Зачарованные узы. Полина Атлант

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Он — царь Чёрной горы, повелитель тёмных сил. Она — ведьма, преследуемая прошлым и жаждой мести. У них разные пути, но общие интересы и дар. Однажды роковой случай свёл их вместе. Ради своих целей они заключили сомнительную сделку, но даже не представляли, в какие игры с ними решила сыграть судьба.

ГЛАВА 1

Свершилось! Яркий луч кровавой луны пробился сквозь щель в глубину горы и осветил бело-золотой череп на склепе. Камни в пустых потухших глазницах засветились темно-фиолетовым. Дремлющее Подземное царство встряхнуло, и плита медленно со скрипом отверзлась. Из вечного мрака вышел новый царь Черной горы и уверено шагнул в иной мир.

   Мерквей убрал с глаз смоляную прядь волос и рассмотрел встречавших его покорных подданных. Впереди стояла свита благородных человекообразных троллей в богатых нарядах, украшенных камнями и вышивкой. Рядом с ними, слева, под командованием сурового воина толпа вооруженных орков на запряженных горных вепрях, нетерпеливо переступавших с ноги на ногу. Слева коренные жители Подземелья: дворфы и кобольды.

   Встречавшие царя застыли от ожидания. Впервые они видели нового господина, в жилах которого текла не только кровь богини Нижнего мира, но и человеческая. Выглядел темный царь вовсе не как его предшественники, страшные на лицо, уродливые и скрюченные ходячие скелеты, мертвецы-цари. Мерквей был последним сыном темной богини Хельданы и считался ее самым лучшим созданием.

   Новый царь обладал высоким жилистым человеческим телом и красивым лицом. Кожаные перчатки, обтянувшие его длинные пальцы с острыми черными когтями, он носил как второю кожу. Необычный фиолетово-черный цвет глаз с блестящими серебреными зрачками говорил о его темном происхождении.

   Подземным жителям сын темной богини показался таким страшным красавчиком, что парочка старичков в толпе упали навзничь и, если бы не молодые воины, поспешно утащившие их прочь, были бы затоптаны вепрями. У юных оркинь от вида такого мужчины закружились головы и сперло дыхание. Застывший на месте как статуя страж орк громко бзднул в тишину.

   — Добро пожаловать, ваше Темнейшество, мы вас заждались! — поспешив загладить конфуз, вышел вперед пожилой дворф в нарядном сюртуке и с тонким обручем на белых волосах.

   Горный граф держал в руках подушечку из змеиной кожи, на которой лежала остроконечная корона из белого золота, украшенная обсидианами и морионами, ждавшая своего нового хозяина целое тысячелетие.

   Новый царь благосклонно оглядел восторженных подданных и кивком подозвал к себе дворфа.

   — Я рад занять свой законный трон! — Мерквей сам надел на голову корону, важно задрав подбородок.

   — Поклонимся нашему новому господину, царю Черной горы! — возгласил дворф.

   Вооруженные орки затрубили в рога. После чего царь посмотрел на встречавшую его толпу, которая склонила перед ним головы. На этом короткая церемония закончилась. Впрочем, сам Мерквей был рад, что это быстро прошло, так как не любил затяжных помпезных пиров и всяких церемоний. По сути, ему хотелось, чтобы все прошло по-тихому и отголоски произошедшего нескоро достигли людских ушей.

   Ко дворцу через многочисленные лабиринты тоннелей царя вместе с верховными прислужниками доставили запряженные вепри.

   — Добро пожаловать, господин, будете ли ужинать? — спросил его уже в личных покоях кастелян-паук в черно-красном фраке. От волнения он нервно щелкал жвалами и перебирал всеми восемью ногами.

   — Не откажусь, — Мерквей скинул тяжелый кожаный плащ в верхние руки слуги и подошел погреться к открытому глиняному очагу котлу.

   — Ее Темнейшеству Хельдане нужно сообщить о вашем прибытии, чтобы она не беспокоилась? — спросил Оскольд.

   — Разумеется!

   Советник поклонился и оставил господина в покое, закрыв тихо двери. Выйдя, Оскольд вытер вспотевший лоб и выдохнул. Придется постараться привыкнуть к необычному виду нового хозяина.

   Мерквей в ожидании ужина достал из кармана плаща рукопись с указаниями его почтенной матушки, чтобы с помощью ее советов сын не запутался и смог быстро привыкнуть к своей новой жизни. Хотя готовили его чуть ли не целый век к новой жизни в мире Живых.

   В первых же строках черным по белому значилось, что в Нижнее Царство Мертвых он уже никогда не вернется. Трона ему не видать. В родном царстве не существует закона престолонаследия. Его мать, Хельдана Темнорожденная, царица бессмертная, ведь сама повелевает смертью. И свою корону она никому не отдаст. У Мерквэя есть только братья, о которых ему ничего неизвестно. Матушка также отправила своих старших сыновей по другим мирам царствовать от ее имени.

   В двери тихо постучались, и в кабинет вошла служанка с подносом в руках. Юная оркиня подала царю кубок и наполнила его ярко-рубиновым напитком. Девка с мощным телосложением была такой непривлекательной, что Мерквей взял кубок и тут же отвернулся.

   Это надо же создать такое существо! Светло-зеленая ядовитая кожа, крупные ладони и ступни, глаза большие, бездонные, как у лошади. Челюсть и рот — произведения извращенного искусства: широкие пухлые губы непонятного цвета, большие крупные зубы и два острых клыка по бокам, как у дикого кабана. Девка еще себе на них колечки золотые нацелила, словно эти клыки ее самое главное достоинство.

   Бедняжка не знала, как ей быть, уйти или остаться, поэтому взяла поднос и встала сбоку, ожидая дальнейших указаний.

   — Вино откуда? — Мерквей понюхал напиток темно-кровавого цвета.

   — От людей...

   — Рабов? —царь сделал глоток, напиток был терпкий, сладкий, приятный на вкус.

   — Нет, господин, нам доставляют его кобольды.

   — А людей-рабов во дворце нет?

   — Нет, господин...

   — Жаль! Налей! — приказал он, протягивая кубок.

   Служанка заморгала пушистыми ресницами, взяла из рук господина пустой кубок и наполнила его. Оркиня впервые видела, чтобы в горном царстве пили людское вино. Иногда этот напиток употребляли благородные дворфы и тролли, но делали они это исключительно в торжественных случаях. Остальные жители подземного царства пили бокбир и квас.

   В этот момент вернулся кастелян. Бубенкопф поклонился господину и поставил на столик широкий серебряный поднос. Аромат сытного свежего мяса и кислых ягод заполнил покои.

   — Мы долго думали над тем, что вам приготовить, господин. И решили учесть, что вы и человеческих кровей, поэтому сегодня на ужин любимое блюдо живых, тушеная телятина с обжаренным луком в брусничном соусе!

   — Звучит весьма недурственно. Сейчас попробуем, — Мерквей слегка улыбнулся и взялся за нож и вилку.

   Отрезав кусочек сочного филе, он осторожно отправил его в рот. Вкус молодой телятины прекрасно сочетался с кислым подсоленным соусом с мелкими ягодками. В животе громко заурчало. Царь закрыл глаза от удовольствия. Блюдо было очень вкусным. В родном царстве он никогда не испытывал голода. В этом же мире придется привыкать к новым ощущениям. Как и к тому, что человеческая кровь в его венах и наследственность будут давать о себе знать.

    — Желает ли господин еще чего-нибудь? — перебирая тонкими пальцами, поинтересовался кастелян. При этом он постоянно постукивал, пощелкивал и суетился, мельтеша в глазах, а огромная прислужница тяжело и сипло дышала, мешая вкушать пищу.

   — Нет, сгиньте! Все! — Cказал царь слугам, уже не в силах терпеть их присутствие. Особенно непривлекательную оркиню.

   Слуги поклонились и с радостью покинули странного господина.

   Царь плотно поужинал и в сопровождении стражников направился в тронный зал. Длинные чернокаменные туннели, освещаемые факелами, вели из личных покоев прямо в огромных размерах зал, гладко вымощенный в самом сердце горы. Построенный когда-то бывшими вымершими обитателями Черных гор — одноглазыми великанами.

   В гулком зале было приятно тепло. Посреди в бело-золотой глубокой чаши великана горело вечное темное пламя. Этот очаг был сакральным источником для созданий Тьмы. Они питались и заряжались этим темно-фиолетовым пламенем. Освещался зал огромным шаром из молочного лунного камня, подвешенным на прочных цепях.

   Напротив чаши на возвышении из черепов стоял трон из обсидиана. Заняв место правления, Мерквей приготовился выслушать своих поданных.

   Первым вперед вышел скелет-друид в черном балахоне с широким капюшоном и с длинным посохом в руках.

   — Господин! Клянусь служить вам верно до скончания веков! — низко поклонился священник Бродос, положив костлявую руку на ожерелье из камней.

   За ним шагнул вперед огромный орк в пластинчатых доспехах и открытом шлеме с топорщащимся на навершии ирокезом. Изо рта его торчали два внушительных желтых клыка, на которых играли блики фиолетового пламени.

   — Клянусь служить верно вашему Темнейшеству! — хрипло гаркнул генерал Дробирад и трижды ударил булавой по непробиваемому нагруднику.

   Ну и последним вышел вперед пожилой дворф. Глубоко склонившись до носков обуви, советник Оскольд, произнес:

   — Приношу свою клятву верности новому царю!

   — Доложите обстановку! — властно произнес Мерквей.

   — Прошу всех на первое заседание! — указал Оскольд вежливо движением руки направление, и все пошли за ним.

   Зал Собрания всегда был открытым, стены его до самого потолка, теряющегося в темноте, покрывали бесконечные стеллажи с темными, запыленными корешками древних книг. Все желающие могли прийти и выбрать на высоких полках что-нибудь почитать.

   За порядком и прочим тут следил секретарь Книжный Червь и его помощники мыши. Никто в подземном царстве не способен был превзойти черную сороконожку искусстве чтения и осмысления старинных фолиантов. Кроме этого, Книжный Червь был самым высоким существом в подземном царстве. И он единственный, кто мог полировать шары светил во всех дворцовых палатах.

   Все присутствующие собрались за круглым столом, на котором лежала металлическая огромная карта. Царство Нордерней располагалось между землями могучего Севера и великого Юга. Непокоренный край охватывал большую территорию недоступных для людей болот с топями и горных земель.

   — До недавнего времени было все спокойно… — начал медленно Оскольд. — Пока люди не начали расширять свои владения и прибрать к рукам наши крайние болотные местности.

   Мерквей посмотрел на карту и нахмурился. На юге люди оторвали у него приличный кусок. Это было непозволительно и возмутительно. Но самое интересное — зачем? Жить в тех местах невозможно, чистой воды днем с огнем не сыщешь, а водящаяся там живность не годилась для охоты, зато с радостью могла сожрать незадачливого путника.

   — Они незаконно присвоили себе часть болот, на которых все равно не смогут жить?! — Мерквей возмущенно покачал головой, поражаясь тому, до чего людей доводит жадность и жажда власти.

   — Мы не знаем, зачем они им, и пытались это выяснить, но пока без результата, — тяжело вздохнул Книжный Червь.

   — Господин, люди нарушили созданный их же богами баланс раздела земель, поэтому я был обязан начать приводить в боевую готовность нашу армию. На всякий случай, — отчитался генерал.

   Царь кивнул и откинулся на спинку стула, не сводя глаз с карты. Дело было больше не в мелких людских поселениях на границе его владений. Эти деревеньки разрослись в целые правящие усадьбы, которые незаконно присвоили себе части его владений.

   — Я не пойму одного, как они смогли обосноваться в этих землях. Ведь там водятся всякие твари. Вы уверены, что это именно люди? — его Темнейшество поднял взгляд и посмотрел на своих прислужников.

   — Господин, я думаю, что если это был бы кто-то из ваших поданных, то они уж точно пригласили нас на собрание, дабы обсудить этот вопрос. Мы же не получали никакой весточки с тех краев, — высказался грозно генерал.

   — Все дело в том, что люди умудрились придумать и построить там высокие маяки с большими солнечными камнями. Их магическое свечение смертельно опасно для болотных обитателей, и не только для них, но и для нас всех, — поделился своими сведениями друид.

   — Интересно! Откуда у них такие знания? — задумался темный правитель, дело пахло магией.

