Оглавление
- АННОТАЦИЯ
- ГЛАВА 1
- ГЛАВА 2
- ГЛАВА 3
- ГЛАВА 4
- ГЛАВА 5
- ГЛАВА 6
- ГЛАВА 7
- ГЛАВА 8
- ГЛАВА 9
- ГЛАВА 10
- ГЛАВА 11
- ГЛАВА 12
- ГЛАВА 13
- ГЛАВА 14
- ГЛАВА 15
- ГЛАВА 16
- ГЛАВА 17
- ГЛАВА 18
- ГЛАВА 19
- ГЛАВА 20
- ГЛАВА 21
- ГЛАВА 22
- ГЛАВА 23
- ГЛАВА 24
- ГЛАВА 25
- ГЛАВА 26
- ГЛАВА 27
- ГЛАВА 28
- ГЛАВА 29
- ГЛАВА 30
- ГЛАВА 31
- ГЛАВА 32
- ГЛАВА 33
- ГЛАВА 34
- ГЛАВА 35
- ГЛАВА 36
- ГЛАВА 37
- ГЛАВА 38
- ГЛАВА 39
- ГЛАВА 40
- ГЛАВА 41
- ГЛАВА 42
- ГЛАВА 43
- ГЛАВА 44
- ГЛАВА 45
- ГЛАВА 46
- ГЛАВА 47
- ГЛАВА 48
- ГЛАВА 49
- ГЛАВА 50
- ГЛАВА 51
- ГЛАВА 52
- ГЛАВА 53
- ГЛАВА 54
- ГЛАВА 55
- ГЛАВА 56
- ГЛАВА 57
- ЭПИЛОГ
АННОТАЦИЯ
Я обычная волчица, заведующая волчьей лабораторией.
Они несносные, наглые и очень обаятельные оборотни-коты, владельцы популярного среди нелюдей ночного клуба.
Одна случайная встреча и нас крепко связывает двойная метка истинных. Сможем ли мы быть вместе, ведь у котов полно скелетов в шкафу, а мной одержим опасный, смертоносный дракон?
ГЛАВА 1
Кира
— Ммм, — сладко потягиваюсь, чувствуя себя как-то не так.
Голова шумит, с трудом получается вспомнить, что вчера было. Точно помню, что весело. Кому-то. Я весь вечер просидела в углу с коктейлем. Ага! Отмечали второе рождения «Орфеона» — клуба, которым заведуют два наглых и дотошных кота-оборотня.
Кладу руку рядом с собой и…
— Это что… — сжимаю пальцы, пытаясь понять, на что наткнулась спросонья.
Эм… горячая кожа, упругий мужской… зад?! Распахиваю глаза, разворачиваюсь. Голый мужик. Накачанный, с длинными светлыми волосами.
Затем в другую сторону. И там мужик…
А я очень хорошо их знаю!
— ААА! — визжу, натягиваю одеяло до подбородка и пучу глаза на обоих, — вы что тут делаете, а?! В МОЕЙ ПОСТЕЛИ? Коты несносные!
— Сметанкаааа, — тянет первый, блондин Борис, — не ори ты так, дай я тебя лучше потискаю!
— Пошел вон! — отпихиваю его ногами, оборотень падает на пол.
— Ну блядь… — ругается, затем встаёт в полный рост.
И прямо перед моим лицом пружинит… член? Отползаю, но тут же попадаю в плен жадных рук второго мужика.
— Тим, отпусти! — верещу, — как вы забрались ко мне в кровать?! Отвечайте!
— Кируська, — мурчит котяра, — зачем ты так кричишь, сладкая моя? Голова болит.
— Выметайтесь! — освобождаюсь из наглых рук, которые, признаться, меня безумно возбуждают.
Скатываюсь с постели прямо в одеяле, нахожу свой халатик и натягиваю. Коты похотливо улыбаются.
— Это меня даже больше заводит, — рычит Борис, затем наступает, — остаётся простор для фантазии.
— Прикройся! — верещу.
— Не-а! — он прижимает меня к стене, — ты же хочешь, маленькая моя.
— Я не твоя… — выдыхаю в его губы, — уходите оба!
— Ты наша, сметанка. И мы получим то, что причитается истинным, — облизывается Тимур.
С силой отталкиваю блондина. Затем, гордо вздёрнув подбородок, шлёпаю на кухню. Прямиком к кофеварке. Если с утра кофе не попью — не оживу. Несносные котяры преследуют меня.
— Ну что?! — рявкаю, разворачиваюсь.
Оба замирают прямо передо мной.
— Кофе угостишь? — обаятельно улыбается снежный барс Борис.
У нас с этими двумя истинная связь. Обычно разные виды не могут быть парой, но у нас вообще всё наперекосяк. Во-первых, их у меня двое. А во-вторых, мы разные.
— Садитесь, — вздыхаю, — завтракать будете? Заодно расскажите, как в моей постели оказались.
— Окей, — наглые кошаки плюхаются за стол, довольно потягиваются.
— Ну так… — наливаю воды в резервуар, засыпаю свежий молотый кофе в кофеварку.
— Ты вчера набралась, и мы тебя доставили домой, — нагло скалится Тимур.
— Это понятно, — тихо говорю, — я это помню более-менее. Но как вы голые в моей кровати оказались?
— Ну, ты сама попросила тебя не оставлять. Мы же не будем спать одетыми? — прищуривается Борис, — вот разделись, немного тебя пощупали и спать.
— И всё? — с сомнением спрашиваю.
— Да. Большего ты не позволяешь.
Их лица становятся по-настоящему несчастными. Несмотря на то, что эти коты преследуют меня всюду: дома, на работе, во время моих исследований, я держу с ними дистанцию. Между нами пока ничего не было. И я не уверена, что справлюсь с этой проблемой.
Ведь у меня есть секрет…
Раздаётся звонок в дверь.
— Я сейчас! Пока гляньте омлет! — бегу открывать.
— Сестренка! — в квартиру влетает моя беременная сестра Агнесса, — доброе утро! Я кофе принесла.
— А я варю… — блею, но сестрица у меня огонь, так что она уже разувается и топает на кухню, — как ты себя чувствуешь?
Захожу следом. Агнесса поглаживает огромный живот.
— Твои племяшки в норме, — улыбается, — а ты когда? Кир… ты чего оставила омлет? Сгорит же!
— Оу… — осматриваюсь в поисках несносных котов, но их и след простыл.
Они голышом сбежали что ли?
Возвращаюсь в спальню. Вещей нет. Окно открыто, шторы покачиваются от лёгкого ветерка. Ясно. Где-то в глубине души чувствую неприятный укол тоски. Это всё истинность!
Она меня с ума сводит. Я годами жила с пониманием, что Луна не подарит мне истинную пару. А теперь на мою голову свалились эти двое. И самое ужасное…
Пальцами касаюсь метки на шее.
… что я тоже что-то к ним испытываю.
Вздыхаю и иду к сестре.
— Когда ты уже признаешься, что влюблена в милых котиков? — спрашивает Агнесса, вручая мне стаканчик кофе, — они такие лапочки!
— Ты же их терпеть не могла! — напоминаю сестре о прошлом.
Когда Агнесса только познакомилась с Тимом и Борисом, они чуть глотки друг другу не перегрызли. Коты обозвали мою сестру стервой. Хоть я её и люблю, не могу не признать, что Агнесса порой та ещё штучка.
— А тебе можно разве кофе? — невозмутимо спрашиваю, — в твоём-то положении?
— Ой, не душни, — сестренка меня крепко обнимает, — я волчица, у меня непробиваемый иммунитет.
— Всё равно! — пытаюсь освободиться из объятий, — всё-таки речь о моих племяшках.
— С ними всё хорошо! — она щёлкает меня по носу, — ну так… и когда ты присоединишься к нашей беременной стае?
Вздыхаю. В нашей стае какой-то бум беременных. Но я точно не планирую к ним присоединяться в ближайшее время.
— А кто будет за вами всеми следить? — строго спрашиваю, — к тому же, у меня есть важное дело.
— Ладно тебе, Кира, — вздыхает сестра, — прошло уже достаточно времени. Кадир не появился. И не появится.
— Луна ошиблась! — жестко прерываю Агнессу, — коты не могут быть истинными волчицы.
Агнесса мягко улыбается.
— Луна никогда не ошибается, дорогая.
ГЛАВА 2
Кира
— Но в этот раз ошиблась! — выпаливаю, чувствуя жжение в области метки, — я не могу быть истинной!
— Почему? За что ты так себя наказываешь? — умоляюще спрашивает сестра.
А я не могу признаться. Просто не могу… ведь у меня есть гнусный, гадкий секрет.
— Через полчаса наш самолёт приземлится в Абу-Даби. Пристегните ремни безопасности…
Наконец-то! В Эмиратах кроется ответ на вопрос, которым я задаюсь уже давно. От кого пошли оборотни? Как мы появились? Природная любознательность не позволяет мне отказаться от поиска разгадки!
Я должна всё узнать!
— Доброе утро! Как вам Эмираты? — к нам подходит старик в ослепительно-белой кандуре, — господин Кадир рад приветствовать вас на своей земле. Я Мустафа, его преданный слуга, буду вашим проводником.
— Кадир? — округляю глаза, — тот самый арабский меценат, миллиардер и владелец сети биолабораторий по всему миру?
— Именно, госпожа Кира.
— Вы знаете моё имя?
— Господин Кадир знает всё. И он ждал вас.
Тогда моё сердце затрепетало в предвкушении знакомства с необычным мужчиной. На миг я даже поверила, что он может быть моим истинным. Но моя наивность обернулась настоящим кошмаром длиной в целый год…
— Я не наказываю. Просто мне не до этого всего! Дракон может появиться в любой момент.
— Кстати об этом. Тебе не надоело, Кир? — вздыхает сестра, — ты прячешься от своих истинных, боишься каждого шороха. Я ведь знаю, что не просто так ты в Эмиратах тогда на год задержалась. Сидишь безвылазно в своей лаборатории.
Сжимаю губы, выключаю плиту. Я ищу нечто очень важное! Что поможет нам справиться с Кадиром, если он появится.
— Я просто хотела подольше задержаться. И мне жаль, что не предупредила. Теперь до конца жизни мне будешь припоминать?! — взрываюсь, понимая, что не могу рассказать.
Это слишком стыдно. Я ведь сама попала в такую ситуацию, позволила Кадиру окрутить себя. Потеряла бдительность. При одном воспоминании, как меня касались огненные пальцы дракона, вздрагиваю в ужасе.
Всхлипываю.
Больше подобного не случится! Я всегда буду начеку!
Но эта истинная связь просто сводит с ума! Стоит мне подумать о двух настырных котах, как моё тело начинает трепетать, возбуждаться и просить… чтобы меня покрыли.
Всё моё естество требует истинных. Луна! За что мне это?
— Прости, — Агнесса пожимает плечами, — но альфы недовольны тем, что ты снова зарылась в исследования. Они беспокоятся.
— Думаю, им есть, о ком поволноваться помимо меня, — невозмутимо трескаю омлет, гоню прочь навязчивые мысли об истинных.
— Ты член нашей стаи, сестренка, — умоляюще стонет Агнесса.
— Со мной всё хорошо! — выдавливаю улыбку, — я просто перестраховываюсь. А что, если, понимаешь? Вы ведь так и не нашли Власова…
Власов Даниил — вероломный предатель, из-за которого наша стая чуть не погибла. Он создал чудовищную сыворотку с добавлением драконьей крови и развратил альфу одной из наших стай.
К сожалению, их всех перебили и теперь волки пытаются оправиться после той трагедии.
Я тщательно изучила препарат прежде, чем мы его весь уничтожили. Но капельку крови дракона всё же оставила себе. Она сейчас в моей личной лаборатории.
— Всё, пора ехать на работу! — встаю, закидываю тарелки в свою настольную посудомойку, — тебе когда на УЗИ к Сергею?
— Ты уходишь от темы, Кира, — насупливается Агнесса, — а я беременна и мне нельзя нервничать.
— Это нечестный приём! — хмыкаю, затем направляюсь в спальню.
Смотрю на смятую постель. Изнутри снова поднимается трепет. И тут…
— Что это… — опускаюсь на колени, заглядываю под кровать, — ох!
Достаю рубашку. Чёрную. В ней вчера был Борис. Облизываю губы, осматриваюсь, словно воровка какая-то. И жадно прижимаю ткань к носу. Боги!
Как же он пахнет! Прикрываю глаза, отдаюсь потоку безумной страсти, что овладевает моим телом. Хочу! Хочу! Хочу! Как же я их обоих хочу…
Это не просто запах моего истинного. А аромат силы. Как же хочется забыть обо всём! Просто лечь, виляя хвостиком, и отдаться в руки Тима и Бори. Вспоминаю наше знакомство.
— Я не привыкла носить такие декольте! — возмущаюсь, когда мы с моей альфой Алиной стоим напротив ночного клуба «Орфеон».
— Расслабься! — успокаивает меня она, — ты слишком напряжена.
Мы направляемся ко входу. Огромные волки-амбалы сканируют нас пристальными взглядами. Затем пропускают внутрь без очереди. Спускаемся к танцполу.
— Не люблю каблуки, — я полностью растеряна, — ты точно уверена, что нам стоит это делать?
— Всё будет хорошо. Смотри, все на тебя пялятся! — подмигивает мне.
— Этого я и боюсь… — стону в голос.
Прорвавшись через танцпол, мы оседаем у бара. Здесь получается немного выдохнуть. Но я начеку! Альфы мне за свою истинную голову откусят!
— Как интересненько! — сзади раздается глубокий низкий голос, от которого низ моего живота обдаёт странной горячей волной, — А я думаю, что за новенькие самочки в клубе?
Резко разворачиваюсь. Мужик перед нами просто огромен! Глаза ярко-желтые с тёмными янтарными вкраплениями.
Виски полностью выбриты, длинные светлые волосы на макушке заплетены в несколько кос. Густая щетина. Очень неоднозначная внешность. Плечи широченные, чёрная рубашка чуть по швам не трещит.
А мой внутренний зверь вдруг начинает вилять хвостом. И шею обжигает лёгкой болью. Это что ещё такое?!
— Хватит, — стону, с трудом отрываясь от рубашки истинного, — что же мне делать? Я просто с этим всем не справляюсь!
Складываю рубашку своего мурлыки в пакет. Уверена, они с Тимуром опять будут меня на обеде выслеживать. Тогда и отдам!
Выбираю тёмно-синий брючный костюм, туфли на высоком каблуке. Волосы затягиваю в пучок. Надеваю очки.
— Ну учительница года, не меньше, — в дверях появляется Агнесса.
— Ты приехала меня подкалывать? — вздёргиваю подбородок, смотрю сестре в глаза.
— Нет, — она подходит и крепко меня обнимает, — просто хочу, чтобы ты была счастлива, сестричка.
— Я в порядке!
— Это не одно и то же!
— Так, я опаздываю на работу. Поехали!
Стыдно признаться, но я и правда избегаю сестру. И с нашей альфа-волчицей мы общаемся мало. Причина в их беременности. Мне просто завидно… ведь после случившегося в Эмиратах я больше не могу иметь детей…
ГЛАВА 3
Борис
— Вот, Боря, это последняя коробка! — мой ассистент Паша смахивает пот со лба, — теперь весь заказ доставлен.
— Хорошо, — смотрю на список того, что нужно для клубного бара, но перед глазами двоится.
Всё из-за вчерашней ночи.
Она…
Моя сладкая белокурая пара…
Была так близко. Блядь! У меня от одной мысли такой стояк, что работать не могу. А Кира отвергает нас. Почему? Вижу же, как она украдкой смотрит. Чувствую её жажду.
Эта волчица хочет любви. Её тело просит и умоляет. Но что-то мешает. Словно стена. Или я ошибаюсь и Кируся просто равнодушна? Неет! Вдыхаю прокуренный воздух нашего клуба.
— Ты хочешь… — бормочу, вспоминая, как она текла этим утром.
Я чувствовал сладкий аромат своей самочки. Блядь! Разнести всё хочется! И передёрнуть. Раз пять. Или десять. Потому что ни одна другая самка мне неинтересна!
— Простите! — раздаётся женский голос за спиной.
— Мы закрыты, — рычу, достаю сигарету и закуриваю.
— Я насчет вакансии официантки. Вы же ищете? Или я не так прочитала? — наглость буквально сквозит в странном голосе.
