Две попаданки и другая нежить. Тальяна Орлова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Меняются миры, жизни и цели, но кое-что всегда повторяется: я не наложница дракона и не любовница демона, однако всякий раз оказываюсь рядом с ними. Но на этот раз у меня есть козырь - никто не догадывается, кто я есть. О, сколько интересных дел я могу наворотить, оставаясь инкогнито!

ГЛАВА 1

Грант Абель

   А ведь Грант уверенно заверял, что Кьяр Ремер никогда не переступит порог его дома. Однако почему-то не смог остановить — все старые обещания перестали играть роль. Хотя выражение лица посетителя было совершенно непроницаемым, невозможно определить, скорбит он или абсолютно равнодушен. Но ведь сразу приехал… О происшествии демону сообщила сестра — Арья тоже по какой-то причине посчитала это важным. Вдруг возникла мысль, что Элея и Кьяр никогда не были просто любовниками — вряд ли этот циничный мерзавец хоть ресницами дернул бы ради обычной любовницы. Но теперь какая разница? Какой смысл ревновать, выяснять, обвинять или наказывать, когда девушки больше нет в живых? Трагедия потрясла настолько сильно, что даже пропало желание запоздало узнавать подробности.

   Незваный гость, к счастью, тоже решил не демонстрировать характер. Он все же герцог, о каких-то минимальных нормах приличия наслышан. Правда, войдя в замок, сказал настолько тихо, что лишь дракон и расслышал — снующие вокруг слуги не обратили на его реплику никакого внимания:

   — Я позволил тебе ее забрать только по одной причине — был уверен, что ты ее защитишь.

   Абель до хруста сжал челюсти. Не время и не место сейчас выяснять отношения! Кьяр виновен ничуть не меньше — и он неглуп, сам все прекрасно понимает. Наложницу Феррино убила любовница демона, но почему Аленса стала такой ненормальной? Она уже давно демонстрировала признаки безудержной страсти, но демон много месяцев подряд играл на ее чувствах, подарил ей счастье, а потом отверг — в итоге сотворил из озабоченной девушки безумную фурию. Тем не менее Грант ни о чем подобном не сказал, ведь признавал правоту: Ремер виноват, но Абель виноват стократно больше. Это была его задача — уберечь свою женщину ото всех бед, и тот факт, что он не справился, подтверждается гробом в центральном зале. Произошедшее нельзя назвать даже ошибкой — это его преступление, за которое никто вслух не осудит, вот только у Кьяра и хватит на подобное наглости. Значит, пусть он и останется единственным, кто скажет эту правду.

   Смерть наложницы повлияла на всех в замке. Даже повариха Анника впервые в жизни смотрела на своего господина с печальным осуждением, однако вслух выдавила лишь слова сочувствия. Возлюбленные Тиана и Шурана не ревели — они не успели слишком сблизиться с Элеей, тем не менее пребывали в заметном ужасе. Женщину дракона жестоко убили в каких-то десяти метрах от него, мыслимо ли подобное? И что еще добавить к доказательству его греха? Грант опустил лицо еще ниже. Он не всесилен, не в его власти контролировать всех людей и события, но в такой день он повинен даже в том, что не умеет поворачивать время вспять.

   Со смерти родителей Грант не испытывал столь тяжелой усталости. Ему бы сейчас закрыться в покоях и хотя бы попытаться все осознать, но приходилось встречать немногочисленных посетителей и заниматься организацией прощальной церемонии. Кьяр с момента прибытия сидел в траурном зале и неотрывно наблюдал за гробом, будто бы ожидал какого-то чуда. Мирта постоянно находиться там не могла: она то выбегала в слезах, то снова возвращалась, словно у нее никак не получалось проститься со своей госпожой. Когда и Грант вошел в зал, демон неожиданно спокойным и тихим голосом произнес:

   — Отложи похороны.

   — Зачем? — дракон не мог прочитать по лицу Ремера смысл этой просьбы — тот выглядел полностью расслабленным.

   За спиной Гранта остановилась и Арья, тоже ожидая объяснений брата. И Кьяр после долгой паузы нехотя ответил скорее ей, чем Абелю:

   — В нашу последнюю встречу она обещала, что хоть из гроба восстанет, лишь бы мне отомстить. Дай ей еще хоть день.

   Грант обреченно покачал головой. Возможно, он даже недооценил привязанность Кьяра к погибшей — это самая настоящая тоска, которую сейчас испытывал бы любой обычный человек. И, как любому обычному человеку, демону не хочется верить, что все кончено. Но ведь тело бесконечно долго хранить нельзя, запах уже ощущается — разумеется, Ремер его тоже улавливает. Это для слуг прошло слишком мало времени, но для представителей высших рас сомнений нет. Уже сегодня вечером наложница закончит свой бренный путь на погребальном костре. Грант ответил как можно тактичнее:

   — Милорд Ремер, она не сможет выполнить свое обещание. И на этот счет мне тоже очень жаль.

   Неожиданно глупое предложение поддержала зареванная Мирта:

   — Всего лишь день! — Служанка неожиданно заголосила громко, точно ей дали какую-то обнадеживающую подсказку. — Я эту зануду терпеть не могла, но она своя, я не хочу ее отпускать! У меня будто судьба такая — разругаться в пух и прах с самым близким человеком, и потом это уже не исправить… Но ведь конкретно Элея действительно может вернуться!

   Ладно, юной девушке простительно поддаться печали и начать выливать все, что приходит в голову. Но потворствовать ее слабости нельзя. Дракон устало прикрыл глаза и возразил:

   — Мирта, тебе просто нужно это принять. Тело Аленсы уже отправили в баронство Зейман, но утром я сам поеду туда же. Я должен лично объясниться с горюющими родителями. Вспомни, что не только ты той ночью потеряла близкого человека.

   Арья удивленно уточнила:

   — Возьмешь вину на себя?

   — Разумеется, — сухо ответил Грант, не глядя на невесту. — И все обязаны прикусить языки, включая тебя. Я убил Аленсу — и все вынуждены будут этот факт принять, даже у короля не возникнет сомнений в моем праве. Но если кто-то узнает, что на самом деле баронесса Зейман умерла от твоей руки, то тебе придется отвечать по закону. А при твоей репутации вряд ли кто-то захочет проявить сострадание.

   Арья долго смотрела на его профиль, но потом медленно кивнула. Решение единственно верное, Грант в нем и не сомневался. И ведь нет большой разницы, кто из них ударил первым. Когда демоница увидела, как обезумевшая женщина продолжает втыкать кинжал в уже бездыханное тело, она ни мгновения не мешкала. И если бы этого не сделала Арья, то Аленсу прикончил бы Грант — он не смог бы жить с мыслью, что убийца его Элеи все еще дышит. А закон Олагонии допускает такую расправу, никто не посмеет осудить. К сожалению, горе отца и матери не утихнет, но и это теперь уже не исправить.

   Кьяр долго над чем-то размышлял, а потом встал со своего стула, на котором недвижимо провел несколько часов, и повернулся к выходу:

   — Ты прав, похороны откладывать нельзя. Я не останусь на церемонию — можешь вздохнуть спокойно.

   Спокойно дышать дракон пока не мог. И зачем-то спросил уже в спину противнику:

   — Ты никогда этого не покажешь, но я вижу твою боль как черное облако. Кем она для тебя была?

   — Солнцем, — беспечно ответил демон, не обернувшись.

   Почему-то иного ответа Грант и не ждал.

   В тот печальный вечер Элею Феррино, возлюбленную наложницу герцога Абеля, торжественно проводили в последний путь. Она была дикой, решительной, странной, неповторимой и яркой. Такой и останется в сердце каждого, кто был с ней знаком. Ее история закончилась на погребальном костре.

***

Моя история началась на погребальном костре. Сознание, все еще плавающее в туманном болоте, иногда то поднималось к поверхности, то опускалось на самое дно. В такие моменты я будто ловила отголоски одной из своих жизней. И в определенный миг ощутила, что внизу никакой притягивающей границы не осталось. Вряд ли я это до конца осмыслила, просто почувствовала каким-то фоном — Элеи больше нет. А может, ее никогда и не было.

   Зато в этот момент моему разуму стало куда проще приближаться к другому смутному барьеру. Тоже плотному и непроницаемому, но сейчас изредка с той границы реальности я разбирала голоса:

   — Жаль, конечно. Сколько она уже в этой коме лежит? Василь Петрович говорит, что с таким повреждением мозга не живут — а она вон, борется. Характер!

   Другая женщина прикрикнула:

   — Катетер меняй! Стоит тут рассуждает. Не каждого пациента можно спасти — и это не наше с тобой дело, но свою работу мы должны сделать. У нас тут хватает тяжелых, некогда лясы точить.

   Хотелось спросить, выжил ли Никита и сколько времени прошло, однако ничего не получалось. Медсестры что-то сделали, и почти сразу я вновь погрузилась в приятную глубину. Это существование было напрочь избавлено от боли и переживаний — сладкий бесконечный сон, чаще всего лишенный даже коротких мыслей. Стоило мне начать что-то чувствовать или отчетливо осознавать, как новая доза лекарства заново возвращала меня в туман без единого порога, о который можно споткнуться.

   Но однажды все изменилось, а ведь за целую вечность я успела забыть об ощущении дискомфорта. Нет, я вовсе не проснулась, но мне привиделся кошмар — будто я захлебываюсь ледяной водой и никак не могу спастись. Память подкинула серое полузабытое воспоминание или даже ощущение: со мной подобное уже происходило, и тогда я очень хотела жить. Буквально по инерции захотела и сейчас — лениво и медленно начала двигать во сне руками в попытке вынырнуть из пруда и глотнуть воздуха. Но теперь рядом не было спасителя — вообще никого не было, да и этот водоем тянулся во все стороны на расстояние бесконечности. Однако сами движения начали меня будить, я шевелилась все интенсивнее и даже постепенно вспоминала, что такое страх. С нарастающим ужасом и сознание быстро прояснялось. Ну уж нет, сама я не сдамся! Как там когда-то в далеком прошлом сказала молодая медсестра? У меня характер!

   И стоило мне вспомнить о себе так ясно, как следующий рывок удался. Я вынырнула на свежий воздух и раскашлялась, выплевывая воду. Вмиг вернулись все мысли и ощущения, чуть медленнее возвращались слух и зрение. Я сидела в каком-то водоеме — совсем неглубоком и маленьком, оттого и удивительно, что я каким-то образом пыталась утонуть едва ли не в лужице. Да и жидкость оказалась не ледяной — наоборот, приятной и теплой. Вокруг развернулся вовсе не столичный парк, а ведь именно с ним и были связаны самые отчетливые ассоциации. Глаза, отвыкшие от света, теперь щурились и слезились даже на полумрак. Вокруг были расставлены магические светильники, а за ними нависали серые своды пещеры. Счастье и облегчение от неожиданного спасения было столь велико, что я даже не испугалась неизвестной локации. Я жива — и это главное! Остальные проблемы буду решать по мере поступления.

   Выбралась на край заполненного водой углубления, осмотрелась. Хоть здесь и не было холодно, но нагое тело все равно ежилось. Значит, придется добыть какую-то одежду. У темного склона пещеры свалено нечто похожее то ли на платье, то ли на тряпки. Возможно, я все-таки поначалу разделась, а уж потом зачем-то отправилась купаться в луже. Мне, так настойчиво воскресающей, кто вообще запретит быть необъяснимой? Моя одежда или нет, но я буду рада даже куску ткани или мешку. Пока отдыхала, заметила, что на голой груди лежит прядь — длинная и золотистая. Вздрогнув, я лишь сейчас задала себе главный вопрос: кто я? Черт, я ведь могла очнуться уже в третьем мире! Мне ли не знать, что такие реальности на самом деле существуют и вовсе не исключено, что их может быть множество? Встав на колени, я взяла один из светильников в руку, склонилась над водой и присмотрелась к своему отражению.

   Долго разглядывать не пришлось — я уже в первую секунду остолбенела. Из хороших новостей была лишь одна: мое триумфальное возвращение произошло в одном из привычных миров. Это замечательно, не придется снова тратить уйму времени на адаптацию. По всем остальным пунктам я очень промахнулась. Из отражения на меня смотрела не Эльвира Семенова и даже не Элея Феррино, а первая стервозина королевства, почти главная красотка на деревне, всегда не к месту помянутая, герцогиня Инэтта, мать ее за ногу, Мелларио…

ГЛАВА 2

Возле стены действительно была свалена кучей одежда Инэтты — та самая, в которой я видела девушку в последний раз. Темное шерстяное платье и легкий осенний плащик покрылись за столь длительное время пылью и грязью, но ничего — я хорошенько отряхнула вещи и надела на себя. Еще больше меня порадовали украшения, найденные там же: драгоценное колье, браслет и серьги, прежде я и с меньшим богатством добралась куда мне было нужно. Пещера была большой, кое-где валялись вещи, говорящие о человеческом присутствии, однако ни единой живой души я так и не обнаружила. Разумеется, постоянно поддавалась удивлению. Выходило, что Кьяр вовсе не убил Инэтту Мелларио! Он зачем-то притащил ее сюда и здесь бросил, подобное решение было необъяснимо. На ее теле я не обнаружила ни единого синяка или ссадины, то есть и страшным мучениям он ее не подвергал. Тем не менее я очень боялась, что в любой момент демон вернется и закончит дело — с его скоростью вряд ли я успею прокричать целое предложение о подмене. Поэтому и спешила убраться подальше и не тратила время на стирку вещей.

   Выход из пещеры открывался на склоне горы, он не был запечатан какой-нибудь магией. А это показывало и новую деталь общей странности: Кьяр и не думал запирать Инэтту, сотворив нечто подобное тюрьме. Наоборот, дорога была свободна во все стороны, даже заросшая тропинка подсказывала верный путь на равнину. Хотя и без нее я бы нашла ту самую широкую и изъезженную дорогу, которую разглядела еще сверху. К ней теперь и шагала, постоянно стирая со лба пот. Шерстяное платье оказалось слишком теплым для летней погоды, плащ я давно свернула и несла в руках — выкинуть его было бы расточительством, ведь добротная вещь может пригодиться на случай проливного дождя или для продажи.

   И эта часть пути оказалась самой сложной, хоть и заняла от силы пару-тройку часов. На торговом тракте я остановила процессию повозок и без труда договорилась, что меня подвезут до нужного места. Сначала решила ехать до ближайшего города, чтобы там переодеться, отдохнуть и определиться с дальнейшим направлением, но купец так обрадовался, получив в оплату ценный браслет, что предложил сделать крюк и отвезти меня сразу же в замок Мелларио. Я представилась служанкой герцога, которая потерялась в дороге, он больше ни о чем и не спрашивал — накормил, напоил и выделил удобное место в повозке. Понятно, что я вновь переплатила, но чужие вещи тратить не особенно жалко, да и не в моем положении было торговаться. Через каких-то пару дней я окажусь там, откуда меня не прогонят и выдадут еще хоть десяток таких же браслетов, а это уже лучше неопределенности первого попаданства. Все-таки второй раз вляпываться в сказку гораздо проще!

   И уже через полтора дня с ветерком и тряской мы добрались до окраины Олады. Я лишь однажды содрогнулась — когда мы проезжали отворот, ведущий к замку Абель. С момента воскрешения я старалась вообще не задумываться о том, что там произошло. Отношения с драконом испортились до такой степени, что реанимации уже не подлежали. Если бы со мной не расправилась безумная Аленса, то добрался бы Грант — и не факт, что последнее мне понравилось бы больше. Хоть Кьяр там и не присутствовал, но в случившемся он сыграл едва ли не первостепенную роль: не слушал никаких доводов, что психика его любовницы просто не выдержит таких каруселей, а потом и отмахнулся, когда меня силой утащили к дракону под замо́к без права амнистии. А Мирта-Катерина разве лучше? Не загляни я к ней в комнату, ее и след простыл бы — вместе с накопленным богатством. У рыжей воровки никакой совести нет — впрочем, никогда и не было. О нет, в этом мире не осталось никого, кого я сейчас жаждала бы увидеть… Хотя все-таки и преувеличивать свои обиды не стоит: тройняшки Хельмансон, Бобби и Тобби являются исключением. А раз здесь живут такие хорошие ребята, значит, и еще друзья найдутся!

