Что будет, если в одну команду собрать магически одарённых студентов из разных миров? Ох, лучше не спрашивайте! Но в любом случае, приключения неизбежны, ведь спокойно не сидится никому - ни шестируким, ни двухвостым, ни рыжим, ни в полосочку... Да и землянки не отстают и периодически возглавляют очередное безобразие.
Словом, кому это тут скучно?! Тогда мы идём к вам!!!
Желательно перед прочтением познакомиться с Опупенией и родителями главных героев, прочитав роман "Я к вам ненадолго!", будет понятнее и проще воспринимать эту историю)
– Проклятый убийца! Предатель! Ненавижу!
Молодой черноволосый мужчина в очередной раз увернулся от удара, но уже с трудом. Родовой клинок, знакомый с детства до мельчайшей зазубринки и каждого поимённо изумруда на рукояти, оставил смертоносный росчерк совсем рядом с его плечом. Следующий удар будет точнее и, вероятно, станет последним. Яр Лит, новый глава рода, намного сильнее, это непреложный факт. И сейчас его сила поневоле гнёт и замедляет, заставляя сдаться и прекратить этот фарс. Кочерга, табурет, вырванная ножка стола – смешные и жалкие попытки отсрочить неизбежное. И успеть достучаться, объяснить, крикнуть своё отчаянное:
– Брат, я невиновен!
Всегда сдержанное, даже холодное лицо Яр Лита исказилось в страшную, звериную гримасу.
– Ты мне не брат! Не смей! Никогда! Больше!
Оглушительный рёв ударил на пару мгновений раньше клинка. Длинное узкое лезвие с силой вошло в грудь и вышло из спины, застряв остриём в полу. Мир разлетелся на куски и погас, навсегда оставив на красивом лице выражение горечи. Не страха, не раскаянья… Подлец, какой же подлец!.. Заявился как ни в чём ни бывало, разыграл недоумение из-за всеобщего траура, посмел прийти к нему в открытую, словно не знал, что его уже заочно обвинили в самом массовом и безжалостном, самом немыслимом в истории убийстве. Пытался оправдываться, что-то доказать… Неужели надеялся, что его клятое обаяние сработает и на этот раз? Но он просчитался. Когда разом теряешь всех, кем дорожил, жизнь почти теряет смысл. Выдержать помог не пресловутый долг и ответственность за свой род, не всё то, что ещё недавно казалось самым важным и значимым, – нет. Яр Лит жаждал отомстить. Раздавить, уничтожить собственной рукой того, кому он прежде так доверял. И кто отплатил за доверие чудовищным предательством.
Отныне имя Тар Жена будет вымарано из родовой книги, и любому, кто его упомянет, показательно отрежут язык. У него нет и никогда не было младшего брата. У него теперь нет никого. Никого. Многочисленный и сильный род угаснет с его смертью. К чему это приведёт – неведомо, да и неважно. Ему теперь всё равно. Он остался один…
Перепуганные слуги только под утро решились заглянуть в кабинет хозяина. Тихий шорох нарушил стылую тишину, но Яр Лит даже не пошевелился. Пустой взгляд, пустая душа… Разом почерневший родовой амулет, с которого исчезли все прежние руны. Ни «силы», ни «мудрости», ни «власти». Одна «справедливость» осталась, но и её перечеркнула глубокая, неизвестно откуда взявшаяся царапина, издевательски изменив её значение на противоположное. Хотя он был в своём праве. Он всё сделал по справедливости!
Вот только почему же перед глазами всё ещё стоит последнее выражение лица брата? Почему кажется, что он больше жалеет не себя, а его, Яр Лита? И что за странное слово слетело с его губ вместе с прощальным вздохом? Люба?..
– Ах, наконец сбылась моя мечта-а!
Магунивер, держись, пришла беда!
Хочу я мамочку свою затмить,
Не башню, а вообще всё развали-ить!
Кругом одобрительно засмеялись, вдохновляя Ками на новые песенные шедевры. Я закатила глаза и украдкой разбавила её напиток водой, в который уже раз. Но сдаётся мне, это не поможет: сестрица поймала кураж, и притормозить её смогут разве что папа с мамой, да и то не факт. Собственно, уж они-то прекрасно знают, чем обычно заканчивается первый день занятий, и благоразумно держатся от «Мамы Ромы» подальше, доверив мне присмотр за младшей. Братьям как бы тоже, но за ними самими приглядывать надо, вон опять уже с кем-то переругиваются. Да и пусть их, моя главная задача на сегодня – это чтобы Ками никто не обидел и (а вот это куда вероятнее) чтобы она сама никого не обидела. И по доброте душевной не сгармонизировала, тьфу-тьфу-тьфу. К примеру, того заносчивого первокурсника с павлином или медведеподобного хмыся, тишком вырезающего неприличное слово на лавке, с этой самой лавкой. Пусть лучше поёт.
Нынешний учебный год начиная с этого дня неофициально объявлен в университете годом хаоса с вероятным переходом в траур. Именно так выразился вчера наш уважаемый ректор, печально чокаясь с дедушкой и предрекая локальный конец света на вверенной ему территории. Угадали – это он из-за нас такой. Как же, все младшие Ноэли в одном месте соберутся. Первое место по всяческим безобразиям несколько лет занимают мои вспыльчивые братцы, но сейчас их неизбежно подвинет Ками. Родители как могли оттягивали её поступление, ссылаясь на возраст, но недавно ей исполнилось шестнадцать, и аргумент стал неактуальным. Она ещё в прошлом году могла поступить – так рвалась наконец с нами соединиться, что даже немагические науки подтянула. Но Клав-Дий как-то смог уговорить отца о последней отсрочке. Страшно подумать, что он там ему наобещал и как отец, в свою очередь, убедил маму не потакать любимой деточке, но приёмная комиссия Камиллу развернула. Это было не совсем честно, но, ручаюсь, профессора уже об этом пожалели. Ками всё равно вернулась, с ещё большей решимостью продемонстрировать всем свои таланты. И хорошую память, да.
Вы думаете, я преувеличиваю сестричкину способность доводить взрослых до паники? Ха, да ничуть! И знаете, что в ней самое страшное? Непреднамеренность! Ками у нас девочка светлая и добрая, без шуток, и специально никому никогда не вредит (ладно, почти никогда). Но лучше б вредила, честное слово! Её магия настолько непредсказуема – и дело тут не в отсутствии самоконтроля, – что любая попытка причинить добро или даже элементарно выполнить домашнее задание приводит порой к таким результатам, что хоть стой, хоть падай, как говорит мама. Потому что основным номером у Ками идёт унаследованная как раз от неё пресловутая магия гармонии, вдобавок к которой внезапно прорезался неслабый такой огненный дар. То есть гармония и дисгармония в одном флаконе, желательно не смешивать. А по факту – сами понимаете… У нас в семье ещё и не к тому привыкли и ко всем последствиям Камиллиной активности относятся философски, а вот менее закалённые обходят сестрёнку по широкой дуге. Так, на всякий случай. Потому что «она же нечаянно!». И каждый раз искренне сожалеет и пытается всё исправить. Опытным путём установлено, что этого лучше не допускать, а сразу звать родителей. Они у нас умные и морально закалённые, обычно справляются и возвращают всё как было. Ну… почти всё. Почти всегда.
– Ясь, о чём задумалась? – подтолкнула меня локтем Снежа. – Или у тебя в кружке завелась какая-нибудь уникальная форма жизни? Тогда я тоже хочу посмотреть!
Я фыркнула и перестала медитировать на компот. Да-да, должен же хоть кто-то из нашей компании остаться в адекватном состоянии! Мне нетрудно, не люблю алкоголь. И делать из-за него глупости тоже не люблю. Хватило одного раза, когда сама была на месте Ками и сидела здесь же, отмечая поступление. И выпила-то вроде всего ничего, но тот вечер до сих пор помню урывками. И почему превратилась в кошку и гоняла по залу здоровенного трооля – второкурсника с боевого, на минуточку, факультета, тоже не помню. И почему он не разнёс весь зал и меня по стенке не размазал, а, наоборот, подошёл на следующий день в университете и позвал на свидание… В общем, влипать в странные истории меня больше не тянет. Самостоятельно не тянет, а вот за компанию, увы, приходится, и нередко. Потому что у благоразумной барышни в моём лице есть два неугомонных драчливых брата и младшая сестра со своим любимым «это не я, оно само!». Так и живём.
Да, а ещё друзья-сокурсники у меня, по маминому выражению, зачётные. С ними тоже приходилось, кхм, влипать, и не раз. А сегодня к нашей дружной «психованной» пятёрке присоединилась главная звезда – Камилла. Не только по своей воле, а первым в этом году персональным ректорским приказом. И неважно, что мы с Плутом и Снежа со своим братом выпускники, а свеженазначенный замкуратора Лад вообще аспирант – никому другому доверить такое сокровище, как Ками, Клав-Дий не мог. Говоря по-простому, не нашлось дураков за ней присматривать. Вот её и подпихнули в нашу команду. Ай, никто и не возражал особо, кроме Мира, а он всегда чем-то недоволен.
Этот эксперимент начался в нашем университете ещё до пришествия Камиллы, когда мы сами только поступили. Для повышения социализации студентов редких рас и способностей, развития навыков работы в команде и умения решать нетривиальные задачи руководство решило тренировать нас не только по факультетам и в индивидуальном порядке, но и в составе так называемых магических пятёрок. Их формировали с учётом особенностей дара (то есть двух водников или воздушников в одну команду не брали), но желания самих подопытных при этом старались учитывать. Всё же несколько лет придётся тесно общаться, хочешь ты того или нет.
Вот тогда и появилась на свет наша пятёрка с официальным названием «Дом Солнца» – ну велели как-то обозваться, для удобства и присвоения личных позывных. А неофициально, догадались уже, как мы себя именуем? Правильно! «Дурдом «Солнышко». Мама придумала, кто ж ещё, когда мы всей толпой первый раз к нам в гости пришли. Все вместе мы действительно смотрелись забавно, хотя и проигрывали многим другим командам в экзотичности. Стерх, чёрная кошка, красный тигр с белой тигрицей и – вишенкой на торте – здоровущий «быкожаб» с ёжиком. Ладно, мы и сами над собой ржали…
Мы познакомились в первый же день учёбы. Помню, как шла по коридору вся такая сосредоточенная, пытаясь не пропустить нужную аудиторию, когда впереди меня задумчиво пробасили:
– Вроде не пил с утра, а чего в глазах двоится?
Массивный парень, выше меня на полторы головы, резко затормозил, обернулся и сцапал меня за руку – между прочим, весьма бережно.
– Ты тоже это видишь?
И ткнул бурым бородавчатым пальцем в шедшую впереди пару. И девушка, и парень являлись счастливыми обладателями симпатичных полосатых хвостов, кирпичного и серебристо-белого. Вернее, пары хвостов на каждого.
– Ага. Скорее всего, хвост у основания один, только потом раздваивается. Ничего особенного, у меня такой же.
Я действительно не считала двухвостость чем-то интересным, несмотря на то, что до этого ни у кого не видела ничего похожего. В столице Опупении вообще сложно кого-то чем-то удивить, настолько тут все перемешались – и местные, и самые разные иномирцы. Но этот конкретный индивидуум, похоже, приехал учиться из какой-то глухой провинции, если так можно сказать о мире, и глазел на окружающих с нескрываемым любопытством.
Услышав, что их обсуждают (или мою фразу про собственный хвост), шедшая впереди парочка обернулась. Не только хвосты, лица у них тоже оказались «тигриные», с заметными полосками на щеках, но при этом весьма миловидные. Особенно мне понравилась девушка: светленькая и голубоглазая, она приветливо улыбнулась, в то время как её красноволосый спутник недовольно поджал губы.
– Привет! – подходя, кивнула нам обоим девушка. – У тебя правда два хвоста? А где?..
Юбка на мне была по колено, студенткам можно. Короткий хвост под такой ещё спрячешь, а вот тигриный – точно нет. Тем более два.
– Он у меня только в кошачьей ипостаси появляется. Двойной, как у вас.
– О! То есть ты умеешь превращаться в кошку?
– Да. Вот в такую примерно, – я развела руки, демонстрируя отнюдь не домашнюю земную кошечку. Жила у нас одна, мама с Земли притащила в качестве питомца. – А вы? Превращаетесь в тигров?
– В этом нет никакой необходимости, – высокомерно процедил красноволосый.
– Потому что вы и так страшные и вас все боятся? – предположил жабовидный парень. То ли искренне ляпнул, то ли попытался поддеть задаваку – кто его знает? Но парень-тигр оскорбился и ещё больше скривил красивые полные губы.
– Чтобы увидеть по-настоящему страшное, тебе достаточно посмотреться в зеркало! Идём, Снежка!
И дёрнул свою спутницу за руку.
– Извините моего брата, он у меня слегка того… высокомерная морда!
Её резво потащили вперёд, а мы с парнем посмотрели друг на друга и рассмеялись.
– Я Шергрив, можно Шер. Буду учиться на природном. А ты?
– Ясмина, артефактор. Первая лекция общая для всех, пойдём, а то опоздаем!
– Спасибо. Я тут уже немного заблудился, – бесхитростно признался Шер, пытаясь приноровиться к моим шагам. – У меня на родине сплошные луга и болота, до горизонта всё видно. Пока не выдали букван со встроенной картой, я тут кругами ходил, думал, не найду никогда нужную комнату.
– А спросить не пробовал? – улыбнулась я.
– Ну… Пытался. Только в ответ мне примерно так же морды кривили, – со вздохом поведал парень. – Скажи, Ясмина, я что, действительно по вашим меркам такой противный?
Я категорично помотала головой. За себя, по крайней мере, поручусь – ничего противного я в его внешности не видела. Но увы, и симпатичного тоже. Высокий, но сутулый, с непропорциональной кряжистой фигурой (руки заметно длиннее ног), грубым лицом и узкой жёсткой гривой тёмных волос, он напоминал неудачную помесь гориллы с Минотавром (если вы в курсе, кто это). Но мало этого, кожа у него была определённо жабья – влажная, грязно-зелёная с переходом в бурый, щедро «украшенная» многочисленными бородавками. И пахло от него каким-то болотом – кстати сказать, именно пахло, а не воняло, мне даже смутно знакомые ягоды в этом запахе померещились. Необычный – да, но и брезгливости Шергрив лично у меня не вызывал. В отличие от некоторых других иномирных студентов. Только – тсс! – я вам этого не говорила, толерантность у нас запредельная, ни на кого открыто кривиться не принято. И правильно, я считаю. Вот потому у нас едва ли не лучшее в Содружестве Миров учебное заведение. Не только знания дают на высшем уровне, помогают развить (а иногда и уменьшить, для лучшего контроля) магическую силу, но и относятся ко всем студентам одинаково доброжелательно. Несмотря ни на какое количество хвостов, голов и прочих частей тела. У нас даже гигантские пауки учатся, вот от них, если честно, до сих пор иногда в дрожь бросает… А тут – как говорится, ну ква. Ой, простите, вырвалось! Мамины земные словечки такие прилипчивые, что их сами преподаватели используют налево и направо и даже сам принц. Что уж про нас говорить.
– Нет, Шер, ты совершенно нормальный. Это просто у некоторых чересчур раздутое самолюбие. Которое, уверена, начнёт сдуваться уже с сегодняшнего дня. Заносчивых нигде не любят.
– Ага, я знаю. Как думаешь, Снежка с братом тоже первокурсники? Вот было бы здорово, если бы они со мной на одном факультете учились! Вернее, она.
– Понравилась? – лукаво улыбнулась я.
Шер забурел щеками и предпочёл не отвечать, указав на открытую дверь аудитории.
– Кажись, нам сюда.
– Точно! Пойдём, пока все места не заняли.
Студентов и впрямь собралось навскидку несколько сотен. В такой толпе было сложно найти даже брата, который обещал занять мне место, а сам куда-то свинтил. Но Шер неожиданно быстро вычислил две знакомые макушки, красную и белую, и целенаправленно двинулся к ним, таща меня на буксире. Я не сопротивлялась, себе дороже, да и любопытно будет познакомиться с тиграми поближе. По крайней мере, с девушкой. Вдруг подружимся? Мне бы хотелось. Я с детства не отличалась повышенной общительностью и дружила в основном с родственницами в лице Верены, близняшками дяди Фёдора и Таей, дочкой маминой лучшей подруги. Несмотря на то, что все они, кроме Тайи, жили на Лессе, мне вполне хватало общения, но во время учёбы свободного времени станет ещё меньше. Значит, надо попробовать найти подругу здесь. Или даже не одну. Мама говорит, с моей интравертностью это необходимо: если вечно торчать с отцом в мастерской, то потом и пойти выпить не с кем будет или там по магазинам прошвырнуться. Не с папой же! Так что с её стороны просьба срочно завести себе в универе друзей больше напоминала приказ. А я и не спорила.
И потому никак не отреагировала на недовольную гримасу красноволосого тигра и дружелюбно улыбнулась его сестре.
– Садитесь с нами, мы подвинемся!
– Здесь и так тесно…
Мы дружно проигнорировали спесивца и протолкались на следующие за ними места. Я успела шлёпнуться на скамью рядом со Снежкой, опередив Шера, и украдкой показала ему кулак. Не стоит сразу навязываться, особенно тем, кто от тебя не в восторге. Я же не слепая, заметила, что девушка изо всех сил старается быть вежливой, но смотреть предпочитает исключительно на меня. И это, кажется, даже не брезгливость, чем-то Шер её пугает. Массой, что ли? Так тут через одного такие. Надо потом аккуратно выяснить…
Шергрив понятливо вздохнул и втиснулся на соседнее место.
– Вы откуда? – поспешила спросить я, пока лекция не началась. – И куда поступили?
– С Ра-Римы, – охотно ответила Снежка. – Это… довольно далеко отсюда. Наш осколок маленький и уединённый, поэтому мы с Миром первые, кто будет здесь учиться. Родители хотят для нас всего самого лучшего, а лучшее – у вас, и поэтому мы здесь!
– А почему «осколок»? – не поняла я.
– А, это наше местное традиционное выражение. Я успела изучить объёмную карту миров, ту, что в центральном холле, и еле нашла нашу Ра-Риму. Она с самого края, такая маленькая, как…
– Тигриный коготь, – неожиданно подключился её брат. – Прошу простить, мы не с того начали. Я – Ра-Дамир, а это моя сестра Снежана.
– Снежана? Это разве не земное имя? – от удивления ляпнула я.
– Ага, земное. Наша мама – землянка.
– Моя тоже, – просияла я. У нас с ними много общего, оказывается!
Их это известие тоже обрадовало. Я успела назвать своё имя и (повинуясь нежному тычку в бок) представить Шера, а потом началось занятие.
Про то, кто на каком факультете, узнала уже после лекции. Нам, к сожалению, было в разные стороны: я шла на вводное к артефакторам, Шер – к природникам, брат и сестра, несмотря на в общем-то сходную магию, тоже оказались на разных факультетах. Снежа – на целительском, Дамир (та-дам!) – на природном. Мы договорились встретиться в столовой и разошлись, причём ра-римец явно пытался отделаться от приставучего знакомого, но Шер с поистине бычьим упрямством игнорировал эти попытки и демонстративно шёл рядом. «Попал тигрище, – с иронией подумала я. – Раз Шеру понравилась Снежка, он обязательно подружится с её братом. Невзирая на мнение последнего. Проще сразу смириться!».
Дальнейшая жизнь подтвердила известную земную поговорку про косу и камень: несмотря на самое энергичное сопротивление, завуалированные издёвки и даже пару открытых конфликтов, от Шера мы так и не избавились. Впрочем, никто, кроме Дамира, этого и не хотел. Даже вредному Плутонию этот парень, уроженец далёкой Эльмайи, умудрился чем-то понравиться. На этом фоне мы со Снежаной удивительно быстро стали лучшими подругами, чему я была безмерно рада. И моя мама тоже.
Невольные воспоминания о таком же дне пятилетней давности притупили мою бдительность. В себя привёл удивлённый вопрос Снежи:
– Ой, а где Камилла? Только что же тут была! Вы её не видели?
Братья дружно отпустили шиворот щеголеватого молодчика, с которым в это время «разговаривали» и так же дружно замотали головами.
– А чё мы сразу, вы сами её прошляпили!
– Куда она могла деться?!
– В женский туалет сама иди, я туда больше не ходок, жить охота… – пробормотал Палладий и машинально потёр глаз. (Эту дурацкую историю я вам потом расскажу, напомните, если интересно.)
– Ну разумеется! Я туда, Снежа на улицу, а вы…
Осеклась, почувствовав, как неуловимо меняется магическое поле. О не-ет… Мы все, сидящие за одним столом, уже давно выучили, что означает это приятное, обволакивающее тело и душу ощущение теплоты, мягкой радости и предчувствия чего-то очень хорошего… Которое потом неизбежно обернётся новыми проблемами. Я иногда думаю – если оценивать Ками с точки зрения какой-нибудь низкоразвитой цивилизации, её можно запросто записать в полубоги, вернее полубогини. Потому что силищи ей от природы даровано столько, что на дюжину магов хватит – я серьёзно! Зато сдержанности и осторожности, увы, ей отсыпать просто забыли. Характер такой, якобы не знаем в кого. В этом смысле удачно, что главная у неё магия гармонии, а не огненная, иначе зажарила бы она нас всех оптом ещё во младенчестве. Вместо этого изредка случаются у Ками такие вот «приступы», когда под влиянием момента ей хочется обнять весь мир и сделать для окружающих что-то «прекрасное, доброе, волшебное!». Спасибо, что не злое, это да, но… Как говорится, вся разница – в нюансах, и не более того. Раз уж мы сегодня за ней не уследили, остаётся только смириться с ситуацией и подождать, когда её обессилевшую тушку можно будет порталом отнести домой. Завтра утром Камилла будет по-прежнему бодра-весела (резерв у неё восполняется до завидного быстро), ну а мы – нет. Не только наша компания, кстати; она, видимо, решила сразу на всех посетителей «Мамы» замахнуться, значит, все они получат закономерный откат за сегодняшнюю «порцию счастья». Говорю же, хорошо сестрёнка устроилась: колдует она, а расхлёбывают окружающие. Магия, чтоб её, гармонии, как иногда шипит папочка. И сделать с ней ничего невозможно, как ни пытайся. Проверено неоднократно, в том числе и принцем. Хих, про него я вам тоже в следующий раз расскажу.
Я задорно рассмеялась и вскочила на стол, красиво взмахнув юбкой. Радость бурлила во мне щекотными пузырьками и сдерживать её не хотелось, хотелось активно наслаждаться жизнью. Для начала – сплясав на столе. Мир, хочешь со мной? Ага, я так и знала, что ты только с виду такой холодный! И улыбаться умеешь, и хохотать как ненормальный от типично дурной шуточки Лада, и задницей своей хвостатой крутишь так завлекательно, прямо залюбуешься! А вот лапать меня не надо… Не надо, я сказала!
Сама не заметила, как опять превратилась в чёрную кошку – ну привет, дежа вю.
Несмотря на то, что я не пила ни капли спиртного, вечер у меня опять запомнился урывками. Вроде кого-то обшипела, когда мне со всей дури наступили на хвост, покаталась на чьей-то спине, задорно мяукая (стыдобища!), и даже повисела на люстре (за это не стыдно, она у Мамы крепкая, да и не смотрел на меня никто). Потом, кажется, вознамерилась прокрасться на кухню и стащить огромную живую рыбину (зачем?!). Вроде бы не успела, потому что рыбой от меня утром не воняло (ура!), зато… Я с кем-то целовалась! У-у-у! И мне понравилось, очень, это я хорошо помню! А с кем – не помню, у-у-у… Вы только не думайте, что я в это время кошкой была, точно нет! И до чего-то большего, к счастью, тоже дело не дошло, да и негде там особо, все залы под завязку набиты. Но – досадно!
