Я тебя найду. София Устинова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

   Рус появился в наших с Киром жизнях одновременно. Пьяный и несчастный лежал лицом в барную стойку. Кир тогда решил, что парень очень душевный: а я - что парень дико красивый. Мы реанимировали бедолагу в туалете. Отпоили водой с содой, привели в чувство, а через год я стала его женой.

   Между мной и Русланом - любовь.

   Между Русланом и Киром - дружба.

   Между Киром и мной – тайна

   Всё не так как кажется...

ГЛАВА 1

POV Кира

   Руслан не любил долгих игр и не особо заморачивался с разогреванием меня. Как и я не заморачивалась с разогреванием его. Да и не нужно этого было. Мы друг друга чувствовали, знали и понимали. Без заморочек и лишней возни. Я его всегда хотела... с ума сходила, как любила и люблю. Он моё – всё! Воздух, вода, и муж, и друг, и незнакомец...

   Его нежные руки, его чувственные губы, гибкое тело...

   Руслан, мой муж, и он совершенен.

   Его поцелуи уносили в водоворот чувств, ласки делали меня безвозвратно глупой и донельзя счастливой. Я наслаждалась каждым мигом нашей близости. Каждым днём совместной жизни.

   — Руся, — он выбивал из меня стоны. – Да-а, — задыхалась от удовольствия, когда ускорялся, подходя к черте. — Прошу, — молила, хотя толком не понимала, о чём именно. Он всё сейчас делал правильно, как всегда, волнительно, чувственно, ярко. Во мне покачивалось блаженство, я растворялась в нашей близости. Прогибалась ему навстречу, цеплялась за плечи и кайфовала от процесса.

   Рус кончил с тихим стоном, прогоняя мурашки по телу, и какое-то время, не покидая меня, лежал, придавив собой. Мне это нестерпимо нравилось. Мы... вдвоём... интимная тишина... шумное сопение после бурного секса. И вообще такие моменты они сближали и казались невероятно нежными и пронзительно чувственными. Спустя столько лет, мы всё ещё могли просто обниматься и молчать, потому что это… уютно? Нежно? Нужно…

   В последнее время всё это приобрело особый оттенок. Мы пытались завести ребёнка, и каждый проживал это по-своему. Руслан спокойно выслушал моё предложение, он и сам всякий раз, как возникала мысль о беременности активизировался и всячески давал понять, что всеми руками — за, а теперь мы хотели этого официально. Вот уже несколько месяцев...

   — Мне нужно на работу, — несколькими минутами погодя Руслан чмокнул меня в нос и скатился на другой край постели.

   — Русь, — в недоумении протянула и следом за мужем села на постели, даже не думая прикрывать обнажённое тело. Мне нравилось, когда супруг меня рассматривал. — У тебя ведь выходной, — точно капризная девочка надула губы.

    Шутки-шутками, а стервой я не была. К друзьям или на работу — спокойно, я всё понимала, но сегодня отчего-то не могла взять в толк: почему? Как будто понимала, что это неправильно работать именно в эту злосчастную субботу.

   — Срочно вызвали. Это ненадолго... – пробурчал Руся, доставая из шкафа свежее бельё.

   — Чёрт! – наморщилась, когда вспомнила, что из меня вытекало семя мужа.

   Покосилась на Руслана, уже в джинсах и рубашке топчущегося у столика, — где обычно оставлял часы и телефон, — и чтобы успеть его проводить, быстро скрылась в ванной комнате.

   Торопливо утёрлась и в том же виде поспешила обратно. Пусть меня перед выходом запомнит голой – может быстрее вернётся, а ещё лучше плюнет на всё, и останется.

   — Русь, ты уверен, что нельзя отказаться от встречи? – продолжала упираться, глядя как муж обувается.

   — Родная, если было бы можно... – не договорил, с вешалки сдёрнул куртку, глянул на меня тепло и виновато, а потом рывком притянул за руку к себе:

   — Ты – самое дорогое, что у меня есть, — взглядом прогулялся по моему лицу, крепко вжимая в себя. – И работаю я, чтобы ты ни в чём себе не отказывала.

   — Я и так не отказываю, только ты не понимаешь, что мне деньги не нужны. Мне ты нужен!

   — А мне нужна счастливая и богатая ты! – пошутил идиотски, зная, что я никогда не испытывала финансовых проблем. Моя семья жила в достатке, и моё наследство после их смерти было приличным. Но муж упорно твердил, что деньгам нельзя лежать, а, стало быть, кто-то обязан их приумножать. Для детей, внуков и, видимо, правнуков, которые обязаны вырасти бездельниками.

   Я ему верила. На все сто! И потому улыбнулась. Он ответил кривой и проказливой улыбочкой, а затем поцеловал. Как умел, как любила...

   Я поплыла — ища спасения, обвивая его за шею, мечтая опять мужа ощутить в себе.

   — Всё-всё, милая...— обрывая поцелуй, жадно дышал Руся. Его бархатные глаза с поволокой накатившего желания меня топили.

   — Не-е-ет, — захныкала, не желая отпускать супруга, но Руслан шаг за шагом отдалялся, пока наши руки не разомкнулись окончательно.

   Что-то внутри не давало закрыть за ним дверь, я была готова отыгрывать капризную девицу, пусть будет такая ролевая игра — только бы остался.

   — Я быстро, — заверил с очаровательной улыбкой, из-за которой я плавилась точно масло. – Не успеешь одеться, я уже вернусь, — ободряюще подмигнул.

   — А я и не буду одеваться! – горячо заверила его и в последнюю секунду бросилась к двери. — Не вернёшься через два часа — вызвоню соседа!

    — Замётано! — рассмеялся рус. — Юрий Николаевич умрёт от счастья, в его-то возрасте!

   — Кира! – с хлопком двери за супругом в мою голову прорезался чужой голос. – Кира, ты с нами? – Я непонимающе сморгнула, прогоняя воспоминания…

   В кабинете Инессы Викторовны стоял настоящий гвалт, и это при том, что обычно там тишина гробовая даже во время совещаний. Орали все, то и дело вгоняя меня в дрожь упоминаниями о человеке, которого я пока не была готова поминать покойником.

   Он ещё был… жив… почти… После аварии его реанимировали, и теперь Рус лежал в глубочайшей коме, подключённый к аппарату искусственного дыхания, но его мозг умер и “хорошие люди” лишь поддерживали жизнедеятельность тела. И то — из-за меня. Я не давала разрешения его отключить. А так, Руслан уже несколько дней, как “тактично” на пальцах объяснили, был овощем.

   Вот только я не была готова это принять, как бы все вокруг не твердили, что его нужно отпустить и жить дальше!

   Единственный кто молчал, был Кирилл Климов. Он не сводил с меня тревожно-поддерживающего взгляда и то и дело дёргал рукой, будто хотел подхватить и уберечь от падения.

   Падать не собиралась — сидела на стуле «проглотив линейку», но понимала к чему он клонил.

   По другую сторону от меня как раз и сидела Иннеса Викторовна. Пока другие бурно обсуждали тему, она озаботилась мной.

   — Да-да, — закивала я коротко, но часто. — С вами, — а глаза резало от накатывающих слёз.

   — Кирочка, не смей слышишь? — шуршала Иннеса Викторовна, чтобы другие на нас не глазели. — Не смей себя хоронить! Мы с тобой. И всегда готовы поддержать!

    Поддержка, поддержка, поддержка. За последние пять дней я услышала это слово тысячу раз. Все были готовы мне её оказать. Все наперебой, прямо как сейчас в кабинете, орали о помощи любых видов, и только Кир молча подставлял плечо.

    С Климовым мы делили многое. Похожи были до ужаса. Муж всегда шутил, что ему в друзья достался близнец жены. И даже имя мы с Киром «по-братски» поделили. Он Кирилл — я Кира.

   Супруг...

   Воспоминание о Руслане опять рухнуло на голову, как тяжёлое опьянение и всё опять расплылось перед глазами. Алкоголь бы так не размазал, как сейчас страшная мысль, что Руса больше нет. В голове вновь туман заволок всё, и из него картинки проступили, как сны наяву.

   ...Вот мы сидим на крыше нашего дома: я, Руслан и Кир, слушаем музыку, пьём вино и хохочем от души. ...Вот Кир нас оставляет, уходит домой и мы с Русланом танцуем на крыше. ...Вот мы с Русланом провожаем заходящее солнце. Он согревает мои плечи, скользит по ним руками, уверенно и не стесняясь, но с таким трепетом, что дыхание сбивается. ...Вот Руслан... Я могла бы с ним состариться и не пожалеть ни об одном дне... — Кирочка... — назойливый голос Инессы растворил мужа в моей голове, за секунду до такого родного поцелуя. — Мы, увы, ничем. Не можем. Помочь. Твоему. Супругу. Хорошо? Ну не боги мы, Кирочка. Да? Ему уже никто… Да? Его мозг мёртв. Тело пока — нет. Да? Но лучше его отпустить, отключить. Да? Понимаешь, его душа… она уже не здесь. Да? И мы не может её вернуть! Ну у нас, ну специфика, Кирочка, да? Как бы ну всем не поможешь, — Инесса, пышноволосая женщина-вамп с бордовыми губищами, моя начальница, откинулась в кресле и с обманчиво-извиняющейся улыбочкой смотрела на меня, будто ждала какой-то другой реакции. А я сидела, уставившись на неё, как разочарованный в жизни кролик, которому уже всё равно.

    Я знала, что Инесса не поможет. И этот «педсовет» тоже. Они только на словах готовы на все ради своих сотрудников. Хотя нет, вру. Для сотрудников — да, но не для таких как Рус...

    Обида сковывала горло колючей проволокой, а воздух проходил в лёгкие с хрипами. Рука Кира тут же сжала моё плечо, дружеским поддерживающим жестом.

   — Кирочка, ну всё нала-адится, — продолжала уверять начальница.

   — А вот это я сотню раз уже слышала, спасибо, Инесса! Просто не могу взять в толк, почему вы — Теневая полиция, так всесильны и так бессильны? Отлавливаете одни души, а вернуть нужную не можете?.. — выплюнула негодование и спешно покинула светлый, дёшево обставленный кабинет начальницы, а вышла в не менее светлый коридор, в котором люминесцентные лампы тут же ударили по глазам. Сморгнув слепоту, помчалась в уборную. Гулкие шаги за спиной дали понять, что Кир спешит за мной.

   Вот и хорошо!

   Мне одной плохо!

   Я одна могу натворить… дел...

   В женский туалет едва успела ворваться, дверцу ближайшей кабинки толкнула и тотчас склонилась над унитазом. Меня вырвало, а от слабости в ногах, осела прямо на мраморный пол.

   Магия вне Хогвартса! Полы у нас в туалете из мрамора! А в кабинете директора дешманский линолеум…

   Левая мысль немного отвлекла, но спустя несколько секунд меня снова вывернуло. Тело охватила мелкая дрожь и оно покрылось липким потом.

   Чтобы не упасть, спиной прижалась к внутренней переборке кабинки. Дышала урывками, до сих пор ощущая во рту горечь.

   Пока приходила в себя, наплевав на правила и такт, ко мне заглянул Кир. Дверца жалобно скрипнула, друг зашёл без лишних слов. Молча сел рядом. Протянул бутылку воды и пачку влажных салфеток.

   — Спасибо, — просипела, сражаясь со слезами.

   Кир с таким видом сидел на полу, напротив, будто в этом не было ничего странного. Спиной подпирал белую перегородку между кабинками и даже непринуждённо вытянул ноги.

   Глядел пронзительно, с полуулыбкой, словно и правда всё хорошо. Будто мы собрались в кругу друзей поиграть в идиотские настольные игры, которые обожал Рус или чтобы поесть пиццу и посмотреть глупый фильм.

   Но Кирилл молча смотрел. Не укоряюще, скорее понимающе и сочувствуя моей боли. А у Кира мягкие, медовые глаза, тёмно-рыжие волосы почти, как у меня, и красивое лицо парня, про которого ты заранее знаешь: “Человек с хорошими манерами”.

   О да, его пассии частенько так о нём отзывались, сидя на моей кухне и считая, что теперь будем дружить “парами”.

   Правда глупые не знали, что менялись они чаще, чем я покупала новую пачку сахара. Кир — бабник, каких поискать. Сущий дьявол.

   Мне стало ещё тоскливее от воспоминания о том, как мы с Русланом устраивали порой Киру головомойки. На крыше или на кухне, сидя с кофе или пивом, учили бедолагу жизни.

   Грудь скрутило болью, и я, сама не зная, как это всегда выходило, когда мне требовалось выплакаться, оказалась в объятиях Кира. Головой уткнулась в его грудь, сотрясаясь в отчаянном рыдании и благодаря, что друг всегда со мной, особенно, когда я так в нём нуждалась.

    — Он никогда… Он никогда… — моё бормотание было, наверное, неразборчивым, но Кир тихо отозвался:

   — Да, да, — будто понимал о чём я.

   — Мы так ему и не признались…

   — Да, да… — продолжал кивать Кир, пребывая в своих мыслях, и я поняла, что он окостенел, сжимая меня в объятии.

   — Кирюш? — надломился мой голос.

   — Что, Кирюш? — в шутку хохотнул он, как делал сотни раз. Красивое лицо застыло, даже глаза уставились в пространство, как неживые.

    — Тебе же тоже б-больно, — я принялась вытирать слёзы, словно если их на лице не будет — всё мигом пройдёт.

    — Больно, Кирюш, — опять кивнул Кир, сжал моё плечо ближе к основанию шеи и опустил глаза на мои подрагивающие, мокрые пальцы. — Ты ведь не успокоишься? Так любишь, что не готова отпустить?

   — Д-да, — опять всхлипнула, радуясь, что у меня самый понимающий друг на свете. Я даже могла не говорить — он знал. Я могла не просить — он бы сделал. Кир был тем, кому я доверяла даже больше чем себе. Ему верила, как никому...

   — Хочешь его вернуть? — тон Кира был скорее утверждающим, чем вопрошающим, да и отвечать мне не было нужды. Именно за тем, чтобы ВЕРНУТЬ мужа я и высидела для глаз сделанный “педсовет” у Инессы. Именно затем снова и снова мусолила каждое воспоминание о нём, будто надеялась, что Руся оживёт, выползет ко мне из непроглядной бурлящей тьмы и скажет: “Ну если ты так скучаешь и тебе так плохо… То вот он я!”

   — Кир? Ты знаешь что-то? — ткнула его в плечо, как бы проверяя живой ли рядом человек. Потом в шею, щёку, скулу.

   Кир отмахнулся от моего пальца как от мухи, а потом сжал всю кисть и приложил к своей груди. Я смотрела на наши руки и начала задыхаться.

   Рус больше меня не коснётся! Не возьмёт за руку…

   Больно-то как.

   Когда я позорно всхлипнула, обуреваемая новой волной воспоминаний и неутешительных мыслей, Кир обронил:

   — Ты же знаешь... где и с кем я... работаю? — голос звучал глухо и с паузами, будто друг выдавливал из себя слова. Мне стало не по себе. Но о “его работе” знала и очень хорошо, ведь работала с ним, хоть и на более спокойной должности.

   — Ты мне доверяешь? — его медовые глаза, наконец, встретились с моими. Какая-то волна абсолютной уверенности прошла по моему телу.

    Кир мягкий, милый сорвиголова, любитель плотских утех, который создаёт впечатление баловня жизни, превратился в того, кого можно бояться. В того, с кем Руслан так и не познакомился, но кого прекрасно знала я. И всегда, всегда восхищение смешивалось со страхом.

    — Как себе, — озвучила мысль.

    — Тогда пошли.

ГЛАВА 2

POV Кира

   Мы с Киром ехали на его машине через город в тишине и молчании. Он иногда посматривал на меня без улыбки, с отстраненным выражением лица, а я знала это и не отвечала.

   Он всё и так понимал.

   Мы с Киром знакомы уже почти шесть лет. Сначала сокурсники. Потом коллеги. Нас “нашли” в один год. Меня — восемнадцатилетнюю студентку первого курса, и его — молодого аспиранта преподающего “Проектирование” на факультете “Дизайна Архитектурной Среды”.

   Нас “нашли” и сделали сначала учениками, а потом сотрудниками самой странной организации, о которой кому-либо приходилось слышать.

   Руслан так и не узнал, где мы с Киром работаем.

   Я, для него, была секретаршей в МВД, а Кир — старшим экспертом-криминалистом. Никаких лишних вопросов не задавал, потому что мы с момента знакомства ввели закон “ни слова о работе”.

   “Как дела?”

   “Начальник — идиот!”

   “Бывает!”

   На этом всё.

   Рус появился в наших с Киром жизнях одновременно.

   Мы нашли его в баре “Три топора”, который обожали ещё с первого года “ученичества”. В нём тусили, отжигали, находили с кем оттянуться.

   Вот и тогда пришли скоротать вечер.

   Рус сидел... вернее лежал лицом в стойку. Пьяный и несчастный.

   Кир тогда решил, что парень очень душевный: а я — что парень дико красивый.

   Мы реанимировали бедолагу в туалете. Отпоили водой с содой, привели в чувство, а через год я стала его женой. Невменяемо счастливой женой. Кир был тоже за нас невменяемо счастлив — свидетель так ужрался на нашей свадьбе, что мы ему это припоминали “после” чуть ли не раз в месяц.

   Я, мой роскошный муж Руслан и лучший друг — Кирюха.

   Между мной и Русланом была любовь.

   Между Русланом и Киром — дружба.

   Между Киром и мной — тайна.

   Наша работа. Благословение и проклятье. О, я не лгала, и правда работала с бумагами, просто не в МВД, а чу-уть в другой организации. И должность чу-уть покруче. Менее нормальная и традиционная, но суть ушла недалеко.

   Кир — эксперт-криминалист... ага, почти. Сотрудник самого жёсткого и важного отдела нашей организации. Отдела, который был самым элитным и самым пугающим. И сейчас, по дороге туда, я тряслась от одной мысли, куда еду, хотя ехала не одна. И не впервые.

   За моим столом делались “делишки”, за столом Кира — Дела.

   Кирюха притормозил перед пропускным пунктом и вытянул из окна руку, приложил её к экрану идентификатора личности, тот мигнул и шлагбаум поднялся, давая дорогу машине.

   И следом ещё пять-шесть “шлагбаумов”, только иного рода и другими опознавательными датчиками и приборами.

    Мы миновали глухую стену, которую Кир даже не заметил, а я невольно вздрогнула, ожидая смертельного столкновения, ведь постороннего ЩИТ мог не пропустить и расплющить в лепёшку.

   Сколько раз тут бывала, и всё равно каждый раз думала, что вот-вот смерть моя наступит.

   Территория “полигона”, как его называли сотрудники, была чистым полем с дюжиной подземных люков, так это выглядело со стороны.

   Мы припарковались. Я вытерла остатки слёз и выпрыгнула из машины, не дожидаясь указаний от Кира.

   Оказавшись на “полигоне” мой друг резко изменился. Лицо из милого стало суровым, решительно чётким. Глаза потемнели до тёмного шоколада, губы сжались в неулыбчивую полоску.

   Кир, которого я знала большим смешливым, блудливым котом, в один миг превратился в настоящего грозного льва, и это изменение всегда пробирало до мурашек.

   Кириллом невозможно было не восхищаться, и не будь мы людьми одного сорта, вероятнее всего мы стали бы настоящим отражением друг друга. Идеальной парой, но увы, я на это смотрела как на инцест — отвратительно, как если выйти замуж за брата.

   Так. Нас. Учили. В “Теневой полиции”.

   Такие как мы, строят семьи только с обычными людьми, никак иначе и ничего больше. Кирилл для Киры — территория добра и братства. Кира для Кирилла — не более, чем сестра.

    Мы подошли к одному из люков, Кир ловко открыл его и я поняла, что сейчас нужно будет спускаться вниз. Только тут меня охватила паника. Что мне скажут? Как помогут? А если не получится?

   Кирилл кивнул, подбадривая меня, но увидев, что важного шага не делаю, подтолкнул и чуть не силой потащил вниз.

   На “полигоне” трудились и тренировались оперативники, которые выходили в “поле”. Я этим оперативникам давала наводки, составляла карты, а чаще всего просто проверяла поступающую информацию и если она стоила внимания — давала маркировку приоритета. Важно — средне важно. Не важно — сделать “однажды”.

    Из-за одного моего такого “решения” произошло что-то ужасное. И только теперь я стала задумываться, а вдруг это не в первый раз?

   Кто мне право дал определять какие тени опасны, а какие нет? Быть может я спасла никчёмного человека, а в аварию попал Руслан?

   Вот так, сижу я в офисе, простая девочка Кира Романова, и говорю: “Идите ребята, и убирайте злобных теней на улице Чкалова, там дети через дорогу переходят пачками каждый день, случись что — и беда. И тем временем какая-то потусторонняя дрянь, в мае месяце, замораживает асфальт на трассе… И мой муж Руслан… на мотоцикле...

   Я вполне могла быть виновата в аварии и коме мужа!

   От этой мысли меня вообще расплющивало.

   Полигон был почти пуст, для вечера четверга — нонсенс, обычно вся жара валится на пятницу, когда все хотят скорее домой. Но нет, почти все были “в деле”, только начальник Кира, Виктор Сергеевич, слонялся по полупустому обшитому белыми панелями ангару, в котором могли бы припарковаться три “Боинга”.

   — Какие люди, — улыбнулся Виктор Сергеевич и протянул мне обе руки для объятия.

   — Дед, — я всхлипнула. Один раз, второй, а потом.. разрыдалась пуще, чем когда-либо, ныряя в добрые, понимающе объятия дедули.

***

   Дед был теневиком, как и я, как и Кир. Нормальная практика, дети-теневики — через поколение. Отец был человеком, мой сын — будет человеком. Говорят, что если бы мы женились на таких как мы и рожали от них, мир был бы совсем иным.

   Теневики рождались бы в каждом поколении и что-то ужасное произошло бы с миром, но что именно мы не знаем. Нас учили, мы мотали на ус и безоговорочно верили. Так теневики для теневиков — табу. Страшный грех, почти тюрьма, если не казнь. И мы это принимали.

   Дед мне долго не говорил кто я, даже позволил поступить в институт, а в день восемнадцатилетия пришёл и “серьёзно поговорил”. И заодно прихватил ошеломляюще красивого аспиранта Кирилла, которому я на тот момент уже активно строила глазки.

   А вот Климов не потомственный теневик — таких, как правило, находят не сразу.

    “О, девочка по блату” — с этого началась наша дружба.

   Нам хватило всего шести месяцев чтобы стать “не разлей вода”. Теперь Кир — первый оперативник под началом моего Деда, а я — координатор, расставляющий приоритеты.

   Называется эта должность красиво “Эксперт по рискам”, а на деле — прямой билет к “Синдрому Бога”, ведь решения “быть или не быть”, по сути принимались такими, как я.

   Эти будут жить! А те умрут…

   Начальник отдела трансплантологии меньше жизней загубил, чем одна я.

   — Ну что? — дед важно сложил на круглом пузе руки и улыбнулся, когда моя истерика прошла, а чай с “травками на спирту” успокоил окончательно.

   — Дядь Вить, мне кажется она не вывезет… — начал Кир, будто меня тут не было. — Помните наш разговор?

   — А она согласна?

   — На что? — я сглотнула очередной ком в горле, но возникать особо не стала. Обо мне сейчас все говорили исключительно в третьем лице, как об отсутствующей.

   — Ох, — дед привстал, взял кружку с чаем и “травками на спирту” и упал обратно. — Есть у нас тут отдел один, — секундная пауза, — экспериментальный…

   — Психи что ли? — я нахмурилась и сделала большой глоток. Про “психов” знала немного, но они, как Британские Учёные, выдавали одну дичь за другой. Надо сказать, тратя на это охренительно колоссальные суммы.

    — Ну психи не психи… — проворчал дед, но почти сразу умолк.

