Не верьте, когда говорят, что изменить ничего нельзя. Можно! Когда мачеха на выбор предложила улицу или старого, сморщенного маркиза, уготованного мне в мужья, я выбрала третье. Собрав ночью братика и сестру, сбежала из дома. Совсем немного шантажа, и мой старый знакомый согласился помочь, но я должна буду отработать. Косметика, парик и одежда способны изменить внешность любой женщины. А если это всё приправить любовной магией, то можно использовать мужчин в своих целях. И всё у меня шло прекрасно, пока в мои планы не вмешалась любовь…
Аркадия.
— Аркадия, ты выйдешь за него замуж! — повысила голос мачеха.
— Нет! — твёрдо заявила я. — Лучше на улицу.
Не хватало мне ещё в мужьях старого пня, который ничего дальше своего носа не видит.
— На улицу? Туда ты всегда успеешь, дорогуша. И прекрати уже сверкать своими глазищами! Сколько можно?! Я предлагаю выйти тебе замуж за старого му… — она поперхнулась, но быстро исправилась, — маркиза, и научиться самой решать свои проблемы. Кстати, я не собираюсь и дальше содержать тебя, так что улица тебе реально светит.
— Вот и прекрасно, — ответила я. — Я и сама не желаю жить с вами! Как-нибудь решу свои проблемы сама.
— Не всё так просто, дорогуша. Видишь ли, тебе придётся позаботиться о Джесси с Джеком. Не хочешь же ты, чтобы они оказались вместе с тобой без крыши над головой.
— Что значит, позаботиться? — остолбенела я.
— А то и значит, — спокойно заявила мачеха, поправляя безукоризненную причёску, где каждый завиток белокурых волос лежал на своём месте, будто приклеенный. — Мне надо устраивать свою личную жизнь, так что дети мне не нужны.
— Как не нужны? — я уставилась на неё. — Вам не нужны ваши дети?
— Нет, — поморщилась она. — Если дети и тебе не нужны, то я сдам их в приют.
— Вы сумасшедшая, Мадлен? — поинтересовалась я.
Какая прелесть, я столько лет прожила в доме рядом с ненормальной. Отец хоть подозревал, кого взял в жёны?
— Всё! Мне надоело тебя слушать, Аркадия, — женщина резко поднялась с кресла. — Я старалась, нашла прекрасное решение, а ты не ценишь. Маркиз Шантре хоть и староват, но поговаривают, что вполне себе годен, как мужчина.
— Как может быть годен протёртый до дыр башмак? — поинтересовалась я.
— Не утрируй. Ты сама, та ещё красотка! С твоими способностями ни один нормальный лин на тебя не клюнет.
— На вас же клюнули, — буркнула я, но она сделала вид, что не слышит.
— Подумай хорошо, Аркадия. Ты будешь богата и сможешь платить жалование няне. Кто-то же должен позаботиться о детях. А маркиз очень даже рад, что ты такая молодая. Говорит, твой вид будет приободрять его в постели. Только холодными руками за место «приободрения» не хватай, а то всё испортишь. Что ты так покраснела, словно никогда про это не слышала.
— Мне не нравится ваш план, Мадлен. Я не хочу выходить замуж за старого му… и трогать руками место его «приободрения».
— Сколько слов и все пустые. Аркадия, ты подумай. Ну это же всего лишь старый муж, — принялась увещевать она меня. — Какая тебе разница, кому ты отдашься? Так, хоть на шёлковых простынях спать будешь, да прилично одеваться. У тебя же скоро ни одного платья хорошего не останется. Ты же их все заложила. Что ты на меня смотришь? Думаешь, я не знаю, куда ты бегаешь, чтобы потом купить детям сладости? Всё я знаю! Так что не глупи! Не знаю, кем была твоя мать, но отец, извини, был недалёкого ума. Жаль, что я слишком поздно это поняла. Так что выходи замуж за маркиза и наслаждайся.
— Кем? Маркизом, который не может выпрямить коленей из-за подагры? А что бы вам самой не выйти за него замуж, Мадлен? — несмотря на мои пунцовые щёки, ладони похолодели. Я чувствовала, как они медленно превращаются в лёд. Магия была готова сорваться с кончиков пальцев.
— Аркадия, — усмехнулась мачеха, — возьми себя в руки. Ты же не хочешь, чтобы я сдала детей в приют?
Я постаралась успокоиться. «На дураков, больных и нервных, внимание обращают только такие же, — говорила нам преподаватель эстетики линая Тюнье. — Так что если вы не причисляете себя к этим категориям — молчите и улыбайтесь. Нечего сказать — молчите и улыбайтесь. Не знаете, что сказать, — молчите и улыбайтесь. Улыбаться желательно загадочно, только уголками губ. И тогда все решат, что вы умная, даже если это не так».
Улыбаться мне не хотелось, поэтому я просто молчала.
— Я смотрю, ты со всем согласна? — обрадовалась мачеха. — Правильное решение, Аркадия. Рада, что ты не столь глупа, как твой отец, спустивший всё в карты.
— И не надо сверкать здесь своими глазищами, Аркадия! — повысила голос мачеха. — Времена, когда ты сидела у семьи на шее, прошли. Выходи замуж и решай теперь свои проблемы сама. Пора тебе, дорогуша, заняться воспитанием брата и сестры, раз нет твоего отца.
— В смысле заняться воспитанием? — не совсем поняла я, что от меня хотят. — Это же не только дети отца, но и ваши тоже. Вы, случайно, не забыли?!
Я не выдержала, глядя в высокомерное породистое лицо, и повысила голос. Назвать Мадлен женщиной язык не поворачивался. Мне только что предложили взять на себя все расходы по воспитанию детей. Её детей!
— Представь себе, забыла, — спокойно заявила мачеха, поправляя безукоризненную причёску, где каждый завиток белокурых волос лежал на своём месте, будто приклеенный. — И всё из-за твоего отца. Кто виноват, что этот недотёпа проигрался в пух и прах? Он, видите ли, у нас честный: заложил имущество и сбежал на границу, где его и сожрали орки. А я теперь из-за него страдаю потерей памяти. А мне ещё предстоит устраивать свою личную жизнь. Так что, думай! Это не худший вариант, что я тебе предлагаю.
— Отца не жрали орки, — обиженно прошипела я сквозь зубы. Он столько лет носил эту женщину на руках, а она даже слова доброго не нашла. — Вы же знаете, что он был боевой маг. И погиб, выполняя свой долг.
— Его долг был обеспечивать семью, а не сбегать! — отрезала мачеха.
— Он и не сбегал. Он хотел, всё исправить. И не надо его обвинять. Кто же знал, что его обманут?! — воскликнула я. — Отец никогда бы не подставил свою семью под удар.
— Надо было смотреть, что подписываешь! — зло проговорила мачеха. — Особенно если ты напился до скотского состояния!
— Он верил в их порядочность, — упрямо повторила я.
— Порядочность?.. Кого? Карточных шулеров? Это каким же надо быть простофилей!
Мадлен в презрении скривила рот, и я впервые заметила, насколько мачеха становится дурна собой, когда вот так себя ведёт.
— Он никогда прежде не играл, — не собиралась отступать я. За отца было обидно до слёз. — Откуда он мог знать, с кем имеет дело?
— Ох, сама наивность! А нечего было напиваться, — с невозмутимым видом проговорила женщина.
Она взирала на меня огромными, пустыми, как у рыбы, голубыми глазами, очевидно решая, что со мной сделать: облить холодным презрением, оскорбить или слушать дальше. Смерть отца совсем не коснулась её, словно речь шла о соседской мыши, что давеча съел кот.
— Он напился из-за вас! — выкрикнула я, стараясь пробить стену равнодушия.
— Всё! Мне надоело тебя слушать, Аркадия, — женщина резко поднялась с кресла. Я не могла не признать, что она красива. Недаром отец совсем потерял голову. — Знаешь, я нашла прекрасное решение, как ты можешь помочь своей семье. Маркиз Шантре хоть и староват, но поговаривают, что вполне себе годен, как мужчина. Сама понимаешь, что у тебя, с твоими способностями всех морозить, небольшой выбор. А так ты будешь богата и сможешь платить жалование няне. Кто-то же должен позаботиться о твоих брате с сестрой. А маркиз даже рад, что ты такая молодая. Будешь его приободрять в постели. Что ты покраснела, будто свёкла, словно никогда про это не слышала.
— А вы?! Что планируете делать вы? — несмотря на мои пунцовые щёки, ладони похолодели. Я чувствовала, как они медленно превращаются в лёд. Магия была готова сорваться с кончиков пальцев.
— Аркадия, — усмехнулась мачеха, — возьми себя в руки. Ты же не хочешь, чтобы я сдала детей в приют, который находится в Нижней Галании?
Я сжала кулаки, стараясь успокоиться. Спасибо преподавателям академии, этой своей стихией я овладела полностью.
Нижняя Галания была отдалённым районом нашего королевства. Самая бедная из-за постоянных прорывов слабого магического барьера. Именно там и погиб мой отец, стараясь сдержать хлынувшую нечисть. Они с напарником как раз контролировали тот участок границы, и пока не подоспела помощь, бились вдвоём.
— Вы не сделаете этого, — прошептала я, не веря в происходящее.
— Не сделаю чего? Дорогуша, я уже всё решила. Аркадия, — мачеха подошла ко мне, — ну это же всего лишь старый муж. Ну, какая тебе разница, кому ты отдашься? Так, хоть на шёлковых простынях спать будешь, да прилично одеваться. У тебя же скоро ни одного платья приличного не останется. Ты же их все заложила. Что ты на меня смотришь? Думаешь, я не знаю, куда ты бегаешь, чтобы потом купить детям сладости? Всё я знаю! Так что не глупи! Не знаю, кем была твоя мать, но отец, извини, был недалёкого ума. Жаль, что я слишком поздно это поняла. Так что выходи замуж за маркиза и наслаждайся.
— Без вариантов? — я гордо вскинула голову.
— Конечно! Зная твой характер, вариантов я тебе не оставила. За тебя уже заплатили деньги. Всё! Считай, что формальности улажены и ты уже почти жена маркиза. Остались мелочи. Прости, но от пышной свадьбы я отказалась. Зарегистрируете брак в ближайшем храме, и всё.
— А меня спросить? — ошеломлённо поинтересовалась я.
— А кому интересно твоё мнение, Аркадия? — пожала плечами мачеха. — Завтра за тобой приедут люди маркиза. Собирать тебе особо нечего. Возьмёшь два-три платья, и всё. Остальное тебе купят. Правда, для этого тебе надо стать примерной женой.
— А как же…
— Никак! Забыла, что я являюсь твоим опекуном до совершеннолетия? Скажи спасибо отцу, что он позаботился о тебе, а то я бы просто выставила тебя за дверь.
— А Джек и Джесси?
— Останутся пока здесь с няней. Будешь оплачивать аренду жилья и платить ей жалование. Хотя дом сильно большой. Сними им потом, если захочешь, что-нибудь поменьше, чтобы зря не тратить деньги. И не в столице, а желательно в пригороде. Там и услуги нянь дешевле, да и воздух чище. А подрастут, отправишь Джесси в пансион, а Джека пристроишь к военному делу.
— Я не поняла, — до меня никак не доходило: как она так легко обо всём рассуждает? — А вы, Мадлен? Вы разве не будете с ними жить?
— Я?! Ты, верно, сошла с ума, милочка. — На меня посмотрели, как на недалёкую особу. — Мне надо устраивать свою жизнь, а потому я должна быть свободна. Я же тебе уже об этом говорила!
— Свободной от чего? От своих детей?
Я подчеркнула слово «своих». Неужели у неё нет никакого материнского инстинкта.
— От них в первую очередь! — она резко развернулась, показывая, что разговор окончен, и устремилась к двери.
Я плюхнулась на диван, рядом с которым стояла. «Кукушка обыкновенная, — первое, что пришло мне в голову, — или безмозглая курица? Или то и другое вместе взятое». От постановки диагноза легче не стало.
Уставившись на картину, висящую на противоположной стене, я попыталась понять, что сейчас произошло.
Три месяца назад мои мечты покинуть родительский дом воплотились в жизнь. Но судьба явно поиздевалась надо мной. Уезжала я не по своей воле, а нас выселяли. По бумагам приехавшего с приставами лина, наш дом был заложен. И не только он, но и поместье в пригороде столицы, а ещё счета. За час с небольшим мы стали нищими. И если в течение года мы не выплатим достаточно крупную сумму, нам больше не видеть нашей недвижимости. Хотелось бы мне знать: что умудрился натворить мой отец?
А вечером между супругами случился скандал, и на следующий день отец уехал. Перед отъездом он подошёл ко мне. Смотреть мне в глаза он не захотел.
— Прости, дочь. Так получилось, — буркнул он. — Поверь, что я ни в чём ни виноват. Слушайся Мадлен. Помоги ей с Джесси и Джеком. Они ещё малы. Не бросай их.
— Па, как же так? — я пыталась заглянуть ему в лицо, но он упорно отворачивался.
— Меня подставили, Аркадия, — отец, наконец, посмотрел на меня. — Ты мне хоть веришь?
— Верю, папа!
Он бросился ко мне и крепко обнял.
— Возьми вот! — В мою руку сунули увесистый кошель. — На всякий случай. Я всё исправлю, дочь!
Это было последнее, что я от него услышала. Он развернулся и ушёл.
А через месяц его не стало. Отец погиб на границе во время прорыва нечисти.
И вот теперь я узнаю, что мачеха сосватала меня за старого перду… — простите — маркиза, которого я мельком видела на балу. А я-то думаю: из-за чего это она так расщедрилась, что купила мне новое платье?
— Всё по последней моде, — заявила Мадлен, пока я скептически рассматривала своё отражение в зеркале.
— А декольте не слишком… — я попыталась подтянуть вырез вверх.
— Всё, как должно быть, Аркадия! — оборвала она меня. — Перестань трогать платье! Ты что, хочешь отличаться от остальных?
— Я что-то не припомню… — вновь начала я.
— Ты просто отстала от жизни, — отрезала мачеха — Надо чаще бывать на людях, а не сидеть в четырёх стенах.
«Это настолько же мне надо было отстать, — подумала я, — чтобы пропустить такое».
Теперь всё встало на свои места: и толстый, словно колобок, старикашка, норовивший воткнуться носом в выставленную напоказ плоть, и довольное урчание мачехи, порхающей вокруг него.
Я уж подумала, она нашла очередной кошелёк, а оказалось, она просто решила заработать на мне. Вручить голенькую невесту без приданого в жадные трясущиеся ручки. Интересно, что мачеха ему наплела? Больше чем уверена, напела ему в уши небылицы, что только я способна возродить к жизни кое-что, отсохшее лет …надцать назад. Думаю, именно это побудило жениха отвалить Мадлен круглую сумму.
Как говорил один мой знакомый: ничего, так сказать, личного.
«Стоп! — я едва не подскочила на месте. — Как же я могла про него забыть?! Гарри Пакер! Он тот, кто мне сейчас был нужен».
Вот уж с кем зарекалась пересекаться по жизни. Но судьба и здесь позаботилась обо мне, словно проверяя на прочность, справлюсь я или нет с тем, что она так заботливо подсовывала.
«Ну что же. Попробую исправить ошибку, что совершил отец, — решила я. — Дом надо вернуть. Для этого мне просто необходимо ознакомиться с бумагами, что подписал мой отец. Кто-то из его знакомых здорово подставил его, и мне надо было знать: кто? Осталось только найти».
Это было из области фантастики, но попробовать стоило.
А для этого мне был нужен Пакер. Я, правда, ещё не совсем представляла, как буду воплощать в жизнь свой план, но очень надеялась, что пройдоха Пакер мне подскажет.
Ох, и не хотелось же мне во всё это ввязываться, но Джек и Джесси были не виноваты, что у них такая мать. И, увы, такой отец.
Пора было действовать!
Взяв сумочку, я направилась к входной двери.
— Куда это ты направилась?
Мадлен, похоже, следила за мной. Но она не особо волновалась, уверенная, что я не брошу детей.
— Пойду, подышу свежим воздухом, — спокойно ответила я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
— Смотри не делай глупости, а то Джек и Джесси завтра же отправятся в Галанию.
— Я вас услышала, Мадлен. Не беспокойтесь, я скоро вернусь.
Я остановила первый свободный экипаж и назвала адрес. Через пятнадцать минут меня высадили возле роскошного особняка графа Шагера. Поднявшись по мраморным ступеням, ведущим к массивной двери, я остановилась. Здесь жила моя подруга, с которой мы вместе грызли гранит науки в академии.
— Дия! — заверещала Ви, увидев меня в гостиной. Дородный дворецкий вежливо стоял в сторонке, зорко следя за мной. Он напоминал мне добродушного старого пса, который, если будет надо, может и покусать. Подруга бросилась ко мне, крепко обняла и тут же отпрянула в сторону, критически оглядывая со всех сторон. — Я так рада тебя видеть! Ты не очень хорошо выглядишь.
— Мне нужно с тобой поговорить, — шепнула я ей и указала глазами на дворецкого. — Наедине.
— Пойдём в сад. Маменька ещё спит, а отец укатил в Собрание.
— Ну, рассказывай! — принялась тормошить она меня, едва мы оказались на дорожке, ведущей вглубь парка. Вокруг бушевали розы, в воздухе витал тончайший аромат, но мне было не до прелестей графского сада.
— Нечего рассказывать, Ви. Всё просто ужасно!
Я вкратце пересказала ей всё, что наговорила мачеха. С каждым словом голубые глаза подруги становились круглее, а потом стали напоминать огромные блюдца.
— Так и сказала? — Я кивнула. — Вот же тварь! — Рыжие кудряшки возмущённо подпрыгнули на голове. — Надо было её там приморозить. Что ты собираешься делать?
— Дай мне адрес Пакера. Я знаю, что он у тебя есть.
— Пакера? — Ви остановилась, уставилась на меня и замерла. Сейчас графская дочь, одетая в нежно-розовое платье, была похожа на один из кустов роз.
— Ви-и-и… — позвала я. — Отомри.
— Ты что, решила стать его содержанкой?! — наконец, выдала подруга.
— Не говори глупости, Ви, — поморщилась я. — Мне просто надо с ним поговорить.
— Ты же знаешь, — горячечно зашептала подруга, — что он не станет тебе помогать просто так. Он всегда хотел тебя, Дия. Ты не должна к нему ходить! Поговаривают, что он встал на нечестный путь. Карты, деньги, пьянки, женщины, сама понимаешь какие. Отец перестал выдавать ему деньги, но он словно в них и не нуждается.
— Мне просто надо с ним поговорить, Ви, — повторила я. — Просто скажи: где я могу его найти? У меня очень мало времени.
— Ну хорошо, — поджала Ви свои пухлые губки. — Только я тебя предупредила, Аркадия. Потом не жалуйся!
— Не буду, — улыбнулась я.
— Нет… — нахмурила светлые бровки линая. — Я передумала. Лучше приди и расскажи, как у тебя всё прошло. Я же должна тебе посочувствовать и помочь. Кто, кроме подруги, это сделает?
— Хорошо, — опять покорно согласилась я.
С Ви лучше не спорить, а то обидится, и тогда ничего от неё не добьёшься.
— Только я тебе не говорила. Хорошо? Ты же знаешь, что он не любит, когда к нему заявляются без приглашения.
— Хорош у тебя братец, — хмыкнула я.
