Оглавление
- АННОТАЦИЯ
- ГЛАВА 1. Кровавая Луна
- ГЛАВА 2. Ворон
- ГЛАВА 3. Зов дракона
- ГЛАВА 4. Одинокая
- ГЛАВА 5. «Совиное Гнездо»
- ГЛАВА 6. Дева и Змей
- ГЛАВА 7. Руна Асс
- ГЛАВА 8. Красный всадник
- ГЛАВА 9. Пугающий рисунок
- ГЛАВА 10. Дар ведьмы
- ГЛАВА 11. Навстречу судьбе
- ГЛАВА 12. Сила духа
- ГЛАВА 13. Чаепитие
- ГЛАВА 14. Его человек
- ГЛАВА 15. Бесконечный день
- ГЛАВА 16. Мимо мира людей…
- ГЛАВА 17. Нежданные гости
- ГЛАВА 18. Связанные души
- ГЛАВА 19. Сила дракона
- ГЛАВА 20. Совет рода
- ГЛАВА 21. Планы на будущее…
- ГЛАВА 22. Раны души
- ГЛАВА 23. Шаг в прошлое
- ГЛАВА 24. И опускается мгла…
- ГЛАВА 25. Ярость и Тьма
- ГЛАВА 26. То, что прячется в тени
- ГЛАВА 27. Ты должна мне поверить…
- ГЛАВА 28. Рассечённая ладонь
- ГЛАВА 29. Женщина-дракон
- ГЛАВА 30. Её крылья
- ГЛАВА 31. Прекрасный сон
- ГЛАВА 32. Возмездие
- ГЛАВА 33. Древней смерти раскаты
- ГЛАВА 34. Ножи, что покрыты пылью
- ГЛАВА 35. Йольским огнём заклятое…
- ГЛАВА 36. Видеть полотно
- ГЛАВА 37. Стандартные вещи или клятвы, которые не исполняют
- ГЛАВА 38. Предательство
- ГЛАВА 39. Отражение
- ГЛАВА 40. Истинный враг
- ГЛАВА 41. Новый узор
АННОТАЦИЯ
Марина живёт спокойной, размеренной жизнью. Она не ждёт чудес и не ищет приключений. У неё есть комфортный дом, респектабельная кофейня и чёрная кошка. Но повседневная рутина заканчивается, как только срывается печать.
И тогда становится понятно, что не избежать предначертанного. Не скрыться от предназначения. Если в тебе течёт древняя кровь. Если зовёт дракон…
ГЛАВА 1. Кровавая Луна
За окном заунывно выл ветер. Марина старалась его не слушать и скорее заснуть, но вместо этого ворочалась сбоку на бок, то сбрасывая, то снова натягивая на себя одеяло. Необъяснимая тревога никак не давала ей расслабиться и погрузиться в долгожданный сон.
Стараясь успокоиться, Марина стала прокручивать в голове прошедший день. Всё как обычно. С утра до самого вечера она пробыла в кофейне. Где тоже было всё, как обычно, – постоянно движущиеся работники, навязчивые торговые представители, беззаботные посетители и всё это сквозь гул голосов, нескончаемую музыку, шум кофемашины и звон посуды.
Всё скучно и обыденно. И кофейня, которая долгое время манила несбыточной мечтой, уже не приносит никакой радости. Всё как у всех. Эспрессо, латте и капучино, чизкейки и тирамису. Вот только душа просит чего-то другого – сказочного, завораживающего, погружающего в другой мир. Вот если бы это была не стандартная кофейня, а… винный ресторанчик… «Трансильвания»!
Марина тут же представила массивные деревянные столы, кованые светильники, тяжёлые портьеры. Мясо и рыба на гратаре, тушёные и фаршированные овощи, слоёные пироги и вина – белое «Котнари», красное «Фетяска»…
Очередной порыв ветра ударил в окно. Чёрная пушистая Багира, чаще называемая Басей, запрыгнула на спинку кресла и тревожно фыркнула. Марина решительно отбросила одеяло и встала. Если всё равно не может заснуть, какой смысл валяться в кровати?
Она спустилась в гостиную и достала из бара бутылку красного, нет, пока не румынского Фетяска, а бургундского Пино Нуар. Совсем некстати вспомнилось: «Бог сотворил Каберне Совиньон, а Дьявол – Пино Нуар». Марина отмахнулась от странной мысли. Она наполнила бокал, подошла к окну и отдёрнула штору.
На улице осенний ураган гнул густые ели и белеющие в ночной темноте, уже почти облетевшие, берёзы. Рваные тучи стремительно неслись по небу, то пряча, то обнажая багровую луну.
Марина, как зачарованная, не могла оторвать от неё взгляд, пока вдруг ей не привиделся на луне злобный оскал. Марина отпрянула и непроизвольно вскрикнула от резкой боли в руке. Бокал лопнул, и кровь смешалась с вином, таким же густым и алым.
Да что же это за ночь такая?! На шум тут же прибежала любопытная Багира и стала участливо тереться о ногу. Марина отогнала её от осколков и, задрав руку, быстро, стараясь не запачкать одежду, пошла к аптечке за перекисью водорода.
Всё остальное она делала на автомате – обработала и перевязала рану, вытерла пол. Вот только странное видение никак не шло из головы… И спать совсем расхотелось…
Марина бесцельно побродила по комнате и решила, что самым лучшим сейчас будет отвлечься и что-нибудь почитать. Она поднялась на второй этаж, остановилась у книжного шкафа. И что же ей выбрать для ночного чтения?
Марина раздвинула дверцы. Провела пальцами по обложкам. Так ничего и не выбрав, потянулась к верхней полке, и тут же снова отпрянула назад. С шумом съехавшая коробка едва не упала ей на голову и с грохотом свалилась на пол.
«Нет…» - обречённо простонала Марина. Опять уборка? Серьёзно? Какие-то неведомые силы хотят проучить её за ночное бодрствование? Но делать нечего…
Марина наклонилась, а потом и уселась прямо на пол, разглядывая рассыпавшиеся вещи.
Её подростковые блокноты, исписанные сюжетами фэнтезийных романов, «красивые» камни и перья птиц, альбом с карандашными набросками. Марина перелистнула несколько страниц – крылатые длинногривые кони мчались по облакам, грозные, тоже крылатые, драконы кружили над горами, рыжие ведьмы в полосатых чулках куда-то летели на длинных мётлах.
Марина улыбнулась самой себе – как давно это было… И… будто не с ней, а с кем-то другим. Какая-то совсем другая, весёлая и неугомонная девчушка всегда находила время и сочиняла, рисовала, мечтала… О чём? Конечно, о несбыточном. О принце на… Про коней Марина решила не думать. Она закрыла альбом и подняла коробочку с надписью «Таро». Марина попыталась вспомнить, откуда она у неё, но так и не смогла. Она осторожно достала карты и стала рассматривать.
Императрица в звёздной короне и со снопом пшеницы в руке, суровый воин на колеснице, запряжённой сфинксами, длиннобородый старец с посохом. Марина рассеяно разглядывала их, но думала о другом. Почему она забросила рисование? Перестала сочинять и писать? Когда дорога жизни превратилась в унылую череду пустых дней и незначительных событий?
На стол упала карта с женщиной в бордовом плаще с мечом в руках. Длинные светлые волосы развевались на ветру. От её сурового взгляда, Марина невольно передёрнула плечами. Вот у этой дамы с мечом наверняка нет сомнений и переживаний. Стать бы такой, как она – решительной и бесстрашной! А с другой стороны – кто или что этому мешают? И почему бы ей сейчас не заглянуть в будущее? Раз уж в такую бурную и странную ночь ей попали в руки карты.
Марина перетасовала колоду и прошептала вопрос: «Что ждёт меня впереди?». Осторожно вытащила три карты и перевернула их. На белую, проглядывающую сквозь облака, огромную луну выли волк и собака. Темноволосый мужчина с жестоким лицом выходил из тумана и протягивал жемчужину. По дороге шёл молодой рыжеволосый парень в поношенной одежде, рядом бежала рыжая собачка.
«Луна, Дьявол, Шут» - Марина прочитала названия карт, ещё больше запуталась и решила посмотреть значения в интернете.
«Луна отражает печальные часы наедине с собой, когда мучают внутренние противоречия. Дьявол предлагает быстрое решение проблем. Но как только вы согласитесь, увидите крушение своих надежд и планов. Если мы никак не ответим на призыв Шута, то рискуем увязнуть в пучине серого, бессмысленного, банального существования, и в конце жизни будем спрашивать себя, что же мы упустили, и почему мир кажется таким пустым».
И что всё это значит? Марина ещё раз перечитала значения карт и снова ничего не поняла. Ну Луна ещё ладно. Действительно, светит за окном, пугает зловещим ликом и навевает печаль. А Дьявол и Шут? Кто это такие? Что могут разрушить и куда позвать?
Неожиданно глаза начали слипаться и стало клонить в сон. Марина быстро, почти не глядя, собрала рассыпавшуюся коробку, засунула её обратно в шкаф и пошла спать.
Утренний сумрак сменил сумрачную ночь. Марина сидела в своей кофейне за столиком у окна, медленно, маленькими глотками, пила кофе и скользила взглядом по дорожкам дождя на стекле, серому мокрому асфальту, разноцветным зонтам спешащих людей. Уже давно следовало заняться делами, но она никак не могла заставить себя оторваться от ленивого бессмысленного созерцания.
- Здравствуйте, Марина.
Из-за спины послышался низкий бархатный голос. Марина вздрогнула от неожиданности, оглянулась и увидела Вадима, владельца сети кофеен со странным названием «Совиное гнездо».
- Здравствуйте. – Марина постаралась, чтобы приветствие прозвучало доброжелательно.
- Вы позволите? – Вадим обошёл столик и кивком головы указал на диванчик.
- Позволю. – Марина вежливо улыбнулась. – Присаживайтесь.
Она наблюдала, как Вадим листает меню и кивком головы подзывает официанта. Странно… Зачем он сюда пришёл? Посмотреть на заведение конкурента? Но почему так явно? Хотя… от Вадима можно ожидать всего.
- Мексиканский, – заказал кофе Вадим и продолжил. – А я к вам с неожиданным, для вас конечно, предложением. И чтобы не отвлекать, сразу перейду к делу. Я хочу купить вашу кофейню и готов предложить за неё хорошую цену.
- В смысле? – Марина от такой наглости даже закашлялась.
- В прямом. Я плачу, вы продаёте мне помещение.
От кашля у Марины выступили слёзы. Всё вокруг стало нечётким и нереальным. Светло-бежевая стена, безликая пёстрая картина слились в одно расплывчатое пятно. Черноволосый, с тёмно-серыми глазами Вадим казался похожим на дьявола со вчерашней карты.
- Вы сможете на эти деньги купить недвижимость в другой стране, - не дождавшись её реакции, продолжал Вадим. – Что такой умной и красивой женщине делать в этой дыре?
Марина не стала уточнять, что в этой дыре делать умному и красивому мужчине, и ответила:
- Но я не планировала никуда переезжать.
- Так запланируйте. В Европе много комфортных мест. В Тоскане солнечно, тепло и живописные зелёные холмы, в Провансе лавандовые поля и белые лошади, в Румынии крепости, Карпаты, Чёрное море...
Марина его уже не слушала. Румыния… Карпаты… Она увидела перед собой каменные стены, тёмные мягкие кресла, бронзовые подсвечники. «Дьявол предлагает быстрое решение ваших проблем…» - неожиданно всплыло в голове.
- Нет! – Марина сказала так громко, что сидящие за соседними столиками посетители на неё оглянулись.
- Почему нет? – Вадим невозмутимо взял принесённый кофе, сделал глоток и поставил чашку обратно на блюдце.
- У меня другие планы на жизнь. – Марина встала, давая понять, что разговор окончен.
- Другие планы, - медленно, растягивая слова, повторил за ней Вадим. – Когда люди не замечают знаки судьбы, демоны радостно потирают ладони.
От его слов Марине стало не по себе. От слов и странного насмешливого взгляда на её руки, которыми она опиралась на стол. Марина опустила глаза и увидела, что края ночного пореза разошлись, и из него течёт кровь.
ГЛАВА 2. Ворон
- Кровь была пролита. Окрасила лунный оскал. Пробудила печать…
Если бы Ворон мог презрительно ухмыльнуться, то непременно сделал бы это. Но духам, увы, это крайне затруднительно. Чем дальше от Серединного мира, чем дольше находишься в иных пространствах, тем меньше в тебе человеческого.
Он помнил, что такое ухмылка – уже хорошо. А ещё он помнил, что здесь его зовут Ворон. И имя это выбрал он сам. Вот только что оно значит? И что им опять от него нужно?
Место, где Ворон находился, на этот раз походило на огромную залу, вот только пола не было, лишь проплывали мутные облака, сине-красного оттенка.
«Облака бывают такими на закате», – внезапно подумалось Ворону. Последний закат он видел… Когда?
– Ты слышал нас? Ты понял нас? – Шипело и шелестело, грохотало и скрежетало вокруг. Они окружали его: древние, могущественные духи. Когда-то они были душами людей, когда-то они страдали от доли смертной, теперь же стали Хранителями Рода. И защищали его любыми способами. Например, пользуясь услугами духа-должника…
– Ты должен послужить нам ещё…
Служить. Это тоже было ему знакомо. Ворон знал, что значит служить. Вот только нечто странное и тёмное поднималось в нём. Гнев? Гнев!
– Послужить ещё? - обратился он к ним. Если бы у него был голос, то он сорвался бы на крик. – Нет!
– Кровь была пролита… Пробудила печать… – продолжали повторять Хранители Рода.
– Я понял, – резко откликнулся Ворон. – Но это ваша кровь была пролита! Вашего рода, рода которому я…
– Рода, которому ты служишь! – Одна из древних теней приблизилась к нему, обретая форму.
Перед Вороном был воин. Ворон знал это, потому что и сам был им когда-то.
При желании духи могли принимать облик одного из своих человеческих воплощений. Обычно того, в котором были сильнее. В жизни этот дух был не просто воином: его тёмные кудри украшала княжеская корона, на бледных пальцах с длинными ногтями сверкали тяжёлые перстни, но доспех был ржавым от крови, испещрённым вмятинами от ударов. И глаза. Глаза были нечеловеческими, чёрными провалами. И голос был подобен звериному рыку:
– Не забывай, ты принадлежишь нам… И будешь делать то, что мы велим! Или, может, тебе нравится находиться там, где ты теперь обитаешь?
Ворон молчал. А где он обитает? В пространстве пустоты и немоты? В чертогах бесконечного страдания? Он точно знал лишь одно, что не хочет больше следовать чужой воле. Его несуществующая рука дёрнулась к несуществующему мечу. Это было больно. Это всегда было больно. Сколько должно пройти времени, чтобы он смирился? Если бы они освободили его! Перестали посылать в Серединный мир, где его настигали воспоминания о человеческой жизни…
– Ты пытаешься сопротивляться мне? – Чёрные провалы глаз сверкнули кроваво-алым.
– Остановись! – Ещё одна тень скользнула ближе, наливаясь силой и светом. На мгновенье Ворону привиделась маленькая рыжеволосая девочка, потом молодая женщина с белыми волосами. Но вот образ застыл. Перед Вороном была старуха – седая, но с густыми чёрными бровями и взглядом исподлобья.
– Ты, Вороном зовущий себя, – словно гул подземных пещер звучала её речь, медленная и тяжёлая. – Ты долго служил нам. Долг отдавал непомерный свой. Мы тебя призывали в час беды. Вот и теперь. Кровь была пролита. Окрасила лунный оскал. Пробудила печать. Грядёт… Пробуждение…
С каждым её словом Ворон будто погружался в холодную вязкую тьму. Холод. Он снова чувствует? Ответ дался с трудом, но он смог выдавить упрямое:
– Я. Не. Стану.
Всё вокруг угрожающе задрожало, наполнилось оглушающим воем. Тот, кто был князем, снова стал огромной тенью – одною из многих.
–Тихо! – Все смолкли. Старуха приблизилась к Ворону и вдруг улыбнулась. – Глупый Ворон... Бедный Ворон... Скольким смерть ты принёс? И что же? Смерть – другим избавление, мукой стала тебе. Чего же ты хочешь? Может быть жизни? Вернуться в круг? Нет. Как быть человеком не вспомнишь уже… Так чего?
Ворон почувствовал внезапную тяжесть. Его руки становились руками, ноги ногами, и словно тысячи острых лезвий пронзали их. Всё стало слишком ярким, слишком громким, до разрывающей боли хотелось сделать вдох. Вот только воздуха здесь не было. Из несуществующего уже пять сотен лет рта вырвался хрип:
– Во…ли…
– Глупый Ворон. Гордый Ворон. Так долго служить… Так дорого платить… Знай же, больше тебе сюда не вернуться! Последнюю часть долга уплатишь… И будешь свободен, caporal!
Caporal. Зачем она назвала его так? Напомнить, что и при жизни он был подчинён? И что за свобода ждёт его в случае выполнения последнего задания? После жизни есть смерть. Пусть и такая – в вечном служении. А что бывает после смерти?
«Et de ta main sanglante et invisible annule et déchire ce lien…И разорви кровавою рукою мои оковы…» – вспомнилось вдруг.
Он кивнул, если бы мог, но этого и не потребовалось. Тени приблизились и окружили кольцом могучей и неостановимой силы.
Ворон ждал. Ждал приказа. Его плоть… нет, его дух, всё его существо разрывало изнутри. Он помнил, что будет дальше.
Шёпот. Он проникал в него, Ворона, сливался с ним, бил наотмашь. У шёпота был звук, был цвет, был вкус… Вкус пепла. Ворон различал имена и даты, чья-то судьба сплеталась с его судьбой.
– Почувствуй её. Схвати и не отпускай! – Старуха махнула рукой.
И Ворон ощутил её – тонкую, но крепкую, режущую, звенящую от напряжения нить. Её вибрации показались смутно знакомыми. Неудивительно. Он уже знал вкус крови этого рода, знал их тайную суть, помнил как…
Тяжесть стала невыносимой, миг и сине-красное облачное марево расступилось, открывая белёсую мглу.
Его тянуло, непреодолимо тянуло куда-то.
Вниз? Вверх?
Он не знал. Это было падение. Это было парение. Это был полёт.
Внезапно насыщенные краски неба поблекли, оно перевернулось и оказалось внизу, прямо под его ногами.
Ногами? Ворон огляделся.
Он стоял посреди широкой улицы перед огромной лужей. В луже плавало небо. Люди. Много людей. Они проходили мимо. Они проходили через него.
Всего лишь дух. И снова здесь, в Серединном мире. И снова должен служить. Но уже в последний раз.
Раздался рёв. Ворон не обернулся – не было нужды. Просто посмотрел назад, сквозь себя. Блестящая чёрная тварь остановилась неподалёку. Это автомобиль. Они перевозят, а иногда переезжают людей. Откуда он это знает?
Из автомобиля вышел мужчина и быстрой походкой направился к двери с вывеской «Arabica». Вот этого Ворон не понял, судя по внешности прохожих, арабами здесь и не пахло.
Туда! Порыв был непреодолим. Так работала связь. Натяжение нити – и он уже внутри. Люди, столы, посуда… Мужчина и женщина за столом у окна. Да! Но кто именно?
– Нет! – Женщина сказала это так громко, что сидящие за соседними столиками посетители на неё оглянулись. Ворон приблизился и встал за её спиной. Нить. Это была она.
– Почему нет? – Мужчина был невозмутим, но за этим спокойствием Ворон ощутил странное напряжение.
– У меня другие планы на жизнь. – Женщина встала, нервно коснулась тёмно-каштановых волос, собранных на затылке. Если бы Ворон мог дышать, она почувствовала бы его и обернулась. И может тогда… Но обычные люди не видят духов.
– Другие планы, – медленно, растягивая слова, повторил за ней мужчина. – Когда люди не замечают знаки судьбы, демоны радостно потирают ладони.
Его взгляд скользнул ей за спину и остановился прямо на Вороне.
ГЛАВА 3. Зов дракона
«В субботу вечером останься дома, закрой накрепко все двери и задёрни шторы на окнах. Это День Всех Святых, и ирландцы верят, что появляется вся нечистая сила: духи, привидения, неся под мышкой свои головы и выделывая ещё более неприятные штуки. Отдай дань традиции и закройся в доме, дабы не видеть их».
Марина с сожалением закрыла недочитанную «Скарлетт». Было уже восемь вечера, а она хотела сегодня ещё полистать прайсы поставщиков и подумать, может внести в меню какое-то новое блюдо.
Она переложила мурлыкающую Багиру с колен на спинку дивана и поднялась в кабинет на втором этаже.
В комнате было темно. Только на заставке ноутбука мерцала приоткрытая в каменной стене дверь.
Свет включать не хотелось. И работать тоже. Хотелось шагнуть в таинственный, полный загадок и приключений, мир за дверью, но, к сожалению, это было невозможно.
Марина медленно подошла к столу, села в кресло и открыла… не прайсы, а папку с названием «Трансильвания». В ней было всё, что она успела найти за прошлую неделю: рецепты румынской национальной кухни, фотографии нарядных длинных шерстяных юбок, описания старинных замков. У одного из них на гербе ворон с кольцом. У другого…
Рассмотреть Марина не успела. Какой-то звук. Это Багира неслышно прошлась по ковру, и, коротко мявкнув, села у окна. Марина подошла и отдёрнула штору, чтобы кошка могла запрыгнуть на подоконник, и вдруг…
В темноте за окном возникли горящие глаза и светящаяся пасть. Они выглядели настолько жутко и нереально, что Марина не испугалась, а застыла в оцепенении, не в силах оторвать от них взгляд. Что это? Она сошла с ума?
«Дракон…» Среди мечущихся в голове мыслей ярко выделилась одна: «Тебя зовёт дракон».
Марина зажала рукой рот, чтобы не закричать от ужаса. Что происходит?! Это сон? Оживший кошмар?
К сияющему видению добавился скрежет камней. Марина бросилась к Багире. Что бы это ни было…
Уличную темноту разогнал свет фар проезжающей по дороге машины. Проявились очертания рябин, сирени и оскал тыквы в окне дома напротив.
Марина шагнула назад и обессилено рухнула в кресло. Конечно! Тыква! Сегодня же Хэллоуин. И соседские мальчишки решили устроить «страшную» вечеринку. У них это хорошо получилось!
Но если про горящую морду всё понятно, то что за странный голос, или даже не голос, а чужая мысль, звучала в голове? Может, просто показалось? Обычные игры разума, вызванные страхом?
- Тебя зовёт дракон, - шёпотом повторила Марина. Неплохое название для фэнтезийного романа. Романа, который никогда не будет написан. Ведь писательницей она так и не стала… Ещё одна детская мечта осталась лежать в бездонном сундуке нереализованных желаний.
Сидеть в тёмной комнате стало неуютно. Марина зажгла свет и вернулась к ноутбуку. Надо всё-таки определиться, как поступить с кофейней. Оставить всё как есть? Или поменять концепцию? Вот только, как в очередной раз не ошибиться и принять правильное решение? Не на картах же гадать!
На картах… Марина вспомнила свой недавний неудачный опыт. Хотя… Почему неудачный? Луна была. Дьявол? Черноволосый, высокомерный, с жёсткими взглядом хозяин «Совиных гнёзд» вполне мог им быть. А кто тогда Дурак? Она сама?
Марина встала, сняла с верхней полки шкафа коробку и положила её на ковёр. Она не стала, как в прошлый раз, перебирать детские рисунки, а сразу потянулась за колодой.
Под картами была деревянная шкатулка, на которой темнело неровное пятно. Марина поскребла его ногтём. Что это? Похоже на запёкшуюся кровь. Что за мистика? Откуда она здесь?
В прошлый раз… В прошлый раз она порезалась осколком, перед тем, как полезть в эту коробку. Так что никакой мистики, просто кровь просочилась сквозь повязку и испачкала крышку.
Марина достала из стола влажные салфетки и стала протирать ещё один кусочек детства… Она так давно не видела эту шкатулку, что уже забыла, как он выглядит.
