Купить

Ведьма Фифи. Хелла Роха

Все книги автора


 

Оглавление

 

 

АННОТАЦИЯ

   Тяжело жить среди людей с яркой нестандартной внешностью, если только ты не ведьма. Фифи была особенная, и только то, что она была внучкой ведьмы, все со временем смерились. Но ее всегда мучил вопрос, почему она такая и кто ее родители. Бабка скрывала от нее правду, и ей самой предстояло выяснить это.

   

ГЛАВА 1

   По дороге, ведущей в город, стояло небольшое селение с одной лишь улицей. Оно было такое маленькое, что его жители знали друг друга по имени и в лицо. Как и у всех больших городов, у них тоже была своя достопримечательность – знаменитая ведьма. Благодаря ей многие знали о существовании этой деревушки и непременно хотели посетить небольшой домик с фиалками. Слухи о ведьме распространились далеко за пределы ближайших городов. На вопрос гостей, где живёт ведьма, был один ответ: "Ищите дом с фиалками". Найти маленькое жилище с благоухающими цветами было довольно легко. Дом утопал в фиалках. Почему ведьма засадила свой маленький участок именно этими цветами, становилось понятно, когда на пороге дома гостей встречала девушка с яркой фиолетовой внешностью. За необычный цвет волос, глаз и ногтей её так и называли – Фиалка, и только ведьма, её бабка, звала её ласково Фифи. В детстве она не раз задавала вопрос, почему она не такая, как все, бабка всегда отвечала шуткой: "Всех детей нашли в капусте, а я тебя нашла в фиалках". Поначалу жители не хотели мириться с появлением в их деревушке странного дитяти, в страхе навлечь на своё село болезни, мор, списывая все свои неудачи и несчастья на бедную сиротку. У девочки не было родителей, но была сильная защита. Ведьма без труда усмиряла самых агрессивно настроенных соседей.

   

   По мере взросления жители перестали опасаться её и со временем привыкли к необычной внешности Фифи. С тех пор как эта девочка появилась у ведьмы, прошло уже двадцать лет. Даже не верится, что так быстро растут чужие дети. Казалось, только вчера маленькая Фиалка бегала босиком по улице с мальчишками и воровала из соседского сада яблоки. Теперь она выросла и стала настоящей красавицей.

   

   Дело было к вечеру, последний гость покинул их дом, и калитка закрылась. Ведьмам тоже надо отдыхать. Её непростое дело забирало у неё силы и здоровье: лечение больных, возвращение распутных мужей в семью, помощь в поиске второй половинки, вызов духа умершего, и в редких случаях приходилось совершать самое страшное. Не всегда клиенты просили здоровье, счастье себе и своим близким, были и такие, которые желали смерти и болезни своим врагам. Наказать врагов стоило гораздо дороже, и в основном за счёт таких клиентов их семья выживала. Бабка работала на износ, словно спешила заработать больше денег, как будто она что-то знала, и поэтому бралась за самое страшное колдовство – за смерть. Жизнь за жизнь, смерть за смерть. Сердце ведьмы такое же, как у любого человека, и оно уже не выдерживало чрезмерной нагрузки.

   

   Последний клиент оставил крупную сумму, и после смертельного обряда обессиленная ведьма вышла во двор и вылила на себя ушат холодной воды. Этот короткий, но эффективный способ помогал потушить пожар в её груди. Обычно она восстанавливала свои силы, стоя в обнимку со своей подругой, берёзой. А после чарка бодрящей настойки, и всё быстро приходило в норму. Это был её ежедневный ритуал. В этот раз ведьма почувствовала приближение своего конца и даже не пыталась сопротивляться. Что записано в книге жизни, то нельзя изменить, и сбудется точно в срок. Тяжесть в груди мешала ей сделать полный вздох, и, задыхаясь, она издала хрипящий стон.

   

   — Бабушка, что с тобой? — испуганно спросила Фифи, видя, как она пытается вздохнуть.