— Ну, знаешь! — поджала губы подруга. — Сводных братьев не выбирают. Уж какой достался. Мы и так с ним почти не общаемся. Родители не очень-то жалуют его из-за скверного характера. Помнишь, наверное, какой он язва. Недавно сказал, что отец женился на «козе»! Представляешь?! Это он так про мою матушку. А ведь она предупреждала отца, что Гарри с гнильцой. Вот, наконец, тайное стало явным. Так что будь осторожна, Дия!
Если честно, то я графиню про себя не только «козой», называла за её реплики в мой адрес. Чего только стоило её сравнение моего платья с половой тряпкой. Цвет, видите ли, не тот, да и фасон устарел. Она была уверена, что больше одного раза платье надевать не стоит. Но не скажешь же этого Ви. Хорошо, что граф не мог меня лишить денег, а то я бы уже в семнадцать лет побиралась.
Через час, выслушав все предостережения, я всё-таки стала обладательницей адреса Пакера. Не теряя времени зря, направилась к нему. Дверь открыл тощий, словно палка дворецкий.
«Не кормят его, что ли? — мелькнула у меня мысль — Или глисты?»
— Я бы хотела видеть, лина Пакера, — вежливо произнесла я.
— А его нет, — ответил тощий достаточно зычным для столь тщедушного тела голосом.
— А когда будет? — расстроилась я.
— А пёс его знает, — выдал дворецкий. От неожиданности я вытаращилась на него. Я даже не сразу сообразила, что сказать. — Но вы можете его подождать. Его постоянно тут какие-нибудь ждут.
Какая-нибудь я прошла в гостиную. Похоже, что Пакер действительно не нуждался. На столе стояла начатая бутылка очень дорого коньяка. Такой даже мой отец не всегда мог позволить себе выпить. Рядом лежала коробка дорогих сигар.
Судя по вычурной мебели, денег на неё не пожалели. Я присела на стул и принялась ждать.
— Чаю, кофею, али сока вам выжать? — нарисовался в дверях дворецкий. — Энтого–то может и до ночи не быть.
— Это плохо, — пробормотала я. Меня как раз-то, время поджимало.
— Кого я вижу?! — Раздался от дверей приятный баритон. За разговором с дворецким я пропустила момент, когда в гостиную вошёл хозяин. — Неужели это ты, ледяная Аркадия?
Я встала. Пакер нисколько не изменился. Красив до неприличия. Черноволосый, чернобровый, с тёмными, как сама ночь глазами. Фрак обтягивал широкие плечи, грации мужчины позавидовал бы хищник. Девчонки в академии валились с ног от одного его вида, но Пакер доставал своим вниманием только меня. Ему, видно, не давал покоя мой спокойный взгляд. Ну не падала я в обморок от его обаяния.
— Шон, иди-ка закрой дверь, — махнул Гарри дворецкому. Тот в ответ чуть не плюнул. Я едва сдержала улыбку. — Когда я уже приучу тебя это делать?
— Я что, пёс, чтобы меня приручать, — пробурчал старик. — Да и какой дурак к вам полезет-то? Это ж всё равно, что на свидание к демону сходить.
— Какой у тебя милый дворецкий, — пробормотала я, лишь бы что-нибудь сказать.
— Аркадия, — Пакер в два шага покрыл разделяющее нас расстояние, — я за тобой соскучился, детка.
Он попытался обхватить меня сильными руками, но я увернулась.
— Прекрати, Гарри. Я к тебе не за этим пришла.
— Кажется, ты стала ещё красивее, Аркадия. Округлилась где надо. Стала женственней. Сколько мы не виделись? Год? Ты совсем не выезжала всё это время.
— Выезжала, но нечасто, — поправила я его.
— Может, выпьем? Расслабимся? — он нагло усмехнулся.
— Я тебе не верю, Пакер, — покачала я головой. — Оставь своё обаяние для более сговорчивых дурочек.
— Линая Бигем, я уж и забыл, какая ты недотрога, — он наигранно вздохнул и отошёл от меня к столу. Налил себе коньяка. — Может, всё-таки будешь?
— Да! — отрезала я, и мужчина с удивлением взглянул на меня.
— О как! А раньше всегда отказывалась. Помнишь наши вечеринки?
— Помню, — я взяла протянутый мне бокал.
Надо было с чего-то начинать, а я не знала с чего.
— За тебя, ледяная Аркадия! — отсалютовал мне Гарри, отошёл и уселся в кресло. — Присядешь? — кивнул на колени.
— Присяду, — и уселась напротив него. — За тебя, Пакер.
Жгучая жидкость обожгла глотку. Слёзы брызнули из глаз. С улыбкой следящий за мной мужчина промолчал, и я была ему за это благодарна.
— Расскажешь, что привело тебя ко мне, Аркадия? Если не тоска по моим объятиям, то что? Явно не деньги. Хотя ты теперь бедна, как мышь при приюте. Не смотри на меня так. Это моя работа, знать обо всём, что происходит в городе. Так что тебе надо, недоступная Аркадия?
— Помоги мне сбежать из дома! — выпалила я.
— О как! А что, не хочешь становиться женой маркиза Шантре? — усмехнулся Пакер. «И откуда он только всё знал!» — А я уж размечтался, что старый стручок проторит дорожку, тебе не понравится, и ты сама упадёшь мне в руки, как спелый персик.
— Налей мне ещё, Гарри, — поморщилась я. — И прекрати нести чушь! Если ты всё знаешь, помоги мне сбежать с детьми, чтобы нас не нашли. Я отработаю.
— Как? — он встал и, наполнив нам бокалы, уселся. — От должности грелки в моей постели ты отказываешься, боевик мне не нужен. Холодильная камера работает от маг-камня. Что ты ещё можешь предложить, Аркадия?
Выпив залпом предложенный мне коньяк, подождала, когда перестанет жечь горло, и я смогу свободно дышать. После этого встала и подошла к вальяжно развалившемуся в кресле Пакеру, с усмешкой следящему за мной чёрными глазами. С минуту постояла, смотря в его чёрные глаза, а потом уселась к нему на колени. Он не двигался, а только наблюдал.
Я не знаю, как это работало. Каждый раз это было столь неожиданно, что я никак не могла поймать этот момент. Я просто становилась другой. Словно в меня вселилась иная женщина. И это она обвила шею Паркера руками и приблизилась к его лицу.
— Дорогой, — проворковала ему в губы, — я хочу тебя.
Ладони обдало жаром. А дальше мне пришлось отбиваться от обезумевшего Пакера. Мужчина повалил меня на пол и принялся задирать юбки, шаря по телу горячими рукам и покрывая поцелуями шею и грудь. Пришлось слегка охладить его пыл.
— Дура! — выплюнул он, откатываясь от меня и тяжело дыша.
— Ты просил показать, я показала.
— С клиентами так не работают, — буркнул Пакер.
— Я знаю, как мне работать с клиентами! — зло сказала я. — Ты обчищаешь линай, я буду — линов. Ты прикрываешь, Пакер. Заработанное мной делим пополам, — выпалила я.
— Я не ворую деньги! — он в упор посмотрел на меня. Потом поднялся и протянул мне руку, помогая встать с пола. — Как ты догадалась?
— Я умею наблюдать, Гарри, — ответила я, поправляя вырез платья и отряхивая юбки.
— Ты отдаёшь себе отчёт, что тебе, возможно, придётся лечь в постель с клиентом? — уставился он на меня.
— Это мои проблемы, Гарри.
— Так может, начнёшь с меня? Ты ведь девственница, Аркадия? Соглашайся, я буду нежен.
— Пошёл ты, знаешь куда, Пакер! Работа есть работа. Там будет только моё тело.
— А если я поставлю такое условие? — он надменно выгнул бровь.
— Тогда я расскажу твоему отцу, кто выкрал у него закладную на дом виконта Коулмана.
Пакер с минуту смотрел на меня, а потом расхохотался.
— Согласен. Тем более что у меня есть для тебя одно интересное дело. Вот и посмотрим, на что ты годишься.
— Если ты столько знаешь, Пакер, — спросила я, уже открыв дверь, — может, подскажешь, кто обманул моего отца?
— Аркадия, я же не бог Истины, чтобы обо всём знать. Но при желании…
Он многозначительно замолчал.
— Я поняла, Пакер. Значит, я найду сама.
Ночью я ворвалась в спальню к малышам. Няню благоразумно усыпила. Ещё одна моя способность, которую я утаила в академии. Мать я свою не помнила, а отец никогда не рассказывал о ней. Только когда стала старше, обмолвился, что он её очень любил, но она рано умерла.
Ещё один мой дар проявился случайно. И всё благодаря напавшему на меня грабителю. Как-то раз я, будучи адепткой, отправилась в лавку за канцелярскими принадлежностями.
— Отдай деньги! — меня не очень вежливо втянули в подворотню и приставили нож к горлу. Страх настолько сковал моё тело, что я не могла пошевелиться. — Быстрей давай! Шевелись! Ну!
Грабитель надавил сильнее, и я почувствовала боль. Это моментально вернуло мне способность двигаться. Я вцепилась в руку нападавшему, намереваясь отпугнуть холодом. Но кисти, наоборот, обдало жаром.
— Отпусти! — попробовала я вырваться.
Хватка мгновенно ослабла, но руки нападавший не разжал, вот только намерения его резко изменились.
— Какая же ты мягонькая, — замурлыкал он мне в ухо, чем перепугал ещё сильнее. Нож исчез, а наглые лапы поползли по телу, ощупывая меня. — Ну давай же, детка, расслабься.
Собрав силы, я вырвалась из цепких рук и развернулась. На меня смотрел осоловевшими глазами мужик лет сорока в нестираной рубахе. Нечёсаные волосы торчали паклей во все стороны, напоминая воронье гнездо. Серо-голубые глаза были совершенно пьяны. Казалось, ещё немного и грабитель свалится с ног. Я решила сбежать, пока он собирается с мыслями, но грабитель меня опередил, достаточно резво ухватив за запястье.
— Куда, киса? А развлечься?
На меня внезапно снизошло спокойствие. Как будто кто-то сторонний забрал мой страх, неуверенность, а заодно придал сил.
— А давай!
Мужик явно не ожидал такого поворота.
— Понравился, да?
Неумытая, заросшая рожа расползлась в улыбке.
— Ещё как! Пупсик… — усмехнулась я.
Он притянул меня поближе, демонстрируя всю степень своего желания. Не знаю, что двигало мной, я просто знала, что должна делать. Обхватила его лицо руками. Через мгновение он вытаращил на меня глаза, глядя с восхищением, а потом обмяк и пополз по стене вниз. Через секунду раздался звучный храп.
— Фу! — отряхнула я руки. — Теперь придётся мыть с щёткой, а то и вообще в душ идти.
— Джек, Джесси, — тормошила я брата с сестричкой.
— Тётя Кадия… — потирая глазки, приподнялся Джек, — я спать хочу.
И свалился обратно на подушку. Джесси захныкала и отвернулась стене.
— Джек, одевайся! — я принялась снова будить мальчика. — Мы едем кататься.
— Ноцью? — на меня уставились серые глаза. — На лосатках?
— На лошадках. Ночью. Как настоящие разбойники. Ты же хотел сыграть в разбойников?
— Да! — Мальчик поднялся, схватил висевшие на стуле штанишки и принялся их натягивать. Маленький трёхгодовалый ребёнок. Сейчас я готова была убить их мать. — А мець ты ташь?
— Меч? — я на секунду впала в ступор. — Обязательно! Но не сразу. Чуть позже.
Джесси пришлось тащить завёрнутую в одеяло. Просыпаться она отказывалась. Я сунула Джеку в руки её платье и туфельки, чтобы помог нести. Хорошо, что в сумке у меня было немного вещей. Детям потом всё куплю. Спасибо отцу, что оставил мне золотые. Он как будто чувствовал, что полагаться на Мадлен нельзя.
Мачехи дома не было. Не знаю, где её носило. Наверное, устраивала свою судьбу, но мне это было только на руку.
Возле дома ждал чёрный экипаж. Заметив нас, Гарри выпрыгнул из кареты.
— Скорей!
Пакер помог мне с детьми. Я забралась следом и закрыла дверцу, отрезая себя от всего, что было до этого. Теперь я была не той Аркадией, что прежде. Сейчас во мне рождалась другая женщина. За окном проносились огни ночного города. Вскоре и они исчезли. Дети спали. Гарри, вытянув ноги, прикрыл глаза. И только я не могла расслабиться.
— Кто я, мама? — прошептала я в темноту.
И могу поклясться, что кто-то осторожно погладил меня по щеке. Я приложила к этому месту ладонь, стараясь запомнить это мгновение.
Прошло два года.
— Барон Би-би… — насмешливо произнесла я, наблюдая, как толстяк пытается встать. К моему удивлению, барон Бибишоп никак не засыпал. Упорно поднимался и тянул ко мне пухлые ручки.
— Матильда, — в очередной раз промямлил он, принимая вертикальное положение, — я тебя хосю. Ошееень…
— Пупсик, я от этого счастлива вдвойне, — я поманила мужчину. — Иди же уже к своей лапусе. Ух ты, мой поросёночек…
Барон умудрился запнуться о собственную ногу и мешком рухнул на пол. Судя по раздавшемуся стуку, больше всего пострадал при падении лоб. Я уж подумала, что «мой страстный любовник» после такого утихомирится, но нет, опять пытается соскрести себя с пола.
— Пупсёнок, ну я право не знаю, — вздохнула я. — Ты убиваешься, убиваешься, но никак не убьёшься. А время нынче дорого.
— Матильда, — промычал стоящий на четвереньках барон, — я тя обожаю. Иди уже ко мне, негодница, я тя поселую.
Вытянув губы трубочкой «пупсёнок» отправился исполнять задуманное. Но так как ноги его совсем не держали, он решил передвигаться на четвереньках и бодро пополз в мою сторону.
— Пуся, какой ты, однако, у меня страстный! Так ползёшь! Так ползёшь! Никак не угомонишься, — я протянула вперёд руки, подзывая его.
Ждать пришлось недолго. Минуты через три резвый любовник, наконец-то, достиг своей цели. Колобок обхватил мои колени и ткнулся в них головой.
— Хррр… — раздалось на всю комнату.
— А вот это правильное решение, дорогой Би-би. Давно было пора, — прошептала я, прикладывая ладонь к его макушке. — В вашем возрасте баловство вредно. Ещё удар хватит.
Минуты через две преследователь красотки Матильды свалился у моих ног.
— Наконец-то! — облегчённо вздохнула я. — Я уж думала, барон, что вы сегодня не уляжетесь.
Быстро стянув с похрапывающего мужчины одежду, я раскидала постель, чтобы Би-би не сомневался, когда проснётся, что всё прошло как надо. Наклонившись над мирно сопящим «пупсёнком» я оставила ему на лбу свою фирменную метку — ярко-красный отпечаток губной помады. Потом достала из кармана трусики — не свои, естественно, — и сунула барону в руку. Пусть наслаждается, когда проснётся.
Лишь после этого выскользнула из спальни и прислушалась. В доме было тихо. Осторожно прокралась по коридору в кабинет и направилась к висящей на стене картине.
Мало кто из моих клиентов включал смекалку, пряча свой сейф. Вот и сейчас я оказалась права, нужная мне дверца находилась за прекрасным натюрмортом. Я быстро набрала код — всё-таки Пакер знал своё дело — и, открыв, уставилась на набитый золотом кошель. В самый угол была задвинута шкатулка с драгоценностями. Но меня это не интересовало. Я взяла стопку документов и стала быстро просматривать. Нужная мне закладная лежала в самом низу. Достав из сумочки подделку, я поменяла бумаги местами и, вернув всё на место, быстро направилась к выходу.
Из дома выбиралась через задний ход. Хорошо, жена барона уехала и распустила прислугу, уверенная, что муж тут же последует за ней. Собственно говоря, он и собирался, пока не встретил меня. Выйдя на улицу, осмотрелась по сторонам и быстро пошла вперёд. За углом меня поджидала карета. Я открыла дверцу и быстро забралась внутрь. Не успела я усесться, как кучер тронул лошадей.
— Достала? — поинтересовался из темноты Пакер.
— Спрашиваешь, — усмехнулась я. — Я тебя когда-нибудь подводила?
Я протянула свёрнутую закладную.
— Пока нет, но всегда случается первый раз, — ворчливо произнёс напарник.
— Гарри, прекрати! Ты же знаешь, что я в этом заинтересована не меньше тебя. Что-нибудь узнал по моему делу? Ты обещал, — напомнила я ему.
— Может, поедем ко мне? — предложил Пакер. — Выпьем коньяка. Я тебе расскажу, что удалось накопать.
— А может, ты мне здесь обо всём расскажешь?
— Аркадия, — он с грациозностью хищника перетёк на место рядом со мной, — поехали. Расслабимся.
Мужчина провёл пальцем по моей руке в перчатке. Я с усмешкой наблюдала за ним. Сколько бы адепток, окажись они на моём месте, были бы сейчас счастливы. Пакер потянулся ко мне губами.
— Не надо, Гарри, — покачала я головой. — Давай не будем портить наши деловые отношения.
— Но почему, Аркадия?! Я же знаю, что у тебя никого нет! — разозлился он. — И ты спишь с клиентами. Почему же ты всё время отказываешь мне? Или я для тебя недостаточно хорош?
— Гарри, прекрати! Мы уже сто раз говорили на эту тему. Давай не будем ругаться. Отвези меня домой.
— Аркадия! — он набросился на меня и принялся осыпать поцелуями.
Мне надоело отбиваться от его наглых рук и жалящего рта, пытавшегося усмирить меня, и я слегка приморозила Пакера. Всё как всегда. Все его попытки сблизиться заканчивались одним и тем же.
— Дура! — отшатнулся он от меня.
— Сам такой, — обиженно произнесла я. — Останови карету!
— Куда ты?
— Какая тебе разница, Пакер? Прикажи остановить карету!
— Ну и иди!
Он зло ударил тростью в стенку.
— Ну и пойду!
Я спрыгнула с подножки, и, зло топая, пошла по ночной улице. Было далеко за полночь. Одиноко горели фонари, освещая дорогу жёлтыми пятнами. Вокруг была ночь и тишина, и лишь впереди какое-то заведение сверкало огнями. Возле дверей стояли немногочисленные экипажи. На вывеске красовалась надпись «Ночной мотылёк». Настроение было паршивым, а из-за дверей доносился смех и музыка.
«Пойти напиться, что ли, — подумала я. Внутри всё кипело от несправедливости. — Пакер — козёл! Это надо было так испортить весь вечер. Когда уже до него дойдёт, что я не готова никого любить. И его в том числе. Неужели нельзя оставаться просто партнёрами?»
Пила я крайне редко. Иногда могла с Пакером пригубить немного коньяка. Ничего хорошего в этом не видела, но сейчас мне было просто необходимо успокоиться. Так как отыграться я ни на ком не могла, решила снять стресс по-другому. А там кто знает, может, и найдётся кто-нибудь, кому бы я могла отморозить уши.
Поднявшись по ступеням, я остановилась у дверей. В душе шевельнулся червячок сомнений: правильно ли я делаю, но я отбросила его прочь и открыла дверь.
— Линая, — ко мне устремился молоденький тан, стоящий недалеко от дверей. Ладненькая фигурка, белая рубашка и чёрные брюки. Светлые волосы зачёсаны назад. Взгляд извиняющийся и слегка заискивающий. Явно слушал певицу, вместо того, чтобы стоять там, где положено, оттого и щёки у него горели. Из зала доносилось женское пение. Высокий голос брал за душу переливчатыми руладами. — Вас ждут, линая? Прикажете проводить?