На тёмной деревянной поверхности светлый орнамент – цветы на ветках с шипами. На розы не похоже. Может шиповник? В центре, над летящей стрелой, хищная птица. Коршун? Беркут? Орёл?
Марина пошевелила затёкшей от неудобного сидения на полу левой ногой и продолжила рассматривать шкатулку, вспоминая, как её заполучила.
Ей тогда исполнилось четырнадцать и подарком стали проколотые уши и золотые серёжки. И под это дело очень понадобилось «хранилище для драгоценностей». Вот она и выпросила его у мамы. Ведь тогда шкатулка запиралась на ключ, который со временем куда-то пропал.
Марина подняла крышку. Неожиданно пришла мысль, что на внутренней стороне должно быть зеркало. Марина потёрла виски, но так и не смогла вспомнить. Может, его и не было?
В шкатулке лежали серебряная ложечка с медвежонком, индийский браслет из яшмы и агата, порванная нитка янтарных бус и две старинные монеты. Марина взяла их и стала рассматривать. Обе монеты были старыми и потёртыми. На одной можно было только разглядеть щит со звездой и полумесяцем. На второй монете была видна надпись – Валахия.
Это же в Румынии! Марина не поверила своим глазам. Может, это знак? Ей вдруг почему-то вспомнились слова Вадима про демонов, потирающих ладони.
Всё это глупости. Никаких демонов. Никаких знаков. Просто монеты, передающиеся по наследству. Вот только какой в этом смысл? И в чём их ценность? Продать нумизматам, когда придёт «чёрный день»? Не так уж дорого они стоят. Марина положила монеты обратно в шкатулку. Куда большей ценностью для неё были вещи с её историей.
Она с улыбкой покрутила в руках ложечку с умилительным мишкой, надела на запястье браслет, который раньше носила в районе локтя, и подумала, что надо бы поискать место, где смогут восстановить бусы.
Гадать на картах уже не хотелось. Хотелось, как в детстве, лечь в кровать, укрыться мягким одеялом, есть бутерброд с колбасой и сыром и читать книжку про Айвенго или Квентина Дорварда – стрелка королевской гвардии. Жаль, что эти прекрасные рыцари остались в прошлом…
Марина закрыла шкатулку и взяла в руки колоду. Про что она хотела спросить? Про кофейню? А может лучше… Она перемешала карты и прошептала: «Кто сказал мне про дракона?». На вытянутой карте молодой всадник в латах, с поднятым мечом, мчался на невидимого врага.
- И кто же ты? – улыбнулась сама себе Марина. – Айвенго?
На ковёр упали две карты. Понурый узник сидел в увешенной цепями и верёвками темнице, и молодой мужчина, опрокинул бокал с вином, увидев за окном призрака.
Да что же это такое?! Что за колода? Почему уже второй раз её пугает? Марина порывисто собрала карты.
Она стала засовывать их обратно в коробку и почувствовала боль в ещё не зажившем порезе. Надо перестать думать о всяких глупостях, а вместо этого пойти в спальню и намазать руки заживляющим кремом.
Марина встала и, поворачиваясь к двери, запнулась и подвернула ногу.
- Что происходит?! – не сдержавшись, выкрикнула вслух она. И тут же зашипела и спрыгнула с подоконника разбуженная шумом Багира.
- Не сердись, Басюш. – Марина, прихрамывая, подошла к кошке и провела по вздыбленной шерсти рукой. – У меня сегодня просто дурацкий вечер.
Она развернулась к коробке. Ничего не рассыпалось. На пол выпал только один листок. Марина подняла его, чтобы положить на место, и, перевернув, увидела странный рисунок.
Каменная стена темницы. Огарок свечи. Окно со змеевидной решёткой. А за окном небо, в котором видны силуэты птиц.
Кто это нарисовал? Она сама? Но почему не помнит? И с чего сейчас решила, что это темница? Может просто…
«Дракон…» – снова зашелестело в голове. – «Зовёт".
От чужой, внушаемой мысли, Марина почувствовала, как в груди просыпается страх. Он заставил быстро и неровно стучать сердце. Удушьем сжал горло.
Марина бросила рисунок и обхватила себя руками. Что делать? Позвать на помощь? Кого? Врача? Чтобы упекли в дурку?
От звука внезапно заигравшего мелодию телефона Марина дёрнулась так, что едва не упала. Дрожащим пальцем скользнула по экрану.
- Слушаю.
- Добрый вечер. – Как из другого мира прозвучал мужской голос. – Не отрываю от важных дел?
Марина посмотрела на телефон. «Вадим Гнездо». Ему-то что понадобилось?
- Не отвлекаете. – Марина перевела сбившееся дыхание. – Что вы хотели? Я не собираюсь продавать вам кофейню.
- Я похож на идиота?
Марина хотела сказать, что похож, но была настолько не в состоянии участвовать в словесных перепалках, что просто ответила:
- Не очень.
- Тогда, чтобы окончательно развеять ваши сомнения в моей адекватности, поясню – я услышал отказ и не собираюсь настаивать. Сейчас я беспокою вас по другому вопросу. Я хочу позвать вас…
- Позвать?!
Марина едва не выронила телефон. Да что же это такое?! То какой-то непонятный дракон в голове! Теперь этот демон-Вадим! И все её куда-то зовут! Вот только навряд ли желают чего-то хорошего…
- Марина, с вами всё в порядке? – Голос прозвучал неожиданно обеспокоенно.
- Всё хорошо. – Марина смогла собраться и говорить спокойно. – Так куда вы хотите меня… позвать?
- В «Совиное Гнездо» на Речном. В прошлом месяце я открыл там новую кофейню. Вы в курсе?
На этот раз Марина не стала отвечать. Естественно, она была в курсе. Во всех местных новостях писали о досуговом центре «На Набережной» с «потрясающим видом на реку». СПА, тату-салон, фитнес-клуб с бассейном и концептуальная кофейня «Совиное Гнездо» на мансардном этаже. Всё очень стильно и дорого.
- Девятого ноября, - продолжил Вадим, - в семь вечера, там пройдёт презентация иллюстрированной книги. О птицах.
- О птицах? – удивлённо переспросила Марина.
- Да. Мне почему-то кажется, вам будет интересно.
Очень странное приглашение…. Марина покосилась на рисунок. Что там за птицы в небе? Орлы? Коршуны?
- Я постараюсь.
- Постарайтесь. Если придёте, - Вадим сделал очередную паузу, - узнаете кое-что важное.
- О птицах? – нервно усмехнулась Марина.
- О себе. До встречи.
В телефоне послышались короткие гудки.
ГЛАВА 4. Одинокая
Ворон скучал. Нить оказалась посредственной, нестоящей его внимания.
Первым порывом было следовать за мужчиной. В нём было знание, чувствовалась сила, а в силе Ворон понимал. А ещё от мужчины исходила угроза…
Словно кто-то стоял за ним. Кто, Ворон не распознал. У возвращения в Серединный мир были свои de specificites. Особенности. Воспоминания появлялись не сразу. Не проявлялись чётко как гравировка на серебре.
Серебро. И всегда-то оно воздействует. Ворон усмехнулся. Теперь он это мог. Форма его пока не устоялась, но он ощущал себя вполне… подобным. Он только начал вспоминать свои воплощения, свежо и ярко пока только последнее. Но отчётливо помнил тех, кому служил духом. Помнил, каким они его видели. Что они могли, что он мог, будучи связан с ними. Вот только сейчас возможности его как духа не работали в полную силу.
Слишком многое зависит от самой Нити. От их первого контакта, от связи. Даже облик будет таким, каким она сможет видеть его.
В этом и заключалась основная трудность.
Она его не замечала. Не слышала. Не ощущала присутствия.
Первое время он этого и не ждал.
Сначала просто покорился натяжению и последовал за ней сквозь шумные потоки людей и ревущего транспорта, до какого-то места, больше всего напоминающего деревню. Вот только дома… Они были такими, как если бы здесь жили вперемешку и богачи, и бедняки. То заброшенные, заросшие, с потемневшими балками перекрытий. То наоборот: огромные, в несколько этажей, кирпичные башни с флюгерами на скромных клочках земли. Хотя, может их владельцам принадлежат лес и охотничьи угодья?
В деревне было несколько десятков улиц, пересекающих друг друга. Самые крайние упирались в пожелтевшие осенние поля, сужались там и тропами вели в сторону реки и рощи. Вдалеке виднелся лес. Лес – это хорошо. Это источник силы.
Может и эта … la colombe любит прогуляться ночью в лесу? Или хотя бы к реке? Там, в дали от шума людского, будет проще установить связь.
Но нет. Конечно же, нет. Его новая… Эта… Ворон пока затруднялся с определением. Он всегда давал им прозвища. Имена ему ничего не говорили. Да и что может сказать имя, случайно, по недомыслию, данное смертными своему дитя? Они и не ведают, что за дух пришёл в это тело, каким он станет, а имя уже готово. Absurdite . Чушь.
Как ему называть её? Эта Смертная? Пафосно. Носитель? Ворон фыркнул. Скорее Ноша. Слабая, человечная, бестолковая… Беспомощная птичка. La colombe. Голубка.
Нить? Безлико. Все они нити. На его Воронов взгляд. Он привык оценивать нити с позиции силы их духа. И…
И тут оценивать было явно нечего.
Нить звалась Мариной. А ещё люди в кофейне (о да, это место оказалось кофейней, стало понятным и название – видимо арабы оставались основными ценителями этого напитка) обращались к ней чуть иначе – «Марина Викторовна». Nom de famille? Не суть.
Так вот, нить по имени Марина Викторовна не представляла из себя ничего интересного. Жила одна в доме. На самом краю деревни. Дом Ворону понравился. Простой, не вычурный, всего два этажа, светлый камень, большие окна. И никаких башен с флюгерами.
Уверенным вихрем он пронёсся по комнатам. Других людей, пока, по крайней мере, в доме не наблюдалось. Ворона это только порадовало – никто не помешает.
Прогнал пару сущностей, оставшихся от прежних хозяев, проигнорировал домового (эти совсем разленились), а ещё обнаружил главную хозяйку дома – кошку. Чёрную. Не фамильяр. И близко нет. Обычное наглое и глупое животное, но пришлось договариваться. Кошка плохой союзник, но враг из неё во стократ хуже. Уж лучше сразу расставить всё по местам. Эта кошка черна как ночь, а значит, почти родня. Corvus corno oculos non eruit. Ворон ворону глаза не выклюет.
С кошки и начал. Та предсказуемо шипела на пустые углы, вздыбив шерсть, носилась по дому, даже на гардину взлетела. Ворон не сильно рассчитывал тут на результат, просто хотел, чтобы Нить насторожилась. Когда человек боится, когда его оплетает ядовито-жёлтая змея страха, он становится уязвим для воздействия.
Но Нить улыбалась, журила кошку и настойчиво совала ей какой-то пучок травы.
На зов не отвечала.
Тогда он стал приходить во сне. Это было не так легко, при такой слабой связи. Он показался ей один раз в виде птицы, другой – неясной тени, позволяя её расслабленному воображению дорисовать необходимое. На третий раз у них был разговор. Почему-то на крыше. Она сидела на самом краю и смотрела вниз. Он нависал над ней огромным тёмным облаком и говорил, бросал в неё части послания.
Зов. Дракон. Печать. Сила. Опасность.
Она кивала и болтала ногами. А потом проснулась.
И что он получил в ответ?
«Мне опять что-то интересное снилось… Но я ничего не помню…» – сообщила Нить кому-то в небольшой серебристый предмет, который всегда носила с собой.
На физическое воздействие сил у него пока не было.
Оставалось только звать.
И Ворон звал. Скучал. И всё больше понимал, что это задание ему никогда не выполнить.
Самайн. Время открытых дверей. Его последний chance.
Нить, весь день пропадавшая в своей кофейне, теперь сидела на диване, в сумраке гостиной. Кошка, лёжа у неё на коленях, грозно мурчала. Нить легко её поглаживала, вся увлечённая чтением книги.
И Нить не просто читала. Он мог видеть человека не только ограниченным взглядом людей. То, о чём они так любят размышлять, то, что называют душой – для Ворона это всё было потоками энергии, перевитыми причудливым образом. Нитью, вернее, сплетением нитей и потоков. Их цвет и насыщенность зависели от силы. И сейчас эта сила была – она переливалась и сияла. Нить – Марина – погружалась в текст, наделяла слова своей энергией.
Глупая la colombe, неужели она не понимает, что это состояние делает её очень уязвимой?
То, что нужно!
– Посмотри на меня, – произнёс Ворон, Это не было голосом в привычном понимании. Тишину комнаты ничто не нарушило. Только кошка распахнула шире зелёные глаза. Нить поёжилась, подняла задумчивый взгляд… и… вернулась к чтению.
Услышала? Различила? Какая-то картинка стала ярче … он поймал обрывок мысли: «духи». Неплохо… Она движется в нужном направлении. Пока будет достаточно одной фразы. Крючка, чтобы зацепиться и укрепить их связь. А потом…
Нить резко встала, переложила со всем почтением кошку на спинку дивана и решительно устремилась к лестнице.
Ворон чертыхнулся на всех восьми языках, которые когда-то знал, и легко скользнул на подоконник окна этажом выше.
В комнате было темно. На столе что-то мерцало. Нить вошла и села прямо напротив источника света, вглядываясь и задумчиво хмурясь.
Он попробовал подключиться. Снова образы, снова картинки. Читает. Только теперь это очень чёткие, яркие отпечатки каких-то далеких мест. Когда она смотрит на них – в ней пробуждается сила.
– Посмотри на меня, – повторил Ворон. – Подними свой взгляд!
Но Нить по имени Марина продолжала что-то увлечённо разглядывать, склонив голову чуть вбок. Она снова напомнила ему птицу. Но уже не голубку. Бледное лицо, Тёмные глаза и волосы. Нет, не голубка. Пустельга. Маленькая птичка, принадлежащая к сильному хищному роду.
Хватит. Чем меньше он будет погружаться в неё, тем лучше. Была уже у него нехорошая история, одно из его возвращений, одна из неудавшихся служб.
Хватит. Аssez. Сколько он уже провёл здесь времени, в тщетных попытках связаться с ней?
Сегодня должно получиться. Именно в этот день. И он уже знал, что нужно делать.
Привести в комнату кошку не составило труда. Он просто нагло пролетел мимо. Расчёт был верным – эти зверюги всегда там, где что-то угрожает их владениям. Кошка угрожающе фыркнула в его сторону – он специально переместился в другой конец комнаты – и, важно прошествовала к окну, привлекая внимание хозяйки.
Нить вынырнула из своих мыслей, встала и подошла.
Вскрик. Нет, она не издала ни звука, но он слышал и чувствовал её всю, она была открыта и уязвима. То, что она видела там, окрашивалось для неё такими яркими цветами ужаса. И та картинка, что нарисовало её испуганное сознание, на миг поразила и его. То, что нужно. Отлично.
– Дракон, – бросил он в неё. – Тебя зовет дракон. Печать. Тебе грозит опасность! И ты должна…
Ворон сам не заметил, как потерял связь. Его словно порывом ветра стряхнуло.
Она легко сорвалась с крючка. Услышала ли хоть что-то?
Нить вернулась на своё место и медленно выдохнула. Он видел, как вместе с воздухом её покидает страх.
– Тебя зовёт дракон, – шёпотом повторила она. Услышала! Но только часть. И, конечно, ничего не поняла.
Но ведь услышала. А значит, они смогут общаться.
Воздействовать станет легче. Ворон попробовал ещё раз заговорить, но эта Пустельга уже снова что-то придумала и металась по комнате то за сундуком с какими-то вещами, то за белыми платками, не замечая его попыток.
Ворон приблизился и пригляделся к её действиям: она что-то тёрла одним из платков.
Шкатулка. Запертые они часто скрывают много бед, и он на всякий случай дернул за связь.
Нить пошевелила левой ногой и поменяла позу. Чувствует. Но не понимает. Открыла шкатулку и стала рассматривать содержимое.
«Там должно быть зеркало!» – неожиданно услышал Ворон.
Нить потёрла виски – его снова отбросило. Она совершенно не умеет настраиваться! Её мысли постоянно забиты, она легко погружается в слова, образы, воспоминания…
Им нужен инструмент.
- «Карты! Карты! Карты!» - упрямо повторял он, пока она, наконец, не взяла в руки колоду.
Спрашивай осторожно, маленькая птичка! Большие силы следят за людьми и ловят неосторожные души, что лезут без всякой защиты туда, куда лезть не стоит.
Она перемешала карты и прошептала:
– Кто сказал мне про дракона?
Хорошо, ты узнаешь.
Она вытянула карту с молодым всадником в латах, с поднятым мечом, он мчался на невидимого врага. Как давно это было!
– И кто же ты? – продолжила она. – Айвенго?
Он не понял последнего слова и не успел направить её руку.
На ковёр упали две карты. Молодой мужчина, опрокинутый бокал, призрак. Неужели это о нём? На второй – понурый узник в увешенной цепями и верёвками темнице. И это было. Он помнил холод, каменную кладку стен, завывание ветра…
Его затопило мрачной тоской, и Нить, словно почувствовав, испугалась.
Он ощущал её страх, она – его тоску и гнев, должно быть.
Нить заметалась, стала нервно собирать карты, пряча всё вглубь сундука. Споткнулась. Сама – он был не причём. И беспомощно застыла над какой-то выпавшей бумагой.
Это был чистый белый лист.
Но Нить видела, и он видел вместе с ней, тот образ, что за секунду нарисовала она мысленным взором.
Каменная стена темницы. Огарок свечи. Окно со странной змеевидной решёткой. А за окном небо, в котором видны силуэты птиц.
Хранители были правы. Сила пробудилась. Надо спешить.
– Дракон… – уже спокойно, чувствуя их связь, произнёс Ворон. – Зовёт.
Она застыла в ужасе, беспомощно обхватив себя руками. Так бывает всегда. Когда уже не можешь притворяться, что показалось, когда никто тебе не поверит, не поможет и не спасёт.
Впервые Ворон увидел в ней… человека. Не Нить, за которой должен следить. Не носителя родовых обязательств. Не птицу. Одинокую женщину в пустом тёмном доме, заполняющую пустую жизнь мечтами и фантазиями.
Solitaire. Одинокая.
Он будет звать её Солитэ.
– Солитэ, – произнёс он, но резкий звук заглушил его зов.
Солитэ вздрогнула, достала издающий отвратительную мелодию серебристый предмет, и Ворон понял, что потерял её.
Связь была не оборвана, но заглушена. И не самой Солитэ, нет. Здесь ощущалось внешнее воздействие.
Ворон не мог, как ни пытался, услышать что происходит: то, что она говорит с кем-то, он догадался по движению губ и паузам. Это тот мужчина. Ворон был уверен.
И каждым словом этот человек влияет на Солитэ.
А она снова не слышит его, Ворона, голос, его предупреждение.
И что-то говорит. И чему-то верит. И что-то обещает.
ГЛАВА 5. «Совиное Гнездо»
Марина переступила порог кофейни и огляделась. Приятный полумрак, никакого потолочного освещения – только бра с матовым стеклом и торшеры. Мягкие кресла, диваны, подушки тёплых тонов от нежного топлёного молока до горького шоколада. И книги. Много книг. Они были в шкафах, на полках, на картинах.
Странно… И при чём здесь совы? Марина вспомнила первую кофейню Вадима, единственную в которой она была. Там было много украшений из перьев, сувенирные ножи за стеклом, кожаная мебель.
- Здравствуйте. – К Марине подошёл официант и приветливо улыбнулся. – У вас забронирован столик?
- Да. Наверное…
- Проводи гостью ко мне. – Из боковой двери вышел Вадим. – Добрый вечер. Рад, что вы пришли.
Рад… Марина хорошо помнила стычки с Вадимом, когда она, ещё до кофейни, работала дизайнером, и он был клиентом их студии. Тогда при его появлении её охватывала нервная дрожь. И зачем она сейчас пришла сюда? Послушать про птичек? Узнать что-то важное? О чём? О драконе? Но раз уж пришла…
- Надеюсь, вечер будет добрым, - вежливо ответила на приветствие Марина.
- Тогда проходите, обустраивайтесь, я скоро к вам присоединюсь.
- Хорошо. – Марина кивнула и пошла следом за официантом.
Столик, за который он её привёл, оказался угловым, на небольшом подиуме. На деревянной столешнице была выжжена голова крупной совы. Или филина? Да уж. Марина сдержала улыбку. В орнитологии у неё явные пробелы. Может, на сегодняшней презентации будут дарить определитель птиц? Ей он точно пригодится.
Марина выбрала в оформленном под старинный фолиант меню айс-кофе с венскими вафлями и откинулась на спинку дивана.
Посетителей в «гнезде» было много. Люди негромко разговаривали. Кто-то обсуждал красочный рекламный буклет презентации, кто-то заказывал еду и напитки, кто-то листал взятые с полок книги.
Марина ещё несколько раз обвела взглядом зал и, не зная чем себя занять, потянулась к стоящему рядом шкафу. Не глядя, взяла не очень толстую книгу, открыла наугад и начала читать:
«Ворон на камне – вестник Одина. Гром в небе – вестник Тора. Как, по-твоему, выглядит вестник дракона? Может он быть человеком?»
Марина захлопнула книгу. Опять дракон! После того Хэллоуинского вечера в голове больше не возникала внушаемая кем-то мысль. Не было её и сейчас. Но почему снова дракон?
- Не заставил вас долго ждать?
К столику подошёл Вадим и сел рядом так, чтобы видеть зал. Марина думала, с ним будет его подруга Кристина, но он был один.
- Развлекала себя чтением. – Марина закрыла книгу, освобождая место для принесённых вафель и кофе.
- «Полотно Вирда», - прочитал название Вадим. – Интересный выбор.
- Я случайно её взяла.
- «Монте-Кристо» без сахара и лососевый мусс, - заказал официанту Вадим.
- Странное интерьерное решение для «Совиного гнезда», - Марина не хотела больше говорить о книге.
- В каждом гнезде живёт своя сова. В этом поселилась мудрая. Поэтому так много книг. Всё-таки именно они несут в этот мир знания и мудрость. Если, конечно, хорошие.
- Ну если так… А какая вообще связь сов и кофе? Мне казалось, это слова антонимы.
- Люди-совы бодрствуют ночью, днём хотят спать и для этого заряжают себя кофе. А вы – сова? – неожиданно спросил Вадим.
- Конечно. Зовут меня Хедвиг, и я ношу почту Гарри Поттеру, - рассмеялась Марина.
- Путешествуете между мирами?
- Нет… – Марина неопределённо пожала плечами. – Вы обещали, я узнаю о себе что-то важное. Я готова это услышать.
Марина подцепила ложечкой шарик мороженого в кофе, положила его в рот и выжидающе посмотрела на Вадима.
- Не уверен, что готовы, но… - Вадим бросил взгляд на завибрировавший телефон и сбросил вызов, не ответив. – Давайте попробуем. Начну я немного издалека. Может, вы и не обращали на это внимания, но… внутри каждого человека живут голоса.
Голоса? Марина напряглась. Откуда он знает? И что за странный разговор завёл?
- Голос разума, голос интуиции, - продолжал Вадим. – Но это на поверхности. А ещё есть голос рода, голос судьбы. Так вот вы голос своей судьбы не слышите.
- Как это?! – возмутилась Марина. – С чего вы взяли?
- Потому что в глазах у вас тоска. Вы ведь были талантливым, интересным дизайнером, Марина. Стильным, оригинальным. А сейчас? Скучная, выхолощенная кофейня. Одежда, причёска, макияж солидной респектабельной женщины. Что с вами случилось? Где ваша магическая сова? Улетела? Навсегда? Или всё-таки обещала вернуться?
От слов Вадима запершило в горле. Он всегда умел задеть за живое. Вот только на этот раз зачем? Хочет как-то надавить, чтобы всё-таки заполучить ещё одну кофейню? Или дело в чём-то другом?
- Не помню, чтобы искала совета психолога. – Марина старалась говорить холодно и спокойно, но голос всё равно подрагивал. – Если вам нужен модный современный дизайнер, я могу порекомендовать…
- Мне не нужен дизайнер. Я хочу снять с вас печать.
