Академия проклятых: кровь отверженных 2. София Устинова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41
• ГЛАВА 42
• ГЛАВА 43
• ГЛАВА 44
• ГЛАВА 45
• ГЛАВА 46
• ГЛАВА 47
• ГЛАВА 48
• ГЛАВА 49
• ГЛАВА 50
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

   До этого момента я и понятия не имела, что такое настоящий КОШМАР! Нежданно обрести любящего дядюшку – радость? Как бы не так! Старый хрыч скорчил рожу и брезгливо вышвырнул меня прямиком в академию Проклятых. Думаете, учиться? Выживать! Рука об руку с героями моих ночных кошмаров!

   Но, как оказалось, даже среди монстров можно найти настоящую любовь. А раз так - то мы еще поборемся!

ГЛАВА 1

Елисия

   Полумрак. Вокруг разруха: каменные глыбы разрушенных зданий, много тел и крови. Побоище уже не в разгаре, но ещё продолжалось.

   Картинки быстро менялись. Я не улавливала сути... Не видела целостности, но это явно какая-то война.

   Я в центре! На поляне.

   На меня с четырёх сторон надвигались твари…

   Проклятые!

   Те самые… воины, первородные всех отверженных.

   Двуликие!

   Окровавленные, озлобленные, израненные…

   С искажёнными лицами, словно дети дьявола, и сейчас прямиком из преисподней.

   …Битва завершена! Мы победили… Мы уже расправились со всеми Тёмными… но теперь почему-то... цель Проклятых Я!

   Во мне вибрировал страх.

   Я остро понимала, что это самые опасные твари на свете… и сейчас они шли… по мою душу!

   Надвигались с разных сторон неторопливо, будто знали, что я в ловушке, и уже никуда не денусь. Я прокрутилась, охватывая всех взглядом. В руке посох, но я не спешу бросаться в бой… жду… Я готова.

   Воины точно по команде обратились в монстров и кинулись на меня одновременно.

   Я замерла в ожидании боли…

   Вспышка — и в следующий миг дёрнулась, садясь.

   Не смогла!!!

   Сделала очередную попытку, с непониманием перевела взгляд на…

   Я привязана к постели!!!

   Я… по рукам и ногам привязана!

   — Пустите! — просила охрипшим голосом, начиная биться сильнее.

   – Тихо-тихо, — ко мне поспешил Венециан. – Елисия, успокойся, — настойчиво повторил лекарь, но я до сих пор пребывала в плену животного страха перед монстрами и в ужасе от того, что привязана.

   — Пустите!!! — сипела. И плевать, что охрипла.

   — Елисия Чарльстон! — не пойми откуда помещение наполнил грозный голос ректора. — Прекратите немедленно! — строго добавил мистер Шайх, торопливо приближаясь к нам с Венецианом. Лекарь тем временем меня насильно удерживал на койке, требуя успокоиться и выпить какого-то вонючего зелья.

   — Дайте я, — свойски потеснил лекаря ректор, забирая чашу.

   – А теперь, ступайте, я сам. Думаю, всё будет в порядке, — еле заметным махом руки выпроводил Венециана ректор и повернулся ко мне: — Ты должна это выпить, — не сводя пристального взгляда кивнул для значимости. — Так нужно! — склонился ко мне.

   — Не хочу, — категорично мотнула головой. — Почему я привязана? — в свою очередь враждебно прищурилась, отворачиваясь, чтобы мистер Шайх не смел в меня вливать поило.

   — Выпей, и я всё объясню, — был не менее упрям ректор. – Иначе вновь придётся применить силу, а мне этого очень не хотелось, — прозвучало довольно внушительно.

   Я перестала биться.

   Чуть помешкала, и всё же позволила чаше коснуться губ.

   Прохладный напиток смочил гортань, язык.

   Мерзко, но я послушно сделала несколько глотков жуткого, горького поила.

   И только после смогла наконец-таки собрать мысли в кучу и сфокусировать взгляд…

   Я в каком-то незнакомом помещении! Оно отдалённо напоминало лазарет, но это не лазарет.

   Вокруг... разруха и… какой-то кромешной ад.

   Словно попала в комнату заточения, где время от времени случались жесточайшие бои.

   Серо… и почти нет мебели. Вернее есть всего три предмета: койка на которой, собственно, я лежала, стул — чуть поодаль, и прикроватная тумба.

   Судя по расстановке и пустующим углам и чёрным контурам тут было что-то ещё, но сейчас… помещение пустовало, а голые каменные стены лишь прибавляли обстановке ещё большей мрачности.

   И даже это бы не настораживало, если бы не стены. Они были разукрашены длинными бороздами… будто от когтей дикого животного, бьющегося в агонии и безумном желании выбраться на свободу!

   Некоторые участки чернели воронками словно от ударов пушечного ядра…

   Жуткости добавляли кровавые россыпи и пятна…

   В общем, если это помещение когда-то и было лазаретом, сейчас мало на него смахивало.

   — Где я? — всё же уточнила я.

   – Ты, — Шайх сделал небольшую паузу, — не помнишь что случилось? — вместо ответа озадачил вопросом.

   — Только… что во мне бурлила сила, я… была зла… под руку попался… Чёрт! — испуганно округлила глаза: — А Сэм жив?

   — Жив, — помрачнел ректор, — но он… сам не свой, — размазал ответ.

   — Ворон… — состорожничала я, потому что случившееся больше смахивало на страшный сон, а мне дико захотелось прояснить этот момент.

   — Как ты это сделала? — в свою очередь прищурился мистер Шайх.

   — Блин! — закусила губу я, ужаснувшись произошедшему. — Значит правда? — мы словно иностранцы, каждый о своём, но при этом обращаемся друг к другу.

   — Да. И я никогда не видел ничего подобного, — в этот раз обескуражено кивнул ректор. — НИКОГДА! — вторил значимо. — И даже не слышал о такой силе...

   — Я не хотела… я не знала, что так могу, — задохнулась оправданием. — А потом… накатило опустошение и я… дальше ничего! — тяжко протянула, силясь вспомнить ещё хоть что-нибудь.

   — Да, ты, видимо, сильно… плеснула энергией. Тело и разум не справились… Тебя скрутило, — неопределённо мотнул головой ректор.

   – Поэтому я привязана? — за него договорила я.

   Он кивнул.

   — Это сделала тоже… я… — с опаской головой указала на стены, да и на обстановку в помещении в целом.

   Ректор вновь кивнул:

   — Я уж думал всех эвакуировать из академии, но потом… мы тебя решили перевести в закрытый корпус. Он не только от глаза простых скрыт, но и находится по другую сторону мира… Разрушения здесь не опасны для мира людей.

   — А что это за мир?

   Сердце пропустило удар.

   — Уверена, что сейчас стоит об этом?

   — Да… я так успокаиваюсь, — как на духу призналась я.

   — Если коротко, мир тот же, но в другой плоскости, — сдался ректор и, придвинув стул к койке, сел. — Ты ведь в курсе, что Академия разделена на зоны? Есть такие корпуса, которые видят все, а есть такие, куда попасть могут только Проклятые отверженные. Такие, как я… ты…

   — Крыло для практических тренировок? — предположила я.

   — Оно самое, — с готовностью подтвердил мистер Шайх.

   — А откуда в академии такие пространственные дыры? — голова начинала раскалываться, но любопытство пока побеждало. — Их сделал кто-то из адептов? Преподавателей?

   — Нет! Боюсь, не мы проделали брешь в пространстве. Кто-то до нас, а мы научились использовать этот феномен для своих нужд. Так что, когда с тобой случился приступ, нам пришлось импровизировать.

   — Понятно, — вздохнула с облегчением, — а то я грешным делом решила, что вы меня хотите убить, – даже не знаю с чего предположила такой расклад, но, видимо, все ещё продолжала ощущать опасения из сна.

   – Какие глупости, мисс Чарльстон! — нахмурился мистер Шайх. — Нам пришлось вас связать, чтобы бы ты не поранились и чтобы не разнесла академию.

   — А я могу? — опешила от новости.

   — Кто его знает, — помедлили с ответом ректор. — Но однозначно, в тебе бушует такая сила, которой я никогда не видел. И что самое опасное и скверное, она пока не поддаётся управлению.

   — Но сейчас-то я… не бушую, — помялась я.

   — Да! Потому что спокойна, — по губам ректора скользнула редкая, усталая улыбка, будто я наконец поняла суть, чем его несказанно обрадовала. — Почему мы тебя и просили — успокоиться… Только ты в состоянии управлять своей силой, но это невозможно пока не научишься держать себя в руках. Дыши глубоко и ровно. Главное, не нервничать! Не злиться… Не паниковать. И верить! Ты ведь знаешь, что я тебе не враг?

   Помещение на несколько секунд погрузилось в щекотливую тишину.

   Я кивнула. Правда немного неуверенно.

   — В академии тебе никто не враг! — развил мысль ректор. — Мы — твоя семья! Мы хотим тебе помочь…

   От его тихого, размеренного голоса я успокаивалась всё больше, хотя может дело в зелье, которое выпила, и которое, вероятнее всего, начинало действовать.

   — Если я — ваша семья, почему вы обо мне ничего не знали? О моих родителях… Кто я? И что у меня за сила? — резонно подметила я.

   — Ты права, — сокрушённо покивал ректор. — Вы — наше упущение. Пока не знаю, как, почему… но обязательно докопаюсь до сути. И в своё оправдание скажу — твои предки, вернее те, о ком нам удалось хоть что-то выяснить, совершенно точно не обладали силой!

   Было видно, что мистер Шайх искренне озадачен моим случаем.

   – Тогда откуда она у меня? — не унималась я.

   – Видимо, твой род — утерянное звено. И только на тебе сила проявилась.

   — Это возможно?

   — Теперь я уже не возьмусь такое отрицать, — досадливо цыкнул мистер Шайх. — После твоего раскрытия, не рискну говорить точно и категорично. Но, однозначно, если твоя ветвь была случайно утеряна — я должен выяснить как такое получилось! И тем более, прояснить: была утрачена нарочно или нас заставили о ней забыть. В общем, — тяжко вздохнул ректор, — всё это нам предстоит узнать. Если конечно, ты согласна и готова помогать…

   — Готова, — кивнула ни секунды не медля я.

   – Ну вот и отлично, — вновь улыбнулся Шайх и послал куда-то мимо меня молчаливый кивок.

   Венециану!

   Пока мы говорили, он вернулся… со стаканом, нетрудно догадаться, очередного зелья.

   – Выпей это, — забрав чашу из рук лекаря, протянул её мне мистер Шайх. Посоветовал мягко, не требовательно, словно позволяя самой принять решение.

   Не хотела, но всё-таки сделала несколько глотков. Покривилась от терпкого вкуса, но уже несколькими секундами погодя, ощутила, как по жилам растекалось нечто горячее и бархатистое. Успокаивающее и расслабляюще. Мне похорошело — стало ленно, сонно и даже веки стали смежаться.

   — Простите, — зевнула, не в силах сдержаться.

   – Ничего, — раздался будто издалека голос ректора. — Правильно, поспи. Тебе надо отдыхать. Много спать. А там, глядишь, во снах мелькнёт разгадка. Запоминай всё… А лучше — рисуй! Нам важны любые детали, даже которые кажутся незначительными и мелкими. Мы обязательно... обязательно поймём, кто ты есть. Отыщем потерянное звено! Мы тебя разгадаем… — пока он говорил, мои веки смыкались всё сильнее. И последнее, что услышала: – Мы тебе не враги! Семья! И только вместе сможем разгадать твою тайну...

ГЛАВА 2

Елисия

   Когда проснулась в следующий раз возле меня обнаружился неожиданный гость.

   Мой дядя!

   – Елисия, — хрипловато воскликнул он, будто днями и ночами проводил время около моей койки и безмерно счастлив, что я наконец-таки открыла глаза. — Девочка моя, — протянул ко мне старческие руки, словно собирался обнять. – Милая моя, — он оказался до жути близко и я отшатнулась, не привыкшая к сюсюканью мерзкого родственничка.

   Это ведь именно он меня сбагрил в эту чёртову академию!

   Именно он избавился от меня!

   А что теперь с ним не так?

   — Как же хорошо, что ты жива!!! — всё же заловил меня в свои объятия дядя, но это только потому, что я по-прежнему была привязана, и далеко отстраниться оказалась не в силах. — Я так переживал, — заверил горячо и вполне искренне, но подобная метаморфоза с родственником меня, мягко сказать, напрягала.

   — Вы сейчас точно обо мне? — нашлась, когда в помещении повисло тягучее молчание. Дядя проигнорировал моё недоумение и как ни в чем не бывало, погладил по голове:

   – Конечно! Я всегда переживал за тебя! И не смей думать по-другому. Ты же единственная родственница! Наследница… — покивал значимо. Не знаю, что прочитал на моём озадаченном лице, но торопливо покачал головой: — Ох, — сокрушался с чувством: — изверги! Что же они с тобой сделали? — выговаривал старческим ворчанием, будто и правда за меня очень сильно переживал. — Я заберу тебя отсюда! Слышишь? — шёпотом и запально. — Заберу, видит бог! — Твердил, как ненормальный. — Я им покажу, как обижать мою семью! Я им устрою… адскую жизнь!

   — Мистер Чарльстон, — не выдержала я спектакля — дядя мне уже окончательно взорвал мозг. Я себя и без того не очень чувствовала, а теперь… была на грани заорать, потому что ни черта не понимала. — С каких пор вы обо мне печётесь? — всё же совладала с эмоциями.

   — Всегда, — вновь кивнул дядька и мягко, нарочито деликатно поведал душевную историю о том, как его жестоко воспитывали в детстве… Не только его, но и сестру/мою мать. От чего она и бежала. Потому он несильно нежен и чуток к другим. Но при этом заверил, что постоянно себя корил, когда, меня найдя, принял решение отдать в академию! Он точно знал, что здесь мне помогут. Но, естественно, даже не предполагал, что у них тут такие варварские методы обучения!

   Управы на них нет!

   Нужно отдать должное, его речь текла плавно, без скачков и заминок. Точно покаяние. Оно мягко и ладно ложилось на слух, и к концу истории я и правда прониклась к дяде... не то чтобы симпатией, но, однозначно, благодарностью за откровение, которое хоть немного помогло приоткрыть завесу тайны моей семьи и такого грубого поведения родственника.

   Не сказала бы что я многое узнала — так… поверхностное и не самое существенное, но всё же… приятно послушать, какой была в детстве моя мама. О чём думала, когда взрослела. С какими мыслями сбегала…

   Правда, это всё со слов дяди.

   Я её понимала. И ни капельки не осуждала… С такой семейкой и нездоровым подходом к воспитанию либо чокнешься и руки на себя наложишь, либо… сбежишь. Что она и сделала.

   Я задавала наводящие вопросы, потому что мне было очень интересно узнать подробности, но это то ли раздражало дядю, то ли… и правда было не к месту и времени.

   — Давай о прошлом поговорим потом, — качнул головой родственник. По его лицу скользнула тень усталости. — Сейчас не самый подходящий момент.

   — Вы правы, да и у меня руки затекли, — простонала я и дёрнула ими, словно подтверждая слова. — Может, вы меня развяжете? — с надеждой уставилась на мистера Чарльстона.

   — Да, да, конечно, — кивнул дядька, — только прошу, давай на ты, — мило улыбнулся.

   — Хорошо, — и я улыбнулась, — дядя, — просмаковала слово, которое вслух почти никогда не произносила. Особенно с такой интонацией. Душевной...

   — Вот и отлично! — обрадовался мистер Чарльстон, но вставая со стула, пошатнулся, словно вот-вот рухнет, и я испугалась:

   — С тобой всё в порядке?

   — Ерунда, — на выдохе обронил родственник, и всё же осел обратно: — Прости, ноги сегодня не держат, — повинился с грустной улыбкой, и вновь потянулся ко мне. Он тяжело засопел. Его старческие пальцы дрожали, путы как назло не поддавались. Было видно, как дядю покидали силы. – Сегодня же скажу, чтобы тебя отпустили, — негодующе проворчал он, справившись только с одной верёвкой. — Они не имеют права так с тобой поступать, — бубнил, пока я разминала кисть и возилась с другой рукой, потому что родственник явно устал.

   Но не успела справиться с узлом, как в «узнице» появился ректор Шайх:

   — Я бы на твоём месте этого не делал, — брошено было ровно, но в его тоне я уловила нотки строго наставления, если даже не угрозы. — Дальше я сам, — ректор на пороге простился с Венецианом, тихо попросив, оставить нас наедине. Лекарь с недовольством посмотрел на мистера Чарльстона, с волнением на меня и всё же выполнил просьбу мистера Шайха.

   — Я устала, — огрызнулась беззлобно, пока ректор приближался к нам. — Хочу размять конечности! Хочу в туалет! Пить и есть! — отчеканила все свои пожелания/претензии. — Если я не арестована и не жду приговора, дайте мне свободу! — заключила, только он остановился возле моей койки.

   — Ты не смеешь её держать как преступницу! — вклинился дядя, сверля мистера Шайх грозным взглядом, словно был готов броситься на мою защиту с кулаками.

   – Она не преступница, но опасна! — напомнил ректор. — И если девочка умная, она это понимает! — в свою очередь пригвоздил меня взглядом ректор.

   — Понимаю, — торопливо кивнула я, — и я вроде себя хорошо вела. Сила больше не фонтанировала… И я правда очень устала лежать! Мне нужна свобода…

   — И ты её дашь! — вновь подал голос дядя тоном, не терпящим возражений.

   — Иначе я заберу её из академии! — добавил как бы между прочим, но с явной угрозой.

   — Тебе этого не позволят, — спокойно отрезал мистер Шайх. — И помнится, именно ты просил у меня помощи. Я взял твою племянницу к нам…

   — Ты мне никогда не верил! Ты отрицал даже возможность того, что моя семья одна из вас! — прошипел неожиданно зло дядя, сверкая темнотой глаз.

   — Да, — ровно кивнул мистер Шайх, — ты прав. Я когда-то тебе не верил, но сейчас мы открыли в твоей племяннице силу, которую никогда не видели. Мы даже не знаем, с чем именно имеем дело. Неужели ты думаешь, тебе кто-то позволит её забрать?

   — Мы свободны в своих желаниях! — распылялся гневном дядя.

   — Были… пока не стали Проклятыми, и теперь… — ректор выдержал короткую паузу, — я не отпущу ни тебя, ни её. Если захочешь, мы все вместе будем разгадывать тайну вашего рода.

   – Ты не смеешь меня здесь держать! — прошипел дядька. — Пока нет принадлежности к кому-то из вас… мы не Проклятые! И чтобы вы не пели о понимании, семье и сплочённости, Мы — не Вы! Мы — другая кровь! Раньше было нужно шевелиться, а теперь я сам разберусь что к чему! — выпалил родственник, тоном преисполненным важности.

   – Не горячись, Ричард, — впервые ректор назвал моего дядю по имени. — Я умею признавать свои ошибки. Я умею помогать…

   — Да, я заметил, — фыркнул пренебрежительно родственник. — За племянницу я благодарен, но на этом всё…

   Несмотря на преклонный возраст, немощь тела, он не выглядел слабаком. Ростом они были почти вровень с мистером Шайхом, и вполне соперничали остротой взглядов, силой характеров, упрямостью.

   — Ты знаешь наши правила! — голос ректора стал строже.

   – Ты что, будешь мне предъявлять какие-то ваши правила? — искренне опешил дядька. — Елисия — моя единственная наследница! И если ей будет у вас плохо, если она только захочет — я найду способ забрать её из Академии.

   — Ей будет лучше здесь! Под присмотром! Академия — лучшее место для разгадки тайн, для раскрытия силы! — не уступал в аргументах ректор.

   Самое интересное, если выбирать из этих двух пожилых мужчин, спорящих возле моей койки, на которой я по-прежнему лежала привязанная, именно ректор Шайх казался более заботливым, верным и порядочным человеком.

   И несмотря на недавний разговор по душам с дядей… я пока в нём сомневалась.

   – Хватит, — прервала пустой спор ректора и дяди я. — Прошу! Я очень благодарна вам всем за волнение. Вам — что до сих пор жива! — кивнула мистеру Шайху. — Вам, — теперь адресовала кивок родственнику, — за то, что когда-то отказались от меня в пользу академии. Но пока я побуду здесь! — значимо заключила. — В академии! Здесь я нашла тех, кому на меня действительно не наплевать, даже если интерес исключительно из-за странных способностей.

   — Мне тоже не всё равно… — начал было дядя, но я его прервала:

   — Если вам на меня не наплевать, вы не будете пытаться меня отсюда вызволить без моего согласия! — добавила с нажимом. — И если действительно хотите со мной наладить отношения, вам тоже лучше остаться здесь! Мы будем часто встречаться и общаться, — рассуждала вслух. — Возможно, потом, мы правда найдём общий язык, и я смогу вас понять и принять! Но сейчас, — секунду помолчала, подбирая верные слова, — боюсь, ректор прав! Сейчас, я опасна не только для себя, но для всех! Посмотрите на это помещение, — скользнула взглядом по стенам. — Если это моих рук дело, представьте, что натворю, если мне дать свободу и не научить управлять силой.

   Как бы это горько не было, но говорила искренне, как чувствовала сердцем.

   – Тем более, вам раньше не давали подобного шанса, — продолжила, нарушая повисшее молчание, — а сейчас вы оказались на закрытом острове! В Академии, куда нет входа никому извне! Воспользуйтесь шансом, примите приглашение и кто его знает, может и у вас проявится хоть какая-то частичка нашей родовой силы.

   Дядька выглядел более чем недовольным. Сопел, жадно дышал, сжимал кулаки и таранил меня злым взглядом, будто я была для него предательницей, и он жутко сожалел, что не придушил меня, когда встретились первый раз. Но пожевав морщинистые губы, несколькими секундами погодя, покивал:

   – Ты права, моя милая. Ты очень права! Я провинился перед тобой. Не уделил должного внимания! И если дашь мне шанс, я останусь… и обязательно налажу с тобой отношения, — заканчивал уже спокойно и ровно, словно обрёл силу и совладал с эмоциями. — Ты очень похожа на мать! А её я любил… — И тотчас метнул грозный взгляд на ректора Шайха: – А ты не смей больше от меня скрывать мою племянницу! Поклянись, что позволишь нам видеться как можно чаще!

   – А что не позволял? — растерянно покосилась то на одного мужчину в годах, то на другого. Ректор по-прежнему выглядел мрачно:

   – Родственниками позволено вас навещать в строго оговорённое время. Ни для кого нет исключений! — отчеканил до отвращения холодным тоном.

   Я его почти возненавидела… за такое равнодушие… бессердечие.

   С надеждой посмотрела на дядю:

   — Ты пытался со мной увидеться, но тебе не позволили? — расширила вопрос, желая услышать более чёткий ответ.

   Мистер Чарльстон шагнув ко мне, было открыл рот, но его перебил мистер Шайх:

   — Я обещаю, что мистер Чарльстон побудет в академии, пока ты не окрепнешь и не овладеешь силой. Ричард, воспользуйся этим временем на пользу! Не трать его на пустое... А сейчас тебе нужно пройти со мной! — строго кивнул ректор дяде. — Я ознакомлю тебя с правилами. И ты подпишешь кое-какие документы, — мистер Шайх широким жестом указал моему родственнику на выход. А мне перед уходом бросил с виновато-задумчивым взглядом:

   – Отдыхай, Елисия. Скоро у тебя начнутся тяжёлые дни и новые испытания.

ГЛАВА 3

Елисия

   Ректор и дядя ушли, но их сменил Венециан.

   Быстро осмотрел меня, а потом освободил.

   — Спасибо, — с облегчением выдохнула я и наконец-таки размяла руки, ноги.

   — Какие-то у вас нечеловеческие методы сдерживания силы, — проворчала то, о чём думала всё это время.