   

   — Ничего, просто совсем старая стала. Силы уже не те, — бабка ещё раз попыталась глубоко вздохнуть, но не получалось, словно лёгкие стали в два раза меньше.

   

   — Ты же лечишь других, почему себе не способна помочь? — спросила Фифи, наливая в кружку животворящую настойку.

   

   — Это последствия моих дел. Когда обращаешься к чёрным силам, они забирают твои. Просто надо было тебя заранее предупредить.

   

   — Ты о чём? — Фифи прижалась ухом к горячей груди бабки, прислушиваясь, как тихо стучит её слабое сердце. — Я давно тебя прошу научить меня колдовать. Я бы сделала всё, чтобы вылечить тебя.

   

   — Девочка моя, такому научить невозможно.

   

   — А тогда откуда у тебя этот дар?

   

   — Это не дар, глупое дитя, это проклятие. Поэтому ведьмы не имеют детей, но чтобы в своё время уйти без мук в мир иной, мы ищем себе преемника, иногда этими преемниками становятся подкидыши и найдёныши. Мы их растим, лелеем и даже любим, как родных, а когда настаёт время ухода, то всё, что мы умеем, переходит им по наследству. Если не случилось такой удачи с подкидышем, то ведьмы даже воруют детей.

   

   — Как, бабушка!? Значит, я тебе не родная? — удивилась Фифи, и её фиолетовые брови взлетели вверх. — Меня тебе подбросили или ты меня украла?

   

   Она и подумать не могла, что они неродные. В детстве у неё была любимая игра — искать внешнее сходство с любимой бабушкой, и, как это ни странно, всегда находила. То родинка на одном и том же месте, то щербинка между зубов, а когда она стала совсем взрослой, то Фифи считала, что у неё бабушкина фигура. Бабка молчала до последнего, чтобы не расстраивать внучку, а теперь пришло время рассказать ей всё.

   

   — Нет, что ты, я не воровала тебя, я бы не смогла лишить ребёнка родительской любви, — ведьма почувствовала острую боль и придавила рукой свою грудь.

   

   — Бабушка, по-моему, пора рассказать всю правду. Если ты себе не поможешь, то я точно не смогу ничего сделать и не услышу от тебя, откуда ты меня взяла. Кто я?

   

   От признаний бабушки Фифи задумалась. Вот так, в одночасье она узнала, что бабушка, которую она считала родной, оказалась чужим человеком.

   

   В груди у ведьмы горел огонь, и боль лишала ее последних сил. Впервые она не могла ничего сделать и не сомневалась, что смерть близка. Может, внучка права, и пора рассказать все как было? Выпив свою чудотворную настойку, чтобы перевести дух, ведьма наконец сделала полноценный вздох и начала свою исповедь.

   

   — Хорошо, так и быть, я расскажу тебе сказку, — ведьма дала понять, что не все в ее повествовании может оказаться истиной. Ей не хотелось говорить всей правды, которая могла подействовать на нее отрицательно. — Это было двадцать лет назад, где-то в конце лета, когда расцветает фиолетовая чемерица. Я пошла к Черной горе собирать ведьмину траву. У подножья горы я услышала детский плач. Среди цветущего поля я нашла голую новорождённую девочку. Это был знак для меня, что я нашла своего подкидыша. Ты лежала в цветах ведьминой травы, и твой цвет глаз, волос, ногтей сливались с цветами. Я даже тебя не сразу увидела. Сама жизнь определила, кем тебе быть. На тебе не было никакого белья, никаких кулонов или еще чего-нибудь, что могло указать на твоих родителей. Ты сразу замолчала, когда увидела меня, и протянула ко мне свои крохотные ручки с фиолетовыми ноготками. Я поняла, что тебя специально оставили здесь. Ведьмы в пик цветения чемерицы приходят к Черной горе, и это знал тот, кто оставил тебя там, в цветах. Оставить у себя и растить такого ребенка в нашем мире — надо быть очень смелым человеком. Люди жестокие по своей натуре, они боятся всего, что не похоже на них. Они сторонятся всех, у кого есть изъяны во внешности, считая, что это метка дьявола. А твои отличия вдвойне пугали людей. Жить в изоляции очень сложно, поэтому тебя оставили там, чтобы ты выжила. Когда ведьма — яркая, это совсем другое дело. Мы пользуемся услугами дьявола, и люди поверят в такое преображение. Ведьма может позволить себе идти против течения и заткнуть рты злым сплетникам, пустить пыль в глаза. Некоторые из нас, наоборот, стараются выделиться из толпы, чтобы никто не смел переходить нам дорогу или чтобы привлечь внимание клиентов. И вот, я взяла тебя из рук… — проговорилась ведьма и тут же замолчала.

