На драконьем крыле. Светлана Казакова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Мечты сбываются! Я наконец-то попала в Ирландию. Только, кажется, в Ирландию другого мира, потому что в нём есть магия, а к существам, о которых у нас пишут сказки, здесь относятся как к чему-то вполне реальному и всем привычному.

   Пожалуй, это было бы лучшее приключение в жизни, если бы не серия страшных убийств в стенах академии, где мне посчастливилось очутиться...

ПРОЛОГ

Спрятать книгу Морти решил в секции иностранной литературы.

   Последний интересующийся подобной ерундой студент выпустился ещё лет десять назад, и с тех пор тёмный закуток в восточном углу библиотеки медленно, но верно зарастал пылью. Казалось, даже старику Лю, помешанному на чистоте и сохранности бесценных томов, не было никакого дела до выдуманных историй на чужих языках, и полки с ними будто стёрлись из его памяти. Авторы там давно стояли не по алфавиту, страны и жанры окончательно перемешались, а некоторые книги и вовсе оказались развернуты корешками к стенке. За малейшую путаницу и беспорядок в любом другом отделе зловредный дух-смотритель гонял Морти и в хвост, и в гриву, а тут поглядите-ка... полное безразличие. Порой думалось, что Лю не заметит, даже если эту секцию спалить к боггартам, но на столь отчаянный шаг Морти не хватало ни смелости, ни, если честно, желания.

   В общем, когда он понял, что наткнулся на нечто грандиозное и это грандиозное необходимо спрятать, иностранная литература стала его спасением. Конечно, предварительно он постарался зазубрить важные строки, но они отчего-то упорно отказывались задерживаться в голове, и даже руны не помогали. В итоге Морти запомнил только общую суть и при необходимости мог бы сказать любопытствующим что-то вроде: «О, всё совсем не так, как нас учили», но на этом бы его красноречие иссякло. Впрочем, делиться своим открытием Морти ни с кем не собирался.

   Пока что.

   Сначала надо было убедиться, что информация верная, а то над ним и так уже смеялись все кому не лень. Неудачник, не сумевший закончить академию и на веки вечные застрявший на побегушках у смотрителя библиотеки. Ха-ха, давайте потычем в него пальцем и пошепчемся о том, как он нелеп и недалёк. Пора было уже привыкнуть к надменным взглядам и издевкам, но Морти они задевали по сей день.

   – Ну ничего, – бормотал он, втискивая довольно тонкую книжку между толстенными томами какой-то русской классики, – скоро все изменится. Скоро вы все поймете... и пожалеете... ох, как пожалеете...

   Кто, о чем и почему должен пожалеть, Морти забыл буквально через секунду, едва отступил на шаг от своей драгоценной находки. Он моргнул, словно очнувшись от транса, и с удивлением огляделся.

   И с чего его вдруг понесло в эту дыру? Неужто Лю сподобился и здесь затеять уборку?

   Морти провёл пальцем по краю полки, и под серым одеялом пыли обнаружилось тёмное полированное дерево. Красивое, благородное. Может, и правда стоит всё здесь протереть, а то скоро и книг видно не будет. Они, конечно, никому не нужны, но Морти же всё-таки библиотекарь...

   Сдуру, не иначе, он опять провел по полке теперь уже всей ладонью, смахивая целую гору пыли, которая тут же заплясала в воздухе, ринулась к глазам и забила ноздри. Так оглушительно Морти ещё никогда не чихал. Мощно, практически всем телом, едва не расшибив лоб о книжный шкаф. От этого чиха с полки сорвалась новая порция пыли, и в носу опять засвербело. Морти поджал верхнюю губу, пытаясь сдержаться, но через мгновение по библиотеке пронеслось ещё три громогласных «апчхи».

   – Чем ты там занимаешься, бездельник? – тут же прозвучало над головой, и Морти по привычке поднял взгляд.

   Напрасно. Лю там не было. Точнее Лю был везде и нигде одновременно.

   – Ничем, – пробормотал Морти, вытирая нос ребром ладони.

   – Вот именно, ничем! – обвинил призрачный голос. – Как всегда ничем! Иди лучше проверь карточки и выпиши предупреждения должникам.

   Морти скривился, но, ещё раз оглядев заброшенный отдел и недоумённо пожав плечами, поплелся к рабочей стойке.

   О книге, которая ещё пять минут назад будоражила его разум, он больше не вспоминал. Как и о том, что, следуя указаниям из этой самой книги, всего часом ранее ползал по поеденному молью гобелену в замковом подвале и вырисовывал на нём руны собственной кровью. Во времена своего студенчества Морти был не лучшим учеником, но точности и филигранности этих рун позавидовали бы иные профессора. Как и изяществу заклинания, которое он пропел поразительно чистым звонким голосом.

   Сегодня, сам того не ведая, Морти Донован действительно совершил нечто грандиозное. И если бы его память сохранила хоть несколько секунд из этих событий, то можно было бы сказать, что Морти Донован стал частью легенды. Но покуда он всё позабыл, то его, считайте, в этой истории и не было.

ГЛАВА 1

Туристка

   Путешествие Мечты (далее ПМ) начинается!

   Кому привезти горшочек с золотом?

   #туристкаМайя #Ирландия #непоминайтелихом

   Мечты должны сбываться, я считаю. Иначе зачем вообще жить? Скучно же.

   Правда, с раннего детства и до недавнего времени мне регулярно пытались внушить обратное. Мол, нет слова «хочу», есть только «надо», и люди рождаются на свет не ради исполнения собственных желаний, а чтобы усердно трудиться, стать уважаемыми членами общества, скопить пачку никому не нужных документов с бюрократическими печатями и умереть с чувством выполненного долга. Аминь, RIP, и все такое. Сначала этими внушениями занимались мои родители, жившие именно по такому принципу, потом к ним присоединился брат, а затем сию тёплую компанию пополнила и моя школьная подруга, Катька. Даже удивительно, что это я, а не она родилась их дочерью. Может, меня подменили в младенчестве?

   Ладно-ладно, это вряд ли. В конце концов, у нашего семейства есть особый опознавательный знак, получше всяких ДНК-тестов – огненно-рыжая шевелюра. Да, мне известно, что это самый редкий цвет волос, но вот как-то так сошлись звёзды, что мой рыжий папа встретил мою рыжую маму, они поженились, и на свет появился сначала рыжий Вадим, а затем и рыжая я, Майя.

   Однако характер мой с самого начала разительно отличался от холодного нрава и нулевого эмоционального диапазона родителей и старшего брата и куда больше соответствовал повсеместному мнению о темпераментных рыжих. Я люблю родных, но чуть ли не с первого дня моей жизни они так и норовили придавить меня к земле, к простым и нудным, как мне всегда казалось, вещам и заботам, а я, словно оранжевый воздушный шарик, рвалась в вышину.

   Как бы то ни было, заноза в моей заднице и отчаянная жажда приключений взяли верх над строгим воспитанием, и я твёрдо решила, что, когда повзрослею и стану независимой, непременно вырвусь из этого болота. До взрослости мне ещё далеко, но вот первые шаги к независимости уже сделаны. Едва окончив школу, я выиграла свой главный бой с чопорным семейством и отправилась учиться на менеджера по туризму. Не то чтобы я ощущала особую тягу к подобной работе, но и планировала не столько добиться карьерных высот, сколько организовать самой себе путешествие мечты. Надо было только как следует разобраться во всей этой логистике и всяческих тонкостях, на которых так часто срезаются начинающие туристы. Родители, брат и подруга, как-то плавно перекочевавшая из школьной жизни во взрослую, мои грандиозные планы не одобряли, но я с упорством бульдозера двигалась к их осуществлению.

   Вот и сейчас, когда до начала Путешествия Мечты оставались считанные часы, Катюха, на которую я оставляла свои любимые кактусы, начала привычно зудеть:

   – И что тебя туда понесло? Это даже не Шенген. И мужики... в юбках!

   Я фыркнула, выныривая из чемодана, куда утрамбовывала запасную пару кроссовок:

   – Я тебе уже сто раз говорила, мужики в юбках в Шотландии, а я лечу в Ирландию.

   – Как по мне, одна фигня. Ты столько народу в Таиланд отправила, почему сама туда не рванёшь?

   – Потому что не хочу на каждом шагу натыкаться на скорпионов и гигантских многоножек, – скривилась я. – И не говори, что они попадаются редко. С моей везучестью мы точно будем неразлучны.

   – Зато там море!

   – В Ирландии тоже.

   – Но там оно холодное!

   – Так, баста. Всё уже решено, так что хватит портить мой отпуск препирательствами, – отрезала я и застегнула чемодан, куда, пользуясь нехитрыми лайфхаками, утрамбовала почти половину своего гардероба. – Давай лучше чаю попьём, пока время есть.

   Катька замолчала, очевидно, исчерпав запас аргументов, и мы пошли пить чай.

   К тому времени, как я добралась до аэропорта, настроение снова поднялось. Я приплясывала в очереди на регистрацию. Я напевала себе под нос, глядя на взлетающие и почти сразу же исчезающие в тумане самолёты и украдкой посматривая на своих будущих попутчиков.

   Семейка с шумными детьми – надеюсь, они будут сидеть подальше от меня. Деловая мадам, не отрывающаяся от ноутбука. Пожилой мужчина, уткнувший нос в газету. Настоящую газету! А я-то думала, что они давно стали рудиментом издательского дела. Симпатичных экземпляров не попадалось, и я открыла роман, заблаговременно загруженный в память телефона.

   Это, пожалуй, чуть ли не единственное, что роднит меня с отцом, матерью и старшим братом. Мы все любим читать. Впрочем, книги выбираем всё-таки разные.

   Я, например, обожаю детективы – от классических до современных. Порой почитываю даже леденящие кровь триллеры. Мне нравится пытаться угадать развязку и личность преступника до того, как их раскроют авторы, что обычно происходит на последних страницах.

   Вот и сейчас я с головой погрузилась в историю, которая позволила скоротать долгие часы перелёта в Дублин. Когда оказалась наконец-то на ирландской земле, радости моей не было предела. Хотелось вопить от восторга, но, решив всё же не смущать окружающих столь бурным проявлением эмоций, я поспешила за чемоданом.

   Когда все формальности остались позади, и я села в такси, в голове тут же завертелись планы, которых я успела настроить громадьё. Мне было интересно всё: улицы больших и маленьких городов, местные традиции и праздники, музеи и дегустация настоящего «Гиннеса». Но сильнее всего хотелось увидеть замки. Великолепные, дышащие стариной, помнящие людей, от которых остались только легенды… В некоторых из этих замков, говорят, даже призраки водятся, и я не то чтобы скептик, но на встречу с ними особо не рассчитывала. А если и рассчитывала – где-то очень, очень глубоко в душе, – то лишь из спортивного интереса. Надо же посмотреть, кто кого напугает.

   Ну и самое замечательное, что даже отель, в котором я собиралась жить первые несколько дней своего путешествия, тоже расположен в знаменитом старинном замке с многовековой историей. Да, копить на такое удовольствие пришлось немало, но я не сомневалась, что оно того стоит. Ведь когда ещё воплощать в жизнь мечты, если не будучи молодой и совершенно свободной?

   Я прилипла к стеклу, жадно разглядывая мелькающие за окнами автомобиля пейзажи. Удивительно, но они казались знакомыми. Я столько всего смотрела и читала про эту страну, что создавалось впечатление, будто уже бывала здесь, а то и вовсе вернулась домой. Но, разумеется, увидеть всё собственными глазами в миллион раз лучше, чем довольствоваться картинкой на экране или чужими рассказами. Думаю, в этом со мной согласится любой путешественник.

   – Надолго к нам? – полюбопытствовал таксист.

   Я моргнула, из-за сильнейшего ирландского акцента не сразу распознав английский язык. Вот и ещё один плюс путешествия – отличный шанс познакомиться с диалектами, говорками, идиомами и прочими вывертами лингвистики. Никакая онлайн-школа такого опыта не даст.

   – На две недели, – откликнулась я.

   – И многое рассчитываете посмотреть?

   – О да! – По лицу сама собой расплылась улыбка. – Всё, до чего дотянусь!

   * * *

   Хьюстон, у нас проблема...

   #туристкаМайя #Ирландия #чтоэтобыло?

   Всю дорогу до железнодорожной станции Хьюстон я смотрела в окно, с жадностью первооткрывателя впитывая все дорожные впечатления и время от времени перебрасываясь короткими фразами с таксистом. Кажется, я влюбилась в ирландский английский. Несколько раз, конечно, зависала, пытаясь понять суть сказанного, но довольно быстро сообразила, что привычное «to» ирландец просто опускает, «your», постоянно мелькающее в его речи, не указывает ни на кого конкретного, а «now» и вовсе, судя по контексту, означает «пожалуйста». А сколько ещё открытий ждёт меня впереди... Чудесных открытий, ибо к английскому я прикипела давно и прочно, всё же для работы он требуется наряду с умением уболтать любого купить тур хоть в зимнюю Сибирь, да и никуда без него сейчас, если хочешь путешествовать по миру. А я хотела. Очень.

   Почему именно Ирландия? Хороший вопрос. Сейчас даже сложно вспомнить, с чего всё началось. То ли с большого и очень красивого тома ирландских легенд и сказок, который мне однажды подарили на день рождения (подарили не родные и не Катька, разумеется, – с чего бы им поддерживать в ком-то веру в волшебство). То ли со дня святого Патрика, в который я и родилась. То ли с песен Хелависы. То ли с ирландских танцев, которыми я одно время занималась. А может, всё, когда-либо увиденное, прочитанное и прослушанное, просто перемешалось в большом котле моей души и превратилось в мечту когда-нибудь тут побывать. Да и не важны уже причины. Главное, что я наконец-то в Ирландии, ура!