- Магическую? – с сарказмом спросила Марина.
- Серости и уныния.
Серость… Уныние… У самого Вадима глаза были пустыми и бездушными, будто смотрел не на Марину, а сквозь неё. Может, прекратить этот глупый и какой-то безумный разговор? Просто встать и уйти. Но уйти, значит проиграть. А в очередной раз проигрывать Вадиму не хотелось…
- Сомневаюсь, что вы хотите мне чем-то помочь. – Марина дождалась, когда официант поставит перед Вадимом его заказ и отойдёт от столика. – Мы ведь с вами не друзья, не партнёры, а конкуренты.
- Нет, Марина, - Вадим неожиданно рассмеялся, - вы мне не конкурент. Мы с вами в одной лодке и служим одному демону.
- Даже так? Самому демону?
- Конечно. – Вадим взял с блюдца чашку и поднял её на уровень глаз. – Демону наслаждения. А наши с вами кофейни – это его храмы. Ведь зачем люди приходят к нам? Чтобы получить наслаждение.
Марина смотрела, как Вадим пьёт кофе, и молчала. Он над ней издевается? Что за бредни про печати и демонов? Чего он добивается?
- С вашего негласного позволения, я продолжу. – Вадим поставил чашку. – Раз уж мы затронули сферу наслаждения, почему бы нам с вами не сделать наше служение более изящным и изысканным? И не только доставлять удовольствие другим, но и получать самим?
Марина поняла, о чём он будет дальше говорить, и внутри неё поднялась волна уже не растерянности и раздражения, а злости. Неужели он надеется, что она захочет пополнить гарем его девиц?
- Я хочу предложить вам деловое сотрудничество. – Вадим замолчал и выжидательно посмотрел на Марину.
- Деловое? – переспросила Марина.
- Конечно, - Вадим едва заметно улыбнулся. – Хочу предложить совместный проект. Но при условии, что вы вспомните и вернёте себе творческий подход и боевой настрой.
- И что это за проект?
- Парк-отель совмещённый с конно-спортивным комплексом. Большая территория рядом с «Лесной заимкой». Гостевые дома, зал с камином, бани, три конюшни, манеж, открытый плац, площадка для конкура, левада, маршруты для фотосессий и конных прогулок. Вы ведь рядом живёте, знаете – там с одной стороны лес, с другой поля и речка.
Марина рассеяно слушала Вадима. При воспоминании о лошадях щемило в груди и становилось тяжело дышать. Сколько лет она уже не сидела в седле? Девять? Почти десять. Сколько раз ей снилось, как, пригнувшись к шее коня, несётся карьером по нескончаемой дороге или неспешным шагом едет по цветущему лугу? Сколько раз протягивала руку к телефону, чтобы набрать так и не забытый номер, и отдёргивала её, вспоминая сводящую с ума боль в колене?
- Земля под комплекс уже куплена. – Вадим не прекращал свой рассказ. – Называться он будет «Дракон».
- Почему «Дракон»? – тригерное слово выдернуло Марину из тяжёлых воспоминаний.
- Драгун, - с нажимом произнёс Вадим. – Кавалерист, который может спешиваться в бою.
- Тогда понятно. – Марина обратила внимание, что машинально крутит в руках кофейную ложечку. – Только... Чего вы хотите от меня? В чём суть нашего сотрудничества?
- Кроме загородной зоны запланирован гриль-бар в центре города. Я предлагаю вам переформатировать кофейню и стать соучастником проекта.
Марина догадалась в чём дело. На шпиле здания, в котором находилась «Арабика», был флюгер – скачущий конь. И тут Вадим прав, было бы очень символично именно там открыть стилизованный бар.
- Не вижу ничего плохого, - продолжал говорить Вадим, - если в вашем заведении будет поменьше взбалмошных эмоциональных девиц, и побольше респектабельных и солидных мужчин.
- Знаете что! – Марина бросила ложечку на стол. – Мои клиенты…
- Позже. – Вадим приложил палец к губам. – Давайте поговорим об этом позже.
Марина замолчала и поняла, что фоновая музыка стихла, стало ещё темнее.
- Здравствуйте, дорогие гости.
Марина повернулась к залу и увидела у бар-стойки молодого симпатичного мужчину с микрофоном в одной руке и книгой – в другой.
ГЛАВА 6. Дева и Змей
– Внутри каждого человека живут голоса, – услышал вдруг Ворон. И это всё изменило.
Солитэ долго собиралась на эту встречу, медленно, словно нехотя, бродила от зеркала к гардеробу, убеждая кошку, а главное саму себя, что совсем ничего не ждёт от этого visite.
Но наряжалась тщательно. Ворон сделал вывод, что Солитэ хорошо знает этого человека, более того, с ним связано что-то в её прошлом. Может ли быть, что не только в этой жизни? То было ему неведомо – знание этого могло прийти только со знанием самой Солитэ. Но она ничем таким пока не интересовалась. А Ворон ещё не решил, нужно ли это ему. Поможет ли выполнить задание?
Его, Ворона, встреча в неком «Совином гнезде» тревожила по двум причинам. Первой было то, что это сводило все его попытки упрочить связь на нет. Мирское, суетное овладело Солитэ, и она просто заглушала его голос каким-то фоновым шумом. Вторым, что не давало ему покоя, был мужчина. Это ведь он в кофейне нащупывал Ворона ищущим взглядом? Видел ли? Ворон тогда был слишком слаб, чтобы понять, кто перед ним, но силу определённо почувствовал. Силу он всегда чувствовал. Это была его работа – распознать силу, проявить и, чаще всего, закрыть.
Не могло не беспокоить и то, что во время последнего разговора, уже на расстоянии, по «телефону» (люди научились создавать потоки энергии, не иначе), этот Вадим закрылся от него, сделал невозможным отследить.
Чего он хочет от Солитэ? Она интересна ему как женщина? Это очень по-человечески. Или он хочет её обмануть? И это тоже по-человечески. Ворон знал многое про ложь и обман. Они ранят, делают людей уязвимыми. В любое другое время его бы это не взволновало, а может было бы даже на руку. Но сейчас он не уверен, что опасность не грозит ему и его миссии.
Ворон ждал беды. Или подвоха. Держался в отдалении, позволил Солитэ одной зайти в место под названием «Совиное гнездо», не стал кружить за её спиной. Но находиться на расстоянии было трудно, связь тянула, а чем больше Солитэ нервничала, тем ближе его притягивала, сама того не сознавая.
И он последовал за ней.
Они сидели рядом друг с другом. Ворон успел узнать, что мужчина, Вадим Юрьевич, – так, во всяком случае, называли его слуги – является хозяином этого места. Ни за, ни над мужчиной видно никого не было. Но это ещё ничего не означало. Ворон расположился так, чтобы слышать их беседу. Тогда и услышал это:
– Внутри каждого человека живут голоса.
Как она вздрогнула! Связь натянулась и зазвенела. Мужчина явно играл с ней, подавал реплики как умелый площадной актёр. Надо отдать ей должное – Солитэ держалась. Что-то отвечала. Но собеседник не слушал её, его пальцы нарочито медленно стучали по столу, а глаза обегали помещение, не задерживаясь подолгу ни на чём, словно охотясь на что-то в тенях.
– Я хочу снять с вас печать, – чуть громче, чем всё остальное проговорил Вадим Юрьевич, глядя прямо перед собой.
Глядя прямо на него – на Ворона.
Снять печать? Это не случайность, не игра слов. Послание. Послания могут быть угрожающими, а могут сулить выгодную сделку.
Ворон решился сделать свой ход: тенью скользнул прямо на край стола. Так, ничего особенного, просто чёрный ворон сел почистить пёрышки. Зрачки мужчины расширились – он видел его, это несомненно. Так кто же вы, Вадим из рода Юрьевичей?
Ворон несильно ударил энергией, чтобы проверить, есть ли защита. Ничего. Мужчина замер на полуслове, и взгляд его стал пустым. Так быть не должно. Ворон дёрнул за связь, но Солитэ тоже замерла с поднесенной к губам чашкой. Сосредоточившись, Ворон понял, что вот уже несколько секунд не играет музыка, не мелькает свет, вязкая тишина накрыла всё вокруг.
– Покажитесь! – велел он, взмывая в воздух и сопротивляясь потоку чужой энергии. Направил всю свою волю к Солитэ. Но связь была слаба… Его подхватило, словно течением речной воды. Вокруг уже не было помещения, мебели, людей, только тьма и бурлящие потоки энергии, его сносило, уносило прочь от Нити, в иное пространство.
Ворон покорился. Пусть думают, что у него нет сил. Атака началась только после его попытки пробить защиту. Ждали, конечно, ждали.
Энергия успокоилась. Ворон был в коконе тьмы и пустоты. Так похоже на место, где он нёс своё наказание! Все темницы на одно лицо.
– Представление закончено? Я знаю, что долго это удерживать не получится. Покажитесь!
– Какая птичка к нам сегодня залетела… – раздался гулкий голос, и из пустоты появился его обладатель. Это был старец в плаще, с низко надвинутым капюшоном. Лица было не разглядеть – только длинную густую бороду, что серебрилась, закручивалась вокруг шеи, а конец её был перекинут через руку, узловатые пальцы которой сжимали посох с белым камнем в навершии.
Ворон усмехнулся:
– Орс, ты ли это? К чему этот маскарад?
Фигура старца замерла, а вот кончик бороды заинтересованно приподнялся. Блеснули красные камешки глаз, и огромный белый змей соскользнул вниз – в пустоту и темноту, что не помешало ему свернуться кольцами и замереть напротив. Лишённый «бороды» старец остался стоять, колеблясь размытыми очертаниями.
– Кто ты? – из голоса пропал грозный гул, Орс явно был удивлен.
– Я в своём обличии, – насмешливо ответил Ворон. – Ты же сам назвал меня птичкой!
– Все вы, птицы, неприкаянные духи! Прими другой облик!
– Пусть это будет жестом взаимным, mon ami.
Белый хвост щёлкнул, и старец исчез. Орс остался змеем, так как им он и был.
Ворон не отказал себе в удовольствии картинно взмахнуть крыльями и перевоплотился.
– Ты-ы-ы-ы? – Орс не мог не узнать его. Пути их уже пересекались. – Наёмник высших сил? Или как ты там себя назвал?
– Пусть будет Ворон. Давно меня не называли просто Ворон. Un corbeau.
– Во-о-орон, – хищно протянул Орс. – Не ожидал, что будет так? Давно ли ты в Серединном мире? Силёнок не накопил ещё?
– Не накопил. – Ворон иронично улыбнулся. – А ты значит за этим смертным? Дух-покровитель? И как оно? Стоит того?
– Тебе не понять, такому как ты это неведомо! – возмущённо, нет, не прошипел – проворчал белый змей.
– Такому как я? – Ворон привычным движением выхватил клинок и взмахнул им несколько раз. У него снова было его оружие. – Проверим, что может такой как я? Serpent dans les griffes du corbeau! Змея всегда окажется в когтях Ворона.
– Что ты задумал? Твоё оружие не поможет тебе здесь!
– Вот и проверим… Или, может, ты просто сама покажешься?
Захлопали крылья, тьма расступилась, и вперёд выступила она, ещё одна давняя знакомица. У неё было много имен. Ворон знал её как Дилоан, Юке, Инги. А потому спросил:
– Как мне называть тебя здесь?
– Здесь и сейчас, – сурово ответила она, – я зовусь Мэкчирге. Мэк. И я открываю тебе моё имя, надеясь, что мы не разойдемся врагами.
Мэк не стала делать превращений напоказ и сразу вышла в виде женщины. Была ли это одна из её жизней? Была ли Мэк вообще когда-то человеком? Чёрные раскосые глаза на бледном лице, чёрные косы, одежда с украшениями из пёстрых перьев. И длинное острое копьё. Ворон не видел таких. Ни женщин, ни копий.
– Зачем вмешалась? Я бы справился сам, – фыркнул Орс, но по тому, как он держался поодаль от Мэк, было понятно, что духи не очень-то ладят. Ворон решил запомнить это.
– Как ты понял, что это я? - спросила Мэк, несмотря на спокойный тон, взгляд её был напряжён.
– Я узнал твою силу.
– Хорошо, – кивнула она. – Тогда ты знаешь, на что я способна.
– Вот только зачем это? – Ворон почти успокоился. Почти. – Почему не показаться сразу? Я к вашему подопечному не имею интереса, а вот он явно питает интерес к моей Солитэ.
– Ты слышишь, Мэкчирге? Он уже дал ей прозвище, как своей ручной зверушке! Себя не переменишь, да… Ворон?
Орс явно хотел драки – теперь, когда имелось численное преимущество. Ворон даже бровью не повёл.
– А может, это вы что-то задумали? Например, навредить моей…
– Забавно, Ворон. Это мы и хотели узнать у тебя, – резко оборвала его Мэк, вскинув копьё. – Что задумал ты? Каковы твои цели по отношению к твоему человеку? Что ты сделаешь на этот раз? Мы знаем, каков ты!
– Я всего лишь дух-покровитель, как и вы. Моя Нить слаба, сила в ней ещё не проснулась. А вот ваш человек…
– У него свой интерес, – помолчав немного, ответила Мэк. – И мы готовы рассказать тебе всё, но и ты раскрой свои намерения, Ворон! И только тогда…
Договорить она не успела. Невидимые стены кокона дрогнули, раздался гул и скрежет – словно каменные жернова пришли в движение после долгой зимы.
– Поздно. Пора уходить. – Орс, не дожидаясь их ответа, растаял серебристой дымкой.
Мэк обратилась к Ворону, она была все так же спокойна, но острие копья смотрело вверх:
– Ворон! Мне нужно предупредить тебя о…
Кокон лопнул миллионом осколков-брызг, темнота расступилась, и Ворон, не теряя ни секунды, потянул за связь, которую удерживал всё это время.
Звуки музыки, звяканья приборов, шаги, слуга с подносом прошёл сквозь Ворона прямо к столику, где сидели Вадим и Марина. Тот, за кем стояли мощные духи и та, над чьей головой кружил только Ворон. Бедная Солитэ.
– Магическую? – Разговор продолжился с того момента, где время для них остановилось. Она отпила и поставила чашку на блюдце с жалобным звяканьем.
– Серости и уныния.
Вадим умело скрывал своё состояние. Ворон видел, что тот напряжён. Может и не знал о происходящем, но не мог не почувствовать. Но что он пытался передать через Орса и Мэк? Или всё это задумали сами духи? И где они? Скрываться больше нет причин. Только если… Кто-то отбросил их на время от нити! Но кто? Кто вмешался в последний момент? У кого может быть столько сил?
– Сомневаюсь, что вы хотите мне помочь, – подала голос Солитэ, когда слуга удалился. – Мы ведь с вами не друзья, не партнёры, а конкуренты.
– Нет, Марина, вы мне не конкурент. Мы с вами в одной лодке и служим одному демону.
Вадим рассмеялся, но глаза его были серьезны и смотрели прямо на Ворона.
Нет, не на него. Куда-то выше и правее. Слишком поздно он это понял, слишком поздно ощутил грозную тень за спиной. И снова его потянуло куда-то, забирая из Серединного мира, отрывая от Нити… И снова полная гудения и дрожи пустота, Ворон потерялся на какой-то миг, позволил себе зажмуриться. Словно человек. А потому не удивился, когда открыл глаза и понял, где он. Каменные стены, провал винтовой лестницы, ведущей вниз, рассеянный свет в узких бойницах. И высокая фигура, выходящая из тени.
- Вспомнил?
Ворон вспомнил. Это было за жизнь до его последнего воплощения — французского капрала. Он видел себя сейчас другим — грубые руки сжаты в кулаки, на полотняной рубахе замысловатая вышивка, за широким поясом — кривой нож.
- Вспомнил своего Хозяина?
Этого не забыть. Жалкое существование. И служение тому, кто больше заплатит. Ничем хорошим это не закончилось.
- Тебя здесь нет. И быть не может. Это морок, - уверенно ответил Ворон, но распознал лёгкую дрожь в своём голосе.
- Меня нет. Но это только пока. - Тень приблизилась и закачалась рядом, выжидая.
- Чего ты хочешь? - Ворон попробовал переместиться, но у него не вышло. И сухой, как горсть пауков, смех указывал на то, что это не осталось незамеченным.
- Скажи мне, где она. И я всё сделаю сам.
- Я не могу. Меня послал Род. Я должен…
- Я знаю, что ты должен. Ты только это и умеешь. Вестник страданий. - Голос шелестел, проникал внутрь, оплетал чем-то липким и прочным. Говорил нужные слова. - Тебя обманули, подставили. Ты обречён. Печать сорвана, тебе её не закрыть.
- Мне обещали свободу!
- Если справишься. А это… - И снова сухой смех. - Это невозможно. Но дать тебе волю смогу я. На правах старого Хозяина. И так же могу уничтожить. Помни об этом. И выбери правильно. Себя. И всё, что тебе нужно…
- Что? - Ворон знал ответ, но тянул, решался и не решался одновременно.
- Пригласить меня. Впустить. Отдать её.
Ворон попробовал нащупать связь. Она упруго и радостно прыгнула к нему в руки. Окрепла. Вот только поздно. Хотя… Так будет даже проще. Ему надо выбрать. И он сделает это. Прости, Солитэ, ты снова останешься одна. Но это ненадолго.
- Твой ответ?
- Я согласен.
ГЛАВА 7. Руна Асс
- Книга великолепная! – Марина разглядывала сочные фотографии, будто специально позирующих птиц, на иллюстрациях. – Они и правда живут все рядом с нами?
- Птицы намного ближе, чем кажется. Например, вороны. – Вадим сделал ударение на первое «о».
- Не люблю их. Зловещие падальщики.
Марина только сейчас заметила, что чуть ниже автографа с пожеланием успеха и удачи автор написал номер сотового телефона. Интересно, зачем? Тоже хочет предложить совместный проект? Или поближе познакомиться с заинтересовавшей женщиной?
В любом случае, надо будет ему позвонить. У этого фотографа-орнитолога добрые, улыбчивые серые глаза, красивые руки… Голос Вадима вернул Марину в реальность.
- Ирландская богиня-воительница Морриган часто принимала облик ворона. А у скандинавского бога воина и шамана Одина…
- Был вестник ворон, - Марина вспомнила случайно прочитанную перед презентацией фразу.
- Два вестника-ворона, - поправил Вадим.
- У богов-воинов в спутники напрашиваются орлы, - Марина задержала взгляд на фотографии суровой хищной птицы и закрыла книгу.
- Если вы хотите поговорить на тему мифологии, - Вадим откинулся на спинку дивана, - то мы можем…
- Нет уж, - решительно произнесла Марина. – Давайте закончим разговор про гриль-бар.
У Вадима снова завибрировал телефон. Он нажал вызов и ответил:
- Кристина, я занят. Перезвоню, когда освобожусь.
Марина залпом допила темнеющий на донышке, уже давно остывший, кофе. Кристина… Высокомерная и заносчивая. Интересно, какому демону служит она? Эгоизма?
- Так что там про бар? – Вадим убрал телефон в карман пиджака и посмотрел на Марину. – Вы приняли решение?
- Я готова обсудить этот проект, - осторожно сказала Марина. – Но сейчас ни о каком решении не может быть и речи. Я не знаю условий моего участия и… Да я вообще ничего о нём не знаю.
- Резонно, - кивнул Вадим. – Давайте встретимся послезавтра, часа в два. И поговорим о деталях.
- Договорились. – Марина поправила волосы и убрала книгу про птиц в сумку. – Вы приедете ко мне в «Арабику»?
- Да.
- Тогда…. – Марина поставила сумку на колени. – Не буду вас больше задерживать. Спасибо за приглашение на презентацию. Она была замечательная.
- Рад, что вам понравилось. Надеюсь, книга тоже покажется интересной. Но я хочу преподнести ещё один презент. От себя. – Вадим взял с края стола так и не убранное обратно в шкаф «Полотно Вирда». – Может, это тоже окажется средством по снятию печати?
Марина смотрела на протянутую книгу, но не брала её. В этом весь Вадим! Не может без непонятных намёков и обидных слов. Вот зачем он снова про эту печать? И как на это реагировать? А может никак?
- Столько подарков за один вечер. – Марина взяла книгу и повертела её в руках. – Она про Скандинавию? Про ворона и дракона?
- Да. – Вадим неожиданно громко расхохотался. – Про ворона и дракона тоже.
Марина уже хотела отправить подаренное с таким странным и непонятным напутствием «полотно» в компанию к орнитологическому альбому, но её взгляд приковала задняя сторона обложки. На тёмно-синем, почти чёрном фоне, белел странный, похожий на одностороннюю ель, символ.
- А это что за знак?
- Руна бога Одина, о котором мы сегодня уже говорили. – Вадим перестал смеяться. – Асс.
Асссс прошелестело в голове. Будто свист ветра, когда мчишься на лошади… Марина, не глядя, засунула книгу в сумку и встала.
- Ещё раз за всё спасибо. До послезавтра.
- До встречи. – Вадим остался сидеть. – Если что-то пойдёт не по плану, позвоните мне, ладно?
- Хорошо.
Марина не устала уточнять, что может пойти не так и по какому плану, и быстро пошла к выходу.
Недавно выпавший пушистый снег отражал серебристый лунный свет. На тёмно-синем, почти чёрном, небе мерцали звёзды. Марина, запрокинув голову, стояла у дома, но не заходила в него. После наполненной пряными и сладкими запахами кофейни и душноватого такси хотелось просто стоять и наслаждаться свежестью начала зимы.
Вспомнив о такси, Марина улыбнулась самой себе. Птичьи и скандинавские мотивы продолжились и там. На зеркале заднего вида висела маленькая фигурка орла с распростёртыми, как и на Марининой шкатулке, крыльями. А музыка…
Завораживающие мелодичные звуки сплетались с жёстким ритмом, который втягивал в себя, как водоворот, и вводил в трансовое состояние.
Водитель сказал, это саундтрек к сериалу «Викинги». Предложил переключить на радио, но Марина отказалась и всю дорогу бездумно смотрела на сияющий фонарями, окнами и рекламными огнями город, а потом почти уснувший, уютный, спрятанный в елях и берёзах, коттеджный посёлок.
Странно это всё… События последних дней цеплялись друг за друга, как звенья цепи. Знать бы ещё, куда они ведут. Но сейчас нет желания думать ни об этом, ни о чём-то другом. Лучше просто стоять и любоваться высоким таинственным небом. На нём можно разглядеть млечный путь и созвездия. Большая медведица, малая… А если соединить звёзды над коньком крыши, то получится та самая руна. Асс.
Небо над головой неожиданно качнулось. Быстро заколотилось сердце. Перехватило, но тут же выровнялось дыхание.
Звёзды. Они остались прежними, но стали другими. Дом. Он стоял как прежде, но это был другой дом. И сама Марина. Она была здесь и не здесь. Одновременно находилась у себя во дворе и на заснеженной долине около огромного, устремлённого высокой кроной в небо, дерева. Марина сильнее запрокинула голову и увидела за деревом салатово-голубой, словно сделанный изо льда замок, над которым нависали горы.
Марина сделала шаг вперёд. Ещё один. Ещё. Ноги плохо слушались. Глаза слезились. Замок расплывался, будто она смотрела на него сквозь мокрое стекло.
- Вернулс-с-с-ся... Вс-с-с-спомнил… - Вокруг никого не было, но из ниоткуда и отовсюду звучал свистящий голос.
- Кто вы? – закричала, срывая горло, Марина. – Где я?!
Левая лодыжка подвернулась. Спину выгнуло дугой. Марина неловко взмахнула руками и упала на снег.
И всё вернулось на место. Она лежала у своего крыльца. Под навесом светил латунный, искусственно состаренный, фонарь. За дверью раздавалось еле слышное обиженное мяуканье.
- Бася!
Марина нашла в себе силы встать. Покачиваясь от слабости, перехватывая перила, она поднялась по ступеням. Только с третьего раза открыла входную дверь и ввалилась на веранду. Соскучившаяся кошка сразу замурлыкала и стала тереться о сапоги. Марина подхватила её на руки и прижала к себе.