   — Так и вы — нелюди, — резонно подметил лекарь, настороженно следя за моими передвижениями. — А магических способностей, как у тебя, никогда не случалось в стенах нашей академии. Да и нигде… А как сдерживать отверженного с твоим даром, увы, не знаем… Так что, прости…

   — Лишь бы у вас это не вошло в привычку, — со стоном прохрустела позвонками, пройдясь вдоль голых «разукрашенных» моей силой стен. Вблизи царапины и выбоины на камнях пугали ещё сильнее, чем издали.

   — Зависит от того, как быстро научишься управлять своими способностями, — напомнил лекарь. — Так что советую прислушиваться к себе. Ректор Шайх передал тебе книг для изучения. Пока есть время, полистай… Там много полезного, — кивнул на тумбу возле койки, где уже высилась стопка из нескольких томов.

   — Спасибо, — без энтузиазма отозвалась я.

   Когда осталась одна, поскучала немного, а потом засела за книги. Сначала без особого интереса, затем… втянулась… И так провозилась до самого обеда.

   Не ожидала, что у меня проснётся такой зверский аппетит, но когда Венециан услужливо принёс поднос с едой, с жадностью на неё набросилась.

   Правда уже готовясь ко сну, после очередной порции лечебного зелья, лекарь вновь меня пленил:

   — Прости, но во сне ты себя не контролируешь, — виновато пояснил, затягивая путы на запястьях. — Не обессудь, но так будет всем спокойней, — проверил верёвки на щиколотках.

   — Я понимаю, — кивнула, но на душе было гадко, что со мной вот так…

   На следующее утро меня навестил Грознич. Я была рада его видеть. Очень… А вот он вёл себя странно. Поставил поднос с завтраком на тумбу и отошёл в сторону, словно боялся, что в него молнией шарахну.

   – Может, ты меня освободишь? — Робко подал голос, напоминая, что до сих пор привязана. — Или кормить сам будешь?

   – Боюсь, мне к тебе пока не стоит приближаться, — пробормотал Шепс. И в глаза опять не смотрел.

   — Издеваешься? — хмыкнула я, но секундой погодя перестала улыбаться. Судя по серьёзному лицу упыря, ни черта он не шутил.

   — Тебе не кажется, что это как-то ненормально?.. — попыталась достучаться до его разума. — Я — привязана на койке, — демонстративно дёрнула руками, намекая на путы, — а ты рядом… и к этому... спокойно относишься.

   — Да, ты права, была бы свободна, я бы нервничал гораздо больше...

   — Шепс, — сузила я глаза, — это попахивает садо-мазохистическими наклонностями, — всё же решила перевести разговор в шутку.

   — Если ты о своих наклонностях то, не шутка! — был по-прежнему невозмутим Грознич. — Ты ещё не управляешь своим настроением и, соответственно, силой, а значит…

   — Ты что, меня боишься? — опешила новости.

   — Ты — угроза для всех! Для себя, в том числе… И наглядной расправы над Сэмом мне вполне хватило, чтобы понять, ты...

   – Спасибо, что напомнил, — помрачнела я, не дав ему договорить и не желая услышать, за кого он меня держит. — Кстати, как Рэйвен?

   – Жив-здоров, — задумчиво покивал Грознич. — Ректор Шайх для него продумал подходящее его нынешнему положению жильё. Клетку, — пояснил тотчас. — Так ворон хотя бы перестал биться в стены. Успокоился, и довольно быстро привык к себе новому…

   — Правда? — снова озадачилась я. — Хотя, — мотнула головой, — Сэм всегда быстро приспосабливался к обстоятельствам. А как его родственники? Им уже сообщили?

   — Да, — покривился Шепс. — И это становится для академии большой проблемой…

   — Неприятности? — догадливо прикусила губу я.

   — Не то слово, — кивнул Грознич. — Каждая семья знает, что с их отпрысками может случиться непредвиденное. Они к этому готовы! Но впервые в стенах этого учебного заведения бушует магия! МАГИЯ! Тем более, пока неуправляемая и неизученная!!! Ты понимаешь? — припечатал меня пристальным взглядом Шепс. — Её же… не существует!!!

   — Для меня кажется диким услышать подобное от упыря, — негодующе парировала я. — Ещё несколько месяцев назад, я бы то же самое сказала о существовании проклятых четырёх стихий. Так что магия… как по мне, всего лишь ещё один из аспектов невероятного в Академии Проклятых, — выпалила мысль. — А то, что неизученный… дело поправимое… — сбивчиво заключила.

   — Не понимаешь, — сожалеюще вторил своей мысли Шепс. — С тобой мы все, как на пороховой бочке. Ни ты, ни мы не знаем, чего от тебя ожидать и на что ты способна… И другие это тоже понимают.

   — Кто другие?

   — Главы семей уже в курсе случившегося. Академия не вправе умалчивать о подобном, — виновато пробормотал Грознич. — И если все готовы идти на риск ради пробуждения силы одной из четырёх стихий, то оказаться под ударом неизведанной магической силы пока желающих нет. Все боятся...

   — Но я же не виновата…

   — Да, но… это стало поводом для выдвижения кворума недоверия ректору Шайху. Часть высшего совета, в который входят главы семей основных ветвей первородных, желающая его сместить с должности и установить другие порядки, уже собирает подписи на отстранение мистера Шайха с поста ректора академии.

   — Быть не может, что этому причина только я! — неуверенно возразила.

   — Не только, под него давно копали, потому что ректор Шайх один из немногих, кто отстаивает права адептов и позволяет нам многое, ради общего дела, а ты… вспышкой неуправляемой магии стала очередным и довольно громким поводом, чтобы ограничить его права, а, стало быть, и наши!

   — Это подло…

   — Неважно, как это… Люди всегда боятся того, что неизвестно, и, уж тем более, тех, кто сильнее их… вот и подумай, что будет с тобой и другими, если Шайха сместят с должности. Пока только он и ещё несколько членов совета удерживают толпу от расправы над академией и адептами…

   — Это шутка? — всерьёз озадачилась я. — Вы же… сильнее их! Вы же…

   — Мы для них как ведьмаки! А охота на ведьм даже в людском мире случалась! И если помнится, весьма кровавая! — напомнил реалию Грознич. — Какими бы способностями мы не обладали, это не остановит желающих линчевать! А значит, прольётся кровь… море крови. Мы этого не хотим…

   — Я тоже не хочу, — убеждённо покачала головой.

   — Так что, поверь, то, что ты привязана, на данный момент, наименьшее из зол, — покивал Шепс.

   – Меня пленяют теперь только на время сна, — пробурчала недовольно, — мистер Венециан сказал, что днём, пока я спокойна меня будут освобождать. Тем более, сам подумай, как мне есть? Как мне в туалет ходить? Не под себя же! — выплеснула негодование.

   — Елисия права, — раздался голос Венециана. Он прозвучал во спасение, потому что во мне забурлило нечто злое… Уж не знаю, во что бы оно вылилось, но лекарь не дал моему недовольству разыграться сильнее.

   — Ей нужна свобода. Ей нужно учиться… — ловко освободил меня от верёвок лекарь. — Дело ведь не в свободе рук, — значимо кивнул. — А в голове!

   — Ага, — отступил ещё подальше от меня Шепс. — Это вы Сэму расскажите! Он до сих пор грозит подать на Лису в суд.

   — В смысле говорит? — опешила я, разминая руки, пока Венециан возился с путами на щиколотках. — Он же птица...

   – Говорящая, — упавшим голосом брякнул Грознич. — Поэтому ректор его пока держит при себе.

   — Да ну… — продолжала изумляться новостям я. Еп

   — Но, как мне кажется, Рэйвен нашёл в этом плюс, — подметил загадочно лекарь и покосился на Шепса.

   — Да, наверное, — невнятно мотнул головой Грознич, с опаской следя, как я растираю ноги и делаю первые за день шаги, — ректор позволяет ему много читать… И даже того, к чему раньше у Сэма не было доступа.

   – Библиотека в личном распоряжении, — понимающе восхитилась я. — И ректор под боком. Можно сказать, что у Сэма теперь свой персональный репетитор? — без тени шутки позавидовала я.

   – Да, — впервые с момента прихода Шепс улыбнулся. Правда, безрадостно, но всё же… — Ты бы поела, — кивнул на поднос с остывшим завтраком.

   — Да, спасибо.

   — Приятного, — тактично откланялся Венециан, и оставил нас с Грозничем наедине, но перед тем, как затворить дверь, разумно напомнил: — Адепт Шепс, не забывайте, Лисе нужен покой, а не волнения… Ей нужен друг!

ГЛАВА 4

Елисия

   – И что, все адепты против меня? — неспешно поглощая завтрак, уточнила я у Грознича.

   – Лис, никто не против тебя, но мы все переживаем за академию. Мы готовы тебе помочь.

   Я поджала губы и мотнула головой:

   — Что-то сомневаюсь… ты и то, — неопределённо кивнула, — от меня в стороне держишься, будто я чумная. Боюсь представить, как станут шарахаться остальные, когда выйду из этой тюрьмы, — кисло заключила.

   – Это не тюрьма, а помещение, которое хоть как-то сдерживает твою силу. Не знаю, как это работает, — торопливо заверил, — но ректор Шайх заметил, что каменные стены тебя подавляют.

   Я секунду молча жевала кусочек сдобной булочки:

   — Я же говорю — тюрьма! — Заполучив укоризны взгляд Шепса, пояснила: — Это же как пластиковая комната для Магнито! Вы в безопасности, пока я в каменном заточении… Я — зло, поэтому меня изолировали! — с тяжким вздохом удручённо откусила очередной кусок от сдобы, словно мысленно уже поставила на себе крест.

   — Прости, но пока ты впитываешь чужую энергию как губка, к тебе боятся приближаться…

   — Что я делаю? — поперхнулась булочкой я.

   – Энергия… ты… вытягиваешь энергию из Проклятых, оказавшихся возле тебя, — на удивление сбивчиво пробормотал Грознич. Опустил глаза. — Ты питаешься силой отверженных, хотя до этого, наоборот, ей делилась.

   – В смысле делилась? — прокашлялась, плюхнув чашку на поднос.

   – Ты была источником. Я тобой питался, — Шепс выглядел очень виноватым. — И я имею в виду не кровь, — встряхнул головой, — а энергию. Ты, как зарядное устройство для батареек. И я бессовестно тобой пользовался.

   — Это… подло, — обронила я, шокированная откровением. – Значит, Кром был прав! Тебе на меня плевать. — Желание есть пропало окончательно. Я положила остаток булочки на тарелку. — Всё дело в моей силе?

   – Войр прав лишь отчасти. — Забывшись в оправдании, Грознич даже шагнул ко мне, но, опомнившись, вновь отступил: — Я не лгал, ты мне, правда, очень нравишься. — Никогда не слышала, чтобы он говорил с таким пылом. — И с тобой я был не только из-за энергии и твоей крови, но пока… — вновь жевал слова, — я...

   — Что? — Сузила глаза я. — Испугался, что верну себе высосанную тобой энергию, и ты больше не сможешь быть таким же сильным, как сейчас? — зачем-то «наехала» на него.

   – Нет, я не боюсь стать прежним, — без капли сомнения отрезал Грознич, — но пока не узнаем, как именно ты действуешь и насколько сильно опустошаешь Проклятых, мне запрещено к тебе приближаться, — перевёл дух. — Я уже чувствую, что слабею… — ещё сделал шаг в сторону двери, словно готовился к побегу. – Не только я, мы все заметили эту странность, оказавшись у алтаря рядом с тобой… Но тогда это было сродни энергетической связи — между нами бегали разряды… невидимая энергетическая нить. И если поначалу мы все ощутили необычайный прилив силы, то потом… ты её махом забрала. Мы об этом рассказали… — неуверенно помялся Шепс. – Ректору Шайху...

   – А, — понятливо покивала я, — и тогда вы меня признали мировым злом?

   – Нет, Лиса, мы попытались определить, какой силой ты управляешь… Вот только, не нашли ни единого упоминания отверженных, шарахающих молниями! Ни одного намёка на магическую способность хоть у кого-то из Проклятых! Поэтому, прошу, старайся не злиться… Оставайся спокойной, и мы начнём изучение...

   – Мне кажется, я спокойна, как никогда, — парировала недовольно я. — И я сама хочу заниматься изучением себя. Просто, дайте свободу...

   – Это не я решаю, — покачала головой Шепс. — Но только ректор даст отмашку, мы начнём с тобой занятия по раскрытию и укрощению силы, — заверил, даже выдавив улыбку. – Ты должна научиться себя контролировать, иначе…

   – Иначе, что? — пристально следила за Грозничем я.

   – Сама подумай, что обычно делать с теми, кого боятся...

   – Убивают? — ничуть не мешкая, отозвалось я.

   – Мы не убиваем без причины, Лис, но изолировать от остальных… — не договорил Шепс. — Преподавательский состав и ректор Шайх не веря, что ты действовала со злым умыслом. Поэтому ты жива!

   Слова Грознича остудили накатывающие раздражение, а после его ухода я с большим усердием принялась ковыряться в себе и искать ответы на бесконечные вопросы, как мантру твердя, что обязана научиться управлять своей энергией.

   Я должна быть безопасна для остальных!

   Я никому никогда не хотела причинить боль!

   С этого момента я начала заниматься, своего рода, медитацией. Мне казалось, что я даже научилась покидать своё тело. Закрывала глаза, абстрагировалась от всего земного и уносилась куда-то далеко... к облакам, где было тихо. Где я могла побыть наедине с собой и мыслями. Где не нужно было срочно искать ответы, а можно было спокойно ковыряться в себе и докапываться до сути вещей.

   Я силилась рассмотреть то, что упускала до этого… и, конечно же, самым лучшим «визуальным» служили сны. Да, они по-прежнему меня тревожили. Обрывистые, нечёткие, мелькающие точно испорченные кадры страшного кино. Сумбурные, мрачные и до мурашек пугающие.

   А в конце я всё также оказывалась в эпицентре сражения.

   И Проклятые вновь меня окружали…

   Я читала смертный приговор в их жутких глазах.

   Эпизод повторялся изо дня в день, укрепляя стойкое чувство, что я — лишнее звено Проклятых, от которого необходимо избавиться!

   Так будет лучше!

   Так будет правильно!

   Я сама это остро понимала. И это пугало, ведь я очень хотела жить.

   Но во сне Проклятые решали по иному.

   Я умирала… а тогда наступало успокоение: в момент, когда уже не было выхода, когда я ощущала липкие лапы смерти, накатывало непередаваемое спокойствие… Вместо взрыва боли, по мне прокатывалась горячая волна спокойствия, принося за собой внутреннее умиротворение. Становилось хорошо, легко, тепло… Мне казалось, что я не одна. Что не я ЗЛО! Что за меня волнуются! Меня оберегают. Я нужна!

   И тогда появлялось желание убедиться в этом, я с трудом выпуталась из зыбкого плена сна и с разочарованием уставлялась на серые, безликие стены своей «камеры».

   Я была не права — я по-прежнему одна!

   — Сегодня ты ни разу не искрила, — улыбнулся Венециан, освобождая мне руки от пут.

   – Это ведь хорошо? — с надеждой уточнила я.

   – Конечно! — заверил скупым кивком лекарь. — Будем надеяться, что ты и твоя сила наконец-таки начали друг друга понимать. Что ты вскоре её усмиришь. Ведь, чем быстрее ты научишься управлять силой, тем быстрее сможешь свободно ходить, а адепты безбоязненно смогут с тобой общаться.

   – И хотелось бы попробовать именно сегодня, — наш разговор нарушил ректор. — Если у тебя хорошее настроение. Нет желания крушить всё вокруг. Предлагаю сегодня провести небольшой эксперимент, — с этими словами вошёл в помещение, и даже искренне улыбнулся: – Но для начала — завтракать! — Поставил поднос на тумбочку, а дождавшись, когда мне освободят ноги, кивнул: — У тебя есть полчаса: перекусить, привести себя в порядок, а потом начнём... И кстати, — это уже несколькими шагами к выходу, — чтобы ты не думала что ты под арестом, дверь днём будет открыта. Но только на то время, пока ты себя контролируешь, — добавил он, и чтобы не смущать меня своим присутствием, покинул комнату.

   Я чуть не завизжала от счастья. Быстро закидывалась завтраком, умывалась так торопливо, что до неприличия много воды разбрызгала, причёсывалась без осторожности — плевать, даже если облысею, лишь бы… стать свободной! Лишь бы заняться делом!

   — Всё! Я готова! — торжественно заявила, выходя в коридор и поправляя свежую футболку. — Спасибо за вещи, — поблагодарила ректора за его прозорливость.

   — Не за что. И это не я — Изэлла постаралась. Сказала, что твои… — отозвался ровно мистер Шайх и махнул в сторону: — Пошли, времени не так уж много, у меня сегодня ещё важная встреча назначена...

ГЛАВА 5

Елисия

   Ректор провёл меня по мрачному коридору.

   — Сюда! — первым ступил в очередной магический портал/картину.

   — Это ведь тот самый корпус, куда нет ходу простым адептам? — уточнила я, оказавшись рядом с мистером Шайхом уже по другую сторону.

   — Одно и то же крыло, — пояснил ректор. — Закрытая часть академии. Твоя комната, между прочим, тоже находится здесь, только нужный нам объект на другом этаже.

   Миновали коридор один-в-один как в используемой части академии.

   – Теперь ты понимаешь плюсы такого разделения, — чуть улыбнулся ректор. — Сюда просто так не попадут те, кто может пострадать от силы проклятых, когда они тренируются. И стены здесь гораздо прочнее… — загадочно обронил, останавливаясь у массивных дверей в конце коридора.

   — Ну вот мы и пришли… Это тренировочный зал. — Мистер Шайх толкнул высоченные, металлические створки, и двери с лёгким скрипом разъехались…

   — Но сюда одной ходить запрещено, — добавил строго, пока я ошарашенно озиралась в очередном мрачном помещении и пыталась понять, чем же оно отличалось от других.

   — Почему? — зябко обхватила себя за плечи.

   — Этот не просто зал для тренировки. — Мистер Шайх щелчком запустил искру в сторону, где тотчас задалось пламя. Побежало тонкой рекой по стене, метр за метром, освещая помещение, пока не описало круг.

   А я и не знала, что он носитель гена огненной стихии.

   — Здесь пространственный разрыв. — Не повёл и бровью на моё удивление мистер Шайх. — И в одном этом помещении несколько портальных зон. Самая опасная… — ректор секунду помолчал, будто сомневался, стоит мне говорить или нет, — Темномирье, скрыть щель в которую и построена академия.

   — Щель в Ад? — распахнула в ужасе глаза я.

   — У нас нет такого понятия как Ад/Рай. Мир демонов мы называем Темномирье, так пошло от первородных, — пояснил ректор.

   — А где именно разрывы? — с опаской уточнила я, страшась идти вглубь и по-дурости оказаться в незнамо где.

   — Три стены… — обозначил каждую кивком головы. — Каждая из которой служит проходом в свой мир, но пока тебе не стоит к ним приближаться. Твоё место здесь! Здесь особо прочные стены! Тут всё пропитано энергией стихий…

   Так что лучше сосредоточься на своей силе.

   Не сказала бы, что он меня успокоил, но не убегать же...

   К сожалению, первая тренировка ничего не дала. Как бы не напрягалась, как бы не силилась выдать хотя бы молнию, ничего не получалось. Я с тоской оглянулась на голые стены, подпалённые дорожкой огня. Виновато на ректора и тяжко вздохнула:

   – Простите, но почему-то я ничего не чувствую. Ни приливов, ни отливов, никакой, бьющей ключом энергии. Я такая же, как всегда. Пустышка!

   – Не расстраивайся, — подбодрил меня ректор Шайх. — Просто не бросай попыток, — дружески похлопал по плечу. — А теперь пошли…

   — Но мы ведь совсем немного здесь пробыли, — было запротестовала я, но мистер Шайх мягко оборвал:

   — Ты пока не замечаешь, как перегораешь, а это совершенно не полезно для твоего обучения.

   И так прошла неделя.

   С каждым днём я наблюдала, как надежда на лице ректора угасала, как он впадал в глубокую задумчивость. И сама расстраивалась: увы, я больше не металла молний, не выпускала магических волн.

   Я вновь была пустым сосудом, и это неимоверно раздражало.

   – Ты должна найти источник своей силы, — в очередной день наставлял меня ректор Шайх, — это может быть, что угодно. Паутина, вода, грязь, огонь, пепел, воздух, да что угодно! — твердил как мантру. — Просто слушай себя. Ищи то, из-за чего почувствуешь в себе горячий поток энергии…

   Но чем больше повторял, тем сильнее казалось, что пытался в этом убедить себя, а не меня. Но я правда старалась…

   — Простите, голые стены точно не мой источник силы, — пробурчала я после очередной провальной попытки.

   Мистер Шайх нахмурился, пожевал губу:

   — А за пределами комнаты что-то в тебе рождало такие чувства?

   — Вроде нет, — с горечью призналась я, но секундой погодя: — Если только… как случилось в первый раз. Я была не одна… — осеклась, вспомнив, как меня сторонился Грознич. — Я не требую компании, и понимаю, что меня боятся остальные, но что, если моя сила, действительно, паразитическая? Что, если мне нужна подпитка от других проклятых? Что, если я одна толком ничего не могу?

   — Мысль хорошая, но я не могу рисковать адептами такой силы, как двуликие. Они редки, и без них встанет наше правое дело...

   – Я понимаю, — покивала я, — просто стены на меня давят.

   — А мою силу ты не пробовала взять? — уточнил ректор и я виновато отвела взгляд:

   — Пыталась, — признание далось с трудом. — Но ничего.

   — Тогда боюсь, тебе придётся продолжать как есть...

   К моему удивлению на следующее занятие ректор сказался очень занятым, но на моё тихое негодование: «Мне что, пропустить день?», — заверил: «Обучение состоится! И сегодня у тебя будет новый учитель». Это было добавлено заговорщически. А потом мистер Шайх убил наповал:

   — Потрать время с пользой, — выходя из комнатки, подмигнул.

   Досада быстро сменилась радостью, когда тем самым учителем оказался Грознич.

   Обида за его поведение ещё сидела в душе, но нужно отдать должное, Шепс меня навещал каждый день. Пусть он пока меня не касался, предпочитая сидеть или стоять рядом, но мы общались, как и прежде. И даже больше. Теперь у нас было что обсуждать, а расставаясь, мы давали друг другу задание, прочитать что-то особенное, чтобы в следующий раз была новая тема для дискуссии. Книгами меня снабдили более чем, и поделиться томиком-двумя со своим парнем, было не зазорно. Тем более, тайна моей силы его интересовала не меньше меня.

   Так что приход Шепса не стал неожиданностью, но вот новость, что с сегодняшнего дня мы переходим к совместным тренировкам — очень!

   — И что, даже не побоишься оказаться со мной в одной комнате, зная, что собираюсь использовать силу? — подколола Грознича, когда шагали по коридору в сторону тренировочного зала.

   — Это ты так шутишь? — метнул на меня косой взгляд Шепс.

   — Нет… мы же не знаем, что там может случиться… а вдруг окажемся так близко, что я… вновь заискрю, — попыталась разъяснить, что именно меня смущало.

   — Я с тобой всё это время, Лиса. Приходил на свой страх и риск. Если ты мне не доверяешь, или во мне сомневаешься, то я в тебе — нет!

   — Тогда почему ко мне не прикасаешься? Почему… — осеклась. Показалось постыдным упрекнуть парня в том, что он меня не целовал.

   Уж не знаю, что прочитал в моём молчании, но Грознич отозвался:

   — Потому что строго-настрого велено тебя… не волновать.

   — Что?

