Купить

Зажигалка для дракона, или Свадебный переполох. Ая Ветова, Татьяна Ватагина

Все книги автора


 

Оглавление

 

 

ГЛАВА 1. Когда сны сбываются, но как-то не так

   — З-з-з-з!..

   Комар был большим, с лошадь, и надоедливым. Граф Виттор Алжернон де Камельдор пытался скрыться от него под одеялом, на крыше дома, в колодце, но тот находил его везде и снова начинал зудеть под ухом.

   — З-з-з-з! Не поз-з-з-здоровится!

   Он еще и разговаривает? Граф достал шпагу и постарался проткнуть надоедливого комара, но шпага вдруг обмякла, превратившись в шейный платок, и комароубийства не произошло.

   — З-з-з-з! Ну з-з-знаете!

   И комар плюнул в графа необычайно ледяной слюной. Граф вздрогнул и в недоумении пробудился. Открыл правый дергающийся глаз. Левый открываться отказывался, норовил снова смежиться, чтобы вернуться в сон, пусть даже с комаром.

   — Да проснитесь же!

   Комар вдруг резко уменьшился в размерах и превратился в миниатюрную и очень сердитую девушку. Глаза девушки метали молнии, руки были сжаты в кулаки, а ножка то и дело топала в мягкий ковер, которым был застелен пол собственной графской гостиной.

   Виттор прикрыл глаз и постарался поразмыслить над вопросом о возможности трансформации видений из наших снов в материальный объект окружающей реальности. О чем-то подобном, кажется, писали отцы основатели практической алхимии, с чьими трудами граф имел счастье или несчастье…

   — Подъем! — заорала девушка-комар, не давая графу вдоволь насладиться теоретическими выкладками. В довесок она чем-то грохнула — судя по звуку, кулаком по столу.

   Левый глаз тоже резко открылся и тоже стал дергаться.

   — Брысь! — вяло отмахнулся от надоеды Виттор.

   — Что-о-о? А ну подъем, пьянчуга!

   И на бедного Витттора обрушился очередной поток воды. «Опять горничная не сменила воды в вазе с цветами», — досадливо подумал граф, морщась от гнилого запаха. Он постарался придать своему туловищу вертикальное положение. Туловище не слушалось и все время пыталось прильнуть к горизонтали дивана, совершенно манкируя тем обстоятельством, что диван уже превратился в малосухое и, следовательно, малопригодное для сна места.

   — Ты кто? — хрипло выдохнул Виттор.

   Голова не хотела держаться прямо и все норовила упасть на мокрую грудь.

   — А вы кто?

   Кажется, разговор зашел в тупик. Хм, слишком быстро.

   — Там… — простонал граф.

   — Где? Что?

   — Третья полка. Янтарная шкатулка. Зеленые пилюли. Одна штука. Растворить в стакане воды. Но не из вазы.

   На этом силы покинули Виттора, и его голова таки бессильно свесилась на грудь.

   Топ-топ-топ! Цок-цок-цок! Шаги удалились от страдальца, и граф выдохнул с облегчением: пригрезившийся наяву кошмар покинул его. Сон уже снова затягивал мужчину в свои липкие объятья, когда над ухом гаркнули:

   — Подъем! Держите свою пилюлю! — после чего кто-то всучил в безвольную руку графа стакан и пробормотал тихо: — Пьяница несчастный! Свалился на мою голову!

   — Но-но! — возразил Виттор. Он некоторое время боролся с трясучкой в руке, но все же донес содержимое почти в полном составе до рта и скривился — питье было редкой гадостности. — Это еще надо разобраться, кто на кого свалился!

   — Что-о-о? — возмутилось сонное видение, становясь все более и более реальным. — А кто вышвырнул кучера с козел? Кто украл карету, в которой я ехала? Кто схватил меня на плечо и принес сюда? Я уж не говорю о…

   Тут девушка замолчала и несколько раз топнула ногой по ковру. Звук вышел приглушенным ввиду толщины оного. Тогда незнакомка подошла к столу и стукнула кулаком.

   — Какой кучер? — поморщился Виттор, в голове которого стук отозвался болезненным эхом.