   — У людей стали рождаться неписаной красоты и невероятных способностей дочери. Светлые богини забирают этих дочерей к себе в чертоги, где воспитывают и обучают могущественной магии, — хрипло прокряхтел друид.

   — Вот как? Тогда все понятно. Это Светлые богини передают свои тайные знания магии человеческим дочерям. Нехорошо это, — Мерквей постучал пальцами по столешнице.

   — Что мы будет делать, господин! Не пора ли собрать войска и отвоевать обратно наши земли? — Спросил угрюмый Дробирад, которому не терпелось уже размяться на поле боя.

   — Мне нужно немного времени, решить и свесить «что» да «как». Но сперва сообщите ее Темнейшеству, что Светлые богини передают людям тайные божественные магические знания.

   — Хорошо, я немедленно сообщу, — Оскольд встал, откланялся и помчался поговорить через магическое зеркало с богиней Нижнего Мира.

   — Но какое отношение к этому имеем мы, почему эти богини помогают? — не понимал генерал.

   — Между богами есть древний договор, гласящий, что никто из Светлых или Темных не станет раскрывать людям секреты создания магического оружия. Это чревато для всех!

   — А что, если мы выловим этих девок, что делают камни? — загорелся орк, блеснув маленькими черными глазками.

   — Нет, не с них надо начинать. Да и как ты собираешься это делать, если на их землях стоят эти маяки? — отбросил друид глупую идею.

   — Бродос прав! Пока стоят эти маяки, мы не сможем забрать обратно земли, — поддержал его царь.

   — Тогда разрушим эти маяки! У нас ведь есть все средства и силы, — настаивал на своем почти разъяренный генерал.

   — Ты забываешь про эти камни… Как ты собираешься их потушить? — умничал Книжный Червь.

   — Да, это самая большая загадка! — согласился Мерквей.

   — Тогда что мы будем делать? — генерал плюнул в сторону и сложил лапы, не желая больше участвовать в этом разговоре.

   — Господин, я могу предложить еще одну версию. Отыскать могущественную темную ведьму, которая может зачаровывать камни. А наша госпожа Хельдана, если на то будет ее воля, поделится с ней секретом создания камней с темным пламенем.

   — Да, отличная идея, Бродос! — одобрил царь идею друида.

   — Рад служить, мой господин! — скелет низко поклонился, гремя костями. — Если вы не против, я возьму эту задачу на себя, тем самым освобожу вас от поисков.

   — Разумеется!

   — Господин, может, создать патрульные отряды, чтобы следили за обстановкой? — не выдержал орк, которому не терпелось что-нибудь предложить.

   — Давно надо было, — недовольно буркнул царь. — Поэтому у нас так мало сведений. Орки вполне спокойно переносят солнечный свет, он для них не угроза. Кроме того, я уверен, что в этих поселениях на окраине найдутся те, что согласятся работать на нас за хорошую оплату или какую-нибудь услугу, — Мерквей встал и поправил кожаный камзол.

   — Господин, будет ли для меня какое-нибудь ваше личное указание? — поинтересовался Книжный Червь, почесывая ладошки.

   — Постарайся найти в рукописях хоть что-нибудь о том, как зачаровывать камни, тогда нам не придется лишний раз беспокоить ее Темнейшество. Я не уверен, что она станет делиться с нами такими знаниями, — посоветовал царь сороконожке.

   — Желаете теперь отдохнуть, господин? — тихо спросил кастелян в сторонке.

   — Не помешает. У людей сейчас ночь, и на меня это тоже влияет, — согласился Мерквей, позволив сопроводить себя в личные покои.

   А когда за ними закрылись тяжелые дубовые створки, оставив снаружи вооруженных острозубов, облегченно выдохнул.

   — Есть ли еще что-нибудь, что я могу для вас сделать, мой господин? — поклонился кастелян, ведь последнее желание господина перед сном — это закон.

   — Чтобы завтра в моих чертогах были девки, опрятные и порядочные! — царь снял с головы тяжелую ношу и положил ее на подушечку.

   — Я постараюсь, господин, если вы хоть немного поделитесь со мной своими предпочтениями, — Бубенкопф достал из кармана малюсенький клочок бумаги и записал пожелание.

   — Я уже сказал. Кроме того, я думаю, ты и сам знаешь, какого рода они должны быть, — ответил Мерквей, расстегивая металлические тяжелые пуговицы.

    — Предполагаю, что вы имеете в виду человеческих красавиц, живых… — улыбнулся паук, и его маленькие черные пуговки заблестели.

    — Да хоть мертвых, — присел царь в кресло, чтобы слуги сняли с него ботфорты.

    — Постараюсь поскорее выполнить ваше пожелание, мой господин. Спокойного вам отдыха! — кастелян откланялся, и двери тихо закрылись.

   Новый царь остался один в своих покоях, в уюте и тишине. Он разлегся поудобнее на ложе в форме большой ладьи, укрывшись сшитыми мехами. Мерквей надеялся, что это будет последняя ночь в его правлении, проведенная в одиночестве. Ведь ему, как царю, полагались живые души для развлечений и мучений.

ГЛАВА 2

Его Темнейшество так хорошо выспался, что заряда энергии хватило бы на трое суток.

   — Доброго дня, мой господин! — поклонился царю кастелян и протянул ему длинный черный халат из дикого шелка.

   — И тебе!

   Новые сутки начались с рутины. Бубенкопф сопроводил господина в умывальню — грубо вымощенную пещеру с мраморным полом и углубленной в полу округлой ванной. Мерквей погрузился в теплую воду источника и быстро помылся. После чего поспешно вылез и позволил обтереть себя полотенцем. Долгое прибывание в воде плохо влияло на его кожу.

   Мерквей обмотался пушистой длинной простыней и неторопливо пошел за кастеляном в гардеробную. Лабиринт из трех пещер хранил множество сундуков с одеждой, обувью и украшениями. Там же находилась тайная пещера с доспехами и оружием, открывающаяся особым ключом.

   В гардеробной за порядком следили красавицы, ночные мотыльки, и смотритель Дед де Моль. Увидав полуобнаженного господина, девушки опустили скромно глазки и, прикрыв ротики ладошками, тихо захихикали.

   — Добро пожаловать, господин! Позвольте я подберу вам наряд на сегодня, — подошел к нему горбатый старичок в пенсне.

   — Мне нужно что-нибудь повседневное, — сказал Мерквей, не сводя взгляда с красавиц.

   — Как пожелаете, господин! — старичок моль поспешил подбирать одежду.

   Осматривая стройных бледноватых красавиц с пушистыми серыми волосами и узкими пятнистыми крылышками, его Темнейшество решил, что им тут не место. Почему ему вино подает зубастая оркиня, а сапоги чистят мотыльки?! Глупость какая, кому вообще пришло такое в голову?!

   — Кто устроил этих красавиц сюда? — нагнувшись, поинтересовался царь у Бубенкопфа.

   — Я, господин, — паук съежился. — А что?

   — Непорядок… Отведи этих трех граций жить в мой женский чертог, там будут мне прислуживать, — приказал его Темнейшество.

   — А на их место кого распорядитесь пристроить?

   — Найди в поселении или спроси дедка.

   — Но зачем вам все три, господин, что вы собираетесь с ними делать? — почесал паук свою круглую голову, ничего не понимая.

   — Тебе во всех подробностях расписать или как?! — Мерквей, нахмурившись, посмотрел на кастеляна, словно готов был оторвать ему башку.

   — Прошу прощения, господин, должно быть, я задал слишком личный вопрос, — сказал паук и откашлялся в руку.

   — Де Моль, ты что, уснул, давай поживее!!! — возмутился царь.

   Через некоторое время гардеробщик принес самолично выбранную одежду для господина и помог ему одеться.

   — Этому пора на пенсию. Найди сюда другого, — заявил Мерквей кастеляну, выйдя из гардеробной.

   Бубенкопф протянул бархатную подушечку, и царь надел тонкий плетеный обруч, украшенный массивными черепами.

   — Я постараюсь, господин, — скромно выдавил из себя паук.

   — Ты, главное, не забудь про трех красавиц, —царь слегка хлопнул кастеляна по хрупкому плечу и пошел в трапезную.

   За длинным темно-вишневым столом, который вмещал в себя двести блюд и ровно столько же голов, собрались все приближенные царя. За порядком тут следили и управляли благородные тролли, напыщенно разодетые в богатые одежды.

   Прислужницы троллихи в белых чепчиках и вышитых фартуках накрыли на стол и стояли втроем в сторонке вдали от стола. Его Темнейшество не мог не заметить, что, несмотря на бледно-серую кожу и острые торчащие уши, девушки-троллихи, иначе скессы, были на вид более привлекательными и аппетитными, чем ядовито-зеленые зубастые оркини.

   — Всем доброго дня! — кивнул он своим приближенным.

   — И вам, господин! — ответили все по очереди.

   — Всем ли вы довольны, ваше Темнейшество? — поинтересовался советник дворф.

   — Требую сменить личную прислугу в моих покоях, — заявил Мерквей, раз уж сами спросили.

   — Можно полюбопытствовать, чем вам эта не угодила? — задумался дворф, ведь девушка оркиня была из благородной семьи и расчудесного воспитания.

   — Нельзя! — сказал царь, бросив взгляд на благородных прислужниц сбоку.

   Все замолчали и прикусили языка, начав завтрак в полном молчании.

   Пока Оскольд, набравшись терпения и смелости, не отодвинул тарелку, громко сказав:

   — Наш господин, за завтраком мы всегда обсуждаем повседневные дела, которые нужно решить в течение дня. И, если позволите, я озвучу список ваших насущных дел.

   — Я слушаю! — Мерквей допил травяной эль и сложил руки перед лицом.

   — Сегодня начался отчет времени вашего правления. В первый день правитель отправляется осматривать свои владения.

   — Замечательно! Подготовьте мне коня.

   — И еще на званый ужин нас с вами приглашает к себе во дворец княгиня Сьефру, — доложил советник о первой важной встрече.

   — Званый ужин по какому поводу? — поинтересовался царь, отправляя в рот сваренное вкрутую яйцо куропатки.

   — Вам обещана в жены ее дочь Мерцелла, — пояснил Оскольд.

   — К слову, у княжны, как и у вас, отец человеческий, — открыл друид своему царю то, на что другие присутствующие не решились.

   — Интересно! Не моя ли матушка-царица причастна к этой помолвке?

   — Да, господин, это было ее решение, — не стал скрывать правду советник. — Княгиня Сьефру и ваша почтенная матушка старые подруги. И болотная владычица наша верная союзница против Живых.

   — Ее земли больше всего страдают от маяков и нападения людей, — добавил генерал орк.

   — Значит так, сейчас готовимся и вылетаем осматривать земли, а вечером собираемся на званый ужин. Подготовьте все, чтобы не терять зря времени, — Мерквей встал, и все присутствующие вместе с ним.

   Прямиком из трапезной царя и его приближенных проводили вооруженные охранники на самый верхний внутренний двор. Под открытым небом находилась огромная площадка с конюшней в пещере, которую охраняли орки-лучники, стоящие навытяжку у плетеных жаровен.

   Поприветствовав царя, орки преклонили перед ним колено. Один из них подал всем теплые длинные кожаные плащи с толстыми меховыми капюшонами для езды.

   — Господин! — обратился к Мерквэю генерал орк. — Прошу принять подарок от твоих верных подданых — ночного скакуна Сурмалирта.

   Генерал лично открыл конюшню и вошел в нее. Мерквей приготовился увидеть нечто необычное. Так и было. Дробирад вывел из пещеры скелетистого скакуна в пластинчатой броне, с огненными горящими глазами. Конь встал на дыбы, демонстрируя свои железные копыта, потряс черными широкими крыльями и громко заржал, выпуская из пасти дым.

   — Он был когда-то верным конем вашего деда. Я оживил его и сделал бессмертным. У него есть один важный секрет, до наступления рассвета он должен быть в конюшне, или, если вы в пути, в любой пещере, — гордо подняв череп, сказал друид.

   — Какой красавец! Спасибо, этим вы меня порадовали! — подошел Мерквей ближе к своему подарку.

   Конюхи помогли ему оседлать скакуна, и тот взлетел верх, широко расправив крылья. Вслед за ним, кроме Червя, взлетели Бродос, Дробирад и Оскольд.

   — Господин, я должен сказать, что скоро рассвет и времени у нас не так уж и много, поэтому предлагаю провести вам небольшую экскурсию, — взял на себя эту обязанность генерал-орк.

