(Не) сломай ее крылья. Елена Боброва

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41
• ГЛАВА 42
• ГЛАВА 43
• ГЛАВА 44
• ГЛАВА 45
• ГЛАВА 46
• ГЛАВА 47
• ГЛАВА 48
• ГЛАВА 49
• ГЛАВА 50
• ГЛАВА 51
• ГЛАВА 52
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Властолюбивому сенатору из клана алых воронов нужна в жены наследница магии рода крылатых. Выбор пал на меня. Удивительно, ведь я бастард и к тому же мои крылья до сих пор не прорезались. С другой стороны, во мне живет наследие древнего рода и цену за меня запросили относительно небольшую. Сделкой остались довольны обе стороны. Отец радовался, что выгодно продал нелюбимую дочь, а сенатор, что смог найти девушку с подходящей магией.

   Несмотря на вынужденный брак, я надеялась, что теперь у меня будет настоящая семья. Ровно до того момента, как застала своего будущего мужа с его любовницей прямо накануне нашей свадьбы.

ГЛАВА 1.

Я сидела за длинным обеденным столом, опустив глаза и держа руки на коленях.

   Мои братья Томас и Вильям тоже смиренно ждали отца, не приступая к утренней трапезе.

   Отец вошел в столовую, сухим кивком поприветствовал сыновей и даже не глянул на меня. Пора бы уже привыкнуть, что он меня не замечает, но внутри все равно каждый раз возникал протест.

   Зачем он забрал меня у матери? Чтобы сделать пустым местом в своем безупречном доме? Чтобы кого-то нарочито игнорировать? Не понимаю.

   Для меня семья оставалась синонимом слова любовь. Любовь, забота, уважение, ласка. Все это я успела получить от матери, пока мне не исполнилось десять лет.

   Мне до сих пор снится мама, которая бежит за каретой, падает на дорогу, встает, снова бежит. После этих снов моя подушка мокрая от слез, а голова, как чугунная.

   Я столько раз пыталась к ней убежать, но меня каждый раз ловили и жестоко наказывали. Нет, не били, чтобы не испортить нежную кожу. Зато сажали на воду на несколько дней в ожидании, что я буду умолять о прощении.

   Не умоляла. Не просила. Молчала, когда отец требовал меня к себе, чтобы обвинить в безродности, мерзком характере, неблагодарности. Я стояла, опустив глаза, и только горящие щеки выдавали мое отношение к происходящему.

   Моя магия в эти моменты бушевала и требовала ответить обидчику, но умом я понимала, что нападение на главу рода крылатых – это верная смерть.

   В чем он меня обвиняет? В том, что хочу сбежать из ада, вырваться из лап дьявола? А безродность? По его мнению – это мой грех. Мой?! А, может быть, это он виноват в том, что соблазнил молоденькую трактирщицу, воспользовался ею, а потом выбросил? Или в том, что она понесла и родилась я? Или в том, что у меня пробудилась магия крылатых к десяти годам? Магия его рода, нашего рода.

   Отец всегда во всем винил меня, а я научилась не спорить. Это все равно, что бороться с ветряной мельницей.

   По началу я не понимала, зачем нужна отцу, у которого есть законные наследники. Мои братья в отличие от отца испытывали ко мне пусть не любовь, то хотя бы жалость. Заботились обо мне, как могли. Оберегали от жестокости родителя в меру своих возможностей. Я была им благодарна.

   Томас – старший брат выделялся своим необычным цветом волос, почти белым, он унаследовал его от своей матери, как и голубые глаза. Первой жены лорда Аладо Винга не стало давно. Она скончалась вскорости после родов. Томас всегда был спокоен и хладнокровен. Достойный наследник для своего отца.

   Вильям – мой средний брат был непохож на старшего, как земля на небо. Он был темноволос и темноглаз, а еще отличался любовью к приключениям и всяческим похождениям. Его мать тоже скончалась от болезни, прожив немногим дольше, чем первая жена лорда Винга.

   Третью жену лорд не взял, посчитав, что ему достаточно двух законных сыновей и многочисленных прочих отпрысков. Подобную любвеобильность отца можно было объяснить необходимостью передать магию крылатых, которая в последних поколениях стала редкостью, не говоря уже о появлении самих крыльев.

   Никто из многочисленных отпрысков лорда Винга не мог похвастаться наличием магии, разве что его законные сыновья и я, к своему глубочайшему сожалению.

   Когда услышала, как слуги обсуждают мою исключительную удачу в том, что я одарена и удачно выйду замуж, имея магию, все стало на свои места. Отцу я нужна лишь для удачной сделки. Не более.

   В последнее время меня стали приглашать на трапезы семьи, раньше я ела с гувернанткой в нашей гостиной за небольшим столиком у камина. Честно говоря, я бы предпочла и дальше так трапезничать, но кто будет спрашивать глупую девчонку.

   – Эйлин, – обращение отца ко мне прозвучало, как гром среди ясного неба. Он же не подавал вида, что практически впервые обратился ко мне по имени. Раньше звал меня дочь или попросту «ты». – Ты достигла совершеннолетия и тебе пора выйти замуж. Это послужит на благо семьи.

   Меня будто сначала опустили головой в ведро с раскаленными углями, а потом сразу же в ледяную прорубь. Конечно, я всегда знала, что это время наступит. И чем старше я становлюсь, тем оно ближе. Но все равно прозвучало очень неожиданно.

   – Уже есть кандидат? – спросила, прокашлявшись, и по-прежнему не поднимая глаз.

   – Несколько, – ответил отец после того, как тщательно прожевал кусочек бекона. – Поэтому мы устроим бал, покажем товар лицом, так сказать, – проговорил он и усмехнулся своей остроумной шутке.

   – Отец, – Томас тихо обратился к отцу, – ты позволишь Эйлин самой выбрать наиболее достойного кандидата в мужья?

   – Еще чего, я выдам ее за того, кто предложит лучшую цену. Думаю, это будет сенатор Кейдж. Он принял приглашение на бал. И он самый богатый из претендентов. Ха, еще бы, род алых воронов нуждается во вливании крови с магией крылатых. У всех последних рожденных в их семье нет крыльев, да и магия только у Кейджа. Он-то своего не упустит, из горла вырвет. Но со мной вежлив и предупредителен, понимает, что в моих руках есть кое-то ценное.

   Аладо Винг был в предвкушении хорошей сделки, а мне оставалось только надеяться, что мой муж будет ко мне добрее, чем родной отец. И отнесется не только, как к ценной вещи и вместилищу древней магии крылатых, но как к человеку или даже… как к женщине.

   Больше мне надеяться не на что.

ГЛАВА 2.

Несмотря на неясное будущее, я была на седьмом небе. Мне предстоял первый в моей жизни бал, да еще в мою честь!

   Отец опять же впервые вызвал ко мне портниху, раньше мне покупали лишь скромные наряды в магазинах готового платья.

   Я стояла посреди гостиной на невысоком стульчике и улыбалась. Вокруг меня кружила пухленькая, невысокая, краснощекая, седовласая женщина с аккуратным пучком-ракушкой на голове. Она обмеряла меня, крутила, ухала и охала, восхищаясь моей фигурой.

   – Нужно подчеркнуть вашу стать, дорогая, а прическу украсить цветами. Вы и сама, как цветок! Юный, нежный бутон, что вот-вот распустится.

   – Благодарю вас, госпожа Фэй, – тихо отозвалась я, счастливо вздыхая.

   У меня будет самое настоящее бальное платье.

   – Думаю сиреневое отлично подойдет к вашим волосам и бесподобным голубым глазам, летящий шелк подчеркнет нежность кожи и вашу молодость.

   – Благодарю, – портниха завалила меня похвалами и подбодрила.

   Теперь я буду ждать бал с большим нетерпением.

   Долгожданный день встретил меня волшебным пением птицы за окном.

   Легко соскочила с кровати и широко распахнула окно. Пение птицы – хороший знак. Может, сегодня я встречу того, кого полюблю на всю свою жизнь? А вдруг и он сможет полюбить меня?

   Прижала руки к горящим щекам и отвернулась от окна. Метнулась к умывальнику и хорошенько умылась.

   В столовую буквально летела, но тут же натолкнулась на невидимую стену, которая возникла от одного отцовского взгляда. Он не одобрял порывистость и непосредственность. Он требовал совершенства во всем, идеального вида и поведения.

   Я пригладила волосы и тихонько проскользнула к столу.

   – Ты готова к смотринам, Эйлин? – глядя в утреннюю газету, спросил отец. Будто говорил о походе в цветочную лавку, а не о самом главном событии в моей жизни.

   – Да, отец, – ответила я, стараясь удержать в голосе нотки недовольства. Мне ни к чему злить его. Тогда есть мизерный шанс, что он прислушается к моему мнению. Я бы даже сказала призрачный шанс.

   – Ха, – он стукнул рукой по заметке в газете, – Кейдж снова всех обскакал на выборах и занял место сенатора!

   – Ты говорил, он из рода алых воронов? – поинтересовался Томас.

   – О да! – отец выглядел весьма воодушевленным, прямо, как я на примерке платья. – Его род очень древний и очень богатый! Но он, как и многие другие магически вырождается. А все спасибо нелепым порывам под названием чувства. Бред. Все вокруг бредят. Теряют крылья, магию, влияние, богатство ради любви, – последнее слово он почти выплюнул.

   Опустила глаза, не желая показать свое истинное отношение к его словам. Я мечтаю о любви и считаю, что отец глубоко заблуждается. Есть немало доказательств, что любовь помогала пробудиться магии крылатых и даже крылья у влюбленных прорезаются чаще. Но спорить незачем, он никогда не согласится с моим мнением, лишь разгневается и выдаст меня за какого-нибудь противного старика. Нет уж, спасибо. Я не буду портить свое будущее собственной несдержанностью.

    – Кстати, сенатор Кейдж обещал быть на балу. Он, конечно, не подавал вида, что заинтересован в тебе, Эйлин, но я уверен, что именно с ним мы сделку и заключим, – я вскинула голову.

   Жаль, я не знаю, как выглядит и кого из себя представляет господин Кейдж. Даже имени его не знаю, только фамилию и то, что он из рода алых воронов, в общем именно то, что сейчас и услышала, но мое сердце вдруг забилось сильнее. Глупо, конечно, я просто себя накрутила, нужно успокоиться. Будет непростительной ошибкой влюбиться в того, кто на мне в итоге не женится.

   Снова опустила глаза и приступила к завтраку, до вечера мне трапезничать не придется, будет не до этого. Нужно готовиться к балу.

   Наш дом никогда еще не был настолько красивым. И на себя я не могла насмотреться. Это платье, украшенное зачарованными цветами и бабочками, которые то кружили вокруг, то садились и замирали, отражало мое внутренне состояние.

   Внутри у меня порхали точно такие же бабочки.

   Я стояла рядом с отцом и братьями, улыбаясь и приветствуя гостей. Они поздравляли меня с совершеннолетием, хотя оно было уже почти год назад. Говорили, что я прекрасна и кланялись, словно госпоже. Впрочем, так и было, пусть мать родила меня незаконно, отец же сделал все, чтобы об этом забыли. Все, кроме меня. Мне же он не стеснялся напоминать о моем происхождении при каждом удобном случае.

   – Надо же, не явился, – раздосадовано прошипел отец, когда мы закончили встречать гостей.

   – Может, опаздывает? – предположил Вильям, чем заслужил гневный взгляд отца. В этом настроении его лучше не трогать. Желательно помалкивать и смотреть в другую сторону.

   – Ладно, пора начинать, – он кивком дал музыкантам команду играть, и мы закружились в танце.

   Со стороны могло показаться, что отец обожает свою дочь и хочет насладиться общением с нею, пока та не упорхнула из родительского гнезда. На самом же деле просто показывал товар лицом. Я очень много занималась танцами, чтобы сейчас проделывать па с непринужденной лебединой грацией.

   В середине танца мне почудилось, что кто-то пристально на меня смотрит. Глупо, конечно, ведь сейчас на нас смотрели практически все в зале. Но этот единственный взгляд я чувствовала всей кожей.

ГЛАВА 3.

Танец завершился и начался следующий. Нашу с отцом пару разбили.

   Представительный мужчина, выглядящий старше моего родителя, назвался лордом Таурусом. Он подошел к нам и поклонился. Отец поприветствовал его в ответ и сказал, что очень рад почтенному вниманию. А уж я-то как «рада»!

   Сделала реверанс, стараясь не поднимать глаза. Уверена, в них сейчас отражалась магия, делая их насыщенно голубыми. В моменты колдовства у меня даже волосы слегка меняли цвет, становясь из каштановых рыжеватыми, словно нагреваясь.

   Я вложила свою руку в сухую, старческую ладонь лорда Тауруса и он повел меня в круг. Теперь в зале кружили многие пары, первый танец-знакомство окончен, внимание хозяевам оказано, можно и самим потанцевать.

   Мужчина привлек меня слишком близко, обдавая удушливым дыханием со смесью табака и рома, и заговорил:

   – Не думал, что у Винга настолько привлекательная дочурка. Вы милая крошка, Эйлин, – надо же, он запомнил мое имя. Плохо дело. Значит, точно будет торговаться. А с таким мужем я лучше сброшусь со скалы.

   Улыбнулась одними уголками губ, показывая тем самым, что принимаю его слова за комплимент.

   – А как у вас с магией, крошка Эйлин? – спросил лорд Таурус.

   – Сложно, отец решил не отдавать меня в магическую школу, я училась на дому у простой гувернантки.

   – Ну это не беда, главное, чтобы передалась наследникам, – на этих словах его рука, лежащая на талии, сдвинулась ниже и сжала мою ягодицу. В этот момент совершенно непроизвольно по моим пальцам пробежал разряд молнии. Защитное заклинание, что я отрабатывала тайком от всех, сработало идеально.

   Разряда хватило ровно для того, чтобы старик понял, что его поведение неуместно. Сильно бить не стала, чтобы не привлечь еще больше внимания к нашей паре. Его и так было достаточно. Наверняка многие видели, куда соскользнула морщинистая рука.