Бася затрепетала усами и тут же стала вылизывать лицо. Марина повернулась к трюмо, чтобы поставить на него сумку, и увидела, что из носа стекает струйка крови.
Лёд из морозилки остановил кровь, съеденная за один присест плитка горького шоколада избавила от головокружения и слабости, но прийти в себя Марина так и не смогла. Казалось, часть её до сих пор стоит у одинокого дерева и безответно кричит в пустоту.
Бася запрыгнула на обессилено лежащую на диване хозяйку и принялась заботливо топотать лапками. Марина встряхнула головой и потянулась за телефоном. Хватит себя обманывать! С ней что-то происходит и нужна помощь. Вот только чья? Кому позвонить?
В скорую? Там ей точно не помогут. Если только в дурку сдадут, но это не та помощь, которая сейчас нужна. Родителям? Конечно, они приедут. Вот только чем смогут помочь? Сами перепугаются сильнее дочери, и не известно ещё кто кого будет больше успокаивать. Подругам? Их всего две, и они вернутся из Греции только через неделю. Может, хоть на словах совет дадут? Марина по очереди набрала Алёну и Катю, но везде абонент был недоступен.
Значит, придётся выкручиваться самой. Марина поправила наконец-то угомонившуюся и свернувшуюся клубком у неё на животе Басю и подложила под голову подушку. Прежде всего, надо успокоиться и придумать какой-то план действий. План… Марина зацепилась за это слово. «Если что-то пойдёт не по плану…» Навряд ли Вадим имел ввиду этот случай, но если всё-таки позвонить ему?
Марина долго смотрела на телефон и никак не могла решиться нажать вызов. Неудобно беспокоить по сути абсолютно постороннего человека своими страхами, да ещё и так поздно. И что он может сделать? Примчаться на серебристом вольво и спасти? От кого? От самой себя? Но впереди ночь. Долгая и пугающая. И что произойдёт до утра – не известно. В конце концов! Самое страшное, что может сделать Вадим, в очередной раз посмеяться. Но он и так часто это делает.
Марина решительно ткнула пальцем в телефон и стала отсчитывать гудки. После шестого, когда она уже хотела сбросить вызов, Вадим ответил.
- Слушаю.
- Вадим… Здравствуйте. Извините, что так поздно, - сбиваясь, быстро начала говорить Марина. – Если вы не спите… Со мной что-то странное и страшное случилось. А вы сказали…
- Вы дома? – прервал Вадим.
- Да.
- Говорите адрес. Я подъеду.
Уже через час Вадим сидел на кухне, пил кофе, и спокойно и невозмутимо слушал.
- Расскажите подробней, - попросил он, когда Марина замолчала. – Что это были за дерево и замок?
- Оно какое-то нечёткое всё было. Дерево – большое, ветки высоко и зелёные. А вокруг снег везде. А замок… На готический похож. Несколько узких башенок, в центре самая высокая. Окна тоже узкие, витражные, с заострённым верхом.
- А горгульи там были?
- Не знаю, - подумав, ответила Марина. – Я не видела, но я плохо успела рассмотреть. Может и были.
- Ладно. Суть мне ясна. – Вадим, как и вечером в кофейне, смотрел, будто не на Марину, а сквозь неё. – Скажите, кто ваши родители? У вас были в роду ведьмы или шаманы?
- Какие шаманы? – нервно рассмеялась Марина. – Мама архитектор, папа химик-технолог. Бабушек и дедушек не осталось уже. Но они не колдовали. Прабабушка у меня, папина бабушка, была из Румынии. Может даже цыганка… Но цыгане, они ведь не шаманы. У мамы дедушка давным-давно с Балтики приехал. Может прибалтиец, может русский. Но точно не карел и не финн.
- Понятно. Значит, с этим потом разберёмся. – Вадим покрутил головой, разминая шею. – Сейчас я вам расскажу, что надо будет делать.
- Вадим, что со мной?
Марина постаралась спросить бодро, но у неё не получилось. Всё происходящее казалось каким-то сюрреалистичным сном.
- Давайте поговорим об этом завтра вечером, - после недолгого молчания сказал Вадим. – Мне надо кое-что проверить.
- И что со мной будет? Вдруг это снова повторится?
- Всё будет хорошо. – Вадим снял с шеи цепочку с подвеской и протянул Марине. – Наденьте и не снимайте до завтра. Обещаю, ничего страшного и необычного с вами не произойдёт.
- Это тоже какие-то руны? – Марина положила на ладонь серебряный диск, на котором были выгравированы, как ей показалось, три переплетённых треугольника.
- Это то, что убережёт вас. – Вадим поднялся со стула и зачем-то подошёл к окну. – У вас есть валокордин?
- Должен быть. – Марина надела подвеску, заглянула в шкаф с аптечкой и достала флакон. – Да. Вот он.
- Тогда выпейте его и ложитесь спать. Завтра вечером я приеду, и обо всём поговорим.
- Но Вадим…
- Завтра. Всё завтра. Просто поверьте мне. Только тогда я смогу вам помочь.
ГЛАВА 8. Красный всадник
Всадник натянул поводья. Конь остановился. Один взгляд в клубящуюся за спиной пыль, два быстрых по сторонам. Никого. Поле и поле. Вдали кромка леса. Пустая дорога до самого горизонта.
Надо спешить.
Он не знал, куда так спешит, но точно знал, что там, за холмом, за темнеющими деревьями, он увидит то место, куда летит уже вечность его послушный жеребец.
Конь со смешным именем Зарница. Красно-рыжей масти, с дурной привычкой будить его на привалах фырканьем и ржанием над ухом. Пусть не самый породистый. Но самый лучший, быстрый и надежный, что всадник встречал за всю свою жизнь.
Всю свою жизнь… Откуда это всё? Что для него этот конь? Этот путь? Что для него он сам? Кто…
Какая-то неясная тревога шевельнулась в груди, дышать отчего-то стало труднее. Воздух густел от полуденного зноя, а безмолвие и безлюдье настораживали.
Всадник вдарил каблуками по бокам и пустил Зарницу в галоп. Чем скорее они достигнут края леса, чем быстрее кончится это жёлтое выцветшее от зноя поле, тем лучше. Не нравилось ему это пустынное место.
Уже через несколько мгновений они были у первых деревьев...
Он натянул поводья. Зарница остановился. Один взгляд в клубящуюся за спиной пыль, два быстрых по сторонам. Никого. Поле и поле. Вдали кромка леса. Пустая дорога до самого горизонта.
Как долог этот путь! Ему не привыкать, столько лиг прошел он ногами по пыльным дорогам, столько дней и ночей провёл в седле. Но обычно, вперёд его звало неуемное любопытство, да толкал в спину ветер странствий. Что поделать? Отцовская кровь. Из-за неё он и покинул дом матери когда-то. Да и подозрительные взгляды в спину надоели. Уж больно мальчик не походил на отца. Полукровка. Бастард. В лицо говорить боялись – знали, что побьет любого за оскорбление.
Словно наяву послышался женский голос: «Янош».
Мир перевернулся и встал на место. Янош. Да, это его имя. Что происходит?
Янош ощутил тревогу, что-то росло внутри и заставляло подгонять Зарницу. Надо спешить, там за лесом кто-то есть. Кто-то зовёт его. Быстрее!
Один взгляд в клубящуюся за спиной пыль, два быстрых по сторонам. Никого. Поле и поле. Вдали кромка леса. Пустая дорога до самого горизонта.
Но что-то подсказывало, что преодолеть это расстояние будет не так просто.
Пустая пыльная дорога, серые от пыли и времени поля, чёрные остовы деревьев впереди и над всем этим палящее солнце, выбеливающее, растворяющее все краски неба.
«Так ты не справишься. Ты должен вспомнить. Услышать!»
Что он должен вспомнить? Что или кто зовёт его вдали? Может, на этот раз он едет не вперёд, а возвращается? И его зовёт и ждёт что-то, оставленное позади? Как ждала и звала она?
Верно. Он обещал ей вернуться, навестить. Но увлечённый новым миром, миром свободы и звенящего пряного удовольствия, вспомнил о данном слове далеко не сразу. А когда вспомнил и вернулся, уже не застал.
Но может, ещё не всё потеряно?
Янош гнал, как никогда прежде. Предчувствие необратимого обожгло сердце. Там, на груди, в старом холщовом мешочке, хранился дар его матери, нелепый и смешной — всего лишь две монеты, но даже в самые голодные дни он не осмеливался их потратить. И сейчас они словно накалились и жгли ему грудь.
– Ты со мной, Зарница? – скорее подумал, чем произнёс Янош, но конь услышал и, хотя это казалось уже невозможным, прибавил ходу.
Чтобы достигнуть цели, нужно заплатить самым дорогим. Он почему-то знал это.
Янош сорвал с груди мешочек – монеты жалобно лязгнули – и, размахнувшись, бросил их за спину.
Страшный звон, словно от тысячи таких монет, брошенных на мостовую, раздался сзади, а Зарница в это время взвился в отчаянном прыжке, преодолевая хищные ветви терновых зарослей.
И всё изменилось.
Не было больше слепящего света и жара. Была ночь. И снег. Янош не видел его, с тех ночей в горах, несколько лет назад. И как это было давно!
Зарница удивлённо заржал, но легко пошёл по белому одеялу. Янош оглянулся. Ночь, снег, редкие деревья, и никаких следов того места, где они были. И никаких следов на снегу. Словно Зарница плыл по воздуху.
Янош тряхнул головой. Он вспомнил.
Вспомнил, как его окружили, как настиг удар, как раненный Зарница упал и погрёб под собой всадника, помнил боль в раздробленной ноге, тяжесть, боль за коня, злость за себя. Помнил, как они боялись подойти, ведь об его умении метать ножи и проклятия шла слава. Но главное, что он вспомнил, это отчаянье: «Не успел, не спас». Одно лезвие в горло, второе в грудь. Верный конь дёрнулся, освобождая хозяина от тяжести, и он каким-то чудом выбрался. Полз к воде, она была где-то рядом, он слышал. Должна была быть где-то рядом. Но её не было, он лежал один на земле, а над ним было палящее солнце.
– Как хорошо, что ты со мной, Зарница, - прошептал Янош и потрепал коня за гриву. Зарница остался с ним, упрямо последовал за хозяином. Верному коню по душе были и такие далёкие странствия.
Янош направил коня вперёд, деревья расступились, и он увидел маленький домик. Дым из трубы. Как странно, неужели здесь есть кто-то живой?
Янош усмехнулся. Живой. Он чувствовал ход Зарницы, напряжённость поводьев в руках. Но холодно не было. Больно не было. И страшно не было. Было всё равно.
То, что он здесь, значит только одно — не успел. И уже никогда не успеет.
Янош спешился. Снег даже не хрустнул под сапогами. Зарницу привязывать не стал, уж если тот не бросил его в смерти, не бросит и сейчас.
– Подожди меня здесь, - прошептал коню Янош, и Зарница фыркнул в ответ.
Янош не стал стучать, просто толкнул дверь и вошёл.
В домике был полумрак, свет давал огонь в простом, сложенном из камней очаге. Сухие травы висели пучками на балках под крышей, на полках поблёскивали стеклянные бутылочки. Знахарка? Но стекло стоит очень дорого, для простой знахарки в заброшенном домике в лесу.
Янош рассмеялся своим мыслям. В этом мире его удивляет такая мелочь? И тут же замер. Услышал неясный, чуть хрипловатый голос. Женский. И он пел. У окна стоял ткацкий станок, у матери Яноша был такой. На перекладинах белело полотно, а за ним явно кто-то был. Пение стало громче и чётче, и Янош расслышал:
«Ночь наполняется ночью,
Мускус и ладан.
Дом твой – седло,
и доспех твой залатан».
Неясная фигура поднялась из-за станка и вышла на свет. Женщина. Нет, не мать.
Лицо без возраста, черты трудно различить, так как от лица идет ровное лунное сияние.
Янош, прислонившись к косяку, сложил руки на груди, улыбнулся.
– Здравствуй, прекрасная госпожа, позволишь зайти… погреться?
– Так ведь не замерз ты, - насмешливо ответила незнакомка и спокойно приблизилась.
Невысокая, тело пышное, округлое, волосы тёмные, а лица всё так же не разобрать.
Женщина протянула руку и коснулась сначала рукава Яноша, затем щеки, а потом, как-то совсем по-матерински, волос.
– Хорош, хорош. Красный всадник!
Янош удивился. Не тому, конечно, что хорош. Женщинам он всегда нравился. Но что за красный всадник? Из-за алой рубахи? Или эта женщина знает о Зарнице?
– Кто ты, прекрасная госпожа? Что делаешь здесь совсем одна? – осторожно осведомился он.
– Прекрасная? Да ты приглядись.
Женщина сделала шаг вперёд, и Янош отшатнулся. Лицо перед ним обрело чёткость, на нём сквозь лунное сияние проступили трещины морщинок, а волосы сверкнули серебром.
– Ты ведьма? Или богиня?
– Ох, и любишь ты бросаться словами. Да обещаниями. Так ведь, Янош-полукровка? – звонко рассмеялась она.
– Ты меня знаешь?
– Я? А ты себя знаешь, Янош Ковач?
– Янош Шандор! – резко поправил он.
– Вот она человеческая суть. – Загадочная женщина отступила на несколько шагов. – Столько жизней прожил ты, но вздорный норов проявляется до сих пор!
– Я… вспомнил. Меня убили, так? И это всё, - Янош обвел взглядом окружающий его дом. Такой настоящий, деревянный, но стоит лишь приглядеться, как стены начинают зыбко покачиваться и расплываться. – Это всё какое-то пристанище душ? А ты? Вершишь последний суд?
Женщина сделала приглашающий жест и вдруг, из ниоткуда, появились две скамьи и круглый стол, на светлой столешнице которого был вырезан странный узор. Вязь каких-то цветов, птица. Птица? Янош неприязненно вздрогнул, но, приглядевшись, успокоился – орёл. Хотя тоже падальщик, но хотя бы не вестник беды.
Покоряясь невольному порыву, Янош приблизился и опустился на скамью. Женщина села напротив.
– Я не вершу ничьих судеб. Я здесь для другого.
– И для чего же?
Янош положил на стол руки – такие же смуглые, как он помнит, золотое кольцо на мизинце. Не удержался и коснулся левой мочки — серьга на месте.
– Я расскажу тебе, – продолжила... кто? Ведьма? – Ты здесь потому, что тот, другой, не справился.
– Госпожа, – сквозь любезность Яноша пробилось нетерпение. – Какое это имеет отношение ко мне? Вы много говорите, но мало объясняете. Что здесь делаю я? Что это была за дорога? И куда я так спешил?
– Ты не помнишь ещё очень многого. Но это только пока. Я не хотела снова посылать того, кто забыл, что значит быть человеком. Для этого я замкнула тебя на той дороге. Чтобы ты оставался там, пока не обретёшь себя. Ты мог принять разную форму, я была готова ко всему. Но то, что ты всадник, говорит о том, что именно в этом воплощении преломилась твоя судьба. Именно этот опыт ты должен вновь обрести.
– Судьба? – Янош тряхнул головой, как обычно это делал упрямый Зарница. – Почему она преломилась?
– Узелок запутывается и на шёлковой нити. Но я успокою тебя, ты прошёл свой путь верно.. Но там, в том месте… Куда ты так спешил? Куда не успел? Прислушайся, вспомни…
Янош вскочил на ноги. Было лишь одно место, куда лежала его душа, был лишь один человек, кто его ждал.
– Я вспомнил, кто я.
Всё вокруг дрогнуло, стены расступились, предметы исчезли – последним стол. Они стояли в центре пустой залы. Очень знакомой залы.
Всадник огляделся и недовольно посмотрел на прародительницу.
– Что ты затеяла? Зачем вызвала, погрузила в морок?
– Ты нужен мне, Всадник, - мягко улыбнулась прародительница. – Ты сильный и надёжный хранитель границ. Но пока ты хранил нас от зла с той стороны, беда подступила со стороны живых. Одна непосвященная пробудила древнюю силу. Ты должен привести её к нам.
– Ты сказала, что вы уже кого-то посылали? Кого?
– Ворона.
Всадник выругался и неверяще спросил:
– Падальщика? Вы отправили на помощь того, кто готов на всё ради выгоды?
– Ты не понимаешь, – прародительница совсем по-человечески прикрыла глаза рукой. – Я не одна это решаю…
– Я понял. Почему у него не получилось?
–Мы не знаем, что случилось. Или встретил старого врага, или...
– Ты чего-то недоговариваешь. – Всадник нахмурился. – Зачем нужно было замыкать меня в петлю? Блокировать силы и память? Чего ты добивалась?
– Я не могу приказывать тебе, Страж. Ведь служишь ты только Бесстрашному Защитнику. Он дал мне право призвать тебя, - Прародительница снова посмотрела ему в глаза. – Но мне нужно твое согласие.
– И ты решила подтолкнуть меня таким способом? Погрузив в одно из воплощений? Да ещё и не самое удачное? – мрачно усмехнулся Всадник.
– Обретая силу и мудрость в посмертии, мы что-то и теряем. Мы ведаем законами крови, забыв, какова она на вкус. Признай, мы не ценим смертную жизнь, потому, что давно уже не помним её. Ты вышел из круга воплощений, и я не знала, значит ли для тебя ещё что-нибудь одна тонкая ниточка. Но ты вспомнил. Если ты и откажешь в помощи мне, ты не сможешь отказать Ей.
– Кому?
– Смотри, - прародительница провела рукой.
Ярко-зелёное сияние проступило в воздухе, превращаясь в подобие зеркала. Образы на нём сменялись. Незнакомка. Комната. Шкатулка. Вот ладонь разжимается, а в ней… две монеты.
«Оставь мне на удачу» — услышал он голос из далёкого прошлого. Но он уехал и не оставил ни монет, ни удачи.
Янош. Его звали Янош тогда. А её...
– Где она?
– Просто садись на коня и езжай. Он выведет.
Янош вышел к тяжёлым кованым дверям: они распахнулись, подчиняясь приказу, и он вышел на мощёный двор.
Конь ждал своего всадника. Янош вскочил в седло и невольно оглянулся. Замок возвышался над ним: изумрудно-голубой, словно сделанный изо льда. А где-то там, впереди, под звёздным небом, среди холодных снегов его ждала она.
И на этот раз он должен успеть.
Ведь он вспомнил. И вернулся.
ГЛАВА 9. Пугающий рисунок
Громкая мелодия резко вырвала из глубокого сна. Марина с трудом разомкнула слипающиеся глаза, нажала вызов и просипела в телефон:
- Слушаю.
- Маринка! – звонкий Катин голос помог окончательно проснуться. – Ты звонила вчера, а мы на море ходили. Решили ночью искупаться, а телефоны в отеле оставили. Так замечательно было! Море, звёзды, луна огромная. И мы, будто русалочки, в воде плещемся. А ты там как? Погода какая? Снег не выпал ещё?
- Выпал, - Марина перевела взгляд на окно и зажмурилась от яркого белого света за прозрачным тюлем.
- Здорово как, - продолжала заливаться Катя. – Мы тебе ракушку большую нашли и бутылку вина кипрского купили. Привезти ещё что-нибудь?
- Вино кстати будет.
Марина села, нажала громкую связь, положила телефон на подушку и стала разминать затёкшую руку. Голова была тяжёлая и будто пустая. Сейчас, при свете дня, под Катино щебетание, вчерашняя история казалась далёкой и нереальной.
Рассказать о странных и пугающих голосах и галлюцинациях подруге? Бессмысленно. У неё на все случаи жизни только один совет – отдохнуть и развеяться. Переговорить с Алёной? Она будет настаивать на походе к психиатру или психологу, а ещё лучше к обоим.
- А ты что такая серьёзная? На работе сейчас? – спросила Катя.
На работе? Марина бросила взгляд на часы – полдвенадцатого. Неплохо она вздремнула на диванчике!
- Да. На работе. – Говорить с подругой не было ни сил, ни желания. – Давай позже созвонимся. Удачно отдохнуть вам сегодня.
- Мы на яхте на экскурсию собрались. Скинем тебе видео. Пока.
- Пока, - пробормотала Марина и нажала отбой.
Мррр. Багира поставила передние лапы на диван и требовательно замурчала.
- Сейчас умоюсь и накормлю.
В ванной Марина долго смотрела на отражение в зеркале. Заспанная, взлохмаченная, с припухшими от долгого сна глазами. Она вымыла голову, замотала её полотенцем и направилась за кошачьим кормом к холодильнику. Судя по всему, сегодня придётся прислушаться к не озвученному Катей совету – отдохнуть и развеяться.
После чашки травяного чая и звонка на работу стало легче. В голове прояснилось, вот только понимания, что происходит и как с этим дальше жить, так и не появилось. Оставалось только ждать Вадима и надеяться на его объяснения.
Он сказал – надо что-то проверить. Наверное, сидит сейчас, как Гэндальф, в Гондорской библиотеке в Минас Тирите и читает древние свитки. Марина громко рассмеялась, представив Вадима с дымящейся трубкой в руке, за столом, заваленным манускриптами. И кофе! Обязательно с кофе!
Вот только смех вышел хоть и громким, но невесёлым. На самом деле Вадим не маг или чародей и вряд ли сможет чем-то помочь.
Марина бесцельно прошлась по дому, накрасилась, полила цветы на окнах, загрузила стиральную машину, из простокваши напекла оладьей. На этом домашние дела закончились и отвлекать себя от набирающего силы тягучего страха стало нечем.
Полистать соцсети? Посмотреть ролики? Реальный мир сейчас казался таким же нереальным, как голоса и видения. Чем же занять себя? Отвлечься на мысли о работе? Тем более, там есть о чём подумать. Предложение Вадима было рискованным, но таким заманчивым!
Марина по старой привычке взяла несколько чистых листов и карандаш. Она так и не освоила ноутбук для работы с планами и размышлениями. Рисовать схемы и расписывать плюсы и минусы ей было проще на бумаге.
Итак, проект «Драгун» и гриль-бар… тоже «Драгун»? Дурацкое название. Сразу видно, придумывал его мужчина. Драгун – это про человека, а надо про лошадь.
Марина стала перебирать в голове названия. Орлик, Мустанг, Камаргу, Марвари, Фриз, Тинкер… А может, Зарница? Далёкие, стремительные как мчащиеся карьером кони, вспышки молний в ночном небе. Кличка лошади. Интересно, а какой может быть лошадь Зарница?
Марина взяла карандаш и начала рисовать. Прямая короткая спина, массивная голова, аккуратная грива, крепкие ноги с длинными густыми щётками и пышный хвост.
Добавить чёрно-белой «пегости»… Марина взяла лист в руки и с удовлетворением посмотрела на рисунок. Получился вполне приличная цыганская упряжная. Почему только тогда Зарница? Ведь такое имя просится для рыжей масти.
А может она стремительная и непокорная, как молния? Ведь всадником у неё должен быть цыган.
Цыган тоже получился неплохо. Смуглый, как и положено цыгану, в свободной рубахе, высоких сапогах, с серьгой в левом ухе и ножами на поясе.
Марина залюбовалась изображением. Можно сделать даже такой логотип. Цыгане ведь всегда ассоциировались с конями. Гриль-бар тогда может быть в стиле бохо. Это было бы куда интересней, чем тема драгунов.
Вот только согласится ли на такую смену концепции Вадим? Скорее всего, его влечёт конно-военная история.
Думать об этом не хотелось. Марина посмотрела на цыгана, «собрала» его чёрные распущенные волосы в хвост и нарисовала под ногами Зарницы дорогу. Куда она ведёт? К спрятанному в горах замку?
Рука сама заскользила карандашом по бумаге. Каменные стены с бойницами, узкие башенки, в центре самая высокая. Окна тоже узкие, витражные, с заострённым верхом…
От рисования отвлёк звонок в дверь. Марина глянула на часы. Четыре. Как быстро пролетело время! Наверное, уже приехал Вадим. Сердце гулко ударилось о рёбра. Что сейчас она услышит? Получит надежду? Или приговор?
За дверью действительно оказался Вадим. Сразу после приветствия он всучил Марине две коробки с пиццей, снял куртку, разулся и зашёл в гостиную.
