Хранители мира. Воздух. Елена Тихая

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

«Поцелуй. Он точнее любого источника определяет истинного», — курлыкнула у меня в голове Загра, взмахнула крыльями и улетела, поганка, оставив нас наедине.

   — Вы с ней общаетесь? Установили связь? — спокойно поинтересовался мужчина.

   — Да, с первого дня, — растерялась я.

   Сразу вспомнилось, что я ему наговорила, выбегая из кабинета.

   — Это хорошо. И что она сказала? — приподнял он бровь.

   — Поцеловать вас. Мол, так точно можно понять истинные мы или нет, — выдала я правду.

   — Хм, — кашлянул сиар и даже несколько раз моргнул, прежде чем заговорить: — В принципе она права. Но, Анила, я расстрою вас. В прошлом году я не просто сопровождал студентов к источнику, а испил из него. И источник оказался глух ко мне. Истинной у меня нет. Вы просто не можете ей быть.

ПРОЛОГ

— Не порежься, — громыхнул драконище, и я аж подпрыгнула от неожиданности.

   — Фу на тебя, — взмахнула я руками. — Разве можно так пугать? У меня чуть сердце из груди не выпало.

   — Прости. Просто хотел предупредить, — спокойно проговорил дракон.

   — Спасибо. Так можно потрогать?

   — Конечно, — он придвинул морду ближе ко мне, немного изменив положение тела.

   Я же залюбовалась плавностью, скорее даже текучестью движений мощного тела. Лишь шипастый кончик хвоста настораживал. Он нервно дёргался, пусть и слегка.

   Дракон фыркнул, чем заставил оторвать взгляд от хвоста. Вблизи каждая чешуйка напоминала огранённые камни. Они не были плоскими или одинаковыми. Почему-то вспомнилось, что не бывает двух одинаковых снежинок. Возможно, что и двух одинаковых драконьих чешуек не существует.

   Я водила кончиками пальцев по граням, наслаждалась их гладкостью, бликами и теплом. Да-да. Они были тёплыми. В какой-то момент я настолько погрузилась в созерцание и ощущение, что одну из них попыталась сковырнуть. Лишь резкое движение дракона не позволило мне совершить это действие.

   — Анила, я и так весь твой, не надо меня на сувениры разбирать, — прозвучало насмешливо. Мне стало стыдно.

   — Прости, они такие красивые и разные. А почему тёплые?

   — Потому что я живой.

   — Логично. А гребень острый? Его можно потрогать?

   — Не стоит. Он создан для защиты, а шип на кончике хвоста для нападения.

   — Понятно. Шип трогать я и не собиралась. На лапки…

   Дракон смеялся моему энтузиазму и глупым вопросам типа: «А ты ощущаешь себя на четвереньках? А откуда появились два длинных уса-щупальца? А долго ты можешь быть драконом? А покатаешь?» На последнее услышала жёсткий категоричный отказ. Нет, я знала, что драконы не ездовые животные. Точнее сказать, драконы вообще не животные. Но почему нельзя покататься?

   Когти на лапах оказались очень твёрдыми. Я по ним и постучала, и поковыряла. Кстати, чешуйки на лапах маленькие и более плоские, чем на теле. А хвост?

   — Анила! — прикрикнул на меня дракон.

   — Что? — не поняла я.

   — Ты и под хвост решила заглянуть? — проговорил он, а я даже не успела уловить интонацию, строго или шокировано.

   — А там тоже что-то интересное? — оживилась я и уже успела наклонить голову, когда хвост резко свернулся передо мной, закрывая обзор.

   — Очень! — громыхнул дракон возмущённо. — Только не для маленьких девочек.

   — Я не… — начала и осеклась, наконец-то поняв на что именно сейчас хотела посмотреть.

   Пунцовая я не знала куда деть глаза и что сказать. Я стояла перед ним и кусала губы.

   — Я ещё крылья не посмотрела, — попыталась я перевести тему.

   — Да? Только их?

   — Да, только их, — вновь прикусила я губу.

   — Зубы проверять не будешь?

   — Ты же не конь, — возмутилась я, заглядывая в смеющиеся янтарные глаза с тонким чёрным зрачком.

   — И на том спасибо. Отойди к стене, чтоб не задел.

   Крылья. Это что-то невероятное и одновременно смешное. Тонкая костяная основа была точно такой же, как у летучей мыши. Мощная у основания, явно увитая стальными мышцами, она истончалась к концам, на каждом из которых угрожающе торчали три прямых шипа, расположенных веером в одной плоскости с самим крылом. Самих этих ответвлений я насчитала ровно пять, как у руки пальцев. Больше всего удивило то, что между костной основой туго натянута прозрачная плёнка. Я бы назвала это так.

   Когда читала в книгах, никак не могла такого представить, а теперь даже слова сказать не выходило. Прозрачная перепонка, что натягивается между костной основой, выглядела откровенно странно. Ещё одним открытием оказалось, что она холодная и пушистая на ощупь. Я чуть ли не носом в неё уткнулась, но никак не могла рассмотреть ворсинки, хотя ощущала их. Как так-то?

   Я обходила все крылья от основания до шипов, надеясь хоть что-то найти. Меня прямо захлестнул исследовательский интерес.

   — Анила, — откуда-то доносился голос дракона. — Анила, осторожнее. Анила!

   — А? Что? — сделала я очередной шаг назад, отрывая взгляд от крыла.

   Под ноги надо смотреть! Пятку резко прострелило, потому что она встретилась с бортиком площадки, о не бесконечности которой я совершенно позабыла.

   — Ай! — вырвалось у меня, а уже в следующее мгновение я начала заваливаться на спину, теряя равновесие. И только сейчас до меня дошёл весь ужас беспечности. Если впереди меня площадка с пришедшим в движение драконом, а пятка ударилась о бортик, то я сейчас…

   Я смогла лишь трусливо зажмуриться перед ударом о землю.

   Шли секунды, но ничего не происходило. Более того, я даже не чувствовала свистящего ветра, самого падения и уже тем более удара. Зато почему-то резко вспомнила, как оказалась в этом мире.

ГЛАВА 1

— Что-то мне сегодня неспокойно, — вздыхала бабушка, — не ходила бы ты никуда, а?

   — Опять ты начинаешь, — махнула я рукой. — Родители погибли давно и в непогоду. Кто ж знал, что лавина сойдёт? Это несчастный случай. И ко мне он не имеет никакого отношения. Посмотри в окно. Погода потрясающая. Ты хоть знаешь, как блестит снег в горах на солнце? Ты же ни разу так и не побывала в горах.

   Сегодня действительно замечательная погода. Лёгкий морозец, всего пятнадцать градусов. Полное отсутствие ветра и ласковое весеннее солнце. Это на календаре март, а в горах ничего не говорит о весне. Лучики солнца играют на снегу, отражаясь и стреляя в глаза каждому прохожему. Там и тут разлеглись снежные ангелы, расселись снеговики с палочками вместо классических морковок. Правда мы с ребятами вчера слепили самого умопомрачительного снеговика около школы.

   Теперь он стоит и смотрит в окно нашего класса, кокетливо машет платком, который Маша умудрилась крепко привязать к палке-руке. И настоящий нос-морковка у него не отвалится от любопытства. Он улыбается нам ртом из камней, на раскраску которого мы потратили целую бабушкину помаду. Зато с его появлением младший брат Витальки каждый день заходит в школьный двор, проверить на месте ли шляпа снеговика, ибо своё ведёрко он отдал исключительно на время. А вот цветастые тряпки, из которых мы соорудили дизайнерский костюм, никому не будут нужны. Мы испытывали неподдельное счастье пока лепили его, и потом, когда Светлана Семёновна оценила наш труд в понедельник. Теперь этот снеговик символ нашего класса. По крайней мере до весны.

   — Конечно, я была в горах. Отца твоего вот заразила любовью к ним, а потом… потом как отрезало, — шмыгнула носом бабушка.

   Я была совсем маленькой, когда родителей накрыло лавиной. Да, она сама по себе оказалась небольшой, но случайность или судьба распорядились иначе. Попавшая в открывшуюся расщелину нога. Мужчина, что не стал спасаться в одиночку, не бросил жену, но тоже не выжил. Так мы остались сиротами на попечении бабушки. Мы – это я и мой старший брат. Мне тогда было чуть меньше пяти, а брату аж двенадцать. Вот он помнит родителей и так же, как и бабушка не любит горы и всё, что в ними связано. После окончания школы он уехал учиться в город, там и остался. Теперь он такой же скучный офисный клерк, как и многие другие.

   Я обняла бабушку со спины, даже поцеловала в щёку, но осталась при своём мнении.

   — Да не переубедишь ты её, — в нашу небольшую кухню вошёл дед. Хотя технически мне родственником он не являлся. Дед Виталий второй муж бабушки.

   — Это так рискованно, а ты ещё её поддерживаешь, — высказалась она недовольно.

   — Рискованно выходить замуж в пятьдесят за мужчину, с которым знакома всего неделю, который не хотел тратить время на ухаживания и сразу предложил съехаться, — посмеялась я.

   — Эй! Не съехаться, а жить вместе. И через два месяца мы всё-таки поженились, — попытался возмутиться дед Виталий, но смеющиеся глаза его выдали.

   — Вот! А если бы он оказался маньяком? Представляешь, какой риск? — изобразила я бабушку, которая чуть что за сердце хватается.

   — Маньяк в шестьдесят. Скажешь тоже, — хлопнула меня по руке она.

   — Ну мало ли какие дедушки бывают, — поиграла я бровями.

   — О, выросла на мою голову, намёки всякие бабке делает, — и тут же сама добавила: — Таких дедушек один на миллион!

   — Что? Их больше, чем ты думаешь, просто не у всех есть согласные бабушки, — усмехнулся дед.

   — Ой, давайте без этого. Я побежала, меня уже ребята ждут, — схватила я оладушек на бегу. — И кстати, маньяк один на миллион, а лавина ещё реже. Буду к вечеру.

   Как я и предполагала, всё прошло отлично. Мы с ребятами прекрасно покатались. Снег прямо стелился под доску, лучики солнца играли в снегу, а бы обгоняли их. Под конец ещё и в снежки наигрались, так что пришлось вытряхивать холодные подарочки из самых неожиданных мест. Например, я так и не поняла, как снег оказался под шапкой, а не только на ней.

   — Анила, ты когда возвращаешься? — спросила меня Маша.

   — На все каникулы к тётке еду. Должна прилететь в субботу после обеда, а в понедельник уже в школу.

   — Получается, что день рождения ты будешь справлять в Москве? Не с нами? — насупилась подружка.

   — Получается, — пожала я плечами. — Зато в воскресенье у нас будет настоящая вечеринка. Дед обещал, а ты его знаешь – он человек слова. Так что будет у меня день рождения и с вами, — подмигнула друзьям, которые тоже прислушивались.

   — Постить свои походы не забывай. Столица всё-таки.

   — Ничего особенного там нет. Бывала я в Москве. Да, красивые старинные здания. Хотя эти их небоскрёбы всё портят. Как в ульях живут, — передёрнула плечами Маша.

   Она девушка вольной души, ей каменные джунгли не нравятся. Другое дело парни, но причины той любви очень спорны.

   День сборов, три часа полёта, и меня встречают в Шереметьево. И это не тётя Наташа, а её муж Арен. Вообще на редкость странная парочка. Он ведёт бизнес (один из владельцев какого-то торгового центра), а она шальная экстремалка и стилист. Как эти качества в ней уживаются даже не представляю. Просто сейчас меня душит в объятьях и рассказывает о потрясающем графике, который она мне придумала на все дни, одна тётя Наташа. Но стоит нам выйти на улицу, её эмоции схлынут и наружу грациозно выплывет стильная москвичка, которая знает все последние и даже немного следующие тренды. Арен же эту активность жены воспринимал со снисходительной улыбкой.

   Активная развлекательная программа началась у меня почти с самого аэропорта. Ужин, прогулка по ГУМ-у, от которой Арен сбежал, потом меня пытались ещё и по ночной столице протащить, но я взмолилась. Следующие два дня прошли веселее. После завтрака экскурсия по городу, потом скалодром или картинг, или ПандаПарк, или аэротруба. Больше всего мне понравилась труба и Воробьёвы горы с их Скайпарком. А вот что приготовила для меня тётя на четверг, то есть на моё восемнадцатилетие, оставалось секретом.

   — Надень свои высокие ботинки и одежду крепкую, но которую не жалко. И волосы лучше заплести в косу, — только посоветовала тётя Наташа, широко улыбаясь в ожидании.

   Нашла, что предложить. Мои волосы – моя гордость. И убирать их в косу? Да даже на скалодроме только в хвост и под шлем. Нет уж. Никаких кос. А вот в остальном я не стала спорить. Меня явно ждёт что-то интересное.

   Меня вообще природа не обидела, надо сказать. Тонкая кость, точёная фигура, округлости все имеются в идеальном, по моему мнению, объёме, попка круглая и упругая, а не вот эти куски мяса в Тик-Токе. Да-да, мне никогда не хотелось отъесть такие ягодицы, которые колышутся при ходьбе и стремятся тебя перетянуть назад. Вот не понимаю я, что в этом красивого. Второй размер груди тоже считаю самым идеальным, достаточным, чтобы не называться плоской или доской, но не утяжеляющим тебе жизнь. А из-за платиновых кудрявых волос меня в посёлке и школе прозвали снежинкой. И мне вовсе не обидно, потому что снег прекрасен, я искренне его люблю.

   В этот раз с нами поехал даже Арен. Я прямо изнывала от нетерпения и была вознаграждена за терпение.

   — Аэротруба лишь репетиция. А сегодня мы дарим тебе настоящий прыжок с парашютом, — хитро смотрела на меня тётя.

   Я несколько секунд стояла столбом, а потом аж завизжала от радости и бросилась обнимать и тётю, и её мужа Арена. Меня переполняли эмоции. Это надо ж было запомнить, как я пару лет назад сказала о своём желании прыгнуть с парашютом. Загвоздка оказалась в том, что до восемнадцати лет прыжки запрещены. И вот я преодолела этот рубеж. Мне можно. Мне можно прыгать!

   По телу бежали сумасшедшие от удовольствия мурашки. Бабочки в животе, говорят? Да у меня сейчас там целый рой. При этом ничего кроме довольного повизгивания и «спасибо» из меня не могло вырваться. Когда твоя мечта сбывается – это ни с чем не сравнимое и неописуемое чувство.

   Утихомирить меня смог только инструктаж. Что-что, а к безопасности я относилась ответственно. Пришлось своё нетерпение засунуть поглубже и внимать словам инструктора. В принципе ничего сверхъестественного нам не сообщили, а вот волосы и не требовалось заплетать. Параллельно каждый из нас надел специальный комбинезон и фиксирующие ремни.

   — И не забываем улыбаться во весь рот. Так щёки меньше трясутся от напора воздуха и на видео получитесь красивыми, — последняя фраза инструктора перед посадкой в самолёт.

   — Мы всегда красивые, — отвечает тётя Наташа, пытаясь перекричать шум двигателя самолёта.

   Пока мы смеялись, самолёт начал двигаться. Небольшой разбег, толчок, и мы отрываемся от земли. Я опять не удержала эмоции в узде и слегка пискнула, глядя как земля остаётся где-то далеко внизу, как огромный аэродром становится маленьким и далёким, а уж людей и не видно, только море зелени и поля.

   Пятнадцать минут спокойного полёта закончились быстро. Инструктор стал ещё раз проверять наше снаряжение, ещё раз напомнил про время, про кольцо, про то, как держать ноги при приземлении, про то, что он прыгает с нами и страхует нас на всякий случай, даже учитывая, что прыжки индивидуальные, а не в тандеме. И…

   Оператор вылезает из самолёта, но не прыгает, а повисает на нём. Выглядит забавно. Но вот наступает момент и первым, как ни странно, прыгает Арен, потом тётя и я, а уж затем инструктор, ведь в нашей троице новичок именно я, именно меня снимают и страхуют. Арен и тётя шагнули легко и непринуждённо, успев помахать мне на прощание. Меня же переполняют чувства, откуда-то появляется первый мандраж.

   Я подхожу к краю и замираю. Мне стало страшно в последний момент. Сделать этот последний шаг оказалось невероятно сложно при всём моём желании. Почему-то внутри поселилась уверенность, что моя жизнь разделится на до и после. Откуда оно взялось?

   Странное ощущение, будто сейчас всё изменится и не будет как раньше. Но что изменится то?

