Брак по указу. Елена Шевцова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Таллия, универсальный маг, скрывающий свой дар, была продана родителями в услужение ко двору молодой княжны в десятилетнем возрасте.

   Сможет ли Таллия победить призраков прошлого, переступить через предубеждения и поверить в любовь?

ГЛАВА 1

Самоходная карета остановилась перед массивными центральными воротами главного храма Сатары — архитектурного шедевра столицы Туманного княжества. Несмотря на то, что сегодня отмечался первый день Возрождения, толпа у храма была на удивление небольшой. Однако каждый собравшийся с интересом обсуждал предстоящее событие — обряд соединения в пару Мара ри Курта и Таллии мир Норик.

   Имя Таллии мало что говорило жителям Туманного княжества. Её существование едва замечали даже в столице, Сатаре, не говоря уже о всей стране. В отличие от неё, имя Мара ри Курта было известно каждому. Он был не просто даном, но и одной из ключевых фигур княжества: высший универсальный маг, наследник древнего рода, глава тайной канцелярии и близкий друг князя Тимара ри Туэра. Его имя олицетворяло власть, богатство и безупречную репутацию.

   И теперь он намеревался взять в супруги... кого? Девушку из обедневшего рода Сумеречного княжества, лишённую магического дара. Таллия мир Норик, по слухам, многие годы была скорее служанкой, чем знатной даной, находясь при дворе бывшей княжны Эрии мир Рориг, ныне княгини ри Туэр. У неё не было ни дара, ни богатства, ни положения, а её привлекательная внешность, хоть и отмечалась некоторыми, не могла считаться достаточно весомым аргументом для столь высокого союза.

   Ходили слухи, что Таллия была близкой подругой княгини Эрии, но верили в это немногие. Тем более, ни князь, ни его жена не удосужились явиться на церемонию. Злопыхатели шептались, будто княгиня решила таким образом отблагодарить верную служанку, уговорив мужа устроить её судьбу. Влияние молодой княгини на князя не вызывало сомнений — это было очевидно хотя бы по тому, что ей удалось добиться удочерения своей племянницы, над которой она взяла опеку ещё до свадьбы.

   Однако даже такое объяснение не уменьшало возмущения в обществе. Ветер перемен, витавший над Туманным княжеством, тревожил многих. Всё выглядело так, будто князь решил наказать своего лучшего друга, вынудив его связать свою судьбу с почти безродной девушкой из чужого княжества, ещё и без магического дара. Факт того, что, оставшись при княгине, Таллия стала официальной подданной Туманного княжества, большинство предпочитало игнорировать.

   Общество негодовало: союз Мара ри Курта и Таллии мир Норик казался настолько нелепым, что его причины порождали самые смелые домыслы.

   Скрипнула дверь кареты, и толпа мгновенно затихла, устремив взгляды на её пассажира. Изнутри вышел высокий, широкоплечий мужчина с коротко подстриженными чёрными волосами. Его спокойные, уверенные движения говорили о привычке к дисциплине. На нём была тёмная униформа тайной канцелярии: чёрные брюки, тёмно-серый камзол с серебряными вставками и нашивкой ведомства.

   Это был дан Кир ри Рамар, второй заместитель главы тайной канцелярии.

   Кир прищурился, скользнув холодным взглядом карих глаз по толпе, столпившейся вокруг кареты. Люди невольно отпрянули назад, но расходиться не спешили, продолжая с любопытством наблюдать за происходящим. Ри Рамар хмыкнул, развернулся, заслоняя своей широкой спиной обзор зевакам, и протянул руку, помогая выйти из кареты молодой девушке. Та нервничала, но держалась достойно, словно нацепив маску беззаботности, под которой скрывались совсем иные чувства.

   Она была миловидной, средней комплекции, со стройной фигурой, облачённой в изысканное фиолетовое платье. Наряд, выполненный из дорогой ткани, был украшен ажурными вставками, вышивкой серебряными нитями и россыпью аметистов, которые на солнце переливались так, будто по подолу пышной юбки раскинулось звёздное небо. На плечах девушки был наброшен меховой плащ, который она судорожно прижимала к груди, словно пытаясь спрятаться от чужих взглядов.

   Её белоснежная кожа подчёркивалась густой копной длинных светло-каштановых волос, которые свободной волной спадали на плечи. Глаза девушки — яркого янтарного цвета, с длинными густыми ресницами — сдержанно и настороженно изучали толпу. Эти глаза, чем-то напоминавшие само солнце, притягивали к себе внимание, излучая тепло и одновременно вызывая у слабых духом невольный трепет и страх.

   – Дана Таллия? – с едва заметным напряжением в голосе и, приподняв брови спросил Кир, заставляя девушку вздрогнуть и очнуться от своих мыслей. Она замерла на пороге кареты, пробегая взглядом по лицам тех, кто с любопытством глазел на неё. – Разогнать? – мрачно уточнил заместитель Мара, бросив через плечо суровый взгляд на толпу.

   Из-за спин зевак доносился шёпот, вперемешку с откровенными репликами, произнесёнными будто нарочно достаточно громко, чтобы их наверняка услышали:

   – Сумеречная! Может, и правда кровь древних сумеречных ведьм течёт в её жилах?

   – Она же не одарённая!

   – Мало ли как боги наказали её предков…

   – Дана, а дара нет…

   – Взгляд-то какой! Словно насквозь прожигает… Страшно… Вот точно сглазит…

   – Это что же, правда? Безродная и без дара? – прозвучал разочарованный женский голос. – Как же так? За что наш князь так обозлился на дана ри Курта? Дан Мар такой красавец…

   Толпа загудела вразнобой:

   – Действительно, за что же дану ри Курту так не повезло?

   – Бросьте, она милая, очень даже ему повезло, – отозвался чей-то мужской голос.

   – Милая? – с иронией переспросил кто-то другой, женским голосом. – Она же не маг!

   – Да-да, таких маги только в любовницах держат! А эта что, сразу в жёны? За что такая честь? Чем она особенная? Вон с даной Таисией дан Мар три года назад разорвал брачный договор, а она сильный маг огня!

   – Княгиня, видать, постаралась! Тоже ведьма…

   – Недаром дану Матильду изгнали. Она же князю мать заменила!

   – Какая мать? Князю двадцать шесть было, как он на трон взошёл! Интриганка старая…

   – Тс! Не сметь так о родной сестре покойной княгини говорить!

   – Маги стареют медленно. Может, так же медленно и разум обретают… Двадцать шесть не возраст…

   Таллия перестала прислушиваться к обрывкам чужих слов, передёрнула плечами, ещё шире улыбнулась, стараясь сохранить лицо, и вложила свою руку в ладонь Кира.

   – Всё в порядке, – тихо произнесла она и соскользнула вниз с подножки кареты. Её пальцы крепко сжали предложенную руку, как будто она неосознанно искала в этом жесте опору и защиту.

   – Вижу, – произнёс Кир с лёгкой иронией, аккуратно положив руку девушки на свою и неторопливо направив её к центральному входу в храм. По пути он еле уловимо кивнул двум агентам тайной канцелярии, которые вышли следом из кареты. Те, поняв жест, тут же оттеснили толпу, стараясь не допустить никого внутрь территории храма. – Не переживайте, дана. Дан Мар ри Курт не монстр. Вам достался в мужья порядочный человек.

   – Мы не слишком рано приехали? – с сомнением спросила Таллия, морщась и оглядываясь по сторонам, словно пыталась кого-то найти взглядом.

   – Смотря с какой стороны посмотреть, – вздохнул Кир, будто извиняясь, и направил девушку вверх по широкой мраморной лестнице, ведущей к массивным позолоченным дверям храма.

   Крупные снежинки медленно кружились в воздухе, искрясь в лучах полуденного солнца. Этот тихий зимний пейзаж, казалось, слегка смягчал напряжение момента.

   – Дан Кир, а мой жених хотя бы появится на обряде? Или указ князя действительно… – нерешительно начала Таллия, бросив быстрый взгляд на своего спутника. Однако договорить она не успела — поскользнулась на ступенях. Кир тут же подхватил её, не дав упасть, и уверенно помог восстановить равновесие.

   – Не говорите глупостей и меньше прислушивайтесь к толпе, – нахмурился Кир, внимательно посмотрев на девушку.

   Несмотря на её внешнее спокойствие и приветливую улыбку, в глазах читались тревога и растерянность. Её попытки изобразить безразличие и уверенность были слишком очевидны.

   Где-то в глубине души Кира кольнула лёгкая зависть, которую он быстро подавил. Зачем завидовать? Таллия действительно была прекрасной, как внешне, так и внутренне. Но она не затрагивала его сердце — он воспринимал её скорее, как младшую сестру, чем-то неуловимо похожую на его собственную. Зато Мар… Мар заслуживал счастья, как никто другой.

   Мар был человеком слова и чести, не склонным к самодурству. Он часто принимал участие в операциях лично, нередко беря на себя основной удар противника, чтобы прикрыть подчинённых. Не раз это спасало жизни, и именно таким образом Мар однажды спас и самого Кира. С тех пор Кир стал его преданным человеком, готовым защищать начальника любой ценой.

   Появление в жизни Мара Таллии, словно оживило его, привнеся что-то светлое в его изрядно потрёпанную за годы службы душу. С годами Мар стал более прагматичным и чёрствым, потеряв веру в людей и любовь. Причин для этого было несколько.

   Во-первых, глава тайной канцелярии, обладая обострённым чувством справедливости и опытом работы с самыми разными личностями, слишком часто видел истинную сущность окружающих. Он привык разбираться в людях и понимать их мотивы. Во-вторых, три года назад Мар разорвал помолвку с перспективной и одарённой даной, которую застал в весьма компрометирующей ситуации с её собственными слугами. Формально девушка сохранила девственность, но её поведение и намерения оставляли мало сомнений в том, насколько условной была её "невинность". Брак с Маром был ей выгоден исключительно с точки зрения статуса и материального обеспечения.

   Позже выяснилось, что невеста приобрела у зельеваров значительный запас противозачаточного зелья, явно не планируя исполнять обязанности по продолжению рода. Мар не испытывал к ней любви, но находил её привлекательной и умной — до определённого момента. Их брак должен был стать взаимовыгодным союзом, основанным на чётких договорённостях. Глава тайной канцелярии провёл с невестой долгий и серьёзный разговор ещё до официального объявления о помолвке. Они обсудили обязательства, включая верность, взаимное уважение и рождение наследников в течение пяти лет после обряда объединения в пару.

   Однако реальность оказалась куда менее радужной. Невеста оказалась фальшивой и порочной. Более того, она проявила глупость, недальновидность и откровенное пренебрежение к договорённостям. Как вскоре выяснилось, Мар ей как мужчина вовсе не нравился. Несмотря на это, девушка не желала отказываться от брака, но и выполнять условия договорённостей также не собиралась.

   В-третьих, разрыв помолвки вызвал ярость у отца Мара. Их отношения и до этого были далёкими от тёплых, но после этого случая окончательно испортились. Старший дан считал разрыв помолвки опрометчивым шагом, который мог повредить репутации рода и закрыть для семьи важные политические возможности. Однако для Мара принципиальность в вопросах чести и искренности перевесила обязательства перед родом.

   Таллия тем временем замедлила шаг, остановилась на мгновение и, задрав голову, прошептала:

   – Как красиво…

   Её взгляд задержался на снежных узорах неба, а затем переместился на выпуклую крышу храма, покрытую слоями благородных металлов, которые блестели в солнечном свете, придавая строению почти сказочное величие.

   Кир покосился на девушку, которая остановилась на полпути к дверям, подняла голову и с явным восхищением рассматривала величественный храм. Его архитектура действительно могла поразить любое, даже самое смелое воображение. Кир усмехнулся и покачал головой. В этот момент Таллия, словно сбросила все маски. Милая, немного наивная, местами забавная, но главное — удивительно тёплая и светлая. Светлая внутри.

   Она казалась хрупкой, как тонкое стекло, готовое разбиться от любого сильного удара. В ней не было фальши, злобы или умения плести интриги. Всё, что она носила как броню, было лишь защитой от жестокого мира. Подробностей Кир не знал, но слышал, что ей пришлось нелегко, и её появление при дворе княжны было далеко не случайным и не радужным. Однако удивительно, как она до сих пор умудрялась сохранять внутреннюю доброту и свет.

   Теперь Киру стало понятно, что именно привлекло в ней Мара. И почему он решил жениться на женщине, лишённой магического дара. Князь, в свою очередь, легко издал указ в поддержку друга, фактически защитив этот брак от любых попыток оспорить его в будущем. Нет, попытки поставить под сомнение такой союз могли возникнуть, но их исход был предрешён — ни одно судебное или политическое разбирательство не смогло бы преодолеть столь явную княжескую волю. Теперь лишь сам Мар мог решить судьбу этого союза. Но, похоже, главу тайной канцелярии больше заботил душевный покой, чем рождение одарённых наследников.

   Крупные снежинки продолжали кружиться и оседать на землю. Таллия слегка прикусила нижнюю губу, покачала головой. В её каштановых волосах забавно застряли блестящие кристаллики снега, переливаясь на свету.

   – Так я могу рассчитывать на то, что дан Мар вовремя явится к ритуалу бракосочетания? – вздохнув, спросила она и посмотрела на Кира.

   В уголках её глаз мелькнул страх, который она тщетно пыталась скрыть.

   – Дана... – выдохнул Кир, подбирая слова.

   – Говорите, как есть, – нахмурилась Таллия, её голос стал чуть твёрже.

