Оглавление
АННОТАЦИЯ
Когда человечество начинает осваивать просторы Галактики, энтузиасты рискуют жизнью ради прогресса и лучшего будущего своей цивилизации.
Хелена — программист, домашняя девочка, для которой семья превыше всего, — никогда об этом не мечтала и предпочитала держаться подальше от экстрима. Но так уж получилось — неосмотрительно подписала контракт, расторгать который себе дороже. А, как известно, благими намерениями вымощена дорога в Ад...
И теперь ей остаётся лишь ловить удачу за хвост!
ГЛАВА 1. Как важно не быть легкомысленной
Тик-так, тик-так, тик-так…
Пробившиеся сквозь сон едва слышные щелчки секундной стрелки антикварных настенных часов намертво вцепились в сознание. Так хотелось снова погрузиться в блаженное забытьё, да только этот звук никак не отставал. Страдальчески застонав, я натянула одеяло на голову. Не помогло. Мало того, ещё и выразительное «трям-трям» добавилось, окончательно вытаскивая в реальность.
Вот же пакость! И какому идиоту приспичило именно сейчас мне сообщение прислать? Впрочем, сама дура, надо было коммуникатор на беззвучный режим поставить, прежде чем лечь спать.
Я бы с удовольствием ещё повалялась в полузабытьи, вот только промелькнуло воспоминание о произошедшем вчера, и любопытство не позволило остаться безразличной. Ну а вдруг не очередной поток спама, а письмо от Анатолия?
Закинув руку за голову, нащупала на полочке над кроватью браслет. Не глядя надела на руку и, лишь коснувшись датчика разблокировки устройства, приоткрыла глаза. Над запястьем светился маленький прямоугольник — неяркий, подстраивающийся под слабое освещение комнаты с плотными шторами блэкаут. Я скользнула взглядом по панели уведомлений и аж подпрыгнула в недоумении, увидев заголовок письма — «Трудовой договор».
Сон слетел окончательно. Ткнула пальцем в сгусток голографических линий почтового интерфейса, разворачивая письмо.
«Хелена Юрьевна Коблина, сообщаем, что на основании вашего добровольного согласия и успешно пройденного тестирования подтверждён ваш запрос на трудовой договор. Вы включены в состав экипажа космического корабля дальней разведки. Дата отлёта, требования к багажу и должностные обязанности будут вам сообщены во время предполётного инструктажа, на который вам следует явиться…»
Строчки расплылись перед глазами — рука нервно затряслась. Что за подстава? Что происходит? Это ошибка? Или…
И тут же ледяным душем окатило осознание — то, что я вчера считала развлечением, оказалось настоящим собеседованием. Паника усилилась. Теперь затряслись не только руки, но и всё тело охватила нервная дрожь. Я даже не соображала, как натянула на себя джинсы, блузку, собрала волосы в хвост и бросилась в прихожую. Сунув ноги в кроссовки, дёрнула входную дверь.
— Ты куда? — с кухни раздался в спину голос мамы.
— Я скоро! Мне нужно срочно, — выкрикнула я, выскакивая на лестничную площадку.
Вниз неслась, перепрыгивая через две, а то и три ступеньки, напрочь забыв, что есть лифт. Выбежав на улицу, попала в суматоху машин, людей — это только мне, полночи не спавшей, казалось, что сейчас раннее утро. В действительности уже был разгар дня. Сообразив, что быстрее будет доехать на машине, я запустила приложение, оставив запрос. Пока ждала, показалось, что прошла целая вечность. Наконец рядом опустилось аэротакси, я запрыгнула на сиденье и набрала на панели адрес, который, к счастью, нашёлся в конце письма.
Убеждая себя, что произошла ошибка, недоразумение, всё поправимо и ничего страшного не произошло, смотрела на проносящиеся мимо высотки, летящие позади и впереди другие машины, ласковое яркое солнышко, освещающее зелёный ковёр растений внизу. Когда аэротакси начало снижаться, заходя на посадку, я уже почти успокоилась.
Уверенно выпрыгнула на посадочную площадку на крыше невысокого офисного здания и направилась к кабине лифта. Ехать вниз пришлось недолго, и створки открылись, выпуская меня в безлюдный коридор. Наверное, по причине выходного дня здесь не было столпотворения. Вертя головой и отыскивая нужный офис, я прошла до самой дальней двери, на табличке которой красовалось название «Федеральное рекрутинговое агентство» и было указано, что приём ведётся круглосуточно.
Передо мной разъехались прозрачные створки, за которыми виднелось немалых размеров помещение с матовыми перегородками. И тут же нахлынули звуки — сотрудники с кем-то вели переговоры, попискивала техника, мерно гудел принтер.
— Вы к кому? — раздался сбоку женский голос, но я, лишь мазнув взглядом по молодой девушке, вышедшей ко мне из-за перегородки, буркнула:
— Я сама знаю, куда мне надо!
И пока меня не остановили, бросилась вглубь помещения. Больше всего опасалась, что не застану на месте того, кого мне нужно увидеть. Но нет, повезло — он сидел за столом из закалённого стекла, в статусном кожаном кресле, и что-то сосредоточенно просматривал на виртуальном экране.
— Это что такое?! — я стремительно пробежала разделяющее нас расстояние и ткнула экран коммуникатора с письмом под нос мужчине.
Он аж отпрянул. Явно не ожидал меня увидеть, но быстро взял себя в руки и недовольно поморщился.
— Присядь хотя бы, — предложил. Вот только я была не в том состоянии, чтобы вести дискуссии. Да и по его реакции поняла, что подозрения мои не беспочвенные.
— Я требую объяснений! — непримиримо рявкнула.
— Какие объяснения? Контракт ты подписала, слово дала. Твои претензии смешны.
— Я ничего не подписывала! Я же не настолько дура, чтобы наняться на работу непонятно куда!
Анатолий закатил глаза, потрясённо что-то прошептал и, пробежав пальцами по клавиатуре, раскрыл на экране пару окон. Одно повернул ко мне, и я впилась взглядом в видео, на котором узнала саму себя, с азартом печатающую и смотрящую на виртуальный монитор. И тут же перед глазами развернулось второе окно, на котором красовался текст, а под ним отобразилась моя цифровая подпись. Вчитавшись, я сообразила, что это и есть тот самый трудовой договор.
— Ты меня обманул! Это подстава, я в суд подам! — зашипела, едва сдерживая злость на саму себя.
Он равнодушно пожал плечами.
— Подавай, только ты проиграешь. Юридически всё у нас составлено грамотно. И видеоподтверждение есть, что подпись поставлена добровольно. Кстати, рекомендую внимательнее посмотреть на пункт о неустойке за досрочное расторжение вне зависимости от того, произошло оно по решению суда или по твоей инициативе.
Пролистнув текст до конца и увидев цифры, я аж закашлялась. Сумма была настолько внушительной, что стало ясно — влипла я по уши. Мне всю жизнь придётся горбатиться на трёх работах и всё подчистую отдавать в счёт долга.