   О научном отделе дед мог говорить бесконечно. Будучи начальником тренировочной базы, Виктор Сергеевич в душе был учёным и в лаборатории зависал постоянно. Его оттуда пора метлой гнать, но все побаивались. Сколько проектов было профинансированно с подачи этого горе-тренера, сложно представить, и главное… ну не сильно-то он в этом разбирался! Скорее восхищался. В душе и фантазиях носил белый халат и очки на кончике носа, а в жизни набирающее обороты пузо и широченные плечи.

   Оперативников бывших не бывает… Уверена, дед и теперь задаст любой Тени жару.

   — В общем, они сейчас углубились в исследования на тему параллельных миров. Ты об этом что знаешь? — дед кряхтя закинул ногу на ногу и откинулся в кресле, как важный босс.

    — Что они есть и оттуда приходят шарлатанки-ясновидящие и всякая теневая дрянь, с которой мы боремся, — задумчиво фыркнула я, ещё не до конца понимая, что дед и Кир собирались предложить.

    Параллельные реальности, которые некоторые гордо именовали “миры”, были по сути зеркалами нашего мира, только что-то там было не так. Маленькая деталь: тот же человек, но родинка на щеке и вместо одного ВУЗа — поступил в другой, то же здание, но одно окно глухое или просто рама висит, а внутри не церковь, а хамам. По крайней мере, так мы всегда говорили, а уж что там на деле…

   Разрешение на посещение другой реальности — это вам не шенген. Так запросто не получишь. Но именно из этих миров, а их было семь, к нам и попадали бабки\мужички-шарлатанки\ны, которые у нас начинали “вещать истину”, “спасать/лечить”.

   Все эти “Майя”, Ванги со своими предсказаниями бесконечные. Даже осьминог Пауль — всё продукт вот такого соседства…

   Я никогда не имела чести совать свой нос в чужой мир. На это мало разрешения, ещё и готовиться нужно, а там непонятно что. То ли те же люди, то ли только похожи. Один парнишка с курса уверял, что его бабка там была и таких ужасов насмотрелась, что сумасшедшая вернулась. Нет, были такие, кто по службе мотались. Даже какие-то переговоры вели, но я никогда особо этим делом не интересовалась с тех пор как решила, что “сижу на бумагах” и жизнью не рискую.

    — Ну не совсем, — дед примирительно улыбнулся. — Параллельные реальности, по сути выглядят почти как наша. Люди, дома, всё так же, кроме некоторых деталей. Несерьёзных, мелочи по сути. Покупка не синей, а красной машины. Поход в театр, а не кино. Сущие пустяки, которые порой выливаются в катастрофы или наоборот их предотвращают. У нас разбился лайнер, а у них пилот подхватил грипп и остался дома, а его коллега падения избежал. То, что должно — непременно случается, но позже или иначе. Выживут все люди на лайнере, который не разбился, а через неделю или месяц умрут по другим причинам, — дед посмотрел на меня так, будто я что-то должна была понять, но я, увы, не понимала. Мозг работал кое-как, и уж что-то а думать — не хотел. — Так вот, в каждой реальности есть Руслан Романов. И в том, другом мире, у него своя другая жизнь.

   — Насколько другая? — у меня стала проклёвываться какая-то важная, судьбоносная мысль.

   — Этого не знаю, но может быть что угодно. Учёный, байкер, гей… Может быть он женат.

   Каждое слово деда летело плевком, не то насмешка, не то пытался достучатся до моего разума, но только на последнем я встрепенулась:

   — На м-мне женат? — такая перспектива обрадовал не на шутку, зародила веру в невозможное.

   Дед задумчиво пожевал губы и мрачно качнул головой:

   — Увы, но совсем не обязательно. В тех мирах — ты можешь быть кем угодно, и очень вероятно, что простым человеком.

   — Но могу же быть и с Русланом, — упиралась бараном.

   — Часто так и бывает, если вы и правда были созданы друг для друга. Несмотря на разность миров, ваши души притянулись, но может там ваше время ещё не пришло. Вы можете сойтись в сорок или в шестьдесят, а можете вообще уже расстаться. Так вот, в каждом мире есть Руслан Романов. Где-то он учится на дантиста, а где-то служит пилотом. Но всё это — Руслан. И ты его душу можно попробовать забрать…

   — Это то что нужно! — я чуть не взвизгнула от счастья.

   — Но есть несколько “но”. Первое — он должен пойти с тобой по доброй воле, искренне влюбившись и подписав согласие, которым мы потом сможем отмахиваться от начальства и суда. Второе, если вы умрёте там… вы умрёте здесь. Ваша душа без коридора-телепорта просто затеряется в чужом мире, став очередной тенью. Ну и третье “но”— времени на всё про всё мало. Если не успеешь, задержишься, застрянешь — это чревато гибелью плоти, потому что твоё тело без души, даже при помощи тех же составов в которых находится на данный момент и Руслан — не выдержит бездушия и начнёт разлагаться.

   — То же самое и с Русланом? — ахнула об этом раньше не задумываясь.

   — Конечно, и его срок даже короче твоего. Поэтому тебе и советуют не мучить ни его, ни себя. Разрешишь его отключить от аппарата жизнедеятельности, его можно будет похоронить.

   — Я готова за ним идти, хоть на край света! — уверенно кивнула. — Просто дайте мне эту возможность.

   — Я считаю затею глупой, но тебя люблю так, что готов нарушить закон, — и дед кивнул. — Если ты уверена в своих желаниях. Уверена, что он тот самый и единственный. Уверена, что любовь на века, и что его смерть была случайностью…

   — Случайность! Моя ошибка! — я даже думать не хотела, что это не так.

   — Хорошо. Если это так — я помогу тебе чем могу. Мы с Кирюхой пару миров пробили, как смогли, в них Руслан ещё жив и числится холостым. Это хороший признак! Вероятно, ты его судьба, а может он ещё её не встретил, но суть такая. Раз уж умер он не по воле судьбы то, и вернуть его можешь, вот только… — заминка, — у всего есть...

   — Цена? — я прокашлялась, потому что, кажется, минут пять вообще не дышала.

   — Да, — удручённо подтвердил Виктор Сергеевич. — Твоя сила.

   — Моя с… сила? — глупо похлопала ресничками.

   — Пока ты там, ты становишься человеком, теневиком или шарлатанкой, зависит от того кем является твоя проекция и жива ли она вообще. Ориентироваться придётся на месте. Тебе нужно Руслана найти, влюбить, убедить пойти с тобой. Если он не пойдёт — вернёшься домой, ведь это не билет в один конец. У тебя будет «безвизовый» режим в три дня.

   — Три дня!? — я ахнула и вцепилась взглядом в Кира, который тут же оказался рядом и, сжав мою руку, присел рядом на корточки.

   — Я помогу, — тепло заверил. — Буду с тобой, — не отпускал с прицела медовых глаз. — Не получится в первом мире, пойдём во второй. Не во втором, так третьем… Хорошо? — его твёрдость, убедительность, решительность и готовность помогать меня заражали уверенностью и силой.

   Я коротко и часто кивала, а внутри всё просто лопалось от волнения.

   Три дня?!

   Да Рус же до встречи со мной был нерешительным, он и не заговорит со мной. Сколько работы проведено в моём мире!

   Но что для такой как я сделать бизнесмена из менеджера?

   Дайте женщине-теневику пару лет, и она создаст вам президента из того, что будет. Чёрного! В России! Женщину!

   У женщин-теневиков нет способностей как у мужчин, зато есть сколько угодно того, что в шутку называют «магия чувств». Мы прекрасные сенсорики, обладающие даром убеждения и влияния. У каждой, супруг — человек с большой буквы, выточенный под неё ей же!

   Мотивация, чуточка воздействия моими силами теневика — и вот уже повышения, удачные переговоры и поверившие в бизнес-план инвесторы!

    — Но если он с тобой пойдёт… — продолжал откуда-то из параллельной вселенной дед. — То ты вернёшься без силы. Чтобы перетащить душу человека в другой мир — нужно выложиться по полной.

   — Кир? — Кирилл сжал крепче мою руку, возвращая из тягучих мыслей, в которых я и деда-то почти не услышала.

   — Мм?

   — Ты в норме? — озадаченно уточнил.

   — Абсолютно… — кивнула невнятно. — Мы это сделаем! — ещё раз секундой погодя и обретя уверенность, только теперь кивнула рьяно и решительно.

   — Я его погубила! Я и верну! Мой мужчина, мой муж…. Он будет жить!

ГЛАВА 3

POV Кира

   Квартира пустовала пятый день и находиться в ней было равносильно самоубийству, но сегодня цель была проста: собрать вещи и уйти на четыре недели, как минимум, чтобы вернуться с Русланом. А это время мне придётся жить в других мирах, или что там ещё придумали дедушка и Кир.

   Я схватилась за эту возможность, как утопающий за круг, была готова землю рыть, потому что жить в этом мире без Руси и с грузом вины — уже было невозможно. Я и без того возле него проводила эти дни. Смотрела на плавающее в специальной субстанции тело с кучей датчиков и приборов, отслеживающих любые изменения в его состоянии и не позволяющие телу начать процесс разложения, — а сама медленно умирала.

   Насчёт бизнеса не особо волновалась, у Руси есть помощники и замы, кто не оставит дело. Они уже звонили и заверили, что будут тянуть проект, пока Руслан не придёт в себя, ведь для простых людей, мой муж попал в аварию и был в коме. Насколько всё плохо, я не распространялась и уклончиво заявляла, что он в частной клинике, где делаю всё возможное, чтобы вернуть его к жизни.

   Никаких более громких и неутешительных заявлений мы не делали.

   А Рус умирал в нашей теневой лаборатории, потому что никто не сомневался, что неожиданный гололёд в плюсовую погоду — даже матёрых ГАИшников рассмешит. Мы-то прекрасно понимали, природу такого “заморозка”, есть такие твари “снежинки”, как их ласково называли оперативники. Они и лёд услужливо растопят, чтобы рыбак зимой прямиком в луночку упал. И под ногами наледь наморозят, чтобы прохожий шлёп — и сотрясение получил, а то и смерть. Только вот это зимой норма… А летом — нонсенс!

   Не было на месте аварии обычных сотрудников ДПС. И не было обычных врачей. И никто не составлял бесконечных бумажек. Никакой волокиты. Только техничная работа теневиков.

   А Рус всё равно в коме, даром эти “силы”, которыми обладаем… Даже наших умений не хватило, чтобы не допустить комы, которая пугала молчанием и с каждым днём убивала остатки надежды.

   — Кир, нужно поторопиться, — голос Кирилла вырвал из тягучих мыслей о случившемся и о том, что предстояло. — Я жду внизу.

   — Ага, — я запоздало поняла, что застыла в дверях нашей с Русланом квартиры и смотрела, как будто все эти фоточки-рамочки что-то значат. Как будто старый Рус где-то тут затерялся в солнечном свете сквозь шторку, в оставленном на бельевой корзине полотенце. В тапках смешных, с балабошками. С его сотовым, который он забыл уходя из дома, тот ещё лежал на полочке, су*а, в туалете… как всегда.

    Его таблетки. Его футболки. Его рубашки, кружка, чай любимый с бергамотом, бутылочка “ИПЫ” в холодильнике, пельмени на случай, если будем работать допоздна. Приставка на кухонном телике, а там “Ютуб” всё ещё рекомендует ЕГО любимые ролики. Тупые и умные. Гитара от “Гитар Хироу”, со сломанной кнопкой…

   Новая толстовка из “Декатлона”...

   И вишнёвая настойка собственного производства, в этом году Рус решил заделаться дедом-консерватором.

   Я окинула в последний раз взглядом квартиру и пожелала, чтобы вернулась сюда не одна и всё это ещё кому-то бы пригодилось.

***

   Кир ждал в машине, с кривой ухмылочкой нервно постукивал длинными пальцами по рулю. Открыв дверь, я поняла, что он подпевает песенке по радио. Уж кто-кто, а Кир ненавидит песни “из утюга”.

   — Ты что, открыл для себя новые горизонты? — уточнила, перегибаясь через кресло и бросая на заднее сиденье сумку.

   — Да, можешь себе представить! — Кир стал ещё активнее качать головой в такт музыке, отчего его хвостик на затылке мотался как апельсин у морячка из “Деревни дураков”.

   — Какой повод для радости? — скептически приподняла бровь.

   — Мы едем спасать друга! — даже я не поверила бодрости его голоса. — Кир, выше нос, пожалуйста! Чу-уть больше радости и меньше похорон! Иначе мы никого не спасём с таким настроем. Давай… — подмигнул ободряюще.

   — Я не хочу. Знаю, что ты мне помочь… — начала было, но меня перебили.

   — Тпруууу, — Кир сделал вид, что тормозит коня и провёл руками у меня над головой, будто конь — это Я! — А давай вот что, милая, — опять стал тем самым опасным агентом Теневой полиции, кто иногда пугал до икоты. — Ты немного расслабишься, и мы на позитиве решим проблему. Ты должна понимать, что с таким кирпичом, как тот, что на твоём лице, мужика не соблазнить! — завершил на суровой ноте, но глаза выдали, что друг просто хотел разрядить обстановку и надо мной, не скрываясь, издевался.

   — Спасибо секс-гуру, но давай уже поедем? — нахмурилась. Меня подбешивал его позитив.

   — Ок, — равнодушно пожал плечами Кирилл.

   Мы выехали с парковки и Кир сделал музыку погромче. Я бы ругнулась на него, но понимала, что ему так проще… пережить случившееся. У всех свои способы залечивать раны, а с другой стороны…

   Кир прав.

   Моя цель влюбить в себя Руса! И если я и вправду выгляжу плохо…

   Опустила автомобильное зеркальце и осмотрела себя. Чёрт!

   Под глазами чёрные круги, лицо серое, цвет волос какой-то потухший. Мне всегда казалось, что моя огненно-рыжая грива реагирует на настроение. Волосы то горят, как маленький переносной костёр, то становятся совсем никакими. Мой фонарик! Радар! И такой “палевный”, что даже Рус по ним определял моё настроение.

   Да уж, Климов прав, с таким видом мужа не вернуть.

   — Кир? — покосилась на друга.

   — А? — он метнул на меня взгляд и тотчас на дорогу.

   — Я совсем страшненькая… — досадливо выдохнула. — Что делать?

   — Снять штаны-ы… — продолжать он не стал, но кривая ухмылка красноречиво дополнила мысль.

   — И бегать, ага, — желчно кивнула. — Кир, реально?

   — Ничего, — опять дёрнул плечом Кир. — Будем надеяться, что Рус из параллельной вселенной подслеповат, глуховат, туповат...

   — Ну Кир! Мать твою, будь серьёзнее! — начинала нервничать.

   — Не могу, это моя защитная реакция, — улыбнулся и опять тряхнул своим рыжим хвостиком.

    Больше доканывать его не стала, опять нырнула за сумкой и выпотрошила оттуда косметичку.

    — Ты в пути краситься собралась? — подивился Кирилл, оценив мой порыв.

    — И не стирать то, что нарисую, ещё три, су*а, недели! — проворчала я, в ответ на удивлённый тон Кира.

    — Ты и так красавица, Кир, — бросил просто — без “котовской” улыбки и ехидства в глазах. — Рус точно поведётся на тебя, тем более семь попыток! И тело будет не ЭТО, — добавил секундой погодя Климов.

   — Это как? — чуть карандаш не выронила.

   — Перемещаются души, Кир, — как идиотке пояснил Климов.

   — Но вы же сами в другие миры… — начала было, но друг перебил:

   — Мы не по делам отдела, милая. Нас никто не пропустит. И уж тем более никто не даст добро перетаскивать души без их ведома. Поэтому только экспериментальным путём, тенями. Как и что будет дальше — понятия не имею, потому что аналога этому мероприятию ещё не было!

   — Нам бы не пришлось, если бы Инесса…

   — Кир, ты опять упираешься. Она не могла. Никто не мог! Душа Руси нашего мира уже в другом теле. Инесса, баба вредная, но понять можно. Она ведь объяснила, что пробовали найти душу до её попадания в другой сосуд — не вышло, когда нашли… уже поздно было. А лишать малыша жизни, не будучи уверенными, что душа захочет вернуться в Руслана, а на это эксперты дали 0.001 процента от ста возможных, это преступление, которому нет оправдания, каким бы твой муж не был хорошим человеком при жизни.

   — Да, да, — закусив губу, опять закивала, с горечью понимая, как они все правы и как слепо упряма я в своей эгоистичной жажде вернуть супруга любым путём.

   — Если ты хоть на секунду сомневаешься...

   — Нет! — категорично качнула головой. — Мы сделаем это!

***

   — Кирюш, зайдём к нему?.. Я попрощаться хочу… — попросила, когда мы с Киром вышли из машины.

   — Уверена? И так просидела рядом с ним…

   — Кир, мы же не знаем, насколько уходим… — заканючила, но не на пустом месте.

   — Ладно, идём, только быстро!

   — Я просто посмотрю, что он в норме и мигом обратно. Ты со мной?

   — За дверью постою, — хмуро бросил Кир, и за мной поплёлся к люку, который вёл на пятый уровень, в лечебницу.

   Нас встретила полная тишина. А мне хотелось разораться и выгнать сотрудников из углов и кабинетов, чтобы немедленно начали шуршать над Русом.

   Но никого не было. Во всех коридорах и лабораториях, мимо которых шли, стояла тишина.

   Отсек, где лежал муж, освещался лишь неоновыми лампами под капсулой, в которой и плавало его тело, и компьютеризированными приборами со всеми показателями его жизнедеятельности.

   Я привычным движением щёлкнула по выключателю, и медленно, одна за другой стали загораться люминесцентные лампы, пока не добрались до капсулы-аквариума с телом мужа.

    Таким его видеть не привыкла. И не привыкну!

   Живым помню, любящим помню, голым в нашей постели — тоже. А тихим, истончившимся телом в питательной жиже, которое ни разу не дёрнулось в мою сторону — нет.

   Руслан всё ещё был в синяках, царапины только начали затягиваться. Гораздо быстрее, чем было бы будь он жив, но всё-таки чертовски медленно для меня. Я, спустя пару дней, уже бы бегала, потому так сильно хотелось поделиться с мужем хоть частичкой своей силы.

    Приблизилась к аквариуму и прижалась лбом к стеклу. Руки и ноги Руса парили в жидкости, как в невесомости, трубки опутывали неземным чудищем. Было бы проще, если бы он лежал в обычной палате, обычной больницы?

   Да…

   Потому что никогда и никого я в таком состоянии не видела раньше, до Руслана. Это выглядело страшнее смерти — незнакомо и чуждо. А Кир говорил, что частенько ребят после операции видел в “оздоровительных ванночках”, и ему будто не страшно было.

    — Русь, привет… — слабо начала я, но как всегда, в надежде на ответ. — Я сегодня тебя пойду спасать… — обеими ладонями и лбом уткнулась в крышку капсулы. — Исправлю всё, что натворила, — пальчиком поковыряла невидимое пятнышко на прозрачной поверхности, к которой продолжала липнуть. — Надеюсь, что ты меня дождёшься. А потом когда вернусь… всё тебе расскажу, как есть. Ты больше никогда не услышишь моих оправданий, никогда не заподозришь ни в чём из-за странных звонков. Не приревнуешь к Киру, хоть ты всё это и несерьёзно делал… Я знаю, ты у меня золото… А ещё я разрешу завести собаку и назвать её Людой, тебе ведь этого так хотелось, — умолкла на миг, словно глупая шутка могла совершить невозможное, но он не ответил… Как не делал этого все эти недели.

   — И… если ты не вернёшься, я уйду к лифтёру Юрию Николаевичу… — пригрозила в том же нелепом тоне. — Ты же знаешь, он всегда любил подсматривать… — но и эта шутка осталась без ответа. — Надеюсь, ты не скучаешь… И надеюсь твои версии в других мирах — не подкачают! Даже представить не могу, что в твоей жизни что-то могло пойти не так. Ты же всегда жил по правде, без всяких ужасных выборов, обманов… Настоящий мужчина. Человек… Я помогла-то так… ерундой. — словопоток не иссякал, но это от нервов, да и вычитала, что с человеком в коме нужно говорить. Даже о ерунде. Главное много болтать.

   — Как думаешь, завоюю тебя снова? Если честно, даже волнительно как-то. Ты заново в меня влюбляешься… Яркие эмоции, волнение — прямо ожившая мечта. Интересно, для меня тоже будет как в первый раз или я нагло размечталась? — придурковато хихикнула.

   — Размечталась, Кирюшка, — на секунду мне почудилось, что Рус заговорил. А потом накатил жуткий страх, потому что, видимо, я стала забывать голос Руслана. Голос был не его — за моей спиной стоял Кир.

   — И ничего не размечталась, — обиженно фыркнула, оглянувшись. Кирилл радостно улыбался, словно шалапай, поймавший подругу на мелком хулиганстве. Он обожал включать свою дурашливость не к месту. Как ребёнок. Милый, очаровательный, которого хотелось затискать, прижать к груди, а порой наказать!

   Как мне кажется, на это женщины и велись…

    — Хеееей, Русссс! — диковатой манерой поздоровался Кир с другом и постучал по аквариуму. Это не впервой. И меня это постоянно напрягало. Вот и сейчас, дёрнулась будто боялась, что стекло лопнет.

   — Ну-ну, не ссы, Кирюшка! Стекло бронированное! — подмигнул мне ободряюше. — Смотри! — Для вида Кир сгрёб с медицинского столика на колёсиках, который ютился между капсулами, металлическую ванночку для инструментов. Подбросил её на руке и прямёхонько швырнул в соседний, пустой аквариум.

   Секунду зависшей тишины полёта нарушил жуткий звук, а стекло крышки тотчас покрылось паутиной трещин.

   — Опана! — глухо брякнул Кирилл, под аккомпанемент бряцнувшей на пол ванночки.

   Я смерила друга недовольным взглядом, а он кривовато ухмыльнулся:

    — Китай! Сразу видно! Поэтому и не работал. А наш-то в норме…

   Я остановила его ладонь за миг до нового удара по боку аквариума Руслана:

   — Не надо, — сглотнула набежавшую слюну и отвернулась от внимательного взгляда Климова.

    — Ты чего? Мы его вернём, Кир, — затараторил он, теряя самообладание. — Кирюш, эй!

    — Не надо! — уже против его рук и слов попросила я. — Дай пол минутки. Иди, я догоню…

    Я не обижалась на Кира никогда.

   Что мне не нравилось? То, что голос Руса становился блеклым! То, что я не помнила его запястье на ощупь! То, что моё сердце излечивалось.... так же быстро, как могло вылечиться тело.

   Это было подло по отношению к мужу. Это было скверно по отношению к нашей любви! Это было непростительно по отношению к НАМ и прошлому!

   Это было нечестно, но женщины-теневики обладали удивительными силами… Даже душевную боль умели укрощать. Это было бы спасением, но я не хотела! Мне такая поблажка не нужна.

    — Я вернусь к тебе и… с тобой! Всё будет, как прежде...

ГЛАВА 4

POV Кира

   На этот раз у люка нас ждал дед. Пятничная тишина теперь никак не удивила, все на заданиях, только три молодых парня-стажёра мялись на пустом пятачке в попытках изловить одну несчастную тень по имени Егорка.

    Егорка у нас был вроде домашнего любимца — все на нём тренировались, дед его самолично в своё время поймал.

    — Бойцы! — крикнул дед, стоило нам приблизиться. — Егорку — в капсулу и в кладовку, сами строчки писать! Не до вас.

    — Так точно, Виктор Сергеевич! — дружно отчеканили стажёры, вытянувшись как заправские вояки. Без видимых усилий заловили Тень, запихнули в тюремную капсулу и в три прыжка исчезли из поля зрения.

    — Видели как шустро в тепло драпанули? — присвистнул дед. — А главное, до этого, видите ли, Егорка ну никак не поддавался… — пожурил насмешливо.

    — Так они ж его ментально пытались, — хмыкнул Кир, глядя в сторону, где скрылись стажёры.

    — А задания такого не поступало! Ментально… — развёл руками дед. — Надо было хоть КАК-ТО! Олень-добрый день… — прожевал любимую присказку дед и поманил нас за собой.