   – Насчёт точного времени появления дана Мара я не уверен, – признался Кир, виновато опустив взгляд. – Изначально я не должен был вас сюда сопровождать. Но в том, что дан Мар явится, можете не сомневаться. В любом случае у главного жреца храма есть чёткое распоряжение провести обряд при любых обстоятельствах, вне зависимости от временных рамок. Сегодня храм и жрецы полностью посвящены вашей паре. – Он сделал паузу, но тут же добавил: – Однако я не думаю, что мой начальник позволит себе опоздать…

   – Дан Кир, что происходит? – резко спросила Таллия, тревога зазвучала в её голосе.

   – Дана…

   – Дан Кир… пожалуйста, скажите правду, – настаивала она, напряжённо вглядываясь в его лицо.

   Кир коротко вздохнул и покачал головой:

   – Это дела тайной канцелярии, дана. Ваш будущий супруг занят опасной работой. Если он задерживается, это не связано с неуважением или пренебрежением. Больше я сказать не могу. – Он ненавязчиво потянул девушку вперёд, подталкивая её к двери: – Идёмте. Снег усиливается, вы в лёгкой накидке. А гости уже ждут.

   – Какие ещё гости? – Таллия замерла на месте, её голос стал нервным, но она всё же подчинилась, следуя за Киром. Её взгляд на мгновение остановился на двух агентах тайной канцелярии, которые, как тени, двигались за ними, а затем снова устремился на спутника. – Обряд должен был пройти без гостей. Даже князь и княгиня не будут присутствовать! Я с трудом уговорила Эрию…, то есть княгиню Эрию ри Туэр остаться при дворе. У неё своих дел полно, да и маленький ребёнок…

   – Да, если бы княгиня покинула Туманный дворец и бал в честь Дня Возрождения с самого утра, это действительно вызвало бы скандал, – задумчиво произнёс Кир. – Особенно учитывая, что сам князь опоздал на торжество.

   – Так откуда гости? – настойчиво спросила Таллия, её лицо омрачила тревога.

   – Старший дан ри Курт решил, что его единственному сыну не пристало так тихо проводить обряд, – спокойно произнёс Кир, толкнув массивную позолоченную дверь.

   Она скрипнула, но легко поддалась, выпуская поток тёплого воздуха наружу. Таллия хотела что-то сказать, но не успела.

   Они быстро перешагнули порог и оказались внутри величественного храма. Высокие своды, покрытые изящными фресками, изысканные скульптуры, длинный зал, уставленный стульями и креслами, беломраморный алтарь — всё это захватывало дух. Магические светильники, закреплённые на стенах и потолке, мягко освещали помещение, наполняя его особой атмосферой торжественности и таинства.

   Кир молча снял с неё меховой плащ и передал его одному из сопровождающих агентов. Свой китель он лишь расстегнул, снимать не стал, явно был привычен к температурным перепадам. Без плаща Таллия почувствовала себя неуютно. Обнажённые плечи теперь ничто не защищало от оценивающих взглядов присутствующих, а её внутренний дискомфорт только усилился.

   Возле алтаря стояли три жреца в серебряных накидках, лица их были скрыты капюшонами. А в зале, на стульях и креслах, сидели гости — представители знатных и богатых семей. Она сразу узнала будущего свёкра. Мар был почти его копией — только моложе, шире в плечах и с яркими синими глазами.

   Отец Мара, Макир ри Курт, восседал на длинном диване, расположенном ближе всех к алтарю. По обе стороны от него сидели две дамы в роскошных нарядах с замысловатыми причёсками, увешанные украшениями так, что напоминали сейчас праздничное дерево на День Возрождения. Остальные гости — около десяти человек — были одеты не менее изысканно, и их взгляды были пронизывающе холодными.

   Макир ри Курт встретил её появление красноречивым выражением лица — его губы скривились, он негромко фыркнул и смерил её взглядом, в котором сочетались презрение и холодная неприязнь. Этот взгляд буквально обжигал, заставляя её внутренне сжаться.

   Таллия неосознанно сделала шаг назад, но тут же почувствовала, как рука Кира мягко, но настойчиво удержала её.

   – Не бойтесь, дана, – негромко сказал он, словно прочитав её мысли. Кир подхватил её под руку, уверенно ведя вперёд. – Никто не подойдёт к вам ближе, чем на пару метров. Это особое распоряжение вашего жениха. – Таллия бросила на него скептический взгляд, на что Кир лишь хмыкнул и, улыбнувшись уголками губ, добавил: – Даже старший дан ри Курт не рискнёт устраивать публичную ссору. Всё, что он может сделать сейчас, — это испепелять вас взглядом, но он воздушник, а не маг огня.

   Её губы дрогнули от слабой улыбки, но Таллия быстро взяла себя в руки.

   – А все эти люди? – спросила она, невольно глядя на ряды гостей.

   – В той или иной степени они связаны с родом ри Курт. Их пригласил ваш будущий свёкор, – пояснил Кир. – Вряд ли они довольны вашим браком с даном Маром, но это их личные проблемы. Вам же я скажу, что жених ваш в восторге от вас и, поверьте, этот брак ему совсем не в тягость.

   Таллия почувствовала, как её лицо заливает лёгкий румянец.

   – Спасибо, – ответила она, чуть более спокойным голосом.

   Её брак с даном Маром был вынужденным и состоится лишь по прихоти Туманного князя. Почему дану Тимару так важно было выдать её замуж за своего лучшего друга, Таллия не понимала, но решила принять сложившуюся ситуацию. Эрия, хотя и была готова сделать всё возможное, чтобы отменить этот абсурд, в случае отказа Таллии заключить брак, не имела к указу князя никакого отношения.

   Однако Таллия решила подчиниться решению князя и согласилась на брак добровольно. А почему бы и нет? Это действительно можно было бы назвать наилучшим из возможных вариантов. После бракосочетания Эрии с Туманным князем путь в Сумеречное княжество для Таллии оказался закрыт. Но, откровенно говоря, она и не стремилась туда возвращаться. Как молодую и незамужнюю девушку благородного происхождения, её рано или поздно всё равно выдали бы замуж. Даже родители, которые годами не проявляли особого интереса к её судьбе, могли внезапно вспомнить о ней. Ведь служба при княжне завершилась, а при княгине она должна была находиться уже в новом статусе. Её незамужнее положение только усугубляло ситуацию.

   Рано или поздно отец осознает это, и семья наверняка попытается вновь манипулировать её судьбой ради собственной выгоды. Эти мысли болезненно ранили, напоминая о прошлом, от которого ей так хотелось убежать. Дыхание сбивалось, и Таллия резко мотнула головой, стараясь прогнать навязчивые воспоминания.

   Так что, возможно, брак с даном Маром действительно был своего рода подарком судьбы. Она понимала, что вряд ли глава тайной канцелярии начнёт испытывать к ней романтические чувства, но он казался достойным человеком. Таллия верила, что они смогут договориться.

   К тому же, откровенно говоря, дан Мар ей нравился. Нравился и как человек, и как мужчина. Она была уверена, что он никогда не обидит свою супругу, даже если их брак оказался вынужденным.

   Но захочет ли он стать её настоящим мужем? Этот вопрос пугал её больше всего, ведь ответ на него она могла получить уже совсем скоро. Таллия была готова разделить с ним постель и стать для него настоящей женой. Однако реальность оставалась хрупкой. Брак между магом и немагом всегда считался нестабильным. Немагам не надевали родовые брачные браслеты, символизирующие магическое благословение союза. Это означало, что такой брак было относительно легко разорвать.

   Как долго продлится их союз? Ответ знали лишь боги. Рано или поздно Мар мог пожелать себе в пару одарённую, и тогда расторгнуть их брак не составит для него труда. Сейчас у неё была хрупкая надежда, что, несмотря на всё, их союз сможет обрести прочность.

   Но был один нюанс, о котором никто, кроме самой Таллии, не знал. Она была одарённой магически — универсальный маг. Этот факт она тщательно скрывала, причём даже Эрия не догадывалась о её даре.

   Женщины с универсальным даром ценились невероятно высоко. Их дети практически гарантированно рождались одарёнными, причём с весьма приличным уровнем магии. Такие магички с самого детства становились объектом пристального внимания, а порой и настоящей охоты. Их сватали в самые влиятельные семьи, часто лишая права выбора.

   Раскрыть свою тайну мужу? Нет!

   Во-первых, Таллия после предательства родителей, которые в её десять лет просто продали её и забыли о её существовании, давно утратила способность доверять людям. Она даже считала, что ей повезло, что родители не узнали о её даре. Узнай они, какое сокровище родилось в их семье, Таллия не сомневалась, что её продали бы за гораздо большую сумму денег и, скорее всего, не в служанки…

   Во-вторых, она не хотела, чтобы её ценили только из-за её дара. Быть нужной мужчине исключительно из-за своей магической природы казалось унизительным. Лучше уж строить отношения на том, что есть сейчас, а будущее пусть идёт своим чередом.

   Но из всего этого вытекало несколько возможных вариантов развития событий.

   Во-первых, если их брак перейдёт в фазу фактического, рано или поздно у них с Маром появятся дети. А эти дети, без сомнения, будут одарёнными. Мар, вероятно, даже не станет задумываться, почему так произошло, и вряд ли захочет разрушать брак, полагая, что это просто благословение богов. Но!

   Появляется, во-вторых!

   Во-вторых, если Мар решит консумировать брак, так и не узнав, что Таллия маг… Будет ли он стремиться к общим детям? Пойдёт ли на такой риск? А ещё было интересно, как бы повёл себя дан Мар, если бы у них на свет появился неодарённый ребёнок.

   Интуиция подсказывала Таллии, что Мар — тот редкий мужчина, который будет любить своё чадо, каким бы оно ни было. Но червячок сомнения, поселившийся в её душе ещё в детстве, продолжал прогрызать дыры в её вере в существование достойных людей и настоящей любви.

   В-третьих, возможна ли между ними любовь? Хотя бы в будущем? Ответов на этот вопрос у неё не было.

   И, наконец, в-четвёртых. Что, если Мар решит просто выждать год-два, фактически оставив их союз фиктивным, а потом спокойно подаст на развод? Если слухи о том, что он оказался в опале, правдивы, это кажется вполне вероятным. Подчиниться княжескому указу, выждать время, а затем, одним махом, избавиться от навязанного союза, не обременяя себя обязанностями и проблемами.

   Но даже в этом случае Таллия видела свои плюсы. Свобода, пусть и временная, могла стать началом новой жизни, где она сможет лучше контролировать свою судьбу.

   Таллия не собиралась сидеть сложа руки, став женой Мара. За годы службы у Эрии она успела накопить немного денег и уже обдумала, как использовать своё новое положение. Став замужней даной, она планировала воспользоваться статусом и влиянием мужа, чтобы открыть собственное ателье по пошиву одежды. Этот шаг не только позволил бы ей улучшить своё финансовое положение, но и обеспечил бы определённую независимость. Она понимала: иметь собственный источник дохода — значит не бояться остаться у разбитого корыта, независимо от того, как сложится её семейная жизнь.

   Кроме того, если в будущем ей суждено стать разведённой даной, этот статус всё равно обеспечивал определённые привилегии в обществе. Развод защитил бы её от попыток снова принудить к браку, а наличие собственного дела помогло бы сохранить достоинство и самостоятельность.

   Таллия и Кир медленно подошли к алтарю. Заместитель главы тайной канцелярии передал девушку младшему жрецу, а сам с агентами встал так, чтобы никто не осмелился досаждать невесте Мара ненужными вопросами или неуместными взглядами.

ГЛАВА 2

Песчаный вихрь взвился высоко в небо, словно сама пустыня ожила, скрывая беглецов от глаз преследователей. Острые скалы и извилистые барханы создавали причудливый и коварный ландшафт, который тоэлки использовали как естественное укрытие. Их массивные ездовые животные — напоминающие гигантских баранов, но размером с лошадь, с мощными мускулами, широкими копытами и большими завитыми рогами — уверенно преодолевали песчаные преграды, легко взбираясь на дюны и спускаясь с них, скрываясь всё дальше за горизонтом.

   Мар, глава тайной канцелярии Туманного княжества, мрачно наблюдал за их отступлением. Он прекрасно понимал, что лошади его отряда, выносливые, но слишком тяжёлые и предназначенные для равнин и лесных троп, совершенно не годились для погони в таких условиях. Их узкие копыта проваливались в песок, снижая скорость, а массивное телосложение быстро выматывало животных в жарком и сыпучем ландшафте.

   – Кхорс! – выругался Мар, бросив быстрый взгляд назад. – Вот тебе и «прогулялись просто присмотреться к местности и подготовить засаду» …

   Боевая группа заметно отстала. Их силуэты теперь едва различались на горизонте — и это не удивляло. Основная часть отряда состояла из магов огня, которые в пустынных условиях были скорее обузой, чем преимуществом. Они не могли ничем облегчить жизнь своим ездовым животным, чтобы увеличить скорость. Единственный маг воды в группе тоже оказался мало полезен: его способности могли охлаждать воздух или кожу, но не упрощать путь через зыбучие пески.

   Только сам Мар, владея магией всех четырёх стихий, смог хоть как-то адаптировать условия под себя. Песок под копытами его лошади уплотнялся до твёрдости камня, позволяя двигаться быстрее, а невидимый воздушный купол защищал всадника и животное от удушающей пыли, обеспечивая свободное дыхание и ясный обзор. Однако обеспечить такие условия всему отряду он был не в силах.

   Мар пришпорил лошадь, устремив взгляд вперёд.

   – Хитрая, зеленомордая тварь, – пробормотал он, склоняясь ближе к шее скакуна.