Резко разворачиваюсь. И сталкиваюсь со взглядом ярко-рыжих глаз. В дверях стоит девчонка, вся в коже. Штаны обтягивают тощую задницу, чёрная майка не скрывает стоячую грудь. А поверх дорогая кожаная косуха.
Короткие огненные волосы торчат в разные стороны. Девчонка молодая. Но взгляд пиздец наглый. Нос вздёрнутый, личико милое. В принципе, нашим клиентам такая понравится.
— Ищем, — коротко отвечаю, — что ты умеешь?
— Многое, — она облизывает свои пухлые губы, а я лишь бровь выгибаю.
Меня сейчас соблазняют? Прости, рыжуля, но ты и в подмётки не годишься моей неприступной сметанке.
Виляя тощими бёдрами, хитрая рыжая подходит ближе.
— Мы через постель не набираем персонал. Умеешь обслуживать клиентов вежливо, быстро? Стрессоустойчива? Готова дать отпор особо наебенившимся? Не рыдаешь от малейшей погани в своей адрес? Или если за жопу схватят? — сурово спрашиваю.
Она делает шаг ко мне. Проводит длинным алым ногтем по моей груди. Отодвигает рубашку, нагло цепляет военный жетон, который всегда со мной.
— Такой красавчик. Брутальный снежный барс, — улыбается, вижу небольшие острые клыки.
— Кто ты такая?
— Мия, — шепчет она.
— Отойди или я за себя не ручаюсь, — рычу.
— Жаль… такой сильный. Но уже занят, — она облизывается, — я вижу метку, Борис.
— Откуда ты…
От неё пахнет оборотнем. Эта рыжая не человек. И не волк. Тем более не кошка. Кто же? Хватаю её за тонкое запястье, заламываю. Девчонка пищит. Но всё равно смотрит своими огромными глазами.
— Ты кто, блядь, такая?!
— Ну так возьмешь меня на работу, босс? — ухмыляется.
— Возьму. У нас всё равно недобор официанток. Сегодня в ночную выходи, форму выдадим.
— Супер! — хлопает в ладоши, затем резко разворачивается и направляется к выходу, — кстати… если меня схватят за жопу, я просто сломаю ублюдку руку! До вечера, босс!
Нужно выяснить, что на наглая рыжая стерва к нам наведалась. А пока, пожалуй, навещу свою сладкую пару. Смотрю на часы. Кира наверняка обедает. Выхожу, закрываю клуб и сажусь в машину.
Гляжу на стоянку. Мелкая ковыряется в мотоцикле. Рыжая, значит, байкерша у нас? Неужто из берсерков? Вряд ли такая тощая — медведица. Если нет, остаётся один вариант. Лиса. Хитрая, наглая, юркая. Обладает способностями к соблазнению, но на меня они не действуют.
Вопросы, вопросы…
Даю по газам и мчусь к своей любимой сметанке. Даю взятку охране и бегу на третий этаж. На подходе слышу волчье рычание. Подбираюсь, готовый защищать свою пару.
— Ты из ума выжила, Кира? — голос ее альфы звучит агрессивно, мой зверь тут же начинает рычать, — оставь это! Если он появится, мы среагируем!
— Но альфа… я… — оправдывается моя девочка.
Сжимаю руки в кулаки. Никто не смеет рычать на мою сметанку! Так что захожу, жестко рванув дверь. Складываю руки на груди.
— Что здесь происходит?
— Уйди, кот. Это вопрос внутри стаи! — рычит альфа.
— Это вопрос моей истинной, Гриша, — подхожу вплотную, заглядываю в его красные глаза, — что важнее, мы можем ещё поспорить. Оставь Киру в покое!
— Херовые из вас истинные, если она целыми сутками пропадает в лаборатории. Вместо того, чтобы…
— Это уже её дело! — наступаю на волка, — и наше. Кира не ваша собственность, Шахов! А к тебе у меня есть разговор. На вашей территории появился чужак. Вернее вторженка. Рыжая. Наглая и кусачая.
— Лиса-оборотень? — выгибает бровь Шахов.
— Я так думаю…
— Ладно. Мы с этим разберемся. Кира, закрывай исследование крови дракона. Я дважды повторять не буду. В противном случае придётся применить более радикальные меры.
— Да, альфа, — она опускает голову.
Блядь! Дракон? Она всё еще боится, что он живой и объявится? Когда вожак уходит, я приближаюсь к своей сладкой сметанке. Она совсем подавлена. Маленькая, беззащитная.
— Иди ко мне, — привлекаю её к себе.
Вопреки моему страху, Кира поддается и прижимается ко мне. Словно защиты ищет. Тыкается лбом в моё плечо. Всхлипывает. Цепляется тонкими пальчиками за ткань моей рубашки.
— Ты забыл у меня… — замолкает, поджимает губки, — там в пакете…
— Я не забывал, сметанка, — подцепляю её подбородок, вынуждаю взглянуть на меня, — оставил тебе.
— Ты несносный, — выдыхает она, — наглый… ужасно настырный…
— Знаю, — улыбаюсь, — и ты влюблена в меня.
Наши губы всё ближе. Моё сердце сходит с ума. Боюсь перейти черту, сделать больно. Принудить. Но Кира так открыто смотрит. Приоткрывает ротик… и все мои внутренние замки разом слетают…
Впиваюсь в её сладкие алые губы…
ГЛАВА 4
Тимур
Этим же утром…
Бам! Бам! Бам!
Тресь!
Провожу серию сильных и резких ударов, выпускаю когти. Разорванная боксерская груша с треском валится на пол. Выдыхаю. Смахиваю пот со лба. Нужно охладиться.
Находиться рядом с Кирой и терпеть смерти подобно. Но иначе не могу, тянет меня к ней магнитом. Мы с Бориской всю ночь любовались на то, как мило спит наша истинная.
Кстати, во сне она звала нас. Но мы понимали, что в реальности она выпустит когти и вообще нас выгонит, если посмеем её коснуться. Всю ночь так со стояком и провалялся.
А это, кстати, вредно!
Этой ночью я лишь вдыхал её аромат и чуть не слил в штаны. Сжать бы хрупкое тельце в руках, да как следует отжарить. Кира нас хочет, я чувствую. Почему сопротивляется?
— Ты мне весь клуб разнесёшь, — хмыкает Краун, оборотень-медведь, владелец сети фитнес-клубов.
После того, как Власов пропал, на оборотней перестали давить. Охотники во главе с Владом взяли на себя всё взаимодействие с волками. И теперь мы можем открыто вести бизнес при условиях соблюдения анонимности. Многие другие виды вышли на свет. Например, берсерки.
Но так было далеко не всегда…
Направляюсь в раздевалку, стягиваю майку, штаны. Жетон снять не могу… касаюсь его пальцами…
— Оборотни, значит? — спрашивает огромный спецназовец в военной форме, — устав знаете?
— Так точно, — чеканим с Борисом.
— Фролов и Зотов. Вас сюда направили, чтобы вы прикрывали людей. Сначала на штурм идёте вы, потом остальная бригада. Сдохнете, проблемы ваши. Ясно?
— Угу… — я уже сомневаюсь в этой затее.
— ЯСНО?! — орёт комбриг и с силой меня толкает.
— Да.
Сразу после детдома нас с Борисом направили в закрытую бригаду спецназа. Мы всегда первыми шли на самые сложные задачи. Пробирались там, где обычные группы все бы погибли.
Потому что нам обещали, что сможем жить, как все. И никто не узнает наш секрет.
Однако, всё оказалось совсем не так. И наше доверие обернулось катастрофой…
Распахиваю глаза. Кровавые образы последнего задания в пустыне до сих пор снятся мне в кошмарах. Ведь против нас был слишком могучий враг… погибли все наши товарищи.
Бригаду просто вырезали. Их было двое. И они сжигали всё на своём пути…
Потом был суд.
Нас обвинили в массовом убийстве. Власов был обвинителем. Это ничтожество возомнило, что может решать нашу судьбу. Он настаивал на «усыплении».
Пришлось прямо на закрытом слушании показать, кто тут хищник. Он тогда тоже чудом сбежал, а мы ушли в подполье.
Поняли, что никому нельзя верить.
Вытираюсь полотенцем, возвращаюсь в раздевалку.
— Номер абонента выключен или находится вне зоны действия сети… — говорит женский голос, когда набираю Фролова.
— Блядь, — выражаю недовольство, затем сажусь в тачку.
Поеду к сметанке. Только она может своим светом отогнать призраков прошлого. Закуриваю, смотрю по сторонам. Армейская привычка. И тут натыкаюсь на всполох огня.
— Что за…
У моего фитнеса, развалившись на дорогом мотоцикле, сидит девчонка. И смотрит на меня. Когда видит, что я её заметил, облизывается. Демонстрирует небольшие клыки.
Но у меня нет времени. Срываюсь с места и еду к истинной. Гляжу в зеркало заднего вида. Рыжая следует за мной. Очень интересно…
Резко перестраиваюсь, вызвав бурное недовольство всего потока. Ну, сорян, братишки. Мне нужнее…
Так виляю, чтобы убедиться: бестия следует за мной.
Ну ладно, цыпочка, сейчас поиграем. Съезжаю на нужном повороте, направляюсь прямо к зданию лаборатории. Давлю на газ, чтобы оставить себе время для манёвра.
Но ставлю тачку не на большой парковке, а на стояночке за корпусом. Выскальзываю через пассажирское сиденье. Прячусь за машиной.
Рыжая заезжает следом. Снимает шлем, быстро бежит к моей машине. В её руке блестит что-то металлическое. Отмычка? Попалась, сучка…
— АЙ! — верещит, когда я хватаю её за горло и впечатываю в дверь машины.
— Почему ты следишь за мной? Кто ты, блядь?
Молчит, губы поджимает. Смотрит огромными глазищами. Не человек. Встряхиваю девчонку.
— НУ? — рычу.
— Я… — хрипит она, — я… дышать нечем… отпусти, расскажу…
— Говори, — слегка ослабляю хватку.
— Хе-хе, — скалится она, — попался, пантерик!
Тресь!
Чувствую адскую боль в паху. Морщусь, машинально хватаюсь за свои несчастные бубенцы. Бляяядь! Девка срывается с места и бежит к мотоциклу.
Ковыляю за ней. Удар поставлен у этой рыжей сучки. Знает, куда бить и с какой силой. Она запрыгивает на мотоцикл и срывается с места.
— Пиздец! — выругиваюсь, — надо же было бабе поверить! Ладно, пойду к сметанке, она меня подлечит.
Ковыляю через чёрный ход на третий этаж в лабораторию своей волчицы. Я безумно соскучился.
— Ммм! Боря… стой… — слышу её стон и влетаю в кабинет.
— Уля-ля, — опираюсь на косяк, облизываюсь, — неужели чья-то сладкая крепость пала?
Все проблемы тут же испаряются. Ведь я вижу, как Кира сидит на столе с раздвинутыми ножками. Пиджак и рубашка валяются на полу. Малышка в расстёгнутых брючках и полупрозрачном лифчике. Борис ласкает нашу сметанку. Терзает ее губы.
Сука, как долго я этого ждал! Облизываюсь.
Запираю дверь, приближаюсь. Провожу по тонкому запястью нашей истинной.
— Почему брюки, малыш? — мурчу, сжимая её худенькие бёдра.
— Ах! АХАА! — она прижимается к Борьке, стонет.
Взгляд затуманен. Истинная страсть вырывается на свободу. Значит, не зря мы старались. День за днём следили, наблюдали. Не выпускали Киру из зоны видимости.
— Я тоже хочу, — отрываю малышку от друга, накрываю её губки своими.
Сладко! Сука, это лучшее, что я испытывал в жизни! Поцелуй истинной. Кира податливая, мягкая. Раскрывает ротик. Её глаза горят ярко-жёлтым, во взгляде пылает желание. А от её запаха мой член тут же встаёт.
— Думал, ты не приедешь, — рычит Фролов, — чего так долго?
— Ммм, — отрываюсь от своей девочки, — я в зале был. И тут случилось кое-что… потом скажу…
Тук-тук!
Да блядь! Кого принесло?
— Кира! Могу войти? — слышу писк ассистентки лаборатории, — это срочно!
— Да! Подожди… — наша малышка приходит в себя, отпихивает нас, — боги, что я наделала…
— Может, ну её, а? — стону, — малыш, нам есть, чем заняться!
— Я на работе! — рычит волчица, дрожащими пальчиками застегивает рубашку.
Но у неё не выходит, Кира слишком взбудоражена.
— Дай я, — аккуратно отнимаю её лапки, сам застёгиваю рубашку.
— Спасибо, — она густо краснеет, — Тимур.
— Тим, сладкая, — обхватываю её личико ладонями, рассматриваю.
Безумно нежная, красивая, сексуальная девочка. Наша.
— Мне нужно открыть, — отстраняется, бежит к двери, — заходи, Ясь. Что за дело такое срочное?
— С тобой хотят встретиться. Говорят, в город приехал один арабский меценат, и он горит желанием с тобой познакомиться…
ГЛАВА 5
Кира
Замираю, всё тело деревенеет. Арабский меценат? Коты внимательно смотрят на меня. Стараюсь не выдать паники, охватившей меня целиком. Мышцы наливаются свинцом.
В горле застревает ком. Лёгкие сжимаются, не дают дышать. Внутренний зверь тоскливо воет, забивается в самый дальний уголок сознания.
— А зовут его как? — надеваю очки, стараюсь не выдать себя.
— Кадир Аль Эаниф. А ты же его знаешь! — воодушевленно восклицает Яся, — вы работали вместе! На твоих исследованиях стояла его подпись. Я и думала, куда он пропал после той поездки? Он тебя не забыл, Кира! Это так круто!
Сглатываю. Кончики пальцев леденеют. Не забыл…
— Конечно не забыл! — слышу глубокий низкий бас, почти теряю сознание, — как можно забыть столь яркую и интересную девушку?
Кадир. Стоит сейчас в дверях передо мной. Прямо в моей лаборатории. Мой оживший кошмар.
Боря и Тим принюхиваются. Из взгляды становятся острыми, агрессивными. Мои истинные напрягаются. Я чувствую, что хищники готовы к атаке. Делаю шаг назад, отчаянно хочу спрятаться за широкие спины истинных.
Дракон одет, как всегда, с иголочки: тёмно-синий дорогой костюм, сверху бессменный тонкий светло-серый кашемировый плащ. Борода идеально выбрита, волосы уложены. Дорогущие часы и запонки.
Расслабленный, уверенный. Руки в карманах, он даже и бровью не повёл на агрессию котов. Цепкий взгляд прикован ко мне.
— Кира, — он улыбается, делает шаг ко мне, протягивает ладонь.
Нет!
Всё моё нутро кричит бежать, спрятаться. Уехать подальше, а лучше на другую планету улететь. Но я натягиваю сдержанную улыбку и пожимаю ладонь. Большую, горячую. Которой он…
— Проходи, Кира, — Кадир галантно открывает мне дверь.
Я вхожу в шикарный холл огромного дворца. На мне красное платье, которое мне прислал дракон. Заказал машину. И вообще все время, что я занимаюсь исследованиями, Кадир постоянно проявляет знаки внимания. Приглашает в рестораны, водит на потрясающие арабские шоу.
Но моё тело молчит. Значит, не он — мой истинный?
— О чём задумалась, айни? — ласково спрашивает мужчина, — вина?
— Давайте. Вы живете здесь один?
— Да. Лишь я и эти древние стены, — он протягивает мне хрустальный бокал с красным вином.
— А Мустафа?
— Он лишь старик. Живет с сыном в черте города, иногда приезжает, когда нужен. Скоро он покинет этот мир. А мне придётся искать нового слугу. Кира… — Кадир подходит ко мне, подцепляет мой подбородок.
А я вдруг чувствую страх. В жесте мужчины нет ни нежности, ни ласки. Лишь власть. Глаза дракона меняются. Пылают рыжим пламенем, зрачок вытягивается в тонкую вертикальную линию.
Камин вдруг ярко вспыхивает, окрашивая просторный холл кроваво-красным огненным светом.
Ужасающее зрелище. Всё моё нутро выворачивает наизнанку от ужаса. Пошевелиться не могу.
— Ты очень красивая волчица, — тихо произносит Кадир, затем скользит взглядом по моему телу, — словно роза пустыни. Дикая, никому не принадлежащая.
— Спасибо, — сдавленно шепчу, делаю шаг назад.
— Садись, — он жестом показывает на обитый бархатом, расшитый яркими нитями низкий диванчик, — ты устала.