   Лекарство начинало действовать. Это означало, что перед полным протрезвлением и выздоровлением графу придется пережить несколько неприятных минут колик, жара и озноба. Слуги знали об этой опасной побочке, поэтому, подав лекарство, всегда удалялись на безопасное расстояние. Но девушка явно не обладала подобным уровнем осведомленности. И продолжила кричать.

   — Какой-какой? Мой! А вы меня украли!

   Граф попытался воскресить в памяти вчерашний вечер. Трактир — он помнил. Шарля тоже. Десять бутылок Бордо… Голова и желудок отозвались живейшим воспоминанием. А дальше был провал — глубокий, темный, бездонный.

   — Да вы знаете, кто я? И к кому меня везли? — продолжала орать девушка.

   Граф хотел было ответить, что готов остаться в неизвестности по поводу этого факта, но посмотрел на разъяренное лицо девушки и передумал.

   — А эта информация так уж важна? — томно поинтересовался он, встал с дивана, поморщился и стал снимать с себя намокший и воняющий тухлыми лилиями камзол и такую же рубашку.

   Девушка замолчала, застыв с открытым ртом. Граф постарался скрыть улыбку. Он знал, что его мускулистое и накаченное тело с узкой талией и широкими плечами, под которыми перекатывались мускулы, производило неотразимое впечатление на женский пол. И заставляло разных глупышек восхищенно хлопать ресничками и слетаться к нему, как бабочки к огню. Увы, сравнение не совсем уместное, поскольку прерогативой извергать огонь в королевстве Неретопия обладал лишь сюзерен — его величество король Грюйс XVII. Тогда как аристократы — потомственные драконы — эту магическую функцию утратили еще в поколении… короче, лет с пятьсот назад.

   — Да ежа тебе в зад… Да проникнетесь же вы серьезностью ситуации! — уже почти простонала девушка.

   Виттор обернулся на нее. Кажется, пламя, бушующее в ее огромных голубых глазах, было мало похоже на преклонение перед физическим совершенством визави. Отбросив самообман, граф определил его как гнев и отчаянье.

   — Ну так поведайте мне, — сказал мужчина и позвонил в колокольчик, вызывая слуг.

   Без этого сигнала никто не смел даже и носа казать в его покои. Нет, ну мало ли чем может развлекаться господин? Так что магический колокольчик, настроенный на определенных людей, только один и мог вызвать нужного в данный момент слугу.

   — Сухую одежду, завтрак… на двоих, — чуть поколебавшись, сказал дракон. — Накрыть в обеденном зале через полчаса.

   Девушка страдальчески отвернулась от вошедшего слуги, словно боясь показать ему свое лицо.

   — Ладно. Я пришел в себя, — сообщил ей Виттор. — Теперь выкладывайте, в чем дело. Я готов все возместить. Компенсирую золотом или драгоценными камнями. Любое оскорбление, нанесенное вам и вашему роду. Надеюсь, то, что можно загладить лишь женитьбой, между нами не произошло?

   Девушка покраснела так отчаянно, что граф залюбовался ярким румянцем щек и розовыми кончиками ушек. Даже ее шея и грудь, кажется, запламенели сквозь высокий ворот белой рубашки с рядом перламутровых пуговичек.

   — Убила бы! — прошипела незнакомка, и граф облегченно выдохнул.

   Что ж. Все сводилось лишь к денежной компенсации. Неприятно, но не смертельно. Как у любого порядочного дракона, у Виттора было немало сокровищ, запрятанных… Тс-с-с! Это секрет.

   — Ну и ладушки, — почти весело сказал граф. — Раз непоправимого не произошло, то давайте с вами позавтракаем и обсудим размер компенсации. Прошу!

   И Виттор галантно подставил локоть, приглашая незваную… черт! насильственно званую гостью в обеденный зал, чтобы разделить с ним трапезу.

   — Вы не понимаете! — уже жалобно произнесла девушка. — Я ехала к… — на глазах у нее заблистали слезы. — К… А вы!..

   Тут она разразилась слезами, не в состоянии ничего сказать. И вместо этого приподняла длинный рукав рубашки, спускающийся до самых кончиков пальцев, и продемонстрировала графу широкий золотой браслет, на котором был выгравирован герб.

   Виттор гулко сглотнул, и проглоченная слюна показалась ему угольком из очага, обжегшим горло. Пол гостиной заплясал под ногами.

