Оглавление
ПРОЛОГ
Только затихло вдали эхо недавних сражений, как прогремел гром…
С неба сегодня лило не переставая. Яркие краски поблёкли и сквозь завесу дождя мир выглядел тусклым, размытым и зловещим. Вода расквасила землю, смешала с пеплом и кровью, и вколотила траву в грязь. Налетел ветер, относя скопища чёрных туч к горизонту.
Король укрылся в развалинах и молился, прижимая к груди завёрнутого в одеяльца младенца. Свою новорожденную дочь… Он потерял жену и лишился сыновей. И понимал, что обречён. За его спиной медленно сгущалась тьма.
Колодец совсем близко… Осталось сделать всего шаг. Король выбрался из-под укрытия разрушенной стены… Всего один шаг и ещё один… Уже два. Три, четыре… Он покрепче перехватил малышку одной рукой, а другой нащупал в кармане склянку с колдовским песком.
«…Чтобы убраться отсюда подальше и поскорей» – прозвучали в его голове заветные слова.
Король встряхнул содержимое склянки и поднёс к глазам. Светящегося песка осталось только на один переход – для одного, всего щепотка… Мужчина решительно выдернул зубами пробку, и набухший воздух вспорола фиолетовая молния…
Медлить больше нельзя! Враг близко!
Вода в колодце ушла чересчур глубоко, а наверху снова густели лиловые облака принимая очертания грозовых крыльев… Король высыпал в колодец песок и в ожидании замер, прижимая к себе ребёнка.
Блестящие крупинки растворился в воде, и она поднялась доверху, ослепительно засияв и закружилась омутом, выплёскиваясь за пределы колодца… Новая молния пронзила небосвод и ударила совсем близко в мокрую от дождя землю.
Король спрятал в пелёнках младенца мешочек на плетёном шнурке, нежно поцеловал дочь, но она даже не проснулась, убаюканная колдовским сном.
«Прости меня, малышка», – положил ребёнка в самую сердцевину водоворота. Когда девочка исчезла в сияющей круговерти, и вода утихла, он упал на колени перед колодцем, шепча формулу перехода, которой научил его юный ученик колдуна.
– Проклятье! Ты всё ещё жив! – прорезал тишину надменный голос, но губы короля продолжали шевелиться, пока он не произнёс заклинание полностью и лишь тогда поднялся с колен.
Король вскинул голову. Двухметровая фигура в тёмно-фиолетовом плаще нависла над ним, и зловещая тень распростёрлась вокруг.
– Где оно? – колдун протянул к нему загребущую длань.
– Ты опоздал, рефф, – хрипло рассмеялся король, ведь ему уже нечего было терять…
– Кейсанское отродье! – снова блеснула молния и ударила королю прямо в грудь, и он рухнул как подкошенный на раскисшую землю.
Вода фонтаном выплеснулась из колодца, и забила ключом, заливая всё кругом и распространяя радужное сияние… Колдун метнул молнию и туда, но поток не прекратился, а лишь усилился, настолько, что колодец разорвало под напором взбунтовавшейся воды, разбросав далеко по округе фрагменты каменного кольца. Словно все подземные реки прорвались из глубин на поверхность и хлынули неистовой стремниной. А волна ослепительного света устремилась ещё дальше, сметая преграды и необратимо меняя окружающий мир.
Так и докатилась она до леса, где в полом стволе могучего векового дерева прятались двое – худенький мальчик лет восьми и его долговязый наставник. Чтобы поместиться внутри дерева ему пришлось согнуться чуть ли не вдвое. А стихийная волна пронеслась сквозь лес, оставив после себя поломанные ветки, осиротевшие пни и ворохи опавших листьев… Мальчик и его учитель долго боялись вылезти наружу, и лишь когда убедились, что всё стихло, с опаской выглянули из дупла…
– Думаю, можно, – разрешил наставник. – Держись рядом, а я отыщу тропинку…
Нелёгкая задача, после тех разрушений, что учинила неведомая стихия.
И пока молодой рефф занимался поисками, мальчик озирался по сторонам, периодически вздрагивая от резких звуков и шорохов.
– Эй! – осмелился он позвать учителя. – Разве мы не пойдём искать отца?
– Твой отец мёртв, – бесстрастно сообщил тот, – но я обещал ему сберечь тебя…
– Нет… – всхлипнул мальчишка, безжалостные слова наставника лишали всякой надежды, но и не давали погрузиться в пучину бесплодных чаяний. Однако юный королевич был всего лишь испуганным ребёнком, разом утратившим всю свою семью и потому плакал, горько и беззвучно, размазывая слёзы по чумазому лицу. И внезапно замер с открытым ртом, глядя в одну точку и слёзы моментально высохли от изумления… И поначалу это действительно была светящаяся точка, но она постепенно разрасталась, выстреливая в разные стороны яркими лучами, пока не превратилась в подёрнутый зыбким маревом пульсирующий круг и внутри этого круга…
Мальчишка завороженно смотрел, как оттуда катятся на него огромные сине-зелёные пенные валы, а следом за ними под чужим перламутровым небом с перистыми росчерками облаков плывут величественные корабли под разноцветными парусами….
– Дейним! – окликнул его наставник. – Я вижу тропу, надо уходить и…
И тоже застыл, очарованный необычным явлением. Каким же мощным колдовством оно вызвано?
– Что это?
– Не знаю… – прошептал мальчик.
– Но… – рефф уставился себе под ноги и направил взгляд к сияющему кругу. – Тропа теперь ведёт туда… Идём.
– Мне страшно, – заупрямился Дейним.
«Мне тоже», – подумал учитель, чуя отзвуки погони, а вслух сказал:
– Оставаться тут нельзя, он будет искать меня и рано или поздно найдёт.
И не медля более ни секунды, он схватил упирающегося мальчишку за руку и втащил в это диковинное «окно», и оно сразу же вытянулось в овал и схлопнулось за ними, напоследок рассыпав по траве искры. А мальчик и рефф шагнули в неизведанную реальность, но оказались вовсе не посреди океана, а на твёрдой земле, вернее, на развилке дорог перед треугольным белым камнем.
И с тех самых пор минуло более ста пятидесяти лет…
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ВЗЛОМЩИКИ «ОТКРЫВАТЕЛЕЙ»
ГЛАВА 1. Случайная находка
«Запрещённые миры класса «У» – опасны. Зачастую не знаешь, что можно найти в неведомых переделах и кого там встретить. Безобидные на вид существа нередко таят угрозу и непредсказуемы по логике человеческого поведения.
Однако жаверы – исключительно примитивны. И внешне напоминают жуткие карикатуры людей, и поступки их открыто враждебны …».
Комментарии к списку неразрешённых миров.
Примерно сто семьдесят лет спустя по летоисчислению Ак-Ксерона.