   Должно быть, улыбка на моём лице стала совсем уж ошалелой, потому что таксист тоже начал улыбаться. Ещё и музыку включил – само собой, фолк!

   Хьюстон расположен практически в центре Дублина. Помню, как ещё дома я медитировала над гугл-картой, разглядывая длинную голубую ленту реки Лиффи и огромное зелёное пятно Финикс-парка, расположенного на другом берегу, напротив станции. Думала, сразу ли прыгать на поезд, или чёрт с ним, с тяжёлым чемоданом, живём один раз, и лучше прогуляться по округе. Здравый смысл в итоге победил, но сейчас я очень об этом жалела. На каждом отрезке пути я находила для себя что-то новое, привлекающее внимание. Фонари, мосты, автобусы, забавные вывески пабов и магазинов, непринужденно соседствующие современные здания и домики викторианской эпохи…

   Чтобы добраться до вожделенного замка Эшфорд, заслуженно признанного одним из самых впечатляющих отелей мира, мне предстояло пересечь всю Ирландию поперёк – от Дублина до Голуэйя, и того дальше, до границы с графством Мейо. С поезда на автобус, потом на другой автобус, и наконец, километровая пешая прогулка. Колёсики чемодана во время пересадок не особо спасали, так что натягалась я его всласть, зато, когда вывалилась из последнего автобуса в Конге, все страдания окупились.

   Боже, если б никакого замка не существовало, я бы и здесь с радостью осталась, в любом из этих увитых растениями домиков, будто сошедших со страниц сказок.

   Если честно, я планировала изображать из себя прожжённую путешественницу, которую всякой ерундой не проймёшь, но местные красоты оставили от этих планов рожки да ножки. Я вертела головой, будто только выбралась из пещеры в большой мир, тянула ручонки к каждому камню и улыбалась, улыбалась, улыбалась. Впрочем, усталость, кажется, все-таки взяла верх над моим оптимизмом, потому что на финальном отрезке этого долгого и сложного пути, во время той самой пешей прогулки до замка, я немножко... Ладно, «погаллюцинировала», пожалуй, слишком громкое слово, и поскольку другого я найти не могу, пусть будет менее точное, но более мирное. Итак, по пути к замку я немножко, эм... замечталась.

   В окнах сказочных домов Конга и в яркой зелени придорожных посадок, мимо которых я с грохотом волокла свой чемодан, мне мерещились чьи-то сморщенные личики. Разумеется, я пыталась списать всё на любопытство местных, мол, в окнах – старики, а в кустах – детишки. Но стоило приглядеться, как лица исчезали. Из упрямства в один куст я даже залезла и потопталась там, кружась вокруг своей оси, наверняка немало удивив возможных наблюдателей, но никаких детей не обнаружила. И животных тоже. И вообще никого и ничего. А когда до цели, вздымавшейся ввысь и поражавшей своим великолепием, оставались считанные шаги, видение вернулось, но теперь в замковой зелени мерцало что-то искристое, радужное и золотое, будто бесшумный фейерверк бил прямо из земли.

   Я моргнула, и наваждение тут же пропало.

   Внушительные каменные стены появились на горизонте уже давненько, но, лишь ворвавшись во внутренний двор, я позволила себе восторженный возглас. Эшфорд оказался ещё лучше, чем на фото! Ещё грандиознее, чем в моих фантазиях!

   Возможно, кто-нибудь другой мог бы счесть его излишне мрачным, но только не я. Уже вечерело, и в сгущающихся сумерках замок производил впечатление чего-то древнего, волшебного и, несмотря на явные приметы современного мира, застывшего в веках. Я словно не из одной страны в другую перенеслась, а во времени.

   По мере приближения к двери, за которой мог скрываться хоть Хогвартс, хоть Тибидохс, впечатление это лишь усиливалось. Меня уже встречали. Да так, что я почувствовала себя по меньшей мере принцессой. Да, теперь мне точно было плевать, что после такого отпуска придётся снова пахать на пределе сил или положить зубы на полку. Эти дни определённо обещали стать лучшими за все мои двадцать пять лет.

   На зубчатых башнях и парапетах волшебство не закончилось. Переступив порог, я сразу оценила деликатность, с которой Эшфорд, помнящий кровавых воинов и древних королей, был превращён в комфортабельный отель, магнитом притягивающий к себе особую категорию туристов. Тех, кто не привык довольствоваться масскультом и фастфудом. Тех, кто мечтает о большем.

   Я вот точно мечтала. И видимо, мечтала слишком активно и слишком громко.

   * * *

   Мне бы спать бы и спать на драконьем крыле...

   (с) почти Хелависа

   #туристкаМайя #Ирландия #брошеннаяРичардом

   Персонал отеля, как и следовало ожидать, оказался безупречно вежлив и до того вышколен, что через минуту я чувствовала себя уже не просто принцессой, а целой королевой. И ведь я даже не люкс забронировала, а самый простейший номер, и выглядела, скажем прямо, далеко не самым респектабельным гостем. Вот что значит сервис. Вышагивая своими уже несколько потрёпанными кроссовками по мягкому ковровому покрытию, я вспоминала имена знаменитостей, которые останавливались в этом замке, и меня слегка потряхивало.

   Это всё взаправду? Я точно не уснула лицом на клавиатуре в родной квартирке и не грежу о несбыточном?

   Хотелось верить, что нет. Да и ощущения были максимально реалистичными, и, увы, самым сильным из них оказалась усталость. Я зевала, поднимаясь по лестнице, и радовалась, что ступенек не особо много и вообще мы уже почти дошли, а то ноги подгибались. Был риск заснуть прямо на ходу, повиснув на резных перилах, но стоило свернуть в озаренный настенными светильниками коридор, как открылось второе дыхание. Меня снова потянуло всё трогать, осматривать и чуть ли не нюхать, ибо деталей было столько, что разбегались глаза. Картины в роскошных золотых рамах, узоры и витражи, пристенные столики с цветами и старинные на вид кресла – всё это очень гармонично вписывалось в довольно узкое пространство. Я вертела головой и даже не заметила, как мы очутились в моём номере. Игнорируя желание с разбега прыгнуть на огромную и безумно мягкую на вид кровать или хотя бы передохнуть на уютном диванчике в углу, я тут же прилипла к окну. На сайте бронирования мне предлагали виды и получше, но по мне, и этот замечательный. Я видела часть замковой стены с небольшой башенкой, зелёную лужайку и озеро с клочками суши, торчащими из воды словно горбы доисторического монстра. По стеклу скатилось несколько капель, и я порадовалась, что успела дойти посуху. А потом представила, как сладко будет спаться в этом чудесном месте под шум дождя, и решила, что ещё часик так точно продержусь. Лучше набраться до ночи побольше впечатлений, чтобы сны были ещё красочней. Сопровождающий меня мужчина лет сорока, напоминающий мне типично безупречного английского дворецкого, уже пристроил мой чемодан у стены и невозмутимо встретил мою очередную широченную улыбку.

   – Что бы вы посоветовали посмотреть в первую очередь?

   – В это время большинство гостей предпочитает смотреть наши рестораны, – без иронии отозвался он на чистейшем английском. Я такого классического произношения уже давненько не слышала, разве что в стремящихся к аутентичности фильмах о диккенсовских временах. – В зале Георга пятого можно полюбоваться чудесным видом на озеро и реку и отведать блюда ирландской кухни. Если предпочитаете французскую, то есть также Коннахтский зал. Он меньше, уютнее, с камином. И открыт только летом, так что не каждому выпадает шанс туда попасть.

   – Ммм, – невнятно промычала я, совсем не чувствуя голода. Нахваталась на станциях всякой гадости...

   То есть да, рестораны меня тоже интересовали – судя по видео и фотографиям, это отдельный вид искусства, – но сейчас хотелось чего-то совершенно другого.

   – А как насчёт экскурсий?

   – Если пожелаете, завтра можно познакомиться с нашей школой соколиной охоты, – с гордостью произнёс служащий, а затем, поскучнев, перечислил прочие развлечения.

   Рыбалка, прогулки по садово-парковым угодьям, разбитым в эпоху сэра Бенджамена Гиннеса (одна из тропинок ведёт к деревянному шале, построенному лордом Ардилоном для жены Оливии), круиз на пароме по озеру Лох-Корриб, теннис, стрельба, всяческие сауны, джакузи и спа. И разумеется, вертолётная экскурсия над замком, городом Голуэй, скалами Моэр и областью Коннемара. Но всё это завтра, завтра и ещё раз завтра, потому что заранее я никуда не записалась. Чёрт.

   С другой стороны, оставаться в номере я всё равно не обязана. Могу и сама пройтись, главное во все двери не ломиться, а то тут порой не разобрать, где жилое помещение, а где проход в замковую темницу.

   На прикроватной тумбочке нашёлся буклет с информацией обо всём самом интересном в Эшфорде и даже с картой. Я закрыла дверь выданным ключом и вслед за служащим пошагала обратно к лестнице и в вестибюль, откуда собиралась наугад выбрать направление. Но на последней ступеньке мужчина вдруг замер, странно дёрнулся и резко обернулся. Я едва успела затормозить и удивлённо распахнула рот, потому что на угловатом чопорном лице сияла широченная улыбка, совершенно его преобразившая. Я бы даже решила, что передо мной другой человек, если б не шла за ним след в след. Одежда та же, имя на золотой полоске на груди, чуть вьющиеся тёмные волосы. Но эта улыбка... и глаза теперь сияли. И это я не образно выражаюсь – на миг мне и впрямь почудилось, что глаза служащего полыхнули колдовской зеленью.

   – Вы похожи на ирландку, – внезапно выдал он.

   Я моргнула и невольно коснулась волос, чувствуя, как заливаюсь краской.

   – Это всё цвет, – промямлила растерянно.

   – Не только, – покачал головой мужчина. – В вас ирландский дух. Идёмте. Я вспомнил, на что можно посмотреть уже сегодня. Уверен, вам понравится.

   Я часто-часто закивала, боясь, что он передумает. И плевать на странное поведение – я сама лучше, что ли? Хожу тут, улыбаюсь как сумасшедшая по поводу и без. Увидела б такую со стороны, обходила бы её десятой дорогой.

   Я не спросила, что именно он хочет показать, но, похоже, это что-то находилось на другом конце замка. Мы пересекли множество коридоров и преодолели кучу лестниц, и я не жалуюсь, нет, ведь по пути успевала любоваться впечатляющими интерьерами. В Эшфорде нет того простора и размаха, какой мы привыкли видеть в исторических фильмах – в иных проходах тучным людям было бы весьма неуютно, – но даже в этой средневековой тесноте я чувствовала себя крохотной козявкой в пасти многовекового чудовища и непременно заблудилась бы, не будь со мной сопровождающего.

   – Очешуеть! – по-русски выдохнула я, когда запрокинула голову, чтобы разглядеть наверняка старинную картину с дамой в платье с кринолином.

   Та как живая снисходительно смотрела на меня с холста, и на миг мне даже померещилось, что запечатлённая художником незнакомка мне подмигивает. Ну и ладно, подмигивает и подмигивает... это не самая большая странность за сегодня.

   Эшфорд действительно оказался лучшим отелем в мире. Одновременно роскошным и уютным, величественным и тёплым, точно даже сейчас, когда почти стемнело, его пронизывают солнечные лучи. На мягкие кресла с лежащими в них расшитыми подушками так и хотелось забраться с ногами и посидеть с интересной книгой. Окна так и просили их распахнуть и вдохнуть свежего вечернего воздуха, подставляя лицо струям дождя. Всё здесь было другим, незнакомым, даже чуждым, но я чувствовала себя так хорошо, будто наконец-то вернулась домой.

   Не знаю, когда я поняла, что что-то изменилось. Просто в какой-то миг вынырнула из грёз и обнаружила, что ярко освещённые коридоры с витражами и картинами остались позади, а я, похоже, уже давненько любуюсь голыми кирпичными стенами. Причём в гордом одиночестве.

   – Эй? – позвала я негромко, и голос эхом унёсся прочь, растаяв в полумраке.

   Видимо, замечтавшись, я невольно убежала от своего гида. Как неудобно...

   – Ричард? – позвала я, вспомнив его имя.

   Снова эхо и тишина. Я развернулась, решив двинуться в обратном направлении, но буквально через несколько шагов наткнулась на глухую стену. Что за?..

   Или я не отсюда пришла?

   Впрочем, выбор был небогат, так что я снова крутанулась на пятках и пошла дальше по коридору, с каждым шагом всё глубже и глубже погружаясь во тьму. В какой-то момент она стала настолько плотной и осязаемой, что я уже с трудом сдерживалась, чтобы не сорваться на бег. Улыбаться больше не хотелось. Плакать пока тоже, но настроение заметно испортилось.

   – Есть кто? – почти прокричала я.

   – Есть кто... сть кто... кто... то... – глухо откликнулась темнота.

   Когда впереди забрезжила узкая полоска света, явно пробивавшегося из приоткрытой двери, мне было уже плевать, что ждёт за нею. Хоть кентервильское привидение. Я ускорила шаг и без раздумий потянула за ручку. Думала, свет резанёт по глазам, обожжёт до слёз, но он лишь мягко окутал тело, приглашая подойти поближе. В комнате не было ни одной лампы, а тёплое сияние исходило от камина, в котором негромко потрескивали дрова. Вот это да. Я и не думала, что в это время года их топят. Хотя Ричард же упоминал про камин в ресторане...