   Мое путешествие в новый родной дом закончилось тоже без каких-либо проблем. Пожилой охранник сразу же узнал Инэтту и истошно, совсем непрофессионально и как-то подчеркнуто болезненно заголосил на всю округу:

   — Живая! Милорд, миледи, она жива! — И унесся куда-то, забыв проводить меня внутрь.

   Зато уже через несколько минут меня сжимали в объятиях, а я наугад обращалась:

   — Маменька? Папенька?

   Судя по одежде и тому факту, как при них склоняют головы слуги, я совсем не ошиблась. Да и сопоставить было несложно — Инэтта внешностью точно пошла в мать. Та даже в преклонных годах поражала изысканной внешностью и яркостью синих глаз. А вот золотистые волосы дочь унаследовала от отца — хоть у мужчины уже и наблюдались залысины, но вид он имел импозантный и респектабельный.

   Родители явно обожали дочь — их счастье было столь велико, что и я в ответ едва не прослезилась. Пусть Инэтта характером не удалась, да и постоянно искала неприятности на пятую точку, но точно была в этом доме любима и изнежена.

   Правда, по мере того, как первый восторг утих, начались и предсказуемые вопросы:

   — Сердце мое, где же ты была столько месяцев? Мы же уверились, что тебя убили!

   Я отговорилась той самой легендой, которую когда-то давно мне подкинули в качестве самой очевидной:

   — Обидела наложницу Гранта Абеля, не смогла замести следы и сбежала, пока он меня не прикончил.

   Мать Инэтты снова расплакалась и, не выпуская из рук ладони дочери, причитала:

   — Но почему ты даже весточки нам не отправила? Ты хоть представляешь, что мы с твоим папой пережили?!

   Вместо меня ответил герцог Мелларио, который уже поджимал губы и соображал все лучше:

   — Не представляет, дорогая. А ведь я тебе это давно говорил — избаловали мы свою девочку. Ладно она других людей ни во что не ставит, но даже нас с тобой не пощадила. Ей плевать, сколько слез ты пролила. Плевать, что я, поверив в ее смерть, пошел на крайние меры. Мои люди никогда не подводили, но на этот раз все пошло наперекосяк. А заносчивый Абель в ответ использовал все свое влияние, чтобы лишить нашу семью всего! Я рад, что Инэтта оказалась живой и невредимой, но душа ноет от мысли, к чему она нас всех привела…

   Я осмотрела богато обставленную гостиную и удивленно переспросила:

   — Абель лишил нас всего?

   — Конечно! — гаркнул отец. — Неужели ты не видишь наше бедственное положение? Забыла люстру с бриллиантами, которая висела в этом зале? Не заметила, что на въезде осталась всего пара золотых карет? Все пришлось продать, все! По твоей милости мы оказались в нищете.

   Видимо, мы с ним очень по-разному понимаем слово «нищета». Здесь близостью голодной смерти даже и не пахнет. Чудесный замок, богатый интерьер, куча слуг. А люстра с бриллиантами — это уже как-то в самой задумке перебор. Я прикусила язык, чтобы не сказать об этом вслух, а герцог продолжал сокрушаться:

   — Меня лишили должности при дворе и всех привилегий! Пришлось потратить целое состояние на взятки, чтобы вельможи выступили в мою защиту — и только поэтому я не потерял титул. Однако теперь приходится на всем экономить, в том числе и на твоем содержании. И уж прости за такую мысль, доченька, но это должно пойти тебе на пользу. Как же тебе хватило совести поставить всех нас в такое положение, но притом не сообщить, что ты жива?

   Мне иррационально стало стыдно перед ними. Не то чтобы я возомнила себя Инэттой, а эту чету своими настоящими родителями, но именно в данной ситуации их дочь не была виновата — она не могла связаться с семьей, потому что по милости Кьяра сидела в какой-то непонятной пещере. И, чтобы закрыть хотя бы эту тему, я начала врать:

   — Простите меня. Я собиралась отправить вам письмо, но не вышло. Вначале я ехала куда глаза глядят — так боялась мести Абеля, а потом направилась в Исагон.

   — Куда?! — заорали они хором. — Ты спятила?

   Менее уверенно я продолжила развивать свою ложь:

   — Ну… просто подумала, что там он меня не найдет.

   — Конечно, не найдет! — нервно выкрикнул герцог. — Никого там не найдут, потому что уроженцев Олагонии еще при приближении к Исагону убивают!

   Я скорректировала свои показания:

   — В общем, я туда и не доехала. Немного пожила в таверне на границе, а по пути в Пеларинские Земли на наш караван напали разбойники. — Глаза у родителей Инэтты стали квадратными, но легенду надо было заканчивать какой угодно чушью: — От них мне удалось сбежать, потом помогли крестьяне из деревни. Вот у них я и жила, пока не залечила все физические и моральные травмы. Да и путь домой оказался неблизким, сами понимаете.

   К счастью, их настолько поразили перечисленные испытания, что на деталях они заострять внимание не стали. Пусть хотя бы не думают, что их обожаемая и избалованная дочь наплевала на их чувства. И теперь я могла жить в роскоши и богатстве — и безразлично, что сами они называют их положение «нищетой». Повезло, что до того я уже успела пройти курс пребывания в замке богача, пока числилась наложницей Гранта, поэтому быстро сориентировалась с общими правилами, не путала вилки и не задавала совсем уж немыслимые вопросы.

   О своей прежней судьбе я от маменьки и узнала — тогда впервые и догадалась, что женщина вовсе не со всеми людьми так мила, как со «своим сердцем»:

   — А эта проклятая безродная Феррино все равно сдохла. Мы сейчас отлучены от двора, поэтому новости узнаем в урезанном виде, но ту гадину все-таки прикончили. Так что ты могла и не тратить на нее силы! В любом случае за Абеля замуж тебе уже никак не выйти — папенька ведь рассказывал, что именно дракон создал нам столько бед и проблем. На тебя он уже не посмотрит, смирись. Только не смей опять плакать, родная моя, я не выдержу твоих слез!

   Плакать я и не думала, просто пожала плечами. Видимо, предыдущее наложничество с перспективой замужества Инэтта наныла. Но мать даже не заметила, что к этой теме я полностью равнодушна, и продолжила убеждать:

   — Да-да, он теперь скорее женится на Арье Ремер, чем на тебе. Придется это принять, сердце мое! И это еще не худшие вести. Про тебя давно завистники разносили мерзкие сплетни, а сейчас и вовсе распоясались. Милая Инэтта… — она виновато посмотрела на меня, собрав брови в треугольник, — боюсь, что ни один благородный человек не захочет взять тебя в жены. Если раньше положение твоего папеньки с лихвой перекрывало злые слухи, то теперь и эта ставка больше не сыграет.

    — Не бывать такому… — заторможенно отозвалась я.

   На самом деле я рассматривала всего два пути. Вот только Исагон уже при первом разговоре отпал. Видимо, туда не пробиться даже с охраной — и то при условии, что я уговорю отца Инэтты вообще меня отпустить в столь опасное путешествие. Риск не оправдан даже с моей точки зрения — может, в том далеком государстве и водятся мои земляки, но барьер перед ними выглядит непреодолимым. Даже книги, прочитанные в замке Абель, это подтверждали, а уж после реакции родных и последние сомнения можно откинуть. Вернее, дорога когда-нибудь откроется — раз Исагон постепенно начал развивать внешнюю торговлю, то о полной закрытости уже речи не идет. Но в ближайшие годы о путешествии туда лучше и не мечтать.

   Второй вариант вызывал уйму сомнений, несмотря на то, что именно при его выборе я могла провести эти самые годы с максимальной пользой. Но Инэтту ненавидит Грант Абель и черт знает кто еще. Если в теле Элеи Феррино я поднималась с нуля, то сейчас моя репутация оказалась даже в минусе.

   Принять окончательное решение мне помогла служанка. Она принесла утром воду для умывания с розовыми лепестками и какими-то маслами, но споткнулась о порог и немного расплескала. Я бы не заметила, если бы женщина тут же не осела на колени. Она аккуратно отставила тазик в сторону и принялась биться лбом об пол, умоляя:

   — Госпожа, прошу, не гневитесь! Я виновата, нет мне прощения! Но у меня маленький ребенок — я полночи не спала, потому и проявила к вам такое неуважение. Обещаю, этого больше не повторится, я клянусь своим маленьким сыночком, что такого больше никогда…

   Я просто перебила вопросом:

   — Если у тебя младенец, так зачем ты на смену пришла? У вас тут в декреты не отпускают?

   Служанка подняла побледневшее лицо и уставилась на меня в полном непонимании. Но поскольку я все еще ждала ответа, ей пришлось что-то говорить:

   — Госпожа… так вы ведь сами говорили, что именно я должна заниматься вашим утренним туалетом. Но если опоздаю хоть на минуту — запорете кнутами.

   — Я такое говорила? — изумилась я. — Оказывается, я еще хуже, чем о себе думала. Встань и послушай! — распорядилась приказным тоном. — Отпущу тебя в отпуск и сохраню жалованье — родители, похоже, мне вообще ни в чем не отказывают. Присматривай за своим сыном, пока он не подрастет. Но при одном условии — ты очень честно ответишь мне на один вопрос. А если соврешь, тебе мало не покажется. Вот как на духу скажи, ты была не рада моему появлению в отчем доме?

   Служанка дрожала всем телом и неуверенно озиралась по сторонам, явно прикидывая в уме, может ли верить моему слову. Однако через несколько минут она решилась и, отведя взгляд, пролепетала:

   — Госпожа Инэтта, а если я скажу немного другое? В день вашего счастливого возвращения — пусть боги даруют вам здоровья и долгих лет — из замка ушли пять горничных, два конюха и садовник. Мне-то куда податься? У меня дите на руках… Тутошняя прислуга на моей памяти отмечала всего два праздника — когда вы поехали на отбор к Абелю и когда позже отправились на целых четыре года в академию. А уж когда все решили, что вы погибли — пусть боги даруют вам здоровья и долгих лет — так вообще… Нет, об этом мне точно лучше не рассказывать.

   Капец. Другого слова не подобрать. И только теперь мне стало ясно, почему все слуги и поварихи зеленеют, стоит мне лишь спуститься в столовую к завтраку. А в дивном саду я вообще ни одного работника застать не могла — все предусмотрительно разбегались подальше, кабы чем не разозлить. Видимо, здесь Инэтту обожают только родители — да так обожают, что вырастили форменную психопатку. Но все остальные ждут не дождутся, когда она куда-нибудь сгинет. Общее настроение напрямую влияет на продолжительность жизни. Долго ли я тут в спокойствии протяну до того, как кто-нибудь отважится освободить мир от такой идиотки? Конюх подрежет подпругу, служанка подсыпет что-то в чай — или же они просто полным составом пойдут искать другую работу. Они ведь даже дышать глубоко боятся в моем присутствии — и если раньше мне казалось, что я надумываю, то теперь все встало на свои места.

   Махнула рукой, отпуская служанку:

   — Иди к своему малышу, обещание я выполню. Только подскажи еще, где разыскать маменьку с папенькой?

   Разговор с родителями Инэтты прошел даже легче, чем я себе вообразила:

   — Да, я хочу поехать в академию. На чем я там учусь — на зельеварении? Про факультет подумаю еще раз, но цель от этого не меняется. И да, я знаю, что там находится Грант Абель. Вы же сами говорите — положение семьи бедственное, отличное замужество мне теперь не светит, тогда смысл сидеть и ждать чуда? Надо начать все заново — притвориться смиренной овечкой, изменить к себе отношение. Если дракон увидит меня в новом свете, то смягчится ко всем Мелларио, и тогда я решу те проблемы, которые вам создала.

   — Нет, она все еще не сдалась… — сокрушалась маменька. — Да нет уже шансов захомутать дракона, сердце мое! Не удивлюсь, если завистники его заведомо против тебя настроили, оттого ты в отборе и не прошла. А уж сейчас он тем более тебя и близко к себе не подпустит!

   Однако ее муж рассуждал прагматичнее:

   — Извинения не помешают. В конце концов, ту самую наложницу в итоге совсем не ты и пришибла. Хотя я и удивлен, что ты сама это предложила. Все-таки испытания сделали тебя мудрее и осторожнее. Дорогая доченька, терять нам уже почти нечего, но еще одна ошибка — и я не сохраню даже формальный титул!

   — Больше никаких ошибок, — заверила я.

   Когда наметился план, я сразу стала соображать быстрее. Просто не будет — а когда мне вообще было легко? На учебе далеко не только Грант не хочет видеть Инэтту, я в этом уверена. А вот Элею Феррино, если только он меня узнает, запросто может снова вписать в наложницы и утащить к себе, чтобы воспитывать и перевоспитывать. Еще немного пугала Арья Ремер, ставшая теперь куратором. Не знаю, насколько демоница в курсе ситуации, но риск Инэтте быть убитой ее рукой тоже остается. Вот только если я хочу прожить долгую и счастливую жизнь под видом этой красавицы, то для начала надо исправить всеобщее отношение, начиная с самых верхов!

   Подумав еще немного, я попросила герцога купить для меня нужные ингредиенты. К счастью, все интересные формулы удалось выудить из памяти — не зря же я столько времени корпела над учебниками, а Инэтта еще и была одарена чистой магией воздуха — не для всех артефактов подходит, но в этом случае сгодится. Идею этого амулета когда-то подкинула нам Мирта — им мы заглушали магический фон от усилителя дара, чтобы скрыть его от преподавателей. Но теперь предназначение артефакта в том, чтобы устранить мое собственное излучение. Демоны каким-то образом способны почуять ауру — и если мне удастся в точности воспроизвести заговор и фортуна окажется на моей стороне, то меня никто не узнает. Если уж начинать с нуля — так с нуля и начинать!

ГЛАВА 3

Может быть, Инэтту и не любили, однако все говорили с ней подчеркнуто уважительно. Все-таки впереди нее летела слава заносчивой богачки, за которой не заржавеет любому устроить травмы всех видов. Низким рангам вообще плевать, что фамилия Мелларио потеряла большую часть своего влияния, — тем людям, как и мне, это изменение незаметно. А с высокими титулами я пока и не сталкивалась.

   По крайней мере, работник приемной комиссии, все тот же господин Корбус, говорил теперь со мной учтиво и постоянно опускал голову к столешнице, будто бесконечно кланялся при извинениях:

   — Благородная Инэтта, да поймите же вы, это не в моих полномочиях. Вы не прошли даже первую сессию, хотя на ней никаких знаний и не требовали — достаточно было просто явиться и вовремя кивнуть! Но исключительно из уважения к вам я могу посодействовать — если вы только не сочтете за труд сдать все годовые экзамены с опозданием… Они вовсе не сложны, обещаю! А даме с таким блестящим образованием, как у вас, потребуется лишь несколько минут!

   Задумавшись, я случайно выдала свои размышления вслух:

   — Экзамены по зельеварению? Боюсь, что мой потолок — отличить синюю жидкость от красной. Но сидеть еще целый учебный год без дела — это пустая трата времени… Что же делать?

   Я совсем не против начать с нуля, однако в этой академии такие нелепые правила: на артефакторике, зельеварении и алхимии на первом курсе не изучают ничего полезного. Насколько я слышала, на факультете Инэтты лишь ботанику и преподают — в очень расслабленном режиме, конечно. Я не против ботаники! Но меня не прельщало снова столько месяцев подряд пинать балду или самостоятельно искать информацию в библиотеке без возможности даже задать вопрос учителю.

   Господин Корбус к моим вопросам отнесся крайне серьезно и всячески пытался помочь:

   — Зачем же без дела, благородная дама? Если уж в вас открылось такое стремление к знаниям, то выбирайте достойный магический факультет! Вы ведь уникал воздуха — поступайте и развивайте врожденный талант. Поверьте, скучать вам не придется с первого же дня.