— Свободный столик есть? — поинтересовалась я.
— Простите, но только в самом углу, но оттуда не видно сцены. Хотите, я вас подсажу к какой-нибудь компании?
— А вот этого не надо, — отказалась я. — Показывайте ваш столик в углу.
Несмотря на своё несерьёзное название, «Ночной мотылёк» оказался изысканным заведением для публики с золотыми в кармане. Странно, что я про него не знала. Окинув зал придирчивым взглядом, я в целом осталась довольна.
Полы из светлого паркета, на высоких окнах плотные шторы с жемчужным отливом. Несмотря на позднее время, посетители вели себя вполне прилично. Никто не орал и не буянил. Золотистые скатерти, натёртые до блеска подсвечники, заряженные магическими огнями, белоснежные столы и стулья. То, что большинство присутствующих женщин были жрицы любви, неискушённому посетителю и не бросится сразу в глаза. Только если внимательно присмотреться, увидишь весьма откровенные декольте и слишком яркую косметику. Впрочем, я сейчас выглядела под стать им.
Я уселась на предложенное мне место, заказав себе коньяк, фрукты и шоколад.
Официант поклонился и исчез. Даже не удивился, и это порадовало. А то стоял бы сейчас и пялился на одинокую меня, желающую выпить. Но, похоже, здесь это было привычным делом.
Место мне понравилось. Я сидела в углу, свет был слегка приглушённый. Все смотрели в сторону сцены, где неизвестная певица продолжала петь что-то о несчастной любви, так что до меня никому не было дела.
Заказ принесли быстро. Я налила себе немного янтарной жидкости в бокал, покрутила в руке, наблюдая за движением, погрела в ладонях и сделала глоток. Глотку обожгло. Но я научилась терпеть. Прикрыв глаза, я немного подождала, когда пройдёт жжение, и сунула в рот виноградину.
— Вы всегда пьёте в одиночестве?
Я медленно повернулась и уставилась на высокого, светловолосого мужчину с бутылкой коньяка и бокалом в руках. Первым порывом было отправить незнакомца куда подальше, но насмешка и сарказм в тёмных глазах остановили меня.
В отличие от остальных посетителей одет он был в повседневную одежду. Достаточно дорогую, но не новую. Короткая кожаная куртка ладно сидела на широких плечах, а штаны не скрывали мускулистых ног. Отчего-то захотелось провести по ним ладонью. Я помотала головой, прогоняя наваждение.
— Это сейчас было да, или нет? — поинтересовался он, не сводя с меня изучающего взгляда.
Глаза казались почти чёрными. «А может, всё-таки послать его… слушать певицу?» — задалась я вопросом, но потом передумала.
— А садитесь, — сделала я одолжение. — Только у меня нет настроения, вас веселить.
— А мне не скучно, — он уселся напротив. — Люк.
Я немного помолчала, раздумывая, каким бы именем себя назвать. Матильду мог проглотить только барон.
— Тереза.
В нашем бывшем поместье на конюшне жила старая бодливая коза, подаренная когда-то конюху соседом за услуги в лечении коровы.
— Очень приятно, — усмехнулся Люк, сверкнув белоснежными зубами. «Надеюсь, у него нет знакомых коз с таким именем, — подумала я. — Хотя кто его знает». — За знакомство? — мужчина поднял свой бокал.
Я сделала глоток, продолжая рассматривать собеседника.
— Вам говорили, что вы дьявольски красивы? — поинтересовалась я с видом эскулапа, вскрывающего гнойник. «А то сидит весь такой довольный».
— Звучит как обвинение, — усмехнулся он.
Тёмные глаза лучились весельем. И меня неожиданно отпустило. Злость ушла и даже прибить больше никого не хотелось.
— Нет, это просто констатация факта, — лениво произнесла я. — Как вам живётся с такой внешностью? Женщины не замучили?
— А вы бы хотели меня замучить? — улыбнулся Люк.
— Я? — не выдержав, я расхохоталась. — Я — нет. У меня стойкий иммунитет на красавчиков. Один мой знакомый никак не может понять, почему я не реагирую на его внешность.
— А почему не реагируете? — прищурился светловолосый, пытаясь что-то высмотреть в моём лице.
— Наверное… — я задумалась. — Не знаю. Прыщей нет, нос ровный, зубы не торчат в разные стороны, губы, уши на месте. Скучно, знаете ли… — Пока я перечисляла, в глазах собеседника плескался смех и подрагивали губы. — Ну а если серьёзно, то я об этом никогда не задумывалась. Просто мне это неинтересно.
— Ну хорошо. А почему вы одна? — Увидев мой удивлённый взгляд, красноречиво говорящий: а какое вам дело, Люк принялся выкручиваться. — Неужели такую женщину некому сопроводить? Кстати, впервые встречаю здесь одинокую танаю.
Я усмехнулась. Значит, он всё-таки принял меня за одну из жриц любви. Вот и прекрасно! Пусть и остаётся при своём мнении.
— А вы бываете здесь каждый день? — игриво поинтересовалась я, делая маленький глоток и закусывая виноградинкой. Надо было, чтобы он окончательно уверился, кто перед ним.
— Редко, — он не сводил с меня глаз.
Вблизи они у него оказались тёмно-синие. Потому и показались мне вначале чёрными.
— Значит, вы просто не попадали на одиноких, — констатировала я.
— А вы часто сюда заходите?
— Первый раз. Просто сегодня так сложились звёзды.
— Поругались? — дрогнули у Люка уголки губ.
— С чего вы взяли?
— Ну, нечасто встретишь танаю, одиноко пьющую коньяк. А вы одна и злитесь.
— Значит, я необычная женщина. Злюсь и пью в одиночестве, ни с кем не поругавшись.
— Может, выпьем по этому поводу? — выгнул он чёрную бровь, поднимая бокал.
— По поводу необычайности или по поводу одиночества? — уточнила я.
— За то, что мы встретились.
— Согласна. Давайте выпьем, — я подняла свой бокал. Вроде как, именно за этим я сюда и зашла.
— Таная Тереза, я вам не мешаю?
— Нет, — я сунула вторую виноградинку в рот и раскусила. Мужчина жадно проследил путь ягоды и сглотнул. Я облизала губы, с усмешкой наблюдая за ним. Уж что-что, а искусством обольщения я овладела полностью. — Без вас, наверное, мне было бы скучно.
— Надеюсь… — он сделал многозначительную паузу, — вы не торопитесь?
А куда мне торопиться? В столице я снимала дом, соответствующий моему статусу скорбящей вдовы. Это, как правило, была легенда для моих клиентов. Всем хочется утешить убитую горем молодую женщину с детьми.
Джек и Джесси жили сейчас в пригороде. Там я купила небольшой, но очень симпатичный домик с двориком. Смотрела за ними старая Ширли, служившая когда-то гувернанткой у бывшего канцлера. Таная была с характером. Так что и мне иногда от неё влетало, несмотря на то, что я ей платила. Но почему-то я на неё совсем не обижалась. Мне она напоминала сварливую бабушку, которой у меня никогда не было, и казалось, что именно так она и должна была выглядеть.
Думаю, что сейчас они все вместе видят десятый сон. Как же мне хотелось оказаться рядом с ними, но обстоятельства пока не отпускали меня.
Я посмотрела на собеседника. Что-то в нём было такое, что притягивало. Почему-то мне нравилось перекидываться репликами с Люком. Нравилось смотреть в его синие глаза, слушать голос. В нём мне нравилось всё, и это слегка напрягало.
Со мной такое было впервые. А может, в этом просто виновата обстановка, коньяк и моя размолвка с Гарри?
Меня вполне устраивало, что Люк не относится ко мне серьёзно.
— У вас красивые глаза, таная Тереза, — улыбнулся Люк. «Естественно, красивые! Я их целый час рисовала». — За ваши глаза!
Он снова выпил. Я в этот раз пропустила.
— Вы намереваетесь хорошенько набраться? — не выдержав, рассмеялась я, кивая на почти допитую бутылку.
— Для этого мне надо очень постараться, — усмехнулся он. — Раньше я набирался с братьями.
— А сейчас что помешало?
Он покачивал бокал, а я словно заворожённая следила за его руками. На мгновение в голове промелькнула картинка, как они ласкают моё тело, и мне сделалось жарко.
— Вы не слушаете меня, таная Тереза?
— Что? Ах, простите, лин Люк, я задумалась. Так что там с вашими братьями? Они уехали, бросив вас на произвол судьбы.
— Хуже, — прошептал он, наклоняясь через стол, — они женились и попали в рабство к своим жёнам.
— И вы остались один? Или вам не хватило невесты? — мне захотелось рассмеяться, таким обиженным стало его лицо.
— Нет, просто я противник браков. Кстати, у меня есть ещё один холостой брат. Но он дома, а я в столице. Мне надо уладить кое-какие дела, которые не клеятся. Пришлось задержаться, поэтому я зашёл сюда выпить.
— Какое совпадение! Я тоже проездом. Но в отличие от вас, мои дела склеились, — я улыбнулась.
— Я рад, что у кого-то лучше, чем у меня. Вам не кажется, таная Тереза, что нас здесь свела судьба. Послушайте, а давайте сбежим? Летние ночи прекрасны, как свежее дыхание любовницы, а мы сидим в помещении.
— А вы поэт, лин Люк, — усмехнулась я. — Ну хорошо. Пойдёмте, прогуляемся. Правда, меня не сильно вдохновляет свежее дыхание любовницы, но думаю, я переживу, если будет просто прохладный воздух.
— Предлагаю отправиться на реку и там допить наш коньяк. Я знаю прекрасное местечко, — подмигнул Люк.
Мне захотелось рассмеяться. Сейчас я сама себе напоминала адептку, собирающуюся на первое свидание. Сердце в груди отчего-то стало биться подстреленной птицей и пересохло во рту. «Да что это со мной? — одёрнула я себя. — Трясусь, словно лист во время урагана».
Люк распорядился, чтобы нам собрали пакет с закуской и спиртным, заплатил золотой официанту, и мы отправились с ним в ночь. Никогда не думала, что идти с непрестанно болтающим о всякой ерунде мужчиной, останавливаться, чтобы сделать глоток коньяка, смеяться над его шутками, да и просто держаться за сильный локоть, — это так приятно. Было чувство, что мы с Люком знаем друг друга много лет, просто давно не виделись, а теперь вот встретились.
Ни он, ни я ни единым словом не обмолвились о нашей личной жизни. Словно была только вот эта ночь, а всего остального не существовало.
Мы дошли до реки и медленно двинулись по дороге вдоль берега. Возле моста мужчина свернул в сторону.
— Нам сюда, — потянул меня к воде Люк. Там качалась на волнах небольшая лодка. — Прошу!
— Мы поплывём?! — удивилась я.
— А как вы хотите спрятаться от мира? — Я медлила, раздумывая, стоит ли доверять синеглазому и самой себе. Где-то глубоко внутри зрела уверенность, что если я сейчас соглашусь, это изменит мою жизнь. — Вы боитесь, таная Тереза? Поверьте, я не собираюсь вас ни к чему принуждать.
Люк легко перебрался в лодку. Под его весом она слегка просела и закачалась на волнах.
— Я не боюсь, — улыбнулась я, вспоминая, что я Тереза — девица не очень высоких моральных принципов.
Смешной он. Знал бы, что мне ничего не стоит усыпить мужчину. Да Люк бы даже не понял, как попал в лапы Морфея. Сейчас я больше переживала за свой внутренний мир.
— Ну! — протянул мужчина мне руку.
И я решилась. Ухватилась и шагнула в лодку. Посудина накренилась, и я вцепилась в мужчину, чтобы не упасть. Сильные руки подхватили меня, и по телу пробежала дрожь предвкушения. Жар залил щёки, и сразу сбилось дыхание.
— Всё нормально? — поинтересовался он, заглядывая мне в лицо.
— Просто прекрасно, — я высвободилась из захвата и уселась, расправляя платье. — Давно я не каталась на таких…
-…корытах? — помог он мне. — У этого корыта есть один несравненный плюс.
— Это какой же?
— Его никто не украдёт, — шёпотом произнёс Люк.
— И один несомненный минус, — пробормотала я, — может случиться так, что добираться до места мы будем вплавь.
— Зато искупаемся. — Услышал меня, Люк. — Не бойтесь, таная Тереза, эта хлипкая на первый взгляд посудина выдерживала троих таких, как я.
Я с сомнением взглянула на него. Мужчина оттолкнулся веслом от берега, и лодка плавно заскользила по воде в сторону небольшого островка посредине реки. Ночь была прекрасна. Небо сияло россыпью звёзд, словно расшитое алмазами платье. Всё вокруг заливал голубоватый свет. Река медленно несла свои чёрные воды. И только плеск от вёсел нарушал тишину.
Тёмный силуэт мужчины на фоне неба притягивал взгляд. В ночи мой новый знакомый казался ещё мощнее. Я, пользуясь моментом, следила за Люком. Всё казалось нереальным. Условности общества стекали с меня как вода. В душе рождалось первобытное влечение. На короткий миг мне даже привиделось, что всё это происходит во сне.
Люк.
— Генри, ну что? — Люк в нетерпении взирал на своего подчинённого. — Нашли?
Вот уже несколько месяцев они гонялись за пока неуловимым вором. Каждый раз, подобно воде, тот протекал у них сквозь пальцы, продолжая чистить дома знатных фамилий в Ленд-Дроке. И это несмотря на то, что у состоятельной части горожан имелись артефакты слежения.
А грабителю всё было нипочём. Ни следов, ни улик, ничего, что могло бы помочь в расследовании. Забирал похититель, как правило, фамильные ценности, которые стоили баснословных денег. Иногда прихватывал и старинные артефакты. Новодел не трогал, хотя и там были бриллианты, рубины, изумруды, прочие драгоценные камни и неплохие магические изделия.
Люк не обращал внимания на эти странности до тех пор, пока в одном доме из сейфа не исчезло бесследно только серебряное кольцо какой-то прабабушки. Хозяина чуть не хватил удар от пропажи. Вот тогда-то дрока и насторожило: почему дорогие украшения остались на месте, а простенькое кольцо грабитель забрал.
— Не хотите рассказать о вашей пропаже? — поинтересовался Люк у седого представительного графа Клауда, лежащего в постели.
Рядом с внезапно занемогшим лином суетился лекарь.
— Вы бы не трогали пока, графа Клауда. Неужели не видите, что ему плохо? — причитал целитель, укоризненно взирая на дрока.
— Вижу, — согласился Люк, — но время дорого. И если он хочет…
— Хочу! — мужчина недовольным жестом предложил лекарю не мешать. — Только помочь вам, мало чем могу. Это просто кольцо моей матери, а оно ей досталось от бабки, и потому мать очень им дорожила. И мне оно дорого именно, как память.
— И всё? — Люк недоверчиво выгнул бровь. Что-то граф темнил, он это нутром чуял.
«Неужели настолько дорого, что чуть удар не хватил из-за его пропажи?»
— Всё! А вы что подумали?
— Подумал, что это ценный артефакт.
— Какие глупости! — граф Клауд, несмотря на шипение своего лекаря, приподнялся и уселся на кровати. — Ничего ценного там быть не может. Что может быть ценного в тоненьком ободке? Да и какой это артефакт? Ни символов, ни уловителей силовых линий. Так, ничего не значащая побрякушка.
— Тогда зачем преступнику было его воровать? Ведь это просто ободок, как вы сказали.
— А я откуда знаю?! — возмутился граф.
— Из какого оно металла сделано, хоть можете сказать, — не унимался Люк.
— Да я его в лабораторию не отдавал. Одно могу сказать точно — это не серебро. Столько лет прошло, а оно блестит, как новое.
— Как новое, — повторил за ним Люк. — И как мы его тогда найдём? Есть там хоть что-то, что будет указывать на его принадлежность вам? Камень? Гравировка? Скол? Вмятина?
— Какие вмятина и скол?! Да его при всём желании невозможно повредить, — недовольно пробурчал граф. — Есть там небольшой чёрный камень, углублённый в ободок.
— Так вы уверены, что это не артефакт? — ещё раз переспросил Люк, надеясь, что лин Клауд расскажет правду.
— Уверен! — отрезал тот.
— Тогда зачем оно грабителю? Ведь деньги и другие драгоценности он не брал.
— А я откуда знаю? Вот поймайте его и спросите: зачем ему эта пустышка. Возможно, он его с чем-то перепутал.
— Понимаете, лин Клауд, очень трудно искать того, чьи мотивы неясны. На ваших следящих артефактах всё чисто. Кто-нибудь в доме мог заглушить их на время?
— Нет! Никто не знает, где они установлены. Я делал это лично.
Так ничего и не добившись, Люк покинул дом графа Клауда, проклиная того в душе. Ведь он точно знал, что у него было за кольцо. Более того, Люк был уверен, что тот сейчас бросит своих людей искать артефакт. Вот только вряд ли они что найдут. Почему-то в этом Люк был убеждён.
Через небольшой промежуток времени произошли ещё три кражи. Грабитель на этот раз забирал всё, будто чувствуя, что чуть не прокололся. Криминалисты, пытающиеся найти хоть какие-то следы, разводили руками.
Люк со своими сотрудниками трясли осведомителей, чтобы найти хоть какую-то зацепку. Наконец, им повезло. Старый алкоголик, часто попрошайничавший возле лавок, вспомнил невысокого щуплого мужчину, который проходил мимо него ранним утром в день ограбления. Он обратил на него внимание, потому что тот очень спешил и нервничал, выскакивая на дорогу и стараясь высмотреть экипаж. А когда бродяга попросил у него монетку, тот зло его обругал.
Так, у них появился портрет предполагаемого преступника. Старик, несмотря на своё увлечение спиртным, оказался достаточно внимательным персонажем, к тому же у него была неплохая память. Он даже цвет глаз рассмотрел. Сказал, что они у него были жёлтые, словно у совы. Люк тогда подумал, что в этом, скорее всего, повинны капли, меняющие цвет радужной оболочки. Вряд ли бы такой расчётливый вор оставил такой цвет и не попытался его скрыть.
Однако старик Люку понравился, он даже решил взять его в осведомители. Звали его Сет Хигс.
И вот неделю назад один из украденных артефактов всплыл в столице. Нашли его в магической лавке. И дрок отправился в Астоманию. В столичном Управлении только развели руками. Артефакт изъяли, но продавец никак не мог вспомнить, кто его принёс.
«Было бы смешно предполагать, что наш грабитель так легко проколется. Он у нас-то не оставил ни единой зацепки», — подумал Люк, слушая своих столичных коллег.
Артефакт был незатейливый, всего лишь на всего отпугиватель грызунов. Украли его в Ленд-Дроке у жены промышленника Фицо, ткацкие фабрики которого работали по всему королевству. Из всех драгоценностей это была случайно попавшаяся под руку грабителя мелочь.
Поздно вечером дрок вышел из Управления. Мягкий летний вечер никак не соответствовал его мрачному настроению.
«Набраться, что ли?» — устало подумал он и направился к «Ночному мотыльку», где намеривался расслабиться. Дрока злило, что они похожи на слепых котят, тыкающихся носами во все углы в поисках молока.
