Замуж за монстра, или Любви все чудища покорны. Татьяна Михаль

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Прогоняют из чудесного мира?

   Есть способ остаться. Всего-то и нужно влюбить в себя, а затем стать женой отвергнутого всем светом графа Лиама Найтмэра.

   Только говорят, что граф страшнее любого кошмара. Он жестокий монстр. Чудовище. Он проклят и обречён на вечное одиночество.

   Отгородился от всего мира в своих землях, а земли те нужны королю.

   Зачем рисковать местными красавицами? Проще отправить к чудищу меня, девушку, однажды попавшую в этот великолепный мир.

   А я не хочу замуж, тем более за монстра. И монстр не желает жениться.

   Но сделка слишком выгодная, чтобы от неё отказаться.

ПРОЛОГ

* * *

   — Госпожа Аврора Даль? Это вы?

   — Она самая. Что будет угодно господину инспектору? — проговорила вежливо.

   Руки на переднике покорно сложила.

   Глазки – сама невинность.

   Лёгкая улыбка на губах.

   Но мужчину не проняло.

   Чёрствый сухарь.

   — Получите и распишитесь в повестке. Вас вызывает на приём первый министр межмировых миграционных дел.

   Он достал из внутреннего кармана пиджака документ, сложенный вдвое. Протянул мне.

   Осторожно и за самый край взяла бумажку двумя пальчиками, словно прикасалась к чему-то мерзкому.

   Хотя, это и есть мерзость.

   Разве гос. структуры радостные новости доставляют? Да ни шиша подобного!

   Из другого кармана мужчина вынул свёрнутый в тубус другой документ и ручку-перо.

   Развернул документ на моём столе, разгладил ладонью бумагу и протянул мне перо со словами:

   — В конце списка ваше имя. Распишитесь в получении повестки.

   Скривила губы и сказала:

   — Погодите, сначала прочту, что здесь…

   Развернула документ.

   Прочла.

   С силой стиснула лист в руках и поджала губы, ещё язык прикусила, чтобы ругательства не вырвались наружу.

   Подняла гневный взгляд на инспектора, но его лицо выражало абсолютный пофигизм.

   Снова уткнулась в текст и прочитала всё очень внимательно.

   «Уважаемая госпожа Аврора Даль!

   Министерство Межмировой Миграции в лице первого министра по делам переселенцев из других миров Оливера Ханса уведомляет вас о вызове в министерство на следующий день после получения повестки в час начала работы МММ.

   Причина вызова – беседа о вашем дальнейшем проживании в мире Соуль.

   Явка обязательна.

   В случае неявки, на следующий день Вас доставят в принудительном порядке.

   В личное дело будет занесена соответствующая запись.

   С уважением, МММ».

   С трудом удержалась от желания мгновенно разорвать белый гербовый лист и швырнуть обрывки в лицо невозмутимого инспектора.

ГЛАВА 1

* * *

   — ЛИАМ —

   — Мило-о-орд! Мне так жаль, но я вас не люблю! — старательно и душераздирающе рыдала моя несостоявшаяся невеста леди Эмилия Касс.

   — Какое облегчение, леди, что вы меня не любите, — усмехнулся в ответ.

   — Вы жестоки! — сильнее зарыдала леди.

   Рыжеволосая девушка стояла на коленях в роскошном белом платье, расшитом жемчугами, кружевами, бантами и напоминала нелепое пирожное.

   Её волосы цвета закатного солнца были уложены высоко и виртуозно.

   Причёску леди можно было смело назвать странной вишенкой на взбитых сливках (несомненно, прокисших).

   — Поймите, боюсь, я не сделаю вас счастливым! — стонала и выла она сквозь рыдания, заламывала руки.

   — Скорее вы боитесь меня, — хмыкнул я и заложил руки за спину, качнулся на пятках.

   Хотелось сказать что-то более грубое, но если честно, было просто лень сотрясать воздух.

   Всё равно из-за грома своих рыданий, леди меня не услышит.

   Вздохнул и взглянул на своего дворецкого.

   Мой слуга взирал на рыдающую леди с ледяным спокойствием.

   Ни один мускул не дёрнулся на его лице.

   Во взгляде не было ни жалости, ни сочувствия.

   Подобных невест я и мои слуги повидали предостаточно.

   Я уже давно перестал ждать ту единственную, которая согласилась бы вступить со мной в брак, хотя бы из-за моего богатства.

   Увы, дурная слава обо мне, приправленная самыми идиотскими ужасами шла впереди меня.

   Юные, прекрасные девушки готовы были выбрать нищету и позор, нежели жить в сытости, достатке, но со мной под одной крышей.

   Леди Касс подрагивающими пальчиками вытерла покрасневшие глаза, опухший нос и протянула ко мне руки в белых перчатках, словно собралась вознести молитву.

   Она провыла жалобно:

   — Я другого люблю! Будьте милосердны, не губите меня! Отпустите!

   Я сделал шаг назад.

   Не хотелось, чтобы это слезливо-сопливое существо прикоснулось к моему новому костюму.

   Портной старался, из сил выбился, чтобы угодить мне и создать шедевр.

   Негоже, чтобы «невеста» испортила своими жидкостями великолепную ткань.

   Один жилет из шатуша чего стоит.

   — Я вас и не держу, — произнёс равнодушно и кивнул ей на дверь. — Напомню, вы сами ко мне приехали, леди. Я вас насильно замуж не звал.

   Леди, очевидно, надоело сидеть на коленях, изображать жертву.

   Она резво вскочила на ноги, некрасиво приподняла верхнюю губу, отчего стала напоминать крыску, топнула ножкой и истерично выпалила:

   — Мои братья за меня решили мою судьбу! Это они написали вам! Они устроили этот кошмар! А я не хочу за вас замуж! Не хочу! Вы… Вы… Вы мне отвратительны!

   Вот оно. Каждый раз одно и то же.

   Пожал плечами и сказал:

   — Вы тоже не блещите красотой, леди. Особенно, когда катаете истерику.

   Она открыла рот и едва не задохнулась от возмущения.

   Я не позволил ей вставить и слова.

   Сказал зловещим тоном:

   — Даю вам сутки, чтобы покинуть моё поместье, леди Касс. По истечению этого времени я выпущу зверя. Знаете, он так сильно любит лакомиться капризными и громкими девушками, как вы. Вы ему идеально подходите.

   Вдобавок одарил девушку своим самым злым оскалом из своего арсенала, отчего леди передёрнула плечами, затем приложила ручку ко лбу и свалилась в обморок.

   Точнее, это была имитация обморока.

   Так сказать, выгодный и принятый в высшем обществе приём «терять сознание», когда нечего сказать в ответ.

   Одно не предусмотрела леди.

   Ловить её никто не собирался.

   Ни дворецкий, ни я даже не дёрнулись, чтобы подхватить Эмилию.

   Леди Касс не ожидала подобного.

   Очевидно, она привыкла, что на её обмороки тут же находится три-четыре пары мужских рук, готовых поймать прелестницу, прижать к сильной груди. Утешить.

   Я – другой случай.

   — Леди, вы крайне неуклюжи. Неужели вас плохо обучили манерам? — нахально произнёс, даже не думая подходить к стонущей Эмилии.

   Она приподнялась на локтях и, глядя на меня снизу вверх обиженным, одновременно злым тоном прошипела:

   — Вы – монстр! Чудовище! Вас никто и никогда не полюбит! Так и помрёте злым, страшным и одиноким! И никто не придёт на ваши похороны!

   Я коротко рассмеялся и спросил своего дворецкого:

   — Сэм, если я сдохну раньше тебя, явишься на мои похороны?

   Сэмюэл кивнул и ответил:

   — Милорд, можете не сомневаться. На ваши похороны обязательно приду. Более того, даже всё организую.

   — Ну вот, а вы говорите… — хмыкнул я.

   Леди поднялась на ноги. Оттряхнула и поправила нелепое, совершенно немодное свадебное платье и произнесла:

   — Вы оскорбили мои чувства, милорд. Вы напугали меня. Я требую, чтобы вы оплатили мне дорогу из вашего ужасного поместья обратно в столицу. И моральные издержки не забудьте.

   Отлично, перешли к торгу.

   — Сэм, организуй всё, да побыстрее. Желаю, чтобы к полудню от леди не осталось и следа.

   Леди побледнела. Кажется, она подумала о самом плохом исходе.

   — Выплати леди компенсацию за причинённые неудобства, — добавил следом.

   Взмахнул рукой, щёлкнул пальцами…

   Проклятье.

   Правая рука стала когтистой, мохнатой лапой.

   Зверь злился и желал выбраться, хотел взять контроль.

   Эмилия, когда увидела изменившуюся руку, открыла свой ротик и завизжала.

   Мой чуткий слух едва не пострадал от жуткого, просто отвратительного женского визга.

   Поморщился и тут же из моей груди вырвался звериный, полный злого металла рык.

   Своим визгом девушка раззадорила кровожадного зверя.

   Волк внутри поднялся на лапы, оскалился, громче зарычал.

   Эмилия перешла на самую высокую ноту.

   Потом она спохватилась, резво подхватила подол платья и высоко поднимая коленки, на хорошей скорости помчалась на выход.

   Я удивлённо взглянул на свою мощную, жилистую лапу и пожал плечами.

   Рычать прекратил.

   — Подумаешь, всего лишь лапа, да когти, — усмехнулся горько.

   — Далеко убежит ваша леди, — заметил дворецкий. — В лесу заблудится.

   — Она не моя леди, Сэм. И отправь за ней слуг, — распорядился я. — Проводите её до границы моих владений. Служанок и её чемоданы не забудьте.

   — Повозку им дать или своим ходом девушек отправить? — на полном серьёзе поинтересовался дворецкий.

   Я на мгновение задумался. Тряхнул головой.

   — Полагаю, моя биография итак пополнится новыми жуткими слухами. Не стоит дополнять их ещё моей негостеприимностью. Доставьте девушку в целости и сохранности. Передайте братьям из рук в руки.

   — Письмо лордам напишите?

   Я раздражённо вздохнул и мотнул головой.

   — Обойдутся. Леди братьям сама всё объяснит.

   — Как прикажете, милорд, — поклонился Сэм и отправился выполнять мои поручения.

   Я повёл плечами, хрустнул шеей.

   Волк рвался наружу, желал захватить контроль.

   — Сиди смирно, — приказал своему зверю и отправился в тренировочный зал.

   Бой на мечах с деревянными столбами усмиряли злость и звериную сущность.

   Только сначала переодеться.

   Новый свадебный костюм в очередной раз не пригодился.

   Зато выгулял новые ботинки.

ГЛАВА 2

* * *

   — АВРОРА —

   Кто-нибудь из вас любит или уважает, или хотя бы терпим к представителям закона?

   Лично я их на дух не выношу.

   В своём прошлом мире на Земле меня буквально передёргивало, когда приходилось иметь дело с дядьками в погонах.

   Уже три года живу в новом мире.

   В прекрасном, чудесном, просто идеальном мире Соуль. Поселилась в столице Флавест королевства Альба.

   Всё здесь как надо, всё устраивает, только есть одно «но».

   Когда в твою цветочную лавку заявляется грозный, недовольный представитель министерства межмировой миграции – добра не жди.

   Эти грозные дядьки мне всю кровь выпили, когда я получала Альбанское гражданство и привязку собственно к миру.

   Короче, чтобы легально на Соуле жить, работать, планы строить, семью планировать, сначала нужно пройти все круги Ада Данте в Министерстве Межмировой Миграции, сокращённо МММ.

   Кстати, сия организация находится исключительно в королевстве Альба.

   И вот, стиснув зубы, задвинув гордость, куда подальше, я весь тот Ад прошла.

   Документы получила.

   Привязку к биополю мира Соуль маги мне сделали.

   В картотеку меня внесли и выпустили в мир на все четыре стороны.

   Даже стартовый капитал выдали. Небольшой, конечно, но с чего-то ведь нужно было начинать?

   Более того, мне и жильё дали. Муниципальное. Целиком и полностью принадлежащее королевству, но с правом выкупа.

   К счастью, мир спасать не надо было. Принцы и короли ко мне в очередь не становились. Академий магии мне заканчивать не пришлось, так как магии у меня нет. Вот и начала я обживаться.

   Договорилась с купцами о доставке луковиц пионов, тюльпанов, лилий, семян редких цветов и начала делать первые шаги.

   Где-то пришлось в долг брать под расписку, с кем-то услугами расплачивалась (в лавке поработать, дом у кого убрать, официанткой побегать и тому подобное). Сфера услуг обширна.

   А по профессии я ботаник.

   Но помимо этого ещё и договариваться умею. Оратор я хороший. И торговать могу на зависть любым купцам.

   Обожаю цветы. А они любят меня.

   На Земле я вывела несколько новых сортов роскошных пионов. Сорта более долгоиграющие в момент цветения.

   Даже если срезать их, в воду поставить, скинут свои пышные юбки не на второй или третий день, а минимум через неделю. Вот так.

   Как я попала в новый мир? Обязательно вам об этом расскажу, очень интересная история, только напомните, договорились?

   А сейчас кратко, как я тут обжилась.

   Когда у меня на руках появились семена, луковицы, взяла я в аренду небольшой кусок земли.

   Правда, пришлось сначала обить пороги не одного местного гос. учреждения, чтобы получить десяток соток в аренду.

   С землёй тут не всё так просто.

   Вся земля принадлежит королевству.

   Не считаются лишь земли аристократов. Всяких там графьёв, князьёв и прочей шушеры, которые в руках тяжелее золотой ложки ничего не держали. Ага, просто пообщалась уже с такими кренделями. Они считают, что пупы всего мира. Но это другая история.

   Да и не все аристократы в королевстве мерзкие типы. Это я так, от общения с двумя кадрами теперь иногда говорю своё «фе».

   Короче, о моих пирогах.

   Купить землю на Альбе нельзя. Нужен титул. А так можно только брать в аренду.

   И начинается новый поход в Ад Данте.

   Но кто хоть раз обивал пороги всяких там служб, фондов, министерств и так далее по списку, ещё до появления МФЦ, тот знает, какие нужно иметь в запасе стальные нервы. А ещё полные пакеты съедобных взяток.

   Наученная нашими, я сама не хуже въедливой блохи впилась в местных и получила-таки кусок земли.

   Благодаря моему лёгкому характеру (я лишь иногда бываю злой фурией, а так всегда добрая и пушистая, но ножик с собой ношу, да), перезнакомилась с обоими кварталами, где теперь живу. Ещё и перезнакомила эти кварталы между собой.

   С помощью новых знакомых за улыбку или услугу бытового характера построила несколько теплиц, вспахала землю (спасибо рукастым мужикам), посеяла цветы.

   Взяла в аренду небольшую лавку.

   Строения, кстати, можно как купить, так и арендовать и уже не обязательно у королевства.

   Лавка принадлежит пекарю. Заработал он прилично и прикупил несколько пустующих строений. Думал расширяться, да дети пошли не по стопам отца, вот и пустуют лавки.

   И одну лавочку он мне и сдал.

   Пока мои цветы росли, я создавала в лавке уют.

   Плотники, мастера по дереву, кузнецы помогли мне с вывеской, оборудованием – стеллажи, комод, рабочее место и так далее, и получилось намного дешевле, чем я покупала бы всё на стороне втридорога.

   А по красоте и удобству и вовсе не сравнить с готовыми изделиями.

   Как хорошо, что я живу в квартале мастеров.

   При помощи магических подкормок, которые стоили как крыло самолёта (пришлось взять в долг, а что делать), вырастила шикарные цветы.

   Вот и началась торговля. Пошёл у меня маленький бизнес очень маленькими шажками.

   Но я ведь дитя прогресса.

   Реклама через моих знакомых пошла резво.

   Наняла в помощники болтающихся без дела троих пацанят и одну девчушку из приюта.

   Девочку зовут Анетта. Парней Итан, Лукас и Алекс. Малышке десять лет, а парням десять, одиннадцать и двенадцать.

   Нет, не думайте, в этом мире приюты достойные.

   Дети не бродяжничают, не голодают. Одеты, обуты, сыты, учатся… Но, бывают вот такие, как мои помощники, которым скучно и они частенько убегают «по своим делам». Даже если стоит запрет.

   Пекарь, кстати, их и посоветовал мне взять. Мол, ребята отличные, да не могут усидеть на месте, всё время из приюта уносятся прочь, едва занятия заканчиваются.

   Я и договорилась с приютом (да, тут всё строго, везде и со всеми нужно договариваться, под запись и роспись, зато ничего не теряется, не забывается, и проблем потом нет).

   Дети теперь при деле (интересном, кстати) и небольшую денежку получают. На чай им всегда дают.

   Парнишки, с моей лёгкой руки приодетые в хороший костюм, теперь занимались доставкой букетов по всей столице.

   Научила их как красиво и галантно доставлять цветы, и какие слова говорить госпожам и леди любых возрастов.

   А если мужчина получатель, то тоже нужно доброе слово сказать, а при случае и поздравить, если к торжеству цветы. Вот так.

   Ну а девчушка помогала мне букеты составлять, попутно её ботанике учила.

   В общем, три года пролетели как один день.

   Я уже влилась в ритм жизни, даже ухажёром обзавелась.

   Охотник один ко мне уже три месяца как приходит, конфетами угощает, цветы мои скупает и мне же их дарит.

   Красавец, весь из себя истинный воин, и все женщины по нему как одна сохнут.

   Только слишком самовлюблённый он.

   Зовут Гастон Ли.

   Короче, я ещё не решила, нравится он мне, или не нравится.

   Но моим помощникам Гастон точно не нравится. Анетта всегда ему в спину язык показывает и говорит, что от него всегда пахнет сладкими невкусными женскими духами.

   Так, ладно… Это всё лирика.

   И вот, явился в мою лавку представитель МММ, осмотрел помещение, понюхал букет лаванды, поморщился и наконец, обратился ко мне:

   — Госпожа Аврора Даль? Это вы?

   — Она самая. Что будет угодно господину инспектору? — проговорила вежливо.

   Руки на передник покорно положила. Глазки – сама невинность. Лёгкая улыбка на губах. Но мужчину не проняло. Чёрствый сухарь.

   — Получите и распишитесь в повестке. Вас вызывает на приём первый министр миграционных дел.

   Он достал из внутреннего кармана пиджака документ, сложенный вдвое. Протянул мне.

   Взяла бумажку двумя пальчиками, словно прикасалась к чему-то мерзкому.

   Хотя, это и есть мерзость.

   Разве гос. структуры радостные новости доставляют? Да ни шиша подобного!

   Из другого кармана мужчина вынул свёрнутый в тубус другой документ и ручку-перо.

   Развернул бумагу и протянул мне перо со словами:

   — В конце списка напротив вашего имени распишитесь в получении.

   Скривила губы и сказала:

   — Погодите, сначала прочту, что здесь…

   Развернула документ.

   Прочла.

   С силой стиснула лист в руках и поджала губы, ещё язык прикусила, чтобы ругательства не вырвались наружу.

   Подняла гневный взгляд на инспектора, но его лицо выражало абсолютный пофигизм.

   Снова уткнулась в текст и прочитала всё внимательно.

   «Уважаемая госпожа Аврора Даль!

   Министерство Межмировой Миграции в лице первого министра по делам переселенцев из других миров Оливера Ханса уведомляет вас о вызове на следующий день после получения повестки в час начала работы министерства.

   Причина вызова – детальное обсуждение вашего дальнейшего проживание в мире Соуль.

   Явка обязательна.

   С уважением, МММ».

   С трудом удержалась от желания мгновенно разорвать белый гербовый лист и швырнуть обрывки в лицо невозмутимого инспектора.

ГЛАВА 3

* * *

   — АВРОРА —

   — Дорогая, может быть, мы с тобой сходим? — волновалась за меня пожилая миссис Фиона Эллингтон, пухленькая и очень милая супруга пекаря, моя наставница в этом мире и городе, и подруга.

   Она разлила по чашкам мятный чай, разрезала вишнёвый пирог и разложила по тарелкам.

   Завтрак меня не радовал.

   На сегодняшний день закрыла лавку, отпустила по своим делам помощников, благо заказов на сегодня нет.

   Перед тем, как отправиться в МММ, оставила ключи и документы пожилой чете пекарей. Они ещё со вчера в курсе, что ко мне явился инспектор из министерства, будь они все там неладны.

   — Право, Ава, тебе дали гражданство и привязку.

   И без того у меня нервы разыгрались, ещё они добавляют страху.

   — Обратно никак, мой прошлый мир немагический, — напомнила друзьям и потёрла лицо, словно умылась. Потом длинно вздохнула и сказала сокрушённо: — Но они могут отправить меня в Серые пределы.

   Миссис Эллингтон всплеснула руками, затем сделала глоток чаю и сказала:

   — Но ты ведь не нарушала никаких правил. За что тебя в таком случае депортировать?

   — Не знаю, Фиона, — покачала я головой. — Одно знаю, хорошего мне не скажут.