   Савастьян, предводитель шайки контрабандистов, отлично знал эту местность — каждый её камень, каждую тропу. Казалось, он мог ориентироваться здесь даже с завязанными глазами. За час погони ему удалось завести преследователей в самый неподходящий для операции район. Чем дольше длилась погоня, тем труднее становилось догнать его, а мысль о том, как потом придётся возвращаться обратно, уже начинала давить на подсознание главы тайной канцелярии.

   Но настоящее беспокойство Мара вызывало не это. Тоэлки стремительно мчались в сторону магического барьера — древней границы, охранявшей запечатанный разлом. Этот разлом был опасной аномалией, чья печать, если её нарушить, могла уничтожить всё живое в радиусе многих километров. Интуиция подсказывала Мару, что Савастьян направляется туда не случайно.

   – Будут сюрпризы, – мрачно пробормотал Мар себе под нос.

   Савастьян был сложной, запутанной фигурой, и даже мысль о нём вызывала у Мара раздражение. Что удалось выяснить? Молодой тоэлк был внуком изгнанного, а позже казнённого шамана степного клана Чёрных Воронов. Почему старого шамана приговорили к смерти, история умалчивает. Известно лишь, что приговор исполнил сам Савастьян, получив право остаться в клане. Но, вместо того чтобы воспользоваться этим правом, он связался с контрабандистами и погрузился в криминальный мир.

   Воры, убийцы, работорговцы — Савастьян быстро нашёл себя среди них. И, возможно, его пути никогда бы не пересеклись с Маром, если бы не одно обстоятельство: его связь с Синсом, незаконнорождённым братом князя Тимара.

   Хотя Савастьян лично не участвовал в покушениях на жизнь князя, его имя всплывало в этой истории слишком часто. Камень-ключ, яд из когтей крокса, натасканные на убийство волки, связи с чёрным рынком и криминальными гильдиями... Всё это делало Савастьяна объектом пристального внимания тайной канцелярии Туманного княжества.

   Особую тревогу у Мара вызывало предположение, что Савастьян мог соприкасаться с артефактами или реликвиями, принадлежавшими песчаным нагам. Эти вещи были крайне опасны! Даже если сам Савастьян, будучи лишённым магических способностей, не мог использовать их в полной мере, риски оставались слишком высокими. Если такие артефакты попадут в не те руки, последствия могли быть катастрофическими. Именно поэтому Мар вот уже месяц скрупулёзно выслеживал этого степняка. Шкура Савастьяна была слишком ценной, чтобы позволить ему продолжать свою игру.

   Мар понимал, что, несмотря на все усилия по облегчению пути своей лошади, догнать группу тоэлков он не сможет. Стиснув зубы, он окинул взглядом пустынную местность. Бросить всё к кхорсам? Через сорок минут его ждали в центральном храме Сатары. Его собственная свадьба, инициированная по его же воле, не могла обойтись без него. Да ещё и отец, с которым отношения давно натянуты, решил явиться на церемонию. Мар был уверен, что Кир сделает всё, чтобы защитить его будущую супругу от излишнего внимания или оскорблений, но…

   Время поджимало. Он снова бросил взгляд назад: группа захвата полностью скрылась за горизонтом. Затем перевёл взгляд вперёд и скривился. Гораздо приятнее было бы сбежать из этой пустыни и провести день, вечер и ночь в компании молодой жены, которая привлекала его не только телом, но и душой. Однако упустить тоэлка, которого он так долго пытался выследить, было непростительно. Кто знает, какую гадость Савастьян замыслит в будущем? Да и разлом — это было слишком серьёзно, чтобы оставить его без внимания.

   Пальцы Мара нащупали под рубашкой небольшой портальный артефакт, подаренный некромантом Грасом ми Никуши. Артефакт был сыроват, но работал. Если что, можно будет перенестись в храм при помощи его.

   – Устроили засаду… – прошипел себе под нос Мар.

   Резко осадив лошадь, он спрыгнул на горячий песок и хлопнул животное по боку, отгоняя его в сторону. Одним движением он призвал магию воздуха. Вокруг него поднялся мощный вихрь, подхвативший его как перо и поднявший над землёй. Мар на мгновение завис в воздухе, позволяя телу привыкнуть к ощущению полёта. Энергия магии потрескивала вокруг, формируя плотный воздушный барьер, по поверхности которого пробегали синие всполохи.

   Привыкнув к воздушной поддержке, Мар направил вихрь вперёд, быстро сокращая расстояние между собой и беглецами. Левитация давала ощутимое преимущество в скорости, но требовала высокой концентрации и сильно расходовала магическую энергию.

   Когда до группы осталось не более тридцати шагов, Мар переключился на магию земли. Его пальцы стремительно формировали сложные плетения заклинания. Внезапный всплеск энергии сотряс землю впереди. Песчаный грунт пошёл волной, нарушая равновесие тоэлков. Испуганные животные шарахнулись в стороны, сбрасывая наездников. Савастьян и его люди остались без защиты, в окружении песчаной пыли, поднимающейся от их падения.

   Однако степняки быстро поднялись на ноги, осознавая, что избежать боя невозможно. Их было четверо: трое вооружённых булавами и кинжалами бойцов и сам Савастьян, сжимавший массивный деревянный жезл, покрытый рунами. Мар сразу отметил, что так называемый "шаман" был скорее дилетантом, чем мастером своего дела. Значения многих символов на его жезле, вероятно, оставались для него загадкой. Это выдавали кривые начертания, неуклюжие движения и небрежные попытки формировать воздушные формулы.

   Глава тайной канцелярии плавно приземлился, рассеяв воздушный барьер. В его руке мгновенно материализовалась водная плеть — гибкое, хлёсткое оружие, созданное из уплотнённой воды. Она изгибалась, словно живая, сверкая каплями под лучами палящего солнца. Мар не сводил глаз с противников, анализируя их позиции и готовясь к первому удару.

   Савастьян, торопливо начертил в воздухе руну своим жезлом и направил её в сторону Мара. Голубоватое свечение от магического символа дрожало, но энергия, исходившая от него, была ощутимой.

   Мар моментально отскочил в сторону, стараясь не попасть под воздействие магии шамана. Он почувствовал что-то странное: эта сила не влияла на физическое тело или магические потоки, как это обычно бывает. Она была направлена на психику и энергетическую структуру, словно пытаясь размыть границы сознания.

   В условиях пустыни даже час беспамятства означал верную смерть. Он прекрасно знал, что Савастьян не тот, кто проявит милосердие. Если Мар упадёт без сознания, его горло перережут без лишних церемоний, а тело останется здесь, под раскалённым солнцем, служить кормом для стервятников.

   – Не сегодня, Савастьян, – бросил он и, сделав пас рукой, отправил в шамана мощный поток воздуха. Тот взлетел и рухнул лицом в бархан.

   Но трое других тоэлков не дремали. С боевым кличем они бросились на Мара, размахивая оружием. Мар, сохраняя концентрацию, призвал магию воздуха, вытянув из неё плотные энергетические цепи. Они со свистом обвили двоих нападавших, стягивая их тела так плотно, что те потеряли сознание.

   Шаг в сторону, присесть — булава просвистела прямо над головой. Мар, собравшись, сформировал огненный пульсар и метнул его в нападавшего. Тот, резко отпрыгнув, бросил нож, но промахнулся. Тут же за спиной Мара возник Савастьян. Он с силой взмахнул массивным жезлом, целясь по хребту. Шаг, уклонение, резкий удар, контратака…

   Бой стремительно перешёл в смешанную манеру: рукопашные приёмы сочетались с магическими элементами, но магия использовалась больше для защиты. Перехватив руку одного из нападающих, Мар дёрнул его на себя, одновременно подставляя подножку. Тоэлк потерял равновесие и рухнул в горячий песок. Мар уже заносил руку для финального удара, но Савастьян, защищённый артефактом-щитом, успел размахнуться жезлом. Тот едва не задел плечо Мара, но глава Тайной канцелярии вовремя уклонился от удара. Только сейчас Мар осознал, что на самом деле это был отвлекающий манёвр.

   Прямо в лицо главы тайной канцелярии полетел серебристый порошок, обжигая глаза, ноздри и лёгкие.

   – Кхорс! – выругался Мар, отскакивая в сторону, стараясь не попасть под следующий удар.

   Голова закружилась, зрение стало двоиться, магические потоки ощущались смутно, словно их что-то приглушило. Магия стала ненадёжной — приходилось полагаться на физическую силу.

   Несмотря на дезориентацию, Мар продолжал бой. Движения его оставались точными, пусть и далёкими от идеала. Локтем он врезал одному из тоэлков под дых, выводя его из строя, но второй, Савастьян, ловко воспользовался моментом и нанёс удар кинжалом. Лезвие вскользь рассекло плоть на плече, вызывая острую, жгучую боль.

   – Сдохни! – с ненавистью выкрикнул “шаман”, снова бросаясь вперёд.

   – У меня на сегодня другие планы, – прохрипел Мар, уклоняясь от очередного выпада.

   Он поднырнул под руку Савастьяна и, стиснув зубы, рискнул вновь призвать магию. Боль в груди и пальцах усиливалась из-за серьёзной разбалансировки силы, но маг продолжал плести вязь заклинания. Призвав стихию воды, Мар сформировал путы, которые туго опутали ноги “шамана” и с силой дёрнул их. Тот рухнул в песок и начал извиваться, как раненая змея.

   – Кхорсов пёс! – шипел Савастьян, сверля Мара взглядом, полным ненависти. – Чего ты ко мне привязался?!

   – В допросной узнаешь, – усмехнулся Мар, на ходу складывая пальцами новую магическую формулу.

   Однако судорога пронзила руку, боль прокатилась волной по всему телу, но магия огня всё же откликнулась. В воздухе начала формироваться огненная сеть.

   Савастьян, прищурившись, сжал до хруста пальцы, а затем стремительно выхватил из кармана артефакт — небольшой серебряный куб.

   – Это тебе подарок, – процедил он, метнув куб в магический барьер, что возвышался неподалёку.

   Куб ударился в поверхность защитного поля, вспыхнул оранжевым светом и исчез. Через мгновение на гладкой поверхности барьера образовалась дрожащая дыра.

   – Какого кхорса?! – зло и одновременно удивлённо выругался Мар, отпуская контроль над магией водной стихии и теряя контроль над магией огня. Огненная сеть растворилась в воздухе, так и не успев полностью сформироваться.

   Мар сосредоточил остатки своей магической энергии на восстановление барьера. Это требовало колоссальных усилий: стоило затянуть разрыв с одной стороны, как прореха тут же расширялась с другой. Пот стекал по его лицу, тело сковывала боль, но отступать было нельзя. Универсальный маг прекрасно понимал, что малейшее промедление может привести к катастрофическим последствиям.

   Пока Мар, напрягая силы до предела, латал барьер, Савастьян воспользовался моментом. Как только водяные путы ослабли, он резко вскочил на ноги и громко свистнул. В ответ раздалось резкое меканье, и через несколько секунд к шаману подлетел его ездовой баран, поднимая облако песчаной пыли. Животное, напрягая массивные мускулы, остановилось рядом. Савастьян ловко взобрался в седло, дёрнул поводья, и баран сделал рывок вперёд, затем замер.

   Шаман нагнулся, подхватил с земли тело одного из своих соратников, который всё ещё лежал без сознания, и закинул его на спину животного. Одним коротким движением он стегнул поводья, и баран умчался вперёд, скрываясь за барханами. Казалось, Савастьяна здесь никогда и не было.

   Но он оставил здесь двух других сообщников, связанных магическими цепями, и не попытался добить самого Мара. Это выглядело странно, пока Мар не осознал, что всё более чем логично. Шаман явно не хотел рисковать, прикасаясь к чужой магии, и понимал, что в открытом бою ему не выстоять против главы тайной канцелярии. К тому же, если убить Мара, разрыв в барьере останется неконтролируемым, а последствия прорыва могут стать губительными и для самого Савастьяна.

   Его расчёт был прост: пока Мар сосредоточен на сдерживании разлома, у него есть время уйти как можно дальше. А что станет с магом — это уже его собственная проблема. Более того, Савастьян, похоже, надеялся, что глава тайной канцелярии не переживёт этой борьбы с разрывом.

   – Кхорсов ублюдок, – прошипел Мар, прожигая взглядом место, где ещё минуту назад стоял шаман. – Хотя это я идиот. Старею…

   Он выругался себе под нос и вновь сосредоточился на барьере. Однако ситуация ухудшалась с каждой секундой. Дыра в магической защите становилась всё шире, несмотря на его отчаянные усилия. Сам разлом начал "оживать": через прореху пробивалась зловещая ало-красная энергия, распространяющая вокруг себя густую вибрацию. От низкого гула, раздавшегося из глубин разлома, волосы на теле Мара встали дыбом.

   Он ощутил, как что-то массивное и чуждое подбирается всё ближе с той стороны пространства. Существо явно чувствовало слабость защитной магии. И теперь некогда "запечатанный" разлом стал смертельно опасной реальностью.

   – Поймаю… и придушу! – выдохнул Мар, бросив взгляд на артефакт-связь, закреплённый на его запястье.

   Обращаться к Тимару не хотелось. Личное вмешательство князя могло вызвать массу нежелательных последствий. Но, похоже, выбора у Мара не оставалось. Ситуация вышла из-под контроля, и теперь помощь правителя могла стать единственным шансом на спасение.

   Мар не без раздражения осознал, как глупо всё сложилось. Князь даже не знал, где именно сейчас находится его глава тайной канцелярии. Сам Мар тоже не думал, что окажется в таком положении — в день собственной свадьбы, причём по воле случая. Всё началось с простой наводки от нового главы гильдии воров, но эта наводка неожиданно обернулась ловушкой.

