Подмена, или Господин ректор, вы не правы. Елена Шмидт

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Что будет, если поступить в Академию под чужим именем и проучиться месяц? Да, ничего! Так заявила моя двоюродная сестра, желая впутать меня в свою авантюру. Вот только вместо месяца получилось пять лет. Вместо денежного довольствия — дырка в кармане. Вместо фамильяра — болтливое нечто. Вредное, но обаятельное. И всё прошло бы гладко, не появись в Академии новый ректор.

ПРОЛОГ

— Диана, ну давай уедем…

   Высокий мужчина в костюме для верховой езды дёрнул к себе стройную черноволосую девушку и впился ей в рот жгучим поцелуем. Руки принялись властно шарить по гибкому телу.

   — Ну, Генри, — оттолкнула его Диана и поправила платье. — Ну ты что! Перестань. А вдруг маменька нас увидит?

   — Диана, соглашайся! Я изнемогаю от желания, — он вновь притянул податливое тело. — Придумай что-нибудь, любимая. Ты же можешь.

   — Ну что я придумаю? — кокетливо поинтересовалась она. — Мне через две недели уезжать в Академию. Маменька просто настаивает, чтобы я училась.

   — Ты поедешь одна? — мужчина провёл пальцем по нижней губе девушки, и она сама потянулась к его рту.

   На пять минут они пропали для мира, потом Диана отпрянула, лукаво взглянула на своего кавалера и томно произнесла:

   — Одна. А что? Ты хочешь поехать со мной?

   — Дорогая, я хочу, чтобы мы побыли наедине. Слушай, у тебя же есть сестра?

   — Сестра? Какая сестра? Ты про дурнушку Леону, которая заведует тряпками и кастрюлями в доме?

   — Скажи родителям, что тебе будет неуютно одной на новом месте, а потому ты хочешь, чтобы Леона месяц пожила с тобой, а на самом деле пусть она временно заменит тебя. Тем более что вы похожи.

   — Мы непохожи! — Диана вырвалась из крепких объятий. — Как ты можешь так говорить, Генри?!

   — Конечно, непохожи. У неё просто отвратительные волосы с рыжиной и фигура не такая обольстительная, как у тебя, — усмехнулся мужчина и вновь привлёк девушку к себе. — Но за месяц никто не разберёт. А потом ты скажешь, что тебе надоело краситься, и ты решила вернуть свой естественный цвет волос и глаз. Никто ничего и не заподозрит. Ведьмы сплошь и рядом изменяют свою внешность.

   — Только не я! — Диана тряхнула иссиня-чёрными кудрями. — Мне нечего исправлять.

   — Ты прекрасна, радость моя. Но только представь, что ты проведёшь со мной месяц на берегу Лазурного моря. Ты же не забыла, что у нас там шикарный особняк?

   — Ну, ладно, — рассмеялась Диана. — Уговорил. Но только ты, я и никаких друзей.

   — Как скажешь, дорогая.

   Он снова рванул к себе гибкое тело и впился в губы.

****

— Леона, это ненадолго! — Диана всегда злилась, когда я не сразу соглашалась с её авантюрами. — Ты же всегда хотела поехать в Академию.

   — Я хотела поехать туда учиться, — поправила я её, — а не просто временно там пожить.

   — Вот скажи, что тебе стоит? А? — начала выходить из себя Диана. Зелёные глаза сузились, превратившись в щёлки. — Всего месяц, Леона, — и ты вернёшься домой. Неужели тебе самой не хочется вырваться из этих опостылевших четырёх стен.

   — Диана, ну как ты не поймёшь! Я хочу поехать учиться!

   — Фи, Леона… Какая же ты всё-таки зануда. Учиться… — передразнила она меня. — Учиться поедешь на следующий год. Я договорюсь с маменькой. Соглашайся.

   — Я не хочу никого обманывать в Академии, — не сдавалась я.

   Моя сестрица не раз подставляла меня в детстве, после чего я сидела ночь в чулане, а потом весь день драила на кухне грязные кастрюли. Поэтому поддаваться на очередные уговоры я не спешила. С ведьмами вообще надо было держать ухо востро.

   Моя тётя была потомственная ведьма. Её дочь полностью унаследовала дар матери и внешность.

   Я же пошла в отца, и от ведьмы во мне было совсем немного. Оттого тисса Эдвина не считала меня за личность, имеющую право голоса.

   Её раздражали мои волосы с каштановым отливом и сине-зелёные глаза. Каждый раз при взгляде на меня, она недовольно кривилась и фыркала.

   — В общем, так! — Лицо Дианы пошло красными пятнами, ярко-зелёные глаза превратились в щёлки, и я поняла, что она разозлилась. — Или ты делаешь, как я сказала, или ты вообще не поедешь учиться! Поняла? Я знаю, что сказать маменьке, чтобы ты навечно осталась при кухне. Тем более, это её вполне устраивает. Между нами, тебя вообще никто не собирается отпускать. И твой единственный шанс — это я. Только я могу уговорить мать отдать тебе твои документы и снабдить рекомендациями.

   Что-то подобное я и подозревала. Тётя любила повторять, что Академия не для бездарностей. И каждый раз красноречиво поглядывала на меня. Я глубоко вдохнула, стараясь взять под контроль свою стихию, стремившуюся окатить сестрицу с ног до головы ледяной водой.

   — Ну, хорошо, — скрепя сердце согласилась я.

   В очередной раз Диана расставила силки, и я в них угодила. Моя мечта вновь откладывалась. В том году я не уехала, потому что сестра заболела, и тётя заявила, что мне надо сидеть рядом с больной.

   В этом я собиралась подойти к дяде и поговорить. Мне не нужны были деньги. Я уже всё придумала. Достаточно было его письменного согласия на моё обучение. Но если тётя воспротивится, он никогда его не даст.

   — Вот и прекрасно, — обрадовалась Диана. — Пойду, скажу маменьке, что ты будешь сопровождать меня.

   «А может?..» — мелькнула в моей голове шальная мысль.

   — Диана, подожди! — окликнула я сестру. — Я поеду, если ты возьмёшь у отца мои документы.

   — Да пожалуйста, — пожала плечами моя двоюродная сестра. — Можно подумать, они тебе понадобятся.

ГЛАВА 1

— Нос! Прекрати скакать и оставлять следы. Я уже пятый раз вытираю за тобой стол.

   — Зануда! — выдал фамильяр и вновь протопал по сверкающей поверхности, на которой тут же остались отпечатки маленьких ног.

   Нос был на самом деле нос. Крупный, мясистый, как у мясника, что торговал на соседней улице в городке, где я выросла. Я не знаю, как так получилось. У всех были фамильяры как фамильяры — кошки, хомяки, крысы, две белки, даже один горностай получился — а у меня нос на тонких ножках, с двумя очень цепкими ручками, парой наглых синих глазок и ртом, который было почти не видно, потому что он находился под ноздрями. Когда я увидела, что появилось после проведённого мной ритуала, я опешила.

   — Шедеврально, — заявила профессор Цитке, читавшая у нас курс по ритуальным практикам. — Такое мне встречается в первый раз. Милочка, у вас случайно, насморка нет?

   Аудитория разразилась смехом, а я густо покраснела.

   Фамильяр был болтливый, вредный и страшно деятельный. У меня иногда от него начинала болеть голова, поэтому Нос часто куда-то отлучался по своим делам.

   — Я, кажется, тебя попросила! — грозно сказала я, надеясь, что Нос проникнется.

   — Зануда! — повторил фамильяр. — Ты не должна была сегодня здесь убираться.

   — Не должна, — согласилась я. — Но завтра приезжает новый ректор, и тисса Шейла сказала, что надо навести порядок.

   — Тьфу! — Нос уселся на спинку ректорского кресла. — Опять какого-нибудь упыря пришлют. А старого плешивого куда дели?

   — Нос, ну что ты вечно обзываешься?

   — Я обзываюсь? Я за правду! Если у тебя нет ничего на макушке, не надо ходить к ведьмам, чтобы они дали тебе состав от облысения. Носи свою плешь с честью. Вот я же ношу, — он потёр рукой место предполагаемого роста волос. — А если тебе дали не то, не надо орать, что синий цвет тебе не идёт.

   — Нос?.. — Я с подозрением уставилась на своего фамильяра. — Это был ты? Да? Ты подменил старому ректору состав?

   — Не, ну чё сразу я? Чуть что, сразу Нос. Может, старый сморчок сам всё перепутал и вылил на голову синьку вместо целительного зелья? Старческий склероз никто не отменял.

   Нос спрыгнул на стол и вновь нарисовал мне на нём птичьи тропы.

   — Нос! — грозно сказала я. — Получишь.

   — Не догонишь, не догонишь.

   Форменное безобразие пронеслось ещё раз по столешнице, запрыгнуло на спинку кресла, переместилось на штору, взлетело вверх и отцепило несколько крючков. Портьера тут же обвисла.

   — Нос! — завизжала я и пульнула тряпкой во вредное создание.

   — Не догонишь! Не догонишь!

   Фамильяр перепрыгнул на шкаф и скинул оттуда несколько призовых статуэток, которые с грохотом покатились по полу. Я в несколько шагов добралась до тряпки, подняла её и швырнула с размаха в хулигана.

   Кто же знал, что в этот момент распахнётся дверь.

   Хлоп… и мокрая тряпка наделась на голову вошедшему, закрыв ему глаза.

   Я замерла. Нос куда-то исчез. Мужчина минуту не двигался, потом медленно поднял руку и стянул мой инвентарь. Лицо его подозрительно покраснело.

   — Что… здесь… происходит? — медленно проговорил он.

   — Генеральная уборка! — выпалила я первое, что пришло на ум.

   — Да? — он осмотрел чёрными глазами кабинет и скривился. — А по мне здесь не уборка, а генеральное сражение. Вы, собственно говоря, кто? Уборщица?

   — Простите, я сейчас здесь всё уберу. Понимаете, здесь летала моль, и я пробовала её поймать, — я закусила губу, молясь, чтобы мужчина мне поверил и дал шанс всё исправить.

   — Моль, значит?

   Стоящий передо мной мужчина был до безобразия хорош. Высокий, статный, с военной выправкой. Классический нос, недовольно изогнутые губы, низкие брови и глаза подобные ночному небу без звёзд. В другой ситуации я бы замерла перед ним, как кролик. Но сейчас мне было не до этого.

   Кожаная куртка обтягивала широкие плечи. Чёрные волосы были сзади стянуты. Он стоял, широко расставив мускулистые ноги, обтянутые плотными тёмными штанами. Весь его вид говорил, что я едва не схлопотала фаером, а может, и ещё чем похуже.

   На короткий миг мне привиделось, что в глазах стоящего напротив незнакомца вспыхнули огненные искры, но это видение быстро пропало, поэтому я не могла сказать с уверенностью: показалось мне это или нет.

   — Ректор Гран? — в дверях показалась запыхавшаяся профессор Тайрон.

   Увидев новоприбывшего ректора, она на секунду опешила, потом тут же взяла себя в руки. Втянула живот, выставила вперёд и так немаленькую грудь и буквально замурлыкала. — Простите, господин ректор, вы так неожиданно нагрянули. Мы вас ожидали завтра с утра. Адептка Фаб, — профессор, наконец-то, заметила меня, — вы что, до сих пор здесь?

   — Она ловит моль, — саркастически улыбнулся ректор, не сводя с меня тёмных глаз.

   Под его изучающим взглядом мне, в отличие от тиссы Тайрон, наоборот, захотелось ссутулиться, стать ниже ростом и вообще раствориться без следа. Только ректора мне не хватало на мою голову. Я планировала до его прихода быстренько навести в кабинете порядок и уйти. Здесь-то и убирать было особо нечего, ровно до тех пор, пока Нос не решил исправить положение.

   — Какую моль? Откуда здесь взяться моли? — переполошилась профессор. — Мы постоянно проводим дезинфекцию помещений. Да у нас и артефакты везде. Никакой моли и грызунов в Академии быть не должно. Постойте, а что здесь вообще произошло? Диана, что за бардак вы здесь устроили!

   — Пять минут, профессор Тайрон, и я всё приведу в порядок, — умоляюще произнесла я. — Дайте мне пять минут.

   — Господин ректор, мы сейчас всё исправим. — Меня наградили взглядом, который должен был испепелить мою бренное тело на месте. — Завтра же у вас будет прибираться кто-то другой.

   — Оставьте эту, — неожиданно заявил ректор. — Надеюсь, это послужит для неё уроком, и в будущем она будет ловить моль аккуратнее.

   Когда они вышли из кабинета, я поняла, что стою, сжав кулаки до такой степени, что ногти впились в ладони.

   — Нос, я тебя прибью когда-нибудь, — пообещала фамильяру, точно зная, что он шпионит за нами, и бросилась наводить порядок.

ГЛАВА 2

— Ди, ты его видела?! — моя подруга влетела в комнату и плюхнулась на кровать. — Какой мужчина! Я чуть не уписалась!

   — Что сделала? — не совсем поняла я.

   Бель была типичной представительницей светлых ведьм ковена Гурзо. Рыжие кудряшки обрамляли её милое личико с пухлыми губами и ярко-зелёными глазами.

   — Ай, — махнула она рукой в кружевной перчатке, — это я так, образно. Все девчонки просто в восторге. Готовят наряды. Будет битва. Ну что ты смотришь? Сейчас из-за него все передерутся.

   — А у него спросить? Может, он вообще женатый?

   — Ха, когда это кого останавливало? Ты бы его видела, Дианка, — она мечтательно закатила глаза. — Глазюками чёрными так и сверкает. Плечаки широченные, ноги, так вообще закачаешься, а уж ягодицы.

   — Бель, ты сейчас рассуждаешь, как девица лёгкого поведения.

   — Я сейчас рассуждаю, как тисса, понимающая толк в мужчинах, — поправила она меня. — Если бы ты его видела, то сейчас бы тоже слюной давилась.

   — Я его видела, Бель, и вся слюна осталась при мне. Надеюсь, он не такой привередливый, как ректор Буш.

   — Ты его видела и молчишь! Диана, да ты просто… У меня слов на тебя нет. Ты сразу сказать не могла?

   — А ты дала? Влетела, словно ураган, и сразу стала петь дифирамбы: ах, какой зад, ах, какие ноги, ах, глаза. А он, может, злыдень? Сейчас как начнёт отчислять всех у кого хвосты. А ты, между прочим, рунологию не сдала.

   — За один предмет не отчислят, — беспечно заявила Бель. — Девчонки сейчас сами начнут хвосты делать, чтобы их на ковёр вызвали. Я тоже повременю пересдавать руны, пусть он меня к себе пригласит. Слушай, мне какое лучше платье надеть? Синее с белым, или зелёное с золотой каймой, чтобы под глаза.

   — Иди сразу голенькой, — предложила я. — Так меньше слов потребуется.

   — Ну, Ди! Вот какая же ты всё же. Лучше расскажи: он на тебя смотрел?

   — Ещё как, — вздохнула я.

   — Как тебе повезло, — с придыханием произнесла подруга. — А что ты делала, чтобы привлечь его внимание?

   — Тряпку на голову надела. Хочешь попробовать?

   — Себе? — округлила глаза подруга и прикрыла ладошкой рот.

   — Лучше бы себе, но, увы… ему.

   — Ректору? — Бель вскочила с кровати. — И что?

   — Слава Вышним, ничего. Я думала, что мне запретят убираться. Это всё Нос. Он опять меня доставал.

   — Твоего фамильяра надо рассеять! — безапелляционно заявила подруга. — Ну, сколько можно надо всеми издеваться?! Если до профессора Цитке это дойдёт, то ему конец.

   — Не надо с моим Носом ничего делать, — мне стало жаль своего непутёвого фамильяра. — Он просто ещё не вырос.

   — Ты хочешь сказать, что он может стать большим? — глаза Бель стали блюдцами.

   — Я хочу сказать, что он поумнеет.

   — Это вряд ли. Такие не умнеют. Посмотри на Джека Уилоу. Он, как был полным придурком, так им и остался. Пять лет, что мы здесь грызём гранит науки, ему не помогли. А вот тебя из-за Носа могут отчислить.

   — Да ну тебя, — обиделась я, — что ты каркаешь? Мне и так непросто, а ты давишь на больную мозоль.

   — Слушай, а ты что наденешь на построение? Думаю, завтра нас будут знакомить с новым ректором.

   — Бель, ну ты что, совсем здраво мыслить разучилась? Что я надену? В отличие от тебя у меня три платья: домашнее, для лекций и ещё одно для прогулок. И все они не особо отличаются друг от друга. Так что у меня проблем с одеждой нет.

   — А давай я тебе дам, — предложила подруга. — У нас с тобой почти одинаковые фигуры.

   Я с сомнением посмотрела на невысокую Бель, которая была ниже меня на полголовы.

   — Я думаю, не стоит, — вежливо отказалась я.

   — Ну, как хочешь, — вздёрнула она нос. — Нравится ходить в обносках, пожалуйста.

   — Спасибо.

   — Ой, Ди, ну прости. Я не хотела, честно. Мир? — посмотрела она на меня своими лучистыми глазами.

   — Мир, — улыбнулась я.

****

Конечно, я могла и обидеться, но за столько лет я научилась не обращать внимания ни на смешки сокурсниц, ни на постоянные причитания Бель, что так ходить нельзя.

   А как я ещё могла одеваться, если осталась без средств? Но я планировала закончить Академию. Пусть и под чужим именем. В конце концов, важны же были знания, а не то, как тебя зовут.

   Уеду в какой-нибудь отдалённый засушливый район, где нет светлых ведуний, и кому там какое дело, как меня нарекли при рождении.

   В Академию я поступила с трудом. Всё-таки я была больше стихийник, чем ведьма с их искусством зельеварения, приворотов, ритуалов изгнания леших и прочей нечисти, заговоров, лечения и прочего.

   От матери мне досталась светлая сила, именно потому я и подружилась с Бель.

   Помог мне на вступительных экзаменах профессор Шельман. Он настоял, чтобы меня взяли. А потом вызвал к себе.

   — С чего вы, тисса, взяли, что ведьма? — строго спросил он, хмуря седые брови.

   — У меня мать — ведьма, — пояснила я.

   — Видите ли, адептка Фаб, за столько лет, что я здесь преподаю, я научился видеть стихийников на расстоянии. Мне даже кристалл не нужен. Вы больше стихийник, тисса. Никогда не чувствовали, что вода слушается вас?

   — Чувствовала, — созналась я.

   — Так почему вы решили поступать на другой факультет?

   — Мать настояла, — опустила я глаза в пол. Врать я не любила, но, похоже, придётся привыкать.

   — Будете ходить ко мне на практические занятия, — постановил профессор Шельман.

   Месяц я грызла науки в Академии, размышляя, как бы мне здесь остаться, когда вернётся сестра. Она оставила несколько платьев, чтобы я её не позорила. Денег дала немного, заявив, что мне и так хватит, а ей нужнее.

   Но Диана была бы не Дианой, если бы сдержала слово. К назначенному сроку, когда я думала, что она вернётся, сестра прислала мне коротенькое письмо:

   «Леона, я должна немного задержаться. Сходи в банк гномов Верди и получи деньги, что я тебе передала. Матери я напишу, что ты мне ещё нужна».

   Спустя месяц мне пришло очередное послание и деньги. А дальше денег становилось всё меньше, и спустя полгода двоюродная сестра вообще перестала писать. Я думала, она планирует приехать, но Дианы не было, а мне пришлось думать, где взять средства. Ехать снова в дом приёмных родителей, мне не хотелось.

   Вначале я продала все платья, что мне оставили. Всё равно из всех я носила только тёмно-синее с белым кружевным воротничком и такими же манжетами. Как оно попало в гардероб сестры непонятно, но мне оно нравилось. Взамен приобрела совсем простые в лавке для простолюдинок. А потом пришлось идти в деканат и предлагать свои услуги. Деньги платили небольшие, но зато выделяли все канцелярские принадлежности и книги.