   Мерквей согласно кивнул и полетел за генералом. Долетев до пика горы, где находилась узкая площадка с колокольней и подзорной трубой, всадники приземлились. Несмотря на падающий снег и плотные облака, отсюда в хорошую погоду было прекрасно видно все стороны владений Темного царства.

   — Отличное место! — Мерквей спешился и подошел к краю площадки.

   — Мне тоже нравится, господин. Я каждый день тут бываю, — орк подошел поближе и уставился вдаль.

   — Посмотрите вон туда, на юг, немного левее, где находится болотное царство, — предложил советник и указал господину нужное направление.

   Мерквей хоть и обладал зорким глазом и имел способность видеть даже в кромешной темноте, тут без помощи подзорной трубы обойтись не смог. Он прищурил один глаз и посмотрел вдаль, на болотные края. То, что темный царь увидел, привело его сначала в ступор, а после в ярость.

   — Р-р-р, что они себе позволяют?! Свет этих маяков очень мощный, он разливается почти по всей территории южных болот, — темный царь и не предполагал, что все так серьезно. Был нарушен закон равновесия между Тьмой и Светом. — Магический свет маяка не только избавляет болотные земли от всяких тварей. Его золотистое свечение лечит болото, иссушает и превращает в плодородные земли, делая местность пригодной для жизни людей.

   — Я об этом и твержу, господин, что люди обнаглели! — выругался злобно орк, поддерживая своего царя.

   — Так не должно быть! Они могут делать на своих землях, что хотят, но не на нашей территории, — сказал советник, недовольно покачав головой.

   Мерквей повернул подзорную трубу к юго-восточным землям, где простирались топи с непроходимыми лесными чащами. И, видимо, эти края не сильно интересовали людей, поскольку там не было новых поселений, стоял лишь маяк, уже давно светящийся еле-еле. Царя не сильно волновали топи и чащи, но очень беспокоило как болотное царство Сьефру. Он, как правитель, должен был защищать ее земли от нападения людей — это его долг и обязанность.

   Мерквей отстранился от трубы и поспешил к коню, так как уже светало.

   — Всем со мной, сейчас же в Зал Советов, — царь вскочил на Сурмалирта и полетел обратно.

   — Господин, вы что-то решили? — уже на посадочной площадке спросил, сгорая от любопытства, нетерпеливый орк.

   — Твое дело самое главное — продолжай подготавливать армию.

   — Мы объявим войну Живым, господин? — спешил, запыхаясь, за всеми дворф.

   — Официально нет, только тихо, со стороны, — Мерквей буквально влетел в Зал и направился прямиком к карте.

   — С чего начнем, господин? — орк снял шлем и свалился в широкое кресло.

   — Сперва уговорим Сьефру покинуть свой дворец, ей угрожает опасность. Потом мы попытаемся разобраться с болотом, — взгляд темного царя бегал по карте в поисках подходящих земель для временного убежища болотной княгини.

   — Позволите вмешаться? — друид встал между орком и царем. — Господин, я должен предупредить вас, что вы еще недостаточно сильны, чтобы воевать с людьми. Вы только явились в этот мир, и вам следует сперва напитаться силами священного источника.

   — Не суйся не в свое дело, разумеется, я не собираюсь кидаться в бой без достойной подготовки!

   — Не лезь не свои дела, друид! — оттолкнул от карты орк скелета. — И так понятно, что сперва нужно избавиться от этого маяка.

   — Как твои поиски ведьмы? — спросил царь друида.

   — Я кое-что нащупал, но пока ничего точного, — отошел в сторону друид.

   — Тогда продолжай свои поиски, Бродос, нам нужна ведьма, — вежливо сказал советник, отсылая друида прочь.

   Священник тяжело вздохнул, покачал недовольно черепом и ушел к себе в Храм Тьмы, на всех обидевшись.

   — А ты, Оскольд, сообщи Сьефру, что я скоро буду.

   — Приготовить сразу все для сватовства, господин?

   — Пока нет, сначала у нас с кикиморой будет важная беседа, — ответил царь, присаживаясь в кресло.

   — Ну, одно другому не мешает, господин, сразу два дела решите! — предположил советник.

   — Ты что, меня плохо понял, упрямая башка?! — Мерквей сильно ударил по столешнице и злобно уставился на дворфа. — Какое сватовство? Люди скоро под горой стоять будут!

   — Прошу прощения, господин! Я сейчас же сообщу княгине о вашем прибытии. — Оскольд откланялся и пошел выполнять поручение.

   — Господин, не поделитесь со мной вашей идеей, я вижу, вы что-то задумали? — спустя время спросил орк, когда царь успокоился и продолжил рассматривать карту.

   — Есть идея! Мы уговорим Сьефру покинуть свои земли и отравим их специальным артефактом, — лукавая улыбка озарила бледное лицо царя.

   — Отличная идея, ваше Темнейшество! Так люди на время лишатся возможности дальше расширять свои владения, — похвалил генерал своего господина, он знал, что лучше никогда не перечить правителю.

   — Не только это. Болота им будут больше не нужны, так как станут мертвыми.

   — А с маяком что, вы сказали, его свет исцеляющий? — переспросил орк.

   — Не настолько, чтобы оживить мертвую землю.

   — Что будет с кикиморой? — генерал догадывался, что, возможно, без нового дворца царица не согласится покидать свои земли.

   — Царица Сьефру получит от меня в подарок другие земли для вечного правления, — Мерквей ткнул пальцем в необитаемые болотные земли за Черной горой вблизи фьордов.

   — Понял! — генерал орк встал. — Есть еще какое-то поручение для меня, господин?

   — Подготовь конвой и отряд, чтобы погрузить вещи царицы Сьефру и доставить ее к южным воротам.

   Дробирад выслушал царя и с тяжелой от груза мыслей головой поспешил в гарнизон.

ГЛАВА 3

                            Три дня назад

   Три женских силуэта в белых плащах стояли в магическом круге и судили ведьму. Они заковали ее в тяжёлые цепи и поместили в склеп на необитаемой острове без названия, к которому не сыскать дороги.

   — Гвендолин Инеистая, от имени богов и людей ты проговариваешься к смертной казни через вечный магический сон. Твоя бессмертная душа не сможет попасть в Нижний мир мертвых, и тебе не будет даровано перерождение!

   Первая и, пожалуй, главная зачинщица этого несправедливого суда вышла вперёд и шагнула к ведьме. Судья сорвала с груди, осужденной магический талисман, окутанный голубым небесным свечением, и положила его в шкатулку. Магическая вещица захлопнулась и превратилась в камень, который позже полагалось выкинуть на дно Стального моря.

   — Делайте со мной что хотите, вы уже проиграли... — выкрикнула ведьма. Слезы катились градом по красным от ударов щекам, но на лице ее не отражалось признаков слабости, скорее, в глазах ее виделось облегчение.

   — Твоя память будет стёрта, и ты никогда не вспомнишь про эту казнь, — перебила ее вторая судья, что была выше всех ростом. На боку плече ее лежала большая золотая коса, а на макушке поблескивала тонкая корона из драгоценных камней. Судья прикоснулась холодными длинными пальцами к вискам ведьмы и злобно посмотрела в ее голубые инеистые глаза.

   Гвендолин сжала зубы и зажмурилась от жгучей боли. Богиня лишила ее почти всех сил. Ведьма ослабла и повисла на цепях.

   — Никто и никогда не узнает места твоего погребения. И нет в Мире живых того, кто смог бы тебя пробудить от магического сна, — продолжила главная мучительница.

   — Мне этого и не надо… — прошептала ведьма опухшими губами.

   — Закрой рот! Ты будешь виновата перед всеми богами за смерть людей, которым передала тайные знания, — главная судья злилась, что ведьма перечила ей. Ей! Верховной богине богов и людей!

   — Я никому ничего не передавала … — это были последние слова инеистой ведьмы. Ее тяжелые опухшие веки закрылись, и Гвендолин, потеряв силы, провалилась в забытье.

   — Усыпить ее! — грозный полный ненависти голос Светлой богини пронёсся эхом по всему каменному острову.

   Одна из судей вышла вперёд. Это была валькирия. Она сжимала в руке короткое магическое копье, источающее магический золотистый свет. Она размахнулась и вонзила его изо всех сил в душу ведьмы. Руны на деревяной рукоятке засветились, заработав, и тут же потухли. Магический клинок превратился в пепел в руке валькирии.

   Гвендолин перестала дышать. Сон накрыл ее, и наступила тишина. В душе и голове поселилась вечная пустота. Тяжёлые цепи начали действовать и высасывать память из израненного изящного тела.

   Валькирии поместили тело ведьмы в темный склеп и закрыли плиту. После богиня наложила на вход магический ребус, чтобы никто не мог открыть его. Склеп начал медленно уходить под землю.

   — Наконец-то мы избавились от нее! — богиня вытерла слезы радости и облегчения.

   — Госпожа, мы должны знать о том, или действительно нет на свете способа разбудить эту ведьму? Меры предостережения, так сказать, — поинтересовалась валькирия, ее задача состояла в том, чтобы всегда оставаться готовой к любой ситуации.

   Богиня покачала головой, не сводя глаз со склепа.

   — Нет никого в наших девяти мирах, кто смог бы это сделать. Разве что кто-то из темных богов. Но никто из них ничего не знает об этом?! — Фригг развернулась и пошла к созданному порталу в свой чертог.

ГЛАВА 4

На северный край опустились сумерки. Зимнее небо окрасилось в темно-фиолетовый цвет. В то время, когда Живые заканчивали свои дела и, уставшие, ложились спать, у Темных благородных существ все только начиналось.

   В громадном чертоге на сваях с торфяной крышей распахнулись главные двери, приглашая гостей. Болотная княгиня и ее дочь Мерцелла взволнованно встречали важного гостя. Сьефру гордо вышла вперед, пышно наряженная, в щедро украшенной малахитами и изумрудами костяной резной короне.

   — Добро пожаловать, ваше Темнейшество! — Сьефру подошла к Мерквею. Они поцеловались и крепко обнялись.

   По правую сторону княгини один слуга держал поднос с молочным пирогом-косой, а у другого стоял маленький глиняный кувшин с традиционным самогоном из сочной болотной травы. Его Темнейшество выпил самогон из маленького глиняного кубка и закусил куском пирога.

   — Это моя дочь Мерцелла! — представила кикимора Мерквею его будущую невесту, стройную высокую бледнолицую красавицу с черно-зеленой густой косой до бедер. В вышитом бисером сарафане и полупрозрачной тунике с накрахмаленным воротником-стойкой из тюля.

   — Княжна! — Мерквей подошел ближе к красавице, посмотрел в ее большие серо-зеленные глаза с густыми ресницами и поцеловал бледную ручку. Отчего лицо скромной девушки слегка порозовело, а щеки налились заметным румянцем.

   На этом короткое знакомство и закончилось. Напрасно маялась на месте болотная княжна в ожидании подарков. Будущий жених приехал без сватов и положенной дани, чтобы выкупить ее у матушки.

   Так как Мерквей прибыл с важным делом, он не стал тратить драгоценное время на болтовню с невестой и пошел вперед. Хотя по традиции должен был взять ее под руку и войти с ней в Медовый зал.

   Царица и ее дочь переглянулись, ничего не понимая. Они-то, по правде говоря, рассчитывали совсем на другой визит! Но делать было нечего, его Темнейшество проводили в Медовый зал, где уже ожидали званые гости. Будущая невеста сразу заняла место за столом в резном кресле, украшенном желтыми болотными лилиями. Рядом по правую руку княжны лежал такой же венок и пустое кресло ожидало жениха.

   Поскольку это был званый вечер, Мерквей ожидал увидеть полный зал знатных гостей. Но, кроме княгини и ее дочери, на ужин пришел лишь ее сосед-родственник — князь лесных топей со своей дружиной.

   — Ваш покорный поданный Метсахалдьяд! — подскочил со своего места высокого роста старичок с большими желто-черными глазами, длинными седыми волосами почти до пола и такой же шелковой бородой.

   Мерквей кивнул лешему.

    — У нас будет серьезный разговор. Где мы можем побеседовать без лишних ушей?

   — А… что же со сватовством, мы вас долго ждали и готовились? — удивилась Сьефру и посмотрела на дочь.

   — Успеется, сначала важное дело! — оборвал ее Мерквей и взял с рук Сьефру поднос с самогоном и пирогом.

   — Тогда милости прошу в мои личные палаты, там и обсудим, — Сьефру проводила всех важных гостьей к себе в чертоги и закрыла двери.