Я хочу домой…
— Хорошо, — почему-то выполняю все указания Кадира.
Он садится рядом, делает глоток вина. Прикрывает глаза. Расслабленный, спокойный. Зверь.
— После тысяч лет одиночества я рад встретить родственную душу. Пусть даже она волчица, — усмехается.
— Неужели вы не любили никогда, господин Кадир? И истинной у вас не было?
Он зло усмехается.
— Истинная связь это лишь байки для глупых оборотней. Метки… — выплёвывает, — сильным это не нужно, Кира. Сильные берут, что им хочется. И кого хочется.
— Я не согласна! — восклицаю, — истинная связь прекрасна! Просто вам еще не…
— Ццц, — он цокает языком, перебивая меня, — такие красивые губы, а несут полный бред. Если эта связь так прекрасна, то, где твоя метка, малышка?
От его «малышка» меня прошибает дрожь. Поджимаю губы, отворачиваюсь. Отпиваю вино. Оно кажется мне кислее, чем обычно.
— Она ещё проявится, я верю…
— И ты хранишь себя? — дракон двигается ближе, — для истинного? Ты ведь ещё невинна, айни?
Да.
— Вы… — язык начинает заплетаться, я чувствую накатывающую сонливость, — что-то подмешали.
— Ты никуда не уедешь. Станешь моей рабыней. И я докажу тебе, что покорности можно добиться и без проклятой метки.
— Нет… нет…
А очнулась я, прикованная цепями к стене, на холодном каменном полу. Совсем нагая…
— Кира? — голос Бори вырывает меня из жутких воспоминаний.
— Что такое? — гляжу по сторонам, не вижу дракона, — где он?
— Ася увела его на экскурсию по лаборатории. Ты ведь его знаешь? — напряженно спрашивает Тим, — малышка, что он тебе сделал?
А вот его «малышка» заставляет моё тело трепетать от нежности. Всхлипываю.
— Расскажи нам, и мы его окунём башкой в унитаз, — рычит Борис.
— У вас не выйдет, — вздыхаю, — Кадир дракон.
Повисает тишина. Коты во все глаза смотрят на меня. А я поднимаю затравленный взгляд на них. Сколько можно держать это в себе? Только что я поддалась истинной страсти.
Позволила Боре взять часть моей боли на себя. Он обнимал меня, целовал. А я чувствовала себя любимой. Нужной. Желанной.
— Ты серьезно? — спрашивает Боря, — малыш.
Он обхватывает ладонями моё лицо. Киваю. В глазах слёзы. Я больше не могу! Хочу всё рассказать! Невыносимо держать всё в себе. Они же мои истинные. И всё поймут, правда?
Я ведь могу им довериться?
— И он пришёл за мной…
ГЛАВА 6
Кира
— За тобой? — не понимает барс, — почему? Что между вами случилось?
— Я… — дрожу, не в силах вымолвить, — давайте пообедаем?
Умоляюще смотрю на Тима и Бориса. Чувствую себя униженной одним появлением дракона. Несмотря на то, что раны, которые он наносил моему телу, давно затянулись, в душе они всё еще кровоточат.
— Вот это другой разговор, — Боря обнимает меня за талию, привлекает к себе, — ничего не бойся, сметанка.
И тревога уходит. Не понимаю! Чувствую себя розовым облачком, безмятежно парящим в небе. Прикрываю глаза, ощущаю острое желание заурчать, как кошка. Хотя я волчица.
— Бери сумочку и погнали! — глаза Тима радостно блестят, — наконец-то ты не будешь ссаным веником гнать нас прочь!
— Не буду, — лепечу, — больше не буду.
Сама не замечаю, как всё крепче прижимаюсь к своему барсу.
С огромным трудом отрываюсь от него. Снимаю лабораторный халат, беру свой шарфик. Обматываю шею.
— Сметанка, — Боря тихонько стягивает с моей метки полупрозрачную ткань, — не скрывай её, пожалуйста.
— Ладно, — позволяю коту избавить меня от шарфа.
С момента появления метки я всегда её прятала. Даже не знаю, почему. Дело не в моих истинных, а, скорее, в чувстве вины…
— Кира? А ты куда? — раздаётся голосок Яси, — мы тебя ждали.
— У меня сейчас обед, — набираюсь смелости и вздёргиваю подбородок, — так что все вопросы после.
— Но господин Кадир не может ждать, — растерянно блеет ассистентка.
Яся — молодая волчица, она работает на меня не так давно. Но уже успела зарекомендовать себя, как успешная и исполнительная молодая учёная.
— Господин Кадир мог письмом предупредить меня о своём визите, — стараюсь говорить ровно, — а сейчас у меня планы. Прошу меня простить.
— Всё в порядке, — бархатным голосом мурчит дракон, не спуская с меня глаз, — я уважаю порядок и дисциплину. Тем более, что сейчас у меня самого важная встреча.
Вздрагиваю. Машинально цепляюсь за ладонь Тимура.
Зачем Кадир приехал? Надолго ли?
— Нужно подыскать квартиру. Ведь я здесь надолго, — он сверлит меня тяжелым взглядом, замечает метку.
Желваки дракона ходят ходуном, он стискивает руки в кулаки. Но лишь на миг даёт волю эмоциям. Потом снова надевает маску доброжелательности.
— Надеюсь на взаимовыгодное сотрудничество, Кира. До свидания.
Разворачивается и уходит. А я понимаю, что вся покрылась липкими мурашками. И дрожу, как осиновый лист.
— Малышка, пошли кушать, — мурчит Тимур, — и ты расскажешь нам всё про этого Кадира.
— Он пиздец странный. У него нет запаха…
— Я тоже заметила, — к нам подходит Яся, с тревогой заглядывает мне в глаза, — ты в порядке? Прости, он так внезапно приехал…
— Ничего страшного, Ясь. Просто держись от него подальше, — вздыхаю, — пойдемте. Ведите меня на обед, коты несносные.
— Ну вот опять, — улыбается Борис, — мы знаем отличное местечко неподалёку…
Мы идём в небольшой ресторанчик с открытой верандой. Приятное место, напоминающее беседку, закрытое от дороги и улицы небольшой стенкой, увитой сочными зелеными лианами.
— Я даже не знала, что здесь есть такое милое кафе, — осматриваюсь, коты отодвигают мне стул.
— Мы давно хотели привести тебя сюда. Но ты всё тапками нас гоняла. И вот, свершилось, — улыбается Тим.
— Жаль, повод не радостный, сметаночка, — горько улыбается Борис.
— Простите меня, — начинаю с извинений, — мне очень жаль, что я так себя вела. Просто… это…
— Меню? — улыбчивый официант кладёт передо мной обтянутую тугой кожей книжечку с перечнем блюд.
Кусаю губы, коты ждут. Делают вид, что читают меню, но я чувствую их напряжение. Мне страшно! И стыдно… время растягивается, словно вязкая резина.
— Он меня похитил, — тихо произношу, чтобы лишить саму себя шанса откатить назад или отмазаться.
— Что? — Боря поднимает серьезный взгляд на меня.
Тим всё ещё делает вид, что читает меню. Ну вот! Меня сейчас возненавидят!
— Пять лет назад, — хватаю салфетку, начинаю отрывать от неё кусочки, — я работала в Эмиратах. Кадир был нашим спонсором…
— Что ты там делала?
— Искала… мне очень хотелось всё узнать про оборотней. Не только волков, но и другие виды. А ещё мы разрабатывали лекарства против человеческих болезней. Это было моей главной задачей.
Коты внимательно слушают.
— Кадир меня очаровал. На тот момент я была сильно подавлена, очень ждала своего истинного и на какое-то время поверила, что это он…
— И что между вами было? — напряженно спрашивает Тим.
— Ничего. Постепенно я поняла, что он не моя пара и охладела. Но Кадир был слишком настойчив… и накануне моего отъезда пригласил меня в гости в свой дворец.
— Он обидел тебя? — спрашивает барс, а я поднимаю на него затравленный взгляд.
Борю не интересует, спала ли я с драконом. Ему важно, не обидели ли меня…, но почему? Ведь я подпорчена теперь…
— Обидел, это мягко сказано. Он подмешал мне что-то в вино. А потом я очнулась в его темнице, закованная в цепи.
— Еб твою… ублюдок, — Тим выпускает когти, проделывает дыру в меню.
Всхлипываю. Две салфетки уже разорваны на кусочки. Беру третью…
— Кира, — Боря аккуратно вытаскивает из моих пальцев салфетку, — оставь ты в покое эти бумажки. Дай лапку…
Он сжимает мою ладонь. И слова сами срываются с губ…
— Он меня изнасиловал. Много раз…
Слышу низкое рычание. Боря сильнее сжимает мою ладонь. В его глазах вижу лишь боль. И нежность.
— Бил… намеренно оставлял глубокие раны, которые потом заживали. Как он говорил: я оставляю их не на теле, а на душе, Кира. Глумился над моей верой в богиню. Смеялся, утверждая, что докажет мне бесполезность истинности…
Всхлипываю. Коты вдруг встают. Куда они?!
— Встань, сметанка, — говорит мне Боря.
Подчиняюсь, встаю. Коты обходят стол. Ну всё? Меня сейчас бросят?
ГЛАВА 7
Кира
Но вопреки всем страхам, Тим забирается на противоположный диванчик, где я сидела, затем хлопает по нему ладонью. Призывно облизывается. Он не зол? Не разочарован?
Я не понимаю…
— Садись, Кируська! — серьезно смотрит на меня, — просто мы хотим быть ближе… такой разговор важный…
— Ладно, — усаживаюсь, кот притягивает меня к себе, прижимается губами к виску.
По телу бегут сладкие мурашки. Я готова урчать даже от такого невинного жеста. Словно всю жизнь бродила в пустыне, изнывала от жажды, и теперь моя душа начала напитываться живительной влагой.
Любовью тех, для кого я была рождена.
— Так, подвиньтесь! — Боря плюхается рядом с краю, берет мою руку в свою, целует, — вот теперь можно общаться нормально. Чтобы наша сметанка с ванилью никуда не сбежала.
— И вам не противно? — тихо спрашиваю, — я ведь…
— Ты наша истинная, и, помимо этого, самая крутая и классная, умная, — начинает перечислять Борис, — и невинная. А этот ублюдок будет землю у меня жрать. Дракон он или еще кто… похуй! Я ему хлебало порву на сто частей.
— Ничтожество, насилующее девушек, — рычит Тим, — он не достоин даже одним воздухом с тобой дышать. Но малыш…
— Что? — с моего горло словно срывают удавку.
Становится легко дышать. Лёгкие раскрываются, я шумно выдыхаю, прикрывая глаза. Так хорошо!
А воздух… он кажется мне сладким, наполненным ванилью.
— Как ты всё это время молчала? Это же… слом, — хмыкает Тимур, — твоя психика наверняка сильно ранена.
— Да, — киваю, — поэтому я не верила, что Луна подарит мне истин… вас.
— Но мы здесь, а значит, ты прелесть, а дракон должен сдохнуть, — заявляет Боря, — но тебе нужно поговорить с… кем-нибудь. Родным человеком помимо нас. С сестрой…
— Или лучше со специалистом. Насилие не проходит бесследно, какой бы стойкой и сильной девочкой ты ни была. У меня есть контакты одного медведя, он первоклассный психолог.
— Спасибо, — шепчу, с трудом сдерживая слёзы, — вы такие… такие…
— Классные? — ухмыляется Борис.
— Крутые? — вторит ему Тим.
— Скромные, — смеюсь.
— Но нужно учесть, что этот араб будет пытаться забрать тебя у нас, — Боря закатывает рукава, — так что нужно собирать оборотней. Сообщить твоим альфам. Уверен, они поймут.
— Они думают, я себя накручиваю…, а Кадир ничем пока себя не проявил, — вздыхаю, — моя старательность сыграла против меня. Гриша и Наиль теперь уверены, что я параноик.
— Мы сами поговорим с Шаховым. Наиль там как, вылез из своего мёртвого леса? — смеется Тим.
— Да, вроде был на месте, — во мне просыпается аппетит, беру меню, — а что вы мне порекомендуете выбрать?
— Хмм, — хитро лыбится барс, — возьми… погодите-ка…
Он смотрит куда-то за забор. Оскаливается. Я чувствую, как Боря злится. Его эмоции передаются и мне. Сейчас их поток словно стал чище. Стена между нами рухнула…
— Опять она… — рычит, — рыжая сучка… следит.
— Ты её знаешь? — спрашивает Тимур, — я сегодня от этой стервы по яйцам схлопотал.
— ЧТО?! Ничего себе, — я в полном шоке, — а кто она такая? Вы в курсе?
— Сегодня вечером рыжая работает в нашем клубе, тогда я смогу её прижать, — невозмутимо заявляет Борис, мы с Тимуром окончательно теряем логическую нить.
— Ты её нанял?! — рычит мой пантер, — и меня не спросил?!
— Ты шлялся хуй знает где, — фыркает барс, — мне пришлось соображать на ходу. К тому же… держи друзей близко, а врагов…
— Почему вы решили, что она враг? — спрашиваю.
Выглядываю, вижу миниатюрную девушку с яркими рыжими волосами, сидящую на крутом мотоцикле. Она внимательно наблюдает за нами. Но почему-то агрессии не ощущаю.
— А чего она дерется? — фыркает мой пантер.
— Ну а ты как маленький, Тим, — хихикаю, — тебя какая-то девчонка побила?
— Девчонка-оборотень! — хнычет он, — между прочим, мои бубенчики полные и сильно пострадали! Мне нужна женская ласка! Кииирааа!
— Твои бубенцы приласкать? — выгибаю бровь.
— В идеале, — растягивается в похабной ухмылке, — но я не настаиваю. Мне бы хоть полежать с тобой рядом, уже радость…
Неужели я так сильно их расстраивала своими отказами? Вздыхаю. Ведь и сама сходила с ума…
— Но теперь, когда вы знаете… и не отвернулись от меня, — тихо говорю, — ведь мы можем попробовать, правда? Не обещаю, что быстро справлюсь, но…
— Не надо быстро, родная, — мурчит Боря, — мы больше давить не будем.
— Но сталкерить продолжим, — хихикает Тимур.
Они невероятно милые! Оба мужчины. Настоящие коты. Им просто невозможно отказать. Неужели я ошибалась и мне стоило просто рассказать им правду?
— А вы сегодня же… — начинаю.
— Да, да? — оба сжимают меня своими телами, а я чувствую сильное возбуждение.
Сжимаю ноги.
— У вас сегодня тусовка будет? — кусаю губы.
— Будет, — скалятся, ждут.
— Я могу прийти?
— Конечно, малышка. Не можешь, а обязательно приходи! Мы тебя приласкаем как следует, — ухмыляется Тимур.
Таращусь на него. Но не боюсь. Странно, мне всегда казалось, что после того, что я пережила, больше не смогу наслаждаться мужской лаской. Но эти коты уже под моей кожей. Их прикосновения сводят меня с ума. Хочу больше и больше.
— Луна… простила меня? — смотрю на них.
— Уверен, она на тебя не обижалась. Ты замечательная, Кируся, — улыбается Боря, — но нам стоит обсудить кое-что ещё…
— Что?
— Тебе нельзя домой. Если дракон так страшен, как ты говоришь, тебе необходимо укрыться где-нибудь. И с ним никак нельзя пересекаться. Без нас…
— И что мне делать?
— Переезжай к нам! — гаркают оба.
— Нет! — отрезаю, — я позвоню сестре.
— Ну Кира… — канючат коты.
— Вы обещали не давить.
Хотя я уже всё для себя решила. Этой ночью я выпущу накопившиеся чувства и позволю котам то, что не позволяла все эти месяцы… вернее, не только Тимуру и Борису.
Но и себе тоже…
ГЛАВА 8
Кира
— Бал-маскарад? Очень интересно! — Агнесса помогает мне выбрать наряд для вечеринки в «Орфеоне».
Теперь после того, как я рассказала котам о своей беде, на душе стало легче. И мы с ними можем двигаться дальше. Поэтому очень важно быть красивой сегодня!
— Я так рада, что ты наконец-то вылезла из своей скорлупы, — говорит сестра, — жаль, не смогу поехать. Но Тим и Борис о тебе позаботятся.
— Они-то позаботятся, — вздыхаю, вспоминая похотливые восторженные взгляды несносных котов.
— Думаю, тебе вот это подойдет. И маска есть соответствующая, — сестра протягивает мне красное платье в пол и чёрную кружевную масочку.