Чем закончился вечер и как я добралась до дома, в памяти тоже не отложилось. Выяснилось это уже на следующий день, когда мы, помятые и зевающие, собрались на поздний-препоздний завтрак. Братцы (у Лада под глазом синяк, у Плута костяшки сбиты – каждый понимает веселье по-своему), противно-бодрая Ками, я, родители с одинаковыми ехидными лицами и… ага, дражайшие дядюшка и тётушка. Нарочно заявились, хвостом чую, поглумиться над бедными больными студентами. Хотя сами-то… Верена только в прошлом году выпустилась, да и Ром ненамного старше. Правда, серьёзности в нём столько, что на нас всех хватит и ещё останется. Характер такой, а не потому, что он будущий лесский архонт. Верка вот тоже «прынцесса», но не в пример ему жизнерадостная хохотушка, а их мелкий брат – почти такая же шкода, как мои. Перед дядей особенно не хочется выглядеть глупо, потому что… Эх, признаюсь. Ромир – моя первая детская любовь, она же пока единственная. Я её уже давно переросла, но тёплое доверительное чувство к этому парню осталось. Потому что в детстве он единственный из младшего поколения внушал мне какое-то иррациональное чувство полной защищённости. Остальные дети меня тоже никогда не обижали и не задирали, наоборот, заботились каждый на свой лад, памятуя о моей «жуткой земной жизни», но исключительное доверие вызывал только один Ромка. Почему – ну откуда я знаю! Немудрено, что в детстве он мне казался самым идеальным мальчиком на свете. С возрастом и увеличением круга общения я обнаружила в нём и некоторые недостатки, и слепое обожание сошло на нет. Но всё равно Ромир оставался одним из самых близких и дорогих для меня людей.
Формально он считался моим дядей, а ровесница Верена – тётей, что нас всех изрядно веселило. Ну какая из Верки тётя! Она чуть ли не в два раза мельче своих племянничков-стерхов и выглядит даже младше Ками, когда заплетает свои любимые косички. Это Ками у нас всеми силами пытается казаться взрослее, а Вере это не надо. Как она сама говорит, а то ещё больше припрягут к делам. Пусть пока брат один отдувается, раз сам не против, а она ещё погуляет. Стоит ли говорить, что в этом они с Ками нашли друг друга? В их компании я ощущала себя скорее благоразумной «дуэньей», чем активной участницей наших похождений, из-за чего они меня в детстве дразнили «Ромка-два». А мне и не обидно было, наоборот, приятно. Знал ли сам лесс о моих чувствах или нет, неизвестно, но в любом случае я была ему благодарна за молчание. Потому что, повторюсь, формально он всё-таки был моим дядей. А по-настоящему… ладно, и про это расскажу, а то запутаетесь.
Я – приёмная. Та ещё «неведома зверюшка», непохожая на остальных Ноэлей ни генотипом, ни мастью (единственная из всех брюнетка), ни природой магического дара. Про него я вам попозже объясню, когда к слову придётся… Знаете, мне ведь безумно повезло в жизни. Я была маленькой, когда меня забрали в Опупению от родной тётки, но я многое помню. Как сидела, съёжившись, в уголке, чтобы не мешать очередному пьяному застолью, как воровала тайком оставшиеся после него объедки. Как больно было, когда я нечаянно превращалась в кошку, и тётка пинала меня ногой и хватала за шкирку. Один раз даже в окно выкинула, мне чудом удалось за дерево зацепиться… И вот оттуда, с дерева, я и увидела очень любопытную компанию необычных существ, на которую, что удивительно, никто не обращал ни малейшего внимания. Почему?! Разве для людей нормально иметь столько рук? А хвосты?.. Помню, как меня осенило: раз хвостатые, значит, свои, значит, надо срочно догнать, проследить и, набравшись смелости, заговорить с ними. Вдруг это мои дальние родственники? Тётка называла меня «дьявольское отродье», но это была неправда. Моя мама приходилась ей родной сестрой и, значит, была типичной землянкой, но и отец на чудом сохранившейся фотографии тоже не выглядел необычным. Очень красивым и породистым, как говорила потом мама Вита, но не более того. И всё же именно от него я унаследовала не только внешность и фамильный медальон, но и способность оборачиваться кошкой. Условно кошкой: мне бы польстило сравнение с земной пантерой, но это была всё же не она. А кто и где они такие «водятся» – это мы пока так и не выяснили. Вернее, не стали выяснять. При большом желании это можно было бы сделать, но родители отдали этот вопрос мне на откуп, а я… Нет, не испугалась каких-то новых разочарований, а просто не захотела. Я очень люблю свою семью и иной мне не надо. Даже думать про это не хочу.
Единственное напоминание о моих настоящих родителях – это та старая фотография. Её забрали папа с мамой, когда возвращались на Землю сообщить тётке, что удочерили меня и увезли «за границу», так что никаких опекунских денег она больше получать (и пропивать) не будет. С учётом того, что под конец визита Палиндром показался ей в своём естественном виде, никаких возражений с её стороны не последовало. А последовало, увы, не слишком успешное лечение в местной психбольнице, из которой тётка так и не вышла… Честно говоря, мне её не жалко. А на могилу мамы Любы я езжу каждый год, это моя собственная традиция. Она точно была хорошим человеком, мама Вита специально для меня нашла её знакомых и сослуживцев и потом подробно записала их рассказы. И я ей за это безумно благодарна.
– Ну что, дорогие племяннички, как вчера погуляли? Есть что вспомнить и потом детям-внукам рассказать? – ехидно спросила Вера.
Я неосознанно покосилась на её брата и смутилась, поймав его взгляд. Интересно, о чём он сейчас думает?
– Отлично погуляли! – бодро отрапортовала наша «звезда гармонии». Братья иногда называли её «коза гармонии», и это сейчас было куда ближе к истине. – Все живы, здоровы… ээ… – она покосилась на Лада, – в общем, праздник удался! Можете сами убедиться, я вас на телефон снимала!
Что-о?!
Братья разом взревели и вскочили, чуть не опрокинув стулья, родители едва их успокоили. А мерзавка Ками захихикала и сказала, что телефончик спрятан в надёжном месте и «зачётное видео» продемонстрируют как-нибудь потом. В качестве убойного аргумента в споре, например. Нет, мы её, конечно, очень любим, но… Вы поняли.
– А с командой нашей всё в порядке, никто не в курсе? – озаботилась я, попутно снижая градус кровожадности. Не то чтобы я всерьёз беспокоилась, но я ж командир, мне положено. Да-да, ответственной за дурдом в своё время назначили именно меня, и никто (кроме, Мира, разумеется), не возражал.
– Ой, да что им сделается! – отмахнулась сестра. – Я их лично в портал до общаги запихнула. Правда, сдаётся мне, они там всей кучей вповалку и заснули, но это уже их утренние проблемы. А мы с вами продолжим веселиться!
От дружного ответного «не-ет!» у Ромира в руке треснула чашка. Он невозмутимо вытер пальцы салфеткой и со значением посмотрел на Ками.
– А что, я только предложила…
– Думаю, вчерашней дозы веселья вам на какое-то время хватит. (Лично я активно закивала). Напоминаю, Камилла, что если бы не мы с Верой, то масштабы твоего «гармонального приступа» пришлось бы долго и нудно исправлять и возмещать ущерб Маме. Возможно, он перестал бы тебя пускать совсем. Тебе это надо? Вот. Поэтому лучше скажи своей любимой тётушке спасибо и угомонись уже.
Ками на это было сказать ожидаемо нечего. Кроме тихого «зануда» в сторону Ромки. Но он на детские дразнилки никогда не обижался.
Что ж, отдаю должное предусмотрительности родителей – наверняка это они попросили лессов навестить нас в «Маме». Дело в том, что именно с Верой у Ками был какой-то особенный магический резонанс – они прекрасно дополняли и уравновешивали друг друга. Или при надобности приглушали воздействие друг друга на окружающих. Поэтому «Мама» вчера в очередной раз устоял и всё обошлось без серьёзных последствий. Надеюсь.
– Спасибо, Верунь!
– Всегда пожалуйста! Но с вас поход по магазинам!
Мы с Ками кивнули с разной степенью энтузиазма.
Вера, по выражению мамы, была жуткой шмоточницей и среди прочего коллекционировала традиционные наряды иномирцев. Даже самые нелепые, чем неизменно раздражала Дамира. Впрочем, его почти все раздражали.
На удивление, Ром вызвался идти с нами. И даже стоически вытерпел целый час в модном салоне, давая девчонкам на редкость толковые советы. Но перед входом на любимый Вереной рынок иномирных диковин решительно затормозил и сказал, что у нас другие планы. То есть у него и у меня, а Вера с Ками пусть сами развлекаются. Никто и не подумал возражать: девочки обрадовались возможности погулять без «старших зануд», а мы – ну разумеется, тут же свернули налево, в неприметный переулок с выразительным названием АртеПуп. Это было воистину знаковое место, известное не только в столице, но даже за пределами Опупении. Потому что здесь создавали, продавали и меняли самые крутые и необычные артефакты Содружества Магических Миров. Первый раз отец привёл меня в это волшебное место ещё в детстве, заметив мой интерес и склонность к артефакторике, и сейчас я могла отыскать любую нужную лавку с закрытыми глазами. Мы были здесь совсем недавно, закупаясь всяческими заготовками перед началом учебного года, но кто откажется лишний раз проверить, не завезли ли чего-нибудь новенького? Уж точно не я.
– Мы сюда просто прогуляться или с какой-то конкретной целью?
– Как хочешь. То есть сначала я хочу кое-что тебе показать, а потом…
– О, заинтриговал! Пойдём скорее!
Мне показалось или Ромир слегка нервничает? Даже, кажется, хвост пару раз мелькнул за спиной… Нет, всё-таки показалось, с чего бы. У него железный самоконтроль.
Жутко интересно, куда мы идём! Хм, в «Лавку редкостей дядюшки Хихи»? Неожиданно, правда. Ясное дело, кристально честных и порядочных торговцев и перекупщиков здесь не водилось, но именно этого ушлого стерха мы с отцом особенно не любили и заглядывали к нему редко. Уж больно скользкий тип, до приторности любезный, а в глазах такое выражение, будто он покупателей самих на заготовки разбирает. Брр. Ладно, Ромка знает, что делает.
– О, какие у меня сегодня гости! Мэйд Великолесский, мэйдин Ноэль, чрезвычайно рад! Чрезвычайно польщён!
Стоило некоторых усилий не поморщиться и изобразить вежливую улыбку.
– Здравствуйте, уважаемый! Меня интересуют ли-геммские камни. Слышал, вы выкупили едва ли не треть всей первой партии.
Тонкие губы торговца досадливо дёрнулись и тут же снова разъехались в широкой, до ушей, угодливой улыбочке. Я поневоле насторожилась: об умении этого типа держать лицо знал весь переулок, и эта мимолётная гримаса значила очень много. Что же такого в этих камнях? Никогда о них не слышала, кстати.
Повисла минутная пауза, за которую дядюшка Хихи явно не придумал, как от нас отвязаться. Уверенный взгляд Ромира давал понять, что обмануть его не выйдет, поэтому хозяин в конце концов молча развернулся и пошаркал в хранилище.
– А что…
– Подожди. Всё потом.
Потом так потом. Я не Ками, погибать от любопытства не собираюсь.
Вернулся торговец довольно скоро. И так же молча поставил на прилавок небольшую шкатулку.
– Здесь всё, что я могу вам предложить. Исключительно из уважения.
Ну, это уж точно не треть партии! Драгоценные камни для артефактов обычно закупают целыми… Ох, ничего ж себе!
Будущий архонт самолично откинул крышку шкатулки, и у меня буквально перехватило дыхание. Это же… самое настоящее сокровище!
Впрочем, внешне камни выглядели вполне заурядно. Не все из них были крупными, и даже не все безупречно чистыми. Но магическое зрение позволяло увидеть в этих непритязательных минералах специфическое радужное сияние такой силы, что сразу становилось ясно – они просто созданы для артефактов. Они идеальны. Все. Но особенно… Рука невольно потянулась к грубовато огранённым кристаллам любимого зелёного оттенка. Ничего не могу с собой поделать, люблю изумруды. И не из-за того, что они мне «под цвет глаз», а из-за фамильного медальона.
Он всегда со мной, сколько себя помню. Покойная тётка рассказала маме Вите, что его лично сделал мой биологический отец. Когда узнал, что его невеста беременна, почему-то очень удивился, но ещё больше обрадовался и тут же потащил её в ЗАГС, а потом умчался в очередную «командировку», откуда и привёз медальон с намерением лично надеть на шею новорождённому. У него в семье-де так принято. Подробностей про семью тётка не знала, и её сестра, кажется, тоже – муж якобы работал в какой-то секретной службе и практически ничего про себя не рассказывал. Через несколько месяцев он сгинул где-то на очередном задании или просто «свалил в закат от надоевшей глупой Любки», но в любом случае не вернулся ни до моего рождения, ни после. Я могу только догадываться, как тяжело пришлось маме Любе, простой медсестре, одной с ребёнком. Пособие маленькое, от сестры вместо помощи одни издёвки. Закончилось всё и вовсе несправедливо и печально: в соседней квартире случился пожар, Люба, вымотанная после смены, спала, попросив подругу погулять с коляской. Она задохнулась в дыму, не сумев вовремя проснуться… Тётка тут же подсуетилась и взяла надо мной опеку, переехав в нашу наспех отремонтированную однушку и сдав свою комнату в коммуналке. Денег ей точно хватало, поскольку на меня она почти не тратилась.
Удивительно, как про всё это не прознала опека, но тем не менее – моя жизнь в первые годы была далека от нормальной. Мамины драгоценности, подаренные ей отцом, тётка продала и даже возмущалась потом, что за них так мало дали. Пробы-то нигде нет, хотя сплав очень похож на золото, да и камни прекрасные. Особенно много среди них было изумрудов. А самый большой, по форме напоминающий сердце, – в моём медальоне. Конечно же, тётка пыталась его у меня забрать, но по какой-то странной причине он не снимался. На обычном с виду шнуре даже застёжки не было, но и через голову его было ни снять, и ни перерезать самым острым ножом. Это я уже в Опупении догадалась, что отец сделал для меня самый настоящий зачарованный амулет – его и Палиндром смог изучить только со мной на «поводке». Видимо, носить его предполагалось до самой смерти. Я не возражала, конечно, потому что за всё это время сроднилась со своей «кошачьей лапкой». И сама бы её никому не отдала, ни за что.
А ещё меня, как будущего профессионального артефактора, очень интересовали странные руны, выгравированные в основании кошачьих «пальцев». Их было четыре. Я ещё в детстве перерисовала руны в рабочий дневник и тех пор пыталась разгадать их значение. Пока безуспешно, несмотря на горы перелопаченной литературы и консультаций с лучшими специалистами. Ну ничего, Яська Евгеньевна Ноэль не из тех, кто сдаётся! Вся жизнь впереди, я обязательно отгадаю эту загадку.
– Тебе что-то понравилось? – скучающе спросил Ром, одновременно тыкая в меня пальцем под столешницей.
Я с трудом выплыла из счастливого транса и энергично закивала.
– Всё! Мне надо всё!
– Даже не сомневался.
Он слегка пожал плечами и безропотно вытащил букван. Ещё одна папочкина разработка, между прочим, – «платёжное приложение». Аналог земных переводов, только магический, безумно популярная штука. С неё одной родители просто неприлично обогатились, а сколько существует других оригинальных продвинутых артефактов! И сколько их ещё будет…
Ромир недрогнувшей рукой перевёл торговцу крайне приличную сумму, но тот, кажется, всё равно остался недоволен. Уверена, за такие редчайшие камни он планировал выручить намного больше. Если распродаст их по одному или, наоборот, оптово поставит в королевские артефакторные мастерские. Или, хм, перепродаст «теневым» специалистам. Есть у нас в Опупении и такие. И вообще всё есть, как в земной Древней Греции. Возможно, кто-то из «теневых» артефакторов и был заказчиком этой партии, тогда неудивительно, что нам продали так мало. Интересно, а как сам Ромка про это узнал?
Я спросила его об этом в кафе, куда мы зашли перекусить в ожидании девчонок. И получила в ответ почти ожидаемое:
– По своим каналам.
Вредный белк!
А вот просьба отдать ему несколько изумрудов удивила.
– Зачем тебе?
– Для подарка одной девушке на день рождения.
– О! Я её знаю?
Ромир снисходительно посмотрел, как я ёрзаю по сиденью от любопытства, и неторопливо кивнул.
– Ну?!
– Что «ну»?
– Не беси меня, Ром, колись давай!
– Я тебе не орех. Ладно, подсказка – день рождения у неё ровно через два месяца.
– Двадцатого? Как у меня?.. Стоп. Это я? Мне подарок?
Я почувствовала себя глупо – терпеть не могу такие ситуации… Особенно в присутствии любимого дядюшки.
– Тебе, – тепло улыбнулся он, и я, как всегда, растаяла. – Ты же любишь изумруды. Амулет будет отлично сочетаться с твоим медальоном.
– Амулет?
– Ну разумеется. Не буду же я дарить тебе просто украшение.
– А что это будет? Ну скажи, а?
Но вредный Ромка лишь с улыбкой покачал головой. И сгрёб сразу пять изумрудов, между прочим! Ладно, мне не жалко, всё равно они ко мне вернутся.
К счастью, я успела спрятать шкатулку в сумку до пришествия девчонок. С них станется всё перелапать и половину выклянчить – не для амулетов, а «просто понравилось», «для новых серёжек», «тебе жалко, что ли»… А мне, если честно, жалко. Потому что я действительно никогда не видела таких идеальных камней. Один из них обязательно станет основой для моего дипломного артефакта! Да с такой изумительной проводимостью и силой я создам что-то не менее значимое, чем мой приёмный папочка, и, может быть, даже заслуженно прославлюсь! И это не тщеславие, а здоровые амбиции молодого талантливого специалиста. А ещё можно…
Кажется, спутники меня немного потеряли, но тормошить и отвлекать не стали, спасибо им за это. У каждого из нас свои причуды и страсти, и мы привыкли относиться к ним с пониманием. И подколками, куда уж без них! Хорошо, что сегодня девчонкам не до меня – встретили на рынке знакомых и увлечённо их обсуждают. А Ромка просто молчит и наблюдает за нами со своей тёплой, чуточку снисходительной улыбкой. Да и пусть, я его всё равно люблю.
– Это и есть моё первое задание?! – с детской обидой выпалила Ками и дёрнула меня за руку.
Я философски пожала плечами.
– Бывало и хуже.
– Наоборот, нам очень даже свезло! – дружно заявили парни и с энтузиазмом вечно голодных растущих организмов ринулись исследовать… огроменную кухню. Естественно, не ради задания, а на предмет «чё-нить пожрать». Уж что-что, а набить пузо они никогда не откажутся, что братья, что Шер. Даже интеллигент Дамир уже вовсю принюхивается в сторону открытой кладовки с копчёностями… М-м-м, и в самом деле завлекательно пахнет! Мы с моей кошкой тоже не прочь с порога начать продинспекцию, но силы воли ещё хватает на командирский инструктаж:
– Ребят, напоминаю! Заготовки не трогать, всё подряд не надкусывать! Объедки – в поглотитель, посуду не бить! Что ещё?.. Наткнётесь на подозрительное – помечайте, хоть воткнутой вилкой. И нет, Лад, в задницу Миру втыкать не надо, он не подозрительный, а давно знакомое зло. В общем, на грабёж даю полчаса, потом работаем!
– Так точно, мой генерал! – Плут ехидно отсалютовал чьей-то копчёной ногой.
– Ясь, чайник ставить?
– Ставь, конечно. А то эти хрюндели ещё надумают мухоморовку варить…
– Уже надумали, – мурлыкнул в сторону подруги Шер и похлопал себя по карману. – Только сначала каких-нибудь травок наберу. О, и специй! Тут должны быть интересные!
Мы со Снежей синхронно закатили глаза. Ничего нового! И лишь одна Ками растерянно хлопала на нас своими голубыми глазищами. А что она думала, наивная? Что нас сразу же пошлют какой-нибудь мир спасать? Так руководство университета ещё в своём уме. И жить хочет, да. Поэтому… ждёт нас во всех отношений весёлый год, и это чувствую не только я – все. Кроме Ками. Которая ещё сегодня утром была уверена, что самую знаменитую экс-пятёрку курса направят навстречу подвигам и славе. Ага-ага.
– Поздравляю «Дом Солнца» с первым в этом году, а для кого-то и просто первым, ответственным заданием! – бодро распинался куратор, прохаживаясь вдоль нашей условно ровной шеренги. – Хочу отдельно отметить, как повезло первокурснице в лице мэйдин Ноэль! Вы единственная попали в давно сработавшуюся команду, где вас к тому же прекрасно знают. Следовательно, вам не требовалось время на адаптацию, и к практическим тренировкам вы приступили значительно раньше своих сокурсников. И уже показали отличные результаты! А потому, по совету нашего многоуважаемого мэйда ректора, вам доверена важная и, отмечу сразу, непростая миссия! Нынешней ночью вам предстоит в очередной раз отличиться… доказать… не посрамить…
Я с трудом удерживала на лице лёгкую вежливую улыбку, рядом страдали братья, изо всех сил пытаясь не ржать и тишком пихаясь хвостами. Лишь одна Камилла воспринимала слова куратора всерьёз и лучилась искренним энтузиазмом – и это после всего, что я ей рассказывала! Ну, тогда уж извините, моя совесть чиста.
Дело в том, что в общем университетском рейтинге успешности наша команда неизменно входила в первую тройку. Не все это принимали и считали справедливым, кто-то неприкрыто завидовал, кто-то восхищался и пытался подражать… Изначально провальная идея, кстати. Потому что такой, кхм, самобытный коллектив может существовать лишь в единственном экземпляре, ещё один наша альма-матер точно не выдержит. И если одна команда из тройки лидеров обычно выезжала на силе и мощи своих участников, а другая – за счёт умения филигранно управлять магическими потоками, то нашим коньком была не магия, а общая… как бы вам объяснить… в общем, непредсказуемость. Оригинальность с переходом в нелогичность, где известный в узких кругах русский «авось» соседствует с азартным «побежали!» (а подумаем потом) и «подождём, может само рассосётся», а попытка следовать правилам неизменно оборачивается их нарушением. Парадокс, да, но это и в самом деле работало! Если честно, иногда мы и сами себе удивлялись. Ну куда нам в лидеры – с нашей-то успеваемостью (из-за братца и Шера), вечными спорами и взаимными претензиями (это в основном Мир), про дисциплину я вообще молчу. В нужный момент, впрочем, все наши раздолбаи умели собраться и выдать вполне себе годный результат, однако на общих практических отработках наша банда на фоне многих выглядела слабовато. Зато мы полностью реабилитировались в полевых условиях и за несколько лет стяжали себе славу мастеров по решению нестандартных задач.
К примеру, в прошлом году на очередном этапе командных соревнований нужно было забрать некую зашифрованную вещь у одного из осевших в столичной области фуников. На выполнение было дано три часа, и почти половину из этого времени мы потратили на решение головоломки. Не магической, обыкновенной логической, что ещё сложнее. К тому времени, как выяснилось, что это старый металлический напёрсток, Плут уже весь извёлся (он участия в мозговом штурме не принимал, напомнив, что думать – это не его сильная сторона). Как застоявшийся в стойле скакун, он был готов мчаться брать жилище бедного фуника штурмом и просто-напросто отобрать вожделенную вещь. В крайнем случае обменять на деньги или магический накопитель, угрожая иначе забрать его бесплатно, оставив взамен пару фингалов. Пришлось ещё раз ткнуть братца глазом в задание с подчёркнутым «отдать добровольно и безвозмездно». Пока Плут ныл и стенал по этому поводу, мы со Снежей присоединились к Дамиру. Тигрище обладал полезной способностью к скорочтению и хорошей памятью и отвечал у нас за сбор информации. Не подвёл и на этот раз, найдя в справочнике по фуникам несколько любопытных фактов об их суевериях и страхах. На них и решили сыграть, ибо время отчаянно поджимало. Бедный наш владелец напёрстка! Даже я бы напряглась, если бы ко мне в дом яростно ломилось чёрное развесисто-рогатое чудище верхом на большой чёрной кошке с горящими глазами и, жутко завывая, требовало «отдать душу». Плуту роль чудища очень понравилась, даже то, что для неё его целиком вываляли в грязи. Как мы всей командой прилаживали к его голове отломанные от чернодуба ветки, умолчу, это отдельная мини-эпопея. Но выбора не было: тот же Мир напомнил, что фуники устойчивы к магии иллюзий, а значит, жертва в два счёта разоблачит обман и уж точно ничего не даст. Пришлось обойтись собственной смекалкой. В конце приготовлений Снежка дала нам с Плутом выпить обычный ра-римский настой «от головы» (от больной головы в смысле), который всегда был в нашей походной аптечке. Побочным эффектом от него являлось сильное, но недолгое свечение радужки глаза. Ничего, нам хватило. И фунику тоже – застращали мы бедного мужика знатно. А потом запустили к нему «мимопроходящую» целительницу Снежу, всю такую белую и пушистую. Она без труда разговорила жертву и навешала ей лапши насчёт расплодившейся иномирной нечисти, отвадить от дома которую можно только старинным народным методом. Конечно же, с участием напёрстка. Мы прятались неподалёку за кустами и давились от смеха, наблюдая, как предельно серьёзная подруга велит хозяину бросить через плечо не только напёрсток, но ещё почему-то пуговицу, дырявые трусы и кусок хлеба, щедро посыпанный перцем, и воет с ним в унисон «изыди, чёрная тварь!». К счастью, в голос никто не заржал, Плут даже кулак себе в рот засунул и выдержал. Проржались мы уже в университете, с трофеем. Там же и узнали, что по крайней мере две предыдущие сунувшиеся к фунику команды вернулись ни с чем. Одних разоблачили, на вторых нажаловались за попытку применить силу. Не такой уж и слабонервный мужик оказался, наверняка его изначально предупредили о нашествии злобных студентов. Но мы всё равно единогласно решили оставить ему денежную компенсацию за моральный ущерб. Повесили мешочек на ручку двери, постучали и смылись порталом. Надеюсь, деньги он использует правильно, а не сочтёт за попытку чёрных сил купить его душу…
Или вот вам другой случай. Ещё на первом курсе наша команда вместе со всеми участвовала в квесте «Добыча сокровища». Университетское руководство тогда первый раз организовывало выездную игру-соревнование между пятёрками, поэтому все были на нервах. Без косяков тоже не обошлось, отчего нескольких студентов пришлось порталом отправлять в лазарет… Но в целом было весело. И познавательно, да.