   Я вмиг загорелась. Неужели теперь действительно стану самым настоящим магом?! Потухнуть пришлось почти моментально, когда лебезящий мужичок добавил:

   — Надо всего лишь пройти вступительное испытание — показать, как вы управляете своим даром. Но для вас это не составит труда, правильно?

   Неправильно. Даже близко нет. Дар-то у Инэтты сильный — я на собственной шкуре это испытала, но пользоваться им у меня не получалось. Заговаривать артефакты — это запросто, там достаточно лишь наличия самого таланта, а вот для активного использования требуются какие-то навыки. Разумеется, я пыталась еще в замке — вскидывала руки и направляла воздух всем телом, но результатов не добилась. А спрашивать у родителей было неуместно — такой вопрос вмиг натолкнул бы их на подозрения. Так и думала, что займусь этой проблемой сразу же, как остальные разгребу, да не тут-то было — понадобилось прямо сейчас. И я все еще хорошо помнила, как из этого самого кабинета с позором вышвыривали даже сильных уникалов, если те не были способны на чудеса контроля силы. Герцогиню Мелларио вышвырнут, может, и не с позором, а очень вежливо и тактично, но исход от этого не меняется.

   Тогда я предложила только что назревший вариант, загораясь уже им:

   — А если я сдам годовые экзамены по артефакторике, то можно меня сразу принять на второй курс?

   — Чего-о? — у Корбуса вытянулось лицо.

   — Того! — я вдохновленно объясняла. — Вот прямо сейчас выполню все задания, которые проходили студенты факультета! Кстати говоря, вам давно пора такую схему ввести — чтобы год не терять, абитуриент просто готовится по азам и сразу же влетает в чудесный мир знаний и адекватных лекций!

   У мужчины наконец-то появились первые признаки раздражения — стало немного привычнее, а то раньше от меня все сразу в ступор впадали, а теперь лицо Инэтты этот процесс порядком затормаживало:

   — Но у нас нет такой схемы, благородная дама!

   — Так давайте создадим! — улыбнулась я широко. — Всем покажем, как надо.

   — Нет! — совсем уж громко рявкнул он. — При всем уважении, никто не будет менять правила академии в угоду одной… — Корбус замялся на паузу, пропуская какой-то ругательный эпитет, но закончил все же нейтрально: — …особе!

   Видимо, даже с такой фамилией не везде открываются двери. Не видя смысла настаивать, я смиренно выбрала тот путь, который, исходя из стартовых условий, сулил более интересное прохождение:

   — Тогда записывайте на первый курс алхимии.

   Логики в этом выборе было мало, но пара аргументов нашлась. Во-первых, об этой специальности я не знала ровным счетом ничего, потому могу с тем же увлечением читать учебники базового уровня, как вышло с изучением артефактов. Во-вторых, на том факультете не учится ни один мой знакомый. И если мне хочется сидеть тише воды ниже травы, то правильнее места не отыскать.

   — Хвала богам, не прошло и недели на выбор из трех бесполезных факультетов, — забурчал мужчина себе под нос, открывая нужные списки. — И почему все начали рваться на артефакты? Второй курс самый многочисленный в истории, и даже такие пытаются туда же… А диплом им сразу не выписать?

   Я сделала вид, что не расслышала. Надо иногда давать людям возможность хотя бы промямлить честное мнение.

   С оплатой у меня больше трудностей не возникло — столь мелкая сумма для «бедного и обнищавшего» герцога была незначительной. Слуги еще и огромный гардероб вместе со мной доставили. Правда, сразу уехали. Как и все студенты, даже элита здесь обходится без работников — это не предусмотрено условиями. Лазейка есть, но сейчас ею пользоваться не было никакой необходимости.

   Я старалась пока избегать людных мест — благо студенты разных факультетов обедали в отдельных столовых. Специально ходила туда с небольшим опозданием, когда общий поток иссякал. Долго мне тайну своего появления не сохранить, но хотелось бы для начала адаптироваться. И это было весьма любопытно!.. Ну или я просто себя успокаивала тем, что хотя бы поселилась в корпусе, где мне еще бывать не доводилось. Окна теперь выходили не на демонический корпус, а на общежитие огненных уникалов — буду некоторое время развлекаться новым пейзажем. А еще мне не досталось соседки. То ли учащихся было совсем мало, то ли все, услыхав мою фамилию, на коленях умоляли коменданта избавить их от такого общества. Ставлю на последнее и расстраиваться не собираюсь! Дурная слава о Мелларио пока идет лишь на пользу, а к новым знакомствам я все равно не готова, когда совсем рядом настоящие и старые друзья. У меня аж сердце сжалось, когда однажды в стороне я разглядела Бобби. Парнишка по понятным причинам вообще не обратил на меня внимания, а мне страшно захотелось подойти и познакомиться заново. Боюсь, при таком настойчивом желании я долго сдерживаться все равно не смогу.

   Начало семестра не принесло ни разочарований, ни радости. Профессор Хельд не оказался копией профессора Вальда, как я подсознательно ждала. Старичок был высоким и сухопарым, зато его подход к преподаванию в точности соответствовал прогнозам:

   — Итак, дорогие студенты, записывайте: «Алхимия — наука о металлах», поставьте точку. А теперь до конца лекции чем-нибудь займитесь. Если очень нужно по делам — идите себе на здоровье.

   На этот раз аудитория не выдала ни единого возмущенного звука. Наоборот, учитель им был менее интересен, чем я. Когда осмотрелась, заметила, что буквально все присутствующие пялятся на меня и перешептываются. Парней здесь не было, одни девчонки. Я отважно улыбнулась одной из них, когда поймала взгляд, и сработала на опережение:

   — Да, я благородная Инэтта, герцогиня Мелларио. Раньше училась на зельеварении, но потом подумала, что металлы моему характеру больше подходят. Что-то интересует? Спрашивай!

   Девица порозовела и потупила взгляд. Но шепотки за спиной стали еще интенсивнее. Наверное, только тогда я окончательно поняла то, что пока мелькало только в мыслях, а теперь воплотилось в реальности. Инэтту боятся, никто не хочет с ней связываться, но именно поэтому сплетни о ней доставляют всем особенное удовольствие. Это ведь она в прошлом году бегала голая по академии, каким-то невероятным образом разругалась с самым терпеливым драконом на свете, это ее отца лишили должности — так или иначе, но основной причиной послужило неподобающее поведение дочери. Значит, обо мне продолжат говорить — и рты я всем не заткну. Надо просто принять этот факт как исходное условие.

   Вероятно, такое осознание и подтолкнуло меня к тому, чтобы выйти из тени. Рано или поздно это придется сделать, но Инэтта Мелларио на моем месте вряд ли бы тянула время. Следует действовать по порядку: столкнуться с проблемами, узнать последствия, постепенно их разгрести. И начинать надо прямо сегодня!

   Я смело отправилась в библиотеку после обеда — это время было самым многолюдным. Взяла несколько книг по алхимии. Раз уж все равно самой разбираться, так я примерно знаю алгоритм! На обратном пути заметила за дальним столиком тройняшек и решительно шагнула к ним. Судя по всему, второй курс заставил изменить их время книжных посиделок — теперь-то утром полезные занятия, а вот после можно и на отстраненные темы покумекать. К счастью, Инэтта ничем не успела навредить рыжим братьям, поэтому они лишь удивленно воззрились на меня в ожидании объяснений.

   — Привет! — поздоровалась я, вскинув руку. — Мы незнакомы, хотя вы наверняка обо мне слышали — и только плохое. Что ж, я все равно скажу. Случайно узнала, что ваша подруга в прошлом году искала магов для заговора артефактов. В последнее время я тоже этой наукой заинтересовалась, а я уникал воздуха. — От волнения мое дыхание начало сбиваться, поэтому конец фразы я вложила в короткий выдох: — В общем, я в деле.

   — В каком еще деле? — мудро уточнил Хельмансон, скрыв кривую усмешку. — Благородная госпожа в курсе наших дел?

   Я не успела ответить, поскольку его брат поник, спрятал краснеющие глаза и промямлил:

   — Элею никто не заменит. И если я правильно помню, подругами вы не были. Поэтому иди уже, мы тебе не ровня.

   Мне стало до дрожи жаль собственных друзей — они все еще тяжело воспринимают мою потерю, не зная, что именно я и навязываюсь сейчас в их компанию. Я мягко улыбнулась и произнесла:

   — Элею я не заменю, Тобби. Но я точно могу быть вам полезной. Вижу, вы изучаете формулу, подходящую для любого уникала, — я указала взглядом на открытый учебник. — Все, о чем я прошу, изучать ее вместе с вами. Не думаю, что моя помощь вам повредит.

   — Ты разбираешься в формулах? — удивился Бобби.

   — Ты знаешь мое имя?! — еще более закономерно изумился Тобби.

   — То есть наводила справки, — вынес вердикт самый сообразительный Хельмансон. — Ладно, благородная Инэтта, приходи, если хочешь. У нас сейчас мало времени на дополнительную работу, но дважды в неделю мы собираемся в этом месте. Если не сработаемся — не обессудь. И многого не жди. В конце концов, нам гораздо выгоднее сотрудничать с сильным универсалом, а не одним уникалом.

   — Сработаемся, — уверенно пообещала я и оставила их в покое, чтобы переварили.

   Это еще хорошо, что они о нраве Инэтты знали лишь из смазанных слухов, а иначе и говорить со мной не стали бы. Но со временем они непременно потеплеют! Им нужен любой маг как воздух, как бы двусмысленно в моем случае это ни звучало. Поэтому Хельмансон и воздержался от резкого отказа — на безрыбье и конченая психопатка рыба. А я от них буду узнавать о том, что изучается на артефакторике, то есть и по этой программе сильно не отстану!

   Я не удивилась, не застав Мирту за тем же столиком. Запал у нее точно не иссяк — не того сорта человек. Но, помнится, в нашу последнюю встречу я подписала ей приговор — вечность прожить в золотой клетке и света белого не увидеть. Подавила совестливый вздох. Пусть я не выносила девушку, но это как-то слишком жестоко. Возможно, со временем я придумаю какой-нибудь способ ее вызволить, а пока сама бессильна. И еще не факт, что переживу первую встречу с Грантом и Арьей. Но вероятность успеха была высока — ни один из них не рискнет поднять на меня руку на глазах у стольких людей. Здесь строгие правила, то есть как минимум меня выслушают. Собственно, именно поэтому я когда-то и сочла академию лучшим стартом для новой жизни.

   Караулила у преподавательского корпуса — заходить внутрь не рискнула. Ждать пришлось недолго, ведь я верно подгадала время начала ужина. И когда показался Абель, я одеревенела. Дело было в том, что он как раз за что-то тихо отчитывал Мирту! А следом за ними с брезгливой улыбкой шагала и Арья Ремер. То есть все сложные встречи объединились в одну. Но я ведь все равно не знала, как лучше, поэтому глубоко вдохнула и сделала шаг в их направлении. Меня пока не заметили — дракон и демоница увлеклись руганью друг с другом.

   — Да прекрати ты ее шпынять по любому поводу! — требовала Арья. — Даже если эта дуреха все время знала о метке, какой с нее спрос? Она слуга и исполняла приказы своей госпожи. Единственная виновница обмана мертва.

   — Ты бы помолчала, — процедил Грант. — Откуда у Элеи вообще было столько денег? И не говори, что твой братец не участвовал.

   — Наверняка участвовал! — засмеялась его невеста. — Кьяр мог и снабжать твою Элею любыми суммами, лишь бы тебя уесть. Выдохни уже, а то лопнешь. Его здесь тоже нет, но твои претензии бесконечны.

   — Во-во! — прокряхтела Мирта. — Моя госпожа не хотела сидеть в замке, и я, в память о ней, тоже не хочу! Мне бы к тройняшкам, от той компании недалеко и до собственного салона красоты. Благородная Арья правильно говорит — какой с меня спрос?

   Грант остановился, посмотрел на ее лицо и очень спокойно проговорил — со стороны было заметно, что это спокойствие дорого ему обходится:

   — Ты и не будешь наложницей, а оказаться в моей спальне даже не мечтай. Ты рождена прислугой, Мирта, а я рожден драконом — между нами непреодолимая пропасть. Но я никогда не нарушу свое слово, поэтому все равно буду о тебе заботиться. Чем ты недовольна? Хотела на учебу — я привез тебя на учебу. Поселил в роскошных апартаментах вместо тесной комнатушки. Оплачиваю все твои прихоти.

   — Это все да, — выдавила улыбку Мирта. — Уже поняла, что доступ к царскому телу перекрыт из-за долбаных веснушек. Но раз в ту сторону нельзя, так отпусти в другую! Ты же с момента приезда меня ни на шаг не отпускаешь.

   И вдруг дракон выразил настоящее раздражение — наверняка его к этому состоянию очень долго подводили:

   — Да иди ты куда хочешь! Но если сама вляпаешься в неприятности, спутаешься с ненадежными людьми или забеременеешь от проходимца — я тогда ни при чем и выручать тебя не стану.

   — Не спутаюсь… скорее всего! — не совсем уверенно обнадежила Мирта. — Грант, а артефакты для меня заговаривать будешь? И мне б еще пару тысяч золотых на карманные расходы и стартап. Ну, ты ж пообещал заботиться.

   — Боги, какая наглость… — болезненно выдохнул Абель и замер, наконец рассмотрев впереди меня. Он резко остановился, вернул на лицо непроницаемое выражение и совсем ледяным голосом сказал: — Благородная Инэтта? Ты все-таки жива. Изображать радость не собираюсь.

   С тем же шоком на меня уставилась и Арья — красавица даже светлые брови свела к переносице, о чем-то глубоко задумавшись. Ну вот и начало моего выступления. Я сжала в руке артефакт сокрытия ауры, словно от этого его эффективность могла возрасти, шагнула вперед, присела в изящном реверансе и выдала речь, которую долго репетировала:

   — Милорд Абель, я вернулась после долгого путешествия. И считаю себя обязанной принести вам искренние извинения за свое поведение. В замок Мелларио дошли печальные вести, что Элея погибла. Мне действительно очень жаль.

   — Жаль, что не ты ее убила? — холодно уточнил Грант.

   Я просто стояла, не поднимая головы. Нет никакого толку качать права — Инэтта виновна, и часть вины мне досталась от нее по наследству. Однако дракону не были интересны ни я, ни мои объяснения. Он просто пошел дальше, презрительно предупредив:

   — Только услышу о тебе хоть что-то плохое — и раздавлю твою семейку окончательно.

   Однако Арья не поспешила вслед за женихом. Она подошла ко мне ближе, все еще не скрывая полного удивления. А потом тихо зашептала:

   — Как ты выбралась?

   Я вскинула взгляд на нее, но ничего толкового ответить не могла:

   — Я… Я не знаю…

   — Да этого просто не может быть! — чему-то восторгалась демоница.

   Ничего не понимая, я просто похлопала ресницами. Кажется, с высокого дозволения я все-таки могу остаться в академии. Из этой встречи я вынесла лишь один однозначный вывод: артефакт работает! Арья вообще ничего не ощутила. Значит, надо будет создать себе еще пару таких же на случай поломки или потери, и всегда держать один при себе. И от Гранта неприятностей можно не ждать, если только я не начну вести себя как настоящая Инэтта Мелларио. За прошлое он уже отомстил, за будущее — повода не будет.

   Настроение поднялось выше той самой горы, с которой я месяц назад спускалась. Мое новое покорение этого мира началось с череды легких побед! Отличный знак и многократное ура про себя!

   От накатившей эйфории я каким-то образом выпустила из головы очень маленькую, но важную деталь: о таком чуде расчудесном, как мое невероятное спасение из мелкой лужи, Арья Ремер непременно сообщит Кьяру.