Руки дрожат. Кадир говорил, что мне идёт красный. И с тех пор я избегала этого цвета. Да к черту его! Надоело мне постоянно оглядываться! Хватаю платье и надеваю.
— Класс, сестричка! Тебе очень идет! — Агнесса восхищенно смотрит на меня, поглаживает большой животик.
— Прости меня, — обнимаю её, — я дурой была… давай завтра попьем кофе, и поговорим? Обо всём.
— Наконец-то ты готова, — она смачно целует меня в щёку.
Сестра даёт мне красивые лодочки на высоченном каблуке. И впервые я не чувствую себя лишней на этом празднике жизни. Поднимаю взгляд на своё отражение.
Охаю.
— Да, это ты! — улыбается Агнесса, — у меня для тебя кое-что есть! Подожди секунду!
Она уходит, а я не могу отвести от себя взгляд. Платье село, как влитое. С открытыми плечами, поднимающее мою небольшую грудь. Облегающее узкую талию и струящееся до самого низа.
Я красивая. И мои истинные сегодня будут смотреть лишь на меня. А потом снимать это платье… Луна! Как же я этого жду! По коже волнами рассыпаются мурашки. Хочу… хочу своих несносных котов!
— Вот! — сестра возвращается, снимает с меня очки и протягивает контейнер с линзами.
— Боюсь спрашивать, откуда у тебя этот набор, — усмехаюсь.
— Для тебя, сестренка. Я ждала, когда же ты наконец вернешься ко мне.
— Агнесса, — разворачиваюсь и вижу слезы на ее глазах.
— Прости, это гормоны, — она всхлипывает, — беременной быть тяжело.
— Не извиняйся. Ты лучшая! — улыбаюсь, надеваю линзы.
Несмотря на то, что я волчица, в человеческом облике у меня близорукость. А вот в волчью я по приезду из Эмиратов не возвращалась. Так что не знаю, как видит мой зверь.
Это мой последний секрет. Я не могу обратиться…
— За тобой прислали машину, — в гостевую спальню заходит Митяй.
Он истинный моей сестры, её любимый муж и будущий отец. Огромный, лысый, татурованный. В общем, с родителями такого не познакомишь. Но наши уже давно мертвы…
— Если коты тебя обидят, мне говори! Я им хвосты-то пообрываю, — рычит сестра.
— Обязательно! — вспоминаю ту рыжую девчонку, которая покусилась на священные бубенчики Тимура.
— Слушай… — обращаюсь к Митяю, — а у нас новеньких волчиц не было в последнее время? Рыжая одна просто моих котов преследует и обижает.
— Обижает? — прыскает он, — этих громил?
— Да. Маленькая, рыжая. Шустрая, говорят. И дерется хорошо.
— Альфа говорил о лисе, — произносит Агнесса, — странно, с чего кицунэ появляться именно сейчас?
— Потому что дракон здесь, — решаюсь и говорю правду.
— Кира…
— Нет! Послушайте. Это не мой бред, а очень опасная ситуация. Вчера или сегодня в нашу страну прибыл арабский миллиардер Кадир Аль Эаниф. Он и есть наш дракон. Власов наврал. И, размышляя над его пропажей, я кое-что поняла.
— Что? — Митяй и Агнесса переглядываются.
— Скорее всего он уже мёртв. Кадир никого не щадит. Если у Власова была его кровь для создания сыворотки, значит, Кадир дал ему её сам. И после гибели Марго он сбежал в Эмираты. Там дракон его уничтожил.
— Ничего себе! Ну ты мозг! — восклицает сестра, — мы сегодня же соберем стаи.
— Нет. Боря договорится с Шаховым, мы будем собирать всех оборотней. Завтра вечером. А днём я хочу открыться тебе…
— Хорошо. Но знай, Кира, все оборотни горой за тебя!
— Спасибо!
— Вот, к платью полагается ещё шарфик, — Агнесса аккуратно обматывает им мою шею, но я её останавливаю.
— Больше не хочу скрывать метку.
Мне понравилось, как взбесился дракон. Пусть все видят, что у меня есть истинный. Двое.
Митяй провожает меня к такси.
— Уверена, что не нужно тебя проводить?
— Да. Береги мою сестру, я не знаю, на что способен Кадир.
— Аккуратнее, Кира. Ты часть стаи, помни об этом.
Я часть волчьей стаи. И мне пора перестать их сторониться.
До клуба доезжаем быстро. Прошу таксиста остановить у чёрного входа. Именно там меня будут ждать Боря и Тим. Выхожу. Уже поздний вечер. Немного зябко.
— Замёрзла? — слышу сзади мурчание и улыбаюсь.
Боря прижимается ко мне обвивает талию. Тыкается носом в мою шею. Такой родной! И пахнет восхитительно.
— Привет, детка, — Тим выходит, весь такой красавчик.
Оба кота в чёрных смокингах, с шелковыми лацканами. Ткань обтягивает тугие мышцы оборотней. Облизываюсь.
— Вы в костюмах, — смеюсь, — редкое зрелище! И с бабочками!
— Ну так у нас бал-маскарад, — оба достают плотные шелковые маски и надевают, — но свою сметанку мы узнаем из тысячи.
— Правда? — вытаскиваю масочку из клатча, скрываю лицо.
— Красивая, — шепчет мой барс, — нереальная… Кира, ты просто ахуенная, прости за мою лексику…
— Ничего, я привыкла. Ну что, пошли веселиться?
В клубе очень людно.
— Ого, вы прям декорации замка средневекового сделали! Красота!
— Танцпол превратили в бальный зал. И вальс будет! — Тим гордо выпячивает грудь.
— Ты такой хорошенький, — улыбаюсь, льну к своему пантерчику.
— Детка… — мурчит он, — так…, а вот и рыжая сучка! Пойду проучу её и вернусь!
Тим скрывается в толпе.
— Выпьешь? Всё за наш счёт, — улыбается Боря, — это место теперь твоё тоже…
— Лестно, буду текилу, — говорю бармену.
— Сейчас, — улыбчивый бармен берет бутылку.
— А ты серьезная сметанка, да? — Борис выгибает бровь.
— Ты думал, — хихикаю.
— Блядь! — рычит барс, смотрит вглубь клуба, — потасовка на танцполе. Погоди, я сейчас вернусь. Никуда не уходи!
Осматриваюсь. Здесь и правда одни оборотни. Я впервые в «Орфеоне», как истинная пара владельцев клуба. Бармен протягивает мне стопку. Осушаю залпом.
Из глубины души поднимается тревога. Осматриваюсь, но никого не вижу. Но вдруг кожу опаляет жаркое дыхание, от которого внутри всё замирает. И низкий бархатный голос парализует.
— Подарите мне первый танец, прекрасная леди?
ГЛАВА 9
Кира
Кадир! Что он здесь забыл? Разворачиваюсь, гляжу в рыжие драконьи глаза. Он в маске. Огромный, скалой возвышается. Стараюсь скрыть охватившую меня панику.
Здесь он меня не тронет. Не посмеет!
Гремит музыка, пары начинают танцевать. Но я чувствую лишь клокочущий в горле страх. И буду с ним бороться!
— Или эта честь выпала вашим истинным? — сквозь зубы цедит.
— Отчего же? — намеренно показываю метку, — давайте потанцуем. Но сначала…
Я тебя не боюсь!
— Повтори! — говорю бармену.
— Опьянение не красит леди, Кира, — спокойно произносит Кадир.
— Я и не леди, — ухмыляюсь, затем осушаю стопку, — ну что, господин меценат, всё еще хотите танцевать?
— О да! — он скалится, протягивает мне ладонь.
Что-что, а вот манеры у Кадира безупречны. Мы выходим в центр, я чувствую на себе горячие взгляды. Боря… он всё видит. И наверняка будет ругаться. Но мне нужно преодолеть свой ужас перед этим монстром.
Самой…
— Наконец-то получила то, что хотела? — Кадир прижимает меня к себе, рукой обвивает талию, — метку истинности. Ещё и двойную.
Лишнего себе не позволяет. Я слегка отстраняюсь, мне эта близость не нравится. Вскидываю подбородок, смело гляжу на врага.
— Да, получила.
— И как? — ухмыляется дракон, — стоит того?
— Вполне, господин Кадир, — общаюсь с ним нарочито вежливо.
Он едва заметно сжимает пальцы на моей талии.
— Ты как всегда безупречна, Кира. Грязные коты тебя недостойны, — рычит, резко разворачивает меня, снова прижимает к себе.
— Отнюдь! — восклицаю, затем слегка отстраняюсь, — я наконец-то нашла доказательства своей теории. И тех, кто меня по-настоящему любит. Жаль тех, кто этого не понимает. Его просто никогда не любили.
— Сила не нуждается в отметинах и любви. Кажется, я это тебе уже говорил, — шепчет мне на ухо.
— О да! Вы не только говорили, но и показали воочию господин Кадир! И теперь я знаю, каких мужчин стоит избегать.
— Смелая стала… тебе не идёт, — рычит он, затем хватает меня и толкает в первую попавшуюся дверь.
Буквально вышибает её моим телом. Впереди широкий служебный коридор. Нога подворачивается, и я падаю на пол.
— Ауч. Как невежливо, — продолжаю огрызаться.
— Ты слишком распоясалась, айни, — дракон хватает меня за шею, но тут же морщится.
А я чувствую, как раскаляется метка. Луна не позволит меня обидеть! Она защитит свою дочь! Кадир с силой впечатывает меня в стену. Рассматривает лицо. Его взгляд не обещает ничего хорошего.
Однако я не боюсь. Я… зла…
— Быстро отпустил её, ублюдок, — раздаётся со стороны выхода.
— Боря, — шепчу.
Кадир принюхивается. Его ноздри раздуваются. Он швыряет меня на пол позади себя.
— Эта самка моя… Миэль, — он не сводит глаз с моего барса, — отойди в сторону. Иначе порву тебе пасть.
Миэль? Погодите-ка…
— Знаешь, значит, — ухмыляется котяра, потом медленно, вальяжно подходит к дракону.
Они одного роста. Смотрят друг другу в глаза. Между оборотнями происходит настоящая зрительная битва. И тут…
— УБИЙЦА! — слышу рычание, затем откуда-то сзади на Кадира бросается рыжая девчонка, — наконец-то я убью тебя!
— Мия, — ревёт дракон, одним движением сбрасывая её с себя.
Она ловко группируется и приземляется на ноги. В обеих её руках сверкают лезвия. Следом за рыжей в коридор впрыгивает Тимур. В полёте принимает звериное обличье.
Низко рычит.
— Все в сборе, — дракон выпрямляется, — Мия, милая, смерть матери тебя ничему не научила? Не лезь на сильных дядь, поплатишься жизнью.
— Ты убил ее, — рычит он, — ТЫ! Убийца! И отпрыски твои…
— Да, я… Хаянэ была лишней в нашем мире. Спаривалась с человеком, — выплёвывает дракон.
За секунду Кадир оказывается прямо напротив выхода. Мия бросается за ним, но Боря хватает её за шкирку.
— Слушай леопарда, Мия. Дольше проживёшь. Что ж, — дракон снова надевает маску равнодушия, — я предлагаю лишь раз. Хотите выжить — отдайте мою волчицу. Нет, и весь ваш мир будет пылать.
— Нет, — жестко отвечает Борис, — еще раз увижу рядом с моей женщиной, гореть будешь ты.
— Посмотрим, леопард…
Дракон исчезает. Просто растворяется в воздухе. Мия рычит, отпихивает барса.
— Ты чего творишь?! Я могла его убить! — кричит на него.
— Не могла! — гаркает Боря, — сама бы погибла, а ему ни царапины. Он очень силён, и так мы его не одолеем.
Она фыркает, затем обнимает себя руками. Сейчас эта лиса кажется очень беззащитной. Значит, она мстит Кадиру за мать? Сколько же у тебя врагов, дракон?
Тим садится рядом со мной. Тыкается в плечо мягким лбом. Урчит. Ну котик просто! И все мои тревоги улетучиваются. Меня защитят!
— Миэль? — выгибаю бровь, — и когда ты собирался рассказать?
— Всё сложно, — Боря помогает мне встать, затем прижимает к себе, — я так испугался, девочка моя. Зачем ты стала танцевать с ним?
— Думала, смогу противостоять, — прикрываю глаза.
— Не смей оставаться с ним одна никогда, слышишь? Он монстр!
— Я уволена? — спрашивает Мия.
— Почему? — Боря вздыхает, — иди работай. Но будь осторожна, Кадир теперь знает, что ты здесь. Тебя есть, кому защитить?
— Я сама, — усмехается лиса, — всю жизнь сама справлялась и теперь смогу.
— Подумай, — тихо говорю ей, — один в поле не воин. Нам бы пригодилась твоя сила и смекалка.
— Ммм, какая ты, — она хитро улыбается, — я подумаю, если это официальное предложение…
Нам пригодится любая помощь. Виляя бёдрами, кицунэ возвращается в зал.
— Мальчики, — цепляюсь за рубашку своего барса, не в силах отпустить, — а мы можем… побыть наедине?
— Конечно детка… куда ты хочешь?
— К вам домой… — заглядываю в наглые глаза своего котика.
— Ну домой, так домой, — ухмыляется он, — пойдём, Тимур. Мы нужны своей сметанке.
ГЛАВА 10
Кира
Тепло летней ночи. Горячая кружка какао в ладонях. Огромная футболка на нагое тело. Прикрываю глаза, вдыхаю приятный аромат. Сижу на широком подоконнике в квартире Бориса и Тимура.
Чувствую безмятежность, спокойствие, удовлетворённость. Моя метка раскрывается, словно цветок. Теперь она — часть меня.
На кровати спят двое мужчин. Большие, накачанные. Нагие. Мои. Ласковые порочные котики.
Прикрываю глаза…
***
Совершенно не помню, как мы добираемся до высокого дома. Там этажей пятьдесят! Боря крепко держит меня за руку, а я вдруг ощущаю себя маленькой. Словно девственницей…
Но ведь по факту нормального секса с мужчиной у меня так и не было.
— О чём задумалась, сметанка? — блондин приникает губами к моему виску, целует.
— Я немного нервничаю, — стискиваю его руку.
— Знаю, малыш. Мы не будем тебя ни к чему принуждать, — урчит Тимур, — если вдруг не понравится, мы остановимся.
Мы…
Раньше я смотрела на тех, кому Луна подарила двух истинных, как на чудо природы. Словно наблюдала со стороны. Изучала. Мечтала ли когда-нибудь о двоих? Наверное, я слишком ретроград.
А теперь сама нырнула в этот омут.
И мне чертовски тяжело полностью погрузиться в свои чувства. Они очень сильные! Слишком! Кажется, что ещё секунда, и меня разорвёт на части. Мои истинные наверняка это ощущают.
Ведь за всю дорогу они ни разу не повели себя по-свински. Не шутили, не пошлили. Просто тихо общались, пока я смотрела в окно, пытаясь осознать, на что согласилась. На секс с двумя мужчинами.
— Проходи, сметанка, — Боря крепко держит меня за руку.
У котов огромная студия на самом верхнем этаже. Просторный балкон, стильный минималистичный интерьер. И кровать… смотрю на неё, облизываю губы. Вздрагиваю. Огромная…
— Нравится? — Тим обвивает руками мою талию, стоит сзади и целует мою шею.
— Ммм, да, очень, — позволяю ему, постепенно, шаг за шагом выпуская собственное желание.
Не искаженное, не поломанное. А нежное, слегка неловкое. Оно прекрасно! Кадиру не удалось меня сломать! С губ срываются тихие стоны. Боря встаёт спереди. Свет не зажигают, комната освещена лишь чистым лунным светом.
— Ты такая сладкая, сметанка, — шепчет барс, нежно прижимаясь к моим губам.
Его поцелуй скорее изучающий. Он не настаивает, а ждёт, пока я сама впущу его.
Тим ласкает моё тело: водит ладонями по талии, гладит живот, поднимается к плечам. От каждого его касания под кожей взрываются крошечные петарды. Это так необычно! Я словно открываю себя заново.
— Мы обожаем тебя, Кира, — рычит Боря, — сходим по тебе с ума.
— И я тоже… — гляжу в тёмные глаза своего котика, приоткрываю рот.
Он бросается на мои губы. Толкается языком. Понимает, чего я хочу. До безумия.
— Обними меня, малышка, — шепчет мне в губы, — не бойся…
Обвиваю руками широкие мощные плечи. Тим нежно целует мою шею, пускает буйные табуны мурашек по коже. Ныряет под руки и накрывает грудь.
