Приказ на брак. Елена Шевцова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Саалий – первый клинок тёмного князя, привыкший к крови, долгу и свободе.

   Приказ отдан. Брак заключён. Но можно ли приказать сердцу?

ГЛАВА 1

Ночь была глухой, давящей, степь растекалась под светом луны безмолвным океаном сухих трав. Воздух был неподвижным, густым, терпким, словно застрявший в лёгких горячий песок. Он наполнял всё вокруг, создавая иллюзию удушающей неподвижности, будто сам воздух ждал, когда эта ночь сменится следующим днём. В этой тишине даже дыхание казалось слишком громким, слишком резким.

   Саалий, сидя на корточках за массивным валуном, внимательно изучал равнину, где должна была состояться встреча. Камень под пальцами был шершавым, тёплым, впитавшим в себя дневной зной. Он ощущал его ладонями, но не фокусировался на этом, всё внимание было приковано к наблюдению. Место выбрано грамотно – впадина между холмами, редкие кустарники, удобные точки для наблюдения. Достаточно открыто, чтобы не дать потенциальным противникам слишком много укрытий, но при этом – не беззащитно. Всё рассчитано. Всё должно было идти по плану.

   Он не двигался, но тело его оставалось собранным, напряжённым в той гибкой готовности, которую не теряют даже в покое. Глаза холодно скользили по просторам, оценивая каждый элемент местности, каждый возможный угол атаки, каждую потенциальную угрозу. Здесь не было места суете. Не было места сомнениям. Всё должно было быть спокойно. Всё должно было быть под контролем.

   Но что-то было не так…

   Незримое, но ощутимое. Это не было обычным беспокойством, не было предчувствием, которое можно было бы назвать интуицией. Он чувствовал это так же чётко, как присутствие стали в своих руках.

   – Где группа поддержки от Тёмной канцелярии? – голос его был ровным, спокойным, но в нём читался приказ, а не вопрос.

   Алисан, затаившийся рядом, на долю секунды задержал дыхание, прежде чем ответить. Не из страха – из дисциплины. Он привык тщательно формулировать мысли, привык, что каждое слово имеет вес. Будучи магом Канцелярии, он знал, как правильно доносить информацию, но здесь, в элитном отряде клинков, было не место кабинетным фразам и сложным дипломатическим выкладкам. Здесь решения принимались в бою, и окружающие его маги были специфического склада ума и характера.

   Он повернул голову, движение точное, без лишней суеты, но в нём чувствовалось напряжение. Молод, но уже закалён – не новичок, но и не опытный боец. Ему не требовалось время, чтобы собраться с мыслями, но голос его всё же прозвучал чуть глуше, чем обычно:

   – Они у южного пика в пустыне, рядом с землями Туманников. – Лицо молодого мага оставалось непроницаемым, но челюсть на мгновение сжалась чуть крепче, чем следовало бы. – Портативные портальные артефакты вышли из строя, попали в аномалию, идут к нам своим ходом. До встречи ещё полчаса. Постараются добраться до портальной арки в Юшкоре, оттуда переместятся ближе к Самантире, а затем пешком, чтобы не привлекать внимания.

   Голос ровный, без запинки. Но Саалий уловил в нём едва заметное напряжение – не ложь, нет, неуверенность в полученной информации.

   Молод. Год назад он окончил академию. Маг сильный, выше среднего, но ещё не проверенный в крупных операциях. Его род богат, но не древний. Он уже знал цену жизни в бою, но всё ещё учился тому, как держать себя в руках перед старшими по званию.

   Саалий внимательно наблюдал за ним, оценивая. Никакого страха, человек чести не боится взгляда командира, если говорит правду. Однако Алисан чуть сдвинул плечи, словно заранее готовясь к реакции Саалия, и это выдавало его.

   Не ложь! Но молодой маг понимал, что что-то не так. Он тоже чувствовал это, но, возможно, сам не осознавал, в чём странность ситуации.

   Полчаса…

   – Какого кхорса? Как их, вообще, занесло туда? – голос Саалия прозвучал ровно, но с заметной остротой, словно сталь, скользнувшая по точильному камню.

   Он выпрямился, разминая плечи, и лунный свет скользнул по его фигуре, очерчивая высокий, мощный силуэт. Мужчина не просто выделялся среди других – он давил одним своим присутствием.

   Огромный меч за его плечами, с длинной рукоятью, предназначенной для двуручного хвата, был не просто оружием, а символом статуса, контроля, абсолютного господства над ситуацией. Он не просто владел этим клинком – он был его продолжением точно так же, как точный расчёт был продолжением его хладнокровного разума.

   Саалий двигался мягко, размеренно, с той отточенной грацией, которая не нуждается в показном пафосе. Он знал, что силён, и этого было достаточно.

   Высокий, массивный, с правильными, чёткими чертами лица. В резком свете ночи его скулы казались резче, тени отрезали всё лишнее, оставляя только сосредоточенность и скрытое напряжение. Светло-голубые, холодные, безразличные глаза скользнули по Алисану, оценивая его реакцию, анализируя.

   Лёгкий порыв ветра тронул его волосы, но он даже не пошевелился, только резким, отработанным движением отбросил за спину выбившуюся, раздражающую прядь.

   Одет он был строго, без лишних украшений и ненужных элементов.

   Тёмно-синяя рубашка, заправленная в чёрные брюки. Широкий пояс, на котором крепились ножны, ещё одни – на бедре. Через грудь пересекались два ремня с закреплённой амуницией. Всё утилитарно, всё функционально.

   Но даже в этой, казалось бы, простой одежде он выглядел так, словно броня была вшита в его кожу. Многочисленные мелкие шрамы на шее и щеке – не следы былых неудач, а знаки побед.

   Саалий знал, каково это – стоять перед лицом смерти и не испытывал к ней страха.

   В нём ощущалась подавляющая сила – та, что не требовала доказательств и это вызывало неосознанное уважение у окружающих.

   Алисан чуть напрягся, но голос его остался ровным.

   – Марас говорит, что в присланном приказе был указан именно южный пик.

   Главный клинок Тёмного княжества медленно втянул в грудь воздух и прикрыл на мгновение глаза. Это было неправдой! Саалий лично подписывал приказ. Он сам указывал координаты. Это была открытая степь, граничащая с Тёмными землями, а не пустыня. Саалий не ошибается в таких вещах. Никогда!

   Он медленно выдохнул, позволяя раздражению уйти вглубь сознания.

   – Я лично подписывал этот приказ, и там были точные координаты места проведения операции. Это степь. Открытая как ладонь. Не пустыня.

   Никто не возразил! Сопровождающие его маги просто молчали, только напряжённый воздух вибрировал вокруг.

   Ошибка? Нет. Ошибки не бывают такими удобными. Это не ошибка. Думать о том, что это подстава, не хотелось. Очень не хотелось…

   Но факты складывались в слишком правильную цепочку – словно кто-то методично прокладывал дорожку, ведущую к провалу.

   – Кхорс! – выругался Саалий сквозь зубы, раздражённо проводя ладонью по лицу.

   Неспокойно…

   Не только из-за этой операции.

   Злило всё!

   От приезда вынужденной жены до идущей не по плану операции по поимке влиятельного степного тоэлка Сафарина, который имел связи на Чёрном рынке, скупал и приторговывал старинными артефактами. Саалий должен был быть в другом месте, но у судьбы были свои планы.

   А может, у череды случайностей?

   Или это тоже часть чьего-то хорошо продуманного хода?

   Он коротко выдохнул, чувствуя, как в нём поднимается очередная волна недовольства, которую он уже несколько недель пытался загнать вглубь сознания.

   Саяна.

   Его жена.