Этра всё-таки оторвалась от жаверов, петляя тёмными переулками между чёрных домишек и кривых деревьев, и… Внезапно выскочила на главную улицу под рыжий свет ржавого фонаря, где её опять поджидали. Увильнув от цепких рук, она метнулась обратно… Кривые фаланги жавера цапнули пустоту, и Этра помчалась как ветер, скользя по мокрым после дождя булыжникам. По сторонам мелькали дома, заборы, кустарники… А за спиной угрожающе топали преследователи…
На бегу она вытащила «открыватель» и лихорадочно набрала координаты: тыча мимо сенсоров, сбрасывая, ругаясь в голос и нажимая снова. Поскользнулась, не удержалась на ногах, и с разбега врезалась в дерево… В голове вспыхнуло, в глазах потемнело, и… Этра не глядя вдавила кнопку перехода под злорадный смех аборигенов. Куда-нибудь, лишь бы убраться отсюда!
Мир привычно заколебался, завертелся воронкой, открывая дорогу в иное пространство. Она интуитивно бросилась туда, не видя ничего, кроме расплывчатых пятен. Воздух по пути наливался свежестью, а разочарованные вопли затихали вдали… Ворвалась в другую реальность, навстречу размеренному шуму и резкому ветру, и рухнула на холодный песок…
… Мир, наконец, перестал кружиться и отрезвил её острым запахом водорослей... Море! Но другое… Незнакомый берег. Предутреннее небо. Чужие звёзды.
«Что это за место? Явно не Нерин».
Этра вскочила, всматриваясь в темень… Поразмыслив, пристегнула к поясу «открыватель» и пустилась вдоль берега на разведку, с наслаждением вдыхая ароматы моря…
Что ж, возможно на этот раз она вернётся не с пустыми руками, «упав на хвост господину случаю», как шутили взломщики.
Тёмные волны шурша накатывали на берег, оставляя извилистые отпечатки. Мягко белели ракушки; в свете гаснущих звёзд поблёскивали камешки.
Этра доверяла морю. Океанская стихия крепко просолила её кровь через родство с неринскими мореходами. Ранние детские воспоминания и годы взросления были наполнены шумом прибоя, солёным ветром и гудом тугих парусов на мачтах пиратского амалькоута…
Чернота ночи понемногу размывалась утренней синью. И первые проблески солнца вырвались из-за горизонта. В предрассветном сумраке подступили очертания береговых скал, и песок под ногами сменился травой. Узкая, серая в полумраке тропинка обогнула утёс, проползла меж камней и упёрлась в скалу. Тем временем совсем рассвело, обозначив выбитые в уступе ступеньки, и Этра бесстрашно взобралась на самый верх.
Посреди широкой площадки высилось полуразрушенное строение без окон, с дырявой крышей и косым провалом вместо двери. Рядом кучами громоздились куски кладки и штукатурки. Но прежде чем осматривать руины, Этра глянула вниз с обрыва…
Под ногами раскинулся полуостров. Берег напоминал золотую подкову, оплавленную морем. Волны плескались, окрашенные восходом в немыслимые тона. Взгляд перенёсся дальше, скользя по чёрным скалам, зернистому песку, мимо травянистых дюн, и остановился перед лесной полоской у горизонта. Красивый Мир, очень похожий на обычные реальности Мироздания. Хотя, что-то в нём было не так… На миг захватило дух от высоты, близости неба и неразгаданной тайны… Этра обвела глазами полуостров, обрамлённый кружевами морской пены, и отступила к развалинам.
Задержав дыхание, шагнула в таинственный проём и застыла на пороге, чуть не наступив на ворох грязного тряпья. Ворох пошевелился, застонал, повернулся и обзавёлся человеческим лицом. Этра вздрогнула и попятилась, но человек больше не двигался, и она присела, чтобы его рассмотреть… Бледный мужчина с мокрыми волосами, в изодранной одежде. Вроде бы не опасный… Живой. Дышит. Только без сознания. Она осторожно притронулась к лохмотьям, коснулась чего-то липкого и отдёрнула руку. Кровь!
Поспешно отёрла ладонь о штаны и, недолго думая, скопировала координаты с «открывателя» в инфо-кристалл. Исследования подождут. Не бросать же раненного, кем бы он ни был. Когда-нибудь она вернётся сюда и... Надо же... Символы неринских координат отличались всего на две единицы.
Этра открыла переход, и втащила туда незнакомца.
«Ну и тяжёлый! Словно куль с мукой».
Последним усилием выдернула чужака из межпространства и невидимая ткань сомкнулась за ними, на мгновение впустив ветер иного мира.
***
Этра и её находка вывалились из пространственного коридора на сырую лужайку. Воздух ударил солёной влагой и взвился в небо крикливой чайкой.… Нерин! Ещё не высохла утренняя роса, и колени с ладонями испачкались травяной зеленью.
– Ну, спасибо! – прозвучало над ухом.
Этра подняла голову и улыбнулась:
– Не благодари, Мартил.
Лорд Мартил только фыркнул в ответ.
Пока она барахталась на траве, силясь перевернуть незнакомца на спину, лорд спустился с террасы своего дома. Мигом оценил ситуацию и воззвал к небесам:
– За что?!
И буднично поинтересовался:
– Кто это?
– Человек.
– Как я не догадался! Сам вижу. А дальше?
– Для начала, взгляни. Похоже, он ранен.
– Отойди...
Лорд осмотрел незнакомца. Заключил, что жить будет и, поворчав для порядка, вызвал медиков. Раненого положили на носилки и забрали в лечебницу.
– Позовёте, когда очнётся! – крикнула Этра вдогонку. – Я здесь подожду.
– А с чего тебе вздумалось тащить его сюда? – Мартил недовольно хмурясь вытирал руки платком.
– Первое, что в голову взбрело, – она пожала плечами. – Ты же вроде спец по проблемам.
– Ох, Этра, Этра… С вами кем угодно станешь.
– Зато не соскучишься и форму не потеряешь.
– Я и так в отличной форме. Развлекаюсь каждый день, – лорд мрачно усмехнулся. – Хочешь на моё место?
– О, не-ет…
– А чаю? Оптимистка!
– Не откажусь.
Мартил рассмеялся:
– Идём.
Вскоре они пили чай на террасе, как давние приятели. А, впрочем, почему как? Лорд давным-давно превратился из учителя в друга, почти родню. Этра окончила Академию лет десять назад, но продолжала считать её своим вторым, нет, третьим… В общем, не важно каким по счёту, домом.
С аппетитом поедая пирожные с кремом, магилорд и его ученица любовались утренним океаном, что нежно приглаживал берег, томным валом подбираясь к травяной кромке. Прибрежный луг расстилался скатом вдоль каменистого прибоя, усеянного большущими валунами. Издали они казались фантастическими зверями, вышедшими прогуляться по взморью. Солнце пряталось за меняющими цвет облаками. Морской ветер дул в лицо, трепал одежду и приподнимал салфетки. Чай остывал. Пирожные крошились… Было так уютно и спокойно рядом с директором Неринской Академии.