   Сразу захотелось подсесть к огню и протянуть руки к живому теплу, но сначала я решила осмотреться. Стоило темноте остаться за спиной, как страх притих. Ну серьёзно, и чего я испугалась? Никуда меня этот Ричард не заманивал, сама где-нибудь свернула. Зато вон какое чудо нашла, чем не экскурсия и не приключение?

   Интересно, в чём предназначение этой комнаты?..

   По правде говоря, она больше походила на склад. Достаточно просторная, но заваленная множеством вещей. Какие-то сундуки, шкатулки, коробки… Даже чемоданы, только не такие, как мой четырёхколёсный друг, а скорее старинные саквояжи. Так могла бы выглядеть поклажа туриста начала двадцатого века. Ну и зачем на складе камин?

   Не совладав с любопытством, я приоткрыла один из сундуков и чихнула от ударившего в ноздри запаха пыли. Похоже, давненько его не открывали. Ну-ка, что тут у нас... Я запустила руки в недра сундука и извлекла на свет поеденное молью бархатное платье. Тьфу!

   С другой стороны, теперь можно осматриваться без зазрений совести. Это явно не жилая комната и не чьи-то личные вещи. Может, какие-нибудь экспонаты? Помнится, я читала про выставочные залы Эшфорда. Если так, то плоховато здесь следят за историческими ценностями.

   Вернув остатки чьего-то вечернего гардероба на место, я заглянула в ближайшую шкатулку. Поначалу подумалось, что она пуста, но затем на тёмной гладкой обивке что-то сверкнуло, и я вытащила изящнейшую чёрную брошку в форме... дракона. Украшенная незнакомыми камнями, она бы не показалась мне особо ценной, если бы не глаза зверя, напоминавшие самые настоящие изумруды.

   Невероятно! И такое сокровище бросили в захламлённой комнате, да ещё и в незапертой шкатулке, где её может найти и стырить любой желающий? Или может, её забыл кто-нибудь из постояльцев? Особо древней брошка не выглядела и вряд ли хранилась здесь с незапамятных времён.

   Наверное, надо показать её работникам отеля.

   «Или вернуть на место, и пусть они сами разбираются со своими складами и забытыми вещами», – подсказал здравый смысл, и я даже потянулась обратно к шкатулке, но выпустить брошь из руки так и не смогла.

   Пальцы просто отказывались разжиматься.

   Ладно. Отдам Ричарду. Если, конечно, выберусь отсюда и найду этого горе-экскурсовода.

   Меж тем план с «выбраться» обрастал всё новыми проблемами, ибо, устав дышать пылью, я шагнула к двери, а она оказалась закрыта.

   И не просто закрыта, типа створку сквозняком качнуло, а заперта. Это я выяснила не сразу. Сначала даже испугаться не успела, дёрнула за ручку, толкнула, потянула, навалилась всем телом. Тщетно.

   – Помогите! – закричала я сначала, забывшись, на родном языке, затем на английском. И принялась молотить в дверь, надеясь, что кто-нибудь меня услышит и выпустит. – Помогите, меня заперли здесь!

   Ничего. Из-за двери не доносилось ни шороха. Опустив руку в карман, я нащупала смартфон, но и он оказался бесполезен. Сигнала не было. Я не могла сделать даже экстренный вызов.

   Я ломилась в дверь и надрывала голос, пока не умаялась окончательно. Отошла к камину, чтобы немного передохнуть и поразмыслить о дальнейших действиях. А если, потеряв меня, Ричард решил, что я ушла к себе, и тоже отправился восвояси?

   – Или он маньяк и действительно меня запер, чтобы попозже вернуться и съесть, – пробормотала я вслух и фыркнула.

   Нет, в отелях такого уровня гости просто так не пропадают. И охрана здесь должна быть круглосуточная, и народу отдыхает немало, но я как полная идиотка забрела в совсем уж необитаемую часть замка. Хотя... кто-то же разжёг камин. И не бросит его без присмотра, потому меня найдут и наверняка совсем скоро. В крайнем случае, к утру так точно.

   Я со вздохом принялась заплетать в косу растрепавшиеся волосы. Почему-то это простое действие всегда меня успокаивало. Затем ещё раз огляделась, включив фонарик на телефоне, и поняла, что сижу не просто на ковре, как сперва показалось, а на гобелене, таком же старинном, как и всё здесь.

   И изображен на нём брат-близнец найденной брошки.

   Дракон.

   Детализация расправленных крыльев поражала. Создавалось впечатление, будто автор запечатлел мифическое существо с натуры, так досконально и реалистично были переданы все мельчайшие подробности. Каждая чешуйка, каждый изгиб. Угрожающе-острый шипастый гребень, прищуренный янтарный глаз, размах крыла, способного накрыть с головой и меня, и ещё несколько человек в придачу.

   Какая красота!

   Ещё одно сокровище, брошенное пылиться в тёмной комнате, тогда как ему место в одном из самых дорогих номеров или вообще в вестибюле, где им сможет любоваться и восхищаться каждый. Сидеть на таком гобелене казалось кощунством, но подняться я, увы, уже не смогла. Остатки сил словно выпорхнули из меня с очередным выдохом, а вместе с ними исчез и страх перед необходимостью провести ночь взаперти. В конце концов, это тоже приключение. А какая получится байка для дружеских посиделок!

   – Как твоя поездка в Ирландию?

   – Первую же ночь я провела в замковых подвалах и спала на крыле дракона.

   Да, нужно поспать. Как известно, утро вечера мудренее. На рассвете, если никто так и не явится, откопаю тут что-нибудь потяжелее да такой шум подниму, что весь замок сбежится.

   Стянув кроссовки и подложив под голову собственную толстовку, я свернулась клубком на драконьем крыле и прикрыла глаза. Сон пришёл сразу. Мягко надавил на веки, нежно обнял и увёл за собой.

   В мир, где сказки становятся реальностью.

ГЛАВА 2

Свидетельница

   То ли не проснулась, то ли домечталась...

   #непониМайя #Ирландия?

   Просыпаюсь я обычно по щелчку пальцев. В детстве мы с братом жили в одной комнате, и меня всегда удивляло, как можно так долго разлёживаться, потягиваться, ныть и просить ещё пять минуточек. Что эти минуточки дадут? Проснулся – вставай. Я бы, наверное, просто физически не смогла остаться в постели, даже если бы захотела. Отец говорил, что меня словно в розетку включают ровно после восьми часов сна. А я отшучивалась, мол, зато удобно ориентироваться во времени, когда рядом нет часов. Позже выяснилось, что в своих привычках я почти одинока, и очень многие считают эти мгновения в полудрёме самыми сладкими перед окончательным пробуждением. Однако обделённой я себя никогда не чувствовала, ибо по утрам отчётливо помнила все свои красочные сны, и именно они придавали мне сил и энергии на весь день.

   Вот и на сей раз я проснулась вся сразу – возможно, тело даже чуть раньше разума, и соображать я начала уже стоя на полу. Ступням было холодно, и опустив взгляд, я вспомнила, что сняла кроссовки. Они обнаружились на краешке гобелена. Я быстро обулась, натянула мятую толстовку и снова огляделась.

   За ночь комната... изменилась.

   Это был всё тот же заваленный сундуками и коробками склад, но теперь он выглядел куда более запущенным, словно не видел человеческой руки не год, не два, а целое столетие. В углах мерцала паутина, и настолько пыльные шкатулки я бы не рискнула открывать из страха задохнуться. И чем я вчера только думала? Даже гобелен, прекрасный гобелен, ставший мне вполне удобным ложем, за минувшие часы местами будто истлел. На драконьих крыльях появились рваные раны, а на чешуе и облаках, в которых парил зверь, проступили жуткие ржавые разводы, похожие на странные письмена.

   Может, это лишь игра света? Ну не могла я вчера не разглядеть подобный упадок в сиянии камина да при наличии фонарика. Теперь камин погас, и в отсутствии окон мне просто всё кажется чересчур мрачным...

   Так. Стойте. Но если огонь не горит, и нет окон, то почему я вообще так четко всё вижу?

   Оказалось, свет льётся с потолка. Неяркий и холодный, но его вполне хватало, чтобы озарить каждый заросший пылью уголок комнаты. Ламп я не заметила, как ни напрягала глаза. Выглядело всё так, будто сияет сам потолок, но, вероятно, они просто хитро замаскированы.

   Я подошла к тёмному камину и, коснувшись каменной кладки, тут же отдёрнула руку. Почти ледяная. Не может быть... Присела, заглядывая внутрь – ни единого уголька, только небольшая кучка золы, словно кто-то сжёг парочку писем или просто плохо всё вычистил. И ещё запах... Здесь не пахло погасшим пламенем. Зато от всего вокруг веяло затхлостью и плесенью, хотя вчера я ничего такого не чувствовала.

   И если в прежней комнате я ещё могла провести несколько утренних часов, спокойно дожидаясь спасения, то в этой не собиралась оставаться ни секундой дольше.

   К двери я шла решительно, почти маршировала. И наверное, попыталась бы её высадить своим не самым сильным телом, но, к счастью, она легко поддалась, даже ручку поворачивать не пришлось. Створка просто качнулась и со скрипом уплыла в полумрак коридора, стоило её слегка толкнуть.

   Выуженный из кармана смартфон продемонстрировал мёртвый чёрный экран. Отлично, никакого фонарика. В коридоре не было совсем уж темно, потолок и здесь слегка мерцал, но этот тусклый свет скорее раздражал, как сумерки, которые хочется либо приглушить, либо распалить поярче. Я повертела головой, вспомнила, что справа вчера наткнулась на тупик, и уверенно повернула налево. Наверняка выход там дальше, я просто не дошла, спрятавшись от тьмы на первом попавшемся островке света.

   Коридор сегодня тоже выглядел иначе. Стены точно раздвинулись и взмыли вверх. Больше не было ощущения, что я пробираюсь по катакомбам и пространство вот-вот начнёт сужаться. Наоборот, с каждым шагом места становилось всё больше, и света тоже, а лестница в конце коридора и вовсе сияла будто хрусталь на солнце. По белым перилам тянулись замысловатые узоры, а в полупрозрачных ступенях словно клубился туман. Не представляю, как вчера могла спуститься по ней и ничего не заметить...

   Подниматься по этому безусловно прекрасному, но жутковатому произведению искусства было страшно, так что на самом верху я облегченно выдохнула и без раздумий толкнула тяжёлую дверь. Она отворилась беззвучно и пару мгновений спустя с глухим стуком захлопнулась за моей спиной. А я поняла, что вчера пришла вовсе не из этой части замка, потому что в любом состоянии, даже в глубочайшем трансе, не могла бы не заметить или позабыть настолько впечатляющий зал.

   Я бы не назвала его роскошным, но красно-золотой орнамент на стенах производил особый эффект. Как и пол – по виду мраморная плитка, хотя все помещения, в которых я побывала вчера, были устланы ковровым покрытием. С мебелью тут явно не заморачивались – пара кресел, да несколько резных консолей с неестественно яркими цветами в высоких вазах. А на одной стоял телефон, явно раритетный, похожий на гибрид мясорубки с патефоном. Я всегда любила такое ретро, так что, не удержавшись, сняла с длинного рычага изящную трубку, напоминающую насадку для душа, и с удивлением услышала гудки. Надо же, работает... Наверное, просто стилизация, даже рычаг крутить не пришлось.

   Из круглого зала в разные стороны разбегалось минимум пять коридоров. Буклет с картой отеля остался где-то в захламленной комнате, так что я даже примерно не представляла, в какой части замка нахожусь. К тому же, что-то подсказывало, что этого крыла на карте всё равно нет, слишком уж оно... другое. В итоге направление я выбрала наугад, а миновав несколько метров, и вовсе забыла обо всём. Потому что выбранный мной коридор оказался крытой галереей.

   С двух сторон меня окружали огромные панорамные окна, за которыми царили ночь и полная луна. Слишком большая, слишком яркая. И совершенно невозможная, потому что перед моим отлётом было новолуние, а ещё я точно проспала свои положенные восемь часов.

   Так какого чёрта происходит?!

   * * *

   Чёрный человек

   Глядит на меня в упор.

   (с) С. А. Есенин

   #непониМайя #домечталась

   Галерею я преодолевала чуть ли не бегом, прикрыв глаза руками точно шорами, чтобы не ловить боковым зрением ночной пейзаж за окнами, и приговаривая:

   – Это всё сон... сон... слишком реалистичный сон...

   Ощущения и правда были чересчур реальными, на грани фантастики, и положенные щипки ничем не помогли, только зазря над собой поиздевалась. Мне нужен был человек. Живой, настоящий человек, после разговора с которым я бы окончательно уверилась либо в новом уровне своих сновидений, либо в собственном сумасшествии.

   Из галереи я вынырнула в ещё один красно-золотой полукруглый зал – зеркальную копию того, с другой стороны. И телефон здесь стоял точно такой же, допотопный, и вазы с шизофренически яркими цветами, и кресла. И коридоры разбегались в разные стороны, будто с высоты птичьего полета здание выглядит как те инопланетные рисунки на полях с причудливыми кругами и линиями. Невозможно, чтобы всё это находилось внутри Эшфорда – в нем нет ни столько места, ни подобного геометрического безумия. Замок, конечно, красив, но прост и классичен, а здесь я чувствовала себя Алисой даже не в Зазеркалье, а в голове Шляпника.