   Слово, которое должно было значить гораздо больше, чем просто юридический статус, но для него оно не значило ровным счётом ничего. Он не выбирал этот брак. Он не хотел его. Он до сих пор не был готов к нему.

   Прошло полтора года с момента, как его женили на этой девчонке, но даже этот срок не примирил его с ситуацией.

   Саяна могла сколько угодно взрослеть, доказывать свою самостоятельность, но для него она оставалась той же вспыльчивой, наивной, неуравновешенной девчонкой. Он понятия не имел, что с ней делать и в то же время почему-то не хотелось её ранить и разрушать. Не хотелось подавлять!

   Огонь! Живой, прекрасный, яркий и неуправляемый.

   Она жила эмоциями, хотела чувств, но он не мог их ей дать. Саалий не умел любить. Он даже не знал, что это такое.

   Чувства – это слабость. Они разрушают рассудок, делают тебя уязвимым, превращают в игрушку чужих желаний. Саяна же нуждалась в эмоциях, страсти, привязанности. Но он не знал, сможет ли дать ей хоть что-то из этого и это злило его ещё больше.

   Её должны были передать ему через полгода после брака, но прошло полтора года и это ничего не изменило. Он по-прежнему считал её слишком юной, слишком порывистой, слишком глупой.

   Саяна не была хрупкой цветочной девой, но и не понимала, как устроен этот мир. Она думала, что огонь делает её сильной, но он знал, что в реальности это не так.

   Жена была яркой, солнечной, гордой, но ещё не понимала, насколько этот мир жесток. Даже после того случая с её похищением… Когда Алика, жена её брата, фактически спасла девочку…

   Этот огненный цветок так и смотрел на мир через розовые стёкла…

   Саалий не спешил забирать к себе жену. Он даже был рад, что сроки поменялись, что её приезд задержали до исполнения ей девятнадцати лет.

   Но…

   Эта юная женщина умудрилась что-то затронуть в его душе при их случайной первой встрече.

   И…

   Глупо было отрицать, что она ему нравилась. Как женщина… Да, нравилась, но он не хотел этого признавать.

   Саалий даже следил за жизнью супруги издалека, интересовался её успехами в учёбе, интересовался её жизнью.

   Но…

   Опять появлялось жирное "но". Ему не хотелось учить её жизни. Не хотелось стать тем, кто покажет ей, что реальность далека от сказок.

   Быть мужем?

   Что это значит?

   Опекун? Наставник? Хозяин?

   Он не знал.

   Но знал одно.

   Этот брак загнал его в угол. Саалий никогда не позволял никому контролировать свою жизнь. Никогда не позволял заставлять себя делать то, чего он не хотел, но этот чёртов брак был приказом.

   Это было не его решение и это раздражало его больше, чем сам факт наличия жены.

   Саяна будет рядом. Всегда! И что он будет с этим делать? Это ведь не его решение, не его выбор.

   Это било по самолюбию!

   Загоняло в рамки, которых он всегда избегал. И что с этим делать?

   Он не знал, но знал точно одно. Он не позволит ей разрушить его выверенный, чёткий, расчётливый мир. Ни за что!

   Поморщившись, Саалий с силой провёл рукой по лицу, прогоняя ненужные мысли. Сейчас не время. Он глубже втянул воздух, задержал дыхание на несколько секунд и плавно выдохнул, возвращая сосредоточенность. Ему нужно было думать не о женщине, которую навязали в жёны, а о миссии, которая уже шла не по плану.

   Слишком много совпадений. Слишком много случайностей.

   Сообщение о том, что главный группы выбыл, пришло слишком поздно. Неоправданно поздно…

   Замена? Кандидаты не устраивали. Они не знали деталей, не понимали рисков, не имели нужного уровня подготовки. Доверить им эту миссию значило — обречь её на провал.

   Саалий решил участвовать сам. Он не привык доверять кому-то, кроме себя. Если бы он не вмешался? Тогда всё закончилось бы катастрофой.

   Эта операция была не просто поимкой Сафарина — влиятельного степного торговца, имевшего связи на Чёрном рынке. Тёмный князь собирался использовать его как ключ к сети нелегальных охотников, промышлявших отловом ежтиров и саблезубых тигров. Это была не просто контрабанда. Это была угроза для всего мирного соглашения с ежтирами.

   Если всплывёт, что браконьеры спокойно охотятся на их территории, а Тёмное княжество ничего не делает, последствия будут катастрофическими. Это грозило не просто нарушением договора. Если ежтиры решат, что их предали, начнётся война. Если война начнётся, она обрушится на границы. Если границы падут – рухнет вся система защиты княжества.

   Да, первыми ежтиров встретят нарги, но наргов мало! Они не бессмертные.

   Да, они были сильнейшими воинами, потомками драконов, одними из самых смертоносных существ этого мира. Их тело и разум работали на интуитивном взаимодействии с энергиями. Они могли создавать барьеры, управлять потоками силы, открывать порталы. Но даже они не могли бесконечно сдерживать орды ежтиров, если те пойдут войной.

   Сейчас нарги не были привлечены к этому делу.

   Сион, глава их клана и советник в Магсовете, был занят глобальными вопросами.

   По его приказу нарги работали совместно со светлыми магами, изучая расположение древних сот — мощной защитной системы, спрятанной глубоко под землёй. Эти структуры были созданием древних, ещё в ту эпоху, когда границы между мирами не были так нестабильны, как сейчас. Их пробуждение могло стать ключом к защите от вторжения из другой реальности.

   Сиону было не до браконьеров.

   Сай, его двоюродный брат и глава безопасности наргов, держал под контролем клан, сотрудничество с ежтирами, патрулирование северных границ.

   Они построили палаточные госпитали в землях ежтиров, помогали их женщинам и детям, укрепляли доверие. Конфликт между Тёмными и ежтирами сошёл на нет. Но если ежтиры решат перейти границу – первыми падут земли наргов.

   Тёмный князь не стал привлекать наргов к этому делу. У Сиона родилась дочь. Жена Сая ждала ребёнка. Пусть нарги занимаются более глобальными вопросами, а этим занималась Тёмная канцелярия.

   Клинки страховали.

   Настоящая угроза — это войны, разломы, твари из другого мира и это прекрасно понимал Атамас.

   Если Канцелярия провалится… Клинки возьмут ведущую роль на себя – не останется свидетелей. Никаких компромиссов. Никаких вторых попыток.

   И похоже, что именно сейчас ведущая роль оказалась у них. У клинков…

   Тишина повисла над укрытием, давящая и вязкая.

   – Группа канцелярских застряла на юге. Фаст с животом слёг, – произнёс второй маг, вырывая сознание Саалия из его мыслей.

   Голос прозвучал глухо, с привычной жёсткостью, но без показного раздражения.

   Броск.

   Мужчина сидел чуть в стороне, прислонившись плечом к валуну, одной рукой лениво сжимая рукоять кинжала. Грубоватый, прямолинейный, не привыкший к дипломатическим играм. Ему было сорок, и он уже десять лет служил клинком. Он знал, что такое поле боя, что такое миссии, что такое смерть.

   Жена, двое детей. Маг уровня выше среднего. Боевик до мозга костей. Клинки – его дом. Он не стелился перед начальством, но и не позволял себе панибратства.

   С Саалием мог говорить прямо, открыто, но без лишнего хамства, как сейчас.

   – Плохо пахнет…

   Саалий мрачно скользнул взглядом по равнине, затем снова посмотрел на мага.

   – С Канцелярией будем разбираться потом. Операцию не отменяем, – его голос прозвучал резко, твёрдо, без колебаний. Эти "совпадения" уже не казались случайными, но… – А Фаст… – Саалий поморщился, качнув головой. – Если бы меньше жрал дрянь, которую продают уличные торговцы, не попал бы в лечебницу. Пищевое отравление, но серьёзное. Тёмные ведьмы-лекарки не берутся быстро поставить его на ноги. Легче разрубленную плоть срастить, ускорив регенерацию, чем выводить ту дрянь, которую он сам в себя запихнул.