Лорд Мартил открыл школу на юго-западном побережье Материка в самый разгар хаоса, вызванного объединением Миров. Изначально здесь учили ориентироваться в новой реальности. Позже, готовили разведчиков и тренировали людей со сверхспособностями. Теперь выпускали специалистов по мироведению и теории пространства. Многие ак-ксеронцы, локрудцы, неринцы… стремились устроить к Мартилу своих детей. А он принимал всех – с десяти лет и старше. И всегда у гостеприимного хозяина находили приют изгнанники, околачивались взломщики и пережидали бури «честные пираты».
Этру привели в Академию родители, которых с лордом связывала старинная дружба. Но причина крылась не в этом. В детстве Этру донимали видения, возникая в полусне и принимая облик диковинных существ. Поначалу она дрожала от страха, ожидая ночных гостей. Затем привыкла, когда вместе с ними стали появляться чудесные игрушки. Однако настоящий ужас таился в кошмарах, выдавая себя жуткими переливами потусторонней музыки. Но пришельцам достаточно было подуть Этре в глаза, чтобы сделать её сон тихим и ясным.
Когда родные обо всём узнали, Этру повели к ведуньям и знахарям… Таналиорские целители думали, что ребёнка посещают добрые духи Лунариола. Дарнские мудрецы полагали, что «дитя зрит» потусторонних существ. Ведь её дедушка по матери был дарном, а уникальные способности жителей «металлических» равнин передавались по наследству.
Мартил заинтересовался и решил понаблюдать за ней. Вот так Этра и стала его ученицей…
– Где ты его нашла? – спросил лорд.
– А? – Этра вынырнула из задумчивости. – Не знаю.
Мартил нахмурился.
– Пора с этим завязывать.
– С чем? – она нарочно отвернулась, всматриваясь в горизонт. Словно надеялась увидеть призрачный изгиб паруса. Корабли здесь часто причаливали. К северу отсюда, за лесом, стоял портовый городок Саултир.
– Не прикидывайся.
«Начинается!» – Этра приготовилась к развёрнутой нотации, но Мартил молчал.
– А что в этом плохого?.. – с вызовом заговорила она. – Я просто…
– Разгуливаешь по запретным мирам без разрешения.
– А ты бы удержался?
– Нет. Потому и предостерегаю.
– Ясно, дядюшка Мартил.
Он поморщился.
– Какой я тебе дядюшка!?
– Ну вылитый, когда ворчишь.
– Я серьёзно, – обиделся лорд и тревожно прибавил:
– Это серьёзно. Послушай меня… Скоро ты сможешь путешествовать легально. Я позабочусь об этом.
Этра с сомнением глянула на него.
– Совет не согласится.
– Я напомню советникам о Сфетруме.
Этра усмехнулась.
– Сфетрум! Всего лишь красивая легенда… Миф.
– Возможно, но у тебя есть шансы найти его, – Мартил загадочно улыбнулся.
– Ну, я…
Не успела Этра возразить, как на берегу возник профессор Редано.
По мнению Этры, Редано был типичным реффом. Правда, иногда удивлял её своей преданностью лорду Мартилу и терпимостью к рыцарям-кейсанам. Внешне Редано отличался от соплеменников. В пёстрой шевелюре профессора смешались зелёные и синие прядки. Притом, что волосы чистокровного реффа, как правило, одного цвета: синие или зелёные. И ростом двухметровый Редано не вышел, по реффидским меркам. Обычный рост готдирского колдуна – два с половиной метра.
Профессор крепко осел в Нерине и преподавал в Академии с незапамятных времён. Этру он недолюбливал из-за её дарнского происхождения. Почему-то все реффы испытывали неприязнь к дарнам и старались не приближаться к Дарнтарну…
Редано неторопливо взошёл на крыльцо и наклонился, чтобы не задеть головой балки террасы.
– Лорд, – сухо, но с почтением произнёс он, – нас ждут в Тэтраэдном зале. Совещание через пять минут.
– Иду, – Мартил кивнул и, вставая, напомнил Этре:
– Пожалуйста, будь осторожней.
И последовал за профессором. Этра проводила их взглядом, пока они не скрылись за углом, и в одиночестве доела пирожное. С досадой отложила салфетку и прислонилась к перилам. На этот раз её почему-то задело отношение Редано.
«Я что, пустое место!? – мысленно возмутилась она. – Ну и ладно! Идёт он этот готдирец к себе в…».
Всё-таки Каменистые Равнины и Зелёные Холмы привлекали её намного больше, чем Реффид. Этра совершенно не понимала брата, который отправился в Готдир обучаться колдовству… У Реффов!
Реффы – могущественные чародеи из Готдира. Надменные, честолюбивые и коварные. Одним словом – колдуны, как их называли кейсаны. Реффы – долговязые, сиреневокожие субъекты с фиолетовыми глазами, магическими способностями и неукротимой жаждой власти. Согласно историческим хроникам, в Готдире, до объединения, веками не утихали войны между реффами и кейсанами. Вражда не прекратилась и после объединения, а реффы почти не изменились. Хотя, высокая культура Ак-Ксерона со временем оказала благотворное влияние – воевали они всё реже и реже.
На перилах террасы лежала забытая Мартилом книга, и ветер шуршал раскрытыми страницами.
«А ну-ка, посмотрим...».
Хроники Объединённых Миров
«История Объединённых Миров»
Часть 1.
«...После пространственной катастрофы в 7777 году по хронологии Ак-Ксерона пять Миров, существовавших отдельно и независимо друг от друга, вступили в пространственно-временное взаимодействие. Вследствие искривления и слияния пространств образовались переходы, которые соединили эти Миры и позволили им сосуществовать…»
«…С тех пор прошло сто пятьдесят лет… Столько понадобилось обитателям Миров, чтобы научиться жить вместе и согласовать Реальности…»…
профессор Редано,
представитель Совета Высшего Круга.
«Зачем Мартилу перечитывать историю?»
Этра вытащила из поясной сумки карандаш, задумчиво покрутила его, и на полях появились строчки:
Р. S. «Всем пришлось нелегко, особенно реффам, но это того стоило».
Этра
***
В приподнятом настроении она отправилась гулять по берегу, подставив лицо ветерку, что шевелил прибрежные кущи, облетая многогранники корпусов.
Ак-ксеронец по происхождению, лорд Мартил всё же позаботился о том, чтобы Академия соответствовала неринскому колориту. Здесь не было уносящихся в небо башен, сферических зданий и вычурных парковых ансамблей. Академгородок состоял из одно-, двух- и трёхэтажных полиэдров, соединённых открытыми галереями, и уютных садиков с беседками. В погожие дни галереи заливало солнце, нагревая деревянные перильца, даже зимой.
От материковых ветров Академию защищал лесопарк, переходящий в буйные заросли. Лесные дороги соединяли побережье с другими поселениями. Северо-западная вела в Саултир; южная – к Песчаным пляжам; северо-восточная, петляя через лесопарк, выводила на центральный тракт. Юго-восточная была особенная. Она увлекала в самую чащу, где ветвилась от треугольного белого камня, завершаясь переходами в Ак-Ксерон, Локруд и Таналиор...