   Мягкий свет все так же струился с потолка и равномерно заливал комнату, коридоры же выглядели тёмными и мрачными, и мне откровенно не хотелось идти ни в один из них. Также я приметила дверь вроде той, что вывела меня из заточения, но учитывая отражённое пространство за ней наверняка скрывалась точно такая же хрустальная лестница, спускаться по которой мне хотелось ещё меньше.

   – Эники-беники ели вареники, – пробормотала я и угрюмо поплелась в ближайший коридор.

   Я только теперь поняла, что над проёмами нет зелёных светящихся табличек с надписью «выход» и вообще никаких указателей, хотя в Эшфорде ими было увешано всё и вся. И розеток с универсальными зарядными устройствами мне не попалось ни в первом, ни во втором зале, но в отеле я их точно видела. А ещё картины и бра – замок был ими буквально напичкан, а здесь стены украшал только затейливый узор каких-то жутко дорогих на вид и на ощупь тканевых обоев.

   В коридоре ситуация не изменилась. Это определенно был не узкий замковый коридор, а широкий, дворцовый. Темнота, к моему несказанному облегчению, оказалась не кромешной, хотя потолок мерцал едва-едва, но этого хватало, чтобы видеть путь перед собой. Картин и светильников не прибавилось, зато дверей стало больше. Дверей с табличками! Может, это какое-то достроенное административное крыло, связанное с Эшфордом подземным ходом?

   Я подошла к одной двери и в попытке прочитать надпись буквально прижалась к ней вплотную, но вытравленные на медной полоске буквы словно каждую секунду меняли форму и упорно отказывались соединяться в нормальные слова. А вот три лепестка клевера в уголке таблички я все-таки различила. Что ж, вполне в духе безумного сновидения – ирландские мотивы и здесь мне не дают покоя.

   Я фыркнула и решила попытать счастья с соседней дверью – может, на нее свет падает иначе. Увы, и там вполне узнаваемая на первый взгляд латиница в считанные секунды превращалась в нечитаемые руны.

   Я шла от двери к двери и раз за разом терпела неудачу, но отчего-то не расстраивалась, а наоборот, успокаивалась. Даже начинала получать удовольствие от этой дикой ситуации. В конце концов, если я сплю, зачем портить себе впечатления негативным настроем? Это ведь тоже своего рода приключение – хоть книгу пиши.

   У девятой двери в этом бесконечном коридоре мне наконец-то повезло. Ну... вроде как. Прежде чем буквы сменились рунами, я успела выхватить в блике света имя «Кевин Доннал» (вполне себе ирландское) и совсем уж странное «Лепесток знака. Начертатель первого ранга». По крайней мере, английское «inscriptor» я поняла именно так.

   Да, административным крылом тут и не пахло.

   Я рассмеялась и тут же зажала рот ладонями, до того громким показался смех в этой звенящей тишине. Но настроение неуклонно росло, и дальше я двинулась бодрее, без конца фыркая в кулак и уже без проблем успевая прочесть надписи.

   Итак, согласно блестящим табличкам, в этом коридоре не то обитали, не то трудились исключительно те самые начертатели с первого по пятый ранг. Мужчины и женщины с ирландскими именами, объединённые под непонятным знаменем... какого-то лепестка. Вытравленный на меди клевер на каждой двери переливался своим оттенком, и я уже не могла списать это на игру света, но и париться по поводу всяких странностей перестала. Моя личная фантасмагория набирала обороты, и мне не терпелось узнать, что же будет дальше.

   Лучше б потерпелось...

   Это был не взрыв в прямом смысле слова – я не услышала ни звука и жара не почувствовала, – но иначе эту волну, накрывшую коридор, описать сложно. Яркая, ослепительная, мощная. Она белой вспышкой вырвалась из мрака и прокатилась сквозь меня, едва не сбив с ног. Не знаю, каким чудом устояла, но дверную ручку, за которую держалась, точно чуть не вырвала с мясом. Царящая вокруг тишина вряд ли могла стать ещё насыщенней, однако мне на миг почудилось, что я оглохла. Перед глазами плясали жёлтые и рыжие пятна, и я коснулась волос, уверенная, что буйная грива теперь стоит вертикально. Но нет, заплетённая с вечера коса лишь слегка растрепалась.

   Я точно сплю – в реальности мои причёски так долго никогда не держатся.

   Ну а поскольку это сон...

   Все ещё оглушённая и слегка заторможенная, я медленно двинулась вперёд, к источнику взрыва. Сомневаюсь, что в тот момент хоть о чем-то думала – наверное, все умные и не очень мысли унесло волной дальше по коридору. Я просто шла и не сводила глаз с пространства перед собой, пока в полумраке не нарисовался широкий арочный проем. За ним раскинулся очередной шикарный зал. Я видела огромную люстру, огни которой отказывались подчиняться законам физики и беспорядочно порхали с места на место, то сталкиваясь и снова разлетаясь, то сплетаясь в сложные узоры. Видела долгожданные картины в золотых рамах, стрельчатые окна за тяжелыми портьерами, мозаичный пол и тело на этом полу, под которым медленно растеклось тёмное пятно. Блестящее, липкое...

   А ещё я видела будто сотканную из дыма чёрную фигуру, что нависала над этим телом.

   Наверное, я подошла слишком близко, раз сумела так хорошо разглядеть каждый дымный завиток, каждый оттенок чёрного. И наверное, я издала какой-то звук, потому что фигура дернулась и на миг стала плотной, человеческой. Мужской. Но по-прежнему безликой. Словно вырезанный из картона силуэт без опознавательных знаков. Или тень на подсвеченной изнутри простыне.

   Я скорее почувствовала, чем увидела, что Чёрный Человек оглянулся на меня. А через секунду к потолку взмыли струи дыма, и мы остались вдвоём. Я и, судя по безучастному остекленевшему взгляду, неопознанный мертвец.

   * * *

   Подумаешь, труп... То ли дело магия!

   #непониМайя #домечталась

   Мёртвых я прежде никогда не видела. Даже на похоронах не бывала – бабушки-дедушки умерли ещё до моего рождения, а после дама с косой, слава богу, обходила родных и близких стороной. Несчастных случаев на моих глазах тоже не происходило, а уж убийств и подавно, так что единственным наглядным пособием по трупам я могла считать только голливудские фильмы. Но, если подумать, пособие-то и впрямь отличное. Красочное, многогранное, разностороннее.

   В общем, взгляд мужчины на полу мне сразу не понравился. Застывший, неживой. Я затравленно осмотрелась, опасаясь, что чёрный дым вернётся, а то и вовсе уже притаился за спиной, и только потом осторожно шагнула к телу. Постояла немного в нерешительности и, обогнув натёкшую лужу крови, опустилась на корточки возле головы. Незнакомец оказался совсем юным, почти мальчишкой. Чуть рыжеватые кудри разметались по полу, рот застыл в удивлённом «о», широко распахнутые серые глаза быстро затягивались белёсой плёнкой. Всё лицо выражало скорее удивление, чем страх, и именно это напугало меня сильнее всего. Ориентируясь всё на те же фильмы, я прижала дрожащие пальцы к его шее, как и положено, по обе стороны трахеи, но пульса не почувствовала. То ли делала что-то не так, то ли парень и правда был мёртв.

   Отнять руку от ещё тёплой кожи и подняться получилось не сразу. Конечности налились тяжестью, и я едва не завалилась на задницу, но всё же сумела поймать равновесие. Происходящее всё меньше походило на сон, хотя, казалось бы, что может быть нереальнее дыма-убийцы? Но почему-то сейчас я уже не сомневалась, что он был самый что ни на есть настоящий. Как и труп передо мной.

   Я отступила на пару шагов и пригляделась к нему повнимательнее. Парень был одет... странно. Словно собрался на Комик-кон или съезд любителей двадцатых, фэнтези и сельского хозяйства в одном флаконе. Классические брюки на подтяжках были заправлены в высокие кожаные сапоги с металлическими носами, тёмную рубаху испещряли письмена, будто слизанные с кольца всевластия, а куртка походила скорее на поношенный ватник, из кармана которого ещё и рабочие верхонки торчали. Куда именно беднягу ранили, я не поняла: спереди ран видно не было, так что, наверное, напал преступник со спины. И кровь из-под неё уже пропитала ватник и кляксой растеклась по мозаичному полу на добрых полметра от тела. Странно как-то. Слишком много крови, учитывая позу и одежду. И слишком чудная форма у этой кляксы, будто не случайная. Хотя я тот ещё диванный специалист, и пора бы уже не рассуждать о форме кровавых пятен, а бежать прочь и искать живых и, желательно, не дымных людей.

   Я почти ушла, честно. Даже разворачиваться начала. А потом вдруг заметила, что от мёртвого тела по полу разбегаются светящиеся трещины. Тонкие, ветвистые, едва заметные, они вспыхивали под раскинутыми руками парня, молниями выстреливали во все стороны, гасли и снова вспыхивали, будто пульсирующие золотые жилы в камне. Не удержавшись, я снова присела и прижала ладонь к полу, и когда под ней промчалась очередная сияющая молния, почувствовала легкий разряд тока.

   Обалдеть!

   Не знаю, сколько бы ещё так просидела, позабыв о том, кто я, где я и рядом с кем, и любуясь очередным чудом этого безумного замка, кабы не уловила краем глаза какое-то движение. А когда вскинула голову и увидела, как буквально в метре от меня вновь клубится дым, только на сей раз синий, постепенно принимая человеческую форму, все разумные мысли улетучились, зато инстинкты заработали на полную.

   Я вскочила и бросилась прочь, не разбирая дороги. Теперь было уже неважно, в какой коридор и в какую дверь ломиться. Я бы, наверное, даже заорала, если бы голос не отнялся, а так только каркнула тихонько и активнее заработала ногами.

   – Стоять! – рявкнули за спиной, когда я вылетела из зала в очередной бесконечный коридор.

   Дверей здесь, как назло, было мало, и пока я добежала до первой, возле неё уже мерцала синяя дымная фигура.

   – Стой, именем Айне! – снова заорали сзади.

   Я обернулась и увидела ещё один синий вихрь, мчащийся в нашу сторону.

   – Руки по швам, слово не применять, – резко прозвучало от двери, к которой я так стремилась.

   Я повернулась на голос и наткнулась на строгий взгляд уже вполне материального мужчины. Он выставил одну ладонь перед собой, а второй чертил в воздухе какие-то светящиеся символы.

   – Руки по швам, слово не применять, – повторил раздражённо, и я наконец смогла выдавить:

   – Что?

   – Попалась, – пропыхтели сзади, но оборачиваться я уже не стала.

   И так понятно, что второй дымок подоспел.

   – Именем Айне, – уже совсем злобно процедил первый незнакомец, – руки по швам, слово не применять.

   Я опустила взгляд на руки, которые инстинктивно выставила перед собой словно для защиты, и совсем уж непонимающе уставилась на мужчину. Он что, боится, что ударю?

   – Да заморозь ты её, Трев, – посоветовали сзади. – Больно уж прыткая.

   И полагаю, идея Треву понравилась, потому что в следующую секунду меня будто окатили ледяной водой. Кожу пронзили острые иглы, в висках заломило, в затылке вспыхнула боль, всё разрастаясь и разрастаясь, пока мир перед глазами не померк.

ГЛАВА 3

Подозреваемая

   Вот так расслабишься, а тебе не только в душу плюнут, но и в голове покопаются...

   #невиноватая #Майяпротиввсех

   Сколько времени я провалялась в бессознательном состоянии, неизвестно. И ладно бы ещё после всех своих злоключений проснулась в той же захламлённой комнате и в нормальной – о, кто бы мог подумать, что когда-либо я начну стремиться к обыденности и упорядоченности! – реальности, но увы. Голоса, которые я услышала над собой сразу после пробуждения, явно принадлежали синедымной парочке, собственно, и ставшей причиной моей отключки.

   – Думается мне, ты перестарался, – бормотал один. – Аккуратнее надо было. Трупов нам на сегодня уже хватит.

   – Вот прям я виноват, да? – огрызался второй. – Что за идиотка будет разгуливать совсем без защиты, даже элементарной? И откуда только взялась на наши головы...

   – А я знаю?

   – Между прочим, заморозка – твоя идея.

   Этот момент я и выбрала, чтобы распахнуть глаза, тем самым прервав грозившую затянуться перепалку. Но узрев слишком близко перед собой хмурые мужские лица, запоздало подумала, что, пожалуй, стоило ещё немножко поваляться в обмороке. Где-нибудь эдак с полчасика или с полгодика.

   – Кто такая?

   – Как себя чувствуешь?

   Мужчины и не подумали отстраниться и вопросы задали одновременно. Не торопясь отвечать, я сама попробовала от них отпрянуть, но лишь вдавилась во что-то мягкое. Оказалось, я вовсе не лежу, а сижу, практические утопая в огромном кресле, а дымки нависают сверху, силясь что-то разглядеть на моём лице. Наверное, раскаяние в совершённых злодеяниях. Что ж, пусть не теряют надежды. Я чуть поёрзала и повертела головой, оценивая обстановку, и поняла, что этой комнаты ещё не видела. Небольшая, совсем не помпезная, она скорее напоминала современный минималистичный кабинет, чем один из роскошных залов, через которые я проходила и пробегала, когда случилось то, что случилось.

   Поток энергии, походивший на взрыв. Чёрный человек. Труп на полу.

   Хотелось бы верить, что это всего лишь сон. Или что я чем-нибудь надышалась, пока спала в той комнате, вот и галлюцинирую помаленьку. Хорошая же версия. Вот только с ощущениями что делать? Уж слишком они реалистичные и настоящие.