   Саалий замолчал прислушиваясь. Сопровождающие его маги тоже затаились. Больше не было разговоров, не было движений — только тишина. Густая, давящая, полная чего-то незримого и опасного.

   Слишком тихо…

   Слишком спокойно…

   Саалий сгруппировался, опускаясь ниже, прильнув плечом к потрескавшемуся валуну. Маги последовали его примеру, прижимаясь к каменной поверхности, словно единый механизм, слаженный и точный.

   Он выдохнул, теперь оставалось только ждать.

   Ждать пришлось недолго.

   Фигуры, вынырнувшие из-за складок холмов, двигались бесшумно, но слишком уверенно, словно заранее знали, что могут не беспокоиться. В их походке не было напряжённости, не было характерной осторожности тех, кто ожидает возможной засады. Они не осматривались, не проверяли местность, не искали признаков слежки. Слишком уверенные. Слишком спокойные.

   Что-то явно было не так… но и доказательств измены на руках не было, только интуиция…

   – Кхорс… – выдохнул Саалий одними губами, наблюдая за тремя силуэтами, приближающимися к назначенному месту встречи.

   Всё шло не по плану!

   Тоэлки пришли раньше времени, но это было не главным. Их было трое, и среди них не было Сафарина.

   Саалий не мог ошибиться. Он видел в темноте лучше большинства магов и изучил этого тоэлка досконально — лицо, манеру двигаться, голос, отпечаток ауры. Если главарь банды не появился, значит, что-то изменилось.

   Саалий бросил короткий взгляд на Алисана. Тот уже сверялся с закреплённым на запястье артефактом-связи, ожидая возможного сигнала, но через мгновение его брови нахмурились. Он перевёл взгляд на Саалия и едва заметно покачал головой.

   Никаких сообщений от группы поддержки. Никаких предупреждений из аналитического отдела. Просто полная тишина…

   Саалий стиснул зубы. Раздражение поднималось на уровень инстинкта — холодно, размеренно, отточено, но он удержал его.

   Как в его приказе могло оказаться не то место? Почему не было тесной координации между группой Тайной Канцелярии и его клинками? А если бы он не пошёл лично на эту операцию? Что это? Человеческий фактор? Череда случайностей и фатальных ошибок? Бюрократия?

   Но ей нет места ни в его ведомстве, ни в Тайной Канцелярии.

   Мог ли секретарь, имеющий доступ к секретным документам, перепутать приказы или внести корректировки не в тот документ? Подобные «случайности» редко бывают случайными. Если связи нет, значит, либо её заблокировали, либо группа Канцелярии попала в новые непредвиденные обстоятельства.

   Но не слишком ли много этих обстоятельств? И почему глава Тайной Канцелярии не курирует этот вопрос лично? Или с ним тоже случилось что-то «непредвиденное»?

   Мысль о Шиторше ми Крэге вызвала раздражение. Его хотелось сейчас ударить и желательно по лицу, но Крэг был не из тех, кого можно было обвинить в халатности. Он занимал кресло главы Канцелярии всего пару месяцев, мог ещё не войти в ритм?

   Мог! Но что-то подсказывало, что дело не в этом.

   Саалий перевёл взгляд вниз, наблюдая за тоэлками. Их поведение выглядело странно расслабленным, почти беззаботным. Такие сделки так не проводят. Даже если доверяешь продавцу, тот факт, что ты занимаешься незаконной торговлей, требует бдительности. Здесь же не было даже намёка на осторожность.

   Додумать мысль Саалий не успел. Резкое ржание лошади прорвало напряжённую тишину. Саалий не шевельнулся, но его взгляд тут же метнулся в сторону звука.

   Из-за выступа показался всадник. Фигура на лошади осадила животное резко, словно в последний момент поняв, что что-то не так.

   Подставной агент Канцелярии!

   Он не ожидал увидеть тоэлков раньше времени. Замер, но затем заставил себя расслабиться, постаравшись придать своему поведению непринуждённость. Однако его плечи оставались напряжёнными, глаза слишком быстро двигались, взгляд цеплялся за каждую деталь.

   Он нервничал! И это было заметно.

   – А этот какого кхорса здесь делает раньше времени?! – зло выдохнул Саалий, тихо, почти незаметно, скользнув рукой к кинжалу.

   Клинок выскользнул из ножен мягко, беззвучно, стал естественным продолжением руки.

   Воздух стал гуще. Странное чувство… Оно пришло внезапно.

   Саалий не видел угрозы, не слышал её, но ощущал всем телом. Будто взгляд чего-то чужого, невидимого, коснулся его, изучая, выжидая… Это не был человек и не тоэлк, но кто-то, безмолвный, незримый, наблюдал за ними.

   Ощущение охоты пробрало до костей, но было непонятно, кто сейчас был добычей.

   Саалий не пошевелился. Всё внутри уже было собрано, мышцы напряглись, дыхание стало ровным, ритмичным. Внизу подставной торговец, кажется, взял себя в руки. Он заметил неладное, но не позволял тревоге отразиться на лице.

   Когда один из тоэлков махнул ему рукой, подзывая, он коротко кивнул, направил лошадь вперёд, спешился. Поприветствовал тех, с кем должен был заключить сделку.

   Слишком чётко, слишком размеренно.

   Один из тоэлков ступил ближе, склонился к нему, заговорил. Голос был слишком тихим.

   Саалий слегка наклонил голову, напрягая слух, но расстояние было слишком велико, чтобы уловить слова.

   – Что-то не так… – едва слышно выдохнул он, пальцы сильнее сжали рукоять кинжала. – Они ведут себя не как покупатели. Где проверка товара? Ни одного взгляда на мешки, ни малейшей попытки убедиться, что внутри артефакты.

   Слишком странно. Слишком явно.

   – Дан… – голос Броска был низким, но в нём уже сквозила настороженность. – Они знают. Они знают, что их хотели обмануть!

   Саалий тоже уже это понял, но он не успел ничего сделать.

   Металл сверкнул в темноте. Клинок скользнул точным и быстрым движением, без лишних замахов. Резкий удар…

   Лезвие ушло под рёбра торговца, мягко, как в масло. Он вздёрнулся, коротко захрипел, сделал неловкий шаг назад, но ноги подкосились. Рухнул на колени. Глаза, полные ужаса, замерли на его убийце, но сил что-то сказать уже не было. Вместо слов он выдохнул кровь. Тело качнулось и безжизненно повалилось вперёд.

   – Кхорс! – выругался Саалий, резко приподнявшись, в тот же миг метая кинжал.

   Свист разрезающего воздух металла…

   Успел!

   Тоэлк издал рваный, сдавленный звук, схватился за грудь и, рухнув, повалился прямо на свою жертву.

   Два других не задержались ни на секунду. Металлический лязг — секиры сорвались с креплений, взметнулись в воздух, отразив свет луны. Они действовали быстро, но не бросились сломя голову, не попытались убежать. Они замерли, оценивая угрозу и это было плохо.

   Если противник боится — он делает ошибки. Если анализирует — значит, он обучен. Они не знали, сколько людей сидит в засаде, но уже понимали, что кто-то здесь есть.

   Пятясь, прикрывали друг друга, выжидали, словно искали слабое место.

   Саалий встал в полный рост, рывком выдернул из-за спины меч, а другой рукой начал сплетать нитями тёмной магии сеть, тонкую, вязкую, словно ловчую паутину.