— Ах! — мне безумно приятно, но от неожиданности вскрикиваю.
— Не нравится? — шепчет мой пантер.
— Нр… нравится. Я просто не привыкла к этому… — признаюсь, — я никогда не чувствовала себя так.
— Как, девочка? — мурчат мои котики, сводят с ума.
— Откровенно… — признаюсь, выдыхаю в горячие губы своего барса.
Они оба безумно нежные. Пока Боря отвлекает меня жаркими поцелуями, Тимур касается молнии платья, но…
— НЕТ! — вскрикиваю, когда он оголяет часть моей спины.
Меня окатывает липкой волной ужаса. Дёргаюсь, но Боря не отпускает. Всхлипываю, тыкаюсь носом в его плечо.
— Всё-таки я дефективная, — шепчу.
— Нет, Кируська, — барс растирает мои плечи, — я это предвидел. Насилие не прошло для твоего тела без следа. Тим! Врубай музыку, наша сметанка должна нам танец.
Поднимаю взгляд на довольную физиономию кота. Он обвивает мою талию руками, крепко прижимает меня к себе. Тимур что-то нажимает и по комнате растекается нежная, интимная мелодия.
— Тебя больше никто не обидит, милая. Никто, слышишь? — шепчет и его голос эхом отдаётся где-то в самой глубине.
Там, где страшно. Он приносит свет туда, где темно…
— Обещаешь? — отвечаю, начинаю двигаться вслед за Борей.
— Да, девочка моя, клянусь тебе.
Мы медленно танцуем, но больше стоим на месте, обнимаемся. Пальцы котика ложатся на мою спину. Он ведет язычок молнии вниз. Продолжает гладить меня, шептать нежности.
Я больше не боюсь.
— АХ! — выдыхаю, когда он кладёт руку на мою голую спину.
— Я люблю тебя, моя сладкая истинная сметанка, — хрипит котяра.
— Мы оба… — Тим прижимается к моей спине, обхватывает бёдра руками.
Градус повышается. Такое чувство, что воздух вокруг охватывает пламя. Так горячо! Испуганные чувства снова возвращаются, наполняя меня желанием.
— Ммм, — позволяю мужчинам сладко целовать, ласкать и трогать.
— Позволишь мне… детка… — рычит Тим, собирает ткань платья в кулак, приподнимает.
— Что ты делаешь?
Прохладный воздух поглаживает мои голые ноги. Брюнет садится на колени сзади. Что он задумал?! Боги, как же стыдно! Но Боря не даёт мне снова испугаться и откатить назад.
Он врывается в мой рот, медленно спускает верх платья. И накрывает ладонями грудь.
— ААХААА! — умираю в их руках, чувствуя себя безумно уязвимой, но при этом защищенной.
— Нравится? — барс стискивает мой сосок, — моя волчица?
И тут я чувствую между ног касание горячего языка. Распахиваю глаза, в ужасе смотрю на Борю. А он ухмыляется.
— Мы, коты, прекрасно работаем языками. И сейчас ты это почувствуешь.
ГЛАВА 11
Кира
Боря не соврал. Языками эти несносные точно работать умеют. Хотя, мне не с чем сравнивать.
— АХ! Что ты делаешь… Тим, хватит! АХ! — выгибаюсь, прижимаюсь к своему барсу, — Боря! Скажи ему!
Дрожу от ярких вспышек внизу живота. Я чувствую каждое движения языка вдоль моих складочек. Мне безумно стыдно за то, что там так мокро… вся красная от смущения, льну к Борису. Но Тим не слушает. Он продолжает меня вылизывать. Боги!
— МММ! Останови… тесь… — шепчу, теряя силы, повисая в руках истинного.
— Не бойся, сметанка, — шепчет этот искуситель, — расслабься, девочка.
Цепляюсь за рубашку своего кота. Напряжение между ножек достигает пика. С губ срывается писк. Что это?! Я не понимаю! Что со мной?! Но, вопреки страху, я выгибаюсь сильнее, каждым движением и жестом умоляя Тима закончить эту сладкую пытку.
Бесстыжая…
— Давай, малышка, кончи для своих истинных, — хрипло рычит мой пантер, и я рассыпаюсь.
Перестаю существовать. Это сильнее меня. Парю на облачке и падаю в самые глубины ада. В моей жизни было не так много оргазмов. Но это… слишком хорошо, чтобы быть реальным.
Сердце бешено колотится, внизу живота неприлично мокро. Всё тело становится чувствительным. Любое касание истинных продлевает эту жаркую эйфорию. С губ срывается скулёж. В глазах стоят слёзы.
Не может так быть! Нет! Не со мной!
— Вот так, сметаночка… наконец-то ты освободилась, — рычит Тимур, растирая мою горячую смазку по половым губам и попке, — но с нашими членами внутри тебе будет ещё лучше…
Он рывком встаёт, жадно обхватывает ладонями мои бёдра. Губы брюнета пахнут моими соками. Порочно, но…
— Луна… это невероятно! — восклицаю, до последнего сомневаясь в том, что это всё не сон.
Поддаюсь порыву, срываю с барса рубашку. Гляжу на метку на его груди. Руну, являющуюся частью моего рисунка. У Тима такая же, но другой формы. А слившись вместе, они образуют мою. Двойную метку.
Мужчина нежно касается моей шеи.
— Иди ко мне, — Боря окончательно освобождает меня от платья, мокрые трусики летят в сторону, — не могу… сметанка, хочу тебя, детка…
— Ммм, — ничего вымолвить меня могу, я словно парализована.
Хриплый голос истинного сводит с ума, всё тело трепещет в его руках. Больше! Хочу больше! Барс подхватывает меня под попу, несет на кровать. Ну вот и всё… сейчас они меня… покроют.
Но вместо того, чтобы поставить меня на четвереньки и сделать то, что положено истинным, мужчины снова ласкают. И вновь в теле нарастает напряжение. Безумное, сносящее крышу.
Все последние годы я видела лишь колбы и цифры. Наблюдала за реакциями и жадно впитывала знания. Смирилась с тем, что эта часть жизни для меня закрыта. Однако…
— АХАААА! — выгибаюсь, чувствуя пальцы на распалённой плоти.
— Нашей сметанке нравится, — шепчет Тим, жадно и страстно целуя мою грудь.
— Очень нравится, — вторит ему Боря, вынуждая меня раскрыться и принимать его.
— Зачем вы это делаете? — выстанываю, всё глубже погружаясь в пучину похоти.
— Что? — оба не понимают.
— Ласкаете… вы ведь должны покрыть самку, — облизываю губы.
— Покроем, когда будешь готова. А пока мы хотим любить тебя, сметанка, — улыбается Тим, — слишком долго ты бегала от нас.
Боря проникает в меня пальцами. От порочных мокрых звуков очень стыдно. Но постепенно стеснение сменяется жаждой. Раздвигаю ноги шире, прикрываю глаза.
Прижимаю голову Тима плотнее к груди. Царапаю его кожу, короткий «ёжик» приятно щекочет ладонь. Они оба мои. И только мои. Нежность сквозит в каждом мазке языка, толчке толстых пальцев в моей киске.
— Еще, — шепчу, — еще… пожалуйста…
— Как скажешь, сладкая, — блондин опускается ниже, обводит языком мой живот.
— МММ! — втягиваю его, барс нежно целует мои тазовые косточки, при этом не переставая интенсивно двигать рукой.
Значит, порок может быть таким? Сладким, вызывающим лишь желание. Без страха, подчинения и жестокости.
— Хочу, — бормочу, всё сильнее чувствуя ту самую грань, за которой моё тело улетит в космос, — АХ!
— Тшш, — мужчины отстраняются от меня.
Нууу! Стону, невольно тянусь к ним, но Тим встаёт, касается пуговиц рубашки.
— Можно я? — вся дрожу, смотрю на своего кота, — раздену тебя?
Облизываю губы. Тимур ухмыляется, подмигивает мне. Подползаю на четвереньках, дрожащими пальцами расстегиваю его рубашку. Снимаю её со своего горячего пантера, принимаюсь за брюки.
Оба оборотня, не мигая, наблюдают за мной. Раздев мужчину, провожу ладонями по его накачанным бёдрам, поднимаюсь к ровным кубикам пресса. Прикрываю глаза от порочного терпкого запаха. Феромоны Тимура делают меня зависимой.
Но Тим перехватывает мою ладонь, кладёт на член.
— Не бойся, сметанка. Он не кусается, — рычит, — поласкай его.
— Не нужно стесняться, малышка, — Боря пристраивается сзади, толкается стояком между моих бедёр, — ты опять мокрая, Кира.
Метка сходит с ума. Такое чувство, что она полностью заняла тело и кратно усиливает моё желание. Сжимаю горячий ствол Тимура, прикусываю губу. Рассматриваю.
Затем тыкаюсь носом в живот своего мужчины, жадно вдыхаю его запах.
— Сожми ножки, — шепчет Боря, начинает мягко двигаться, его член скользит между моих складочек, — блядь… хочу в тебя, сметанка… примешь меня?
— Д… да… — стону, охваченная пламенем, продолжаю ласкать брюнета, — ААА!
Внезапно вся моя жизнь разделилась на до и после. Один толчок, крик срывается с губ. Жадные руки барса, обхватившие мои бёдра.
— Блядь… туго-то как, — рычит он, — не выталкивай меня, детка…, а то не вынесу этого…
— Я не… не выталкиваю, — лепечу, активнее двигая рукой.
— Ты сжимаешься… я не выдержу долго. А хочу, чтобы ты тоже кончила, — стонет Боря.
Он выскальзывает из меня, и киска начинает тут же изнывать от пустоты. Не уходи! Будь во мне! Боги, это слишком приятно… так не бывает! Но мой барс доказывает обратное.
Врывается, жестким толчком распахивает мои интимные мышцы. Невольно сжимаюсь, ведь так ещё приятнее.
— Давай трахнем нашу сметанку, — рычит Тим, а я, поддавшись порыву, обхватываю губами его член.
ГЛАВА 12
Борис
Боги! Находиться внутри моей нежной сметанки невероятно сладко! Я как пьяный, блядь… это круче всего, что было в моей жизни!
Трахать истинную. Слушать, как она попискивает с членом Тима во рту. Смотреть, как её тугая киска принимает меня. И наслаждаться ощущение шелковистой горячей девичьей кожи под пальцами.
— Кируся… бляяядь… так узко, — бормочу, ввинчивая в неё член со всей страстью.
— МММ! — она мычит, выгибает сладкую попку, дарит мне всю себя.
— Затолкать бы член в твоё горло… — стонет Тим.
— Аккуратнее, — рычу на него, — не жести.
— Но я хочу! — восклицает Кира, затем толкается вперед.
Начинает давиться, кашляет. Старается.
— БЛЯДЬ! — Тимур сжимает пальцы, до крови впивается в них ладонями, — да, детка… вот так…
— Прости, — кашляет наша сметанка, — у меня нет опыта…
— Это был лучший минет в моей жизни, — скалится друг, растягиваясь в блаженной улыбке.
Кируська облизывается. Мы с Тимом переглядываемся. Нам нравится учить свою сметанку. Открывать в ней чувственность.
— Я тоже хочу тебя пометить, — мурчу, тяну малышку на себя.
Выхожу из Киры, она разочарованно стонет. Ей нравится, когда я в ней… блядь, почему я так рад этому?
— Не уходи, — смотрит на меня своими голубыми глазищами, срывает мне башню.
— Я здесь, — роняю волчицу на кровать, она тут же распахивает бёдра.
Приглашает меня. Но я не спешу, рассматриваю ее мокрую киску. Гладенькую, очень аккуратную. От моего взгляда Кира краснеет, стыдливо отводит взгляд. Её тело меня хочет, а душа всё ещё не до конца раскрылась.
Нависаю сверху. Глаза в глаза. Губы в губы. Сердце в сердце.
— Хочешь? — лишь один вопрос.
— Да, — твёрдый ответ.
— Да, — повторяю это слово, как мантру.
И мы с истинной сливаемся в единое целое. Один толчок и я снова внутри её мокрой киски. Тело прошибает сладкая дрожь.
— Смотри на меня, сметанка… смотри, — бормочу, рассматриваю свою волчицу.
Раз за разом! Я безумно счастлив, что боги подарили мне её. Нежную, податливую, сладкую истинную пару. Мой член скользит внутри горячего влажного лона.
— Я… Боря… я… — Кира распахивает глаза, чувствую ее всем своим телом.
И членом… ведь она начинает стискивать его своими мышцами. Кончи, сметанка. Сделай это для нас.
— Не сдерживайся, — мурчу, наращиваю темп, — выплесни всё, что накопилось. Давай, сладкая… ну же…
— АХ! ААА! — она впивается когтями в мои плечи, глаза волчицы вспыхивают невероятным золотым светом.
Как завороженный смотрю на то, как она наконец-то принимает нашу связь.
— Красивая, — бормочу, пока Кируська сокращается на мне, — самая красивая в мире.
— АААХ! — последний импульс, и я расслабляюсь, кончая в лоно истинной.
Падаю на Киру, тыкаюсь носом в ее распалённую кожу. Она вся пылает! Обнимает меня, зарывается тонкими пальчиками в мои волосы. Перебирает косички, чешет кожу головы. При этом я всё еще в ней.
— Эй! — возмущается Тим, — это было пиздец как сексуально, но я тоже хочу в тебя, сметанка.
— Я… АЙ! — она вскрикивает, когда я резко сползаю с неё и ставлю малышку раком.
— Ты же не оставишь второго истинного без сладкого? — рычу на её ушко, — твоя девочка примет второй член, ммм? Пока что раздельно. А потом мы вместе тебя трахнем.
— Что? — глазки истинной округляются, моя мужественность тут же принимает боевую стойку.
У меня стоит от всего, что делает эта волчица. Не знаю, как я буду жить, но мне это чертовски нравится. Тим не жалеет нашу маленькую истинную. Трахает жестко, быстро.
По спальне ползут порочные мокрые звуки. Но я не могу оставаться в стороне. Подползаю к своей девочке, заталкиваю член в её ротик. Она покорно принимает. Глазки прикрывает, кайфует.
Покачиваем свою сметанку взад-вперед, её киска неприлично хлюпает, наша малышка вся в слюнях, но продолжает заглатывать мой член. Быстрее. Еще быстрее.
Кира хрипит, давится.
— Тяжело тебе нас принимать, сметанка? — стискиваю ее блондинистые волосы.
— Не-а, — вертит головой, затем выдыхает, снова позволяет мне войти в горло.
— Блядь… она нереально узкая, — хрипит Тим, вдалбливаясь в нашу сладкую девочку, — пиздец… мокрая, тугая киска…
— И очень вкусная, — облизываюсь, смахивая слезинки с ресниц Кируськи и слюни с ее алых губ.
Я её люблю. Влюбился в миг, когда увидел. Ещё до появления метки. Я просто узрел красивую, стройную, элегантную волчицу в красном платье и поплыл… сука…
— АХ! ААА! — Кира выталкивает мой член, начинает дрочить, — боги… богиии! Я не могу!
— Давай… не держи в себе, — ухмыляется Тим, — сначала ты, потом я… только так…
— АХ! АХХААА! Я… ЛУНА! — вскрикивает Кира, затем сильно сжимает мой член ладошкой.
— БЛЯДЬ! — рычу, кончая на её лапку, Тим толкается и остаётся внутри.
Опустошаем яйца и падаем рядом с нашей сметанкой. Довольные, счастливые и влюбленные коты.
Открываю глаза, пытаюсь нащупать тёплое тельце Кируси. Блядь, сбежала?! Тим дрыхнет рядом без задних ног. И тут мой взгляд падает на подоконник. Кира сидит в моей футболке, пьет какао. Такая маленькая, хрупкая, задумчивая.
Ничего и никого не замечает.
Натягиваю боксеры, встаю. Подхожу, сажусь напротив.
— О чём задумалась? — улыбаюсь.
— Я не слышала, как ты встал, — она серьезно смотрит на меня своими голубыми глазищами.
— Я кот, детка, — ухмыляюсь, — меня мало, кто слышит в принципе.
— Борь… — вдруг тихо произносит наша сметанка, — я ведь всё могу тебе рассказать?
— Мне и ему, — бросаю взгляд на спящего Тимура.
— Я не всем поделилась касательно Кадира, — её аж передёргивает, — когда вернулась сюда, я сразу сделала тест на беременность.
— Тааак, — напрягаюсь, — и?