   Отголоски недавно испытанной острой боли. Прохлада, заползающая под одежду. Слабый запах пыли и старых книг, как в библиотеке. Мягкое кресло подо мной. Неужели всё это тоже можно внушить, всего лишь обманув разум?..

   Хотя кто знает. Мало ли до чего сейчас техника дошла. Тем более, что двое мужчин, которых я видела перед собой, мало напоминали того же Ричарда и моих современников вообще. Всё было абсолютно другим – одежда, причёски. Как будто я одним махом перенеслась на съёмочную площадку исторического фильма. Может, не о средневековье или викторианстве, но как минимум о ревущих двадцатых. Есть, конечно, неумирающая классика, и никто не привязан к ней сильнее, чем британцы и их извечные враги и братья, однако даже они уже отказались от прославленной клетки принца Уэльского и так называемых «оксфордских мешков». Ну а карманные часы, которые один из незнакомцев вынул на мгновение и тут же спрятал, оставив на виду цепочку, по мне, и вовсе чистое позерство.

   А может, так и есть? Не в смысле, что он позер, а что здесь снимают кино? Эшфорд, насколько я знала, не раз и не два становился съёмочной площадкой для исторических фильмов и сериалов, и я легко могла оказаться не в том месте и не в то время.

   Я скривилась, сама себе не веря.

   Ага, фильм они снимают. И спецэффекты не на компьютере потом рисуют, а сразу на живую делают. И убивают тоже по-настоящему, для достоверности. Пусть я видела и касалась парня совсем недолго, но всё во мне твердило, что он действительно был мёртв...

   Я посильнее вжалась в спинку кресла, но, не желая выглядеть совсем уж запуганной, упрямо поджала губы и скрестила руки на груди. Пусть видят, что я настроена сражаться до последнего. Мужчины, оценив мою позу и демонстративное молчание, хмуро переглянулись и наконец отстранились. Жаль, далеко не ушли, а уселись в такие же кресла напротив.

   Впрочем, не нападали, и на том спасибо.

   – Что здесь происходит? – кое-как собравшись с разбегающимися мыслями, воинственно начала я.

   – Вопросы здесь мы задаём, – холодно откликнулся тот, кого второй называл Тревом.

   Действительно холодно – так, что я сразу вспомнила про заморозку и напряглась ещё сильнее.

   – Трев, не нагнетай, – мягко упрекнул его приятель.

   Ясно-понятно, один плохой, второй хороший, а я невинная ромашка и ничего не понимаю.

   – Мы же знаем, что девочка ни при чём, – продолжил Хороший, и я согласно кивнула.

   Не знаю уж, что они там знают, но девочка точно ни при чём. Девочка приехала отдыхать, любоваться замками и ловить фейри в волшебных садах, а не вот это вот всё.

   Странно, но я только сейчас, после снисходительного «девочка», заметила, что эти двое тоже довольно молоды. Прилизанные волосы и тёмная одежда, конечно, добавляли им лет, но если чуть растрепать блондинистые вихры да нацепить на лица улыбки – они и до моих ровесников не дотянут.

   – Ты не думай, мы память твою не трогали, хотя как ловчие право имеем, – продолжал ворковать безымянный Хороший. – Даже напрягаться бы не пришлось, ты ж совсем без защиты.

   – Без защиты? – тупо повторила я, чтобы не ляпнуть чего поглупее, вроде вопроса про ловчих или нетронутую память.

   – Ага. Сорвали, что ли? – А сколько сочувствия в голосе, я чуть сама не зарыдала от жалости к беззащитной себе. – Ничего, новую поставишь, только можно мы всё-таки одним глазком глянем, что ты видела?

   – Мы всё равно глянем, – подал голос уставший молчать Трев, – но лучше сама раскройся, так и тебе приятнее и нам больше информации.

   Второй сердито на него зыркнул, а я не стала расточать на идиота внимание, внезапно начиная получать от происходящего удовольствие. Угрозы от этой парочки я не чувствовала, какие бы злобные рожи Трев ни корчил, да и то, что в дым оба превращаются, как и убийца, тоже ерунда. Может, здесь все такие... меняющие агрегатное состояние по щелчку пальцев. О том, где это «здесь», я старалась не думать.

   Ну и пока Хороший изо всех сил пытается вызвать моё расположение, можно ещё немного похлопать ресницами – вдруг да выужу побольше информации. Всё не вслепую тыкаться...

   – А как вы будете глядеть?

   Трев закатил глаза, Хороший приободрился.

   – О, тебе интересен метод?

   – Ага, метод, – не стала спорить я.

   – А вам про них уже рассказывали? Трев, с какого курса методология считывания начинается? – На ответ он явно не рассчитывал и снова посмотрел на меня: – Ты вроде совсем зелёная. Давно здесь?

   Ну это легко.

   – Только приехала.

   – А-а-а-а-а, свежее мясо. И акцент интересный. Откуда приехала?

   За акцент я обиделась, ибо свой английский всегда считала идеальным. С другой стороны, Хороший и Трев выворачивали язык почище таксиста в Дублине, так что «интересный акцент» вполне можно было считать комплиментом. А вот вопрос немного пугал, но...

   – Из России, – осторожно произнесла я.

   – Из Ро… Далековато тебя занесло. А чего именно сюда? У вас вроде и свои академии отличные. Я в детстве даже мечтал в Санкт-Петербургскую поступить, там заклинатели мощнейшие, но...

   – Её память пуста, – внезапно прервал нас Трев.

   – Что? – встрепенулись мы с Хорошим одновременно, но, полагаю, по разным поводам.

   – Метод отвлечения, – фыркнул Трев в мою сторону, – на третьем курсе узнаешь. – А потом повернулся к другу: – Чистый лист, будто младенца читал, а не взрослую девицу.

   – Итак, – вздохнул Хороший и уставился на меня грустными щенячьими глазами. – Значит, всё-таки подозреваемая.

   – Подозреваемая? – переспросила я.

   – Подозреваемая.

   – В чём?

   – Во всём. Но начнём с убийства.

   * * *

   ПМ (путешествие мечты) грозит превратиться в ПЗ (предварительное заключение).

   #невиноватая #Майяпротиввсех

   При таком-то характере и с таким семейством, как у меня, быстро привыкаешь на любую попытку манипуляции реагировать острым отторжением и мгновенной мобилизацией всех систем. В детстве, чем сильнее на меня давили, тем яростнее я сопротивлялась. Глупая была, импульсивная. Со временем не то чтобы сильно поумнела, но научилась сдерживать первые порывы и искать обходные пути. И там, где раньше стоял ор выше гор и истеричное «Не хочу в физмат, хочу на танцы/живопись/Луну!» (нужное подчеркнуть), теперь я терпеливо улыбалась, кивала и молча делала по-своему. Ну... в основном молча, хотя иногда всё же приходилось повоевать.

   Так что дымкам повезло, что перед ними не десятилетняя Майя – та бы сразу засветила в глаз и сорвалась с места. Далеко бы не убежала, но помотала бы нервы и поотбрыкивалась на славу. Майя же относительно взрослая и по большей части здравомыслящая на прозвучавшие обвинения только моргнула и судорожно начала сопоставлять факты. Ехидный взгляд Трева в этом очень помогал. Мотивировал получше приставленного к виску пистолета.

   Итак...

   Во-первых, если всё же исключить ролевиков с нехилым бюджетом на спецэффекты, то, кажется, я попала. Куда – пока неясно, но как минимум здесь говорят и пишут по-английски, и где-то поблизости есть Россия, а в ней и Санкт-Петербург. Подозреваю, такой же магический и винтажный, но это уже дело десятое.

   Во-вторых, конкретно сейчас я в какой-то академии и уже даже знаю, что на третьем курсе местным студиозусам преподают методологию считывания воспоминаний. Прелестно. Также, судя по всему, в разгаре поступление и меня приняли за абитуриентку. Приятно, что сказать, значит выгляжу юной и свежей. По крайней мере, я надеюсь, что «совсем зелёная» относилось не к цвету моего лица или толстовки.

   Ну и в-третьих, меня сцапали какие-то ловчие, которые умеют обращаться в дым, любят сыпать обвинениями и вправе покопаться в моей черепушке. О том, что черепушка эта оказалась пуста и ничегошеньки ловчим не перепало, лучше пока не думать.

   В общем и целом, вводных было более чем достаточно, а учитывая болтливость Хорошего, могло стать ещё больше. Главное сдерживать порывы и попытаться относиться ко всему как к игре. Так и нервы уцелеют, и голова не взорвётся от новой действительности.

   – Я никого не убивала, – твёрдо, но без агрессии заявила я и, распрямившись, открыто посмотрела сначала на Трева, потом на его напарника. – И ничего плохого не делала.

   – Тогда ты не откажешься ответить на пару вопросов? – продолжил изображать добрячка Хороший.

   – С радостью, – кивнула я. – Когда буду уверена, что вы те, за кого себя выдаёте.

   Похоже, я ляпнула что-то не то. Лица ловчих вытянулись – Трев, кажется, даже побледнел, не то от ужаса, не то от ярости. Захотелось снова вжаться в спинку кресла, но я лишь сильнее расправила плечи.

   – В каком это смысле? – процедил он, пока Хороший силился взять себя в руки.

   – У нас в России пол... ловчие... носят отличительные знаки, – произнесла я, надеясь, что выгляжу куда увереннее, чем себя чувствую. – И представляются. Это ведь официальный допрос?

   Чёрт, а если ловчие – это совсем не то, о чём я подумала? В конце концов, меня просто затащили, судя по всему, в ближайший кабинет, а не повезли в какую-нибудь контору. Может, тут вообще анархия, а эти дымки – гибрид армейских дедов и местной инквизиции, имеющий право шпынять молодняк и сжигать несогласных на месте?

   – Официальнее некуда. – Трев уже чуть ли не рычал. Но несколько секунд полюбовавшись моей наверняка ярко алой физиономией, всё же провел рукой по лацкану мешковатого клетчатого пиджака, и на нём выступили совершенно непонятные мне символы. Но мерцали красиво, я оценила. – Ловчий объединённых западных графств, Тревор Оукс, призван патрулировать территорию Эшфордской Академии до иных распоряжений.

   – Ловчий объединённых западных графств, Броди Андерсон, – недовольно подхватил Хороший, тоже огладив свой пиджак, – призван патрулировать территорию Эшфордской Академии до иных распоряжений.

   – Кузнецова Майя Дмитриевна, – вежливо представилась я и, поскольку прозвучало совсем уж коротко и далеко не так солидно, как у них, добавила: – Поступающая в Эшфордскую Академию из России.

   – Что ж, Кузнецова Майя Дмитриевна, – тут же подобрался Броди Андерсон, – расскажите, как вы очутились в закрытом преподавательском крыле посреди ночи. Что вам вообще понадобилось во втором лепестке?

   Ну вот. Только я включилась в игру и начала потихоньку вникать в правила, как появились какие-то лепестки. Или лепестки уже были? Точно, на дверях в коридоре.

   С другой стороны, судя по нарисованному рядом клеверу, это фишка чисто ирландская, и только что прибывшая из дальнего зарубежья девица в ней разбираться не обязана, верно? Можно вообще включить дурочку и спросить про эти лепестки в лоб, мол, сами мы не местные, о чём речь. Я покрутила эту идею так и сяк и в итоге отбросила. Ловчие и без того уже играли желваками, лучше не обострять.

   – Понятия не имею, как здесь очутилась, – максимально честно ответила я. Раз уж эти умельцы утверждают, что могут прочесть воспоминания, то почему бы им и правду ото лжи не отличать? – Я даже... заселиться толком не успела. Только приехала, пошла прогуляться, заблудилась и, похоже, уснула. А очнувшись, пошла наугад и выбралась... сюда.

   Броди вопросительно глянул на Трева, и тот нехотя кивнул, подтверждая мои догадки:

   – Не врёт. – И тут же добавил, явно из вредности: – Но тут поди разберись. На беспамятную она тоже не тянет, а в голове чисто.

   Умеет человек всё испортить.

   – Может, природная особенность? – ляпнула я. – Я-то сама не в курсе, мне никогда раньше память не считывали.

   Моя кристальная честность Треву явно не пришлась по нраву – наверное, так и ждал лжи, чтобы навесить на меня всех собак.

   – Ладно, – поспешно вставил Броди, похоже, тоже не особо веря в терпение приятеля. – Просто расскажи, что ты видела.

   И выставил перед собой руку с каким-то хрустальным шаром – прям салонная гадалка. Откуда только выудил его, такой огромный, непонятно. Я уставилась на шар, шар мигнул, и в глубинах его заклубился уже знакомый мне синий дым. Спросить или не спросить, что это за чудо магической техники?

   – Запись ведётся с ведома допрашиваемой, – прояснил ситуацию Броди и попросил: – Представьтесь и начните с самого начала.

   На несколько секунд я откровенно растерялась. Я уже использовала удачные обтекаемые формулировки, и разве не будет подозрительно, если повторю всё слово в слово? Ловчие не производили впечатление полных идиотов, и если я начну изображать диктофон или судорожно подбирать слова, которые будут одновременно правдой и не выдадут моей непростой ситуации, меня точно обвинят. Не в убийстве, так в утаивании важных сведений. Не то чтобы я не хотела рассказать о том, что, кажется, попала, просто не собиралась вываливать всё на первых встречных. Тем более не зная ничего о мире снаружи и об отношении к подобным происшествиям. Может, меня провозгласят избранной и усадят на трон, а может, привяжут к первому же столбу, облитому горючим. «Не удивятся и воспримут равнодушно» – тоже вариант, но, каким бы вероятным он ни был, рисковать и проверять я не хотела. Пока что.