Каждой команде нужно было по магориентирам найти «своё» дерево, в дупле которого пряталось искомое сокровище. Кроме него в этом же дупле пряталось, вернее на законных основаниях проживало, семейство вальхурий – крупных и крайне агрессивных летающих насекомых, которых было необходимо на время выкурить оттуда. Но не убивать! Эта задача и стала для всех самой сложной. Пока Снежка судорожно листала «полевой справочник целителя» в надежде найти подходящий сбор, отпугивающий вальхурий, нетерпеливый Плут уже карабкался на дерево. И это несмотря на мой прямой запрет! Брат воспринял идею выкуривания в прямом смысле и скрутил «сигаретку» из пучка первой попавшейся травки, кою поджёг и под таким прикрытием полез навстречу подвигу. Не долез, ибо надышался парами и начал безудержно хихикать. Снежка потом сказала, что он надёргал весельчатку упоротую, которая, как оказалась, росла тут в изобилии – и вот результат. Сверзился, конечно, придурок, хорошо, хоть невысоко успел залезть, обошлось без травм… Вру, совсем без травм всё же не обошлось, если так можно назвать в очередной раз оттоптанное самолюбие Дамира и множественные укусы набросившихся на него вальхурий. Хорошо, что тигриная кожа куда прочнее человеческой, и зажило всё очень быстро… кроме самолюбия. Тем более пострадал он из-за невольной ошибки собственной сестры: Снежка была так рада, что нашла рецепт «отворотного» отвара, позволяющего безнаказанно забрать у вальхурий искомое сокровище, и так торопилась его приготовить, что перепутала две похожие травки… И сварила «приворотный» отвар, которым щедро обрызгала Мира. Он, рисуясь, грациозно полез вверх – с тем, чтобы через минуту с позорным мявом скатиться обратно и не разбирая дороги унестись прочь в сопровождении почётного эскорта из жужжащего и жалящего облака. К счастью, на пути ему встретился водоём, который смыл притягательный запах. Бедная Снежа чуть не плакала, переживая за брата и свою унизительную ошибку, а Шер в это время преспокойно достал спрятанный в дупле «приз», которым оказался всего-навсего амулет обратного переноса. Мы дождались Дамира, оплеухой и «бодрюном» кое-как привели в чувство Плута и перенеслись в университет. Как потом выяснилось – третьими из всего потока. Это был очень хороший результат, мы-то сами были уверены, что справимся одними из последних!
Так оно чаще всего и бывало: мы «плавали» на классических задачах и успешно решали всякие нестандартные и нелепые. Зачастую это получалось случайно, экспромтом – ну или же благодаря нашему специфическому везению. Ярким примером этого служит избавление родственников нашего ректора от особо живучего вида болотного грибка. Медленно и верно он расползался по дому и грозил в недалёком будущем выставить всю семью на улицу. Клав-Дий лично привозил к ним профессоров-магоботаников, водников и других стихийников, давал задание артефакторам – но всё было тщетно. Грибок продолжал разрастаться, наполняя дом влагой, плесенью и безнадёжностью. А потом появились мы… Никто нас не звал, кстати, сами напросились – потому что в случае успеха декан природников пообещал не отчислять Шера. У того вначале не очень ладилось с науками – сказывались недостатки домашнего образования. Ради друга мы были готовы чуть ли не вручную отдраивать полы и стены от прилипчивого грибка, но, к счастью, делать этого не пришлось. Шер невольно выручил себя сам. Очень просто выручил, с помощью своей мухоморовки, которую прихватил для «подстёгивания мозгового штурма». Мы тогда ещё не знали о её нестабильных эффектах и вместо обсуждения проблемы устроили кто драку, кто тихий час, а кто концерт без заявок. Когда всех слегка попустило, в нашей компании обнаружилось пополнение. Рядом с Шером удобно устроился на табуретке низенький незнакомый дедуля в смешной шапке, вылитый гриб-переросток. Смеяться мы, к счастью, не стали, вежливо поздоровались и присоединились к задушевной беседе под мухоморовку. Только сами больше не пили, хотя некоторые шестирукие и порывались. Вот тогда и выяснилось, что этот дедуля и есть по своей сути тот самый неубиваемый болотный грибок! Не спрашивайте, я не природница и не очень поняла объяснения Снежки, как живое существо может иметь две настолько разные формы, но факт остаётся фактом – так бывает. Только очень-очень редко, вот никому и в голову не пришло поговорить с грибком за жизнь. А Шеру после мухоморовки пришло, и не только поговорить, но и налить, а как же иначе? Невежливо. В результате грибок собрался в один большой «гриб», с удовольствием продегустировал предложенное и поведал, как дошёл до жизни такой. Не по своей воле, как выяснилось, а уйти-то некуда. Ну, Шер от щедрот и предложил ему переехать на его историческую родину, там-де куча болот и мало жителей, он точно никому не помешает. Старичок обрадовался и согласился. Тут же друг вручил ему амулет-портал и быстро накарябал сопроводительную записку, что-де гость от него, примите и позаботьтесь, – и спустя ещё несколько минут проблема была решена. Разумеется, нам даже сразу не поверили, и, разумеется, в итоге Шер остался в университете. Без него наша команда лишилась бы изрядной части своей «изюминки-безуминки», так что все были очень рады. Кроме Мира, да и то не точно.
Сегодняшнее задание, которое Ками искренне посчитала издевательством, по большому счёту таковым не являлось. Куратор заранее изложил мне суть проблемы и снабдил кратким отчётом по предыдущим попыткам повлиять на ситуацию, а также точными изображениями всех последних художеств, которые – в прямом смысле – чуть не довели бедного главповара до инфаркта. Само собой, он принадлежал к расе пиллей, как и большинство других поваров и работников кухни, наша университетская – не исключение. А пилли, мало того что прирождённые кулинары, так ещё и чистюли каких поискать, и вообще страшные аккуратисты. Любой беспорядок воспринимается ими крайне болезненно, а то, что с недавнего времени творится на вверенной им территории, буквально приводит в отчаяние. Хотя, по сути, ничего ужасного здесь не происходит: никто массово не травится, столы по ночам не летают, ложки не пропадают… Магический фон тоже неизменно ровный, ни одной попытки проникнуть в кухонный корпус через двери-окна не зафиксировано. Но при этом каждое утро, вот уже восьмой день подряд, одну из стен университетской столовой неизменно украшает очередной издевательский шедевр – инсталляция из приклеенных к ней овощей, приборов и тарелок с дополнением в виде по-детски грубых, но в то же время забавных рисунков. Цветы, загадочные предметы, неузнаваемые животные, сценки из чьей-то жизни, такие же маловразумительные… Весь набор прежних творений лежал сейчас в моей папке и ждал очередного мозгового штурма. Что это может значить и как поймать неуловимых хулиганов? – вот два вопроса, которые нам предстоит обсудить до того, как у Шера настоится новый экспериментальный образец его знаменитой мухоморовки. Вернее, хоморовки, так у него на родине называют спиртосодержащий напиток, настоянный на местной травке. Но мы его ещё на первом курсе переименовали, с лёгкой руки – ну разумеется – моей легкомысленной мамочки. Которая, кстати, весьма хвалила этот напиток и приватно намекала, что после небольшой дозы их с мужем всегда активно тянет на горизонтальные подвиги. К счастью, такой эффект наблюдался только у них. Хоморовка в каждом случае «работает» индивидуально: у кого-то повышается драчливость, а у кого-то тяга к написанию стихов, один после неё мгновенно засыпает, а другой против воли начинает выдавать мудрые мысли. И этот последний кто-то – конкретно сам Шер, проверено неоднократно. На свойства напитка, кстати, не в последнюю очередь влияют дополнительные специи и добавки, поэтому каждый раз результаты получаются слегка (или не слегка) разными и фиксируются автором в специальный блокнот. Для статистики и будущей рекламной компании, ибо Шергрив подумывает после окончания учёбы осесть у нас в Пупе и открыть своё дело.
– Ну, что скажете? – я дала время обожравшимся товарищам вдоволь наглядеться на образцы современного кухонного искусства. – Ваши идеи, кто это делает и зачем? Как всегда, принимаются самые дурацкие, так что не стесняемся, делимся предположениями! Лад?
– А чего сразу я? Я вообще не в команде, только страхую и наблюдаю!
– Ага, и ем больше всех. Вообще-то ты самый старший и единственный с дипломом, а значит, теоретически самый умный. Так восхити же нас, о мэйд младший куратор!
Брат недовольно засопел и исподтишка показал мне кулак. Я демонстративно зевнула. Ясное дело, он не жаждет сразить Ками своими «выдающимися» интеллектуальными способностями. Смешной. Как будто никто не в курсе, что мозги у него сосредоточены в основном в кулаках! Его за них даже в аспирантуру приняли, со скрипом, но приняли – чтобы было кому младшекурсников на полигоне гонять. Ради справедливости, помимо кулаков, Палладий неплохо управлялся с доминирующей у него водной магией. Опять же, предпочитая её атакующие свойства… Это неоднократно помогало при выполнении заданий, и в своей прошлой команде он был на неплохом счету. А уж Ками он с самого детства навострился виртуозно тушить, в самом прямом смысле этого слова. Так что сестра его даже немножечко идеализировала. Но – ничто не вечно, пришла пора поразить сестру и своим логическим мышлением. Вперёд! Напрягаемся и думаем!
– Ну… Не знаю, кто этот шутник и сколько их вообще, но уж точно меньше, чем нас, иначе бы шумели слишком, и их давно засекли, – наконец, изрёк Лад. – Поэтому предлагаю устроить массовую засаду. Спрятаться тут легко, хоть под столами, хоть в кладовках, тем более всем глазоотводы выдали. Так что есть все шансы поймать их на горячем. Главное – не проспать! Ну и вот. Тогда на твои вопросы, Яська, они нам сами и ответят, чего заранее головы ломать.
– Кстати, согласен, – поддержал брата Плут. – Придурка может понять только такой же придурок, а среди нас таких нет! Что вы так на меня смотрите? Я же не утверждаю, что мы не придурки, я говорю – «другие придурки». Вот я бы на их месте покрасивее картину нарисовал. И вместо тарелок приклеил к стене ножи: из них бы получился отличный зловещий замок колдуна-отступника, например. А не те дурацкие цветочки!
Одна Камилла посмотрела на него с подозрением, мы же неприкрыто хохотали. Вот такой в нашей команде незатейливый юмор. А если серьёзно…
– С засадой нормальная идея, – кивнула Снежа. – И пара ловушек на всякий случай не помешает, безопасных, я сама поставлю. Перед этим мы, конечно, всё проверим – и глазами, и амулетами, но, уверена, ничего подозрительного не найдём. Преподы наверняка тут уже двадцать раз всё обнюхали.
– Да, обнюхать тоже надо, – вставил Дамир.
Все согласно закивали: что у них с сестрой, что у меня в звериной ипостаси нюх был куда тоньше уровня рядовых людей и стерхов. И даже тоньше амулета-анализатора, который мне под роспись тоже выдали, как и кучу других стандартных артефактов. Хотя ясно же, что ситуация именно нестандартная. Поэтому ректор нас и позвал. «Дом Солнца» – настоящие бойцы с хаосом любой степени сложности! Правда, сначала мы этот хаос сами же и раздуваем до небес, причиняя окружающим некоторые неудобства… Но это, право, мелочи. Мэйд Клав-Дий прекрасно знал, на что подписывался, потому и велел работникам кухни сдать все ключи и заочно повесить возможные убытки на неуловимого шутника. Мы этот аванс с чистой совестью проели, а сейчас надо отрабатывать возложенные надежды. Репутация обязывает!
Где-то через час мы были полностью готовы к ночному бдению. Никаких физических, равно как и магических, следов злодеяки ожидаемо обнаружить не удалось, но мы по этому поводу не печалились. Позиции я распределяла лично категорично, давя официальным авторитетом: никаких Шер рядом со Снежей и братья в тычковой доступности друг от друга. Не хватало ещё из-за их возни или переругиваний «тихим» шёпотом всё дело испортить. Также все под моим зорким взглядом выпили положенный в таких случаях «бодрюн», с ним мы гарантированно избавлялись от потенциального храпа доблестных караульщиков. Исключением не стали нехрапящие девушки и Шер, который сегодня единолично продегустировал новый рецепт своей мухоморовки. Не знаю, как она уживётся с «бодрюном», надеюсь, он не будет всю ночь весело скакать по потолку… тьфу-тьфу-тьфу! Зато благодаря своему волшебному напитку Шер в очередной раз порадовал нас интересной мыслью оставить художнику приветственное послание. Для этого Ками (её выпихнули единогласно) намазала ладонь ягодным соусом и припечатала к той же многострадальной (и на данный момент в очередной раз отмытой) стене. Я, подумав, ногтём процарапала на отпечатке два кружка и полукруглую линию, превратив в подобие весёлого смайлика – и на этом наши приготовления были закончены. Все разбрелись по позициям. Я в виде кошки запрыгнула на высокий буфет: с него столовая просматривалась целиком, и нужная стена была совсем рядом. При желании можно прыгнуть нарушителю на спину, если он, конечно, меня выдержит. Мелкие и низкорослые расы у нас исторически учатся редко, так что шанс напугать хулигана кисой вполне себе неплохой. А ещё можно…
Клянусь, такое со мной впервые! Я заснула! Сама не поняла как: вот только что лежу и подозрительно щурюсь на убежища братьев – никак букваны включили, гадёныши, и переписываются, и вдруг – р-р-мяв! – с удовольствием зеваю во всю пасть, а за окнами занимается рассвет… Ой! Чуть не свалилась с буфета, когда прыгала вниз, так торопилась к сидящей у пресловутой стены Камилле и… кому? Кто это рядом с ней?!
Я была настолько обескуражена, что впервые за много лет неконтролируемо обратилась. Только не из человека в кошку, а из кошки в человека.
– А что это вы делаете?
Ками мимолётно оглянулась и снова с улыбкой повернулась к… ну, как бы вам объяснить? Это определённо был тот, на кого мы так неудачно охотились. И он определённо не был нормальным живым существом. Классическим неживым, впрочем, тоже. Это было… гм, Нечто. Вот вы можете себе представить Колобка из известной земной сказки, размером с футбольный мяч? Хорошо. А теперь представьте, что это не сам Колобок, а его призрак. Полупрозрачно-белёсый, с заметным светящимся контуром, тёмными провалами глаз и рта и тюнингом в виде тоненьких бесцветных щупалец, которыми он и малевал на стене своё очередное художество. Но на этот раз в компании Ками.
Захотелось срочно выпить мухоморовки, но я героически поборола соблазн. Так же как и желание разбудить мальчишек. Судя по разноголосому храпу, они тоже спали (в первый раз «бодрюн» не сработал!), а вот Снежа, зевая и потягиваясь, уже шла в нашу сторону.
– Привет! Как тебя зовут? Меня – Снежана.
Молодец она, куда меньше меня тупила. Ещё и о приличиях вспомнила.
«Колобок» несколько раз высоко подпрыгнул и щупальцем изобразил на стене что-то вроде грустного смайлика.
– Он не может разговаривать, – сообщила Камилла. – По крайней мере, его никто не слышит. А ему очень хочется общаться… Ну и вот, – она широким жестом обвела изрисованную стенку. – Пытается наладить контакт с местными, а они, гады тупые, его не понимают.
– А ты понимаешь?
– Серединка на половинку, – честно призналась Ками и ткнула пальцем в один из рисунков, сделанных при помощи всё того же соуса. – Вот с чего начался наш осмысленный диалог.
– И что это? Ой, а я знаю! – Снежка радостно захлопала в ладоши. – Это вигвам! Жилище индейцев, мне мама рассказывала!
– Не вигвам, а «фиг вам», – назидательно поправила сестра. – Мульт про Простоквашино знаешь? Вот, а мы с Яськой его в детстве смотрели и запомнили. Насколько я разгадала этот ребус, «Колобок» уже близок к отчаянью и обещает нечутким работникам кухни вместо помощи всякие пакости, он по ним тоже специалист.
– Стоп! Он что, с Земли?! – дошло до меня. – А как здесь-то очутился?! Не личным же порталом прибыл! Про это ты спрашивала?
– Ага, и даже поняла, что он мне ответил, – Ками слегка смутилась. – Это я его нечаянно привезла. Помнишь, мы в конце каникул на Землю заскочили на денёк? Ты, как обычно, на кладбище, а мы сами по себе болтались. И набрели на один антикварный магазин, даже скорее комиссионный – ценности там были весьма условные, в основном хлам один. Мне там деревянная коробочка понравилась в старинном стиле, потрёпанная вся, но симпатичная, с узорами. Я её папе отдала отреставрировать, сейчас как новенькая выглядит, я туда кольца складываю…
– А поближе к делу?
– Так вот, в этой коробке наш гость и сидел, вон видите, он её нарисовал? Насколько я поняла, «Колобок» это что-то вроде полтергейста, или там духа, или вообще домовой, если они действительно существуют. Прежний его дом сгорел (вот рисунок, тоже всё понятно), тогда он впал в спячку и проснулся уже после того, как я купила его временное пристанище. Потому что напитался от меня магической энергией. Сразу выйти сначала сил не хватало, а потом защита нашего дома не давала, она же у нас жуть какая суровая. Ну а потом я эту коробку принесла на артефакторику, вернее не её, а кольца в ней, не суть. В общем, он тогда и выскользнул оттуда и спрятался в месте, где агрессивной магии поменьше. И с тех пор обитает в кухне и в столовой, и переезжать отсюда ни в какую не хочет. Единственное, для нормальной жизни (или что там у него, так и не поняла, живой он в принципе или нет) ему периодически требуется подпитка определённого вида… мм, не магии даже, не знаю, энергии? Флюидов?
– Флюидов любви?! – забавно вытаращилась Снежка на кривобокое, но хорошо узнаваемое изображение сердечка.
– Надеюсь, всё же нет, – Ками ткнула пальцем в рисунок обнявшейся парочки, это уже явно её творенье. – Влюблённые в столовой не такое уж редкое явление, но от них он не подпитывается. Мне кажется, ему просто нужны признание и забота. И тогда он сам готов заботиться о других, вот.
– То есть по сути он действительно близок к домовому из земных сказок? – задумчиво произнесла я. – Готов сотрудничать с местными и помогать, но на агрессию будет отвечать аналогично. (Тут «Колобок» несколько раз высоко подпрыгнул, что, видимо, означало, что выводы я сделала верные). Кстати, заметьте, девочки, что этой самой агрессии в нём не так уж и много: это мы не смогли вычислить его присутствие, а он нас наверняка сразу засёк, но не стал вредить и просто усыпил. Как и других «сторожей» до нас. Мощно! (Пришелец согласно улыбнулся, отчего мы дружно вздрогнули – зрелище разъехавшегося до контуров рта вышло жутковатым. Но мы старательно заулыбались ему в ответ.)
Итогом переговоров стало наше обещание донести идею о дальнейшем сотрудничестве главному повару и убедить его с уважением отнестись к новому соседу. Которому очень понравилось на кухне, так что уходить отсюда он в любом случае не собирается. Выдворить его принудительно, уверена, тоже не выйдет, проще будет смириться и привыкнуть. Зато в благодарность за приют и хорошее отношение Колобок – он согласился отзываться на это имя, потому как прежнее забыл – обязуется следить за порядком, научить местных каким-то экономическим и хозяйственным хитростям (любопытно, но мы, пожалуй, из зрительного зала посмотрим) и всячески способствовать процветанию этого приятного места и его доблестных тружеников. А что, отличная же идея! Пилли успокоятся и, надеюсь, научат пришельца рисовать на бумаге, не портя стену, а взамен получат неутомимого и неподкупного хранителя кухни. Дотошного проверяльщика качества продуктов, ночного сторожа и вечного дежурного на массовых трапезах. Обычно здесь всё спокойно, но отдельные студенты иногда умудряются сцепиться друг с другом или подстроить соседу мелкую пакость. Чую, с этого дня таким будет прилетать нехилая ответочка! И правильно. Нечего другим аппетит портить.
К тому времени, как наконец-то проснулись парни, я уже закончила писать отчёт о проделанной работе, а Снежка и Ками – убирать со стены совместные художества. Предварительно я засняла их на букван, так что доказательства у нас будут. И в качестве главного – переставший скрываться Колобок. Задание выполнено, баллы засчитают, да ещё положенный «отсыпной» день впереди. Жизнь прекрасна!
– Извини, Снеж, но действительно пора, – вздохнула я и машинально погладила сидящего на столе ёжика.
– Не надо, конечно. Тогда же придётся вдобавок «тесно контактировать», брр, – передёрнулась подруга. – Нет уж. Я Шера люблю, но не до такой степени, чтобы с ним обниматься. Он же такой противны-ый!
Я молча пожала плечами. Сдержанная и тактичная, Снежка только со мной позволяла себе выплеснуть негативные эмоции, поныть и пожаловаться. И кстати сказать, делала это редко. Подруге и самой было совестно так говорить про бедного Шера, но за пять лет общения она так и не смогла до конца себя переломить. Нет, на самом-то деле Снежа очень хорошо к нему относится и искренне благодарна за неизменное внимание и заботу, но… Она же не дурочка, видит, что его чувства к ней далеко не дружеские. Да что там, все это видят, включая моих тугодумных братьев. Но ответная симпатия Шергриву, увы, не светит. Это мне, с детства привыкшей к многообразию рас, Шер кажется всего лишь «слегка специфическим», но Снежка как мужчину его не воспринимает от слова совсем. Даже дотрагиваться до него ей неприятно. Но иногда приходится – из-за Чока. Так мы зовём маленького чёрно-белого ёжика, который номинально принадлежит им обоим – Снеже и Шеру, и который является ежом только по виду. А по сути – своеобразной формой магического сосуда. Накопителя и поглотителя в одной морде лица.
Такие сосуды мы создавали себе сами. Не у всех сразу получалось: нужно было сначала научиться полностью расслабляться, впадая в подобие транса, а потом при помощи своего дара, филигранно сочетая силу и правильный узор потоков, слепить этакую «посудину», то есть условно-материальное вместилище излишков магии. Почему именно посудину, мы как-то не задумывались и в результате щеголяли друг перед другом изящными и не очень вазами, кружками и горшочками. У меня, к примеру, получилось что-то вроде большого флакона для духов (для духОв!) из толстого зелёного стекла с волнистыми узорами и пробкой в виде гигантского изумруда. Впрочем, камень на самом деле тоже был из стекла, его материализовать куда проще. Когда я первый раз сбросила в сосуд излишки магии, он послушно исчез, но проявлялся всякий раз, когда требовалось пополнить или, наоборот, истощить его «запасы». Очень нужная штука на самом деле! Потому что на одних занятиях нас учили наращивать свой магический резерв, а другие, особенно практические, доводили бы до обмороков, не имей мы под рукой «глоток допинга».