   – Поймать их! – бросил он через плечо, голос был резким, наполненным приказом. – Хотя бы одного! Мне нужна информация!

   Всё должно было закончиться быстро, но в ту же секунду из-за большого валуна, у самого края кустарников, вынырнул ещё один тоэлк. Саалий почувствовал его раньше, чем увидел.

   Что-то сверкнуло в его руках — и полетело в их сторону.

   Самораспыляющийся шар!

   Шаман!

   Саалий среагировал мгновенно. Рывок в сторону, магическая сеть тут же трансформировалась, сплетаясь в длинную, гибкую плеть, готовую отбить шар ещё до того, как он взорвётся. Но это была только первая атака! В следующее мгновение воздух прорезали тонкие, едва различимые свисты.

   Стрелы! Антимагические наконечники!

   Саалий почувствовал угрозу за долю секунды до удара, и этого хватило, чтобы инстинкты заставили его сменить приоритет. Он резко дёрнул руку, разворачивая плеть, но теперь уже не в сторону шара, а против стрел! Рядом раздался короткий, сдавленный вскрик — Броск.

   Стрела прошла сквозь его плечо, пробивая броню, словно тонкую ткань.

   – Дан! – выдохнул он, инстинктивно опускаясь на одно колено, но оружие не выпустил.

   – Кхорс! – Саалий резко развернулся, закрывая собой раненого.

   Алисан тоже среагировал мгновенно. Молодец, сработал быстро. Формирование барьера — идеальный инстинкт защиты, но он сделал просчёт.

   Тоэлк-шаман был опытным. Шар лопнул, не долетая до преграды. В воздух взвился тонкий серебристый порошок, мгновенно рассеиваясь на потоке ветра.

   Не яд, но мало приятная штука, дурманящая разум и замедляющая регенерацию тканей. Теперь даже лекари не смогут быстро восстановить поражённые участки тела.

   Саалий поздно понял, что этот барьер только усугубил ситуацию. Если бы он не был возведён, часть порошка осела бы на земле. Но теперь облако ядовитого порошка зависло в воздухе, превращаясь в смертельную ловушку.

   Этого хватило, чтобы появились проблемы. Саалий почувствовал это мгновенно. Он стоял ближе всех. Фактически закрывал своих магов собой. Лёгкие обожгло, словно он вдохнул едкий дым от горящей серы. Зрение дёрнулось, поплыло, будто мир вокруг стал вязким и липким.

   Силы начали стремительно ускользать, но он сжал меч ещё крепче, заставляя себя держаться.

   Он не мог упасть. Он архимаг. Он самый сильный здесь маг! Он отвечает за жизнь своих людей!

   На чистом упрямстве он сделал шаг вперёд.

   Шаман смотрел прямо на него.

   Выжидал!

   Достаточно было ещё одного мгновения — и он уйдёт, понимая, что перед ним архимаг. Саалий собрал последние силы, рывком выхватил метательный нож и метнул его в шамана. Тоэлк ушёл в сторону с нечеловеческой быстротой, избегая удара, и в тот же миг щёлкнул пальцами.

   И всё полностью пошло к кхорсам…

   Раздался глухой, тяжёлый рык.

   Он сначала прокатился по степи, будто гул далёкого грома, но затем шаги — тяжёлые, глухие удары лап по земле — ворвались в уши, приближаясь с пугающей скоростью.

   Из темноты, словно выныривая из ночного кошмара, появились трое саблезубых тигров. Гигантские твари, выше человека в холке, с телами, покрытыми плотной чёрной шерстью, которая словно поглощала свет.

   Глаза горели зловещим красным огнём, пасти полуоткрыты, из них валил пар, будто изнутри звери были раскалены добела.

   Не просто хищники. Машины убийства.

   – Твою мать! – Саалий резко развернулся, прикрывая собой раненого Броска и Алисана, который, похоже, тоже надышался серебристого порошка.

   Ждать нельзя. Нужно действовать!

   – Назад! Уходим к скалам! – раздражённо бросил он, направляя острие меча на саблезубых.

   Краем глаза Саалий заметил, как тоэлки, даже не попытавшись вступить в бой, молниеносно погрузили тело убитого собрата на лошадь агента Тайной Канцелярии и исчезли в темноте.

   В погоню не бросишься. Да и к скалам твари не дали уйти клинкам.

   Первый тигр метнулся вперёд, покрывая десятки метров за секунды. Клыки щёлкнули в паре сантиметров от лица Саалия. Он успел отбить атаку мечом, но второй удар пришёл сбоку.

   Второй зверь налетел, словно живая самоходная карета, и его вес придавил Саалия к земле. Он почувствовал, как когти зверя врезаются в броню, рвут ткань, но не достигают кожи.

   Алисан резко выбросил руку, посылая тёмный пульсар прямо в морду тигра. Пульсар рассыпался в воздухе, даже не причинив вреда!

   – В рукопашную! – выдохнул Саалий, ловя тигра за пасть и с силой отталкивая от себя. – Магия на них не действует! Тебя чему в Академии учили или от порошка мозг выгорел?!

   Зверь зарычал, наваливаясь всей массой. Огромные лапы прижимали Саалия к земле, челюсти стремительно опускались к его шее. Архимаг извернулся, в последний момент подставляя левую руку поперёк пасти, не давая зубам сомкнуться на горле.

   Огромные клыки впились в кожу, но не достали до артерии. Свободной рукой Саалий выдернул кинжал из ножен на поясе и с силой всадил его в мягкое брюхо зверя, провернув лезвие.

   Тигр взревел, дёрнулся в агонии и завалился в сторону, хватая воздух лапами. Саалий перекатился вместе с ним, чтобы не попасть под последнюю судорожную атаку, затем перекувырнулся через плечо и рывком подхватил с земли меч.

   Ещё один враг…

   Алисан уже шёл в атаку, двигаясь молниеносно. Два клинка рассекали воздух с точностью, достойной мастера. Тигр, оголив клыки, попятился, избегая атак тёмного мага. Но это была самка, и она была относительно мелкой.

   Фактически, только Саалий оставался здесь единственным, кто мог дать серьёзный бой этим тварям и удержать ситуацию в иллюзии контроля.

   Броск, схватившись за торчащую из плеча стрелу, стиснул зубы и с болезненным рывком сломал древко.

   Его дыхание сбилось, пот выступил на лбу, мышцы свело от боли. Но он не дал себе упасть, опираясь на меч, пытаясь встать. Земля поплыла перед глазами. Мутило! Всё тело пронзала боль, но он всё же поднялся. И в тот же миг рухнул обратно на землю, задыхаясь. Его сознание ускользнуло…

   – Кхорс! – тихо выругался Саалий, не отрывая взгляда от третьего тигра, который медленно приближался к нему.

   Броск был сейчас лёгкой жертвой, и Саалию нужно было отвести тигра в сторону. Несмотря на то, что Алисан неплохо держался, тесня другого тигра к каменистым выступам… Это была самка. Настоящая угроза стояла перед Саалием.

   Вожак!

   – Иди сюда, киса, – громко хлопнув в ладони, произнёс Саалий.

   Огромный тигр замер, развернулся и это был уже не зверь, а буквально воплощённая смерть. Огромное тело двигалось плавно, с грацией идеального убийцы. Когти, толщиной с кинжал, сверкнули в лунном свете.

   Рывок!

   Прыжок!

   Лапа метнулась в сторону груди архимага, нацеливаясь разорвать его в одно движение. Саалий отшатнулся, уходя вбок, но тигр был быстрее.

   Второй удар. На этот раз Саалий подставил меч, но… Чудовищная сила зверя отбросила его назад. Ноги заскользили по земле, но он удержался.

   Дышал ровно, не паниковал и делал выводы.

   Просчитывал варианты…

   Тигры были сильнее, быстрее, но не умнее.