ГЛАВА 4

Все-таки есть много преимуществ в том, чтобы быть Инэттой Мелларио. Нормальные люди не особенно желали общаться, однако в столовой мгновенно уступали лучший столик, а в библиотеке очередь рассасывалась сама собой. Очень быстро активизировались и прихлебалы. Знатно поредевшая на втором курсе стайка благородных дам, едва заметив мое появление, сочла себя обязанной бегать за мной, расспрашивать о подробностях столь долгого путешествия и интересоваться, почему я вдруг сменила их замечательный факультет на какую-то странную алхимию — неужто мне приглянулся кто-то из магов огня, оттого-то я и поменяла наблюдательную позицию? Пока я решала, на какой из этих дурацких вопросов мне не хочется отвечать сильнее, переводила взгляд с одной любопытной мордашки на другую — и внезапно этого оказалось вполне достаточно. Девицы тут же съежились, зачем-то начали кланяться и отступать, нелепо пришептывая:

   — Благородная Инэтта, прости за назойливость…

   — Мы вовсе не хотели тебя потревожить, благородная Инэтта…

   Я хмыкнула. Вот, оказывается, как все время себя чувствуют господа Ремеры — никто их не уважает, за спинами шепчутся и проклинают, а в глаза способны только лебезить. Собственно, люди даже радуются, когда ты их просто прогоняешь — больше не надо из себя изображать верных подружек и можно вернуться к дегустации очередных слухов обо всей твоей семье. Мне хватило задумчивого взгляда, чтобы отвадить их всех, но одна не сдалась. Благородная Селина подошла ко мне и на следующий день, принявшись болтать как ни в чем не бывало:

   — Я в самом деле очень за тебя переживала. Мне хочется снова стать твоей подругой, благородная Инэтта! Можно я тоже на алхимию переведусь? Ну, если тебе там одиноко или…

   Я смерила ее равнодушным взором. Может, Инэтта ей что-то наобещала, вот Селина никак и не может встать с коленопреклоненной позы? А ведь эта девушка очень талантлива и неглупа. Вероятно, ее семья не слишком титулована и потому ей крайне важно поддерживать полезную связь с «подругой»? Не знаю и, честно говоря, знать не хочу. Не выношу людей без внутреннего стержня. Потому я высказалась максимально резко:

   — Подругой? Благородная Селина, мы никогда не были подругами. Открой глаза — я всегда тебя использовала. Тебя ничего не смущало, когда ты заманивала Элею в парк? А если бы мне тогда все-таки удалось ее убить? Каково тебе называться пособницей убийства?

   Ее глаза забегали, а щеки побледнели.

   — Так не удалось же… Благородная Инэтта, я сразу знала, что ты хотела ее лишь припугнуть! У тебя сегодня снова дурное настроение? Тогда лучше поболтаем в другой раз.

   Я медленно выдохнула. Человеческие способности к самооправданию безграничны, но в случае Селины наблюдается еще и хроническая болезнь «банного листа». Убедиться в этом мне пришлось уже на следующий день, когда она явилась на занятие по алхимии и уселась рядом со мной, не обратив никакого внимания на то, что я даже на ее приветствие не ответила. Она дождалась, когда профессор Хельд предоставит студентов самим себе, и зашептала, будто я ее о чем-то спрашивала:

   — Я поступила на алхимию! Кое-как уговорила приемную комиссию, ведь опоздала к началу учебного года. А что мне делать на зельеварении? Ты не представляешь — эти стервы нагло тебя обсуждают! Например, благородная Золла говорит…

   Пришлось ее перебить:

   — Пусть говорят что угодно, необязательно пересказывать. Но тебе-то что от меня нужно? Я вообще не понимаю, зачем ты осталась на второй курс, если тебе твой факультет неинтересен.

   Она пролепетала:

   — Так ведь все остались, кто благородного жениха себе еще не отыскал. Теперь вместе с тобой пригляжусь к огненным уникалам!

    — Запретить тебе не могу. — Я поморщилась. — Но отсядь от меня и сделай вид, что мы незнакомы. Я Инэтта Мелларио, мне не нужна свита для того, чтобы вновь вернуть свое положение.

   — О-о, теперь я тебя узнаю, ты ведь никогда не сдаешься! Так держать, благородная Инэтта! — поймав мой взгляд, девушка осеклась, прикусила язык и послушно отсела за другой стол.

   Казалось бы, выход нашелся — просто прикрикивать на нее всякий раз, когда пытается подойти. Да вот только уже в спальне меня аж затрясло от раздражения. Оказалось, что Селину ко мне и подселили — именно ее вещи я теперь видела на второй кровати. А она услужливо объяснила:

   — Стоило узнать, что ты живешь одна, так я сразу поняла, как должна поступить настоящая подруга! Теперь тебе не будет скучно, благородная Инэтта! Ой, у тебя опять плохое настроение? Тогда поговорим попозже.

   Ну это уже слишком. Я больше не сдерживалась и герцогиню из себя не корчила, а закричала на нее в полный голос:

   — Мы не подруги! Я не хочу с тобой общаться и уважать тебя не могу. Как тебя уважать, если ты сама себя не уважаешь? У тебя хоть какой-то характер имеется, или ты такой соплей по жизни и плетешься? Бесишь! Еще хоть слово о дружбе вякнешь, я тебя ударю!

   Несмотря на грубые слова, Селина неожиданно кивнула и промямлила под нос что-то наподобие: «Это Инэтта, никаких странностей». Зато после притихла и действительно не издавала ни звука. Даже из комнаты по возможности уходила всегда, когда я там появлялась.

   Какие-то более четкие объяснения ее назойливости мне в голову не приходили, пока я не увидела эту пару. Спешила в библиотеку на встречу с тройняшками, когда краем зрения зацепила нечто непонятное, отчего сразу остановилась и всмотрелась вдаль аллеи. Где-то там, за толпой гуляющих студентов, стояла Селина в компании Арьи Ремер. И только в этот момент все детали сошлись в одну точку: навязчивость моей новой соседки, буквально ненормальное рвение в попытке восстановить дружбу и ее фраза: «Это Инэтта, никаких странностей»… Вряд ли у куратора демонического факультета есть хоть одна общая тема для беседы с этой мямлей. Но заставить ее шпионить за мной можно запросто! Селина же на все готова, лишь бы получить расположение сильных мира сего. Но зачем демонице информация обо мне? Каких странностей она от меня ждала? Выходит, мне даже повезло, что я не стала скрывать раздражение. Инэтта Мелларио как она есть — самовлюбленная, быстро выходящая из себя гадина, способная причинить кому-то серьезный вред. Ой черт, неужели у меня с хозяйкой тела гораздо больше общего, чем раньше казалось? А как еще объяснить тот факт, что хорошо знакомая с ней девушка даже не заподозрила подмену?

   В компании тройняшек я быстро успокоилась. К нам и Мирта присоединилась, хотя тоже долгое время косилась на меня с подозрением. Но уже через час они забылись. Я ведь действительно разбиралась в артефактах и все так же фонтанировала новыми идеями, а потом еще и с Хельмансоном принялась громко спорить. Через час он и вынес вердикт:

   — Похоже, мы с тобой сработаемся. До нашей погибшей подруги тебе как до луны пешком, но потенциал есть. На Элею и не равняйся — она была самой умной, решительной и сообразительной девчонкой в мире, такую планку другому человеку не взять.

   Я даже смутилась от смешанных ощущений. Сейчас друзья преувеличивают достоинства Элеи Феррино, и после случившегося это объяснимо — они скучают, а несущественные мелочи быстро выветриваются из памяти. Но меня уже приняли, даже приставку «благородная» начали опускать. Выходит, в этом и есть ключевое отличие моего характера от нрава Инэтты: я даю отпор лишь по мере необходимости и отстраняюсь только от неприятных людей, а она со всеми общалась одинаково, не разделяя друзей и врагов. Не очень-то очевидная деталь, но существенная. Меня устраивает! И все же зачем Арья Ремер приставила ко мне шпионку? Неужели артефакт устранения фона дает сбои, и демоница что-то заподозрила? Я очень хотела хранить свою личность в тайне как можно дольше. Элея Феррино когда-то так запуталась, что распутаться собственными силами не сумела. И чтобы мне снова не прийти в тот же тупик, исходные условия должны быть обнулены.

   Я забыла о переживаниях, поскольку ничего не происходило. Кто бы мог подумать, что мое удачное разыгрывание роли прежней Инэтты как раз совсем не пошло на пользу?

   На занятии профессора Хельда мне не было скучно — я всегда приносила с собой кучу учебников, поэтому находила чем заняться. Увлекшись параграфом о превращении меди в золото, я не сразу поняла изменение обстановки. Кто-то из студенток вскрикнул, кто-то ойкнул, а одна даже зачем-то полезла под парту. И только после этого я осознала причину. От неожиданности сердце заколотилось в горле и загремело в ушах. Рядом с подскочившим на ноги учителем стоял Кьяр Ремер. Как обычно, в черном, а платиновые волосы распались по широким плечам. Пугающий и прекрасный одновременно — потому-то и реакция моих одногруппниц была такой разной. А я смотрела на его профиль, не в силах сделать вдох. Сколько времени прошло с нашего последнего поцелуя? Целая жизнь и целая смерть. А на душе все еще тревожно и страшно — всегда страшно, когда ты не в силах остановить приближающуюся катастрофу. Кьяр — неукротимая стихия, верховой пожар, уничтожающий огромный лес за считанные минуты.

   Зачем он здесь? Почему-то собственная персона на ум пришла первой. Демон ехидно ухмыльнулся и, как обычно, слов не подбирал:

   — Господин Хельд, освободите место. Я уже договорился с ректором, буду вести занятия вместо вас, пока мне не надоест. Три года работал здесь куратором — господин Олден так проникся моей ответственностью и уступчивым характером, что не смог отказать. Ну или просто переживает за свою жизнь, не суть. Сами уйдете или помочь?

   — В… В… К-каком смысле? — от волнения учитель начал заикаться. — Милорд Ремер, разве вы что-то понимаете в алхимии?

   Кьяр ответил вопросом, подражая его тону:

   — А разве для преподавания на первом курсе нужно что-то понимать? — он исчерпал терпение и поторопил: — Идите уже, потом сердечно поблагодарите меня за то, что выполняю за вас неприятную работу. Принимаю золотом или поясными поклонами.

   Я невольно улыбнулась. Моя реакция была неуместна, но объяснение ей простое: не только я, весь мир может трижды погибнуть и заново воскреснуть, а Кьяр Ремер не изменится. Он всегда будет таким: ни под кого не подстраивается, довольно ясно выражает свое мнение, а под грубостью скрывает тысячу пластов своего настоящего характера. Небольшое движение уголков губ помогло мне вынырнуть из вязкого оцепенения, и тогда я покосилась на Селину. Девушка по моей же просьбе садилась подальше, но прямо в этот момент она тоже с интересом смотрела на меня. Стоп! А может ли быть такое, что она заранее знала о его появлении в академии по мою душу? Раз уж шпионила для его сестры, то наверняка какие-то мотивы Ремеров ей были известны…

   Стоило Хельду покинуть аудиторию, как демон подошел к моему столу, взял ближайший учебник, распахнул посередине и выдал:

   — Какой же бред. Очередная пустышка для бездарностей. Слушайте, — он поднял голову, — раз уж я теперь профессор Ремер, то устраиваю вам всем выходной. Кто не свалит в течение минуты — начнет сдавать мне экзамен. И далеко не по алхимии.

   Разумеется, все студентки тотчас поспешили к выходу, многие даже сумки прихватывать не стали, чтобы не задерживаться. Но я с места не сдвинулась, поскольку демон приморозил меня к месту взглядом и почти ласково предупредил:

   — Сиди. Общаться будем.

   Любой другой от такой интонации пришел бы в ужас, но я давно разучилась его бояться — и теперь не смогла себя заставить. Однако постепенно я различала кое-что новое: расплавленное олово его глаз струилось иначе, в нем не читалось интереса или чего-то приятного. В довесок и губы демона презрительно скривились. Мне раньше казалось, что он со мной груб, но я и не знала, что на всех остальных он смотрит совсем по-другому. Вспомнив о своей новой личности, я выпрямила спину и постаралась говорить как можно спокойнее:

   — Милорд Ремер, если вы просто хотели со мной поговорить, то для этого не нужно было искать работу в академии. Или этот разговор вы планируете растянуть на целый семестр?

   — Посмотрим, — неопределенно ответил он, пододвинул стул от следующего стола и, не поворачивая, сел на него, сложив руки на спинке. Прищурил серые глаза и спросил: — Как ты выбралась, Инэтта? Твоя магия оказалась сильнее моей, или что произошло? Я буду здесь до тех пор, пока у меня не закончатся к тебе вопросы. А если они все равно останутся, то на этот раз я доведу дело до конца. Мне сейчас подойдет любой человек для поднятия настроения, а тебя я как раз на дух не переношу, и ты уже на своей шкуре испытала, что рука у меня не дрогнет. Так что благодари мое природное любопытство за то, что пока дышишь. Время у меня есть — терпения нет. Начинай.

   Я сделала глубокий вдох, но представления не имела, о чем рассказывать. Как я спаслась из мелкой лужи и вышла из незапертой пещеры? История об этом чудесном спасении займет шесть секунд, если о-очень растягивать слова. И все-таки мой артефакт работает безупречно: демон даже не усомнился в том, что перед ним настоящая Инэтта.

ГЛАВА 5

— Ну и что ты молчишь, девка? — поторопил Кьяр. — Серьезно считаешь, что я оставлю эту тему открытой? Снять проклятие можно было только искренним раскаянием. Но это с подобными неисправимыми тварями случается ровно никогда. По себе знаю.

   О каком раскаянии он говорит? Пока я решила отвечать неопределенно, дабы выяснить другие подробности:

   — Но ведь и вы меня не убили, ваша светлость, а дали шанс на спасение. Видимо, о нас с вами все думают хуже, чем мы есть.

   Он прохладно усмехнулся и вновь скривил губы, поправляя:

   — Не я дал, а моя сестренка, которой я не умею отказывать. Узнав о тебе, она смеялась и хлопала в ладоши — повторяла, что если бы ты родилась в семье Ремеров, то мы бы тобой гордились. Я же не собирался тебя прощать и мне твой характер противен: к твоей агрессии еще бы ума, осторожности и нормальной стратегии, а без этого всего ты просто позорище. После тридцати секунд ссоры мы с Арьей сошлись на среднем варианте. Я погрузил тебя в бесконечный ад мучений твоей жертвы — и ты была обязана сдохнуть прямо в нем. Но оставался один шанс на миллион, что если ты усвоишь урок, то выберешься из этого ужаса невредимой.

   По моей спине пробежал холод. Так вот в чем заключалось наказание Инэтты? Поэтому в самом начале воскрешения мне снилось, будто я захлебываюсь водой? Удивлена, что именно в Арье нашлась толика милосердия… или уважения к такой же преступнице, как и сама она. А вот Кьяр на самом деле не ошибся — виновница действительно умерла, так и не сумев кардинально себя поменять. И в тот момент я оказалась в ее теле…

   — Видимо, я усвоила урок, — произнесла я осторожно.

   Однако демон недоверчиво прищурился.

   — Судя по всему, нет. Неужели моя сила дала сбой? Неприятно. И лучше мне об этом на будущее знать.

   «Судя по всему» переводится как: «Селина доложила, что Инэтта как была сумасшедшей злыдней, так ею и осталась». Откуда прихлебале герцогини было знать, что в последнее время она общалась с той, кто ее искренне презирает, то есть раздражение обусловлено совсем другими мотивами? И все же Ремеру нужны были исчерпывающие доказательства, и я начала разыгрывать новую роль по предложенному сценарию:

   — Милорд, я действительно была в том кошмаре и успела пересмотреть свои установки. Мне искренне жаль, что я напала на Элею Феррино, и печально, что с ней произошла такая трагедия…

   Он вдруг заметно сжал челюсти, аж скулы подтянулись вверх, и, вскинув руку, перебил сдавленным голосом:

   — Не смей. Не смей произносить ее имя своим поганым ртом.

   Я вздохнула — не верит. С другой стороны, а я сама поверила бы Инэтте Мелларио на слово? Наверное, правильно было бы сказать формальные реплики, которые принято произносить в подобных ситуациях:

   — Знаю, что вы с ней дружили или хотя бы общались. Примите мои соболезнования.