— Нет, я не была беременной даже после всех его издевательств. Но после анализов кое-что обнаружила, — её голосок начинает дрожать.
Ногой касаюсь сладкой лапки моей волчицы. Поглаживаю пальчики её нежных крошечных ножек.
— Говори, не бойся.
— Я не смогу родить вам малыша, — всхлипывает, — мои яйцеклетки почти пустые. Вероятность стать матерью у меня минимальная. Прости меня.
— Но не нулевая же, — улыбаюсь.
— Что? — Кира поднимает на меня затравленный взгляд.
— Если вероятность не нулевая, значит, всё возможно, ведь так? Не нужно грустить раньше времени. Будем покрывать, накачивать тебя спермой, пока внутри твоего животика не поселится маленький оборотень.
— Боря… — всхлипывает сметанка, затем бросается ко мне в объятия.
ГЛАВА 13
Тим
— Я не смогу родить вам малыша, — слова бьют по мозгам, словно молот, — мои яйцеклетки почти пустые. Вероятность стать матерью у меня минимальная.
Распахиваю глаза. Чувствую, как кончики пальцев начинают пылать. Внутренний зверь рвётся на свободу. Он хочет уничтожить чешуйчатую тварь, которая посмела столько боли принести нашей сметанке.
Резко встаю с постели. Тяжело дышать. Когти рвутся, в висках пиздец пульсирует. Гнев накатывает волнами, парализует горло, мешает сделать вдох…
Пошатываюсь, перед глазами алая пелена. Сношу какой-то стол или шкаф, хуй знает. В голове лишь одна мысль: убить, убить, убить!
Но вдруг…
— Тим! — чистый, словно летний дождь, голос прочищает сознание.
Боль отступает, в голове проясняется. Сижу на коленях, весь потный, мышцы дрожат от напряжения. Из носа льётся кровь.
— Дыши, — серьезно говорит Кира, — милый. Давай! Всё хорошо!
Она обхватывает моё лицо своими крошечными ладошками. Смотрит голубыми глазами. Полностью очищает меня от гнева. С легких словно спадают тяжелые цепи. Хриплю, шумно вдыхаю.
— Поцелуй меня, — умоляю, Кира нежно касается моих губ своими.
Прикрываю глаза, позволяю ласке истинной исцелить меня. Всё-таки это высшее благо — быть рядом со своей парой. Мой зверь тут же успокаивается, начинает мирно урчать и наслаждаться энергетикой Киры.
— Сейчас я сбегаю в ванну, возьму медикаменты, обработаю раны. Никуда не уходите, — строго говорит наша няша.
— Да куда мы уйдем? — усмехается Борис.
Кира убегает, а я смотрю ей вслед влюблённым взглядом. Длинноногая, стройная. Волосы, словно платина, шелковистые и мягкие. И походка летящая, завораживающая.
Я люблю свою сметанку!
— Опять началось? — спрашивает друг, — твои панические атаки?
— Не знаю, — перебираюсь на постель, вздыхаю, — давно уже не было. Думал, переборол это.
— Из-за Киры случилось?
— Да. Как услышал, что драконья мерзость лишила её возможности стать матерью наших котят, сразу накрыло не по-детски.
— Котят? — усмехается Боря, — уверен?
— Конечно! А кого ещё? — искренне не понимаю.
— Волчат, например, — ржёт барс, — ну или полукровок.
— Не представляю, — тяну, — если скрестить кота с волком, чудище получится.
— Рано об этом говорить! — в дверях появляется Кира, в ее пальчиках аптечка.
Глазки блестят, она явно смущена нашим диалогом.
— Подслушивала, сметаночка? — мурчу, притягиваю девочку к себе, наслаждаясь упругостью её сладкой попки.
— Тим, прекрати! — она никак не привыкнет к тому, что я хочу постоянно её трогать.
— Ну ладно тебе, ты же возбудилась, — хмыкаю, нагло забираюсь между ножек нашей волчицы, — да, там всё мокрое. Признавайся, мы тебя заводим.
— Ты пять минут назад ещё был в панике! — восклицает она, лупит меня по рукам.
Разочарованно убираю. Ничего, милая, я тебя ещё получу сполна. Позволяю ей вытереть кровь с моего лица. Потом Кира меня осматривает. Щупает кости, а у меня член встал.
— Милая, — хриплю, — там ниже очень болит…
— Где? — строго спрашивает, щупая мой пресс, — живот или…
— Ниже, — тихо говорю, несчастным взглядом смотрю на волчицу.
— Это… — она опускает ладонь на мой пах, чувствует стояк и краснеет.
Но ладошку не убирает. Боря, не мигая, смотрит на нас.
— Здесь? — уточняет Кира, поглаживая мой член.
— Угу, — откидываюсь на постели, прикрываю глаза, — уже лучше. И болит не так сильно…
— А если… — она вдруг убирает аптечку, вытирает лапки и садится на меня сверху.
Я чувствую жар её лона, вижу голодный взгляд. Сметанка кладет ладони на мои плечи, привстаёт и…
— БЛЯДЬ! — стискиваю зубы, когда горячая мокрая плоть смыкается вокруг моего члена, — детка, ты лучшая…
— Знаю, — шепчет она, начинает двигаться, — тебе лучше, Тим? Я смогла помочь?
— О да! — киваю, осоловелым взглядом таращась на свою истинную, — да… даааа…
Ложусь на постели, любуюсь на Киру. Она очень сексуальна сейчас. Трахает меня, попискивает от удовольствия. Боря стаскивает боксеры, подходит сзади и рывком стягивает с нашей волчицы футболку.
Я обхватываю ладонями её упругие бёдра, регулирую темп и глубину. Проникаю сначала очень глубоко, потом балансирую на кончике.
— Тим! — возмущается, — я сама… АХ!
— Потрахала меня и будет, — рычу, — расслабься. Мы сами всё сделаем.
— Да, детка… — барс обхватывает ее грудки ладонями, стискивает соски между пальцев, — твои коты справятся…
— Ммм, — она позволяет нам.
Фиксирую ее попку, сам вбиваюсь в мокрую девочку. Сука, это слишком круто! Быстрее, жестче, глубже! Боря жадно целует нашу сметанку. А я трахаю…
Она всё сильнее сжимается. Обильнее мокнет. И я тоже срываюсь с катушек нахер…
— АХ! ААА! — выгибается сметанка, стискивает меня своими стеночками, выбрасывает свою энергию.
Кончает. Блядь! Толкаюсь очень глубоко… чувствую самое донышко моей малышки. И сливаю туда. Не будет котят? Ха! Всё у нас будет, тварь чешуйчатая!
Пока кончаю, прижимаю горячее тельце Киры к себе. Она тяжело дышит.
— Устала? — шепчу её на ушко, — наша сладкая сметанка.
— Немного, — лепечет, обвивает лапками мои плечи, — ты в порядке?
Такая ласковая, как кошечка. По-моему, Кира должна была родиться сладкой киской. Целую её в алые губки.
— Да, сметанка, ты меня излечила своей кискотерапией.
— Развратный кот! — возмущается, затем зевает.
— Пора спать, маленькая.
Укладываем нашу девочку, сами же шлёпаем на балкон. Голышом. Курим.
— Ну что… сегодня был последний относительно спокойный вечер, — хмыкает барс, — с завтрашнего дня объявляем охоту на дракона.
ГЛАВА 14
Кира
Открываю глаза, в комнате играют солнечные зайчики. Уже утро. Я так хорошо выспалась! Сажусь на постели, чувствую аромат свежесваренного кофе. Сладенько потягиваюсь.
На душе так спокойно! Я чувствую себя свободной. Словно невидимые цепи, пять лет сковывающие моё сердце, наконец-то рассыпались в пыль. И теперь впереди яркое будущее.
С мужчинами, которые любят меня. И которых я обожаю. Всё-таки заниматься любовью с истинными — высшее удовольствие.
Натягиваю футболку своего барса, улыбаюсь и топаю на кухню.
— Нет, нас какое-то время не будет. Возьми клуб на себя. Мии передай, что ждём ее звонка. Отбой, — говорит по мобильному Боря.
Тимур сосредоточенно жарит яичницу, чувствую пряный аромат бекона.
— Сметаночка проснулась, — котики растягиваются в обаятельных улыбках, — позавтракаешь, детка?
— Да, — я смущенно улыбаюсь, хотя еще секунду назад планировала обсудить то, как нам противостоять Кадиру.
А сейчас мой мозг превращается в сладкое ванильное облако. Хотя я всегда стараюсь думать головой. Но рядом с этими двумя я как влюбленная дурочка. Ныряю на стул, который мне любезно отодвинул блондин.
— Вот, кофе для самой умной и нежной сметанки, — Боря ставит большую кружку с дымящимся напитком.
— Ох! — вдыхаю терпкий аромат, прикрываю глаза, — вы такие чудесные!
— Правда? — мурчит Тим, — а яичницу попробуешь, вообще обалдеешь.
— Кира, ты должна к нам переехать, — серьезно заявляет барс.
— Но я… не могу, — опускаю глаза, обвожу ногтем кромку кружки, — это слишком серьезный шаг.
— Он необходим, сметанка. Мы бы не давили, если бы за тобой дракон не охотился.
— Ты так и не рассказал, как связан с Миэлем, — поднимаю глаза на своего блондина, он сжимает челюсть, желваки ходят ходуном.
— Ладно, — вздыхает мой барс, садится напротив, — я не то, чтобы прям Миэль. Всё куда сложнее.
Он берет кружку с чаем, делает глоток. Его взгляд затуманен, словно Боря переносится куда-то в прошлое. Я жду, Тим шаманит с завтраком.
— Однажды мне приснился сон. Я гулял по лесу, наслаждался свежим воздухом. Странно, ведь обычно меня не привлекали подобные прогулки. Зайдя в самую чащу, я увидел яму. Там спал маленький котёнок. Призрачный, вокруг его шерсти было такое голубоватое свечение.
— Ничего себе! — восклицаю, пораженная рассказом моего барса.
— Завтрак для сладкой сметанки, — Тим ставит передо мной тарелку с дымящейся яичницей и румяными кусочками бекона.
— И что дальше? — беру вилку, надкусываю бекон, — ммм… Тимур, ты волшебник!
— Знаю, детка, — пантер садится рядом, приобнимает меня за талию.
— Я вытащил котёнка, — говорит Боря, — а потом он начал говорить.
— Это был древний барс, да?
— Да. Он спал почти тысячу лет и проснулся, почувствовав давнего врага.
— Дракона, — выдыхаю.
— Теперь я понимаю, что да. Но тогда совершенно запутался. Я почти каждую ночь приходил к нему. Кормил, поил. Мы много беседовали. Он рассказывал о былых днях, а я слушал.
Я молча слушаю рассказ Бори. Можно представить себе, что угодно, но такое…
— А потом он исчез, — вздыхает Боря.
— Ты грустишь? — кладу ладонь на его большую руку.
Барс усмехается.
— Я сирота, сметаночка. А тут внезапно ощутил отцовское тепло. И снова потерял, — горько усмехается.
— Мне жаль…
— После появления у меня метки он снова явился. Но в этот раз в виде видения. Он велел защищать тебя. И я понял, что Миэль — часть меня.
— Защищать меня? — округляю глаза.
— Да. Потому мы постоянно и торчали рядом, сталкерили. Я просто не могу тебя оставить, Кира. Ведь впервые ощутил такую сильную привязанность. Лишь увидев тебя в том красном платье, потерял покой. Я много спрашивал Миэля про истинность. Он научил меня её чувствовать, понимать. И больше ты никуда не сбежишь.
— У меня вопрос, — хмыкаю, — немного не в тему, но…
— Какой?
— Почему вы не покрыли меня? — густо краснею, вожу ногтем по фарфору кружки, — как истинные, вы должны…
— Ты сейчас очень уязвима. Знаешь же, что мы не хотим жестить. А покрыть… это жесткий процесс. Ты к нему пока не готова, Кира.
Прикусываю губу. Мне безумно интересно, что значит, быть покрытой истинными. Но и страшно немного. Ладно, отложим это.
— Спасибо огромное за завтрак, но мне пора на работу, — промакиваю губы салфеткой, встаю.
— Куда собралась? У тебя выходной, — рычит Боря, — Кира, ты не услышала меня? Больше никуда без нас не пойдешь. Тебя обязательно должен сопровождать один из нас.
— А меня вы спросить не забыли? — вспыхиваю.
— Прости, малыш, — Тим обходит меня, прижимается грудью, — но мы не можем так рисковать.
— У меня встреча с сестрой! — пищу, — что за собственнические замашки, несносные коты?
— Да, мы такие, — мурчит Тим, смыкает ладони на моём животе, — но это наше решение, сметанка. Ты слишком важна. Больше эта чешуйчатая мразь к тебе не приблизится.
— И что мы будем делать? — вздыхаю, — мне нужно работать!
— Ася не справится?
— Нет! Она ассистент! К тому же, у меня есть обязанности по управлению южной стаей! Я просто не могу отсиживаться дома! — возмущаюсь.
Коты переглядываются.
— Тогда я с тобой, Кира, — Боря ухмыляется.
— Это ещё с какого…
— Кируся, — Тим мурчит мне в шею, — не сопротивляйся. А то трахнем… и ты вообще никуда не пойдешь сегодня.
— Потому что не сможешь свести свои стройные ножки, — мурчит Борис, — ну что? Работа на дому или моё общество?
— Ладно, — вздыхаю, — поехали со мной.
ГЛАВА 15
Кира
— Я понимаю, — Агнесса медленно размешивает сахар в кружке чая, — нападение дракона — это серьезно. Но, Кирусь… что он тут делает?
Она взглядом сверлит довольного Бориса, сидящего рядом со мной. Он и правда сдержал слово. Теперь несносный кот всюду ходит со мной. Разве что в туалет не сопровождает, но тут я жестко расставила границы.
Вряд ли Кадир сорвёт меня с унитаза и унесет на крыльях в Эмираты.
— Он меня сопровождает, — вздыхаю, — потому что Кадир вчера пытался украсть меня прямо из клуба.
— Я волчица, — рычит сестра, — и смогу защитить тебя.
— Беременная, — встревает барс, — к тому же, в прошлый раз вы как-то не очень сработали.
— Он меня бесит, — Агнесса сжимает пальцами ложку, выпускает когти.
— Я от вас тоже не в восторге, — хмыкает Боря, — но что поделать. Моя сметанка — сестра самой стервозной волчицы на свете.
— Это я-то стервозная? — голос сестры леденеет.
Вздыхаю. Ну вот так всегда! Когда они порознь, то постоянно отзываются друг о друге весьма положительно. А когда вместе… впрочем всё и так видно.
— Давайте не будем ругаться, — невозмутимо отпиваю кофе.
Мда, этот напиток ни в какое сравнение не идёт с тем чудесным кофейком, которым меня напоили мои коты. Всё-таки они душки! Ласковые, нежные. Заботливые.
Что еще девушке нужно?
— Мы не ругаемся, дорогая. Просто телохранитель… серьезно? Вряд ли дракон средь бела дня будет…
— А вдруг? — с улыбкой перебивает её барс.
— Так, стоп! — гаркаю, не выдерживая этого детского сада, — Агнесса, давай обсудим, что собирались. Я скрывать не буду и хочу, чтобы ты первая узнала о том, что сделал Кадир.
— Хорошо, — взгляд сестры смягчается, — прости меня, Кирусь.
— Пфф, — фыркает Борис.
— Ты чего глаза закатываешь, блохастый? — рычит на моего истинного.
— Сестра и ничего не замечала? АЙ! КИРА!
Жестко тыкаю несносного кота локтём под ребро.
— Ты озверел? — ругаю Бориса, — Агнесса догадывалась, она же моя сестра. Но я закрылась.
— Извини, но это моё мнение, — барс невозмутимо отпивает чай.
— Так, я ухожу, — встаю, но они оба хватают меня за руки.
— Прости! — гаркают в голос, затем вперивают друг в друга разъяренные взгляды.
Мда, нам точно будет нелегко. Сажусь обратно. Затем просто рассказываю сестре о том, как жестокий дракон держал меня в своей темнице. С каждым моим словом её лицо вытягивается.
— Боги… Кира! Почему ты молчала?! — она смотрит на меня с болью в глазах.
— Я должна была сама в этом разобраться. Мне хватило сил выбраться оттуда. Значит, хватит и решить все проблемы. Но появление Кадира…
— Насколько он опасен?
— Очень, — вздыхаю, — он может человека сжечь силой мысли.