   Чтобы заработать на жизнь, я подрядилась писать домашние задания богатым отпрыскам, которые больше просиживали штаны в Академии, чем учились.

   Мне остался последний курс. Моей судьбой никто не интересовался, и это меня вполне устраивало.

****

На следующий день нас всех собрали на площади перед центральным входом. Я стояла в стороне от своего факультета. Все адептки Академии сегодня соперничали друг с другом. Платья были такие, словно многие собрались на бал, а вовсе не на обычное построение для представления нового ректора.

   — Скучаешь?

   Услышала я знакомый голос. Вообще-то, лучше бы я его не слышала, но пришлось разворачиваться. Передо мной стоял долговязый Джек Уилоу, сын маркиза Уилоу. Богатый наследник и полный придурок, как выразилась Бель.

   Отец его щедро финансировал Академию, и потому рыжеволосое недоразумение переводили с курса на курс, несмотря на все хвосты.

   — Нет, — я постаралась улыбнуться, прекрасно осознавая, зачем он подошёл.

   Последнее время он взялся намекать на какие-то отношения. Я всеми силами пыталась свести всё к шутке.

   Уиллоу был мой кошелёк. Мне приходилось часто писать за него рефераты. Из-за своей подработки я училась на многих факультетах сразу. А как ещё можно было написать за кого-то что-то? Только пойти в библиотеку и просидеть там несколько часов. Часто я это делала по вечерам, а потому засиживалась бывало до полуночи.

   — Я вот что думаю, Диана, — заявил он, вальяжно подперев дерево, возле которого я стояла, — может, нам вечерком куда-нибудь сходить?

   — Джек, ты разве не влюблён в Изабеллу? — прикинулась я ничего не понимающей.

   — Изабеллу? — он развернулся и нашёл глазами высокую черноволосую тиссу в персиковом платье, которая стояла в окружении подруг, подобно королеве с фрейлинами. — Она не для кратковременных встреч. Мой отец сейчас ведёт переговоры с графом. Возможно, мы скоро поженимся. Ну так что, пойдём, сходим вечерком до ближайшей таверны?

   На мгновение я впала в лёгкий ступор. В предлагаемом им месте отдыха, что находилось неподалёку от Академии, после трудового дня отдыхали рабочие. Крутились там девицы лёгкого поведения, стоял шум, гам, раздавались крики, часто переходящие в мордобой, от которого всё летело в разные стороны. Возможно, это было весело, но мне как-то не хотелось в этом участвовать.

   — Куда сходим? — переспросила я.

   — В таверну «Сытый Джон», — улыбнулся довольно Уилоу. — Пивка попьём.

   — Джек, спасибо за приглашение, но ты же знаешь, что все вечера у меня расписаны.

   — Крошка, — он отлип от дерева и сделал шаг ко мне, — я плачу. Тебе понравится.

   — Я не пью пива, — попробовала я найти другой аргумент.

   — Там есть сидр, — намекнул он с таким видом, будто предлагает мне весь мир и Луну в придачу. — Уж от сидра-то ты не откажешься?

   — Э-э-э… — зависла я на минутку, не зная, как вежливо послать рыжего.

   — Да пошёл ты, знаешь куда? — свесился с ветки Нос.

   — Что?! — Джек махнул рукой, стараясь дотянуться до моего фамильяра. — Ах ты, носопырка дырявая.

   — Дырявая у тебя башка, — не остался в долгу Нос.

   — Ну всё! — в руках рыжего вспыхнул файер.

   — Нет! — крикнула я.

   Вода хлынула с моих рук и окатила Уилоу. Файер зашипел и погас. В это время раздалась трель звонка, настоятельно рекомендуя всем построиться. И лучше было послушаться, чем потом выслушивать в деканате профессора Тайрон. Она могла часами нудным голосом читать лекции о недопустимости плохого поведения.

   — Ты заплатишь, Диана Фаб, — зло прошипел мокрый Уиллоу и отправился к рядам, где стояли боевики.

   — И что ты натворил? — нашла я глазами довольно прыгающего по веткам фамильяра. — Теперь у меня вместо кошелька появился враг.

   — Рыжие ослы ни на что не способны! — выдал Нос. — Так что враг из него так себе. Не переживай.

   — Да ну тебя! — в сердцах сказала я и направилась к ведьмам.

   Подойдя ближе, остановилась позади всех, чтобы не привлекать к себе внимания.

   — Тиссы, посмотрите направо. К нам пожаловала серая мышь в своём самом красивом платье, — ехидно проговорила Миранда и откинула назад свои смоляные кудри. — Господин ректор, теперь просто обязан упасть от одного её вида. Диана, ты хоть постирала его?

   Я ничего не стала говорить. Подобные выпады в мою сторону от представительниц ковена тёмных случались постоянно. Ко мне подошла Бель.

   — Я тебе говорила, надень моё.

   — Ага, чтобы потом ещё и тебе досталось от их острых языков! Не переживай, я привыкла к нападкам и не обращаю на них внимания.

   — Что от тебя хотел Уилоу? Я видела, как он подошёл к тебе.

   — Приглашал в таверну.

   — Дурак, что ли? — округлила глаза Бель. — Хотя о чём это я? Конечно, дурак. А ты что?

   — Я отнекивалась, отнекивалась, потом пришёл Нос и послал его.

   — В смысле? Ты что, серьёзно?

   — Серьёзней некуда, — вздохнула я.

   — Хватит болтать! — одёрнула нас профессор Норден, преподающая зельеварение и курирующая наше отделение ведьм. — Кстати, адептка Фаб вас после построения просил зайти декан.

   Я кивнула. Неужели рыжий так быстро нажаловался?

   По внезапно наступившей тишине я поняла, что появился ректор. Он шёл в сопровождении трёх деканов и профессора Тайрон. Над площадью повисло молчание. Я с усмешкой наблюдала за своими сокурсницами. Как и следовало ожидать, первый ряд заняли тёмные ведьмы. Из светлых только две удостоились такой чести, потому что сложно соперничать со старшей внучкой предводительницы светлого ковена и с дочерью королевского канцлера.

   Остальные стояли во втором ряду и тянули шеи, чтобы что-то увидеть. Бель тоже отошла от меня, стремясь влезть между двумя адептками.

   Так как я уже имела честь познакомиться с господином ректором, то стояла и повторяла про себя последовательность рун при заговоре против пьянства.

   — Адептка Фаб, вам что, неинтересно? — снова обратилась ко мне профессор Норден.

   — Очень интересно, — кивнула я и сделала умную физиономию.

   — Я смотрю, вам так интересно, что вы разглядываете носки туфель, — усмехнулась она. — Но я вам советую прислушаться к речи нового ректора. Возможно, он выдаст какую-то новую для вас информацию.

   — Откуда он вообще взялся на нашу голову? — вырвалось у меня быстрей, чем я подумала.

   — Его направил к нам сам король после серьёзного ранения, — неожиданно ответила профессор Норден. — Но, похоже, что ненадолго. Вряд ли он у нас задержится, — вздохнула она и снова устремила взгляд в сторону выступающего ректора, потеряв ко мне интерес.

   —…а потому я попрошу всех адептов более серьёзно относиться к своим обязанностям и не считать ворон, когда вы занимаетесь. Важно, чтобы вы вышли отсюда не только с дипломами, но и с мозгами.

   «А вы запретите родственникам вносить пожертвования на счёт Академии, тогда, возможно, у некоторых мозги и появятся» — ответила я ему про себя.

   Ректор пожелал всем хорошего учебного дня и ушёл. На этом построение закончилось, но бурление среди адепток только набирало обороты.

   — Он мой, — откинув чёрные кудри, заявила Одри Брит.

   — Обойдёшься! — выступила вперёд Хелен Арш. — Твой Аскольд Вит. Ты сама позавчера слюной брызгала.

   — Можешь забрать Аскольда себе, — пренебрежительно махнула рукой Одри. — Мне такой типаж не нравится. А ты, если будешь лезть к Ричарду, получишь!

   — Это мы ещё посмотрим, — фыркнув, заявила ей рыжеволосая Хелен. Несмотря на принадлежность к светлым, высокомерия и вредности ей было не занимать. — Ни одна ты здесь ведьма с мозгами. Так что лучше не стой на дороге.

   — Две крысы сцепились, — прошептала подошедшая ко мне Бель.

   — Главное, чтобы волосы не полезли друг у друга выщипывать, — ответила я ей. — А то эти две могут.

   — Шутишь? Они лучше зельями друг другу закидают. Думаю, завтра уже будет стоять визг.

****

После занятий я направилась в деканат, а хотелось на улицу. День разгулялся. И если с утра было пасмурно, то сейчас солнце вышло из-за туч, и даже серые стены Академии не казались такими унылыми, поблёскивая окнами.

   Осень плавно вступала в свои права. И хотя до первого снега было ещё очень далеко, по ночам уже ощущалось дыхание осени. Мне хотелось всё бросить и отправиться бродить в городской парк, где с деревьев медленно облетали позолоченные листья.

   Вместо этого я шагала по длинному коридору. С висящих на стене портретов на меня сурово взирали выдающиеся личности королевства. Коллекцию эту нам подарил какой-то меценат. Эти лица, похоже, так достали благодетеля дома, что он решил перевесить их сюда. Надо сказать, что за время обучения, они мне тоже порядком поднадоели. Хоть бы улыбались, а то идёшь, а на тебя смотрят хмурые физиономии, словно вопрошая: а ты ничего сегодня лишнего не съела?

   Я остановилась перед дверью деканата и вздохнула, морально готовясь защищаться.

   Но, перед смертью не надышишься, пришлось открывать и входить.

   — А, адептка Фаб… Хорошо, что зашла, — довольно проговорил декан нашего факультета.

   Он сидел в кабинете один, и это порадовало. Хуже, когда тебя отчитывают, а все остальные смотрят и думают: так её, паршивку, так! Будет знать, как надо вести себя.

   Вообще-то, Вильгельм Мур был ведьмак, но у нас он преподавал биологию и анатомию. За глаза мы его называли Хомяк, за привычку без разбора складывать в свой саквояж всё, что попадается под руку.

   — Добрый день, — поздоровалась я.

   Пружина, держащая меня в напряжении, медленно разжималась. Судя по благодушному настроению декана, убивать меня пока ещё не будут. Похоже, рыжий не дошёл до деканата.

   — Профессор Тайрон просила, чтобы я с вами поговорил. Скажите, адептка Фаб, что вы устроили у ректора в кабинете? Вы не хотите больше убираться? Так надо было прямо об этом сказать, а не устраивать безобразия.

   — Я хочу убираться! — воскликнула я. — И это не…

   —…не? — вопросительно взглянул на меня декан.

   — Это вышло случайно! — выпалила я, чуть не сдав фамильяра. — Больше не повторится! Честное слово. Я могу идти?

   — Эка вы быстрая, адептка Фаб. Нет, не можете. Профессор Тайрон отлучилась, поэтому она попросила передать, чтобы вы выдраили весь кабинет. Что же ещё?.. — он задумчиво почесал пальцем лоб. — Я в этих делах сущий профан. Ах да. Не забудьте протереть окна и плинтуса. Она проверит, когда вернётся. И не пользуйтесь магией. У ректора после ранения бывает нестабильный фон. Он бы не хотел, чтобы в кабинете его что-то тревожило. Понятно?

   — Понятно, — кивнула я.

   — Тогда можете идти, — махнул он. Повернувшись, я только успела взяться за дверную ручку, как декан что-то вспомнил: — Адептка Фаб, постойте! Я прихватил чью-то книгу. Верните её, пожалуйста. Там на обложке, по-моему, есть фамилия.

   Я забрала сборник рун и покинула кабинет. По плану у меня сегодня должен был быть выходной. И профессор Тайрон об этом знала, но она, очевидно, решила меня проучить. Однако выбора у меня всё равно не было.

   Подумав, что после окончания занятий, ректор отправится к себе, я решила убраться вечером. А потом пойти в библиотеку писать очередной чужой реферат. Поэтому я сходила в столовую, где встретила Бель, мы поели, поболтали, я пожаловалась на жизнь, и подруга убежала, готовить домашние задания. Я же, немного передохнув, принялась за свои.

   Ближе к вечеру я отправилась мыть кабинет ректора. Нос отсутствовал. Настроение было прекрасным. Ничто не предвещало плохого.

   Я дошла до кабинета, открыла дверь… и вытаращилась на пол. Такого я ещё не видела. Во всяком случае, за мои пять лет трудовой деятельности это было впервые.

   Пол был покрыт ровным слоем жирной чёрной грязи. Как будто кто-то, не пожалев, вылил полное ведро. Я сжала кулаки. Почему-то сразу подумала на одного рыжего типа, что грозился мне отомстить.

   — Я мстю и мстя моя страшна. Чтоб тебя приподняло и шлёпнуло, Джек Уилоу! — в сердцах высказалась я.

   Самое неприятное из всего этого было то, что нельзя было пользоваться магией. Даже воду придётся таскать и выливать вручную. А сколько будет вёдер той воды, я даже боялась представить.

   Делать было нечего. Надо было весь этот ужас убирать. Я принесла воды, подоткнула платье, чтобы не испачкать, и принялась собирать с пола посланный мне привет от Уилоу. Чтобы было не так скучно, строила планы мести.

   — Ха! — Нос появился, как всегда, неожиданно. — Ты что, принимаешь лечебные грязи?

   — Чем зубоскалить, лучше бы помог. Из-за тебя всё!

   — Да без проблем!

   Прежде чем я успела среагировать, фамильяр подскочил, сдёрнул белую салфетку, кем-то заботливо подложенную под небольшую вазу, кинул её на пол и принялся возить по грязи. Что-то мне подсказывало, что салфетка принадлежала профессору Тайрон.

   — Нос… — простонала я, понимая, что мне теперь ещё и стирать надо. — Ну что ты творишь?

   — Сама сказала, помогай, — уставился он на меня. — Ты уж определись: помогать мне или нет?

   — Нет! — воскликнула я. — Лучше ничего не делай.

   — Я не могу ничего не делать, я немного похожу тудым-судым, а ты убирайся давай скорей, а то вдруг ректор нагрянет.

   — Типун тебе на язык, Нос. Что ты вечно каркаешь?

   — Не каркаю, а предвижу, — поправил он меня.

   — Предвидь, пожалуйста, что-нибудь хорошее уже, — попросила я, но двигаться стала шустрей. Кто знает этих ректоров? А встречаться с ним мне не хотелось.

   Убрав грязь по центру, я полезла под стол. Нос от нечего делать прыгнул на меня, заявив, что я теперь его скаковая лошадь. Так как он не мешал, я решила не обращать на него внимания.

   Не прошло и минуты интенсивного топтания по мне, как он заявил:

   — Ты плохая лошадь, у тебя нет хвоста.

   — Ну уж извините, что я им не обзавелась, — пробурчала я, пытаясь вымыть разводы под тумбой стола.

   — Сейчас я тебе его приделаю.

   — Нос, может, не надо? — слабо возразила я, но потом решила, что лучше хвост, чем оторванные шторы.

   — Ну вот, так значительно лучше. — Я извернулась и посмотрела на свою пятую точку, на которой теперь висела метёлка для пыли. — Теперь ты настоящая лошадь. Давай скачи!

   — Издеваешься?

   — Иго-го, моя лошадка! — закричал Нос.

   — А что здесь происходит? — раздался голос ректора надо мной. — И что это по вам скачет, адептка Таб?

   Первым моим порывом было залезть подальше под стол и там остаться сидеть. Но увы... Я поднялась, поправила платье. Всё это время ректор не сводил с меня глаз. У меня появилось стойкое желание сбежать. Не очень приятно стоять перед красивым мужчиной в тёмно-сером платье с помятой юбкой.

   — Фаб. Моя фамилия Фаб. А это мой фамильяр, — как можно спокойнее ответила я.

   — Вот это уродство — ваш фамильяр?

   Я думала, Нос сейчас выскажет ему всё, что про него думает, но Нос был подозрительно молчалив.

   — Какой есть, — буркнула я.

   Мне внезапно надоело бояться, и я приподняла подбородок. Ведьма я или нет?

   — Я просил не использовать в моём кабинете магию, — недовольно проговорил мужчина. — Вам про это разве не сказали?

   — Я и не использовала.

   — Тогда кто? Вы кого-то видели?

   Тёмные глаза внимательно рассматривали меня. Будь я Одри Брит или на худой конец Хелен Арш, обязательно бы пококетничала с мужчиной. Он действительно был очень красив. На короткий миг я задержала взгляд на чувственных губах, и у меня сразу пересохло во рту.

   — Нет! — выдавила я из себя. — Но когда я пришла сюда, дверь была открыта. Я решила, что вы специально не стали её закрывать.

   — Я её закрыл, — заявил ректор, не отводя от меня внимательного взгляда.

   — Если вы продолжаете считать, что это я, то вы глубоко ошибаетесь, господин ректор, — повторила я. — Мне строго-настрого запретили это делать. А я дорожу своим местом, и терять его не собираюсь.

   Прищурившись, он оглядел меня придирчивым взглядом с головы до ног. Ноздри породистого носа раздувались. Было видно, что мужчина злится. Внезапно я заметила, как в зрачках полыхнули искры. Это продолжалось всего мгновение, но его хватило, чтобы я осознала, что передо мной огневик.

   — Вы не можете контролировать огонь? — прошептала я, почти уверенная, что угадала.

   — Продолжайте уборку, адептка Таб, — скривился он, развернулся и ушёл.

   — Итить-колотить, — Нос уселся на стол. — Это кто ж у нас здесь появился?

   — Кто? — переспросила я, не сводя глаз с закрывшейся двери.

   — А фиг его поймёт: то ли демон, то ли дракон, — пробормотал Нос. — Сразу и не разберёшь. А я-то думаю, что у нас демонами завоняло.

   — Шутишь? — я перестала гипнотизировать дверь и уставилась на фамильяра.

   — Я сам бы хотел ошибаться, но… — он развёл ручками-веточками.

   — Дела, — вздохнула я.

   Ни демонов, ни драконов я ещё не видела. Две очень редкие расы. В нашем королевстве их практически не было. Во всяком случае, мне они точно не встречались. Я усмехнулась. Рассуждаю так, словно я объехала все города, а сама дальше нашего Сомерса и не выезжала.

   Уборку я закончила поздно. Пока протёрла окна, пока вывезла грязь, ещё и салфетку постирать пришлось, наступила ночь.

   Я решила, что отправлюсь сегодня спать, а в библиотеку пойду завтра. За благо время меня пока не поджимало.

ГЛАВА 3

Всю ночь мне снились демоны с горящими очами и огнедышащие драконы. А ещё тёмные глаза с искрами в зрачках, от которых меня бросало в жар, тело покрывалось лёгкой испариной, грудь сдавливало непонятное томление, и я просыпалась посреди ночи. Смотрела в потолок, а потом снова засыпала.

   Встала я с лёгкой головной болью. Завтрак я проспала, однако, есть не хотелось, а потому я сразу отправилась на занятия. Бель поджидала меня на улице. Не успела я подойти, как она радостно заявила:

   — Я тебе говорила, что эти две сегодня сцепятся из-за ректора. Хелен Арш перекрасилась, — прыснула она.

   — В блондинку? Или в брюнетку?

   Ведьма последнее время только и тараторила, что хочет изменить цвет волос. И никак не могла решить, какая краска пойдёт ей больше.

   — Не угадала. Зелень весенняя, — хихикнула Бель. — Ей очень идёт, почти под цвет глаз. Слышишь, у них там бой.

   Сверху доносился шум. Мы поднялись на второй этаж. Возле лаборатории зельеварения столпились адептки. Внутрь заходить никто не решался. Оттуда доносились крики, визг и брань, слышался звук разбитого стекла и грохот от падающих предметов.

   — Сволочь! — визжала Хелен. — Я тебе этого не прощу.

   — Дура! Сколько раз тебе повторять, что это не я.