   — Серые пределы… — тяжко повторил Лоран. — Место тоски и скорби. Не думаю, что тебя хотят депортировать. Может дело в аренде земли? Или министерство хочет сделать заказ на твои цветы?

   Я скривилась и пробормотала:

   — Цветы? Сам в это веришь?

   Потом напомнила друзьям, процитировала строчку из повестки:

   — «Причина вызова – детальное обсуждение вашего дальнейшего проживание в мире Соуль».

   Лоран, чтобы не выругаться, отправил в рот почти весь кусок пирога, смачно его сжевал, и сделал щедрый глоток чая.

   — Дорогая моя, а ты не смотрела поправки в законе о мигрантах? Может, поменялось что-то? — хмуро поинтересовалась Фиона.

   — Если какие-то изменения и были, то их точно ещё не внесли в закон, — проговорила грустно и всё-таки сделала глоток ароматного чая.

   Мятное волшебство согрело меня изнутри. А то со страху у меня внутри всё замерло, да замёрзло.

   Ещё от волнения живот разнылся.

   Не хватало заранее расстроенной притащиться в МММ, а потом бегать там с выпученными глазами в поисках туалета.

   Если фекально оконфужусь, то точно меня выкинут из Соуля.

   — Мы с тобой, — заявила Фиона и со стуком поставила чашку на блюдце. — Если тебя в чём-то обвинять вдруг начнут или приписывать непонятные качества, должны быть рядом те, кто тебя хорошо знает.

   — Свидетели твоего благопристойного поведения, — закончил Лоран мысль своей супруги.

   Улыбнулась друзьям и кивнула со словами:

   — Что ж, возражать не стану. Поддержка лишней не будет. И если вдруг меня всё-таки выкинут в Серые пределы, хоть будет кому за лавкой присмотреть…

   Я на мгновение умолкла, потом взяла за руку Фиону, Лорана, сжала их пальцы и с мольбой их попросила:

   — Пообещайте, что не бросите мою лавку. Пусть она останется ребятам. Анетта, Итан, Лукас, Алекс, они сработались, любят это дело, пусть продолжат если захотят.

   — Ох, милая, — всхлипнула Фиона и закивала. — Ну, конечно!

   — Могла бы и не говорить, — вздохнул Лоран и обнял меня по-отечески, оставил на лбу поцелуй и сказал: — Не думай о плохом, Ава. Нет такой проблемы, которую нельзя решить. Узнаешь, в чём дело и сразу будем думать, что делать.

   — Да-да, всё верно, — улыбнулась мне миссис Элингтон, погладила по плечу и добавила: — Пока ты жива, всё можно решить. Помни об этом.

   Знаете, моральная поддержка – это уже половина успеха. Когда твой дух укреплён верой в лучшее, тебя не сломить.

   Я столько прошла и прожила в этом чудесном мире, что уже чувствую себя его частью. Я не собираюсь его покидать.

   Улыбнулась друзьям, всё-таки съела кусок пирога, допили мы чай и отправились в Министерство Межмировой Миграции.

   Посмотрим, что уготовил мне первый министр.

   * * *

   — Знаете, друзья мои, какой бы ни был мир, или вселенная, всегда и везде есть очень схожие вещи. Например, что слуги народа протирают штаны не в скромных зданиях, а как минимум во дворцах, — произнесла с усмешкой. — Смотрю на это заведение уже не в первый раз, но мощь, размеры и внутренняя роскошность меня поражают.

   — Это чтобы сразить нас наповал, — усмехнулся Лоран. — Вот увидела ты сию роскошь и поняла, что всё тут серьёзно. Злата и серебра сюда стекает много, ресурсы неограниченны…

   — Вот это меня и пугает… — вздохнула тяжко.

   — Мы с тобой, — мягко проговорила Фиона, а сама с ужасом взирала на здание МММ.

   Так, Аврора, не трусим. Всё будет хорошо…

   Вспомнила шутливую песенку с чёрным юмором.

   «Всё хорошо, прекрасная маркиза… Всё хорошо! Не считая застрелившегося мужа, замка выгоревшего дотла, конюшни, сдохшей лошади… А в остальном, прекрасная маркиза,Все хорошо, все хорошо!» *

   Мы поднялись по лестнице и переступили порог Министерства Межмировой Миграции.

   Пройти дальше всем вместе не удалось.

   На проходной показала какой-то аморфной охране свои документы, повестку и меня пропустили и сказали, в какой кабинет пройти.

   А вот семью Эллингтон не пустили!

   — Личный приём по другим дням. Расписание на стене за вашей спиной, — совершенно равнодушным, каким-то замороженным тоном прогнусавил охранник и с хлопком закрыл журнал записи.

   — Мы не на личный приём! Мы с ней! — указала на меня миссис Эллингтон. Протянула документы свои и мужа: — Вот, запишите нас и мы…

   — Вас не вызывали, — монотонно проговорил мужчина, и с тоской посмотрел на время на часах над выходом из здания. Видать, уже мечтал скорее домой. А рабочий день только начался.

   — Но мы пришли как свидетели. Мы хорошо знаем мисс Аврору, — озадачено сказал Лоран.

   — Вас не вызывали, — повторил охранник и даже глазом не моргнул. Продолжил глядеть на часы.

   Я сложила руки на груди и уставилась на мужчину. Он тупой?

   — Они со мной, — сказала с нажимом.

   — Их не вызывали.

   Он, блин, издевается?

   — А вы запишите, будто нас вызывали, — заговорщицки и с хитрой улыбкой проговорила Фиона. — Я потом вас булочками угощу и…

   — Вас не вызывали, — повторил он и уже начал бесить.

   — И какой есть вариант, чтобы нам пройти? — всплеснул руками Лоран и покраснел от возмущения. Но он всё ещё сдерживался, чтобы не нагрубить охране.

   Охранник перестал гипнотизировать часы, перевёл взгляд на чету Эллингтон, полминуты усердно думал и выдал гениальное:

   — Вы можете записаться на личный приём. Расписание на стене за вашей спиной. Сейчас пройти нельзя. Вас не вызывали.

   М-да.

   Я тоже поглядела на время и решила, что если не поспешу, то опоздаю.

   — Так, Фиона, Лоран, похоже, вам никак не пройти. Может, подождёте меня во дворе у фонтана? А то мне уже бежать нужно…

   Фиона расстроилась, но согласно кивнула и сказала:

   — Удачи желать не стану. Примета плохая. Просто скажу: пусть всё будет хорошо.

   — Во благо, Аврора, — добавил Лоран. Обнял супругу за плечи и они покинули МММ.

   Осталась одна и почувствовала себя немного неуютно.

   Расправила плечи и направилась на нужный этаж, в нужный кабинет…

   В чёрном-чёрном коридоре был чёрный-чёрный кабинет. В этом чёрном-чёрном кабинете сидит чёртов первый министр. Как вытащит он из чёрного-чёрного ящика чёрного стола чёрную-чёрную бумагу и как рявкнет: «Аврора! Ты депортирована!»

   С такими невесёлыми мыслями я поднималась на пятый этаж.

   И коридор был вовсе не чёрным, а светлым, просторным.

   И кабинеты тут такие роскошные, стильные, что короли могут рыдать от зависти.

   Итак, табличка.

   «Первый министр по делам переселенцев из других миров Оливер Ханс».

   Вот он, вход в Ад.

   Постучала из вежливости в полированную дверь, выполненную из дорогого дерева, и получила недовольный ответ:

   — Входите!

   Толкнула дверь и вошла.

   Здесь было ещё лучше, чем у чиновников этажами ниже.

   Да-да, в МММ я когда-то часто бывала. Это когда я обивала пороги их кабинетов и позволяла инспекторам вёдрами пить свою кровь и наматывать мои нервы как спагетти на их бюрократичность.

   Несмотря на роскошную обстановку в кабинете первого министра по миграционным делам пахло бумагой, пылью и тем самым непередаваемым запахом, который сопровождает любую государственную контору.

   Оливер Ханс.

   Строгий мужчина в дорогом, но плохо сидящем костюме; с толстым носом картошкой; тонким, словно нитка, ртом; огромными навыкате водянистыми глазами; и тремя чёрными волосинками, которыми он пытался прикрыть блестящую лысину, взирал на вошедшую меня таким взглядом, будто я уже где-то успела перейти ему дорогу, и испортить настроение до конца его жизни.

   ______________________

   * «Tout va très bien, Madame la Marquise», 1935 (Прим. Автора)

ГЛАВА 4

* * *

   — АВРОРА —

   — Здравствуйте, господин Ханс! — поздоровалась излишне бодро. — Я, Аврора Даль. Вы вызвали меня по поводу…

   Но меня грубо перебили.

   — Я в курсе для чего вас вызвал.

   Мужчина откинулся в кресле и кивком головы указал мне на неудобное жёсткое кресло напротив его стола.

   Пришлось опуститься на твёрдую поверхность и замереть, ожидая приговора, или что там придумал этот проклятый министр.

   — Так-так-так… Аврора Даль… — проговорил он, открывая моё личное дело.

   У меня даже глаза округлились.

   Значит, всё настолько серьёзно?

   Вон, даже папка с моим личным делом перед ним уже лежала.

   — Цветочница, значит…

   Я нервно сглотнула и сдавленно выдавила из себя:

   — Д-да. Я люблю растения. А они отвечают мне… взаимностью… У меня лавка… цветов.

   Я тут же заткнулась, так как мой взгляд наткнулся на стеллаж, где среди книг и пухлых папок, стояли два пузатых потрескавшихся и запылившихся горшка. В них лет сто назад засохли цветы. Наверное, это были красивые растения.

   В общем, прелестно.

   Этот Оливер Ханс мало того, что внешне неприятен, так он ещё и к цветам равнодушен.

   Мужчина никак не отреагировал на мои слова.

   Он долго вчитывался в строчки моего дела.

   Что же там написано?

   А вдруг там какие-то жалобы?

   Надуманные доносы и прочая чушь?

   Как тяжело просто сидеть и ждать объяснений!

   Медленно текли секунды, ввергая меня в истинный кошмар ожидания.

   Я сидела на жёстком, чертовски неудобном кресле и боялась даже шевельнуться.

   И вдруг, министр неожиданно захлопнул папку с моим делом и небрежно отбросил его на приставной стол, заваленный кипой бумаг и папок.

   От неожиданности и напряжения я вздрогнула, что не укрылось от мужчины. На его тонких губах заиграла нехорошая улыбочка.

   Он сцепил толстые как сардельки пальцы в замок и, наконец, ввёл меня в курс дела:

   — Итак, госпожа Даль. Дела такие. Наш король Его Величество Рональд Третий в тяжёлом состоянии. Лекари предрекают его скорейшую кончину.

   От удивления я даже рот приоткрыла.

   Я думала, мы будем мою судьбу обсуждать, а не монарха.

   Так, стоп. А при чём тут умирающий король и я?

   — Вижу, вы удивлены. О состоянии правителя корона не распространяется. Всё держится в строжайшем секрете и вы, прежде чем покинуть мой кабинет дадите клятву о неразглашении. Ясно?

   — Э-э-э… Да.

   — Хорошо. Итак, я буду предельно краток. Дела в свои руки взял его сын Ричард Первый. Его Высочество решил продолжить переговоры отца с одним несговорчивым графом. У графа земля богата теллурититом. Из него наша страна изготавливает оружие, причём самое наилучшее во всём мире. Соседний с нами мир охвачен войной с тёмными сущами, и они заключили с нами договор на поставку готового оружия из теллуритита. В наших интересах, чтобы тёмная субстанция была повержена, иначе начнёт захватывать и другие миры.

   Я почесала правую бровь.

   Пока до меня не доходила мысль, причём тут я? Самая обычная ботаничка?

   Министр же продолжал вещать:

   — По законам Альбы королевство не может просто взять и изъять земли графа, потому как они богаты нужными ему недрами. Есть два варианта, или даже три. Первый – граф добровольно отдаёт короне земли и ничего за них не получает. Но как оказалось, граф не отличается филонтропией. Второй вариант – корона арендует графские земли и выплачивает графу аренду единовременно раз в год за арендуемый год. Но этот вариант совершенно не устраивает корону. Добыча теллуритита дело затратное и хлопотное. И цена за теллуритит немалая. Аренда выходит крайне дорогой для короны.

   У меня от предчувствия подставы и крупных неприятностей заныл живот.

   — Есть ещё третий вариант, на который согласились и король, и граф, но который всё никак не реализуется.

   — Только не говорите, что нужно принести меня в жертву. Сжечь, утопить, зарезать… — глухо пробормотала я.

   Министр захлопал глазами, хохотнул, качнул головой.

   Вынул из внутреннего кармана платок, утёр выступившие капли пота на висках и потом сказал:

   — Нет, госпожа Даль, сжигать, топить, убивать и прочий бред к делу не относится.

   — Тогда что? И какая роль отведена в этом деле лично мне? Я пока не понимаю… — проговорила озадачено и раздражённо.

   — Дело вот в чём… — начал министр и умолк на мгновение. Одарил меня странным, пристальным, крайне неприятным для меня оценивающим взглядом.

   Я выдержала его взгляд.

   — Король и граф договорились о сделке. Король находит графу невесту. Граф женится и отдаёт земли короне. Скажем так, корона выступает в роли «отца» невесты. К сожалению, предыдущие невесты по разным причинам не смогли дойти до алтаря… Кто-то из дурочек сбежал, кто-то внезапно скончался и всё в таком духе.

   И говорил об этом господин Ханс с таким пренебрежением, словно речь шла не о жизнях и судьбах девушек, а о чём-то неодушевлённом.

   По спине моей пробежал гадкий холодок.

   С силой стиснула в руках ткань юбки.

   — И вы что же… хотите, чтобы я… — прошептала в ужасе.

   Оливер Ханс тяжело поднялся со своего места, обошёл массивный стол и встал за моей спиной. Склонился к моему уху и произнёс:

   — Его Высочество решил, что хватит издеваться над местными незамужними девушками. Раз графу всё равно, кто станет его супругой, его не волнуют ни титулы, ни благосостояние невесты, главное, чтобы она ранее не была замужем, была молодой и хотя бы симпатичной. И Ричард Первый подписал указ найти всех легализованных иномирянок и предложить, выйти замуж за очень богатого человека. За графа Лиама Найтмэра, хозяина прекраснейшего и богатейшего графства Роузтаун. Из всех иномирянок подходите лишь вы, госпожа Даль.

   У меня дар речи исчез.

   Я тупо пялилась на захламлённый стол министра и тупила.

   Потом взяла себя в руки и глухим голосом поинтересовалась:

   — А если я… не хочу замуж за вашего графа? Если я скажу «нет»?

   Министр длинно и раздражённо вздохнул.

   Вернулся в своё огромное, продавленное кресло. Опустился в него, снова сцепил пальцы в замок и только тогда ответил жёстко, резко, грубо:

   — Если скажете «нет», тогда в течение трёх дней вы обязаны будете покинуть мир Соуль без права возвращения. Вы будете жить в Серых пределах, госпожа Даль. И никто не гарантирует, что вам снова повезёт и какой-то другой мир примет вас в свою колыбель.

   Это был удар под дых.

   Мне вдруг показалось, что воздух в кабинете министра стал тяжёлым — застоявшимся и неподвижным.

   Мне отчаянно захотелось на свежий воздух.

   Но я усилием воли заставила себя сидеть на месте, не дёргаться и выдержать это бредовое общение.

   Я открыла было рот, чтобы возмутиться и крикнуть, что они не имеют права так со мной поступать!

   Но всё же я являлась женщиной, не склонной к истерикам и драматизму. Взяла себя в руки.

   — Можно мне воды? — попросила ослабевшим голосом.

   Министр опустил ладонь на голубой шар, что стоял на его столе по правую руку и сказал:

   — Графин прохладной воды ко мне. И один бокал.

   Буквально через две минуты явился паренёк с серебряным подносом. На нём стоял запотевший графин с ледяной водой и высокий бокал.

   Министр кивнул парню на меня и тот налил мне воды.

   Одним глотком осушила бокал и попросила ещё.

   Выпила почти весь графин, поблагодарила парня, которого министр тут же отпустил и только тогда сказала:

   — Господин Ханс, но как же так? Я и документы получила, и привязку к биополю мне сделали. В картотеку меня внесли. Я не иномирянка, а полноправная жительница мира Соуль, верная подданная короля. И я на законных правах проживаю в королевстве Альба. Почему же тогда ко мне столь пренебрежительно отношение?

   — Если вы считаете себя верной подданной, то посмотрите на ситуацию через призму служения короне. Считайте, что это личный приказ короля, госпожа Даль, — проговорил министр.

   — Но это приказ не короля, а его сына. А он пока ещё принц, — стояла на своём.

   — К огромному сожалению, Его Величество на днях отойдёт в мир иной, и трон займёт его сын. Потому считайте, что это приказ короля.

   Я сделала глубокий вдох и шумный длинный выдох. Сжала переносицу и закрыла глаза.

   — Что же делать?

   Оказывается, этот вопрос задала вслух.

   — Граф Найтмэр не стар, он очень богат. Ваша жизнь если и измениться, то лишь в лучшую сторону, — намекнул мне на радужные перспективы господин Ханс.

   Я взглянула на мужчину и холодным тоном напомнила ему его же слова:

   — Именно поэтому все потенциальные жёны графа сбежали из-под венца или погибли при странных обстоятельствах.

   Он скривился и прищелкнул языком. Спросил:

   — Ваше решение? Замуж? Или Серые пределы?

   Я опешила и выдохнула сокрушённо:

   — Я должна решить сейчас?!

   — Да, госпожа Аврора Даль, вы должны покинуть мой кабинет либо с документом о депортации, либо с документом, где корона становится вашим представителем в деле о замужестве с графом Найтмэром.

   Я вскочила и заходила по кабинету.

   — Но я не могу вот так! Мне подумать нужно! — воскликнула возмущённо.

   Я уверена, что выход можно найти. Но когда тебя припёрли к стенке, приставили нож к горлу, то какой к чертям, выход?

   И самое поганое, я не удосужилась изучить местное законодательство, касающееся супружеских пар.

   Мои друзья прекрасно живут, совет, да любовь царит в их доме. Но они простые люди. А вот что касается графьёв?

   Что-то я сомневаюсь, что женщинам из высшего общества можно пользоваться свободой, как я сейчас.

   Проклятье!

   Министр постучал по столу, привлекая моё внимание.

   — Ваше решение?

   Всплеснула руками и буквально прорычала:

   — Я хочу остаться в мире Соуль. Естественно, я согласна!

ГЛАВА 5

* * *

   — АВРОРА —

   Вышла я от министра в каком-то отупении.

   В голове пульсировала кровь.

   Я буквально слышала, как частит и бьётся на висках мой пульс.

   Этот звук казался мне оглушительней раскатов грома.

   В руке я с силой сжимала документ, предварительное соглашение с чёртовым министерством.

   Кажется, там говорится, что я соглашаюсь стать супругой некого графа… Вылетело из головы его имя. Своё бы не забыть от шока.

   Подписала я какие-то две бумажки и сейчас хоть тресните меня, хоть убейте меня, но я не вспомню текстовку, настолько меня выбила из колеи сложившаяся ситуация.

   А министр, гад, хитёр!

   Дезориентировал меня и воспользовался моим замешательством.

   Уверена, дай он мне сутки, да хотя бы пару часов, я бы подумала, осмыслила сложившееся положение дел и что-то придумала бы!

   Вот сто процентов нашла бы выход!

   Но он, чёртов осёл, не дал мне такой возможности.

   Ха! О, не-е-ет, Оливер Ханс кто угодно, но точно не осёл.

   Это я, тупая ослица.

   И вот с таким настроением я направлялась к своим друзьям.

   Хотела скорее поделиться с ними информацией, узнать от них, что они знают об этом графе-имя-которого-я-не-помню, но пришлось прикусить язык, нацепить на морду лица маску а-ля «жизнь прекрасна» и «мне всё пофиг», потому как с ними ошивался весёлый до омерзения Гастон Ли.

   И какого чёрта он тут забыл?

   Да если и забыл, шёл бы мимо.

   Мне сейчас не до улыбок и светского общения.

   Чёрт.

   Кажется, сегодня на моей улице перевернулся грузовик с навозом.

   На площади у здания МММ, среди цветущих рододендронов, журчал огромный красивейший фонтан, и струи его били высоко-высоко, словно стремились пронзить синеву неба.

   Фонтан орошал влажной мелкой пылью клумбы с цветами и проходящих близко прохожих.

   И я была сейчас в таком убойном настроении, что мне вдруг захотелось утопить Гастона в этом прекрасном журчащем фонтане.

   — Ох, Аврора, милая, тебя долго не было! — воскликнула обеспокоенно Фиона. — Всё в порядке?

   Я с намёком подвигала бровями, в надежде, что ни она, ни её супруг не станут болтать при Гастоне.

   И надеюсь, они не разболтали ему о повестке.

   Но, судя по всему, что-то сболтнули. Да и сам Гастон не дурак. Он знает, что я из другого мира и получила здесь постоянный вид на жительство.

   Естественно, просто так в министерство никто не ходит.

