Амелота. Сбежать или Покориться?. Елена Тихая

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Среди множества обитаемых планет мне посчастливилось родиться на Вурансе, где женщины держат гаремы, управляют делами, а всем остальным занимаются рабы. Мужчины считаются чем-то второсортным. Но и здесь нашёлся умный и любящий мужчина – мой папа, который спланировал и обеспечил мне побег, несмотря на собственное подчинение и унижение.

   Моя задача следовать плану казалась лёгкой, но всё изменилось, когда я попала на Мэджик и купила двух рабов. Но в поисках нового дома я пройду и минные космические поля, и пиратов, и патруль, оступившись лишь в любви.

ГЛАВА 1

Капсула готова к отправке. Я еле сдерживаюсь от того, чтобы беспардонно войти внутрь, проигнорировав этикет. К правительнице, даже и мелкого ранга, даже к матери, поворачиваться спиной нельзя, также недопустимо не выслушать до конца. И я терплю. Нервно перебираю пальцами, тереблю край костюма, но продолжаю слушать.

   — Помни, Амелота, рабы нужны как можно скорее, — напутствовала меня мать.

   — Будут, не переживайте, — кивнула я.

   — А мы с Кукаин тебе пока мальчиков в гарем подберём, — мечтательно закатила глаза женщина, что считалась моей матерью.

   — Не надо. Я же сказала, что подберу сама. Хочу кого-то особенного, не из местных.

   — Сама купишь? — воодушевилась Зукбайн. — С нами поделишься?

   — Нет. Тогда это уже будут не мои рабы, а общие. Как от них потом детей рожать? — не смогла я сдержать своего возмущения.

   — Обычно. Как все, — спокойно пожала она плечами. — Хотя как хочешь. Возьмёшь себе не пойми кого, потом мучиться будешь. А так, мать плохого не выберет. Мужик должен уметь ублажить тебя.

   — Я выберу того, кто понравится мне, а там уж разберусь. Раба и научить всему можно.

   — Точно. Научи их тебя любить, — с придыханием произнесла эта помешанная.

   Меня передёрнуло от ассоциаций с такими интонациями. Ничего хорошего они точно не предполагали. Но что же ей на это ответить?

   — Иди уже. Рабы сами к нам не придут, — окрикнула гневно Кукаин.

   — Ладно, иди, — махнула мать рукой, но перед этим успела бросить грозный взгляд на старшую дочь.

   Я же чуть ли не бегом ринулась в спасительное нутро капсулы, впрочем, не забывая кланяться Зукбайн. Но только в тот момент, когда раздался механический голос, требующий занять свои места, я смогла выдохнуть.

   В последний раз взглянула на дом, что оставляла за спиной и надеялась никогда больше сюда не вернуться. Дом. Какое громкое слово для этого вместилища похоти и боли. Скорее место, где меня взрастили, хотя была комната, где меня и любили.

   Ромбовидная конструкция, которая изредка сверкала окнами в свете Унн-рана, центральной планеты нашей солнечной системы, не могла быть домом. Скорее улей или что-то типа того.

   Здесь существовала чёткая иерархия. На верхнем этаже на самой вершине ромба располагались покои правительницы. Чуть ниже гостевые, на случай приезда императрицы. Следующий уровень отводился гарему и детским комнатам, где я и выросла.

   Там на третьем уровне жил папа. Именно он меня учил, воспитывал и играл. Он наряжал свою принцессу, вплетая в мои золотистые локоны ленты и жемчужины. Он пел мне песни и ухаживал, когда я болела. Папа заставлял полоскать горло противной водой из океана Вуранса. Он же и привил полное неприятие такого строя, хоть сам и не мог ничего сделать. Зукбайн вспомнила о моём существовании лишь после первого конфликта с Кукаин, который так и не закончился.

   Сестра перешла на тихую войну против меня, хотя вначале я не понимала ни самого факта военных действий с её стороны, ни причин. Позже мне всё объяснил папа. Он и научил, как уходить от конфликтов и не светиться. Только ему в этом смысле было сложнее. Гаремным мужчинам выходить из своих покоев можно на прогулки только в сопровождении или женщины, или ребёнка. И всё равно под охраной. Моё же общение не ограничивали, тем более не охраняли от сестры.

   Зукбайн давно отошла от дел. На самом деле нашим сектором на Вурансе давно уже управляла моя старшая сестра Кукаин. Абсолютное подобие матери. Обе они были низкорослые, коренастые. Кукаин обладала такими же, как у Зукбайн, чёрными прямыми волосами до пояса, тёмно-карими, немного навыкате, напоминающими большие гнилые вишни, глазами. Маленькими, точно так же часто злобно сжатыми губками. Она была рождена для продолжения нашего рода, а я оказалась сюрпризом. Хотя какой может быть сюрприз, если ты беременна? Почему ей в голову не пришло, что может родиться девочка? Хотя это всё уже риторика. Самое главное – я оказалась совершенно не похожа на мать. Стройная, с золотисто-медового цвета волосами и сияющими янтарными глазами. Как у отца.

   Бескрайний океан с россыпью из тысячи больших и поменьше островов, а также примкнувших к ним домов, что фактически стояли в океане, сохраняя столь редко встречающуюся на Вурансе сушу. Последний взгляд, горький вздох… миг, и всё…

   Я села в отведённое мне кресло, пристегнулась и даже не успела приготовиться к непродолжительной поездке на орбитальную станцию, как мы уже прибыли. Стандартная пересадка с проверкой выезжающих и их целей прошла спокойно.

   Со мной на межгалактическую космическую станцию Мэджик отправились шесть воинов и две мегеры, простите, сопровождающие из окружения Зукбайн. И если воины для меня не представляли совершенно никакой опасности, то эта парочка мне ещё попьёт крови.

   Теоретически по статусу я выше их, поскольку дочь управляющей, но по факту у меня не было никакого влияния, меня никуда, ни к каким делам не допускали, потому и отношение окружающих дам в отсутствие Зукбайн становилось соответствующим. И теперь я собиралась этим воспользоваться.

   План был прост. Свалить обязанность выбирать рабов для сектора на этих двух дам под предлогом более важного выбора наложников. Почти год я находила недостатки во всех предлагаемых мне мужчинах, но долго это продолжаться не могло. Теперь предстояло делать вид, что тщательно выбираю, кого действительно купить, но на самом деле найти небольшой межгалактический корабль, купить его, нанять экипаж и улететь. Сделать это в тайне от сопровождающих будет трудно, но я очень надеюсь.

ГЛАВА 2

Целый год папа собирал для меня кредиты. Чем мог заработать гаремный мужчина я знаю, но представлять не хочется. Я просила его прекратить, но он был непоколебим. Спровадить меня с Вуранса стало его идеей фикс. Я в свою очередь тоже максимально пыталась собрать кредиты, общепринятую цифровую денежную единицу в пяти разведанных галактиках. Только мои методы сильно отличались от папиных.

   Мать просто помешана на новых и новых наложниках, она получает ими подарки, она их меняет и продаёт, дарит сама. В её руках наложник такая же валюта. Только тех мужчин, которые смогли зачать девочку, нельзя было отлучать от гарема. Таков закон. И никто не пытался разобраться откуда он взялся, как давно его приняли и что за собой несёт. Просто следовали закону, не задумываясь. Для меня же он сохранил папу рядом, а это самое главное.

   Поскольку наложники считались элитой среди рабов, именно здесь и курсировали деньги. Вот и пришлось мне изображать такую же, вожделеющую плотских утех, даму. Я крайне рисковала, договариваясь с рабами, но других вариантов у меня не было. Как я уже сказала — ни к чему меня не допускали. Почему рисковала? У некоторых женщин сложились вполне тёплые отношения со своими наложниками. Мне известны сразу несколько семей, где мужчин не меняли ни разу. Но я рассудила, что и напрокат таких мужчин тоже не дают, а потому ко мне приходили исключительно «ненужные» рабы, а значит вероятность того, что меня выдадут, сильно снижалась.

   Вот так и получилось, что для окружающих я перебирала мужчин, как жемчужины океана, а на самом деле плату мы делили. Попадались мне, конечно, пару раз те, что попытались воспользоваться моментом, но тут опыт матери мне помогал, хотя каждый следующий день я тряслась в сомнениях.

   За этот год для окружающих и в первую очередь для Зукбайн, я стала чуть ли не последовательницей её идей, чем сильно бесила Кукаин.

   Раскрыл меня охранник. Кто же мог подумать, что довольный наложник – это подозрительное явление. Для меня до сих пор загадка, почему мужчина после ночи с женщиной не должен выглядеть довольным. Процесс же обоюдный. И тем не менее, однажды у меня состоялся очень тревожный разговор, который привёл к совершенно неожиданным результатам.

   — Амелота, не могли бы вы уделить мне время для разговора? — обратился тогда ко мне один из моих же постоянных охранников.

   Одного взгляда в его глаза хватило, чтобы понять — отказа он не примет. И этот мужчина может быть для меня опасен.

   — Конечно, о чём твой вопрос? — попыталась я скрыть своё волнение.

   А у самой стали мелькать в голове сцены моего наказания и счастья Кукаин. Если меня поймают и передадут императрице… за попрание законов Вуранса полагается смерть или рабство. Да-да, женщину отдадут чёрным рабам. Это те рабы, что выполняют всю самую чёрную, сложную и опасную работу. Это именно они добывают самый дорогой и такой нужный другим ресурс нашей планеты – интарий. Самое интересное, что мне даже не известно где и как его потом используют другие цивилизации, которые платят за него немалые кредиты. Но добыча его крайне опасна, рабы очень часто погибают, а ещё умудряются бунтовать. Поэтому попасть к ним у меня нет ни малейшего желания.

   — Что вы задумали?

   — Что? В смысле? — я всё ещё делала непонимающий вид.

   — Рабы слишком довольные и отдохнувшие выходят от вас, словно и не развлекались, а отсыпались.

   — Ты собираешься обсуждать мою интимную жизнь? Да кто ты такой! — возмутилась я, как это делала моя сестра. Она всегда чуть что визгливо орала: «Да кто ты такая, чтобы мне указывать!»

   — Я свободный мужчина. Свободным родился и не надо со мной разговаривать, как с рабом. К тому же второй год нахожусь в вашей охране и могу сделать кое-какие выводы.

   — Какие же? О том, что я не имею склонности к насилию? Не бью и не калечу мужчин, что ко мне приходят? — задрала я нос.

   — И это тоже, — подозрительно улыбался охранник, склонив голову набок, отчего его длинные чёрные волосы, собранные в хвост, скользнули на плечо. А я поймала себя на мысли, что даже не знаю его имени. Всё-таки порядки давали о себе знать, я перестала замечать охрану, точнее ассоциировать их с полноценными людьми, ведь они всегда следовали молчаливой тенью.

   — Как тебя зовут? — вырвалось у меня прежде, чем я успела обдумать рискованность такого отношения.

   — Даже так? — усмехнулся мужчина, чем напряг меня ещё сильнее. Насмешливый взгляд глубоко посаженных карих глаз, скрытых под густыми широкими бровями, раздражал.

   Мне нечего было ему ответить, потому молчала. Смотрела ему в глаза, пытаясь держать лицо, но видимо нисколько не обманула его. Это плохо. Вдруг и мать не обманет моя игра?

   — Меня зовут Гадрел. Вы знаете, кто я? — задранная бровь говорила об издёвке, но я никак не могла понять к чему он.

   — Моя охрана, — пожала я плечами.

   — Не только. Как я уже сказал, я свободный. Вы знаете, откуда появляются свободные мужчины на Вурансе?

   — Ты родился здесь. Коренной житель. Один из сыновей.

   — Верно. Один из сыновей вашей матери Зукбайн.

   — Ты мой брат? — от удивления я даже села на тахту в гостиной.

   — Вас это так удивляет? Вам же известно, что сыновей отдают на обучение в армию Вуранса?

   — Да, известно. Просто не задумывалась об этом раньше. Я точно знаю, что последняя, рождённая Зукбайн, но даже не представляю сколько мальчиков до меня родилось.

   Оказалось досадно вдруг осознать, что ничего не знаю о собственной семье. Хотя, где тут семья? Мальчиков с рождения отдают в специальный армейский дом. Вряд ли мать сама помнит имена своих сыновей.

   — Не так много, как могло быть, — усмехнулся мужчина вновь.

   Как же неприятно было чувствовать снисхождение с его стороны к отсутствию базовых знаний.

    — А куда деваются вторые и последующие девочки, вы знаете? — прищурился он.

   На меня же накатывали волны холода и безнадёги от осознания собственной недалёкости. Я почти тайно учила структуру Унн-Рана и Межзвездного Союза Равных (МСР), то есть содружества трехсот цивилизаций пяти разведанных Галактик, их историю, распределение рас и многое прочее. Но умудрилась не изучить законов собственной планеты. Почему?

   — Вижу, что нет. Могу просветить, если позволите, — посмотрел он на кресло с намёком.

   И будь он рабом, одного этого взгляда оказалось бы достаточно для наказания, но этот мужчина свободный.

   — Численность армии Вуранса огромна, она не уступает основному населению. Не думали же вы, что это только мужчины? И уж простите за грубость, но у мужчин тоже имеются физиологические потребности, свободен он или в рабстве. Да и свобода эта весьма и весьма относительна. Ещё неизвестно кто из нас более несвободен. Ни один из нас не может выбрать род деятельности вне армии. Все знания, что нам дают, ограничиваются только охраной Вуранса и служением императрице и наместницам. Но главное, что мы ограничены в общении с женщинами. Молчаливая тень - вот наша лучшая роль.

   — Вы не подвергаетесь насилию. Вас не отправляют на тяжелейшие работы по добыче ископаемых, — пожала я плечами, не понимая его намёков.

   — Да. Но наложники получают удовольствие, пусть и далеко не всегда, а ещё возможность иметь детей. Нам же для этого нужно побороться.

   — С кем? — моргнула я удивлённо.

   — С самим собой. В Аримику постоянно присылают девочек. Обычно им не более четырнадцати, но вы стали исключением. Почему?

   — Понятия не имею. Меня тоже должны были отправить в Армику? — голос мой дрогнул, а сердце сжалось в испуге.