   — Помочь? — спрашивает инструктор, отвлекая от самокопания, и я понимаю, что меня сейчас просто столкнут, а это испортит всё впечатление, поэтому отрицательно машу головой, набираю побольше воздуха в лёгкие, отвлекаюсь на секунду на оператора, который делает какие-то забавные жесты, не могу не улыбнуться. Отступать некуда. Выдох и шаг вперёд.

   — А-а-а!.. — кричу сначала в ужасе, но голос тонет в шуме ветра.

   Ещё пару секунд назад я слышала мотор самолёта, голос инструктора, а сейчас только шум ветра. Уши немного закладывает, но это становится не важным. Свободное падение – это что-то невероятное. Я не чувствую веса собственного тела. Воздух настолько плотный, что создаётся ощущение, будто из него можно скатать снежок. В аэротрубе было похоже, но здесь всё по-настоящему. А оттого, что картинка внизу, захватывает дух.

   Фотографии с квадрокоптера или спутника не передают и десятой доли той красоты, что простиралась сейчас подо мной. Верчу головой насколько получается, чтобы навсегда запечатлеть в памяти эту волшебную картинку. И вдруг…

   Откуда-то взялся порыв ветра, что стал относить меня в сторону. По времени мне уже пора выпускать парашют, но меня кидает из стороны в сторону, словно кто-то невидимый играет мной, словно мячиком. В один момент меня будто выкинуло. Только облегчение не продлилось и пары секунд.

   Ужас и паника накрыли меня с головой. Земля казалась совсем близко, буквально в сорока (может больше) метрах. Резко я дернула кольцо. Я летела вниз на жуткой скорости, а парашют так медленно раскрывается. Почему так медленно?

   Я дёрнула стропы, хотя знала, что так делать нельзя. Только сердце уже не колотилось в груди, оно остановилось заранее. Кровь тоже отхлынула куда-то. По телу прошёл мороз. Это всё. Это конец. Зажмурившись, я приготовилась к удару.

   Не случилось.

   Вдруг что-то мягкое обволокло всё тело. От неожиданности и радости я распахнула глаза, готовая расцеловать того умельца, что за секунды успел развернуть нечто, чтобы спасти меня. Но вновь я была обескуражена.

   Странное мерцающее марево переливалось вокруг меня всеми цветами радуги. Я же продолжала чувствовать невесомость. И опять не успела даже понять, что происходит, не то что сделать выводы, как всё вновь резко изменилось.

   Марево лопнуло, словно мыльный пузырь, больше не задерживая меня.

   Только краем сознания я отметила, что вновь оказалась на высоте. Сердце бешено колотилось в груди, качая по телу кровь и заставляя не просто кричать от испуга, но и включиться мозг. На радостях, что высоты достаточно, я ещё раз дернула стропы, но кусок бесформенно оборванной плотной ленты остался у меня в руках. Задрать голову вверх секундное дело.

   Ледяной волной страх прокатился по всему телу. Хотелось кричать и ругаться на вселенную, зачем давать надежду без шанса?

   Сверху трепыхались оборванные куски строп, а земля всё ближе и ближе.

   «Не повезло…» — проскочило какое-то глупое смирение. Только в этот раз почему-то не хотелось зажмуриваться.

   Странные вещи думаются перед смертью. Мне вот представилось, как это смотрится со стороны. Не эстетично как-то падать камнем с неба. Вот если бы я как ангел мягко опустилась на землю…

   До земли осталось совсем чуть-чуть, когда меня резко рвануло вверх, а следом я стала медленно опускаться. В недоумении и дикой надежде на чудо я опять подняла голову, но ничего не увидела, только необычные завихрения воздуха.

   В следующее мгновение мои ноги коснулись земли, затем подогнулись и уронили меня.

   Запах свежей травы, земли и цветов наполнил мои лёгкие непередаваемым ароматом жизни. Я лежала навзничь на мягкой траве и так плакала от облегчения, как никогда раньше не ревела. Тело сотрясала дрожь от перенесенного стресса.

   Однако, стоило мне перевернуться на спину, взглянуть в желто-зеленое небо и найти красное солнце, как меня захлестнула истерика. Слёзы хлынули из глаз с новой силой. Я хохотала в голос, до икоты и колик в животе, только радости в этом смехе ни капли. А когда ко мне подбежало странное лохматое существо размером с собаку, но с хоботом, я потеряла сознание. Моему мозгу срочно требовалась перезагрузка.

ГЛАВА 2

Откуда у тети Наташи такой ужасный матрас? Словно старый ватный тюфяк под спиной, что с годами слежался, и теперь комки той злосчастной ваты давят мне во всех местах. И голоса вокруг незнакомые, их много, и они не стараются говорить тише. Бабушка так не поступает, да и тётя тоже.

   Перевернуться не получилось, банально не оказалось сил. А вот открыть глаза удалось. Бело-жёлтый потолок – первое, что я увидела. Почему-то сразу пришло понимание, что это не бабушкин дом и не тётин. Где я? Что случилось?

   Воспоминание о случившемся резко вместе с головной болью вернулись ко мне. Виски прострелило, а я застонала, невольно привлекая к себе внимание.

   — Выпейте, станет легче, — раздался рядом девичий голос, а ко рту поднесли стакан, приподнимая мою голову. Выпила странного цвета и вкуса сок на рефлексах, мысль о том, что это может быть нечто не полезное, пришла позже, но тут же была отброшена. Вряд ли меня решили привести в чувство, а потом коварно отравить.

   — Где я? Где тётя? — прохрипела я, не узнавая собственный голос.

   — Вы в лекарской. Никто вами не интересовался пока. Или просто не поняли о ком речь. Не переживайте, после ураганов такое часто бывает. Найдётесь, — с усталой улыбкой говорила девушка.

   — Если кто-то из ваших остался жив, — раздался голос с соседней койки.

   Неопрятный на вид мужчина лежал с зафиксированной палками и верёвками ногой. На следующей кровати женщина без сознания с перебинтованной грудью. Дальше имелось ещё около пяти коек, на каждой из которых лежал кто-то травмированный в сознании и без. Повернув голову в другую сторону, я разглядела ещё больше коек, правда некоторые стояли пустые, а возле некоторых кто-то сидел.

   — Где я? Что случилось? — никак в моей голове не складывалась картинка. Я даже смогла приподняться на локти, чтобы осмотреться.

   Большое цельное помещение с колоннами, полностью заполненное койками с людьми и без. Высокие потолки, не меньше четырёх метров. Бело-жёлтые стены, как и потолок, абсолютно безлики, но хотя бы целые и чистые, чего нельзя сказать о поле. Чего на нём только не было, грязь и кровь в основном, остальное я не смогла определить. По периметру расставлены шкафы и столы, на которых стояло множество колб или мензурок с разноцветными жидкостями. На дальнем столе лежали металлические инструменты.

   — Всех собрали. Больше никого нет, — разнёсся сильный мужской голос, будто резонируя от стен.

   На мгновение я даже голову в плечи попыталась втянуть, чтобы укрыться от этого голоса. Сказать, что я была дезориентирована, ничего не сказать. В моей голове не укладывалось ни это помещение, ни наличие такого количества травмированных людей, ни их внешний вид. К слову, почти все одеты, словно из прошлого века. Замызганные платья и передники, платки на головах, штаны у мужчин заправлены в полусапожки отдалённо похожие на берцы (наверное, из-за наличия шнуровки), но подошва тонкая. Хотя кто-то вообще босой, кто-то в изодранной одежде, но на нормальные джинсы и футболки это не тянуло.

   Посмотрела на себя. Тот же спец комбинезон со свисающими обрывками строп. Мои личные очень удобные высокие берцы. Митенки на руках, пальцы с остатками французского маникюра, что мы с тётей делали пару дней назад. Под всеми ногтями виднелась грязь, три сломано, хоть длина была совсем небольшой, максимум полсантиметра. Подняла руки и ощупала голову, не обнаружив ни защитного шлема, ни очков, в которых прыгала. А ещё поняла, что волосы слиплись от грязи, даже вынула кусочек листика. Похоже я сильно отличалась от окружающих.

   — Где я? — опять спросила, хоть и понимала, как глупо это звучит в третий раз.

   — В лекарской, — как-то тяжело вздохнула девушка, поднимаясь. — Я позову сиара, он посмотрит вас ещё раз.

   И ушла. А кто такой сиар?

   Я бухнулась обратно на нечто похожее на подушку. И комки матраса меня уже совсем не волновали. Я никак не могла собрать воедино происходящее. Понятно, что жёлто-зелёное небо с красным солнцем мне привиделось. Наверное, я сильно головой приложилась, хотя и не помню такого. И даже странного вида животное не смутило меня, мало ли что может выдать воспалённое воображение. Известны же случаи, когда человек забывает какой-то особенно травмирующий момент его жизни, так почему мне не придумать такую картинку?

   Только было одно «но». Если то цветное небо и солнце, и животное мне померещились, то почему я не в больнице, а в каком-то странном месте со странными людьми? Сейчас-то со мной всё в порядке, я не бьюсь в истерике, не падаю с высоты или ещё что-то. Или это тоже галлюцинации? Мгновенно пришедшее решение исполнено, и вот я уже потираю ноющую от боли руку, после того, как собственноручно ущипнула её. Значит, не сон и не галлюцинация. Тогда что?

   — Первый раз в ураган попала что ль? — спросил меня сосед по койке.

   — Первый, — с тяжёлым вздохом призналась я.

   — Приезжая что ль?

   — Да, к тёте в гости, — так же спокойно ответила я.

   — А тётку как зовут? Я с детства здесь живу, всех знаю. Помогу найти что ль, — не унимался мужик.

   Я взглянула на него, хотела сказать, что и тётя здесь не местная, не может он её знать, но тут же передумала. Человек хочет мне искренне помочь, так зачем отталкивать? Бабушка всегда говорит, что помощь нужно не только оказывать, но и уметь принимать.

   — Наташа, — почему-то назвала я не полное имя. И не успела исправится, как мужик радостно заулыбался.

   — И говор у тебя не наш. Нанаша через два дома от меня живёт. Только племянники к ней должны через неделю приехать. Или я уже во времени запутался что ль?

   — Я…

   — Приветствую, — обратился ко мне со спины доброжелательный мужской голос с нотками усталости.

   — Сиар, приветствую. А это племянница нашей Нанаши. Приехала в гости совсем не вовремя. А мне долго теперь что ль?

   — Сивак, посмотрите сколько сегодня травмированных. Я помогаю сначала тяжёлым, а уж потом всем остальным. Потерпите до завтра, — сиар даже устало улыбнуться смог моему соседу. Но не это заставило меня ещё и ещё щипать руку.

   Мужчины говорили, а я рассматривала во все глаза этого сиара. И всё бы ничего, если бы не уши. Почти человеческие, но заострённые уши. И они не казались накладными или как-то приклеенными, более того, в момент поворота головы острый кончик уха шевельнулся, заставляя меня паниковать.

   — Давайте с вами, — тем временем сиар вернул своё внимание мне. — Помощница сообщила, что вы дезориентированы, возможно ударились головой. Позвольте я осмотрю вас, — протянул он к моей голове ладони.

   — А… — не могла я найти слов, столько разных эмоций и желаний бурлило у меня внутри.

   — Это не больно. Магия не причинит вреда, зато даст лучше понять, что с вами, — успокаивал он меня, но получалось не очень, потому что очень скоро его ладони оказались на моих висках, его глаза расфокусировались, а в местах соприкосновения я почувствовала покалывание. И мне даже показалось небольшое свечение, что заставило дёрнуться всем телом.

   — Тш-ш-ш, — тонкие губы сиара сложились в трубочку. — Всё хорошо.

   Неожиданно от его ладоней появилось не только покалывание, но и тепло. Оно волнами разливалось по телу. И я не могла сказать, что это неприятно, просто необычно, ненормально и нереально. При этом держал он меня очень крепко, не вырваться, но мягко, почти ласково. Тепло же проносилось по всему телу и концентрировалось в груди.

   Вдруг глаза сиара распахнулись шире, и он чуть наклонился ко мне вперёд. Я инстинктивно отстранилась, а он отпустил меня, оставив руки висеть в воздухе на несколько секунд.

   — Теперь мне ясно, как вы смогли выжить в эпицентре урагана, — широко улыбнулся он и выпрямился.

   — Как? — спросили одновременно я и мой сосед.

   — В смысле, как? — удивился он. — Вы меня спрашиваете?

   — Конечно, вас. Вы же меня смотрели или как это называется? — замерла я в ожидании.

   — Я осматривал вас на повреждения, но их нет. Вы совершенно здоровы. Даже ушиба головы нет. Только эмоциональный стресс. Вы были вместе с вашей тётей? Нанаша была с вами?

   — Нет, — покачала я головой, а потом добавила: — они прыгнули первыми.

   — Их унесло первыми? Мне очень жаль, из эпицентра выжила только ты, — поджал сиар губы, почему-то перейдя на «ты».

   — Повезло тебе, — криво улыбнулся сосед по койке, но тут же грустно вздохнул: — А Нанаше нет.

   — Везение здесь ни при чём, правда? — прищурился этот тип с острыми ушами.

   — А вы эльф? — задала вопрос невпопад.

   — На четверть. Магия и характерные уши – всё, что мне досталось от эльфийской расы, — пожал он плечами, словно в этом ничего особенного.

   Рефлекторно я пощупала свои уши и выдохнула облегчённо. Мои кругленькие.

   — Сиар и мистресса единственные в нашем селении лекари-маги. Есть ещё воздушники и водник, но они слабенькие. Никто не хочет ехать в нашу глушь, — рассуждал сосед.

   — Ты не ответила на вопрос. Везение ни при чём же? Ты сильный маг воздуха и смогла защитить себя.

   — Я маг? — отодвинулась я подальше от них. Что за бред они несут? Какая ещё магия? Какие эльфы?

   — А разве нет? Твоя одежда… ты словно с полигона только что прибыла. Хочешь сказать, что это не так, что ты не знала? Сколько тебе лет? — хмурился сиар.

   — Восемнадцать, — гордо вздёрнула я подбородок, но получилось не очень, потому что тут же вспомнилась тётя со своим подарком.

   — Вот. Ты уже должна в академии учиться с таким-то уровнем силы. А магическую школу ты давно закончила? — допытывался сиар.

   — Даже не начинала. И это глупость. Я не маг. Просто не могу им быть. Что вообще происходит? Мне то зелёно-жёлтое небо мерещится, то странный зверь с длинной шерстью и хоботом, теперь вы со своими ушами. Где я? — пока говорила, отползла по кровати до самой спинки, через которую (она оказалась совсем невысокой), чуть не сверзилась. Сиар меня поймал и почему-то не отпускал.

   — Ты считаешь, что всё тебе померещилось? Думаешь, мы тебя обманываем? — смотрел он мне в глаза на расстоянии в пару ладоней.

   От его взгляда у меня в горле образовался ком, и я не смогла ему нормально ответить, лишь кивнула.

   — Понятно, — поджал он губы. — Физически ты здорова, и я не имею права тебя здесь задерживать, но могу проводить на улицу. Идём, — он выпрямился, аккуратно взял меня за руку и потянул наружу.

   В каком-то внутреннем оцепенении и прострации я шагала за ним, не возражая и не сопротивляясь. Пока мы шли с мужчиной, люди уважительно здоровались или спрашивали что-то, он им отвечал, опять же спокойно, почти ласково. И у меня не было чувства опасности, не вызывал этот мужчина тревоги. Дрогнула я внутри, когда увидела краешек зелёного неба. Прямо ноги подогнулись в попытке не выходить на улицу, остаться в помещении. Но сиар тянул вперёд и не обращал внимания на дрожь по всему моему телу.

   Почему-то оказалось дико страшно признать, что всё это не плод моего воображения или галлюцинация, что и небо, и солнце, и зверь, и на четверть эльф – реальность. Перед выходом я крепко зажмурилась и ещё пару раз себя ущипнула, в непреодолимом желании проснуться.

   — Открой глаза, — донёсся до меня голос сиара.

   Я лишь помотала головой. Открыть глаза сейчас в разы страшнее, чем выпрыгнуть из самолёта ещё каких-то несколько часов назад. Там всё понятно и объяснимо, я знала, что и как делаю, а страх был лишь животным инстинктом, который мне требовалось преодолеть. Сейчас же совсем другое дело.