   Профессор Цитке подошла к нам в тот момент, когда за дверями раздался звук бьющейся лабораторной утвари.

   — Сдохни! — завизжала Хелен Арш

   — Сама сдохни! — не осталась в долгу Одри Брит.

   — Что здесь происходит? — уставилась на нас профессор.

   — Адептки Арш и Брит делят жениха, — хихикнула Селен Вироу.

   — И чья взяла? — выгнула бровь преподавательница и уставилась на меня, словно я секундант у этих двоих.

   — Пока не знаем, — пожала я плечами. — Но, похоже, в лабораторию надо будет покупать всё новое.

   — Вот и прекрасно! — неожиданно для всех заявила профессор Цитке. — А то нам как раз надо было это сделать. Ещё минут десять ждём и заходим. Надеюсь, за это время они не поубивают друг друга.

   — А если не успеем? — с какой-то надеждой в голосе поинтересовалась Селен, которой не раз прилетало от Одри.

   В это же время в кабинете раздался грохот и визг.

   — Нет, придётся вмешиваться, — профессор Цитке решительным шагом направилась к дверям лаборатории.

   — Так, девочки, расходимся, — захлопала она в ладоши. — Женихов делить будете после занятий. И выбирайте, пожалуйста, место вне учебных стен. Хелен, прекрасный цвет волос. Очень необычно. Чем красилась? Расскажешь, я попробую. Давайте к приходу профессора Норден наведём здесь порядок. Адептки Брит и Арш, зайдите ко мне после занятий, надо предложить вашим родителям возместить ущерб. И следующий раз, если уж совсем приспичит повоевать в стенах Академии, уединитесь в кабинете естествознания.

****

— Нет! Ты это слышала! — возмущалась подруга, пока мы шли с ней в столовую после занятий. — Она предложила им зайти к ней, чтобы обсудить ущерб». Если бы это натворила я, меня бы отчислили!

   — Ну, ты же не дочь канцлера, Бель. Да и у Одри мать состоит в совете тёмного ковена, где всего пять ведьм. Что ты хочешь? С них проще деньги стрясти, чем отношения портить. А потом, они явно сверху приплатят, чтобы Академия была лояльна к их отпрыскам.

   — Мир ужасно несправедлив, — наморщив курносый нос, пробормотала Бель. — Почему одним всё, а другим ничего?

   — Ты считаешь, что получить колбой по лбу — это всё, что надо для счастья? — не сдержалась я. — Попроси Носа, он тебе организует справедливость.

   — Ди, вот что ты такая!

   — А ты не завидуй. Ты живёшь не хуже других. Многие и этого не имеют. И любящая семья у тебя есть. Что тебе ещё надо?

   — Вот если бы ректор обратил на меня внимание… — мечтательно произнесла Бель.

   — Хочешь, сходи сегодня вместо меня, помой у него полы, — предложила я.

   — А он там будет? — с надеждой уставилась она на меня зелёными глазищами.

   — Не факт, — созналась я. — Но у тебя будет шанс с ним встретиться.

   — Не, — отмахнулась Бель. — Мне сегодня некогда. Да и полы я никогда не мыла. Давай, я как-нибудь с тобой пойду, рядом постою.

   — Швабру поддержишь? — не удержалась я.

   — Ну, Ди, не обижайся. Я, правда, никогда не убиралась. У меня даже здесь в комнате полы моет приходящая служанка. Ну, какой с меня помощник? А он вчера был в кабинете?

   — Нет, — соврала я, решив, что Бель свой шанс упустила.

   Хотя какой это шанс? Если только с ней пришла бы служанка и стала убираться, а она бы сидела в нарядном платье и улыбалась. Почему-то от этой картины что-то внутри кольнуло, и я решительно отбросила все мысли о ректоре. Не хватало ещё мне эту лихоманку подцепить и превратиться в ничего не соображающую тиссу, пускающую слюни вслед магу.

ГЛАВА 4

Нос где-то подозрительно долго отсутствовал. Я уже сделала все задания, а его всё не было. Обычно он пропадал часа на два, но потом обязательно появлялся и проверял, что я делаю.

   Решив, что полы могу и вечером помыть, так даже спокойнее будет, я отправилась в библиотеку. Помещение, отданное под книжное королевство, было огромным и находилось в подвальном этаже. Без жучков помощников, созданных артефакторами, найти здесь что-то полезное было немыслимо, несмотря на все картотеки.

   А так библиотекарша справилась за несколько минут, и мне вручили три книги. Я уселась за стол и пропала для мира на несколько часов.

   Реферат попался по нудной теме. Происхождение рун древнего Архавара. Надо сказать, что эти руны были самыми сложными из всех. Иногда мне казалась, что их создавали не совсем трезвые личности. Ни одной прямой линии или правильной геометрической фигуры. Всё перепутано, символы искажены. Несмотря на это руны были рабочими и при некоторых ритуалах использовались только они.

   О происхождении их было много споров, а потому было пять версий. Пока я всё описала, за окном стало темнеть. Нос так и не появился, хотя очень любил гонять по библиотеке жучков. Библиотекарша вначале ругалась, а потом махнула на него рукой: призывать Носа к порядку было занятие неблагодарное.

   Я сложила в сумку написанный артефакт и отправилась убираться. Если бы я знала, что Палмер Буш уйдёт с Академии, а взамен пришлют Ричарда Грана, то никогда бы не согласилась на ректорский кабинет. Лучше мыть лаборатории с их вечно испачканными полами и грязными стенами.

   Я быстро шла по коридору мимо портретов, с которых на меня взирали хмурые лица. Не выдержав, я оглянулась и, никого не заметив, показала лохматому типу с тёмными глазами и загнутым носом язык. И могу поклясться, что он ответил мне тем же. Остановившись, я подошла ближе и минуты три всматривалась в лицо живущего сто лет назад дворцового мага, но больше ничего не увидела.

   Решив, что это у меня после Архаварийских рун галлюцинации, я спокойно отправилась к двери деканата. Она оказалась запертой. Открыв, я быстро протёрла пыль со всех рабочих поверхностей, полила цветы и отправилась за своим инвентарём. Через пять минут я несла ведро, а вода плыла рядом. Здесь мне никто не запрещал пользоваться магией, поэтому убралась я быстро.

   К кабинету ректора я подошла на носочках и прислушалась. Было тихо. За окном смеркалось. На небе стали появляться первые звёзды. Открыв дверь ключом, я зажгла солнечные светильники. Их заряжали адепты артефакторы от солнца и разносили по кабинетам.

   На столе секретарши стояла чашечка со следами красной губной помады. По всей видимости, тира Руби Осволь очень торопилась, раз оставила её на рабочем месте. Обычно эта пунктуальная женщина не позволяла себе таких вольностей. Всегда строго одетая, с гладко зачёсанными в пучок волосами, она являла собой образец секретарши.

   Помыв чашечку, я убрала её в шкафчик и прислушалась. За дверью кабинета не было слышно никаких звуков. Я постучала. Никто не ответил. И только после этого осторожно открыла и заглянула. Судя по мраку, что царил в помещении, никакого ректора здесь и в помине не было. Зря волновалась.

   Я включила освещение и быстро протёрла пыль. Её почти не было, потому что я занималась этим каждый день. Попробуй не сделай и въедливая профессор Тайрон, решившая взять на себя часть забот о ректорском кабинете, выест мозг своими придирками. Проведёт по поверхности своим кривоватым пальцем и будет вопрошать: что это такое? Поэтому лучше сто раз пробежаться с тряпкой, чем один раз её выслушать.

   Расправившись с пылью в кабинете и приёмной, я отправилась за водой. Нос так и не появлялся. «Где носит моего фамильяра?» — размышляла я, неся полное ведро воды. Магию не применяла, хорошо помня нашу прошлую встречу с ректором. А то вдруг снова нагрянет!

   Я уже почти дошла до цели и в недоумении остановилась. Когда я уходила, дверь в приёмную оставалась открытой. Это я точно помнила. А сейчас она была закрыта. С минуту я таращилась на неё, не зная, что предпринять.

   «Неужели, ректор?! И чего ему не спится, спрашивается! Шастает тут по ночам, народ пугает».

   — Ты чё это дверь гипнотизируешь? — раздался за спиной старческий надтреснутый голос.

   От неожиданности я подскочила на месте и развернулась.

   — Фух, тира Шелли! И напугали же вы меня.

   Передо мной стояла уборщица, которая мыла коридоры. Старушке на вид было глубоко за… Несмотря на возраст, она была шустрая, подвижная, и всегда умудрялась оказываться там, где её меньше всего ждут. Увидев и услышав всё, что её не касалось, неслась к начальству «докладовывать». Иногда мне казалось, что именно за это качество её держали на работе и очень ценили.

   — Так чё стоишь-то? Открывай давай! Или чегой там?

   — А ничегой там нет, — не удержавшись, передразнила я. — Просто я оставляла её открытую, а сейчас она закрыта. Тира Шелли, а это, случаем, не вы её?

   — Чегой не я? — на меня уставились хитрые голубые глазки, в которых сквозил живейший интерес.

   «Вот только её здесь и не хватало!» — раздражённо подумала я. — Сейчас прицепится как банный лист».

   — Я спрашиваю: не вы её закрыли?

   В ответ старушенция так яростно затрясла головой, что ведро в её руке звякнуло, а швабра подпрыгнула.

   — А давай я те подмогну! — И не успела я отреагировать, как она, громко звякнув своим инвентарём, распахнула дверь. Мы с ней вдвоём уставились в приёмную. Там никого не было.

   — Фух! — облегчённо выдала я.

   Не знаю, кого или чего я боялась там увидеть. Но случай с грязной лужей подсказывал, что то была не последняя пакость от Джека Уилоу. А так как я была уверена, что лужа грязи его рук дело, то ожидала следующую. Вряд ли он так быстро угомонится.

   — Не, — повернулась ко мне тира Шелли, — я не поняла. А чегой ты стояла-то, рот раскрыв, если здесь никого?! Я-то думала, у тебя туточки полюбовник сидит.

   — У меня «туточки» кто?! — неприлично вытаращилась я.

   — Полюбовник! — повторила уборщица. — А тут, значитца, никого. Или он не здесь?

   Она быстро просеменила в приёмную и огляделась. Пожала плечами и устремилась к открытой двери в кабинет ректора. Там было темно. А я точно помнила, что свет не гасила.

   — Тира Шелли! — окликнула я её, собираясь сказать, чтобы она туда не входила.

   Однако хитрая старушка уже влетела в кабинет, ища моего «полюбовника». Через секунду до меня донёсся непонятный шум, грохот ведра, а затем...

   — А-а-а... — на одной ноте завыла тира Шелли.

   Я бросилась к кабинету ректора, забежала… А дальше ноги поехали в разные стороны, и я со всего маха хлопнулась на пятую точку, прокатилась и въехала в тиру Шелли. Могу поклясться, что в это время кто-то подленько хихикнул. И почти сразу под потолком вспыхнули магические светильники.

   — А что здесь происходит?! — За спиной раздался недовольный голос того, кого меньше всего хотелось бы видеть. — И почему опять фонит магией? И вообще, что вы здесь делаете?

   — Господин ректор, — тира Шелли, несмотря на преклонный возраст, резво встала на четвереньки, прихватила своё ведро и швабру и, гремя, поползла в сторону ректора, — это не я. Это всё Дианка устроила. Я, значитца, думала, что она с полюбовником милуется, а она вот, полюбуйтеся, каку пакость туточки заделала.

   — Это не я каку заделала, — я тоже решила оправдаться. Почему на меня вечно всё сваливают?

   Ректор как-то странно на меня смотрел. Точнее, не совсем на меня. Проследив за его взглядом, я обнаружила задравшуюся юбку, из-под которой виднелись мои перепачканные ноги. По-моему, он даже не услышал, что я сказала. Я быстро поправила одежду.

   — Как не ты! — возмутилась уборщица.

   — Тихо! — резким окриком остановил нас ректор. Присев, он мазнул пальцем по грязи, явно перемешанной с глиной, понюхал и прорычал. — Хайзер!

   Могу поклясться, что глаза его полыхнули огнём. Я вздрогнула и испуганно огляделась. Кто такой Хайзер, я понятия не имела. Но, похоже, у них с ректором были какие-то счёты, раз он так его кабинет украшает. Только я здесь при чём? Мне же это всё убирать придётся!

   — Господин ректор! — таная Шелли к этому времени уже выползла из грязной лужи и теперь пыталась встать, но ноги всё равно разъезжались. — Вы запишите, что я туточки не при делах оказалась. Чисто случайно мимо проходила.

   Ричард Гран в два шага преодолел разделяющее их со старушкой расстояние, протянул руку и помог подняться.

   — Идите домой, тира Шелли, — проводил он её до дверей, заверив, что всё обязательно запишет.

   Я продолжала сидеть и наблюдать за милой сценой расшаркивания ректора с грязной уборщицей. Корячиться как она, поднимаясь с пола, мне при мужчине не хотелось.

   — Вы так и будете сидеть, адептка Таб? — поинтересовался он у меня.

   — Моя фамилия Фаб, — поправила я его. — И я не буду сидеть, если вы отвернётесь.

   — Давайте я лучше вам помогу, — неожиданно предложил ректор.

   — Не надо! — воскликнула я, но было поздно, ректор ступил на скользкий пол.

   Вот только в отличие от нас с уборщицей он как-то лихо проехал и остановился возле стола, где мы с тирой Шелли затормозили.

   — Неплохо! — пробормотала я.

   — Давайте руку!

   Несколько секунд я пялилась на крупную мужскую ладонь. А пальцы у Ричарда Грана были ровные и длинные. И мне захотелось, чтобы они… «С ума сошла, что ли!» — одёрнула я сама себя.

   Взглянув на свою грязную ладошку, я мстительно подумала, что так ему и надо, нечего смущать молоденьких адепток, и ухватилась за руку, принимая помощь.

   Меня поставили на ноги одним рывком. Мне даже усилий не пришлось прилагать. Но вот стоять на полу было не так просто. Разлитая гадость скользила, словно лёд под водой. Ноги так и норовили расползтись в разные стороны. Похоже, до двери я не дойду, растянусь снова на полу.

   Ректор с усмешкой следил за мной. В глазах читался неподдельный интерес. Обычно так смотрят на заинтересовавшую зверушку в зоопарке. От осознания того, что он потешается надо мной, внутри взыграло.

   — Здесь кто-то пользовался магией? — невинно спросила я.

   — Похоже на то, — кивнул он, не отводя от меня глаз. Высокомерное выражение исчезло с породистого лица, и он стал ещё привлекательнее. В тёмных глазах мелькали смешинки. — Адептка Фаб, а на каком курсе вы учитесь?

   — На последнем. Факультет зельеварения, ритуальные практики и природная магия.

   — То есть вы ведьма?

   — Да. А что?

   — Непохоже. — Выдал ректор, и я впала в лёгкий ступор. «Что значит, непохоже?» Он словно понял, о чём я думаю, и попытался пояснить: — Вы своей внешностью выбиваетесь из общей массы адепток факультета.

   — Если вы всех пытаетесь определить по внешности, то боюсь, вас ждут сюрпризы, — не удержалась я.

   — Не думаю, — самодовольно заявил Ричард Гран. — У вас слабый дар? Протекция помогла поступить?

   Я почувствовала, как мои щёки заливает краска. То, что я слабая ведьма, он догадался, но никакой протекции не было. Только вот стихийником я слабым не была. И вполне могла потягать с любым водником на курсе. Под чутким руководством профессора Шельмана я полностью овладела своей магией.

   — Кто такой Хайзер? — нагло поинтересовалась я, пропуская его обидные вопросы мимо ушей.

   — Понятия не имею, — пожал плечами ректор, моментально надевая на лицо высокомерную личину. Взгляд его тут же стал холодным. — Хватит стоять, адептка Таб. У вас полно дел. Надеюсь, к утру здесь будет чисто.

   И этот хам, ловко балансируя, пересёк лужу и исчез за дверью.

   — «Надеюсь, к утру здесь будет чисто», — передразнила я его. — Жлоб, мог бы и помочь мне отсюда выбраться.

   Я осмотрелась. Попробовала сделать шаг, другой. Не знаю, что это была за дрянь на полу, но на ней даже стоять было проблематично: ноги разъезжались в разные стороны. Встать на коленки и поползти: а вдруг Гран решит вернуться? Хватит с меня уже того, что я сидела перед ним на полу.

   Развернувшись, я кое-как вернулась к столу. В душе закипала злость. Ричард Гран не потрудился вытащить меня отсюда, хотя прекрасно знал, что за гадость разлита под ногами.

   И я была уверена, что ректор в курсе, кто такой неведомый Хайзер, но по какой-то причине молчит.

   Держась за стол, я поводила ногой туда-сюда. «А почему я не могу применить магию? Хайзер же применил». И, презрев запреты, я призвала воду. Она хлынула на пол, растекаясь по всем углам. Через минуту грязные потоки устремились по коридору в подсобное помещение для уборщиц. Я три раза заливала пол, пока всё вокруг не очистилось окончательно.

   — Ай-ай… Наплевала на ректора, — раздался за спиной голос фамильяра.

   — Нос! — искренне обрадовалась я. — Ты где пропадал?

   — Ну… — маленькие хитрые глазки уставились в потолок, — скажем так, я немного прогульнулся.

   — Ты не знаешь, кто это пакостничает в кабинете ректора? — поинтересовалась я, почти уверенная, что носатый в курсе. Слишком уж хитрая была физиономия у моего фамильяра.

   — Понятия не имею, — так быстро ответил он, что я убедилась в своих предположениях. — А что здесь случилось? Кто-то развёл грязюку?

   — Нос… — я уставилась на мелкого хулигана. — Сознавайся!

   — А у тебя и лицо в грязи, — хихикнул он. — Где ты так извозилась?

   — Сильно? — я машинально схватилась руками за щёки.

   Через секунду Нос свалился на стол и, пронзительно заверещав, стал дёргать ножками-веточками:

    — Ой, не могу! Ой, на кого похожа!

   — Ну всё! — я наклонилась через стол, намереваясь схватить гадёныша. Тот отскочил. Я потянулась и улеглась на живот, пытаясь достать несносное создание.

   Нос прыгал и вертелся, не даваясь в руки.

   — Адептка Таб, что здесь опять происходит?

   По-моему, я ещё никогда так быстро не принимала вертикальное положение. Ректор с красным лицом смотрел на меня недобрым взглядом.

   — Что вы постоянно творите в моём кабинете?! — зло просипел он.

   На какой-то миг мне показалась, что глаза полыхнули огнём.

   — Ничего, — дрожащим голосом пролепетала я, судорожно размышляя, что мне сказать. — Я пыль протирала.

   — Лёжа на моём столе? Да?

   Я бы попятилась от ректора, но, к сожалению, было некуда. Сзади стоял стол.

   — Так быстрей, — вывернулась я. — Вы же понимаете, что время позднее, а мне надо ещё отдохнуть, да и вам бы не мешало.

   — Вы пользовались магией! — раздражённо прошипел ректор. — Вас просили же этого не делать.

   — Не надо так нервничать, — попробовала успокоить его.

   Я слышала, что так разговаривала санитарка с душевнобольным в лечебнице «Заблудших душ», построенной специально для бедных. Мы там практиковались в приготовление лечебных снадобий.

   — Вон! — заорал ректор и вспыхнул, как факел.

   Никогда ещё при мне человек не становился ходячим костром. Я перепугалась. Чувство самосохранения сработало быстрее, чем разум. Через секунду в ректора ударила струя воды.

   Минуты три мы боролись кто кого, в итоге вода победила, огонь погас. Напротив меня стоял мокрый Ричард Гран. Дьявольски красивый Ричард Гран. Чтоб ему пусто было! Но я не могла отвести взгляда от его лица с каплями воды.