   — Как и любую не первую рождённую девочку. Были пару раз исключения, но там наследница погибала или была больна. Вы абсолютно здоровы, но всё ещё здесь, — он снова наклонил голову набок, рассматривая меня как неизведанное насекомое.

   — Мне нечего тебе ответить, потому что я не знаю ответа, — со вздохом призналась я.

   — Советую спросить вашего отца. Вернёмся к вопросу, что вы делаете с наложниками?

   — А что происходит с девочками в Армике?

   — Зачем вам это знать?

   — Ты рассказал часть, а другую не хочешь? Вы что-то страшное с ними делаете?

   — Нет. Никто и никогда не навредит женщине. Девочки получают образование, выбирают защитников и покровителей, а впоследствии выходят замуж. Чаще всего за своих же защитников.

   — Замуж? На Вурансе? — не было предела моему удивлению.

   — Да, замуж. Это здесь наложники, которых вы продаёте, меняете, покупаете или просто забываете о них. В Армике, городе, специально построенном для солдат нашей армии и их же руками, рабов нет. Мужчины либо женаты, либо нет. Количество мужей не ограничено, но правило должно соблюдаться — жена уделяет равное внимание всем мужьям. Если она начинает выделять кого-то, могут расторгнуть брак со всеми и отправить на суд. Хотя таких случаев ещё не было. Точнее никто до такого не доводит, всё решают миром и в рамках каждой семьи.

   — А дети? где они растут? Там же все военные.

   — А где рос я? Где остальные? Там много детей.

   — Получается государство в государстве, — прикусила я в задумчивости губу.

   — Да. Почитайте историю в книгах столетней давности, там всё подробно описано. А вот в электронных учебниках, по которым вас учат сейчас, этого уже нет.

   — Почему? Разве это секрет? Ты же мне сейчас рассказываешь.

   — Когда о чём-то не говоришь, складывается ложное впечатление, что этого нет. Такой политики придерживается наша императрица. Так что с накожниками?

   — Я не обязана тебе ничего рассказывать, — насупилась я, хоть и понимала, что это неправильно.

   — Не должны. Но я имею право допросить наложников. Долго он будет сопротивляться? Как думаете?

   — Зачем тебе это? Что ты от меня хочешь?

   Спросила, а только потом поняла, что фактически призналась в совершении чего-то незаконного. Улыбка победителя, что расплылась на его лице от моих слов, померкла достаточно быстро.

   Спас меня папа, который по случайному стечению обстоятельств решил заглянуть ко мне рано утром.

   — Что происходит? — тихо, но твёрдо спросил он.

   — Обсуждали вопросы охраны госпожи Амелоты, — ехидная улыбочка слетела с лица Гадрела, пристальный взгляд и положенный кивок.

   Да-да, пусть папа и наложник, но охрана тоже не самый высший статус. Если начать разбираться, то можно сума сойти. Одно только было ясно, женщина всегда и при любых обстоятельствах выше мужчины.

   Мне пришлось всё рассказать папе, получить подтверждение рассказа Гадрела и опасения на его счёт. Как ни крути, а мужчина действительно мог помешать нашему плану.

   Я не знаю, что и как провернул папа, но Гадрел стал нашим сообщником. Он взялся найти ещё одного мужчину из охраны, готового сбежать из существующей системы и попытать удачу в союзе или ещё где-либо. В конце концов миллиарды планет дают повод для надежды на лучшее. Только для начала нужно выбраться с Вуранса.

   И теперь я проходила досмотр, чтобы совершить пересадку на крейсер до Мэджаринаса, сателлита Мэджика в нашей галактике, а уж оттуда отправиться на сам Мэджик.

ГЛАВА 3

Вторым моим охранником оказался мужчина уже в возрасте, думаю, что даже старше папы. Высокий, широкоплечий, мощный, как скала, с равнодушным взглядом необычайных ярко-синих глаз. Они настолько диссонировали с его обликом, что казались не настоящими, но спрашивать его о чём-либо я не стала. Во-первых, зачем? Мы не друзья, а временные союзники по побегу. Во-вторых, никто не говорит с охраной, не того сорта мужчины. Кукаин, например, даже из спальни на ночь их не выпроваживает, хотя… не моё это дело, чем они там занимаются.

   Гадрел же был более пропорционально сложён. Не перекачан, как некоторые, но под одеждой можно было без труда заметить мышцы. Высокий, но не сильно. Тонкой талии тоже не наблюдалось — мужчине она без надобности. Длинные тёмные волосы обычно заплетал в низкий хвост. Тонкие губы частенько кривились в усмешке, дополняя насмешливый взгляд глубоко посаженных карих глаз, скрытых под густыми широкими бровями. Несколько крупноватый нос, на узком лице. Внешность не идеальная. Но было в нём что-то, что поневоле притягивало взгляд. Каждый разговор с ним был испытанием для меня. Неприятно осознавать, да ещё и признаваться в собственной неосведомлённости.

   В полной тишине мы прибыли на Мэджаринас. Пара толчков при стыковке, несколько секунд шипения, повеяло противным запахом палёной резины и дверь медленно открылась. Сразу на ней встречающие, вооружённые до зубов. Мы, конечно, тоже не самые пушистые. Только у меня при себе два ладонника и три статрета. А уж сколько всего спрятано в глубинах мужских костюмов…

   Оружие мужчинам пришлось сдать, статреты и мне тоже, потому что это оружие дальнего действия, к тому же с разрывными снарядами. Выстрелить таким внутри корабля один раз — подписать приговор для всех. Зато ладонники были точечным оружием, изобретённым очень давно и несколько раз модернизированным, но смысл оставался один — экстренная защита от нападающего, чаще всего насильника. Поскольку ладонниками нельзя было нанести вред кораблю, они допускались, с условием использования только в экстремальных случаях.

   Вообще встречающие выглядели колоритно. Лысые головы с татуировками во весь череп, многие заходили на лицо; зелёные глаза, как прожекторы и обязательная улыбка. Неужели они считали, что этот оскал можно принять за гостеприимство? Когда я приехала сюда впервые, чуть не описалась со страху. Зукбайн повеселилась тогда знатно на мой счёт. Второй раз я уже была готова, хоть и настороженна, а сейчас, в третий, мне уже было всё равно. Я пыталась сочинить речь, с которой мне придётся обратиться к капитану Мэджика, а сначала умудриться к нему попасть, ведь вряд ли он принимает всех желающих.

   Лететь нам было совсем недолго. Уже завтра мы окажемся на месте, где можно будет открыть портал на Мэджик. Пока же нам выделили три каюты, распределив по трое в каждую. Однако, там оказалось настолько тесно, что спать можно исключительно по очереди. Это был не то местный юмор, не то лишний способ вымогательства, но настоящая вуранка никогда не согласится на подобные условия. Поэтому команда получила тройную истерику, в которой я тоже принимала участие. Нельзя было иначе.

   В итоге, доплатив на паре кредитов, мои сопровождающие получили приличные каюты. Мне же совершенно не хотелось тратить лишнее, но по-другому нельзя, заподозрят неладное.

   — Вас что-то не устраивает? — слишком довольно улыбался капитан.

   — Что вы, каюта ценой в целого раба это же сущие пустяки, — пожала я плечами, как бы невзначай. — Надеюсь в стоимость входит трёхразовое питание для всех троих и спа?

   — Ха, — подавился воздухом капитан этой посудины. — Девушка, вы откуда такая скромная?

   — Дочь наместницы Зукбайн, — задрала я нос, будто гордилась этим.

   — Зукбайн, — произнёс он задумчиво, оглядывая меня с головы до ног, но продолжая улыбаться. Может быть это расовая особенность?

   — Специфическая женщина…

   — Но-но, — деланно возмутилась я, набрав побольше воздуха в лёгкие.

   Внешнее единодушие и взаимопомощь были правилом Вуранса. Где бы ты ни был вне Вуранса, ты должен защищать своих словом и делом, даже если на самом деле вы враги. Почему-то императрица неукоснительно требовала такого показного единства. За любое нарушение провинившегося могли казнить. Понятно, что приговор, как и казнь, состоялись бы исключительно на Вурансе, на который я не собиралась возвращаться, но и привлекать к себе лишнее внимание кого-либо, особенно сопровождающих, не собиралась. Только поэтому я яро кинулась защищать мать, словно капитан о ней наговорил гадостей.

   Из моих слов следовало, что Зукбайн чуть ли не святая, которая заботится о каждом подчинённом, как о сыне родном. Гадрел давился воздухом от моих слов, чтобы не возразить. Почти час я заливалась хвалебными одами Зукбайн, следуя попятам за капитаном, который чуть ли не уши закрывал. В итоге он не выдержал.

   — Хватит, — рыкнул, а я поняла, что улыбка у них не особенность расы, потому что сейчас она отсутствовала. — Я приношу извинения, что оскорбил ваши чувства к матери. Идите в свою каюту.

   — Я…

   — Пожалуйста, — сквозь зубы.

   — Этого захотели вы. Я платить не буду. Такое оскорбление…

   — Да-да, идите уже, — махнул капитан рукой.

   Как интересно… не только на наших действует такое издевательство. Надо запомнить.

   Удивление и некое одобрение в глазах Гадрела грело неимоверно. Но я не заблуждалась, повторить подобное если и можно будет, то не здесь и не скоро. Мужчина должен быть не готов к такой атаке.

   Каюта состояла из трёх помещений, двух спален и небольшой ванной. Впрочем, с такой каютой я уже была знакома по предыдущим двум посещениям. Ничего особенно, но и ничего лишнего. Единый встроенный шкаф, две кровати в первой спальне и одна широкая в моей. Стол и два стула тоже располагались в моей комнате, как и вход в ванную. Не знаю уж для кого строились такие каюты, но именно нашим женщинам они очень нравились. Здесь был лишний способ унизить мужчин, не дав им помыться или заставить есть стоя.

   Мы обсудили план действий ещё раз. Прикинули несколько вариантов, но слишком многое не могли учесть. Главная наша задача и препятствие заключалось в покупке корабля. Маленькие капсулы не уйдут от погони и очень уязвимы перед противником. Поэтому капсулы используют только для коротких передвижений на спокойной дороге. Нам такая не подходит. Наилучшим вариантом мог стать штурмовик-звездолёт, но если такой и есть на Мэджике, стоить он будет баснословно. Поэтому мужчины по очереди станут уходить от меня (совсем без охраны на Мэджике – самоубийство), чтобы разведать рынок.

   Расходились мы во мнении о дальнейших действиях. Набрать команду честную здесь будет крайне сомнительно, а бандиты могут сами нас захватить в рабство. Моё предложение набрать команду из рабов чуть ли не на смех сначала подняли, а потом признали самым лучшим вариантом, но и самым проблематичным. Почему? Да потому что я буду делать вид, что выбираю наложников, а у них не спрашивают навыки управления звездолётом. Решили действовать по обстоятельствам.

   Мои сопровождающие ушли развлекаться, а мне удалось скривить моську, мол не на что тут смотреть, лучше я высплюсь. Прокатило. Самой не верилось.

   На Мэджик традиционно женщины Вуранса входили не в спецкостюмах, а в красивых платьях. Гостей изображали. Таслана и Цасра вышли к порталу в голубом и синем платьях с открытыми спинами и глубоким декольте. У Тасланы длинная юбка с двумя боковыми разрезами чуть ли не от талии, а у Цасры юбку ещё найти нужно. И у обеих высокие сапоги до середины бедра. Зачем они такое надели? На Мэджике и так мужчин почти восемьдесят процентов. И это не считая рабов. Приключений захотелось?

   Я такими глупостями заниматься не собиралась, а потому надела золотое по фигуре платье в пол с пояском и открытыми плечами, воротником стойкой и глухой спиной. Правда к нему пришлось надеть туфли на шпильке и волосы распустить, но зато я не выглядела как проститутка.

   У меня и так почти кукольная внешность: сияющие янтарного цвета глаза, с миндалевидным разрезом, под тёмными, идеальной формы бровями в окружении густых, но прямых ресниц, прямой тонкий носик и пухлые розовые губы. Мне не раз говорили, что такие губы так и хочется целовать. Поэтому привлекать к себе лишнее внимание мне без надобности.

   — Вы прекрасно выглядите, — как обычно улыбался капитан, встретивший нас. — Надеюсь никто на Мэджике и словом не заикнётся о чести вашей матушки.

   — Спасибо. Я тоже на это надеюсь. В конце концов, у нас деловая поездка, — вежливо, но с нотками превосходства ответила я, хотя поджилки тряслись.

   В прошлые два раза я была с Зукбайн, а её опасались и уважали. Сейчас же меня отправили одну, точнее с этими двумя, что не внушали мне уверенности.

   Портальная комната была огромной. Восьмиметровый потолок казался недосягаемым, а пустота добавляла ощущения собственной незначительности. Арка портала представляла собой наисложнейший механизм с сотнями кнопок, рубильников, дисков настройки. Ширина её была относительно небольшой, метров пять всего, но толщина ещё метр. Капитан руководил настройкой, а запускали её ещё двое лысых мужчин.

   Короткий инструктаж, и мы делаем первые шаги по небольшому помосту. Пространство в арке уже тягуче переливается перламутром, а сама арка гудит и потрескивает, ещё больше пугая. Вдох, выдох и снова вдох, на этот раз глубокий, потому что несколько секунд перемещения дышать будет нечем.

   Неприятное ощущение погружения во что-то вязкое и тягучее, в которое ещё с силой надо войти, прикладывая усилия на сопротивление. Твёрдой поверхности под ногами нет и это страшно, как бы ты не убеждала свой мозг в безопасности. Единственное, что можно делать — это считать удары бешено колотящегося сердца, благо они отдаются в ушах. На двадцатом ударе уже начинаю паниковать, воздух заканчивается, а мы всё ещё не прибыли. Тело дёргается на инстинктах, руки с усилием вытягиваю вперёд в глупой, но такой понятной надежде нащупать что-то впереди. А в следующую секунду почти вываливаюсь наружу, тяжело дыша.

   — Приносим свои извинения за неудобства переброски. Расстояние было достаточно большим, — прозвучал равнодушный мужской голос. — Мы рады приветствовать вас на Мэджике. Я третий помощник капитана Ульриха Корка Рамсел Стакс. Вам стандартные номера или люкс?

   — Лю… - начала Цасра, но я перебила её.