   — Открой глаза, — вновь попросил меня сиар, прикоснувшись ко второй моей руке, правую он так и не выпустил. — Я не знаю откуда ты, почему не видела ни эльфов-полукровок, ни псинов, не знаю даже как тебя зовут, но…

   — Анила, — выдохнула я собственное имя.

   — Анила, — мягко и со вкусом произнёс он. — Красивое имя, как и его носительница. Меня зовут Ланиз. Открой глаза, Анила. Тебе нужно это увидеть и принять.

   — Оно зелёное?

   — Да. А под каким небом жила ты?

   — Голубым.

   — Далеко. Голубое небо над городом около академии. А говоришь, ничего не знаешь о магии. Там же весь город пропитан магией.

   — В смысле? Небо меняет цвет? — от удивления я всё-таки распахнула глаза.

   Голубые глаза сиара смотрели на меня с интересом и немного оттягивали на себя моё внимание. Жёлто-зелёное небо за его головой уже не столь сильно пугало. Но тут рядом раздалось бульканье, которое вынудило отвести взгляд.

   — Бысик, ты напугал нашу гостью, — со смехом пожурил мэтр странное существо, уже виденное мною, на что последний лишь булькнул ещё раз.

   Булькнул. Лохматое животное с длинной шерстью и хоботом. Оно булькнуло. Я не могла даже вдох сделать, чтобы хоть немного успокоиться. Голова опять закружилась, пытаясь отвергнуть такую абсурдную информацию.

   — Анила, спокойно, — рука сиара оказалась на моих лопатках и поддерживала от падения, - это просто псин. Миролюбивое домашнее животное. Он ничего тебе не сделает. Чего ты так испугалась?

   — Животное булькает, — выдавила я из себя слова, но ноги подкосились, и меня на что-то усадили.

   — Конечно, все псины издают такой звук. Ты никогда не видела псинов? Я знаю, что они не любят города, но прям такая реакция…

   — Никогда. В моём мире таких не существует, — призналась я, запуская пальцы в волосы и начиная качаться.

   Наверное, со стороны я сейчас напоминала сумасшедшую, но мне было не до этого. Моя память снова и снова подкидывала картинки прыжка, как меня мотало из стороны в сторону, как я упала, но не разбилась, а вокруг меня что-то сияло и переливалось, как я каким-то образом вновь оказалась на высоте и как вновь не разбилась. Дважды я должна была упасть камнем о землю, но этого не случилось. А что тогда произошло?

   Я всегда много времени проводила на улице, но и фильмы смотрела, и в обсуждениях с друзьями участвовала. Вот оттуда моя память и подкинула ответ – я попала в другой мир, как бы бредово это не звучало.

   — Переливалось, говоришь, — разобрала я слова сиара. Ой!

   — Я всё это сказала вслух? — испугалась я.

   Опять же вспомнились сценарии, когда пришельца, или как я тут теперь называюсь, забирают на опыты. А мне туда вовсе не хотелось, вот совсем-совсем.

   — Вслух. И не надо пугаться ещё больше. Я, конечно, не знаю, что такое самолёт и парасют, но уверен, что в нашем мире никто ради забавы никуда не прыгает. У нас катаклизмы случаются чуть ли не каждый месяц, тут никаких дополнительных встрясок не нужно. Мы, наоборот, всем сердцем желаем тихой и спокойной жизни. Мы устали уже от ураганов, ядовитых туманов, жгучих дождей, землетрясений и периодического пересыхания рек.

   — Вы меня теперь сдадите на опыты? — озвучила я свои страхи.

   Сердце бешено колотилось в груди, ладони вспотели, а сделать вдох оказалось не под силу. Мы смотрели друг другу в глаза. Не знаю, что он видел в моих, но я могла сказать в какую секунду до него дошла суть моего вопроса.

   — На опыты? Зачем?

   — Ну, не знаю. Я же не из этого мира, — произнесла я то, что ещё не до конца сама приняла и осознала.

   — Ты в этом уверена? Может быть, образовался стихийный портал? Такого, конечно, не было уже очень давно, но мало ли. После исхода хранителей мир так штормило, что стихийными порталами никого не удивить. Позже как-то стало полегче, мир немного успокоился, а все разумные выставили многослойные защиты. После этого никто не слышал о порталах. Ты с какой части материка?

   — Сиар, вы нам нужны, — прервал наш разговор окрик медсестры.

   — Иду! — крикнул он ей. А мне добавил намного тише, взяв за руку вновь: — Никуда не уходи. Мы ещё поговорим. И попробуем разобраться в случившемся. Хорошо?

   — Мне некуда идти, — тяжело вздохнула я. — Вы не выдадите меня?

   — Зачем мне это? Конечно, пришельцев из других миров у нас нет, но в нашем мире уже не знаешь, чему стоит удивляться, — улыбнулся сиар и скрылся в здании.

   У меня же появилось время рассмотреть место, в котором я оказалась.

   Правда, сначала я осмотрелась в поисках зеркала. Одежду-то свою я признала, но мало ли. Нашёл же этот сиар во мне магию. Только зеркала нигде не наблюдалось, даже воды в тазу. Идти куда-то я опасалась, потому осталась на месте. Успеется ещё.

   Странное небо. Впереди оно было ярко жёлтым, но постепенно меняло цвет на зелёный. За моей спиной находилось здание и дальше не заглянуть, но над головой цвет именно зелёный. Здание хоть не сильно чем-то отличалось от привычных. Белые стены из какого-то камня с голубоватыми прожилками сложены очень аккуратно, скреплены опять же голубоватым раствором. Смотрелось очень красиво. Вид портила, по моему мнению, чёрная крыша. И поскольку здание достаточно высокое, три этажа как никак, разглядеть из чего она сделана не получалось. Большие окна с витражными стёклами придавали какой-то особый шарм зданию.

   Вокруг суетились люди. Одни мужчины чистили и распрягали коней, вполне привычных на вид. Другие носили огромные кастрюли с чем-то вкусно пахнущим. Женщины носились с одеждой и тканями.

   Я наблюдала за суетой и никого не трогала, но долго оставаться незамеченной у меня не получилось.

   — Посмотри на неё, — подошла ко мне какая-то женщина и упёрла руки в бока, неодобрительно сверля меня взглядом. — Жива, цела и сидит. Все помогают друг другу, а она сидит.

   — Сиар велел мне никуда не уходить, — спокойно ответила я.

   — Ой, сиар вечно трясётся над молодыми девушками. Женить его пора. А ты вставай, пошли.

   — Куда? Он меня искать будет.

   — Вставай, говорю. Будет искать, ему скажут где ты. Там белья столько в крови, стирать не успеваем, а ещё накормить всех надо. Малка вон с детьми сидит, воет уже. Фаска чистые тряпки требует для калечных, а их нету. Водоворот ураганом снесло, приходится на речку за водой бегать. Некоторые прямо на реку стирать ушли.

   Женщина всё говорила и говорила, уводя меня куда-то. От такого напора или наглости я растерялась и переставляла ногами, даже не представляя куда меня тянут.

   — Куда вы меня ведёте? — сумела вставить я.

   — На реку, конечно.

   — Но…

   — Нет, ты посмотри какая неблагодарная. Мы её нашли, вытащили, в чувство привели, а она помочь не хочет. Потом глазки будешь строить сиару. Сейчас не время! — отрезала женщина и кажется быстрее потащила меня.

   И в какой-то степени она права. Меня не бросили. А у них тут катастрофа, они действительно нуждаются в помощи. Потому не стала возмущаться. Зато я увидела, что вдали (мы же уже давно и далеко ушли от здания больницы) небо насыщенно зелёное, а на нём жутковатое красное солнце с коричневым ободом.

   Река. По мне – это большой ручей, но никак не река. Одна радость для моего осознания мира – вода вполне обычная, прозрачная, хотя в ручье смотрится не синей, а скорее болотно-зелёной. Совать в неё руки совсем не хотелось, но остальные женщины и девушки яростно стирали одежду, простыни и какие-то лоскуты, скорее всего использующиеся в качестве бинтов. Некоторые работали на своеобразном отжиме, то есть две женщины скручивали ткани до максимума, потом вытряхивали и скручивали вновь. Зачем они это делали ровно три раза не знаю.

   Зато мне представился шанс рассмотреть себя. Заглядывала в отражение на воде с замиранием сердца, почему-то казалось, что появилось что-то лишнее. Ошибалась, чему осталась очень рада. Да, волосы грязные, но мои родные платиновые кудряшки. Серые глаза толком не разглядеть в водной глади, но ничем особенным они не отличались. Всё то же лицо с прямым носиком и бледной кожей. Всё моё родное.

   Я всеми силами пыталась помогать, честно. Только стирать руками такие объёмы в ручье, где постоянно что-то цеплялось со дна и эти новые пятна приходилось вновь и вновь стирать, у меня получалось из рук вон плохо. Сначала на меня просто косились, потом стали закатывать глаза, а когда я ещё и кожу с пальца умудрилась содрать до крови, на меня прикрикнули.

   На ночлег меня разместили в доме Раниты, которая категорически запретила селиться у Ланиза. Он горел желанием побольше узнать о моём мире, хотя мне было нужно совсем обратное.

ГЛАВА 3

Странный день, наполненный знакомством с удивительным и пугающим миром, с его необычными и, чего скрывать, немного отсталыми в плане технологий жителями, подошёл к концу. И засыпая, я желала лишь одного – чтобы этот день оказался сном фантазёрки, которая не готова прощаться с детством. Я мечтала вновь увидеть бабушку с её вечными опасениями на счёт моих лыж и сноуборда, летних походов в лес за ягодами, а на самом деле купании в горных ледяных речках и сплавах по ним. Мечтала увидеть деда Виталия, который втайне от бабушки положит ещё одни шерстяные носки и проверит снаряжение. Мечтала отметить выпускной с классом и даже сдать ЕГЭ, поступить в универ в конце концов, к чему так долго готовилась всеми невозможными методами, поскольку ни на каких репетиторов денег у семьи не имелось. Не хотелось думать, что всё это было зря.

   Наверное, я слишком тихо просила или не того, потому что утро я встретила в доме Раниты. Хотелось плакать и жалеть себя, а ещё бабушку, которая так и не узнает, что со мной стало, которая будет бегать по всем отделениям полиции, наверняка размещать объявления на столбах и вместе с тётей засудит авиакомпанию. Образ бабушки с её всегда аккуратной причёской и даже макияжем в её-то годы мгновенно рисовался в воображении. Сердце разрывалось от боли при одной только мысли о ней. Она для меня самая дорогая и бесценная. Ни брат, ни тётя, ни дед Виталий, ни тем более родители, которых я и не помню, не были мне хоть сколько-то дороже бабули.

   — Наш «Варяг» просто так не сдаётся, — вслух проговорила я нашу речовку и резким движением поднялась, отругав себя за слабость. – Сдаться, значит погибнуть.

   В доме Раниты нашлось небольшое зеркало в умывальной комнате. Теперь я могла себя хорошо рассмотреть. Глаза. Мои серые блёклые глаза сейчас был цвета ртути в термометре. Вчера в отражении в реке я посчитала, что это игра света и неровность отражающей зеленоватой воды. Сейчас же я чётко понимала, что цвет моих глаз изменился, да и мои платиновые волосы изменили оттенок. Тёплая платина превратилась в холодную. Хорошо, хоть блеск остался. Зато теперь я точно, как снежинка – белая и блестящая в лучах солнца.

   Ланиз хоть и жил отдельно от родителей, завтракать пришёл именно сюда. Ранита качала головой, но явно порадовалась лишний раз увидеть сына. А вот с его отцом мы вечером так и не встретились, видимо, мужчина пришёл уже ночью.

   Эльфы тонкокостные? Да? Ничего подобного. Высокий хорошо сложенный мужчина с короткими светлыми волосами и острыми ушами, намного острее чем у сына, просканировал меня взглядом, но лишь кивнул.

   — Какой ты невежливый, отец. У нас гостья в кои-то веки, — выскочил откуда-то парень очень сильно похожий на Ланиза, но моложе. Мы с ним скорее одногодки, в то время как сиар выглядел явно постарше.

   — Ланирель, прекрати себя так вести, — чуть повысила голос на парня Ранита.

   — Я нормально себя веду, — с улыбкой ответил тот, а потом обратился уже ко мне: — Привет, меня зовут Ланир. Думаю, что моего брата-близнеца ты уже знаешь.

   — Близнеца? — удивилась я.

   — Зачем так сразу шокировать девушку? — недовольно произнёс Ланиз. — Она и эльфов-то никогда не видела.

   — Правда? Это здорово. Всегда есть место открытию, — не обращая внимания на замечания, продолжил с восторгом взирать на меня Ланир.

   — М-да, — как-то обречённо вздохнул Ланиз, — теперь он от тебя не отцепится.

   — Нечего на меня наговаривать. Просто мне любопытно, да и она явно не знает, почему мы настолько разные.

   — Может быть, мы позавтракаем, а уж потом ты будешь мучить нашу гостью? — пыталась сказать строго Ранита, но уголки губ дрожали.

   — Я не…

   — Хватит! — громоподобно произнёс их отец. — Завтрак и тишина.

   Тонкие и нежные эльфы в наших книгах и близко не стояли с этим мужчиной.

   Больше никто и слова не сказал. Завтрак действительно прошёл в абсолютной тишине, не считая стука ложек о тарелки. Глава семьи доел, спокойно поднялся, за ним Ранита, и они вышли из комнаты.

   — Фух, наконец-то, — выдохнул Ланир, бросая ложку в тарелку. — Ну, рассказывай, кто ты и откуда? Чем моего братца зацепила? Куда вы собрались? Долго у нас пробудешь? Где твои родственники? Погибли, да? Соболезную. А почему ты в их доме не живёшь? И вчера на церемонию не ходила. Люди могут не так понять, учти.

   От этого потока вопросов у меня только глаза на лоб лезли.

   — Ланир, хватит. Когда ты уже повзрослеешь? — запрокинул голову Ланиз.

   — Ты уверен, что вы братья? — спросила я Ланиза, но ответил мне Ланир.

   — Мы не просто братья, мы близнецы. Просто природа немного подшутила. Магию и эльфийские особенности между нами распределила неравномерно. Получилось, что Ланиз у нас маг земли, но его не хватает больше чем на травки и осмотры людей.

   Последнее он обращал к брату, который лишь тяжело вздыхал.

   — Нам пора. Иди, готовься к поступлению. В академии, настоящей, государственной, — спародировал Ланиз брата, на секунду становясь его копией, — просто так зачёты не ставят, там работать нужно.

   — Ой, таланту нужно просто дать шанс, — вскочил Ланир, в то время как Ланиз за руку выводил меня из дома. — Я прославлюсь, вот увидишь.

   — Слава бывает и дурной. Помни это, брат, — проговорил Ланиз и закрыл за нами дверь, отрезая от неугомонного Ланира.

   — Извини за это. У него ещё подростковый максимализм не закончился.

   — Да ничего. Просто я не поняла, как так?

   Ланиз оказался отличным рассказчиком. В его доме он выдал мне несколько книг (я по каким-то необъяснимым причинам могла читать на местном, хотя попадалось много названий, которые для меня не имели смысла). К обеду, когда за мной пришла Ранита, у меня голова пухла от количества информации.

   Задавая вопрос об отличиях братьев, я и не предполагала, что придётся погрузиться в тонкости бытия людей и эльфов, а также узнать, что в этом мире есть какие-то мифические истинные пары.

   — Если у истинной пары разных рас рождается ребёнок, он наследует только самое лучшее от родителей, а магия множится. Например, в истинной паре эльфа и человека никогда не родится такой как я, — объяснял мне Ланиз. — Их дитя будет столь же долго жить, как и эльф. И магию он возьмёт от обоих родителей. Если они обладают одинаковым видом магии, то ребёнок будет минимум в два-три раза сильнее каждого из них. Если разными, то ребёнок унаследует оба вида, как мой отец. У него сильная магия стали от деда и слабая земли от матери эльфийки, которую он никогда не знал, потому и не развивал её магию никогда. Ну, мне так кажется, — пожимал плечами Ланиз.

   — А почему он никогда не видел свою мать-эльфийку? Она умерла при родах? — больно стало за малыша, который не успел родиться, а уже потерял маму. Мне хоть немного досталось родительской любви, у меня фотки есть…были.

   — Нет, что ты. Просто у эльфов полукровки низший сорт. Он ей не нужен, да и замуж она собиралась. Вот дед и уехал с островов с отцом. Деда нет уже давно. Как ни крути, а долголетие отец получил почти эльфийское. Угадай, сколько ему сейчас. И мне?

