По следам огнекота. Ната Чернышева

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Я – блогер-анималист одного из ведущих журналов Галанета о дикой природе разных планет. Снимаю зверей в естественной среде их обитания, создаю познавательные сериалы, с того и живу.

   В последнее время у меня командировки были как на подбор – по самые бровки в сугробах, всё о полярной живности. И когда дорогая редакция предложила отправиться в лето, я подписала контракт не глядя.

   Лето! Наконец-то я поеду в лето, отдохну от суровых снегов и низких температур!

   Но знала бы я, какое меня там ждёт лето! И как сильно оно переменит мою судьбу.

ГЛАВА 1

Неладное я заподозрила не сразу.

   На ближайший челнок с орбитальной станции на поверхность планеты я опоздала, из-за чего у меня появилось лишних шесть часов времени. Их можно было потратить на сон, еду или любые другие доступные развлечения, но я решила для начала пойти прогуляться по панорамной галерее.

   И мне сразу не понравилось то, что я там увидела. Я, можно сказать, в ужас пришла!

   В черноте космоса плыл суровый бело-голубой вымороженный шарик с редкими зелёными пятнами тепловых оазисов. Полоса у экватора ещё была зелёной и голубой. Но заказанное мне животное обитало в северном полушарии!

   – Это что такое? – заикаясь, спросила я вслух. – Что?!

   – Старая Терра, – мягко мурлыкнул в ухо наушник коммуникатора и путеводителя. – Знаменитая прародина Человечества, одной из рас-основательниц Земной Федерации. Средняя масса… температура… климатические особенности… коэффициент энергопотребления на одного жителя… суммарный энергетический индекс…

   В цифры я уже не вслушивалась. Смотрела на покрытую льдом словно коростой Старую мать её Терру и огромной силой воли сдерживала рыдания пополам с проклятиями.

   Последние четыре репортажа для дорогой редакции я делала буквально на сугробах. Снежный дракон, ледяная синяя птица, фрост-ящеры и полярная холодулька, полный карман зимы, что называется.

   Сколько можно зад морозить?! Я потребовала отдать мне летний репортаж. На любую планету, какую угодно, мало ли их в Галактике вообще и в Земной Федерации в частности! Только бы на месте проживания заказанного мне зверя было бы сейчас лето. Единственный критерий отбора – лето. Тепла хочу! Солнца! Разве я много хотела? Нет, вы мне скажите, много я хотела, да?!

    Когда нейросеть, сортирующая заявки подписчиков нашего журнала, выдала мне, что вот, есть тут огненный кот на Старой Терре, и да, в северном полушарии, где он встречается, сейчас лето, я согласилась не раздумывая.

   Моя душа пела – я еду в лето, я еду в лето, лето, лето, лето, лето! Контракт я завизировала не глядя, билеты приобрела тут же, собралась за один вечер.

   Хочешь насмешить Мироздание, расскажи ему о своих планах.

   В северном полушарии Старой Терры и вправду сейчас лето, не поспоришь.

   Но сама планета давно и прочно сорвалась в ледниковый период. А это означало ровно одно: я снова вымерзну напрочь. То, что местные сугробы будут летними, утешало слабо.

   Первым моим порывом было устроить скандал главреду по связи. Но личный терминал выдал ехидное: тут Солнечная Система, здесь мгновенной связи нет.

   Ещё бы она была, связь! Локальное пространство Солнца находится на отшибе, в стороне от крупных галактических трасс.

   Впрочем, мозг мой легко смоделировал ответ главреда.:

   – Судьба твоя такая. Дина, ты никогда не читаешь контракты до конца, никогда, сколько я тебя знаю. И запросы поисковой нейросети составляешь небрежно. Поделом тебе наука. В другой раз будешь внимательнее.

   Так что можно не стараться, не тратиться на отправку сообщения по дальней связи. Услышу я примерно вот это самое, что сама себе сейчас голосом босса сказала. Слово в слово.

   Мне даже зло сорвать сейчас не на ком. Не на себе же его срывать?!

***

Я отыскала ближайшую лавочку, упала на неё, потому что коленки не держали, и стала отчаянно думать, что же мне делать.

   Челнок спустится в накрытый защитным куполом город Капустин Яр. Оттуда мне нужно будет переместиться на север, в крупное поселение Отрадное, где забронировано проживание на весь период командировки. А Отрадное уже не под куполом! Открытое поселение городского типа. На сто тысяч постоянных жителей.

   Тут так: нет защитного купола – значит, не город, а поселение, где обитает в основном местная форма жизни. Модифицированные по паранорме пирокинеза личности. Для них, конечно, средняя суточная температура возле точки замерзания воды – лето!

   Путеводитель по планете подсунул мне рекламу пляжного отдыха для местных: галька, шезлонги, отдыхающие в купальниках типа треугольнички на ниточках, голенькие детишки копают лопаточками прибившуюся к берегу ноздреватую подтаявшую льдину…

   Зубы резко застучали при одном только взгляде на эту благостную картиночку!

   Вся моя полярная одежда осталась дома. Я же в лето ехала! Собиралась для лета. А теперь весь мой багаж смело можно целиком отправлять обратно сразу же весь, исключая короб с аппаратурой разве что.

   Старая Терра у нас где? В попе Галактики. Если заказывать доставку своей походной зимней одежды, добрая половина командировочного срока пройдёт в ожидании. А потом – как всегда, когда страстно ждёшь нужный тебе ещё вчера груз, его то на орбите потеряют, то на поверхности, то вообще перепутают и отправят в другую планетарную локаль, причём в прямо противоположном направлении…

   Грузоперевозки, конечно, извинятся и щедро компенсируют, да только потерян будет самый ценный ресурс из всех – время. Время ты нигде ни за какие энерго не прикупишь, Дина. Смирись.

   Весело поездка начинается. Хотела лета? Получи!

   На месте, конечно, заказать одежду не проблема. Жалко энерго со счёта тратить, это да. И редакция не компенсирует: сама виновата, смотреть надо, куда летишь! Но ведь теперь надо тщательно анализировать, что именно покупать! То есть, торчать в экранах старотерранского маркетплейса пока не посинею. Стопроцентно что-то упущу или забуду.

   Маршрут сначала надо построить, вот что.

   Огнекот – очень скрытное и хитрое животное, водится, естественно, в медвежьих епе… то есть, в труднодоступных местах. В последний раз его наблюдали в Зеленогорском заповеднике, почему я и выбрала проживание в Отрадном. Этакий компромисс между расстоянием и цивилизацией. Поселения рядом с заповедником совсем уже маленькие, вряд ли там будет комфортнее, чем в районном центре.

   И машины у меня нет, то, что я привезла с собой, даже с орбиты спускать незачем! Сейчас передам на грузовой терминал, чтобы не тратились на спуск… Ах, уже ушло, с прошлым челноком. Нет, поглядите-ка, насколько быстро они работают тогда, когда спешка тебе не нужна от слова совсем!

   – Дина Романова? – спросил у меня низкий мужской голос.

   Я вздрогнула, подняла голову: кому понадобилось-то? Следующим вопросом был: откуда меня здесь знают по имени? Ведь я ничего не нарушила, станционная полиция никаких претензий ко мне иметь не должна!

   Понадобилось – шкафу, заросшему дурными мускулами, с алой молнией пирокинеза на воротничке. Такое дело, паранорму и в принципе генетическую модификацию на Старой Терре скрывать нельзя. Знаки носить обязательно, иначе адские штрафы с перспективой выдворения. Логично. Соблюдай законы локального пространства, в котором живёшь. Не соблюдаешь , значит, нечего тебе в нём делать, лети в другое, где нет таких строгостей.

   – Допустим, – сказала я настороженно, – Дина Романова – это я. А кто вы и что вам от меня нужно?

   Шкаф скрестил на груди могучие руки, облил меня презрением и выговорил с той тщательной внятностью, с какой обращаются к маленьким детям:

   – Виктор Искра, ПССТ – Планетарная Служба Сопровождения Туристов. Пройдёмте со мной, госпожа Романова.

   При этом он смотрел мне в переносицу, как будто я не живой человек, а какая-нибудь статуя, причём не имеющая никакой археологической ценности.

   Так. У меня, получается, будет сопровождающий из местных. Гид и проводник, безусловно, желателен, потому что обычно звери, которых мне заказывают для видеосъёмки, живут в каких-нибудь труднодоступных местах. Где сходу не разберёшься, как войти, как потом выйти, и, самое главное, умудриться остаться в живых.

   Глядя на Виктора Искру,– снизу вверх, чёрные дыры его разорви! – я поняла: не сработаемся. Я ему активно не нравлюсь. Он мне тоже. Но мне придётся обращаться к нему с просьбами, вот же засада! Это если я хочу собрать годный видеоматериал.

   Но за негодным не стоило лететь в такую даль!

   Ходил Искра со скоростью света, не иначе. На каждый его шаг я делала три своих, и постоянно перед моим носом торчала его широченная спина. Успеваю я следом или нет, шкаф не оглядывался. Плюсом здесь было то, что мужик таких габаритов легко работал своеобразным защитным экраном – встречная толпа распадалась на два потока, слева и справа. Не приходилось расставлять локти пошире, как всегда бывает на крупных пересадочных станциях.

   А шли мы, судя по всему, не на общественный причал, а в частный сектор, к индивидуальным ангарам.

   Спуск с орбиты вдвоём куда лучше спуска в компании сотни пассажиров в общем салоне, не спорю. Но я тогда не смогу сделать заказ на фабриках по пошиву одежды! Меня ведь наверняка с ветерком прокатят прямиком в Отрадное. Наверняка там яхта класса «атмосфера-пространство». Так что спускаться на поверхность через посадочные петли Кап-Яра или любого другого крупного планетарного космодрома вовсе не обязательно.

   – Мне нужна одежда по сезону, – сказала я. – Я планировала остановиться на пару дней в Кап-Яре. Чтобы заказать всё необходимое.

   Шкаф остановился, плавно развернулся ко мне и спросил:

   – У вас нет подходящей к нашим климатическим условиям полевой одежды, я верно вас понял, госпожа Романова?

   – Нет, – неприятно, но куда деваться.

   – Вы о чём думали, когда собирались к нам?

   Хам. Одна штука.

   – Я полагала, что всё необходимое приобрету на месте.

   Не признаваться же ему, что купилась на слово «лето» в описании сезона! Искра и так обо мне не слишком высокого мнения, незачем давать ему повод ронять это мнение ещё ниже, чем оно есть сейчас.

   Хм. А мне какое дело до его мнения? Он – проводник, то есть, обслуживающий персонал! Ругаться с ним я не собиралась, как часто делают звёзды галанета для привлечения к себе внимания. Но всё же.

   – Хорошо, что вы меня предупредили. Пойдёмте.

   Он развернулся и пошёл в другом направлении. Я побежала за ним, потому что он опять не оборачивался. Считал, видно, что он мне нужнее, чем я ему. Галактическая бабка надвое сказала! Я ведь и расторгнуть контракт с сопровождающей службой могу, есть у меня такое право.

   Искра привёл меня в торговые коридоры. И предупредил, что времени не очень много: посадочное окно закроется и придётся тогда четыре дня ждать на орбите. Ему-то, Искре, что, служба идёт – энерго на счёт капают. Если у госпожи Романовой всё то же самое, то можно сразу никуда не спешить.

   – Заманчивое предложение, – покивала я с умным видом.

   По опыту, сыну ошибок трудных, я хорошо знала: нельзя растягивать время там, где можно его сократить. Что ещё меня на поверхности ждёт, я не знаю. Половина стандартного года, отведённая редакцией на сбор видеоматериала, только выглядит огромной. На самом деле, полгода для работы в сложных условиях на грани выживания катастрофически мало.

    Но когда я увидела, что мне предлагают местные фабрики автоматического пошива одежды…

   До слёз! Хоть назад возвращайся.