   Не то это заведение.

   Здесь не угощают чаем с булочками. Зато с щедростью могут угостить штрафом или вообще депортацией.

   — Всё просто великолепно! Прекрасно! Божественно! Министр оказался тем ещё душкой! Всё мне разъяснил, объяснил! Я в полном порядке! Да-да! Правда-правда! — наигранно радостно ответила Фионе и затолкала проклятый документ в карман платья.

   Фиона переглянулась с Лораном и оба нахмурились.

   Подобное дебильное проявление эмоций мне не свойственно.

   — Ава, точно всё хорошо? — с подозрением поинтересовался Лоран.

   Стукнуть их что ли?

   Неужели не понимают, что я не желаю рассказывать всё при Гастоне?!

   Я подмигнула супругам, но, кажется, они решили, что у меня нервный тик. Но да ладно, зато промолчали. И то хлеб.

   Гастон понаблюдал за моей мимикой и отчего-то он нашёл моё странное поведение очаровательным.

   Мужчина поклонился, схватил мою всё ещё подрагивающую от нервного напряжения ручку, прижался к ней в смачном поцелуе и напыщенно поприветствовал меня:

   — Прекраснейшая Аврора! Моя дорогая, вы свежи и нежны, как роса на лепестках жасмина поутру. Ваша улыбка окрыляет. А ваше платье… оно… оно, как оправа для самого изысканного драгоценного камня, только облагораживает вас. А вы и есть драгоценность, моя прекрасная…

   Я нахмурила брови и забрала из крепкой хватки мужчины свою ладошку, после произнесла с прохладцей в голосе:

   — Господин Ли, ваше сравнение весьма неуместно, так как я в курсе, что моё платье далеко от совершенства.

   На встречу с министром я специально надела самое скромное и простое платье. Нет, оно не дешёвка, просто очень строгое. И если честно, его цвет меня совершенно не красил.

   А если вспомнить, что я всю ночь проворочалась от переживаний и глаз не сомкнула, и с утра выглядела так, будто всю ночь пила и чёрте чем занималась, то сравнение меня с росой на жасмине – совершенная ложь.

   И да, я знаю, что я – язва.

   И да, знаю, что выгляжу сейчас неважно. Так что лучше бы он просто промолчал и шёл бы туда… куда шёл.

   Но Гастон топать по своим делам не спешил.

   Мужчина решил отнять у меня время, сделать мне нервы.

   И вообще, сегодня он меня ужасно бесил!

   Охотник улыбнулся широко, показывая мне крупные белоснежные зубы, как в рекламе сияющего фаянса и с пафосом произнёс, приложив руки к груди (своей):

   — Моя наипрекраснейшая Аврора! Ваше платье подчёркивает цвет ваших глаз! Оно благородного оттенка нефрита и яшмы и…

   Мне надоел этот романтичный бред, оборвала оду Гастона моему платью:

   — А я думала, что моё простое платье обыкновенного зелёного цвета с коричневыми вставками. Но я благодарна вам, что вы находите его очаровательным.

   Гастон потемнел лицом, поджал губы и раздул ноздри. Но сдержался. Лишь кивнул мне и уже нормальным тоном проговорил:

   — Госпожа не в настроении? Аврора, вас кто-то обидел? Если так, то вам стоит лишь указать пальчиком на обидчика, и я тут же разберусь с ним.

   Мелькнула мысль сказать, что обидел меня сыночек короля.

   Но я вовремя прикусила язык.

   Нельзя, ой, нельзя жаловаться на власть. Никогда нельзя, даже если сильно хочется.

   — Не с той ноги встала, — ответила Гастону, скривив губы.

   Убрала за ухо выбившуюся прядь волос и, сделав над собой усилие, мягко проговорила:

   — Я сейчас очень спешу, у меня дела, то да сё…

   Дотронулась до его руки, совсем чуть-чуть, лишь кончиками пальчиков задела, но мужчина словно солнце, просиял весь. Его улыбка чуть не ослепила меня.

   И я проговорила осторожно:

   — Вы бы зашли ко мне…

   — Сегодня? На ужин? — обрадовался Гастон. — Обязательно! С удовольствием!

   Нет уж. Решит ещё остаться и в постель ко мне забраться.

   — …завтра с утра. На чашку чая.

   С мышьяком.

   Я отдёрнула ладонь и убрала руки за спину.

   Всё, лимит моей вежливости на сегодня исчерпан.

   Фиона и Лоран наблюдали за нашим общением и не вмешивались.

   И самое главное, вопросов не задавали.

   Кажется, поняли, что я не желаю распространяться о делах своих.

   — Э-э-э… М-м-м… — озадаченно протянул-промычал Гастон и почесал макушку, явно туго соображая и не понимая, почему я не позвала его на ужин? — Ну-у-у, хорошо, Аврора. Чай, так чай. Я приду к вам утром.

   Надеюсь, не в четыре утра.

   — Угу. Буду ждать, — ответила вяло и тут же подхватила Фиону и Лорана под руки и потащила их скорее прочь от министерства. И от Гастона подальше тоже.

   * * *

   Лишь тогда, когда мы оказались в повозке Лорана, я шумно выдохнула, закрыла лицо руками и простонала в голос:

   — Всё-ё-о-о пропа-а-ало-о-о!

   Лоран выехал с парковки и направился в сторону дома.

   Он промолчал. А вот Фиона мягко взяла меня за плечо, чуть сжала и спросила:

   — Ава, милая моя, так что произошло? Что сказал министр?

   Оторвала руки от лица, всхлипнула и глухо проговорила:

   — Замуж меня выдают за какого-то козла с землями! Сказали, выбирай: или замуж, или в Серые пределы!

   — За козла?! — рявкнул Лоран. — Он что, оборотень что ли?!

   — Святые угодники! — ахнула Фиона. — Это что же делается-то!

   — Нет, вы не поняли. Не за козла. Он человек, граф. А козёл, потому что… Ну потому что я не хочу замуж! Потому он и козёл! — дала кривое объяснение и снова всхлипнула. Не было у меня сил нормально объяснять.

   Кажется, мне выпить надо и что-нибудь разбить.

   Или кого-нибудь побить.

   Эх, надо было Гастону вмазать. И сказать: просто ты меня сегодня бесишь.

   В груди зарождались рыдания.

   Достала из кармана смятый лист бумаги. Копия документа, который я подписала.

   Развернула его и протянула Фионе.

   — Вот, смотри...

   Она вчиталась и выдохнула в ужасе:

   — Аврора! Так тебя выдают за графа Найтмэра! Какой кошмар! Ох, девочка моя, он хуже, чем козёл!

   * * *

   Мы вернулись домой.

   Лавку я на весь день решила оставить закрытой по техническим причинам.

   Работать сейчас не было ни желания, ни сил.

   — Итак, вы когда-нибудь слышали, чтобы девушку отдавала замуж сама корона? Да ещё за человека, который, как ты говоришь Фиона, страшнее самого кошмарного кошмара! — всплеснула я руками и едва не смахнула с полки вазу с махровыми хризантемами.

   Вовремя удержала вазу и нервно выдохнула. Прикоснулась лбом к холодному стеклу и прикрыла глаза.

   — Аврора, про этого графа так говорят, — неуверенно проговорила миссис Эллингтон.

   Взглянула на Фиону и усмехнулась. В любом случае моё положение безрадостное.

   — А ты больше эти глупые языки слушай. Лично я нахожу безобразным, когда обсуждают чужие жизни, да ещё и привирают, — проворчал мистер Эллингтон и заложил руки за спину, отчего его большой живот стал казаться ещё больше.

   — Дорогой, это всё бесспорно, — прижала Фиона ладони к щекам, — но как быть с тем фактом, что эти сплетни касаются нашей милой Авроры? Это ведь ей замуж выходить за кошмарного человека!

   Лоран лишь поджал губы и перевёл взгляд с супруги на меня.

   Я улыбнулась друзьям, отлепилась от вазы с хризантемами и опустилась в кресло.

   — Как сказал Вальтер Скотт: «Известно ведь, что язык сплетника ломает кости не хуже джеддартского жезла», — процитировала я земного классика. — Так, раз вариантов у меня нет, самое лучшее, это не злить власть имущих и найти подход к графу.

   Фиона и Лоран переглянулись.

   Лоран по бокалам разлил всем нам троим холодной воды, подал бокалы мне и своей супруге и сам опустился в кресло напротив меня.

   Я выпила воды и достала клочок бумаги, выданный министром.

   Расправила документ и уже более менее успокоенная, но всё ещё с подёргивающимся глазом, прочитала содержимое вслух:

   — «Копия соглашения между королевством Альба в лице Его Величества короля Рональда Третьего и Его Высочества принца Ричарда Первого и госпожой Авророй Даль, договорившиеся о нижеследующем:

   1. Госпожа Аврора Даль по своей воле, добровольно, без принуждения выходит замуж за Его Светлость графа Лиама Найтмэра, а королевство Альба в лице короля и принца выступают на стороне невесты, выдавая её за графа.

   2. Согласно данного соглашения, земли, богатые теллурититом, расположенные в графстве Роузтаун переходят во временную собственность королевству сроком на сто лет или пока не исчезнет необходимость в добыче теллуритита.

   3. Приданое госпожи Авроры Даль со стороны королевства – леса, поля и горы на границе с королевством Дель Мар. Девичья доля, которой госпоже Даль позволено распоряжаться, составляет сто тысяч золотом.

   4. Госпожа Аврора Даль подтверждает, что не имеет детей, в браке не состоит, грабежами и убийствами не промышляет.

   5. Министерство Межмировой Миграции подтверждает, что в отношении госпожи Авроры Даль со стороны королевства Альба и других королевств не было преследований.

   Отсутствуют штрафы.

   Отсутствуют приводы.

   Отсутствуют жалобы горожан.

   6. Характеристика госпожи Авроры Даль всецело положительная.

   7. Брак между Его Светлостью графом Лиамом Найтмэром и госпожой Авророй Даль королевством и МММ одобрен.

   8. Госпожа Аврора Даль претензий к королевству не имеет.

   9. Согласно договорённости госпожа Даль обязуется прибыть к жениху в графство Роузтаун в течение семи дней с момента подписания соглашения.

   10. В случае нарушения сроков или радикального нарушения соглашения карается депортацией из мира Соуль в Серые пределы без возможности помилования и возвращения.

   Подписи сторон...»

   Несколько минут мы молчали.

   — Понятно, — проговорил Лоран и оцепенело глядел куда-то в пространство. — В принципе, если ты договоришься с графом, то сможешь жить спокойно, ни в чём себе не отказывая… Прими мои поздравления, Ава, если это уместно говорить…

   Я заморгала и растерянно посмотрела на друга.

   — Ты думаешь, мне нужно это золото? — горько усмехнулась я.

   Он пожал плечами, но вид у него был обеспокоенный.

   Изумление Фионы и Лорана вполне понятно. Корона давала и графу и лично мне хороший откуп.

   — Лоран, я сама способна заработать. А дары от короны они всегда… как бы это сказать… обязывают. Они же потом всю жизнь будут припоминать, что озолотили меня!

   С силой сжала виски. Разболелась голова.

   — Лучше скажи, дорогая, ты позовёшь нас на свадьбу? — осторожно поинтересовалась Фиона.

   Я замерла и с удивлением взглянула на женщину.

   — Давай, я сделаю вид, что не слышала этого вопроса. Фиона, ты, твой супруг и вся наша улица… — я всплеснула руками и опять чуть не свалила одну из своих ваз с цветами. — Да чего улица? Весь квартал – мои друзья! Конечно, вы все будете на свадьбе, будь она проклята.

   — Даже если твой жених не пожелает видеть нас, не ровню ему? — усмехнулся Лоран.

   Я зловеще улыбнулась и произнесла:

   — Предлагаю заранее составить список всех гостей со стороны невесты, и я лично отнесу его первому министру. Пусть поставит свою высочайшую печать, что список гостей согласован.

   — А министра позовёшь? — подмигнула мне Фиона.

   Я зло, одновременно весело рассмеялась, хлопнула в ладоши и выпалила:

   — Да! Его впишем под номером один!

   — Думаю, после твоего замужества в нашем квартале тебе поставят памятник, — хохотнул Лоран.

   — Ага, и мамы своим детям будут рассказывать обо мне страшные байки и говорить им, как не следует жить, — проворчала я.

   Потом почесала кончик носа… Выпить что ли? И сказала:

   — Кстати, своих помощников заберу с собой.

   — Они детдомовские, — напомнила Фиона. — Сможешь забрать, если только усыновишь и удочеришь.

   — Но тогда это нарушение соглашения, ведь ты указала, что у тебя нет детей… — произнёс Лоран.

   И у меня в голове, словно рубильник закоротило.

   Вскочила с кресла, заметалась по помещению под вопросительными взглядами друзей, потом остановилась и сказала:

   — Выход был у самого моего носа!

   Хлопнула себя по лбу и с досадой прорычала:

   — Я давно могла усыновить и удочерить этих детей… Законом не запрещено. И ребятам бы польза и мне защита от замужества…

   — Ох, — вздохнула Фиона и покачала головой.

   — Все мы умны задними мыслями, — в такт супруге вздохнул Лоран и развёл руками. — Но корабль ушёл, Аврора, ты подписала заверения, что детей не имеешь и соглашение это…

   — Вот именно! — чуть не плача воскликнула я. — Министр как специально не дал мне время подумать!

   Фиона поднялась с кресла, подошла и обняла меня, утешая.

   — Так что с ребятами будет? Мы можем присмотреть за ними и твоя лавка… — начала Фиона.

   Я дала пинка под зад хандре, что уже собиралась устроиться на моей шее, прогнала утопические мысли, тряхнула головой и уверенно проговорила:

   — Ребята пока на вас. Лавку отпишу им. На всякий случай. Это первое. А второе – познакомлюсь я с женихом, да пораньше, чем через семь дней. Так сказать, явлюсь к нему инкогнито. Посмотрю, что за зверь, граф этот.

   — А список гостей? — закусила губу Фиона.

   — Список сейчас составим и завтра его отдам министру, заявлю, что не так много прошу. Пусть он репу чешет, волнуется и переживает, как всё это преподнести королю, принцу, графу. Это уже не моя проблема. А пока…

   Обняла за пышные плечи Фиону и попросила подругу об услуге:

   — Собери-ка всех наших дам с квартала, посплетничаем, кости всем мужикам перемоем, да про графа я послушаю. Пусть все расскажут, кто и что знает…

   — Ох, Аврора, да ты, погляжу, взяла себя в руки? — усмехнулся мистер Эллингтон.

   — По-другому и быть не могло, — хихикнула миссис Эллингтон. — Она как в мир наш попала, так с тех пор на месте не сидит. Умная ты, Аврора, и хитрая. Это хорошо. Это правильно, что не стонешь и на судьбу роптать не собираешься. Ты, сильная.

   — Спасибо, мои дорогие, — кивнула друзьям. Потом хлопнула в ладоши и твёрдо сказала: — Лоран, булочек организуешь? А я пока в мясную и рыбную лавку сбегаю. Ещё вина возьму, да чего покрепче. А ты, Фиона, собери всех, ладно?

   — Да-да, уже побежала. На вечер всех и соберу, — закивала Фиона.

   — Так, собрание у нас на летней веранде проведём, — сказал Лоран. — Ава, за мясо и рыбу не берись, я сам всё организую. Тандыр-мандыр и мясо на мне. Крепкое тоже.

   На том и порешили.

ГЛАВА 6

* * *

   — АВРОРА —

   Перед тем как войти в дом Эллингтонов, я расправила плечи, выпрямила спину, разгладила уже разглаженные складки на платье и провела пальцами по волосам — убедиться, что всё в идеальном порядке.

   Я не имела права выглядеть подавленной или убитой горем.

   Я в принципе не убита горем. И горя, как такого нет.

   Я скоро выйду замуж.

   Это праздник, как, никак.

   Уж плох или хорош жених – дело десятое.

   Сам факт свадьбы имеет значение.

   Это событие, о котором мечтает любая девушка. Я так полагаю.

   Ну-у-у, если говорить обо мне, то я мечтала о чём угодно, но не о свадьбе. Но сейчас речь не о прошлом, а настоящем.

   Так вот, подумаешь, выйду я замуж. Что такого-то?

   Буду надеяться, что сплетни о графе Найтмэре всего лишь сплетни. А сам он человек, если и не красавец, то хотя бы душой красив.

   Как гласит одна мудрость, автора не знаю: «Меня не удивить вашей красотой, меня не волнует ваше богатство. Меня, как Дьявола интересует исключительно ваша душа».

   Вот-вот, это обо мне.

   И вообще, я тут в новом мире только-только на ноги встала, а мне судьба на моём жизненном пути крутой поворот устроила.

   Хорошо, пусть так.

   У жизни свои игры, но тогда правила будут мои.

   Потому что я терпеть не могу, просто ненавижу проигрывать.

   Поэтому, я стараюсь просчитать каждый шаг – свой и других. Я пытаюсь всегда быть впереди на несколько шагов.

   И да, чтобы всё контролировать и быть дальновидной, нужно быть титанически упрямой.

   Упрямство – мой дар и моё же проклятие.

   А ещё по знаку зодиака я телец. И упрямство – моё второе имя. Вот так.

   Слуга открыл мне двери, и я вошла во двор своих друзей.

   Смех и громкие голоса заполнили двор. Сегодня вечером весь квартал собрался в доме Эллингтонов.

   Поднималась по ступеням, а ко мне уже спешила Фиона.

   — Дорогая, я всех-всех собрала! Всё готово, — с улыбкой оповестила меня подруга.

   Мы троекратно расцеловались и направились к гостям.

   — Кстати, ты очень хорошо выглядишь, — похвалила она меня.

   Благодарно улыбнулась Фионе и пробежала пальчиками по яркой ткани своего наряда.

   — Платье новое. Купила месяц назад на ярмарке, думала, надену на какой-нибудь праздник, а оно видишь как… — фыркнула я. — Почти что праздник.

   Собрание было похоже на цыганский табор – все жители нашего и соседних кварталов одеты в пёстрые одежды, все громко говорили, шумели, спорили.

   Рядом жарилось мясо, ароматы которого вызвали у меня обильное слюноотделение.

   Вспомнила, что сегодня толком и не ела. Так перекусила чем-то на бегу.

   Лоран расстарался на славу.

   На веранде был накрыт не один, а несколько столов, соединённых в один длинный и заставлен так обильно, так щедро, что я испытала неловкость.

   Друзья ради меня устроили не просто собрание, а целое торжество!

   Знаете, так любой прохожий решит, что здесь в этом доме проходит настоящая свадьба. Только жених и невеста по пути потерялись.

   — Аврора!

   — Красавица наша!

   — Ты не бойся, мы тебя в обиду не дадим!

   — Наваляем и графу, и не графу! Ты только пальчиком покажи, кому нужно зубной ряд проредить!

   — Ай, бедолага наша-а-а!

   — Да за что же ей горе такое горькое?!

   — За графа Найтмэра! За монстра замуж выдают!

   — Изверги-и-и!

   Друзья, знакомые, в общем, все соседи, едва меня увидели, практически в один голос забросали меня разными пожеланиями, причитаниями.

   Кто-то слёзы лил и меня почти похоронил.

   Кто-то проклятиями в адрес графа и короны кидался.

   Кто-то рассуждал, что я могу стать очень богатой вдовой.

   И много всего другого наговорили.

   Я даже немного растерялась и чуточку оглохла.

   — И вам всем добрый вечер, — проговорила я, но мой голос утонул в какофонии голосов моих соседей.

   Лоран глаза возвёл к небу.

   Фиона только что за голову не хваталась.

   Наши соседи перешли в состояние нарастающего исступления.

   — Так, всё-всё, тихо. Прекратите! Хватит причитать и голосить впустую! — гаркнул Лоран.

   Не помогло.

   — Дорогие наши друзья, минуточку внимания! — попыталась успокоить всех Фиона.

   Ноль реакции.

   Я нервно хихикнула и взяла со стола пирожок. Откусила половину и прикрыла глаза.

   Ммм... Пирожок с рубленным мясом. Сочный, вкусный. Это истинное блаженство.

   Лоран понял, что просто так гостей не угомонить и сделал просто. Он взял два огромных металлических подноса и ударил их друг о друга.

   Грохот вышел знатным.

   Все в раз заткнулись.

   — Тишина, ясно?! — рявкнул мистер Эллингтон. — Аврора сейчас всё расскажет.

   — Прости, дорогая, что-то понесло нас… — извинилась моя соседка, миссис Глория Нил.

   Гло торгует авторскими сладостями – шоколадом, карамелью, мармеладом. Сама их варит и делает.

   Мы с ней тоже хорошо подружились и придумали продавать букеты цветов вместе с её вкусняшками. Идея покупателями была принята на ура.

   — Всё хорошо, — тепло улыбнулась ей.

   — Фиона рассказала нам о твоей ситуации, — недовольно заметила сестрица мясника. — Это катастрофа, Аврора! Корона не имеет права!