Единственный материк делил мир на два океана. И континентальная область Нерина граничила с Океанией. Континент принадлежал лэрнам-землевладельцам. А свободную Океанию, рассеянную одинокими островами, атоллами и архипелагами, населяли корабельщики и мореходы.
Островитяне считались независимым и трудолюбивым народом. Занимались в основном морским промыслом и торговали с материковыми жителями на рынках Эбрадорского архипелага. Они никому не подчинялись, кроме своих капитанов и Повелителей глубин. Так было всегда. До тех пор, пока глава лэрнов Фэсп Дорни не позарился на сокровища морей. Бандиты, нанятые лэрнами, попытались собирать дань с островитян, а, встретив отпор, – жестоко расправились с мирными жителями острова Кил. В ответ капитаны создали Федерацию Свободных Мореплавателей и разгромили флотилию лэрнов.
Так триста лет назад началась знаменитая пиратская война. Мореходы, наречённые в народе «честными пиратами», сражались с наёмниками, защищали островитян и топили бандитские суда.
Эскадры «честных пиратов» бороздили океаны Нерина, а после объединения, – и соседних миров. Дедушка Этры – Ивет Корди был прославленным адмиралом пиратского флота. Его легендарный амалькоут «Волнорез» считался неуловимым и непобедимым в морских сражениях.
Когда адмирал Корди впервые причалил в Кразаре, то встретил там свою любовь Нейтли Ар-Крайз – уроженку Горного Королевства. Они поженились и подарили миру пятерых детей. Средний сын Геннет – отец Этры в отличие от братьев стал выдающимся учёным. Старший и младший – продолжили дело честных пиратов.
Однако после гибели Ива Корди в роковом сражении у Пиковых скал, и Геннет не избежал этой участи. Он возглавил остатки эскадры после окончания пиратской войны. А война завершилась кровавой бойней семнадцать лет назад. Последняя битва унесла тысячи жизней, отправив на дно сотни кораблей; ожесточила людские сердца и возобновила бесчинства. Бандиты вновь почувствовали себя вольготно.
Тогда Геннет и собрал уцелевших пиратов. «Волнорез» снова вспенил волны мировых океанов. Ива Корди не забыли – его прославленное имя ещё долго страшило лэрнов, вдохновляло «честных пиратов» и восхищало островитян. О нём слагали легенды, а потом стали складывать легенды о его сыне.
Одиннадцать лет Геннет Корди служил Повелителям глубин: боролся с бандитами и возвращал награбленное, затем передал «Волнорез» племяннику и вернулся в Кразарский университет. Однако научное сообщество его отвергло, а лэрны объявили охоту на неуловимого Корди. Скрываясь от властей, он удалился на одинокий остров в океане Нерина. И там обретался уже несколько лет, собирая навигационные приборы; а недавно узнал, что неизлечимо болен…
Этра вернулась на террасу. И как раз вовремя. К берегу спешила посыльная с известием о пациенте.
В скором времени Этра поднялась на крыльцо лечебницы, где ждали медики, чтобы проверить чистоту рук и брюк. Можно было и не беспокоиться. Обычно Этра носила самоочищающуюся одежду – удобную для путешествий. Мало ли во что можно вляпаться. Но её таки убедили снять куртку, надеть бахилы и, побрызгав дезинфектором, проводили до прозрачной двери в палату, где лежал перебинтованный незнакомец. Этра с минуту понаблюдала за ним, толкнула дверь и вошла. Мужчина повернул голову и попытался сесть.
– Лежите, – остановила его Этра, заметив, как тот побледнел.
– Где я? – хрипло спросил человек на локрудском наречии, но с сильным акцентом.
Измождённый вид, тёмные круги под глазами… Интересно, кто он?
– Это я Вас сюда притащила.
Он выдавил слабую улыбку и повторил:
– Где я?
Этра не стала переходить на интегратив, и ответила по-локрудски:
– В Нерине.
– Я всё потерял... – незнакомец выглядел растерянным.
– Что?
– Не помню… Где Вы меня нашли?
– Не знаю… Так что Вы потеряли?
– Я… не… – он вытаращил глаза. – Перемещатель!
Этра присела на стул у кровати, украдкой разглядывая незнакомца. Выглядел он вполне заурядно. Немолодой, приятный мужчина: рыжеватые волосы, карие глаза, мягкие черты лица… Он посмотрел на Этру, с нескрываемым волнением, будто только что увидел. Ясно, что этот человек не из Объединённых Миров.
– Кто Вы?
– Риас Вант.
– А Вы?
– Этра…
Вошла медичка с подносом:
– Недолго…
Проследила, чтобы раненый проглотил лекарство, и положила на кровать продолговатый предмет в коричневом чехле.
– Ваши вещи. Пульт Вы так стиснули, что мы еле разжали пальцы. Чехол нашли в кармане, а одежду выбросили…
– Да шут с ней, с одеждой. Главное, он цел! – Риас подался вперёд, схватил предмет, сорвал чехол… и огорчённо повертел в руках.
– Он сломался, кажется…
– Ничего-ничего, не волнуйтесь. И пейте больше воды, – сказала медичка и вышла, оставив наполненный стакан.
Этра с любопытством смотрела, как Риас нажимает что-то на своём пульте. А прибор действительно напоминал пульт от локрудской видеосистемы, но с двумя браслетами, чтобы крепить на запястье. Весьма удобно!
– Бесполезно! Не работает, – мужчина откинулся на подушки. – Как я вернусь домой?
– Что это? – спросила Этра.
– Перемещатель … Вам не понять!
– Вы из какого мира?
– Что? – он недоверчиво взглянул на неё.
– Погодите…
Этра вытащила открыватель и бросила поверх одеяла.
– «Открыватель пространства».
Открыватель Этры напоминал воронку с рукояткой-держателем. Устройства были схожи лишь деталями: сенсорами, кнопками и мини-дисплеями для высвечивания координат пространства…
– Невероятно… – прошептал Риас.
Они столкнулись взглядами и неожиданно рассмеялись. Так смешно выглядели их одинаково потрясённые лица.
– Мой мир называется Энви, – с улыбкой сказал Риас. – А Ваш? Нерин?
– У меня их семь, – лукаво ответила Этра. – С какого начать?
– Семь?!..
Пока Этра рассказывала про Объединенные Миры, глаза Риаса горели восторгом, а руки нервно теребили одеяло. Он и с кровати бы подскочил, если бы не бинты.
– Потрясающе… – наконец-то вымолвил Риас. – В моём городе в Энви создан целый институт, лаборатории, где мы испытывали такие приборы… И тут… Неожиданно.
– Кому как, – ответила Этра. – У нас это в порядке вещей, но открывателями-то пользуются избранные.
– Почему?
– Ради безопасности, – уклонилась она от прямого ответа. – Понимаете, у нас существует Круг Избранных и система званий – от представителя Первого круга до Высшего. Всего – восемь, по спирали. Для этого нужно пройти испытания. Но «свободно-координированные открыватели» лишь у тех, кто на самой верхушке спиральной лестницы. У всех остальных – блокираторы и запрет на посещение определенного класса реальностей.