   — У нас деловая поездка. В каких секторах у вас есть номера?

   — На данный момент есть несколько номеров люкс в секторах А и В. Стандартный номер в секторе А всего один, пять в В и три в С.

   — Ещё много в секторе D, — раздался не самый приятный женский голос.

   Это была Голди, искусственный интеллект, управляющий системами станции. В первое посещение мне подробно рассказали, что когда-то это была живая женщина, более того, первый капитан звёздного крейсера, из которого она и создала эту станцию. Потом её как-то соединили с искусственным интеллектом и получилось то, что получилось.

   — Приветствую Вас, Голди, — улыбнулась я.

   Почему-то она мне импонировала, несмотря на язвительный тон или не самые приличные советы. Было в ней что-то интересное…

   — Амелота, деточка, — радостно воскликнула Голди, заставив третьего помощника капитана Ульриха Корка Рамсела Стакса обречённо закатить глаза.

   — В какую же дыру они хотят запихнуть такую красотку? Золотая девочка достойна лучшего, — почти мурлыкала Голди, а рядом послышался отчётливый скрип зубов. О, кажется Голди мне стала нравится ещё больше.

   — Только что освободилась прекрасная каюта. Я провожу, — в голосе чувствовалась улыбка.

   — Благодарю гостеприимную хозяйку, — не осталась я в долгу.

   — Эх, мне бы в своё время такую фигуру, не пришлось бы строить эту станцию, — продолжала Голди, не обращая внимания на неуверенные попытки Стакса возразить.

   Да, у меня была хорошая фигура. Мне нравилась. Узкая талия, в меру широкие бёдра, длинные ноги. Изящные кисти рук с длинными пальцами. Небольшая высокая грудь красиво смотрелась под тканью закрытого платья. Ничего особенного, но и отталкивающего тоже нет.

   — Думаю, что мужчины и так лежали у ваших ног, — усмехнулась я.

   — Лежали, не спорю, но как-то всё больше мёртвые или еле живые, а хотелось бы не того… Ну, ты меня понимаешь.

   Если не знать, что это искусственный интеллект, то можно подумать, что с тобой действительно разговаривает обиженная жизнью женщина.

   — Понимаю, но мне не нужно толп.

   — Ой. Всё приходит с годами. Сначала он самый-самый, а потом так и хочется закричать: «гори в аду, тварь»! Поверь моему опыту, — возражала она.

   — Не буду даже пытаться спорить. У вас и опыта, и времени для общения с мужским полом было гораздо больше.

   Пока мы говорили я шла вслед за огнями, что вели меня вперёд. Конечно, у меня было логичное подозрение, но интуиция не кричала. Я бы сказала, что внутреннее чутьё или женская интуиция целиком и полностью доверяли Голди. Знаю, что в моей ситуации это очень даже опрометчиво, но в этом была вся я. Папа учил доверять чутью. Почему? Не говорил. А мне тогда и не нужно было лишних доказательств или объяснений, я просто верила папе, самому близкому и любимому во всех галактиках существу.

   Голди привела меня в шикарные покои, но уверила, что до завтрашнего полудня они полностью оплачены. Типа такая мини скидка. Моя охрана, конечно же, расположилась со мной рядом, а следовательно, получила указания не сильно расслабляться. Хотя о каком расслаблении может идти речь, если мы за неделю должны найти выход со станции Мэджик?

ГЛАВА 4

— Тебя можно поздравить? Ты заняла место наместницы вместо этой шизанутой Кукаин? — первое, что спросила меня Голди после входа в каюту, при этом нисколько не стесняясь охраны.

   — Нет. Я здесь по заданию Зукбайн, — поджала я губы.

   — Ой ли? Ну да ладно. Знаю уже, что за рабами и наложниками…

   — Подскажешь? — почему мне так хотелось верить этому странному созданию?

   — Смотря, что именно тебе хочется… — почти мурлыкала Голди. К чему бы такая покладистость?

   — Хочется чего-то особенного, а то всё сижу на месте, никуда не выхожу. Вот к тебе выбралась, хоть какое-то разнообразие.

   — И то правда. Скучная жизнь убивает. Поэтому я и стала бороздить космос со своей командой. Столько всего нового и интересного узнала, на стольких планетах побывала, столько добра мы тащили, а потом поняли, что живой товар самый ценный. Ты бывала на нашем рынке фауны?

   — Нет. я была только на рынке рабов.

   — Ой, обязательно сходи. Даже если никого себе не выберешь, посмотреть однозначно стоит. Конечно, это не то же самое, что в дикой природе за ними гоняться, но… Ты не представляешь, какой адреналин сидеть в засаде на тигра или пастарку. Я уж не помню названия планет, на которых они изначально жили, но чуть не откушенную руку забыть сложно, а парня моего пастарка вообще порвала. Так что мне повезло, — рассказывала Голди очередную свою байку, словно ничего особенного. — Зато весело было. Вот это жизнь, а не сидеть в своей уютненькой комнате по расписанному на годы вперёд плану. Фу, не понимаю я вас.

   — Поэтому я и хочу купить звездолёт. Чтобы хоть на соседние планеты летать. Говорят, рядом с нами есть целая планета, неизвестно на чём держащаяся, которая состоит из сплошной сети пещер. В них даже гонки устраивают, а некоторые залетают так далеко, что не выбираются из этих лабиринтов.

   — Так она же необитаемая. Просто полетать? — удивилась Голди.

   — Конечно. Скорость, повороты и не знаешь, вернёшься ли. Адреналин, — воодушевлённо рассказывала я, придумывая приключения, о которых в действительности никогда не мечтала. Читала, да, но попробовать самой никогда не возникало желания. Чего-то тихого и уютного хотелось.

   — Ха, это ерунда. Вот мы прятались в кольце астероидов. Вот там да, был адреналин. Ни на секунду нельзя отвлечься. Работают все радары и сканеры. Сразу трое пилотов за штурвалами. Ни остановиться, ни передохнуть, астероиды всё летят и летят, от крупных увернулись, так мелкий порвал фюзеляж. Пришлось садиться для ремонта на нестабильной планете. А там сплошной серый песок, который в любой момент может уйти из-под ног. Механик мой так и сгинул в том гиблом месте. Взлёт и новый проход через астероиды. Вот это адреналин.

   — Ой. Голди, я до такого пока не доросла. Хотя, спасибо, надо броню хорошую выбрать и оружие сейчас есть против астороидов.

   — Что там твоё оружие сделает, если у тебя времени на вздох нету, — возмутилась она.

   Я же начала уставать от этого разговора. Видимо, не получилось её разговорить, обидно.

   — Прости, Голди, но я не собираюсь к астероидам. В нашей солнечной системе есть только одна планета с ними, и то там не на что смотреть.

   — Это да. Унн-Ран достаточно спокойная система. Вот если махнуть за неё, там… — размечталась Голди.

   Я уже хотела прекратить этот разговор, но Гадрел, что ну очень тихо стоял в дверях, одним взглядом заставил продолжить.

   — А на Мэджике есть такие звездолёты? В продаже имеется в виду. Вот бы было здорово, — попыталась я воспроизвести её же мечтательный тон, но закатанные глаза Гадрела, показали, что у меня плохо выходит.

   — Конечно, есть. Но это к капитану, — язвительно произнесла она последнее слово. — Сама понимаешь, штучный товар. Абы кому он не продаст, да и хватит ли кредитов? Удовольствие не из дешёвых.

   — Спасибо, Голди. Я схожу к капитану. Мне ж всё успеть надо. Пойду на рабов посмотрю для начала. Зукбайн очень уж требовала крепких мужчин.

   — Зукбайн такая, — засмеялась Голди. — С юности любила мужчин покрепче. Даже влюбилась в одного, а он нос от неё воротил, так она целую операцию провернула, чтобы сначала сделать его рабом, а потом купить. Очень целеустремлённая баба. Уважаю таких.

   — Не слышала о таком. Как его звали? — заинтересовалась я, точно помня, что папа встретил мать, будучи ещё свободным. Может быть, я ошибаюсь, и таких случаев полно, но всё же…

   — Девочка, неужели, ты думаешь, что я помню всех и каждого, кто бывает на станции? Я, конечно, машина, но малозначительную информацию в себе не держу.

   — Просто стало интересно, — пожала я плечами, словно ничего особенного не случилось.

   — У меня на станции, — продолжила она как ни в чём ни бывало, — только сейчас находятся порядка сотни рабов, которые ещё недавно были свободными. Кто-то попал в плен сам, кого-то обменяли или продали, мало ли таких. Кстати, есть один капитан звездолёта, который добровольно сдался в плен.

   — Зачем?

   — Не зачем, а почему. Вот иди и спроси у него сама, что я тебе чужие байки рассказывать буду. Кстати, мужчинка очень даже интересный. Зукбайн бы понравился, норовистый такой, дерзкий, сильный. Эх, была б живой, себе бы его оставила. А так, сломают его и всё.

   — Зачем сломают?

   — Какие глупые ты вопросы задаёшь, — раздражённо ответила Голди. — Раб должен быть покорным воли хозяина, а этот непокорный. Такие на любителя. И если такого не найдётся…

   — Что? — выдохнула я, где-то внутри что-то сжималось от этой истории, хотя вроде бы ничего особенного. Не он первый, не он последний.

   — Заболталась я тут с тобой. Ты, кажется, на рынок собиралась? Так иди, — фыркнула Голди и отключилась.

   Ну и кто кого разговорил или зацепил? Я ж теперь не смогу перестать думать об этом капитане.

   — Идём, — подал голос Гадрел, — иначе подозрительно будет.

   Я согласно кивнула, но перед выходом всё же умылась и обтёрла руки и плечи. Было у меня неприятное ощущение на коже после портала.

   Вовремя. Таслана и Цасра уже стояли в коридоре. Голди рассказывала очередную байку и предлагала нас всех проводить. Куда ж без неё.

   — Может быть, сначала к наложникам? А то у нашей Амелоты очень уж взыскательный вкус оказался, — мурлыкала Цасра.

   — Завтра состоятся торги особых рабов, а с общим ассортиментом вы можете ознакомиться и сейчас, — деловым тоном проговорила Голди.

   Основной ассортимент. О как. Хотя ожидать иного не стоило.

   Наложников оказалось относительно немного, всё же не самый ходовой товар. В основном рабов покупают в качестве рабочей силы. Только мне пришлось изображать умеренный интерес и кривить лицо, находя то в одном, то в другом мужчине недостатки. И это было непросто, ведь в наложники отбирались красавцы. Ни единого шрама или недостатка, лощёные и ухоженные, а ещё покорные. Эти мужчины были готовы на всё, или умело делали вид.

   Зато Таслана с Цасрой чуть не прикупили себе наложника. И может быть, не стоило их останавливать?

   — Я завтра на торги пойду, где, если не там, найти что-то стоящее, — пожала я плечами, даже не представляя, как на самом деле буду выкручиваться, ведь купить придётся.

   Женщины сделали стойку на мои слова и покупать наложника сейчас передумали. Рабы же стали чуть ли не губы надувать, расстроившись. Так и хотелось закричать на них: «Глупцы, вы не знаете от чего я вас спасла»! Хотя надо отметить, что я ничего не знаю о них самих, о их содержании на Мэджике и уж тем более, к кому они могут попасть в последствии. Но именно сейчас я на них злилась. Или на себя?

   Предвкушающие завтра, но уже загоревшиеся новым мужчиной Таслана и Цасра направились в особый клуб для одиноких дам, жаждущих ласки. И мне тоже пришлось туда идти. Я пыталась максимально отрешиться от происходящего внутри, а снаружи изображала интерес и даже кокетство. Несколько кредитов пришлось спустить на стриптизёра. И пусть он действительно был хорош, явно старался, а уж с точки зрения эстетики танец был великолепен, но у меня есть другая цель. И ни гибкий стан, ни тонкая кость, ни плавные завораживающие движения, ни резкие и страстные па, от которых под кожей бугрятся мышцы, не могли меня отвлечь. Только одно в этом мужчине мне нравилось — короткая стрижка.

   Почему-то среди наложников была мода, хотя скорее их специально отбирали или заставляли, на длинные волосы. Мужчина с волосами до талии — это норма для наложника. Встретить же короткие волосы редкость.

   — Не желаете уединиться? — не выдержал мужчина, когда уже обе моих сопровождающих, одна за другой, утащили мужиков в отдельные кабинки.

   — Прости, но в этот раз я ищу умного мужчину, с котором и поговорить можно, — постаралась улыбнуться я.

   — Поговорить? — замер он удивлённо, а я впервые смогла разглядеть цвет глаз. Вот не смотрел он мне в глаза до этого момента, хотя другие чуть ли не одними глазами разжигают женскую страсть.

   Огромные радужки сиреневого цвета словно подсвечивались изнутри. Как я раньше не заметила этих глаз? Короткие, но слегка закрученные спиральками ресницы скрывали эту красоту. Я же поймала себя на мысли, что вот такого необыкновенного раба, купила бы прямо сейчас. Тут же и необычные ушки попались на глаза. Вроде бы и похожи на мои, но что-то не то. Форма раковин напоминала скорее странно скрученные листья дерева, слегка прижатые к голове.

   — Какой ты расы? — спросила я раньше, чем поняла.

   — Ксаид. Это далеко отсюда, — сжал он губы, сдвинув шикарные черные брови.

   — Знаю, галактика Сан-Тру, система Ксатру. Как ты сюда попал? Это же не просто далеко, это… — я взмахнула руками, не в силах подобрать слова для описания таких расстояний.

   — Как и все. Захвачен в плен, — отрезал мужчина, задрав подбородок. — Так идём или нет? Мне работать надо.

   Гордый. Работает в борделе, а гордый. Интересно…

   — Конечно, работай, — растерялась я, а он лишь кивнул, как-то рвано резко развернулся и только после минутной паузы плавной мягкой походкой направился к другой женщине.

   Некоторое время я не сводила с него глаз. И нет, совсем не танец тела и игра мышц под влажной кожей были тому виной. Он меня зацепил своим поведением.

   Новая женщина попыталась к нему протянуть руки, один раз он нечаянно или специально ушёл от прикосновения, а второй раз она его оцарапала. Шаг назад, взгляд на неё и парня прогоняют. Опять небольшая заминка и он переходит к следующей, но та уже занята. Женщин в зале остаётся всё меньше и меньше. Вон, ко мне уже кто-то направляется. И чтобы не отбиваться от очередного мужчины, я сбегаю сама.