   — Сейчас мы и решим, насколько катастрофа. Быть может, не так страшен чёрт, как его малюют, — произнесла я совершенно спокойно и улыбнулась всем, словно и не было у меня приступа бешенства и желания кого-то убить, когда узнала, что для меня приготовил министр.

   Фиона усадила меня рядом с собой. Лоран занял хозяйское место, во главе стола.

   Я дожевала свой пирожок, удержалась от желания облизать пальцы, так вкусно было. Вытерла руки салфеткой. Потом обвела взглядом хмурых, любопытных, настроенных решительно в отношении графа своих друзей и соседей.

   Равнодушных к моей судьбе за этим столом точно не было.

   — Дорогие мои друзья, мои соседи. Мы с вами сдружились и я рада, что судьба свела меня именно с вами, — начала я свою речь. — Не стану долго разглагольствовать. Вы уже знаете меня, как женщину, которая прежде чем что-то сделать, предпочитает сначала всё спланировать, просчитать, сравнить, сделать выводы и потом действовать.

   — Так и есть.

   — И правильно, Аврора.

   — Ты, леди дела. Ты, леди слова.

   — Мы за тебя горой.

   Такие слова услышала в свой адрес.

   Я взяла бокал с морсом, сделала большой глоток и продолжила:

   — Прежде чем решить, как мне строить разговор с моим будущим… супругом, я бы хотела услышать от вас, что вы вообще знаете о графе Лиаме Найтмэре?

   — Мелисса знает, — тут же сообщила Глория.

   — Да-да, — произнесла Мелисса.

   Это была маленькая, худенькая женщина, на вид очень хрупкая, какая-то эфемерная и неземная. Но с сильным характером и несгибаемой волей. К сожалению, вдова.

   Она держит лавку с чудесными тканями. Шьёт одежду сама и с помощницами. Для эксклюзивных клиентов шьёт исключительно сама.

   — Когда Фиона рассказала мне о твоей беде, я навела свежие справки об этом графе. У меня как раз сегодня одна леди на примерку приезжала. Так вот…

   — Мелисса, ты рассказала той леди, что граф женится? — ужаснулся Лоран.

   — Нет, что вы! — успокоила она меня и Лорана. Чуть наморщила аккуратный носик от недовольства, что её заподозрили в подобной глупости. — Я умею вести беседу, и знаю, что, как и кому говорить.

   — Извини, — кивнул ей Лоран.

   Она изящно махнула ручкой и продолжила:

   — Так вот, эта леди знает одну леди, которая дружит с другой леди, которая кузина некой леди Эмилии Касс. Данная леди, которая Эмилия, год назад должна была стать женой графа Найтмэра, но не стала.

   — Она хоть жива? — спросил кто-то.

   — Жива-жива, правда, говорят, нервная стала. Но как говорят, это на неё замужество так повлияло. Она сразу выскочила замуж за другого, тайно. И как сплетничают служанки леди Касс, её замужество сложилось весьма неудачно. Но речь сейчас не о ней. Со слов тех же служанок, которые рассказали служанкам других леди, и дошло до леди, которой я шью платье, Лиам Найтмэр – монстр. Жестокий, очень грубый, безумно страшный, очень-очень некрасивый, просто чудовищно уродливый мужчина.

   Мелисса облизнула губы и заговорщицки продолжила рассказ:

   — Когда леди Эмилия увидела графа, она потеряла сознание. Ему не понравилась её реакция.

   — Какой ужас!

   Я переглянулась с Фионой.

   М-да.

   Что-то история тухлая какая-то.

   Причём тухлая со стороны невесты.

   — Есть у кого-то другие факты о графе? — поинтересовалась я. — Не те сплетни, как корона пытается его женить, а что-то... другое?

   Я покрутила руками, не зная, как донести правильно свою мысль. А то чую, меня сейчас закопают под тонной сплетен, полных ужасов и страхов.

   — Он же не всегда в своём графстве сидит. Выезжает ведь в столицу… Где-то бывал… Ну хоть что-то… Только прошу, не нужно историй про несчастных невест, — попросила я.

   — Я кое-что знаю, — вдруг басом проговорил кузнец.

   Огромный, сильный, настоящий богатырь, господин Дон Бэр.

   — Мистер Бэр, не томите, рассказывайте, — улыбнулась я кузнецу.

   — Эти сведения я получил от одного оружейника. Я не знаю, откуда знает он, но его слова похожи на правду.

   И кузнец рассказал, что слышал о графе Найтмэре.

   Граф Лиам Найтмэр когда-то сражался в мире «Тёмных пределов» и получил сильнейшее магическое ранение.

   Мужчина чудом выжил. Его буквально вырвали из костлявых лап смерти.

   Из-за полученной раны «проснулось» древнее проклятие рода Найтмэров.

   Кузнец не знает, что там за проклятие, но, по словам оружейника, оно сделало графа изгоем.

   Граф за свою военную службу повидал много страшного. Он видел, как погибали его товарищи от тёмной магии, он видел изувеченные трупы.

   С другими офицерами собирал тела товарищей, павших после боя, отгонял от них стервятников.

   Да, на войне, где грани реальности размываются, люди обычно, сходят с ума.

   Или, по крайней мере, не забывают всех ужасов.

   Иногда, сами становятся настоящим ужасом. Так говорил оружейник.

   Граф много скитался по этому миру и был в других мирах, но когда проклятие взяло над ним верх, вернулся в родное поместье.

   Лиам выходил в свет, но, как говорят, у него стал ужасным характер: язвительный, циничный, въедливый.

   Сложилось ощущение, что он возненавидел всех людей разом.

   Конечно, свой отпечаток наложила война и её ужасы, но в любом случае, общество отвергло его, и репутация графа оказалась на дне.

   Уже пять или больше лет свет его не видел.

   Данная информация была больше похожа на правду.

   Хотя, была ещё оговорка министра о погибших девушках… Ладно, эту информацию пока опустим.

   Главное другое, я знаю, что граф был на войне.

   А война, простите меня, иногда ломает людей. Радикально меняет их характеры, привычки и взгляды на жизнь.

   Вполне возможно, некое проклятие разбередило какую-то болячку, а она взяла, да и попортила внешность графа…

   А быть может, там просто рана, которая некрасиво зажила.

   Эх, как же мало информации.

   Я лишь поняла одно. Надо ехать в графство Роузтаун.

   Хочу своими глазами увидеть этого монстра.

   Но перед поездкой, необходимо согласовать список гостей и передать его министру.

   Пусть порадуется, что я согласна стать женой графа и приведу на свадьбу пару-тройку кварталов.

ГЛАВА 7

* * *

   — АВРОРА —

   Утром мне удалось улизнуть раньше, чем ко мне явился Гастон.

   У меня важное дело и не до его мужского внимания.

   К министру я прибыла вовремя. Он только-только открывал свой кабинет.

   И не успел отказать мне в приёме.

   Как отказать, когда я чуть ли не буквально самолично министра затолкала в его кабинет, устроилась в неудобном кресле и в самый центр стола опустила пухлую пачку исписанных листов.

   Листы были аккуратно скреплены между собой и пронумерованы.

   Первый министр хотел, было, меня прогнать, но любопытство взяло верх.

   Я ожидала чего угодно, но не этого…

   — Что это такое? Вам делать нечего? — отчего-то взбесился и прошипел на меня Оливер Ханс, когда прочитал первые строчки списка гостей.

   Кстати, господин министр значился в этом списке под номером один.

   — Господин Ханс, что же вы так бурно реагируете? — произнесла с улыбкой. — Вы порадоваться должны, что я не катаю вам истерику по поводу внепланового замужества и подошла к делу со всей серьёзностью и ответственностью. Мы вчера обсудили гостей, решили, что когда я познакомлюсь с графом, позаботимся и об остальном.

   Министр отложил мой список, откинулся на спинку кресла и со страдающим выражением лица посмотрел на меня и спросил с подозрением:

   — Кто эти «мы обсудили гостей», и кто «позаботится об остальном»?

   — Ох, я не сказала? — сделала наигранно удивлённо лицо и пояснила: — У меня много друзей, господин Ханс. И естественно, я не могла не поделиться с ними столь радостной новостью, как моё скорое замужество. И естественно я не могу не пригласить своих друзей на свою же свадьбу! Кем я буду после подобного свинства?

   Министр внимательно посмотрел на меня. Губы его на мгновение сложились в злую усмешку, и он проговорил:

   — Госпожа Даль, вы хотите, чтобы я утвердил этот ваш список гостей?

   В голосе министра прозвучали недобрые нотки.

   Но отступать я не собиралась.

   — Всё так, — моей твёрдой уверенностью можно было смело забивать гвозди.

   Он сжал толстые руки в кулаки и прошипел, точно истеричка в период ПМС:

   — Да что вы себе позволяете? Я не ваш секретарь, госпожа Даль! Вы бы мне ещё план рассадки гостей и предварительное меню притащили!

   — Оу. Как раз об этом я не подумала, — сказала задумчиво и приложила пальчик к уголку губ. — Хорошая идея. Я продумаю рассадку и составлю меню. Узнать бы ещё предпочтения графа и сколько людей будет с его стороны…

   Министр побагровел, но сдержал свой гнев.

   Он щёлкнул пальцами по исписанным бумагам моим ровным чуть острым почерком, толкнул в мою сторону список гостей и сказал:

   — Я не собираюсь заниматься не своим делом. На первый раз я вас прощаю. Впредь, думайте, прежде чем идти с подобным бредом к чиновнику.

   Ага, он так и не понял.

   Опустила ладони на список, подалась чуть вперёд и сказала проникновенным, заговорщицким тоном:

   — Господин Ханс, но это ведь корона выдаёт меня замуж. А вы лично – представитель короля и принца. С кем, как не с вами мне согласовать гостей со стороны невесты?

   Министр вытер пот со лба.

   Нервно раздул ноздри и с ненавистью посмотрел на меня.

   Очевидно, я уже у него в печёнках застряла.

   — С графом Найтмэром вы обсудите этот проклятый список. И прошу вас, госпожа Даль, вычеркните моё имя. Я не собираюсь присутствовать на вашей свадьбе.

   Я откинулась на спинку жёсткого кресла, удивлённо помолчала и спросила мужчину:

   — Отчего так? Не знаете, что подарить новобрачным?

   Неопределённо махнула рукой и звонко рассмеялась.

   У министра дёрнулся глаз.

   — Можете просто принести букет белых пионов. Обожаю пионы, — проговорила сквозь смех. Умолкла и уже чуть серьёзно произнесла: — Господин Ханс, поймите, я не просто так прошу вас утвердить список гостей. Я ведь не знаю графа. Не знаю, какой он человек.

   У министра дёрнулся другой глаз.

   Он налил себе воды в бокал и осушил его до дна. Со стуком поставил.

   Но меня его намёки не колышут. Я не уйду отсюда пока своего не добьюсь.

   — А вдруг граф воспротивится и не пожелает видеть моих друзей на свадьбе? Или вообще решит устроить свадьбу по типу: вот я – жених, ты – моя невеста, а вот священнослужитель. Можете поженить нас. Священнослужитель скажет: объявляю вас мужем и женой, и на этом всё? Никаких гостей, банкета, танцев?

   — Так и будет, — проворчал министр.

   Я хлопнула рукой по списку. Хлопок вышел знатный. Мужчина скривился, как от зубной боли.

   — Вот видите! Поэтому мне и нужна ваша печать, ваша подпись! Ведь в таком случае он не сможет мне отказать! Да и всем же будет польза! Столько свидетелей, что я и граф – женаты будем. Ну?

   Мужчина длинно-длинно вздохнул и проговорил:

   — Оставьте список, я посовещаюсь кое с кем.

   Я просияла и одарила министра ослепительной улыбкой.

   — Спасибо вам! Знала, что могу положиться на вас! Забегу за утверждённым списком перед отъездом к жениху!

   И побежала скорее на выход.

   — Я ничего вам не обещаю, госпожа Даль! — словно спохватившись, крикнул мне в след министр, но я уже выбежала за дверь.

   Пусть только попробует отказать. Я ведь тоже могу нервы попортить и кровушки попить. Так-то!

   * * *

   Настроение у меня было если не на отметке пять с плюсом, то хотя бы на твёрдую четвёрку дотягивало.

   Но когда встретила Гастона, да ещё у фонтана, испытала дежавю.

   — Аврора! — гаркнул он на всю площадь, когда увидел меня.

   Тут же направился ко мне размашистым шагом.

   Похоже, кто-то из соседей меня сдал и сказал, где меня искать.

   В одной руке Гастон с силой сжимал огромный букет белых лилий. Уже весьма потрёпанных.

   Неужели он на цветах зло выместил, когда меня дома не застал?

   — Гастон, — тяжко выдохнула имя охотника и без энтузиазма пошла к нему и поздоровалась, когда мы поравнялись: — Здравствуй… Прости, что так вышло… Я…

   Мужчина не дал мне договорить и извиниться. Он буквально впихнул букет мне в руки.

   — Ты решила выйти замуж! — рявкнул он таким тоном, будто я его жена и он застукал меня за изменой.

   И вообще, я не решала выходить замуж. У меня обстоятельства.

   Но перед Гастоном отчитываться я не собиралась.

   А вот не надо со мной в подобном недостойном тоне разговаривать.

   — И что? — чуть удивлённо выгнула одну бровь. — Есть закон, который обязывает меня спрашивать у тебя разрешение на брак?

   Его лицо вдруг исказилось таким красноречивым гневом, он указал на меня пальцем, погрозил им прямо перед моим лицом и недовольно прошипел:

   — Аврора, ты забываешься! И не смеешь отвергать меня!

   Теперь уставилась на него с нескрываемым удивлением.

   — Господин Ли, это вы забываетесь, — отчеканила ледяным тоном.

   Вернула мужчине его букет. Просто бросила ему их в грудь, и Гастону пришлось поймать цветы.

   Глаза его налились кровью.

   — Аврора! — негодующе прошипел он моё имя.

   Так, этот мужик меня уже достал.

   Чего прицепился?

   — Я знаю, как меня зовут, — ответила ему тон в тон.

   Гастон опустил руку с букетом. Лепестки лилий коснулись брусчатки.

   Бедные цветы. Не их сегодня день.

   Пальцами другой руки мужчина провёл по волосам, да с таким отчаянием, будто у него сейчас судьба решается.

   Гастон шумно выдохнул и с какой-то неохоткой, словно пересиливал самого себя, вдруг заявил:

   — Ты не должна выходить замуж. Ни за кого, кроме меня. Я хочу, чтобы ты стала моей. Согласна?

   Он что, прикалывается?

   Я достала карманные часы на цепочке и демонстративно посмотрела на время.

   — У вас всё, господин Ли? Или есть ещё какие-то надуманные претензии и неадекватные предложения?

   Мужчина издал утробный рык. Букет он с яростью швырнул себе за спину, и цветы упали в воду.

   Он схватил меня за плечи, чуть встряхнул и проговорил зловещим тоном:

   — Ты должна стать моей, Аврора. Моей, ясно?

   Дёрнула плечами и вырвалась из хватки охотника.

   — Да что вы себе позволяете? — прошипела зло и сделала три шага назад. Указала на него тонким пальчиком и произнесла, чеканя каждое слово: — Господин Ли, я никогда не давала вам повода думать, что между нами может быть что-то большее, чем просто дружеское общение. Я даже вам дружбу не предлагала! А что-то большее вы выдумали себе сами и только.

   Расправила плечи, вздёрнула подбородок и добавила холоду своему голосу:

   — Очень вас прошу оставить меня в покое. После вашей выходки не смейте приходить ко мне в лавку. Я не желаю с вами общаться.

   Я сделала шаг в сторону и собиралась покинуть площадь и вообще, лично я поставила все точки над i, закончила этот нелепый разговор, но Гастон перегородил мне дорогу.

   — Не поняла? — проговорила раздражённо. — Что ещё?

   — Кто он? Я не видел рядом с тобой мужчин. Никто не приходил к тебе, — произнёс Гастон и сжал огромные руки в могучие кулаки.

   Я внимательно посмотрела на его кувалды, и только тогда мужчина разжал пальцы, поднял руки, демонстрируя, что якобы спокоен.

   Хорошо, что мои друзья и соседи не слили всю информацию о моём замужестве. Гастон не знает, кто мой будущий супруг. Вот и пусть дальше живёт в неведении.

   — Гастон, тебя моя жизнь не касается, — ответила даже слишком резко. Мои слова прозвучали как хлыст, рассекающий воздух.

   — Аврора, я близок к тому, чтобы сомкнуть руки на твоей тонкой шее, — произнёс он, уже не сдерживая нотки ярости в голосе.

   Всё, он меня достал.

   — Пустые угрозы, господин Ли. И подобные слова недостойны настоящего мужчины, — мой голос прозвучал на удивление спокойно. — Уйдите с моей дороги, иначе я не ручаюсь за сохранность вашей репутации.

   Он резко сделал шаг вперёд, слишком близко оказался от меня. Между нами расстояние всего с ладонь. Я не успела даже отшатнуться, как Гастон схватил меня за руку выше локтя – хватка была жёсткой.

   Он уставился на меня сверху вниз, но я отвернула лицо. Гастон очень тихо, но очень зловеще произнёс:

   — Аврора, не совершай ошибку, очень тебя прошу. Ты не должна выходить замуж ни за кого, кроме меня. Я – твоя судьба. Ясно?

   — Мне ясно одно, ты делаешь мне больно, — зашипела, подняв голову, чтобы посмотреть в глаза этого жестокого мужчины.

   Он ослабил хватку, но не отпустил, а дёрнул меня на себя. Я впечаталась в крепкое тело этого гада.

   — Я даю тебе один день и одну ночь, чтобы передумать, — выдохнул он мне прямо в губы. — Если не образумишься, то пущу слух, что ты гулящая женщина. Вряд ли твоему женишку такое понравится.

   Удержалась от желания плюнуть ему прямо в ухмыляющуюся рожу. Но в долгу я не осталась:

   — Если ты ляпнешь обо мне эту или какую-то другую гадость, да что там, просто рот раскроешь, мой жених вышибет тебе все зубы! А я сделаю из них ожерелье!

   Вырвала из его хватки свою руку, уже сделала шаг, но этот тупица опять не дал мне уйти.

   — Аврора, я ведь серьёзно.

   — Гастон, послушай, я всё ещё пытаюсь быть с тобой милой, — пропела я ангельским голоском. Одарила мужчину улыбкой гадюки и добавила: — Но мне уже сложно оставаться в рамках приличий. Не постесняюсь и врежу тебе коленом по причинному месту, если не свалишь с моей дороги прямо сейчас!

   В конце фразы я уже почти перешла на крик.

   — Госпожа? Вам нужна помощь? — поинтересовался подошедший к нам охранник.

   Очевидно, моё с Гастоном нездоровое общение заинтересовало охрану МММ.

   Я многозначительно посмотрела на мрачного, едва не кипящего от гнева Гастона (у него вот-вот пар из ушей повалит) и ответила охраннику:

   — Думаю, мы разрешили с господином Ли наш спор. Всё в порядке. Спасибо за беспокойство.

   Он кивнул мне, хотел было уже уйти, но я остановила.

   — Хотя, знаете что? Не будете ли так любезны, не поймаете мне свободную повозку?

   Гастон побагровел.

   Ага-ага, с этого гада ещё станется перехватить меня где-то в переулке. Нет уж, облезет и неровно обрастёт, сволочь.

   Вернусь домой и сбегаю к Эллингтонам, попрошу, чтобы кто-то из их помощников покараулил сегодня у моего дома.

   Между прочим, у Лорана работают крепкие парни, по комплекции он не хуже Гастона будут.

   — Конечно, — согласился мужчина и позволил мне взять его за локоть.

   Он проводил меня до стоянки со свободными повозками.

   Когда возвращалась домой, думала вот о чём.

   С какой такой радости Гастону срочно понадобилось на мне жениться?

   Уж точно он не любовью ко мне воспылал.

   Тогда в чём дело?

ГЛАВА 8

* * *

   — АВРОРА —

   — Аврора? — окликнула меня Фиона.

   Подруга не видела меня из-за лавки.

   — Я здесь! — ответила и поднялась с корточек.

   Запечатала магической лентой последнюю коробку и толкнула её к другим коробкам.

   Решила ехать на знакомство с женихом не с пустыми руками. Подарки приготовила.

   Только пока так и не решила, представиться сразу, кто я такая или разыграть комедию?

   Ага, к вам приехал ревизор!

   Фиона махнула мне рукой и бросила любопытный взгляд на разбросанные вещи, садовые инструменты, ленты. Вдоль стены стояли мешки со свежей землёй и удобрениями.

   Я вздохнула и поняла, что подруга невольно отметила несвойственный мне беспорядок в лавке. Она склонилась, чтобы получше рассмотреть устрашающего вида садовый секатор.

   — Дорогая, ты вроде сказала, что едешь посмотреть на графа издали, возможно, познакомиться с ним инкогнито, собрать на него компромат… — Фиона пнула носком туфли пустую коробку и с недовольством заметила: — Но складывается ощущение, будто ты насовсем уезжаешь. И никогда не вернёшься.