   — Тебе лет двадцать пять. Плюс минус год. А твоему отцу не знаю даже, он выглядит лет на тридцать всего, — засомневалась я.

   — Почти. Мне тридцать, скоро тридцать один. Эльфы, кстати, взрослеют только к тридцати. Хотя и не всегда. Ланир тому подтверждение. А отцу восемьдесят шесть. Если считать по-эльфийски, то мы с ним одного возраста почти, скоро я его обгоню, — с улыбкой говорил Ланиз.

   Он рассказал мне самое основное об этом мире. Я сначала честно пыталась осознавать всё, но потом старалась только запомнить, чтобы позже в одиночестве и спокойствии разложить по полочкам, что, собственно, и сделала вечером.

   Прекрасный мир магии, населённый шестью видами разумных существ, не считая магических животных и просто животных. Драконы, демоны, эльфы, ортаки, люди и элементали. Почему есть демоны, но нет ангелов? Не знаю, а Ланиз не знает кто такие ангелы и почему они должны быть, если есть демоны. В общем, тут тупик. Принимаем как факт. Ортаков по его описанию я смогла отнести к зелёным человечкам, потому что они на самом деле были высокими, выносливыми и очень умными людьми с зелёной кожей. Этот вывод я сделала из описания Ланиза. Люди не вызывали особого интереса, потому что от меня отличались лишь продолжительностью жизни, около ста пятидесяти лет. Когда-то, это время они называют до исхода хранителей, среди людей не рождалось не одарённых магией, буквально каждый и повсеместно пользовался своей магией и не видел в этом ничего особенного. Всё изменилось после исхода. Теперь маг в семье — это предмет гордости.

   Все расы почти равномерно были расселены по двум материкам этого мира. У демонов и драконов свои государства, которые сохранились до сих пор, но уже практически закрытые, в отличие от старых времён. У ортаков тоже имелось своё государство, но сейчас его нет, его территория полностью уничтожена. А вот эльфы, что жили везде, ещё до исхода образовали второе государство на островах. И именно там теперь живут истинные эльфы. На материк же бегут только полукровки, которых там не считают за личностей.

   До исхода хранителей на двух материках располагалось несколько государств, которые считались людскими. Сейчас же есть несколько городов и множество деревень вокруг, а между ними безжизненные пустоши, каньоны или реки. Теперь люди разделены территориально и мало общаются между собой. Каждый выживает как может и умеет, подавая руку помощи лишь тому, кто рядом. Те, что живут за каньоном, выживают самостоятельно. Настолько, что у них различное магическое образование.

   Самые странные на мой взгляд – элементали, которых одномоментно могло быть не более пяти. Меньше может, больше нет. Почему пять человек, то есть элементалей выделили в целую расу? Ну, очень-очень сильная магия. Ну, жить они могут бесконечно долго, если встретят истинную пару и пройдут обряд. Зачем столько условностей? Тоже непонятно. Мне велели принимать, как есть, потому что всё равно элементалей в этом мире давно не рождалось. Именно эти пятеро и становились хранителями мира. Именно они поддерживали порядок и равновесие сил в мире. И именно они его покинули, обрекая на долгую и мучительную смерть.

   После исхода два материка столкнулись. Как? Мощнейшее в своей силе землетрясение. Части материков ушли под воду, как государство ортаков, части высоко поднялись над уровнем моря и стали недосягаемыми вершинами, как драконья страна, а посередине, где когда-то был океан, остался каньон с бурной рекой, который постоянно меняет свои размеры из-за всё новых и новых катаклизмов. Его ширина то увеличивалась, то уменьшалась, чем не давала наладить пешеходного сообщения между двумя частями материка. На другую сторону можно только перелететь на крыльях.

   В течение следующих пяти месяцев я многое узнала об этом мире, но каждый раз засыпала с надеждой проснуться дома у бабушки и тёти. Ланиз, конечно, объяснил мне, что способа вернуться нет, если он и имелся у древних, то сейчас просто неосуществим.

   — Ну, представь, — вздыхал он на мои очередные попытки понять, как такое возможно, — мы не можем преодолеть каньон, а ведь его край виден невооружённым взглядом. А ты говоришь о другом мире. Да, мы знаем, что другие миры есть. Где-то там, — он неопределённо махнул рукой. — Но мы не путешествуем между ними и ничего о них не знаем. Наш мир закрыли для посещений очень давно. Настолько, что если об исходе сохранились хотя бы легенды, то о путешественниках между мирами нет ничего. Ты учти, что целые государства вместе с жителями, знаниями и письменными свидетельствами уничтожались повсеместно. Те знания, что остались у нас, лишь крупица от былого. Каждая раса спасала детей. Каждый родитель тогда закрывал своей магией или собственным телом ребёнка, а то и не одного. Цель стояла выжить. Никто в те жуткие времена не подумал, что спасённые дети не обучены совсем или знаний очень мало. Мы не то что бы начинали с чистого листа, но очень на то похоже. Так что о путешествиях между мирами даже не задумываемся. У нас есть более насущные проблемы: как успеть вырастить урожай, суметь сохранить его, как защититься от того или иного бедствия, как выжить, если не будет продовольствия или пересохнет река. Так что прости, но вряд ли тебе кто-то предоставит способ вернуться в твой мир.

   После всего рассказанного мне стало жутко за этих людей, а ещё безумно жаль. Да, причины исхода хранителей мне тоже объяснили. И люди до сих пор несли бремя вины за случившееся. Но от этого не становится ни легче, ни проще. Разве они не заслужили уже тихой и спокойной жизни?

   За пять месяцев в этом селе я познакомилась со всеми, а ещё пережила землетрясение, непонятно откуда возникший пожар, ливень, не прекращающийся неделю, и ядовитый туман. Последний дал мне чётко понять, что я обязана научиться пользоваться своей магией (да, я приняла данный факт).

   Мне уже реже снилась ночами бабушка, мечущаяся по всем возможным инстанциям, но такого ещё не было. Я увидела седую и резко постаревшую бабушку, перед которой стоял большой мутный шар, над которым в свою очередь какая-то странная женщина водила руками. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять где она. Неужели, она настолько отчаялась, что пошла к шарлатанам?

   — Я не вижу вашу внучку среди мёртвых, — чётко расслышала я слова гадалки, — но и среди живых нашего мира не нахожу.

   — И что это значит? Ни жива, ни мертва? Так не бывает, — возмутилась бабушка, поднимаясь со стула.

   — Бывает, — спокойно ответила гадалка и посмотрела мне в глаза.

   У меня по всему телу пошли мурашки от этого взгляда. Разве такое возможно? Настоящая оракул или как её там? Пока пыталась подобрать слова, женщина ответила бабушке.

   — Ваша внучка в другом мире. Ей суждено было попасть туда, она рождена для этого. Она жива и здорова, при должном усилии будет счастлива, но это всё уже не здесь. Большего я сказать не могу.

   — Но… — дрогнул бабушкин голос.

   — Нет, — потонул мой голос, а картинка растворилась.

   Я вскочила на постели с бешено колотящемся сердцем и не знала, что делать и куда бежать. И нужно ли что-то делать? Это ведь просто сон? Не могла же я реально увидеть бабушку? Или могла?

   Если раньше я бы посмеялась над такими сомнениями, ведь была уверена, что магия – это лишь выдумка, фантазия романтичных натур, прячущихся от скучной реальности, то сейчас действительно сомневалась.

   Пять месяцев Ланиз и, как ни странно, Ланир учат меня всему подряд. У них нет никакой схемы или стратегии обучения, но это не важно. Ланир подслушал наш разговор и пришёл в восторг от известия о моём происхождении. Именно он и решил, что мне обязательно надо поступить в академию магии. Опять же, там не нужны какие-либо экзамены, только достаточный резерв. Однако, учиться там нелегко и многое надо знать. Вот этому многому меня и учили по мере сил. Книги я читала самостоятельно, потом обсуждала и уточняла с Ланизом какие-то моменты, а вот контролировать магию меня учил Ланир, поскольку был сильнее. Тут вступала в силу поговорка: «чем больше сила, тем больше и ответственность».

   День, когда Ланира и меня отправляли в академию, выдался очень суматошным. Все жители пришли попрощаться. Кто-то что-то давал в дорогу, детки спрашивали вернусь ли я, взрослых тоже явно интересовал этот вопрос, но я не могла ответить. Пообещать и не исполнить или не обещать? Конечно, я не стала обещать ничего. Моя жизнь изменилась пять с небольшим месяцев назад, и загадывать аж на три года (срок обучения в академии) вперёд глупо.

ГЛАВА 4

Ланиз провожал нас до ближайшего города, в котором есть вагонетка. Так они называли своего рода поезд, но работающий на магии. В книгах я видела описания и даже рисунки вагонетки и была готова. Я так думала. На деле даже к виду города под куполом оказалась морально не готова. Это же сюрреализм какой-то. Целый город не только обнесён стенами, но и накрыт тонкой мерцающей плёнкой, как мыльным пузырём. До ужаса хотелось его потрогать. Складывалось такое странное детское предвкушение, что стоит к нему притронутся и всё. Конечно же, к куполу меня никто не пустил бы, хотя и просить не стала, прекрасно осознавая важность данного объекта.

   Один длинный эллипсоид ослепительно-белого цвета под оранжевым небом (я не уставала наслаждаться переливами местного небосклона) загружали овощами, зерном, какими-то странными не то клубками, не то ещё чем. Людям полагалось сидеть в передней части, то есть в пассажирском отсеке. И надо сказать, что он совершенно небольшой, но нашпигован магией. Я просто никогда ещё столько магических предметов не видела.

   Ланиз с нами дальше не ехал, выдал лишь инструкцию.

   — На этой вагонетке вы прибудете в грузовой порт столицы. Из него вам покажут дорогу, затем вы должны пересесть на вагонетку до академии, а там уже сами разберётесь, — улыбнулся Ланиз.

   Ланир сначала похлопал брата по плечу, но потом решился обнять. Это оказалось так мило, что слёзы расставания, и так уже навернувшиеся на глаза, покатились по щекам. За эти полгода они стали мне близки. И как бы весело не было с Ланиром, серьёзный и ответственный Ланиз больше импонировал. Я тоже обняла его, а он крепко прижал меня в ответ.

   — Береги себя, — тихо проговорил он, — не поддавайся на взбалмошность Ланира, не надо тебе таких приключений.

   — Ты слишком плохого мнения о брате, — улыбнулась я.

   — Нет. Просто я его знаю. Сейчас, когда за его спиной не будет надзирателя в виде меня или отца и защитницы мамы, он может крупно влипнуть. Но ему это пойдёт на пользу. Возможно, так он повзрослеет скорей. А вот тебе не надо.

   — Взрослеть? — подтрунивала я, прекрасно понимая о чём он.

   — На каникулы обязательно приезжай. Мы будем тебя ждать, — грустно улыбался Ланиз, но было что-то ещё в его голосе, какое-то волнение. Странный, уезжаем мы, а волнуется он. В его же жизни многое станет проще, свободнее.

   Вагонетка издала неприятный звук, похожий на шуршание, от которого меня передёрнуло.

   — Иди, это последний сигнал. Никто не будет проверять села ли ты в вагон, — кивал он мне за спину.

   — До встречи на каникулах, — широко улыбнулась я и, помахав рукой, скрылась в вагоне.

   Естественно, моё место находилось рядом с Ланиром. Хотя свободных мест больше не наблюдалось.

   Путь до столицы пролетел для меня как миг. Я постоянно наблюдала за магом воздуха, который и управлял всей этой безумно сложной конструкцией. Да, кабина машиниста отсутствовала как таковая. Здесь и не разговаривали то толком, а даже если кому-то хотелось поговорить, делали это крайне тихо и шёпотом. Вот это уровень уважения. Сама же я пыталась следить, что и когда он делает, но естественно для меня это больше напоминало шоу иллюзионистов, когда жутко интересно и зрелищно, но где-то внутри ты знаешь, что всё просчитано и объяснимо.

   Столица меня и удивила, и расстроила одновременно. Я относительно недавно гуляла с тётей в Москва-сити и высотками меня не удивить, чего не скажешь о Ланире, который смотрел на них открыв рот. Я расстроилась от того, что и в этом мире строят эти скворечники, где лишнего вздоха не сделаешь, нет пространства, только давящие отовсюду стены. Удивительной оказалась многоуровневость города.

   Три закрытых перехода на разных высотах тянулись по всему городу от здания к зданию. Получалось, что не нужно лишний раз спускаться или подниматься.

   На перроне над нашей реакцией не смеялись, лишь улыбались понятливо. Зато мы получили чёткую инструкцию, как добраться до академии. Ожидаемо, что грузовой порт не будет стоять рядом с академией магии или рядом с пассажирским вокзалом. Мы сейчас находились в одном конце города, а вагонетка до академии отходила из другого района. Более того, она отходила через час с небольшим и курсировала лишь один раз в день. Это было не очень хорошо, но и тут нам помогли. Оказывается, мы не единственные будущие студенты ехали в вагонетке. И столичные уже привыкли к такому, посмеялись, что наступила горячая неделя. Нас и остальных ребят загрузили по местным аналогам такси. Продуманы есть везде. Приятно знать, что люди во всех мирах одинаковые.

   Последняя пересадка состоялась в очень многолюдном порту. Хотя тут я впервые увидела и представителей других рас. Картинки не передают и доли тех мурашек, что вызывает зеленокожий громила, или мужик с рогами, или парень с чешуёй на щеках. И если первый и второй не вызывали желания подойти по ближе, то последний очень даже. Прямо руки чесались подковырнуть ноготком эти чешуйки, а вдруг не настоящие, приклеенные и отвалятся? Только фонтанирующий эмоциями Ланир сдерживал меня. Почему? Потому что как раз он уже тянулся кого-то пощупать, пришлось отдёргивать.

   У парня горели глаза и забавно шевелились уши, что тоже привлекало к нему внимание. Только чьё-то громкое замечание «деревенщины!» остановило его. Лично у меня осталось ощущение, что из помойного ведра облили. Судя по возмущённому лицу Ланира, он разделял моё мнение. Зато мне не пришлось прикладывать много усилий, чтобы запихнуть его в вагонетку до академии. Но и здесь не обошлось. Вагонетка оказалась полностью заполнена. И внутри находились не только люди – демонов и драконов тоже предостаточно. Весь недолгий путь до академии я провела на иголках, потому что Ланир постоянно хотел кому-то что-то или сказать, или потрогать.

   Выйдя из вагонетки, я вздохнула с облегчением и восхищением. Замок. Настоящий замок на непонятно откуда взявшейся среди леса высокой скале. И проход у основания этой скалы словно портал в сказку. М-да, не привыкла я ещё к этому миру с его заскоками. Только что мы выехали из ультрасовременного города с высотками, переходами и шальными таксистами, а тут оказались в сказочном замке с башнями и шпилями.

   У меня оказался совсем другой повод для радости. Небо голубое. Привычное и такое родное голубое небо. Аж слёзы на глаза навернулись от умиления.

   По лесной тропе, пробегавшей среди высоких синих сосен, будущие студенты направлялись ко входу в новый мир, сияющий изнутри. А рядом на крыльце нас уже ожидала чопорная дама, чей возраст я даже не берусь угадать.

   Краткий инструктаж, и нас тут же ведут внутрь. Я уже думала, что попала в Хогвартс, но нет. Не стоило себе ничего подобного представлять, тогда бы и не расстроилась. Первое впечатление было сказочным, а второе подвело.

   Никаких высоких арочных потолков и лепнин, движущихся лестниц и говорящих картин. Вообще ничего. Только голые стены, даже точнее своды пещеры. Да, помещение большое, мы все поместились, но абсолютно пустое, за исключением стола, на котором лежали какие-то предметы. В остальном же пусто. Откуда лился свет? Я повертела головой в поисках и с запозданием поняла, что свет исходит от самих стен. Они немного мерцают. Подошла ближе и обнаружила, что они ещё и в крапинку, словно кто-то рассыпал волшебную пыльцу.

   — Анила, ты тут до ночи собралась торчать? — дёрнул меня за рукав Ланир. — Я не хочу быть последним. Все лучшие комнаты разберут.

   — Точно. И учебники тоже, — встрепенулась я.