   

   — Что? Все-таки ты знаешь, кто мои родители?

   

   — Нет. Ты опять спешишь. Я взяла тебя из рук смерти, — выкрутилась бабка.

   

   — Ты увидела во мне того самого преемника? Значит, я твой проводник на тот свет? — Фифи ни на кого не злилась, но не хотела быть посредником между жизнью и смертью любимой бабушки.

   

   За все эти годы она ни разу не почувствовала себя чужой и видела от бабушки только тепло и любовь, отвечая ей взаимностью. Рассказ о жестокости матери, бросившей новорождённого ребенка одного умирать в лесу, не сможет ослабить ее интерес узнать, кто она такая. Никто не знает, как бы поступила другая женщина, родив необычное дитя. Не ей судить свою мать, не зная всей правды. Понимая, что бабка чего-то не договаривает, Фиалка не заморачивалась на деталях.

   

   — Тогда я не искала себе преемника, я просто увидела брошенного младенца и не могла оставить его умирать. Я не бросила тебя, не бросай и ты меня. Ты же хотела научиться колдовать? После моего ухода ты получишь в наследство все, что я умею.

   

   Отказать любящей бабушке она не могла, но страшно иметь дело со смертью и с ее проявлениями, тем более ведьмы.

   

   Конечно, я сделаю все, что ты скажешь. Но ты можешь объяснить мне, почему я такая? — Фифи не оставляла попыток найти истину своего странного внешнего вида.

   

   Не спеши. Придет время, и ты все узнаешь сама, но не от меня. Я и так сказала лишнее.

   

   — Ну, если ты знаешь, то почему молчишь?

   

   Я не знаю.

   

   Ты же ведьма, и я не верю, что ты не можешь узнать, кто моя мать?

   

   Я даже не пыталась узнать, потому что ты моя девочка, и мне все равно, кто тебя родил. Воспитала и вырастила тебя я.

   

   После искренних слов бабушки у Фиалки защемило сердце. Она была единственным человеком, кто любил ее искренне, такую, какая она есть, не давая ей закрыться в себе, и старалась всеми силами влить ее в общество, понемногу приучая соседей к особенностям своей внучки. В благодарность за ее доброту Фифи прижалась щекой к горячей руке бабушки. В детстве она часто так делала, когда чувствовала одиночество и когда ее обижали соседские дети, стараясь вырвать фиолетовые волоски, словно они могли совершить чудо и исполнить любое желание. Бабка хоть и любила ее, но никогда не позволяла себе телячьи нежности, не желая вырастить из нее тепличный цветок среди колючего чертополоха. Учила бороться за жизнь и отстаивать право быть самой собой.

   

   После своего полуправдивого признания ведьма почувствовала небольшое облегчение, понимая, что это всего лишь короткая отсрочка встречи со смертью. Надо было приготовиться. Делая все сама, без посторонней помощи, она помылась, оделась во все новое и легла в ожидании конца.

   

   — Фифи, я хочу предупредить тебя, — ведьма взяла за руку свою внучку и посмотрела в ее фиалковые глаза. — Ты главное, не бойся того, что здесь произойдет. Просто сделай так, как я тебе скажу. — Ведьма глубоко вздохнула. — Когда меня будет крутить дьявольская сила, я буду издавать страшные звуки, ты возьми вот этот кинжал…

   

   — Нет, я не сделаю этого, — Фифи в ужасе замахала головой.