   Я обошла лавку, подошла к подруге и крепко обняла её.

   Она похлопала меня по спине и тяжко так вздохнула.

   — В любом случае мне придётся уехать, — напомнила ей с грустью. И добавила с весёлыми нотками в голосе: — Но сейчас, считай, это всего лишь репетиция. Я вернусь, правда. Министр обещал, что пришлёт за мной специальный экипаж. Думаю, будут и конвоиры. Доставят меня, так сказать, в целости и сохранности и передадут с рук на руки. Как ценную вещь. Здорово, правда?

   Последние слова я произнесла с сарказмом и ехидством.

   — Ах, милая моя Аврора, мне так жаль, что мы ничего не можем исправить, — запричитала Фиона.

   — Всё в порядке. Я справлюсь, — заверила её. — Можно найти позитив даже в самой сложной ситуации.

   Щёлкнула пальцами и заговорщицки добавила:

   — А ещё, пока мы живы, можно исправить всё что угодно. И сделать всё что угодно. Я не опускаю руки, Фи. И не собираюсь разводить драму из-за замужества. Может, этот Лиам Найтмэр не такой уж и монстр, как его описывают.

   — Ты невероятная. В тебе столько энергии и огня, что уверена, ты и графа приручишь, даже если он и правда, монстр. Жаль только, что этого огня больше не будет в нашем квартале, — проговорила Фиона, достала из сумочки кружевной платочек и украдкой промокнула им уголки глаз.

   Чуть всхлипнула, а потом спросила:

   — А что дети?

   — Фиона, какие дети? Мне узнать сначала нужно, каков там граф. Может, он тиран, от которого детей нужно держать как можно дальше. Не хочу своим желанием сделать ребятам добро, причинить им в итоге зло. Если граф нормальный мужчина, адекватный, то хорошо. И тогда, как вернусь, сразу поговорю с министром о детях. Сейчас хватит ему и того стресса со списками гостей. А пока, я надеюсь, вы присмотрите за ребятами, ладно?

   Я вернулась к разбросанным инструментам на столе. Начала всё складывать в чемоданчики и ящики.

   — Могла бы этого не говорить, — с укором заметила Фиона. — Конечно, мы за ними присмотрим. И за лавкой твоей тоже.

   — Спасибо, — кивнула ей. — Вернусь и с ребятами ещё поговорю. Вдруг, они не захотят со мной, а решат здесь остаться и продолжить моё дело? В любом случае их не брошу. Они мои. Оплачу им обучение и дам путёвку в светлое будущее.

   Фиона подала мне шпагат и покачала головой, вдруг задорно улыбнулась и сказала:

   — Знаешь, Ава, а ты очень самостоятельная, предусмотрительная и дальновидная женщина. А ещё ответственная и верная.

   Я фыркнула и ответила:

   — Спасибо, Фиона. Надеюсь, мои житейские навыки и женская мудрость доведут меня до добра, а не до могилы.

   Опустилась на корточки и принялась задвигать ящики под стол.

   Сверху раздался голос подруги.

   — Прав мой Лоран, Ава, всё у тебя получится. Представь, а у меня не возникло ни одной мысли, что сначала о графе нужно больше узнать, как ты говоришь: прощупать его, пробить почву. Ты ведь права, вдруг к нему нельзя детей подпускать? С твоим подходом к любому делу и замужество сложится удачно. Ты умеешь влюблять в себя людей. Кстати, о любви… Лоран узнал, чего это вдруг Гастон воспылал тягой к женитьбе, да ещё именно на тебе.

   Я перестала возиться с коробками и резко подняла голову, совершенно забыв, что нахожусь под столом.

   Со всего маху стукнулась макушкой о столешницу.

   — У-у-у-уй! — вырвалось у меня.

   Больно, просто атас. Из глаз брызнули слёзы.

   — Ох, милая! — воскликнула Фиона. — Сейчас сбегаю за льдом и мазью.

   — Лёд в… — начала я блеять.

   — Я знаю, где лежит и лёд, и мазь! — крикнула подруга.

   Осторожно выбралась из-под стола.

   Стукнулась головой я знатно.

   Это всё Гастон со своей чёртовой любовью.

   Фиона быстро вернулась и протянула мне пакет магического льда. На стол поставила баночку с мазью от синяков и ушибов.

   Мазь моего собственного приготовления.

   Правда, в неё добавлена щепотка ведьминского волшебства.

   Специально раз или два в месяц отправляюсь за город к одной ведьме, чтобы она мне поколдовала.

   Теперь мои крема, мази, мыло, шампуни и прочие бьюти продукты для здоровья и тела пользуются популярностью.

   Хоть это и не основная моя деятельность, для души иногда варю мыло, делаю крема, но основная моя любовь – это цветы.

   А ведьмочка та получает от меня травы редкие, цветы, лепестки, вытяжки. Она мне силу ведьмовскую в мою продукцию вливает.

   Приношу ей уже готовые наполненные баночки, скляночки, тюбики.

   Пока жду, пью чай с её пирогами, болтаю с ней о всяком, а она работу делает.

   Эх… Всё же скучать буду по жизни своей устроенной. Так всё хорошо было, а теперь всё изменится…

   Приложила пакет к пульсирующей макушке и прикрыла глаза.

   Хорошо, что лёд у меня под рукой.

   Держу его много в специальных ящиках, а не холодильниках. Этот лёд магический, он не тает так быстро, как обычный.

   А держу его в большом количестве, потому как добавляю в вазы с цветами по несколько кубиков. Такой лёд в воде тает очень долго, три-четыре дня держит форму и холод.

   В лавке у меня тоже всегда холод. К нему я привычная. Быть может, потому хорошо и сохранилась в свои тридцать пять с хвостиком.

   Когда боль поутихла, открыла глаза и взяла баночку.

   Опустила пальцы в жирную и белую субстанцию, нанесла мазь себе на макушку.

   Хорошо втёрла её, не обратив внимания, что почти всю голову словно жиром смазала. Ничего, помоюсь. Потом кивнула подруге:

   — Рассказывай, Фи, что у Гастона на уме?

   Покривив губы, она с негодованием начала рассказывать:

   — Ты только представь, что этот гад последний учудил! Аврора, этот Гастон, этот паразит поспорил со своими прихвостнями на поясной мешок с золотом, что ты согласишься за него выйти замуж! И не просто согласишься, а радоваться будешь и всем кварталам расскажешь об этом! А на самом деле, он не собирался на тебе жениться! Просто хотел спор выиграть!

   Я нахмурилась и проговорила:

   — Вот дела-а-а. На меня ещё никогда не спорили. Даже не могу сейчас сказать, что я чувствую. То ли облегчение. То ли негодование.

   — А облегчение с чего вдруг? — не поняла меня Фиона.

   Я усмехнулась и пояснила:

   — Облегчение, что на самом деле он не влюблён в меня. Обезумевший от любви человек способен на страшные вещи. Потому я рада, что сильными чувствами там и не пахнет. Ну-у-у… а то что поспорил…

   Я тут задумалась, почесала кончик носа, потом щёлкнула пальцами и сказала:

   — Слушай, а поясной мешочек с золотом – это очень прилично… Гастона всё ещё гоняют наши парни с квартала?

   Фиона озадачено захлопала глазами и сказала:

   — Гоняют. Ты же попросила, чтобы его не подпускали ни до твоего дома, ни до тебя самой.

   Я ослепительно улыбнулась подруге и произнесла:

   — Обожаю наш квартал! А теперь, пойду-ка я побеседую с Гастоном, приглашу его на чай, обещала всё-таки.

   — Что ты задумала? — поспешила за мной Фиона.

   — Задумала сначала переодеться во что-то прекрасное, шляпку надо подыскать, чтобы волосами в мази не светить, а после пойду к Гастону, побеседую с ним насчёт половины выигрыша. Пусть делится.

   — Да ты с ума сошла! — схватилась за голову Фиона. — Тебе нельзя компрометировать себя! Что скажет министр?

   — Пф! Фиона, милая, ты будто вчера родилась, — рассмеялась я. — Полагаю, Гастон не совсем дурак, согласится разыграть спектакль.

   — А если откажется?

   Весело взглянула на Фиону и сказала:

   — Тогда ему придётся платить из собственного кармана.

   Фиона хлопнула в ладоши и рассмеялась.

   — Аврора, ты невероятная! Это ведь нужно догадаться, извернуть неприятную ситуацию в свою пользу! А ты с лёгкостью нашла выход!

   Покивала на её восторг, потом обвела рукой собранные коробки, которые решила прихватить в дорогу и хмуро заметила:

   — Только вот не знаю, как это всё возьму с собой. А ведь ещё чемодан не собирала. Кажется, я недооценила свой багаж.

   * * *

   Как я и предполагала, Гастон хоть и был мудаком, но вот дураком он точно не являлся.

   Отыскать охотника оказалось плёвым делом.

   Лишь попросила соседских парней, которые вчера и сегодня гоняли от моего дома горе-жениха, где ошивается этот неприятный тип и мне дали адрес и название таверны.

   Слуга распахнул передо мной двери таверны.

   Мгновение привыкала к тёмным тонам и приглушённому освещению заведения.

   Спросила слугу, где могу найти господина Гастона Ли и мне охотно указали на барную стойку.

   Я хмыкнула и поблагодарила парня медной монеткой.

   Медленной походкой двинулась к мужчине, который сидел спиной ко входу. Весь сгорбился. Кажется, второй день не мылся. Одежда мятая, грязная и пропыленная.

   Уж не мои ли парни с квартала постарались?

   Но совесть не подала голоса. Вообще ничего внутри не откликнулось. Потому как заслужил.

   Короче, Гастон заливал «горе» тёмным пенным.

   Думаю, будь у меня перспектива оказаться лишённой мешочка золота, я бы тоже впала в депрессию.

   Улыбнулась пробегавшему мимо кельнеру, тот едва не споткнулся о собственные ноги и не выронил поднос с массивными стаканами, наполненными пенящимся янтарным напитком.

   Кельнер поклонился мне, и я поймала в его глазах восхищение.

   Ещё бы.

   Для разговора с Гастоном надела роскошное платье: белоснежная кружевная накидка на синей, как море парче, удивительно гармонировала с моими синими глазами, молочно-белой кожей и тёмными прядями волос, что кокетливо выбились из-под небольшой синей шляпки.

   Опустила сумочку на барную стойку.

   Кивнула удивлённому бармену и ласково пропела:

   — Две чашки мятного чая. Для меня и этого печального господина.

   Подумала и добавила:

   — За его счет, конечно.

   Гастон икнул, прекратил гипнотизировать свой стакан и повернул, наконец, голову и уставился на меня в немом удивлении.

   Гримасы сменялись одна за другой.

   Удивление. Гнев. Ярость. Задумчивость. Радость. Снова гнев и злость. Лишь после равнодушие по типу, да пошло оно всё! И пошла она на… небо за звёздочкой!

   — Пришла позлорадствовать? — поинтересовался Гастон пока ещё трезвым голосом.

   Видать только начал закидываться.

   — И чай свой сама пей. За свой счёт, — отчеканил он.

   Одним махом выдул огромный стакан с пенным и с громким стуком поставил его. Не стесняясь моего присутствия, не стал удерживать шумную отрыжку.

   — Повтори! — гаркнул он бармену и постучал пустым стаканом по столу.

   Я не стала изображать из себя оскорблённую невинность и сразу перешла к делу:

   — Гастон, я всё знаю.

   Он дёрнул плечами, усмехнулся, и не глядя на меня, спросил:

   — И что ты знаешь?

   Поставила ногу на подставку барного стула, взялась за спинку, поднялась и элегантно опустилась на стул.

   Склонилась к его уху и шепнула:

   — Ты поспорил. И проспорил.

   Потом заглянула в потемневшие от злости глаза Гастона и пока он не успел открыть рот и облить меня словесным дерьмом, поспешила сказать:

   — Но мы можем выиграть этот спор. Только денежки делим пополам. Согласен?

   Гастон захлопнул рот. Сощурил глаза и отвлёкся от меня на пару секунд.

   Бармен наливал ему новую порцию тягучего, тёмного и очень пенного напитка.

   Сдув белую шапку пены, охотник сделал большой глоток, потом повернулся ко мне всем корпусом и произнёс:

   — Что ты имеешь в виду под этим твоим «денежки пополам»? Ты же не собираешься за меня замуж.

   — Пф! — фыркнула я и рассмеялась. — Гастон, ну конечно, я за тебя не выйду. У меня другие планы на эту жизнь. А имею я в виду, что мы разыграем с тобой спектакль. Я сделаю вид, что согласна стать твоей на веки, растрезвоню всем и вся, как я тебя люблю и обожаю и замуж за тебя согласилась…

   Сделала театральную паузу, позволяя Гастону осмыслить первую часть Марлезоонского балета.

   Он подвигал бровями, покривил ртом, повздыхал, ещё пару раз огласил это место шумной отрыжкой и лишь потом удостоил меня вопросом:

   — А дальше что? Ты ведь сама всё понимаешь… Я не хочу жениться, хо…

   Махнула рукой и оборвала его на полуслове:

   — Не переживай. Никакой женитьбы не будет. Даже до помолвки не дойдёт. Да что там, в тот же день наше счастье будет разбито. Ты получишь золото, отдашь мне половину и оправишься в заведение по типу этого заливать своё горе. Всё же тебя невеста бросила… А бросила не по своей воле…

   Я сделала грустные-грустные глаза, всхлипнула и даже слезинку пустила.

   Актриса из меня бы точно получилась.

   Потом приняла нормальное выражение лица и закончила свой план:

   — Нас разлучил злой-презлой министр по миграционным делам. Меня насильно выдают замуж за графа Найтмэра. А если не выйду за него, то меня в Серые пределы депортируют без возможности вернуться в этот прекрасный мир. А ты сделать ничего не можешь… Короче, будешь рассказывать всем, как тяжела твоя доля. Невесту твою монстру в откуп отдали, ну и там дальше сам ужасов придумаешь.

   Я умолкла и подождала, что скажет Гастон.

   Но он молчал. Пил своё пойло и упорно молчал.

   Я постучала ноготками по барной столешнице.

   Кивнула бармену, когда он, наконец, принёс две чашки остывшего чаю.

   Не выдержала первой и спросила охотника:

   — Ну? Как тебе план? Ты согласен? Или ты чересчур богат и легко выложишь своё золото перед собутыльниками?

   Он шумно и длинно вздохнул, одарил меня задумчивым взглядом и спросил:

   — Тебя правда, что ли выдают замуж за Найтмэра?

   — Чистейшая правда, Гас.

   Он покачала головой и сказал:

   — Тогда ты в полной выгребной яме, Аврора. Мне тебя жаль. Найтмэр – чудовище.

   Я демонстративно закатила глаза и издала полный раздражения стон.

   Потом произнесла:

   — Давай вот без этого драматизма, ладно? Я сама решу, в какой я яме: выгребной или это мой будущий бассейн.

   Гастон хмыкнул и произнёс:

   — Ладно. Когда начнём?

   Я улыбнулась мужчине, кокетливо поправила шляпку, потом повела плечиком и проговорила:

   — Прямо сейчас. Зазря что ли красиво оделась?

   * * *

   Наша с Гастоном маленькая афера прошла на ура.

   Мы под ручку явились в клубное заведение, где обычно тусовались знакомые и друзья Гастона, с которым он на меня и поспорил.

   Тут играли в карты, пили игристое, пенное и что покрепче. танцевали, пели, короче веселились.

   Я громко заверяла Гаса, что счастлива стать его женой.

   Расписывала в красках и даже лицах, что ждёт моего суженного, если узнаю, что он мне изменяет.

   Пообещала встречать его с разносолами и всегда приготовленной чугунной сковородой (на всякий случай, если провинился). Обрадовала, что нарожаю ему с десяток спиногрызов, вылитых Гастончиков и он будет их всему учить…

   Короче, у Гаса дёргались оба глаза. Но он держался. Лыбился, как придурок, и на все мои слова согласно кивал.

   Проспорщики скисли и явно уже подсчитывали в уме, кто и сколько выложит золота, чтобы наполнить поясной мешочек.

   А потом, по предварительному сговору в нашу компанию влетела запыхавшаяся и раскрасневшаяся Фиона Эллингтон.

   — Аврора, беда! Твоё возражение отвергли! Министр прислал ответ, что ты обязана выйти замуж за графа Найтмэра и точка! Твоя прекрасная любовь с Гастоном разрушена! О-о-о, какая трагедия!

   — Не может быть! — воскликнула я. Схватила за грудки Гастона, потрясла его и провыла: — Гас, любовь моя! Нас разлучает страшная несправедливость! Меня отдают другому! Я пыталась, честно пыталась противостоять обстоятельствам, говорила, что не выйду замуж за графа, но… Но ты сам видишь эту жестокость!

   Выхватила из рук рыдающей Фиона (это сколько она лукового сока себе под глазами намазала, раз рыдает в три ручья?)

   Потрясла конвертом перед носом Гастона и упала ему на грудь, тоже изобразила Ниагарский водопад.

   Короче, рыдали мы с Финой качественно.

   Гастон проводил меня и Фиону домой.

   На следующий день, с самого утра, перед самым моим отъездом принёс половину выигрыша.

   Рассказал, что потом мужики долго спорили, считается ли пари или нет, с учётом новых обстоятельств дела (в смысле, что вмешалась третья сила и меня выдали замуж).

   Но Гастон был бы не Гастон, если бы не выбил из них золото. Или выбил бы им все зубы.

   Короче, все признали, что он победил.

   Золото я отдала Фионе. Она передаст моим ребятам. Кстати, они пришли меня проводить.

   — Аврора, на вот, — протянул мне Гастон пухлый конверт. — Говорят, в графстве Роузтаун волки водятся. Это поможет тебе их отпугнуть.

   — Это? — удивилась я, но не спешила разворачивать плотно запечатанный и перевязанный бечёвкой из плотной коричневой бумаги конверт.

   — Потом посмотришь, — подмигнул мне охотник. — Там и письмо с инструкцией.

   — О, спасибо, — пробормотала я.

   Не ожидала от него даров. Потом улыбнулась и приобняла мужчину и сказала ему напутствие:

   — Ты это, береги себя, Гас. Не ввязывайся в сомнительные дела, хорошо?

   — Хорошо, — рассмеялся он и погладил меня по спине. Когда я отстранилась, Гастон вдруг серьёзным тоном произнёс: — Ещё кое-что… На всякий случай… Если встретишь волка лицом к лицу, не беги, Аврора. Бей его. Прямо в нос. Поняла? Со всей силы. С размаху и на выдохе. На выдохе удар будет самым сильным.

   — Э-э-э… — протянула я и пробормотала: — Не такое пожелание хорошего пути я думала услышать.

   — Это важно, Аврора, — настаивал Гастон.

   Фиона, Лоран и ребята захихикали.

   — Ну-у-у, хорошо. Я поняла. Бить волка по морде со всей силы. Точно в нос. А он потом мне голову не откусит?

   — Нет. Ему будет очень больно, и ты выиграешь время, чтобы удрать, — заверил меня Гастон.

   Что ж, он охотник. Знает, о чём говорит.

   — Поняла. Но буду надеяться, что с волками встречи у меня никогда не состоится. У меня аллергия на шерсть собак.

   Прощание выдалось коротким, каким-то скомканным, но зато я всех заверила, что скоро вернусь.

   Мне ведь нужно предстать перед министром и позволить ему самому доставить меня к графу.

   Пока буду ехать, решила подумать, какое бы платье я хотела на свою свадьбу? Надо эскиз сделать. И пусть корона не скупится.

   Ещё подумаю, какие платья будут на подружках невесты.

   И вообще, а в каком стиле я хочу свадьбу?

   Может, выбрать тему красавицы и чудовища?

   Ха-ха. Вряд ли граф оценит.

ГЛАВА 9

* * *

   — ЛИАМ —

   Ночь.

   Люблю ночь.

   Темнота не только рождает страхи и ужасы, но и скрывает их.

   Ночью окружающий мир выглядит зловеще.

   И ночью все чувства обостряются.

   Покрутил шеей и с удовольствием похрустел ею.

   Бег в лесу под лёгким дождём, похожим на пыль, пошла на пользу.

   Немного успокоился и стал способен принимать любую негативную информацию.

   Переоделся в чистый костюм. Хотя ванну ещё не принял.

   Привычки наши неискоренимы.

   Я одеваюсь в хорошие костюмы, шью новую и новую одежду из самых лучших тканей и не понимаю, зачем я это делаю.

   Можно носить один костюм годами. Всё равно никому нет дела. Всё равно никто не увидит, не оценит.

   И всё равно в судные дни, когда решаю проблемы и отвечаю на просьбы жителей моего графства, одеваюсь в чёрную мантию.

   Под ней не видно, что на мне надето, хоть на голое тело её набрасывай. Что ж, мысль интересная.

   Сбросил с себя пиджак и подвернул рукава рубашки.

   Потянулся за графином с водой, но передумал.

