Купить

Я не твоя волчица. Светлана Шавлюк

Все книги автора


 

Оглавление

 

 

АННОТАЦИЯ

Я - одна из сильнейших волчиц в стае. Найти себе пару - проблема. Но я точно знаю, кто мне подходит. И я его ненавижу. Он готов на все, чтобы достигнуть своей цели. И даже на подлость. И эта подлость обойдется нам очень дорого. Студенческие шалости иногда заводят слишком далеко. А могут быть и смертельно опасными.

   

ПРОЛОГ

Сердце колотится где-то в горле. От адреналина, который бурлит в крови, дрожат руки. Но водный шар приятно холодит кожу. Подбросила его и ловко поймала. Так, вот и наш гость. Тихий, едва уловимый шорох можно было бы и пропустить. Но у меня слишком тонкий нюх. Прежде, чем его услышать, я его почуяла. На лице расцвела коварная улыбка. Спина напряглась. Я отлепилась от зеленой мягкой стены лабиринта и приготовилась к броску. Секунда, две и… Прыжок, сбросила с руки приготовленный шар в удивленного Далласа и следом запустила парализующую сеть, которая в одно мгновение спеленала огромного парня. Только глаза его сверкали яростью под светящейся мягким голубым светом сеточки.

   - Я не забуду твое лицо, Касс, - прошептала ему на ухо и сдавленно хохотнула. Не сдержалась. Его вытянутая физиономия до сих пор стояла перед глазами.

   Над парнем появилась воронка света, оповещая организаторов игр о выбывшем.

   - О, мне пора уматывать, - хмыкнула я и пружинящим шагом поторопилась свалить с этого места. Остальные участники, которые еще носились по лабиринту, вышибая противников, прекрасно знали, что там, где есть поверженный, где-то по близости ошивается и тот, кто его поверг. Так что, незачем задерживаться.

   Хорошо, что ветер хоть немного разбавлял гнетущую тишину лабиринта. Звуки трибун давно остались позади. Из двенадцати участников, вошедших в лабиринт с разных концов, по моим подсчетам, оставались пятеро. И я среди них. Уже это вызывало на лице победную улыбку. Папа будет мной гордиться. Наверняка и Кир, где-то рядом бегает. Он два года подряд становился победителем. Не думаю, что и в этом году традиция будет нарушена, но побороться все равно стоит. Такой адреналин! Кайф.

    Я шла с подветренной стороны. Прислушивалась и принюхивалась. Оборачиваться не спешила. В звериной шкуре я, конечно, сильнее и быстрее, но и доступ к магии у меня закрыт. Нет уж, такого преимущества я своим соперникам не дам. Повинуясь мысленному приказу, по руке заструилась вода, сплетаясь в плотную плеть. Такой и убить можно, если силу не рассчитать. Я однажды видела, как такая плеть одним ударом кости ломала. Бр-р, жуткое зрелище. Я, конечно, никого убивать не собиралась, а вот вырубить кого-нибудь – запросто. Таковы игры.

   Так, стоп. А это кто у нас? Задрала нос и потянула воздух. Непонятно. Плохо. Запах едва различимый и как будто далекий, но чуйка меня никогда не подводила – рядом он. Сердце не зря так подпрыгивает в груди. Я знаю только одного, кто всегда умудрялся задурить мне голову и обвести вокруг пальца. И вот с ним я встречаться боялась. Опасно. Он меня в бараний рог скрутит за пару секунд. У-у-у! Ненавижу. И сбегать некуда. Позади только длинный-длинный прямой коридор.

   Сжала зубы. Воздух задрожал вокруг меня от всколыхнувшейся энергии. Это от переизбытка эмоций. Выдохнула со свистом сквозь зубы. Мой коридор перпендикулярно упирался в другой. И в том, справа, медленно приближался он. Вжалась в зелень у самого «выхода». Вокруг меня даже листья заблестели от влаги. Это же надо было так вляпаться, Аринка. Но делать нечего. Лучше с боем проиграть, чем позорно сбежать и всю оставшуюся жизнь слушать его насмешки. Убила бы, скотину, будь он из другой семьи. И как у таких хороших людей могло родиться это чудовище?