- Как у вас дела? – Вадим сел за стол и потянулся к рисунку. – Ночь прошла спокойно?
- Да. – Марина отодвинула листок на другой край стола и стала открывать коробки с пиццей. – Вам чай или кофе?
- Если не затруднит сварить, то кофе. Со сливками и без сахара.
- Не затруднит. – Марина разложила куски пиццы по большим плоским тарелкам и достала банку с молотым кофе. – У меня ещё есть оладьи. Вы будете?
- Оладьи?
Вадим произнёс это с таким изумлением, что Марина повернулась к нему и чудом не просыпала кофе.
- Да. А что вас смущает?
- Не думал, что вы балуете себя домашней выпечкой. Тем более в таком состоянии.
В словах Вадима послышалось уважение. Или Марине так показалось, потому что сегодня не хотелось, чтобы над ней насмехались.
- Как раз отвлечься от такого состояния помогает готовка. – Она поставила на плиту турку и потянулась за чашками. – Так вы будете?
- Конечно. Разве смогу я отказать себе в удовольствии полакомится домашними оладьями? Последний раз я ел их дома у бабушки. С земляничным вареньем.
Марина решила не обращать внимания на сравнение с бабушкой. Молча поставила на середину стола блюдо с оладьями, а рядом пристроила розетку земляничного варенья, так удачно оставшегося в холодильнике после недавнего посещения мамы.
Вадим дождался, когда она сядет за стол, проигнорировал пиццу, и взял оладью. Обмакнул в варенье и, театрально прищурив глаза, отправил в рот.
Выглядело это ещё смешнее, чем Вадим-Гэндальф с трубкой и манускриптами. Марина не удержалась и рассмеялась.
- Вкусно, - резюмировал Вадим и пригубил кофе. – Не хуже, чем у бабушки.
- А мама не баловала вас сладким?
Марина только сейчас, почувствовав лютый голод, вспомнила, что ничего сегодня не ела. Она с наслаждением впилась в ещё горячую гавайскую пиццу.
- Мама вообще меня не баловала. – Вадим вытер губы салфеткой и покосился на Маринин рисунок. – Я вижу, вы не только крутились у плиты, но и творчеством занимались?
- Пыталась. – Марина принялась за следующий кусок. – Вадим, спасибо большое за пиццу.
- Всегда пожалуйста. Признаться, не ожидал, что вы будете сегодня так спокойны.
- Надеюсь на вас. Вы ведь поможете мне?
- Как минимум, постараюсь, - уклончиво ответил Вадим.
Марина почувствовала, как подступает сонливость, и начала пить кофе.
- Если вы наелись, то предлагаю поговорить как раз об этом. – Голос Вадима стал серьёзным. – Помните, я вчера рассказывал вам про демонов?
- Конечно. Но… - Марина замялась. – Я, так понимаю, разговор был о фигуральных демонах…
- И да, и нет. Давайте даже вначале поставим вопрос по-другому. Вы верите в бога?
- Да… - Марина непроизвольно потянулась к цепочке на шее, но вспомнив, что на ней висит не крестик, а подвеска Вадима, отдёрнула руку. – Я крещёная.
- Хорошо, - кивнул Вадим. – А что вы знаете боге? Как вы в него верите?
- Что значит – как верю? – растерялась Марина. – Я верю, что бог есть, что он… Что он следит за нами.
- Вы верите в бога-наблюдателя? Или бога-карателя? И как вообще зовут вашего бога?
В вопросах Вадима был явный подвох, вот только Марина не понимала в чём.
- Я верю в единого бога, - нерешительно ответила она.
- Замечательно, - не унимался Вадим. – Единый бог. У него есть имя? Где он находится? Как выглядит? Влияет ли на вашу жизнь?
Вопросов было так много, а ответов так мало. Марина слушала Вадима и пыталась понять, к чему он клонит.
- Вы мне сейчас хотите сказать, что всё, что со мной происходит, эти странные голоса и видения – это потому что я неправильно верю в бога?
- Марина… Нельзя верить правильно или не правильно… Важно другое. Надо понимать ту силу, в которую веришь. Знать, к кому обращаешься.
Слова Вадима задевали и пугали. Религия никогда не занимала важное место в её жизни, но сейчас вдруг показалось, что Вадим покушается на что-то очень личное и неприкосновенное.
- А вы? – спросила Марина. – В кого верите вы? В демонов?
- В древних духов, - спокойно произнёс Вадим. – Демонов, стражей, валькирий, драконов. Ведь они существуют и совсем не фигурально.
- Что это за чушь?! – уже не сдерживаясь, выкрикнула Марина.
- Хорошо, ты не веришь мне, - Вадим неожиданно перешёл на «ты». – А себе веришь?
- Да.
- Но это ведь ты нарисовала.
Вадим кивнул на край стола, где лежали листы бумаги и карандаш. Марина перевела взгляд на рисунок. Всадник на пегом коне, замок… Тот самый, который она видела вчера вечером… И чёрный дракон, на которого несётся всадник…
Но как так вышло? Зачем она рисовала этого дракона? И самое главное – как могла об этом забыть?!
- Это просто рисунок, - Марина даже не знала, кого сейчас пыталась убедить – Вадима или себя. – Игра воображения. Проекция подсознания.
- Нет, - резко прервал объяснения Вадим. – Это проекция не подсознания, а тонкого мира. И ты можешь его видеть.
- Что?… - Марина поперхнулась воздухом. – Ты хочешь сказать, я ведьма?! Слышу голоса демонов и вижу их?
- Тебя это пугает?
- Вот что! – Марина вскочила на ноги. – Я не желаю это слушать! И вообще, все мои проблемы начались после вашего предложения о покупке кофейни. А может, это вы так манипулируете мной? Пугаете, пытаетесь навязать свою волю.
- Глупости. Мне не настолько нужна твоя кофейня. – Вадим продолжал сидеть и невозмутимо смотреть на Марину. – Я хочу тебе помочь.
- Я не готова….
- Тогда, - Вадим встал, - позвони, когда будешь готова. Готова к правде о себе и помощи. Ничего навязывать я не стану.
- И всё? Всё, что ты можешь мне сказать?!
- Да. – Вадим направился к двери. – Амулет оставь пока себе.
- Он мне не нужен!
Марина дёрнула подвеску, но цепочка не порвалась. Тогда она расстегнула её, сняла с шеи и выскочила вслед за Вадимом. Но на веранде было пусто. Вадим уже ушёл.
Марина заперла дверь, вернулась в гостиную, но успокоиться не могла. Она швырнула подвеску на стол, разорвала пополам злосчастный рисунок, но легче от этого не стало. Мысленно она продолжала спорить с Вадимом. Обвиняла его в обмане. Убеждала в своей «нормальности».
Никакая она не ведьма. И не собирается поклоняться никаким демонам! Просто устала от рутины и повседневности. Надо было не морочить себе голову работой, а ехать отдыхать с девчонками в Грецию. Тогда ничего бы этого не случилось! Вот сегодня она не ходила в «Арабику» и что? Никто даже не позвонил с глупыми, но «важными» вопросами.
Кстати о работе. Марина набрала телефон администратора. Ирина ответила сразу. Всё в порядке, выручка как обычно, поставщики были, принесли новый прайс на кофе, есть интересные позиции, но без согласования заказывать не стали.
Марина похвалила Ирину и нажала отбой. После разговора стало легче. Ведьмы. Демоны. Глупости всё это. И сама она тоже хороша. Нашла к кому за помощью обратиться. К Вадиму! Он, наверное, ушёл с серьёзным лицом, а потом хохотал в машине, вспоминая её растерянный и напуганный вид. Надо просто попить пустырник или мелиссу. Если и это не поможет, действительно, сходить к психологу. Сейчас многие к ним ходят.
Марина убрала в холодильник оставшуюся еду, вымыла посуду, накормила Басю и поднялась в спальню.
За окном уже темнело, но из-за свежего снега это была не кромешная осенняя тьма, а сине-сизые зимние сумерки. Марина долго смотрела на припорошенные кусты и деревья, смешного снеговика на соседском участке, зажигающиеся окна и фонари.
От бездумного созерцания оторвал звонок мамы. Марина ответила, что дома, всё у неё в порядке, на днях постарается заскочить в гости. Потом задёрнула шторы, легла на кровать, положила руку на пришедшую под бок кошку, включила телевизор и заснула под мирную и добрую сказку про Нильса и диких гусей.
Дорога вела к далёким, едва виднеющимся на горизонте, горам. Слева и справа среди серых камней торчали низкие кусты. Марина знала, что стоит дойти до гор, случится что-то важное и правильное, нужно только скорей до них добраться. Она прибавила шаг, но горы не становились ближе. Воздух стал плотным, почти осязаемым, незримым препятствием преграждая путь к цели.
За спиной послышался стук копыт. Это лошадь? Марина почувствовала облегчение. Верхом она куда быстрее доберётся до места.
Марина повернулась и увидела на рыжем, с красноватым отливом, коне цыгана. С серьгой в ухе, в свободной алой рубахе, вместо ремня повязан дикло. Марина не поняла, откуда у неё в памяти всплыло это слово, но она была уверена, этот шарф называется именно так.
Цыган спрыгнул с седла и протянул руку:
- Не бойся, шавхани. На этот раз я успел. Я спасу тебя.
Шавхани? Марина попятилась. Ведьма?
- Не бойся, - повторил цыган.
Но Марина не верила. На поясе у него висели ножи. Тёмные глаза смотрели насторожено. Выражение лица было таким, будто он подманивает её, чтобы схватить. По спине пробежала дрожь. Марина сделала шаг назад. Второй. Но остановилась, когда услышала:
- Постой. Нам надо поговорить. Я знаю, кто ты.
ГЛАВА 10. Дар ведьмы
Зов он услышал сразу. Словно невидимой рукой кто-то коснулся его и уже не отпускал.
Она была там, за стенами замка. Он чувствовал это. Как и то, что надо быстрей закрепить связь. Замок, горы, лес – всё это не вечно. Это была Пелена, тонкая прослойка меж миром духов и миром живых. Смертные могли оказаться здесь только в измененном состоянии разума. Или вовсе лишившись его. Попадая сюда не подготовленными, они становились очень уязвимы.
Янош направил Зарницу к воротам, за которыми их ждал подъёмный мост, а за ним заснеженное поле, упирающееся в еловый лес. Она где-то там, его маленькая шавхани, и может попасть в беду.
Он был уже на полпути к первым деревьям, когда его накрыла тень.
Зарница захрипел и дёрнулся под седоком, почуял что-то. Янош посмотрел вверх. В странно подсвеченное небо. Оглянулся на замок, тот так и стоял на фоне белоснежных горных склонов, но теперь казался сделанным изо льда, это от него шло странное изумрудное сияние.
И в нём, в этом сиянии, Янош отчётливо разглядел его. Дракон. Чёрный, с длинным хвостом и огромными крыльями. Больше увидеть не вышло, но скоро такая возможность появится: дракон сделал круг, едва не сбил одну из башен и направился к всаднику.
Будь Янош человеком, он бы перекрестился, чертыхнулся и попытался скрыться в лесу. Но не теперь, теперь он не просто Янош-цыган, он – стаж границ, хранитель вот от таких тварей.
– Пошёл, – весело выдохнул он и пустил коня галопом навстречу чудовищу.
Ярость мешалась с азартом. Этот дракон здесь не случайно, он пришел за ней, его шавхани. Не это ли та опасность, что он должен предотвратить?
И Она где-то здесь, Янош чувствовал. Наверное, смотрит на это, потерянная и напуганная. Ничего, пусть он не благородный рыцарь, и из оружия – кнут да ножи на поясе, но заряженные его силой, они не подведут. Пусть только спустится пониже.
Дракон словно услышал его мысли – тень приближалась стремительно, раздался оглушительный рёв… и…
Всё исчезло.
Янош дернул поводья, которыми пользовался больше по старой привычке, чем по необходимости, конь понимал его и так.
Вокруг расстилалась заснеженная мгла: ни гор, ни леса, ни замка, ни дракона. И Её присутствия он больше не ощущал. Кто-то или что-то выдернули её из странного полусна, она очнулась где-то там, в своём мире, а дракон потерявший добычу, предпочёл исчезнуть.
Замок остался стоять там, где и был, и в нём прародительница ожидает новых гостей. Он не много знал о Старухе, всего лишь, что когда-то она была очень могущественной ведьмой. Её сила скрепляла и защищала этот род, сколько он себя помнил. Сколько был духом.
Как странно. Сейчас, в седле верного коня, в давно забытом облике молодого цыгана, он совсем не чувствовал себя духом. Но и живым ему уже не стать. Хоть именно в их мир он должен отправиться. Вот только… Как сделать это теперь, когда оборвалась едва установившаяся связь? При желании он, конечно, отыщет её, но уйдет время – не так много здесь, по эту сторону Пелены, но всё же… А ведь опасность может подстерегать и в Серединном мире.
Нужно дождаться зова. Янош отпустил поводья, и Зарница побрёл своим ходом.
Какая она сейчас? Старуха показала ему лицо, совсем не похожее на лицо той, кого он знал. Но всё же это была она. Почувствовала ли уже свою силу? Поняла ли её? Как она живёт? С кем? Весела ли, беззаботна, как когда-то, или груз собственного дара уже задавил, приглушил внутренний свет?
Янош запрокинул лицо к небу – к его серому и мутному подобию – и закрыл глаза. И как наяву увидел её – Мари. Дерзкий тёмно-синий взгляд, белозубую улыбку, волну кудрявых тёмных волос. Она любила петь и танцевать, ходить с матерью в лес за травами, срывать цветы и украшать ими причёску.
Мари была ещё совсем девочкой, когда он первый раз уехал. «Я буду ждать тебя!» - многие говорили ему вслед: с угрозой, с упрёком, с томным обещанием. И только Мари говорила искренне. И ждала.
Она как-то умудрялась передавать ему весточки, что с опозданием, но находили его, не смотря на кочевую жизнь. Он ничего не присылал в ответ, но, когда приезжал, всегда привозил ей подарки.
Последний раз он вернулся, чтобы похоронить мать. И чтобы увидеть её, Мари. И поразился тому, как она изменилась. Стала красивее, взрослее, но печальней, и как-то злее.
Он малодушно убедил себя, что всё хорошо, что её отец найдёт достойного человека ей в мужья. Того, кто будет любить Мари и ценить её дар. Но сердце – тогда оно билось в его груди – знало, грядёт беда.
После поспешного отъезда, он стал видеть её во снах – она приходила и просто молчала. Потом сны изменились – всё чаще она молила его приехать и забрать. Он просыпался в чьих-то объятиях или просто под звёздным небом и убеждал себя, что это лишь сны.
Как он мог забрать её? При его-то жизни? Была ли это забота о ней или просто нежелание отказываться от свободы – он не знал. Даже сейчас.
Возвращаться было ещё и небезопасно. Много врагов и ненавистников он оставил в родном городе, изрядно облегчив их кошельки и соблазнив их жён. Даже на похороны матери он пробирался ночью, как вор. Он и был им. Как он мог забрать из отцовского дома Мари? Что мог предложить?
Всё кончилось плохо. Не выдержав неизвестности, он вернулся домой, чтобы узнать, что Мари увезли. Её забрал к себе влиятельный и богатый человек, что жил в имении неподалеку от их городка. Силой ли увёз, деньгами ли откупился – Янош так и не узнал. Отец Мари в пьяном раскаянии смог сказать только то, что забрали её из-за дара, нужна была ведьма.
Дар… Проклятие! Маленькая шавхани попала в ловушку.
Он мчался, загоняя коня, чтобы спасти её, когда враги подстерегли на дороге.
Уже потом, после смерти, он узнал, что и Мари не выжила. Нечто страшное случилось там, в этом имении на холме.
И вот он снова нашёл её. И снова потерял.
Зарница требовательно заржал, Янош вернулся из воспоминаний и огляделся. Местность изменилась. Снежная долина исчезла, вместо неё была дорога, что вилась по поросшей низкой блеклой травой степи. Вдали виднелись горы. Но уже другие – не ледяные пики, а покрытые тёмно-зелёным лесом.
Изменилось не только это. Янош ясно почувствовал натяжение связи, и тут же различил впереди чей-то силуэт. Зарница перешел в галоп, они нагоняли.
Девушка обернулась и застыла на дороге. Когда он подъехал ближе, стало видно, что она напряжена. Выглядела она не так как в прошлой жизни, но и не так как в этой. Здесь, в Пелене, она была выше, черты лица резче, глаза смотрели недоверчиво.
Янош спрыгнул с седла и протянул руку:
– Не бойся, шавхани. На этот раз я успел. Я спасу тебя.
Она попятилась.
– Не бойся, – повторил Янош.
Но она ему явно не верила. Что её пугало? Ножи? Конь? Этот мир?
Девушка отступила на шаг, другой, и он сказал то единственное, что могло удержать её.
– Постой, нам надо поговорить. Я знаю, кто ты.
– И кто я? – Как это ни странно в голосе её сквозила скорее растерянность, чем испуг. – Ты назвал меня шавхани. Я знаю, что это значит. Почему ты назвал меня ведьмой?
– Потому что ты ведьма, – прямо ответил он.
Янош ожидал чего угодно: гнева, испуга, попытки сбежать, но только не…
– Ведьма? – девушка рассмеялась. – А ты? Ты тогда… На ангела-хранителя не похож, скорее уж демон-искуситель.
На слове «демон» она запнулась, словно пытаясь что-то вспомнить, но продолжила:
– Так кто ты?
– Дух.
– Дух? Какой дух?
– Дух-покровитель, – чуть поколебавшись, сказал Янош. Это было не совсем правдой, скорее он был духом, призванным родом для решения определенной задачи, но сейчас эти тонкости ни к чему. Надо, чтобы она поверила, приняла его, тогда они смогут общаться.
– Мой дух-покровитель?
– Да.
– А как зовут моего духа-покровителя? – её голос дрожал от едва сдерживаемого смеха. Или рыдания?
– Меня зовут… Янош. – Отзовётся ли это имя в ней? Вспомнит ли?
– Янош. Дух-покровитель. А я – ведьма. – Она опустила голову, волосы почти скрыли её лицо. – И мы сейчас…
– В твоём сне, я полагаю.
– Хорошо, — она кивнула чему-то и решительно направилась к коню.
Подошла, протянула руку, и этот рыжий предатель тут же ткнулся в подставленную ладонь. Девушка обошла коня и проверила подпругу.
– Что ты хочешь сделать?
– Уехать. Из этого сна! – крикнула она в ответ. Нет, она была совсем не спокойна – Я не хочу. Не хочу. Не хочу этого. Ян, Янко...
– Янош.
– Не важно! Если у тебя только этот ответ, то знай, он мне не нужен! Я не верю в духов, магию, даже в то, что это сон. Это не похоже на сон. Слишком реально!
– А если так? – Он демонстративно щёлкнул пальцами и седло, за луки которого она так уверенно взялась, исчезло. – Теперь похоже на сон?
– На кошмар. Это похоже на кошмар.
«Это она ещё дракона не видела», – мрачно подумал Янош. Надо было спешить. Поразительно, как складно и чётко она говорит и двигается. Это требует больших сил и долго не продлится.
Девушка тем временем, словно проверяя что-то, легонько шлепнула по рыжему боку коня. Тот вздрогнул от неожиданности и отпрянул.
– Настоящий, – прошептала она.
– Можно сказать и так, – Янош успокаивающе потрепал коня по холке. – Зарница не порождение сна, он был когда-то живым и сейчас часть меня.
– Как ты сказал? – Она повернулась к нему и в первый раз посмотрела прямо в глаза. – Зарница? Я видела его! Я придумала его и тебя, и…
– Ты ничего не придумала, ты увидела. А видеть могут не все. Это у тебя в крови.
– В какой ещё крови? О чём ты?
– Об этом спроси у матери своей. Спроси про Шегешвар. Спроси про Иляну.
– Ше-ге-швар? Иляна? Что это? Кто это?
– Просто спроси. И будь осторожна, я ещё не знаю, как работает твой дар в этот раз.
– В этот?
– Не важно.
Расскажет ли он ей когда-нибудь всю правду? Расскажет ли о себе? Духи должны оставаться духами, а прошлое – прошлым.
– Значит, я всё-таки ведьма? – она как-то беспомощно и растерянно посмотрела на него. – А я могу ею не быть?
«Можешь» хотелось ответить ему.
– Нет, – ответил он.
Ведь так оно и было. Иначе, зачем его призвали на помощь, зачем присылали Ворона? Обычная история — инициированная ведьма обретает дар. Это либо разрушает, либо преодолевается, делает сильнее. А роду нужна её сила. Не счастье, не покой — служение и сила.
– Жаль, – она зябко повела плечами, и Янош только сейчас заметил, что пейзаж снова меняется. Их время истекало. Девушка начала бледнеть, словно истончаться, но на самом деле, где-то там, она возвращалась в своё настоящее тело.
– Послушай, когда ты проснёшься, ты должна позвать меня. По имени или просто вспомни, и я найду тебя.
– Я... – начала было она, но закончить не успела. На дороге посреди белого мутного ничто, остались только всадник и конь.
ГЛАВА 11. Навстречу судьбе
Марина резко села в постели. Сердце колотилось, как сумасшедшее, прерывистое дыхание перемежалось со всхлипами. Мокрая ночная сорочка прилипла к спине. Что с ней происходит? Что так напугало? Ночной кошмар?
Багира встревожено и недовольно глянув на хозяйку, переместила свой пушистый калачик на другую часть кровати. Марина потянулась за водой, выпила несколько глотков и посмотрела на часы. Шесть утра. Можно ещё поспать.
Она откинулась на подушку, но та оказалась холодной и мокрой от пота. Пришлось встать, поменять наволочку и надеть тёплую пижаму, потому что по телу побежал озноб.
Наконец-то она улеглась и ей стало тепло. Но закрывать глаза было страшно. Вдруг снова приснится… что? Кто? Маньяк-убийца? Монстр? Всадник без головы?
Всадник… Марина снова села. Цыган. Похожий на того, которого она рисовала. Значит, всё сходится. Рисунок родился в сознании и перекочевал в сон. Но почему тогда так напугал? Цыган говорил что-то странное. Называл её ведьмой. Как и Вадим… Но почему? Никакая она не ведьма!
Он говорил что-то ещё. Шерегеш? Шенген? Шегевар? Заснуть всё равно не получится. Марина включила телефон. Шере… Шенге… Шегешвар. Венгерское название румынского города Сигишоара. Опять Румыния. Серьёзно?
Марина продолжила читать. «Стоит на холме над рекой Тырнава-Маре». Смешное название. «Также город считается местом рождения Влада Цепеша». Ну… Куда без него? Марина тяжело вздохнула и отложила телефон. Почему это место не выходит из головы? Почему не отпускает?
Но сосредоточиться и подумать об этом не получилось. Глаза сомкнулись, и она погрузилась в сон.
Второй раз она проснулась от будильника. Бася сосредоточенно вылизывалась на кресле у трюмо. Тюль подсвечивал серый рассвет. Ну что ж… Пришло время выяснить псих она или ведьма. Первый звонок – маме.
- Привет. Не разбудила?
- Доча, если и разбудила, – в телефоне послышался скрип кровати, – всё равно на работу не надо уже. В обед вздремну.
- Мама, – Марина нахмурилась, вспоминая сложное слово, – ты знаешь что-нибудь про Шегешвар?
- Нет, а где это?
- Не важно. – Марина выдохнула, испытывая одновременно облегчение и лёгкое разочарование, и на всякий случай уточнила. – А про Сиги…шоару?
- Знаю. Там твоя прабабушка Иляна жила.
- Прабабушка Иляна?! – Марина пыталась хоть что-то про неё вспомнить. – Ты мне о ней рассказывала? Я её знала?
- Конечно нет. Она умерла давно уже. Марина, - голос мамы стал озабоченным, - у тебя всё в порядке? Что за странные расспросы с утра пораньше?
- Просто сон приснился. Странный.
Пугать маму подозрениями о собственной нормальности… или наоборот ненормальности… не хотелось. Лучше перевести разговор на другую тему.