   Теперь у Мара появились вопросы и к этому новоиспечённому "гильдейскому лидеру". Не было ли это частью хитро продуманного плана? Возможно, целью было избавиться сразу от двух проблем: степняка, обладающего опасным компроматом, и главы тайной канцелярии, который слишком успешно сдерживал преступный мир в рамках "относительного приличия".

   Мар глухо выругался, вновь сосредотачивая силы на барьере. Всё шло наперекосяк!

   Он сознательно не поставил князя Тимара в известность о своих планах. Во-первых, хотя князь уже восстановил часть сил благодаря энергетической связи с Эрией, его состояние оставляло желать лучшего из-за происходящих с его энергетическим телом метаморфоз. Кровь песчаных нагов стала активной, и Тимару нужно было время, чтобы привыкнуть к новой реальности и новым возможностям своего тела и магии. Во-вторых, Мар не хотел портить другу медовый месяц — Тимар и Эрия заслужили этот короткий период счастья и покоя. Наконец, в-третьих, сегодня был праздник Возрождения, в княжеском замке шёл официальный приём и бал. Дом князя был переполнен послами и другой «нечистью».

   Мар и сам должен был присутствовать на этом сборище ядовитых змей, но уже после обряда бракосочетания — вместе с супругой, Таллией. При мысли о ней в груди приятно защемило. Девушка странно на него воздействовала: рядом с ней он оживал, начинал чувствовать и, как бы банально это ни звучало, хотел будущего. Хотел, чтобы в нём было место для обычного семейного счастья, тишины, покоя и любви.

   – Хочешь будущего? Создай его сам, – выдохнул Мар. – Но одному мне не справиться…

   С шипением он направил поток магии в одну руку, а другую освободил, потряс пальцами, сбрасывая напряжение, и уже потянулся к артефакту-связи, когда…

   Пространство знакомо затрещало, пошло рябью. Воздух наполнился миниатюрными синими молниями, и открылся портал. Из него вышел Сион мирш Камиш, глава клана наргов.

   Как всегда, он выглядел безупречно: коротко стриженные тёмные волосы, выбритые виски, жёлтые глаза с вертикальным зрачком, которые моментально окинули взглядом фигуру Мара, задержались на дыре в барьере и обратились к месту битвы, подмечая детали. На мгновение за его плечами мелькнули перепончатые крылья, по которым пробежали голубые всполохи энергии. Сион тихо выругался, дёрнул плечом, и крылья исчезли.

   – Вас каким ветром, дан Мар, сюда занесло? – хмуро спросил нарг, подходя ближе и направляя свою магию на барьер.

   Тёмная энергия потекла тонкими нитями, устремляясь вниз, под землю, где на большой глубине скрывался один из питающих защитный барьер древних артефактов. Сион подпитывал его, чтобы стабилизировать сеть и связать разрыв.

   – Случайным, – сквозь зубы ответил Мар, усиливая поток магии, чтобы удерживать края разрыва.

   Он прекрасно понимал, что делает Сион, и скоординировал свои действия с ним. Магия Сиона влила силу в артефакт, поддерживающий барьер, что значительно снизило нагрузку на Мара. Тот, воспользовавшись освободившейся энергией, призвал магию огня и буквально «зашил» края разрыва, сплавляя их. Сион, завершив подпитку артефакта, поспешно смешал свою тёмную магию со светлой магией Мара, укрепляя и запечатывая шов.

   Совместными усилиями им удалось полностью закрыть дыру, восстановить энергетическое полотно, и разлом за барьером начал стремительно угасать. Красная энергетическая сетка растворилась, словно её и не было.

   Когда всё было закончено, оба тяжело дышали. Мар сначала рухнул на колени, затем сел прямо на землю. Утирая ладонями пот с лица, он взглянул на Сиона и нервно рассмеялся.

   – Имя Савастьян вам ни о чём не говорит, дан Сион?

   – А должно? – Сион приподнял брови, тоже стирая с лица выступившие капли пота.

   – Новый глава гильдии воров сегодня слил мне интересующую информацию, – вздохнул Мар, разводя руками. – Хотел выслужиться и заключить сделку. Я купился, решил сразу проверить информацию и организовать засаду на одного интересующего нас всех тоэлка. Поспешность, глупость… как видите, дан Сион, я сам вляпался в неприятности.

   – Вы уж когда вляпываетесь, дан Мар, – усмехнулся Сион, отряхивая камзол и внимательно разглядывая собеседника. – Заранее предупреждайте меня о своих планах, особенно если это происходит рядом с подведомственными мне защитными барьерами. Так что интересного вы хотели сообщить мне об этом Савастьяне?

   – Учту, – с лёгкой улыбкой кивнул Мар. – Тем более, вляпываться вдвоём с главой наргов и тёмным советником куда веселее, чем одному. – Он хмыкнул, но тут же посерьёзнел: – Савастьян – это тот самый ушлый тоэлк, который два года назад подкупил вашего куратора полевого госпиталя. Контрабандист, внук бывшего шамана клана Чёрных Воронов. Дед его, к слову, был изгнан из клана, а затем казнён. Палачом, как ни странно, выступил именно внук. Самое неприятное в этой истории то, что у Савастьяна, похоже, тоже есть дар шамана, но, может, я ошибаюсь и всё сложнее. Не знаю, насколько это возможно, но мне кажется, что дед Савастьяна каким-то образом смог придумать, как его слабо одарённому внуку пользоваться возможностями степных шаманов, – Мар поморщился, коснувшись кровоточащей раны на плече, от которой по-прежнему исходила тупая боль.

   Сион смерил его внимательным взглядом, сложил руки на груди и, приподняв бровь, произнёс:

   – Дан Мар, вы принципиально артефактами-связи не пользуетесь? Может, вам, как князю Тимару, подарить кольцо-артефакт, которое позволит вызвать меня и указать ваши точные координаты?

   Голос его звучал иронично, но в глазах нарга мелькнуло беспокойство. Подойдя ближе, он одним движением когтя разрезал ткань на рубашке Мара, чтобы осмотреть рану.

   – Несмертельно, но крайне неприятно. Рана неглубокая, но края рваные, а по запаху я могу предположить, что лезвие было обработано мазью замедленного заживления. У тоэлков это распространено – чтобы раны у противника заживали медленнее. Давайте я порталом вас в нашу лучшую лечебницу доставлю?

   – Мазь, замедляющая заживления? Гадость какая, – поморщился Мар, а затем, подняв взгляд на Сиона, добавил: – А от кольца я бы не отказался. Заметьте, вы сами это предложили.

   – Раз предложил, значит будет, – усмехнулся Сион, опять изучая рану. – Мой глава безопасности доставит вам кольцо через неделю. Заодно и познакомитесь. Но насчёт лечебницы…

   Сион снова посмотрел на Мара, ожидая ответа.

   – У меня нет времени бегать по лечебницам, – качнул головой Мар. Сняв с шеи шнурок с двумя капсулами, он протянул пустую наргу. – Сможете собрать мою кровь в капсулу и передать её Грасу для анализа? Мне очень интересно его мнение как стороннего эксперта, а раз вы здесь, грех не воспользоваться ситуацией. Эта зеленомордая зараза накормила меня каким-то серебряным порошком. Убойная смесь. Головокружение, проблемы со зрением и самое главное – проблемы с магическими потоками. Если я пользуюсь магией, меня наизнанку выворачивает и присутствует сильный болевой синдром.

   – Кхорс… – зло произнёс Сион и, забрав из рук Мара капсулу, сделал то, о чём его просили. Наложив на капсулу дополнительно заклинание стазиса, он убрал её в карман и задумчиво произнёс: – Судя по симптомам, это может быть смесь с элементами яда кроксов. Он вызывает разбалансировку магической энергии.

   – Не чувствую себя отравленным, – покачал головой Мар. Затем он вскрыл вторую капсулу с зельем и залпом выпил содержимое, после чего немного виновато посмотрел на Сиона: – Простите, дан Сион. Я собирался связаться с вами, но уже постфактум. Информация была непроверенной, а ситуация развивалась слишком быстро. – Он сделал паузу, чтобы перевести дыхание, и продолжил: – Нам сообщили о возможном месте схрона контрабандистов, главой которых был Савастьян. Мы шли практически вслепую, чтобы осмотреться и подготовить засаду. Меня уверяли, что Савастьян сейчас на островах и не появится в логове раньше, чем через две недели. Но, как мы с вами теперь знаем, это оказалось ложью, – Сион молча слушал, не перебивая, пока Мар не договорил. – Также глава гильдии воров утверждал, что Савастьян привезёт с собой с островов особые артефакты. Реликвии времён Сумеречных Ведьм. Или – что более вероятно – вещи, принадлежащие цивилизации песчаных нагов. Вот меня это и заинтересовало. Но спешка…

   – Это всё очень похоже…

   – На подставу, – кивнул Мар, заканчивая мысль вместе с Сионом. – Нас удачно завалило оползнем в пещере, когда мы осматривали логово контрабандистов. И могу с полной уверенностью сказать, что этот оползень был искусственным. То есть кто-то специально организовал обвал, но они не учли, что я универсальный маг, а значит, справиться с этой проблемой мне будет непросто, но вполне реально.

   – И, как я понимаю, с решением проблемы вы справились быстро? – усмехнулся Сион.

   – Не хотелось упустить этого типа. Он лично явился. Потом быстро убегал, часами водил нас кругами, а затем вывел в пустыню, и привёл вот сюда, – Мар бросил взгляд на барьер. – Но, возможно, это и к лучшему. Кто знал, что эта зелёная морда с помощью неизвестного артефакта способна вскрывать защитный барьер и создавать в нём прорехи? Систему охраны необходимо пересматривать.

   – А вот с этого момента подробнее, – ещё более серьёзно произнёс Сион. Нарг достал из нагрудного кармана два пузырька и передал их Мару. – Универсальный антидот и лечебное зелье, созданное моей женой и Грасом. Раз не хотите в лечебницу, пейте, лишним точно не будет.

   – Благодарю, – кивнул Мар и забрал пузырьки из рук Сиона, опустошив их. Состояние Мара стремительно улучшилось: исчезли тремор в конечностях, шум в голове, кровь перестала сочиться из раны. – Рассказывать особо нечего, – качнул головой Мар, поморщившись, когда Сион обработал его рану специальной мазью и наложил липкую повязку. – В схроне мы нашли запрещённый товар, но… это была приманка. Если бы пещера была пустой, никто бы там не задерживался. Теперь о самом Савастьяне. После личного знакомства стало понятно, что он вроде как сам шаман, но мне всё же кажется, что на самом деле он использует знания своего деда, которые тот адаптировал для внука. Как, я не знаю, но Савастьян не умеет чертить воздушные руны, однако шаманский жезл его слушается. И он явно имеет доступ к артефактам песчаных нагов, может, что-то они – его группа контрабандистов, смогли удачно раскопать. А учитывая, что именно у клана Чёрных Воронов хранились камни-ключи к искривлённому зеркальному пространству, может, Савастьян даже знал, где именно копать… Кстати, камень-ключ из хранилища клана украл именно он, и… В барьер, – Мар кивнул на место, где ещё недавно была дыра в барьере. – Савастьян бросил нечто небольшое, кубической формы. От соприкосновения появилась дыра, и на неё отреагировало то, что живёт в ином измерении. Думаю, именно так они получают специфический товар, который потом продают на чёрном рынке.

   – Приманивают мелких потусторонних существ? Делают разрыв, потом запечатывают его, а тварь умерщвляют, разбирая на ингредиенты? Но это уже не один артефакт… И какая гарантия, что разрыв удастся затянуть? Или что с той стороны действительно придёт мелочь? – задумчиво произнёс Сион, поднимаясь на ноги и протягивая руку Мару, чтобы помочь ему встать.

   Мар принял помощь, поднялся, отряхнул одежду от пыли и песка, размял плечо и скривился, явно ощущая дискомфорт.

   – Других вариантов я не вижу, – качнул головой он, указывая на небольшой свёрток, лежащий в магической клетке, валяющейся в песке. Свёрток слегка шевелился, и, возможно, издавал звуки, но артефакт клетки гасил их. – Пойдёмте, дан Сион, посмотрим, что потерял наш контрабандист, спеша унести ноги. Это, кажется, упало с его ездового барана. Крепление, вероятно, повредилось, а останавливаться, чтобы подобрать, он не решился. Видимо, не был уверен, что я долго смогу удерживать разрыв в барьере.

   Они подошли к клетке и присели рядом. Связанные магическими цепями тоэлки постепенно приходили в себя, извиваясь и издавая тихие хрипы. Они пытались отползти подальше, но их движения были скованными, а попытки тщетными.

   – Этих он бросил? – с отвращением спросил Сион, наблюдая за крупными "гусеницами", беспорядочно ползущими по песку.

   – Сначала я думал, что он просто избегает касаться магии, – медленно произнёс Мар, – но теперь уверен, что он сделал это намеренно. Вероятно, Савастьян оставил их здесь, чтобы отвлечь ту тварь, которая могла прорваться из разрыва. Это давало ему шанс уйти как можно дальше. Вскроем? – Он кивнул в сторону магической клетки.

   Сион, нахмурившись, неохотно кивнул согласившись.

   Раздался шум. Мар поднял голову, прислушиваясь. Вдалеке доносились характерные звуки шагов, топот лошадей и приглушённые голоса.

   – Группа захвата наконец-то нагнала меня, – с лёгкой иронией заметил глава, глядя в сторону приближающихся магов. Когда отряд подошёл ближе, Мар приветливо кивнул своим людям: – Заберите этих пленных. В допросную их, в здание тайной канцелярии. Пусть лучшие мозгоправы с ними разберутся. – Он повернулся к старшему из группы. – Осмотрите место схватки, зафиксируйте всё найденное. Докладывать мне или дану Киру. Лучше Киру – у меня будет другая забота, а с материалами дела я ознакомлюсь позже.