   Налил себе бокал односолодового виски и сделал глоток.

   Ощутил огонь внутри себя и расслабил плечи.

   Бросил взгляд на магическую почту и с неприязнью взял письмо от флавестинского министра, некого Оливера Ханса.

   Прочитал повторно, но уже с холодной головой.

   Министр с радостью сообщал, что нашёл мне подходящую невесту.

   На этих словах я сделал два больших глотка.

   — Сколько их таких подходящих уже было, — произнёс со злостью. — Я уже жалею о той договорённости…

   Когда-то давно, когда короля заинтересовали мои земли с теллурититом и мне сделали деловое предложение, я по неосторожности попросил взамен на эти земли найти мне невесту.

   Была ещё просьба: меня интересовали бесхозные земли на территории короны, богатые лесами, где мой зверь мог бегать без опаски, зная, что никого там не встретит.

   Да и дичи там много разной. Есть на кого поохотиться.

   Но я уже давно понял, что моя просьба оказалась глупой, безнадёжной.

   Каждая новая попытка обзавестись семьёй, родить наследников, стать любимым мужем, самому полюбить и разрушить проклятие, увенчивалась тотальным провалом.

   Я уже не верю в добрый исход с очередной невестой.

   Думал и даже надеялся, что король оставит попытки найти мне невесту.

   Как жаль, что наша договорённость имела магическую составляющую. Теперь не нарушить договор. Он связал и меня, и корону. А казалось, так просто всё…

   Сделал глубокий вдох, шумный выдох и дочитал письмо.

   Министр заверял меня, что девушка идеально подходит.

   Она не станет сбегать, как другие. Не окажется жертвой капканов, которых разбросали в лесах и полях мои же подданные. Не утопнет в болоте, которые в моём графстве имеют место быть.

   И не забредёт в чащу с ядовитыми розами, сок и шипы которых причиняют сильнейшую боль и парализуют.

   Эти прекрасные монстры прячут тело погибшей девы под землю. Корни розария делают своё чёрное дело. А после розы цветут ещё сильнее, разрастается цветник ещё больше. Источают они сладкий, умопомрачительный аромат.

   И ни один меч не берёт этих чудовищ.

   Магия не справляется.

   Эти розы не трогают лишь меня.

   Периодически я обламываю их, вырываю с корнем, сжигаю. А толку?

   Как возникло проклятие, так и взошли эти чудовищные розы.

   Но министр писал, что девушка умная, адекватная и… переселенка с другого мира.

   Обжилась в нашем мире, выстроила своё дело, весьма успешное и соответствует всем критериям моей невесты.

   Он сообщал, что невеста прибудет через семь дней.

   Взглянул на дату и хмыкнул. Письмо отправили с задержкой в один день.

   Это значит, невестушка прибудет через шесть дней.

   Взглянул в окно, за которым властвовала чернильная ночь и произнёс про себя, что даже не через шесть, а уже почти через пять дней я буду лицезреть новую пассию.

   И я не верил в добрый исход с новой леди.

   Кстати, странное у неё имя – Аврора Даль.

   Покатал имя на языке.

   — Аврора…

   Рычащее имя, но при этом мелодичное. Экзотичное.

   И она не леди. Госпожа.

   Что ж, посмотрим, насколько хватит у госпожи Авроры Даль терпения вынести моё присутствие.

   Быть может, она совершит рекорд и умчится прочь, быстрее остальных, когда случайно увидит мои когти и как я обрастаю шерстью?

   — Ваше Сиятельство, ваша ванна готова, — оповестил меня Сэмюэл.

   Иногда мой слуга двигался настолько бесшумно, что иной раз я думал, кто из нас оборотень – я или Сэм?

   — Погорячее сделали?

   — Как вы и просили, милорд, — кивнул он.

   * * *

   — В графство скоро приедет новая невеста. Как думаешь, она тоже будет заливать мой пол слезами, и называть меня чудовищем? — лениво спросил слугу, нежившись в большой ванне.

   Сэм, мой дворецкий и он же иногда мой личный камердинер, хотя у меня есть камердинер, но иногда Сэм решает взять эту обязанность на себя, перебирал в шкафу мою одежду, собирал утренний костюм.

   Не оборачиваясь, он невозмутимо ответил:

   — Всё возможно, милорд. Могу приказать, чтобы пол застелили водонепроницаемым ковром. Экономка делала ревизию в закрытом крыле, там хранится один такой.

   — Хм. Я подумаю.

   — Подумайте, милорд, — всё тем же ровным и ничего не выражающим тоном произнёс Сэмюэл.

   Сэм всегда говорил таким тоном, и с такой интонацией, какой и положено говорить слуге, принадлежащему к высшей касте слуг.

   Внешне он не походил на слугу. Скорее он выглядел большим аристократом, чем я.

   Сэмюэл Хаш был высоким и худощавым.

   Всегда чисто выбритый, не считая роскошных седых усов. Седыми были и его густые волосы, они всегда зачёсаны назад, волосок к волоску.

   Одет во всё чёрное.

   Всегда строгий и элегантный.

   — Утром какой вам подать костюм? Синий или зелёный? — поинтересовался Сэм.

   — Серый, — мрачно отозвался я. — Цвет настроения и состояния моей души. Да и дождь перерос в ливень. Слышишь Сэм, как он барабанит? Будто желает пробить крышу моего замка.

   — Я слышу, милорд, — произнёс он.

   Я хмыкнул и сказал следом:

   — Утром нас ждёт сплошной туман, и очередная безнадёжная серость дня, равного предыдущим.

   — Очень поэтично, милорд. Саспенсу свойственна атмосфера тревоги. Вы решили этой атмосферой встретить новую невесту? — с лёгким ехидством и насмешкой произнёс Сэм.

   Я не стал отвечать слуге. Да и кто отвечает на риторические вопросы?

   На этой «позитивной» серой ноте я поднялся и вышел из ванны, стряхнул с волос воду.

   Внезапно в двери сильно застучали, и раздался взволнованный голос младшего лакея:

   — Милорд! Милорд! Простите! Но там леди! Она вся промокла! Требует пустить! Говорит, она ваша невеста!

   * * *

   — АВРОРА —

   Где это видано, но извозчик отказался доставлять меня точно до замка графа Найтмэра, мотивируя свой отказ тем, что граф наградит его проклятием, как только увидит.

   Мол, взгляд графа полон ярости и злости на весь мир, как глянет, так сразу в прах и обратит.

   — Так он проклятьем вас наградит или в прах обратит?! Вы уж определитесь с наиболее дебильным вариантом! — психанула я и потрясла руками, выражая наивысшую степень гнева.

   И было от чего злиться – снаружи непогода не на шутку разыгралась, а этот болван предлагал мне до самого замка топать пешком!

   — Какая разница, что он сделает? Одно мне ясно, что хорошего не будет. Мои знакомые знакомых утверждали, что он чудовище и гостей незваных не жалует, — фыркнул извозчик и двигаться дальше не собирался. — Вы выходите или поворачиваем обратно? И вообще, вы сказали, что вас нужно доставить до Роузтауна. Я доставил.

   Он издевается?

   — Вы погоду видите? — пропела наигранно ласковым тоном.

   Он склонил голову набок, кивнул и сказал:

   — Да. Идёт небольшой дождик.

   Я посмотрела в окно и хохотнула.

   Дождик? Небольшой?

   Ветер хлестал по повозке, будто намеревался её перевернуть.

   Деревья к земле гнулись.

   Свист, рычание ветра, раскаты грома – весь штормовой набор на лицо.

   Тёмно-серая клубящаяся громада туч нависала так низко и грозно, что казалось, они вот-вот обрушатся своей массой на землю и придавит тут всех к чёртовой матери.

   Ливень хлестал как ненормальный, будто кто-то там наверху врубил на всю мощь пожарный ствол с водой.

   Короче, извозчик нарывался.

   — Гоните вперёд, уважаемый, и без дури, пожалуйста. А то я похлеще графа проклянуть могу. Как нажелаю вам чириев на мягком месте и вечного мужского бессилия, так век меня вспоминать будете!

   Я злилась. Дорога вышла долгой, тяжёлой.

   Меня дороги всегда радовали, но путь до Роузтауна оказался тем ещё испытанием. Настоящее бездорожье, выбоины!

   Я не понимала, почему маги земли до сих пор не сделали свою работу?!

   И почему граф при его богатстве, как говорят, не сделает нормальный путь к своему графству и замку?

   Что за беспредел, в конце концов?

   Извозчик же на мой выпад надул и без того не маленькие губы и мотнул головой со словами:

   — Вы, леди, не ведьма, но за угрозы я теперь из принципа вас никуда больше не повезу. Ни вперёд, ни назад.

   — А в сторону? — прошипела я.

   — Выходите. И с вас три золотых.

   — Сколько? — обалдела я. — Мы сговаривались на одном золотом!

   — Вы оскорбили меня – раз. И два – я не озвучивал цену за ваш багаж, его оказалось много. Перевес и энергии потрачено больше стандартного тарифа. Три золотых и точка. Не заплатите – не увидите свой багаж.

   Вот же гадёныш!

   Достала из кошеля три монетки и бросила вперёд в огромную ручищу извозчика.

   Он не шутил. Пока оплаты нет, хоть тресни, хоть что ты делай, но ты не сможешь забрать свой багаж с повозки. Магия-с.

   А вот после оплаты извозчик касается артефакта одного и тот считывает на эмоциональном и энергетическом уровне, что извозчика никто не принуждает и багаж становится свободным для разгрузки.

   А до этого момента магия крепко держит все сумки, чемоданы, коробки, ящики, тюки и прочее.

   Держит не просто крепко, но и бережно. Ничего не разобьётся, не испортится.

   Непогода тоже не помеха, так как заложена защита от любых погодных катаклизмов.

   Короче, классная вещь.

   Но вот извозчик мне попался паскуда конченная.

   Я его запомнила.

   Расскажу потом Фионе и Лорану про него, а они всем кварталам. Никто не станет пользоваться его услугами. Так-то. Сволочь.

   — Как далеко до замка? — поинтересовалась ледяным тоном.

   Мужик пожевал толстую губу и через неё же и ответил:

   — По этой дороге около пяти километров.

   «Потрясающе».

   — Я заплачу ещё три золотых, — решила поторговаться с этим гадом.

   — Нет. Здоровье бесценно, — стоял он на своём.

   Я фыркнула и решила подойти с другой стороны:

   — Зато представьте, какие истории будете рассказывать. Вы не струсили и доехали до порога замка самого графа Найтмэра! Обещаю, он вас даже не увидит.

   — Нет.

   — Вы меня хотя бы до ворот довезите, а дальше я сама…

   — Нет.

   — Шесть золотых.

   — Нет.

   — Десять!

   Сволочь, я тебя убью, если откажешься.

   — Нет.

   Как же так удалось Его Светлости Лиаму Найтмэру заработать столь устрашающую репутацию?

   Сомневаюсь, что дело в одних неудачных светских мероприятиях и неудавшихся женитьбах.

   Ах, да, там же ещё трупы невест… М-да.

   — Трус, — сказала я с усмешкой и открыла дверь.

   Хорошо я зонтик магический прихватила.

   Выползая наружу в настоящий армагедец, раскрыла зонт и пожелала удачи и счастья тому, кто его придумал.

   Зонтик хоть немного, но уберегал меня от холодной воды и сильнейшего ветра.

   Конечно, капли попадали, ветер стремился порвать магический купол, но всё равно я была хоть чуточку, но защищена.

   А вот мои ножки нет.

   Подол платья тут же промок.

   Туфельки в один момент превратились в кисель.

   Про холод тоже не стоит забывать.

   Не хватало мне ещё простуду хватануть (конечно, с местной медициной простуда вылечится практически по щелчку пальца, но для этого почти сутки придётся пережить жар, состояние нестояния и пить гадкую магическую микстуру).

   Мой багаж мерзкий извозчик магией переместил с повозки прямо на раскисшую дорогу, и я вдруг поняла, что хочу убить этого гада, да с особой жестокостью.

   Извозчик сделал мне ручкой и был таков.

   Оставил меня одну почти в ночи да ещё на безлюдной дороге в непогоду!

   Покосилась на свой багаж, который я, о счастье, запечатала магическими лентами и промокнуть, как-либо испортиться ему не грозит, но…

   А тащить это всё, каким макаром?

   Оставить тут?

   А если украдут?

   Решила перетащить всё своё добро в придорожные кусты с шипастыми розами. Вряд ли в эти дебри кто-то полезет. Все руки-ноги-морду обдерёт.

   А чтобы не забыть и не потерять место, сняла с платья пояс-ленту и крепко повязала его на ветках колючих кустов.

   По колено в грязи потащилась к замку.

   Всё, конспирации конец. Придётся сразу говорить, ху из ху. В смысле, что я невеста, которую не ждали, но я припёрлась.

   И пусть только попробуют меня выгнать, голову откушу.

ГЛАВА 10

* * *

   — АВРОРА —

   За очередным изгибом раскисшей дороги, по которой я уже почти плыла, передо мной, наконец, предстал замок графа Найтмэра.

   По идее, из-за стены ливня и ураганного ветра я не должна была его увидеть, но замок был столь внушительных размеров, что его очертаний не заметил бы только слепой.

   Даже пелена дождя не скрыла зловещей черноты готического замка.

   Но я была так рада увидеть его, что будь это хоть замок самого Дракулы, того самого из Брэма Стокера, я бы тоже радовалась.

   Потому что там нет этого чёртового дождя и жуткого ветра!

   Меня не спас даже волшебный зонтик.

   Артефакт не выдержал и десяти минут чудовищной непогоды и приказал долго жить.

   Короче, зонт мой сдох. И как итог, выглядела я совершенно непрезентабельно. И это мягко сказано.

   Теперь неизвестно, кто из нас больше чудовище и монстр – я или граф.

   Настроение ниже плинтуса.

   Выгляжу… А вот давайте сейчас мы не будем обсуждать мой внешний вид, а то покусаю!

   Я была преисполнена неимоверной радости, что вот-вот окажусь внутри, где сухо, чисто, тепло.

   В замке мне выдадут микстуру, потом рюмку чего покрепче микстуры.

   Обязательно позволят согреться в горячей ванне, сытно и вкусно накормят, и наконец, уложат спать в тёплую, мягкую и пахнущую свежестью альпийских лугов, постель…

   И в этот момент за моей спиной раздалось страшное рычание.

   Резко обернувшись, я едва успела увидеть огромного, просто гигантских размеров, мокрого и грязного волка.

   Это чудище мохнатое галопом неслось на меня.

   Я даже подумать не успела, как это животное сбило меня с ног (хотя это было вообще просто сделать на дороге, где брусчатки нет, гравия нет, зато есть одна сплошная хтоническая земля, – чёрная жижа, грязь обыкновенная).

   Этот монстр опрокинул меня на спину!

   Зашибись просто!

   Он навалился огромными лапами мне на грудь, прижал к земле, точнее, втоптал в землю. В нос и в рот мне тут же попала грязь. Фу-у-у, мерзость!

   Чудовище, по ошибке именуемое то ли волком, то ли просто невоспитанной псиной с диким рычанием приблизило массивную морду, усеянную острыми зубами, к самому моему лицу…

   Мне бы лежать, не шевелясь, но я вспомнила наставления Гастона.

   В любом случае выбора не было.

   Кричать бесполезно.

   Из-за ливня и ветра меня никто не услышит.

   Вряд ли найдутся идиоты или идиотки, прогуливающиеся в непогоду.

   Договариваться с собаками я не умею. У меня на псовых аллергия.

   И вот я, злая, как тысяча чертей, перемазанная в грязи по самые уши, сжала руку в кулак и ка-а-ак заехала псине прямо по носу…

   Ой, волчара или пёс, чёрт его знает, кто это, я не разбираюсь, взвыл, как резанный! Я чуть не оглохла.

   Зато, о счастье, воя и скуля, будто ему хвост и лапу отдавили, ускакал куда-то в лес. Туда ему и дорога. Нечего нападать на беззащитных девушек.

   С превеликим трудом я поднялась на ноги и вспомнила свой родной великий и могучий. Выругалась с чувством. Чуточку помогло.

   Доковыляла на спринтерской скорости (десяток падений не считаем) до ворот замка, которые, естественно, были заперты!

   Нет, ну что за люди?

   Ночь, ливень, грязь, одинокая девушка и запертые ворота?!

   Я чуть не зарычала не хуже той зверюги, но впадать в уныние не собиралась.

   Всё-таки я родилась на Земле. В той самой великой стране, где женщина и коня на скаку остановит, и в горящую избу с ноги вломится.

   Короче, я осмотрелась. Правда, сделать это было сложно, учитывая, как хлестал ливень и ветер порывался меня свалить с ног. Но я упрямая.

   Присмотрелась и хмыкнула.

   Несмотря не высокие кованые ворота и забор, да с острыми пиками, перелезть можно.

   В прыжке по очереди забросила на пики свои раскисшие туфельки. Это чтобы не насадиться на остриё как на шампур. А то смешно будет, утром выходит граф на прогулку, а у него на заборе невеста висит. Рот раскрыт, язык вывален, глаза у девы навыкате от удивления.

   Вот уж не-е-ет, не дождётся моей смертушки. Я падла живучая, меня так просто не взять.

   На заборе имелись очень удобные вензельки, на которые я поставила одну ногу, руками повыше уцепилась, подтянулась.

   Другую ногу перекинула на ту сторону и потом проделала всё в обратном порядке.

   Перебиралась я медленно. Никакой спешки.

   Хоть и было ужасно холодно, мокро, скользко, но я буквально собрала себя в тугой кулак.

   Перед тем как спрыгнуть, сняла с пик свои туфли, бросила их на землю.

   Спрыгнула и услышала треск ткани.

   Чёртова юбка зацепилась за одну из пик и теперь у меня точно в области мягкого места зияла огромная дыра.

   Фыркнула и печалиться не стала. Я итак уже выгляжу как чёрт в юбке.

   Обуваться не стала. Так и почапала уже по брусчатой дороге прямиком к центральному входу.

   Не смотрела по сторонам, а шла быстро, словно напролом.

   Я песец как замёрзла.

   И вот она, заветная дверь!

   Я добралась!

   — Какое счастье, — просипела с облегчением и взялась за массивную ручку в виде горгульи и со всей силы постучала.

   Даже если кто и спит, то пусть просыпается.

   Стучать пришлось долго.

   На первые три удара никто не отреагировал. Я списала это на раскаты грома, которые заглушили мой стук в дверь.

   И тогда, теснее прижимая к груди размокшие туфли, стиснув зубы, я начала молотить в дверь без остановки. Как уж там горгулья не отвалилась и не рассыпалась, не знаю. Крепкий молоточек оказался.

   И вот оно счастье! Двери распахнулись!

   Молодой лакей, весь такой как и полагает быть лакею, встретил меня удивлённым и чуть презрительным взглядом.

   А когда рассмотрел получше, не смог скрыть изумления.

   Даже глаза протёр, бедолага.

   Я одарила парня чарующей улыбкой… Надеюсь, улыбка не выглядела как оскал.

   Лакей словно очнулся, нахмурился и выдал мне:

   — Мы не подаём милостыню ночью. Всего хоро…

   Он уже собирался запереть двери, но не успел.

   Не на ту напал, гадёныш!

   Я столько километров намотала, сквозь дождь и ветер шла, с собакой-волком подралась, через кованую преграду с пиками перебралась, и всё это не для того, чтобы поцеловать двери замка моего жениха!

   — А ну харрре! — прошипела я дикой кошкой и вовремя успела вставить колено в проём.

   Толкнула плечом дверь, потом своим напором заставила лакея отскочить на пару шагов назад и сказала с угрозой:

   — Я не за милостыней пришла! Моё имя Аврора Даль. Я невеста Лиама Найтмэра!

   Лакей моргнул раз, другой, ещё раз, потом, кажется, у него нервный тик начался. Так глаза по очереди начали закрываться и открываться.

   Мне надоело это подмигивание, и я произнесла чуть мягче:

   — Слушайте, я добиралась сюда, как через тернии к звёздам. Как видите, промокла вся. Устала зверски… Корче, зови сюда графа, а то я за себя не ручаюсь.

   — Э-э… О-о-о… Ждите здесь, леди, — как-то неуверенно пробормотал и поклонился мне лакей.

   Потом махнул рукой и кивнул кому-то.

   Откуда-то появился ещё один лакей, тоже молодой, но всё же постарше того, кто двери мне открыл.

   — Побудь здесь. Я сообщу Его Светлости, что прибыла его невеста.

   Лакей от этой новости глаза на меня вылупил. Но тут же взял себя в руки и вежливо поинтересовался:

   — Доброй ночи, миледи. Желаете, подам вам плед и тапочки?

   — Н-н-н-над-д-деюсь, т-тапочки не б-б-белые? — отбивая зубную дробь, поинтересовалась я.

   Вроде в тепле оказалась, а вот смотри-ка, холод только сейчас сковал меня. Это всё мокрая одежда. Ух, мне точно понадобится волшебная микстура.