Люк подумал, что «Ночной мотылёк» поможет снять напряжение, копившееся внутри. Там можно было не только напиться, но и встретить какую-нибудь красотку, зашедшую с подругами, чтобы отметить покупку нового платья. Обычно это был самый распространённый повод.
Бывали там не только хорошенькие танаи, но и линаи, которым наскучило сидеть дома, и они жаждали новых ощущений. Особенно когда мужья бывали в разъездах. Скрывались они, как правило, под личинами, но потом были не против продолжить знакомство. Люка больше устраивали разовые встречи, он не стремился к длительным отношениям, считая, что это не для него.
Иногда, правда, завидовал Риду, особенно когда тот приезжал с женой и рыжим солнышком Амалией, единственной пока девочкой, появившейся в замке Ленд-Дрока.
В ресторане сегодня было полно народу, выступала прима столичного театра. Люк подсел к какой-то парочке за столик, заказал себе коньяк, но через минуту понял, что он мешает. Захватив бутылку, дрок уже вознамерился покинуть переполненный зал, как зацепился взглядом за женщину, сидящую в самом углу, откуда не было видно сцены. Она лениво налила себе полрюмки коньяка, сделала глоток и закусила виноградинкой, прикрывая красивые глаза. Её чёрные волосы, по всей видимости, были с утра уложены в аккуратную причёску, но сейчас две волнистые прядки выбились. Это лишь придало очарования хорошенькому личику с нежной кожей. Незнакомка хмурилась, она явно на кого-то была обижена и теперь назло всем пыталась найти утешение в коньяке.
Что-то подтолкнуло дрока, и он направился к ней.
Аркадия.
Лодка ударилась носом в берег и замерла.
— Ну вот, а вы боялись, таная Тереза, — рассмеялся Люк, легко выпрыгивая из лодки. — Давайте руку! Я помогу вам выбраться.
Через минуту я стояла на суше. Где-то поблизости запела птица, чувствуя приближение рассвета. Ветер шуршал в прибрежных зарослях, вновь заквакали лягушки, замолчавшие было при нашем приближении.
— Устроим завтрак на траве? — поинтересовалась я, следя за Люком. Он в это время доставал из лодки, которую вытащил на берег, пакет с провизией.
— Можем на траве, а можем и в небольшом домике, — предложил он.
— В домике? — удивилась я. — На острове есть жильё?
— Ну, не совсем жильё. Раньше мы подолгу жили в столице. Чтобы не умереть со скуки, вместе с братьями упросили деда построить нам здесь летний домик, где мы бы могли отдыхать и рыбачить. Правда, он больше похож на обычную беседку, но там вполне можно посидеть и выпить. Пойдёмте, Тереза!
Люк устремился к видневшимся невдалеке зарослям кустов. Я подобрала платье и отправилась следом. Через минуту от обильной росы у меня были мокрые ноги. А к тому времени, как мы добрались, я успела промочить и низ платья до колен.
— Вот! — указал Люк на строение перед нами.
Я смотрела на его довольную физиономию и думала, что следующий раз, когда соберусь прогуляться с незнакомым мужчиной, надену кожаное платье, и тогда моя физиономия будет под стать его. А сейчас мне очень не нравилось, что по моим ногам стекают капли.
— Вот это летний домик? — я недоверчиво уставилась на добротный сруб.
— Ну, да. А что не так?
— По мне, это вполне себе дом, — усмехнулась я. — В каком месте он беседка?
— С другой стороны, — подмигнул Люк. — Сейчас покажу.
Он лёгким шагом направился к строению. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру. В туфлях противно хлюпала вода. Хорошо, что они у меня были кожаные, а не как модная нынче обувь. Очень красивая, но такой поход она бы не перенесла. Просто расклеились бы после нескольких шагов.
Мы дошли до дома. Люк щёлкнул пальцами, и пространство осветилось мягким желтоватым светом от повисшего сверху светляка. Я медленно поднялась по добротным деревянным ступеням на крыльцо. Мужчина что-то говорил, но я слушала вполуха. Мне не давала покоя мокрая одежда. Говорить, что надо переодеться, тоже не хотелось. Вряд ли в доме есть женская одежда. А вести себя словно развратная женщина внезапно расхотелось.
Люк словно услышал мои мысли и повернулся.
— Таная Тереза, а почему вы молчите? — Я удивлённо уставилась на него, предлагая продолжить. — Вы же явно промокли!
— Да вы просто лин Очевидность, — не удержалась я от сарказма. — Вот уж никак не ожидала, что мне придётся брести по пояс в мокрой траве.
— Простите! — с его руки сорвался поток воздуха и окутал меня тёплым покрывалом. Через минуту я была почти сухая, кроме обуви. — Ну как?
Я скинула туфли и отошла в сторону.
— Вы не могли бы повторить, лин Люк? — указала я на них. — А то там скоро заведутся лягушки, решив, что это их любимое болото.
Тёплый ветер пронёсся по ногам, а потом переместился на обувь. Я благодарно кивнула. После того как хлюпать перестало, жизнь наладилась.
Внутри дом, действительно, походил на временное убежище. И оказался намного меньше, чем снаружи. Всего одна большая комната с тремя диванами и парой кресел. На деревянном столе я заметила несколько стаканов и пустой графин. Шкаф для одежды отсутствовал, но зато была большая вешалка на стене. А вот комодов было два. Один стоял под окном, а второй возле двери напротив.
— Идёмте дальше, таная Тереза, — предложил Люк. Он распахнул дверь, и мы вышли на просторную веранду.
Я с удивлением смотрела на расстилавшуюся передо мной водную гладь.
— Но как? — повернулась я к Люку. — С той стороны казалось, что дальше тоже тянутся заросли.
— Здорово, правда? — В его глазах сквозила гордость, что ему удалось произвести впечатление. — Я же сказал, что это домик рыбака. Смотрите, веранда на сваях, стоящих в воде. Можно купаться, а можно и рыбу ловить. А высокий кустарник скрывает всё с той стороны. Предлагаю устроиться на веранде.
Он положил пакеты на стол, придвинутый к стене, и принялся доставать оттуда принесённую еду. Помимо ещё одной бутылки коньяка, — видимо, он и правда решил хорошенько набраться — там оказались пироги, сыр, ветчина и лепёшку. Я с удивлением следила за кучей еды на столе. «Он что, намеревается всё это съесть и не лопнуть?»
Выпитый коньяк давно выветрился из моей головы, унося злость и обиду на Гарри вместе с собой.
— Здесь красиво, — я смотрела на воду, в которой отражались звёзды.
— Когда наступит рассвет, будет ещё красивее, — Люк подошёл сзади. Почему-то захотелось, чтобы он меня обнял. Я даже почувствовала его горячие ладони на теле. Но увы… — Таная Тереза, вы ко мне присоединитесь? Или будем стоять здесь?
Я повернулась и уткнулась взглядом в распахнутый треугольник рубашки, в котором виднелась загорелая грудь. Тело обдало жаром. Люк молчал. Я медленно подняла глаза и теперь не могла оторвать взгляда от чувственных мужских губ.
— Как вы это делаете, таная Тереза? — хрипло спросил мужчина.
— Что? — я словно вынырнула из завладевшего мной наваждения и испугалась непонятно чего. Возможно того, что со мной происходило. Я никогда не реагировала так на мужчин. И меня это устраивало. А теперь мой спокойный мирок грозился рухнуть.
— Вы одним взглядом заставляете моё сердце заходиться в бешеном ритме.
— Это не я, — мне удалось взять себя в руки. — Это ваш коньяк виноват. А может, у вас развивается сердечная болезнь, и я здесь совсем ни при чём. Возможно, вам стоит обратиться к лекарю?
— Ну, не пугайте меня, таная Тереза. Какой лекарь? — рассмеялся Люк. — Пойдёмте уже за стол. Если честно, то я дьявольски голоден.
— Я так и поняла, судя по количеству еды, что вы набрали.
— Присаживайтесь, — Люк указал мне на одно из плетёных кресел, на котором уже лежали подушки. — Так вы составите мне компанию, таная Тереза?
Люк помахал бутылкой. Я уже хотела отказаться, но внезапно передумала. Если я сейчас не выпью, то через пять минут брошусь в воду, чтобы смыть с себя наваждение. Меня тянуло к мужчине, и я ничего не могла с собой поделать. Это, с одной стороны, жутко меня напрягало, а с другой — очень хотелось продолжить наше знакомство. «Могу я хотя бы сегодня ни о чём не думать? — поинтересовалась я у себя. — Завтра мы с ним расстанемся, и он больше никогда не встретит Терезу, потому что её просто не существует в природе».
— Только немного, — согласилась я.
— А я много и не предлагаю, — подмигнул мне Люк. — Мне самому мало.
— Вы ко всем своим прелестям ещё и жадина, — улыбнулась я, принимая бокал с янтарной жидкостью.
«Так и спиться можно».
— Расскажите о себе, таная Тереза, — внезапно предложил мужчина.
— Да особо и нечего рассказывать, — я пожала плечами. И решила играть Терезу дальше. — Муж умер полгода назад. Осталось двое детей.
— У вас двое детей?! — вытаращился на меня Люк.
«Подберите челюсть, мужчина», — чуть не сказала я. Никогда не думала, что наличие детей может вывести представителя противоположного пола из строя на минуты две.
— А что вас так удивляет? — как ни в чём не бывало поинтересовалась я и выпила свой коньяк.
Люк последовал моему примеру, ещё секунд десять пялился на свой бокал, потом, видимо, взял себя в руки.
— Просто я подумал…
-…что женщина с детьми не может пить коньяк? — пришла я ему на помощь.
— Да нет!
— Должна быть толстой и нечёсаной?
— Нет!
— Не может посещать заведения, похожие на «Ночной мотылёк»?
— Таная Тереза, — почти взмолился Люк. — Я был не прав.
— Так что вы всё-таки подумали, лин Люк?
Меня просто разрывало от желания узнать: почему Люк так удивился.
— У вас очень тонкая талия, — выдал мужчина.
Я искренне расхохоталась.
— Чем вы занимаетесь, лин Люк?
— Это так важно? — насупился он.
— Нет! Но вам ни в коем случае нельзя работать в следственном отделе. Вы так ни одно преступление не раскроете, — продолжила веселиться я.
— Спасибо, — буркнул мужчина, налил себе ещё коньяка и выпил. — Ерунда какая-то. А где сейчас ваши дети?
— Дома. А вы что подумали?
— Таная Тереза, если честно, я даже подумать не успел. Вам ещё налить?
— Наливайте. Но я пока не знаю: буду ли я пить?
— Вы живёте в столице?
— Нет. А вы?
— Я разве не говорил, что здесь проездом?
— Я тоже говорила, — я улыбнулась.
— Я, наверное, в тот момент оглох. Или во всём виноваты ваши глаза. Уверен, что они мне будут сниться. У нас здесь есть дом, но я не захотел там останавливаться. Знаете, начнётся суета, пригласят кучу народа. Примутся мыть, стирать, натирать, готовить. А я всего на пару дней. Кстати, постоялый двор «Уютное гнёздышко», очень приличное место. Вы не там остановились? А то мы бы были соседями.
— Нет, я сняла жильё. «Уютное гнёздышко» звучит как-то слишком интимно. Там так много жриц любви?
— Совсем нет, — усмехнулся Люк. — Скорее наоборот. А хотите пирог с мясом, таная Тереза. Очень вкусный.
— А давайте!
Только сейчас я осознала, что жутко голодна. «А когда я сегодня ела?» — постаралась вспомнить и поняла, что эта процедура прошла мимо меня.
Обычно я перед заданием так нервничаю, что кусок в глотку не лезет.
Пирог был действительно отменный. Я достаточно быстро расправилась со своим куском. Люк за это время умял всё остальное и перешёл к бутербродам.
— Хотите? — предложил он мне ломоть хлеба с толстым куском ветчины.
— Нет, — отказалась я. — Лин Люк, а вы сегодня ели?
— Кофе пил. Некогда было. Таная Тереза, а вы сейчас ещё красивее стали, — неожиданно выдал он.
— Это у вас просто настроение улучшилось, лин Люк, — улыбнулась я. — Это от еды. Я никак не могла стать красивее, я всё такая же.
— Неправда, — покачал он головой. — Сейчас ваши глаза напоминают мне звёзды.
— Хорошо, хоть не фонари, — не смогла сдержаться я. — Лин Люк, вам не говорили, что вы мастер говорить комплименты?
— Вы мне не верите? Вот пойдёмте ближе к воде, и я вам покажу. Пойдёмте-пойдёмте.
Он вскочил и, схватив меня за руку, принялся тянуть к краю веранды.
— И куда смотреть? — спросила я, когда мы остановились.
— На меня.
— На вас?! — удивившись столь странному предложению, я повернулась и уставилась ему в лицо.
— На меня, — медленно повторил он.
Шагнул ко мне и обнял. Одна рука держала за талию, вторая же властно прошлась по спине, поднялась по спине и через мгновение оказалась в волосах. Он медленно вынимал шпильки, и я чувствовала, как прядь за прядью, освобождаясь, падают на спину.
Я хотела возмутиться, что не разрешала ему портить мою причёску, но губы замерли на полуслове, и вырвался лишь вздох. От его ладоней в теле появилась странная истома, хотелось, чтобы он не останавливался.
— Ты очень красивая, Тереза, — тихо проговорил Люк и потянулся к моим губам.
Я чуть не отвернулась, но его рука властно придерживала мой затылок. Он будто предчувствовал, что я могу испугаться, и планировал не допустить этого. Губы нежно коснулись моих, словно испрашивая разрешение на ласку. И я сдалась, позволяя ему продолжить.
Я не раз целовалась со своими клиентами и каждый раз убеждалась в том, что Гарри был прав, называя меня ледяной Аркадией. Моё тело не чувствовало ничего, даже когда чужие руки властвовали над ним. Хотя некоторые мужчины были довольно интересными и нельзя сказать, что они были мне противны. Но это ничего не меняло: я оставалась всё такой же отрешённой. И я смирилась с тем, что мне не дано познать тайны чувственных наслаждений.
А сейчас мой ледяной мир стремительно рушился от прикосновений. Жаркие волны пробегали одна за другой. Это и пугало, и заставляло желать большего. Поцелуй вначале был нежным. Губы едва касались моих, словно пробуя их на вкус. Рука, ласкающая затылок, скользнула ниже, прошлась по спине. Вскоре к ней присоединилась вторая.
Поцелуй стал более требовательным. Я неосознанно прижалась ближе к сильному телу. Мне тоже захотелось пройтись ладонями по мускулистому торсу, ощутить под пальцами гладкую кожу. Коснувшись его груди, я на мгновение замерла, а потом скользнула руками под куртку. Никогда не думала, что от этого можно ощущать дикий восторг. Люк вздрагивал от моих прикосновений, и это побуждало меня быть смелей.
Видимо, я сошла с ума, но останавливаться не планировала. Люк лёгкими поцелуями прошёлся по щеке, добравшись до уха, прикусил мочку. От горячего и тяжёлого дыхания мужчины кровь бурлила в моих венах.
По телу пробегали волны дрожи, а мне хотелось большего. Мои клиенты нередко заходили немного дальше положенного, приходилось терпеть, потому что это иногда происходило в карете, а мне надо было попасть в дом. Но сейчас я страстно желала, чтобы Люк шёл дальше. Грудь стала тяжёлой, корсет сдавливал её и мешал. Я застонала от наслаждения, когда мужчина ослабил шнуровку.
— Пойдём в дом, Тереза, — шепнул он мне в губы. — Ты же не против?
И не давая мне ответить, впился в губы жгучим поцелуем, полностью лишившим меня способности мыслить. Мужчина легко подхватил меня на руки и понёс. Я лишь обхватила его шею руками, вручая себя.
«Унеси меня, пожалуйста, Люк как можно дальше, — думала я, нежно перебирая ему волосы на затылке, — где нет проблем и забот».
Через минуту он бережно уложил меня на диван.
— Я никогда не встречал такой женщины, как ты, — хрипло проговорил он, скидывая с себя куртку и принимаясь за пуговицы на рубашке. Вскоре и она последовала следом за курткой. Он навис надо мной, пожирая меня глазами. — Я безумно хочу тебя, Тереза.
Его губы медленно приближались к моим. Я жаждала этого и боялась, понимая, что дороги назад может и не быть. У меня не было ещё мужчины. И я никогда не доходила до этого. Это была грань, за которую я запрещала себе заходить.
Его горячие губы нашли мои. Мужская рука обхватила грудь, нежно сжимая. Острое желание пронзило тело. Он потянул вырез вниз, освобождая себе место для ласк. Я выгнулась ему навстречу.
— Да, дорогая, — прошептал он, осматривая меня жадным взглядом. — Какая же ты сладкая!
Рука принялась властно задирать юбки. У меня перехватывало дыхание. Его рот уже терзал мою грудь, а ладонь исследовала бедро. Меня била мелкая дрожь. Я теперь точно знала, что значит: хотеть мужчину. И я испугалась. Ладони полыхнули огнём, Люк отшатнулся от меня — и через мгновение упал головой мне на грудь. Минуту я лежала, боясь пошевелиться, и беззвучно плакала, кусая губы. Слезинки одна за другой скатывались по щекам. Обняв Люка, я просила у него прощения за то, что оказалась такой трусихой.
Возможно, это был единственный шанс познать страсть, но я от него отказалась. И всё потому, что не могла позволить себе влюбиться. А я уже была готова это сделать. Я несла ответственность за двоих детей, и у меня был напарник, с которым я была повязана противоправными делами. Мало ли что взбредёт Пакеру в голову, узнай он, что я завела интрижку на стороне.
Моё сердце должно быть холодным, а разум чистый. Мне надо найти того, кто подставил моего отца, и вернуть всё, что принадлежало брату с сестрой. Гарри не сильно-то спешил мне в этом помогать.
Я провела рукой по светлым волосам Люка. Он сладко спал.
— Если бы мы встретились с тобой в другой жизни, я бы полюбила тебя, Люк, — прошептала я.
Кое-как выбравшись из-под тяжёлого тела мужчины, я привела себя в порядок. Отряхнула платье, затянула шнуровку. Делать это я давно научилась сама. Не раз приходилось поправлять свою одежду. А вот с волосами была проблема. Люк раскидал все мои шпильки. И вряд ли я их найду. Пришлось затягивать волосы в обыкновенную косу. После этого схватила ридикюль и побежала в ту сторону, где мы оставили лодку.
Столкнув её в воду, я взяла вёсла и погребла в сторону моста. Светало. Лягушки утихали, и теперь их место занимали птицы. Примерно через полчаса, я была на месте.
— Любезный, — окликнула я бодро шагающего по дороге таная в серой рубахе и таких же штанах. Похоже, с утра жена его куда-то принарядила. Одежда была чистая и выглаженная. — Не могли бы вы забрать вон с того острова мужчину? Он уплыл туда вчера порыбачить, — я показала золотой, уверенная, что от таких денег тан не откажется.
— Отчего же не могу? — обрадовался тот, не сводя глаз с монеты. — Могу.
Я подкинула золотой, и он ловко поймал его на лету.
— Будет сделано, таная! В лучшем виде.
— Лодка вон там, — кивнула я в сторону моста и быстро пошла по дороге.
Вскоре я поймала экипаж и минут через сорок подъехала к своему временному жилью. Мне всегда нравилось здесь останавливаться. Сложенный из тёмного кирпича дом был только недавно перекрыт новенькой черепицей. За забором встречал посетителей ухоженный дворик, в глубине которого стояла беседка, где можно было пить травяной чай со сладостями и выпечкой. В палисаднике росло много цветов, одни из них благоухали в жаркий полдень, другие — с наступлением темноты. Расплатившись с извозчиком, я открыла калитку и замерла. На ступеньках крыльца сидел Гарри.