— Зря ты себя накручиваешь. Мы же тебя не в рабство загоняем. Работа как работа. Ну подумаешь, не на Земле. Зато каждый год в экспедиции оплачивается в десятикратном размере. Успокойся, проспись, нервишки подлечи. И через два дня приходи на инструктаж. Принимай решение с умом, а не на эмоциях.
Легко ему говорить! Он сидит в офисе на Земле и в космические дали не рвётся. Что ж сам в добровольцы не вызвался, раз в экспедиции всё так прекрасно?
Не желая отступать и расписываться в собственной слабости, припечатала прежде, чем уйти:
— Я на такое не подписывалась! Жди судебного иска!
Утром предыдущего дня
Строчки символов легко вылетали из-под пальцев и ложились на экран, сплетаясь в стройные ряды программного кода. Справа, на втором экране, он визуализировался в игровых персонажей и локации для них, а слева пестрел список элементов технического задания, которые я наметила себе на сегодня.
— Ты вообще меня слышишь? Я тебя третий раз завтракать зову, — оглушил гневный голос родительницы, распахнувшей дверь и заглянувшей в мою комнату.
— Сейчас, иду-иду, — откликнулась я. Мне осталось у этого перса доделать всего ничего — волосы и пара мечей. Зачем же отвлекаться?
— Мур-р-р, — словно соглашаясь с моими мыслями, мягко проворчала Крошка. Любимица моя, красавица, умница! Потянулась, удобнее устраиваясь на моих коленях и свернулась клубочком. Вернее, меховым шаром размером с добротный туристический рюкзак.
Я почесала её за ушком — высоким, с длинной кисточкой на кончике — и вернулась к работе.
Любуясь на плечистого, мускулистого орка с рыжими косами, в доспехах и полном вооружении, я нехотя отодвинулась от стола. С трудом спустив недовольно рыкнувшую кошку на лежанку, поднялась, потягиваясь и разминая затёкшие ноги. И лишь после этого потопала на кухню.
Мама сердито шинковала капусту, на меня даже не посмотрела. На кухонном столе сиротливо стояли тарелка с кашей, бутерброд и кофе… Холодные!
Я же всего на пять минут задержалась!
— А что, горячее было не накрыть? — укорила родительницу.
— Горячим оно было два часа назад.
— Я и не заметила, — буркнула, запихивая всё в микроволновку. Мама развернулась, наблюдая за мной, и тяжело вздохнула, когда я начала есть.
— Хелена, ты когда за ум возьмёшься? Взрослеть пора. Что за работа такая — фрилансер? Сегодня заказы есть, завтра нет.
— Нормальная работа, зато я сама себе хозяйка, и никто мне не указывает. Делаю то, что нравится, и тогда, когда хочется. Никакой обязаловки! Мам, ты чего? Нам разве денег не хватает? На одежду и безделушки я не трачусь. И вообще мне много не надо — еда да техника хорошая.
— Работа твоя несерьёзная, перед знакомыми стыдно. Целыми днями на нарисованных мужиков пялишься. Они-то тебя замуж не позовут! Так вся жизнь и пройдёт.
Я страдальчески застонала. Ну началось! Десятый раз по одному кругу.
— Какое «замуж»? Мне всего двадцать пять! Мы не в двадцатом веке, чтобы спешить вешать себе ярмо на шею. На себя посмотри — с отцом моим ты любовь закрутила, и где он? Ты к нему приехала, а он и не женился, и бросил тебя беременную в чужой стране. И за все эти годы ни слуху, ни духу о нём.
— Так я сама дура, понадеялась на его порядочность. Не послушалась мать. Ты-то такой глупости не сделаешь? — она обречённо махнула рукой. — Только ты, похоже, вообще ничего не сделаешь. Так и состаришься за компьютером в окружении десятка кошек.
— У меня всего одна любимица, — отрезала я, а мама возмущённо фыркнула:
— Зато жрёт за десятерых. Говорила я тебе: «Обычную дворовую бери». Зачем мейн-куна купила? Эта тигрица меня ни во что не ставит, я для неё пустое место, прислуга. Уверена, она и мужика твоего отвадит, даже если таковой и появится. Либо в ботинки нагадит, либо морду ему расцарапает.
— Кошки чувствуют, добрый перед ними человек или злой. А мне зачем тот, кто будет относиться ко мне плохо?
— Ты сначала хоть одного поклонника найди, а потом сканируй его моральные качества своей зверюгой. Да и кто на тебя позарится? Ты в зеркало посмотри — бледная как моль, даже не причёсываешься лишний раз, ходишь в спортивном костюме. Ты ведь ни разу не надевала платье, которое я тебе подарила! Впрочем, скорее снег летом выпадет, чем ты по своей воле прихорошишься.
На этом моё терпение иссякло окончательно. Я, конечно, не подросток, чтобы вестись на провокации, но почему-то сегодня эти претензии задели за живое. Зашвырнув тарелку с чашкой в посудомойку, я рванула в душевую. Вода всегда меня успокаивала, помогала привести мысли в порядок, вернуть себе спокойствие. Но не в этот раз.
Стоя сначала под бьющими струями, а потом под потоком тёплого воздуха, я по-прежнему чувствовала негодование. Да ещё и, шагнув в коридор и прислушавшись, уловила плаксивый голос родительницы, которая, видимо, жаловалась позвонившей ей подруге:
— Какой мужик на меня клюнет, если у меня такая непутёвая дочь? Подумает, что я плохая мать, раз она до сих пор не замужем и выглядит как пугало. Слушай, у тебя же племянник тоже неженатый? Может, сведём их?
Продолжение я слушать не стала, метнулась к себе в комнату. Ну, мама! Такой подставы от неё я никак не ожидала. Прекрасно поняла, кого она имела в виду, — видела я этого племянника, тот ещё «подарочек». Во-первых, в разводе он, а не неженатый. Во-вторых, ему под сорок, а выглядит на все пятьдесят. Толстый, неопрятный, самовлюблённый. Бр-р-р.
Торопливо принялась вытаскивать из гардеробной вещи. Наконец-то в дальнем углу нашла то самое пресловутое платье — мамин подарок. Оттуда же достала давным-давно забытую косметичку. Надеюсь, средства не просрочены и не засохли…
Результат меня устроил — через полчаса в зеркале отражалось очень даже симпатичное милое личико с эффектно подведёнными чуть раскосыми глазами, ярко выделяющимися на белоснежной коже. Длинные ресницы, пухленькие малиновые губы, румяна на скулах… Зелёные глаза незнакомки кокетливо на меня посмотрели, а я шутливо погрозила ей пальцем.
— Хелена, не обольщайся! Это только на один вечер, чтобы доказать маме, что у меня кто-то есть на примете, и она от меня отстала.