   Мерквей опустился в одно из кресел, стоящих по кругу возле очага. Он кивнул своему советнику Оскольду, чтобы тот начинал, побираясь после подхватить разговор. Его Темнейшество хотел сначала послушать княгиню, узнать ее мнение и отношение к тому, что происходит на окраине болот.

   Когда все уселись и поднос с самогон пошел по кругу, советник начал разговор:

   — Я думаю, Сьефру, ты уже знаешь, да и видишь, что люди незаконно присвоили себе часть твоих земель и установили там маяк.

   — Конечно! Но я ничего не могу сделать против магического света, не помогают даже мои артефакты, — не стала отрицать кикимора и развела руками.

   — Я намерен защитить болотные земли от людей и вернуть территорию, что они незаконно присвоили, — Мерквей поставил пустой кубок на поднос и показал рукой слуге, чтобы тот удалился.

   — Ну, это ваша забота, ваше Темнейшество, защищать своих подданых и оберегать их земли, — Сьефру улыбнулась Мерквею уголком рта и закинула ногу на ногу, демонстрируя широкий разрез на расшитом платье.

   — У нас уже есть план, как мы вернем себе отнятые земли. Однако ты должна согласиться на одно условие, — Мерквей тоже умел коварно улыбаться уголком рта, что он и продемонстрировал своей будущей теще.

   — И какое же? — приготовилась Сьефру, сминая в руке цветной платочек.

   — Ты покинешь эти земли и отправишься править от моего имени болотными землями на Безымянных островах, — Мерквей кивнул своему советнику, и тот показал бронзовый сундучок, где лежала дарственная с печатью и подписью его Темнейшества.

   У болотной княгини задергался правый глаз, и она сглотнула комок, застрявший в горле.

   — А с этими землями что будет?.. — рыжие лисьи глаза Сьефру расширились, и она прижала платочек к груди.

   — С этими землями тебе придется навсегда расстаться, мы намерены установить здесь артефакт «Призрачная дымка», — поделился Оскольд секретными планами.

   Княгиня сперва опустила глаза и замолчала. Плакать она не собиралась, по крайней мере, не тут и не при этих.

   — Безымянные болотные земли место хорошее. Они обширнее, чем эти, и находятся за пределами Черных гор, хорошо защищены фьордами, — тихо сказал его Темнейшество. Нужно было как-то уговорить и подкупить Сьефру. Ему крайне не хотелось применять силу и заставлять ее.

   — А как же ваша женитьба на моей дочери? Ваша почтенная матушка обещала мне брак между вами, — царица с надеждой посмотрела на его Темнейшество.

   — Сьефру! Женитьба никуда не убежит, поверь, мы еще сыграем свадьбу с твоей Мерцеллой. Только позже, когда все встанет на свои места. Сейчас другое важно! — Мерквей тяжело вздохнул, неужели придется уговаривать мудрую и зрелую женщину понять всю суть опасности?

   — Ну, знаете ли, что может быть важнее для матери, чем счастье ее единственной кровинушки? — кикимора шмыгнул носом.

   — Дорогая Сьефру! Не пройдет и века, ты не успеешь и глазом моргнуть, как маяки уничтожат все болото и будут стоять под горой, — призвал прислушаться ее Оскольд.

   — Пока я не вижу такой огромной угрозы со стороны людей, как вы говорите. Этот маяк стоит уже давно, новых я не вижу. Спешить мне некуда. Поэтому не вижу смысла покидать свои земли! — княгиня надула пухлые губы.

   — Равновесие между землями Темных и Живых нарушено, и моя забота — восстановить его. Ты не должна мне мешать, твоя обязанность быть на моей стороне! — Мерквей встал и всучил сундучок кикиморе.

   — Так я и на вашей стороне, ваше Темнейшество, не поймите меня неправильно! — княгиня тоже вскочила. — Ваш артефакт распылится и уничтожит все живое на болотах, они превратятся в мертвые земли… Мои прекрасные болота, топи, моровые поля!

   — Да, и люди не смогут дальше расширять на наших землях свои владения. Так мы установим границу между землями Темных и Живых. Пока что… — Мерквей уже был готов приказать своим людям схватить царицу и насильно доставить ее в свой дворец.

   — Дорогая, прошу тебя, соглашайся, и будешь жить себе дальше спокойно, — долго молчавший князь леший наконец-то он сказал свое слово в поддержку его Темнейшества.

   — Сватовство мы можем устроить прямо завтра и во дворце, я не вижу в этом каких-то проблем, — предложил Оскольд, глядя умоляюще на кикимору.

   — Уважаемый Оскольд, конечно, нет проблем провести его во дворце. Однако каждая девушка мечтает и заслуживает быть увезенной из родного дома избранным женихом! Моя дочь долго готовилась к этому дню, мы все готовились. Сегодня у нее должен был быть званый вечер, а вместо этого я должна сказать ей, что мы бежим из родного края! — слегка повысила тон княгиня, но перегибать не стала.

   — Ладно! Зовите Мерцеллу! — развернулся Мерквей, взмахнув плащом.

   Оскольд немедленно встал и поспешил в зал.

   — Что вы задумали?! — княгиня в недоумении нахмурила брови.

   — Сватаюсь к твоей дочери, ты согласна! — громко в лицо кикиморе заявил Мерквей.

   Сьефру опешила.

   — Конечно… я… уже давно дала согласие!

   — Вот и славно! Теперь дашь свое согласие покинуть эти земли!

   В чертог зашла скромная Мерцелла. Его Темнейшество снял с левой руки широкий браслет, украшенный самоцветами, предназначенный для сватовства. Оторопелую девушку Оскольд подвел к его Темнейшеству.

   — Я, царь Черной горы и повелитель Темных, беру тебя, княжна Мерцелла, в мои законные невесты! — совершенно бесчувственно и холодно громко объявил царь и перед всеми свидетелями надел на правую руку княжны предназначенный браслет.

   — И-к, а я… и-к… — растерянная девушка от волнения забыла слова, которые нужно было сказать в ответ, хотя учила их до того целую неделю и бессчетное количество раз повторяла перед матушкой, репетируя нежное смущение с румянцем на щеках.

   Мерквей оставил девушку, повернулся к своему советнику и щелкнул пальцами. Оскольд тут же открыл крышку сундучка и вручил дарственную в руки княгини.

   Сьефру тяжело вздохнула, покачала головой и посмотрела на Мерквея, на лице которого отразилась мертвая тень. Она взяла свиток, сломала печать и, развернув, ознакомилась с содержимым. Удостоверившись в подлинности, царица кивнула:

   — Согласна!

   — Вот и славно. Мерцелла поедет со мной! — Мерквей с советником направились на выход.

   Все поспешили за ним.

   — А как же… Мне что делать? — засуетилась Сьефру.

   — Ты собирай свое добро, мои люди помогут тебе, — ответил Мерквей, выходя из дворца.

   — Оскольд, сколько у меня дней? — прощаясь с советником, спросила кикимора.

   — Эта ночь, дорогая Сьефру! — дворф широко улыбнулся.

   Княгиня проводила важных гостей и попрощалась с дочерью.

   — Скоро увидимся, моя хорошая! Ничего не бойся, — расцеловала на прощание царица свою расплакавшуюся дочь и накинула на ее худенькие плечи тяжелый плащ из чернобурки.

   С самого рождения красавица-скромница еще не покидала пределов болотного дворца. И без того расстроенная и уставшая от ожидания, она чуть не упала в обморок, когда увидела перед собой запряженного коня-чудовище, словно восставшего из ада. Девушка застыла на месте перед огнедышащим скелетом и затаила дыхание.

   — Княжна! Прошу! — Мерквей взял за талию задеревеневшую девушку и помог ей усесться в седло.

   Как только Мерквей с Мерцеллой отлетели, во дворец ринулась приличная толпа троллей. Через некоторое время все добро Сьефру было собрано в сундуки и не одной домашней вещички не осталось в старом чертоге.

ГЛАВА 5

Вернувшись во дворец, Мерквей в сопровождении советников проводил как положено свою невесту в отведённые ей покои.

   — Надеюсь, ты будешь чувствовать себя тут уютно, — галантно улыбнулся царь и кивнул стражникам с пиками, те распахнули массивные двери, впуская будущую госпожу в ее личное гнёздышко.

   — Спасибо! — еле выдавила из себя княжна и робко вошла, осматривая большой просторный зал для гостей с огромным очагом в стене. В камине тихо потрескивали дрова, по комнате разливалось ласковое тепло, а погреться она любила.

   А между тем в главный зал явилась камеристка — отныне главная прислуга княжны.

   — Госпожа, меня зовут Хьёрта, и я готова выполнить ваше любое пожелание, — поклонившись, представилась благородная дама-скесса с горбоносым брезгливым лицом и приняла с рук госпожи ее плащ и перчатки.

   — Могут ли доставить сюда мою личную служанку со дворца? — повернувшись к государю, спросила Мерцелла тонким нежным голосом.

   Его Темнейшество, довольный тем, что невеста осваивается, сразу же обратился к советнику:

   — Распорядись, чтобы сюда доставили сундуки и прислугу княжны. И подготовь одну из комнат для княгини Сьефру.

   Оскольд кивнул и, поклонившись госпоже и господину по-отдельности, шагнул спиной вперед к дверям:

   — Будет сделано!

   — Моя матушка может переночевать у меня, — поспешно заверила Мерцелла и поправила толстую косу, шагнув ближе к очагу, чтобы погреть холодные пальцы.

   Красно-оранжевое пламя придало бледному лицу теплую окраску. Алые губы слегка дрожали. Глаза были мокрыми. Бедная юная девушка, впервые оказавшись так далеко от родных болот, растерялась, испуганно сжимая хрупкие плечи. Но нужно отдать княжне должное, она не истерила и держалась достойно, хоть и переживала.

   — Конечно, слуги проводят ее к тебе, — Мерквей понимал, что матери с дочерью есть о чем поговорить.

   — Спасибо… — не сводя взгляда с огня, поблагодарила его Мерцелла.

   Мерквею уже нужно было бежать, но он никак не мог перестать смотреть на эту скромную красавицу. Такие милашки раньше не сильно его интересовали. Он находил их попросту скучными и слишком молчаливыми, поэтому избегал и не трогал. Кроме того, за ними приходилось долго ухаживать и уговаривать войти в близкую связь. Однако, как мужчина, он против скромниц ничего не имел. Так как девичья робость всегда возбуждает в мужчинах аппетит. Куда больше его бесили взбалмошные дурнушки и хохотушки, которые больше раздражали, чем притягивали.

   Мерквей чувствовал, что у Мерцеллы есть своя изюминка. И ему еще предстояло разгадать ее, как и найти правильный подход к замкнутой девушке. Как ни крути, теперь она его невеста, избранная ему в жены самой матушкой. А царица Мёртвых редко ошибалась. Возможно, эта изюминка — ее происхождение. Ведь, как и у него, у княжны человеческий отец.

   — Господин, вас ожидает Бродос.

   Услышав голос острожника за спиной, Мерквей даже обрадовался, что тот вовремя появился, избавив от неловкой затянувшейся паузы.

   — Княжна, располагайся и увидимся на завтраке. Спокойной ночи! — Мерквей распрощался с невестой, и тяжелые двери закрылись за его спиной.

   Глубоко вздохнув, его Темнейшество помчался в царский храм, который располагался где-то в лабиринте Подземелья рядом с огромным некрополем. От царских чертогов до храма было очень далеко, ноги можно сбить. Его Темнейшество отправился туда через портал, которой был всегда открыт и таился в тупике длинного прохода.

   В мгновение ока Мерквей оказался в священном месте, сооружённом из темного гладкого камня и освещаемом множеством факелов с фиолетовым магическим пламенем. Государь сразу пошел в фолос — круглый храм с колонами, который возвышался в центре площадки. Его Темнейшество приклонил колено пред суровым и холодным взором статуи богини Темных.

    Друид, уже заждавшийся своего господина, в нетерпении переминался с ноги на ногу, и у него было достаточно времени подготовится к встрече.

   — Мой господин, пора открыть артефактуарий! — поклонился он его Темнейшеству.

   Мерквей снял с шеи свой фамильный круглый амулет с изображением черепа с фиолетовыми глазами и воткнул его в скважину жертвенника у ног статуи. Плита открылась, и внутри его Темнейшество увидел четыре эликсира-артефакта. Активировать которые способен был только он — сын богини Мертвых.