   — Мне разрешили тебя навещать с условием, что ты будешь оставаться спокойной и безмятежной.

   — Ого, — ошарашенно покивала я. — Раньше никто не волновался за моё душевное состояние…

   — Ну раньше ты не шарахала молниями и не превращала людей в птиц, — парировал со смешком Шепс. — Или я что-то не знаю?

   Я вновь отмолчалась, с неудовольствием осознав, что Грознич прав, как бы меня не задевала такая исполнительность.

ГЛАВА 6

Елисия

   А когда мы вошли в зал, я даже на миг застыла на пороге — там был Кром, Изэлла, Чайо.

   — Но ректор сказал, что не станет вами рисковать, – метнула на Шепса удивлённый взгляд.

   — Нам тоже, поэтому оставил выбор за нами… — был лаконичен Грознич.

   — Хотя я не понимаю, что мы тут делаем, — сложив руки на груди и выражая неудовольствие, скривила личико соседка. — Я ненавижу этот зал! Здесь холодно, мрачно… и совершенно нет воды. Для моей силы — это не самое лучшее место!

   – Мы здесь, потому что это пока единственное место, где можно заниматься изучением неизвестной силы, не боясь за академию и остальных адептов! И раз мы на данный момент считаемся одними из самых сильных проклятых, уже однажды были свидетелями вспышки её дара, попытаемся помочь и теперь.

   — А вот об этом меня никто не предупреждал, — нахмурилась Изэлла. — А что если она…

   – Малыш, прекрати! Ей нужна помощь, — мягко одёрнул заносчивую подругу Чайо, но с такой открытой улыбкой, что даже Изэлла не выдержала:

   – Ты невыносим! Особенно, когда смотришь на меня вот так, — зло отчеканила. — Ненавижу тебя за это!..

   — Я тоже тебя люблю, малыш, — как ни в чём не бывало брякнул парень, загребая её в объятия.

   Смотреть, как они целуются не было ни сил, ни желания, поэтому я перевела взгляд на Грознича и Крома:

   – Если так, я вам очень благодарна, — ничуть не кривила душой. — Только, я правда боюсь, потому что себя не контролирую… И понятия не имею откуда у моей силы растут ноги.

   – Ничего, — обронил сухо Кром. — Мы знаем на что идём. Нас четверо. И если что-то пойдёт не так, поверь, мы с тобой справимся, — заверил ровным тоном, но в этой реплике я слышала больше угрозы, чем подбадривания.

   — Правда? — совсем растрогалась я. — Правда готовы рискнуть?

   – Но если посмеешь магией швыряться, — первой отозвалась Изэлла, уже выбравшись из объятий Чайо. — Или не дай бог превратишь меня в жабу, я найду, как тебе отомстить! — пригрозила тотчас, и её глупой шутки посмеялся Дэрэк:

   – Малыш, если такое случится, ты будешь самая красивая жаба, — поржал он, за что получил от любимой несильный удар в плечо:

   – Я знаю, что тебе все рептилии и амфибии по сердцу, особенно ящерицы и жабы, но не надейся! Жабой не стану даже ради тебя!

   – Ок, — взмахнула рукой, как бы давая понять, что разговор на эту тему исчерпан, — не хочу тут задерживаться надолго, поэтому давай, чтобы не медлить, начнём с меня. — Подступила ко мне Изэлла.

   — И что мне делать? — осторожно уточнила я, уже ощущая свою полную бесполезность.

   — Ну-у-у, — протянула Изи, — раз ты метала молнии, может быть в тебе что-то от водной стихии? — риторически рассудила она. — Вот и попробуй для начала хотя бы сделать небольшой водный вихрик, — ловким движением кисти из ниоткуда создала мелкий, юркий водоворот, парящий в воздухе.

   Я от восторга аж рот открыла, и пока он кружил вокруг меня, стараясь повторить жест соседки, но сколько бы не тужилась, ничего не выходило… Начала нервничать, злиться…

   — Попробуй тогда его остановить, — дала новое задание Изэлла, и аккурат этой фразе водоворот сменил траекторию — двинувшись ко мне.

   Я выставила руки, словно пыталась отгородиться от него: будто возводила стену, но в следующий миг вода беспрепятственности прошла сквозь заслон и шмякнулась мне в лицо…

   Мда, вот так и началось моё обучение…

   Мокрая, жалкая… словно опущенная в воду. Хотя почему «словно»?

   Едкий смех соседки, равнодушие остальных…

   – Ты даже его заблокировать не смогла, — не унималась Изэлла, ничуть не оценив моих стараний.

    Я смахнула с лица влагу, пригладила волосы:

   — Спасибо за урок, — выдавила с сарказмом.

   — Не за что, — продолжала надо мной потешаться соседка. — Обращайся...

   — Изи, заканчивай, — скучающе зевнул Чайо. — Видно же, не её это. Дай, я попробую, — отодвинув подругу, ко мне подступил Дэрэк.

   – Ты конечно можешь в неё плюнуть огнём, но, боюсь, с её даром отражать атаки, от неё останется горстка пепла.

   — Ерунда, — отмахнулся Дэрэк. — Итак, несложный финт, — подмигнул мне, и щёлкнул пальцами, в следующий миг на ладони зародив крохотный огонёк. — Попробуй, — кивнул, намекая, что теперь мой черёд.

   — Ага, — несмотря на выходку Изэллы, я ещё не утратила энтузиазма. Но чтобы Чайо не делал, как бы не старался во мне пробудить свою втихую, огня или даже маленькой искорки, я так и не создала.

   Дэрэк искренне пытался, как можно более доступно объяснял что и как нужно делать. Я старалась, перегрелась жутко… Так разгорячилась, разве что дым из ушей и носа от перенапряжения не валил.

   Но ни черта!

   А когда Чайо едва заметным движением кисти послал в меня огненный брызг, как идиотка застыла, будто собиралась поймать его ртом, а не отразить своей силой. Наверное, было бы больно. Возможно, с последствиями для лица и волос, он огонёк, на подлёте ко мне, развеялся за несколько сантиметров до столкновения, словно его с дул ветер.

   — Это ты? — Дэрэк метнул на Грознича взгляд.

   — Нет! — без тени лукавства отозвался Шепс и не менее удивлённый, чем мы.

   — Ты? — вернул мне внимание Чайо. И теперь все уставились на меня.

   – Я… я… не знаю, — искренне качнула головой.

   — Я ничего… И я… — разлетались по залу голоса остальных.

   И снова в центре внимания оказалась я. Мы застыли в гробовом молчании.

   — Стойте, — его нарушила Изэлла. — Когда я в Лису отправила воду, она плюхнула так, словно налетела на стену… Я решила, что это недоразумение, но если и твой огонь был погашён то… — она не договорила, все опять уставились на меня, будто я должна была немедленно покаяться.

   — Я что… гашу вашу силу? — озвучила своё нелепое предположение.

   Ребята задумчиво умолкли. Я в полном раздрае…

   — Теперь я, — шагнул ко мне Грознич. — Попробуй взять у меня силу…

   Я испуганно вскинула на него глаза:

   — Я не хочу тебя пить!

   – Кому говорю! Попробуй! Если получится, то она станет основой...

   — Я боюсь причинить боль, — шепнула в ужасе от того, что мне предлагал Шепс.

   — Ты ослабла, — был спокоен Грознич. — В смысле — не физически слаба, а энергетически. Поэтому мы с тобой играем по одному. Доверься нам, мы не позволим тебе разнести академию или причинить нам вред! Теперь мы контролируем ситуацию, — он подступил вплотную и протянул руку, лёгким махом, создав воздушную воронку.

   – А теперь попробую её забрать.

   Я сомневалась несколько секунд.

   А когда желание познать себя перебороло страх, шумно вздохнула. Неспешно сжала кулак, мысленно молясь, чтобы воронка меня послушалась, но ничего не происходило.

   Я видела, как Шепс старался поделиться со мной своей силой. Как надеялся, что я смогу её приручить. Но воздушная воронка, прогулявшись вокруг меня, просто растворилась...

   — Ударь меня, — этот голос, словно гром среди ясного неба нарушил нашу с Грозничем потугу.

   — Что? — забыла о Шепса и его наставлениях.

   — Я говорю, ударь меня, — не сводя с меня глаз, кивнул Войр и бесцеремонно разорвал нашу с Шепсом пару.

   — Я не хочу тебя бить.

   — Силой. Представь, что ты...

   – Издеваешься? — моё негодование выплеснулось именно на оборотня. Наверное, больше всего взбесило как он самоуверенно говорил, как нагло в упор смотрел, и не просил, не предлагал, а требовал… — Ты же понимаешь, что я понятия не имею, как это сделать! — выпалила зло.

   — Ищи свою энергию в этом месте. Источник...

   – Нет его здесь! — отчеканила очевидное.

   — Протяни руку, — отдал очередное распоряжение и против воли я ему подчинилась. Не знала, что задумал, но когда Войр припечатал свою ладонь к моей, я ощутила горячие потоки, которые передались от его кисти к моей.

   — Что это? — отступив, испуганно отдёрнула руку.

   Войр недовольно прищурился:

   — Не хочу тебя расстраивать, но это моя сила.

   — Твоя? — ещё больше озадачилась я.

   — И связь между нами…

   Меня до мурашек пробрало от таинственности фразы и последовавшего за ней гробового молчания остальных Проклятых.

   — Что это значит? — всё же озвучила мысль, хотя ответа боялась до потери сознания.

   — Сейчас это неважно. Просто сосредоточься, — отрезал Кром.

   Я проглотила новый, чуть было не сорвавшийся с языка вопрос.

   А стоило нам вновь оказаться вблизи друг друга, как во мне что-то забурлило: по телу побежали горячие потоки. От ладони по руке до плеч… по корпусу, ударяя в голову и ноги…

   Перед глазами поплыло, волнение сдавило грудь, внизу живота запульсировало так томительно, что я… к своему стыду, ощутила дикую, просто невообразимую тягу к этому мрачному, исподлобья взирающему на меня оборотню.

   Не знаю, что больше раздражало — что он меня пугал, как никто или то, что вызывал ничем необъяснимую симпатию?

   Разве возможно, чтобы разум отторгал, а нутро желало?

   Разве тело и сознание — не единый организм?

   И почему, чёрт возьми, разум проигрывал?

   – Прости, — брякнула пошатнувшись.

   Я едва не упала, но вместо этого уткнулась лбом в широкое плечо Войра, насильно удерживающего мою ладонь в своей, словно давал время привыкнуть к себе… и тому, что происходило между. Будто позволял отдышаться...

   А меня жутко потряхивало от волнения.

   Я страшилась поднять глаза и пересечься взглядом с Кромом, но от него шла такая мощная энергетика, уверенность и спокойствие, что переведя дух, нашла в себе силы отойти на шаг, чтобы продолжить испытание.

   Я вновь ощутила незримые, но очень живые и щекотливые потоки: во мне будто миллионы разрядов гуляли. Это было дивно… приятно…

   Я с надеждой уставилась на Войра:

   – А сейчас? Это? Сила? — рвано бросала вопросы, пока Изэлла, Чайо, Грознич, затаив дыхания, следили за нами.

   – Что конкретно чувствуешь? — потребовал ответа Войр.

   Я смущённо прикусила губу — признаваться, как мне приятно его прикосновение совершенно не хотелось, но все здесь собрались из-за меня! И я тут, чтобы изучить свою силу! Поэтому всё же переборов стыд, пояснила:

   – Ощущаю в себе щекотливую энергию. Она не бьёт ключом, но она, словно миллионы разрядов, играющих в венах.

   — Может у неё так проявляется сила? — озадачилась Изэлла.

   — Или Войр прав, и это связь между ними, — в противовес подруге протянул с насмешкой Чайо.

   – Или он давит на неё своей силой, стараясь подчинить? — вклинился холодным тоном Грознич.

   — А может, — я отлепилась от оборотня, с душевной мукой разрывая нашу связь и торопливо заверила Шепса: — дело в том, что у Крома горячие руки, а у тебя холодные? — Скорее всего, я пыталась хоть как-то оправдать свои ощущения. Чтобы Грознич не разочаровался во мне. Не обиделся… Не заревновал!

   Но Шепс задумчиво покивал:

   – Давай не будем гадать. Но если он даёт тебе силу, я не против. Лишь бы не забывался, а ты лживо не оправдывалась. У нас важное задание — раскрыть источник твоей силы, а для достижения цели — любые средства хороши. Главное чтобы результат был! — рассудил он здраво.

   Мне его аж расцеловать захотелось.

   — Тогда пора поговорить по душам, — вмиг развеял мою благодарность за понимание Кром. В зале повисла напряжение. — Ты не только, как губка впитываешь энергию, но и делишься ей, преумножаешь. Ты, словно квинтэссенция. Собираешь в себе нерастраченную энергию, а потом тебя прорывает. Так вот, нам нужно подгадать тот самый момент, когда ты переполнена и тот, когда начинаешь искрить, — методично чеканил Войр. — Поэтому, — резко перевёл взгляд на Грознича: — придержал бы ты свои хищные инстинкты.

   — Я не пил Лису уже давно, — оскалился Шепс.

   — Я сейчас не про кровь говорю, — зло сощурил глаза оборотень, даже не скрывая своего пренебрежительного отношения к упырю. — Ты пьёшь её силу, и это не способствует раскрытию Елисии.

   — Это не так, — зачем-то вмешалась в их спор я.

   — Ты опустошена, — переча мне, отрезал Кром. — Тебе поэтому и сложно собраться и найти свой источник. Твои резервы растрачены…

   — Не верь ему! — процедил сквозь зубы Шепс. — Просто ты ему дико нравишься. Он это скрывает, а сейчас пытается нас с тобой поссорить, — парировал упырь и вернул Войру презрительный взгляд.

   – Хочешь сказать что я её обманываю? — ничуть не сдал позиций Кром.

   – Нет! — бросил Шепс, преисполненный достоинства. — Но ты ошибаешься! Я пил… И об этом ей уже рассказал! А твоего разоблачения в наших отношениях быть не должно. Мы сами разберёмся, сами решим что нам делать.

   – Я не пытаюсь вас поссорить! Это пустое — вам всё равно не быть вместе. Просто надоело смотреть твои телодвижения, и её истощение. Тебе не удержать её. Лиса сильнее тебя. И если не будешь осторожен, для тебе ваша связь плохо окончится.

   — Так ты за меня переживаешь? — криво усмехнулся Шепс, явно не поверив ни слову.

   — Не то чтобы я тебе жалел, но всё же ты один из сильнейших двуликих, и лишиться такого бойца по его глупости, нашей академии, да и всему человечеству, может стоит очень дорогого. — Ты ей не подходишь!

   — А кто подходит? — Грознич вернул плевок Войру. — Не ты ли? Или тебе неведом страх и твоя сила не имеет границ? — воинствующе подступил к нам Шепс.

   – Я не идиот, но в отличие от тебя, её чувствую. И если Лиса перестанет мне сопротивляться, мне будет проще с ней работать… — оскалился Кром, принимая вызов Грознича и тоже шагнул к нему навстречу.

   – Мне ваши разборки в раскрытии моей силы не помогают! — испуганно встряла между ними я. — Хватит спорить! — решила приструнить парней. — Мы вроде пришли не о личном говорить. Мы здесь, чтобы изучить меня! Поэтому хватит ругаться! Лучше сосредоточьтесь и подскажите, что мне ещё надо сделать, чтобы дар наконец-таки опять проявился!

   К моему удивлению первым отступил… Войр.

ГЛАВА 7

Елисия

   Но не опустил руки, а прекратил спор, чтобы продолжить нашу работу:

   — Вспоминай все чувства и ощущения, когда в тебе закипала сила или момент казался не таким, как обычно, — зашёл с этого угла Кром.

   Я на миг прикусила губу. Покосилась на Грознича, уже остывшего после неуместного взрыва ревности. Чуть подумала, и призналась:

   – Замечала, но это не точно...

   — Что именно и когда? — требовательно уточнил Войр.

   — Когда проходила испытания, те, кто был со мной… вернее те, с кем я оказывалась рядом в опасный для их жизни момент, обретали силы. Сначала мне это показалось случайным, но потом... уже к третьему испытанию, я увидела в этом закономерность. Но поверить было сложно, ведь явных и ощутимых доказательств по-прежнему не было.

   Ребята переглянулись:

   – Так вот почему Ярич больше не показывал феноменальных способностей, — кивнул Грознич, словно подтверждал свои мысли. – Он впитал из Лисы много энергии, а когда пришёл в себя, выплеснул её… разово и мощно. Теперь он, хоть и считается Проклятым, владеющим силой воздуха, но при этом феноменальными способностями не обладает.

   Остальные отверженные выслушав его версию, по окончанию закивали:

   — Скорее всего.

   — Да, наверное, так и есть!

   – Он больше ничем не удивлял? — зачем-то поинтересовалась я.

   — Нет! — ровно отозвался Грознич. — И я так понимаю, потому что ты больше не давала ему подзарядки.

   — Ничего, переживёт! — отрезал Кром. — Но нужно понять, как это работает, — красноречиво уставился на меня, будто я немедля должна была ему выждать тайну.

   — Может, стоит ради эксперимента опять с ним увидеться? — робко предположила я. — И на месте уже решить, что делать.

   — Хм, мысль хорошая, — нахмурился Войр. — Но для начала тебе нужно найти источник… Вспомни, тогда, у жертвенного алтаря, как в тебе заиграла сила? Что случилось? Попробуй подробно описать что и как происходило.

   Мой рассказ уложился в несколько минут.

   — Ну-ка, давайте возьмём Лису в круг, — распорядился Кром и протянул руки.

   Никто не возражал, но меня окружили без особого энтузиазма.

   — Закрой глаза и прислушайся к себе, — продолжал отдавать команды Войр. Я и не думала огрызаться — выполнила его поручение, напрягла слух… мышцы в ожидании чуда.

   Показалось, что воздух стал наэлектризоваться.

   Тепло… Приятное и щекочущее… протекало по венам.

   – Мы, словно большая пороховая бочка, — тихо озвучила причалившую мысль.

   — А я чувствую, что опять моя сила возрастает, — первой призналась Изэлла.

   — И мне горячо, — хохотнул Чайо.

   – Но это не те ощущения, какие были у алтаря, — Грознич подал голос. — Тогда меня опустошали, а сейчас...

   — Я не говорю, что происходит то же самое. Тогда наполнилась силой, точно по щелчку пальцев, а сейчас… что-то тягучее и…

   — Хватит себя растрачивать по пустякам! — рыкнул Кром. — Хватит пустой болтовни. Мы — сила, мы для тебя открыты! Ищи с помощью нас источник своей или возьми кусок у нас!

   Было обидно за его резкость, но в то же время, благодарно, что готов рисковать, делиться, и я подчинилась. Закрыла глаза, слушая его командирский голос:

   — Попытайся определить, откуда идёт тепло… Жар, холод, всё что угодно, даже если кажется неправильными, иным… цепляйся за это и именно оттуда постарайся черпнуть силу.

   Я зажмурилась сильно-сильно.

   Мне показалось, что я настолько напряжена, что словно оголённый нерв.

   До такой степени вслушивалась в тишину, что в ужасе распахнула глаза, когда из темноты передо мной вынырнула оскаленная морда злобного монстра.

   – А-а-а!!! — взвизгнула. Шарахнулась от чудовища и нечаянно налетела на Изэллу, не удержавшую меня в кругу и разорвавшую цепь рук.

   — Совсем сдурела?! — вознегодовала она, скривив личико. — Чокнутая, — Разминала то ногу, которую я ей отдавила, то живот, куда нечаянно ударила локтем.

   — Прости, — выдохнула я. — Я… я… просто не могу сосредоточиться, — солгала, ещё трясясь от пережитого страха. Это покруче жуткого фрагмента из фильма ужасов. Клыкастая пасть теперь меня будет преследовать долго… — Простите, — вторила твёрже и качнула головой, молясь, чтобы другие не заметили моего волнения. — Я старалась, но меня постоянно что-то сбивает с мысли, — виновата пробормотала, ни разу не глянув на Крома.

   Почему-то из всех отверженных Проклятых, он для меня казался самым опасным. Несмотря на то, что у нас была связь с Грозничем, именно оборотень меня считывал энергетически и точно. Казалось, он даже с одного моего взгляда с лёгкостью понимал, что со мной происходило.

   – Нам тебе сопли подтереть? — за спиной раздался его совсем немягкий голос. — Пока ты разыгрываешь неженку, мы убиваем время!

   — Ну прости, — процедила зло я.

   — Мне плевать на твои извинения. Если очухалась, продолжаем! — бросил жёстко и требовательно.

   Я его убить хотела, но ничего так не стимулировало, как ненависть — и я ступила обратно, но тут за меня вступился Грознич:

   – Пёс, не смей командовать! — отчеканил Шепс, встав лицом к лицу с Войром и загораживая меня от него спиной. — Лиса сама будет решать стоит продолжать или нет.

   — Пока мы с ней возимся, как с маленькой девочкой, она себя так и ведёт, — рыкнул Кром.

   — Не правда! Она просто потеряна и подавлена. А ты… раздражаешь, и это может плохо кончиться! Или ты забыл, что происходит, когда она теряет контроль? — прищурился гневно Шепс.

   — А может я того и добиваюсь? — парировал с озлобленной насмешкой Войр.

   — Ну ты и тварь, — выплюнул негодующе упырь. — Лис, на сегодня хватит! — теперь он взял на себя роль моего начальника и повелителя.

   — Но мы разве закончили? — не дополняла ситуации я и пробежалась глазами по остальным. Чайо — слегка озадачен. Изэлла — равнодушна. Кром — смотрел с вызовом. Грознич — нетерпеливо:

   — Да! Пошли, — схватил меня за руку и потащил прочь из зала. — Лучше завтра продолжим!

   — Мне кажется, это некрасиво, — шикнула возмущённо, но более грубо и дерзко ему противиться не решилась. Ощущала, как в нём булькала нерастраченная ярость. И вступить с ним в перепалку — значило бы, что я нарочно подливаю масла в огонь, а мне этого совершенно не хотелось.

   — Что это было? — не хотела выговаривать, но возмущение бурлило. Я до последнего молчала, но уже прощаясь у двери моей комнаты, не выдержала.

   — Мне не нравится, что Пёс пытается тобой командовать! — ровно отозвался Грознич, стоя передо мной точно глыба льда. — У него для этого есть стая. Ты в неё не входишь.

   – Да, его тон бывает резковат, но я не обижаюсь, тем более он помогает мне! Как и другие, — резонно подметила я. — А значит сейчас мы все в одной команде!

   — Это не даёт ему права…

   — Ты реагируешь остро, а я — как вот такую странную манеру общаться.

   — Он тебе никто! Пусть придерживает свои инстинкты и привычки при себе, — настаивал на своём Шепс.

   — Ты придираешься! Плевать как он себя ведёт, лишь бы толк был! И это не значит, что окажись мы вне закрытого корпуса, в простой жизни, я буду также безоговорочно его слушаться.

   — А вдруг и у тебя это войдёт в привычку? — метнул на меня колючий взгляд Грознич.

   — С чего вдруг?! — фыркнула я, но не выдержав молчания Шепса, дёрнула упыря за руку, требуя посмотреть мне в глаза. — Ну же. Не надо придумывать то, чего нет. Или ты опять ревнуешь? — осенила меня мысль. Даже на душе похорошело. Улыбка по губам поползла.

   – Не смеши, — отрезал Грознич.

   – А вот ревнуешь, — подавшись порыву, уткнулась лбом в его плечо. — Зря! Он для меня ничего не значит. И ему на меня плевать.

   — Сомневаюсь… его интерес к тебе очевиден!

   — Я тебя умоляю! — хмыкнула я. — Если и есть интерес, то только пока я для всех изведанная зверюшка. Есть задание от ректора. Поверь, он меня избегает. И за всё время, что я в изоляции, Кром ни разу ко мне не приходил.