   Демон осек меня так резко, что сразу стало страшно за свою жизнь:

   — Заткнись и больше никогда ее не вспоминай. Ее нет и никогда не было.

   Я от неожиданной формулировки опешила. В каком это смысле «никогда не было»? Вот мне и конец скоротечного курортного романа. А на что я рассчитывала? Что демон, неспособный на любовь, будет плакать или скучать по какой-то проходной девице? Обидно, но не так уж и сильно — я ведь это осознание уже десять раз проходила. А сейчас мне оставалось лишь развести руками и терпеливо дождаться вердикта. Кьяр не обнаружил в моем взгляде подтверждения ни одной из версий, поэтому встал и предупредил:

   — Если ты нашла какую-то лазейку из моего проклятия и скрыла это от меня, то ты пожалеешь, девка. Я не уеду отсюда, пока не буду твердо уверен в том, что моя сила все еще работает исправно.

   Я смогла выровнять дыхание только после того, как демон покинул аудиторию. Уронила лицо на сложенные руки и позволила себе тихонько простонать. Сколько в нем ненависти… Сколько едва сдерживаемой злости. Стоит мне оступиться, и Кьяр устроит специально для меня пытки похлеще предыдущих. А мне пора притихнуть и изобразить, как сильно Инэтта изменилась — ну типа все уроки прошла, экзамен на адекватность сдала. Но при этом не стать слишком похожей на Элею, иначе раскроют. Сложно найти золотую середину, когда в моем характере есть немного от них обеих.

   Я даже с Селиной попыталась быть приветливее, хотя усилий на это требовалось колоссальное количество. Но раз от отношений с ней зависело мое алиби, то я уж постараюсь. Начала со сдержанных приветствий по утрам, после чего соседка расцвела. Затем и на обеды мы стали ходить вместе. Если уж быть честной, то девушка была талантлива, образованна и умна. Обладай она хоть каким-нибудь вменяемым характером, я вполне могла бы с ней подружиться. За целую неделю общения примерно это и произошло — я невольно начала воспринимать Селину как адекватного человека, оттого-то и удивилась так сильно, столкнувшись с очередным предательством.

   Вновь застала ее в компании Арьи — увидела, как они вместе зашли в преподавательский корпус, и последовала за ними. К счастью, демоница не потащила Селину в свои апартаменты, а устроила короткий допрос прямо за дверью. Или же они именно там столкнулись с Кьяром, поскольку его вопрос я расслышала первым:

   — Ты уж определись, девка, она исправилась или нет. Сначала говоришь одно, потом другое.

   Селина от волнения тараторила быстро и высоким голоском:

   — Я просто ошиблась, милорд Ремер! Поначалу мне показалось, что это все та же раздражительная герцогиня Мелларио, которая никогда не отличалась приятным нравом! Но сейчас ее будто подменили — клянусь, иногда у меня возникает странная фантазия, что это вовсе не благородная Инэтта…

   Демон прервал ее лепет:

   — Она просто оказалась умнее, чем я о ней думал. После моего предупреждения притихла и изображает ангелочка.

   — Да нет же! — смело возразила Селина. — Вчера благородная Инэтта сама почистила свою обувь — как-то бездумно, словно не вспомнила о том, что всегда заставляла кого-то прислуживать ей и не должна бы вообще уметь это делать!

   Я вздрогнула. Кто бы мог подумать, что я попадусь на такой мелочи? И ведь на самом деле даже в голову не пришло, что подобная работа может показаться странной. Но вместе с замешательством во мне росла злость, так долго подавляемая. Селина ведь мечтала стать моей подругой, и я со своей стороны выказывала к ней приветливость! Так почему же она все равно докладывает о каждом моем шаге? Не потому ли, что статус Ремеров гораздо выше нынешнего статуса семьи Инэтты? Если уж целовать кого-то в задницу, то предпочтительнее в самую царственную?

   Оказалось, что эта идиотка еще не закончила отчет:

   — Раньше она ни за что не села бы за один стол с простолюдинами! А теперь бежит на встречи с ними, будто начала считать их достойными людьми! Ума не приложу, что с ней происходит.

   Я едва не задохнулась от раздражения и пробуждающегося страха. Селина еще и про наши занятия с артефактологами вывалила — а это совсем лишнее. От подобного факта до раскрытия моей личности рукой подать… А я не хотела — всей своей душой отчаянно не желала быть узнанной! Если поначалу я переживала лишь о возможной реакции Гранта Абеля, то разговор с Кьяром поставил последнюю точку. Мне всерьез нравился демон — если уж начистоту, то гораздо сильнее, чем просто «нравился». Но, как оказалось, для него Элеи Феррино никогда и не существовало. А я не собираюсь быть жалкой размазней, безответно влюбленной в бесчувственное бревно. И пока сохраняю инкогнито, о моем позорном положении только я сама и знаю. Но эта тряпка сейчас быстро натолкнет всех на разгадку…

   К счастью, правда была столь немыслимой, что в нее не поверили бы, даже если бы им прямым текстом заявили. И Арья тотчас нашла другое, более разумное объяснение:

   — Я знаю, что она встречается с тройняшками. Это следствие проклятия и чувство вины. Если Инэтта всерьез пожалела о том, что напала на Элею, то захотела бы извиниться, да вот уже такой возможности нет…

   — Прекрати, — процедил Кьяр. — Зачем ты снова вспоминаешь о ней?

   Арья мягко уточнила:

   — Прости, брат, но сейчас это важно. Инэтта могла придумать такой способ заглаживания вины — помочь друзьям Элеи. Раз нельзя отдать долг погибшей, то можно хотя бы заговорить пару артефактов ее близким. Лично я как раз отчетливо вижу логику! Все в порядке с твоей силой, девка в самом деле выучила урок.

   Я развернулась и пошагала к своему общежитию, пока не застукали. Хотя если от их шушуканий в прямом смысле зависит жизнь, то вряд ли подслушивание можно назвать преступлением. Моя тайна пока в безопасности, однако это ненадолго, если я оставлю при себе услужливую Селину. И еще артефакт гашения фона снова доказал свою эффективность. А в каком другом случае два чистокровных демона меня не заметили бы?

   Соседка пришла в комнату минут через десять и застала меня за тем, что я аккуратно собирала ее вещи.

   — Благородная Инэтта, что ты делаешь? — воскликнула она.

   Я устала подбирать слова и высказалась прямо:

   — С меня хватит. Ты мне не подруга, благородная Селина, и больше ко мне даже на десять метров не подходи. Знаю, что ты докладываешь Ремерам о каждом моем шаге. Так переселяйся к ним, или проси другую комнату, или возвращайся на свой факультет. Мне плевать. Но я с тобой говорю в последний раз.

   Девушка упала на кровать и уставилась на меня заблестевшими глазами. У нее так затряслась нижняя губа, что мое сердце дрогнуло — для окончательного решения надо все же выслушать и эту сторону. Хотя если она начнет все отрицать, то вещи полетят в коридор кубарем, а их хозяйка и пинка получит. У Селины хватило ума миновать этот вариант:

   — Благородная Инэтта, ты просто не понимаешь мое положение! Ты всю жизнь купалась в роскоши, тебе все потакали и решали вместо тебя все твои проблемы.

   — Так расскажи — я умею слушать, — разрешила я.

   Но уже через пару минут пожалела о своей доброте. Селина начала взахлеб вещать о низком титуле своей семьи, о надеждах родителей, когда они отправляли ее на отбор — пусть на выигрыш даже они не рассчитывали, но надеялись, что дочь обзаведется там полезными связями. Дескать, у нее просто выхода нет, ведь мама и папа так надеются на знакомство с влиятельными столичными покровителями. А у нее характер мягкий и добрый — элита, наподобие Мелларио или Ремеров, только таких рядом с собой и будет терпеть. И она терпит — и я, мол, на ее месте терпела бы и пыталась выслужиться.

   Честное слово, меня такая история ничуть не пробрала. Если бы услышала какую-нибудь жесть, то обязательно пересмотрела бы свое решение. Но нет, во всех мирах есть люди с ампутированной гордостью, которые считают лизоблюдство нормой. Не от крайней нищеты или серьезных проблем, а просто как самый легкий путь.

   — Ты вызываешь у меня одно отвращение, — уже спокойно и почти равнодушно произнесла я. — Все ноешь и ноешь. А тем временем другие люди с такого дна поднимаются самостоятельно — тебе и не снилось. Например, Мирта! Сирота, а не дочь провинциального виконта, у нее даже собственной фамилии нет, но она хоть что-то пытается сделать. Иногда так сильно пытается, что бесит, зато в отсутствии стержня ее никто не обвинит. Но где тебе понять?

   В итоге на том мы и разошлись, у Селины не хватило характера даже отстоять свое право на место в спальне, выданное комендантом. В комнате сразу стало легче дышать. А уж если я захочу завести себе собаку, которая только руки умеет лизать, то лучше собаку и заведу. Вот в этом разговоре я случайно и сказала нечто очень важное, о чем никогда всерьез не задумывалась. Мирта, у которой миллион недостатков, вызывает во мне больше уважения, чем такие мямли. В прошлой жизни я акцентировала внимание на ее минусах, но раз уж решила начинать с чистого листа, то почему бы не попытаться вновь? В конце концов, у Мирты на все вопросы найдется собственное мнение, и в сравнении с Селиной это выглядело едва ли не магическим талантом.

   Ее комнату долго искать не пришлось — Мирта так и жила в наших прежних роскошных апартаментах. Открыв дверь, бывшая служанка нахмурилась и грубо спросила:

   — Чего тебе, ваш-благородие Инэтта?

   Я не обратила внимания на исковерканное обращение и показала распахнутый учебник:

   — У меня есть идея артефакта, выпрямляющего и завивающего волосы. Хотела вначале обсудить с тобой, а то вдруг полная глупость.

   — Стайлер?! — сразу уловила она суть.

   — Вот именно, — обрадовала я. — Если я верно поняла, то амулет придется хорошенько доработать. Но сейчас-то у вас преподаватели отвечают на вопросы, так что больших проблем не вижу.

   — Ух ты! И че столбом встала? Проходи, показывай!

   Я без труда подцепила ее на крючок, потому что точно знала, на что нацеливаться. Наверное, это читерство, но я считала разумным использовать свой секрет во благо. Я вообще будто превратилась в тайного агента, обладающего информацией обо всем и обо всех.

   Через час в апартаменты явился и Грант. Дракон очень удивился, застав меня в компании своей наложницы. И здесь помогло идеальное объяснение, предложенное Арьей:

   — Куратор Абель, у меня нет возможности извиниться перед Элеей Феррино, но совесть диктует сделать хоть что-то. Поэтому я буду помогать ее друзьям всем, чем смогу.

   — Совесть? — переспросил он недоверчиво. — Благородная Инэтта, ты в курсе, что это такое?

   — В курсе, — буркнула я и вновь вернулась к недописанной формуле.

   Грант, видя наш увлеченный вид, немного потоптался в стороне, а потом сдался:

   — Ладно. Но если ты хоть чем-то навредишь моей возлюбленной Мирте — я тебя в порошок сотру.

   Меня условие устраивало. А саму Мирту, похоже, устраивала формулировка — по крайней мере, она и не думала поправлять дракона. Ей нравится быть наложницей, или она просто смирилась, как я когда-то? Теперь мы будем общаться часто, и я обо всем со временем разузнаю. Как же это интересно — одновременно быть чистым листом и тайным агентом, незнакомкой для всех знакомых и попаданкой дважды в одну реку, но уже по своим правилам!

ГЛАВА 6

Существенной проблемой в моей новой жизни осталась одна — рассматривать профиль Кьяра каждый день, когда он являлся на наши лекции. Демон обычно закидывал ноги на стол, расслабленно откидывался на спинку стула и ни разу за все занятие не отвлекался от чтения книги. Я в отношении него уже весь спектр эмоций успела пережить, и сейчас тоска полностью заменилась обидой, а еще неделя у меня ушла на то, чтобы обиду обернуть равнодушием. Если для него Элея ничего не значила, то с какого перепуга он что-то должен значить для Элеи? А уж тем более для меня, уже Элеей не являющейся! И так у меня продуктивно прошла эта рефлексия, что на одном уроке я осмелела и подала голос:

   — Профессор Ремер! Я ведь могу к вам так обращаться?

   — Можешь обращаться как угодно, студентка Мелларио, если у тебя чувство самосохранения притупилось.

   Однако я уже настроилась озвучить свое предложение до конца:

   — Профессор Ремер, признайтесь честно, вам ведь тоже скучно! К тому же вряд ли в академической библиотеке осталось хоть одно издание, которое вы не успели прочесть за три года службы куратором. А в алхимии много нового и необычного! Представляете, с помощью определенных составов и магического заклинания можно из дешевой фольги создать сусальное золото! У меня аж мурашки по коже бегут!

   — Захлопнись, девка, — монотонно отозвался он, перелистывая на следующую страницу. — Иначе я тут всем быстро напомню, кто из нас демон.

   Одногруппницы испуганно зашушукались, стесняясь говорить открыто, но их недоумение перевода не требовало — зачем Инэтта провоцирует это чудовище, которое столько времени сидит себе спокойно и даже никого не покалечило? Я тяжело вздохнула и насупилась, буркнув себе под нос:

   — Определился бы, я «девка» или «студентка»…

   Не знаю уж, что такого особенного я сказала, но Кьяр почему-то замер и уставился на меня так, будто я на его глазах только что из фольги в сусальное золото обратилась. Я непонимающе уточнила:

   — Что?

   Демон заметно вздрогнул и будто очнулся. Потом медленно закрыл книгу и отбросил ее на стол, а затем и удивил:

   — Тлен с тобой. Давай попробуем убить время научными экспериментами.

   От неожиданности я подскочила на месте. Но сразу же собралась и радостно засуетилась — так боялась, что его настроение вновь переменится.

   — Отлично! Формула у меня есть — заклинание с вашей силой точно сработает, хотя могу попытаться и я. Но нам потребуются ингредиенты! — Я обвела глазами притихшую аудиторию и решила расшевелить и одногруппниц тоже. Начала с тех, чьи имена успела запомнить: — Лейсана, Деметрия, идите на кухню — я видела, как работники упаковывали какие-то продукты в фольгу. Возможно, выделят нам для опытов маленький кусочек. Вы двое… — Я перевела взгляд на других девчонок. — Бегом в алхимическую лабораторию — для приготовления состава нам нужно два реактива. Скажете, что преподаватель для урока требует!

   И названные, и все остальные девушки не шелохнулись, они просто пялились на меня квадратными глазами, будто силились понять какой-то иностранный язык. Возможно, их поразило, что я пропускала приставки «благородные». Но дело было в том, что я сама не знала, кто из них из титулованных семей, а кто из простых. Притом поправить или возразить они боялись — ведь на них прикрикивала сама герцогиня Мелларио, по сравнению с которой все они «недостаточно родовитые». С другой стороны, кто мне вообще давал право раздавать тут команды? Одумавшись, я смягчила тон и попыталась их заинтересовать:

   — Ну же, девчонки, неужели не любопытно? Все равно же без дела сидим, вам собственного времени не жалко? Да и с благородными женихами потом будет о чем поговорить! Если возьмемся все вместе, то до конца урока точно получим хоть какой-то результат!

   Одна студентка, которую, если не ошибаюсь, звали Ольда, пихнула локтем соседку и тихо прошептала — из-за гробовой тишины прозвучало довольно отчетливо:

   — Идем, благородная Ирена. Принесем ей все нужное. А то известно, что бывает с теми, кто против этой… — Поняв, что ее шепот расслышал каждый, она побледнела, резко вжала голову в плечи и зажмурилась.

   Наверное, так бы и сидела, если бы неожиданно не подал голос наш фальшивый преподаватель:

   — Ну и что замерли? Еще и мне на вас гавкнуть?

   Удивительно, но после его ласковой реплики всех как ветром сдуло — даже тех, кому я никакого задания выдать не успела. И через пять минут они тащили фольгу едва ли не рулонами — интересно, где добыли? Да и колбочек с разноцветными реактивами доставили в таком ассортименте, который для этой формулы и близко не требовался. Я уже запоздало подумала, что нам проще было всем перейти в алхимическую лабораторию, чем переносить ее содержимое сюда.