   С прилипших ко лбу чёрных волос стекали ручейки, чувственные губы кривились то ли в усмешке, то ли в попытке удержаться от брани. Тёмные глаза перестали сверкать огнём и теперь казались мне омутами Бездны, в которую хотелось окунуться с головой.

   Во рту пересохло. Слов не было. Я просто стояла и смотрела на него, пока мне не задали вопрос:

   — Вы что творите, адептка Таб?

   — Фаб, — машинально поправила я, — моя фамилия Фаб.

   — Почему вы не сказали, что стихийник? — грозно уставился он на меня.

   — Потому что вы не спрашивали.

   — Вы же сказали, что учитесь на ведьмическом?

   — Я там и учусь, — подтвердила я.

   — Объясните: почему? — настаивал ректор.

   — Почему учусь? Хочу получить знания, уехать по направлению и работать! — выпалила я.

   Мужчина поморщился, а я подумала, что стоять мокрому, наверное, не очень приятно. Потом вспомнила, что я по милости его знакомого тоже вся грязная и решила не жалеть ректора. Тис Гран перехватил мой взгляд и вокруг него поднялся тёплый ветер, замотав мага в кокон, и через несколько минут одежда на ректоре высохла.

   — Я не об этом сейчас. Вы со своим даром вполне могли пойти в стихийники. Разве вы не слышали, что водники неплохо сражаются на море?

   — Слышала, — подтвердила я. — Но мои родители решили по-другому. А я послушная тисса.

   — Кто ваш отец? Я имею в виду стихию.

   — Он никогда не хотел, чтобы я воевала на море, — ушла я от ответа.

   Что хотел мой отец, я понятия не имела. Они с мамой погибли, когда мне не было и трёх лет. Я почти их не помнила. У мамы была родинка на щеке, которую я почему-то часто видела во сне. Нежный овал лица и эта родинка. Больше ничего в моей памяти не осталось.

   Мамина сестра тисса Эдвина с неохотой приняла меня в свой дом. Поэтому я там всегда больше чувствовала себя служанкой, чем её родной племянницей.

   — Странно, — с сомнением взглянул на меня ректор. — У вас, наверное, есть брат?

   — Нет. Я единственный ребёнок в семье. Могу я идти, господин ректор? Время уже за полночь, а мне ещё надо привести себя в порядок.

   — Идите, — махнул он, — только не забудьте здесь своё чучело.

   Увидев, что я нахмурилась, не понимая о чём он, кивнул на Носа. Удивительно, но тот снова промолчал. Что совершенно было на него непохоже. Обычно Нос, презрев все условности, порол правду-матку.

   Фамильяр вперёд меня унёсся из кабинета. Я думала, что в комнате он мне вынесет мозг, но нет, Нос ограничился парой фраз:

   — Сам он чучело, — пробухтел он кому-то в пустоту, расхаживая по столу. — Ты слышал? Этот клоун ещё и обзывается. Но ничего. Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.

   — Это ты сейчас с кем разговариваешь? — поинтересовалась я, с подозрением поглядывая на фамильяра.

   — Сам с собой, — пробухтел он. — Нельзя, что ли, с хорошим фамильяром поговорить? Тебе же вечно некогда! Вот давай поговорим?

   — Нос, миленький, — я сложила ладошки перед собой, — мне надо в душ и спать. Я валюсь с ног.

   — Вот так всегда, — вздохнул Нос. — Видишь? А ты говоришь: счастливый.

   Я пожала плечами и, схватив полотенце, убежала в душ. Если начать с Носом вести душевные беседы, то можно всю ночь проболтать. А я жутко устала, и сил у меня на это не было.

ГЛАВА 5

Неделю ничего не происходило, и я уже решила, что жизнь вошла в спокойное русло. Ректор сидел в своём кабинете целыми днями. Секретарша только успевала носить ему туда документацию и чашки с кофе. А ещё он грыз орешки. Об этом я узнала, когда стала убираться. Часть скорлупок оказалась на полу.

   А ещё я точно знала, сколько он выпивал чашек кофе. У секретарши была странная привычка. Она каждый раз насыпала в турку молотые зёрна чистой ложкой, а потом оставляла её на столике. Десять чашек — десять ложек. Не знаю, возможно, она таким образом вела счёт выпитого, но мыть это всё и убирать в шкафчик потом приходилось мне.

   Вечерами теперь было тихо и спокойно. Никто больше не разливал грязь, ректор не врывался проверять, что происходит, и я вздохнула с облегчением, решив, что всё вошло в привычное русло.

   Вот только Нос вёл себя странно: он явно грустил. Сидел вечерами на подоконнике и смотрел в окно, словно кого-то ждал. Сколько я не пыталась с ним поговорить — бесполезно.

   Сегодня после занятий я должна была пойти на тренировку с профессором Шельманом.

   Мы с Бель сходили на обед, договорились встретиться вечером и прогуляться в саду, что раскинулся за Академией. В библиотеку мне сегодня было не надо, а полы я могла помыть и вечером, тем более что я любила это время. Когда мне никто не мешал, я быстро управлялась.

   Полигон располагался в стороне от основных корпусов. Представлял он из себя несколько площадок, предназначенных для разных тренировок. Невдалеке располагались трибуны для зрителей. Когда проводили соревнования, на них яблоку было негде упасть.

   Хотя и во время тренировок лавочки не пустовали. После занятий их обычно заполняли представительницы прекрасного пола, собирающиеся здесь небольшими группками по интересам и с придыханием следящие за тренировками боевиков.

   Сегодня на трибунах было необычайно оживлённо. Похоже, мы с Бель пропустили какое-то событие. Скорее всего, опять будут спарринги.

   Я как-то не особо следила за этими событиями. Мне хватало моих тренировок. Со стихийниками надо было держать ухо востро, иначе не ровён час схлопочешь от какого-нибудь первокурсника файером, или водяным шаром, метко пущенным не туда, куда надо.

   Профессор Шельман ждал меня на полигоне. Рядом с ним стояли профессор Витке — огневик и профессор Лобаман, стихийник. Профессор Лобаман был первым любимцем женской части Академии, пока не появился ректор. Светловолосый и голубоглазый атлет притягивал взгляды юных прелестниц, заставляя сердца трепетать. Но к разочарованию многих он оказался женат на невысокой, стройной тисе Авелине.

   Где-то внутри зазвенел колокольчик. Помимо преподавателей на полигоне стояли несколько разодетых, словно на праздничное выступление, боевиков. Появилось предчувствие, что меня забыли о чём-то предупредить. Заметив меня, адепты оживились, явно предчувствуя развлечение, и мне это очень не понравилось.

   Когда-то именно их нападки, заставили меня быстрей учиться. Моя стихия — моя защита. Это я себе уяснила с первых дней.

   По неведомым мне причинам боевики норовили изгнать мою персону из своих рядов. Ведьма-стихийник им была явно не по вкусу. Но я была девушка упрямая, а потому оказалась многим не по зубам.

   Я не была единственной тиссой водником на факультете. Но так уж случилось, что остальные оказались детьми влиятельных родителей, а я практически безродная.

   За время учёбы никто не интересовался судьбой Дианы Фаб, поэтому тренироваться мне приходилось согласно программе и в полную силу. Профессор не любил делать поблажек, он и остальных девушек водников пытался гонять по мере возможности, но в спарринги из водников ставил только меня.

   — А… адептка Фаб, — оживился он, едва заметив меня. — А у нас сегодня показательные выступления. Я хочу, чтобы вы представляли женскую половину водников нашего факультета.

   — Но я не отношусь к боевикам, — попыталась улизнуть я от оказанной чести. Этого только не хватало.

   Теперь стало понятно, почему у адептов такие довольные физиономии. Они планировали вдоволь пошутить. Самое поганое, что среди их числа оказался и Джек Уилоу. Тот вообще злорадно поглядывал в мою сторону.

   Странно, что он оказался в числе сильных огневиков. Обычно он старался не посещать полигон, хвастаясь, что ему с его связями делать там нечего.

   — Не переживай, ты будешь не одна, — негромко «утешил» меня профессор. — Ректор предложил собрать две группы разных магов и поставить друг против друга.

   — А ставки ректор не предложил ставить? — не удержалась я от комментария.

   — Что? — нахмурился тис Шельман.

   — Простите, это я просто так предположила. Думаю, что это нереально.

   — Это вообще полный бред, адептка Фаб! — Отчего-то разозлился профессор, переходя на официальный тон. — Где вы нахватались этого?

   — В книжках, — хлопнула я глазами. — Я читаю детективы. В одном из них описывалось…

   — Адептка Фаб, вы сегодня здоровы? — прервал профессор мою речь.

   — Нет! — выпалила я. — Можно я пойду?

   — У вас температура? — Он шагнул ко мне и приложил прохладную ладонь ко лбу. — Прекрати притворяться, Диана. Ты вполне способна надрать задницы большинству находящихся здесь обалдуев, — и заговорщически подмигнул мне.

   Я не хотела никому драть задницы. И не потому, что боялась, а потому, что здесь должен был быть Ричард Гран. Последнее время он взялся доставать меня во сне. Являлся мокрым, по суровому лицу стекали капли. А я снимала их поцелуями со щёк, лба и губ. Он хватал меня сильными руками и прижимал к себе. И я ощущала телом его желание. От этого становилось жарко. Я скидывала во сне одеяло, стремясь спастись от пламени, что бушевало во мне. Утром я не могла понять: почему я, водник, ощущаю в себе грозную стихию огня?

   Именно поэтому я не хотела видеть Ричарда Грана. Я страшилась себя и своего тела с его непредсказуемой реакцией на ректора.

   Как я не пыталась открутиться от выпавшей мне чести, профессор остался непреклонен. Из девушек я и ещё одна адептка огневик должны были выступать за нашу команду. У соперников была Сигрид Лоун. Очень высокомерная тисса, считающая себя выше других. Была водником, но больше дружила со льдом. Мне же холод не нравился, я любила тёплые струи, но иногда в ответ могла тоже швырнуть чем-нибудь потвёрже. Лоун об этом знала, но всё равно доставала меня.

   В нашей команде были три огневика, один воздушник и я. У противника — три огневика, водник и маг земли.

   Я стояла в стороне, проверяя свой потенциал. Если бы знала, то с утра не пропускала бы завтрак, из-за желания подольше поспать. Да и одежда на мне была, мягко говоря, не очень. Не для представления на потеху ректора. Я злилась.

   Сигрид Лоун щеголяла в бирюзовом костюме, обхватывающем тело, словно вторая кожа. Чтобы совсем не смущать публику, она накинула на себя прозрачную, слегка мерцающую серебром тунику. Почти белые волосы собрала в высокий хвост и закрепила блестящей заколкой, оставив две волнистые прядки вдоль лица.

   В нашей команде Анабель Разан щеголяла в золотистых штанах и такой же блузке, подчёркивающей линию груди и талии.

   Боевики тоже были разодеты. Не полигон, а бал-маскарад. На всех новые кожаные костюмы, предназначенные для праздничных выступлений. Я очень сомневалась, что такая одежда выдержит настоящий бой.

   И только я стояла в чёрных штанах и далеко не новой тёмной тунике с капюшоном и большими разрезами по бокам.

   Если бы я только знала, что здесь намечается, я бы просто прогуляла тренировку. И пусть бы потом профессор Шельман наказывал меня, заставляя нарезать круги по полигону. Впервые я почувствовала себя несчастной из-за своего внешнего вида. И всё из-за ректора. Раньше мне было бы всё равно.

   «Чтоб ему на голову свалился камень», — в сердцах пожелала я ему, и неожиданно мне стало легче. Я даже подумала, а не прибавить ли мне к камню несварение, тогда моё настроение точно улучшится.

   — Ты чего стоишь с такой кислой миной? — Сигрид решила заметить мою скромную персону и выступить перед стоящим неподалёку светловолосом Арни Ионсом. Симпатичный маг с атлетической фигурой явно привлекал блондинку, но взаимностью там и не пахло. — Боишься получить куском льда в лоб? — продолжила кривляться адептка. — Помнится, ты едва увернулась от моего подарка.

   — Сигрид, может, ты найдёшь себе другое занятие?

   Похоже, Лоун забыла, как схлопотала в тот раз струёй воды и упала, но напоминать мне ей не хотелось. Я не любила вступать в конфликты, которые, как правило, приводили к походу в деканат, а то и к ректору в кабинет. Стоять же с виноватым выражением лица не хотелось, а лезть на рожон я не могла, мне надо было доучиться.

   — Что, заранее дрожишь? — она встала передо мной, намереваясь продолжить, и вдруг трибуны притихли.

   Лоун резко развернулась. Я даже не стала смотреть в ту сторону. И так было понятно, кого там все увидели. Сердце затрепетало и упало раненой птицей. Внутри поднялось негодование на себя.

   Мне не нужен был ректор, а я ему и подавно, поэтому тешить себя иллюзиями я не должна. За ним и так половина Академии сохнет. Тиссы богатые и из знатных родов. Так что надо надеть на сердце броню.

   Через пять минут все мысли о Ричарде Гране вылетели из головы. Профессор Шельман приказал готовиться.

   Я сосредоточилась на резерве. Голубые волны прокатывались по телу. Я чувствовала, как моя магия вступает в контакт с водной средой. Сейчас подземные источники должны поменять своё течение и устремиться вверх, сливаясь в один поток. Это было моё оружие и надо было его контролировать, иначе оно распадётся каплями и уйдёт сново в землю. Ничто не должно было меня волновать. Прошло совсем немного времени, и я была готова к бою.

   Полигон был большой. Трибуны стояли в стороне. Я думала, что ректор, как и его предшественник, останется сидеть там, наблюдая за ходом поединка. Каково же было моё удивление, когда он остановился на краю нашей площадки. Усилием воли я подавила ненужные мысли. Сейчас я должна оставаться совершенно бесстрастной, иначе потеряю контроль.

   Я отрешённо наблюдала, как Лоун и Разан, забыв обо всём, не сводят глаз с Ричарда Грана. Сигрид даже пыталась красоваться, поправляя шикарные светлые волосы. Потом она наклонилась, словно что-то с обувью, а затем принялась за разминку. Разан решила не отставать и крутилась недалеко от неё.

   Боевики были более сосредоточены. Я видела, как они проверяют резерв и готовятся. Только Джек Уилоу пристально разглядывал меня. А когда увидел, что я смотрю, ухмыльнулся, ткнул пальцем сначала себе в грудь, потом в меня.

   К этому времени я уже вошла в состояние полной отрешённости. Ни мыслей, ни желаний, только шелест движущейся воды. Я его слышала, он завораживал своей мощью и придавал уверенности. Теперь я была готова к бою.

   Мы с противниками встали напротив друг друга. Я надела капюшон. У меня были свои правила: я никогда не нападала первой. Всегда ждала, когда противник сделает первый ход. Сейчас я была почти уверена, что у меня их двое. Сигрид поглядывала в мою сторону с хищной улыбкой, и Уилоу не сводил глаз. Плохо, что они стояли по разные стороны, словно сговорились.

   Я очень надеялась, что остальные не захотят к ним присоединиться, а то мне придётся несладко.

   Прозвучал гонг. Сигрид взмахнула руками, формируя в руках ледяной ком. Он у неё получился небольшой, неправильной формы и рыхлый.

   В это же время Уилоу пытался зажечь файер. Пока он возился, Лоун зло швырнула в меня своё произведение. Обычно они у неё получались более качественные. Но я видела, что она сосредоточилась и усиленно собирает резерв, готовя для меня подарки.

   Водный кнут получилась что надо. Я пошевелила кистью, проверяя, насколько он чувствителен к моим движениям. Вода тут же откликнулась, следуя моим желаниям. Сейчас она была словно продолжение моей руки. Я чувствовала силу и упругость. Кнут буквально звенел, искрясь в лучах осеннего солнца. Взмахнув, я легко отбила летящий в меня снежный ком. От удара он рассыпался на мелкие частицы, обдавая ледяной пылью.

   Однако Лоун не собиралась останавливаться, вновь создавая холодный снаряд. На этот раз он был больше и уже поблёскивал гранями. Адептка собралась, и создаваемый ею лёд приобретал твёрдость.

   Я не стала давать ей второй шанс. Кнут разбил шар прямо в её руках, осыпая Сигрид мелкой крошкой и брызгами воды. Стоящий рядом со мной боевик легко перехватил огненный шар противника, взорвав его в воздухе. Нас осыпала огненная пыль. Если бы не капюшон, то я бы стала похожа на соседа, одежда и волосы которого моментально вспыхнули. Пришлось его облить. Взглянув на меня, адепт благодарно кивнул.

   В это время Уилоу всё-таки осилил файер. Мне очень хотелось ударить по его произведению сразу. Но Джек и так точил на меня зуб. Не хотелось его унижать ещё раз. Может, хоть после этого он успокоится? Поэтому я дождалась, когда огненный сгусток полетит в мою сторону, и отбила его.

   Пока я следила за Уилоу, едва не пропустила удар. Под землёй будто запустили огромный каток. Ровная поверхность под ногами внезапно вздыбилась и быстро покатилась в нашу сторону. Многие не удержались и попадали. Я успела сгруппироваться, но всё равно свалилась на колени, правда, сразу вскочила.

   Анабель же растянулась в полный рост и пока пыталась встать, в её сторону полетели сразу два огненных копья. Я бросилась вперёд. Однако я не успевала занять позицию. Пришлось бить сбоку. Одно я сбила, а вот второе, пройдя сквозь воду и потеряв часть энергии, всё же достигло Разан. Будь она в защищённой одежде с собранными волосами, ничего бы страшного не случилось, а так золотистый наряд мгновенно полыхнул.

   Анабель закричала. Я направила на неё струю, и в этот миг прозвучал гонг.

   Глубоко вдохнув, я поблагодарила богов, что всё закончилось, и в этот миг мне в спину что-то влетело. Не удержавшись, я упала плашмя на взрыхлённую магическим ударом землю и от острой боли на несколько мгновений отключилась.

   Пришла в себя оттого, что меня окатили холодной водой. Я медленно возвращалась в реальность. Невыносимо болела спина. Надо было вставать, но до меня донёсся раздражённый голос Ричарда Грана:

   — Все живы? Вы что здесь творите, адепты?!

   «Он что, на козе прискакал?» — замерла я.

   Мне показалось, что от момента, как я упала, и до появления ректора прошло несколько секунд. И здесь до меня дошло, что я лежу лицом в грязной земле.

   Кожа на спине горела, но ещё больше горело моё самолюбие. Это надо было свалиться лицом вниз, а сердобольным меня полить!

   — Диана? — услышала я голос профессора Шельмана, и он осторожно коснулся плеча. — Диана! Лежи, девочка. Сейчас тебе помогут.

   — Адептка Таб! С вами всё в порядке?

   «Чтоб вы провалились, господин ректор. Ничего со мной не случилось. Разве не видите, что я прилегла отдохнуть». Решила делать вид, что я ещё не пришла в себя.

   — Господин ректор, — раздался насмешливый голос Сигрид, — вы не переживайте. Она всегда лицом в грязь падает.

   — Вы бы помолчали, адептка! Я видел, как вы работаете. А вы… Как ваша фамилия, адепт?

   — Джек Уилоу, к вашим услугам.

   — Свои услуги вы будете в курятнике предлагать, Джек Уилоу!

   Не удержавшись, я фыркнула от разобравшего меня смеха. Жаль, что я не видела физиономий этой парочки. Что-то мне подсказывало, что они сговорились насчёт меня.

   — Профессор Шельман, проследите здесь за всем. Судя по всему, все живы. Адептка Таб, если закончили отдыхать, то присоединяйтесь к остальным. У вас впереди ещё тренировка! — скомандовал ректор. — А вы Уилоу и вы следуйте за мной.

   — Как скажите, господин ректор, — кокетливо заявила Лоун, — с превеликим удовольствием.

   — Вот коза!

   Услышала я чей-то раздражённый голос и поняла, что троица удалилась. Я приподнялась и посмотрела им вслед.