   

   — Не торопись, дослушай до конца. Ты возьмешь вот это, а когда ты увидишь, что моя тень покидает мое тело, то ты воткнешь в нее кинжал. — Ведьма поставила свечу позади себя, и на противоположной стене появился ее черный силуэт. — Главное, не бойся. Ты поможешь мне уйти без боли. А главное, не медли, а то моя тень может забрать тебя вместо меня, а я останусь между небом и землей. Привидением в этом доме. Я не хочу этого. Главное, не бойся.

   

   Жуткая инструкция холодила кровь. Тень, убийство, дьявол. Смерти бабушки Фифи ждала с тревогой. Перед глазами проносились кошмары.

   

   Почему именно сейчас? Утром же с тобой все было хорошо. Может, все обойдется? — Фифи почти ничего не соображала, рыдая на коленях возле постели своей бабки.

   

   Какая тень? Какой нож? Предстоящий кошмар хотелось отсрочить как можно дольше. То, что сказала бабушка, уже приводило в ужас, а когда начнется это представление, можно лишиться чувств, а то и рассудка.

   

   — Нет, девочка, не обойдется. Меня давно сердце мучает. Помнишь, год назад ты меня спрашивала, когда ты станешь такой же, как я? Ты тогда даже боялась слова «ведьма». Я тогда тебе назвала точный день и час. Это час моей смерти. Так вот, этот день настал, а ведьмой ты станешь, когда я умру. Все мое перейдет к тебе в ту же минуту, когда меня не станет.

   

   Впервые бабка дала слабину чувствам и, обнимая внучку, поцеловала ее в лоб. Но медлить нельзя. Она сама вложила в руку Фифи извилистый кинжал, вытянулась и закрыла глаза. Не успела Фиалка опомниться, как в ту же минуту собака во дворе протяжно завыла, чуя приближение смерти своей хозяйки. Соседские псы подхватили ее жалобный вой, и на улице воцарился кромешный ад, словно наступил конец света. Люди в страхе попрятались по домам, и улица опустела.

   

   В ожидании ужаса слезы на глазах Фиалки высохли. Как боец со злом, она сжала дрожащей рукой кинжал и с последней надеждой смотрела на затихшую бабушку. «Может, все еще обойдется?» — шептала она и ждала, что сейчас откроются усталые, помутневшие от усталости глаза, и они продолжат разговор. Бабушка часто засыпала во время их поздних бесед, а Фифи, думая, что ее внимательно слушают, продолжала болтать, пока не послышится тихое похрапывание. Может, и сейчас бабушка ошиблась с датой своего ухода и тихо засопит? Боясь вздохнуть, Фиалка прислушивалась, но ожидания не оправдались: бабушкина рука сползла с груди и безжизненно повисла в воздухе.

   

   Фифи внимательно смотрела на тень, но ничего не происходило. Ведьма мирно лежала на смертном одре. Хотелось заплакать, как это делают все нормальные люди, теряя близкого человека, но в ожидании ужаса Фифи не могла расслабиться, погрустить и вспомнить приятные моменты. Прошло несколько минут. Ничего не происходит. Неужели все обошлось без ритуального ухода? Напуганная Фиалка даже выдохнула с облегчением, что бабушка мирно ушла из жизни и не пришлось делать неприятные вещи. Убить, пусть даже тень любимой бабушки, — это нелегкая задача. Но рано было успокаиваться.

   

   Вдруг безжизненное тело ведьмы резко выгнулось, открыла широко рот и издала глухой протяжный звук, словно из нее выходила душа и последний воздух. Вместе со звуком из нее вылетел рой мелких насекомых, кружившийся над ней черным вихрем, наводя ужас. Огонек на свече затрепетал и заискрил, сжигая падающих мошек. Комнату заполнил неприятный запах серы. Прячась за кроватью, Фифи ждала момента, словно охотник в засаде, приготовившись к нападению. Кто его знает, чем все кончится. Бабушка предупреждала, что промедление смерти подобно, одно неверное движение, и тень невольно утащит ее за собой. Одна ошибка — и все. В ожидании кошмара и, не отводя взгляда от стены напротив, Фиалка сжимала в руке кинжал. На его извилистом серебряном лезвии светилась золотая змейка с открытой пастью, готовая к нападению.