   — Нет! — прошептал он, и в его ушах зазвучал похоронный марш.

   

ГЛАВА 2. Несладкая работенка

   Солнечный луч, отскочив зайчиком от темной поверхности вина в кубке, заставил его величество поморщиться. Король-дракон Грюйс XVII Вечный, хмурясь, поднес кубок к губам и, пригубив, отшвырнул прочь. Брезгливо подцепил вилкой кусок мяса, поджаренный с кровью именно так, как он всегда любил, повертел туда-сюда, понюхал. Сегодня еда его не радовала.

   — Принесите нормальный завтрак! — рыкнул он и ударил кулаками о стол, вызвав бурю в уцелевших кубках.

   Два повара, стоящие за занавесом и готовые моментально исполнить любую королевскую прихоть, в ужасе переглянулись и ухватились друг за друга.

   — Иди. Ты — шеф! — сказал тот, что постарше, отталкивая своего напарника ладонями в белых перчатках.

   Круглое рябое лицо шеф-повара так побледнело, что стало напоминать блинное тесто, вылитое на сковородку. Он всегда помнил, что получил завидное место только потому, что король в порыве гнева сжег его предшественника. Чтобы пустить струю огня, его величеству не надо было принимать облик дракона.

   — А разве кого-то позвали? По-моему, нет, — сказал старший повар дрожащим голосом. — Это его величество просто так… беседовать сам с собой изволит!

   Король зарычал нечленораздельно и, вдарив кулаком по столу, пустил изо рта длинную огненную струю, почти прозрачную в солнечных лучах. Лишь благодаря виртуозному обращению с пламенем струя ничего не подожгла. Пламя закончилось серым дымом, и король закашлялся, стукнув себя в грудь.

   Повар не помнил, как очутился возле королевского кресла. Он рухнул на колени отчасти потому, что ноги плохо держали его.

   — Ава. Ава-ва-ва, — только и сумел выговорить бедняга. Язык тоже плохо слушался его, а челюсть ходила ходуном. — Ва-ва-ва.

   — Стража! — крикнул король. Два молодца в чешуйчатых кирасах, стоящие по сторонам дверей, сорвались с места.

   — Вышвырните.

   Один из охранников вцепился железной хваткой в полные поварские плечи, поднял его в воздух и понес к краю пола, обрывавшегося в пустоту. Большинство помещений в замке не имело наружной стены, чтобы ничто не мешало драконам взлетать в случае необходимости.

   — Да не в пропасть, болван, — пробурчал король. — Он все-таки неплохо готовит. Верни обратно.

   — Слушай, придурок, — обратился он к повару, когда того вновь поместили на ковер перед ним. — Сегодня мне надо, чтоб дыхание пахло фиалками и этой, как его, ванилью, что ли. И розами. Понял? И чтоб губы были нежные, как у нецелованного пажа. У меня сегодня свидание. И девчонка моментально должна меня полюбить, поскольку у меня нет времени цацкаться со всякими дурами, ясно?

    Выпущенный из цепких лап стражника повар, потирая плечи и прыгая через две ступеньки, помчался на кухню. Помощник едва поспевал за ним.

   — Так, торт для госпожи Ареты немедленно отправляем его величеству, — распоряжался он на бегу. — Очень удачно вышло с ее днем рождения. Госпожа перебьется. Безе и мусс для ее младшенького — туда же. Вино придется взять из неприкосновенного запаса — столетнее амонтильядо, оно, говорят, пахнет как цветущий сад. И засахаренные фиалки! Не забыть про засахаренные фиалки! А ты, кстати, не знаешь, что за девица такая, из-за которой весь сыр-бор?

   Помощник задумчиво погладил загривок.

   — Моя голова мне еще дорога. Наше дело выполнять приказы, а думают пусть благородные.

   

   Тем временем король широкими шагами мерил трапезную. Одет он был по-домашнему, то есть в шелковый балахон и легкую корону — тонкий обруч с торчащими вверх шипами. Скорее это был символ короны, нежели сама корона. В стати короля было нечто драконье: наклоненное вперед тело, мощная шея, подол мантии, что хвостом волочился следом и взмахивал при каждом повороте.