   – Ты избирательно слепая и глухая, или только к Войру? — Грознич сузил холодные глаза. — Если бы он к тебе не приближался, я бы на это не реагировал! Он запал на тебя! Мы и раньше с ним не были друзьями, а теперь и подавно! Теперь мы с ним соперники. И между нами ты!

   – Так вот в чём дело? — неприятно резануло в груди. — Ты всего лишь боишься ему проиграть?

   – Я не боюсь ему проиграть! — ощерился Шепс, словно ударила по больному. — Я просто не хочу, чтобы ему досталось ты!

   – Я? — опешила заявлению. — Чёрт! Да в тебе говорит эгоист! Никаких тёплых чувств… пустое желание не позволить сопернику победить! — рассудила я, с чего-то обозлившись на Грознича.

   – Это глупо…

   — Может быть я и глупая, зато честная! — парировала зло.

   — Я не говорил, что ты глупая.

   — Но с глупыми рассуждениями! — вернула ему его же слова. — Мне надоело оправдываться и оглядываться, что я делаю не так! Услышь меня! Кром меня пугает! И поэтому я держусь от него подальше! Но при всём при этом, между нами что-то есть. Я не могу этого объяснить, и всё же… когда-то я выбрала тебя. И сейчас держусь тебя! Но если ты будешь себя вести как эгоист и трус, боюсь, наши пути разойдутся. А теперь прости. Я правда устала, мне нужно собраться с мыслями. Немного отдохнуть.

   Грознич проглотил моё негодование и ушёл, оставляя наедине с подоспевшим Венецианом.

   Лекарь меня осмотрел, а уходя дал рекомендаций:

   — Ты вновь истощена, поэтому большие пить и хорошо питаться! Никаких эмоциональных всплесков и переживаний!

   — Угу, — кивнула, а только осталась одна, пробурчала: — Я бы с радостью не переживала, но куда без этого?! — тяжко вздохнув, окинула свою комнату взглядом.

   С разрешения ректора я здесь устроила небольшой ремонт и перестановку.

   Несмотря на опасения, мне принесли комод и двустворчатый шкаф, куда с удовольствием разместила свои вещи. Также установили письменный стол, чтобы я могла заниматься, и теперь часть времени я проводила за учебниками и тетрадями, конспектируя материал.

   Одну стену украсила своими рисунками, которые меня вдохновляли.

   И как бы странно не звучало, возвращаясь в это помещение, я всё чаще думала о нём, как о своей комнате.

   И даже перестала считать — узницей, в отличие от дяди, который по-прежнему был недоволен тем, как меня содержит. Всё время ворчал: «Это неправильно. Не гуманно!». Но я его убеждала, что не против. Заверяла, что всё идёт отлично. И просто радовалась тому, что мы с ним часто встречались и вели задушевные беседы практически каждый день, а то и по несколько раз на день.

   Нужно отдать должное он в академии тоже нашёл своё место. Если так можно назвать курс лечения, назначенный Венецианом, для поддержания физического здоровья моего родственника. Уж не знаю, ко всем ли такой подход, но была дико благодарна ректору за дядю, ведь он, как мне казалось, на ладан дышал, а после общения в лекарем, приободрился. Венециан прописал ему какое-то зелье, и если вначале мистер Чарльстон пригрозил, что если ему станет хуже, он подаст на нас в суд, то вскоре извинился и даже источал благодарности при каждом возможном случае.

ГЛАВА 8

Елисия

   Вырвавшись из очередного сна, меня вновь терзало общение, что я не одна. Я тщетно искала присутствие «некто» в комнате, но оно оставалось незримым. Полная мгла: чёрные стены, потолок, пол. Казалось, темнота поглотила всё вокруг, лишь только запах… смущал и вынуждал сомневаться.

   Не могла сказать точно, кому он принадлежал, но, однозначно, кому-то из знакомых.

   Села на постели и вновь прислушалась к ощущениям.

   По коже побежали мурашки: ни то от страха, ни то от ночной прохлады. В пальцах зародилось щекотание.

   Энергетика невидимого существа играла со мной! Будоражила кровь...

   Я снова всмотрелась в темноту самых дальних уголков комнаты, и только секундами погодя, осознала, что существо не в комнате! Оно за дверью…

   Тоскует?

   Томится?

   Оно… страдает?

   Я аж задохнулась волнением. Теперь по телу пробежала мелкая дрожь.

   В голове мелькнула картинка монстра…

   Нет!

   НЕТ!!!

   Но это показалось абсурдным, и я отмахнулась от неё, как от назойливой мухи.

   Упала обратно на подушку, укрылась одеялом по самый подбородок, и упрямо крутанулась на бок, лицом к стене, безмолвно выражая протест.

   Нет и нет!

   Зажмурилась, умоляя внутреннего демона успокоиться и просто дать мне уснуть.

   Но душевная боль существа не позволяла забыться.

   Он будто нарочно делился ею со мной.

   Может, и стоило бы пройтись до двери, глянуть в лицо своему кошмару, чтобы или убедиться — он там, или найти подтверждение своей невменяемости.

   Но ни с места не сдвинулась.

   И дело не только в упрямстве — я боялась до чёртиков!

   Но страшилась, скорее уж, найти подтверждение своим страхам и обнаружить за дверью Крома Войра, чем усомниться в собственной адекватности.

   Мысленно молилась: «Уйди. Уйди...» и через какое-то время, полегчало. Словно меня укутала чья-то нежность. Стало легко, свободно… и я не заметила, как уснула.

   Знаю, что видела сны… но о чём… наверное и не вспомнила, если бы не… рисунки на стенах. Пока ошарашенно их рассматривала, собирая образы в цельную картину, меня навестили дядя вместе с мистером Шайхом. Вернее, они меня застали за этим делом…

   — Опять алтарь, — задумчиво обронил ректор. — И в этот раз есть жертва… Проклятые...

   — Что значит опять? — озадачился дядя. — Это твоих рук дело? — головой указал на стену родственник, явно требуя ответа от меня.

   — Н… наверное, — невнятно кивнула я. — Даже, вероятнее всего, — призналась нехотя. — Я обычно не помню процесса творчества. Это случается во сне. Я себя не контролирую...

   — Вы не говорили, что Елисия рисует! — прицельным взглядом уставился на мистера Шайх дядя.

   — Как и многое другое, что связано с её даром, потому что её сила нами до сих пор не раскрыта, не понята… — ничуть не смутился ректор.

   Мистер Чарльстон озлобился, было видно, как недоволен таким раскладом, но мистер Шайх быстро перевёл разговор в мирное русло:

   — Лиса, я пришёл с хорошей новостью. Пока мы обсуждаем некоторые моменты с твоим дядей, тебе бы лучше переодеться, — намекнул на мой неподобающий вид, а я по-прежнему стояла на полу возле стены в одной ночной рубашке. Правда длинной и закрытой, но всё же…

   — Я куда-то иду? — предположила я, заметно повеселевшим тоном, покидая комнату, где меня оставили мужчины. Ректор и дядя меня ждали в коридоре, и только я к ним вышла, тотчас завершили свой разговор тет-а-тет.

   — Пора на завтрак, — мягко улыбнулся мистер Шайх. — И прогулки вне запретной зоны тоже позволены. И тебе и твоему дяде — это будет только на пользу.

   — Что? — опешила от радости я. — Запрет снят? — сморгнула недоумённо, переводя взгляд с ректора на дядю и обратно. — Меня больше не боятся?

   — Не совсем, — остудил мой порыв мистер Шайх, — но вчера у тебя была практика, и ты снова показала свою устойчивость, несмотря на провокации некоторых… — многозначительно выделил слово.

   — Мне показалось, что я вновь была деревом, — озвучила свою мысль. — Ничего толком не могла сделать...

   — Это не так. Даже самая, казалось бы, непродуктивная практика, имеет свои плоды. Главное не расстраивайся, не опускай руки…

   — Хорошо, — кивнула, преисполненная благодарности за его титаническое терпение в отношении меня и моей силы.

   — Вот и отлично! — улыбнулся ректор и махнул, предлагая незамедлительно пойти.

   — Я посоветовался с педсоставом и мы решили, что тебе уже можно бывать в главном корпусе академии, — пояснил мистер Шайх, пока шагали в сторону портала. — Тем более общение с другими адептами не будет лишним!

   — Боюсь представить, кто этого захочет, — поковырявшись в памяти, пробурчала в глубочайших сомнениях. — Они и раньше-то не особо рвались со мной дружить, а теперь и подавно… — озвучила свои мысли по этому поводу.

   — Сильных боятся и уважают, — заумно отозвался ректор. — А ты… неизвестный элемент… и опасная вдвойне. Поэтому я волнуюсь не за тебя, а за них.

   — Ну спасибо…

   — Но верю в твоё благоразумие. Мы же одна семья, — мягко добавил мистер Шайх. — Да и обучение лучше продолжать в коллективе. Тебе необходимы знания. А остальным необходимо привыкать к тебе новой! Не забывай главное правило контроля силы — умение держать себя в руках! — едва заметно кивнул на дверь в столовую, возле которой мы как раз остановились. — Приятного аппетита.

   — Спасибо, — неожиданно задохнулась волнением.

   Но прежде, чем войти, спохватилась:

   — Дядя, вы же хотели со мной поговорить.

   — Время терпит, — отмахнулся мистер Чарльстон. — Позавтракай, а потом я тебя найду, — и он в компании ректора двинулся прочь, продолжая тихий диалог.

   Входила в столовую на негнущихся ногах. Усиленно делала вид, что не озираюсь, но было сложно… игнорировать то, что аккурат моим шагам, адепты за столиками затыкались, таращась на меня во все глаза.

   Словно я шла со взрывчаткой и выдернутой чекой.

   Мне не привыкать быть изгоем и одиночкой.

   Напустила ещё больше равнодушия, взяла поднос… Села за крайний отдельный столик.

   Даже завтраком не давилась…

   Потом случилось неожиданное. Вначале ко мне подсел Грознич, он в столовую зашёл несколькими минутами погодя, и предпочёл мою компанию своей.

   — Доброе утро! И приятного аппетита, — рядом со мной шваркнул по столу своим подносом со скудным завтраком.

   — Привет… — отозвалась я, буду уверенной, что он на меня в обиде и какое-то время будет воротить нос. Но нет, судя, по тихой улыбке и не обжигающей морозости взгляда, он рад меня видеть. И даже больше — я не стала для него сюрпризом.

   — Всем здоров! — следом за Шепсом к нам присоединился Чайо с Изэллой.

   И теперь наша компания стала самым громким событием за последнее время.

   Нужно ли говорить, что новость об этом летела перёд нас.

   — Я вот что подумала, — частила Изи, пока шагали по коридору в сторону улицы, — каменные стены не для всех подходят полигоном для тренировок. Каждую стихию питает что-то своё. Так вот, что если голые камни — не твоё от слова «совсем»? — она прямо-таки светилась от желания разгадать меня.

   — Вполне вероятно, — задумчиво кивнула я.

   — Вот-вот, — заторопилась ухватиться за мой ответ Изэлла. — Давайте попробуем другую обстановку…

   — Для этого нужно разрешение ректора, — сожалеюще цыкнул Дэрэк.

   — Или, — значимо протянула Изи, — по-тихому, и никто не узнает, — поиграла бровями моя бывшая соседка.

   — Сила Лисы пока неуправляема, — опять умничал Грознич. — Большой риск, а мы не сумеем…

   — Пфф! — закатила глаза Изи. — Нас четверо! И мы теперь готовы к тому, что у неё может случится сила. Так что — справимся! А если ещё и тихинько… — многозначительно покивала Изэлла.

   — Ты явно забыла последствия… — сузил глаза Грознич.

   — Да и нарушать обещание, которое дали ректору...

   — Ну хватит занудничать, — уже на улице на просторной лестничной площадке Изи остановилась так резко, что мы лишь парой ступеней впереди среагировали, что она осталась позади. — Зачем портите мой хороший настрой и желание помочь? — проскулила, будто лакомый кусочек вот-вот из её жадных ручек перехватят, а съесть его очень хотелось. — Можно подумать никогда до этого не делали, — добавила ещё слезливей, но при этом в тоне сквозило неприкрытое желание как можно ощутимее парней ткнуть носом в их совместные «косяки».

   — Просто это не было настолько опасно, — тихо отозвался Шепс и недовольно покосился на нескольких адептов, проскользнувших мимо нас.

   — Я тебя умоляю, — опять закатила глаза Изи, и только ребята отошли от нас подальше, добавила: — Наши эксперименты ВСЕГДА опасны! Всегда непредсказуемы! Но они дают свои плоды! Мы сильнее остальных! И как бы мы, по словам мистера Шайха, не недолюбливали друг друга, там, — неопределённо качнула головой, — мы одна команда! И готовы любым путём помогать друг другу...

   Парни молча переглядывались. Изэлла нетерпеливо ждала их вердикта… впрочем как и я, вот только я… ещё и в полнейшем недоумении, о каком таком месте они говорили?!

   — Елисия, — пока парни зависали в раздумьях, меня окликнул дядя, словно нарочно поджидавший у входа в зелёный лабиринт.

   — Я сейчас! — махнула ему. — Простите, — виновато пробурчала остальным, оглядываясь на дядю. — Он хотел поговорить…

   — Это надолго? — скривила личико Изэлла.

   — Надеюсь, нет. И очень надеюсь, вы мне объясните, о чём только что была речь, — на этих словах даже пригрозила пальчиком словно посмей они от меня сбежать или попытайся уйти от разговора, я им задам трёпку.

   — А ты не медли, — пропела Изи, взяв Чайо под руку, и утягивая в сторону сухого дерева. — А то мой альтруистический порыв иссякнет, — кокетливо добавила, и подмигнув, тотчас завязала болтовню с Дэрэком.

   — Как освободишься, найди меня, — едва ощутимо чмокнул меня в щёку Грознич. — И мы обсудим твоё дальнейшее изучение.

ГЛАВА 9

Елисия

   – Мне кажется, здесь за тобой ухаживают не должным образом, — проворчал дядя, обшарив меня ключом взглядом, только стоило к нему приблизиться. — Совсем исхудала. И блеска в глазах нет. Признайся, тебе здесь плохо? — тихо уточнил и тотчас бегло осмотрелся, нет ли чужих ушей.

   – Нет, что ты, — торопливо заверила родственника. — Всё замечательно. Просто попытки управлять силой дико изматывают. Даже не думала, что это сложнее, чем физические нагрузки.

   — Вот и говорю, не жалеют тебя совсем! — вторил дядя и мягко побудил меня миновать плакучую иву и углубиться в лабиринт, где мы могли спокойно затеряться и и тихо поговорить.

   — Это не так, — зачем-то вновь оправдалась. — Мы занимаемся мы всего ничего — не больше часа, но даже такое короткое занятие требует большой концентрации и силы. Это выматывает, и мне потом приходится почти весь день восстанавливаться.

   — Тогда скажи, чтобы сократили до получаса, — переживательно потребовал родственник, опираясь на палочку и медленно ступая по траве, хотя ещё недавно сомневалась, что он вообще может передвигаться — уж больно немощным казался.

   — Не в них дело, дядя. Боюсь, это я очень слабая, — нехотя призналась, виновато опустив глаза.

   – Не говори ерунды! Ты сильная! — ободрил меня дядя, да так убеждённо, что я улыбнулась.

   — Спасибо, что веришь…

   — Ещё бы, ты ведь моя племянница, — важно покивал он.

   Я некстати вспомнила нашу первую встречу и нахмурилась:

   — Ещё недавно, если мне не изменяет память, ты не особо радовался этому факту.

   — Это не так, — торопливо возмутился родственник. — Просто я тогда был сильно болен. Расстроен смертью сестры, ну и… просто не в себе, — проворчал. — К тому же за своё поведение я уже попросил прощения, — а это добавил, как бы обвинительно. Мол, зачем поднимать старые темы?!

   — Да, прости, — поспешила покаяться, ведь совершенно не желала ссориться или вспоминать обиды. — Я не должна была...

   — Ничего. Просто помни, что я твой родственник. И в отличие от других, как бы они тебя не убеждали в обратном, не желаю тебе зла. Какой бы ты ни была, я тебя люблю и всегда… всегда, — вторил с нажимом, — поддержу. Любое твоё решение! Даже если ошибочное и приведёт к непоправимым последствиям…

   — Думаешь, я могу быть настолько опрометчивой и глупой?

   — Нет, но часто поступки других нас толкают на разные шаги… А ты… что-то мне подсказывает, что ты САМАЯ сильная из всех, кто когда-либо был в этой академии. А стало быть, твоя сила всех пугает! И как бы ты не думала о мистере Шайхе и других обитаниях академии, они тебе не друзья! Страх им не позволит тебя уважать, как ты того заслуживаешь. И помогать они тебе будут постольку поскольку... — настаивал на своём родственник. — Если вообще, помощь будет.

   — Они уже, — хмуро брякнула я. — Правда ведь помогают. Мы ищем источник моей силы… — расщедрилась на признание, искренне не понимая, почему дядя настаивал на своём.

   — Какая ерунда?! — скривился дядя. — Чего его искать? Твоя сила имеет земные корни! — огорошил откровением. — Думаю и они это знают, просто ректор им велел тебя сдерживать! Ох, не нравится мне их отношение к тебе, — протянул задумчиво.

   — Дядя, ты что-то путаешь… — запнулась на возражении я. — Каждый из Проклятых рискует, занимаясь со мной.

   — Да? — вопросительно изогнул седые брови родственник. – Или делают вид, что занимаются? Сила либо проснулась, либо… нет, а вот эти ваши поиски...

   — Прости, дядя, но тебе-то откуда это знать? — не собиралась его уязвлять, но обидно стало. За себя! За ребят. — У тебя нет силы. И во мне ты её не увидел…

   — Не увидел! — мрачно покачал головой родственник. — И это мой промах, но я не говорил, что у меня нет силы.

   Я на несколько секунд выбрала из реальности. Даже с шага сбилась.

   — Что? — выдохнула ошарашенно. — Как?... — записалась на словах. — Почему?.. — встряхнула головой, пытаясь собраться с мыслями. — Но ты ведь не здесь… И мистер Шайх не говорил, что у тебя есть.

   — Этого никто не знает, иначе бы… меня заперли тут! — отрезал холодно родственник. — И ты, поклянись, что это останется нашей тайной! — пригвоздил меня строгим взглядом.

   — Д-да, — судорожно кивнула. — А что у тебя за сила? — жадно уточнила с дико бьющимся сердцем.

   — Эх, — устало отмахнулся дядя и вновь продолжил прогулку. — Это и силой-то назвать сложно. — Пожевал старческие губы. Снова покривился. — Крошечка…

   — Дя-дя, — не двинувшись с места, проскулила я, умоляя его вернуться к моему вопросу.

   — Всего ничего, — махнул рукой родственник, сжимая кулак и медленно поднимая его. — Могу ускорить рост…

   Только после его пояснения, мой взгляд зацепился за мелкий росток вьюнка, который протиснулся между аккуратной газонной травой, устилающей дорожку лабиринта.

   Вполне вероятно, я бы и не заметила росток — уж больно мелкий, да и движение, скорее мерещилось, чем так и было на самом деле.

   Даже затаила дыхание, в ожидании чуда… вспышки, роста… но дядя обессиленно выдохнул:

   — Как я и сказал, увы, это всё… — раздосадовано покачал головой. — Многие годы тренировки ничего не усилили. И сколько бы я не искал способа развить дар, не находил… Моя сила осталась вот такой… невнятной.

   — Но она ведь есть! — не то, чтобы восхитилась, но была ещё под впечатлением, ведь разгадка меня близка! — И ты знаешь из чего её черпаешь?.. — задохнулась от ожидания.

   — Природа!

   — Земля? — засомневалась я.

   — Нет! Именно природа. Я бы сказал, растительность…

   — Трава? — ещё неуверенней уточнила я.

   — Надеюсь и деревья… — помялся дядя. — Вся растительность. А может, и больше! — с горделивым восторгом пояснил, словно уже праздновал негласную победу. — Осталось понять насколько ты могущественная, и что можешь.

   — А ты... не знаешь? — снова озадачилась я.

   — Нет! И никто не знает, ведь до нас с тобой ни о ком с подобным даром не было известно. Я молчал… И теперь убедился, что правильно делал. Да и нечем было особо похвастаться. А ты — открытие! — едва заметно улыбнулся мне. И тотчас опять нахмурился: — Вот только, не уверен, что они захотят тебя изучать.

   — Почему?

   — Ты опасна! Для Шайха, педсостава, академии, острова, проклятых, да и всего мира в целом.

   — Но мы же… одна семья, — робко озвучила слоган академии. — Проклятые… отверженные. Держимся вместе...

   — Семья только на словах, — холодно согласился дядя. — И у всех равные права, вот только у кого-то они равнее, и именно для них семья роднее… А ты пока выбиваешься из картины их мира и стереотипов «семья» Проклятых. Ты — ни то ошибка природы, ни то… ошибка академии. Но чем бы не оказалась в итоге — ты опасное звено. Утраченное! А по какой причине — ещё предстоит выяснить, но, однозначно, за которое им придётся нести ответ. А отвечать за чьи-то промахи — никто не любит. Вот я и боюсь, не захотят ли от тебя избавиться… — едва слышно закончил на похоронной ноте родственник.

   – Что ты такое говоришь, дядя?! — ахнула я. — Если бы хотели, думаю, уже бы…

   — Нет! Ты неизведанная зверушка! Интерес к тебе неподдельный, поэтому поизучают немного, а когда не впихнут ни в один из шаблонов, не найдут рычагов управления, попытаются…

   — А вот вы где! — раздался мирный голос ректора.

   Дядя испуганно умолк. Даже немного шарахнулся от меня, будто очень боялся, что нас застанут болтающими, хотя что в этом такого?!

   — Мистер Чарльстон, — тем временем к нам как ни в чём не бывало приблизился мистер Шайх, — вас искал Венециан. Вы, видимо, запамятовали, но у вас процедуры. Елисия, — значимо выделил моё имя ректор. — А тебе пора вспомнить, что ты учишься в академию. Не для того ты вернулась в главный корпус, чтобы прогуливать пары… Учёба ждёт!

   — Да, конечно, — виновато покосилась на дядю. — Прости. Мне надо спешить… Потом договорим.

   Было ступила прочь, как меня остановил ректор:

   — Елисия Чарльстон…

   И только я обернулась:

   — У вашей группы практика… на природе. И если мне не изменяет память, вам будет проще дойти лабиринт до конца и свернуть направо. Поляна главной битвы… Ну вы уже в курсе, где она, — добавил как бы невзначай, напомнив о моей первой неудачной вечеринке с адептами.

   — Д-да, — торопливо кивнула, и ещё раз извинившись, поспешила на поиски своей группы.

   Отыскала толпу, когда преподаватель по «Зельям» уже что-то объяснял.

   — Какие люди?! — меня плечом подцепила Изи, правда без прежнего пренебрежения.

   — Уже виделись, — напомнила о нашей встрече за завтраком.

   — Но кто же знал, что ты на практику придёшь? — шёпотом потешалась соседка, делая вид, что очень заинтересована тем, что вещал препод.

   А он «горел» своим предметом. Потряхивал каким-то растением.

   — Чтобы вы не думали, кем бы не собирались стать, знание таких вещей пригодится. Поверьте, природа умна… в ней есть всё, что нужно для человека, и не только человека. И если мы не знаем, для чего применить то или иное ископаемое, или растение, не значит, что оно бесполезно. Это всего лишь проблем в нашем понимании сути вещей…

   Он ещё много говорил… о нашем невежестве и тому подобном, а потом группе дал задание: найти несколько «определённых» растений, из которых каждому из нас придётся готовить зелье «ускорения». Если верить Аверию Дюмерю, если зелье приготовлено верно, то несколько капель снадобья могут увеличить скорость даже черепахе.