   – Я направлю сюда своих наргов, – произнёс Сион, наблюдая за суетой вокруг.

   – Лишним это точно не будет, – согласился Мар. – Я так понимаю, дан Сион, вы хотите, чтобы ваш представитель присутствовал на допросе?

   Сион молча посмотрел на него, и Мар, встретив его взгляд, кивнул, поняв всё без слов.

   – Ничего не имею против. Более того, предлагаю нашим ведомствам начать, наконец, более тесное сотрудничество.

   – Я не возражаю, – усмехнулся Сион, активируя артефакт связи и отправляя мыслеобразы в свою контору. – Думаю, это пойдёт на пользу обеим сторонам.

   Затем, аккуратно поддев когтем, Сион взломал артефакт-замок на клетке. Энергетические линии вспыхнули ярким светом, а затем погасли, будто растворившись в воздухе. Почти сразу раздался резкий, душераздирающий плач с протяжным подвыванием. Все присутствующие скривились, инстинктивно прикрывая уши.

   – Кхорс меня побери, это ещё что такое? – выругался Мар, быстро подхватив свёрток из клетки. Он принялся разматывать верхний слой ткани, явно стремясь понять, что вызвало такой шум. Когда свёрток оказался полностью развёрнут, Мар замер, потрясённый до глубины души.

   – Кхорс! – ошеломленно выдохнул Сион, заглядывая через плечо Мара.

   Перед ними лежал ребёнок. Настоящий грудной младенец, но не человеческий – это был ежтир. Едва начавший обрастать шерстью, с ярко выраженными надбровными дугами, выпуклыми синими глазами, крупной челюстью с клыками и массивным курносым носом, он выглядел непривычно и трогательно одновременно.

   – Зачем им дети ежтиров? – напряжённо спросил Мар, осторожно беря плачущего ребёнка на руки и пытаясь его успокоить.

   Ежтир сначала продолжал громко орать, но, ощутив перемену обстановки, замолчал, глупо моргнул, а затем прижался своим лбом к груди Мара.

   – Рабочая сила и антимагические материалы, – невозмутимо ответил Сион, поднимаясь с земли. – Например, антимагический наконечник стрелы, сделанный из костей ежтира, способен пробить защитный магический барьер и убить мага. Теперь становится ясно, почему ежтиры в последнее время так активизировались. У них воруют детей. Нужно выяснить, как именно это происходит, и где находится проход на их территорию.

   – И, возможно, найти стоянки контрабандистов, – задумчиво добавил Мар, тяжело вздохнув.

   Неподалёку открылся портал, из которого вышли двое наргов и трое тёмных магов. Не теряя времени на расспросы, они направились к светлым собратьям, приступая к осмотру места недавней схватки.

   Сион взял из рук Мара младенца и передал его одному из своих наргов. Однако, как только ребёнок потерял контакт с Маром, он снова начал громко кричать, так пронзительно, что присутствующие невольно поморщились.

   – В лечебницу, к ми Расении, – распорядился Сион. – Пусть осмотрит его состояние, накормит и успокоит.

   Нарг, который был явно не рад такому “сюрпризу”, кивнул и, спешно активировав портал, исчез вместе с младенцем.

   – И что с ним будет? – спросил Мар, всё ещё глядя на место, где только что закрылся портал.

   – Вернём его взрослым ежтирам, – спокойно ответил Сион. – Возможно, это поможет наладить диалог. Надо будет изучить их реакцию, кто знает...

   Он бросил взгляд на песчаные барханы и скалистые выступы вдали.

   – След беглеца ощущается довольно чётко. Попробуем догнать?

   Мар взглянул на артефакт времени и нахмурился, затем покачал головой.

   – Дан Сион, я тоже очень хочу поймать эту зеленомордую заразу, но не настолько, чтобы откладывать запланированное на сегодня мероприятие. – Он провёл пальцами по щеке, задумчиво добавив: – Мои люди в вашем полном распоряжении. Только прошу, верните их потом на территорию Туманного княжества.

   – Доставим порталами, – коротко ответил Сион, на миг задержав взгляд на Маре. В его глазах читался интерес, но он не стал задавать лишних вопросов. – Чем ещё могу помочь, дан?

   – Откройте портал к главному храму Сатары, – попросил Мар, нахмурившись. – Я не уверен в точности работы портального артефакта, который мне подарил ваш друг Грас. У меня осталось всего десять минут, чтобы не опоздать.

   Сион усмехнулся.

   – Если Грас передал вам одно из устройств, разработанных его супругой, он уже не только мой друг, но и ваш. – Он внимательно посмотрел на Мара. – Позвольте удовлетворить своё любопытство: к чему такая спешка?

   – Через десять минут у меня обряд бракосочетания, – устало, но с лёгкой иронией ответил Мар. – Невеста, наверное, уже на грани нервного срыва.

   Один из наргов, стоявших рядом с Сионом, удивлённо приподнял бровь, окинув взглядом Мара с головы до ног: его раненое плечо, пыльную и испачканную униформу.

   – К задним дверям храма или в парк, – пояснил Мар, заметив взгляд нарга. – В центральный зал в таком виде я не пойду. Во-первых, не хочу пугать будущую жену. Во-вторых, там мой отец с родственниками. Скандал на собственной свадьбе мне ни к чему. – Он повёл больным плечом и усмехнулся: – С верхней униформой разберусь, сниму с кого-нибудь из своих агентов. Под ней всё это видно не будет. А позже ещё предстоит бал, где нужно будет появиться с супругой. Так что поиски Савастьяна придётся отложить. Найдём его… – Голос Мара стал жёстче, а пальцы сжались в кулак. Затем, вздохнув, он спросил: – Вы с супругой, наверное, тоже сегодня идёте к Тёмному князю?

   – Да, – поморщился Сион. – Руэ это не радует. Хорошо, что сейчас каникулы в Тёмной Академии, ей немного легче.

   Он на мгновение замолчал, затем добавил:

   – Мои следопыты продолжат идти по следу тоэлка. Если догонят, будут только наблюдать. – Сион слегка улыбнулся. – Примите мои поздравления, дан Мар.

   Сион взмахнул рукой, и перед ними возник портал, подсвеченный мягкими отблесками магии. За его спиной расправились изящные перепончатые крылья из тёмной энергии, по которым пробегали синие всполохи.

   – Прошу. Если мои люди обнаружат Савастьяна, я вас уведомлю. Держите меня в курсе и вы.

   – Несомненно, – ответил Мар, шагнув в портал. – Благодарю, дан Сион.

   Когда Мар оказался по другую сторону портала, резкий контраст между палящей жарой пустыни и ледяным зимним воздухом заставил его невольно поёжиться. Не задерживаясь, он направился к чёрному входу храма, мысленно проклиная нехватку времени.

ГЛАВА 3

Время неумолимо двигалось вперёд, и час Х стремительно приближался. До начала обряда бракосочетания оставалось всего несколько минут, а жених всё ещё не появился в храме.

   Приглашённые даном Макиром ри Куртом гости начали перешёптываться, то и дело раздавались приглушённые смешки. Отец Мара сидел, хмуро поджав губы, и неотрывно смотрел на невесту сына. Две дамы, сидевшие по обе стороны от него, бросали друг на друга настороженные взгляды, их позы были напряжёнными. Очевидно, дружбы между ними не было, но сейчас их больше занимал вопрос отсутствия жениха, чем взаимная неприязнь.

   Таллия изо всех сил старалась не выдавать своего волнения. Она сосредоточилась на младшем жреце, который с усердием выводил магические узоры серебристой краской на её кистях. Однако было заметно, что рисунок уже давно завершён — жрец лишь бесконечно «подправлял» линии, пытаясь отвлечь внимание гостей от нарастающего напряжения.

   Невозмутимыми оставались только представители тайной канцелярии и старшие жрецы, занятые якобы финальными приготовлениями к ритуалу. Однако все прекрасно понимали, что эти приготовления давно завершены. Их активность выглядела скорее показной, словно они пытались избежать лишних вопросов.

   Таллия украдкой взглянула на Кира, стоявшего неподалёку с руками, сцепленными за спиной. Его взгляд неспешно переходил с одного гостя на другого, прищуренные глаза изучали каждого присутствующего. За всё это время он ни разу не воспользовался артефактом-связи, а его подчинённые, казалось, также избегали каких-либо лишних действий.

   – Макир, твой сын что, решил проигнорировать указ князя? – громко спросила одна из дам, сидевших рядом с отцом Мара. У неё были огненно-рыжие волосы и лицо, покрытое мелкими веснушками, что придавало ей дерзкий вид. Она выглядела молодо, возможно, была всего на несколько лет старше Таллии. Окинув невесту презрительным взглядом, дама брезгливо скривила губы и наигранно добавила: – Впрочем, я могу его понять. Но как это отразится на нас с тобой? Ты обещал, что в следующем году купишь мне самоходную карету. А если… всё это правда? Получается, Мар в опале?

   – Закрой рот и не неси чушь, Маргарита, – холодно бросил дан Макир, бросив на неё жёсткий взгляд.

   Он быстро окинул глазами остальных собравшихся, словно напоминая им, кто здесь глава рода и от кого зависит их благополучие.

   – А если это правда? – не унималась Маргарита, теперь уже непринуждённо махнув рукой, отчего воздух вокруг неё заискрился вспышками магии.

   Синие искры пробежали по её плечу, подчёркивая её принадлежность к воздушным магам. Одновременно она бросила косой взгляд на Таллию, явно стремясь произвести впечатление. Хотела унизить? Показать своё превосходство?

   Таллия стиснула зубы и медленно выдохнула, стараясь сохранить самообладание. Чем она заслужила такое отношение? Разве это она просила Туманного князя выдать её замуж за дана Мара?

   Таллия продолжала делать вид, что ничего не замечает, сосредоточив взгляд на серебристых узорах на своих руках. Ей казалось, что любое движение или слово может дать этим людям повод напасть. Она чувствовала себя чужой, беззащитной и никому не нужной в этом зале. Всё вокруг напоминало опасную близость хищников — стаи голодных саблезубов, готовых броситься на неё при первом неосторожном жесте.

   Единственное, что удерживало их от нападок, было присутствие агентов тайной канцелярии, возглавляемых Киром. Его репутация и близость к главе тайной канцелярии внушали уважение и страх, не позволяя даже самым дерзким гостям перейти грань допустимого.

   И сейчас Таллия впервые за всё время была по-настоящему благодарна своему будущему мужу. Да, о ней шепчутся, её пытаются унизить, но предусмотрительность Мара, пославшего сюда Кира, давала ей возможность хотя бы внешне сохранять спокойствие.

   – А если это правда, я поддержу своего сына! – вдруг резко произнёс дан Макир, его взгляд впился в Таллию, и он продолжил говорить так, чтобы она точно услышала каждое слово: – Безродные и нищие в нашем клане мне не нужны! А детей без дара я, вообще, внуками признавать не собираюсь. Если потребуется, я подам жалобу в Магсовет!

   Мороз пробежал вдоль позвоночника девушки. Внутри всё сжалось от боли и обиды. К горлу подступил ком, а на глаза навернулись слёзы. Она прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы не выдать своих эмоций, и незаметно выдохнула.

   Не сейчас, не здесь… мысленно говорила Таллия сама себе. Ты не имеешь права показывать слабость! Не имеешь!

   Собрав остатки сил, Таллия выдавила из себя слабую улыбку и слегка склонила голову, словно внимательно разглядывая новые узоры на своих руках.

   – Я бы не рекомендовала тебе идти на конфликт с княжеским родом, Макир, – раздался голос другой даны, сидевшей справа от главы рода ри Курт. Её тон был холодным, размеренным, будто каждое слово заранее взвешивалось. Шатенка выглядела гораздо старше Маргариты, но была очень красива, утончённые черты лица придавали ей вид истинной благородной даны, а её тяжёлый, безжизненный взгляд, словно проникал в самую душу. – Времена изменились. Князь Тимар – это не князь Тирс. Другое поколение, другие нравы. – Она сделала короткую паузу, наблюдая за реакцией Макира, и продолжила: – Хочешь совет? Серьёзно поговори с сыном. Объясни ему, что в твоём клане нет места неодарённым отпрыскам. Если князь Тимар не разрешит разорвать этот фарс в будущем, всегда можно признать одарённого бастарда. В конце концов, если мой племянник сразу в день обряда указал… – женщина на мгновение замолчала, усмехнулась и бросила на Таллию равнодушный взгляд, будто смотрела на пустое место, – …своей так называемой невесте её истинное место, ты сможешь найти с сыном общий язык в этом вопросе. – Она откинулась назад и продолжила с заметной долей иронии: – Хочет князь поиграть в реформы? Кто мы такие, чтобы перечить ему? Но ты, брат мой, как всегда, слишком импульсивен и недальновиден.

   Последние слова явно были колкостью в адрес Макира. Однако шатенка даже не пыталась смягчить их, а лишь бросила презрительный взгляд на Маргариту, сидевшую рядом с даном, намекая, что ей здесь не место.

   Рыжеволосая девушка вспыхнула, моментально вскинула голову и уже готовилась разразиться потоком возмущённой брани, но едва рука главы рода ри Курт мягко опустилась ей на плечо, её пыл угас. Она захлопнула рот, обиженно отвернулась и начала рассматривать скульптуры, украшающие храм.

   – Розалия… – проворчал дан Макир, раздражённо посмотрев на сестру.

   – Не сверли меня взглядом, это бесполезно, – с лёгким смехом ответила Розалия, покачав головой. – Я давно отдала роду ри Курт долг. Теперь своё раздражение вымещай на ней, – она небрежно кивнула в сторону Таллии.