   — Ты как, Диана? Встать сможешь? — Я кивнула, и тис Шельман протянул мне руку, помогая подняться. — Извини, что не успел вмешаться. Просто не ожидал такой подлости от Уиллоу. Хорошо ещё, что он так себе маг, а потому ожог у тебя небольшой, думаю, скоро заживёт. Я уже позвал целителей. Потерпи немного.

   Я постаралась вытереть лицо рукой, но, по-моему, сделала только хуже. Спину жгло, и мне это не нравилось. Профессор смотрел на меня с состраданием.

   Через несколько минут подбежали двое адептов с целительского факультета. Один занялся Разан, а второй мной. Рану обезболили и предложили отправиться в лазарет. Отказываться было неразумно, и я послушно последовала в стоящее неподалёку от полигона симпатичное строение, утопающее в цветах. Этакий оазис спокойствия и безмятежности. Я всегда завидовала целителям, что у них есть такое место для занятий.

   — Диана, — меня догнала Амалия Разан, — прости, что я плохо о тебе думала.

   — А ты плохо думала?

   — Ты всегда такая неприступная ходишь, будто королева, — созналась она, а я вытаращилась на неё.

   Вот уж никогда не думала, что меня так воспринимают.

   — Королева нищих? — не удержалась я от уточнения.

   — Нет, — смутилась Разан. — Я не так выразилась. Просто…

   — Не надо, Амалия, — махнула я рукой. — Всё я понимаю. Нас таких немного среди вас, потому вы и сторонитесь. Не оправдывайся. Я не обижаюсь.

   — Знаешь, я никогда не думала, что ты так владеешь водным кнутом. Здорово! Вот бы мне научиться так управлять огненным, но у меня пока не получается. Точнее, я его формирую, вытягиваю, но он быстро рассыпается.

   — Научишься! — убедительно произнесла я.

   — Спасибо, за поддержку, Диана. Надеюсь, мы ещё встретимся на полигоне.

   — Не сомневаюсь, — кивнула я.

ГЛАВА 6

— Доскакалась? — Нос появился, как всегда, неожиданно. — Вот полюбуйся, она теперь валяется задницей кверху.

   — С кем ты разговариваешь?

   Я лежала на койке с заживляющим компрессом на спине. Старший целитель, профессор Хитке, по прозвищу Мензурка, клятвенно заверил, что часа через три у меня всё заживёт.

   — С собой любимым, — тут же заявил фамильяр. — У меня последнее время раздвоение личности. Ты сегодня что, так и будешь притворяться половичком? А как же игры на свежем воздухе? Дружеские беседы?

   — Нос, миленький, ты что, не видишь, как мне плохо, — простонала я. Лежать на животе уже надоело. Тем более что спина уже совсем не болела.

   — Настолько, что ты даже убираться не пойдёшь? — подскочил ко мне фамильяр и тревожно заглянул в лицо.

   — Думаю, нет, — пробормотала я, очень надеясь, что я и завтра не пойду и послезавтра. Я бы вообще повалялась в кровати.

   Нос отбежал и, взобравшись на подоконник, уселся подле шторы. Внезапно распахнулась дверь, и в палату быстрым шагом вошёл профессор Хитке. Белый халат обтягивал внушительный живот. Несмотря на свой вес, передвигался мужчина легко и тихо.

   — Ну-с, как у нас тут дела, Диана? — Он подошёл к кровати и приподнял компресс. — Прекрасненько… Всё просто прекрасненько. Ещё немного полежишь и будешь как новая.

   — Немного — это сколько? — поинтересовалась я у его новых ботинок.

   — Немного — это примерно полчаса. А может час, смотря как пойдёт. А сейчас надо выпить немного восстанавливающего зелья. — Мне сунули мензурку с вонючим содержимым и трубочку. — Ровно двадцать миллилитров для лучшего заживления.

   — Вы бы ей лучше сто граммов налили, профессор, — дал ценный совет фамильяр. — Это порой помогает лучше всяких примочек.

   — Нос? Ты что здесь делаешь? Ты же говорил, что не переносишь больничные палаты.

   — Не переношу. Но болящих приходится проведывать, — вздохнул фамильяр. — Такая у меня карма.

   — Профессор, — не выдержала я, — а вы разве знакомы?

   — С Носом-то? Конечно. Он ко мне часто наведывается потолковать о жизни. Только вот что-то последнее время стал пропадать. Ты где пропадаешь, Нос? Мы с тобой партию в шашки не закончили.

   Я выпила горьковатое зелье, отдала мензурку и посмотрела на своего фамильяра, который открылся с неожиданной стороны. Тот всё так же сидел с невозмутимым видом, а рядом с ним висел хвост. Серый такой хвост с рыжей кисточкой.

   — Ну-с, отдыхайте, Диана. Я зайду к вам позже.

   Профессор и направился к двери, и я еле дождалась, когда он выйдет.

   — Нос! Это что такое?! — ткнула я пальцем в заинтересовавшую меня часть тела.

   — Где? А… — Хвост дёрнулся, но фамильяр прижал его рукой. На мгновение мне показалось, что Нос опешил. — Так это… у меня того… хвост новый появился.

   — Хвост? — переспросила я. Нос кивнул, смотря на меня честными глазками. — Новый? У тебя не было до этого никакого хвоста.

   — А он, может, вырос?

   Мне захотелось встать и посмотреть: кто там за занавеской? Я была почти уверена, что там кто-то есть.

   — Ты не понимаешь! У меня всегда был хвост. В голове. Я всегда представлял себя хвостатым. А потом, ты не захотела быть моей лошадкой.

   — А это здесь при чём? Нос, ты уходишь от ответа. Отодвинь штору! — приказала я.

   — Зачем? Тебе не нравится мой хвост? — он схватил его и принялся крутить. — Прекрасный хвост.

   Серый хвост был в корне не согласен с действиями фамильяра. Неожиданно он резко дёрнулся, вырываясь из цепких рук веточек, и щёлкнул, словно кнут. Не ожидавший подвоха, Нос свалился с подоконника, а хвост спрятался за занавеску.

   — Так, — грозно произнесла я. — А ну, выходи давай!

   — Дианочка, — Нос уже вскочил на свои палочки-ходульки и бросился ко мне, — тебе показалось. Это у тебя галлюцинации от настойки Мензурки. Говорил ему, надо что покрепче наливать. Спала бы себе и голову не забивала.

   — Нос, не засоряй мне мозг. Мне не показалось. Кто у тебя там?

   Я не отводила глаз от места, где только что висел чужой серый хвост с рыжей кисточкой. Занавеска едва заметно шевельнулась и теперь снова висела неподвижно.

   Нос развернулся и поспешил обратно к подоконнику. Взобрался по шторе и отодвинул её в сторону.

   — Видишь? Никого! А я тебе говорил, что здесь никого нет, но ты не верила.

   — Конечно, — пробормотала я, уверенная, что меня только что провели, — никого. Владелец наглой рыжей кисточки уже смылся. Что-то мне подсказывает, что я даже догадываюсь, кто это.

   — Нет! Ты не права! Это не он! — переполошился фамильяр. — И вообще, нечего здесь на честных подданных Его Величества наговаривать.

   — Нос, а откуда ты знаешь, на кого я подумала? — прищурилась я. Фамильяр крутился как уж на сковороде.

   — Так я и не знаю.

   — Тогда про кого ты сейчас сказал: это не он?

   — Это я образно. Если там никого не было, какая разница про кого говорить. Ты же видела, что там никого? И я видел, что там никого. Значит, на кого бы ты ни подумала, это был не он. Логично?

   — Нос, ты мне все мозги задурил со своим: то ли было, то ли не было. Ты меня за кого принимаешь?

   — За болезную адептку, — нагло заявил Нос. — Это у тебя от файера начались видения. Надо будет сказать профессору Мензурке, чтобы он тебе клизмы назначил.

   — Нос! — вскричала я приподнимаясь.

   — Пойду схожу к профессору, — фамильяр с деловитым видом прошлёпал мимо кровати и направился к двери. — Прошу обратить внимание: я пришёл в количестве одна штука и ушёл в том же количестве. Не надо ко мне всякие хвосты приплетать.

   Дверь скрипнула, возвещая, что возмутитель моего спокойствия ушёл, а я снова воткнулась лицом в подушку. Нос умел достать как никто другой. После его выходок я злилась, и… забывала про другие проблемы. Они уже не казались такими неразрешимыми.

   За годы обучения я настолько привыкла к фамильяру, что уже и не представляла жизни без него. Как ни ругалась я на вредину, он умел здорово меня взбодрить. Вот и сейчас уже захотелось встать и идти заниматься делами. Лежать расхотелось. Да и странный владелец хвоста не давал покоя. «Уж не таинственный ли это Хайзер?» — думала я, лёжа на кровати.

****

Не успела я выйти из лечебницы, как на меня набросилась Бель, дежурившая у входа.

   — Диана, ты как? Сигрид Лоун везде трандычит, что тебе прожгли в спине дыру!

   — Всё нормально, — я повернулась к Бель, демонстрируя прожжённое пятно на своей рабочей тунике. — Больше пострадало самолюбие. Остальное залечили целители. Откуда ты узнала, что меня отпустили?

   — Ди, ты совсем, что ли? — она уставилась на меня круглыми глазами. — Я же тебе говорила, что встречаюсь с Полом Лекроем,а он…

   —…целитель, — закончила я за неё. — Конечно, помню. Слушай, а ты не знаешь, что там с Уилоу?

   — Знаю. Каков подлец! Всегда знала, что ничего хорошего от него ждать не стоит.

   — Ректор, вероятно, уже отпустил его, — вздохнула я, хорошо помня, чем обычно заканчивались проделки Уилоу. А это значит, что гадости продолжатся. — Не думаю, что ему что-нибудь сделают.

   — Ректор сказал, что он отчислен, — отчего-то шёпотом произнесла Бель. — Джек заявил Ричарду Грану, что тот не имеет права. И ещё пригрозил! Представляешь? Ректору грозил. Ну не дурак?

   — И что ректор?

   События принимали интересный оборот. До этого никто даже не говорил Уилоу, что он может быть отчислен. Вот он, наверное, взбесился. Я даже на мгновение представила покрасневшее лицо Джека.

   Мы шли с Бель по дорожке к жилым корпусам. Я вдыхала свежий воздух, напоенный ароматами опавших листьев и почему-то грибов. Не знаю, откуда они здесь появились. Может, опять ведьмы пытались вывести поганку в лаборатории?

   — Сейчас Джек своего папеньку на уши поставит, — усмехнулась я, — и всё вернётся на круги своя.

   — Ди, ну что ты такая пессимистка! — воскликнула Бель. — А я вот считаю, что Ричард Гран другой, и он своего добьётся. Вот увидишь! Ох, какой всё же лин! Я, когда на него смотрю, вся мурашками покрываюсь.

   — Сухарь он, а не лин, — буркнула я, вспоминая, как меня отправили дальше тренироваться и даже не удосужились поинтересоваться, что со мной. — А насчёт мурашек ты бы проверилась: вдруг по тебе вши скачут.

   — Ди, вот скажи: ты точно только по спине получила, или тебе Сигрид всё же засвистела по макушке? Какие вши?!

   — Бель, ты среди ведьм живёшь, — откровенно потешалась я, — а вдруг кто-то на тебя зуб точит за твоего Пола?

   — Ты думаешь? — подруга нахмурила свои светлые брови. — Слушай, а может, в твоих словах есть резон? Ты сегодня, надеюсь, убираться не пойдёшь? Я к тебе вечером забегу.

   — Забегай. Я никуда не собираюсь. Профессор Мензурка сказал, что мне дня три физические нагрузки противопоказаны.

****

Неделю Академия гудела, словно большой улей. Джека Уилоу действительно отчислили, а Сигрид Лоун теперь ходила на дополнительные занятия на полигон, где её гонял сам Ричард Гран. Бель вся исстрадалась от несправедливости.

   Первые три дня тренировок Сигрид ходила по Академии, задрав нос, но потом отчего-то погрустнела. Как всегда, я была не в теме, поэтому дней через десять произошедшие метаморфозы объяснила мне Бель.

   Подруга сидела у меня в комнате, и мы с ней пили душистый травяной чай с маленькими пирожными. Проносить в комнаты пищевые продукты строго воспрещалось, но комендант закрывала на нарушения глаза. А если ей подарить коробочку конфет, то она становилась слепой на оба глаза. Так что небольшой термос и прекрасная кондитерская неподалёку от Академии привносила в нашу жизнь сладкую нотку.

   — Ди, — Бель откусила кусочек пирожного и прикрыла от удовольствия глаза, — я узнала, почему у Лоун с каждым днём всё кислее физиономия. Она думала, что ректор на неё запал.

   — А он не запал? — я засунула маленькое пирожное целиком в рот.

   — А он решил сделать из неё настоящего стихийника. Заставляет зубрить кодекс боевика, гоняет по полигону, в общем, не даёт ей спуску.

   — И ты уже ей так не завидуешь? — усмехнулась я.

   — Конечно нет! Одно дело красоваться перед мужчиной, и совсем другое — носиться с потным лицом. Да, кстати, он запретил носить любую форму на полигоне, как было раньше. Только чёрный цвет и классический костюм для тренировок.

   — Вот зараза! — не выдержала я. — А мне профессор Шельман ничего не сказал.

   Формы как таковой у меня не было, а это значит, я должна буду её купить. А я уже карман на спине туники приладила. И даже успела две тренировки посетить. Правда, с первой меня профессор выгнал, а вот на второй гонял. Теперь к бегу, он добавил всем прыжков, чтобы мы «не валились, как кегли».

   — У тебя опять нет денег? — участливо поинтересовалась Бель.

   — У меня нет лишних денег, — поправила я её. — И этот Уилоу — гад! Вот какого он на рожон лез! Всё-таки Джек неплохо пополнял мой бюджет.

   — Давай я тебе займу, а ты мне будешь отдавать частями. — Я посмотрела на свою подругу. — Ди, я не сказала: дам. Я сказала: займу. Так что соглашайся. До конца года ты мне всё вернёшь.

   — Спасибо, Бель. Я постараюсь рассчитаться с тобой раньше.

   — Не торопись. Родители присылают больше, чем достаточно. Да я их особо и не трачу. После каникул я полностью сменила гардероб. Маменька на радостях, что я доучилась до последнего курса, вытрясла с отца внушительную сумму. Так что с финансами у меня всё прекрасно. И костюм я себе уже приобрела. Знаешь, они хоть все и чёрные, но очень отличаются друг от друга. Слушай, а давай вместе с тобой сходим в лавку готовой одежды и купим.

   — А может, я сама? — попыталась слабо возразить я.

   — Знаю я твоё «сама»! Выберешь себе самый дешёвый, и через неделю будешь ходить с обвисшими коленками.

   — Ой, Бель, ну что ты, в самом деле! Его всё равно придётся стирать после каждой тренировки.

   — А ты не пробовала относить к нашим бытовикам. Очень удобно, кстати. Они прекрасно всё чистят...

   —…и берут за это деньги, — добавила я. — Спасибо, подруга, но я как-нибудь справлюсь. Пять лет же справлялась.

   — Жалко, что ты снова убираешься, — вздохнула Бель, сметая последнее пирожное с тарелочки. Пока я расправлялась с тремя, подруга съела пять. — Пол хотел познакомить тебя со своим другом. Он видел тебя на полигоне, и ты ему понравилась.

   — Бель, ты уже десятый раз пытаешься меня пристроить. Пойми, что мне сейчас не до свиданий.

   — Вот и зря! Лучшие годы проходят, а ты так и бегаешь одна. И только по полигону. Вот скажи: когда ты последний раз целовалась?

   Неожиданно для самой себя, я почувствовала, как щёки заливает румянец. Не рассказывать же подруге, что с некоторых пор я стала регулярно делать это во сне. С каждой ночью господин ректор становился всё настойчивей, а я всё бесстыдней, и это пугало.

   — Не помню, — буркнула я.

   — Вот видишь! Может, всё-таки освободишь какой-нибудь вечер, чтобы сходить с нами погулять?

   — Я подумаю, Бель. — Подруга хмыкнула, недоверчиво взирая на меня. — Честно. Возможно, даже на следующей неделе.

   «Может, правда, надо сходить на свидание, чтобы некоторые маги оставили в покое мои сновидения? — подумала я и решила, что это средство надо испробовать. — Как говорится, клин клином вышибают».

ГЛАВА 7

Пока меня не было, в кабинете ректора и в деканате убиралась тира Шелли. Позавчера вечером я отправилась на работу. Я ещё немного бы побездельничала, но надо было думать о завтрашнем дне.

   Тира Шелли, увидев меня в коридоре, расстроилась.

   — Слышь, Дианка, я покеда убиралась, никаких энтих штучек-дрючек, как в тот раз, не наблюдалась. Ты точно полюбовнику рога не наставляла? А то можа энто… он энту самую грязюку-то нарошно и развёл, шобы тебе замстить.

   — Тира Шелли, — устало вздохнула я, — да нет у меня никаких таких «полюбовников». Что вы вечно выдумываете!

   — Когда энто я выдумывала?! — возмутилась старушка. — Я окромя правды никогда ничо не говорю.

   Мне помахали пальчиком.

   — А кто сказал, что у адептки Левинстон свинка заразная?

   — Я не так сказала! — тира Шелли приняла позу возмущённой сахарницы и даже швабру свою из рук выпустила. Та с грохотом упала на ведро. — Не надо мне туточки приписывать лишнее. Я сказала, что адептка Левинсон свинка, потому шо в лекарнице ходит с грязнючими ногами. А мне потом мыть.

   — Вообще-то, тира Шелли, вы не так сказали. Вы про ноги не говорили. Вы сообщили всем адептам, что у Левинсон в лечебнице развилась свинка. И что уже половина адептов от неё заразилась и поэтому…

   —…свинячат, — закончила за меня уборщица. — А чё не так-то?

   — А дальше?

   — Дальше? Шо всех свинят скоро пересадят под замок. А шо, неправда, шо ли? Ходют все с грязными ножищами. Следы оставляют!

   — А все подумали, что тисса Андреа подхватила инфекционное заболевание, и разбежались, чтобы не заразиться и не попасть под карантин.

   — Ха-ха-ха, — сообщила главный аргумент в споре тира Шелли. — Испужалися они, как же! Разбежалися, потому шо вам лишь бы с занятий смыться. Так шо не надо мне туточки понапраслину возводить.

   Я поняла, что я зря затеяла этот разговор. Но один плюс всё же был — про моих «полюбовников» уборщица на время забыла.

   Дождавшись, когда бубнящая под нос старушка скроется за углом, я приступила к уборке. Магией здесь никто пользоваться не запрещал, так что порядок я навела быстро.

   Нос с утра куда-то делся. Последние дни он вообще пропадал. Где его носит, не сознавался.

   К кабинету ректора я подошла с опаской. Было тихо. В это время вообще мало кто находился в учебном корпусе. Если только какой профессор назначил на вечер лабораторные или некроманты ждали новолуния.

   Дверь, как и положено, оказалась закрытой. Я достала ключи, замок щёлкнул. На мгновение я замерла, опасалась открывать. Минуты две постояла, собираясь с мыслями, и только потом её распахнула. Внутри приёмной царил мрак и тишина. Как показала практика не всегда безобидные.

   Вздохнув, я сразу зажгла магический светильник, потом осторожно прошла дальше и включила освещение там. Только после этого отправилась за ведром с водой, тряпками и шваброй, предварительно закрыв дверь на замок.

   Я почти убралась, когда появился Нос. Был он какой-то слегка перевозбуждённый, но носиться по столу не стал, а устроился на подоконнике. Хвоста рядом не было. Да и от шторы он сидел далеко. Но я всё равно подошла и заглянула. А то мало ли кто там прячется? Таинственный Хайзер не давал покоя. Но там никого не оказалось. Да и ничего странного я больше в поведении фамильяра не замечала.

   — Трёшь? — поинтересовался он.