   Только внутреннее не то беспокойство, не то тревога, не покидали меня оставшуюся ночь. А встать я решила пораньше, чтобы не пересечься с Тасланой и Цасрой.

ГЛАВА 5

Гадрел на мой ранний подъём ничего не сказал, лишь криво улыбнулся. А у меня было какое-то иррациональное ощущение, что нужно торопиться. По идее, у меня есть ещё шесть дней, выделенных Зукбайн, но ведь эти двое могут и быстрее договориться о поставке рабов на чёрные работы. Что тогда? Вернуться на Вуранс? Ни за что.

   — Голди, отведи меня к капитану Корку, — скомандовала я, не обращая внимания на её недовольство.

   Зря. Голди почти час водила меня по станции. Хорошо, что ранним утром мало кого можно встретить из любителей сладенького. А команда станции и различные торговцы меня не смущали. За мной неотступно следовали два охранника, так что я была в относительной безопасности.

   — Зачем ты притащил этот металлолом? Кому ты его продашь? — кричал один мужчина на торговца.

   — На запчасти. Это не просто провода, это мозги звездолёта, — набивал своему товару цену мужчина.

   — Не смеши меня. Это мозги от Тахи, на таких уже никто не летает. Он ни на что не годен.

   — Что б ты понимал!.. Это самый надёжный звездолёт, — отдалялся голос спорщиков от меня или скорее я от них, но сам разговор показался интересным.

   Я сделала один только вывод — здесь должна быть свалка товара, который никому не нужен или команда станции так считает. Папа говорил, что при должном уме и желании даже из мусора можно собрать нечто невероятное, даже в мусоре найти бесценную вещь. И пусть эта вещь будет хламом для других, для тебя она может оказаться самым большим богатством.

   — Простите, но капитан занят, — вышел к нам уже знакомый помощник капитана Рамсел Стакс. — Чем могу помочь?

   Что же делать? Он точно знает кто я и откуда. А если он кому-нибудь сообщит о моём интересе к звездолёту?

   — Амелота, если я не ошибаюсь? — обратился он ко мне повторно, я лишь кивнула, занятая своими сомнениями. — Вам нужна помощь в выборе рабов? Учтите, скидки не даём. Это торгуйтесь напрямую с хозяином товара.

   — Нет. не в этом дело, — качнула я головой.

   — Тогда в чём же? — в голосе даже прозвучали заинтересованные нотки.

   — Конфиденциальность. Вы её сохраняете?

   — Конечно. Наш вид деятельности не подразумевает болтливость. Вы хотите приобрести что-то особенное?

   — Да. Но мне нужно сохранить покупку в тайне от всех, включая моих сопровождающих. Иначе сюрприз будет испорчен, вы же меня понимаете?

   — Конечно. Что именно вас интересует? — успокоился Стакс.

   — Звездолёт, — выпалила я и задержала дыхание. Чего ждала? Не знаю… Хоть какой-то реакции!

   — Есть конкретные предпочтения? Звездолётов много. Для каких именно целей нужен транспорт? — с тем же спокойствием поинтересовался Стакс, чем заставил и меня выдохнуть.

   — Надёжный, в меру быстрый, в меру комфортный, не требующий большой команды и недорогой.

   — Хм, — задумался Стакс, — идёмте, покажу, что может подойти.

   Два часа он показывал мне звездолёты, что стояли в специальных отсеках. И откровенно говоря, мне не хватало ни на один. Точнее я могла купить любой из двух самых дешёвых, но даже при этом у меня не осталось бы ровным счётом ничего. А ведь как ни крути, а хоть одного раба мне придётся купить. А команду нанять? Эти звездолёты требовали команду из четырёх человек. Плюс провизия на время полёта.

   — Время, — достаточно громко произнёс Гадрел.

   — Точно, нам пора на рынок. Иначе моё отсутствие заметят, — словно извиняясь улыбнулась я Стаксу. - Я же могу подумать пока?

   — Конечно, — усмехнулся тот, — Удачных покупок.

   Мужчину мне не удалось обмануть. По последнему брошенному на меня взгляду было понятно — он считает, будто я зря потратила его время.

   — Что же делать? — спросила я Гадрела, пока мы шли на рынок.

   — Надо подумать, — тихо ответил мне он.

   На рынке ничего особенного не случилось. Наоборот, я успела прийти за несколько минут до Тасланы с Цасрой и сделать вид, что уже давно здесь. Загвоздка с рабами заключалась в том, что не многие из них умели плавать, а уж хорошо плавать и подавно. В итоге мы выкупили всех с таким необходимым на Вурансе навыком, но тем не менее не набрали нужного количества. И только намеченный аукцион наложников остановил моих сопровождающих от желания купить рабов сразу и сегодня.

   Когда же выяснилось, что в аукционе участвуют рабы с определёнными навыками или внешними особенностями, мои сопровождающие пригорюнились. Умные мужчины нашим женщинам были без надобности, сильные и так есть, потому что без этого никуда, так эти ещё и в большинстве не обученные дарить женщине наслаждение. Интересным же было другое. За раба не называлась цена, то есть первоначальная цена. Покупатель сам называл цену, а если находился другой желающий начинался аукцион. Недостаток или достоинство аукциона состояло в товаре.

   — Я выяснила, — подошла ко мне Таслана, уходившая куда-то от возмущения, — мы попали на бросовый аукцион. Здесь продают рабов, которые никому не понадобились и которые уже становятся для хозяина убыточными. Неликвид, в общем, — скривила она свои ярко-красные губы.

   — Уходим? — воодушевилась Цасра.

   — Можете идти, а мне интересно. Здесь столько представителей других рас, — ответила я почти честно.

   На самом деле интуиция кричала, что мне нужно оставаться здесь. И в этот раз я её послушаюсь, а не сбегу, как вчера. Перед глазами опять стояли сиреневые глаза и короткие ресницы, закрученные спиральками. Я всё ещё переживала, что поступила неправильно. Только и сама не знала, что могла сделать в той ситуации.

   Папа всегда говорил, что у меня отменная интуиция, что она является особенностью женщин его расы и досталась мне.

   — Ты больше турийка, чем вуранка, — вздыхал он.

   Женщины турийки обладали тонким станом, тихим нравом, но сильной волей и безумной интуицией. Мужчины же не были одарены последней, зато нрав и воля были такими же. Читая описания жителей Турина, да и самой планеты в Солнечной системе Тун-Рин, галактики Итранрин, входящей в Межзвездный Союз Равных, я понимала правоту его слов. Только, сколько бы я ни пыталась узнать, как же он смог попасть на Вуранс, получала пожатие плечами. Попал в плен, было мне ответом. Может быть, именно ответ зацепил меня в том парне?

   Пока я предавалась своим воспоминаниям и терзаниям, мои дамы ушли, позволив вздохнуть свободно. На сцену, то есть небольшое возвышение около противоположной стены, выводили новых и новых рабов. Конечно, каждого расписывали самыми лучшими эпитетами, но это никого не обманывало. Здесь собрались те, кто не мог или не хотел отдавать полноценную стоимость за раба. Хотя за пару рабов и состоялось подобие аукциона. Что же сделают с теми, кого так никто и не купил? И вдруг…

   На сцену вывели полуобнажённого, впрочем, как и всех остальных, моего вчерашнего танцора. Я ещё вчера успела разглядеть тонкую светлую кожу, слегка выступающие рёбра, тонкие руки с длинными пальцами и какой-то белый камушек в пупке, безволосую грудь и лохматые волосы. Но сейчас всё его тело покрывали неглубокие порезы, а под глазом налилась внушительная ссадина. И парень опять смотрел в пол, скрывая ото всех свои удивительные глаза.

   — Тонкий и изящный ксаидец, не годится для тяжёлой работы, но танцует великолепно, а ещё начитан и воспитан, может быть нянькой или сиделкой, прекрасно плавает и даже немного разбирается в технике, — начал свою речь торговец, а я поняла, что именно ради него и пробыла здесь весь вечер.

   — У меня для этого жена есть. А вот для… — начал какой-то мужик самый крупный из всех в зале.

   — Пятьдесят кредитов, — прервала я речь мужика.

   Да, знала, что это крайне мало, но некоторых предыдущих рабов выкупали и за меньшую цену.

   — Зачем тебе такой доходяга? — засмеялся всё тот же тип, зато торговец оживился.

   — Милый и ласковый любовник, помощник в быту и просто украшение. Вы только посмотрите в эти глаза, — торговец схватил парня за подбородок и поднял голову. — Открывай! - последнее он прорычал ему в лицо.

   — Хм, — крякнул мужик в зале, зато от пары женщин послышался вздох умиления.

   — Да, красиво, — задумчиво произнесла женщина.

   — Моя цена остаётся прежней, — попыталась настоять я. — Мне нужны его умения плавать. Рыбам его глаза без надобности.

   Что делать, если и хочется, и колется? Торговаться. Нет, я уже понимала, что заплачу за него любую цену, но всё же пыталась сохранить голову трезвой.

   — Кто-нибудь ещё? — искал глазами желающих торговец.

   — Мне точно не нужен. Приведёшь такого в дом и что? Эти курицы будет вокруг него кудахтать. Нет, — открестился выступающий мужик.

   — Готовить умеет? — задала вопрос другая женщина, наклоняя голову из стороны в сторону.

   — Нет, — каркнул парень.

   — Фу, какой отвратительный голос, — послышалось от другой.

   — Не обращайте на это внимание. Поёт замечательно, услада для ушей. Это он вчера немного…

   — Он ещё и буйный? — дёрнулась та женщина, что спрашивала про готовку. Вот интересно, она кого ищет?

   Парень усмехнулся, а торговец пытался как-то оправдаться.

   — Это вообще аукцион или что? — возмутилась я, встав со своего места. — Я назвала цену. Если вы берёте, то называйте свою, нет, я забираю его за сорок кредитов прямо сейчас.

   Я вытянула руку, на запястье которой явственно стал виден пиксан — браслет со всеми моими данными, а также являющийся электронным кошельком.

   — Вы говорили пятьдесят, — возмутился торговец.

   — Вы приняли мою цену? — посмотрела я на аукциониста, замершего с молоточком в руках.

   Торговец тоже посмотрел на того. Продаваемый же молодой мужчина встретился со мной взглядом.

   — Сорок кредитов, и он уходит со мной здесь и сейчас. Или… как хотите. Мне надоело это мероприятие, — капризно скривила я губки, воспроизводя поведение вуранок.

   Торговец снова кинул взгляд на женщин, что так и не решились на покупку, а потом на аукциониста.

   — Сорок кредитов, кто больше? — отмер тот.

   — Ну давайте за сорок пять, — медленно и неуверенно произнесла женщина, а аукционист в этот раз не растерялся, принял ставку. — А он точно образован и умеет петь? Может ещё что умеет?

   — Конечно умеет. Вообще кладезь знаний и умений, а чего не умеет, быстро научится, — занервничал торговец.

   — Спой, — скомандовала она. Парень же прокашлялся пару раз, но всё равно издал какие-то звуки совсем не похожие на пение.

   — Ужас, — скривилась та. — Нет. я передумала. Пусть рыбам поёт.

   — А-а-а… — протянул растеряно торговец, — отказаться уже нельзя. Ставка принята.

   — Я не буду платить за такого бесполезного раба. Сиделка у меня есть, — возмутилась женщина и поднялась со своего места. И если по голосу возраст не определить было, то сейчас она повернулась ко мне лицом, и я поняла, что женщина далеко немолода. Что она здесь забыла?

   — Но…

   — Раньше на Мэджике можно было найти любого раба, а теперь и простого помощника по дому не сыскать. Кошмар, — достаточно бодро она прошагала на выход, а вслед за ней и вторая женщина, помоложе. Возможно, они родственницы.

   В зале возникла неловкая тишина.

   — Сорок пять? — посмотрел на меня торговец.

   — Разве это я называла такую цену?

   — Но вашу цену перебили.

   — Так догоняйте её, — пожала я плечами и стала тоже разворачиваться к выходу.

   Я рисковала, но почему-то внутри была уверенность, что всё получится.

   — Хорошо! — вскричал торговец у меня за спиной. — Хорошо. Пусть будет сорок. Забирайте!

   Не давая ему лишнего шанса передумать, я резко развернулась, перевела деньги и только потом взглянула на покупку. Торговец что-то бухтел себе под нос, пока перенастраивал его ограничительные браслеты на меня. Мы же смотрели друг другу в глаза.

ГЛАВА 6

— Идём, — короткий приказ срывается с губ не столь твёрдо, как положено, но парень не сопротивляется.

   Я развернулась первой. Раб следовал за мной. Я это точно теперь знала, могла отследить по пискану, который давно уже стал заключать в себе всё: от имени, медицинского обслуживания, отслеживании моего состояния и прочего, до управления рабами и наложниками.

   — Амелота, что я вижу? Ты всё-таки купила наложника, — от голоса Цасры я вздрогнула.

   — На бросовом аукционе? — спокойно поинтересовалась Таслана.

   И почему они всегда вместе ходят? И поджидают меня. Зукбайн отправила их мне помогать, хотя предполагаю, что в большей степени следить, ведь большого ума купить определённое количество рабов не надо. Но как же они раздражают.

   — Да. Нашла сокровище там, где никто не ожидал, — задрала я нос.

   — И что в нём особенного? — Цасра осмотрела парня с головы до ног и пренебрежительно скривила губы: — Я понимаю на разочек, для разнообразия. Он же тощий, чахлый какой-то, его ещё лечить, наверное, надо. И волосы ужасные.

   — Волосы отрастут, — тихо заметила Таслана.

   — Здесь полно мальчиков уже с длинными волосами, которые так приятно наматывать на руку. Зачем ждать? — на мгновение Цасра мечтательно прикрыла веки. — Что в нём особенного?

   Бросив взгляд на напряжённого парня, я поняла, что свою главную красоту он опять спрятал, опустив не только взгляд, но и голову. Зачем?

   — Глаза. Особенность его расы, — улыбнулась я. — Покажи.

