Неприятности на рога и хвост. Анжелика Заяц

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18

АННОТАЦИЯ

Когда в твоих жилах течет демоническая кровь, не избежать насмешек и презрения. Чучело рогатое! Дьявольское отродье! Так меня обычно приветствуют. Мой удел – развлекать зевак на улице мелкими фокусами, байками и акробатическими трюками. Никогда и нигде мне не были рады, кроме труппы бродячих артистов, которые стали мне настоящей семьей. И вот мы должны выступить на вечеринке у герцога. Это сулит нам повышение статуса и престиж, но… кто же знал, что все пойдет наперекосяк! Из-за меня! Вот только при чем здесь маг Райан Кейн? И почему все кричат «истинная пара»?!

***

Стоя в богато обставленной гостиной напротив двух влиятельных дам, молодой жрец Бен заметно смущался. Пальцы вцепились в уже изрядно вытянутые шнурки на голубой рясе, будто пытаясь завязать неведомый узор. Роста жрец был невысокого, в отличие от стоящей прямо перед ним леди Миранды. Его голова была примерно на уровне ее тонкой шеи, подчеркнутой изящным ожерельем с рубинами. Эти рубины, обрамленные золотыми кольцами, опускались в ложбинку, выглядывающую из глубокого декольте. Взгляд Бена невольно притягивался туда, хоть жрец тут же одергивал себя, краснея при этом, как морская звезда. В такие моменты он резко опускал глаза в пол или, наоборот, поднимал в потолок, мысленно бормоча молитвы.

   – Так на чем мы остановились? – хрустальный голос Миранды вернул Бена к действительности. – Вы добыли нужную информацию?

   Ее тон звучал ровно и любезно, но достаточно было взглянуть в большие светло-зеленые глаза, чтобы увидеть там властный блеск. Он явно давал понять, что лучше не заставлять Миранду ждать слишком долго.

   – Да, конечно! – спохватился Бен, суетливо подняв руки вверх.

   Толстый журнал, который был у него под мышкой, тут же вывалился и гулко шлепнулся об пол, выплюнув несколько листов бумаги.

   – Ох, простите… сейчас! – щеки Бена еще сильнее заполыхали, пока он, неловко наклоняясь, пытался подобрать все листки.

   Деревянные напольные часы у противоположной стены заиграли полуденную мелодию. Миранда нетерпеливо переглянулась со своей дочерью Мюриель, стоящей рядом. Обе были в пышных платьях. Мать – в бежево-золотистом бархате, дочь – в коралловом атласе. Бен еще при знакомстве с ними отметил, насколько же они похожи. Мюриель была словно более молодой копией Миранды. Те же белокурые локоны, крупные зеленые глаза, стройная фигура и величественная осанка. Яркая внешность была визитной карточкой семейства Стелман.

   – Ну, значит так… - Бен, наконец, собрал свои бумаги и выпрямился, поправив полы рясы. Его покатый лоб слегка взмок. – Я провел ритуал. Очень сложный, знаете ли, ритуал! Причем, мне пришлось делать все так, чтобы Его святейшество Верховный жрец ничего не заподозрил. А то, сами понимаете…

   – Бен, - мягко оборвала его Миранда. – Если вы хотите выторговать побольше денег за работу, то напоминаю: награда и так будет стоящей. Разумеется, если результат оправдается.

   Ее улыбка походила на улыбку анаконды.

   – Ч-что вы! – поспешно забормотал Бен, опять не зная, куда деть руки и чуть было повторно не уронив журнал. – Я вовсе не… Просто рассказываю, как все было. А было и правда рискованно. Все-таки сведения… этого… божественного уровня, вот!

   Он торопливо раскрыл журнал на нужной странице, откашлялся и зачитал, стараясь, чтобы его дрожащий фальцет звучал как можно торжественнее:

   – Истинной для господина Райана Кейна станет та, кто поцелует его под омелой в ночь весеннего равноденствия!

   – Ну-ка, ну-ка? – Миранда, облизнув губы, подалась чуть вперед. – Повторите, пожалуйста, еще раз и четче!

   Бен внутренне приуныл, от того, что его дикция оказалась не столь хорошей, как он полагал, и еще раз зачитал текст. После этого мать и дочь переглянулись. На лицах обеих появилась загадочная улыбка.

   – Значит, поцелуй под омелой… - поглаживая рубины, медленно протянула Миранда. – Что ж, я знаю, как это устроить. Мюриель! Ты ведь поняла, что делать, да?

   – Конечно, мама! - дочь хитро улыбнулась.

   Они несколько секунд еще смотрели друг на друга, пока жрец переминался с ноги на ногу, убрав журнал за спину. Наконец Миранда повернулась к нему:

   – Благодарю за вашу работу, Бен. Половину суммы вы получаете сразу, - она кивком головы указала на бархатный синий мешочек, лежащий рядом на круглом столике. – Остальное – когда наше дело будет сделано.

   – О, спасибо! – Бен услужливо поклонился, затем поспешил забрать со столика мешочек. – Ну, я, пойду?

   Миранда небрежно кивнула, повернувшись к дочери и потеряв к жрецу всякий интерес. Они начали о чем-то негромко шептаться. Бен направился к выходу.

   «Все-таки в доме богатых неуютно» - подумал он, покидая роскошный особняк Стелман.

   За порогом словно и дышалось легче. А приятное позвякивание серебряных монет за пазухой и вовсе грело душу.

   Дело того стоило!

ГЛАВА 1

– Демон! – сотряс всю Рыночную площадь истеричный визг старухи в платке, расцветкой напоминающей мухомор. – Держите демона! Она украла мой кошелек!

   Суховатый морщинистый палец едва не уткнулся мне в щеку.

   – Вот почему сразу демон? – воздев глаза к небу, тяжко вздохнула я, обращаясь скорее к себе самой, нежели к визжащей старухе. Бубенцы на моем воротнике укоризненно звякнули. – Нет бы, сослепу подумать, что я дитя мира фэйри. С рогами, знаете ли, бывают и потомки сатиров! Да, у них рога выглядят по-другому, но откуда вам, бабуля, знать такие тонкости?

   Наследников мира фэйри конечно тоже не слишком жалуют, но все-таки не настолько, как потомков демонов.

   – Ты что – зубы мне заговариваешь?! – старуха схватила мои запястья, крепко стиснув их, отчего бубенцы жалобно взвизгнули. Ее лицо перекосило от ненависти. – Стража! А ну быстро сюда! Держите воровку, пока не убежала!

   Я фыркнула, закатив глаза:

   – Как будто я пытаюсь убежать.

   На моих губах мелькнула горькая улыбка. Дитя ф-э-эйри! Кого я обманываю. Мои, слегка загнутые назад, коричневые рога и хвост с пикой на конце – считай, клеймо. По ним легко угадывается инфернальное происхождение. И хоть ты в кружавчики нарядись да блистай скромной улыбкой направо-налево – все равно будешь как волчица в стаде овец!

   Старуха, продолжая держать меня почти что крабьими клешнями, стала, вдобавок ко всему трясти, словно я грушевое дерево.

   – Аккуратнее, бабуля! - попыталась я чуть ослабить хватку. – Рукав порвете, а это мой концертный костюм. Ткани нынче не дешевые!

   Старуха лишь распалялась:

   – Да я из тебя всю душу вытрясу, воровка!

   – Разве у демона есть душа? – хохотнул кто-то из толпы зевак, которые понемногу начали собираться вокруг нас.

   – Ничего, жреца позову! – не унималась бабка, гневно сверкая выцветшими очами. – Он вмиг святым символом приструнит эту нечисть и заставит отдать все, что она украла!

   Раздался звук размашистых шагов по мостовой.

   – Что случилось? – надо мной недружелюбно навис стражник в кожаном доспехе. Нэй, кажется, его звали. – Что ты опять натворила?

   «Опять!» - мысленно фыркнула я.

   Интересно, что я такого в последнее время «творила», кроме пляшущих огоньков на ладони, танцев и баек на потеху публике?

   – Эта рогатая украла мой кошелек! – с готовностью ответила старуха, важно подняв подбородок. Зато хоть перестала меня трясти.

   – А у меня на прошлой неделе мужа увела! – пискляво крикнула молочница в простом зеленом платье и мятом чепчике.

   – Какого мужа?! – простонала я. – Вы что несете?

   – Я все видела! – сердито потрясла кулаком молочница. – Мой Билли глазел на тебя, как зачарованный. А ты пару раз улыбнулась, и все – с тех пор он домой не приходит!

   – Знаете ли, когда я выступаю, то улыбаюсь всем! Работа у меня такая. И глазеет на меня тоже каждый встречный. А Билли ваш неделю уже в «Пивном крабе» пропадает. Сходите да посмотрите.

   – Так вот из-за тебя и пропадает! – еще резче выкрикнула молочница, чуть ли не брызгая слюной. – Охмурила ты его да бросила, вот он и страдает теперь, бедненький!

   Она даже пустила скупую слезу, а толпа сочувственно хлюпнула носами вместе с ней, продолжая коситься на меня с откровенным неодобрением.

   – Простите, магией очарования не владею! – насупилась я. – Если б владела, то, наверное, все относились бы ко мне куда любезнее.

   – Да на костер ее прямо сейчас! – не унималась старуха, которая все еще держала меня. – Чего церемониться с дьявольским отродьем! Только сперва пускай мой кошелек вернет. А то сгорит еще вместе с ней.

   Толпа поддержала ее новой рокочущей волной.

   – Так, давайте по очереди, - Нэй резким жестом призвал всех замолчать. На его небритом лице читалась усталость и раздражение.

    Наверное, конец его смены, хочется уже домой и покушать, а тут стой и разбирайся в этом балагане. Он повернулся к старухе:

   – Говорите, у вас кошелек украли?

   – Да, это сделала дьяволица! – с готовностью ответила бабка, так энергично моргая, словно пытаясь строить Нэю глазки. – Я только засмотрелась на побрякушки, которыми вот тут торгуют, а она в это время его и умыкнула.

   – И как я это сделала, по-вашему? В это самое время я ходила по веревке и только-только спрыгнула на землю!

   У старухи и на это нашелся ответ:

   – Да у вас, демонов, свои штучки! Вы и на расстоянии способны кошелек притянуть.

   – Так, а это что лежит? – Нэй взглянул старухе под ноги. Там, в пыли, среди камней и впрямь валялся потрепанный кожаный кошель.

   – Ой, это? – старуха на миг растерялась, разжала пальцы и всплеснула руками. Я поспешила отойти от нее на пару шагов. – И правда…

   Но ее глаза вновь сузились и обратились ко мне:

   – Да она же его и бросила на землю, как только запахло жареным!

   Старуха поспешила поднять кошелек и сунуть его за пазуху.

   – Ну, коль нашелся, значит, преступления и нет, - заключил Нэй, пожав плечами.

   – А как же мой муж? – вновь обиженно подала голос молочница. – Ведь эта плутовка его околдовала!

   – Очарованными мужьями я не занимаюсь, - отмахнулся Нэй. -Подавайте прошение в храм Этайна.

   Толпа разочарованно загудела, поняв, что на сегодня представление «поджарь демоницу» отменяется. Как будто им выступлений нашей труппы мало, честное слово! Я благодарно улыбнулась Нэю, но наткнулась на его хмурый взгляд.

   – Документы, пожалуйста!

   Улыбка тут же померкла. Я испустила раздраженный выдох.

   – Уже ведь показывала их вашим и не раз!

   – Документы!

   Его взгляд выражал раздражение вперемешку с непреклонностью. Я скорбно вздохнула и полезла в рюкзак, лежащий рядом на стуле. Вытащила свернутый лист желтой бумаги и гордо протянула Нэю. Да-да, у меня с некоторых пор есть документы. Настоящие! Не могу избавиться от чувства важности каждый раз, когда беру их в руки.

   Стражник развернул лист и зачитал:

   – Шарлотта Бинс, рожденная в Мун-тае.

   Он поднял на меня глаза.

   – В документах вообще-то должно быть указано настоящее имя, а не актерский псевдоним. Шарло-отта! Надо же, - в его голосе и взгляде читалась насмешка. – Еще и рожденная в Мун-тае! Чего уж сразу не в дворянской семье?

   Он рассмеялся, а с ним и несколько зевак из толпы. Причем, некоторые гоготали во всю глотку.

    Я проглотила ком в горле.

   – Шарлотта – мое настоящее имя. И я правда родилась в Мун-тае!

   – Ну да, рассказывай. Документы твои – явно фальшивка. Как и все у вас тут.

   Он пренебрежительно оглядел нашу площадку для выступлений. Вокруг небольшого постамента расположились несколько расписанных шатров, канат меж двух деревянных столбов, столик с хрустальным шаром и магическими побрякушками.

   – Настоящие, - с нажимом произнесла я. – Вот печать, подпись. Можете сверить в архиве, если хотите.

   – Какие-то проблемы? – окутав всех ароматом можжевельника, скользящей походкой к нам приблизилась Берта Бинс – глава труппы. В лучах вышедшего из-за облаков солнца блеснули ее темные с фиолетовым отливом волосы и многочисленные кольца в ушах, бровях, носу.

   Нэй приосанился, важно кашлянул и сильнее выпятил нижнюю губу.

   – Да вот, хотелось бы проверить, чем вы тут занимаетесь. Не нарушаете ли правил, не дурачите ли честный народ. Или, может, приторговываете чем запрещенным?

   Он многозначительно поводил бровями вверх-вниз. Я протестующе раскрыла рот, но Берта быстрым жестом велела мне не вмешиваться.

   – О, я понимаю, к чему вы клоните! - глубоким томным голосом проговорила она, подмигнув стражнику. Затем эффектно сунула руку в кошель на поясе. Вытащила оттуда несколько серебряных монет и протянула Нэю. – Этого хватит, чтобы вы направили свои мысли в сторону любви и благодати?

   Нэй подбросил монеты на ладони и удовлетворенно кивнул. На его лице появилось заметное оживление.

   – Да, вполне.

   Он выпрямился и отсалютовал, подмигнув Берте. Когда уже почти уходил, задержал взгляд на мне.

   – И да, госпожа, если у вас приличный театр, то лучше б вы не держали у себя всякий сброд.

   – Благодарю, - любезно улыбнулась Берта, при этом ее цепкие зеленые глаза слегка прищурились. - Я как-нибудь разберусь, кого мне держать у себя в театре.

   Нэй пожал плечами, убрал монеты в карман и ушел. Народ мало-помалу стал разбредаться. Наше выступление на сегодня тоже было окончено. Лишь пышногрудая белокурая дама задержалась у столика гадалки Лилы.

   Берта достала из кармана зеленой юбки сигару и протянула мне. Я выставила вперед пальцы, сосредоточилась, чуть прикрыв глаза. Мою ладонь окутал жар и на кончиках ногтей появились короткие язычки пламени. Берта подожгла сигару, кивнула и сделала глубокую затяжку. Глаза ее томно прикрылись.

   – Прости, - я опустила голову, стряхнув последние искорки с пальцев. – Опять из-за меня неприятности.

   – Даже не думай, - отрезала она, раздраженно поведя плечами. – Просто парень захотел срубить деньжат под конец смены. Бывает. Не из-за тебя, так из-за чего-то другого бы прицепился.

   – Угу. Вот только из-за меня это происходит слишком часто.

   Достаточно было посмотреть в понемногу рассасывающуюся толпу, поймать хоть один взгляд. Презрение, ненависть или, в лучшем случае, жалость. Вот что они обычно выражали.

    Такие, как я, нечасто появлялись на свет. Дэйви – так прозвали нас. От слова «дэйвил» производного «дьявол». Потомки дьяволов. Те, в чьих жилах течет инфернальная кровь. Навеки проклятые и отверженные всеми. Рядом кого-то ограбили или даже убили? Дэйви первым будет под подозрением. Кому же еще совершать преступления, как не гнусному демонскому отродью?

   Впрочем, доля истины в этих предрассудках все же есть. Мои сородичи и впрямь чаще всего занимались преступностью. Чего греха таить, я и сама какое-то время промышляла мелким воровством, когда совсем нечего есть было. Попробуй тут устройся на работу, когда, едва завидев твои рога и хвост, все тут же поднимают крик и захлопывают перед носом дверь!

   – Чего приуныла, козочка? – Берта ткнула меня локтем в бок. Ее глаза хитро блеснули. – Я, между прочим, с хорошими новостями!

   – Ну-ка, ну-ка? – пробасила красотка Джуд, наполовину высовываясь из шатра и припудривая носик прямо на ходу. Металлические чешуйки на ее переливающемся костюме позвякивали. – Что за новости?

   – Ммм, - Лила подергала кончиком длинного острого носа. – Чую приятности!

   Из соседних шатров неслышно вынырнули кудрявые близнецы Кай и Джай, которые, несмотря на прохладный весенний день, щеголяли с голыми торсами.

   Я была рада, что ребята не повыскакивали из шатров и не вступили в перепалку со стражником и толпой, как это часто случалось. В такие моменты начинался настоящий балаган, который часто оборачивался не в нашу пользу. Так что я сама попросила без особой нужды не вмешиваться.

   – Ну-ну, давай, не томи! – синхронно выкрикнули все мы.

   Берта, прищурившись, выдержала томительную паузу, после чего нарочито равнодушно произнесла:

   – Послезавтра мы выступаем у герцога Данте на вечеринке по случаю весеннего равноденствия.

   Я первая взвизгнула, захлопав в ладоши. Мой визг тут же потонул в радостном реве близнецов, томном стоне Джуд и довольного мурлыканья Лилы.

   – Значит, получилось?! – Кай подхватил охнувшую Берту и закружил в воздухе. – Нам дали разрешение?

   – Ну, как сказать, - вновь оказавшись на ногах, Берта расправила складки юбки. Ее лицо оставалось привычно спокойным и непроницаемым, но я заметила притаившееся в уголках глаз волнение. – В каком-то роде это будет испытание для нас. Если все пройдет гладко и хорошо, то да, мы получим разрешение.

   – Тогда выложимся по полной! – Кай и Джай ударили друг друга в грудь. – Пусть все увидят, что «Звездные дети» - лучшие!

   Я энергично закивала. За все время моих скитаний по городам, я сменила несколько трупп, и некоторых даже считала своей семьей. Но Берта и ребята стали для меня семьей настоящей. Кого действительно хотелось так назвать, а не только потому, что они приютили демонское отродье и дали работу.

   Я глубоко вдохнула свежий весенний воздух, на миг прикрыв глаза и пообещав себе сделать все, что от меня зависит, дабы выступление получилось феерическим. Я знала, насколько для всех нас и, особенно, для Берты, это важно. Она потратила годы, чтобы выстроить своей труппе хорошую репутацию. Чтобы мы перестали быть уличными бродягами, которых гоняет стража, а получили статус городского театра. Тогда нас будут приглашать выступить высокие дома. И вот, кажется, остался последний шаг.

   – Лотти, - мягко окликнула меня Берта. Она протянула мне сложенный лист бумаги. – Заберёшь костюмы у Риты?

   – Конечно.

   Я взяла листок и положила в карман. Сзади подошли Кай и Джай, приобняв меня за плечи.

   – Ты же всерьез не расстроилась из-за слов этих дураков? – прищурился Кай.

   – Нас недавно назвали уродами двенадцать раз, - подхватил Джай.- И это только за прошедшие сутки. Да-да, я считал!

   Уродами этих грациозных акробатов с крепкими мускулами могли назвать только недалекие люди. И ведь регулярно называли, что самое обидное. А все из-за того, что плечи и спина близнецов были покрыты коричневыми пятнами. Кай и Джай нисколько этого не стеснялись, гордо показывая на выступлениях свои оголенные торсы.

   – А меня в который раз назвали чокнутой, - хохотнула Лила, откинув со лба прядь белокурых волос. – Особенно та дама с кучерявой собачкой. Но духи совершенно точно нашептали мне, что ее муж давно ходит налево к ее набожной подружке.

   – А меня опять просили поднять юбку, дабы удостовериться, что я не переодетый мужик, - хохотнула Джуд, поправляя выбившиеся из лиловой повязки черные кудри. – С трудом удержалась, чтобы в танцевальном пируэте не заехать ненароком ногой в челюсть.

   Она хищно осклабилась, слегка приподняв подол юбки с металлическими чешуйками, демонстрируя крепкие мускулистые ноги. Да, такой если заедешь, челюсть сразу вывернется наизнанку.

   Я с теплом посмотрела на каждого из нашей труппы. Да, все мы были со своей «изюминкой». Кая и Джая считали больными, Лилу – сумасшедшей, одержимой духами, Джуд попала в немилость из-за своего низкого мужского голоса при вполне эффектной внешности. Но, по крайней мере, ребята были людьми. Я же… со мной дела обстояли гораздо хуже.

   Берта поверила в каждого из нас, дала шанс проявить себя. Дала свою фамилию, в конце концов. И мы все стали будто бы настоящей семьей, братьями и сестрами.

   – Если вы закончили болтать, то за дело! - притворно ворчливым тоном напомнила Берта, хотя в глазах ее читалось тепло. – Отдохните немного – и бегом репетировать! Работы у нас ого-го. Лила, повтори свой текст, чтобы не путала слова «страсть» и «страх».

   – Обязательно, - отозвалась гадалка. – Но знаешь, дорогуша, нечто общее у этих слов все же есть, - она загадочно подмигнула. - Не такие уж они и далекие друг от друга.

    – Поумничай мне тут! – шутливо отчитала ее Берта. – Ну, вперед! Чтобы к вечеру послезавтра все блистали!

   Я кивнула и стрелой метнулась прочь.

***

Ветер привычно гонял по улицам Азэйта разные запахи. Пряные специи с Рыночной площади, соль и рыба с порта, нечистоты из сточных канав…

   Азэйт, хоть и был несколько удален от столицы, все же не считался захолустьем. Здесь тоже имелись целые районы, где расположилась аристократия. Я как раз проходила вдоль кованого забора, отделяющего основную часть города от Пурпурного квартала, где жили богатеи. Остановилась на миг, прижавшись щекой к холодному металлу. Широкие дороги, мощеные кирпичом, богатые дома, цветущие в любое время года кусты, постриженные по столичной моде. Дорогая одежда проходящих мимо людей. Мне всего несколько раз довелось побывать в таких районах, и это оставило смешанные впечатления. С одной стороны – чистота, красота, роскошь. А с другой… некоторое ощущение чопорности, скованности. Будто вот-вот все эти роскошные дома придавят тебя своим величием. Наверное, дело в том, что я чужая для таких районов и такого мира.

   Вдали, на скалах, виднелся замок мага Райана Кейна. Он стоял как бы отдельно от всех, нависая над морем. Ближе к нам располагался светлый особняк леди Стелман, чьи гладкие стены отсвечивали мрамором на солнце. Левее, почти у самой ратуши, был заметен кусочек экстравагантного поместья герцога Данте. Он славился необычными вкусами, потому стены его особняка были выкрашены в ярко-оранжевый цвет, а крыши на башнях были такими тонкими и острыми, что напоминали сильно заточенные карандаши. Вот там послезавтра мы и будем выступать, на глазах у всего высшего света. Я сомкнула на миг веки, уже сейчас чувствуя нарастающее волнение, от которого мой хвост нервно заметался из стороны в сторону.

   – Шэ-эри! – вдруг раздался сзади тонкий слащавый голос, от которого я поморщилась. – Вот ты где, радость моя!

   Терпеть не могу, когда сокращают мое имя! Впрочем, многое зависит от тона и от того, как сократили. Если в устах Берты «Лотти» звучало мягко и вполне сносно, то вот этот красавчик умудрялся произносить имя так, что меня резко начинало тошнить. Не говоря о том, что «Шэри» напоминает собачью кличку.

   – Лукас! – я обернулась, иронично помахав рукой и не скрывая неприязни. – Ты сегодня разве не выступаешь?

   – Скоро. Скоро, моя радость! Мне просто нужно… немного вдохновения!

   Он обхватил меня за плечи. Его круглые серые глаза блестели, в них зажегся призывный огонек. Я снова поморщилась, уловив запах дешевого эля и несвежей одежды.

   – Уже успел залить за воротник? - ловко вывернулась из его объятий и отошла на несколько шагов.

   – Вдохновение, говорю же, радость моя! – Лукас хохотнул, снова приблизившись и попытавшись меня сцапать. – Лучшее вдохновение – это выпивка и женщины. Вот потому и нужна ты мне сейчас!

   Весь его вид вызывал лишь отвращение. Пестрая одежда с мятым жабо, жидкие напомаженные волосы, на некогда смазливом лице – противное похабное выражение. А ведь не так давно Лукас выглядел вполне прилично. Немного застенчивый, подающий надежды бард, с которым мы познакомились по пути в Азэйт. Вместе строили планы, как покорим этот город, гуляли по вечерам вдоль реки. Он даже сочинял обо мне стихи и, краснея, читал их под луной. Мне никто до этого не читал стихов! Ну, разве что, издевательских. А тут… настоящий поклонник. Конечно, я влюбилась в него по уши. И даже… хм, смешно, но, думала и замуж за него выйти.

   Какое-то время мы были парой. Но город развратил Лукаса. Выступая в тавернах, он подсел на эль. Поначалу выпивал чуть-чуть, для храбрости. Потом все больше и больше. Получая деньги, тут же спускал их на выпивку, азартные игры, вел беспорядочные связи. Тут мои чувства к нему и выпарились, как спирт на огне. Осталась лишь легкая горечь и жалость, вперемешку с отвращением.

   – Прости, но у меня дела, - я вновь избежала душных объятий Лукаса, намереваясь продолжить свой путь.

   Это вызвало в нем неожиданный приступ ярости. Лукас прыжком оказался рядом и больно схватил меня за руку.

   – А ну стой, рогатая сучка! – прошипел он. От сюсюкающего тона не осталось и следа. – Что, важная стала, да? Старый друг уже не мил?

   Он вновь схватил меня за руку, попытался притянуть к себе и сорвать поцелуй. При одной только мысли об этом, накатила тошнота.

   – Пусти меня и иди, проспись! Ты давно уже не тот «старый друг». Сейчас больше похож на облезлого павлина, уж прости.

   Я не удержалась от колкой насмешки. Ну а что, день тяжелый сегодня. Второй раз хватают и чего-то требуют!

   Лукас всегда быстро вспыхивал, а уж пьяный – и подавно.

   – Ну, уж нет. Ты пойдешь со мной, и точка! - он вывернул мне запястье, и я пискнула от боли. – А станешь брыкаться, так позову стражу. Скажу, что ты обчистила меня или, еще лучше, что планируешь пробраться в район богатеев и там вести свои темные делишки. Стража мне поверит, потому что ты для них – ничтожество!

   На моих глазах выступили слезы боли и обиды. Самое паршивое, что он прав. В глазах общества даже гуляка вызывает больше приязни, чем дэйви. Пока я на миг замешкалась, Лукас уже оттянул меня в проем между стеной и домом. Я срочно обдумывала, как бы выскользнуть из его лап и убежать до того, как меня кто-нибудь заметит. Нельзя нарваться на очередной скандал. Не сейчас, когда на кону репутация всей нашей труппы!

   – Пусти меня, я болею… апчхи! – постаралась, чтобы мой голос звучал гнусаво, будто простуженный. При этом норовя отступить, но было уже некуда – сзади стена. – Иду как раз в лавку травницы. Заразишься еще, потеряешь голос! Надо оно тебе?

   Лукас лишь разразился нетрезвым смехом. Затем резко схватил мой воротник и рванул на себя. Затрещал шов, бубенцы жалобно звякнули.

   – Ты что делаешь, сволочь эдакая! – взвилась я, внутренне тоже вспыхнув адским пламенем. Никому не позволю портить мой костюм!

   Я в ответ вцепилась в его жабо. Между нами завязалась борьба, в которой каждый норовил пихнуть оппонента побольнее и повалить на землю.

   – Нужна помощь, мелкая?

   Новый голос прозвучал рядом со мной. Голос, который тоже был мне хорошо знаком, но который я никак не ожидала сейчас услышать. Я повернула голову, с удивлением оглядев того, кто будто бы вышел из тени: невысокий мужчина в темной одежде и, что самое примечательное – с рогами на голове. Почти как у меня, только загнутыми вперед.

   – Гвэйт? – выдохнула я, нервно почесав за ухом.

   Лукас мгновенно отпустил меня, а я, воспользовавшись этим, пнула его и отошла.

   Сделав несколько шагов, мужчина встал рядом со мной. Лукас осклабился. По его лицу пробежала тень злой досады.

   – Что, дружка рогатого призвала? Вот и отлично! Сейчас натравлю стражу на вас обоих. Рогатому ворью самое место за решеткой!