   Вместо привычного кабинета “главного тренера” мы поплелись к люку “экспериментаторов”. Их уровень был глубоко под землёй, и спускаться приходилось на лифте, так что для меня это было в новинку. Все уровни до третьего, а я бывала только на таких, имели самые обыкновенные лестницы, а тут, вон оно что, целый лифт.

    Да, я была настроена скептически. Экспериментаторы, они же “Научный отдел”, ну, никак не вызывали доверия.

   На месте нас встретил “очкастый мальчик”, коих тут было пруд пруди, и все они смотрели на деда с благоговением, как на святого. Это понятно, благодетель, спонсор, да ещё и тренер оперативников… Эт тебе не хухры мухры!

   — Знакомьтесь, Герман Львович, — пробасил дед, махнув на тощего ботаника, а на фоне бывалого оперативника научные сотрудники ещё больше уменьшились.

   — Г-гера можно… — промямлил мальчик, а по-другому его и не назовёшь, и робко улыбнулся. — В-все свободны, друзья, — чуть повысил голос, обращаясь к остальным сотрудникам. — П-пятница!.. — Он даже поднял руку, будто стакан в честь друзей поднял, ну ни разу не подозрительный научный сотрудник Гера.

   — Дед, ты ему точно доверяешь? — шепнула я. А сомнение укреплялось. Уж больно он был… ботаник.

   — Точно, точно, — закивал дед. — Гер, мы в кабинете подождём! — загадочно обронил Виктор Сергеевич.

   — Л-ладно, — зажато кивнул парень, будто в “кабинете” его ждали пытки. Сексуального характера. От нас троих. И не по разу.

   Дед опять нас куда-то повёл, и в моём представлении — это был подвал, а не кабинет.

   — В этот люк отродясь никто не ходит, — по ходу завёл речь. — Седьмой уровень считают уровнем для психов, потому что…

   — Полигон — место для оперативников, а не очкариков, — хором ответили мы с Киром.

   — А уж то, куда мы-ы идём… — дед многозначительно покачал головой. — О том, что у Геры тут “офис” никто достоверно не знает, — таинственно усмехнулся. — Мало того, что никому это не интересно, так ещё и поверье есть, что если сюда заглянуть — учёные непременно уговорят кого-то профинансировать, — хохотнул своей шутке.

   Мы с Киром переглянулись, ответив деду выдавленными улыбками. У нас другая байка ходила. Старая как мир: кто сунется к очкастым — у того яйца отвалятся и очки вырастут. Что поделать, не любили у нас науку и заучек, прозябающих за ней жизнь.

   Только грубую силу! И чем грубее — тем лучше!

   — Они же вечно голодные, — пояснил значимо “учёный” тренер, — вечно на что-то просят… А кто это любит? — цыкнул сожалеюще. — Никто…

   — Деда, — протянула я. — А то, что мы собираемся сделать… Это же совсем незаконно да? — осторожно уточнила.

   — Совсем! — отрезал категорично, разрушив моих хрупкие надежды, что миссия по перетаскиванию Руси хоть на каком-то уровне будет легальной.

   — Так и думала, — пожала плечами, скорее обречённо, чем согласно. — Ну-ну, что дальше? — отмахнулась от неутешительных мыслей, что собиралась нарушить массу законов, ещё и близких в это втянуть.

   — А то, что фактически, все срать хотели и на седьмой уровень, и уж тем более на подвал... — дед покряхтел, отпирая какой-то замок, не желающий отпираться, — Геры.

   Мда… Подвал выглядел как сияющая лаборатория сумасшедшего профессора, а судя по тому, что всё это время мы постоянно спускались всё ниже и ниже, находился не выше девятого, а то и десятого уровня.

    — Ну вот, как-то так… Никто сюда не ходит. Ребята Геры про это место ни сном, ни духом… Олень-добрый день, — усмехнулся дед и почесал боярскую бороду. — Они-то просто в комнату заходят, а мы сразу по лестнице пошли.

    — А для них стало быть и лестницы нет?

    — Не-а, Гера ловко нахимичил как-то. Не то двойные стены, не то ещё что, но про это место точно никто не знает, так что бояться — отставить, — протянул приказным тоном. — Присаживайтесь, — кивнул на округлые стулья прикреплённые к стене. — Будем вам путешествие организовывать…

***

    — Ну что, милая. Начнём с того, что путешествие между мирами — не самое простое и не самое приятное занятие, — начал дед, точно бывалый лектор. — Вы переместитесь в тела своих копий того мира. В этот час, и в этот момент...

   — А узнать, куда именно нас выбросит можно? — уточнила с волнением и с надеждой посмотрела сначала на деда, потом на Геру.

   — Предсказать, где они сейчас находятся невозможно, — пояснил он и выглядел так, будто минимум на двадцать лет повзрослел. Даже заикаться перестал. — Они не марионетки! У них своя жизнь, поэтому действовать будете по обстоятельствам. — Я слушала, затаив дыхание. — Ваши тела останутся с нами, мы обеспечим им спокойное существование на время вашего отсутствия, но раз в три дня вам нужно восстанавливать силы.

   — Придётся возвращаться? — хмуро бросил Кир.

   — Нет, — качнул головой Гер. — Переходы туда-сюда через наш мир очень энергозатратны для тел и душ.

   — Тогда как быть? — продолжал допрос Кирилл. Оно и понятно, он привык узнавать о мелочах операции до её начала, а не тыкаться мыкаться уже на месте.

   — Есть у меня одна знакомая провидца...

   — Ого, — хмыкнул Кир, — Виктор Сергеевич, а вы у нас с врагом связь наладили?

   — Она не враг, — опять почесал бороду дед. — Хорошая и полезная в нашем деле, — на Гера посмотрел и парень тотчас рьяно закивал. — А что важнее… — палец вверх. — ОДНА на все миры! — значимо выделил и мы с Киром изумлённо переглянулись.

   — Охренеть, — первым озвучил наши мысли Кирилл. — Она же…

   — Да, — разулыбался в усы дед. — Кладезь, сокровище…

   — А то, — кивнул Кир. — И место ей в тюрьме! — не разделял радости деда. В Кирилле сейчас больше оперативник говорил, которому часто приходилось за всякими разными “одарёнными” миры перекапывать. Ну или пытаться исправить, что вот такие “сокровища” натворили.

   — Поверь, её дар — хуже тюрьмы, — Виктор Сергеевич мрачно пожевал губы, — и тем паче, не мы её нашли, — с толикой досады. — Она настолько сильна, что мы её бы и не заметили — хорошо щит вокруг себя удерживает, но зато сама с нами связалась. И уже помогала, — секундой погодя добавил.

   Мы с Киром задумчиво молчали, но когда пауза стала слишком длинной, а выхода другого я не находила, решила вопрос за нас:

   — Я согласна!

   — Вот и ладненько, — потёр ладони дед. — Другого выхода всё равно нет.

   — Как её найти? — вклинился опять Кир.

   — Я оставлю наводку на Марью Ивановну, — улыбнулся дед. — А как я её называю: Марь Иванна, — протянул любовно, пять бороду погладив.

   — Дед, ты что влюбился? — вытаращился, потому что не помнила за дедом таки весёлых порывов с нежностью имена произносить. Да и в глазах блеск был загадочный. Бабуля-то давно умерла, дед мало о чувствах распространялся и всё больше времени проводил на работе. Потому и сложилось о нём впечатление: стальной, несгибаемый, малоэмоциональный… одинокий волк.

   — Да что ты всё любоф, — отмахнулся деде. — Хорошая женщина!

   Но я укрепилась в мысли, что дед к ней неровно дышит.

   — Дом? Квартира? — напомнил о себе Кир.

   — Домик небольшой. В квартире сложно обустроить её дело...

   — А какое у неё дело? — пуще нахмурился Кир.

   Дед помялся несколько секунд и цыкнул:

    — Лечебница для нелегалов.

   — Твою мать! — вытаращился Кирилл. — Виктор Сергеевич, — протянул осуждающе и выражая, как разочарован моим дедом.

   — Отставить! — рявкнул Дед. Он вообще не терпел, когда его осуждали и обсуждали его решения и поступки. — А то вообще миссию отменить придётся!

   — Не-не-не, — рьяно замотала я головой. — Меня всё устраивает, — и недовольно кулачком ударила Кира в плечо.

   — Так точно отставить, — буркнул Кирилл, на меня даже не глянув.

   — Она очень вам пригодится! — заверил Гер. — Без неё не справиться! — важно заявил. — Восстановление! Она это обеспечит! Это очень важно! А она силы восстановит и создаст новый телепорт, переместив вас в следующий мир, если в этом нужной души не найдёте. И конечно же, если миссия удастся, Марь Иванна поможет вернуть вас в наш мир и душу эмигранта по всем правилам направит жить в нужное тело.

   Звучало заумно, но очень сладко для меня, дико желающей быстрее отправиться спасти любимого.

   — Мда, доверить свои души провидце, по которой тюрьма плачет, рискованно, — почесал затылок Кир.

   — Но другого варианта нет! — отрезал дед. — Миссия у вас не поддаётся документированию и не найдёт поддержки ни в одной инстанции. Придётся идти на риск. И это так. Мы работали раньше с телами — это одно, — разжевал для нас дед. — перемещение душ — более сложная задача, потому что душа — такая нематериальная субстанция, уследить за которой крайне сложно. Поэтому...

    — Согласна!

   Мой крик испугал Геру. Он аж отшатнулся. Кир на меня как на болезненную глянул:

   — Милая, для перехода и выполнения задания нужен хорошо продуманный план, детализация...

    — Ты оперативник или кто? — надоело жевать теорию. — Тело Руси скоро начнёт умирать. Нет времени на ликбез. Ты умный! Всё знаешь, многое умеешь. Будешь меня натаскивать по ходу, — мне это казалось логичным и правильным. — В конце концов я теневик! — не без гордости, хотя раньше никогда этим не тыкала.

   — Теневик, — согласился без радости Кирилл и задумчиво уставился на наши переплетённые пальцами руки — это я в него вцепилась, требуя поддержки.

   — Если это и правда то, что ты хочешь, — тяжко вздохнул. — Если будешь счастлива…

   — Буду, — закивала болванчиком. — Я должна вернуть мужа!

***

   Гера уложил нас с Киром рядом на широкую панцирную кровать — будто прямиком из детства, из бабушкиной дачи.

    — Я н-не знаю, как без п-подготовки… — вновь проблеял Гера.

    — Нормально, — уверила его я. — Ты главное запули, а мы там дальше… разберёмся!

    Гера кивнул:

   — Приготовились… — пауза, и я затаилась. — Три, два… — боязливо косился на меня парень, а я только и успела, что поймать взгляд деда.

   — Один…

   Виктор Сергеевич улыбнулся, подмигнул и… всё исчезло.

   Ге-ра!

   Паника подкатила к горлу.

   Я была на грани заорать, потому что меня ослепила вселенская темень. Секунда — мрак покачнулся, меня невидимой волной понесло куда-то в никуда, мглу не прорезала безграничная стена… и меня к ужасу прямо в неё несло неуправляемым локомотив.

   — Не-е-ет! — позорно завопила, за несколько секунд до столкновения и даже руками попыталась закрыться, словно это могло меня спасти от размозжения, но в следующий миг…

ГЛАВА 5

POV Кира

   В голове отчаянно долбилась кровь, мир пошатнулся, хотя вернее перед глазами всё плыло, а мир... мир... сморгнула, фокусируя зрение... мир был яснее ясного!

   Чтобы не упасть, ухватилась за то, что под рукой было – край стола. Непонимающе обвела глазами незнакомое помещение.

   У нас получилось?..

   Получилось! Только где я?

   — Кир, — из зависания вырвал незнакомый голос, но уверенно меня окликающий. Мужской, и через секунду ко мне в столовую, а судя по обстановке это была она. Заглянул парень примерно моего возраста.

   — Детка, ты что тормозишь? Я жду, — очаровательный на лицо, но совсем не в моём вкусе, а когда он ко мне подошёл и, хозяйски сжав зад, чмокнул в губы, я на химическом уровне поняла – не в моём вкусе — это мягко сказано.

   — П-прости, — руками в грудь упёрлась и настойчиво отстранила незнакомца. Обстановка совсем не походила на ту, что я помнила. Ни Гера, ни деда. Значит… получилось.

   Только вот Кира рядом нет...

   — Мне нужно сбегать по делам, — выдавила находчиво, руки парня с моего зада аккуратно отняла и положила ему же на ягодицы, будто там им и место. — Я... не скоро, — отчеканила сбивчиво, и торопливо поспешила на выход.

   — Детка? – в спину нагнало недоумение парня, а я, заплутав в комнатах, остановилась у входной двери.

   — Кир, ты куда? У нас же...

   — Важно! – кивнула значимо, суматошно соображая, как открыть дверь. Щёлкала замками, но их было много и это злило.

   — Дай я, — меня отстранил парень и быстро всё отворил. – С тобой нормально всё? – нахмурился, взявшись за ручку входной двери, но её не открывая, смотрел на меня настороженно задумчиво.

   — Да, — напустив легкомыслия, отмахнулась. — А у нас машина есть? – улыбнулась, стараясь показаться непринуждённой. Но куда уж тут! Какая непринуждённость, когда таких вещей не помнишь, прямо ха-ха Кира, как смешно!

   — Д-да, — совсем растерялся парень. Кивнул на тумбочку возле вешалок. Я сгребла брелок и документы, которые лежали тут же — удачненько. Похоже на меня… Миллион сумок, и документы проще сразу вынимать, чем потом понять, что они остались дома. Хоть в чём-то повторяюсь.

   — Круто. Спасибо, что ты такой понимающий, — похлопала незнакомца по плечам странным благодарно-извиняющимся жестом и быстро покинула квартиру.

   Район был знакомым, потому что я была в своём городе.

   В НАШЕМ городе!

   Но где искать Кира? И где искать Руса?

   Даже не думала, что такие вопросы могли возникнуть. Зато теперь я вспомнила мудрый взгляд деда и его коронное: «Милая, для перехода и выполнения задания нужен хорошо продуманный план».

   Да, теперь мои легкомысленные мысли: «На месте сориентируюсь. Я знаю Кира и Руса – я их найду», — показались отчаянно глупыми.

   Я никогда не выходила в «поле». Но в чём не сомневалась – я найду их, чего бы мне это не стоило.

   И уже на следующем повороте сверкнула к южному району.

   В целом местечки все знакомые. Я всегда хотела тут жить, неподалёку от любимого бара, только вот квартиры тут стояли, как крыло от самолёта! За съём — две трети зарплаты! Купить — вдвое дороже, чем в нашем спальном райончике. Мы обычно таксу сюда вызывали, отбегали от бара на пару метров и мол, мы не тусовщики. Тут же сетевой супермаркет, старый-добрый. Только у нас он “Пятёрочка”, а тут “Семёрочка”. Прям как у Пушкина… Тройка! Семёрка! Туз…

   И ровно там где ожидала, нашёлся и бар. Входила в него как обычно, и даже не удивилась, когда за стойкой бармен знакомый оказался:

   — Здоров, Рич, — махнула мужчине, садясь на хокер. Бармен меня смерил чуть удивлённым взглядом, но кивнул. Запоздало вспомнила, что я в другом мире, и возможно в нём Рич меня не знал. А может он тут был вовсе и не Рич...

   — Воды, — похлопала ладошкой по стойке. Пока ждала заказ, крутанулась лицом к залу и обвела его взглядом. Каково же было моё удивление, когда за дальним столиком в темноте бара увидела... Русю?! Лежащего лицом в стол рядом с бутылкой водки.

   От счастья чуть не заорала ему. И даже с хокера соскочила, но приятный голос Кирилла:

   — Ты уверена? – и хват за плечо остановил.

   — Кир, это он! – шепнула другу, нашедшему меня не смотря переход в другой мир.

   — Он, но не он! – ворчливо буркнул Кирилл, продолжая удерживать на месте.

   — Могут быть совпадения: по местам, лицам, но суть... человека... её нельзя предсказать, рассчитать… Мы не знаем, что от него ожидать, и что он собой представляет.

   — Шутишь? – со злым недоверием покосилась на Кира. — Это РУСЯ! Глянь на него! Мы с ним познакомились как? – хмуро напомнила. – Вот, — кивнула своим мыслям. – Но в этом мире мы ему видимо, не попадались, потому парень одиноко лежит и никто его не спасает из болота, из которого мы его в своё время вытянули!

   — До сих пор лежит? – скептически вскинул брови Кирилл. — Тенденция? Она грозит алкогольной зависимостью.

   — Чёрт, Кир, — начала выходить из себя. – Мы в этом мире зачем? – строго припечатала взглядом и дёрнула плечиком, сбрасывая тяжёлую руку друга. – Вот именно. Найти моего Русю. Нашли! – кивнула рьяно. — Теперь нужно влюбить и вернуть, — решительно завершила, опять глянув на мужа.

   — Не забывай в этом мире у него другая жизнь. И другие могут быть интересы.

   — Намекаешь, — сморщилась, — что он может быть ГЕЕМ? – даже смешно стало.

   — Я этого не говорил, — Кирилл нахмурился. – Да и о другом я. Но знаешь, — качнул головой, задумчиво смотря в сторону друга, — с чем чёрт не шутит?!

   — Да иди ты! – вознегодовала. – Он не гей. Я это докажу. Или быстро верну на путь истинный. И он, этот путь — я! – добавила категорично. — Смотри и учись, — втянула воздуха и направилась к Русе.

   — Привет, — остановилась возле его столика. – Привет, — повторила, чуть его плеча коснувшись.

   — М-м-м? – вскинул на меня пьяные глаза Руслан...

    Я несколько секунд зависала, глядя в, казалось бы, родные, но сейчас такие пустые глаза Руси, не в силах вспомнить, как в своё время в нашем мире мы начали общение.

   Вроде, тогда это был Кир. Всегда более открытый к общению. Но сегодня — это моя война... Я бросила на друга спасительный взгляд, но он, точно гордый лев, восседал на хокере и потягивал пиво, если судить по цвету жидкости и пенной шапке. На меня не смотрел, но в его спокойствии и непринуждённости я чётко видела готовность к прыжку, если будет опасность.

   — Если у тебя горе, я понимаю, — сорвалась с губ идиотская фраза. Вообще у Кира такие реплики всегда лучше выходили и в тему. Он будто был создан человеком, начинающим знакомство.

   — Праздник, — ухмыльнулся пьяно Руслан.

   Я с сомнением покосилась на полупустую бутылку водки.

   — Но готов с тобой поделиться счастьем, — растянул улыбку шире.

   Мда, я не умелица заводить знакомства – он тем более.

   Разговор у нас был, как в худших любовных романах, но я привлекла внимание желаемого объекта, он изъявил желание со мной пообщаться, стало быть одна треть дела сделана!

   — Согласна, — кивнула, сев напротив него.

   Смотрела... и не верила счастью. Мой Руся! Чуть потрепанный, заросший щетиной, припухший от употребления алкоголя, но МОЙ муж! А когда он заговорил, я даже заулыбалась. Он рассказывал глупые моменты из жизни. Казусы работы, именно так, как бы это делал мой муж. В душе теплело, хотя скорее в теле жар разрастался от выпитого алкоголя, которое пригубляла за компанию. Я задавала вопросы, всё больше убеждаясь, что этого претендента на роль Руси смело можно забирать. Он, посмеиваясь, отвечал, хотя его исповедь начинала горечью отдавать и нытьём\жалобами на своё несовершенное житьё\бытьё и всё по вине кого-то, кто в тот или иной момент жизни заставлял его делать неправильные шаги. В общем, за несколько часов сидения, узнала:

   1.   Он менеджер в авто-салоне.

   2.   Не женат.

   3.   И подруги нет. «Радость» расставания он и отмечал вот уже который день. А меня позабавило, видимо судьба сделал такой ход мне на удачу!

   4.   Детей нет.

   5.   Родители умерли…

   6.   Жизнью в этом мире недоволен и “готов свалить к чёрту!” — его же слова.

   Больше меня ничего не интересовало. И тем более я собиралась предложить в альтернативу “чёрту” — другой мир. И как по мне он был куда перспективней жилища рогатого.

   Так что: согласна, готова, заворачивайте, забираю!

   — Русь, — хотела было озвучить вопрос, который по трезвому, — и по нетрезвому, — вряд ли бы осмелилась задать.

   — А? – хмельно качнул головой, не в силах фокусировать взгляд на мне и только я открыла рот: «А хочешь...» — уткнулся лицом в стол. В этот раз... уже всхрапнув.

   Мысленно поорала, но истерить было некогда, поэтому обернулась и махнула терпеливо ждущему нас Киру. Со стороны нас могли за клафилинщиков принять, ей Богу, но что поделать! В любви и на войне… все средства хороши!

   — Ты уверена, что этот неудачник и нытик тебе нужен? – окатил пьянющего Руслана скептическим взглядом Кирилл.

   — Он не такой, — жестом остановила друга от дальнейшего уничижения моего благоверного, хотя голос предательски дрогнул. – Просто у него не было нас. Всё это время! Вот ему…

    — Какое время-то? Этот пассажир — та же пьянь, какую мы тогда нашли! Только выдержки шестилетней!

    — Кирилл! — я смерила его таким взглядом, что в купе с полным именем и ударением на двойной “Л” — было просто бомбой!

   — Забираем? – видимо надоело моё бормотание другу, но уточнил с надеждой на обратное.

   — Да, у нас я сделаю из него прежнего Русю! – вот теперь я была — сама уверенность! Я ведь вносила небольшие коррективы в становление личности мужа раньше, почему сейчас нет? Да, делала это не сразу и очень осторожно, но тут маленький экспресс-курс и вуаля!

   — Надеюсь это то, что ты хотела, — недовольно пробурчал Кир, но помог Руслана из-за стола поднять. Растормошил до состояния «он как-то мычал и глазами хлопал» и, подставив плечо, последовал за мной, расчищающей им путь к выходу.

   — Спасибо! — У бара чуть притормозила, на стойку Ричу бросила тысячу, которую незаметно из кармана Руси достала, пока помогала его вытащить из-за стола.

   На улице замялась.

   — У меня машина, — заявила почти с гордостью.

   — И у меня, — кивнул Кир.

   — Но ты пил, — нахмурилась.

   — Пиво, для вида, а ты водку... за компанию, — рассудил наглый рыжий и ещё расстрельно улыбнулся.

   — Ррр, — глаза закатила и пошла в сторону, куда утягивал Руслана Кирилл. Мой благоверный этого мира едва ногами передвигал и я подставила плечо с другой стороны. Так вроде быстрее получалось его тащить.

   — А всё не так сложно, да? Одинокий, несчастный! Бро-ошенный, — я исхитрилась и ласково потрепала муженька по щеке.

    А уже через пять метров возненавидела своего “лапочку”, которого тащить было — адом.

   — И почему не придумали мобильных телепортеров? – ворчала, понимая, что Руся тяжёлый и неудобный, а мы пока не пришли к тачке Кира, который её припарковал, как назло, подальше от бара.

   — Потому что такие штуки быстро могут взять в оборот на чёрном рынке, и тогда нам работы прибавится. Знаешь ведь, только дай волю – и начнутся скачки кто куда. Поэтому и между теневиками полиции нет таких разрешений — гулять просто так. Только по делу. Только согласовав всё с начальством обоих миров. И только собрав веские доказательства, подтверждающие необходимость операции. Наш случай был вне работы службы и, мягко говоря, запретным. Где это видано, мотаться по мирам и забирать желаемые души?! Так мы начнём миры друг друга прочищать.

   — Да я уже поняла, что дед нарушил закон. Но ведь мы тихонько, быстренько. Одну душу заберём всё... никто и не заметит. Руся ведь незначительная личность в мире. От его исчезновения ничего не случится глобального... наверное, — добавила неуверенно.

   — Поэтому дед и разрешил, — кивнул друг.

   — А ты знаешь, куда нам ехать?

   — Да, координаты мне дали, вот только...