   – Это же кошмар! – не выдержала я. – Я не буду носить такое уродство!

   Искра сложил руки на груди, смерил меня взглядом и поинтересовался:

    – У вас есть пирокинетическая паранорма, госпожа Романова?

   – Нет, – вынуждена была признаться я.

   – Может быть, есть генетическая модификация, позволяющая спокойно переносить низкие температуры?

   – Нет! – злобно ответила я, прекрасно понимая, что мой мучитель прав.

   Но открыто признаваться в том, что я сама дура, было как-то не с руки.

   Проводник вывел в пространство между нами экран планетарной метеослужбы. Два движения пальцем, и вот наше Отрадное. Минус десять, северный ветер, порывы до восемнадцати метров в секунду, снег.

   – Вы сможете в том, что у вас сейчас есть из одежды, пройти восемьсот метров от стояночного места к месту вашего проживания?

   Для наглядности, на экране проявилась пунктирная черта, обозначающая маршрут. Ответ был настолько очевиден, что я промолчала.

   – Берите то, что есть, – подвёл итог Искра. – И поспешите, пока посадочное окно не закрылось. На поверхности выбор среди автоматических фабрик больше, потому что большинство из них не доставляют заказы на орбиту. Им хватает заказов на местах.

   Претензии у меня были не столько к качеству одежды, сколько к её внешнему виду. Потому что фабрики Орбитальной считали, что туристам непременно нужно носить цвета в стиле «вырви глаза, забудь про зрение». Чтобы издалека было видно галактического гостя-дурошлёпа, угодившего в беду на суровой планете.

   Красный, жёлтый, зелёный, фиолетовый, оранжевый. Синий. Всё – яркое до невозможности. А за белый с голографическими нашивками по вороту, рукавам, на плечах и спине, ценник улетел в центр Галактики. Но в таком хотя бы по самому Отрадному можно было ходить без того, чтобы вслед оборачивались все, кому не лень!

   Я вздохнула, и приобрела самый недорогой комплект, изжелта-зелёный. Успею ещё с лишними энерго расстаться. У меня впереди море трат. Океан!

   – Доставку организуйте в ангар семьдесят три А, – подсказал Искра. – Чтобы даром не терять время. Пока дойдём…

   Я удивилась искре уважения во взгляде проводника. Что я такого сделала, чем сподобилась? Тем, что выбрала не белый комплект, а сумасшедше-зелёный? Ну, да, так ему работы меньше, если вдруг куда-нибудь провалюсь. С орбиты будет видно, не то, что на земле.

   – А пока мы идём, можно по дороге где-нибудь перехватить кофе? – спросила я. – Раз уж всё равно доставку ждать.

   – Можно. Только недолго.

   – Да-да, посадочное окно, я помню, – покивала я с умным видом. – Ведите в кофейню по вашему выбору. Только, пожалуйста, не бегите так быстро! Я за вами не успеваю.

   – Как же вы тогда успеете скрыться от «горячего» медведя? – искренне удивился проводник.

   – Как-нибудь, – отмахнулась я. – Что я, голодного зверья в своей жизни не видела…

   Но потом в сознание вломилось, о каком именно животном шла речь.

   – Что?! И медведи тоже?

   – Разумеется. Откройте информ уже, что ли. Удивительно. Прилетели работать на планету, подробности о которой вам религия не велела узнать заранее!

   Между слов у него явственно прозвучало «ох, и намучаюсь же я с тобой, галактическая фифа!».

   «Ничем не могу тебе помочь, – злорадно думала я в ответ. – Контракт на сопроводительные услуги оплачен нашей редакцией полностью. Судьба у тебя такая, крепись».

***

Кофейня оказалась на удивление уютной. Понятно, что весь интерьер из пластика – дерево на орбиту доставлять слишком дорого. Но визуально настолько всё выглядело достойно, приятный бонус. Кофе подавали старотерранский «горячий». Планета обладала собственными кофейными плантациями, причём не только в зоне экватора. Без генной инженерии не обошлось, само собой.

   С аркадийскими сортами не сравнить. Но в меру горьковатый, с ноткой тёмного шоколада, с кардамоном и солью… Непривычно, но что-то есть, решила я, и постаралась запомнить универсальный номер, указанный в голографическом чеке моего заказа.

   Над нами пронеслись, посвистывая крыльями, два небольших, в ладошку, изжелта-зелёных, как моя новенькая куртка, птеродактиля. Они зацепились коготками за элемент декора под потолком, свесились вниз головой и раскрыли зубастые клювы, возвестив о своём прибытии густым басом портовой сирены.

   – Чума на паразитов, – недовольно буркнул Искра.

   – Тайронский зелёный куробей, – пояснила я. – Инвазивный вид, наравне со старотерранской «горячей» крысой бич орбитальных станций и крупнотоннажных межзвёздных лайнеров. От них сложно избавиться, очень живучие. Проникают обычно вместе с грузами, но могут и детки за пазухой пронести «птичку». Если куробей попадает на планету, где у него нет естественных врагов, планете конец. Ну, или завозить врагов. А к тем врагам – уже их врагов. Сбалансированный биоценоз – штука тонкая, сложная и дорогая. Надеюсь, в Отрадненском заповеднике куробья нет.

   – В купольных городах попадаются, – признался Искра. – А в поле, за пределами зоны комфорта, они благополучно вымерзают в зиму.

   – В экваториальной зоне живут, наверняка, – предположила я. – Там хоть есть кому их гонять?

   – Есть, – хмуро ответил проводник и показал мне таймер на голографическом экранчике своего терминала: – Время. Пойдёмте.

   Моё пожелание идти потише Искра выполнил. Теперь на каждый его шаг я делала два своих, а не три.

   Короб с заказанной одеждой нас уже ждал. Я завела его в грузовой отсек, устроилась на пассажирском ложементе, и мы отправились.

   Сход с орбиты и пролёт в атмосфере до Отрадного занимал десять часов. Чтобы даром не терять время, я взялась изучать ассортимент планетарных фабрик по пошиву тёплой одежды. Как всегда, предложений море, а выбрать не из чего.

   Я капризно искала что-то, хотя бы отдалённо напоминавшее мою личную полярку! Даже полезла в архив старых съёмок по холодульке, тех, что не попали в монтаж, с тем, чтобы посмотреть логотип на моём комбинезоне. И вот здесь меня наконец-то подстерегла удача!

   Фабрика «Аврора». Йо-хо, живём! Оказывается, я заказывала полярку у производителя со Старой Терры! То-то ценник был в три раза завышен – из-за доставки через полГалактики.

   А так-то, если вдуматься, ничего странного. Если старотерранский климат такой суровый, что даже летом температура болтается вокруг точки замерзания воды, естественно, они будут шить качественные вещи для низких температур.

   Мои размеры в личном кабинете остались, но система отказалась принимать их к производству. Два года прошло, надо снять новые мерки.

   Я составила комплект, подобрала треккинговые палки – без наворотов, самые простые, зато лёгкие и прочные – из титана. Что поделаешь, дурная голова платит дважды. Так, теперь рюкзак. Вот с палаткой уже беда. Счёт у меня не безразмерный. Придётся трясти сопровождающую службу. А что у них там за палатки…

   Мне ведь одного дня мало. Зверю всё равно, что ты замёрзла. Он себе живёт свою жизнь, ему хорошо. Шубка плюс паранорма. А мне что, мотаться каждый раз туда-обратно, утром-вечером? А как же ночная съёмка?

   Может, главреду предложить поучаствовать? В конце концов, мой контент его всегда радует, потому что держит рейтинги.

   Угу. Знаю я его. В счёт премии поучаствует. Зараза…

   Надо контракты всё же читать внимательнее! Наверное.

   Я подвесила заказ в «ожидаемые», отправила аванс в треть суммы. Оставалось снять мерки, а их на глазах у Искры снимать я как-то постеснялась. Там же в голографическом поле приёма данных надо раздеваться до белья. Допустим, бельё я ношу практичное, никакого отношения к нарядам из секс-шопа оно не имеет. Но проводник же всё равно начнёт пялиться! Облезет, решила я. Скоро прилетим на место, там и займусь.

   Старая Терра не владеет технологиями погодного контроля. Климат здесь дикий, воздушные массы перемещаются, как им их левая пятка велит. Планета объявлена заповедной зоной. Сюда просто так никого не впускают. Туризм развивается медленно и через кривое пространство: местные не хотят видеть у себя чужих, даже за большие энерго. Какие-то туристические зоны, безусловно, существуют, орбитальные отели в наличии, но допустим, свободное посещение на своей собственной яхте – запрещено почти полностью.

   Нужна рабочая виза. Командировочная, как у меня. С ограничением срока пребывания. С запретом на управление транспортом класса «атмосфера-пространство» и «земля-атмосфера». Наземную машину можно. Арендованную – список служб прилагается. А уж вид на жительство тут получить, это я уже не знаю, из какого количества шкур потребуется выскочить.

   Ну, древняя колыбель Человечества, понимать надо.

   Вылет в Галактику, впрочем, свободный. Если надоело сидеть среди льдов и есть энерго на перелёт – да куда хочешь. С правом вернуться обратно в любое время…

    В погодное окно мы вписались. Яхта подошла к Отрадному в синих вечерних сумерках. Я вывела стрим с внешних видеодатчиков на голографический экран своего терминала и любовалась видами, а были они один другого краше.

   Снег. Треугольные деревья, в снегу от подножия до макушек. Ярко освещённые наземные трассы, одна воздушная, под которую мы изящно поднырнули. Снова снег. Минус семь, если верить метеосводке. Лето…

   Зато приземлились мы в жемчужный вечер с алой полосой долгой зари на горизонте.

   Я распаковала короба с тёплой одеждой и замерла в растерянности и ужасе. Забыла! Забыла самое важное! Как же так-то?

   – У вас нет подходящей обуви, – мгновенно определил причину моего смятения Искра. – Вот как так-то, Романова?

   Даже «госпожу» упустил от возмущения моей безалаберной беспечностью. Купить комплект зимней верхней одежды и забыть про сапоги! Только галактические дурни, не нюхавшие холодов, способны на подобную дурость.

   Бесполезно доказывать, что холодов у меня за последний сезон случилось четыре штуки. Четыре полярных экспедиции на разных планетах. Я вымерзла, как ископаемое животное, напрочь, и летела в лето. Откуда я знала, что лето и Старая Терра – несовместимые понятия? Нет, про внимательно читать контракт прежде, чем его подписывать, хватит! Знаю. Сама виновата!

   – Так, – принял решение проводник. – Простите, но другого выхода нет.

   Я пискнуть не успела, как меня перекинули через плечо и понесли.

   – Отпусти! – заверещала я, колотя кулаками по широкой спине.

   Сейчас. Уже. Куртка у Искры была попроще, чем у меня, но такую спину планетарным тараном не пробьёшь. Бесполезное дело!

   – Молчать, – приказали мне. – В ваших балетных туфельках для космических станций здесь у нас только зимнюю лихорадку ловить. Вон ваш дом, – он развернулся так, чтобы я могла увидеть снятый на время командировки дом. – Будете верещать дальше – за доставку в прихожую вышлю счёт.

   Тут у меня желание верещать пропало напрочь. Энерго на счёте и так заметно поубавилось из-за предстоящего заказа на фабрике «Аврора». Не до критической величины, но всё же. Выплата за репортаж об огненном коте когда ещё будет! Надо экономить.

   Искра занёс меня прямо в прихожую и аккуратно поставил на ноги.

   – Где ваш багаж? – спросил он. – Должны были доставить!

   – А вон, – кивнула я на два универсальных контейнера, стоявших у стены. – Прибыл.

   – Так мало? – не поверил проводник, скептически меня разглядывая.

   – Мне хватит, – заверила я его.