Шер почти ожидаемо был в числе тех, у кого никак не получалось сделать сосуд. На него уже косо посматривал и сам преподаватель по магической медитации, и собственные сокурсники, но все они пока помалкивали, не желая обидеть и без того расстроенную Снежану. Ведь у неё тоже ничего не получалось! А ведь она сразу зарекомендовала себя девушкой умной, старательной и дотошной, в тонкостях магических потоков интуитивно разбиралась, как и многие прирождённые целители, и вообще предпосылок для неудачи не было никаких… Но факт оставался фактом. Снова и снова в зале для медитаций оставались лишь внешне расслабленный эльмайец и в противовес ему напряжённая, как струна, ра-римка. Я не знаю, что у них там в результате произошло и как их магические потоки умудрились переплестись и шандарахнуть так, что едва не выбило двери, но неожиданным итогом этого всплеска и стало появление Чока. Странный полосатый ежонок возник словно из ниоткуда прямо в воздухе и мягко шлёпнулся на пол между растерянными друзьями. Снежка потом призналась, что больше обалдела не от самого ёжика, а узрев шокированное лицо мэйда Крисана, обычно – да что там, всегда! – невозмутимого как камень. Зрелище, достойное занесения в университетские летописи!
Впрочем, всем было не до них. Пришлось созвать целый консилиум, чтобы тщательно исследовать ежонка и самих студентов, ведь раньше ничего подобного не происходило. Каждому свой сосуд, и точка! Даже условно живая форма не смущала магов так, как его уникальная «трёхкамерность» и, соответственно, дальнейшая необходимость его владельцев тесно взаимодействовать. Как такое в принципе возможно?! Магическое зрение позволяло увидеть, что Чок изнутри походил на сумку с тремя отделениями, два из которых были надёжно изолированы друг от друга и позволяли работать с собственным резервом индивидуально. Зато третий отчего-то был доступен им обоим. Даже не так – Снежка и Шер должны были наполнять его обязательно вместе, касаясь друг друга как минимум ладонями. Для чего – до сих пор толком не понимали даже преподаватели, но ничего опасного в этом тоже не углядели. Чуждая магия смешивалась внутри «отсека» в один общий поток и словно засыпала, за пять лет ни разу себя не проявив и не потребовав вывести излишки наружу. Уникальный феномен – и всё тут. Терять такой объект для исследований университет был не намерен, потому и обязал студентов периодически «подкармливать» ежа совместно. Иначе он начинал таять на глазах, вот как сейчас. Друзьям пришлось смириться с таким положением дел, куда деваться-то? Новый, нормальный, сосуд создать уже не получится, не «пилить» же этот?! Жалко ёжика…
Старый профессор ДауЛунь предположил, что первоначальное столкновение потоков произошло из-за полярности дара Шера и Снежи. Такое уже иногда бывало и заканчивалось, как правило, небольшим «бумсиком», ущерб от которого минимизировала спецзащита зала. Но раньше потоки никогда не сливались в один, и это всех жутко заинтересовало. Предполагали, что причина может быть в особенностях природной магии двух конкретных студентов, и это было вполне похоже на правду. Дело в том, что дар Снежаны был безусловно созидающим. Помимо склонности к лечебному делу, девушка умела «слышать» окружающую природу и отчасти управлять связанными с ней процессами. Недаром же она – дочь хозяев земли, а им и не такое под силу! Даже потоки у неё были белые и блестящие, как земной снег на солнце. А вот у природника Шера, при всём его флегматичном и добродушном характере, дар оказался самый настоящий чёрный, то есть дар мертвителя. Очень редкий… и очень сильный. Мы об этом не сразу узнали, Шер предусмотрительно скрывал и признался, только когда мы взяли его в команду. Стратегически это было правильно: чем больше магических направлений, тем выше наши шансы на успех. А практически… Честно говоря, первое время даже мне было от него слегка не по себе. Несмотря на уверения Шера, что он полностью контролирует свой дар, и демонстрацию выданной об этом справки за подписью самого ректора. Он даже попросил преподов надеть на него ограничитель на всякий случай и снимал его только во время практических занятий, но многие студенты предпочитали держаться от него подальше. Ну а мы – мы уже пообещали ему дружескую поддержку, и пойти на попятную совесть не позволила даже Миру. Со временем мы как-то незаметно привыкли к Шеру и окончательно расслабились. Все, кроме, пожалуй, Снежи.
Профессор ДауЛунь ещё на первом курсе посоветовал совладельцам необычного сосуда жить как минимум в одном мире, а лучше – как можно ближе друг к другу. Мало ли как потом жизнь повернётся и когда срочно потребуется помощь… Шер был, естественно, только «за», а вот Снежка поначалу чуть не впала в депрессию. Ну напрягал её наш «быкожаб», одним своим видом напрягал больше, чем способностью убивать. В конце концов, и обычному стихийнику укокошить неодарённого или более слабого противника раз плюнуть: поджарить файерболом, утопить там, сбросить с высоты… Целители способны остановить сердце или сбить температуру до «комнатной», мы, артефакторы, при должном старании можем вложить в «талисман удачи» прямо противоположные свойства, и тогда незадачливая жертва сама убьётся… В общем, сплошной простор для фантазии. Другое дело, что наши студенты этим точно не занимались, потому что при поступлении давали специальную клятву. И вообще, даже мелкие пакости в нашей среде считались дурным тоном. За прочих жителей и гостей столицы, впрочем, не поручусь. Шер со своей способностью мгновенно иссушить болото до пустыни и живую особь до мумии не сильно-то и выбивался из общего фона. Снежка сама призналась, что это у неё личная фобия, из области подсознательного. Оказывается, в её родном мире одно время водились отщепенцы-разбойники во главе со своим свирепым предводителем с дурацким именем У-Род. Его лично уничтожила своей магией их мама, бывшая землянка, которая описывала потом детям это «гороподобное существо с тёмной кожей, мощным телом и грубым лицом, чёрные волосы, как звериная грива, и единственный хвост в придачу». Не то чтобы вылитый Шер, тем более он вообще-то из совсем другого мира, но ассоциация оказалась слишком стойкой. Преодолевала Снежка своё неприятие долго и ещё дольше училась дотрагиваться до Шера и сохранять при этом нейтральное выражение лица. Он же не виноват, в конце концов! Мне было жалко обоих, но что поделаешь? Взаимодействовать им всё равно приходилось плотно, и в команде, и тет-а-тет. Помимо пополнения общего резерва, их припрягли к участию в изучении ёжика, тогда и заметили, что он растёт быстрее при более тесном физическом контакте совладельцев. Снежка жаловалась, что, будь их воля, эти фанатики науки уложили бы их в одну постель, и вот не удивлюсь, если её подозрения были оправданны. Но жертвовать собой ради чьей-то докторской диссертации подруга, конечно, не собиралась. Имя ежу, кстати, невольно придумала именно она, буркнув, что с таким сосудом точно чокнется. Не чокнулась! Но близких контактов с Шером до сих пор избегает как может, увы ему.
– Ладно, пойду, – наконец решилась Снежа и набрала на букване сообщение. Шер, как обычно, ответил сразу. – Через десять минут встречаемся в зале для медитаций. А потом рвану в «Маму», заедать стресс. Каврик сказал, там какое-то новое мороженое появилось.
– С Кавриком или Шером рванёшь? – не смогла не поддеть я.
– Да ну тебя! Если хочешь, забегай, мы там надолго зависнем.
– Нет уж, спасибо. Третий – лишний, да и мне в библиотеку надо.
– Ну смотри, передумаешь – мы, как всегда, на пятом балконе будем, если никто не займёт.
– Учту.
Подруга бросила контрольный взгляд в зеркало и ускакала на встречу с поклонниками. Одним нежелательным и вторым временно допущенным провожать, баловать и в награду за это целовать ручку. Не знаю, как долго он продержится в этих рамках, но при попытке получить большее сразу же получит статус бывшего. У Снежи твёрдые принципы: целоваться только с тем, кто как минимум очень понравится, всё остальное и вовсе только после свадьбы. Замуж же она совершенно не торопится и, по моим наблюдениям, не жаждет проверить на практике полученные знания о мужской анатомии и физиологии. Говорит – чувствую, что моё время ещё не пришло. Вот и я тоже… чувствую. Хоть нам обеим уже за двадцать. Подумаешь! Жизнь впереди длинная, успеем и любовных впечатлений набраться. А пока – у нас вообще-то выпуск не за горами, и куда правильнее заработать себе суператтестат с лучшими рекомендациями, чем без конца бегать на свидания. Или вспоминать какой-то там «сгармонизированный» поцелуй. Ерунда это всё, пьяные измышления, и вообще, ничего он мне и не понравился!
Ну и вру, и что? И вообще, мне давно в библиотеку пора. Не в нашу университетскую, между прочим, а в самую крутую, имени Генетлиакона Светломудрого. Её архивы поражают воображение, но сейчас меня интересуют события настоящего времени: я знаю, что сюда поступают все без исключения печатные издания, значит, шансы найти сведения об интересующем предмете весьма высоки. Тем более с таким удобным каталогом и знающими библиотекарями. А интерес у меня профессиональный и касается недавно присоединившегося к Содружеству отдалённого мира, из которого родом те самые, подаренные Ромиром камни. Не могу перестать о них думать… Ромку пытать насчёт них не буду, сама всё узнаю.
Мне относительно повезло. Информацию нашли, на иное я и не рассчитывала. Другое дело, что её, этой информации, в открытом доступе было подозрительно мало. То ли наши что-то скрывают, то ли местные почти не идут на контакт. Хотя в Содружество же вон вступили, значит, готовы взамен на мощную поддержку и защиту открыть кое-какие свои секреты и предоставить эксклюзивные ценности. В случае Ли-Геммы это, безусловно, чрезвычайно ценные, идеально подходящие для артефактов природные минералы. Про общий объём добычи или хотя бы примерной доли, обещанной Опупении, ни слова: одни пространные фразы о богатстве и красотах этого отсталого по средним меркам мира с сохранившимся до настоящего времени феодальным строем и лаконичным замечанием об имеющейся то ли аномалии, то ли своеобразной естественной защите, мешающей этот самый мир завоевать. А попытки, насколько я поняла, были, и неоднократные. Среди агрессоров, кстати, никогда не назывались ра-римцы, хотя их мир находился совсем рядом, буквально на конце соседнего «пальца». Ничего себе! Надо будет потом уточнить у Снежки. Нет, лучше у Мира, у него феноменальная память.
В общем, дело ясное, что дело тёмное. Ладно, для работы мне пока хватит камней дядюшки Хихи, а потом, чувствую, придётся идти на поклон к Камилле. Пусть потрясёт своего дружбана-принца, может, он узнает, как можно присоседиться к официальным поставкам. Или папу достану. Ему ли-геммские камни точно положены, для новых гениальных изобретений, хотя он и без них прекрасно справляется. Решено: на всякий случай трясу всех.
Не успела я вернуться домой, как на букван прислали «завывалку». Так студенты прозвали оглушительный сигнал, означающий, что команду срочно вызывают в университет для нового задания. На младших курсах нас нагружали исключительно в учебное время, но потом руководство слегка обнаглело и выдёргивало на очередную «миссию», невзирая на время суток, и даже во время каникул. Впрочем, после первого же вызова возмущённый отец установил на букваны нашего «дурдома» хитрые глушилки, которые преподы до сих пор не обнаружили. Так что в каникулы нас больше не беспокоили, хотя и пытались. Но сейчас был «всего лишь» вечер пятницы, а значит, весомого повода не явиться «в штаб» у нас не было.
Неудивительно, что пять минут спустя нашего куратора сверлила глазами единодушно и совсем не добродушно настроенная команда. Я не успела поужинать, Ками – смыть очередной экспериментальный макияж, чем, кажется, напугала слабонервных мужиков. Братья уже начали отрываться в «Маме», и необходимость принять «опохмелин» их совершенно не обрадовала. Снежка шепнула, что не успела перепробовать все новые сорта мороженого (но «не все» успела, и теперь не будет совместно со мной бурчать голодным животом), Мир, по обыкновению, корчил высокомерную моську, а Шер… Уж не знаю, чем он там занимался до вызова, но демонстративно заявился в компании громадного тесака, коим ненавязчиво поигрывал перед куратором, заставляя того периодически запинаться. Ну, хоть чем-то утешились.
И конечно же, вызвали нас для очередного дурацкого задания. Без шуток дурацкого!
– На ферме известного заводчика элитных феликсов в который раз не досчитались нескольких лучших цыплят. Остальные птицы испытывают сильный стресс, от которого теряют свои элитные перья, а некоторые от испуга самосожглись и восстановятся не раньше чем через полгода. И это перед самой межмировой выставкой! Словом, репутация под угрозой, спасите кто может, а то, чего доброго, и сам уважаемый феликсовладелец от отчаяния воспламенится. Найти загадочных злодеев, пугающих и ворующих редких птиц, до сих пор не удалось. Несмотря на все усилия и обещанное солидное вознаграждение. Словом, это дело словно создано для вас, согласны?
– Полностью согласны, – с усмешкой кивнула я. – Так какое там положено вознаграждение?
Куратор было возмутился такой меркантильностью, но все дружно заявили, что без гарантий оплаты и с места не двинутся, хоть чем грози. И вид у всех был при этом такой решительный, что куратору поневоле пришлось пойти нам навстречу. А то! Знаем мы этих ушлых преподов, наверняка уже заранее все денежки между собой поделили. А нам самим надо. И, представьте, даже богачам Ноэлям, и нечего так осуждающе личико кривить: там всё родительское, а мы хотим сами заработать. И ни перед кем потом не отчитываться на что и зачем. Мало ли.
Ферма оправдала изначальные ожидания. Просторно, добротно, всё на высоте – и уход за курицами, то есть феликсами, и условия их содержания, и охранная система. О последней нам со знанием дела сообщил Плут, он в таких делах преотлично разбирается. А ещё лучше разбирается в способах взлома. Хобби такое невинное у мальчика, да. О связанных с этим увлечением скандалах я, с вашего позволения, умолчу, да и не было там ничего такого уж криминального. Брат по характеру та ещё азартная шкода, но, как ни странно, умеет вовремя остановиться. Буквально в шажочке от реальных неприятностей, но таки да, насколько я знаю, всё ещё уверенно топчется по эту сторону границы. Главным образом не желая подвести семью и опозорить доброе имя отца и мамы. От которых периодически и получает согласно проявленным заслугам. Иногда и превентивно. Правильная мера, хотя и недостаточная, да.
В общем, для начала мы разделились, и каждый привычно занялся своим делом. Я беседовала с управляющим и работниками фермы, Мир изучал отчёты о предыдущих происшествиях и прочие, не относящиеся напрямую к делу бумаги и записи. Снежка прошла сразу в загон и сейчас активно наглаживала ластящихся к ней феликсов. Любит её живность, чувствует, что не обидит. Шергрив, наоборот, старался держаться от птичек подальше, чтобы не спровоцировать новый стресс. Его задачей было исследование окрестностей на предмет недавних смертей пернатых – существовала призрачная надежда, что их ворует какой-нибудь хитрохвостый хищник. Плут детально изучал защиту на предмет повреждений, Лад ушёл «перетереть» с охранниками, а Ками с самым бесхитростным видом напросилась домой к почтенному мэйду Турандоту. Вернее, в его гостевую ванную с необходимыми ей гигиеническими средствами, которые точно не водятся в уборной для обслуги. Нужно срочно смыть макияж, а то, мол, куры-люди пугаются, неудобно! Ей даже охранника выделили проводить, с самыми крепкими нервами. Не шучу, она на себе такую психоделическую картину нарисовала, что невольно хотелось самому посетить целителя-мозгоправа, так, на всякий случай. Вот в этом я Ками совершенно не понимаю. Она от природы красивая, почему ей так нравится себя уродовать? Мама вздыхает и говорит «подождём, перебесится»… ну, мы и ждём этого светлого момента. Всё равно же ничего не сделаешь. Категорически запрещать что-то формально неопасное для жизни – не в правилах нашего дома. Все должны набить свои шишки сами. Я считаю, правильно.
Разведка заняла часа полтора, потом мы собрались в выделенной «штабной» беседке и обменялись впечатлениями и предположениями. Позже всех, кстати, прибежала Камилла – как я и надеялась, ей удалось пообщаться с хозяевами. И наблюдения она озвучила весьма занятные.
– Ну, разумеется, я ещё по дороге проболталась охраннику, что я не просто какая-то рядовая студентка, а из «тех самых знаменитых Ноэлей». И разумеется, пока умывалась, он уже доложил об этом, и хозяева любезно позвали меня чайку попить. (Тут я невольно позавидовала, есть хотелось всё больше.) Разговорились мы, я, как обычно, любопытную дурочку отыгрываю, восхищаюсь и фермой, и курицами, и самими куровладельцами. Это же такой труд! И упорство! И вдохновение нужно иметь! И любить птичек как родных, и бла-бла-бла, как говорит мамочка. Мэйд Турандот в ответ такой речью разродился, что впору пирожки давать за вредность, а пришлось сидеть и восторженно кивать. (И опять она про еду, садистка! Не догадалась сестре любимой что-нибудь вкусное стащить. Можно и не вкусное, лишь бы съедобное, а то, чую, не выдержу, обернусь кошкой и сожру феликса в сыром виде!) И вот заметила я, что жена его тоже вроде как сидит поддакивает, но фальшивенько так, без энтузиазма, хотя и заливает, что тоже в курицах души не чает. То есть, понятно, мужнин бизнес рассматривает только как источник дохода, а самой наверняка эти курицы уже давно поперёк горла стоят, коль муж только о них способен говорить и думать. Ну, дальше я пальцем в небо ткнула, стала рассказывать, что мой отец тоже в межмировой выставке участвовать собирается, тем более это правда. Самые крутые артефакты он, конечно, не выставляет на продажу, сам не хочет и Зряма запретил, а вот дорогущие украшения с тузиками там можно по любой цене сплавить, всё равно купят и перед этим ещё передерутся.
– А поближе к делу нельзя? – не выдержала я. – Про папу нашего и так все всё знают.
– Так я и не про папу, а про мэйдин Блюдорру толкую! – фыркнула сестра. – У неё при слове «тузики» глаза загорелись почти как у вас после Снежкиной настойки. Они-то хоть и богатые, но не аристократы, а те сами за папиными колечками годами в очереди стоят. Стало быть, Блюдорре они и вовсе не светят, а хочется – сил нет.
– Надеюсь, ты ей ничего не пообещала?!
– Ой, представь себе, хватило ума! – закатила глаза Ками. – Так, только туманно намекнула. В обмен на засчитанное задание, которое для нас так важно. Само собой, мы без хозяина об этом говорили, дождались, когда он в туалет отлучится. Так что, возможно, скоро нам принесут разгадку на блюдечке.
– С голубой тузиковой каёмочкой, – усмехнулась я. – Инициатива наказуема, знаешь? Если что, сама потом с папой разбирайся.
– Да без проблем!
Легкомысленное создание. Но неглупое, это точно.
– А пока давайте выслушаем остальных!
– И поедим, – внёс предложение Шер, и я была готова его расцеловать. – Я организую.
Настоящий мужик! Хоть себе забирай! Только вот он Снежку любит.
Выяснилось, что на причастность к исчезновению феликсов самой хозяйки косвенно указывало многое. Плут отчитался о том, что охранная система целёхонькая, ни единой попытки взлома за долгое время не было, что подтвердил и Мир. И по отчётам, и по уровню магического поля всё чисто-гладко, не считая переполоха после очередного исчезновения цыплят. И ведь выносят их явно не через условные «дыры в заборе», за неимением таковых, и не по воздуху – защита стоит и сверху, во избежание нападений хищных птиц. Значит, просто тайно вывозят через обычные ворота усадьбы, перед которыми мы сегодня и оказались после переноса. А кто может делать это более-менее спокойно, не опасаясь досмотра наиболее ретивыми охранниками? Только хозяйка.
– В цыплячьем отсеке она точно была, дня три назад, – проинформировала Снежка. – А ещё я унюхала остаточный запах эфирного масла каробии, которую в простонародье называют «куриный дрых». Значит, хозяйка их просто усыпляет, без всякой магии, и выносит в какой-нибудь неприметной корзине или коробке. Мелкие же много места не занимают, не то что взрослые.
– Но зачем ей тогда пугать ценных несушек? – уронил Шер, методично сооружая за беседкой небольшой костерок. Ох, как же я люблю такие посиделки у живого огня! И все наши любят. Вон даже Мир расщедрился на улыбку. – Что, перья собирает на новый веер? Смешно. Они же не только линяют, но и воспламеняются, а это и для хозяйки нежелательно. Больше ущерб – нервнее муж – круче охрана – труднее упереть новых кур. Или она уже закончила собирать свою собственную коллекцию? Они там с мужем расходиться не собираются, никто случайно не слышал?
Друзья замотали головами, а вот Лад неожиданно ухмыльнулся.
– Расходиться вряд ли, но любовник у нашей хозяюшки имеется. Охранники выболтали, когда я с ними байки травил. Причём новый, молодой и вроде как не её круга. Видимо, супружеская верность у этой парочки договором не предусмотрена.
– О, ну тогда всё банально до безобразия, – фыркнула я. – Любовник тоже захотел разводить кур, сделать бизнес на всём готовеньком, вот хозяйка и платит ему натурой за натуру. (Все тоже расфыркались). Ну не украшения же свои передаривать, они ей куда больше куриц дороги! Не знаю, почему нельзя было обойтись парочкой краж, видимо её обоже не имеет представления о тонкостях ухода за феликсами, и они дохнут. А Блюдорра вообще-то рискует, хотя и не слишком сильно. Муж наверняка предупреждает её о визите очередных «охотников за ворами», и она благополучно сидит в это время дома.
– А почему тогда другие «охотники» её не заподозрили? – полюбопытствовала Снежа. – Мы-то, конечно, крутые и мегаумные, но мэйд Турандот явно нанимал профессионалов!
– О да. Каких-нибудь узкопрофильных стихийников, – с ехидцей отозвался Шер, искоса глядя на неё. – Возможно, даже из магсыска, но у хороших специалистов и в столице работы хватает, в деревню они не поедут даже за приличное вознаграждение. Значит, приезжала всякая шушера, ну а пыль в глаза всегда можно пустить, свои прежние достижения расписывая.
– Это точно! Шер прав – маги ищут в первую очередь магические следы, они так привыкли. А их-то как раз и нет. Это мы что-то нанюхали в прямом и переносном смысле, – улыбнулась я. – Слушайте, а давайте уже отвлечёмся от расследования и поедим? Сил уже никаких нет, я сегодня толком не пообедала и поужинать не успела!
– И чего тогда раньше не сказала?! – укорил Плут и полез в карман.
Остальные с сочувственным видом тоже покопались в закромах, в результате чего я стала счастливой обладательницей пары шоколадных конфет, слегка заветренного бутерброда и коробочки со специфическими орехами, которые любила Снежка. Я – не любила, но сейчас приняла с благодарностью.
Мы не сразу заметили, что Шер куда-то отошёл. Первой заметила подруга – но не его отсутствие, а то, что где-то совсем рядом Шер использовал свою смертоносную магию. Буквально самую чуточку, ему больше и не надо. Снежка благодаря частым совместным тренировкам лучше всех чувствовала магию мертвителя и машинально пересела поближе к брату.
Шер вернулся и деловито пристроил над костром ощипанную птичью тушку.
Первой не выдержала Ками:
– Ты убил феликса?!
– Как видишь.
– Зачем?
– Яся голодная. Да и не только она, всем ещё тут куковать. Или кто-то мясо принципиально не будет?
А в ответ тишина...
На всех одного феликса было слегка маловато, но это ж и не земная курица, скорее индюшка. Вот что называется двойственные чувства – с одной стороны, испытываешь жуткую благодарность заботливому добытчику, а с другой – пытаешься представить, что скажет на всё это любезный хозяин. Хоть бы он прибежал с претензиями уже после того, как мы поедим! Донести-то ему всё равно донесут, но аппетит себе портить неохота.
– Этот петух сам меня попросил себя убить, – тихо сказал Шер. – Подошёл ко мне – старый, облезлый, сердце больное, новый вожак совсем заклевал… Мучался уже бедняга. Так что совесть моя спокойна. Надеюсь, и вы от её угрызений не подавитесь. Только сердце не ешьте, выброшу его.