   Знала, что сделала больно парню, послав импульс на его браслеты, но иначе нельзя. Они должны убедиться в том, что я действительно покупаю наложников по какому-то своему вкусу. Тогда есть шанс, что они ослабят контроль.

   Таслана охнула, а Цасра цокнула языком. Парень открыто смотрел на них, как на моль. Совсем не рабский взгляд. Зачем он так? Цасра теперь заинтересовалась, даже подошла к нему вплотную.

   — Его ещё воспитывать и воспитывать. Вон как смотрит своими глазками. И что в них особенного? Ты от взгляда что ль кончаешь? — зло говорила Цасра.

   — Это не твоё дело. Моё удовольствие не ограничивается одной… — не успела я подобрать слова.

   — Тебе нравится играть? Он же явно свеженький, не всегда будет подчиняться. Особенно тебе.

   — Цасра, — попыталась осечь подругу Таслана.

   — Это мой раб и будет подчиняться, хочет он того или нет, — произнесла я твёрдо. — А ты мне мешаешь его опробовать.

   — Конечно-конечно, — театрально подняла она руки, а потом резко бросила парню в лицо: - к ноге!

   Парень дёрнулся, но приказ не выполнил, остался стоять. От их взглядов глаза в глаза, казалось скоро посыплются искры.

   — Цасра, я напомню тебе ещё раз, — почти сквозь зубы медленно начала говорить я, — это мой раб. И подчиняться он будет только мне. Не смей ему приказывать.

   — Я проверяю. Не просто же так он бросовый. Должен быть какой-то изъян.

   — Правда, ты его проверяла? — очнулась Таслана. — может он болен чем? Помрёт через месяц и всё.

   — Нет, у него, наверное, ещё какая особенность есть, — пошло улыбнулась Цасра, смотря парню в глаза. — Например, нет члена.

   Резко она подняла руки и дёрнула пояс мягких брюк, единственной одежды ксаидца. Я же действовала на инстинктах, не задумываясь, куда, собственно, легла моя ладонь. Моей целью было прекратить это.

   — Прекрати немедленно. Я не раздеваю твоих наложников посреди коридора. Я всё проверила. У него всё на месте. Он здоров. И он мой. Всё, бурной ночи!

   — Я даже не успела ничего рассмотреть, — усмехнулась Цасра, но сделала целых два шага назад.

   Я замерла на несколько секунд, ожидая очередного выпада и осознавая, где находится моя ладонь.

   — За мной, — бросила я парню, отдёргивая руку, но смотря при этом на Цасру.

   Как только за спиной закрылась дверь, я выдохнула с облегчением. Хотя было слишком рано. Теперь предстояло самое сложное – разговор с парнем.

   — Садись, — резче чем следовало бросила я.

   Парень пару секунд продолжил стоять, а потом всё же сел.

   — Как тебя зовут?

   — Разве вы не дадите мне новое имя или прозвище? — усмехнулся он больше не скрывая взгляда.

   Я села в кресло напротив. Мэджик мог похвастаться очень хорошими комнатами, даже не скажешь, что на космической станции находишься.

   — Как хочешь, — деланно равнодушно пожала я плечами. — Буду звать тебя Котик или Котёнок.

   — С чего это? — из парня прямо вышибло воздух от возмущения.

   — Гибкий, красивый, но ершистый. Кто же ты, если не котик? Погладить тебя что ли? — улыбнулась я, вдруг представив эту картину.

   — Не нагладилась ещё? — скривился он.

   — Нет! — отрезала я. — Я собиралась с тобой поговорить как с разумным и взрослым, а ты… Спокойной ночи.

   Я больше ничего ему не сказала, просто ушла в спальню, не позаботившись даже о том, где он будет спать. В голове проносилась уйма мыслей. Они как гудящий рой пчёл не давали уснуть. Я прокрутилась почти всю ночь, ничего так и не решив.

   Утро опять стало для меня ранним. Я специально ещё два дня назад выставила на пиксане будильник. И каково же было моё удивление, когда я застала спящего парня на сдвинутых креслах, свернувшегося, потому что всё равно ему не хватило места. Он выглядел таким милым, когда спал. Сейчас я даже подумала, что ему может оказаться не больше моего. Сейчас он расслаблен, реснички слегка трепещут, губы не поджаты, тонкие пальцы не сжаты в кулаки. Что же мне с тобой делать теперь?

   Неожиданно парень дёрнулся всем телом, распрямился, отчего раздвинулись кресла, и рухнул на пол.

   — Заживляющая мазь в верхнем ящике в ванной, — сказала я, глядя на то как парень потирает ушибленный локоть.

   Да, надо было иначе начать утро, но уж как получилось. Парень вновь дёрнулся от моего голоса и вскинул испуганный взгляд. Некоторое время мы смотрели друг на друга, а потом я сама ему принесла мазь.

   — Обработай свои раны. И поставь кресла на место, пока я принимаю душ.

   Как ни странно, но он сделал всё. Выйдя из ванной, я точно могла сказать, что мазью он пользовался. Она местами ещё не впиталась полностью.

   — Амелота, — после разрешения вошёл к нам Гадрел. Вопрос читался в одном только взгляде.

   — Нет, мы не поговорили. Не получилось у нас нормального разговора. А сейчас нет времени.

   — Завтрак?

   — Ты сегодня сама краткость, — усмехнулась я. — Давай.

   Надо было видеть взгляд Котёнка, когда Гадрел внёс завтрак и, расставив всё на столе, не ушёл, а позвал второго охранника, Сандака. Вчетвером за этим столиком было тесно, но ничего менять я не хотела.

   В такие моменты невольно становилось грустно, потому что к таким вот семейным завтракам и обедам меня приучил папа. Ужинать с ним редко получалось. И когда-то мне было непонятно куда девается папа вечерами, но и потом мы договорились, что я не спрашиваю его о ночах. Хотя пару раз, когда я замечала у него травмы, мне безумно хотелось кого-нибудь покалечить. И ведь у меня была возможность выяснить, кто это сотворил, и найти способ отомстить тоже, но папа снова считал моё желание, запретив вмешиваться. Если бы у Зукбайн хоть на секунду возникло сомнение, что я «правильно» воспитываюсь, нас с папой разделили бы, и даже не хочу представлять, какой бы стала моя жизнь. Одно точно — мне не дали бы даже попытки на побег.

   Чтобы выкинуть из головы и сердца грусть по папе, пришлось даже головой тряхнуть.

   — Как там Цасра с Тасланой? — спросила я, насладившись настоящими оладьями.

   — Долго обсуждали вашего наложника, но сделали нужные выводы, — слегка улыбался Гадрел.

   — Ты почему не ешь? — нахмурилась я, заметив, что Котёнок не притронулся к еде.

   — Запрет, — прохрипел он.

   — А что с голосом? — удивился Гадрел.

   — Какой запрет? — не поняла я, ведь ничего ему не запрещала. Вообще ещё никаких приказов не отдавала. Даже отругать себя успела, ведь запрет на выход из комнаты тоже не дала.

   Котёнок же откашлялся, чтобы ответить.

   — Запрет попытался нарушить.

   — Какой ещё запрет?

   — Вы смотрели список ограничений для раба? — спросил Гадрел.

   — А разве они не сбрасываются при смене владельца?

   — Не всегда. В некоторых случаях этого не делают, — покачал головой Гадрел, выразительно посмотрев на моё запястье.

   Вывести голографический список данных о моём новом рабе не составило труда.

   «Бортовой механик звездолёта.

   Раса – ксаидец, планета Ксаид.

   Хронические заболевания отсутствуют.

   Вирусные заболевания отсутствуют.

   Особенности – низкий болевой порог.

   Абсолютные ограничения: невозможность навредить себе и хозяину, защита хозяина ценой собственной жизни.

   Личные ограничения: не более километра от хозяина, запрет на справление естественных нужд в присутствии хозяина, запрет на повышение голоса, запрет на личную деятельность»

   — Ммм, — протянула я растерянно. — Абсолютные понятны, даже ограничение в расстоянии тоже, остальное…

   — Вы можете их отменить, — подал голос Гадрел.

   — Это я знаю, — закусила я губу, сбрасывая запреты на голос и деятельность, — Котёнок, я вот это всё сброшу, но учти… начнёшь орать или додумаешься пописать в моём присутствии…

   — Котёнок, — покатился со смеху Гадрел, даже суровый и молчаливый Сандак дёрнул уголками губ.

   — Не будет такого, — мотнул парень головой.

   Я легко скинула три из четырёх настроек, посчитав первую вполне обоснованной.

   — Ешь.

   — Чего ты укатываешься? — слегка стукнула я Гадрела по плечу.

   — Котёнок!.. как вы додумались так назвать парня?

   — Он ершился и не хотел называть имени. Предыдущему хозяину, видимо, данная информация вообще была не нужна. А звать же мне его как-то надо.

   — Но котёнок? А вы знаете, что Зукбайн так избранных наложников называла. Это почти проклятие в нашем секторе.

   — Я не подумала об этом. Он сам виноват. Да, Котёнок? — усмехнулась уже я, посматривая на то, как парень кривится каждый раз, когда слышит это прозвище.

   — Ты механик? — впервые подал голос Сандак.

   — Да, — чуть не подавился парень.

   — Это отлично, — подмигнул мне Гадрел. - Сможешь отремонтировать звездолёт? Или только текущее содержание?

   — Смотря что ремонтировать и какой звездолёт. А…

   — Да, нужно. Амелота?

   — Что?

   — Нам надо ему всё рассказать. Ради общего дела, — сказал как отрезал Сандак.

   — У вас пять минут, — проговорил Гадрел, и они вышли из каюты.

   — Слушай и не перебивай. Никому не рассказывай то, что я сейчас скажу. Да, точно, я на всякий случай ставлю запрет на разглашение информации обо мне и моих действиях кому-либо, — со вздохом мне пришлось внести новое ограничение. — Итак, я планирую побег в МСР, точнее на Турин. Для этого мне не только нужно до последнего делать вид, что я подчиняюсь правилам Вуранса, но и найти звездолёт, способный без особых затруднений доставить меня до Турина, и команду. Проблема как всегда банальна – ограниченное количество кредитов. Нам вчера показали исправные звездолёты, готовые к продаже и путешествию, но они мне не по карману. Гадрел узнал, что есть возможность значительно дешевле купить неисправный звездолёт, но вопрос ремонта. Тут ты мне поможешь.

   — Это приказ?

   — Да, если так хочешь. нам нужно выбраться с Мэджика, оставив позади Вуранс.

   — Чем тебя твоя планета не устраивает?

   — Душа не лежит. Так ты поможешь?

   — А у меня есть выбор? Я твой раб. Скажешь умереть — умру, ремонтировать звездолёт… — пожал он плечами, ехидно осматривая меня.

   — Могу. Ты прав. Но мне нужно, чтобы ты тоже понимал, ради чего всё это. Когда выберемся, я сниму твои браслеты. Пока же нам нужно не вызвать подозрений у моих сопровождающих. И я даже не хочу представлять, что нас ждёт в случае провала.

   — На планете с узаконенным мужским рабством? Тебе ничего не будет, — залпом допил парень воду.

   — Это тебе так кажется, — пришла моя очередь горько усмехаться. — Значит так. Говорить со мной тебе нельзя за этими дверями, так что мы все сейчас идём смотреть звездолёты. Если ты увидишь что-то стоящее, прикоснись к моей руке, я разрешу тебе задавать вопросы. Пока мы здесь, мы не должны выбиваться из ролей. Запомнил?

   — Понял. Сколько у тебя кредитов?

   — И на «вы». Раб не имеет права обращаться к женщине на «ты». Только в спальне и то с разрешения.

   Изогнутая бровь была мне ответом. Я же зависла, поймавшись в плен этих сиреневых глаз.

   — Амелота. Время, — приоткрыл дверь Гадрел. — Через пару часов очухаются Цасра с Тасланой.

   — Идём.

   — Вот так? — удивился котёнок, но поднялся.

   — Да.

ГЛАВА 7

— Голди, — позвала я искина. — Голди!

   — Да, детка? Ой, какой котик. Ксаидец. Ммм… — мурлыкала Голди.

   — Голди, он мой наложник, хватит слюни пускать, — отрезала я.

   — А что ещё мне делать? Даже дотронуться до него не смогу, не переживай. Но я бы такую конфетку держала в спальне и подольше.

   — Давай без этого. Я позвала тебя не для советов.

   — Ой, неужели уже опыта хватает? Поверь мне, там столько всего можно придумать…

   — Голди! — пришлось чуть прикрикнуть.

   — Ой, ладно тебе, деточка. Зачем звала старушку?

   Я аж глаза закатила от её манеры речи, но деваться некуда.

   — Мои вопросы – коммерческая тайна, — произнесла я заветную фразу, не позволяющую ей распространяться обо всём сказанном. Этот секрет мне сказал папа. Известен ли он кому-то ещё, понятия не имею и проверять не намерена.

   — Принято. Что требуется? — перешла Голди на деловой тон. Вот теперь по голосу понятно, что общаешься с капитаном.

   — Мне нужен надёжный, небольшой, но способный достаточно долго лететь без дозаправки звездолёт. А ещё требующий минимальный экипаж.

   — Вчера же вам показывали.

   — Дешевле. Значительно дешевле.

   — Насколько?

   — Девяносто тысяч кредитов должно хватить на звездолёт, его ремонт и полную комплектацию, включая наём команды, провизию и заправку, — со вздохом призналась я.

   Вот не интересовалась в предыдущие прилёты на Мэджик стоимостью звездолётов. Зря. Я летела с мыслью о том, что нам с папой удалось собрать очень приличную сумму, а оказалось не совсем.

   — Фантазёрка, — усмехнулась Голди, но тут же вновь перешла на деловой тон, — Хорошо. Жди.

   — С такой суммой бежать… — тихо проговорил Котёнок.

   — Амелота, у нас тоже есть накопления. Думаю, что провизию мы с Гадрелом можем взять на себя.

   — С чего это? Нам после побега в рабы идти? Ты на что потом выживать собираешься? Наши деньги сейчас не трогаем.

   — Можно подумать у нас их много. На нормальное обустройство для всех всё равно не хватит.

   — На сколько хватит, то и будет. Лучше, чем ничего, — огрызался Гадрел.