   Понятно же. Раз галактическая фифа, значит, у неё должно быть полно багажа. Этот стереотип я регулярно встречала в прежних своих поездках на окраинные миры. Но я умела обходиться малым, большую часть моих коробов занимало фото и видеооборудование...

   – Спасибо, – сказала я. – За доставку. Я бы позвала вас на кофе, но, сдаётся мне, кофе здесь нет.

   – Здесь есть всё, а на кофе вас зову я. Если вы не откажетесь.

   – О, отлично, – обрадовалась я, но потом сникла: – Обуви нет. Придётся подождать, когда придёт заказ.

   Который мне ещё надо сделать, а это отдельный вид самоубийства. Составление запроса на фабрику автоматического пошива штука настолько пожирающая время, что прямо выть хочется. Делегировать некому,потому что кто меня может знать лучше, чем я сама?

   Есть любители, зависают в виртуальных примерочных сутками. Мне же почти всегда некогда и лень. Есть дела поважнее!

   – Ничего, – хмуро кивнул мне Искра. – Главное, что вы пообещали.

   И ушёл. Какое-то время я смотрела в закрывшуюся за ним дверь и думала о том, что проводник мой – слишком уж серьёзный дядя. Хмурый весь такой, чтобы не сказать угрюмый. Улыбаться он вообще умеет? Или в детстве отключили за ненадобностью?

   Первым делом я привела себя в порядок. Потом внимательно изучила базовый набор продуктов на первое время, он входил в стоимость аренды. Ага, никакой линии доставки, готовь себе сама, кухня прилагается. Рецепты на голографическом меню в ассортименте.

   Я сварила кофе, заморила червячка печеньем – очень вкусным, кстати. Затем озаботилась более плотным ужином: мясо, местные овощи, рецепт номер восемь. Поставила на таймер, сама взялась искать себе сапоги, всё в той же «Авроре». Мне нужна была обувь универсального класса, чтобы и в поселении, и в поле. Лучше две пары.

   А потом я стала просматривать информацию о Зеленогорском заповеднике, где мне предстояло искать огненного кота.

   Место дикое чуть больше, чем полностью. Егеря патрулируют границу между цивилизованным миром и территорий заповедника, но что находится дальше на север и северо-восток, никто не знает. Спутниковая съёмка из доступных в открытом информе источников показывала непролазный заснеженный лес, гряду сопочных вулканов, несколько рек, идущих на север, и море льда, под которое эти реки и ныряют.

   Я полюбовалась на медведя «горячего», обыкновенного. Мощный зверь с паранормой пирокинеза, можно сказать, хозяин здешних мест. Лучше с ним не встречаться…

   Мне показали оленей, зайцев, снежных косуль, северных лис, волков – все, естественно, тоже были «горячими», то есть, с паранормой. Про огнекота я увидела всего пару скупых строчек. Да, есть такой. Живёт в лесу. Редкий и скрытный зверь.

   Так, а кошки покрупнее есть? Или это единичный вид? В прошлом Старую Терру готовили к надвигающемуся ледяному веку учёные-генетики. Они переводили всю биосферу на «горячую» паранорму, им это было азартно и интересно, плюс ещё политическая была целесообразность. Идеология, если хотите. Север тогда воевал с югом, нужны были солдаты-пирокинетики. В политику я не полезла, не люблю. Я уж лучше по животным. Людей пусть исследует и снимает о них познавательные сериалы кто-нибудь другой.

   Есть и крупные кошки, вроде белого тигра или северного леопарда, но не в Зеленогорье. Здесь их нет, медведи всех распугали.

   На стол вдруг решительно взобралась золотая ящерица размером в локоть. Узкая клиновидная голова, длинное тельце, лапки с цепкими пальчиками и конечно же длиннющий хвост. Чешуя горела глянцевыми бликами. Ящерка деловито прошлась, сунула везде нос, затем вернулась обратно, без зазрения всякой совести взяла кусочек печенья из моей тарелки, уселась столбиком и начала аккуратно есть.

   – Ты кто? – зачаровано спросила я.

   Невероятно красивое животное! Я дождалась, когда ящерица поест, протянула руку и осторожно погладила пальцем по спинке. Тёплая!

   Холоднокровной тварюшке в суровом ледяном климате не выжить, конечно же, она теплокровная! Вообще, похожа больше на создание биоинженерии, чем на естественную форму жизни. А там кто его знает.

   – Хочешь ещё печенья? Бери, – я подвинула гостье всю тарелку.

   А она вдруг перебралась ко мне на руку, ловко пролезла по руке на плечо и потёрлась мордочкой о моё ухо.

   – Нет, нет, – я аккуратно вернула ящерку на стол. – Так не годится! Мне надо работать! Лучше я тебя ещё поглажу, можно? А печенья ещё хочешь? Что ты вообще ешь?

   Поиск по наспех сделанному видео выдал название: снежная саламандра. Да, изначально творение биоинженерии, я не ошиблась. Но потом они размножились, и сейчас встречаются на Старой Терре повсеместно. Различают несколько видов; у меня – золотистый шафран. Теплокровные, млекопитающие, с «горячей» паранормой, естественно. Но огонь не выделяют, а просто очень тёплые. Этакие живые грелки. Любят спать в постели с хозяином.

   Местные их не обижают, наоборот, считается, что если саламандра пришла в дом, то ни в коем случае гнать её нельзя, даже если она пришла номером сорок в большую и дружную компанию: выгонишь на мороз счастье, удачу и здоровье, всё сразу.

   Если честно, и у меня рука не поднялась бы из дома выкинуть. Несмотря на то, что снаружи местное лето. С поправкой с милой температурой ниже нуля.

   Ну, что ж, на сегодня, пожалуй, всё. Пойду отдыхать. Завтра-послезавтра придёт доставка с тёплой одеждой, и можно будет уже планировать первый выезд в заповедник…

ГЛАВА 2

– Мне кажется, или вы воспринимаете окружающую реальность как развлекательное виртуальное сафари, где если вам и откусывают голову, то существует волшебная команда «Reload»?

   Искре очень не понравились размеры моего рюкзака. Он смотрел на него, как на паучье гуано и, кажется, всерьёз опасался, что тащить эту громадину его заставлю я.

   Бесполезно доказывать на словах, что я привычная, таскала и не такое, и что полярная форма от «Авроры» потому и стоит диких энерго, что в неё встроен удачный – по сравнению с другими комплектами от других производителей – комплекс мускульного усиления. Антигравы в заповедник брать запрещается, это общегалактическая практика. Но тащить на своём горбу приходится довольно много, если хочешь отснять хороший видеоматериал или просто путешествовать, устраивая себе приключения ради приключений. В рамках допустимых правил заповедника, разумеется.

   И вот, спрос родил предложение, за которое фабрика «Аврора» радостно ухватилась.

   Иногда бывает, что местные не очень-то знакомы с тем ассортиментом, который производится у них же под носом. Для них либо слишком дорого, потому что ориентировано на Галактику, где, как известно, полно богатеев, кому не жаль потрошить свои счета ради качественной одежды. Либо считают себя крутышками без дополнительных улучшений. Что-то мне кажется, что у Искры – второй диагноз. Вон как зарос дурными мускулами, с головы до ног! Если бы мозги можно было увеличить в качалке, то и голова раздулась бы примерно втрое от нынешнего объёма!

   – Не боись, – ответила я, продевая в лямки руки.

   Ну да. Не пушинка. Но ещё и не с таким хаживали! Здесь хоть атмосфера комфортная для дыхания и жизни, воду легко добыть и отфильтровать, а в лесу можно поймать разрешённых к употреблению в пищу животных или же наловить рыбы в реках. Первых я не люблю добывать в принципе, мне их жалко. А вот вторых – рыбу, раков, крабов, моллюсков, водяных змей, водяных ежей и прочее в том же духе – нисколько, поэтому для рыбной ловли я припасла автоматическую удочку, набор крючков и колбу со специями.

   – Ну, пошли, – Искра скептически осмотрел меня с головы до ног, ожидал, наверное, что я под рюкзаком сложусь пополам.

   Огромным усилием воли я подавила в себе острое желание показать ему язык и воскликнуть: «Выкусил?». Детство, в самом деле.

   Мы долго шли по наезженной и утоптанной дороге в лесу.Типичный старотерранский пейзаж на этой широте – седые «горячие» ели, увешанные шишками сверху до низу. Модифицированные под ледяной век деревья не способны генерировать огонь, но они выделяют ощутимое тепло. Очень хорошо чувствуется контраст между полем и лесом. В последнем намного теплее!

   Под деревьями нет снега, цветут травы, жёлтыми и синими колосками, встречаются иногда коротенькие белые лилии, рыжие, в чёрную точечку, саранки с вывернутыми и загнутыми наружу лепестками, лесные фиалки, мелкая аптекарская ромашка, сиреневая, яркого, вырвиглазного, оттенка, северная «горячая» герань. Вот у этой и впрямь по лепесткам пробегает иногда волна рыжего пламени, а вокруг куста нет ни одной сухой хвоинки или веточки, всё, что могло сгореть, давно сгорело.

    И впрямь, лето, не врал информ.

   – Пожары в лесу случаются? – спросила я, цепляясь взглядом за ещё одну пылающую герань.

   – Бывает так-то, – кивнул Искра. – Но не из-за цветов. В основном, туристы устраивают, потому что… т-т-туристы, – надо было слышать, как он произнёс последнее слово.

   Я поёжилась. Тоже ведь турист, в общем-то.

   – И всё же. Расцвёл цветочек аленький, а вокруг сухостой…

   – Сухостой сгорит. Живое растение – никогда, оно же само с паранормой, ему огонь не страшен.

   – А животные, насекомые?

   – Они такие же.

   – Тоже пирокинетики?

   – Разумеется! Здесь иначе не выжить.

   Да уж. Интересный метод борьбы с ледяным веком нашли биоинженеры прошлого. Перевели на паранорму всё, до чего дотянулись. Сейчас подобное невозможно, практическая биоинженерия – одна из самых огороженных запретами наук. Ну, а тогда у учёных был полнейший простор для воображения и методов его реализации: мир катился к гибели, межзвёздные перелёты оставались экзотикой, климатическая катастрофа набирала ход. Человечество хваталось за всё, что могло бы помочь сохранить себя в условиях надвигающейся беды.

   В наше же время всех профессоров прошлого дисквалифицировали бы с тотальным запретом на научную деятельность.

   Тут мы вышли на каменный взгорок, и я замерла от восторга. Скала обрывалась вниз сплошной ровной стеной, а под нею блестела широкая лента реки, и на противоположном берегу до самого горизонта, насколько хватало взгляда, тянулся лес, лес, лес, лес…

   В основном, ели. Но встречались и сосны и дубы, насколько я смогла различить. Пронзительно-синее небо, бесконечный лес, простор, от восторга перед которым кружится голова…

   Вот зачем я езжу за разной экзотикой по разным мирам.

   Ради красоты, которую в виртуальном мире всё равно ощущаешь не так, сколько бы опций ни подключил. Экстракт запаха еловой хвои, какой бы степени достоверности он ни был, всё равно проигрывает настоящему хвойному запаху.

   Слишком тонкие различия, скажете вы. Но я сенс. Для меня именно в них и заключается весь смысл...

   Тропа вскоре увела нас от обрыва. Ёлки да ёлки, встретились вороны. Серые. Обкаркали нас сверху, но показать огонь не пожелали.

   – Тепло, – объяснил их поведение Искра.

   Я стиснула зубы и промолчала. Местное «тепло» тянуло на два градуса выше нуля. Может, на три. Под ногами чавкало: ночной снег припорошил грязь, но заморозить её не смог.

   – Где в последний раз наблюдали огнекота? – спросила я.

   Искра помолчал, потом уточнил:

   – Огнекот действительно нужен вам только для видеосъёмок? Или вы желаете добыть шкуру для чучела?

   – А что, это возможно? – спросила я.

