Судьба — капризная дама, и у неё всегда есть свои планы на твою жизнь.
Одно неверное слово, неверный жест или неверная мысль — и всё стремительно меняется.
Атамас отказался от политического брака ради любимой женщины, но не мог на ней жениться и скрывал это.
Лина познакомилась с ним в минуту опасности и полюбила своего спасителя всем сердцем. Однако, узнав об обмане, она просто сбежала.
Судьба свела их вновь через пять лет разлуки. Смогут ли истинные чувства преодолеть давние обиды и вновь зажечь огонь в их душах?
***
Атамас сидел за массивным рабочим столом, задумчиво перелистывая отчёты Румана ми Норига. Его сосредоточенный взгляд был прикован к документам, а пальцы ритмично постукивали по краю стола. Когда он дочитал до конца, то с громким хлопком захлопнул папку и скривился.
– Кхорс побери! – выругался князь, раздражённо барабаня пальцами по столешнице. Он тяжело вздохнул, откинувшись на спинку кресла, и положил руки на подлокотники. – А может, Сион прав? Может, я действительно зря заигрываю с этими отпрысками влиятельных семей? Сила у них есть, а мозги, похоже, по пути потерялись. И где благодарность за то, что всё достаётся им без труда? Пусть бы выгрызали своё право зубами! А то ведь совсем расслабились... и всё это с моего попустительства!
Фыркнув, он активировал артефакт связи, вызывая Румана. Ответ ректора последовал почти мгновенно, но его вид был далёк от представительного: тёмные круги под глазами, взъерошенные волосы, мятая одежда и измождённое выражение лица.
– Что с тобой стряслось? – нахмурился Атамас, внимательно разглядывая его. – Похож на жабу, которую кхорс поймал, пожевал, а потом выплюнул.
– У сына зубы режутся, – произнёс Руман, зевая. Его голос звучал так устало, что казалось, он вот-вот уснёт на месте. – Скоро с ног свалюсь. Ещё Сион с его реформами и Грас с инициативами подливают масла в огонь… Покусал бы, да ты не разрешаешь!
– Приятные хлопоты, – хмыкнул Атамас, скрестив руки на груди. – А по поводу покусал… Смотри не подавись, да и не за что их кусать. Ты бы прислушался к советнику, да и к нашему архимагу тоже! У одного светлая голова, сила и авторитет, а другой просто гений и некромант.
– Приятные хлопоты? – скептически качнул головой Руман. – Ну уж нет, я бы так не сказал. А насчёт прислушаться к советнику и Грасу... Слушай, Атамас, не до перемен мне в этом году! Ну вот совсем! Честно! Достали! Нет, я понимаю, что во многом сам виноват и палку перегибаю там, где не нужно, но…
– У тебя что, нянек мало? – с усмешкой поинтересовался князь.
– Будут у тебя дети, может, поймёшь меня, – вздохнул Руман, снова зевая. Между ними чувствовалась некоторая фамильярность: двоюродное родство позволяло ректору говорить с князем в неформальной обстановке более свободно, чем кому-либо другому. – Жена сына с рук не спускает, а нянек готова прибить, шею свернуть, прикопать, а потом воскресить, в смысле превратить в зомби. Даже не знаю, где я так нагрешил. Один орёт и ночами не спит, вторая истерит и чуть ли не падает в обморок от каждого “гу-гу”...
– Во-первых, сам себе в жёны некромантку выбрал, а во-вторых, что ты хотел? Дети – это не только удовольствие, но и куча головной боли до последнего нашего вздоха. Найми пару ведьм из обедневших семей – вот тебе и нянька, и знахарка. Про зубы забудешь, как про страшный сон, выспишься, а там, глядишь, и сестричку моему племяннику сделаешь, – хмыкнул Атамас, бросив взгляд на двоюродного брата.
– Упаси боги! – фыркнул Руман. – Пару лет точно не жди от меня появления на свет новых магов!