— Оу…
— Оборотня не может. Но его чешуя крепче закаленной стали. А на крыльях острые лезвия. Еще Кадир очень, до ужаса хитёр.
— Я его глаза на жопу… — начинает рычать Боря, но я накрываю его руку своей, успокаивая.
— Не нужно его недооценивать. Чтобы победить Кадира, нужны все оборотни. Хаянэ мертва, но с нами её дочь. Улисс…
— Не знаю, про медведей надо узнавать у медведей, — хмыкает Агнесса, — в любом случае, альфы должны знать. Кирусь, если тебе сложно говорить, давай обойдёмся общими фразами и…
— Я скажу всё, что знаю, избегая подробностей, конечно. Остатки этого ужаса до сих пор дремлют в глубине моей души. Но…
Сжимаю ладонь истинного.
— Они помогли мне простить себя. И чем больше я понимаю, что во всём вина дракона, тем сильнее его презираю. Всё сделаю, чтобы он сгинул и больше никому не навредил! — рычу.
— Моя сметаночка, — мурчит Боря, целует меня в висок.
По телу бегут мурашки. Мне безумно приятна близость моего барса. Боря обалденный! Но я привыкла на людях вести себя сдержанно. Агнесса хихикает.
— Передам альфам, что нужно как можно скорее собрать наших. Обсудим со своими, потом проведем общее собрание. Решим, как поступить с драконом. Он обидел члена стаи… это преступление не имеет срока давности.
— Сестра, — собираюсь с мыслями, — я хочу, чтобы истинные были со мной.
— Не знаю, что альфы скажут по этому поводу, — она не сводит глаз с Бориса.
— Это моё условие, — твёрдо заявляю, — истинность священна. Просто без них я не буду… не хочу… пойми.
— Ладно. Думаю, Гриша и Наиль пойдут тебе навстречу, — подмигивает сестренка, затем встаёт, — что ж, тогда до вечера? Ты в лабораторию?
— Да, — киваю.
— Трудоголик. Эй, барс! — бросает Агнесса, — если научите мою сестру отдыхать, я начну вас уважать.
Боря лишь фыркает, но на его губах играет лёгкая улыбка.
Агнесса уезжает к врачу, а мы направляемся в лабораторию.
— Сметанка, — хмыкает Борис, когда мы заходим в лифт, — а какой у тебя график работы?
— Свободный.
— Тогда… — он вдруг нажимает на кнопку аварийной остановки лифта.
— Боря! — рычу, — ты чего задумал?
— Это, — вжимает меня в стену, овладевает губами.
А я не могу сопротивляться, между ног зарождается сильное желание. Не узнаю себя! Раньше могла без секса спокойно прожить, но теперь…
— Ммм! АХААА! — наши языки порочно сплетаются, все мысли вылетают из головы.
— Моя… сметаночка, — мурчит барс, нагло забираясь лапищами мне под юбку.
— Что ты делаешь? — выдыхаю ему в губы, сходя с ума от ощущения горячих пальцев на пылающей плоти.
Подаюсь вперед, почти насаживаюсь на руку истинного. Что со мной? Боги! Я полностью теряю контроль!
— Ммм! МММ! — стону, — остановись… не надо… не… ааах!
— Надо, малышка, надо, — рычит барс, методично трахая меня пальцами, — ты слишком напряжена, девочка.
— Ах! АХАА! — выгибаюсь, чувствуя, как внутри всё взрывается.
Повисаю в объятиях истинного.
— Умница… моя хорошая девочка, — мурчит Боря, гладит меня по голове, — теперь ты будешь кончать постоянно…
— Обещаешь? — пьяным взглядом смотрю на любимого.
— Да, — Боря целует меня в лоб, нажимает кнопку и лифт трогается.
А там…
ГЛАВА 16
Кира
— Ася? — краснею, до сих пор ощущая пальцы истинного на промежности.
— Ой! Кира! — она вдруг густо краснеет.
— Ну, я всё здесь починил, — в коридор из ближайшего кабинета выходит Ярослав.
Наш директор по техническому обеспечению лаборатории и офиса альф. Ася пунцовая от смущения, а рыжий оборотень выглядит довольным.
— Привет, — ухмыляется Борис, вытаскивая меня из лифта.
— Я поеду, — Яр заходит, нажимает кнопку, — пока, Ася. Кира, Борис. Увидимся.
— Пока, — она теребит подол халата.
— Интересно, — прищуриваюсь, — и что это было?
Девушка ойкает, отворачивается. Затем улепетывает в свой кабинет со всех ног. Эээ…
— Эм… — удивляюсь, — а что такое?
— Ты не поняла, сметанка? — хохочет Борис, — под твоим носом расцветает новая истинная пара.
— Да ладно?! — пучу на него глаза, — серьезно, что ли?
— А ты и не замечаешь, да? — ухмыляется несносный кот.
— Укушу! — рычу.
— Это ничего не изменит.
Мы направляемся в лабораторию, а я пытаюсь вспомнить, когда повернула не туда. Ася даже не поделилась со мной тем, что обрела истинного. Эх! Даже немного стыдно.
В голове начинают всплывать картинки её странного поведения. Но я просто не придавала этому значения. Ведь главное — это наши показатели. Только вот я уже не совсем уверена в собственных приоритетах.
— Боря, не трогай! — гаркаю, когда барс тянет свои руки к колбе с кислотой, — обожжешься, потом ныть начнешь!
— Конечно, — скалится котяра, — а ты меня будешь сладко лечить и успокаивать, да?
— Шиш тебе! Не мешай работать!
— А что ты сейчас делаешь? — Боря крутится на стуле у моего рабочего стола.
— Пытаюсь понять, как нам растворить чешую дракона.
— У тебя есть образец? — хмыкает.
— Нет, но есть примерные показатели плотности. Плюс магическая защита. Однако пока я совершенно не представляю, что сможет разрушить такую прочную чешую. Кроме него самого…
— Самого? Что это значит?
— Кровь Кадира очень токсична. Она смогла полностью расщепить образцы крови оборотней. Могу предположить, что эти свойства можно усилить, но нужны более внушительные образцы, — вздыхаю, — в идеале кровь самого дракона или его ближайшей родни. Но, как я поняла, сыновей или дочерей у него нет.
— Если бы были, я бы им искренне посочувствовал, — хмыкает Боря.
Телефон вибрирует.
— Агнесса написала, что встреча с альфами в восемь, — откладываю мобильный, — сообщишь Тимуру?
— Ты пошла против правил, потребовав нашего присутствия, — Боря обходит моё рабочее кресло, кладёт ладони мне на плечи, — почему?
— Ну…
Я не знаю. Просто теперь чувствую себя одинокой и растерянной без несносных котов.
— Это моё желание. И, как владелец важной информации, могу диктовать условия, — аккуратно наношу образец на предметное стекло, затем вкладываю в микроскоп.
— Мы — твоё условие, — мурчит кот, — это заводит, сметаночка.
— Не мешай мне, пожалуйста. И надень, наконец, перчатки! — повышаю голос.
— Я тебя хочу, — рычит мне на ухо, — если пообещаешь, что этой ночью я получу твоих сладких девочек, то готов на любые лишения.
— Хорошо, — чувствую, как сердечный ритм ускоряется, а щёки заливает румянец.
— Ты такая милая, когда краснеешь, — мурчит мой барс.
Боря держит слово. До вечера он позволяет мне нормально поработать. Ну как нормально? Близость истинного в любом случае будоражит и отвлекает. Так что сосредоточиться у меня так и не выходит.
— Ася меня избегает, — бурчу, снимая халат по окончании рабочего дня.
— Еще бы! Наверняка ты суровая леди-босс, — смеется Борис.
— С чего ты взял? — вешаю халат в шкаф, стягиваю перчатки, — я вполне лояльна.
— Ну-ну, — продолжает веселиться барс, — Кир…
Внезапно его взгляд становится серьезным. Он обнимает меня, прижимает к себе. Тыкается носом в волосы.
— Что? — бормочу, смущенная столь внезапной сменой настроения игривого кота.
— Бросай это всё, а. Вот это! — он обводит взглядом лабораторию, — ты устала…
— Я… — закусываю губу, не в силах признаться даже себе самой.
— Ты как белка в колесе. Постоянно живешь так, словно одинока. Но ты не одна, больше нет, — тихо, успокаивающе шепчет мой истинный, — у тебя есть мы. Не нужно больше сражаться. Доверься нам, малышка…
— Боря, — выдыхаю, пораженная тем, какую бурю эмоций вызвали его слова.
Я жила так долгие годы. Кроме исследований в моей жизни ничего не было. Я не встречалась с мужчинами, не ходила на вечеринки. Словно сама запечатала душу в один из вакутейнеров.
Всхлипываю.
— Не нужно бороться. Остановись, сметанка. Ты великолепная. Умная, смелая. Но ты девушка. Красивая, хрупкая, словно хрустальная роза, — Боря всё крепче прижимает меня к себе, — дай своим котам всё решить. Победить дракона и завоевать сердце принцессы.
Его слова клеймом впечатываются в сердце. Я могу быть… слабой? Пока едем к альфам, я вспоминаю сестру. Она тоже была сильной. Пока не встретила истинного. Сейчас она ждёт волчонка и счастлива.
Я запретила себе быть счастливой. Неужели… я смогу?
— Здравствуй, — мой альфа, Григорий Шахов сидит за своим огромным столом.
Второй вожак, Арзанов Наиль, стоит спиной и смотрит на ночной город. Почти год назад он прошел ритуал пробуждения и стал вожаком бродящей в тенях мёртвой стаи. Жутких волков-нежити.
Но сам он живой.
— Кира! — Алина, их истинная, бросается на меня с объятиями.
— Привет, — улыбаюсь, впервые за долгие годы чувствуя себя равной другим волкам стаи.
В кабинете много оборотней. Тим тоже. Он подходит к нам, целует мою ладонь. Волчья ведьма Мара тоже здесь. Она с улыбкой смотрит на меня. Здороваюсь.
— Итак, — тёмный шаман Наиль резко разворачивается, пристально глядит на меня, — Кира. Что ты хотела нам рассказать?
ГЛАВА 17
Кира
Все смотрят на меня. По телу проходит липкая неприятная дрожь. Будут осуждать? Ругать, что довела до такого? Почему не сказала раньше? Ладони начинают потеть.
— Всё хорошо, Кирусь, — подбадривает меня сестра, — мы твоя стая. Твоя семья!
— Да, милая, — Алина внимательно смотрит на меня.
Наша альфа-волчица. Сильная и мудрая не по годам. Первая Обращённая. И та, кому я все рассказала некоторое время назад.
Боря незаметно поглаживает мою ладонь. От его прикосновений волнение тут же уходит. Назад пути нет. Чтобы мне быть счастливой, Кадир должен сгинуть. Так что собираюсь с духом и начинаю говорить.
Избегаю неприятных деталей.
Рассказываю альфам сухие факты. Что на самом деле за Власовым стоял Кадир и заместитель мэра пытался лишь выгородить дракона и спасти его анонимность.
Что Кадир ни перед чем не остановится и убьет любого, кто посмеет встать между ним и его целью. А ещё рассказываю про свои исследования.
— Мда, — вздыхает Шахов, когда я замолкаю, — и как ты жила всё это время? Носила в себе такую ношу? Кира… мне жаль, что мы ничего не заметили. Ни мы, ни Лев с Семёном. Прости нас.
Погодите-ка! Меня не стыдят, а извиняются? Но, почему? Хлопаю ресницами. Открываю и закрываю рот. Не понимаю.
— Но я… — не нахожусь с ответом, — спасибо. И простите.
— Не ты должна извиняться, — подаёт голос Наиль, — а мы. За то, что сразу тебе не поверили. Прости нас, Кира.
Его голос ледяной, словно загробный. У меня от младшего альфы аж мурашки. Но всё равно он заботливый. Стае очень повезло.
— Ничего, — хмыкаю, — наверное, мне просто нужно научиться вам доверять.
— Это необходимо, если мы хотим победить дракона, — раздаётся тихий, но властный голос Мары.
Она единственная выжившая волчья ведьма. В её мудрости никто не сомневается.
— И какие наши дальнейшие планы? — спрашивает Тим, — если вы закончили извиняться за свою недальновидность.
— Кира попросила меня вас пригласить, — цедит Шахов, — про то, что вы будете открывать рты, она не сказала.
— Да, мы умеем удивлять, — скалится барс, — Кира наша истинная и мы проследим, чтобы её не подвергали опасности. А то, как её трудами пользоваться, так пожалуйста, а как защитить…
— О боги, — Мара закатывает глаза.
Сжимаю ладонь своего кота. Я понимаю, что они волнуются за меня. Но стая не менее важна. И мне бы хотелось, чтобы волки и коты забыли о своих былых разногласиях.
— Предлагаю всё же обсудить наши планы в конструктивном ключе, — говорю, — а все обиды и споры оставить за бортом. Зарыть топор войны, в конце концов. Потому что нам делить нечего.
— Я согласна! — поднимает руку Алина.
— И я, — хмыкает Агнесса.
Напряжение постепенно спадает. Альфы немного расслабляются, коты тоже. Это неплохо. Внутренние распри лучше отложить, учитывая, что Кадир точно доставит нам немало проблем.
— Ладно. Мы не будем подвергать Киру опасности и никогда не делали этого намеренно, — спокойно говорит альфа, — знаю, что вы будете до конца защищать истинную и уважаю это.
— То-то же, — рычит Тим.
— Значит, дракон явил себя, — хмыкает Мара, — и если вы закончили меряться причиндалами, предлагаю всё-таки заняться делом.
— И какие у тебя мысли? — глухо спрашивает Наиль.
— Судя по рассказу Киры, дракон одержим ей. Предполагаю, что по нему слишком ударил её побег. Если судить по легенде, дракон всегда страдал от собственной гордыни. Когда его оставила возлюбленная, выбрав другого, это чувство стало всепоглощающим.
— Я не понимаю, почему он так прицепился к истинности, — хмыкает Шахов, — ну нет и нет. Зачем издеваться над Кирой?
— Потому что он сам не верит в то, что говорит. Его гордость уязвлена, а теперь еще и метка появилась на шее той, которую он считает своей.
— Но я не вещь! — пищу.
— Да. Но он мыслит другими категориями, — говорит ведьма, — он делает вид, что не верит в истинность и любовь. Но на самом деле прячет внутри уязвленную слабую личность. Да, дракон умный, хитрый и сильный. Но порой даже этого недостаточно.
— О чём ты?
— Он хочет ответа от тебя, но не знает, как его получить. В отличие от остальных древних, он всегда был один. И иного языка, кроме как жестокость, Кадир просто не знает. Он влюбился в тебя Кира.
— Звучит так, словно ты его оправдываешь, — рычит барс, — а тем временем он хочет снова посадить Киру на цепь и начать издеваться.
— Не оправдываю, а пытаюсь понять. Составить портрет, — ледяным тоном произносит Мара, — чтобы предугадать его дальнейшие шаги. Кира оказалась дальновиднее всех вас, вместе взятых. Она исследовала кровь врага, искала варианты победы над ним.
— Да, — киваю.
— И что ты поняла?
— Пока особо ничего. Мне нужно больше времени, средств и образцов. Ясно лишь, что кровь Кадира способна делать нас монстрами. Она токсична, выжигает всё, куда попадает.
— Жуть, — Алина вздрагивает.
— Это уже неплохо.
— Есть ещё кое-что, вернее… кое-кто, — говорю, — дочь Хаянэ. Мия.
— Одержимая местью лиса, — вздыхает Мара, — она слишком вспыльчива.
— Ты её знаешь? — спрашивает Шахов.
— Да. Я давно искала оборотня-лису, но мне не понравилось то, что я увидела. Одержимость ещё никого не приводила к победе. Так что я бы на эту девчонку не рассчитывала.
— Но где нам получить больше материала для исследований? — спрашивает Агнесса.
— От дракона, — хриплю, чувствуя сильную дрожь в теле, — либо от его ближайших родственников. Детей, например.
— К Кадиру мы тебя не пустим, — фыркает Тим, — это исключено. Надо найти детей…
— Но их нет, — тихо шепчу.
— Есть! — в дверном проёме появляется Мия, окидывает яростным взглядом присутствующих, — я же говорила. У Кадира есть два сына… только вот вряд ли вы сможете перетянуть их на свою сторону.
ГЛАВА 18
Кира
— Мия? — рычит Тимур, — ты как сюда пробралась?