   – Лицензии на отстрел огнекота не выдаются, – злорадно сообщил проводник. – Вообще.

   – Вот и славно, – заявила я. – Котик редкий и красивый, не хватало ещё лицензии на него выдавать.

   Я не любитель пострелять из современного оружия по беззащитному зверью. Ладно, не совсем беззащитному, учитывая пирокинез, но в этом походе я лично собираюсь запекать на костре исключительно рыбу. Когда много лет снимаешь видеоматериал с наземными животными всех форм и расцветок, внутри устанавливается прочный барьер на их поедание.

   Они же как родные становятся потом. Любители натурального продукта мне возразят, но я скажу так: вы себе как хотите, а я – не буду.

   Да, от рыбной диеты порой светлеют волосы – а в некоторых мирах такая рыба, что волосы становятся фиолетовыми или ярко-красными, было дело – но ерунда вопрос, когда есть краски. А если они не помогут, можно и лысым черепом посверкать какое-то время, не беда. Все эти состояния при современных бьюти-технологиях и медицине обратимы.

   Лес звенел птичьими голосами. Искра очень хорошо их различал и рассказывал, где какая и какой голос подаёт. Я вертела головой, но увидеть среди мохнатых хвойных ветвей маленькое создание невозможно.

   Вот так, птиц не видно, а голоса – слышно.

   – Смотрите. Во-он там!

   Я берегла передвижные видкамы для кота и на птиц их не дёргала, хотя ух как хотелось! Но если сейчас истратить заряд, то потом будешь смотреть предмет своей командировки исключительно собственными глазками. Без права записи! Он ведь как назло покажется и очень близко подойдёт. Было уже в моей жизни подобное несколько раз, учёная.

   – Большая синица. Раз, два… пять птиц. Смотрите.

   – Где же она большая! – воскликнула я. – Маленькая же!

   Жёлтая птичка в чёрной маске, с белыми щеками, с чёрной полосой по груди ловко прыгала по еловой ветке могла бы полностью поместиться в кулаке.

   – Остальные синицы ещё мельче. Вы когда их увидите, сравните с этой и поймёте.

   – Умилительная кроха.

   – Слышите? Зинь-зинь-зинь… вот опять. Это её голос. Ещё зинзивером зовут, по издаваемому звуку.

   Синиц в тот день мы повстречали немало, но всё жёлтых, больших, как выразился Искра. Обычная рядовая птица для заповедника.

   – А вон те следы, это чьи? – с любопытством спросила я.

   По размякшей земле тянулась цепочка раздвоенных глубоких следов. Одни были большими, другие – маленькими. Маленьких было не в пример больше.

   Какой же зверь их оставил? Я попыталась припомнить информацию по заповеднику, но там было столько всевозможных зверей, что я и до середины списка не восприняла. Старая Терра, несмотря на ледяной век, оказалась богата на живность. И это учитывая, что не до всех животных дотянулись биоинженеры прошлого! Не получившие «горячую» паранорму, к сожалению, вымерзли.

   Сейчас, насколько мне известно, биолаборатории восстанавливают исчезнувшие виды, но не все и не везде. Нарушить экологический баланс планеты легко, выправить потом – сложно, в ряде случаев – невозможно, и приходится приспосабливаться к новым условиям. Что не всегда приятно и почти всегда очень затратно.

   – Где? – Искра завертел головой, высматривая следы.

   – Вон же. Вон рядом с теми елями.

   В следующий миг я оказалась за широкой спиной Искры, а как я там очутилась, сама не поняла.

   – Тёплые ещё, – напряжённо сказал он, осматриваясь.

   – А кто это? – с любопытством поинтересовалась я.

   – Вепрь. Похоже, свиноматка с выводком. Чёрт, не повезло-то как…

   – Вепря стоит бояться? – уточнила я.

   – По деревьям хорошо лазите?

   – Ну, умею…

   – Рюкзак быстро скинуть сумеете?

   – Что, так страшно? – осторожно поинтересовалась я.

   – Да как бы так вам сказать… У зверюшки дурной нрав, острые клыки и малыши, за которых самка порвёт всё, что посчитает нужным порвать. А вот по деревьям прыгать они не умеют.

   – Погодите, видкам достану…

   Интересно заснять зверя, наводящего страх на такого человека, как Искра! Ах, да, вепрь, точнее, веприха, у нас тут с паранормой. Пирокинез у животного – биоинженеры прошлого попроще придумать ничего не могли?

   Я спустила с плеч рюкзак, вытянула оттуда шарик видкама – ничего, есть ещё два запасных, – и запустила в воздух.

   – Сейчас посмотрим, где они.

   Видкам покружился над следами, я послала его за ёлки. Ничего. Никого.

   – Видеовывод с камеры ориентирован мне на сетчатку, извините, – сказала я. – Так удобнее просто. Нет там никого… Ушли, наверное.

   «Хр-р, хр-р, хрюууу» – раздалось слишком близко. Конечно, ушли. К нам за спину!

    Пробовали когда-нибудь сидеть на ёлке и одновременно управлять видкамом? Побочный эффект моей работы, что поделаешь. Сидеть по шейку в болоте, не шевелясь? Легко. Провисеть пару часов вниз головой? Да два раза плюнуть!

    Но огромное бурое чудовище с полосатенькими бочоночками детёнышей того стоило, уверяю вас! Да, мне нужен кот, но про свинью тоже вышло отлично.

   Форменная свинья. Опрокинула мой рюкзак, изваляла его в грязи, улеглась рядом и начала кормить своих красавцев.

   Собираться и топать в другие места, получше, она явно не собиралась.

   – Её надо спугнуть, – сказала я, устраиваясь на ветке поудобнее. – Была бы она котиком, я бы не возражала. Но это не кот. Это – свинья!

   – Сам вижу, что свинья, – хмуро сообщил Искра. – И вы правы. Сама она не уйдёт. Беда в том, что сигнальные файеры остались в рюкзаке, а рюкзак вон там…

   Рядом с моим. За свинюшкиной головой. Не повезло…

   – Если бы мне вепря заказали для съёмки, я бы не возражала, – выговорила я, откручивая ближайшую шишку. – Но мне нужен котик.

   – Не поможет, – предсказал Искра.

   И оказался прав. Не помогло. Наглое животное даже ухом не повело.

   – Масса маленькая, – заметила я. – Чем бы потяжелее…

   Потяжелее ничего не нашлось. Разве что как-то ветку отпилить, потолще, и орудовать уже ею. Что, сами понимаете, в нашем положении невозможно в принципе.

   – Ладно, – сказала я, – пойдём другим путём.

   – Стой! – но Искра не успел, я уже соскользнула вниз.

   Я как рассуждала? Любой дикий зверь не выносит шума. Если повизжать, погреметь и поорать как следует, то сбежит. Оно ему надо, такие проблемы? Ну, то есть, большинство в моей практике убегало. А о меньшинстве я подзабыла. И не учла паранорму.

   Свинья развернулась, выставила на меня клыки и впереди перед нею сформировалась широкая – и высокая, чёрные дыры её разорви! – стена яростно гудящего пламени.

   Красиво.

   Смертельно красиво!

   Я отдала команду видкаму подлететь ко мне и снимать от моего лица, в режиме гоупро. За такой видеоматериал мне отвалят энерго не глядя! Ещё же запахи, они тоже фиксировались! Снег, хвоя, озон как после сильной грозы – свидетельство работы пирокинетической паранормы! – непередаваемый резкий запах дикого зверя…

   И тут перед кабанихой встал Искра. Кулаки опущены, голова наклонена. Он сделал шаг. Самка яростно захрюкала, начала рыть копытом землю. Малышня сгрудилась вокруг неё и тоже начала подвизгивать. Не растерянно и испуганно, а достаточно агрессивно, я сразу это отметила. Умимими, защищают мамочку, лапуськи полосатенькие!

   Перед Искрой развернулся такой же огненный экран, только мощнее и выше. Мгновение, и он столкнулся с огнём самки вепря. Ещё миг, и звериное пламя погасло. А кабаниха развернулась и побежала прочь, смешно вскидывая крупом. Полосатые дети мчались следом.

   Я послала видкам следом, и он успел заснять эпический исход в еловые дебри.

   – Ну? – хмуро спросил у меня Искра, отирая ладонью проступившие на лбу капли пота

    – Отличный видеоматериал, – сообщила я, просматривая съёмку в ускоренном темпе. – Вот только вы своей спинищей всё испортили…

   Искра сжал кулаки, и над ними проступило рыжее пламя. Снова дохнуло озоном, а ещё яростью и угрозой. Я даже отступила на шаг.

   – Жизнь – ничто, лайки – всё? – тихим, но страшным по оттенку голосом осведомился проводник. – Мать вашу, Романова, вы даже не испугались!

   – Извините, – изобразила я смирение. – В другой раз буду осторожнее.

   С проводниками мне никогда не везло. Они вечно вмешивались в самый ответственный момент и портили кадры. Они командовали и требовали, условно говоря, надевать шапочку там, где без шапки было бы в разы проще. Вот и этот Искра туда же.

   А огонь у него получился хорош! Лучше, чем у веприхи. Вернусь, разложу покадрово.

   Как-то вся моя жизнь до этой командировки проходила далеко от носителей пирокинетической паранормы. Я знала, что такие личности существуют, знала даже, что у них есть своя собственная планета, где пирокинетиками являются все, даже животные. Но самой своими глазами увидеть не случалось.

   Компенсация за морозное лето? Пожалуй, что да.

   – Мне кажется, или верить вам нельзя нисколько, Романова? – спросил у меня Искра.

   Мне вспомнилось правило из прикладной психологии «если вам что-то кажется, значит, оно вам не кажется. Принимайте меры!». Похоже, Искра думал сейчас о том же самом. Но что я могла ему ответить? Пожалуйста, подозревайте меня в будущем злостном нарушении инструкций дальше? Вот ещё!

   – Полагаю, мне сейчас надо проклинать тот день и час, когда ваша редакция связалась с нашей службой, – продолжил Искра.

   – Полагаю, вам пора вернуться к исполнению обязанностей по контракту, – разозлилась я. – Нотации мне читать, уж простите, позволено только моей маме. Вы – моя мама? Нет? Тогда какие вопросы?

   Я не стала дожидаться ответа, подошла к своему рюкзаку, осмотрела его. Свинья извозюкала его в грязи, но пропороть не сумела. А то. Старотерранская фабрика «Аврора», всё для активного туризма в зонах холодного климата. Не на правах рекламы, а исключительно из горячей и нежной любви к их продукции.

   Я перевела видкам в пассивный режим и положила его в верхний кармашек. Ладно уж, потрачу заряд одного прибора на интересности! Из них тоже можно создать годный материал. Не для редакции, а для своего профиля в Галанете. Пилить контент, если хочешь оставаться на верхних строчках всех поисковиков, надо везде и всегда. Замолчишь – познаешь днище рейтинга.

    Поэтому у меня в отложке не меньше сотни постов, и я стараюсь это количество поддерживать по возможности. Мало ли, задержалась, пропала со связи, заболела… Запас должен быть всегда, спасибо главреду, научил. Он вообще у нас хороший. Но командировку в так называемое лето после череды полярных экспедиций я ему не прощу!

   Надо будет подумать о равноценной мести. Холодной такой, чтоб подскочил как ужаленный, и, главное дело, понял, за что.

***

К середине дня мы спустились к широкой реке под названием Мила. Наш берег поднимался над водою крутым обрывом. Искра провёл меня одному ему известными тропками к сходу, через который можно было спуститься к воде.

   В воздухе пахло влагой и слабым, нежным, цветочным ароматом.

   Ущелье вывело нас на узкий галечный пляж. Вода в реке безмятежно отражала синее, с редкими вкраплениями облаков, небо. А по центру русла важно плыли некрупные льдины. На некоторых из них сидели серые с чёрными головами речные чайки. Лето…

   Высокий берег защищал от ветра, но не от холода. Впрочем, доставать из рюкзака горячий чай я не спешила. Место мне не нравилось, уж слишком мрачное, ни одного цветочка.