   Нам даже удалось немного пройти вперёд, но другие быстро засекли наш манёвр. Пришлось стоять в середине толпы и ждать своей очереди. Зато я видела, как проходил отбор студентов. На самом деле никого не выгоняли, то есть это скорее распределение по направлениям. Опять же зачем оно, если все присутствующие уже обучались магии и точно знают, каким даром обладают. Этот вопрос я задала Ланиру.

   — Существует вероятность, что кому-то не хватит сил. Зачем брать на обучение студента, который не потянет это самое обучение? К тому же, могут появиться те, кто обладает двумя стихиями.

   — Всё равно непонятно. О двух стихиях тоже должны уже знать. Не могла же магия никак не проявиться?

   — Ты знала? — усмехнулся Ланир.

   — У меня немного другая ситуация, ты не находишь? И это секрет, — проговорила я сквозь зубы.

   — Ладно-ладно, — поднял он руки, насколько это было возможно в толпе, — просто прими как данность.

   Только его слова всё же нашли подтверждение. Какую-то девушку не приняли. Ей спокойно сообщили, что уровень магии для академии недостаточен, и пожелали удачи в жизни. Толпа мгновенно замолчала, хотя до этого стоял тихий гул голосов.

   — Ничего подобного. Проверьте ещё раз. Вы хоть знаете кто я? Кто мой отец? — закричала девица.

   Ой, как знакомо…

   Пару минут она пыталась запугать или доконать принимающих, но они оказались крепкими не только физически и магически, но и морально. С помощью магии воздуха девицу окутали лёгкими потоками, чуть приподняли и сквозь ошарашенную толпу вынесли наружу. Куда дальше, не знаю, я за ней не пошла.

   Ланир со своей магией металла вызвал лишь удивление на лицах, но не более. Я же ввела их в ступор.

   Дело в том, что пока Ланир проходил свой отбор, я распереживалась сильно. Почему-то визжащая девушка не выходила у меня из головы. Я уже успела решить, что если не пройду, то покину академию в гордо поднятой головой без всяких концертов и истерик. И поэтому, чтобы не ударить в грязь лицом, вложила побольше магии в отбор. И переборщила.

   В воздух поднялось не только перо, которое парило у всех воздушников, но и стакан с водой, и зажжённая свеча, и миска с землёй, и бесформенный кусок стали. От испуга, что опять что-то натворила, я резко убрала магию (пока у меня получалось именно так, или густо, или пусто), от чего стакан и миска разбились, а свеча потухла, ударившись о пол. И тишина. Все замерли. Смотрят на катающуюся по полу свечу, на растекающуюся воду, превращающую землю в грязь. И только стальному нечто было весело, по крайней мере так казалось мне. Он слишком долго звенел по полу, эхом отдаваясь в сводах этого помещения. Откуда эхо в заполненной разумными комнате? Откуда ж мне знать…

   — Простите, пожалуйста. Я нечаянно, — проговорила я, прекрасно понимая, как глупо и жалко это звучит.

   — Не страшно. У нас и не такое случалось, — попыталась успокоить меня женщина. Но приказ охране испугал ещё сильнее: — Проводите девушку к ректору.

   — Зачем к ректору? Я возмещу стоимость и стакана, и миски.

   Сердце уходило в пятки. Ректор или директор не воспринимались в качестве поощрения. У нас в школе к директору всегда отправляли только сильно провинившихся. Так за что меня? За стакан с миской? Неужели, здесь настолько строгие правила? Тяжело неуклюжей мне придётся, если вообще возьмут.

   Ланира со мной не пустили. Парень мог лишь бросить на меня ободряющий взгляд, но мне не помогло. Почему-то внутри поселилось ощущение чего-то страшного. Дрожала, словно на эшафот вели. И сама же не могла найти рационального объяснения. Не такой уж и серьёзный проступок я совершила, чтобы так сильно переживать, а поди ж ты, дрожу.

   Попытавшись отвлечься, стала осматриваться. Что сказать? Монументально и лаконично. Ничего лишнего. Широкий коридор, на стенах осветительные артефакты, около каждой двери табличка с номером и наименованием аудитории. Всё. Ничего более. Никаких стенгазет, информации о путях эвакуации или как действовать при пожаре, никаких лучших студентов или списка худших. Так непривычно.

   Кабинет ректора отличался лишь орнаментом на двери. Остальные оказались незамысловатыми, обычными. Эта же с выжженным рисунком чешуи и огня. Они так интересно сочетались, что захотелось постоять ещё и порассматривать, но кто же мне даст. Зато я немного успокоилась.

   Почему-то мне казалось, что такие двери должны открываться со скрипом или ещё каким звуком, но я ошибалась. Абсолютно бесшумно одна из створок отворилась передо мной, являя мне шикарный, но совсем небольшой кабинет. Два громоздких книжных шкафа с резными небольшими ножками и фасадами расположились по двух стенам, аккуратно около окна и за спиной сидящего за столом мощного мужчины. И всё. Обстановка кабинета поплыла.

   Что это был за мужчина! Просто глаз не оторвать. У меня табун мурашек прокатился по всему телу только от одного взгляда янтарных глаз из-под густых бровей. Смоляные волосы, рассыпанные по плечам, обрамляли лицо, но не скрывали чешуйки на лбу и щеках. Дракон. Сильный.

   — Проходите, — проговорил он некоторое время спустя.

   Голос будто придавливал к земле своей тяжестью, но мурашки ещё и костёр решили разжечь, потому что вслед за ними прокатилась и огненная волна по телу, оседая иголочками в пальцах ног. Божечки, разве так может быть?

   На трясущихся ногах, с потными ладошками (и совсем уже не от страха), я преодолела два метра до стула и буквально упала на него. При этом я не произнесла ни звука и не отвела глаз. Эти янтарные глаза просто затягивали меня, манили.

   — А вы не говорливы. Или просто не воспитаны? — прищурился мужчина.

   — Я… — пришлось откашляться, чтобы продолжить. — Я не знаю, что сказать. Кажется, я не прошла тест на поступление сюда.

   Только выдавив эти слова, поймала себя на мысли, что готова умолять оставить меня рядом. Какое жуткое ощущение.

   — Это вряд ли. Рассказывайте, кто вы, откуда, где учились магии?

   Опа! Я на секунду представила, как заявляю ему о том, что иномирянка. Что сделает любой учёный? А ведь ректор целой академии магии не может им не быть. Правильно, начнёт исследовать. И я даже оказалась не против его личных исследований (фантазия тут же представила его руки, изучающие моё тело), но не в контексте попаданства.

   Я даже головой тряхнула, чтобы выбросить неуместные и непозволительные мысли.

   — Мне особо не о чём рассказывать, — начала я, набравшись сил отвести взгляд от его лица, хотя наблюдение за руками не сильно помогало.

   Мужчина вытащил из ящика стола связку ключей и с мерзким звоном бросил на стол. Я вздрогнула, зато вспомнила, что даже не представилась. А такой мужчина должен знать и помнить моё имя.

   — Меня зовут Анила, — немного замешкалась, ведь настоящую фамилию называть глупо. — Снежинка, — детское прозвище вырвалось скорее мысли.

   — Снежинка? — удивился мужчина и тут же на стол полетели камни. Зачем они ему на столе?

   — Да, — не могла же забрать свои слова назад. — Все мои родственники погибли в урагане. Я единственная выжила, но потеряла память. Так что настоящую фамилию не помню.

   — А-а-а… — протянул он, — ты та самая, без памяти. Слышал. И что ж?

   Из всё того же ящика он вытащил свечу и зажёг. Зачем?

   — У меня есть магия и я готова её осваивать, — заявила я, подняв голову и вновь угодив в янтарный омут.

   Если бы я так внимательно в него не вглядывалась, возможно, что и не заметила бы шевеление ноздрей и поджатые губы. Они у него и так тонкие, а сейчас и вовсе превратились в линию. Но это почему-то не пугало и не отталкивало.

   — Осваивать магию стоило раньше. Здесь академия. Здесь обучаются только самые сильные.

   Жёстко высказался он и резко дунул на свечу, да так сильно, что половина бумаг со стола слетела. Следом рукой махнул, сбрасывая с края стола ещё и стакан воды. Стакан со звоном разбился о пол, прямо как всё его очарование. Меня не знают, но уже оценили и поставили ярлык. Обидно стало. Ну, я и выпустила магию. Что хотела доказать? Что сильная? Наверное, в тот момент просто случился порыв. Однако мгновенно в воздух поднялись не только бумаги, сдутые им же со стола, но и книги из шкафов. А уж его длинные волосы как развевались. Возможно, что и мои сейчас не лучше, но себя я не видела.

   — Я не слабая. И я смогу обучаться в вашей академии, — задрала я нос, хотя внутри уже назревала паника. Навести такой бардак в кабинете ректора академии, в которой собираешься учиться, не самое лучшее начало.

   — Вижу. Только учтите, сила – это не всё. Если вы не умеете ей управлять, то вы опасны не только для окружающих, но и для себя самой. Уберите здесь, — бросил слова он и встал.

   Мужчина прошёл мимо меня к двери. Я же в очередной раз поразилась его габаритам. Вот это рост! Со своими метр семьдесят пять я не доставала ему и до плеча. Он вышел, а я ещё несколько секунд приходила в себя.

   Можно ли считать, что я принята? Не знаю. Испортила ли я отношения с ректором? Да. Я «умница».

***

Небольшое отступление – Могдар Шахгар, ректор академии магии

   Разговор с Локхартом Таранибазу вышел нелёгким. Демон не горел желанием брать на себя ответственность за академию, но я считаю его лучшим кандидатом. Он мечется между женой и дочерью, сам не понимая, чего хочет. Моя же задача за этот год подтолкнуть его к правильному решению. Принять мой пост.

   Я устал от всего этого. Раньше вся эта суета, новые лица абитуриентов, даже их проделки, приносили удовольствие. Мне нравилось наблюдать за становлением магов, особенно людей. Они взрослеют быстрее, а некоторых я уже пережил.

   Я наблюдал за их жизнями, первую сотню лет даже на свадьбах присутствовал, а потом у них вырастали дети, поступали в академию, тоже женились и рожали своих детей, а потом и они старели и умирали. Конечно, кто-то погибал в стихиях, но в большинстве своём доживали до старости.

   В этом году к нам пришёл Пастур, привёл Милу и маленького мальчугана, уже сейчас от него чувствуется магия. И оба они мои студенты. Милу я помню особенно. Никто бы даже не подумал тогда спасать озеро от загрязнения мафтакой, а она готова была на всё, лишь бы спасти любимое озеро. Около него они теперь и будут жить. Счастливая семья.

   И в такие моменты осознаёшь собственное одиночество особенно сильно. Оно разъедает тебя изнутри, отдаётся в сердце пустотой. Но создать семью не с истинной, как Пастур с Милой, у меня так и не получилось. Дракону в моём возрасте уже детей пора в академию пристраивать, а у меня и любимой-то нет, не то что детей.

   Сегодня принимают новых студентов. Сколько их уже было, а сколько ещё будет? Хоть бы кто шебутной попался, чтобы раскрасить мой последний год в академии.

   Дела, бумаги, цифры, счета и накладные. Какая скукотень и рутинность. Оттого сигнал о сильной студентке стал неожиданностью. Как всегда, сделал вид, что безумно занят, хоть уже всё закончил и собирался уходить.

   Желать надо иногда тише, мироздание и пошутить вздумает!

   Худенькая девушка, словно маленькая птичка впорхнула в мой кабинет. Такая напуганная и одновременно решительная. Пока она осматривалась, я не мог отвести глаз от хрупкой фигурки с копной белоснежных кудрей. Эти волосы вряд ли когда-то укладывали, но потому они и прекрасны. Серые глазки, тёмные реснички и лёгкий румянец на щеках. Не девушка, а глоток свежего воздуха.

ГЛАВА 5

Я попыталась убрать всё магией, но получилось плохо. Точнее, бардак только стал больше, потому что даже те бумаги, что уже спокойно лежали на полу, взметнулись в воздух, но не легли на место. Пришлось руками всё собирать.

   — Вы ещё не закончили? — прогромыхало от двери у меня за спиной.

   — Да, ещё не закончила. Но я убираю, — надулась я.

   — А магия вам на что? Только кавардак устраивать?

   — Я, между прочим, пришла учиться пользоваться магией, — поднялась я и развернулась к нему лицом.

   — Похвально. Только мы не обучаем нулевых магов. Хоть какие-то основы вы знаете?

   — Знаю.

   — Так приберитесь за собой, — рыкнул он.

   На мгновение мне показалось, что его глаза полыхнули огнём.

   — Я не могу. Не умею пока, — пришлось признаваться и отводить взгляд.

   — А не надо пытаться сделать всё и сразу. Также как руками, по одной книге, по одному предмету за раз.

   Он прошёл к одному из кресел, что стояли с двух сторон от входа и оставались незамеченными у гостя. Вольготно в нём разместившись он лишь приподнял бровь. И я не сомневалась в том, что он проверяет меня. Только он оказался прав.

   Под пристальным взглядом янтарных глаз, под редкие пояснения и наставления, я поднимала книгу за книгой. И если для первой мне потребовалось несколько попыток и концентрация, то к последней я вполне спокойно поставила томик на полку и даже подровняла его. Зато с более лёгкими предметами – листками бумаги, опять случилась неприятность. Стоило мне с той же силой попытаться поднять лист, как все они опять взметнулись в воздух, вызвав у мужчины тяжёлый вздох.

   — Хорошо, — поднялся ректор из кресла, как только последний лист оказался на столе. — Вы доказали, что вполне обучаемы. Только учтите, легко не будет. Скорее всего с таким уровнем силы вам ещё и индивидуальные занятия понадобятся, так что советую не ссориться с преподавателями. Можете быть свободны, студентка Снежинка.

   Он прошёл мимо меня, сел за свой стол и взял первый попавшийся лист из стопки, делая вид, что внимательно его читает. Учитывая, что все документы теперь перемешаны, ему ещё предстоит их разобрать. Так что меня просто выпроваживали. Обидно, но справедливо.

   Найти коменданта и получить ключ от комнаты не составило труда. А вот вопросы про Ланира почему-то вызвали подозрительный интерес. Пришлось объяснять, что приехали вместе и все вещи у него. Только после этого мне назвали номер его комнаты на другом этаже.

   — Мог бы и подождать меня, — проговорила я с упрёком, входя в его комнату.

   Само помещение стандартное, ожидаемое и ничем особенным не выделяющееся. Две кровати, два шкафа, два стола. Что-то мне подсказывает, что и моя комната выглядит так же.

   Сосед Ланира уже раскладывал вещи и оказался не очень дружелюбен. Один взгляд и кивок головы – это всё, чем меня удостоили. Ну, и не особо-то хотелось.

   — И все хорошие комнаты бы разобрали. А я не хочу жить по соседству с туалетом.

   — Ладно, давай мою сумку, и я тоже пойду. Учебники когда можно получить? Я забыла спросить.

   — Я уже получил. И тебе советую, а то трухлявые древности останутся.

   — А на меня не мог взять?

   — Кто ж мне даст? Беги лучше в библиотеку, я позже принесу твою сумку. А ты мне расскажешь, что случилось в кабинете ректора, — поиграл он бровями.

   Вот в этом весь Ланир. Возможно, Ланиз прав, что мне нужно поменьше общаться с неугомонным Ланиром, но ведь больше у меня здесь никого нет.

   С учебниками мне повезло. Видимо, первокурсники не особо спешили за кладезями знаний. Мне же даже посоветовали прийти через день, когда основной ажиотаж спадёт и библиотека опустеет естественным путём. Тогда-то мне и выдадут любую дополнительную литературу.

   Зато с комнатой меня ждал полный попадос. Я оказалась последней, явившейся на этаж, а потому и комната тоже оставшейся не у дел. Конечно, около туалета. Хотя и здесь есть свой плюс – отсутствие соседки. Или это не плюс?

   Ланир тоже оказался недоволен замкнутым соседом, но всё же живая душа рядом лучше, чем никого. А утром я прочувствовала все прелести комнаты около туалета. Плеск воды, хихиканье, сплетни и зловоние – вот что меня разбудило по утру.

   Столовая в другом здании казалась издевательством, потому что мало было встать под шушуканье девушек спозаранку, так теперь ещё и тащиться непонятно куда.

   — Знаешь, я, наверное, не буду завтракать. Аппетита нет, — еле ворочая языком проговорила я омерзительно бодрому Ланиру.