— Доброе утро, Аркадия, — улыбнулся он, вставая. — Откуда в такую рань?
Правый глаз у него слегка поддёргивался, и мне это не понравилось. Пакер злился.
— Что ты здесь делаешь, Гарри? — Я пропустила его вопрос мимо ушей. Не хватало ещё перед ним отчитываться. — И я просила не называть меня так.
Я достала ключи и, обойдя его, принялась открывать дверь.
— А как мне тебя называть? Матильда? Виолетта? Джейн? А может, ты сегодня Гертруда?
— Прекрати паясничать, Пакер, — я развернулась к нему. Мужчина стоял совсем рядом и отодвигаться не собирался. — Ты по делу? Или просто так зашёл: справиться о здоровье.
— Какая ты, однако, серьёзная! — покачал он головой. — Я здесь, понимаете, ночь не сплю, переживаю за неё...
— А тебя никто не просил переживать, Гарри. Я девочка большая, могу и сама за себя постоять.
— Ах, забыл-забыл. Прости, Аркадия, — прошептал он мне над ухом, обдавая горячим дыханием. — Может, напоишь горячим чаем? Я тебя всю ночь прождал.
— Гарри, а может, ты лучше домой, а? Отдохнёшь, выспишься...
— Что, жалко для друга кружки горячего чая?
Чуть не спросила: а когда мы, собственно говоря, стали друзьями? Но потом решила не вбивать клин в трещину, что пролегла между нами. Пакер всегда был таким. Всё должно было быть только так, как хотелось ему. И у него это почти всегда получалось. Не считая меня.
— Не жалко, — я распахнула дверь. — Проходи.
Гарри довольно скользнул мимо меня в дом. Словно хозяйский кот проследовал на небольшую кухню и уселся за стол.
— Подожди, мне надо переодеться! — крикнула я ему и отправилась в спальню.
После моего побега платье снова было мокрым, а в обуви хлюпала вода. Да и волосы надо было привести в порядок.
— Тебе помочь? — крикнул Пакер.
— Не надо. Я сама.
Я закрыла дверь на щеколду, быстро стянула нижние юбки и принялась ослаблять шнуровку. Спустила лиф, высвободив руки, и потянула платье вниз. Ткань легко скользила по шёлковой сорочке.
— Какой, однако, вид, — раздался за спиной голос Пакера.
Я резко развернулась.
— Выйди вон, Гарри, — прошипела я сквозь зубы, поражаясь тому, что он совершенно беззвучно открыл щеколду.
— Но почему, Аркадия? — лениво произнёс он, пожирая меня глазами. — Ты же только что ублажала кого-то прямо на земле. Неужели у тебя не осталось для меня немножко ласки и тепла? Я буду нежен, обещаю. Тебе даже понравится. Я покрою поцелуями твою грудь, живот, опущусь ниже…
— Пакер, прекрати! — закричала я пугаясь. Такого я его ещё не видела.
Передо мной стоял хищник, почуявший добычу.
— И тебе это понравится больше, чем то, что творил с тобой недавно твой любовник.
Он, зло ухмыляясь, сделал ко мне шаг.
— Пакер, не подходи! Я тебя заморожу, — я попятилась от него.
— Соглашайся, Аркадия!
Он метнулся ко мне. Схватив, дёрнул на себя и крепко прижал. Горячая плоть упёрлась в низ живота. Я призвала магию, но ничего не произошло: ладони не холодели и не вспыхивали жаром. Сколько я не пыталась обратить к своим способностям, они словно умерли.
— Ну что, Аркадия, — прошептал Пакер, — ты уже не ледяная?
Он принялся целовать меня. Его поцелуи были сродни укусам. Я уворачивалась от них, пытаясь вырваться из сильных рук. Гарри только смеялся. Приподняв, он бросил меня на постель и навалился сверху. Нежностью здесь и не пахло. Мы сцепились, как два зверя. Я кусалась и лягалась, но ему было всё равно. Он лишь жарко сопел, пытаясь подмять меня под себя. Сорочку Пакер разорвал в клочья за несколько секунд и принялся терзать мою грудь.
— Ты всё равно будешь моей, — шипел он, пытаясь ногой раздвинуть мои бёдра. — Ну что тебе стоит? Ну, давай же! Расслабься! Дай мне войти.
Не знаю, чем бы это закончилось, не приди убираться нанятая мной служанка. Пакер на мгновение отвлёкся, развернувшись на шум. Этого хватило, чтобы как следует лягнуть его ногой. Он с грохотом слетел с кровати.
— Что-то случилась, линая Андреа? — постучала в дверь служанка.
Я смотрела на Пакера. Он вскочил, поправляя одежду и не сводя с меня злого взгляда.
— Всё нормально, таная Джейн. Это лин Пакер споткнулся и упал. Он уже уходит.
За дверью понимающе хмыкнули.
— Мы с тобой ещё не закончили, Аркадия, — прошипел Гарри. — Ты всё равно будешь моя.
— Я лучше сяду в тюрьму, Пакер.
— Да ну! — выгнул он бровь. — И бросишь брата с сестрой? — Я молчала. Пакер умел давить на больное. — Решайся, Аркадия! Если ты придёшь сама, всё будет совсем по-другому.
— Ещё раз подойдёшь ко мне с антимагическим камнем, и ты здорово пожалеешь, Пакер!
— Ха! Вот за это я тебя люблю, Аркадия. Ты никогда не сдаёшься. Но я тоже не сдаюсь. Посмотрим: кто кого?
Он рассмеялся и вышел из комнаты. Я закусила губу, чтобы не разреветься. И чего ради я бежала от Люка? Чтобы меня изнасиловал Пакер?
— Линая Андреа, с вами всё в порядке? — поскреблась в дверь служанка. — Я там воду вскипятила. Пойдёмте, я вас напою чаем со свежей выпечкой.
Таная Джейн умела творить чудеса. Уже через полчаса я пришла в себя, выпив горячего травяного чая с успокоительными травами.
— Зачем вы впускаете этого Пакера? Гнали бы вы его в шею! Такие женщин за женщин не считают. Хотя… — она на мгновение замолчала.
-…женщины сами в этом виноваты, — закончила я за неё. — Когда мы учились, ему ни одна адептка не отказала. И бегали за ним толпами. Одни ему проходу не давали, а другие, с разбитыми сердцами, плакали в углах.
— И только вы устояли, — продолжила таная Джейн. Я кивнула. — И теперь он намерен наверстать упущенное?
— Что-то вроде того, — вздохнула я.
— Вот и гоните его!
— Не могу. Он брат моей лучшей подруги. Подруга может обидеться, а мне бы не хотелось.
А что я ещё могла сказать? Это же выглядело странным в глазах служанки. Лин меня оскорблял, а я продолжала его принимать.
— Хорош братец! Знаете что, вам надо взять несколько уроков по самообороне, — неожиданно заявила служанка. И я поняла, что в её словах есть резон. — Я знакома с одним стариком, который когда-то был знаменитым боевиком. Но время никого не щадит. Так вот, он иногда даёт такие уроки танаям. Я дам вам адрес. Скажите, что от меня. Он тогда точно не откажет.
Сделав все дела по дому, служанка ушла, а я осталась со своими мыслями. И чем больше я думала, тем больше убеждалась в том, что Пакер не остановится. Он будет подобно хищнику выслеживать меня, и кто знает, как всё сложится в следующий раз.
Меня это не устраивало. Не для него я не переступала черту в своих похождениях с мужчинами. Из-за шлейфа преступлений, что тянулись за мной, замуж я, скорее всего, не выйду. Пока Пакер рядом, он не даст мне житья, пока я не соглашусь на близость с ним. «Это что же получается! — негодовала я про себя. — Столько времени я берегла свою честь для него? А не сильно ли ему будет жирно?»
И я решила исправить свою оплошность. Только бы Люк не покинул столицу!
Поздним вечером я вышла из дома в тёмном дорожном платье с небольшим саквояжем в руках. Он был почти пустой. Но мне он был необходим в качестве аксессуара, для завершения образа путешествующей дамы.
Поймав экипаж, я доехала до постоялого двора «Уютное гнёздышко». Не успела я дойти до дверей, как мне навстречу выбежал полный тан в белом переднике. Средних лет, приятной внешности. Курносый нос и голубые глаза под рыжими бровями придавали ему добродушный вид. Окинув меня оценивающим взглядом, толстяк тут же понял, кто перед ним.
— Желаете комнату, линая…
-…Тереза, — подсказала я. — Комнату и ужин.
— Прикажете подать вам наверх?
— Ну, если комната будет там, — усмехнулась я, — то да.
— Конечно-конечно, — засуетился толстяк. — Сейчас всё организуем. На какое время планируете остановиться?
— Я здесь проездом, тан…
-…Билл. Билл Кобс, к вашим услугам.
— Очень приятно, тан Билл Кобс. Показывайте тогда ваши апартаменты.
Комната, как и говорил Люк, была очень уютной и чистой. Небольшая, светлая, с хорошей мебелью. Помимо широкой кровати, справа, возле камина, стояли кресло и небольшой столик. Слева был трельяж с пуфиком. На окнах висели тюль и плотные шторы в цвет обивки мебели. Поставив саквояж, я подошла к окну и выглянула. Передо мной простирался задний двор, на котором стояла гружёная подвода. Рядом со стеной рос раскидистый каштан.
Открыв саквояж, я достала шёлковый синий халат. Быстро переоделась. Сняла всю лишнюю одежду, чтобы она не мешалась. Осталась лишь тонкая сорочка на узких бретелях и нижнее бельё.
Примерно через полчаса в дверь тихонько постучали. На пороге стояла молодая курносая таная удивительно похожая на хозяина постоялого двора. В руках она держала поднос.
— Ваш ужин, линая Тереза.
— Поставьте, пожалуйста, на стол, таная…
-…Хелен, линая. Если вам что-то надо, можете мне сказать, и я сделаю.
— Спасибо, таная Хелен, — кивнула я. Девушка уже собралась уходить, и я как бы между делом окликнула я. — Таная Хелен, а не подскажете: у вас, случайно, не останавливался мужчина по имени Люк? Светловолосый такой. Мы с ним пересеклись в пути. Он уехал раньше и забыл на постоялом дворе свою вещь. Мне бы хотелось её вернуть.
— Вам повезло, линая Тереза. Такой мужчина, действительно, остановился у нас, и он ещё не съехал. Хотите, я передам?
— Спасибо. Но я должна сделать это сама. Люблю доводить дело до конца. Вы лучше подскажите, где его найти.
— Так он в двух комнатах от вас, — махнула служанка рукой. — Но его сейчас нет. И придёт ли он ночевать, неизвестно. Вот, например, предыдущей ночью не приходил.
— Ну, если до моего отъезда лин не вернётся, то тогда придётся вам, таная Хелен, вернуть его собственность.
Девушка кивнула и, не выдержав, широко улыбнулась.
— Я обязательно передам, линая Тереза, можете не беспокоиться. Лин Люк — очень приятный мужчина, так что я согласна помочь.
Во мне от такой готовности даже завёлся червячок ревности. И сразу вспомнилось, как мы обсуждали эту тему с няней.
— Мужчина должен быть чуть-чуть красивее обезьяны, — нравоучительно заявила таная Ширли, — тогда он будет твоим мужчиной. В противном же случае тебе придётся делиться с остальными...
-…потому что обезьяна им будет не нужна, — продолжила я её умозаключение. — А вы уверены, что она необходима мне?
Таная Ширли смерила меня тогда недовольным взглядом.
— Внешность в мужчине не главное. Но ты ещё молода, а потому не понимаешь.
— Конечно, — буркнула я себе под нос. — В вашем возрасте и обезьяна подойдёт.
— В моём возрасте уже и обезьяна не нужна! — отчитала меня гувернантка. — И вообще, линая Аркадия, я ещё не глухая.
Вот теперь я подумала: как же хорошо, что я не считаю Люка своим мужчиной, а то бы червячок вырос в огромного червя и покусал улыбающуюся танаю.
Служанка ушла, ещё раз перед этим заверив, что если будет надо, она с большим удовольствием выполнит моё поручение. Выставив танаю за дверь, я отправилась смотреть, что она принесла.
На одной тарелке под крышкой оказался салат, на другой — нарезанная ломтиками куриная грудка и три маленькие картофелины, запечённые в кожуре. В небольшой миске, похоже, был пряный соус для курицы. В чайнике травяной чай.
Поужинав, я принялась ждать, прислушиваясь к шагам по коридору. Ближе к полуночи, я решила действовать, очень надеясь, что Люк в своей комнате. Если нет, придётся повторить позже.
Из саквояжа выудила две бутылки — коньяк и лёгкое яблочное вино, больше похожее на сидр. Надеюсь, что бокалы у мужчины есть. Следом достала из кармашка саквояжа маленький пузырёк.
Зелье это, купленное мной у одной старой ведьмы, было очень редким. За несколько капель я отдала небольшой мешочек золотых. На эти деньги старуха планировала купить себе неплохой домик в деревне.
Эликсир заставлял человека забыть о любом эпизоде его жизни. Надо было только точно отмерить капли. Одна капля и мысленно прочитанное заклинание, во время которого надо было ясно представить, о чём должен забыть выпивший, гарантировало результат на несколько лет.
С каждой каплей потеря памяти становилась более обширной. Больше десяти капель и заклинание полностью лишали человека воспоминаний.
Зелье это было противозаконно. Если меня поймают, то тюрьма мне обеспечена. У меня на этот отвар были свои планы. Правда, Люк тогда в них не входил. Берегла я его для Пакера, надеясь, что когда улажу свои дела, разберусь с ним.
Сейчас же обстоятельства изменились, и я была готова рискнуть, применив его. Если всё получится, Люк должен был после всего про меня забыть. Желательно навсегда. Или на несколько лет. Меня и это вполне устраивало.
Обмотав бутылки плотной тканью, чтобы было непонятно что это, я достала из саквояжа небольшие отмычки, сунула их в карман халата и выскользнула в коридор. Снизу доносились голоса. Народ в таверне ещё не разошёлся. Это было мне на руку.
Сердце стучало о рёбра. Ладони противно вспотели. Дойдя до двери, я остановилась, посчитала до десяти и постучалась. Секунды потянулись вязкой смолой. Я прямо ощущала, как время замедлило свой ход. Даже сердце не билось теперь пойманной птицей, а медленно отсчитывало удары: тук… тук… тук…
— Таная Тереза?! — стоящий на пороге в велюровом халате взлохмаченный Люк был до неприличия хорош. Синие глаза с удивлением осмотрели меня. — Откуда вы?
По всей видимости, мы опять перешли на официальный тон.
— Вы сказали, что этот постоялый двор очень хорош, — как ни в чём не бывало сообщила я. — И вот, решила переехать. Одной жить, знаете ли, скучно. Не хотите составить мне компанию? — я кивнула на свою ношу. — А то мне одной скучно.
Люк выглянул в коридор, посмотрел по сторонам.
— Проходите, — отходя в сторону, он шире распахнул дверь. — Вы совсем не дорожите своей репутацией, таная Тереза.
— А меня никто не видел, — беззаботно ответила я. — А потом, кому какое дело до моей репутации? Тем более что я здесь проездом. Надеюсь, бокалы у вас есть?
Я поставила спелёнатые бутылки на стол, и они обиженно звякнули. После чего уселась в кресло подле камина. Комната Люка была значительно больше моей, а потому у него было два кресла. Однако не было трельяжа с пуфиком. На стене рядом с комодом висело просто зеркало в оправе. Я решила, что трельяж для женщины намного важнее, чем второе кресло. Зато, как оказалось, у Люка был бар, куда мужчина и направился.
«Вот что за жизненная несправедливость?! — подумала я. — Почему мужику и второе кресло, и бар, а женщине только пуфик? Что, нельзя было и то и другое?»
Люк принёс два бокала. Пока он ходил, я высвободила коньяк с вином из плена.
— Таная Тереза, я смотрю, вы во всеоружии, — усмехнулся Люк. — За что будем пить?
— Если честно, то пока не знаю, — пожала я плечами. — Можно за вечер, можно за нашу встречу, за ночь, царящую за окном. Да мало ли причин, за которые стоит выпить. Можно даже выпить за прошлогодний урожай.
— В таком случае давайте начнём с урожая прошлого столетия, — заявил мужчина, наполняя бокалы.
— Прекрасная идея! — поддержала я.
— Почему вы ушли, таная Тереза? — неожиданно спросил Люк, не сводя с меня пристального взгляда.
— Ну вы же уснули, а мне надо было срочно вернуться, — спокойно пояснила я. — Ко мне должна была прийти родственница, которой я пообещала помочь. А вы так сладко спали, что я решила вас не тревожить. Тем более что я, как выяснилось, прекрасно управляюсь с лодкой.
— А если бы вы перевернулись? Или чего доброго вас унесло по течению?
— Ой, лин Люк, что вы так переживаете? Ничего же такого не произошло.
— Я одного не пойму, как я мог уснуть?
— Странно, что вы спрашиваете это у меня. Наверное, вы устали, а может, перепили, а может… Да мало ли что ещё могло случиться. Вам виднее, лин Люк.
— Со мной никогда такого раньше не случалось. Простите, таная Тереза.
— Простить? Полноте! Какая мелочь. Смотрите, только сегодня не усните, — пригрозила я ему.
— Нет уж. Сегодня я не допущу такой оплошности. За вас, таная Тереза, — поднял он бокал.
— А как же урожай? — рассмеялась я.
— Урожай будет позже. Вы не помните, таная Тереза, на чём мы с вами вчера остановились? — пристально посмотрел он на меня.
— Точно сказать не могу, потому что не засекала время. — Я любовалась сидящим напротив мужчиной. Халат слегка распахнулся, демонстрируя его загорелую грудь.
— Вы правы, — задумчиво произнёс Люк. — Тогда, может, напомните: о чём мы говорили сегодня? Я совершенно не помню.
— О моих красивых глазах?
— Точно! Я хотел показать вам ваши глаза в отражении воды. Можно я покажу вам их сейчас?
— Вы уверены, что я их не видела?
Сердце учащённо забилось в груди. Люк не сводил с меня испытывающего взгляда, будто не совсем доверял.
— Уверен.
Мужчина встал и, подойдя ко мне, подал руку. Я приняла приглашение. Он подвёл меня к зеркалу. — Смотрите!
Но я смотрела не на себя, а на него. Дыхание перехватывало. Какой кошмар! И суток не прошло, а я уже изнывала без его ласк. Мне хотелось, чтобы он коснулся моего тела. Грудь тяжело вздымалась. Люк не отводил от меня тёмного взгляда. Мы смотрели друг на друга и не могли наглядеться.
Он потянулся ко мне. Горячее дыхание обожгло кожу. Я наклонила голову. Он медлил, а я истекала страстью, уже бушевавшей во мне. Наконец, его губы коснулись шеи, и я облегчённо вздохнула. Это словно придало ему смелости. Его руки скользнули по моей талии. Я не отводила от них взгляда. Это возбуждало не меньше, чем всё остальное.
Люк снова посмотрел мне в лицо. Одна ладонь накрыла грудь. Вторая последовала её примеру. Я со стоном откинулась на мужчину, позволяя ему делать с собой всё, что он захочет. Он медленно развязал завязки. Через минуту тяжёлая ткань упала на пол. Я осталась в тончайшей шёлковой сорочке.