   Все, нет времени на раздумья. Пора.

   Выскочила из-за угла, когда он был уже в трех метрах от меня. Удивлен? Самую малость. Но я отмечаю это лишь краем сознания. Размах, щелчок, с которым плеть рассекла воздух, и ее конец обвивается вокруг его огромной руки, в которой тут же тухнет воздушный энергетический шар.

   - Кис-са, - шипит он сквозь зубы, видимо, надеясь, что его убийственный взгляд подействует. Ха, да у меня иммунитет с годами выработался. Я и сама ему такой вернуть могу.

   - Попался, ко-тик, - в тон ему отвечаю я, дергаю на себя плеть, приготовив во второй руке водяные иглы. Убить не убьют, а к земле пришпилят намертво.

   Но этот памятник самому себе даже с места не сдвинулся, сколько бы сил я не прилагала. А он так самодовольно лыбится, что хочется ему по роже надавать. Ой, да это же самое заветное мое желание. Кажется, я даже несколько раз претворяла его в жизнь. Ну так, пару десятков раз. Почти при каждой нашей встрече. Он бесил меня неимоверно. А после его подлости, злость при одном упоминании о нем вскипала во мне так, что крышечка подпрыгивала, снося все барьеры и запреты.

   Р-раз, и он дернул руку на себя, да так резко и сильно, что я и пикнуть не успела, и плеть не выпустила, и через мгновение мой нос ощутимо встретился с его каменной грудью. Да и вся я приложилась не слабо. И тут же оказалась в стальном захвате его ручищ.

   - Попалась, киса, - прошептал он и сунул свой длинный нос к моей шее.

    Р-р-р. Рычание вырвалось непроизвольно. Терпеть не могу, когда эти кобели доморощенные к моей шее тянутся. И ведь он знает об этом, но специально делает. Но я уже взяла себя в руки. Плеть растаяла, иглы тоже. Но злость плеснула на руки чистую энергию. Удар в грудь, усиленный магией, и мой слух ласкает сиплый выдох. Лучшая музыка для ущемленного самолюбия. Он отпустил меня. Так-то, котик! Следующий удар по лицу заставляет его не просто отступить, его голова только чудом осталась на месте, откинувшись назад. Но я-то знаю, что он живучий, гад ползучий, поэтому, отскакиваю и тут же отправляю в него рой игл. И он, к моему сожалению, врезается в выставленный щит и стекает лужицей у ног парня. Быстро очухался. Жаль. Зато от улыбки не осталось и следа! М-м, прелесть.

   - Стой на месте, - тихо и угрожающе произносит он. А сам словно заледенел. Весь напряженный, злой, глаза золотом звериной сути засверкали, волосы черные, как сама ночь, в разные стороны растрепаны. А в руке. Ой-ей! Он что с ума сошел? В руке смертельное оружие. Темный воздух. Черная клубящаяся субстанция, которая убивает мгновенно и без вариантов при соприкосновении со своей жертвой. Я, конечно, понимала, что его разозлю, но с ума-то сходить зачем?

   - Эй, не дури,- осторожно начала я и сделала крохотный шаг назад. – Ты чего? Это же игры всего лишь.

   - Стой на месте, - рыкнул он так, что моя волчица была готова пригнуть голову к земле. Нет, она давно признала в нем сильнейшего, но сейчас стало особенно страшно.

   - Убьешь меня и будут проблемы, ты же понимаешь, - попыталась вразумить его я, и тут же замерла. Похолодела и взглянула на него огромными глазами. – Или, - голос осип и не слушался. Даже руки опустились. – Это ты? Все это время? Но почему? – такого я ожидать никак не могла. Мы враждовали, но он из тех, на кого бы я никогда не подумала.

   - Дура, - сплюнул он зло, и даже губы приподнялись, намекая на угрожающий оскал. Взмахнул рукой и запустил в меня этой черной клубящейся гадостью. После нее ведь только почерневшее тело и останется. Духи! Как обидно!