- Мам, а ты в колдовство веришь? – неожиданно для самой себя спросила Марина.
- Смотря что считать колдовством. – Мама даже на секунду не задумалась. – Если что-то необычное и не понятное людям, то да. Верю.
- Это не колдовство. – Такой ответ Марину не устраивал. – Я про другое… настоящее…
- Ты раньше в него верила, - мама рассмеялась.
- Когда?
Марина напряжённо сжала телефон. К видениям добавились провалы в памяти?
- Давно. В детстве.
- Ну, мама… - Марина качнула головой. – В детстве все в него верили.
- Но ты особенно. Помнишь, маленькая была, видела во сне Бабу Ягу, которая показывала тебе сказки про девочку на лошади?
- Да.
Марина смутно, но помнила длинногривую белую лошадь, а на её спине девчушку с длинными, тёмными, развевающимися на ветру волосами. Она скакала то по земле, то по облакам, а на вопросы родителей, как лошадь попадала на небо, Марина всегда отвечала – по высокой берёзе. Интересно, почему не просто по дереву, а именно берёзе?
- Говорила нам с папой, что можешь, как и та девочка, призывать тучи и ветер. – Мама всё продолжала рассказывать. – А если долго шёл дождь и тебя не пускали гулять, высовывалась в окно и звала солнце. И если оно появлялось, да ещё и с радугой…
- Кричала, что я волшебница, - продолжила Марина, это она помнила уже отчётливо.
- Да. И ещё так сильно упрашивала подарить ту самую волшебную лошадь, что пришлось тебя в конную школу отдать, - закончила мама.
- Мам, не надо об этом, - попросила Марина.
Девочка из сна не вылетала из седла. Не рыдала от боли и не взывала к неведомым силам с отчаянным криком: «За что? За что вы со мной так?»
Персей… Персик. Почему он взвился на дыбы на пустой беговой дорожке? Что его напугало? Колдовство?
- Доча, ты меня слышишь?
- Слышу, - тихо ответила Марина.
- Заедешь к нам сегодня?
- Наверное не успею. – Марина посмотрела на часы. – Завтра или послезавтра.
- Хорошо. Только заранее позвони. Я тебе соленья приготовлю.
- Ладно, мама. Спасибо. Пока.
Марина нажала отбой, но с кровати не встала, продолжала сидеть, опёршись спиной о подушку, и держать в руке телефон.
Нужно сделать ещё один звонок, но для этого надо настроиться, подобрать нужные слова. Или не надо?
Последние звонки. Вадим. Вызов.
- Слушаю.
- Вадим…
Марина замялась, не зная как обратиться. Прошлым вечером они вроде перешли на «ты», но разговор был таким странным, и так нехорошо закончился.
- Доброе утро, - нашлась Марина. – Я вчера… Глупо всё как-то вышло. Мы так и не обсудили ничего. И про проект не поговорили.
- Я скоро буду на Моховой 16. - Вадима было плохо слышно из-за гула машин. – Это школа верховой езды. Как раз на месте будущего комплекса. Подъедешь?
- Да, - не успев подумать и вспомнить планы на день, ответила Марина.
- Тогда до встречи. – В телефоне послышались гудки.
Марина вылезла из такси, быстро отошла от дороги, чтобы не попасть под месиво брызнувшего из-под колёс подтаявшего снега, и огляделась. Она стояла между небольшими коттеджами в переулке, заканчивающимся парковкой. На высоком металлическом заборе, рядом с воротами, красовалась яркая вывеска «Школа верховой езды Пегас». Под надписью распластался в прыжке почему-то бескрылый конь.
«Я – художник, я так вижу». Марина недовольно качнула головой, осторожно, чтобы не зацепиться о грязный кузов, протиснулась между неудобно припаркованной газелью и огромным чёрным лексусом Вадима и зашла в приоткрытую калитку.
Небольшой манеж, обшитый белым сайдингом домик, скорее всего, администрация, две конюшни. Около одной из них стоял Вадим и кормил с руки крупного вороного коня. Ну конечно… Чёрный лексус, вороной конь – всё по фэн-шую.
Марина пошла к Вадиму, не отводя от него взгляда. Предстоит непростой разговор. Надо сосредоточиться на нём, а не запахе лошадей, навоза и мокрых опилок. Не обращать внимание на еле слышное, заглушаемое громким лаем собаки, ржание. Это всё в прошлом. Безвозвратном прошлом. Сейчас много реальных проблем, которые надо решать.
- Добрый день.
Марина не удержалась и провела ладонью по шее коня. Он недовольно фыркнул и отпрянул в сторону. Совсем как… перед глазами появился другой конь. Рыжий. Как его звали? Зарница? А цыгана? Янек? Янош?
- … посмотрим место, - как из тумана донёсся голос Вадима. – Марина, ты меня слышишь?
- Да. – Марина тряхнула головой, и конь с цыганом исчезли. – Сейчас пойдём?
- Не пойдём. Это далеко. – Вадим указал кивком головы на вторую конюшню. – Поедем.
Марина оглянулась и увидела, как к ним подходит уже немолодая женщина в зимнем спортивном костюме с лошадью на поводу. Невысокая светло-серая в гречку кобыла шумно вбирала ноздрями воздух, а когда приблизилась, ткнула Марину носом, выпрашивая лакомство.
- Как её зовут?
- Проза. – Вместо женщины ответил Вадим. – Её зовут Проза.
- Красивая… - Марина погладила лошадь.
- Её прошлые хозяева так не считали.
Марина недоумённо посмотрела на Вадима, и он объяснил:
- Я купил её через группу по спасению лошадей.
Странно. На Вадима это было совсем не похоже. У него всё дорогое, пафосное и вдруг такое необычное приобретение. Хотя… Марине он тоже говорил, что хочет помочь...
- Так мы едем? – прервал размышления Вадим.
- Даже не знаю…
Марина растерялась. Первым порывом было отказаться, но… Нога уже давно не болела. Неудобная одежда? Короткий норковый полушубок, джинсы и даже сапоги – хоть и замшевые, но ботфорты. А почему бы и нет? Почему бы не проехаться шагом на смирной объезженной лошади?
- Не бойся, шавхани, - за плечом послышался шёпот цыгана.
Ну раз так… Действительно, разве может бояться ведьма?
Марина перебросила ремень сумки через шею, схватилась за седло, вставила левую ногу в стремя и… взлетела на спину Прозы подброшенная за талию Вадимом.
- Всё в порядке? – Вадим протянул поводья.
- Да. – Марина вставила в стремя правую ногу. – Спасибо.
Вадим не ответил и направился к своему жеребцу.
- Она послушная. – Женщина, которая всё это время молча стояла рядом, улыбнулась.
- Ну и хорошо.
Марина устроилась поудобней в седле и мягко потянула правый повод. Проза оглянулась, кивнула головой и плавно пошла в сторону прохода между конюшнями и манежем.
- Вот здесь, слева, до реки, можно сделать прогулочную зону с атрибутами для фотосессий. А справа…
Марина слушала и почти не слышала Вадима. С неба падал белый пушистый снег, замирал на ветвях сгрудившихся в овражке берёз, укрывал мягким покрывалом поле. Марина ехала по нему на прекрасной, послушной лёгкому движению руки, лошади. Мягкий ход Прозы убаюкивал и дарил ни с чем не сравнимый покой.
Хотелось ехать так вечно. Только не одной, а рядом… Марина покосилась на Вадима. Если бы это были кадры фильма, то сцена вышла бы замечательной. Немного грустная, задумчивая молодая женщина на светлой, под цвет снега, лошади и крепкий, с жестковатым и решительным взглядом мужчина на вороном нетерпеливом жеребце.
Вот только это не кино. С Вадимом их связывают исключительно деловые отношения, и Марину это вполне устраивает. Даже их поддерживать с ним не просто.
- Может, поговорим о другом? – Вадим натянул поводья, останавливая коня. – Вчера ты не захотела меня дослушать. А сегодня? Готова?
- Принять, что я ведьма? – слова слетели с губ на удивление легко. – Что должна служить злобным страшным демонам?
- Не совсем так. – Вадим едва заметно улыбнулся. – Хотя… Согласись, Марина – служительница демонов, звучит эффектно.
Марина не удержалась и немного истерично рассмеялась – не поспоришь.
- И почему страшным? - Вадим положил руку на холку подошедшей Прозы, и она остановилась. – Ведьма не должна никого бояться.
- Ты…– Марина запнулась. – Про ведьму это сейчас серьёзно?
- У меня нет сомнений в том, кто ты такая, - невозмутимо произнёс Вадим. – Вот только нет уверенности, что с этим справишься.
- Хорошо. – Марина сосредоточилась, вспоминая утренние мысли. – Почему раньше ничего этого не было? Странных снов, голосов, видений? Что произошло?
- Не знаю. – Вадим пристально смотрел на Марину. – С этим ещё предстоит разобраться. В тебе проснулась сила. А почему именно сейчас, даже не догадываюсь.
- И что мне с ней делать?! Я теперь должна варить колдовские зелья? Ходить по ночам на кладбище? Повесить на шею пентаграмму?!
Голос сорвался. Марина глубоко вдохнула свежий зимний воздух. Надо успокоиться и перестать кричать. Единственный, кто сейчас может помочь – это Вадим. Он точно не сумасшедший. Не может человек с расстроенной психикой так хорошо и легко вести дела и зарабатывать столько денег. В конце концов, лучше быть ведьмой, чем сидеть в психушке. И если Вадим прав, то…
- Давай вернёмся и обсудим это в более тёплой обстановке. – Вадим оглянулся на почти скрытые за белой пеленой строения. – Ведьма, особенно начинающая, тоже может простудиться.
- Давай, - Марина заметила, что поднялся ветер, смахнул снег с берёз и погнал его в сторону реки. – А то согревающими заклинаниями я пока не владею.
- Тогда обойдёмся без магии и согреемся чаем.
Вадим повернул коня, и тот, порываясь перейти на рысь, шагом направился к конюшням.
Марина направила за ним Прозу. Если бы можно было пуститься вскачь! Рвануть вперёд, оставив позади переживания и сомнения. Чтобы Вадим увидел не напуганную и растерянную, плетущуюся за ним женщину, а отважную и стремительную всадницу.
Вот только ничего из этого не выйдет… Не так просто избавиться от страха, который перехватывает руки и сжимает сердце. Придётся в очередной раз уступить ему. Вот только… Как там сказал Вадим? Ведьма не должна бояться?
- Смелей, шавхани, - сквозь гул налетевшей метели послышался голос цыгана.
- Смелей, - сама себе прошептала Марина и послала Прозу в галоп.
Холодные хлопья ударили в лицо, вынуждая прищурить глаза. Громче завыла метель. И Марина растворилась в ней, сама стала снежным вихрем, который нельзя остановить, невозможно заставить свернуть.
И она была счастлива. Впервые за много дней, недель, лет… Сейчас, когда чувствовала себе ветром, когда летела навстречу судьбе на прекрасной стремительной лошади.
Конечно, Вадим её быстро нагнал, но обгонять не стал, а тактично поскакал рядом. Но Марина и не хотела победы. Она уже победила. Саму себя. Свой давний страх. И если для этого надо стать ведьмой, она ей станет.
Горячая чашка согревала руки, сладковатый травяной чай – горло. Марина жадно пила и оглядывалась. Три круглых столика, короткая бар-стойка, на которой стоял большой, разрисованный красными цветами, электрический самовар, овальная менажница с печеньем и зефирками, рядом поменьше, круглая – с конфетами.
- Уютно здесь, - Марина опустила чашку на стол и поправила волосы.
- Не знал, что ты опытная наездница. – Вадим отложил в сторону телефон.
- Я ещё и оладьи умею готовить, – улыбнулась Марина.
Ей давно не было так легко и свободно, будто исчезла тяжесть, клонившая к земле. Слова сами слетали с губ, хотелось смеяться, флиртовать, радоваться. Чему? Кому? Не важно. Главное, чтобы это настроение не исчезло.
- Я помню. – Вадим оставался серьёзным. – Марина, то, что с тобой происходит – голоса и видения – это нельзя оставлять бесконтрольным. Надо учиться. Учиться понимать их. Управлять силой, как ты управляла сегодня лошадью. Это сложно, но без этого ты пропадёшь.
- А где этому можно научиться? – Марина не удержалась от шутки. – В Хогвартсе?
- Если только заочно, - улыбнулся Вадим.
- А я могу… - голос Марины, как и во сне, дрогнул. – Могу отказаться? Не становиться ведьмой?
- Нет. Чем больше будешь сопротивляться, тем больнее и страшнее будет путь.
- Путь куда? И… – Марина не успела договорить.
- Вадим! – За спиной послышался громкий женский голос. – Я всё утро тебе звоню! Что случилось?
Можно было не оглядываться, но Марина всё равно повернула голову. Так и есть. Холёная, яркая, в очень «уместном» дорогом бежевом пальто Кристина. Подруга Вадима.
ГЛАВА 12. Сила духа
– Послушай, когда проснёшься, ты должна позвать меня. По имени или просто вспомни, и я найду тебя.
– Я... – начала было она, но закончить не успела.
Янош никогда до этого не видел, как реальность вытягивает человека из мира сна. Девушка бледнела, выцветала у него на глазах, последнее – её вытянутая навстречу рука, словно зовущая за собой.
– Мари, – выдохнул Янош. Это была уже не она, и всё же… она.
Янош повернулся к коню, снова по старой, человеческой привычке проверил подпругу. Усмехнулся этому своему жесту и погладил Зарницу по рыжему боку.
Теперь надо ждать, пока позовёт. Произойдет это быстро, ей даже не обязательно произносить его имя вслух, просто мелькнувший образ на краю сознания и…
Что-то изменилось. Конь это тоже почувствовал – по спине и крупу прошла мелкая дрожь. Пелена вокруг заволновалась на миг и замерла. Снег, заметавший дорогу белыми вихрями, вдруг стал серым и мелким, словно соль. Мутное небо посветлело, и всё вокруг начало плавиться, словно под силой неведомого жара. Солнце? В этом мире нет солнца. Огонь? Неужели дракон вернулся?
Янош почувствовал дрожание и легкое натяжение, где-то там, у себя, ведьма вспомнила свой сон и всадника, нужно просто сесть в седло и послать коня вскачь по их крепнущей связи.
– Куда-то спешишь?
Его отбросило от Зарницы, швырнуло на землю с такой силой, словно он здесь имел тело и вес. Янош неверяще поднял руку к лицу – саднящую от удара руку – и увидел крупицы серой дорожной пыли.
Не думая больше ни секунды, он вскочил на ноги и с разворота послал один из ножей в сторону, противоположную той, куда настороженно попятился конь.
– Янош Ковач… – протянул низкий шипящий голос.
– Янош Шандор, – привычно поправил цыган и повернулся к врагу.
К нему неторопливо приближался высокий мужчина. Худощавое, смуглое, скуластое лицо, длинные чёрные волосы и борода, хищная улыбка на тонких губах. И глаза – узкие, с прищуром, внутри которых тлели угли горящего взгляда. Богатые одежды ниспадали до самой земли. А в вытянутых пальцах был небрежно зажат нож. За самое лезвие.
– Шандор? – Из тонких губ раздался хриплый смех. Словно гремучая змея потрясла хвостом. – Янош-цыган. Жалкий вор, заслуживший в посмертии право быть стражем границ. Хоть и не сберёг когда-то крошку Мари.
– Кто ты?
Был ещё шанс скользнуть по нити связи, но, во-первых, Янош был не уверен, что Зарница окажется там с ним, во-вторых – этот дух явно знает что-то, и, что самое главное, он желает зла Мари.
– Тебе не уйти, уже нет, – протянул дух, словно прочтя его мысли. – Оглядись.
Янош, ожидая нападения, кинул всё же быстрый взгляд по сторонам. Зимы больше не было. Дорога. Тёмный лес впереди. Горы за спиной. Выжженная солнцем земля. Нет, он не может снова быть здесь.
– Знакомо, не правда ли? – Дух явно наслаждался своей властью. Но откуда у обычного духа такие силы? Не он ли та угроза? Не он ли расправился с Вороном?
– Кто ты? – повторил Янош.
– Скажем так, я тот, кто имеет права на эту ведьму. И я не отступлюсь.
– Ты дракон? – Это последнее, что нужно было узнать. На вид – обычный дух, очень сильный, но дух, и всё же…
– Дракон? Нет… Но о драконах я знаю многое. – Дух приблизился ещё, теперь их разделяло несколько шагов. Глаза смотрели зло, хитро и как-то алчно. По-паучьи тонкие пальцы цепко держали нож Яноша, другого оружия видно не было. – А если тебя интересует мое имя…
– Не интересует, – Янош широко улыбнулся и отвесил шутовской поклон. Это позволило встать в пол-оборота, второй нож наготове. Жаль, кнут остался у седла. – Вряд ли мы знакомы, да и пора мне.
– А может, тебе что-то скажет имя барон Камени из Муреш? – прошипел дух, и Янош замер.
Муреш. Это название реки, так называли и земли вдоль неё, а под именем Камени он знал богатого барона, имение которого было неподалеку от городка, где жили они с Мари. Барона, из-за которого она погибла!
Янош прыгнул, не раздумывая, второй нож легко сорвался с пальцев, обгоняя его на доли секунд. Клинок вонзился в грудь по рукоять, а удар заставил барона пошатнуться и отпрянуть. Да! Но тут же азарт сменился растерянностью. Барон закачался, тело в длинных одеждах стало зыбким на миг, но вновь обрело плотность. Он поднял голову и смех, все тот же сухой трескучий смех, прокатился по долине.
– Ты пытаешься убить меня, цыган? Меня? – Глаза его торжествующе сверкнули, а рука метнулась вперёд, посылая нож куда-то за спину Яноша.
Раздалось ржание. Зарница, нет! Янош обернулся – нож просто упал на землю перед передними копытами коня. Промахнулся? Зарница яростно заржал и бросился вперёд на обидчика, вот только…
Нож исчез. На его месте выросла стена из мечей, против всяких правил, торчащих остриями вверх. Зарница напоролся на них грудью, отскочил, наскочил ещё и ещё раз.
– Не надо! – закричал ему Янош, но конь словно не слышал его, вновь и вновь раня себя о мечи.
Янош потянулся за ножами, но пальцы схватили пустоту. Ножи всегда возвращались на место, дух не может потерять оружие как смертный, оно такая же часть его, как и сила.
Сила. Всё дело в ней. Где же его, Яноша, сила?
– Что-то потерял? – Барон стоял и, как ни в чём ни бывало, улыбался. Он явно наслаждался происходящим. – Позволь, я помогу. Тебе же нужен твой нож?
Барон ухватился за рукоять и – нет, не вынул лезвие – воткнул ещё глубже в себя, провернул с каким-то жутким хлюпающим, всасывающим звуком и медленно потянул вверх, рассекая собственную грудь до горла.
В ту же секунду из раскрывшейся раны, где вместо плоти темнело и бугрилось что-то неведомое, хлынул поток чёрной слизи. Эта странная слизь растекалась подобно болотной трясине, подползала к Яношу. Он отступил, но было поздно – ноги увязли, не позволяя сделать и шагу. Тёмное болото утягивало его на глубину, глубину которой было не откуда взяться. Оставалось только смотреть на врага да слышать за спиной надсадное дыхание умирающего коня.
Поток тем временем иссяк. Прежний облик вернулся к барону, и он медленно приблизился к пленённому цыгану.
– Ты слаб. А это значит одно. И ты, и твой конь погибнете здесь. – Барон улыбался, и зубы его были так же гнилостны и черны, как и сама суть.
– Духа нельзя убить. – Янош беззаботно, а главное белозубо, улыбнулся в ответ, хотя внутри клокотал гнев. Как ему выбраться отсюда?
– Но его можно сделать своим. – Барон выпростал из-под одежд худую руку и щёлкнул узловатыми пальцами.
Чёрное болото, утягивающее Яноша, ожило, его вязкая поверхность вдруг покрылась мелкой… рябью? Теперь зыбкая тьма, состояла из множества маленьких частиц, что быстро перемещались и поднимались вверх по ногам.
Пауки. Янош направлял весь остаток энергии на то, чтобы сбрасывать с себя это кишащее полчище.
– Не сопротивляйся, скоро они поглотят тебя целиком. Ты слишком слаб, Янош-цыган. Ты был могущественным стражем границ, но когда ты подтверждаешь связь со смертным, становишься его духом-покровителем, позволяешь натянуться нити между вами – ты становишься зависим от твоей ведьмы.
– У неё есть сила! Всегда была! Не эта ли сила когда-то уничтожила тебя?
– А теперь я уничтожу её. Она слишком смертна. Вся поглощена своими мелкими заботами, душа её в плену страха и неверия.
Янош оставил тщетные попытки избавиться от пауков, закрыл глаза и попробовал коснуться нити, потянуть за неё, увидеть, где там Мари, ему так нужна сейчас хотя бы капля силы.
И он почувствовал Мари, увидел её глазами.
Белая земля, в том мире зима, широкое поле на горизонте, белая лошадь перед ней, но ведьма несчастна, в душе страх, а тело скованно застарелой болью.
Вот она скачет по полю, юная, гораздо младше, чем сейчас. Конь под ней вдруг дёргается и встает на дыбы, испугавшись чего-то неведомого. Падение. Вскрик. Янош чувствует её боль, обиду, беспомощность. Перед глазами проносятся десятки раз, когда она вот так хотела снова вскочить в седло, но удушающий страх мешал ей это сделать, она не позволяла себе этого даже в мечтах.
– Не бойся, шавхани, – выдохнул Янош, и её плечи вздрогнули, словно она могла слышать его. «Почему бы и нет?» – поймал он тень её мысли, и вот она в седле.
Янош открыл глаза, сил немного прибавилось, но не настолько, чтобы победить. Он уже смог призвать ножи, и они снова были на поясе. Пауки осыпались на землю, а с ног почти сошла тяжесть. Раздалось ржание, Янош отвлёкся на мгновение, оглянулся и увидел, что раны Зарницы почти затянулись.
– Этого недостаточно, – рассмеялся барон. – Недостаточно. Она так и не может закрыть дверь в прошлое, и я легко проникну в её сны, в её тело, порабощу её дух, подчиню волю. Она снова будет моей ведьмой.
– Зачем она тебе? Зачем нужна была тогда? Зачем сейчас? – Нужно тянуть время, Янош верил, что там, в Серединном мире, ведьма услышит его, а главное, услышит себя. Янош чувствовал, как хочется Мари пустить лошадь вскачь, оставить за спиной страхи. Было там и что-то ещё. Она начинала верить, начинала принимать себя и свое предназначение. А нет никого сильнее ведьмы, поверившей в свои силы.
– Этого я тебе не скажу, цыган. Знай одно, драконы бываю разные, и один из них… – Барон вдруг замолчал и посмотрел в сторону гор, словно пытаясь разобрать что-то слышимое и видимое одному ему. Пелена задрожала.
– Смелей, шавхани, – прошептал Янош.
Сначала ничего не произошло. Но вдруг Янош ощутил, как сила возвращается в него, наполняет изнутри. И это сила холодного леденящего ветра.
Мир вокруг в который уже раз менялся: с серых небес осколками сыпался снег, словно из ниоткуда взявшаяся метель ударила в тёмную фигуру барона, почти роняя его на землю.
Чёрный морок отступил, все пауки бежали к своему хозяину и клубились сгустком злобной энергии в его ногах.
Янош обернулся на топот копыт и успел увидеть, как Зарница невероятным прыжком преодолевает преграду из клинков, которые тут же растаяли.
Кажется, в седле в этот миг кто-то был. Но откуда там взяться маленькой девочке с ветром в длинных волосах?
Янош бросился навстречу Зарнице, взлетел в седло, и они помчались вперед. Он чувствовал, что где-то там, в Серединном мире, так же неудержимо мчится сейчас и она. Мари. Марина. Новая ведьма рода.
Он слился с её силой, и они врезались в тьму, которой был теперь дух барона, словно снежный вихрь, который нельзя остановить, невозможно заставить свернуть.