   — А ты где пропадал, Нос? — нахмурилась я, грозно взирая на фамильяра. — Не боишься, что привязка ослабнет, и ты останешься один.

   — Да нигде я не пропадал! — возмутился плут. — Я гулял. Погода прекрасная. Орехи, шишки… — неожиданно он замолчал и стал прислушиваться.

   — Какие орехи, шишки? — не поняла я. — Дождь с утра идёт.

   — Ты слышишь? — вместо ответа переспросил он.

   Теперь уже и я прислушалась. Откуда-то доносились голоса.

   — В общем, я на шкаф, — заявил Нос и быстренько взобрался по шторе. — Если что, то меня здесь не было.

   — Замечательно, — ответила я, раздумывая, а не ретироваться ли мне тоже. Только я направилась на выход, как в приёмную широкими шагами вошёл ректор. Следом за ним семенила профессор Ожен.

   Это была тисса в годах, с прямой осанкой и неприятным колючим взглядом. Читала она нам азы некромантии, основы магических влияний на живой и неживой мир и краткий курс тёмной магии, то, что касалась практик изгнания подселяющихся сущностей.

   Я не любила её лекции. Она платила тем же, поэтому я старалась как можно меньше попадаться тиссе Ожен на глаза, хотя все экзамены и лабораторные сдавала вовремя. Профессор скрепя сердце выводила мне удовлетворительно и отпускала. Но я видела по глазам, как ей хочется меня завалить.

   Только я, благодаря своим подработкам, знала по этому курсу даже больше, чем тисса Ожен давала на лекциях. И ей пришлось смириться. Однако больше, чем удовлетворительно, она из себя выдавить не могла.

   — Что вы здесь делаете? — ректор остановился как вкопанный, глядя на меня.

   — Убираюсь, — ответила я, пялясь на мужчину, и не в силах отвести глаз от его губ. Они опять всю ночь не давали мне покоя.

   — А где ваш фамильяр? — прищурился Ричард Гран.

   — Да, адептка Фаб, — поддалась вперёд профессор, — где ваш фамильяр?

   — А что случилось? — я затылком почувствовала напряжённый взгляд Носа.

   — Ничего, — многозначительно произнесла профессор, — но мы должны знать: с вами он или нет?

   — Со мной.

   — Показать сможете? — пристала она.

   — Ну, если он сам захочет, — пожала я плечами.

   — Если не захочет, мы его заставим, — хмуро произнёс Ричард Гран.

   — Это плохая идея, — вздохнула я.

   Ректор хотел возмутиться, что это значит, но Нос его опередил:

   — Я здесь.

   Нам помахали ручкой-веточкой со шкафа. Я удивлённо уставилась на своего фамильяра. Чтобы он вот так поприветствовал всех, не знаю, что с Носом надо было сделать. Чувствовала я, что дело нечисто. Недаром этот плут пропадал столько времени.

   Пока я размышляла, профессор и ректор потеряли к нам всякий интерес. Что-то их тревожило гораздо больше. Особенно Ричарда Грана. Он злился. Даже на расстоянии я видела, что в тёмных глазах вспыхивают искры. Однако профессор Ожен никак на это не реагировала и пыталась настоять на своём.

   — Я первый раз такое видела. Не могут же адепты до такого додуматься?

   — А может, вы их недооцениваете? — недобро ухмыльнулся ректор.

   — Нет, но бывает, конечно, всякое. Но чтобы выпустить специально мелкую нечисть раздора из антимагической клетки — это уже перебор. Адепты ничего подобного себе не позволяют. Это мог сделать кто-то другой.

   — Кто? — уставился на неё ректор. — Назовите!

   — Да вот хотя бы он! — профессор Ожен ткнула пальцем с длинным красным ногтем в сторону фамильяра.

   — Бред! — не выдержала я, и эти двое уставились на меня. — Нос уже четыре года в Академии, и если бы он был такой пакостливый, как вы говорите, то делал бы это постоянно. А у нас, насколько я поняла, такое впервые.

   — Адептка Таб, — ректор грозно глянул на меня, — вы понимаете, что эта информация не для распространения. Никто не должен знать об этом.

   — Я бы ей не доверяла, — заявила профессор. — Она не благонадёжна. Давайте дадим ей несколько капель забвения.

   — Вы в своём уме, профессор? — вытаращился на неё тис Гран. — А если она забудет обо всём? Как вы вообще до такого додумались! И откуда у вас эти капли?

   — Это профессиональная тайна, — поджала губы тисса. — Не хотите — не надо.

   — Я бы вам настоятельно рекомендовал избавиться от этих капель. Надеюсь, они убраны в надёжное место?

   — Надёжнее некуда, — заявила женщина и обиженно поджала губы.

   При этом я почувствовала себя подопытным кроликом, при котором обсуждают, под каким соусом его будут есть на ужин.

   Мне бы развернуться и уйти, но события принимали столь интересный оборот, что уже хотелось знать продолжение. А потому, я постаралась стать незаметной. Шаг за шагом, я медленно отступала в угол.

   — И всё-таки, тисса…

   —…Элизабет. Можете меня звать просто Элизабет.

   — Тисса Ожен, что вы планируете делать? — ректор сделал вид, что не заметил предложения профессора. — Насколько я понял, то, что произошло, это только начало. Если мы не вернём этих тварей на место, они скоро устроят нам здесь такое, что дом сумасшедших покажется местом отдыха. И сегодняшний случай это подтверждает.

   — Я что-нибудь обязательно придумаю, господин ректор.

   — Думать некогда! Надо действовать. Где у вас стояла эта антимагическая клетка?

   — В лабораторной. Там есть специально отведённое помещение, где хранится различный инвентарь, необходимый для занятий.

   — Пойдёмте посмотрим.

   Они прошли мимо, даже не взглянув в мою сторону. Едва парочка вышли из приёмной, я взглянула на шкаф.

   — Ты? — грозным шёпотом поинтересовалась у засевшего там диверсанта.

   — С чего ты взяла? — так же тихо отозвался он.

   — Нос, а ну, рассказывай! Что ты там натворил?

   — Лично я — ничего! Не надо на честного парня навешивать ярлыки, а то стану неполноценным членом общества.

   — Ты понимаешь, что скоро покинешь это общество, если продолжишь в том же духе. Пойдём, посмотрим: можно ли что исправить?

   Конечно, исправлять в лаборатории было нечего. Думаю, нечисть не стала дожидаться, когда её поймают, и разлетелась в разные стороны, засев в стенах Академии. А может, уже и за пределами. Я стояла под дверью и слушала. Нос сидел на веточке, стоящего в кадке фикуса. Глазки его подозрительно блестели.

   — Надо срочно собирать весь преподавательский состав и боевиков! — приказал Ричард Гран. — Это, я надеюсь, вы можете сделать?

   — Конечно. У всех есть тревожные кнопки. Думаю, через полчаса весь преподавательский состав будет в сборе.

   Я спряталась в неглубокой нише, где стоял облюбованный Носом фикус. Первой явилась… От неожиданности я едва не фыркнула, но вовремя прикрыла ладошкой рот. С ведром и шваброй наперевес в лабораторию шагнула тира Шелли.

   — А чагой туточки происходит? Убирать надобно? — поинтересовалась она.

   Даже не видя уборщицу, можно было с уверенностью сказать, что она просто излучает любопытство.

   — Тира Шелли, а вы, откуда здесь? — искренне удивилась профессор.

   — Дык услышала, как профессор Тайрон с вами говорила, вот и поспешила сюды. Вдруг убирать надобно? Ой, а что это?

   — Где?

   — Ой, пропал. Только что из-за вот этой дверки торчал хвост.

   Я насторожилась. Снова появился какой-то хвост. До меня донеслись звуки семенящих шажков, и через минуту раздался грохот бьющейся посуды.

   — Тира Шелли! — взвизгнула профессор. — Вы переколотили кучу лабораторной утвари.

   — Ничо я не колотила! Господин ректор, вы же видели: я только дверцу открыла, а она сама… того… энтого… самого.

   — Тира Шелли! — грозно прорычал ректор. — А не пойти ли вам…

   — Куды? — удивлённо поинтересовалась уборщица.

   — Спать!

   — А убирать хто будет?

   — Завтра уберёте!

   — Ну и, пожалуйста, — обиженная тира Шелли, возмущённо гремя своим инвентарём, вышла из лабораторной. — Тьфу ты! Не хочут они. Да нехай по стёклам ходють. «Завтра уберёте!» — передразнила она ректора, удаляясь по коридору. — А вот фиг вам, а не завтра. Возьму отгул за переработки.

   — Огонь бабка! — постановил Нос, до этого молча сидевший. — Надо ей самогонки в чайник налить.

   — Нос! — я грозно посмотрела на своего фамильяра.

   — Ну хорошо, настойку валерианки. Так лучше?

   Я не выдержала и хихикнула.

   — А где возьмёшь?

   — Так, у профессора Минзуркина знаешь сколько её.

   — Воровать нехорошо.

   — Так, я и не буду. Скажу, что у тебя припадки по ночам, он сам даст.

   — Нос, — я показала фамильяру кулак, — чуешь, чем пахнет?

   — Фу-у-у… — отшатнулся негодник. — Хлоркой воняет. Не суй мне его.

   — Не хлоркой, а неприятностями…

   Только я хотела прочистить своему питомцу мозги, как в конце коридора показались профессора Витке и Лобаман. Не успели они войти в кабинет, как следом за ними пришёл профессор Шельман.

   — Что случилось? — принялись они задавать один и тот же вопрос.

   Едва тисса Ожен рассказала, как нашла в лабораторной открытую клетку, где сидела нечисть раздора, в кабинет ввалились ещё преподаватели. Последней вбежала профессор Норден.

   — У нас ЧП! — крикнула она. — Ведьмы назначили некроманткам сходку на полигоне, что находится на дальней площадке. Собираются выяснять отношения. И, похоже, будет форменный мордобой, или ещё что похуже.

   — Куда уж хуже! — воскликнула профессор Тайрон.

   — А я давно говорила, что там зреет конфликт, но вы не обращали внимания, — заявила профессор Мирей. — Звёзды не обманешь.

   — Лучше бы вы попросили свои звёзды это предотвратить, — прошипела профессор Тайрон.

   — Звёздам не приказывают. Они неподвластны живущим, — нравоучительно ответила ей та.

   — Тиссы, а давайте по делу! — выступил декан Мур. — Насколько я понял: начинается?

   — Вы собрались здесь языками почесать?! — разозлился Ричард Гран. Мне даже послышались в его голосе порыкивающие нотки. — Быстро все на полигон. А потом делимся на группы и прочёсываем территорию. К утру вся нечисть должна быть в виварии! И чтобы я не слышал, что вы её в неохраняемых помещениях держите. Всё понятно? Тогда вперёд.

   Дружной толпой весь преподавательский состав хлынул из дверей в коридор. Я вжалась в стену. Ректора с ними не было.

   — Что он задумал? Почему не выходит? — неожиданно заволновался Нос. В это время Ричард Гран показался в проходе. Но никуда не отправился, а захлопнул дверь. — Что происходит?!

   — Откуда я знаю? — пожала я плечами, с удивлением наблюдая, как мой фамильяром начинает паниковать. — Может, он решил всю заварушку пересидеть в кабинете?

   — Ты сама-то веришь в то, что говоришь? — буркнул недовольно мелкий пакостник.

   — Нет, — созналась я. — Меня сейчас больше волнует, как бы отсюда уйти, чтобы никто не видел?

   — А меня: что он делает в кабинете?

   — А тебе-то это зачем? — Мой вопрос повис в воздухе, оставшись без ответа, потому что фамильяр, моментально спустившись по веточкам, направился к дверям кабинета. — Нос? Нос!

   Я поняла, что кричать могу до вечера, но никто не отзовётся. Тем более на крик это было мало похоже, скорее, на шёпот осипшего больного. Сейчас мне только оставалось наблюдать, за действиями своего питомца. Подпрыгнув, он повис на ручке, силясь сдвинуть её с места.

   — Помочь не хочешь? — просипел он от натуги.

   — Не хочу. Я не знаю, что ты задумал, и мне это не нравится.

   — Мне надо внутрь. Ты что, не понимаешь?!

   — Нет, — качнула я головой. — Тем более что мне туда не надо. Ты, верно, сошёл с ума, раз решился шагнуть прямо ректору в лапы.

   — Ты не понимаешь…

   — А ты не говоришь. Скажи, и тогда я, может, тебе помогу.

   Что-то мне подсказывало, что друг — это некто с рыжим хвостом. Фамильяр пыхтел, но молчал, не желая признаваться. В это время за дверями раздался какой-то шум.

   — Он его убьёт! — вскричал Нос. — Помоги мне!

   — Кого его? — настаивала я, понимая, что это единственный шанс узнать правду.

   — Хайзера! — взвизгнул Нос и принялся прыгать на ручке. — Вот сволочь! Открывайся давай! — в это время в кабинете что-то упало.

   — Я прибью тебя! — услышала я злой голос ректора. — Выходи! Я знаю, что ты здесь.

   — А-а-а-а… — заголосил фальцетом Нос.

   Не выдержав, я бросилась вперёд и одним движением распахнула дверь.

   — Здравствуйте! — выпалила я первое, что пришло в голову, и чуть не захлопнула дверь обратно. На меня уставились огненные глаза. Нос удлинился, скулы стали резче и словно выдвинулись вперёд. На голове вообще царил форменный хаос. Длинные волосы в беспорядке торчали в разные стороны.

   — Что надо? — прошипело нечто, только недавно бывшее очень привлекательным мужчиной.

   — Э… — зависла я на мгновение, но быстро взяла себя в руки и выпалила. — А я убираться. Меня прислала тира Шелли.

   Фамильяр проскочил под моим платьем и, насколько я поняла, нырнул за шкаф.

   — Вон! — рявкнул не совсем ректор.

   — Не могу, — пропищала я, хотя и попятилась. — Я не переношу беспорядок.

   Нос в это время вылез за спиной ректора, добрался до нижнего шкафчика с ведром, куда обычно складывают мусор. Приоткрыл дверцу и нырнул туда.

   — Адептка Таб! Пойдите отсюда вон! — приказали мне.

   — Про-о-ости-и-ите, — заикаясь, проблеяла я, оставаясь на месте.

   В это время из шкафчика выпрыгнули двое: мой фамильяр и нечто, напоминающее мелкую серую обезьяну, и бросились к столу. От неожиданности я вытаращилась на них, забыв, что мы не одни.

   Уверена, что Ричард Гран всё понял. Он резко развернулся. Нос успел нырнуть в укрытие, а вот таинственный персонаж замешкался.

   — Хайзер!

   Ректор вспыхнул подобно факелу. И я поняла, что мелкое существо сейчас будут убивать. Мне неожиданно стало его жаль. Я была против столь кардинальных мер. Решение пришло само. Едва в сторону стола полетел сгусток огня, в ректора ударила струя воды.

   Хайзер юркнул в укрытие. Мокрый ректор взревел и бросился к столу. Через секунду тяжеленная мебель отлетела в сторону словно пушинка. Но там никого не оказалось. Я выдохнула.

   Однако я рано радовалась, потому что разгневанный мужчина в дымящейся одежде бросился ко мне. Лицо его уже не пугало, приняв обычный вид, только в глазах ещё плескались отблески огня. Он преодолел разделяющее нас расстояние в несколько шагов и замер напротив меня.

   — Вы!

   Я судорожно втянула воздух, готовясь стать жертвой взбешённого ректора. «Сейчас отчислит!», — мелькнула в голове паническая мысль. Если он, не задумываясь, выгнал Джека, то меня за двойной душ и подавно. Но если бы у меня был шанс обратить время вспять, я бы снова сделала то же самое.

   — Я не хотела, — пролепетала я. — Но, господин ректор, вы сейчас были не правы.

   — Что? — вытаращился мужчина. — Да знаете ли вы…

   Что я знаю, мне сказать не успели, потому что дёрнули к себе, прижали к мокрому телу и впились в рот жгучим поцелуем. Нежностью там и не пахло. Меня наказывали за провинность. Я попыталась оттолкнуть от себя мужчину. Но это было равносильно тому, что пытаться сдвинуть с места скалу.

   «Если все поцелуи столь «прекрасны», то пусть ими увлекаются другие», — думала я, пытаясь вырваться из стального захвата. Мне решительно не нравилось такое времяпрепровождение.

   Но через минуту я уже была готова передумать. Жёсткие губы неожиданно стали мягкими и нежными. Они уже не жалили, а на что-то намекали. По телу от лёгких касаний пробежала дрожь наслаждения. Мужские руки уже не держали, причиняя боль, а нежно поглаживали спину.

   Меня отпустили так же внезапно, как и схватили. Ректор смотрел на меня тёмными глазами и тяжело дышал. Огонь погас. Ричард Гран становился собой.

   — Простите, — неожиданно извинился он. — Это больше не повторится. Но вы сейчас помешали мне избавиться раз и навсегда от Хайзера.

   — Вы хотели его убить. Так нельзя! — воскликнула я.

   Хотя хотелось высказать совсем другое. «Ректор, зачем вы остановились?»

   — Никто не собирался его убивать! Я просто хотел отправить его назад, — резко ответил мужчина. — А вы влезли не в своё дело. Кто вас просил, адептка Таб?

   — Моя фамилия Фаб, — в сотый раз поправила я его.

   — Я знаю, — обескуражил он своим ответом. — Не лезьте больше не в своё дело.

   — Постараюсь, — кивнула я. — Но не обещаю.

   Признание вырвалось помимо моей воли.

   — Вам говорили, что вы очень своевольная? — нахмурился Ричард Гран. — Почему вы делаете всё наоборот? Я прошу не применять магию — вы применяете. Я прошу не лезть, вы заявляете, что будете. Вам надоело учиться в Академии?

   — Нет, — моментально среагировала я. — Это удар ниже пояса, господин ректор.

   Я не знаю, кто в меня вселился, но я никогда не разговаривала так с Палмером Бушем. Более того, у меня и в мыслях не было с ним перепираться. Сейчас же я не могла остановиться.

   — Вы хоть представляете, кого я из-за вас упустил?

   — Хайзера? — Ректор угрюмо кивнул. — Вы говорили, что не знаете, кто это.

   — Значит, я вас обманывал. Это низший демон.

   — Демон?! — От неожиданности я неприлично вытаращилась на тиса Грана. — А разве демоны бывают такими маленькими и волосатыми?

   — Это низший демон, — поморщился ректор. — К тому же он… как бы это сказать… В общем, урод.

   — Урод? — подскочила я.

   — Да. Слишком маленький, слишком болтливый и ужасно пакостливый.

   У меня было такое чувство, что сейчас мне описали моего фамильяра.

   — Но это же не значит, что его надо сжигать! — возмутилась я.

   — Это единственный способ отправить его туда, откуда он пришёл.

   — Очень жестокий способ, — не согласилась я. — Что он вам сделал, что вы его так ненавидите?

   Ректор вздохнул. Горячий ветер поднялся вокруг его тела, высушивая одежду. Я решила, что про меня и не вспомнят, но неожиданно ошиблась. Через минуту и моё платье стало сухим.

   — Идите отдыхать, адептка Фаб. Время уже позднее. А меня ждут в другом месте.

   Говоря простыми словами, мою скромную персону культурно послали, намекая, чтобы я проваливала. Так что мне ничего не оставалось, как последовать совету Ричарда Грана. Я развернулась, собираясь уходить.

   — А где ваше ведро? — Поставил меня в тупик своим вопросом ректор. — Вы сказали, что пришли убираться.

   — Я же не думала, что вы здесь, — выкрутилась я, вновь поворачиваясь к начальству.

   — Только не говорите, что потом вы грязную воду выливаете в окно, — усмехнулся он.

   «А вы там не прогуливаетесь?» — захотелось поинтересоваться мне, но ограничилась ничего не значащей фразой:

   — Ну что вы, господин ректор, я же воспитанная тисса.