   

ГЛАВА 1

Бух! Это я плюхнулась на диван рядом со своим старшим братом.

   - Ришка, еще пара килограммов и меня станет подбрасывать при твоем приземлении, - с серьезной миной заявил Кир.

   - В следующий раз держись крепче, задохлик, - ткнула его кулачком в плечо.

   Меня окинули насмешливым взглядом. Я невозмутимо пожала плечами. Ну и что, что он на полторы головы выше меня, а за его спиной можно две меня спрятать. Братец у меня ого-го. Только ему об этом я не скажу ни за какие коврижки, у него и самомнение что надо, без моей похвалы обойдется. Впрочем, и он сильно преувеличивал насчет моего веса. Если скину еще килограммов пять, то смогу смело прятаться за треногу, которая у входа стоит. Так что, это всего лишь был обмен любезностями.

   На мое хрупкое плечо легла его лапища, и уже через мгновение я была бесцеремонно прижата к его боку с такой силой, что едва могла дышать.

   - Что, Ришка, пришла пора сплавить тебя какому-нибудь несчастному, - он взлохматил мою голову и заржал.

   Ткнула его локтем в бок, ущипнула за ногу и уже была готова вцепиться в него зубами, чтобы отвоевать кусочек свободы, как он выпустил меня из братских объятий.

   - Не дождешься, - фыркнула я, пытаясь пригладить бардак на голове, созданный стараниями брата, - я замуж только после тебя, - потрепала его по щечке, - но если ты готов, я Алку свистну, долго ждать не придется.

   Кир тут же перестал улыбаться, отодвинулся, потирая пострадавшие места, и отрицательно мотнул головой.

   - Я лучше в лес. К титрэссам, чем эту мегеру терпеть. А ты, Ришка! Вот никакого сочувствия к ближнему своему. Эта, с позволения сказать, ритресса, мне уже всю душу вымотала, - его передернуло так, словно его из теплого помещения в лютый мороз выбросило.

   - Духи, - выдохнула мама, - где вы нахватались этой гадости, а? – в который раз сокрушалась мама, слушая наши шутливые перебранки с братом.

   Я скромно потупила глазки, зажала ладошки между коленями, изображая приличную девочку, каковой и должна быть дочь главы стаи. Пожала плечами, мол, не знаю, откуда, оно само, когда Кир, засра… нехороший такой, выдал нашу тайну, которую мы уже шесть лет хранили.

   - Так из твоего дневника, мам, - хохотнул он.

   У мамы глаза на лоб полезли. Она сначала побледнела, потом покраснела, а потом пришел нам капец полный и бесповоротный. Это мы знали заранее, еще до того, как он на нас обрушился. Переглянулись с Киром, неосознанно придвинулись поближе, ища поддержки друг у друга и вжали головы. А вот и он, капец.

   - Вы! – выдохнула мама, которая пребывала в ярости. Об этом недвусмысленно намекал трещавший от напряжения воздух. Мы такое уже наблюдали пару раз. Когда случайно разнесли половину квартиры, неконтролируемой магией (заклинание испытывали, ага, которое еще не проходили, но очень хотелось), и когда чуть не сожгли загородный домик. Но там вообще само получилось. Мы там водно-огненные бои устроили. Вот один шар огненный и попал в раскрытое окно дома. Мы и затушили быстро, почти сразу. Всего лишь пара занавесок сгорели. И стол со стульями. И немного стены подкоптились. Но когда это было? А сейчас нас взгреют по самое не балуй.

   Бросила уничтожающий взгляд на Кира, обещая ему скорую расправу не только от мамы, но и от себя.

   - Да я вас, - мама не могла подобрать слова, чтобы выразить свое негодование.