   – Прошу прощения, мне что-то нехорошо, – вырвалась из отнюдь не старческой хватки, немного ослабшей после удара, вполне натурально пошатнулась и отправилась к фуршетным столам. Мне нужно было выпить чего-нибудь сладкого, заглушить горечь во рту после общения со старым лордом.

   Пока с улыбкой просачивалась через толпу, пришла к мысли, что не смогу принять неверный выбор отца. Просто не смогу жить с мужем подобным этому старику. Чем такая жизнь, лучше улететь на небеса.

   – И что у тебя с лицом? – шепнула моя единственная подруга, Оливия Пакар. Очевидно, она тоже решила спрятаться у столов с напитками и закусками.

   Оливия – дочь наших ближайших соседей, которые были более-менее дружны с моим отцом. Ну как дружны, не враждовали и на том спасибо… Оливия бывала у нас довольно часто, насколько ей позволяло посещение магической школы. Многие девушки нашей округи, кто имел магию, учились ее развивать. Только меня посадили под замок с гувернанткой.

   Это легко объяснить. Отец не хотел светить незаконной дочерью налево и направо.

   Мне неплохо жилось и дома, но учиться очень хотелось. Благо Оливия, в силу ее непокорного, живого и доброго характера взялась мне помогать.

   Она тайком приносила учебники, тонкие брошюрки, давала переписывать лекции, что я делала по ночам под светом созданного мной искристого голубого огонька.

   Я училась. И никто, кроме Оливии не знал об этом. Хотя уверена, мадам Вэли, моя гувернантка, прекрасно обо всем догадывалась. И молчала, как самый верный союзник, рискуя вылететь с хорошо оплачиваемой работы.

   Очень жаль было расставаться с мадам Вэли, но после того, как я стала совершеннолетней, от ее услуг отказались.

   У меня будто второй раз отняли мать.

   Но вот, что не могли у меня отнять, так это мою магию. И мои навыки, пусть не самые блестящие из-за невозможности практиковаться, но сильные и разнообразные.

   Конечно, я всегда мечтала сбежать и продолжить обучение, но понимала, что добром это не кончится. Нельзя недооценивать отцовские связи. Он смог бы меня вернуть. Но главной причиной было то, что я грезила о семье. Мне хотелось построить свой дом. Самый крепкий, самый настоящий, такой, в котором всем будет хорошо. Я бы вышла и за бедного, по взаимной любви, но кто же позволит.

   Остается надеяться на то, что судьба в лице отца и его жадности выберет мне в мужья лучшего из мужчин.

   Задумавшись, я не сразу ответила на вопрос подруги.

   – Прости, Оли, что ты сказала?

   – Я говорю, что лорд Таурус так себе жених.

   – Это точно, – я отпила виноградный сок из высокого бокала, поглядывая в зал. Где же он? И кто он? Тот самый.

   – Ох, Эйли, пусть у тебя будет хороший муж. Я очень переживаю за тебя, – посочувствовала Оливия.

   – Благодарю, дорогая, – я потрепала подругу по руке.

   – Надеюсь, скоро и мне устроят сватовство, не хочу засиживаться в девках.

   – Я бы с удовольствием не торопилась, но мое мнение не в счет. Да и в доме отца мне плохо. Мечтаю о другом, более приятном доме.

   – Главное, чтобы не хуже, – Оливия озвучила мои мысли.

   – Вот ты где! – к нам быстрым шагом подошел отец и зло на меня зашипел. – Почему не танцуешь?

   – Пока никто больше не пригласил, – тихо ответила я.

   – А ты бы еще под стол спряталась, чтобы наверняка не отыскать было. Марш к постаменту, и чтобы все время была на виду.

   Отец подхватил меня под локоть и потащил туда, где мы стояли изначально.

   – Ишь какой, хочет показать, что не слишком-то и заинтересован. Ну-ну, – тихо проговорил отец недовольным тоном, пока мы двигались вперед.

   – Кто? – шепотом уточнила я.

   – Сенатор Кейдж, опоздал назло мне.

   Я проследила за направлением, куда кивнул отец, и наткнулась на пронзительный взгляд ярких голубых глаз. Мужчина был одет в алый костюм необычного кроя. Меня поразила его внешность, резкие черты лица, мощная фигура, и то, как он разглядывал меня, не скрывая интереса.

   Он безупречен. Неужели это и есть тот самый сенатор, о котором говорил отец с братьями, как о главном претенденте на мою руку? Как о самом выгодном претенденте.

   Я отвернулась, не выдержав его взгляда, щеки запылали, магия заискрилась, подсвечивая кожу едва заметным сиянием.

   О небеса! Неужели вы меня услышали?

ГЛАВА 4.

Стоило нам с отцом вернуться к постаменту, как подошел новый «жених», к сожалению, это был не сенатор. Его я потеряла из виду, он растворился в толпе. Хотя странно, он слишком значимая фигура, чтобы быть неприметным.

   Может ушел?

   Мысль опалила внутренности, заставив сердце сжаться.

   Он не увидел во мне ничего интересного? Я показалась ему простушкой, не достойной внимания?

   Мысли отвлекали, не давая сосредоточиться на общении с более молодым, но таким же противным лордом, как и Таурус. Я даже прослушала имя мужчины. Глаза у нынешнего собеседника были огромные, как у рыбы. Он смотрел на меня, не моргая. При этом говорил он с отцом, не со мной.

   В итоге пришлось отправиться танцевать с этим рыбоголовым. Вложила ладошку в его влажную, скользкую руку. Он все время что-то говорил. По началу я пыталась уловить нить разговора, а потом поняла, что отвечать и не требуется. Я в этом монологе лишняя.

   Лорд рыбоголовый говорил о своем поместье, о своей маме, о своих лошадях, он говорил и говорил, у меня в голове уже зазвенело. Хотелось потрясти ею, чтобы вытряхнуть никчемные сведения.

   Я основательно заскучала, но встрепенулась, когда на очередном повороте снова увидела пронзительно-голубые глаза. Взгляд пристальный, изучающий и слегка насмешливый. Надеюсь, он потешается не надо мной, а над моим кавалером.

   Сначала отвела взгляд, но потом захотелось ответить сенатору Кейджу, и я решительно подняла глаза.

   Наши взгляды схлестнулись в жаркой схватке. Мы словно держали клинки, которые столкнувшись задрожали, заиграли свою особенную мелодию. Каждая нервная клеточка моя зазвенела, магия требовала выхода, мне захотелось жахнуть молнией посреди зала только, чтобы не проиграть.

   И я выиграла. Он отвел взгляд, но только чтобы поприветствовать моего отца, который, несмотря на то что он хозяин приема, сам подошел к сенатору.

    Небеса, как же мне хотелось услышать, о чем они говорят. Отвлеклась настолько, что случайно отдавила лорду плавник, точнее ногу. Мужчина ойкнул и замолчал, я тихо извинилась.

   – Давайте провожу вас к отцу? – кажется, лорд рыбоголовый обиделся. Его вопрос поставил меня в тупик. Мне очень хотелось подойти к отцу, но будет ли это уместно? Правда, можно свалить все на моего провожатого. Мол, куда вел, туда и пошла. Как смиренная овечка.

   – Благодарю, – кротко согласилась с предложением.

   Мужчины, увлеченные беседой, нашу пару не замечали до тех пор, пока мы не приблизились вплотную.

   Лорд рыбоголовый поцеловал мне руку, обслюнявив ее напоследок. С улыбкой поприветствовал сенатора и уплыл дальше танцевать.

   – А вот и Эйлин, – отец соизволил меня заметить и сделал вид, что чрезвычайно рад моему присутствию. – Сенатор Кейдж, позвольте мне представить мою дочь, наследницу магии рода крылатых. У меня, кстати, есть документ, подтверждающий, что в ее крови сильная магия. Ей делали специальные анализы.

   Небеса, как же стыдно. Отец говорит обо мне, как будто продает мебель или дом, или на худой конец племенную кобылу.

   Щеки покраснели, магия снова забурлила, требуя наказать обидчика, но я сдержалась. По привычке опустила глаза, пряча их яростное сияние.

   – Сенатор, – я присела в реверансе. Хотела подать ему руку, но вспомнила, что ее лучше сначала помыть.

   Вдруг почувствовала жесткие пальцы на своем подбородке. Удивленно подняла голову и посмотрела в голубые глаза. Вблизи они казались еще привлекательнее, а взгляд пронизывал насквозь.

   – Сертификаты ни к чему, магия в ней видна невооруженным взглядом, – он рассматривал мое лицо с интересом ценителя и коллекционера. Повернул его в одну сторону, потом в другую. Я прищурилась. Мне не нравилось это представление.

   – Да-да, совершенно с вами согласен. Моя дочь настолько одарена, что это отражается на ее внешности. Она бесспорно прекрасна, – никогда не слышала от отца подобных слов и такого тона. Сейчас он больше походил на отчитывающегося перед учителем мальчишку, чем на представительного лорда. – И к тому же, – отец понизил тон, – первая брачная ночь вас не разочарует, сенатор.

   Я вспыхнула еще сильнее и одернула лицо, вырываясь из цепкого захвата.

   – Строптивая? – уточнил Кейдж после моего действия.

   – Нет, что вы, – отец зло на меня зыркнул, – Эйлин кроткая и тихая девушка, она воспитывалась гувернанткой, росла дома. Я оберегал ее от любого пагубного влияния, как мог.

   – Что ж, Эйлин, – сенатор словно пробовал мое имя на кончик языка. Кажется, ему понравилось. – Вы доставите мне удовольствие… потанцевав со мной?

   – Да, – я как можно незаметнее вытерла руку о платье и протянула ее Кейджу.

   Он подхватил меня, уверенно прижав к себе, и повел в танце. Какое блаженство танцевать с умелым партнером. Мое тело вторило его движениям, растворяясь в крепких руках и становясь воздухом. Чувство полета охватило меня.

   Я, не стесняясь, осматривала лицо с четкими выразительными чертами. Их можно было назвать жесткими и по отдельности ярко выраженные острые скулы, немного впалые щеки, достаточно длинный нос и высокий лоб могли показаться некрасивыми. Но на его лице все смотрелось органично и подсвечивалось яркими голубыми глазами.

   Лицо сенатора привлекало мой взгляд, сложно было перестать рассматривать его, я знакомилась с тем, кого хотела бы видеть своим мужем, надеясь, что и он разглядит меня.

   Какое-то время мы просто двигались, вглядываясь в лица друг друга. Буря внутри меня постепенно успокаивалась. Я чувствовала сильные и спокойные потоки магии в теле сенатора. Если моя магия подчас вела себя, как бурная горная речка, то его магия ощущалась, как полноводная, мощная, бесконечная река.

   Наше молчание было уютным и вполне миролюбивым, пока Кейдж не разрушил его:

   – Эйлин, – он снова прощупывал мое имя на вкус, – скажи мне, Эйлин, на что ты готова, чтобы стать моей женой?

ГЛАВА 5.

Я опешила от вопроса сенатора. Что он хочет от меня услышать? Решила не гадать, а ответить прямо то, что думаю:

   – А вы на что готовы, чтобы получить меня в жены? Готовы предложить хорошую цену? – не хочу притворяться, хочу понять, что он задумал. Поиздеваться или испытать?

   – Не беспокоитесь, дорогая Эйлин, я могу позволить себе поторговаться с вашим отцом, но стоит ли?

   – Решать вам, – слегка пожала плечами.

   Мы кружили по залу довольно быстро, опережая темп и многие пары, но при этом мужчина прижимал меня настолько близко, что я могла уловить каждое его слово. Музыка, гул разговоров слились в фоновый шум, на который не хотелось отвлекаться.

   – И вы подчинитесь? – его голубые глаза искрились магией. Очевидно, Кейдж очень силен. И, конечно же, в первую очередь его интересует моя магия. Да, он видит в моем облике ее отголоски, но, уверена, хочет знать, на что я способна.

   – А у меня есть выбор? – выражение лица сенатора стало мягче. Кажется, ему нравилась моя покорность.

   Неужели он принимает ее за чистую монету?

   Что ж, его право.

   – Вы ловко ушли от вопроса, Эйлин. Что вы можете дать мне взамен на новое положение? Вы же понимаете, любая была бы счастлива оказаться на месте моей супруги.

   – Я не любая и могу это доказать, – выражение лица мужчины преобразилось, став хищным.

   – Пойдем, – мы как раз кружили возле выхода в сад. Кейдж жестко схватил мой локоть и повел за собой. Упираться было глупо. В саду я смогу продемонстрировать свою магию. И даже, если заметят наш уход, к лучшему. Может, тогда прочие кандидаты поймут, что незачем мне докучать. Выбор уже практически сделан. И отцом, и мной, и, надеюсь, сенатором тоже.

   Главное, чтобы не случилось ничего неожиданного.

   Прохлада в саду немного остудила мои горящие щеки и привела в чувство.

   Что я делаю?

   Позволяю вести себя в темноту совершенно чужому мужчине. Да, возможно, он станет моим мужем, но сейчас мы друг другу никто.

   Стала тянуть руку из стального захвата. Как бы не остались синяки.

   – Сенатор Кейдж, погодите! – окликнула мужчину. Он остановился и развернулся ко мне. – Мы не должны…

   – Что именно, дорогая Эйлин?

   – Мы не должны покидать зал надолго, нас могут хватиться. Позвольте я покажу вам свою магию прямо сейчас, и мы вернемся.

   – Кто-то говорил о магии? – его вопрос с насмешкой в интонации поставил меня в тупик.

   – А разве нет? – мое удивление было искренним. Зачем тогда он тащит меня вглубь сада?

   – Ваша наивность радует меня, это доказывает, что ваш отец не соврал и ночь с вами порадует меня.

   Я все еще непонимающе смотрела на сенатора, а потом в моей голове сложилась картинка. Он хочет… прямо здесь и сейчас?! Страх обжег меня.

   – Но как? Вы не можете. Не имеете право! Нет! – я попятилась назад.

   – Маленькая птичка хочет сбежать от охотника? Зря. Это распаляет еще больше, – его глаза вспыхнули ярче, пугая меня. Улыбка блеснула на его лице. – Ты же обещала подчиняться.

   – В браке, но не сейчас! Это неправильно.