   Кир заткнулся, потому что мы неспешно шли качающейся троицей по тротуару, а бухой в стельку Руся между нами затянул громкую песню. Не знаю, с какого перепугу он вообще решил показать свои вокальные способности. Ещё и народ по пути встречался, нам приходилось тесниться и изображать непринуждённость. Несмотря на глубокую ночь, город гулял. Выходные на носу, рабочая неделя позади... сам бог велел... Потому и народу много и машины туда-сюда разъезжали.

   — Боже! – поморщилась визгливо-крикливому голосу мужу из этого мира. – У меня так башка треснет. Может, — несмело решила озвучить мысль, — его вырубить? Так будет проще…

   — Мне нравится, — согласился Кир, — и тут оставить.

   — Кир, — возмутилась глупой шутке.

   — А мы куда? – словно назло очухался Руся.

   — Домой тебя отвезём, — поспешно заверила, на что Кир недовольно качнул головой.

   — О-о-о, — начинал с задумчивого протягивания, а закончил удивлением Руся, когда заметил, что его с другой стороны поддерживает незнакомый тип:

   — Ты кто? Я чёт не помню тебя? Мы знакомы?

   — А то, — кивнул сдержанно Кир. – Я её...

   — Брат? – со смешком перебил Руслан. И на меня покосился. – Рыжие наступают? – с недоумением опять глаза с меня на Кира перевёл. — И чё вам от меня нужно? – прытко для такого нетрезвого состояния высвободился на нас. На неровный шаг отступил:

   — Ограбить хотите?

   — Рус, ты в своём уме? — пыталась вразумить копию мужа. — Ты пьян, мы решили тебя до дома довести!

   — Да? — покривился Рус. — Это... как его, — оглянулся, явно не понимая, где он и что происходит. — А где мы?..

   — И? – Кир на меня красноречиво посмотрел.

   — Что и? – вознегодовала. У меня не было желания бухому Руслану рассказывать правду. Он неадекватный! — Выруби его! – поморщилась своей наглой реплике.

   — Чё? – встрепенулся Руслан, нелепо сжав кулаки, и изображая стойку супер-бойца. Я опять закатила глаза.

   — О да, он грозен, — едко хохотнул Кир, подперев руками бока. – Боюсь, мне с ним не справиться!

   — Правильно! – шатаясь, вёл смехотворную битву с тенью Руслан.

   И откуда он такой борзый взялся… Мой Рус был тише воды ниже травы, а этот прямо… дерзкий тип. Правда больше нелепости, но всё же...

   Когда мы приводили в порядок ТОГО Руслана, он бормотал что-то искреннее и очень печальное. На нас смотрел без отчаяния, без жалких пьяных глаз, умоляющих понять и простить. ТОТ Рус и правда был другим, и Кир, явно первым это заметил, но с другой стороны… это же один и тот же человек, просто в немного иных обстоятельствах.

   — Как думаешь мне с им махаться или дождаться когда сам себя покалечит?

   — Я думала ты его друг! — подбоченилась.

   — Друг! — кивнул Кир. — Нашего Руси. А этого не знаю. И вообще, тебе с ним надо было поговорить до перехода. Ты помнишь, что дед сказал? – наехал на меня Кирилл. — Если он не по своей воле перейдёт в наш мир, его душа не справится с нагрузкой и он с ума сойдёт. Ты должна его подготовить, он должен быть согласен...

   — Но не пьяному же, — махнула на Руса, тотчас прикусив язык, потому что его не было. А в следующий миг среагировала на истошный визг машины и глухой стук. Крутанулась на звук, и внимание тотчас приклеилось к покарёженному капоту тачки на дороге и обездвиженном теле возле колёс...

   — Нет, – тихое вырвалось. — Нет! – отчаяньем наливался голос. — НЕТ!!! – взвыла, бросаясь к Русе, но меня не пустил стальной хват: кольцо рук поймало в плен, не позволяя и шага сделать.

   — Пусти! – визжала, но лишь ногами по воздуху перебирала.

   — Нет, Кир! – в себя впечатал Кир. – Не смотри! Не смей, — твердил, пытаясь отвернуть от дороги.

   — Пусти! Пусти!!! – бесновалась, истерично вырываясь из рук друга, и с тем же упорством он меня уволакивал прочь от места ДТП.

   — Душа! — твердила как заклинание. Она нужна… мы же можем…

   — Нет! С душой не договориться, не тупи, — упирался Кир. Я не хотела слышать этой жуткой правды, но ничего веского бросить не могла.

   Сердце частыми ударами таранило грудь, меня лихо колотило от ужаса. И когда меня запихивал Кир в тачку, накатил шок от безысходности. Я жадно дышала, смотря в одну точку, не в силах вырваться из лап увиденного кошмара.

   Это я виновата!

   Опять я...

   Второй раз я...

ГЛАВА 6

POV Кира

   Сколько мы ехали, не знаю, Кир вилял по улицам, уходя от возможного хвоста, а меня не отпускали ни смерть Руса, ни мужик за рулём, и мысль, что я опять стала причиной смерти...

   — Кир, не смей себя винить, — буркнул Кирилл. Его голос нарушил висящую тишину в машине.

   — Но я виновата. Не досмотрела, а он был так пьян...

   — Я тебя умоляю, — шикнул Кир. — Он был недалёким и жалким…

   У меня в голове не укладывалось, как мог Кирилл говорить такие злые и жестокие слова о друге! О лучшем друге!

   — Не это причина для смерти!

   — Нет, но вспомни, что дед сказал? Судьба… если в нашем мире Рус уже умер, в других он тоже должен умереть. Значит, это было его время, а мы всего лишь не успели…

   — Думаешь, это судьба? — с сомнением покосилась на Кира.

   — Да! — рыкнул друг. — Ибо не хрен было на проезжую часть выходить в неположенном месте. Водила просто не успел среагировать...

   — Сомневаюсь, — глухо отозвалась. И тотчас картинка происшествия опять встала перед глазами. Как я таращусь на Русю, валяющегося без движения. Меня оглушает чей-то вопль. К телу бросаются прохожие:

   — Мёртв! – вердикт прилетает через несколько секунд.

   Я бьюсь в истерике в крепких руках Кира, а глазами дико обвожу толпу, пока не останавливаюсь на лобовом стекле машины, сбившей Русю. За рулём – мужчина, до сих пор сжимает руль, и смотрит на меня... Прицельно, настолько пронизывающе чётко, что я умылась холодным потом.

   Мужик с бесстрастным лицом, но в его хладнокровии было больше опасности, угрозы, обвинения и даже... приговор!

   Кривая ухмылка лишь на миг скользнула по губам, а в следующий мир зрительный контакт был разорван. Мужик выскочил из тачки и, растолкав толпу, которая его пыталась удержать, бросился с места преступления.

   Или показалось?..

   Я многое придумывала после аварии МОЕГО Руса, многое накручивала и потом понимала, какая это чепуха. Так что давно привыкла — подозрения порой были беспочвенны и глупы, и про них лучше и не говорить никому. Кроме, Кира, конечно.

    Я и теперь, нехотя, выдала всё, что чувствовала, понимая, что даже на самый больной дегенеративный бред он не посмотрит сквозь пальцы и не даст таблеточку феназепама.

   — Уверена, что он не волновался? Может, шок? Глубокий... — допытывался Кирилл.

   — Он. Смотрел. На меня. С ненавистью! — разделила по словам. — Такое впечатление, что он... знал, кто я. Знал, зачем я тут и поэтому устранил Руслана!

   — Это ты, конечно, загнула, — нахмурился Кир, ловко управляя машиной и поворачивая на перекрёстке.

   — О нашей миссии только Дед знает и Гер. Думаешь, кто-то из них бы нас сдал? Зачем им это? Дед бы ни за что! Гер — он мутный, потому что ботаник. Но если Деда уволят, ему вообще никаких дотация на его безумные проекты не прилетит, только благодаря Виктору Сергеевичу лаборатория жила. Так что и у него не вижу резона — сама понимаешь, голова с плеч. Да и полиция теней в этом мире не могла бы нас так быстро вычислить.

   — А если он не из полиции? — повернулась к Киру. — Что если он один из теневых провидцев?

   — Но тогда откуда он знает о нас?

   — Не знаю, — огрызнулась, потому что ответов не находила, и собственные догадки озвученным казались нелепыми. — Прости, — бросила виновато. — Ты прав, я накручиваю. Видимо от шока, — решила съехать с момента. Если Кир не видел ничего странного, значит и мне не стоило выдумывать то, что могло от страха померещиться.

   Но глаза против воли ошпарило, накатившими слезами.

    — Ты не думай, что я зверь какой-то, — вдруг нарушил тишину Кир. — Но этот Рус… мне сразу как-то не зашёл… Я вспомнил тот день, когда мы нашего Руслана нашли и... ну не срослось у меня. Картинки не подошли друг к другу. Он искренним таким был. Душевным. С мужской печалью в глазах, — последнее с высокопарным тоном, Кир — актёрище. — У того Руса и взгляд был осмысленный, не жалкий…

    — Не требующий понять и простить, — закончила за друга, понимая, что это почти мои мысли. — Ты точно не телепат?

    — Точно, — рассмеялся Кир. — Короче! Этот экземпляр — не наша история. Мы найдём Руса, Кирюш. Правда. И он будет не каким попало и первым встречным-поперечным… А насчёт смерти, не смей накручивать. Дед сказал, что любого из них в этой жизни теперь тоже будет караулить смерть. Нам главное успеть первее неё… и убедить, что нам душа Руса нужнее!

***

   — И куда дальше? — я угрюмо смотрела на дорогу.

    Мы выехали за город, стремительно темнело и теперь только свет фар оживлял картинку.

    Вообще от этого мира осталось странное, вязкое ощущение, будто от был по сравнению с нашим каким-то заплесневевшим, несвежим. Как позавчерашняя булка, рядом со свежеиспечённой. Даже эта трасса не навевала романтическо-приключенческих мыслей, дорога как дорога. И деревья неуютно голые. И ям нет — непривычно, стерильно.

   — Валить отсюда нужно в новый мир, — пожал плечами Кир.

    Между нами висела ощутимая поэтичная тишина, какая бывает между близкими людьми. Я не могла говорить — устала. Кружилась голова и отчаянно путались мысли.

   — Сейчас до Бабки Ёжки домчим…

   — Как ты её уважительно, — нашла силы оценить шутку друга.

   — А то, такой персонаж… — И Кир ухмыльнулся точно сытый кот. Мы привычным бегом перешли от ссоры к тишине в мире, а потом к смеху. Такие вот весёлые качели.

   — Никогда не встречал провидца единого на все миры, включая наш. Это же… как бог!

   — Скажешь тоже, — фыркнула, но смутно понимала, что Кир прав. Существо, которому не нужно быть отдельной личностью в каждом мире… Одна на все. Хочу сюда, хочу сюда… Это огромная сила. Власть… вседозволенность!

   — Она… что-то вроде старой пиратки-контрабандистки, нелегальная таможня!

   — Ага, — согласилась всё больше понимая, что Бабка Ёжка в сравнении с Марьей Ивановной — проказница и только. — Она таможит, а мы потом ловим её дружков? Верно?

   — Абсолютно!

   — Куда катится мир… — качнула головой, и тотчас прыснула: — Миры крутятся возле неё, и мы как колобки к ней сейчас прикатим!

   Кир тоже похмыкал дурной шутке.

   Минут через десять Кирилл свернул с трассы на просёлочную дорогу и поехал по таким буеракам, что я всерьёз испугалась за тачку. Однако, спустя какое-то время впереди замаячил свет, дорога стала ровнее, а потом и вовсе преобразилась во вполне приличную брусчатку.

    Кир притормозил перед стройным рядом дубов, которые как стражи росли прямо сквозь аккуратные плиточки, ломая их корнями.

   — Мы к Марь Иванне, — проорал он в открытое окно дубам.

   — Русским духом пахнет! — проворчал не то голос, не то ветер слишком мелодично прошелестел, а уставшая голова додумала.

   — Иди к чёрту! — ответил Кир и расхохотался, потому что дубы, вдруг, растворились, будто умело наведённая иллюзия и брусчатка показалась совсем ровной, не поломанной.

   — Какого хрена?.. — изумилась я, высовывая голову из окна.

   — Да то же самое, что у нас на полигоне. Банальная защита.

    Мы продолжили углубляться в лес, пока прямо перед нами на “тротуаре”, если можно представить его в такой местности, не возникла старушка. Очевидно, та самая Марь Иванна.

   Я откинулась на спинку сиденья, будто только встречи с этой женщиной и ждала. И такая усталость накатила, хоть вой...

   — Кир? — взволнованно позвал меня Кирилл.

   — Ага, — выдохнула я и… опустошённо закрыла глаза.

   — Да спит она! — ворчал надо мной старушечий голос, но как-то глухо. — Ну ты сам подумай, барбос, вы тут в чужих телах, да нелегально! Вам силы где брать? Ась? — кряхтела совсем рядом и словно назойливая муха, я даже попыталась отмахнуться, но к ужасу поняла, что не могу… и даже мысли стали вязкими и тягучими. — Вот тебе и ась! — продолжала бабка. — Клади на лавку!.. Да куда ты понёс?! Это я так, для красного словца, вон койка нормальная! — чертыхнулась негодующе. — Ты это, сам-то присядь! — пауза. — Легче дышится? — почти с участием. — Ага! Ну у меня ж тут лаундж-зона, полный чил! — самодовольно покрехтела, повергнув в шок такими словечками из бабуленного рта. — Хех! МолодЕж! — хмыкнула. — Эт я блогеров смотрю, ага. Ну не всех, конечно, — бурухтела под нос, — что уж там, но да-а-а. Эт, я в эпоху битников… Ой, чего завалился-то? — в голосе мелькнули нотки удивления, но без грамма сочувствия. — Выглядишь львом, а на деле котёнок! — досадовала насмешливо. — Подъём! — брякнула так, что даже я хотела тотчас выполнить приказ, да только тело всё ещё меня не слушалось — будто песком было набито до веса неподъёмного.

   — Уууу, вы прям мальки ребята… Так! — голос стал истончаться. — А ну-ка, потаскай её ещё малёх, — теперь совсем стих, исчез и наступила глубокая тишина. Такая вязкая, будто я очутилась в капсуле-чистого мрака. Не живительного, но и не губительного. Пока сон не стал каким-то слишком реалистичным и ярким. Настолько настоящим, что почувствовала… что не одна. Горячее дыхание на моём лице, чуть шероховатые руки на моих бёдрах и вкус до боли знакомый… родной, от которого я пьянела.

   — Рус? — распахнула глаза.

   Я стояла, прижавшись спиной к деревянной стене, и тяжело возбужденно дышала. В полном одиночестве, в помещении больше всего напоминающем… баню?!

   С недоумение обвела помещение взглядом. Как есть баня со скамейками на возвышение, только без утвари для парилки.

   Отлепилась от стены, но меня пошатнуло от слабости в теле и чтобы не упасть, упёрлась в неё рукой, запоздало увидев возле ладони зеркало: запотевшее, на котором выведено:

   «Выходи, когда будешь готова!»

   Чёрт! Где я и что происходит?

   Словно пьяная или укаченная наркотиками качалась, глаза слипались… и почему меня не покидало ощущение, что Рус где-то тут? Потому и выходить не спешила — не хотела. Мне казалось, что чувствую его...

   — Рус? — позвала, как делала это много раз. Тело напряглось в мучительном ожидании прикосновения знакомых рук, но брошенное слово растворилось в висящей тишина и меня окатило прохладой.

   — Рус? — не сдавалась я. — Рус… — в отчаянии закрыла глаза.

   И впервые за столько дней услышала:

   — Кир? — едва слышный шелест, почти как слабы порыв воздуха, прощекотавшего ухо. Такой тихий, что я страшилась открыть глаза и испугать грезу.

   — Руслан?.. — мой голос дрогнул, тело покрылось холодным потом, что в купе с горячим воздухом было чертовски приятно.

   Вздрогнула, ощутив на животе его руки. Тёплые пальцы по очереди давили на кожу, будто перебирали клавишные, но мои мышцы пресса. Играли, нет-нет, подбираясь к границам неприличного, чувствительного, порой — смело, дерзко, волнительно.

   Я не видела Руслана, но как и прежде: то на шее, то на ключице, то на скуле остались его поцелуи и очень трепетный — в макушку. Какой-то ненормально нежный, такой что меня охватило желание немедленно обернуться и поцеловать Руслана глубоко и жадно.

   Но я так боялась, что это волшебство пропадёт: что ласки исчезнут; что я просто пьяна или сплю… потому молча принимала игру и молилась, чтобы эта сказка не закончилась. Чтобы Руся не исчез… Чтобы сон не растворился.

   Ведь никогда Руслана не видела во сне! Он мне впервые приснился. Да и вообще его таким, волнующим меня, не помнила. Руслан со мной не заигрывал, не подкрадывался.

   Мой Рус приходил, снимал пальто и потирая руки, велел: “Снимай трусы, женщина, пора заняться делом!” или: “Детка, я так устал, что нет сил на секс. Но если хочешь, запрыгивай, и покатайся на мне сама!”, — и мы хохотали как безумные, но всегда шли друг к другу.

   Теперь я чувствовала настоящий флирт, химию и дикое покалывание кожи: ноющую боль, томление и пульсацию там, где не было его рук. Впервые я нестерпимо хотела ощутить его пальцы везде! Впервые, я наколялась желанием с отметкой “хочу до трясучки”. Потому льнула к нему, позволяла меня изучать, мять, гладить.

   И наслаждалась тем, что Руслан становился всё осязаемее. Слышала его дыхание, ровное и уверенное: его полустоны. Чувствовала его жар кожей…

   Моя спина была проводником — пропускала удары его сердца: томительно частые, глубокие, живые. Они зарождали во мне ответный неистовый бой и когда я уже была на грани запросить секса немедля, Руся кончиком язык коснулся основания моей шеи и я снова шепнула:

   — Прошу, скажи, что ты живой?..

   — Чувствуешь меня? — едва различимым шёпотом, прогнавшим по мне стайку мурашек и очередную волну желания.

   — Да… — растворялась в его ласках. Я уже почти лежала на крепком стане Руслана, не в силах удерживать себя на ногах. Обвила рукой, придерживая за затылок и млела от нового в муже — пробуждению во мне такого острого желания.

   — Живой… — обронила.

   Рус издал смешок, который меня очаровал, как девчонку.

   — Но откуда…

   — А тебе всё расскажи.

   Уверенный и дерзкий Руслан — моя ожившая мечта. Он не был таким даже в моменты игры, забавы, глупости. И сейчас искренне поражал — так поражал, так что в горле сохло, кончики пальцев нестерпимо горели от желания его коснуться, губы изнывали без внимания, а лоно… уже томилось в ожидании вторжения.

   — Хочешь меня? — Руслан не бывал таким таинственным.

   — Да, — закивала, едва оставаясь в сознании, и тотчас всхлипнула: — Ах…

   Рус никогда прежде не доводил до исступления лёгкими поглаживаниями, и уж тем более не шокировал бы…

   А он скользнул рукой ниже. Остановился на самом чувствительном месте ровно на секунду, выбив из меня очередной стон нетерпения и удовольствия, а потом вернул руку на нейтральную территорию.

   — Не смей дразнить, — почти захныкала, позорно ощутив, как мой сок с его пальцев оставляет следы на коже живота.

   — Как? — насмешливый шёпот рокового Руслана. — Так? — повторил жест. И безумие внутри взорвалось!

   Сущее безумие, будто проснулась та моя честь, что хотела: извращённо, жарко и долго. А Рус продолжал — вниз-вверх. Легко/невесомо, а потом сильно/глубоко. Раз за разом, и так по бесконечному кругу, пока не выйду из терпения.

   — Прошу!.. — взмолила, не в силах этого терпеть и так от каждой наглой ласки качалась навстречу руке, ожидая того самого контрольного вторжения.

   — Прекратить? — и вот опять коварное, почти дерзкое заигрывание.

   — Ни за что… — поймала за запястье самую раздражающую в данный момент руку, и бесстыже положила на своё изнывающее лоно.

   Рус хмыкнул, как-то натужно и сдавлено, и наконец его игры стали гораздо смелыми. Его руки больше дразнили — они откровенничали и ласкали. Так умело и проворно, что я не поверила в такие дарования своего мужа. Нет он и раньше был неплох, но сейчас… почему-то в такой пикантной обстановке наша игра обретала другие оттенки и эмоции — она была острее, ярче и взрывнее. Она была другая...

   Рус играл на мне как на маэстро на фортепиано, нажимал точки, о которых и не подозревала. И откуда он о них узнал?! Теперь… Вопросы улетали в никуда, разбивались о стену дикого вожделения немедля получить желаемое. И я отзывалась, стонала, прогибалась, вздрагивала и молила закончить уже эту партию.

   Тело пульсировало, было готово прямо сейчас взорваться, лишь продолжал нагнетать напряжение. Вот только я хотела сейчас! А Рус дерзкими движениями таких на удивление умелых пальцев то подгонял к заветной разрядке, то обрывал накал страсти и тотчас вновь дарил удовольствие. Я воспринимала это как вызов, но не знала, сколько ещё продержусь… чтобы не взвыть и потребовать дать мне мой ОРГАЗМ!

   — Не забыла меня? — усмехнулся на ухо и прикусил мочку греза-Рус. Нежно сжал мою грудь одной рукой, пальцами дразняще скользнул по соску, вызывая неугомонные мурашки, а потом опять стиснул грудь, только теперь с силой до приятной боли.

   Пальцами другой уже давно хозяйничал во мне, заставляя всхлипывать и почти рычать: нагнетая оргазм, скользил, гладил… хрипло посмеиваясь надо мной… Я уже вскрикивала от каждого нового толчка — его движения стали жёстче, активнее и… Мне бы категорически не понравилось, прервись Руслан хотя бы на секунду, чтобы и в это раз спустить меня с крючка, так и не позволив кончить.

   Его пальцы были бесподобны — они творили блюз с моим телом. Блюз… такой интимно-пошлый. Мой… почти… первый. Первый таинственный, до последнего аккорда доигранный эротический танец, со всеми взлётами и падениями.

   Теперь я блюз всегда буду ассоциировать с этим моментов!

   Его пальцы танцевали, терзали и, успокаиваясь, медленно, тщательно перебирали “клавиши” на мне. Затрагивая такие точки, что я уже не контролировала себя:

   — Хочу…

   Рус обжёг мою шею поцелуем, крепче прижимая к себе, так будто мы должны были совсем срастись и больше не разлучаться. Его пальцы проиграли последний такт: острая боль от этой мысли пронзила тело. Я дёрнулась под властью озгазма, Рус прижал меня крепче к себе, продолжая стимулировать и окрашивать удовольствие более ярким цветом взрыва…

    — Кир, ты в норме? — до отвращения знакомый голос вклинился в замутнённое блаженством сознание. — Кир, если проснулась, выходи, — и это был не сон! Не глюк! Голос Кира за дверью.

   Но жаркий ком в животе продолжал растекаться, меня лихорадило: я содрогалась от разрядов, бегущих по телу.

   — Ох-ре-не-ть! — бабахнул с присвистыванием совсем рядом со мной голос Кира.

ГЛАВА 7

POV Кира

   Приятное ощущение после удовольствия как-то жестоко смазалось. Я сморгнула эротический сон\явь, пытаясь сообразить где я и что произошло.

   Оказалось, стояла, прижавшись к деревянной стене, в помещении больше всего напоминающим… баню. Не было динамика диспетчера, и тот самый вклинившийся в мою эротическую фантазию голос и впрямь принадлежал КИРУ?!

   Друг застыл на пороге бани и с изумлением на меня таращился тёмными медовыми глазами.

   — Ай да Кира, — кривовато ухмыльнулся.

   Меня стало душить возникшей галлюцинацией-воспоминанием. Мужчина, очень похожий на Руслана! Мы в лифте. Его поцелуи… его ласки… мои ответы...