   Пальцы напоминали скрюченные когти. Как будто со временем драконья сущность стала проглядывать сквозь человеческую. На каждом пальце сверкало по кольцу, а то и по два. Россыпь драгоценностей украшала одежду: драконы любят сокровища, но не у всех есть возможность иметь их в достаточном количестве.

   Король был древен, но крепок. Темное лицо его изуродовал ожог, что нередко у драконов-правителей считается признаком доблести. Правда нынешняя молодежь скрывает свои ожоги при помощи магии, но король относился к старому поколению, которое ценило подлинность. Левое веко дракона было стянуто рубцом, но оба глаза смотрели зорко и недобро, сверкая почище драгоценных камней. Никто не посмел бы намекнуть собеседнику даже в приватном разговоре, что король стар и сдает.

   Но сам он понимал, что его время проходит. Он медленнее принимал драконий облик, тяжелее взлетал, а самое главное — пламя его теряло жар. То самое знаменитое алое пламя, что некогда наводило ужас на окрестные страны, а пуще всех — на его собственную, теперь ослабело и годилось разве что подогреть остывший бифштекс.

   Все надежды короля были на Сосуд Огня. Он ждал терпеливо, заваливал монастырь золотом, регулярно посылал дары и вот — дождался. В монастыре Великой Дейвы, Праматери всех драконов, в этой проклятой колдовской теплице, вырос и созрел Сосуд Огня — юная дева, редчайшая драгоценность, способная возвратить дракону огненное дыхание, а вместе с ним — молодость. Нет, не молодость, конечно, но силу. А сила в соединении с опытом — поважнее молодости.

   

   Король то и дело останавливался и вглядывался вдаль.

   Вид из трапезной открывался великолепный. Море в обрамлении скал — в свое время король сжег рыбацкие домишки, чтоб не портили пейзажа — он любил дикую природу. Но слева склон горы перерезала дорога. Ничего не поделаешь: простолюдины, чья доля — служить драконам, неспособны летать; им нужно ровное место, чтоб ездить на своих дурацких таратайках, доставляющих во дворец снедь и другие приятные вещи. Но что ж, и на солнце есть пятна, а на королевском лике — шрамы. Приходилось мириться и с дорогой на склоне горы.

   На дорогу король сейчас и смотрел. По ней должны привезти Сосуд Огня, маленькую монашку, дуреху, незаслуженно одаренную чудесной силой.

   Вдруг сердце его забилось, что редко случалось в последнее время. Из-за горы показался кортеж. Впереди — жрицы-воительницы на вороных конях. Такая прелестная на вид охрана была вполне серьезной, ибо жрицы владели магией, способной противостоять даже драконьему пламени. Потом роскошная карета, за ней карета попроще, далее ряд всевозможных повозок и снова охрана. Солнце недавно взошло над горизонтом, и кортеж выглядел величественно в его лучах.

   Король ощутил приятное волнение. Интересно, в какой карете едет его вожделенный Сосуд Огня, а в какой — Старшая жрица?

   Но это неважно. Он был готов, плюнув на правила, немедленно слететь вниз, сжечь карету, облапить и поцеловать свой дивный Сосудик, ведь эти зануды-монашки со своей вечной возней с обрядами оттянут блаженный миг до полудня. Но ссориться с монастырем ему не с руки.

   Ну где же эти повара с пищей, что придаст его дыханию сладость?!

   Король несколько раз глубоко вздохнул. Пока не обретет пламя, он должен сохранять спокойствие. Раз — вдох, два — выдох. Вот так. Увы, пламя больше не клокочет в груди при глубоком дыхании. Ничего, скоро сила вернется к нему.

    Ну вот он и успокоился. Поскольку завтрак еще не готов, он займется делами.

   — Варакса и Сапида сюда! Приведите и убирайтесь! — приказал он стражникам.

   

   Два агента по особо важным делам явились подозрительно быстро, точно ждали за дверью. По лицу длинного Варакса бродила растерянная улыбка, коротышка Сапид весь раздулся, будто набрал за щеки пива и не проглотил. Но королю было не до их настроения.

   — Поторопите монашек, — сухо сказал он, — чтоб не разводили тут свои церемонии. Скажите им, что… ну, сами придумайте!