   В общем, повисев несколько секунд с надписью «error» на лбу, я наконец очнулась и начала потихоньку выдавать информацию. Старалась не мяться и не запинаться, но местами всё же подтупливала. Трев хмурился, Броди слепо пялился в шар – очевидно, запись допроса зависела от его сосредоточенности. Я вновь назвала своё имя и заявила, что хочу поступить в Эшфордскую академию, опять ни капли не солгав. Да в моём мире каждый первый ждёт сову из Хогвартса и мечтает о студенческих буднях стихийного или боевого мага. И если б меня спросили прямо: «Хочешь?», я бы, роняя тапки, побежала искать приёмную комиссию. Другой вопрос, нужна ли я тут кому, но будем решать проблемы по мере их поступления.

   Далее я слегка расплывчато поведала о своём прибытии, мол, встретили, проводили в комнату, оставила вещи, пошла гулять, заблудилась. Не знаю, так ли тут всё происходит с настоящими абитуриентами, но меня не перебили, и выражение лица Трева не изменилось – на него я и ориентировалась, выстраивая свой рассказ. Про комнату-склад упоминала с неохотой, ждала дополнительных вопросов про запертую дверь, но и их не последовало. А вот на словах о чёрном дыме Трев подобрался, да и Броди вздрогнул, хотя взгляд его оставался всё таким же отсутствующим.

   Здесь я уже не боялась на чём-нибудь проколоться, готовая все свои пробелы в знаниях списать на иностранное воспитание, и даже ощутила лёгкий азарт. В итоге получилась, что я чуть ли не героически спугнула супостата и ринулась оказывать первую помощь, но пульса на теле не нащупала, а потом появились ловчие и всё испортили.

   Когда я умолкла, минуту никто не нарушал тишины. Броди медленно приходил в себя, дым в хрустальном шаре светлел и рассеивался. Трев хмуро пялился куда-то мне за спину, и это нервировало.

   – В России нет полуформ? – наконец спросил Броди, задумчиво покачивая ладонью с явно потяжелевшим шаром.

   – Чего?

   – Ты называешь полуформу дымом. В России нет изменчивых?

   – Я...

   Чёрт, и что на такое отвечать? Если скажу «нет», это будет правдой? В моей-то России нет, а здесь – фиг его знает.

   – Не знаю, – пробормотала я в итоге. – Я ни разу ни о чём подобном не слышала и впервые увидела только здесь.

   Трев скривился и кивнул, подтверждая мою честность.

   – Занятно, – прищурился Броди, и я поняла, что подозрений на мой счёт у него прибавилось.

   Вообще, с каждой секундой он всё меньше походил на добрячка-простачка, и если б кто спросил, я бы сказала, что именно Броди в этой парочке главный. Хотя поначалу казалось наоборот.

   Внезапно он поднялся и строго уставился на меня сверху вниз. Шара в руке уже не было.

   – Вставайте, Кузнецова Майя Дмитриевна, – велел Броди.

   Какое всё-таки ребяческое у него имя... и с суровым тоном совсем не вяжется.

   – Арестовывать будете? – опасливо спросила я, но поднялась, только руки за спину спрятала.

   – Зачем арестовывать, – вздохнул он. – Метить.

   Кажется, я уронила челюсть. В голову полезли совсем уж странные ассоциации – от неприличных до очень неприличных, и я бы попятилась, но ноги уже упирались в кресло.

   – Что? – Голос сел, да и я с трудом устояла.

   – Руку вашу, мисс Кузнецова, – нетерпеливо вставил Трев. – Протяните.

   Я сцепила пальцы в замок.

   – Не надо меня метить, – промямлила неуверенно.

   – Предпочитаешь сутки в управлении до выяснения обстоятельств? – Не дожидаясь ответа, Броди всё-таки выдернул мою правую руку. – Успокойся, это нестрашно. Метка не подозреваемого, а свидетеля. – Он поднял на меня взгляд. – Пока.

   А затем надавил большим пальцем в центр моей ладони и что-то произнёс одними губами. Линия жизни вспыхнула алым, вверх по предплечью прокатилась сначала волна жара, затем холода, и... всё. Меня отпустили. Я тут же жадно уставилась на ладонь, но никакой метки не увидела.

   – Теперь инспектор легко тебя найдёт, – пояснил Броди, похоже, окончательно записав меня в неотёсанные провинциалки.

   Ничего не знаю, ничего не понимаю, всему удивляюсь. Ну... пусть так. Главное чтоб в убийстве больше не обвинял.

   – В каком корпусе тебя поселили?

   Я растерянно моргнула, отрываясь от созерцания своей ладони, и пожала плечами:

   – Под страхом смерти дорогу не найду.

   Угу, в другой мир попробуй найди.

   Трев уже привычно закатил глаза, Броди не менее привычно вздохнул.

   – Идём, – махнул он на дверь, – проводим до ближайшего. Может, остались свободные койки. Переночуешь, где скажут, а утром уж разберёшься.

   Спать не хотелось от слова совсем, но я послушно кивнула. Меня проводят до корпуса, очевидно, местной общаги, выделят койку... О чём ещё мечтать незадачливой попаданке в незнакомой среде?

   А дальше... дальше я действительно разберусь. Главное не улыбаться слишком широко – не так поймут.

ГЛАВА 4

Попаданка

   Пустили козу в огород... то есть поттероманку в магическую академию...

   #Майявперёд #намнуженплан

   Утро наступило… внезапно. Прямо-таки обрушилось на голову приступом несвойственной мне паники, потому что в первые мгновения я не смогла вспомнить, ни где нахожусь, ни что вообще происходит. В приоткрытые окна лился солнечный свет и вторгались звонкие голоса. Им вторило чьё-то мелодичное пение, а потолок надо мной… В потолок надо мной кто-то, кажется, вставил экран, на котором прямо сейчас отображалось недовольное… лицо? Морда? Не сказать, чтобы очень уж страшная, но явно не принадлежащая гуманоидной форме жизни. Она скорее напоминала крупную ящерицу, почему-то говорящую человеческим языком.

   – Подъём! Подъём! Доброе утро! – повторяла она на безупречном английском.

   – Доброе… – на автомате пробормотала я в ответ, приподнимаясь с непривычно-мягкой подушки.

   – Наконец-то, – проворчала неведома зверушка. – Проснулась, лежебока! И где только таких набирают?

   Экран погас, потолок на вид стал самым обыкновенным, как будто и не было ничего. Я покрутила головой. Голова болела.

   Это чем же я вчера надышалась, что?..

   Воспоминания возвращались медленно, постепенно, и только благодаря этому я не вскочила с кровати и не бросилась из комнаты в одном белье. Чтобы увидеть собственными глазами, убедиться... Нет, мне было интересно вспомнить всё от начала и до конца, а к финалу этой занимательной мысленной киноленты я уже полностью проснулась, начала соображать и вскакивать не торопилась.

   Это действительно был не сон, не галлюцинация. Не розыгрыш, не подстава. Всё взаправду. Замок Эшфорд – долгожданная цель моего Путешествия Мечты. Странная захламлённая комната, чёрная тень, склонившаяся над безжизненным телом… А затем появление двух ловчих, которые сначала едва не повесили на меня убийство, а затем, допросив, пометили. Пока как свидетельницу.

   Дорога до ближайшего корпуса общежития помнилась смутно. Кажется, мы шли какими-то узкими тёмными коридорами. «Чтобы не тревожить охранки», – сказал Тревор Оукс, заметив мою нервозность. Я удивилась – прежде пояснениями и успокоениями занимался его напарник. Затем помню улицу, хотя разглядеть всё равно ничего не удалось, только и почувствовала прохладный ночной воздух на коже, а дальше лестница, скрипучие створки, короткий диалог ловчих с невысоким лысеющим мужичком, после чего передо мной приоткрыли одну из дверей на этаже и велели по-быстрому ложиться в первую же свободную кровать, никого не беспокоя.

   Что я, собственно, и сделала, не успев даже толком оглядеться в проникающем в окно лунном свете. Но... я ведь не хотела спать. Какой спать, если я только проснулась, потом натерпелась страху и перенервничала, а вокруг ещё столько всего интересного и необычного! Наверняка намудрили что-то ловчие с этой своей меткой. Я после неё как сомнамбула за ними тащилась и отключилась, едва успев стянуть одежду.

   Теперь она комом валялась на полу у кровати, а я... Я окончательно пришла в себя и получила возможность оглядеться.

   Комната напоминала скорее чью-то комфортабельную спальню, нежели студенческое общежитие. Три кровати, одно широкое окно с трепещущей на ветру бирюзовой занавеской, стены в той же цветовой гамме. Вокруг шкафы, тумбочки, небольшие письменные столы со стульями, и всё это так органично вписано в светлое пространство, что при воспоминании о хрущёвке, в которой я выросла, тоска взяла. Неизвестный дизайнер будто срисовал мои фантазии о комнате мечты и воплотил их в жизнь.

   На соседней кровати сидела девушка. Она же и напевала. Ещё одна, склонившись над столом, лихорадочно перелистывала страницы какой-то книги. Обе не обращали на меня никакого внимания, и только я таращилась на них с жадным интересом.

   Певица оказалась миловидной изящной брюнеткой. Её белая кожа выглядела почти прозрачной, и на контрасте с ней особенно выделялись гладкие иссиня-чёрные пряди и алеющий на щёчках румянец. Наверное, так могла бы выглядеть настоящая Белоснежка.

   Вторая девушка была куда более крепкого телосложения. Её пышные изумрудного оттенка волосы закручивались в крупные кудри, а оливково-смуглая кожа напоминала кору молодого деревца. Я моргнула. Что-то в облике незнакомки показалось мне странным. Цвет шевелюры? Едва ли. Ну кого в двадцать первом веке удивишь зелёными волосами? Тут, конечно, век явно иной, и вполне себе ретро-наряды девушек это только подтверждали (хотя, может, тут кругом сплошные хипстеры?), но смутило меня всё равно что-то другое.

   Всё ещё разглядывая невольных соседок, я осторожно наклонилась и затянула под одеяло собственную одежду. Мелькнула мысль, что если тут действительно немного иной период, то в своих джинсах и кроссовках я точно не останусь без внимания. Хотя ловчие вчера особо не глазели, но так и обстоятельства не располагали. Ночь, труп, странная русская девица – мне бы тоже было плевать, что на ней за тряпки. А при свете дня да в толпе местных мой футуристический наряд, к тому же не первой свежести, незамеченным не останется.

   Я тряхнула головой и решила, что слишком много об этом думаю. Ещё ведь не была толком снаружи, ни с кем не говорила, ни в чём не убедилась. Нафантазировала себе магию в стиле джаз и снова ударилась в панику. Это совсем не в духе Майи Кузнецовой! Разведка боем – наше всё. А одежды другой всё равно нет, так что опять будем разбираться по ходу дела.

   Соседки на меня по-прежнему не смотрели, так что я смело сбросила одеяло, быстро натянула джинсы и футболку, а вот когда схватилась за толстовку, ладонь не особо болезненно, но ощутимо кольнуло. Нахмурившись, я уставилась на руку – неужто метка бунтует? – но ничего нового не увидела. Затем догадалась обшарить карманы и через пару секунд ошалело смотрела на нечто знакомое, но в то же время совершенно другое.

   На моей ладони лежала брошка в виде дракона, найденная, кажется, ещё в той... моей реальности. Только теперь изумрудные глаза его в прямом смысле слова искрились, а чёрные и прежде сложенные крылья были широко распахнуты.

   Я быстро стиснула кулак, даже не подумав, что могу снова уколоться, и вскинула голову. За окном по-прежнему звенели голоса, но в комнате уже никто не пел и не шуршал страницами. Обе девицы пристально смотрели на меня.

   – Сильный, – протянула Белоснежка.

   – Родовой? – спросила зеленоволосая.

   – Покажи! – воскликнули обе, но с места не двинулись.

   Так и глазели на меня зачарованно, не моргая. Жутковатое зрелище. Я непроизвольно спрятала руку за спину и покачала головой. Сама не знаю, что на меня нашло. Никогда прежде не была жадной до цацек, но тут словно кто-то другой командовал. Сначала не дал вернуть брошь в шкатулку, а теперь сидел внутри и нашёптывал: «Не показывай. Моё. Наше».

   Нет, буквально я никакого внутреннего голоса, конечно, не слышала, но ощущения были примерно такие.

   Прекрасно. Не хватало только в Голлума с его прелестью превратиться. Мне не пойдёт лысина и набедренная повязка...

   Я хмыкнула и тряхнула головой, прогоняя глупые мысли, и соседки тоже будто отмерли.

   – Ну и ладно, – равнодушно пожала плечами Белоснежка и снова запела. Судя по словам про реку, камни и бельё – какую-то местную народную песенку прачки.

   Вторая девица тоже вернулась к своим делам, больше не промолвив ни слова. Даже обидно стало. Будто интересного во мне только эта брошка...

   – Я Майя, – представилась я, но, похоже, до этого никому не было дела.

   – Угу, – буркнула Белоснежка между куплетами, и на этом меня окончательно списали со счетов.

   Ну и ладно. Меня там за дверью целый мир ждёт! Надеюсь, он будет поприветливей этой парочки.