Расчесав волнистые рыжие локоны и одёрнув короткую юбочку неудобного платья, шагнула было в прихожую, но вспомнила, что под такой наряд кроссовки не подойдут. Вернулась в комнату и полезла на антресоли, искать туфли со школьного выпускного — я их лет семь не вытаскивала. Надеюсь, они мне всё ещё впору.
Обувка плотно облегала ступни, сжимая, видимо кожа ссохлась. Но выбора у меня не осталось. Ничего — расхожусь и привыкну.
— Ты что на ужин хочешь? У нас сегодня гость бу… — начала было мама и осеклась, когда заглянула ко мне. — Что с тобой?
— Я на свидание иду.
— Какое свидание? Почему утром не сказала? — ошалела родительница и в недоумении опустилась на диван. Они с подружкой наверняка договорились, что племянник явится в гости. И мне так радостно стало, что я очень удачно действую на опережение. Разрушу их коварные планы!
— Обычное. Сюрприз хотела сделать. — Демонстративно бросила взгляд в окно и припомнила ей её скепсис: — Снег не выпал.
— А как же… — пролепетала мама, наверняка придумывая, как объясняться с гостем, когда тот явится.
Я облегчать ей жизнь не стала, она у меня самой усложнилась. На сегодняшние вечер и ночь у меня были другие планы. Мне заказчику нужно было прислать файлы готовых игровых персонажей, и ещё одно техническое задание стояло на очереди. Ну да ладно, вернусь и всё сделаю.
Аэротакси доставило меня на парковку развлекательного центра — огромного комплекса зданий и парковой зоны, образующих фактически маленький город, где было всё. И виртуальный кинотеатр, и разные по статусности рестораны, и подиум, где проходили онлайн-показы мод именитых дизайнеров, и игровые залы — от компьютерных до требующих физических усилий, и аквапарк, и аттракционы, часть которых выходила на крышу и поднималась над городом. Была здесь даже гостиница для желающих передохнуть, набраться сил и продолжить развлечения. Ну и, разумеется, клубы. Разные, на любой вкус — от рокерских до любителей классики.
Я купила входной билет в молодёжную зону. Во-первых, зачем мне старики? Во-вторых, и цены здесь более демократичные. Вовсе незачем тратиться сверх меры и спускать деньги на ветер ради пары голограмм с «кавалером», лишь бы доказать маме его наличие.
Заглянув в пару секторов и прислушавшись к звучащим мелодиям, я остановила выбор на том зале, где диджей ставил приятную для слуха танцевальную музыку. Арендовать столик не стала, просто протиснулась сквозь дёргающуюся толпу и забралась на стул за барной стойкой. Робот-бармен тут же подъехал ко мне, услужливо высветив на своей груди перечень коктейлей. Ткнула в самый безобидный — по крайней мере, мне показалось, что «Манговый восход» не окажется слишком крепким. Всё же до рассвета-то дожить надо.
Потягивая через трубочку холодный освежающий напиток, из-под ресниц втихую рассматривала мужской контингент. Ассортимент, прямо сказать, не самый вдохновляющий. Те, которые мне казались подходящими, явно пришли сюда со спутницами, а свободные выглядели какими-то стрёмными — излишне развязными и не внушающими доверия. Вряд ли родительница поверит и оценит такого «жениха».
Весь мой запал быстро схлынул, накатило осознание — либо придётся возвращаться ни с чем, либо сидеть здесь до победного. Решив, что торопиться смысла нет — всё же время раннее, не самый пик посещаемости, — я поманила робота-бармена. Обзавелась второй порцией коктейля, потом третьей. Напиваться не планировала, но сидеть просто так казалось странным, а не пить не получалось — очень уж вкусным был напиток, я невольно бесконтрольно к нему прикладывалась.
Когда в очередной раз собралась сделать заказ, аж вздрогнула — меня опередила протянувшаяся из-за моего плеча мужская рука, дважды ткнувшая в совсем другую позицию. Один из появившихся бокалов неизвестный поставил передо мной, второй прихватил сам и присел на соседний стул.
— Извини, я позволю себе наглость угостить тебя.
Я заторможенно отвела взгляд от белого пенящегося коктейля и посмотрела на незнакомца. А ведь неплохой вариант! Дождалась! Физиономия, располагающая к себе, причёска аккуратная, тёмные джинсы, светлая рубашка с коротким рукавом, расстёгнутая до груди.
— Спасибо! — мило ему улыбнулась, прагматично прикидывая, в каком ракурсе лучше нас заснять и как быстро он позволит мне это сделать. Отпила глоток, закашлялась — очень уж крепким оказался напиток. Впрочем, оставил после себя настолько приятное послевкусие, что постепенно я и его выпила. К тому же разговор, который завязался между нами, увлёк.
Анатолий — именно так представился кавалер — оказался приятным собеседником. Признался, что редко бывает в подобных местах, посетовал на работу, которая требует полной отдачи, и потому сегодня от неё захотелось отвлечься. Мне всегда казалось, что те, кто занимается подбором персонала, не особо загружены. Существуют же базы резюме — вызывай соискателей и собеседуй на здоровье. Когда я ему это заявила, засмеялся в ответ:
— У тебя очень поверхностное представление. Ты, может, и не в курсе, но с квалифицированными специалистами напряжёнка. В резюме многие приписывают себе заслуги и умения, которыми не обладают.
— Я не вижу смысла в уловках. Всё равно ведь правда выплывает наружу. Считаю, что лучшие рекомендации — от тех, кто видел специалиста в деле. У меня, например, в профиле на сайте фрилансеров самый лучший рейтинг и отзывы. Хочешь, покажу?
Я не любила хвастаться, а сейчас захотелось создать о себе хорошее впечатление. Восхищённо взирающая на меня физиономия «жениха» добавит совместной голограмме достоверности.
Пока Анатолий изучал подсунутую ему информацию, я ухитрилась нас запечатлеть на камеру коммуникатора.
— Так ты программист? — перевёл на меня взгляд знакомец, и в глазах его засветилась необъяснимая радость. — Надо же, какое везение! У меня как раз проблемная вакансия есть, никак не могу найти человека.
— Наверное, платят мало, раз никто не соглашается, — фыркнула я, принимая от него очередной бокал.
— Нет, как раз наоборот. Слишком высокая, из-за этого и строгие требования к квалификации и навыкам.
— Что делать-то надо? — заинтересовалась я. Мне всегда казалось, что любой выпускник, мало-мальски освоивший учебный курс, разберётся со стандартными задачами. Впрочем, здесь явно что-то нестандартное. Любопытно, с чем эти неудачники не справились?
— Как я тебе на словах объясню? Я же в этом не понимаю. Проверочные тесты не я придумываю, и результаты не я проверяю.
Анатолий задумался, отодвинул свой бокал и с шальным азартом предложил:
— Хочешь, поехали прямо сейчас в офис? Я тебе покажу задания.
Я нервно засмеялась. Обычно мужики из клубов девиц в постель тащат, а этот — к себе на работу.