   Агенты смотрели друг на друга, на пол, на стены — куда угодно, но только не на короля. Их взгляды блуждали по роскошному убранству.

   — Ну что такое?

   Верные агенты вздыхали и молчали.

    — В чем дело, я спрашиваю!

   — Эээ, ваше огненное величество, тут, видите ли… в целях конспирации, мэээ…

   — Ты что, языком подавился? Учти, я могу освободить тебя от этой помехи.

   Длинный Варакс подобострастно хихикнул, показав, что весьма ценит королевскую шутку.

   — Дело в том, что дева пока не прибыла во дворец, ваше величество! — бухнул, вытянувшись в струнку и выпятив животик, низкорослый Сапид и зажмурился.

   — Что?!

   Вид подавшегося к нему короля был ужасен, но не произвел впечатления, поскольку закрытыми глазами Сапид ничего не видел.

   — По добытым нами сведениям, — маленький агент органически не мог докладывать чистую правду, ничего не прибавляя от себя (никаких сведений они не добывали, им рассказали жрицы монастыря), — монастырь послал два кортежа. Один, снаряженный по всем правилам с приличной пышностью, сейчас приближается к замку, но он пуст.

   — Как?! — взревел король.

   Сапид открыл глаза и в ужасе зажмурился вновь. Он выставил ладонь, то ли прячась от монаршего гнева, то ли прося разрешения продолжать:

   — Настоящая дева едет инкогнито, под покровом глубокой секретности, в простой карете, чтоб никто не заподозрил, кто она такая и не украл ее.

   Король выдохнул пламя, прошелся туда-сюда по самому краю пола. Шелковая мантия трепетала на ветру. Король пытался держать себя в руках, но тщетно.

   — Какая тупость! Пряча девушку от врагов, шпионов, заговорщиков и прочей сволочи, вы отдаете ее во власть разбойников, насильников, коих без числа водится в моем королевстве. Где она сейчас?

   Агенты нерешительно покачали головами.

   — Весь фокус в том, что это полная тайна, ваше величество.

   Зрачки короля сузились в вертикальные щелки, радужки начали приобретать янтарный цвет, и неизвестно, чем бы все это кончилось, но тут двери распахнулись, и, подобно кораблю на белоснежных, позлащенных солнцем парусах, в трапезную вплыл торт.

   Он был подобен Небесной Горе Тим, обители Великой Праматери Драконов. Герб госпожи Ареты был аккуратно вырезан и заменен целой россыпью засахаренных фиалок. Торт казался легче кучевых облаков, что громоздятся погожим летним днем над морем, но, судя по напряженным мышцам четырех дюжих поваров, весил немало. Следом поварята несли креманки с вареньем из лепестков роз, миндальным рахат-лукумом, айвовым шербетом, кокосовой нугой и другими ароматными заморским сладостями, а красноносый хранитель винных подвалов прижимал к сердцу кувшин с драгоценным амонтильядо. Шеф-повар из осторожности не переступил порога и маячил в коридоре.

   — Ах полная тайна! — уже сильно увеличившись в размере, но еще не потеряв человеческого облика, прошипел король-дракон. Он выхватил из рук перепуганных поваров блюдо с тортом и обрушил его на агентов, пустил поверх дрожащей и трепещущей горы из крема и взбитых сливок огненную струю, оставившую след из карамели.

   Побросав розетки и мисочки на пол, поварята бросились наутек. Они сбили с ног виночерпия, и драгоценное амонтильядо потекло по мраморным плитам.

   — Плевал я на ваши тайны! Доставить сюда деву немедля, или я вас сожгу, четвертую, отдам на съедение крысам, прикажу натереть на терке, запечь в брюхе свиньи, утопить в бочке с дерьмом…

   Кое-как выбравшись из-под сладких руин, агенты не стали дослушивать про грозящие им кары, а припустили следом за поварами. По своему богатому опыту они знали, что король будет бушевать еще с полчаса, потом все забудет и сделается вменяемым.

   — Ну вроде пронесло! А неплохой тортик был, — сказал Сапид, зачерпывая с рукава полной пригоршней крем и отправляя его в рот.

   — Ага, — ответил Варакс, выковыривая из складок камзола цукаты и смачно ими чавкая.






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

159,00 руб Купить