Ключники. Книга третья. Тени у трона. Анастасия Никитина, Ника Анастаси

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА первая, где читатель узнаёт, что способствует размышлениям и куда может завести след на подоконнике
• ГЛАВА вторая, где читатель узнаёт, что можно увидеть, разглядывая несуществующее
• ГЛАВА третья, где читатель узнаёт, женское ли развлечение сплетни и что мешает дальним поездкам
• ГЛАВА четвёртая, где читатель узнаёт, кто выбирает для появления самый драматический момент и что считает капитан охраны
• ГЛАВА пятая, где читатель узнаёт, когда в гостинице нет номеров и что в моде в столице
• ГЛАВА шестая, где читатель узнаёт, какие лентяи конюхи и что может отвлечь от странных мыслей
• ГЛАВА седьмая, где читатель узнаёт, какие лошади самые быстрые и чему могут научить бандиты
• ГЛАВА восьмая, где читатель узнаёт, стоит ли в жару надевать сразу две куртки и какая польза в лунатизме
• ГЛАВА девятая, где читатель узнаёт, стоит ли называть себя другом архимага и как может спасти жизнь несвежее платье
• ГЛАВА десятая, где читатель узнаёт, кто чей размерчик и какая ложь самая страшная
• ГЛАВА одиннадцатая, где читатель узнаёт, к какому результату может привести охота на живца и всегда ли полезна мобильная связь

АННОТАЦИЯ

Я почти привыкла к случайно доставшемуся статусу одного из сильнейших магов Империи. Перестала оборачиваться, когда ко мне обращаются "леди архимаг", привыкла к новой жизни и даже нашла новую любовь. Казалось бы, живи, да радуйся. Но нет. Но любовь что-то темнит, а на меня, похоже, объявили охоту. И совершенно непонятно, кому, а главное, зачем это нужно. Ну ничего, я обязательно разберусь. Зря, что ли, ещё недавно считалась самой везучей студенткой столичной магической академии.

ГЛАВА первая, где читатель узнаёт, что способствует размышлениям и куда может завести след на подоконнике

Последний на сегодня изобретатель наконец ушёл в сопровождении Лиз в имперскую канцелярию, и я устало уронила голову на руки: «Кто бы мог подумать, что эта смешная на вид обязанность окажется такой выматывающей?! Чем бы её заменить?»

   Я попыталась припомнить озвученный подругой список, но, как назло, всё, что ни вспоминалось, выглядело ещё хуже. Инспектировать отдалённые крепости на предмет охраны здоровья мне не хотелось, перспектива явиться с проверкой в родную академию магии прельщала ещё меньше, а уж интересоваться работой императорских целителей и вовсе не тянуло. Несмотря на то, что Исток принял меня почти полгода назад, я так и не избавилась от синдрома самозванца и часто чувствовала себя какой-то случайной выскочкой, по недоразумению угодившей в императорский дворец.

   Как назло, ничего более нейтрального в плане обязанностей в голову не приходило, зато мысли плавно съехали на события трёхмесячной давности. Настроение испортилось окончательно. Я не любила вспоминать выходку Андре и всё то, что за ней последовало. В первую очередь потому, что до сих пор не понимала, а что, собственно, последовало. С одной стороны, на меня все, даже зануда Труб, перестали смотреть как на таракана в суповой тарелке. С другой – я до сих пор постоянно чувствовала себя лишней. У других Ключников были какие-то интересы, совместные проекты, дела. А я так и слонялась по дворцу, не зная толком, чем себя занять.

   Нет, Ортас всегда был готов составить мне компанию в тренировочном зале. А Мрак не отказался показать скрытые переходы императорского дворца. Вот только всё это было сделано именно для меня. Что-то вроде услуги или одолжения, а может, благодарности. В остальном же всё осталось по-старому. Надо мной подшучивали и всерьёз не воспринимали.

   Да что там! Алесандо Мрак даже отказался обсудить со мной события, едва не угробившие нас обоих! «Это осталось в прошлом, и слава Истоку. Не стоит ворошить». Вот и весь сказ. Конечно, его можно было понять. Кому захочется вспоминать многолетнюю пытку и всё то, чем она могла закончиться. Но я-то собиралась говорить вовсе не об этом!

   Дверь тихонько скрипнула, и в комнату заглянула Лиз:

   – О. Ты всё ещё здесь? Я же вроде говорила, что на сегодня всё. То есть все...

   – Говорила, говорила, – меланхолично покивала я. – Просто тут думается лучше.

   – И о чём это таком ты задумалась? – с плохо скрытой опаской уточнила подруга. – Может, лучше я за пироженками пошлю и...

   – Да надоели мне твои пироженки! – отмахнулась я. – Чуть что, сразу пироженки.

   – У... Спасайся кто может – Марисса заскучала...

   – Почему это сразу «спасайся»?

   – Потому что когда ты скучаешь, тебе в голову приходят самые дикие идеи, – поморщилась Лиз. – А самые дикие идеи чреваты самыми большими неприятностями.

   – Решила в логику поиграть?

   – Нет, напомнить о печальном опыте. Вот что тебя не устраивает? Всё же хорошо. Живёшь в императорском дворце, вокруг золочёная мебель, расторопные слуги и обходительные кавалеры. И за всё это ещё и денег кучу дают.

   – Дают... Только тратить не на что – всё и так есть. И про кавалеров я бы поспорила.

   – Думаешь, твой Мрак всех распугал? – усмехнулась Лиз.

   – Да какой он мой, – расстроенно махнула рукой я. – Одно название. Вечно чем-то занят, где-то бегает. Сейчас вон вообще уехал.

   – Так не от тебя же уехал, а по делу. Что-то там варвары на границе зашевелились...

   – Вот! А меня с собой не взял!

   – Так это же не увеселительная прогулка...

   – А я, по-твоему, только на увеселительные прогулки гожусь?! – возмутилась я.

   – Нет, конечно, – отвела глаза Лиз. – Просто там же условий никаких. Палатки и степь. Ну, и горы на горизонте. Ничего интересного.

   – И всё таки что-то есть, раз туда два Ключника укатили, ты не находишь? – съязвила я.

   – Так они же по делу. Варвары...

   – А мне, значит, дела по определению неинтересны? Ну, знаешь... От тебя я такого не ожидала.

   – Не злись. Ты же в курсе, что я ничего такого не имела в виду, – Лиз села в кресло для посетителей и серьёзно посмотрела на меня. – Рассказывай, что тебе покоя не даёт?

   Я несколько раз вдохнула и выдохнула, решая, чего мне хочется больше, злиться на отвратительное мнение обо мне подруги или всё-таки высказаться. Желание наконец выговориться всё-таки победило, и я мрачно буркнула:

   – Хватит считать меня легкомысленной вертихвосткой. Я уже давно не такая, даже если когда-то и вела себя так.

   – Конечно, не такая, – быстро закивала Лиз. – Рассказывай.

   – Та история с ловушкой, – сдалась я. – Слишком всё просто получилось.

   – Просто?! Да эта ловушка чуть не угробила самого Ключника! Двух... Ключников...

   – Даже уточнять не буду, кого ты имела в виду под «самим Ключником». Явно не меня, – поморщилась я. – И я не про саму ловушку, а вообще. Вот смотри. Ты сказала Андре про мои отношения с Алесандо...

   – Я уже извинялась!

   – Да при чём тут извинения. Сказала и сказала. Он и сам бы узнал не сегодня, так завтра. Не в том дело. Вот смотри. Он узнаёт и тут же придумывает, как угробить нас обоих. Я тут подсчитала, у него от силы четверть часа на всё про всё была. И за это время вот тебе ловушка, вот тебе Марисса, и Мрака туда же. Мы же совершенно случайно спаслись. У Андре почти всё получилось. Откуда он вообще узнал про ловушку? Как нашёл, как разобрался в действии? Он же во дворце всего месяц провёл и половину из этого месяца по конюшням прятался.

   – Ну... Андре всегда был умненький, – протянула Лиз, накручивая на палец белокурый локон.

   – Предположим. И? Вот нашел он такую гадость, разобрался, что оно такое, и... И решил оставить для личных нужд? Мол, вдруг пригодится?

   – Да, действительно, странно... Разумнее было бы всё рассказать. Был бы в твоих глазах героем, как же, такую штуку никто не заметил, а он нашёл и всех спас.

   – Угу... А потом этот «умненький» решает сбежать и не придумывает ничего лучшего, кроме как ограбить императорскую сокровищницу. Хотя даже идиоту понятно, что защита там есть – её просто не может не быть. И опять же, время. Как он успел узнать, что мы выжили и пора удирать?

   – Может, сигналку какую на входе поставил...

   – А мы не выходили. Ортас, правда, вошёл, но и то не сразу. По моим расчётам, когда он вошёл, Андре уже к сокровищнице топал, если не вообще уже там шуровал.

   – Ну, значит, следил откуда-то! Мало ли. Зачем ты вообще всё это ворошишь. Что бы он ни делал, его больше нет. И тебе никто не угрожает.

   – Хорошо, если так, – отвернулась я.

   Разговор сложился именно так, как я и ожидала. Именно поэтому я до сих пор не поднимала эту тему с Лиз. Её всё устраивало в дворцовой жизни: слуги, почёт и карьера, если это можно так назвать. У неё даже поклонник завёлся из местных, какой-то художник, которого я до сих пор не видела, но не сомневалась, что это кто-то из богатых и родовитых – слугам некогда в парке картины рисовать.

   В общем, подруга блаженствовала. И как мне было донести до неё странное необъяснимое чувство, что ничего ещё не закончилось. Как объяснить тот явный привкус опасности, которым для меня пропитался весь дворец, включая некогда любимые пироженки. Если я даже до Мрака, который чуть не погиб вместе со мной, и то не смогла достучаться. Чёртов некромант только поцеловал меня в нос и велел не забивать голову ерундой.

   Мрак, кстати, избавившись от печати Хаоса, вообще улетел в какую-то эйфорию. Он даже на Труба огрызаться перестал, лишь посмеивался над его нотациями время от времени. Зато наши отношения так и завязли на стартовой линии. Редкие улыбки, ещё более редкие прикосновения и поцелуи. Вот, собственно, и всё. Не скажу, что могла бы легко объяснить, чего именно мне не хватает, но чёткое ощущение «не хватает!» присутствовало.

   – В общем, не забивай себе голову ерундой! – возвестила Лиз, выдернув меня из задумчивости. – Это ты от безделья дуришь.

   – От безделья?! Да я сегодня полдня только на этих изобретателей убила, не говоря уже о...

   – А о здоровье императорской семьи так и не побеспокоилась.

   – О, нет... Опять ты об этом. Лиз, ты же уже видела и кронпринцев, и императора. Позавчера на приёме, и на прогулке на прошлой неделе, и...

   – Я видела, а ты не побеспокоилась, – упрямо тряхнула кудряшками подруга. – И потом. Что я там видела? На приёме между нами туча народу болталась. А на прогулке принц Угланд вообще не появился, а вокруг кронпринца Риксерро столько вертихвосток крутилось, что я только их платья рассмотреть и сумела. Кстати, хорошие платья. Надо будет себе заказать что-то подобное.

   – Вот и займись... платьями... – окончательно разозлилась я, резко вставая. – А я пойду ещё какую-нибудь ерунду придумаю. От безделья!

   С этими словами я, не вслушиваясь в возражения, выскочила из комнаты. Приёмные часы, как обычно, затянулись. А бесполезная беседа с Лиз заняла остаток вечера. В результате в коридорах уже царил полумрак приглушённого ночного освещения. Но я это едва заметила – успела уже познакомиться с основными коридорами дворца. До своих покоев с огромной руной Жизни на входной двери я доскакала за каких-то пять минут. Рекорд, учитывая гигантоманию дворцового архитектора и местные расстояния.

   На столе, как обычно, дожидался поздний ужин. Назло то ли Лиз, то ли самой себе я прошла мимо любимых пирожных и взяла тарелку с творожными корзиночками. Это не добавило мне хорошего настроения, и дверью спальни я громыхнула так, словно хотела выворотить её вместе с косяком. Увы, оценить гнев Шестого ключника в моём лице было некому. Слуги давно разошлись, Лиз не вернулась, а больше ко мне никто и не заглядывал в такое время.

   Плюхнувшись в кресло, я вгрызлась в нежное песочное тесто: «Вот так удавят меня какие-нибудь недобитые заговорщики, никто и не заметит. Скажут – пироженкой подавилась. А что синяки на шее, так это потому, что пироженки есть не хотела. Тьфу!»