– Ладно, это ваше дело, – качнул головой Атамас. – Лучше скажи, что там у тебя Нитуш ми Олд натворил? Его дед уже месяц ходит как грозовая туча. Да и слухи разные ходят…
– Да вроде ничего особенного, – пожал плечами Руман. – Нитуш, конечно, высокомерный и обнаглевший, но жалоб на него не поступало.
– Не поступало, или они чудным образом пропадали? – задумчиво произнёс князь.
Руман замялся.
– Ну… скажем так, желающих жаловаться на него не было. Себе дороже. Если я начну реагировать на каждый чих, в академии скоро сильных магов не останется. Мы всё же академия с боевым уклоном! Предлагаешь мне их учить вышивать крестиком и создавать комнатные условия?
– Ага, – зло кивнул Атамас, его губы сжались в тонкую линию. – Слушай, Руман, наведите-ка там у себя порядки. Для всех, без исключения! Должны быть разумные рамки дозволенного! Ты со своими сильными магами мне всех середнячков покалечишь, а их больше! Княжеству нужны все маги без исключения! И хватит тормозить проекты Сиона и совета. Внутренняя война достала! Мы будем менять политику.
– И что, теперь хлопаем в ладоши и соглашаемся на всё, что предлагает совет? – немного язвительно протянул ректор. – Они ведь в следующем году хотят открыть мини-курс для водников у нас в академии. Без боевого уклона! Водников, Атамас! Что мне потом с этим выводком светлых делать? К каждому охрану приставлять?
– А ты похлопай, – усмехнулся иронично князь. – И сделай так, чтобы водников не трогали. Легче зарвавшихся наших поставить на место, чем выставлять индивидуальную охрану. Тем более там в основном девушки будут. Волос хоть с одной упадёт – с твоей головы половину сниму. Понял?
– Услышал, – тяжело вздохнул Руман, и ещё больше помрачнел.
– Прекрасно, – кивнул Атамас. – Кстати, как там ми Расэния справляется на месте Лисаны? Сколько ей уже? Сто семьдесят исполнилось?
– Да, – пробормотал Руман, с трудом сдерживая очередной зевок. – Но, признаться честно, держится она лучше, чем некоторые молодые. Я не ожидал такого! Когда твои люди забрали Лисану под конвоем в тайную канцелярию и забыли вернуть… И это в начале учебного года! Свинью, конечно, знатную ты мне подложил, старший братец, забрав куратора с факультета ведьм. Честно говоря, я думал, что тёмную ведьму с приличным багажом знаний и устойчивой нервной системой мы не найдём, и выпускной курс ведьм… пропадёт.
– Вот и скажи за это спасибо Сиону, он уговорил ми Расэнию стать преподавателем.
Атамас усмехнулся, но глаза его оставались холодными, как у хищника, выжидающего подходящего момента для броска.
– Уже поблагодарил, – немного скривившись, произнёс Руман.
– Это хорошо! – проговорил князь. – Так куратор толковый?
– С таким куратором у нас будут образцово-показательные тёмные ведьмы, – пожал плечами Руман. – И на свой возраст она внешне не тянет. Да и в целом очень живая и жизнерадостная особа.
– Вот и замечательно, – хмыкнул Атамас. – А ты иди спать! Если не можешь дома, выспись в академии на выходных. Пару раз не появишься дома, может, до твоей жены, наконец, дойдёт, что помощницы и тёмные ведьмы на службе ей не помешают. А мне нужен ректор и личный советник в адекватном состоянии! – сдержанная улыбка коснулась уголков губ князя, и он разорвал связь, не давая Руману возможности ответить.
В дверь осторожно постучали.
– Заходи, Санс, не покусаю, – произнёс Атамас, бросив быстрый взгляд на защитный артефакт, который известил его о личности посетителя.
Атамас поморщился, понимая, что это пришёл его секретарь. Значит, что-то уже стряслось…
– Князь, ваша гостья, которую доставили два дня назад, настоятельно требует встречи с хозяином дома, – виновато произнёс Санс.
– Требует, значит? – Атамас слегка улыбнулся, но в его глазах промелькнула досада.
– Я бы уточнил, что даже в ультимативной форме, – вздохнув, произнёс секретарь.