Я кивнула и мимолётно погладила его по плечу. Снежка, прикусив губу, смотрела в сторону. Когда же она прозреет? Такой мужик без неё пропадает, эх.
К счастью, мэйд Турандот припозднился и объявился только тогда, когда петух был не только съеден, но даже и костей от него не осталось. Их вместе с опереньем и требухой Шергрив торжественно сжёг в магическом пламени, эффектно при этом завывая. А пепел с помощью воздушника Плутония широким жестом развеял по периметру загона, чем впечатлил и озадачил явившегося ругаться хозяина. Меня, как командира, ласково пихнули в спину.
– Всё! Сложнейший эльмайский защитный ритуал проведён успешно! Можете быть спокойны, с этой минуты на ферме не пропадёт ни один феликс, это мы вам гарантируем! – с пафосом изрекла я.
А Дамир неожиданно добавил со своей любимой вальяжной улыбочкой:
– Рекомендую так же попросить уважаемую мэйдин Блюдорру не оставлять без присмотра её карликового ящера. Это он феликсов пугает.
Ого! Вынюхал и молчал, вредина.
– Но я не… – хозяйка, заявившаяся вместе с супругом, опомнилась и оскорблённо поджала губы. – Милашка не может никого пугать, она ещё маленькая!
– Он, уважаемая, – ещё шире ухмыльнулся Мир. – Это самец, и он уже дорос до самостоятельной охоты. К феликсам ему не подобраться из-за барьера, но, насколько я помню, во время охоты ящеры способны резко раздуваться и выстреливать в жертву метровым языком. Естественно, феликсов это нервирует, они создания нежные.
– А я ведь подозревал! – Турандот гневно смотрел на растерянную жену. – Значит, это он поймал и сожрал мою любимую бабочку! А ты всё бантики на него цепляешь, тьфу, дура!
Раздосадованный хозяин удалился, пообещав прислать деньги на наш командный счёт. А хозяйка ненадолго задержалась… и вместо менее прозрачного намёка на тузики получила самый что ни на есть толстый намёк на собранные доказательства её причастности к кражам, которые мы обязательно обнародуем, если в будущем подобное повторится. Так что покинула она нас ещё более расстроенная и злая, чем супруг.
– Думаете, угомонится? – засомневался Шер. – Доказательств-то у нас нет нормальных.
– Зато есть шанс одним махом загубить свою репутацию навсегда, – назидательно сказала я. – А это в наших кругах самое страшное.
– И не только в наших.
– Кроме нашего.
– Родителей не трожь!
– А пойдёмте уже домой, а? Только, чур, мы в «Маму»!
Я закатила глаза и махнула рукой.
– Присоединюсь, пожалуй. Мороженое в меня ещё точно влезет. И мясной пирог. И ягодный. И…
– И мы с вами!!!
Снежка ждала меня после занятий на нашей любимой скамейке у куста с синими цветущими «звёздами». И вид у неё был такой, что я сразу встревожилась.
– Что случилось?!
– Родители написали. Да нет, у них всё хорошо, и у мелких тоже. (Они с Миром называли так младших брата с сестрой, очень похожих на них в детстве десятилетних двойняшек.) Просто типа соскучились, зовут приехать на выходные. Особенно меня.
– Но?
– Помнишь, я про свою подругу рассказывала, дочку соседей? Она мне тоже написала. Дьянка такая болтушка… вот и не выдержала, обрадовала новостью, что мы с ней скоро породнимся. Она давно мечтает об этом и теперь с нетерпением ждёт, когда я доучусь, вернусь и буду с ними жить. Её родители меня любят (ну, это я давно знала), а вот то, что её брат имеет на меня какие-то виды, в первый раз слышу. Мы с ним всегда только по-дружески общались! Нормально, да? Я одна не в курсе, что у нас любовь, но заочно на всё согласна... Да что ж за день-то такой?!
Она тихо, но зло взрыкнула и тут же уронила лицо в ладони.
– Это не все неприятности?
– Не все. Я Шера обидела, – горько вздохнула подруга. – Мы недавно Чока заряжали, а я с практики, устала жутко и пообедать не успела, ну и повело меня. Чуть со стула не упала. Шер успел поймать. Обнял и прижал к себе, а у самого сердце колотится, испугался за меня… А я, дура…
– Ну??
– Меня на практике опять пациент облапал. Как мёдом им всем намазано, ну почему я всё время?! – в голубых глазах Снежки наливались крупные слёзы. – Другие девицы только фыркают, парни ржут, начпрактикой злится, как будто я их сама провоцирую…
– А я говорила, надо в больницу мой шокер надевать! Под рукав прячь, раз браслеты снимать заставляют, он же налезет!
Этот полезный артефакт я своей излишне притягательной подружке сама сделала, под папиным руководством (он проследил, чтобы я не слишком мощный жгучий заряд закладывала, а я ведь хотела, наслушалась уже жалоб на чересчур длинноруких. И лишнеруких, у кого этих самых рук было явно многовато, и следовало проредить). Выглядел шокер как обычный плетёный браслет-оберег, слабый и безобидный, но знакомиться с ним второй раз желающих не находилось.
– Да знаю! Я его просто забыла! И опять от этого старого сморчка наслушалась про несочетаемость легкомыслия с целительским призванием… Несправедливо же! А все стоят и молчат, половина так вообще радуется. Что у нас за группа-то такая!
Это да, с сокурсниками Снежке не повезло. Вернее, хороших-адекватных на общем потоке было много, но только не в её группе. Кто-то невзлюбил талантливую «выскочку из отсталого мира», кто-то получил по рукам и затаил злобу, кто-то ревновал к получившим по рукам, а кто-то просто поддерживал большинство… Так бывает, к сожалению. Вот потому Снежка и прикипела всей душой к нашей «дурной» команде – мы хоть порой и конфликтовали между собой, но не всерьёз и гадостей друг другу не делали принципиально. Подкалывали, да, но границ не переходили – ни обидчивый Мир, ни вспыльчивые братья. А с самой Снежей за пять лет никто и вовсе ни разу не ссорился, очень уж она неконфликтная и милая.
– Но это меня не оправдывает, конечно, – подруга с силой дёрнула себя за ухо. Скривилась от боли и снова дёрнула. – Я эту цепочку зла не обрубила, а продолжила, и Шеру досталось из-за всего этого, он-то совсем ни при чём был! А я так безобразно на него накричала, вырвалась как ошпаренная, чуть не ударила… Побежала к себе в общежитие; как обычно, вымылась после него с ног до головы и поревела заодно. А потом вдруг вспомнила, что мне как-то даже и не противно было. Вот нисколько. Почему, Ясь? Привыкла наконец-то? Решила, что уж лучше добрый мертвитель, чем злые целители? Смешно, да?
Я медленно покачала головой.
– А может, ты просто прозрела, Снеж?
Она лишь неуверенно пожала плечами.
– Ты не думай, я Шеру обязательно напишу и попрошу прощения. Только смелости наберусь. Лично – точно не смогу, не сегодня. Ясь, можно тебя попросить? Поедем к моим родителям вместе? У тебя есть планы на выходные?
Планы у меня были – как минимум поработать над дипломным артефактом, но бросать подругу в такой ситуации явно не стоило. Они с Миром рассказывали, что родители у них понимающие и авторитетом не давят, мама уж точно, но вопрос с возможным женихом поневоле настораживал. На Ра-Риме договорные браки не редкость, вдруг и эти прогрессивные господа сговорились за спиной у дочери? Судя по её рассказам о матери – вряд ли, но проконтролировать стоит, самой же потом спокойнее будет.
– С удовольствием съезжу с тобой. Я у вас ещё ни разу не была, хочется посмотреть на Ра-Риму. Кого ещё берём?
Показалось, что подруга хочет сказать «Шера», но она снова пожала плечами.
– Никого, наверное, только Мира.
Пискнул букван – у меня.
– «Не хочешь увидеться на выходных?» – о, это любимый дядюшка осчастливил.
– Ромир? Он бы нам не помешал в группе поддержки!
«Хочу, на Ра-Риме».
«Отличная идея! Встретимся на вокзале».
Я послала ему поцелуйный смайлик и улыбнулась. Если с нами Ромка, значит, бояться нечего!
В зале ожидания столичного портвокзала лесс ждал нас не один.
– Сюрприз-з! Я тоже с вами, меня Мир пригласил! – с улыбкой помахала Тайка. – Давно хотела порисовать на пленэре ваши знаменитые цветочки и, как их, воолов?
– Шашней, – засмеялась Снежка и, в свою очередь, обняла художницу. – Но воолов, наверное, тоже можно как-то организовать. Попроси Мира, тебе он точно не откажет!
Благодаря Тайе группа поддержки разрослась до пятерых, и численный перевес потенциальных желателей Снежкиного брака уже не казался таким значительным. Да и сама подруга ни разу не балласт – её ценность как союзника, пожалуй, сейчас переплюнет даже Ромкину. А всё потому, что Тайя Маргаритовна Реми обладает одним интересным даром, доставшимся ей как раз от матери, ещё одной бывшей землянки. Недаром на своё совершеннолетие она выбрала себе такое имя. Отец, кстати, нисколько не возражал – в Опупении отчества вообще не приняты, а от родовой фамилии Тайка и не отказывалась. Просто по внешности и расе она вылитая мама Марго, в отличие от двух старших братьев, стопроцентных стерхов. У Великолесских тоже так, и у нас – с братцами и Камиллой. Она, кстати, насчёт отчества ещё в раздумьях (магическое совершеннолетие по опупенским законам наступает в восемнадцать, тогда же гражданин получает соответствующий документ и официально вступает во взрослую жизнь). А я вот по документам – Евгеньевна. Решила хоть так увековечить память о биологическом отце. Вряд ли его на самом деле звали Женей, как помнила тётка, но это неважно. Его любила мама Люба, а она была хорошим человеком. Значит, и отец был хорошим. Ну и пусть логика детская, я всё равно в это верю. Не могу не верить.
Дар Тайи оказался даже круче материнского: то же интуитивное «виденье» подлинной сути тех, чьи портреты она писала, усилился уникальным «предвиденьем». То есть она может изобразить не только истинное лицо своей модели, но и что-то важное из её будущей жизни. К счастью, именно предвидением её «накрывает» нечасто и без всякой системы, и оживившиеся поначалу столичные спецслужбы от неё быстро отстали. Радовались этому все, особенно её отец, сам бывший безопасник.
Первый раз Тайю «закоротило» ещё в детстве, и сразу по-крупному: Марго потом рассказывала, как испугалась, когда дочка принесла ей портрет Арсапопилзна, старшего сына принца. Нереально жуткий, по опупенским меркам, но совершенно обычный для землян. Ведь на портрете у наследника было всего две руки вместо шести! Она срочно связалась с мужем, тот забрал рисунок и рванул во дворец… Не успел, чуть-чуть. В общем, подробностей этой мутной истории нам, конечно, не рассказывали, но была там самая что ни на есть попытка госпереворота. Какой-то дальний родственник монарха свихнулся и устроил покушение на всю его семью. Злодейство удалось лишь отчасти: пожилой царь умер от магического истощения, до конца защищая своих. Зряме тоже досталось, но не сильно, его жена и младший сын и вовсе не пострадали. А вот наследник… Он по примеру деда держал щиты и пропустил предательский удар. Огненный вихрь не оставил на подростке живого места, но его всё же удалось спасти. Повреждённые внутренние органы и кожу восстановили, новоиспечённый анжамбеман всея Опупении Зрямистокльз лично ездил на поклон к Хранителю Райка, просить живую воду (это на самом деле государственная тайна, но мама Вита как-то проговорилась). А вот отрастить заново сгоревшие конечности, увы, было невозможно. По моему мнению, Арсану и одной пары рук для жизни вполне хватает, очень даже симпатичный «землянин» из него получился! Но окружение, разумеется, посчитало иначе. И сам Арсан долгое время считал иначе, типа жизнь кончена, оставьте меня в покое, и вообще надо было вместе с дедом помереть. Как мы его из депрессии вытаскивали и почему именно мы, я вам потом как-нибудь расскажу, главное, своей цели мы добились. В данное время парень оценивает себя адекватно и периодически наведывается на Землю, ему-то никакой амулет иллюзий теперь не нужен, чтобы сойти там за своего. Ему позволяют такую неформальную жизнь, под присмотром, но позволяют, ведь наследником с тех пор объявлен его младший брат. «Нормальный» комплектный стерх. Тоже, кстати, вполне адекватный парень. Но мы редко общаемся, он всё время учится. А куда деваться? Зряма по опупенским меркам ещё молод, и все надеются, править будет долго, но подстраховаться необходимо.
Дорога заняла всего ничего, дольше от портальной площадки до нужных владений добирались. На Ра-Риме ценили покой и размеренный образ жизни и после вступления в Содружество менять ничего особенно не хотели, по крайней мере старшее поколение. Перемены здесь вообще приживались долго и трудно, так что неудивительно, что родители Снежки и Мира были едва ли не единственными, кто решился отпустить «деточек» в большой мир. Сдаётся мне, в их случае решающую роль сыграло наличие мамы-землянки и младшей пары наследников. Вроде как есть на кого оставить родной (и самый значительный по площади и общемировому влиянию) риаль.
Оценить местный колорит удалось сразу: к бурной радости Тайи, любящие родители прислали за отпрысками запряжённую шашнями повозку. Очень даже комфортную, несмотря на то, что мы набились туда впятером. Ездовые животные Ра-Римы и вправду поражали воображение – этакие забавные «буйволы» с длиннющими, загнутыми параллельно земле рогами и самых причудливых раскрасок, голубую в полосочку и жёлтую в крапинку. Снежка сказала – это что, вы ещё наших племенных шашней не видели, и пообещала всем урок верховой езды. На них-де ездить очень удобно, вам понравится. Ну, надеюсь…
Легкомысленный разговор перемежался паузами и вздохами – несмотря на окружающую пастораль, все помнили, что пригласили нас не просто в гости, а по поводу. Точнее, не нас, но такие вот мы невоспитанные друзья, сами припёрлись.
«О, таки приятно, когда тебя настолько не ждут! – мелькнула в голове ехидная мысль, когда нас провели в дом. Мы его даже толком не рассмотрели – служанка передала хозяйский наказ явиться сразу в столовую. – Теперь им поневоле придётся вынести сор из избы!»
Да, присутствие посторонних свело на нет весь «эффект внезапности», а ведь в большой уютной столовой бедную Снежку поджидала самая настоящая засада: помимо родителей, рядом с красноречиво пустующим стулом вальяжно восседал молодой желтоватого колера тигр. Весь такой внушительный и массивный, но вот лицо подкачало – косоватое, курносое. Так же за столом обнаружились (видимо) его родители и сестра, которая радостно подскочила навстречу подруге и осеклась при виде всей остальной компании.
Дамир мимолётно поморщился от щипка сестры и вышел вперёд.
– Доброго дня всем! Мама, отец. Рады приветствовать уважаемых соседей, – вежливый кивок. – Позвольте представить вам наших близких друзей…
Не стесняясь начал сразу с будущего архонта, заставив недовольных прикусить языки. К концу официального знакомства Мир «невзначай» уселся на Снежкин стул и дружески похлопал по плечу соседушку: «А ты всё растёшь, Ра-Тан!», не уточняя куда именно. В принципе и так понятно, достаточно взглянуть на его толстоморденького папашу и пухляшку-сестру. Мама на их фоне выглядела особенно эффектно, да и лицо у неё было не в пример остальным волевое и ушлое – не удивлюсь, если идея породниться с влиятельными соседями принадлежала именно ей.
Сами хозяева тоже смотрелись колоритно. Однозначно приятная Радмила, которая быстро справилась с удивлением и, кажется, улыбалась нам вполне искренне, и более зрелая и куда более надменная копия Мира – Мир-старший, здешний владетель «уважаемый Да-Мирр». Младших двойнят на сборище не позвали: не детское это дело – смотрины, сморозят ещё что-нибудь или вообще цирк устроят, Снежка говорила, они могут.
Расселись без труда – места за столом хватало. Снежана шустро метнулась к родителям и заняла стул, явно приготовленный для брата. Мы расположились чуть дальше и, отыгрывая простачков, сразу перетянули внимание на себя, завалив аборигенов вопросами о Ра-Риме и делясь университетскими байками. Оживлённое общение поначалу не задавалось, но потом все невольно прониклись нашим обаянием (вернее, поняли, что от нас в ближайшее время не избавиться) и перестали цедить ответы сквозь зубы. Старшее поколение всё ещё выглядело недовольным, за исключением улыбчивой хозяйки, зато Ра-Тан перестал липнуть взглядом к Снежке и активно обсуждал что-то с парнями, а его сестру Дьяну без труда увлекла разговором Тайка. И даже пообещала нарисовать её портрет и включить его в свою первую персональную выставку, которая должна была состояться буквально через месяц. Разумеется, девушка не устояла перед соблазном «повисеть» в царской галерее живописи и, быть может, стать предметом чьих-то грёз! Насчёт последнего у тех, кто в теме, были некоторые сомнения, но мы благоразумно помалкивали. Главное сейчас – разделить «врагов» и отвлечь от цели визита.
После обеда Снежа и Мир объявили о намерении показать друзьям владения семьи и устроить обещанную шашневую прогулку, но тут слово взял неумолимый хозяин риаля:
– Ра-Дамир справится с экскурсией самостоятельно. А ты, дочь, останься, у нас к тебе приватный разговор.
Угу, приватный на всю соседскую семью, которая и не думает вылезать из-за стола. Я на автомате собралась защищать члена своей команды, но Снежка справилась сама. Посветлела полосками на щеках, что у тигров означало крайнее волнение, и сказала твёрдо:
– У меня от друзей секретов нет. Говорите при них, или мы уйдём.
Ноздри хозяина гневно раздулись; супруга ласково погладила его по плечу.
– Как пожелаешь. Снежана, семья Ри-Тана тебя сватает. Пойдёшь за него замуж? Свадьба, конечно, после выпуска. Будешь жить рядом, хоть видеться с тобой будем чаще, а не раз в полгода… Соглашайся, дочка!
Она так же ласково смотрела на Снежку, журчала голосом, мягко уговаривая, но… Интуиция ясно подсказывала, что ничего за этими словами не было. Ни настоящего родительского давления, ни уверенности в том, что соседушка и вправду отличная партия для любимой дочери. Даже, кхм, почему-то казалось, что всё ровно наоборот. И тут меня осенило – да она же хвостами знак «пурги» показывает! Ещё на первом курсе Снежка просветила, что они с мамой разработали свою собственную систему тайных знаков, отличных от общепринятых на Ра-Риме. На всякий случай. Я тогда очень веселилась и пыталась в кошачьей ипостаси сплести хвосты так же, что-то даже получалось. И этот простой знак тоже: двойная скрутка, оба кончика смотрят влево. Это значит, что собеседник предупреждает тебя о чужом (или своём) вранье. Мы его, недолго думая, окрестили «пургой». Значит, Радмила «несёт» её сознательно? Причём муж явно в курсе, да и сам Дамир, хоть и задержался в комнате, заметно расслабился. Хитрая, однако, семейка, одобряю!
– Простите, мама, отец. И вы, уважаемые соседи, – Снежа повернулась к зеркально напрягшемуся семейству. – Но после окончания университета мы с Миром уже давно приняли решение остаться в Опупении. Там для нас открыты самые широкие перспективы, там наши друзья, полезные связи. И парень, который мне нравится, – неожиданно добавила она. – Замуж я в ближайшее время не собираюсь, но тихая жизнь в поместье – не для меня. Надеюсь на ваше понимание.
– Вот, значит, как, – холодно произнесла несостоявшаяся свекровь. – У вас в семье, оказывается, решения принимает не её глава, а…
– И не супруга главы, увы-увы, – удручённо покачала головой Радмила, оставив хвосты в прежней позиции. – У нас матриархат не прижился, к моему большому сожалению. Я даже не представляю, как перенесу разлуку с детьми! Но раз уж они такие взрослые, пусть тогда свои шишки сами набивают, без нашего мудрого руководства. Так им и надо, неблагодарным!
Показалось или её суровый супруг едва удержал смешок?
– Идите оба и до вечера на глаза не попадайтесь! – рыкнув, велел он. – И вы, молодёжь, тоже. Хотели кататься – вот и катитесь… катайтесь, и подальше отсюда.
Мы дружно откланялись, оставив в столовой хозяев и гостей в разной степени недовольства. Причём Дьяна, кажется, больше переживала не за Снежкин отказ, а за то, что её с собой не позвали.
– Значит, и обмывать теперь нечего? А я так настроился, – прогудел её флегматичный папаша со смешным именем Бидон. То есть Би-Дон, конечно.
– Тебя, как всегда, только выпить и пожрать интересует! – взвилась его жена, и мы поскорее убрались на улицу.
– Фух, свобода!!!
Мы все были со Снежкой абсолютно согласны.
Прогулка получилась потрясающая! Ехать на шашне и впрямь оказалось очень удобно: держишься себе за рога как за поручни, а «транспорт» шустро, но довольно плавно бежит по залитым полосатым солнышком полям и лугам. А воздух!.. Сказка! Как бы я ни любила свою историческую родину, но по чистоте и экологичности эти два мира сравнивать даже смысла нет. И даже высокоцивилизованная Опупения нервно курит в сторонке. Хорошо бы изредка приезжать сюда на уик-энд! Но вот жить постоянно – увольте. Тем, кто привык к активной городской жизни, здесь должно быть как минимум скучновато. Хотя вон Снежкина мама уже больше двадцати лет как сюда принудительно «переехала» – и ничего, прижилась и вросла в эту размеренную жизнь. Так что зарекаться не стоит, да.
Для прогулки нам предоставили лучших хозяйских шашней. Снежка гордо ехала одна на красивой серебристой «буйволице», а мы расположились по двое – как сказали парни, «в случае чего поддержать дам».
Ну а мы с Ромкой неторопливо трусили куда глаза шашня глядят. Мы-то всё равно не знаем, куда ехать, а он, может, и привезёт нас в какое-нибудь интересное место, в котором бывал раньше. Хотя тут всё интересное и красивое.
«Ромашик» не обманул – уютная полянка перед живописной рощицей, рядом с небольшим чистым озером, была словно создана для валяния и созерцания. Этим мы втроём и занялись: шашень попил водички и устроился на отдых в тени развесистого дерева, а мы залегли на бережке. Я – на куртке Ромира, принудительно подсунутой, он – прямо на траве. Как же хорошо…
– Как там мой будущий подарок поживает? – после продолжительного молчания поинтересовалась я. – Если не будем разговаривать, я тут просто усну.
Ответа не последовало – повернув голову, я с удивлением увидела будущего архонта сладко дрыхнувшим. Устал, бедняга, забот у него действительно много. Не буду мешать.
А вот смотреть на него мне никто не запретит… Я облокотилась на локоть и бессовестно разглядывала спящего парня. Грудь под тонкой рубашкой медленно вздымается, волосы выбились из короткой пушистой косы и падают на лоб и незатенённую щёку. Другую закрывает согнутая рука, глаз тоже не видно, только губы. Я с досадой осознала, что слишком долго пялюсь на них; откуда-то возникло дурацкое желание провести по его нижней губе пальцем – осторожно, почти невесомо, чтоб не проснулся. А если языком?..
Хорошо, что в кошку я умею превращаться мгновенно и двигаюсь в этом виде очень тихо! Хотелось шипеть с досады на себя, но я сдержалась. Вместо этого полезла охлаждаться в озеро. Вода там оказалась прохладная, и я быстро взбодрилась и вернула себе обычное здравомыслие.
Когда выбралась на берег, Ромир уже не спал и наблюдал за мной со своей привычной тёплой улыбкой. И тебя охладим! Я мстительно встряхнулась, обдав его веером брызг, и услышала его добродушный смех. Ничем не проймёшь этого белка!
Едва успела обсохнуть, как нас нашли – сначала Снежа, потом взбудораженная Тайка с довольным Миром.
– Представляете! Мы воола нашли! То есть он нас! Хотел напасть, а Мир его одним пальцем усыпил!
– О, круто, – оценила Снежка. – Ты уже прям как папа. Я так не могу, ну если только сначала заболтаю, а потом огрею каким-нибудь целительским заклинанием…
– Зато дистанционно. А мне необходим контакт. Так что кто из нас круче, ещё большой вопрос.