…Дух медленно таял – тлел, исчезал – вместо лица были видны лишь чёрные личинки глаз и оскал ухмылки. Одежды резко упали, опустев, и остались лежать бесформенной кучей.
– Я ещё вернусь, – раздалось зловещее шипение.
– Я буду готов, – ответил Янош. – Мы будем готовы.
ГЛАВА 13. Чаепитие
- Вадим! – за спиной послышался громкий женский голос. – Я всё утро тебе звоню! Что случилось?
Можно было не оглядываться, но Марина всё равно повернула голову. Так и есть. Холёная, яркая, в очень «уместном» дорогом бежевом пальто Кристина. Подруга Вадима.
Она подошла, порывисто бросила на свободный столик клатч и шейный платок, отодвинула стул и села.
- Здравствуй, Марина. – Кристина мимолётно улыбнулась и повернулась к Вадиму. – Извини. Если бы знала, что у тебя, - Кристина сделала многозначительную паузу, - деловой разговор, не стала бы беспокоиться. Но вопрос срочный…
- Давай начнём его с чая, - невозмутимо ответил Вадим.
Он встал и подошёл к бар-стойке. Кристина окинула взглядом помещение, недовольно поджала губы и, понизив голос, обратилась к Марине:
- Скорей бы уже Вадик начал здесь ремонт. Такое унылое место… И, уверена, ты бы тоже хотела выпить кофе вместо аптечного сбора.
Марина, не ответив, улыбнулась. В этом вся Кристина – гремучая смесь эгоцентризма, высокомерия, острого языка и хитрости. И при этом, надо отдать ей должное, эффектная и красивая женщина. Стройная, светлокожая, ухоженная блондинка с продуманным макияжем и в дорогой, стильной одежде. Мужчины всегда обращают на неё внимание. Может поэтому Вадим уже несколько лет содержит её и потакает капризам?
Вадим вернулся к столику и поставил на него две чашки, одну из которых пододвинул Кристине, вторую – Марине.
- Это ментол? – Кристина втянула воздух и прищурилась. – Милый, ты всегда угадываешь мои желания.
- Спасибо, - коротко поблагодарила Вадима Марина.
Вторую порцию единственного здесь мятного чая она уже не хотела, но внимание Вадима было приятно, он ведь мог принести только одну чашку – своей подруге. Хотя, скорее всего, это просто его, иногда немного вычурная и показная, галантность. Он может вежливо пропустить вперёд, пододвинуть стул, подать упавшую вещь, а потом наговорить таких слов, что хочется швырнуть в него первым попавшимся под руку предметом, хлопнуть дверью и никогда больше не видеть.
Так было, когда он был клиентом дизайнерской студии. В последние встречи всё было по-другому, но рядом не было Кристины. Интересно, как будет общаться сейчас?
- Милый, - Кристина отпила чай, вернула на стол чашку и положила ладонь на руку Вадима, - у меня хорошая новость. Виталик. Он сейчас в городе. Я разговаривала с ним утром, и он готов встретиться и поговорить про концепт и дизайн комплекса.
- Думаю, сейчас это не актуально. – Вадим откинулся на спинку стула. – Я уже определился с дизайнером. Это будет Марина.
Марина попыталась скрыть изумление. Пока шли только предварительные обсуждения. Своего согласия она не давала. Да и Вадим делал очень размытое предложение – «если вернёте творческий подход и боевой настрой». С чего он взял, что она их вернула?
- Марина, конечно, очень хороший дизайнер. Но она уже… - Кристина запнулась, но сразу продолжила, - уже почти два года не практикует. И у неё есть своя кофейня. А ты же знаешь, как много времени она отнимает!
- А может, не будем говорить обо мне в третьем лице? – Марина не стала дослушивать «аргументы» Кристины. – Если…
- Добрый день. Не помешал?
Марина вздрогнула от неожиданности и повернулась на приятный мужской голос. К ним подходил… орнитолог, который подарил книгу и написал свой телефон. Марина не сразу его узнала. На презентации, в деловом костюме, он был похож на серьёзного учёного, а сейчас в джинсах и рубахе в красную крупную клетку, на молодого Индиану Джонса. Не хватало только кнута и шляпы.
- Мы договаривались на час позже. – Вадим посмотрел на часы.
- Да. – Орнитолог коротко кивнул. – Но Кристина позвонила, сказала, срочное дело, вот я и решил подвезти её пораньше. Кстати, - орнитолог сел за столик и повернулся к Марине, - меня зовут Олег.
- Мой дизайнер – Марина.
От представления Вадима стало неловко. Он сказал так, будто обозначил свою собственность. Чтобы как-то сгладить его слова, Марина улыбнулась Олегу:
- Ещё я владелица кофейни «Арабика», практикующий, - она выделила это слово, - дизайнер-декоратор интерьера, кандидат в мастера конного спорта и… просто женщина.
- Впечатляет, - Олег улыбнулся в ответ. – А я доцент кафедры орнитологии, фотограф, писатель и… просто мужчина.
- А ещё, - Кристина, конечно, не могла не встрять в разговор, - младший брат Вадика.
Брат? Марина удивлённо перевела взгляд с Олега на Вадима. Как она в прошлый раз не заметила? Они действительно похожи – густые волосы, ямочка на подбородке, широкий лоб. У обоих серые глаза, только у Вадима они тёмные и холодные, а у Олега тёплые и светлые.
- Это был комплимент мне? – Олег приподнял брови. – Или Вадиму?
- Обоим, - нашлась Кристина.
- Рад, что ты наконец-то определился с дизайнером, - обратился Олег к брату. – Теперь дело пойдёт быстрее.
- Я тоже так думаю, - согласился Вадим.
- Может, ты хотя бы просто поговоришь с Виталиком? – просящим голосом произнесла Кристина. – Ведь он полгода прожил в Лондоне. Работал там в студии. Прекрасно разбирается в современных трендах.
- Рад за него, но меня это не интересует. – Вадим нахмурился и скрестил руки на груди. – Я уже принял решение.
Над столом повисла напряжённая пауза.
- Вадим, - первым нарушил молчание Олег. – А что там с названием? Всё-таки «Драгун». Хоть что ты со мной делай, звучит не очень. Слово слишком резкое и специфическое. А если взять более мягкое и архетипичное «колесница»?
Колесница… У Марины поплыло перед глазами и откуда-то изнутри раздался голос:
- Не теряйся, шавхани. Сейчас или никогда. Скажи своё слово. Прояви силу!
- У меня есть предложение, - неожиданно для самой себя произнесла Марина. – А если, действительно, отойти от современности и сыграть на древних человеческих инстинктах?
- В каком смысле? – удивлённо спросил Вадим.
- Цыгане. Вечные странники. Кочевники. – Марина чувствовала, что её «несёт», но не могла остановиться и повторяла за слышимым только ей Яношем. – Дэвэл называют они бога, а бенг – дьявола. Интересно, правда? Почти все женщины у них гадалки и ведьмы.
- При чём здесь цыгане?
Кристина ошеломлённо уставилась на Марину, но она не стала обращать на это внимание.
- А ещё, они всегда ассоциируются с конями. – Марина не отводила взгляд от Вадима. – Путешествуют на них по разным мирам.
Вадим едва заметно усмехнулся, но промолчал.
- Разве не правильней использовать образ странствий и свободы в концепции заведения, связанного с лошадьми?
Договорила Марина уже сама. Голос Яноша в голове умолк так же неожиданно, как и зазвучал.
- И что ты предлагаешь? Назвать его «Табор»? – Кристина фыркнула.
- Нет, не так примитивно. – Марина качнула головой.
- И как же тогда? – не унималась Кристина.
- Кочевник, - Марина, как наяву, увидела мужчин на конях, а за ними крытые повозки. – А бар… «Кибитка». «Вардо», - снова подсказал цыган. – Символом комплекса может быть тинкер.
- Кто? – переспросила Кристина.
- Тинкер – цыганская упряжная лошадь, - пояснила Марина. – Но она предназначена и для езды верхом.
- А что? Хорошая идея. – У Олега заблестели глаза. – Вадим, ты же любишь всё мистическое и нетривиальное. Богема – это ведь тоже цыганщина. Можно и это как-то обыграть.
- Обыграть можно что угодно, - отстранённо произнёс Вадим. – Вопрос в другом. Как это будет работать на идею? Люди не очень любят цыган. Они для них чужие.
Марина убрала с глаз упавшую прядь волос и постаралась поймать взгляд Вадима. Она должна убедить его в своей идее. И дело даже не в цыганах. Если она на самом деле ведьма, и у неё есть сила, то всё получится. Быть ведьмой, значит верить в себя. И она верила – это место не должно стать «Драгуном».
- Кочевник, Богема, Табор – название может быть каким угодно, но пусть в нём будет дух свободы и лёгкости. Люди любят отдыхать, веселиться и… - Марина не успела договорить.
- И принадлежать высшему обществу, - вставил Олег. – Поедем на выходные в «Богему»? Посидим вечером в «Вардо»? Согласись, звучит привлекательно?
Марина благодарно ему кивнула. Брат Вадима оказался неожиданным союзником. Может, вдвоём они справятся?
- Если я соглашусь на «Богему», - Вадим оставил вопросы Олега без ответа и, прищурившись, посмотрел на Марину, - ты согласишься разработать дизайн и войти в долю? Стать моим компаньоном?
«Сейчас или никогда, - прозвучали в голове слова Яноша. – Пусть мир играет по твоим правилам».
Марина сжала ладонь, будто в ней были поводья. Да, сейчас. Пусть всё изменится прямо сейчас. Без раздумий и переживаний. Без страха и сожалений. Но ответить она не успела.
- Тебе был нужен не компаньон, а дизайнер! Она, - Кристина мотнула головой в сторону Марины, - уже прибрала к рукам кофейню бывшего любовника. Хочешь, чтобы залезла и к тебе в постель и кошелёк?
- Кристина!
Голоса Олега и Вадима прозвучали одновременно. Они говорили что-то ещё, но из-за гула в ушах Марина их не слышала. Прибрала к рукам? Да что эта тварь знает про кофейню, и как она ей досталась? Как перемолола на своих жерновах жизнь, чувства, мечты? В груди, как свившийся в клубок змей, зашевелилась ярость. И если она сейчас вырвется наружу…
- Я только…- Договорить у Кристины не получилось .
Невидимый чёрный чешуйчатый хвост щёлкнул по её чашке. Всё ещё пахнущий ментолом чай выплеснулся и пополз по столу.
- Чёрт! – Кристина вскочила со стула, но было уже поздно, на светло-бежевой ткани темнело пятно.
Марина резко выдохнула и запрокинула голову. Лучше бы чашка разлетелась вдребезги, но и так вышло неплохо. К испорченному настроению Кристины добавится испорченное пальто.
«Вернись к людям, - подсказал Янош. – Они за тобой следят».
Марина бросила два быстрых взгляда по сторонам. Светло-серые глаза Олега смотрели насмешливо на Кристину, тёмно-серые Вадима – пристально на Марину.
- Сколько ни мой ворона… - Олег не договорил.
Вадим протянул Кристине салфетку и повернулся к Марине:
- Извини, что так вышло.
- Тебе извиняться не за что. – Марина почувствовала, как её накрывают безразличие ко всему и усталость. – Но при твоей подруге обсуждать наши дела я больше не буду.
- Ваши дела?! – уже не скрывая злости, выкрикнула Кристина. – Пока у вас ещё нет никаких дел!
- Мне пора в «Арабику». – Скандалить с Кристиной, как в дешёвом сериале, Марина не собиралась. – А вы без меня решайте свои семейные дела.
- Вадик, - Олег наклонился к брату. – Увези Кристину домой. Вечером встретимся и всё обсудим.
- Да, - кивнул Вадим. – Так будет лучше.
- Марина, ты на машине? – сразу спросил Олег.
- На такси.
- Тогда я подвезу. – Олег встал и подошёл к вешалке. – Мне тоже надо в центр.
- Очень кстати. – Марина поднялась, засунула руки в рукава поданного Олегом полушубка и попрощалась с Вадимом. – До свидания.
- Счастливого пути, - уже им в спину произнёс Вадим.
ГЛАВА 14. Его человек
Янош снова был в Серединном мире, мире людей. Видел его цвета, ощущал его холод, насколько мог различал запахи: снега, земли, сена, свежего навоза и лошадей. Зарница под ним радостно фыркал и переступал с ноги на ногу, ему не терпелось пуститься вскачь. Янош снова был в мире людей и ему это… нравилось. Как далёк он был от них ещё совсем недавно, а вот уже крепко связан с нитью человеческой судьбы, с молодой ведьмой Мариной, дочерью Виктора из рода Томаевых.
Янош почувствовал её сразу, как только оказался здесь, но на какое-то время замер, не просто впитывая воздух, а буквально захлёбываясь им.
Марина находилась в небольшом помещении, она была не одна и ей было хорошо. Янош оставил Зарницу на улице, действуя опять же по человеческой логике — разве что не привязал. А сам переместился внутрь.
Мари… Марина сидела за столом и грела руки о чашку с чем-то, судя по волнам пара, горячим. Теперь Янош мог видеть её настоящую. Здешнюю, земную. Она совсем не была похожа на Мари внешне. Волосы каштановые, а не чёрные, глаза тёмно-карие, а не синие, лицо бледное, худощава и выше ростом, чем была крепкая ладная Мари. Но всё же, всё же что-то неуловимое там было. Марина вдруг рассмеялась, и искра давно забытого ею бесшабашного веселья осветила лицо, словно на его поверхности проступила на миг та прежняя Мари. Почему люди, у которых так много поводов для радости, теряют свой смех?
Янош невольно улыбнулся тоже и приблизился, его тянуло к ней неудержимо. Позже, когда она войдет в силу, её облик для него изменится, но сейчас это просто молодая красивая женщина. Янош проверил, нет ли следов чужого дурного влияния — нет, потоки энергии были чисты. О чём она так увлеченно говорит со своим собеседником? Кто он? Янош прислушался к её мыслям. Вадим из рода Северовых. Янош приблизился к столу и тут же замер, остановленный невидимой стеной. Защита. И сильная, но чья?
- Ни шагу ближе! — услышал он грозное шипение и вгляделся. Над правым плечом собеседника Мари — мужчины с хищными чертами лица и властным выражением на нём — зависла белая треугольная голова змеи. Змея.
- Орс? - Янош хохотнул и убрал руку с ножа. — Ты теперь здесь? Твои скандинавские боги наконец догадались избавиться от тебя?
- Это честь для меня покровительствовать избраннику, — напыщенно ответил Орс, обвивая своего «избранника» кольцом вокруг шеи. — А вот что ты, страж границ, забыл в Серединном мире? Неужели ссылка?
- Разве ты не видишь? Его прислали на смену Ворону, уж к добру это или к худу.
Янош вздрогнул, узнавая голос и не узнавая его. За левым плечом Вадима возник невысокий силуэт. Девушка в одежде с украшениями из пёстрых перьев, умные, чуть раскосые, чёрные как уголь глаза. Длинные косы. И копьё в руке. Лишь один из её обликов. Он помнил и другой. Их пути как-то пересекались.
- Ты?
- Здесь и сейчас меня зовут Мэкчирге. Можешь звать меня Мэк.
- И что ты здесь делаешь… Мэк? - Янош принял её требование оставить прошлое в прошлом.
- То же, что и ты. Служу роду, защищаю подопечного. – Мэк вышла вперед, острие копья смотрела прямо на Яноша. — А потому спрашиваю тебя, с чем ты пришел сюда, каковы твои намерения по отношению к моему человеку?
Её человеку. Что скрывалось за этими словами? Что чувствуют духи к людям? Могут ли вообще чувствовать? Или это лишь тени чувств, эхо пережитого когда-то? Мэкчирге, Инги, а когда-то суровая валькирия... Та, что выбирала лучших воинов для высших сил. Янош окинул взглядом мужчину. Похож ли на воина, достоин ли покровительства такого духа?
Вадим говорил что-то Марине, она смотрела в сторону, а потому не видела его откровенного изучающего взгляда. Взгляда мужчины, желающего обладать.
Люди за столом и вокруг двигались и говорили чуть медленнее, чем обычно — так это виделось их духам. Так бывало всегда, когда они общались между собой, ибо то, как они говорили — не речь, нет в ней тяжести человеческой речи.
- Мне ничего не нужно от твоего человека, но с ним всё не просто, не так ли? - Янош сделал шаг к Мэк, почти упираясь грудью в остриё копья. – Он не обычный человек, и мне не нравится, что он кружит вокруг моей Ма… подопечной как хищная птица!
- Кстати, о хищных птицах, — Орс соскользнул с плеч Вадима и свернулся угрожающими кольцами в двух шагах от Яноша, голова змея зависла на уровне пояса, но цыган знал, что при желании белый змей может становиться гигантским. - Ты знаешь, что случилось с твоим предшественником?
- Я знаю, что он не справился, а потому я здесь.
Больше сказать Янош ничего не успел. Дверь распахнулась, Марина и Вадим вздрогнули, время вернуло свой обычный бег.
Внутрь вошла женщина. Молодая, красивая, но дурная. Янош знавал таких, приносят одни беды да головную боль. На всякий случай проверил, обычный ли человек. Вполне, по женской линии было что-то, но давно, в этой представительнице от прежнего осталась лишь привлекательность для мужчин да русалочья внешность. Силы не было. Если, только сила голоса.
- Вадим!
Янош поморщился, Орс сердито зашипел, каменное лицо Мэк стало ещё суровей. Духи очень чувствительны к звукам, поле и канал человека, на которых они могут находиться резонируют со звуковыми волнами. Не зря так оглушительно звонят колокола. Но когда-нибудь любой звук стихает…
- На ней есть след магии! — вслух удивился Янош, когда женщина села за стол.
- Ещё бы, - с самодовольством ответил Орс, — Эта женщина часто бывает у нашего человека, она может быть уязвима. Он проверяет её, ставит защиту. Он недоверчив… и это разумно.
Дверь снова отворилась, и вошёл ещё один человек. Мужчина. По особенностям нити, сразу видна родственная связь. Брат Вадима. Обстановка за столом снова изменилась. Напряжённую ревность двух женщин разбавила искренняя привязанность мужчин. Янош знал это, знал силу братской любви.
- Вот, кто его слабое место, кто может сделать его уязвимым. Но магии нет. - Янош недоумённо повернулся уже к Мэк. Она вздохнула.
- Олег... — Ему показалось или в голосе прозвучала покровительственная нежность. Это у неё-то? Яростной валькирии? – Другой. Он не позволяет брату вмешиваться.
Янош видел в этом человеке силу, но такую они, духи, называли спящей.
Люди за столом что-то оживлённо обсуждали. Янош уловил вдруг, что у Марины не всё хорошо. Она явно боролась. С кем на этот раз? С другими? Самой собой?
«Не теряйся, шавхани. Сейчас или никогда. Скажи своё слово. Прояви силу!» - он не рассчитывал, что она услышит его, здесь, где так много всего отвлекает.
- Цыгане. Вечные странники. Кочевники…
Какая она сильная и живая! Янош улыбнулся, посылая те образы, что могли помочь, всё о цыганах и их жизни.
- Не вмешивайся, — отрывисто произнесла Мэк, она не отводила взгляда от Яноша, напряжённо всматривалась во что-то ведомое только ей. – Это людские дела.
Всё и вся за столом снова замедлились. Янош нехотя оставил Марину, она уже справлялась сама, охваченная новыми идеями, и снова обратился к Мэк.
- Почему ты спросила про Ворона?
Белый змей сухо зашелестел, так он смеялся, но Мэк остановила его резким движением руки. Янош заметил, копьё куда-то исчезло. Неужели сочла достойным доверия? Скорее уж просто не опасным.
- Ты многого не знаешь, страж, — зашипел Орс насмешливо, но Мэк вновь остановила его. Она смотрела на Яноша всё так же настороженно, но было в ней и… сочувствие.
- Когда мы говорили с Вороном, я уже видела, его намерения к твоей подопечной. Он выбрал путь, не сознавая опасности для себя. Я не стала предупреждать его. – Мэк холодно и как-то сумрачно улыбнулась. — Он не должен был так относиться к своему человеку.
И снова это «своему». Янош коснулся связи, где-то на другом её конце Марина замерла в нерешительности, нуждаясь в его поддержке.
«Сейчас или никогда», - он говорил это и ей, и себе. – «Пусть мир играет по твоим правилам».
- Как сильна уже ваша связь, — с неожиданной грустью заметила Мэк. – И потому мне будет нелегко сказать тебе это.
- Сказать что? - резко спросил Янош. Где-то, прямо за дверью, раздалось тревожное ржание. Зарница чуял беду.
- Что…
- Постой, Мэк! — теперь уже белый змей остановил её, и она послушно смолкла. Это насторожило Яноша ещё больше. – Разве ты не видишь, он привязан к этой женщине, привязан давно, это кармические узы. Что бы ты не сказала ему, он не поверит.
Орс мягко заскользил в сторону стола, Янош заворожённо следил за ним. Было что-то зловещее в этих плавных и вкрадчивых движениях.
- Что ты собрался делать, змей?
- Зме-е-ей, зме-е-ей, а потому знаю лучше всех вас, с чем мы имеем дело, - прошипел Орс и замер над головой блондинки, женщины Вадима. – Подойдёт! Хватит одной капли, чтобы сила проявилась, чтобы ты увидел.
Он лишь коснулся своим раздвоенным языком её виска, женщина вздрогнула, время снова стало обычным.
- Тебе был нужен не компаньон, а дизайнер! Она, - кричала женщина, охваченная непонятной, видимо, ей самой яростью, лицо её некрасиво исказилось, - уже прибрала к рукам кофейню бывшего любовника. Хочешь, чтобы залезла и к тебе в постель и кошелёк?
Мужчины возмущённо что-то крикнули, от одного исходил едва сдерживаемый гнев, другой был охвачен смущением и желанием защитить, но Янош смотрел только на Марину.
Что-то эти слова значили для неё, они пробили и без того неокрепшую и расшатанную последними событиями защиту. Янош дёрнулся было помочь, поддержать, влить силы, которой она поделилась с ним недавно, и замер…
Марина менялась. Черты стали острее, взгляд зажёгся хищным жёлтым огнём. Лицо и тело её поглощала тьма, жёсткая и чешуйчатая тьма. Вот обозначились тени крыльев, вот на пальцах выступили когти, вот, словно из ниоткуда, вылетел длинный шипастый хвост. И кончик его хищно устремился вперёд.
Он щёлкнул по чашке, что стояла перед обидчицей Марины. Чай медленно, веером выплеснулся, а потом, разбившись о поверхность, также медленно и неумолимо пополз по столу. Словно змей.
Змей.
Дракон.
- Нет, - выдохнул Янош. Он не мог в это поверить, просто не мог. Она, его Мари, оказалась тем, кого он истово ненавидел, одним из его непримиримых врагов, тем, кого он…
- Страж! - это кричала Мэк.
«Да, я страж», - подумал Янош, и руки его коснулись ножей. Снова заржал Зарница.
- Янош! - Снова Мэк. Впервые назвала по имени.
Янош. Янош-цыган. Янош, который любил свою Мари.
- Ты должен успокоить её, — прошипел Орс, растеряв где-то всю насмешливую уверенность, — вернуть назад!
Это стоило огромных усилий, это причиняло боль. Но Янош всё же обратился к чудовищу за столом:
«Вернись к людям. Они за тобой следят».
Вернись. Вернись. Вернись.
Дракон вздрогнул, взгляд его потух, а чешуйчатая тьма стала растворяться, словно втягиваясь внутрь тела.
За столом снова сидела молодая и красивая женщина. Разговор людей возобновился, но Янош уже ничего не слышал.
Он медленно двинулся к выходу. Что-то шипел ему вслед белый змей Орс. Что-то крикнула Мэк. Должно быть, снова его имя. В другой раз он бы этому порадовался, но не теперь.
Он просто шёл — так это выглядело для духов, а может и для людей, что имеют дар видеть — и каждый шаг неумолимо натягивал неокрепшую связь между ним и … его человеком.
ГЛАВА 15. Бесконечный день
За обочинами мелькали высокие вековые сосны. Ветер нагибал их верхушки и швырял мягкий пушистый снег на устланные хвоёй тропинки и серый асфальт тракта.