   Решив тоже больше не расточать на них внимание, я натянула толстовку и прицепила к ней брошь. С внутренней стороны, чтобы никто не покушался на мою прелесть. Дракончик одобрительно сверкнул глазами и затих, а я, застегнув молнию и наскоро заправив кровать, устремилась к двери. Она в комнате была одна, так что на отдельную уборную рассчитывать не приходилось. Видимо, в поисках удобств надо прошвырнуться по коридору.

   – Прохождение через полчаса, – внезапно раздалось за спиной, когда я уже схватилась за ручку.

   Я обернулась, но так и не поняла, кто из девиц это сказал.

   – Спасибо, – бросила обеим и вышла.

   Сведения действительно ценные. Меня ж наверняка подселили к таким же поступающим, и «прохождение» – это точно какой-то этап. Осталось только выяснить подробности, и вперёд, на штурм магической науки.

   Удивительно, но я совсем не чувствовала сомнений, волнения или неуверенности. Будто знала, что всё делаю правильно и ничего плохого мне не грозит. То ли дракон, пригревшийся у меня на груди над самым сердцем, способствовал, то ли ночью мне всадили прививку с зельем экстренной адаптации, то ли это новый уровень моей хвалёной стрессоустойчивости, о которой я вещала всем потенциальным работодателям. Не всё ли равно?

   После двойной дозы сна энергии во мне было на десятерых, хорошее настроение тоже зашкаливало, мне снова хотелось трогать, смотреть, пробовать и нюхать. В отпуске я или где?

   Уборную – точнее целый блок с душевыми и туалетными кабинками – я отыскала довольно быстро. В душ, естественно, не полезла, но умылась и кое-как привела в относительный порядок совсем взбесившиеся волосы. Мимо то и дело сновали самого разного вида девицы – кто в полотенце, кто в платье, кто в бесформенной мантии, и на каждую я глазела как дикарка. На меня тоже косились удивлённо и с некоторым пренебрежением. Похоже, моя одежда их не столько шокировала, сколько просто отталкивала. Уже хорошо. Лучше пусть обвиняют в дурновкусии, чем в чём-то подозревают.

   Убедившись, что свежезаплетённая коса выглядит прилично, я довольно резво поскакала на выход. Если до некоего «прохождения» полчаса, десять минут из которых я уже потратила, времени у меня почти не осталось. Да и любоваться в общаге было особо нечем – стены, двери и суетящийся народ.

   Оказалось, ночевала я всё же на втором этаже, хотя вчера вроде свернула к комнате сразу от главного входа. Всё-таки выпали из памяти какие-то куски. Теперь, спустившись по лестнице, я наткнулась всё на того же мужичка, с которым ночью беседовали ловчие. Он сидел за невысоким столиком в углу и что-то писал в толстой тетради, а когда я, брызжущая энергией, подскочила к нему, даже головы не поднял.

   – Зд...

   – От корпуса налево, через парк, до Площади призыва. Арку издалека видать, не заблудишься, – как робот пробормотал мужчина, не дав мне поздороваться.

   – А если...

   – Если пройдёшь, всё остальное неважно, там уж разберутся.

   – Но мне...

   – Надо поспешить. Вас толпа, а день сегодня последний.

   Я собиралась спрашивать совсем не о том, но волшебная фраза про последний день придала мне нужного ускорения. Вылетая на улицу, я слышала, как за спиной этот вахтёр бормочет очередной незадачливой абитуриентке:

   – От корпуса налево, через парк...

   Я бы на его месте нарисовала огромную табличку и оставила на стуле вместо себя. Или транспарант повесила с нужными указаниями.

   Указания, кстати, были донельзя точными. Я только и успела свернуть от общежития в парк и сделать несколько шагов, как уже увидела в конце широкой аллеи белокаменную арку. Настолько огромную, настолько величественную, что она затмила всё вокруг. Я мысленно отмечала, что деревья здесь необычные, и обещала позже присмотреться к ним получше. Ловила боковым зрением людей с кожей безумных цветов и в необычной одежде и тоже откладывала их разглядывание на потом. Арка завладела моим вниманием целиком и полностью. Я шла вперёд, будто за веревку кто тянул, задрав голову и не отрывая от неё широко распахнутых глаз.

   Она словно лучилась невидимым светом, который искажал пространство вокруг и отбрасывал блики на озеро по другую сторону. Издалека вода в нём выглядела не просто спокойной, а будто застывшей, но чем ближе я подходила, тем отчётливее видела мелкую рябь на поверхности. И тем выпуклее становился узор на, казалось, совершенно гладкой поверхности арки. Но с каждым шагом невиданные существа – гигантские змеи, крылатые ящеры, трёхглавые кони – обретали контуры и, словно проявляющиеся снимки, покрывали камень сверху донизу.

   На той стороне, у озера, никого не было, а вот со стороны парка собралось уже немало разношёрстного народа. И все равно я ожидала, что будет больше, особенно после заявления вахтёра про толпу.

   Оторвавшись наконец от созерцания арки, я огляделась и немного растерялась, не зная, куда приткнуться. Почудилось, что народ разделился на три группы, и явно ведь неспроста. Между собой в группах мало кто общался, так что вряд ли это компании знакомых. Скорее... факультеты? Что вообще изучают в этой Академии?

   «Ага, спросила выпускница, забирая диплом».

   Я фыркнула и снова принялась вертеть головой.

   В самой малочисленной и какой-то печальной группке я разглядела одну из своих соседок. Ее зелёная шевелюра ярко переливалась на солнце и привлекала не только моё внимание. На девицу косились почти как на меня в туалете, но она упорно делала вид, что ничего не замечает. Я уже хотела было подойти и невозмутимо встать рядом, всё же знакомое лицо, но тут рядом раздался голос:

   – Будет весело, если её на другой лепесток засунут.

   Я резко повернула голову. Ну да, Белоснежка. В обтягивающих бриджах и белой рубахе навыпуск. Надо сказать, ей шёл этот андрогинный стиль.

   – На другой? – переспросила я.

   – Ну да. Тут каждый боится попасть в хранители, а она нарочно туда рвётся. Вот и говорю, будет весело, если не получится. – Белоснежка фыркнула. – Всё-таки чудные эти потомки.

   – Потомки?

   На меня покосились с подозрением:

   – Смески. Порождения ушедших рас.

   – Ушедших?

   Кажется, звание Мисс Тупняк уже у меня в кармане.

   – Ты откуда? – нахмурилась Белоснежка вместо очередной порции пояснений.

   – Из России, – честно ответила я.

   – А. – Она взмахнула рукой. – Ясно. Вы там к древним почти не привязаны, на духах своих держитесь. Поди и забыли уже об Исходе.

   Я не поняла ни слова, но задавать новые вопросы не решилась. В конце концов, сейчас не время для урока истории этого мира. Так что я лишь кивнула и снова посмотрела на самую маленькую группу поступающих. Очевидно, хранителей.

   Что же такое они хранят? Почему все боятся попасть на этот факультет, а какие-то потомки, наоборот, туда рвутся?

   – Ты-то сама куда хочешь? – поинтересовалась Белоснежка, тоже с любопытством оглядываясь.

   – Я... доверяюсь судьбе.

   Ну а что? Судя по её словам, от наших желаний тут мало что зависит.

   Похоже, такой ответ её приятно удивил, и Белоснежка одобрительно хлопнула меня по плечу:

   – Верный подход. Если не загадывать, то потом и слёзы лить не придётся. А то каждый год одно и то же. Лепестки же не резиновые, всех поровну раскидают.

   – Каждый год? – Я внимательней присмотрелась к собеседнице. На вид совсем юная... неужто она уже давно тут учится? – Ты... не поступаешь?

   – Поступаю. – Она снова махнула рукой, будто отгоняла настырное насекомое. – Просто уже пятерых братьев и сестёр сюда проводила. Насмотрелась на великие трагедии... О, всё. Тише. Начинается!

   Что что-то начинается, я и сама поняла, потому как гудящий народ вдруг притих, пространство внутри арки подёрнулось розоватой дымкой, а солнце будто притушили, погрузив площадь в интимный полумрак.

   Обожаю магические спецэффекты. Если у них тут ещё и волшебные палочки выдают, меня теперь точно отсюда только вперёд ногами вынесут, и то буду сопротивляться.

   * * *

   Мне как той мартышке разорваться, что ли?

   #Майямаг

   Звучный голос донёсся словно из ниоткуда и со всех сторон сразу. А может, прогремел прямо у меня в голове. Я даже вздрогнула и заозиралась в попытках найти говорившего, но, заметив весьма спокойную, даже прохладную реакцию окружающих, взяла себя в руки и перестала вертеться, будто детсадовец в гипермаркете.

   Первое правило – не выделяться.

   – Добро пожаловать в Академию Трилистника! Вы выбрали лучшее из возможного. Уверены, вы все ознакомились с вводной информацией...

   А вот и не все.

   – …и спешите поскорее пройти под аркой, чтобы узнать, какой же лепесток станет вам опорой на ближайшие три года.

   Я вот, например, не спешу. Мне бы ещё приглядеться. Ну хоть чуть-чуть.

   Да и прочие поступающие, может, внутренне и рвались вперёд, но внешне проявляли завидную сдержанность. Наверное, и в цивильную очередь бы выстроились, кабы глашатай-невидимка не объявил, что порядок Прохождения определит сама арка. Точнее он назвал её артефактом, и я мысленно присвистнула. Нехилый такой артефакт... высотой с девятиэтажку.

   Я благоразумно осталась с уже знакомой Белоснежкой и напряжённо ждала дальнейшего развития событий. Как арка определит порядок? Как мы об этом узнаем? Выдают ли по ту сторону волшебные палочки? И мантии! Волшебникам они по закону положены, и я ведь видела в общежитии девиц в мантиях – или это личные наряды? Столько вопросов... Магия-магия! От нетерпения я едва ли не вспахивала землю копытом, а когда дождалась ответов, почти взвыла в голос.

   Арка-артефакт работала по принципу электронной очереди: каждую минуту меж белокаменных колонн просто вспыхивало имя поступающего, и он шагал вперёд, исчезая в розовом мареве.

   Я не подавала документов, не кидала бумажку с именем в Кубок огня или ещё в какую колдовскую утварь. Я не просто появилась из ниоткуда, а практически пришла из-за грани, и этот мир даже не в курсе моего существования. Ну и откуда, скажите на милость, там взяться моему имени?

   Это всё вахтёр виноват... «Если пройдёшь, всё остальное неважно», – мысленно передразнила я его. Если б сказал про очередь, может, я бы и успела кому надо имя сообщить, чтоб меня внесли в список. А так... прощай мечта. Прощай мантия и прочие академические плюшки. Помру никчёмным маглом, да ещё и вдали от дома и с позорной меткой ловчих на ладони.

   Я почти впала в уныние, но характер не пропьёшь, так что искра надежды всё равно тлела где-то в груди. А прижавшийся к ней тёплый дракончик потихоньку раздувал эту искру в яркое пламя. Мир же всё-таки магический. И арка не просто какой-то там архитектурный выверт, а целый артефакт.

   В общем, улыбаться я пока не могла, с каждым новым – не моим – именем губы дрожали всё сильнее, но я упрямо ждала. Меня даже не волновало, куда народ девается – да хоть в пасть монстра в качестве жертв! Я всё равно хотела пройти сквозь каменные врата и прикоснуться к чуду. Группы уменьшались, в какой-то момент и Белоснежка растворилась в тумане. Стоять в одиночестве было совсем неуютно, зато я запомнила её высветившееся имя – Делма Галлахер.

   Когда на площади осталось человек пятнадцать, включая меня, по щеке скатилась первая слезинка. Я быстро смахнула её тыльной стороной ладони и на миг зажмурилась, не давая разочарованию прорвать плотину, а когда открыла глаза... радостно пискнула и пулей рванула к арке.

   Майя Кузнецова! Розовый туман призывал Майю Кузнецову!

   За спиной зашептались, удивлённые то ли моей реакцией, то ли необычным для здешних мест именем, но мне было уже плевать. Я неслась навстречу мечте.

   Даже не притормозила на входе, так и влетела с разбегу в мутную мерцающую дымку и, поверьте, по собственной воле не остановилась бы. Меня остановили. Будто невидимая стена перед лицом выросла – благо хоть мягкая, так что я легонько отпружинила назад, покачалась секунду, размахивая руками в поисках равновесия, и наконец застыла. Поначалу вокруг, куда ни глянь, простирался только этот розовый туман. Причём чем дольше я в него вглядывалась, тем насыщенней становился цвет, так что вскоре я уже будто дрейфовала в зефирном море. Долговато дрейфовала. По моим расчётам, время зазора между абитуриентами давно прошло, и в меня уже должен был врезаться следующий призванный. Но не врезался. Я повертела головой, осторожно прошлась влево, вправо... выставила перед собой руку – стена никуда не делась. Но ещё секунда, две, и марево начало рассеиваться, являя моему взору величественную статую девушки с чем-то вроде лютни в руках. У её подножия мялась часть абитуриентов.

   – Приветствую нового заклинателя! – торжественно провозгласил всё тот же невидимый глашатай, и я радостно устремилась вперёд, но снова врезалась в ватную стену.

   В тот же миг дева с лютней подёрнулась дымкой, и вместо неё появился такой же огромный каменный мужчина с наполовину развернувшимся свитком в вытянутой руке.

   – Эм... – очень ёмко выразил мои мысли глашатай.

   У подножия второй статуи тоже толпились неофиты, и среди них я разглядела знакомую зелёную шевелюру. Счастливой «потомок ушедших рас» не выглядела.

   – Приветствую нового начертателя? – неуверенно произнёс глашатай.