   Но дальше я не обращала внимания на чужую заторможенность и сдержанное недовольство. Постоянно сверяясь с учебником, создала необходимый состав, лишь затем вспомнила о Кьяре и повернулась к нему. Демон коротко кивнул, тем самым соглашаясь произнести заговор. Уверена, у меня тоже получилось бы, но с его силой эффект был десятикратно увеличен. И уже через каких-то полчаса я все же выбила из самых чувствительных натур восхищенные возгласы, а у меня едва ли руки от счастья не тряслись. При создании артефактов я уже работала с сусальным золотом, но полученный листок получился чище и тоньше — красотища невероятная! Я даже расстроилась, когда прозвучал сигнал конца урока, а то бы еще одну формулу успела освоить.

   Возможно, лишь в этот момент я отметила странность. С начала суеты Кьяр не произнес ни единого слова, кроме короткого заклинания, но все время не сводил с меня взгляда. Допускаю, даже когда вокруг меня собрались все одногруппницы, он сквозь девушек смотрел именно на мое лицо. И сейчас, когда уже все расходились, Ремер не пошел к двери первым, как обычно происходило, а все так же сидел за столом, ведя сосредоточенный взгляд при каждом моем перемещении. Я взяла учебники, но он остановил:

   — Задержись-ка… — на мгновение замялся и добавил обращение, — студентка.

   Я забеспокоилась, что снова выглядела подозрительно. В конце концов, демон здесь только для того, чтобы следить за мной, а я расслабилась-распоясалась, занялась именно тем, что мне крайне интересно. Но, кажется, ничего ужасного не делала и не говорила.

   — Милорд, что-то не так? — Я остановилась в центре класса и заставила себя посмотреть ему в глаза.

   — Не знаю… — как-то заторможенно проговорил он. — Не могу понять. Обычный цвет волос, банальные глаза, запах — мерзотно-заурядный. Но почему я никогда не замечал, что ты довольно симпатичная?

   Недавно отодвинутая обида вновь накрыла меня с головой. Кьяр же на самом деле вовсе не бабник, но сейчас он уже подкатывает к Инэтте — девушке, которую едва не прикончил за нападение на меня! У него вообще брезгливость отсутствует? Не выдав своих чувств, я безразлично пожала плечами и ответила, раз уж произнесено это было вопросом:

   — Многие считают меня красавицей, ваша светлость, но вкус чистокровных демонов логике не поддается.

   Кьяр протяжно выдохнул, словно копил напряжение и теперь его отпустил. И улыбнулся так широко и лучезарно, что у меня сердце сжалось — уж я как никто другой знала, насколько Ремер скуп на демонстрацию эмоций.

   — Студенка, — каким-то мягким вибрирующим шепотом с ноткой издевательства обратился он. — Ты ведь помнишь, как подкупила меня для помощи в отборе?

   Я застыла. Что-то происходит, но неизвестно, что именно, однако ужас уже втек в мои мышцы, делая их деревянными.

   — Конечно! — как можно беспечнее отозвалась я. — И не забыла, что долго злилась, когда не смогла победить. Это давно в прошлом, милорд Ремер, зачем вспоминать?

   — Незачем, — признал он еще более показушно нежным голосом. — И все же сколько ты мне тогда заплатила? Я вдруг подумал, что раз уж не помог, то и деньги верну.

   Вот и причина — он меня проверяет! Сердце от страха застучало сразу во всем теле, добавляя напряжения. Но я придумала подходящую реакцию:

   — А вот этого не помню, ваша светлость. Раньше богатство семьи Мелларио было таким, что я не привыкла считать каждую монету. Да и незачем возвращать — вы мне не должник! Можно уже идти?

   — Иди, студентка, иди…

   Вылетев в коридор, я с трудом отдышалась. На чем я прокололась? Что именно он заподозрил? Вряд ли настоящая Инэтта когда-нибудь вела себя так, как я сегодня. Но сомневаюсь, что Кьяр увидел странности именно в этом — насколько мне известно, они были едва знакомы, а ему даже на близкий круг общения обычно плевать. Тогда что насторожило его интуицию? Хотя какая разница? Пусть что хочет думает, все равно не докажет! Зато сегодняшний учебный день был восхитительным — и если я продолжу в том же духе, то с помощью Кьяра освою и алхимию.

   На следующий день он обеспокоил меня еще сильнее — вначале сам подкинул новую идею для эксперимента и позволил мне самостоятельно заговорить металл, а в конце урока вновь задержал и высказался напрямик:

   — Я тут подумал, что из тебя получается неплохое лекарство от скуки, студентка. Могу для вашей кучки рыжих неудачников заговорить артефакт. Ведь ты владеешь только одной стихией, вряд ли этого достаточно для всех ваших идиотских задумок.

   — Зачем? Почему? — опешила я. Но, секунду поразмыслив, сама и нашла ответ: — Чтобы вообще меня из виду не упускать? Профессор Ремер, неужели вы все еще меня подозреваете?

   — Подозреваю, — подтвердил он с непонятной улыбкой. — Сейчас даже думаю, что нам с тобой нужно общаться чаще и ближе. Назовешь Кьяром — не прибью.

   — Еще скажите — друзьями станем, — скривилась я. — Простите, не заинтересована.

   — Посмотрим, — раздалось многообещающее мне в спину.

   Как же мне не нравился его интерес — причем со всех сторон. И если милое личико Инэтты его привлекло, и если он просто искал дополнительные доказательства того, что Инэтта только притворяется душкой, а на самом деле ждет, когда все расслабятся. Но от его «посмотрим» вся кожа под одеждой покрылась стойкими мурашками, а я даже их природу до конца не поняла — это трепет или настоящий ужас?

   Чтобы как можно меньше попадаться демону на глаза, я почти все свободное время старалась проводить у Мирты — соответственно, неподалеку от Гранта Абеля. И теперь имела удовольствие узнавать дракона совсем с других сторон. Девушка всегда была болтлива, и сейчас ничего не изменилось:

   — Да не косись ты на него! Наш Грантюшка та еще заноза в заднице, но на самом деле классный мужик. Если бы хоть чуть-чуть поводок на мне ослабил, я бы его вообще в обе щечки расцеловала. Прикинь, он взял вину невесты на себя, выдержал десяток обвинений и создал себе армию недоброжелателей, но даже глазом не моргнул. Мне давно уже кажется, что он Арью Ремер оберегает сильнее, чем самого себя. Ты прислушайся к их ругани — если не зацикливаться на словах, то многое можно заметить. Ох, мать, не все так однозначно в их предыстории! У них там если не любовища, то точно не безразличие! Кусаются-кусаются, а друг от друга отлипнуть не могут.

   — Какую еще вину невесты? — я всякий раз улавливала суть, чтобы собрать по крупинкам всю информацию.

   — А вот это не твое дело, — мгновенно одумалась Мирта. — Так что, ты реально можешь создать нам хоть целое полотно сусального золота из дерьма и палок? Понимаю, что ты из богатеньких, но какое же это сокращение издержек!

   Не совсем в такой трактовке, но в общих чертах верно. Я никогда не настаивала на развитии темы разговора — лучше действовать медленно, но верно. Грант все еще поглядывал на меня с подозрением, но постепенно расслаблялся, так и не увидев ни единого повода придраться. А Мирта, устав от занятий, часто бездумно выдавала мне все новости, произошедшие за время моего отсутствия:

   — …ага, явились, прикинь? Эти Феррины даже не родители моей бывшей госпожи — так, седьмая вода на киселе. Но откуда-то выползли и принялись требовать, чтобы Грант им компенсировал их печаль. Выли в четыре голоса, смерть Элеи оплакивали. Даже мне тогда показалось, что переигрывают. А когда Грант им отказал, они начали заливать, что я-то служанка из их поместья! Типа хоть за меня подарками бы расплатился, раз себе забрал. Я тогда чуть от страха язык не проглотила, так боялась, что им меня отдаст. Ну и подслушивала каждый разговор, конечно, чтобы быть в курсе. Арья Ремер поначалу сказала, что родня все-таки имеет право на такие требования, но Грант ей ответил, мол, эти ублюдки так над Элеей издевались, что заслуживают смерти, а не золота. — Мирта сделала паузу, чтобы перевести дух, и продолжила историю, которая у меня вызвала крайнее изумление: — Ты бы видела, что дальше было! Арья так вскипела, что он едва смог ее удержать. Повторял, что сама Элея родственничкам смерти не желала, значит, ее волю нужно уважать. Достаточно навсегда отбить у них охотку на его пороге появляться. А невеста у него ого-го — она всех четверых из замка в прямом смысле вышвырнула, за волосы по полу тащила под истошные вопли. — Мирта расхохоталась, вспомнив. — Но когда вернулась, уже спокойно и почти вежливо попросила Гранта не рассказывать об этом Кьяру. Арья таким тоном вообще не умеет разговаривать, а тут через себя переступила…

   Я от удивления не могла захлопнуть рот. Выходит, что дракон все же выяснил подробности прошлого Элеи! Заодно и защищал ее, а ведь я об этом даже не догадывалась. И после смерти наложницы старался выполнить все ее желания, пусть она этого уже никогда и не оценит.

   — Почему же Кьяру о родне Элеи нельзя рассказывать? — поинтересовалась я.

   — Не знаю, — Мирта пожала плечами. — Демоняха еще до похорон пропал — и, если я правильно поняла, больше ни слова слышать об Элее не хотел. Что с него взять? Предыдущая игрушка сломалась — побежал искать следующую. Слушай, Инэтта, ты такая сплетница! Давай уже объединим эти две формулы в одну, а то все языками чешем.

   Я кивнула и склонилась к учебнику. К счастью, Мирта почти каждый день подкидывает пищи для размышлений. Было очень правильным решением забыть о своем застарелом предубеждении и стать ее близкой подругой.

   В свою комнату я вернулась довольно поздно. И сразу же вскрикнула, поскольку на моей кровати мирно посапывала Арья Ремер — она явно дожидалась меня. Я спонтанно сжалась, не представляя, что ей могло понадобиться от Инэтты Мелларио. Однако тотчас вспомнила последний рассказ Мирты. Не странно ли, что Арья едва не прикончила семью Феррино за то, что те обижали Элею? А ведь в прошлой жизни мы с ней не были слишком близки. Притом ее брат просто вычеркнул меня из памяти, хотя с ним меня многое связывало…

   Демоница открыла глаза и зевнула. Села, грациозно потянулась и лишь после устремила безразличный взгляд в мою сторону. Я молча ждала, когда она заговорит. У этой расы множество недостатков, но есть важное преимущество — они никогда не ходят вокруг да около:

   — Сядь, девка, у меня к тебе дело. Я знаю, зачем ты крутишься возле Абеля.

   Пришлось уверенно поправить:

   — Я кручусь возле Мирты, ваш жених мне неинтересен, миледи. Или вы тоже, как и он, подозреваете, что я все еще пытаюсь ему понравиться?

   Она так искривила прекрасное лицо, будто бы выпила кружку кислятины. И уже агрессивнее продолжила:

   — Вруби остатки своих мозгов и не пытайся меня провести, девка! Я верю в то, что ты пожалела о своем поступке, но характер человека изменить одним кошмаром невозможно! Вот твоя прежняя суть мне сейчас и нужна. Ты присмирела, чтобы усыпить бдительность вонючей драконьей туши.

   — И для чего мне это нужно? — Я вскинула брови.

   — Конечно, отомстить, — припечатала демоница, ничуть не сомневаясь в своем выводе. — Стереть эту падлу с лица земли и сделать вид, что так и было. Ни за что не поверю, что Инэтта Мелларио забудет, из-за кого ее семья потеряла благосклонность двора. Только попробуй возразить — и я тебе нос сломаю. Ненавижу, когда мне врут. Но и синеть смысла нет, ведь наши цели совпадают. Ты неисправимая дрянь, и именно это качество мне от тебя нужно. Если объединим усилия, то не попадемся.

   — Я не…

   Она встала и вскинула руку, прерывая меня:

   — Хватит! Подумай хорошенько, девка, чего стоит такая союзница, как я. И чего будет стоить такой враг, как я.

   Она оставила меня в одиночестве и полном хаосе мыслей. Мирта всерьез просчиталась в своих выводах! Да, Грант защищает свою невесту и, вероятно, испытывает к ней какие-то чувства. Вполне возможно, это вообще его тип женщин, ведь и Элея ему нравилась, хотя вряд ли меня можно было назвать слишком воспитанной и тактичной. У меня раньше накопилось к нему много претензий, но даже тогда я не желала ему смерти. А теперь уж тем более, когда пробелы заполнились — он хороший и порядочный мужчина, просто не для меня. Но Арья как не умела любить, так и не умеет. Да только выбора демоница мне не даст — расскажу кому-то, помешаю ее планам или откажусь, и тогда она с легкостью поменяет одну первоочередную цель на другую. Не исключено, что ради именно этого разговора она так активно защищала «обновленную Инэтту» перед братом. Как же обидно заканчивать жизнь, когда она только началась!

ГЛАВА 7

Если не хочешь быть убийцей и тем более самоубийцей, то вариант один — найти какую-то среднюю дорожку, несмотря на риски. Мое преимущество было в том, что Арья даже мысли не допускала, что настоящая Инэтта Мелларио откажется от такого заманчивого предложения. Несложно изворачиваться, когда никому не известны твои истинные мотивы! В итоге для начала я дала твердое согласие демонице — она восприняла мои слова как само собой разумеющееся и тотчас принялась описывать уже продуманный план:

   — Я специально ездила в замок Абель, чтобы узнать все слабые места своего противного женишка. А потом, в силу некоторых событий, еще и задержалась. Зато услышала, что хозяин обязательно лично поздравляет своих пожилых слуг с юбилеями — идиотизм, конечно, но нам с тобой на руку. Выяснить, когда в его замке намечаются праздники, было еще проще. На будущей неделе он поедет туда хотя бы на час — и нам лучше использовать этот момент, поскольку до следующего придется ждать целых три месяца. Что молчишь?

   Пришлось терпеливо объяснить:

   — Потому что вы свою речь начали со слов «заткнись и слушай», миледи. Я вся внимание, продолжайте!

   Арья закатила глаза, но все же начала углубляться в детали:

   — Меня в его гибели заподозрят в первую очередь, поэтому именно мне нужно обеспечить железное алиби! Я уже придумала, как это провернуть. Создам пару смутных иллюзий — студенты подтвердят, что видели тебя и меня на территории академии во время происшествия. Сами мы будем поджидать его карету возле обрыва. Но демонические кровавые путы использовать нельзя — это будет улика! Вот для этого мне и нужен уникал воздуха — ты собьешь повозку в обрыв. А я только на пару минут запечатаю его силу, чтобы этот мерзавец не успел обратиться в дракона и спастись. Вопросы?

   Я задумчиво произнесла:

   — Целых два, ваша светлость. Мирта однажды оговорилась, что милорд взял на себя вину за какое-то ваше преступление. — Я вскинула руку, пока не получила по лбу за то, что лезу не в свое дело. — Суть меня не интересует! Но разве благородство куратора Абеля не дает ему иммунитет от вашей тяжелой руки хотя бы до конца года? Ну, в качестве легкого «спасибо».

   Кажется, я высказалась слишком прямолинейно, однако на лице Арьи вместо злости появилось удивление:

   — Спасибо за тот случай я ему уже сказала — хватит! И что же мне, из-за его доброты теперь за него замуж выходить?! Сделал и сделал, благодарность же не может длиться вечно.

   Действительно, чего это я? Опять перепутала демонов с нормальными людьми.

   — Тогда второй вопрос, — продолжила я. — Хотя он кажется риторическим. Ваш брат точно помог бы вам куда лучше, но вы потребовали моего участия. Это на случай, если что-то пойдет не так? Вы уж точно не попадетесь, а я останусь крайней.