   Артефакты представляли собой удлинённые флаконы на цепочке из прозрачного блестящего хрусталя с металлической пробкой размером с ладонь. Внутри каждого находилась сильная магическая жидкость — светло-зеленного, темно-синего, ярко-красного и серебристого цветов. Эти магические артефакты были созданы самой богиней Темных для нового правителя Черной горы. И у каждого имелось свое предназначение.

   В данный момент Мерквею понабился светло-зеленый артефакт «Призрачная дымка». Правитель осторожно достал его и вытащит амулет. Плита тут же гулко закрылась.

   — Как проходят поиски ведьмы? — Мерквей надел амулет и спрятал его за воротом туники.

   — Я нашел ее. Жду вас у себя! — Бродос протянул господину открытый сундучок, предназначенный для флаконов.

   Его Темнейшество положил туда артефакт и направился обратно к порталу.

   — Завтра. Как закончу дело с болотом!

   — Ваша невеста уже тут, господин? — поспешно спросил его в спину друид.

   — Да.

   — Подготовить все для церемонии? — поинтересовался он, так как после сватовства по традиции Темные проводят ритуал в храме, применяя для этого один из артефактов.

   Мерквей постоял и немного подумал, интуиция подсказывала ему, что не стоит спешить.

   — Нет… Пока! — решился он.

   — Но вы не будете против, мой господин, если я все же хотя бы ознакомлю невесту с брачным ритуалом и покажу, где находится главный храм? — поклонился друид.

   — Наоборот, будет лучше, если княжна Мерцелла прогуляется по Подземелью. У меня, к сожалению, нет времени на личные экскурсии… — ответил быстро царь и исчез в портале.

   Прежде чем отправиться на болота, его Темнейшество должен был убедиться, что Сьефру уже покинула дворец со всем своим добром. Для этого он спустился вниз к главным южным воротам, за которыми должен был вскоре появиться конвой с его людьми и болотной княжной. По-другому пути в новое болотное царство на Безымянных землях не попасть. Только через подземную главную дорогу, ведущую к крайним северным землям.

   По крайней мере, таков был план Мерквея. Его Темнейшество встал рядом с генералом Дробирадом у ворот, обратив взор на пустую дорогу.

   — Сьефру задерживается! — почти прорычал голодный и уставший орк.

   — Отправь своих лазутчиков, узнай, что там, — нервно оглянувшись, велел царь.

   — Да, господин… — генерал вытер рукой мокрый нос.

   — Как только что-то узнаешь, немедленно сообщи мне, — приказал его Темнейшество и пошел подкрепиться. Ожидания он не любил, не находя себе места и стремясь занять себя другими делами, чтобы не терять время попусту.

   Мерквею от матушки досталась странная способность. Высасывать силу жизни — хорошую энергию и эмоции. Эта духовная пища ему нужна была больше, чем эль и хлеб. В Царстве Мертвых его Темнейшество лакомился девичьими чувствами и лаской, а их страдания от чувств к нему казались царю слаще меда. Поэтому для Мерквея было совершенно неважно, каких кровей и рода были девицы в его объятиях. Ему как воздух были необходимы их энергия и чувства. Это была его личная пища богов.

   Гарем, женский чертог, был словно потайное гнездышко змея-искусителя, глубоко спрятанное в одной из пещер во дворце. Попавшая туда красавица уже больше никогда не выходила оттуда — ни живой, ни мертвой. Никто их не навещал, родные не получали от них вестей, а прислужникам дворца, кроме уборщиков, было запрещено бывать там.

   Темный царь привык, что его гарем, как оранжерея, всегда полон самых разных экзотических цветов из всех миров. Но тут, во дворце, ему еще только предстояло создать это гнёздышко. Как только его Темнейшество вошёл в гарем, три грации кинулись ему на шею словно он луч теплого света.

   — Мы так скучали, наш господин! — Моли первой обхватила изящными, как лианы, руками крепкие плечи царя, приникнув головкой к его груди.

   — Приходите к нам почаще, наш господин, а то тоска съест нас, — пожаловалась Миля, прижавшись к спине господина.

   — И крылышки наши от грусти и тоски засохнут и отпадут, — дополнила поэтично третий мотылёк Мэли.

   — Ну все, ну все! Хватит скулить, тут я, — Мерквей каждую погладил по шелковистым светло-серебренным волосам и поцеловал в алые губки.

   — Медового кваса, господин? — тут же появился смотритель гарема, одетый в строгий парчовый фрак.

   — Лучше эль! — Мерквей позволил мотылькам раздеть себя до нижнего облачения: длиной туники и обтягивающих брэ.

   Его Темнейшество опустился на низкое широкое ложе, застеленное кожей оленя и обсыпанное маленькими удобными подушечками. На таком могли спокойно поместиться десять юных прекрасных тел. Пышущий жар очагов в широких золотых чащах по бокам окрасил темные покои в алый цвет.

   К романтической встрече с господином мотыльков подготовил смотритель гарема. Так умело, чтобы его Темнейшеству не пришлось ничего объяснять и показывать наивным мотылькам. Невинность же и скромность были тут неуместны. Мерквей выпил крепкого гранатового напитка и опустил тяжелую голову на подушку.

   Тут же в гареме появились музыканты, летучие мыши с маленькими бубнами, кифарой и авлосом. Возбуждающая и оживляющая мелодия заполнила помещение, приглушая громкие стоны и вздохи.

   Сперва его Темнейшество позволил ночным мотылькам обласкать и зацеловать себя. После их ждала настоящая игра. Длилось это томное наслаждение столько, что голова шла кругом. Дольше всех выдержала Моли. Ее сестры же быстро сдались и скончались от любовных утех, к глубокому разочарованию его Темнейшества. Миля упала от бессилия, издав последний глубокий вдох, сидя на нем. Мэли же сдалась еще раньше под ним.

   Мерквей высосал из мотыльков все, что мог. Замученную почти до смерти Моли его Темнейшество решил пощадить. Очень редко на царском ложе бывают ночные мотыльки. Тем более она так умело орудовала своим ротиком, что заменить ее было бы непросто.

   Тела ее сестёр, вернее, то, что от них осталось, сожгли в глубокой чаше. На это царь не стал смотреть и пошел помылся под струями источника, который был установлен в углу чертога.

   — Вы довольны, господин? — широко улыбнулся благородный тролль, глубоко поклонился и подал царю широкое полотно для обтирания.

   — Вполне! — Мерквей одевался и смотрел на спящую в беспамятстве Моли.

   После он переместился через портал в другое место.

ГЛАВА 6

Смакуя вкус невинных поцелуев на губах, Мерквей покинул свое потайное гнёздышко. Но едва он вернулся в центр дворца, как его Темнейшество тут же вернули к важным делами. Ничто так не портит настроение, как унылые должностные обязанности.

   Царь подоспел как раз тогда, когда в Южные ворота въезжал конвой, вернувшийся с княгиней и всем ее добром.

   — Сьефру! Добро пожаловать! — Мерквей встретил свою поданную широкой довольной улыбкой.

   Болотная княгиня его не подвела, проявив все должное уважение, а может, просто побоялась и не посмела воспротивиться. И это несмотря на то, что кикиморы известны своей коварностью и хитростью. Видимо, княгиня волновалась за свою томящуюся в Подземелье доченьку. Только богам известно, какая участь ожидала бы невинную княжну, если бы кикимора передумала и отказалась участвовать в царском плане.

   — Ох, ваше Темнейшество, я так устала… — стеная и охая, княгиня вытирала платком наигранные слезы радости. Сердце скупой дамы расцвело, как весенний сад. Еще бы! Она получила от государя новый дворец и земли и, вероятно, мысленно уже подсчитывала барыши, сравнивая утраченное и приобретенное. Скаредностью и алчною кикиморы славились не меньше, чем склонностью к обману и лжи.

   — Оскольд проводит тебя в покои Мерцеллы, она уже заждалась тебя, — Мерквей слегка прикоснулся к плечу княгини, успокаивая ее.

   — А мое добро тут останется? — кикимора растеряно посмотрела на двадцать груженых телег с сундуками и мешками, колеса которых скрипели от натуги. На лице княгини отразились все положенные случаю сомнения, не успеет ведь отвернуться, как тролли все растащат, особенно драгоценности и серебро. Уж за этими «бандюгами» нужен был глаз да глаз!

   — Сьефру, кому нужны твои кастрюли! Мы доставим телеги к северным воротам, а оттуда в Безымянные земли, — прорычал, нахмурившись, генерал Дробирад.

   — Позвольте, дорогая я провожу вас, — подошел Оскольд к княгине и слегка поклонился.

   Кикимора вынужденно кивнула и, ровно держа спину, пошла вслед за дворфом. Давненько она здесь не бывала. Уже подзабыла, как мрачно и неуютно в Подземелье. Нехороший запах затхлости и сырости ударил в нос, а нюх у нее был намного острее, чем у тех же орков и троллей (говоря без ложной скромности, золотую монету или эльфийский опал она могла почувствовать за двести локтей, а то и дальше), хотя последним наплевать было и на запахи, и на темноту. Главное, чтобы в морду не светил магический свет маяка и солнца.

   Ко дворцу ее доставили на вооружённых вепрях. Раньше, при прежнем правителе, приходилось бегать пешочком, что, вообще-то, не к лицу знатной даме на высоких каблуках. Впрочем, это было не единственное изменение в Подземелье, которое заметила Сьефру…

   Как только силуэт княгини исчез в лабиринте полутёмного прохода, Мерквей приступил к своему плану. Услышав за воротами ржание Сурмалирта, Мерквей вышел за ворота. Вслед за ним потянулся отряд охранников, которые окружили его и встали стеной. Словно хлопья снега могли навредить его Темнейшеству. Они летели прямо в его разгоряченное лицо. Свежий горный бриз был полезен для всех и обладал исцеляющим свойством.

   Мерквей вскочил на своего преданного и накинул теплый капюшон. Высоко взлетев над утопающей в сумерках местностью, Мерквей огляделся и направился в сопровождении друида, генера и охраны к болотам.

   Видимо, Сьефру так спешила, что не стала создавать защитный купол над болотами, чтобы не мешать его планам. Болото кипело и бурлило, смердело, булькало, пугало омутами. Свой богатый дворец Сьёфру так глубоко погрузила на дно топи, что на поверхности остался торчать лишь дымоход.

   Мерквей подлетел на коне как можно ближе к топи. Открыл шкатулку, аккуратно достал артефакт «Призрачная дымка» и воткнул пузырёк в дымоход.

   — Бродос, готов!

   — Превосходная идея, ваше Темнейшество! — друид пришел в восторг от того, где господин разместил артефакт. Если бы скелет мог улыбаться, как его господин, то он бы это сделал. Вместо этого он продемонстрировал огонь в глазницах.

   Мерквей кивнул и отлетел на небольшое расстояние. Друид крепко схватился за цепочку и выдернул пробку из пузырька с зельем. Артефакт тут же активировался, и наружу начала медленно выходить темно-зеленая дымка.

   — Сколько нужно времени, чтобы покрылось все болото? — спросил задумчиво царь, со стороны наблюдая, как ядовитого цвета клубни дымки медленно расползаются по болотной поверхности, смешиваясь с ядовитыми тухлыми парами.

   — За сутки артефакт охватит все болотные земли, мой господин.

   — Отлично! Возвращаемся во дворец, жди меня, я приду после ужина, — скомандовал Мерквей, направляя коня обратно в горное царство.

   — Хорошо, господин! — Бродос кивнул и полетел следом за его Темнейшеством и генералом.

   Вернувшись, довольный царь распорядился накрыть на стол. За такое успешное дело стоило поднять кубок сухого. Жаль, что пришлось ужинать в одиночестве. Но Мерквей не хотел мешать уединению дочери и матери. Им было о чем поговорить.

   Служанок в личных покоях сменили на благородных троллих, что очень обрадовало его Темнейшество и подняло ему настроение. Бубенкопф выдал им новую форму в темно-фиолетовых тонах, которая восхитительно сочеталась с интерьером покоев. И этим дамочкам с длинными ушами и большими глазами очень шли короткие до колен колоколовидные платьица и белые кружевные фартуки, кокетливо приоткрывающие оборки расшитых панталон.

   Плотно поужинав и выпив почти бутылку сухого темного, его Темнейшеству подумал, что пора пойти отдыхать. Бубенкопф уже приготовил длинный атласный халат и разжег очаг в опочивальне хозяина. Но у Мерквея было еще одно важное дело, которое следовало выполнить, и он направился через портал в храм к друиду.