   Их можно переиграть!

   Тигр, который до этого пятился под напором Алисана, вдруг резко сменил тактику.

   Рывок!

   Массивное тело рванулось вперёд с неожиданной скоростью, и маг едва успел среагировать. Он инстинктивно отступил назад, но когти зверя всё же полоснули по плечу, разрывая ткань и кожу. Горячая кровь брызнула на каменистую почву.

   Алисан стиснул зубы, удерживая равновесие, но в глазах вспыхнуло острое, холодное осознание — ещё одна ошибка, и он труп.

   Помочь ему Саалий не мог.

   Его тигр не дал передышки. Зверь не просто атаковал — он играл! Он двигался по кругу, высматривая момент, чтобы напасть снова.

   И это раздражало! Глухой рык прорезал воздух. Тварь прыгнула вперёд, нацелившись на горло архимага. Саалий резко развернул корпус, уходя в сторону, а затем перехватил меч обеими руками и с силой нанес боковой удар в область рёбер.

   Глухой, мощный звук!

   Клинок вошёл в тело зверя, разрывая мышцы.

   Но! Тигр даже не взревел. Он просто зарычал, напрягся, а затем, разворачиваясь прямо в прыжке, полоснул лапой по груди архимага.

   Боль вспыхнула как огонь! Кровь хлынула, заливая бок. Не смертельно… Но чертовски больно.

   Однако времени думать о ранах не было! Саалий подавил рефлекс отшатнуться, сделал резкий шаг вперёд и, пока зверь не успел развернуться, резко вогнал меч глубже, провернув лезвие внутри раны.

   Тигр взревел, его мышцы дёрнулись, лапы задрожали, но он не падал.

   Упрямая тварь…

   Саалий стиснул зубы, сильнее сжал рукоять меча и с резким, выверенным движением провернул клинок в ране.

   Глухой хруст… Зверь, наконец, рухнул, задние лапы дёрнулись в последней конвульсии, затем тело обмякло и замерло.

   Архимаг глубоко вдохнул, удерживая равновесие, но лёгкие будто заполнило пламя, жгучее, разъедающее изнутри. Кровь хлестала из раны на груди, пропитывая ткань, стекая по боку. Он понял, насколько глубок был удар когтями, только когда почувствовал, как сила медленно уходит из тела.

   – Чёртова дрянь! – выругался Саалий.

   В ушах шумело, зрение на мгновение дёрнулось, вспыхнув тёмными пятнами, но он удержался.

   – Дан! – хрипло выдохнул Алисан.

   Саалий резко обернулся. Молодой маг шатался, его лицо было покрыто потом и пылью, плечо залито кровью, но он стоял. Рядом с ним, в луже крови, лежало тело второго тигра. Он справился! Но в янтарных глазах Алисана отражался не только страх, а глухая, давящая тревога.

   – Вы ранены… – выдохнул он, сам едва удерживаясь на ногах.

   – Позже, Алисан, – процедил Саалий сквозь зубы, сильнее прижимая ладонь к ране. – Бывало и хуже…

   Саалий моргнул, стараясь не потерять фокус. Всё тело ныло, мышцы отказывались повиноваться, каждый вдох резал лёгкие изнутри.

   А группы поддержки так и не было…

   Они были одни!

   Ветер шевелил траву, принося с собой запах крови и застоявшейся пыли.

   Саалий выпрямился, глубже втянул воздух.

   – Тоэлки нас ждали, – слова прозвучали бесстрастно, но внутри клокотала ярость.

   Было понимание, не они гнали их в ловушку.

   Это их загнали в капкан!

   Тоэлки были уверены, что маги не уйдут отсюда живыми. Они не сомневались. Они ждали, когда схлопнется сеть.

   Именно они были хищниками!

   Но в этот раз добыча оказалась сильнее, чем они думали. Саалий медленно убрал окровавленный меч в ножны, сильнее прижал ладонь к ране, хрипло выдохнул.

   – Ловушку устроили не мы для них… – он поднял глаза на Алисана, который подошёл ближе. В темноте взгляд молодого мага блестел лихорадочным огнём, смесью адреналина, усталости и понимания. – …а они для нас.

   Воздух был густым, тяжёлым. Ночь казалась ещё темнее, холоднее, чем прежде.

ГЛАВА 2

– Трое суток… Трое, кхорс возьми, суток! – выдохнула Саяна, прижимая ладони к груди и сжимая пальцы так, что ногти врезались в кожу. Трое суток! Она ждала, надеялась и… мечтала! И теперь её мечта разлеталась в пыль. – Как же я была глупа… – горько рассмеялась она, резко развернулась и начала ходить по комнате нервными, быстрыми шагами. – Какая же я была глупая! Как могла, как могла верить, что ему просто нужно время?

   Саяна вскинула руки к лицу, прикрыла глаза и сжала виски, словно могла загнать мысли обратно. Но они не уходили, не исчезали. Только разрастались, превращаясь в нестерпимый, жгучий ком в груди.

   – Он просто меня не хочет видеть! – внезапно сорвалось с её губ, резким, хлёстким ударом. – Навязанная жена…

   Тело моментально напряглось, сердце ударилось о рёбра. Сказать это вслух оказалось больнее, чем просто думать.

   – Не хочет! Не ждёт! Не считает своей женщиной… Своей женой! – её голос дрожал, но Саяна не пыталась сдерживаться. – Он даже не пришёл… не встретил… – в её голосе прозвучало отчаяние, сломанное, сдавленное.

   Она остановилась, сжав руки в кулаки, тяжело дыша, словно после долгого бега. Потом резко развернулась и зло пнула ногой низкий пуф у окна. Тот отлетел в сторону, но облегчения это не принесло.

   – Кхорс! – прошипела Саяна, сжав пальцы в волосах и массируя кожу головы. – Как я могла быть такой дурой?!

   Вспомнился день, когда дед сообщил ей о браке. Она не сопротивлялась, не устраивала истерик, приняла его.

   Потому, что уже тогда…

   – Саалий… – его имя сорвалось с её губ, тихо, будто запрещённое заученное наизусть заклинание. – Почему? – срывающимся голосом спросила Саяна у пустоты, но ответа, естественно, не было.

   Она вспомнила их первую встречу. Как он появился за её спиной, и её сердце провалилось в пятки. Как она падала в пропасть, а он поймал её. Как его руки крепко сжали её, не давая сорваться вниз. Рисковал упасть сам, но не отпустил её. А потом выбрался наверх, вытаскивая и её.

   Его запах тогда обволок её, впитался в память, словно стал частью её самой.

   А как он сражался с Киром…

   Было страшно!

   Страшно за брата.

   Страшно за Саалия.

   Но её завораживало то, что она видела. Они оба двигались слишком быстро, слишком плавно, слишком опасно. Словно два хищника, сошедшихся в схватке, чтобы проверить, кто окажется сильнее.

   А после… Когда мужчины сбросили напряжение и нашли общий язык, она осознала, насколько он… Саалий невероятен.

   Сильный, опасный. Тёмный архимаг… В его теле бурлила контролируемая, хищная сила.

   А глаза… словно глубокое небо перед бурей. И с тех пор этот взгляд её не отпускал.

   – Какая же я дура… – усмехнулась Саяна, качнув головой. – Пока я училась, строила планы, убеждала себя, что всё правильно… он просто жил дальше. Без меня.

   Она тяжело вдохнула, задержала дыхание, пытаясь вытолкнуть боль наружу, но она не уходила.

   – Я для него всего лишь обуза!

   Зубы сжались, злость вспыхнула вместе с болью.

   – Ледышка… бессердечная ледышка… – прошипела Саяна, но голос дрогнул.

   Где-то глубоко внутри жил вопрос.