   Я же поймала себя на мысли, что не рассчитывала на мужчин вовсе. Не думала даже, что они решат внести свою материальную лепту. Почему-то мне казалось, что риска быть казнёнными за помощь предательнице традиций, уже достаточно. Да и про будущее не думала, слишком уж туманным и неопределённым оно мне казалось. Смысл загадывать, если я ещё не только не добралась до нужной планеты, но и не выбралась с Мэджика.

   — А если нам вообще ни на что не хватит? Или уже в пути провизия закончится? Что будешь делать? Виртуальные кредиты есть? Или ими же заправлять транспорт? — задавал правильные вопросы разошедшийся Сандак.

   — Ладно, — взмахнул рукой Гадрел, — посмотрим, что у нас будет выходить. Сейчас главное звездолёт. Без него всё бессмысленно.

   — Есть три варианта, — неожиданно раздался голос Голди.

   Я вздрогнула, но тут же превратилась в слух.

   Количество вариантов не оправдало ожиданий, ибо один требовал частой дозаправки, а это риск наткнуться на пиратов или не долететь вовсе, повиснув в глубинах космоса без горючего. Второй требовал очень длительного ремонта, потому что звездолёт нужно чуть ли не по частям собирать, хотя по уверениям Голди всё необходимое на Мэджике есть, просто у разных торговцев. Время сейчас решало всё. Третьим вариантом был транспортник с командой пиратов. Типа они нормальные ребята, с ними можно договориться и нас доставят до места без проблем. Только такой вариант не устраивал меня. Сидеть в собственной каюте и бояться, что конечный пункт окажется совсем не тем, что нужен мне, я не собиралась.

   Пришлось возвращаться к первому варианту – идти самим и надеяться на Котёнка.

   — Котёнок, а что за звездолёт Тахи? — вдруг вспомнилось мне.

   — Старый звездолёт, ещё прошлого столетия производства. Считается родоначальником целой серии военных транспортников. А что?

   — Слышала, как торговец привёз мозги от Тахи, а тому сказали, что это металлолом и никто на таком уже не летает.

   — Интересно. Нам бы Тахи подошёл. Только вряд ли здесь есть Тахи без мозгов.

   — На свалку? — предложил Гадрел.

   Я аж остановилась от такого предложения. Ведь оно было настолько же гениально, насколько и абсурдно.

   — Голди, — вновь позвала я искин, а после её отклика уточнила: — на станции есть свалка запчастей звездолётов?

   — Конечно, Корк всё не может придумать куда её девать. Ближайшая ненаселённая планета в нескольких световых днях отсюда. А свалка – это вам не пакет с мусором, через гиперпортал не пронесёшь.

   — Учёт того, что выкинули на свалку, ведётся?

   — Нет. Зачем лишняя информация? Ничего опасного там нет. Я могу проводить, но не заблудитесь там.

   — Она настолько большая? — удивилась я, получив лишь усмешку от Голди.

   И да, свалка была огромная. Нам понадобилось полчаса, чтобы до неё добраться. А вот заходить на неё было бессмысленно, потому что найти что-либо толковое можно буквально перебирая каждую деталь в куче высотой метров в пятнадцать. А если учесть, что таких кучек здесь собралось не меньше десятка…

   — Я могу остаться здесь и побродить. Может найду что-то, — предложил Котёнок.

   — Хочешь сказать, что не попытаешься сбежать? — улыбнулась я.

   — Смысл? Ограничение на расстояние ты не убрала, сдать твои планы я тоже не могу. да и есть надежда, что ты не обманываешь по поводу побега.

   — Ты понимаешь, что раб без хозяина не может находиться? На Мэджике это запрещено. А мне нужно выполнять задание Зукбайн, чтобы набрать рабов и отправить на Вуранс с сопровождающими.

   — Сама спасаешься, а кого-то обрекаешь на рабство, — скривился Котёнок.

   — Не я это придумала. Не мне и менять. Я просто хочу выбраться отсюда. И тебя, между прочим, с собой захватить. Или ты жаждешь познакомиться с вуранками?

   Ответом мне было скривлённое лицо. И даже так он выглядел мило.

   — Как же тогда искать звездолёт?

   — Раньше вставать. — пожала я плечами, всё больше понимая, как просчиталась с простым планом побега, который уже не только не выглядел таким простым, но и вообще рисковал не состояться.

   — Сандак, останься с Котёнком и как закончите, проведи его в каюту мимо лишних глаз. Если кто будет интересоваться, ты его хозяин. Понятно?

   Сандак кивнул, а Котёнок несколько мгновений смотрел на меня удивлённо.

   — Не надо на меня так смотреть, — вздохнула я. — Без Гадрела я точно вызову подозрения. Всё, пошли.

   Конечно, без вопросов не обошлось, но я выкрутилась. И даже смогла убедить их не покупать всех рабов без разбора. Торговцы обещали, что послезавтра выставят на торги ещё партию. Думать о том, что обрекаю мужчин на смерть, я не хотела. Где-то внутри щемило от одного их вида, но вместо жалости я показывала брезгливость и высказывала сомнения в их возможности выполнять работу. Пришлось вглядываться в каждого, чтобы найти повод не покупать. Цасра злилась. Таслана была спокойна, как всегда. Но именно она могла обнулить все мои усилия.

   Тихая и уравновешенная Таслана управляла целой фермой по добыче минералов из вуранского океана. С этим же спокойным лицом она отправляла мужчин на глубину, заставляя проводить там столько времени, сколько позволяют дыхательные маски, и не разрешала подниматься раньше времени, даже если мужчине становилось плохо. У неё было личное кладбище рабов. Так что не стоило обманываться её спокойствием.

   Цасра же была, по сути, поставщиком оборудования. Это она постоянно летала за новыми буровыми, дробильными и дноуглубительными установками. Это она чуть не порвала поставщиков за поставленные бракованные дыхательные маски. Тогда она умудрилась выбить не только новую партию бесплатных масок, но и компенсацию за нарушение сроков поставки минералов и утраченных рабов. О самих рабах, которые просто задохнулись на глубине, конечно же, никто из них не переживал.

   — Успеешь ты ещё насладиться своим наложником, — смеялась Цасра над моим нежеланием идти в казино, — не убежит он никуда. А на Вурансе такого нет.

   — Так и я не последний раз сюда приезжаю. К тому же я не умею играть. Буквально ни во что.

   — Идём. Посмотришь, а там, может быть, и втянешься, — отрезала Таслана, разворачиваясь ко мне спиной. Вот и настал момент, когда откосить не удалось.

   Что сказать? Интересно, если бы не масляные взгляды. Даже то, что мы вуранки, не избавляло нас он алчных взглядов. В такие моменты я жалела, что пошла в папу. Высокая с тонкой талией и вся хрупкая на вид, я привлекала больше мужчин, чем те же Цасра с Тасланой, которые типично для вуранок были невысокими и сбитыми женщинами. А Таслана так ещё и пузиком обзавелась.

   Моё желание уйти пораньше пресекалось на корню, поэтому пришлось ждать, когда женщины наиграются. Так они ещё и мужчин снять попытались. Но нашли желающих среди торговцев, которые здесь же и просаживали кредиты, полученные за рабов. Оставалось надеяться, что мне с этими торговцами не придётся пересекаться.

   — А вы уверены, что не хотите приятно провести ночь? — раз в десятый за вечер услышала я подобное предложение ко мне. Цасра же чуть зубами не скрипнула, ведь ей предложил всего один. По виду Тасланы ничего не скажешь.

   — Я как-то плохо сплю на Мэджике. Не знаю уж, что именно мне не подходит. Думаю, надо сменить каюту на более комфортную. Не высыпаюсь, знаете ли, — улыбалась я.

   — У меня люкс. Атласные простыни и матрас словно перина, — улыбался мужчина с шоколадными глазами, уже положив свою огромную руку на мою талию. Во мне же поднималась паника.

   — Капитан, простите, — раздался голос моего невольного спасителя, потому что тот обращался к моему собеседнику.

   — Надеюсь, что это что-то очень серьёзное? — упали его слова.

   — Кестор пропал. Голди сказала, что он больше не наш, что бы это не значило, — голос парня дрожал.

   И как бы мне ни было интересно произошедшее, упускать возможность тихо смыться я не собиралась. Не прощаясь, я почти бежала прочь из казино. Даже то, что мой побег видели Цасра с Тасланой, меня не остановило. Этот мужчина пугал меня больше. Причём я даже не могу сказать, чем именно, но он просто вызывал внутренний первобытный ужас.

   — Что случилось? — удивился моему внезапному появлению Котёнок.

   — Ничего особенного. Просто испугалась, — прислонилась я к двери спиной и пытаясь прийти в себя. — Есть новости? Желательно хорошие?

   — Есть. Нам повезло. Мы нашли практически целый Тахи-2. У него как раз что-то с мозгами и повреждено днище. И нижние отсеки, грузовые, но нам они без надобности.

   — Отлично. Цена? — воодушевилась я, уже не веря в удачу.

   — Семьдесят пять тысяч, но можно ещё поторговаться. Мы же не могли купить. Но надо сначала найти мозги и приличное днище, иначе будет бесполезная покупка.

   — Времени хватит? У нас буквально три дня. Сколько нужно человек в команду? И мне тоже надо его увидеть.

   — Если завтра найти и купить, затем один день уйдёт на ремонт… должны успеть. А почему так мало времени?

   — Столько требуется на закупку двух сотен рабов на Вуранс. Я и так уже тяну время. Хорошо, что дамы мои развлекаться тоже горазды.

   — Понял.

   Уже в спальне я опять обратилась к Голди, которая представила мне всю имеющуюся информацию по Тахи-2. Какое же было облегчение, что папа учил меня по своему опыту на устаревших сейчас звездолётах. Сам он был штурманом когда-то, и меня натаскивал. Говорил, что у меня талант. И больше всего опасался, что на новых звездолётах будет иная система, и я просто не успею освоиться с ней.

ГЛАВА 8

Первые лучи солнца вместе с будильником заставили меня поморщиться. Только мысль о том, что сегодняшний день будет решающим, прошибла потом и нездоровым энтузиазмом. Опять проснулась моя интуиция? Пара секунд на то, чтобы прислушаться к себе и понять правильность первого впечатления. Да, сегодня точно случится что-то особенное.

   Мозги для Тахи купила по бросовой цене под легендой о создании симулятора для детей, а разве малышам нужны современные и прочая чушь. Но мне удалось, а это главное. Котёнок сказал, что с имеющимся днищем мы спокойно взлетим, а вот посадка на планету, а не в космопорте будет невозможной или последней. Поэтому именно вторым пунктом была покупка самого Тахи-2. И снова пришлось играть в дурочку, но к концу я нечаянно вышла из образа.

   — Ой, какой интересный аппарат. Как на картинках. В наш детский парк подойдёт. Ты про него говорил? — обратилась я к Сандаку, ведь именно он вчера с Котёнком здесь ходил.

   — Да, ремонту он не подлежит, днище убитое, мозгов нет, грузовой отсек разбит, но в остальном вполне подойдёт, — спокойно ответил Сандак.

   — Что вы! — возмутился торговец. — Это Тахи-2. Немного любви и полетит как ласточка.

   — Не, — пренебрежительно я взмахнула ручкой, — нам звездолёт не нужен, только корпус. Понимаете, для деток собираемся аттракционы сделать. Пусть учатся, лазают, кнопки жмут.

   — Дети – это отлично. Но этот аппарат может и полететь при должном ремонте, — хмурился мужик.

   — Ну что ж, за пятьдесят тысяч мы и другой кораблик найдём. Корпуса же здесь продают?

   — Пятьдесят? Да ни за что. Семьдесят и не меньше.

   — Так нам не нужен звездолёт. Только вид. Разве вы будете за игрушечную машинку платить как за настоящую?

   — Нет, но это же настоящий звездолёт.

   — Допустим. Но сейчас он неисправен и неизвестно возможно ли найти запчасти на эту рухлядь. Даже отсюда вижу, что дно разорвано, турбина вывернута, вон там винт торчит. А уж сколько всего внутри и представить трудно. Чтобы им сейчас пользоваться нужно переделывать всё от и до. Плюс надо искать кто и где сможет провести ремонт. Да что там, надо ещё узнать, возьмётся ли кто-то его отбуксировать на нашу планету. Так что пусть и дальше лежит тут. Потом на свалку перекочует, — говорила я, обходя технику по кругу и пытаясь найти ещё хоть какие-то видимые недостатки, чтобы и дальше торговаться.

   — У меня возьмите. Я вам за пятьдесят отдам корпус от Тахи-7. Целый, даже винты на месте, — влез в разговор другой торговец.

   — Это уже интереснее. А что внутри? — обратилась я к нему, понимая, что, либо они заодно, либо вся моя игра пошла прахом.

   — Корпус. Ничего внутри нет. Движок и всё прочее снято, — пожал плечами тот.

   — А кнопочки? Деткам же нужны кнопочки, внутреннее состояние же должно создавать впечатление.

   — Чего нет, того нет. Как запчасть продаю.

   — Вот. А в моём всё есть. Так маленькие недочёты, — воодушевился наш торговец.

   Оказалось, что и сами торговцы в соперничестве за клиента могут сбить цену. Зато наблюдать за тем, как два мужика ссорятся, будто это последнее что они продадут, было забавно. Полчаса они у нас отняли, но оно того стоило.

   — В общем, так. Моё последнее предложение, и я ухожу. Вы тратите моё время, — повысила я капризно голос, перебивая торговцев, которые уже перешли и на другой товар. — Если у вас полно потенциальных клиентов, готовых восстанавливать звездолёт столетней давности, то можете его не принимать.

   — Слушаю, — напрягся мужик. И правильно, не самый ходовой товар Тахи-2.

   — Пятьдесят пять тысяч, ибо ремонтировать его не собираюсь. Но так и быть, исключительно по доброте душевной, накину ещё пять, если вы отбуксируете его до пригодного порта и проверите с моим механиком возможность хотя бы частичной функциональности. Мне нужно знать, заказывать полный грузовой транспортник или буксировщика будет достаточно.

   — Это грабёж, — попытался возмутиться по новой торговец, но под моим уставшим от споров взглядом, кивнул.

   — Отлично. Милый, проконтролируй, — похлопала я глазами на Сандака, который чуть воздухом не подавился. Котёнок же сдерживал улыбку.