   Я непонимающе ещё раз обвела помещение взглядом. Жар от камней и запах горячего влажного дерева. Я была одна? В полном одиночестве... и до сих пор тяжело возбужденно дышала. Моя рука покоилась между ног…

   И тогда я сотрясалась не от смеха, не то от нервного всхлипывания. ЧТО ЗА НАФИГ?! Я что… мастурбировала?

   — Это был Руслан! — мои губы дрожали, я обессиленно стекла на пол, точно грузный мешок с картофелем. — Это был Рус, — вторила утихающим голосом, понимая, что чертовски облажалась, приняв сон за реальность, но так цеплялась за образ мужа, что искала оправдание своему оргазму.

   — Да лан, бывает, — присел рядом со мной на корточки Кир. И теперь смотрел жалеюще как-то, дружески и все понимающе.

   Я жалобно всхлипнула:

   — Трэш какой-то, — противно стало от собственного похотливого тела и непонятного порыва маструбировать не пойми где и не пойми с чего. У меня не было недоёба. Да, скучала, но не настолько, чтобы срочно нужно было себя удовлетворить-иначе-сдохну!

   — Если ты оклемалась, — мягко брякнул Кир, продолжая меня нежно таранить взглядом, — нам пора…

   — Я не одета… — запоздало прикрылась руками и подтянула колени, чтобы не светить интимными местами. — Тут… одежды нет!

   — В следующей комнатке на лавке, — кивнула в сторону двери Кирилл. — Оденешься, я буду ждать снаружи бани.

   — Так это реально баня? — нет, я глазам доверяла, просто не врубилась с какого перепугу тут оказалась.

   — Ага, вот такой своеобразный метод восстановления сил, — хохотнул Климов, тоже мазнув глазами по помещению. — Ну об этом потом. Давай, мозги собирай, вставай… и… — короткая пауза, Кир мило улыбнулся той самой проказницей улыбкой после которой мне всегда хотелось его за щёки потрепать:

   — Меня найдёшь. Разберёшься, тут недалеко.

   Я кивнула, а только он вышел, перевела дух. Помыться бы, а то вся кожа влажная, липкая… Противно.

   Банька имела печку, и не имела ничего похожего на тазики-веники-баки с водой, или что там бывает в таких местах?

   Дождавшись, когда шаги и шум стихнут, открыла дверь и вышла в… ещё одну баньку, на этот раз совсем уже не жаркую, но зато со всеми вышеперечисленными атрибутами. Меня тут же обдало холодом. Зато на лавке лежал пушистый халат и даже имелось полотенце. Я поспешила смыть с себя пот, и даже кое-как прополоскала длинные волосы, которые от влажности собрались в комковатые волны.

   Избушка на курьих ножках, видимо стала жертвой “Школы ремонта” и это было первое о чём я подумала, когда вышла из неприятной холодной бани, укутавшись в халат. Передо мной было идеально-круглое, будто искусственное озеро, берег которого украшали мраморные плитки, а по центру красовалась та самая избушка, только оформленная под китайскую палаточку. К избушке тянулся деревянный пирс.

   Прям супер-романтика, мне бы так жить…

   Я смело направилась в укрытие, холодный вечерний воздух во всю гулял под халатом и уже хотелось в тепло.

   Кир обнаружился на пирсе. Видимо, ждал меня, чтобы проводить.

   — Ну как отпустило? — он даже не пытался сделать вид, что ничего не видел, не слышал. Такт не его конёк. — Стонала ты очень горячо.

   — Горячо, — кивнула недовольно, кутаясь плотнее в халатик. Кир похмыкал, а потом меня в объятия загрёб, согревая собой:

   — Надеюсь был мощный красочный оргазм…

   Вот же неугомонный. Хотела возмутиться, но Кир ручищами обвил и я от благодарности, даже не смотря на его подколы, поёрзала, устраиваясь удобнее в тёплом капкане льва.

   — Оргазм был! — буркнула в друга и тотчас сахарно улыбнулась мысли. А что я так переживаю, ну правда, разве с другими такого не бывало? Тем более фантазировал на тему мужа\властного-босса/подчинённую. — Имел лицо Руси, руки… так что… проехали.

   — Тогда круто! — тихо обронил Кир. Мы пару секунд пообнимались, каждый в своих мыслях. — Лан, идём, — нарушил идиллию Кирилл и чуть отстранился: — Марь Иванна ждёт.

   Марь Иванна оказалась симпатичнейшей женщиной, голос которой был куда старше лица. Длинные каштановые волосы блестели, здоровые и ухоженные. Руки оплетали множество браслетов чан лу, а длинное цветастое платье облегало худосочное тело. Мда… , видимо, Баба Яга тоже стала жертвой прокачки “Снимите это немедленно” или “На 10, что уж тут, на все 30, лет моложе”!

    — Здравствуйте, Мария Ивановна, — кисло улыбнулась я, оглядывая жилище.

   — Здрасте, — Марь Иванна растянула губы в улыбке. Голос был совсем, как у старушки. Разве что чуть более томный, чем привыкла слышать от почтенных старых леди. Больше всего Марь Иванна напоминала стареющую актрису или звезду эстрады. Эдакая София Ротару или лайма Вайкуле в загородном домике.

   Вот только этот загородный домик/китайская палаточка оказалась на деле приличным коттеджем.

   Просторная, красивая комната была и кухней, и гостиной, и столовой. По центру стоял огромный круглый стол из полированного дерева, на котором дымил самый настоящий самовар.

   Баба Яга медленно, по-кошачьи ходила от одного места к другому, то подкидывая что-то в заварник, то расставляя чайные чашки, то поджигая и бросая в самовар какие-то веточки. По комнате распространялся густой цветочный аромат, который тут же выбил у меня почву из-под ног. Голова закружилась… Спасаясь от падения, я села на стул и ухватилась за край стола.

    — Почему я отключилась?

   — Слаба оказалась для таких прыжков, — Баба Яга-София Ротару пожала плечами и как ни в чём не бывало стала готовить чай. Вокруг неё клубился ароматный пар, вырывающийся из самовара, и лицо теряло очертания в сизо-белом облаке. — И так тело душу не носит, а уж две… ооой...

   На миг Марь Иванна показалась совсем молодой и очень красивой. Те же волосы, глаза, но гладкая прекрасная светящаяся кожа. Провидца мило улыбалась, неспешно наливая заварку в изящные стеклянные кружечки.

   Я перевела взгляд на Кира, он вообще дар речи потерял.

   — Ты как тут держишься? — шепнула ему.

   Кир с загадочным молчанием вцепился в меня таким взглядом, что всё тело прострелило, будто но мне был электро-стимулятор, и его кто-то врубил.

    Глаза Кирилла были тёмными, влажными и нереально красивыми, а у меня всё ещё ныли мышцы, и опять тянуло между ног.

   Чертовщина какая-то!

   И воспоминания о Русе нахлынули, только я почему-то его лица никак не могла рассмотреть — зато мой взгляд накрепко прилип к глазам Кира.

   — Кое-как, — друг первым разорвал наш зрительный контакт и отвернулся.

   Я нервно провела пальцами по влажным волосам, не зная, куда деть руки и как вообще скрыть волнение.

   — Чаю, — Марь Иванна снова стала почти старушкой, закрыла самовар, села напротив нас. — Ну, рассказывайте, — продолжала мило улыбаться.

   Чудесным образом в её руке появилась коричневая самокрутка, в другой коробок спичек. Марь Иванна чиркнула спичкой, подожгла кончик самокрутки и он стал тлеть, разгоняя запах не то лаванды с табаком, не то одной только лаванды, потому что я бы не сказала, что рядом кто-то курит.

    Марь Иванна глубоко и неспешно затягивалась, а потом выпускала дым, чуть заметно облизывая губы.

   — Мы? Это вы расскажите, — немного озадачилась, не понимая почему Кир молчал. Сидел, уставившись в пол. — Кир, ты почему молчишь?

   — А мы уже обсудили, что меня интересовало. Теперь твоя очередь.

   — Да-да, — закивала Марь Иванна с блаженной улыбкой. — А ты вообще иди, милок… Тебе тоже банька не помешает, совсем бледный, глаза вон как горят, не лихорадка ли? — померещилась насмешка. София Ротару местного разлива протянула увешанную браслетами сухую руку с длинными пальцами, собираясь коснуться лба Кира, но я зачем-то её опередила. Моя ладонь с лёгким шлепком припечаталась к взмокшей коже друга. Кир даже поперхнулся — уставился на меня с удивлением, а Марь Иванна с лёгкой улыбкой покрутила браслеты, словно так и было задумано. Каменные шарики прошуршали, я отвлеклась и отняла ладонь от Кира.

   — Здоров! Иди в баню! — велела я, слишком решительно.

   — Ага, прогуляюсь, а то душновато тут, — засобирался Кирилл.

   — Там не лучше, — знающе бросила вслед, а стоило двери закрыться, как старушечий голос проскрипел:

   — Врёшь, там намного-намного лучше… — и похихикала. — Но, это не важно…

   — Важно! — перебила я, и чтобы скрыть одолевающее меня волнение, сделала глоток горячего терпкого чаю. Сладковатого, как солодка, но на удивление вкусного. — Я видела там мужа.

   — Мужа? — вскинула брови Марь Иванна. — В самом деле? — да она издевалась?! — Он же ж мёртвый, — беззлобно хихикнула и затянулась, выпуская дым в потолок.

   Мамочки, как же эта женщина сама от себя кайфовала!..

   — Впрочем, что ходить вокруг да около? — упёрла в меня торжествующий взгляд. С королевским величием сделала очередную затяжку:

   — Ты пребывала в состоянии мощного, здорового транса, — выпустила дым в сторону, — а твоё тело делало всё, чтобы максимально расслабиться и таким образом справиться со стрессом.

   Прикинув, что я там делала, что получила и как себя сейчас ощущала, я бы не назвала это состояние “без стресса”. Как по мне, меня шандарахнуло жуткой правдой: Руся мёртв, зато я миленько мастурбирую, чтобы снять напряжение и отдохнуть.

   — Моя банька — супер средство от всякой хвори, — лучезарно лыбилась Марь Иванна, — душевной или физической, — старушка-молодушка, положила самокрутку на пепельницу, которая стояла на краю стола, и сделала глоток чаю. — Путешествуя по мирам, вы теряете силы. Очень-очень много. Восстанавливают их выбросы окситоцина… дофамина… слышала о таком? — Марь Иванна провела кончиком пальца по краю чашечки, а хоть я смутно припоминала эти слова, отчаянно замотала головой.

   — Тогда не засоряй свой мозг такими мелочами, но знай, добыть эти гормоны не трудно. Они легко вырабатываются во время… секса например, — усмехнулась хрипло, но на удивление приятно, и я уставилась на Марь Иванну, не понимая, почему она, блин, кажется такой странной, но милой.

   — Но это так, цветочки по сравнению с банькой. Она просто крышу рвёт, да? — всепонимающе и даже уличающе продолжала “банщица”, я даже залилась краской, осознав, что бабка прекрасно знала, чем я там занималась.

   — А вот прыжки по мирам, — лицо Баб Яги стало ужасно серьёзным и вмиг потеряло всю игривость. — Штука опасная. И без предварительной подзарядки — убийственная. Вам прежде чем сюда лезть, нужно было хорошенько подготовиться. Отдохнуть, поесть от души, потрахаться вволю. Да и физически, — она смерила меня скептическим взглядом, — силёнок поднабрать. А вы за один день иссохли, — досадливо цыкнула. — Ну ничего, — тотчас примирительно, — ты вроде хорошо отдохнула, теперь уже будешь знать, что случается, когда не в своём теле душа, так ведь?

   — Ага, — торопливо кивнула я.

   — И раз одни пришли, значит, кого хотели найти не сыскали?

   — Не то чтобы, — промямлила, грея о чашку руки. — Вроде нашли, но… он погиб…

   — А, — кивнула хмуро. — Опоздали, стало быть?

   — Да, — опять кивнула и поспешила сделать глоток, чтобы заткнуться.

   — Ничего. Может, в другом мире повезёт. А потом меня найдёте. Я же никуда не денусь. Всегда на посту, — опять затянулась самокруткой, чуть прищурившись и на меня задумчиво глядя.

   — И что, вы правда такая…

   — Ага, одна на все миры, — чуть головой повела, а умных глаз не сводила. Дым её окутывал, плыл и растворялся, словно живой. — Я везде в одном месте и в одной поре. Сегодня ночуете у меня. Торопиться некуда. Я пока раскину картишки и поищу вашего мальчика с ловкими пальчиками…

   Я опять залилась краской, а Марь Иванна покачала головой:

   — Да брось ты, я что — не баба? — понимающе, почти сочувствующе. — А твой самец-то на меня на молодую даже не глянул, — она с восхищением покачала головой.

   — Руслан? — вытаращилась, уже готова вновь поверить, что он всё же был! Живой…

   — Нет, — покривилась Марья Иванона. — Рыжий, красивый котяра… — теперь улыбку растянула, будто сладкого и вкусного съела и от удовольствия вот-вот замурчит.

   — Он не мой, — тотчас нахмурилась я. — Он мне как брат! — так резво закачала головой, что полотенце с плеч соскользнуло и упало на пол.

   — Ай, — отмахнулась небрежно Бабка и затушила самокрутку о пепелицу, — забыла, что у вас эти дурные правила есть! Братья и сестры, — снова наморщила нос, — самим-то не смешно?

   — Не смешно, — на полном серьёзе.

   — Ну ничего, — хмыкнула Марь Иванна, — кто-то уже сейчас, наверняка, в баньке помогает твоему Кирюше расслабить усталые члены… — на этом снова диковато хохотнула.

   — Члены?.. — я нахмурилась, а потом запоздало поняла, что Кир, вероятно, во власти галлюцинации ловит кайф, с которым уже успела столкнуться я.

   Чёрт! Даже не знаю, что в душе шевельнулось. Любопытство? Ревность? Первое скорее всего. Я уже привыкла Кирилла видеть в обнимку с другими. Пусть без подробностей, но знала, что в его жизни происходило. Поэтому и сейчас кололо… чисто по-дружески, узнать, что в бане испытывал Кир. Интересно, кто там с ним? Одна из подружек? Или хорошенькая актриса из блокбастера в латексном комбезе?

   Так задумалась, что не сразу среагировала на:

   — Да не бери в голову, бери на грудь.

   Покосилась на Марь Иванну, которая встала и от бедра зашагала к “барной стойке”, так ни к месту вписавшейся в современную избушку. Деревянная столешница смотрелась немного глупо, хоть и была призвана создать ретро-атмосферу из старых вестернов.

    Марь Иванна простучала ногтями по выстроенным в ряд бутылкам, будто профессиональный сомелье, а потом остановилась на фигурном стеклянном графинчике. На резном боку графинчика имелся носик, как у самовара, а внутри покачивалась зелёная жижа.

   — На вот, настоечки тебе на травках, — подпихнула мне графинчик-самовар. Улыбка была коварнейшая, а я испуганно пялилась на “настоечку”.

    — Хенд Мейд?

    — Шутишь? Эт Жак Сено, абсент!

    — Разве же его так пьют?.. — с подозрением уточнила я и понюхала жуткий напиток, который помнила только по зелёной фее из Мулен Руж.

    Баба Яга хохотнула и вручила мне красивущую резную ложечку, кубик сахара, запотевший стаканчик с водой… Миг — и ложка воспламенилась от спички, а в пламени затанцевали две рыжие ведьмы.

    — Пей, потом остальное, — тон был повелительный и у меня даже не возникло сомнений поспорить, а стоило ли?

    Послушно выпила и расслабленно выдохнула. Анисовый привкус показался приятным и свежим, даже не захотелось запивать его чаем. Баба Яга ухмыльнулась. Забрала и стопку, и стакан, и ложку.

   — Хорошо после баньки и окситоцина с дофамином, отдохни, покури, расслабься, — знающе закивала.

   — Я не курю…

   — Как хочешь, — повела плечом Марь Иванна, — я тут самокруток с лавандой нашей местной смастерила. Люди-то, наверное, такого и не знают, а вещь, чудо как хороша! А теперь не отвлекай! — хозяйский жест. — Гадать буду!

   Самовар всё ещё изрыгал дым, только теперь почему-то чуть больше заволакивая им комнатку, будто прозвучала команда и на помещение стал опускаться морок ведьмы, а Баба Яга в этом дыму тлеющих трав раскладывала пасьянсы.

   Я жадно следила за её руками и бегающими над картами пальцами, а сама улетала куда-то. Голову вело, она становилась невозможно лёгкой, но при этом мне всё никак не удавалось набраться бодрости, ясности… хоть капли.

    Неужели абсент так коварен? Умом я понимала, что уже давно ни к кому “зелёная фея” не приходит, галлюцинаций не вызывает, а на деле меня просто пробивало, и держать себя в руках становилось всё сложнее и сложнее.

    — Чай пей, а то расклеишься, — проворчала старуха-молодуха, не отрываясь от карт, но кивнув на самовар.

   Я как в тумане, слышала гулкий протяжный голос бабки. Не смея отказать, в чашку налила ещё травяной заварки, кипятка. Смутно понимала, что стоило бы быть осмотрительней, я ведь вижу Марь Иванну первый раз, но это было сильнее моей силы воли… Сопротивляться я бы уже не смогла… поэтому послушной девочкой сделала несколько глотков...

   — Вот так, — улыбаясь, раскидывала Баба Яга, на меня даже не глядя. — Умница, — бормотала под нос, а я к удивлению осознала, что разум стал проясняться.

***

   Кир вернулся через час, не меньше. Я за это время выдула чашки три чудо-чая и настолько привыкла к запаху лавандовых сигарет, будто сама же ими укурилась.

   Что сообщили карты, Марь Иванна мне не рассказала, зато дала ещё абсента, сообщив, что “Жак Сено”, по её мнению, жуткая дешёвка, но выбора в местном магазине не было. А потом без умолку болтала о местности и её порядках, будто я тут недвижимость прикупить хотела и у неё мнения спросила.

   — Привет, — робко махнула другу. На деле меня раздирало от любопытства, как он себя чувствовал, и что видел… там… в порно-бане.

   — Здоров, — явно не в настроении безлико кивнул Кир.

   Больше не лезла, Климов такой человек, что выбивать из него информацию, если он не желал говорить — бессмысленная трата времени. Он рассказывал либо сразу с шутками и прибаутками так, что даже самая страшная, трагическая ситуация казалась пустяковой и легко решаемой, либо… закрывался. Как сейчас.

   Я лишь губы поджала — нет так нет!

   Кир хмуро смотрел на “танец ведьм”, потом отведал коктейля и, как и я, облегчённо выдохнул.

   А вот от лавандовой самокрутки в свою очередь не отказался. Задумчиво смолил, глядел перед собой и был такой загадочный, что меня прямо раздирало вытрясти из него подробности.

   Но я не осмелилась — ещё долго смотрела на него, завороженная тем, как Кир затягивался и выпускал дым. Его мокрые длинные волосы свисали на одну сторону, а глаза хмельно следили за сизым облаком, будто там находились ответы на не озвученные вопросы.

   — Баня… — чуть слышно проронил после энной порции “горячительного” и “мозгопрочистительного”. Игриво ухмыльнулся, словно до сих пор сам был под впечатлением, а я покраснела. Было от чего, если тема “баня”. Но краснеть — идиотская привычка!

ГЛАВА 8

POV Кира

   — Что, понравилось? — прицельно стрельнула в него взглядом Баб Яга.

   — Спасибо, отдохнул, — усмехнулся Кир, а мне стало дико неуютно. Да чтоб меня!

   Но смущаться и молча сопеть, продолжая стыдиться мыслей о своих интимных играх, Климов не дал:

   — Скажи, Марь Иванна, как бы найти нужную нам душу Руслана? — Кир умел от мрачности переходить к веселью, а следом опять становиться суровым оперативником.

   — Да, — закивала я торопливо. — Душа, чтобы была копией души моего мужа.

   — Копии? — озадачилась провидица. Глянула косо на Кирилла — он продолжал мрачность давить, — опять на меня.

   — Да, — терпеливо решила пояснить мысль, — потому что я уверена, мы с ним родственные души. Пара. Настоящая. Истинная, — очень хотелось, чтобы Марь Иванна, поняла глубину проблемы, а не смехотворность затеи. — В нашем мире мы не успели. Теперь душа уже в другом сосуде и больше не может вернуться в Руслана, но душа другого Руслана, из другого мира...

   — Я это понимаю, — отмахнулась Баба Яга, — но боюсь, с поиском не смогу помочь, ибо для меня его душа — одна и та же, а вот личные качества, которыми он обладает в том или ином мире — другое дело. Поэтому, как по мне, душу можно брать любую, а вот насколько она истинно тебе подходит… ещё вопрос.

   — Но как же, — растерялась я. — Мы с ним жили прекрасно. Меня всё устраивало. Я была счастлива…

   — Ты и тебя, — значимо выделила Провидица, и её тон мне не понравился. Словно я избалованная эгоистка только о себе думала. И от этого ещё больнее стало, ведь получалось, что так и было…

   — И даже поверю, -продолжала Марь Иванна, — что всё у вас было замечательно, и поэтому ты за это цепляешься. Но пойми, в каждом из семи параллельных вашему миров Руслан может быть другой. Основа — душа — так же, а вот что с ней случилось за этот промежуток времени и кем ОН стал — другое. Потому и говорю, понятия не имею, что именно ищешь ты в Руслане этих миров — ЭТО только тебе ведомо, а душа… душу можешь забирать любую!

   — А координаты написать, где найти ближайшего?

   — Координаты?.. — хмыкнула Марь Иванна и подмигнула мне: — Это что же тебе, “Яндекс-такси”? Ишь какой, сразу в бой! Герой… как за друга и сестру переживает. Прям рвать голыми руками готов...

   Издевается! А я-то чего разволновалась? Это всё абсент!

   — Ага, — кивнула довольная, что у меня была поддержка в виде женщины. Пусть и в возрасте, но тут главное солидарность.

   — Конечно в бой, — буркнул Климов. — Мы же не прохлаждаться приехали.

   — В том-то и дело — прохлаждаться, — улыбнулась Марь Иванна. — Воевать будете за пределами моего владения. А раз ко мне пожаловали. Тут я хозяйка и говорю, что, как и когда, — короткую паузу выдержала, и смилостивилась: — О душах завтра, а сейчас, нужно лечь-отдохнуть — выспаться. В тесноте — да не в обиде! — посмотрела на меня, покосилась на Кира. — Спите в гостевой, она у меня одна! Вы же все братья\сёстры, — хоть и бросила невзначай и абы как, но смахивало, что бабка продолжала над этим глумиться. — Утром встали, чай попили и пошли. Как буду нужна — меня ищите. Телефоны у меня тут не ловят! Только приехать можно. И не думайте, что я за вами слежу. У меня дел много, и вам я не нянька. А теперь, всё! Спать! — в ладоши хлопнула и на меня реально тяжесть накатила, словно обрушилась неподъёмное что-то… и я едва держалась, чтобы не рухнуть.

   Мы с Киром ночевали в одной палатке на отдыхе. Бывало спали рядом на даче. На старом диване в компании ещё трёх-четырёх человек, ещё в студенческие годы.

   Он спал на моём диване. Я спала на его диване — когда Рус был в командировке дня три-четыре подряд, и мы с Киром пили пиво и играли в игры на приставке.

    Но именно сейчас я была в жутком напряжении и страхе. Почему? Потому что была уверена, что кто бы не приходил к Киру в галлюцинации в бане — он с ней не в шашки играл.

   Хоть он и спускал пар, но уверена, спустил не до конца. Как и я. Мы были пьяны, и оба, будто высоковольтные провода, дрожали.

   Но это не друг к другу.

   Это просто так.

   Физика, не химия.

   Как отходняк...

   Легли рядом молча.

   — Спокойной ночи, — первым нарушил тишину Кир.

   — Спокойной ночи, Кирюш, — кивнула я на автомате.

   — Иди сюда, — голос друга прозвучал чуть охрипло. Меня снова со всей силы прошибло от такого тона. Кир тут же притянул меня к себе, заставив голову уместить на его плече. — Не хочу думать, что мы в чужом мире и тебя кто-то утащит, пока я сплю.