   От этих слов Таллия почувствовала, как очередная волна обиды подступает к сердцу.

   – Десять лет как ты замужем, Розалия, а детей до сих пор нет! Так что долг перед родом ты свой не выполнила!

   Слова дана Макира прозвучали резко, словно удар хлыста, вызвав тихий ропот среди собравшихся.

   – Этот долг у меня не перед твоим родом, Макир, – голос Розалии понизился, стал холодным и угрожающим, почти шипящим. – И претензии свои предъявляй другу, который предпочитает ночи проводить в игровом доме, а не в супружеском ложе! Ты уж за мной не следи, лучше за своим сыном присматривай. А то, как наплодит тебе детишек без дара, так весь твой авторитет кхорсу под хвост улетит. Хотя… я, знаешь… буду даже рада!

   Она произносила это тихо, но так, чтобы все вокруг слышали. Каждое слово резало воздух, как лезвие, разлетаясь по залу.

   Таллия застыла, стараясь сейчас казаться невидимой. Она не могла понять, как можно выносить такие грязные семейные разборки на публику. Ей было неловко, больно, обидно, а больше всего – страшно. Вся эта враждебная обстановка, как ядовитая паутина, обвивала её.

   Что ни делай, а расположения родственников со стороны жениха Таллия точно не добьётся. Как выживать в этом серпентарии, было для неё большим вопросом. Единственная надежда заключалась в том, что видеться с ними придётся нечасто — у Мара было собственное имение, и не одно. Но... Брак, заключённый по указу князя, едва ли предвещал лёгкое семейное счастье. А где-то глубоко в душе она всё же надеялась на это счастье — то, которого была лишена с самого детства.

   Как ни старалась она сохранить хладнокровие, её сердце билось всё быстрее, как испуганная птица. Лицо побледнело, дыхание сбилось, а руки предательски дрожали.

   Большой артефакт времени, висевший на противоположной стене, пробил три удара. Наступило назначенное время ритуала.

   Шёпот прошёлся волной по залу. Жрецы у алтаря переглянулись. Ситуация становилась всё напряжённее, и, казалось, ещё немного — и произойдёт что-то непредсказуемое.

   Но вдруг массивные двери служебного хода скрипнули, медленно распахиваясь. В зал, наконец, вошёл жених.

   Мар ри Курт выглядел осунувшимся и уставшим. Его лицо было бледным, на подбородке виднелась лёгкая небритость. Волосы казались влажными, будто он только что их помыл. На нём была строгая униформа тайной канцелярии — тёмно-серый камзол с серебряной отделкой, наглухо застёгнутый до самого горла. Никаких торжественных атрибутов, только стандартная нашивка ведомства. Видимо, его совсем не смущал тот факт, что в храме было жарко, а его одежда выглядела слишком тёплой и неуместной для такого события.

   Зал ожил от нового ропота. Кто-то шептался о грубом нарушении этикета, кто-то с любопытством разглядывал непривычный наряд дана.

   Мар быстрым шагом подошёл к алтарю, коротко кивнул главному жрецу и склонился к его уху, прошептав что-то. Жрец, сняв капюшон, понимающе кивнул и жестом указал Мару занять место жениха.

   Мар кивнул в ответ, но, встретив взгляд Таллии, замер. Её бледное лицо и дрожащие руки не укрылись от его внимательного взгляда. Его брови слегка нахмурились, и он мельком взглянул на Кира, будто ожидая объяснений. Затем его взгляд переместился на отца и его спутниц. Прищурившись, он, казалось, сделал правильные выводы о том, что могло здесь происходить.

   Дан Макир кивнул сыну в знак приветствия, но Мар едва заметно дёрнул плечом, прежде чем вежливо кивнуть в ответ.

   Обойдя алтарь, он направился прямо к Таллии.

   – Вы прекрасны, моя дана, – тихо проговорил Мар, останавливаясь совсем близко. Его голос звучал негромко, но с какой-то спокойной внутренней силой. – Прошу простить моё опоздание. Обстоятельства, на которые я не мог повлиять, задержали меня.

   Его тёмно-синие глаза смотрели прямо на неё, и Таллия ощутила, как её тревога постепенно утихает, уступая место чему-то иному, более тёплому и обнадёживающему.

   Мар мягко подхватил её руку, стараясь не повредить узоры ритуальной краски, и, приподняв её, едва коснулся губами кончиков пальцев. Этот жест был настолько естественным и непринуждённым, что Таллия почувствовала, как её лицо вспыхнуло румянцем. Неуверенная, смущённая улыбка дрогнула на её губах, едва ли укрывая искренность её эмоций.

   – Рада вас видеть, дан Мар, – чуть осипшим от волнения голосом произнесла Таллия, осторожно забирая руку из его ладони.

   Чтобы спрятать дрожь, её пальцы тут же вцепились в юбку платья.

   – Очень на это надеюсь, — усмехнулся Мар, его взгляд на мгновение задержался на её лице, прежде чем переместиться куда-то за её спину. Через секунду он перевёл глаза на главного жреца: – Ваше святейшество, прошу ещё минуту терпения. Мне нужно сказать пару слов моему заместителю, это срочно. Ритуальные узоры на руках невесты можно уже активировать.

   Таллия не успела ничего ответить, как Мар, сделав шаг ближе, неожиданно положил руки ей на плечи. Его ладони, обожгли кожу, заставив её вздрогнуть. Волна мурашек пронеслась по телу, но прежде, чем она успела прийти в себя, мужчина склонился ближе, и её дыхание сбилось, когда она почувствовала его губы, едва коснувшиеся виска.

   – Не бойся, счастье моё. Всё будет хорошо, – прошептал Мар низким, обволакивающим голосом, отчего Таллии показалось, что земля уходит из-под ног.

   Мар медленно выпрямился, мягко надавив на её плечи, и Таллия, словно в трансе, сделала шаг вперёд, к алтарю. Её руки тут же подхватил младший жрец, аккуратно направив их к большому синему кристаллу, окружённому мерцающей синей аурой. Когда ладони Таллии коснулись поверхности кристалла, тёплая волна магической энергии прошла через тело, и она непроизвольно сглотнула, чувствуя, как сердце начинает биться ещё чаще.

   Тихие слова заклинания, шепчущиеся жрецом, усиливали сияние кристалла, заполняя зал.

   Одно дело принять судьбу и согласиться на брак, другое — понять, что вот оно… всё происходит уже в реальности и обратной дороги нет.

   Когда Мар убрал руки с её плеч, Таллия ощутила внезапную пустоту. В её сознание прокрались холод, дискомфорт и даже страх. Почему, когда он был рядом, она чувствовала себя защищённой, словно окутанной теплом и силой? Это было странное, непривычное ощущение, которое пугало её.

   Таллия попыталась отмахнуться от этих мыслей, приказав себе не обманываться, не выдавать желаемое за действительное. Но даже тогда внутренний голос нашёптывал, что Мар вовсе не был к ней равнодушен. Разве мог мужчина, возглавляющий тайную канцелярию, просто так проявлять такую мягкость и заботу? Или всё дело в том, что теперь она будет носить его имя рода? Ведь оскорбление ей было бы оскорблением и ему…

   Нет, это глупости!

   Но… дан Мар… Может? Таллия покачала головой, отгоняя эти мысли. Нет, не стоит себя обманывать! Не стоит. Но почему её сердце сжималось всякий раз, когда она думала о нём? Почему она, сама того не желая, готова была доверять ему, несмотря на страх и тревогу?

   Она вдруг вспомнила, как глава тайной канцелярии, даже узнав о её участии в побеге княжны, не стал вести себя с ней сурово. А ведь мог.

   Как же ей тогда было страшно… и за себя, и за Эрию. Тот импульсивный поступок подруги, пытавшейся спасти ребёнка своей погибшей кузины, оказался слишком рискованным. Таллия не одобряла это решение, считая, что помощь стоило сначала попросить у жениха княжны, но понимала: Эрия, связанная клятвой крови, не имела другого выбора. Тогда жизнь ребёнка стояла на первом месте.

   И в один момент, когда Таллия встретилась взглядом с бездонно-синими глазами дана Мара, она внезапно поняла: он всё знает.

   Знает, что перед ним лежит вовсе не спящая Сумеречная княжна, а её иллюзорный клон. Знает, что её так называемая подруга нагло врёт ему, глядя прямо в глаза.

   Сердце Таллии ухнуло куда-то в пятки. Но даже тогда в глазах Мара не было злости, осуждения или упрёков. Лишь лёгкий оттенок интереса и тонкая ирония. А вот ей стало стыдно. Стыдно до жути.

   Всё, на что её хватило в тот момент, — это вытолкать его за дверь и захлопнуть её прямо перед его носом. Рассказать всё Таллия не могла. Это была не её тайна. Она дала клятву и должна была молчать.

   Весь день она просидела, ожидая, что вот-вот за ней придут агенты тайной канцелярии. Но ни через час, ни через два никто так и не появился. Мар исчез из замка, но вместе с ним исчезли и те, кто ранее пытался задавать вопросы «заболевшей» княжне.

   Более того, внезапно пропали и те, кто осмеливался обижать служанку Эрии — то есть саму Таллию.

   А спустя какое-то время всё изменилось. В княжеский дом вернулись сразу несколько человек: Мар, князь Тимар и Эрия, которая уже была в статусе жены князя, с ребёнком своей погибшей кузины на руках.

   Эти воспоминания вновь всколыхнули в душе Таллии беспокойство.

   Таллия почувствовала, как её тело начало сотрясать мелкой дрожью, а холод будто пробрался в самое сердце. Осознание того, что это вовсе не действие брачного ритуала, а отсутствие тепла Мара, заставило девушку вздрогнуть.

   Руки Таллии окутал мягкий синий свет, серебряные узоры, начертанные младшим жрецом, заискрились и, подобно змеям, начали медленно ползти вверх к локтям. С паникой во взгляде Таллия сначала подняла голову, встретив взгляд младшего жреца. Он стоял сейчас перед ней без капюшона, его лицо было напряжённым, но в уголках глаз играли искорки добродушности. Она моргнула, резко повернув голову, чтобы найти взглядом будущего супруга.

   Мар находился всего в метре от неё, о чём-то оживлённо переговариваясь с Киром. Вокруг них была активирована магия тишины с помощью особого артефакта, так что окружающие не могли услышать ни единого слова. Лицо Кира помрачнело, он хмурился и кивал, внимательно слушая Мара.

   Словно почувствовав её взгляд, Мар замер на мгновение, а затем повернулся к ней. Его губы тронула лёгкая улыбка, едва заметный кивок придал Таллии странное чувство спокойствия. Затем Мар быстро достал из кармана небольшой артефакт в виде чёрной капсулы, подвешенной на шнурке, и передал её своему заместителю, сказав ещё пару фраз. Кир почтительно поклонился, спрятал капсулу в карман и, бросив быстрый взгляд на своего начальника, поспешно удалился. Двое агентов тайной канцелярии остались неподалёку, их неподвижные фигуры напоминали тени.

   Мар, деактивировав артефакт тишины, тихо вернулся к Таллии и вновь встал за её спиной. Его присутствие тут же заполнило пространство вокруг неё, словно создавая невидимый защитный кокон. Тепло, исходившее от него, окутало её, и уже успокоившееся сердце вновь забилось быстро, как у пойманной птицы.

   Он осторожно протянул руки поверх её рук, мягко накрывая их своими ладонями. Его движения были настолько бережными, что Таллия на мгновение перестала дышать. Ладони Мара оказались удивительно тёплыми, и его прикосновение принесло странное сочетание спокойствия и смущения.

   – Расслабьтесь, моя дана, – тихо сказал Мар.

   Его руки прижали её пальцы плотнее к магическому кристаллу, усиливая контакт. Серебристый свет ритуальной вязи, исходивший от кристалла, начал оживать, словно откликаясь на их совместное присутствие. Энергия медленно поднялась, обвивая уже не только руки Таллии, но и плавно скользнув к рукам Мара.

   Волны света стали вплетаться в его магическую ауру, образуя сложные узоры, которые мгновенно и гармонично слились с серебристым свечением кристалла.

   Главный жрец довольно улыбнулся и начал нараспев произносить сложное магическое заклинание. Его голос усиливался, к нему присоединился второй жрец, а затем и третий.

   Голоса жрецов гармонировали, переплетаясь в сложном магическом напеве, несмотря на разницу тональностей. Когда заклинание достигло кульминации, кристалл вспыхнул ярким светом, заставив всех присутствующих невольно зажмуриться. По стенам храма пробежали синие энергетические всполохи, заполняя помещение мерцающим сиянием. В этот момент запястья Мара и Таллии обожгло, оставив на коже тонкий узор — символический брачный браслет, созданный магией ритуала. Имитация! Дань традиции их мира.

   Настоящие родовые магические браслеты, созданные из особого металла, подстраивались под руки супругов, заключивших брак. Они были не просто символом союза, а магическим инструментом, через который происходило благословение. Энергии супругов сливались плотнее, создавая уникальную связь. Если пара находилась в гармонии, могла установиться даже эмпатическая связь, позволяющая ощущать чувства друг друга, но такое было редкостью. Да и на образование такой связи уходили годы.

   Кроме того, браслеты обладали ещё одной особенностью: когда женщина начинала носить под сердцем ребёнка, древние руны на браслетах начинали светиться, возвещая о зарождении новой жизни.

   Разорвать брак между магами, скреплённый такими браслетами, было возможно, но крайне сложно. Это требовало согласия обеих сторон и сопровождалось серьёзными ритуалами. Кроме того, подобные разводы считались позором для рода.