   Ха! Допинг!

   Не знаю, для чего пригодится такое знание, но раз препод сказал, что нужно…

ГЛАВА 10

Елисия

   В компании Изи и её без умолку тарахтящих подпевал, пошла на поиски чуда-растений.

   — О, я выбрала такое снежное, со стразами, — источала восхищение одна из… Я невольно зацепилась за фразу, хотя от девичьего щебета башка уже порядком болела, Я их и без того не слушала, — темы казались глупыми и пустыми, — вот и впадал в задумчивость, переживая заново последний разговор с дядей.

   — Лис, — меня вновь слегка толкнула Изэлла, явно привлекая внимание, — а ты уже платье себе выбрала?

   — Какое платье? — только теперь догнав, о чём сейчас болтали девчонки.

   — Ну ты дремучая! — закатила глаза Изи.

   — Ты что?! Как можно??? — заохали дружно девчонки.

   — Платье… это так важно? — насторожилась я, не понимая в чём сыр бор.

   — Да! — хором заверили адептки, да так категорично, что теперь я засомневалась в своей объективности ещё больше.

   — Это же бал! Главный праздник года… Почти, — одна перебивала другую. И всё равно в этом вопросе они были на одной волне: — Но, однозначно, самое ожидаемое мероприятие. Даже больше чем каникулы!

   Меня в отличие от них эта новость не воодушевила. Не любительница я вечеринок, танцев…

   Да и вообще — бал? Реально? Что за бред?!

   Разве в наше время проводят балы?

   — А по какому поводу? — уточнила я.

   — Окончание первого учебного полугодия и конец года.

   — Так мы ещё экзамены не сдавали...

   — Пфф, мы их постоянно сдаём, — отмахнулись, как от незначительного девочки. — У нас система обучения не такая как в общепринятых учебных заведениях. Разве тебя не предупредили? У нас нет итоговых зачётов и экзаменов. Нас экзаменуют по ходу обучения, прохождения тем… И если ты что-то не дотягиваешь — твоя проблема.

   — А-а-а, — озадаченно покивала я. Странно, что я упустила данный пункт в уставе академии, когда ознакамливалась с главными нормативными документами.

   — Так что не волнуйся, твои знания — только твои!

   — Но от них зависит, кем я стану в будущем, — поумничать я.

   — Так уже и ежу ясно, кем ты станешь, — засмеялись девочки, а Изэлла вновь за своё:

   — Так что бал и платье — у нас пока на первом месте! Поняла? — вскинула брови, тараня меня морозным взглядом.

   — Да.

   И не успела ничего более добавить, как адептами принялись частить что и где лучше покупать. Какая мода, цветовая палитра, длина, фасон…

   — Это что такое?! — Девичьей беспредел нарушил недовольный голос препода по зельям. — Это вы так ищите нужные травы? — строго рявкнул мистер Дрюмерь.

   Девочки, как по команде, умолкли.

   — Оценку мне вам ставить одну на всех? — продолжал нас отчитывать педагог.

   И раз мы не смели перечить или оправдываться, ловко нас разделил на малые группы. — Лидия и Энги…

   Мне, как и следовало ожидать, в пару досталась Изэлла.

   Хотя, полагаю, она просто нарушила правило и внушила это мистеру Дрюмерю.

   — Пошли, ошибка природы, — нарочито тяжко вздохнула Изи, и мы зашагали в заданном ей направлении.

   — На выходных запланирована поездка в город… — снова завела разговор соседка.

   — Правда? — оживилась я. — И что, нас отпустят?

   — Не отпустят, а отвезут… Несколькими автобусами. И даже каждой группе выделят конвоира, — скривила личико Изи. — Но, по крайней мере, у нас будет время прогуляться по магазинам. Побыть простыми смертными! Подышать их воздухом. Посидеть в кафешке. И, конечно же, мы заглянем в крутой магазин, чтобы купить тебе что-нибудь к балу.

   — Круто, — было порадовалась я, и тотчас замялась: — Но, боюсь, у меня нет... денег…

   — А дядя тебе для чего? — скептически вздёрнула бровь Изи.

   — Родственник, — не дополняла замечания я.

   — Хорош, родственник! — иронично хмыкнула соседка. — Помнится, старый хрыч от тебя избавился… не особо цепляясь за ваши кровные узы. А теперь примчался, под благовидным предлогом получив допуск на остров, а этого на моей памяти ещё никто не удостаивался, — значимо пояснила Изэлла и даже покосилась через плечо. — Тебе это не кажется странным?

   — Немного, — осторожно согласилась я. — Но у меня вообще странное семейство.

   — Ты мне об этом рассказывай! — фыркнула Изи, и я прикусила губу, памятуя, что у соседки отношения с родными ещё хуже. — Но я сейчас немного о другом, — соизволила пояснить. — То ли у вас связи — ого-го, то ли… на тебя возложены огромные надежды, — добавила не без сосредоточенной задумчивости. — Ты мне точно рассказала о себе всё? — резко остановилась, уставляясь требовательным взглядом.

   — Начнём с того, — чуть помедлила я, — что мы с тобой вообще мало говорили. И, не уверена, что вся информация, которую знаешь, исходила от меня, — дала понять, что прекрасно помню, кто мы друг для друга, и ничуть не идеализирую наше общение.

   — Наверное, — после небольшой паузы кивнула Изи. — Но раз мне приходится рисковать, а я готова помогать несмотря ни на что, хотелось бы верить, что ты не станешь утаивать что-нибудь важное и опасное, — отчеканила тоном строгого педагога.

   — Постараюсь тебя не убить, — с толикой сарказма отозвалась я.

   — Тоже мне, убивалка, — посмеялась Изи. — Даже на платье с дяди стрясти не можешь?! — зачем-то напомнила и тотчас скучающе протянула: — где же эти сорняки растут? — без особого интереса мазнула взглядом по земле.

   За полчаса брожения по лесу нам удалось найти лишь одно из трёх необходимых растений. Я тщетно пыталась вспомнить, что говорил препод о местах распространения оставшихся, но ничего подходящего на глаза не попадалось.

   — Всё, я устала, — проскулила Изи, скучающе взмахнув растением.

   Надолго её энтузиазма не хватило. Хотя после находки первого цветка, она очень даже взбодрилась — уверенная на все сто, что с моим чутьём, мы справимся быстрее остальных! При этом в поисках совсем не помогала, продолжая грезить предстоящим балом. Я не спешила напоминать по какому поводу мы здесь, но единственное, за что волновалась — чтобы она за мечтательными рассуждениями, как будет весело на празднике, не раскромсала на кусочки несчастный «цветок-бессмертник».

   — Надоело бессмысленно бродить! Не нужнО мне зелье силы… — всучила мне разнесчастный цветок. — Я и без него самая сильная! И вообще, всё это копошение в земле, перебирание травы — не для меня, — брезгливо взмахнула ладошкой.

   — А мне интересно, — задумчиво отозвалась я.

   Сорвала крупный лист подорожника, скрутила куль и туда спрятала бессмертник.

   — Я люблю узнавать что-то новое, — убрала находку в рукав спортивной куртки, рассудив, что в плотно прилегающем кармане джинсов будет тесновато. — Тем более, если это может усилить, излечить, защитить… А о силе народной медицины слышали все. Я искренне верю, всё, что нас окружает — неспроста. — Да ты жуткая ботаничка, — пропела насмешливо Изэлла.

   — А это плохо? — Я не видела ничего плохого в желании знать больше. — Как по мне, мистер Дрюмерь прав — сила природы безгранична. Вот только не уверена, что можно её познать за короткий срок обучения в академии. Скорее уж, на это нужно тратить многие… многие годы. Если даже не сотни жизней…

   — Вот именно! — кивнула Изи, словно только этого заключения от меня и ждала. — Так зачем на «ничто» тратить свою единственную? — поумничала без намёка на шутку.

   — И всё же, — не сдавалась я, — потратить несколько часов учебного времени не критично! — умолкла, когда меня будто волной жара окатило. Аж отшатнулась, в шоке смотря, как на поляне точно из ниоткуда появился Дэрэк.

   Вернее, он оказался рядом с моей соседкой.

   Она тоже не ожидала гостя и даже глухо взвизгнула, когда он загрёб её в объятия со спины, явно пытаясь сделать «сюрприз»:

   — Моя малышка скучает? — привычно заулыбался, намереваясь поцеловать свою девушку. Но Изи была менее радушно настроена.

   Лицо озлобилось.

   Глаза сверкнули холодом.

   Изэлла врезала ему локтем в живот. Наступила на ногу, и пока он дурашливо охал и ахал, какая она неприветливая, с разворота ещё и за горло схватила:

   — Никогда! НИКОГДА не смей ко мне приближаться со спины! — гневно отчеканила. Её облик кричал о том, насколько она зла. А я ужаснулась, насколько она не шутила. Это был не прост всплеск от страха… Это была обнажённая ярость!

   — Я тебя об этом предупреждала! — булькала гневом Изи. — Я себя не контролирую!..

   — Прости, — несмотря на разницу в росте и массе, мощь Изэллы поражала. — Малышка, — шипел парень, цепляясь в её стальную хватку, но почему-то был не в силах разжать пальцы любимой. — Малышка, прости. Я же пошутил… Сдурил… Забылся… — Чайо не играл в боль и немощь, он действительно был в руках существа невероятной силы. А она... явно была не в себе. Вроде Изи, но судя по смертельному холоду взгляда — не она.

   — Изи, — словно на последнем вздохе обронил Чайо. Его лицо покраснело от напряжения. Глаза стали наливаться кровью…

   Вот теперь я испугалась как никогда.

   — Изэлла, — нервно подступила к парочке.

   — Нет! — хрипло бросил Чайо, едва заметно мотнув головой.

   Предостерегал!

   Требовал не вмешиваться!

   Я замерла…

   — Нет, — ещё раз повторил и вновь перевёл взгляд на подругу: — Изи… — зашептал что-то… непонятное… на каком-то непонятном, но переливающемся языке. При этом не делал ни единой попытки отбиться от слетевшей с катушек Изэллы, почему-то будучи уверенным, что куда лучше сработает сила убеждения. А он… явно пытался достучаться до человеческой сущности Изи.

   Меня аж пробрало дрожью от созерцания этой картины. Крошечная Изэлла, держащая за глотку огромного и мощного Дэрэка. Смехотворно… что ли… нелепо вроде… Но он правда был в смертельном плену. И почему-то был готов даже умереть… Лишь бы никто не вмешивался в его разборку с Изэллой. Лишь бы… ей не причинили вред?!

   Осенившее меня поразило даже больше, чем нелепость ситуации.

   Это ж как он её любит, раз готов рисковать собственной жизнью?!

   Прошло, наверное, несколько секунд, но мне они казались долгими минутами. Чайо перестал шептать… Он, вообще, будто качался на грани потери сознания.

   Я извелась вся, уже была готова нарушить требование Дэрэка и вмешаться, как заметила, что в глазах Изэллы появилось нечто человеческое: недоумение? Испуг? Вопрос?

   Эмоции на лице соседки сменялись, пока она с глухим стоном не отступила от Дэрээка, разжав смертельный хват пальцев.

   — Изи, — обрушился парень на землю, и только я к нему метнулась, зашёлся надсадным кашлем.

   — Дэрэк, — я придержала его за руку, чтобы усадить, но меня отпихнула прочь пришедшая в себя Изэлла:

   — Милый, прости, прости, прости, — частила она, точно квочка, хлопоча над своим парнем. — Ты же знаешь, ко мне нельзя подбираться со спины! — почти рыдала Изи.

   А я в сторонке мялась, не зная, чем ещё помочь, да и вообще, была до сих пор в шоке…

   — Норма, я в норме, — остаточно прокашливался Чайо. — Сам виноват. Забыл… Малышка, не волнуйся… знаешь ведь, меня так просто не убить…

   — Если бы. Но огонь затухает без кислорода, — всхлипнула Изи, услужливо нырнув под руку Дэрэка и помогая ему встать.

   Смехотворно смотрелось, если сравнивать её и его габариты, но правда, помогла. И смотрела на него испуганно, с ожиданием, виной. Как на любимого, кому не хотелось причинить боль, но к своему стыду причинила.

   Очень мило. Трогательно.

   — Если бы я знал, что ты за мной вот так потом будешь ухаживать, — хмыкнул Чайо, принимая помощь от Изэллы. И, по-моему, нарочито припадал на одну сторону, чтобы казаться по-прежнему обессиленным. — Я бы давно испробовал этот трюк, и вероятно, практиковал время от времени…

   — Ты не исправим, — негодующе шикнула Изэлла, но продолжала тянуть приятеля прочь с поляны.

   — А вы куда? — робко бросила им вслед я.

   — Ему нужно в академию! — тоном, не терпящим возражений, отозвалась Изи, даже не оглянувшись.

   — Но у нас пара, — я себя чувствовала глупее, не придумаешь. Вроде, соседка права, но в то же время… ситуация казалась абсурдной, ведь с Дэрэком всё отлично, а у нас практика. — Нам… нужно искать растения для зелья, — растерянно пробормотала я, смотря в спины уходящих Изи и Чайо.

   — А ты для чего?! Вот и ищи!.. — бессовестно спихнула на меня работу соседка.

   А Дэрэк, пока его ненаглядная изображала мать Терезу, мне проказливо подмигнул, подтвердив догадку, что с ним всё более чем в порядке. И сейчас он просто играл больного...

   Что ж, эта парочка стоила друг друга!

   Мне нечего было на это сказать. Я обескуражено глядела им вслед, не в состоянии собрать разбежавшиеся мысли в кучу. А когда осталась одна, беспомощно огляделась, в раздумьях, куда идти дальше.

   Возвращаться было рано, а глубь леса меня не привлекала, но, к моему глубокому сожалению, это место казалось самым привлекательным для исследования, хотя бы потому, что остальные адепты сюда и носа бы не сунули.

   Помялась немного, и пошла…

ГЛАВА 11

Елисия

   Уж не знаю, куда бы зашла, но неожиданно натолкнулась на Эйзу.

   Дикарка сидела на корточках, а в её руке был один из цветков, за которым я так долго охотилась.

   — Привет, — я не сводила глаз с растения.

   — Привет, — Эйза с надменным видом встала. — Ты что отчаянная или следишь за мной? — прозвучало с вызовом, но сейчас меня больше поразила не встреча с дикаркой или её нелепая претензия, а то, что она нашла этот чёртов цветок!

   — Делать мне нечего?! — огрызнулась я. — Я, как и ты, ищу ингредиенты для зелья.

   — Но в отличие от меня, — насмешливо кивнула мои пустые руки дикарка, — справляешься хуже.

   — Может, хватит? — Надоело ходить вокруг да около. Тем более, выслушивать яд не пойми за что. — Мне казалось, что между нами больше нет вражды. Да, не уважение и даже не дружба, но хотя бы простое нейтральное отношение. Я не лезу к тебе, ты не рычишь на меня.

   — А я и не рычу, — сверкнула недовольно глазами Эйза. — У меня такая манера общаться. И если не веришь, — она протянула мне цветок, — возьми. Я найду ещё…

   — Я не могу его взять, но спасибо, — осторожно отозвалась я, сомневаясь, честна со мной Эйза или нет. Кто её знал, может, разыгрывает! Поиграть хочет в косточку для собачки, чтобы потом посмеяться ещё громче.

   Стать посмешищем в очередной раз — мне не улыбалось!

   — Дело твоё, — равнодушно дёрнула она плечом. — Но если хочешь, — секунду помедлила, — я могу помочь тебе найти другой, — и кивнула вглубь леса.

   Наверное, я очень мнительная, но мне этот жест показался ловушкой для простушки.

   Новая версия «Красной Шапочки».

   Благородная волчица берётся помочь глупенькой девочке донести пирожки до бабушки… то есть найти заветные цветочки. И только очень и очень недалёкая Красная Шапочка соглашается…

   Картинки дальнейших событий, а вернее кровавой расправы надо мной, сами собой нарисовались перед глазами.

   И они мне не понравились… категорически!

   Я неосознанно отступила от Эйзы и сглотнула сухость во рту:

   — Спасибо, я сама.

   Не купилась на благородный порыв дикарки я.

   — Как знаешь, — реплика нагнала меня в спину. — Но Кром велел тебе помогать, а я не смею перечить своему Альфе...

   — Я думала, у него нет стаи, — зачем-то обернулась я, с недоумением глянув на дикарку.

   — Стаи нет, но это не значит, что остальные отверженные с даром стихии земли не признают его своим Альфой! — криво усмехнулась она. — И как бы он не отрицал, мы ему подчиняемся…

   — Прямо-таки, всегда? — прищурилась я. — Прямо-таки, все? — уточнила ещё нюанс.

   И неспроста. Раз у нас с ним какая-то энергетическая связь, раз дядя намекнул на силу природы, а она в родстве с силой земли, я… могла тоже реагировать на Альфу. И возможно этим объяснялась моя реакция на него.

   Так что интерес был шкурный...

   — Все, кто его признаёт сильнейшим, — без тени сомнения кивнула Эйза, — на этом куске земли, на площади академии и её ближайших окрестностях...

   — А как это ощущается? В чём выражается? — подыскивала более верное слово я. Не выдержав молчаливого взгляда дикарки, пояснила: — Ну, как ты чувствуешь, что он сильнее? Как появляется желание подчиниться? Как ощущаешь, что не можешь перечить? Есть какие-то внутренние опознавательные сигналы? Жар в теле, например? Волнение в груди? Учащённое сердцебиение? Дрожь в коленках?.. — перебирала свои ощущения, в поиске отклика на лице Эйзы.

   — Ты сейчас о томлении и влечении говоришь или о признаках принадлежности к нашей стихи? — мрачно отозвалась дикарка, пиля меня тяжёлым взглядом, слово раздумывала, убить меня с особой жестокостью или просто… играючи покалечить, чтобы я мучилась до конца жизни.

   — Я… — я запнулась на оправдании, потому что в следующий миг дикарка странно себя повела. Пугливо оглянулась. Вжала голову в плечи, опустила глаза, словно заранее извинялась и была готова сбежать.

   Он здесь!

   Заорало и моё чутьё.

   Я тотчас задохнулась волнением. Жар прокатился с ног до головы, мутя рассудок, а в ноги ударяя слабостью…

   Не успела и подумать, что делать дальше, куда бежать, как к нам на поляну вышел Кром собственной персоны.

   По обычаю… голый.

   Пфф, зачем изменять привычкам?!

   Я вспыхнула ещё сильнее и пристыженно крякнув, крутанулась на месте:

   — Это обязательно?

   — Что именно? — его голос прозвучал непростительно близко… нарочно близко! И это чувствовала всеми встревоженными фибрами души.

   — Меня смущать и всё время быть голым! — даже не собиралась мямлить. Но и решительно обернуться не находила сил.

   — Во-первых, не всё время, — спокойно отрезал Войр, продолжая смущать близостью, а моё тело продолжало гореть в огне. — Во-вторых, бегать по лесу волком, да в одежде… как-то неудобно!

   — А зачем ты бегаешь по лесу? — запнулась на вопросе, всё так же стоя к Войру спиной.

   — А это причина три! Это моя территория! — его тихое рычание делало нечто неправильное с моим нутром. В животе, груди, голове разворачивалась буря… Мир кружился, мне становилось тесно в узком лесу… Мурашки неуправляемой стайкой носились по коже.

   А Кром будто нарочно смаковал и растягивал мысль:

   — Я тут хозяин… и сейчас ты вновь у меня в гостях. Тебе нравятся неприятности или нарочно искала встречи? — если бы не вопиющая наглость в вопросе, неприкрытая насмешка, я бы, наверное, себя потеряла окончательно, под гипнозом чарующего голоса оборотня.

   — Я на паре! — ощерилась, едва вынырнув из омута эйфории, куда неумолимо затягивало. — И мне никто не говорил, что нельзя сюда заходить… Да и нужные цветы тут есть. Вон, твоя подруга уже нашла, — в раздрае чувств было повернулась, кивая на дикарку, как снова ошпарилась взглядом об обнажённое тело Крома и к собственному стыду осознала, что мы уже почему-то одни. — Боже! — скрипнула зубами, закатывая глаза и чертыхаясь на чём свет стоял, из-за того, что голое тело оборотня меня ослепило!

   И если его увидав, гнала идеальный образ крепкого молодого мужского стана подальше, да и волнения учебного процесса помогали отвлечься, то теперь… боюсь, каждое наше столкновение с оборотнем, буду его созерцать только в нагом виде, даже будь он одет в шубу или скафандр.

   — Так меня ещё не называли. И я давно не встречал такого ханжеского поведения от взрослой девушки.

   — Я не ханжа! — возразила сдуру. — Просто не привыкла к экзебиционистким замашкам окружения. А ты… нарочно меня смущаешь! — влепила обвинение.

   — Мне нравится, как ты реагируешь, — неожиданно мягко отозвался Кром. — И я хочу, чтобы ты ко мне привыкла…

   — Вот ещё?! — фыркнула возмущённо я.

   И самое странное, что возмутило меня не то, что он такое посмел сказануть, а то… как он это сказал, и как по моему телу в ответ прокатилась сладкая нега томления.

   — Не собираюсь! И вообще, ты — больной извращенец! Не смей ко мне приближаться в таком виде! — перешла на угрозу, хотя это было скорее защитным манёвром, чем привычным.

   — Тогда... беги! — тихо пророкотал Войр.

ГЛАВА 12

Елисия

   И ведь верно!

   И разум о том же кричал, вот только… Не знаю, что у меня удерживало на месте, но я словно приклеенная чего-то ждала.

   Слушала своё трепещущее нутро, с волнением замирала от близости Крома... и ждала.

   — Повернись, — реплика ударила в затылок.

   И так требовательно прозвучало, словно я была обязана немедленно выполнить наглый приказ.

   Даже не знаю, почему подчинилась, хотя разум сразу же взбунтовался, и я мысленно дала категоричный отказ.

   Мысленно! Потому что всё разумное вылетело из головы, как только утонула в бархатной зелени глаз Войра.

   Боже! Зачем я сглупила?! И почему я так ошибалась?!

   Кром не просто красив, он чертовски красив!

   Правильные черты лица, глубокие тёмно-зелёные глаза, прямой нос, чётко очерченные губы, волевой подбородок. И очаровательная шевелюра... Взъерошенная, длинная чёлка, которая мешала рассмотреть его лоб.

   Руки так и чесались смахнуть её, но я еле удержалась от неуместного порыва, продолжая бессовестно рассматривать оборотня.

   Он высок. И сложен божественно. Широкие плечи, рельефные бицепсы, грудные пластины словно вылеты из металла.

   Красив! Настолько красив, что я, как идиотка, залипла на этой магии мужского тела. От стыда сгорала, но рассматривала... с дикой жаждой прикоснуться, хотя по-разуму должна бежать сломя голову!

   Скользила взглядом ниже, отмечая, что у него точёный торс и кубики пресса... тёмная дорожка волос, ручейком спускающаяся к паху... Нет, я не осмелилась опустить глаза ниже... Пристыженно зажмурилась, старательно гоня из памяти самую неприличную часть тела оборотня, образ которой, как назло, всплывал.

   – Вот видишь, не такой уж я и страшный, — насмехался надо мной Войр.

   Я нервно вынырнула из омута собственных развратных мыслей, которым аккомпанировало бешено бьющееся сердце, и осмелилась вскинуть на оборотня глаза:

   — Зачем эти попытки приручить меня к себе? Они очень навязчивые. Совершенно недопустимые! Я не привыкла к подобным «обнажённым» встречам. Это не раскрепостит меня. Не сделает тебя ближе ко мне. И если ты, правда, хочешь со мной наладить контакт, тебе не стоит действовать настолько прямолинейно... Это лишь... отталкивает, — лукавила я.