– Ещё и в ультимативной форме? – хмыкнул Атамас и покачал головой. – Огонь, а не женщина, а сама ведь воздушница! Так значит, именно требует?
– Да, и она портит имущество. Там не осталось ни одной целой вазы, ни одной тарелки, – вздохнув, пожаловался Санс. – А цветы, которые вы велели ей доставить... Это просто… Когда слуга открыл дверь, чтобы уйти, она выбросила их вслед за ним с помощью магии воздуха прямо за дверь! Да ещё так, что Кристофер получил знатный подзатыльник!
– И сбежать не попыталась при этом? – вздернув брови спросил князь.
– Попыталась, но охрана вернула её назад, – помявшись произнёс секретарь.
– А цветы?
– Букет она использовала не по назначению...
– Это как? – кашлянув, спросил Атамас.
– Ну… Отбивалась им от охранников, – развёл руками Санс. – У Мариса теперь всё лицо в царапинах от шипов роз. От букета ничего не осталось!
– То есть не успокоилась? – тяжело вздохнул Атамас, хотя он и так понимал, что Нарина так просто со случившимся не смирится, поэтому и оттягивал момент встречи.
– От еды отказывается, – вздохнул Санс. – Мы уже не знаем, что с ней делать. Может, вы с ней поговорите? Боюсь, дальше будет только хуже, да и слухи поползут. Вы хоть и поселили её в закрытом крыле, но…
– Действительно бессмысленно ждать, – кивнул Атамас. – Лучше точно не станет, а вот хуже, пожалуй, да. Свободен, Санс, вопрос я решу. И есть будет, и вести себя спокойнее начнёт. Дай распоряжение на кухню приготовить к ужину что-то особенное.
Когда секретарь ушёл, Атамас тяжело вздохнул и, встав, подошёл к окну, сложив руки за спиной.
Нарина Кэми – маг воздуха, историк и просто обаятельное юное создание с кучерявыми белоснежными волосами, тёмно-синими большими глазами и наивным взглядом. Она обладала шикарными женственными формами, острым умом, чувством юмора, ироничным отношением ко всему и... была остра на язык, а также являлась непоседой. С ней было трудно оставаться на месте, и она не была способна посидеть молча даже пару минут, но всегда заряжала оптимизмом и поднимала настроение, согревала душу... Светлая магичка окончила какой-то там институт в туманном княжестве, о котором Атамас никогда даже не слышал. Однако мозги у неё были, да и знания у неё были на приличном уровне, и вести себя при желании девушка умела.
Когда они случайно познакомились, ей было всего двадцать лет, а ему – сорок. Сейчас ей было двадцать шесть, а ему уже сорок шесть. Пять лет как один день… Словно всё произошло вчера! Сердце болезненно сжалось…
– Въелась поганка в душу! – недовольно фыркнул Атамас. – И как не вытравливал, так и не вытравил. Только отношения со светлыми испортил, да и в своём княжестве чуть не натворил дел! Теперь будешь при мне! Мне так спокойнее будет и всем остальным в конечном итоге тоже! Ненормальная! На чёрный рынок ей попасть захотелось…
Он усмехнулся, но в его глазах скользнула тень сожаления. Надо же было влюбиться в светлую... да ещё и такую юную и принципиальную особу! Хотя... всё в их мире относительно. Сам ведь до такого докатился!
Он просто не хотел её ломать! Вот и отпустил, дав возможность пять лет назад сбежать. Но… до последнего надеялся, что Нарина останется, выслушает, поймёт, смирится… Отпустил… а душа в клочья! Поэтому и сгонял злость на всех, кто его окружал, и… чуть не натворил непоправимых дел!
Жизнь и так опасна сама по себе. Можно сказать, что только их поколение более-менее твёрдо стоит на ногах, оправившись от катастрофы прошлого, когда разломы открыли пустоши с аномалиями, и в их мир стали просачиваться жуткие иномирные сущности. Твёрдо? Нет, скорее они просто адаптировались! Твёрдо на ногах стояло поколение его прадеда, а нынешнее… Расслабилось! Халатность на халатности! Что тёмные маги, что светлые, что сумеречные... артефакты не наполняются полностью, за вязью не следят должным образом... а потом происходит серьёзный прорыв, и лучшие чудом выживают.