   Что если… Что если бы он посмотрел на неё иначе? Что если бы увидел не ту наивную, глупую девчонку, которую выдали за него замуж помимо её и его воли…

   А женщину?

   Он ведь тогда… Она ведь понравилась ему! Саяна чувствовала это! Так почему?! Почему он так поступает?! Неужели нельзя дать их браку хоть малейший шанс?

   – Врали… – Саяна выдохнула, покачала головой, пытаясь прогнать глупые мысли и наваждение, но оно не уходило, а правда была жестокой.

   Слуги этого дома были вежливы, услужливы, но холодны. Улыбались, кланялись, но не отвечали на щекотливые вопросы, а управляющий… Ей сказали Саалия сейчас нет на территории тёмного княжества и дане придётся дождаться, когда дан вернётся домой. Она должна ждать его здесь…

   А Валку…

   Он наблюдал за ней. Молчаливый, внимательный, сосредоточенный. От его взгляда по спине пробегала едва ощутимая дрожь, и это был не страх… что-то другое, глубже, неприятнее. Он будто оценивал, будто делал какие-то выводы, и от этого становилось неуютно.

   Саяна не знала, кому именно подчинялся этот странный, встретивший её мужчина – Саалию или кому-то ещё... Этот брак инициировал тёмный князь, мог же и присматривать… Валку явно наблюдал. Оценивающе, пристально, слишком внимательно… И это раздражало.

   Странное чувство… Он не нравился и ей, и духам, которые, слава богам, за последний год перестали лезть в её голову, ограничившись тревожными снами, расшифровать которые она так и не научилась.

   Да, Валку пугал. От него веяло холодом и чем-то опасным, и… самым странным было то, что несмотря на явную антипатию, этот мужчина в то же время притягивал. Невероятно проницательный и умный, он был скуп на слова, но каждое слово попадало точно в цель.

   Он будто видел её насквозь. Знал, что она чувствует, что думает, что скрывает даже от себя самой. И от этого порой становилось жутко.

   Но и… любопытно.

   В нём было что-то скрытое, что-то, что хотелось разгадать, понять, изучить. Не потому, что она интересовалась им. Просто… не было чем заняться. Лаборатории для зельеварения нет, организовать её можно только с разрешения мужа, а чем ещё себя занять? Вышивать?

   Тьфу…

   В последние две ночи беспокойные сны сливались с холодной и недружелюбной реальностью.

   Сегодня ей снилось море – тёплое, ласковое, золотой песок под ногами, мягкие волны… а потом всё изменилось. Солнце скрылось, ветер поднялся. Волны перестали быть нежными. Они ждали момента, чтобы поглотить её…

   И это было слишком похоже на правду… На то, что происходило сейчас, опять знаки духов…

   – Страшно… опасно… – Саяна тихо выдохнула, её окутало разочарование. – И этот Валку… Он якобы приставлен для моего комфорта. Муж якобы позаботился обо мне… Ложь! – Она горько усмехнулась. – А на деле… Один забыл о моём существовании, другой… просто глаза. Глаза тюремщика. Чтобы я не сбежала. Не натворила глупостей. Не создала проблем…

   Но самое мерзкое было даже не это.

   Валку ей напрямую не врал, он не договаривал и…

   Каждое его слово, каждый взгляд, каждая пауза между фразами ощущались, словно тонкие, острые иглы, впивающиеся под кожу. Он говорил ровно, спокойно, без единой эмоции – и это звучало ещё хуже, чем если бы он насмехался.

   Вчера она не выдержала.

   Прямой вопрос: где её муж?

   И не менее прямой ответ:

   – Архимаг очень занят. Он в отъезде. Сейчас ему не до молодой жены. Вы переоцениваете значимость…

   Буднично. Спокойно. Безразлично. Ни слова о том, когда вернётся Саалий. Ни намёка на то, когда архимаг соизволит встретиться с собственной женой.

   И когда Валку говорил это, в его взгляде было что-то странное. Как будто… тень насмешки? Или ей показалось? Как будто он хотел, чтобы эти слова её задели.

   Хотел, чтобы она поняла: она – ничто для Саалия.

   И это было так мерзко, так подло и обидно… что Саяна просто отвернулась и ушла.

   Она решила набраться терпения. Саалий – Первый Клинок. У него дела. Важные дела. Он просто не может приехать…

   – А я правда верила, что он просто занят… – сдавленно выдохнула Саяна, чувствуя, как внутри что-то болезненно сжимается, но теперь это уже не обида, а разочарование. Глупое, кромсающее сердце разочарование.

   Но правда всегда ранит сильнее и в самый неподходящий момент. Сегодня утром её последняя иллюзия рассыпалась в пыль.

   Достаточно было случайно услышать разговор служанок и служек в холле.

   Тихий, осторожный, но её уши уловили главное. Её муж не был в отъезде. Он не уезжал из Тёмного княжества. Он просто жил в другом месте!

   И даже не попытался приехать. Даже не подумал поселить её рядом с собой. Даже не дал ей понять, что она ему нужна…

   Грудь болезненно сжалась, губы задрожали, горло свело судорогой. Тёплая волна боли накатила, готовая разорвать её на части, но она с силой прикусила губу, запретив себе плакать. Нет! Не дождутся! Она не будет плакать, но от этого легче не становилось.

   Желваки заходили на скулах, когда взгляд Саяны снова лихорадочно скользнул по комнате. Просторное, роскошное убранство — дорогие ткани, шёлковые подушки, резные панели, магические светильники, излучающие мягкое золотистое свечение… Всё изысканно, всё идеально, но холодно, безжизненно. Это не её дом…

   Просто ещё одна золотая клетка!

   Она не была здесь пленницей, но свободы не чувствовала. Здесь было слишком тихо, слишком чуждо. Даже слуги вежливо улыбались, но словно смотрели сквозь неё. Её не воспринимали всерьёз! Ненужная жена их дана… Возможно, временная игрушка… Даже несмотря на то, что она высший маг, их хозяин не видел в ней мать его будущих наследников? Интересно, Саалий хоть сам понимал, как он её унизил?

   Саяне стало холодно, и она обхватила себя руками за плечи.

   Только Кир… брат… Он никогда не держал её в клетке. Он оберегал. Согревал своим присутствием. С ним не было страшно, не было одиночества. Её место всегда было рядом с ним, и ей этого хватало, пока она была ребёнком. А сейчас… Да и… У Кира уже была своя семья. У него своя жизнь.

   А ей нужно было строить свою.

   Она хотела этого. Хотела стать самостоятельной, сильной, создать что-то своё. Её выбором был путь зельевара, магини, женщины, способной жить без прямой опеки. Она старалась, изменилась, стала взрослой, почти независимой. У неё были планы, чем заняться, чтобы не надоедать мужу и иметь свой доход. Саяна хотела открыть собственную лавку красоты, все необходимые лицензии у неё были. Она больше не та наивная, пугливая девочка, которая однажды натворила глупостей…

   Но Саалий даже не сделал усилия узнать, кем она стала!

   “Ты мне не нужна.”

   Слова не были сказаны вслух, но сейчас она слышала их отчётливо, громче всего, что когда-либо слышала прежде. Они звучали в её голове, били по вискам, эхом отдавались в груди.

   С момента свадьбы прошло полтора года. Восемнадцать месяцев! За это время она окончила Академию, сдала экстерном экзамены, получила лицензию зельевара. У неё были дипломы, награды… Она взрослела, училась, планировала будущее, верила, что когда приедет к мужу, то хотя бы попробует построить с ним нормальные отношения. Она не ждала от него всеобъемлющей любви, но хотела уважения. Хотела, чтобы он посмотрел на неё не как на навязанную жену, а как на желанную женщину. Хотела, чтобы он оценил и её красоту, и её ум. Хотела…

   Но он даже не захотел дать ей шанс!