   Войр прищурился. Склонил голову в одну сторону, в другую… Будто путался в мыслях или выбирал самый верный довод:

   — Не знаю, чего ты себе напридумывала, но я уже устал от твоей правильности. Мне плевать, что тебе неудобно, я действую так, как подсказывает моя природа. Так, как считаю нужным. Если учесть, что твоё нутро, как бы ты этого не отрицала, мне отвечает, значит, — криво усмехнулся Войр, — чтобы ты не говорила, мой метод работает, — заключил тоном, от которого мне стало ещё неуютней.

   Ух, как я разозлилась на Крома! Как он смел мне тыкать в мою маленькую… спасительную ложь?!

   Но сдаваться не собиралась.

   Набралась смелости и процедила сквозь зубы:

   – Когда нутро и разум устраивают спор, ничего хорошего не стоит ждать. Да! Я не отвечаю за своё тело. Но зато прекрасно управляю своим разумом. И, поверь, пока я это делаю, тебе меня не переубедить! Тебе меня не заполучить! — была решительно настроена я.

   – Я помогу тебе принять твою суть… — отчеканил Кром, гипнотизируя пристальным взглядом.

   – Принять?! Пфф! — задохнулась возмущением я. — Я себя давно приняла! У меня нет с этим проблем…

   – Хорошо, — недобро прищурился Войр, — тогда я помогу тебе увидеть свою истинную суть! Раскрыть твою силу… Принять связь между нами! И только тогда ты можешь сосредоточиться на главном...

   — Ты так самонадеян, — поперхнулась возмущением я.

   — И на это есть причины. Перестань от меня бегать. Прекрати сопротивляться, и узнаешь, на что я способен…

   — Я… — смотрела на него, точно кролик на удава. Во рту пересохло. Разум, и правда, начинал сдавать позиции. — Как же ты не понимаешь, — меня переполняли эмоции, — я тебе по-прежнему боюсь! Каждую нашу встречу меня трясёт только от мысли, что ты можешь на меня посмотреть. Заговорить со мной… Или, не дай бог, меня коснуться. Это же… — мотнула головой, потому что разумных объяснений не осталось. — Не знаю, как у меня сейчас хватает сил тебе об этом сказать, — заткнулась, едва не прикусив язык.

   Кром подступил настолько близко, что я шарахнулась прочь.

   — Ауч, — проскулила, позорно ударившись затылком о ствол дерева, к которому оказалась прижатой уже в следующий миг.

   Мы были неприлично близко друг к другу.

   Его лицо почти касалось моего.

   Его дыхание обжигало кожу…

   Я от волнения дрожала, на грани хлопнуться в обморок.

   Мы молчали…

   Между нами опять висело это неприлично волнительное напряжение.

   Мы были снова в непристойной позе…

   А я, словно зачарованная, смотрела в глаза Войра, в очередной раз ожидая чего-то такого... какого-то шага с его стороны, на который сама не решусь.

   – Тогда сопротивляйся, — с чувством шепнул Кром губы в губы. — Продолжай бессмысленно сопротивляться, ведь дрожишь не потому, что меня боишься. И задыхаешься от волнения не потому, что я могу тебя коснуться… Ты чувствуешь меня! Как женщина чувствует своего мужчину… на химическом уровне! — его дыхание приятно щекотало кожу, а порой даже обжигало губы. Я их облизнула… И тогда Войр меня поцеловал.

   Ни мягко, ни нежно… Властно и просто, будто мы уже давно вместе, и сейчас он горел, как хотел меня поцеловать. Хапнул мои губы, перекрывая доступ к кислороду и заполняя лёгкие огнём.

   В ужасе, что сейчас упаду в обморок, вцепилась в него… и к собственному стыду отнюдь, не для того, чтобы оттолкнуть! Просто — не упасть! Чтобы устоять… Чтобы быть ещё ближе… Чтобы не отстранился, ведь меня никто и никогда ТАК не целовал.

   Сочно, сладко, волнительно.

   Мир закружился, словно я каталась на карусели.

   А Кром и не думал останавливаться. Целовал меня всё глубже и жаднее, вжимая в разнесчастное дерево и удерживая моё лицо в своих ладонях. Осторожно, но уверенно. Так, чтобы не рыпалась: так, чтобы позволила ему управлять моими желаниями. Навязывал своё...

   Я не собиралась отвечать…

   НЕ СОБИРАЛАСЬ!!! Но отвечала! И, чёрт возьми, так боялась, что он отстранится, и тогда я потеряю себя окончательно. Вот и льнула к нему: отзывалась на наглую ласку и едва не мурчала от крышесносного удовольствия.

   Башка кружилась, по телу лава прокатывалась, в ногах — дикая слабость, и я умирала от этой безумной бури новых для меня эмоций и чувств.

   — М-м-м, — проскулила позорно, когда Войр оборвал поцелуй.

   — Опять солжешь, что ничего не чувствуешь кроме страха? — охрипло обвинил, жарко сопя и уткнувшись в мой лоб своим. Пилил помутневшим от желания взглядом и терпеливо ждал моего ответа.

   – Прошу, не делай этого больше, — взмолилась, не в силах солгать. И плевать, что выдавала себя с потрохами. — Отпусти меня, прошу. Я не хочу принимать тебя. Я не хочу таких страстей. И не хочу предавать Грознича. Я не из тех, кто легкомысленно порхает от одного парня к другому. Мне хорошо... с ним. Спокойно. А ты… Ты рождаешь во мне какие-то чувства... — опять осеклась. Натянулась, точно струна, когда Войр вместо очередного поцелуя… очень нежно и едва ощутимо провёл своим носом по моей щеке, как бы очерчивая какой-то незамысловатый рисунок. Его жест выбил воздух из моих лёгких.

   Я замерла.

   – Хорошо — это не «никакое» чувство! Хорошо — это просто спокойствие, а я хочу знать более точно, что ты к нему чувствуешь.

   Я понимала, что он опять загонял меня в ловушку.

   Кром был слишком прямолинеен для моих детских, неумелых игр в «отношения и чувства». Для моей неуверенности. Для моих страхов...

   – Просто… дай мне убежать… — вторила, запинаясь на словах.

   – Ты же понимаешь, что от меня нереально убежать? От правды… Она тебя настигнет. Но, смотри, когда она всё же обрушится, для тебя и нас это может оказаться слишком поздно… И тогда тебе будет нескончаемо больно, потому что я тебя не приму… Я откажусь тебя взять… — чеканил вкрадчиво, но тихо. Будто не собирался пугать, но по-дружески предостерегал.

   – Какого черта ты лезешь к моей девушке? — совсем рядом раздался морозный голос Грознича.

   Я так была счастлива его услышать, что тотчас взяла в себя в руки, подловила момент секундной растерянности Войра, и что было духу толкнула его прочь:

   – Говорю, отстань! — Быстро ступила к своему парню, и спряталась за его спину, как бы ища защиты.

   – Он тебя обидел? — вопрос был адресован мне, но тотчас: — Хотя, какого черта? — тотчас чертыхнулся Шепс, устремляя расстрельный взгляд на Крома. — Какого черта ты зажимаешь мою девушку? Тем более в голом виде?

   – А если бы я был одет, это бы что-то изменило? — Усмехнулся Войр, ничуть не смущаясь ситуации. — И если тебя это возмущает, не факт, что девушка против. — Скорее потешался и нарывался.

   И Шепс вёлся на провокацию. Его лицо исказилось, глаза перелились кровью, клыки удлинились. Он ступил в сторону оборотня, явно намереваясь продолжить разборку, но я успела вклиниться между парнями:

   — Не слушай его. Он нарочно тебя провоцирует!

   — Да? — сверкнул лютым взглядом Грознич. — И поэтому я застал вас вместе?

   — Это не то, что ты подумал, — нелепо пробормотала я, понимая, он прав, и поза, в которой застал меня с Войром до отвращения некрасивая. — У меня была пара… Я искала растения, а тут он…

   — А-а-а, и лапая тебя, он помогал найти растения? — проскрежетал зубами упырь. Выглядел жутко… с этими длинными клыками, залитыми кровью глазами. Монстр…

   Я сглотнула пересохшим горлом:

   — Нет. Провоцировал меня, как и тебя сейчас. Он же… провокатор, Грознич, — пыталась достучаться до разума своего парня. — И делает всё нарочно, насмехаясь, издеваясь… Если не обращать внимания на такой метод общения, он заткнется… Это неизбежно, потому что насмешки и издёвки в пустоту не принесут ему желаемого эффекта. А ему нужны зрители, но зрители без интереса убивают желание строить из себя… — махнула неопределённо рукой, — шута.

   За спиной недовольно рыкнул Войр, но я не унималась, стараясь свести на нет конфликт между парнями. И плевать, если при этом Кром разозлится или обидится на меня. Даже буду не против, если станет обходить стороной:

   — Он просто не знает, как привлечь внимание вот и… вылез из одежды! — выплюнула с деланным сарказмом.

   — Мне показалось, ты была не против, — словно нарочно подливал масла в огонь Шепс. Но его понять можно, он оскорблён… и жаждет моих более уничижающих соперника оправданий. – А теперь будь послушной девочкой, ступай в академию, мы с Войром поговорим без тебя! — Велел командным тоном.

   Дураку было понятно, он собирался затеять разборки с оборотнем.

   А я дико этого не желала. От слова «совсем». И боялась. За Грознича… и себя… Не хотелось вступать в спор с Шепсом на глазах зарвавшегося Крома, но выбора не было, поэтому вцепилась в руку своего парня:

   — НЕТ! Без тебя не пойду! И не правда! — возразила я. — Я была против, и даже очень! И просила меня больше не смущать…

   ОН ДОЛЖЕН ПОВЕРИТЬ!!!

   Грознич несколько секунд злобно сопел, пугая своей нечеловеческой гримасой, но потом, не знаю, что прочитал на моём испуганно-решительном лице, но сдался:

   – Я доложу о твоей выходке ректору! — процедил злобно Шепс, метнув взгляд мимо меня — на Крома. — Ты — грёбаный извращенец… Маньяк! И должен отвечать за свои дикие выходки. Я, вообще, удивляюсь, почему девчонки не подают на тебя жалоб за неподобающий вид.

   — Как вариант, — ровно отозвался Войр, — им нравится мой «неподобающий» вид, — пренебрежительно фыркнул, и тотчас добавил: — Но ты… можешь попробовать написать докладную. Вот только... Я на своей территории, и не собираюсь прятаться за кустами или искать шмотки, чтобы не ранить твои нежные чувства своим природным обликом. Завидуешь? Завидуй молча, а для меня нагота — нормальна! Мне нечего скрывать! — Развёл руками Кром, а мои зачесались огреть его чем-нибудь тяжёлым, до такой степени его наглая улыбка и самоуверенность раздражали.

   — Хватит, — взмолилась, обращаясь ко всем и никому конкретно. Я устала от нелепых и весьма затянувшихся разборок. Преисполненная гордости крутанулась к Крому, но деланно удерживая взгляд на его лице. — Зачем ты это делаешь?

   — Я-то тут причём? — хмыкнул Кром. — Я на работе. Это вы забрели ко мне и мешаете. Он, вообще, угрожает, — кивнул на Шепса. — Лучше бы себя контролировал… Клыки, кровь из глаз… — Войр нарочито брезгливо покривился. — Прежде чем тыкать в других, глянул бы на себя… — покачал головой.

   — Боже! — закатила глаза я. — Хватит уже меряться… своими достоинствами! — чуть не поперхнулась негодованием. — Ты — провокатор! — обвинила Войра. — А ты… — недовольно бросила Грозничу, — как закомплексованный мальчишка ведёшься на его манипуляции! Прекратите уже! Мы же… команда! Должны помогать друг другу, а не ненавидеть! — опять повернулась к Войру. — Ты обещал помочь раскрыть мою силу. Я согласилась. На этом ВСЁ! — выделила значимо. — Хочешь помогать? Никаких… эксгибиционических замашек! Общение со мной только в одежде!

   — Почему ты хватаешься за возможность принять его помощь, и отвергаешь меня? Разве я не могу?.. — вклинился между нами Грознич.

   — Ты же видел… его энергетика мне ближе, чем твоя. Как бы я не хотела избегать его общества, но именно с ним… моя сила просыпается… — было мерзко в этом признаваться… Шепсу, Войру, и уж тем более, самой себе, но природу не обмануть. И пока я не овладела своей силой в совершенстве, пока не нашла истинного источника, мне придётся цепляться за любую помощь… и даже тех, кого бы желала избегать!

   — А теперь прошу, — смягчила тон, умоляя Грознича взглядом, — проводи меня до академии.

   — А как же пара? — прищурился Шепс.

   — Боюсь, из-за этой болтовни/возни я опоздала на сдачу сегодняшнего зачёта по зелью… — пробормотала не без сожаления. — Растения так и не нашла! А идти с пустыми руками — бессмысленно! Потом что-нибудь придумаю...

   Я видела на некрасивом лице упыря внутреннюю борьбу, но он всё-таки услышал мою просьбу.

   — Разговор не окончен! — швырнул Крому напоследок Грознич.

   — Я к твоим услугам в любой момент! — спокойно парировал оборотень.

   Я было отвернулась, чтобы наконец-таки покинуть поляну и отдышаться после разборок, как в спину прилетело:

   — И, да, Лиса! Раз уж моя энергетика тебе ближе, завтра тебя жду... на этом же месте! Не опаздывай!

   — Вот уж нет! — вновь ощерился Шепс. — Вне стен академии, закрытой зоны практика запрещена! — напомнил, скрежетнув зубами, но я его дёрнула за руку:

   — Грознич, мне здесь свободней. Я чувствую себя полноценной, в отличие от голых каменных стен, которые на меня давят! — и посмотрела на него, умоляя не упираться.

   — Хорошо, — сдался Шепс, — но только в моём присутствии! — Схватил меня за руку и потащил прочь.

   Я не оборачивалась, но затылком чувствовала расстрельный взгляд Крома.

ГЛАВА 13

Елисия

   – Какого черта ты здесь делала? — отчитывал меня Шепс, шагая к величественному зданию академии. За руку держал крепко, будто страшился, что я вырвусь и сбегу. — Встречи с ним искала? — выплюнул обвинение.

   – Нет, — возмутилась наглому наговору. — Я же говорила: нам дали задание! Я искала растения. Сначала наткнулась на дикарку, потом… появился он...

   — Чутьё! Он тебя словно на расстоянии чует, и это странно… — задумчиво добавил Грознич.

   — Вот и не обвиняй меня! — нашлась я. — Я не виновата… Так получилось… — сбивчиво оправдывалась.

   — Тогда запомни раз и навсегда, тебе лучше на его территории одной не появляется! И к нему одной не приближаться!

   — Знаю, — виновато кивнула, еле поспевая за быстрым шагом Грознича.

   — Теперь я буду с тобой всё время.

   — Это... неудобно и неправильно...

   — Зато и мне, и тебе будет спокойней! — отрезал Шепс.

   Я не удержалась:

   — И ночевать тоже будешь у меня?

   Шепс не сбился с шага, даже не покосился:

   — Если ты этого хочешь, — размазал ответ.

   — Я раньше не замечала, что у тебя такое… специфическое чувство юмора, — хмыкнула я, опасливо косясь на сосредоточенно шагающего Грознича.

   — А я не шучу…

   — Я так и поняла, — пробурчала под нос. — Кстати, я тебе рассказала, что дядя… — и затянула разговор на стороннюю тему.

   Пока шли до академии, болтала о чём угодно, лишь бы мысли Грознича не сводились ко мне с Кромом в контексте «они вместе». Я немного передала нашего разговора с дядей, но без углублений и чистосердечных признаний. Так, чтобы не казалось, будто я что-то скрывала.

   Шепс отзывался сухо, но по делу.

   И я порадовалась, что у нас с родственником налаживались отношения. А уже остановившись у двери в мою комнату, робко уточнила:

   – Зайдёшь? Я сделала небольшую перестановку… И, своего рода, ремонт, — помялась в сомнениях.

   — Разве это разрешено? — хмуро поинтересовался Грознич.

   — Мистер Шайх разрешил. Не глобально, без энтузиазма… и перепланировок. Просто немного украсила комнату, чтобы она казалась жилой.

   Несмотря на угрозу Шепса «меня не отпускать ни на шаг», даже не надеялась на положительный ответ. Но упырь удивил:

   – Конечно, — кивнул скупо.

   Я немного растерялась, но собравшись с мыслями, толкнула дверь и широким жестом пригласила Грознича войти.

   — А почему меня не попросила? — принял приглашение Шепс и ступил вглубь. — Я бы помог.

   – Да я и сама справилась, — несмело вошла следом, клацнула по включателю, позволяя люстре осветить помещение. — Ничего сложного не было. А я с пользой убивала своё время, и теперь здесь вот так, — в центре комнаты крутанулась, как бы предлагая оценить свою переделку. — Мне кажется, мои рисунки вместо обоев — неплохая идея. Они немного оживляют унылую комнату и придают уюта.

   — Да, словно в выставочный зал попадаешь, — явно не особо впечатлившись, отозвался Шепс. — Галерея...

   — Пусть так, главное, что не серая и безликая. А то жила здесь, точно в тюремной камере, — призналась с грустью.

   – Странное решение, — по-прежнему не выражал никаких светлых эмоций Шепс. — Лучше бы мистер Шайх позволил тебе вернуться в свою старую комнату.

   – Боюсь, я физически к этому ещё не готова.

   — Продолжаешь ночью гулять? — метнул на меня острый взгляд Шепс.

   Нехотя кивнула:

   — Не хотелось бы снести здание, а потом оправдываться, мол, нечаянно, — пожала плечами я. — По ночам я себя особенно не контролирую. Хотя, рисование — самое безобидное из моих дарований, но случается и такое… — с ещё большим сомнением содрала с ближайшей стены несколько белых, нетронутых листов, оголяя повреждённые ни то ударами, ни то взрывами камни стены. — Даже не представляю чем и как это делаю, — скептически цокнула я. — Но в своё оправдание скажу, последний раз новые повреждения замечала больше недели назад… После того как стала практиковаться с вами, мне спокойней. И сплю крепче…

   — Но рисовать ведь продолжаешь? И почему ты мне никогда не рассказывала об этом…

   — Ты же знал, видел раньше...

   — Но ты никогда не говорила, когда это началось…

   — Но я не знаю... — на последнем слове умолкла, будто сама себе боялась признаться в этом. — Мне кажется, я всегда была... чокнутой. Пусть не настолько явственно, как ты или кто-то из двуликих, но всегда, когда закрывала глаза, моё воображение играло со мной злую шутку. Фантазии или сны... не знаю, что из этого вернее, но, однозначно, именно они делали меня ненормальной. И чем старше становилась, тем чаще воображение путало сознание. Картины становились всё сложнее и красивей, мазки уверенней, цвета точнее. Мои работы... другая жизнь... мистическая и опасная, где другие существа, где битва добра и зла. — я махнула на стену, увешанную моими лучшими работами. — Видимо, у нас это семейное... быть чокнутыми! И, наверное, поэтому друзей особо не нажила. Мы с мамой очень часто переезжали. Не было ни одного города, где бы мы задержались, более чем на год… Она твердила: «Нельзя задерживаться на одном месте!». Словно за нами гнались... Будто нас преследовали.

   — А это так?

   — Никогда никого подозрительного не замечала. И мамино сумасшествие списывала на странность, о которой тоже никому не рассказывала. Жуть, как боялась, что маму закроют в клинике, и тогда я останусь одна. Но, как бы не избегала одиночества и утраты родительницы, это случилось… — умолкла на траурной ноте.

ГЛАВА 14

Елисия

   Я давно гнала от себя мысли о смерти мамы.

   Последние месяцы жила, крутясь в водовороте новых событиях и не позволяя себе погрязнуть в депрессии из-за потери единственного по-настоящему родного мне человека. Может быть, это было ветрено и непорядочно, и даже тщедушно, но зато по ощущениям проще…

   Если бы я только дала слабину, боюсь, уже не выбралась из пучины уныния. Вот и старалась всячески себя занимать делами, а глубоко в сердце продолжала хранить образ мамы ещё при жизни: улыбчивой, доброй и любящей.

   Но иногда накатывало...

   — Да, многие из нас потеряли родных, — понимающим тоном нарушил затянувшееся молчание Шепс. — Но у жизни есть круговорот: что-то теряешь, что-то находишь, — добавил секундой погодя, вновь уставляясь на мои рисунки. — И каждый из нас одарён неспроста. Так что, как бы это не казалось жестоко, твоя мать умерла не зря. Ведь она тебя прятала от нас. Делала всё, чтобы мы не узнали о тебе. Думала, что так было лучше, но кто знает, к чему бы это привело. А так…

   Его мысль казалась не просто бессердечной, а жуткой... пугающе жуткой! Признание стегало обжигающими плетями и от каждого слова упыря на моём сердце оставались кровоточащие рубцы.

   — Ты осталась одна. В отчаяние, на распутье…

   — Хочешь сказать, — с трудом удалось заговорить, — что не делается, делается к лучшему? — осторожно уточнила я, до последнего надеясь, что Шепс немедля найдёт более мягкое пояснение своей бесчеловечной реплике.

   — Да, — в очередной раз хлестнул спокойствием Грознич. — И тебе лучше с этим смириться. Не ты первая, не ты последняя через это проходишь.

   — Прости, — сглотнула пересохшим горлом. — Но мне сложно… смириться… и принять такую истину… — а это уже процедила, начиная закипать.

   — Дело твоё, — равнодушно кивнул Грознич. — Страдать тебе, но по себе скажу, что проще отпускать… и жить дальше в новой реальности.

   — Я не ты!

   — Нет, — спокойно покачал головой Шепс. — Но и ты меняешься.

   Я стиснула зубы, проглатывая ответ.

   Грознич это явно уловил — чуть смягчил тон:

   — Не злись на меня. Я всего лишь говорю прямо и совершенно не желаю задевать твои нежные чувства. Просто хочу, чтобы ты быстрее овладела собой и силой, а для этого… — он запнулся. Подступил ближе к стене: — Раньше ты свои работы не желала показывать. И я не видел… — уставился на рисунки, будто приметил нечто его удивившее.

   – Не помню, чтобы ты просил их показать, — в свою очередь пробормотала, с чего-то засмущавшись. Вроде сама предложила оценить свою работу, но сейчас… будто голая перед ним стояла, а он дотошно, въедливо меня рассматривал. — Да и непрофессионально рисую, было стыдно.

   – А теперь, стало быть, они стали лучше, а стыд пропал? — переиначил реплику Шепс.

   – Нет! Просто так комната кажется живей, — повторила свою мысль. — Мне так комфортней… — пока говорила, Грознич внимательно изучал стену с рисунками.

   – Это я? — с недоумением покосился на меня Шепс, но явно намекая на картинку с глазами, налитыми кровью. Оголёнными клыками...

   Я ни то кивнула, ни то мотнула головой.

   Грознич меня пристально рассматривал несколько секунд, словно пытался понять лгу или нет, а потом вновь повернулся к стене.

   — А это… — запнулся на слове Шепс, сузив недобро глаза: — Когда это было нарисовано? — Бесцеремонно содрал со стены картинку с ощерившимся волком в тёмном проулке.

   Будто ножом, да в самое сердце:

   – Почему вас всех интересует именно этот рисунок?! — огрызнулась, неосознанно идя в нападение, чтобы было проще защищаться. Попыталась махом забрать из руки Грознича картинку, но он был проворней и легко считал мой жест. Опередил, не позволив перехватить рисунок, и настоятельно махнул листом перед моим лицом:

   – Можешь просто ответить на мой вопрос? Когда? Это? Было? Нарисовано? — пауза. — Как давно ты знакома с Войром?