– А я кретин, ещё и хотел ситуацией воспользоваться, – передёрнув плечами, произнёс Атамас. – Как лучше хотел… княжеству нужны маги и нарги! – вздохнул князь, тряхнув головой. Тёмный престол он тянул на своих плечах уже десять лет, и, как бы ему ни претили некоторые поступки, всегда приходилось думать масштабно, игнорируя частные интересы даже тех, кого считал почти друзьями. – Увы, но сейчас некоторых магов можно назвать таковыми лишь условно, – прошептал князь, задумчиво вглядываясь в даль. – Ладно, в конечном счёте у клана наргов в будущем появятся сильные наследники, а мне это и было нужно. Можно сказать, из-за козней моей племянницы и моей глупости Сион нашёл своё счастье, а так бы тянул, и водница ускользнула бы из его рук. Так что всё, что не делается, к лучшему. Совет князей, что ли, созвать? – вздохнув, спросил сам у себя Атамас. – Положение вещей требует изменений, магсовет явно не справляется. Правда, мы сами им палки в колёса вставляем… Пора забыть о старых обидах и, наконец, начать княжествам сотрудничать между собой не только на бумагах.
Мрачные мысли беспокоили Атамаса уже около месяца. Перед его глазами снова возник образ Нарины, и князь поморщился от хаоса, царящего в их мире и в его голове в этот момент.
– Женщины… – усмехнулся Атамас.
Магесс могли выдать замуж с пятнадцати лет — это считалось брачным возрастом. Правда, большинство родовитых семей предпочитали не выдавать своих дочерей замуж в таком юном возрасте. Кандидатуру жениха обычно определяли к девятнадцати-двадцати пяти годам. Это время отводилось девушкам на самоопределение, а точнее, на учёбу. Ну, как отводилось… у разумных отцов отводилось. А так-то с правами у женщин всё было не так уж и просто.
Девушки учились по-разному: кто-то — на домашнем обучении, кто-то — в академиях, институтах и ведьминских школах. После окончания учёбы магессы должны были отработать на благо государства, в котором закончили обучение. Так как поступить на учёбу могли все, у кого был дар, и кто достиг брачного возраста, возраст студентов в группах мог сильно различаться. В одной группе можно было встретить и пятнадцатилетнюю девочку, и девушку старшего возраста. Что касаемо мужской части магов — тут было иначе. Мужчин принимали в учебные заведения не раньше восемнадцати лет. Почему для женщин были такие послабления? Каждому княжеству нужны были обученные маги, а женщины часто не уступали мужчинам по магической силе. Вот и придумали лазейки, давая магессам возможность уклоняться от принудительных браков, предоставляя ещё десять лет свободы после обучения, за которые девушка могла найти мужа по сердцу из одарённых. Такие браки часто приводили к тому, что на свет появлялись маги среднего уровня силы и выше. Если женщина не смогла создать семью в течение десяти лет, то в дело вступал княжеский престол. Каждый маг должен был оставить наследника, и престол соединял пары на своё усмотрение.
Мужчины могли позволить себе откладывать создание семьи до семидесяти или даже ста лет. Официально к ним не предъявляли строгих требований, но неофициально престол порицал тех, кто слишком долго раздумывал, особенно если маг был сильным и перспективным, но…
В каком-то смысле это спасало ситуацию. Так как мужчины не стремились массово вступать в семейную жизнь в юном возрасте, это предотвращало острые конфликты.
Сильный и обеспеченный маг в любом возрасте был более перспективным женихом, чем молодой и без опыта за плечами. Маги с высоким уровнем магической силы не боялись не найти себе достойную пару, а слабые маги и середнячки часто удовлетворялись браком с женщиной без магических способностей, если князь давал разрешение на такой союз.
Такие браки позволяли магам улучшить своё материальное положение, а также давали хоть и слабый, но шанс на рождение ребёнка с магическим даром отца.