   

   Свеча резко вспыхнула, и бабушкина тень села, хотя тело ведьмы продолжало лежать на кровати. От происходящего ужаса Фифи забыла все, что ей говорила бабушка. Тень вела себя как отдельное, живое существо. Она встала во весь рост, и в области глаз появились две зияющие дырки, словно у нее открылись глаза. Повертела головой, как будто кого-то ищет и, увидев Фифи, протянула к ней свои руки, которые медленно ползли длинной тенью по стене, искривляясь в углах и выступах. Фифи, чувствуя удушье, начала задыхаться, понимая, что ещё немного, и она последует за своей бабушкой. Ужас пробежался холодком по ее спине. Сжимая в своей руке кинжал, она зажмурила глаза и кинулась к стене, где красовалась тень, как на амбразуру, защищая себя. Очумев от происходящего, Фифи, вопреки инструкциям бабушки, несколько раз воткнула острое лезвие в середину тени. В глиняную стену кинжал с лёгкостью входил, как в мягкое тело, от этого становилось ещё ужаснее, как будто она безжалостно убивала свою бабушку. Под действием аффекта она продолжала бы свои действия и дальше, но после третьего удара кинжал намертво застрял в стене. Удушье отступило, и, тяжело дыша от своего безумия, Фифи осмелилась открыть глаза и увидела, как тень бабушки рухнула на постель, а на стене из-под ножа тонкой струйкой медленно стекала красная, густая жижа. Кровь? Что за чушь! Но все получилось. Ведьма притихла, как полагается покойнику, на своем смертном одре, а туча мошек накрыла ее черным покрывалом. Собаки на улице тут же смолкли, и все вернулось на круги своя.

   

   После смерти близкого человека и происходящих потрясений обессиленная Фифи медленно сползла на пол и, прикрывая ладонями горящее лицо, в голос зарыдала. Перенести такой кошмар было нелегко. Огорчение от потери любимой бабушки ушло на второй план. То, что она осталась совсем одна, и ей не с кем будет поговорить, некого обнять, некого любить и некому пожаловаться на свои неудачи, этот безумный уход усилил чувства утраты. Легкий уход ведьмы лег тяжелым грузом на психику Фифи.

   

ГЛАВА 2

   Слезы градом текли по щекам. Кого Фифи жалела больше, было и для нее загадкой: то ли ушедшую бабушку, то ли себя, оставшись без ее поддержки и заботы. Снимая со своих волос ленту, Фифи с любовью гладила бабушкин защитный оберег, вышитый ее рукой. Это была ее защита. Она никогда не могла прочитать, что там написано. Крючочки, полоски, кружочки, больше похожие на орнамент.

   

   Вдруг слезы моментально высохли, и Фифи осенило, что она теперь понимает смысл вышитых иероглифов. Хаотично разглядывая комнату, она остановила свой взгляд на серебряном блюде. Этот предмет был для нее вместо зеркала. Фифи, вытянув вперёд руку, направила энергию на блюдо. Оно запрыгало и в один миг оказалось у нее.

   

   — Получилось! — восторженно произнесла она.

   

   Все как обещала бабушка. Она после ее смерти стала настоящей ведьмой. В глянцевом блюде отражалось ее довольное лицо. От отчаянья и горя совсем ничего не осталось. Фифи понимала, что бабушка ушла, а она стала наследницей ее дела. В блюде отражался ее фиолетовый цвет. Теперь в ее власти изменить себя и начать новую жизнь. Глядя на свое отражение, Фифи одним взмахом руки меняла цвет своих волос. Черный цвет старил ее и отталкивал своей строгостью. Вторая попытка стать блондинкой тоже не понравилась. Ведьму с таким окрасом не воспримут всерьез. Остался последний вариант — рыжий. Яркий, огненный цвет был ей к лицу.

   

   Странно, почему бабушка не исправила это? В душе затаилась обида. Сколько раз в детстве соседским ребятишкам родители не разрешали с ней общаться, пугали ею непослушных, а она в слезах возвращалась домой. Ей жить не хотелось, а оказывается, исправить ошибку природы было так просто.

   

   Она посмотрела на бабушку и хотела задать вопрос, понимая, что ответа не последует, но надо было выплеснуть свой гнев.

   

   — Бабушка, почему? — эмоционально спросила она, забывая, что стала обладателем волшебной силы. — Почему ты не изменила меня? Ведь это так просто! Я бы тогда не слушала от всех оскорбления, и мне бы в спину не плевали.

   

   От всплеска эмоций Фифи, чёрная туча мошек подняла тело старой ведьмы вверх и начала медленно крутить её, ускоряя движение. Все предметы старухи срывались со своих мест, исчезая в чёрной массе. Не понимая, что происходит, Фифи пыталась остановить непонятное движение, но запущенный процесс только набирал обороты. Уже не было ни тела бабушки, ни её вещей, а только сплошной рой. Всё превращалось в мошкару, увеличивая мрачную тучу. Живая тьма последний раз обошла дом и вылетела в трубу. Было такое ощущение, что ведьма сделала своё последнее колдовство и исчезла со всеми своими вещами.

   

   Комната освободилась от бабушки и её любимых вещей, словно не было ни самой ведьмы, ни тех страшных, горестных минут и всего этого кошмара. В доме больше ничего не напоминало о её бывшей хозяйке. Фифи поняла, что ещё не умеет сдерживать свои эмоции, которые могут выйти из-под контроля и натворить страшные вещи. Внутри всё дрожало, спина взмокла от страха, а лицо горело огнём. Не хватало воздуха и хотелось засунуть голову в снежный сугроб, но на дворе было тёплое лето. Окунув голову в ушат с водой, она увидела своё отражение. Нет, не может быть! Она схватила блюдце и посмотрела на себя. Влажные, фиолетовые волосы по-прежнему украшали её глупую головку. Теперь было понятно, почему бабушка так и не смогла вылечить себя и изменить её. В сильном, эмоциональном состоянии всё возвращается. Поэтому ведьма способна вернуть себе молодость и красоту, но на короткое время. Кардинальные изменения забирают много сил.

   

   Способность колдовать — это отклонение от нормы, которое можно считать болезнью, а как любая болезнь, она имеет свои побочные действия. Ведьмы знают это и идут на риск, укорачивая свою молодость и жизнь. Бабушке Фиалке было шестьдесят лет, но выглядела на все сто, напоминая древнюю старуху: седые волосы, морщинистое лицо и закостенелые суставы, не говоря об изношенном сердце. В молодые годы, когда ты полон сил, не задумываешься над этим.

   

   Соседи знали Фиалку с раннего детства и не сомневались, что растёт новая ведьма. Бабка готовила всех к своему уходу и не раз говорила, что её внучка со всем справится не хуже неё. Место освободилось, и Фифи достойно продолжит дело старой ведьмы.

   

   Первое время Фиалка без особой нужды пользовалась новыми возможностями, истощая свои силы. К концу второй недели такой насыщенной жизни она чувствовала себя как выжатый лимон. Сердце в груди сжималось, а в воспоминаниях всплывала бабушка. Надо научиться отдыхать, снимать стресс и найти источник, от которого можно заряжаться и восстанавливать силы.

   

   После физического и морального истощения спасением для бабушки всегда была старая берёза, растущая позади дома. Она была энергетическим источником. Каждый раз после того, когда силы были на исходе и здоровье давало сбой, она стояла в обнимку с деревом по несколько часов, пока листва не начнёт опадать с неё. Эту березу ведьма поливала кровью животных, и за счёт этого она становилась для неё той самой демонической батарейкой. Дерево за счёт крови стало почти живым, а её ствол стал розового цвета с кровавыми полосами.






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

50,00 руб Купить