   У Бродоса, самого древнего служителя Подземелья, имелись в лабиринте храма свои личные чертоги и мастерская, где он занимался магическими делами. Сюда никто никогда не приходил, кроме горного царя.

   — Бродос? — его Темнейшество вошел по влажным ступенькам в один из проходов, располагавшихся напротив храма в глубине горы.

   — Я тут, господин! — откликнулся друид, подлетев к Мерквэю.

   — Покажи мне ведьму, — с волнением сказал Мерквей.

   — Прошу, господин! — друид пригласил господина вежливым жестом в глубь своих чертогов.

   Посреди гладко вымощенного зала, освещаемого двумя огромными очагами в стенах, стоял открытый склеп. Мерквей подошел поближе и увидел лежащую внутри на каменном возвышении спящую деву.

   — Это она? Ты уверен в своем выборе? — Его Темнейшество в недоумении уставился на друида, ожидая объяснений.

   Мерквей представлял себе, что темной ведьмой будет дама в возрасте с магическим опытом или мерзкая старуха с седыми патлами и скрюченной спиной. Но никак не молодая дева неизвестного происхождения, да и еще спящая, словно убитая.

    — Да, господин! Найти ее не составило труда для меня, я использовал темное пламя для поисков. Несколько дней назад на одном туманном острове ее усыпили и заковали в магические цепи и стерли память, — пояснил друид, жестикулирую костями пальцев.

   — Хм, она человеческого рода? — поинтересовался Мерквей.

   — Возможно, мой господин! Внешность прекрасных дев всегда обманчива. Я провел магическую экспертизу крови. И выяснил, что она ее предками были инеистые оборотни, и у нее, как и у вас, в жилах течет и человеческая кровь, — поделился друид добытыми сведениями.

   — Как думаешь, почему ее заковали и спрятали в склепе? — Мерквей обратил внимание на следы побоев на хрупком теле и лице. Без причины никого не станут так жестоко избивать.

   — Пока не знаю, господин. Выясню это, когда разбужу ее, — друид почесал череп.

   — Но ты точно уверен, что она именно темная ведьма? — Его Темнейшество оценил бросающуюся в глаза внешность девицы с длинными бело-серебристыми волосами, алебастровым цветом кожи, слегка приоткрытыми красными губами и вздернутым элегантным носиком. Ее нежные руки были сложены на теплом бархатном одеяле.

   — Без сомнения! Она обладает даром темной магии, я обнаружил его у нее в крови, — добавил друид, хвастаясь своим умением.

   — Интересно, интересно! Что ж, разбуди ее, ей есть что нам рассказать, — сказал Мерквей, не сводя глаз с волос красавицы. Впервые ему доводилось видеть такой необычный цвет, чистое серебро. — Сколько это займет времени?

   — Не могу точно обещать, мой господин, когда это произойдет. Но мне нужно не только ее разбудить, но и отпоить восстанавливающими зельями, — друид вздохнул, его ждала тяжелая работа.

   — Тогда продолжай, я буду ждать результатов, — сказал Мерквей друиду и вошел в портал.

   Теперь его Темнейшество мог позволить себе прилечь отдохнуть, чтобы набраться сил и продолжить творить свои темные дела. Сделав глубокий спокойный вздох и выдох, Мерквей был готов погрузиться в восстанавливающий сон. Вот только не успел он смежить усталые веки, как образ прекрасной незнакомки ведьмы возник у него в голове…

ГЛАВА 7

Когда Бродос получил от его Темнейшества задание отыскать ведьму, у него еще был шанс спасти память Гвендолин. Если бы магический клубок путеводитель, учуяв темную магию в ее крови, привел друида к склепу чуть-чуть раньше, чем через три дня.

   В ночь накануне, когда взошла Кровавая луна. Темная магия, как и любая другая, не исчезает навсегда, только угасает, хоть какие цепи вешай на ведьму. А вот память и красота со временем уходят безвозвратно.

   Бродосу понадобился целый день на то, чтобы разгадать магический ключ-ребус, созданный Светлой богиней. Друид использовал все имевшиеся у него схемы и артефакты. Но время утекало как вода. И глубокой темной ночью друид украл из склепа тело ведьмы. Чтобы никто не догадался, что ее там нет, он подменил тело на найденный в море труп утопленницы. Наложил тот же запор на вход склепа и погрузил его в землю.

   Вряд ли Светлая богиня станет проверять, все ли в порядке. У всея богини столько дел, что она уже через три дня позабыла о Гвендолин. И уж тем более об очередной проведенной казни. Если валькирия явится на проверку, она лишь увидит, что склеп в земле, и успокоится. У нее нет способностей чувствовать магию, лишь заточенную в проклятые цепи неупокоенную душу.

   Бродос успешно справился с магическими цепями. Но за три дня, увы, они нанесли тяжелый урон ведьме. Она потеряла много физических сил, частично память и, лишь боги знают, что еще…

   После восстанавливающих зелий не осталось и следа побоев. Чтобы не сильно испугать ведьму своим видом, друид предложил Оскольду быть рядом в момент, когда она очнется. Когда это могло произойти, Бродос понятия не имел. Поэтому личные покои ведьмы уже были готовы, когда Гвендолин приоткрыла глаза.

   Голова слегка болела и была тяжелой, как камень. В душе пустота, ни одной икринки чувств. Поэтому в первый момент не проронила даже слезинки. Ни радости, ни облегчения от того, что она жива и спокойно дышит, не колыхнулось в груди. Зато дал о себе знать полный желудок травяных настоев, отчего ее чуть не стошнило прямо в кровати. Она стерпела и, сморщившись, повернулась, но только чтобы увидеть перед собой стоящего на табуретке разодетого маленького гномика.

   Тот приветливо улыбнулся.

   — С возвращением! Мы очень рады, что вы очнулись.

   — Что?! Где я? — удивлённо переспросила Гвендолин, едва шевеля губами.

   Бродос, который предпочел стоять в тени, подошел ближе.

   — Мы спасли вас от страшной погибели, вы что-нибудь помните? — спросил он для начала, чтобы проверить состояние ее памяти.

   Гвендолин повернулась на жуткий голос и увидела силуэт в темно-красном балахоне с глубоким капюшоном. Ведьме стало не по себе, когда она заметила под капюшоном огоньки.

   — Н… н-ет… — Она задумалась над вопросом священника, окинув взглядом стены, сложенные из темных камней. Факелы здесь заменяли две огромные чаши с пылающим в них огнем, прикрепленные по бокам высокой резной кровати с фиолетовым атласным балдахином.

   — В Подземном царстве его Темнейшества… — почти договорил дворф, но вовремя опомнился и заткнулся. Ибо господин наверняка будет гневается, что не представился лично.

   — Так значит… Я умерла … и в царстве мёртвых?! — словно разговаривая сама с собой, сказала Гвендолин и сильно удивилась.

   Ведь, по факту, она обладала даром полубессмертия, а это значит, ее убили. Рука тут же потянулась за талисманом «Звезда души», но его не было. Значит, мертва.

   — Нет, вы не в Нижнем мире. Вы были казнены. Но ваша душа была закована в магические цеки и не смогла покинуть тело, — пояснил священник, спрятав, как обычно, ладони в широких рукавах.

   — Не понимаю… — Гвендолин пыталась напрячь память, чтобы вспомнить ту самую казнь, о которой он говорил. Но безутешно. В данный момент в ее голове было так пусто, что стало страшно и холодно.

   — Вам намеренно стерли память, — прозвучал жестокий ответ священника.

   — Зачем…? — Слезы хлынули из светло-голубых глаз ведьмы.

   Бродос очень обрадовался, когда увидел ее эмоции. Это значит, у него был шанс быстро восстановить ее.

   — Увы, не знаем, — Доброе сердце дворфа чуть не разрывалось от жалости, когда он глядел на ведьму.

   — Вам нужно спать, много спать и восстанавливаться, — успокаивал священник.

   — Кто… меня казнил? — Гвендолин вытерла мокрое от слез лицо рукавом ночнушки.

   — Все потом. А теперь отдыхайте, тш-ш-ш, — священник быстро оказался рядом, у ее изголовья, и холодная костяная ладонь прижалась к тяжелым опухшим векам.

   Гвендолин снова провалилась в пустой и темный сон.

   — Надо ей прислугу подобрать, как снова проснется, пусть сразу мне доложат, — сказал Бродос дворфу.

   — Кого ты предлагаешь? — Оскольд не представлял, кого можно было бы оставить следить за ведьмой.

   — Она должна быть на лицо не ужасная и добрая внутри, — подсказал друид и направился к себе. У него появилась идея относительно того, что может помочь ведьме восстановиться быстрее, чем его эликсиры.

   Оскольд почесал гладкую лысину. Ему становится все сложнее выполнять задания. Старость подкрадывалась незаметно. На пенсию пора.

ГЛАВА 8

Прежде чем погрузиться в государственные дела, его Темнейшество устроил шикарный завтрак. Мерцелла была рада увидеться со своей матушкой и провести с ней время. Это пошло на пользу княжне. Она взбодрилась, щеки ее порозовели, и девушка кокетливо улыбалась за столом его Темнейшеству. Невеста нарядилась в облегающее черное бархатное платье с ажурными манжетами и воротничком.

   Мерквей был облачен элегантно в кожаную жилетку и белую рубаху с плиссированным волнистым воротником. Густые смоляные волосы его были собраны в хвост.

   Очевидно, он очень постарался, дыбы произвести на невесту впечатление. Его Темнейшество приказал приготовить на завтрак копчёную куриную грудку. Это ему подсказал Оскольд, знавший, что кикиморы обожают куриное мясо.

   Мерквей сидел и любовался прекрасной княжной и тем, как она ела — элегантно, но с аппетитом.

   Княгиня Сьёфру, конечно, заметила, с каким вожделением государь поглядывает на ее дочь.

   — Ваше Темнейшество, вы уже решили, когда проведёте брачный ритуал? — наевшись вдоволь куриного филе, княгиня приступила к расспросам.

   Знала ли она, что мужчины не любят, когда на них давят и торопят? Особенно когда дело касается свадьбы. Мерквей понимал, почему она задала этот вопрос. Вот только ответ у него был все тот же:

   — Как я уже тебе сказал, дорогая Сьефру, свадьбу мы устроим, когда я закончу свои важные дела, — Мерквей отложил в сторону вилку и уставился на княгиню, которая, видимо, решила испортить ему утро.

   — Я согласна с тем, что сначала нужно закончить важные дела и свадьбу можно справить позже. Но все же сам ритуал друид мог бы уже провести, — не отступала Сьефру, отпивая из кубка бокбир.

   — К ритуалу тоже следует подготовиться, а я сейчас очень занят другими делами, — добавил Бродос.

   — На поймите меня неправильно, я бы хотела поприсутствовать на ритуале, прежде чем отбуду на Безымянные земли, — кокетливо потупилась княгиня. Но ее показная скромность не могла обмануть государя, уж он-то видел, какая цепкая хватка у этой дамочки.

   — Я прекрасно понимаю твое материнское беспокойство. Но сейчас у нас в царстве есть дело, которое касается нашей жизни. Сьёфру, ты считаешь, что я должен все бросить и заняться женитьбой, в то время как люди строят дальше свои маяки и моему народу угрожает истребление?! — Мерквей даже тон немного повысил.

   За столом вмиг стало тихо. Все придворные отложили вилки и поставили бокалы, не желая быть свидетелями этого разговора, Оскольд и Бродос покинули стол. Остался лишь генерал Дробирад. И он уже был зол из-за того, что княгиня перечит господину.

   — Каждый из нас беспокоится о своем, ваше Темнейшество. Я же мать и переживаю за судьбу своей дочери. Вы должны понять меня!

   Мерквей посидел, подумал, что ответить, и решил, что с княгиней лучше не сорится. Предпочтительнее всего это сделать, пойдя на крохотные уступки. Ему это будет не слишком сложно, а ей приятно.

   — Хорошо, если ты так сильно переживаешь и тебе хотелось бы повременить с отъездом ради этого ритуала, я предлагаю тебе пожить некоторое время у своего родственника, — Мерквей вытер пот салфеткой и встал, все оставшиеся за столом тоже отодвинули тарелки и мигом вскочили.

   — Но... Как же... — растерянно проблеяла княгиня, раскрыв от изумления свой милый ротик.