Лиса, виляя бёдрами, проходит вглубь кабинета альф. На ней обтягивающие кожаные штаны, чёрный рваный топ. Оборотни смотрят на неё во все глаза. Мара хмыкает.
— Скучала по мне, ведьма? — фыркает рыжая, — однако, нелестно ты обо мне отозвалась. Обидно даже.
— Вряд ли тебя интересует хоть чье-то мнение, лисичка, — с насмешкой произносит Мара, — иначе ты бы не стала врываться на закрытое собрание волчьей стаи.
— А эти двое когда волками стали? — она тычет пальцем в моих котов.
Несмотря на невыносимый характер, мне нравится Мия. Не знаю почему, но я чувствую в ней глубокую боль, которую она прячет за колючками. Делает вид, что ей не нужен никто. А на самом деле глубоко одинока.
— Я попросила за них, — твёрдо говорю, — могла бы и за тебя. Мне бы не отказали, правда?
— Не отказали, — вздыхают альфы.
Тонкие брови Мии взлетают вверх. Она вплотную подходит ко мне. Мы с ней примерно одного роста. Смотрит на меня своими зеленющими глазами.
— А ты мне нравишься, блондиночка. Редко среди блохастых встретишь кого-то достойного.
— Мы все хорошие, — улыбаюсь, вгоняя рыжую строптивицу в ступор, — просто нужно открыть глаза и рассмотреть.
Она фыркает.
— Отойди от неё, — рычит Боря, но я его останавливаю.
— Всё хорошо. Я бы хотела подружиться с тобой, — обращаюсь к рыжей.
— Ты всегда такая тошнотворно позитивная, а? Блондиночка? — смеется лиса.
— Я Кира, — игнорирую её выпады.
— Значит, у Кадира есть два сына? Откуда ты знаешь это? — спрашивает Наиль.
— А ты грозный, — ухмыляется Мия, — боюсь, боюсь. Я на них тоже охочусь. Эти ублюдки столько людей убили, сколько их папаше и не снилось.
— Дашь нам информацию о них? Сама только не подставляйся, — Тимур складывает руки на груди.
— Пантера подала голос, — хмыкает Мия, — зачем мне это?
— Судя по тому, что и Кадир, и его сыновья живы, ты не очень-то преуспела, — говорит Мара, — тяжело сражаться в одиночку, ведь так?
Мия густо краснеет. Ну милашка просто! С трудом сдерживаю улыбку. Алина тоже с интересом смотрит на лисичку.
— Я не то, чтобы… — она вдруг теряется, на миг обнажает свою хрупкую натуру, — просто мне сложно их убить.
— Ты поэтому пришла? — беру её за руки и вдруг вижу метку на ладони.
— Не трогай меня! — рычит Мия, одергивает руку, — кто тебе разрешал? Глупая волчица!
— ЭЙ! — коты рычат, но я снова их останавливаю.
По-моему, я сейчас раскрыла самый большой секрет лисички. На ней метка. Которую она считает позорной. Создатель связал её с заклятым врагом. Вопрос лишь в том… Кадир или один из его сыновей?
— Ты пришла за помощью, — тихо говорю.
— К сожалению, я не могу прибить своих истинных, — шепчет она, облизывает губы и затравленно смотрит по сторонам, — судьба надо мной пошутила очень зло…
— Но мы не планируем убивать сыновей Кадира, — произносит Шахов, — нам от них нужны лишь образцы крови.
— И чешуи! — встреваю.
— И чешуи, — вздыхает альфа.
— Поверьте, живыми они вам её не дадут… — горько усмехается Мия, — они прилетели вчера, параллельно с отцом. И уверена, сейчас строят планы, как отвлечь вас и похитить блондиночку.
— Откуда ты знаешь?
— Я изучала их. Долгие годы Кадир с сыновьями даже не общался. А теперь они вдруг прилетают! Это неспроста! Али и Саид аль Эаниф. Он даже дал им свою фамилию.
— О матери что-нибудь известно?
— Она человек. Умерла при родах, сыновья в буквальном смысле выжгли в ней дыру, — вздыхает Мия.
— Жуть какая, — обалдевает Тимур, — но, лисунь…
— НЕ НАЗЫВАЙ МЕНЯ ТАК! — шипит она, вперив в него яростный взгляд.
Но мой пантер невозмутимо продолжает.
— Ты хочешь убить истинных… каким бы дерьмом они ни были, ты не сможешь…
— Когда ты узнала? — спрашивает Мара.
— Недавно. Мне нужно было испортить им кое-какой важный договор, и я проникла в офис этих чёртовых убийц. А в итоге еле унесла ноги, потому что это… — она трясёт рукой, — полностью лишило меня воли!
— Истинная связь священна, — спокойно говорит волчья ведьма.
— Для меня священна память матери! — рычит лиса, — и пока я не свершу свою месть, не успокоюсь.
— Но если ты убьешь истинных, тоже можешь погибнуть, — говорит Наиль, — стоит оно того? Хотела бы древняя лисица, чтобы её единственная дочь сожгла себя ненавистью?
Я молчу. Мне так жаль Мию! Но в голове крутится вопрос: почему драконы? Ведь если они и правда убили её мать, это выглядит, как жестокая шутка. Луна не способна на такое!
Она ведь спасла меня, подарив несносных котиков. Я должна помочь Мии.
— А если мы через тебя попробуем связаться с Али и Саидом? — спрашиваю, пока оборотни громко спорят.
Повисает тишина.
— Чего? — вспыхивает рыжая.
— Ты же знакома с ними, как я поняла.
— Да, к сожалению, — фыркает она.
— Ну вот! Организуй нам встречу. И если они правда окажутся злодеями, мы включим их в список вместе с Кадиром.
Волки переглядываются. Коты роняют челюсти. Ну, что поделать! Они вселяют в меня уверенность! Сами виноваты.
— Ты хочешь встретиться с сыновьями дракона? — выгибает бровь лисичка.
— Да. Они будут со мной, — показываю на ошалевших котов, — если мне разрешат, конечно.
Шахов молчит, Наиль ухмыляется.
— Разрешаем, Кира. Но только с ними. Возьми Митяя с собой на всякий случай. Подстрахует.
— Эээ. Минуточку! — Мия вспыхивает, — я не хочу их видеть!
— Но ты меньше минуты назад говорила про долг, — улыбается Мара, — отличный способ отомстить за мать, не находишь? Или всё-таки…
— ЛАДНО! — гаркает она.
— Отлично, — голос волчьей ведьмы пронизан льдом, — тогда ждём встречи с сыновьями дракона.
ГЛАВА 19
Кира
— Ты специально, да? — фыркает Борис, когда мы возвращаемся ко мне домой.
Коты настояли, чтобы я к ним переехала на время расследования и противостояния с драконами. Пока мы не убедимся в обратном, сыновья Кадира для нас враги.
Так что мне нужно собрать вещи и предметы гигиены. Котики теперь не отходят от меня ни на миг. Так что…
— Что? — невозмутимо заявляю.
— Хочешь свести Мию с истинными? Мы твой план разгадали, хулиганка, — скалится Тимур.
— Нет. Я просто хочу поскорее покончить с Кадиром. Мы не знаем, что задумали сыновья дракона и боюсь отдавать им лису, — отмахиваюсь.
— Отдавать? Кира, она не твой питомец, — хохочет Боря.
— Я этого и не говорила! — вспыхиваю. — Просто она такая милашка!
— Сметанка, ты меня пугаешь… — Тим округляет глаза, чешет подбородок.
— Так, прекратите болтать! — достаю чемодан и кладу его на постель. — Давайте собирать мои вещи. Сами настояли на том, что я должна переехать к вам.
— Да! — кивают коты. — И остаться у нас навсегда.
— Жутковато звучит, — хмыкаю.
— Это прекрасно! — мурчит Тимур. — Прикинь, Борь, каждый день тискать нашу сладкую сметанку, лизать её…
— Так! — гаркаю, краснею. — Прекратите сейчас же! Нужно собрать вещи и не опоздать на встречу с сыновьями Кадира.
Достаю всё самое необходимое, а также аптечку, зубную щётку, кремы и шампунь. Аккуратно складываю в чемодан. Проверяю квартиру, задёргиваю шторы.
— Мия сказала, что пришлёт адрес встречи? — уточняю у котиков.
— Да, мне на мобильный, — бормочет Тим, копаясь в моём ящике с нижним бельем, — опа!
Достаёт мои чёрные кружевные трусики. Густо краснею, отбираю бельё у истинного. Засовываю обратно в шкаф.
— Несносный котяра! — строго говорю. — Куда лапы потянул?
— Ты моя истинная, сметанка, так что имею право! — борзеет.
— Адрес, — голос Бори прерывает наш бурный диалог, — отель Хайятт, встреча будет в ресторане на первом этаже. У нас четыре часа.
— Мия будет? — спрашиваю.
— Кира, — рычит Тим, — зачем нам эта несносная лисица?
— Ей просто одиноко! — заступаюсь. — Вы бы перестали быть такими противными. Ну и что, что Мия задела твоё эго, ранив святые бубенцы.
— Не надо о грустном, — вздыхает Тим.
Подхожу и обнимаю его. Крепко-крепко. Вдыхаю невероятный аромат своего котика.
— Она совсем одна. Создатель сковал её связью с теми, кого она боится и ненавидит, — бормочу, кутаясь в футболку своего пантера, — если сыновья Кадира адекватны, это одно. А если нет.
Котики виновато опускают головы.
— Я просто хочу, чтобы на одну одинокую душу в мире стало меньше.
— Сметанка… умеешь же ты убеждать, — Тим сжимает меня в объятиях, — так красиво говоришь.
— От всей души, — целую своего котика в щёку.
Мы возвращаемся в котовье жилище. Оно мне очень нравится, я за одну ночь там полностью освоилась. Раскладываю вещи, а эти двое ходят вокруг и пристают ко мне.
— Сметанка! — восклицает Тим. — До встречи с драконами ещё есть немного времени.
— Прекратите! — строго говорю. — Мне нужно собраться. Там дресс-код, забыли?
Мои истинные понуро плетутся к шкафу, и спустя час мы выходим, все красивые и одетые с иголочки. На мне красное платье в пол с тоненьким поясом, без рукавов. На ногах лакированные красные лодочки.
Мои котики в костюмах. Безумно сексуальные!
Тим бежит, открывает мне дверь. Сажусь, чувствую себя королевой. Эти коты почти исцелили моё сердечко. Такие милые, заботливые мужчины. Невероятно обаятельные, внимательные.
— Я вас люблю, обоих, — хмыкаю, когда мы трогаемся.
— И мы тебя, наша сладкая сметанка, — скалятся.
— Как вы думаете, сыновья Кадира такие же, как он?
— Не знаю, — вздыхает Боря, — но нужно быть начеку. Для этих чешуйчатых тварей не проблема устроить бойню в людном месте.
По телу проносится липкая дрожь. Я вдруг поняла, что совершенно не могу просчитать то, что случится этим вечером. Мой мозг капитально сбоит.
Отель Хайятт сверкает тысячей огней. Мы ставим машину на парковку, отсыпаем щедрые чаевые парковщику. Боря берет меня за руку. Наслаждаюсь ощущением кожи истинного.
— Непривычно, — слегка дрожу, когда мы оказываемся в людном холле.
— Ты здесь самая красивая, сметанка, — мурчит барс.
— Вот вы где! — к нам спешит Мия. — Блондиночка, ты великолепна! Аж слепит!
— Ого! — осматриваю лисичку, одетую в чёрное коктейльное платье. — Ты тоже не отстаешь.
Беру её под руку.
— Где они? — спрашиваю, и тело лисы напрягается. — Мия?
— Всё хорошо, — лиса облизывает губы, — Али ждёт вас в ресторане. Саид скоро подойдёт.
— У вас всё нормально? — волнуюсь.
— Ну, — она усмехается, — учитывая, что метка делает меня зависимой, а я это ненавижу, то да…
— Мне жаль.
Я четко решаю разобраться, что за персонажи эти драконы. Если вдруг они нам помогут, то имеет смысл попытаться уговорить Мию принять истинность. Если они такие же, как Кадир?
Вдоль позвоночника пробегает неприятная дрожь. Словно кто-то цепляется ледяными пальцами за каждый позвонок. Неприятно.
— Они настолько ужасны? — спрашиваю.
— Нет. Али и Саид не похожи на отца, — хмыкает Мия, — этим бесят меня ещё сильнее.
— Ты хочешь, чтобы они были плохими, но они… не такие? — спрашиваю, когда мы заходим в полумрак ресторана.
— Ты психоаналитик?! — рычит Мия. — Вон!
Поднимаю взгляд и сталкиваюсь со сталью. На меня смотрит мужчина…
— Кадир? — отшатываюсь.
ГЛАВА 20
Кира
— Кируся? — Боря сжимает мою ладонь. — Ты в порядке?
Сбрасываю наваждение. За столиком в тёмном углу нас ждет мужчина, как две капли воды похожий на Кадира. Вот один в один! Не знай я, что встреча с его сыновьями, подумала бы, что это дракон.
— Возьми себя в руки, — рычит Мия, — они не признают слабость!
— Я в порядке, — спокойно говорю.
— Мы рядом, ты не одна, — шепчет Тим.
Поразительно, но после его слов паника отступает. Боря подходит к столу дракона, сдержанно кивает.
— Борис, — ледяным тоном произносит.
— Али, — с небольшим акцентом произносит дракон, затем переводит взгляд на Мию, — здравствуй, лисичка.
Она лишь фыркает. Али красив. Просто божественно! Или дьявольски? Смуглая кожа, аккуратно подстриженная густая борода. Глаза тёмные, как сама ночь.
Огромный, широкоплечий.
— Кира, — здороваюсь, дракон внимательно меня осматривает.
— Значит, это ты, та колючая роза, за которой столько лет бегает мой папаша?
— Нелестно вы о нём, Али, — ухмыляюсь.
— Присаживайтесь! — хлопает в ладоши дракон. — Какой из меня хозяин, если мои дорогие гости стоят? Мия, милая, садись рядом.
— Пошёл ты! — рычит лиса, складывает руки на груди. — Я тебе не милая!
Али вздыхает. Очевидно, он привык к ее несносному характеру. Боря отодвигает мне стул. Коты садятся рядом. От их игривости и следа не осталось. Оба, не мигая, таранят взглядом дракона.
Мия садится рядом с Тимуром на приличном расстоянии от Али.
В ресторане играет тихая музыка, но атмосфера за нашим столиком далека от расслабленной. Как я ни пытаюсь с помощью волчьего чутья прочитать Али, не могу.
Он так же энергетически закрыт, как и Кадир. Но является ли это основанием для подозрений? Нервно вздрагиваю. Тим кладёт ладонь мне на спину, поглаживает.
— Значит, волки этой страны хотят убить моего отца? — дракон откидывается на стуле, ухмыляется сам себе.
— Где второй? — тихо, но с угрозой спрашивает Боря. — Уж не за папочкой ли побежал?
Напрягаюсь, ёрзаю на стуле.
— Саид будет позже, — отрезает Али, — Мия, малышка, ты не сказала нашим гостям, что не стоит начинать просьбы с оскорблений?
— Где тут оскорбления? — ухмыляется Борис. — Просто мы защищаем Киру. Она и так сильно рискует, находясь здесь.
— Здесь волчица в безопасности, — серьезно произносит Али, — Кадир сюда не сунется.
— Это правда, — говорит Мия, — после убийства моей матери они знатно поругались.
— Мы не убивали твою мать, кальби, — с Али спадает жесткая маска, обнажая его истинные эмоции.
И на миг я чувствую всю боль отвергнутого мужчины. Затем дракон снова закрывается. Неужели моим котикам было так же плохо?
— Не хочу об этом говорить, — фыркает лиса, — выпить что есть?
— Что ты хочешь? — нежно мурчит Али.
— Ром, темный, — заявляет Мия, — безо льда. А теперь к делу.
Дракон даёт знак официанту, тот вручает нам меню.
— Сегодня я угощаю, — улыбается мужчина, — рекомендую телятину, она здесь божественна.
— Курицу! — заявляет Мия, дракон лишь ухмыляется.
— А я попробую телятину, — делаю заказ, — и белое вино. Что вы посоветуете, Али?
— А вы понимаете в изысканных блюдах, Кира, — он весьма дружелюбен, — я бы советовал Грюнер Вельтлинер. Оно достаточно кислое, чтобы дополнить вкус телятины по-милански.
— Спасибо. А вы что будете?
Как ни странно,