   — Ты чего? Нас сегодня будут принимать в студенты. Официальный приём и представление преподавателей. Многих мы пока будем знать номинально, но интересно же. А ещё мне стало известно, что в этом году появился новенький преподаватель. Интересно, по какому предмету? — опять поиграл он бровями.

   — Какая разница? Они все для нас новенькие и незнакомые, как и мы для них, — усмехнулась я.

   — Про стареньких можно узнать от старших курсов. А вот про новенького никому и ничего не известно, — деланно надулся Ланир.

   — Ну, ты и клоун. Ты учиться приехал или связи плести?

   — А разве одно другому мешает?

   Удивительно, но дискуссия про преподавателей меня смогла разбудить, а ещё другие ребята втянулись. Так мы с некоторыми познакомились. И вместе же отправились на праздник в честь представления нового преподавателя.

   Для меня такое мероприятие казалось странным, а здесь вполне нормальным. И причина, в принципе, банальна. Преподавать в академии магии очень ответственно и престижно, с таких должностей уходят лишь на покой. И только от судьбы зависит на вечный покой или временный, то есть пенсионный. С одной стороны, понятно, с другой стороны, а зачем праздник? Ну, ещё встреча коллектива преподавателей понятно, но студенты-то причём тут? В общем, решила не ломать голову, а принять как данность.

   В целом мероприятие странное. До определённого момента студенты и преподаватели свободно ходили по центральной площади академии, брали напитки и что-то вкусненькое, выставленное по такому поводу на вынесенные из столовой столы, общались и смеялись. С первого взгляда и не понять, кто есть кто. Только присмотревшись к отличительным меткам в виде повязок на предплечье, которые показывали на курс и вид магии студента, можно заметить разницу. Старшие курсы держались более уверено, не оглядывались по сторонам, много с кем здоровались, в том числе и с преподавателями. В то же время поступившие оглядывались по сторонам, тихо переговаривались между собой и в некоторых случаях даже тыкали пальцем.

   Уретта, девушка, которая расположила к себе милой улыбкой и тихой неспешной речью, во все глаза разглядывала всё вокруг. К некоторым зданиям даже прикасалась. Она жила с противоположной стороны коридора, то есть практически в тех же условиях. Хотя душевые и туалет – всё же разные вещи.

   Весёлые мелкие каштановые кудряшки отливали красным золотом в свете заходящего солнца этого мира. Уретта оказалась таким приятным человеком, что я сразу отнесла её в разряд друзей. И хотя её любопытство было объяснимо, моё непонимание некоторых законов вводило в ступор.

   В лучших традициях публичных представлений нам показали нового преподавателя – Пастура Маназра. В принципе ничем особо не выдающийся мужчина под сорок лет. Пропорционально сложён, не особо высокий с правильными чертами лица и беспорядком на голове, что свойственно воздушникам. Это я уже и сама заметила. Не надо видеть повязку студента, чтобы отнести его к воздушной стихии, его беспорядочные вихры выдают с головой. Одно в новом преподе казалось уникальным – счастье в серых глазах. И уж не знаю, что этому поспособствовало – получение работы мечты или красавица жена с сынишкой. Кстати, около его жены постоянно крутился сиар демон (даже не стала заморачиваться, чтобы запоминать его имя, потому что у меня огневик точно ничего преподавать не будет).

   Уретта не сводила глаз с нового преподавателя. Приглядывается? Ведь оба они воздушники.

   Ланир уже успел обзавестись знакомыми, которые организовали вечеринку в честь поступления. Понятно, что она задумывалась тайной, но что-то мне подсказывает, ежегодные такие сборища первогодок никого не удивляют. Только там до меня дошло, что я стала студенткой даже не окончив школу.

ГЛАВА 6

Куда же юным студентам без бахвальства? Чувствовала ли я неприятности? Да, но почему-то отмахнулась от писклявого голоса внутри. А между прочим, Уретта с нами не пошла.

   Ребята огневики зажигали свечи, но безопасностью не пренебрегали, так что всё обошлось. Другие играли в нечто похожее на боулинг. Просто представьте, как забавно выглядят пыхтящие над камешками парни. Они же не руками их толкали. Один психанул и переборщил. Камень вылетел в окно. Звон оказался такой, что не заметить его просто невозможно.

   — Ах, вы!.. — донеслось снизу. И хотя голоса коменданта или вахтёров я пока не знаю, попадаться всё равно не хотелось.

   Все, кто находился в комнате в один момент рванули на выход, образовав пробку в дверях. Ребята толкались и ругались, мешая друг другу пройти, а время шло. Вот, а потом в книгах пишут: «как ветром сдуло», куда уж тут…

   Сама подумала. Сама сделала. В простом порыве ветра не было ничего сложного, поэтому, нисколько не сомневаясь в своих навыках, я выдула ребят в коридор. И сначала подумала, что вновь переборщила, потому что двоих впечатало в противоположную стену коридора.

   — Простите, я…

   — Спасибо, — улыбнулся мне один из них, а потом они оба рванули к выходу, оставив меня в растерянности.

   — Ты чего встала? — Схватил меня за руку Ланир. — Бежим!

   Не успели.

   — А ну стоять, проказники! — неслось нам в спину. — Я вас запомнил. Я вас найду! А ты куда?

   Мы рванули за парнями, а крики за спиной только добавляли скорости и задора.

   Несмотря ни на что, вечер мне очень понравился. Засыпала я с улыбкой, а вот приснился мне ректор, строго на меня взирающий. Так и хотелось ему не то по-детски язык показать, не то обнять и приласкать, чтобы эти напряжённые мышцы расслабились, губы перестали сжиматься в линию и… я проснулась.

   Звуки утреннего туалета разрушили мой сон на самом волнительном месте. Вот же…

   В сердцах я даже пару раз ударила подушку, но сон лёгкой дымкой уже вынесло в приоткрытое окно без занавесок. Сразу грустно стало, вспомнилось, что я на полном иждивении академии и родителей Ланира, которые нашли мне одежду и прочее самое необходимое. А вот занавески хоть и хотелось, но к необходимым вещам не относились. Тут возникает вопрос о подработке.

   — Опоздать хочешь? — донёсся до моего сознания голосок из соседнего помещения.

   — Глупости, ещё есть время, — ответила девушке другая.

   — Это ты не завтракаешь, всё фигуру блюдёшь, а я есть хочу, — прозвучало обижено.

   Один взгляд на местные часы, которые представляли собой цилиндрический камень с засечками и меняющимся цветом. Мне он больше напоминал ртутный градусник. Вывод – если не поторопиться, то останусь без завтрака. А я, как и первая заговорившая, над своим телом не издеваюсь. Подскочить с кровати, схватить полотенце и настойку для рта не составило труда. Да-да, зубы здесь не чистили в моём привычном понимании, их тщательно полоскали специальной настойкой и пользовались зубной нитью. Таков здесь уход за полостью рта.

   — Если постоянно тереть что-то или царапать, то материал разрушается, появляются потёртости или царапины. Зачем так поступать с самим собой? — удивлялась когда-то Ранита.

   И я не могла не согласиться, стоило лишь посмотреть на чистку зубов именно с такой стороны. Да даже, если бы я посчитала иначе, привычных зубных паст и щёток здесь не существовало. Так что довольствуемся тем, что имеем.

   На входе в туалетную комнату я столкнулась с двумя девушками.

   — Смотри, куда прёшь, — презрительно проговорила одна из них, кривя свои накрашенные губки.

   «Я здесь Богиня» — кричал весь её внешний вид. С такими связываться себе дороже, как бы ты не был против такого поведения. Бабушка говорила, что жизнь рассудит. Здесь я с ней не согласна, но в этот раз послушалась голоса разума и не стала ей что-либо отвечать.

   От воспоминаний о бабушке и мыслей о том, как она там, я остановилась у зеркал. Да, здесь имелись ещё двое, которые судорожно умывались. Я же смотрела в свои глаза цвета штормовых туч и пыталась взять себя в руки. Я считала, что уже приняла этот мир и сам факт, что вернуться у меня не получится, казалось, что смирилась с потерей близких, ан нет. Сердечко в груди колотится и болит. Утренние слёзы пришлось смывать ледяной водой. Вздохнув, быстро расчесала свои белоснежные кудри.

   Неожиданно из коридора послышались девичьи визги и восклицания, а потом хихиканья. Силой воли заставила себя не бежать смотреть, что же там такого. Это «такое» явилось ко мне само.

   — Анила, ты почему ещё не готова? — заглянула в помещение голова любопытного Ланира, точнее бестактного.

   — Тебе никто не говорил, что так поступать неприлично? Что за поведение! — пыталась шипеть на него я, выплёвывая остатки настойки.

   — Неприлично заставлять меня ждать, — деланно надулся он. — Ты скоро? Голодным решила меня оставить? Вот не буду больше тебя ждать. Говорили мне, что все девушки копуши, а я не верил.

   — Прекрати дурака валять, — запустила я в него полотенцем и вытолкала из туалета.

   — Кого валять? Никого же нет? Я вообще никого не трогал, — состроил он недоумение, хотя уже слышал мои фразочки, которые в этом мире не известны и не понятны.

   Так дурачась, мы и дошли до столовой. Многие студенты уже вставали из-за столиков, но большинство всё ещё сидело. Есть пришлось практически стоя и на бегу. Как я могла проспать, для меня до сих пор остаётся большим вопросом.

   Первые занятия не удивили. Знакомство с преподавателями, к которым здесь принято обращаться сиар или мистресса. Точнее, это общепринятые обращения к квалифицированным магам любой расы и направленности магии. Грубо говоря, по окончании академии ко мне тоже будут обращаться мистресса Снежинка. В такой интерпретации моя оговорка приобрела совсем потешный смысл, но куда ж теперь деваться, если здесь нет фамилий Василькова, а переделать свою на местный лад, я не подумала. Ланир так вообще широко улыбнулся и показал одобрительный жест, когда услышал, что меня зовут Снежинкой. И не понятно – посмеялся или ему на самом деле понравилась моя придуманная фамилия.

   А после занятий всех первокурсников ждал сюрприз. Преподаватель просто попросил нас никуда не уходить после звонка, предупредив, что имеется какое-то объявление. Шушуканья по поводу темы продлились недолго. В аудиторию вошёл сам ректор.

   — Приветствую вас, студенты. Кто не в курсе, меня зовут Могдар Шахгар и я ректор сего заведения.

   Театральная пауза, пронзительный взгляд на всех и каждого. Мне даже показалось, что на мне янтарный взор задержался, заставив замереть моё сердечко.

   — Мне стало известно, что сегодня ночью некоторые из вас применяли магию и нанесли ущерб академии, уничтожив её имущество. Я хочу знать, кто это.

   Тишина. Все замерли, затаив дыхание. Сотня студентов и всего один провинившийся. Сдадут или нет? И что ему будет?

   — Не желаете сами признаваться… — кривая недобрая ухмылка появилась на его лице. — Что ж, это было ожидаемо.

   Ректор сделал какой-то знак, и в аудиторию со всеми первокурсниками зашёл мужчина в униформе, что встретился нам в коридоре. Вот тут мне поплохело. Он нас видел и точно узнает.

   — Итак, у вас последний шанс признаться, — обвёл нас взглядом ректор.

   Я же, хоть и не разбивала окна, чувствовала себя провинившейся. Мне совсем не хотелось позориться перед этим мужчиной. Но кто ж услышит мои несмелые молитвы? После пары минут высматривания негодяев среди студентов, вахтёр или охранник (понятия не имею, как называется должность этого плюгавого мужчины) показал на успевших засветиться пред его ясными очами, но не сбежать.

   — Всех названных ждёт недельная отработка наказания. Какого именно, вы сможете узнать у коменданта. Добро пожаловать в академию! — хищно улыбнулся ректор напоследок.

   На мгновение наши взгляды пересеклись, и я чётко рассмотрела разочарование. Дверь за ним захлопнулась, словно отрезая меня от чего-то прекрасного. Так мерзко на душе стало.

   — Не дрейфь, Снежинка. Прорвёмся. Что они могут такого придумать? Здесь почти всё на магии завязано, — попытался приободрить меня Ланир.

   Теплилась ещё надежда объясниться с комендантом, но та и слушать не пожелала. У неё уже подготовлены разнарядки, а время на выслушивание бесполезных оправданий отсутствовало.

   — Просто запомните, после того как ректор озвучил решение, ничего уже не изменить. Я уверена, что вам давали шанс, но вы все, — она обвела взглядом семерых студентов, включая меня, — упустили его.

ГЛАВА 7

Увидев наше распределение, Ланир лишь пренебрежительно усмехнулся и сказал, что это будет весело. Мне же оставалось поверить ему на слово.

   Живня.

   Корова с собачьими ногами хрюкала и повизгивала, безрогая лысая коза мычала, собака с длинной шерстью и коротким гибким хоботком булькала, а лай издавала огромная ящерица. Я даже зависла на некоторое время, наблюдая такую сюрреалистичную для себя картину. Нет, в поселении, где я жила целых полгода, видела такую козу, но подойти побоялась. Да и собаку мохнатую, что здесь псином зовётся тоже. Псины - обычные пастушьи животные. Но остальные…

   Ланир смеялся надо мной, хотя с козой помог, а вот остальных он тоже не встречал. Смотритель живни конечно объяснил, что и как делать. Только на словах всё звучало легко и просто, а на деле оказалось невыполнимо. Заменить подстилку у лающей ящерицы? Фигня вопрос. Только сгоните животное с неё. Почему именно в тот момент, когда я зашла в её загон, этой животине потребовалось полежать? Или она боялась, что я украду её драгоценную подстилку? Так я новую принесла. Ой, какие танцы я вокруг неё устраивала, даже не рассказать. Вспоминать смешно, а в исполнении Ланира, так живот чуть вечером не надорвала, а там в загоне мне было совсем не до смеха.

   А визжащая корова. Это же кошмар. Стоило мне зайти, как она подпрыгнула, присела и взмахнула длинным тонким хвостом. Только выбежав из загона с криками паники, я поняла, что со мной хотели поиграть. И вообще её поведение напоминало собачье. Ланир аж за живот со смеху держался. Смешно ему…

   Мне выдался шанс посмеяться, когда Ланир пошёл кормить мизну. Это такая помесь ящерки, змеи и хамелеона. Метровая ящерица с шестью коротеньким, почти незаметными лапками и способностью мимикрировать под окружающую среду. При этом питалась она личинками и обязательно живыми. Грубо говоря, насыпать их в миску и уйти нельзя, потому что личинки сдохнут, а мизна останется голодной. Чем это опасно? Так это чудо природы издаёт низкочастотный звук при агрессии или голоде. Звучит не страшно, но испытывать его не хочется.

   Чтобы накормить мизну, её надо поймать, а как это сделать если её загон увит плющом с крупными листьями и в центре большой камень, чтобы она могла греться на солнышке. Ланир заглядывал под каждый лист, дул на них, кричал, пытаясь вызвать движение рептилии, даже клал на вершину камня живую шевелящуюся личинку, но всё бесполезно. Двое работников живни посмеивались рядом со мной. Конечно, они знали секрет, ведь не могло же вот это твориться каждый раз, но молчали. И в каком-то смысле я их понимала. Как ещё разнообразить свою жизнь, если не розыгрышами студентов, сосланных к ним?

   — Смешно ей, — насупился Ланир, присаживаясь на камень. — С тобой просто поиграть хотели, а от меня прячутся. Ты хоть представляешь, как это бьёт по моему мужскому самолюбию? Я красавчик, а какая-то ящерица от меня сбегает. Да, она ластиться к такому замечательному мне должна.

   Сам говорил, пытаясь сдержать улыбку. Парень-позитив.

   Вдруг под его ногами зашевелилось. Замерли все. У Ланира глаза стали такими большими, когда мизна медленно стала карабкаться по его штанине. Глазки бусинки внимательно следили за парнем, а чешуя мгновенно меняла цвет под его брюки. И как за это время он не наступил на неё? На теле ящерки имелись наросты в три линии по бокам и на спине, соответственно. И ведь даже они меняли цвет, хоть и чуть медленнее чешуи. В тот момент, когда она достигла его груди, что-то в парне щёлкнуло и он подскочил с камня как ужаленный. Мы катались со смеху, а Ланир всё бегал по загону кругами и пытался её скинуть. И я даже не уверена кому из них сейчас страшнее.