   – Это не он… — задохнулась возмущением, уже клея себя… потому что сама ни раз находила схожесть между оборотней и моим наброском.

   – Он! — настаивал Грознич.

   — Пфф… — упиралась я. — Это собака...

   — Только у Крома одна из лап чёрная, а не серая, как остальные! — ткнул пальцем в картинку. — И это не собака, а оборотень… он крупнее, мощнее. И клыки… глянь на них! — почти рычал Шепс. — Окрас нестандартный потому, что Войр не чистокровный оборотень, но несмотря на это именно этот пёс несёт в себе самый сильный ген рода! — отчеканил упырь и опять уставился на меня: – Когда? — рявкнул, требуя ответа.

   – Я, — голос предательски дрогнул, — мне было лет тринадцать. Мы с матерью только переехали в столицу, желая там затеряться. Но в тот день, возвращаясь домой, опаздывала... Свернула в тёмный проулок, где на мою неудачу, ко мне пристали парни. Тогда появился ОН! — неопределённо кивнула на рисунок в руке Шепса. — Он их едва на куски не порвал. Парни сбежали, а он… — перевела дух. — Я глупо решила, что он мой спаситель. Даже спасибо ему сказала, но он, ощерился злобно и… меня укусил.

   Мне показалось, что Грознич заледенел. Таращился на меня и даже не моргал. Взгляд… морозил до костей.

   — Это была не самая приятная встреча, — пробормотала, не зная, что ещё сказать. Или как оправдаться. — Зато очень памятная, — покривилась воспоминаниям. — После «знакомства» я ещё три месяца получала незабываемые ощущения от уколов от бешенства...

   – Шутишь? — наконец подал голос Грознич. — Он тебя что, пометил?

   Он будто сам не верил в то, что говорил, а что для меня обидней и непонятней, проигнорировав главное в признании.

   — Укусил, — поправила Шепса я и, чтобы не быть громогласной, чуть приподняла штанину джинс, оголяя ногу по икры, где до сих пор оставался белесый рубец от клыков ночного монстра-спасителя. – Уже почти ничего не осталось. Но порой мне кажется, что это никогда не исчезнет, — тяжко вздохнула я, возвращая брючину обратно.

   — Шепс? — ошарашенно обронила, вместо Грознича наблюдая за рисунком, парящим в воздухе, словно опадающий лист дерева, и не веря, что упырь мог не попрощавшись исчезнуть, но приоткрытая дверь о том кричала громче тишины. — Вот и поговорили, — опустошённо пробормотала в пустоту. — И да, спасибо за приглашение. Конечно, я пойду с тобой на бал, — иронично пробурчала под нос, зло затворяя дверь.

   Постояла в одиночестве приводя мысли в порядок. Прошлась до рисунка на полу. Подняла, люто его ненавидя и проклиная тот день, когда повстречала монстра на дороге.

   — Ты во всё виноват! Что тебе от меня нужно?! — негодовала праведно, смотря в зелёные глаза зверя. — Пометил он меня… Что это, вообще, значит? Унизил? Вроде кусал, а не обоссал… Я, что, угол дома? Излюбленный снежный сугроб? Колесо машины? Я теперь меченная и прокажённая? Меня опять все будут обходить стороной? Будь ты проклят, Кром Войр! — процедила сквозь зубы.

   — Он и так… проклят, — раздался насмешливый голос Изэллы.

   Я так погрузилась в свои неутешительные мысли, что не заметила, как она вошла.

   — Впрочем, как и мы все, — добавила с кривой усмешкой. — Хм, а это, случайно, не дело рук твоего рода? — вскинула брови Изи. — Наше общее проклятие?..

   — Надеюсь, нет, иначе я стану вашей любимой куклой для битья. Меня нарекут главной ведьмой, и сожгут на костре, — безрадостно пошутила я.

   — Всё может быть, — согласилась Изэлла. — Неплохо ты тут устроилась, — скучающе обвела мою комнатку взглядом, редко цепляясь глазами за какие-то нюансы и предметы. — Уж не знаю, имеешь ли ты силу слова, но говорила с чувством. Неужто парень разбил твоё сердце?

   — Нет! — поперхнулась я смехотворным обвинением Изи.

   — Хм, — деланно озадачилась бывшая соседка. — Тогда чем пёсик тебе насолил?

   — Он меня… оказывается пометил, — в сердцах махнула рисунком, привлекая внимание Изи.

   — То есть? — она перестала улыбаться. На лбу пролегли несколько морщинок. Соседка прошлась до меня, забрала портрет зверя. Несколько секунд рассматривала. — Кром? — подытожила мрачно.

   — Боже, — закатила глаза я. — Как же мне надоела эта история, — устало проворчала я и в очередной раз поведала случай из прошлого.

   — О-фи-ге-ть! — потрясенно протянула Изэлла, выслушав до конца. — Вот так простушка из мира людей?! — чему-то ни то поражалась, ни то возмущалась.

   — Да что не так?! — развела руками я.

   — Правда не знаешь? — выпучила и без того огромные глаза соседка. — Оборотни не кусают людей просто так! — Видимо, моё красноречивое молчание всё же утомило Изэллу. — Это может случиться в пылу сражения и то, оборотни обычно добивают жертву. А укусом они помечают свою ПАРУ! — на пальцах разъяснила ошеломительную новость.

   От переизбытка эмоций и мыслей я открыла рот, закрыла…

   — Я не могу быть его парой, — рьяно замотала головой. — Не могу…

   — Это ты расскажи Природе, Луне, и ЕМУ! — насмешливо фыркнула Изэлла, явно получающая удовольствие от ситуации. — О-бал-де-ть! — вновь посмотрела на рисунок. — Пёсик-то ещё круче, чем я думала… Зато стало понятно почему у него порвалась связь с Эйзой, и она одичала...

   — О, чёрт! — теперь и меня осенило.

   Вот почему она меня ненавидит.

   Вот почему рычит и готова порвать на куски…

   — Это можно как-то исправить? — осторожно уточнила я.

   — Собираешься спорить с природой? — изумилась Изэлла, отложив рисунок на стол.

   — Почему нет? — решительно кивнула я. — Она и так порядком надо мной поиздевалась… Вся моя жизнь, моя сущность — злобная шутка природы. Я не хочу быть парой Крома. Это смехотворно! Я против! И если однажды у него уже порвалась связь с Эйзой, то, может, и наша может нарушиться?

   — Не-а, — категорично помотала головой Изэлла. — Ты путаешь связь оборотней и парность, которую определяет природа и запечатляет Луна. — Вы… единое целое… непринятие друг друга приведёт к боли и одичанию. Отвергаешь ты — загибается он.

   — И пусть, — пренебрежительно фыркнула я. — Мне что с того?!

   — Ты же не думаешь, что всё так просто?! — перестала улыбаться Изи. — Это палка о двух концах. Больно ему — больно тебе! Так что не думай, что отделаешь малой кровью. Будешь упираться, ваша обоюдная боль неизбежна! Природа потребует своё, и тогда тебя настигнет его участь. Ты в полной мере познаешь, что он испытал… и не дай бог, если он не простит и не примет тебя… — соседка говорила так, словно на своей шкуре испытала все прелести такого расклада. А что для меня сейчас было важнее — обрисовала не самую приятную картинку будущего.

   Часть меня пугливо соглашалась, что нужно бы поговорить с Войром и попытаться найти консенсус, а другая, по-прежнему бунтовала и требовала решительных шагов.

   Зачем сразу сдаваться на милость оборотня, если можно поискать выход?

   Верить на слово адептами и преподам я больше не собиралась. В академии мне голову дурили с самого начала. Говорили одно, потом другое, и не все прописные истины оказывались таковыми.

   Я — тому яркое подтверждение!

   Я — исключение из правил…

   Что если, и природу можно обмануть?..

   И дело не в моей привязанности к Грозничу и непринятии Крома, а в том, что я — свободный человек. Я и только я должна выбрать с кем и когда мне быть!

   Что значит ПРИРОДА?!

   Что значит ЛУНА???

   Я — творец своей жизни!

   Так что нет уж… я ещё побрыкаюсь!

   — Это мы ещё посмотрим, — пробурчала под нос я.

   — Дело твоё, — хмыкнула Изи, а я только сейчас озадачилась, с чего вдруг ледышка до меня снизошла?

   – Кстати, а чему обязана такому гостю? — уточнила я без наезда, но чтобы утолить интерес. — Что-то не помню, чтобы ты ко мне просто так приходила...

   Соседка перестала лучиться, вновь надела на лицо надменность:

   – Ну как же, мы вроде говорили насчёт бала и платья. Вот я и пришла напомнить, чтобы ты говорила с дядей. А то поездка в город уже скоро.

   Я нахмурилась сильнее:

   – Боюсь, бал мне уже не грозит. Шепс меня так и не пригласил. Растворился в воздухе, и был таков, — покачала головой я. — Не уверена, что он теперь, вообще, захочет со мной общаться. Наверное, будет стороной обходить после того, как узнал про метку Крома.

   – Ерунда! Парням такая нервотрёпка полезна! Поревновать, попереживать… поругаться из-за девчонок, — легкомысленно отмахнулась Изэлла. — А из-за тебя, кстати, ругаются два самых крутых парня нашей академии, — добавила не без восхищения.

   – Думаешь, Грознич пошёл устраивать разборки с Войром? — ужаснулась я.

   – Кто его хладнокровного знает?! — опять посмеялась Изэлла. — Но даже если так, я тебе не советую вмешиваться. Парни сами должны такие вопросы решать. Твоё дело — выглядеть хорошо и крутить хвостом, чтобы любить продолжали. Так что лучше займись подготовкой к балу.

   — Я не любительница крутить хвостом, — проворчала я. — И разборок между парня не желаю. Им тут нечего решать! Или моё мнение их не волнует? — осенила догадка.

   — Лис, заканчивай забивать голову бесполезным. Поверь, время рассудит, ну и природа своё возьмёт, — дёрнула она плечиком. — Так что не заморачивайся лишним.

   — Я — не трофей! — отрезала я категорично. — Но в чём-то ты права, — пробубнила в своих мыслях. — Когда нужны деньги? — сменила тему, хотя больше думала о том, не броситься ли действительно на поиски парней. Чего не хватало, чтобы вызвали к ректору из-за разборок проклятых по моей вине.

   – Поездка в город планируется уже в эти выходные! Осталось несколько дней…

   Мысли о парнях тотчас выветрились из головы.

   – Надеюсь, дядя не откажет…

   — И я о том. Насколько наслышана о твоём родственнике, он Скрудж ещё тот, — скептически хмыкнула Изи.

   – Понятия не имею. Мы с ним общаться начали только после того, как у меня открылась сила. Он приехал...

   Изэлла помрачнела:

   – Не знаю, к добру ли это…

   — Почему ты так говоришь? — озадачилась я.

   — Не хочу наговаривать на твоего родственника, может, он исключение из правил, но, поверь, крайне редко кому из нас достаются любящие и заботливые родственники. И появившийся интерес дяди к твоей персоне после открытия дара, меня бы насторожил, — рассудила резонно Изи.

   Я задумчиво покивала. Сама об этом думала. И как бы не хотела открыть сердце для родственника, воспоминание нашей первой встречи нет-нет, да и всплывало.

   – Ладно, не накручивай, — поддела меня плечом Изи, вырывая из неутешительных мыслей. — Может, я ошибаюсь! Не мне советовать в такой ситуации. У меня-то вообще никого нет. Ко мне никто приходит! А те родственники, что остались, меня сторонятся. Ждут, когда умру, чтобы прибрать моё наследство.

   О том, что Изи богата, я догадывалась. Мы никогда об этом не говорили, она этим не кичилась, но складывалось такое чувство, что она не знала недостатка в средствах.

   Вот только не в деньгах счастье, и то, что Изэлла безгранично одинока, а это я ощущала каждой частичкой своего нутра, для меня затмевало её финансовое благополучие.

   – Жестоко, — согласилась.

   — Такова цена за обладание силой, — заумно подметила Изи не без грусти. — Хотя кто нас спрашивал? Выбора не давалось! — мы помолчали несколько секунд, каждый в своих мыслях, пока соседка не хлопнула в ладоши: — Всё! Хватит о том, что нам не подвластно! Что нельзя изменить или переиграть! Мы живы! Мы сильны! Мы в академии, и, чёрт возьми, здесь не последние люди! Нас могут не любить, но уважать… придётся! — решительно заявила, и во мне зарождая нечто… такое… могучее и горделивое.

   — Пошли! Обедать пора, — подмигнула соседка, словно не было только что душевного разговора и мы не поднимали щекотливые темы. — Пора показать толпе, кто их королевы! — дурашливо хмыкнула Изэлла и величаво поплыла прочь.

ГЛАВА 15

Елисия

   Обед прошёл без происшествий, если не считать страданий моей бедной головы, едва выдерживающей болтовню подруг Изи. Порой я выпадала из реальности, теряя суть разговоров, потом возвращалась, осознавая, что ничего не случилось, и никто не заметил моего отсутствия. И так, к моему же удивлению, я оказалась в компании девчонок на улице.

   Мы радовались хорошей погоде, отдыхая на главном пяточке перед академией, а сегодня здесь собрались все адепты.

   Вероятно, я бы с ними продолжала гулять, если бы не увидела одиноко идущую дикарку. Тогда и спохватилась:

   – Я сейчас, — бросила девчонкам, обсуждающим очередной вечерний наряд. И не дожидаясь отмашки, поспешила за Эйзой.

   – Ну чего тебе? — не скрывая неудовольствия, ко мне зло повернулась дикарка, когда я в отчаянной попытке её догнать, окликнула.

   – Поговорить надо, — запыхавшись, я остановившись около Эйзы.

   – На тему? — вскинула бровь она. — Внезапно понадобилось моя помощь?

   — Почему ты не сказала, что я истинная Крома?

   Дикарка прищурилась:

   – А я тут причём? Ты должна была сама узнать...

   – Но я ведь просила объяснить! — без наезда продолжала я. — Я спрашивала. Но зато теперь понимаю причину твоей ненависти. Понимаю, но не принимаю, ведь я не виновата в этом выборе.

   – Да, не виновата, — сухо согласилась Эйза, — но мне от этого не легче, — она отвернулась, собиралась предложить ход.

   – Ты можешь меня ненавидеть! — остановила её за руку я, но получив гневный, красноречиво острый взгляд дикарки, разжала пальцы: — Я не прошу меня любить, но мне нужна твоя помощь.

   — Добить, чтобы не мучилась? — едко усмехнулась Эйза. Это, видимо, было её любимое выражение.

   — Нет! Помочь…

   — С чем?

   — Ты оборотень, значит, лучше других знаешь ваши повадки, привычки, обычаи, законы. Вот и скажи, как обмануть природу? Есть ли какой-то шанс избавиться от связи с оборотнем?

   – Ты идиотка или прикидываешься? — зло сощурилась дикарка. — Нет! Никакого! Шанса! Избавиться! От! Природы!

   — Но разве связь оборотня с оборотнем не может оказаться сильнее? Может, зелье, притупляющее чувства одному и обостряющее другому? Или отбивающее обоняние? — перебирала я.

   – Природу нельзя обмануть! — Эйза, как назло, повторила то же что и соседка. Начинала раздражать их настойчивость в этом вопросе. — Природа управляет нами! — говорила чётко, но это уже не рычала дикарка.

   Я на миг задумалась.

   – А что если найдётся тот, кто управляет природой? — нахмурилась в своих мыслях. — Как думаешь, он сможет воздействовать на природу и перериграть «связь» с оборотнем?

   — Нет такой силы! — пренебрежительно фыркнула Эйза.

   — Я знаю, — опустошённо выдохнула я, — но если чисто теоретически предположить… — помялась.

   — Даже если чисто теоретически, — проскрежетала зубами дикарка. — Не путай, кто и чем управляет. На природу можно только воздействовать, вернее, пользоваться её силой, но ни в коей мере она не позволит полноценно собой управлять. Нет всемогущего Проклятого! И мы лишь пользуемся одной из стихий природы! Мы все — лишь её руки! Как бы нам не хотелось, не нам отменять правила, установленные природой. Никто не сможет их обойти! И если ты отразилась в оборотне, значит быть тебе его истиной! Никто тебе не поможет избавиться от этого предназначения! И ему... никто не поможет… — это добавила с горечью и болью.

   – Значит, — упадническим тоном шепнула я, — мы обречены?

   – Мы все обречены! — кивнула нехотя Эйза. — Я не хочу с тобой воевать, во мне просто играет природа. И природа отверженной волчицы требует расквитаться с тобой во что бы то ни стало. Это сильнее меня! Сильнее приказа альфы. Моя человеческая суть уже давно смирилась с тем, что пара, которую выбрала волчица, предназначена другой самке. А вот волчица… Она с этим смириться до сих пор не может...

   – Мне жаль, — не лгала я. Я искренне сочувствовала дикарке и её боли. — Я не хочу этой связи. Я не хочу причинять тебе боль, но и жить хочу… Я не позволю меня убить, и буду сопротивляться…

   — Это хорошо. Возможно, моей волчице необходимо, чтобы кто-то дал как следует по носу. Тогда она присмиреет, сдастся...

   — Эйза, — кажется, я впервые к ней обратилась по имени, — не опускай рук. Может, тебе повезёт, и твоя волчица отразится в ком-то… другом, — совсем поникшим голосом обронила я. — Природа не должна тебя обделить. Ты ведь её ребёнок.

   – Ты идеализируешь ситуацию. Снимай розовые очки, иначе жизнь тебя проучит. Природа не ко всем благосклонна. У неё есть любимчики… И я явно не из них!

   — Ты просто сдалась. А зря. Ты красивая, сильная, умная, — настаивала я. — И я очень надеюсь, что ты вскоре встретишь другого… того, кого примет твоя волчица.

   — В этом-то и проблема. Чтобы излечиться от одной зависимости, необходима другая. Но самка оборотня не может принять самца, который слабее её. А единственный, кого моя на данный момент воспринимает, как самого сильного — это Войр. А ты сейчас пытаешься ей объяснить, что она ошибается… Кто из нас наивен и глуп? — Иронично вскинула брови дикарка.

   Я потупила взгляд и помотала головой:

   – Мне жаль, что у нас такая непростая ситуация. Живи, как хочешь, но я не сложу рук. Я найду способ обойти выбор природы...

   – Зачем тебе это? — озадачилась Эйза. — Почему не принять Крома как истинную пару? Зачем его отвергать? — не понимала моей позиции дикарка.

   – А почему твоя волчица до сих пор с этим не смирилась? — резонно подметила я.

   Дикарка секунду помолчала.

   – Ты права. Бунт у нас в крови, — кивнула своим мыслям. — И когда нам навязывают нечто, что мы не приемлем, зверь рвётся наружу. Вот только, — она опять помялась, — в твоём случае это зря. Ты убиваешь не только себя, но и его, а Войр умрёт ради тебя. Он уже… медленно умирает…

   — Почему?

   — Чтобы волк жил не только инстинктами, но и разумом, ему необходима пара. Волк-одиночка — смертельно опасный зверь. Он может забыться в одиночестве и тогда… станет угрозой для всех. Таких убивают…

   — Ты, — памятливо покивала я. — Ты говоришь об одичании?

   — Да, меня он вернул. Но я не успела полностью стать зверем, боюсь, у Крома, если ты его не примешь, шанса не будет...

   – Я не могу… быть с ним, — тяжко вздохнула я. На недоумённый взгляд оборотницы, пояснила: — Мне с ним очень плохо. Я тупею, робею… Места себе не нахожу. И это бесит до скрежета зубов.

   — Главное, чтобы его это устраивало, — равнодушно дёрнула плечом Эйза.

   — Но нравится мне другой. Мне с ним гораздо спокойней… — упиралась я.

   – Грознич — ходячий полутруп! — с неприязнью почти выплюнула дикарка. — Он не живой! Он не может тебе ответить тем огнём, который необходим твоему сердцу для жизни. Ты холод, и он тоже. Ваше спокойствие лживое… Это не спасение от любви! И если ты управляешь одной из стихий, а это уже понятно и слепому, тебе долго не удержаться за такого как Грознич. Чтобы растопить лёд, нужен огонь...

   — А Кром — огонь? — уточнила я.

   — Ещё какой. Дай ему шанс… и ваша сила заиграет другими красками. Откройся своей паре и, возможно, именно тогда ты сможешь приручить свою силу.

   — Я… подумаю, — кивнула я в пол, с горечью понимая, что смысл в словах Эйзы есть. Есть! Но смириться с порядком вещей по-прежнему было тяжело. — Спасибо, — искренне поблагодарила дикарку я, в случающий миг ощутив каждой частичкой тела, что рядом ОН.

   И Эйза его тоже ощутила.

   Метнула испуганный взгляд мимо меня. Вжала голову в плечи, словно заранее была готова принять наказание и согласиться со всеми обвинениями.

   И я бы, наверное, попыталась сбежать, но втянула воздуха, готовясь к неприятной встречи.

   — Всё нормально? — даже не таился в лабиринте коридора Кром. Решительным шагом приближался к нам.

   Эйза молчала, словно вопрос был адресован именно мне, а не нам.

   — Было, пока не появился ты, — зачем-то огрызнулась я.

   — Надеюсь, встреча была случайной? — прищурился Войр, остановившись рядом и пиля то меня, то Эйзу колючим взглядом.

   Я деланно отвернулась, всем видом показывая, что не собиралась отвечать на его глупый вопрос:

   — Ещё раз спасибо, Эйза, — бросила дикарке, боязливо вскинувшей на меня глаза. — Я подумаю над твоим советом, — кивнула ей благодарно. — Не буду вам мешать, — насмешливо добавила и зашагала прочь.

ГЛАВА 16

Елисия

   Ничего утешительного не услышала, но очередная встреча с Кромом, словно нарочно крутящимся рядом, подкинула новую отчаянную и решительную мысль.

   Если природа настолько жестока, а уже было понятно, что ничего хорошего дальше ждать не стоило: от судьбы, как говорится, не уйдёшь! То и я буду не безропотной овечкой, а бунтаркой до конца! Легко не сдамся!

   Впрочем, бегать преданным щенком за Шепсом тоже не собиралась, и всё же поговорить с ним было жизненно необходимо.

   С гордо поднятой головой прошла в мужское крыло, естественно, с дозволения Шугара, сегодня заменяющего Агрию на посту коменданта, и постучала в нужную дверь. Её открыл незнакомый и очень бледный адепт, явно управленец стихией воздуха.

   — Привет, — выдавила улыбку я. — Грознич здесь? — надоело смотреть, как удивлённо вытягивалось лицо парня.

   — Он… — Придерживая дверь, адепт метнул взгляд через плечо, явно собираясь солгать, но я не позволила:

   — Значит, тут, — нагло протаранила и его и дверь, входя без приглашения в комнату.

   Не ошиблась — Шепс был на месте.

   Буквально!

   Лежал на постели, закинув руки за голову, и безэмоционально таращился в потолок. На моё появление если и отреагировал то, вяло.

   — И что, ты теперь собираешься меня избегать? — подбоченившись, упрекнула упыря, взглядом выискивая на нём хоть какой-то след предполагаемой драки с Кромом, но вроде никаких изменений, по крайней мере, внешних, не находила. — Вот так просто отошёл в сторону? Молча и позорно сбежал, или всё-таки поговорим? — не щадила его чувств и прямо выговаривала свою обиду и негодование.

   Грознич остро глянул на соседа, тихо топчащегося позади меня, и, судя по скрипу двери, парень нас оставил.

   — Нет, не сбежал, — только мы остались одни, ровно отозвался Шепс, с убийственным спокойствием переведя на меня взгляд. — Но мне нужно подумать… что теперь делать. И можно ли вообще что-то сделать в данной ситуации…

   — Хм, — озадаченно крякнула я. — И как успехи? — скептически уточнила.