— На ночь глядя? — провокационно спросила, намекая, что он врёт. — Ты уверен, что в таком состоянии я смогу хоть что-то нормально воспринимать? Ты же меня напоил!
— Во-первых, наш офис работает круглосуточно. Во-вторых, ты сама пила. В-третьих, ты же посмотреть хочешь, а не пройти реальное собеседование, — выкрутился Анатолий и подстрекающе задумчиво сообщил: — А знаешь, я тут подумал, если ты в таком состоянии справишься с заданием, то боюсь представить, на что ты способна на трезвую голову!
Это был лучший комплимент, который мне доводилось слышать, и теперь так не хотелось мужчину разочаровывать. И подозрение, что едем мы не туда, куда он обещал, отступило на второй план. Впрочем, нет, не обманул — действительно аэротакси доставило нас на крышу какого-то офисного здания.
Лифт, коридор, огромный зал, разделённый полупрозрачными перегородками, за которыми явно работали сотрудники — всё это пронеслось мимо, как в тумане…
Меня посадили в один из отсеков, и я ахнула от восхищения, оценив дорогущую, проецирующую виртуальные экраны технику. Аж руки зачесались с ней поработать. Потому рассердилась, когда окно с текстом перекрыло мне обзор на тестовое задание. Мазнула взглядом по первым строчкам.
«Согласие на использование персональных данных для проведения отборочных испытаний…»
Не задумываясь подтвердила запрос — это же не настоящее собеседование, а для развлечения. И вообще не факт, что я его пройду. Анатолий никуда не ушёл, остался стоять у меня за плечом, и это ещё больше стимулировало, хотелось доказать ему, что я не вру.
Задания шли нескончаемым потоком, постепенно усложняясь. Я даже тесные туфли скинула, уже сил не было терпеть. И когда вместо очередного вопроса вновь вылезло тестовое окно с безумно мелким шрифтом, в недоумении оглянулась на Анатолия.
— Нужна цифровая подпись, чтобы завершить тестирование, — пояснил он.
— Ладно, — зевнула я. Не читая прокрутила текст до конца и в пустой ячейке изобразила подпись. Мой коммуникатор пиликнул, подтверждая обмен данными, и экран погас.
— А итог где? — встрепенулась я, возмущённая таким поворотом.
— Завтра письмо получишь, там и увидишь результаты. Идём, я закажу тебе такси.
То, что он не вызвался проводить меня до дома, не слишком порадовало. А с другой стороны — я же и не рассчитывала на отношения! Может, и к лучшему, что он ко мне не прилип. Главное — для мамы доказательства все есть…
Спустя два дня
Эмоции улеглись. Да, не сразу, да, я побегала по потолку, да, побила посуду — в переносном смысле, разумеется.
Но наконец пришло разумное осознание, что винить некого. Я сама дура, и надо было думать головой, прежде чем что-то подписывать. И пить надо было меньше. Влипла по уши ради фиктивной голограммы, которую маме в итоге даже не показала.
Само собой, ни до какого суда дело не дошло. Я лишь осторожно попросила консультацию у мужа подруги, который работал юристом в какой-то фирме, и переслала ему копию договора, пришедшего мне вместе с письмом-извещением. В итоге он подтвердил то, что сказал Анатолий. Проще уж смириться с ситуацией, а не биться как рыба об лёд и не добавлять себе проблем. Тем более я же не пожизненный контракт подписала, а всего лишь разовый. Длительность его, конечно, не указана, но полёт не может быть бесконечным, когда-нибудь он закончится.
Впрочем, это не помешало мне написать анонимное заявление в прокуратуру, указав на сомнительные методы, которыми пользуются некоторые рекрутеры, когда работают с клиентами. Если Анатолия и не уволят, когда проведут проверку, то хотя бы нервы помотают. Маленькая месть, а приятная… И справедливая!
Успокаивая себя этими мыслями, отправилась на предписанный инструктаж. Пригласили нас в большой конференц-зал, и уже на подходе к нему в коридоре я слышала громкие мужские голоса, которые что-то обсуждали. Вроде не опоздала, но остановилась у дверей. Интересно стало, о чём же там беседуют.
Удалось выхватить лишь пару фраз «Дай бог, нормально сработаемся. Все из разных мест» и «Все собрались? Не в курсе сколько народа?», когда за спиной раздался приятный мужской голос:
— Вы в составе полётной группы? На инструктаж?
Я обернулась и упёрлась взглядом в коренастого, невысокого мужчину испанской наружности — смуглая кожа, тёмные вьющиеся волосы, бородка-эспаньолка… Карие глаза смотрели с лёгкой насмешкой — мол, понимаю, почему ты под дверью стоишь. Подслушиваешь!
— Так и вы, похоже, туда же, — не полезла за словом в карман и предположила: — Не капитан ли?
Он улыбнулся, наверняка польстило ему моё предположение.
— А что? Похож? — эффектным жестом пригладил волосы на висках, прихорашиваясь.
— Если пиратскую шляпу надеть, чёрную повязку на глаз нацепить и попугая на плечо посадить, то вылитый капитан флибустьеров.
Незнакомец заразительно захохотал и, отсмеявшись, наконец представился:
— Нет, техник я. Электрик. Николас Дуке́.
А я ответить не успела, в нашем направлении шли ещё двое мужчин — Анатолий и низенький бритоголовый бородатый субъект восточного типа. Если бы не строгий военный китель, то я приняла бы его за буддийского монаха.
— Закрыто, что ли? — с недоумением спросил рекру́тер. Со мной избегал встречаться взглядом, потому посмотрел на Николаса. А тот дёрнул за ручку.
— Нет, никаких проблем.
Вместе с ними я шагнула в конференц-зал. При нашем появлении разговор затих, а присутствующие с любопытством принялись нас рассматривать. Я присела в отдельно стоящее кресло, так, чтобы всех видеть. Пока «монах» с Анатолием колдовали у проектора, запуская презентацию, успела составить первое впечатление о тех, с кем придётся работать.
Восемь мужчин, самой разной наружности и возраста, расселись на первом ряду. Две женщины — блондинка бальзаковского возраста и миловидная кудрявая тёмная шатенка лет тридцати — как и я, устроились чуть в стороне. Похоже, я тут самый молодой персонаж. Надеюсь, ко мне не будут относиться как к ребёнку.
— Давайте начнём, — подал голос «монах» и представился: — Касим Кемелевич Хадаев, капитан «Ариадны»…
На виртуальном экране, сформировавшемся за его спиной, возник тупорылый корабль с короткими толстыми «крылышками» и длинным «хвостом», похожий на изрядно разжиревшего ската.