Риас Вант растерянно молчал…
– Мне это не нравится, – добавила Этра. – Но не я устанавливаю законы.
– Мне бы домой вернуться, – ответил он.
– Вернётесь, – успокоила его Этра. – Это мы Вам обеспечим…
И умолкла, чтобы не сболтнуть лишнего, но тотчас полюбопытствовала:
– Откуда у Вас открыватель?
– «Перемещатель» изобрёл мой друг – учёный. Мы вместе его испытывали… Обошли десятки миров, пока… не попали… – Риас запнулся и прошептал, – в Сфетрум…
– Куда?!! – Этра даже привстала с места.
– В Сфетрум.
… И тут же плюхнулась обратно.
– Это просто миф, легенда…
– Легенда оказалась реальностью. Загадка Миров, чудо Вселенной... Друг только о нём и говорил, и мечтал найти первым. И нашёл.
– Ты уверен? – от волнения она перешла на «ты».
– Как в том, что я – Риас Вант. Перемещатель помимо координат показывает название Мира. Информационно-знаковое поле в структуре Мироздания.
– Семантическую оболочку пространства… - задумчиво перефразировала Этра и скептически заметила:
– Иногда приборы ошибаются…
Но Риас продолжал, словно не слыша её:
– Нас забросило туда случайно, по пути домой… Мы стояли на ветру посреди долины … А потом… внезапно выбросило во тьму, во мрак, в пустоту, где не было воздуха, и мы задыхались…
Этра насторожилась. Риас явно описывал подпространство.
– … Чудовища… набросились … рвали когтями. На мне наверняка осталась и его кровь…
Тень пережитого ужаса пробежала по его лицу, глаза покраснели и заблестели от слёз.
– … Дальше плохо помню. Мы отбивались, его утащили, а я не смог помочь. Перемещатель был у меня, кнопки не слушались, я жал на что попало… Провалился куда-то, лишился чувств и очнулся здесь.
Риас вытер бегущие по щекам слёзы.
– Там, где ты меня нашла… – он запнулся.
Этра ободряюще кивнула.
– Знаю, чудес не бывает, но…
Она поняла, о чём он хочет спросить.
– Ты лежал в какой-то развалюхе, один, в чужом мире. А чудеса есть. Ты же спасся, чудом тебя выбросило туда, до того, как сломался открыватель…
– Тварь задела и, вероятно, схемы запали… Значит, я вернулся один.
– Мне жаль...
Они замолчали. Риас горевал. Этра переосмысливала услышанное.
Один и тот же миф в разных мирах – Сфетрум. Мир, который многие ищут и не могут найти. Он притягивает, отравляя страстью всех, кто начинает верить в него. Почему? Что в нём такого? Что заставляет учёных, магов, исследователей и путешественников растрачивать годы своей неповторимой жизни, губить молодость и надрывать старость в поисках легенды? Даже обыватели спорят о нём, мечтая случайно там оказаться. Как это объяснить?
– А ты знаешь? – тихо спросила Этра, не надеясь получить ответ. – Почему все так одержимы Сфетрумом?
– Так ли уж? – удивился он.
– С детства я слышала, что этот мир исполняет любое желание, возвращает утраченное… Как-то так…
Он покачал головой.
– Ничего подобного я не слыхал. Наша причина намного прозаичнее. Этот мир… Как бы так выразиться… Координатная модель, гиперполотно или, как мы его назвали, кублинк…
– То есть? – опешила Этра.
– Своего рода многомерная карта мироздания. Понимаешь, ведь по большей части мы тычемся как слепые котята, то в один мир, то в другой, не зная всех координат.
– Наугад, – Этра кивнула. – Находим и определяем координаты.
– Да, но без системы. А Сфетрум даёт возможность делать это точно и целенаправленно, безошибочно определяя точку, в которую ты хочешь попасть, достаточно просто направить туда разворачивающий луч. И это всё у тебя перед глазами… – он снова мечтательно улыбнулся, а Этра засомневалась:
«Интересно, а Высшему кругу это известно?»
– … и я ведь запечатлел его координаты в памяти перемещателя, но он сломан… Мне никогда не вернуться туда.
– Я знаю людей, которые чинят такие штуки с закрытыми глазами, – сказала Этра. – Если позволишь…
– Возьми, – он протянул ей перемещатель. – Неплохо бы восстановить, хотя бы частично…
– Посещения окончены, – медичка заглянула в палату, выпроваживая Этру.
– Ладно, поправляйся. Вернусь завтра. Ежели что, зови Мартила. И не волнуйся, здесь ты в безопасности.
– Тогда, до встречи, – он улыбнулся на прощание, и Этра вышла, осторожно затворив дверь.
Всю дорогу от лечебницы она размышляла и пришла к выводу, что магилорды, скорее всего, в курсе об истинной ценности Сфетрума и потому держат всех в неведении, сочиняя разные сказки о чудесном мире… А раз так, то всё неспроста и надо бы посоветоваться с друзьями.
А ветер на террасе вновь перелистал страницы…
ГЛАВА 2. Честные авантюристы
Амалькоут – трёхмачтовый однопалубный корабль с узким килем.
Быстроходное судно морских разведчиков, промысловиков и пиратов.
Славится высокой манёвренностью.
Лимкоут – четырёхмачтовое, двухпалубное торгово-пассажирское судно с широким килем.
Трилл – неринская единица измерения расстояния на море.
Составляет приблизительно два локрудских километра.
Узел – единица измерения скорости, равная одному морскому триллу в час.
Индикт – временной интервал Нерина равный восьми интегративным месяцам.
Словарь неринских морских терминов.
Море, камни и колючий кустарник – такой пейзаж старик видел каждый день. И постоянно слышал вздохи океана. Просыпаясь по утрам и зажигая по вечерам маяк. Вот уже пятнадцать индиктов он работал смотрителем маяка, после смерти отца – бывшего смотрителя. Многие поколения смотрителей, и старик гордился этим, не менее чем потомственный мореход своим званием…
Мимо крошечного островка, где на скале горел одинокий маяк, ходили корабли – в двух триллах пролегал морской путь в сторону цветущего острова Андэн. Туда, в Андполис – величественный город на холме спешили лимкоуты, нагруженные товарами и заморскими диковинами. Потому старик зажигал маяк каждый вечер. В ночь, туман и непогоду корабли могли сбиться с курса, напороться на рифы и мели вблизи островка.
По той же причине крупные суда – лимкоуты, амалькоуты – не причаливали к этим берегам. Да и кому нужен заброшенный остров?.. Всюду скалы, каменистая земля, поросшая колючками и сухим золотянником, одинаково качающимся на ветру в любое время года. Да узкая полоска ракушечного песка с редкими кустиками травы. Сверху остров напоминал неудавшийся блин неопытной хозяйки. Такой маленький, что с верхней береговой точки можно без труда разглядеть невооруженным глазом, что творится на любом его участке. Зато в единственной пещере в скале под маяком журчали пресные родники.