Это точно Мир?! Мне казалось, когда раздавали скромность, он стоял в другой очереди! Определённо, кто-то из присутствующих на него странно влияет, не будем показывать пальцем, кто именно. Пока не будем. Козырь в рукаве не помешает, когда он в очередной раз будет корчить из себя высокомерного засранца.
Нам этого воола даже показали на обратном пути – огромная розовая зверюга, напоминающая свинью-переростка, дрыхла, тонко похрюкивая и сверкая совсем не травоядными зубами. Я не удержалась и сфотографировалась на его фоне, Ромир ожидаемо не стал. Конечно, он же такой весь из себя взрослый и серьёзный, и, конечно, выше каких-то там свиней. Я так ему и сказала.
По возвращению нас ждала умиротворяющая тишина и хозяева за столом на уютной открытой веранде.
– Хорошо, что вы приехали, – совершенно другим, расслабленным тоном сказал Ра-Мирр. – Татьяна всю плешь проела своими матримониальными планами, хоть отстанет наконец-то.
Мы с Тайей переглянулись и фыркнули.
– Мойте руки и за стол, молодёжь! И мелких позовите, что-то они подозрительно притихли…
Вечерние посиделки прошли не в пример обеду в тёплой дружественной обстановке. Родители живо расспрашивали Снежу и Мира про учёбу и наши коллективные «дурдомовские» подвиги, много шутили, даже хозяин – у него оказалось несколько специфическое, но приличное чувство юмора, не ожидала даже. Но закончился вечер неожиданно: Ра-Мирр вдруг замолчал на полуслове, а потом резко встал и вышел за дверь. Радмила подняла бровь, но догонять его с вопросами не стала. И правильно сделала – он вскоре вернулся, и не с пустыми руками.
– Вот. Возможно, конечно, я ошибаюсь, но… Смотрел на тебя и всё не мог отделаться от мысли, что ты мне кого-то напоминаешь, – кивок в мою сторону, и на стол передо мной лёг потрёпанный альбом. С фотографиями! Почти такого же вида, как делали на Земле. – Как думаешь, похож?
– А… кто это? – сипло спросила я, с жадностью разглядывая старую фотографию. На ней рядом с молодым Ра-Мирром стоял такой же молодой черноволосый парень с задорной улыбкой на вполне человеческом лице. И глаза у него были… яркие, зелёные, очень похожие на те, что я каждый день видела в зеркале. Интересно, кошки падают в обморок?
– Друг юности. С Ли-Геммы. Его звали Тар Жен. И он умел делать вот так, – перевернув страницу, мне показали следующую фотографию. На ней тот же Ра-Мирр стоял, положив руку на голову крупного чёрного зверя, так похожего на земную пантеру. Но я точно знала – это была не она.
Кажется, ещё никогда в жизни я не чувствовала себя такой растерянной. С трудом сглотнув подступивший к горлу комок, подняла глаза, невольно посмотрев на Ромку, и он тут же протянул мне стакан с водой.
– Спасибо.
– У него был похожий медальон? – спросила хозяина и вытащила свой из-за ворота.
– Не похожий, а такой же, – кивнул тот. – Только руны внизу другие. Значит, ты его дочь?
– Видимо, да. Только я его никогда не знала, он пропал ещё до моего рождения. Меня удочерили Ноэли.
– Вот оно что… – нахмурился тигр. – А я-то думал, Жен совсем зазнался, что перестал меня навещать. А он пропал…
– Я думаю…
– Вот и я думаю, – вздохнул он и неловко погладил меня по голове. – Он хоть и был по молодости легкомысленным, но обещания свои всегда выполнял. Так что…
– Идите-ка вы все спать, – закончила Радмила. – День был длинный. А вы посидите тут, поговорите.
Какие всё же у Снежки чуткие родители…
Разговор затянулся. Я сообщила Ра-Мирру всё, что знала по рассказам мамы и папы Ноэлей, а он поделился воспоминаниями о друге юности. По его словам, Жен отличался некоторым легкомыслием и очень любил путешествовать, а ещё был обаятельным и добрым. Привозил им с родителями гостинцы с Ли-Геммы – потрясающего качества (и красоты) самоцветы, не задумываясь пришёл на помощь, когда она внезапно потребовалась… Я слушала и млела от законной дочерней гордости, изо всех сил отгоняя бесполезное сожаление. Моим отцом стал Палиндром, и отцом хорошим, настоящим, на которого я всегда могла положиться, так что грех жаловаться. Но… Всё равно было грустно. Как бы сложилась наша с мамой Любой жизнь, если бы Жен не погиб где-то совсем молодым? Не знаю, может лучше, может хуже, чем сейчас, но счастливой она была бы точно. В этом я абсолютно не сомневалась.
Под конец Ра-Мирр подкинул мне новую тему для размышлений, неожиданную и серьёзную. Оказывается, Жен рассказывал другу кое-что о тайном магическом даре ли-геммцев из высших родов, к одному из которых принадлежал и он сам. Вообще-то это была закрытая информация, но они доверяли друг другу и использовать эти знания во вред не собирались. Да и чисто физически это было невозможно, слишком уж разным был сам принцип работы с магией в двух соседних мирах.
На Ра-Риме воздействовать на природу и живые объекты были способны только истинные хозяева земли: они черпали силы из окружающей среды, пропускали её через себя и отдавали обратно, изменяя естественные процессы по запросу. Чьему запросу? Так земли, то есть этой самой природы, которая умела как-то достучаться до своего хозяина. На своей территории это действительно был царь и бог, но был способен влиять и на чужие, правда, в меньшей степени. Вот потому Мир-младший вдали от родного риаля предпочёл оттачивать боевые и аналитические навыки, а не бросил все силы на развитие своего природного дара. Просто Опупения – не его территория, он с ней генетически не связан и большой силы воздействия не имеет. Большой – да, но в точечных «ударах» Дамир был весьма хорош и не раз этим помогал нам на соревнованиях. Чрезвычайно ценный парень, несмотря на всю свою напускную заносчивость. Я давно уже поняла, что это у него такая своеобразная защитная реакция на чужой «враждебный» мир, где первый парень на Ра-Риме вынужден каждый день доказывать, что он ничуть не хуже таких же высокомерных аборигенов. Вернее, их аристократической части, которая не желала принимать в свою среду «каких-то провинциалов». Снежка изначально не собиралась лезть в высшее общество, а вот более тщеславному Миру было неприятно «остаться за бортом». После нескольких неудачных попыток он вынужденно сделал вид «не очень-то и хотелось» и общался преимущественно с нашей командой – и вовсе не потому, что мы почти все и сами были из знатных родов. Главное – с нами было просто. Не надо было постоянно держать лицо и ждать очередную мелочную подставу. У нас в приоритете искренность и доверие. Поссорились – поорите друг на друга, подеритесь, в конце концов, но подличать за спиной не смейте, за это – пинок под зад без права восстановления в команде. Все приняли это сразу, поэтому серьёзных конфликтов у нас просто не было. Хотя те же парни периодически бурно выясняли отношения и даже дрались на официальных магических дуэлях в специально оборудованном для этого зале. Особенно часто бодались Мир с Плутом, впрочем братцы и между собой грызлись с удовольствием, постоянно выясняя, кто круче. И что? Побушуют, выплеснут злость да и пойдут вместе – сначала в медкорпус, а потом в «Маму». И всё, конфликт исчерпан! Мне такое положение дел очень нравилось, но во многих других командах, знаю, было по-другому. Там и командиры менялись не по одному разу в год, слишком многие жаждали «власти». Нам же это просто было не нужно.
В отличие от чистых природников ра-римцев, на Ли-Гемме исторически магичили с помощью рун. Их наносили на амулеты, вырезали на стенах жилищ, а самые сильные чертили руны прямо в воздухе. Напитывали их из своего резерва – и изменяли окружающее пространство или воздействовали на более слабых собратьев. По словам Ра-Мирра, действие рун могло быть кратковременным, а могло даже пожизненным! Последнее как раз касалось медальонов, которые родители готовили и напитывали ещё до рождения ребёнка. Мой, в виде кошачьей лапы, прямо указывал на то, что члены рода имеют кошачью ипостась. Бывают ещё хищные птицы и всякие разные, специфические для мира ящеры и то ли быки, то ли медведи, Ра-Мирр не помнил. Жен объяснял ему, что рун на медальонах всегда четыре: две верхние означают качества, наиболее ценимые в роду, и рисуются на всех оберегах, а вот две нижние у каждого свои. Их наносят родители, одну отец и одну мать, вкладывая в них закреплённое магией желаемое качество ребёнка или их ему пожелание. Например, сам Жен был чрезвычайно счастлив оттого, что незадолго до родов его мать сильно поссорилась с отцом и в пику ему нанесла не запланированную изначально руну «здоровье», а никем не используемое «путешествие». Сказала – это чтобы сын всегда мог сбежать от своего папаши-самодура. Потом, правда, она успокоилась и сожалела о своём порыве, но в итоге (и ещё из-за того, что оба родителя были очень сильными магами) Жен получил уникальную возможность… путешествовать между мирами. Сам, без порталов и амулетов! Конечно, осуществил он это не в детстве, а только когда его собственная магическая сила достигла максимума, а первое межмировое перемещение и вовсе произошло случайно. Кажется, Жен тогда был не совсем трезвым и не мог адекватно воспринимать границы своих возможностей, которые, к собственному изумлению, и превысил, причём весьма существенно. Вместо пивной в соседнем городе перенёсся аж в соседний мир – как нетрудно догадаться, на Ра-Риму, где и познакомился с Миром. В его семье неожиданного гостя приняли тепло, а вот собственный отец по возвращении категорически запретил «шнырять по всяким сомнительным мирам». Рассудительный старший брат тоже не одобрял «эти рискованные глупости», но Жен их, конечно же, не послушал. И с азартом погрузился в изучение новых неизведанных миров. Он, с его уникальным даром, мог бы принести огромную пользу застывшей в своём развитии родины, но высшие роды всегда были резко против перемен. А сам Жен – всё же не столь легкомысленным, чтобы трубить о своей способности на каждом углу и тем, возможно, вызвать агрессию не только к себе, но и к другим членам семьи. Путешествовал он всегда тайно, родители вынуждены были его прикрывать, когда он, пленившись очередным открытием, застревал в чужом мире надолго. Так было и с Землёй. Как он вообще умудрился туда попасть, до сих пор загадка, и тем более где брал энергию на обратное перемещение. Вернее, обратные – ведь именно на Земле он встретил девушку, которую искренне полюбил и к которой неизменно возвращался. Ра-Мирр к тому времени уже виделся с ним редко и о беременности его земной жены не знал, но заверил меня – даже разлюбив её, он бы никогда не бросил своего ребёнка. Не такой у него был характер.
Что же с ним случилось? Деспотичный отец запер его на Ли-Гемме, применил какие-то чары, чтобы Жен забыл о нас? Честно говоря, мне в это не верилось. Он бы всё равно вырвался, вспомнил и пришёл за нами! Или даже остался навсегда на Земле, пожертвовав своей магией. Я бы осталась… Нет, наверное, что-то произошло во время перемещения или уже на самой Ли-Гемме, что-то фатальное, невозвратное. И… Рано или поздно, я это узнаю!
После ухода Ра-Мирра я ещё долго сидела на террасе, глядя в чужое беззвёздное небо и думая, думая… Ничего не происходит просто так. Я приехала сюда случайно – и узнала так много (и так мало!) о том, кого я все эти годы считала ненужным. Я ошибалась. Мне нужно, совершенно необходимо узнать правду, я не смогу дальше жить в неведении. Ли-Гемма недавно присоединилась к Содружеству? Очень вовремя! Значит, хотя бы один портал туда уже проложили, и я им обязательно воспользуюсь. Не знаю как и когда, но я пробьюсь на Ли-Гемму и найду ответы на свои вопросы. Может, даже найду кровных родственников. Надеюсь, не все из них похожи на деспотичного деда.
Я невольно вздрогнула, когда на плечи опустился приятно-мягкий плед.
– Ты давно тут сидишь, замёрзла же вся…
Невольно улыбнулась, пытаясь разглядеть в темноте Ромкино лицо.
– Спасибо. Ты, как всегда, вовремя.
Он легко дотронулся до моих ледяных пальцев – а ведь действительно замёрзла и даже не чувствовала насколько!
– Иди сюда, снежная кошка, – меня приподняли вместе с пледом и опустили снова на собственные колени. Хотела было возмутиться, но передумала – очень уж тёплым было моё новое «кресло». Вместо этого вздохнула, расслабляясь, и потёрлась щекой о плечо парня.
– Как хорошо, что ты со мной…
Ромир длинно выдохнул мне в волосы и несколько раз невесомо поцеловал в макушку.
– И мне. Очень хорошо…
Неудивительно, что на следующий день я проснулась поздно. Все меня старательно развлекали, за что им огромное спасибо – я смогла стряхнуть задумчивость и искренне наслаждалась приятным днём в приятной компании.
Уже перед отъездом, когда мы разбрелись ненадолго по комнатам, ко мне заглянула Тайя. И вид у неё был забавный – такой решительно-виноватый.
– Извини, если испорчу тебе настроение, но… вот.
Она протянула мне два листка. На первом был портрет моего отца, явно перерисованный с фотографии. На нём он выглядел даже лучше, живее – недаром у подруги настоящий талант.
– И за что ты извиняешься? Наоборот, спасибо большое, я бы не осмелилась попросить у Ра-Мирра то фото!
– За это.
Я посмотрела на второй лист. Невольно перехватило дыхание.
– Это… Он его убил, да? Откуда ты…
– Сама не знаю, наверное вчера слишком впечатлилась от всего этого, – пожала плечами Тайя. – Я всегда только будущее рисовала, прошлое – никогда. А тут как накатило… Я думала, может, не отдавать тебе, но так будет честнее.
– Да, так будет честнее.
Она ушла, а я всё никак не могла заставить себя оторвать взгляд от рисунка. От мужчины с занесённой для удара рукой, в которой зажат длинный… кинжал? Прямая сабля? Я, в отличие от братьев, в оружии совсем не разбираюсь. Этот мужчина стоял спиной, Тайка нарисовала только длинные чёрные волосы и массивный перстень с изумрудом на пальце. Зато второй, тот, который лежал у его ног, пытаясь защититься голой рукой – это без сомнения был Жен. Она увидела последнюю минуту его жизни…
Листок выскользнул из пальцев и, кружась, упал на пол. А я подняла глаза на яркий красивый мир за окном и поняла – не прощу. Найду этого гада и заставлю признаться в убийстве. Так будет справедливо.
Рука словно сама по себе поднялась и вывела в воздухе странный знак, который я не встречала ни в одной книге. Узкий перевёрнутый треугольник, перечёркнутый двумя острыми линиями, как наконечником копья.
«Я отомщу!»
Знак на моих глазах налился светом, запульсировал – и исчез. А у меня закружилась голова, так сильно, что я буквально упала на кровать.
Кажется… наследие предков во мне всё-таки пробудилось.
Следующая учебная неделя выдалась такой бурной, что я едва доползала вечером до кровати. Зачёты, задания, поручения и даже очередной (слабенький, правда) «гармональный» выплеск Камиллы – всё вокруг буквально заставляло меня забыть о своём обещании. Но я не забывала. В любую свободную минуту прикидывала план своих дальнейших действий: сначала информационная разведка, потом подготовка и, наконец, более или менее официальный визит «в стан врага». То есть, простите, на родину предков. Под это дело я решила полностью изменить концепцию дипломной разработки и сделать себе максимально надёжный защитный амулет. Да, идея банальная, значит, исполнение должно быть выше, чем на самый высокий балл. Я справлюсь, ведь это в первую очередь нужно мне самой. Тем более с таким замечательным ли-геммским изумрудом – не иначе, высшие силы пожелали, чтобы он «поработал» на своей исторической родине. Да, это будет именно защитный амулет, как бы мне ни хотелось иного. С магической атакой, наведением иллюзий и распознаванием лжи прекрасно справятся папины артефакты, которые я возьму с собой. Исходя из уровня развития Ли-Геммы, местные вряд ли смогут им противостоять. А вот подстраховаться от неизвестных мне прежде рунных чар необходимо. Но как? Кто даст гарантии, что принятые в Содружестве магические приёмы полноценно сработают в незнакомой специфической среде? Никто… Вот потому мне позарез нужна была помощь в изучении этих самых рун. Ту, первую, я сотворила на чистых эмоциях, но больше, как ни напрягалась, не смогла воссоздать ни одного «рабочего» знака. Ничего, заранее сдаваться – не мой принцип, надо просто найти в лесу нужную тропинку, как говорит мой любимый дядюшка. Так, а вот про него думать сейчас не время…
– Ками, ты со своим принцем в ближайшее время не будешь встречаться? – как можно небрежнее поинтересовалась я, зайдя к сестре перед сном.
Камилла скорчила мне в зеркале гримасу и с ожесточением продолжила выдирать себе волосы. Я отобрала расчёску и встала у неё за спиной. Лучше сама причешу.
– Он не мой. И не буду. Не в ближайшее тоже.
Ясно… поссорились опять. Как не вовремя!
– Жалко. Мне очень надо с ним поговорить.
– Разговаривай. И вообще делай что хочешь, я никому не указ!
– Да что у вас случилось-то? – не выдержала я.
– У нас – ничего. А у него – завтра сама узнаешь, из газет.
– Помолвка с какой-нибудь принцессой? – хмыкнула я – и по лицу сестры поняла, что случайно попала в цель. – Ты шутишь, быть того не может! Арсан же всегда говорил…
– Врал. Он мне всё время врал, понимаешь? – её отражение в зеркале смотрело на моё потухшими взрослыми глазами. – Мы же официально только друзья. Ими и останемся. Ни на что большее я не гожусь.
– Это он ни на что не годится, ясно тебе?! – я взяла её за плечо и резко повернула к себе. – Он дурак, не ты! Я не знаю, что между вами происходит в последнее время, только вижу, тебя штормит чаще обычного… Ками, пожалуйста, не принимай всё это на свой счёт, не принижай себя! Ты же сама знаешь, что круче тебя никого нет, знаешь! И что все тебя очень любят и ценят, а кто не любит, тот боится. А кому всё равно…
– Тот недальновидный идиот, засранец и козёл! – воинственно шмыгнула носом сестрёнка. – Да, я знаю. И знаю, что он ещё пожалеет, локти кусать будет, а я даже не посмотрю в его сторону, обещаю!
– Ну вот и правильно, вот и молодец.
– Он же меня на свою помолвку пригласил, сволочь! – Ками ткнула пальцем в мятый золотистый конверт на полу. Ясно, потопталась по нему от полноты чувств. – И вас всех тоже. Только мама сказала, что они не пойдут – у вас типа учёба, не отпросились, сами тоже отмажутся. Думает, я приду? Ага, прилечу! На метле. И в макияже под зомби… А что, это идея, кстати! Или лучше не ходить? Он настаивает. Долбится в букван, как дятел, каждые полчаса, пишет – без тебя не начнём, будем все стоять и ждать. Ну козёл же, скажи!
– Форменный! – заверила я и обняла её за плечи. – Прими настойку и ложись спать, у тебя ещё есть время подумать, идти или нет, и в каком виде. И мы с мамой тоже подумаем. Может, даже пошлём ему подарочек, раз повод есть. Не волнуйся, мы позаботимся, чтобы он нашему принцу надолго запомнился.
– Спасибо, Ясь, – впервые улыбнулась сестра. – Я тебя очень люблю!
– И я тебя. Спокойной ночи!
Сначала я думала сразу пойти к маме, но потом свернула к себе и решительно включила букван. Несмотря на неоднозначность ситуации (честно говоря, за своими заботами я до сегодняшнего дня продолжала наивно думать, что они просто дружат), всё это было на Арсана непохоже. Мне казалось, он обладает достаточным уровнем эмпатии, чтобы понять, что даже с друзьями так не поступают. Но… возможно, только казалось, не так уж мы часто общаемся. Напишу ему сначала сама, вдруг ответит?
Однако выяснилось, что принц уже звонил мне сам, раз пять точно. Что ж, на ловца и зверь!
– Наконец-то, хоть кто-то из вас меня не игнорирует! – выдохнуло бледное и лохматое высочество и нервно запустило пальцы в волосы, становясь ещё более лохматым. – Ты же придёшь к нам завтра, Ясмин, да? Хоть ты. Только обязательно с Камиллой, она должна быть, пожалуйста, уговори её!
– Зачем? – холодно спросила я. – Неужели ты ещё не понял, что ей будет некомфортно на твоей помолвке?
– Да почему?! На остальных плевать, это вечный клубок змей, но родители-то её любят и принимают, это важнее!
– А ты?
На щеках Арсана вспыхнули яркие розовые пятна.
– И я тоже! Я вообще… больше всех, это же понятно!
Я посмотрела ему в глаза и качнула головой.
– Нет, не понятно. И никому из нас не понятно, почему ты так настойчиво тянешь нас на свою помолвку. Зачем мы там нужны? Как группа поддержки, а то невеста страшная попалась, боишься передумать?
– Ты о чём сейчас? – озадачился принц, с силой потерев лоб. – Я прошлую ночь не спал, а сегодня все меня дёргают с самого утра… Ками не страшная, мне очень нравится, как она красится!
– Да причём здесь Ками! – «Идиот» я усилием воли удержала в себе. – Я про твою завтрашнюю невесту, мы её в глаза не видели и, надеюсь, ещё долго не увидим. Слишком большая честь!
Я не боялась так разговаривать с высочеством – наедине мои братья ещё не то себе позволяли, он сам разрешил. Вот пусть и огребает, придурок, сам запутался и меня запутал.
– Я могу к тебе сейчас зайти?
Под его умоляющим взглядом я сдалась и кивнула. Ну да, к нам в дом попасть сложно, но можно – с персональным одноразовым «пропуском», то есть согласием кого-либо из хозяев. А во дворец «заскочить на минутку» не выйдет в любом случае, хоть сам царь вели. Защита такая – древняя и почти абсолютная (случай с покушением не в счёт, там реально у родственника крыша поехала, а это защитой, увы, предусмотрено не было). Затянула потуже пояс халата, бросила обратно на кровать снятый плед – и хорош готовиться. Спать давно пора так-то, завтра очередной насыщенный день.
Арсан перенёсся куда-то в коридор – в личные комнаты охранка чужих не пускала – и поспешно нырнул в открытую дверь, тихо прикрыв её за собой. Выглядел он даже комично, со своей встопорщенной ярко-рыжей шевелюрой и пресловутой звездой на нахмуренном лбу. Обычно он её чёлкой закрывает, не любит звездить в прямом смысле, но сейчас ему явно не до того. Даже одежда на нём какая-то мятая и на рукаве пуговица оторвана.
– Ты чего такой красивый? Ладно, не отвечай. Садись, что ли, и давай побыстрее всё рассказывай, я спать хочу.
Принц снова затеребил волосы, потом рукав (значит, пуговицу сам оторвал, на нервах) и наконец выпалил:
– Я на Ками женюсь, что тут непонятного!
Вот честно, был бы это брат, а не принц, двинула бы в челюсть не раздумывая.
– А она об этом знает? Угадай с одного раза!
– Как не знает? – растерялся он. – Мы же с ней…
– Вы же с ней что?! – вскочив, грозно вопросила я. – Если ты посмел её соблазнить, я тебя сейчас!..
– Ты что, нет, конечно! – возмутился он. – Это только после свадьбы, мы всё обсудили!
– А почему она сама об этом не в курсе, а? Как и мы все! Она думает, ты завтра с какой-то левой принцессой обручишься, а её позвал, чтобы при всех указать ей на место!
Обалдевшее лицо принца было достойно кисти самой Тайи Маргаритовны.
– Да откуда вы взяли такую чушь?! Мне никакая принцесса не нужна, только Ками! И родители согласны, я с ними давно договорился!
– А с самой невестой договориться слабо?! И желательно не в мечтах, не во сне и не во время пьянки! – рявкнула я. – Мы действительно ничего не знаем! И скажи спасибо, что братья тоже, иначе пришли и сделали бы из тебя котлету!
Словно в насмешку, дверь приоткрылась и в неё просунулась белобрысая голова Плута.
– Ты чего орёшь, как потерпевшая?.. А-а, вот это я удачно зашёл! Лад, гони сюда, тут надо одному звезду отковырять!
К чести нашего высочества, дёргаться и прятаться за меня он не стал. Наоборот, демонстративно сложил на груди единственную пару рук и сосредоточил всё своё внимание на мне, начисто игнорируя разминающих кулаки приятелей.