   Однако в данном случае на запястьях Мара и Таллии вместо родовых браслетов красовались храмовые рисунки — упрощённый символ брака. Они были нанесены во время ритуала, а магия автоматически фиксировала факт союза в храмовой книге, делая его официальным. Узоры, как и у каждой пары, были уникальными, но лишёнными той силы, которой обладали настоящие браслеты.

   Храмовый брак между магом и немагом можно было расторгнуть по желанию мага. И это делало союз Таллии и Мара более хрупким, несмотря на его законность.

   Девушка смотрела на свои запястья, словно не веря в произошедшее. Свет магических узоров мягко переливался на её коже. В этот момент сильные мужские руки обвили её талию, прижимая к твёрдой, мускулистой груди. Таллия вздрогнула, но почти с благодарностью восприняла этот жест. Последние дни перед обрядом были настолько изматывающими, что она держалась на ногах лишь благодаря своему упрямству.

   Её мысли вернулись в реальность, когда она заметила, что в храме стало тихо. Жрецы и гости незаметно ушли, а свет магических светильников приглушился, создавая полумрак.

   Из раздумий её вывел холодный голос Макира ри Курта. Отец Мара, воспользовавшись моментом, решил поговорить с сыном практически наедине.

   – Что за непристойный вид, Мар? – резкий голос Макира прорезал тишину, сопровождаемый пронзительным взглядом, который словно сверлил сына насквозь. Он медленно подошёл ближе, изучая его с головы до ног. – Глава тайной канцелярии в форме рядового агента? Это недопустимо! Ты – высокородный дан из древнейшего рода. Как ты можешь так себя опускать? Ты хоть понимаешь, какие слухи теперь поползут?

   Мар невозмутимо поморщился, бросив на отца красноречивый взгляд.

   – Отец, форма рядового агента не заразна. – В его голосе сквозило едва уловимое раздражение. – А что касается слухов... Они бы не возникли, если бы вы не привели на мою брачную церемонию свору жадных до сплетен родственников, хотя я вас об этом просил.

   Макир сжал губы, но промолчал, его взгляд стал ещё холоднее. В этот момент Таллия, подняв глаза, столкнулась с ледяными глазами старшего дана рода ри Курт. Её дыхание перехватило, и она непроизвольно вжалась в грудь мужа, словно ища защиты.

   Мар, почувствовав её напряжение, попытался её успокоить. Его ладонь мягко скользнула по её животу, но, к его удивлению, этот жест вызвал обратную реакцию. Таллия вздрогнула, словно ошпаренная, и дёрнулась, нечаянно наступив ему на ногу.

   Мар сдержанно выдохнул и, не давая супруге возможности окончательно впасть в панику, перехватил её крепче. Его рука обвила её талию, фиксируя, а лёгкое движение заставило её опять прижаться к его груди.

   Где-то на задворках его сознания мелькнула мысль: «Ищи её потом по всей Сатаре, если решит сорваться и сбежать...»

   – Теперь я понимаю нашего князя. Ты просто невыносим! – холодно произнёс дан Макир, переведя взгляд с невестки на сына. – Неудивительно, что ты оказался в опале и дан Тимар решил тебя наказать.

   – У нас с вами, отец, разные представления о наказании, – усмехнулся Мар, чуть качнув головой.

   Макир скривился, его взгляд вновь скользнул по Таллии, как по нежелательной помехе для его планов, прежде чем остановиться на сыне. Столкнувшись с убийственно холодным взглядом Мара, Макир непроизвольно передёрнул плечами, но всё же не отступил.

   – Как ты собираешься решать эту проблему? – с явной раздражённостью произнёс старший ри Курт, всё ещё пытаясь удерживать инициативу в разговоре.

   Мар побледнел ещё больше. Его губы сжались в тонкую линию, чтобы не позволить себе сорваться на грубость. Однако терпение главы Тайной канцелярии явно подходило к концу, что заставило Макира почувствовать лёгкую дрожь, но он сохранил видимость уверенности и спокойствия.

   – Расслабься, племянник. Это священное место, – раздался насмешливый женский голос, и к мужчинам подошла Розалия, тётушка Мара. – А ты, Макир, выбрал "идеальное" время и место для выяснения отношений, – иронично произнесла она. – И не забывай, кто перед тобой! Там характер и психика уже достаточно искалечены…

   – За что я вас люблю, тётушка, так это за прямолинейность, что у вас в голове, то и на языке, – с облегчением ответил Мар, уголки его губ приподнялись в кривоватой улыбке.

   – Да уж, змея из меня никакая, – рассмеялась Розалия, качая головой.

   – Почему же? Вы явно недооцениваете свои таланты, – с иронией протянул Мар. – Благодаря вашей особой "ядовитости", вы можете позволить себе не носить маски, и это даже гуманно. Зачем же сокращать популяцию благородных данов?

   – Ах ты паршивец, – засмеялась шатенка, её глаза заметно потеплели. Подойдя ближе, она потрепала племянника по щеке. – Ты чего бледный как луна? Может, стоит заглянуть к лекарям?

   – Всё хорошо, тётя, – спокойно ответил Мар, качнув головой.

   – Ну, если так, то ладно, не маленький… Сам должен соображать, что делаешь, – пожала плечами Розалия, затем обернулась к Таллии. – Добро пожаловать в семью, милая. Судя по всему, ты с нами надолго.

   – Я… – Таллия замялась, но быстро взяла себя в руки, натянув вежливую светскую улыбку. – Благодарю. Я рада знакомству, дана Розалия.

   – Не безнадёжна, – одобрительно кивнула женщина, затем взглянула на брата. – Ну что же, я отметилась. На бал меня не приглашали, так что отправлюсь в салон дамских шляпок. А вы тут не поубивайте друг друга, всё-таки святое место.

   Развернувшись, Розалия уверенно направилась к выходу, полностью игнорируя стоявшую в стороне Маргариту, которая явно не решалась подойти ближе.

   – Мар… – начал Макир, сверля сына недовольным взглядом.

   – Отец, – перебил его Мар ледяным голосом, от которого даже Таллии стало не по себе, – не советую вам плести интриги и вмешиваться в мои семейные дела. Вы об этом пожалеете.

   – Я не позволю, чтобы в моём роду появились неодарённые! Княжеский указ можно оспорить…

   – Дан Макир! – резко перебил его Мар, голос его прозвучал с хищными нотками. – Не забывайте, с кем вы разговариваете! Я не только ваш сын. Примите указ князя и мой брак как состоявшийся факт!

   – Не забывать, с кем я разговариваю? – зло прошипел Макир. – Кем бы ты был без моей…

   – Тем же, кем стал! – резко ответил Мар, холодно глядя на отца. – Магический дар я получил от матери. В академии учился без вашей поддержки, а должность главы тайной канцелярии заслужил кровью и потом! – Он усмехнулся, но в его голосе прозвучала горечь. – Боитесь за честь рода? Ваше право. Тогда подумайте о втором наследнике. Узаконьте, наконец, свои отношения с любовницей. – Его взгляд скользнул к Маргарите, мелькнуло лёгкое презрение, и он снова посмотрел на отца. – Траур по моей матери вы уже выдержали. Честь имею!

   Мар развернул Таллию, которая всё это время молчала, в сторону выхода. Он, подхватив её под локоть, неспешно, но уверенно направился к дверям, давая понять отцу, что разговор окончен.

   – Радость моя, – начал Мар чуть мягче, обращаясь к жене, но напряжение всё ещё чувствовалось в его голосе. – Нам сегодня придётся появиться на княжеском балу в честь праздника Возрождения. Для этого нужно сначала заехать в моё загородное поместье, чтобы переодеться.

   – Мне обязательно быть на балу? – тихо спросила Таллия, неосознанно крепче цепляясь за его руку.

   – Ты теперь моя жена, Талли. Будет неуместно, если я появлюсь там один.

   – Я… – начала она, но замялась, не зная, как правильно выразить свои чувства.

   – Если ты не любишь такие мероприятия, мы не задержимся, – мягче сказал Мар, заметив её нерешительность. – Но появиться там мы обязаны.

   Таллия хотела ответить, но вместо этого лишь слегка кивнула, опустив голову. Её мысли метались, но главной оставалась одна: «Чего я боюсь больше – всеобщего внимания на балу или предстоящей брачной ночи?»

   – Всё будет хорошо, – тихо произнёс Мар, стараясь поймать её взгляд, но она упрямо смотрела в сторону.

   – Арисан, где зимний плащ моей супруги? – неожиданно резко спросил Мар, бросив взгляд на своего агента.

   Тот мгновенно передал плащ. Мар ловко закутал Таллию в мягкую ткань, которая тут же согрела её, отчасти укрывая от любопытных взглядов.

   Затем, неожиданно для неё, он легко подхватил её на руки.

   – Всё будет хорошо, – повторил Мар, уже тише, словно обращаясь больше к себе, чем к ней.

   Таллия растерянно уткнулась лицом в его плечо, чувствуя, как его уверенные шаги стремительно приближают их к выходу из храма. Холодный воздух снаружи встретил их мягким, свежим потоком, словно обещая передышку от всего, что произошло внутри.

ГЛАВА 4

Таллия стояла перед большим зеркалом, задумчиво глядя на своё отражение. Из глубины зеркальной поверхности на неё смотрела хрупкая девушка в элегантном ночном комплекте: изящное нижнее бельё и длинная зелёная сорочка из мягкой, почти невесомой ткани. Тонкие бретели едва прикрывали её плечи, а сдержанный вырез на груди подчёркивал достоинства, не переходя границ приличия.

   Ткань мягко облегала её фигуру, подчёркивая изящные линии груди, тонкую талию и плавные изгибы бёдер. На середине бедра материал расходился лёгкими волнами, образуя свободный низ с двумя длинными разрезами, которые при каждом движении открывали стройные ноги.

   Светло-каштановые волосы рассыпались по плечам, мягко отражая золотистые отблески магических светильников, освещавших спальню тёплым светом. Белоснежная кожа, алые губы, длинные ресницы и янтарные глаза завершали этот образ. Но в этих глазах застыла тревога, а взгляд выдавал внутреннюю борьбу.

   Таллия видела, что выглядит красиво, ярко. Возможно, даже слишком красиво. Тонкая ткань сорочки, едва ощутимая на теле, вызывала у неё странное чувство — смесь волнения и стеснения. Она ощущала себя почти обнажённой.

   Мысль о предстоящей брачной ночи вспыхнула в сознании и тут же усилила её смятение.

   – Боги, что я делаю? – прошептала она, закрывая лицо ладонями. – Нужно переодеться.

   Но она не двинулась с места. Внутренний конфликт швырял её из одной крайности в другую. Она выбрала эту сорочку, чтобы понравиться мужу. Это было нежно, красиво, не слишком вызывающе. Казалось, это идеальный баланс, но…

   Сердце сжалось, когда она вспомнила, как Мар, едва они вернулись с бала, отвёл её в спальню, предложил отдохнуть и тут же ушёл в кабинет, сославшись на срочный разговор по артефакту-связи.

   «Всё в нашем браке неправильно», – мелькнула мысль.

   Их союз был вынужденным для обоих. Родственники Мара её не приняли. Исключение составляла лишь его тётя, которая воспринимала ситуацию с холодным прагматизмом.

   Мар проявлял к Таллии заботу и внимание, но временами его поведение было странным. Он хмурился, задумчиво останавливал взгляд на пустоте, а на неё смотрел так, что она не могла понять, что на самом деле скрывается за его взглядом.

   Таллия осознавала, что не готова к браку, хотя всей душой хотела обрести семью. И почему-то ей казалось, что семья возможна именно с Маром. Когда он находился рядом, её беспокойство отступало, хотя это пугало её ещё больше.

   На балу они пробыли не больше получаса. Мероприятие оказалось для неё неприятным, сковывающим, а Мар, похоже, и вовсе хотел покинуть его как можно скорее. Он представил её благородному обществу данов, обозначив их новый статус, но почти сразу увёл её прочь.

   Это было нарушением этикета, но никто из гостей не возразил. Молодым супругам позволяли такие вольности в первую брачную ночь. Все сочли, что Мар торопится уединиться с женой, чтобы насладиться их новым статусом.

   – Насладиться... – нервно повторила Таллия, обхватив себя руками и машинально растирая плечи.

   И что теперь делать? Муж фактически сбежал, сославшись на дела, но обещал вернуться. Однако время, которое появилось у неё, чтобы переодеться и подготовиться к "первой брачной ночи", сыграло злую шутку. Её внутренний ледяной щит, выстроенный на логике и прагматизме, трещал по швам, и из этой разрушающейся брони вырывались наружу старые страхи, смешиваясь с новыми.

   – Нам нужно сначала поговорить… просто поговорить, чтобы понять, чего мы оба хотим от этого брака, – прошептала Таллия, снова глядя в зеркало.

   Её отражение смотрело на неё с тем же волнением, которое она чувствовала внутри. Она вздохнула и перевела взгляд на кресло, где лежал длинный зелёный халат из тёплой, мягкой ткани. Решив, что в нём ей будет куда комфортнее, девушка сделала шаг в его сторону, но вдруг раздался тихий стук в дверь.

   Таллия вздрогнула, замерла, прижала руки к груди, невольно сжав ткань своей сорочки, и уставилась на дверь. Сердце предательски ухнуло вниз, и мысли спутались: что делать, если это он?

   Однако в комнату вошёл не её муж, а молодая служанка Фари – та, кого Мар сегодня назначил её личной помощницей.

   – Вы просто обворожительны, моя дана, – радостно произнесла девушка со светлыми волосами, восхищённо разглядывая госпожу. – Дан Мар будет сражён вашей красотой.