Он поддел тонкие бретельки пальцами, и она, скользнув, повторила путь халата. Я облизнула пересохшие губы. Меня уже потряхивало. Внутри полыхал костёр желания. Грудь налилась. Дыхание сбилось.
— Да, — прошептал он мне в ухо, следя за моей реакцией. — Ты очень красивая, Тереза. Твоё тело, словно белый мрамор. Смотри на себя. Я вижу тебя такой. Твоя грудь, талия, бёдра — всё словно создано для меня.
Он снова коснулся моей шеи губами, проложил дорожку лёгких поцелуев до уха, прикусил мочку. Руки прошлись по талии и, повторяя изгиб, обрисовали бёдра.
— Я хочу тебя, — прошептал он и медленно развернул меня.
Обхватив ладонями лицо, провёл большим пальцем по нижней губе, подбородку. Приподняв голову, потянулся к моему рту и сорвал первый поцелуй. Его касания были лёгкие, едва заметные. Через минуту они изменились, стали более требовательными. Теперь поцелуй был глубокий, наполненный страстью.
Мужской халат отлетел в сторону, и меня прижали к горячему телу. Я потеряла счёт времени. Люк подхватил меня на руки и аккуратно уложил на кровать. Несколько мгновений он любовался моим телом. Я горела и плавилась под его взглядом. Секунды казались минутами. Мне хотелось, чтобы он перестал меня мучить и, наконец, завершил начатое. Я не испытывала ни малейшего стыда. Возможно, я стала немного циником.
Наконец, Люк решил продолжить. Он, словно крупный зверь, скользнул на кровать рядом со мной.
— Я тебе не говорил, что у тебя красивая грудь? — Люк прочертил пальцем круг, и я вздрогнула. — Пора заняться ей основательно.
Горячие губы коснулись нежной плоти. Я выгнулась навстречу его жадному рту. В голове было пусто. В теле бушевал огонь, пожирающий разум.
Рука мужчины скользнула по животу, опустилась ниже, прошлась по бёдрам. Скользнула между ног. Первым порывом было закрыться, не пустить, но это желание быстро прошло. Нежность и страсть расслабляли, призывая довериться и не мешать.
Моё тело подрагивало от его ласк. В какой-то момент я поняла, что хочу большего. Хочу стать его. Слиться с ним в единое целое. Я была готова принять его. Люк будто почувствовал. Смотря мне в глаза, он раздвинул мои бёдра, и наши тела соединились. Я лишь вскрикнула от внезапной боли.
— Двое детей? Да, Тереза? — Люк, отстранившись, с удивлением смотрел на меня.
— Потом, — простонала я, желая продолжения, — всё потом.
— Не забудь напомнить, что я хотел тебя прибить, — прошептал он мне в губы и впился в мой рот жгучим поцелуем.
Больше не существовало ничего вокруг. Где-то на подсознании промелькнула мысль: «Как я буду без него жить?» Но и она исчезла без следа в том водовороте страсти, что давало нам наше слияние. Каждое движение сильного мужского тела дарило чувственный восторг, и я напитывалась им вся без остатка. Тело к телу, душа к душе. Мы оба горели и плавились в едином горниле, в котором рождалась любовь. Но я тогда ещё об этом не ведала. Думаю, что и Люк тоже.
Я лежала на груди Люка и трогала пальцем шрамы, идущие от плеча к животу. Судя по их количеству и размеру, удивительно, что мужчина остался жив.
— Это откуда?
— Пустяки, — усмехнулся он уголками губ. — Не поделил озеро с одной тварью.
— Расскажешь?
Я подняла голову и посмотрела в его лицо. В темноте его глаза блеснули. Он провёл рукой по моей спине, очертил круг, потом второй. По моему телу побежали стада озабоченных мурашек.
— Обязательно. Только потом. Тереза, а почему ты мне не сказала?
— Ты про что? — лениво поинтересовалась я, снова укладываясь ему на грудь.
По телу разлилась истома, и шевелиться не хотелось. От лёгких касания руки по мне пробегала мелкая дрожь.
— Что ты девственница.
— Люк, — я потёрлась об него, ощущая упругие мышцы, — давай утром.
— Нет! — Рука перестала выводить узоры. — Сейчас.
— Это долгая история.
— А двое детей? Ты их выдумала? — продолжил допытываться он.
Почему-то сейчас врать не хотелось. Я приподнялась и села.
— Никто никого не выдумывал, Люк. Просто я не хочу сейчас об этом говорить. Я, пожалуй, пойду.
— Никуда ты не пойдёшь.
Он метнулся ко мне и повалил на кровать.
— Утром так утром, — прошептал он мне в губы. Рука, лаская, скользнула по моему телу, заставляя расслабиться. — Ты очень красивая, Тереза. Я снова хочу тебя.
— Тогда не останавливайся.
Я притянула его, и сама впилась в мужской рот. «У нас с ним так мало времени, а он тратит его на всякую болтовню».
Люк спал, обхватив меня руками и крепко прижимая к себе. Он будто чувствовал, что может меня потерять. А я не спала. Просто лежала и смотрела в темноту, прижимаясь к горячему телу и страшась отодвинуться. Я была сейчас очень несчастна. Мне было больно. Не хотелось уходить, но я понимала, что будущего у нас с Люком нет.
Два года назад, я отправилась к судебным приставам, намереваясь объясниться. Это был единственный шанс постараться решить проблему. Сколько я не пыталась разъяснить, что отец не виноват, никто не собирался меня слушать. Была закладная, которую не погасили. А потому всё наше имущество было конфисковано через суд.
Сумма была астрономическая. Саму закладную мне не показали. Она так и осталась у того, кому дал её отец. Кто это, мне не сказали, потому что в суде был только представитель. Единственное, что удалось, так это упросить приставов не продавать наш дом с молотка. Для этого требовалось вносить определённую сумму каждый месяц в банк. Если за пять лет я не погашу долг, всё имущество будет распродано, а мои деньги пойдут в уплату долга.
Всё, что я могла сделать в этой ситуации, — это найти мошенника и выкрасть закладную. За два года мне это не удалось. Поэтому каждый раз, вскрывая чей-то сейф, я, затаив дыхание, просматривала бумаги, надеясь найти то, что мне нужно.
Я не отчаивалась, намереваясь разыскать мошенников.
— Прости, любимый, — погладив Люка по руке, шепнула я и вздрогнула от своих слов.
«Нет! Только не это!»
Нашему роману с Люком не было места в моей жизни. Гарри не простит мне другого мужчину. Я была уверена, зная его характер, что он отомстит. А я не собиралась никого подставлять под удар. Значит, Люк должен всё забыть.
«А с чего ты взяла, что нужна ему? Может, он сам тут же выкинет тебя из головы, едва ты переступишь порог? — вылез червячок сомнения. — Да, возможно, ты просто очередная женщина в его постели. И не надо строить планы и переживать».
От этих мыслей захотелось плакать. Я медленно повернулась к Люку. Он сразу отреагировал на движение и притянул меня к себе.
— Тереза, — пробормотал он.
— Спи, Люк, — прошептала я и провела горячей ладонью по его щеке.
Мужчина сразу успокоился, дыхание выровнялось. Я осторожно сняла с себя его руку. Приподнявшись, поцеловала Люка в уголок губ.
На улице уже светало. Небо за окном окрасилось в серые тона. Встав, я подняла и надела халат, потом достала из кармана пузырёк. Вернувшись к постели, села рядом с крепко спящим мужчиной. Осторожно повернула его на спину. Люк что-то пробормотал, но не проснулся. Капнула каплю в рот и проговорила слова заклинания, мысленно прося, чтобы он про меня забыл. Было больно. Но это было необходимо сделать.
Потом засунула в саквояж бутылки, убрала бокалы, подняла сорочку. Ну, вот и всё. Все следы моего присутствия удалены.
Сразу уйти не смогла. Снова вернулась. Провела рукой по светлым волосам и коснулась мужских губ.
— Прощай, Люк.
И только после этого покинула комнату, унося боль и сожаление в своей душе.
Через два часа я спустилась в таверну и заказала себе завтрак. С подносом ко мне подошла Хелен.
— Простите, линая Тереза, а вы встретились с лином Люком? — поинтересовалась она, расставляя передо мной тарелки. — А то я могла бы занести ему его вещь.
— К сожалению, таная Хелен, — вежливо ответила я, — это оказался не тот лин, что был мне нужен. Жаль… Я думала, что смогу вернуть пропажу.
— А вы сдайте её в Бюро находок. Они там быстрее найдут хозяина. Всё-таки по всему королевству пункты имеются.
— Спасибо, таная Хелен. Я подумаю. Возможно, так и сделаю.
— Ой, а вам больше ничего не надо? — подскочила девушка и уставилась на кого-то за моей спиной.
Мой ответ, по всей видимости, её уже не интересовал. Она унеслась, не дождавшись его. Я развернулась. Хотя могла бы этого и не делать, и так уже было понятно кто там. Сердце в груди затрепетало.
Люк был до неприличия хорош. В чёрных кожаных штанах, обтягивающих сильные, мускулистые ноги. Мне захотелось подойти и провести руками по его бёдрам, чтобы почувствовать, как они напрягаются. В голове тут же вспыхнули картинки прошлой ночи. Тело обдало жаром.
«Глупое желание», — одёрнула я себя, стараясь усмирить возникшее внутри пламя.
Белая рубашка контрастировала с загоревшим мужским телом. И снова в моей голове появилось видение, что я целую основание шеи. И вновь в голову полезли не те мысли.
Хелен крутилась возле Люка, готовая услужить. Но он разговаривал с хозяином таверны, о чём-то с ним договариваясь, и не обращал на неё внимания. Решив свои дела, он прошёл вперёд и сел недалеко от меня. Я замерла. Узнает или нет?
Мужчина окинул зал беглым взглядом. Меня вначале не заметил, но потом принялся рассматривать. Я не выдержала и отвернулась, а когда вновь взглянула в его сторону, он уже расправлялся с жареной ветчиной, которая его интересовала куда больше меня.
Люк меня не узнал. Отчего-то стало обидно, словно это не я напоила его зельем. Я встала и направилась к хозяину. Расплатившись за ночлег, подхватила саквояж и вышла на улицу.
— Таная Джейн, а вы обещали дать адрес боевика, — напомнила я служанке её слова.
— Надумали, линая Андреа? Вот и правильно. Для таких дел это самое верное средство. Эх, жаль, что я уже немолода. А то бы тоже пошла учиться.
— Да вам-то, таная Джейн, от кого обороняться? — улыбнулась я, откусывая кусочек от булочки, что заботливая служанка принесла с утра.
— А мужу дать в глаз? — подбоченилась женщина. — Хотя я его и так сковородой огреть могу.
— За что же вы его так?
— Любя, — буркнула женщина. — Это если он своё рыло в бутылку часто суёт.
— И помогает сковорода-то?
— Ещё как! Потом месяц ходит шёлковый. Но если что, я и повторить могу, для профилактики, так сказать.
— Ой, таная Джейн, а может мне у вас пару уроков взять? — не выдержала я и рассмеялась.
— А что их брать? Главное, чтобы сковорода под рукой была. Но у вас, линая Андреа, немного другой случай. Вы же сковородой почти не пользуетесь.
— Здесь вы совершенно правы, таная Джейн. К сожалению, это оружие не всегда у меня под рукой.
Чтобы не терять время даром, я отправилась по адресу, что дала мне заботливая служанка. Нужный мне дом находился ближе к окраине города. Здесь участки были не столь дорогие, как в центре, а потому небольшие дома не казались прилепленными друг к другу. Особняк тана Юджина Хоупса, как звали боевика, стоял в глубине. Чтобы к нему пройти, надо было по вымощенной дорожке миновать миниатюрный сад с фруктовыми деревьями и ягодными кустами. Цветов здесь почти не было, если не считать с десяток пучков дикорастущих тысячелистника и пижмы.
Я покрутилась возле калитки из металлических прутьев, перевитых между собой в замысловатый узор. Ни звонка, ни переговорного устройства нигде не было видно. Толкнула калитку, она оказалась незапертой.
Быстрым шагом миновала сад и как только остановилась перед дверью, она распахнулась. Находившегося передо мной мужчину трудно было назвать стариком. Пожалуй, со спины я бы приняла его за молодого. Возраст выдавали седые волосы, собранные сзади в хвост, да морщины на лице. Застарелый шрам рассекал щёку от виска до подбородка. Серые глаза, с годами не потерявшие свой цвет, внимательно вглядывались в моё лицо.
— Что вы хотели, линая…
— Андреа, — представилась я именем, под которым жила в столице.
— Хорошо, — кивнул он, — пусть будет Андреа.
— Мне вас посоветовала, таная Джейн. Сказала, что вы даёте частные уроки.
— Таная Джейн — болтушка. Я не знаю, с чего она это придумала.
Он вознамерился закрыть перед моим носом дверь, но я не привыкла просто так отступать.
— Тан Хоупс! — Моя нога была быстрее мужчины. — Мне нужна ваша помощь. Очень!
— Уберите ногу, таная «как вас там». Я не работаю с теми, кто лжёт.
— Даже если это ложь во спасение? — быстро проговорила я.
— Ложь всегда ложь, и неважно, кто и что ей прикрывает. Я не учу неизвестно кого.
— Хорошо, — кивнула я. Отчего-то суровый вид стоящего передо мной старика внушал доверие.
— И не торгуюсь, — хмуро произнёс он. — Я вам просто отказываю.
— Меня зовут Аркадия Бигем! — выпалила я. — Мой отец был боевиком и погиб в Нижней Галании при очередном прорыве. Наше имущество описали приставы. Мачеха бросила своих детей на меня и скрылась. Этого достаточно, тан Хоупс?
— Вообще-то, я лин, — усмехнулся он. — Граф Юджин Хоупс.
— Простите, — смутилась я.
— Ничего, — он отстранился, пропуская меня в дом, — не вы первая, кто не узнаёт во мне аристократа. Проходите, линая Бигем. И будьте благодарны своему отцу. Только в память о нём, я простил вам вашу ложь. Надеюсь, что не пожалею.
— Последнее время вся моя жизнь — ложь, — вздохнула я.
— Значит, пора в ней что-то менять, — строго сказал старик. — Вы где-нибудь учились?
— Да, я заканчивала магическую академию Астомании.
— Тогда какие у вас проблемы? Не до конца овладели даром? Вы же стихийник? Лёд, вода?
— Вы первый, — улыбнулась я, — кто определил это по внешности. Обычно мне приписывали воздух.
— Хм, — хмыкнул старик. — Глупости. Вас же сразу видно. Так какие у вас проблемы?
— Видите ли, лин Хоупс, я прекрасно владею своей магией, пока она есть. А вот когда её нет, я становлюсь совершенно беспомощна. И мне это не нравится.
— Были прецеденты? — сразу всё понял мой собеседник. Я кивнула. — В чём будете заниматься, принесли?
Я снова подтвердила.
— Тогда пойдёмте. Да, кстати, — остановился он, — мои занятия дороги. Надеюсь, деньги у вас есть?
— Есть. За это не переживайте.
— А говорили, у вас всё описали. Но, впрочем, это уже не моё дело.
Учителем лин Хопс был очень требовательным. Он изменил мой распорядок дня. И теперь я вставала, едва небосвод окрашивался в бледно-серый цвет. И шла на пробежку. Бегать по городским улицам было нельзя. Не все поймут несущуюся ранним утром танаю в длинном платье или тем более в штанах. Некоторые могли принять за не совсем здоровую, или бросились бы интересоваться: куда я бегу, или решили бы, что где-то пожар. Поэтому мне пришлось съехать с моего уютного жилья и поселиться на окраине. Пакеру послала записку, что я сменила адрес и готова видеть напарника, только если по делу. После произошедшей между нами стычки Гарри не показывался, и я была только этому рада.
Таная Джейн немного побурчала, что теперь добираться до меня далеко, но я слегка увеличила жалование, и она согласилась.
Нанимать новую служанку не хотелось. Эта, если замечала странности в моём поведении, всегда молчала.
А странностей с моим образом жизни было немало. Я то пропадала на несколько дней, то носила повязку на глазах. Иногда после осветляющих капель, меняющих цвет глаз, они болели дня два. Как-то раз я вернулась в крайне неприличном платье, но она и слова не сказала, словно это моё нормальное одеяние.
В длинном плаще — чтобы никто не видел моих штанов и рубахи навыпуск — я уходила в сторону реки. Там меня поджидал старик. И снова я словно в академии бегала. Мышцы нехотя вспоминали былые нагрузки и восстанавливались.
Только теперь я не нарезала круги по полигону, а бежала по сырой траве вдоль реки. И это было намного приятнее. Потом плавала, обещая себе впредь не забрасывать тренировки, чтобы не пыхтеть после пробежки. Часам к восьми мы с лином Хоупсом возвращались в его дом.
В подвальном помещении у старика был целый тренажёрный зал. Возле дальней стены стояли металлические щиты с характерными опалинами от огня. К потолкам были подвешено несколько бойцовских груш разного размера. Самые небольшие из них висели на растяжках.
На боковой стене был целый арсенал вооружений: всевозможные мечи, копья, арбалеты, клинки разных размеров, крючья и прочие мужские игрушки. Когда я впервые попала в подвал старика, лин Хоупс не выдержал и улыбнулся.
— У вас такие глаза линая Аркадия, словно вы попали в сокровищницу. Поверьте, здесь нет ничего удивительного. Мне нравится этим заниматься. Некоторые адепты до сих пор пользуются моими услугами.
— Почему вы тогда перестали преподавать?
— Иногда мне надоедает, и я какое-то время не беру учеников. Уезжаю, меняя обстановку. А в академии ты это себе позволить не можешь.
Лин Хоупс с полной ответственностью подошёл к моему обучению.
— Я отвечаю за то, чему учу. Но если вы не будете постоянно поддерживать физическую форму, то можете утратить те навыки, что я вам сейчас даю. Это как чужой язык, перестаёшь на нём говорить и постепенно забываешь. Вы должны понимать, линая Аркадия, что за такой короткий срок я могу обучить вас только нескольким приёмам. По-хорошему надо изучать технические элементы: удары, защиту блоками, уходы, уклоны и прочие. Но для этого нужно время. Это как слоги в словах. Не научишься читать их, не сможешь понять предложение.
— Я на многое и не рассчитывала, — кивнула я. — Всё, что я хочу, так это на время вывести нападающего из строя и убежать.
— Этому я вас научу. Но вам не надо забывать, что мужчин нельзя определить по внешнему виду. Это вам, линая Аркадия, не арбуз на рынке. Здесь нельзя подёргать за хвостик, сухой он или нет, и постучать по голове, чтобы определить, что в ней: мозги или мякоть. Поэтому вам не надо расслабляться, когда рядом чужак. Иногда всё решает быстрота реакции.
Я училась тому, чему в академии уделяли мало внимания: уворачиваться от чужих рук, ставить подножки, бить кулаками, также старик показал мне несколько болевых точек.
— Чтобы нанести удар, который бы вывел вашего противника временно из строя, вы, линая Аркадия, должны быть быстрее, чем он.
И меня приставили к груше на растяжке. Мне приходилось по часу колотить по ней. Лин Хоупс, как правило, стоял напротив меня и заставлял бить резче. А иногда он куда-то уходил.