Раз в две недели смотрителя навещал внук, умело обходя на лодке рифы там, где не прошёл бы крутобокий лимкоут. Внучок привозил дедушке продукты. Иногда смотрителя подменял сын, и тот неделю отдыхал на Андэне в доме приветливой невестки.
Но старик был на острове не один. На ровном берегу неподалёку от маяка стоял дом, или скорее – дощатая хибара. С двумя крошечными окошками и плоским чердаком. С виду – сезонное жилище промысловика, а на деле – тайное убежище пиратов ещё со времен пиратской войны.
Война закончилась, и хижина опустела. А пару индиктов назад туда заселился странный человек. Вроде и не пират вовсе. Ведь пиратские корабли давненько не приближались к острову. Иногда незнакомца проведывали две женщины и та, что постарше носила облачение таналиорской заклинательницы стихий. В молодости смотритель много путешествовал и бывал в Таналиоре, многое повидал и очень гордился этим. Любопытный старик частенько наблюдал за хижиной, маясь от вынужденного безделья, и заметил, что являлись гостьи не с моря, а возникали прямо у двери хибары, словно бы из воздуха…
Как раз сегодня смотритель задумал навестить странного человека. Ведь на острове не с кем было поговорить, кроме хитрющего кота, что прибился к берегу в бурю, года четыре назад. А птиц и мышей на острове не водилось. Ловить было некого. Вот и жил котяра припеваючи на подачки щедрого старика, часами нежась на солнышке.
Обитатель пиратской хижины редко выходил и в друзья к смотрителю не напрашивался. Разве что, столкнувшись на берегу, вежливо кивал и говорил: «День добрый». И больше ничего.
С утра старик решился, наконец, и занял выгодную позицию – взялся подкопать маленький огородик между хибарой и маяком. Рос там лишь дикий лук да чеснок, коими старик лечился, смешав с мёдом, от простуды. Более на этой бесплодной земле ничего не росло. Несколько раз вонзил лопату в твёрдую почву – давненько не было дождей – и, подхватив лейку, направился к бочке… Как вдруг заметил у берега какое-то движение. Трое незнакомцев в плащах, вытащив на пляж лодку, устремились к хижине.
Интересно... Откуда они взялись? Очевидно, пришли с моря, не по воздуху же прилетели. Старик посмотрел в подзорную трубу, – подарок сына, – и углядел в трилле от острова торчащий из-за скалы нос и мачту корабля. Так близко подойти к берегу мог лишь амалькоут.
Та-ак… Паруса не спустили, торопятся значит… Старик подкрутил объективы, приближая изображение… Светлые! Стало быть, не андэнское мореходство. Там паруса оранжевые… Какие же?.. Серебристые! Смотритель опустил трубу и задумался. Пираты? Только у пиратов были такие, на одном прославленном амалькоуте… Решительно сунув трубу за пояс, старик направился к хибаре.
А в хижине, длинноухий пёс Геннета, дремлющий у порога, мгновенно насторожился. Поднял морду, зарычал, принюхался и вопросительно оглянулся на хозяина.
– Тихо, Арфи, – рассеяно отозвался Геннет, почувствовав беспокойство собаки. Однако не торопился проверить, кто там за дверью, соединяя детали корабельного ускорителя. Эта работа требовала ювелирной точности. Но пёс не успокоился. Он подскочил и звонко залаял. Не угрожая незваным гостям, а скорее предупреждая хозяина, что поблизости возможно свои.
– Погоди, дружок, – хрипло попросил Геннет, склонившись над столом, – погоди.
В тот же момент прозвучал громкий и требовательный стук в дверь. Пёс повизгивая принялся царапать косяк, уже ободранный его зубами.
– Нишкни, Арфи! Фу!
Геннету пришлось оторваться от важного дела. Он с досадой отправил недоделанный ускоритель в коробку, проследив, чтобы острые клеммы не выпали из пазов и не повредили тончайшую сетку. В два шага оказался у выхода и распахнул дверь. Даже не спрашивая. Радостное нетерпение Арфи сказало ему всё.
– Тысяча буйных каракатиц!
Геннет отступил от порога, и мореходы один за другим вошли внутрь. Дверь закрылась. Первый откинул капюшон, блеснув голубыми глазами и растянув в улыбке обветренные губы.
– Привет, Аксарх! И ты, шкипер… И ты, штурман…
Двое стащили шляпы и поклонились, а Геннет посмеивался в густые рыжеватые усы, какие часто бывают у черноволосых мужчин.
Арфи вилял хвостом и ластился ко всем по очереди. Потом успокоился и сел на задние лапы, оживлённо высунув язык.
– Если вы за ускорителями, то они пока не готовы. И отчего сами нагрянули? Негоже привлекать внимание. Я ждал Талли через неделю.
– Нет, мы не за ускорителями. Но дело слишком важное и не терпит отлагательств, – заявил капитан Аксарх. – Нужен твой ответ.
– А без меня никак?
– Нет, – вмешался суровый шкипер. – Это очень важно. Сейчас. Чем скорее, тем лучше.
– Так-так, – Геннет присел на край табурета. – Что-то не нравится мне вступление. Ну, выкладывайте, пиратские рожи, что у вас стряслось.
– Ты должен вернуться! – выпалил Аксарх.
Он выглядел растерянным и огорченным. Геннет тут же вспомнил, что парню едва исполнилось двадцать пять. Что ж, многие начинали гораздо раньше – их предки и в шестнадцать становились капитанами. Справится и Аксарх. Неужели мальчишка испугался? При его-то хватке…
– Не может быть и речи, – возразил Геннет, крепче усаживаясь на табурет и кладя ногу на ногу. – Это моё решение. Я давно завершил дела.
– Но вы изменили своему решению однажды… в прошлом индикте, чтобы помочь нам, - напомнил капитан.
– Было… лишь раз, но теперь не намерен. Повелители глубин не ждут меня.
Пираты растерянно топтались на пороге.
– Мы – ждём, – наконец вымолвил Аксарх. – Честные пираты.
– Честные грабители, – усмехнулся Геннет. – Думаете, не знаю, чем вы эти годы промышляли? Мне всё равно, от лэрнов не убудет. Но я не хочу в это впутываться снова. Корабельные ускорители – ещё куда ни шло…
– Мы расчистили лаборатории в Скалах… – попытался штурман. – Вы сможете и там продолжать исследования.
– Нет и нет! Вопрос давно решённый, – Геннет покачал головой.
– Адмирал!
– Нет!
Пираты переглянулись.
– Ладно, – Аксарх вздохнул. – Чрезвычайные обстоятельства, адмирал…
– Что?
– Вы говорили, что при чрезвычайных обстоятельствах…
– Какие ещё обстоятельства?
– Штурман, бумагу.
Пират вручил Геннету свёрнутый в трубочку документ, тот развернул его и помрачнел с первых же строк.
– Что это?
– Сами видите, адмирал. Распоряжение лэрнов насчёт подводной тюрьмы.
– Откуда это у вас?
– От наших сторонников из лэрнов.
– Считаете, им можно доверять?
– Безусловно.