   — Дробирад, — обратился царь к генералу. — Доставь вещи княгини к князю Метсахалдядью.

   — Да, господин, сейчас же распоряжусь!

   — Ну, вот и решили! Теперь ты будешь намного ближе к своей дочери, и первая узнаешь, когда состоится ритуал. Отличного тебе дня!

   Сьефру опустила глаза и покачала головой. Не думала она, что из-за одного вопроса Мерквей так вспылит и тут же поменяет свое решение. Возможно, ей стоило промолчать и отправиться на новые земли, прежде чем что-то требовать от ведущего зятя.

   — Матушка, я не против подождать. Тем более если его Темнейшество сейчас занят государственными делами. К чему такая спешка? — Мерцелла семенила вслед за матушкой, еле поспевая за ней.

   Сьёфру резко остановилась в темном проходе, ведущем к покоям Мерцеллы.

    — Моя дорогая, я переживаю: что-то не так, это невозможно не почувствовать... Боюсь, что его Темнейшество вовсе не хочет жениться, а эти проблемы лишь повод отложить свадьбу.

    — Но почему вы так думаете, матушка? — уставилась княжна на взволнованную родительницу.

    — Интуиция меня никогда не подводит. Возможно, у его Темнейшества есть еще одна кандидатка, поэтому он не спешит с ритуалом, — кикимора сощурила лисьи глаза.

    — Матушка, да друид просто сказал, что он сейчас тоже сильно занят и не может пока провести ритуал.

    — Это он так ляпнул, чтобы поддержать господина. Чем он там может таким важным заниматься? Это его обязанность — проводить важные ритуалы, — Сьефру досадливо отмахнулась от болтающей глупости дочери.

   — Ох, матушка… — княжна недовольно покачала головой, не нравилось ей, что она так сильно переживала по поводу свадьбы.

   — А твоя задача, моя дорогая, выяснить, кто эта кандидатка! — тихо сказала кикимора дочери, постучав аккуратно острым когтём по ее кокошнику.

   — Матушка вы предлагаете мне шпионить?! — заволновалась юная кикимора, не к добру это было.

   — Ну зачем же сразу так плохо думать, моя прелесть, упаси боги! — Сьефру тяжело вздохнула и обняла дочь за плечи. — Не шпионить, а наблюдать. Как будущая царица, ты обязана знать о своих конкурентках. И чем раньше, тем лучше…

   Сьефру проводила растерянную дочь в ее покои, а сама решила присоединиться к совещанию. Ведь лучше, если свекровь будет в курсе дел своего зятя. Глядишь, и подскажет что толковое, да за делами приглядит, чтобы шли хорошо.

   В этот момент совещание шло полным ходом. Княгиня тихонько и молча заняла место за столом и прислушалась к происходящему.

   — Дробирад как там дела на болоте? — обратился к генералу его Темнейшество, погрузившись в карту.

   — Никаких проблем, господин, все идет как надо! — отчитался орк, скалясь улыбающейся кикиморе.

   К столу привалил Книжный Червь, в руках он держал большую корзину.

   — Господин, я нашел то, что вы просили. Тут свитки со схемами разных пентаграмм. Какая из них будет нужна ведьме, она сама решит.

   Темный царь бросил быстрый взгляд на библиотекаря.

   — Отлично, молодец! А теперь приготовь в какой-нибудь пещере в библиотеке мастерскую для ведьмы.

   — Будет сделано, господин! Я постараюсь снабдить мастерскую всем необходимым и разожгу очаг. Пока пещера прогреется, несколько дней пройдет, — болтая сам с собой, Книжный Червь направился в глубь библиотеки.

   — Сьефру, тебе тоже небольшое задание, моя дорогая! — Мерквей поднял взгляд и откинулся на спинку стула.

   — Все что угодно, мой господин! — ответила кикимора, да таким тоном, словно немедленно готова была повиноваться указу господина.

   Его Темнейшество коварно улыбнулся напыщенной княгине.

   — Когда ты прибудешь к своему родственнику, я прошу тебя установить над его землями туманенный артефакт. Мало ли что. Люди умудряются и в топях выживать.

   — Да, господин, люди способны покорить любые земли! — согласилась кикимора с темным правителем, лишь подстегнув его раздражение.

   — Оскольд, тебе тоже будет одно маленькое задание, — повернулся его Темнейшество к дворфу. — Нужно подготовить личные покои для ведьмы, желательно поблизости от библиотеки и главного зала, чтобы все было готово, и мы не теряли зря времени.

   — Будет выполнено, господин! — Оскольд тут же вскочил с высокого стула и откланялся царю.

   — На сегодня все! — заявил царь, распуская своих поданных по делам. — Бродос, вечером мы отправимся устанавливать артефакт «Зимний сон».

   — Жду вас вечером возле конюшни, господин! — громко буркнул генерал и, ударив кулаком по нагруднику, потопал восвояси.

   — Не рановато ли устанавливать этот артефакт, ваше Темнейшество. Не лучше ли сначала отыскать ведьму? — заговорила кикимора, интересуясь подробностями.

   — Нет, чтобы артефакт подействовал, ему нужно зарядиться светом кровавой луны. На это уйдут сутки, — Мерквей встал и выпрямил спину.

   — И… какое время будет действовать этот «Зимний сон»?

   — Должен три года. Это мощный артефакт, — ответил царь и покинул Зал Советов.

   — Замечательно, господин! Вот и наше золотое время пришло. Довольная кикимора потерла руки. В прошлый раз долгая зима продлила ей молодость и жизнь на следующее тысячелетие.

ГЛАВА 9

Отлеживаясь в постели, Гвендолин чувствовала себя так, словно навсегда потеряла ощущение времени. Или, может, время тут текло иначе? В пещеру не попадали лучи солнца, поэтому она не могла определить, сколько дней миновало, с тех пор как она попала сюда. Одно ведьма сразу поняла, что Подземелье — это чужой мир для людей и привыкнуть к нему будет непросто.

   За ней ухаживали девушки-оркини, которых она видела их впервые в жизни. Как и других странного вида существ, большинство из которых были человекоподобными.

   Священник в темном балахне все суетился, мельтеша перед глазами и расспрашивая о ее физическом и моральном состоянии. Каждый день он приносил ей выпить какой-то новый эликсир. И все допытывался, как ее зовут и вспомнила ли она хоть что-то из своего прошлого.

   — Я должен тебя предупредить, ведьмочка, восстанавливающие память эликсиры очень мощные, и в какой-то момент ты все вспомнишь, даже казнь, — на этот раз друид принес в бронзовой чаше медовые яблоки и угостил ими пациентку.

   — Но к такому невозможно быть готовой… — ответила Гвендолин, по спине которой при одной только мысли об этом пробежали мурашки.

   — Тут все зависит от тебя, или ты не хочешь вообще вспоминать об этом? Это вполне вероятно, учитывая, какие душевные страдания это может тебе принести, — прокряхтел священник.

   Бродос протянул девушке чашу, и она заметила, какие костлявые и сухие у него пальцы, как у столетнего старика.

   — Я об этом не думала, — призналась она, выбирая самое вкусное на вид яблочко. — Но мне бы хотелось узнать, кто меня казнил и зачем.

   — Я и так могу сказать. Это была Светлая богиня Фригг. Только чем ты ее разгневала, понятия не имею.

   Священник спрятал ладони в рукавах и, как обычно, отошел назад, вплетаясь в темноту угла.

   — Сама всея богиня?! — Гвендолин стало не по себе, резко скрутило в животе и заныло в груди. — Должно быть, я сделала что-то непростительное…

   — Да. Ты в чем-то серьезно согрешила перед ней. Однако тебе больше не стоит ее боятся, — подбодрил друид ведьму.

   — Потому что я тут? — спросила с надеждой Гвендолин. Разумеется, ей было понятно, что в Нижних мирах Светлая богиня не властвует, но точной уверенности в том, что теперь она в безопасности, у ведьмы не было. Да и кто бы мог поручиться, что на казни суровое возмездие самой богини закончится?

   — Потому что ты как бы была полумертвой, а у мертвых свои боги-попечители. Светлая богиня уже не сможет тебя убить во второй раз. Нет у нее такого орудия, — успокоил ее нехотя друид и отвернулся, чтобы не сболтнуть еще чего лишнего, он уже почти забыл, что должен был выяснить.

   — Значит, вы не дадите меня в обиду, так? — с надеждой спросила ведьма, в ее голубые глаза возвращался блеск — искорка светлой радости.

   — Так, дорогая ведьма, эм…

   — Меня зовут Гвендолин, — ответила она и, улыбнувшись, кинула огрызок яблока в ночной горшок.

   — Необычное имя! — услышала ведьма.

   В покои вошел молодой мужчина в черном кожаном одеянии, перчатках, голову его украшала густая смоляная шевелюра. Он смерил девушку приветливым острым взглядом, и она, нутром почуяв опасность, исходящую от незнакомца, натянула одеяло почти до подбородка.

   — Ваше Темнейшество, доброго вечера! — поклонился священник темному властителю.

   Гвендолин поняла, что это сам царь нанес ей неожиданный визит. А ведь ее даже не предупредили! Ее щеки загорелись румянцем от смущения. А руки затряслись от волнения и испуга.

   — Ваше… Темнейшество… — растерянно пробормотала Гвендолин, быстро повторив за друидом. Она бы встала, чтобы согнуться в глубоком поклоне, но лежала на кровати в одной шелковой прозрачной сорочке.

   Мерквей улыбнулся, оценив девичьи глаза, голубизной способные посоперничать с безоблачным весенним небом.

   — Я очень рад, что... вам уже намного лучше. Не беспокоитесь ни о чем, здесь вам ничто не угрожает.

   — Благодарю, что спасли меня, ваше Темнейшество! — ведьма едва сдержалась, чтобы не ответить улыбкой своему спасителю.

   — Не стоит благодарности. К вам отнеслись несправедливо. Я считаю, что эта была слишком сурово, казнить вас таким способом, — Мерквей подошел по ближе к кровати.

   — Почему вы так считаете, ваше Темнейшество? — поинтересовалась Гвендолин, обнаружив, что у темного царя глаза цвета таинственных сумерек, а зрачки его блестят серебром.

   — Обычно ведьм сжигают на костре. Эту казнь всегда проводит особенный священник на святилище, но не сама богиня.

   — Да, мне уже рассказали об этом, — Гвендолин сглотнула, услышав то, от чего кровь стыла в ее жилах и замедлятся стук сердца.

   — Вам не о чем переживать, мы не дадим вас в обиду, — заверил властитель.

   — Приятно это слышать, вот только… Почему вы решили спасти именно меня? — набралась она смелости для вопроса. Все же ведьма считала, что царь должен ей сказать правду. Ей столько пришлось пережить, что эту маленькую правду она поистине заслужила.

   — Я отвечу вам на этот вопрос, обещаю, но не сейчас, — властитель посмотрел на бледное лицо ведьмы. На правой щеке ее еще не затянулся глубокий шрам от удара хлыстом. Мерквей сглотнул. Была бы его воля, он бы руки оторвал тому, кто это сделал.

   — А когда? — тихо спросила она.

   — Когда встанете на ноги и сможете ясно мыслить, а пока вам нужно отоспаться и отлежаться, — ответил вместо царя священник.

   — Я не желаю больше валяться в постели, чтобы меня мыли и кормили, как ребенка, — забыв о приличиях и величии ее собеседника, Гвендолин откинула в сторону оделяло и вскочила на ноги. Она должна была доказать, что уже чувствует себя хорошо.

   Но не тут-то было. Голова слишком резко закружилась, и перед глазами все поплыло. В ушах зашумела кровь, в глазах потемнело, и она бы, без сомнения, свалилась на каменный пол, если бы царь вовремя не поймал ее.

   Мерквея кинуло в жар. Он впервые держал в руках такую необычную девушку. Длинные ноги в темных ссадинах, округлая грудь и сочные алые губы. Возбуждающее чувство охватило темного властелина. Он немедленно вернул хрупкое тело обратно в постель.

   — Ох-ох! — кинулся к ней Бродос с зельем, буквально силой залил отвратительное горькое пойло ей в рот и заставил проглотить.

   Когда взгляд Гвендолин немного прояснился, она увидела перед своим лицом череп, ужас охватил ее тело, протек от макушки до самых пяток, сковав немотой язык. Отшатнувшись от горящих огненных глазниц, она издала сиплый вой, только отдаленно напоминающий крик, и снова погрузилась в небытие.