— Не боитесь, что я присяду? — решила как-то спросить у него. Мне было скучно в одиночестве избивать снаряд.
— Нет, конечно. Кому это надо: мне или вам? Хотите — сидите. Деньги-то вы уже отдали. Мало бить кулаками, линая Аркадия. Бить надо своей злостью, внутренней энергией. Представьте, что перед вами кто-то, кого вы ненавидите, и постарайтесь доказать кулаками, что он был неправый.
В один из дней, лин Хоупс, наказал мне работать, а сам направился к выходу. Я в это время в очередной раз избивала грушу, представив, что передо мной Пакер.
— Пакер, сволочь, — сообщила я висящему снаряду, когда старик ушёл, — сейчас ты у меня получишь!
Я размахнулась и вложила в удар всю свою злость и ярость.
— Ай! — от снаряда в сторону метнулось белёсое нечто.
Груша спружинила, чуть не сбив меня с ног. Я едва успела отскочить. И здесь до меня дошло, что я не одна. Напротив меня, потирая лоб, висело привидение.
— Барон? — от удивления у меня открылся рот. — Но как?
— Это всё из-за вас, — капризно заявил призрак. — Да-да, Матильда, из-за вас я умер. И теперь вот, влачу жалкое существование. И даже мир Теней меня не принимает.
— Почему из-за меня? — искренне удивилась я. — Когда я уходила, вы были совершенно здоровы и спали здоровым сном младенца.
— Да! Но вы разбили мне сердце, жестокая! — заявил барон Бибишоп.
— И вы от этого умерли? Но от этого ведь не умирают. Тем более, не так уж вы были в меня влюблены, чтобы покинуть сей мир.
— Нет, умирают! — не сдавался барон. — Я же умер!
— Скажите честно, барон, вы это придумали, чтобы мне стало стыдно. Тогда у вас ничего не вышло. Мне не стыдно, потому что я не виновата, что вы призрак.
— А кто бросил меня? И даже не сказали, где искать вас. А я страдал, между прочим.
— Так что с вами случилось, барон? И отчего у вас такая огромная шишка на макушке? Да и синяк на виске синий?
— Зови меня пупсёнок, — неожиданно предложил призрак, переходя на ты и игнорируя мои вопросы. — Теперь я спокоен, моя Матильда рядом со мной.
— То есть? — не поняла я. — Вы теперь что, всё время будете рядом ошиваться?
— Ну да, — хитро подмигнул барон Би-Би. — Всё, как мы с тобой и планировали, Матильдочка. Помнишь, как ты меня называла: мой пупсёнок. Ух, — подлетел он ко мне, — проказница!
Я отшатнулась. Всё-таки уроки лина Хоупса не прошли даром. Вот только врезать барону я не могла. Всё равно ничего не почувствует.
— Барон! — прикрикнула я. — Видите себя прилично!
— Матильдочка, твой пупсёнок рядом с тобой сходит с ума от одного твоего вида. Ну не будь же такой букой, поцелуй меня скорее, негодница!
— Барон, вы сошли с ума? А что скажет общественность? А ваша жена? — решила я давить на совесть привидения. При жизни его очень волновал этот вопрос.
— Так мне теперь всё равно! А жена теперь мне вовсе и не жена.
— Это как?!
— А вот так! Она мне женой когда была? Правильно, при жизни, — сам себе ответил барон. — А сейчас, я свободен, как орёл.
«Не орёл, а перекормленный гусь», — хотела поправить я его, но решила раньше времени не портить ему настроение. Вдруг сам утихомириться и провалиться в пол так же быстро, как и появился?
— Барон Бибишоп, но я же ещё несвободна, как «орёл». Вот когда им стану, тогда мы с вами сможем продолжить знакомство, — намекнула я призраку, чтобы сваливал. — А вдруг сейчас кто войдёт, а здесь вы? А я в одиночестве. А моя честь?
— Это ты про вон того старикашку? — Я обернулась и увидела входящего в зал лина Хоупса. — Так ему по возрасту уже ничего видеть не полагается. Он и меня не видит.
Лин Юджин, и правда, никак не отреагировал на призрака. Стоял и смотрел сквозь него.
— Линая Аркадия, вы уже закончили?
— Какая Аркадия?! Ты же Матильда! — от возмущения барон подлетел вверх, и его голова на короткий миг пропала в потолке.
«Хоть бы он там застрял!» Но когда это судьба благоволила ко мне?
— Конечно, Матильда, — прошипела я сквозь зубы, когда он вновь замаячил передо мной.
— Вы что-то сказали, линая Аркадия? — недоумённо переспросил граф.
— Я что-то неважно себя чувствую, лин Хоупс. Пожалуй, я пойду. Давайте отложим до завтра.
— Ну, если неважно, — старик с подозрением посмотрел на меня. — С вами всё нормально?
— А что с ней может случиться, старый осёл? — повернулся к старику Би-би. — С ней же я!
— Не совсем, — созналась я. «Меня преследует обожравшееся поганок привидение, решившее, что я его возлюбленная». — Но думаю, до завтра пройдёт.
— Хорошо. Тогда до завтра, линая Аркадия.
— Пока-пока, — ответил за меня барон.
Я попрощалась с графом, накинула на себя плащ — не переодеваться же перед толстопузым бароном — и поспешила на улицу.
— Ты что, наврала ему? — пузо барона колыхалось передо мной. — Назвалась Аркадией. Или ты наврала мне?
Барон, мало того что маячил передо мной, мешая идти, так ещё и пытался выяснять отношения. Несколько раз я взмахивала руками, пытаясь отогнать надоедливого призрака. Он отлетал в сторону, бубнил что-то над ухом и вскоре возвращался на то же место передо мной. Некоторые прохожие с опаской оглядывались. Привидение то двигалось вместе со мной, то резко останавливалось. И тогда мне тоже приходилось замирать. Не проходить же сквозь его брюхо! Как назло, именно эта часть маячила перед моим лицом и сдвигаться не собиралась.
— Би-би, уйдите по-хорошему, — попросила я, тормозя в очередной раз, чтобы не воткнуться в призрачный живот.
Представляю, как это выглядело со стороны: идёт закутанная в плащ молодая особа, потом ни с того ни с сего останавливается и начинает вести беседы с пустым местом.
— Я из-за тебя умер! — выкрикнул наглый призрак.
— А что это у тебя за шишка на голове? — я ткнула пальцем в макушку. Так как привидение постоянно «тыкало», я тоже решила платить ему той же монетой. — Может, ты из-за неё умер, а не из-за меня? Что-то сильно она у тебя большая.
— Нет, не из-за неё.
— А из-за чего? — не унималась я. — Тебя отравили поганками? Или ты перепил? Или не рассчитал расстояние и попал под колёса кареты. А на виске у тебя что, Би-би?
— Не скажу, — надулся он.
— Линая, с вами всё нормально? — подошла ко мне пожилая женщина.
— Нет! — резко ответила я ей, но увидев испуганные глаза, сразу сменила тон. — Простите. Со мной всё хорошо. Не подскажете, где я могу найти некроманта?
— Не надо некроманта! — заголосил Би-би.
— Надо, — ответила я ему и снова заработала удивлённый взгляд от горожанки. — Простите ещё раз! Так где мне найти некроманта?
— Бессердечная! — выкрикнул барон. — Я из-за тебя умер. Знал бы, не умирал.
— Так у вас был выбор, барон? — не сдержалась я.
— В нашем районе вы не найдёте некроманта, линая, — покачала головой женщина. — Может, вам лекарь нужен?
— Нет, мне нужен некромант!
— Некромантов можно найти в академии. Я, пожалуй, пойду, — и таная резво засеменила по дороге.
— Из-за тебя я порядочных горожан распугала. Скройся с глаз, барон, или я точно пойду к некроманту!
Угроза возымела действие, и призрак растаял. Мне совсем не понравилось то, что происходило, и я всё-таки решилась наведаться в академию. Я думала, что некроманта можно найти поближе, где-нибудь в этом районе, но ошиблась.
Академия была на другом конце столицы. Здание стояло особняком. Когда-то здесь был замок, за стенами которого во время прорывов прятались немногочисленные жители, что осели в долине. Нечисть не давала им жизни. Из-за этого на плодородных землях мало кто хотел оседать.
Тогда на сходе было принято решение собрать денег и пригласить группу магов для решения этого вопроса. Поселились приезжие в замке, и со временем у них получилось избавить местность от нечисти. Город разрастался. Шли годы. В замке менялись хозяева. Потом столь величественное сооружение им стало ни к чему, и замок пришёл в упадок. Городские власти выкупили его, постановили восстановить, а потом, памятую о заслугах магов, отдали под академию.
Вот туда сейчас и лежал мой путь. Одного профессора некроманта я хорошо запомнила, когда училась. У него ещё было странное имя Йогурус Биткхм. Высокий, черноволосый, с орлиным профилем и тяжёлым взглядом тёмных глаз. Одетый вечно в чёрное, он всегда производил гнетущее впечатление. И как его адепты выносили? Впрочем, в своей массе они были на него похожи. Может, подрожали?
Брр… передёрнуло меня при виде Йогуруса Битхма. Прошло несколько лет, а он стал ещё угрюмее. Надо же было такому случиться, что из троих некромантов именно он один оказался в подземной лаборатории, куда меня отправили преподаватели с кафедры.
Место здесь было не из приятных. Голые стены, едва уловимый трупный запах, который у меня всегда вызывал рвотные спазмы. Именно поэтому я всегда избегала ходить по крылу некромантов. Мне хватило одного раза, когда на первом курсе нас водили сюда для общего ознакомления. И профессор Битхм показывал нам тогда труп огромной виверны. Сейчас же перед ним на столе лежал вполне себе человек, и это меня нисколько не успокоило.
— Добрый день, профессор Битхм, — как можно вежливее поздоровалась я от двери, не решаясь пройти. А то, чего доброго, будет меня преследовать не одно привидение, а парочка.
— Вы по делу? — не очень-то приветливо ответил тот, не смотря в мою сторону. Мужчина не отводил своего хищного носа от лежащего перед ним тела. — Если по делу, говорите быстро и уходите. У меня сейчас проходит эксперимент.
— Не подскажете, как избавиться от призрака?
— Нет!
— А может, вы его, так сказать, ликвидируете? — выпалила я, не желая просто так уходить.
Надо было столько идти, чтобы услышать это его «нет».
— Ты всё-таки меня обманула, Матильда. Как ты могла! — из стены вывалился Би-би.
— Потому что ты преследуешь меня.
— Что вы сказали? — хищный нос развернулся в мою сторону. — Я же уже ясно вам дал понять, что не буду.
— Почему? — не сдавалась я.
Дружить с бароном Бибишопом в нынешнем его состоянии мне совсем не хотелось.
— Жестокая!
— Отвали!
— Адептка, покиньте лабораторию! — разозлился профессор Битхм. — Вы мне мешаете!
— Скажите, когда мне прийти, — настаивала я.
— Никогда!
— Почему?
— Да! Почему? — Барон Бибишоп неожиданно направился в сторону профессора. — Кто вам позволил обижать Матильду?! Немедленно назначьте дату!
Йогурус Битхм прищурился и втянул воздух своим немаленьким носом.
— Ваше привидение здесь?
— Здесь, — ответила я, и мне вдруг стало жалко барона. — Но я уже передумала и ухожу.
— Стоять! — скомандовал профессор. — Его надо немедленно рассеять! Похоже, он к вам привязан. Я его не вижу, но чувствую исходящие от него эманации.
— А фиг тебе! Видел? — барон показал кукиш Битхму. — Матильда против, а значит, ты не имеешь права меня рассеивать.
— Профессор Битхм, я ухожу!
— Нет! Я прикажу вас задержать, адептка. Возможно, вы притягиваете к себе сущности Тьмы, вас надо срочно поместить в изолятор и проверить.
— Беее, — неожиданно проблеял труп и резко сел.
Через секунду он выбросил вперёд руку и схватил отвлёкшегося профессора за горло. Тот попытался освободиться от хватки поднятой им же самим нежити, но ему никак не удавалось вырваться.
— Матильда, — метнулся ко мне Бибишоп, — я сейчас ткну трупаку в глаз, а ты беги!
Не знаю, как это сделал Би-би, но ткнул он, по всей видимости, в два глаза. Восставший мертвец на мгновение отвлёкся, и профессор освободился.
Я не стала дожидаться, чем закончится дуэль между трупом и некромантом, и, выскочив за дверь, понеслась по коридору. Единственное, что я сделала, так это забежала на кафедру и крикнула, что на профессора напали.
Минут через десять я пыталась отдышаться и поймать экипаж. Би-би рядом не было. Не то чтобы я расстроилась сильно, но…
В это время мимо проезжала карета, я помахала рукой, и она остановилась. Минут через сорок я была дома.
Направившись в ванну, я молилась про себя, чтобы привидение не вывалилось из стены. Не знаю, чтобы я делала в таком случае. Но мне повезло помыться без происшествий.
До вечера я пролежала на диване. Сильно много всего на меня свалилось. Я уже соскучилась по Джеку и Джесси. Очень хотелось их увидеть. Но для начала надо было разобраться с бароном. Он совсем пропал или только временно исчез?
За всеми делами я совсем забыла про Пакера, и потому, когда раздался характерный стук, я вздрогнула. Так стучал своей тростью по двери только Гарри. Он любил, вальяжно помахивая, расхаживать с ней по городу. На самом же деле в неё был ловко вмонтирован острый клинок.
Один раз я поинтересовалась: зачем она ему? Он лишь усмехнулся уголками губ и сказал, что чем меньше я знаю, тем для меня же лучше. Тогда, увидев мои глаза, Гарри рассмеялся:
— Аркадия, я никогда не был убийцей, и становиться не собираюсь. Успокойся.
Сейчас же я не знала, стоит доверять словам мужчины, или они столь же фальшивы, как и он сам.
Я открыла. За порогом стоял как всегда одетый с иголочки Пакер и широко улыбался во весь рот.
— Тортик, — приподнял он коробку, — с малиной, как ты любишь.
Молча я оглядела его с головы до пят. Он сейчас предлагал правила игры: сделать вид, что между нами ничего не произошло. Я их или принимала, или нет. Если нет, то надо было расходиться. Только вот как? Пакер просто так меня не отпустит. Сильно много я знала про него, а он про меня. Сама не заметила, как попала в зависимость.
— Проходи.
Я развернулась и направилась на кухню. «Тортик так тортик». На всякий случай потянулась к своему источнику. Руки сразу похолодели, и я успокоилась.
— А чего это тебя занесло в эту глушь? — Гарри скептически осматривал моё новое жилище.
— Если скажу, что хотелось быть подальше от тебя, поверишь? — не выдержала я.
— Прости. Не обижайся, — он постарался мило улыбнуться, но взгляд оставался холодным. — Сам не знаю, что на меня нашло.
— Надеюсь, ты по делу?
Я поставила чайник и сняла крышку с коробки. Пакер знал, чем меня задобрить. Такие торты делали только в одной кондитерской, во всех других — сколько ни пробовала — были хуже.
«Ну и ладно, хоть какая-то от него польза есть», — вздохнула я, понимая, что мы с Гарри в одной лодке посреди океана.
— По делу, — Гарри уселся на стул, откинулся на спинку и закинул нога на ногу. — Ты едешь в Ленд-Дрок.
— Куда? — нахмурилась я.
— В Ленд-Дрок, Андреа.
— А ты?
— У меня пока здесь дела. Но я обязательно подъеду позже.
— И что на этот раз?
— Вот по этому адресу, — он подвинул ко мне свёрнутую бумажку, — живёт один тип. У него есть вещица, которая необходима одному человеку. Надо её достать. Сразу скажу, клиент непростой. Тебе будет сложно его заинтересовать. Женщинами он не особо интересуется. Но у меня есть одна идея. Он коллекционер. Собирает редкие старинные украшения. Наденешь вот это колье, когда пойдёшь с ним на встречу. — Пакер положил на стол узкую бархатную коробочку. — Уверен, он клюнет. Дальше действуй по обстоятельствам. Забрать надо будет вот такую же штучку. Ну а эту, как всегда, подложить.
Он протянул мне перстень. Я покрутила в руках тяжёлое украшение из белого сплава. В овальный каст был установлен крупный чёрный камень. Трёхглавая змея перевила шинку своим гибким телом и всеми головами закусила хвост над камнем. Весь перстень был испещрён мелкими рунами. Я посмотрела на Пакера. При всей своей массивности кольцо было явно на женскую руку.
— Мы с тобой договаривались только на бумаги, — прищурившись, я посмотрела на своего напарника.
— За это хорошо платят, Аркадия. Тебе же нужны деньги?
Он не обратил никакого внимания на мою недовольную физиономию.
— Андреа, — поправила я его. — Гарри, коню понятно, что это артефакт. Мы же с тобой договаривались. Никаких драгоценностей и тем более артефактов. И потом, это дроки. А с ними шутки плохи. Я не хочу, чтобы меня поймали.
— Я знал, что ты откажешься, — Пакер покачал ногой, — поэтому у меня есть для себя особое предложение. Ты достаёшь артефакт, а я тебе говорю у кого закладная на ваше имущество.
— А так не скажешь? — прищурилась я. — Пакер, ты уже сто раз обещал мне это, но каждый раз выяснялось, что ты не знаешь.
— Гонорар в три раза больше обычного, — лениво произнёс Пакер. — Соглашайся, Андреа.
— И после этого мы с тобой расходимся, и ты меня больше не преследуешь. — Я смотрела ему прямо в глаза. — Иначе не соглашусь, Пакер. Ты знаешь, что если дроки меня поймают, то меня потом просто не найдут.
— Не утрируй. Могут всего лишь посадить.
— Пожизненно, — добавила я, — потому что кража артефактов приравнена к убийству.
— У тебя есть смягчающее обстоятельство — двое детей.
— Прекрати, Гарри. Если всё так просто — иди сам.
— К сожалению, он не интересуется мальчиками, — нагло улыбнулся Пакер. — Да и я не любитель мужчин. Ну так что, Аркадия, решайся. Тройное вознаграждение, плюс адрес того, кто развёл твоего отца. Согласись, что это неплохо.
— Сколько раз тебе говорить, что я Андреа.
— Прости! Но для меня ты была, есть и будешь Аркадией. К сожалению, ледяной. Или уже нет?
— Это тебя не касается, Пакер! Я же не считаю твоих любовниц.
— А если я скажу, что у меня никого нет? — выгнул он бровь.
— То я тебе не поверю, — усмехнулась я. — Не начинай, Гарри.
— Матильда, это кто? — неожиданно передо мной замаячил барон. — Ты приводишь в дом мужчин? — Я смотрела на призрака и не знала, как ему сказать, чтобы он проваливал и не мешал мне. Но того, видимо, не смущали мои нахмуренные брови. — Ты мне изменяла? Как ты могла, неблагодарная.
— Андреа, что у тебя с лицом. Тебе нехорошо? — Пакер озабоченно смотрел на меня. — Ты странно выглядишь.
— Он твой любовник! — заверещал Бибишоп. — Я его убью!
Призрак метнулся к напарнику и попытался вцепиться ему в волосы. Теперь я уже с интересом наблюдала за происходящим.
— Куда ты смотришь? — Гарри потрогал свои волосы. Барон в это время упёрся коленом в его макушку и пытался оторвать хотя бы прядку. — У меня что-то не так с причёской?
— Как тебе сказать, — пряча улыбку, произнесла я. — Слегка растрепалась.