   Где-то глубоко внутри она всегда знала, что надеяться было глупо. Но не могла не надеяться. Носила его образ в сердце, вспоминала.

   Саалий…

   Его сила, грация, опасная пластика движений… Его голос — глубокий, с ироничной ленивой хрипотцой, будто он всегда сдерживал усмешку… Его взгляд — холодный, отстранённый, но цепкий, пронзительный, будто видящий насквозь…

   Он не просто запомнился ей. Он стал частью её снов, мыслей, желаний.

   Она... Её раньше пугали мужчины вроде Кира и Саалия – сильные, холодные, опасные, непредсказуемые… Но в какой момент что-то изменилось? Когда она перестала бояться? Когда позволила этим чувствам прорости внутри?

   Когда влюбилась?

   – Дура! – выдохнула Саяна. – Какая же я дура!

   Саяна вздохнула, прижимая пальцы к горящим щекам, в которых пылал стыд за собственные мысли. Она сама создала этот образ. Сама влюбилась в него.

   И теперь… Забыть? Нет. Так просто не выйдет, сердце просто не выдержит.

   – Ну уж нет, дорогой супруг! – выдохнула она, вскинув голову. – Так просто ты от меня не отделаешься!

   Он может её не хотеть, может игнорировать, избегать, считать чужой – но он не смеет решать за неё! Он не имеет права её не уважать!

   Либо он разведётся, дав ей свободу… Либо, если этот брак остаётся, он обязан её уважать, принять… и, возможно, научиться любить.

   Она не будет навязываться. Не будет пресмыкаться перед ним, добиваясь любви. Но и не позволит выбросить себя, как ненужную вещь.

   Она заставит его увидеть её, заставит разглядеть. И если не полюбить, то хотя бы принять как женщину.

   А если нет…

   – О «нет» мы пока думать не будем, – решительно произнесла Саяна, расправляя плечи.

   Теперь её цель – узнать его. Понять, кто он. Узнать не как архимага, не как воина, не как Первого Клинка. А как мужчину, мужа, как человека. Чем он живёт? Каким он бывает, когда не ведёт бои, когда не отдаёт приказы? Соответствует ли то, что нарисовало её сознание, тому, что есть в реальности?

   И самое главное – где его настоящий дом?

   Жена должна жить с мужем, и дану Саалию придётся это принять!

   Если он решил её игнорировать, пусть попробует!

   Саяна найдёт способ, чтобы он не смог этого сделать. Либо любовь, либо свобода. Да, категорично, но разве может быть иначе?

   Она резко выдохнула, подавляя в себе горечь, и быстрым шагом направилась к двери. Выскользнула в коридор, спустилась по широкой лестнице, почти не слыша собственных шагов.

   Холл встретил её привычной суетой. Слуги мелькали тенями, исполняя свои обязанности, но стоило ей появиться, как разговоры моментально стихли. Взгляды – осторожные, напряжённые, пугливые. Они не пытались скрывать, что предпочли бы не встречаться с ней глазами.

   Саяна видела это уже не первый раз. Чужая. Навязанная. Лишняя. В лучшем случае – незначительная фигура, в худшем – некая угроза их устоявшемуся порядку.

   Саяна сжала зубы.

   Бесполезно. Они ей не помогут! Плохой источник информации!

   Развернувшись, Саяна уверенно направилась в комнату отдыха, туда, где коротал время её надсмотрщик.

   Валку…

   Он так и не покинул этот дом после того, как привёз её сюда. Более того, он контролировал все её передвижения. Любая просьба выйти за пределы поместья превращалась в необходимость согласования. Она не могла даже просто сесть в самоходную карету и поехать в город без разрешения и сопровождения.

   – Надсмотрщик… – обиженно прошептала себе под нос Саяна. – Похотливый надсмотрщик…

   Да, именно так!

   Она ловила на себе его взгляды – изучающие, внимательные… но слишком откровенные. Будто он мысленно уже её раздел. Будто представлял, как её кожа будет ощущаться под его ладонями, как будет поддаваться его прикосновениям…

   И всё же, стоило ей резко повернуться, как этот интерес испарялся, а в глазах вспыхивала насмешка. Валку мгновенно становился безупречно вежливым, но в этой вежливости сквозило едва уловимое превосходство, раздражающее её до невозможности.

   Он играл!

   А она ненавидела игры. Она была чистым огнём – вспыльчивым, прямолинейным, порывистым, а воздушная стихия только усиливала огненную…

   Саяна ворвалась в комнату, и, не давая Валку даже подняться, резко выпалила:

   – Почему меня поселили здесь, а не в замке мужа? – голос звенел от злости. – Дан Валку, я хочу переехать в основной замок моего супруга. Сегодня же! И вы не можете мне это запретить!

   Мужчина медленно поднял на неё взгляд, ироничная усмешка мелькнула в уголках его губ, но он тут же её подавил.

   Высокий, жилистый, с резкими чертами лица и холодными карими глазами. Блондин с длинными волосами, которые предпочитал заплетать в косу. Не маг, но в его движениях, в манере держаться чувствовалась сила. И ещё… что-то неуловимое, от чего внутри поднималась тревога.

   Он был похож на мужчину, которому принадлежит власть. Тот, кто привык к контролю. Тот, кто чувствует себя хозяином ситуации.

   Валку всё это время казался расслабленным – развалившись в кресле, вытянув ноги, держа в руках финансовые отчёты и криминальные сводки Тёмного княжества, был погружён в свои мысли, но… Тонкие пальцы небрежно отложили в сторону вестник, который он читал, и мужчина посмотрел ей прямо в глаза.

   Валку кашлянул, зачистив голос, словно что-то обдумывая, но глаза оставались холодными, пронизывающими насквозь.

   – Так решил ваш муж, дана. И Тёмный князь это одобрил, – голос прозвучал небрежно, даже немного лениво, но в этой ленивости скользила непреклонность. – Вы останетесь здесь, и это не обсуждается.

   Саяна почувствовала, как по телу прокатилась волна горячей ярости.

   – Валку, вы мне никто! – резко бросила она, шагнув вперёд. – Вы не можете мне запретить покинуть этот дом! – Она наклонила голову набок, глядя на него с вызовом, чувствуя, как адреналин разгоняет кровь. – В конце концов, я дана! Официальная жена! И мои права… – голос Саяны сорвался на высокую ноту, вибрировал от накопленной злости и обиды.

   Но Валку…

   Он даже не поморщился. Более того – он смотрел на неё так, будто слушал, но не слышал. Будто позволял ей высказать всё, что она хотела… просто ради того, чтобы дать ей иллюзию контроля над ситуацией. А потом, когда её порыв закончится, он поставит её перед фактом, поймает в ловушку.

   Этот взгляд…

   Будто хищник оценивает добычу. Будто решает, стоит ли играть с ней дальше или просто захлопнуть клетку уже сейчас.

   По спине Саяны пробежал ледяной холод.

   – Ваши права, дана Саяна? – Валку усмехнулся, окинув её взглядом, в котором скользнуло что-то едва уловимо насмешливое. Голос был нарочито вежливым, но под этой вежливостью скрывалась другая, хищная игра. – Не вижу на вашей руке магического брачного браслета рода ми Шаришанси. – В его голосе звучала тягучая, почти лениво-растянутая ирония, но в каждом слове звенела насмешка. – Это Тёмное княжество, дана, а не уютные земли туманников. Здесь немного иные нравы и законы. У меня не было распоряжения доставлять вас в основной замок Первого Клинка, а значит, вы будете сидеть здесь, пока не явится ваш муж… или пока Тёмный князь не решит вмешаться.