   Лакей юмора не понял и невозмутимо ответил:

   — Белых нет. У нас имеются тапочки серые, чёрные, цвета выдержанного вина, молодой листвы и цвета спелого персика.

   — Д-д-давайте те, что цвета вина, — улыбнулась ему. — И плед обязательно. А ещё бы чайку или кофейку.

   — А микстуру? — поинтересовался лакей.

   Всё, я этого парня уже обожаю.

   Улыбнулась во все тридцать два… пардон, зубы мудрости удалила, так что осталось всего двадцать восемь… Короче, одарила его широкой и счастливой улыбкой и произнесла:

   — И микстуру несите. И мне б-бы переод-деться… А-а-пчхи-и-ы—ы-а-а!

   * * *

   Пока мне всё принесли, с меня столько воды налилось, что этому озеру уже можно название давать.

   В итоге микстуру мне выдали. Одна штука.

   Выпила залпом, даже не поморщилась, чем заслужила уважительный взгляд слуги.

   Тапочки винного цвета выдали. Одна пара.

   Очень красивые тапки. С пушком на носке, очень мягкие, тёплые и удобные. Даже жаль было пачкать, но, да ладно, от графа не убудет.

   Плед выдали. Одна штука.

   Пледом я и вытерлась и накрылась и в итоге добрела до кресла, куда на самый краешек и примостилась, (не хотела с ходу портить собой мебель и интерьер своего почти супруга).

   Слуга прикатил столик, на котором был красиво сервирован поднос с серебряной посудой.

   Горячий кофе со сливками и ароматные румяные булочки подняли мне настроение.

   Не особо строя из себя леди, я вонзила зубы в тёплую мякоть булки.

   Боже мой! Как вкусно!

   Хлебнула горячего кофе. Обожгла язык, нёбо, но это такие мелочи по сравнению с мировой революцией.

   Зато я согревалась изнутри, снаружи и уже почти прекратила ненавидеть весь мир.

   И вот я, красавица, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Под косой — грязь, на каждой волосинке — по травинке.

   Сижу на краю кресла, бархатом обитого, булку жую, как хомяк. Щёки растянулись, надулись. Взгляд голодный, но счастливый. Наяриваю челюстями, словно перемалываю зерно.

   Короче, сидела я и никого не трогала, как явились пред мои ясны очи два молодца…

   Думаю, вы поняли.

   Явился граф и его слуга.

   Графа я сразу признала. Весь в чёрное одет, будто истинный граф Дракула, когда был не в форме. Седовласый, усатый. Выправка военная. Взгляд презрительно одухотворённый.

   На меня взглянул так пристально и недовольно, и я поняла, это провал, не сговоримся.

   Хотя, он пока рта не раскрыл, быть может, и норм мужик.

   Но блин, до чего же он старый! Не повезло… Однозначно, делить постель мы не будем.

   А вот другой, слуга очевидно… Кхм. Одет был в халат на восточный манер. Однако хорошо здесь слуги одеваются.

   Волосы растрёпанные, влажные, хмурое лицо, взгляд суровый и недовольный. На первый взгляд ему лет сорок, может чуть больше или чуть меньше.

   Лицо породистое. Хорош собой, что тут сказать. Жаль, что он слуга.

   Я поднялась с кресла, повела плечом и сбросила с себя плед. Дожевала булку и, едва не поперхнувшись, всё же проглотила её.

   И сделала всё возможное, чтобы посмотреть на графа с уважением.

   Тут я поясню. Дело в том, что смотреть на графа без уважения невозможно.

   Это был очень высокий мужчина.

   Наверное, в молодости он был нереальным красавцем и похитителем женских сердец.

   Эх, ну до чего жаль, что он уже старый.

   Сделала шаг навстречу мужчине, изобразила реверанс и с улыбкой пропела:

   — Доброй ночи, Ваше Сиятельство! Простите, что я в неурочное время, да без предупреждения и в таком виде… Просто проклятый извозчик, чтоб ему икалось до конца жизни, не захотел везти меня до вашего замка. Бросил меня на дороге в ливень. Пришлось на своих двоих, преодолевая непогоду, пережив встречу с глупой собакой или волком, потом ещё ваши ворота запертые… В общем, я ваша невеста!

   Блин, приветствие вышло какое-то корявое.

   Разулыбалась сильнее и продолжила:

   — Прибыла заранее, на денёк всего, чтобы познакомиться с вами. Потом обратно, чтобы министр лично меня привёз… Ну вот, прошу любить и жаловать, ваша невеста, госпожа Аврора Даль!

   Ну, ёклмн! Я уже сказала, что его невеста, зачем повторилась?

   Граф моргнул, брови свои седые сдвинул, усы свои длинными пальцами погладил и вопросительно взглянул на своего слугу в халате.

   — Милорд? — произнёс… э-э-э…

   О-о-о… Так этот дядь усатый, не граф что ли?

   — Сэм, организуй нам лёгкий поздний ужин, — отозвался тот, что в халате. — А вы, госпожа Даль, расскажите, что там с собакой-волком? И как вы его прогнали? И для начала покажите ваши документы.

ГЛАВА 11

* * *

   — АВРОРА —

   — Вот, — протянула графу документы.

   Мужчина взял их двумя пальцами, словно боялся меня коснуться, а то вдруг я заразная.

   Фи! Какие мы неженки.

   Граф Найтмэр внимательно изучил каждую бумажку. Сверился с изображением в моём удостоверяющем документе с моим анфасом в реальности. Казалось, немного усомнился, я ли это.

   Конечно, сейчас я сама на себя не похожа.

   А кто был бы похож после того, как побывал в объятиях недружелюбной стихии?

   — Хорошо, — надменно произнёс граф и вернул мне мои документы. — Позвольте и мне представиться, как положено. Граф Лиам Найтмэр. Разрешаю вам обращаться ко мне по имени. Идите за мной.

   Я быстренько спрятала документы обратно в сумочку (как хорошо, что она у меня, как и чемоданы – артефакт, непромокаемая, а то от документов остались бы одни воспоминания).

   Поправила на себе плед и поспешила за графом.

   Покрутила заодно головой и восхитилась.

   Да-а-а, живут люди.

   Замок был роскошным. Очень красивый, хоть и мрачный, даже чуточку зловещий.

   И пахло в замке хорошо. Никакого жуткого запаха сырости и плесени.

   Пахло душистыми травами: лавандой, чуть-чуть иссопом, тимьяном и медовой таволгой. А ещё деревом и дорогой кожей.

   И вот что я успела разглядеть.

   Высокие сводчатые потолки, узкие прорези закованных в решётки окна, тяжёлые шторы, массивные двери в два человеческих роста.

   На стенах, обитых тканью, было много картин в толстых позолоченных рамах – портреты, пейзажи, натюрморты…

   Люстры, бра, лампы и торшеры поражали своей монументальностью. Но при этом были изысканны. Хрусталь, абажуры, приятный тёплый свет…

   Были тут и рыцари с мечами. Настоящие гиганты.

   Проводил меня граф, очевидно в одну из своих гостиных.

   Классическая обстановка.

   Напольные часы с гирями умиротворённо отмеряли время.

   Камин, в котором плясал оранжевый огонь и весело трещали поленья.

   Над камином портрет хозяина замка – граф Лиам Найтмэр.

   Весь он на картине из себя при параде, ещё и с мечом. Лицо суровое. Взгляд холодный, внимательный и будто осуждающий. Линия рта жёсткая, словно он чем-то сильно недоволен.

   Волосы всклочены и взъерошены, будто его секунду назад шандарахнуло током. Только дымка над головой не хватает.

   Короче, портрет впечатлял, но я бы сказала, что он весьма неудачный.

   Граф на нём какой-то бука.

   Мебель в гостиной мне понравилась. Массивная, видно, что удобная. И я уже вся в предвкушении, что сейчас окажусь в одном из этих мягких кресел, обитых тёмно-синим и тёмно-бордовым бархатом.

   Я вспомнила, каким огромным издалека казался замок.

   В реальности он ещё больше.

   Мой мозг тут же мне шепнул, что это здание требует постоянного внимания и немалых вложений.

   Лиам указал мне на кресло у камина, и я с превеликим удовольствием в него плюхнулась. Простите, не удержалась. Но граф никак не прокомментировал моё детское поведение.

   Зато моё тело расслабилось и меня начало клонить в сон.

   Пришлось себя ущипнуть, так как спать пока нельзя. Нужно всё выяснить. Поесть, помыться, переодеться в сухое. Можно в любом порядке.

   Обязательно отправить кого-то за моим багажом. А потом можно ложиться спать.

   — Итак, расскажите по порядку, что у вас случилось в дороге, — повелительным тоном попросил меня граф. — Можете изложить историю кратко, без эмоций, что вы испытали.

   Пф. Сухарь.

   Как раз эмоций у меня было много. Сейчас их тоже немало.

   И я постаралась максимально сухо рассказать о своих злоключениях, начиная даже не с дороги, а с момента, как получила уведомление о вызове к министру.

   Опустила историю про Гастона и сразу перешла к поездке.

   Рассказала детально, как извозчик буквально выкинул меня из повозки под дождину и укатил в закат.

   Почему-то граф побледнел, вылупил на меня янтарно-карие глаза, даже на мгновение рот приоткрыл, но тут же захлопнул, когда я поведала, что сделала со своим багажом. Точнее, ничего не сделала, просто забросила его в кусты с розами.

   Потом я рассказала о волке. Или это была собака? Не важно.

   С гордостью поведала, как я со всей дури и со всей силы стукнула пса по наглой зубастой морде, точнее, по носу.

   Но мои злоключения ещё не кончились. С улыбкой и лёгким смехом призналась, что перебралась через металлическое заграждение. Порвала платье.

   Даже встала с места, сбросила плед и повернулась к графу спину, точнее, задом.

   Продемонстрировала ему разрез на мокром, полностью испорченном платье.

   Вернулась в кресло, выдохнула и сказала:

   — На этом всё.

   Граф не успел мне что-то сказать.

   Пришёл усатый дядь. За ним, плохо скрывая зевоту, спешил молодой лакей с тележкой и накрытыми на ней блюдами.

   О, меня сейчас кормить будут.

   Хотя я в принципе уже перекусила булкой и больше всего хочу в горячую ванну, а потом коснуться головой подушки…

   Эх, мечты.

   Дворецкий, а это был он, которого я сначала приняла за графа, торжественно начал перечислять принесённые блюда, открыть их и ставить на столике, что был между нами.

   — Кок-а-лики — куриный суп с луком-пореем и черносливом.

   О, да. Эллинтоны меня угощали этим супом. Вкуснее Фионы его никто не готовит. Вот сейчас и проверю, вкуснее ли он у графа или всё же Фиона лидирует?

   А сам суп кок-а-лики – горячий, сытный, густой, с богатым вкусом и ароматом. Особую нотку ему придаёт чернослив.

   Забегая вперёд, скажу, что у Фионы появился конкурент в приготовлении данного супчика.

   Сэм продолжил:

   — Пудинг из кручённых заячьих почек со сливочным соусом, тушёные овощи, ростбиф. Чай со сливками. А для вас, госпожа, грог с чаем, лимоном и апельсином.

   — Простите, что поздний ужин скудный, — вмешался граф. — Если у вас особые пожелания, то…

   — Нет-нет-нет! — замотала головой. — Всё отлично! Даже этого много.

   — Приятного аппетита, милорд, госпожа, — пожелал нам дворецкий и кивнул лакею, чтобы уходил. Сам же Сэм встал у стены и замер, будто статуя.

   Ели мы не за обеденным столом, а сидя в креслах. Благо, что слуги заранее налили суп в две тарелки и другие блюда разложили на две порции.

   Но вообще, для жителей Альбы подобная трапеза неприемлема. Аристократы в любое время суток обязательно накрыли бы стол, да ещё по всем правилам.

   Нет, я не в претензии, просто обратила внимание, что граф явно плевать хотел на все правила и традиции.

   Бунтарь.

   И в этом мы, немного схожи.

   Наевшись одним супом, я взяла грог и прикрыла глаза.

   Меня разморило по полной программе.

   Сбросила тапочки и забралась в кресло с ногами.

   Граф если и удивился моему поведению, то виду не показал. Он вообще был каким-то задумчивым, почти ничего не съел, зато медитировал на огонь в камине.

   — Спасибо за ужин, — проговорила устало, и улыбнулась мужчине.

   Он чуть дёрнулся, и посмотрела на меня удивлённо, словно не мог понять, откуда я взялась. Потом расслабился и кивнул.

   Наконец, заговорил:

   — Ваш багаж вам доставят поутру, можете о нём не волноваться. Но впредь, настоятельно рекомендую, даже требую, к тем кустам с розами не приближаться. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.

   — Почему? — задала резонный вопрос.

   Лиам шумно выдохнул и ответил тоном, будто он уже сто тысяч раз мне говорил, почему, а я так и не запомнила:

   — Потому что кусты смертельно ядовиты. Вам ясно?

   — Кхм. Любопытно. Отчего тогда вы не сделаете ограждение в виде колючей проволоки? Или табличку с надписью «ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ! НЕ ПОДХОДИ! УБЬЁТ!» Или вообще их выкорчевать и сжечь?

   Граф взъерошил волосы, снова издал тяжёлый вздох и пояснил:

   — Ограждения станут ловушкой для птиц и животных. Таблички бесполезны. Некоторые люди не умеют читать. Выкорчевать и сжечь не выйдет. Растение агрессивное, его не изничтожить.

   — Прямо борщевик Сосновского из моего мира, — рассмеялась я. — Тоже чрезмерно плодовитое растение, и избавиться от него невозможно. Ещё и опасное. Да, я поняла вас, буду знать.

   А сама заинтересовалась этими ядовитыми розами.

   Вот бы получше их рассмотреть и изучить. А то быть может, граф их чрезмерно демонизирует?

   — Насчёт волка-собаки. Это был не волк, — продолжил Лиам и скривился, как от зубной боли. Но тут же взял себя в руки. — Это была пастушья собака. Причём щенок. Зря вы его ударили.

   — Щенок?! — выпалила возмущённо и вытащила из-под себя ноги. Отсидела. Едва не облилась грогом. — Это был гигант!

   — Он вырастет и станет больше, — произнёс граф невозмутимо. — Волк бы не стал опрокидывать человека на спину и просто над ним рычать и скалиться. Волки нападают по-другому. Но даже если бы он вас опрокинул, то сразу вцепился бы в горло. И поверьте, у вас не было бы и шанса обезвредить сильного взрослого волка.

   — Класс, — улыбнулась натянуто. — Буду знать. Если что, бью сразу без раздумий…

   Граф прикрыл глаза рукой и покачал головой, словно имел дело с безнадёжной идиоткой.

   Потом посмотрел на меня пристально, строго и ледяным тоном отчеканил:

   — Никогда не бейте волка, Аврора. Тем более по носу. Либо убивать, либо не трогать. Другого варианта нет. Хотя… Можно ударить в пасть. Это болезненное место.

   — Что ещё нельзя? — поинтересовалась в шутку.

   Но граф на полном серьёзе развил тему волков:

   — Нельзя убегать при нападении, как собаки, так и при нападении волка. Убежать всё равно не получится, тем более в лесу, даже если вы очень быстро бегаете. Волк быстрее. При попытке убежать, у зверя возникает чувство, что его боятся, он моментально понимает своё превосходство и силу. Инстинкт заставляет его вести охоту. И волк победит. Он всегда побеждает.

   — И много у вас в графстве водится этих зверей? — поинтересовалась с откровенным чувством скуки.

   — Имеются, — пожал он плечами.

   Я тоже пожала плечами и сказала:

   — Ну и ладно. Пусть себе водятся. Кстати, вы ничего не сказали по поводу нашего с вами положения… Ну, что нас обоих буквально заставляют стать мужем и женой.

   Лиам иронично ухмыльнулся, потёр подбородок и произнёс:

   — Мне нужен законный наследник, а короне – теллуритит. Между нами заключена магическая сделка. Мне неважно, кто станет моей супругой, главное, несколько условий… Чтобы она не мозолила мне глаза, не катала истерики и родила мне сына. Если дочь, то будем пробовать, пока не родится сын.

   Я удивлённо на него уставилась, ожидая продолжения.

   Как интересно!

   Сделала глоток горячего и вкусного грога, покатала его на языке и проглотила терпкий, словно солнечный напиток.

   Граф Найтмэр положил ногу на ногу, поправил халат, чтобы полы не расходились, но я всё равно успела разглядеть мускулистые ноги. Волосатые мужские ноги.

   И продолжение последовало.

   — И ещё причина: быть холостяком в моём возрасте совсем неприлично.

   Не удержалась от едкости:

   — Неприлично, когда дети на соседа похожи, или когда муж – козёл.

   Теперь пришёл черёд графа глядеть на меня, как на восьмое чудо света. Он с лёгкими угрожающими нотками в тоне вкрадчиво поинтересовался:

   — Госпожа Даль, вы намекаете, что собираетесь мне изменять?

   — Нет, никаких измен. Но ваши эти, чтобы жена не отсвечивала и рожала до тех пор, пока ноги не протянет, меня не устраивает. Я за полноценный, обоюдовыгодный и здоровый брак, Ваше Сиятельство. Только так. Понимаете меня?

   Граф нахмурился. Одним глотком выпил остывший уже чай и сказал:

   — Сэм покажет вам вашу спальню. Служанка принесёт одежду. Спокойной ночи, госпожа Даль.

   Ага, то есть, вот так, да?

   Ладно, это только первая встреча. Завтра будет новый день, хорошее настроение. И всё будет прекрасно!

ГЛАВА 12

* * *

   — АВРОРА —

   Не знаю, откуда я нашла силы принять ванну. Хорошенько вымылась, переоделась в чистое, совершенно новое бельё для сна – ночную сорочку без размера идеального неопределённого бежево-грязно-белого оттенка.

   И вот лишь когда забралась на огромную, мягкую кровать и оказалась на прохладных накрахмаленных простынях, моя голова коснулась подушки, и я буквально в тот же миг вырубилась.

   Что мне снилось, понятия не имею, но спала я хорошо, что удивительно.

   Обычно на новом месте мне сложно засыпать, а тут прямо как дома.

   Потянулась, похрустела косточками, от души зевнула и расплылась в улыбке.

   Спальня в ночное время в очень мягком приглушённом освещении показалась мне чуть зловещей.

   Сейчас я находила её потрясающей.

   Мне понравилось, что на одной стене была ткань очень красивого глубокого болотного цвета, а остальные стены обиты тканью нежного цвета сливок.

   Мебель массивная, резная, полированная.

   Будь я на Земле, то сказала бы, что это больше колониально-викторианский стиль и выполнена мебель из красного дерева.

   Шторы очень глубокого, такого, знаете, монументального синего цвета. Казалось, в этот цвет можно провалиться.

   Класс.

   Откинула тяжёлое одеяло и с радостью пропела:

   — Ну, здравствуй, новый день!

   Коснулась пальцами ног пола и зашипела. Отдёрнула ноги.

   Потом рассмеялась и запела:

   — Пол был холодным. Ла-ла-ла! Но для меня всё не беда-а-а! Ла-ла-ла! У меня есть тапки шикарного цвета вина-а-а! Да-да-да-а-а!

   Что поделать, певческим голосом природа меня не наделила.

   Обулась в одолженные тапочки и прошествовала к креслу, куда вчера ночью служанка аккуратно сложила мои временные наряды.

   Халат, бельё, платье, накидка.

   Всё новое.

   Но вся одежда очень скромная. Невзрачная.

   Обувь мне тоже граф выделил.

   Просмотрела одежду и не нашла в ней ничего интересного.

   Я люблю яркие, сочные тона и оттенки.

   Хоть бы мои чемоданы уже принесли.

   Странно, что меня никто не будит и к завтраку не зовёт.

   И не помню точно, но, кажется, служанка говорила, что первый завтрак в восемь?

   Или мне это приснилось?

   Взглянула на каминные часы и хмыкнула.

   Шесть тридцать утра. Времени до завтрака (если я себе не придумала) вагон.

   Раздвинула шторы, впуская в комнату утренний свет, и распахнула тяжёлое, скрипящее и очень сильно не хотящее раскрываться, окно. Но я его победила.

   В спальню тут же ворвался холодный, влажный ветер. Он принёс с собой запахи утреннего леса.

   С радостью полюбовалась открывшимся пейзажем.

   В огромном тёмно-зелёном лесу стоял тонкий пар, клубился меж вершин древних деревьев, спешил куда-то.

   Взглянула и на лиловатую поверхность далёкого озера.

   А там, вдали стояли вечными стражами угрюмые горы.

   Красота.

   Вдохнула воздух полной грудью и от удовольствия зажмурилась.

   По телу прошла лёгкая утренняя дрожь.

   Поспешила закрыть окно. Вышло тоже с трудом, но я снова победила.

   Умылась, ополоснулась и переоделась в ужасную одежду. Зато бельё и платье были из мягких, приятных и тёплых тканей.

   Собрала волосы в низкий пучок, заколола шпильками и, находясь в превосходном настроении, решила спуститься на первый этаж.