   – Правила для других, ты же особенная, сама говорила, – на этих словах Кейдж кинулся ко мне молниеносным движением и пленил в своих объятиях.

   – Нет! – вскрикнула я, но мой крик заглушили жестким поцелуем.

   Его губы терзали мои и требовали большего.

   Не так я представляла свой первый поцелуй. Мечтала о том, как отец подведет меня к алтарю, поднимет фату и передаст в руки жениху. Мы произнесем клятвы и тогда мой супруг нежно, едва касаясь, поцелует меня под громкие аплодисменты.

   Внутри поднималась волна возмущения, а магия летела на гребне этой волны. Всю жизнь мои мечты рушили, сколько можно?!

   Почувствовала, как моя кожа заискрилась, и я не стала сдерживаться, выпустила заряд защитного заклинания, почувствовав, как обожгло наши губы.

   Кейдж отшатнулся, выпустив из капкана.

   – Ты! Как ты посмела!

   – Простите, но я думала своим неподобающим поведением вы хотели добиться именно демонстрации моей магии. Вы получили то, чего добивались, сенатор Кейдж.

   Мужчина несколько мгновений всматривался в мое лицо, потом подошел ко мне и тихо, с едва сдерживаемой злостью выдохнул:

   – Зови меня Тинан. Так зовут меня близкие.

   И хоть в глазах его все еще горел синий огонь, постепенно пламя затухало, сменяясь торжеством.

   Кажется, сенатора устроил уровень моей магии и даже то, что я не уступила его напору. Тинан предложил мне локоть. Хм, у сенатора необычное имя.

   Обратно в зал мы зашли особо не скрываясь. Все, кто стоял возле арочного входа кланялись нам.

   Весь последующий вечер я танцевала только с сенатором, никто больше не осмеливался приглашать меня. Отец вовсе не возражал. Все закрыли глаза на то, что мы нарушаем правило двух танцев. Только обрученные могли танцевать весь вечер вдвоем. Уверена, нас и посчитали женихом и невестой.

   В этот вечер у меня почти что прорезались крылья, настолько легко мне было. Будущее казалось светлым и безоблачным. Глядя в голубые глаза Кейджа, я видела, что нужна ему, и старалась забыть недоразумение в саду.

   Меня пугала и одновременно завораживала смесь высокомерия, холодности и искушенности на лице сенатора. И удивляло собственное тело, в котором помимо легкости ощущалось странное томление. Незнакомое чувство не проходило даже в те моменты, когда сенатор отпускал меня из объятий. Тинан Кейдж захватил все мои мысли.

   Не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался, но увы, все когда-нибудь кончается. Спать легла под утро и засыпала с улыбкой. Коснулась своих губ. Пусть первый поцелуй оказался не таким, как я мечтала, зато поцеловал тот, кто даст мне желанное будущее.

   Я смогу полюбить этого мужчину, а он сможет полюбить меня и наших детей.

   У меня будет настоящая семья.

   За окном просыпались птицы. То тут, то там слышались первые робкие трели. А я счастливо вздохнула и закрыла глаза.

ГЛАВА 6.

Проснулась, когда служанка Мели одернула тяжелые темные шторы, впуская теплый солнечный свет.

   – Вставайте, госпожа Эйлин. Господин Винг уехал и перед отъездом приказал вас разбудить.

   Я сладко потянулась. Вспомнила все, что произошло на балу и счастливо улыбнулась. Скоро моя жизнь изменится.

   – Сейчас принесу вам перекусить. До ужина господа уехали, обедать будут в городе.

   Значит, отца и братьев нет дома. Отлично, будет время прийти в себя и успокоится.

   – Неси все, я ужасно голодная, – Мели с удивлением посмотрела на меня, а я рассмеялась. Обычно я не отличалась хорошим аппетитом, но сегодня у привычной еды был особенный вкус.

   Хорошенько перекусив, оделась в любимое домашнее платье нежно-голубого оттенка под цвет глаз и спустилась в гостиную. Планов никаких нет, и я могу отдохнуть на любимом цветастом диванчике с хорошей книгой.

   Скинула мягкие бархатные туфельки и села поудобнее.

   Было сложно сосредоточиться, мысли то и дело убегали куда-то вдаль. Я часто отрывалась от книги и смотрела в широкое окно напротив. Оно занимало полстены и вид открывался великолепный.

   Наш двор круглый год выглядел свежим и зеленым, а белоснежные дорожки создавали витиеватый рисунок на изумрудном ковре. Отец не скупился на поддерживающие заклинания, чтобы и двор, и дом выглядели идеально, не нанося урон репутации рода крылатых.

   Мои мысли крутились вокруг Кейджа. Интересно, когда я увижу его снова? Он приедет сюда или будет ждать удобного случая встретиться на другом балу или в городе? А, если он передумает и не захочет взять меня в жены?

   Гнала эти мысли от себя как можно дальше. Если я ему и не нужна, то, безусловно, моя магия обладает немалой ценностью.

   В очередной раз уставившись в окно, заметила движение. В наши ворота влетел всадник на вороном коне. Стоило ему приблизиться, как я ахнула.

   Сенатор Кейдж. Зачем же он приехал сейчас, без приглашения или на худой конец уведомления. Отца нет дома, братьев тоже. Я не смогу принять его.

   Вскочила, заметалась по гостиной, подбежала к окну, тут же отпрыгнула, заметив Кейджа совсем близко. Он как раз повернул голову в мою сторону, но я вовремя спряталась за портьерой.

   Притихла, прислушалась. Кейдж говорил с нашим дворецким. Мимо старого Джейкоба никто не пройдет без спроса. И какого было мое удивление, когда разговоры стихли, и уже через мгновение в двустворчатые двери гостиной тихо постучали. Затем одна из створок приоткрылась и забежала Мели:

   – Госпожа Эйлин, к вам гость, – ее и так немаленькие глаза стали еще крупнее. Она явно пыталась на что-то намекнуть.

   – Я никого не принимаю, так и передай, – меня возмутило, что Кейдж командует в нашем доме.

   – И почему же, дорогая Эйлин, – Кейдж зашел следом за служанкой.

   Несмотря на возмущение, присела в легком реверансе, приветствуя мужчину.

   – Отца нет дома, я не могу принимать вас в доме одна.

   – Что ж, в таком случае, дорогая Эйлин, приглашаю вас на прогулку, – Кейдж поприветствовал меня кивком и слегка улыбнулся.

   – Гулять я могу только в сопровождении близких родственников или гувернантки.

   – Тогда позовите кого-нибудь и поскорее. Погода сегодня дивная, – уверена, Кейдж знает, что в доме из хозяйской семьи я одна, но все равно настаивает.

   – К сожалению, братья уехали с отцом, а гувернантку уже рассчитали.

   – Возьмем с собой кого-нибудь из слуг, ваш Джейкоб отличный малый. Вполне подойдет.

   – Хорошо, только недалеко. В нашем саду будет приятно прогуляться, – я сдалась под натиском аргументов. Стало очень интересно, что он хочет мне сказать. Неужели уже готов сделать предложение? Так быстро? – Позвольте я переоденусь.

   – И непременно обуйтесь, – Кейдж взглядом указал на мои ступни в одних чулках.

   – Непременно, – со всей возможной невозмутимостью, которой вовсе не чувствовала, подошла к дивану, надела туфли и медленно прошла мимо сенатора. – Джейкоб, распорядитесь насчет чая для гостя, – сказала старому дворецкому, выходя из комнаты.

   Кажется, все слуги собрались в холле и усердно делали вид, что заняты. Понимаю их любопытство, сенатор умеет произвести впечатление своей привлекательной хищной внешностью, яркой харизмой и мощной аурой. И понимаю, что многие слуги переживают за меня. Из господ я одна замечала этих людей, общалась приветливо, стараясь сильно не докучать лишними указаниями. А слуги отвечали благодарностью и заботой.

   Переоделась в темное довольно закрытое платье. Нужно сразу обозначить границы. Если Кейдж думает, что мое согласие на прогулку равносильно согласию на вольности, то мой наряд скажет ему об обратном.

   Когда спустилась вниз и зашла в гостиную, Кейдж окинул меня медленным, внимательным взглядом. Уголок его губы дернулся, но мужчина промолчал.

   Сенатор легко поднялся, подошел ко мне и предложил локоть. Я изящно расположила свою руку поверх его. Из дома мы выходили втроем. Джейкоб шел за нами следом, постепенно отдаляясь, но не теряясь из виду.

   Я искоса наблюдала за мужчиной, идущим рядом со мной. Лицо с острыми скулами и четкой линией подбородка казалось бесстрастным.

   Сенатор оставался для меня настоящей загадкой. То, что слышала о нем не вязалось с тем, как он общается со мной. О новоиспеченном сенаторе Кейдже говорили, как о прямолинейном, суровом, жестоком и сильном маге. Но со мной он был вежливым, спокойным и слегка надменным. Возможно, потому что я не спорила с мужчиной.

   Не вижу в этом смысла.

   Жизнь в семье, где тебя считают всего лишь полезным придатком, научила не бороться с ветряными мельницами и искать хорошее в любой ситуации.

   Мою руку Кейдж не отпускал, положив на нее свою и поглаживая мою ладонь длинными, немного шершавыми пальцами. Его движения отвлекали от главной мысли.

   Зачем он позвал меня на прогулку практически наедине?

   Оглянулась. Дворецкий совсем отстал и маячил где-то в конце аллеи.

   – Простите, сенатор, мне казалось, вы хотели о чем-то поговорить.

   – Конечно, о вас, дорогая Эйлин.

   Кейдж остановился и развернулся ко мне. Мне пришлось поднять голову, чтобы заглянуть в яркие голубые глаза мужчины.

   – Хотел уточнить: ваш отец получит хорошие отступные, если мы с вами заключим брак. Но вот что получите вы, дорогая Эйлин?

ГЛАВА 7.

– Семью, – я снова не стала лукавить.

   – И это все? Так просто? – удивился Кейдж.

   – Семья – это вовсе не просто! – я посмотрела на мужчину, пытаясь уловить, он в самом деле не понимает, что для женщины значит семья, или снова подшучивает надо мной?

   Взгляд его оставался серьезным и равнодушным. Значит, не понимает.

   – Семья – это огромная ценность, фундамент, на котором стоит человек. Если фундамент разрушен или хотя бы имеет трещины, человеку не устоять. Он упадет на колени и все, что ему останется: попытки подняться всю оставшуюся жизнь.

   – Кто же вложил эти странные мысли в вашу прелестную головку, дорогая Эйлин?

   – Ну уж точно не отец, – я отвернулась, не в силах больше выдержать испытующий взгляд с легкой хитринкой.

   – Вы слишком многого хотите от мужчин. Для нас важна цель, – мы вступили в мою любимую часть сада, розарий в это время года был великолепен.

   Насыщенный аромат обволакивал сладким облаком. Обычно он успокаивал, но не сейчас. Присутствие мужчины выбивало из колеи, не давало расслабиться и насладиться запахом роз.

   – И какова ваша цель, сенатор? – уверена, он ждал именно этого вопроса.

   – Вы прекрасно осведомлены, что моя цель – обогатить свой род сильной магией.

   – И это все? Так просто? – вернула его же слова.

   – Ну почему же, если при этом продолжение рода станет приятным занятием, я буду в двойном выигрыше, – не знала, как реагировать на эти слова. Как на комплимент или на оскорбление?

   – Сенатор, вы забываетесь, – предупредила мужчину.

   – А мне кажется, что забываетесь вы, дорогая Эйлин, – Кейдж проговорил это с улыбкой, но в его глазах вспыхнула злость. Ему не понравилась моя попытка его осадить. А мне не понравилось, что он сводит все к обыкновенной похоти.

   – Моя любимая роза, – решила отвлечь мужчину, показав прекрасный цветок с нежными светлыми лепестками, которым уже не раз любовалась.

   – Очень красивая, – Кейдж похвалил розу, но мне показалось, что он сказал это мне. – Но вот незадача, чем прекраснее цветок, тем больше желание его сорвать.

   Сначала я не поняла к чему он ведет, но потом он вытащил нож и легким движением срезал беззащитный цветок, который не мог ни убежать от него, ни скрыться от острого лезвия, что в один миг лишило жизни.

   – Нет! – прошептала, а надо было кричать. Он убил ее! Теперь ее участь – медленно завянуть ему на потеху. Еле сдержала слезы. – Зачем вы это сделали?

   – Чтобы показать вам одну важную вещь, дорогая Эйлин, – он протянул мне цветок, а я помотала головой, не желая принимать его «щедрый дар». – Что же вы не берете подарок?

   – Вы уничтожили ее, – сдавленно ответила я. – Зачем? Она же живая!

   – Я сделал то, что в моей власти. Сорвал цветок, который предназначен для того, чтобы радовать мои глаза и ласкать мой чувствительный нюх. Цветы всего лишь выполняют свою роль, украшая нашу жизнь.

   – Хотите сказать, что женщина в вашей жизни тоже нужна лишь для украшения? – не выдержала и спросила прямо, снова испытывая его терпение.

   – Для чего же еще, дорогая Эйлин?

   – И, если она будет вам мешать или попросту надоест вы так же уничтожите ее, как и этот хрупкий цветок?

   – Ну почему же, я готов беречь и лелеять нежный цветок, что окажется в моих руках, но не более.

   – Я услышала вас, сенатор, – глухо проговорила и забрала цветок из его рук.

   Дальше разговор не вязался, в моей голове крутились невеселые мысли.

   Мне только что указали мое место и дали понять, чего стоит моя жизнь.

   Ровным счетом ничего.

   Мы вернулись с прогулки как раз в тот момент, когда отец с братьями въезжали во двор. Джейкоб стал поближе к нашей с сенатором паре, всем видом показывая, что не отлучался от нас ни на миг.

   Отец даже, если и удивился появлению Кейджа, вида не подал. Встретил его как самый радушный хозяин.

   Мужчины удалились в кабинет для разговора, а я присела в реверансе и после отправилась в свою комнату. Мне нужно было поставить цветок в воду, чтобы продлить агонию бедняжки, и подумать.

   Хотя, что толку думать. Да, я надеялась, что у меня будет такая семья, о которой всегда мечтала, но, как говорится, не всем мечтам суждено сбыться.

   Кейдж явно дал понять какое место мне предназначено. Я никогда не стану равной ему, буду лишь вещью, которой он с удовольствием попользуется, а при ненадобности сможет спокойно выкинуть.

   Я сидела и смотрела на розу, не в силах пошевелиться. Сегодня Кейдж убил не только прекрасный цветок, он убил мою надежду на другое, счастливое будущее.

   Очнулась, только, когда в дверь тихонько постучала, а затем и прошмыгнула Мели.

   – Госпожа, – служанка прошла к большому двустворчатому шкафу на резных ножках. – Приказано нарядить вас к ужину.

   – Нарядить? – удивилась я.

   – Да, гость остается ужинать, – надо же, а я надеялась Кейдж уедет. Не хочу его видеть. Я не готова. – Просили поторопиться. Ох, госпожа Эйлин, нам будет вас так не хватать. Вы светлый лучик в этом доме и такая нежная, я боюсь за вас, – Мели неожиданно расплакалась. Я обняла девушку, сама еле сдерживая слезы. Не всегда мне было хорошо в отцовском доме, но братьев и слуг, которые заботились обо мне, я любила.

   Что же ждет меня в новом доме? Будет ли меня там хоть кто-нибудь любить?

ГЛАВА 8.

Спускалась в столовую с тяжелым сердцем. Уверена, решение о браке уже принято, и сегодня я стану невестой Тинана Кейджа, мужчины, которого совсем не знаю и опасаюсь. Его поступок дал понять, что он будет обращаться со мной так, как захочет. Не учитывая мое мнение и желания.

   – А вот и Эйлин, проходи, доченька, садись. Мы тебя заждались, – тон отца казался теплым и приветливым, если бы не глаза, в которых плескалась злость и предупреждение.

   – Простите, долго не могла выбрать в чем показаться, – я слегка присела, приветствуя мужчин, улыбнулась Томасу, который всматривался в мое лицо. Брат всегда чувствовал мое настроение. На Кейджа старалась не смотреть.

   Села рядом с Томасом. Он, по обыкновению, занимал место по правую руку от отца. Напротив меня сидел Вильям, которого подвинули ради уважаемого гостя.

   – Что ж, думаю, дети, вы понимаете, для чего мы сегодня собрались за столом. Замечательный повод, хочу заметить, – отец говорил, улыбаясь Кейджу, и я невольно перевела взгляд на сенатора. Его голубые, будто подернутые льдом глаза следили за каждым моим движением. – Наша малышка Эйлин уже совсем взрослая и ей пора выпорхнуть из родительского гнезда. Господин Кейдж попросил ее руки, а я с радостью и почтением согласился.

   Сегодня отец не был похож на самого себя. Никогда не подозревала в нем актерского таланта, очевидно, он многого достиг в своей политической карьере именно благодаря ему и еще благодаря жесткости и беспринципности. Но сейчас он выглядел таким растроганным, что поверил бы любой доверчивый человек. К сожалению, здесь таковых не имелось.

   Нам принесли первое блюдо, и отец отвлекся, позволяя слуге налить всем густой ароматный грибной суп.

   – Угощайтесь, дорогой гость, – Аладо Винг был сегодня сама любезность.

   – Благодарю, – Кейдж холодно улыбнулся, – вы очень гостеприимны.

   – Сенатор, вы же остановились в городе? И как вам ваше временное пристанище? – не унимался отец.

   – После моего поместья мне тесновато в двухэтажном особничке, – я как раз в этот момент взглянула на Вильяма, он, как и Томас помалкивал, но очень выразительно закатывал глаза и морщил нос. Чуть не прыснула от смеха из-за его кривляний.

   – Так в чем же дело стало, оставайтесь у нас, по-родственному так сказать. Свадьбу сыграем, как можно скорее. После вы планируете отвезти молодую жену в свой дом или отправитесь в путешествие?

   – Посмотрим. Я недавно принял новый пост и меня ждут встречи с избирателями, маршрут спланирован как раз в сторону дома. Совместим приятное с полезным, – Кейдж снова поймал мой взгляд, убедиться, что я расслышала намек в его словах. Улыбнулась ему одними уголками губ, не в силах изобразить большую радость от радужных перспектив.

   – Отличный план. Уверен, Эйлин будет в восторге от путешествия. Она, бедняжка, настоящая затворница, никуда не хотела уезжать из отчего дома.

   Вильям издал странный звук, больше похожий на хрюканье молодого кабана. Он поспешил прикрыть его кашлем, делая вид, что подавился. Вся эта сцена как нельзя лучше демонстрировала его отношение к откровенному отцовскому вранью. Бунтовщик получил уничижительный взгляд родителя.

   Томас пришел на выручку к брату, протянув тому воды.

   Кейдж же сделал вид, что не понял всего произошедшего, хотя я увидела проблески магии, прокатившиеся под его кожей. И поспешила разрядить обстановку.

   – Простите, я хотела уточнить насчет свадебного платья. Мы закажем его у госпожи Фэй? Или купим готовое?

   – Готовое будет быстрее, мы не имеем права задерживать сенатора в его делах, дочь, – отец ответил именно так, как я и ожидала. Товар, считай, продан, и его упаковка уже не имеет весомого значения, раз покупателю пришлось по вкусу содержимое.

   – Почему же, мы можем задержаться немного. Моя невеста не может ходить абы в чем, тем более на нашей свадьбе. Любые расходы, в том числе и за скорость, за мой счет.

   – Раз так, то, конечно, мы попросим швею выполнить все как полагается и в кратчайшие сроки, – покивал отец. Его глаза довольно заблестели.

   Дальше мужчины принялись обсуждать то, что интересовало их больше женских капризов. И я слушала в пол-уха, иногда кивая невпопад. Думаю, мне было простительно. Женщины ведь ничего не понимают в важных вещах, которые зачастую обсуждают мужчины.

   Когда мы отведали исключительно аппетитный пирог с редким сортом сыра и засахаренной грушей, я отпросилась к себе. У меня разболелась голова из-за постоянных попыток удержать магию в узде. Мое возмущение происходящим выливалось в ее непроизвольные всплески.

   В комнате дала волю чувствам, особенно после того, как увидела розу. Она была столь же прекрасна, как и в тот момент, когда ее безжалостно сорвали. Но пройдет немного времени, и она увянет. Истлеет, ничего после себя не оставив.

   Я пометалась по комнате, как раненый зверь в клетке.

   Спать легла пораньше, приняв капли от головной боли с легким успокаивающим эффектом, поэтому не сразу услышала, когда в комнату зашли.

   Проснулась скорее от взгляда, обращенного на меня. Лунный свет ложился точно на кровать, подсвечивая меня, но вот пространство от двери к кровати оставалось в тени. Я не могла понять в чем дело, пока мужчина не шагнул ближе и его мощная фигура не попала под серебряные лучи.

   – Вы?

   – Да, – в его голосе слышалась явная насмешка, – зашел проведать. По-родственному, так сказать.

ГЛАВА 9.

Я подскочила с кровати и стала слева от нее, забившись в угол.

   – Сенатор Кейдж, вы, похоже перепутали спальни, ваша дальше по коридору, – мой голос звенел от напряжения.

   – Почему же. Все верно, – его тон был абсолютно спокоен.

   – Вы не имеете права здесь находиться, отец будет в бешенстве, когда узнает, что вы посмели зайти в мою комнату ночью! – я говорила громким шепотом, а надо было кричать и звать на помощь.

   – Начнем с того, что ваш отец сам позволил мне это, – лениво ответил сенатор и сделал небольшой шаг вперед.

   – Как? – опешила я

   – Он очень спешит породниться со мной и не просто же так пригласил меня погостить в доме. Все равно, что дал добро на посещение вашей спальни.

   Судорожно вздохнула, прекрасно понимая, что Кейдж абсолютно прав. Но разрешение дал отец, я его не давала. От страха и возмущения магия внутри взволновалась, я ощутила ее на поверхности кожи, которая слегка засветилась.

   – Ну-ну, не стоит так переживать, я же не требую чего-то незаконного, ты моя невеста, свадьба через неделю, что может помешать нам быть вместе? – сенатор говорил со мной, как с неразумной, но на мой взгляд это он сошел с ума, если думает, что я поддамся на его уговоры.

   Он незаметно шагнул еще ближе.

   – Прошу, – к моему сожалению, прозвучало слишком жалобно, – уйдите. Я не готова.

   Он подошел к углу кровати и остановился на расстоянии вытянутых рук.

   – Сенатор Кейдж, – произнесла, умоляя его не подходить.

   Он был уже слишком близко.

   – Ты не должна бояться, дорогая Эйлин, я буду ласков и осторожен.

   – Нет! – мой голос сорвался и уже тише я добавила: – Пожалуйста.

   Кейдж молниеносным движением схватил меня за талию и повалил на кровать.

   Он яростно впился губами в мои губы.

   Я чувствовала его напор и, несмотря на абсурдность ситуации, с моих губ сорвался не стон боли или обиды, а стон наслаждения.

   – Вот так-то лучше, послушная девочка.

   Сенатор сбавил свой напор, как только я перестала сопротивляться. Он провел рукой по моему телу от бедра к груди, задирая до пояса ночную рубашку. Снял ее с плеч и оголил мою грудь.

   – Красивая, – он отстранился и посмотрел вниз. Лунный свет падал сейчас на меня, подсвечивая и без того искрящуюся кожу.

   Прогнулась, почувствовав теплое дыхание на тугом навершии, и тут же меня пронзила острая нега, пробежавшаяся молнией по позвоночнику от его дерзкого прикосновения.

   Из моих губ вырвался еще один стон. Я извивалась в сильных руках, не в состоянии поверить, что все произойдет вот так, в ночи, тайком, в моей комнате, до заключения брака.

   – У тебя очень гладкая, атласная кожа, – Кейдж прошептал мне в ухо, после того как осыпал короткими поцелуями шею, – как лепесток розы.

   Перевела взгляд на прикроватную тумбочку, на ней в изящной вазе стояла та самая сорванная им роза. Вот и меня он сейчас сорвет, одним движением, без малейшего сожаления.

   Не хочу так!

   Моя магия взметнулась, отражая мое возмущение.

   Я не заслуживаю подобного обращения!

   Рев стихии усилился.

   Я достойна большего, и он должен уяснить это!

   Магия, как океан, бушевала во мне, ударяясь мощными волнами о барьер моего сознания. Но я сняла барьер, выпуская силу.

   Кейдж был занят тем, что освобождал мое тело от одежды, его руки скользили по моей коже, вдобавок он лежал на мне, раздетый по пояс. Когда только успел снять рубашку?

   Площадь соприкосновения нашей кожи была достаточно большой. По моей прошел сильный заряд, и Кейдж дернулся один раз, другой и на миг потерял сознание, настолько мощно его приложило.

   Воспользовалась заминкой, оттолкнула тяжелое мужское тело, помогая себе силой воздуха. Сама бы я его не подняла. Поправила сорочку и быстро накинула халат поверх нее. Вытащила из шкафа первые попавшиеся туфли и выбежала из комнаты.

   Мне хотелось бежать прочь из дома. Решила спрятаться в конюшне, там тепло и стоят наши кареты. До утра пережду. От пережитого потряхивало так, что зубы стучали, ночная прохлада не позволяла согреться.

   Боялась подумать, что будет утром. Кейдж, наверно, уедет, а отец будет вне себя от ярости. Может, надо было поддаться? От этой мысли затрясло еще больше. Мне не хотелось думать, что будет дальше. Мне просто хотелось спрятаться.

   Пробралась на конюшню, тихонько прошла мимо спящего парнишки, который тут ночевал и заодно дежурил. И залезла в карету.

   Как же мне хотелось сейчас уехать в ней куда подальше. Сбежать от всех. Найдут же. Вернут и накажут.

   Холод и дрожь отступили, и я заснула, согревшись.

   Проснулась, вздрогнув. Мне приснились руки, они тянулись ко мне. Я пятилась назад, а они тянулись и тянулись. В одной из них блестел нож, тот самый которым срезали невинную розу.

   Осторожно выглянула в окно и поняла, что скоро рассвет. Пора возвращаться в комнату.

   Заходила туда с опаской. Вдруг Кейдж не ушел. Но комната была пуста.

   Раньше моя комната казалась мне убежищем. Отец сюда не заходил, редко вызывая меня через слуг. И я чувствовала себя здесь в относительной безопасности, но это чувство разрушили нынешней ночью.

   Посмотрела на кровать и вздрогнула. На простынях все еще виднелись следы борьбы, они были скомканы.

   Содрала постельное белье. Пусть Мели сменит его. Когда тянула простыни на себя, уловила запах. Его мужской, стойкий, подавляющий запах с древесными нотками. И, как ни странно, успокоилась.

   Будь, что будет. Новый день покажет.

ГЛАВА 10.

На завтрак спускалась очень тихо, готовая в любой момент развернуться и сбежать. Уже жалела, что не сказалась больной и вышла из комнаты.

   В столовой услышала вполне спокойный разговор, говорил отец. И каково было мое удивление, когда ему ответил Кейдж в свойственной ему насмешливой манере.

   Зашла, не глядя на говоривших. Поздоровалась и села.

   – Доброе утро, – мужчины ответили почти что хором. Тон у всех спокойный, я бы даже сказала доброжелательный. Неужели сенатор ничего не сказал отцу?

   Заняла свое место и взглянула на Кейджа. Он на меня не смотрел, но при этом не был ни хмурым, ни злым, сбивая меня с толку. Могло показаться, что ночью ничего не было. Но не могло же все произошедшее мне присниться?

   В то время, как мужчины поглощали ароматный сытный бекон с жареными яйцами, я размазывала по тарелке кашу, совершенно не чувствуя аппетита. Поймала обеспокоенный взгляд Томаса, кисло улыбнулась ему.

   После завтрака случилось ожидаемое. Кейдж выпрямился и наконец взглянул в мою сторону. Его взгляд не предвещал ничего хорошего. Я вздернула подбородок и смело посмотрела ему в глаза, напоминая себе, что ничего плохого не сделала.

   – Дорогой Аладо, – сенатор обратился к отцу, – вы позволите прогуляться с моей невестой в саду?

   – Да-да, конечно, – тут же закивал родитель, – сегодня чудная погода. Портниха прибудет ближе к обеду, времени на прогулку вполне достаточно.

   – Благодарю, – Кейдж кивнул, схватил меня за руку и потащил в сад.

   Когда наш старый дворецкий по кивку своего хозяина хотел было пойти за нами, Кейдж снова обратился к отцу:

   – Хотелось бы побыть с невестой наедине, – тогда я умоляюще взглянула на братьев.

   – Мы тоже хотим прогуляться, – тут же воскликнул Вильям.

   – Вам пора на занятия магией, мальчики, гулять будете после. Побудьте, конечно, вам нужно узнать друг друга, – значит, не показалось. Отец согласен на все, что сделает со мной мой жених.

    Сначала мы шли молча. Мне показалось, что Кейдж ждет от меня извинений. Не дождется! Если единственное, что меня защитит – моя магия, то я буду обращаться к ней за помощью.

   – Если вы думаете, что вас от меня спасет магия, то вы, дорогая Эйлин, сильно ошибаетесь, – Кейдж явно прочел мои мысли и снова перешел на вы, отдаляясь, будто наказывая меня этим.

   Промолчала. Многое хотелось сказать, грубый ответ вертелся на языке, но я не решилась сказать то, что думаю.

   – Молчишь. Сопротивляешься неизбежному? Учти, моя сила гораздо выше и развита годами обучения. Ты застала меня врасплох, но больше такого не повторится. Сейчас меня останавливает только твое нежелание. Что ж, я готов поиграть в эту игру, но, учти, недолго. Ты отдашься мне по собственной воли в первую брачную ночь. Мне нужны наследники с сильной магией. И я покупаю тебя именно для этого. Ты все поняла, дорогая невеста?

   – Поняла, – прошелестела я.

   Его слова ранили, он говорил обо мне как о вещи или неразумной животине, которая должна радоваться крыше над головой и сытному корму. Но ни слова не говорил о чувствах.

   – Вот и хорошо. А теперь поцелуй меня.

   Я уставилась на сенатора, не веря его словам. Он же сам только что сказал, что не тронет до брачной ночи, а теперь требует поцелуй.

   – Заметь, я тебя не трону, сдержав обещание. Сама поцелуй меня, иначе мы отменим портниху. Пойдешь под венец в самом старом платье, – этим Кейдж меня, конечно, не напугал, лишь в очередной раз возмутил. Но решила уступить в этой мелочи, чтобы не разругаться с женихом еще больше.

   Тем более мне понравилось ощущать его губы на своих. Если бы он не был настолько груб, целуя меня, думаю, понравилось бы больше.

   Подошла к мужчине, следящему за каждым моим движением. Медленно подняла руки и положила на крепкие плечи. Через простую льняную ткань голубой рубашки его сила ощущалась сполна.

   Приподнялась на цыпочки, одной рукой скользнула на мощную шею, заставляя его потянуться ко мне, иначе до губ не достану. Посмотрела в потемневшие глаза, черные зрачки сейчас почти полностью скрывали светлую радужку. Перевела взгляд на четко очерченный рот и приблизилась.

   Легонько коснулась нижней губы, потом прижалась плотнее, и тогда выдержка мужчины закончилась. Он с рыком притянул меня и перехватил инициативу.

   Я утонула в водовороте ощущений. В этот раз его поцелуй не был жестким, он был очень чувственным. Он поглощал меня, заставляя забыть кто я и где я.

   Внутри меня билась магия, но в этот раз она не просилась наружу, она скручивалась внутри в тугую пружину, и мне так хотелось, чтобы она распрямилась. Напряжение было почти что мучительным.

   Кейдж прижал меня к своему телу, его руки скользили по моему, исследуя. Я держалась за него, боясь упасть от нахлынувших сладостных ощущений. Никогда мне еще не было так тяжело, и так хорошо одновременно.

   И, когда мужчина отстранился, отпустил меня, в душе мелькнуло сожаление.

   – Буду с нетерпением ждать нашей первой брачной ночи, Эйлин, – он провел большим пальцем по моим губам.

   Я же никак не могла прийти в себя, с трудом осознавая реальность, из которой выпала на время поцелуя.

   На его слова не ответила, не желая признавать, что мужчина волнует меня.

   Возможно, предстоящий брак окажется вполне удачным.

   Осталась всего неделя ожидания, и я смогу это выяснить.

ГЛАВА 11.

Неделя пролетела, как один миг. В заботах и хлопотах подготовки к свадьбе.

   Я была в восторге от наряда, который готовила мне госпожа Фэй. Вдохновившись нашим садом, она создала платье с подолом, скроенным из зачарованных лепестков роз. Корсет же был усыпан мелкими сверкающими алмазами, которые походили на капли росы. Несколько драгоценных капель разместили на юбке, благодаря чему создавалось впечатление, что на лепестках застыла утренняя роса.

   Сказочно красиво.

   И вот последний день перед свадьбой. Сегодня отец по указу моего жениха устраивает праздничный ужин для самых близких. Ожидаются гости, в основном по приглашению Кейджа. Он объяснил все это необходимостью пообщаться с нужными людьми до отъезда, а еще желанием познакомить невесту со своими друзьями.

   Я взглянула на платье, которое сейчас почетно носил манекен, созданный специальной бытовой магией по моему силуэту. Наряд смотрелся невероятно, но вот розовые лепестки. Они постоянно возвращали меня к тому неприятному моменту, когда Кейдж поставил меня на место.

   Гнала неприятные мысли прочь. После того поцелуя Кейдж выполнил свое обещание, не тронув меня, но его взгляды обещали, что после он возьмет с меня сполна. Я боялась этого момента… и ждала.

   Новое положение, новый дом, новая жизнь и новая я. Моя жизнь обещает круто измениться уже завтра, а я все никак не могу в это поверить.

   Казалось, что в мою комнату платье попало по нелепой случайности.

   С утра стали съезжаться гости. В основном знакомые и родственники Кейджа. Со своими родными отец особо не общался, считая их пройдохами и попрошайками, да и они сторонились его.

   Я с любопытством выглядывала из окна, когда подъезжала очередная карета. Чаще приезжали достопочтенные господа, но вот показалась шикарная черная ажурная шляпка, а после и дама в таком же черном кружевном платье.

   Кейдж встречал гостей сам, и этот раз не был исключением. Мой жених подал руку госпоже в черном, и она вложила в протянутую руку свою изящную ладошку, обтянутую перчаткой из того же материала, что и весь ее наряд.

   Меня слегка царапнула улыбка, с которой Кейдж склонился к протянутой ручке. Он бережно поцеловал ее. Было что-то интимное в этом жесте. На мой взгляд, губы сенатора слишком долго прикасались к женской руке. А женщина слишком пристально смотрела на склоненного перед ней мужчину.

   Вдруг она резко вскинула голову и посмотрела на мое окно, которое располагалось на втором этаже. На лице незнакомки мелькнуло хищное выражение, ее глаза сузились и миловидные черты исказились.

   Мне на миг показалось, что между сенатором и этой женщиной что-то было. Но я отмела непрошенные мысли. Нелепо думать, что сенатор пригласит любовницу в дом невесты.

   Затем из кареты вылез тучный господин, с которым Кейдж поздоровался не менее радушно, хоть и не так любезно.

   Вечером меня в очередной раз нарядили по приказу сенатора. Платье было красивым, но чересчур строгим. В нем я казалась старше, чем я есть, а еще стала походить на ту неприятную даму.

   Когда спустилась, в гостиной собрались почти все приглашенные. Они стояли группками и тихо переговаривались, наполняя большую комнату мерным гулом голосов.

   Мое появление прошло бы незамеченным, но Кейдж подошел ко мне и привлек всеобщее внимание громкими словами:

   – Дамы и господа, позвольте вам представить мою невесту: Эйлин Винг из рода крылатых. Она обладает не только редкой красотой, но и сильной магией. Завтра состоится наша свадьба, и я буду рад вашему на ней присутствию.

   Гости поблагодарили за приглашение аплодисментами.

   Я прошлась несмелым взглядом по толпе. Многие теперь смотрели на меня иначе. Очевидно, слова о моей магии пробудили интерес к моей скромной на вид персоне.

   Кейдж положил мою руку на изгиб локтя и повел по залу, знакомя с гостями. От множества имен и фальшивых улыбок у меня закружилась голова. Слова в наш адрес с пожеланиями счастливого и плодовитого брака звучали неискренне, оставляя кисло-сладкий привкус на языке.

   Особенно приторным прозвучали слова той дамы, что горячо приветствовал мой жених. Сейчас она тоже была в черном, но в отличие от моего, открытом платье. Темный бархат подчеркивал нежность и белизну ее плеч и груди. И Кейдж, несмотря на мое присутствие, засмотрелся. А дама говорила и говорила, да еще с придыханием, от чего ее грудь вздымалась все чаще.

   Мне стало не по себе. Я растерялась и не знала, как реагировать на эту странную некрасивую сцену. С одной стороны, никто ничего предосудительного не делает, но от происходящего захотелось одновременно сбежать и броситься в драку.

   – Желаю вам преуспеть, сенатор, – добавила дама, ее имя я даже не запомнила. Память словно не пускала эту женщину в свои закрома. Ей не место в моей жизни.

   – А мне ничего не хотите пожелать? – прервала ее речевой поток, невинно улыбнувшись.

   – Конечно, – губы женщины дернулись в попытке растянуться в улыбке, но вышла лишь пренебрежительная гримаса. – Желаю вам быть внимательной к жениху, он мужчина видный, не упустите его.

   – Думаю, в этом случае мы с сенатором в схожем положении, ведь наш брак основан не только на взаимовыгодном сотрудничестве, но и на взаимной симпатии, – мне составило труда удержать лицо, когда после моих слов Кейдж бросил на меня крайне удивленный взгляд. Он словно в первый раз меня увидел. Возможно, так и разглядит потихоньку.

   – Простите, Розалинда, Пьер, нас ждут другие гости, – Кейдж распрощался с парой, в которой муж скорее исполнял роль второй скрипки, если не футляра для нее. И повел меня дальше.

   А я спиной чувствовала обжигающий гневный взгляд этой самой Розалинды. Еле сдержалась, чтобы не оглянуться. Надеюсь, больше эту бесцеремонную женщину я не увижу.

ГЛАВА 12.

За ужином мы с женихом сидели по обе стороны от отца. Друг напротив друга.

   Я все чаще ловила на себе задумчивые, разглядывающие, изучающие и весьма откровенные взгляды Кейджа. Старалась оставаться спокойной и отвечала на них милой улыбкой. Мне было приятно, что сенатор проявлял ко мне внимание, но смущение заставляло опускать глаза. А любопытство и еще что-то новое, волнующее поднимать их и нервно заправлять выпавшую из прически волнистую прядь волос.

   Гости по очереди произносили тосты и заверяли нас, что мы восхитительная пара. Снова желали много детей и счастливого будущего. Кейдж благосклонно кивал в ответ на пожелания, а мой отец рассыпался в благодарностях. Судя по не сходящей с его лица улыбке, он был очень доволен происходящим. В его доме собрались самые сливки общества.

   Меня же больше волновали пронзительно яркие глаза жениха, от взгляда которых меня бросало то в жар, то в холод.

   После ужина никто и не собирался расходится. Гости разбрелись по дому, многие остались в главной гостиной, кто-то выбрался в сад.

   Оливия, моя лучшая подруга, тоже была здесь с родителями. Мы нашли с ней укромный уголок и обсуждали гостей, их манеры, поведение и маски, за которыми прятались истинные чувства. Подруга оказалась той еще сплетницей и все про всех знала.

   – Вот тот чиновник, ну что стоит рядом с эффектной блондинкой в розовом, видишь? – оживленно шептала подруга.

   – Лысый что ли? – уточняла я, прикрывая свой интерес веером.

   – Да, в общем у него целых три любовницы, представляешь? И каждая моложе предыдущей!

   – И как он только все успевает? Наверно, высасывает из них силу и молодость, подпитываясь, – предположила я.

   – Ты про темную магию? – удивилась Оливия.

   – Почему бы и нет. В противном случае, зачем ему молодые девушки?

   – Ну как зачем, а потешить самолюбие, доказать свою состоятельность, – со знанием дела пояснила подруга.

   – Хорошо, что Кейджу не нужно ничего доказывать. Его состоятельность видна невооруженным взглядом, – вздохнула, в очередной раз останавливаясь взглядом на женихе и чувствуя, как внутри становится щекотно.

   Мне не верилось, что этот мощный, властный, красивый, статный мужчина, владеющий вниманием многих, завтра станет только моим.

   – Согласна, сенатор Кейдж великолепен. От него исходит аура власти и силы. Магия у него яркая и развитая, а денег, говорят, столько, что ему и королевская семья может позавидовать. Повезло тебе, Эйли, – в голосе Оливии послышались завистливые нотки, но подруга взяла себя в руки и улыбнулась. – Вот только он мужчина, не забывай об этом.

   – Что ты хочешь этим сказать, Оли? – не понравилось мне выражение лица подруги.

   – Сама должна понимать, он будет хорошим мужем, но верным вряд ли, – Оливия пожала плечами.

   – Ты не права, если мужчина полюбит, он не посмотрит на сторону. Ему будет неинтересно, – я понимала, что подруга говорит это все, чтобы уколоть меня. Зависть, к сожалению, иногда не поддается контролю. И я не держала зла на Оливию. Уверена, она уже жалеет, что подняла эту тему.

   – Так то, если полюбит, – добила она меня.

   Я встала с софы, на которой мы устроились поболтать.

   – Прости, Оливия, мне нужно прогуляться. Душновато здесь.

   – И ты меня прости, если сказала что-то не то, – на лице Оливии скользнуло сожаление. Она прекрасно поняла, что своими неосторожными высказываниями поставила нашу дружбу под удар.

   Но я прощу ей эти слова и докажу, что она не права. Кейдж полюбит меня. А я уже, кажется, неравнодушна к своему блестящему жениху. Он заставляет меня трепетать. И это чувство растет изо дня в день. В его присутствии я чувствую себя иначе. Чувствую себя взрослой и значимой.

   Выскочила на веранду, постаравшись сделать это незаметно. Никого не хотела видеть. В душе было неспокойно. Хотя какое спокойствие, если завтра событие, которое разделит мою жизнь на до и после.

   К моей радости, на веранде никого не было, отсюда можно спускаться в сад, и все в основном так и поступали. Я спряталась в тени разросшегося плюща и замерла, прислушиваясь к тому, что происходит и внутри, и снаружи.

   Мимо меня проскочило несколько парочек, они все устремлялись в сад и скрывались в густой тени. Наверняка, чтобы побыть наедине. Закралась мысль, что и я бы не отказалась остаться с Кейджем наедине. Снова почувствовать на себе его жадные прикосновения.

   Прижала руки к горящим щекам. Кажется, я потеряла голову и влюбилась в своего жениха. Но мне было страшно. Страшно разочароваться. Конечно, разочароваться после свадьбы еще страшнее, но, что я могу изменить? И стоит ли?

   У меня будет муж, будет свой дом, где я буду полноправной хозяйкой, а не досадной обузой.

   А вдруг и Кейджу я тоже буду обузой?

   Этого я боялась больше всего.

   Настолько глубоко задумалась, что не заметила, как мимо меня кто-то прошел. Очень тихо. Но вот шлейф сладких духов буквально кричал. И я узнала этот аромат.

   Та самая Розалинда.

   И куда она крадется одна ночью по нашему саду?

   Жгучее любопытство толкнуло меня в спину. И я отправилась за ней.

   Розалинда скользила вперед словно тень. У меня возникло подозрение, что она обладает магией, хотя по ее виду и не скажешь. Я старалась следовать за ней как можно тише.

   Нехорошее предчувствие шипами пронзало сердце. Оно то замирало, то билось с огромной скоростью. Что я хотела увидеть, не знаю, но не могла остановиться, шла и шла за женщиной, которая вызывала у меня самые неприятные эмоции за всю мою жизнь.

ГЛАВА 13.

На какое-то время я потеряла Розалинду из вида, почувствовав при этом некое облегчение. Уже хотела повернуть обратно, но меня остановил грудной женский смех и неразборчивые слова.

   Нашлась пропажа.

   Я подошла поближе и услышала другой голос. Вне сомнений он принадлежал Кейджу. Он что-то проговорил, потом хохотнул. Собеседникам явно нравилось общество друг друга.

   В спину меня толкало любопытство с примесью злости и обиды. Хотелось бы знать, о чем они говорят наедине.

   Подобралась поближе и прислонилась к живой изгороди, не заметив, что это шиповник. Ветка, усеянная мелкими острыми шипами, прошлась по лицу, заставив закусить губу. Если меня здесь застанут, то явно по головке не погладят.

   Я достала кружевной платочек и прижала к саднящей щеке. Произошедшее отвлекло от смеющейся парочки, но стон с протяжным вздохом заставил встрепенуться. И снова выглянуть из укромного закутка.

   Ничего не видно, в этой части сада ночью хоть глаз выколи. Свет, льющийся из окон дома, сюда не доставал, а луна, как назло, спряталась за темными плотными облаками.

   Прислушалась и не могла поверить своим ушам. Неужели они прямо здесь, в нашем саду, накануне свадьбы. Нет, я точно ошибаюсь. Стон мне послышался, или Розалинда тоже оцарапалась о шипы.

   Луна решила развеять мои сомнения, вовремя выглянув из-за туч и осветив все, что скрывала темнота.

   Передо мной явилась отвратительная картина: женщина опиралась на садовую скамейку, юбки ее были задраны, а позади нее пристроился мой жених. Он двигался назад и вперед, доставляя ей удовольствие своими резкими движениями. Женские стоны были отнюдь не от страданий. Они оба светились, насыщаясь магией друг друга.

   Отшатнулась, закрыв рот рукой, стараясь не проронить ни звука.

   Горький ком подкатил к горлу, резко затошнило, но я не могла позволить себе эту слабость. Мне надо убраться отсюда. И бежать, как можно дальше!

   Начала отступать спиной, споткнулась об корень и чуть не упала. С трудом удержалась, развернулась, подняла юбки и побежала, не разбирая дороги. Каким-то чудом ни во что не врезалась. Луна снова скрылась и теперь в темноте было сложно разглядеть ветки и корни.

   Мешали и слезы, наполнившие глаза. Глупая! Надеялась, что он тебя полюбит? Что ты будешь ему нужна? Что его настойчивость обусловлена не только необходимостью продолжить род, но и зарождающимися чувствами?

   Поздравляю! Ты преуспела в самообмане.

   И что же делать? Закрыть на все глаза и жить дальше? Но даже перед закрытыми глазами всегда будет стоять эта мерзкая сцена.

   Он мужчина – сказала бы Оливия, а ты всего лишь сосуд для его продолжения. Но я не согласна! Не хочу быть пустой красивой вазой в его доме. Хочу быть наполненной его любовью!

   Или хотя бы не плевками.

   Нет-нет-нет! Я не хочу мараться в этой грязи. Если собственный жених не считает меня достойной уважения, он сам его не достоин. Он хочет продолжения рода? Пусть Розалинда ему и рожает.

   Меня на свадьбе не будет.

   В зал возвращаться не стала, я просто не смогла бы скрыть свое состояние.

   Тихо прошмыгнула в дом через дверь для слуг. Кралась по лестнице, прислушиваясь к каждому звуку. Если меня увидят здесь в растрепанном виде, вопросов не избежать. Особо сердобольные могут и отцу доложить.

   Когда лягу в кровать, позову Мели. Скажу, что волнуюсь перед свадьбой и попрошу успокоительного отвара. Тогда меня точно не побеспокоят до утра.

   Заскочив в свою комнату, облегченно вздохнула. И тут же резко втянула воздух. Взгляд упал на свадебное платье. На него лился неяркий свет луны, которая снова соизволила выглянуть. Она будто специально выхватывала особо драматичные эпизоды долгого вечера и снова скрывалась, довольная проделанной работой.

   Платье искрилось множеством чистых капелек. Теперь мне понятен их смысл в наряде. Я думала каждый из них обозначает счастливые моменты нашей будущей семейной жизни, но все оказалось намного прозаичней. Это все лишь мои слезы, пролитые от будущих обид, оскорблений и измен.

   Я не хочу лить слезы. Лучше сгину в странствиях, чем буду терпеть унижения. Хватит мне и тех, что достались от родного отца.

   Скинула праздничное платье и умылась. Щеку до сих пор саднило. И хорошо, ведь теперь в тишине комнаты увиденное в саду могло показаться лишь страшным сном. Горящая кожа напоминала мне о том, что я видела. Кейдж не дождался брачной ночи и решил взять товар с нижней полки? Он сделал свой выбор, а я сделала свой.

   Легла в кровать и попыталась успокоиться. У служанки не должно возникнуть подозрений. Жаль, праздник продлится до глубокой ночи, мало времени для побега. Надо успеть до рассвета. Придется действовать очень быстро. И вещей много брать нельзя. Только то, что смогу надеть на себя в несколько слоев.

   Была мысль срезать с платья алмазные капли, но я отмела ее. За наряд платил Кейдж, он может обвинить меня в воровстве, объявить розыск, и тогда скрываться станет еще сложнее. Впрочем, уверена, он и так посчитает меня виновной в том, что заставила его потратить время и средства на свадьбу. Но пусть с ним рассчитывается отец. Я этих денег не брала.

   Мысли направились в нужное русло. Мой разум остыл и взялся просчитывать детали побега. Сейчас, когда я многому научилась в магии, мне будет проще затеряться на просторах нашего государства. Возможно, отправлюсь в соседнюю страну, тогда будет еще сложнее отыскать меня. Продумав основные моменты, окончательно успокоилась и позвонила в колокольчик.

   Не сразу, но на пороге появилась сонная Мели:

   – Госпожа Эйлин, вы что-то хотели?

   – Принеси мне сонной настойки и что-нибудь для головы. Не могу уснуть.

   – Понимаю, госпожа, – улыбнулась девушка. – У вас завтра такой день! – она украдкой взглянула на платье. – Сейчас все принесу.

   – Благодарю, Мели.

   Когда дверь за служанкой закрылась, я приложила ледяные пальцы к горящим вискам. Пожалуй, зелье от головной боли действительно нужно принять, а вот сонную настойку я приберегу.

ГЛАВА 14.

Дом погрузился в тишину. Наконец-то я могла действовать.

   Шансов успешного побега один на миллион. Слишком мало времени и много людей в доме. Некоторые гости, приехавшие издалека остались на завтрашнее торжество.

   Не хотелось думать о том, что у меня ничего не получится, или о реакции жениха на мой побег.

   Он будет искать. Или не будет?

   Очень интересно, но проверять не хочется.

   Я торопливо натянула сначала пару сорочек, потом два платья. Одно теплее, другое прохладней. Третье уже было бы лишним. Накинула поверх любимый зачарованный плащ, который спасет меня от дождя и сильного холода. В небольшой мешок покидала белье и всякие нужные мелочи, спрятала его под плащом.

   Куда я пойду? У меня нет ни денег, ни родных, кто мог бы помочь. На одно мгновение подумала, что нужно остаться и смиренно выйти замуж, но стоило прикрыть веки, как перед глазами возник образ Кейджа, откинувшего голову в порыве страсти. Нет, не смогу.

   И решительно вышла за дверь.

   Кралась по дому, словно воровка. Только похитила я лишь самое ненужное и бесполезное в этом доме. Себя.

   Пробралась на конюшню. Придется рискнуть и попробовать зачаровать мальчишку, который охраняет лошадей. Он спал, но мог проснуться в любую минуту. Ему, конечно, достанется от отца, но оправданием послужит то, что магии он сопротивляться не мог.

   Стала напротив мальчика и начала произносить заклинание. Остается надеяться, что все говорю верно и он действительно заснет, а не окоченеет или покроется гнойными волдырями.

   Мне оставалось совсем чуть-чуть, когда большие карие глаза распахнулись и доверчиво уставились на меня. Я осеклась.

   – Госпожа Эйлин, вы куда-то собираетесь с утра пораньше? – мальчишка сонно потер глаза и попытался встать.

   – Да, собираюсь. Очень далеко, так что прости, – и произнесла завершающие слова заклинания. Конюх уснул.

   Надо больше практиковаться. Очень медленно выходит. Если бы мальчишка не спал изначально, то ничего бы у меня не получилось.

   От волнения начало потряхивать, но я, не теряя времени, сама запрягла любимого кроткого, выносливого и, главное, быстрого коня по кличке Ветер.

   С трудом из-за большого количества одежды на мне, вскочила на широкую спину и шагом направила Ветра из конюшни. Но выйти мы не успели. На пороге стояли Томас и Вильям.

   Сердце пропустило удар. Набегалась.

   – Слезай, сестренка, – сказал Томас. – Куда собралась?

   Я с большой неохотой спустилась на землю. Братьев мне не одолеть. Они сильные маги, к тому же обученные. Да и не хочу. Не хватало еще им навредить.

   – Объясни, что ты творишь, Эйли? – задал вопрос Вильям.

   Мне не хотелось смотреть им в глаза и говорить правду. Я упорно молчала.

   – Не хочешь выходить замуж за Кейджа? – уточнил Томас. – Он обидел тебя?

   – Пытался, – не стала увиливать.

   – Я вызову его на поединок! – воскликнул Вильям.

   – Тише! Не кричи, прошу тебя, Вилли!

   – Хорошо, тогда расскажи, почему ты сбегаешь прямо накануне свадьбы? – Вильям требовательно уставился на меня.

   – Потому что мне изменили прямо накануне свадьбы! – не выдержала и почти прокричала. Братья переглянулись.

   – Это наговор. Кейдж, конечно, тот еще самовлюбленный су…

   – Томас! – не ожидала услышать ругань от сдержанного старшего брата.

   – Хочешь сказать, я не прав? – Томас вздернул светлые брови. – Но он не давал повода подозревать его в разгульном образе жизни. Как он мог изменить тебе, если всю последнюю неделю был у нас?

   – А прямо в саду сегодня вечером.

   – С дамой в черном? – Вильям оказался наблюдательнее старшего брата.

   – Тебе положен приз за внимательность, братишка, – ухмыльнулась я.

   – А тебе приз за выдержку. Если бы устроила скандал, уличая женишка, то проиграла бы, – проговорил Томас, затем, подумав, добавил: – Подождите меня пару минут, я скоро. И ушел.

   Я с тревогой всматривалась в ускользающую тень. Скоро рассвет, небо уже светлеет. Времени мало. Если Томас решит, что ничего особенного не случилось, что я должна в любом случае подчиниться, то разочарует меня. Всегда казалось, что старший брат понимает меня, как никто, но тогда куда он ушел? Хочет потянуть время или вообще отправился будить отца?

   – Не волнуйся, сестренка, Томас сноб, но не предатель. Мы поможем тебе.

   И верно, вскорости Томас вернулся. По-прежнему один.

   – Держи, – он протянул мне кошель с монетами. – Уверен, ты о деньгах и не подумала.

   – А что о них думать, если их у меня никогда и не было, – пожала плечами.

   – И на что ты собиралась прожить? – спросил Томас сначала спокойным голосом, а потом добавил резко и испугано: – Ты забрала драгоценности с платья?!

   – Нет! Я не воровка, как ты мог такое подумать? – возмутилась в тон ему.

   – Тогда на кого ты рассчитывала?

   – Всего лишь на себя и свою магию. Я могу работать, Том. Магичке легко найти работу.

   – Ты забыла, что магию легко отследить, во всяком случае на определенных расстояниях. Смотря какие поисковики будут использоваться. Уверен, Кейдж найдет лучших сыщиков, да и в его распоряжении сильная магия.

   – Хочешь сказать, мне нельзя магичить? – расстроилась не то слово.

   – В нашей стране точно. Иначе тебя сразу засекут.

   – Что же мне тогда делать? – спросила чуть ли не плача.

   – Возьми мои накопления, отец о них не знает. И вот еще, – Томас протянул мне конверт. – Это письмо твоей матери.

   Дрожащей рукой забрала конверт.

   – Почему не отдал его раньше?!

   – Оно было адресовано мне, – Томас пожал плечами. Прав Вильям, он настоящий сноб. – Твоя мать переехала и указала свой новый адрес. Не думал я, что он пригодится. Отец его не знает, долго будет искать вас. Ты навести ее, но на одном месте не задерживайся.

   – Благодарю, братик, – я порывисто обняла Томаса.

   – Прости, что не могу защитить, – тихо сказал брат, прижав к себе в ответ.

   – Береги себя и не высовывайся. Мы постараемся направить поиски в другом направлении, – вздохнул Вильям.

   – Думаете, меня будут искать?

   – И не сомневайся. Ты – сокровище! Кто в здравом уме от такого откажется? – Вильям тоже обнял меня.

   – Ворота будут свободны, я возьму привратников на себя, – предупредил старший брат.

   – Ты рискуешь, Том, – заволновалась я.

   – Нисколько, подумают на тебя. Следы нашей магии схожи. Торопись! Уже светает.

   Я кивнула и снова забралась на коня. Томас хлопнул того по крупу, подгоняя.

   Стоило мне выехать за ворота, как я пустила Ветра галопом. Светило уже показалось на горизонте, подгоняя меня.

   Сейчас я жалела лишь об одном. Что у меня так и не прорезались крылья.

ГЛАВА 15.

Мы с Ветром мчали полдня прежде, чем остановились передохнуть.

   Меня гнало вперед чувство, что сейчас поймают, вернут, снова заставят мило улыбаться в ответ на оскорбления и ложь.

   Во мне сейчас боролись страх и наслаждение. Я боялась, что моя свобода оборвется в любой миг, и наслаждалась ею. Как же хорошо, когда рядом никого нет. Когда ты летишь на самом Ветре, а он послушно мчит вперед.

   Через некоторое время пришлось сойти с дороги, чтобы найти ручей и напиться. Магию я не использовала, но она всегда бурлила во мне, так что обратиться к ней за подсказкой было несложно.

   Стала, закрыла глаза и прислушалась. Лес тихо шумел, листья деревьев шелестели, недалеко чирикала птичка, предупреждая, что рядом чужой. Земля дышала жизнью, трава колыхалась, подгоняемая легким ветерком, опавшая листва шуршала под ногами, когда я делала небольшой разворот. И вот, оно, тихое спокойное журчание воды.

   – Пойдем, попьем водички, – уставший конь доверчиво пошел за мной.

   Мы припали к воде. До чего же она сладкая. Медовый вкус свободы!

   Села возле дерева недалеко от ручья. Ветер принялся щипать травку, а у меня в животе заурчало. Совсем не подумала о еде. Ночью было не до нее, а вот сейчас после долгой поездки верхом, на свежем воздухе очень захотелось есть. Но придется потерпеть до ближайшей деревни.

   Я не могла позволить себе долго отдыхать.

   – Пора, Ветерок, – конь недовольно фыркнул, но спину подставил.

   Еще несколько часов в седле и показалась небольшая деревушка. Глядя на маленькие, старые, деревянные домики, раздумывала надеть мне капюшон или нет. Думаю, не стоит. Так я привлеку лишнее внимание.

    Зашла в деревню, ведя Ветра под уздцы. Вертела головой в поисках таверны или гостевого дома, но ничего похожего не находила. Что там таверны, людей не было видно. Вечер постепенно переходил в ночь. И, чувствую, придется мне ночевать на улице абсолютно голодной.

   Подошла к первому же двору, где вместо калитки в плетеном ветхом заборе была дыра. Подумав немного, прошла во двор. Здесь не чувствовалась опасность, скорее запустение и старость.

   Заглянула в окошко, темно. Пока искала хозяев, Ветер пристроился к стогу сена, лежащему в углу небольшого, не слишком чистого двора. Он с таким аппетитом жевал, что пришлось пожалеть коня.

   Еще раз осмотрелась, заглянула и на соседний участок через заборчик. Никого.

   Села на лавочку у стены дома, устало оперлась о нее спиной и сразу же заснула. Проснулась от того, что кто-то тряс меня за плечо. Перепугано подскочила. На улице еще темно, но явно дело к рассвету. Посмотрела на того, кто склонился надо мной.

   – Ты что тут делаешь, девонька? – спросила дряхлая сморщенная женщина.

   – Простите, – сказала я, почувствовав неимоверное облегчение. Пару мгновений назад я была уверена, что меня нашли. – Мы сейчас уйдем.

   Взглянула на Ветра, который пытался сбросить сонное оцепенение.

   – Постой, ты издалека? Что тут делаешь одна одинешенька? Потерялась? – старушка присела рядом и закидала меня вопросами.

   – Издалека, еду к родным, не потерялась, – ответила на все вопросы по очереди.

   – Чего ж не постучала ко мне, а на лавочке спишь?

   – Я стучала, но никто не ответил.

   – Громче надо было, слух у меня нынче не тот, совсем туга на ухо стала. Особенно, когда сон одолевает.

   – Ничего, я и тут отлично выспалась, – потянулась, чувствуя, как ноет все тело.

   – Вижу, – старушка покачала головой. – Вот, что, милая, пойдем-ка со мной, крепкого травяного отвара тебе дам, вмиг усталость снимет.

   Старушка поднялась и медленно побрела в сторону крыльца.

   – Ну и что ты сидишь, красавица. Пойдем, – она махнула длинной сухонькой рукой с крупными натруженными пальцами. – И зови меня Таллула.

   Я зашла в дом, ожидая почувствовать неприятный затхлый запах старости, и удивилась, когда пахнуло чудесными, свежими ароматами трав и леса.

   – Вот, мое жилище, – старушка засуетилась возле большой печи, доставая из шкафчика рядом с ней простые глиняные чашки грубой работы и тарелки. – Да садись ты, ноги поди не держат.

   Вздохнула, признавая ее правоту, и села на лавку, стоящую перед обеденным столом. Здесь-то других и не наблюдалось.

   Старушка достала небольшой кувшинчик прямо из печи, разлила по чашкам ароматный отвар и положила мне в тарелку горячей светлой рассыпчатой каши, а сверху ярко-желтый кусочек масла, который тут же принялся таять.

   Деревянная скругленная ложка показалась самым удобным на свете инструментом, а каша божественной. Я набросилась на еду, запивая отваром, а старушка молча умилялась моему аппетиту.

   – Что ж ты такая голодная? Скарб в дорогу не собрала? Или ограбил кто? Да и одежда вся на тебе, а не в мешке. Неудобно поди, – я пожала плечами. Опасалась рассказывать подробности, уверена, меня и здесь будут искать.

   Но старушка и сама все про меня рассказала:

   – Бежишь ты. От своей судьбы бежишь, девонька.

   – А, если я не хочу ее принимать, – ответила с вызовом, словно самой судьбе и отвечала.

   – Да разве ж кто волен выбирать? От нее не уйдешь.

   – Уже ушла.

   – Догонит, – старушка снова покачала слегка трясущейся головой.

   – Буду бежать, сколько смогу, а там, может, и надоест ему догонять.

   Старушка всмотрелась в мое лицо, внимательно глядя своими выцветшими голубыми глазами.

   – Ты магичка, – я нехотя кивнула. Нет смысла отрицать очевидное. – И он, стало быть, маг, – и куда она клонит? – Значит, найдет.

   – Да сдалась я ему. Найдет еще другую, поласковее и посговорчивее. Он в этом вполне преуспел, – на мои слова старушка вздохнула и добавила:

   – Печать его на тебе, – я нахмурилась. Это еще что за новости.

   – Какая печать? – голос охрип от волнения. Старушка производила впечатление знающей или даже видящей и просто так говорить бы не стала.

   – Печать его воли, – я подняла брови. Никогда об этом не слышала.

   – И что же, теперь мне не уйти от него?

   – Почему же, если сам отпустит.

   Я задумалась. Кейдж точно будет меня искать, но ему же когда-нибудь надоест. Правда же?

   Значит, буду тянуть время.

ГЛАВА 16.

Таллула больше не стала допытываться и спорить, а собрала мне с собой продуктов. Деньги брать отказывалась, говоря, что мне нужнее, но я ее уговорила взять хоть немного. Нехорошо объедать старушек.

   Старушка показала мне тропку через лес. Широкую, хоженую. Сказала, что по ней часто идут их охотники, поэтому зверье сторонится этого пути.

   – А там выйдешь на дорогу и дальше помчишь. Лес твои следы скроет. И поторопись, пока не рассвело и люди тебя не увидели.

   – Я думала, у вас тут никто и не живет вовсе. Ночью не нашла никого.

   – И хорошо, что не нашла. Ночью у нас тихо, спят все, а вот с рассветом поднимаются. Хозяйство ждет. У меня раньше тоже хозяйство большое было, а сейчас тяжело стало, дети разъехались, не спешат помогать.

   Больше времени на разговоры не осталось. Таллула проводила меня к тропке, и я пошла дальше. Ехать верхом не стала, низкими ветвями можно было иссечь лицо.

   Настроение поднялось, теперь я могу спокойно продолжать путь, не умирая с голоду. О непонятной печати старалась не думать. Все равно Кейдж не найдет меня. Но даже, если найдет, просто так я не дамся. Буду сражаться за свою свободу до последней капли магии.

   Шла вперед, не останавливаясь. Тропинка хоженая, но повстречать опасность можно было в любой момент. Сколько еще удача будет сопутствовать мне?

   Мы с Ветром остановились уже, когда светило перевалило через зенит. Я немного перекусила и хотела было уже двинуться дальше, но привычные звуки леса вдруг притихли и через мгновение на опушке, где мы остановились в основном из-за обилия сочной травы для коня, появился охотник.

   Он был один, но я все равно насторожилась. Мужчина крупный, медвежьего телосложения, глаза смотрят бешено и оскал звериный. В руках ружье, на плече окровавленная туша.

   Не дожидаясь его действий, я начала отступать, надеясь скрыться в чаще. Но разве от охотника так легко скроешься? Магия требовала выпустить ее для защиты, но я понимала, что тогда меня точно найдут.

   Охотник не двигался, но продолжал разглядывать меня. От страха сердце стучало в районе горла. Ветер и тот был напуган, фыркал и дергал уздечку, поднимая голову. Но я крепко его держала.

   Шаг назад, еще шаг. Пристальный немигающий взгляд огромного заросшего дикаря. И мои нервы не выдерживают. Несколько ловких удачных действий и я в седле.

   – Беги! – пришпориваю Ветра. Уговаривать его не приходится, конь и сам был готов сорваться в любой момент.

   Охотник тут же приходит в движение, издав низкий рычащий звук, кидается наперерез.

   Взвизгиваю и дергаю поводья, уходя резко вправо. Ветер перемахивает через кусты и несется вперед. Я практически не управляю лошадью, пригибаясь к изогнутой шее, пряча лицо от хлещущих веток. Где тропинка? Куда мы несемся? Сейчас неважно. Лишь бы подальше от опасности.

   Сердце стучит в ушах, я ничего не слышу и не вижу, только чувствую, как Ветер несется вперед, как он испуган. Была бы рада уже и затормозить. Вряд ли охотник нас преследует, но Ветер не останавливался. Он не слышал меня, не реагировал на управление. Он все мчал и мчал вперед, рискуя переломать себе ноги, а мне шею.

   – Стой! Ветер, прошу тебя!

   Неожиданно земля ушла резко вниз. Впереди возник овраг, и конь прямым ходом полетел в него. Каким-то чудом мне удалось соскочить с его спины, еще бы мгновение и меня бы раздавило.

   Мы оба полетели вниз кубарем. Я все ждала столкновения с деревом, но удачно проскакивала между ними, а вот коню не повезло. Падая, Ветер несколько раз ударился спиной, зацепился ногой. И, когда оказался на дне оврага, сначала не подавал признаков жизни.

   Я очнулась и увидела над собой темнеющее небо. Слегка повернула голову и взгляд уткнулся в склон глубокого оврага. Первой мыслью было, что у меня точно есть переломы. Второй, что я вряд ли смогу вылечить себя. Мы с мадам Вэли, конечно, изучали азы лекарского искусства и первой помощи, а вдобавок к этому я изучила несколько лечебных заклинаний и парочку рецептов зелий. Самые базовые, но и самые действенные. Но я никогда не практиковалась, даже на самой себе. Не представилось случая.

   Пошевелила пальцами на руках, ногах, потом выше по конечностям. Ушибы явно есть, но переломов не чувствую. Подняла руки и ощупала голову. Кажется, и голова цела. Неужели обошлось. Совсем близко послышалось тихое, жалобное ржание. Резко села, совсем забыв о себе.

   Ветер очнулся, но лежал на боку, барахтался, приподнимал голову, махал ногами, силясь подняться, но никак не мог этого сделать.

   – Тихо, маленький, – подползла к коню на четвереньках. От резкого подъема закружилась голова, и я побоялась становиться на ноги.

   На вид шкура была цела, но явно были внутренние повреждения. Что же делать? Если попробую вылечить Ветра, мою магию засекут. Кейдж найдет меня.

   Но я не могу не помочь. Конь пострадал из-за меня. Если бы я не сбежала, то сейчас была бы уже замужем, а Ветер был бы цел и невредим.

   Речь уже не шла обо мне, волновало другое. Смогу ли вылечить животное?

   Я никогда не лечила прежде, а повреждения очень серьезные. Возможен перелом позвоночника. Конь вдруг захрипел и начал терять сознание. Раздумывать больше нельзя!

   – Потерпи, мой хороший, – я приступила к первому заклинанию. Нужно усыпить коня, чтобы он ничего не чувствовал и не мешал мне.

   В этот раз заклинание само сорвалось с губ. Произнесла его быстро и четко. Ветер заснул моментально. Я выдохнула и сосредоточилась. Теперь нужно посмотреть, что повреждено. Прочитала заклинание ауры. По ее цвету можно определить, где у живого существа и что болит. Так и думала. Преобладал желтый цвет – это здоровые участки, но вот красные и даже синие, переходящие в черный говорили о травмах.

   В первую очередь принялась за спину. Положила руку на самый темный участок. Как Ветер еще жив, не понимаю.