   – За поворотом – брод, – обнадёжил Искра.

   – Нам надо на противоположный берег? – уточнила я.

   – Именно.

   – Огнекот водится там?

   – Там водятся медведи.

   – Мне не нужны медведи! – возмутилась я.

   – Свинью вы уже записали. Думаю, посмотреть на медведей вам тоже будет интересно. Река петляет, пройдём через лесок и попадём как раз к порогам. Вы увидите, как идёт вверх по течению лосось. Нерестовый сезон уже заканчивается, поток рыбы ослабел. Но она ещё поднимается.

   – Я понимаю, природа у вас интересная, – сказала я, стараясь не спотыкаться на камнях. – Все с паранормой. Рыба, надо понимать, тоже. Но мне заказали снимать кота…

   – У вас ещё полно времени, – указал Искра. – Вы только начали!

   – Ага. Вначале дело, потом развлечения. Знаем, плавали. Когда завтра улетать, а от кота даже шерстинки на видкаме нет.

   Искра обернулся, посмотрел на меня. Я не отвела взгляда.

   – А всё равно к тем местам, где огнекот встречается, идти нужно через медведей, – сказал он. – Не получится иначе. Никак. Но если повезёт, увидите, как он ловит рыбу.

   – Коты обычно не любят воду, – с сомнением выговорила я.

   – Не любят. Но рыбу они любят сильнее. Особенно в сезон, когда добыть её проще. Пойдёмте!

   Сразу за поворотом река широко разливалась сплошным водным ковром. Искра провёл меня по броду, подсказывая и объясняя, как и где пройти наверняка. По дну, потом по камням, потом снова по поднявшемуся дну…

   – Уровень воды вскоре уменьшится, – объяснил Искра. – Здесь появятся закрытые, не связанные между собою, озёра. Именно к ним идёт на нерест лосось – тут, на отмелях, будет тепло и спокойно, солнце будет прогревать воду до самого дна. Хищные рыбы не могут здесь кормиться, для них слишком мелко. Разве что птицы вносят свои коррективы в естественный отбор. Но мальков действительно вылупляется очень много. Смотрите, вот правее, смотрите. Икра среди камней!

   Сквозь воду я увидела гирлянду из оранжевых шариков. Круглые, прозрачные, с двумя чёрными точками рядом, они казались бусами какой-нибудь модницы, оступившейся здесь и потерявшей украшение.

   Над водой поднимался лёгкий пар, ветер трепал его, разрывал на тонкие нити и разбрасывал над рекой.

   – Здесь находится геотермальный источник? – удивилась я. – Вода явно горячая!

   – Нет, – ответил Искра, – откуда бы… Это икра.

   – Икра греет воду?!

   – А вы забываете, что Старая Терра – мир пирокинетиков.

   – Да, – ответила я. – Забываю! Ведь всё здесь выглядит как обычно! Как на других планетах.

   – Такая забывчивость однажды может стоить вам жизни, – назидательно выговорил Искра. – Сохраняйте внимательность! Не на детской прогулке. Пойдёмте дальше!

   Он пошёл вперёд, не оглядываясь. А я скорчила ему рожу. Ну и зануда же, словами не передать!

***

Через еловый лесок мы прошли насквозь, не останавливаясь. Я видела сияние, разливавшееся за деревьями, но когда мы вышли на берег, я ахнула.

   Над узкой протокой шёл вал рыжего пламени. Рыба! Рыба выскакивала вперёд и вверх, преодолевая пороги, и вокруг каждой рыбины трепетал огонь. Брызги пламени летели вперёд, вверх и в стороны. Неимоверное зрелище!

   – Искра! – повернулась я к спутнику спиной. – Достаньте видкам, срочно! И кнопочку, кнопочку на нём нажмите!

   – Вы вроде огнекота снимать собирались, – хмуро спросил он у меня.

   – Да, да, но и рыбка тоже не пропадёт! Тем более, на видкаме четверть заряда уже потрачена на свинью. Да доставайте же, о господи, что вы тянете!

   Видкам полетел на речкой. Сногсшибательные кадры, уверяю вас! Вот мои подписчики обрадуются!

   По мере съёмки я, по давней привычке, сразу же формировала посты, отправляя в облако галанета записи пакетами. Потом я смонтирую их в хороший ролик, с наложением музыки и справочной информации, промежуточные посты удалю, сделаю новый. Обычная работа. Когда снимаешь в поле что-то интересное, всегда потом может пойти что-нибудь не так, и записи погибнут. Учёная уже! А связь здесь, несмотря на заповедник, работала неплохо.

   Возможно, по мере того, как мы будем уходить в глубину лесов всё дальше и дальше, связь станет плохой, а то и вовсе пропадёт. Но пока она есть, надо пользоваться.

   Главный минус подобной моментальной обработки в том, что ты плохо контролируешь реальное пространство, в котором находится твоё физическое тело. Ведь всё внимание уходит на процесс съёмки, формирование и отправку записей. А мой проводник всё же не имел такого плотного навыка работы с информсетью. И ему не попадались профессиональные блогеры галанета. Всё-таки Старая Терра совсем недавно открыла туристический доступ на планету. В этом сегменте у них всё было довольно печально.

   Они, кстати, прекрасно понимали суть проблемы. Иначе не вставляли бы в договор милый пунктик «ответственность за свои жизнь и здоровье беру на себя».

   Да, я не поленилась после облома с летом, прочла контракт от и до. Но ведь одно дело – прочесть сухую строчку на экране, совсем другое – осознать её же на практике.

   А случилось вот что. Одна из рыбин выскочила в воздух выше обычного. Я же в этот момент спустила видкам ниже минимума, рекомендованного правилами съёмки активно движущихся объектов. Звёзды сошлись: бам, рыбья башка с выпученными глазами во всю камеру, вспышка и темнота.

   От неожиданности я попятилась, встряхивая головой, чтобы избавиться от последнего кадра жизни бедного моего видкама. Он отпечатался на сетчатке чётче не надо, так всегда бывает, когда выключаешь прибор до того, как разорвёшь с ним коннект.

   Спиной я наткнулась на что-то мохнатое, решила, что это Искра и стукнула его кулаком: подвинься. Но Искра вдруг заревел адским голосом. Я перепугалась, прыгнула обратно, поскользнулась и шлёпнулась на пятую точку. А так как рюкзак перед началом съёмки я не сняла, то повалилась на него. И из такого положения вскочить – можно, конечно. Но не настолько быстро, насколько надо бы.

   Потому что передо мной стоял на задних лапах и размахивал передними громадный бурый зверь с издевательски-белым галстучком на шее.

   Изображение с видкама восстановилось. Жива машинка! Я автоматически дала прибору команду «Домой». Отличное профессиональное оборудование от «Альфанет», обязательно отмечу отдельным постом. И рыба не сожгла, и вода не утопила. И сдеру за рекламу прилично энерго! В конце концов, у меня миллиард подписчиков по всей Галактике, пусть фирма платит.

   – Твою мать, Романова! – завопил Искра, оборачиваясь на рёв. – Ты опять!

   – Чего делать, на дерево? – проорала я, выпутываясь из лямок.

   Зверь между тем опустился на все четыре лапы и перед его мордой возник огненный щит. Типичная реакция любого местного животного на любой раздражитель. Сожгу, а потом сожру.

   Где проклятый видкам? Должен был уже подлететь ко мне, а он не торопится. Передумаю писать хвалебный отзыв!

   Искра дотянулся до меня и отбросил себе за спину. Я не удержалась на ногах и шлёпнулась на пятую точку.

   – Эй, полегче! – возмутилась я.

   И снова – щит на щит, огонь на огонь, вдобавок Искра издал потрясающий по мощи рык, аж в ушах заложило. Не у одной меня: бурое чудовище присело на лапы, огонь перед его мордой значительно поредел.

   Искра шагнул вперёд, топнул и снова зарычал. Зверь решил, что с таким психом ему связываться незачем, развернулся и резво заторопился прочь. Лишь через некоторое время – и на значительном удалении! – он обернулся и прорычал в наш адрес нечто нецензурное. После чего окончательно исчез за деревьями.

   Искра стёр ладонью испарину со лба. Посмотрел на меня очень свирепо, а я как раз последние кадры с видкама отсматривала. Вышло не очень, проклятый прибор подлетел слишком поздно. Огненная атака Искры вообще вся мимо прошла, что уже говорить о звере.

   – Тебе опять не страшно, Романова? – задушевным голосом поинтересовался у меня проводник.

   – А должно? – не поняла я.

   Искра высказался про галактических туристов, называя их обидным словом «турьё».

   – Это медведь, Романова. Мед-ведь, понимаешь? От него на ёлку не вспрыгнешь – следом залезет, и убежать не убежишь – бегает быстрее. Что там у вас на поясе, нож? И ножом его не зарезать ну никак вообще от слова совсем. Повезло вам, что молодой и трусливый!

   – Да я откуда знала, что там медведь!

   – Пялились в свой видкам, вот и не знали! – злобно распекал меня проводник. – Видосики дома просматривать будете, а здесь по сторонам надо оглядываться!

   – А вы на что? – возмутилась я. – Как я буду снимать, если мне по сторонам оглядываться предлагаете? Я же тогда видкам контролировать не смогу! А если я выпушу три видкама сразу?

   – О трёх сразу забудьте, иначе вас поджарят. И сожрут!

   – А вы на что?!

   – А я вам кто, бог на выезде? – озлился Искра.

   Мгновение мы смотрели друг другу в глаза, потом я не выдержала, отвела взгляд. Он, конечно же, был прав. Без него меня бы уже задрали. Или затоптали копытами.

   – Пошли, – сказал Искра хмуро. – Тут неподалёку есть стояночное место. Небольшой привал, потом двинемся дальше.

   Я не возражала. В конце концов, у меня случилось аж два приключения с не очень дружелюбными представителями животного мира. Надо предварительно отсмотреть записи.

   Свинья, рыба, медведь. Очень неплохой улов, но.

   Мне нужен огнекот!

   Без кота нечего возвращаться обратно.

***

Стояночное место представляло собой очень уютную поляну между огромными валунами. Возле небольшого каменного очажка лежало бревно, изображая из себя удобную лавочку. В боку одного из валунов торчали колышки: здесь можно было поставить палатку.

   Я подняла голову и увидела пронзительно-синее полуденное небо. За ним, на орбите, кипит возле пересадочных станций жизнь. Кто-то прилетает, кто-то улетает, кто-то работает в космосе, обеспечивая потоку пассажиров туда-обратно безопасность и комфорт. А отсюда ничего не видно совсем.

    – Надо было взять палатку всё-таки, – сказала я, наблюдая, как Искра раскладывает в очажке брикеты сублимированного топлива.

   – Не надо было, – ворчливо отозвался он. – На завтра прогнозируют ветер, гололёд и осадки. Вам с непривычки будет нелегко. Не меньше десяти однодневных походов для адаптации, и только потом уже ночёвки. И то, вернёмся, вы мне покажете, с чем идти собираетесь!

   – От «Авроры», – сказала я. – Хороший же производитель.

   – Вот и покажете. Я за вас отвечаю, я должен убедиться в вашей готовности.

   – Зануда вы, Искра, – сообщила я ему.

   – А вы – т-турист, – с отвращением выговорил он.

   Проводник протёр один кулак о другой, в очажок ударила длинная искра и костёр запылал.

   – Удобно, наверное, – сказала я. – Вместо всяких зажигательных элементов – паранорма… Это же ещё один видкам воткнуть можно, если выбросить всю эту выживальческую муру…

   Искра хмыкнул скептически.

   – Романова, я посмотрел ваш профиль в Галанете.