Адмирал с тоской глянул в окно и пробежал глазами список узников. Лэрны собирались казнить всех, если пираты не сложат оружие и Океания не признает власть материкового правительства. Жёсткие условия гласили: «утопить в течение месяца, начиная с номера первого». Первым номером значился Шандар Корди… Младший брат адмирала.
– Арфи! – Геннет вскочил, и пёс запрыгал рядом, предвкушая незапланированную прогулку.
Адмирал снял с гвоздя чёрную треуголку и огляделся в поисках вещей – выбеленного солью плаща, сапог с отворотами и…
– Берите коробки с ускорителями, ящики с компасами и схемами измерителей… Осторожнее!
– Мы перевезём их в Скалы, – пообещал шкипер, подхватывая оборудование. Следом за ним штурман вывез адмиральский сундук на колёсах. Геннет обулся, сложил в мешок всё, что сумел найти, махнул рукой и шагнул за порог. Аксарх выбежал за ним и запер дверь.
– Век не забуду, адмирал! Честные пираты выражают вам благодарность и…
– Оставьте церемонии, капитан, – Геннет обвёл берег прощальным взглядом и, прищурившись, выхватил зорким глазом моряка, прислонившегося к камню смотрителя.
Любопытство привело старика к хижине, где он подсматривал в окно и старался подслушать, а, не успев уйти, растерялся. Но честные пираты, надев капюшоны и, не глядя на него, двинулись по тропинке к лодке. Геннет задержался, приблизился к оторопевшему старику и вложил ему в руки горсть розоватого жемчуга.
– Возьми, отец, и помни честных пиратов…
И совершенно буднично добавил:
– Наведаюсь… недельки через три. Так что, будь добр, присматривай за домом. И не вздумай сделать из хибары музей. Она нам ещё пригодится.
Адмирал зашагал к товарищам, а Арфи помчался вперёд, периодически возвращаясь, и с заливистым лаем крутясь у ног хозяина. Старик раскрыл ладони, уставившись на неожиданно свалившееся богатство, и прошептал:
– Спасибо… Пригляжу…
Моряки выталкивали лодку на воду, когда старик запоздало опомнился и сообразил – коль уж пираты называли этого человека адмиралом, то он и есть тот самый знаменитый Геннет Корди… И жил-то смотритель рядом с ним в неведенье почти два индикта…
Голос адмирала весело доносился с побережья:
– Если пойдём двадцать узлов, до Скал доберёмся уже…
Ветер усилился, пронёсся над морем и разворошил страницы где-то в сотне триллов от каменистого острова, на далёкой веранде юго-западного побережья... Мартил вернулся с заседания и обнаружил книгу на крыльце.
Хроники Объединённых Миров
«История Объединённых Миров»
Часть 1.
«… Когда пять Миров: Ак-Ксерон, Готдир, Локруд, Нерин и Кразар объединились, с ними оказались связаны ещё два Мира… Однако эти Миры так и остались в отдалении, а существа, населяющие их, не пожелали вступить в сообщество Объединённых Миров. Особую враждебность проявили жители таких мест, как Дарнтарн и Зелёные Холмы. Однако, в силу обстоятельств, приходится мириться с существованием данных Миров, название которым – Ровайлан и Таналиор и всякими проходимцами, обитающими там...»
профессор Редано, представитель Совета Высшего Круга.
Р. S. «Всякие проходимцы, с которыми приходится мириться» – это мы, конечно. И, что поразительно, никто до сих пор не догадался спросить этих самых «проходимцев»: а как же они мирятся с существующим положением вещей? Несмотря на разные «обстоятельства», «проходимцы» далеко не так враждебны, как думает цивилизованная общественность и даже, по мере необходимости, сотрудничают с Объединёнными Мирами, желая одного, – чтобы их оставили в покое и не ущемляли в правах. А Редано, как всегда, любит сгущать краски».
Этра
«Вот плутовка! Когда это успела?» – лорд усмехнулся, допил остывший чай и задремал в кресле под колыбельную океана.
***
Тайные сборища взломщиков проходили в университетской квартире Этры – в Локруде. Но тамошнее время отставало от юго-западного неринского на три часа и от дарнтарнского на восемь. В запасе оставался ещё вагон времени, и Этра решила заглянуть в Дарнтарн. Она изредка останавливалась там, о чём было известно лишь самым близким друзьям.
Дедушка оставил ей дом в Приграничье Дарнтарна в местности под названием Каменистые Равнины. Там было удобно скрываться. После объединения Миров дарны окружили часть Дарнтарна, не тронутую воссоединением, невидимым куполом из волновой мембраны от нежеланных и непрошеных гостей. Пройти сквозь оболочку мог лишь тот, в ком текла кровь дарнов. Или с помощью «открывателя», зная координаты. Переходов же, открытых внутри защитной оболочки, просто не существовало. Этра определила координаты дома, и время от времени тайно появлялась там.
Дарнтарн выглядел странным местом. Мрачноватые каменистые пустоши, отсвечивающие металлом из-за синевато-серых камней. Рощи серебристых деревьев с голубоватыми листьями; неглубокие овраги, заросшие диким кустарником. Небольшие поселения с загонами для брокутов – ездовых животных. Станции и фермы… Типичный пейзаж дарнтарнского Приграничья с лёгким налётом потусторонности и нереальности.
Даже необычные способности жителей Дарнтарна были в первую очередь связаны с умением видеть кое-что недоступное восприятию обычных людей: потусторонние и призрачные объекты, так же реально, как и друг друга. Дарнов невозможно обмануть иллюзиями или зачаровать, они видели события и явления в истинном свете. Поговаривали, что самые одарённые из них – способны «зреть сквозь пространство в иные Миры». И все без исключения дарны обладали феноменальной памятью и высокой чувствительностью.
Дарнтарн – фантастический край, населённый Мудрецами, хранящими и передающими знания, искусными мастерами и воинами-охотниками. Дарны – известные умельцы, создавали удивительные вещи из того, что буквально лежало у них под ногами, а именно – синевато-серых камней, придающих равнинам металлический блеск. Внутри этих камней формировались дымчатые кристаллы, а после обработки в руках дарнов-мастеров становились накопителями всевозможной информации и очень ценились в Объединённых Мирах.
Внешне дарны отличались особенными чертами. Типичный дарн выглядел так: пепельно-серебристые волосы, смуглое лицо, светящиеся изнутри глаза – прозрачно-серого, голубого или ярко-синего оттенка – с характерными дугообразными складками над верхними веками.
Этра частично унаследовала облик дарнов, а также некоторые способности. Возможно, в её любви к Дарнтарну присутствовал зов крови. Здесь она отдыхала душой, наслаждаясь одиночеством и покоем.
Дедушкин дом, построенный из серого камня, стоял в отдалении от прочих, как и многие усадьбы в Каменистых Равнинах. Прячась среди чёрных валунов и причудливых деревьев всего в двух километрах от прозрачной защиты.