   В общем, первый день отработки наказания прошёл очень даже весело. На следующий день мы уже не боялись, а старались найти с животными точки соприкосновения. Мне удалось поиграть с коровой, а Ланир оценил любознательную мизну, которая чужих к себе оказывается редко подпускает. Почему-то доить и корову, и козу пришлось мне, Ланир категорически отказался. Зато ему досталась гавкающая гигантская ящерица. Она его оценила. В качестве подстилки попыталась пристроить.

   Ещё два дня всё шло хорошо, не считая вот таких забавных моментов, но на четвёртый день случилось нечто экстраординарное.

   Ничто не предвещало беды... Мы с Ланиром чистили загоны, когда неожиданно раздался гром среди ясного неба. И ни тучки на небосклоне. А потом вдалеке мы заметили молнии. Как так? Я вышла из загона коровы, которая тут же забежала под крышу.

   — Что это?

   — Молгара летит, — с ужасом в глазах произнёс один из работников живни.

   — Откуда она здесь? Они же у нас не водятся, — выдохнул другой.

   — В смысле молгара? Вы сума сошли? — вышел из загона с мизной Ланир, тоже всматриваясь в небосклон.

   — Может мне кто-нибудь объяснит, кто такая молгара и чем она опасна? Все животные попрятались.

   — Уникальная птица грома и молний, — прошептал Ланир, вглядываясь в тот сгусток молний, что приближался к нам.

   — Бежим! — одновременно прокричали работники живни и кинулись в рассыпную.

   Я же смотрела на самое фантастическое создание из виденных мной. Белоснежная птица с длинным хвостом летела к нам и при каждом взмахе крыльев, из-под них била молния.

   — Анила, беги! — закричал Ланир, хватая меня за руку.

   Я лишь краем сознания отметила, что парень за мной вернулся. И тут же раздался гром. А меня словно ударило одной из тех молний. Почему-то показалось, что это птица кричит, просит о помощи. Ланир дёргал меня в сторону, а я не могла сдвинуться с места. Одна из молний попала в крышу загона, и он тут же загорелся. Птица закричала, я чётко видела открывающийся клюв, а Ланир закинул меня на плечо и куда-то понёс. Точнее он бежал, а вслед нам гремел громовой крик птицы. Я приподняла голову и видела, как она сменила траекторию, а ещё заметила её спину.

   — Отпусти меня! — закричала я. — Отпусти, она ранена. Слышишь?

   — Ты сума сошла, — пыхтел подо мной Ланир, буквально закидывая меня в сарай, где хранились инструменты.

   В стену сарая, точнее в закрытую за нами дверь что-то ударилось и запахло дымом. Гром закладывал уши, но мне почему-то не хотелось их прикрыть. Один из работников живни тоже находился тут. И вид его совершенно не внушал спокойствия. Толку от него, сжавшегося в углу, никакого.

   — Ланир, отпусти меня. Молгаре надо помочь, иначе мы сгорим все.

   — Нет, сиары с этим разберутся. Не могли же они не заметить её прилёт?

   В дверь ещё раз стукнулись, а следом раздался гром и рёв. Стоп. Рёв?

   — Ланир!

   — Нет! — держал он меня, обеими руками прижимая к стене. — Слышишь? Кто-то из драконов прилетел. Сейчас нас спасут.

   — Как? Как нас спасут? — паниковала я.

   — Анила, не будь ребёнком! — прикрикнул он на меня. — Вот не думал, что эту фразу сам скажу, а не ты мне. Молгара очень опасна. Она может всё здесь уничтожить.

   Характерное потрескивание над головой стало подтверждением его слов. Но я не могла сдаться.

   — Её убьют? — выдохнула я.

   — Если не смогут обезвредить, да. Сиди ты уже, — прижал он меня сильнее, когда я попыталась высвободиться. — Ты там ничем не поможешь.

   — Я попытаюсь. Ланир, посмотри на меня, — поймала я его взгляд, — мы не можем позволить погибнуть такому удивительному созданию. Она ранена. Она ищет помощи, а мы…

   — А если она тебя убьёт? Ты хоть представляешь, что со мной Ланиз сделает?

   — Ах ты, шкура, — треснула я его по груди.

   — Неправда. Себя тебе не жалко, так меня пожалей, — состроил он умильную мордочку, но она не произвела на меня должного эффекта, потому что и сарай сотрясался не то от ударов, не то от грома, не от рёва. Какофония таких звуков давила на психику. Дым уже проник внутрь достаточно, чтобы слезились глаза.

   — Ланир, мы сгорим тут. Выпусти меня!

   Почему-то мои слова быстрее дошли до работника живни, что до этого момента лишь тихо поскуливал в углу. Тут же он резко вскочил с места и с криками, выставив руки вперёд, бросился к двери. И что стало последним толчком останется загадкой, но факт. Дверь не устояла под двойным натиском и повалилась на невезучего мужчину. Снаружи в проём ввалилась птица.

   Жалобный рокот вырвался из загнутого клюва молгары, и голова её упала. Птица затихла, а моё сердечко сжалось от боли. То ли Ланир меня выпустил наконец-то, то ли у меня откуда-то взялись силы, но я оказалась рядом. Кончиками пальцев я провела по перьям в кровавых потёках и наткнулась на причину. Из крупного тела молгары торчал какой-то твёрдый предмет, который я обхватила рукой и не задумываясь, выдернула. Из раны хлынула кровь. Глазки-пуговки с мельчайшими плотными ресничками открылись. Больной и испуганный взгляд раненного животного заставил моё тело содрогнуться и что-то зашептать успокоительное. Я сидела рядом с ней, держала голову с уже вновь закрывшимися глазками и поливала её слезами.

   — Студентка Снежинка, отойдите от молгары! — прозвучал знакомый голос сверху.

   — Нет, — мотала я головой, не поднимая взгляда, — ей надо помочь!

   — Анила, всё кончено, она… — влез Ланир.

   — Нет, она жива! Её надо вылечить.

   Я гладила мягкие пёрышки на голове и нечаянно провела по клюву, оцарапав ладошку. В следующее мгновение случилось сразу несколько вещей. Птица дёрнулась, раскрыла клюв, но не крикнула, как могло показаться, а высунула тонкий язычок и лизнула моей крови, снова теряя сознание. По моей коже пробежали мурашки и волоски повставали дыбом, казалось, что по ним прошёл ток, но всё закончилось быстро. В это же время окружающие отпрянули от птицы, словно боялись будто она возьмёт и взлетит. Со мной же происходило что-то странное.

   Ранка на ладошке затягивалась прямо на глазах, а в теле разливалось тепло. Оно волнами окатывало меня с головы до ног и обратно. Почему-то возникла паническая мысль, что птица больна и чем-то меня заразила или в принципе является переносчиком чего-то, что не способно перенести мой организм. Из клюва птицы вырвался какой-то странный тарахтящий гул, но она не открывала глаз.

   — А-а-а… — протянула я, пытаясь собрать мысли и ощущения в кучу.

   — Магический защитник, — выдохнул кто-то рядом, но я успела лишь взглянуть в ошарашенные глаза ректора, когда взор мне заслонили крылья с крохотными разрядами, пробегающими по перьям.

   Один взгляд вниз.

   «Спасибо», — звучит с нотками рокота девичий голос в моей голове.

   — Ты?

   Белоснежные перья окрашены красным, но кровь уже не шла из раны. Затянулась ли она, как и моя? Не разглядеть под перьями.

   «Я», — мне даже показалась улыбка в голосе.

   — А-а-а… Пожалуйста… — сглотнула я ком в горле.

   Вот никак не ожидала, что она говорящая. Хотя можно уже и перестать удивляться на каждом шагу.

   «Полетаем?»

   — Я не умею, у меня нет крыльев, — озвучила я очевидную вещь на её провокационный вопрос.

   «Научишься».

   — Как?

   «Вместе. Я прилечу скоро. Полетаем. А то какие-то они нервные».

   Она раскинула крылья и подмигнула. Ей Богу, на миг прикрыла одно веко.

   — Так ты подожжешь здесь всё.

   «Пф-ф-ф…»

   Взмах крыльями, потрескивание по перьям и ни одной молнии. О как!

   Молгара стремительно взлетела ввысь и уже там прогремел гром, и молния рассекла небосклон.

   Силуэт быстро удалялся в сторону виднеющихся за лесом гор. И пока она не скрылась из виду, я не осознавала тишину вокруг. Только стоило перевести взгляд, как столкнулась с янтарными омутами, в которых сквозило любопытство. Меня же бросило в жар.

   — Здесь всё убрать, — отдал приказ ректор. — А вы, Снежинка, пройдите за мной.

   Он бросил взгляд на толпу, которую лично я только заметила и пошёл к зданиям академии. Толпа перед ним расступалась. Мне ничего не оставалось, как идти следом и пытаться представить, что он мне скажет. С одной стороны, я ни в чём не виновата, но внутри почему-то совестно. За что? Не знаю, просто такое состояние. С другой стороны, я и так уже наказана, добавит?

   — Присаживайтесь, — бросил сиар Могдар, даже не оглянувшись.

   Я плюхнулась в кресло справа от двери. Вот не хотелось мне садиться около стола. Мужчина же сел за стол, достал писчие принадлежности и стал быстро что-то записывать на листке. При этом я никак не могла понять, что с ним не так. Вот смотришь и не видишь. У меня такое бывает. Смотрела на руки, длинные пальцы, лохматые волосы, что неопрятно рассыпались, закрывая лицо. Вообще не люблю лохматых мужчин, точнее с длинными волосами. Зачем им они?

   — Вам больше пойдёт короткая стрижка, — произнесла я мысли вслух, и сама же испугалась.

   Мужчина замер, через несколько секунд поднял на меня взгляд и сверкнул янтарными глазами.

   — Простите, я просто подумала…

   — Вам сейчас надо думать не о причёске, а о защитнике, который может очень и очень испортить вам жизнь. Учтите, сегодняшние повреждения вам прощаю. Но следующие прилёты молгары будут не менее сокрушительными для академии. И именно вы будете компенсировать затраты на восстановление.

   — Что? Я-то здесь причём? Я ничего не ломала и не поджигала.

   — Сегодня да, но завтра это уже ваша ответственность. Держите, — протянул он мне лист, на котором что-то писал. Машинально я встала и приняла его.

   — Это список книг, с которыми вам надлежит в обязательном порядке ознакомиться. Не все из них вообще изучают в академии, а большинство проходят на втором курсе, но раз уж так вышло…

   — Я не понимаю, — шмыгнула я носом, поймав себя на глупейшем желании забраться к нему на колени и поплакать.

   — Если вкратце, то молгара стала вашей защитницей. В случае опасности для вас, она придёт на помощь, может даже сама погибнуть. Но в паре «разумный – защитник» нужно устанавливать контакт, соблюдать баланс между вашими и её интересами. Начните с первой книги в списке и вам многое станет понятным.

   — Спасибо, — поблагодарила я мужчину, а сама подвисла, кусая нижнюю губу.

   — Сегодня вы освобождены от отработки. Как прочтёте хотя бы первую, жду вас у себя. А сейчас идите, — кивнул ректор, поправляя рубашку.

   Вот тут-то я и поняла, что не так с ним. Ректор выглядит неопрятным, рубашка вытащена, застёгнута не на все пуговицы, волосы явно не расчёсаны, словно их кто-то ворошил. Если бы сейчас ещё не был день, можно подумать, что его из постели вытащили. Сразу представилось, что в той самой постели он находился совсем не один, да и не спал вовсе. Почему-то стало горько и обидно. И ни один довод о том, что я сама себе всё придумала, не помогал. Я обиделась!

ГЛАВА 8

Ланир обнаружился около моей двери. Оказалось, что его не отпустили, а приобщили к общественно-полезным делам, читай – разгребанию завалов. Сиары потушили все вызванные молниями пожары, но один загон рухнул под натиском воды, два остались без крыши, так же, как и сарай, в котором мы прятались. Воду убрали магией, а пепел и мусор увы только руками. Вот этим и занимался бедный и измученный любопытством Ланир.

   Я же за это время успела сходить в библиотеку со списком из пяти книг, но на руки мне выдали лишь три. Верхняя оказалась доступной, потому я не стала задерживаться и направилась в свою комнату, намереваясь спокойно её изучить.

   Только фонтанирующий энергией Ланир рассказал мне основную часть информации.

   Магическая привязка по крови разумного и животного, в моём случае птицы, явление редкое, но тем не менее не редчайшее. Теперь мы с молгарой как-то хитро связаны и можем чувствовать и понимать друг друга. Только всё это нужно развивать. Чем ближе мы друг к другу, тем быстрее и сильнее будет наша связь. Что она даёт? Как и сказал ректор, защиту мне, а вот что ей я, так и не поняла. В книге написано, что связь взаимовыгодная, то есть каждый из нас что-то приобретает. И животные в такой связке чаще всего приобретают долголетие, а иногда и элементарную магию, в случае магических животных.

   Да-да, в этом мире есть обычные животные, в смысле коровы, козы, собаки, только называются иначе, а есть магические, такие как молгара. Такие животные обладают интеллектом и магией, но понимать их разумные двуногие не могут. Исключение, вот такая связь.

   Получается, что мы с молгарой действительно разговаривали. И она обещала прилететь и полетать со мной. От одного предположения мне стало как-то и страшно, и интересно одновременно. До мурашек.

   Усилием воли заставила себя не думать о глупостях, а читать дальше, потому что эта информация может оказаться для меня жизненно важной.

   Каждая связь с защитником уникальна, история не знала двух одинаковых партнёров. Только одно точно известно, так или иначе разумному требуется защитник. Если в вашей жизни он появился, значит, так нужно. Пренебрегать или пытаться разорвать такую связь глупо и опасно.

   Засыпала я в итоге с мыслью о том, что молгара научит меня летать. Я не знаю, как и когда, но она же обещала.

   Занятия, отработка с притихшими животными, а потом поход к ректору. Идти к нему было и страшно, и волнительно. Я не знала, что он мне скажет, но увидеть его хотелось очень. Янтарные глаза затягивали и пленяли. Никогда не думала, что они могут быть такими красивыми. Что мужчина может быть таким притягательным. И ни один довод разума, что мы совершенно разные, у нас ни одной точки соприкосновения нет, не помогал.

   Зайдя в кабинет и увидев опрятного сиара за столом, сразу вспомнилось вчера и собственные ощущения. Глупости полезли в голову мгновенно.

   — Прочитали? — осмотрел он меня с головы до ног.

   — Да.

   — Выводы? — показал он рукой на стул, рядом с его столом. Пришлось пройти вперёд, сокращая расстояние между нами.

   Не смотри на него. Он мужчина взрослый, опытный, уверенный в себе, целый ректор академии магии. Куда тут тебе залётной девчонке неумёхе на него слюни пускать.

   — Мне нужно укреплять связь с молгарой, раз уж так сложилось.

   — Да. Только учти, молгара в наших местах не водится просто так, да и сама по себе она очень своенравная и опасная птица. Если тебе удастся её приручить, это будет нечто. За всю историю молгары всего трижды выбирали себе партнёра. Двумя становились демон и дракон, а последним хранитель воздуха. Я не знаю, что именно в тебе разглядела молгара, но что-то уникальное есть точно.

   — Просто она умирала, а связь не позволила этому случиться. Я прочитала про взаимную подпитку.

   — Ты ошибаешься. Это человек согласится ради спасения собственной шкуры на что угодно, на подлог, преступление или пожизненную зависимость. Ни одно другое существо на такое не пойдёт. Магическое животное даже на смертном одре не соединилось бы с разумным ради спасения себя. Нет, молгара летела именно к тебе. Она билась о стены того сарая, в котором ты пряталась. Она осознанно осуществила вашу связь.

   — Во мне нет ничего особенного, — с горьким вздохом признала я, хотя в мыслях подумала, что только происхождение из другого мира.

   — В каждом есть что-то уникальное. Просто ты этого ещё не раскрыла. Молода ещё, — усмехнулся он криво и как-то грустно.

   Чуть не брякнула «а сколько вам лет». Даже рот открыла, но вовремя захлопнула.

   — Пойдём со мной, — поднялся он в полный рост, а я ещё раз почувствовала себя маленькой и незначительной. Даже до плеча не доставала. Ужас. Эти плечи и руками-то не обнять.

   Вдруг откуда-то взялся лёгкий ветерок и обдул мужчину, словно повторяя мою мысль, обнимая его. Сердце в пятки ушло, а на щеках наверняка выступил румянец. На моей тонкой коже так всегда. Сиар же лишь бровь приподнял, а я отвела взгляд. Стыдно было, хоть сквозь землю провались.