   Я замерла от неожиданности. Ну… да… любой может посмотреть мой профиль в Галанете, он у меня публичный. При моей деятельности и основном заработке от публикаций в галактической информационной сети не больно-то закроешься.

   – И… что? – настороженно спросила я.

   Виртуальный образ – одно, настоящая я – совсем другое. Многие при близком знакомстве не могут соотнести. Разочаровываются. Жаль, если Искра такой же.

   – У вас хорошие видео, – сказал проводник. – Яркие.

   – Спасибо, – покивала я. – Но.

   – Что – «но»? – не понял Искра.

   – Общий посыл вашей фразы, – любезно разъяснила я. – «У вас красивые и яркие видео, Романова, но».

   – Последние четыре ваших поездки были по приполярным областям различных миров, где климат во многом схож с нашим. Это отличные фильмы, я рекомендовал их в своём окружении всячески, сделал репосты и всё такое. Но почему вы, профессионал, ведёте себя как позорный турист, возомнивший, будто бога схватил за бороду и ему теперь всё позволено, бессмертие в кармане?!!

   Я молчала какое-то время. И возразить, главное дело, нечем же! Позорный турист я и есть…

   – Согласна, со свиньёй и медведем нехорошо вышло, – нехотя признала я. – Но, понимаете, как получилось-то. Чёрт, будете смеяться же!

   – Не буду, – хмуро сказал Искра. – Я верю, что у вас есть разумная причина.

   Ах, если бы разумная! Договор всё же читать надо внимательно прежде, чем его подписывать!

   – Ещё чаю?

   – О да, – кивнула я, – давайте…

   Горячий чай на лёгком холоде – отличная штука. Я бы предпочла кофе, но кофе в дальних походах лучше не пить. И вообще, для кофе нужны настроение и атмосфера! А какая тут атмосфера? Птички щебечут, облака плывут, холодный ветерок пытается проникнуть под одежду и пробрать до костей…

   – Ладно, смейтесь, – решилась я. – Я перед вами виновата, признаю. Я… В общем, я запрос на следующую поездку составила как «хочу в лето». Ну, нейросеть нашего журнала произвела выборку среди писем зрителей, случайным образом определила победителя и составила контракт. Я договор подписала! Прилетаю сюда, а тут… лето…

   – И чем вам не нравится наше лето? – вскинул брови Искра.

   – А я не говорю, что не нравится, – сказала я поспешно, известно же, что местные всегда будут хвалить свою планету, с ними в этом плане лучше не спорить. – Хорошее лето. Только не такое, о котором я думала. Поэтому я не захватила тёплую одежду! Привезла лёгкую. И пришлось вот это всё. Заказывать на месте. Сами видели.

   – А почитать в информе про место командировки? – задушевно спросил Искра.

   – Не прочитала, – я покаянно развела ладони. – В мыслях-то я уже лежала под солнышком на пляже. Простите меня, пожалуйста, я постараюсь впредь не тупить.

   – Хорошо бы, – тоном «свежо предание да верится с трудом» заявил Искра.

    – А вот скажите, – решила я соскочить с неприятной темы, – у вас крупные птицы водятся?

   – Конечно,– Искра, похоже, сам был рад переключиться. – Орлы, ястребы…

   – Тоже с пирокинезом?

   – У нас все с пирокинезом.

   – А вот посмотрите, это кто?

   – Где?

   – Вон летит. Сейчас видкам достану… Он, хоть и прибитый слегка рыбой, но вроде откликается.

   Искра, до того напряжённо вглядывавшийся в небо, вдруг схватил меня за руку:

   – Не надо видкам, – резко приказал он мне.

   – Почему? – удивилась я.

   И тогда Искра посмотрел на меня. Я удивилась тому, каким напряжённым и злым стало его лицо. Причём, что характерно, вывела его из себя вовсе не я.

   – Это не птица, – объяснил проводник.

***

– А что это? – я дала команду видкаму вернуться ко мне.

    Надо было оценить его внешний вид и протестировать функцию «невидимость».

   – Даже думать не смейте! – коротко приказал Искра, заметив в моих руках видкам.

   – Этот – да, лучше оставить здесь, – ответила я. – Но давайте я выну из рюкзака свежий? И незаметненько подведу к…

   Искра хмуро глянул на меня.

   – Понимаете, – заторопилась я, – это ведь не просто игрушка туриста. Вы же смотрели мой профиль! Я не экономлю на средствах съёмки. Чёрт… Галактические технологии, полная невидимость, чтобы звери не боялись. Вот этот зверь, – кивнула я на небо, где всё так же парила странная нептица, – тоже не испугается.

   – Во всех диапазонах невидимость? – заинтересовался проводник.

   – Во всех.

   – Даже в паранормальном спектре?

   – Эм… тут, скорее всего, нет. Я ведь не бывала на планетах паранормалов раньше. Наверняка у ваших производителей есть и такие глушилки тоже. Послушайте, ваш паранормальный скан в пассивном режиме осматривает местность или вам надо как-то сосредоточиться для начала? То есть, я хочу сказать, если оператор этой нептицы не знает, что рядом с его объектом могут появиться какие-то видкамы, то как он узнает, что они появились? А если нептичка автоматическая, то тогда тем более! У нейросетей паранорм не бывает.

   Искра задумался. И хочется, и колется, понимаю.

   – Браконьеры – проблема всех заповедников, – добавила я. – Особенно там, где по какой-то причине орбитального контроля нет. Здесь я полностью на вашей стороне. Пускаем?

   – Пускаем, – решился он.

   Я осторожно вытянула из рюкзака видкам. Подняла его на ладони. Провела все нужные настройки: грани прибора приобрели вначале зеркальный оттенок, затем исчезли полностью, как будто ничего в моей руке не было.

   – Это не защитное покрытие, – объяснила я. – Это – свет огибает видкам, и потому такой эффект. С крупным зверем рекомендуется не применять. Налетит, и – хана прибору. А они недешёвые.

   Я активировала свой терминал и сказала:

   – Вот, возьмите. Трансляция будет дублироваться сюда тоже.

   – Засекут!

   – Не-а. Управление ментальное, но трансляцию веду я, а не сам видкам, понимаете? Если среди ваших недругов нет телепатов высокого ранга, то всё получится как не надо.

   Видкам поднялся с моей ладони и пошёл навстречу чужой нептичке.

   Ах, какие виды сверху! Леса, леса, леса, прихотливо изогнутое русло реки, столбчатые скалы у одного берега, пологие холмы у другого. Рыжеватое пламя над порогами – там продолжала идти на нерест рыба. Низкие облака над горизонтом.

   Чужая нептичка всё ближе, ближе. Как-то мне очень не понравился её силуэт. Какой-то слишком хищный, я бы сказала. Что это под крыльями, неужели пушки?!

   – Стоп! – прошипел мне в ухо Искра. – Не подводи свой видкам ближе. Опасно.

   – Что это? – так же шёпотом ответила я, хотя с такого расстояния услышать нас через сенсорные датчики чужого дрона никто не мог.

   – Охотник. Поднырни под низ, разверни… ага, опознавательных знаков нет…

   – Их нигде нет. – отозвалась я. – И сигнатура не читается… Перехватить управление?

   – Не надо, – Искра стиснул мою руку так, что пальцы онемели.

   – Пусти, – пихнула я его в плечо. – Больно!

   – Не делай глупостей!

   – Кто это?

   – Враги. Молчи!

   Я судорожно перебрала в памяти, с кем Федерация сейчас на плазменных ножах. Вышло так, что вроде как ни с кем. Хотя вооружённый до зубов нейтралитет никто не отменял. Но чтоб на Старую Терру забрались враги! Она же в глуши, далеко от оживлённых трасс…

   Орбитального контроля нет. Планета-заповедник. Здесь вообще очень многого нет, жители не спешат принимать к себе галактические технологии, не доверяют им, хотят сохранить свой мир самобытным. Имеют право, но…

   Лёгкая добыча. Браконьеры и им подобные любят такие планеты…

   – Отводи, – прикрикнул на меня Искра. – Отводи, быстро!

   Мой видкам подлетел к дрону слишком близко. Достаточно для того, чтобы тот засёк ненужную активность возле себя любимого. Вспышка!

   – Ай! – я закрыла глаза ладонями.

   Чем плоха ментальная связь с приборами удалённого доступа: любое воздействие даёт по нервам, а уж залп плазмогана опалил мне зрение лучше не надо. Я крепко зажмурилась, потом раскрыла веки – слепящая алая темнота сменилась слепящей чёрной темнотой.

   Искра между тем живо нагрузил на меня мой рюкзак:

   – Уходим, быстро!

   Два рюкзака он, конечно, не вывез бы, какой-то один пришлось бы бросить. Что-то мне подсказывало, что бросили бы мой. А я так не согласна, у меня там мои вещи и оборудование: два видкама, один подбитый рыбой, а другой целый. Знали бы вы, сколько они стоят!

   – Я не вижу ничего! – возмутилась я, но проводник пропустил мой жалобный вопль мимо ушей: подхватил под локоть и потащил за собой.

   Как я не свернула себе шею, загадка века до сих пор. Но зато через несколько минут удалось проморгаться. Глаза, хоть и слезились вовсю, но вперёд и под ноги смотрели исправно.

   В воздухе неприятно зазвенело почти на пределе слуха: анннн, наннн.

   – Ложись! – крикнул Искра, и, не дожидаясь исполнения своего приказа, подсёк меня под коленки и уронил вниз.

   Сам он привстал на одно колено, и я увидела, как поднимается над нами, слегка подрагивая, нечто вроде плёнки, похожей на плёнку мыльного пузыря.

   В то же мгновение наверху полыхнуло! Да с грохотом в стиле «забудь про слух»: бамммм.

   – Йоп! – вырвалось у меня против воли. – Это что такое сейчас было?!

   – Тихо, – коротко приказал мне Искра. – Уймись!

   Я проглотила обращение на «ты». В любом другом месте и при других обстоятельствах не смолчала бы. Но не здесь. Не сейчас.

   Ещё один. Я, кажется, забыла дышать. Сама не заметилась, как вцепилась в Искру. Зато рассмотрела во всех подробностях. Мне кажется, или у браконьеров таких дронов не бывает? Списанный армейский? Допустим. Как протащили на планету, не вопрос. Здешний контроль, не в пример галактическому, в чёрную дыру только выкинуть. А вот где взяли…

   Дрон покружил вокруг, явно нас не замечая, потом поднялся вверх и исчез.

   Проводник жестом приказал мне оставаться на месте. И сам замер без движения. Субъективно прошла целая вечность, по факту – не больше получаса. Никакие беспилотники больше не появлялись.

   Искра встал, протянул мне руку.

   – Что теперь? – спросила я.

   – Съёмку куда успела отправить? – хмуро спросил проводник.

   – В облако, – ответила я. – В личное хранилище. Но, конечно, не в глобальную сеть, а здесь, по месту. Это если физически.

   – Я тебе адрес скину, туда отправь тоже. Срочно.

   – Так связи нет! – возмутилась я.

   – Ещё бы она была, – сквозь зубы выговорил Искра. – Значит, слушай. Прежний маршрут отменяется. На нём засада, наверняка. Мы пойдём другим путём, но ты должна запомнить карту.

   Услышанное мне очень не понравилось.

   – Ты что, собираешься меня здесь бросить? – недоверчиво спросила я.

   – Нет. Не собираюсь. Но мы можем оказаться далеко друг от друга. Я хочу, чтобы ты запомнила карту и смогла выйти сама, если вдруг что.

   – Небо разгневанное, какие у вас тут кипят страсти, – выговорила я. – Кто атаковал нас?

   – Сказал же, враги.

   – Очень уж серьёзно твои враги упакованы. Что они здесь такого браконьерят, что оно может окупить смерть лицензированного сотрудника сопроводительной службы?

   – Всё, – коротко бросил сквозь зубы Искра. – Пошли!