– Почему Камилла вам ничего не сказала? Может, она передумала и просто притворяется?
– Точно нет. Она переживает, Арс. А ну стоять, фу!
Дрессированные амбалы невольно замерли, вызвав у принца мимолётную усмешку.
– Ясмина, я тебе клянусь, что разговор был. Я люблю её и сказал ей об этом. Она ответила, что я ей тоже очень дорог, и мы… В общем, неважно, главное, она согласилась на помолвку, мы даже дату вместе выбрали. Она ещё грозилась устроить всем вам сюрприз, сообщив о ней в последний момент, чтобы вы не убедили её передумать. Я в курсе, что она несовершеннолетняя, поэтому не волнуйтесь, свадьба будет только после выпуска. Но мы сейчас так редко видимся, а в университете полно всяких смазливых прохиндеев… Я боялся, что она отдалится от меня, и решил форсировать события. Мне кажется, Ками была рада, когда я ей открылся. Точно рада! Поэтому я ничего не понимаю… – беспомощно признался он.
Братья переглянулись и синхронно брякнулись на пол. Ну, садиться в любом случае было больше некуда, на свою кровать я никого не пускаю.
– Что ж, ясно, что всё очень странно, – я обвела парней задумчивым взглядом. – Будем разбираться. Когда и где был тот ваш разговор? Во дворце?
– Нет, конечно, там слишком много лишних ушей. Я её после занятий в «Маму» пригласил, но она написала, что на практике по зельям задерживается, попросила подождать. Я не захотел ждать и сам к ней пришёл, под иллюзией, естественно. Помните же мне ваш отец такой амулет сделал? В него личин десять влезает, и их потом менять можно. Я и прикинулся, кхм, твоим заклятым приятелем, Лад. Да, у которого прозвище Фингал. У него внешность удобная: рост как у меня и в рыжий красится. Тем более аспирант, так просто не выгонишь, да и вёл я себя тихо. Подошёл к Ками и сунул ей записку, а сам у дверей встал. Закончили они быстро, и мы немного прогулялись, а потом к «Маме» перенеслись, я её любимый зал снял. Всё.
– Практика по зельям у неё всего неделю назад была, – вспомнила я. – Это что, вы за такой срок умудрились приём организовать?! Я в шоке, честно.
– За неделю конечно б не успели, сама понимаешь. Просто у меня мама очень проницательная, давно из меня вытянула, как я на самом деле отношусь к Ками, и всё заранее продумала. Не удивлюсь, если она уже мысленно начала планировать нашу свадьбу – за пять лет как раз всё успеет подготовить.
Что тут скажешь? Только «м-да-а». Сколько интересного вокруг творится, одни мы, дураки, не в курсе.
– Хорошо. А теперь вспоминай весь тот вечер в деталях. С кем вы общались, что ели и пили, кто мог в принципе желать вас поссорить или… Забвение! Точно, забвение! – осенило меня. – Если Ками сама ничего не помнит и нас обрадовать не успела, значит, её могли заставить это сделать! В этот же день, чтобы зелье сработало как нужно. Помните, оно начинает действовать через пару часов после приёма…
– И забываются как раз самые яркие события дня, – медленно произнёс Лад. – Так. Похоже, я знаю, кто это сделал.
Мы уставились на него в нетерпеливом ожидании, но брат никогда не умел думать слишком быстро. Вернее, умел – когда дело касалось всяческих безобразий, а в серьёзных вещах не торопился. И правильно делал, знал, что со своей вспыльчивостью может навалять невиновному. Прецеденты бывали, но чем дальше, тем реже.
– Мы ведь их тогда тоже в «Маме» видели, помнишь, Плут? Внизу, в баре, они там квасили с такими довольными рожами, будто вся родня им разом наследство отписала. Да только повод для радости был явно другой.
– Ты про Фарингала с сестрой? Точно, я их тоже вспомнил. Как они нас увидели и мерзенько так заулыбались. Хотя они всегда мерзко улыбаются.
– Ладно, это к делу не пришьёшь. А вот то, что Фингал к нашей Ками клинья подбивал – факт. Спокойно, Арс, она ему сразу отказала. А ещё мы знаем, что его сестрёнка аккурат в Камиллиной группе учится, и по зельям у неё всегда «отлично»…
Эх, а я так мечтала выспаться! Но – не судьба.
– Выметайтесь, мальчики, я быстро оденусь. Не вздумайте уходить без меня, вам точно необходим тормоз. Хотя… нет, будете его пинать – я в очереди!
К счастью, управились мы быстро, ведь с нами был принц, и он был зол. Внешне это почти никак не проявлялось, но плотно сжатые губы говорили сами за себя. Ладов сокурсник и его сестра тоже говорили сами за себя, вернее, пташками пели, уверяя, что ни в коем случае не хотели обидеть его высочество. Просто неудачно пошутили. И зелье забвения Ками подсунули тоже «случайно», да-да. Какая же эта Фацеция шустрая – быстро сообразила, что кто-то нагло косит под любимого брата, и решила вывести его из игры, накапав Камилле зелья – как на грех, именно его тогда варили на практике. Скрытно проводила влюблённых до «Мамы», вызвала туда на всякий случай Фарингала, вдруг да конкурент раньше уйдёт и получится сразу перехватить и заморочить привередливую сокурсницу. Жаль, не вышло, и потом Фарингал тоже напрасно караулил Ками в университете и пытался «напомнить» об их горячем свидании, намекая на продолжение романа… Сестру от него изначально воротило, так что никакое забвение и путаница в голове ему не помогли. Конечно, зря Ками не рассказала мне или маме об этих странностях. И совершенно зря наше скрытное высочество, опасаясь утечки информации, не встречалось с Камиллой до назначенного дня. Даже их переписка была, по-видимому, сдержанно-приличной, чтобы никто не догадался об их затее раньше времени и не попытался её предотвратить или испортить. Здравая предосторожность на самом деле – во дворце далеко не все спокойно воспримут «вопиющий мезальянс», пусть даже его одобрили сами монархи. Ведь, несмотря на «уродство» и невозможность занять трон, Арсан остаётся старшим принцем правящего рода. В недалёком будущем он станет одним из самых влиятельных лиц государства, личные качества это вполне позволяют. И родители к нему ничуть не охладели, наоборот, стараются максимально компенсировать утраченные возможности. Это глупых девиц на выданье «инвалид» перестал интересовать в качестве потенциального мужа, но у их расчётливых папаш интерес сохранился!
Ладно, главное, что всё благополучно разрешилось. Виновных запугали, но формально наказывать не стали: пусть живут и помнят о доброте его высочества. Которое с этого времени, конечно же, будет незримо приглядывать за ушлой парочкой и при малейшем подозрении на новую подлость ух что тогда с ними сделает! Подробности этого «ух» намеренно были оставлены за скобками, так страшнее. Словом, с их стороны можно было уже ничего не опасаться. А вот с другой…
– Ясь, сходи со мной.
– Что, боишься один?
– Боюсь, – честно признался принц. – К нашему объяснению я готовился, волновался, конечно, но меньше, чувствовал, что всё пройдёт хорошо и Ками меня не отвергнет. А сейчас такой уверенности нет, наоборот… Она же злится на меня, обижена, и обижена сильно. Просто в пику может не захотеть меня слушать или выслушает и возьмёт паузу на подумать, из вредности, ты же её знаешь. Я-то подожду, а вот мать расстроится. Она уже газетчиков позвала, всем своим клушам пообещала сюрприз – и если всё сорвётся, припомнит же потом. Она терпеть не может попадать в глупое положение.
– Знаю, – вздохнула я. – Но тут вообще без гарантий. Ками не злопамятная, но такое унижение на раз забыть сложно. Я постараюсь всё сгладить, а ты заранее прости то, что она тебе сгоряча наговорит. Ох, надеюсь, она там не глобальный план мести разрабатывает…
Из-под двери Камиллиной спальни пробивалась тонкая полоска света – она ожидаемо не спала. А вот чем занималась – этого не мог предсказать никто.
К счастью, всё оказалось не так страшно. Ками всего лишь репетировала свой зомби-макияж, дополнив образ художественно оборванным платьем и перевитыми бинтами руками и ногами. Выглядело… впечатляюще.
– А, хорошо, что ты зашла! Я всё-таки решила завтра прогуляться во дворец. Как тебе? В таком виде меня, конечно, не пустят, но я сверху иллюзию накину. Папину охрана не распознаёт, проверено!
Может, до этого Ками и плакала, но следы слёз были надёжно замазаны боевой раскраской, а на лице играла предвкушающая улыбка.
– Знаешь, а мне нравится! Я предлагаю и жениха раскрасить, для пущей гармонии, – развеселилась я. – Надеюсь, мама поймёт…
– Какой ещё жених? Какая мама?
– Не наша, наша сто процентов одобрит. А про жениха своего ты нам почему-то рассказать забыла, вот что значит память девичья! Нехорошо.
– Да ты о чём, интриганка?!
– Не о чём, а о ком. Заходи, – я приоткрыла дверь и запустила мнущегося в коридоре Арса. – Чур, при мне не бить и с унитазом не гармонизировать!
– А с чем можно? – зловеще поинтересовалась Ками, вставая.
Вкупе с макияжем она вызывала интуитивное желание убраться отсюда подальше, но принц в очередной раз показал свою храбрость. Чётким шагом он пересёк комнату и опустился перед ней на колени.
– Я тебя люблю. Выйдешь за меня?
Ками осеклась и замолчала, растерянно хлопая глазищами. Я замахала руками и активно закивала, чтобы привлечь её внимание – и она так же машинально кивнула.
– Спасибо, любимая! Помолвка завтра, мама уже всё подготовила.
В общем, удалось обойтись без жертв. Ну как – почти. Вдвоём мы быстро убедили Камиллу, что принц не козёл, а такая же пострадавшая сторона, а он лично убедил её в искренности чувств (целоваться я позволила только в своём присутствии, поэтому заверения выглядели на диво сдержанными; впрочем, Ками осталась довольна). Но – мы же помним, что она у нас вредная? – сестрёнка заявила, что помолвка будет по её правилам. Царица всё организовала, пригласила гостей и газетчиков? Прекрасно, и спасибо ей за это большое. Только вот гостей со стороны невесты как-то маловато, надо обязательно добавить. Не одной же ей завтра зачёт у противного препода прогуливать, пусть и у других будет законный повод! И уж тем более Ками не захотела давать на откуп будущей свекрови свой собственный наряд. Который – ну разумеется – будет именно этим, зомбическим. Ну, разве только мы с мамой поможем бинтики покрасивее завязать и всякое такое по мелочи. И жених, раз уж он её любит, должен соответствовать, правильно я придумала! (И вот кто меня за язык тянул? Назначат крайней, как пить дать…). Словом, бедному Арсану ничего не оставалось, как согласиться прийти на собственную помолвку в виде зомби. В конце концов, амулет с иллюзией приличного костюма у него тоже есть, так что до полного свинства дело не дойдёт. Но царицу лучше предупредить о таком «незначительном» протокольном изменении заранее. Если одобрит (а куда денется? Она нашу семейку хорошо знает), то сможет завтра держать лицо и демонстрировать всем, что так и было задумано. Модное веянье в среде современной молодёжи, да. Зряма тоже подыграет, ему нравится изредка выбешивать особо заносчивых придворных, младший принц и вовсе, уверена, будет в восторге. Прорвёмся, однозначно!
Ну что сказать – в общем и целом в прогнозах я не ошиблась. Маме так понравилась идея превратить чопорное действо в балаган, что в результате Камиллиной группой поддержки оказалась целая толпа разномастных чудовищ, начиная с классических опупенских и заканчивая земными ведьмами, чертями и Шером в практически натуральном виде. И двух ограничителях, да. Но он всё равно был счастлив попасть на «вечеринку в настоящий дворец». Повеселились мы в итоге знатно! Ну, мы – так точно, за всех не поручусь. И фотографии потом в газетах весёлые получились, особенно те, где вся правящая верхушка тоже «переоделась» в иллюзорных страшилищ. Народ оценил. Правда-правда.
– Ясмина, я прошу тебя мне помочь.
– Хорошо, Мир. Только, надеюсь, это не займёт много времени? У меня лишнего нет, работы много…
– Не займёт. Сходи со мной к Тайе.
– Э-э, а ты один не можешь, что ли? Боишься?
– Боюсь, – кивнул Мир, и я испытала стойкое чувство дежа вю. – Потому что я не просто так пойду.
– А что, предложение делать? – хмыкнула я.
– Именно. А… как ты догадалась?
«Рука-лицо».
– И ты туда же! Что ж всем неймётся-то, до выпуска бы подождали или хотя бы до весны! Эх, ладно. Кольцо с собой?
К моему удивлению, Мир запасмурнел лицом и отрицательно мотнул головой.
– Кажется, я его потерял…
– Ваше фамильное? Поздравляю. Давай я тогда у себя посмотрю. Вроде было что-то приличное, с тузиком, я его всё равно не ношу. Размер у нас один, так что…
– Спасибо, но нет, – упрямо помотал головой тигр. – Я ей сам подарю, я почти накопил. Вместе выберем, хочу, чтобы ей точно понравилось.
– Ну как хочешь. Скажи, а с чего ты вообще решился на такой серьёзный шаг? Повстречались бы просто, на свидания походили, ты бы её папашу постепенно приучил к мысли отпустить от себя любимое дитятко… Сам же знаешь, как он над ней трясётся. А ты, уж извини за прямоту, кандидат в зятья неплохой, но и не лучший. И о твоей заносчивости Мор стопудово наслышан.
– Конечно, у него небось на каждого парня в её окружении целое досье, – фыркнул Дамир и снова нахмурился. – Но если Тайя согласится быть со мной, её отец вынужден будет это принять. Ну хоть когда-нибудь… Я всё обдумал, Ясь, это взвешенное решение. Я не вчера понял, что рядом с Тайей мне словно дышится легче и хочется обнять не только её, вообще весь мир. Смешно, да? Но я наслаждаюсь этим ощущением и хочу испытывать его как можно чаще. И не ждать непонятно чего, рискуя упустить самую лучшую на свете девушку. У неё скоро выставка, а значит, будет ещё больше поклонников, ею даже высшие стерхи восхищаются! Ты спросишь – а я-то сам что могу предложить Тайе, кроме жалкого «себя», такого, какой я сейчас есть? Всего лишь студента с не самыми блестящими перспективами, выходца из маленького провинциального мира… Хороший вопрос, Яся. Сейчас – ты сама знаешь, что ничего, вернее, куда меньше, чем она заслуживает. Но я буду очень стараться, чтобы в скором времени моё положение изменилось в лучшую сторону. И я… не отступлюсь, даже если Тайя меня пошлёт и рассмеётся мне в лицо.
– Сам знаешь, она не такая, – буркнула я, поневоле проникаясь его пламенной речью. И даже на миг почти позавидовала Тайке. Если я твёрдо решила до выпуска ни с кем не встречаться, это же не значит, что я бесчувственная. Я нормальная девушка и тоже хочу любви! А не только учиться и решать чужие проблемы. Да, и мстить за отца. Ладно, не про меня сейчас речь.
– Она сейчас должна быть в галерее. В сотый раз картины перевешивает, перфекционистка. Там и поговорите. А я прослежу, чтобы вам не помешали. Поехали!
Нам повезло: Тайя была одна. Вооружившись амулетом точечного переноса, она меняла местами подготовленные к выставке картины и бегала по залу, с разных ракурсов рассматривая результат. Что-то ей явно не нравилось, хотя, на мой дилетантский взгляд, всё было чудесно. Её картины «не тем порядком» не испортить, смешно даже!
А вот ей самой было не до смеха. Миру тоже. Я слышала за спиной его взволнованное дыхание и невольно чувствовала себя пожилой опытной свахой. Ладно, пора за работу!
– Привет, Тай! Помочь?
– О, здорово, что вы пришли! Гляньте вот отсюда – по-моему, эти два пейзажа тут не в тему, свет плохо ложится. Куда ж их перевесить-то? Все подходящие места заняты!
Подруга была на грани эмоционального срыва, и я тишком дёрнула Мира за хвост – для признаний время сейчас однозначно не лучшее. Поможем, успокоим, и вот тогда…
К счастью, меня поняли правильно и с отчаянным энтузиазмом кинулись поправлять, переносить и заверять психующую художницу в её исключительной гениальности. Руки у Мира крепкие, язык подвешен как надо – справился с обеими задачами за каких-то полчаса. Наконец картины были развешены и расставлены наиболее выигрышным образом. Довольная Тайя устало плюхнулась на диванчик. Мир собрался было пристроиться рядом (я специально заняла стул), но вдруг заметил на полу за шторой ещё одну большую картину. Тайя поставила и забыла, а значит, грядёт новая серия метаний. Но что поделаешь! Напомнишь попозже – огребёшь пожёстче.
– Тай, а там у тебя что такое? И почему завёрнутое?
– Ой, стой, погоди, не раскрывай!
От её внезапного взвизга я болезненно потёрла ухо, а Мир замер, успев обнажить только краешек холста.
– Почему?
– Не трогай, я сказала! Отдай!
Я на всякий случай подошла поближе – а то как бы тут вместо объяснения не началась драка. Вернее, избиение одного двухвостого парня ни за что ни про что.
– Тай, ты чего такая нервная? Мне тоже нельзя посмотреть?
– Нет! Никому нельзя!
– А зачем ты её тогда сюда принесла? – задал резонный вопрос Мир, и получил в ответ «логичное»:
– Потому что ты полосатый склеротик, тормоз и идиот!
Опа, приехали.
– Тайка, ну хватит тебе! Расскажи всё толком, а не обзывайся!
– Не буду я ничего рассказывать! – она сердито запихнула картину на прежнее место и вернулась на диван. – Спасибо, что помогли, и извините, это всё нервное. Но мне сейчас лучше побыть одной, пока не наговорила ещё каких-нибудь гадостей. А вам… Ай, Мир, что ты делаешь?! Поставь её на место, сейчас же!!!
Но на этот раз он почему-то не послушался. Когда художница добежала до него, потеряв по пути обе туфли, загадочное полотно уже безжалостно явило себя свету. Подозреваю, лица у нас с тигром как по команде приобрели одинаковое растерянное выражение. Потому что…
Это оказался портрет Мира. Без малейшего преувеличения – прекрасного до нереальности. Он был написан в несвойственной для Тайи манере «абсолютная достоверность»: никаких лишних деталей и конечностей, никакой ехидной образности, одна сплошная голая правда. Ну, не совсем голая – его тело в одном конкретном месте таинственно размывалось, смешиваясь с фоновыми красками. Ноги и хвосты присутствовали, причём вторые сплелись в известный в узких кругах знак «ты лучший». Мы так обычно Снежку подбадривали…
Мир медленно опустил картину на пол и прислонил к стене; его руки заметно подрагивали. У любого зрителя, сколь угодно далёкого от искусства, при взгляде на портрет возникала единственная мысль – его рисовали с того, кого любят. Без единого сомнения. Он кричал об этом в полный голос, выдавая беспомощно застывшую художницу с головой.
Тайя на чистом упрямстве задрала подбородок и посмотрела в глаза окаменевшему от этого открытия тигру. Губа закушена чуть ли не до крови, готовые пролиться слёзы каким-то чудом ещё не текут по щекам… Да что ж он медлит, дурак! Если она сейчас развернётся и сбежит, он может никогда её не догнать…
Тычок в спину вышел слишком сильным, и Мир невольно качнулся навстречу любимой. Стряхнул оцепенение и наконец-то сделал то, что нужно – порывисто обнял и прижал её к себе. Крепко, очень крепко.
– Пусти меня… – прохрипела Тайя.
– Ни. За. Что.
Тут у всегда красноречивого ра-римца опять все нужные слова куда-то делись, и через одну невыносимо долгую минуту мне пришлось подать голос:
– Он тебе вообще-то предложение делать приехал.
– Правда?
– Да. Я ужасно люблю тебя, Таюша…
Надеюсь, моё собственное признание обойдётся без слова «ужасно». Но это я так, от зависти придираюсь.
– Только, прости, кольца у меня пока нет. Я его потерял.
– Говорю же – склеротик, – шмыгнула носом художница.
Чуть отстранилась – и достала из-за ворота висящее на длинной цепочке кольцо. То самое, потерянное фамильное.
– Откуда?..
– Оттуда. Ты сам мне его дал.
Э?
– Вывалился к нам в дом из портала, не то пьяный, не то обкуренный, в общем, в полном неадеквате. Только поэтому папа и братья тебе ничего не оторвали. Потому что ты полез ко мне целоваться и кольцо на палец надел, странно, что попал с первой же попытки… Что смотришь? Говорю же, ты сам был на себя не похож. При всех сказал, что любишь меня и замуж позвал. А я взяла и согласилась.
– Чтобы отца позлить? – осторожно уточнил Мир.
– Потому что тоже тебя люблю, придурок в полосочку!
Я тактично отвела глаза, не собираясь любоваться на чужой поцелуй. Но они так увлеклись, что я решила на всякий случай вновь о себе напомнить. А то мы как бы в общественном месте, они хоть помнят об этом?
– А когда, прости, это было? Ну, это его явление?
– В первый учебный день, вечером, – после паузы просветила Тайка.
– Я так и знала! Это всё Камилла! – нервно рассмеялась я. – Значит, её «гармональный сбой» может и так на окружающих действовать! Плохо только, что Мир потом ничего не помнил, но зато всё-таки дозрел до того, чтобы повторить своё предложение на ясную голову!
– Ещё не повторил вообще-то, – хмыкнула девушка.
И послушно вложила в его протянутую ладонь снятое с цепочки кольцо.
– Таюша, любимая, будь моей женой!
– Ладно уж, буду.
Кольцо скользнуло на палец, а я опять отвела глаза.
…Как хорошо, что Тайкины братцы притащились проведать сестру чуть позже! Иначе быть бы жениху битым. А так только поржали над ним, вспоминая его предыдущее сватовство, похлопали по плечам и наобещали всяческих кар в случае жалоб на него любимой сестрёнки. Мир к тому времени уже взял себя в руки и отвечал им в своей обычной ехидной манере. Но невесту за руку держал по-прежнему крепко.
Я убедилась в том, что беседа проходит вполне мирно, и потихоньку ускользнула домой. Но попала туда не сразу – ещё какое-то время бесцельно слонялась по городу, полная самых противоречивых чувств и желаний. Ничего, когда-нибудь придёт и моё время… Ведь придёт же?
– Как всё это не вовремя! – жаловалась мама отцу за завтраком. – Зряма только что заказ прислал, как обычно срочный: всё бросай, беги и гармонизируй. А сегодня же открытие Тайкиной выставки! Вдруг да не успею, Марго меня съест!
– Ой, да успеешь, не прибедняйся, – Ками даже за столом переписывалась с любимым принцем и мысленно была не с нами. – Там делов-то на пару часов, а то и меньше…
– Обычно – да, но сейчас могу застрять. Дщерь, давай со мной, а? Заказ вообще-то на двоих прислали. Перестраховываются, значит, действительно не уверены, что я одна справлюсь. Мир маленький, но какой-то проблемный, не потяну – Зряма опять будет показательно дуться.
– Ничего, переживёт! Если что, ты сразу мне жалуйся – я тогда скажу, что передумала за Арса замуж выходить, раз мою мамочку обижают. Но, извини, не могу сегодня, дел выше крыши! Попроси Ромину.
– Куда ей сейчас гармонизировать, – фыркнула Вита. – Да и муж не отпустит.
– Что, она опять в положении?! – Ками подняла от буквана круглые глаза. – И как им ещё не надоело?
– Как видишь, не надоело, – тепло улыбнулась мама и сделала вид, что не заметила красноречивого взгляда мужа. Он, кажется, тоже был не против обзавестись ещё одним малышом. Видно, уже забыл, как мы его в детстве доставали… – Ладно, одна прогуляюсь. Если не сдюжу, в следующий раз тебя возьму. Мы на Ли-Гемме ещё не были, говорят, там красиво.
– Где?!
Кажется, мне удалось не выдать свой интерес, но сердце мгновенно заколотилось как бешеное.
– На Ли-Гемме. Они из «новеньких». В досье информации мало, мне сказали, что о местных нюансах расскажут уже на месте. Так-то навскидку непонятно, какие там могут быть проблемы, с экологией точно всё в порядке, войн тоже давно не было… Если не врут, конечно.