   Нежность затопила, парным молоком, по самый кончик носа. Мне так сейчас хотелось вот таких родных рук, которые понимают. Умел он… словом, жестом показать что я ему дорога, что он рядом… что между нами всё нормально, даже несмотря на весь ужас, всю нереальность происходящего.

   Он даже не приобнял меня, совершенно невинно раскинул руки, почти не касаясь, и сразу уснул… Или сделал вид.

    Я лежала какое-то время, уставившись на его мерно вздымающуюся под белой майкой грудь с крепкими мышцами, и гадала, что теперь будет? Каким будет следующий мир… И назойливо жужжала адская мысль, что я до трясучки хочу узнать, какую выдуманную бл*ть в бане трахал Кир!

   Не знаю почему, но впервые меня это волновало настолько, что я ощущала в груди неприятное чувство… Ощущала, пока Кир не проворчал:

    — Харе пялиться, Кирюх, а то подумаю, что влюбилась.

   — Пфф, — фыркнула, порываясь отвернуться, но Кир меня крепко обнял… по-настоящему, будто так можно усыпить:

   — Вот и я о том, это не про нас!..

***

    — Проснулись? — строго на нас посмотрела Марь Иванна с утра пораньше, когда мы как послушные дети кивнули. — Умылись? — мы снова кивнули.

   — Кушать! — кивнула на накрытый стол. Не богато, но какие-то булочки, чай…

   Ели быстро. Я давненько не ощущала такого голода, поэтому уминала за обе щеки. Нет-нет, посматривала на Кира. Он жевал тоже бодро, но взгляд до сих пор был задумчивый.

   — Поели?

   — Да, Марь Иванна, — почти хором с Кириллом.

   — Теперь на выход! — чуть улыбнулась, но тон был такой, будто если мы немедля не пойдём, куда послали, нас пошлют более грубо.

   — А куда? — озадачилась я.

   — В ту же баню, только дверочка на выход будет другая. Идите прямо в парную, а там всё поймёте. И выходите строго по одному! Порядок любой. Но обязательно: вышел — дверь закрыл, потом следующий: вышел — дверь...

   — А координаты? — замерев на пороге, спросил Кир.

    — Нет координат, — покачала головой Марь Иванна. — Ибо все души для меня — общая масса, меж которой нет границ миров. Но души Руслана есть… Где-то в молодых телах, где-то в теле похожем на того, кого ищите. То есть вам есть за кем побегать… Увы, подсказать не могу конкретнее, потому что не ведаю, в каком именно мире вы окажетесь в следующий раз.

   — Это дело усложнит, — Кир кивнул, но явно расстроился.

   — Так ваш поход изначально не был лёгким, — буркнула Баба Яга, — но я вот чем могу помочь, — задумчиво улыбнулась, — могу сделать так, чтобы вы не попадали в одни и те же миры. Дверь откроется в мир, где в теле Киры ещё не было двух душ одновременно, а стало быть это тот мир, где вы ещё не были. А следом за ней и ты в тот же мир шагать будешь, — совсем разулыбалась идее Марь Иванна.

   — Отлично, — Кирилл тоже чуть приободрился.

   — Вот только, как его искать в другом мире, он же не будет нас ждать в одном и том же баре! — продолжал упираться Кирилл.

   — Такую проблему решить на месте не могу. Вы вошли ко мне из другого мира, но если вы меня найдёте, будучи в другом мире и откроете оттуда дверь, я смогу глянуть… и направить где его душа.

   — Здорово, — обрадовался Кирилл. И я:

   — Это то, что нужно!

   Мы пошли знакомой тропинкой, а на пороге бани оба замерли.

   — Ну пошли? — Кир почесал затылок.

   — Пошли, — кивнула чуть нервно я.

    В парной, стоило нам закрыть входную дверь, и правда оказалась ещё одна — прямо за печкой, так что обжечься было можно. Старуха будто круглосуточно тут натапливала…

   Неужели я в такой температуре спокойно спала?

   — Тебе не кажется…

   — Жарковато тут, согласен… — кивнул Кирилл.

   Ох, чёрт, на меня тотчас воспоминания накатили, что я тут творила. И следом шибанул страх, не поедет ли крыша…

   — Не волнуйся, без пара галлюцинаций не будет, — словно прочитав мои мысли, хмыкнул Кир и покосился на кадку с водой. Я ничего никуда не “подкидывала”, за меня всё делали, пока валялась в отключке, но в целом механика ясна.

   — Хорошо, — шумно вздохнула, меня и правда это напрягло. — Не хотелось бы опять чудить… — пробормотала под нос.

   Кир как-то на меня загадочно глянул и я не выдержала:

   — А ты что тут делал? — почти невинно.

   — Тебе всё расскажи, — хохотнул Кирилл, но глаза его медовые очень уж маслено сверкали. Точно у кота, зажравшегося сметаной.

   — Почему нет? — деланно обиженную отыграла. — Ты же мне друг. Я от тебя ничего не скрывала. Тем более, ты ворвался, пока я тут…

   — Не напоминай, — продолжал надо мной стебаться Климов, подрагивая всем телом. — Но я бы сначала всё глянул, а то концовка смазанная показалась.

   — Ты невыносим! — отрезала и отвернулась, всем видом показывая, как оскорблена.

   — Да лан, не корчи из себя “мисс обиду!” Не идёт тебе это, — в затылок буркнул Кир. Его руки нежно легли на мои плечи:

   — Ну что? Иди первая, задавай направление… радар точнее на Руслана и погнали! — глупова-то хмыкнул. Я оглянулась через плечо, Кир тотчас клюнул меня в щёку, крепко обнял, а потом почти протолкнул в дверь.

***

   В этот раз переход был немного другим – коридор искажённых миров, и меня туда словно воду в сливной сток втянуло. И даже напоследок выплёвывая, оглушило причмокивающим звуком. Игра сознания или нет, но мне казалось именно так. В последнюю секунду заложило уши и сквозь туман я вроде услышала чей-то высокий визг.

   Мой? Вроде нет.

   И тишина.

   Я покачнулась, вернее душа влетев в тело его пошатнула.

   Желания блевать не возникло, но головокружение шарахнуло так, что мир плавно поплыл, как от абсента. Несколько секунд приходила в себя, стараясь найти опору и упираясь в собственные колени. Ну и пусть странно выглядела, может больная или беременная. На алкашку, надеюсь, не похожа... Прохожие на меня косились, обходили стороной.

   Вывески, рекламы, витрины, шум вокруг, противные джинглы на тему “как испортить хит лета и рассказать про норковые шубы по акции”. Я в ТЦ?

   Крутанулась к витрине ближайшего отдела.

   Вау! Я опять я! Стильная, яркая... В драповом пальто бледно-кофейного оттенка, чёрном платье и высоких сапогах, узких, как чулки. Вот почему меня так штормило… каблуки! Не то чтобы в новинку, но неожиданно. В руках фирменные пакеты из знакомых магазинов. Мда… Я могла в такие ходить, но не часто и не в таких количествах.

   Что ж...

   Удовлетворённая перемещением, отошла в сторону, обшарила карманы и сумочку на предмет полезного. Ключи от машины, кошелёк с наличкой и карточками, — жаль пинкодов не знала... Уже было захлопнула его, как глазами наткнулась на фотку. Маленькая карточка в прозрачном карманчике. На ней я в объятиях... Кира!

   Сердце лихо отстучало безмерное удивление, волна смятения прокатилась по телу. А я всё рассматривала фотку.

   Мы с Кириллом хорошо смотрелись вместе. Оба яркие, улыбчивые, счастливые... и мне уютно в его объятиях, не смотря на разницу в росте и физической крепости. Наоборот это... умиляло. Он такой сильный, на голову выше меня — худенькой...

   Кир меня прижимал к себе спиной, обвив ручищами и повернув лицом к снимающему. Прижимался щекой к моей макушке…

   Душу затопило какое-то странное чувство. Незнакомое и жгучее.

   Словно я только что увидела другое настоящее, правильное. Мысль о котором всегда гнала прочь, потому что оно... невозможное.

   Даже во рту горечь осела.

   Стоп! А почему я решила, что мы с ним вместе?

   Разве у нас с Киром в нашем мире нет таких фоток?

   Покопошилась в памяти.

   Да полно!.. Я на нём даже ездила. В прямом смысле слова. На шее, играя в войнушку на годовщину нашей с Русей свадьбы...

   РУСЯ!

   Громом прозвучало имя мужа.

   Точно! Я здесь из-за мужа! И мой муж... Руслан!

   Мотнула головой, прогоняя забавные образы прошлого. Но пока захлопывала сумочку, не забыв выудить телефон и ключ, в очередной раз застыла, глядя на свой безымянный палец.

   Кольцо! Красивое, с сапфиром… Когда-то мечтала о таком, все салоны с Русом объездили — не нашли, а заказывать было некогда. А тут прямо колечко-мечта.

   Я замужем?

   Опять обрушилась на плечи вся тяжесть мира, даже дышать стало трудно.

   Чёрт. Чёрт!!!

   Задохнулась ослепляющей новостью.

   Но я не собиралась рушить свою семью этого мира! Всего лишь воспользуюсь телом, а потом всё будет, как было...

   Да, так и есть!

   Я торопливо зашагала прочь из ТЦ, невольно ловя собственное привлекательное отражение в витринах. И даже улыбалась — какой уютный мир, должно быть. Если от прошлого веяло плесенью, то от этого окутывающим запахом свежей выпечки…

   Но это всё глупости… я не хотела знать ничего лишнего об этом мире. Меня интересовало только, где я могла найти Руслана!

   По ходу телефон обшаривала. К радости палец отсканировался без проблем, хотя на секунду я испугалась, что в разных мирах — разные отпечатки, мало ли. Вот только сбилась с шага, когда в контактах нигде не нашла Кира. Кира или другого погоняла, коим его награждала в своём мире. Зато первый из последних входящих/исходящих был «любимый».

   Меня аж покорёжило это. Ещё сомневалась набрать или нет, как тот самый «любимый» решил дилемму за меня — мобильный в руках ожил нелепой мелодией.

   — Да? – с осторожностью приняла вызов.

   Секундная пауза:

   — Кир, ты? – знакомый голос рыжего, и моё сердце выписало взволнованный кульбит.

   — Я! В ТЦ! – отчиталась с излишней поспешностью. — А ты где?

   — В офисе. Был. Уже выхожу, — отчеканил друг. — Колёса есть?

   — Вроде, — кивнула торопливо, — по крайней мере, ключи в сумочке нашла, — пробормотала, соображая, что ещё сказать. — Увидимся в баре? – решила съехать с щекотливой темы и почему-то уверенная, что это место для нас значимое, и Руся как и в прошлый раз окажется там. Пусть бабка наша ничего не нагадала, но мне казалось, что ларчик просто должен открываться.

   — Да, — сбросил звонок Кир.

   Но уже когда я была полпути к бару, опять поступил звонок от Кирилла:

   — Его тут нет, гони к бабке. Она обещала из этого мира глянуть!

ГЛАВА 9

POV Кира

   — Здрасти, — кивнула старушке-молодушке, которая, скрестив руки на груди, встретила меня во дворе.

   — Наконец-то, — пробурчала Марь Иванна, развернулась и бодро направилась в дом. – Уже заждались.

   — Привет! – робко махнула Киру. Он меня встретил удивительно гробовым молчанием. Очень хмуро и сложив руки на груди. Даже не встал поцеловать или хотя бы обнять, как обычно приветствовал – обошёлся невнятным кивком.

   Я тоже ощущала неудобство – будто кого-то предавала или что-то рушила, а понять не могла в чём проблема.

   — Уже узнали, где Руслан?.. — начала я, хотя, очевидно, нет. У Марь Иванны всё было так же, как утром, самовар как и прежде пыхтел, самокрутка в её пальцах дымила. Я с сомнение ждала ответа и никак не могла уложить в голове, что Баба Яга та же самая. Какая-то уж больно спокойная, собранная. А может она таковой кажется?

   — Без тебя никак, — хмыкнула старушка, — но чай уже приготовила, — она задумчиво пожевала губы и сделала затяжку.

   Я покосилась на Кира, он продолжал топить холодом и даже не сменил позы — сидел, сложив руки на груди.

   — А это зачем? – уточнила, когда бабка протянула чашки мне и Кириллу. Я думала всё как-то скоренько выйдет, без траты времени на чаепития.

   — Фотографии этого, вашего... – она неопределённо качнула рукой, звякнув браслетами..

   — Руслана, — вежливо напомнила я.

   — Руслана, — бесстрастно кивнула Марь Иванна. – Так вот, карточки у вас его нет, по картам не вышло ничего! Будем, пытаться “ясновидеть”, а чай поможет расширить ваше сознание, и образы из ваших голов мне передать.

   Этого было более чем достаточно.

   Я, упрямо отводя глаза от Кирилла, торопливо глотнула обжигающего зелья. Терпкого, горького и ядрёного. Такого ударного, что голова и впрямь стала дурная. Со вчерашним чайком не сравнить, уж точно. Тогда успокоительный был. Мы все на позитиве. А сейчас — все напряжённые сидели и молчали. Хоть абсент доставай.

   И Марь Иванна уже никакая ни София Ротару, вся как-то скукожилась, будто постарела.

   — Пей до дна, — потребовала она, недовольно зыркнув, без улыбки.

   — Руки, — скомандовала стоило нам допить чай, и мы втроём скрепили ладони. — Закройте глаза и каждый вспомните своего Руслана, — прозвучало тихо, вкрадчиво, шелестяще.

   Я дурковато хихикнула от мощного “прихода”. Фраза “своего Руслана” почему-то рассмешила, у меня в голове образовалась картинка, где у каждого из нас был маленький карманный Русланчик. Дичь! Получив ощутимый пинок под столом и явно от бабки, я тут же оборвала неуместное веселье. В крови продолжала бурлить эйфория, но его стало проще держать под контролем. Послушно закрыла глаза и меня тут же нехило шандарахнуло. Молнией ослепило и оглушило: карусель разных образов пронеслась скоростным локомотивом.

   Был и Руся, и Кир. Наши дурачества. Пьяные выходки. Разговоры по душам.

   ...Расстроенный Руслан, поднявший голову к небу... Снежинки медленно кружа, опускались ему на лицо. И он был такой душевный, романтичный... ...Вкусный и волнительный... плен крепких рук и губ. Голова плыла, тело слабело, внутри огонь разливался, истома по венам и я со стоном оборвала пьянящий поцелуй, уставившись в... медовые глаза...

   Распахнула свои, в ужасе таращась на мрачного Кира.

   Он так и сидел, глядя на меня с каким-то обвинением. Я попыталась вырвать ладонь из его хвата, но отпустил лишь со второго — настойчивого и порывистого рывка.

   — Сложно с вами, — моё смятение и гул в голове нарушил ворчливый голос Марь Иванны. – Человек, которого вы ищите, в этом мире не живёт, — обронила то, что мы и без неё знали. Если она не поможет найти Русю, у нас на это может уйти до фига времени! А его у нас нет!

   — Знаем мы...

   — Руки не расцепляем, язык за зубами! — пророкотал властный голос бабки, заткнув меня на полуслове. Марь Иванна снова закрыла глаза. — Так-с… ну да, Руслана вашего тут быть не может, ибо из другого мира он, но другой есть. Внешность, душа-близнец — всё как хотели...

   — Да, это то, что нам нужно! – выпалила я — страшась, что мутотень с повтором одних и тех же фактов никогда не закончится.

   — У него сегодня большие планы, — загадочно пробурчала наша Баба Яга. – Вижу клуб...

   — Да ну? – подивилась искренне я. – А что за клуб?

   — Такой, — криво хмыкнула старушка, — где девушки наготой сверкают и непотребством трясут… — я удивлённо посмотрела на Марь Иванну, которая игриво передёрнула плечами.

   — О-о-у, — я подзависла, не понимая до сих пор, каким ветром Руса занесло в такие места. Скорее уж я за компанию с Киром могла пойти в такое место и хохотать над перекаченными грудями, но Руслан…

    Покосилась на Кира, ему хоть бы хны, словно новость, что Рус шастает по стриптиз-клубам и не новость вовсе. А ведь мой муж, каким мы его с Кириллом знали, вообще не был тусовщиком. Любые приключения и веселье уровня «оторваться так, чтобы потом было стыдно» всегда... ВСЕГДА! Случались с подачи Кира! Мой золотко — муж предпочитал дома посидеть. Я даже злилась порой, что молодость проходит, свободные — как птицы в полёте, а живём старики-стариками.

   Бедный Руслан! Видимо без меня бедолага сидел на секс-диете, вот и бросался в крайности. Ничего. Мне это даже на руку... Голодный до секса мужчина – считай как невинное дитя, которому лишь показать лакомство нужно.

   Так что привлечь мужчину, обаять, соблазнить – раз плюнуть, а желая заполучить секс, как впрочем и во время него – они на что угодно согласятся. По крайней мере моего Русю я так много раз подлавливала и выцыганивала то, что хотела.

   Как и что он любит – знала как своих пять пальцев.

   Он мой!

   Даже наглой мысли улыбнулась, но наткнувшись на мрачный взгляд Кирилла, перестала лучезарить.

   — В этот раз по-любому выгорит. Он будет мой! – в сокращённом варианте, озвучила о чём думала, пока Марь Иванна щурясь, отмечала нам в картах примерное местоположение клуба.

   — Круто, — без энтузиазма кивнул рыжий.

   — Тут какие-то “Шики-пуси”, — услышали мы голос нашей провидицы, и разорвали зрительный контакт. — Ну видимо они… Других в этом радиусе не видать! Вот и поезжайте туда. Так-с, вопросики ещё есть или всё ясно-понятно? — она вручила Киру телефон и повернулась уже ко мне. — Баньку? Абсент? Сигаретку? — “а там и попроказничать можете” — прям звучало в голове, и плевать что мысленное.

   — Нет, спасибо, — улыбнулась я. Вопросов было море, хоть записывай, а сейчас все как-то разом испарились.

   — Что с душами тех, кто жил в телах до нас? — хмуро поинтересовался Кир. Чёрт! Он же прав! Хозяева наших тел они же… где-то быть должны. И они… где?

   — А, так они туточки, далеко ходить не надо!

   — Туточки это где-точки? — без улыбки уточнил Кир и я недовольно на него уставилась. Ладно на меня бычиться, но бабуля-то наша причём?

   — А вчера ты мне больше нравился, — кокетливо улыбнулась женщина и… подмигнула. Меня аж подкинуло, да что там было-то в этой бане такого, чтобы они так переглядывались! Анджелина Джоли? Молодая версия Марь Иванны? Я? РУС?

   — Где. Души?..

   — Ваши? — вскинула брови Марь Иванна.

   — Твою мать, — Кир запустил пальцы в волосы, ткнулся лбом в столешницу и поднял на Марь Иванну полный ярости взгляд. — Души, которые жили, — медленно, как для детей, — в этих, — ткнул пальцами в себя, а потом в меня, — телах.

   — Они, — так же громко, с расстановкой, но уже скорее как для идиотов. — Никуда. Не, — развела руки в стороны, а потом скрестила. — Ушли! Тут они! В вас же и сидят! Только на вторых ролях. Вроде как спят, а вы их контролируете, вроде как… Если ваш Герочка не идиот, конечно, — добавила скептически. — Я-то без защиты путешественников не выпускаю.

   — Без какой защиты? — озадачилась я.

   — Сдерживатель душ хозяев. Всякое бывает.

   — Поподробней, — удерживал мрачный взгляд на провидице Кир.

   — Души хозяев могут прорваться через вашу. Сознание чуть рассеять, но ничего критичного. Сны могут подкинуть иногда, поболтать чего-то в голове. Просто на всякий случай, — браслетики на запястье покрутила, — вот такие защитные обручи.

   — Сейчас, — подмигнула самодовольно. Быстро встала, с полки на стене взяла серебряную шкатулку и достала пару браслетов чан лу. Один с изумрудными матовыми камнями на коричневом шнурке. Другой из таких же, но на чёрном.

    — Вот такие… берёте? — Киру протянула по одному. — Лишним не будет!..

    — Если они защитят, конечно, берём! — проворчал Кир и протянул руку. Застёгивать на его запястье браслет Марь Иванна демонстративно отказалась, ткнув на эту обязанность мне. Так что я как послушная девочка, повозилась с замочком. Долго не могла подцепить застёжку и пропихнуть её между шнурков. И почему-то разволновалась. Видимо тело хорошо помнило Кира с немного иной стороны, вот накатывала на меня дрожь и примерзкое ощущение томления. Обидно даже, что в других обстоятельствах это было бы просто феерично, но теперь становилось жутко стыдно за то, что я такое чувствую не с мужем. Я не привыкла к каким-то эмоциям по отношению к другим мужчинам, и не привыкла быть какой-то прямо-таки предательницей. Я — хорошая жена, без всякий там принципов, просто хорошая по своей сути.

   И вообще, стало казаться, что и пульс Кира под моими пальцами тоже погнал в нереальном галопе. Я, конечно, не медик, но учащённое дыхание и сердцебиение заметила, ещё больше уходя в себя и собственные сомнения и самокопания. Хотелось немедленно всё прекратить, а ещё лучше и вовсе сбежать, наваждение пугало, будто наркотическое опьянение, от которого невозможно так просто избавиться и протрезветь, хоть воду пей-хоть рвоту вызывай. Я была в плену своего тела, которое жаждало Кира, а не кого-то другого. Страшно.

   Когда справилась, наступила очередь Кирилла. Он взял второй браслет и куда более ловко чем я, застегнул его на моём запястье.

   — Спасибо, — пробормотала, пряча взгляд.

   — Как мило, — хмыкнула бабка. — Так. Ну это вроде как вас защитит. Далее! Берегите, умоляю, тела! Оправдываться перед ними МНЕ! Они же в себя у меня тут приходят, и я потом им головы морочу! Или вы думали всё бесследно проходит? Так вот, здоровому телу я могу объяснить что-то: мол так и так, заблудились или вроде того, опоить там. А сломанному… ну не так просто, словом.

   — Ок, сбережём, — улыбнулась я. Не терпелось ехать в эти “Пили-Швили” или “Шпили-Вилли” или как там их.

    — Так, — в ладошки хлопнула Марь Иванна, — вопросы будут… знаете, где искать, но... — хмыкнула бабка, недовольно глянув на Кира:

   — С таким кирпичом-лицом, ко мне больше не приходи! — это было мимо кассы, но при всём при этом — очень даже в тему. Меня тоже напрягала эта мрачность. Киру НЕЛЬЗЯ нагнетать столько серьёзности. Из-за этого настроение падает ниже нуля. Даже Марь Иванна это заметила!

   А уж тем более, когда мне нужна поддержка, меня мандражит хуже вчерашнего, а он ещё и хмурый. Пусть бы был собой: глупо шутил, отчаянно со всеми флиртовал, а не… вот это вот всё. Я не могла не отметить, что злится и уходит в себя Кирюха с каким-то зверски-мужицким выражением. Прямо зауважать хочется, да колется.

   — Как скажете! — Кир неестественно улыбнулся во все тридцать два, за что был чуть ли не тапком выпровожен за дверь, да с территории прочь!

***

   Мы уже ехали на машине Кирилла в сторону клуба «Шики-пуси», который был недалеко от нашего любимого бара. Мда, название кричащее, мерзкое, вульгарное. Безвкусица полнейшая, так и разящая: «У кого недоёб всё сюда!!!»

   Я бы прошла мимо такого заведения, даже если бы меня туда тащили по-приколу. Есть же и по-цивильнее места! Только сегодня в себе брезгливость нужно задушить, у меня была цель, поэтому плевать до грязности клуба – мне нужно кровь из носу ДОСТАТЬ мужа!

    — Ну что случилось? — бросил Кир.

   Вопрос застал меня врасплох, потому что это я должна была спрашивать, а не он. На секунду мне показалось, что ему так же неловко как и мне и он просто хочет начать говорить, как раньше, часами и без повода, но не может. Это походило на обоюдную ломку наркомана и героина. Сколько бы мы не ссорились, но никогда не молчали.