— На нём нам с вами предстоит совершить десять прыжков в гиперпространстве…
Я едва нервно истерически не засмеялась. Десять?! Даже один прыжок может стать роковым. Я-то думала, это будет полёт в обычном пространстве, а не серия попыток самоубийства. Конечно, не особо этой темой интересовалась, но часто натыкалась на передачи, где она была благодатной почвой для разного рода обсуждений. И потому прекрасно знала, что десять лет назад изобрели гипердвигатель, который совершил прорыв в дальности перелётов, позволил двигаться со скоростью выше световой и выйти за пределы Солнечной системы.
Поначалу это открытие вызвало эйфорию, ажиотаж, всплеск количества желающих осваивать просторы космоса. Но очень быстро пыл дилетантов угас, потому что оказалось, что в гиперпространстве невозможно ориентироваться. Равнозначно как в невесомости, если закроешь глаза, уже не знаешь, где верх, а где низ.
Буквально пять лет назад проблему навигации решили — выяснили, что всё подпространство пронизывают квантовые струны. То есть можно искусственно вызывать их колебания с разной частотой и, ориентируясь на них, строить маршруты. И устройства, способные это делать, стали называть маяками. Всё бы хорошо, но и в этом решении оказались свои подводные камни. Маяки должны охватывать всю Галактику, и в немалом количестве. Я слышала цифры порядка полутора тысяч. А те, кто отправляется их монтировать, летят фактически вслепую…
— Не слишком ли много маяков для одной команды? — видимо думая о том же, вякнул кто-то. — Мы же можем угодить в недра звёзды, чёрную дыру, столкнуться с кометой, вылететь за пределы Галактики…
— Стоимость одного маяка меньше, чем стоимость прыжка в гиперпространстве. Компании дешевле потерять корабль и маяки и выплатить наследникам компенсацию за гибель экипажа, чем обеспечивать регулярное возвращение на Землю.
У меня по спине прошёлся неприятный холодок. Погибать я не планировала! Не знаю, под каким соусом остальные в экипаж угодили — добровольно или, как и я, по дурости. Но то, что желающих заработать подобным образом не так уж и много, я слышала. Понятно стало, на что жаловался Анатолий, когда подсел ко мне в клубе. Наверняка из тех, кто хотел бы полететь, специалистов найти сложно, а мало кто из профи горит желанием рисковать собой.
— Наша задача стандартная, — продолжил Касим. — Совершаем гиперпрыжок, в точке выхода определяем своё местоположение и удостоверяемся, что поблизости не установлено другого маяка. Технически они конфликтуют между собой, так что минимальный доступный радиус установки — один парсек. Если всё в порядке, то летим к ближайшей планете и монтируем на ней маяк. Разумеется, с рядом условий. Во-первых, планета должна быть необитаемой и ни в коем случае не иметь разумной жизни. А если всё же обнаружится жизнь, то допустима лишь примитивная и неспособная нанести вред маяку ни сейчас, ни в будущем. Во-вторых, внешние природные факторы тоже нужно учитывать, они не должны разрушить маяк. За его работоспособность мы несём полную ответственность.
— Если все прыжки окажутся неудачными и нам не удастся установить ни одного маяка? — поинтересовался кто-то. — За это будут штрафовать? В тексте договора не прописано, что конкретно мы должны делать.
— Вы получаете зарплату за фактически проведённое в космосе время, — вмешался Анатолий. — Пробыть там дольше, чем позволяет запас топлива, у вас не получится. И обмануть нас, отсидевшись где-то в тихом местечке, не выйдет. Система корабля зафиксирует ваш маршрут, и, если погружений будет меньше десяти, вам заплатят минимум.
— Что касается работы каждого из вас, то мне передали должностные инструкции и ваши контакты. После инструктажа каждый их получит персонально и ознакомится, — объяснил капитан. — Не вижу смысла сейчас тратить на это время. У нас есть более важные дела…
«Дела» оказались бюрократическими: нам выдали бланки завещаний, заставили заполнить, уточнили реквизиты для перечисления зарплаты. В это же время нас по одному приглашали в соседний зал для медицинского экспресс-обследования. Несомненно, больше формального, чем призванного отсеять негодных. Лишь после того, как довольный проделанной работой Анатолий слинял, у нас появилась возможность представиться друг другу, назвав имя и должность.
Возвращалась я домой не с самым оптимистичным настроем. Ни с кем не хотелось разговаривать, никого не хотелось видеть…
— Хелена, ты последние дни какая-то странная, — глядя, как я уныло ковыряю вилкой котлету, проявила заботу мама.
— Ты же хотела, чтобы я серьёзную работу нашла. Я и нашла. Серьёзнее некуда, — буркнула я, понимая, что придётся признаваться. Всё и рассказала. Думала, родительница ужаснётся, распереживается, начнёт причитать. Только её реакция оказалась совсем иной:
— Восемь мужчин? Неженатых? И всего три женщины? — радостно всплеснула руками. — Такое везение! И выбор есть, и при деньгах они будут — не голь перекатная!
Я лишь закатила глаза — кто о чём, а вшивый о бане. Но по крайней мере, моральный груз того, что я оставлю маму одну, свалился с плеч. Тем более я мешаю ей строить личную жизнь.
ГЛАВА 2. Шила в мешке не утаишь
— Сиди тихо, Крошка. Жди меня, наберись терпения, а то выкинут тебя в космос. Я вернусь и принесу что-нибудь поесть из камбуза… — увещевала я, сидя на койке и поглаживая испуганно вытаращившую глаза кошку, намертво вцепившуюся когтями в покрытие койки. От невесомости шерсть моей любимицы топорщилась во все стороны, и она напоминала меховой шар.
Да, я нарушила правила, которые мне прислали вместе с должностными инструкциями. В них чёрным по белому было написано, что проносить на борт животных и продукты категорически запрещено. Но расстаться со своей питомицей, оставить её на попечение мамы я не смогла. До последнего нервничала и боялась, что при досмотре в космопорте контрабанду обнаружат. Но мне повезло — наш багаж не проверяли, видимо рассчитывая на сознательность экипажа. Так что Крошка, которой я заблаговременно дала снотворное, мирно спала в рюкзаке и благополучно оказалась на борту. Даже не проснулась во время старта, когда перегрузки вжимали нас в койку — меня, пристёгнутую ремнями, и кошку в моих руках. Понятно, что скрывать её долго наверняка не получилось бы, но я надеялась уговорить капитана. Жестоким и способным убить живое существо он мне не показался.
Напоив любимицу из шприца и закрепив ей на попе памперс, я, неловко цепляясь за поручни, вышла в коридор — капитан перед стартом предупредил, что, когда наступит невесомость и корабль окажется на орбите, он ждёт экипаж в кают-компании.