– Надеюсь, тебе обеспечат нормальную охрану? – встрепенулся отец. – А то всплывёт какой-нибудь «нюанс», и вместо гармонизации придётся оттуда срочно ноги уносить.
– Это вряд ли, тем более со мной всегда толковая команда ездит, не волнуйся, – отмахнулась мама, и я решила не упускать чудом подвернувшийся шанс.
– А хочешь, я с тобой съезжу? Я сегодня как раз свободна. Постою рядом с умным лицом, типа помогаю, а потом закуплюсь у местных самоцветами. Пап, ты же в курсе, какие они обалденные? На волне благодарности можно будет неплохо сэкономить.
– Ты права! – ожидаемо загорелся он. – Зряме прислали совсем небольшую партию, так что мне буквально крохи перепали. Когда будет следующая поставка, никто толком не знает, темнят дипломаты, как пить дать. В общем, давай, дочка, дерзай! Добудь нам побольше камешков, раз уж Зряма нынче такой жадный.
– Шиш ему тогда, а не новые артефакты, – смеясь, поддакнула Вита и поцеловала мужа в щёку. – Спасибо, Ясь, с тобой хоть не так скучно будет среди кучи мужиков!
– А с выездом проблем не будет? Пропуск же на Ками дали? – уточнила я. Вот уж чего мне не надо – так это подставлять родителей.
– Нормально всё, эти дураки написали «Виталина Ноэль с дочерью». Как будто у меня одна дочь, право слово!
– Действительно дураки.
Я спешно закончила завтрак и понеслась собираться. Университет прогуляю – сегодня как раз можно, ничего важного не намечается. И даже открытие Тайкиной выставки не заставит меня досрочно вернуться в Опупению, не разведав, что там и как. Такой возможности у меня, скорее всего, больше никогда не будет, значит, надо использовать её на все сто процентов. Но, несмотря на охватившее меня предвкушение, я чётко сознавала, что поездка может быть опасной. В Содружестве почти ничего не знают об этом мире. Официальное диппредставтельство, надо полагать, организовали совсем недавно, и оно вряд ли сможет мгновенно разрулить острый межмировой конфликт, если таковой случится по моей вине. Нет уж, на сегодня я запланирую только разведку, а месть – подождёт. Ну, боевой арсенал я тоже прихвачу, как и папины защитные артефакты (жаль, себе сделать не успела из-за всяких влюблённых). Зато у меня есть отличный амулет иллюзий с целым набором личин самых разных рас, включая достоверный образ Камиллы и мамы. И даже пара запасных мест осталась, можно кого-то из аборигенов скопировать. Я готова к любым неожиданностям! Надеюсь...
По дороге к портальной станции я посоветовалась с мамой и нацепила иллюзию с внешностью Ками. В надёжности амулета мы были уверены, а в случае разоблачения я всю вину собиралась взять на себя – дескать, пошутила, прикрывая сестрёнку, у неё сегодня как раз свидание с женихом. Арестовать не арестуют, а к нотациям и штрафу я морально готова. В нашей семье такие эпизоды периодически случаются, несмотря на всю лояльность правящей семьи. Лично я, правда, роль виноватой ещё ни разу не играла, но и бояться не боялась, было бы чего. В том смысле – сейчас я волновалась совсем по другой причине. А ещё меня терзали сомнения, правильно ли я сделала, что никому не рассказала о своём ра-римском открытии. Ни родителям, ни Ромке, ни друзьям по команде. Тайка и тигры не проболтаются, в этом я уверена. А вот в том, что поступаю правильно, продолжая играть в молчанку, не очень. Я просто не хочу впутывать близких в возможные серьёзные неприятности, но, если не справлюсь в одиночку, они у нас всё равно будут. Так, решено – расскажу сразу, как вернусь домой. В конце концов, мама с папой имеют право это знать.
Как я и думала, ни сама припортальная охрана, ни охранная система ничего не заподозрили. Я отзывалась на привычно-нейтральное «мэйдин Ноэль», мама при всех обращалась «доченька» – словом, маскарад удался. Личина не спала и после перехода, и я мысленно выдохнула. И тут же напряглась снова.
Нас ожидаемо встречали. Я бы не стала употреблять слово «торжественно», хотя встречающие вели себя безупречно вежливо. Но выглядели они… Поневоле вспомнились земные пушкинские тридцать три богатыря: настолько похожи между собой были эти самые встречающие. Тридцать три вряд ли, но навскидку числом не меньше двадцати (наша группа, включая дипломатов и охранников, по всем параметрам выглядела скромнее). И все, за исключением пары пожилых блондинов, явно «штатских», представляли собой на диво слаженную команду из суровых темноволосых красавцев, может и не родных братьев, но точно принадлежащих к одному роду. Включая ещё более сурового «дядьку Черномора», который крайне неприязненно рассматривал нашу охрану. Нам с мамой достались более благосклонные взгляды, но меня это как-то не успокаивало. Судя по тому, что мама взяла меня за руку, её тоже.
В дороге до нужного места нас попытались разделить, мотивируя это тем, что присланная карета вмещает максимально шесть персон. То есть нас и дипломатов с обеих сторон. Командир охраны внимательно осмотрел транспортное средство и ездовых животных (если в соседней Ра-Риме передвигались на шашнях, то здешние были больше похожи на земных лошадей, только такой же психоделической расцветки). Уточнил, какую скорость они развивают, – и безапелляционно заявил, что они будут сопровождать нас бегом. Раз уж отдельными скакунами для них никто не озаботился, несмотря на заранее поданные списки приезжающих. Дипломаты и «Черномор» ожидаемо пропустили эту реплику мимо ушей, видимо заранее предвкушая, как наши опозорятся, безнадёжно отстав. Но не на тех напал! Мэйд Наклауд, по заверению мамы, никогда не бросался пустыми обещаниями и здраво рассчитывал собственные силы. Позёры на такой службе надолго не задерживаются.
Везли нас около часа: мама вела диалог с дипломатами, бессмысленный, поскольку визави опасались отвечать конкретно и в основном растекались мыслью по древу. Мама в ответ тоже вынужденно напускала тумана, я же и вовсе помалкивала, пялясь в окно на наших неутомимых охранников и придорожные пейзажи своей исторической родины. Надо сказать, последние меня удивили – именно тем, что не поражали с ходу чем-то непривычно ярким, экзотическим и невозможным в других мирах. Нет, трава по большей части зелёная, листья на деревьях тоже, сами деревья наверняка отличаются от привычных, но издалека это в глаза не бросается. Никаких животных мы по дороге не встретили, аборигенов тоже. В общем, пока ничего особенного.
Ошеломление настигло меня уже на финише. Им оказался внушительный замок в историческом антураже, сложенный из чёрного блестящего камня и буквально усыпанный поверх него самыми разными самоцветами. И это только снаружи! Что нас внутри-то ждёт?! Ожидания оправдались в полной мере и даже сверх неё – от обилия драгоценных камней, наполнивших интерьеры, буквально пекло в глазах. Жаль, мы не догадались захватить с собой солнцезащитные очки! Впрочем, несмотря на всю чрезмерность самоцветной отделки, это нарочитое богатство всё же не выглядело безвкусным. Просто местная традиция, что с учётом повсеместной добычи этих самых самоцветов и неудивительно.
В зал, куда провели нас с мамой и дипломатами, охрану не пустили, как те ни настаивали. Разговор предстоял строго конфиденциальный, так что после недолгого препирательства мэйд Наклауд нехотя уступил и занял позицию рядом с дверью.
В комнате за большим овальным столом сидели всего двое мужчин, которые неторопливо, словно бы через силу встали при нашем появлении. Стало быть, они и есть какие-то местные «главнюки», не привыкшие раскланиваться с теми, кто априори ниже их по положению. А мы однозначно ниже, выходит… Какая тут вообще система правления? Монархия, Совет? Скорее второе, на единоличного правителя ни один из них не тянет. Нет, по отдельности как раз бы и сошли за царей, но их двое – высокомерных и ничуть друг на друга не похожих. Оба зрелые, высокие и статные, у обоих длинные волосы, очень светлые, словно стеклянные, и иссиня-чёрные. Выражение обоих породистых лиц, по выражению мамы Виты, просит кирпича, точнее двух кирпичей. И это при том, что они сами нас позвали, им нужна помощь, а не нам! Ладно, смысл по-детски возмущаться таким откровенным пренебрежением? Они его всю жизнь до этого трепетно выращивали и ради нас фальшиво улыбаться не стали. Так даже честнее.
Без долгих расшаркиваний нам предложили сесть и сразу же взяли с каждой магическую клятву о неразглашении всех полученных сведений. Пришлось подчиниться. Радовало только то, что удалось пробормотать нечто среднее между Камилла и Ясмина, и клятву это бормотание устроило – в воздухе завис такой же магический знак, как до этого перед мамой.
– Итак, к делу. Несмотря на наши внутренние разногласия, мы с Корр Уном всё же решили обратиться к представителям Содружества за консультацией и помощью, если они будут в силах её нам оказать. Разумеется, ваши услуги будут эквивалентно оплачены, сумма вас устроит, – наконец изрёк брюнет.
– И что конкретно мы должны сделать? – не выдержала мама. – Вам ведь рассказали о нашей магической специализации, почему вы думаете, что нам не придётся использовать свой дар? Или вы подозреваете, что даже с нашими возможностями есть шанс не справиться? Учтите, выкладываться до выгорания никто не будет хоть за все ваши самоцветы скопом. Вы меня поняли?
Мужчины синхронно поморщились, но кивнули.
– Дело в том (и это строжайше засекреченная информация), что уже какое-то время наш мир находится, как бы поточнее выразиться, в некотором дисбалансе. Исстари мы проводим особый тайный ритуал, который позволяет поддерживать на Ли-Гемме комфортную среду обитания, уравновешивает природные процессы и прочее. Так вот. Как ни прискорбно в этом признаваться, с некоторых пор мы не справляемся. Возник некоторый перекос магического фона, который самым неблагоприятным образом влияет на окружающую природу. И он от года к году лишь усиливается.
– Каковы его проявления? – снова перебила Вита.
– Везде по-разному. Где-то вода становится непригодной для употребления и жизни её привычных обитателей, где-то резко активизировались тектонические процессы. Несколько шахт по добыче камней оказались засыпаны, новые толчки не дают приступить к их восстановлению. А недавно мгновенно проснувшийся древний вулкан уничтожил несколько больших поселений, – по лицу черноволосого впервые пробежала быстрая тень. – Словом, налицо глобальные проблемы. Которые, как меня уверяли, решить можете именно вы.
– Это так. Магия гармонии позволяет нам восстанавливать природное равновесие не только в отдельных областях, но и в мирах в целом. Единственное, однократного воздействия может быть недостаточно и потребуется несколько сеансов с привлечением других носителей дара. Их крайне мало, поэтому в Опупении нас ценят чрезвычайно высоко. Я готова помочь вам, мне самой некомфортно сейчас, я чувствую, что ваш мир нездоров. И берусь быть доктором – до определённого предела, как я уже озвучила. И сейчас я хочу услышать от вас как от первых лиц вашего мира встречную клятву о непричинении вреда нам и нашему сопровождению в случае неуспеха. Также вы не станете нас здесь удерживать против воли до следующей попытки, если она будет необходима. И, надеюсь, отблагодарить нас самоцветами вы тоже не забудете. Но это уже не под клятву, я верю в вашу порядочность, – мило улыбнулась мама, не обращая внимания на то, как её визави синхронно поджали губы. Так их! Не привыкли, что с ними можно разговаривать в таком тоне? А Вита может, она с самой царицей пару раз ругалась, и ничего.
С явной неохотой клятва была дана, а потом нас, предварительно и чисто формально спросив, не нуждаемся ли мы в отдыхе перед «процедурой», сопроводили на выход. Причём лично, дипломаты остались в замке. Как и добрая половина наших охранников. Ладно, пусть, насчёт безопасности интуиция пока относительно спокойна.
В той же карете мы выдвинулись за пределы замковой территории, но в этот раз ехали недолго, всего минут десять. Остановились у подножия большого высокого холма с крошечной беседкой на самой вершине – туда предстояло подниматься пешком, традиция. Беседка в пику роскошному замку выглядела совсем просто – белые колонны под купольной крышей, никаких украшений и даже скамеек внутри не видно.
Насчёт скамеек я капитально ошиблась, как и насчёт всего остального. Потому что изнутри беседка выглядела куда вместительнее и совсем по-другому: это был строгий торжественный зал с каменным, похожим на светлый мрамор полом и стенами, которые снаружи казались иллюзией открытого пространства. Узкие окна опоясывали зал почти под самым потолком – не в пример той же иллюзии высоченным. Посередине зала стоял каменный высокий столик на одной опоре, на нём таинственно сияла какая-то круглая штуковина. А ещё – и это нам с мамой одинаково не понравилось – здесь находились ещё трое мужчин сходного высокомерного экстерьера. Один с дурацкими розово-красными волосами, второй, самый пожилой, – с жидкими пепельными, третий, шатен, выделялся неестественно-яркими синими глазами. Остальные «царьки»? А вот они-то, кстати, никаких клятв нам не давали…
Я дёрнула маму за руку, но её отвлёк черноволосый.
– Это наше ритуальное место. Здесь мы испокон веков поддерживаем и питаем наш мир своей магией. Сегодня – время очередного ритуала. Мы хотим, чтобы вы участвовали в нём вместе с нами. Уверен, это будет наиболее приемлемой и эффективной формой передачи миру необходимой им «правильной» энергии. Вам абсолютно ничего не грозит. Слово!
Знак (принятый в Содружестве, а не незнакомая для нас местная руна!) появился и медленно рассеялся. Мы переглянулись.
– Минутку, мне необходимо посоветоваться с дочерью.
– Папа бы нам точно запретил в этом участвовать, – высказала я очевидную мысль. – Слишком рискованно, учитывая количество выданной информации. Если что-то пойдёт не так (или как раз так!)… Мы можем даже не успеть телепортироваться по «тревожной кнопке». (Ещё одно полезнейшее изобретение отца.)
– Согласна. Но с другой стороны, не совсем же они идиоты, должны понимать, что если с нами что-то случится – Зряма не ограничится нотой протеста, а натравит на них всё Содружество, он вполне на это способен. Их просто раздавят, несмотря ни на какую естественную защиту… которая к этому моменту, кстати, могла и выдохнуться. Давай так: я всё же попробую с ними помагичить, это как-никак моя прямая обязанность. А ты сиди в сторонке и не отсвечивай.
– Хорошо.
Но следить буду в оба!
Царьки удовлетворились и маминым согласием. Я тишком активировала видеозапись на одном из браслетов (новейшая разработка: обзор, конечно, узкий и качество неидеальное, но главное рассмотреть позволяет, включая магические потоки). Потому что действо, которое развернулось сейчас на моих глазах, нужно было непременно запечатлеть – не для шпионажа, для истории! Я никогда не видела ничего подобного: все шестеро участников взялись за руки, организовав вокруг стола этакий взрослый хоровод, призвали свою магию… и мир, ограниченный стенами беседки, вмиг расцвёл волшебными радужными красками. Тайке бы точно понравилось! Я отчетливо видела мамин золотистый поток, который прямо в воздухе слился с аборигенскими: ярко-синим, тускло-зелёным, тёмно-розовым, изменчивым фиолетово-сине-зелёным и почти невидимым на фоне других прозрачно-жёлтым. Собравшись воедино, живой пульсирующий кокон начал стремительно видоизменяться в огромный, дивно прекрасный цветок. Его разноцветные лепестки вытягивались, стремясь выйти за пределы беседки, одновременно с этим круглая штука на столе ослепительно засияла – и к ней тут же потянулся магический световой «стебель»… Но коснуться его, напитать своей силой он так и не успел, вдруг начав стремительно темнеть. И вот уже весь волшебный цветок почернел и усох, растворился в воздухе прямо на наших глазах… У меня поневоле сжалось сердце. У них ничего не вышло.
Мужчины расцепили руки и молча разошлись по своим скамейкам. Мы с мамой поневоле заняли место «пепельного» – но он всё равно сел рядом с нами, а не с кем-то из коллег. Видимо, не принято, или отношения внутри правящего коллектива так себе… Не удивлюсь.
Несколько минут длилось тягостное молчание. Старейшины явно раздумывали, чем обернётся сегодняшняя неудача и каким ещё способом нужно попытаться всё исправить. Честно говоря, я уже настроилась на скорейшее возвращение домой (разведчик из меня так себе оказался, да и кто бы на моём месте умудрился разузнать ещё хоть что-то!). Но оказалось, что у судьбы на меня другие планы…
Я не заметила, что сидящий рядом старейшина то и дело косится на меня, словно желая о чём-то спросить, но вместо этого он вдруг без спроса взял меня за руку. И сжал так крепко, что я не смогла её выдернуть.
– Я чувствую в этой девушке подходящую силу. Необходимо повторно провести ритуал, прямо сейчас.
Коллеги одарили его взглядами разной степени скептичности, но старик лишь выше вздёрнул подбородок. А потом и меня со скамьи, будто я не тренированная девушка, а тряпичная кукла. Не ожидала от него такой силищи!
Мама бросила на меня тревожный взгляд и начала громко возмущаться, но её не послушали. Велели сидеть тихо, а сами всё же прислушались к «пепельному» и организовали новый хоровод. С другой стороны от меня встал черноволосый – его настоятельно попросил об этом мой противный сосед. Тот пожал плечами и так же крепко сжал мою ладонь. И в этот же миг с его лица слетело будто приросшее к нему высокомерное выражение. Он развернулся ко мне всем корпусом, буквально поедая взглядом, хмурясь и нервно кусая губы…
А потом начался ритуал. На этот раз цветок получился не таким большим и красивым, с явным перекосом в зелёный – неудивительно, без маминой-то магии гармонии. Но зато, что совершенно удивительно, в этот раз его стебель сумел дотянуться до лежавшей на столе сверкающей «медали». Дотянулся – и словно нырнул в неё, а следом втянул и весь остальной цветок. Кругляшок сыто мигнул и погас, сменив цвет с золотого на тускло-серый, и все мужчины выдохнули в унисон. Кажется, у нас получилось! Но почему?! Я же не гармонистка и вообще куда слабее мамы!
Догадка пришла ко мне слишком поздно – вместе с осознанием того, что я только что себя выдала. Старик отпустил мою руку, а вот черноволосый, наоборот, перехватил её ещё крепче, заставив зашипеть сквозь зубы.
– Кто ты, девчонка?! Откуда у тебя родовая магия Изумрудов?!
– А ну сейчас же отпустите мою дочь и не смейте так с ней обращаться!
Двое мужчин недвусмысленно оттеснили её от меня, а третий нарисовал в воздухе прямо перед моим носом замысловатую руну.
– Истина!
Что ж… Руна сработала на все сто процентов, смахнув с меня личину и явив всем присутствующим во всей естественной красе. Выдержка им частично изменила, выдав серию потрясённых вздохов, и лишь взгляд черноволосого сиял неприкрытым торжеством.
– Ты его дочь! Ты нашлась!
Дальше, увы, всё было совсем не весело. Маму просто выставили из беседки, наказав охране не спускать с неё глаз, а меня буквально окружили воодушевлённые старейшины.
– Надо же, ты столько лет её искал, Яр Лит, а она сама пришла! Хорошо, что Пер Гун её почувствовал, не дал упустить!
– Воистину Сияющая Гемма вернула нам свою благосклонность!
– Равновесие восстановится!
– Всё наконец-то наладится и станет как было!
– …И к Пустоте это Содружество, теперь сами справимся!
Последняя реплика не понравилась мне настолько, что я, мысленно попросив у мамы прощения, незаметно тронула свободной рукой кольцо-амулет, ту самую «тревожную кнопку». Надеюсь, она сообразит сделать то же самое, и мы обе окажемся в безопасности, пусть и без этих клятых самоцветов. Свобода дороже!
Но меня ждало сокрушительное разочарование. Кольцо просто не сработало! Возможно, в беседке установлен выборочный лимит на чары, надо поскорее выйти отсюда и попробовать снова.
– Мне плохо, надо срочно на воздух…
Притворство – не моя сильная сторона, но уж изобразить головокружение и слабость, кажется, способна любая девушка. Вот и старейшины купились и позволили выйти, продолжая окружать меня плотным кольцом.
– Вы не имеете права удерживать мою дочь! – яростно кричала мама из-за частокола спин охранников. Причём чужих – наших держали на расстоянии, имея значительное численное превосходство.
– Исключительно вашу дочь – разумеется, – выделив голосом второе слово, уронил черноволосый. – А дочь моего брата – имею. Потому что она – единственная наследница рода Изумруд и единственная, кто обладает магической силой, способной поддерживать равновесие в нашем мире. Мои силы, увы, себя практически исчерпали, из-за этого во многом и нарушился природный баланс. Так что официально заявляю – эта девушка остаётся здесь. Здесь и только здесь отныне её место. Разумеется, мы выплатим вам соответствующую компенсацию…
– У чёрту ваши стекляшки! Отдайте дочь, сукины дети! – окончательно выходя из берегов, заорала мама, но мужчины лишь слегка поморщились и больше в её сторону не смотрели.
– Что ж, племянница, нам пора возвращаться в замок. Там я официально введу тебя в род. Не волнуйся, твоя мать уже сегодня окажется у себя дома, откуда вольна подать жалобу в этот ваш Совет Содружества… Но не рассчитывай, что я тебя отпущу. Ты теперь наше главное сокровище, и мы защитим тебя от любой внешней угрозы. Твой дом на Ли-Гемме, девочка. Да, как твоё имя?
Я бы много могла сказать ему в ответ, исключительно нецензурного – но смысла в этом не было никакого. Потому что «тревожная кнопка», как и остальные мои артефакты, до которых у меня была возможность незаметно дотянуться – все они по-прежнему не работали. Я впервые чувствовала себя такой странно-беззащитной и не могла до конца поверить в это.
Так, эмоции в сторону, позже поору и пореву, сейчас необходимо иметь холодную голову.
– Ясмина. А ваше?
– Яр Лит, я глава рода Изумруд и твой единственный близкий родственник. Что за странное имя Ясмина? Видимо, искажённое от Яс Ми. Да, так он мог тебя назвать. Яс Ми – счастье моё. Похоже на то.
– Меня зовут Ясмина, – тихо и твёрдо повторила я, но новопредставленный дядюшка (тьфу!) отмахнулся от меня как от мухи.
– Наследница поедет отдельно. Делегацию можете отправлять на родину прямо сейчас, вознаграждение пришлём вслед за ними.
– Могу я попрощаться с мамой?
– Нет, дитя. Я не доверяю этой женщине, она может попытаться навредить тебе, лишь бы не отдавать нам.
– Мама не такая!
– Неважно. Идём.
И меня снова потащили прочь. Повернув голову, я едва разглядела светлую макушку мамы, сыпавшей проклятиями направо и налево, и поскорее отвернулась обратно. Не хватало ещё расплакаться у всех на глазах. Нет уж, такого удовольствия я не доставлю никому.
Короткая дорога прошла в молчании. Я всё это время демонстративно смотрела в окно, но больше никак своего отношения не выдавала. Наверное, потому, что до сих пор до конца не верила в то, что это происходит со мной наяву, что так вообще возможно – взять и выдернуть свободного гражданина Содружества из привычной среды и запереть в каком-то отсталом мирке под предлогом «производственной необходимости»! Почему нельзя было цивилизованно договориться о предоставлении моих специфических услуг Ли-Гемме за соответствующее вознаграждение? Уж не разорились бы небось, если на кону их собственное благополучие. Или здесь исторически так решают спорные моменты – не поиском компромисса, а одной лишь грубой силой? Куда я вообще попала?!
Прибыв в замок, который я уже искренне ненавидела, «дядюшка» поручил меня слугам, велев обустроить наследницу со всеми возможными удобствами. И (разумеется) так, чтобы она не сбежала ненароком. Вроде как и некуда, до единственной портальной станции я вряд ли доберусь самостоятельно, но здешний хозяин был против любых неожиданностей, возникших без его прямого указания. Он дал мне время на обустройство и приказал явиться на совместный ужин. Я коротко кивнула, не став возражать, и ушла вслед за своим сопровождением. Которое от зала к залу становилось всё многочисленнее. Служанки в платьях с фартуками и дурацких чепцах, слуги-мужчины
Вы прочитали ознакомительный фрагмент. Если вам понравилось, вы можете приобрести книгу.