   Как с его габаритами он смог меня обойти, не знаю. Я шла позади, рассматривала широкие плечи, прямую спину, королевскую осанку. Я тоже не сутулая, но до такой выправки мне далеко. Может быть, Могдар Шахгар аристократ? Я же вообще ничего о нём не знаю. глаза сами опустились ниже, бесстыдно задержавшись на ягодицах. Разве можно мужчине иметь такую аппетитную попу? Так и хочется погладить и сжать.

   — Снежинка! — рык от объекта моего изучения заставил подпрыгнуть прямо на ходу. — Вы не могли бы попридержать свою магию? И вообще, идите впереди, я буду направлять.

   Я думала, что тогда покраснела и устыдилась? Ага, как же. Вот сейчас мне хотелось броситься наутёк. Ноги словно деревянные отказывались идти мимо разгневанного мужчины.

   — Может, я…

   — Идите уже. И без магии… будьте любезны.

   — Я постараюсь, — пропищала я и, пробегая мимо него, зажмурилась.

   — Что? — протянул он мне в спину, а я пыталась втянуть голову. — Направо.

   Я по инерции сделала пару шагов вперёд, расчленяя собственную тушку в мыслях, и конечно же, не глядя под ноги. Что там было? Да кто ж знает, но повалилась я вперёд лицом. Только сильная мужская рука на моей груди не позволила мне встретиться с землёй.

   — Лучше потренируйте реакцию и заклинание воздушной подушки, а то недолго и кости переломать.

   Он отчитывал меня за неуклюжесть, а я ощущала лишь огонь от его руки, распространяющееся тепло по телу и оседающее в самом сокровенном месте. От неожиданности я сделала глубокий вдох, чем привлекла внимание мужчины. Мгновение на осознание, где именно лежит его ладонь, и всё прекращается. Резко он убирает руку, но успевает придержать меня, ибо ноги ватные. Что ж со мной такое? Почему я так бурно реагирую? Захотелось разозлиться, но вышло лишь шмыгнуть носом от досады.

   — Мы почти пришли. Анила, вы меня слышите? — строгий голос вернул в реальность.

   — Д…да, — заикнулась я.

   — Видите впереди каменистую площадку?

   — Да, — кивнула я, действительно разглядев площадку, на которой занимались маги огня.

   — Сейчас она занята, но вечерами редко кто занимается самостоятельно, и она чаще всего свободна. Только здесь вам будет безопасно встречаться с молгарой и укреплять связь. Никто вам здесь не советчик и не указ, это только ваше с ней дело. Держать её в академии нельзя, поймите правильно.

   — Спасибо, — развернулась я к нему лицом, но оказалось, что мужчина по-прежнему стоял очень близко ко мне. Я чуть носом не уткнулась в его грудь. Да что ж такое!

   Один вдох, чтобы успокоиться, наполнил мои лёгкие терпким мужским ароматом, а второй я сделала уже от восхищения. Невыносимый мужчина! Нельзя быть таким совершенством.

   — Мне пора, — отступил он на шаг назад и в голосе мне послышались нотки хрипотцы. Наверное, показалось.

   — Да, спасибо, — попыталась улыбнуться я.

ГЛАВА 9

Кто же знал, что после той встречи ректор будет меня избегать? Нет, он ничего у нас не преподавал, то есть по учёбе мы не виделись. Но мы с Ланиром постоянно во что-то влипали, ещё и Уретту за собой тянули. На уроках выживания, которые только вначале кажутся бредовыми, Уретта не смогла соорудить шалаш, я запуталась в пальцах при установке силков, а Ланир категорически не мог поймать рыбу. Ой, ладно, ловля рыбы голыми руками удавалась только водникам, и то с помощью магии, за что они ещё и неуд получали.

   Кто же проводит такие занятия в тесных помещениях – думала я, когда меня в очередной раз наказали.

   Только который раз уже получая наказания с отработкой то в живне, то на кухне, то в столовой, я ждала его, ректора. Но теперь мной занимался исключительно куратор группы.

   — Вы маги. Защита и опора этого мира. Вы не можете рассчитывать только на магию, она не всегда может помочь. Боритесь со стихией, защищайте жителей от бедствий, но в остальном…

   С таких речей начинались занятия по выживанию. Типа магия магией, а водник должен уметь разжечь костёр самостоятельно.

   С медитацией у меня оказалось вообще из рук вон плохо. Когда нужно было слегка приподнять книгу, а начинали мы тренироваться именно с них, потому что они наиболее оптимальны по весу (легким, как и более тяжёлым предметом управлять сложнее), моя улетала под потолок. А однажды, вообще вылетела через окно. Две недели отработки посудомойкой этим полётом я себе обеспечила.

   — Тебе нужно расслабиться. Найти своё удовольствие от магии, — выдал как-то мне Ланир.

   — В смысле? — не поняла я.

   — В прямом. Магия должна приносить удовольствие. Ланиз вот каждому пациенту рад. Ему очень нравится лечить. Знаешь, какой он довольный приходит после очередного пациента. Будто и тратил магию на другого, а сам откуда-то взял.

   — Так это лечение. Он жизни и здоровье спасает, а я только рушу всё вокруг. У меня то камень в окно, то леска по щеке, то книга в световые камни, хоть не пользуйся этой магией вообще, целее буду.

   — Вот. Ты обижаешься на собственные силы, не веришь в них, магия и не слушается. Найди то, что приносит тебе удовольствие.

   — С каких это пор ты такой умный. А сам что? — прищурилась я, непривычная к умным речам от Ланира. Он больше по вечеринкам и шалостям, хотя и от наказаний не отлынивает, но всё равно влипает раз за разом.

   — Я всегда умный был. Это ты непонятно куда смотришь, — состроил он возмущённую моську.

   — А у тебя какое удовольствие? Ты же маг стали, — прямо интересно стало.

   Я поймала себя на мысли, что никогда не задавалась вопросом, а в чём проявляется его магия.

   — Ну ты даёшь! — распахнул он на меня свои голубые глаза. — Неужели, ты не заметила, как я менял серьги?

   — И что? Выпендрёжник ты, — пожала я плечами.

   И да, я замечала, что Ланир частенько меняет серьгу в ухе (кстати, у Ланиза серьги нет), но не придавала этому какого-то сакрального смысла.

   — Ничего подобного. Вот обижусь на тебя, — надул он губы, но я по глазам видела, что это пустая угроза. — Ладно, расскажу. Отец ещё два года назад выделил мне кусок металла для тренировки. Он оказался большой и неподатливый, у меня ничего с ним не получалось. Тогда отец расколол его на четыре части, и у меня стало получаться, но плохо.

   — Сразу ничего не может получится.

   — У некоторых может. И я хотел, но не выходило. В расстройстве я сумел немного отковырять металла и… — вздохнул он грустно, — посеял его. Я носил его в кармане, скитался в поля и к реке. И где-то посеял. Но нашёл серьгу. Такая маленькая и изящная она почти терялась в моей ладони. Не смейся, она мне очень понравилась.

   — Даже не думала смеяться. Ты хоть слово от меня по поводу серьги слышал?

   — О том, что она слишком длинная? — вспомнил он.

   — Ой, ну да. И я правда считаю, что для мужчины она длинновата.

   — А мне нравится. Может быть потом переделаю. Короче, с той поры я делаю серьги. Пока для себя только, но вот как-то так. И у меня почти получилось запаять в серьгу камень. Гордись мной.

   — Вот покажешь и буду гордиться. Надеюсь, там не булыжник с куриное яйцо?

   — Скажешь тоже. Я ей хороший совет дал, а она смеётся, — действительно обиделся Ланир.

   Так начались мои поиски удовольствия от магии.

   Молгара прилетала ко мне всего три раза, каждый раз предлагала полетать, но я боялась. А тут решила, что пусть. Она защитница, должна подстраховать.

   — Малзаградан, а можно твоё имя как-то сократить? Ты прости, но я себе язык сломаю, выговаривая твоё имя, — повинилась я перед молгарой.

   «А я-то всё думала, когда ты это сделаешь», — смеялась она.

   — Я боялась, что ты обидишься, — насупилась я.

   «Правильно боялась, но я не обижусь. Можешь звать меня Загра. Полетаем?»

   — Да. Только ты меня страхуешь, — отрезала я себе пути к отступлению.

   Сердце в груди колотилось, как сумасшедшее. И уже непонятно от страха или предвкушения. Почему-то вновь вспомнился прыжок с парашютом и энтузиазма поубавилось.

   «Чего испугалась? Ты воздух. Ты везде и всюду. Ты лёгкая и опасная. Ты даёшь и отнимаешь. Закрой глаза. Вдохни поглубже. Почувствуй вкус и запах. Услышь звуки, что приносит ветер. Стань этим ветром»

   — Ты как наш сиар по… — начала я, но Загра меня перебила:

   «Не болтай, а чувствуй».

   Только в тот раз у меня ничего не получилось. Да, я смогла почувствовать воздух. В отличие от занятий в аудиториях, здесь мне удалось вдохнуть влажный воздух около лесного озера, которое располагалось с другой стороны академии. У меня получилось взъерошить перья Загры, создать небольшой направленный порыв ветра. Нет, я и раньше могла создавать порыв, но не задавала направление. И мне действительно понравилось. Загра велела заниматься и обещала прилететь пораньше.

   Недели не прошло, как она приземлилась на нашей площадке. Я хвасталась своими умениями, а она меня хвалила, но и ругала.

   «Ты можешь больше. Давай, не ленись», — приговаривала она, заставляя создавать воздушное уплотнение. Мне это представлялось подушкой, но она утверждала, что из воздуха можно сделать всё. Было бы желание. И я старалась.

   Как я оказалась прыгающей на той самой подушке и что на меня нашло? Без понятия. Просто в один прекрасный момент почувствовала на себе взгляд и обернулась. Точнее попробовала обернуться, в полёте наткнулась на фигуру ректора вдалеке, потеряла концентрацию и рухнула на землю. Боль прострелила левую ногу от лодыжки до бедра. Крик вырвался сам собой. Загра нервно взмахнула крыльями и в меня в дополнение чуть молния не угодила, а гром от её крика оглушил. В этих её действиях нашёлся только один плюс – очень быстро ко мне пришли на помощь.

   Впервые за пять месяцев обучения я оказалась в лазарете. И надо же случиться такому, что именно сейчас.

   — Пару дней вам нужно лежать, а потом очень аккуратно расхаживать ногу. Перелом – это вам не шутки, — говорил мне целитель.

   — Но вы же залечили кость. Почему мне нельзя вставать? Завтра праздник откровения. Все поедут к источнику, а я буду тут?

   — Сами виноваты. День откровения бывает каждый год. Никуда ваш истинный не денется за год. А если он сам туда завтра отправится, то найдёт вас и в лазарете.

   — Но, может быть? — не могла успокоиться я. Мне казалось, что вот этого года у меня как раз и нет. Чувство, что я обязательно должна быть завтра там, съедало изнутри. а ещё я ругала себя всеми словами, какие вспомнила, за то, что такое случилось.

   — Вот молодёжь, — качал головой пожилой целитель. — Спи.

   И я уснула. Наверняка, он что-то на меня наслал. Только проснулась я поздно. За окном палаты ярко светило солнце, а на столике рядом с кроватью стояла холодная каша. Я всё пропустила.

   Вечером ко мне прибежал Ланир. И по одному его виду понятно, что случилось нечто невероятное. Лохматый, дёрганный и с глазами с плошку.

   — Что случилось? — почему-то стало страшно.

   Сразу представилось, как сиар Могдар находит пару. Фантазия рисовала сцены поцелуев, размывая при этом образ девушки.

   Да, за эти месяцы я узнала, что сиар Могдар Шахгар из влиятельной семьи драконов аристократов, что ему (страшно вообразить) триста лет и он всё ещё без пары. Так же я слышала разговоры, что он собирается уходить из академии и перенимать семейное дело. А кто-то говорил, что… ой, много всего говорили. Я решила отмести домыслы и сконцентрироваться на фактах. Не женат, истинной пока нет, достаточно.

   — Уретта… — выдохнул Ланир.

   — Что?

   Моё сердечко готовилось пробить грудную клетку от волнения, а он всё тянул.

   — Наша Уретта оказалась истинной сиару Маназру. Представляешь? Я-то думал, что они с женой истинные. Они так смотрели друг на друга. Мне казалось, что там настоящие чувства, а тут…

   Сам же сдулся в своих восторгах, присев на край моей койки.

   — А сиар Могдар? Что он? — не удержалась, спросила прямо.

   — А что он? — нахмурился Ланир. — Ректор не пил из источника.

   — Хорошо, — выдохнула я с облегчением. Мне прямо задышалось легче.

   — Опа! А ну-ка, с этого места поподробнее, — прищурился друг.

   — Нечего подробнее. А ты? Не нашёл пару? Такой взъерошенный вбежал, — попыталась я увести тему.

   — Нет. Видимо, моя пара ещё не родилась. А ты не увиливай. На ректора глаз положила, да? Не староват? Ему же четвёртая сотня пошла. Скоро меняться начнёт уже.

   — Ты глупости говоришь. Ректор шикарный мужчина. Это ты ещё молодой и зелёный, — попыталась я его столкнуть с койки, чтоб не повадно было, но сама же дёрнула больной ногой.

   — Ну да, ну да. Я и не отказываюсь. Я даже рад, что пока не нашёл истинную. Я может быть ещё не готов.

   — Без может быть. Ты не готов.

   — Злая ты. И за подругу не радуешься.

   — Да я рада за Уретту. Как она? Что теперь будет с ней и с сиаром Маназром?

   — Не знаю. все в шоке. Сиар как пришибленный ушёл. Уретта в слезах в комнату убежала.

   — Вот блин, а я тут лежу. Даже сходить к ней не могу, — поджала я губы.

   — Тебе завтра уже можно будет вставать?

   — Да, но ей-то поддержка нужна сейчас. От тебя никакого толку.

   — Вот как обижусь. От меня никакого толку!.. — поднялся Ланир.

   — Извини. Я не то имела в виду. Ей сейчас нужна девушка.

   — Ей сейчас никто не нужен, кроме пары. Не стоит её трогать, — не согласился со мной парень. — Ладно, отдыхай. Я ушёл.

   Как же тяжко лежать без дела, когда вокруг такое творится. С самого утра стала ногу растирать, массировать и шевелить ступнёй, не замечая особой боли. Да, некоторый дискомфорт имелся, но с тем же успехом можно сказать, что я просто отлежала её за день. И это казалось странным, ведь вчера нога действительно ещё болела, я проверяла, а сейчас…

   Я села на кровати, отмечая покалывания в ноге и небольшую тянущую боль в икре. И так, и эдак я вертела ступнёй, потом поставила её на пол, немного оперлась, но не почувствовав ничего сверхъестественного встала и тут же упала назад, потому что в ноге не было силы, и она подвернулась. Тут и завтрак принесли. Ещё и отругали.

   — Привет отдыхающим, — прилетел вскоре Ланир.

   — Ты почему не на занятиях? — моргнула я, не ожидая его.

   — Ты мне не рада? Я бежал к подруге на перемене, а она…

   — Рада, конечно. Просто удивилась. Что-то случилось?

   — Сиар Пастур разводится с женой. Представляешь? И всё ради нашей Уретты.

   — Представляю. Очень жаль. Такая пара красивая, — вздохнула я, вспоминая их на праздничном представлении преподавателя воздуха.

   — А с Уреттой будут ещё красивее. Это закон. Истинная пара превыше любых других отношений.

   — Возможно. Я ж не спорю. Просто мне жаль его жену. Она явно любит мужа и без всяких истинных пар. И у них же сын есть?

   — Да, мальчик есть. Я узнавал, — нахмурился Ланир.

   — Тяжело им будет. Это всё?

   — А ещё поговаривают, что сиар Локхарт тоже увидел свою пару. Представляешь?

   — Ты собираешь мне сплетни?

   — Какая ты неинтересная иногда. Уйду от тебя, — наигранно обиделся Ланир и действительно ушёл.

   Я же лишь подумала о том, как хорошо, что его пара ещё не родилась. Ему ещё взрослеть и взрослеть. Но без него скучно.

   К вечеру я расходилась и меня отпустили. И после быстрого душа, я сразу же пошла к Уретте. Девушка находилась в смешанных чувствах, когда и рада, и подавлена одновременно. Её тяготил тот факт, что она разбила семью. Она даже предложила сиару оставить всё как есть, но сама же рыдала от одной мысли об этом.

   — Мы ведь