Марина была благодарна Олегу, за то, что выбрал эту объездную дорогу. За последние три дня столько всего произошло… И сейчас так хотелось ни о чём не думать, а просто смотреть на лес и слушать музыку. Вот только не ту, которая гремела из динамиков.
- Олег, Олег, - Марина только со второго раза смогла перекричать хрипящего какой-то альтернативный рок солиста. – А ты можешь что-нибудь другое поставить? Поспокойней и потише.
- Попробую.
Олег, не отводя взгляд от дороги, начал щёлкать каналы. В глаза Марине бросился перстень на его среднем пальце. Большая серебряная печатка с чёрным камнем, скорее всего агатом.
- Магическое кольцо? – улыбнувшись, спросила Марина. – Оберегает от врагов?
- Что? – Олег проследил за взглядом Марины и рассмеялся. – Нет. Увлечение молодости. Сам делал кольца. Почти все раздарил, а это оставил себе.
- Сам делал?!
- Это трудоёмко, но не очень сложно. Хорошо помогает отбросить мысли и сосредоточиться на работе. Ну и всегда приносит удовольствие видеть что-то красивое, созданное своими руками.
- А почему бросил?
- Неудачная женитьба. – Олег нахмурился. – Взаимная любовь придаёт силы, односторонняя – отнимает.
- Понятно.
Марина откинулась на спинку сидения и прикрыла глаза. У неё была своя тема с односторонней любовью, и не было желания об этом говорить. И ещё заиграла музыка. Завораживающая, необычная, ритмичная, тревожащая. Низкий, горловой, будто раздвоенный, голос вёл по ней, погружая в транс и рисуя перед внутренним взором заросшие лесами горы, тёмные озёра, ведущие в никуда дороги…
Видения оборвал визг тормозов. Сосны стремительно слились в сплошную стену. Марина схватилась за панель и краем глаза успела увидеть промелькнувшую в пелене белого снега чёрную тень.
Машина съехала на обочину и остановилась.
- Собака на дорогу выбежала. – Олег ободряюще прикоснулся к руке Марины. – Пришлось экстренно тормозить. Ты как? В порядке?
- Да, - выдохнула Марина. – Всё нормально.
- Ну и замечательно.
Олег приглушил динамики, снова вырулил на дорогу и встроился в поток машин. Он выглядел абсолютно спокойным, а Марина никак не могла прийти в себя. Частил адреналиновый ритм сердца. Пальцы подрагивали. А внутри была пустота. Словно оборвалась натянутая нить.
- Такая необычная музыка… И голос… – Марина попыталась отвлечься. – Кто это поёт?
- Не знаю. – Олег едва заметно пожал плечами. – Это флешка Вадика. Он дал аудиокнигу послушать, а на ней ещё эта музыка оказалась.
За окном замелькали жилые дома, магазины, рекламные вывески, люди. Марина смотрела на них и чувствовала, как тревога исчезает. В голове закрутились мысли о работе, выпавшем снеге, скором приезде подруг.
- Ну вот. – Олег припарковался около «Арабики» и заглушил двигатель. – Доставил в целости и сохранности.
- Спасибо. – Марина накинула капюшон и достала с заднего сидения сумку. – Вот только без кофе-благодарности я тебя не отпущу.
- А я и сопротивляться не буду. После Вадиковой музыки очень хочется чем-то взбодриться.
Олег уже давно ушёл, а Марина продолжала сидеть у окна и смотреть на улицу. Так давно начавшийся день таял в тёмно-серых сумерках. И он был так не похож на те, что монотонной чередой тянулись друг за другом последние два года.
- Марина Викторовна, - напротив села бухгалтер Светлана. – Мы в этом году окна гирляндами украшать будем? Я в плановые расходы записываю?
- Да. Конечно. – Марина оторвалась от созерцания снежинок. – Надо ещё бланки для новогоднего меню заказать. И всем нашим на подарки денег выделить.
- Я вот как раз прайс на наборы конфет принесла. – Светлана протянула листок с таблицей.
Марина пробежалась по нему глазами. «Метелица», «Снегурочка», «Северный олень», «Ёлочка»… Да. Скоро Новый Год. И новая жизнь…
- Оставь, я посмотрю.
Светлана кивнула, встала и отправилась в кабинет. Марина пометила карандашом приглянувшиеся наборы и стала разглядывать зал.
Даже не верится, что здесь может всё измениться. Другой интерьер, меню… Вернутся ли постоянные посетители? Появятся новые?
«Вардо» - кибитка. Каким может быть её дизайн? Ярким и броским? Похожим на цветастую шаль? Или в стиле кочевой цыганской жизни?
Марина прислушалась к себе. Почему молчит Янош? Днём он так бурно реагировал на эти темы, а сейчас притих. Или всё-таки исчез? Жаль, что так и не удалось договорить обо всём этом с Вадимом. Эта Кристина со своим неожиданным приездом! Но если бы она не появилась, не было бы и Олега.
При мыслях об Олеге губы дрогнули в улыбке. Есть же такие обаятельные и общительные люди. Пока пил кофе и обедал, так интересно рассказывал про орлов. Надо будет спросить его про хищную птицу на шкатулке. Хороший повод для ещё одной встречи.
Зазвонил лежащий на столе телефон. Марина скользнула пальцем по вызову.
- Привет, мам.
- Доча, может всё-таки заедешь к нам сегодня? Папа сейчас из центра домой едет. Как раз захватит тебя. Я мясо с овощами потушила. Грушевый пирог испекла.
- Хорошо, - от любимого пирога Марина не смогла отказаться. – Я как раз быстренько дела доделаю и буду готова. Пусть, как подъедет, наберёт меня. Я выйду.
После вкусного и сытного ужина никуда идти не хотелось. Марина уютно устроилась в кресле под абажуром и лайкала греческие фотки подруг в ленте.
- Вот, смотри, - от ленивого занятия отвлекла мама. – Утром ты про прабабушку Иляну спрашивала. Папа, когда ездил в Сигишоару, ещё в институте, фотографировал.
Марина взяла и стала перебирать чёрно-белые фотографии. Разномастные низкие дома на узкой мощёной улице. Башня со шпилем и часами. Дом, с оленьими рогами над фонарём.
- А это что? – взгляд зацепился за белую круглую башню с конусообразной крышей и длинной пристройкой.
- Это где-то в пригороде, - к креслу подошёл папа и посмотрел на фотографию. – Там деревня, а в ней замок.
Он говорил что-то ещё, но Марина его уже не слышала. Она была в внутри этой башни. Спиной прижималась к каменной стене. В кулаке сжимала острую спицу.
Напротив стоял высокий мужчина. Худощавое, смуглое, скуластое лицо искажала хищная улыбка на тонких губах. Чернели, как крыло ворона, длинные волосы и борода. Злобно сверкали тёмные прищуренные глаза.
- Будет, как я сказал! – в его властном голосе не было ни тени сомнения. – А не захочешь по-хорошему…
Он с угрожающим видом шагнул вперёд.
- Прочь! – выкрикнула Марина и вскинула руку.
Страх, ненависть, отчаяние исчезли. Разум заполнила ярость. Вырвалась безудержным потоком и устремилась вперёд.
Из спицы змеёй выползла тьма и тут же обвилась, направляемая взглядом, вокруг врага.
Мужчина не видел её, но пошатнулся. Схватился одной рукой за горло, второй за грудь. Захрипел.
Тьма продолжала обволакивать. Она проникла в открытый рот, и мужчина закричал. Дико, будто раненый секач.
Распахнулась дверь, и в комнату вбежали двое. Но тьма уже сделала своё дело. Мужчина упал на спину. Начал извиваться и биться затылком об пол. Из носа и рта у него хлынула чёрная кровь.
- Ведьма! Что ты наделала?!
Один из воинов бросился к Марине, но она остановила его взмахом руки.
- Прочь! Или окажешься рядом с ним!
Мужчина на полу затих. Смерть коснулась его крылом и пёстрой холодной птицей унеслась в открытое окно.
Всё так же, сжимая спицу в руке, Марина вышла из комнаты. Никто не посмел её остановить. По коридору и лестнице бежали люди, но завидев её, расступались и замирали у стен.
Большая зала. Двустворчатая тяжёлая дверь. Широкий двор. До спасительных ворот оставалось всего несколько шагов. Надо лишь пройти их. Там, за воротами, спасение и свобода. Она найдёт брата и…
Свист стрелы рассёк воздух. Марина успела обернуться. Увидеть стальные безжалостные глаза. Развивающиеся на ветру русые волосы. Распростёртого в полёте орла на груди. Того, кого она так…
- Доча, ты там не заснула?
Марина замотала головой. Она лежала на твёрдой земле. И сидела на мягком диване. И никак не могла собрать себя воедино.
- Не сплю, - голос прозвучал, как чужой, тянущийся, цепляющийся за звуки. – Но хочу. Устала. Пап, отвези меня домой.
- Конечно отвезёт, - вместо отца ответила мама. – Я тебе с собой ещё пирога дам. И лечо возьми. Я столько его на зиму наготовила!
- Возьму, - не дослушав, Марина пошла одеваться.
Захлопнув входную дверь, Марина отмахнулась от мяукающей кошки и схватилась за телефон. Надо было срочно поговорить с Вадимом. Пока она сидела в машине, провожала отца, снимала шубу, со спины не сходил холод, а под левой лопаткой пульсировала навязчивая дрожь, будто по коже бил слабый электрический разряд.
Длинные долгие гудки сменились голосом автоответчика. Марина нажала отбой и едва сдержалась, чтобы не швырнуть телефон об стену. Где сейчас этот Вадим?! Почему не отвечает? Утешает истеричку Кристину?
Марина попыталась успокоиться. Несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, разобрала сумку, переоделась, накормила Басю и снова взяла телефон. И снова длинные гудки сменил безжизненный голос автоответчика.
- Да что же это такое?! – не сдержавшись, вслух выкрикнула Марина.
Она прокрутила список вызовов. Надо обязательно с кем-то поговорить. Иначе просто сойдёт с ума. Или голова лопнет от напряжения и гнева.
Катя – абонент недоступен. Алёна – абонент недоступен. Логично, Марина вспомнила, сегодня одиннадцатое ноября. Подруги летят в самолёте. Кому ещё позвонить? Может, Олегу? Вот только она не знает его номер… Нет! Знает!
Две книги, принесённые с презентации, всё ещё лежали на журнальном столике. Марина, едва не уронив, открыла обложку фотоальбома с птицами и набрала номер.
Длинные гудки. Автоответчик.
Марина бросила на диван книгу. За ней полетел телефон.
- Янош! – куда-то в пустоту позвала Марина.
Ответом была тишина. Даже дух, который обещал помогать, покинул её.
Марина вздрогнула от неожиданно раздавшегося зловещего скрежета и повернулась на звук. Бася стояла на задних лапках у стула, а передними перебирала по дощечке на его спинке.
- Хочешь добавки?
Марина устало поднялась и открыла холодильник. Достала корм и… бутылку виски. Бесстрашный ирландец Джемесон – вот, кто будет сегодня её собеседником.
Кубики льда ещё не успели даже начать таять, когда Марина плеснула на них вторую порцию. Потом третью…
Виски в прикуску с горьким шоколадом быстро сделали своё дело. Холод исчез. Вместо него по спине поползло приятное, согревающее внутренности, тепло.
И стало всё равно. Никто и никогда не поможет в трудную минуту. Рассчитывать надо только на себя. И старину Джемесона…
В глубине комнаты тихо звякнул телефон. Марина нашла его в дебрях дивана. Алёна и Катя в сети, но они ей уже не нужны. Не нужен Олег. И Вадим. Вадим… А вот сказать ему несколько слов не помешает. Не хочет говорить? Пусть хотя бы послушает. На Телеграмме звуковые сообщения ещё никто не отменял.
- Вадим, - голос показался хриплым, и Марина откашлялась. – Большое спасибо за преподнесённый, - она с трудом выговорила это сложнопроизносимое слово, - урок. Я всё поняла! Спасения нет. И не будет. Только смертельный удар в спину и падение в бездну. И хохот демона на прощание. А я… Я …
Глухой звон не дал договорить. Марина вскочила, уронила телефон и безуспешно попыталась поймать покатившуюся из-под лап Багиры вазу.
- Ты что разбуянилась сегодня? – Марина прикрикнула на кошку, но та в ответ мяукнула и унеслась на окно.
Марина поставила обратно на стол каким-то чудом уцелевшую вазу. С третьей попытки собрала рассыпавшиеся по полу сухоцветы. Поднялась на второй этаж, смыла косметику, и, едва не запутавшись, сняла с кровати длинный тяжёлый плед.
Бесконечный день подходил к концу. Марина посмотрела на часы – полдвенадцатого. Можно уже ложиться спать. Она потянулась за одеялом и, в очередной раз за сегодня, вздрогнула от неожиданного громкого звука.
Звонок в дверь. Странно… Так поздно она никого не ждала…
Марина зашла в соседнюю комнату и посмотрела в окно. На парковке у ворот стоял чёрный лексус. На припорошенной снегом тропинке у калитки – два брата. Вадим и Олег.
ГЛАВА 16. Мимо мира людей…
Он летел над городом. Город был разным. Город был другим. Улицы широкими полосами разрезали его серую каменную плоть. Такие ровные и прямые. Решётка, тюремная решётка человеческой жизни.
Даже в этом люди верны себе — ограничить, связать, попытаться упорядочить непонятные им могучие силы. Янош видел, как возле города застыло серебристое тело реки, а ещё дальше простиралось море тёмного хвойного леса. Но здесь, этим спешащим людям, прикрытым от холодов одеждой, окружённым железными коробками-автомобилями, всем им казалось, что они в безопасности. А мир понятен, мелок и прост.
Если бы они знали…
Прочь. Прочь отсюда, мимо этого мира, подальше от этих людей…
Зарница ускорил бег, его бы радовала возможность лететь сквозь холодные, серые, низкие, полные снега облака, но сейчас, чувствуя напряжённость всадника, он лишь изредка пофыркивал.
Янош не чуял себя и не ведал, куда ему теперь деваться. О том, чтобы вернуться к Ма… этому существу, и речи не шло. Янош не был готов принять то, что увидел.
Души людей разные: тёмные, слабые, накалённые от гнева, дрожащие от прошлых ран и обид, редко невинные. Духи вокруг людей тоже разные, подчас их облик может напугать, стань они видимыми… Но всё это обитатели Серединного мира. Драконы же совсем иное.
Как могло получиться, что близкая Яношу душа, дух его… человека, на самом деле древний дракон из другого мира? Зачем он здесь? Давно ли? И зачем, почему, именно его, Яноша, послали к нему?
Внизу мелькнуло необычное возвышение — прямо в центре города, снежная вершина с деревьями. Людей там не было.
Янош направил Зарницу туда, а когда они оказались на этой покрытой снегом насыпи, Янош спешился и повернулся к коню.
- Уходи в Пелену. Жди меня там. Я приду. Скоро нам здесь уже нечего будет делать.
Зарница недоуменно фыркнул, но Янош лишь погладил его по упрямому лбу.
- Мы не расстаёмся, ты отправишься со мной, куда бы я не пошёл. Но сейчас мне надо всё обдумать одному. Я позову тебя, верный друг.
Зарница укоризненно заржал и исчез. Янош не хотел, чтобы конь был здесь, когда будет рваться связь, а в Пелене, это будет не так ощутимо. Да и скорее всего, Зарница попытается помешать, в представлении его всё очень просто: верность не выбирает. Когда кому-то служишь — принимаешь его таким, каков он есть.
Янош огляделся. Странное место. Попытка сохранить островок природы внутри города. Сколько он простоит, пока алчные властители не позарятся на хорошую взятку и не отдадут эту землю местному богачу? Он сравняет холм с землёй, погубит эти прекрасные деревья, разорит гнезда…
И участь такого человека не завидна. Янош чувствовал это место — предзаложенные в него силы, питающиеся самой сутью города. Внутри холма, в его глубине были старые колодцы, хранившие память мёртвых тёмных вод. Тот, кто придёт сюда, чтобы уничтожить, будет проклят навек. Не знать ему сна и покоя. Когда пробуждаешь тьму, глаз потом не сомкнуть.
Янош коснулся ствола сосны, что помнила эти окрестности совсем другими. Её посадили здесь люди. Наверное, те, прошлые, люди были лучше, светлее, мудрее нынешних, но для сосны это всё было одно. Как ей понять, что тот, кто дал жизнь, безжалостно её и заберёт?
Янош развел руки — сила в избытке, и теперь он знал, что было её источником — и охватил всё это место невидимой сетью, а потом отправил дух этого холма туда, в Пелену. Это называлось сделать слепок. Почти все объекты Пелены когда-то были частью Серединного мира. Они не обязательно уничтожались, но часто теряли свою сакральность в мире людей, а вот их слепок продолжал хранить силу. И это непростое прекрасное место Янош решил сохранить там, пока ещё есть такая возможность.
- Неожиданно. Думала, тебя ничего не заботит, кроме самого себя.
Янош резко опустил руки, но ножи остались в ножнах. Это была Мэк. Она стояла неподалеку, копьё за спиной, брови нахмурены, руки сложены на груди. Само неодобрение.
- Ты одна? Или малыш-змей сейчас ползает где-то внизу?
- Малыш? Да он старше нас всех. — Губы Мэк дрогнули в улыбке, но тут же она снова стала серьёзной. — Что ты задумал, страж?
- Ты зовешь меня так, а значит, знаешь ответ. Страж границ не может служить дракону.
- Я знаю это, как знаю и то, что ничего не происходит просто так. Духи из других миров попадают сюда, ищут искупления, проходят тот же путь, что и другие души. Будь это не дракон, а огненный демон, нильф или йотун, тебе было бы легче?
- Нет… - Янош почувствовал, что голос его дрогнул, и упрекнул себя за слабость. - И да. Да! Мне было бы легче, ибо те, кого ты назвала, прекрасно уживаются в своих мирах, они не стремятся за грань, совсем не стремятся. Только за серьёзные проступки они могут оказаться в Серединном мире. Но драконы…
- Я не верю тебе. – Мэк приблизилась и замерла напротив. Янош где-то позади всех тревожных мыслей отметил, что новый её облик красив по-своему. Да, больше она не была солнечнокудрой валькирией со сверкающими грозовым небом глазами, но сейчас она выглядела более… человечной.
- Чему ты не веришь?
- Тому, что хоть один из драконьего племени захотел бы стать человеком, проживать недолгий век в слабом болеющем теле.
- Была ли ты на границе миров?
- Конечно, но...
- Нет, на той самой границе? Там, где Бездна, где вокруг источника всего и вся соприкасаются гранями миры? - перебил её Янош.
- Нет, - ответила Мэк, и взгляд её стал тревожным. – Почему ты спрашиваешь?
- Вы с Орсом показали мне кое-что. Позволь, я тоже покажу тебе? Это не займет много времени.
Янош протянул ей руку, и Мэк, чуть помедлив, сомкнула свою ладонь.
- Только не отпускай, Пернатая, — немного зло усмехнулся Янош и представил место, куда хочет перенестись.
Земля отступила и, через мгновение, исчезла, растворилась в мерцающем вихре. Они двигались вместе. Вверх? В пространстве между мирами нет понятия верх, как нет и понятия низ. Как нет чёрного и белого, доброго и злого. Есть только выбор одного и выбор другого. И битва между ними, а вот кто прав, тут не важно.
Они прошили насквозь Пелену, путь их лежал гораздо дальше. Если представить каждый мир в виде чаши, то у самого края её есть граница с другим миром, другой чашей, грани то смыкаются, то расходятся. Чёткие границы, время и пространство там размываются. Одни миры ближе, другие дальше, в некоторые, как в Серединный нельзя попасть просто так.
Янош знал, куда несёт послушную ему сейчас Мэк. Туда, где исток всех миров. К Бездне меж вечным льдом и вечным пламенем. Эти два мира соприкоснулись когда-то, порождая искры жизни во всех мирах. Но породили они не только это. И там, между этими двумя мирами, появился ещё один. Не мир даже, а межмирье — выжженная равнина, чёрная пустота, жители которой проводят свои дни в бесконечных боях и распрях.
Янош остановился у самого края ледяного мира — там, где вода, оживавшая здесь от ледяного холода, состоящая из всех оттенков от чёрного до бирюзового изливалась за край. Так люди когда-то представляли конец земной тверди. Наверное, древние души внутри шептали им об этом месте, посылали туманные сны.
Это был самый край ледяного мира, населяемого нильфами. Но интересовало Яноша не само это место, а то, что происходило на его границе.
- Смотри! - прокричал он Мэк: вода шумела тысячью голосов, напоминая рёв великанов.
Там, за гранью, начиналась Земля Драконов — обугленная равнина, сквозь ожоги которой проглядывали алые искры жидкого огня. Чёрные тяжёлые тучи, полные молний, но никогда не разродящиеся дождем, проносились над этой землёй, а чёрные пики гор где-то вдали пронзали низкое небо. За тем краем находился Огненный мир.
- Посмотри на них! – Янош не стал уточнять, о ком говорит. Этого и не надо было. На равнине, над нею — там, где темнели вершины, Янош был уверен, что даже под рваной горячей землей — были они. Драконы.
Разные. От огромных крылатых, похожих на страшных чудовищ из древних сказаний, до почти человекоподобных, огромных могучих воинов с крыльями. Были и те, кто походил на своих дальних родичей — нильфов, но жители ледяного мира не обладали этой жадной убийственной силой. Яростью.
Их заметили. Один из буро-красных, совсем змееподобных, с очень вытянутым телом устремился прямо к самому краю, вода не давала ему проникнуть, но он стал разрезать её своим жарким телом как огненным мечом. Раздался страшный скрежет, Мэк вскрикнула, но конечно это не был крик ужаса — в руке у неё уже было копье, а за спиной мелькнули тени крыльев. Она была готова к бою, но этого не потребовалось — словно из ниоткуда раздался звук рога, тьму разбил очень похожий на солнечный свет.
- Это стражи! Лучше нам уйти! - крикнул Янош и увлек Мэк за собой.
Назад, сквозь Пелену, в Серединный мир. Туда, где люди прячутся по кажущимся такими безопасными каменным домам. Если бы они только знали…
Они снова были на холме, вокруг шумел город, но как далёк был этот шум от тех звуков Бездны, где они были только что. Янош посмотрел вдаль, туда, где за серыми домами исчезало белое зимнее небо, и выдохнул:
- Теперь ты знаешь, теперь ты видела и…
В это мгновение что-то шевельнулось, дрогнуло внутри него. Связь с Мариной. Что-то случилось, пока его не было в этом мире. Но что? Янош потянул за нить, едва сдерживаясь от того, чтобы перенестись туда, где его подопечная. Жива. Здорова. По крайней мере, телом. Душа её в смятении. Душа… Янош горько улыбнулся. Её душу он видел.
- Не верю, - твёрдо сказала Мэк.
- Что? - Янош повернулся, только сейчас осознав, что всё это время она что-то говорила - Снова не веришь? Кому или чему? Ты видела их мир. Они с радостью захватят этот и сожгут его дотла, если дать им волю!
- Это и для них наказание. Вряд ли твой дракон, - Мэк остановила его возражения нетерпеливым взмахом руки, - дух твоей подопечной здесь по доброй воле. Не похоже, что он может быть опасен для этого мира.
- Пока они в теле обычных людей, - процедил Янош. – Пока они не осознают, кто они. Но стоит только такому дракону обрести силу… И...
Внезапно он смолк. Догадка озарила его.
Неужели? Неужели и в Мари был этот дух? И его жадный дух сожрал всё, что было в ней настоящего? А значит, значит тогда он не просто не спас её от злых людей, он не спас от дракона.
- Марина обречена, - прошептал он. Но Мэк услышала и поняла.
- Не говори так!
- Ворон был прав, решив покинуть её, - продолжал Янош, не слушая, не желая слышать.
- Но ты не он!
- Я не он… - и снова неясная дрожь прошла по нити.
«Янош!»
Она зовёт его.
«Янош!»
Она наконец поверила и зовёт его.