   — А вы тисса? — он с усмешкой осмотрел меня с ног до головы.

   — Да! — отчего-то разозлилась я, хотя раньше совершенно не волновалась от чужих мыслей по этому поводу. — Просто обстоятельства сложились так, что я осталась без средств.

   — Почему? — настаивал ректор. — Что за обстоятельства?

   Я вздохнула, размышляя, что бы ему сказать. Не говорить же правду.

   — Отец был против моего обучения, а потому полностью перекрыл финансирование. Такое объяснение вас устраивает, господин ректор. Можно я уже пойду? Время позднее.

   — Адептка Фаб, раз из-за вас Хайзер сбежал, значит, будете помогать его ловить. Надеюсь, вам понятно почему?

   Я кивнула, злорадно пожелала ректору спокойной ночи и быстро вышла из кабинета. Что-то мне подсказывало, что Нос со своим дружком уже очень далеко. Хотя, скорее всего, не очень…

ГЛАВА 8

— И?.. — грозно вопросила я у своего фамильяра. — Как это всё называется, скажи на милость? Ты другого друга найти себе не мог.

   — Друзей не находят, — горько вздохнул Нос, — их посылает провидение.

   — Я сейчас как засвищу тому провидению подушкой в лоб, и будет оно там сидеть до завтрашнего вечера.

   — А что я, по-твоему, должен был сделать! — вскочил фамильяр и засеменил по столу туда-сюда. — Он был одинок и несчастен.

   Ручки-веточки изобразили всю глубину отчаяния нового знакомого. Во всяком случае, Нос именно так это представлял.

   — И вы вдвоём сразу стали счастливыми. А заодно и меня осчастливили. Да? Зачем вы извозили пол у ректора?

   — Ну, мы же не знали, что ты посреди ночи отправишься убираться, — попробовал оправдаться мелкий хулиган. — А потом, что тебе стоит навести порядок? Раз-два и чисто.

   — Спасибо. — Я только что в пояс не поклонилась. — А то, что у ректора в кабинете нельзя применять магию, тебе не о чём не говорит?

   — На самом деле мы о нём заботились. Это чтобы он демоном не стал, — заявил заботливый фамильяр. — У него из-за ранения магические потоки нестабильные. Надо, чтобы лишняя энергия выходила. А злость в этом деле здорово помогает. Но это, по сути, пустяк. Тем более он уже почти контролирует себя.

   — Пустяк, значит? Почти контролирует? Час от часу не легче. А я у вас подопытный кролик для успокоения выходит.

   Я плюхнулась на стул. Ноги не держали. Ректор у нас оказывается демон. Ужас! Я что, влюбилась в демона? От предположений, что я влюбилась, и ректор — демон, мне стало не по себе.

   — Не боись, он не совсем демон, — усевшись на край стола, заявил Нос.

   — Это как?

   — Ну, по матери он демон, а отец у него дракон.

   По-моему, я неприлично икнула от такой новости. О такой смеси я ещё не слышала. «Надо держаться от Ричарда Грана подальше. Кажется, я больше не влюблена. Может, отказаться от уборки в его кабинете? Всех денег не заработаешь». Но здесь я вспомнила, что у меня долг перед Бель. И тоже, кстати, из-за ректора. Кто просил этого Грана вводить единую форму для тренировок?

   — Ди, — фамильяр придвинулся ближе.

   — Я с тобой не разговариваю, — буркнула я.

   — Ну, Ди, послушай, — Нос просяще взглянул на меня. Голубые глаза были столь же невинны, как у ребёнка, стащившего из буфета кулёк конфет. — Давай возьмём Хайзера к себе, — выдал фамильяр, и я чуть не свалилась со стула.

   — Ты стукнулся, Нос? Или заболел? — я потянулась к нему, чтобы потрогать. Вдруг, и правда, там горячка!

   — Ну, Ди… Он же одинок, как кактус в пустыне.

   — Кактусы в пустыне не одиноки. Их там много, — буркнула я.

   — Тогда он одинок, словно орёл в небесах, — продолжил сочинять мой собеседник.

   — Не выдумывай. А где твой Хайзер сейчас? — И здесь я вспомнила странные заявления Носа о том, что он разговаривает с хорошим фамильяром, то есть сам с собой. — Нос! — подскочила я. — И как давно твой Хайзер живёт с нами? А я-то думаю, что с моими тапочками!

   — Он не носил твои тапки! — принялся защищать своего дружка фамильяр.

   — А что он с ними делал?!

   — Он на них спал, потому что всегда хотел иметь семью! А тапочки… они такие… домашние, что ли.

   — Тьфу на вас! — не выдержала я. Умел же Нос найти правильные слова. — Тащи давай сюда своего Хайзера.

   — А чё его тащить? Хайзер выходи, я же говорил, что она добрая.

   Из-под кровати появилась волосатая физиономия. Тот, кого я приняла вначале за обезьяну, больше походил на очень маленького ребёнка, худого и волосатого. На кругленькой мордашке светились синими озёрами два глаза. Пожалуй, в этом они с Носом были похожи. Шерсть на лице больше походила на короткую щетину небритого мужчины. А так ребёнок ребёнком. Правда, вместо одежды серый шерстяной костюм и хвост с рыжей кисточкой.

   — Так вот ты какой, таинственный Хайзер, — усмехнулась я. — И совсем не страшный. Чего это ректор тебя так боится?

   — Не знаю, — пожал плечиками тот, кого ректор назвал уродом.

   А мне вдруг стало жаль маленького недодемона. Возможно, его просто недолюбили в детстве? Хотя в каком детстве?

   — Сколько тебе лет? — не выдержала я.

   — Я уже взрослый, — сразу нахохлившись, ответил он.

   — Взрослый — это сколько? — настаивала я. — Год, два, три?

   — Семь! — Гордо ответили мне.

   — Семь? Семь — это возраст.

   Больше слов у меня не было. Кто выгнал семилетнего ребёнка на улицу? Он же такой мелкий и даже на трёхмесячного не тянет. И, главное, почему? Я понимаю, что они с Носом не подарки, но это же не повод лишать дома.

   — Я уже взрослый, — заявил он надувшись.

   — Верю, — согласилась я. — Есть хочешь? — Хайзер переступил с ноги на ногу, но ничего не ответил. — Понятно. Значит так. Сейчас булочка. Правда, она вчерашняя. И чай, скорее всего, не очень горячий. А утром я что-нибудь принесу из столовой. Спать будешь вон в том кресле. Оно хоть и не новое, но большое.

   Эта часть мебели досталась мне от адептки, проживающей ранее в этой комнате. Иногда поздним вечером я усаживалась в него, накрывала ноги пледом и читала. Но последние дни такое времяпрепровождение мне не светило, так что оно пустовало.

   — Я же говорил, — Нос пихнул своего дружка в бок. — Она только с виду злюкой кажется, а так ничего, жить можно.

   — Ну, спасибо за добрые слова, — отблагодарила я страдальца-фамильяра. — Но только у меня есть одно условие: будете пакостничать, выгоню обоих. Так сказать, за компанию, чтобы не скучно было.

   — А меня-то за что?! — возмутился Нос.

   — Я же сказала за компанию. Ты его привёл, так что будь любезен за него отвечать.

   — Слышал? Я за тебя отвечаю, — Нос ткнул в Хайзера пальцем и принялся важно расхаживать по столу.

   — Ты меня младше, — не согласился с Хайзер. — Как ты не можешь за меня отвечать? Я сам порой за себя не отвечаю.

   — Я умней, — не сдавался Нос.

   — Я тоже умный.

   — Эй вы! — прикрикнула я, чтобы привлечь внимание этой парочки. Оба уставились на меня. — А вы ничего не забыли?

   Насколько я поняла, энергия в этих двух представителях хулиганского мира кипела. А значит, они и сами спать не будут и мне не дадут. Требовалось срочно найти им дело.

   — А что? — нахмурился Нос.

   — А кто выпустил нечисть? — Мелкие хулиганы переглянулись. — Вот идите и ловите. Заодно узнаете, кто из вас умней, быстрей и проворнее.

   — А булочка? — плаксиво произнёс Нос.

   — А булочка никуда не убежит. Исправите то, что натворили, вернётесь и получите свою булочку.

   Кажется, кто-то сильно усомнился в моей доброте, потому что обиженная мордашка сообщила об этом лучше всяких слов. И моё сердце не выдержало.

   — Постойте!

   Я открыла шкаф и достала из-под стопки белья коробку. Выпечка перекочевала в жадные руки Хайзера. Маленький кусочек схватили руки-веточки. Секунду спустя две довольные личности ускакали в темноту через окно.

   «И как теперь прокормить нового питомца?» — подумала я. Это вам не фамильяр, с которым поделиться не составляло труда. Решив, что утром голова варит лучше, чем вечером, я улеглась спать, сожалея лишь о том, что скоро уже рассвет.

****

Противный будильник играл на нервах не умолкая. Да ладно бы просто звенел, так нет же, он издавал странные звуки, похожие на вопли обезумевшей курицы. Обычно я вскакивала уже после трёх истеричных вскриков, но сегодня глаза никак не хотели открываться.

   Когда я покупала сие творение артефактора, именуемое будильником, милый старичок-лавочник, торгующий вещами, бывшими в употреблении, заявил, что он почти новый. Просто хозяину не понравился дизайн, поэтому он его сдал.

   Я же была счастлива. За небольшие деньги я стала обладательницей чудесного кругляша с позолоченным корпусом, циферблатом и небольшой кнопочкой сверху. Радостное настроение продлилось ровно до момента первого звонка. Вертикальное положение я приняла за пару секунд. Потом я немного привыкла к странному звонку и уже выдерживала по полминуты.

   Соседки на меня вначале шипели, требовали выкинуть сие произведение, но я не стала. Без него я вполне могла проспать, а покупать другой, если этот работает, не хотелось. Да и не на что было.

   Так что адептки пошипели, пошипели да и успокоились.

   Будильник истошно орал, а я продолжала спать, пока кто-то его не выключил. Это сразу насторожило, и я открыла глаз. На меня испуганно взирал Хайзер.

   — Оно орёт. — Мне осторожно протянули будильник с оторванной кнопочкой. — Отвалилось, — виновато пояснили на мой рассерженный взгляд.

   — Само?! — гневно поинтересовалась я, готовая вспыхнуть праведным гневом. Денег на новый будильник у меня не было.

   — Я нечаянно, — честно сознался бракованный демон, чем заслужил моё уважение. Гнев мгновенно улетучился.

   Нос на его месте обязательно сочинил бы страшную историю о том, что кнопочка напала на него сама. Ему пришлось защищаться, и в итоге он победил её в неравном бою.

   — Ты оставил меня без будильника, Хайзер. Как я теперь должна вставать? Я же просплю всё на свете.

   — Я буду тебя будить, Леона, — выдал малыш, и у меня неприлично отвисла челюсть. Потребовалась минута, чтобы я смогла прийти в себя. Я уже и забыла, как звучит моё настоящее имя.

   — Как ты меня назвал?

   — Ну ты же Леона, а не Диана, — виновато пробормотал Хайзер. — Но если ты не хочешь, я буду продолжать звать тебя Ди.

   — Не хочу, — вздохнула я. — Хотя иногда у меня появляется желание обо всём рассказать и снова стать собой.

   — Понимаю, — кивнул мой собеседник с видом умудрённого жизненным опытом старца.

   На самом же деле передо мной стоял малыш, которому пришлось срочно повзрослеть, иначе жестокий мир сожрал бы его.

   — Иди ко мне, Хайзер, — я похлопала рукой по постели.

   Маленький демон посмотрел на меня испытывающим взглядом, словно проверяя, не шучу ли я, а потом ловко взобрался и уселся рядом. Я приобняла щуплое тельце. Он мгновенно напрягся, и я поняла, что малыша очень давно никто не обнимал.

   — Почему тебя изгнали? — не выдержала я.

   — Потому… — он замолчал. И я сидела несколько минут, не нарушая тишину. — Я не такой, как все. Демоны не любят таких.

   — Но как же… — я хотела сказать мать, но слова застыли у меня на языке. — А ректор?

   — Мой двоюродный брат. И он тоже другой… Правда, он не хочет этого признавать и старается соответствовать роду матери, — немного подумав, добавил Хайзер.

   — А мать, она его также не… — хотела сказать: не любила, но вовремя осеклась, — принимала?

   — Не знаю. Она умерла при родах. Возможно, она тоже была не такой, как все, а потому не пожелала жить среди демонов. Сбежала учиться в Академию, там и встретилась со своим драконом. Потом что-то пошло не так, и она вернулась в лоно семьи. Но вышло ненадолго.

   — Ты так много про них знаешь.

   — Я хоть и маленький, но не глухой, — серьёзно взглянул на меня Хайзер. — А ещё одной булочки у тебя нет?

   — Ой! — и здесь до меня дошло, что я сижу неумытая и нечёсаная, а времени уже много. — Посиди здесь! — скомандовала я и убежала принимать утренний душ.

   — А где Нос? — поинтересовалась я вернувшись. Что-то за разговорами я совсем забыла о своём фамильяре.

   — А мы с ним поспорили: кто больше загонит тварей в клетку, — как ни в чём не бывало заявил Хайзер.

   — И что?

   — И ничего. Он до сих пор за одной охотится, чтобы счёт сравнять.

   — Всех поймали?

   — Нет. Часть профессора обездвижили, а где остальные пока неясно. Возможно, кто-то совсем сбежал.

   — Надеюсь, что всё-таки их всех переловят, — вздохнула я.

   — Зря ловим, — неожиданно выдал мелкий. — Они на крупные гадости неспособны, а когда по мелочам пакостят, то это даже весело. У нас таких специально дома заводят, чтобы скучать было некогда.

   — Ты поэтому их выпустил?

   — Мне стало их жаль. Я подумал, что та вредная тисса специально мучит их.

   — Ну, здесь я с тобой не согласна, — не удержалась я. — А если они в столовой вместо соли сахар насыплют или наоборот?

   — Ну и что! — удивлённо взглянул на меня Хайзер. — От этого же не умирают. Зато будет повод повеселиться.

   Я уставилась на своего нового жильца. «Главное, чтобы он для веселья у меня в шкафу эту тварь не поселил», — мелькнула у меня мысль.

ГЛАВА 9

Через полчаса я шагала в столовую, раздумывая, как мы все отличаемся друг от друга. Я не понимала мира демонов, а они не восприняли бы мой. Наверное, именно поэтому ректор кажется мне таким бездушным.

   — Привет! — увидев меня, Бель бросилась навстречу. — Что ты так долго возишься? Проспала, что ли?

   — Будильник сломался, — буркнула я, не зная, что ей рассказать. Да и стоит ли? Вряд ли подруга поймёт.

   Но той было не до моих рассказов, она сама едва не лопалась от желания выплеснуть новости.

   — Ты что, ничего не знаешь? — круглые глаза пытливо всматривались в моё лицо. — Говорят, ночью был такой переполох.

   — Ну, я видела ректора с нашей грымзой Ожен, — как можно спокойнее произнесла я. — Они о чём-то пошептались, потом ушли.

   — И это всё?.. — недоверчиво протянула Бель.

   — И всё, — честно посмотрела я на неё. — Я домыла полы и отправилась спать.

   — Ой, ну не знаю… Ди. Ты со своими полами вечно не в теме. Ночью Хелен объявила Одри временное перемирие. Ты в курсе, что некромантки объявили охоту на ректора? — Я покачала головой. — А ты знаешь, что он полудемон? — шёпотом поинтересовалась Бель.

   — Да ну! — сделала я удивлённые глаза. — Прямо-таки демон?

   — Не прямо-таки, а наполовину. Ты что, меня не слушаешь?

   — Конечно, слушаю. Но просто наполовину звучит странно. Подожди, ты хочешь сказать, что у него есть хвост?

   — Ну, какой хвост, Ди? Да что с тобой, в самом деле?

   — Не обращай внимания, это всё от постоянного недосыпания. Сложно, знаешь ли, после занятий писать рефераты, да ещё и полы мыть.

   — Прости. Я всё время забываю, что ты у нас работаешь.

   — Так что там с некромантками?

   — Представляешь, эти поклонницы летучих мышей заявили, что у ректора возможен союз только с некроманткой. Остальные ему не подходят.

   — Ну и ладно, заявили и заявили, — не поняла я, что здесь такого. — Каждый день кто-нибудь о чём-нибудь заявляет. Правительство так постоянно заявления делают. Если их слушать, можно собирать вещи и уходить жить в глухие леса.

   — Да ты что! — Бель так возмутилась, что рыжие кудряшки подпрыгнули на голове. — Чтобы какие-то некромантки указывали ведьмам?

   — Подожди, Бель! Ты что, с ними была? — уставилась я на подругу.

   — Где была? — прищурилась Бель. — Ты же ни о чём не знаешь?

   — Я знаю, что ведьмы пошли на полигон, — принялась выкручиваться я. Если бы за это давали награды, то я бы уже несколько имела. — Мне Нос рассказал. Я сначала ему не поверила, думала, он сочиняет.

   — А ещё что он рассказал? — прищурилась Бель.

   — Сказал, что кто-то выпустил нечисть раздора с лаборатории профессора Ожен.

   — Нечисть? — удивилась подружка. — Вот это дела! А это, случайно, не твой фамильяр был?

   — Да ты что! — пришла моя очередь возмущённо округлять глаза. — Он на такое неспособен.

   — Как сказать, — Бель подозрительно посмотрела на меня. — Ди, я всегда считала тебя подругой, а ты от меня что-то скрываешь.

   — Ох, — тяжело вздохнула я, — просто ты всегда бухтишь на моего фамильяра, а он на самом деле не такой уж и плохой. Конечно, он хулиган! — воскликнула я, видя, что Бель собралась возразить. — Но другого-то у меня нет. Тебе хорошо. У тебя белочка Оми — милая зверушка.

   — Ну уж не такая милая, — улыбнулась Бель. — Бывает, и зубки показывает. Но явно лучше, чем твой Нос.

   — Да уж, — вздохнула я. — Кстати, этот цвет тебе очень идёт.

   Бель всегда любила лесть. Поэтому, когда она начинала злиться, достаточно было сказать, что её кожа выглядит лучше, чем моя, платье просто сногсшибательно, а волосы сияют. И всё. Настроение подруги волшебным образом улучшалось.

   — Ты думаешь, идёт? — тут же переключилась она на свою любимую тему. — И тесьма в цвет, правда? — она нежно погладила рукой атласную нежно-салатовую ткань и пробежалась пальчиком по золотистой тесьме. — Знаешь, я хотела сегодня зайти к ректору и уточнить, когда у нас выпускные экзамены?

   — Ты же знаешь, что в мае? — уставилась я на неё.

   — Но он-то не знает, что я знаю. Ну в самом деле, Ди! Вот что ты такая? Надо мыслить масштабно. Должен же быть у меня предлог. А тебе надо срочно встретиться с другом Пола. Тогда ты, возможно, тоже влюбишься и станешь за собой следить.

   — Слушай, так что там с некромантками? — решила отвлечь подругу от чтения нравоучений и пристраивания меня в «хорошие руки».

   — Пойдём, возьмём себе завтрак, и я расскажу, — потянула меня за рукав Бель. — Что-то после такой ночи аппетит у меня разыгрался немереный.

   — Да и у меня, — поддакнула я.

   Теперь главное, чтобы Бель не обратила внимания, что я ем за двоих. Мне же теперь надо как-то объяснить, что вместо одной булочки я беру две, да ещё и бутерброд прихватываю.

   Что-то подсказывало, что Хайзер одной булочкой не ограничится. Будь у них с Носом возможность, они бы и в столовую проникли. Но там по периметру стояла защита от вот таких оголодавших, желающих подкрепиться задором. Мой фамильяр, когда только начал обследовать территорию Академии, очень возмущался, что честным парням нельзя даже лишней котлеткой разжиться.