Идти, не понимая, где верх, а где низ, шлёпая магнитными ботинками, прилипающими к металлическому покрытию, было долго и сложно. Потому пришла я последней — все, кроме пилота, уже сидели в креслах, пристегнувшись ремнями. Я заняла свободное сиденье у самого входа, и Касим тут же заговорил:
— У нас две недели полёта в обычном пространстве до выхода в точку погружения. Прошу не тратить это время понапрасну. Каждый из вас имеет свою зону ответственности. Те, кто будет заниматься установкой маяков, сориентируйтесь в местах хранения запчастей, ознакомьтесь с комплектацией и инструкцией по сборке, чтобы не суетиться, когда начнётся непосредственная работа. Остальные, надеюсь, тоже найдут чем полезным заняться. Если почувствуете себя плохо, без промедления обращайтесь в медблок к Светлане Мировне. Это позволит локализовать инфекцию, если вдруг мы пронесли её на борт. Вы мне нужны здоровые… Что касается питания. Для каждого из вас на Земле составлен оптимальный рацион, и система камбуза будет выдавать вам индивидуальный, сбалансированный по питательным веществами паёк.
Я мысленно себя обругала. Такого я никак не ожидала. Делиться с Крошкой едой не проблема. Проблема — какой будет эта еда. Она привереда, овощи есть не станет.
— Не переживай, я могу делиться с тобой чем-нибудь вкусненьким, — неожиданно услышала я голос Николаса и вздрогнула. Он что, мысли читает?
Наверное, мой взгляд был очень выразительным, потому что его пухлые губы растянулись в улыбке, а вот объяснение стало банальным:
— Ты, видимо, любительница хорошо покушать, и невесомость аппетита тебе не испортила. Хотя по твоей фигуре и не скажешь, что ты переедаешь. Интересно, на какие виды физической активности тратишь столько энергии? Могу составить компанию, обращайся.
Намёк был настолько явным, что я с трудом удержалась — так хотелось его грубо отшить. Перевесила осторожность — ведь сложно предсказать, как он отреагирует. Мне конфликт не нужен, пусть лучше будет другом, чем врагом.
Словно выручая меня, капитан сообщил:
— А ещё у нас есть тренажёрный зал. Рекомендую им не пренебрегать. Раз в день зарядка обязательна. В невесомости мышцы быстро атрофируются, сами не заметите, как это произойдёт. А мне нужен сильный и выносливый экипаж.
— Вот туда и будем ходить вместе, — подмигнула я Николасу, а в ответ получила разочарованную физиономию. И на что только он надеялся? Рассчитывал, что я сразу прыгну к нему в постель? Он, конечно, красавчик, но не единственный мужчина на корабле, потому и форсирует события. Конкуренция ему ни к чему, а полёт явно будет долгим.
Впрочем, я пробежалась взглядом по мужскому контингенту и быстро поняла, что выбирать особо не из кого. Пожалуй, только Николас и был здесь самым подходящим. Остальные либо намного старше, и представить себя с кем-то из них мне было сложно, либо не вызывали симпатии. По крайней мере, один из механиков, пусть и молодой, но весь покрытый татуировками, больше отталкивал, чем привлекал. Взгляд и поведение у него были нахально-развязными, а в речи проскакивали жаргонные словечки. Не преступник ли он, случаем?
Во время ужина мои подозрения подтвердились. Парень потребовал, чтобы мы его называли не по имени, а по прозвищу, которое ему привычнее, — Плющ. Мол, он такой же вездесущий и цепкий. И о том, что ему срок скостили в обмен на согласие полететь в экспедицию, тоже рассказал, и причину ареста не скрыл:
— Да на ерунде загребли. Я цацки из богатого дома тащил, не все камеры отключил, недооценил систему безопасности. Вот и отдуваюсь теперь. Уж лучше так, чем в камере, — он развязным жестом положил руку на спинку кресла, в котором сидела каштановая шатенка — Кира.
— Мне в рубку пора, — подскочила девушка.
Вряд ли сейчас там требовалось её присутствие, хоть она была связисткой. Вероятнее всего, ей не хотелось подобного внимания. Но Плющ, оправдывая своё прозвище, крепко вцепился в тонкое запястье.
— Ты, парень, не наглей. Имей уважение к женщине, — вступился за неё Леонид. Худощавый невзрачный мужчина интеллигентного вида… Сомнительно, что преимущество в драке будет за ним.
— А то что? Драные шмотки мне выдашь? — провокационно заявил Плющ, намекая, что возможная месть завхоза его не пугает.
— Будешь нарываться — зубов не досчитаешься, — неожиданно вмешался Николас.
— Тебе одной девки мало? Чего перед второй выделываешься? — набычился и начал подниматься долговязый вор, даже про Киру забыл. Она выдернула руку и, неловко отрывая липнущие к полу ботинки, бросилась на выход. Николас тоже подскочил, вцепляясь пальцами в столешницу.
— Так, парни! А ну-ка, прекратили! — сидящие за вторым столом мужчины поняли, что назревает драка. Пусть в невесомости возможности буянов и ограничены, но если сцепятся, то приятного будет мало. И попытались воззвать к разуму: — Нам в этой консервной банке ещё лететь и лететь. Надо друг за друга держаться, а не морды бить. Важнее выживание, а не личные амбиции.
Задиры ещё несколько секунд стояли, ожидая, кто первым отведёт взгляд. В итоге оба одновременно обернулись, потому что в камбуз зашёл капитан и рявкнул:
— В карцер захотели? Я же просил не провоцировать конфликты. Ещё одна жалоба — и приму меры!
— Вот же стерва, настучала! — проворчал Плющ, усаживаясь обратно и продолжая ужинать. — Ничего не предвещало! Что я такого сделал?
Ну надо же… Я даже опешила. Думала, что Кира просто сбежала! А она двуличная оказалась. Кажется, права поговорка, что в тихом омуте черти водятся. Вроде с виду неконфликтная — наглецу ни пощечины не залепила, ни в морду не дала, ни послала его. Предпочла действовать чужими руками, сняла с себя ответственность, желая, чтобы все проблемы решали за неё.
Однако её тактика и угроза Касима сработала — в последующие дни экипаж вёл себя безукоризненно. Правда, в большинстве мужчины не пытались сдружиться, все держались особнячком. Возможно, кто-то из них и рад был бы подкатить к Светлане, но она оказалась женщиной с характером. Однажды бригадир техников, Халид, как шальной выскочил из медкабинета передо мной и Николасом, едва не сбив нас с ног…
— Что с ним? — удивилась я. Странно. Может, ему плохо стало?
Николас пожал плечами, зато потом по секрету рассказал в лицах, как этот озабоченный, прикинувшись больным, попытался зажать и облапать медичку, а в итоге получил болезненный укол и обещание сделать клизму, если симулянт явится в другой раз не по делу.
После этого никто на рожон не лез. А Кира старалась большую часть времени проводить в рубке. Сначала я думала, что она боится пересекаться с Плющом, и, пересилив своё нежелание обзаводиться подругами, предложила вместе ходить в тренажёрный зал и обращаться ко мне, если ей захочется поболтать. Но вскоре выяснилось, что причина её увлечённости работой сидит в кресле пилота.