   — Гм… Я думаю, что ей не помешают маленькие прогулки на свежем воздухе, пусть ее сопровождают на террасу через порталы, — сказал громко Мерквей, направляясь к порталу.

   — Хорошо, господин, я распоряжусь об этом, — кивнул друид, укрывая ведьму теплой периной.

   — И да, как только придет в себя отведи ее к источнику, — посоветовал напоследок Мерквей. — Если у ведьмы действительно темная магия в крови, то это должно пойти ей на пользу.

ГЛАВА 10

Явившись в потайное гнездышко, Змей-искуситель с удовольствием кинулся в горячие объятия Моли и позабыл хотя бы на время о своих царских делах. Он слишком мало отводил времени для отдыха и развлечений.

   Мерквею доставляло радость видеть в больших блестящих глазах наложницы влюбленность. Теплый огонек страсти пылал в томном взгляде, а ее тело нуждалось в его мучительных ласках.

   Моли трогала пальцами его голое тело и дразнила влажными поцелуями. Мерквей прикусил сосок, выделявшийся сквозь шелковую сорочку. Моли почувствовала сладкую боль и утробно застонала. Дрожь наслаждения сотрясала ее хрупкое тело. Мерквей грубо раздвинул ее широкие бедра. Резкий натиск — и он внутри горячего лона. Сильными руками он сжимал ее ягодицы, а она медленно подавалась навстречу, двигаясь в такт его движениям.

   Моли чувствовала, как его тело напрягалось, а мощное и живое сердце стучало все сильнее. Двигаясь внутри, Мерквей почувствовал, как ее оргазм обжег его. Моли изогнулась и громко закричала. Эхо тонкого голосочка пронеслось в глубине темных пещер. Мерквей не мог больше сдержаться и излился в нее.

   Уставшие любовники, тяжело дыша, упали на гладкую постель. Мерквей крепко прижимал измученную Моли к мускулистой груди и любовался сотканной из тонких шелковых нитей колыбелью в теплом углу потайной пещеры. Через сутки мотылек отложит там яйцо с детенышем. Как оказалось, его Моли была королевской самкой. Джекпот для Темного.

   Но увы! Всему прекрасному приходит конец. Как-то несправедливо, что все сладкое и упоительное быстро заканчивается. Это была их последняя совместная страстная ночь. Нет, его Темнейшество не бросал красавицу, которая удовлетворяла его как никакая другая любовница. Причина совсем в другом. Даже сама Моли, ослепленная страстью и чувствами к темному царю, совсем забыла о том, что созревшие ночные мотыльки умирают, после того как отложат яйцо.

   В груди темного защемило. Снова проклятое наследство дает о себе знать?! Скорее всего, ему стало жаль бедную любовницу, у которой такая короткая жизнь. И даже он, принц самой Смерти, не может ее спасти. Эликсир бессмертия не действует на таких существ, как она. Только на людей.

   Мерквей тяжело вздохнул и, когда бледная любовница уснула, покинул согретое их жаркими телами влажное ложе.

   — Поставь у пещеры стражников Крестовиков, — тихо приказал Мерквей, стараясь больше не смотреть на спящую без сил беременную любовницу.

   — А с ней что? — поинтересовался смотритель гарема, он уже понял, что Моли особенная, да и вела она себя всю последнюю неделю довольно странно. Слишком много ела и спала.

   — Не вздумай трогать ее и заходить в ее пещеру. Сообщи, когда она отложит яйцо, — удивил его Темнейшество своего слугу, который и не догадывался о подобном счастье.

   — Слушаюсь, господин! А на новых наложниц на хотите взглянуть? — широко улыбнулся смотритель, готовый выполнить любое желание.

   — В следующий раз! И никаких больше мотыльков…

   С тяжёлой грустью на сердце его Темнейшество покинул потайное гнездо и переместился через портал в храм. Грозный и строгий взгляд статуи Темной богини привёл его в чувства. Он покорно склонил перед ней голову и пошел дальше в мастерскую друида.

   Его Темнейшество застал Бродоса за весьма странным делом. Бессмертный скелет копался в сундуке с украшениями.

   — Ваше Темнейшество, чем могу быть полезен? — спросил друид, рассматривая тонкую, но прочную цепочку из платины с сиреневым помутневшем камнем.

   — Бродос, у тебя появилась тайная возлюбленная?! — Мерквей взял из рук друида изящное украшение и поднес его к свету.

   — Если бы, мой господин, — Бродос поклонился господину и прогоготал: — Я ищу подходящий камень. Хочу сделать из него магический талисман для нашей спасённой ведьмы.

   — Как она? — Мерквей кинул обратно в сундук непонравившееся ему украшение.

   — У нее довольно быстро восстанавливаются человеческие чувства, — Бродос показал следующую выбранную им цепочку из серебра с розовым камнем.

   — К источнику водил? — Мерквей повертел в руке редкий, но испорченный камешек и кинул его в сторону.

   — Пока что нет, мой господин, я был занят, — друид протянул господину последний выбранный им вариант: безупречный, без единой тонкой трещинки в огранке голубой бриллиант на прочной серебряной цепочке.

   — Когда я смогу снова повидаться с ней? — Мерквей одобрительно кивнул.

   — Приходите в любое время, мой господин, — Бродос положил в одну из шкатулок выбранное украшение.

   — Хорошо!

   Мерквей покинул мастерскую друида и пошел в артефактуарий.

   Шел очередной день влияния Кровавой луны. Сегодня должен быть установлен артефакт «Зимний сон». Мерквей достал из артефактуария продолговатый флакон с серебристой жидкостью и положил его в предназначенную шкатулку.

   Дальше все по старой схеме. Артефакт будет установлен на вышке башни, которая находится на остром пике Черной горы. Верхом на верном скакуне в сопровождении Дробидара и охранников царь с трудом достиг цели. Сильная снежная буря усложняла полет на крылатом скакуне. Снег залеплял Мерквэю глаза. Колючий ветер продувал насквозь, так что его Темнейшество ощущал, насколько чувствительной стала его кожа к холоду.

   Сжав от боли зубы, Мерквей с третьей попытки смог воткнуть артефакт в гнездо. Вернувшись обратно вниз, увидел, что Сурмалирт сильно повредил себе крылья. И ближайшие дни он не сможет летать.

   — Проклятье!

   — Мы позаботимся о нем, господин! — успокаивал его смотритель конюшни.

   — Отведи его в главный зал к темному пламени, оно должно его исцелить, — Мерквей похлопал по густой гриве гнедого скакуна и отпустил его.

   Что ж сегодня за день такой неудачный? Сначала он узнал о скорой гибели Моли, теперь Сурмалирт пострадал от бури. Все, чего сейчас хотелось его Темнейшеству — это побыть одному и немного отдохнуть.

   Погруженный в свои мысли, Мерквей столкнулся в коридоре дворца с княгиней.

   — Ваше Темнейшество! — согнулась кикимора в глубоком поклоне.

   — Сьефру, ты уже вернулась? — спросил царь, словно не рад был ее видеть.

    — Не хотела пропустить такое важное событие, ваше Темнейшество, — широко улыбнулась кикимора. Ее радости не было предела, новому царю удалось установить столь значимый артефакт. Прежний правитель, увы, с этим не успел справиться до окончания срока правления.

    — Как все пошло? — поинтересовался царь об успехе миссии в княжеских топях.   

    — Замечательно, ваше Темнейшество, я установила туманную дымку, как вы хотели!

    — Превосходно!

    — Рада служить вам, ваше Темнейшество! Я думаю, нам стоит это отметить, — намекнула княгиня на роскошный ужин с весельем.

   — Разумеется, устроим вечером небольшой пир! — улыбнулся его Темнейшество уголками губ.

   — Может, Бродос всё-таки проведет ритуал? Я все выполнила, что вы требовали, мой господин, — кикимора снова решила доставать его этим нудным вопросом про женитьбу.

   — Это обязанность каждого поданного, служить короне! — резко отрезал царь.

   — Разумеется! Но поймите, ваше Темнейшество, сейчас самое благоприятное время, — елейно прощебетала кикимора.

   — Хм. Я поговорю об этом с Бродосом, но ничего не обещаю, — ответил Мерквей.

   — Я буду вам чрезмерно благодарна, ваше Темнейшество! — откланялась княгиня и наиграно, улыбнувшись поспешила в покои дочери.

   Мерквей пристально посмотрел в след кикиморе. Он уже начал подозревать, что Сьефру затевает что-то темное. Иначе почему княгине так не терпится положить свою дочь на царское ложе? Неужели хочет поскорее породниться с ним?

   Его Темнейшество не стал откладывать это дело на другие дни и явился в мастерскую друида. В конце концов пора действительно решать, как быть дальше с женитьбой на княжне Мерцелле.

   — Рад вас видеть господин, чем могу быть полезен? — поклонился Бродос, всегда готовый выслушать пожелания своего царя.

   — Княгиня Сьефру не дает мне покоя со своим обрядом, говорит, что сейчас самое благоприятное время для магического брачного ритуала, — возмущенно воскликнул Мерквей.

   — Она права. Именно в ночь убывающей Кровавой луны кикиморы на болотах проводят этот ритуал.

   — И почему для них так важно сделать это именно сейчас? — продолжал возмущается царь, не привыкший ставить чьи-то интересы выше своих собственных.

   — Это один-единственный плодотворный день в столетии лунного цикла, когда кикиморы могут зачать наследницу, — пояснил друид, надеясь, что царь все поймет.

   — Что ж! Вот только мне нужен наследник.

   Мерквей тяжело вздохнул и подошел к очагу.

   — Ох, тут бессильна даже магия, у кикимор рождаются только девочки, — выдал Бродос тайну.

   — Странно, что, зная об этом, матушка-царица решила поженить нас… — пробормотал темнейший. — Ведь она знает, что мне нужен наследник.

   — Скорее всего, чтобы у вас не рождались сыновья. Простите меня за прямоту, господин, — друид склонил голову, испугавшись гнева повелителя.

   — На кой мне жена-царица, которая рожает раз в сто лет и только девок? — возмутился темный царь, у него были совсем другие планы, когда он стал правителем Нордернея.

   — Ну, так вам никто не запрещает взять в жены еще одну деву, и по закону вы можете иметь детей от наложниц. Если кто-то из них родит вам сына, он и стает вашим наследником. Если на то будет ваша воля, господин…

   — А если я не хочу княжну делать своей царицей, есть варианты, как можно это обойти? — нервно спросил царь друида, зная, что у того всегда найдется способ уладить проблему.

   — Вполне! Обычный классический вариант. Сделайте так, чтобы княжна не зачала от вас, и объявите ее через время бесплодной, — пояснил Бродос, намекая государю, что у него имеется такой эликсир.

   — Ну а что с ритуалом? — повернулся Мерквей, поправив накидку на плечах.

   — Если ваше величество позволит, я проведу его, только решитесь, когда именно, — ответил друид.

   — Хорошо, я сообщу тебе скоро, будь готов! — Мерквей похлопал друида по плечу и направился к порталу в свои покои.

   — Слушаюсь, мой господин! — откланялся Бродос провожая господина.

ГЛАВА 11

Главным украшением трапезного зала была княжна Мерцелла. Его Темнейшество с удовольствием съел бы аппетитную красавицу на ужин вместо жирной утятины в винном соусе. Но до женитьбы ему это было не позволено. Да и традицию первой брачной ночи он вряд ли станет нарушать из-за плотских желаний.

   Княгиня Сьёфру хоть и была увлечена беседой с благородными дамами, но тут же уловила как его Темнейшество пожирал взглядом ее дочь. Потому кикимора и настаивала на проведении ритуала, уж очень боялась, что новый царь может обесчестить наивную Мерцеллу до свадьбы. В тайне от всех он запросто мог это сделать без колебаний, в полнейшем своем праве.

   — Добрый вечер, ваше Темнейшество! — подошла княгиня тихо и незаметно к господину и поклонилась. Вслед за ней в почтительном поклоне застыли и благородные дамы в атласных платьях с глубокими декольте.

   — Добрый, княгиня! — ответил Мерквей, слегка улыбнувшись, и направился к столу.

   Княжну Мерцеллу, естественно, мать усадила на другой конец стола, подальше от бесстыдных взглядов царя. Но не учла, что его Темнейшество мог видеть далеко и в темноте как при свете дня. Поэтому спокойно любовался красотой милой княжны.

   Тонкие плечи и руки покрывал расписной платок, который совсем не подходил к темно-синему платью с ажурным