Этра открыла межпространственный переход в кабинет на втором этаже. Она всё ещё колебалась между желанием продемонстрировать свою находку друзьям-взломщикам и необходимостью хранить тайну. Однако здравый смысл победил. Поколебавшись, она спрятала перемещатель в тайник за книжным шкафом, решив поговорить об этом с Кристаном. Так или иначе, а противозаконные умения кразарца могли ей помочь.
Кристан мастерски разбирал «открыватели» и вручную убирал блокировку, хотя подобная операция производилась только в Ак-Ксероне с помощью специальных приспособлений. «Открыватели» без блокираторов, друзья называли «взломанными». Они сильно рисковали, нарушая Закон «Об использовании открывателей пространства» и свободно путешествуя по запрещённым Мирам. Хотя, дело было не только в способностях Кристана, но и в её собственных…
Услышав шорох на лестнице, Этра вздрогнула и порывисто обернулась. На пороге возник человек. Лёгкими шагами проник в комнату и уселся в глубокое кресло напротив стеллажей с книгами.
Невероятный красавец! С идеальными чертами лица, словно выточенными из золотистого камня… Тонкий и гибкий, слишком хрупкий для такого мускулистого тела. На узкие плечи крупными кольцами падали тёмно-медовые волосы. Большие янтарные глаза с зеленоватыми искорками светились лукавством.
Нечеловеческий мужчина…
– Похоже, я не вовремя, – в бархатистом голосе, наряду с ласкающими интонациями, прозвучала и твёрдость.
У него был такой вид, словно он застал Этру на месте преступления.
– А ты вечно появляешься некстати, – в тон ему ответила Этра. – У меня могут быть секреты… Талли.
Она едва успела закрыть тайник.
– Только не от любимого друга.
– Ты о себе или Виге?
– Уж определись сама как-нибудь, – он весело ухмыльнулся. – Небось, спёрла у жаверов нечто неприличное, аж самой стыдно, не то, что другим показать. А мы тебя предупреждали – не связывайся с мерзавцами.
Этра пожала плечами. Она давно привыкла к поддразниваниям Талли. Надо же ему хоть в чём-то проявлять файенскую природу, оправдывая репутацию своего крылатого племени.
Да, Талли родился файеном, но остался без крыльев. Сие загадочное обстоятельство и способствовало их неожиданному знакомству.
Случилось это в те времена, когда пираты адмирала Корди частенько заходили в сады Гарта – пополнить запасы воды и фруктов. Этре было тогда лет одиннадцать-двенадцать, и отец брал её с собой в морские походы.
Файены издавна обитали в Нерине, на острове Гарт среди фруктовых деревьев. Сказочно прекрасные существа с мохнатыми крыльями, отличались, по словам неринцев, поразительной вредностью. Никто не желал встретить файена на своём пути. Однако, как свойственно людям, отчаянные и любопытные сами искали встречи с файенами… Да так и пропадали с концами, околдованные их нечеловеческой красотой. Но и файены охотно откликались на человеческую любовь.
Хотя о них рассказывали жуткие вещи. Якобы они уносили возлюбленных в небо и сбрасывали на землю с головокружительной высоты. Некоторые поговаривали, что всё же в море, подальше от острова, чтобы испытать. Приплывут обратно – хорошо, утонут или подберёт корабль – не судьба… Сами рассказчики не были в этом уверены, но решительно утверждали одно – особая магия таилась в файенской красоте.
С этим Этра ещё могла согласиться, а вот остальные россказни считала глупыми предрассудками. Тем более она знала, в чём заключалась настоящая вредность файенов. Они терпеть не могли назойливых чужаков. Но самая большая пакость, на которую были способны эти очаровательные создания – обкидать землёй палубу, расквасить дюжину фруктов о головы пиратов и обозвать их «тварями ползучими». Чем они, собственно, и занимались, когда Волнорез причаливал в Гарте.
Пираты на такие мелочи не отвлекались, и файенам быстро надоедало ругаться. К тому же, они ничем не увлекались надолго, в силу врождённого непостоянства и легкомыслия. Так было и в тот раз, когда нашли Талли. Покричав немного, файены схлынули крылатым потоком в местные сады. Но едва они скрылись, Этра разглядела на песке тщедушную фигурку.
Вместе с отцом они помчались туда и увидели, что тельце принадлежит молоденькому файену. Лишь на спине в том месте, откуда у файенов обычно росли крылья, – зияла рваная с запёкшейся кровью рана. Паренёк был без сознания, и отец забрал его на корабль.
Пираты увезли файена с острова и выходили. Но Талли упорно отказывался отвечать на вопросы и говорить о случившемся. Позже выяснилось, что по человеческим меркам Талли – подросток, чуть старше Этры. Адмирал привёз его на Материк и определил в Академию лорда Мартила.
Вскоре Геннет и Люмения усыновили файена. Так он стал названным братом Этры. С тех пор они относились друг к другу как брат и сестра. Талли оказался совершенно не похожим на других файенов. Притом, что вырос в сногсшибательного красавца, и особы женского пола его обожали. А он никого не одаривал взаимностью. Равнодушие Талли приносило девушкам жестокое разочарование и уныние. Они вздыхали украдкой и прибегали к всяческим ухищрениям, надеясь поймать заинтересованный взгляд файена, но вскоре убеждались, что всё бесполезно. Однако Этра знала истинную причину этого. Рана в душе Талли, в отличие от раны на спине, так и не зажила. Хотя по весёлому и лёгкому в общении файену такого не скажешь.
– Что ты здесь забыл? – спросила Этра.
– Я по делам в Ровайлане, вот и к тебе заскочил. Я в курсе твоих привычек… Чего такая хмурая? Что? Неудача? Снова?
– Не угадал…
– Ну-ка…
– Это секрет.
На лице файена отразилось лукавство:
– Вот так всегда – вечно хватаешь за крыло тайну, а с друзьями не делишься.
Он заразительно рассмеялся, и Этра невольно улыбнулась.
– Идёшь в Локруд? – он приподнялся.
– Позже.
– Тогда, увидимся… И не забудь о праздновании.
– Ой! Точно!
Талли кивнул, набрал координаты и прямо с кресла нырнул в другую реальность. Этра посмотрела, как за ним, всколыхнув прозрачный воздух, закрылась пространственная пелена, и спустилась вниз.
За последними событиями она забыла о грядущем торжестве. В университете Пространственных перемещений устраивали ежегодный бал в честь выпускников и по случаю завершения учебного семестра. Они с Дэмилом как сотрудники университета раздобыли пригласительные остальным взломщикам…
От погасшего камина в гостиной веяло холодом. В Дарнтарне посреди Сезона завязи (начало интегративного лета) бывало прохладно, особенно в Приграничье. Этра поёжилась, бросила в камин топливный брикет и полила из разных бутылочек оранжевой, синей и зелёной жидкостями. В камине тотчас же горячо заплясало разноцветное пламя. Этра подвинула скамеечку к решётке и протянула руки к огню. Сразу стало чуточку теплее…
Нужно было как следует подумать… О Риасе, неожиданно появившемся в её жизни… О Сфетруме, который внезапно перестал быть легендой. Поразмыслить о том, как теперь к этому относиться, и стоит