Среди женщин магов было меньше, и на всех их не хватало. Поэтому желательно было, чтобы у слабого пола первый ребёнок появился до пятидесяти лет. Из-за этого и были строго оговорены сроки условной свободы: если женщина с магическими способностями, окончившая высшее учебное заведение не находила свою судьбу в течение десяти лет, она должна была выйти замуж за того, кого укажет престол, то есть князь.
У неодарённых или тех, кто не сдавал вступительные экзамены, не было возможности избежать родительского или престольного давления. Среди знати часто встречались неодарённые, и именно там заключались самые «выгодные» союзы. Мужчины без магических способностей обучались в других учебных заведениях, а женщины становились красивыми дополнениями к состоянию и статусу.
Магички получали своеобразный иммунитет от принудительного брака на время учёбы, но, если девушка сама изъявляла желание выйти замуж, это приветствовалось.
Так, Нарина Кэми, вероятно, сбежала из дома в шестнадцать лет, закончила учебное заведение и получила свободу от брака на десять лет. Она сразу же отправилась путешествовать, изучая и иногда устраивая нелегальные раскопки заброшенных древних городов по всему континенту. Хотя Нарина не была даной, она, безусловно, принадлежала к богатой семье. Интересно, ищут ли её ещё? За десять лет родители или опекуны могли забыть про свою блудную и строптивую дочурку.
Агенты тайной канцелярии докладывали Атамасу, что за девушкой следили неизвестные личности с отличной подготовкой, вероятно, профессиональные наёмники. Они присматривали за Нариной, стараясь не попадаться ей на глаза. Похищение пришлось осуществить быстро, отвлекая «охрану» и применив глушащие чары на артефакт-маячок, который так и не смогли обнаружить на девушке. Раздевать её до гола агенты не решились, понимая, что, если бы они это сделали, с ними бы расправился сам князь. Подчинённые чувствовали настроение своего князя и его нездоровый интерес к Нарине…
– Не знаю кто за ней присматривал, но… уже никому не отдам! – фыркнул Атамас, снял с руки княжеский перстень и спрятал его в ящик стола.
Подошёл к зеркалу, скривился, глядя на своё отражение, и пощупал пальцами шрам на щеке. Последний раз с Нариной они виделись, когда его лицо ещё не украшал этот безобразный шрам. Проведя широкой рукой по копне чёрных волос, Атамас хмыкнул и решительно вышел из кабинета, запирая дверь магическими артефактами. Он направился на третий этаж того же корпуса. Этот этаж поместья был доступен далеко не всем, а теперь — и вовсе только проверенным слугам.
Держать Нарину постоянно взаперти Атамас не собирался, но и отпускать её тоже не планировал. По крайней мере, если она не прекратила его любить, точно не отпустит. Один раз он уже отпустил её, дал возможность сбежать после того, как она ему отказала. И что? Лучше стало? Ему точно нет! А Нарине… если ей хватило ума ввязаться в историю с чёрным рынком и степными тоэлками… Рядом с ним она, по крайней мере, будет жива, а не окажется где-то в глубокой яме со сломанной шеей.
Атамас знал, что она его любит. Или, точнее, когда-то была в него влюблена. Тогда, много лет назад, всё сложилось неудачно: она услышала, как он говорил другу, что влюбился, как мальчишка, но не женится на девушке, потому что она не подходит по статусу, а это проблемы.
Как ей было объяснить, что в тот момент он действительно не мог позволить себе такую роскошь, как брак по любви? Придворные не приняли бы его выбор, а ближайшие родственники начали бы плести интриги.
Как он мог требовать от других заключать браки, выгодные княжеству, если сам не следовал этому принципу?
Ему тогда нужна была не просто магичка, а магичка из знатного рода, а ещё лучше — княжна соседнего государства. Вот только от брака с княжной он как раз отказался ради Нарины, но и это ей нельзя было озвучивать. Тогда всё было сложно, а сейчас…
Теперь с ним спорить могли позволить себе далеко не все. Его слово — закон!
Поднявшись по ступенькам на третий этаж, князь кивнул стражам, охраняющим дверь, и молча приложил ладонь к магическому замку. Как только дверь открылась, он еле увернулся