   Мы шли лесной тропой, явно не для всех, потому что она видна была еле-еле. Будь я одна, то ничего не заметила бы. Свернуть не туда, заблудиться, – легко. Карта…

   Я старательно запоминала её, я даже её записала, под неодобрение Искры – работающий видкам, даже в зоне невидимости, проивзодит так называемое тепловое загрязнение. Да, на планете пирокинетиков маскировать излучаемое прибором избыточное тепло легче, чем на любой другой, но всё же лучше естественный тепловой фон не нарушать.

   – Он так мой видкам и обнаружил, верно? – спросила я. – По теплу.

   – Да.

   – Серьёзные ребята эти твои браконьеры.

   Говорить ему «вы» я не видела смысла. Как он ко мне, так и я к нему. И я понимала, что Искра сейчас спешит вывести меня из-под удара, но…

   Не понравились мне его опасения насчёт «мы можем оказаться далеко друг от друга». То есть, он предполагал, что его убьют. Высоко у них здесь игра идёт, как я посмотрю. И связи до сих пор нет.

   Лесная тропа вывела нас к каменному хаосу. Какой-то великан набросал сюда груду здоровенных валунов, за тысячи лет они слежались и поросли деревьями. Где-то бежал небольшой водопадик, я слышала его звонкую песню.

   – У тебя остался ещё один видкам, не так ли? – отрывисто спросил Искра.

   – Верно, – ответила я. – Один целый, один ударенный рыбой.

   – Ударенный рыбой, – хмыкнул Искра. – А функцию невидимости он сохранил?

   – Я бы не стала полагаться на него, – ответила я. – Всё-таки прибор повреждён. Побывал в воде…

   – Разве эти штуки не устойчивы ко всем воздействиям?

   – Устойчивы… относительно… Но я ведь не успела выставить ему режим «съёмки под водой»! А производитель прямо говорит в инструкции, что нарушение правил эксплуатации приводит к непредсказуемому результату…

   Искра вёл меня по совершенно ноголомной дороге. Одно неверное движение, и стопа попадает в щель, откуда всего два пути: или вытащишь её вовремя, не поскользнувшись при этом, или сломаешь к галактическим чёртикам. Назад оглядываться я побаивалась, потому что карабкались мы всё время вверх.

   – Может быть, ты захватила с собой четвёртый? – вдруг спросил Искра. – Тяжёлый у тебя рюкзак.

   Да, рюкзак не пёрышко. Особенно сейчас, когда преодолеваешь силу гравитации на своих двоих. Но антигравы, способные поднять массу больше пяти килограмм, в заповеднике прямо запрещены. Они ещё энергию жрут, как не в себя. Да и не люблю я их! Распугивают зверей.

   Как животные их чувствуют, не представляю себе, но большинство отлично соображает: пора делать лапы-копыта-ноги в укромные местечки, где днём с фонарём не отыскать.

   – Нет, – ответила я. – Мне жаль, но – нет. Я не обманываю службу сопровождения никогда. Если я заявила в составе снаряжения три видкама, то их там три и есть. Точнее, было…

   – Жаль. Вот здесь осторожнее!

   Искра подхватил меня под локоть, не дал поскользнуться.

   – Сюда.

   Мы вышли на небольшую каменную полянку. Со всех сторон её обступали деревья, слева за стволами деревьев просматривались очередные скалы. А справа открывалось узкое, но очень глубокое ущелье.

   – Смотри, – Искра показал рукой. – Вон там нас едва не поджарили…

   Далеко внизу виднелась плешь потухшего пожара. Я вздрогнула поневоле: разминулись мы со смертью буквально на волосок. Каково это, гореть заживо? Думаю, очень неприятно.

   И больно.

ГЛАВА 3

– Так, – сказал Искра. – Давай-ка, открывай карту. Показываю ориентиры, сопоставляй.

   – Слушай, – сказала я, поднимая взгляд, – ты что, собираешься сыграть в героя? «Беги, Романова, я прикрою»?

   – Я, – ответил Искра, – собираюсь подать весточку кому надо о сегодняшних безобразиях. Сам или через тебя, уж как получится. А для этого отсюда надо выбраться в цивилизацию. Туда, где связь работает без перебоев!

   – Да кто они такие! – рассердилась я. – Ты – на своей земле. И ты их боишься!

   – Боюсь, – пожал плечами Искра. – Я не хочу, чтобы тебя убили. Тебя-то ведь не за что.

   – Ага, не за что, я ведь всего лишь любопытное турьё с видкамами, заснявшими то, чего лучше бы было не снимать, – съязвила я. – Искра, давай без героя! Давай вместе отсюда выберемся.

   – Давай, – хмыкнул он. – Я же не против. Закрой карту и расскажи, что ты запомнила.

   Ой-й… я ничего толком не запоминала… Сразу же запуталась.

   – Бестолочь, – с тоской прокомментировал Искра. – Давай снова!

   На второй раз я постаралась собраться, и запомнить у меня получилось лучше. Правда, проводник опасался, что я запутаюсь всё равно. Я не стала ему говорить, что у меня большой опыт в ориентировании на местности, иначе как бы я возвращалась обратно из всех своих экспедиций. Я видела, что Искра очень сильно нервничает.

   Странная и страшная тайна, которой он не спешил со мной делиться, рождала во мне любопытство и обиду. Кто с такой лёгкостью устраивает огненный армагеддон за простое средство видеосъёмки гражданского образца? Почему его до сих пор не выволокла отсюда за шкирку планетарная полиция?

   Сплошные вопросы. Но если я задам Искре прямо в лоб хотя бы один из них, он ведь мне не ответит. Засада.

   – Пошли, – сказал Искра, сворачивая голографический экранчик своего терминала. – Сейчас пойдём вниз, там немного передохнём, дальше снова вверх. Подъём будет не очень простым, предупреждаю сразу. Но так мы значительно сократим дорогу, а это сейчас очень важно.

   – Хорошо, – ответила я. – Пойдём!

   Если карабкаться вверх по склону трудно, то спускаться – ещё труднее. Когда лезешь вверх, можешь за что-нибудь уцепиться. А вот вниз оно уже не так удобно.

   Зато мы вышли к истоку реки, прорубившей когда-то это ущелье. Впрочем, река – слишком громкое название. Ручей, я бы сказала.

   Здесь мы остановились передохнуть. Я сбросила рюкзак, устроилась на древнем, вылизанном дождями и ветром, бревне и с наслаждением вытянула ноги. Устала с непривычки. Давно по горам не ходила, пусть даже по таким травоядным, как здешние. Насколько я помнила карту, горы, выше полутора километров, ни одной поблизости не было.

   Искра первым делом сунул голову под ледяную воду. Мне на него даже смотреть было холодно, не то, чтобы последовать его примеру. А ему ничего. Разделся по пояс и плещется, счастливый.

   Я полюбовалась плечами и спиной проводника. Хорош! Ничего не скажешь, хорош. И старый белый шрам под лопаткой ничуть не портит. Странно, почему не свёл его. Хотя, возможно, это память о какой-то ошибке, едва не отправившей парня по ту сторону звёзд.

   Так поступают не только люди, у нескольких галактических рас я встречала похожее отношение к полученным в драке травмам. Слабый шорох над головой едва не вздёрнул меня на ноги, но я удержалась. Если бы враги, они бы нас уже застрелили. Судя по тому, с какой лёгкостью они тратят плазму направо и налево. Нет, это какое-то животное.

   Точно, животное!

   Я увидела алую, в полоску, шубку, роскошный хвост… Да неужели! Да не может быть!

   Огнекот перебрался на ветку повыше. Теперь я видела его целиком. Некрупное животное, размером с хорошо упитанную домашнюю кошку, только поджарое, на длинных мощных лапах. Розетка из полосок и пятен на боку, так называемый мраморный окрас. Цвет шубки – тёмно-алый, вишнёвый, светло-розовый, на ногах беленькие «носочки».

   Я потянулась к рюкзаку за видкамом. Не уходи, кисонька, дай на тебя полюбоваться!

   Кот обнаружил меня и припал на лапы. Жёлтые глаза его загорелись яростью. Бей, беги или замри, три базовых реакции животного мира. Какую выберет огнекот?

   Рука нащупала видкам. Он не активируется сам по себе или по ментальной команде, если выключен. Когда долго идёшь и не планируешь снимать, прибор лучше выключать, чтобы сберечь заряд. И потом необходимо включать механически: жать пальцем на маленькую кнопочку.

   Котик, не бойся меня, не съем! Ты всего лишь станешь у меня звездой экрана, это почётно. Тебя увидит половина Галактики, тобой будут восхищаться, тебя будут рисовать и анимировать… Сиди на месте!

   Огнекот вспушился, в шерсти его вспухли рыжие язычки паранормы. А потом зверь развернулся и полез на дерево, подальше от меня. Я запустила следом за ним видкам, и только после того, как команда на невидимость не прошла, осознала весь размер постигшей меня неудачи: я схватила стукнутый рыбой прибор вместо целого!

   Ладно, снимаем тем, что есть. Захват объекта… наблюдение…

   Огнекот ловко перебирался с ветки на ветку, где-то он спустился и пробежался вниз по склону, потом снова оказался на дереве. Немного успокоился, вылизал себе хвост. Сразу стало понятно, что мне встретилась девочка. То есть, самка. Что там о периоде размножения? Весна-лето.

    У огнекошки вполне могут быть сейчас котята! Не самые мелкие, конечно, подросшие, но логово с детёнышами в любом случае – безумная удача. Подписчики обожают маленьких зверят.

   Я осторожно отвела видкам вверх и в сторону. Только бы не спугнуть… И киса не подвела. Она юркнула в щель между камнями, достаточно широкую, чтобы видкам сумел пролезть следом.

   Да!

   Котята!

   Только совсем маленькие, слепые ещё. Они встретили мамку громким писком. Кошка свернулась вокруг них, заурчала, и над детёнышами поднялось согревающее пламя.

   Я дала команду видкаму и отвела его обратно наружу. Искушение оставить его внутри пришлось перебивать здравым смыслом: прибор испорчен, он может взорваться. Вряд ли, конечно, он взорвётся непременно, но вероятность была ненулевая. Рисковать жизнью звериного семейства я не хотела.

   Так, теперь осмотреться и соотнести место с картой. Я ведь вернусь сюда ещё раз! Проследить, как будут расти котята, что может быть лучше?

   А там что такое? Какой-то блестящий отсверк…

   Сквозь просвет среди деревьев я увидела другую небольшую поляну, чуть ниже кошачьего логова, совсем рядом с каменным руслом обмелевшей по летнему времени реки.

   Там стояли две машины. Хищные, серые, с пушками по бокам. Рядом с ними находились двое или трое, нет, трое всё-таки. Один от нечего делать пинал ногой мелкие камушки и следил за тем, как они летят в бурный поток. Двое о чём-то между собою яростно спорили. Я остереглась подводить к ним видкам слишком близко, поэтому не понимала, о чём они так сильно волнуются. Один даже положил ладонь на рукоять ножа… или что у него там прицеплено к поясу… Мини-плазмоган?

   Видкам осторожно, прижимаясь к деревьям, полетел вокруг. Я перевела съемку в режим «увеличение». Лица спорящих придвинулись, занимая собою всё экранное пространство.

   – Ма-ма, – тихо прошептала я в полном изумлении.

   Ещё одни котики. Но, в отличие от многодетной мамки, очень опасные котики! У нас с их расой сейчас мир, но зуб даю, даже два, что эти товарищи, которые нам с Искрой не товарищи, плевать хотели на все мирные договорённости сразу.

   И тут одно из двух. Либо браконьеры, либо – хуже.

   Спалить нас пытались именно они, можно не сомневаться. Вряд ли у них был вид на свободное посещение планеты. Похоже, Старая Терра доигралась в самобытность. Нельзя в Галактике без серьёзного орбитального контроля, будь ты хоть тысячу раз планетой-заповедником!