— Эрик такой классный, симпатичный, — вдохновенно вздыхала Кира, забывая о тренировке. — Я с первого взгляда в него влюбилась, ещё когда мы на инструктаже сидели. Даже не ожидала, что такое возможно. Ты не думай, я не ради замужества сюда отправилась. Мне сестре на операцию деньги нужны. На Земле столько не заработаешь.
В эпитетах пилоту я была с ней согласна. По совокупности эффектности внешности и возраста он на равных с Николасом, пусть и совсем другой типаж — голубоглазый блондин. Не пшенично-жёлтый, скорее пепельный, с тёмными корнями… Но не похоже, что крашеный. Видимо, волосы сами по себе, отрастая, теряют пигмент.
Наверное, не выбери его Кира, я была бы рада, если бы он обратил на меня внимание. Но влезать в чужие отношения — явно не вариант. Я считала это бестактным.
Вот и приходилось вынужденно принимать ухаживания другого кавалера. Благо они сопровождались бонусами, которые исчезали в ненасытной пасти Крошки.
— Мне всегда казалось, что женщины на сладкое падки, — как обычно перекладывая мне в тарелку мясные куски из своего рагу, удивлялся Николас.
— Я неправильная женщина, — отшучивалась я и утаскивала в каюту добычу…
Всё это время мне удавалось «воровать» незаметно, но везение не может быть вечным… Вот и настал день, когда мне не повезло — на выходе из камбуза я столкнулась с капитаном.
— Забирать еду в каюты запрещено, — припечатал он, с недовольством посмотрев на контейнер в моих руках. — Хелена, вы невнимательно читали правила?
— Вы не так поняли, она в утилизатор это несла, — Николас суетливо выхватил контейнер и отправился его выбрасывать.
Касим ничего не ответил, покачал головой и поспешил получить свой паёк. А я выругалась сквозь зубы. И что теперь делать? Крошка ведь останется голодной…
Почувствовала, как Николас, подхватив меня под руку, повёл в коридор. Там, развернув лицом к себе и воровато оглянувшись, вытащил из-под куртки помятый контейнер.
— Спасибо! — я настолько обрадовалась, что обняла его и поцеловала в щёку.
— Давно бы так, — приосанился мужчина. — Кстати, можешь и в губы целовать, я не возражаю. И может… — Он таинственно приглушил голос: — Может, расскажешь, что ты скрываешь? Просто так еду в каюту не носят. Обещаю, я тебя не выдам.
Разве после такого благородного поступка я могла солгать?
Увидев встрепенувшийся на звук раскрывающейся переборки пушистый комок, Николас аж присвистнул от удивления. Кошка вытянула лапы, потягиваясь, почувствовала, что попа поднимается над лежанкой, и торопливо впустила когти в обивку койки. Сноровисто полезла на стену, благо та была покрыта мягким упругим материалом. В мои руки прыгнула уже привычно, оттолкнувшись от стены.
— Крошка, ты так проголодалась? Маленькая моя…
— Ни фига себе маленькая, — ошалев, выдавил Николас.
Глядя, как я, сидя на койке, скармливаю мясные кусочки любимице, с беспокойством уточнил:
— Ты хоть понимаешь, что наделала?
— Что такого? — не поняла я его претензий.
— Мы же во время прыжка должны находиться в капсулах гибернации. Иначе живой организм не выдерживает перехода в гиперпространстве. Она у тебя погибнет.
У меня от ужаса аж в глазах потемнело и во рту пересохло. Я едва смогла выдавить:
— Почему нам ничего об этом не говорили? Я думала, у нас полёт без анабиоза.
— А зачем вообще экипажу об этом знать? Я в курсе, потому что занимаюсь не только электрикой, но и обслуживанием капсул.
— Николас! — схватила его за руку. — Помоги! Может, получится поместить Крошку в одну капсулу со мной?
— Задала ты задачку, — он выразительно почесал в затылке и присел рядом. Протянул руку, намереваясь виновницу проблем погладить, и резко отдёрнул — раздалось угрожающее шипение. В мой комбинезон впились выпущенные когти, а любимица изогнулась, выгибая спину горбом.
— Какая-то она дикая у тебя, — обалдел брюнет.
— Крошка, прекрати! Что на тебя нашло? — пожурила я питомицу и извинилась: — Она чужих опасается. Привыкнет.
— Плохо, что так реагирует. Как её в капсулу посадить? Тем более надо провернуть это скрытно от экипажа, а капитан всегда последним ложится в капсулу. По инструкции так положено. Он всё увидит… И мне как-то придётся объяснять, что расход ресурсов увеличится.
Наверное, я выглядела настолько удручённой, что Николас меня приобнял и успокоил:
— Ладно, я что-нибудь придумаю. Только… — Его ладонь скользнула по моей руке, по плечу, переместилась на бедро, ласково погладив. Он склонился к виску и интимно прошептал на ушко: — А что мне за это будет?
Намёк на способ оплаты был очевиден. И, как бы мне ни хотелось его оттолкнуть и предложить другой вариант, я понимала — он не согласится. А жизнь любимицы дороже моей гордости! Потому пришлось вытерпеть губы, жадно захватившие в плен мои. С трудом я смогла отстраниться от него и потребовать: — Сначала придумай, как действовать будешь.
— Придумаю, — многозначительно пообещал «любовничек» и принялся выспрашивать размер, вес и частоту дыхания Крошки.
Он исчез в коридоре за раскрывшейся створкой, а я, приняв «душ», — по сути, просто обтерев влажной салфеткой тело и подержав голову в ионизаторе, чтобы очистить волосы, — отправилась спать. Привычно пристегнулась ремнями к койке, не желая во сне улететь к потолку, почесала за ухом забравшуюся под бок кошку…
А когда проснулась, Крошки уже рядом не было. Я всю каюту обыскала, но любимицу не нашла. Вентиляция забрана прочными решётками, а куда ещё она могла подеваться, я даже представить не могла! И от ужаса аж волосы встали дыбом, хотя в невесомости они и так разлетались в стороны.
Лишь когда при моём приближении переборка раздвинулась, я опомнилась, что, когда Николас ушёл, на ночь забыла её заблокировать. И похоже, Крошка отправилась изучать корабль. Или жрать на камбуз — что вернее!
Я даже себя в порядок не привела, рванула туда же, надеясь, что успею перехватить её раньше. Едва не застонала, когда на подходе к столовой, услышала:
— Какая ты голодная! Откуда только взялась? Где пряталась столько времени? Ешь!
Я растерянно перешагнула порог и увидела, как сидящая на коленях у капитана Крошка умильно жмурится и ест из его рук. Ещё и оглушительно мурчит. Предательница! Променяла меня на жратву!
С одной стороны, ситуация напрягала, а с другой, я облегчённо выдохнула — теперь Крошке не грозит оказаться за бортом.
— Смотри, Хелена, какая у нас нелегальная пассажирка! — добродушно сообщил Касим и предположил: — Видимо, в космопорте пробралась. Надо же, какая хорошенькая, пушистая. И ведь породистая! Зачем только от хозяина сбежала, дурочка?