   Но по мере того, как желудок наполнялся, а в комнату сквозь приоткрытое окно наползала ночная прохлада, я успокаивалась. Где-то в глубине души даже проснулось раскаяние: налетела на подругу, нагрубила ни за что ни про что… Но и свои подозрения считать блажью я отказывалась категорически. Слишком хорошо знала Андре. При всех его уме и эрудированности спонтанные решения никогда не были его сильной стороной. Если моему бывшему жениху приходилось импровизировать, то наперекосяк шло даже то, что не могло испортиться по определению! А тут буквально за четверть часа придумал план, как угробить сразу двух Ключников. Мало того, практически сработавший план! Я знала, что это невозможно. Но как доказывать свою точку зрения Мраку или хотя бы Лиз, не представляла.

   Все эти мысли взбудоражили меня настолько, что усидеть на месте я не смогла. Встала и, с подозрением поглядывая на затянутые полумраком углы комнаты, подошла к открытому окну. Тишина стояла относительная. Императорский дворец никогда не засыпал до конца. Где-то вдалеке глухо бряцало железо стражников, посвистывали ночные птицы в парке. Даже лягушачье кваканье откуда-то доносилось.

   Я оперлась о подоконник, жадно вдыхая прохладный ночной воздух. И вдруг ладонь соскользнула. В первый момент я подумала, что умудрилась вляпаться в подарочек какой-то мимо пролетавшей птицы. С отвращением одёрнула руку и коротким импульсом зажгла световые шары под потолком. И вот тут-то мне стало по-настоящему страшно. На светлом мраморе подоконника красовался слегка смазанный отпечаток сапога.

   Странное дело, но вместе с приступом страха я испытала какую-то детскую радость: «Вот теперь посмотрим, как ты отмахнёшься от моих подозрений!»

   Подруги в её комнате не оказалось, но я столкнулась с ней, едва выскочив в Зал Стихий:

   – О! Очень кстати! Тебя-то мне и надо, – я подхватила её под локоть и повела прямиком в свою спальню. – Значит, я всё себе придумываю от безделья, да? Заговоры мне от скуки мерещатся и всё такое. Интересно, как ты объяснишь это!

   Я самым некуртуазным жестом прямо от двери ткнула пальцем в направлении распахнутого окна.

   – И что я должна там увидеть? – с сомнением переспросила Лиз. Она послушно подошла к окну, но вместо того, чтобы рассматривать отпечаток, выглянула наружу.

   – Не там смотришь, – хмыкнула я, незаметно вытирая испачканную ладонь платком. Признаваться, что была так же невнимательна, не хотелось. – На подоконнике глянь.

   – Ничего не вижу.

   – Да вот же! – слегка рассердилась я и наискосок пересекла комнату. Подоконник был девственно чист.

   – О чём ты?

   – Но… Он был здесь. Прямо здесь… – растерялась я, лихорадочно соображая, что происходит.

   Я, конечно, покинула спальню. Но от двери в свои покои не успела сделать и нескольких шагов, прежде чем встретила Лиз. Никто не сумел бы войти или выйти незамеченным. А других выходов из моих комнат попросту не существовало! Значит, негодяй, топтавшийся по моему подоконнику в грязных сапогах, до сих пор в спальне!

   С гневным возгласом я принялась озираться. Заглянула за балдахин, откинула шторы. Потом выскочила в коридор и принялась открывать все двери подряд. Удивительно, я даже не подозревала, что к моим покоям относится такое количество комнат! Эта путаница смахивала на лабиринт: какие-то кладовки, душевые, будуары, ещё Хаос знает что, выходили в узкие переходы, а те, в свою очередь, начинались в других комнатах.

   Полчаса спустя, не обыскав толком и половины собственной вотчины, я плюхнулась в кресло в гостиной и громко выругалась:

   – Он был здесь!

   – Кто? – спокойно поинтересовалась Лиз. Только сейчас я сообразила, что, пока носилась по комнатам, подруга спокойненько ужинала.

   – Откуда мне знать, кто, – огрызнулась я. – Но кто-то был.

   – Был, – кивнула подруга. – Тут постоянно кто-то есть. Слуги, посыльные, лакеи, горничные… Их обязанности…

   – Да-а-а? А я и не заметила! – с сарказмом парировала я. – Если ты уточнишь, в чьи обязанности входит прыгать по подоконникам в грязных сапогах, буду тебе очень благодарна.

   – В грязных сапогах? – наконец-то Лиз проявила хоть какое-то беспокойство. Она отложила вилку и внимательно посмотрела на меня. – На подоконнике в твоей спальне были грязные следы?

   – Один след, если быть точной, – поправила я. – Меня угораздило вляпаться в него левой рукой.

   – Один? То есть кто-то наступил на твой подоконник одной ногой, а потом улетел по воздуху?

   – Может быть, он вытер ноги, – задумалась я, – или… Почему ты улыбаешься?

   – Нет, нет. Я тебя внимательно слушаю!

   – Нет, ты улыбаешься! Ты мне не веришь?!

   – Почему же. Верю. На подоконнике была грязь.

   – Не просто грязь, а… Ладно… Хорошо. Предположим, это была просто грязь. И куда она в таком случае делась?

   – Да ты же и вытерла, когда… Как ты там говорила? Вляпалась. А может, ты сама и напачкала, а вляпалась где-то в другом месте. Да хоть об кого-то из изобретателей выпачкалась. От этих можно и не такого ждать. Может, они не только всю ту гадость изобретают, с которой к тебе идут, а ещё и какую-нибудь защитную грязь. Судя по запаху от некоторых…

   – Так, всё! Там был отпечаток сапога! Я бы оставила отпечаток ладони, если бы всё было по-твоему!

   – Отпечаток сапога не мог растаять в воздухе…

   – А я тебе о чём битый час толкую?!

   – А раз он растаять не мог, – с нажимом продолжила Лиз, – значит, его там не было изначально. Была просто грязь. Или вообще тень неудачно упала, а тебе показалось…

   – Нет, ничего не показалось! – взорвалась я.

   – Зачем ты на меня кричишь? На факты хоть кричи, хоть нет, а суть не изменишь. Следов нет. И вытирать их кроме тебя было некому. Но ты не вытирала. И вообще, я тебя понимаю, дорогая…

   – Понимаешь? – приподняла бровь я, уже предчувствуя какую-то гадость.

   – Конечно. У тебя тут всё так бурно начиналось: кусачие Ключи, заговоры, убийцы, хаос, ревность… Прямо как в романе! А теперь тишь да гладь. Да ещё и Мрак уехал. Тебе просто скучно…

   – Мне не скучно!

   – Точно?

   – Ну, хорошо. Скучно. Но это не значит, что я выдумываю незваных гостей в собственной спальне!

   – Конечно, нет. Это просто совпадение. Тебе померещилось, – Лиз приобняла меня за плечи и подтолкнула обратно в спальню. – Выспишься, и тебе самой эта история покажется бредом. Впрочем, своему Мраку можешь рассказать.

   – Зачем, если это бред?

   – Мужчины, тем более такие, как он, любят защищать. Вот пусть защищает вместо того, чтобы мотаться Исток ведает где!

   Пока я переваривала этот сомнительный совет, подруга довела меня до спальни и была такова. Я тихо выругалась и подошла к окну. Разумеется, никаких следов грязи на подоконнике не было. Я внимательно осмотрела ковёр рядом, но и тот оказался девственно чист. Было ли на нём что-то час назад или отпечаток грязного сапога имелся в единственном экземпляре, осталось неизвестным. Я даже ворс потрогала, проверяя на влажность – вдруг мыли. Ничего.

   Сдавшись, я закрыла окно, тщательно проверив все шпингалеты, задёрнула шторы и принялась раздеваться. Кто бы ни был мой незваный гость, а первый раунд остался за ним. Но это не означало, что я не планировала реванш. Ещё как планировала. И воплощать эти планы в жизнь стала с самого утра.

   – Лиз… А чем вообще Андре во дворце занимался? – спросила я, пока подруга укладывала мне волосы.

   – Будто ты сама не знаешь. По углам таился как паук и Трубу кланялся.

   – А подробнее? Как он вообще с Трубом связался? Почему этот зануда не выставил непрошеного гостя за ворота дворца? Андре же сотню всяких правил и законов нарушил, когда сюда пробрался. Как они вообще умудрились подружиться? У них же даже стихии разные.

   – А может, Труб и не знал, что Андре непрошеный и что-то там нарушил? Что ты у меня спрашиваешь? Спроси Труба, тот точно знает, чем ему этот паук так понравился. Может, на почве занудства сошлись два одиночества?

   – Шутишь?

   – Немножко. Выкинула бы ты Андре из головы. Дурной он был. А кончил и того хуже. Или скучаешь?

   – Ничего подобного! Просто хочу понять, как он нашёл ту проклятую ловушку. Почему сам в неё не попал? Вот находишь ты что-то непонятное. Что первое сделаешь? Контрольный импульс кинешь, чтобы понять, с чем имеешь дело. А там кинул такой импульс, и привет…

   – Это ты в каждое встречное осиное гнездо норовишь потыкать пальцем. А лучше сразу головой, – неодобрительно проворчала Лиз. – А нормальные люди, даже если они последние сволочи, сначала думают, потом ещё раз думают, а потом книжки умные читают. И только после этого тыкают. А чаще не тыкают. Вот и у Андре наверняка было так же. Труб его по своим делам гонял, так что хватать руками всё подряд у него времени не было. А вот подумать, пока куда-то бежишь по поручению хозяина – было. Надумал…

   С тем, что подруга не воспринимает мои опасения всерьёз, я за ночь уже успела смириться. Поэтому злиться не стала.

   – А Труб его сильно гонял?

   – Ещё как. Каждый день мне жаловался, какой он несчастный, уставший и вообще бедняжка. Я его ещё и жалела, дура!

   – Понятно… – протянула я.

   – Ты же не думаешь, что он как-то выжил и притащился к тебе в спальню в грязных сапогах? – прищурилась Лиз.

   «А это, кстати, вариант», – задумалась я. Но, разумеется, вслух ничего не сказала. Хватит с меня насмешек и шуточек.

   – Ничего я не думаю. Просто удивляюсь.

   – Поздно удивляться. Забудь, и всё.

   – Угу…

   – Лучше подумай, когда здоровьем императорской семьи займёшься.

   – Опять ты об этом?!

   – Не я, а государь император интересуется. Вот, – подруга потрясла в воздухе листом бумаги с большой печатью, – письмо тебе прислал. Когда, мол, её светлейшее ключество соизволит оторваться от своих высоконаучных дел и обратит внимание на всякие мелочи вроде императорских родственничков.

   – Что, так и написал? – прыснула я.

   – Ну, не так. Но где-то близко. Комплименты и прочую мишуру я опустила.

   – А всё ты виновата, – поморщилась я. – Кто ему об этом обычае напомнил?

   – Это твои обязанности, – насупилась Лиз.

   – У меня много обязанностей. Но ты выбрала почему-то именно эту! Нельзя было поискать что-нибудь поинтереснее?

   – Можно. Хочешь съездить с инспекцией в родную академию? Уверена, ректор будет очень рад тебя видеть. Особенно в таком качестве. А уж леди Грей как обрадуется…

   – Ладно… Пиши императорскую семью, – сдалась я. – Не отстанешь же. Но за это поговоришь со слугами. Я хочу знать, с кем Андре успел подружиться во дворце кроме Труба.

   – Завтра.

   – Что завтра?

   – Крон-принц Риксерро ждёт тебя завтра.

   – Ну ты и… – возмутилась я.

   – Заботливая помощница? – с ангельской улыбкой уточнила Лиз.

   – Нет.

   – Предусмотрительная ассистентка?

   – Нет!

   – Замечательная подруга?

   – Нет!! То есть, да, но не в этом случае. Нахалка ты, вот кто!

   – Оно другому не мешает. Кто же тебя ещё заставит важные обязанности выполнять?

   – Да уж, важнее некуда! Там и без меня постоянно десяток целителей крутится. И уж точно поопытнее нас. Ладно. Неважно. Но разговор со слугами за тобой.

   – Обязательно, – с довольной улыбкой закивала подруга.

   – На сегодня у меня что-то такое же «важное и нужное» есть?

   – Нет, конечно. Ты же требовала, чтобы после встречи с изобретателями к тебе на пушечный выстрел не подходили минимум сутки.

   – Какая я предусмотрительная. Даже приятно. Тогда ты на сегодня тоже свободна. Отдохни, погуляй, со слугами поболтай…

   – Вредина, – хмыкнула подруга, но отказываться от неожиданного выходного, разумеется, не стала.

   Не то чтобы я так уж напрягала Лиз своими делами. И дел было не особо много, и особой подготовки они не требовали. Но она всегда относилась к своим обязанностям сверхсерьёзно и старалась постоянно быть под рукой. Сегодня же я предпочитала свободу даже от неё. Слишком уж рассердилась на легкомысленное отношение к неведомому посетителю моей спальни и решила во что бы то ни стало доказать, что с разыгравшимся воображением он не имеет ничего общего.