   Хищники тогда на тебе заводятся.

   – Ты что делаешь?! – озверел Искра, сообразив, что я управляю видкамом.

   – Мне некогда, – сказала я напряжённо, – давай свой терминал, вывод на него организую. Занимательное зрелище, тебе понравится!

   Видкам вёл себя не очень, мне не нравилось. Проклятая рыба! Испортила мне прибор. И ведь в судебную нейросеть «Арбитраж» не обратишься! Иск к рыбе, смешно же. Чем она штраф заплатит, икрой? А если её уже съел медведь?

   Теоретически… Ну… Можно попытаться натянуть сам заповедник, в котором проживала рыба, которая испортила видкам, за которым не уследил оператор, то есть я. Куча претензий, нервов, времени, в итоге всё вернётся к исходной точке. Юристы всей Галактики животики надорвут, когда этот случай распространится в профессиональной среде через рубрику «Самые нелепые дела во Вселенной».

   – Твою мать, – зашипел Искра сквозь зубы, в деталях и частностях рассмотрев нечеловеческие рыла незваных гостей. – Оль-лейран. Трое! Причём не наши!

   На Старой Терре жили потомки тех, кто когда-то пошёл поперёк своих и остался здесь навсегда. Но они – граждане Федерации, а эти чужие.

   – И будь уверен, без лицензии на посещение, – заверила я. – А сейчас молчи, мне нужно увести оттуда видкам…

   – Чем ты думала…

   – Огнекошку увидела, – Искра же не отцепится, ему лучше пояснить, как так вышло, что у нас неприятности.

   Я осторожно повела видкам на снижение. Здесь главное что? Не шуметь. Вести прибор среди листьев аккуратно. Невидимость он обеспечить уже не мог, садился заряд. И вот здесь я совершила огромную ошибку.

   Надо было завести видкам куда-нибудь в щель между камнями и вернуться за ним уже потом, когда рассосутся неприятности в виде тройки заросших дурными мускулами мужиков не самой приятной расы в Галактике. Но, как говорится, хорошая мысля – приходит опосля.

   Я не успела.

   – Уводи, уводи, уводи! – зашипел Искра. – Уводи, что ты мнёшься!

   – Я стараюсь, он не слушается! – огрызнулась я.

   Видкам повело в сторону, он ударился о ветку, завалился вниз и влево, как раз в сторону тех, кому лучше не попадаться на глаза.

   А они не дураки, тут же схватились за оружие! Знают, что находятся на планете незаконно, понимают, что если их сцапает полиция, то кормить пирогами никто не станет. В лучшем случае, выдворение с планеты, в худшем… даже представить себе не берусь.

   Они сами поставили себя вне закона, а значит, к ним можно применить не самые добрые методы дознания вроде глубинных ментальных сканов...

   Эй, Романова, ты их ещё пожалей!

   Тут у видкама окончательно отказало управление, хотя картинку он передвала с прежней чёткостью. Короткий полёт вниз, и проклятущий прибор выкатился прямо под ноги к врагам!

   – Запускай самоуничтожение! – завопил Искра мне в ухо.

   – А нету…

   – Чего?!

   – Ну, это не разведывательный аппарат, а гражданский…

   Видкам с руганью кинулись хватать, и тут в нём что-то перещёлкнуло, не иначе рыбий хвост помог, и прибор перешёл в режим невидимости, заодно неуправляемо дёрнувшись в сторону. Судя по тому, как враги промахнулись и едва не столкнулись лбами, поймать видкам они не сумели. Я спешно двинула его в сторону ближайших камней, пока они там бегали и орали. Тогда-то и пришла мне в голову запоздалая идея спрятать прибор в щели.

   Но режим невидимости пропал, как и появился. И видкам оказался в руках третьего, о котором я напрочь забыла, пока отвлекалась на двоих.

   Мы с Искрой в мельчайших подробностях разглядели его узкое нечеловеческое лицо, оценили горящий бешенством взгляд и абсолютно не дружелюбный оскал.

   – Тебе конец, сука, – чётко, раздельно выговорил враг на чистом русском языке, даже безо всякого акцента.

   И видеотрансляция прервалась.

   – Вот теперь нам действительно конец, – выдохнул Искра. – Романова…

   – Дина, – подсказала я ему.

   Ещё не хватало, чтобы он меня по фамилии называл. Теперь-то.

   – Дина, – кивнул он, принимая поправку. – Твой третий видкам сможет долететь отсюда до полицейского участка в Отрадном?

   – Нет, – сразу сказала я. – Это камера ближнего наблюдения. Будь я инфосферным телепатом, я бы попыталась, но нет. Контроль над видкамом сохраняется не больше, чем на пять-шесть километров.

   – Пошли, что стоишь! Нам не позволят остаться в живых, сама понимаешь.

   – А что им здесь упало? – спросила я. – То есть, я хочу сказать, в заповеднике ведь нет ничего такого секретного, чтобы за ним охотиться, как в шпионских развлекалках…

   – Это не шпионы, Дина. Это – браконьеры. Приторговывающие разведкой, надо понимать. Пошли, живее!

   Искра уводил меня в каменную расщелину. Мне никогда не нравились пещеры, всегда в них кружилась голова и воздуха не хватало. Но Искра, надо думать, знал, что делал. Он – местный, он знает все тропки и перевалы, он выведет меня из западни.

   Так я тогда думала.

   Слишком уж страшно было думать иначе.

***

Ущелье тянулось бесконечно. Под ногами бежала вода, следовало тщательно следить за тем, куда наступаешь: камни поросли тёмно-бурым мхом, отменно скользким. Как-то совсем не хотелось тут падать, простым вывихом ведь не обернётся. Отвесные стены то отступали – впрочем, недалеко, – то вновь приближались так, что приходилось протискиваться между ними по одному. Искра шёл первым, показывая дорогу.

   Без него я бы обязательно свернула в один из проёмов, оставленных позади. Потому что там, в конце небольшого туннеля, всегда был видно открытое пространство. Кусочек неба или леса, дневной свет, одним словом.

   Я берегла дыхание, подъём оказался не так прост, как я о нём думала. Узкая полоса пронзительно синевы над головой внушала тревогу. Если оттуда, с высоты, враг нас засечёт, ущелье станет нам могилой. Будет очень обидно вот так нелепо и глупо завершить свою жизнь, даже без какого-нибудь, хоть самого плохонького, подвига напоследок.

   Хотя бы вцепиться в морду тому уроду, уничтожившему мой видкам! Что гад здесь делает, без визы и разрешения? Браконьер поганый.

   Тьфу, о чём я думаю!

   Взгляд вдруг зацепился за небольшой кустик с жёлтыми цветами, непонятно как проросший сквозь трещину в камне. Над узкими лепестками полыхало едва заметное паранормальное пламя. Ну… да… планета пирокинетиков…

   Потому к нам и не спешит никто, разбираться с тепловым загрязнением. Вспышка огня – обычное дело. Звери самку между собой не поделили, сухостой, к несчастью случившийся рядом с местом эпичной битвы, вспыхнул. Обычное дело.

   – Сюда, – Искра свернул в сторону.

   Здесь уже совсем стало узко и страшно, но недолго. Мы почти сразу вышли к пушистым молодым соснам, окатившим нас густым хвойным запахом.

   – Отсюда, я думаю, ты уже можешь запустить последний видкам, Дина, – сказал Искра, выводя на экран своего терминала карту. – Два километра по прямой. Вот сюда.

   – Это частное владение, – с сомнением выговорила я.

   Я-то ждала, что пунктом назначения будет отдел планетарной полиции, но нет. Ничего подобного. Красный контур – владелец скрыл о себе все данные, кроме самых общих, обязательных к информационному декларированию. Имеет право так-то. Но – дарить ему дорогостоящий видкам?

   – Это кого надо владение, – с нажимом выговорил Искра. – У нас… У заповедника с ним договор о... содействии, скажем так.

   – Как интересно, – протянула я. – Это что, какое-то частное охранное агентство?

   – Вроде того, – Искра явно не горел желанием делиться информацией. – Давай, делай запись и отправляй. Скинь всё, что наснимала только что.

   – Кошку они мне оставят? – попросила я. – Всё остальное – свинья, рыба, медведь, – ушло в моё личное облачное хранилище, но огнекошку я передать не смогла, связи нет… Жаль будет, если такие кадры пропадут! Там котята.

   – Я ничего не гарантирую, – покачал головой Искра. – Сделай пометку, что эти кадры важны для тебя. Только быстрее, Дина! Не медли. Мы и так…

   Он оборвал себя на полуслове.

   Похоже, мы влипли серьёзно. Не знаю, кем являются те типы, но вот Искра их зато знает, по меньшей мере, одного из них. Того, кто раздавил мой видкам! Он ещё ругался на камеру. Собакой женского пола назвал, значит, подозревает знакомца! То есть, Искру. Мне кажется, или эти двое залили друг другу под шкуру порядочное количество плазмы?

   Я спустила с плеч рюкзак. Присела на камень, прогревшийся за день. Я испугалась, когда сразу не обнаружила видкам: забыла! Не положила! Вылетело из головы. Но он нашёлся.

   Мы с Искрой записали короткое послание, я добавила запись с огнекошкой. Потом Искра назвал короткий код – видкам должен был его воспроизвести непосредственно у домовладения. Чтоб впустили внутрь.

   Я уже начала догадываться, с кем именно у заповедника договорённость! Острый укол азарта, как в шпионской развлекалке с эмоциональным фоном: Приключение! Ей-богу, стоило приехать в холодное лето, чтобы встрять в отменно интересную переделку. Это будет изумительный репортаж.

   Если выживу.

   Двуногие животные опасны.

   Я тщательно растоптала в себе паникёрские настроения. Конечно, выживу! Куда я денусь.

   – Отправляй, – сказал Искра.

    Я перевела видкам в режим невидимости и пустила по маршруту. Связи по-прежнему не было, пришлось вести прибор по визуальным ориентирам. Ну, здесь недалеко, а на память я никогда не жаловалась, объяснения проводника слушала внимательно, карту рассматривала со всем тщанием.

   – Долго он будет лететь? – нетерпеливо спросил Искра.

   – Два километра, скорость у видкамов этой серии низкая, конечно же… Минут десять. Не отвлекай, пожалуйста, я могу упустить контроль.

   Чем ближе видкам подходил к домовладению, тем больше я сомневалась в затее. Почему сюда, а не в отдел планетарной полиции? В полицию далеко? Да не сказала бы, просто – в другом направлении. Было бы у нас два видкама… Но увы, в нашем распоряжении оставался только один.

   Знала бы, прихватила бы ещё! Наплевав на цену.

   Ой, не будем о грустном! С энерго на моём счету сейчас всё не очень хорошо. Дороговатая вышла командировочка, боюсь, отбить её хотя бы в ноль будет непросто. Браконьеры ещё подвязались…

   Браконьеры – это страшное зло, я считаю. Но помимо собственно нехороши браконьерских рыл куда большим злом являются те, кто даёт им заказы. Сидят у себя в уютненьком, любуются чучелами добытых без лицензии зверей, а то в качестве игрушек держат живых, вывезенных из родных мест обитания к ним на потеху. С заказчиками контрабанды бороться безумно трудно. А вот извести бы под корень всех, глядишь, браконьеры сами бросили бы своё незаконное дело! За полной бесприбыльностью.

   Видкам подлетел к домовладению. Передал код, как настроил Искра. И… исчез. Картинка с него сменилась серым мельтешением помех, затем сообщением «нет сигнала».

   – Проклятье! – выругалась я.

   – Что? – нервно спросил Искра.

   – Сигнал пропал! Там что, камуфляжное силовое поле?!

   – Конечно. Завела видкам под него?

   – Да, но сигнал пропал!

   – Ещё бы ему не пропасть,