   — Ты что это себе столько булок наложила? — Ревностно следящая за фигурой подруга была возмущена. — Ди, ты совсем не следишь за своей фигурой!

   — Зато за ней прекрасно следит, профессор Шельман, — буркнула я. — Так что там было ночью? Ты остановилась на самом интересном.

   — Я сначала не хотела идти. Ну, правда! А потом узнала, что некромантки ещё и к чёрной магии решили прибегнуть.

   — Я что-то не поняла, — я даже жевать перестала, — и как потом ректора делить? По кусочкам, что ли?

   — Это уже другой вопрос, — вполне серьёзно ответила Бель. — Сначала надо было втолковать этим любительницам трупов, что слово демон не значит союз с некроманткой. А применять чёрную магию — вообще отстой.

   — Бель, послушай, — нахмурилась я, — а у вас, случайно, не хватило ума это же самое затеять в отместку? Так сказать, лишь бы им не досталось, и мы тоже так умеем.

   Подруга закусила губу, и я поняла, что хватило.

   — Только ты не подумай ничего такого, — зашептала Бель. — Мы всё на сто раз проверили. И поклялись, что в первый и последний раз. И только ради дела. Осечки быть не должно.

   — Ты с ума сошла? — вытаращилась я на неё. — Если профессор Ожен узнает, она с вас шкуру снимет. Помнишь, как она рассказывала, что если при любовном заклинании не удержать магический поток, он бьёт рикошетом по другим. А если ректор теперь влюбится в профессора Тайрон?

   — Мы тогда убьёмся, — рассмеялась Бель. — Да брось, Ди. Одри сказала, что она всё проверила. Кстати, мы договорились, что не будем мстить счастливице, и даже пожелаем ей счастья. Может быть, — тут же выскочила из неё чистокровная ведьма. — Но с другой стороны, это же выбор высших сил.

   — Каких сил?! — вытаращилась я.

   — Ой, вот не хотела же тебе говорить! Ну, Ди? Ты не поняла, что ли?

   — И сколько вас было? — прищурилась я, уже догадываясь, что сотворили эти ненормальные.

   У них хватило ума обратиться к богине Тириде, считающейся прародительницей всех тёмных сущностей, и попросить её о помощи. И раз всё это затеяла Одри, то она должна была принести жертву. Скорее всего, Бель про это не знала, потому что она терпеть не могла ритуалов с жертвоприношениями, и даже петух порой вгонял её в полный ступор. А здесь она весело лопочет и даже не морщится. Интересно, она в курсе, что если богиня не приняла жертву, то у ведьм начнутся проблемы.

   — Тринадцать, как и положено. — Бель приняла независимую позу. — А что?

   — То есть вы не побоялись использовать тёмную магию?

   — Тише! — шикнула на меня подруга. Воровато оглянулась по сторонам и горячечно зашептала. — Ты же знаешь, что такие вещи хорошо заходят в полнолуние. А вчера была и ночь подходящая. И звёзды сошлись.

   — Угу, — кивнула я. — И некромантки взялись за дело, и нечисть раздора появилась. Ещё немного и к вам бы… — чуть не проболталась про группу перевозбуждённых профессоров, но вовремя одумалась, — боевики нагрянули.

   — Зачем? — нахмурилась Бель.

   — Как зачем? Чернокнижников гасить.

   — Это нас, что ли? — вытаращилась на меня Бель. Я кивнула. — Глупости, — отмахнулась она. — Про это же никто не знал. Времени уловить тёмные эманации, у них не было. Это вообще произошло спонтанно и всё из-за некроманток. Если бы не они, мы бы на такое не решились. А про нечисть мы и не слышали. Да ерунда всё это. Ну сама подумай: не отдавать же милашку некроманткам!

   — Какую «милашку»? — не поняла я, что за «милашка» у них появилась.

   — Ты чё? — возмущённо уставились на меня круглые глаза. — Издеваешься?

   — Почему издеваюсь? — Мне уже совсем расхотелось есть. — Я не знаю, кто такая милашка!

   Сидящие за соседним столиком адептки с младших курсов заинтересованно прислушивались к нашей беседе.

   — Всё! — Бель решительно встала. — Я наелась.

   — Что, и булочку не будешь? — я с вожделением посмотрела на выпечку. Булочек надо было много.

   — Не буду, — фыркнула подруга. — А ты куда всё пихаешь? Треснешь!

   — У меня после работы разыгрывается зверский аппетит, — пролепетала я, засовывая булочку к остальным двум и бутерброду.

   «Зараза, у меня сильно маленькие карманы!»

   — Знаешь, Ди, тебя надо врачу показать. Ты после того происшествия на полигоне слегка того стала.

   — В смысле того? — не поняла я, что она хочет от меня. — С каких это пор хороший аппетит стал признаком «того»?

   — Я не про аппетит. Ты стала странно себя вести, — надулась Бель и поспешила к выходу.

   Догнала я её на улице.

   — Не обижайся, — я пристроилась рядом с гордо марширующей подругой.

   — Я не обижаюсь, — буркнула она.

   Мы шли по аллейке, вдоль которой росли липы и клёны. Поднялся ветер, солнце скрылось и стало сразу некомфортно. Осень в этом году долго радовала тёплыми деньками, и все расслабились. Вот и я вышла в одном платье.

   — Возможно, ты и права. Я очень устала.

   — Если бы ты когда-нибудь любила, — остановилась Бель. — Ты бы ничего не боялась. И поняла бы меня.

   — Ты сейчас Бель про кого? Я уже запуталась. Кого ты любишь: Пола, ректора или «милашку»?

   — Милашка — это и есть ректор, Ди! Я просто не стала называть Ричарда по имени, чтобы сильно любопытные особы не понесли сплетни.

   — Хорошо, про ритуал я поняла. Но зачем вы пошли на полигон?

   — Сказать этим... пристукнутым, что у них ничего не выйдет.

   — Сказали?

   — Почти. Они были слегка неадекватные и сразу набросились на нас. Хорошо, я последняя шла, — вздохнула Бель.

   — И что дальше?

   — Не знаю. Я убежала.

   — И…

   — Что и? Увидела профессора Норден, она как раз возвращалась с очередного свидания со своим престарелым любовником. Знаешь, какой он старый!

   — Вообще-то, — усмехнулась я, — сорок ещё не считается старостью.

   — Можно подумать! Посмотрю, как ты запоёшь, если тебе в мужья такую рухлядь подсунут.

   — Ну знаешь, Бель, тиссе Норден тоже не двадцать лет. И если она хорошо выглядит, то это благодаря зельям, мазям и настойкам. Ты не до конца рассказала, что профессор-то?

   — Я ей крикнула, что на полигоне драка, и она сразу куда-то унеслась, а я пошла к себе. — Теперь я поняла, кто послал наших преподавателей на полигон. — Ой, Ди! Если честно, я уже себя ругала. Всё-таки я трусиха. Что про меня подумают Хелен и Одри? А Барбара с Айрис?

   — Ничего они не подумают. Им там некогда было думать. Успокойся. Скажешь, что на тебя какая-то нечисть набросилась. Пришлось отбиваться. В свете последних событий они должны поверить. Ты только скажи мне: как вы узнаете, что ректор влюблён?

   — Ну, он же начнёт знаки внимания оказывать. Может, уже сегодня, — Бель мечтательно закатила глаза.

   — А вы точно всё правильно сделали? Всё-таки тёмную магию мы досконально не разбирали.

   — Естественно, — сквозь зубы подтвердила подруга, всем своим видом демонстрируя, что ей надоело моё недоверие.

   Я вздохнула. Что-то неспокойно мне было. Наверное, из-за того, что ректор может влюбиться в кого-то из них. А если это будет Бель? Взглянула на раскрасневшуюся от злости тиссу. В своём нежно-салатовом платье и рыжими кудрями она была чудо как хороша. Не то что я, в тёмно-сером наряде, купленным в лавке уценённых товаров.

   Пришлось стиснуть зубы и приказать себе: не раскисать! Исправить что-либо, я была не в состоянии, моя задача сейчас была сдать экзамены и получить диплом. Об остальном я подумаю позже, если решу, что мне это надо.

   Расставшись с Бель, я побежала относить завтрак. Хайзер был настолько счастлив, увидев бутерброд с ветчиной, что засунул его целиком в рот и, не жуя, проглотил.

   Откуда-то вернувшийся Нос, спал на моей подушке, раскинув ручки-веточки в разные стороны. Принесённую ему булочку я положила на стол, пусть ожидает его пробуждения. Если большая, разделит со своим другом сам.

   — Умаялся, — просветил Хайзер, проследив за моим взглядом.

   — Поймал?

   — Не-а, — быстро ответил он.

   — Точно? А если подумать?

   — Если подумать, то поймал, — ответил Хайзер.

   — И куда дел?

   — Не знаю, — пожав узкими плечиками, демонёнок влез на стул. Хвост весело торчал за спиной. И даже кисточка распушилась.

   — У ректора такой же? — не удержавшись, я кивнула на украшение. — С кисточкой?

   — А как же, — важно сообщил Хайзер, — только в три раза длиннее.

   — Мама моя родная, — пролепетала я. — Где же он его прячет?

   — В штанах вокруг ног заматывает, — важно сообщил маленький недодемон.

   Мой мозг тут же нарисовал картину, как мы целуемся, а его хвост проверяет мои карманы. «А, может, ну его этого Ричарда Грана. Что я себе приличного мужчину не найду? Пусть его хвост некроманток развлекает. Или ведьм».

   Потом я подумала, что он мне и так не светит и нечего здесь самой себе голову забивать: есть у него хвост, или нет? И вздохнула. Отказываться от своей мечты было очень тяжело. «И всё-таки, есть ли у него хвост?»

****

Сегодня первой парой у нас была рунология. Аудитория находилась в западном крыле, и туда удобнее было проходить не через центральный вход, а через служебный. Во всяком случае, для меня.

   Не очень любила я шествовать по коридорам, где толпились адепты и адептки. Кто-то из них обсуждал проблемы, а кто-то просто сплетничал. Как правило, те, кто перемывал всем кости, любили сопровождать мой наряд комментариями.

   Мне это не нравилось, а потому, если появлялась возможность, я ходила по улице.

   Миновав центральный вход, я направилась дальше. Ветер так же неожиданно стих, как и поднялся, и сразу потеплело, словно осень вновь сменила гнев на милость и решила всех согреть.

   Я вдыхала полной грудью пахнущий опавшей листвой воздух и не о чём не думала: иногда бывает полезно просто от всего отключиться.

   — Адептка Таб! — раздался за спиной властный голос, и я подпрыгнула от неожиданности.

   Развернувшись, уставилась на спешащего ко мне ректора. Сердце ёкнуло в груди и затрепетало пойманной птицей.

   «А вдруг ритуал дал сбой, и выбор пал на меня?» — мелькнула в голове шальная мысль, и тело обдало жаром.

   — Вы сегодня не приходите убираться. — Вылил ректор на меня ушат холодной воды. — Я буду допоздна занят и не хочу, чтобы мне мешали.

   — Хорошо, — кивнула я и на ватных ногах пошла дальше. Сделав несколько шагов, не выдержала и развернулась. «А где же у него всё-таки хвост?»

   Ректор стоял всё на том же месте и смотрел мне вслед.

   — Что-то не так, адептка?

   Надо было срочно что-то сказать, но я не знала что. В голове крутился дурацкий вопрос всё про тот же хвост. Я смотрела на мужские ноги. Даже под тканью было видно, насколько они натренированы. Но ничего вокруг них обмотано не было. Узкие брючины не давали воображению разыграться. «Может спросить напрямую: господин ректор, а где ваш хвост? — Мысли проносились в голове со скоростью падающих звёзд. — А если меня за это отчислят?» Решила не рисковать.

   — А завтра тоже не надо убираться?

   — А завтра? Завтра будет видно, — медленно произнёс Ричард Гран. — Могу я поинтересоваться: куда вы всё время смотрите?

   — На ткань ваших брюк, — быстро ответила я. — У меня хобби: интересуюсь текстилем.

   — Странное хобби для ведьмы, которая по совместительству стихийник. Вы не находите?

   — Мы все со странностями, господин ректор, — ответила я.

   «Вот у вас, например, есть хвост».

   — Идите уже на занятия, тисса Диана, — неожиданно выдал ректор, и я, не ожидавшая, что Ричард знает моё имя, вытаращила на него глаза, — а то опоздаете. Кстати, а почему вы прошли центральный вход?

   — У нас рунология. Через служебный вход будет ближе. А потом, если есть минутка подышать: почему ей не воспользоваться?

   — Дышите, адептка Таб. Только мимо дверей не проходите. Совсем забыл: вы в курсе, что одной нечисти раздора удалось улизнуть?

   — Первый раз от вас слышу, — я постаралась максимально честно смотреть на ректора.

   «Эти два гадёныша всё-таки припрятали себе игрушку. Приду, прибью», — пообещала я себе.

   — Да? — ректор выгнул бровь. — А ваш фамильяр где провёл эту ночь?

   — Со мной, — я поморгала глазами для пущей убедительности.

   «Разве вы не видите, господин ректор, что я чиста, как слеза?»

   — А мне показалось, что под утро я его видел возле своего дома. И он был не один.

   — Быть такого не может. Нос проспал со мной всю ночь.

   — Значит, показалось, — усмехнулся ректор. Сегодня в его глазах не бесновалось пламя. — Будьте осторожны с нечистью, адептка. Она не так безобидна, как кажется на первый взгляд.

   — Да я и не собиралась с ней контактировать. Зачем мне это нужно?

   — Действительно, зачем, — усмехнулся ректор. — Спросите своего фамильяра. Он вам расскажет. Не забудьте, что завтра мы отправляемся ловить Хайзера. Наденьте, что проще, и не вздумайте сказать, куда идёте, своему дружку.

   — А при чём здесь мой фамильяр? Я же уже сказала, что он…

   — …спал рядом. Я слышал. Но в ваших же интересах ничего ему не говорить. Идите на занятия, адептка Таб.

   — Моя фамилия Фаб, — заявила я вслед быстро удаляющемуся ректору.

   Он сделал вид, что не слышит. А я стояла и смотрела: есть ли у него хвост? Нужное мне место прикрывала длинная куртка.

****

В аудитории царило шумное оживление. Даже моё появление было проигнорировано. Никто не посылал в мою сторону обидные шпильки. Хелен, Одри, ещё несколько сокурсниц и Бель в их числе стояли возле доски.

   Все они, кроме моей подруги, были весьма странно одеты. Может, я опять что-то пропустила, и у нас намечается очередной конкурс среди групп на лучшую сценку. Каждый год его исправно проводили ранней весной.

   Помнится, в том году я воспротивилась изображать очередного фамильяра и была отстранена от участия. После этого долго не могли найти среди ведьм желающих изображать крысу.

   — У нас конкурс? — я повернулась к Мелони Вильс.

   — На лучший фингал или ссадину, — усмехнулась та.

   Я ещё раз посмотрела на любительниц тёмной магии. Вчера некромантки, похоже, знатно потрудились, поправляя внешность своих соперниц. А как ещё объяснить, что ведьмы прикрыли лица тончайшей вуалью?

   Несмотря на это, каждая из вчерашних заговорщиц явно ожидала сегодня признаний от ректора. А костюмы восточных модниц были призваны скрыть некоторые огрехи во внешности.

   Тёплые страны удивляли разнообразием своих нарядов: от открытых до неприличия, до закутанных с головы до ног. Ведьмы выбрали второй вариант. Замотанные, словно в кокон, они сейчас напоминали экзотических птиц с далёких миров Вальвании.

   Одна Бель стояла в обычном платье и, жестикулируя, пыталась что-то втолковать остальным. Судя по всему, извинялась за своё бегство.

   — Что здесь происходит? — грозный голос профессора Тайрон заставил всех быстро занять свои места. — Что здесь за маскарад? Адептки? А, поняла! Не вы ли вчерашние воительницы?

   — Мы репетируем пьесу, профессор, — со своего места пояснила Бель.

   До меня она не добежала, уселась недалеко от своих сообщниц.

   — Пьесу? Хороша пьеса. После занятий вас всех приглашает к себе ректор. На репетицию второго акта.

   После такого объявления виновницы вчерашнего переполоха заметно оживились. Профессору еле удалось призвать их к порядку. Подруга про меня совсем забыла. Даже когда прозвенел звонок, она унеслась в коридор вместе с Хелен и Одри.

   — Что это Бель к тебе сегодня не подходит? — поинтересовалась Мелони. — Променяла тебя на Хелен?

   — У неё временное помутнение рассудка, — усмехнулась я. — Надеюсь, это скоро пройдёт.

   — Ди, а это правда, что ты можешь написать реферат?

   — Могу, — кивнула я. — Но не бесплатно.

   — Слушай, у меня по зельеварению хвост. Ещё с того года тянется. Профессор Норден сказала: принеси реферат, я тебе поставлю зачёт. Напишешь?

   — Напишу, — кивнула я. — Только половину оплаты вперёд.

   — Какая ты, однако, — усмехнулась Мелони, — продуманка.

   — А ты посиди в библиотеке, сделай всё, и ничего не получи, — вздохнула я.

   — Ты сейчас серьёзно? — уставилась на меня ведьма.

   — Вполне, — кивнула я.

   — Я бы за такое проклятие наложила!

   — А я только пожелала с горшка не слезать, — созналась я.

   — Вот у тебя выдержка, — вздохнула Мелони. — А я вот ещё бы и клок волос выдрала, чтобы в следующий раз неповадно было. И реферат не отдала.

   — Так и я не отдала, но от этого-то легче не стало. Тебе к какому числу надо?

   — Чем раньше, тем лучше. Тему я тебе сейчас дам.

ГЛАВА 10

После рунологии у нас было две пары зельеварения. Практические занятия. Профессор Норден обещала показать, как варится любовный напиток. Правда, предупредила, что закрепляющий ингредиент мы узнаем на последнем занятии. А так эффект будет, но очень непродолжительный.

   Стоит ли говорить, что некоторые ведьмы слегка перевозбудились от такого известия. Бель, наконец, перестала заглядывать в рот Хелен Арш и подошла ко мне.

   — Ты можешь меня прикрыть, если я уйду? — прошептала она, умоляюще глядя мне в глаза.

   — Куда это ты?

   — Ты же слышала, что нас вызывают после занятий к ректору? — Я кивнула. — Теперь посмотри на остальных. У них платья шикарные, а у меня? А вдруг он выбрал меня, а я хуже всех одета?

   — Очень симпатичное платье. Мне нравится, — пожала я плечами.

   — Да тебе всё нравится! — отмахнулась от меня Бель. — Ты не понимаешь! Прикрой меня, ладно? Давай встанем подальше.

   — Там горелка барахлит, — не согласилась я.

   — Ну, Ди… пожалуйста. Ну что тебе стоит, — заканючила Бель. — Ну ради меня. Оттуда смыться легче всего. Если что, скажи, что я в туалете.

   — Ну хорошо, — согласилась я. Что не сделаешь для подруги.

   Ведьмы были так увлечены приготовлением столь необходимого для многих напитка, что постоянно дёргали профессор Норден, заставляя её бегать от стола к столу. Поэтому когда Бель потихоньку выскользнула за дверь, она даже не заметила её отсутствия. Я старательно перемешивала булькающий отвар, стараясь правильно положить все ингредиенты и соблюдая пропорции. Меня не сильно волновал конечный результат, вряд ли я кому буду его готовить, а вот некоторые всерьёз взялись за дело.

   В конце профессор Норден проверила у всех полученное зелье. Как ни странно, но меня она даже похвалила.

   Не успела она выйти за дверь, как ко мне подскочила Одри.

   — Продай, — ткнула она в мой котелок, который я собиралась опрокинуть в раковину.

   — Зачем? — удивилась я. — Оно же недолговечно.

   — Ну и что, — настаивала Одри. — Мне и надо такое. Тебе что, деньги не нужны?

   — Нужны, — согласилась я.