   Как же красиво Арья умела изображать тошноту, хотя на этот раз перекосило ее знатно. Да и слова она не подбирала:

   — Не твое собачье дело, мразь ты мелкая! Место свое не забывай — ты все еще жива благодаря мне и тому, что я в твоем характере разглядела что-то близкое. Но ты как была безмозглой, так ею и осталась! Прекращай думать — у тебя все равно не получается.

   Видимо, это означало, что я в точности угадала. Выходит, и мне теперь выгодно, чтобы ее план не дал осечек, а то ведь меня убийцей дракона и назовут. Интересно, когда следовало вставить признание, что я не управляю силой воздуха и не смогу смахнуть карету в пропасть: до этих ругательств или сразу после? И как много осталось от последнего раздражения демоницы до смертельного удара?

   Все оставшиеся до нападения дни я потратила на подготовку. Мы с ребятами снова создали амулет усиления магии, с ним я и занималась в своей комнате, пытаясь обуздать стихию воздуха. Но и с его помощью у меня не получалось даже стул с места сдвинуть. Судя по эффективности заговоров, дар Инэтты во мне сохранился, причем очень мощный, но как его сконцентрировать на кончиках пальцев и направить? Книги по уникальной магии тоже ответа на этот вопрос не дали — будто бы речь шла о чем-то столь же очевидном, как умение дышать. Допускаю, что все стихийники осваивают свой талант в том же самом возрасте, когда начинают ходить, вот никому и не требуются лекции на подобные темы: надо просто передвигать ноги и пробовать, пока не получится. А когда получится, ты и сам удивишься, насколько это было просто. Но день «икс» приближался, однако я так и не нащупала, в какой стороне искать прогресс.

   Поэтому плюнула на свои попытки и перешла к еще одному важному пункту подготовки. В покои Абеля я заявилась поздней ночью, чтобы никому не попасться на глаза. У меня это уже в привычку вошло — в прошлой жизни я донимала Кьяра, теперь взялась за Гранта. И даже «радость от встречи» у них практически совпадала:

   — Благородная Инэтта?! Чего тебе? Боги, ты все-таки от меня не отлипла — да сколько можно-то?

   Я пихнула его в плечо, не обращая внимания на голый торс, дабы побыстрее уйти из коридора. Не тратя времени на оправдания, я сразу начала объяснять — в какой именно день и в каком месте на него нападет Арья Ремер. А в конце попыталась и свою проблему уладить за его счет:

   — Милорд Абель, я не буду бить по вашей карете магией воздуха — боюсь случайно навредить. Прошу, придумайте способ сделать это самостоятельно, ведь тогда вы будете все контролировать. Наверное, самым правильным для вас будет поставить какую-то защиту и упасть на дно ущелья, тогда Арья сразу не заподозрит, что вы спаслись. В вашей силе я не разбираюсь, придумайте что-нибудь. Возьмите этот артефакт, — я всунула в его руку побрякушку, на этот раз получившуюся не столь уродливой. — Он увеличит вашу магию на несколько минут.

   Дракон заторможенно произнес:

   — Оставь себе, у меня уже такой есть… Благородная Инэтта, почему ты это делаешь? Нет, я верю, что Арья не оставила тебе выбора, участвовать или нет, но ты осмелилась меня предупредить…

   Есть так есть. Я забрала бесценный амулет и беспечно пожала плечами перед ответом:

   — Считайте, возвращаю последний долг. Надеюсь, что на этом все ваши претензии ко мне и моей семье иссякнут.

   — А-а! — он будто ожил, получив хоть какую-то разгадку. — Ты просчитала, что только я могу вернуть статус твоей семье? Хвала богам, чистая меркантильность, а то я уж было забеспокоился, что ты далеко не такой плохой человек, как я о тебе думал.

   — Именно так, — подтвердила я с кивком. — Родители очень переживают, да и меня теперь замуж никто не возьмет. Вот я и решила, что собственную репутацию надо начинать восстанавливать с вас.

   Мне вообще плевать, что Грант обо мне думает, лишь бы был жив. Нравилось мне это или нет, но он по-своему всегда обо мне заботился, как сейчас заботится о Мирте. Да и о своей невесте — я все еще не понимаю, почему Арья так жестока с ним.

   Дракон ненадолго задумался, отведя взгляд в сторону. Затем тихо выдал:

   — В любом случае спасибо, благородная Инэтта. Мне почему-то казалось, что ты не упустишь шанса мне отомстить, а ты оказалась умнее и дальновиднее. Должность я твоему отцу возвращать не собираюсь, те страшные люди много лет на него работали и еще неизвестно, сколько несчастных от них пострадало. Но в тебе теперь постараюсь увидеть более адекватную личность. Я подыграю так, что Арья о твоем предательстве не догадается. Никак не могу понять одного: зачем ей твоя помощь, если ее братец сейчас в академии?

   Я дала то же самое объяснение, в которое свято верила: если что-то пойдет не так, то меня и подставят. Однако Абель покачал головой и возразил:

   — Они оба тебя и подставили бы. Кьяр сильнее, хитрее и опытнее своей сестры, с таким помощником и подставлять никого не было бы нужды — все расследователи сделали бы вывод, что со мной произошел несчастный случай.

   Теперь и мне мои домыслы не показались исчерпывающими:

   — Думаете, ее брат тоже будет там? Просто мне об этом не сообщили?

   — Не знаю, благородная Инэтта, но теперь я приготовлюсь встретиться хоть с армией демонов… А ты будь осторожна. Они не тронут тебя, если ни в чем не заподозрят.

   Я согласилась и поспешила уйти из его апартаментов. Но уже перед дверью притормозила и обернулась, чтобы спросить:

   — Она вам нравится? У Арьи Ремер отвратительный характер, но никто не назовет ее тусклой личностью.

   Дракон не был склонен со мной откровенничать:

   — Я отношусь к ней так, как обязан относиться к своей невесте. И даже через три дня, если выживу, я буду продолжать заботиться о ней.

   Он ничего особенного не сказал, такая позиция полностью вписывалась в его характер. Но под этим признанием я уловила и другую суть:

   — Тогда сейчас вам больно, милорд Абель. Всегда больно, когда искренние порывы разбиваются об их извечное демонское равнодушие. Они пахнут огнем, а после себя оставляют только пепел. Берегите себя, ваша светлость. И не влюбляйтесь в свою невесту, если еще не поздно.

   Грант сказал так тихо, что я едва разобрала слова:

   — Никто не выбирает, кого ему любить. А тебя будто подменили, благородная Инэтта. Умные люди умеют делать выводы, но никто не меняется так кардинально.

   Я просто ушла, решив не продолжать этот разговор. Грант Абель не способен отпускать своих женщин — на своем примере знаю. Но в случае с Арьей это еще и чревато для его здоровья. Пожениться им придется, как и придется жить бок о бок, но в его огромном замке можно прийти к каким-нибудь компромиссам. А вот настоящая любовь к такой стерве выпотрошит дракона до донышка.

   В назначенный день я очень волновалась. Отсидела уроки, освоила пару приемов усиления свойств железа, затем сразу уехала из академии. Арья именно такое распоряжение мне дала — ее магические иллюзии включатся только после того, как оригиналы будут достаточно далеко. Мне было все равно, если к моему бездушному изображению обратится кто-то из знакомых и заподозрит подмену. В сравнении с остальными тревогами такие мелочи вообще выпадали из внимания. Но демоница вряд ли допустит подобное, магия их расы чрезвычайно сильна.

   Уже в городе мы с ней встретились и отправились на повозке к ущелью. Транспорт оставили на другой дороге, пару километров шли пешком и сосредоточенно молчали. Однако тишина угнетала меня еще сильнее, и в какой-то момент я отважилась подать голос:

   — Миледи Ремер, где же ваш брат? Склоняюсь к тому, что он будет приглядывать за нами издали. Ни за что не поверю, что он отпустил бы вас одну на такую рискованную авантюру.

   — Кьяр вообще о моем плане не знает, — буркнула она. — Так что полагаемся только на себя! Скорее всего, он больше не хочет убивать Абеля, хотя и презирает его по-прежнему.

   — Что же изменилось? — я очень удивилась.

   Арья ответила настолько бездумно, словно эти мысли давно крутились в ее голове и ждали, когда их озвучат:

   — Мой идеальный милый старший братик сломался. И бесы знают, сколько времени уйдет на то, чтобы он сделался прежним. Раз уж погибшей наложнице нравился Абель, то пусть он пока живет, или что-то типа такого. Словно надо напрочь забыть об Элее, но сохранить все, что ее окружало. Кьяр ведь даже приказал мне заботиться о Мирте, как будто эта рыжая дура хоть чего-то стоит! Идиотская логика или полное ее отсутствие. Говорю же — сломался, не починить.

   Я от изумления споткнулась, выпрямилась и замерла на месте.

   — Как это? Почему? Подождите, миледи, так это вы помогли Мирте уговорить Абеля приехать сюда и…

   Но терпение демоницы уже иссякло, и она перебила:

   — Язык свой поганый прикуси, а то я тебе его вырву! Девка, ты кем себя возомнила, чтобы я с тобой откровенничала?

   Несмотря на мысленный шум, я «вежливому» совету последовала, а то ведь полечу в пропасть вперед кареты.

   Мы притаились за высокими камнями, с такого расстояния вполне можно направить заклинания. Грант не задержался — мы обе узнали гербы на его карете. Управлял повозкой он обычно сам, хотя Арью вряд ли остановило бы присутствие невинных людей.

   — Сейчас! — скомандовала она. — Бей!

   А вот синхронизацию мы с драконом согласовать не могли. Поэтому я изобразила, что машу рукой, потом охнула, что не получилось, приподнялась и продемонстрировала еще несколько попыток.

   — Переволновалась, наверное, — объяснилась я. — Еще секунду!

   Рассвирепевшая Арья метнулась ко мне, чтобы залепить оплеуху или подзатыльник, и как раз в этот момент карету рвануло в сторону ущелья. Я судорожно выдохнула. Демоница тотчас сложила пальцы в особом знаке, запирая все окна и двери, а также сковывая движения самого дракона. Честное слово, я не имела представления, как Грант спасется, но это и не мое дело. Лишь бы только его убийца не побежала проверять…

   — Ну, чего застыла? Идем проверять! — тут же радостно заорала она.

   И потащила меня за рукав вперед — через дорогу к самому краю пропасти. В любом случае ко мне-то какие вопросы? Я должна была спихнуть Абеля вниз — я и спихнула. А если что-то не сработало, то пусть Арья свои навыки проверяет. Вдруг она тоже сломалась? Сверху за густой листвой ничего не было видно, поэтому демоница поволокла меня в сторону, где обнаружилась узкая тропинка, ведущая вниз. Мы же ноги переломаем, если будем нестись по такому крутому спуску! Я не роптала — любой звук будет использован против меня. Но я-то ей зачем? Добивать будем, если дракон не погиб?

   И конечно, моя стратегия провалилась на том этапе, когда мы все же нашли обломки повозки — даже заклинание Арьи не уберегло ее, хотя дверь так и осталась целехонькой. Но уже издали было видно, что Грант не внутри.

   — Где эта мразь? — кричала неудачливая преступница на всю округу. — Я ведь видела — он был в карете!

   — Может, тоже иллюзия, наподобие вашей? — осторожно предположила я.

   Однако теперь демоница уже не сдерживалась — она вздернула руки вверх, из ее пальцев во все стороны потекли красные нити. Похоже, сейчас уже не до алиби, хотя на ее месте я рассуждала бы так же — подобное дело надо или не начинать, или уж доводить до конца любым доступным способом. Одна из нитей странно дернулась, а затем начала утолщаться, превращаясь в кнут. И Арья тотчас рванула в сторону, уже зная, где скрывается ее враг. Хотя это же понял и Грант, потому и вышел вперед.

   Он мгновенно уклонился от обрывков нитей, полетевших в его сторону. Я же заледенела от страха. Все мои задумки провалились! Абель гораздо могущественнее своей молодой невесты, но уже через несколько секунд в глаза бросился факт, меняющий соотношение сил: Арья хотела убивать, а Грант боялся ее даже ранить, он до сих пор и меч не обнажил. При таком раскладе одна из кровавых стрел рано или поздно достигнет цели. А я стояла в стороне и могла лишь бессильно наблюдать за происходящим. Вот уже кончик кнута полоснул дракона по предплечью — Абель не поморщился от боли, но я заметила, с какой скоростью напитывается кровью рассеченная ткань.

   Мне очень хочется жить, но и поступать правильно входит в программу моего существования. Вероятно, именно ужас и сконцентрировал всю мою энергию, а затем выплеснул ее в пространство со вскинутой рукой. Воздушная волна плашмя ударила демоницу, откидывая ее на несколько метров назад. Арья упала, но сразу же поднялась, расправляя полупрозрачные крылья и взмывая вверх. Удивление на ее лице вмиг сменилось пониманием:

   — Ты… ты предупредила его! Ты предала меня — значит, сдохнешь первой!

   Кровавый кнут полетел теперь в мою сторону, а Абель стоял довольно далеко, чтобы успеть выставить хоть какой-то щит. Я же подняла ладони, но не сдаваясь, а пытаясь собрать воздух перед собой. Вряд ли эта граница остановит удар чистокровного демона, но выбор у меня оставался лишь один — бороться за свою жизнь до последнего. Однако за секунду до ожидаемой боли перед моим лицом пролетело красное копье, сбивающее прицел смертоносного кнута. Я только моргнуть успела, как между мной и нападавшей уже возникла широкая спина с платиновыми прядями волос.

   У меня остановились все мысли, а тело будто стало свинцовым и неповоротливым. Подобное уже происходило не единожды — в ту самую секунду, когда я прощалась с жизнью, он оказывался рядом. Как ангел-хранитель, коим я его при первой встрече по ошибке и назвала. Как если бы ни мое имя, ни внешность, ни жизнь не имели никакого значения для этого неизменного элемента: Кьяр всегда встает между мной и бедой.

   — Брат, что ты здесь делаешь?! — Арья очнулась и сама остановила нацеленные нити, чтобы не поранить единственного мужчину, которого она на самом деле любила.

   — Присматриваю. Как будто мне за это платят, — ответил Кьяр с тем самым равнодушием, которое так сильно ему подходило. И, не оборачиваясь, уточнил: — Солнц… Студентка, ты в порядке?

   В горле пересохло. Он оговорился… Оговорился же?

ГЛАВА 8

Думала, что теперь придется убегать от благодарности Абеля, которая мне была без надобности. Но оказалось, что преследовать меня начал совершенно другой персонаж — антигерой и одновременно мой хронический спасатель.

   — Я тут решил, что от скуки буду помогать тебе во всех твоих дурацких задумках, — заявил Кьяр, присев передо мной в библиотеке.

   Я как раз дожидалась остальных участников нашего кружка. Ребята учились на втором курсе, и теперь не в переносном значении слова «учились», поэтому были гораздо загруженнее меня. Но обычно к их приходу я успевала проштудировать материал и обрадовать всех какой-нибудь новой идеей. Я ответила как можно более нейтральным тоном, не убирая пальца с параграфа учебника:

   — Профессор Ремер, скажите честно — вы просто защищаете меня от своей сестры?

   — Именно, — тотчас подхватил демон оправдание, словно оно ему требовалось. — Ненавижу тратить силы на то, что уже завтра перестанет существовать. Это как вложиться в предприятие, которое через два часа обанкротится. К слову о предприятиях — тебе неизвестно, но я в прошлом году заработал целое состояние на обычных танцах. Притом мне даже танцевать не пришлось. Интересно?

   Я изобразила, что уже читаю следующий абзац.

   — Ничуть. Я очень благодарна вам за защиту, но сомневаюсь, что ваша сестра все еще мечтает меня прикончить. Единственное, что я знаю о ваших с ней отношениях, — вы никогда не сделаете то, что расстроит второго.

   — Действительно. Как-то из головы вылетело, — Кьяр и не думал притворяться, что его доводы звучали резонно. — Ладно, студентка, так и что ты опять изобретаешь?