   Она хватала ртом воздух и сжимала руки в кулаки. Да, дневник она от нас прятала, что надо. Правда, однажды мы подслушали, что дневник – это лишь какие-то записки, и ничего там особо личного нет, и нам сразу стало интересно, почему его так тщательно от нас прячут. Пытливый ум двух подростков, приправленный любопытством, и не на такое способен, что ему какая-то шкатулка с сетью охранок? Вот и я с Киром в возрасте четырнадцати и шестнадцати лет соответственно решила, что фигня. Так оно и было. Мы у родителей способные. Нам и понадобилось-то всего-ничего, пара часов, пока родителей дома не было. А за шесть лет мы его от корки до корки прочитали. Кладезь! Такие обороты речи, м-м, до сих пор понять не могу, откуда мама их знала, а главное – для чего записала?!

   - Бить уже поздно, - сдавленно проговорил Кир. Кто бы видел этого двадцатидвухлетнего лба, будущего главу стаи, как он голову в плечи вжимает, да меня вперед выпихивает. Но я тоже не пальцем деланная (кстати, тоже из маминых записей фразочка), я годами тренированная, сопротивляюсь.

   - Лана, успокойся, - вступился за нас молчавший до этого отец. Лицо его выражало серьезность, губы были поджаты, на нас смотрел с осуждением, а в глазах смешинки золотыми искрами играют. – Они уже это сделали. Да и давно пора догадаться, у нас так и не выражается никто.

   - Как это, никто не выражается? – вскинулась я. - Да половина школы только так и говорит, - тут же сникла под маминым злым и папиным предупреждающим взглядами. Прикусила язык и решила больше не высовываться. Ну да, с нашей подачи и выражаются. Так, а кто устоит? Такие колоритные выверты.

   Мама вдруг словно сдулась. Успокоилась в одно мгновение, воздух вокруг перестал носиться, набирая ураганную скорость. А на лице мамы расцвела улыбка. И вот это уже реально страшно. Я поежилась. Еще теснее прижалась к Киру и полными ужаса глазами взглянула на него. Ко мне был обращен такой же взгляд, только в отличие от моих голубых, его глаза были серые, как грозовые тучи. Вот теперь нам точно капец, писец и армагедец в одном флаконе.

   

***

- Вы наказаны. Оба, - мурлыкнула мама. – И наказанием будет то, ради чего вас сюда и позвали - через три дня оба отправляетесь на ярмарку невест. Молчать! – рявкнула она, когда мы вскинулись с Киром, чтобы возразить. – Ты, она прищурилась, глядя на Кира, - будешь любезен с девушками и пообщаешься с пятью, как минимум, - опять улыбалась мама, довольная собой.

   Кир скривился. Да уж, ярмарка невест – то еще мероприятие. Я вот уже два года успешно избегала его под разными предлогами. Кир вообще уже четвертый год бегал. Эти смотрины нас не радовали, потому что с холостяцкой жизнью расставаться не желали мы оба. Нам и так хорошо. Мы еще учимся, некогда нам семьи создавать. Но вот, пришел кердык. И я вот уже чувствовала, как он дышал и мне в самую макушку.

   - А ты, драгоценная моя дочурка, - теперь и меня просверлили угрожающим взглядом, - наконец, предстанешь перед нашим обществом, как дочь главы стаи и невеста на выданье.

   - Вы обещали, - тут же вскинулась я, - никаких браков без моего согласия!

   - А тебя замуж пока никто не выдает. Но еще одна выходка, - прошипела мама, - и клянусь, я вплотную займусь поиском твоего жениха.

   - А чего искать-то? Виллу ее отдадим, пусть их стая с ней разбирается, - хмыкнул Кир.

   - Алку я предупрежу, чтобы к ярмарке готовилась особенно тщательно, - прорычала я, поднимаясь с дивана. – Предатель!

   - И чтобы никакого нытья я не слышала по поводу ярмарки, - прогремел мамин голос. – И не дай Духи я в приличном обществе услышу от вас хоть что-нибудь из того, что вы запомнили из моих записей, - ласково проговорила мама, что означало – стоит нам ослушаться, и свадебные наряды окажутся в наших комнатах незамедлительно. Главное, чтобы мама теперь не узнала, что мы не просто запомнили, но некоторые моменты даже переписали. Иначе, быть мне замужем за каким-нибудь хлыщем уже завтра. А моя волчица дама вольная, мы с ней детей рожать еще не готовы. Нам бы приключений.