   В одном на Лиз можно было положиться. Раз обещала, то слуг опросит и всё, что узнает, мне принесёт. А вот ответ на прочие вопросы придётся искать самостоятельно. Этим я собиралась заняться. И начать решила со своих покоев. А что? Мой дом – моя крепость, а я даже планировки этой самой крепости не знаю. Непорядок.

   – План ваших покоев? – переспросила библиотекарша, когда я озвучила своё желание.

   – Да.

   – Вы не можете найти какое-то помещение? – с плохо скрытым недоумением уточнила она.

   «Да что она обо мне думает?» – обозлилась я. Воображение тут же подсказало, что ненормальная Ключница, подсвечивая посохом большую схему, парящую перед носом, бродит по коридору в поисках туалета.

   – Перепланировку хочу сделать, – буркнула я, с трудом сохранив спокойный тон.

   – А… – это ей было понятно. – Какой план желаете получить?

   – Крупный, точный, подробный.

   – Я имела в виду, более новый, или…

   – Все, – отрезала я. – Я возьму все, которые у вас есть.

   Чопорная тётка подарила мне ещё один странный взгляд и с поклоном скрылась за стеллажами. Я перевела дух: «Первая маленькая победа – справилась с библиотекаршей. Теперь осталось разобраться с чрезмерно материальным привидением в грязных сапогах и доказать Лиз, что…»

   – Прошу, леди архимаг, – слегка придушенно проговорила библиотекарша и сгрузила на стойку охапку длинных пыльных свитков.

   К счастью, ей хватило то ли сострадания, то ли услужливости, чтобы отправить со мной лакея. Сама я эту груду точно не дотащила бы – убилась по дороге. Сложности начались несколько позже. Половина свитков была никак не подписана. Точнее, подписана какими-то символами и цифрами, о значении которых я могла только догадываться. А самое главное, все планы были разными!

   В конце концов до меня дошло, что библиотекарша попросту выдала мне все планы, которые имели хоть какое-то отношении к покоям Ключников, и большинство из них были общими. Когда я это поняла, дело пошло на лад.

   Обед я пропустила. Ошарашенные служанки пристроили какие-то тарелки на маленький кофейный столик у камина и удалились. Лиз не показывалась. А я, по уши в чернилах, что-то перерисовывала, записывала, отмечала до самого вечера.

   Итоги оказались неутешительными. Мало того, что мои покои представляли собой дикий лабиринт, так в них ещё можно было попасть как минимум двумя способами кроме парадного входа. Один из входов скрывался рядом с моей спальней в кладовке, о существовании которой я даже не подозревала, а второй за зеркалом в маленьком кабинете, принадлежащем Лиз.

   «И это ещё те, что делались официально… – я прошлась по комнате и, машинально сунув в рот какую-то длинную вафлю, вернулась к столу. – А если кто-то не озаботился планами и поработал сам… Хотя… Что можно сделать самому? Стену проломить? Это даже я могу. А заделывать как? Двери там вешать, битый камень убирать… Нет. Паранойя – это лишнее. Будем считать, что хода только два. Теперь, главное, выяснить, куда, точнее, откуда они ведут».

   Лиз всё ещё не было. Недолго думая я сгребла разложенные на столе бумаги в первый попавшийся сундук, подцепила ещё одну безвкусную вафлю, как дань пустому желудку, и побежала в гардеробную. Четверть часа спустя я уже шагала по пыльному узкому проходу, подсвечивая себе небольшим световым шариком.

   Сюда явно давно никто не совался. С потолка свисала паутина. На полу лежал толстый слой пушистой пыли. Как я ни присматривалась, но никаких следов не заметила. Возникла даже мысль вернуться и сразу осмотреть второй ход, который начинался в комнатах Лиз. Но по зрелому размышлению я от неё отказалась. Мало ли, может, мне самой однажды пригодится тайный выход из моих комнат. И лучше уж заранее выяснить, куда он может вывести.

   Долгое время ход вёл в никуда. Пару раз мне даже казалось, что коридор заворачивает, и я битый час гуляю по кругу, то спускаясь, то поднимаясь по узким лестницам, выбитым в толще стен. Но минут через десять где-то впереди послышались невнятные голоса. Обрадовавшись, что обнаружила хоть что-то, я ускорила шаг.

   За поворотом голоса стали громче, и я пошла осторожнее. К счастью, мягкие тренировочные туфли почти не производили шума, так что я без проблем подобралась к интересующему меня месту. Это была большая вентиляционная решётка, которой совершенно нечего было делать где-то на уровне моего колена. Вот только выверты давно почившего архитектора мигом перестали меня интересовать: я узнала голос Мрака. Мрака, который в данный момент должен был вместе с Ортасом торчать в предгорьях за много дней пути от императорского дворца. Мало того, чёртов некромант с этим самым Ортасом и болтал!

ГЛАВА вторая, где читатель узнаёт, что можно увидеть, разглядывая несуществующее

Я настолько удивилась, обнаружив Ортаса и Алеса во дворце, что не сразу сообразила, что это может значить. Краем уха улавливая обрывки фраз, я осматривала стены в поисках потайной дверцы или прохода. Хотелось посмотреть Мраку в глаза и спросить, что происходит: новая война, очередной заговор, или, может быть, сюрприз для меня. Увы, дверей не было, а вот не предназначенная для моих ушей беседа всё больше смахивала на ссору.

   – Я не собираюсь ничего рассказывать! – огрызнулся Алес. – И ты не смей!

   – А я не собираюсь молча смотреть, как ты снова создаёшь проблему на ровном месте, – парировал Ортас.

   – Я в кои-то веки пытаюсь решить проблему мирно! Чем ты недоволен?

   – Твоим решением. Это делается гораздо проще. Идёшь к Мариссе и...

   – Нет! Я даже думать не хочу, что она сделает, если узнает.

   – Где-то я уже это слышал, – с заметным сарказмом проворчал Ортас и довольно похоже передразнил голос друга. – Если она узнает, то сбежит на край Империи! Если она узнает, то донесёт императору! Тебе не кажется, что твои прогнозы по отношению к Мариссе всегда сбываются с точностью до наоборот?

   Только тут до меня дошло, что Марисса, о которой они говорят, это, собственно, я и есть. В оправдание своего тугодумства могу сказать только, что время было уже позднее, а целый день накануне в обществе сумасшедших изобретателей превратит в тупицу кого угодно. Закусив губу, я застыла: опять. Опять у этих двоих от меня какие-то секреты! А спор быстро превращался в настоящую ругань.

   – А тебе не кажется, что ты лезешь не в своё дело? – выплюнул Мрак. – Я же сказал: я всё решу.

   – Как? Без разговора с Мариссой...

   – Именно без разговора с Мариссой. Как ты вообще себе представляешь этот разговор? «Извини, я тут случайно дал маху, и теперь вроде как должен жениться. Ты держись от меня подальше, пока я разберусь». Так, что ли?

   – Нет, не так, – не скрывая раздражения, отозвался Ортас. – Просто идёшь к ней и говоришь всё как есть. И про детей, и про женитьбу, и про свои чувства тоже.

   – Про свои отсутствующие чувства, ты хотел сказать, – ядовито поправил Мрак.

   – Про них тоже. Про все чувства.

   Я почувствовала, что пол уходит из-под ног, и привалилась плечом к пыльной стене. Жестокие слова отказывались укладываться в голове: «То есть как это «отсутствующие»?! А как же... Как же... А что «как же»? Он ведь ни разу не говорил, что любит меня... И о каких-то совместных планах не упоминал. Правда, и не возражал, когда об этом говорила я! Хотя, да... У него же любимое решение на все случаи жизни: не говорить Мариссе. Не говорить о заговоре, не говорить о печати Хаоса... Теперь вот о том, что она размечталась, не говорить!»

   – И потом, – снова заговорил Ортас, и я усилием воли заставила себя прислушаться. – Для некроманта и лучшего военачальника в Империи ты слишком много внимания уделяешь чувствам. Твои чувства – действительно твоё дело. Но как быть с варварами? Хаос ты больше не чувствуешь. Нам нужна Марисса, чтобы...

   – Не нужна! – перебил Мрак. – До сих пор как-то сами справлялись, и теперь справимся.

   – До сих пор ты мог...

   – Всё! Марисса с нами не поедет. Я так решил, и это не обсуждается. Я не хочу ещё одной встречи. И это тоже не обсуждается. Ты клялся молчать, вот и молчи. Я сам разберусь, и она ничего не узнает.

   За стеной повисла тишина, нарушаемая только какими-то невнятными шорохами. Я закусила губу и покачала головой: «Как типично для Мрака. Всё всегда сам... Ну не любишь ты, погорячился, так бы и сказал. Можно подумать, я стала бы возмущаться. Хотя, конечно, стала бы. Не каждый день тебе заявляют, что ты не нужна! Но скандалить или чего-то требовать мне бы точно в голову не пришло».

   – Она всё равно узнает, – после долгой паузы уронил Ортас.

   Я была с ним всей душой согласна. Ещё неделя-другая, и до меня всё равно бы дошло, что Мрак избегает моего общества. Остальное – лишь вопрос времени. Но некромант считал иначе и даже не ответил другу. Под влиянием какой-то отчаянно весёлой злости я склонилась к вентиляционной решётке:

   – Она уже знает!

   За стеной опять что-то упало, но я уже не стала вслушиваться. Резко развернулась на каблуках и зашагала обратно в свои покои.

   К утру мне почти удалось убедить себя, что ничего страшного не случилось. Пусть раньше мне не приходилось влюбляться без взаимности, но в меня-то влюблялись. Один Андре чего стоил. Хотя любовь у него была довольно странная. Но в любом случае я как минимум представляла, что происходит, и унижаться, выпрашивая то, что мне дать не могут, категорически не желала. Сама разберусь со своими чувствами!

   – Ты что, всю ночь не спала?! – возмутилась Лиз, заглянув в комнату.

   – Почему? Спала, – соврала я, сцеживая зевок в кулак.

   – Оно и видно, – проворчала подруга. – Вот уж не думала, что осмотр принца так тебя пугает. Сказала бы сразу, я бы не стала настаивать.

   – Эм-м... – растерялась я. Объяснения Лиз звучали более чем абсурдно, но вносить ясность я по понятным причинам не хотела. – Ничего меня не пугает.

   – Угу... Тогда вставай. Кронпринц ждёт нас к двенадцати.

   Я покосилась на часы и со стоном выползла из-под одеяла.

   Кронпринц не то чтобы ждал, но выбора у него, похоже, не было, а вот воспитания хватало. Он так радушно приветствовал и меня, и Лиз, что поверить в то, что он только и мечтал о предстоящем осмотре, было легче лёгкого. Ясность внёс Первый целитель.

   – Леди архимаг, – едва слышно прошептал он, подавая мне чашу с травяным отваром для омовения рук. – Если это будет возможно, постарайтесь уложиться до половины второго. У его высочества назначена встреча с посланниками подгорной общины.

   – Я постараюсь, – со всем возможным достоинством кивнула я, попутно соображая, что делать с принцем хотя бы час, не говоря уже про полтора.

   Риксерро буквально полыхал здоровьем и благополучием. Высокий, стройный, с нежной, слегка загорелой кожей и густой шевелюрой, он не походил не только на больного, но и на человека, который вообще знает, зачем в мире существуют целители.

   Но целители всё-таки имелись. Целых пять штук, и сейчас они расселись полукругом в углу комнаты, наблюдая за моими действиями.

   – Командуйте, леди архимаг, – весело улыбнулся принц, – я в вашей власти.

   – Первые несколько минут просто не шевелитесь, – попросила я, сплетая базовый диагностический конструкт.

   Сетка переливалась всеми цветами радуги, сообщая то, что я и так видела – его высочество просто возмутительно здоров и полон сил. Я заподозрила, что она даже у меня, благодаря бессонной ночи и мрачным мыслям, сейчас не выглядела бы столь идеальной. К тому же пяток взглядов, сверлящих спину, тоже не доставлял мне удовольствия. Целителям принца, хоть они никак не показывали этого внешне, моё появление радости явно не доставило.

   «Что и неудивительно, – проворчала я про себя, с преувеличенным вниманием вглядываясь в сетку. – Кому понравится, когда тебя проверяют? А я тут, как ни крути, именно этим занимаюсь. Хотя проверять явно нечего и незачем. Этому принцу ещё полсотни лет никакие целители не понадобятся!»

   – Я готова, леди архимаг, – напомнила о своём присутствии Лиз, нацелив перо на страницу блокнота.

   – Я продиктую отчёт позже, – буркнула я и добавила про себя: «А заодно и всё, что я думаю о твоей идиотской идее!»