   — Как видишь…

   — Ты бездействуешь! — опять перешла в нападение.

   — А ты хочешь, чтобы я начал громить академию из-за того, что впервые мне понравилась девушка, но она оказалась истинной оборотня?

   — Нет, но если мне не изменяет память, дело касается нас обоих, — подметила резонно. — Одна голова — хорошо! И по отдельности они ничего, но две… лучше! Может нам стоит вместе обсудить вопрос и найти выход?

   — От тебя в этой ситуации мало что зависит, — всё с тем же спокойствием кивнул Грознич.

   — Это ещё почему? — опешила я. Аж треснуть по башке его захотелось.

   — Моё влияние на тебя уже почти не действует. Ещё Луна-две, и хочешь того или нет, но ты окажешься в полной власти Войра и вашей истинной связи. Даже если будешь продолжать сопротивляться, чем ближе твоё совершеннолетие, тем сильнее влияние Луны на вас. Чем ближе полнолуние, тем сильнее тебя будет тянуть к оборотню. Это неизбежно... И я не уверен, что готов смотреть, как тебя будет ломать… из-за другого...

   – Ты сдался… И опять решил за нас двоих, — отчеканила зло я. — Что ж, раз так… Буду сражаться одна.

   — Битва бессмысленна! Ты уже проиграла...

   — Битва не проиграна до тех пор, пока есть силы сопротивляться! И в отличие от тебя я не сдамся хотя бы потому, что не привыкла довольствоваться тем, что навязывают! Тем более, когда дело касается любви и выбора сердца. А я выбрала тебя!..

   — Это была зависимость из-за крови…

   — Это была симпатия к тебе. Мне хорошо с тобой! Мне интересно с тобой общаться. Да, я не всегда разделяю твою точку зрения. Да, порой мне кажется, что ты слишком… холодный и безэмоциональный. Да, твоя манера исчезать или умолкать меня бесит, но я к тебе привыкла. Я смирилась, что ты такой… Я это приняла! И была готова за нас биться… пока не увидела тебя вот таким… — всплеснула рукой, намекая на валяющегося на постели Грознича, — жалким, слабовольным. Видимо, я тебе не настолько нравилась, чтобы попытаться меня удержать!

   — Это не так! — внезапно ощерился Шепс. — Просто в отличие от тебя, я знаю, что такое природа и её выбор… Я видел уже такую пару...

   — А я нет! И знать об их страданиях не хочу! У меня свои заморочки! Я вообще не искала ни любви, ни уж тем более серьёзных отношений, а в итоге вляпалась в тебя! Мне было сложно… но только смирилась, что мой парень — могущественный упырь, на меня обрушилась другая более шокирующая новость. Я к этому не готова! Мне не нужны такие переживания и страдания! Я слишком молода, чтобы вот так… сразу найти свою пару, не наломав дров и не перебрав другие варианты!

   — Ты странная… — нахмурился Грознич. — Все девушки мечтают о любви…

   — Ты не знаешь всех! — парировала я. — И, как оказалось, совершенно не знаешь меня! Я о другом мечтаю… Хочу раскрыть свою силу. Хочу узнать как можно больше о Проклятых… Я хочу учиться! Хочу дружить! Хочу помогать людям и спасать мир. А принять парность с оборотнем, это как… уйти с дистанции главного пробега своей жизни! Вместо всего мира согласиться на кусочек болота. Будто вместо всех радостей, которые могли у меня случиться, довольствуюсь объедками с барского стола. Мне всего семнадцать! Стать истинной, это как признаться, что я уже готова к браку. Я... не готова! Я хочу лёгких отношений. Свободы и выбора… Я лучше умру в поисках выхода из этой ситуации, чем смирюсь с неотвратимостью природы!

   Пока говорила, взгляд Шепса почти не менялся: холодил, морозил. Но порой, казалось, где-то там, глубоко внутри, зарождалась надежда, росло восхищение.

   — Я была готова с тобой искать выход. Даже если не от великой симпатии друг к другу, то хотя бы чисто из-за желания стукнуть оборотня по носу, доказать себе и другим, что природу тоже можно обмануть, мы бы сплотились и дали им всем отпор. Я была в тебе уверена… Мне казалось, ради этого ты соберёшься… — уже путалась в мыслях, потому что эта речь не было заготовлена заранее. Она пришла спонтанно… как крик души. Отчаянная попытка достучаться до упыря. — В общем, если ты хочешь сражаться, давай, вместе искать выход. Должны быть варианты...

   – Нет здесь никаких вариантов...

   – Значит, всё? — скрежетнула зубами я, сжимая кулаки. – Бороться не будешь? И даже на бал не позовёшь?..

   Грознич порывисто сел на постели, тараня меня пристальным взглядом:

   – Ты, правда, готова поиграть на нервах Войра? Оборотень не я… Он ревнивый. Близится Луна, и если сейчас его раздражать, это может плохо кончиться...

   – Я не хочу его раздражать, — чуть не завыла я. — Я просто хочу жить, как хочу. И провести балл с тем, кто мне симпатичен. А мне симпатичен ты! — надоело переливать из пустого в порожнее. — Ладно, всё! — категорично махнула рукой. — Я тебя услышала. Я принимаю твой выбор, но не понимаю! Не буду лгать, я расстроена и зла… Всего хорошего! И лёгкой добычи на будущее, потому что другая тебе не по зубам! — едко добавила и преисполненная гордости поспешила прочь.

   Я больше не хотела говорить. Начинало казаться, что я унижаюсь, напрашиваюсь. А я не привыкла унижаться.

   И не лгала.

   Я не искала великой, большой любви.

   И тяжело приняла свою обоюдную зависимость с Шепсом. Поэтому сейчас для меня была настоящая кромешная пытка, переметнуться на сторону Войра. Переиграть чувства и принять, что я теперь являюсь его истинной парой.

   Это всё какой-то нереальный, смехотворный розыгрыш.

   Чёрт возьми! Я прибыла в академию учиться! Познавать себя, а не играть в любовь с опаснейшими существами нашего мира.

   Остановите землю… я сойду!

ГЛАВА 17

Елисия

   Приглашение на бал от Грознича последовало уже вечером.

   К моему удивлению.

   К всеобщему удивлению.

   В столовой. Для глаз всех адептов и некоторых педагогов и особенно — затаившегося в углу Крома, почти весь ужин пилящего меня взглядом.

   Я упорно делала вид, что не замечала его. Что он меня не смущал… Сидела за столом с Изэллой, её свитой и, нацепив идиотскую улыбочку, изображала интерес к болтовне девчонок.

   — Елисия Чарльстон, — как-то пафосно громыхнул голос Шепса сбоку.

   В столовой будто вырубили посторонние звуки, а взгляды всех были прикованы к нам. И неудивительно… Представления с нашим участием происходили почти каждый день! И что не представление, то сенсация!

   А судя по тону Грознича он собирался устроить очередное.

   Взрывоопасное...

   Я с лёгким недоумением покосилась на Шепса.

   Он театрально встал на колено и протянул мне букетик из тех самых цветов, что не смогла найти на занятии по зелье-варению.

   — Надеюсь, я не опоздал с приглашением на бал и мне не придётся убивать, чтобы очистить место рядом с тобой?

   С каждым его словом испуг на лицах девчонок разрастался, моё изумление, между прочим, тоже.

   Адепты в ужасе зашуршали, но никто не вскакивал — боялись привлечь внимание и попасть под руку упыря.

   Я обшарила глазами букетик, снова перевела взгляд на лицо Грознича. Он выдерживал паузу, с ожиданием смотря на меня.

   Ну и цирк! Хотя я понимала, почему он сделал предложение именно так и особенно для глаза кого!..

   За моей спиной, в самом углу у стены по-прежнему сидел Кром.

   И сейчас наше представление видел чуть ли не лучше остальных.

   — Это так мило, — наигранно скучающе протянула я, забрав букет и пальчиком перебрав все подаренные цветочки. — Но ты реально подзатянул…

   — Кого надо убить? — вскинул брови Шепс.

   — Всё бы тебе кровь пустить, — наигранно устало качнула головой я.

   — Ради тебя и за тебя… — выпалил очередной пафос Грознич, я даже поморщилась. — Ну же… Малышка, мы должны с тобой сорвать номинацию мистер и миссис, — развёл руками Шепс.

   Адепты зашуршали сильнее. Оно и понятно. Было бы глупым считать, что в академии никто ни сном, ни духом о том, что с недавних пор я значусь парой Крома, как бы этого не отрицала. Такая новость, полагаю, летела перед меня, поэтому приглашение Грознича было вызовом. И брошен он был очень смачно и публично. От моего ответа многое зависело.

   Но я сама предложила Шепсу опасную игру.

   Да, не была уверена, что согласится, но раз он сделал ко мне шаг, я не могла позволить ему упасть в грязь лицом.

   – Просто скажи, какого цвета мне лучше всего купить платье? — Наверное, это был самый глупый ответ-вопрос в данной ситуации, но ничего более дельного в голову не пришло. И если честно, я плохо разбиралась в этикете, но точно помнила, что наряды партнёров должна соответствовать друг другу.

   — Светло-зелёное… — Не уверена, что сказал Грознич, уж больно голос на рык смахивал, но допускать мысль, что кто-то опять хозяйничал в моей голове — претило от слова «совсем».

   — На балу я вся твоя! — выдавила улыбку я.

   Столовая взорвалась от недоуменных возгласов и шиков.

   Грознич широко улыбнулся, словно главный трофей уже в его руках. Встал с колена и метнул насмешливый взгляд мимо.

   А за моей спиной как-то грозно проскрежетал металл… Словно не стол со стулом сдвинули, а медленно рвали жестяной лист.

   Я даже вжала голову в плечи, ожидая летящей посуды, мебели… в общем погрома в исполнении Войра, но раздался чеканный, тяжёлый шаг…

   Буквально несколько мгновений, а меня успело бросить из огня да в полымя. В голове пронеслись мириады мыслей и кровавых картинок расправы оборотня со мной, но зря, Кром просто прошёл мимо.

   Я дико боялась на него посмотреть, поэтому, как идиотка, улыбалась и таращилась на своего парня, всем видам изображая безмерное счастье.

   И хотя я не смотрела ему вслед, ощутила, что в помещении стало свободней и легче дышать. Словно запустили кислорода…

   Бах! И столовая быстро стала расчищаться от испуганных зрителей.

   Девчонки, за нашим столом, получив морозный взгляд Грознича, тоже заторопились по делам, и только Изэлла была непробиваема спокойна:

   — И даже не надейтесь, номинация «мистер» и «мисс» — наша с Чайо, — лучезарно улыбнулась русалка, только Грознич присел напротив меня. — И не дай бог кому-то попытаться нас сместить с этого пьедестала.

   — У нас другие развлечения, — подмигнул ей Шепс и, положив руки на стол, чуть придвинулся ко мне:

   — Надеюсь, ты хорошо подумала? — перестал показно лыбиться: выглядел очень серьёзным.

   — Конечно!

   — От природы не убежать, но если есть возможность немного позлить Крома, я в деле! — закончил решительно Шепс.

   – Я не хочу его злить, — осторожно пояснила свою мысль я. — Я всего лишь хочу доказать себе и другим, что необязательно быть марионетками природы. Что мы вольны общаться с теми, с кем хотим. Что дружить можем, с кем желаем… И пока Луна и Природа не взяли надо мной вверх, я хочу пойти на чертов бал с тобой!

   – Тогда мне плевать, какое на тебе будет платье, — ровно отозвался Грознич. — Будет феерично, если придёшь голой, — слегка озадачил откровением.

   Я поперхнулась, не зная, шутит он или нет. Изи ни то гоготнула, ни то хрюкнула, шокировав меня ещё больше. А Шепс как ни в чём не бывало продолжал:

   — Я за любой кипишь, особенно если он по душу Крома, но прошу, не смей за моей спиной крутить с ним роман. Если природа начнёт брать своё, лучше признайся, иначе… я посчитаю это предательством.

   – Это и к тебе относится, — беззлобно парировала я. — Хватит меня избегать. Хватит принимать решения в одиночку. Пойми, я всего лишь хочу продолжать жить, как жила. Я ведь только смирилась с многими жуткими моментами, о которых и не подозревала. У меня, чёрт возьми, мир недавно рухнул и собрался в новую пугающую реальность. Тебе сложно понять, но я, вообще-то, о вас узнала не так давно, и мне в кратчайшие сроки пришлось это всё принять! И тебя приняла, несмотря на твои странности и наклонности. Я готова их понимать и принимать, потому что... сама странная. Не знаю, что нам уготовила судьба дальше, но я однозначно не собираюсь тебя придавать. И очень надеюсь, что… тело меня тоже... не предаст, — закончила на ироничной ноте, вспомнив неприятную фразу из некоторых женских романов, которыми иногда занимала вечера в прежней жизни.

   — Мило, — скривился Шепс, будто съел лимон.

   — Зато честно! — пожала плечами я. — Поэтому, в свою очередь, прошу, доверяй мне. И если я тебе действительно нравлюсь, давай без лишних разборок проводить время.

   — Идёт! — усмехнулся Шепс, но его глаза по-прежнему морозили. — Какие планы на сегодня? — ловко сменил тему.

   — Тебе спасибо, — кивнула на слегка поникший букет на столе, — теперь мне есть чем заняться после пар, по крайней мере, на ближайшее время. — Хочу сдать зачёт...

   — Да, фортануло тебе, — поддакнула Изэлла.

   — Я поделюсь, по рецептуре вроде немного нужно.

   — Ха, и мне что, потом с этим ещё возиться? — скептически вздёрнула брови Изи. — Нет уж, ты лучше готовым зельем поделись, — нагло заявила, и судя по кристально открытому взгляду и неугасаемой улыбке — не шутила.

   — Степень твоей наглости зашкаливает, — не удержала мысль я.

   — Так проще жить, — качнула головой Изэлла. — Ты, кстати, уже поговорила с дядей насчёт наряда? — кивнула мимо меня. Я оглянулась, в порядком опустевшую столовую неспешно входили ректор, Нэсса и мой дядя.

   — Нет, и сейчас самое удачное время, — согласилась я, торопливо вставая.

   — Я быстро, — бросила Изи и Шепса, устремляясь к родственнику.

   — Доброе утро, — вежливо подала голос я, останавливаясь у главного стола за который уже успел сесть дядя.

   — Доброе утро, племянница, — улыбнулся он и даже проворно встал, чего не ожидала. Он мне всегда казался дряхлым и немощным, но сегодня, не могла не отметить, дядя выглядел гораздо лучше прежнего. И будто бы скинул лет двадцать. Пожилой мужчина, но уже не умирающий старик!

   — Можно с вами поговорить? — вспомнила, зачем пришла.

   – Сейчас? — удивлённо посмотрел на меня родственник.

   — Если несложно. А то у меня скоро начнётся пара. Потом… в общем, — сбивчиво пробормотала, — могу закрутиться, а времени мало осталось.

   — Тогда, конечно, дорогая, — и говорил бодрее обычного. — Прошу нас простить, — кивнул для остальных дядя и махнул в сторону, предлагая туда пройти.

   — Извините, приятного аппетита, — повинилась перед ректором и преподавателями я, спеша за родственником.

   — Что-то случилось? — искренне заволновался дядя.

   Мы остановились у стены с окном-приёмкой для грязной посуды, куда подходили редкие адепты, оставляя свои подносы.

   — Ничего страшного, но мне нужно у тебя кое-что спросить, — замялась я. — Место не самое удачное, и всё же… — покосилась, растягивая время, пока очередная группа адептов пройдём мимо. — Скоро бал, — продолжила, только остались одни, — и все покупаю себе вечернее наряды, туфли, — жевала слова я, чувствуя жуткое неудобство. — Скажите, пожалуйста, я могу рассчитывать на вашу финансовую помощь, или...

   – Как тебе не стыдно, Елисия Чарльстон?! — строгим тоном прервал меня дядя.

   Я даже закусила губу, в ожидании выговора и упрёка, но родственник неожиданно смягчился:

   — Странно, что тебе об этом не сказали, но вместе с оплатой академии, я так же беру на себя и прочие расходы на твоё содержание. И на твой академический счёт переводил денег каждый месяц. Правда, — он сделал небольшую паузу, — суммы небольшие, скорее — на карманные расходы, но всё же…

   — Правда? — опешила от новости я. — Я… не знала, — похлопала ресницами, пытаясь собрать мысли в кучу.

   — Что ж, — помедлил дядя. — Значит, сумма там уже скопилась. Но на всякий случай, я добавлю ещё, чтобы ты не чувствовала себя ущербной и могла позволить наряд, какой только пожелаешь…

   Он говорил такие сказочные слова, что я прямо-таки заслушалась. Как бы не была равнодушной к новым шмоткам, но услышать, что денежных проблем нет и я могу не думать о мелочах — стало приятной новостью.

   — Спасибо, спасибо. — Порывисто качнулась к дяде, но памятуя о его возрасте и болезнях, на шее не повисла — просто приобняла и запечатлела на его холодной щеке благодарный поцелуй. — Вы всё-таки лучший…

   — Ну, полно тебе, — проворчал мистер Чарльстон, придерживая меня за плечи и немного отстраняясь, словно ощущал неудобство из-за моей благодарности. – На то и нужны родственники, чтобы помогать друг другу, — обронил загадочно, сверля меня пристальным взглядом. — Как будут нужны деньги, обратись к Несс, она куратор вашего курса и знает о счетах всех адептов, — напоследок коснулся моей руки дядя.

   Я в который раз заметила, что от него веяло теплом, а ведь раньше его прикосновения казались очень липучими, а кожа — мерзко холодно-потной.

   — Хорошо. Ещё раз, спасибо. – И, кстати, вы выглядите замечательно, — собиралась отойти, но обернулась, чтобы поделиться наблюдениями.

   – Спасибо, дорогая, — настороженно улыбнулся дядя. — Мне здесь гораздо лучше. Видимо, всё-таки магия академии, ко всему прочему, лечебная, — добавил заговорщически. — Я чувствую себя губкой, впитывающей то, что не добрала все эти годы отлучения от семьи.

   – Тогда, — кинула я, — скорейшего вам выздоровления, — пожелала от чистого сердца, и радостно вернулась к своему столику.

ГЛАВА 18

Елисия

   — И? — в нетерпении задёргалась Изи, только я села на стул.

   — Как прошло? — хмуро уточнил Грознич.

   – Он заверил, что деньги есть, и я могу их тратить!

   — Да ну?! – ахнула Изэлла и покосилась в сторону главного стола. Шепс никак не прокомментировал новость, но тоже посмотрел на моего дядю.

   Мастер Чарльстон улыбался, перекидываясь фразами с ректором и Нэсс.

   — Тебе не кажется, что за время, проведённое на острове, он стал выглядеть гораздо лучше? — подметила Изэлла, укрепляя мои наблюдения.

   — Я бы сказал, в нём прибавилось сил, — резонно добавил Грознич, и оба уставились на меня, словно ожидали чистосердечного признания.

   — Да, я тоже заметила, что дяде у нас лучше. Но, думаю, тут дело в магии вашего острова. А для мистера Чарльстона приезд сюда, как отдых в лечебном пансионате. В его возрасте это полезное мероприятие…

   — В каком возрасте? — нахмурилась Изи. — Он, конечно, не молодой, но и древним старцем бы его не назвала. Просто раньше выглядел жутко, а сейчас, будто возвращает себе истинный облик.

   Я снова с недоумением покосилась на дядю.

   Уточнять сколько лет моему родственнику у соседки не стала, это показалось вверх дикостью: племянница не знала точного возраста своего дяди!!! А у дяди не спрашивала, страшась его обидеть, но мысленную зарубку поставила: как-нибудь деликатно прояснить этот момент.

   — Мне одной кажется, — продолжала размышлять вслух Изэлла, — что он обладает силой?

   — Такая мысль мелькнула, — согласился Шепс.

   Я почувствовала невероятное неудобство, но решила уйти от прямого ответа:

   — Или курс лечения, назначенный Венецианом, ему действительно очень помогает… И это хорошо. Кстати, энергетику вашего острова я тоже ощутила, когда здесь появилась. Не скажу, что с точностью могла определить источник, но академия и её территория пропитаны силой. Если она может исцелять, наполнять силой живых существ — я рада, что дядя здесь оказался. Если будет нужно, я даже готова поделиться своей, только научиться бы ей для начала управлять, — закончила на грустной ноте.

   — Ничего глупее не слышала, — скривила личико Изи. — Силой нельзя поделиться… А вот развить — ещё как. Надеюсь, ты не отказала Войру? — ехидненько уточнила, не скрывая, что в курсе нашего с ним уговора, и, естественно, улучила момент, чтобы подцепить Шепса.

   — Вот ещё?! — фыркнула я. — Не буду я от него бегать. Чего не хватает, чтобы он решил, что что-то значит… Тем более, мы вместе будем, так? — с надеждой вопросительно покосилась на Грознича.

   — Так! — ободряюще кивнул он.

   Пока договаривались, где встретимся после пар, к нам присоединился Чайо.

   — Какой очаровательный букет, — хмыкнул он, намекая на цветы. — У кого-то чувство юмора зашкаливает…

   — Почему? — недопоняла я, ещё под впечатлением от поступка своего парня.

   — Ладно, что не самые примечательные, так «мухобой» — ядовит. А-а-а, для зелья, наверное… — догадливо подытожил свою мысль Дэрэк. — Чур, пробовать не на мне! — Он, как всегда, разбавил нашу компанию, влив порцию позитива лучезарной улыбкой и шутками.

   Так засиделись в столовой, что едва не опоздали на пары.

   Свои — еле досидела. Уж очень хотелось быстрее зелье приготовить. Поэтому в лабораторию торопилась, перепрыгивая через ступени, не забыв заглянуть к себе, чтобы взять книгу с рецептами.

   Повезло, тихое место для меня нашлось, и вдвойне повезло, что зелье готовилось быстро, правда, был нюанс — оно, ко всему прочему, было должно настояться несколько часов.

   Это было мне на руку, да к тому же время встречи с Грозничем приближалось.

   А оставила зелье в своей комнате на окне и поспешила на занятие с Кромом.

   К месту пришла вовремя. Остановилась у кромки леса аккурат в конце лабиринта.

   Часы тикали… А Шепс, как назло, опаздывал…

   Я нетерпеливо оглядывалась, начиная переживать. Нервно вздрагивала, если мерещился звук из леса. А когда раздался вой, моё сердце чуть не остановилось.

   Войр знал, что я рядом?!

   Он… меня чувствовал?

   Капец!

   Когда раздался второй, мне почему-то стало до невозможно больно… в душе. Словно её кошки драли когтями.

   Боже?! Что это…

   Мотнула головой, прогоняя навязчивые образы страдающего по мне оборотня. И мужественно себе напомнила, что не должна давать слабину. Меня предупреждали — всё будет очень серьёзно и болезненно. И если я начну на первых же шагах терзаться сомнениями, долго не продержусь. А я собралась давать бой до последнего! И природе и слабохарактерному Крону, который так легко смирился с тем, что ему предназначена другая.

   Особенно с ним, потому что считала непростительной слабостью такой лёгкий отказ от своей долгой связи с Эйзой и признанием какой-то незнакомой «меня» — своей истинной парой! Ни в коей мере не собиралась её жалеть, но мне казалось чудовищно несправедливым, когда кто-то или что-то вмешивалось в жизнь, указывая, что делать.

   Вой начинал странно на меня действовать, словно песнь русалки на мужчин. Я ловила себя на том, что прислушивалась... что перед глазами рождались дивные, порой мрачные картинки.

   И чем сильнее я прислушивалась, тем спокойней мне становилось.

   Глубокий, душевный… Он манил меня…

   — Всё-таки пришла, — голос Крома раздался, словно хлопок в тишине.

   —