   — Вы правильно поступили, — заявила я, переводя оплату, — Теперь этот славный звездолёт ещё сумеет послужить.

   — Не знал, что ты так умеешь, — прошептал Гадрел, когда мы направились якобы наверх, а на самом деле нам нужно было попасть в более нижний отсек, где был мизерный, но шанс найти днище от Тахи-2.

   — Ну, хоть чему-то у Зукбайн я научилась. Поверь, она может так мозг вынести, что и осознаешь это далеко не сразу.

   — Ничего здесь не могу сказать. Даже ни разу с ней не разговаривал, а то что видел… в общем, не будем о грустном.

   Только добраться до нижнего уровня нам не удалось. Я ещё вчера ночью попросила Голди сообщить мне, когда сопровождающие проснутся. Выходило, что времени у меня исключительно на добраться до каюты. Мы торопились, а в итоге пришлось минут двадцать ждать их прихода.

   — Чем сегодня займёмся? Рабов привезут завтра, клуб откроется нескоро, — кривилась Цасра.

   — Я слышала, что здесь прекрасный зверинец. Может, сходим? — предложила я.

   — Фу, нет там ничего интересного, — махнула рукой Цасра.

   — Предлагаю по магазинам. Здесь можно найти действительно стоящие вещи, — предложение Тасланы было не лишено смысла и даже относительно безопасно.

   В бутике нижнего белья и секс-игрушек мои дамы зависли надолго, даже отпустили меня по своим магазинам, сказав, что я ещё не доросла. Спорить не стала, согласилась в собственной неопытности. Мои покупки в магазине были не столь взыскательны. Побег не подразумевал большого багажа, поэтому с собой я взяла только самое необходимое и практичное, но для жизни этого будет недостаточно. Тем более мне ещё надо хоть как-то одеть Котёнка.

   В этот раз времени для торга не было. Всё покупала за ту цену, что озвучивали. Две больших сумки, по комплекту одежды охранникам, два комплекта Котёнку, благо глазомер у штурмана должен быть отменным. На всякий случай, купила тонкие куртки с функцией зимней теплозащиты. Обувь только самая прочная и удобная. И прочее, и прочее…

   В магазине оружия на меня посмотрели странно, но всё же нашли где-то в закромах небольшие ракеты для Тахи-2. Много я не брала, так на два заряда. Там-то я и услышала, что сегодня будут бои.

   — А что за бои? — поинтересовалась я, ибо внутреннее чутьё сделало стойку, пустив мурашки по всему телу.

   — Обычные бои. Кто-то сам выступает, кто-то рабов специально обученных выставляет, а есть те, что бестолковых выпускают. Если не боитесь крови, сходите.

   — А ставки там делать можно? Или раба купить? Ну, мало ли, — поиграла я бровями.

   — Сильного раба хотите? Так есть же…

   — Там куклы. Один вид и никакого толку, — качнула плечиком, будто каждый день к рабам присматриваюсь. На самом деле, наоборот, чтобы не чувствовать вину, не вглядываюсь в мужские измученные лица.

   — Сразу и не скажешь, что ценительница. Тридцать седьмой сектор в девять вечера.

   Я поблагодарила торговца и рванула к Цасре с Тасланой. Хорошо, что здесь есть доставка в каюту, не засвечу собственные покупки. Оставила лишь нежную сорочку молочного цвета с кружевным лифом и разрезом на левой ноге, мимо которой так и не смогла пройти. Вот она-то и подойдёт для хвастовства дамам. Только они не оценили. Для них слишком скромно, а вот информацию о боях оценили.

   — Я побежала одеваться. Что-то мне подсказывает, что сегодня я выберу себе второго раба, — улыбнулась я максимально вдохновлённо, хотя самой пришло сообщение от Сандака. Дамы посмеялись, но одобрили и отпустили, даже не подумав проследить.

   — Что случилось? — выбежала я к этим двоим, точнее троим.

   — Мы нашли днище. Оно не совсем подходит, придётся править, но в целом нормальное, — спокойно ответил Сандак.

   — Отлично. В чём проблема? Надо оплатить?

   — Нет, я заплатил, — посмотрел Сандак на меня пристальнее, чем обычно. — Я забыл номер дока, в котором стоит наш звездолёт.

   — Фух, я уж думала. 3689124 порт.

   — Далеко вас поставили, - громыхнул незнакомец, что был в габаритах вдвое крупнее Сандака, а уж Котёнок и вовсе ребёнок в сравнении с ним.

   — Что-то ещё? Мы с девочками договорились пойти кое-куда, — похлопала я глазками.

   — Нет, дорогая, всё хорошо. Приятного вечера, — улыбнулся Сандак. Кажется, я впервые видела его улыбку. Даже засмотрелась немного, вдруг возможность больше не представится.

   Быстро привести себя в порядок: умыться, сделать высокую причёску (там, где толпа народу, есть риск остаться без волос, если они распущены), надеть брючный классический костюм с широким поясом и блузой без рукавов. Просто, строго и со вкусом. Главное, что я успела к появлению дам.

ГЛАВА 9

Сектор 48А располагался далековато. Мы трижды перемещались на лифте и дважды переходили пешком. Цасра с каждым шагом надумывала разные подробности, Таслана чаще всего молчала, я пыталась немного сбавить обороты её фантазии. А всё почему? Потому что у этой садистки уже мечты об отрубленных руках и ногах пошли, меня же от её фантазий стало подташнивать, а желание идти на бои улетучилось. Нет, внутреннее чутьё меня продолжало вести в это отвратительное место, просто раньше я не задумывалась о том, что это будет нечто смертоубийственное.

   Шум толпы настиг нас первым. Мы даже ещё не увидели входа в сектор, а гул уже явственно был слышен. В широкий коридор выходило несколько лифтов, в том числе и тот, на котором приехали мы и ещё пара десятков. Широкий проход, перед которым нам выдали электронные номерки, чтобы сделать ставку или купить раба. Скорее всего когда-то это был грузовой отсек. Сейчас же перед нами предстало огромное пространство, в центре которого круглая арена, отгороженная от зрителей высокими толстыми прутьями. Подойдя ближе, я поняла, что зрители стоят на трёх уровнях. Мы оказались на нижнем.

   — Нам повезло. Мы всё будем видеть очень близко. Надо пройти ближе, — пыталась протолкнуться вперёд Цасра.

   — Не стоит. Я не хочу быть забрызганной кровью и потом, — высказалась Таслана, как всегда рационально.

   — Но мы же ничего не увидим! — капризно возмутилась Цасра.

   — Дамы не боятся крови? — проговорили сверху.

   Ну, как сверху, просто этот мужчина был головы на две выше меня. Жуть. Там каждая рука с мою талию. Надо внимательнее смотреть в толпу.

   — Дамы впервые на таком зрелище, — проворковала Цасра, проведя ноготками по руке великана.

   Чем больше я с ней общаюсь, тем больше прихожу в ужас. Ну, куда она засматривается? Что с этим мужчиной можно делать? Бегать вокруг него и пытаться докричаться?

   Пока предавалась размышлениям на счёт Цасры и гиганта, нас плавно продвинули вперёд, и мы оказались в первых рядах. Цасра жадно приникла к прутьям, Таслана встала за её спиной, ближе к великану, которому в спину кричали много лестных слов, впрочем, он чихать хотел на все претензии. Мне же досталось место рядом с Тасланой и какой-то узкой женщиной. В прямом смысле узкой. Она была выше меня на полголовы, но вся какая-то тоненькая. Длинные худые руки сложены на плоской груди. Я неожиданно заметила на каждой по два локтя, то есть руки сгибались в двух местах. Хотелось посмотреть на ноги, но толпа уже была достаточно плотной, чтобы отойти и осмотреть. Женщина не сводила взгляда с арены. Тут и сигнал прозвучал, отвлекая меня от неожиданной соседки.

   Приветственная речь ведущего раздавалась откуда-то сверху, толпа ликовала от названных имён чемпионов боёв (как тут могут быть чемпионы?), причём отдельно среди добровольцев и среди рабов. Чем выше раб в рейтинге, тем он дороже, но только до проигрыша. Оказывается, проигравшего раба можно купить по бросовой цене, потому что не факт, что он вообще выживет. Над бойцами зажигались цифры и менялись во время боя в зависимости от его результатов. Эта были цены рабов или ставки на добровольцев. Впрочем, на рабов тоже можно было ставить, просто там ставка стандартная – сто кредитов. Ни покупать рабов, ни делать ставки никто никого не заставлял, но атмосфера располагала.

   Первыми на арену вышли добровольцы. И таких было всего две пары, потом пошли смешанные пары из добровольца и раба, конечно же, последний даже выглядел не соперником добровольцу. Были и расы разные, и телосложения, но мне всё это представление казалось больше казнью, чем боем. Ни один из этих рабов не мог и пары минут продержаться против бойца, самостоятельно туда залезшего.

   Одного раба выкупили до боя, стоило тому выйти, но и сам бой запретили. И покупателем оказалась моя худая соседка. Да и раб был той же расы, по рукам понятно. А уж какими взглядами они обменялись, не передать. Она пришла сюда за ним. Я прямо зауважала её. Ему на смену выпустили другого раба. И вот тут пришла моя очередь зависать.

   Что в нём особенного? Ничего и одновременно всё. Мужчину вывели на арену в цепях, прямо там расковали. Прямая спина и злой взгляд (цвет глаз не разглядеть). Гордый и непокорённый. Он стоял, широко расставив ноги. Из одежды обрывки брюк и рваная майка. Руки в татуировках, мышцы напряжены. Вот это был боец. По его сопернику стало ясно, что кто-то струхнул и пытается храбриться. Доброволец что-то выкрикнул, но за шумом толпы, которая оглушительным рёвом оценила раба, я не расслышала. По лёгкому движению губ, стало понятно, что ему ответили. Гонг. Минута на ставки или выкуп раба.

   Я настолько растерялась, что пропустила эту вожделенную минуту. Протяжный гонг и бой начался.

   Доброволец не уступал рабу в габаритах, но чувствовалось на каком-то интуитивном уровне, что он слабее. На его руках были ещё и перчатки с острыми когтями, чего точно никто бы не дал рабу. Грудь защищала толстая даже на вид безрукавка, облегающая туловище. То есть тело тоже имело некоторую защиту, в отличие от раба. Только добровольцу это не помогло. Мужчина просто играл с ним, чем злил соперника и восхищал толпу. Доброволец пытался зацепить раба своими когтями, оказалось, что они были и на ботинках, а то время как раб босой. Только мужчина ловко уходил от ударов, трижды смог перехватить руку и ударить противника по лицу, а финалом стала сломанная лодыжка. Хотя это я так предположила, потому что доброволец не смог встать самостоятельно. Раб просто перехватил занесённую для удара ногу и резко крутанул рукой.

   Гонг. В теле разливалась гордость и осаждалась чем-то приятным внизу живота. Почему-то хотелось немедленно забрать этого мужчину, но не назвать своим рабом, а просто быть рядом. Нет, хотелось, чтобы эти сильные руки обняли крепко и…

   Новый гонг. Тряхнула головой, пытаясь выбросить глупости из головы. Мне же его купить надо. Цифры повергли в уныние. Три тысячи кредитов. Конечно, у меня ещё оставалось около двенадцати тысяч, но это же ещё на провизию. А если днище не удастся сегодня заварить или переварить (в общем, что они там с ним делают) и понадобится искать другое? Это же опять расходы. А мне ещё капитана нанять надо, я совсем забыла об этом, точнее отложила на потом. Завтра же надо заняться, звездолёт известен, значит… не о том думаю. Как выкупить этого раба, если он такой дорогой?

   Бойтесь своих желаний!

   На арену против этого раба вышел великан. Такой же как стоял рядом с Цасрой. Я аж похолодела внутри, от страха поджимая пальцы ног и ругая себя за жадность самыми последними словами. Великан красовался, а раб стоял спокойно, словно ничего особенно не происходит. Гонг. И началась минута на ставки. Ажиотаж. Каждый второй что-то кричал. Я точно видела, что ставки сделали и Цасра, и Таслана, и их великан. Более того, я расслышала гордую фразу «мой младшенький». И не суть важно младшенький брат или сын. Мне было страшно за гордого мужчину. В последний момент я догадалась вновь посмотреть на цифры. Цена раба упала до двух с половиной тысяч, и мне бы купить, но сигнал гонга к началу боя окончил принятие ставок и платежей.

   Этот бой, как и предполагалось был другим. Насколько бы не бахвалился в ту минуту великан, но стоило прозвучать гонгу, как веселье мгновенно слетело с его лица, уступая место сосредоточенности. Этот боец не страдал недооценкой противника. Несколько первых выпадов, как одного, так и другого (да, раб тоже стал нападать) выглядели как танец, но всё заканчивается. Великан дотянулся до плеча раба, откинув последнего на прутья. Толпа ликовала. Моё же сердце выпрыгивало из груди. Раб чуть приподнялся и стремительно бросился вперёд головой, попадая великану в живот и дополняя удар руками, но получая ответный. Я вскрикнула, не удержав испуга. Толпа, казалось, загудела громче, оглушая.

   «Поднимись», — шептала я одними губами, хотя если бы даже кричала, вряд ли кто-то смог услышать.

   Поднялся. Неуверенно, держась за один бок и подтягивая правую ногу. Несколько секунд соперники смотрят друг другу в глаза. Раб стоит ко мне спиной, его лица я не вижу, но и великан не ликует, напряжён. Бросок. Оба ринулись в атаку. Моё сердечко успевает сделать всего два рваных удара, в то время как глаза не успевают отслеживать удары бойцов. В ушах звон от визгов толпы. Мозг заторможено отмечает падающее тело и великана, выбрасывающего вверх руку в жесте победителя. Звук гонга тонет в гуле, но успевает отрезвить. Мгновение, и я покупаю раба, даже не посмотрев на цену. Если ещё можно купить, значит жив. Хотя, если умрёт в этот вечер, деньги мне никто не вернёт. Но деньги меня уже не волновали.

   Резко разворачиваюсь, утыкаясь носом в грудь Гадрела, поднимаю на него взгляд и всё, больше ничего не нужно. Он меня понял. Гадрел пробивает нам дорогу сквозь толпу на выход. Я не смотрю назад, не вижу, как раба, теперь уже моего раба, выносят. Моя задача добраться до него, до живого. Знаю, что мои действия нерациональны, что сейчас я не имею права просто так выбрасывать деньги, но не могу иначе.