   – Вы у меня спрашиваете? – возмутилась я, но к студенческой жизни рваться уже не спешила. Для начала снова вытянула руку – стена не исчезла.

   Внезапно грудь обожгло огнём, и я, вскрикнув, рванула вниз молнию толстовки, ничуть не сомневаясь, кто тут шалит. Боль была такая, что я ожидала увидеть обугленную дыру на футболке и клеймо в форме дракона на коже под ней, но от ткани лишь шёл лёгкий дымок. Подув в ворот, я укоризненно посмотрела на брошь, и та в ответ сверкнула глазами.

   – Приветствую нового хранителя! – с вернувшимся задором объявил глашатай, возвращая меня к реальности, и я подняла глаза.

   Туман окончательно развеялся, и предо мной выросла третья белокаменная статуя. Думаю, я даже не удивилась при виде широко распахнутых драконьих крыл. Под ними топталось куда меньше народу, чем под первыми изваяниями, и выглядели студенты куда как менее радостными, чем новообращённые заклинатели и начертатели. Разве что Белоснежка широко улыбалась и махала мне рукой. Что ж, она и не собиралась переживать из-за распределения.

   Я уверенно шагнула вперёд, ничуть не сомневаясь, что никакой стены уже нет, и тоже улыбнулась.

   И клянусь, каменная драконья морда, от которой я не отрывала глаз, довольно ощерила острые зубы.

ГЛАВА 5

Студентка

   Главное не давайте мне времени остановиться, выдохнуть и осмыслить происходящее, а то голова взорвётся.

   #Майямаг #познаваямир

   Белоснежка... то есть Делма Галлахер первая устремилась обратно под арку, едва невидимый глашатай поздравил нашу группу с новообретённым статусом хранителей. Он ещё что-то рассказывал о дальнейших наших действиях, но я, слегка оглушённая и завороженная слишком живыми глазами каменного дракона, слушала вполуха. А когда очнулась, Делма, точно вождь краснокожих, уже вела своё понурое войско прочь.

   Я тут же припустила следом, хотя с удовольствием бы задержалась и пощупала статую-покровителя нашего факультета-лепестка. Но вернуться к ней наверняка можно будет в любое время, а вот где потом искать сокурсников, я не знала. Ведь лучше приставать с вопросами к уже знакомой Делме, чем бросаться на всех подряд. Она по крайней мере уже в курсе, что я неместная.

   Я быстро обогнала еле плетущихся неофитов и бодро зашагала рядом с соседкой, но проходя под аркой – уже самой обычной, без всякого розового тумана, – напоследок оглянулась. Дракон подмигнул и, не вру, чуть опустил крылья, а в следующий миг подёрнулся дымкой и исчез. Я поняла, что мы вернулись на площадь, и по другую сторону каменных врат снова красуется озеро, попасть к которому, похоже, невозможно.

   Или нет?..

   Заинтригованная, я несколько секунд просто стояла, разглядывая арку и пропуская выходящий из неё народ, а когда поток иссяк, попыталась шагнуть обратно. Может, и удалось бы, кабы кое-кто не схватил меня за капюшон толстовки.

   – Куда! – ахнули над ухом, и, обернувшись, я уставилась на Делму. – Совсем сдурела?

   – К озеру, – прямо ответила я, высвобождаясь из её не по-женски сильной хватки. – Нельзя?

   Она фыркнула и сложила руки на груди:

   – Ну давай, попробуй.

   Вот откуда это в людях? Почему вместо объяснений всегда надо опускаться до провокаций и манипуляций? Я, конечно, упрямая, и в детстве спокойные объяснения не помогали. Мама могла сто раз сказать, что утюг горячий, но я всё равно тянула руки, пока один раз хорошенько не обожглась. Однако то ж в детстве! Все мы такими были. Но затем и нужен этот опыт, чтобы научиться слушать и принимать советы. И всё равно у родителей вошло в привычку молча наблюдать, как я на всех парах несусь к пропасти, и приговаривать: «Ну-ну, давай». Будто если не упаду, то и урока не извлеку. Как по мне, сомнительный метод воспитания, и вновь ощущать на себе знакомые приёмчики от фактически незнакомой девицы было не особо приятно. Тем более она меня знать не знала, так к чему эта поза?

   Я покосилась на Делму, на арку, снова на Делму и, всплеснув руками, сдалась:

   – Ладно. В чём подвох?

   – Надо же, – явно удивилась она. – Я думала, рванёшь проверять.

   И снова замолчала, а я начала терять терпение.

   – Так что? Арка схлопнется? Я вернусь к статуе и не смогу выбраться? В озере живёт Лох-несское чудовище, которое давно не кормили?

   – Какое-какое чудовище? – моргнула Делма.

   – Никакое, – пробормотала я, снова поворачиваясь к арке.

   Водная гладь так и манила...

   – Это омут знаний, – наконец снизошла до ответа соседка и, шагнув ко мне, замерла рядом, плечом к плечу. – Доступ к нему надо заслужить, да и то без проводника нельзя, затянет, не выберешься. Говорят, раз в году директор самолично сопровождает туда лучших студентов. Иногда даже первокурсников, но ради этого придётся пахать за десятерых. – Она вдруг фыркнула и махнула рукой. – У меня нет пока заветного вопроса для давно почивших старцев, так что сильно надрываться ради этой сомнительной чести не собираюсь.

   Я отмерла и с трудом оторвала взгляд от озера:

   – Так что будет, если попытаться войти просто так?

   – Да ничего, – широко улыбнулась Делма. – Просто выйдешь с этой же стороны.

   – Ну ты... – Я чуть не задохнулась от возмущения, но поскольку узнать хотелось ещё очень многое, решила пока не бросаться на единственного в меру общительного знакомого в этом мире. – А к статуям тоже только с директором под ручку?

   – Не, туда в любое время – порталы есть в главном зале.

   – Ага. – Я задумчиво пожевала губу. – А что с другой стороны арки?

   Вместо ответа Делма молча провела меня вокруг каменных врат, и с другой стороны была всё та же площадь и убегающие вдаль парковые тропинки.

   – Круто, – резюмировала я.

   – Надеюсь, на этом всё? Идём, нам ещё право на комнату подтверждать.

   Она так уверенно потащила меня обратно к общаге, что я только через несколько метров опомнилась. Впрочем, останавливаться и упираться не стала, только чуть обогнала Делму и теперь практически бежала перед ней спиной вперёд.

   – В смысле, право на комнату? Ты хочешь и дальше жить со мной?

   – Ты против? – Она изящно изогнула бровь, будто и не сомневалась в ответе.

   – Не то чтобы... просто не похоже, что тебе нужны друзья.

   Делма снова фыркнула – причём у каждого её фырка была особая интонация, и она ещё ни разу не повторилась.

   – Плевать на друзей. Я спокойно провела с тобой ночь в замкнутом пространстве и выспалась. Большего от соседей и не требуется.

   Вот теперь я остановилась, иначе б точно запнулась и упала.

   – Ты серьёзно?

   – Слушай, как там тебя... Мара...

   – Майя, – поправила я.

   – Пусть так. – Делма замерла почти вплотную ко мне и упёрла руку в бок. – В моей семье десять детей. Десять. Пятеро старших уже слиняли, но всё равно... всю мою жизнь по ночам кто-то храпит, кто-то стонет, кто-то смеётся, а кто-то выкрикивает пророчества. Я бы с удовольствием жила одна в глухом подземелье, но правила Академии этого не позволяют. Так что я просто буду рада соседке, которая по ночам умело изображает труп. Ты именно такая. Деревяшка тоже ничего, но она в хранители не попала, может, вообще домой теперь уедет. А так бы могли втроём остаться.

   История меня впечатлила, да. Причём настолько, что я не решилась её комментировать и выбрала более безопасную тему.

   – В той же комнате? Это можно?

   – Это всячески приветствуется. Но можем и в главном корпусе счастья попытать, там проживание смешанное. – Делма усмехнулась. – Я не против парней под боком, но вряд ли на сегодня там осталась хоть одна свободная комната.

    – Нет-нет, мне наша комната понравилась, – заверила я. – Я толком ничего не рассмотрела, но на первый взгляд всё прекрасно.

   – В твоём тоне мне слышится большое «но», – заметила Делма.

   – Я не уверена... что мне можно здесь учиться, – со вздохом призналась я.

   Арка аркой, магия магией, но должны же тут как-то проверять личность поступающих. А я всё ещё не узнала подробности своего попаданства и исповедоваться пока не собиралась, так что вариант «пустите меня поучиться, я из другого мира» отпадал. Мне нужна была более подробная легенда, более крепкая, и даже с ней – хоть какие-то документы.

   Так я думала, пока не увидела недоумённо нахмурившуюся Делму.

   – А ты полна сюрпризов, – протянула она. – Что не так? Жених против? Родители возмущены? Ну так тебе вроде не пятнадцать.

   – Мне двадцать пять.

   – Нормально. – Она ещё сильнее сдвинула брови. – Тогда что тебе мешает?

   – Я никаких документов не подавала, – выпалила я. – Просто приехала, и всё.

   – Ага. И?

   – И... кто ж меня так возьмёт.

   – Тьфу ты! – Делма всплеснула руками. – Опять забыла, что ты из глубинки.

   – Из России, – вяло поправила я, но вряд ли она услышала.

   Просто схватила меня за руку и потащила дальше, по дороге выговаривая:

   – Короче, ты сдала три теста. Первый – попала в Академию, значит достойна. Второй – арка тебя призвала, значит подтвердила дар. Третий – покровитель тебя принял, значит одобрил. Документы пусть всякие бездари в местечковые колледжи подают, а тут полностью исключён человеческий фактор, всё решают отголоски Айне.

   Я открыла было рот, чтоб уточнить про эти отголоски и непонятное Айне, о котором уже слышала от ловчих, но спросила почему-то о другом:

   – То есть были те, кто даже на территорию Академии не попал? И те, кого арка не призвала?

   – Угу. Насколько знаю, тебя как раз последнюю призвали, в порядке заселения. Все остальные отправились по домам.

   – Обидно, наверное, – пробормотала я.

   Делма хохотнула:

   – Странная ты, но спишь тихо, так что я всё ещё не прочь жить вместе. Ну?

   Мы как раз приближались к тому самому корпусу, в котором ночевали, и я наконец смогла его как следует рассмотреть. Волшебного в нём было примерно столько же, сколько в типовой трансформаторной будке. Иначе говоря, снаружи здание выглядело до того уныло, что уместнее бы смотрелось где-нибудь в промзоне любого российского городка, а не в десяти минутах ходьбы от мегамагической разумной арки. Пять этажей серого кирпича и мутных окон.

   Я бы, наверное, расстроилась, но всё ещё помнила уютную комнату на троих, а также роскошные залы самой Академии – уж они-то с лихвой компенсировали невзрачность общаги. В итоге в двери я шагала с широкой улыбкой, чем, кажется, немало напугала дяденьку вахтёра, караулившего нас у входа. Он отшатнулся, едва не упал, запнувшись о стул, но всё же поймал равновесие и уставился на нас с подозрением:

   – В главный корпус?

   Видимо, в его представлении такую радость могла вызвать только перспектива совместного проживания с парнями. Я покачала головой, потом повернулась к Делме и кивнула:

   – Согласна.

   – Мы остаёмся в прежней комнате, – тут же сообщила она вахтёру. – Про третью скажем позже.

   * * *

   Когда хочешь учиться, а не дают...

   #Майямаг #познаваямир

   Наша третья соседка объявила о своём желании остаться в той же комнате сама. Объявила довольно грубо и категорично, мол, если она нас не устраивает, то скатертью дорожка, а ей плевать, кого сюда вместо нас подселят. Мы с Делмой только переглянулись и пожали плечами. Под её критерии зеленовласка подходила, а мне бы в любом случае пришлось жить с незнакомками, и подозреваю, некоторые из них могли оказаться куда хуже командирши Делмы и обиженной на весь мир Ниамх.

   Да, имя своё она всё же назвала, но на том наше общение и завершилось.

   Делма тоже, получив желаемое, довольно быстро отдалилась. Сама разговоры больше не затевала, а на мои неиссякаемые вопросы отвечала довольно вяло и явно с трудом сдерживалась, чтобы всякий раз не закатывать глаза. Я не расстраивалась – главное, что хоть какую-то информацию удалось получить, и я уже не чувствовала себя слепым котёнком, а на второй день и вовсе оставила несчастную соседку в покое. Ничего, найдётся и другой источник, а если нет, всегда есть метод проб и ошибок. Порой болезненный, но зато надёжный.

   Первая вводная лекция для первокурсников всех лепестков стояла в расписании через неделю после Прохождения. И нет, это расписание никто нигде не вывешивал – его громко и со смаком озвучила та самая морда-будильник из потолка, давая понять, что ни проспать, ни прогулять, ссылаясь на неосведомлённость, у нас не выйдет. Я филонить и не планировала и начала занятий ждала с нетерпением, но и за эту неделю, выделенную на решение насущных проблем, была благодарна. Потому что лично у меня проблем скопилось слишком много...

   Самая главная из них – гигиена и внешний вид – решилась довольно быстро, но кровушки у меня выпила ого-го. Пришлось хорошенько побегать за смотрителем общежития, мистером Хили, которого я мысленно продолжала называть вахтёром, и поныть о потерянном багаже. Я не люблю изображать жертву, но иного выхода просто не нашла, и когда я со слезами на глазах предложила смотрителю меня понюхать, дабы убедиться в отсутствии элементарных средств гигиены и сменной одежды, он сдался. Ворчал, сплёвывал,