   – Не советую этого делать, - будничным тоном проговорил Гвэйт. В его ладони тускло блеснул метательный нож. – Клинок застрянет в твоем горле быстрее, чем успеешь хоть звук издать.

   Он не лгал. Мало кто мог сравниться в меткости и скорости с Гвэйтом. Лукас открыл было рот, но, поглядев на нож, кажется, передумал.

   – Ха! – он еще раз поправил одежду, скрыв нервозность за этим жестом. – Так я испугался прям. И вообще… больно сдались вы мне! Только время зря тратить на вас.

   Он сплюнул себе под ноги.

   – Забирай свою шлюху рогатую и оба сгиньте в канаве!

   Лукас задрал подбородок, сунул руки в карманы и, демонстративно насвистывая какую-то песню, пошел прочь. Я незаметно перевела дух, радуясь тому, что вокруг никого нет и мы своим шумом не успели привлечь ненужное внимание. Затем кашлянула, искоса поглядев на Гвэйта.

   – Ты так неожиданно появился! Проездом в Азэйте?

   Гвэйт спокойно отряхнул одежду и убрал нож за пояс. Посмотрел на меня почти любезно. «Почти» - потому что любезность на смуглом, покрытом щетиной лице рогатого дэйви смотрелась весьма своеобразно.

   – Надо поговорить, мелкая. Без лишних ушей.

   Он сказал это привычным тоном, не терпящим возражений. Почему-то его слова отозвались неприятными мурашками на моей коже. О чем, интересно, нам говорить? Я уже несколько лет как не имела дел с их шайкой.

   – Приходи в восемь вечера в доки. Заброшенный склад в самом конце причала. Буду ждать тебя на крыше. И постарайся не привлекать внимания!

   Такая секретность. Это интриговало и настораживало одновременно. Что-то внутри меня подсказывало: лучше согласиться. Гвэйт не привык повторять свои просьбы дважды.

   – Хорошо. Я приду.

   Он кивнул, затем удалился, бесшумно растворившись среди серых домов.

   «Какой все-таки паршивый день!» - подумала я, поправив воротник и продолжив свой путь. Лучше поторопиться, чтобы снова не влипнуть в неприятность.

***

Доки встретили меня тусклым светом фонарей, холодным ветром, запахом рыбы и криками матросов, которые, хоть был и поздний вечер, что-то грузили на корабль. Я поискала взглядом склад, о котором говорил Гвэйт. Он находился в самой дальней и темной части причала.

   Я плотнее закуталась в плащ, стараясь унять дрожь. Капюшон надежно скрывал мои рога, да и, в целом, я старалась держаться в тени, чтобы не нарваться на всяких неприятных личностей, снующих тут. Попутно размышляла, что же Гвэйту от меня понадобилось. Мы познакомились несколько лет назад, в городе Трайд, при довольно неприятных для меня обстоятельствах. На рынке, в шумной толпе какой-то воришка украл кошелек у богатого господина. Вор быстро скрылся, а я, по несчастливой случайности, оказалась рядом. Само собой все подумали на меня! Точь-в-точь как сегодня. Не став разбираться, меня тут же передали страже. Богатей потребовал, чтобы мне отрубили кисть руки, чтоб неповадно было посягать на чужое имущество. Приговор уже собрались привести в исполнение и занесли меч, как вдруг вмешался высокий дэйви в черном плаще. Он успел поймать настоящего преступника и швырнул его к ногам стражи. Затем покровительственно улыбнулся мне со словами:

   – Мы своих не бросаем!

   Меня еще тогда пробрало от его взгляда. Хоть я и была благодарна за помощь, но все же от вида себе подобного существа сделалось не по себе. Кажется, в тот момент я поняла, почему люди сторонятся нас. Есть в облике дэйви что-то такое… инфернальное. Получается, что и от меня у всех такие же впечатления? Это очень и очень печально.

   Гвэйт тогда предложил мне вступить в их шайку, но я отказалась, потому что уже к тому времени начала завязывать с воровством и прочими темными делишками. Пару раз я выполнила для него задания, выступив в роли посыльного, а затем наши пути разошлись. И вот теперь мы встретились вновь. По иронии судьбы Гвэйт снова в каком-то роде спас меня. В душе поселилось неприятно чувство, что я у него в долгу.

   Наконец я добралась до заброшенного склада. У дэйви особое зрение, позволяющее видеть в темноте, так что я легко ориентировалась: взобралась на ящики, затем подпрыгнула, ухватилась за выступ и залезла на плоскую крышу. Прошлась немного и заметила темный силуэт: Гвэйт всегда находил уголок в тени, чтобы, даже в ясный солнечный день, не привлекать внимания.

   – Ну, привет еще раз, мелкая.

   Гвэйт сидел, свесив ноги вниз. И почему он меня так называет? Не так уж и намного он меня старше. Да и внешне тоже не шкаф: в меру высокий, гибкий. Наверное, из-за того, что я, по их мнению, не такая опытная, вечно попадаюсь. А может, все дело в имени. В некоторых языках «Шарлотта» означает «миниатюрная». Хотя мне больше нравится значение «свободная».

   Впрочем, я не уверена, что Гвэйт знает такие тонкости.

   В темноте блеснули его глаза цвета киновари. Это тоже особенность дэйви. Мои глаза, днем светло-карие, ореховые, вечером и ночью превращались в светящиеся янтарные огоньки. У многих это вызывает страх и еще большую неприязнь к «проклятым дьявольским отродьям». Так что, встречая кого-то на улице в сумерках или ночью, я неосознанно опускаю глаза.

   – Привет, - я поежилась от ночного холода, неловко переминаясь с ноги на ногу. – У меня мало времени, потому выкладывай, что хотел.

   Гвэйт усмехнулся, оглядев меня снизу вверх. Затем достал из кармана маленький бумажный сверток, развернул. Я увидела грязно-белого цвета порошок. Гвэйт ссыпал щепотку на ладонь и протянул мне:

   – Хочешь?

   Я поморщилась и покачала головой.

   Он пожал плечами и с наслаждением втянул порошок ноздрями, издав протяжный стон. Затем блаженно вытаращил глаза и несколько раз моргнул. На его лице появилась улыбка.

   – Слыхал, ты в Азэйте на хорошем счету, а, мелкая?

   Гвэйт чихнул и сплюнул с крыши.

   – Ну, как сказать, - я вспомнила недавнее происшествие на площади. Сложно это назвать «хорошим счетом».

   – Если не ошибаюсь, ты будешь послезавтра в поместье герцога?

   Я сглотнула. Осведомители у него конечно хорошие. И что-то мне такой пристальный интерес к моей персоне все больше не нравился.

   – Да, буду выступать с ребятами. Это наш дебют в высшем обществе. Все волнуются, чтобы прошло гладко.

   – Отлично. У меня к тебе дело.

   Неприятное ощущение в груди нарастало. Я нервно сунула руки в карманы.

   – Не совсем понимаю, какое.

   Гвэйт некоторое время сидел, глядя в одну точку и глупо улыбаясь. Видимо, словил картинку в голове. Затем шмыгнул носом, огляделся по сторонам и на всякий случай понизил голос.

   – У нас с ребятами тоже ответственное «выступление», ну, ты понимаешь, - он подмигнул. – Мы собираемся во время праздника наведаться в казну герцога. И ты должна нам в этом помочь.

   – Что?! – громко вырвалось у меня. Я тут же испуганно прикрыла рот ладонями и огляделась.

   Буря эмоций всколыхнулась во мне, но я попыталась тут же унять ее.

   – Прости, Гвэйт, я в таких делах больше не участвую. Мне нельзя испортить репутацию. Никак.

   Его зрачки сузились, выразив крайнюю степень недовольства.

   – Вот как заговорила, значит? Забыла уже, как я помог тебе в Трайде? Не вмешайся я тогда, ты теперь не смогла бы делать свои трюки, красиво размахивая ладошками. На одну было бы явно меньше, да? А то и на обе.

   Он коснулся моих пальцев, а я неосознанно отдернула руку.

   – Да и сегодня. Кто знает, что было бы, не вмешайся я?

   Гвэйт многозначительно осклабился.

   – Ничего бы не было!

   Уж с пьяным Лукасом я как-нибудь справилась бы! Просто растерялась, поддалась эмоциям. Нырнула бы в тень, и дудки он бы меня нашел. А Гвэйт… Вот и понятно стало, для чего появился. Напомнить, что за мной должок. Еще и сегодняшняя эта стычка так некстати…

   Я выпрямилась, пытаясь унять дрожь в пальцах.

   – Послушай, Гвэйт. Я очень благодарна тебе, правда! И уже ведь помогала, и не раз. Могу еще помочь, но в чем-то другом. Темными делами заниматься не стану, прости. Это уже вопрос не только моей репутации, но и всей нашей труппы. Я не могу подвести ребят.

   Лицо Гвэйта оставалось блаженно-спокойным, и только в глазах, казалось, сгустилась тьма.

   – Учти, мелкая: если откажешься, твоя репутация точно пострадает. Мне не составит труда распустить слухи и приписать тебе куда более серьезные вещи. Ты дорожишь своими ребятами, а я – своими. Все честно. Нам очень нужна подстраховка послезавтра.

   Я закрыла глаза. Мне показалось, что я падаю в черную пропасть, у которой нет дна. Надо же такому случиться. Именно сейчас, именно в значимый для меня момент! Я понимала, что Гвэйт не шутит. Он действительно способен меня как угодно подставить.

   – И зачем тебе грабить герцога? – бесцветным голосом спросила я.

   – О, это тоже вопрос моей… скажем так, карьеры, - Гвэйт усмехнулся. Он сейчас как никогда походил на дьявольского прислужника. Глядя на него, у меня внутри все сильнее укреплялась неприязнь к нему, к себе и ко всей расе дэйви. – В Трайде стало слишком мелко для нас. Нам нужен новый город и новые перспективы. Азэйт отлично подходит для этого. Но зайти надо сразу с «легендарного» дела. Если мы преуспеем и вытащим одну ценность из сокровищницы герцога, то получим немалое влияние среди всех гильдий. Так что в этом мы похожи, дорогая подружка. Своих нельзя бросать, помнишь же?

   Он снова подмигнул. Вот, значит, какова его сущность. Помочь, чтобы потом схватить за жабры и перекрыть воздух?

   – Я даже не представляю, чем смогла бы помочь. У герцога я тоже буду впервые, ничего и никого там не знаю. И в воровстве у меня тоже, как помнишь, таланты небольшие.

   – О, не беспокойся, твоя роль иная.

   Гвэйт вытащил другой сверток и сунул мне в карман. Затем быстро зашептал:

   – Черный ход в восточной части поместья. За ним – караулка стражников и вход в подвал. Если дохнуть мужикам в лицо порошком чернильного сабельника, они уснут, а потом ничего не вспомнят. Изнутри это сделать проще. Вот и задача для тебя. Оставишь дверь черного хода и подвала открытыми для нас. План поместья и порошок найдешь в пакете. Это первое. А второе… что бы ни случилось, ты должна старательно развлекать гостей.

   Я напряглась.

   – Что бы ни случилось… О чем это ты?

   – Да так, ничего особенного, - Гвэйт хохотнул. – Сама потом увидишь. И да, не искри так взглядом! Если постараешься, то никто ничего не увидит. Так что это в твоих интересах.

   Я почувствовала острое желание уйти отсюда. Так и поступила, спрыгнув с крыши на ящики, а потом на землю. Хоть вокруг простирался свежий морской воздух, все равно было ощущение, словно я задыхаюсь. Мои ноги сами собой побежали. Прочь отсюда, как можно дальше! Я бежала, пока портовый район не оказался позади. Прислонилась спиной к холодной стене какого-то здания, шумно дыша. Пакет, который Гвэйт сунул в карман моего плаща, казался камнем, который оттягивал не только одежду, но и саму душу.

   Ну почему! Почему именно сейчас! В самый ответственный для нашей труппы день. Из-за меня и так куча неприятных ситуаций, а тут – такое. Если меня поймают, это станет клеймом позора для всех нас.

   В голове мелькали разные мысли. Может, рассказать обо всем Берте? Вместе придумать какой-то план? Отказаться выступать, сделать вид, что я заболела, подвернула ногу… Эти мысли разбивались как волны о причал. Думаю, если я хоть как-то саботирую свое участие в плане Гвэйта, он обязательно отомстит. Может, мне просто уйти? Сбежать из города? Или рискнуть и понадеяться, что все пройдет гладко, и никто ничего не заподозрит.

   Я вернулась на площадь, когда уже было около полуночи. Весной и летом мы ночевали прямо в шатрах, холодными ночами обогреваясь переносными жаровнями. Я так и не решилась уйти или рассказать обо всем ребятам. Надеюсь, выпутаюсь сама. Отдам долг Гвэйту и будь он проклят! Больше никогда не захочу его видеть.

   А теперь я могу лишь уповать на благосклонность ко мне богов удачи…

ГЛАВА 2

– Лотти, с тобой все в порядке?

   Я оторвалась от мрачных мыслей, только сейчас заметив, что уже минут десять поправляю складку на шароварах. Лила протирала свой шар для гаданий, то и дело поглядывая на меня.

   – Ты сегодня рассеянная. Или мне кажется?

   – Да, есть немного. День такой ответственный!

   Я бросила взгляд в стоящее напротив овальное зеркало – оно показывало мое отражение в полный рост. Вид у меня и в самом деле был какой-то осунувшийся, нервный. То ли я похудела за последние два дня, то ли давно уже такая, просто не обращала внимания. Цветастые шаровары, сшитые из пестрых лоскутков, висели на мне, словно на вешалке. Блестящий красный топ обтягивал скудные выпуклости. Вот у Джуд фигура что надо, а я, так, словно селедка, пролежавшая неделю в бочке! Кожа, и без того чересчур светлая, с пепельным оттенком, сейчас и вовсе приобрела вампирскую бледность, под глазами залегли темные круги.

   Пожалуй, единственное, что мне в себе нравилось – это чуть волнистые каштановые волосы, струящиеся по плечам и спине. Но все равно весь вид портили рога, торчащие прямо изо лба! И еще, пожалуй, заостренные уши. Ну ладно, уши еще куда ни шло! Если бы не рога, я бы, может, сошла за страшненькую эльфийку. Но с рогами совсем никаких шансов. Сегодня я даже привязала на один из них маленький красный бантик, надеясь, что это добавит хоть чуточку шарма. Но нет. Получился все тот же демон. Только с бантиком.

   Я потянулась к мешочку с принадлежностями для грима. Вытащила кисточки, баночки, тюбики. Надо освежить образ, чтобы совсем уж не распугать народ своим унылым лицом.

   Небольшой зал, куда нас поместили подготовиться, дрожал от шума. Помимо нас тут еще были музыканты, которых тоже пригласили сегодня выступить в поместье. В отражении зеркала я видела их. Эльфийку Линору с арфой. Какая же она красивая! И рыжеволосая Линора, в струящемся серебристом платье, и арфа. Я с тоской поглядывала на то, как изящные пальцы порхают по серебристым струнам. Инструмент выглядел великолепно и дорого. Мне такой не светит. Линора – певица, которая часто выступает в светском обществе. Конечно, она эльфийка с чарующим голосом. Приятная глазу и слуху. Такую не зазорно пригласить. На миг мой взгляд встретился в отражении с ее взглядом миндалевидных изумрудно-зеленых глаз. Странно, я не увидела в нем ни презрения, ни насмешки. Мне даже показалось, что Линора на миг улыбнулась мне, и было в этой улыбке что-то ободряющее.

   Позади всех, расположившись на мятного цвета пуфиках, играли трое смуглолицых менестрелей в пестрых камзолах. Они называли себя «Лихие соловьи» и сейчас усердно репетировали. Один играл на скрипке, другой на лютне, третий – на флейте. Мелодия выходила ритмичной, зажигательной. Ноги невольно пускались в пляс. Джуд даже репетировала свой танец под их песню.

   В таком многообразии звуков у меня пока не получалось настроить свою старенькую лютню. Менестрели поглядывали на нас с легким пренебрежением. Однако чувствовалось, что это, скорее, конкуренция, а не отношение, как к сброду.

   Я окунула кисточку в рассыпчатую пудру, провела по лицу. Затем густо нанесла румяна. Лицо оживилось, перестало быть мертвецки-бледным, тени под глазами отступили. Мелкой кисточкой я поставила в уголках глаз блики более светлой пудрой, чтобы придать взгляду сияние. Конечно, если в зале сделается темнее, то мои глаза приобретут естественную подсветку, да еще какую! Но надо же, чтобы и при обычном свете выглядело прилично. Последним штрихом я накрасила губы терракотовой помадой, они тут же заблестели, налились цветом. Ну вот, теперь уже мое лицо похоже на человеческое и даже в некотором роде симпатичное. Я широко улыбнулась и тут же тяжко вздохнула. У дэйви клыки заостренные, чем-то похожи на вампирские. Так что и улыбка получилась своеобразной.

   – Да не волнуйся ты так, милейшее создание! – Лила приобняла меня за плечи, обдав густым ароматом розы. – Сегодня всех нас определенно ждет успех. Вот, проверим…

   Она придвинула ближе свой магический шар и положила на него мою руку. Прошло несколько секунд, в глубине шара сделалось мутновато, затем он медленно налился лиловым дымом.

   – Ого-о! – Лила широко раскрыла голубые глаза, взмахнув длинными накладными ресницами. – Да у тебя сегодня особенный день, красотка! Судьбоносный, я бы сказала. Сегодня случится что-то важное для тебя. Может, оно и жизнь твою изменит. Говорю же, наше выступление будет просто огонь! И, судя по всему, тебе его зажечь!

   Что ж, в этих словах есть смысл хотя бы потому что я действительно буду выступать с огнем. В остальном же, надеюсь, меня и правда ждет успех. И ведь я не соврала, когда сказала Лиле об ответственном дне. Для меня это не просто день выступления. Ведь сегодня нужно еще и помочь Гвэйту, будь он неладен! Да при этом не попасться. Надеюсь, предсказание Лилы и впрямь сулит удачу.

   Узкая дубовая дверь открылась, вошла Берта. Вот уж в ком не чувствовалось волнения. Как всегда статная, ярко накрашенная, с гордо поднятой головой и уверенной походкой. Сегодня на ней было блестящее фиолетовое платье с большим разрезом, открывающим стройную ножку в черных чулках с подвязками, и остроконечная шляпа в тон платью.

   Она обвела нас всех взглядом старшей сестры:

   – Ну что, готовы?

   – Конечно! – откликнулся Кай, ловко запрыгнув на плечи Джаю и раскинув руки в стороны. – Всегда готовы!

   Джуд принялась энергично выписывать бедрами восьмерки, звеня металлическими чешуйками на сине-зеленом переливающемся платье. Яркая, гибкая, с блестками в волосах она походила на русалку, выплывшую из глубин морских.

   Мы встали в кружок перед Бертой. У нас перед выступлением всегда был ритуал: всем вместе обняться и послушать напутствие. Сейчас мы это повторили, сплетя друг с другом руки. Аромат розовых духов Лилы смешался с терпким запахом можжевельника, исходящим от Берты.

   – Пусть каждый из вас блеснет самой удачной своей гранью! - проговорила Берта, обведя всех нас взглядом, а мне даже подмигнув. – Расслабьтесь и будьте собой. Уверена, у нас все получится, и уже скоро будет море приглашений.

   До выступления оставалось еще время. Значит, пора мне выполнить свою часть плана. Я ощутила нервную пульсацию в животе. Будто где-то глубоко там сплелся комок, медленно отравляя меня беспокойством.

   Кай и Джай вернулись к репетиции своих номеров. Джуд продолжила танцевать под музыку. Лила принялась разглядывать менестрелей, то и дело томно хмыкая, а Берта завела о чем-то разговор с Линорой. Я тихонько направилась к выходу, как вдруг услышала мощный высокий распев за дверью. Мне уже стало понятно, кто это, еще до того, как дверь резко распахнулась.

   «Ну да, как же без него!»

   В зале появился светловолосый молодой человек в отглаженном синем камзоле с белоснежным пышным воротником. Из-за его спины торчал гриф мандолины. Не узнать этого красавчика было невозможно, если у тебя вообще есть уши и глаза. Тонкие черты лица, на котором вечно надменное или ироничное выражение, золотистые, красиво уложенные локоны. Это был Ник Байлз, которого еще величают «золотой голос Муншира». Вообще он обитает в столице, но время от времени колесит по всему королевству с гастролями. На такие вот светские мероприятия, как сегодня, его охотно приглашают. Так что видеть его здесь совсем не странно.

   Так вышло, что мы с Ником почти столкнулись нос к носу. Увидев меня, в его голубых глазах зажглось сперва удивление, затем презрение. Пухлые губы скривились.

   – Это еще кто? Как сюда допустили рогатое чудовище?

   Трое менестрелей косо посмотрели на Ника, продолжив репетировать. Они и сами недолюбливали этого напыщенного щеголя. Так что даже не стали испускать смешки или оскорбления в мою сторону, как это обычно бывает, когда кто-то из толпы первым акцентирует на мне внимание.

   – В чем дело, молодой человек? Хотите поболтать? – чарующе улыбнулась Берта, встав рядом со мной. Я знала, что за ее любезностью скрывается холодная решимость дать отпор. Кай и Джай встали с другой стороны от меня, хмуро скрестив на груди руки.

   Обведя взглядом всю нашу компанию, Ник демонстративно расхохотался.

   – О-о, да тут, я вижу, цирк уродов! Один другого краше. Герцог явно пригласил вас сюда, чтобы публика посмотрела и вдоволь повеселилась.

   Я сделала шаг вперед, откинув назад волосы и расправив плечи.

   – О, ну что же вы, уважаемый соловей, снизошли до разговора с простым «рогатым чудовищем»! Такой птице полагается летать высоко и даже не смотреть вниз. И, кстати, - быстро добавила я, сделав незаметный жест рукой и не дав ему вставить хоть слово, - не стойте возле лампы, а то обожжете ваши прекрасные крылышки…

   В воздухе запахло паленой тканью. Ник посмотрел на свою правую руку и вскрикнул – рукав белоснежной рубашки скрылся под охватившим его пламенем. Легкая ткань загорелась быстро. Ник принялся верещать, издавая глубокое глиссандо, и махать руками, действительно напоминая птицу с опаленными крыльями. От его взмахов пламя лишь сильнее разгоралось. Тогда, все еще вереща, он выскочил в коридор с криками: «Помоги-ите!»

   Менестрели, перестав играть, хохотали, поглядывая на меня с уважением. Тот, что со скрипкой, даже показал поднятый вверх большой палец.

   – Так ему и надо! – фыркнула Лила, вновь отворачиваясь к окну.

   Само собой, рукав Ника загорелся не от магического светильника, висящего на стене. Это я постаралась, сотворив небольшой огонек. Но пусть докажет, что это не простая случайность! Пользуясь возникшей суматохой, я скользнула в коридор. К счастью, Ник, видимо, понесся вниз по лестнице, так что мы с ним не столкнулись.

   Я вытащила из кармана листок с планом от Гвэйта, быстро пробежала глазами. Мне надо спуститься на первый этаж, но не по парадной лестнице, на которой еще слышны вопли Ника. Я скользнула по этажу, держась в тени. За годы, проведенные в воровской и актерской среде, научилась двигаться бесшумно. У дэйви также есть способность творить мелкие иллюзии, которые позволяют замаскироваться в тени или тусклом освещении так, что тебя не увидят, если очень не постараются. Вот этим сейчас и воспользуюсь.

   Внутреннее убранство поместья тоже подчеркивало смелые вкусы хозяина. Для меня тут все было излишне помпезно. Стены с фиолетовыми обоями и пурпурными занавесками нагоняли усталость и рябь в глазах. Среди обилия тяжелых громоздких предметов невольно чувствуешь себя маленькой: напольные вазы с крупными пестрыми цветами, увесистые позолоченные подсвечники и картинные рамы, обрамлявшие изображения полуголых мужчин и женщин в разных позах. Обнаженные телеса, видимо, особенно интересовали герцога, потому что на комоде и подоконниках я увидела также мраморные бюсты тел разной степени оголения.

   Мимо всего этого великолепия я и скользнула в коридор, а дальше – к боковой лестнице. Аккуратно спустилась. На первом этаже было шумнее, из банкетного зала доносились звуки музыки, голосов и смеха. На фоне этого отдаленным эхом звучало сердитое подвывание Ника. Наверняка его уже потушили, и он разразился возмущениями. Надеюсь, у нас не будет из-за него проблем. Впрочем, если я не справлюсь с заданием, проблем будет куда больше, так что пора ускорить шаг!

   К счастью, мне нужно было в другую сторону, к черному ходу. Пару раз я натыкалась на слуг, но в тени коридора оставалась незамеченной. Так я миновала подсобные помещения, кухню. Остался небольшой отрезок пути.

   И вдруг впереди раздались шаги и голоса!

   Я замерла. Похоже на стражников. Как раз их караулка недалеко. А тут и сзади тоже послышались звуки шагов. Проклятье! Судя по голосам, впереди не один человек, а целая группа. Сзади тоже – не пойми кто. Это уже не испуганная служанка с подносом, моя маскировка скорее всего не сработает. Потому, не задумываясь, я приоткрыла двустворчатые двери рядом и нырнула внутрь, стараясь при этом не издать ни звука.

   За дверями оказалось помещение, где угадывался легкий запах дерева, сырости и застарелой пыли. Здесь рядами – от пола и до потолка – тянулись стеллажи книг. Библиотека. Я мельком заглянула в план. Голоса за дверью стали громче, пришлось на всякий случай углубиться в зал и спрятаться за одним из стеллажей. Внутрь никто не зашел, но, похоже, несколько человек за дверью остановились и начали что-то обсуждать. Вот же, как не вовремя!

   Более того… я услышала, что и в библиотеке кто-то есть! Из глубины прозвучали голоса: один женский, другой мужской. К счастью, не рядом со мной, а в дальней части. Я осторожно двинулась в ту сторону и, не убирая теневую маскировку, выглянула из-за стеллажа.

   Через три ряда от меня открывался вид на читальный зал. Там, за одним из столов, сидел мужчина в струящейся зеленой мантии. Я прищурилась и узнала его: Райан Кейн, маг, чей замок я не так давно разглядывала сквозь решетку. Он сосредоточенно листал толстую книгу в кожаном переплете. Густые темно-русые волосы, доходящие до плеч, блестели в свете ламп. Рядом с его столом прохаживалась взад-вперед красивая молодая леди в дорогом платье фисташкового цвета. Ее я тоже узнала: Мюриель Стелман, местная аристократка, дочь влиятельной особы. Ее золотистые локоны были красиво уложены на затылке, шлейф от духов с ароматом орхидеи долетал даже до меня. Мюриель то и дело стреляла глазками в сторону мага.

   – А вы читали Лорьета? – кашлянув и как бы невзначай коснувшись плеча Кейна, поинтересовалась она. В библиотеке был высокий потолок и хорошее эхо, да и у меня острый слух, так что слова легко различались. – У него есть несколько хороших поэм. Одну я даже наизусть читаю каждый вечер. Она звучит, как заклинание красоты, честное слово!

   Мюриель засмеялась, кокетливо прикрыв рот пальчиками.

   – Угу, - неопределенно буркнул Кейн, не отрывая глаз от книги. Он всецело был ею поглощен и, казалось, не замечал попыток Мюриель привлечь его внимание. А попытка, судя во всему, была уже не первая. Глядя на растерянное лицо Мюриель и досадливо сморщенный носик, я не удержалась и тихонько хихикнула.

   Кейн мгновенно поднял голову от книги и обернулся. Я едва успела нырнуть обратно за стеллаж, испуганно прикрыв рот ладонью. Он, что, меня услышал?! Я лихорадочно стала загребать воздух руками, сгущая тени вокруг себя. Хотя, если он решит проверить, вряд ли это поможет: магов подобными фокусами не обманешь. Я неистово размышляла: выскочить и побежать со скоростью зайца, или выйти, притворившись интеллектуалкой, которая забрела в библиотеку в поисках редкого тома. Но шагов в мою сторону все не раздавалось.

   – Что там? – прозвучал хрустальный голос Мюриель, в котором мелькнули нотки брезгливости. – Неужели у герцога водятся крысы?

   – Все может быть, - приглушенный голос Кейна казался задумчивым.

   К счастью, никто из них так и не двинулся с места. А вскоре Мюриель опять что-то защебетала, но я уже не вслушивалась. Пойду-ка отсюда, пока не попалась! Простым артистам не разрешалось вольно расхаживать по всей территории особняка. Меня тут видеть не должны, тем более учитывая скорый набег Гвэйта.

   За дверью голоса вроде бы смолкли. Скорее всего, те, кто там останавливался, уже ушли. Бесшумными шагами, двигаясь от стеллажа к стеллажу, я дошла до двери и, так же тихо, как вошла, выскользнула обратно в коридор. Путь дальше был свободен. Продвигаясь по коридору, я чувствовала, как воздух становится все больше сырым. Значит, тут и впрямь недалеко спуск в подвал. Затем вновь раздались голоса и грубый смех. Есть! Караулка стражников. За углом – ступеньки, ведущие в подвал, а впереди – выход на улицу. Я потерла друг о друга взмокшие ладони. Достала из кармана сверток, сжала его в кулаке. Затем решительно постучала в дверь караулки. Голоса на миг смолкли, затем донеслось чье-то ворчание:

   – Ро, пойди, глянь, кого там нелегкая принесла.

   Дверь отворилась. Я увидела небольшое помещение, где за столом сидели трое стражников в кожаных доспехах. На столе, среди разбросанных игральных костей и монет, стоял кувшин пива и кружки. Четвертый стражник открыл мне дверь, оглядел с головы до ног и усмехнулся, испуская пропитый аромат. Глаза его возбужденно блеснули.

   – О, гляньте парни, цыпа какая! Рогатая, правда. Но ничего. Можно накинуть на голову покрывало, а потом и к делу приступить!

   Его поддержал пьяный хохот дружков. Почти задыхаясь от отвращения, я кое-как выдавила из себя загадочную улыбку.

   – Привет, мальчики! Фокус хотите? А то что – богатеи там наверху сегодня развлекаются, а вам ничего не перепадет?

   Мое предложение было встречено возгласами одобрения и свистом. Стражник, что открыл дверь, отодвинулся, пропуская меня внутрь.

   – Давай, давай свои фокусы. И передом, и задом желательно. Мы такое дело любим! Крис, освобождай стол, девчуля нам туточки станцует. Правда же?

   – Еще как!

   Похоже, они решили, что я дешевая куртизанка, которую герцог милостиво отправил парням поразвлечься. Мужланы по-быстрому смахнули со стола кости и кружки, а я ловко запрыгнула. Они как раз, насвистывая и улюлюкая, столпились вокруг, и мне было хорошо всех видно.

   – Ну, парни, а теперь… та-да-а-ам!

   Я вскинула вперед руку и волной выпустила порошок, стараясь, чтобы он охватил всех. Сама при этом отвернулась, зажмурила глаза и зажала пальцами нос, рот. До моих ушей донеслись тихие вздохи и звук падающих на пол тел. Я выждала полминуты, пока порошок не рассеется в воздухе, затем открыла глаза. Четыре тела с блаженными выражениями лиц валялись на полу – кто где. Двое из них даже похрапывали. Я быстро обшарила карманы, нашла связку ключей и поспешила выйти, плотно заперев за собой дверь караулки. Теперь мне осталось открыть дверь черного хода и дверь в подвал. Перебрав несколько ключей, я отыскала нужные и приступила к делу. Надо поторопиться, скоро начнется выступление.

   Закончив, я создала огонь на ладони и сожгла в нем план особняка и сверток с порошком, отряхнув пепел с рук. Надеюсь, Гвэйт не соврал, и стражники завтра ничего не вспомнят. На душе сделалось мерзко. Я давно таким не занималась и не хотела больше. Будь проклят Гвэйт со своими требованиями! Надеюсь, наши пути и впрямь теперь навсегда разойдутся.

***

Банкетный зал герцога Данте напоминал огромный гудящий улей. Еще до нашего выступления здесь играли его собственные музыканты, а несколько нарядно одетых пар кружились на зеленых мраморных плитах. Вдоль стен располагались столы с угощениями, где можно было брать еду, сколько захочешь. И все на изысканных фарфоровых блюдах с причудливой росписью. А уж какое разнообразие еды, напитков, десертов! Едва заглянув в зал, я чуть не подавилась набежавшей слюной. Сразу же мелькнуло желание поскорее закончить с выступлением и попробовать всего. Тем более тут такая еда, половине которой я даже не знала названия, не говоря уже о том, чтобы пробовать на вкус.

   Потолок в зале был высоким, а в самом центре свисала огромная сверкающая люстра, где в форме лепестков причудливой формы поблескивали дорогие фиолетовые подвески. Все это подсвечивалось магическими золотистыми огнями. Смотрелось впечатляюще, но, опять же, на мой вкус весьма громоздко. Как и в целом, весь зал. Все тот же декор кричащих тонов, откровенные картины и бюсты, огромный рояль в углу. Гости в костюмах, платьях из элитных тканей, всюду запахи дорогих духов, от которых едва не задыхаешься. Все это будто принадлежало чуждому для меня миру. Хотела бы я стать частью этого мира? Скорее, нет. Но вот время от времени мелькать в нем и соприкасаться – да, было бы неплохо.

   После музыкантов герцога выступали «Лихие соловьи». Под их веселую музыку все больше гостей пустилось в пляс. Но не все. Некоторые отстраненно слушали, некоторые сбились в кучки, что-то оживленно обсуждали, хохотали. Герцог Данте присоединялся то к одной «кучке», то к другой, то приглашал какую-то из дам на танец. Его высокий голос и смех звучали, казалось, из всех уголков зала. Одевался герцог тоже ярко и броско: малиновый камзол, такого же цвета треуголка. Головной убор, видимо, скрывал его реденькие светлые волосы, заплетенные в тонкую косичку.

   С удивлением я заметила двух жрецов бога судьбы Этайна. Верховный жрец Кирос и его более молодой коллега или даже ученик. Оба – в праздничных голубых рясах. Вот уж не ожидала, что духовенству интересны экстравагантные пирушки герцога. Пепельноволосый Верховный жрец держался чуть отстраненно, лишь изредка перебрасываясь с кем-то парой фраз и усталых улыбок. А вот молодой, судя по блеску в глазах, уже успел вкусить дорогого вина, изредка провожая досадливым взглядом даму с особо глубоким декольте. Свою тарелку он, не стесняясь, наполнял каждые десять минут. Что ж, понимаю его. Когда покончу с выступлением, сделаю то же самое. Кирос изредка косился на молодого, но не слишком строго. Видимо, считал, что редкие мирские забавы не подпортят духовный пыл юного жреца.

   Услышав знакомый распев, я повернула голову и увидела возле рояля сладкоголосого Ника. Он уже успел переодеться и сейчас непринужденно наигрывал на клавишах мелодию и распевался, едва не заглушая «Лихих соловьев». Те мрачно косились на него, но сказать ничего не могли. Настроение барда, видимо, улучшилось. Я даже удивилась, что он не устроил громкий скандал из своего поджога. То ли уже успел выпустить пар, то ли стыдился признаться, что его подпалила какая-то рогатая девчонка. А может, и правда подумал, что его рукав загорелся от лампы. Так, пожалуй, было бы лучше всего.

   Мне в глаза также бросился Райан Кейн, который стоял чуть поодаль и ел оливки из фарфорового блюдца. Прямо над его головой возвышалась кованая арка, украшенная переплетенными ягодами омелы. Смотрелось несколько необычно на фоне весенних цветов в вазах и горшках. Все-таки от омелы веет чем-то осенне-зимним. Как по мне, лучше было бы украсить арку цветами вереска. Впрочем, наверное, в этом был свой смысл. Праздник равноденствия – это когда день равен ночи, темное светлому, зима весне. Наверное, такая вот хитрая символика должна была это подчеркнуть.

   Возле Кейна опять вилась Мюриель Стелман. Но, как мне показалось, заинтересованность в этой даме у мага была примерно такая же, как и тогда, в библиотеке. Его вид оставался слегка рассеянным, будто он все время думал о чем-то своем.

   За всем этим я наблюдала, заглядывая в щелку меж пурпурных занавесок. Они были чем-то вроде импровизированных кулис, откуда выходили артисты. Вот-вот начнется наше выступление. Вначале мы покажем наши отдельные номера, а затем разыграем небольшую пьесу, которую поставила Берта. Я мысленно повторяла текст, чтобы в нужный момент ничего не забыть.

   В какой-то момент герцог незаметно оказался недалеко от занавесок, а я на всякий случай сузила щелку, чтобы ненароком не привлечь к себе внимания. Мельком заметила, что Данте был в сопровождении Миранды Стелман, чья высокая прическа выделялась среди остальных.

   – Дражайшая, благодарю за идею провести вечеринку! – певуче произнес Данте. До моих ушей донесся чмокающий звук. Видимо, герцог поцеловал даме ручку. – А то и впрямь я давно уже не устраивал веселья с таким размахом. Весна за окном, подъем энергии, все дела. Как раз хочется больше смеяться, петь, танцевать.

   – Ну что вы, Ваше сиятельство, - кокетливо кашлянула Миранда. – Это было лишь скромное предложение. А уж подготовили вы все блестяще. У вас лучшие вечеринки в городе. Кому же, как не вам, пришло бы в голову позвать уродцев петь и плясать. Мы ждем, не дождемся! Где еще такое посмотришь? Страшные, умственно больные, рогатые… Не идти же ради такого в бедняцкие кварталы.

   Я горько усмехнулась. Какое пренебрежение в голосе! Так вот кто мы для них? Ник правду сказал – просто уродцы. Вот за этим нас и приглашают: поглазеть, посмеяться, тыкнуть пальцем и обсудить с соседом. Впрочем, ладно. Я быстро отогнала грустные мысли. Пусть хоть так. Зато хорошо заплатят.

   – Моей дочери тоже нравится, - меж тем сменила тему разговора Миранда. – Она как раз девица на выданье. Может, присмотрит кого-нибудь. Светская вечеринка – хороший способ познакомиться с теми, кого редко видишь.

   – О, конечно, - энергично отозвался герцог. – Я уже заметил, по меньшей мере, пять пар глаз, которые с интересом поглядывали на вашу прекрасную, как бутон, дочурку.

   В этот момент «Лихие соловьи» окончили играть последнюю песню. Раздались жиденькие аплодисменты, а герцог, кивнув Миранде, вышел на середину зала.

   – Дамы и господа! Ну что, пришло время горяченького? – я увидела, как он многозначительно подмигнул. – Сейчас для вас выступят актеры труппы «Звездные дети» под руководством блистательной Берты Бинс! Встречайте!

   Публика явно оживилась. Аплодисменты стали гуще, громче. Первой из нас выступала Лила. Слуги уже принесли в центр зала табурет, накрытый красной бархатной тканью. Лила вышла, важно подняв голову. В руках она держала свой шар, который поставила на табурет. Шар был сделан не из настоящего хрусталя, а из стекла, похожего на него. Но в свете магических огней он казался и впрямь хрустальным. Внутри него будто поблескивали золотые искорки.

   – Мои приветствия! – Лила выразительно поклонилась, так, что светлые волосы, собранные в высокий хвост на макушке, хлестнули ее по длинному носу.

   Гости с интересом обступили ее, образовав широкий круг.

   – Кто желает узнать свое будущее? Спрашивайте, не стесняйтесь!

   – Будущее? – подал голос Райан Кейн. Его бровь саркастически выгнулась. – А ведомо ли вам вообще, что оно изменчиво и имеет много вариантов?

   – Так-то оно все верно, уважаемый, - с важным видом кивнула Лила. – Но есть вещи, которые неизбежны. Вот вы, например…

   Она резко вытянула вперед полусогнутый палец с накрашенным ярко-красным ногтем. Несколько секунд пристально смотрела магу в глаза. Затем положила обе ладони на шар, запрокинула голову. Честно говоря, общение Лилы с духами – жутковатое зрелище, от которого у меня невольно мурашки по коже бегут. В такие моменты, она резко вздрагивает, запрокидывает голову, ее зрачки делаются туманными, на губах выступает пена. А говорит она гортанным, будто бы чужим голосом.

   Толпу обычно это зрелище веселит или шокирует. Вот и сейчас, часть публики пришла в восторг, захлопав в ладоши, другая часть брезгливо поморщила носы. Я уловила шепотки:

   – Ух, она чокнутая!

   – У нее явно нервное расстройство.

   Дернув головой еще несколько раз, Лила неожиданно выпрямилась. Ее зрачки сделались круглыми, изумленными. Хрустальный шар потемнел. Лила вновь перевела взгляд на Кейна, который так и стоял со скептическим выражением лица.

   – О! Что-то случится, - ее хриплый голос напоминал карканье вороны. - Что-то грядет! Уже на пороге. Вы уже на пороге этого. Поцелуй. Роковой поцелуй. После этого изменится все… сильно изменится! Опасность, кровь, страсть, огонь…

   Она говорила все быстрее и быстрее, все больше распаляясь и впадая в неистовство. В зале воцарилась тишина. Любопытные, испуганные, ошарашенные взгляды были прикованы к Лиле. Мюриель, стоя рядом с Кейном, переводила недоуменный взгляд с него на Лилу. Мне показалось, ее щеки зарумянились.

   – Скоро… - голос Лилы дрогнул, она уронила голову на грудь. – Остались считанные минуты.

   И затихла. Несколько секунд над залом висела тишина, затем ее прорвал взрыв аплодисментов. Многие искоса поглядывали на Кейна Тот лишь скривил губы.

   – Очень содержательно, ничего не скажешь. «Что-то там грядет, уже на пороге…» Что ж, я засекаю время, - он перевел взгляд на настенные часы с золотым маятником. – Думаю, речь идет о грандиозной пирушке. Вот она и грядет. Для всех нас.

   – Это точно, дорогой друг! – хохотнул герцог, подойдя ближе и похлопав мага по плечу. – И пирушка, и выпивка. Не знаю, как для кого, но для меня это точно роковая страсть!

   Его слова многим пришлись по вкусу, отчего аплодисменты, смех, разговоры стали еще оживленнее.

   Лила пришла в себя, невозмутимо сняла с пояса флягу и сделала несколько жадных глотков воды. Я с беспокойством поглядела на нее. Мне кажется, такие сеансы не так уж и безопасны, хоть Лила всегда беззаботно утверждала, будто все в порядке.

   – Ну, так что? – встряхнув волосами, Лила обвела вопросительным взглядом толпу. – Кто еще хочет узнать свое будущее?

   Со всех сторон послышалось:

   – Я!

   – Конечно, я!

   – И я!

   – И мне, пожалуйста?

   От желающих отбоя не было. Лила, сделав загадочные пассы руками, вновь опустила ладони на хрустальный шар. Я вздохнула и задернула занавески. Скоро мой выход. Кончики пальцев начали подрагивать. Нет, к выступлениям я привыкла. А публика везде одинаковая – хоть богатая, хоть не богатая. В этот момент я думала о Гвэйте. Он и его ребята уже проникли в сокровищницу? Все ли успешно, не попались никому на глаза? Судя по тому, что переполоха в особняке пока не возникло, скорее всего, нет. Но еще мне не давали покоя его слова: «Что бы ни случилось, ты должна старательно развлекать гостей» О чем это вообще? Тут много кто развлекает гостей. Почему именно я? И что такого должно случиться? Скорее всего, он имел в виду, чтобы все вокруг были поглощены представлением, и точно никому в голову не засела мысль проверить сокровищницу. Но это случится само собой. Надеюсь.

   Я очнулась, лишь когда занавески всколыхнулись, и Лила прошла сквозь них. Хоть на ее губах сияла улыбка, в глазах читалась усталость. Я также с тревогой заметила непривычную бледность на ее обычно румяном лице и тонкую струйку крови под носом, которую Лила быстро смахнула.

   – Ты в порядке? – я взяла ее за руки: пальцы на ощупь были холодными. У меня невольно возникла жуткая ассоциация с мертвецом.

   – Конечно! – непринужденно отозвалась Лила. Она нарочито говорила бодро, но ее голос тоже казался тусклым, не таким, как обычно.

   Такое уже с ней происходило. На праздниках, кода много людей сразу хотели предсказание. Каждый сеанс отнимал у Лилы много сил. И вот тоже самое… Мне кажется, ей стоило бы аккуратнее с этим.

   – Между прочим, твой выход, милочка! – подмигнув, напомнила Лила.

   Я и сама уже услышала приторно-высокий голос герцога, который объявлял следующий номер:

   – Ну а сейчас вас ждет нечто экзотическое! Готовьте веера и стаканы со льдом – будет жарко. Непревзойденная артистка Шарлотта покажет вам настоящее мастерство огня! Да и сама она… девушка с сюрпризом. Каким? Смотрите сами!

   Вновь раздались аплодисменты. Публика, разгоряченная Лилой, уже вошла во вкус и с нетерпением ждала новых зрелищ. Я сделала глубокий вдох и раздвинула занавески. На несколько секунд вновь воцарилась тишина. Я увидела десятки взглядов, устремленных на меня: удивленных, изумленных, насмешливых, брезгливых. Публика беззастенчиво разглядывала меня. Кто-то шептался, а кто-то не стеснялся громкого обсуждения.

   – Это накладные рога? – задумчиво почесал подбородок пожилой мужчина в синем камзоле.

   – Да нет, похоже, настоящие, - ответил ему высокий щеголь с пышными усами. - Ты на глаза и уши глянь. Вылитый демон же.

   – Плененная демоница? М-м, интересно. Но почему у нее нет кандалов на руках? Вдруг еще сорвется и поджарит нас тут всех.

   – Я бы не прочь и сам ее поджарить, - хохотнул мужчина, пригладив усы.

   В его взгляде я с неприязнью заметила огоньки вожделения. Он, хоть и явно принадлежал к высокому сословию, но сейчас мало чем отличался от тех похотливых стражников из караулки. В толпе я заметила взгляд Миранды. Она смотрела на меня с какой-то насмешливой снисходительностью. А ее дочь Мюриель – с отвращением и легким страхом, будто перед ней уродливая мокрица, а не человек. Она придвинулась ближе к Кейну и чуть не взяла его под локоть но, будто вовремя вспомнив о приличиях, убрала руки, принявшись нервно теребить брошку на груди. По лицу самого Кейна было непонятно, что он думает на мой счет, но я и не задерживала долго на нем взгляд.

   Берта вышла вслед за мной, держа в руках тальхарпу. Присела на заранее заготовленный стул. Смычок плавно коснулся струн, а те в ответ завибрировали, издавая низкий гудящий звук. Я собралась уже начать выступление, как вдруг случайно бросила взгляд на потолок.

   И обомлела.

   У меня тут же язык прилип к зубам, а руки похолодели так, словно их окунули в ведро со льдом. На потолке висел… Гвэйт. Да-да, он буквально висел у самой люстры на какой-то веревке, которая не пойми как была прикреплена к потолку. Одной рукой он крепко держался за нее, а другой тянулся к люстре. Гвэйт старался укрыться в легкой тени, но в зале было слишком светло, и его все равно видно! Может, не так ярко, но все равно достаточно было поднять голову, чтобы заметить его.

    Так вот о каком легендарном деле он говорил! Стянуть редкую подвеску с люстры герцога прямо во время вечеринки! Да он же безумец! Он рискует пасть на самое дно и… и меня утянуть за собой! Ведь стоит только кому-то поднять голову…

   На какую-то секунду наши глаза встретились. Даже на таком расстоянии я увидела в его взгляде легкий огонек безумия. На губах мелькнула азартная улыбка. Он уже вошел во вкус и собирается доводить дело до конца! Не удивлюсь, если уже успел нанюхаться своего дурман-порошка. Разве в здравом уме кто-то пойдет на такую авантюру?!

   Берта за моей спиной едва слышно кашлянула. Я опомнилась. Она уже успела сыграть несколько тактов, а я по-прежнему стояла, как парализованная. Однако тут же спохватилась и пришла в движение. Мягко оттолкнулась ногами, обутыми в легкие кожаные туфли и сделала сальто в воздухе. Приземлилась, обведя всех выразительным взглядом, слегка растянув губы в улыбке. Внутри меня все дрожало, но я не подавала виду, стараясь сделать все, чтобы приковать внимание только к себе. Впрочем, будучи рогатой диковиной, это было не слишком сложно.

   Публика присвистнула. Росчерки смычка Берты по струнам стали резче, как и мои движения. На моих ладонях вспыхнули два небольших пламенных шарика. Способность творить огонь тоже присуща многим дэйви, как наследие дьявольских предков. Это помогает неплохо развлечь публику. Кто-то смотрит с восторгом, кто-то кривится, кто-то хватается за четки и бормочет молитвы богам, но равнодушным редко кто остается.

   Вот и богатеи сейчас изумленно охали, хмыкали, хлопали в ладоши. А я танцевала своеобразный танец, показывая гибкость тела и одновременно перекатывая огненные шарики по рукам до самых плеч. При этом держала лицо и одновременно следила за всеми. Едва только мне казалось, что кто-то готов был отвести взгляд, я тут же громко хлопала в ладоши, издавала какой-нибудь возглас или делала так, чтобы пламя вспыхивало ярче. Это давало новый всплеск внимания.

   Изредка я бросала незаметный взгляд вверх. Гвэйт все еще копался. Я не могла себе позволить задрать голову и следить за ним. Кто-то неосознанно мог повторить мое движение. Я задумалась о том, что удерживаю внимание только тех, кто смотрит на мое выступление. А ведь есть еще слуги, которые время от времени входят в зал и выходят, носят туда-сюда посуду. Если кто-то из них…

   Нет! Не думать об этом. Не дать панике охватить себя!

   С огнем я много чего творила. Подбрасывала в воздух, подносила к лицу, смотрела сквозь него и даже глотала Что-то из этого было простой иллюзией, но смотрелось натурально и впечатляюще. Публика ритмично качала головой в такт музыке и моим движениям.

   В какой-то момент я оказалась рядом с Райаном Кейном. Он наблюдал за моими движениями, на его лице даже читался легкий интерес. Я в очередной раз ненароком взглянула вверх и… чуть не упала в обморок.

   Время вдруг резко замедлилось для меня. Будто разом исчезли все звуки, кроме стука сердца, напоминающего громкий звон набата.

    Вдох.

   Все случилось за один только вдох.

   Я увидела, как из кармана Гвэйта выпадает монета и летит. Сейчас она упадет. Прямо на Кейна или где-то рядом. Срочно. Нужно срочно что-то предпринять. Что-то, что отвлечет публику так, что даже впрыгнувший в банкетный зал медведь покажется им менее стоящим внимания.

   Мой взгляд в панике нашел Кейна. Видимо, лицо было таким растерянным, что маг приподнял бровь в удивлении. Дальше я уже не думала. Просто действовала на каких-то инстинктах, включившихся в самый пиковый момент. Я погасила огни на руках, чтобы они не опалили одежду. Резко шагнула к Кейну. Приподнялась на цыпочки, схватила его за плечи, притянула к себе. Я успела уловить лишь его изумленный вдох и легкий аромат апельсина, прежде чем припала к его губам.

   Время возобновило свой быстрый темп, словно по хлопку пробки, выскользнувшей из бутылки шампанского. Публика мгновенно вспенилась. Возмущенный возглас Мюриель потонул в хохоте, аплодисментах и разного рода выкриках. Цели я добилась: звон монеты, упавшей на пол рядом с Кейном, никто кроме меня не услышал.

   Прошло несколько секунд, прежде чем Кейн опомнился и мягко оттолкнул меня.

   – Вы что это вытворяете? – в его широко распахнутых серых глазах читалось возмущение.

   Мои щеки пылали. Я отвела взгляд, намереваясь скрыться в толпе и вообще исчезнуть из зала. А дальше случилось непредвиденное. Арка, оплетенная омелой, под которой мы стояли, вдруг засветилась яркими огнями. Из нее послышался звон, будто разом пробудились десятки колокольчиков фэйри. Внезапно прямо из листьев омелы выпорхнула призрачная фигура с луком в руках. В один миг она натянула тетиву и выстрелила полупрозрачной золотой стрелой мне в плечо. Я вскрикнула: острая боль разорвала кожу. На пол упало несколько капель крови. Стрела прошла мое плечо насквозь, после чего сделала пируэт в воздухе и впилась в плечо Кейна. С ним произошло то же самое: стрела пронзила его плечо насквозь, уронив пару капель крови. Кейн лишь слегка застонал. Его кровь смешалась с моей, но капли на полу тут же высохли.

   Я заметила, что рана на моем плече затянулась, не оставив следа. У Кейна тоже. Лишь дыра на мантии осталась. Вокруг нас сгрудилась толпа, которая разом, как по команде, замолчала. И лишь робкий голос молодого жреца, пронзил эту абсолютную тишину.

   – Истинная. Истинная пара!

   На последнем слове он икнул и тоже умолк.

ГЛАВА 3

Вокруг меня поднялась настоящая буря. Возбужденные крики, десятки прикованных ко мне глаз, в которых читалось изумление и возмущение.

   – Стража! – голос Миранды раскаленным металлом взвился над толпой, перекрывая гомон. Дрожащим от гнева пальцем она указывала в мою сторону. – Схватить ее! Она мошенница, преступница!

   Тут же подошли двое стражников и стальной хваткой вцепились мне в плечи.

   – Следите, чтобы не удрала! – велела Миранда. – Крепче держите, а то у демонских отродий много фокусов.

   Ее взгляд обжигал ненавистью.

   – Райан! – суетилась вокруг мага Мюриель. – С вами все в порядке? Эта чертовка сделала вам больно?

   Она тоже то и дело бросала на меня взгляды, полные ярости.

   – Я… в порядке, - Кейн выглядел шокированным, задумчиво рассматривая дырку на мантии в области плеча. Его глаза все еще оставались слегка расширенными. – Кажется.

   Жаль, я не умею растворяться в воздухе. Сейчас самое время. Я подняла голову вверх. Гвэйта уже не было на потолке. Наверняка он забрал свою подвеску и, довольный, улизнул. Впрочем, даже если бы он сейчас висел прямо на люстре, вальяжно раскачиваясь, никто бы не обратил на него внимания. Гвоздем программы сегодняшнего вечера стала я и только я.

   Какая честь!

   – Боги! Боги! – Данте возбужденно облизнул губы и захлопал в ладоши. Зрелище, несомненно, развлекло и впечатлило его. На лбу герцога заблестели капли пота. – Какое неожиданное представление! У «Звездных детей» определенно сегодня успех.

   Сказано это было с иронией. Его поддержали хохотом и аплодисментами.

   Я чувствовала на себе взгляд Берты, но не решалась поднять глаза. На моих щеках все еще пульсировал огонь стыда. К этому чувству прибавилась горечь. Сегодня я испортила все так сильно, насколько это вообще возможно. В момент, когда я кинулась целовать Кейна, страх попасться притупил все остальные эмоции, а сейчас они хлынули штормовой волной. Додумалась же, а! Вот это позор так позор!

   – Подождите, подождите! – сквозь толпу ко мне пробирался Верховный жрец. Его ученик, икая, семенил следом.

   Кирос подошел ко мне, бесцеремонно взял за подбородок и пристально заглянул в глаза. Потом осмотрел плечо, коснулся кожи. После этого подошел к магу и тоже бегло осмотрел его.

   – Удивительно! - наконец, проговорил он, изумленно поглаживая подбородок. – Но, похоже, господин Кейн и эта… девушка – в самом деле истинная пара.

   Молодой жрец выглядел еще более растерянным, чем он.

   – Что за бред! – взвилась Мюриель. Она напоминала разъяренную фурию и, кажется, готова была броситься на меня с ногтями. – Это все фокусы дьяволицы и ее сообщников! Вы же слышали, что говорила чокнутая гадалка? Про роковой поцелуй… Они все спланировали, чтобы обольстить уважаемого мага!

   – Но… - Лила ошеломленно переводила взгляд с меня на Кейна. Она будто силилась что-то сказать, но так и не смогла вымолвить ни слова.

   – Согласен! – раздался еще один голос – певучий и звенящий от возмущения.

   Вперед вышел Ник Байлз. На его лице читалось ехидство и насмешка. Он тоже размашистым жестом указал на меня.

   – Я сразу понял, что эта шайка уродцев плетет заговоры. Видел, как они шептались в гримерке. А потом демоница набросилась на меня и подпалила, когда поняла, что я могу предать огласке их тайный замысел!

   Мда, в сочинительстве он явно хорош, как и любой бард. Поднялась новая возбужденная волна толпы. Я набрала побольше воздуха в легкие и выкрикнула:

   – Мы ничего не замышляли! Это было лишь выступление. Импровизация. Да, немного шокирующая. Но у Его светлости обстановка располагает к этому. Ну, я так подумала. Приношу извинения господину Кейну за такую вольность, - я произнесла это, не глядя на него. – Но Берта и другие ребята ни при чем.

   – То есть ты признаешь, что хотела очаровать Кейна своей магией! – зашипела на меня Мюриель.

   – Нет! Ничего я не хотела. А то, что случилось дальше… я вообще не знаю, что это.

   – Истинная пара это – вот что! – вновь повысил голос Верховный жрец. - Тут я вам точно говорю. Этайн проявил свою волю, решив соединить две души.

   – Ваша Светлость, - Миранда повернулась к Данте и нетерпеливо прищелкнула языком. – В тюрьму их всех! И под суд! Вы же понимаете, что такое нельзя оставлять безнаказанным.

   Герцог почесал свой крупный нос и, как мне показалось, с сожалением велел:

   – Что ж, так и поступим! Надо, как минимум, во всем разобраться. Стража! Уведите артистов.

   Подталкивая в спину, стражники повели меня прочь из зала.

   – Осторожнее! Хвост! - взвизгнула я, когда один из мужланов то ли случайно, то ли умышленно придавил его.

   Но, хуже всего то, что Берту и ребят тоже схватили! Я по-прежнему избегала их взглядов. Но чувствовала их на себе. Тяжелые, недоуменные, с оттенком обиды. Хотелось повернуться и снова закричать на весь зал: «Это не я! Я здесь вообще ни при чем! Это все Гвэйт! Все случилось из-за него!»

   Нас повели по коридору – тому самому, где я недавно кралась. И тут меня будто уколол шип розы. Стражники в караулке! Они же там валяются сонные. Если их сейчас обнаружат, то это станет новым компроматом на меня. До этого еще был шанс, что ничего не заподозрят, но сейчас, после скандала, надежды нет. А потом еще и в сокровищницу заглянут! Неизвестно что и в каком количестве Гвэйт оттуда унес.

    Я закусила губу от бессилия. Вот мы уже миновали библиотеку, впереди замаячила дверь караулки. Я нервно огляделась по сторонам. Коридор освещали несколько тусклых магических светильников. Я сосредоточилась и, сделав вид, что поправляю волосы, незаметно тряхнула рукой в сторону одного светильника, затем – другого. Свет в лампах мигнул и почти погас, оставив лишь слабый золотистый отблеск.

   Наша колонна сбилась, когда один стражник налетел на другого. Послышалась ругань.

   – Вот же ж магические хреновины! – проворчал тот, что вел меня. – Никогда их не любил. Проще было факелов повесить.

   Зато не так бросалось в глаза, что в караулке никого нет. Тишину, исходящую оттуда, заглушала ругань и ворчание тех стражников, которые нас вели. Так мы повернули и оказались перед входом в подземелье. Я волновалась насчет открытой двери, но стражники, казалось, не обратили на это внимания. В нос ударила сырость и затхлость. Нас привели в темницу и рассадили по камерам. Причем, мне досталась отдельная, где, вдобавок ко всему, мне сковали руки железными кандалами.

   – Чтоб точно без фокусов, - пояснил стражник, затем пригрозил пальцем. – Смотри мне тут! Коли что – рога обломаю…

   Дверь камеры с грохотом закрылась. Щелкнул замок. Вот и весь мой «успех» на сегодня. Я закрыла глаза, уткнувшись лбом в холодную решетку. Мой хвост возбужденно метался из стороны в сторону. Я пыталась вспомнить все, что знаю об истинных парах. Доподлинно неизвестно, что это. Жрецы называют такое явление «волей Этайна». Приверженцы старой веры и вовсе считают это остатками дикой магии фэйри – еще с тех времен, когда дивный народ жил в наших землях. Но суть одна: иногда, при определенных условиях, два существа как бы «связываются» друг с другом на тонком уровне. С этого момента они называются «истинной парой», и считается, что их судьбы навеки сплетены. После такого они должны, как минимум, обручиться. Поговаривают даже, что с этого момента существам нельзя надолго разлучаться, иначе могут быть катастрофические последствия. Уж не знаю, правда ли это. Вообще все происходящее сильно смахивает на дешевый фарс. Ну не могу я быть истинной парой Кейна! Он – аристократ, а я, так, бродяжка. Зачем я ему сдалась, а он мне?

   Долгое время в камерах стояла тишина. Кроме нас тут, похоже, никого не было. Берта и остальные хранили молчание. Но я даже сквозь стену чувствовала на себе ее осуждающий взгляд. Наконец из другой камеры послышалась возня.

   – Джай, гляди, крыса! – хохотнул Кай. – Может, поймаем и съедим на ужин? Не знаю, как кто, а я такой голодный, что готов сожрать хоть пауков!

   Его брат издал вялый смешок. Чувствовалось, что Кай хотел немного разрядить обстановку, но его голос тоже прозвучал натянуто, без привычной бодрости.

   – Лотти, - наконец, хоть кто-то обратился ко мне. Это был голос Лилы. И прозвучал он хлестко, словно пощечина. – Я, конечно, все понимаю. Захотелось урвать обеспеченного мужика, изменить жизнь. Похвальное, в общем-то, желание. Но ты не могла сделать это как-то по-другому? Или хотя бы не сегодня…

   У меня перехватило дыхание.

   – Ты что, поверила им? – мой голос надломился от стыда и обиды. – Всерьез решила, будто я соблазняла мага? Вы все так думаете?!

   Ответом была тишина. В глазах защипало.

   – Зачем тогда все это? – хмуро спросила Лила.

   – Потому что… так вышло. Меня подставили. Это все очень сложно.

   Лила лишь хмыкнула. Больше никто ничего не сказал. Молчание Берты было самым тягостным. Лучше бы она кричала на меня, осыпала ругательствами, нежели это холодное гнетущее безмолвие. Какое-то время еще стояла душная тишина, затем ребята принялись негромко переговариваться между собой о всяких пустяках. Меня же будто и не было тут вовсе. Впрочем, я тоже с разговорами не лезла. Замкнулась в себе и своей горечи.

   Так прошла ночь, и мне даже удалось на какое-то время задремать. Проснулась я от звука шагов и голосов в коридоре. В крошечное окошко под потолком пробивался робкий солнечный луч. Возле наших камер появились люди: Данте, Кейн, Миранда, Верховный жрец и коренастый толстощекий гном в строгом костюме и очках на носу. В нем я узнала Хамвела Торна – городского судью.

   – Итак, что у нас тут? – гном поправил очки на носу, подошел к моей камере и внимательно заглянул внутрь. – А-а, дэйви. Мелкое ворьё.

   На его лице тут же появился оттенок презрения, так, будто он готов был вынести мне приговор прямо сейчас. Я взвилась, сжав кулаки:

   – Попрошу без оскорблений! Я артистка, а не ворьё.

   – Боюсь, ее преступление куда серьезнее, чем мелкое воровство, - вмешалась Миранда. Ее взгляд, которым она прошлась по мне, все еще источал ненависть. – Она пыталась заколдовать уважаемого мага, чтобы заполучить себе влиятельного мужа. Ведь кто же по доброй воле захочет взять в жены рогатое чучело? Вот она и решила с помощью дешевых трюков убедить всех, что Райан Кейн – якобы ее «истинная пара».

   Я воздела очи к потолку и застонала.

   – Боги, да сколько можно повторять: сдался мне ваш маг, как овце балетные туфельки! Клянусь собственным хвостом!

   – Спешу напомнить, - подал голос Верховный жрец, - то, что мы наблюдали, не было «дешевым трюком». Это все воля Этайна, бога нашего.

   Миранда лишь раздраженно отмахнулась.

    – Простите, уважаемый жрец, но это все ерунда. Ни за что не поверю, что такая замарашка может стать истинной парой для аристократа.

   – Леди Стелман, вы называете волю богов ерундой? – Кирос оскорбленно вскинул брови.

   – Подождите, давайте не будем ругаться, - Хамвел поморщился и быстрым движением помассировал виски. Затем вновь повернулся ко мне. – Как ваше имя?

   – Шарлотта… Бинс, - произнося фамилию, я запнулась. Не уверена, что смею теперь называться ею.

   – Пф! – Миранда вновь презрительно сморщила носик. Из ее высокой прически выбились несколько белокурых прядей. – Ну и придумала же себе имя. Вы только посмотрите на нее? Да из нее Шарлотта, как из меня ночной горшок!

   Я не выдержала:

   – Знаете, леди… судя по тому количеству помоев, что исторгает ваш прелестный ротик, звание «ночной горшок» очень даже подходит вам!

   Миранда ахнула, открыв было рот, но в первую секунду даже не нашла, что ответить. Ее щеки побагровели.

   – Да как ты смеешь! – пылая, она повернулась к Хамвелу. – Уважаемый судья, я требую, чтобы вы немедленно казнили эту нахалку, как и всю ее шайку! Ее проступкам не прощения.

   – Вот с казнью я бы точно не спешил, - загадочно улыбнулся Кирос. – Если Шарлотта и впрямь истинная пара для Кейна, то мы не можем с уверенностью сказать, каковы будут последствия для обоих, если с ней что-то случится.

   – Подождите, я должен во всем разобраться, - осадил Миранду Хамвел. – Так что перестаньте оскорблять друг друга. Ну а вы, Шарлотта… Расскажите, как все произошло.

   Я устало вздохнула и повторила то, что уже сегодня озвучивала:

   – Я лишь хотела впечатлить господина герцога и всех гостей. Вечеринка была как раз такой… экстравагантной. Вот я и подумала, что… мой поступок хорошо впишется в общую атмосферу. А мы с труппой заполучим пропуск в высший свет.

   Я нашла взглядом Данте, изобразив на лице смущение и раскаяние. Он кивнул, едва заметно улыбнувшись. В его глазах все еще плясали шаловливые огоньки.

   – Ребята из моей труппы даже не знали, что я задумала, - поспешила я добавить. – Вновь приношу извинения господину Кейну за тот поцелуй.

   Я украдкой поглядела на мага. Его лицо так и оставалось задумчиво-отстраненным. Будто все это время он напряженно над чем-то размышлял.

   – И вы поверите этим жалким оправданиям? – демонстративно расхохоталась Миранда.

   Хамвел неопределенно повел плечом. Затем повернул голову к соседней камере:

   – Берта Бинс, так ведь? Что вы скажете?

   На несколько секунд повисло все то же напряженное молчание. Наконец, Берта подала голос:

   – Шарлотта импровизировала. У нас не был подготовлен такой номер.

   Это все, что она сказала. Голос у нее был усталый.

   Хамвел кивнул и обратился к герцогу.

   – Ваша светлость? У вас есть претензии к Шарлотте?

   – Пожалуй, нет, - лукаво улыбнулся Данте. – Осмелюсь сказать, что мне даже понравилось представление.

   Миранда возмущенно цокнула языком, метнув на герцога взгляд, полный молний. Судья, тем временем, повернулся к магу.

   – А вы, господин Кейн? Есть ли у вас какие-то претензии.

   – Нет, - коротко ответил Кейн, всем своим видом показав, что обсуждение окончено.

   – Поверить не могу! – вспыхнула Миранда. – Вы просто спустите ей это с рук?!

   Интересно, почему она возмущается громче всех? Почему лично ее это так задело? Я вспомнила, как Мюриель все время терлась около Кейна. У семейки Стелман есть какие-то виды на мага?

   – Что ж, полагаю, Берту и ее труппу можно отпустить, - немного подумав, изрек, наконец, судья. – Что же касается вас, Шарлотта… Вы посидите месяц в городской тюрьме. За оскорбление представителей высшего света.

   – Это слишком мягкое наказание! – насупилась Миранда.

   – Таков мой приговор, - решительно повторил Хамвел. – Ну а теперь мне пора.

   Он надел шляпу и направился к выходу. Кирос, Кейн и Миранда пошли следом. По знаку герцога, подошел стражник и поочередно открыл камеры, где сидели мои друзья. Лила прошла первой, даже не повернув головы в мою сторону. Кай и Джай, разминая плечи, ободряюще подмигнули мне.

   – Время пролетит быстро, не переживай. Скоро увидимся.

   Джуд лишь едва заметно улыбнулась. Самой последней шла Берта. Она остановилась. Наши взгляды впервые встретились. Я не увидела там ни осуждения, ни презрения. Лишь усталость и легкий оттенок грусти. Берта взялась изящными пальцами за прутья решетки и произнесла:

   – Что ж, не знаю, какую цель ты преследовала, но, надеюсь, результат тебя порадовал. Поговорим, когда увидимся вновь.

   Затем она ушла. Да, Берта, несомненно, сердилась. Но она не отреклась от меня, как я опасалась. Хоть маленький проблеск радости во всей этой безумной свистопляске!

   Герцог тоже задержался на пару секунд подле моей камеры.

   – Не скучай, красотка! – подмигнул он мне. – Думаю, мы еще увидимся. Мне понравилось твое представление!

   Он послал воздушный поцелуй и ушел. Я обессиленно опустилась на солому в углу камеры. На душе все еще было гадко. И убрать это ощущение уже не получится.

***

Камеры мало чем отличались друг от друга – что в подземелье у герцога, что здесь, в городской тюрьме, что в других казематах, где мне доводилось побывать. Такой же стылый воздух, резкие запахи, разговоры из соседних камер. Я развлекала себя тем, что подбрасывала камешек к потолку и ловила, попутно напевая рыбацкую песню.

   – Слушай, ну заткнись уже, а?! – громыхнул из глубины резкий голос, похожий на медвежий рык. – И без того тошно, а тут еще ты верещишь над душой!

   – А мне весело, - непринужденно отозвалась я, продолжая петь.

   – И мне весело, - подмигнул через решетку камеры напротив смазливый парнишка в мятом парадном костюме. – А вот ты, унылый жирный зад, лучше помолчи, а то из пасти у тебя так воняет, что ветер доносит аж сюда!

   – Да я тебе щас… - пророкотал медвежий голос. Раздался звук сотрясаемой решетки. – Погоди у меня там! Выйду – все зубы выбью.

   – Ага, выйдешь ты, - хохотнул парень. – Вперед ногами, разве что. За убийство так легко не отмажешься. Ты бы рожу его видела, а, рогатая! Это хобгоблин, который в трактирной драке пришил двух человек.

   Мой собеседник оказался довольно болтлив. Уже в первый час своего пребывания здесь я узнала, что его зовут Дин, это местный ловелас, который соблазнил богатенькую дамочку, после чего втихую спустил ее драгоценности на игры в кости. Чем-то он мне напомнил Лукаса – такое же смазливое личико, масляные глазки и болтливые речи. Когда Дин спросил, за что меня сюда упекли, я ответила коротко:

   – Неудачно выступила перед высшим светом.

   В подробности вдаваться не стала, пусть додумает сам. Да и скоро моя история и так станет достоянием всего города, в этом я не сомневалась. Так что успеет еще разнести ее по кабакам.

   В мою сторону Дин тоже попробовал «закинуть удочку».

   – Эй, рогатая, слышь? Ты вроде ничего так. Может, как выйдем, того самого… встретимся и позажигаем?

   Он прижал лицо к прутьям решетки и послал мне воздушный поцелуй. Я даже не повернула головы.

   – Отвянь, парень. Зажечь я и сама могу. Да так, что потом твои родственники только пепел по крупицам собирать будут.

   Он обиженно вздохнул, но уже через минуту продолжил болтовню. Вот так мы и переговаривались, а хобгоблин все рычал на нас, да велел заткнуться. Еще в одной из камер сидел монах, который время от времени начинал суетливо бормотать молитвы. Дин рассказал, что это служитель Яруса – бога рассвета, и он как-то по ошибке дал прихожанину яд вместо зелья очищения мыслей. Откуда он взялся в кармане служителя мирного бога – тот еще вопрос. Прихожанин, естественно, помер, а монаха упекли за решетку. Говорят, теперь призрак умершего днем и ночью является монаху с упреками. Вот как раз в эти моменты он вздрагивает и начинает бормотать молитвы, чтобы хоть ненадолго его отогнать.

   Отвлекшись от разговоров, я в который раз осмотрела плечо. Ни единой царапины. А боль в момент проникновения стрелы была такой явственной! Я поморщилась, вспомнив, как смешалась наша с Кейном кровь. Вообще, не покидало внутреннее ощущение, будто меня кто-то крупно подставил, инсценировав все это представление. Но кто это мог быть? Гвэйт. Только ему это выгодно, чтобы отвлечь внимание от себя. Но я не замечала раньше за ним склонностей к магии такой силы. Да и не мог же он знать, что я полезу целовать Кейна! А без поцелуя уже не тот эффект был бы… Нет, что-то не сходится. От обилия спутанных мыслей у меня лишь разболелась голова.

   В коридоре послышались шаги и лязганье металла.

   – О-о, еда! – радостно воскликнул Дин. – Очередная порция вчерашней каши! Рогатая, делай ставки: каша сегодня каменная, как башка тролля, или просто с комочками?

   – Ставлю на комочки, - прикинув, ответила я. – Такое хоть съесть можно.

   – Главное, не забыть зажать нос, - посоветовал Дин. – Вчера у каши было чудесное амбре в виде двухнедельных нестиранных носков.

   – Не нравится – лови крыс да жри их, - огрызнулся стражник, который разносил еду.

   Он приоткрыл решетку камеры и небрежно поставил на пол миску с жидковатой серой массой, в которой увязла деревянная ложка и кусок черствого хлеба. Затем вновь захлопнул решетку и запер на ключ.

   – Похоже, не каменная и не с комочками, - хмыкнула я, разглядывая содержимое тарелки. – Но несет от нее и правда как из пасти упыря.

   Я со вздохом потянулась к ложке, вспоминая изысканные угощения на пирушке герцога, которые мне так и не довелось попробовать. Как вдруг Дин окликнул меня:

   – Эй, погоди! А каша-то с сюрпризом. У кого-то из нас.

   Я вопросительно уставилась на него. Дин приложил палец к губам, взглядом показал на стражника. Мы подождали, пока он уйдет, затем только мой собеседник, оглядевшись по сторонам, вытащил из кармана камень, который светился кроваво-красным светом.

   – У меня во с собой что. Кровавик. Стражники не поняли, что это, и не отобрали. Впрочем, он опасности и не представляет для них.

   Я знала, что это такое. Камень, который, если поблизости яд, сразу начинает светиться.

   – В моей, хе-хе, профессии много риска, - важно пояснил Дин. – Всякое может случиться. Вот я и предусмотрителен. Но, видишь, камень светится не так ярко. Значит, яд, скорее всего, не в моей каше. Ставлю золотой, что в твоей!

   – А ну-ка дай сюда? – попросила я, нахмурившись.

   – А не умыкнешь? – нарочито прищурился Дин. – Про дэйви всякое говорят… Ладно-ладно, бери.

   Было видно, что Дину и самому любопытно проверить свою догадку. Он ловко кинул мне камень. Тот упал рядом с моей камерой. Я просунула руку сквозь прутья решетки и взяла его. Едва я поднесла кровавик к тарелке с кашей, как тотчас же камень вспыхнул с удвоенной яркостью и загудел.

   – Так и есть! - присвистнул Дин. – Кто-то, видать, не хочет, чтобы ты вышла из тюряжки. Ну, колись, подруга, кому ты еще насолила?

   Я задумчиво вернула камень обратно, кинув через решетку. Мысли сделались мрачными, как надвигающаяся гроза. Похоже, меня теперь в покое не оставят. И кто же хочет моей смерти? Кейн, чтобы я не подпортила ему репутацию своей «истинностью»? Гвэйт, чтобы я, затаив обиду, не рассказала герцогу о его выходке? Или Миранда, неистово жаждущая отмщения за оскорбление всему дворянскому обществу?

   Так и не найдя ответа, я отсела подальше от миски с кашей. Видимо, придется теперь все дни голодать. А учитывая, что их тридцать – так мне тут и помереть. Или ловить крыс по совету стражника.

   – Ну, так что? – снова подал голос Дин. - Любовник-аристократ подгадил?

   Я, усмехнувшись, повернулась к нему. Разговоры хоть немного отвлекали от завертевшегося вокруг меня хаоса.

   – Хочешь знать? Ладно, расскажу тебе эту байку. Не обещаю, что все в ней – правда, но ты уж сам сообрази потом, где подвох. Ладно?

   – Валяй, - Дин удобно устроился на соломе, закинув ногу за ногу. – Все равно скучно.

   Я сделала глубокий вдох и певучим голосом начала:

   – В столице одного далекого королевства, в уважаемой дворянской семье родилась однажды девочка. Да не простая! Едва она выскользнула из лона матери, как служанки, принимавшие роды, тут же закричали, схватившись за лица. Одна даже лишилась чувств. А все из-за того, что у девочки этой из нежного лобика торчали маленькие зачатки рогов. А копчик плавно переходил в дьявольский хвостик с пикой на конце.

   Дин присвистнул. Я выдержала небольшую паузу и, загадочно сверкнув глазами, продолжила.

   – «Демон!» - в страхе выдохнули все, кто присутствовал в комнате. Мать тоже была глубоко потрясена. Она знала, что ее род – чистый, и никаких примесей демонической крови там никогда не было. А значит… во всем виноват муж! Он был простолюдином, уличным музыкантом, очень харизматичным, но без гроша за душой. Родня долго противилась их браку, но в итоге сдалась, потому что Викки – так звали мать рогатой девочки – влюбилась и была непреклонна, грозясь сбежать с любимым, если те будут настаивать. И тут… такой скандал, такой позор! Родители лютовали. А Марк – муж Викки, признался, что, мол, да, его бабка спуталась с демоном. До сих пор ни в ком не проявлялась проклятая кровь, а тут вот – неожиданность…

   – Еще бы, - хмыкнул Дин, жуя соломинку.

   – Викки была сильно подавлена и разочарована. Она не ожидала такого обмана со стороны мужа. Проклятое дитя внушало ей ужас и отвращение. Она слишком дорожила репутацией, которая и так уже была подпорчена из-за ее неравного брака. Но вытерпеть еще и рождение демона… Нет, это было выше ее сил! Тогда она, сплотившись с семьей, выгнала Марка вместе с новорожденной девочкой, запретив показываться на глаза и хоть словом обмолвиться кому-то о произошедшем. Пусть лучше все думают, что ребенок родился мертвым, а муж, не выдержав горя, ушел из семьи.

   – Необычно, надо признать, - присвистнул Дин. – Оно ж как вообще бывает: чаще всего мать выкидывают на улицу с порченым ребенком, заподозрив ее в связи с демоном. А тут вон как. Наоборот совсем.

   – Молчи, и не мешай слушать! – раздраженно рыкнул хобгоблин из дальней камеры.

   Оказывается, он тоже слушал. Я легонько улыбнулась и продолжила:

   – Да, все именно так. Музыкант Марк очутился на улице с дочерью на руках. Бывшая жена натравила на него стражников, велев убираться из столицы, пообещав упечь за решетку. Марку ничего не осталось, кроме как уехать. Он прибился к одной из трупп бродячих артистов. Заботился о дочери, как умел. Правда, больше, наверное, о ней заботились женщины из труппы, к которым девочка переходила из рук в руки. Шли годы, она росла. А Марк… все произошедшее тоже потрясло его. Он не отличался особой стойкостью духа и принялся топить свое горе… в бутылке и азартных играх. А вскоре и вовсе пропал. Поговаривают, что сгинул в пьяной драке. Так девочка осталась одна. Благородное имя – Шарлотта – все, что осталось у нее от матери. Она знала свою историю от отца. Он же научил ее играть на лютне и петь. Ну а дальше ей уже пришлось заботиться о себе самой. Зарабатывать на жизнь выступлениями на публике. А то и мелким воровством. Ну а семейка… они так просто не желали от нее отставать. Боялись, что правда всплывет наружу. Вот и стали посылать наемников по следу Шарлотты. То убийца нападет из тени, то вот яду подсыплют. Пока ей удавалось избегать смерти, которая ходила за ней по пятам. Но как будет дальше… то никому неизвестно.

   Я красиво и с придыханием закончила.

   Хобгоблин тихонько вздохнул. С той стороны, где сидел безумный монах, раздалось хлюпанье, как будто кто-то шмыгнул носом, а потом высморкался. А Дин, несколько секунд поморгав, расхохотался:

   – Ну, даешь, рогатая! Выдумщица ты ого-го! Признай, что вся твоя история – вранье чистой монеты. А сама ты – плод сношения проститутки и мелкого демона, забредшего поразвлечься на материальный мир.

   – Конечно, - усмехнулась я. – Но байка звучит гораздо приятнее, чем правда, верно?

   – А то! – он продолжал беззаботно смеяться. – Говоришь ты сла-адко, да. Я почти поверил.

   Я с чувством откланялась и отвернулась, смахнув крупицы слез с уголков глаз. На самом деле в моем рассказе была только одна ложь: то, что за мной посылали убийц. Никому я на самом деле не сдалась, и дражайшая семейка уже наверняка забыла о моем существовании. Подумали, что сгинула на улице, как и папаша. А в остальном… это была чистая правда. Я и впрямь родилась в Мун-тае, в дворянской семье. Да только кто же поверит уличной рогатой девке? Дочь проститутки – куда более подходящее для нее происхождение.

   Я потянулась к стоящей на полу железной кружке. Вода вроде бы не отравлена. Она мутная и зеленоватая, но после рассказа у меня пересохло в горле. Тухлая вода – это пока единственное, что мне тут светит.

***

Райан Кейн сидел за письменным столом в своем кабинете, задумчиво изучая сложный рисунок в старинной тетради. Страницы ее были пожелтевшими, ломкими. Русые волосы Райана выглядели хаотично растрепанными. Ладонь задумчиво поглаживала шершавый подбородок. Края его небольшой бородки уже пора было подправить, но события последнего дня оказались столь насыщенны, что Райан забыл обо всем.

   Рядом со столом, энергично махая кожистыми крыльями, порхал гомункул Чант – его верный фамильяр. В какой-то момент он опустился низко над рукописью и, от очередного взмаха крыла, страницы встрепенулись и перелистнулись.

   – Ты не мог бы чуточку спокойнее? – раздраженно бросил Райан, в конечном итоге устало отодвинув тетрадь от себя. Глаза его покраснели, в них чувствовалась резь. Райан не спал с прошлой ночи.

   – Там все равно нет ответов, - насмешливо проскрипел Чант, стукнув когтистым пальцем по корешку рукописи.

   Затем перевел выразительный взгляд на внушительную стопку других книг, лежащих на краю стола.

   – А где предложишь их искать? – вздохнул Райан. – Ты же, надеюсь, не веришь в чепуху с якобы «истинной парой», «божественным вмешательством» и вот этим вот всем?

   Он презрительно скривил губы, сделав глоток остывшего чая из синей фарфоровой чашки с рисунком павлина на ней.

   – Не знаю насчет пары, - Чант задумчиво почесал нос. – Но то, что древняя магия – штука непредсказуемая, а то и опасная – это факт! Я бы так беспечно не махнул на нее рукой.

   Чант приземлился на стол и заглянул в лицо Райану. Глаза гомункула вспыхнули золотыми огоньками.

   – Кроме того, - он нарочито понизил голос, - дэйви – существа родом из Бездны. Ты не думал о том, что эта девчонка может помочь тебе в твоих исканиях? Что, если она – тот самый ключ? Недостающий ингредиент.

   Райан задумчиво глянул в угол, где на полу люминесцентной краской был начерчен круг и символы. Мозаичная плитка местами была сколота, а в самом центре образовалась черная воронка, от которой все еще исходил запах гари и легкий дым. Последствие неудачного эксперимента.

   – Так что, вот тебе новая тема для размышлений, - Чант подмигнул, неуклюже развернулся и вылетел сквозь полуоткрытую дверь.

   Взгляд Райана все еще оставался устремленным на круг. Впрочем, смотрел он не на него, а будто сквозь него. В камине один из угольков подпрыгнул и потух. Стало темнее. На лице Райана запрыгали тени. И еще одна тень – крупная, вытянутая, появилась позади него. На миг в ней мелькнули две красные точки. Райан сделал глубокий вдох, и тень тут же исчезла.

   Подумать действительно было над чем.

ГЛАВА 4

Миранда Стелман в бешенстве носилась по гостиной, отчего края шелковой скатерти, покрывающей круглый стол, колыхались, словно крылья неведомой птицы. Ее дочь сидела в кресле, сердито обмахиваясь веером. Бен стоял перед ними навытяжку, стараясь, чтобы его лицо выражало полную услужливость.

   – Это как понимать, Бен?! – Миранда остановилась, хищно нависнув над ним.

   Ее полные груди, приподнятые корсетом, соблазнительно всколыхнулись, но перепуганный Бен огромным усилием воли заставил себя не смотреть туда.

   – Выходит, вы деньги взяли, а условия сделки не выполнили?

   – Н-но, позвольте, - жалобно пискнул Бен. У него в зубе застрял кусочек оливки с вечеринки герцога. Хотелось поковыряться и достать его, но это было бы неприлично. – Разве я не выполнил свою часть договора? Я собрал для вас нужную информацию. Правдивую, как вы могли убедиться!

   Бен едва заметно усмехнулся собственному остроумию, но тут же плотно сжал губы, увидев, как в нефритовом взгляде Миранды вспыхивают молнии.

   – Мне нужен результат! – выкрикнула она, стараясь не слишком лишаться самообладания. – И совсем не то, что мы увидели вчера вечером! Вы должны были вмешаться, когда все пошло не по плану.

   – Откуда же мне было знать, что той девчонке взбредет в голову целовать господина Кейна, да еще и под омелой! – шумно выдохнул Бен. – Все произошло так быстро. Вы же сами видели.

   – Бен, - голос Миранды чуть понизился, но в нем появились свистящие оттенки. – Я хочу вам напомнить, что ваша работа не кончилась на том, чтобы просто дать нам сведения. Разберитесь теперь с тем, как разорвать возникшую связь между девчонкой и Кейном!

   – Но… гм… - Бен украдкой протер взмокший лоб. – Боюсь, что такого способа нет. Ведь речь идет о божественной воле.

   – Так сделайте, чтоб был! - Миранда резко шагнула к Бену, а тот невольно отступил. – Или хотя бы видимость такового. Поверьте, это в ваших же интересах.

   Бен содрогнулся от ее взгляда и поспешил закивать. Спорить с этой леди точно нет смысла. Миранда некоторое время смотрела на него, точно кобра на свою жертву, затем отвернулась, отчего молодой жрец облегченно вздохнул. Под ее тяжелым взглядом и дышалось хуже.

   – Жду от вас новостей, - бросила она через плечо. – И не слишком затягивайте.

   Бен откланялся и ушел. Миранда повернулась к дочери.

   – Все нормально. Просто план чуть-чуть пошел иначе.

   – Это ты называешь «чуть-чуть»? – Мюриель раздраженно ударила веером по подлокотнику кресла.

   – Но не думаешь ведь ты, что уличная замарашка всерьез заинтересует Кейна? Да и вообще она сгниет в тюрьме. А дальше на сцену вновь выйдешь ты.

   – Надеюсь, мама.

   На ее хорошеньком личике долго еще отражались бурные эмоции. Но, как истинная леди, она умела владеть собой. Подождать – так подождать. Время еще есть.

***

Мой день, проведенный в камере, прошел под веселые шутки и болтовню. За всем этим я старалась отвлечься от чувства голода и тоски. Похлебка, которую принесли в миске вечером, тоже была отравленной. Мой недоброжелатель такой упорный! Дин сжалился и бросил мне через решетку кусок черствого хлеба, в который я впилась зубами с неистовством тигра. Это помогло хоть немного унять чувство скручивания внутри живота.

   В какой-то момент хобгоблин подозвал к себе стражника, который совершал обход. Тот задержался возле его камеры на несколько секунд, затем подошел к моей.

   – На, рогатая, тут у тебя поклонник завелся! - хмыкнул стражник, открыл на миг решетку и поставил на пол миску, наполовину заполненную похлебкой.

   Я растроганно прижала к груди ладони и крикнула:

   – Эй, дружище, благодарю от всей души! Я вот даже почувствовала себя роскошной дамой из таверны. Сижу, такая, важно поедаю салат с устрицами, а тут подходит разносчица, ставит на стол бокал с дорогим вином и говорит: это вам вот с того столика. Я поворачиваюсь, а там благородный мускулистый воин подмигивает мне.

   – На здоровье, - скупо крякнул хобгоблин, явно польщенный моим ассоциациям. – А расскажешь еще историю?

   – Конечно. Вот только подкреплюсь немного, чтобы вернуть силу голосу!

   Я подхватила миску и принялась с упоением поглощать содержимое. Похлебка была вязкой и почти безвкусной, но для меня сейчас и такая еда показалась благословением небес. Мне, пожалуй, все равно, что хобгоблин из той камеры – убийца. Сейчас он помог мне, и это главное. Все остальное не имеет значения.

   – Здорово, что ты еще хоть немного протянешь! – хохотнул Дин, разминая затекшие мышцы. – Хоть не так скучно сидеть будет.

   – Да-да, я поняла ваши намерения, друзья мои! – хлюпая, усмехнулась я. – Но и на том спасибо. Я вам даже песню спою в благодарность! Лютни, правда, с собой нет, придется аккомпанировать, стуча по камням…

   Так я и развлекала их до самого вечера. А потом, когда уже глаза начали слипаться, возле моей камеры неожиданно возник стражник.

   – Рогатая, вставай и на выход!

   Дверь с лязгом открылась.

   – А что случилось? – сонно выдохнула я.

   – За тобой пришли.

   – Кто?

   – Вот сама и посмотришь. Я тебе не бабка на базаре, чтобы языком чесать. И живее, давай! - грубо поторопил меня стражник.

   Я встала со своего соломенного лежбища и, протирая глаза, направилась к выходу.

   – На свободу, пташка? – с легкой завистью проговорил Дин. – Или на плаху?

   – Сплюнь! – шикнула на него я.

   – Эй, я первый на казнь, если что! – рыкнул из своей камеры хобгоблин. – Девку не троньте!

   Я наконец-то увидела его. Хобгоблин вцепился в прутья решетки, с беспокойством глядя на меня. Кожа его отличалась красноватым оттенком, одет он был в серые обноски. Типично гоблинское лицо с пучком торчащих русых волос смотрелось по своему даже мило. По крайней мере, резкого отвращения не вызывало.

   – Тебя забыли спросить, чучело, - огрызнулся стражник. – Сидите мне тут тихо!

   Я кашлянула.

   – Ничего, друзья мои! Все будет хорошо. И у меня и у вас. Мир тесен, может, однажды даже свидимся.

   – Ну, бывай, рогатая! - вздохнул Дин и помахал мне. – Ты подумай насчет «встретиться и позажигать».

   Хобгоблин рыкнул и отвернулся. Я успела заметить блеснувшие в его круглых глазах слезы. Стражник нетерпеливо пихнул меня, а сам пошел следом. Проходя мимо одной из камер, я услышала, как кто-то шмыгнул носом и затем подошел к решетке. Это был худощавый бледный мужчина в нестиранной рясе. Он протянул ладонь через решетку и взмахнул ею в мою сторону.

   – Да пребудет с тобой благословение Владыки семи лепестков! – едва слышно выдохнул он.

   Я кивнула, а затем уже скрылась за дверью вместе со стражником. Меня привели в небольшую комнатку, где, скрестив руки за спиной, стоял хорошо одетый мужчина с гладко зачесанными назад темными волосами. Он оглядел меня с ног до головы взглядом, в котором читалась брезгливость.

   – Это точно она?

   – Да, она самая, - заверил его стражник.

   Зеркала рядом не было, но полагаю, вид у меня был еще тот: мятая, потрепанная и грязная одежда, слипшиеся волосы, смазанный макияж. Мужчина тяжело вздохнул и небрежным жестом поманил меня за собой.

   – Ты идешь со мной.

   Я кашлянула.

   – Простите, а с кем имею честь говорить? И куда вы меня хотите увести?

   – Некогда объяснять. Мой господин хочет тебя видеть. Или тебе больше по душе эта вшивая дыра?

   – Нет, конечно. Но хотелось бы знать, что меня ждет. Кто ваш господин?

   Мужчина прошел вперед, не удостоив меня ответом.

   – Ну, чего встала? – недобро покосился на меня стражник. – Имей в виду: твое наказание не отменилось. Просто кое-кто взял тебя под свою опеку. И советую быть паинькой! Не то вернешься сюда.

   Мне не осталось ничего другого, кроме как последовать за мужчиной, не уставая поражаться, какая насыщенная у меня теперь жизнь. Интересно, куда я отправлюсь теперь? В другую тюрьму?

   На улице в свете факелов я увидела поджидавшую нас карету, запряженную двумя белыми жеребцами.

   – Сядешь возле кучера, - сразу предупредил мужчина, поморщившись. – От тебя несет, как от немытой козы. Не хочу задохнуться.

   Он быстро прицепил мне на рукав что-то вроде металлической броши в виде пентаграммы.

   Я пожала плечами и ловко запрыгнула на козлы, мило улыбнувшись кучеру. Тот, похоже, тоже не был в восторге, но смолчал.

   – И советую без фокусов! – снизу донесся голос мужчины. Надумаешь сбежать – я быстро отслежу тебя и поймаю. И тогда уже не буду столь любезен.

   Я поняла, что та брошь, которую он мне нацепил, была отнюдь не украшением. Она позволяла магически отследить, где я.

   Что ж, побег пока отложим. Все же приятно было после сырой камеры вдохнуть свежий воздух весеннего вечера. И неважно, что он еще прохладен, а на мне не было теплой одежды. Шумно пыхтя носом, я жадно ловила каждый вдох и наслаждалась им.

   – А вы знаете, чем пахнут стены в тюрьме?

   – Не знаю, и не хочу знать, - буркнул кучер, явно пытаясь отмахнуться от моей болтовни.

   Но меня уже подхватило и унесло вдохновение на очередную мысль.

   – Они пахнут тысячами вздохов и сожалений. Тех, кто там уже сидел, и кто еще будет сидеть. Тысячами вспыхивающих и гаснущих надежд. Тысячами слез и проклятий. И, поверьте, это ощущается куда горше, чем просто смрад немытых тел!

   Кучер хмыкнул, невольно прислушиваясь.

   – Это еще что, - продолжала я, - говорят, на севере в каждой тюрьме есть свора призраков. Их там обязательно держат, чтобы летали, пугали и всячески донимали узников. Видимо, чтобы те потихоньку сходили с ума. Естественное такое наказание, да?

   Я все болтала и болтала, меж тем, внимательно наблюдая за движением кареты. А мы въехали, ни много ни мало, в Пурпурный квартал! Я присвистнула, затянув мелодичную песенку. Почувствуй себя, называется, важной персоной! Но что-то у меня было тяжело на душе. Явно не для того везут, чтобы показать местные красоты.

   Здесь всюду было чисто, благоуханно. Везде горели яркие магические фонари, они мерцали желтыми, оранжевыми и зелеными оттенками. В этот час улицы были почти безлюдны, лишь редкие припозднившиеся парочки вышли полюбоваться полной луной, нависшей над улицами. Мое удивление усилилось, когда стало заметно, что карета направляется к скалистой части города.

   – Только не говорите, что меня везут к Райану Кейну!

   Похоже, именно туда. Я нервно заерзала на козлах. Зачем? Почему? Он хочет лично расправиться с нахалкой, опозорившей его на вечеринке? Или я должна теперь сидеть в его подземельях?

   Замок Кейна, построенный из темного с фиолетовым отливом кирпича, выглядел солидно и внушительно. Он располагался на небольшой скалистом островке в нескольких метрах от берега. Добираться туда нужно по мосту, соединявшему островок и берег. Там, где начинался мост, по обеим сторонам располагались дозорные башни. Такое ощущение, словно когда-то здесь был военный гарнизон, а после переделался магом под свои нужды.

   Цокая начищенными подковами, белые жеребцы повезли нас по мосту. Я вдохнула морской воздух, поежившись и растерев ладонями плечи. Холод словно разом обрушился на меня, отчего я тут же застучала зубами. Когда мы оказались на той стороне, я увидела ступеньки, вырубленные прямо в камне, ведущие наверх, туда, где располагался сам замок. Приуныла, осознав, что придется столько подниматься.

   – Слезай, - мой проводник вышел из кареты и нетерпеливо поманил меня вниз.

   Я ловко спрыгнула, помахав кучеру, и удивилась, что меня повели не к ступеням, а вправо, где располагался странный белый постамент. Над ним прямо в воздухе вспыхивали и гасли голубоватые искорки, напоминающие птичьи перья.

   – Это еще что за…

   – Молчи и за мной! – перебил мужчина, схватив меня за руку и едва не втащив на постамент, хоть я и сама была способна туда запрыгнуть.

   В следующий миг нас окутала полупрозрачная голубая дымка, а у меня резко закружилась голова. Я едва успела моргнуть, как вид вокруг переменился. Мы теперь стояли прямо перед дубовыми воротами во внутренний двор, а мост остался внизу.

   – Уф! – схватилась я за голову, которая все еще немного кружилась. – Удобненько, однако!

   Мужчина повел меня через ворота. Мы оказались во внутреннем дворе, окруженном постройками и башнями разной толщины. Мой проводник направился в боковую узкую башню. О, наверное, там тюрьма! Буду томиться на самой вершине, прикованная цепями, продуваемая семью ветрами. Винтовая лестница вела наверх, освещаемая магическими светильниками. Они покачивались и отбрасывали причудливые тени.

   Меня действительно привели на самую вершину. Когда провожатый открыл передо мной дверь, я с удивлением обнаружила симпатично обставленную комнату с розовыми обоями. Тут была и кровать, и кресло, и комод с зеркалом, и шкаф, и стол, на котором стоял поднос с едой. Как-то не очень смахивает на тюрьму. Либо же это иллюзия, которой маги очень даже охотно пользуются, если хотят заморочить кому-то голову.

   Пока я стояла и озадаченно таращилась на убранство, мой провожатый нетерпеливо подтолкнул меня внутрь.

   – Вон там, - он указал на дверь слева, - ванная. Дерни за кольцо – и пойдет вода. И обязательно высыпь в воду зеленый порошок из банки! На полке там найдешь. Надо же обеззаразить тебя. А то наверняка нахваталась вшей либо клопов.

   Мужчина брезгливо поморщился. Было видно, что он хотел поскорее уйти, а не возиться тут со мной. Я кивнула, нисколько не оскорбившись на предположение о вшах и клопах. За свою жизнь я подцепляла такое и не раз, отлично помня, как трудно их потом выводить. А в тюрьме действительно можно подхватить что угодно. Если у мага есть штучки, способные быстро убрать всякую заразу, то я только за.

   – Чистую одежду найдешь в шкафу, - мужчина приготовился уйти, но я снова обратилась к нему.

   – Зачем меня вообще сюда привезли?

   Он так и не удостоил меня ответом. Ушел, закрыв за собой дверь. Я пожала плечами и, первым делом, накинулась на еду. Тюремная похлебка, щедро подаренная хобгоблином, не утолила полностью мой голод, тем более прошло уже несколько часов. На столе нашелся стакан молока, вареные яйца, несколько булочек, пахнущих корицей и ванилью, сыр, горсть орехов и чернослив.

   «А вдруг меня хотят отравить?» - мелькнуло в голове, когда я жевала с набитым ртом.

   Я тут же отогнала эту мысль. Хотели бы избавиться – уже давно б это сделали. Иначе зачем возиться и доставлять меня сюда? Ну, в крайнем случае – помру сытой! Я оставила на столе пустые тарелки. Что не влезло в меня, то припрятала себе под подушку. Мало ли, что будет завтра. Жизнь нечасто баловала меня вкусной едой, иной раз приходилось ее добывать с боем. Так что, я всегда делаю запасы, когда есть возможность.

   Затем я заглянула в боковую комнату, о которой говорил мой провожатый. Там пол и стены были выложены голубой плиткой с причудливыми узорами на ней. Пахло цветочным мылом. Посредине стояла металлическая ванна, а прямо над ней с потолка свисала труба. К ней было прикреплено кольцо. Памятуя указания, я дернула за кольцо. В трубе тут же что-то загудело, и прямо в ванну полилась теплая вода, окатив меня брызгами. Вода стала понемногу наполнять ванную.

   Я тем временем поискала на полке рядом порошок, о котором говорил мужчина. Быстро нашла его в прозрачной банке. Высыпала в воду. Запах получился резким, смолистым. На полке нашлись еще разные пузырьки. Я наугад взяла несколько и высыпала в воду. В одной баночке оказалась душистая соль с ароматом лаванды, а в другой – жидкость, которая дала обильную пену. Я не знала, как прекратить подачу воды, но интуитивно догадалась дернуть еще раз за кольцо – и поток прекратился.

   – Во, что вытворяют аристократы! – восхищенно присвистнула я, раздевшись и опустившись в ванну. – Пока мы моемся в грязной лохани, у них тут – ароматное пенистое блаженство!

   Мне подобная роскошь даже во сне не виделась! Я с наслаждением опускалась в ванную с головой, тщательно вымывая волосы. В мыслях смутно брезжило, что столь щедрый прием для меня явно не просто так, и у всего этого наверняка будет высокая цена. Но прямо сейчас я не готова была прервать блаженство.

   – Вот чудеса! – бормотала я, отбивая кончиком хвоста круги на поверхности воды. – Чувствую себя настоящей королевой!

   Полотенце висело у стены, так что пришлось вылезать и шлепать босиком. К счастью, возле ванны был расстелен коврик из жесткой рогожки, иначе легко было бы поскользнуться на мокрой плитке. Кожа моя раскраснелась, видимо, от добавленных порошков. Даже немного чесалась. Но я не обращала на это внимания, замотавшись в полотенце и вернувшись в комнату. На противоположной стороне виднелась еще одна дверь. Я заглянула и туда. Меня тут же обдало вечерним холодом и ветром. Это оказался небольшой балкон, выходящий на море. Вид грозной стихии прямо подо мной, впечатлял до мурашек, но я быстро продрогла в одном полотенце и вернулась в комнату, тщательно закрыв дверь.

   После ванны меня так разморило, что в голове не осталось ни одной мысли, кроме той, чтобы лечь в кровать. А какой мягкой она оказалась! Это вам не жесткая койка и не подстилка на земле или клочок соломы в холодной камере. Меня окутало счастливое блаженство, и в тот же миг я погрузилась в сон.

***

Странные ощущения переполняли меня.

   Было то душно, то адски жарко. То слышалось странное гудение, похожее на гигантский улей. Временами оно звучало издалека, а временами – будто в моей голове. То мне казалось, что я крепко сплю, а то – что лежу с полуприкрытыми веками, сквозь которые видны пляшущие надо мной тени. Они надвигались все ближе и ближе, будто хотели поглотить меня…

   В какой-то момент я выпрыгнула из сна, как пробка из бутылки. Вместо отдыха и наполненности чувствовала разбитость, словно меня пропустили через адскую машину, несколько раз прокрутив. Голова болела, в ушах звенело. Еще и поймала на себе чей-то взгляд. Я ойкнула от неожиданности и быстро села на постели, набросив на плечи одеяло.

   Передо мной, хлопая кожистыми крыльями, в воздухе парило странное существо. Оно было не крупнее маленького поросенка. Мордочка с торчащими ушками и вздернутым носом тоже слегка напоминала поросячью. Чуть влажная кожа существа казалась вылепленной из глины. У него было две тонкие руки (или лапы) с когтистыми пальцами, и парочка мускулистых ног.

   Существо разглядывало меня, скрипучим голосом бормоча:

   – Так, особых дефектов не вижу. Мордаха даже немного симпатичная. А вот рога не симметричны. Один сильнее загнут.

   – Сам ты несимметричный! – буркнула в ответ я, тряхнув головой, будто желая таким образом «выпрямить» рога. – Ты что вообще такое?

   – Я Чант, фамильяр. А ты – тот самый ключ для хозяина.

   – Какой еще ключ? – прыснула я. – Ты чего несешь? Похоже, в твоей глиняной башке все смешалось и перепуталось.

   Чант выразительно посмотрел на меня.

   – Ну, поглядим потом – у кого что перепуталось.

   Я встала с кровати, и, обмотав одеяло вокруг тела, заглянула в ванную комнату. На полу было чисто и сухо, моей сброшенной одежды нигде не наблюдалось.

   – А куда делся мой костюм, не знаешь? – повернулась я к Чанту.

   Тот издал звук, напоминающий фырканье.

   – Полагаю, Арчи его сжег.

   – Ну, зачем же так! – раздосадовано всплеснула я руками. – Можно же было постирать. Я не настолько богата, чтобы разбрасываться одеждой! А это был мой новый концертный костюм.

   Чант лишь фыркнул еще раз.

   – Арчи – это тот тип, что меня вчера сюда привел? Выходит, он лазил тут ночью у меня в комнате? – недовольно сощурилась я.

   – Пф. У хозяина есть много способов телепортировать любую вещь в любое место. Я, собственно, чего здесь? Он приглашает тебя к завтраку. Так что, прилично оденься и спускайся. Ну, бывай!

   Чант слегка дохнул воздухом и тут же исчез.

   – И во что же мне одеться? – хмуро поинтересовалась я у пустоты.

   Потом вспомнила, как Арчи вчера говорил что-то насчет «чистой одежды в шкафу». Я заглянула туда и увидела несколько платьев зеленого, розового и коричневого цветов. Из моей груди тут же вырвался вздох восхищения. Чистая, выглаженная одежда из приятной льняной ткани. Красивого покроя, со складочками и вышивкой. Я потянулась было к платью, но тут же остановилась, мрачно задумавшись. Такая щедрость явно неспроста. За все это придется заплатить. Но вот что Кейн потребует взамен? Предположения вспыхивали в голове одно за другим, и все были безрадостными. Я вышла на балкон, тут же попав под морской ветер. Глянула вниз, туда, где волны разбивались о скалы. Прыгать рискованно: очень высоко.

   Я вернулась в комнату и, поняв, что выбора у меня пока нет, потянулась к зеленому платью. Не голой же идти, в конце концов! В шкафу также нашлось белье и пара мягких домашних тапочек. А в комоде – расческа, ленты для волос и немного косметики. Я неспешно оделась, собрала волосы в слегка растрепанный пучок, покрутилась перед зеркалом, корча рожицы и стараясь наслаждаться каждым мигом. Когда еще выпадет шанс принарядиться?!

   Пора было спускаться к завтраку.

***

– Ну, наконец-то! – Чант, при виде меня, энергичнее замахал крыльями, выдавая нетерпение. – Долго копаешься.

   Он ждал меня в самом низу башни.

   – А я и не спешу! – решила состроить важную физиономию.

   Он фыркнул и провел меня через боковую узкую дверь. Там оказался такой низкий проем, что я стукнулась рогами о дверной косяк.

   – Тяжкая жизнь у дэйви! – вздохнула я, почесав лоб. – Не везде вписываешься.

   Следуя за Чантом по узкому коридору, я оказалась в просторной и светлой столовой, декорированной в бирюзовых тонах. За прямоугольным столом уже сидели Кейн и Арчи. Оба были в светлых рубашках и коричневых брюках, только у Арчи еще и сверху жилетка. Едва я сделала шаг и бросила взгляд на Кейна, как вдруг поймала странное чувство. Будто легкая волна поднялась от пупка до самой груди. Причем, это было некое стороннее чувство, я четко отследила. Да, во мне самой тоже всколыхнулась толика смущения, при воспоминании, что я устроила на вечеринке. Но было и еще что-то. Плечо стало отчаянно зудеть, как раз в том месте, куда недавно угодила магическая «стрела». Судя по тому, как вздрогнул Кейн и потянулся к своему плечу, он ощутил нечто похожее. Я перехватила его задумчивый взгляд, но тут же отвела глаза.

   Арчи, как и вчера, поглядывал на меня с нескрываемым пренебрежением.

   – Что ж, доброе утро, господа! – блеснув широкой улыбкой, я нарочито сделала реверанс.

   Арчи закатил глаза.

   – Можешь не кривляться, как шут.

   – Ну что вы, Арчи, я же искренне выражаю свою признательность!

   – Арчи?! – на его лице вмиг отразилось глубокое возмущение. Он переводил гневный взгляд с меня на Чанта. Гомункул непринужденно отвернулся и принялся насвистывать нескладную мелодию.

   Я заметила, как на лице Кейна появилась легкая улыбка, которую он тут же спрятал за ладонью. Затем кашлянул и провозгласил:

   – Шарлотта, знакомьтесь, это мой помощник, Арчибальд Треверс.

   – Для тебя сэр Арчибальд! – ворчливо добавил тот. – И никак иначе, ясно?

   – Воля ваша, - скромно поклонилась я, тоже едва сдерживая улыбку.

   Какой обидчивый, ты погляди!

   – Располагайтесь, Шарлотта, - Кейн указал на стул напротив себя.

   Я только собралась опуститься на мягкое сиденье, как почувствовала легкое головокружение и поспешила схватиться за спинку стула, чтобы не упасть.

   – Вот вроде бы у вас такой роскошный особняк, а на деле – ни выспаться нормально, ни позавтракать, - проворчала я, кое-как нормально усевшись. – Шатает как после хорошей пьянки, уж простите! И сны еще странные.

   – Ах, это, - Кейн позволил себе намек на легкую улыбку. – Не удивляйтесь. Дом наполнен магией, ее излишки хаотичными волнами проносятся всюду. С непривычки первое время может слегка штормить, да.

   Я удрученно вздохнула, уже успев заметить, что от магии много проблем. Арчи кашлянул, вытер губы салфеткой и встал из-за стола.

   – Что ж, я, пожалуй, наелся. Буду в кабинете, если понадоблюсь.

   Он откланялся Кейну и ушел. По его выражению лица нетрудно было догадаться, что вид моей «рогатой морды» портил ему аппетит. Что ж, и славно! Мне больше достанется. Я оглядела стол, с удовлетворением найдя перед собой овсянку, щедро приправленную маслом, тосты, клубничный джем, орехи и сыр. Посреди стола в изящной синей вазе стоял букетик нарциссов, испускающих сладкий аромат. А рядом исходил паром прозрачный заварочный чайник, в котором плавали чаинки и какие-то цветы. И все такое красивое, изящное, вплоть до расписных фарфоровых чашечек, что у меня невольно случился эстетический восторг! Я на миг представила, какой была бы моя жизнь, останься я в семье матери. Наверное, похожей на эту. Богатый особняк, красивая посуда, шкаф, полный платьев, деликатесы на обед…

   Но, увы, увы.

   Я прогнала невеселые думы и с аппетитом принялась уминать завтрак. Такое у меня правило: сначала поесть, а потом уже разговоры. А то, если начать с разговоров, то до еды можно не добраться. Бывало и такое. Каша оказалась невероятно вкусной. Совсем не похожей на тюремное склизкое и комковатое нечто. Я наслаждалась каждой ложкой, не забывая пробовать и остальное. При этом не вела себя, как дикарка, которая хватает все и запихивает в рот. Я знала, как вести себя за столом, какими приборами пользоваться. Еще когда была маленькой, отец передал мне часть хороших манер, которые, в свое время усвоил в семье жены. А потом Берта занималась образованием всей нашей труппы. Ведь если мы хотим быть артистами для высокородных гостей, то и манеры наши должны блистать безупречностью.

   Я заметила, что Чант тоже исчез. Мы с Кейном остались одни за столом. Он задумчиво поглядывал на меня поверх чашки с чаем, которую держал в руке.

   – Это ведь вы прятались в библиотеке Данте в тот вечер? – внезапно подал он голос, отчего я чуть не подавилась орехом. – Подглядывали за мной и Мюриель. Я уловил присутствие чего-то инфернального.

   Я прокашлялась и сделала глоток чая, чтобы успокоить раздраженное горло. Вздохнула с легкими нотками досады.

   – Эх, вот и все, что от меня можно уловить! Не шлейф изысканных духов, а «что-то инфернальное». Грустно. Очень грустно. И ничего я не подглядывала! Так, мимо проходила, книжку почитать решила.

   – И поэтому прокрались в библиотеку и спрятались за стеллажами? – усмехнулся Кейн, сделав глоток чая.

   – Ну да, чтобы никому не мешать. Я хожу по канату, потому и легкие у меня шаги. А скромной артистке явно не разрешено посещать библиотеки знатных господ. Но тяга к знаниям оказалась столь велика, что я не удержалась!

   Судя по выражению лица Кейна, его забавляли мои пылкие оправдания.

   – Это все очень мило, но у Данте в тот вечер украли из сокровищницы одну важную вещь, - он говорил, не сводя с меня глаз. От этих слов мое сердце подскочило и ускорило ритм. – Стражники ничего не помнят, но они проспали несколько часов в караулке и на них есть следы магического воздействия. В то же время именно вы устроили переполох в тот вечер.

   Я старалась сохранять внешнее спокойствие, хоть внутри у меня все дрожало. Если еще выяснят, что я к воровству причастна, то за мою шкуру вряд ли дадут хоть жалкого медяка.

   – Я ведь уже говорила, что просто хотела впечатлить публику, и больше ничего. Нужно еще раз извиниться? Пожалуйста, я могу!

   – Слишком много совпадений, не находите?

   Я выдержала его прямой взгляд, стараясь, чтобы на лице не дрогнул ни один мускул. Кейн первым отвел взгляд, налил себе еще чаю и будничным тоном сообщил:

   – Поскольку Данте – мой хороший друг, чтобы помочь ему, я провел небольшое расследование. На стражников дунули порошком чернильного сабельника. Когда вчера вечером вас доставили сюда, Чант осмотрел и обнюхал ваши вещи и уловил слабый запах чернильного сабельника, исходящий от кармана. Что скажете?