   Я все же подняла взгляд и вмиг содрогнулась от ироничного прищура. Не в силах понять до конца его мысли, спросила напрямик:

   — Профессор Ремер, так почему вы все-таки меня спасли? Я ведь никогда вам не нравилась, год назад вы даже собирались меня убить. Неужели вам что-то от меня нужно?

   Демон не отвел взгляда, а признание произнес с такой легкостью, словно оно не вызывало в нем никаких отголосков:

   — Нужно, студентка. Раз уж ты на самом деле оказалась хорошенькой, то почему бы не использовать твою внешность и молодость для поднятия себе настроения? Я в любом случае нахожусь в академии только для того, чтобы за тобой приглядывать. Делать это будет проще, находясь на одной кровати.

   У меня от удивления глаза на лоб полезли. Да уж, его способы романтических ухаживаний далеки от совершенства — сработать они могли только на безумной Аленсе и ей подобным. И к отказам он вряд ли привык, даже самым вежливым, наподобие моего, хотя нотка сарказма явно была лишней:

   — Простите великодушно, профессор Ремер, вы мне неинтересны в этом смысле. Да и папенька с маменькой не поймут — какая-никакая, но я все еще герцогиня. Меня и так замуж никто не возьмет…

   Он перебил с усмешкой:

   — А ты мечтаешь выйти замуж?

   — Нет, конечно! — как-то слишком бездумно выпалила я. Но попыталась исправиться: — То есть когда-нибудь, после учебы — хотя и тогда спешить не буду. И все равно мне короткие интрижки с демоном не нужны.

   — Потому что я грязный и мерзкий? — напомнил он слова настоящей Инэтты.

   И что следует ответить? Соглашусь — и теперь уже я буду бегать голой по академии в качестве наказания. Стану горячо отрицать — прозвучит так, словно я кардинально изменила к нему отношение. Я выбрала начать очень издалека:

   — Профессор Ремер, понимаете, я просто после вашего урока решила сосредоточиться на…

   Он вновь меня осек:

   — Кажется, я уже разрешил тебе называть меня Кьяром.

   — Ладно, Кьяр, — с чуть большим раздражением продолжила я. — Мне не нужны отношения. Никакие. Пока интересна только учеба!

   Демон посмотрел на мою книгу и тихо произнес:

   — Как будто ничего не изменилось, хотя изменилось все, — он вскинул взгляд и опять посмотрел прямо, терпеливо напомнив: — Именно с этого я и начал — спросил, что ты изучаешь. Изредка даже я способен притвориться очаровашкой, если мне что-то нужно. Или путь к твоему сердцу лежит не через артефакты, студентка?

   Уже в который раз у меня сжалось сердце от неясного предчувствия. Неужели он окончательно меня раскрыл? Но тогда почему не говорит открыто, а подыгрывает?

   — Кьяр, есть ощущение, что ты на что-то намекаешь, — осторожно произнесла я.

   — Не намекаю, а говорю прямым текстом, — демон снова улыбнулся, однако взгляд его не обманывал — мужчина был сосредоточен и хватал каждую мою оговорку и реакцию. — Студентка, ты или тупая, или притворяешься тупой. Тогда держи больше подробностей. С моей силой что-то не так — и твое спасение тому доказательство. Но не только оно. Я ведь и себя погрузил в подобный кошмар — хотя в моем случае он был даже приятен. И также вышел из него в какой-то момент — вероятно, тогда же, когда пробудилась и ты. Выходит, что мой дар подвел уже дважды. Кто на моем месте не начал бы бить тревогу?

   Я забыла об учебнике и заинтересованно подалась к нему, утопая в вихрях расплавленного олова.

   — Какой кошмар? Зачем себя?

   Кьяр лишь отмахнулся:

   — Никто не запретит демонам развлекаться демоническими способами. Лично мне нравилось слушать по кругу визги: «сделай хоть что-нибудь», «буду жить долго», «хоть из гроба восстану, лишь бы тебе в рожу плюнуть». Тебя касается только сам факт того, что моя сила вдруг перестала работать. Представляешь мое удивление, когда я узнал, что и ты без труда вышла из заклинания вечного кошмара? А специально для тебя я прописал одну важную мысль — ты никогда, ни при каких обстоятельствах не смогла бы больше навредить моей сестренке. Но наша последняя встреча показала, что ты вполне на это способна. Ты же едва не пришибла Арью волной воздуха.

   От услышанного я здорово растерялась. Он ведь только что придумал про свой кошмар? Специально, чтобы увидеть мою реакцию. При той сцене, когда состоялась последняя встреча Элеи и Кьяра, Инэтта не могла присутствовать, а значит, и сейчас была обязана ничего не понимать. К счастью, я успела удержать чувства в узде и не выдала себя, лишь беспечно пожала плечами и объяснилась:

   — Вредить Арье я вовсе не хотела — наверное, поэтому и сработало. Я только не позволила ей убить куратора Абеля.

   — И это еще один вопрос, требующий ответа, — продолжил он монотонно. — Кто он тебе, студентка? Эта драконятина разрушила всю твою жизнь, то есть ты последний человек, кто стал бы ради него рисковать собой. Тебе ведь даже делать бы ничего не пришлось — просто постоять в сторонке. Или тебя с ним связывает что-то, о чем я не знаю?

   Черт… Кьяр уверенно расставляет акценты и задает такие вопросы, которые выводят меня на чистую воду. То есть я была права — он догадывается, что под видом Инэтты скрывается вовсе не Инэтта! Тем не менее у него нет и не может быть доказательств, а без них домыслы так и останутся домыслами. Но чтобы уйти от этих расспросов, я должна вывалить на стол тяжеленный козырь. И, недолго думая, я решилась:

   — Хорошо, Кьяр, я расскажу о своих исследованиях. Но только при одном условии — ты не разозлишься. С твоей помощью я справлюсь в тысячу раз быстрее, хотя ты вряд ли станешь помогать. Мне достаточно лишь обещания, что ты не пристукнешь меня на месте.

   — Даже так? — Он изумленно следил за тем, как я отодвигаю учебник в сторону и достаю пухлую исписанную тетрадь. — Ладно, обещаю не пристукнуть. Но при чем тут Абель?

   — Речь как раз частично о нем. — Я развернула тетрадь и показала список формул, однако они вряд ли что-то ему говорили без подробных объяснений. И я начала с самого начала, не забывая вовремя привирать, но не искажать суть: — Мой отец занимал высокую должность, да и люди на него работали хваткие, поэтому мы в замке Мелларио всегда были в курсе самой важной информации. Гранта Абеля и Арью Ремер женит сам король — он хочет наконец-то остановить многолетнюю вражду между вашими семьями. И у его приказа было основание, ведь этих двоих никто насильно не укладывал в одну постель. Теперь скажи мне, любящий брат, твоя сестра переспала бы с тем, кто ей совсем не нравится? Арья — знаменитая на всю Олагонию горделивая сука. Это сейчас был искренний комплимент, если что! Любой девушке можно запудрить мозги красивыми речами или подарочками, многие занялись бы сексом ради мести или каких-то выгод. Но не она — Арья из тех женщин, кто лично делает выбор и никогда не опустится до того, чтобы стать разменной монетой. Я ошибаюсь?

   — Не ошибаешься, — заторможенно от непонимания проговорил Кьяр. — Абель ей точно не противен в этом смысле. Но ты перепутала демонскую страсть с романтическими соплями.

   — Не перепутала, — поправила я. — А постаралась осмыслить ситуацию исходя из этой предпосылки. С Грантом еще проще. Вспомни его последнюю наложницу — единственную, которую дракон выбрал сам, — я осознанно не назвала имя Элеи, раз уж Кьяр всем запрещает его произносить.

   — Стоп-стоп, — насторожился Кьяр. — Ты ведь сейчас не ведешь к тому, чтобы сделать из моей замечательной сестренки влюбленную тряпку?

   Я со вздохом признала:

   — В терминологии демонов — да. А с моей точки зрения, всего лишь помочь ей стать счастливой с тем, кто ей уже нравится! Не знаю, как это работает у вас, но у людей от чистой страсти до искренней любви рукой подать. — Заметив, с каким осуждением Кьяр теперь меня разглядывает, я все же перевернула страницу в тетради и попыталась объяснить до конца: — Когда-то предки демонов избавили всех своих потомков от единственной слабости. Но вдруг найдется способ в индивидуальном порядке отменить эту особенность? Я пыталась разобраться самостоятельно — речь явно идет об очень сложной магии на крови, потому и передается по наследству. Есть некоторые артефакты, способные влиять на состав крови, амулеты можно усилить алхимией. Вероятно, не получится обойтись без специальных зелий. Я лишь в самом начале пути, пробелов еще много. Но если заниматься этим всерьез и долго, то через несколько лет мы получим рабочий образец.

   Договорив, я со страхом посмотрела на лицо Кьяра. На самом деле ведь именно он когда-то в пустом разговоре об этом и упомянул — просто так, между делом ляпнул, но я всегда придавала значение подобным оговоркам. Демон уже не выглядел озадаченным — скорее раздосадованным. Да, не лучшего слушателя я выбрала для обкатки своей грандиозной идеи. Заговорил он тихо и почти равнодушно:

   — Студентка… Ты собираешься мою милую сестру, гордость всей нашей семьи сделать жалкой идиоткой, которая влюбится в это драконье отродье? Может, она даже забудет, что гнилые Абели сделали Ремерам?

   — Абели сделали! — с небольшой злостью выкрикнула я. — И Ремеры Абелям сделали не меньше! Когда же это закончится, Кьяр? И что важнее — месть какому-то там умершему деду за другого умершего деда или счастье твоей сестры? Вы все повторяете, что любить не умеете, но как ты к ней относишься и называется самой чистой любовью! То, что ты никогда не сделал бы для себя, для нее сделаешь без раздумий. И помни, это ведь всего лишь артефакт — пусть и очень продвинутый. Значит, если что-то пойдет не так, его действие можно будет легко отменить. Разве ты сам не видишь, что сейчас Арья больше вредит самой себе? Разве она не действует даже вопреки интересам вашей семьи? Насколько я слышала, королева демонов как раз видит перспективы в их союзе. Но у твоей сестры характер не легче твоего, и ее точно так же сложно заставить сделать что-то, чего она не желает.

   В серых глазах мелькнула искорка веселья.

   — Такое чувство, что ты знаешь об интересах моей семьи слишком много, студентка. Хорошо, я тебя выслушал. — Он вдруг встал из-за стола, чтобы уйти. — Помогать я тебе не стану — разве что Арья сама начнет умолять меня о подобном. Пока подумаю, не правильнее ли все-таки пристукнуть тебя, пока ты не разнесла эту ересь слишком далеко.

   Я проводила его взглядом и неосознанно погладила тетрадь с бесценными записями. Моя гипотеза гениальна, но в ней есть одна проблема — я не осилю такое сложное исследование в одиночку и орудуя всего лишь одной стихией. Жаль, что Кьяр не заинтересовался. Он буквально не оставляет мне выбора — придется попытаться найти такого же умного и могущественного помощника. Как же повезло, что их всегда было двое в моем окружении. Тот тоже наверняка не загорится, но ведь это и есть моя природа — пытаться, пока не получится.

ГЛАВА 9

Сначала я посоветовалась с ребятами. Тобби воскликнул:

   — Это идиотизм!

   Бобби подхватил за братом:

   — Идиотизм, равный которому мы в последний раз слышали от дорогой Элеи!

   А Хельмансон еще и добил, поскольку давно негласно занимал должность главного маркетолога:

   — Инэтта, ты выдумала единственный артефакт, на который совершенно нет спроса. Можно сказать, он скорее отрицательный, ведь ни один демон добровольно на такое не подпишется. Я про издержки вообще молчу, это даже не смешно.

   — Во-во, — Мирта уже научилась понимать его с полуслова, — про отрицательный спрос в самую точку. Если Арья только заподозрит, что ее насильно в дракона влюблять собираются, то результат предсказуем: минус благородная Инэтта, плюс проблемы каждому, кто был замечен в порочащих связях. Земля нам всем пухом, как говорится. Пора изобретать артефакт по удалению памяти — мне он очень-очень сейчас нужен!

   Выслушав все мнения, я чрезвычайно обрадовалась, поскольку ни один из них так и не сказал того, чего я больше всего опасалась: это невозможно. По всему выходило, что мои наметки и выписанные формулы вполне реально воплотить в жизнь, иначе они и не вызвали бы столько негатива. Я счастливо зажмурилась и попыталась сосредоточиться на тех мелочах, которыми друзья пытались меня отговорить:

   — Все верно — ингредиенты очень дорогие и редкие. О некоторых я вообще впервые слышу. Именно поэтому нам нужно уговорить куратора Абеля — если он заинтересуется, то с лихвой покроет все затраты. Зато только представьте, какую репутацию мы заработаем, если создадим настолько сложную вещь! Потом от заказов не отобьемся — все будут считать, что мы способны на любое чудо!

   — Мы способны? — Хельмансон вскинул брови. — Благородная Инэтта, говоришь так, будто собираешься вместе с нами после академии в мастерской трудиться.

   — Измельчали нынче герцогини, — выдохнула и Мирта, которую, как обычно, не заткнешь.

   И ведь снова мелочи! Они за этими штрихами самого главного никак не видят, и поэтому я просто продолжила мысль:

   — И давайте не будем полностью исключать Кьяра. Посмотрите — я жива и здорова после того, как ему свою версию озвучила! Это ли не доказательство, что демон видит в таком деле смысл? В каком ином случае он мне даже руку бы не сломал — за одно только предположение?

   У меня были на этот счет другие объяснения, но для ребят и этот аргумент оказался достаточно весомым. Они переглянулись и одновременно затараторили:

   — Действительно… Помогать Ремер не станет, но как будто и мешать не захотел…

   — Раз его сестре все равно придется замуж выходить, то ради нее же можно…

   — Или он дождется, когда мы создадим этот шедевр науки, после чего сломает — в первый раз, что ли?..

   — У Инэтты-террористки-Мелларио совсем с кукухой туго — рисковая бой-баба, но как бы она нас всех под монастырь не подвела! — Удивительно ли, что последнее было произнесено как бы невзначай Миртой? — Ой, как-то слишком вслух получилось…

   А ведь я ей за последние недели настоящей подругой стала — столько времени вместе провели, столько сплетен перемололи. Видимо, все в этом мире изменчиво, кроме ее раздражающего характера.

   В итоге сошлись на том, что если я заполучу одобрение и финансирование милорда Абеля, то глупо будет не попытаться. Тогда выйдет, что мы просто работаем по драконьему спецзаказу, и не наше дело, для кого он этот артефакт создает. Может, на полочку собирается поставить? Причем тут его невеста? Не-не, мы про невесту даже не слышали!

   В целом, меня все устраивало, кроме одного пункта:

   — Стоп, а почему я его должна уговаривать? У нас тут целая наложница, Абель вряд ли отказывает в просьбах своим женщинам! — Я провела открытой ладонью сверху вниз, словно представляя всем присутствующим Мирту.

   Но на нее же где залезешь, там и слезешь. Девушка тотчас беззаботно отмахнулась:

   — Да какая там наложница? Я же тебе объясняла! Он меня в память о погибшей госпоже типа удочерил.

   — Уналожничал, — бездумно поправила я, уже сокрушенно понимая, что не отверчусь от этой задачи — с генератора идей всегда больше всего спроса.

   — Ушатал, — подтвердила Мирта веселым голоском — она ведь понимала то же самое.

   Как будто ничего особенно сложного, но по какой-то причине мне всегда было легче договориться с Кьяром, чем с Грантом. То ли первый просто сразу улавливает все намеки и полутона, то ли с последним у нас стабильное расхождение во мнениях по всем вопросам. Так или иначе, но предпринять попытку обязательно нужно — в конце концов именно Абель в такой разработке должен быть заинтересован больше остальных.

   На удивление, он нашел меня сам — почему-то в столовой для алхимиков. Появление куратора драконьего факультета испортило аппетит и осанку всем студентам: они дружно, как в синхронном плавании, вжали головы в плечи, ссутулились и, кого-то бесконечно благодаря, забавными кривульками поспешили к выходу. Я невольно выдохнула: