А-Мун. Альбе Альбертова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

История Мун – обычной девушки из провинции с небольшим магическим даром. Магическая школа, обучение в университете в столице герцогства и… реальная жизнь. Мун за пять лет она сменила пять мест работы, пока не рискнула устроиться служанкой у темного трехсотлетнего мага. За десять лет рядом с мессиром Мун узнала себя, изменилась и вот теперь отправилась на легендарную прародину всех темных – закрытую для посещения империю Аэнт...

ГЛАВА 1

Мун вздохнула, посмотрела по сторонам, снова тяжело вздохнула и, достав из пространственной сумки лист бумаги, начала выводить первое предложение. Судя по отношению окружающих, она успеет написать весь роман, пока длятся местные разборки. Она, как всегда, понятия не имела, о чём писать, но странный серый, покрытый защитными рунами то ли кабинет, то ли допросная с каменной мебелью волей-неволей дал пищу для фантазии.

   Гот осмотрелся, хмыкнул и растянулся на каменном ложе. Родная империя ничуть не изменилась за десяток лет его отсутствия…

   – Приветствую, – судя по тону, вошедший терял терпение.

   – Приветствую, – согласилась Мун и аккуратно закрыла ручку, убрав ее вместе с парой исписанных листов.

   – Госпожа А-Мун Дот, – уточнил дознаватель и, заглянув в бумаги, нехотя продолжил: – Иэ Хшау. Принадлежащая Хшау. Или находящаяся под сенью, как принято трактовать в современное время.

   – Да. А вы?

   – Офицер пограничного контроля.

   – Понимаю, а имя и звание у вас есть? – вежливо спросила Мун. – Могу я их узнать?

   Если посмотреть на весьма недовольное выражение лица безымянного офицера, становилось ясно, что он предпочел бы сохранить инкогнито, и распахнувшаяся дверь ему в этом помогла.

   – Мун, – заглянул ее работодатель и хозяин по местным меркам.

   – Да, мессир?

   – Не задерживайся.

   – Иду, – Мун тут же с места подскочила и вежливо произнесла: – Прощайте.

   Два коридора и двери, усиленные массой рун.

   Пара шагов и вот она – Темная империя! Точнее, империя Аэнт… Родина работодателя и ее новый дом.

   Непривычно темное небо и странные запахи. Насладиться видом не удалось, да и сам он пока внимания не привлекал: серые здания, серое небо, серый камень под ногами. Мессир уверенно повел ее куда-то вниз по улице – в город.

   – Мессир, а портал? – не удержалась Мун, видя, как они проходят мимо весьма специфического строения.

   – Поезд. Мы поедем в столицу на поезде.

   – А темные пользуются поездами? – поразилась Мун.

   Несмотря на тот факт, что перемещение по рельсам на магтяге изобрел темный, сами они предпочитали скорость и удобство портальных перемещений, так говорили слухи.

   – Темные пользуется всеми возможными видами транспорта, включая хребты своих рабов, – улыбнулся сухонький старичок.

   – Поняла, – ответила улыбкой Мун, ничуть не испуганная подобным проявлением эмоций.

   Десять лет в услужении выработали иммунитет.

   «Иммунитет – штука индивидуальная», – осознала Мун, идя следом за мессиром.

   Тот уверенно двигался по одному ему известному маршруту, а немногочисленные прохожие резко шарахались в стороны и разбегались с талантом тараканов. До этого не очень пустая улица всего через десять минут оказалась совершенно безлюдной. И даже привокзальная площадь, до которой они в конце концов дошли, радовала неожиданной тишиной и редкими мрачно посматривающими по сторонам стражами порядка.

   – Мун, купе или что у них тут есть до столицы на двух пассажиров.

   – Да, мессир.

   В самом вокзале было так же пусто, поэтому поиски места продажи билетов заняли какое-то время. Найденные окошки порадовали малопонятными объявлениями и списками.

   – Приветствую, – улыбнулась Мун в окошко, – у вас можно купить два билета в купе или другое отдельное пространство до столицы?

   – Только сидячие, – сухо сообщила дама в возрасте, слегка поджав губы.

   – Мессир не поймет, – задумалась Мун. – А на следующий поезд?

   – Мессир? – переспросила та настороженно.

   – Мессир Инхбо Хшау.

   – Он поедет на поезде?

   – Да.

   – Минутку…

   И та куда-то вышла.

   Минутка растянулась на пять и завершилась появлением солидного упитанного господина с властными манерами, но суетливыми руками.

   – Вы с темным?

   – Сопровождаю мессира, – ответила она.

   – Сейчас всё сделают…

   Он зашел в кассу, и через пять минут у Мун на руках оказалась пара красивых билетов на толстой дорогой бумаге.

   Мессир всё еще отдыхал на лавочке, и рядом с ним начала собираться легкая тёмная дымка – проявление внешней силы.

   – Билеты куплены.

   – Отлично. Во сколько отправление?

   – Через час, состав подадут через полчаса.

   – Значит, еще успею… – сказал он и отправился на прогулку по городу.

   Мун до сих пор не различала, когда это была потребность силы, а когда – личная прихоть, в любом случае следуя за мессиром.

   Городок оказался небольшим и непривычно-серым. Может, из-за господствующего цвета камня и незнакомой местной архитектуры или из-за серой осенней промозглой погоды. Завершение прогулки, случившееся рядом с привокзальной площадью, Мун порадовало. Она успела зайти в пару лавочек и прикупить еды в дорогу, пока мессир не отправился к поезду.

   Их вагон несколько отличался от остального состава не только цветом – темно-серый вместо серо-синего, но и внешним видом. Как-то сразу стало понятно, почему у них купе, точнее, обещанный билетами люкс. При этом цена была чуть выше обычного сидячего места. Логику ценообразования Мун уловить не смогла и отложила этот вопрос на потом. Но поразмышлять не случилось – для начала пришлось обустраиваться в огромном на первый взгляд купе, затем общаться с проводником, для формальности взглянувшим на билеты, и организовывать место отдыха мессиру.

   Тот в силу возраста обрел множество полезных и не очень привычек и старался придерживаться их всегда и везде. Например, горящий камин и теплый плед на ноги. Благо и камин, и плед в вагоне имелись.

   Соорудив ужин и подав на стол, Мун навела свой порядок во временном жилище и нашла себе небольшой уголок.

   Всё, можно осмотреться!

   А посмотреть было на что! И само купе, и вагон, и вид за окном завораживали. Природные красоты серых бесконечных гор с отвесными скалами и бескрайним небом притягивали к окнам и вызывали трепет и волнение. Мысль о маленьком поезде на фоне этих гигантов пробуждали почти заснувший инстинкт самосохранения.

   – Что успела написать в допросной? – вопрос мессира вернул в обыденную реальность.

   – Только начала историю возвращения. Заодно хотела уточнить, как бы поступил Гот.

   Мун, тряхнув головой, переключилась и, задав пару вопросов, достала записи и продолжила свое повествование. Пока она описывала свои впечатления и ощущения от увиденного, позже мессир вычеркнет лишнее, и останется только Гот – темный маг, на пару десятилетий изгнанный из своей страны за сомнительные, с точки зрения закона, эксперименты. Почти такой же, как мессир, только Гот был моложе, веселее и … человечнее.

***

История Мун – это история обычной девушки из провинциальной глубинки с небольшим магическим даром. Магическая школа, обучение в университете в столице герцогства и… реальная жизнь.

   Мун была вторым ребенком из четверых в семье провинциальной целительницы и строителя. Нормальное детство, привычная жизнь и неожиданно появившийся магический дар, не настолько сильный, чтобы дать блестящее будущее, но стабильно ровный для развития и совершенствования.

   Мун вытолкнули в жизнь со словами: «Потом спасибо скажешь». И она действительно пару раз это говорила, но чаще бурчала.

   Магия – это невероятно, восхитительно и волшебно, но только когда ты от нее далек. И обычно сложно, если непосредственно занимаешься.

   Сила дара значительно ограничила возможности уже на старте. Наверное, выбери Мун целительское направление, что-то могло пойти иначе, но после наблюдения за работой матери связываться с больными людьми ей категорично не хотелось. Артефакторика – направление по призванию, а вот в бытовые маги набирают всех остальных.

   Она, будучи типичной заучкой, брала упорством и целеустремленностью. Этого хватило для завершения учебы, но оказалось мало для нормальной дальнейшей работы. Бытовых магов выпускалось достаточно, бытовых магов уровня и умений Мун – гораздо больше, чем реально требовалось. Тех, кто из-за склада ума и объёма резерва могли работать с изменением камня и металла, ловили сразу после первых курсов университета. Те, кто мог похвастаться родней, тоже неплохо пристраивались в жизни. Отдельные везунчики удачно устраивались сами по себе. А многие годами переходили с одного места на другое в поисках более-менее подходящей ниши. Среди таких оказалась и Мун. За пять лет она сменила пять мест работы, пока на глаза не попалось объявление в местечковой газете о вакансии у темного мага.

   В родной Тильгии темных магов почти не рождалось. Редкие единицы, как правило, перебирались к соседям в более крупные и богатые герцогства, а главное – со своими магическими школами для темных и возможностью адекватного применения полученных способностей. При этом нельзя сказать, чтобы темных в Тильгии не было совсем – определенное количество по каким-то неведомым простым людям причинам жили пару-тройку, а то и десяток лет, после чего уезжали дальше, а на смену приходил следующий темный…

   В каждом герцогстве можно было найти примерно пару десятков темных магов разных специальностей и навыков. Хотя для обычных жизненных повседневных потребностей хватало, кажется, любого из них.

   Специфика любого темного – аура. Жуткая, давящая, медленно и неуклонно пожирающая любого оказавшегося рядом. Поэтому проблема с персоналом у них стояла довольно остро. Те, кто спокойно воспринимал и переносил ауру темных, легко устраивались и жили припеваючи, остальным приходилось хуже. Значительно хуже…

   Мун, не выдержав отношения, пришибленная зарплатой на последней работе, решила рискнуть и отправилась на собеседование. Несмотря на принятые с утра успокоительные настои, темный напугал до ужаса и дрожи, но тем не менее он ее принял. Сначала на испытательный месяц, потом на рекомендуемый год, а потом под сень. Или в вассалы. Или в рабы, смотря какой трактовкой пользоваться. И вот уже десять лет Мун пребывала рядом с мессиром.

   За это время она узнала его, узнала себя, прилично заработала, позаботилась о семье и вот теперь отправилась на легендарную прародину всех темных – закрытую для посещения империю Аэнт. Понятно, что торговля велась, дипломаты, всемирно известные артисты и знать так или иначе прибывала, но обычным людям путь сюда был заказан.

   Если многие иные страны и даже континенты у человека был шанс увидеть, то попасть в темную империю практически нереально. Одна из давних маминых пациенток, тетушка Лотти, любила рассказывать, как она, будучи молоденькой горничной, сопровождала свою госпожу, полконтинента посмотрела, пока не захворала и не вернулась на родину. Единственное, о чём сокрушалась старушка, что в обитель темных так и не попала. Яркие и красочные рассказы обычного знакомого человека воодушевили на свершения не одно поколение молодежи в их краях. Мун всегда считала, что к ней это не относится, но сегодня засомневалась.

   Пока мессир изучал местные газеты, купленные по пути на вокзал, и прихлебывал специфическое на вид, вкус и магию лекарственное пойло, Мун вернулась к Готу и его новой истории.

   Первые несколько лет ушли на освоение и привыкание сначала к мессиру и его магии, потом к своим новым возможностям, а потом и к непривычным сферам бытовой магии – тому, для чего всегда не хватало резерва. Оказывается, в связке с темным магом можно почти всё и даже больше. Резерв темных значительно больше, а главное – иной по сути, они могут подпитывать его за счет Тьмы Первородной.

   Как бы там ни было, но через три года Мун освоилась и… заскучала, ей не хватало чего-то разумного и значимого в жизни. Она даже начала подумывать об уходе от мессира, но, вовремя получив послание от родительницы, взялась за ум.

   Для начала деятельная девушка попробовала себя в рукоделии. Оказалось, бытовую магию легко приспособить и под это занятие, но цель заключалась в ином. Потом Мун заинтересовалась живописью и потратила полгода на развитие начальных навыков и обучение. Совсем недолго продолжалась страсть к скульптуре, и потом однажды вернулось еще школьное увлечение сочинительством. Тогда она проявляла его, описывая планы, а вернее, мечты о будущем. Теперь взялась за банальное – любовную историю.

   С тех пор было написано аж две любовных истории, воплощен один сборник ужасов, и создано два приключенческих романа о молодом и еще не окончательно очерствевшем циничном темном маге – Готе. Для сочинительства исключительно любовных романов Мун не хватало романтичности или фривольности. Для страшных сказок – пессимизма и ироничности. Для приключений – склада характера. Да и событий в ее жизни происходило немного, за исключением главного – мессира. Так однажды герой новеллы о спасении прекрасной дамы вместо привычного отставного военного превратился в… темного…

   Первый рассказ мессир, будучи главным критиком, забраковал сразу. Второй почеркал частично, а третий правил уже бережнее. Постепенно Гота узнавала и Мун, и мессир. Хотя последнему определенно сделать это было проще, да и видел он его лучше. Поэтому все описания и впечатления автора корректировались суровой рукой темного.

   Истинным удивлением для Мун стала публикация ее романа. Подписанный контракт, заключенный от ее имени мессиром, надолго вывел из равновесия. А издание второй истории окончательно шокировало и пробудило самосознание – она писатель. Поэтому запланированный к изданию на этом месяце сборник отдельных рассказов, написанных в самом начале, приятно поразил, но ничуть не перебил суету, вызванную переездом и возвращением мессира на родину. Причем он картинно поразился беспокойству Мун о его быте, дескать, нет причин для волнения, верная служанка всё решит на месте.

   И верная служанка решала, пробуя узнать неизведанное и выяснить как можно больше нового, но разговорчивость мессира носила весьма эпизодический характер и, как правило, проявлялась не вовремя, с точки зрения Мун. Сам темный, очевидно, считал иначе.

   Пока поезд медленно и неуклонно шел в столицу, Мун зачарованным пером создавала наброски и эпизоды. Одновременно с радостью отвлекаясь на чай, суп и быт, а еще с неменьшим удовольствием выходя на небольших станциях осмотреться и вдохнуть непривычного воздуха.

   На одной из станций выйти решил и мессир. Вместо запланированного Мун похода в ресторан для ужина состоялся поход за булочками для этого самого ужина и променад вокруг привокзального сквера с покупкой газет.

   «Видимо, новостей из предыдущих не хватило», – иронично отметила она, ничуть не возражая. У каждого свои маленькие слабости, особенно у трехсотлетнего темного.

   Около состава вовсю бушевал скандал. Мессир устремился к источнику, Мун как верная служанка следом.

   Суть возмущения стала ясна почти сразу – молодой парень купил билет в стандартный сидячий вагон, а его пробовали запихнуть во второе купе их люкса. Однако вместо радости поездки в комфортабельных условиях тот злился, ругался и активно испускал тьму…

   Последнее нервировало всех, включая Мун, но только не мессира. Тот послушал, покивал и заметил:

   – Юноша совершенно прав, желая ехать согласно купленному билету, и совершено не прав, не задумываясь о вреде, наносимом простым людям. Да…

   Юноша посмотрел на мессира и зло сжал губы. Мессир улыбался и кивал, явно раздражая и провоцируя. Сила ударила резко темным видимым всплеском, обойдя людей и сконцентрировавшись на мессире. Тот весело рассмеялся и поймал волну в ладонь, собрав ее в шар и сжав до маленького плотного шарика.

   – Шкатулка!

   Мун мигом достала шкатулку и подала мессиру.

   Тот, уронив в нее шарик, снова улыбнулся юноше.

   – Пойдемте, Мун умеет готовить очень вкусный чай.

   Тот, не возражая, и как-то устало последовал за мессиром.

   Мун в сопровождении проводника шла в паре шагов от них.

   – Не страшно? – чуть слышно поинтересовался проводник.

   Она даже не сразу поняла, что у нее спросили, но, осознав, ответила:

   – Ничуть. Мессир отличный маг.

   Проводник покосился, но больше ничего не сказал, только принес необычный чайный набор и поспешно откланялся.

ГЛАВА 2

Мун провела ритуал по завариванию травяной смеси с явным наркотическим уклоном, такие травы она научилась отличать по виду и запаху содержимого и подала на стол, за которым расположился мессир и юный темный. Последний выглядел подавленным и осунувшимся. Получив кружку напитка, он долго принюхивался, но сделать глоток так и не решился.

   Зато мессир, посмотрев на это, только улыбнулся и пообещал:

   – Силой клянусь – не наврежу!

   Слова, прозвучавшие под мерный перестук колес, ударили по нервам и ушли куда-то в пространство. Зато юноша, кивнув, сделал глоток.

   – Всё плохо, – понимающе констатировал мессир. – Родные умерли в результате пробуждения силы?

   – Нет, раньше. Тетка уцелела, только дом разнес, – возразил тот негромко, – но ей компенсируют.

   – Конечно, у нас теперь цивилизованное общество, да…

   – Да… – повторил тот с похожей интонацией.

   – Вам пока нельзя сдерживаться и копить силу, делать правильно еще не умеете, поэтому выходит плохо. Она скапливается, чтобы выйти стихийно. Вам сопровождающего не назначили?

   – Предложили, но что, я сам на поезде не доеду?! – вызверился парень.

   – Доедете с поездом трупов, но доедете, – заверил мессир понимающе.

   – Что вы хотите?

   – Ничего. Я уже ничего не хочу, юноша. Мне осталось недолго для игр, суеты и жизни, – всё с той же улыбкой произнес мессир. – Мун, проводи юношу и помоги обустроиться.

   – Конечно, мессир. С радостью.

   Юноша поднялся вместе с кружкой недопитого чая и, прихватив свой рюкзак, молча вышел из купе. До соседнего в паре метров они дошли в молчании.

   А там, открыв окно для проветривания и растопив камин, Мун уточнила у растерянного парня:

   – Простите, можно спрошу?

   – Да, конечно, – охотно согласился тот, поставив рюкзак у входа, как и у них в купе.

   Он явно был подавлен, почему-то хотелось помочь, пусть просто поддержав словами.

   – Простите, если это невежливо, я не местная, но как проявляется сила, и почему вы так негативно к этому отнеслись? – видя застывшее выражение лица с явно проступающими темными жилами – венами, она быстро добавила: – Извините, если это личное, я просто пишу книги в свободное время. Поэтому и спрашиваю, юность мессира была очень давно, и он нехотя вспоминает то время.

   – Пишите книги? – переспросил парень.

   – Да, про темного мага Гота Хсан.

   – Это вы пишите про Гота? – поразился тот, растерявшись. – А я думал, это кто-то из темных так развлекается. Я прочел обе книги, говорят, выйдет еще одна.

   – Сборник рассказов, да. И приехав сюда, стала писать историю о возвращении на родину. Понимаю, это наглость с моей стороны, но если вы что-то сможете мне рассказать, то история Гота дополнится юностью и обучением. Если об этом можно будет говорить.

   – Наверное, можно, – пожал плечом тот, рассматривая Мун с интересом.

   Парень уселся за столик и всё пристальнее разглядывал почти великого автора, а потом поинтересовался:

   – Можно рассказы прочесть?

   – Да. У меня есть оформленный экземпляр, я принесу, – заверила та.

   – Чай? – гостеприимно предложил темный.

   Мун улыбнулась и пояснила:

   – Заварю другой, думаю, от такого количества опиоидов я засну и не проснусь.

   Она засуетилась и заварила обычный травяной чай, после чего устроилась напротив и приготовилась слушать.

   Парень сделал глоток чая, неожиданно улыбнулся и представился:

   – Хант.

   – Мун. А фамилия?

   – Старая стерлась с появлением силы, а новую получу во время обучения.

   – Тайное знание местных… – прокомментировала Мун очевидное.

   – Нет, – вдруг озадаченно произнес Хант. – Этого я не знал, а теперь знаю. Как и знаю, где сейчас находится солнце…

   Он показал рукой куда-то в сторону ближе к земле.

   Мун, выйдя из купе, посмотрела в окно. Темный не соврал.

   Вернувшись, она достала листик и деловито спросила:

   – Фамилия, солнце, земля? Точное время? Фаза луны? Что-то еще?

   Явно удивленный Хант задумался и принялся перечислять непривычные знания. Вроде анатомии и четкого понимания расположения ближайшего источника магии. Еще он умел поднимать мелкие предметы с помощью темной силы, пропитывать ею воду, определять наличие ядов и наркотиков в жидкости, отлично видел, из кого приготовлен фарш в мясном пирожке, и очень полюбил сахарный сироп с заваркой. Назвать чаем напиток с пятнадцатью ложечками сахара иначе не получалось.

   Во время определения умений и способностей Хант немного рассказал о себе и своей биографии, пообещал узнать истории однокурсников и собрать что-то воедино для Гота. Общение затянулось до самого вечера и прервалось остановкой в крупном городе со стоянкой на час. Мессир, деликатно сообщивший о себе силой Ханту, позвал с собой юношу и махнул рукой Мун. Последняя обрадовалась возможности размяться и чуть растерялась из-за возникших естественных потребностей, поэтому ненадолго отбежала в дамскую комнату в здании вокзала.

   А возвращение не задалось, ее перехватил молодой подвыпивший наглый парень с парой подельников:

   – Какая цыпочка. Иностранка? У меня таких еще не было. Иди сюда.

   – Простите, господин, у меня дела, – улыбнулась Мун и попробовала обойти компанию.

   – Какой я тебе господин, дура?! Не видишь, с кем говоришь?! – рявкнул он зло и дернулся вперед.

   Мун отскочила и предупредила:

   – Я буду звать на помощь!

   – Зови. Посмотрим, – снова развеселился он.

   – Помогите! – позвала Мун, осматриваясь.

   Люди в зале отворачивались и уходили. Стражей видно не было, хотя по пути они, кажется, мелькали.

   – Кричи-кричи, люблю вопли… вы всегда кричите, некоторые после этого даже живыми уходят, – развеселился тот.

   – Мессир, Хант, помогите! – крикнула Мун скорее с интересом, чем испуганно.

   Тьма мигом окутала и закрыла от всего. На ощупь чужая сила была плотной и колкой. Пока Мун тыкала в нее пальцем, проверяя проницаемость, что-то изменилось, и темнота стекла вниз, а потом ручейком впиталась в молодого темного.

   – Юноша, вы поторопились, – с улыбкой заметил мессир, рассматривая сидевших на полу стариков.

   Точнее, тех самых наглых молодчиков, но разом постаревших на полвека.

   – Они живы, – возмутился Хант и добавил: – И напали на Мун!

   – Да, конечно, это факт. Еще не сталкивались с контролем? Они скоро появятся, а пока я успею купить газетку. Мун.

   – Иду, мессир, – кивнула Мун и улыбнулась Ханту. – Огромное спасибо, он сказал, что некоторые даже ушли живыми после изнасилования. Ужас! И это ведь не темный, от которого подобного можно было бы ожидать.

   – И где вы были, когда меня собирались изнасиловать?! – Мун обратилась к страже, возникшей из какого-то закутка. – Это цивилизованная империя? Когда любую чужестранку можно утащить, и никто даже не пошевелится, чтобы помочь?!

   Только теперь до нее дошло, что ей угрожало, будь она тут одна.

   Три хлопка в ладоши привели в чувство. В паре шагов от них стоял очередной темный, появившийся невесть когда. Хотя, судя по перемещению мессира и Ханта, его явление пропустила только она одна.

   – Здравствуйте, – произнесла Мун максимально вежливо.

   – И вам не хворать, – иронично отозвался темный, пережевывая странную трубочку. – Инхбо Хшау, вы вернулись! Хант, повезло вам, повезло…

   – Диса, – неожиданно весело и ехидно отозвался мессир, – ты в контроле? Какая ирония!

   Мун явно что-то упускала, поэтому осторожно коснулась пальцем рядом стоявшего Ханта.

   Быстрый взгляд в ее сторону и парень удивленно пояснил:

   – Диса Хшау. Они родственники по силе… и роду…

   Тяжёлый давящий взгляд Диса соскользнул по туману Ханта и прошелся по Мун, кольнув татуировку на лопатке.

   – Поаккуратнее, – улыбнулся мессир и представил: – А-Мун Дот иэ Хшау.

   – Принадлежащая Хшау? – удивился Хант, обращаясь к Мун, и добавил: – Вы формально принадлежите всему роду.

   – А род большой? – тут же спросила Мун с интересом.

   Парень задумался и как-то странно расслабился под пристальными взглядами обоих темных, после чего ответил:

   – Семь. Их в роду сейчас семь темных.

   – Ну, не сорок семь, уже неплохо, – попробовала найти положительный момент Мун.

   – Больше тринадцати человек в роду быть не может, – вдруг произнес парень.

   – Занятно, – неожиданно отметил Диса и тоже улыбнулся.

   Было что-то в этой ехидно-ироничной улыбке такое знакомое и привычное, что Мун кивнула.

   – Согласна. Очень занятно. Приятно с вами познакомиться.

   Мессир тоненько захихикал, Диса скривился, Хант недоуменно пожал плечами, тоже не понимая причину реакции.

   – Это этикет, – легко озвучил мессир и вспомнил: – Внучок, что ты хочешь сказать как представитель контроля?

   – Не рад твоему возвращению, – отозвался Диса недовольно.

   – Ощущаю дыхание Смерти и имею право уйти за грань на родной земле, – лаконично пояснил мессир.

   Диса скривился:

   – Юсса уже двадцать семь лет уходит за грань на родной земле. И дыхание Смерти его не покидает.

   – А вы что видите? – тут же проявил неслыханную для него суетливость мессир.

   – Вы после трехсот все в дыхании Смерти. Что там, в принципе, можно разглядеть?

   Тут со стороны входа началась суета и активность. К ним приблизилась немолодая дама и закричала, увидев композицию на полу.

   – Юзеф-Юзеф, что с тобой сотворили?! Как вы посмели?! – принялась она возмущаться на… Диса.

   Мессир улыбнулся. Хант скривился. Диса жестко и давяще посмотрел на даму.

   – То, что твой отец был наложником императора, не дает право повышать на меня голос. Яс-с-с-сно? – последнее слово он буквально прошипел. – Твой выродок под твоим покровительством загубил десяток невинных душ. О чём я извещу Темнейшего…

   – Он ни в чём не виноват! – воскликнула она яростно. – Это всё слухи и клевета! Мой мальчик…

   – Ему тридцать один, – вдруг сообщил Хант, перебив даму. – И он привел к смерти одиннадцать человек.

   – Он единственный продолжатель древнейшего рода!

   – Насколько вижу, он ничего не продолжит, – задумчиво заметил парень, прищурившись.

   – А разве есть древнейшие рода, кроме темных? – не поняла Мун.

   – Нет, – веско отозвался мессир, молчавший до этого, и улыбнулся. – Алисо, помнишь, девочка, я предупреждал тебя о необходимости воспитания? Это было полвека назад, ты еще посмялась, дочь наложника императора выше всяких правил. К несчастью для тебя, так и не выросшее наивное дитя, правила нужны не для слабых, а для сильных. Твой отпрыск не продолжит род, он уже ничего не продолжит. Семя состарилось и мертво. Последний не рожденный от него ребенок умер меньше луны назад, и эта кровь на твоих руках.

   – Я сообщу его Темнейшеству о необходимости передачи титула в другую ветвь. В нашем правовом государстве вы можете оставить заявление на возврат темного изменения у недавно вошедшего в силу. Ваша обращение будет рассмотрено в тридцатидневный срок, и в случае положительного решения проведшего воздействие обяжут скорректировать нанесенный ущерб, – сообщил Диса с вежливым весельем.

   – Значит, это можно отменить? – тут же воспрянула духом леди Алисо.

   – Если провести ритуал возврата в ближайшие сутки, шанс неплохой, – подтвердил мессир.

   – Только вот обучение этому займет примерно пять-семь лет, – добил Диса иронично. – И да, через этот срок адепт однозначно попробует провести ритуал. Если кто-то доживет до этого момента.

   Пришибленная леди явно обдумывала и рассчитывала возможности.

   Мун спросила в лоб у мастера Диса:

   – С какой попытки вероятность успешного проведения превышает риски?

   – У деда уже точно превышает. У меня пятьдесят на пятьдесят. Позитивные воздействия всегда сложнее для осуществления, – веско отозвался темный и добавил: – Первичное рассмотрение случившегося выброса у недавно вошедшего в силу завершено. Выброс признан стихийным. Настоятельно рекомендую пытаться сдерживать свои порывы. Вам необходим сопровождающий для завершения пути в школу? – официально уточнил мастер Диса у Ханта.

   Тот отрицательно покачал головой:

   – Думаю, справляюсь сам при отсутствии подобных непрогнозируемых факторов по пути.

   – Услышано, – кивнул тот и уже неофициально посоветовал: – Держись деда, он легко погасит твои всплески.

   – Хорошо.

   Мастер Диса кивнул напоследок:

   – Дед, Хант, А-Мун. Не прощаюсь.

   Шевеление темного тумана у ног мастера Диса, и тот испарился.

   Мун встрепенулась и спросила:

   – А поезд? Мы не опоздаем на поезд?

   – Если поторопимся, успеем, – заметил Хант быстро.

   – Непременно успеем, без нас он дальше не пойдет, – флегматично сообщил мессир.

   И действительно, состав никуда не торопился, хотя, надо признать, время до отправления еще оставалось.

   Занимаясь приготовлением ужина, Мун думала, но никак не могла понять верную тактику своего поведения в этой ситуации. После позднего ужина, прошедшего в молчании, все занялись своими делами: мессир газетами, а Хант рассказом о вновь проявившихся способностях навроде возможности увидеть мертвецов и понимания, какие слова загаданы в кроссворде! Последнее обнаружилось случайно и поразило обоих до глубины души. Мессир лишь посмеивался над чужой впечатлительностью и их почти детским восторгом.

   – Так, вот блокнот для записей всего необычного. Туда же можно добавить немного истории, и потом я соберу всё вместе, – решила Мун и озадачилась: – Не понимаю смысла существования системы правосудия без темных, если вы видите смерти на каждом.

   – Ну, кроме смертей, много краж, а их, наверное, не видно, да и темных всегда мало, чтобы заниматься такой работой. А Корпус назначают в качестве наказания, по слухам, туда никто из темных добровольно не устраивается, – прокомментировал Хант.

   – А почему так? И всё равно не понимаю.

   – Мун, – укоризненно протянул мессир, – сколько смертей будет у практикующего врача? А мясника, ведь души животных тоже оставляют свой отпечаток. К тому же юноша прав, корпус контроля и наблюдения никогда не был большим. В мою бытность так больше пяти одарённых сразу не дежурили.

   – Пять на столицу?

   – На империю, – отозвался мессир весело и добавил: – К расследованию нетипичных убийств их иногда привлекали, но редко и с трудом. К прочим преступлениям – нет.

   – А их значительно больше, – поняла Мун.

   Никто не стал соглашаться с очевидным, как, впрочем, и спорить.

   Мун отнесла в соседнее купе книгу Ханту.

   Перед сном умудрилась восхититься небольшой компактной полноценной ванной комнатой и, разложив два спальных места, устроилась с кружкой чая.

   За окном светила большая яркая луна, окрашивая облака в розоватый оттенок, плавно сливающийся с темнотой ночи. Внутри приятно горел камин, мессир делал пометки в газете, и всё вместе навевало умиротворение и спокойствие.

   Как удачно она тогда решила рискнуть с работой, кто бы только мог подумать, во что авантюра выльется и к чему приведет.

ГЛАВА 3

Утро началось рано. В четыре часа, когда мессир решил куда-то выйти. Мун подхватилась и сонно на него посмотрела.

   – Спи, – махнул рукой темный, – большая стоянка, мы с юношей пройдемся.

   – Я с вами… – попробовала настоять Мун.

   – Спи, – снова отмахнулся он, и она действительно заснула, возмущенная чужим коварством.

   Следующее пробуждение случилось после семи утра под привычный перестук колёс. Мессир всё так же читал прессу, камин почти полностью прогорел, а за окном завывал ветер.

   – Доброе утро, – приветствовала Мун, нехотя поднимаясь с дивана.

   Вроде и удобный, но всё тело затекло.

   С чего бы это?

   Вспомнив ночное пробуждение, она хотела было высказаться, но промолчала.

   – Доброе, Мун, – согласился мессир. – Жду свою чашечку кофе.

   – Сейчас всё сделаю.

   Мун спокойно привела себя в порядок, выбрала платье и занялась кухонными хлопотами. Это в самом начале она по привычке бежала делать всё сразу, но постепенно уяснила, что мессир не торопится. Он уже давно никуда не торопится…

   Кружечка кофе со специями и вазочка мёда мессиру. Обычный кофе себе и, пока тот остывает, надлежало привести в порядок кровати и затопить камин. Резерв закончился, и она подошла к темному, тот, ни слова не говоря, положив руку между лопаток, стал медленно наполнять ее силой. Покалывающее ощущение, привычные мурашки внутри, как будто кости чешутся, и всего через пять минут резерв переполнен примерно вдвое и требует немедленного расходования, иначе уйдет в никуда.

    Поэтому Мун мигом занялась бытовой магией и привычными хозяйственными хлопотами. Она даже смогла испечь сладкие булочки как раз на вкус мессира. Духовой шкаф был непривычно-слабенький, видимо, скорее для разогрева, а не готовки, но с помощью Мун с задачей справился.

   Второй завтрак мессира случился через час после первого, а Мун отправилась в соседнее купе с выпечкой и в хорошем настроении. В отличие от нее, Хант таким похвастаться не мог. Он со странным выражением лица смотрел на гнущиеся от ветра деревья за окном и молчал.

   – Добрый день. А ты забыл закрыть купе, вдруг кто-то бы вошел?

   – И меня украл? – усмехнулся парень едко. – Я бы на это посмотрел.

   – Ну да, я бы тоже. Булочки. Сладкие.

   – Сладкие?

   – Приторно-сладкие на мой вкус, но насколько поняла, у вас вкусовые ощущения иные.

   – Да. Вкус поменялся, обоняние тоже. Даже зрение стало иным.

   – Это как? – не поняла Мун, устраиваясь на диване.

   Потом, спохватившись, поднялась и по привычке занялась наведением порядка. Ей несложно, а Ханту, наверное, непривычно.

   – Не надо. Всё нормально. Я сам.

   – Это привычка. Я десять лет у мессира в экономках, – пояснила Мун легко. – Наведение порядка уже стало натурой. Так что со зрением?

   – У меня всегда было отличное зрение. Весь род отца охотники. А теперь оно село. Магию я вижу так же хорошо, как раньше просто видел. А обычное зрение упало. Если раньше каждую ветку и трещинку мог разглядеть, то теперь просто расплывчатое пятно. Вкус и обоняние также упали. По еде видно и неприятно, зато магию ощущаю носом, – невесело сообщил он.

   – Конечно, непривычно. С другой стороны, компенсация новых возможностей.

   – Я слово «компенсация» впервые услышал от тетки, когда дом разнес, – сказал Хант задумчиво. – Я всегда знал, что стану охотником. У меня остались отцовские луки, точнее, отцовские, дедовы и прадеда. А теперь они просто хлам.

   – Это твое наследие, твои воспоминания и твоя суть. Ты думаешь, нельзя ходить на охоту, будучи темным?

   – Я думаю, что мне уже будет неинтересна охота.

   – На зайца или белку – возможно. На преступников – необязательно.

   – Я не хочу так! – вырвалось у него от всей души.

   – Естественно, – поддержала Мун. – Было бы странно, если бы ты думал иначе. Настолько редкие и страшные перемены не бывают приятными.

   – Я просто так не хочу!

   – Не хоти, – согласилась она легко, – прочувствуй эти эмоции, переживи их, хочешь, запиши для себя на будущее.

   – Зачем? – опешил Хант и передумал страдать.

   Юность…

   – Вот сколько лет у тебя были все эти мечты, планы, эмоции? Десять? Больше? Мессиру в прошлом году стукнуло триста, и он никуда не торопится и мало на что эмоционально реагирует. Его ничего не злит, не нервирует, не приводит в восторг. Просто потому, что давно уже ничего эмоционального не осталось. Если грубо прикинуть, у тебя будет почти триста лет, и насколько тебе хватит настроя, сказать не могу – не знаю.

   – А кто знает, промолчит, – удивительно спокойно резюмировал Хант. – Да, я слышал об эмоциональной отрешенности старых темных, у них это как-то на долгую циркуляцию силы завязано. Это было на уровне всем известного…

   – И ты никогда не думал применить это на себя. Верно? – осенило Мун, и она уточнила. – Тебе компания еще нужна? Я должна это записать, хорошо?

   Привычная тетрадь и быстрые смазанные слова, мысль бежит впереди руки: «Юность, пробуждение дара, изменение, понимание… страшное понимание и осознание… ломка…»

   Палец затек и принялся бить поврежденным нервом. Страшное ощущение молнии, бьющей по кости от чрезмерного напряжения, доводило до слёз. Боль оглушала…

   Хант, видимо, смотрел в окно, но стоило Мун начать трясти рукой, повернулся:

   – Что случилось?

   – Палец с поврежденным нервом. Сними, пожалуйста, боль, – попросила она тут же.

   – Как? – растерялся Хант. – Я не умею.

   – Давай, мессир покажет?

   Мессир отвлекся от бумаг и показать не возражал, но сразу предупредил:

   – Ближайшие лет двадцать этим лучше заниматься на подопытных смертниках. Писала ручкой?

   – Машинку долго распаковывать, и смысла в этом нет.

   Жёсткие пальцы мессира, проходя по тыльной стороне, приносили ледяные уколы и облегчение, спазм прошел. Молнии по кости больше не били.

   – Есть, но как знаешь. Можно организовать обед нам с юношей, – разрешил мессир великодушно.

   – Да-да, конечно.

   Организация обеда из вагона с буфетом прошла моментально с помощью проводника. Накрыть на стол вышло еще быстрее, а потом Мун отправилась на прогулку до этого самого буфета, посмотреть на диковинку.

   Диковинка заняла половину вагона в начале поезда, вторая, судя по всему, была отведена под персонал или технику. Видавшая виды стойка буфета, пара столиков посередине и длинная стойка для едоков. Меню было написано на доске мелом. Буфетчица, корпулентная женщина с мрачным лицом, готовила чай.

   Мун с опаской заказала чашку кофе, тарелку супа и пару пирожков. Опасения подтвердились.

   Буфетчица грохнула тарелкой, принесла пирожки и крикнула Мун:

   – Куда? А остальное я подавать буду?

   – Простите…

   Суровый сервис поставил в тупик, но Мун справилась и, перенеся всё к стойке, устроилась ужинать. Неудобный высокий стул покачивался, суп грозил чуть что расплескаться, пирожки явно были вчерашние и снова обжаренные, а кофе горчил, будто простоял готовым сутки и теперь снова оказался разогретым.

   При этом ценник на пирожки и кофе был выше, чем в городах на привокзальных площадях. Про отношение и сервис даже говорить не приходилось. Узнав, куда поставить посуду, Мун получила инструкцию и, попрощавшись, с радостью сбежала.

   Романтика железной дороги выветривалась, а жаль. Лучше бы она поела с мессиром, но ей захотелось новых впечатлений и эмоций.

   К возвращению Мун темные тоже поели и следующие полтора часа у нее ушли на бытовые хлопоты. А потом она, убедившись в благополучии мессира и занятости Ханта, достала тетрадь и села писать дальше. Но то ли настроение ушло, то ли звёзды неправильно сошлись, но ничего путного не выходило. Поэтому отложив тетрадь в сторону, она повернулась к мессиру, безэмоционально смотревшему перед собой.

   Через пару секунд мессир перевел взгляд на Мун и спросил:

   – Настроение пропало?

   – Совершенно. Я хотела уточнить ваши планы после приезда. Мы останемся в столице? Переберемся куда-то еще? Вы вернетесь к исследованиям?

   – Последнее точно нет. За них меня сослали, а запрет на научные изыскания – часть ритуала по возвращению.

   – То есть вы пока не решили, чем займетесь?

   – Мун, я со дня на день умру…

   – Вы говорите это уже десять лет и еще десять спокойно проживете, – отмахнулась Мун небрежно. – Я просто подумала… Вы сами сказали, что в контроль идут принудительно, а если вы решите пойти туда добровольно? Вы же в контроле не работали?

   – Не служил. У них служба, как в армии, – задумался мессир и вдруг широко и радостно улыбнулся. – Какая замечательная идея! Определенно, так и поступлю. Тогда мы задержимся в столице. Да…

   – Это хорошо, а магическая школа темных тоже рядом со столицей?

   – Да. Она часть старой столицы и пригород новой, – кивнул мессир и предложил: – Попроси Ханта нарисовать тебе карту. Он уже умеет.

   – Хорошо. Непременно, – обрадовалась Мун и осталась на месте, готовая продолжить беседу.

   Но мессир явно задумался о своем и принялся активно барабанить пальцами – жест ярчайшего проявления эмоций для него. Поэтому пришлось выскользнуть в соседнее купе, где всё так же задумчиво Хант рассматривал небо за окном вагона.

   – Не помешаю?

   – Дописали? – поддел парень иронично.

   – Нет. Настроение пропало. Мешаю?

   – Нет. Просто удивительно было.

   – А… собственно, я с просьбой – мессир сказал, ты можешь создать карту империи и показать ее мне. Я хотела на столицу посмотреть. Мы в ней останемся, точнее, мессир, ну и я при нём, – слегка улыбнулась Мун.

   – Столица закрыта для переселения, она расположена в небольшой горной долине, в месте сосредоточия сил, и с одной стороны ограничена дворцом, а с другой – Шеткой – школой Темных. Поэтому все приехавшие в столицу поселяются в одном из соседних городов, буквально приросших к ней, но столицей не являющихся, – говоря всё это, он водил рукой по столу…

   И темный туман, стекая с пальцев, образовывал карту. Реальную объемную карту города. Вытянутая долина с дворцовым и школьным комплексами, перекрывающими город по сторонам. И масса зданий за холмами или горами. Сами возвышенности почти пустые с множеством линий дорог, а вот склоны и долины за центральной сплошь в домиках, дорогах, каких-то парках и сооружениях.

   – Как интересно. Ты поселишься при школе, там наверняка общежитие есть, а мы с мессиром? По родственникам пойдем, что ли… – задумалась Мун. – Жилье в столице недешёвое.

   А с деньгами у мессира проблемы. Вернее, не так. По меркам Мун он состоятелен, но, как однажды проговорился сам темный: «Таким нищим с голодного детства себя не помню!», проблемы есть.

   После предположения Мун Хант аж закашлялся, поперхнувшись воздухом. Пришлось пару раз хлопнуть его по спине. Парень застыл и затих, а спустя мгновение в Мун через плотную ткань куртки и рубашки под ней потекла сила.

   – Стоп-стоп! У меня не такой большой резерв, и трачу я силу весьма определенно. Хант, хватит. Хант! – Мун пробовала убрать руку, но она словно приклеилась, точнее, весьма четко и конкретно ее держала чужая сила.

   Как только парень услышал, Мун смогла освободиться и, фыркнув, принялась за… уборку. Вытереть пыль, обновить ткань, помыть окна и потолок, особенно сконцентрировавшись на люстре и бра с сотней висюлек. Сначала у Ханта, потом у мессира, восстановить ткань на платье и навести порядок в коридоре между купе. Силы закончились, времени прошла масса, Мун ощутила себя вымотанной и уставшей, зато вагон стал самым чистым и новым во всей империи!

   – Прости, я не ожидал такого… – извинился Хант, стоило Мун вернуться в купе мессира.

   – Понимаю. Просто для меня энергии многовато. И ощущалась она иначе…

   Вопросительный взгляд на мессира, и холодный тон в ответ:

   – Юноша моложе, и энергия у него живее. А еще он нарушил все возможные правила, но этот момент мы с ним уладили. Впредь попрошу тебя быть осмотрительнее!

   – Да, мессир. Конечно, – послушно и чуть испугано произнесла Мун.

   Мессир не впадал в ярость, не было в его арсенале таких эмоций, но и гневался он весьма редко. А раз подобное случилось, значит, событие и впрямь неординарное и спорить по мелочам не стоило.

   Хант ушел, а Мун, достав тетрадь, принялась медленно выводить слова дальше. Предложение за предложением, несмотря на отсутствие подходящего настроения, атмосферы недовольства, излучаемой мессиром, хватило с лихвой на погружение в придуманный безопасный мир.

   Мун не заметила, как втянулась и стала добавлять описания в готовые абзацы, привносить впечатления и эмоции. Всё то, на что обычно не хватало времени и вызывало раздражение отвлечением от основного сюжета. Творческий час завершился остановкой. Очередной большой стоянкой в час в каком-то крупном городе.

   Мессир отправился на прогулку, Мун следом за ним, Хант ожидаемо присоединился к процессии.

   Он первым нарушил молчание:

   – В поезде энергия крутится вокруг, нет возможности нормально дышать. Поэтому необходимо выйти и пройтись.

   – В смысле нормально дышать? – не поняла Мун.

   – Приходится сдерживаться и не давать силе утекать по металлу – иначе состав развалится, – невесело сообщил парень. – Неприятное ощущение. Вроде как можно, но при этом и нельзя. Наверное, поэтому темные не путешествуют на поездах, хотя первые создал именно один из нас.

   – Но вы же всегда излучаете силу, – всё еще не понимала Мун, – как дыхание…

   – Да, но это мелочи, нормальной циркуляции нет. Я только сегодня к вечеру понял. Утром было две прогулки, куда тянуло со страшной силой, потом передача энергии вам. А к вечеру накопилось.

   – То есть периодическая необходимость пройтись – способ избавиться от излишка сил? Но она же не проявляется, – всё еще не понимала девушка.

   – Не так. Не знаю, как объяснить, мастер, подскажите, – попросил парень идущего на шаг впереди мессира.

   Тот нехотя повернулся и так же нехотя ответил:

   – Для циркуляции силы, как и крови, необходимо движение. Можно надолго застыть в одной позе, но на пользу кровоснабжению это не пойдет.

   Мессир двинулся дальше, а Мун осталась обдумывать услышанное. Она уже знала о необходимости прогулок, мессир не скрывал этого. Хотя по первости она полагала, чем меньше шевелишься, тем полезнее в почти триста лет. С другой стороны, что она может знать о пользе в таком почтенном возрасте?

   Вопреки ожиданиям, мессир не заинтересовался прессой, вместо этого выбрал два романтических романа. Сказать, что Мун была шокирована, значит, не сказать ничего.

   Хант никак не отреагировал и на удивленный взгляд пожал плечами.

   – И что?

   Как ответить на этот явно риторический вопрос, она не знала, поэтому молча кивнула и запрятала недоумение поглубже.

   Оставшаяся часть прогулки прошла в молчании, Мун думала, чем занимались темные, кроме нормализации крово… точнее, силотворения, она не знала.

   Уже на обратном пути Мун уточнила:

   – Маршрут играет какую-то роль? Или всё равно куда идти?

   – Нет, наверное, – удивленно отозвался Хант.

   – Мы идем туда, куда нужно, – неожиданно отозвался мессир и, чувствуя недоумение, пояснил: – При прогулке по полю можно идти куда угодно, но путь выбираешь правильный – без высоких зарослей крапивы, обходя кротовые норы и сомнительные участки. Не думая осознанно, но и не рискуя понапрасну. Юноша почувствует это позже, значительно позже.

   – Понятно, благодарю.

   По возвращению все разошлись по своим делам. Мун – к дописыванию истории юности Гота. Мессир – к чтению любовного романа. Хант – к тоске и переживаниям о переломе жизни. Обычный будний день обычной темной компании, едущей в обычную, овеянную слухами, мрачными тайнами и странными историями прошлого столицу.

ГЛАВА 4

Столица возникла на следующий день аккурат к обеду. После утренней прогулки и завтрака чем бог послал Мун дописывала историю Гота, мессир внимательно и вдумчиво изучал второй любовный роман. Хант сосредоточенно и от всей души продолжал страдать из-за новой открывшейся сущности. Все были при деле, и это радовало.

   Поезд прибыл на вокзал по расписанию, и проводник любезно объявил о прибытии минут за двадцать, давая время собраться.

   Собиралась, естественно, Мун. Остальные всё свое носили с собой и таких проблем, как разложить и забрать, не имели. Они ничего из считающегося своим не могли забыть просто по определению, как просветил Хант, поэтому прихватывать что-то принадлежащее темному было глупостью. Маловероятно, что настолько неумных было много, но на всякий случай Мун внимательно осмотрела оба купе перед выходом.

   На перроне толпились люди, раздавались крики, и были слышны другие непривычные звуки. Пока Мун осматривалась и впитывала атмосферу, мессир и Хант благополучно ушли вперед, и ее вдруг остановила стража.

   – Добрый день, цель прибытия в столицу и разрешающие нахождение в ней документы, – вдруг обратился к ней один из двух стражей порядка.

   – Ой, а у меня ничего с собой нет. Мессир! Мессир! – повысила голос Мун.

   Он, конечно, и так заметит отсутствие помощницы, но лучше перестраховаться.

   Мессир вернулся через пару секунд и сухо с привычной полуулыбкой уточнил:

   – Приветствую. Какие у вас вопросы к принадлежащей моему роду?

   – Проверка документов, – тут же отозвался общительный.

   – С документами у нее всё в порядке, – заверил мессир.

   – Тогда не задерживаем, – согласился страж порядка и пошел куда-то дальше.

   Мун последовала за темными и через пару десятков метров не выдержала:

   – Не понимаю, почему остановили меня?!

   – А кого? – отозвался Хант весело. – Меня? По которому видно, что в силу только вхожу? И что они мне сделают? Отправят в школу да еще выслушают много и разного. Мастера? По которому виден его возраст? И что ему сделают? Пожалуются в контроль и то, только если прохожих на перроне ловить станет. Поэтому остаетесь только вы – иностранка, по которой это сразу заметно.

   – Ужас! Это меня так каждый патруль останавливать станет?! – дошло вдруг до Мун.

   – Нет, – отозвался мессир, – ты получишь специальный браслет для исключения такой ситуации.

   На привокзальной площади неожиданно попался островок тишины и спокойствия. Все прибывшие благополучно избегали темного – мастера Диса Хшау. Мун, заметив его, тут же радостно помахала рукой. Темный, заметно удивленный, аж приподнял бровь, но кивнул, приветствуя не только мессира и Ханта, но и ее – Мун.

   – Добро пожаловать в столицу, – иронично приветствовал мастер Диса.

   – Добрый день. Так приятно, что вы нас встречаете. Это потому что вы нас, точнее, мессира, приютите, да? – обрадовалась Мун и быстро добавила: – Не стоило беспокоиться, но нам очень приятно. Правда.

   Судя по недоуменным выражениям лиц, Мун не угадала.

   Зато мессир вдруг радостно улыбнулся:

   – Какая правильная мысль. Мой домик наверняка конфисковали? Значит, ты приютишь меня?

   – Тебе будет лучше снять дом, – тут же возразил мастер Диса.

   – К сожалению, мое состояние не позволяет совершать подобные траты.

   – Готов оплатить его аренду, – быстро предложил мастер Диса.

   – Замечательно, но поиски и согласования займут пару дней, на которые ты меня приютишь? – продолжал улыбаться мессир.

   – Гостиница?

   – Как можно?! – возмутился мессир.

   Пару минут шла борьба взглядов, и мастер Диса отчетливо и нехотя проговорил:

   – Приглашаю под сень моего крова.

   – Принимаю приглашение.

   – Ух ты… – восхитился Хант.

   – Мы же его проводим? – забеспокоилась Мун о парне, узнав, что приют для себя на пару дней они обрели.

   – Тут сложно потеряться, – возразил мастер Диса.

   – Но мало ли что… – продолжала настаивать Мун.

   На нее с недоумением посмотрели все темные и без возражений направились куда-то.

   Странное дело, люди по этому тротуару почти не попались, все шли по противоположному. Мун хотела уточнить причину, но отвлеклась на архитектуру и забыла.

   Дома подавляли. Вроде не слишком высокие, из светлого камня, на широких улицах и в ярком солнечном свете. Тем не менее подавляющее впечатление никуда не девалось.

   Потом начался красивый, чуточку темный и мрачный парк, и местные жители вообще пропали. Хотя место было красивым, уютным и сейчас в жару более чем уместным. Необычные деревья, интересные цветы, красивые дорожки и скамеечки. А еще тропинки, свернувшие куда-то в сторону от основной улицы.

   Мун любовалась окрестностями и восхищалась простором. В такой маленькой столице умудриться разместить настолько великолепный парк – это гениально!

   Парк закончился на большой пустынной площади перед несколькими зданиями, светлыми с черными прожилками и темными окнами. Мрачность буквально подспудно выходила из элементов пасторальной картинки. Как в жуткой истории ужаса, когда цветущий сад означает кладбище невинных жертв монстра в человеческом обличии! Белые цветы на клумбах стали последней каплей ужаса.

   – Ярко, хотя впечатление мрачненькое, – прервала молчание Мун. – Есть ощущение, словно из клумбы выскочит маньяк с ножом. А тут, в столице, кстати, много маньяков встречается?

   – Маньяки? – удивился Хант.

   – Представь себе в этом тихом красивом и безмятежном месте и вдруг труп, – тут же заработала у Мун фантазия. – Маньяк охотится на адептов…

   Мастер Диса восхищенно присвистнул:

   – Передам вашу фантазию остальным, главное, чтобы адепты не слишком усердно этого маньяка искали, потом столько бумаг на трупы, высушенные силой, приходится оформлять.

   – Да вы что?! – возмутилась Мун. – Тут сразу же возникнет атмосфера… насторожённости…

   – Азарта и охоты, – перебил мессир. – Давненько я учился, но это еще не забыл. Помню, отправили нас на втором курсе помогать насильника-извращенца ловить… Сколько мы тогда ненормальных выловили…

   – Всех в империи, – поддел мастер Диса. – Хорошая практика, нужно будет обосновать повторение.

   – А разрешат? – с оптимизмом уточнил Хант.

   – Нет, – хором отозвались мессир и мастер Диса.

   – А жаль…

   – А в гости ходить можно? Или тут строгий режим? – в паузе спросила Мун. – Территория же закрытая, да?

   Все трое темных внимательно на нее посмотрели, и мессир отозвался:

   – Нет, территория открыта, и можно ходить в гости, только этим редко кто занимается. Нас всегда сложно было контролировать, поэтому, как надумаешь навестить юношу, смело иди. Вон то здание с синей крышей раньше было общежитием для младших курсов.

   – Оно и сейчас там, – сообщил мастер Диса отрешенно.

   – Тогда я пойду устраиваться. Буду рад видеть вас, – улыбнулся ей Хант.

   – Я тебя тоже. И мессир, правда? – взглянула она на старого мага.

   Тот, кажется, насколько удивился, но быстро закивал:

   – Конечно. Мы пока остановились у Диса, заходи, он любит гостей.

   Судя по нечитаемому выражению лица с возникшими переливами теней, тот услышал об этом впервые, но почему-то кивнул.

   – Заходи. Цветочный переулок, семь.

   – Благодарю, – неожиданно церемонно отозвался Хант и, помахав рукой, направился к зданию с синей крышей.

   Он уверенно уходил по пустынной площади, сплошь утопающей в цветах, и от этого становилось как-то горько и тоскливо. Такой маленький и одинокий среди всего этого яркого великолепия.

   – Пойдем, сострадательная ты моя, – прервал мессир минутку слабости. – Ничего с ним не случится, а завтра принесешь кексов на новоселье. Тебе еще ужин готовить и дом в порядок приводить.

   – Да-да, конечно, – закивала Мун и решила уточнить: – Мастер Диса, а продукты вы где заказываете?

   – А я их заказываю? – поддел в ответ темный.

   – Хорошо, а где я буду продукты брать?

   – В городе есть магазины и рынки с доставкой, – сообщил мессир, пока туманное облако медленно и аккуратно перемещало всех троих куда-то вниз.

   Уклон небольшой, но казался ощутимым, отчего Мун сначала чуть запаниковала, а потом, освоившись, принялась глазеть по сторонам.

   Высокие пятиэтажные здания, возникшие после парка, закончились и сменились более обособленной застройкой. Добавились лавочки, магазины и административные здания. Потом промелькнули корпуса больницы. Что-то официальное, немного жилых домов. Постепенно дома становились чуть больше, а сады разрастались. Что странно и удивительно в таком маленьком и ограниченном со всех сторон городе.

   Цветочная улица себя полностью оправдывала, утопая в цветах. Ярких. Красочных. Больших и восхищающих с первого взгляда.

   Домик номер семь мало чем отличался от соседних. Непривычная местная архитектура: большие окна и красивые темно-синие цветы во дворе. Наверное, в этом что-то символическое, потому как у себя мессир тоже разбил шикарный сад руками Мун. Хотя, казалось бы, цветоводством он не интересовался совершенно, но тем не менее посаженные растения приживались, чуть менялись и вызывали стойкую зависть у соседей. Здесь завидовать явно никто не будет, сад каждого второго радовал и восхищал.

   – Добро пожаловать, – иронично пригласил мастер Диса, распахивая дверь.

   Мессир остановился на пороге, и хозяин с явно слышимой тоской добавил:

   – Мой дом – твой дом, сородич по крови и силе.

   – Твой дом – мой дом, – подтвердил мессир, заходя вовнутрь. – Мун, не стой столбом, заходи.

   – Иду.

   Внутри дом тоже был светлым с красивым, стильным интерьером, от которого, впрочем, по спине бежали мурашки. Просторно, элегантно и дорого.

   Так хочется начать писать роман ужасов!

   Вместо этого Мун навела порядок в выделенной мессиру комнате, полюбовалась на свою, расположенную, напротив. И, заполнив резерв до предела, принялась за бытовую магию. Дом содержался с ее помощью вложенными при постройке заклинаниями. Пыль они отталкивали, как и грязь, но для поддержания нормальной чистоты всегда нанимали бытового мага. Такого, как Мун!

   Мастер Диса вроде как не контролировал, но всегда пребывал где-то поблизости. Мессир обустраивался в своей комнате. Верную помощницу он выгнал и теперь раскладывал необходимое в одном ему известном порядке. Поэтому мастер присматривал за работницей.

   Резерв закончился еще на серединке первого этажа. И это при том, что Мун даже не бралась за восстановление материалов!

   – Мастер, а можно мне резерв наполнить? – попросила она вежливо.

   – Наполняйте, – отмахнулся темный.

   – Спасибо, только это делает темный. Обычно мессир, но он сейчас занят.

   – И как? – проявил заинтересованность маг.

   – Мессир прикладывает ладони к лопаткам. С Хантом – я его по спине погладила, и он тоже принялся силу переливать, – отозвалась Мун. – Как вам будет удобнее попробовать?

   Мастер Диса задумчиво рассмотрел Мун, а потом согласился:

   – Попробуем. Повернись.

   Он положил руку на шею, и колючая сила потекла тоненькой струйкой. Неприятное покалывание и очень маленькое пополнение. Мун поёжилась и хотела попросить ускориться, как темный сам изменил ситуацию. Он перевернул ладонь вдоль позвоночника, и с тем же колючим сопровождением сила хлынула потоком. Мун даже закачалась от восторга, столько и сразу она не получала никогда. Мессир всегда энергию четко дозировал. А тут бесконечный поток…

   – Всё в порядке? – уточнил мастер Диса, отходя.

   – Да. Это было великолепно… благодарю.

   – С тобой всё в порядке? – внимательно осматривал ее темный.

   – Да, всё отлично. Так хорошо, оказывается. Мессир всегда энергию дозировал, – пожаловалась она почему-то.

   – Очищал и перестраивал, иначе бы ты умерла, – хмыкнул собеседник.

   – Возможно… пойду продолжу…

   Мун повернулась и поняла – она не хочет убираться, ей нужно творить, поэтому метнулась на кухню, поразилась пустоте помещения и добежала до ближайшего магазина, где купила всё и сразу. Благо мастер Диса остановил при выходе из дома и сориентировал по местности и дал кошель с деньгами на расходы.

   Следующие два часа пролетели незаметно за творчеством – кулинарией. Мун сделала несколько блюд и пяток приторно-сладких десертов. Заодно навела порядок там и на оставшейся части первого этажа, и части помещений на втором. Мастер Диса не возражал против подпитки и еще пару раз переливал силу. Потом хозяин собрался на службу, захватив с собой два торта, а Мун, ощутив невероятную усталость, упала спать.

ГЛАВА 5

Утро началось рано с ладони на лбу. Открытые глаза сразу показали мессира.

   – Проснулась, дура? – показательно удивился тот.

   – Да. Наверное. Доброе утро?

   – У меня доброе, а для тебя это странно. Ты в курсе, что выжила чудом? Потому что успела развиться какая-никакая резистентность темной силе?

   – Ничего не поняла.

   Мун осторожно приподнялась и села. Чувствовала она себя нормально, слегка выраженная усталость после тяжёлой работы, и всё.

   – Диса перелил в тебя чистую сконцентрированную силу.

   – А вы? – не понимала Мун.

   – Я контролировал, что в тебя заливаю. Диса передал силу и заодно сам почистился. А от этого ты могла умереть! – повысил голос мессир.

   – Правда? А я вчера эйфорию испытала, как будто накурилась чего-то, – растерялась она, поэтому добавила: – Мне даже понравилось… простите…

   – Понравилось? – удивился мессир и задумался. – Интересный феномен, нужно будет понаблюдать. А пока займись завтраком. Мне еще в управление контроля ехать.

   – Сию секунду, – заверила Мун.

   Конечно, это вышла не секунда, но спустя полчаса мессир отбыл, а Мун занялась приведением дома в порядок и упорядочиванием утвари на кухне. Время до обеда пролетело быстро, так же незаметно закончился резерв. У Мун был запас на всякий случай, но она сочла этот случай еще не настолько крайним, поэтому взяла тетрадь и отправилась в сад. Конечно, он тоже нуждался в уходе, но сейчас она обошла весь, полюбовалась на цветы соседей и устроилась на террасе.

   Тетрадь, ручка и история о маньяке в столице…

   Кроме описания и введения не вышло ничего, зато рассказик о юности Гота сложился сам собой. А потом, к счастью, вернулся воодушевленный мессир, и пришлось прерваться на работу.

   – Как всё прошло? – спросила она, заваривая чай.

   – Отлично, просто отлично, – довольно улыбнулся мессир и повелел: – Показывай, что ты там написать успела.

   – Я еще не дописала и не исправила…

   – Неси.

   Мессир получил тетрадку, Мун – заполненный силой резерв, а потому пошла наводить порядок на втором этаже. Ее ждал третий и четвёртый – чердачный, не говоря уже о двух этажах подвала, и дальше еще материал восстанавливать – обновлять. Но ничего, время есть, поэтому порядок и система. Последние продержались пару часов. Мессир вернул тетрадь с массой правок и новой пометкой «Диса».

   – Мессир? – не поняла Мун.

   – Я учился давно, Диса нет, покажешь ему. Что на ужин?

   – Окорок и кексы.

   – Неси. Хотя нет, накрывай на террасе, как раз внучок появится.

   Или чутье, или опыт, но недовольный мастер Диса действительно пришел к ужину. В пыли с запахом гари и эманациями силы, расползающимися от него по земле. Посмотрев на накрытый стол, тот кивнул и вернулся буквально через пять минут, приняв душ и переодевшись.

   Здесь, как и месяц назад с мессиром, Мун усадили за стол и ужинать принялись втроем. Темные молчали, а Мун не решилась начать беседу. Хотя спросить и узнать хотелось многое, как про мессира, так и про попавшего в переделку мастера Диса.

   – Спрашивай, – через пару минут произнес мессир, разделывая овощи на аккуратные кусочки одного размера.

   Мастер Диса этим не страдал, как, впрочем, и Хант по дороге.

   – Что сказали по поводу работы в контроле?

   – Службы, – поправил мессир, – меня возьмут на пару месяцев.

   – Или лет, или десятилетий, как пойдет, – добавил мастер Диса иронично. – И Юсса Да пригласили в контроль.

   – Вы обрадовались? Еще два опытных мага – это же хорошо? – поддержала тему Мун.

   Снисходительные взгляды обоих собеседников указали на ее неправоту.

   – Это неплохо, – вынужденно признал мастер Диса. – Двое древних смогут забрать самое специфичное и запутанное из дел. Хотя присутствие ссыльных в контроле – интересная идея.

   – Значит, удачно совпало. А что с вами случилось? Вы попали на пожар?

   – Я попал во взрыв, – иронично отозвался Диса, нехорошо усмехнувшись, – и выжил, о чём кое-кто уже пожалел.

   – Рада, что с вами всё в порядке, – искренне воскликнула Мун и попросила: – Вы посмотрите мой рассказик? Мессир сделал пометку – показать вам.

   – Какой рассказик? – не понял мастер Диса.

   – Ты еще не в курсе? – доброжелательная издёвка в исполнении мессира – это нечто. – Мун пишет книги, может, ты слышал «Темный маг Гот иэ Хсан»?

   – Ты? – поразился мастер Диса, в упор посмотрев на Мун.

   Она кивнула.

   – Да. Слышали?

   – Даже читал. Наивно, но занятно, – отозвался тот задумчиво. – У нас ходит версия, будто кто-то из древних развлекается так. Ты среди кандидатов, – обратился он к мессиру.

   – Почти угадали, – не стал спорить тот.

   – Так посмотрите? – вмешалась Мун.

   Душевное родственное темное общение ее слегка смущало.

   – Конечно, – согласился мастер Диса. – Непременно.

   Ужин продолжился в молчании.

   После еды Мун навела порядок на кухне и пошла искать источник магии для приведения в порядок сада. Мессир неожиданно встретился на лестнице в костюме и с тросточкой. Таким непривычно элегантным она его еще ни разу не видела.

   – Мессир, вы великолепны.

   – Благодарю, – кивнул мессир и покинул дом.

   А Мун осталась как дурочка смотреть на закрывшуюся дверь. А она даже про свой законный выходной не спросила!

   – Что случилось? – лениво поинтересовался мастер Диса со второго этажа.

   – Мессир ушел.

   – Да. Я почувствовал. Это же хорошо.

   – А я? А когда у меня выходной? – вырвалось у нее тихо.

   – Ты с ним всегда ходила? – не поверил темный.

   – Да. Мессир редко куда-то выбирался, и я всегда его сопровождала.

   – Здесь он будет свободнее, – неожиданно пояснил мастер Диса. – Когда у тебя был выходной?

   – Обычно по воскресеньям, а так, когда как выходило.

   – Значит, послезавтра возьмёшь, – отмахнулся темный равнодушно и спросил: – Где рассказ на проверку?

   – Я еще его не переписала.

   – Печатной машинкой пользоваться умеешь?

   – Такой, как в кабинете? Нет. У меня была попроще.

   – Пойдем покажу, и принеси рассказ.

   – Сначала перепечатаю начисто. И я хотела садом заняться…– пробурчала Мун.

   – Залить резерв?

   – Нет, спасибо. Мессир сказал, я могла умереть из-за чего-то там…

   – Это с чего? – возмутился мастер Диса. – Я что, совсем сопляк криворукий?!

   Мун промолчала, не став напоминать о новом опыте, который у темных сразу удачно получался, только если требовалось сломать или разрушить, и молча пошла изучать новую печатную машинку.

   Артефакт оказался мощнее и сложнее, позволял не только печатать, но и сразу исправлять ошибки, переносить слова в рамках одной строки и стирать написанное.

   Мун послушала объяснение, попробовала, стерла, сбегала за блокнотом и взялась перепечатывать первую историю из юности начисто. Кое-что сразу поправлял мастер Диса, пару раз он добавил и уточнил момент. Потом, отвлекшись, отошел в сторону и замолчал.

   Мун дописала рассказ и гордо сказала:

   – Всё!

   – Ага…

   Мастер Диса, устроившись в кресле, читал заметки в блокнотике.

   – Это только наброски!

   – Занятно. Непривычно, наивно и много лишнего написано, но в целом неплохо.

   – Благодарю за высокую оценку, – не удержалась Мун.

   – Не за что, – небрежно махнул рукой темный. – Что ты закончила?

   – Первую историю.

   Ее темный читал в нормальном виде с дополнениями, пояснениями и описаниями.

   – Теперь вижу твой стиль, – похвалил он.

   – Не надо изучать черновики и наброски, – возмутилась она, отвлекаясь от машинки.

   И снова вернулась к описанию цветов. Произвели они впечатление…

   – По слухам, бродящим в народе и наверняка знакомым Готу, есть предание, – начал он ироничным тоном, останавливаясь за спиной.

   – Какое?

   – Про трупы, слоями уложенные под брусчатку и создающие собой основание для цветников…

   Интригующе-пугающий тон удался, Мун отвлеклась и внимательно выслушала легенду, потом записала ее и, подумав, отпросилась:

   – Я отойду на прогулку на часик-другой?

   – Куда и зачем?

   – Ханта навещу. Как он там, интересно?

   – Хорошо. Собирайся, провожу.

   – Не стоит беспокоиться…

   – Собирайся, – жёсткий категоричный тон не сочетался с легкой ухмылкой на лице.

   Неприятная особенность темных магов!

ГЛАВА 6

Через полчаса они долетели до школы. Местный способ передвижения чуточку нервировал, пусть и значительно экономил время и силы. Хотя, как успела заметить Мун по пути, таких уникальных, как они, было мало, то есть не попалось вообще.

   Поэтому, осторожно повернувшись на быстро перемещающемся черном диске, она уточнила:

   – Так только вы умеете?

   – Что именно?

   Ветра не было, но ощущения всё равно казались странными.

   – На дисках летать.

   – Это лётная печать. Все одарённые так могут.

   – Одарённые – это темные маги?

   – Естественно.

   – А Хант так не говорил…

   – Еще не перестроился, пометь себе, кстати.

   Тут начался парк, вскоре уступивший место цветочному ковру.

   Великолепный вид!

   Мун поблагодарила мастера Диса и собралась идти на поиски, когда темный ее остановил:

   – Куда направляешься?

   – Ханта искать.

   – Он скоро появится, я его позвал.

   – Какое удобное умение...

   И тут откуда-то сбоку появился Хант. В черном сюртуке и черной водолазке под ней. Он выглядел серьезным, собранным и решительным. Настолько разительный контраст с потерянным подростком из поезда был жутковатым.

   – Привет. Тебя уже заколдовали? – поинтересовалась она негромко.

   – В смысле? – тряхнул головой парень и снова стал нормальным.

   – А… просто вид был такой… пугающий. Как будто из тебя вынули душу и сделали живого мертвеца, – объяснила Мун.

   Хант расхохотался, мастер Диса тоже хмыкнул и пояснил:

   – Нет, начало учебы сказалось…

   – Рассказать можешь? И заодно, пока мы тут, это вот тебе, – она достала из пространственного саквояжа пару форм. – Кексы. Надеюсь, тебе нравятся кексы. И кстати, ты слышал о трупах под цветами тут?

   – Да, конечно.

   – И что можешь сказать?

   – Ну…

   Парень задумался, потянулся темным жгутиком, от чего цветы радостно зашевелились, и спустя пару секунд доложил:

   – Нет, трупов нет, но что-то там странное.

   – Посмотрим?

   – Как?

   – Выкопаем. Представь, что ты встретил горожанку, которая попросила клубень этого синего цветка для своего сада.

   – Хм… – отозвался Хант.

   Мастер Диса вдруг принялся хохотать. Точнее, даже заржал и сложился пополам от приступа смеха.

   – Нельзя? – растерялась Мун.

   – Можно, нам сегодня разрешили делать с цветами всё, что пожелаем, – удивился парень и кивнул. – Ладно, допустим, клубень. Какой?

   Складная лопата Мун не потребовалась, Хант откуда-то вытащил жгутом силы обычную. И дальше они по очереди принялись раскапывать клумбу, отодвигая целые растения в сторону и пробуя понять, что там внизу.

   Земля действительно оказалась плотной и жирной. Совершенно непривычной. Однако чем дальше копали, тем меньше отличий находили.

   – А что это вы делаете? – с вежливым интересом спросил кто-то приятным, низким, волнующим голосом.

   Поэтому Мун ответила:

   – Цветочек выкапываем мне на клумбу. Можно?

   Она подняла глаза и опешила. Обладателем шикарного голоса был немолодой темный. Весьма немолодой темный, не дотягивающий до мессира, но немного. Если мастер Диса на человеческий срок смотрелся лет на сорок с небольшим, мессир на все сто, то этому мастеру спокойно можно было дать лет за семьдесят.

   – Конечно, можно, – разрешил тот легко и полюбопытствовал: – А вглубь копаете, чтобы убедиться в отсутствии дополнительных клубней?

   – Чтобы корни меньше повреждать, – уверенно отозвался Мун. – Иначе цветы плохо приживаются.

   – Эти без одарённых рядом тоже вряд ли долго проживут, – обрадовал ее маг с той же доброжелательной улыбкой.

   – Значит, всё отлично, – просияла Мун, – мастер Диса и мессир будут поблизости.

   – Диса, как приятная неожиданность снова видеть тебя в наших краях, – обратился к нему господин с шикарным голосом, словно только сейчас его заметил.

   – Директор Терта, и мне приятно встретить вас в полном здравии, – радостно воскликнул мастер Диса.

   – Аналогично, дорогой мой ученик, аналогично…

   – Значит, я могу продолжить раскопки? – вмешалась Мун в беседу и получила два слегка недовольных взгляда.

   – Конечно, – приветливо разрешил директор, мастер Терта или Терт – нужно будет уточнить.

   – Благодарю. Если вы едите кексы, то угощайтесь, – предложила Мун и продолжила копать.

   – Признателен, – поблагодарил темный и отошел на пару шагов.

   Земля продолжалась, яма росла, как и число зрителей.

   Когда Мун запыхалась, лопату взял Хант, и дело снова пошло быстрее.

   – Цветы, полагаю, уже закончились, – вдруг произнес директор.

   – Да. Но раз копаем, почему бы не прорыхлить землю дальше. Оно полезно для растений, а нам несложно, – пояснила Мун вежливо, пробуя отряхнуть руки и юбку.

   – Понимаю. Вернее, нет, не понимаю, но не буду мешать. Кстати, очень вкусные кексы, сами готовили?

   – Да. Доработала классический рецепт, – ответила Мун и, подумав, представилась: – А-Мун Дот иэ Хшау.

   – Терта Тра, – отозвался удивленный темный и уточнил: – И благодаря кому вы приходитесь иэ Хшау?

   – Мессиру, – тут же сообщила она, – мастеру Инхбо Хшау.

   – Он вернулся? – радости в тоне голоса не было ни на грош.

   – Да, он ощутил приближение смерти и захотел уйти на родной земле, – культурно сообщила Мун. – А пока устроился в контроль.

   – В контроль?! – недоверчиво переспросил директор школы и повернулся к мастеру Диса.

   Тот кивнул, усмехнувшись:

   – Да, все тоже невероятно обрадовались этой перспективе, но, подумав, не нашли оснований для отказа. А завтра к нам еще Юсса Да присоединится.

   Мастер Терта поперхнулся:

   – Юсса тоже пойдет в контроль? Куда катится мир?!

   – Мир продолжает свой жизненный цикл, не обращая внимания на терзания существ, его населяющих. Мы слишком разные по ментальности и сути, чтобы судить о верности пути друг друга, – просветила Мун недоумевающего темного мудростью мессира.

   – Благодарю, юная госпожа, – тут же вежливо откликнулся темный, от изумления, видимо, перестав терзаться.

   Настороженное удивление со стороны остальных присутствующих при раскопках буквально ощущалось кожей, как ветерок в погожий денек. К счастью, тут Хант ударил лопатой о металл, и этот звук отвлек внимание всех.

   – Клад, мы нашли клад! – обрадовалась Мун, заглядывая в яму.

   – Похоже на то, – согласился парень весело.

   Несколько светлячков тут же устремились вниз и высветили часть металлического короба.

   – Любопытно, – заметил директор. – Вынимайте, мастер Хант.

   С помощью силы в виде черных жгутов поднять ее не удалось, они буквально соскальзывали.

   – Более чем любопытно, – подтвердил мастер Диса настороженно.

   – Я сейчас помогу, – ринулась было Мун, но ее перехватил силой мастер Диса.

   – Стой!

   Черные жгуты силы оплетали и окружали со всех сторон. Мастер Диса спрыгнул вниз и, отобрав лопату, принялся расчищать остальную часть короба. Большого короба.

   Минут через десять полклумбы выкопали и положили в стороне, а еще насыпали на плитку гору земли. К мастеру Диса присоединился не только Хант, но и еще четверо парней разного возраста. А потом и взрослый темный, видимо, из преподавателей.

   Короб оказался почти цельной конструкцией метра три на четыре и полметра в высоту. Магия с него соскальзывала, подручные методы типа воздействия на землю под ним тоже не срабатывали. Короб лежал примерно на глубине в метр и радовал абсолютной чистотой поверхности.

   Мун рассматривала, поддерживала и переживала, а потом выдвинула гипотезу:

   – Я, кажется, знаю, что там – сокровища крылатых людей… Помните, такие были когда-то, пока темные их не перебили?! Как же они называлась… Вот дырявая память…

   – Нуухи, – просветил директор школы. – Возможно и так. Но равновероятно, что это поделка одного из одарённых.

   – Одарёнными себя всегда называли нуухи, – вдруг сказал один из парней из ямы. – Само название – одарённые небом. Мы тогда были осенённые Тьмой, а потом тоже стали одарёнными.

   – Плагиат? – восхитилась Мун. – Какая интересная новость.

   – Описать этот факт в истории не выйдет, – обрадовал мастер Диса из ямы. – Поднимаем?

   Они попробовали и снова безуспешно. Даже пустой металлический ящик такого размера всемером не поднять.

   – Вам помочь? – вызвалась Мун.

   – А-Мун… – угрожающе произнес ее имя мастер Диса.

   – Я владею бытовой магией, – напомнила она осторожно. – К ней остальные обычно инертны.

   – Хорошо.

   Левитация – не самое сильное ее направление, но сработало, и ящик приподнялся на сколько-то, чтобы рухнуть вниз. Благо все отошли в сторону.

   – Простите, резерв. Мастер Диса, можно попросить о помощи?

   – Сейчас…

   – А что это вы тут делаете такой занятной компанией? – спросил мессир откуда-то из-за спины.

   Он стоял рядом с таким же маленьким и сухоньким старичком и с интересом рассматривал собравшихся.

   – Сокровища нуухов достаем, – тут же отчиталась Мун.

   – Удивительно увлекательное занятие, – хрипло пробурчал второй древний.

   – Да-да, нам тоже так кажется, присоединяйтесь, – вежливо сказала она.

   – Не будем отвлекать приземленным, – тут же высказался директор.

   – Что вы, как мы можем пропустить столь захватывающее занятие? – возразил спутник мессира.

   – Как можно отвлекать обыденным стоящих на грани? – парировал директор школы.

   Мун с любопытством смотрела за столь содержательной беседой. Тут рядом оказался мастер Диса и, положив руку ей на шею, начал медленно восполнять резерв. Колкие ручейки силы побежали по позвоночнику, вызывая странные ощущения.

   Вдруг раздался голос мессира:

   – Наши юные коллеги, вы можете посмотреть со стороны, как выглядит переливание потока в неодарённого с одновременной самоочисткой тонкого слоя. Для вас данный метод пока не рекомендуем в силу плохого контроля силы, зато опыт для изучения полезен.

   Мун буквально ощутила на себе пару десятков взглядов присутствующих, а потом резерв заполнился, и она занялась левитацией. Сила уходила, словно в бездонный колодец, но при постоянном пополнении особой разницы не было. Разве что в голове стало чуть веселее, как от алкоголя. Короб медленно поднялся и поплыл, перемещаясь на свободное место. А потом медленно опустился на землю, и мастер Диса в тот же миг перекрыл поток и убрал руку.

   – А резерв? – возмутилась Мун.

   Резерв просел больше чем наполовину.

   – Хватит. Слишком сильное воздействие на твою энергетическую оболочку.

   – Хотя это может быть полезным воздействием, – вдруг захихикал спутник мессира. – Чуть изменить приложение вектора и… хорошо провести время, да…

   – Благодарю за совет, мастер Юсса, – сухо отозвался мастер Диса.

   – Вернемся к сокровищам нуухов? – спросила Мун всех и никого конкретно.

   Идея нашла всеобщую поддержку. Но короб принес еще один сюрприз, он не открывался. Точнее, вообще не было понятно, как он должен открываться…

   Ни крышки, ни дна, ни места стыка. Цельная конструкция, не имеющая ничего общего с привычными формами для хранения.

   – Ломаем? – уточнила Мун. – У кого есть ломик?

   Укоризненные взгляды от темных и найденный где-то ломик в руках. Какая занятная вещица.

   Пробитие металла с какой-то попытки и хлынувший изнутри свет. Темные отпрыгнули и прикрылись щитами. Сияние иссякло через пару-тройку минут, и попытки вскрыть короб продолжились дальше. Но ничем результативным это не закончилось. Как итог, короб оттащили куда-то вовнутрь территории школы и оставили на завтра для вскрытия профессионалами.

   Мун капельку расстроилась, несмотря на обещание сообщить, что там внутри, аккурат до обращения к ней директора школы:

   – А-Мун, куда же вы? А цветы?

   В итоге домой она возвращалась буквально с повозкой цветов и еще два часа рассаживала их по саду, пробуя создать яркую композицию. Кажется, сейчас она поняла, почему остальным не нравятся темные!

ГЛАВА 7

Выходной проходил увлекательно и занятно. Мун оббежала центр и выбралась за его пределы на общественном транспорте. Повозки на магической тяге, следующие по расписанию в удаленные районы, – это нечто!

   Выбрав один из таких маршрутов, Мун получила почти двухчасовую экскурсию в незнакомое место и смогла вживую увидеть, как дорогие и зажиточные кварталы сменяются местами попроще, но всё равно внушают уважение. По сравнению с родным городишком, это было сосредоточие архитектуры и комфорта.

   Вагон развернулся около парка, и Мун отправилась исследовать его глубины. Тропинки, лавочки и даже фонтан в центре. Красота и умиление… мусор, конечно, встречался, но постоянно попадались урны. Да и цветники радовали глаз чем-то милым и обыденным. Никаких гигантских цветов, как в столице, не говоря уже о цветочном чуде школы темных.

   – Добрый день, милая госпожа, давайте угадаю, вы недавно к нам? – рядом остановился приятный молодой человек в костюме и с искренне заинтересованным лицом обратился к ней.

   – Да. Вы правильно поняли. Очень заметно?

   – Есть такое, когда постоянно пробегаешь на вагон, перестаешь рассматривать местные красоты. А вы переехали в наш район?

   – Нет, просто осматриваюсь, что к чему.

   – С семьей?

   – Можно и так сказать. А вы?

   – А я местный…

   Местного звали Ромеро, и был он столичным жителем аж в третьем поколении. Работал в банке и навещал родню с Горки, так район назывался. Рассказывал Ромеро хорошо и гладко, и будь Мун понаивнее, она бы, наверное, поверила в чужую доброту, но в ее возрасте с подобными глупостями сложновато. Поэтому расспрашивала, что и как, чуть рассказывала о себе и шла рядом с не удаляющимся вглубь мужчиной, демонстрирующим по пути местные интересные места. Заодно слушала занятные истории, коих набралось множество.

   Чашка кофе, купленная на вынос за чужой счет, чуть напрягла, но Ромеро отмахнулся, дескать, пара грошей на напиток его точно не разорит, а ей будет интересно попробовать местный вариант. Вкус действительно был непривычно странным, но притягательным, и Мун согласилась на вторую чашечку по пути в другом месте…

   А потом было весело, радостно и хорошо…

***

Глаза открылись с трудом. Голова болела, и ломило всё тело, как при приличном перерасходе сил. Мун с трудом села и осмотрелась.

   – Очухалась, гроза криминального мира столицы? – поддел ее мастер Диса, обнаружившийся рядом.

   В ее комнате, на ее кровати. Правда, относительно одетый и привычно ироничный.

   – Что случилось? Что со мной?

   – Три дозы Цветной пыльцы. Это такая занятная алхимическая дрянь, кстати, не нашей разработки. И полдня приключений.

   – Ничего не помню…

   Мун с трудом поднялась и дошла до ванной комнаты. Ни ледяной душ, ни холодная вода вовнутрь существенно ситуацию не изменили. Пришлось возвращаться как есть, правда в халате и с легким ощущением чистоты.

   – Мне всё еще плохо…

   Она попробовала лечь, но лучше не стало, прибавилось головокружение.

   – Поворачивайся, доходяга, – весело приказал непривычно разговорчивый темный. – Давай полечу.

   – А вы умеете?

   – Можно уже на ты, мы вчера до этого дошли после пятой жертвы на алтаре, – со смехом напомнил тот и положил одну руку на позвоночник вдоль лопаток, а вторую просунул под живот.

   – А…

   – Лежи, а то резерв переполню, а тебе сейчас не стоит перенапрягаться. Дед объяснил, что можно и чего нельзя.

   Сила потекла колючей струйкой через спину и непонятно как выходила по животу. То есть Мун не ощущала ее потерю, но резерв не переполнялся.

   – А как так происходит? Я не чувствую убывание силы, – решила уточнить она.

   – Тот же механизм, через который энергию высасываем.

   – Это когда убиваете?

   – Да… – лаконично подтвердил он.

   – Надо же, как интересно.

   Разговор позволял отвлечься от некомфортных ощущений. Терпеть покалывание можно, но не слишком приятно. И чем дальше, тем объемнее становились ощущения, словно накапливаясь и усиливаясь.

   – Долго еще?

   – А что? – голос прозвучал странно и глухо.

   – Больно становится…

   Руки мгновенно пропали. Мун прикрыла глаза, прислушиваясь к себе, и вдруг услышала хлопок двери – мастер Диса почему-то ушел. Удивление приподняло на кровати и показало, насколько улучшилось состояние. Ощущение удавшейся пьянки закончилось, осталось легкая перетренированность, но в целом жизнь наладилась.

   Мун оделась и выскользнула в коридор… после чего опешила и остановилась. По дому она шла медленно и осторожно, подозрительно посматривая по сторонам и поражаясь переменам.

   Внутри зрел один единственный вопрос – что с ней вчера было?!

   Мессир на кухне изучал свежую прессу – интересная новая или вернувшаяся старая привычка.

   – Доброе утро.

   – Добрый вечер, – поправил он и сообщил: – Я всё еще жду чай и завтрак.

   – Сию минуту, – пообещала Мун, взглянув на часы.

   Те честно показали четыре и, судя по солнцу за окном, никак не утра.

   Мун привычно занялась завариванием чаёв и приготовлением завтрака, после чего решила попросить:

   – Мессир, не расскажите, что вчера со мной было?

   – А что ты помнишь? – в ответ с интересом спросил он.

   – Прогулку по центру… поездку в вагоне… и парк или сад… что-то зеленое…

   – Цветная пыльца, – понимающе заключил тот, покачивая головой. – Хорошее действие на неподготовленный организм, а ты аж три дозы умудрилась принять.

   – Это наркотик?

   – Это лучше, чем банальный наркотик, – довольно ответил тот и, улыбнувшись, протянул газету с крупным заголовком на первой странице: «Темные на страже порядка столицы».

   Согласно статье местного журналиста, вечер воскресенья в столице выдался буквально жарким. Некий неизвестный мошенник поймал на Цветную пыльцу приехавшую чужестранку для дальнейшей продажи в нелегальный бордель. Сначала всё пошло по привычному сценарию, но после третий дозы пыльцы, случайно употребленной жертвой, всё пошло не по задуманному плану. Где-то в процессе общения многие участники ловли пообещали отдать себя в услужение девицы или лечь на жертвенные алтари темных при необходимости. Говорили просто для красного словца, но девица оказалась принадлежащей роду Хшау и слова поняла буквально. Вызванная ею Тьма глупые клятвы подтвердила. Девица принялась не то убегать, не то ловить кого-то, из-за чего возникла суматоха, и полетели опасные заклинания. Потом призвала знакомых темных не только из своего рода, но и просто случайных – типа многоуважаемого директора школы одарённых, которому вручила невезучего проходимца, опоившего ее.

   Судьба последнего неизвестна, но так как пожертвовать собой ради темных магов он согласился во всеуслышание, вероятность увидеть живым невелика, впрочем, вряд ли общественность сильно об этом факте будет переживать. А вот о причастности зятя градоправителя и заместителя начальника столичной стражи порядка придется. Во время суеты и определения жертв выявили жуткую коррупционную схему, сложную систему незаконных борделей и игорных домов столицы, завязанных на градоправителе, господине Фильэ. И главное, прозвучали страшные слова: «Что нам ваш император – у нас мастер Фильэ есть!». Они-то больше всего возмутили новоявленную подданную императора, и она настояла, чтобы один из ее знакомых темных связался с самим Великим. Так сложилось, что для темных подобное проблемы не составит, и к веселой компании присоединился недоумевающий император. Самодержец, узнав, в чём суть, расстроился, принялся карать виновных, искать причастных. Политика общего равенства, проводимая при поддержке императрицы последние двадцать лет, завершилась, и ключевые посты, как прежде, заняли темные маги.

   Выяснения с разборками длились несколько часов. За это время трижды попытались убить принадлежащую Хшау, отчего последние получили два десятка ритуальных жертв и ради этого появились в столице всем составом. Устроительница переполоха вежливо высказала императору о недопустимости неучастия в жизни столицы и пожурила за мусор везде, кроме центральных улиц, а еще заверила, что раз он так занят, то она лично займется наведением порядка в сомнительных районах столицы.

   Изображение лица Великого в момент прослушивания этой речи в газете напечатали.

   Последнее и радовало, и нервировало простых людей, как и журналиста, написавшего статью.

   Мун потянулась за следующим изданием и прочла почти то же самое, но с акцентом на изменения во власти. Потом о переменах для всех жителей империи, как и об опасности со стороны темных. Истерия в печатных изданиях по этому поводу медленно, но верно нарастала.

   – Это будет опасно для вас? – забеспокоилась Мун.

   – Ты о чём?

   – Волнение в газетах.

   – Ах это… – улыбнулся мессир, – не бери в голову – это попытка выйти из игры с наименьшими потерями для определенных кругов, потерявших власть. Этот вопрос решают специально обученные люди, – развеселился он.

   – Ужас какой-то. Что я пообещала Ханту?

   – И Ханту, и его одноклассникам, – добавил мессир веско, – что займешься ими и поможешь достичь истинного величия. Даже меня проняло, не говоря уже о юношах.

   – О боги, – простонала Мун. – Хорошо, а с домом что случилось?

   – Ты. С домом случилась ты и переживание, будто не успеешь навести порядок, занявшись городом. Поэтому почти десяток раз пополняла резерв у меня, а бедолагу Диса вообще не выпускала, пока не обновила почти весь дом. Благо такой перерасход выжег пыльцу из крови, и ты упала в обморок. Это было в семь утра.

   – Какой кошмар! Я вас третировала… – ужаснулась Мун.

   – Ничуть. Хотя Диса полезно было оказаться в такой ситуации. Да и остальные сразу же разбежались.

   – Какие остальные?

   – Остальные Хшау.

   – О боги, – снова простонала Мун и пошла на кухню.

   Ей требовалось отвлечься и привести мысли в порядок.

   Приготовление сложного блюда отлично для этого подходило, поэтому Мун решилась на многосоставное праздничное жаркое. Три часа с двумя выходами в магазин и к девяти вечера всё было готово. Торжественная сервировка в столовой и спустившийся к ужину мастер Диса. Мун тут же взялась объяснять, что с чем едят и как это комбинировать.

   Мессир по завершению речи Мун махнул рукой и велел:

   – Собери.

   Обычно он предпочитал делать это самостоятельно, но тут, видимо, настроение иное, и Мун взялась за приборы. Пару раз переделав и скомбинировав всё со всем, она смогла вернуться за стол и попала под тяжёлый давящий взгляд мастера Диса.

   Что не устроило темного, она не поняла, поэтому уточнила:

   – Что-то не так?

   – Всё… не так. Приятного аппетита.

   – И вам.

   Ужин протекал в гробовом молчании, и уже под завершение мессир вдруг известил:

   – Мун, мы завтра идем в управление контроля.

   – Зачем? – не поняла она.

   – Я работать, ты убираться.

   – Хорошо, буду готова, – согласилась она быстро.

   После еды и наведения порядка вместо сна она выбралась в сад и немного занялась цветами, благо освещение позволяло.

   Мастер Диса возник из темноты неожиданно, вызвав давно вбитую инстинктивную реакцию – воздушный щит, сеть и падение на попу. Щит ушел вверх, как и сеть, а сам темный с интересом посмотрел на опешившую девушку.

   – И что это было?

   – Самозащита, вбитая во время обучения. У нас был замечательный наставник по боёвке, – похвастались Мун. – Вы в порядке?

   – Да. Мое обучение дало навык уклонения, – заметил мастер Диса иронично.

   – Расскажите об обучении, пожалуйста, – попросила Мун. – Хант пока только начал, а история чуточку застопорилась.

   – Что именно интересует?

   – Хотя бы боёвка.

   – У нас не было именно такой дисциплины, как и сейчас нет. Есть несколько отдельных, начиная от физической подготовки и заканчивая убойными заклятиями. Кстати, если поторопиться, можно успеть на сегодняшнюю тренировку у первого курса.

   – Как успеть на тренировку? Ночь скоро!

   – Там сейчас разбитый во времени график учебы. Сила нестабильна и должна проявляться без определённой системы и последовательности, поэтому расписание вывешивают только на один день. Кстати, хорошо мотивирует либо выполнять задания сразу, либо делать их очень-очень быстро, – отметил темный с улыбкой.

   – А наше присутствие не помешает?

   – Не думаю, но если и так, мастер Дио сообщит.

   – Я мигом.

   Мун завершила прополку, мгновенно убрала инструмент, переоделась и почти на бегу сообщила мессиру:

   – Я отбегу на часик, к Ханту на тренировку.

   – Хочешь помочь? – поддел мессир иронично.

   – Посмотреть.

   – Иди.

   Мастер Диса тоже переоделся и щеголял полной экипировкой.

   – Темный портал. Так быстрее, – сказал он, протянув руку.

   – Хорошо, – ответила Мун уже где-то…

   Парк. Деревья с редкими фонарями и множеством синих, светящихся в темноте цветов.

   Пятеро адептов первокурсников и темнота чернильным пятном перед ними.

   – Добрый вечер, – вежливо поздоровалась недоумевающая Мун.

   – Благодетельница пожаловала, – издевка в тоне проявившегося из пятна человека удивила.

   – Добрый вечер, мастер, – сказала она персонально молодому мужчине.

   Почему-то у Мун сложилось впечатление, будто наставником по боевым искусствам должен быть кто-то типа мессира или его приятеля – некий почти рассыпающийся сухенький старичок. И реальность поставила в тупик и вызвала стойкое недоумение – как же так.

   – С чем пожаловали?

   – Можно посмотреть? – тут же уточнила Мун.

   Откровенное недоумение на лице эффектного брюнета и смешок со стороны развлекающегося мастера Диса случились одновременно.

   – И зачем это мне? – насмешливо, зло и деланно удивился тот.

   – Чтобы в случае встречи с маньяком в подворотне, тот не смог убежать или отбиться, – отозвалась Мун весело.

   Это по первости она терялась, но годы проживания с мессиром многое изменили в поведении и мировоззрении.

   – И вы отдадите его мне?

   – Не могу обещать заранее, а то это может быть воспринято как преступный сговор.

   – Может быть воспринято, а может и нет. Хорошо. Бегите с детьми… – махнул он рукой и велел адептам: – Бег…

   Адепты, постояв пару секунд, не торопясь побежали, Мун пристроилась последней, проклиная платье. Она хотела только взглянуть своими глазами, но никак не тренироваться. Хотя, как обычно, не предусмотрела специфичного чувства юмора у темных.

   Парни не торопились, и вскоре рядом с Мун оказался Хант.

   – Привет, – выдохнула она и быстро спросила: – Как дела?

   – Нормально.

   – Как первый день?

   – Ничего так…

   – За вчерашний день сильно влетело?

   – Нет, – односложно ответил Хант.

   И тут его однокурсник добавил, развернувшись и продолжив бег спиной вперед:

   – Нам вообще не попало! Зато посмотрели на работу профи. Я Эйль.

   – А-Мун, – представилась она, – иэ Хшау.

   – В курсе. Мы все в курсе, – улыбнулся тот легко.

   Веснушчатый рыжий парень вызывал недоумение своей радостью и открытостью.

   – У тебя всё хорошо?

   – Ага. А что?

   – Ты такой … позитивный… – выдохнула Мун и сосредоточилась на беге.

   – Так сила проклюнулась. Мне повезло, – просиял тот и принялся рассказывать.

   Сила у парня появилась вовремя. Будучи фактически сиротой при спившихся родителях, Эйль жил по большей части на улице, как мог и умел. Получалось так себе, но в целом шло ничего до последнего времени. Кто-то у них там начал наводить порядок, и зацепило всех, включая побирушку и мелкого воришку. Его решили переспециализировать и отдать в бордель. Веселый, симпатичный, хитрый… с чем он был категорично не согласен, но это проблем для профессионалов не составляет, и пара доз Пыльцы должна была ситуацию изменить. Они, может, и изменили, но Эйль не видел себя продажным телом. Категорически не видел, иначе давно бы добровольно ушел на такую стезю. В общем, после насилия его и накрыло силой. От борделя – руины, жертв – десятки, включая не последних в городе людей. Новоявленный темный пошел мстить и даже успел кое до кого добраться, пока контроль не явился.

   Здесь, в школе, открылись новые перспективы, а там началось расследование, выяснение и разборки. А главное – всё же воцарился порядок, деваться было некуда. Эйль сразу принял Силу и выбрал новое имя, принимая путь и стезю. И он был вторым из пяти ребят, полностью готовых и согласных со сложившейся ситуацией. Первым оказался Лайон – потомственный темный из рода темных. Холодный и отстраненный блондин. Тот общаться не пожелал, но кивнул и отбежал на пару шагов вперед.

   – А что с кладом… не знаете? – смогла спросить Мун.

   И разговорчивый Эйль сразу же взялся за рассказ. Сундук вскрывали половиной темных столицы и расковырять смогли. Там находились эфемерные перья крылатого народа. Что с ними делать, никто не знал, на изучение отобрали парочку, а остальные снова запечатали в хранилище. Оказывается, несмотря на разницу сил, темные уже сталкивались с чем-то подобным и сохранять научились. И хотя на данный момент полноценно использовать никто так и не смог, но на всякий случай подобное наследие принято оставлять максимально целым.

   Парк не заканчивался. Цветы освещали дорожку, и бежать было возможно, но как же тяжело.

   – Давайте я вас понесу? – предложил Хант и сделал диск из тьмы.

   Мун с радостью заскочила на него… и мигом провалилась, больно упав на вытянутые ладони. Попытка сгруппироваться и отклониться не помогла.

   – Не филоним… – проговорил довольный мастер-наставник из ниоткуда. – А-Мун, бежим…

   Его самого не видно, а голос звучал как будто отовсюду.

   Мун поднялась с помощью протянутой руки извиняющегося Ханта и медленно заковыляла дальше. Приключение, занявшее буквально минуту, вызвало кучу эмоций и слов у Эйля. Тот посочувствовал, призвал силу и залечил пострадавшие руки на бегу. Посетовал на преподавателя и уточнил, когда Мун планирует вылазку в город, чтобы он был готов.

   – На выходных. Мне… кто-то… рассказал… о подземельях… не помню… может, вчера… но… точно… нужно… сходить…

   – Я посмотрю, какие места и спуски есть, – пообещал Эйль весело.

   – Приглашаю… всех… – смогла выдохнуть Мун и замолчала.

   Всё равно за ее хрипами слов уже не разобрать.

   Пробежка завершилась в месте старта, они одолели всего один круг. Мун смогла не упасть, а перейти на шаг и продолжить движение. Легкие горели огнем, ноги отваливались. Мастер Диса, подойдя, положил руку на шею и пустил коротенькую волну силы.

   Покалывание. Покалывание. Покалывание.

   Усталость чувствовалась, но желание упасть и умереть на месте пропало.

   – Какое удачное занятие, – улыбнулся наставник по боёвке мило, но неприятно. – Всего лишь присутствие занятной А-Мун, и вы сразу поняли, как подпитывать себя силой. Обычно до этого доходят на третьем круге. Ну что же, занятие окончено, вы пока свободны.

   Мун в недоумении смотрела на темного и никак не могла выразить свое состояние словами. Как из-за нее? Почему так быстро?!

   Темный снова улыбнулся, теперь уже персонально ей, и произнес:

   – Буду ждать вас в следующий раз. Не опаздывайте.

   И пропал с темными клубами…

   – А… это как понять?

   – Дио ненавидит преподавание, но у него фантастически удачно выходит учить, – пояснил мастер Диса легко.

   – Но при чём тут я?

   – С тобой быстрее.

   Мун повернулась к наблюдающим за диалогом парням и улыбнулась.

   – Приятно было пообщаться. До скорой встречи.

   С ней недружно попрощались, но все остались на местах. И только после формирования диска мастером Диса, адепты направились куда-то через парк. А Мун, уставшая как собака, принялась благодарить за сопровождение и такой ценный урок. Явно довольный ее словами мастер Диса степенно принимал похвалу.

   С ним почему-то было сложнее, реагировал темный острее и ярче, словно для него подобное в диковинку, и он искренне наслаждался ситуацией. Чего быть не могло, поэтому Мун пребывала в недоумении. И над этим феноменом она честно размышляла всю дорогу до дома. Весьма короткую дорогу…

ГЛАВА 8

Дома, попрощавшись с темным и сделав заготовки на следующий день, она приняла душ, в очередной раз восхитившись своей комнаткой, достала блокнот и принялась медленно, слово за словом, выводить следующую историю. Настроения не было и в помине, но самостоятельно взятую на себя обязанность написать хоть пару листочков никто с нее не снимал. Вот и пришлось мучиться и вырисовывать основу, благо сегодня для этого появился материал, начиная с урока и заканчивая историями парней.

   Где-то на этом моменте ее осенило, и Мун спустилась в библиотеку. Недолгие поиски биографий, и она нашла недостающий материал. Как и кто становился темным в историях великих и, главное, мертвых магов!

   Так легко и непринужденно группа Гота получила клички и предыстории. Это заняло чуть больше двух страниц, зато добавило реалистичности персонажу. А сама Мун приобрела три книги с реальными приключениями, из которых она сможет столько всего сделать…

   Воодушевленная этой мыслью Мун долго не могла уснуть, но, наконец, природа взяла свое. Из-за этого утром она ощущала себя кем угодно, только не помощницей великого темного мага. Однако привычные, отработанные до автоматизма действия помогли и в этот раз. Сборы всех на службу прошли мимолетно и малоэмоционально. Мун хотела спать или хотя бы заняться ленивым ничегонеделанием вроде прополки цветов, но вместо этого ее ждал контроль. В последнюю секунду она вспомнила о книгах и захватила с собой на всякий случай, вдруг выдастся время на изучение.

   Здание контроля восхищало архитектурой и цветом – совершенно иссиня-черное, мрачное и нависающее над улицей со всех сторон выступающими овальными элементами. Оно не просто выделялось из привычного стиля города, а как будто пришло из иного мира из-за явно демонстрируемой чуждости.

   Внутри, за огромными, обшитыми металлом дверьми, посетителей встречал круглый зал невероятной высоты. Разглядеть потолок Мун так и не смогла, он терялся в темноте. Хотя белоснежный пол с множеством уборочных заклинаний и светло-серые стены создавали ощущение освещенности и простора.

   Мастер Диса, попрощавшись, ушел в одну из семи дверей, а мессир с Мун направился к стойке со скучающими сотрудниками, причем обыкновенными людьми.

   – Доброе утро, юноши. Пропуск на А-Мун иэ Хшау.

   – Доброе утро, мастер, – отозвался «юноша» лет пятидесяти и протянул небольшой листок бумаги на камне.

   Мессир приложил к нему руку заинтересованной Мун, и камень мгновенно вспыхнул. По пальцам пробежала волна боли, как от защемленного нерва, но зато обычный лист бумаги стал переливаться жемчужным блеском.

   – Красиво, – ответила Мун, рассматривая неказистую с первого взгляда бумажку.

   Пропуск имел пару дырок сверху, куда тут же продели шнурочек, и «юноша» пояснил:

   – Носите на шее, не снимая, пока не покинете здание контроля. Двери для неосененных открываются только с ним. При потере в здании, как и за его пределами, осененные могут его найти и вернуть, но за это полагается штраф, лучше не терять.

   – Спасибо, учту, – поблагодарила Мун.

   Дальше мессир уверенно двинулся к одной из дверей, не той, куда ушел мастер Диса, и предложил Мун пройти первой. Дверь просто так не открылась, пришлось прикладывать карточку к поверхности, но и тогда изменений не случилось. И только с третьего раза, когда Мун поместила плотную и как будто жесткую бумагу к стыку полотен, те позволили распахнуться.

   – Невероятно!

   – Безопасность. Нам на четвертый. Сюда.

   И вместо лестницы мессир привел Мун к туннелю. Вертикальному переместительному туннелю, о котором она читала в каком-то журнале как о редкой новинке. Пара изображений дополнялась двумя листами формул принципа работы, поэтому идея заинтересовала, но не более того.

   И тут такая вещь!

   Диск, как летная печать, только материальный, поднял на четыре этажа, и мессир уверенно показал направление. Еще одна дверь, на сей раз в коридор, а потом снова дверь, но не в кабинет, а в огромное пространство с несколькими рабочими столами, парой диванов, кучей стеллажей и большим, занимающим треть пространства, странным каменным столом посередине. То, что последний является артефактом, было понятно с первого взгляда.

   Мун сразу же нашла стол мессира, потом мастера Юсса и получила свой маленький уголок, куда смогла сложить книги. Мессир отбыл на совещание, оставив помощницу осваиваться самостоятельно. Небольшая экспедиция по окрестностям привела в комнату отдыха, дамский уголок и уголок уборщицы. После чего Мун привела в порядок помещение, заварила чай, выложила печенье и… достала блокнот с записями.

   Возвращаться к Готу ей не хотелось, а вот набрать историй для приключений вполне реально. Благо изучение старинных книг никаких неправильных ассоциаций вызвать не может.

   Книга была мутновата и читалась тяжело, самовосхваление угнетало, но зато порой попадались интересные моменты, ради которых и стоило продираться сквозь тернии. Блокнотик медленно пополнялся зарисовками и картинками, а еще вопросами, что именно она хочет посмотреть в энциклопедии.

   Вернувшись после небольшого биологического перерыва, Мун с удивлением обнаружила рядом со своим столом нескольких темных, включая мастера Диса.

   – Добрый день. Чай и печенье на соседнем столике, этот заняла я, – вежливо произнесла она с улыбкой.

   Мастер Диса кивнул, двое его спутников внимательно и пристально изучили Мун и промолчали.

   – Повышаешь кругозор? – спросил мастер Диса.

   – Культурный уровень, – отозвалась Мун продуманным ответом.

   – Уровень Эг-Го запрещен законодательством уже лет пятьсот, – сообщил непривычно лысый темный.

   Сеточка шрамов по лицу придавала своеобразное очарование и вызвала профессиональную заинтересованность. Такого колоритного персонажа грех не использовать, например, в преподавательском коллективе.

   Интерес Мун не прошел бесследно, и лысый вопросительно поднял бровь.

   – Не согласны?

   – Почему? Согласна. Я читаю для общего развития, пропуская некоторую фанатичность автора, – пояснила Мун. – Биография у него интересная, выводы тоже своеобразные, есть чему поучиться.

   – Остальные книги для такой же цели? – подал голос третий участник группы.

   И тут что-то изменилось. Прошли блики по медальонам на груди у каждого. На пару секунд все они подержались за странный артефакт и мгновенно застыли. После чего двое пропали через Тьму.

   А третий, тот самый, заинтересовавшийся книгами, остался и снова приятно улыбнулся:

   – Коллеги отправились на задание, а я составлю вам компанию.

   – Буду признательна, не расскажете, чем вы, вообще, тут занимаетесь? – поинтересовалась у него Мун.

   – Контролируем.

   – Например, меня и изучаемую мною книгу? А ваши коллеги в библиотеку отправились, следующего любителя чтения наставлять на путь истинный?

   – Практически вы всё верно поняли, несравненная.

   – Хорошо, – приняла Мун правила игры. – Другой вопрос – за что вас сюда запихнули?

   Темный всё так же широко улыбнулся и шепнул:

   – За любовь к чтению запрещенной литературы.

   – Списком поделитесь? – попросила она тоже шепотом.

   – Нет. Это меня в контроль, а вас, дорогая, сразу на алтарь.

   – Ладно, учту. Тогда неприличный последний вопрос – как вас зовут, драгоценный?

   – Ой, ну прям так сразу… – он добавил в голос интимности.

   – Да. Чтобы не кричать – эй вы там, любитель чтения…

   – Ну что вы…

   И тут распахнулась дверь, и появился мастер Юсса. Внимательный взгляд на людей и стол, после чего прозвучал вопрос:

   – И чем это молодежь занимается?

   – Молодежь знакомится, – отозвалась Мун и уточнила: – Мастер, подскажите, как зовут стеснительного юношу, а то он никак не может представиться.

   Мастер Юсса, не торопясь, дошел до удобного широкого кресла и ответил:

   – Юношу зовут Охо Тна, и он решил пойти путем давно почившего коллеги, чью биографию ты решила изучить. Похвально-похвально, хотя юноше эта книга была бы полезнее с десяток лет назад, верно?

   Мастер Охо давяще взглянул на старичка, перестав излучать радость, но обычно работающий метод не сработал. На трехсотлетнего темного взгляды, видимо, давно не действовали.

   – Милая девочка, что там с моим чаем? – спросил мастер, устраиваясь в кресле с ногами.

   – Сейчас принесу.

   Мун заваривала напиток по рецепту мессира и пробовала понять, как относиться к увиденному. Мастер сел в кресло, сложив ноги, вернее, просто разведя по сторонам от туловища и согнув в коленях. То есть сделав то, что для человеческого тела физически невозможно. Точнее, возможно, но с явным травматизмом выворачивания суставов и связок.

   – А вам не больно, мастер? – не смогла удержаться Мун, поднося чайничек и чашечку.

   Хмыканье со стороны замолчавшего мастера Охо прозвучало резко и ехидно:

   – Ничуть, деточка, ничуть.

   Печенье на столике и Мун смогла вернуться к себе в уголок, где, мило улыбнувшись, мастер Охо заметил:

   – О безграничных возможностях человеческого тела мастер Юсса знает не понаслышке, его за такие медицинские эксперименты приговорили к высылке, что рассказать страшно.

   – Значит, вы можете свести веснушки? – услышала Мун главное и снова ринулась к древнему мастеру. – Вот здесь и тут? – показала она на лице.

   – Ты совершенна с ними, деточка, ломать природу – только портить.

   – Да, да, но я хочу чуть-чуть усовершенствовать, и всё...

   – Не стоит, поверь специалисту, не стоит, – отозвался древний благодушно.

   Тут появился мессир.

   – Каким глупостям учишь мою впечатлительную принадлежащую? – несмотря на суть, тон звучал ровно и приветливо.

   – Давно никого не учу, старый враг, – развеселился мастер Юсса, – да и печенья у твоей принадлежащей хороши…

   – А-Мун? – обратился к ней мессир.

   Пришлось рассказать о веснушках и желании избавиться от них.

   Мессир, как ни странно, услышал и пообещал:

   – Если через месяц не передумаешь – сведу. А пока сходи за бумагами, а мы чуточку подумаем.

   Мун объяснили, что, где и как ей нужно найти, и, уже направляясь к двери, она поняла, что пропустила уход мастера Охо.

   Размышления, собственное ехидство и прочие приятные моменты не помешали найти путь вниз, в архив, и получить требуемые бумаги. Почему-то Мун готовилась к пыльным папкам, разваливающимся от толщины, а увидела ряд коробок, одну из которых ей и вручили. Ноша оказалась не слишком тяжёлой, поэтому справилась она без лишней магии. Зато с перемещением на чуде техники!

   Мессир пил чай и что-то лениво обсуждал с мастером Юсса. Последний так же лениво отвечал и тоже прихлебывал из чашки. Приход Мун они отметили и велели разложить всё из коробки на столе.

   Там оказались две папки с бумагами. Два черных камня. Несколько обрывков веревки. Странные колечки и несколько десятков схем в самом низу. Бумаги и схемы Мун отложила в сторону, а вот камни, веревки и каменные колечки ее заинтересовали. Она крутила так и этак и смогла собрать их воедино. И только после этого спохватилась и решила разобрать свое художество.

   – Не трогай, – велел мессир спокойно. – Всё равно нам бы пришлось собирать. Так что у нас тут такое?

   Оба мастера долго крутили веревку с камнями и кольцами, потом разложили схемы, потом сели читать бумаги. А Мун осталась не у дел и, вдохновленная веревкой, открыла чистую страницу и взялась за рассказ о странном волшебном артефакте!

   Она писала от руки, пока мессир не пересадил ее за новую пишущую машинку. И тут дело пошло и быстрее, и веселее. Кое-что переписать, кое-что добавить, кое-что стереть, кое-что уточнить. Благо оба мастера без проблем отвлекались от бумаг и отвечали на вопросы о размерах отдельных выведенных когда-то монстров. Но главное – не мешали писать дальше.

   История завершилась с последней точкой, и Мун, чувствуя расстройство, взялась дописывать предыдущую главу. Там было скорее технично описательное, чем интересно захватывающее, но зато по заметкам стало ясно, о чём повествовать дальше.

   Сложив листы бумаги в сторону в новую пустую папочку, Мун поднялась и потянулась. Как-то она засиделась, наверное, мессиру нужна ее помощь. Мессира рядом не оказалось, как и мастера Юсса. Поэтому поставив чайник и прогулявшись до дамской комнаты, Мун решила было заскучать, но не сложилось.

   Почти моментально после нее вернулся мессир и распорядился:

   – Освободилась? Это хорошо, пойдем домой. Завтра будет много работы.

   – Иду, – покладисто согласилась Мун и прихватила папочку, которую, впрочем, сразу забрал мессир.

   – Тебе не дадут вынести документы из здания, – пояснил он по пути вниз.

   Самого мессира никто останавливать не додумался, видимо, мешало понимание границы допустимого. Домой они прогулялись пешком по красивым вечерним улочкам. Солнце еще не село, но уже близилось к закату, как всегда, по-осеннему весьма рано. Поэтому приятные городские виды подсветились интересными красно-золотистыми лучами.

   – Мессир, вы разобрались с веревкой? – через пару-тройку улочек поинтересовалась она.

   – Да, интересная была задумка, мы оценили.

   – И что дальше?

   – Завтра ты напишешь отчет, мы его передадим руководству и займемся следующей коробкой.

   – А чем вы, вообще, занимаетесь, если можно узнать?

   – Расследуем непонятные дела из архива, – сообщил мессир и охотно стал делиться подробностями.

   Многие сомнительные мероприятия, устроенные не только темными, но и обычными гражданами, так или иначе попав в контроль, рассматривались. По большей части решения по делам выносились в ходе основного расследования, но некоторые бывали непонятны, нелогичны, бессмысленны. Если явных жертв в таких случаях не находилось, то дело с соответствующей пометкой уходило в архив, где к нему периодически возвращались. Или на нём обучались новые «добровольные» сотрудники контроля. С появлением в рядах контроля двух таких крупных профессионалов, как он и мастер Юсса, все незавершённые дела передали им для повторного рассмотрения.

   – А почему такая работа? – не поняла Мун.

   – Боевиков достаточно. Все мы в определенной степени боевики. А вот мастеров расчетов и аналитики мало. Как правило, таких, как мы, контроль просто не в состоянии поймать. Поэтому нам отдали самое специфичное и сложное.

   – А таких дел много? Чем вы будете заниматься, когда решите их все?

   Мессир даже остановился и ласково улыбнулся.

   – Их больше восьми тысяч, полагаю, на мою жизнь хватит.

   – Восемь тысяч дел?!

   Даже по одному за день это… это больше двадцати лет. А если учесть, что многие дела займут больше времени, то реакция мастера более чем адекватна. Но двадцать лет в контроле?

   А если Мун на это не согласна?

   Это бесконечное время с невозможностью уйти буквально убьет ее рано или поздно. Планы на двадцать лет – это сложно, страшно, неправильно, дико и неестественно. Она до сих пор прожила чуть больше тридцати, и рассчитывать на период всей осмысленной жизни просто нельзя.

   Потом мысленно споткнувшись о возраст мессира, Мун задумалась. Для него план на двадцать лет, с одной стороны – это реальность и действительность, а с другой – вероятность не дожить. Хотя относительно его возраста двадцать лет – это весьма небольшая часть жизни.

   Так в размышлениях о разных сущностях времени и его субъективном понимании они и дошли до дома, по пути завернув на местный небольшой рыночек и закупив массу всякой всячины. Обычно приятно позитивный поход за продуктами прошел никак. Мун его, конечно, заметила, и запасов на пару недель сделала, но эмоционально находилась всё еще где-то далеко. Поэтому удовольствие вышло смазанное и отрешенное.

   Дома она по привычке занялась хозяйственными делами, пока мессир наслаждался отдыхом у камина под пледом в компании газет и журналов. Убедившись, что хозяину ничего прямо сейчас не требуется, она занялась ужином и десертами на завтра, а заодно приведением дома в порядок. Мессир просьбу подпитать услышал и выполнил, поэтому еще одну часть дома она успела привести в приемлемый вид.

   Работы по-прежнему оставалось достаточно, но на ближайшую пару недель самое нужное уже сделано, и эта мелочь весьма и весьма радовала.

   После плотного ужина в компании мессира Мун отправилась к себе. Сил не осталось ни на что, хотя хороводу мыслей в голове это совершенно не мешало. Покрутившись так и этак, она осторожно направилась в кабинет, записать свое беспокойство на бумаге. Обычно проверенный способ отлично срабатывал для подобных случаев.

   Машинка и мысли, просто мысли о времени, отношении, восприятии жизни. Слово за словом они ложились в несколько несвязную повесть, но не заканчивались. Ощущения продолжались и продолжались снова и снова, и снова…

   Присутствие за спиной Мун ощутила внезапно и резко обернулась, готовая выпустить сеть.

   – Тише, – мягко остановил мастер Диса, ловя ее руку. – Не поранься.

   – Не слышала, как вы подошли.

   – Догадался. Я зашел поужинать, а ты тут пишешь, – непривычно мягко, без издевок и ехидства обронил он.

   – На ужин запеканка, салат и вкусный суп-пюре, – тут же сообразила Мун и, выскользнув, отправилась разогревать ужин.

   Конечно, как всякий темный, мастер Диса не только знал, где находится кухня, но и умел готовить, это, оказывается, входило в курс обучения. При этом и мессир, и мастер Диса охотно принимали ее заботу и участие. Вот и сейчас не возникло ощущения начальника и подчиненной, которое порой сильно задевало Мун раньше. Теперь почему-то создавалось чувство семьи и единства, и уже за это следовало поблагодарить мессира.

   Мастер Диса с аппетитом съел всё предложенное и даже, к удивлению Мун, поддержал ее расспросы, рассказав о суматошном дне, сообщив пару баек о коллегах и порадовавшись раскрытому мессиром делу. А потом, пожелав тихой ночи, ушел, прихватив все приготовленные на завтра десерты. Два пирога, печенье и кексы легко пропали в безразмерной сумке под мысленные стоны автора.

   Ей было совершенно не жалко, только вот что ей завтра брать с собой на работу мессиру?!

   Анализ содержимого холодильной комнаты и пара заготовок, занявшая, несмотря на магию, с полчаса. Поэтому сон вместо привычного расписания начался значительно позже.

   Утром Мун очнулась никакая, но собралась с силами и смогла нормально организовать завтрак, приготовить запланированное, порадоваться своей предусмотрительности и, сгруппировав все пометки по Готу, отправилась с мессиром в управление контроля. Где ее, вопреки ожиданиям, вместо нормального спокойного времени для себя и третьей кружечки кофе с утра ждал озвученный вчера отчет.

   Мессир диктовал спокойно и размеренно, хотя половина слов была незнакома. Поэтому работа чуть затянулась, но особого напряжения не вызвала, как и оформление трех сопутствующих бумаг и составление описи по образцу.

   Мастер Юсса начертил пару невероятно непонятных схем, и Мун отнесла всё это, аккуратно уложенное в непонятной последовательности в коробку, в архив. Где молодой, траурного вида парень забрал подношение и вместо него выдал две другие коробки.

   Перемещаться с ними оказалось сложнее, но Мун справилась, и вскоре на столе появилась новая кучка всякой всячины. Бумаги, бумаги и опять бумаги. Угольки, обрывки нитей, бусины, тряпки и пара странного вида ножей.

   Последние весьма удивили, поэтому она спросила:

   – А это точно отсюда?

   – Сложно сказать наверняка, – отозвался мессир, деля бумажки пополам. – Что тебя смущает?

   Причем вместо честного деления документов на мне-тебе срабатывал принцип: тебе-тебе-тебе, однако мастер Юсса бдел, и выходило по справедливости.

   – Такое чувство, что собрали всё значимое и незначимое, но выглядящее как мусор, а потому сверху добавили пару кривых сувенирных кинжалов для солидности. Хотя, конечно, такого быть не могло, – быстро завершила она выступление.

   – Конечно, – согласился мастер Юсса.

   Мун кивнула и разложила собственные бумаги. Пора было начинать компоновать Гота. Точнее, из рассказов составить цельное связное повествование о его юности. Опять для большого приключения не хватало идеи.

   Пара часов работы завершилась четырьмя собранными и оформленными историями. Теперь, если только мессир или мастер Диса решат что-то поменять, придется переписывать, а так они готовы.

   Мун прогулялась по этажу и соседним, полюбовалась массой дверей и полным отсутствием холлов и вернулась обратно. А там, не видя, чем бы помочь, взялась за оставленные вчера книги.

   Что занятного случилось в жизни фанатика с сильной социофобией дальше?

   Дальше случилось странное и страшное. Опыты пошли по накатанной, логика откровенно перекашивала и, с точки зрения здравого смысла, здоровому человеку принадлежать уже не могла. Хотя автор явно думал иначе. Интересные моменты если и встречались, то просто не замечались, она вчитывалась, ужасалась и, пребывая в омерзении, листала дальше.

   В какой-то момент книгу перед ней захлопнули.

   Мессир укоризненно произнес:

   – Остановиться надо было еще на позапрошлой главе!

   – Затянуло, – призналась Мун растерянно. – Я прогуляюсь?

   – Далеко не отходи, – кивнул мессир, отпуская.

   Мун с радостью покинула помещение и отправилась куда-то.

   Ни цели, ни смысла в ее перемещениях не было. Шла куда глаза глядят и пробовала солнечным светом выкинуть из головы прочитанное и понятое. Улицы, дома, листья под ногами. Всё это проходило мимо, не занимая и не привлекая внимания. До черных цветов. Красивых эффектных черных цветов по типу ромашки, но с большими головками и антрацитово-черными лепестками.

   Мун дошла до чьего-то сада и устроилась на ближайшей скамеечке. Дальше за цветами виднелся шикарный дом, светлый и легкий, ажурный и радужный. Ему, кстати, отлично подходили черные ромашки, но сейчас внимание девушки привлекали сами цветы.

   Из книжечки она узнала, что одним из ярких экспериментаторов-цветоводов был как раз мастер Эг-Го. Он занимался селекцией цветов в молодые годы, пока не перешел на селекцию людей. И многие интересные цветы возникли именно благодаря ему. Кстати, расцветка частично указывала на предназначение. Конечно, имелись исключения, но те же синие вариации были выведены для впитывания темного излучения и поглощения полусформированной силы. Фиолетовые вытягивали отравляющие вещества из почвы… или тела. А белые органично стабилизировали магический фон, поэтому их высаживали почти везде в местах проживания или постоянного нахождения темных. Хотя около контроля никаких цветов не было.

   Нужно будет уточнить у мессира – почему. И заодно спросить, что дают темные ромашки?

   – Приветствую, – мягкий приветливый женский голос вывел из раздумья и заставил вернуться к реальности.

   – И вам доброго дня.

   – Позволено ли мне будет узнать, о чём так сосредоточенно размышляете?

   – Что дают черные цветы, как эти ромашки, не подскажете? – уточнила Мун очевидное.

   – Это не ромашки, – возразила собеседница.

   – Возможно, название иное, но, полагаю, вывели их из ромашек.

   – Маловероятно, – продолжала настаивать на своем та.

   Мун повернула голову и взглянула на хорошенькую тоненькую, словно статуэтка, девушку. Возраста от двадцати до… сложно сказать скольких лет. Эффектная внешность, манеры и поведение кричали о высоким статусе и значимости.

   Вопрос – и зачем такой «леди» нисходить до общества Мун?

   – Вы выводили их сами, поэтому знаете точно? – не удержалась она.

   – Что вы! – колокольчиком рассмеялась собеседница. – Нам рассказывали в пансионе – это подарок одной из императриц, а цвет выбран для красоты.

   Как и она сама, история была нарядно-наглядной, поэтому вызвала вопросы. Появление из-за клумбы знакомого темного из контроля обрадовало.

   – Приветствую осененного силой, – улыбнулась Мун и спросила: – Не подскажете истинные факты о цветах? С чего выводили – из ромашек? И почему черные?

   – И вам не хворать, – улыбнулся тот иронично и кивнул, взглянув на цветы. – Да, мутировавшие под воздействием силы и крови императорской семьи ромашки. Их вывел в дар императору Кааба один из наших гениальных изобретателей – они черные, когда всё спокойно. В случае волнений, надвигающихся войн, начавшихся где-то эпидемий и прочих социальных потрясений меняют цвет на красный. Достигнув пика, по идее, становятся кроваво-алыми, но такими их еще никто ни разу не видел, боги миловали.

   Мун улыбнулась застывшей рядом девушке и заметила:

   – История, рассказанная в пансионе, – это история на определенный круг слушателей, реальность чаще всего мало похожа на адаптированную версию для обывателей. Доброго дня!

   Мун поклонилась и, улыбнувшись темному, направилась обратно.

   Маг, как ни странно, пошел рядом и, отойдя на пару шагов, бросил что-то темно-ячеистое, мгновенно пропавшее в воздухе, после чего произнес:

   – Цветы – хороший индикатор настроений в народе и в императорском роду. Сейчас там есть напряжение, поэтому ромашки выглядят так. Когда всё идеально спокойно, лепестки слегка расслабляются. Информация для узкого круга знающих.

   – Благодарю за внесение меня в тайный круг, – улыбнулась Мун открыто. – Люблю тайные общества, правда, меня ни в одно не приглашали, – добавила она, вспомнив юность и годы учебы.

   Там разных кружков по интересам было не счесть, примерно треть из них так или иначе закрыта от основной массы адептов, и попасть в такой было сложной задачей.

   – Значит, самое время организовывать свой, хотя по слухам – такой уже возник.

   – Это какой?

   – Это вы и адепты первого года обучения.

   – Это так, маленький кружок по интересам, – отмахнулась Мун небрежно.

   – Даже так?

   – Истинно так! Я в контроль, а вам точно по пути? – сообразила она вдруг.

   – Не совсем, но провожу.

   – Благодарю. Пара вопросов по пустякам?

   И Мун начала расспрашивать об архитектуре и наименованиях улиц. То есть пробовала понять странную и незаметную в этих самых наименованиях логику. Улица под названием 2-я Седьмая оказалась выше ее интеллектуального уровня.

   Маг удивился, а потом принялся отвечать. Оказалось, всё дело в базовых названиях на темном, точнее – иистрари, там из-за уровней и слоев были и первые, и вторые, и даже пятые седьмые. Властвующие темные не стали усложнять себе жизнь и перевели всё буквально, чтобы не возникало разночтений. Кстати, столица – один из полутора десятков городов, где наименования дают именно темные, чтобы сохранялось созвучие.

   Лекция прервалась резко и неожиданно вместе со зданием контроля.

   – Благодарю. У вас талант, вы случайно преподаванием не занимаетесь?

   – Упаси боги, – отказался тот категорично и, попрощавшись, ушел тропой.

   Странная реакция, но может, в этом что-то есть.

   Мун вернулась в здание и знакомый кабинет, где мессир вместе с мастером Юсса дискутировали о чём-то умном. Хотя нет, они ругали молодежь, не способную правильно написать какую-то руну.

   «Тоже занятие, и не сказать, чтобы плохое», – отметила Мун отрешенно и посмотрела на свои пометки. Писать о Готе совершенно расхотелось… Она, конечно, еще передумает, но как-то пока не готова возвращаться в мир подобной жестокости.

   Вспомнилась встреченная куколка, и новый листок лег в машинку естественно и легко. Слова принялись собираться в предложения, создавая картинку и оживляя реальность.

ГЛАВА 9

– И что здесь происходит, я вас спрашиваю?! – рявкнул мужчина и ударил по столу рядом с Мун.

   Она отвлеклась и подпрыгнула. Мессира не было, мастера Юсса тоже, а какой-то человек, не маг, стоял и что-то от нее требовал.

   – Добрый день. Чем могу помочь? – привычно вырвалось у нее.

   – Чем вы занимаетесь в рабочее время на казенной машинке?

   – Вам машинка нужна? – не понимала Мун.

   Она испугалась, растерялась и плохо соображала, как вести себя дальше.

   – Мне нужен внятный ответ! – продолжал говорить, повысив тон, посетитель.

   Тут двери распахнулись, и вошел мастер Диса с парой возрастных, представительных темных магов.

   – Добрый день, – обрадовалась ему Мун и, выскользнув из-за стола, переместилась так, чтобы оказаться за его плечом.

   – Мун? – явно удивился мастер.

   – У нас недоразумение из-за пишущей машинки, – объяснила она и кивнула незнакомцам. – Приветствую.

   Темные осмотрели ее, и один из появившихся иронично заметил:

   – Заместитель Зарорн, вы умудрились напугать принадлежащую Хшау настолько, что девушка предпочла нас, в укор вам. Это талант, можно сказать, завидую.

   Нехорошая улыбка темного пробрала даже Мун, не говоря о резко покрасневшем заместителе Зарорне.

   Но тот держался стойко и резко возразил:

   – Меня заинтересовало, что станет результатом деятельности принадлежащей Хшау?

   – Что сейчас пишешь? – уточнил Диса, не поворачиваясь и всё еще прикрывая Мун.

   – Историю, – не поняла Мун и озвучила давно придуманную красивую фразу: – Эротический детектив с ироническим уклоном «Дворецкий и убийца…».

   На нее внимательно посмотрели все.

   – Оригинально, – хмыкнул мастер Диса.

   – Неожиданно и свежо, – произнес молчавший до этого темный. – Детектив уже начался?

   – Нет, пока только эротика и капелька иронии, но я всего три листа накидать успела.

   – Это как? – явно заинтересовался запугивавший заместителя темный.

   Мун быстренько добралась до стола и, взяв листок, вернулась обратно, после чего зачитала последние пару абзацев.

   Выслушали ее внимательно и заинтересованно, после чего мастер Диса хмыкнул:

   – Это значительно интереснее наших отчетов, мастер Гаас.

   – Соглашусь.

   – Я пришлю вам личную пишущую машинку, – обратился к Мун третий темный.

   Тут вернулся мессир с мастером Юсса и весьма заинтересовался собранием, на которое его пригласить забыли. Заместитель Зарорн явно мечтал покинуть помещение, но подвинуть пяток темных магов не мог или не решался.

   Мессир изволил негодовать из-за третирования Мун. Мастер Юсса развлекался, заодно пеняя на плохое качество работы сотрудников стражи. Посетители вяло отбрехивались, а из этой перепалки стало понятно, что возмущающийся мастер Гаас – заместитель руководителя контроля, а его гость и приятель мастер Лаххо – заместитель руководителя стражи. Всей имперской стражи.

   Мун вдруг поймала себя на вопиющем факте, что стоит, облокачиваясь на спину мастера Диса, и наслаждается вежливой беседой темных из безопасного места. Отчего вся ситуация воспринимается проще, легче и ироничнее. А еще она поняла, как будет выглядеть работодатель Олин, и кто станет первым трупом.

***

Вечерние домашние хлопоты, как и путь до этого самого дома, прошли чуть отвлечённо и отрешенно.

   И как только выдалась возможность, Мун вернулась к истории Олин. Немножко фактов из прошлого, капелька настоящего и…

   Раздался голос мессира:

   – Мун, время к полуночи, переходишь на наш график?

   – Нет-нет. Я вот уже час пробую дописать последнее предложение и уйти. Всё.

   Она решительно отодвинулась от машинки и поблагодарила мессира.

   Тот кивнул и, протянув руку к листкам, велел:

   – Ложись, тебе завтра с утра еще отчет писать.

   Очень хотелось спросить, а как же они сами, но она сдержалась и, попрощавшись, ушла. Короткий душ и мягкая уютная кровать. Давно ее так не накрывало, собственно, второй раз в жизни, вот она и не сориентировалась во времени.

   А утром история повторилась: готовка, завтрак, сборы сладкого с собой, путь на службу мессира и… отчет, который ей по словам надиктовал мастер Юсса. Потом оформление дополнительных бумаг, три раза перепечатывание по нужной форме, какое-то заявление и случившийся обед.

   В этот раз Мун вышла на улицу и отправилась в рекомендованное место – попробовать местную кухню и заодно развеяться.

   Если еще с утра мысли об Олин мелькали, то сейчас она была готова только лечь и ничего не делать. И даже вкусный фирменный суп с пирогом ситуацию не изменили. Хотя несколько порций мессиру и заглянувшим мастерам она решила захватить.

   В управлении контроля всё осталось без изменений, кроме разве что заинтересовавшихся чем-то древних темных магов. Они сами принесли новую коробку и перекладывали ее содержимое. Человеческий череп, как и аккуратно сложенные горсточкой кости руки, судя по всему, интереса не вызвали, зато расшитые куски ткани наоборот.

   Убедившись в свободном времени, Мун достала листок и вернулась к Готу.

   О чём она там не успела рассказать?

   Как ни удивительно, но рассказы, несмотря на размеры, писались сложнее, требовалось удержаться от растекания мыслью по древу, но при этом не скатиться на чрезмерно краткий вариант. Ее порой заносило то в одну, то в другую сторону.

   Перепечатав предыдущий рассказ и завершив следующий, она сделала перерыв и достала следующую автобиографическую книгу очередного выдающегося темного. Внимательное изучение содержания успокоило – здесь хотя бы опыты сразу не упоминались.

   История чуть отличалась по смыслу и тяжелее шла по слогу, зато приключения случались совершенно иные. Большая часть произошла из собственной глупости, и это натолкнуло на мысль, что у нее Гот излишне правильный. Следовательно, надо бы подумать… Над Готом не думалось, зато сценка у Олин родилась легко. А дальше снова книга с интересным прошлым давно умершего автора. Вечера она дождалась с трудом, но лучше бы это счастье никогда не наступало.

   Послание, пойманное мессиром незадолго до завершения затянувшегося обсуждения, касалось Мун.

   – Тебя приглашают на тренировку в школу, – явно удивился мессир.

   Мастер Юсса повернулся от бумаги и внимательно посмотрел на растерявшуюся девушку.

   – Мы разок потренировались вместе с ребятами из группы Ханта. Мастер Дио разрешил присоединиться. И я хорошо на них повлияла, они сразу силу принялись использовать.

   – Какой полезный атрибут, – не удержался от издевки мастер Юсса.

   – Хорошо, иди, – разрешил мессир.

   – Если нужна, то я останусь, – заверила Мун и выразила готовность как сбегать в архив, так и написать очередной бесконечный отчет или протокол.

   – Что ты, иди, – махнул рукой мессир.

   Пришлось отправляться сначала домой, а потом на тренировку. Где ее уже ждали…

   Ребята разминались, но как-то странно, а мастер Дио наблюдал поодаль, заметив Мун, он произнес:

   – Вас только за смертью посылать. Занятие идет уже час.

   – Добрый вечер, как успела, так и добралась. Из управления контроля через дом быстрее не вышло.

   – Пешком? – поразился мастер Дио.

   – На транспорте.

   – А почему не полетным диском?! – возмутился преподаватель.

   – Мастер Диса на службе на сутки. Мессир еще не освободился, а сама я не могу.

   – Почему? Управлять артефактом даже вам ума хватит, – язвительно бросил тот и распорядился: – Всё, заканчиваем часовую разминку и начинаем пробежку. Заодно объясните вашим коллегам по тренировкам, почему так задерживаться не стоит.

   Мун пристроилась в конце и уточнила у Ханта:

   – Вы правда час разминались? Из-за меня?

   – Да.

   – Простите, я не знала. Честно. Мессир не сказал о срочности.

   – А он послание получил? – удивился Хант.

   – Да, не я же.

   Эйль расхохотался и подчеркнул:

   – Вот и объяснение.

   Оказалось, парни никак не могли прийти к общему мнению, почему Мун так сильно опаздывает. На нее, как они думали, подобное не похоже. Сначала была версия о зловредности преподавателя, но тот дал прочесть послание, и пришлось верить в зловредность Мун. А в это как-то совершенно не верилось… Оказалось, они выпустили из вида несколько весьма важных и существенных факторов.

   Пока парни бегали и легко беседовали, Мун, более-менее адекватно начав, неуклонно снижала скорость до минимума. Как-то естественно и логично она перешла в режим экономии сил, но даже на таком уровне надолго ее не хватило.

   А потом она споткнулась о выросшую из земли преграду. Парни не увидели, а она улетела руками вперед. Остановились все, как и заметили барьеры, некоторые из которых были исключительно иллюзорными, а часть имела и материальную составляющую. Причем со стороны, чисто на силе различить, что есть что, у них не выходило. Перепрыгивать каждый барьер не хотелось, как и трогать, обойти не выходило, пришлось пробивать.

   Кто первый до этого додумался, Мун не поняла, но вскоре дорога легко расчищалась, вызывая оптимизм у молодёжи и опасение у опытной возрастной тетки.

   – А вы сверху и с боков преграды остановить успеете? – смогла хрипло выдохнуть она.

   – Думаете, будет? – удивился Эйль.

   – А вы думаете, у вас по одному испытанию за занятие? Именно так мастер пообещал?

   Ответа не прозвучало, но талантливая молодежь тут же принялась городить нечто несусветное. Смотрелось жутковато, но зато неожиданных преград не возникло. Второй круг Мун бежала со скоростью улитки.

   На третьем она шевелилась чуть быстрее оживленного трупа, о чём ее вежливо проинформировал сначала один из учеников, а потом и мастер Дио:

   – Я вас долго ждать буду? Подготовились – это хорошо, но над скоростью надо поработать. Особенно А-Мун. Десять кругов вы будете полночи бежать!

   – И вам нас ждать? – порадовалась Мун из последних сил.

   – Не уверен. Можно темного стража создать… – задумался мастер и вдруг улыбнулся. – Прекрасная на самом деле идея. Добегайте до меня быстрее!

   И исчез. Точнее, расползся туманом. Хотя сначала Мун приняла его за живого и переместившегося человека. Степень реалистичности невероятная.

   – Я быстрее поползу от мастера, а не наоборот, – простонала она тихо.

   Судя по смешкам окружающих, слух у них на зависть.

   С трудом доползла до стартовой точки, проклиная белый свет и мысленно ругаясь, упала на газончик и вытянула руки.

   – Цветы плотоядные, – сообразил вдруг Хант. – Они, конечно, не быстрые, но всё равно.

   – Если я сейчас умру, больше никаких тренировок в беге не будет!

   – Вы принадлежите Хшау и не можете умереть без их дозволения, – обрадовал ее ближайший темный.

   – Отличная новость… – буркнула Мун.

   – Именно, – просиял мастер Дио. – Пробежки продолжатся. Рекомендую начать вам бегать каждый день.

   – Учту, мастер…

   Ее невежливо подняли на ноги и снова улыбнулись:

   – Удачи на обратном пути!

   – А можно мне диск? – попросила она проникновенно.

   – Ходьба полезна для здоровья, – отозвался темный жизнерадостно и, попрощавшись, улетел на диске.

   Желание прибить гада выросло до запредельных отметок, а вреди еще была дорога домой. И, к несчастью, ученики ничем помочь не могли. Диск для себя они делали интуитивно, а специально под Мун не выходило. Получается, в прошлый раз она упала не столько из-за помощи мастера, сколько из-за криворукости Ханта.

   Радостная мысль грела всю дорогу до дома.

   Добиралась Мун на чистом упрямстве, поэтому поймавшую руку скинула с плеча не сразу, а с опозданием. Но в тот момент ее уже закинули в повозку, и она больно ударилась о боковую стенку. Рядом не было никого, зато стоило транспорту тронуться, как спереди послышались бубнящие голоса.

   – Мастер Дио! – негромко позвала Мун, потирая браслетик, потом повысила голос: – Мастер Дио!

   «Зачем он тебе нужен?» – голос мастера Диса прозвучал резко и как будто рядом.

   – Я ему маньяков поймала, а он молчит.

   «Сейчас передам. Никуда не уходи».

   Куда она может уйти из движущегося транспорта?!

   Резкая остановка, отчего Мун кинуло на другую стенку, и теперь она больно ушибла руку и голову.

   А потом открылась дверца, и заглянул мастер Диса:

   – Мун?

   Выйти наружу ей сил уже не хватило, только сделать попытку вылезти, но мастер подхватил щупом из тумана и вытащил на свет. Вернее, в темноту.

   Мун прижалась к спасителю и простонала:

   – Сил нет никаких. Почему так темно?

   – Дио общается с твоими маньяками, – пояснил тот и, подхватив на руки, сделал пару шагов.

   Глухая чернильная темнота и… знакомый дворик с красивыми бело-синими цветами.

   Они дома!

   – Спасибо, – выдохнула она тихо.

   – Заходи.

   – Да-да… я смогу.

   – Стоп! Давай немного подлечу, – поймал ее мастер.

   Рука на шее и тонкое пульсирующее покалывание. Словно биение сердца, а может, так оно и было. Волна силы проходила вверх-вниз, и вскоре ломота перестала так чувствоваться. Усталость не прошла, но стала приемлемой. Мун нашла силы поблагодарить еще раз, организовать скромный ужин для мастеров и дойти до своей комнаты. После горячей ванны ее всё же сморило, и она заснула еще по пути к подушке.

ГЛАВА 10

Пробуждение в шесть часов утра случилось легко, радостно и естественно. Тело чуть побаливало, но переполненный силой организм отлично подлечился. Такого даже во времена учебы не бывало, там резерв восстанавливался исключительно для магии. А о самоподдержке она только слышала от других, но лично не встречала. Зато теперь после подпитки от темных магов всё стало совершенно иначе.

   Мун хлопотала на кухне, заодно доделывая дела по дому, и понимала – нужно остаться здесь, чтобы привести в порядок махину. Вечерний минимум из-за контроля и творчества отрицательно сказались на большом хозяйстве. Этой новостью она обрадовала мессира с утра, тот не возражал, дав ей денек на необходимое и пару десертов.

   Мастер Диса, к счастью, отдыхал, поэтому должен был по просьбе пополнять резерв. Обращаться к нему пришлось после обеда, когда мастер выспался и спустился вниз. Мун успела разрядить пару накопителей, приготовить поесть и сбегать за продуктами. А потом дорвалась до уборки и небольшой перестановки в неосновных помещениях. Чистота, порядок, сияние, восстановление ткани, сращивание протечек дымохода.

   Энергия уходила, как вода сквозь пальцы, поэтому к мастеру Диса приходилось заглядывать буквально каждые полчаса. Тот хмыкал, отвлекался от приключенческой книги, заливал и снова возвращался к чтению. А Мун бежала дальше… чтобы сделать необходимое и подумать.

   Поначалу заливка мастера причиняла боль, в отличие от более аккуратного и осторожного мессира. Но последние разы, несмотря на ощутимое болезненное покалывание, она испытала… возбуждение. О сути происходящего догадалась только со второй попытки, но ненормальность реакции поставила в тупик. И отказаться от пополнения резерва не было возможности, иначе для чего оставаться дома? Да и необходимый порядок нужно поддерживать. Но тем не менее с каждым разом возбуждение усиливалось и причиняло дискомфорт. Мун даже начала смотреть на мастера Диса как на мужчину. Сильного, опасного, интересного и совершенно свободного!

   Хотя постоянные узы, как и связи, для темных были скорее исключением, чем правилом, но в целом понятием допустимым и реальным. Поймав себя на этой мысли, Мун взяла набор тряпок и спустилась вниз. Всё, хватит, надо заняться полезным делом, вместо представления себя в кровати работодателя! Ей не пятнадцать, и она не наивная дурочка. А раз стала так неправильно реагировать, значит, нужно обсудить этот момент с мессиром и пополнять резерв от него!

   Занятые руки и привычно-заученные заклинания не мешали думать. Поэтому мысли принялись бегать кругами и зигзагами, порой приводя в восторг от собственной уникальности и неординарности, а порой повергая в пучину тоски от никчемности и глупости. Назвать вожделение работодателя умным поступком – язык бы не повернулся. Почему и как Мун вдруг стала относиться к нормальному малознакомому магу средних лет именно так – интересный вопрос.

   Очередной визит наверх и новое пополнение резерва, от чего ноги слегка подкашивались, а тело настойчиво сигнализировало о необходимости ловить и домогаться ничего не подозревающего мужчину. Абсурдная идея захватила и привела к скачку фантазии, заодно относясь к уборке и восстановлению первого этажа подвала как к чему-то отвлеченному. Наверное, поэтому перемещающийся по коридору скелет ничего, кроме раздражения не вызвал.

   Он мусорил!

   Как странное творение не рассыпалось, и за счет чего держались кости, отдельный вопрос. Впрочем, также было непонятно, куда и зачем он ползет.

   Пришлось подняться и уточнить.

   – Мастер Диса, а что скелет делает? Мне его мыть или как? Он сам по лестнице подняться сможет? А…

   – Какой скелет? – перебил мастер недоуменно.

   – Из подвала.

   – У нас не было скелетов в подвале.

   – Это чужой, что ли? – не понимала Мун.

   О том, как заводятся тараканы или моль, она имела общее понимание, а вот со скелетами ситуация намного сложнее. Путь вниз за мастером она проделала в отдалении, темный на редкость быстро перемещался. А как он ругался матом… Половину выражений Мун услышала впервые и очень хотела записать. Зато, судя по интонации, мастер скелет узнал, хотя и не был согласен с его самостоятельностью.

   Упокоение и запирание в комнате с глухой дверью заняло от силы пять минут, после чего весьма недовольный мастер Диса процедил:

   – Закрытые комнаты не открывать. Ни под каким видом, ясно?!

   – Да, мастер. Больше не буду, но там попозже нужно будет убраться…

   – Потом.

   И, печатая шаг, мастер ушел.

   Мун пробежалась по коридорам этого и следующего этажа и закончила уборку. Если не наводить порядок в закрытых помещениях, то внизу, по сути, и делать нечего. Коридоры широкие, но не бесконечные, это же не лабиринт, да и чистота здесь худо-бедно поддерживалась бытовыми заклинаниями.

   Возвращение наверх, на кухню, привело к новой гениальной мысли, а почему она почти забыла о похищении? Ее же вчера чуть было не похитили и не увезли непонятно кто, куда и зачем? А она совершенно спокойно занялась бытовыми делами и вопросами. И если бы не скелет, неизвестно когда ассоциативная цепочка вернула бы здравый смысл.

   – Мастер Диса! – позвала Мун, пробежавшись по дому.

   Ответом ей стала тишина.

   Вопросы роились, но самостоятельно решить их не выходило. Резерв снова опустел, ужин, заготовка на завтрак и выпечка ждали своего часа, поэтому Мун направилась к себе – творить.

   Душ, чистое платье, новый лист и… ощущение правильности от выписывания собственного вожделения к работодателю на бумаге. Как и родившееся объяснение этому странному желанию. Две сценки, на большее ее не хватило, зато свободное время вернуло к Готу и его печальным школьным приключениям.

   Тренировка шла как отличная основа с добавлением моментов из будущего, когда умение быстро бегать пригодилось. Несмотря на, казалось бы, имеющийся энтузиазм, писалось через силу. Хотелось лечь и поваляться, а не вымучивать слова. Или, еще лучше, взять уже написанный кем-то другим приключенческий роман и забыться на несколько часов или дней.

   Мысли приятно грели и радовали, внушая оптимизм, Мун чуточку полелеяла эту мечту, и сама не заметила, как заснула.

   Утро началось ни свет ни заря, причем буквально. Мун проснулась в несусветную рань с ощущением полностью выспавшегося и отдохнувшего человека. Прозрение появилось через пару минут, когда Мун осознала себя на кровати и в белье. Не в ночном белье, а обычном домашнем. Мун никогда не ложилась спать так, даже совсем устав и вымотавшись,