   - Когда ты в гневе, ты прекрасна, - послышался снизу восхищенный голос отца.

   Я фыркнула. Кажется, подобную фразу папа произносил при любом удобном, не очень удобном и даже крайне неудобном случае. То есть постоянно.

   Вот когда найду волка, который будет с таким же обожанием смотреть на меня, с каким папа на маму смотрит, тогда и замуж выйду, а так – лучше в лес, к титрэсам. Вместе с Киром. Мы и там не заскучаем. Расшатаем общину титрессов, вдохнем в их скучную жизнь веселья. Но это потом, в крайнем случае.

   - А завтра у нас гости, - стоя у двери в комнату Кира, услышала я (да, поджидала, чтобы свершить справедливое возмездие), - семейство Диллар приедут в полном составе.

   - О-о-о, - не сдержала горестного стона и даже поникла.

   - И не вздыхай. Вилл - прекрасный мальчик, а ты к нему излишне придираешься, - проговорила мама снизу.

   - Этот лоб, которого ты именуешь прекрасным мальчиком, достает меня с самого детства, -крикнула я в ответ, - он же в прошлый раз меня под потолком подвесил на воздушной подушке. А потолки в гостиной, между прочим, шесть метров, мама!

   - Это после того, как он чуть не захлебнулся по твоей прихоти? – послышался веселый голос Кира, который не спешил подниматься, видимо, знал, что его ждет взбучка.

   - Он весело пускал пузыри, - улыбнулась я, вспомнив выпученные глаза Вилла, который раскрывал беззвучно рот. Вокруг его головы был водный шар, и при каждом открытии рта, вверх поднимались пузыри воздуха. Долго любоваться не получилось, задохнулся бы, а Мелисса с Риком все же любят своего сына, а к ним я всегда относилась с глубоким уважением. Все же друзья родителей. Так что, пришлось отпускать его из водного плена. А вот сбежать я не успела. Тут же была подхвачена воздушным потоком и отправлена под потолок. Я там почти час проторчала. Хорошо, что в академии мы видимся редко.

   - Постарайтесь завтра не испортить ужин своим выяснением отношений, - проворчала мама, которая всегда очень трепетно относилась к таким посиделкам.

   Что же, не будем разочаровывать маму. По крайней мере, постараемся. Постараемся испортить ужин только одному конкретному волку. Чтоб ему жизнь слишком сладкой не казалась.

   

ГЛАВА 2

В то, что наша война с Виллом продолжится и в этот раз, я не сомневалась ни капельки. Какая-нибудь провокация будет обязательно. Поэтому, нужно нанести удар первой. А сделать это, не разозлив маму, можно только хитростью. В конце концов, я ведь женщина, и пусть скачу в академии по полигону с боевыми заклинаниями наперевес не хуже парней, но ведь и женские хитрости мне не чужды. А значит, надо отвлечь внимание Вилла от подлянок чем-то другим. Например, собой же. Наряжусь-ка я так, чтобы он ложку проглотил за ужином. Пусть думает о моей груди. Обвела ее взглядом. Ничего выдающегося, но ведь и небольшую грудь можно сделать впечатляющей, нужен только толковый наряд. Так, где там моя маечка из атласа на тонких бретелях с глубоким декольте? Прекрасно! И цвет хороший – черный. На моей светлой коже смотрится отлично. Что у нас дальше? Юбка. Вот хороший вариант – белая, отлично тянется и не менее хорошо обтягивает. Высокая посадка, которая подчеркнет мою тонкую талию, длина на ладонь выше колена (так уж и быть, мини трогать не станем, папочку оно нервирует), ноги у меня тоже ничего, не такие длинные, как у той же Аллы, но стройные. Кофточку заправим под юбку, немного небрежно выпустим ткань, чтобы она не обтягивала грудь, достаточно того, что юбка плотно облегала попу и ноги. Тонкие чулочки телесного цвета, белые лодочки на огромной шпильке, кокетливые перчатки сеточкой (я, конечно, дома и это не обязательно, но они притягивают взгляд к хрупким кистям и тонким изящным пальчикам), и осталось только волосы собрать в высокий хвост. Сегодня ничто не должно отвлекать Вилла от моей фигуры. Он, в конце концов, просто волк и мужчина, которому ничто человеческое не чуждо. И вот пока он будет пялиться туда, куда приличные мужчины (к коим его я никогда не относила) смотрят только тайком, я сделаю что-нибудь такое, что подмочит его самомнение. Пока он не сделал это со мной первым.

   

***

Наша вражда началась очень давно. Я была сопливой девчонкой, которая только-только после инициации обрела магию и… была безумно влюблена в Вилла. Той самой, самой чистой, искренней детской любовью. Лучший друг Кира казался мне совершенством. Сильный, умный, красивый… А так как я всюду таскалась за Киром, то любовь в моем сердечке цвела с глубокого детства. И закончилась в один день. Мне было двенадцать. Наши семьи отдыхали в загородном доме, а мальчишки дурачились на улице, кидаясь снежками. Я же подпрыгивала у зеркала в нетерпении, но не смела выйти к любимому Виллу, пока не приведу себя в порядок. Платьице с красивой вышивкой на юбке, лаковые бордовые сапожки на крохотном каблучке, плотные перчатки с яркими крохотными вязаными розочками, любимая шубка и славный бордовый берет. И локоны. Они золотом рассыпались по спине. И мне было плевать, что такой вид совсем не подходит для игры в снежки. И вот в тот момент, когда я выплыла на улицу, где за криками, визгами и ругательствами не было слышно шума леса, в меня тут же устремился здоровенный снежок. И влепился мне аккурат прямо в лоб. Да с такой силой, что, не удержавшись, я плюхнулась на попу и отбила себе мягкое место. Слезы тут же навернулись на глаза. Но я сильная и сдержанная, столько раз тренировалась с папой и Киром (пусть они меня и щадили, но это все равно было избиением младенца), поэтому, гневно обвела взглядом потешающихся парней и замерла. Снежок прилетел от Вилла. И он кричал извинения, но не мог сдержать веселящейся улыбки. А я… я знала, что Вилл, уже поднаторевший в магии, каждый свой снежок направлял своим даром. Потоки воздуха, подчиненные Виллом, несли каждый комочек точно в цель. А значит… Не мог он промахнуться. Специально так… Обида на него была такой сильной, что недавно инициированные силы подчинились единственному желанию – ударить в ответ. А снег – он ведь та же вода, только кристаллизованная. В общем, снежный вихрь, взметнувшийся с земли, превратил Вилла в огромный сугроб. Я обиженно шмыгнула носом, поднялась, потирая отбитую пятую точку, отряхнулась, развернулась и ушла в дом. А тем же вечером получила знатный нагоняй от отца и была наказана на неделю за применение магии. И любви и след простыл. Разве можно любить того, кто беспощадно зарядил мне в лоб снежком, а потом еще и наябедничал? Вот и я решила, что нельзя. Самолюбие его задела, видимо. Надо же, какая-то сопля уделала самого Вилла. И при каждой нашей следующей встрече я вспоминала его подлый поступок и злилась. Злость переросла в ярковыраженную неприязнь. А выражалась она в том, что я исподтишка пакостила Виллу, а он не давал спуску мне. Детские пикировки, взаимные обвинения и легкие «подножки», устроенные магией стали стабильной составляющей наших отношений. Я могла споткнуться на ровном месте, Вилл регулярно давился напитками, сидя со мной за одним столом. И чем старше мы становились, тем яростнее было противостояние. Киру приходилось метаться меж двух огней и тушить возникающие пожары, чтобы мы не разрушили что-нибудь и не поубивали друг друга. Но однажды, устав от своей роли, Кир устроил нам встречу. Мне было шестнадцать, Виллу и Киру по восемнадцать и они только-только поступили в академию.

   Когда в комнату, где уже сидела я, вошел Вилл, я зашипела:

   - А этот что тут делает?






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

149,00 руб Купить