— Пойду посмотрю.
Легко поднявшись, он направился к зеркалу. Присмотревшись, провёл руками по волосам, одёрнул жакет, который словно влитой сидел на широких плечах. Би-би поняв, что с поставленной задачей не справляется, усиленно пинал моего напарника по макушке.
— На тебе… На…
— У тебя, случайно, вшей нет? — не удержалась я.
— Не пойму, — нахмурился Пакер, — чего ты веселишься? Только что сидела и злилась. Я сегодня смешон?
Его почему-то раздражало моё изменившееся настроение. Барон уже сидел у него на шее и отщёлкивал Пакеру щелбаны.
— И раз… и два… и три…
— Да нет, — покачала я головой. — Просто мне внезапно стало весело. Тебя это злит?
— Да что такое? — Мужчина раздражённо провёл по волосам. — Ты что-то сделала, Андреа? Ты поэтому интересовалась: есть ли у меня вши? Да? Зараза! У меня правда там что-то есть!
— Я ничего не делала!
Я закусила до боли нижнюю губу и вогнала ногти в ладони. Пакер растрепал свою идеальную причёску.
— Я, пожалуй, зайду позже, — Гарри направился к двери. — Если ты что-то сделала, Андреа, ты пожалеешь! — грозно заявил он от порога.
— Проваливай уже! — барон пнул Пакера по лбу. — Достал!
— Как я его? — просачиваясь обратно через дверь, поинтересовался барон. — Видала?
— Почти геройский поступок, — усмехнулась я. — Противник бежал с поля битвы… «со вшами», — закончила про себя. — Ну что же, можно идти есть торт.
Люк.
Люк проснулся рано утром и уставился в потолок. Было странное чувство, словно что-то произошло, но он забыл что. На уровне подсознания он ощущал довольное урчание дракона. «С чего бы это?»
Он сел на кровати и потянулся, потом вскочил и направился в ванну. Тело пело от энергии, будто дрок провёл день вблизи источника. Обычно мужчина так себя чувствовал, когда подолгу просиживал на берегу озера герцогини Ленд-Дрока.
«Бабуля», — улыбнулся Люк, решив, что всё дело в ней. Стоило увидеть её во сне, и лесная фрея одаривала его силой. Он не знал, как это происходило, но из всех внуков именно он с детства ощущал эту связь с ней.
Принимая душ, дрок пытался вспомнить, что же ему приснилось. Странно, но в голове мелькали какие-то обрывки, и там точно не было бабушки. От некоторых сцен его тело сразу отреагировало жаркой волной. Пришлось включать ледяную воду и стоять под струями, пока организм не пришёл в равновесие.
— У тебя просто давно не было женщины, — сказал он своему отражению. — Пора бы немного отвлечься от работы.
Люк замер. «Стоп! Но я же ходил в «Ночной мотылёк». И что?» — спросил он у себя.
И ничего. Он помнил только, как пришёл туда и заказал себе коньяк. Народу в этот вечер было много. Выступала какая-то примадонна столичного театра. Фигуристая блондинка с роскошной грудью пела что-то про потерянную любовь.
Дрок не мог понять, почему то, что случилось совсем недавно размыто, словно прошёл год. Люк припомнил, как ополовинил полбутылки и что-то его заинтересовало. Но в голове не задержалось, что это было. Он тогда прихватил бокал и направился к какому-то столику. Мужчина тупо смотрел на своё отражение в зеркало.
— Куда я пошёл? — поинтересовался он у пространства.
Потом вспомнил, что очнулся под утро в домике рыбака. Решив, что он в тот вечер слегка перебрал, Люк успокоился.
Сегодня надо было возвращаться в Ленд-Дрок. К сожалению, ни с чем. А ведь Люк так рассчитывал хоть на какую-то информацию. Но, похоже, столичные ищейки тоже ничего нарыть не смогли. Да и что там нароешь, если никто ничего не запомнил. Не зря же преступник воровал артефакты. Дрок на мгновение завис.
«А что, если похищенное как-то связано между собой? И если найти как, то будет понятно, куда вор нанесёт свой следующий визит».
Быстро одевшись, мужчина спустился и направился в трактир. Увидев там хозяина постоялого двора, решил поинтересоваться: не видел ли он того, кого они ищут. Ответ его не порадовал, и он уселся за столик.
Напротив него сидела женщина. Было в ней что-то неуловимо знакомое, что притягивало его взгляд. Хорошенькая. Да мало ли хорошеньких вокруг? А эта будоражила что-то внутри, да так, что дракон неожиданно заурчал.
Люк понимал, что сейчас не время для знакомств. Однако не выдержал и уже собрался к ней подсесть, но она скользнула по нему таким холодным взглядом, что он передумал.
«Не судьба, — усмехнувшись, решил дрок. В это время ему принесли завтрак, и мужчина почувствовал, насколько он голоден. — С чего бы это? Вроде вчера ужинал, да и ночь в постели один провёл, а такое чувство, словно выслеживал над озером сакурату».
При воспоминании о твари по делу прошёл озноб. После последней их встречи он обзавёлся шрамами, и теперь любое напоминание об этом исчадие Бездны вызывало неприятные ощущения.
Стараясь больше не вспоминать прошлое, дрок принялся за завтрак.
— И что у нас здесь? — Люк лёгким шагом вошёл в кабинет.
Дорога назад прошла без приключений. Чувствовал он себя бодрым и отдохнувшим, будто и не было долгих часов в седле. Тело было будто напоено энергией, и он не ощущал усталости.
— Тишина, — повернулся Брайн. — Хорошо, что вы вернулись, лин Стин. Удалось что-нибудь узнать?
— Ничего. Но у меня есть одна идея. А где у нас список всех похищенных артефактов?
— Думаете, есть связь?
— Почти уверен. Кстати, по поводу кольца графа что-нибудь узнали?
— Даниэль как раз направился в архив.
— А почему в архив, а не в библиотеку.
— Мы подумали, что раз граф так нервничает, то возможно у кольца криминальное прошлое?
— Как вариант имеет право на жизнь. А где Генри?
— А Форс на вызове. У какой-то горожанки опять исчезли из амбара мешки с мукой. Лин Люк, может, хватит нам заниматься этой ерундой? Своей работы по горло.
— Предлагаешь отдать мелкие кражи…
-…отделу по контрабанде, — быстро предложил Брайн Вудс.
— А тебя не смущает, что Флинн там один? И ему часто самому требуется помощь. Я уже подумываю набрать туда дополнительных работников.
— Эх… — тяжело вздохнул Брайн. — Да понял я, что пропавшие куры останутся с нами.
— Не брюзжи, ты же не предводитель курятника. Пропавших кур у нас не так уж много. Да и осведомители почти всегда в курсе, кто, что и куда понёс. Лучше списочек мне найди.
Люк смотрел на перечень украденного и пытался понять, как взаимосвязаны старинные накопители, броши для отвлечения внимания, колье-личина, пояс для оберега невинности, — он даже перечитал два раза, не поверив своим глазам, — несколько бусин из старинного ожерелья древних ведуний Света, кольцо Нерверы, и ещё куча мелких артефактов.
«Что же он ищет? — размышлял он, перечитывая раз за разом список. — Собирает ожерелье, а потому ищет жемчужины? Надо уточнить, что это вообще за артефакт и для чего он использовался? И сколько в ожерелье должно быть бусин? Ещё это непонятное кольцо, за которое так переживает лин Клауд».
Заинтересовало Люка и кольцо Нерверы. Он когда-то что-то слышал про него. Вроде как существовала легенда, что когда-то давно, у одного короля было три жены. И каждой он подарил по кольцу. А потом что-то случилось. Дрок точно не помнил что. В академии они изучали артефакторику, но это не особо его увлекло. В памяти лишь осталось, что все жёны отчего-то умерли.
Люк потёр лоб и задумался. У графа Клауда тоже пропало кольцо. Получается уже два. Мужчина встал из-за стола и вышел из кабинета.
Всю дорогу он пытался понять: что не так со списком украденных артефактов? И как во всём этом многообразии отсечь шелуху?
— Мне нужна информация о кольце Нерверы! — выпалил Люк, едва переступил порог Центральной королевской библиотеки.
С некоторых пор королева Эльвина постановила открыть её для всех жаждущих приобщиться к знаниям. Правда, было одно условие: чтобы получить разрешение на её посещение, необходимо было представить документ, удостоверяющий личность.
Вместо старой библиотекарши, знавшей почти все книги, и с которой у Люка были дружеские отношения, за стойкой сидела молоденькая девица.
— А где таная Элизабет? — огляделся дрок.
— Она приболела, потому я сегодня здесь одна. Добрый день, лин Стин. Сегодня такая чудесная погода.
Девица посмотрела на него томным взглядом и вздохнула.
— Добрый день, — буркнул Люк. К своему стыду, он так погрузился в свои мысли, что, войдя, не поздоровался. — Таная Грета, мне срочно нужна эта информация. И мне некогда.
— Это всё? — длинные ресницы вспорхнули, словно крылья бабочки. Люк вздохнул. — Я точно не знаю, в какой именно книге это может быть. Вы же знаете, что я работаю здесь совсем недавно. Может, вы мне подскажите? — молоденькая библиотекарша закусила нижнюю губу и стрельнула в его сторону глазками.
«Ну почему некоторые особы считают, что я должен обязательно ими заинтересоваться? У меня что, на лбу стоит печать озабоченности?»
— Я думал, что мне поможет таная Элизабет. Хорошо, покажите мне тогда книгу артефактов.
— Вам какой том, лин Стин? А это правда, что вы ищете опасного преступника?
— Таная Грета!.. — зарычал Люк.
— Поняла. Уже иду.
Девица встала и, плавно покачивая бёдрами, неспешно двинулась к книжным стеллажам. Люк, смотрел на её узкие плечики и вихляющий зад и не мог отделаться от желания слегка её подтолкнуть.
— Ах, — развернулась она, — забыла уточнить. Так какой вам том, лин Стин?
— Все! — не выдержал Люк.
— Все сорок два? — глаза библиотекарши округлились.
— Все сорок два и быстрее.
Через пять минут ему принесли потрёпанную книгу. Люк сидел за столом и пытался успокоиться, стуча пальцами по поверхности.
— Вот! — библиотекарша с гулким стуком положила перед ним толстый талмуд. — Книга первая.
— А остальные? — выгнул бровь дрок.
— Я же не могу носить такие тяжести! — всплеснула руками библиотекарша. — Вы пока читайте эту, а вторую начнёте завтра.
— Издеваетесь? Несите остальные, таная Грета!
В течение пары часов перед ним демонстративно останавливались и складывали из книг две стопки. Чтобы положить последние экземпляры, библиотекарше приходилось приподниматься на носочки. Люк старался делать вид, что не видит как, обтягивая упругую девичью грудь, натягивается блузка и выгибается гибкая спина.
«Это демон знает что! — злился он. — И как здесь можно работать?»
К его счастью, тома закончились, и библиотекарше пришлось удалиться.
Порывшись в книгах, Люк нашёл нужную ему информацию. Все известные артефакты были расположены в алфавитном порядке. Правда, пришлось несколько раз перебрать книги, заботливо перемешанные библиотекаршей, но он справился.
Само ожерелье древних ведуний Света было утеряно очень давно. Во всяком случае, к моменту написания книги от него осталось несколько бусин. Существовала легенда, что на храм ведуний напали полчища орков, желая заполучить реликвию. Магини сами разделили ожерелье на части, чтобы сила артефакта не досталась грабителям. Уходили они из храма подземными ходами, а потом каждая пошла своей дорогой. Дальше их судьба была неизвестна. До современников дошли только несколько бусин, обладающих чудодейственной силой в излечении от болезней. Но работали они только в руках магов Света, вероятно, напитываясь их силой.
А вот с кольцами всё было намного интересней.
В древней Галации когда-то правил король Эдгард Кровавый. Своё прозвище он получил за жестокий нрав. Казнил за любую провинность. С соседями он не мог жить в мире и постоянно посылал свои войска грабить и убивать. Из одного такого похода на королевство нугмачей ему привезли наложницу — дочь короля Альберта Справедливого. Принцессу захватили, когда она возвращалась из монастыря, где провела несколько лет.
Дабы замять скандал, Эдгарду пришлось жениться. Так, Диана Кроткая стала его первой женой. Во время свадебного ритуала он подарил ей фамильное кольцо из сокровищницы. Массивный перстень из золота с огромным чёрным камнем овальной формы. По завершении ритуала чёрный камень покраснел, и в нём появились огненные всполохи. Все решили, что Высшие благословили союз.
Впоследствии этот перстень назвали кольцом Дианы. Прошло пять лет, а наследников у пары не было. Те, кто хорошо знал королеву, говорили, что король призывал магов и целителей, дабы она забеременела. Но всё было тщетно.
И неожиданно королева Диана пропала, оставив фамильное кольцо на столе. Никаких следов побега обнаружено не было — женщина просто исчезла из дворца. Король искал её полгода. Во всех уголках королевства сновали сыщики, но всё безрезультатно. Камень на кольце вновь почернел, и тогда все решили, что королева погибла.
Вторая жена короля отличалась от первой, как небо от земли. Привезённая из южных стран, она обладала вспыльчивым нравом под стать своему супругу. Звали её Нервера. Из глубин сокровищницы по приказу короля достали ещё один золотой перстень с квадратным чёрным камнем. И снова минерал покраснел в храме.
Прошло несколько лет, а нужных королю наследников так и не было. Нервера тихо угасала. Не было больше искромётной женщины, взрывающейся по любому поводу. Что-то высасывало из королевы силы. И однажды ранним утром её не нашли в опочивальне. Королева Нервера также пропала, оставив перстень на столе. Камень почернел.
Король лютовал, казня за малейшую провинность, но это продолжалось недолго. Вскоре он взял себе третью жену из простых. Звали её Ирида. Где он её нашёл — никто не знал. Во время ритуала в храме Эдгард надел ей на палец тонкий ободок из серебристого металла с небольшим чёрным камнем. И вновь тот вспыхнул. Но многие увидели в этом кровавый отблеск, а не благословение Высших.
Двор замер, не зная, что ожидать от скромной девицы, которая не смела поднять глаз на своего мужа. Родит она наследника или нет — волновало все умы в королевстве. Шло время, а наследник так и не появлялся. Эдгард с каждым месяцем становился всё мрачнее, а Ирида худела и дурнела лицом.
Неизвестно, чем бы закончилась эта женитьба, да только на дворец напали вооружённые до зубов нугмачи, которых провела, как потом выяснилось, по подземным ходам Ирида. Не желая становиться очередной жертвой Кровавого короля, — как звали Эдгарда за глаза — она его предала.
Эгварда схватили и заключили в темницу, да только наутро он исчез. Через два дня Ириду растерзали выйри — ночные демоны, а кольцо с её пальца бесследно исчезло.
Через несколько лет все три кольца всплыли в южном королевстве ночных эльфов. И начались войны. Неизвестный тёмный маг при помощи колец трёх королев призывал на службу демонов, и они разоряли близлежащие территории.
Люк уставился перед собой. «Значит, безобидное колечко, граф Клауд, — усмехнулся он. — Ну что же, придётся вас навестить ещё раз, а заодно и барона Липса. Знает ли он, что за перстень у него хранился?»
Аркадия.
Пакер заявился на следующее утро с папкой в руках. Открыв дверь, я уставилась в хмурое и недовольное лицо. Тёмно-серый костюм, как всегда, идеально сидел на фигуре, обтягивая широкие плечи. Смотря на них, я вспомнила о Люке. В душе поднялась волна горечи. А может… Но я тут же отмела все сомнения, решительно сказав себе: нет.
— Тортик хочешь? — любезно осведомилась я, осматривая безукоризненную причёску своего визитёра.
Гарри поморщился, словно я предложила ему отведать дольку лимона.
— Нет. Надо поговорить.
Я с усмешкой оглядела его с головы до начищенных ботинок.
— Проходи, — смилостивилась над ним.
Гарри хмыкнул и быстрым шагом прошёл в гостиную. Усевшись там в кресло, закинув ногу на ногу.
— Я слушаю, — присела напротив и приготовилась к новостям.
— Надо сегодня ночью срочно подменить один документ, — Паркер поморщился. — Я понимаю, что ты не любишь работать с наскока, но этот лин завтра с утра уезжает. У нас есть только эта ночь. Заплатят хорошо.
— С чего ты взял, что мы его найдём этим вечером?
— Я знаю, где он обычно ужинает. Поедешь туда.
— И как ты себе это представляешь? Без подготовки, не имея полной информации о нём. Он хотя бы пьёт?
— Не думаю, что он будет набираться перед дорогой. Но другого шанса у нас не будет.
— Хорошо, — кивнула я, — говори адрес. Но, Гарри, я не могу гарантировать результат при такой спешке.
— Надо будет постараться, Андреа. Очень важный лин просил помочь. И сумма немаленькая. Я буду тебя подстраховывать.
— Хотела бы знать, как ты это сделаешь, Пакер? Если только оглушишь его сзади.
— Он не должен догадаться, что документ подменили, — Гарри протянул мне папку. — Не подведи нас, Андреа.
— Что это значит? — нахмурилась я.
— С этим заказчиком лучше не ссориться.
— Как я узнаю того, кто нам нужен?
— Я буду в ресторане, где он будет сегодня ужинать, — пояснил Гарри. — Постараюсь сесть рядом. Если сама не догадаешься, подскажу.
— Наш клиент не местный?
— Не могу точно сказать. Прости, я не поинтересовался. Возможно, он живёт где-то недалеко от столицы, а сюда наведывается по делам. А может, и приезжает? Я стараюсь не лезть в частную жизнь своих клиентов.
— Ой ли… — усмехнулась я, — ты и не лезешь… В жизни не поверю.
Я вышла из дома закутанная в плащ. На голове красовалась чёрная шляпка с густой вуалью. В карете сняв и то и другое, осталась в нежно-голубом платье с серебряной вышивкой и глубоким декольте. Пышные рукава едва достигали локтя. В дополнение к образу у меня в руках был ридикюль, изготовленный по заказу из тонкой инкрустированной кожи с вкраплениями драгоценных камней. В потайное отделение я положила папку, что дал мне Гарри.
Достав из ридикюля зеркало, решила ещё раз взглянуть на себя. Оттуда на меня смотрела голубоглазая блондинка с нежной кожей, чуть тронутой румянцем и пухлыми сочными губами.
Весь мой вид говорил, что я порхаю по жизни, подобно бабочке: обычно таких женщин мужчины любят носить на руках. Оставалось надеяться, что мой клиент благосклонно относится к блондинкам и к перспективе переносить их из магазина в магазин.
Ресторан находился в самом центре, недалеко от площади. Передо мной любезно распахнули двери и пригласили внутрь. К моему удивлению, я попала в царство позолоты, вычурных статуэток нимф и красно-бардовых цветов. Свет в зале был приглушённый, создавая уютную полутень для тех, кто хотел уединиться. Окинув беглым взглядом присутствующих, я заметила сидящего в правом углу возле окна Гарри. Посмотрел на меня и отвернулся.
«А где «если что, кивну»?» — с усмешкой подумала я, направляясь в сторону напарника.
Рядом с ним было занято два столика. За одним сидел дородный рыжий лин с бакенбардами, за вторым худощавый черноволосый мужчина с длинным, острым носом, напоминающим
Вы прочитали ознакомительный фрагмент. Если вам понравилось, вы можете приобрести книгу.