   — Мне кажется, — тихо и почему-то стесняясь мысли обронила я, — в этом мире мы... вместе.

   — Вместе? — сухо уточнил Кирилл. — Нет, Кира, мы не просто вместе, мы женаты...

   «И счастливы!»

   Это прогремело по умолчанию, так что уши заложило. Повисла короткая пауза от которой мне совсем нехорошо стало. А ещё этот прицельный взгляд, устремлённый на мою руку... где должно было быть обручальное кольцо. Должно... было... сняла, чтобы не жгло. Я не смела быть замужем за одним, а хотеть вернуть другого. Это аморально, даже если знать все составные ситуации.

   То ли засмущавшись, то ли застеснявшись, глупым жестом прикрыла одну кисть другой:

   — Это разве возможно? – пробормотала я, и волнительно прикусила губу.

   — Возможно что? – покосился на меня Кир, и его медовые глаза таким укором стеганули, что мне вообще удушливо тяжко стало. – Что мы женаты? – продолжал напирать Кирилл. – Что можем быть вместе? Или что ты и я... можем быть счастливы без Руси?

   Каждое его уточнение жалило всё сильнее, а я, если честно, не была готова к таким глубоким и щекотливым разговорам.

   — Я о браке между теневиками! Нас же учили...

   — В нашем мире. А в этом ты – человек! И я тоже... У меня бизнес, всё спокойно, никаких теней. Собака есть! Дом. Да и вообще, у людей... у мужчины и женщины с такими тёплыми отношениями, как у нас, кто связан, как мы, часто случаются не только романы, но и более долгие отношения, перетекающие в брак! — точно идиотке разжевал Кирилл.

   — Но мы друзья! – мои слова были заведомо бессмысленны и обращены скорее к себе самой.

   Если бы не теневые структуры, я бы закадрила молодого препода… Он бы с радостью закадрился и через пару лет всё могло бы выглядеть вот так.

    – И у нас не было романа, — упрямо продолжала я, чувствуя нужду в том, чтобы говорить и убеждать себя. — И брака не предвидится! Значит, просто дружба... – я заткнулась, потому что глубокий, пронизывающий взгляд Кира прозвучал осуждающе. Так, что прикусила язык. Почему-то мне стыдно стало за свои откровения и рассуждения, хотя мы уже не раз, но всегда по-пьяни, поднимали подобные вопросы.

   “А если бы…”

   “У нас дети были бы…”

   “Рыжее семейство…”

   И далее по списку. А потом я пьяно целовала его в лоб и уходила спать. Так было проще избежать ненужных тем, рассуждения на которые ни к чему бы не привели.

   Но это было... Там в другой жизни, в нашем мире, где был Руся, Кир, и пара десятков бутылок пива, пара литров более крепкого напитка... А по-трезвому я избегала провокационных тем, отшучивалась и отгораживалась Русланом и нашими с ним чувствами.

   И почему отгораживалась?

   Это не так!

   Я люблю его...

   То есть Русю!

   А он меня!

   Мы идеальны... Нам хорошо вместе. Мы даже не ругались за всё время по сути. Я ворчала, он умело уходил от начинающегося скандала... с Киром бы это не прошло. Мы слишком похожи. Взрывные, безумные. Мы бы поубивали друг друга... непримиримостью и нежеланием уступать.

   Так что всё верно в нашем мире!

   Я с Русом. Вот только кто-то очень злой нас решил развести. Я это исправлю: найду Руслана, обольщу, уговорю...

   — Нужен магазин, — буркнула, бесцельно смотря в окно и глазами зацепившись за яркую вывеску дорогущего бутика, который проехали.

   — Зачем? – покосился Кир.

   — Приодеться! – пояснила терпеливо. – Я собираюсь в стриптиз клуб!

   Кирилл на меня с таким лицом покосился, что я себя идиотской ощутила.

   — Что? – тотчас шикнула.

   — Хочешь вжиться в роль агента под прикрытием и проникнуть в клуб в прикиде раскрепощённой танцовщицы?

   — Очень смешно! – мотнула головой. – Какой же ты однобокий... Но, — покривилась, — в чём-то прав. Я должна быть сногсшибательно привлекательной. Там будут голые сиськи и задницы, — кисло подытожила мысль.

   — Боюсь представить чем ты хочешь это затмить, — продолжал глумиться привычной манерой друг, и я даже почувствовала себя как прежде, в своей тарелке. На нас не было колец, правда теперь красовались на запястьях почти одинаковые браслеты, но это же защита. И всё хорошо, нет никаких “нас”.

   — Нет уж, — отрезала категорично. – Уподобляться и переплёвывать в откровенности не хочу, но привлечь внимание в этом засилье разврата и порока обязана. – Открыла кошелёк, проверить сколько налички есть, и едва не выматерилась вслух. — Мы богаты…

    Кир самодовольно усмехнулся, не то на моё “мы”, не то на тот факт, что обеспечил семью на полную катушку. Потом свернул в сторону дорогущего бутика, стоящего в ряду таких же собратьев и я восторженно кивнула:

   — Круто!

   Сколько раз проходила мимо этой улочки и даже не поднимала головы, потому что всё это жуткие излишества.

   Ну что, прости Кира Климова, но Кира Романова сейчас потратит твои денежки. Потом сочтёмся… надеюсь...

ГЛАВА 10

POV Кира

   Благо Кир не спорил, да и бессмысленно в таких вопросах спорить с женщиной, решившей вернуть любимого мужа любой ценой.

   — Кир, что на это скажешь? – нетерпеливо потребовала звуковой реакции от друга, когда вышла в очередном наряде, а Кирилл, так и застыл с чашкой кофе, которое ему услужливые продавщицы предложили. Эти девицы как его увидели, меня уже не замечали и не слышали. Только если на меня указывал гордый вожак внезапно организованного прайда... из этих смазливых, падких на рыжую брутальную красоту, облезлых кошек.

   И если вначале я просто скрипела зубами, стараясь не замечать, как девушки из трусиков выпрыгивали, желая к себе привлечь его внимание, то когда мой пятый вопрос по коллекции в магазине и размерности улетел в никуда, я рявкнула, чего не позволяла в своём мире:

   — Ау, вы, бл*, как су*ки текущие?! — во мне прямо адреналин забурлил. Никогда не позволяла себе таких грубостей, но тут вроде тело чужое, как маскарад без маски, можно чудить от души и надеяться, что Кира Климова в этот магазин не пойдёт.

   Это девок отрезвило и немного шокировало Кирилла, правда он ржать начал, особенно, когда я добавила:

   — Это мой кот! Мой самец! Поэтому слюни подобрали, трусики сменили и меня обслуживать начали, иначе вас порадует звонок вашему начальству, усекли?

   Кир посмотрел на меня с каким-то уважением и даже горделивостью, великодушно хмыкнул и на диванчик присел:

   — Давай уже. Мы сюда приехали не магазины опустошать. Так что быстрее, — подмигнул благосклонно.

   — А ты пока придумай, — кинула ему кошелёк с телефоном, — как разузнать пароли... на карточках.

   — Угу, — Кирилл озадачился, но делом занялся.

   И всё было ничего, он на меня, когда я выходила, поглядывал, но на очередном показе завис. Красное платье, зауженное с интересным декольте, без рукавов и с дивным разрезом по ноге... высоко.

   — И? – ещё раз голос подала и даже пальцами пощёлкала, возвращая друга в этот мир. Кир таращился, меня начало это смущать – я опять что-то не то надела? Приподняла волосы, позволил нескольким прядям робко выбиться из причёски.

   — А так? – крутанулась, демонстрируя и вид сзади. Платье красиво обтягивало задницу, как у настоящей модели. Я не стеснялась своего тела, причисляя его к категории “Повезло”. Это был тот случай, когда от природы достаётся склонное к полноте в нужных местах тело и округлость бёдер можно регулировать съеденными булочками. Да, несомненно, мама всегда говорила, что я доиграюсь и проснусь однажды жирная и с целлюлитом, но в конце концов, пока удавалось вполне себе неплохо “проскочить”. Я быстро худела и быстро набирала, но питание контролировала постольку поскольку.

   — Кир, — с нажимом повторила, потому что он реально залип. – Я понимаю ярко, и макияж нужен, губы в тон накрашу... Ооо, — памятливо и чуть не танцуя о шикарной мысли, — и нижнее бельё возьму поэротичней: максимум тела, минимум – ткани, — томным голосом подыграла образу, а потом что-то случилось. Я начала со стороны слышать свой голос, будто не я им управляла. — Чулочки... Они особенно нравятся... — имя Руслана застряло в горле, мною владела какая-то болезненная жажда, словно сидящего напротив мужчину, просто необходимо убедить в том, как я сексуальна. Отпустила волосы: они рассыпались по плечам и огненным водопадом по спине, а я присборила чуть подол. – Может короче? Хотя, — тут же рассуждала, ногу в разрез чуть свободней выставив и чуть присев, — и так пойдёт, когда буду присаживаться, резинка чулок немного будет видна в разрезе.

   — Да, нормально будет, — кивнул Кир. – Прости, — прокашлялся, но выглядел мрачно недовольным. Меня отпустило и я тут же бросила взгляд на собственную руку. Чтобы не цепляться за дорогие ткани, сбросила браслет, уж не хозяйка ли тела, решила соблазнением мужа заняться. Чулочки… бельё… ну зачем о таком говорить в столь щекотливой ситуации. Я помотала головой, но опускаться до глупых оправданий не стала.

   — Кир, мне «нормально» — никак, — чуть не зарыдала от отчаянья. – У меня нет времени на эксперименты. Мне нужно сразу и в оборот. Я ведь Русю в нашем мире три дня соблазняла. Он же такой... не блядун как ты… Грудь покажи – и ты готов на подвиги. Он... у меня спокойный, без взрывов и клиники на почве секса, — глубоко вздохнула.

   — Не знал, что у него было тяжко с потенцией.

   — Не было, — ахнула наглому коверканию моих слов. – Но он не набрасывался на меня. У нас всё горячо и...

   — Избавь от подробностей, — мотнул головой Кирилл, продолжая крутить в руках айфон. Я прикусила губу, только сейчас осознав, что и правда не стоило. Даже отвернуться хотела, как Кир буркнул:— Просто Виагры ему дай, — небрежно бросил на стол перед собой телефон и встал.

   — Кир?.. – позвала его, ещё острее ощутив, что что-то не то ляпнула в помутнении.

   POV Кирилл

    — Бери это платье, не прогадаешь, — порывисто встал, наверное, порывистей чем следовало бы, но меня задело её высказывание. Насчёт меня и моей озабоченности. Такое впечатление, что я по её мнению, только тем и заморачиваюсь, кого трахнуть и когда, и не брезгую ебать, что попадётся. Прям неугомонный член. Нет, я знал, что она меня не шибко мужчиной для серьёзных отношений считала. И высказывалась на эту тему не раз, и в таких же резких категоричных красках, вот только это в том мире, где я упорно обыгрывал эту роль, чтобы её не нагружать собой и тем, что нам запрещено испытывать друг к другу. В этом мире, где мы оказались вместе и не просто пара, а женаты — стало быть, очень даже совместимы, её утверждение, на фоне проблемы «соблазнить Русю» любым способом – как серпом по яйцам.

   Как по мне я вообще не видел проблемы. Мне и платье её по хрену. И причина, и уловки... Мне её голоса, запаха и смеха, иной раз хватает за глаза, чтобы от перевозбуждения скручивало и неугомонный член до боли кровью наливался.

   За столько лет дружбы я привык в себе тушить низменные инстинкты к этой девушке, но они... не умерли. Я реагировал на Киру. Всегда... Только ей об этом не нужно знать – лишнее это. А обременять своими чувствами и желаниями её не буду. Скрывал это, уже хер его знает сколько времени, и дальше буду!

   Прошёл к кассе и карточку на стол кассиру бросил:

   — Оплачивать с этой...

   POV Кира

    Как истинная женщина, готовая для битвы за душу любимого, я была готова на любые ухищрения. И если мне предстояло для начала произвести неизгладимое впечатление на человека, я была обязана выглядеть на все сто, но не рублей, а тыщ баксов, поэтому и макияж, и причёску, обманчиво простенькую, всё сделала.

   Кир то мрачнел, то шутки отпускал сальные по типу:

   «Ага чувствую Руся тупо не пробьёт тот жиртрестовский барьер из перевозбуждённых менеджеров, которые на тебя отреагируют».

   — А ты у меня на что? Будешь ему дорогу расчищать, — фыркнула, нагло повернув зеркало заднего вида, и ещё раз придирчиво оценила работу мастеров салона красоты.

***

   — Мда, и где его искать? – досадливо протянула, усевшись на хокер за барной стойкой, крутанулась к залу. Глазами обшаривала лица, фигуры, выискивая знакомые черты и силуэты. Но Руса не было. — Если бы ты был Русей, где бы сейчас был? — задумчиво рассуждала, продолжая взглядом искать супруга и только парой секунд спустя озадачилась, почему нет ответа.

   — Кир, — обернулась к другу и от возмущения не сдержала порыва треснуть подзатыльник развратному похотливому, бесстыжему коту, с таким неприкрытым интересом разглядывающего официантку в форменной одежде клуба у ближайшего столика. Она так усердно обслуживала толпу, в почти отсутствующей одежде, нужно сказать, что каждый наклон поражал непристойностью, открывая её вид сзади, не оставляя для просто фантазии никакого простора.

   На кой фантазировать? Вот ЗАД, вот... бритая щель!..

   — Кир!!! – ещё раз треснула беззлобно, но требуя внимания. — Вот поэтому “мы” — невозможная реальность! Ты неисправимый блядун! И я бы не смогла с тобой жить – извелась бы от ревности и погрязла бы в комплексах неполноценности. Устраивала бы скандалы... а я не хочу быть истеричной мегерой. Я должна быть единственной!

   — Так значит ты поэтому выбрала его, а не меня? – уточнил Кир, лениво расползаясь по хокеру.

   — Н-нет! – возмутилась, и когда поняла, что ответ нисколько не тронул рыжего, скорее дал усомниться в моей правдивости, аж пыхнула негодованием: — Одна из многих, — смилостивилась. – Ты бабник. Несерьёзный, — начала перечислять, потому что Кир выжидательно смотрел и скептически вскинул брови, — и... – понимая, что я это по большому счёту, единственное меня отпугивающее в Кире, озвучила самый веский из аргументов «против»:

   — Мы брат и сестра!

   — Да ну? – изумился Кирилл. – С чего вдруг?

   — Почти... – поспешила исправить свою оплошность. – Я тебя так воспринимаю, — призналась нехотя. – Как друга и брата – это в наши головы вдалбливали с того момента, как мы...

   — Да-да, я помню, — Кир ловко с барной стойки взял стакан с... водой? Водкой? И когда только успел заказать? И неспешно глотнул:

   — Правда вначале я тебе казался очень даже сексуальным, привлекательным...

   — Ты мне и сейчас кажешься очень даже, — устала от обмусоливания темы, которая к сложившейся ситуации никаким боком не относилась и вообще выбивала из настроя.

   — Но потом табу! — отрезала категорично. – Зато с тобой дружить хорошо, — улыбнулась стараясь сгладить момент.

   — Между мужчиной и женщиной не может быть дружбы, — огорошил Кир. – Могут быть хорошие отношения, переходящие в секс. Могут быть плохие отношения и секс. Хорошо и плохо, но ни то, ни другое не отменяет физического влечения. Так что между мужчиной и женщиной только секс.

   Я даже опешила от такой логической цепочки.

   — Мы с тобой не спали, — недопоняла его высказывания. – И не собираемся! Но дружим, — напомнила реалию. – И вообще, почему ты всё сводишь к сексу?

   — Потому что именно он – цель и та точка пересечения разных желаний и чувств, которая яснее всего даёт представление, что делать с этими отношениями дальше. Послать, дружить, сыграть свадьбу...

   — Слава богу это не о нас! — мрачно сделала категоричный жест. — Не нравится мне, когда всё решается после секса, — пробормотала, как никогда осознавая, что толика лукавства была. Вот например сейчас, я была готова и на быстрый секс, лишь бы завладеть желаемой душой.

   — Я так и подумал, — ехидно брякнул Кир. – Поэтому вырядилась в платье – “вырви глаз”. Накрасилась — “последняя надежда”. Ещё и депиляцию глубокого бикини по ходу сделала. И это никак не из-за предстоящего похода за Русей, тупо желая его соблазнить, а чисто из высокоморальных побуждений, — опять отпил из стакана.

   Вот же гад!

   — К чему ты клонишь?

   — Что говоришь о морали, а сама хочешь трахнуть мужика с внешностью Руси.

   — Он мой муж! – меня раздирало от негодования.

   — Нет, Кир, Руся в нашем мире твой муж, а этот… Как и все остальные из других миров – лишь потенциальные женихи.

   Его точка зрения меня оглушила. Я смотрела на ситуацию по другому.

   — Я его воспринимаю, как Руслана — мужа! А спать с мужем, соблазнять супруга – это нормально! – упиралась, противилась дикой мысли Кира.

   — Ого, — присвистнул Кирилл, — да ты у нас многомужняя девушка. Случаем не девственница? А то невинная развратница с гаремом мужиков, это прям была бы бомба!

   — Я не развратница! – аж пыхнула негодованием. – И… и… и не девственница! — задохнулась возмущением.

   — Ага, но гарем намечается, — хмыкнул Кир, покрутив в пальцах бокал. – Семь не многовато?

   — Не поняла, ты сам мне предложил этот план, а теперь меня же упрекаешь, что пытаюсь его осуществить?

   — Ни в коем случае. Я хочу чтобы ты была счастливой. И если твоё счастье Руслан — пусть так. Но хочу, чтобы ты не просто это делала потому что тупо хочешь, а наперёд думала, реально ли тебе это нужно и адекватно взвешивала решения, видя цель, — Кир задумчиво отпил из бокала и кивнул, глазами указав куда-то в сторону.

   — Это не смешно! Мне моего мужа вполне хватало! И если бы не авария... – буркнула, глянув, куда указал и меня тотчас затопило счастьем. Руслан в шумной компании пузатых мужиков сел возле сцены, где на шесте извивалась сисястая стриптизёрша, — и как она такие буфера носила на таком тощем тельце?! – и потягивая из бокала тёмную жидкость, гулил, подбадривая девушку, не тактичней других озабоченных мужиков аля-менеджеры среднего звена в отрыве на выходных.

   — Пиз*ц, — красноречиво описала ситуацию. Руслан в этот момент взглядом оценил зад проходящей официантки.

   — Он самый, — подбодрил сарказмом добрый парень Кир. — Но у вас искренняя, чистая, непорочная любовь – не тормози, Кирюш. Сиськи выше, трусики прочь, контракт на перетаскивание души в наш мир в зубы и от бедра...

***

   — Ох ты ж блин, — Кир умел привлечь внимание. Ярко, крепко, со вкусом, даже если кажется полнейшей безвкусицей. – Вот это девчонка! – диковато присвистнул точно оголодавший волк. Глянул на Русю, опять на сцену, всем видом охреневая от тела тёлки и её танца и даже бёдрами подвигал в такт музыке, или примеряясь к заду девицы, а она в этот миг как раз на полу перед его лицом трясла упругой попкой.

   Я бы закатила глаза, но его план без долгих подкатов нагло навязать компанию Руслану, показался хоть и безумным, но жизнеспособным.

   — Можно нам тут сесть? – Кирилл мимоходом опять посмотрел на очень недовольного вторжением в его зону комфорта и расслабона Русю. Он бы может и возмутился, но его оставил при себе, когда Кир прежде чем плюхнуться рядом, естественно не дожидаясь разрешения, меня из-за своей широченной спины вперёд протиснул и чуть ли ему на руки не усадил:

   — Не замирай, Кир! – рыкнул для пущего эффекта.

   Робеть не имела права, да и не за тем я здесь, поэтому умело вступила в дело:

   — Привет! – деланно растерялась, улыбаясь обольстительно, но при этом как можно невинней. Руслан второго мира тоже был в раздрае и разрывался между оттолкнуть меня дальше, или... меня ненавязчиво пощупал, пока я о него обтиралась, неуклюже стараясь удержаться на ногах и якобы не рухнуть на его коленки.

   — Не обращайте внимания, — пустила в ход своё женское очарование, хотя менеджеры были очень озадачены такому нахальству и даже шептались, явно находясь на грани того, чтобы учинить разборки. — Простите моего брата-неандертальца, — шепнула всем и никому конкретно, и личико так скривила, словно всем сердцем убогого жалела и о том же других молила. – Он впервые в клубе, — нагло задницей пробурила место между Киром и Русланом, при этом одарив всех, кто на меня из этой толпы сальных мужиков смотрел, лучезарной улыбкой. А я могла... я даже без неё сейчас светилась как начищенный медный таз: рыжие волосы, красная помада, красное платье... Я была для всех сигналом для всеобщего стояния, даже для тех, кто не знал основ ПДД!

   — Днюха! – доверительно, и легкомысленно качнула головой. — Я ему решила подарок сделать, — опять шепнула. — Брат как-никак, — театрально головой качнув, снисходительно добавила: — Деревенский...

   Руслан с недоверием покосился на Кира:

   — Брат?

   Кирилл тотчас ладонь вскинул:

   — Хай, бро! – и опять продолжил отыгрывать офигевшего от тёлочки имбецила. Гулить, кричать, посвистывать, подбадривая и требуя более раскрепощённых телодвижений.

   Я уточнила:

   — Мы вам не помешаем?

   — Нет, нормально, — проворчал Руся, ещё в сомнениях.

   — Уж простите, — состроила милоту и ресничками виновато похлопала, — но я не разбираюсь в женском стриптизе. Вообще в стриптизе, и в таком месте впервые, — жадно обшарив глазами лицо Руслана и конечно же его руки на предмет кольца. Его не было и это окрылило. – Наверное, ему нужно мелкие деньги дать? – совета попросила и как бы невзначай кивнула на брата-калеку-по-жизни.

   — Да, — кивнул муж/жених/Руся, и криво улыбнулся, отвечая на мой флирт. – Крупные можно поменять...

   Вот так глупыми вопросами, слово за слово, развела Руслана на общение, хотя он не шибко от меня отбивался, и уже напрочь забыл о стриптизе. И мне нравилось, как он на меня смотрел. Ощупывающее, изучающе и с восхищением.

   Я ему нравилась...

   Только раздражал Кир... и меня, и его! И я его лестным словом отправила на другой край, мол, вид оттуда даже лучше! А дальше наслаждалась компанией Руслана.

   Я прямо-таки изголодалась по этим взглядам, по его восхищённым глазам. По взаимности и обоюдному интересу. Раньше, я, кажется, за милю предугадывала его следующее движение, могла по одному движению в мою сторону понять что он сделает: обнимет, просто коснётся или потянется поцеловать. Сейчас связь не казалась такой сильной, и я отчаянно ловила знакомые движения, угадывая их и подстраиваясь. Я почти получала то, чего так недоставало… или с голодухи показалось? Не суть. Было хорошо.

   Его друзья к нам не приставали, да и плевать мне было на них...

   Руся не был наглым, вульгарным, и признался, что тоже не частый гость в подобном заведении. Выходных давно не было, и вот собрались рабочим коллективом, да пошли в отрыв!

   — Только мне много не наливай, — когда мы отсели от остальных, вернее, спрятались в уютном тёмном местечке в самом углу клуба на мягком диванчике. Обронила коронную фразу, после которой мужчины всегда следят, чтобы бокал дамы был полон.

   Я хмелела не только от алкоголя, хотя не злоупотребляла, так, чуть пригубляла, но и от радости, что нашла свою ДУШУ мужа.

   Да и Руслан не скрывал своих чувств и тоже пьянел.

   Мы шутили, рассказывали забавные моменты из жизни. Он был родным... Таким родным, что мне нестерпимо захотелось его поцелуя...

   Он бы не решился, я видела, как мялся, на губы мои поглядывал.

   И тогда я поцеловала. САМА!