   Кронпринц смотрел с такой же безмятежной улыбкой, целители за спиной терпеливо молчали, а я всё больше чувствовала себя полной дурой. Даже в академии нас учили, что первым делом надо расспросить пациента, а уж если он отвечать не в состоянии, тогда баловаться с конструктами. Но спрашивать у пышущего здоровьем мужчины «На что жалуетесь?» казалось мне верхом идиотизма. Как, впрочем, и слинять отсюда через пять минут после появления со словами: «Всё в порядке».

   Неудивительно, что я с преувеличенным вниманием вглядывалась в диагностическую сетку. «Ну хоть прыщик бы найти какой-нибудь, что ли? – думала я, с извращённой ностальгией вспоминая принца Угланда. Вот уж с кем о его здоровье можно было бы разговаривать сутками. – Поделился бы с братом прыщами, жадина. И ему жить легче было бы, и мне…»

   Увы, с прыщами у кронпринца дела обстояли так же, как и с прочими болезнями – их просто не было. Пытаясь создать хоть какую-то видимость действия, я принялась выделять и рассматривать каждый уровень сетки: кожа, кровеносная система, мышцы, кости. Связь с Истоком делала их куда более точными и детальными. Я могла рассмотреть предметно каждый капилляр или волосинку.

   «Ну хоть знания по анатомии освежу», – утешала я себя, бросая из-под ресниц незаметные взгляды на часы.

   «А могла бы спать вместо того, чтобы повторять тему, которая на экзаменах не попадётся за неимением оных, – ехидно парировал внутренний голос. – Или Мрака на чистую воду вывести, пока опять куда-нибудь не удрал».

   Обругав выверты собственного подсознания, я подтянула очередной уровень диагностической сетки прежде, чем вообще сообразила, что это за уровень. Лишь увидев серую гладь, осознала, что именно сделала. «Таки опозорилась! Вот спасибо, Лиз!» – окончательно обозлилась я, сообразив, что вздумала рассматривать диагностику магических каналов, которых у императорских отпрысков по определению не было!

   Удивлённое хмыканье за спиной только повысило градус злости. Дворцовые целители прекрасно видели, чем я занимаюсь, пусть и не в таких мелких деталях, и странный интерес к тому, что попросту отсутствует, явно не остался незамеченным. «Ну, спасибо тебе, Лиз!» – снова подумала я и уже хотела смахнуть всю диагностическую сетку разом, как моё внимание привлек новый оттенок.

   Точнее, это был даже не оттенок, а намёк на него. Просто сетка была в одном месте чуть темнее, чем везде. В любом другом случае я бы не обратила на это внимания: у стихийников разные оттенки были в порядке вещей и ни о чём плохом или хорошем не свидетельствовали. Но тут… Не могут колебаться оттенки того, чего нет вообще!

   Медленно увеличивая, я начала всматриваться в насторожившую меня точку. Сначала ничего не изменялось. Я даже заподозрила, что уставшие глаза и бессонная ночь сыграли со мной дурную шутку. Но вскоре поняла, что это не так. И это был не оттенок! Это были тончайшие нити Тьмы!

   Ошалев от подобных открытий, я обошла принца вокруг. Но ничего не изменилось. Это была Тьма. Мерно пульсирующие нити, словно невероятно тонкие магические каналы, пронизали астральное тело мужчины во всех направлениях. Но этого не могло быть просто потому, что этого не могло быть никогда! Мало того, что такие тонкие каналы разрушились бы под собственным напором, так я ещё и их истока не видела. Магическая энергия циркулировала сама по себе, не имея источника и не рассеиваясь в пространстве. Только за одно это утверждение меня поганой метлой выгнали бы не только из академии магии, но и из детской школы для одарённых!

   Решительным жестом я рассеяла диагностический конструкт, подождала несколько минут, а потом воссоздала его заново, сразу потянувшись к загадочному уровню. Тьма никуда не делась.

   Зато давешний целитель тронул меня за локоть:

   – Леди архимаг, если вы закончили, то…

   – Что? Ах, да… Да… – спохватилась я. – Я закончила.

   Кронпринц оторвался от болтовни с Лиз и посмотрел на меня с вежливым интересом. Он явно не ждал от меня никаких неожиданностей.

   – Всё… – я кашлянула, возвращая себе контроль над голосом, и уже увереннее повторила. – Всё хорошо. Но я бы предпочла повторить осмотр, Скажем, через месяц. Или чуть пораньше. Да, лучше раньше.

   – Не смею отказать, – развёл руками Риксерро. – Пусть ваша милая ассистентка согласует нашу встречу с канцелярией, когда вы посчитаете нужным. Но скажу вам по секрету, я отвратительно здоров.

   Он рассмеялся над этой незамысловатой шуткой, и все присутствующие последовали его примеру. Я тоже выдавила из себя улыбку и, чувствуя, как по позвоночнику ползёт противная холодная капля, сказала:

   – Наша задача – сделать так, чтобы это утверждение оставалось неизменным, не так ли?

   – Разумеется, – кронпринц слегка поклонился. – А теперь, если позволите, я должен переодеться. Эти гномы безумно обидчивы.

   Уже не скрываясь, он посмотрел на часы и быстро вышел из комнаты. Гадая, что же за странное явление обнаружила моя диагностика, я обратилась к перешёптывающимся целителям, так и сидевшим в облюбованном ранее уголке:

   – Мне хотелось бы посмотреть ваши записи о здоровье его высочества. Это возможно?

   – Разумеется. Я пришлю вам все документы, – кивнул Первый целитель и поинтересовался. – А у вас есть какие-нибудь рекомендации для нас, леди архимаг? На что нам необходимо обратить пристальное внимание?

   Его тон звучал в высшей степени уважительно, спина даже слегка изогнулась в намёке на поклон. Но вот в глубине тёмных глаз я уловила тщательно скрытую насмешку. «Ну вот… И эти меня всерьёз не воспринимают, – расстроилась я. – Хорошо, что не сказала про эти странные нити, а то решили бы, что я не только неумёха, но ещё и выдумщица».

   – Ничего, что я могла бы посоветовать прямо сейчас.

   – Ожидаемо, леди архимаг.

   – Что вы имеете в виду? – я почувствовала, как щёки заливает предательская краска.

   – Что у его высочества удивительно крепкое здоровье, леди архимаг. Вас проводить?

   Не желая позориться дальше, я отказалась и развернулась к выходу. Лиз принялась поспешно собирать свои блокноты и перья, заполонившие половину дивана. Пришлось замедлить шаг. Смутившись, я покосилась на задавак-целителей, но, к счастью, те уже потеряли ко мне интерес. И только самый старый из них, тот, чьё лицо изрезали то ли глубокие морщины, то ли шрамы, все так же не сводил с меня внимательного взгляда.

   От этого мне сделалось совсем неуютно. Я нетерпеливо пристукнула носком туфли по полу и вполголоса позвала:

   – Лиз…

   – Да, да… Я сейчас. Только записи соберу, – отозвалась подруга.

   «Да что ты там записывала, если я и слова не сказала?! – мысленно взвыла я. – Конспектировала для потомков свою болтовню с принцем про обитателей императорского зоопарка?!»

   – Леди архимаг? – тихий надтреснутый голос пожилого жизневика застал меня врасплох, и я подскочила.

   – Что?!

   – Простите, я не хотел вас пугать.

   – Это вы простите, – я постаралась взять себя в руки, – задумалась.

   – Могу я узнать, о чём?

   – Вряд ли это будет вам интересно, – я постаралась отмахнуться с самым непринуждённым видом. Но не тут-то было.

   – Мне показалось, что эти мысли как-то связаны с его высочеством, – проницательно заметил целитель.

   – В любом случае их ещё рано озвучивать, – отрезала я.

   Говорить о том, в существование чего я и сама-то не до конца поверила, не хотелось. Мало ли, может, меня посетила замысловатая галлюцинация? Думала вместо осмотра о Мраке, вот Тьма и померещилась. Разумеется, такое простое объяснение тоже лежало за гранью возможного. Но других у меня всё равно не было. По крайней мере, пока.

   – Понимаю, – отступился мужчина. – Но могу я надеяться, что, если придёт время…

   – Да. Разумеется. Лиз!

   Подруга наконец собрала свои блокноты в более-менее ровную стопку и подскочила ко мне. Подарив ей не самый нежный взгляд, я вышла из приёмной кронпринца.

   – Где ты их только прятала? – возмутилась я, едва мы снова оказались в коридоре. – Когда мы шли сюда, у тебя ничего не было!

   – Плетение уменьшения, – ей хватило совести слегка покраснеть.

   – Оно же тебе никогда дольше чем на полчаса не удавалось.

   – А я на дольше и не рассчитывала, – проворчала Лиз, подбородком задвигая обратно в стопку опасно покосившийся корешок. – Кто же знал, что ты так долго провозишься…

   – Да зачем тебе вообще столько?!

   – Мало ли, вдруг записать что-то придется, а одного блокнота не хватит.

   – А сколько надо? – я красноречиво покосилась на стопку блокнотов, которых хватило бы на целый семестр конспектов в магакадемии.

   – Ты что-то у принца заметила, да? – поспешно сменила тему Лиз. – Так долго его рассматривала. Я уже и сама посмотрела, вдруг и правда что не так.

   – И как? Увидела? – хмыкнула я.

   – Нет. Всё у него хорошо.

   – Хорошо… Да…

   – Так он тебе просто понравился? – подруга по-своему поняла мою задумчивость.

   – Что? Нет!

   – Ну, я подумала, раз всё хорошо, а ты так долго его рассматривала… – подмигнула Лиз.

   – Выброси глупости из головы! – отрезала я. – Меня интересовало исключительно его здоровье!

   – Но со здоровьем же всё в порядке. Или не в порядке? – насторожилась подруга.

   Я оглянулась на дверь приёмной, от которой мы, спасибо постоянно падающим дурацким блокнотам, отошли совсем недалеко, и отрезала:

   – Пошли уже.

   Ещё вчера я с такими странными новостями побежала бы прямиком к Алесу. Ну, по крайней мере, письмо бы ему написала. Но после подслушанного ночью разговора обращаться к несостоявшемуся жениху совершенно не хотелось. Ещё подумает, что я таким диким способом общение выпрашиваю.

   – Никогда ни за кем не бегала и начинать не собираюсь, – проворчала я себе под нос.

   – Ты о чём? – уточнила Лиз, о присутствии которой я начисто забыла.

   – Да так… Мысли вслух.

   – Что-то случилось? С Мраком, да? То-то я смотрю, ты с утра какая-то перевёрнутая. Даже кронпринц тебе не понравился. А он такой милый! Почти как…

   – Почти как кто? – усмехнулась я, обрадовавшись возможности сменить тему.

   – Ну… – подруга мило зарделась. – Есть тут один молодой человек. Я же тебе говорила, художник…

   – А, тот самый неуловимый художник, с которым ты всё собираешься меня познакомить, но никак не соберёшься?

   – Ну… Он смущается…

   – За тобой ухаживать не смущается, а со мной познакомиться смущается?

   – А ты, между прочим, Ключник, архимаг и вообще выше только император, но это не точно. Конечно, он смущается! Я бы и сама смущалась, если бы не знала, какая ты на самом деле, – бросилась на защиту возлюбленного Лиз.

   – Ну так расскажи ему, какая, чтобы не смущался.

   – Боюсь, если я это сделаю, он сбежит на край Империи.

   – Я такая страшная?

   – Нет, что ты! Ты прекрасна. А ещё ты язвительная, вредная, любишь влипать в неприятности и можешь случайно отправить лучшую подругу на каторгу. Разумеется, из самых добрых побуждений.

   – Ты мне эту каторгу будешь до конца жизни вспоминать? – рассмеялась я. – Полгода уже прошло. Пора бы забыть.

   – А с каторгой всегда так. Она плохо забывается. Кошмарные тёмные бараки, непосильный труд, отвратительная еда и ни одного косметолога на сотню миль в округе! Кошмар воплощённый!

   – Ты же там не была, откуда такие познания?

   – А у меня воображение хорошее.

   – Слишком хорошее.

   – Думаешь, на каторге уютнее?

   – Не знаю, но, если хочешь, могу отправить тебя с инспекцией в Везень.

   – Да нет, не стоит, – передёрнулась Лиз. – Он мне и так в кошмарах снится. Кстати, так что у тебя там с Мраком случилось?

   – Память у тебя ещё лучше воображения. Тоже всякие кошмарики подкидывает, – проворчала я. – Ничего у меня с Мраком.

   – Оно и видно, что ничего! Вон как тебя перекосило. Хочешь сказать, что это от ничего?

   – Именно от ничего, – буркнула я.

   Мы как раз вошли в мою гостиную, и я жестом отпустила служанок, сервировавших обед. На несколько минут в комнате повисло натянутое молчание. Я села к столу, без особого интереса рассматривая блюда и супницы. Есть не хотелось. В голове роилось слишком много мыслей, перебивающих одна другую с такой скоростью, что я банально не успевала сосредоточиться на чём-то одном. Тут тебе и странные отклонения у кронпринца, и фиаско в отношениях с Мраком, и даже его насквозь таинственные недомолвки о проблемах на границе, где я зачем-то нужна и в то же время совсем не нужна.

   – Мари? – вполголоса позвала Лиз. – Что случилось? Расскажи. Ты же знаешь, что я всегда и во всём буду за тебя.

   – Да знаю я. Просто понять не могу, о чём в первую очередь рассказывать, – я решительно отодвинула тарелку. – Всё так перепуталось…

   – Да когда же оно успело перепутаться! – всплеснула руками Лиз. – Вчера же ещё всё нормально было!

   – Вот ночью и перепуталось, – невесело усмехнулась я. – Долго ли умеючи?

   – С твоими талантами иногда и пары часов хватит. А тут целая ночь. Рассказывай.

   – В общем… Вчера Мрак вернулся в императорский дворец с границы. Хотя, может, и не вчера, но узнала я об этом как раз вчера.

   – Так это он у тебя на подоконнике топтался?!

   – Мрак… – я застыла. До сих пор такая возможность не приходила мне в голову. – Не знаю. Вряд ли…

   – Да, действительно. Зачем ему пробираться к тебе в спальню, а потом удирать. Как-то это невежливо.

   – Как-то это двусмысленно прозвучало, – невольно улыбнулась я. – А как, по твоему мнению, вежливо пробираться в чужую спальню?

   – Ну, точно не удирать, если уж пробрался! – запальчиво отозвалась Лиз и только потом поняла, что именно ляпнула. Круглые щёчки мгновенно залились малиновой краской. – Ой…

   Я расхохоталась.

   – Прекрати смеяться! Я вовсе не это имела в виду! – Лиз бросила в меня скомканной салфеткой. – Я хотела сказать, что он должен был извиниться и только потом уйти!

   – Ага… – захихикала я, тщетно пытаясь унять смех. – «Простите, леди архимаг, я тут полз в другое окно и случайно перепутал его с вашим».

   – Ну, хотя бы так, – кивнула пунцовая Лиз. – Думаю, какой-нибудь неудачный романтический порыв ты бы восприняла лучше, чем грязь на подоконнике.

   – Ты уверена? – я сделала вид, что прикидываю подобный вариант. – Думаешь, что мне бы понравилось, что вроде как мой мужчина с романтическими порывами ползает по подоконникам, а на моём оказался исключительно по ошибке?

   – Ой!

   – А если ещё учесть, что с одной стороны от моих окон покои архимага Жерана, с другой – Ортаса, и оба они мужчины, то…

   – Ой! Прекрати! Это отвратительно! – возмутилась Лиз, вопреки собственным словам с трудом сдерживая смех.

   – Разве что он лез к тебе…

   – Ко мне никто не лазает в окна! Я не такая!

   – А я, значит, такая?

   – Ну, к тебе же полез. То есть я имела в виду, что ты вообще неприятности и приключения на свою голову постоянно притягиваешь, и если кто-то и ошибётся окном, то обязательно влезет в твоё!

   – Ещё вчера ты не была в этом так уверена.

   – А сегодня уверена. Я на клумбе под окном следы нашла. И две розы сломали…

   – Ах, вот оно что… – веселье как рукой сняло. – И чьи это были следы?

   – Не знаю. Но явно не твои. Ты бы в таких сапожищах никуда не влезла – потеряла бы по дороге.

   – Я?!

   – Я старалась быть объективной. Мало ли, – неопределённо развела руками Лиз.

   – И откуда только такое дикие идеи? Зачем мне лезть к себе в спальню через окно?

   – В академии каждую неделю лазала, и ничего.

   – И ничего? Мы же уже не в академии. Как ты себе представляешь архимага, ползущего по стене?! Я бы хоть лиану какую-то вырастила.

   – Да. Это объясняет, почему след был только на подоконнике, – задумчиво отозвалась Лиз.

   – Я не лазила по стенам! И по лианам не лазила! И вообще нигде не лазила!

   – Жаль… Такая была стройная версия.

   – Угу, впиши в неё провалы в памяти для меня, и станет ещё стройнее. И фантастичнее. Ничего лучше не придумала?

   – Ну, я рассматривала ещё романтичный порыв Мрака. Но тогда бы он тебе хоть цветы оставил. Иначе зачем вообще лезть?

   – Он бы не полез, – помрачнела я.

   – Почему? Если он некромант, это ещё не значит, что ему чужды…

   – То, что некромант, не значит, а то, что он меня не любит – значит.

   – Да с чего ты взяла?!

   – Да так… Слышала тут кое-что. Случайно.

   В двух словах я пересказала подруге подслушанный ночью разговор.

   – А ты точно ничего не перепутала? Может, это не он был?

   – Угу… Его брат-близнец болтал с близнецом Ортаса.

   – Как жаль… А казался таким приличным мужчиной.

   – А мне не жаль! – я упрямо тряхнула головой. – Не хочет – не надо. И зачем мне такой, который даже признать очевидное не способен и честно об этом сказать. А предпочитает вместо этого прятаться по углам.

   – Ну, тоже верно… Но всё равно жаль. Вы так хорошо смотрелись вместе.

   – Только хорошо смотреться вместе для любви недостаточно, – назидательно проворчала я, чувствуя себя закалённой опытом и десятком любовных трагедий старой девой. – Надо ещё доверять друг другу и хотеть быть рядом. И оберегать тоже надо.

   – Ну, с последним у Мрака как раз проблем нет, – невесело усмехнулась Лиз. – Вечно всё «сам решу!»

   – Видала я такое оберегание, знаешь, где? – возмутилась я. – Это не от заботы, а от… от… От самомнения, вот от чего! Он считает, что от меня по определению пользы быть не может! Ну ничего! Я ему ещё докажу. Я им всем докажу. И в предгорье съезжу, и с Тьмой кронпринца сама разберусь. И…

   – Тьма кронпринца? – вытаращилась подруга. – Ты о чём?!

   – Драклов Хаос… – выругалась я, сообразив, что в запале проболталась.

   – Марисса? Что ты там такое высмотрела у кронпринца?!

   Пришлось рассказывать и об этом. Лиз слушала внимательно и не перебивала, но всё равно нет-нет да покачивала недоверчиво головой. Однако винить её мне было не в чем. Я и сама понимала, насколько фантастично звучит мой рассказ. Не может стихия держать форму без подпитки. Ну, не может, и всё! И это уже не говоря о том, что все члены императорской фамилии по определению бездарки. Единственная их связь со стихией – умение ненадолго запереть Великий исток. Но, насколько я знала, на это способен был только император, да и то неизвестно как. Возможно, для этого вообще существовал какой-то древний и засекреченный артефакт.

   – Вот с этого и надо начать, – вклинилась Лиз в поток моих мыслей, и я поняла, что в очередной раз рассуждала вслух, даже не заметив этого. – Как император это делает. Осмотри его, осмотри принца Угланда. Может, у них у всех есть эта Тьма, тогда она всего лишь семейная особенность, а не страшная болезнь.

   – Одной Тьмы не хватит, чтобы запереть Великий исток, – покачала головой я. Там такая мощь… такая… Я там была. Я вообще не понимаю, как это в принципе можно запереть чем бы то ни было.

   – Но император может. Значит…

   – Значит, возможно, знаю, – отмахнулась я. – Ты права. Когда там у меня следующий осмотр?

   – На следующей неделе. Его величество, – подсказала Лиз.

   – Долго… Ну ладно… Почитаю пока, что целители кронпринца пишут. Ты их записи уже забрала?

   – Откуда? – возмутилась подруга. – Они же сами должны были прислать!

   – А, ну да, извини. Поторопи их, пожалуйста. Не даёт мне эта пакость покоя. Её не должно быть там. Понимаешь?

   – Да уж понимаю. Сейчас схожу.

   Лиз отодвинула так и не тронутую тарелку и вышла из гостиной. Я поморщилась: «Ну вот… Ещё и подруге аппетит испортила».

   Сейчас, когда я осталась одна, «держать лицо» смысла не было, и голова сама собой опустилась на скрещенные руки. Выходка Мрака задела меня куда сильнее, чем я была готова признать даже перед самой собой, не говоря уже о подруге. Казалось бы, что тут такого. Ну, не любит, и что? Мы знакомы всего ничего, а знаем друг о друге и того меньше. Но нет. Мрачный некромант успел буквально врасти в душу тёмными плетьми свой Тьмы, и отрывать приходилось с мясом. Да и не хотелось. То и дело я ловила себя на том, что пытаюсь придумать какое-нибудь оправдание или объяснение жестоким словам. Но двойственные толкования не получались. Слишком уж прямо высказался мужчина, переругиваясь с другом.

   «Жаль только, на меня его прямоты не хватило, – проворчала я себе под нос, стирая со щёк непрошеные слёзы. – Было бы, может, и не легче, но хотя бы понятнее».

   Усилием воли разгоняя хандру, я выпрямилась в кресле и оглядела стол. Ароматные блюда, красиво уложенные на многочисленных тарелках, не вызывали никакого интереса. Назло собственным нервам я взяла первый попавшийся пирожок и вцепилась в него зубами. Но едва проглотила первый кусок, как дверь без стука распахнулась. На пороге появился Труб:

   – Архимаг Алумай, у меня к вам конфиденциальный разговор. Идите за мной.

ГЛАВА третья, где читатель узнаёт, женское ли развлечение сплетни и что мешает дальним поездкам

Граничащая с хамством прямолинейность земляного Ключника давно перестала меня шокировать. А вот то, что он сам проявил ко мне интерес, хотя обычно предпочитал игнорировать моё присутствие, удивило. Я сморгнула и переспросила в надежде, что ослышалась:

   – Простите, что?

   – Что «что»? – огрызнулся он. – Что такого сложного и непонятного в указании «следуйте за мной»?

   – Во-первых, меня удивило, архимаг Труб, что вы в принципе вдруг признали моё существование, – оскорбившись, я скрестила руки на груди и откинулась в кресле. – А во-вторых, к вашему сведению, я тоже Ключник. И вы не имеете никакого права…

   – О, великий Исток! – скривился Труб. – Я же назвал вас архимагом. Что вам ещё надо?

   В его голосе было столько превосходства, что я разозлилась окончательно.

   – До свидания, архимаг Труб.

   – Что вы имеете в виду? – опешил нудный зазнайка.

   – Что такого сложного в том, чтобы найти выход? – я с точностью скопировала его собственную интонацию пару минут назад. – К тому же я уже дважды назвала вас архимагом. Что вам ещё надо?

   – Что мне… – он глупо шлёпнул губами, быстро наливаясь дурной краской.

   – Мне позвать лакея, чтобы он помог вам найти выход? – приподняла бровь я.

   К моему удивлению, Труб не только не взорвался от злости, но и каким-то чудом не разразился потоком брани. Он задохнулся, словно не находя слов, потом с шипением выпустил воздух сквозь стиснутые зубы и хмуро посмотрел на меня.

   – Женщины… Как же с вами сложно… У меня к вам конфиденциальный разговор, архимаг Алумай. И поскольку я не уверен в надёжности ваших комнат и скромности ваших слуг, то прошу вас проследовать для этого разговора в мои покои.

   Любопытство пересилило желание ещё немного повоспитывать зазнайку. Мало того, что ему любое воспитание как об стенку горох, так ещё и мне было банально интересно, что же могло заставить его смирить свою гордыню и явиться сюда. Впрочем, в последней колкости я себе не отказала:

   – Надеюсь, в своих слугах вы уверены не зря.

   Намёк на подлеца Андре попал в цель. На широком, словно вырубленном из куска дерева лице Ключника заиграли желваки. Но он и тут сумел сдержаться.

   – Я всех проверил более чем дотошно.

   – Что ж, хорошо, – с достоинством кивнула я, прикусив щёку изнутри, чтобы не рассмеяться, – давайте поговорим.

   Земляной Ключник привёл меня в свои комнаты. Его самообладания хватило даже на то, чтобы предложить мне сесть, прежде чем заговорить. Впрочем, речь его от этого более вежливой не стала, так что я не слишком растрогалась.

   – Итак… До меня дошли слухи, что вам нечем заняться, и вы…

   – Мне есть чем заняться, – перебила я. – Так что если вы решили составить для меня рабочий план, то можете сразу оставить его при себе. Не нуждаюсь.

   – И всё-таки извольте выслушать. Не сомневаюсь, что вам нашлось, чем заняться. Платья, шляпки и вот это вот всё…

   – Какие шляпки, Труб? Вы бредите?

   – Ну, не знаю, чем ещё занимаются женщины в промежутках между тем, как отнимают время у мужчин.

   – А не знаете, так не говорите. И у кого это я время отнимаю? Если вы про архимага Мрака, то, во-первых, это не ваше дело, а во-вторых, я его уже две недели не видела.

   – Да при чём тут этот мальчишка? Вы отнимаете время у его высочества кронпринца!

   – Да? А я почему-то думала, что забота о его здоровье – моя прямая обязанность. Почему же я так подумала? Дайте вспомнить… Ах, да! Потому что так написано в большой толстой книге, которую вы мне дали, архимаг Труб.

   – Его высочество отличается завидным здоровьем и вовсе не нуждается в вашем внимании. Как, впрочем, и прочие члены императорской семьи. Сила Истока, – Труб ханжески поднял глаза к потолку, – хранит основу нашей Империи.

   Я не поняла, как реагировать на такой выверт. Даже в академии нам не морочили головы такой ерундой. А император и вовсе не показался мне любителем подобного рода топорной лжи. Но и разъяснять земляному Ключнику, как глупо он выглядит, у меня не было ни малейшего желания.

   – Если у вас все, то я пойду к себе, архимаг Труб.

   – Да сядьте вы! – махнул рукой тот. – Я позвал вас вовсе не за тем, чтобы избавить от вашего ненужного внимания Риксерро. Ну, хочется вам поближе посмотреть на принцев, ничего страшного. Дело молодое, я сам был молод.

   Он даже попытался изобразить понимающую улыбку, пока я боролась с накатившим смущением. Не я, конечно, «хотела посмотреть», но догадка зануды всё равно легла слишком близко к реальности.

   – Но в данный момент, – Труб быстро вернулся к привычному назидательному тону, – ваши таланты больше востребованы совсем в другом направлении.

   – И в каком же?

   – Границы… Не думал, что буду вынужден однажды это сказать, но вы нужны на границе Империи, а не в столичном дворце, архимаг Алумай!

   – Простите? – опешила я. Слова Труба слишком хорошо перекликались с подслушанным ночным разговором, чтобы просто пропустить их мимо ушей. – На границе же сейчас Ортас и Алес, если я не ошибаюсь.

   – Именно! Только сам Хаос не разберёт, чем они там занимаются!

   – Мне жаль, но я вас не понимаю.

   – Я и не надеялся, что вы поймёте сразу, – ничуть не смутившись, кивнул Труб. – И подготовил объяснения в доступной форме.

   – Что ж, я вас внимательно слушаю, – отозвалась я, прикусив возмущение на кончике языка. Труба не переделать, а информация, даже высказанная подобным тоном, это всё ещё информация. Что-то мне подсказывало, что, обратись я с вопросами к Мраку или Ортасу, ответов не получу вовсе.

   – Итак, вот северная граница Империи, – зануда действительно подошёл к проблеме со свойственной ему дотошностью. На стол легла крупномасштабная карта предгорий. – За этой грядой лежит бесплодная и холодная земля варваров. Между нами говоря, неудивительно, что тамошние жители готовы на многое, лишь бы перебраться на благословенные просторы Империи. Увы, они не готовы на главное – вести себя достойно. Они хотят прийти как хозяева, со своими укладом и своими законами. Что, как вы понимаете, не устраивает уже императора и меня, как главную опору трона… Кхм… В общем, это не устроит ни одного честного имперца! Не так ли, Алумай?

   Припомнив все страшилки, слышаные о варварах, я вынуждена была согласиться.

   – Вот! Даже вы это понимаете! А у Мрака и Лекрока, похоже, возникли сомнения.

   – Даже слушать это не буду! – возмутилась я. – Десять лет назад только благодаря им Империю не накрыла лавина этих самых варваров, и я уверена, что за это время ничьё предательство не стало…

   – Да сядьте вы! – уже как-то устало и привычно одёрнул Труб. – Никто не обвиняет этих мальчишек в предательстве.

   Осознав, что действительно успела вскочить, я плюхнулась обратно в кресло:

   – Так что же вы тут гранд-конструкт на мышей плетёте?

   – Какой гранд-конструкт? – отшатнулся Труб, но, сообразив, что услышал всего лишь метафору, поморщился. – Женщины… Самый неприятный недостаток для стихийника. Хуже только молодость. Вы, – он смерил меня внимательным взглядом, – обладаете сразу обоими: вы женщина, и вы молоды.

   – Ну, извините, микстуру для смены пола пока не изобрели, – съязвила я.

   – И очень жаль, – на полном серьёзе кивнул Труб. – Вам бы такую микстуру, и из вас вышел бы вполне достойный стихийник, а впоследствии, возможно, и достойный Ключник.

   – Эм-м…

   – Не благодарите. Да, это была похвала, но, учитывая отсутствие подобных лекарств, похвала чисто гипотетическая. Хотя сама по себе идея неплоха, займитесь ею на досуге. Для жизневика профильная тема.

   «Он непробиваем, – с долей веселья подумала я. – Даже оскорбления в его устах звучат как анекдоты».

   – Но вернёмся к более актуальной проблеме. Граница в предгорьях. Уверен, вы со мной согласитесь, что варварам совершенно нечего делать в Империи. Но, к сожалению, как и в прошлые годы, с началом лета появились доклады от пограничных разъездов, что мелкие отряды варваров мелькают на перевалах. Как и раньше, к перевалам отправились Мрак и Лекрок. Но, вопреки уже привычному плану, они до сих пор не только не отловили осмелевших за зиму наглецов, но даже не нашли их стойбище на нашей территории. Император и я находим это возмутительным!

   – Возможно, варвары за эти годы просто поумнели и стали лучше прятаться? – осторожно уточнила я.

   – Ах-ах… Сотни лет не умнели, а тут вдруг поумнели. Варвары! Алумай, не роняйте моё мнение о ваших умственных способностях, оно и так уже лежит где-то в императорских подвалах. Варвары не могут поумнеть, потому что они – варвары! У них нет ни образования, ни сильной централизованной власти, ни даже налоговой системы! До сих пор сотни вождей и племён. Если бы это изменилось, то в первую очередь они бы пришли договариваться с императором. Потому что только необразованный дикарь может думать, что в состоянии бороться с такой махиной, как Империя!

   – Помнится, десять лет назад они и поумнели, и имели все шансы побороться. И если бы не архимаг Тьмы…

   – Не устраивайте мне экскурс в историю – я знаю её лучше вас, Алумай. Вы тогда пешком под стол ходили, а я был там лично. Так что давайте не будем спорить о роли личности в истории и всё-таки выслушаем соображения того, кто по определению опытнее и умнее.

   – Вы пригласили императора? – со всей доступной наивностью захлопала ресничками я.

   Труба в этот момент надо было видеть. Сперва он вообще не понял, что ему такое сказали. В его видении мира не понять, о коме речь, не мог никто. Потом до зазнайки всё-таки дошло, что его считают не самым «опытным и умным». Он побагровел, набирая в грудь воздух для гневной отповеди. И только после этого он понял, кого именно поставили над ним. Вы когда-нибудь видели, как давятся воздухом? Я вот увидела. В какой-то момент даже подумала, что земляной Ключник сейчас взорвётся от нерешаемого противоречия, как неудачный конструкт стихийника-первогодка. Но нет, Труб всё-таки был не первогодком. Выдохнул, метнул в мою сторону нечитаемый взгляд и снова склонился над картой.

   – Вот здесь, – он обвёл толстым пальцем-сосиской большую область на карте, – они скрываются. Что-то высматривают, вынюхивают. А все попытки наших одарённых воителей пресечь эту разрушительную деятельность потерпели крах. Они никого не нашли.

   – Так, может, не стоит искать чёрную кошку в тёмной комнате? Может, её там просто нет?

   – Есть! – хлопнул ладонью по столу земляной Ключник. – Их время от времени видят на горизонте пограничные разъезды. Но пока весть доходит до Ключников, они успевают скрыться в предгорьях, и выследить их там не представляется возможным. Не представляется возможным без сильного, очень сильного жизневика.

   Он многозначительно посмотрел на меня.

   – Без вас, Алумай. Только связь с великим Истоком может помочь отследить жизнь на такой большой территории. Любому другому стихийнику не хватит на это ни сил, ни резерва. Отследить варваров по другим стихиям невозможно. Они, как я надеюсь, вам известно, не используют магию так, как это делают нормальные имперцы. Поэтому не оставляют стихийный след. Но каждый из них жив, а значит, волей-неволей является носителем малой частички стихии Жизни. Вам всё понятно?

   – Разумеется, – кивнула я.

   Поиск жизни – вполне распространённый конструкт. Даже будучи студенткой академии, я иногда добавляла себе карманных денег, разыскивая пропавших кошечек и собачек для престарелых матрон. А в страже были жизневики, специализирующиеся исключительно на этом. Они искали контрабанду и всякие потайные ходы-комнаты. Не самый точный и довольно ограниченный временем и пространством, но, тем не менее, действенный способ.

   Увы, безжизненный камень плохо пробивался этим конструктом, на порядки увеличивая затраты энергии. Не говоря уже о территории, которую следовало отслеживать в предгорьях. Так что я прекрасно понимала, почему Труб смотрел на меня так требовательно. Чего я не понимала, так это почему с таким вопросом ко мне пришёл он, а не Мрак или на худой конец Ортас, которые вторую неделю, как выяснилось, без толку носились по этим самым предгорьям!

   – Вижу, вы осознали масштаб проблемы, – с удовлетворением кивнул Труб. – Отрадно. Вам дадут большой конвой плюс постоянную охрану из пограничных разъездов. Они опытные стражи, и точно не позволят, чтобы с вашей головы упал хотя бы волос. Конечно, вы можете присоединиться и к нашим одарённым воякам, но при такой концентрации женской бестолковости я не поручусь за результат.

   – А подальше от них я буду менее женщиной? – не сдержалась от шпильки я.

   – Увы. Женщиной вы останетесь. Что крайне неприятно. Но когда женщин собирается больше одной, это уже не неприятно, это гарантированный провал любой работы. Кроме, может быть, вышивания и сбора сплетен.

   – У вас очень странные понятия о женской работе, – парировала я, и только потом до меня дошло, о чём речь. – И что вы имеете в виду под «больше одной»? У нас что, появилась ещё одна Ключница?!

   – Храни нас великий Исток, с чего вы взяли?!

   – Вы сказали, что я не должна присоединяться к Мраку и Ортасу, потому что…

   – Ах, это… Ваша женская логика сведёт меня в могилу! Нет. У нас не появилась ещё одна Ключница. И, предвосхищая ваш вопрос, я понятия не имею, что за женщину таскают за собой наши вояки, хотя гораздо быстрее передвигались бы без неё. Сплетни – это женское развлечение, Алумай. Не пытайтесь приобщить меня к нему. Мне это неинтересно.

   Презрительный тон почти меня не задел – в душе и без того царил раздрай. А в памяти одна за другой всплывали жестокие фразы из подслушанного ночного разговора. «Так вот оно что… Даже не просто передумал, а поменял… Здорово. Просто замечательно… Может, они и варваров так долго поймать не могут, потому что в предгорьях куда удобнее прятаться не только от имперских разъездов, но и от неприятных вопросов?»

   – Хорошо, архимаг Труб, – из последних сил поддерживая ровный тон, проговорила я. – Я понимаю ваше беспокойство. С кем мне надо поговорить по поводу этой поездки?

   – Конвой вам обязан обеспечить начальник дворцовой стражи. Я пришлю его к вам, – с заметным удовлетворением отозвался Труб. – А теперь оставьте меня. Я и так потратил на вас слишком много времени.

   Ответить на новое оскорбление у меня не достало сил. Все ушли на то, чтобы скрыть своё состояние. Я лишь кивнула и на плохо гнущихся ногах вышла в Зал Стихий.

   Всегда считала, что правда, какая бы она ни была, лучше самой сладкой лжи. И вот впервые засомневалась в этом постулате. Как всё было просто, когда я вообще ничего не знала. Не слышала не предназначенный для моих ушей разговор, не догадывалась, почему Мрак застрял в предгорьях.

   «И вообще лучше всего было, когда я была всего лишь бестолковой студенткой магической академии, и Ключники со всеми их делами были чем-то заоблачным и совершенно неинтересным! – я зло стёрла со щеки предательскую слезу и усилием воли заставила себя расправить плечи. – Но раз уж так сложилось, что я теперь одна из них, то буду вести себя соответственно. Марисса узнает и устроит гадость? Хорошо, радуйтесь, мессир Мрак, ваши прогнозы наконец-то сбудутся. Будет вам ожидаемая гадость!»

   Начальник стражи появился утром. Моё желание отправиться в предгорья его ничуть не удивило. По мелким оговоркам я поняла, что он, скорее, недоумевал, почему я делаю это только сейчас. К счастью, привычки обсуждать действия или бездействие Ключников в императорском дворце не водилось. По крайней мере, в присутствии этих самых Ключников, что меня более чем устраивало. А на шепотки за спиной я приучилась не обращать внимания ещё в детстве.

   Едва вояка ушёл, я позвала горничных. Следовало собрать вещи и вообще подготовиться к поездке. Лизетта в очередной раз где-то гуляла, поэтому стоять над душой у прислуги пришлось лично мне. Увы, без контроля обойтись не удалось. Служанки из лучших побуждений чуть не упаковали мне в багаж всё содержимое гардеробной вместе с мебелью. Я не сомневалась, что мне никто слова лишнего не скажет, вздумай я взять с собой хоть весь императорский парк, но тащить за собой караван подвод и телег не имела никакого желания. Опыт поездок налегке у меня имелся. Как-никак много лет каталась на практику из академии. А необходимость самой ворочать собственные сундуки быстро приучает к скромности и умению обходиться малым.

   Под моим контролем единственный небольшой сундук с нашими походными пожитками был упакован в рекордные сроки под причитания служанок и водворился в углу гостиной. А едва я принялась за поздний обед, как появилась моя любимая ассистентка. Лиз с мечтательной улыбкой вплыла в гостиную и, не замечая ничего вокруг, выглянула в окно.

   С возрастающим удивлением я увидела, как она вдруг зарделась и смущённо отпрянула в сторону, машинально накручивая на палец белокурый локон.

   – Оставь волосы в покое, пока не облысела, – бросила я, подавив желание тоже выглянуть в окно.

   – Ой! – она вздрогнула и покраснела ещё сильнее. – Ты тут?

   – А где мне ещё быть, – приподняла бровь я. – Обедаю вот.

   – Приятного аппетита.

   – Присоединишься?

   – Ну... да... наверное...

   Она села к столу и даже положила себе что-то на тарелку, но мыслями явно была где-то очень далеко отсюда. Ну, или близко, но явно не со мной. Несколько попыток пересказать новости разбились о задумчивую улыбку и ответы невпопад.

   – Лиз! Ау! – моего терпения хватило минут на десять. – Вернись в мир живых, пожалуйста.

   – Что? О чём ты? Я тут.

   – Точно? Ты уверена?

   – Да. А что тебя смущает?

   – То, что ты уже пять минут пытаешься разжевать салфетку...

   – Что?! – подруга с отвращением выплюнула лист салата.

   Я расхохоталась:

   – И ты хочешь сказать, что не витаешь в облаках?

   – Шуточки у тебя, Марисса, – насупилась Лиз.

   – Шуточки недалеко ушли от реальности, – пожала плечами я. – У тебя на тарелке только салфетка и осталась, а жевать ты не прекращала и совершенно не смотрела, что именно тянешь в рот.

   – Ну уж точно салфетку я бы не потянула!

   – Хорошо, – покладисто согласилась я. – Через недельку-другую проверим.

   – Почему через недельку-другую? Какую гадость ты опять задумала?

   – Почему сразу гадость? – попыталась изобразить возмущение я.

   – Ну куда-то же ты вознамерилась извести все салфетки. А я ещё помню, как в академии...

   – Да забудь ты уже об академии, – слегка покраснев, перебила я. – Здесь императорский дворец – салфеток на всё хватит. А вот мы – уезжаем.

   – Куда?!

   – В предгорья.

   – Я так и знала...

   – Что мы едем в предгорья?

   – Нет, до такого даже мои пессимизм и опыт не додумались. Но что ты обязательно придумаешь какую-нибудь гадость, я не сомневалась. Ты вообще в курсе, что навязываться мужчинам, а тем более проверять их – это дурной тон и лучший способ остаться старой девой?

   – Кому это я навязываюсь?! – вспыхнула я.

   – Кому-кому... Мраку, конечно. Или ты уже успела перевлюбиться в Ортаса?

   – Не говори чушь! Я еду в предгорья вовсе не за этим!

   – Ну, разумеется. Поправь меня, если я ошибаюсь. Мрак же почти две недели пропадает в предгорьях, и ты решила сделать ему сюрприз – приехать в гости. Но это невежливо, сваливаться к кому-то на голову без предупреждения. Может, у него там и условий нет, чтобы принимать гостей. Ты подумала, в какое положение ты его поставишь? К тому же у тебя есть свои обязанности и график работы. Изобретатели, забота о здоровье императорской семьи, прочие дела. Ты теперь Ключница, а значит...

   – Лиз... ты сама-то себя слышишь?

   – Прекрасно слышу. А вот ты меня – нет, – отрезала подруга. – Вместо того чтобы болтаться по Империи, тебе надо заниматься своими прямыми обязанностями.

   – Именно мои прямые обязанности и заставляют меня отправиться в путь, – слегка рассердилась я.

   – Свидание с Мраком не входит в твои обязанности! А вот осмотр членов императорской фамилии даже вписан в твой график!

   – Погоди... Так всё дело в твоём желании рассмотреть поближе принцев? – я ухватила смутные подозрения, кое-как превратив их в догадку. – Так успеешь ещё насмотреться.

   Ей хватило совести слегка смутиться, и всё же она упрямо вздёрнула нос:

   – Любой подданный Империи будет рад убедиться, что здоровью императора и его семьи ничего не угрожает!

   – Для этого существует добрый десяток сильнейших и самых опытных целителей Империи. Они позаботятся о здоровье принцев лучше меня. А мне надо в первую очередь сосредоточиться на том, что никто кроме меня сделать не сможет.

   – И для этого укатить глубокую провинцию, куда почтовый курьер три дня добирается, и где, разумеется, совершенно случайно болтается твой сердечный друг. Не проще ли дождаться его возвращения во дворце?!

   – Ты из дворца уезжать не хочешь? – осенило меня. – Так это же не навсегда. Через пару недель, ну, может, через месяц уже вернёмся обратно.

   – Ужас какой! – воскликнула Лиз и отвернулась. Но блеснувшую на длинных ресницах слезу я заметить всё же успела.

   – Та-ак... А ну рассказывай всё! Что случилось?

   – Ничего! – буркнула подруга.

   – Ты не умеешь врать. По крайней мере, мне, – покачала головой я.

   Через четверть часа всё стало понято. Работой ассистентки я Лиз не перегружала. Чему там ассистировать, если я сама периодически не знала, чем себя занять. После напряжённого графика академии свобода принесла свои плоды: мимолётное знакомство с художником из императорского парка переросло в настоящий роман. Лиз бежала к нему каждую свободную минуту и теперь банально не желала никуда уезжать от любимого, тем более на окраину Империи, откуда письма идут по три дня и не всегда доходят.

   – Ну так бы сразу и сказала, – проворчала я испытывая одновременно и раздражение, и стыд.

   Обнаружить у подруги, с которой столько лет была почти одним целым, личную жизнь, да ещё такую пышную, оказалось неожиданно неприятно. А то, что я до сих пор эту самую личную жизнь умудрилась не заметить – отозвалось приступом стыда. Получилось, что не такая уж я хорошая подруга, как мне казалось. Уж Лиз-то всегда была в курсе всех перипетий моих немногочисленных романов.

   – Не хочешь ехать, не надо, – сказала я, наконец постаравшись улыбнуться. – Могу же я оставить свою ассистентку во дворце, чтобы принимала мою почту, например.

   – Правда? Ты это сделаешь для меня?! – просияла Лиз.

   – Разумеется. А ты как думала? Мы же подруги! – возмутилась я, надеясь, что это прозвучит искренне. Отправляться в далёкую поездку без Лиз не хотелось. Тем более в такую, где меня явно ждут не самые приятные события. Но и портить жизнь подруге своими проблемами желания не было.

   – Спасибо! – Лизетта перепорхнула на соседний стул и схватила меня за руки. – Извини, что сразу про Улли не рассказала. Просто у тебя вечно с Мраком проблемы, ну я и не хотела тебя злить...

   – Ну что ты. Разве я могу злиться на твоё счастье? За кого ты меня принимаешь вообще?!

   – Ну прости-прости-прости...

   – Ладно. Лучше расскажи, что за Улли? Это тот художник, да?

   Разговоров про Улли, личного художника какого-то дальнего родственника императора, хватило до глубокой ночи. Послушать подругу, так это был просто пряник сахарный, а не человек. И добрый, и талантливый, и умный, и воспитанный, и ещё сотни полторы достоинств. По моему мнению, обладай кто хотя бы половиной, так его бы причислили к лику святых ещё при жизни. Но портить настроение влюблённой подруге, перед которой к тому же чувствовала себя виноватой, я не стала. Кивала и ахала в нужных местах, поддакивала и задавала наводящие вопросы. В общем, всё по правилам девичей болтовни. Вот только в глубине души гнездилось что-то совсем не похожее на радость. Я и Лиз всегда были вместе. И вот... У неё есть кто-то, о ком она говорит куда охотнее, чем о наших и тем более о моих делах. Это было правильно и понятно. Но, увы, ничуть не радовало.

   «Ты Ключница, – напомнила я себе под восторженное щебетание подруги. – И твои проблемы – это только твои проблемы. Оглядись. Ключники почти всемогущи. А вот друзей у них особых не наблюдается. Ну разве что Ортас с Мраком. И то они чаще дерутся, чем братаются...»

   Лиз пообещала с самого утра перепаковать дорожный сундук, убрав оттуда свои вещи. Тем её участие в поездке и ограничилось. Впрочем, краснея и отводя взгляд, она пообещала обязательно приехать, если мне станет скучно в Истоком потерянных степях. Но нам обоим было понятно, что она приедет, разве что если я прямым текстом прикажу ей это сделать. В мои планы это, разумеется, не входило.

   Таким образом, не прошло и суток с памятного разговора с Трубом, как я уже ехала в карете в сторону северной границы Империи. Мне удалось настоять на обычном дорожном экипаже вместо громадной золочёной махины, утыканной рунами Жизни, как некромант амулетами. Благодаря этому поездка проходила спокойно. Никаких торжественных встреч и остановок на каждом перекрёстке, никаких разодетых герольдов, требующих уступить совершенно пустую дорогу, и самое главное, никаких изобретателей с их безумными идеями.

   Сравнивая это путешествие со своими немногочисленными выездами за пределы дворца, которые организовывала Лиз, я стала прекрасно понимать Фуке с его любовью к потёртым плащам и инкогнито. Бесполезная мишура и так никогда мне не нравилась. А теперь, когда к ней прилагалось такое количество досужих глаз, и подавно.

   Наверное, если бы не мысли об измене Мрака, я бы искренне наслаждалась путешествием и видами. Но, увы. Подслушанный разговор и короткие оговорки Труба маячили на границе сознания, хотя я старалась не думать об этом, пока не увижу всё своими глазами. Но с каждым днём аргументы, что таинственная женщина могла быть подругой Ортаса или вообще совершенно посторонним человеком, а ночной разговор и вовсе очередным заговором, выглядели все менее убедительно.

   Неудивительно, что когда я преодолела половину пути, настроение болталось где-то между отметками «паршиво» и «отвратительно». Густонаселённые районы Империи остались позади, и на очередную ночёвку пришлось останавливаться посреди поля.

   Солнце ещё не закатилось, но уже облило алым верхушки деревьев. На горизонте виднелись редкие дымки небольшой деревушки, но добраться до неё до темноты мы всё равно не успевали. Пока стражники устанавливали шатёр и разводили костры, я выбралась из кареты с другой стороны и, разминая ноги, пошла по едва заметной тропе к небольшой группе деревьев.

   Это и спасло мне если не жизнь, то свободу точно...

ГЛАВА четвёртая, где читатель узнаёт, кто выбирает для появления самый драматический момент и что считает капитан охраны

Преддверье степей казалось пустынным, но это только казалось. Краем сознания я ощущала, что и высокая трава, и маленькие рощицы, то тут, то там полыхающие яркой зеленью, полны жизни. Мелкие зверьки сновали почти под ногами, в ветвях порхали птицы, устраиваясь на ночлег. А в небольшом леске, возле которого сейчас суетились в порыве бытового энтузиазма стражники, чувствовалось и что-то покрупнее полёвки или стаи волков. На какое-то мгновенье я испугалась, но потом сообразила, что это, скорее всего, олени, которых я порой видела из окна кареты, и успокоилась.

   «Надо будет сказать командиру стражи. А то вот так нарвёмся на каких-нибудь львов, и поминай как звали, – лениво подумала я, методично объедая попавшийся на глаза малинник. – Хотя я бы, наверное, со львом справилась. Главное, вовремя его заметить. Собирать боевой конструкт, когда тебя жуют, то ещё удовольствие».

   Я прыснула и, закинув в рот очередную горсть ягод, стала прикидывать, чем и как отбиваться от гипотетического льва. Самым подходящим показался уже испробованный кокон Жизни, прочность которого уже успели испытать на своей шкуре и Мрак, и Ортас.

   «Вот и будем соответствовать высокому званию Ключника, а не бестолковой студентки, – пробормотала я себе под нос, оставив в покое малинник и выплетая конструкт. – Мало ли, какие львы могут попасться по дороге. Да и у Ортаса шуточки бывают с душком... Да. Теперь из кареты выходить только с коконом. Что бы такое ещё придумать для самой кареты? Может, дверцы как-то заплести?»