   Таллия растерянно моргнула, а Фари продолжила, слегка наклонив голову:

   – Но почему вы меня не дождались? Я бы помогла вам принять ванну с благовониями и маслами, а потом подготовиться к ночи. Она ведь особенная для вас… – Тонкий восторг в голосе служанки звучал искренне, но её слова заставили Таллию покраснеть.

   Слова Фари только сильнее расшатали её и без того напряжённые нервы. Но, как обычно, она не позволила эмоциям взять верх. Нацепив уравновешенную маску светской даны, Таллия постаралась сохранить видимость спокойствия.

   Фари, занятая тем, чтобы удержать в руках тяжёлый поднос, на котором стояли глубокое блюдо со свежими фруктами, изящный кувшин с элийтийским напитком и два пустых бокала, мягко толкнула дверь ногой, чтобы закрыть её. Затем, направившись к небольшому столику между двумя креслами, девушка аккуратно поставила поднос, выпрямилась и расправила безупречно белоснежный фартук, развернувшись к Таллии. Её улыбка была открытой и даже искренней.

   – Может быть, я хотя бы причешу вас? Или мы сделаем причёску? – предложила Фари с энтузиазмом. – Подымем волосы, чтобы открыть плечи? У вас… вы очень красивая.

   – Н-нет, не надо причёску, – поспешно ответила Таллия, наконец, справившись с собой и накатившим смущением. Она старалась говорить твёрдо, но голос всё же выдал её волнение. – Спасибо, Фари, но одеться, умыться и причесаться я могу сама. Здесь мне твоя помощь не нужна.

   Таллия бросила быстрый взгляд на стол, где стоял кувшин с элийтийским напитком, прозрачный сосуд мягко переливался в свете магических светильников.

   В голове проносились вопросы: это Мар приказал принести напиток или Фари решила проявить инициативу?

   Расслабиться действительно хотелось. Напряжение дня и нарастающий страх перед ночью становились почти невыносимыми. Но Таллия знала, что этот напиток действует на неё как снотворное. Достаточно было одного бокала – и всё, её сознание начинало плыть, а в теле разливалась сладкая слабость.

   Мелькнула абсурдная мысль: выпить бокал, позволить себе забыться и таким образом сбежать от ответственности за принятое ею решение – хотя бы до утра.

   Когда она согласилась на брак и приняла указ князя, всё казалось проще, а на деле…

   – Это правда, что вы служили нашей княгине? – неожиданно спросила Фари, а потом мгновенно побледнела и прикрыла рот рукой, осознав свою оплошность.

   – Всё хорошо, – мягко улыбнулась Таллия, стараясь успокоить служанку. – Да, это правда. Но княгиня всегда одевалась и причесывалась сама. Мои обязанности при ней были совсем иными.

   – Ну да, вы же дана, – задумчиво произнесла Фари, прикусив губу. В её голосе прозвучала лёгкая зависть, но вскоре она снова широко улыбнулась. – Чем я могу помочь вам сейчас? И какие у меня будут обязанности? Мэс Дарис точно не позволит мне слоняться по дому без дела, – с лёгким вздохом сожаления добавила она.

   – Сейчас ничем, – ответила Таллия, качнув головой и снова бросив взгляд на дверь. Когда же муж вернётся в спальню? Или, вообще, не придёт? Неопределённость угнетала её, усиливая тревогу. Ожидание становилось всё более невыносимым, а мысль о возможной близости с мужчиной, который ей нравился, но всё ещё оставался почти чужим, пробуждала страх. Она заставила себя перевести взгляд на служанку и выдавить лёгкую улыбку. – С твоими обязанностями мы определимся позже, – проговорила Таллия сдержанно, стараясь отвлечь себя разговором. – Мне нужна скорее не служанка, а помощница. Работы будет много. В будущем я хочу открыть ателье по пошиву одежды, но плохо знаю город и нравы здешних женщин.

   Фари чуть удивлённо приподняла брови, но промолчала, внимательно слушая свою госпожу.

   – Предстоит многое узнать: где арендовать помещение, у кого покупать ткани, нитки, ленты, бисер и камни оптом, – продолжила Таллия, стараясь говорить уверенно, но её голос чуть дрогнул. – Ещё нужны будут швеи, закройщики, оборудование… – Она на мгновение замолчала, осознавая масштаб предстоящей работы. Даже во время службы у Эрии ей не приходилось брать на себя столько ответственности. – Если тебе…

   – Ой-ей-ей! – воскликнула Фари, перебивая Таллию. От восторга она чуть ли не запрыгала на месте, хлопая в ладоши. – Я согласна! Согласна! Я и записи могу вести, и журналы. И девушек, которые хорошо шьют, подскажу! У меня, кстати, сестра — прекрасная мастерица, а модистка, у которой она сейчас работает, урезала ей вознаграждение. Да ещё и заставляет сидеть до полуночи при свечах! Магические светильники ей купить жалко, видите ли… Я помогу, вы только обязанности мне распишите!

   – Фари, тише, – Таллия подняла руки, пытаясь успокоить разошедшуюся девушку. Её голос звучал мягко, но настойчиво. Она осознавала, что поспешила, рассказав о своих планах, и теперь было поздно что-либо менять. – Я же сказала: "в будущем", а не сейчас, – добавила Таллия, чуть наклонив голову, чтобы встретиться взглядом с Фари. – Всё это требует времени и не так просто! Нужно произвести расчёты, найти подходящее место, узнать арендную плату, получить разрешение…

   Таллия внезапно замолчала, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд. Повернув голову, она замерла.

   Дверь в спальню была приоткрыта, и на пороге стоял Мар.

   Он был одет в чистую домашнюю одежду: белая рубашка свободного кроя с глухим воротом, небрежно выпущенная поверх широких чёрных брюк. Мокрые волосы, зачёсанные назад, и лёгкая щетина на его лице, которую он не стал сбривать, придавали ему непринуждённую, но мужественную привлекательность. Таллия почувствовала, как по её телу пробежала лёгкая волна смущения.

   – Да я всё поняла… – начала было Фари, но её голос оборвался, когда Мар слегка кашлянул, обозначив своё присутствие.

   Служанка резко замолчала, быстро развернулась к нему и низко поклонилась, её взгляд тут же устремился в пол.

   Таллия почувствовала, как становится немного не по себе. Судя по выражению лица мужа, он явно успел услышать часть её разговора с Фари.

   Мар медленно вошёл в спальню, его взгляд скользнул с Таллии на служанку. Лёгкая усмешка промелькнула в уголке его губ, а одна бровь приподнялась с долей иронии. Он чуть качнул головой в сторону двери.

   – Дан, дана, приятной ночи, – пробормотала Фари, быстро поклонившись и, не дожидаясь ответа, поспешила к выходу.

   Скорее вылетев из комнаты, она аккуратно прикрыла за собой дверь, оставляя супругов наедине.

   Таллия осталась наедине с мужем, и почти сразу воздух в комнате, словно стал плотнее. Её дыхание сбивалось несмотря на то, что она пыталась сохранять внешнее спокойствие.

   Мар внимательно скользнул взглядом по её фигуре. Его глаза задержались на линии груди, где тонкая ткань ночной сорочки подчёркивала её соблазнительные формы. Таллия почувствовала, как её тело выдаёт реакцию на близость мужа: сквозь лёгкий материал проступили соски, что, конечно, не могло укрыться от его внимательного взгляда.

   Едва заметная улыбка тронула губы Мара, а глаза, наполненные скрытым удовлетворением, поднялись к её лицу. Его выражение недвусмысленно говорило: он был доволен её выбором одежды для сна.

   Таллия ощутила жар на своих щеках, чувствуя себя почти обнажённой под этим пристальным взглядом. Краска стремительно залила её лицо, резко выделяясь на фоне её общей бледности. Она машинально подняла руки, пытаясь прикрыть грудь, но этот жест лишь усилил её смущение.

   Сердце забилось сильнее, а пересохшие губы заставили её нервно провести по ним языком. Этот мимолётный жест не укрылся от внимания Мара. Его глаза на мгновение потемнели, наполнившись тенью желания, а затем скользнули вниз, останавливаясь на её губах.

   Усталость, заметная в облике мужчины до этого момента, словно испарилась, уступив место совершенно иным желаниям.

   – Счастье моё, – мягко произнёс Мар, его голос прозвучал низко, словно бархат, обволакивая её, как невидимое прикосновение. – Какое разрешение тебе нужно? Какие расчёты? И что ты собираешься арендовать?

   Он медленно направился к ней, его шаги были уверенными, мягкими, но вызывали у неё ассоциацию с движениями хищника, приближающегося к своей жертве.

   Но сбегать Таллия и не думала. Собрав остатки воли, она убрала руки, которыми до этого пыталась прикрыть грудь, заставляя себя поднять взгляд на мужа.

   Её усилия не остались незамеченными. В глазах Мара сверкнуло одобрение, а уголки его губ слегка приподнялись в лёгкой, почти неуловимой улыбке.

   – Ничего особенного, дан Мар, – тихо произнесла Таллия, стараясь, чтобы её голос звучал ровно. Она стояла на месте, несмотря на нарастающую внутри панику. – Просто я хочу в будущем открыть небольшое ателье по пошиву одежды. Вот и предложила Фари… Просто служанка мне не нужна, а вот настоящая помощница…

   Она не успела договорить: Мар приблизился настолько, что Таллии пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Его близость сбивала её дыхание и путала мысли. Девушка почувствовала, как нервно вздымается грудь, а пальцы сцепились в замок, чтобы не наделать глупостей. Её руки то стремились сжать ткань ночной сорочки, то вновь пытались прикрыть грудь, спасаясь от внимательных мужских глаз. А где-то глубоко внутри возникло ещё одно желание — обвить его шею, прижаться к нему ближе… Но это желание одновременно вызывало страх. В глубинах сознания мелькнула мысль о побеге: всё происходит слишком быстро, неправильно…

   – Не беспокойтесь… у меня есть финансы, Эрия… – начала оправдываться Таллия, с трудом заставляя себя говорить. Она глубоко вдохнула, чтобы успокоиться, и, глядя мужу прямо в глаза, продолжила: – Мне нужно лишь ваше разрешение на открытие собственного дела. Я ведь не рождена в Туманном княжестве…

   – Ты продолжаешь меня приятно удивлять, Таллия, – с лёгкой улыбкой сказал Мар, его голос прозвучал низко и мягко, почти интимно.

   Муж поднял руку и подушечками пальцев коснулся её щеки, заставив девушку затаить дыхание.

   – Продолжаю удивлять? – переспросила Таллия, слегка растерянно.

   В её голосе прозвучали смущение и растерянность, но Таллия заставила себя остаться на месте, хотя её тело уже начало подрагивать от выплеска эмоций. Она чувствовала, как внутри борются два противоположных желания: одно тянуло её к Мару, другое пыталось сопротивляться происходящему.

   – Ну, знаешь, я не привык, чтобы меня так мягко и ненавязчиво выталкивали из комнаты, да ещё и захлопывали дверь перед носом, – рассмеялся Мар. – Ты так отважно охраняла тайну княжны.

   Его смех звучал искренне, пальцы мужчины медленно скользнули вниз, прочертив лёгкую дорожку по шее и ключице.

   Таллия смотрела на него, словно заворожённая, чувствуя, как тепло его прикосновений разливается по её телу, пробуждая что-то дикое и запретное. Ей это нравилось несмотря на то, что это пугало.

   – Простите… – прошептала Таллия, опуская взгляд. Её тело предательски реагировало на его ласки, мешая думать.

   – Счастье моё, давай сразу договоримся: никаких “дан” и “вы”, – сказал Мар с лёгким смешком. Его пальцы поддели её подбородок, мягко поднимая голову, чтобы встретиться с её глазами. – Мы теперь в паре. А это значит, только “ты” и исключительно “Мар”. Договорились?

   – Да, – прошептала Таллия, чувствуя, как пылают не только её щёки, но и уши. Её руки, всё-таки не выдержав, сжали ткань ночной сорочки на бёдрах, как будто это могло её защитить от необдуманных поступков.

   – Вот и замечательно, – довольно улыбнулся Мар. – Будет тебе разрешение. Арендовать ничего не нужно. У меня есть одно пустующее здание прямо в центре Сатары, в престижном районе. Правда, там нужен ремонт. Через пару недель съездим, посмотришь. Если всё устроит, займёшься ремонтом. И ещё, мне хотелось бы взглянуть на твою смету и список всего необходимого.

   Таллия моргнула, словно не веря услышанному, и инстинктивно перевела взгляд в сторону гардеробной. Именно там, в небольшом чемодане с её немногими личными вещами, лежали бумаги и чертежи — её первые наброски, её мечты о будущем ателье.

   Она тяжело вздохнула. На самом деле, сейчас у неё было достаточно одежды, но ни одна из вещей ещё не ощущалась по-настоящему её собственной. Все они были подарками.

   Во-первых, Эрия, обновляя свой гардероб за последний месяц, щедро позаботилась о подруге. Таллия с благодарностью принимала эти дары, но всё же чувствовала себя немного обязанной.

   Во-вторых, сегодня её ожидал ещё один сюрприз. Когда они приехали в поместье мужа, чтобы переодеться перед княжеским балом, оказалось, что Мар тоже подумал о её гардеробе. Гардеробная была заполнена всем необходимым: от повседневных платьев до обуви, украшений и изысканных вечерних нарядов.

   Даже эта ночная сорочка, в которой она сейчас стояла перед ним, была его подарком. И именно поэтому она выбрала её.

   – Я… сейчас… – Таллия неуверенно шагнула в сторону гардеробной, но муж, мягко обхватив её за талию, с лёгкостью вернул обратно.

   – Не воспринимай мои слова так буквально. Нет, Талли, – улыбнулся Мар, внимательно наблюдая, как