   Руслан чуть отстранился, испугавшись моих порывов, но секундой погодя перехватил инициативу и едва не лишил чувств своим напором и желанием.

   — Ты охренительная... – задыхался от жажды и бури, которые и меня подхватывали и кружили. — Ты... такая... никогда такой не встречал, — шуршал между поцелуями, а я, забыв о приличии, уже на него забралась. И хотела... до жути хотела вспомнить, как это, быть с ним!

   Ёрзнула в нетерпении, и даже поскулила, не в силах терпеть похоть.

   — Чёрт! – в шею уткнулся, надсадно сопя. – Кир, ты меня сводишь с ума! — а пальцы его уже в моих трусиках хозяйничали, изучая сокровенное и в данный момент изнывающее от желания.

   Сердце пропускало удары, я мысленно подгоняла мужа озвучить заветную фразу, смутно понимая, что такая поспешность была бы подозрительна, но хотела услышать её больше, чем слышать голос разума.

   — Хочу тебя... так хочу... – с мукой простонал, когда его вольную ладонь, ласкающую мне лоно, придавила и поёрзала, показывая, что сама теряла контроль.

   — Я тоже, — заверила с рьяным кивком и опять прижалась теснее, доказывала, что влажная до неприличия.

   — А брат не будет против... – сглотнул Руся.

   — Он занят стриптизом. Мальчик большой. Дорогу домой найдёт, — я была готова найти оправдание всему, лишь бы...

   — У тебя или гостиница? – выпалил Руся, наконец, решившись на предложение.

   — Гостиница! – согласилась я.

    В очередной раз страсть нас охватила в такси.

   Целовались как ненормальные, бессовестно гладили друг друга и глупо смеялись, когда на нас поглядывал водила в зеркало заднего вида.

   Мне было всё равно, что он подумает. Я от счастья с ума сходила. Руся видимо тоже.

   Это я его довела. Он хотел меня! Хотел так, что я была пьяна от восторга. В нашем мире я такого драйва не испытывала. Такой остроты.

   Чуть не трахнула его на заднем сидении. По крайней мере облизать его член была готова на месте, но от безответственного порыва остановил водила:

   — Приехали! – бросил через плечо, наши страсти оборвав. Благо гостиница была в нескольких кварталах от клуба. Это мы водителю такую наводку дали – самую ближнюю!

   Но уже у стойки ресепшена, равнодушный до наших стихий администратор долго и нудно заполнял документы и спросил и наши. Руся похлопав себя по карманах, выдохнул:

   — Чёрт, либо дома забыл, либо на работе, — но пару купюр по столешнице протянул.

   Администратор их взял, но упрямился:

   — Водительские права, любой документ подтверждающий... мне нужно!

   — На-те, — надоело это мытарство, я из сумочки выудила свой паспорт. Не хотела подставлять Киру этого мира, но раз затык случился, дело нужно срочно решать!

   Руся на меня так горячо посмотрел, что мои трусики истлели от желания его ощутить. Не важно где, хоть прямо на стойке ресепшена.

ГЛАВА 11

POV Кира

   До номера не столько бежали, сколько обтирали стены коридора, чуть не снося по ходу “отельный шик”: картины, непонятные панно. В номер ввалились, уже сдирая друг с друга вещи.

   А потом была чувственная, горячая ночь.

   Муж из этого мира был чуть грубее и ненасытней привычного, но от этого ощущения были ещё более яркими. Оргазмов много не посыпалось, но в сексе с Русей оргазм никогда не был на главном месте. Процесс. Меня увлекал он. Волнение и жар от близости. Приятные движения, сопение, шорохи и то, как себя чувствуешь после качественного траха с любимым человеком!

   Ещё Руся меня удивил презервативами...

   Когда в первый раз остановился, чтобы надеть резинку, я даже дар речи потеряла. Привыкла, что мы не затягиваем с процессом, а тут... такая милая заминка. Не спорила, не ускоряла — всё ж он Руся ЭТОГО мира, а тело, которым воспользовалась я не должно пострадать из-за нашей неосмотрительности.

   Так что против не была, просто чуть удивилась — в моём мире, он о защите не вспоминал, этим обычно озадачивалась я. Руслан безропотно соглашался на всё, что озвучивала.

   Руся ЭТОГО мира знал, что хотел! Брал, как хотел! И меня заводило вот это его новое качество лидера и доминанта в постели. Каждое соитие наполняло счастьем... словно нас всё это сближало, и вот-вот минует безвозвратная черта, когда он станет абсолютно моим и готовым на всё ради меня! Как я... ради него...

   И Руся был щедр, и чувственен – жаркие признания, обещания и клятвы. Я ему верила! Мой Руся никогда не лгал, и этот мужчина уже мой...

   Такой ненасытный, такой горячий...

   Я от бессилия едва соображала, но счастливая до невозможности шепнула, уже одной ногой во дреме и в объятиях мужа\жениха:

   — Мне хорошо с тобой. Спасибо... — и чуть помедлив:

   — Ты бы хотел быть со мной? – даже испугалась своей наглой реплики.

   — Конечно, — прошелестел его едва слышный голос. Руся носом в затылок уткнулся и жадно втянул мой запах. – Ты изумительная... Никогда не ощущал такого родства. Ты мне очень...

   — Я не шучу. Хочу тебе рассказать кое-что, и если ты согласишься – мы можем быть вместе, — шептала с перерывами, обдумывая слова, чтобы сразу не спугнуть. Ведь то, что хотела предложить, по чести, смахивало на маразм. — Понимаю, прозвучит странно... дико, слишком быстро и даже маниакально, но я... из другого мира, в котором ты мой муж... – затаилась в ожидании смешка, удивлённого звука, чего-нибудь, но когда ответа, реакции на мою реплику не последовало, повернула голову... И шумно выдохнула.

   Чёрт! Руся спал с мирной улыбкой на губах.

   — Ладно, — кисло смирилась с небольшим провалом. – Утром повторим, — проворчала, удобнее умещаясь, но как осознала, что спать в его объятиях не могла, как бы не соскучилась — выбралась из кольца рук, просто удобнее устраиваясь под боком, как сытая уставшая кошка.

   Проснулась резко, словно давно не дышала и тут резко глотнула кислорода. Тотчас распахнула глаза, села на постели:

   — Руся? — глянула на другую сторону, где заснул муж/жених этого мира и, не найдя, обвела номер взглядом. Тяжёлый осадок... Нехорошее предчувствие сдавило горло, потому что ни одного намёка на присутствие Руси не было. Только моя одежда валялась там, где вчера в порыве страсти бросали.

   Я ещё соображала, что делать, когда раздался стук в дверь.

   Сердце придурковато трепыхнулось в надежде, что вернулся муж. Просто решил мне сделать романтический сюрприз и сходил за завтраком.

   Идея показалась отчаянно сладкой и невозможно глупой... прям в нашем стиле с Русей, поэтому вскочила с постели и, как была, бросилась к двери, аккурат с очередным нетерпеливым стуком:

   — Кир!

   Распахнула дверь любимому, а оказалась лицом к лицу с Кириллом. Секунда недоумения. Я успела заметить, как медовые глаза потемнели до насыщенного янтаря, ноздри жадно трепыхнулись...

   Не Руся — накатило жуткое разочарование и вместе с тем досада, и я дверь захлопнула перед носом рыжего.

   — Кира! – опять раздался приятный бархатистый тембр, от которого у меня всегда по коже высыпали мурашки. Ему подыграл стук в дверь:

   – Нам нужно срочно уходить!

   — Секунду, — с постели содрала простынь и снова открыла дверь Киру, теперь уже не сверкая обнажённым телом. — Заходи. Я быстро. Только... — пропустив Кира, стыдливо отвела глаза, — я не знаю, куда он пропал.

   — Так затрахала, что сбежал? – был в своей манере любезен Кирилл.

   — Очень смешно, — буркнула порывисто дёрнув простынь, лежащую длинным шлейфом под ногами Кирилла. – Блин, и документы вчера админ мои брал... – закусила губу, соображая, как узнать, где он живёт или работает.

   — Одевайся быстрее, я проследил за ним, — смилостивился Кир и даже тон тёплым был без насмешки и иронии.

   — Кир? – взвизгнула счастливо и неверующе. — Ты лучший, — едва не потеряв простынь, бросилась на шею друга, и расцеловала в обе щеки:

   — Я тебя обожаю! Какой же ты у меня... Я быстро, — торопливо заверила и поспешила в ванную комнату, подхватывая свои вещи с пола. — Только вещи…

    — На, — Кир протянул дорожную небольшую сумку, я порылась, выуживая джинсы и джемпер. — Не благодари.

    — Значит чего уходил, не сказал? — задумчиво поинтересовался Кир, пока я лихорадочно искала вещи.

    — Может что-то стряслось?.. Мало ли! Давай не будем накручивать, как в американских мелодрамах? Всякое случается. Всё! Почти готова! — объявила я, выходя из ванной комнаты, и завязывая на ходу волосы в пучок.

***

   — Уверена? – Кир остановил машину на краю города у частного домика. Типового, каких тут только в зоне видимости несколько десятков. Небольшой участок... Дерево... палисадник.

   Это всё казалось дико странным и непривычным. Уж кто-кто, а Руся не хотел жить в доме, потому что для этого нужны либо “руки” у хозяина, либо больше деньги, чтобы платить другим, кто будет следить за чистотой и капремонтом. ну и да… много свободного времени у жены, чтобы следить за “кем-то другим”, а мы, увы, не обладали ни первым, ни вторым, ни третьим, хоть на друзей с загородными хоромами — поглядывали с завистью.

   Нет, мы не были нищими, и я вполне могла не работать, если бы действительно была секретаршей-бюджетницей, а не занимала пост у Теневиков, но беда была в том, что и жить семья Романовых, любила в комфорте. Ну не в состоянии мы были ради накоплений на дом, отказаться от элитного алкоголя, дорогих колбас и поездок “на моря” раз в полгода. Поэтому мы и жили в квартире. Элитной, в престижном районе города, но… квартире. И нас это устраивало!

    — Да, уверена. Он признался, что мы как родные. Сказал, что...

   — До секса или во время? – перебил Кир, откинувшись на спинке кресла и пальцами одной руки, лежащей на руле, отстучал бит.

   — После! – не понравился тон друга и его вальяжная поза. Будто Великий Лев, ГЛАВА прайда, сейчас изречёт мудрость! Только вот я эту самую мудрость, не готова была услышать. Розовый туман никак не проходил и я совершенно не желала, чтобы кто-то его разгонял. Мне нравилось быть чуточку дурной и влюблённой, это отключало все дурные мысли и вселяло надежду.

   — Понятно, — сухо обронил. Такая реакция не понравилось ещё больше:

   — Ты знаешь что-то, чего не знаю я?

   — Нет, — качнул головой Кир. – Ты Руса знаешь лучше. Говоришь, выучила его. Куда мне с мужской логикой и однобоким видением ситуации лезть в ваши дела?

   — Говори! – несильно стукнула его кулачком в плечо.

   Кирилл помялся несколько секунд и, смотря куда-то в лобовое окно, хмыкнул:

   — Чтобы тебя трахнуть, я бы и не такое сказал. Пока трахал – умасливал твой слух, чтобы не сбежала. А после... – запнулся, — мне просто уже похрену было бы, что говорить – я получил желаемое! Можно и тапку в пол давануть.

   — Судя по твоему рассуждению – мужикам вообще нет веры! – я старалась звучать как можно более уверенно, не жалко, но боялась, что не очень-то выходит. Кир меня знал, настолько, что раскусить такую безделицу — раз плюнуть.

   — Мы же козлы! – фыркнул Кир, разводя руки, мол: «а что ты хотела?».

   — Ты... кот... наглый рыжий кот! – меня переполняли обида и негодование. — И ты... ты... — задохнулась возмущением. – А когда вам верить? – Сдалась, осознав, что ругаться бессмысленно. Кир уже давно в курсе, что я о нём думаю.

   — Никогда, — честно хохотнул Кирилл, не пытаясь казаться кем-то другим. — Но ты... — посерьезнел, обласкав меня взглядом медовых глаз, на которых я залипла, как неосторожное насекомое, не удержавшее дистанции, и попавшее в соту. – Ты поймёшь, когда тебе не лгут. И это будет не дикое желание “самообмануться”, это будет настоящая вера, без додумываний. Такое признание сразу... пронзит искренностью. И главное: ты после него не почувствуешь что что-то должна в ответ. Будь то секс или невинный поцелуй… ничего! Тебя отпустят, если захочешь и не коснутся — пока не позволишь.

   Я посмотрела на него, выискивая подвох, но не найдя, уверенно кивнула:

   — Вот ему и поверила! И ничего должна не была, сама всё дала, без просьб, — вышла из машины и, поправив сумочку, где лежала бумага на тот случай, если будет срочно нужно составить контракт о перемещении души, решительно направилась к заветной двери.

***

   — Я открою, — раздался голос Руси, аккурат со вторым переливом звонка. Я опять заволновалась в предвкушении встречи, даже на Кира метнула взгляд и только дверь открылась, моя улыбка застыла, точно приклеенная.

   Не знаю, как я выглядела в этот момент, но Руслан на меня вытаращился... держа на руках младенца. Картинка никак не желала становиться живой, это был какой-то глупый фотошоп в реальном времени… Настолько шокирующая информация, что какой-то химический процесс в мозгу, парализовал отчасти эмоции.

   — Бл*, — брезгливо шикнул, совсем не походя на вчерашнего милого парня. – Как ты меня нашла? – исходил недовольством.

   — Дорогой, кто там? – раздался женский тоненький голос.

   — Ерунда, агент очередной, — бросил через плечо Руслан и ступил ко мне через порог на шаг:

   — Какого хера тебе надо?

   Я стояла как вкопанная.

   У него ребёнок?!

   Невероятное потрясение!

   Застыла, не веря ни глазам, ни ушам, только гулкий бой сердца не давал умереть на месте.

   Это больно. БОЛЬНО! Так больно узнать, что у твоего любимого мужчины... мужа... и плевать, что в этом мире он только потенциальный жених, коим его представляла, есть другая!

   И малыш...

   Сглотнула ком в горле:

   — Я думала...

   — Что? – скривился и чеканил зло: – Чего ты там навыдумывала, идиотка? Я тебя трахнул, на этом всё. И не пытайся денег срубить. Я тебе скорее закопаю, чем поведусь на шантаж! И не приходи больше. Был секс, ничего более! — и прежде чем скрыться в доме, добавил:

   — Ты очередная моя ошибка, а жена... я её люблю!

   С хлопком двери очнулась.

   Смутно помнила, как добрела до машины...

   Оглушённая новостью. Ошарашенная жуткой правдой.

   Стояла и пыталась унять боль, отчаянье, а накатывало всё сильнее, даже голова закружилась. Чувство собственной порочности на мне неподъёмным грузом обвисло. Я такой грязью себя ощутила, что срочно захотела к провидце. В баньку! И хорошенько отмыться от этого дерьма!

   Но садясь в тачку, краем глаза зацепилась за машину, несколькими пролётами выше нашей. Я бы может на неё и не обратила внимания, но... это была та же тачка, что и в первом мире. А за рулём сидел мужик, сбивший Русю-номер-один!

   — Гони, — шикнула, проворно садясь на переднее кресло.

   Кир ничего не сказал, тотчас сорвался с места.

ГЛАВА 12

POV Кира

   Марь Иванна как будто уже знала, что там с нами случилось, смотрела на меня понимающе, сочувствующе… Зараза! Только сердце бередили эти оленьи глазки, мол, ах наша женская доля.

   Нечего слёзы лить…

   На этот раз я не отказалась ни от абсента, ни от самокрутки.

   М-да… и правда, ничего общего с сигаретами, которые я, стащив у деда, пробовала-то в четырнадцать. Мягкий лавандовый дым, будто заволакивал мозги: прочищал от глупых мыслей и заодно обезболивал сердце.

   — Да не боись! Не наркотик… Это моё фирменное, — хихикнула Марь Иванна, поправив манжеты цветастого халата в пол. Сегодня бабуля была в образе не то цыганки, не то Фрида Кало в лучшие годы, украсив волосы красными розами.

   — Не боюсь, — безразлично отозвалась я. — Кир, идём?

   — Куда? — нахмурился друг, витающий где-то в параллельном мире.

   — В баню! Не хочу одна! — меня реально колотило от мысли, что глюки опять набросятся. А так вроде под присмотром... Кир в обиду не даст. Ну и опозориться чего уж там! А между нами… Чёрт, даже мысли о каких-то эротических подтекстах грядущего мероприятия — казались противными. Уж точно не между мной и Кириллом!

   — Идите-идите, вам пора сил набираться, — кивнула наша престарелая подружка, — оба дохленько выглядите, — дала по стопке настоечки и удалилась.

   Голова и правда шумела, уже не от лаванды, абсента или дурных мыслей, а от банальной усталости. Хотелось отрубиться на пару суток, хотя ничего сложного я не делала и спала… кхм… нормально. Тело покалывало, будто оно отходило от анестезии. Кир тоже не отличался бодростью, сидел с закрытыми глазами и кивал на всё, чтобы я не сказала.

   — Купальник-то есть? — буркнул Кирилл, когда я со скамейки встала. На миг озадачилась:

   — Полотенцем прикроюсь, — пожала плечами я.

   Мы с Киром оба замерли на пороге парной, поглядывая друг на друга. Он остался в трусах, я завернулась в полотенце. Бельишко купленное для Киры Климовой, было слишком откровенным, да и смотреть на него после прошедшей ночи не могла, так что решила прикрыть причинные места, а от соблазнительных кружев — избавиться от греха подальше.

   — Ладно, чего сиськи мять, пошли, — проворчал Кир и толкнул дверь в парную.

   На каменку никто не поддавал, воздух был чистый, сухой и тут же расслаблял.

   — Не подкидывай сразу, хорошо? — шмыгнула я носом и с ногами забралась на полок, почти забившись в угол.

   — Кирюш, ты чего? — жалостливо протянул Климов. Сел рядом и участливо коснулся моего плеча, а я тут же перебралась под бок друга, чтобы спрятаться и почувствовать себя защищённой, нужной, не брошенной...

   Сильный, любимый друг Кир. Котяра тут же усмехнулся мне в волосы своим нежным смехом и крепко обнял. В жаркой бане его кожа всё ещё казалась холодной, и от этого ощущения я отвлекалась, растворялась.

   Вот так оказывается бывало — наглый, вальяжный, опасный кот становился милым, душевным, сердечным. Интересно, кто-то ещё видит его таким Котиком как я? Или для всех баб он самец? Надеюсь, что да, потому что...

   — Ты же только для меня котик? — не удержалась я.

   — Только для тебя, — рассмеялся он. Низкий смех походил на ласкающий уши рык.

   — Спасибо за правду, — вспомнила наш разговор в машине, про то что искренние слова я сразу узнаю. — Скажи, почему так, Кирюш? — я вывернулась, чтобы подтянуть спадающее полотенце и сесть удобней. — Объясни мне, раз такой умный… Ну вот есть Руслан и он тут во всех мирах — ну один же… Чу-уть-чуть разный. Но не настолько же!

   — Не настолько, — поддакнул тихо Климов, не сводя медовых глаз.

   — Мой Руслан не был многоженцем, изменщиком или лгуном, — перебирала мысли, потому что они опять стали таранить черепушку. — Я бы знала, я же не жена-клуша! Так ведь? — с надеждой на друга.

   — Думаю, так, — опять кивнул болванчиков Кир.

   — Ты так не думаешь, — поразилась новости.

   — Не накручивай. В жизни всякое случается. И не всегда суть человека сразу у него на лице написана. Иногда проходят годы, всё меняют… Или что-то страшное случается…

   — Кир, это в этом мире, может, и возможно, но в нашем я — Теневик. Да, наивная и верю в чудеса, но я — теневик! — вторила с нажимом. — А женщины-теневики чувствуют ложь… Если бы он систематически лгал столько лет… я бы поняла. Один вечер — ладно, он не больше! Так почему, Кир? — вернулась к тому, с чего начала разговор.

   — Потому что порой дело в мелочах… — пожевал ответ Климов. Задумчиво, медленно, размышляя над каждым словом. — Думаешь всё так просто? — горько хмыкнул. — У меня в офисе фото стояло… ну не у меня, у этого Кира, — поправился торопливо, — там на фото ты, я и собака. Семья прямо-таки, — опять усмехнулся но как-то безрадостно. — И счастливая, чтоб его, — больше на ругательство вышло. — А почему? — кивнул мне. — Потому что мы — не теневики. И я не исключаю, что у меня могли быть силы в этом мире, просто я не пошёл учиться на дизайнера архитектурной среды, не стал аспирантом и никогда не встретил тебя. Меня не заметили — да и ты не теневик. Мы встретились с тобой, когда ты пришла оформлять мне квартиру… Закончила ремонт — уже в нашей общей квартире. Круто? — вывалил на меня такую простую, душевную историю обычной встречи, обычной пары, что у меня в глазах защипало.

    — Очень, — я снова всхлипнула, но не зарыдала.

    — А знаешь что самое главное? — задумчиво продолжал Кирилл.

    — Что?

    — Я не пошёл на ДАС, потому что не прогуливал курсы. И смог поступить на АРХ. Стал архитектором. Не тратил время в аспирантуре и быстро стал партнёром в одной неплохой студии. И всё только из-за того, что мама в этом мире не заболела и я не тратил время на подработки…

   — Как ты умудрился всё это узнать?..

   — Пошарился на столе, в телефоне, в компе. Мама жива, у меня активная соц. сеть с кучей фоток, ну и фирма в конце концов… А теперь представь, что этот Рус где-то не туда свернул? И всё посыпалось…

   — Не верю. Это не могло сделать его подлецом!

   — Ну или в нашем мире что-то его исправило! Что-то, что тут ему только предстоит! — заумничал Кир.

   — Я сейчас отключусь, — пробормотала я куда-то в рёбра Киру. — Может пора пар?

   — Угу… — согласился Климов. Я нехотя отлепилась от него, позволяя встать и плеснуть на каменку ковш жижи из кадки. И только взвился пар и зашипела вода на камнях, я напряглась, опасаясь, что сейчас снова придёт Рус. Кир тоже не выглядел радостным.

    Белый туман заволок комнату, коснулся моих ног… Я в ужасе их подтянула, но дым, точно живой быстро поднялся, окутывая меня полностью. И в тот момент, когда я его вдохнула… меня накрыла темнота.

***

   “Как же хотелось эту тварь убить…” — Мысль громыхнула ещё до того, как открыла глаза. Это произошло в одно мгновение. Я осознала, что слышу чьи-то мысли. Именно слышу! Потому что эта звучала мужским тоном.

   Любая женщина-теневик чувствительна к чужому сознанию и конечно же умеет контролировать свой на сто процентов. Поэтому, сложив дважды два, закрыла разум от посягательств извне.

   На секунду затаилась, слушая тишину.

   “Неужели она так слепа, что не видит очевидного?”

   Сердце принялось дико скакать. Мы с Климовым были наедине. В бане… нас окутывал дым, но не непроглядный, просто как лёгкая дымка таинственности, магического тумана, в котором мы дремали.

   Когда вырубилась, он видимо уложил меня на полок, устроив голову на деревянной подставке, а сам сел подальше, “вальтом” — подпирал бревенчатую стену спиной, сидя напротив меня. Одна нога была согнута в колене, другая вытянута вдоль стенки и касалась моего предплечья.

   “Разве не видно сразу, что Рус… не такой как в нашем мире?”

   Не таращилась на друга откровенно, но подглядывала из-под прикрытых век.

   “Я вот сразу вижу — говно дело! Почему она слепа?”

   То что слышала именно Кирилла — неоспоримо.

   “И правда так его любит, что готова на любого? Это же ненормально. Зачем нужен другой Рус? Просто тело забить душой, похожей… Бред конечно. Если любишь, любишь единственного. Одного на все миры. Или каждого, но ты — того мира. И так в каждом — это и есть та самая пресловутая парность душ! И Кирюшка, как крот слепой, ползает, скребётся,