К моему везению или невезению кошка успела избавиться от памперса, а значит, сложно доказать, что на борту корабля за ней ухаживал человек. Зато возникла дилемма — признаваться или нет, что «пассажирка» моя. В голове тут же прокрутились все возможные варианты. Самый очевидный — промолчать. Понятно теперь, что Крошку никто не обидит, будет она спокойно ходить по кораблю. А если и проявит ко мне какую-то особую любовь — разве это подозрительно? Ну выбрала кошка себе в хозяйки девушку, так что с того?
Проблема в том, что Николас в курсе. Он может ляпнуть правду не подумав. Или намеренно станет шантажировать меня тем, что расскажет всё капитану. Это нежелательный вариант. Проще и безопаснее признаться самой.
За те мгновения, пока я раздумывала, за моей спиной раздались шаги, и в камбуз вошёл Леонид. На его худощавом остроносом лице читалось невероятное потрясение, а в пальцах завхоз брезгливо держал белый пакетик, источающий очень своеобразный «аромат».
— Капитан, откуда у нас грудной ребёнок на корабле? И что он делал у машинного отделения?
Ждать, пока они придумают ещё какое-нибудь невероятное объяснение, я не стала и покаялась. Конечно, Касим в итоге посмотрел неодобрительно, но ограничился порицающим вопросом: «Надеюсь, это единственный сюрприз, который вы подготовили?». Пришлось клятвенно заверять, что плохого у меня в мыслях не было и я нарушила правила исключительно ради спокойствия любимицы.
Про проблему анабиоза для животного капитан тоже вспомнил:
— Ну, раз она твоя, посадишь её в свою капсулу. Я Николаса предупрежу, чтобы настройки скорректировал…
Радостная, что всё так хорошо сложилось, я с этого дня дверь в каюту не запирала, позволяя своевольной питомице гулять по кораблю. А вот памперсы пришлось закреплять изолентой, чтобы не сваливались и не обнаруживались в самых неожиданных местах.
Единственным, кто не разделял ни мою радость, ни всеобщее умиление экипажа, был Николас. Он ведь потерял такой козырь и возможность мной манипулировать! Впрочем, обвинять меня и закатывать скандал не стал — с достоинством принял поражение. Однако же его пыла это вовсе не охладило — ухаживать он продолжил, по-прежнему пытаясь добиться взаимности.
ГЛАВА 3. Новичкам везёт
Открыв глаза, не сразу поняла — кто я, где я и что вообще происходит. Перед глазами мутно переливалась перламутром какая-то плёнка, а тело словно затекло от долгой неподвижности. С трудом пошевелив пальцами, я наконец вспомнила — капсула гибернации! Получается, прыжок в гиперпространстве закончен.
Дышать стало легче — содержание кислорода явно увеличилось, подо мной волнами задвигалось массажное покрытие, восстанавливая кровообращение и напоминая, что нужно шевелиться. По телу побежали колкие мурашки, и наконец плёнка лопнула, растекаясь как мыльный пузырь и открывая взгляду металлический потолок отсека.
Я приподнялась на локте. Рядом из соседних капсул медленно выбирались мои сокомандники. Почувствовав под боком что-то тёплое, пушистое, я торопливо подтянула к себе тяжёлую тушку.
— Крошка, ты живая? Всё хорошо?
Кошка сонно муркнула и снова свернулась в комочек — ей явно было комфортно внутри капсулы. Пока я с ней возилась и сама вылезала, подошёл капитан. Убедился, что всё в порядке, почесал пушистую нелегалку за ухом, удовлетворённо кивнул и громко объявил:
— Через три часа общий сбор в кают-компании. Всем, кто задействован на подготовительных мероприятиях, приступить к обязанностям.
Народ разошёлся, а я не стала суетиться — моя работа начнётся только после того, как маяк смонтируют на поверхности планеты. Не торопясь отнесла Крошку в камбуз, накормила её в компании с техниками, которые тоже пока были свободны. Николас, который и рад был бы со мной пойти, но бросить работу не мог и потому вынужденно занялся обслуживанием капсул гибернации, явился в кают-компанию одновременно со всеми.
— Ну что, могу вас поздравить, очень удачный прыжок мы совершили, — широко улыбаясь, сообщил Касим. — Кира Павловна определила наше местоположение. Мы попали в соседний рукав нашей Галактики. Маяков поблизости нет, а вот звезда с планетарной системой достаточно близко. Всего пара дней обычного полёта. Так что у нас даже есть время на подготовку. Будем надеяться, что найдётся подходящая необитаемая планетка.
Капитан как в воду глядел. Все шесть спутников голубого гиганта оказались пригодными для монтажа. Естественно, выбрана была ближайшая планета, и корабль опустился на неприглядную, негостеприимную каменистую поверхность.
Здесь даже атмосферы не было, потому работать всем приходилось в скафандрах. И рабочим, которые бурили скважину, и монтажникам, собирающим основание маяка и запускающим реактор холодного синтеза, и мне, наконец приступившей к своим обязанностям. Проверяя настройки и калибруя частоту колебания контура, я хвалила себя за предусмотрительность — не зря всё свободное время посвящала изучению интерфейса маяка и программному коду, на основе которого он работает. Когда прозрачная сфера размером с кулак, установленная на конусообразном основании, засветилась, я с облегчением вздохнула, отсоединяя провода и складывая планшет.
— Всё! — сообщила по связи и, прицепив подъёмный механизм к поясу, скомандовала: — Поднимайте!
Шахта была достаточно глубокой для того, чтобы шальной метеорит, врезавшийся в поверхность планеты, не повредил маяк. Потому я вдоволь налюбовалась на оплавленные буровой установкой горные породы. Впервые мне в голову пришла мысль, что не так уж и плоха моя новая работа. Полёт словно перевернул моё восприятие — только теперь я прочувствовала, насколько велик и разнообразен реальный мир! Он не идёт ни в какое сравнение с виртуальными картинками, которые я рисовала!
Не знаю, что творилось в головах у моих напарников по команде, но общее воодушевление осязаемо разливалось по кораблю. Рабочие обязанности всем перестали казаться сложным.
— Такими темпами мы быстро все десять маяков установим и домой вернёмся. А там — деньжата, девки, веселье. Заживу как король! — азартно потирал руки Плющ, стягивая комбинезон.
И я в этот момент тоже радовалась. Как удачно всё складывается!
ГЛАВА 4. Проблема выбора
Второй выход из подпространства ничем не отличался от первого. Так же оптимистично звучал голос отдающего распоряжения капитана, так же неохотно Крошка позволила вытащить себя из капсулы, а потом ластилась, выпрашивая еду.
Однако, шагнув в кают-компанию на назначенную летучку, я сразу поняла — что-то пошло не так. Касим сидел с угрюмым видом, постукивая костяшками пальцев по столешнице.
— Новости у меня не самые оптимистичные. Мы практически