   – А может, я ношу его при себе, чтобы готовить снадобье для сна! – храбро парировала я, хотя стук сердца в груди сделался похожим на рокот барабанов. – В небольшой дозе, смешанный с другими травами, сабельник отлично помогает против бессонницы. А нам, артистам, знаете, как трудно заснуть после долгих репетиций и выступлений?

   – Не думаю, что вы собирались спать прямо на вечеринке.

   Внезапно с его лица сошло ироничное выражение.

    – Я советую вам рассказать все, как есть, Шарлотта.

   По его взгляду я совершенно точно поняла: никакая уловка не подействует. Некоторое время сидела, словно прилипнув к стулу, почти не шевелясь. И только хвост нервно раскачивался из стороны в сторону.

   – Так вы поэтому меня сюда и привели? – обреченно проговорила я. – Чтобы допросить, а потом снова – в тюряжку? А то и на виселицу. Что ж, хитро. Ладно-ладно, расскажу я, незачем так косо смотреть!

   Я сунула в рот кусок сыра, быстро прожевала и проглотила. В конце концов, может, это мой последний кусок сыра! А потом выложила все, как было, начиная с того момента, как Гвэйт вызвал меня на разговор. В самом деле, дальше выкручиваться бессмысленно. Кейн и так уже все понял. Я даже некоторое облегчение испытала. Хоть не такой дурочкой буду казаться со своим этим поцелуем. А может, наоборот. Только дурочка согласилась бы на преступление.

   Кейн слушал молча, лишь в некоторых местах поднимая бровь.

   – Мда, - кашлянул, наконец, он. Мне почудилось, что за этим кашлем скрывается усмешка. – Какой шустрый малый, однако! Стащить подвеску с люстры – это, конечно, сильно. Данте будет рассержен, что его выставили таким посмешищем.

   Затем Кейн посерьезнел.

   – Ну а насчет камня из сокровищницы – его надо вернуть.

   Я молча смотрела в тарелку, изучая витиеватый узор на ней. Так прошло несколько секунд.

   – И чего вы хотите от меня? – не выдержала, я, наконец.

   – Содействия, разумеется. Это же ваш дружок, наверняка вы знаете, где он прячется.

   Я недовольно подняла голову.

   – Во-первых, он мне не дружок. Во-вторых, насколько я знаю Гвэйта, он залег на дно. На столь глубокое, что никому не найти. Гвэйт умеет прятаться и путать следы, уж поверьте мне. А камень он уже мог продать.

   Я понимала, что говорю слишком дерзко и нахально, как для своего положения, но терять уже особо нечего. Кейн ответил с нажимом:

   – Придется постараться, Шарлотта.

   Я прищурилась, откинув волосы назад.

   – А почему, собственно, вы этим занимаетесь, а не герцог? Обчистили ведь его сокровищницу, не вашу.

   Прежде чем ответить, он сделал еще глоток чая и о чем-то задумался. Уголки его рта сжались.

   – Тот камень – не просто красивое украшение. И он был мне нужен. Данте собирался одолжить мне его на некоторое время. Так как? Знаете, где найти вора?

   Я с вызовом подняла голову.

   – Скажу, если дадите слово, что не лишите меня жизни и не отправите обратно в тюрьму!

   Гулять так гулять.

   Кейн усмехнулся.

   – Дерзости вам не занимать.

   Понятно. Я лишь поменяла тюрьму на более роскошную. Кейн ясно дал понять, что его слово – единственное, что удерживает меня от тюрьмы или казни. Ведь теперь на мне куда более серьезное преступление, чем переполох на вечеринке.

   Что ж, Гвэйту и впрямь пора ответить за свой поступок. Теперь уже можно не бояться его козней – моя репутация и так провалилась в ад.

   – Гвэйт своей авантюрой пытался впечатлить местные воровские гильдии и добиться влияния. Возможно, они что-то о нем знают. Но он действительно парень… достаточно пронырливый.

   Я вспомнила, сколько раз Гвэйт избегал наказания за свои авантюры и лишь мрачно усмехнулась. Кейн некоторое время вертел в руках чашку, затем вдруг сказал.

   – Говорите, этот Гвэйт – дэйви, как и вы?

   – Да. А что?

   – Есть один ритуал. На крови. При успешном выполнении один дэйви способен призвать другого. То есть Гвэйт появится прямо здесь.

   – На крови? – мой хвост нервно встрепенулся.

   – Не переживайте, там нужна всего одна капля. И вещь, принадлежащая этому Гвэйту. Ритуал безопасен, к тому же, вы здесь под моей защитой.

   «Вот неизвестно, под защитой ли!»

   Я глядела на Кейна исподлобья. В принципе, идея как следует покарать Гвэйта, очень соблазнительна. Вот только всякие кровавые ритуалы меня пугали. Впрочем, лучшего варианта, пожалуй, и нет.

   – Вещь, принадлежащая Гвэйту…

   Я задумалась. Когда-то давно я на одном из заданий потеряла пуговицу. Гвэйт покровительственным жестом срезал с жилетки свою и протянул мне, еще раз подчеркнув, что своим он всегда помогает. Теперь-то я увидела, какова его помощь! Все это – не более чем хитрая манипуляция, чтобы в нужный момент стрясти свое. А пуговица та мне понравилась. Латунная, с позолотой. Я нашила ее на свой любимый костюм.

   – Мне нужно вернуться в свой шатер и забрать оттуда некоторые вещи. В том числе и ту, что пригодится для ритуала.

   При мысли о встрече с Бертой и ребятами у меня кольнуло в сердце. Что они теперь обо мне подумают?

   Кейн согласился.

   – Что ж, это можно устроить. Арчибальд отвезет вас. Ритуал нужно проводить на убывающей луне. У нас есть еще несколько дней.

   Кейн поглядел на часы и встал из-за стола.

   – Меня ждут дела. Можете прогуляться по двору или саду. Заглянуть в библиотеку, раз уж так любите книги, - уголки его губ насмешливо приподнялись. – Если есть какие-то вопросы – зовите Чанта. Он многое подскажет, в том числе, куда вам можно ходить, а куда нет.

   Кейн вытащил из кармана серебряный колокольчик и протянул мне.

   – Позвоните три раза, и Чант появится. Можно и к Арчибальду обратиться. Он обычно в своем кабинете на втором этаже главного здания.

   У меня на языке крутилось еще много вопросов, но Кейн уже направился к выходу. Я со вздохом повернулась к столу. Надо доесть все, что не успела.

ГЛАВА 5

Позавтракав и некоторое время отдохнув в столовой, я пошла исследовать нижние этажи башни. Многие двери были заперты, лишь некоторые – нет. За ними я находила комнаты, заполненные книгами, свитками и произведениями искусства: картинами, статуэтками разных существ, изысканной посудой. Все это было небрежно свалено, как будто не имело особой ценности для хозяина замка. Хотя вещи выглядели весьма дорого.

   – Вот уж богатеи! – сокрушенно фыркнула я. – Держат столько вещиц, как ненужный хлам. Хотя выручка от пары-тройки этих картин помогла бы нам с ребятами год безбедно жить!

   Я подавила сильное желание стянуть несколько незаметных вещиц и подкинуть Берте. Вроде бы, кажется, что оно никому не нужно, но, зуб даю, у мага тут глаз-алмаз и, попробуй я что-нибудь прикарманить, он тут же об этом узнает. Помочь ребятам конечно стоит. Но не таким способом.

   – А уж какой замок огромный! Тут можно разместить целый бедняцкий квартал.

   Я представила Кая и Джая, которые могли бы тренироваться в просторном зале. Джуд, танцующую на плитках мраморного пола. Лилу, находящую в темных коридорах духов для светской беседы. Все эти образы вызвали во мне невольную улыбку. Но я быстро вспомнила, что нахожусь тут не в гостях, и приуныла. Да и «Звездные дети» – вольные ребята, и вряд ли захотели бы осесть, пусть даже в роскошном замке.

   Прогуливаясь из комнаты в комнату, я не заметила ни одного слуги. Зато мне попалась на глаза метла, которая выметала мусор сама по себе, и тряпка, протирающая окно словно невидимой рукой! Похоже, Кейн и практичные вопросы решал с помощью магии.

   – Вот это жизнь! – присвистнула я с нотками зависти. – Интересно, а еда откуда берется? Прямо из воздуха?

   Пока я стояла и раздумывала над этим, вдруг в коридоре раздался странный звук, похожий не то на свист, не то на шипение язычков пламени. Меня в ту же секунду пронзило резкое ощущение постороннего взгляда в спину. А вместе с ним нахлынули и другие ощущения – странные, пугающие. Меня бросило в жар, закружилась голова, потемнело в глазах, а сердце застучало быстро-быстро. Я резко обернулась и боковым зрением поймала какую-то тень в коридоре, которая мелькнула, а затем скользнула к лестнице. Не особо раздумывая, я бросилась туда за ней.

   По лестнице кто-то спускался. Или, точнее, плыл, потому что звука шагов не было. Но я все время видела лишь краешек темного силуэта. Мне было жарко, сердце продолжало бешено колотиться, но я ускоряла шаг. Однако настигнуть тень все не получалось.

   – Эй, вы кто? – крикнула я вдогонку.

   Ответа не было. Так я добежала до самого низа. Дверь башни едва слышно хлопнула. Я с силой толкнула ее и выглянула на улицу. Во дворе никого не нашлось. Прохладный ветерок чуть рассеял мой жар, но со лба все равно стекали капли пота. Я прислонилась к стене, шумно дыша. Что это вообще было? И почему мое тело так отреагировало?

   Вдруг со стороны входа в главное здание послышались голоса. Я невольно пошла в том направлении. У дверей стояли Кейн и Арчи. У последнего было рассерженное лицо. При виде меня оно еще больше исказилось. Кейн же подозвал меня. Подходя ближе, я вновь ощутила странное чужеродное волнение, как и утром на пороге столовой. Или же просто еще не отошла от присутствия той сущности.

   – Шарлотта! Арчибальд сопроводит вас в город сегодня в пять вечера.

   – С ума сойти! – недовольно процедил сквозь зубы Арчи. – Будто нет у меня других забот, кроме как таскаться с этой девчонкой.

   Кейн мягко улыбнулся.

   – Ты присмотришь за ней как никто другой. Только тебе и могу доверить это задание.

   Раздражение Арчи никуда не делось, но спорить с господином он не осмелился. Меня тоже его компания не прельщала. Как и чья-либо еще. Хотелось прийти к ребятам без лишних глаз и ушей. Но, увы, такого выбора мне не дали.

   Кейн скользнул по мне взглядом.

   – С вами все в порядке? Вы как-то бледнее обычного.

   Я задумчиво почесала за ухом и огляделась. Во внутреннем дворе ничего необычного не наблюдалось.

   – А вы знаете, что у вас тут по лестницам тени бродят?

   Кейн и Арчи как-то странно переглянулись. Маг удивленно приподнял бровь.

   – Какие еще тени?

   – До чего же храбрая бардесса! – усмехнулся Арчи, поправив свои гладкие волосы. – Боится собственной тени.

   – Эта – точно не моя. Она чужая и страшная. Я гналась за ней, но не смогла настигнуть.

   – Остаточная магия, Шарлотта, - попытался улыбнуться Кейн, но от меня не укрылось, что улыбка эта неестественная. - Я уже говорил, что тут всякое может привидеться. И не надо ни за кем гнаться. Если что-то странное заметили, лучше закрыть глаза и тряхнуть головой.

   Я секунду размышляла, затем пожала плечами.

   – Хорошо. Так и сделаю.

   Но сама себе сделала пометку, что Кейн знает больше, но явно не хочет говорить правду. Впрочем, понятно, что он не станет разбалтывать секреты своего дома первой встречной.

   Кейн уже собрался уйти, как вдруг мне в голову пришла мысль, и я окликнула его:

   – Господин маг, у вас не найдется немного времени?

   Он удивленно обернулся.

   – Для чего?

   Я прокашлялась.

   – Хочу вам кое-что показать.

   Я нетерпеливо скосила взгляд в сторону Арчи. Давай уже, иди отсюда! Тот едва удостоил меня презрительным взглядом, но все-таки ушел.

    Кейн выглядел озадаченным и немного сбитым с толку.

   – Так чего вы хотите?

   Я взволновано облизнула губы.

   – У вас есть музыкальный зал? Или просто хоть какой-нибудь музыкальный инструмент?

   – Есть. Но им давно не пользовались.

   – Ничего страшного! Ну, так как – можно попросить немного вашего внимания?

   – Если только немного, - вздохнул Кейн. Весь его вид выражал, что он бы скорее предпочел заняться своими делами.

   Тем не менее он повел меня в основное здание. За дверью начиналась гостиная. Обставлена она была со вкусом, не так, как у Данте. Здесь не было кричащих тонов и нагромождений. Спокойная обстановка в приглушенных красках, магические светильники, мебель из светлого дерева. Широкая лестница с мраморными ступеньками вела наверх. Кейн отвел меня на второй этаж в большой зал для приемов. Едва дверь открылась, я ахнула. Ни на что больше не обратила внимания, кроме нее. В лучах полуденного солнца, пробивающегося сквозь окна, блестели струны большой напольной арфы. Ее рама казалась золотой, а струны – серебряными. Позабыв о всяких приличиях, я громко завизжала, а опомнилась уже тогда, когда начала перебирать струны. Меня даже в первые секунды не огорчило, что звуки получаются не очень гармоничными.

   – Ох, простите! – поняв, что веду себя чересчур вольно, я отдернула руки от струн, спрятав их в карманы. Мои щеки пылали от возбуждения, а хвост колыхался из стороны в сторону. – Где же мои манеры. Просто арфа… я давно мечтала хотя бы прикоснуться к ней!

   – Увы, - Кейн развел руками, снисходительно наблюдая за моей восторженной пляской. – Арфа давно не настроена, и у нее даже не все струны есть. Она тут больше для украшения.

   Я и впрямь заметила, что у нее потертая рама, а некоторые струны оборваны.

   – Неважно. У меня и такой нет. Вы проходите, садитесь!

   Я указала на кресло с зеленой обивкой. А сама еще раз прокашлялась и громко заговорила:

   – Итак, господин Кейн, перед вами несравненная Шарлотта Бинс – бардесса и акробатка!

   Я изобразила изящный поклон. Мой голос звонким эхом пролетел под высокими сводами зала. Кейн так и остался стоять в дверях. В его глазах мелькали искорки раздражения.

   – Шарлотта, я все еще не понимаю, зачем это все… Мне некогда развлекаться.

   – О, это недолго господин, обещаю! Дело в том, что…

   Я запнулась, невольно покраснев.

   – Хочу заработать немного денег, - выдохнула я поспешно и не очень внятно.

   Кейну пришлось слегка наклонить голову и переспросить.

   – Заработать денег, говорю, хочу! Помочь моей труппе, раз уж я их теперь неизвестно когда увижу. Да и от моей выходки у них наверняка теперь проблемы. А показывать представления – это все, что я умею. Вот и хочу… выступить для вас.

   Я чувствовала, что моя затея глупая и неуместная, но желание помочь ребятам пересилило.

   – Вот как… - Кейн, похоже, немного растерялся и задумчиво почесал затылок. – Ну, что ж, попробуйте.

   Он, колеблясь, прошел вперед и сел в кресло.

   Я удовлетворенно кивнула и, стараясь отогнать неловкость, продекламировала:

   – На чем я остановилась? Ладно, давайте с самого начала! Я – бардесса Шарлотта. Знаю много историй, владею разными трюками, пою, играю на лютне… но драконов не соблазняю!

   На этом моменте я выразительно погрозила пальцем.

   – Драконов? – кашлянул Кейн, высоко подняв брови. – Кому это придет в голову – соблазнить дракона?

   – Ох, вы не поверите, но извращенцев хватает! – я горестно прикрыла глаза ладонью. Каждый мой жест был нарочитым, театральным. – А все потому, что кто-то когда-то придумал байку, якобы бард способен соблазнить кого угодно, включая дракона. С тех пор редко какое выступление обходится без шуток на тему: «пойдем со мной, дорогуша, к горе, соблазнишь мне дракона, пока я стяну у него из-под носа сокровище!» Это так утомляет, знаете ли.

   Кейн хмыкнул. На его губах появилась легкая улыбка. Я же вошла в азарт.

   – Ну так, чего желаете? Могу станцевать с огнем, спеть песню или рассказать историю!

   – Выступление с огнем я уже видел, - выразительно подметил Кейн, а я невольно смутилась. – Небылицы и так рассказывают на каждом углу. А вот песню, пожалуй, бы послушал.

   – Отлично!

   Мне остро захотелось спеть именно под арфу. И неважно, что она не настроена, я самонадеянно вознамерилась подобрать парочку гармоничных аккордов. От волнения меня шатало из стороны в сторону и, не заметив маленькую ступеньку рядом с арфой, я споткнулась и чуть было не растянулась на полу.

   – Все нормально! – я выставила вперед руку в уверенном жесте. Затем коротко распелась и затянула первый куплет баллады «Скажи, красавица». Она нежная и лирическая. Мне показалось, под арфу хорошо подойдет.

   Я пробовала на ходу подбирать аккорды, но почти сразу поняла, что выходит жутко негармонично. То ли из-за того, что я не арфистка, то ли из-за несовершенства этого инструмента, но мелодия выходила ужасно фальшивой. Краснея, я широко улыбнулась, пытаясь исправить положение, сделала глубокий вдох для нового куплета, как вдруг поперхнулась воздухом и закашлялась. Может, из-за того, что в горле пересохло, а может, просто попала злосчастная пылинка. Пришлось прервать песню, согнуться и кашлять, как старая бабка, что даже на глазах выступили слезы.

   Кейн снисходительно наблюдал за моими потугами, а я разозлилась. Хорошее выступление, ничего не скажешь! Выровняв дыхание, я, как ни в чем не бывало, продолжила, но уже перестала играть на арфе, лишь ритмично постукивая ногами в такт песне. И все бы ничего, но я дошла до последнего куплета и поняла, что… забыла слова! Той песни, которую я уже год исполняла на улицах! У меня эти слова обычно от зубов отскакивали! Но сейчас они будто стерлись из памяти. Пришлось импровизировать на ходу и придумывать свое окончание песни.

   Я ощутила, как злость внутри меня все больше обретает форму, и затем, раздраженно махнув рукой, с тревогой заметила, как с пальцев соскользнула искра и полетела в сторону фиолетовых бархатных штор. В один миг они загорелись. Я охнула, но Кейн среагировал мгновенно: щелкнул пальцами и огонек потух, оставив дым в воздухе, запах горелой ткани и моего позора.

   – Прошу прощения! Кажется, песня не удалась.

   Теперь меня охватило чувство стыда. Сплоховала, так, словно первый раз вышла на сцену! Давно уже у меня не случалось всплесков неконтролируемого огня. Это происходило в детстве и юности в моменты особого волнения. Позже я научилась хорошо контролировать свой внутренний огонь. Но сейчас все пошло наперекосяк.

   Стараясь сохранить лицо, я крякнула и развела руками.

   – Что ж, не получилось. Бывает. Прошу прощения за то, что зря отняла ваше время.

   Кейн поглаживал подбородок, и я увидела, что за этим жестом он скрывает усмешку.

   – Ну, почему же. Некая толика веселья в этом была. А оно, как известно, продлевает жизнь. Так что, думаю, пару серебряных монет вы заслужили.

   Я подавленно улыбнулась. Было ясно, что он сказал это из жалости и чтобы я, наконец, отстала. А то, чего доброго, предложу еще одно выступление!

   – Благодарю, - кое-как выдавила я из себя.

   Произошедшее задело мою гордость. Ведь пострадала моя репутация артистки. На вечеринке опозорилась, тут опозорилась. Эдак скоро Шарлотту Бинс вообще перестанут воспринимать всерьез!

   Оглянувшись, я увидела белый рояль в зале, который до этого даже не заметила. Уж лучше бы на нем попробовала сыграть. Арфа так заняла мои мысли, что я вообще не обратила внимания больше ни на что вокруг. Из-за этой злополучной арфы эмоции и взяли надо мной верх, обернувшись в итоге грандиозным фиаско.

   Кейн вышел из зала, а я засеменила следом. Лучше буду собираться к ребятам. Чувствую, это тоже станет нелегким испытанием.

***

На сей раз я ехала в карете, сидя напротив Арчи. На козлы меня уже никто не прогонял. Впрочем, и вид у меня теперь был приличнее: чистое желтое платье, свежее умытое лицо, собранные сзади и подхваченные лентой волосы. Может, если б не рога и хвост, смогла бы сойти за приличную барышню. Арчи демонстративно отвернулся к окну, на его лице застыло привычное выражение презрения. Я тоже ушла в свои мысли, думая над тем, что сказать ребятам.

   В какой-то момент карета остановилась: мы приехали.

   – Бери, что тебе там нужно, и скорее возвращайся, - ворчливо буркнул Арчи. - Некогда мне тут рассиживаться.

   Я выглянула в окно: мы остановились прямо на Рыночной площади, возле шатров. Кай и Джай разминались, готовясь к очередному выступлению. Лила увлеченно показывала подошедшей к прилавку женщине свои амулеты, выставленные на продажу. Остальных не было видно.

   Закусив губу, я вышла из кареты. Лила первая меня увидела. В ее взгляде сначала мелькнуло удивление, затем он сделался холодным и колким. Прочистив горло, я подошла к близнецам и приветливо помахала рукой. Они улыбнулись мне в ответ. На лицах обоих читалось дружелюбие, как будто они искренне рады были меня видеть.

   – Привет, Лотти! Ты теперь важная? – присвистнул Кай, переведя взгляд на карету.

   – Ай, да брось ты! Я по-прежнему в плену. Хоть и, да, в более красивом плену. Но сути это не меняет.

   – А что ж платье такое скромное? – не без ехидства заметила Лила, подойдя ко мне и, прищурившись, оглядев с головы до пят. – Нет, оно, конечно, милое, но за твои заслуги Кейн мог бы тебе дать и более роскошный наряд.

   Я шумно выдохнула, чувствуя, будто внутри меня огонь, а я – дракон. Удивительно, что изо рта не вырвалось пламя.

   – За какие «такие заслуги», Лила? Меня выдернули из тюрьмы и отвезли в замок Кейна, предупредив, что я без разрешения не смею покидать его пределов! Или, по-твоему, если с тобой хорошо обходятся, то плен перестает быть пленом?!

   Наши взгляды напоминали скрещенные на дуэли мечи. Я буквально кожей ощущала повисшее в воздухе напряжение. Лила в ответ лишь ухмыльнулась и ушла в шатер. Я стояла, будто вымокшая под дождем, чувствуя во рту пепел горечи.

   – Не сердись на нее, Лотти, - Джай подошел и приобнял меня за плечи. – Она очень переживает за тебя, хоть и виду не подает.

   – Заметно, - холодно ответила я. – Берта у себя?

   – Ага.

   – Тогда схожу к ней.

   Братья, наверное, единственные, кто еще относился ко мне хоть с каким-то теплом. Или просто хорошо скрывали свои настоящие мысли. Впрочем, они обычно искренни в словах и намерениях, вряд ли что-то изменилось.

   Я колебалась, прежде чем войти в шатер Берты. Долго пыталась собрать в кучку слова. Хвост нервно метался из стороны в сторону. Наконец я решилась и нырнула под пышный полог. Внутри мерцал слабый огонек от свечи. Аромат можжевельника смешался с табаком. Плотные кольца дыма поднимались вверх: Берта задумчиво курила сигару. Вид у нее был усталый и обеспокоенный.

   – Привет, - я, по-прежнему, не знала, как начать разговор и куда деть руки.

   Она коротко кивнула. Я обратила внимание, что вещи ее небрежно свалены, хотя обычно старательно уложены. Пригляделась к ее лицу и заметила следы усталости, будто Берта мало спала. Конечно, перед важными выступлениями такое бывало, но все равно у меня на душе стало неспокойно.

   Я, крякнув, вытащила из-за пазухи маленький мешочек. Кейн все-таки перед уходом дал мне три серебряные монеты. Я протянула мешочек Берте.

   – Возьми, тут немного денег. Я их честно заработала. Выступлением, - поспешила тут же добавить.

   – Спасибо, не надо. Мы как-нибудь сами.

   Голос у нее был тоже усталый и надломленный. С легким раздражением она убрала волосы за спину и поправила накидку, украшенную фиолетовыми перьями.

   – Ты все еще сердишься на меня? – мой голос дрогнул.

   – Лотти, - Берта впервые подняла на меня глаза – глубокие, проницательные, зеленые. – Я все понимаю и не сержусь. Всем хочется занять место потеплее. Если подумать, то в этом нет ничего дурного. Ты получила, что хотела, и я за тебя рада.

   Я так и ахнула, с трудом сдержав готовые брызнуть слезы. Некоторое время пыталась что-то сказать, но от обиды у меня перехватило дыхание.

   – Поверить не могу! – наконец, пораженно выдохнула я. – Ты по-прежнему думаешь, что я нарочно соблазняла Кейна? Я – та самая рогатая девчонка, которую ты однажды подобрала возле булочной, где я пыталась развлечь публику, и, одновременно стянуть румяный пончик с прилавка? Ты ведь помнишь, о чем я мечтала и к чему стремилась! Помнишь, как я люблю семью, и что вы для меня дороже всего!

   – И, тем не менее, ты подставила семью! – хлестко раздалось сзади.

   В шатер ворвался солнечный луч. Я обернулась и увидела Лилу, которая стояла на пороге, сердито колыхая занавески. Боль и гнев снова смешались в моей груди.

   – Лила, я устала объяснять! Меня подставили! Могу рассказать эту историю целиком, если хочешь.

   – Не хочу. У нас и без тебя проблем хватает.

   «У нас…» Это было так сказано, словно Лила провела четкую границу между «ими» и «мной». Границу, грозящую вот-вот разрастись до размеров пропасти.

   – У вас что-то случилось? – вздрогнула я, ощутив неприятное предчувствие. – Где Джуд?

   Я обратила внимание, что нашей танцовщицы нигде не было видно.

   Рядом с Лилой возник силуэт Арчи.

   – Слушай, рогатая, давай скорее, а! – раздраженно позвал он. – Собралась до ночи тут торчать? У меня дела, между прочим.

   – Забирайте ее, господин, - ледяным тоном попросила Лила. – Мы закончили.

   Я повернулась к Берте, взглядом спросив, что случилось, но она лишь отвернулась, делая глубокую затяжку. Так, словно меня тут не было. Я поняла, что ничего от них не добьюсь и, проглотив ком в горле, швырнула на землю мешочек с монетами. Затем обернулась к Лиле:

   – Спроси у своих духов, если мои речи для тебя теперь пустой звук!

   Бросив эти слова, я выскочила из шатра Берты и стрелой метнулась в свой. Там я быстро схватила одежду, утрамбовав все в плетеную сумку. Взяла также лютню, пару милых безделушек, после чего вышла наружу. Арчи нетерпеливо поманил меня за собой. Я оглянулась. Кай и Джай показывали несколько стоек, вокруг них уже столпились люди. А вот Джуд и впрямь нигде не было видно. Может, конечно, она в своем шатре, но обычно она не упускает возможности побыть на свежем воздухе. Уж не заболела ли она? В моей груди бушевали разные чувства, а теперь к ним прибавилась еще и тревога.

   Я направилась к карете, решив, что обязательно все узнаю, пусть и не сейчас. И в этот момент почувствовала, как мою ногу что-то обвивает. Я опустила глаза и дернулась. По моей правой ноге ползла большая змея, чешуя которой отсвечивала изумрудными отблесками в лучах солнца. Меня будто парализовало. Разум в панике понимал, что надо бы скинуть ее с себя, но тело не могло и шевельнуться. Рядом раздались испуганные крики, видимо, змею на мне заметил кто-то еще.

   – Твою ж троллью бабку! – выругался Арчи, а в следующий миг змея с шипением вонзила острые зубы мне под колено.

***

Кто я там теперь – в загробном мире? Русалка, живущая в морских глубинах? Или червяк, плавающий в луже. Ощущения, что я где-то глубоко под водой, переполняли меня. Казалось, вода вокруг меня и во мне, буквально затопляя. Я кашляла и захлебывалась, пытаясь исторгнуть из себя эту воду. Она будто норовила задушить меня, похоронить на песчаном дне. В ушах раздавался шум, будто из колдовской раковины.

   – Еще чуть-чуть, - раздался над толщей воды голос. – Надо еще чуть-чуть.

   Надо мной забрезжил тусклый мигающий свет, мелькнула большая тень. Там что – корабль, и меня хотят выловить, как рыбу? О, пожалуйста, сделайте это! Вытащите мое тело и похороните нормально, в могилке. Не хочу лежать на дне, став кормом для рыб.

   Похоже, мои мольбы услышали. Шум в ушах отступил. Я как следует проморгалась и увидела, что никакого моря нет, я лежу на кровати, моя правая нога вытянута вперед и оперта о несколько подушек. А надо мной кто-то склонился, вливая мне в рот горько-соленую густую жидкость. Я дернулась и выплюнула эту невкусную жижу.

   – Нет-нет, - строго сказал тот, кто стоял надо мной. Голос был мужским, плотным. – Надо еще!

   – Не могу… - едва слышно пробормотала я.

   Губы плохо слушались, получилось невнятно. Да и не только губы. Само тело казалось одеревеневшим, особенно опухшая нога. Я почти не могла ею пошевелить. При этом в ней ощущалась боль, а меня пробирал озноб. Нога была обильно смазана чем-то жидким и обернута бинтами. Отсюда, видимо, и ощущение чего-то мокрого, которое в моем бреду странно размножилось, превратившись в настоящее «море».

   – Она пришла в себя? – раздался еще один голос из угла, смутно знакомый.

   – Да, - отозвался человек рядом со мной. – Не волнуйтесь, господин, жить будет. Хорошо, что вы принесли противоядие. Боюсь, обычного отвара из ужовника бы не хватило, чтобы помочь. Уж очень сильный и редкий яд.

   Картинка в моих глазах стала четче и у меня, наконец, получилось сфокусировать взгляд на обстановке вокруг. Я лежала в комнате, где густо пахло травами. Окна были завешены плотными шторами. Дрожащий огонек свечи на столе давал освещение. На стенах висели пучки растений, на многочисленных полках стояли баночки, пакетики, пузырьки, наполненные разнообразным содержимым. Похоже, это дом лекаря. Сам он стоял надо мной: широкоплечий, бородатый, в белом фартуке.

   – Девка, ты как? – он выставил передо мной два пальца и пошевелил ими. – Сколько пальцев видишь?

   – А это т-точно пальцы, а не сард-дельки? – кое-как пошевелила я губами. Из-за озноба у меня зуб на зуб не попадал. – Простите, шучу. П-просто давно мечтаю о сардельках. А пальца два конечно.

   – Раз шутит и мечтает о сардельках, значит, точно идет на поправку, - усмехнулся лекарь.

   Человек из темного угла встал и подошел ближе. Я увидела, что это Кейн, одетый в зеленый домашний костюм. Он выглядел бледным и усталым. Неужто за меня переживал?! Я на миг растрогалась. А между тем ко мне начали возвращаться воспоминания. Змея! Вспомнив ее жгучие глаза, похожие на два изумрудных огонька, я вмиг похолодела. Дрожь, пробивающая от кончика хвоста до самих рогов, усилилась. Меня укусила змея! Я поглядела на свою ногу и поняла, что дело было плохо. Похоже, меня едва спасли и не без помощи Кейна.

   – Тебя парализовало, и сердце чуть не остановилось, - пригладил бороду лекарь, вновь наливая в кружку свой отвар.

   Дверь открылась, повеяло вечерней свежестью. На улице было совсем темно. В комнате появился Арчи, поглядев на меня с привычной неприязнью.

   – Ну вот, сколько хлопот доставила, - проворчал он. – Из-за тебя и господину стало плохо. Он едва успел телепортироваться с противоядием. Почти все силы истратил!

   Я внимательно оглядела Кейна. Так вот в чем причина его бледности и беспокойства.

   – Вас тоже отравили? – почесала я голову.

   – Я спокойно сидел и читал, - хмыкнул Кейн. – Видимо, все дело в нашей с вами «связи». Конечно, мои симптомы были не столь сильны, как у вас, но я не знаю, к чему бы все пришло, если бы вы, скажем так, покинули этот мир.

   Вот оно как серьезно, оказывается.

   – Думаете, это была не случайная змея? – задумчиво произнесла я.

   Все трое мужчин выразительно переглянулись и посмотрели на меня так, будто я сказанула полнейшую глупость.

   – Случайная змея, - медленно и выразительно протянул Кейн. – Посреди города. В то время как другие змеи еще спят.

   – Змея, которая вообще не водится в наших краях, - добавил лекарь. – Таких можно встретить там, где жарко и влажно. В джунглях, например. Пей, давай! Надо, чтобы яд поскорее выходил.

   Он снова поднес кружку к моим губам. Я протестующе замычала, но поняла, что не отвертеться. Видимо, чтобы поскорее встать на ноги, придется пить много всякой гадости. Пока я морщилась и глотала, в голове старательно укладывались мысли. Мне подсунули змею! Гвэйт вполне на это способен. Он имел дело с разными гильдиями, в том числе и убийц, которые знали, как изощренно отправить человека на тот свет. Видимо, он сильно не хочет, чтобы с моей помощью вышли на его след.

   – Теперь понимаете, Шарлотта, почему за вами нужен присмотр? – вновь раздался назидательный голос Кейна.

   – А вы ту змею поймали? – откашлявшись после противного отвара, поинтересовалась я. – Может, ее можно как-то… ну, не знаю, исследовать, чтобы понять, кто ее подослал.

   – Змея исчезла, - пробурчал Арчи. – Да и не до того как-то было, чтобы ловить ее. Пришлось срочно тащить тебя к лекарю. Не мог же я позволить, чтобы ты окочурилась! Ведь хозяин велел сопроводить тебя туда и обратно живой-здоровой.

   – Я посылал ученика разузнать, может, кто видел, куда делась та змея, - подал голос лекарь. – Но, похоже, она и впрямь как сквозь землю провалилась. Никто ничего не видел. Да немудрено! Перепугались-то все как.

   Видимо, Кейн заставил лекаря побегать, посуетиться. С одной стороны приятно такое беспокойство о своей персоне. С другой, понимая, из-за чего это все – уже не чувствуешь себя какой-то особенной. Прежде всего, Кейн печется о себе самом. Если бы не наша «связь» - едва ли он вообще обратил бы на меня внимание. Я скосила взгляд на Кейна. Его лицо оставалось бледным и сосредоточенным. Выходит, какая-никакая связь есть? И что же получается? Я вечно буду как собачка на привязи рядом с ним? Такая себе участь!

   Я почесала лоб.

   – Меня, кстати, уже пытались отравить. В тюрьме. Повезло, что у сокамерника оказался при себе кровавик. Вы, кстати, тоже были у меня в списке подозреваемых! – с улыбкой сообщила я Кейну.

   Он лишь фыркнул в ответ.

   – Думаю, это ваш друг хочет избавиться от главного свидетеля.

   – Он мне не друг, я уже говорила. И прошу не называть его так! Противно слушать.

   – Как вам будет угодно.

    Кейн повернулся к лекарю.

   – Ее состояние более-менее стабильно?

   – Да, основная угроза миновала. Но какое-то время она будет слаба. И сегодня-завтра еще нужно попить отвар.

   Лекарь потряс банкой с той жуткой жижей, любопытно поглядывая то на меня, то на Кейна. Видимо, гадал, чего же маг так носится с простолюдинкой. Интересно, газетчики уже успели написать статейку о моем позоре на вечеринке?

   – Я так понимаю, идти вы пока не сможете? – Кейн поглядел на мою вытянутую ногу.

   – Боюсь, что нет. Я едва шевелиться могу. Но раз уж вы быстро сумели переместиться сюда, то может и обратно мы тоже телепортируемся?

   – Где твоя совесть? – вскинулся Арчи, буравя меня взглядом, полным возмущения. – Господин потерял много сил из-за тебя! А ты и дальше его хочешь использовать!

   – Перемещение в пространстве действительно отнимает много сил, - пояснил Кейн. – Сейчас я на это не способен. Ну что ж… есть и более традиционные способы.

   Он оглядел меня, прикидывая что-то в уме. Затем подошел и поднял меня с постели на руки вместе с одеялом. Я успела лишь ойкнуть.

   – Господин, что же вы! Давайте я понесу ее! – тут же засуетился Арчи. – Вы же плохо себя чувствуете!

   – Ничего, я справлюсь. Ты уже и так достаточно носил ее сегодня.

   – Ох, того и гляди, почувствую себя королевой! – хохотнула я, стараясь за шуткой скрыть волнение. – Нечасто меня на руках носят.

   Точнее, такого вообще не было.

   – Не умничай, - раздраженно бросил Арчи, все еще причитая, что из-за «рогатой чертовки» у господина столько хлопот.

   Близость Кейна меня несколько смутила. Тут, наверное, сыграло роль и то, что я впервые в таком положении и то, что он подхватил меня на руки неожиданно. Я даже взмокла немного и украдкой понюхала себя под мышкой. Хорошо, что сейчас мое тело сплошь было пропитано резким запахом трав, никаких других примесей не чувствовалось. От Кейна исходил едва уловимый аромат апельсина и бергамота. Нюхать было приятно, и я едва сдержалась, чтобы не втянуть воздух шумно и с блаженством. При этом у меня в груди начало покалывать, дрожь усилилась, а в месте, где призрачной стрелой была нанесена рана, забрезжило тепло, будто ко мне прикоснулись нагретым на солнце камешком. Наши взгляды с Кейном на миг встретились. Я каким-то шестым чувством поняла, что он испытывает нечто похожее, и от этого градус неловкости между нами повысился. Впрочем, Кейн быстро собрался, кашлянул и обернулся к лекарю:

   – Благодарю за ваши труды!

   Послышался звон. Обернувшись через плечо, я увидела, как Арчи бросил на тумбочку мешочек с монетами.

   – Рад был помочь, добрый господин! – услужливо поклонился лекарь.

   Кейн направился к выходу. Его руки, хоть и были крепкими, немного дрожали. Наверное, потому, что чувствовал он себя неважно. Или это продолжение моего озноба? Я так и не смогла разобрать, где кончалась моя дрожь и начиналась его. Затем, вдобавок ко всему, я неудачно повернула голову и случайно ткнула рогами в грудь Кейна. Пока я неловко извинялась, маг покачнулся и выдохнул:

   – Ох! Осторожнее! Не проткните меня насквозь!

   В самом деле, от дэйви одни проблемы. Неудивительно, что люди нас сторонятся. Кейн вынес меня в прохладу весеннего вечера, где мой озноб усилился. Перед домом лекаря ждала знакомая мне карета.

   – А мои вещи…

   – Уже там, - буркнул сзади Арчи.

   Под коленом все еще болело. Я ощутила тоску при мысли о том, что в тяжелый момент рядом со мной чужие люди, а не «семья». Змея напала на меня прямо перед шатрами. Никого из ребят даже не взволновало происшествие? Похоже, они и впрямь вычеркнули меня из своей жизни. Я с силой зажмурилась, чтобы ни одна слезинка не выкатилась из уголков глаз. Не знаю, что будет со мной дальше, но я обязательно выживу! И верну себе репутацию. Пусть даже придется ради этого начать все с начала. Шарлотта Бинс еще покажет, на что способна! Я шепнула это обещание в надвигающуюся ночь. Затем временно доверилась течению судьбы в лице теплых рук Кейна, которые внесли меня в карету и мягко уложили на сиденье.

ГЛАВА 6

Весь следующий день я чувствовала сонливость и не вылезала из постели, то погружаясь в дрему, то ненадолго выныривая из нее. Кейн приставил ко мне Чанта – следить, чтобы я пила отвары и меняла компресс на ноге. Боль, озноб и припухлость понемногу спадали. Я сильно потела, видимо, яд энергично выходил из тела. Аппетит вернулся не сразу. Чант порхал над моей кроватью и больше раздражал, чем помогал. Попутно он нахваливал своего господина, мол, какой он молодец, вовремя почуял, что я в опасности, вовремя понял, что к чему, схватил нужное противоядие и вовремя примчал. А то ведь неизвестно что могло случиться из-за такой «проблемной и несносной девчонки», как я!

   – А какие у него симптомы вообще были? – между делом уточняла я.

   – Хозяин почувствовал, как кровь отхлынула от его лица, закружилась голова и начались сильные рези в животе, - скрипуче продекламировал Чант. – Он схватился за кристалл горного хрусталя, чтобы выяснить, где ты и что с тобой случилось.

   – Понятно.

   С одной стороны от нашей «связи» куча проблем, а с другой – вот получилось спасти мне жизнь. Ну а что касается Гвэйта, он – редкостная сволочь и надо поскорее с ним поквитаться.

   На следующий день мне стало лучше. Я смогла даже подняться с постели и собраться к завтраку. Чант, видя, как я надеваю свою фиолетовую юбку и бледно-розовую блузку с рукавами-фонариками, фыркнул:

   – И зачем это шутовское тряпье? У тебя в шкафу есть приличные платья.

   Юбка и впрямь выглядела своеобразно – у нее были рваные необработанные края и местами нашитые пестрые лоскутки ткани. Но все равно своя одежда мне была милее, о чем я гордо и сообщила Чанту. Наверное, это дарило мне ощущение, что я сохраняю хоть какую-то частичку себя, учитывая, что больше ничего моего в замке не было.

   Так, прихрамывая, я спустилась к завтраку. В столовой был только Кейн. Он читал газету и уже выглядел получше: бледность сошла с лица.

   – Сегодня луна пошла на убыль, - вместо приветствия сообщил он, отложив газету. – Можно приступать к ритуалу.

   – Отлично.

   Мне тоже не терпелось, хоть и чувствовалось волнение.

   На столе аппетитно благоухала запеканка с клюквой. Абрикосовый джем блестел в хрустальной вазе, а яблочки на подносе игриво манили своим румяным бочком. Так здорово – снова почувствовать во рту вкус чего-то приятного, а не горьких отваров!

   – А этот ваш Чант, - прожевав, чтобы не говорить с набитым ртом, спросила я, – он откуда взялся?

   – Я его сделал.

   – Ого. Вы и такое умеете?

   – Почему бы и нет. Я – маг стихий, и Чант был создан посредством стихий.

   – Это как? – не удержалась я от нового вопроса.

   – Я вылепил его из глины, взяв за основу стихию земли и смешав ее с водой. Закалил в печи, насытив тело огнем. Затем воздухом вдохнул в него жизнь и мысль.

   – М-м, интересно.

   Я вспомнила еще кое о чем и спросила:

   – А почему Чант как-то назвал меня «ключом»?

   Глаза Кейна на миг странно блеснули. Затем он улыбнулся.

   – Чант любит вычурные обороты речи. Вероятно, имел в виду «ключ к пониманию».

   – К пониманию чего? – мысли мои туго прокручивались, и я от этого чувствовала себя еще больше глупо.

   – К тому, что с нами произошло.

    Я осознала, что Кейн пристально смотрит на меня.

   – Я что, вымазалась? – на всякий случай провела по лицу тыльной стороной ладони. Вроде бы рот чистый.

   – Вы верите в «истинные пары», Шарлотта? – внезапно спросил он, не отрывая от меня взгляда.

   Почему-то меня охватил новый приступ неловкости, и я нервно заерзала на стуле.

   – Ну, так. Не очень. Скорее, верю в чьи-то глупые шутки.

   – А что вы скажете насчет нашей «связи»?

   Кейн так долго и не мигая смотрел мне прямо в глаза, что возникло ощущение, будто он хочет меня загипнотизировать. Я где-то слышала, что еда помогает заземляться и разрушать чары, так что на всякий случай вонзила зубы в сочное яблоко.

   – Думаю, что это заклинание, пусть и очень древнее. Упф, - сок яблока потек по моим рукам. - А против любого заклинания должно найтись и… как его… контр-заклинание, вот!

   Довольная своей мыслью, я откусила еще кусочек яблока.

   – Любопытно, я приходил к похожим выводам, - Кейн одобрительно кивнул. – Но проблема в том, что в нынешнее время магия работает по-другому. Не так, как в древности. И пока я не нашел, чем можно снять это «древнее заклятие».

   – А что насчет других «истинных пар»? Вы пробовали находить упоминания?

   – Пробовал. Они все – или поженились или… - он кашлянул и отхлебнул чая, - трагически погибли, пытаясь жить своей жизнью, отдельно друг от друга.

   – Оу…

   Сок яблока брызнул мне в горло, и я закашлялась. Дыхание перехватило, даже не знаю от чего больше – от яблока или от услышанного. В голове крутилось много слов и эпитетов, но, прокашлявшись, я смогла выдавить из себя только:

   – Однако же!

   Затем налила себе воды из графина и шумными глотками выпила. На миг показалось, что внутри меня опять вспыхнул огонь, и вода немного его потушила.

   – Это что же получается. Мне вечно быть привязанной к вам? Нет, на такое я не согласна. У меня своя жизнь, знаете ли. И это вынужденное лишение свободы меня не радует.

   – Вот если бы вы подумали об этом до того, как решились на ту выходку, - не без доли ехидства заметил Кейн.

   – Вы не были в моей шкуре, так что не вам меня и судить! - насупилась я. – К тому же, у вас на лбу не написано, что поцелуй с вами сулит катастрофу.

   – Верно. Не был, - взгляд Кейна стал колючим, как шипы терновника. - Я, наверное, слишком старомоден, но считаю, что целовать нужно лишь того, к кому испытываешь чувства.

   – Колкости ни к чему, - огрызнулась я. – Вы же прекрасно знаете, что это был вынужденный поцелуй. Пожалуй, даже пресловутого дракона я поцеловала бы охотнее, чем вас!

   Тут я не выдержала и рассмеялась собственной шутке. Моя сердитость немного отступила, да и выражение лица Кейна смягчилось.

   – А как же ваше твердое намерение не соблазнять драконов?

   Он тоже не сумел сдержать улыбку, хоть и всего на миг.

   – А это не соблазнение. Так, профилактика морщин и кожных заболеваний. Драконы тоже этим страдают, вы не знали?

   – Теперь буду знать. Что ж, - Кейн вновь посерьезнел и встал из-за стола. – Полагаю, нет смысла сетовать на то, что уже случилось. Прошлого не изменить. А вот будущее – вполне себе. Так что, я думаю, способ помочь в нашей ситуации, отыщется. Ну а пока – готовьтесь к ритуалу. Будем решать проблемы по очереди. Чант скоро позовет вас.

   Уходя, он также бросил:

   – Кстати, вам пришло письмо. Оно уже на столе у вас в комнате.

   Я встрепенулась, как птица, перед которой бросили горсть пшена. Письмо! От кого же? Я быстро допила чай и уже собралась побежать к себе в башню. Но перед уходом не удержалась и заглянула в газету, которую читал Кейн. Это был свежий номер «Вестника Азэйта». Прямо на первой странице красовался заголовок: «Из уличной бродяжки – в любовницы мага?» Я сжала страницы, едва не порвав их, пробегая глазами строки:

   Недавно в нашем городе прогремел скандал! На праздничном вечере у герцога Данте некая уличная артистка Шарлотта из труппы «Звездные дети», которых пригласили выступить, решила прилюдно обольстить мага Райана Кейна. Она поцеловала его на глазах у всего высшего света! Какая бестактность! Известно, что таким образом она хотела наложить на него демонические чары. Ведь Шарлотта – дэйви по происхождению, носитель порченой крови! Ей не впервой покушаться на мужчин, в том числе и на чужих мужей. Молочница Хельга рассказала, что недавно Шарлотта пыталась увести у нее мужа. Видимо, потом она сместила внимание на рыбу покрупнее. Более того, в тот вечер между Шарлоттой и Райаном Кейном образовалась связь, которую жрецы Этайна нарекли не иначе как «истинная пара»! Неизвестно, правда ли это или очередные заклинания рогатой плутовки, но маг забрал ее к себе в замок, чтобы…»

   В комнате на столе лежал запечатанный воском конверт. На лицевой стороне было написано: «Прибрежная улица, 13. Дорогой сестре Шарлотте»

   Сестре… На моих глазах выступили слезы, пока дрожащие пальцы распечатывали конверт. Я уже и не ожидала, что услышу снова такое обращение в свой адрес. Письмо написал Джай. Я узнала его кривоватый почерк с буквами разного размера.

   «Лотти, сестра!

   …Ты прости за ту нелестную сцену тогда, при встрече. Как твое здоровье? Мы все очень переживаем. Когда тебя укусила змеюка, мы хотели помочь, но тот человек, что сопровождал тебя, велел нам всем убираться и держаться подальше. Судя по всему, он помог тебе. Это хорошо, это самое главное!

   …Знаю, ты спрашивала насчет Джуд. Берта просила не говорить тебе. Мол, у тебя итак сейчас забот хватает, незачем лишний раз волновать. Но мы с Каем думаем, что все-таки ты должна знать. Ты ведь часть семьи. За Джуд пришел Ханзи. Если помнишь, она рассказывала о своем якобы «суженом». Так вот, он объявился спустя годы и заявил, что Джуд принадлежит ему. Она, естественно, послала его куда подальше. Но потом Джуд пропала. Мы уверены, что это он ее похитил. Берта попросила помощи у городской стражи, но они не особо-то шевелятся ради нас, простолюдинов. Сначала вообще сказали, что, мол, девка ваша, наверное, сама убежала с «каким-нибудь любовником» и им до этого нет дела. Но Берта настаивала, и вроде бы добилась того, чтобы они ее поискали. Но делают они это вяло. Да и, если Ханзи увел ее уже куда-нибудь далеко… что ж, мы стараемся не думать о плохом.

   Вот такие дела.

   ...Лотти, знай… Мы не верим во всю ту чепуху, что пишут в газетах. А Лилу прости, она дуется, но на самом деле очень переживает. Надеюсь, у тебя все хорошо…

   Джай и Кай»

   Я отложила лист, ощутив, как в груди забилась тревога. Мне не показалось, Джуд действительно исчезла!

   Я принялась вспоминать все, что знала о ней. Джуд принадлежала к кочевому народу зингари. Она рассказывала, что у них есть такая традиция: родители подбирают ребенку пару еще с детства, и, по прошествии лет, эти двое должны пожениться. Джуд не устраивал тот парень, которого выбрала для нее семья. Она вообще чувствовала себя вольной птицей и не хотела пока никакой свадьбы. Тем более не по любви. Вот и сбежала еще в юном возрасте, а позже попала к Берте. Неужели этот Ханзи теперь выследил ее и выкрал? Что за варварство! За столько времени мог бы уже найти себе другую невесту. Если он такой вообще кому-то нужен.

   Я горестно вздохнула, покачав головой. Мы с Джуд прямо-таки в схожем положении. У меня незримые узы с Кейном, она тоже «связана» с неким пройдохой из своего народа. В общем, одни проблемы от этих мужчин!

   Меня захлестнула волна тревоги и желания пойти искать Джуд прямо сейчас. Она – часть семьи, и я – часть семьи. Все остальные пытаются помочь, а я бездельничаю. Но что я могу, сидя здесь взаперти?

   В воздухе запахло влажной землей, и в следующий миг прямо посреди комнаты появился Чант.

   – Пора на ритуал! Хозяин ждет. И не забудь свою пуговицу.

   Я неохотно оторвалась от мыслей. Честно говоря, настрой у меня сейчас был совсем другой. Но дело с Гвэйтом тоже неотложное, им, как ни крути, нужно заняться. А потом я подумаю, что смогу сделать для Джуд. Успокоив себя этим, я полезла в свои вещи. Пуговицу не стала отрывать, а просто накинула блузку поверх своей одежды. Надеюсь, сгодится и в таком виде.

   – Ну, давай, веди. - Прищурившись, я в ожидании уставилась на Чанта.

   Он отвел меня куда-то в подвал основного здания. Там была комната без окон, освещенная лишь тусклым светом двух магических сфер, плавающих под потолком. Около стены я увидела на полу черные кристаллы, расставленные кругом. Рядом возвышалось деревянное кресло с металлическими подлокотниками. С них, а также с ножек кресла, свисали железные цепи с кольцами. Все это походило на кандалы для рук и ног. А рядом стоял низкий столик, на котором, присмотревшись, я увидела самые разные инструменты: склянки, вперемешку с иглами, ножами и много чем еще. Даже пила там лежала! Оценив все это, я попятилась, а мой хвост нервно встопорщился.

   – Это что, ваша лаборатория? Больше смахивает на пыточную…

   Кейн, облаченный в фиолетовую мантию и черные кожаные перчатки, стоял возле стола, убрав руки за спину. Волосы его были собраны в хвост, на лице застыло сосредоточенное выражение. После моих слов, уголки его губ дрогнули в легкой усмешке.

   – У меня тут несколько лабораторий. Да, это одна из них. Пусть вас не смущают инструменты. От вас мне нужно лишь немного крови, как я и обещал.

   Он указал на кресло. Я несколько секунд растерянно переводила взгляд с Кейна на жуткий стул.

   – Может… я лучше постою?

   – Шарлотта, не бойтесь, - с нотками раздражения ответил Кейн. – Вам тут ничего не грозит. Да, выглядит не как королевский трон, но и мы сюда не развлекаться пришли.

   Пока я, ворча, усаживалась на кресло, Кейн строго посмотрел на Чанта.

   – Я знаю, что ты опять пытался выторговать у Бетти шоколад. Твои попытки тщетны, она не станет готовить его для тебя. Смирись, и перестань строить коварные планы!

   Чант всплеснул своими ручонками – чересчур энергично, на мой взгляд.

   – Ну что ты! Как мог обо мне такое подумать?! Я уже давно равнодушен к шоколаду. А Бетти все лишь бы языком молоть почем зря.

   Чант пренебрежительно фыркнул и отвернулся, но я успела заметить промелькнувший блеск досады в его золотистых глазах.

   «Бетти, значит? Выходит, в замке есть кто-то из слуг?»

   Из раздумья меня вывел приблизившийся Кейн. В его руке, в свете ламп, тускло блеснул стеклянный шприц с иглой на конце. Я непроизвольно дернулась и прижала руки к груди.

   – Это еще зачем?

   – Чтобы взять кровь. Так удобнее.

   – Я могу выдавить каплю и сама! Хоть даже прокусить.

   В доказательство я обнажила острые клыки.

   – Ну, мы же не звери какие-то, чтобы кусать самих себя, - на лице Кейна были следы раздражения. Заметно, что он предпочел бы, дабы я замолчала и делала то, что он говорит. Тем не менее, он терпеливо объяснял дальше. – Современный подход лучше. Это и не больно, и раны не останется. Просто крохотная точка.

   Я принялась недовольно ворчать себе под нос, мол, «знаем мы эти ваши современные подходы», но руку все же от себя отпустила и вытянула вперед. Вряд ли он задумал что-то плохое, учитывая нашу связь с ним.

   Магические светильники вспыхнули ярче. Кейн одной рукой взял мою руку, а другой принялся ощупывать на сгибе локтя, там, где виднелись тонкие прожилки вен. От его прикосновений я невольно вздрогнула, а кожа на руках покрылась мурашками. Кейн взял со стола какую-то склянку с прозрачной жидкостью и капнул мне на сгиб локтя, после чего растер. Запахло чем-то резким, кожу защипало. А Кейн умелым движением вогнал мне иглу под кожу. Я зажмурилась в этот момент, но он не соврал: больно не было. Взглянув из-под полуопущенных ресниц, я с неприятным удивлением заметила, что Кейн наполнил шприц моей кровью почти наполовину.

   – Эй, вы же сказали, одна капля!

   – Не дергайтесь, - с нажимом произнес Кейн. – Я собираюсь исследовать мою и вашу кровь, чтобы пролить свет на природу нашей «связи». А для ритуала, да, нужна всего одна капля.

   К нам подлетел Чант. В руках он держал каменную ступку, где толок что-то небольшим пестиком. Мой чувствительный нос уловил густой запах трав. Кейн подошел и выдавил из шприца в ступку каплю крови. Затем протянул мне.

   – Обмакните палец, смажьте пуговицу, схватитесь за нее и думайте об этом вашем знакомом.

   Я так и сделала. Гвэйта представила во всех красках. Особенно то, как его голова отделяется от тела и катится по каменным плитам. Ой, надеюсь, я этим ничего не испортила. А то если Гвэйт появится тут по частям и без головы, то не сможет рассказать нам, где пресловутый камень Данте.

   Кейн встал напротив круга из кристаллов, вытянул вперед руку и тягуче произнес что-то на незнакомом мне языке. Чант порхал в воздухе рядом с ним. На кривоватых пальцах гомункула подрагивало золотистое свечение. Похоже, он помогал концентрировать и удерживать энергию. Голос Кейна стал громче, и я услышала, как он произнес:

   – Демон к демону!

   Я только открыла рот, чтобы возмущенно крикнуть: «никакой я не демон!», как вдруг в комнату налетел резкий порыв ветра, всколыхнув магические светильники. Перед Кейном, вереща и вращаясь, словно смерч, появилась темная фигура. Кейн резко взмахнул рукой, и фигуру силовой волной отшвырнуло в круг из кристаллов. Они вспыхнули тусклым сиянием. Раздался негодующий вопль вперемешку с грязными ругательствами. Фигура обрела четкую форму, и я увидела Гвэйта, одетого в привычный темный костюм. В руках он держал вилку с наколотым на нее шампиньоном. Похоже, мы выдернули его из трапезы.

   Видимо, первые секунды у Гвэйта кружилась голова, потому что он схватился за нее, пошатываясь. Вилка выпала из его рук, громко звякнув об пол. Наконец, Гвэйт сфокусировал взгляд и затравленно огляделся. Он попробовал выбежать из круга, но его тут же отбросило назад. Похоже, кристаллы излучали мощную энергию, которая не давала ступить за пределы круга. Увидев меня, Гвэйт сжал кулаки. Его хвост угрожающе вытянулся.

   – Мелкая, сучка! Ты как вообще посмела?!

   – И тебе привет, старый добрый недруг! – я с шутливым поклоном встала с кресла. – Думал, залег на дно и никто тебя не найдет?

   Гвэйт переводил негодующий взгляд с меня на Кейна. Затем осклабился.

   – А-а-а, вот чего ты такая дерзкая. Завела себе богатого любовника? Думаешь, все – теперь ничего не угрожает?

   – Любовник или нет – но обломить тебе рога приятно. После того, как ты меня подставил и пытался отравить, ничего лучшего ты не заслуживаешь.

   – Вот, значит, как заговорила, - Гвэйт небрежно сплюнул на пол. – Забыла, благодаря кому ты спокойно ходишь и размахиваешь своими кривыми ручонками?

   – Я уже рассчиталась с тобой за это! – вспыхнула я. – Требовать, чтобы я разрушила свою репутацию, ты не имел права!

   – Но смотри, как все обернулось! – мерзко улыбнулся Гвэйт. – Я читал газету. Отхватила себе влиятельного мужика, привязала к себе. Истинная пара! Тебе ли жаловаться?

   Во мне поднялась новая волна возмущения, но Кейн не хотел тратить время на глупые препирательства и потому перешел сразу к делу.

   – Где камень, который ты украл у Данте?

   Гвэйт вызывающе посмотрел на него и показал пальцем неприличный жест.

   – А вот попробуй, найди, аристокрашка! Спорим, у тебя ничего не выйдет?

   – Советую рассказать, - спокойно ответил Кейн, сложив руки за спиной. – Если не хочешь провести остаток дней, сидя в этом кругу. Думаю, он будет недолгим – этот остаток.

   Глаза Гвэйта загорелись недобрыми красными огнями.

   – Это я тебе, аристокрашка, советую отпустить меня. Вы, двое, даже не знаете, с кем связались и кто у меня теперь покровитель!

   Он старался говорить громко и агрессивно, но от меня не укрылась некая неуверенность в его голосе, тщательно скрываемая.

   – Сомневаюсь, что ты кому-то нужен, - не удержалась я от ехидства.

   – А еще, - невозмутимо продолжал Кейн, делая едва заметный жест пальцем, - в кругу может быть некомфортно.

   Гвэйт тут же дернулся, схватившись за голову, словно ее пронзил электрический разряд.

   – …и даже очень некомфортно!

   Новый жест пальцами – новый вскрик Гвэйта. Это привело его в настоящее безумие. Глаза налились кровью. Дрожа, он отдернул рукав на левой руке, обнажив выцарапанный на коже круглый узор, напоминающий колдовскую печать. Поднял эту руку вверх и закричал:

   – Владыка, Абигор, яви свой лик! Покарай этих двух негодяев, которые посмели помешать моему ритуалу! Обрушь на них языки пламени, чтоб испепелить их души! Забери их себе, как мое подношение тебе!

   Я удивленно подняла брови. Абигор? Похоже на демоническое имя. Неужели Гвэйт спутался с кем-то их преисподней? Взгляд его сделался торжествующим, а я невольно поежилась, ожидая чего угодно, но… ничего не произошло. Ухмылка Гвэйта дрогнула. Он переводил нервный взгляд со своей руки на потолок, потом на пол. Потом затравленно оглянулся на нас.

   – Голос не сорвал? – участливо поинтересовалась я. – Бедняжка. А я ведь говорила, что никому ты не сдался.

   – Да что ты... – взвыл Гвэйт. – Как ты смеешь?!

   – Вернемся к главному вопросу, - в развернувшейся трагикомедии голос Кейна казался чем-то единственно твердым и здравым. – Где камень?

   Гвэйт открыл было рот для очередных ругательств, но, кажется, передумал. Его взгляд, которым он окидывал кристаллы, походил на взгляд затравленной крысы.

   – Если я скажу, ты меня освободишь?!

   – Может быть, - все тем же ровным тоном ответил Кейн. - Смотря, насколько будешь сговорчивым.

   – Хорошо, но своим логовом я светить не собираюсь. Дайте бумагу, я напишу записку, - сквозь зубы выплюнул Гвэйт. – Передайте ее слепому нищему возле храма. Камень принесут.

   Кейн согласился, но предупредил:

   – И без фокусов. Иначе… сам знаешь что.

   Он выразительно посмотрел на Гвэйта. Затем подал знак Чанту и тот исчез. Я сложила на груди руки и вперила в Гвэйта испытующий взгляд.

   – Значит, это ты отравил мою еду в тюрьме, а потом подослал змею?

   Снова – презрительный плевок на землю.

   – Сдалась ты мне. Я уже вообще забыл о твоем существовании. А зря. Надо было выпустить тебе кишки сразу после сделки!

   Казалось, убери сейчас кристаллы – и он бросится на меня, выставив рога, как бык. Я и не ожидала, что Гвэйт признается в своих злодеяниях. Хитрить и недоговаривать – это обычное дело для любого плута. А уж дэйви – тем более. Меж тем появился Чант, неся бумагу и карандаш. Небрежно бросил в круг кристаллов. Гвэйт поднял и, зло зыркнув на нас, что-то быстро начеркал на бумажке и кинул нам обратно. Кейн взял бумажку и развернул. Там была написана всего одна фраза: «принеси кристалл в замок на скале». Я искоса поглядела на Гвэйта, ни секунды не доверяя ему. Кейн, казалось, был удовлетворен.

   – Что ж, поговорим, когда кристалл будет у меня.

   Оставаться здесь больше не было смысла, и мы с Кейном вышли из лаборатории. Я еле дотерпела, пока за нами закроется дверь, чтобы спросить:

   – Вы что, в самом деле, собираетесь его отпустить?!

   Он посмотрел на меня со снисходительной иронией – как на несмышлёного ребенка.

   – Нет, конечно. За преступления нужно отвечать. Однако люди обычно сговорчивее, когда верят в лучший исход.

   – О, значит, вы тот еще интриган, - усмехнулась я, испытав заметное облегчение. Все-таки от мысли, что Гвэйт останется на свободе, мне делалось не по себе. – Вон, даже истязать его собрались.

   Кейн покачал головой.

   – Не собирался. Это был лишь слабый телепатический разряд. По этому рогатому заметно, что воля его слаба и стоит лишь пригрозить, он расколется как переспелый арбуз, выпавший на каменные плиты.

   – Хитро! – одобрительно крякнула я и задумалась.

   Мы как раз выбрались из подземелья во внутренний двор, и я остановилась, подставив лицо под свежий ветерок.

   – Мне все-таки интересно, он бредил или, в самом деле, завел знакомство с демоном?

   Кейн небрежно пожал плечами.

   – Разве что, очень слабым демоном, который неспособен вызволить своего слугу.

   Его слова звучали разумно, но я не могла избавиться от ощущения, что с Гвэйтом надо быть настороже. С трудом верилось, что он так легко сдался.

   – Как вы себя чувствуете? – Кейн внимательно изучал меня взглядом.

   Мне все время казалось, что у него ко мне некий исследовательский интерес. Кто знает, вдруг он пишет научную работу. Что-то в стиле: «Особенности дэйви в городской среде обитания». Не хватает только блокнота и карандаша в руке, чтобы делать пометки.

   – Неплохо, как для той, кого недавно пытались убить, и кто встретилась с противным типчиком из прошлой жизни. Нога еще побаливает, но это так, пустяки.

   Я вспомнила кое о чем и поморщилась.

   – Надеюсь, о таком ритуале больше никто не знает. Очень бы мне не хотелось, чтобы кто-нибудь когда-нибудь и меня так призвал. Ужас-то какой. Бах – тебя поднимает в воздух и переносит – шут пойми куда! А ты в это время спокойно себе трапезничала или… нежилась с кем-то в постельке.

   Я рассмеялась, представив себе эту картину. Кейн тоже не удержался от улыбки и спросил:

   – Есть кто на примете?

   – Кто бы знал о таком ритуале? Нет. К счастью, нет.

   – Нет, я о том, с кем можно… гм, как вы выразились, «нежиться в постельке»

   Я фыркнула. В мыслях невольно возник образ Лукаса, но я тут же ощутила вкус горечи на губах, поэтому поспешила отогнать его. Украдкой посмотрела на Кейна. С чего вдруг такой интерес? Затем не удержалась от острого замечания:

   – Судя по тому, что пишут в газете – это вы!

   Кейн, видимо, оценил шутку, поскольку уголки его губ слегка приподнялись.

   – Вас так расстроили эти сплетни? Газетчикам только дай повод, и они раздуют до небес что угодно. Обмусолят эту тему до костей, потом перейдут на следующую. Думаю, к концу месяца все обо всем забудут.

   – Ну, вам-то, может, и ничего. А про меня еще долгое время не забудут, уж не сомневайтесь. И двери в приличное общество мне уже вряд ли откроют. И ладно бы еще только мне…

   Я удрученно покачала головой. Он хотел что-то сказать в ответ, но тут к нам приблизился один из охранников.

   – Господин Кейн, к вам тут гости! Некая молодая леди и жрец. Они утверждают, что им срочно надо вам кое-что сообщить.

   Кейн удивленно поднял брови, затем поправил собранные волосы.

    – Ну что ж, проводи их сюда.

   Впрочем, судя по звукам шагов и разговорам, они уже были здесь. Я прищурилась, услышав знакомые голоса, а вскоре гости появились перед нами. Это была Мюриель Стелман, а с ней – молодой жрец, которого я видела на вечеринке у Данте. Леди выглядела раскрасневшейся и взбудораженной. При виде меня она резко остановилась. Ее аккуратный носик гневно сморщился.

   – Что? А она что тут делает?!

   Впрочем, Мюриель быстро взяла себя в руки и повернулась к Кейну, будто меня тут и не было:

   – Ох, Райан, простите, где же мои манеры… - она присела в изящном реверансе, склонив свою белокурую головку, словно бутон на легком ветру. – Добрый день!

   Жрец тоже вежливо поздоровался. От меня не укрылось, что и он выглядел взволнованным, нервно теребя пояс на рясе. Мне, наверное, полагалось уйти и оставить их за разговором, но любопытство будто пригвоздило меня к земле, и я не решилась сделать шаг назад.

   – Добрый день, леди Мюриель! – сдержанно улыбнулся Кейн. – Чем обязан вашему визиту?

   – Я… - она колко посмотрела в мою сторону, как будто хотела велеть мне убраться, но потом, похоже, передумала. – Понимаете, Райан, тут такое дело…

   Мюриель смущенно убрала за ухо локон. На миг задержала дыхание и выпалила:

   – На самом деле, я – ваша истинная!

   Мне показалось, у Кейна дернулся левый глаз.

***

– Что-что, простите? – тихо, и, как мне показалось, даже слегка жалобно переспросил Кейн.

   Я мгновенно оживилась, предвкушая хорошее представление, от которого моя актерская душа пришла в волнительный трепет. Еле удержалась от того, чтобы не захлопать в ладоши и не крикнуть: «браво!» «давайте, скорее, еще!»

   – Говорю, я ваша истинная! – повторила Мюриель, уже несколько бодрее. – Настоящая. Тут появились новые обстоятельства.

   Она ткнула в бок зазевавшегося жреца, который, разинув рот, с интересом наблюдал за происходящим.

   – А, конечно!

   Жрец спохватился, прочистил горло и сообщил:

   – В храме Этайна тщательно изучали ваш случай. Подняли архивы и узнали кое-что новенькое из найденного древнего свитка.

   Он вытащил из-за пазухи пожелтевший лист, свернутый трубочкой, развернул и начал читать. Правда, не с самого начала, а откуда-то с середины:

   – Суть «истинной пары может» исказиться. Особенно, когда в дело вступают демонические чары, - жрец выразительно посмотрел на меня.

   Возле его лица все время кружилась муха, и он раздраженно пытался ее отогнать, но надоедливое насекомое садилось на нос вновь и вновь. Тем не менее, жрец продолжил читать:

   – Иногда мошенник или мошенница могут выдавать себя за истинную пару того или иного господина (или госпожи). И даже вполне успешно, что никто и не подкопается. Но истинную пару всегда отличает знак: распустившийся цветок на ладони.

   Мюриель с готовностью подняла руку, блеснув серебряным колечком в виде змейки на пальце, и продемонстрировала узор на ней. Он казался вытатуированным: пышный цветок, похожий на пион. Я невольно взглянула на свою ладонь с длинными тонкими пальцами, ногти на которых были чуть острее, чем у обычных людей. У меня никакого знака не было. Как, впрочем, и на ладони Кейна. Он тоже не мог не заметить сей факт.

   – О, ничего страшного! – заверил его жрец, пытаясь прибить настырную муху, но вместо этого щелкнув себя по носу и обиженно взвизгнув. – Знак может проявиться не сразу.

   Кейн выглядел обескураженным, будто его посреди ночи вытащили из постели и заставили читать наизусть поэмы древних романистов. Он переводил взгляд с меня на Мюриель, и несколько раз открывал и закрывал рот, пока, наконец, не сумел выразить мысль:

   – Слушайте, дамы. Я, конечно, вообще не помышлял ни о каких «истинных», предпочитая общество книг. И до сих пор думаю, что лучше бы ничего такого не случалось. Но на самом деле на так называемую мою «истинную пару» больше всего походит Шарлотта… как это ни прискорбно.

   – Вот уж спасибо! – фыркнула я, оскорбившись этим небрежным «прискорбно»

   – Так может, это… – интригующе проскрипел внезапно возникший рядом Чант. – У вас не «истинная пара», а… «истинное трио»?

   Я прыснула в кулак, Мюриель шокировано отвернулась, полыхнув щечками, а Кейн, вздрогнув, прогремел:

   – Что это ты несешь, глиняная башка?!

   – Подождите, подождите, дамы и господа! – вмешалась я, облизнув губы и оживленно жестикулируя. – Если объявилась настоящая «истинная», так может, я теперь могу быть свободна? Я совсем не против, чтобы это место заняла леди Мюриель, леди Мирабелла… да хоть гномка Дита!

   Я с надеждой заглянула в глаза Кейну, но его охватило лишь еще большее раздражение.

   – Шарлотта, помолчите хоть вы! – он шумно выдохнул, схватился за виски и поморщился. Видимо весь этот спектакль вызвал в нем головную боль. – Так, давайте по порядку…

   Кейн поднял голову к небу и сделал глубокий вдох, успокаиваясь. Его нахмуренный лоб слегка взмок. Но когда Кейн заговорил снова, к его голосу вернулось привычное самообладание вкупе с ироничными нотками.

   – У меня и Шарлотты есть некое подобие связи, с этим не поспоришь. Ее недавно пытались отравить, и я это почувствовал на расстоянии.

   – Это демонические чары привязки, - небрежно махнул рукой жрец. – Они искажают суть истинной пары и временно смещают внимание на другую персону.

   – Но я такого не умею… - протестующе пискнула я.

   – Тебе велели молчать! – рявкнула Мюриель и, опять спохватилась, робко улыбнувшись Кейну. – Простите, Райан, я вся на нервах. Понимаете…

   Голос ее подрагивал, она постоянно краснела и мяла край воротника, расшитого золотистой нитью.

   – Я – девушка приличная. Но то, что со мной случилось после того вечера… - Мюриель сбилась и отвернулась, делая вид, что любуется фиолетовыми ирисами на клумбах внутреннего двора. – Меня будто обжигает изнутри и на ладони, где этот знак. Когда я вдали от вас, мне нехорошо. А когда ближе… гораздо лучше.

   Она смущенно опустила глаза. Кейн растерянно почесал затылок, видимо, не зная, что со всем этим делать.

   Я задумчиво коснулась одного из рогов. Интересно, правда ли это? И может быть так, что сразу две потенциальные «истинные» вместо одной? А может, я и впрямь случайно попала под «огонь»? Но почему тогда меня и Кейна пронзила призрачная стрела? Я-то точно никаких чар не накладывала. На самом деле для меня, конечно, было бы очень удачно, если бы «истинной» для Кейна оказалась Мюриель. Ведь тогда я, наконец, смогла бы вернуться к ребятам и перестать жить в неволе!

   – Да что там думать-выбирать, хозяин! – крякнул над ухом Чант. – Бери обеих!

   – Чант, иди-ка ты… в библиотеку! – не выдержал Кейн, раздраженно взмахнув рукой, чтобы указать направление. – Книжки протри от пыли.

   Чант обиженно вздохнул, но покорно полетел в замок. Кейн вновь повернулся к гостям.

   – Я думаю, надо во всем тщательно разобраться. Чего стоять тут, во дворе. Пройдемте хоть чаю выпьем. Хотя я, признаться, не отказался бы сейчас от чего-то покрепче.

   Он шумно выдохнул, дернув себя за собранные в хвост волосы.

   – Что ж, с радостью приму ваше предложение, - нежно склонила головку Мюриель, при этом зыркнув на меня исподлобья. – Райан, почему вы держите подле себя это отродье? Не боитесь ее очередной демонической выходки?

   Кейн сдержанно улыбнулся.

   – Все в порядке, не стоит обо мне беспокоиться.

   – В общем, ничего нового, расходимся, - демонстративно зевнула я. – Опять дэйви во всем виноваты!

   Сказав это, я развернулась и побрела в свою башню. Надоело уже это высокородное общество! Пойду лучше подумаю над своими планами.

ГЛАВА 7

Я решила немного размяться, чтобы вернуть телу гибкость. А то в последнее время чувствовала себя деревяшкой, особенно после укуса змеи. Надо не забывать делать упражнения на растяжку. А то вернусь потом в труппу как неповоротливая селедка. Я очень надеялась туда вернуться, и появление Мюриель дало слабую надежду.

   Мысли мои сейчас занимала Джуд. Я должна попробовать ей помочь, и неважно, чего мне это будет стоить. Для начала хотя бы узнать, где она. Я напряженно думала об этом, усаживаясь на шпагат. Под коленом еще чувствовалась боль, но я понемногу превозмогала ее. Внезапно в голову пришла мысль. Желая поскорее проверить ее, я схватила со стола серебряный колокольчик и три раза позвонила в него. Прошло несколько секунд, и воздух рядом со мной всколыхнулся. Прорезав его, появился Чант, взмахами крыльев создав небольшой ветерок.

   – Чего тебе? – уставился он на меня своими круглыми светящимися глазами.

   Я несколько мигов колебалась, кусая губы, но потом все же решилась.

   – Чант, можно попросить тебя о помощи? Но так, чтобы Кейн ни о чем не узнал.

   Услышав это, глаза его тотчас же вспыхнули, а на пухлых губах появилась ехидная улыбка.

   – Задумываешь что-то против хозяина?

   – Нет. Это помощь лично мне. Кейн тут ни при чем.

   – Я не стану помогать тебе сбежать отсюда, - покачал головой Чант, летая из стороны в сторону. – Это противоречит воле хозяина.

   – Я не об этом прошу. Мне… нужно узнать, где находится один близкий мне человек. Думаю, ты это можешь.

   Он насмешливо фыркнул.

   – Даже если и могу, то с чего бы мне тебе помогать?

   Я вспомнила кое о чем и, не задумываясь, выпалила:

   – Я раздобуду для тебя шоколад!

   Чант вздрогнул и часто-часто заморгал. Он облизнул губы, томно вздохнул, а потом недоверчиво переспросил:

   – Шоколад? А ты сможешь? – на его лице читалось сомнение, но глаза вспыхнули с надеждой.

   – Уж постараюсь. Откуда, кстати, берется еда в замке?

   – Кухарка Бетти готовит. У нее о-о-чень вкусный горячий шоколад! – Чант с блаженством прикрыл глаза, после чего грустно вздохнул. – Но хозяин с некоторых пор запретил его готовить. Чтоб не соблазнять меня.

   – А чего он, собственно, такой категоричный насчет шоколада? – искренне удивилась я.

   – Да вредничает просто, - насупился Чант, скривив губки. – У него любимый дедушка помер от диабета, вот теперь и мерещится ему, что шоколад вреден всегда и для всех! Но мне бы хоть чуть-чу-у-уть полакомиться. А лучше – не чуть-чуть, - добавил он, облизнув губы.

   – Ладно, я попробую тебе достать. Только поклянись, что потом мне поможешь!

   Я слышала, что фамильяры – существа хитрые, потому следила, чтобы ни одной лазейки не осталось.

   – А это обязательно? – проворчал Чант. Его недовольство было понятно. Магическая клятва вынуждала его выполнить обещанное любой ценой.

   – Обязательно.

   Чант колебался всего секунду. Видимо, тяга к сладкому оказалась сильнее, и он, еще раз вздохнув, торжественно провозгласил:

   – Клянусь стихиями, из которых был создан, что помогу тебе всем, на что способен!

   Воздух над нами дрогнул. Клятва была услышана.

   – Хорошо, - удовлетворенно кивнула я. – А теперь показывай, где у вас тут кухня.

***

Я переоделась, чтобы мой внешний вид хоть чуточку располагал к себе. Нашла в шкафу хлопковое платье лимонного цвета с вышитыми ромашками. Оно было простым и нежным, снизу отороченным кружевом. Попыталась уложить волосы, чтобы рога не так сильно выделялись. Получилось нечто вроде растрепанного высокого пучка. Я поняла, что лучше все равно не получится, вздохнула и последовала за Чантом. Он указал мне, где кухня, а сам исчез, чтобы мы не выглядели как двое заговорщиков. Из гостиной, мимо которой я проходила, доносились голоса. Там, похоже, велась оживленная беседа, но прислушиваться я не стала.

   Вскоре меня окутал приятный запах готовящегося мяса и специй. Я осторожно вошла в уютную кухню, где хлопотала добродушного вида полная женщина в чепчике и розовом переднике. Она, что-то приговаривая себе под нос, нарезала салат, попутно следя за готовящимся в печи мясом.

   – Добрый день! – поздоровалась я, стараясь мило улыбнуться, не разжимая губ, чтобы не обнажать клыки. – Как вкусно пахнет! Вы ведь Бетти, да?

   Женщина, увидев меня, в первую секунду вздрогнула, бросив взгляд на мои рога и хвост. Затем тоже выдавила из себя улыбку.

   – Ну, здравствуй, - она тоже старалась говорить приветливо, но в голосе ее сквозили опасливые нотки. – Да, я Бетти. А ты, стало быть, та самая… гостья господина Кейна?

   Перед словом «гостья» она запнулась, словно засомневалась, правильно ли подобрала его.

   – Да, меня зовут Шарлотта. Ваша еда такая вкусная! Я каждый раз блаженствую, когда беру в рот кусочек.

   Я прижала к груди руки, этим жестом показывая высокую степень признательности. Впрочем, тут и душой кривить не пришлось: еда была действительно вкусной. Бетти смущенно улыбнулась, ей явно польстила моя восторженная речь. Тут она, спохватившись, всплеснула руками.

   – Ох, мне же там мясо перевернуть надо!

   И бросилась к печке.

   – А давайте, помогу вам немножко!

   Я помыла руки в большом чане, вытерла полотенцем и взялась за недорезанный салат.

   – О, ну что ты, не утруждай себя…

   – Да ладно, мне не сложно, все равно заняться нечем.

   Я ловко принялась нарезать огурчики, помидорчики, лук, редиску. Попутно рассказала пару веселых баек из своей жизни уличной артистки. Бетти слушала поначалу настороженно, затем все больше расслабляясь. Под конец она и вовсе хохотала над очередным смешным эпизодом из моего прошлого.

   – Да-да, - с серьезным видом подтвердила я, - жрец и правда советовал мне прыгнуть в чан со святой водой, дабы «искупить грехи и, быть может, вернуть себе человеческий облик взамен дьявольского» На это я предложила ему обратное: нырнуть в бочку со смолой и проверить, станет ли он после этого дьяволом. Ну а что! У всякого действия должно быть и противодействие, ведь так? Иначе это не рабочий вариант.

   Было заметно, что Бетти уже не побаивается меня, как сначала.

   – Ох и озорная ты барышня! – хмыкнула она, поглядев на меня будто новыми глазами. – И даже ничего, что рогатая-хвостатая.

   – Да уж, от наследия не убежать, - тяжко вздохнула я. – Но ничего, я не унываю.

   Изящным жестом я закончила нарезку овощей. Затем окинула кухню мечтательным взглядом.

   – Ваша стряпня напомнила мне некоторые дни из моего детства. Когда одна добрая женщина подкармливала меня – голодную девчонку с улицы. Она была так добра! А однажды… однажды она угостила меня горячим шоколадом!

   Я шумно втянула ноздрями воздух, облизнув губы.

   – На вкус он оказался просто божественным! Это была любовь с первой ложечки! С тех пор прошли годы, и мне нечасто доводилось пробовать хоть что-то похожее.

   Я грустно вздохнула. Это и впрямь был кусочек из моего прошлого.

   – Ох, моя ж ты девочка… - с сочувствием посмотрела на меня Бетти. Затем она о чем-то задумалась. – А знаешь, у меня ведь неплохо получается готовить шоколад. Но вот хозяин велел больше его не делать. А то его прожорливый фамильяр сразу объедается и потом ему плохеет.

   – Да уж, понимаю, - вздохнула я, скромно опустив глазки.

   Но Бетти, оглядевшись по сторонам, подмигнула мне и, понизив голос, сказала:

   – Но, думаю, смогу порадовать тебя и приготовить сегодня вечером немножко.

   Мои глаза зажглись восторженными огоньками.

   – О-о-о, вы даже не представляете, как я буду вам признательна!

   – Ну что ты, это пустяки, - зарделась Бетти. – Только держись подальше от хитреца Чанта. Он при виде шоколада совсем голову теряет. Уж на какие только уловки не шел, чтобы заполучить его.

   – Конечно! Буду осторожна, как кот, крадущийся за сметаной.

   Я простилась с Бетти и вышла из кухни. До меня донеслось ее изумленное бормотание:

   – И почему говорят, что все дэйви – плуты? Эта барышня вполне себе милая, хоть, конечно, рога у нее страшные…

   Мне было немного неловко обманывать добродушную женщину. Но чего не сделаешь ради друзей! Теперь осталось только ждать, чтобы все сложилось, и Чант выполнил свою часть сделки.

   Направляясь к дверям во внутренний двор, я неожиданно столкнулась с Мюриель Стелман, которая как раз выходила из гостиной. При виде меня, ее хорошенькое личико на миг исказилось гневом, но быстро сменилось на холодно-презрительное выражение.

   – Прости, как там тебя зовут? – сощурившись, небрежно спросила она. - Шарлин?

   – Шарлотта, - поправила я.

   – Ах, Шарлотта! Я вижу, ты очень стараешься, прямо из кожи вон лезешь, чтобы выбиться в свет. Но неужели думаешь, что-то получится? Думаешь, если надеть платье, то сразу уже станешь леди?

   Она покачала головой, с напускным сожалением оглядев меня с головы до ног.

   – Я думаю, что отсюда красивый вид, - умиротворенно сказала я, взглянув через дверной проем на яркие цветочные клумбы, сквозь которые струился солнечный свет.

   Кажется, мое нежелание вступать в словесную дуэль, раздосадовало ее.

   – Ты можешь сколько угодно кривляться, Шарлейн, или как там тебя… Но Райану ты не пара! И никогда ею не станешь.

   Я равнодушно пожала плечами.

   – С радостью уступлю эту роль вам, леди. Но, правда… - я сделала вид, что глубоко задумалась, - насколько моя скромная персона может судить, обычно, если мужчине нравится какая-то особа, то он не бежит от ее общества в книги.

   В зеленых глазах Мюриель сверкнул гнев. Она открыла рот, намереваясь что-то сказать, но я, ловко обогнув ее, выпорхнула во внутренний двор. Вот же недалекая особа! Пусть забирает своего Райана и не тратит понапрасну силы на перепалки с простой уличной артисткой. Как будто мне до них обоих есть какое-то дело.

   Однако уйти к себе мне не дали, Чант появился передо мной и сообщил, что Кейн ждет меня в гостиной. На его лице при этом мелькнуло вопросительное выражение. Я догадалась, что он интересуется шоколадом, и подняла вверх большой палец, подмигнув при этом. Его губы тут же расплылись