   Возможно, граф уже проснулся.

   Возможно, кто-то из слуг уже суетится.

   В любом случае, я осмотрюсь на первом этаже, выйду на улицу, погуляю…

   На этой мысли вернулась в комнату и захватила тёплую накидку.

   * * *

   И моему счастью не было предела, когда у подножия лестницы увидела бодрствующего графа и дворецкого.

   Лиам давал распоряжение по поводу моего багажа, который граф всё-таки доставил в замок, как и обещал!

   Мои коробки, чемоданы и ящики стояли прямо у лестницы, и я едва не завизжала от радости.

   Сдержалась.

   Пригляделась к графу и подумала: «Неужели он лично доставал из тех кустов мои вещи и тащил их на своей спине?»

   Просто Лиам выглядел весьма непрезентабельно.

   Волосы взлохмачены… Хотя, судя по портрету, у него это обычная причёска.

   В волосах застряли веточки, листья. Одежда сидит как-то странно, словно она уже заношена, переношена. Рубаха будто больше по размеру. А брюки и вовсе напоминали советские трико с вытянутыми коленками.

   А вместо сапог граф был в… Эм… Он вообще босой был. И ноги в грязи.

   Он что, босиком ходил?

   Вроде бы он не бедствует и может купить себе сапоги.

   — Госпожа Даль спит? — спросил граф дворецкого.

   — Тина разбудит госпожу в семь тридцать, милорд.

   — Хорошо, — кивнул Лиам. — Отнесите её вещи в соседнюю комнату. Как проснётся, перенесёте.

   Мужчина при этом хмуро рассматривал мой багаж. Он будто не мог понять, какого чёрта я навезла столько всего на один день?

   Ха, я полна сюрпризов, мой дорогой будущий супруг.

   Лиам уже поставил ногу на ступеньку, но остановился.

   Я скрылась за колонной, пока меня не увидели. Пусть так и считают, будто я всё ещё дрыхну.

   — Сэм, предай повару, пусть сегодня завтрак он сделает скромней, — вдруг сказал Лиам.

   Честно? Я дивилась такой просьбе. Обычно для гостей стараются сделать всё вкуснее, да роскошнее…

   — Насколько скромнее? — на полном серьёзе поинтересовался дворецкий.

   Я прилипла к колонне и чуть сместилась в сторону, чтобы подглядеть одним глазом, какое лицо у Лиама и с каким выражением он ответит.

   — Чтобы леди не понравилось, — произнёс граф. — И поблагодари мистера Дикка за отменный бульон. Но сегодня пусть намеренно не старается. Моя личная просьба.

   — Я вас понял, милорд, — чуть склонив голову, ответил усатый Сэм. — И простите мне мою дерзость, но мне жаль, что госпожа Даль вам не приглянулась. Она показалась мне… не такой как остальные.

   — Тебе просто показалось, — ледяным тоном отчеканил граф.

   Я сузила глаза.

   Та-а-а-к. Значит, будете портить впечатление о себе и своём замке? Ну-ну.

   Сразу вспомнила земной анекдот.

   Мужчина уехал с парковки возле своего дома и оставил там записку.

   «Отъехал на час, скоро вернусь. Кто припаркуется на моём месте, проколю все четыре колеса!»

   Возвращается через час.

   И мужик в полном шоке. Глаза выпучил, рот раскрыл.

   На его парковочном месте стоит каток для разравнивания асфальта.

   И записка на нём: «Удачи проколоть колёса на катке».

   Так вот я это к чему.

   Граф Найтмэр как тот мужик с парковкой, пусть думает, что его намерения испортить о себе впечатление пройдут на ура.

   А я как тот наглец с катком.

   Ха-ха! Удачи, Лиам!

   Ты ведь не в курсе, что я земная женщина. И у меня мозги работают по-другому.

   Так-с. Лиам начал подниматься.

   А я, как заправский шпион, на носочках, чтобы никто не услышал, и довольно быстро перебежала к стене и спряталась за спину рыцаря.

   Благо, рыцарь стоял не впритык, и места между ним и стеной было много.

   Лиам буквально пролетел мимо меня, ничего не заметил.

   Зато до моего носа вдруг донёсся запах мокрой псины.

   О, не-е-ет!

   Зажала себе нос и рот, чтобы не чихнуть. Не хотела выдать себя.

   И, о счастье! Удалось избежать чиха. Вот был бы позор, пришлось бы объясняться, почему я прячусь тут как шпионка.

   Вытерла выступившие слёзы и выдохнула.

   Похоже, граф с самого утра возился с собаками.

   Надеюсь, он искупается перед завтраком.

   Так, пока никого нет, бегом из замка, да на прогулку!

   * * *

   Специально выждала за колонной минуту или две. Но они мне показались целой вечностью.

   Потом на лицо натянула приветливую улыбку и сделала вид, что только что иду прямо из своей комнаты.

   Спустилась по лестнице и удивилась, что ни дворецкого, ни лакеев нет.

   Ха, а я уже приготовила утреннее приветствие, а приветствовать некого.

   В холле выждала для приличия ещё минуту-другую и, не дождавшись никого, пожала плечами и решила выйти во двор этого чудесного замка, прогуляться поблизости.

   Недолго совсем.

   Нужно осмотреться.

   Подумать, получится ли здесь выращивать цветы. Какая тут земля. Всегда ли настолько дождливо и пасмурно?

   В общем, дел для одного дня выше крыши, а граф походу решил пойти в отказ и сделать меня новой сбежавшей от него невестой.

   Вышла из замка и вдохнула полной грудью.

   Всё-таки, хорошо тут пахнет. Свежо, бодряще. Местная природа хоть и сурова на вид, но она прекрасна. Завораживает.

   Поплотнее запахнула на себе накидку и направилась в сторону, как мне показалось то ли оранжереи с высоким куполом, возвышающимся над деревьями, то ли какой-то другой постройки.

   Интересно.

   Надеюсь, там нет ничего запретного, и хозяин замка не разозлится, что я тут разгуливаю, как хозяйка, коей ещё не являюсь.

   Постройка была открыта.

   Я оказалась права, когда вошла в длинное застеклённое строение.

   Когда-то это была прекрасная куполообразная оранжерея с красивейшим фонтаном, маленькими и уютными скамейками вокруг него.

   Когда-то здесь росли красивые диковинные деревья, всюду были расставлены большие горшки, раньше в них благоухали цветы, кусты, деревца, а между ними спокойно прогуливались и летали птицы.

   Но все деревья и кусты давно засохли, цветы в горшках превратились в сухостои, а в расколотом фонтане остались ветки, грязь, сухие листья и птичий помёт.

   Упадок оранжереи меня огорчил.

   У графа имеются средства, чтобы содержать свой замок, все постройки, абсолютно все свои земли в полном порядке.

   И мне было непонятно вот это запустенье и наплевательское отношение к месту, которое когда-то было прекрасным. Тем более, оранжерея стоит в двухстах шагах от замка.

   И люди у него есть. И маги. И самое главное – деньги.

   Покусала нижнюю губу и вздохнула.

   Что ж, по крайней мере, здесь есть место, где можно разместить свои цветы.

   Нет-нет, я не собиралась переносить цветочное производство сюда, в графство будущего супруга.

   Я, как и обещала, всё моё дело передам ребятам. У них должен быть задел, который обеспечит их будущее. Нет, я не собираюсь им оставить свой бизнес и махнуть на ребят рукой. Конечно же, я всегда буду рядом, помогу, подскажу, поддержку и так далее.

   Не оставляла я идею опекунства.

   Но вот бы с графом переговорить.

   Правда, не думаю, что сегодня удачное время.

   Утром мне показалось, что он очень не в духе.

   Придётся завоевать его доверие. Потому как, вчера пообщавшись с ним, я не увидела в Лиаме тирана и деспота. Адекватный, логичный мужчина в самом расцвете сил.

   А не в духе каждый из нас имеется право быть.

   Может, ему кошмар приснился.

   Или он из-за меня в принципе не выспался.

   Или ещё сто миллионов причин.

   Я итак заявилась к нему без приглашения, и с порога заявила, что вот она я, ваша новая невеста! Та-да-ам! Сюрприз!

   Не думаю, что он обрадуется новому сюрпризу, мол, то да сё, хочу детей с приюта забрать, опекунство оформить и чтобы они жили со мной под одной крышей. Ой, пардон, с нами под одной крышей. В замке.

   Представляю, как он «обрадуется».

   Нет, к такому разговору нужно хорошенько подготовиться: друг друга лучше узнать, настроение ему поднять.

   Хорошенько продумать речь, чтобы не сказать, его лишнего.

   Просто так на тему о детях разговор лучше не заводить.

   Да, нужно качественно подготовиться.

   Думаю, после обеда можно будет пообщаться с ним по поводу ребят.

   С этими мыслями я покинула оранжерею и направилась по дорожке, которая уводила меня на задний двор замка.

   А там я увидела конюшню и лошадей!

   Прекрасные животные.

   Восхищаюсь ими с самого детства. Правда, подойти к ним боюсь. Точнее, я вообще их боюсь. У меня гиппофобия – сильный, необоснованный страх перед лошадьми.

   Поэтому предпочитаю любоваться гордыми и красивыми животными на расстоянии.

   Хорошо, что в этом мире магические повозки.

   Есть, конечно, и те извозчики, кто использует лошадок, но их мало-мало.

   А вот аристократы обожают верховую езду. В особенности спортивные скачки, охоту. Да и просто выехать на дорогущем красавце-скакуне прямо в город.

   По мне, так это просто понты. Выпендрёж.

   Но подобное поведение всё же редкость, хотя и бывает.

   Я остановилась и облокотилась на ограду.

   Лошадей, к моему счастью, не выгуливали. Их поили, кормили, чистили, подковывали. Не знаю, что и как и в каком порядке, но мне кажется, это всё с ними сейчас и проделывали.

   Просто видела, что конюхи носят воду, овёс.

   Подул холодный ветер, начал накрапывать колючий дождик.

   Отличная погода для горячего и сытного завтрака. И пусть завтрак будет скромным. Я уверена, что хороший повар не станет портить блюда. Скорее всего, сделает что-то простое и без изысков. А я и рада только.

   Так, пора возвращаться.

   Развернулась и носом уткнулась в чью-то грудь, затянутую в кожаную куртку.

   Подняла хмурый взгляд на того, кто так близко ко мне подошёл, хотела сделать замечание, но…

   Вместо этого расплылась в счастливой улыбке и пропела:

   — Доброе утро, Ваше Сиятельство!

ГЛАВА 13

* * *

   — АВРОРА —

   — Доброе утро, Ваше Сиятельство!

   Видимо, это было слишком громко и слишком радостно.

   Мужчина сделал пару шагов назад, кивнул мне и произнёс.

   — Госпожа Даль, и вам доброе утро. Удивлён. Я не ожидал, что вы уже встали.

   Ага, ты думал, что я до обеда валяться буду. Я утренняя пташка, милорд.

   Удержалась от колких и едких замечаний и проговорила мягко и с улыбкой:

   — Знаете, я давно не спала настолько крепко и сладко. Я выспалась и чувствую себя великолепно. Даже не знаю, в чём причина – то ли в этой волшебном воздухе…

   Порыв ветра принёс запах конского навоза…

   Граф смешно дёрнул носом и вздёрнул одну бровь, посмотрел на меня насмешливо.

   Я сделала вид, что ничего не заметила и продолжила:

   — Или дело в великолепном матрасе, подушках и постельном белье. Они великолепны.

   — Самые обыкновенные и матрас, и подушка, и постельное бельё, — невозмутимо отозвался Лиам. — Ничего особенного.

   Я весело рассмеялась. Ах, какой он бука. Очаровательный гад.

   — Значит, дело в ночном ужине. Ваш повар – волшебник, — произнесла с широченной улыбкой.

   Граф скривил губы, заложил руки за спину и весьма прохладно сказал:

   — Намекаете, что мой повар с моего приказа подлил вам что-то сонное?

   Я прекратила улыбаться.

   Он совсем ку-ку?

   — Обо мне ходит много разного нехорошего, госпожа Даль, — зловещим тоном проговорил граф. Приблизился ко мне и вновь очень близко. Склонился к самому моему уху, щекотнул кожу на скуле непокорным локоном волос и прошептал: — Я никогда не подливаю своим гостям, в том числе, невестам сонное.

   Он выпрямился, наградил меня холодным взглядом и добавил тоном, полным льда:

   — Предпочитаю сразу давать им яд.

   Он хотел было обойти меня и направиться к лошадкам, но я заступила графу дорогу.

   Ха, он думал меня напугать?

   Думал, что я сейчас от страха трепетать начну и в обморок шлёпнусь? Или разрыдаюсь?

   Серьёзно?

   После того как я вчера заявилась к нему в дом посреди ночи, преодолев ураган, ливень, нападение собаки и кованое заграждение?

   Я одарила графа насмешливым взглядом и уже без придурочной улыбки, но с усмешкой сказала:

   — О вас много разных слухов ходит, милорд. Очень много.

   Лиам будто закаменел. Взгляд теперь не просто холодный. Там всё покрылось льдом Арктики.

   Я же смахнула с его плеча невидимую пылинку и прервала паузу:

   — Когда кто-то обрастает столь жирными слухами, когда общество старательно кого-то ненавидит, я начинаю задумываться и делать выводы, что ненавидят такого человека и плодят о нём дурные слухи по причине, что им никак не удаётся изгадить и разрушить до основания его жизнь. Стараются, в лепёшку разбиваются, а он всё жив и здоров, гад.

   Лиам моргнул и в полном удивлении уставился на меня. Свёл брови и выдохнул поражённо:

   — Что?

   Пожала плечами и сказала:

   — Мне кажется, что обществу просто не удалось свить из вас нужную им верёвку. Из вас получилась неудобная колючая проволока.

   — Аврора… — обескуражено пробормотал он. — Вы сейчас серьёзны или… подшучиваете надо мной?

   Ого, не ожидала, что так легко выбью у него землю из-под ног. А я ведь ничего такого не сказала.

   Улыбнулась ему по-доброму и открыто, отмахнула этикет, взяла Лиама под ручку, повела в сторону замка и проговорила:

   — Лиам, я не верю слухам и сплетням. Предпочитаю опираться на собственное мнение и сделанные выводы. Так что успокойтесь и расслабьтесь. Мне кажется, вы очень интересный мужчина, и с вами будет здорово пообщаться на разные темы…

   Граф остановился, взял меня за плечи и, вглядываясь в моё лицо, всё ещё удивлённый моими словами, хмурясь и не веря, проговорил:

   — Госпожа Даль, если вы сейчас говорите серьёзно, без насмешек, если не играете, то я…

   Он умолк, убрал от меня руки и чуть тише произнёс:

   — То я буду рад вашему обществу.

   И почему у меня ощущение, что он хотел сказать что-то другое?

   Но да ладно. Мы знакомы всего несколько часов. Пока рано просить от него руки, сердца, печени.

   — И я буду рада, — сказала уверенно и снова улыбнулась ему.

   Лиам вдруг провёл рукой по волосам, оглянулся и предложил мне:

   — Составите мне компанию? Хотел до завтрака прокатиться. Конь мой дикий застоялся…

   Очевидно, у меня на лице отобразился ужас, потому как Лиам поспешил заверить меня, что я не поеду вместе с ним на его диком скакуне.

   — Дикарь слишком норовист, и двоих не станет на себе терпеть. Вам подойдёт одна красавица… Идёмте, Аврора…

   Я издала нервный смешок, потом икнула и замотала головой.

   Граф нахмурился.

   — Погодите, вы не любите лошадей?

   — Не-е-ет! Что вы! Я их обожаю! — крикнула я и приложила руки к груди. Сердце забилось так быстро, что я имею все шансы не дожить до свадьбы. И граф Найтмэр получит новы слух: «Шок! Новость! Очередная невеста Чудовища Найтмэра протянула ноги…»

   Граф склонил голову, усмехнулся и с каким-то пренебрежением поинтересовался:

   — Вы не ездите верхом, верно?

   Вот его этот тон и сделал своё гадкое дело.

   Прекратила дышать так, будто только что бегала марафон.

   Вздёрнула подбородок и заявила:

   — Ха! Да я почти мастер конного спорта! Я, можно сказать, родилась в седле!

   — Правда? Мне показалось, что вы испугались… — начал он.

   Чёрт, чёрт, чёрт! Язык – враг мой. Но назад дороги нет.

   — Я испугалась другого. Что я настолько хороший наездник, что вы почувствуете себя лузером…

   — Лу… кем? — не понял меня граф.

   Да, иногда из меня вырываются словечки моего бывшего мира.

   — В смысле, почувствуете себя неудачником, совершенно бесперспективным и окончательно никчёмным в сравнении со мной, профи в верховой езде.

   Граф снова уставился на меня в полнейшем изумлении.

   Потёр подбородок, усмехнулся и протянул:

   — Даже так?

   — Ага. Потому лучше без меня, ладно? — расплылась в излишне яркой улыбке.

   — Вот уж нет. Я обязан узреть ваши способности, госпожа Даль, — с азартом заявил Лиам и сам предложил мне локоть.

   И вот зачем я ляпнула эту глупость? Я ведь даже понятия не имею, как на коня садиться!

   Сглотнула вязкую слюну, мотнула головой и нервно хихикнув, сказала:

   — Правда, милорд, не хочу стать той, кто втопчет вашу гордость…

   — Я настаиваю, — с нажимом попросил он и улыбнулся мне так открыто, задорно по-мальчишески, что у меня не было шансов сказать «нет».

   Взяла его за локоть и отправилась с ним к конюшням как на гильотину.

   Мне хана.

   * * *

   Спросите меня: Аврора, а как ты с Лиамом дошла до конюшен?

   Знаете, что я вам отвечу?

   А вот ничего не отвечу.

   Страх вышиб из меня кратковременную память.

   Так что ни шиша я не помню, как передвигала ногами.

   А может, меня на руках дотащили?

   Очнулась, когда граф уже вскочил на гигантского, резвого коня красивого белого цвета, развернул его к тропе, что вела в лесную чащу, и приказал конюхам:

   — Госпоже Даль приведите Звезду.

   — Как прикажете, милорд, — поклонились ему конюхи.

   Один поспешил вглубь конюшни, а другой снял со стены седло. Кажется, женское, потому что на нём было две передние луки вместо одной. Но я могу и ошибаться.

   В любом случае, это была очень плохая идея.

   Меня уже накрывал дикий страх, и зарождалась паническая атака. Я начинала тяжело дышать. Сейчас у меня случится гипервентиляция лёгких, я задохнусь и умру от удушья в чёртовой конюшне.

   Постаралась взять себя в руки.

   Аврора, не будь дурой. Это всего лишь кони.

   Самовнушение не помогало.

   Лошадь графа брыкалась, упрямилась, дёргала ногами, желая скорее сорваться в стремительный бег.

   Не представляю, как Лиам сдерживал это адское создание.

   Это был не конь, а какой-то монстр, хоть и белого цвета.

   Ещё возьмёт этот снежок, и копытом мне в лоб зарядит. Вот я буду «красавицей» тогда. Невеста с вмятиной во лбу. Придётся чёлку делать… Ох, о чём я думаю?

   Блин, ну что я за человек? Не могла сказать ему правду?

   Как теперь быть?

   Признаться, что я лгунья и мною завладела гордыня?

   Уверена, в ответ получу усмешку, насмешку, что-нибудь ехидное, и между нами уже никогда не образуется доверия.

   И пока я судорожно думала, что же делать, успела погрызть два ногтя, и к моему ужасу привели Звезду.

   Увидев лошадь, на которой мне придётся ехать верхом, я чуть в обморок не грохнулась.

   Лучше бы грохнулась. Но сознание не желало отключаться, для него страх – не слишком веская причина отправить меня в спасительную тьму.

   Лошадь была громадная. Не такая, как у Лиама, поменьше, но всё же размеры поражали.

   Коняшка была светло-серого цвета, белая грива была заплетена в косы, роскошный хвост чуть подёргивался. А во лбу у лошади красовалось белое пятнышко в форме звёздочки.

   Понятно, почему у неё такое имя.

   Но даже красота лошадки меня не успокаивала. Наоборот, у меня от страха начало крутить в животе.

   Вот не хватало фекально оконфузиться. Ага, прямо в конюшне.

   Лошади надо мной ржать будут.

   Пока я в священном ужасе пялилась на Звезду, конюхи быстро и ловко оседлали её.

   Звёздочка на меня тоже с подозрением косилась. И вот руку даю на отсечение, лошадь глядела на меня разумным взглядом и явно моя персона её не впечатлила.

   Более того, походу лошадь посчитала меня недостойной её серой спины.

   Не знаю, откуда такие мысли, но мне вдруг показалось, что этой лошади я с первого взгляда не понравилась.

   Всё, это провал. Наши отношения уже не заладились.

   — Аврора, поспешите, а то мой Дикарь уже злиться начинает, что я его сдерживаю и не даю пуститься в бег, — рассмеялся Лиам.

   Ага, ему весело. А мне