   Требовательно прочитала заклинание. Моя магия, не приученная к лечению, сопротивлялась, не желая переходить к другому существу, а делиться требовалось очень щедро.

   Еще раз. И еще! Ну же, давай! Я приказываю!

   И магия подчинилась. Хлынула еле сдерживаемым потоком. Я повторяла и повторяла заклинание лечения, перемежая его с просмотром ауры. Повреждений становилось все меньше, и в конце концов все стало равномерно желтым.

   Вымоталась до предела. Не в силах пошевелиться, откинулась на спину и легла к Ветру на теплый живот. Проваливаясь в беспамятство, подумала:

   – Что ж, дорогой мой жених, я жду тебя.

ГЛАВА 17.

Проснулась от толчка в плечо. Тяжелое марево сна не хотело покидать мое утомленное тело. Перестаралась я с магией.

   – Ух, – поднесла руки ко лбу и потерла ноющие виски. Постепенно сознание стало проясняться.

   Резко села и открыла глаза.

   Снова застонала от резкого всплеска боли.

   Позади меня подскочил конь. Очевидно, он меня и будил пинками, чтобы спихнуть с себя.

   Повернулась к Ветру и посмотрела на него. Конь выглядел совершенно здоровым. Осмотрелась вокруг. Очередной рассвет я встречала на дне оврага. Но почему же не пришел Кейдж? Магию я использовала вчера по полной, если бы хотел, точно бы засек.

   Значит, все же решил не искать меня.

   Я шумно выдохнула. С одной стороны, почувствовала неимоверное облегчение и радость, а с другой обиду. Наверно посчитал, что проще найти новую подходящую по силе девушку, чем бегать за мной по полям и лесам.

   И это к лучшему. Конечно, если не Кейдж, то отец будет искать меня в любом случае, не захочет упускать сбежавший товар. Но я до сих пор на свободе, нужно воспользоваться шансом и уходить отсюда как можно скорее.

   Осторожно встала, голова нещадно кружилась, слабость наливала тело, тянуло к земле. Огляделась вокруг. Кажется, в процессе нашего падения я потеряла сумку с продуктами. Но это можно пережить. Главное, удалось вылечить коня, а еще попрактиковаться в магии. Результат очень порадовал.

   Пройдет время, меня перестанут искать или я уеду туда, где не найдут, тогда подыщу себе подходящего учителя. Может, устроюсь к практикующему магу помощницей.

   Радужные перспективы, четко возникшие перед внутренним взором, подняли мой боевой дух.

   – Что, мой хороший, будем выбираться из леса? – я взяла уздечку в руки и повела коня к просвету.

   Надо выбраться из оврага и сориентироваться. Главное, снова не нарваться на дикарей. Удивительно, что ночью нас не тронули. Хвала небесам.

   Мы долго поднимались по крутому склону, но в итоге вышли наверх. Вокруг деревья и никакой тропинки. Непонятно, куда идти.

   Я закрыла глаза и прислушалась к своей магии, сейчас она была слаба и почти шептала, шелестела как легкий прибой, но направление все равно подсказала.

   Села верхом. Подгоняла Ветра, не желая еще раз ночевать в лесу. Хочется уже выбраться отсюда, следующая ночь может оказаться не такой удачной.

   Солнце перевалило через зенит, а просвета все не было. Голод напоминал о себе, воду мы тоже нашли с трудом. Одно радовало, что деньги и письмо я не потеряла.

   Решила прочитать его, когда мы остановились немного передохнуть и Ветер, напившись из ручья, стал жевать сочную траву на его берегу. Я села спиной к ближайшему дереву и принялась читать.

   Мама писала, что помнит меня, любит и очень скучает. В письме она просила Томаса позаботиться обо мне. И как она узнала, что у меня есть братья? Наверно, отец рассказывал ей о своих старших детях, а наивная молодая девушка думала, что станет новой женой.

   И хорошо, что не стала. Зато осталась жива.

   Дочитав, почувствовала, как слезы заструились по щекам. Где-то есть человек, которому я по-настоящему нужна. Не моя магия, не возможность меня продать, а я сама по себе. Такая, какая есть. И это окрыляет.

   Мне не терпелось поскорее найти маму. Очень надеюсь, что она по-прежнему живет по адресу, который указала в письме.

   Вот найду ее и увезу в соседнюю страну, а, может, и дальше. Уедем туда, где никто нас не знает, и заживем. Я выучусь, буду работать лекарем или по другой магической специальности. Все будет очень хорошо.

   Вытерла лицо и улыбнулась.

   К ночи мы нашли выход из леса. Магия не переставала меня удивлять. Она тянулась к теплу, привела меня на дорогу, а, когда совсем стемнело, нашелся и постоялый двор.

   Одинокий, вполне крепкий широкий дом стоял на обочине. К нему примыкали хозяйственные постройки и конюшня. В паре окон горел неяркий свет, у входа висел масляный фонарь.

   Привязала Ветра к перилам, надеясь, что позже смогу поместить его в местную конюшню.

   Входила внутрь, мягко говоря, с опаской, не зная, как тут отнесутся к одинокой путнице. А, если тут полно таких же дикарей, что мы встретили в лесу? Но искушение нормально поспать и поесть было велико, а вдруг тут можно еще и обмыться. О, это будет предел мечтаний.

   Глубоко вдохнула, как перед нырком в воду, и толкнула дверь.

   Передо мной предстала большая комната. Прямо напротив входа стойка приема гостей и заодно барная. С двух сторон от нее несколько длинных столов, а по углам столы поменьше и есть камины. Тут было тепло и пахло жареным мясом. Рот вмиг наполнился слюной.

   Людей не наблюдалось.

   Я решительно прошла к стойке и заглянула за нее. Как и предполагала, сидя на стульчике за стойкой дремал, подперев щеку рукой, молодой парень.

   – Простите! – негромко позвала его, чтобы не испугать. Вышло не очень.

   Парень то ли всхрапнул, то ли хрюкнул и резко дернулся, свалившись со стула.

   – Ой! – сказал он, разглядывая меня.

   – Извините, у вас можно снять комнату на одну ночь? – я сразу перешла к делу, у меня не было сил на вежливые расшаркивания.

   – Да-а-а, – протянул он. Я обрадовано улыбнулась.

   – А поужинать еще не поздно?

   – Не-ет, – он продолжал сидеть на полу, видимо думая, что я ему снюсь.

   – А лошадь можно поставить в стойло, почистить и накормить?

   – Можно, – паренек стал приходить в себя и начал подниматься.

   – И последний вопрос, можно у вас как-нибудь помыться?

   – Мы можем предложить тазик с горячей водой, – парень окончательно пришел в себя и распрямился.

   Что ж, пусть будет тазик. После двух дней дороги и немного горячей воды в радость.

   После сонного приветствия чудес не ожидала, но стоило щедро оплатить все услуги, как парень проявил отличную сноровку. Еще и болтать начал без умолку.

   Он рассказал, что дом сейчас пустует из-за того, что все в лесу на охоте, пока сезон. И его отец, и братья, и возможные постояльцы. Он рассказывал о том, что тоже отличный охотник, но ему, как младшему, приходится присматривать за хозяйством.

   Я готова была простить парню его словоохотливость за великолепный ужин, которым он меня накормил. Он все это рассказывал, пока расставлял передо мной тарелки с ароматным мясным рагу, грибами, тушеными со сметаной, жареной птицей и в довершение кувшинчик с прохладным земляничным компотом, который он принес из подвала.

   Пока ужинала, парнишка позаботился о Ветре. Сказал, что тот доволен своим ночлегом и ужином, что он распряг его и хорошенько растер. Сонно кивала в ответ, после сытного ужина меня совсем разморило.

   – Госпожа, пойдемте, провожу вас в комнату, – я радостно, но все равно медленно закивала.

   В комнате была не слишком широкая, но и не узкая кровать с довольно чистым бельем. Шкаф, стул, небольшой столик, а на нем обещанный тазик с мыльной тряпочкой в миске рядом с ним.

   Со вздохом облегчения сняла с себя ворох одежды, сложила все, кроме платья и сорочки в мешок. Привела себя в порядок, насколько это возможно, и легла в кровать.

   Какое же это блаженство! Растянуться во весь рост и спокойно заснуть в самой обычной кровати.

ГЛАВА 18.

Спалось мне очень хорошо. В доме было тихо и мирно. Но в какой-то миг, уже почти под утро в мой сон ворвался стук. Настойчивый, опасный, требовательный. Он пугал, раздражал, вынуждал открыть дверь, перед которой я стояла во сне. Но мне очень не хотелось ее открывать, мне хотелось, чтобы меня оставили в покое.

   И прямо во сне сияющие крылья вдруг окружили меня и спрятали словно в кокон. Уютный, теплый, непроницаемый кокон.

   Стук прекратился. Я счастливо вздохнула и перевернулась на другой бок.

   Проснулась от того, что в дверь опять стучали. Теперь уже нервно, торопливо.

   Потерла глаза, встала и отправилась открывать.

   – Госпожа, вас, кажется, ищут, – паренек без стеснений заскочил в комнату. Он был напугал. У меня тоже от страха сразу же пересохло во рту и вспотели ладони.

   – Они здесь? – с трудом выдавила из себя.

   – Неа, спровадил, – я с облегчением выдохнула.

   – А кто они, сколько их было, что спрашивали? И с чего ты решил, что они искали меня?

   – Их было несколько. Думаю, то были маги-сыщики. Вели себя очень странно. Ничего толком не говорили, комнаты не обыскали, но явно кого-то искали. Стали в общем зале внизу по кругу, спинами друг к другу и постояли немного с закрытыми глазами. Потом отмерли и так же молча вышли.

   – Думаешь, они вернутся? – я пыталась сообразить, что же делать дальше. Значит, меня все-таки ищут и уже, считай, нашли. Каким чудом не поймали, непонятно.

   – Не знаю, – паренек выглядел расстроенным, кажется, он искренне переживал за меня.

   С благодарностью посмотрела на него:

   – Как тебя зовут?

   – Джимми, – я хотела назвать и свое имя, но меня перебили: – не надо, госпожа, не говорите своего имени. Вдруг они вернутся и будут пытать меня. Я ничего им не скажу.

   – Благодарю, но не думаю, что они вернутся. Я сейчас же уеду. Не хочу тебя подставлять.

   – По дороге ехать нельзя. Через поле придется, а после будет другая дорога. Я покажу.

   – Почему ты мне помогаешь? – не удержалась от вопроса.

   – Батя всегда говорит, что нужно защищать тех, кто слабее. А вы такая хрупкая, красивая, – Джимми покраснел, веснушки явственно проявились на его пока еще детских гладких щеках.

   – У тебя отличный отец, – я потрепала парня по плечу, и он расплылся в улыбке. – Ты поможешь мне?

   – Что угодно, госпожа!

   – Собери еды в дорогу, пожалуйста. Не знаю, когда теперь смогу найти такой же гостеприимный дом, – Джимми часто закивал, принимая просьбу. – И с Ветром мне поможешь, пока я умываюсь?

   – Вмиг все сделаю, – и убежал выполнять поручения. Через пару минут вернулся с тазиком горячей воды, предупреждая и эту просьбу.

   Я поблагодарила его самой теплой улыбкой, снова засмущав беднягу. Тот даже в дверной косяк врезался, выскакивая из комнаты.

   – Осторожней! – воскликнула я.

   – Ничего! Все нормально, – выкрикнул он уже с лестницы.

   Я споро привела себя в порядок. От мыслей, что ищейки где-то совсем близко было не по себе.

   Интересно, их нанял отец или все же Кейдж?

   Странно, что они меня не обнаружили, когда были в доме. Но они явно напали на мой след после того, как я применила магию, излечивая коня.

   А, может, совпадение? Не стоит рисковать и от использования магии лучше пока воздержаться.

   Спускалась вниз с осторожностью. Вдруг они вернулись. Но нет. Внизу был только сияющий улыбкой Джимми.

   – Я все сделал, госпожа! Конь ждет вас во дворе, почищен, накормлен и запряжен. И вот, собрал тут вам немного в дорогу, – он достал из-под стойки огромный мешок. У меня глаза на лоб полезли.

   – Джимми, дорогой, ну куда же мне столько?

   – Не хотел, чтобы вы голодали в пути, и положил всего по чуть-чуть, – лицо парнишки расстроено вытянулось, и я поспешила его успокоить.

   – Ты совершенно прав, путь мой дальний, а еда у вас самая вкусная. Давай сюда, – я протянула обе руки. Но Джимми не спешил отдавать мне мешок.

   – Тяжелый. Для вас, но не для коня, – объяснил свои действия. – Вы сядете верхом, и я закреплю его.

   – Благодарю, – помимо слов я подкрепила благодарность несколькими монетами.

   – Ой, тут много, госпожа, хватило бы и того, что дали вчера.

   – Джимми, не спорь. Оставь монеты для своего отца. Скажи ему, что он отлично воспитал тебя.

   – Хорошо, я передам, – паренек снова стал пунцовым. Он замялся, но потом вдруг спросил: – Вы же магичка?

   – Да, – нахмурилась, сразу же пожалев, что призналась.

   – Я так и думал. Можно попросить об одолжении?

   – Говори, – я не могла отказать пареньку, мне хотелось отплатить за его заботу.

   – Отец с братьями ушли на охоту уже несколько дней назад. Обычно они так надолго не уходят. Я волнуюсь, что с ними. Вы можете мне сказать? – в доверчивых зеленых глазах заблестели слезы.

   – Попробую, – для поиска мне не нужны были заклинания, иначе бы я не согласилась. Не хотелось бы навлечь беду на этот дом.

   Протянула руку, попросила Джимми протянуть свою. Закрыла глаза. Позвала магию и попросила ее показать родственные нити паренька. Они были яркими, разноцветными, светились ровным цветом, но были натянуты. Обрадованно выдохнула.

   – Все хорошо, они целы, просто ушли далеко. Не волнуйся, еще несколько дней и они вернутся.

   – Ох, благодарю, госпожа! – Джимми сморгнул слезы и счастливо улыбнулся.

   И я была рада, что успокоила его.

   Как бы мне не хотелось