   Мой посох остался в экипаже, но призывать его я не стала. Стихия и так сплеталась в конструкт легко и охотно. Всего за несколько минут грани кокона окутали меня невидимым доспехом. И тут короткий вскрик привлёк моё внимание.

   «Неужели действительно львы?!» – испугалась я, резво разворачиваясь.

   И, разумеется, ничего не увидела. В поисках ягод я забралась в самую середину малинника, а его побеги были куда выше моей головы. Я прислушалась, но ничего настораживающего не услышала. Ну, лошади ржали, несколько раз громко лязгнул металл, да кто-то мерно бухал чем-то тяжёлым и тупым, наверняка, как и каждый вечер, забивали в жёсткую землю колья для моего шатра.

   Обругав собственную паранойю, я принялась выбираться из зарослей. Пришлось даже воспользоваться усилением зрения: зажигать светляка в этой мешанине колючих веток смысла не было. Через пару минут я выбралась на свободу и, мысленно ругаясь, покосилась на длинную прореху на рукаве. Малинник таки оставил мне метку на память о сладких ягодах.

   «Вот... А нормальный Ключник послал бы за ягодками стражника. Они и выше, и в железо одеты, а не в шёлковые платья!» – проворчала я про себя и подняла голову.

   Как раз успела увидеть, как капитан моей стражи медленно съезжает по стенке кареты, а из рук у него падает длинная дубина. Тихо охнув, я отступила обратно в малинник и, чуть отодвинув одну из веток, попыталась разобраться в происходящем.

   Два больших костра давали достаточно света. Я быстро поняла, что тёмные кучи, то там, то тут валяющиеся на стоянке, это моя бравая охрана! Зато у кареты над поверженным капитаном полукругом стоят какие-то мутные личности в разномастных доспехах.

   «Разбойники! – осенило меня, и в груди вскипела злость. – Да что же это такое?! Стоило только стать самой охраняемой личностью в Империи после императорской семьи, как на меня тут же охотиться начали! Пока была студенткой, без всякой охраны по всей Империи каталась, и ничего! Никто мной не интересовался! Ну, погодите, ребятки! Сейчас вы поймёте, что свой шанс вы уже упустили!»

   Но прежде чем я успела с гневным воплем покинуть своё укрытие, один из бандитов случайно повернулся в мою сторону. Оранжевые отблески костра упали на его лицо, и я чуть не рухнула там, где стояла. У него не было никакого лица! Гротескная маска с огромными фасеточными глазами и длинный хобот там, где у нормальных людей располагается рот.

   Мигом растеряв всю боевитость, я попятилась: «Кто это?! Шаманы варваров?! Но до границы ещё далеко! Незваные гости из нижних миров?! Но прорывов оттуда не было уже так давно, что вообще неизвестно, были ли они вообще когда-нибудь, или это только легенды!»

   Спина взмокла, ладони заледенели. Я была близка к тому, чтобы сорваться на бег и нестись до самой столицы. И всё же осталась на месте. Как бы то ни было, а невезучие стражи всё ещё лежали в недостроенном лагере. Мёртвые или живые, но это был мои люди. И у меня не было никакого желания оставлять их на съедение каким-то мерзким демонам. Впрочем, дурной задиристости у меня тоже больше не было.

   Как ни странно, на все эти открытия и размышления ушла от силы пара минут. Странные создания ещё даже подойти к упавшему капитану не успели, а я уже присела на корточки под прикрытием малинника, лихорадочно соображая, что могу сделать. В голову, как назло, ничего убойного не приходило: жизнь не боевая стихия, у нас совсем другие приоритеты.

   «Самое главное, вы должны понимать, что задумал противник, – прозвучал в ушах голос леди Трорса. – Предугадать нападение – уже половина победы».

   «С предугадыванием я уже запоздала, мистрис Трорса. Незачёт мне, – проворчала я себе под нос. – Но победить всё же попробую».

   Я чуть шевельнула пальцами, сплетая простенький конструкт. И тут же на меня обрушились все звуки ночной степи. Пищали мыши, хлопали крыльями совы, копошились под землёй черви и прочая мелкая гадость. Я передёрнулась и поспешно «убавила громкость».

   – Успеешь ещё! Мадамку сперва спакуй!

   Злой окрик, слегка невнятный и хриплый, донёсшийся с поляны, странным образом меня успокоил. По крайней мере, я имела дело с имперцами, а не демонами из нижних миров. Знать бы ещё, зачем они нацепили на себя эти уродливые маски!

   – А хде та мадамка? – огрызнулся другой. – Тут одни стражники, чтоб им пусто было.

   – Хде, хде... В карете дрыхнет, где же ещё! Видал, как этот бугай карету защищал.

   – А то не видал. Гурше голову проломил, шурня императорская, и Бруде руку сломал. Ничё. Отмахался. Ща я ему горло-то...

   – Охолонь! – уже знакомый хриплый голос одним окриком навёл порядок. Разбойники неохотно отошли от распростёртого капитана, а я развеяла почти готовый конструкт. Нападать было явно рано, но и позволить, чтобы кому-то хладнокровно перерезали горло, не могла. – Потом дурить будете. Сперва мадамку спакуйте. Доставайте её.

   Разговорчивый бандит, мстительно наступив на грудь капитану, распахнул дверцу и сунул голову в салон кареты.

   – Э... Вурич... А тут её нема.

   – Чего?! – вожак этой своры отшвырнул какой-то мешок, в котором увлечённо рылся, и бросился к карете.

   Я мстительно улыбнулась: «Сюрприз, мальчики. О визитах надо предупреждать заранее, иначе рискуешь не застать хозяев дома». Увы, радовалась я недолго. Обнаружив отсутствие «мадамки», бандиты, понукаемые вожаком, похватали факелы и разбежались по всему лагерю.

   – Живо! Обыскать тут всё. Она должна где-то спать. Можа, по нужде отошла, можа, ещё чего. Ищите!

   «Спать... Так вот как они сладили с охраной! – сообразила я. – Забросали зельями с сонными парами. Таких хватает. Ладно. Это не проблема. А вот сами бандиты...»

   Я лихорадочно прикидывала, что делать, одновременно сплетая дыхательный фильтр. Такие нас учили ставить ещё на первом курсе магакадемии. Иначе даже на порог зельеварни не пускали. Так что заснуть по примеру своей бравой охраны я не боялась. А вот как справиться с полутора десятками разбойников, не представляла. Их было слишком много, и половину я вообще не видела. Даже поиск жизни не помог. Я не могла отличить огоньки бесчувственных стражников от искр наглых бандитов.

   Осторожно оттянув вниз веточку, я снова оглядела поле боя. Пришлось отдать должное главарю этой шайки. При всей своей неграмотности командовать он умел. Разбойники методично обшаривали лагерь, постепенно расширяя круг поисков.

   «Такими темпами они доберутся до моей рощицы к утру, если не к обеду, – усмехнулась я. – Да и тут пусть побегают... Искать жизневика в лесу, даже таком карликовом, можно до иссохшего Истока, то есть вечно. А у меня ещё и резерв неисчерпаемый...»

   Впрочем, долго веселиться я себе не позволила. Главарь явно не идиот, и дожидаться случайный патруль не станет. Поищут меня час, другой, убедятся, что птичка упорхнула, и удерут. Только предварительно перережут спящих стражников и соберут всё ценное. Если ценностей у меня особых не было, то терять охрану я не желала – парни ни в чём не виноваты.

   К сожалению, я, как это часто бывает, недооценила противника. Оно, конечно, простительно. Жизнь не боевая стихия, и воевать нас не учили, но всё равно получилось очень обидно.

   Не прошло и четверти часа, как до главаря этой шайки дошла вся бесперспективность поисков.

   – А ну встали все, где стоите! – рявкнул он. – Шурне ножи к горлу! Но не резать!

   Сам он, словно подавая пример, вдруг бросился к капитану, на ходу выхватывая длинный нож. Зря торопился, кстати. Я всё равно не успела бы сообразить, что он задумал. Зато потом пространства для разночтений не осталось. Уродливая маска с хоботом повернулась сперва в одну, потом в другую сторону.

   – Эй, мадамка, поговорим?

   Разумеется, я промолчала.

   – Не хочешь? – хохотнул мерзавец. – Ну как хочешь! Девка ты шустрая, свинтила промеж пальцев у моих дурней. Молодец, нам тебя не поймать. Так что пойдём себе в степь. Токма допережь шурню эту в ножи возьмём. Больно много у нас к ним претензиев накопилося. Да и не любят мои дурни шурню. Так уж вышло. Так что ты отвернись там, девка, не гляди. А то потом сны дурные замучают, совесть всякая. Я слыхал, она у вас, благородных, имеется.

   – Что тебе надо, мерзавец?! – отозвалась я.

   А что мне оставалось? Даже Ключник Жизни не сможет спасти два десятка человек с перерезанным горлом за пять минут. А с такими ранами именно пять минут и оставался шанс на исцеление. Потом только к некроманту. Но его «лечение» к Жизни имеет весьма опосредствованное отношение. А банально напасть первой я не рискнула. Многие бандиты со своими жертвами были вне пределов видимости. Я, конечно, могла их спеленать той же травой, ориентируясь только по огонькам жизни. Но где гарантия, что, не видя, что делаю, я сама не воткну чей-то нож в чужое горло?!

   Не успела я шагнуть на тропинку, как в меня полетел небольшой флакон. Взметнувшиеся плети малинника перехватили этот импровизированный снаряд в полуметре от меня. Тонкое стекло хрустнуло, и в воздух взметнулось едва заметное зеленоватое облачко.

   Главарь шайки аж про свою жертву забыл, подавшись вперёд и с жадностью глядя на меня. Я демонстративно зевнула, а потом осела на землю. С трудом удержалась от крика. Кто бы мне сказал, что изображать внезапный обморок так больно?! Словно не на мягкую траву села, а на мраморный пол!

   Бандиту потребовалась минута, чтобы поверить, что зелье сработало:

   – Вяжи её! – рявкнул он.

   Разбойники побросали стражников и наперегонки рванули в мою сторону. Я же следила за этим торжеством то ли жадности, то ли глупости внутренним зрением. Даже дала им несколько секунд, чтобы даже самые тупые сообразили, что их сейчас обскачут более шустрые товарищи, и бросились догонять. А потом я провела ладонью по траве, напитывая её силой.

   Вопли, последовавшие за этим, стали бальзамом для моего раненого самолюбия и отбитой задницы.

   Увы, план сработал не до конца. Главарь разбойников единственный не стронулся с места. Все остальные слабо дёргались в объятиях жесткой степной травы. Кто-то пытался пустить в ход нож, но особых успехов, разумеется, не добился. Не очень-то помашешь ножиком, когда руки плотно примотаны к телу.

   – Шустрая... – хрипло протянул главарь разбойников.

   Он каким-то чудом умудрился отшатнуться и сидел в обнимку с капитаном стражи, примотанный вместе с ним к колесу кареты. Увы, его нож так и оставался у горла бесчувственного стражника.

   – Отпусти его! – приказала я, не надеясь особо на положительный результат.

   – Да мы со всем почтением да старанием, ваше магичество, только уж и вы меня отпустите, – насмешливо хмыкнул бандит. – И дураков моих тоже.

   – И не мечтай!

   – Да вы не торопитесь, подумайте...

   – С чего ты взял, что я тебя отпущу ради него? – я попыталась зайти с другой стороны. – Может, мне плевать на него?

   – Это уж вам виднее, вашество, – не попался в ловушку мужик. – А только было бы вам плевать, вы бы из той рощицы и не выходили. К чему ножки зазря бить?

   – Вышла, потому что вас, дураков, пожалела, – огрызнулась я. – Чтобы вы дел не натворили похуже нападения на Ключника. Хотя куда уж хуже-то?

   Ситуация получалась безвыходная. Я, конечно, могла удавить этого бандита травой. Но тогда он точно перережет горло капитану моей стражи. И уверенности, что я успею вовремя до него добраться, чтобы исцелить такую страшную рану, у меня не было. Самое плохое, что это понимал и бандит.

   – Чёй-то ваша травка больно давит. Того и гляди поранится шурня...

   Я не видела его лица, но точно знала, что мерзавец ухмыляется. «Откуда у него такая уверенность? Почему не боится? Почему вообще рискнул напасть?» – молнией мелькнула в голове странная мысль, но я отмела её как несущественную. Не до отвлечённых размышлений мне было.

   – Ну что, жизневик, – проворчала я себе под нос. – Вот тебе шанс вполне реально спасти чью-то жизнь...

   – Ну что, мадамка, – поторопил меня бандит. – Режем?

   – Что тебе нужно? – сдалась я.

   – Вот так бы и сразу. Тебя