   На выходе меня направляют в специальный зал, куда сносят проигравших. Коридор ещё никогда для меня не был таким длинным. Я почти бегу. Два поворота направо и неприметная дверь. Резко вхожу внутрь, но не вижу раба, только мужчину с дёргающимся глазом, что отмечаю отдалённо.

   — Могу вам помочь? — спрашивает он вежливо.

   — Я купила проигравшего раба, — на удивление голос не дрожит, чего о себе не могу сказать.

   — Желаете услуги лекаря или так заберёте? — спросил мужчина, проверив мою покупку на моём пиксане и у себя в реестре, который отражался прямо на столе, за которым он и сидел, когда мы вошли.

   — Он жив? — выдохнула я.

   — Да. Пока да.

   — Лечите.

   — Его полное лечение составит шестьсот кредитов. Основное лечение четыреста, минимальное двести, — спокойно перечислял он мне варианты.

   Тут проснулся мой разум и экономность.

   — Минимальное. И быстрее.

   — Как скажете, — улыбнулся мужчина и вновь протянул руку к моему пиксану, чтобы списать оплату. — Ждите.

   — Зачем он тебе? — прошептал Гадрел, не выдержав ожидания.

   — Надо, — отрезала я, потому что и сама не знала ответа на этот вопрос.

   — Полные данные о рабе, пожалуйста, — опять протянула я руку к мужчине.

   — Пока идёт лечение, поэтому данные о физическом состоянии пополнятся через десять минут.

   Нам предложили присесть на диванчик. Я хотела изучить информацию о купленном мужчине, но не могла сосредоточиться на буквах. Почему я в таком состоянии? Никак не могла понять.

   За время нашего ожидания всего единожды пришли за выкупленным рабом, только лечить его не стали, забрали так. Когда мимо меня на носилках пронесли переломанное и окровавленное тело, меня замутило.

   — Готово, — слишком уж бодро, как мне показалось, произнёс мужчина за столом, — рёбра срастили, лёгкое залатали, гематому печени убрали, челюсть срастили, но я бы не советовал ему говорить, да и есть что-то жёсткое. Но это на ваше усмотрение. Доставка до каюты бесплатна. Поздравляю с покупкой, приходите к нам ещё, — улыбка стала лишь шире. Мне же хотелось бежать.

   Носилки вынесли двое дюжих рабов. Мой раб был без сознания и весь в крови. Я лишь проверила пульс на запястье и кивнула. Гадрел сам назвал номер нашей каюты и руководил доставкой.

   — Куда его? На пол? — спрашивал Гадрел, входя в каюту.

   Из кресел подскочили Сандак и Котёнок. Последний даже рот прикрыл, уставившись широко открытыми глазами на моего нового раба. Но я не стала анализировать его поведение, как-то устала. Неожиданно почувствовала, что дико устала, в первую очередь эмоционально. Да и спать как-то сразу захотелось.

   — В спальню. На кровать надо пару простыней постелить. Котёнок, принеси воды и полотенца.

   Гадрел никак не стал комментировать мои действия.

   — Может вызвать врача? — спросил Сандак.

   — Спроси у Голди. У меня что-то прям сил нет, — тихо ответила я.

   Сандак вышел, а Котёнок принёс большую миску с водой и полотенце. Ножницами я срезала всю одежду, не обращая внимания на наготу и мужское достоинство. Наверное, сил уже ни на что не хватало. Как обтирала тело, как Котёнок менял воду, осталось в памяти урывками. Помню, что меня укрыл кто-то, когда я засыпала рядом с новым рабом.

ГЛАВА 10

Больно и нечем дышать. Сон улетучивается сам собой, а глаза распахиваются в испуге. Мутный ото сна взгляд не сразу фокусируется на нависающем надо мной мужчине, зато руки уже действуют. Ладони уже лежат на предплечьях мужчины и безуспешно пытаются оторвать их от моего горла. Боль в шее и нехватка воздуха заставляют тело брыкаться, а в голове только одна глупая мысль – вот так и спасай рабов. Да, это был мой новый раб.

   Паника накрывает меня с головой. За что? Я не хочу умирать. Я и не жила толком ещё.

   — Помогите, — пытаюсь кричать, но из горла вырывается лишь хрип. — Спасите!

   Казалось, что сердце стучало в ушах. Пыталась вывернуться, но только ёрзала тазом по одному месту, потому что была ограничена его ногами. Бить ногами тоже не получалось, он нависал сверху бёдер, не давая согнуть колени. Только пару раз по заднице его ударила, но и тут всё быстро закончилось, потому что он просто сел всем телом. Глотнуть воздуха или закричать не получалось, взгляд стал мутнеть. Иголочки под кожей и силы на сопротивление иссякли. Тук – ударилось сердце о рёбра, тук…

   Вот и всё – подумала я, закрывая глаза. Нет, я не сама их закрывала, я этого совершенно не хотела, но веки стали слишком тяжёлыми и сами отрезали меня от жестокой реальности. Лишь краем ускользающего сознания я отметила протяжённое шипение мужчины.

   — Твою мать, — рвано выговорил он.

   Он ещё что-то пытался говорить, но меня это уже не интересовало. Руки исчезли с моего горла, а лёгкие обожгло живительным воздухом. Я закашлялась, но была счастлива. Да, именно в этот момент я была счастлива. Тело кололо и кидало в жар, сердце суматошно колотилось в груди, но это было прекрасно.

   — Амелота? — неуверенно заглянул ко мне в спальню Гадрел, быстро оценивая обстановку.

   — Сандак, блокируй его! — закричал он, врываясь внутрь и оказываясь около меня, прижимающей руки к шее. Рядом раздался мужской рык. Один взгляд в сторону и стало понятно, что завязалась драка. Тут и Котёнок вбежал.

   — Сторвайн, остановись! Прекрати! — закричал Котёнок, бросаясь к дерущимся.

   — Блокируй его! — рыкнул мне Гадрел, а я всё ещё не могла прийти в себя, чтобы собрать мозги в кучу и понять, что он от меня хочет.

   — Амелота! — тряхнул он меня за плечи. А потом схватил за руку с пиксаном: — Блокируй его!

   Секунда мне понадобилась на то, чтобы отдать приказ. И всё мгновенно остановилось. Хотя вру, Сандак ещё раз врезал рабу, не способному пошевелиться. Котёнок же смотрел на меня испуганно.

   — Тебе нужен лекарь, — вздохнул Гадрел облегченно.

   — Нет, переживу, — прохрипела я.

   — Воды! — отдал приказ Гадрел ни к кому конкретно не обращаясь, но стакан принёс мне Котёнок.

   — Я поговорю с ним. Объясню. Не казни его, пожалуйста. Умоляю, — просил он.

   Живительная влага орошала мое пересохшее горло, принося облегчение, а до меня с сильным запозданием доходило, что благодаря собственной беспечности я сейчас уже могла быть мертва. А меня накрывала истерика.

   Слёзы из глаз покатились, хотя ещё пару секунд назад были сухими. Дыхание и без того не восстановившееся, стало рваным. Стакан из рук куда-то исчез, но появился вновь достаточно быстро. Так обидно за себя было, так жалко. Я же ничего плохого ему не сделала, наоборот, спасла, вылечила, не бросила грязного и вонючего на полу, а он…

   Гадрел перетащил меня к себе на колени, обнимал и гладил по волосам. Тихо снося мою истерику. Котёнок тоже где-то рядом крутился, но мне было не до него. Только когда слёзы закончились, я поняла, что впервые нахожусь настолько близко к Гадрелу. До этого наши отношения ограничивались разговорами, никогда не переходя на физический контакт. Это было странно, но приятно.

   — Спасибо, — попыталась улыбнуться я ему, но именно в этот же момент некрасиво шмыгнула носом.

   — Не за что, сестрёнка, — погладил он меня последний раз по голове и пересадил на кровать, впрочем, оставаясь рядом. — Агрессивный раб требует жёсткого контроля. Думаю, ты уже поняла, чем это грозит. Абсолютный запрет на убийство хозяина стоит у всех и всегда, но всё остальное не исключает. Времени продавать его уже нет, хотя можно отдать за бесценок. Деньги потеряешь точно, но всё-таки…

   — Нет, — мотнула я головой.

   Откуда пришло решение? Понятия не имею, но факт. Гадрел сам заговорил о запретах, подавая идею.

   — Я выставлю столько запретов, сколько понадобится для того, чтобы мы смогли сосуществовать рядом. Я не буду его продавать, не буду позориться. У меня будет идеальный раб, полностью послушный.

   — Амелота, ты же хотела…

   — Я в курсе, чего хотела. И не отказываюсь ни от своих намерений, ни от планов. Только вношу коррективы.

   Что-то во мне изменилось в это утро. Я чувствовала это, но не могла описать. Что-то сломалось? Или, наоборот, проснулось во мне? Может быть, именно так становятся жёсткими хозяйками рабов? На какое-то мгновение мне представилось, что я стала такой же как Таслана, холодной и жестокой. Бр-р-р… Я даже вздрогнула от такой перспективы. Терять саму себя я не хотела, поэтому стоило обдумать все ограничения.

   Я решительно поднялась и подошла к парализованному рабу, что валялся на полу. Рядом с ним стоял Котёнок.

   — Уйди, — холодный приказ для парня, который он просто не может не исполнить.

   — Не знаю, что тебе успел рассказать Котёнок, но с тобой всё будет иначе. И я не буду объяснять, что ты сам виноват, — смотрела я ему в глаза, пытаясь донести свою мысль.

   Тёмные, почти чёрные глаза, убивали меня презрением. Если бы можно было испепелить взглядом, мой пепел уже уносило бы ветром.

   — Итак, начнём. Запрет номер один – прикасаться ко мне.

   Первым порывом было запретить подходить ближе метра, но в тесных условиях звездолёта это может оказаться проблематичным.

   — Исключение – оказание мне необходимой помощи, — внесла я коррективы в первый же запрет. — Второе – говорить только с моего разрешения. Третье – никаких насильственных действий в отношении моих спутников, будь то охрана или рабы. Четвёртое – мои приказы исполняются неукоснительно. Ясно?

   Злой взгляд стал мне ответом, что даже было забавно. Я убрала паралич, он тут же вскочил на ноги. Только тут я поняла, что он обнажён, но взгляд не отвела, просто не имела права опять показать свою слабость. Это с Котёнком я добрая, а с этим типом всё будет иначе.

   — Мыться, а потом завтрак, — показала я рукой на дверь ванной комнаты.

   Несколько мгновений он не шевелился. Мы смотрели друг другу в глаза, но приказ победил его норов. Да, я не попросила, а именно приказала, чего он не мог не исполнить.

   — Сандак, ему нужны штаны, — добавила я, выходя из спальни.

   — Не продавайте его, — подскочил ко мне Котёнок, — он нам очень пригодится. Сторвайн капитан звездолёта, на котором я служил. Мы два года работали вместе. Он отличный капитан, знает своё дело и команду никогда не бросит. Он добровольно сдался в плен, чтобы мы смогли улететь, но нас нагнали через три дня и всё равно поработили.

   — Я не собираюсь его продавать. Просто у него в отличии от тебя будут настоящие ограничения, как у обычного раба. На каком звездолёте вы ходили?

   — На Мип-82.

   — Ваш звездолёт чем-нибудь похож на Тахи-2? И вообще, этот буйный сможет выполнять функции капитана?

   — Ты сума сошла? Он только что пытался тебя убить, а ты хочешь сделать его капитаном? Ты хоть представляешь, что он может натворить? — возмутился Гадрел, принесший завтрак.

   — Ограничения никто с него пока снимать не собирается, это во-первых. Во-вторых, если он разумный мужчина и не собирается убить всех нас, включая себя, то с звездолётом ничего не сделает, а завезти нас куда не следует, я ему не позволю. Я сама буду штурманом.

   Ждать нового раба никто не собирался, тут и нам четверым места мало, но Котёнок не мог нормально есть. Такого напряжённого завтрака у нас ещё не было. Котёнок с Сандаком отчитывались о проделанной работе. Звездолёт почти готов.

   — Настройкой оружия у нас занимался капитан, да и то, что находится на Тахи-2 я не знаю, — отведя взгляд, говорил Котёнок. — Кислородное оборудование и все мозги я привёл в порядок, а вот с оружием никак.

   — Что нам ещё требуется?

   — Кислород, топливо и провизия, — тут же отчитался Котёнок.

   — Этим вы займётесь сегодня сами. Я иду закупать последнюю партию рабов на Вуранс. И подготовить Тахи полностью к полёту, включая док. Я не могу гарантировать, что нам не придётся бежать в прямом смысле слова. Вещи все заберите прямо сейчас. Новенькому всё покажите и объясните. Если что, Сандак будет оперативно искать другого капитана. Наше время вышло.

   Котёнок неожиданно закашлялся, заглядывая мне за спину. Конечно я обернулась, обнаружив у себя за спиной обнажённого нового раба. И вот как тут не думать о нём, как о мужчине, если его жезл на уровне моих глаз? Он издевается?

   Сандак подскочил с места, рванул в спальню, принёс брюки и протянул мужчине.

   — Я же оставил брюки. Мог и одеться, — проговорил он недовольно. Мужчина же на него даже не взглянул, он не отрывал глаз от меня и не двигался. Ах да, приказы. Он выполняет только мои приказы.

   — Одевайся и завтракай. Котёнок и Сандак тебе всё объяснят. Ты знаком с управлением Тахи-2?

   — Да, — после минуты молчания ответил он.

   Я же за это время успела отметить многочисленные желтеющие и всё ещё фиолетовые синяки, покрытые ссадинами и порезами разной глубины. Одно радовало – гниющих или открытых кровоточащих не было. А ещё он подстригся и побрился. Хотя выбритые виски стрижкой не особо назовёшь.

   — Сможешь вести Тахи?

   — Да, — вновь краткий ответ.

   — Хорошо, — кивнула я, наблюдая, как мужчина ловко надевает брюки на голое тело. Только сейчас подумала о нижнем белье, но ничего менять не стала. — Как тебя зовут?