   Он откинулся в кресле, небрежно перекинув ногу на ногу, и с явным удовольствием наблюдал за её реакцией.

   Саяна сжала зубы, в груди закипела злость.

   – Я знаю законы Тёмного княжества! – выплюнула она. – И они не так уж сильно отличаются от наших! Я…

   – Вы знаете, где находится в столице Тёмного княжества настоящий дом вашего мужа? – перебил он, склонив голову набок, и в уголках его губ мелькнула хищная усмешка.

   Саяна замерла.

   Валку тихо рассмеялся, этот смех прозвучал глухо, с оттенком нескрываемого превосходства.

   – Вы уверены, что вас туда пустят? – его голос скользнул по комнате, цепкий, точно стальной хлыст. Он медленно подался вперёд, изучая её. – Увы, дана, но вы пока слишком незначительная фигура для нашего Первого Клинка.

   Слова ударили резко, метко, словно клинок под рёбра. Саяна напряглась, почувствовав, как по телу пробежала дрожь. Нет, не от страха – от ярости, от унижения, от осознания собственной беспомощности в данный момент.

   А Валку изучал её, ловил малейшие оттенки эмоций. Его взгляд, внимательный, хищный, словно впивался в неё, изучая каждую реакцию, каждую дрожь в голосе, каждое изменение в мимике.

   Саяна сузила глаза, пристально всматриваясь в него. Он не был магом, но в нём чувствовались сила, амбиции и влияние… что-то неуловимое, что делало его опасным.

   Когда его взгляд, скользнув по её фигуре, вдруг замер на декольте, а дыхание едва ощутимо сбилось, Саяна внутренне напряглась.

   Валку сипло втянул воздух, потом резко выдохнул.

   Саяна инстинктивно отшатнулась назад. Что-то подсказывало – стоило немедленно уйти. Она ещё не до конца осознала, чем именно её так тревожит Валку, но нутром чувствовала: не стоило злить хищника, у которого на уме нечто, чего она не могла предугадать.

   Зря пришла сюда… Зря… Да ещё в таком виде.

   Она была уверена, что в доме мужа находится в безопасности. Но это убеждение стремительно таяло.

   Сегодня она выглядела великолепно. Но она не наряжалась ради Валку. Она готовилась к встрече с мужем, надеялась на неё каждый день…

   Золотые волосы, уложенные в простую, но элегантную причёску, с выбившимися локонами, придававшими образу мягкость и естественность. Роскошное платье из багровой, тяжёлой ткани – дерзкое, но в рамках приличий. Плотно облегающая тонкую талию ткань, декольте, открывавшее ровно столько, чтобы подчеркнуть, но не оголить полностью, чёрный корсет, расшитый золотом, подчёркивающий соблазнительные формы. Длинная юбка, скрывающая ноги, но заставляющая невольно фантазировать…

   Украшения – серьги с агатами, тонкая цепочка с кулоном, родовой перстень ри Раман… Только брачного магического браслета рода ми Шаришанси не хватало на её запястье.

   И Валку это заметил, и озвучил!

   То, что произошло дальше, смутило и напугало Саяну, но она не успела отреагировать.

   Рывок – и Валку оказался рядом. Он двигался стремительно, бесшумно, словно хищник, точно выверяя каждое движение. Мгновение – и её спина с глухим ударом впечаталась в холодную каменную стену.

   Тепло его тела, запах – терпкий, мужской, чуть пропитанный корицей и кожей… Он был слишком близко, слишком навязчиво вторгался в её личное пространство.

   А затем – жёсткий, требовательный поцелуй. Валку прижался к ней, стирая границы дозволенного, сдавил рёбра так, что из лёгких выбило остатки воздуха. Губы чужие, напористые, горячие, жадные… Он провёл языком по её губам, пытаясь их разомкнуть, но Саяна зажала челюсти, стиснула зубы так сильно, что в висках застучала боль.

   Отвращение всколыхнулось внутри рвущейся волной. Сердце колотилось так, что, казалось, вырвется из груди.

   Очнувшись, Саяна резко дёрнулась, но хватка Валку была стальной. Она задыхалась, её руки заколотили по его плечам, но он перехватил и сжал её запястья, прижал их к стене над её головой, не оставляя пространства для манёвра. А затем его губы скользнули ниже, по шее, к линии декольте.

   – Прекрасна… – выдохнул он хрипло, тёплым дыханием касаясь её кожи. – Просто богиня Вереста… Живой огонь…

   Голос дрожал. Не просто от желания – от чего-то глубже, темнее, лихорадочнее. Это было не просто возбуждение – это было что-то большее. Словно что-то безумное внутри него рвалось наружу, ломало все установленные им же границы.

   – Не упрямься, милая… – его губы снова скользнули по её шее, и он выдохнул ей в ухо: – Твоему мужу нет до тебя дела. У него есть две постоянные любовницы, шикарные, опытные… Он не будет тебя любить. Может, даже не вспомнит, что ты существуешь… А я… я могу дать тебе то, чего тебе так не хватает.

   Саяна замерла. Её охватило не только отвращение, но и ярость. Он говорил так, словно знал её, понимал её желания, но как же он сейчас ошибался…

   – Ты огонь, ты хочешь, чтобы тобой восхищались, чтобы о тебе заботились… – продолжал Валку, сильнее прижимая её к стене. – Чтобы любили. Я не обещаю, что влюблюсь, но распыляться на других не стану. Тебя одной может быть достаточно…

   Он перехватил её запястье одной рукой, а другой ухватился за край её декольте и резко рванул вниз. Ткань натянулась, но выдержала. Валку зарычал от разочарования.

   Саяна выгнулась, пытаясь вырваться, но хватка была крепкой. Тогда она сделала единственное, что могла – призвала огонь.

   Тепло стремительно разлилось по венам, вспыхнуло алым пламенем на её ладонях. Искры заплясали по пальцам, жгучей волной устремились вперёд, но…

   Ничего!

   Валку не вздрогнул, не отпрыгнул, даже не дёрнулся. Он лишь запрокинул голову и рассмеялся – низко, хрипло, с едва уловимой ноткой безумия.

   – Я дан из древнего рода, Саяна, – хмыкнул он, снова склоняясь к её лицу. – И бывший маг. С некоторых пор я не могу пользоваться магией, но чужая магия на меня не действует. – Валку медленно провёл кончиком носа по её щеке, вдыхая её запах. Глаза его помутнели. – Саалий тебе не нужен. Хочешь… заберу тебя себе? – его голос стал тише, но в нём звучала едва заметная дрожь. – Я не предлагаю статус любовницы. Я женюсь. Надену магический брачный браслет. Поверь, он у меня есть – всё же когда-то я был сильным магом.

   Его пальцы дрогнули, но он не отступил. Он снова потянулся к её губам, но Саяна вдруг замерла. Её дыхание сбилось, но в следующий миг… Она резко вскинула колено. Удар был точным. Жёстким!

   Валку рванулся назад, его дыхание сбилось, тело согнулось вдвое. Он стиснул зубы, хватаясь за пах, пытаясь подавить боль.

   И он бы, возможно, успел перехватить её…

   Но Саяна уже метнулась к ближайшему столику, схватила тяжёлую вазу и, сделав шаг вперёд, со всей силы обрушила её на его голову.

   Глухой удар. Звон бьющегося стекла. Валку осел на колени, сжимая теперь голову ладонями, кровь тонкой струйкой стекала по виску, но сознания он не потерял.

   Он резко поднял взгляд и в этих потемневших глазах уже не было ни ярости, ни злобы, ни безумного желания, пелена спала... Там было только восхищение…

   Лёгкая, безумная усмешка тронула его губы.

   – Ты мне нравишься… – прошептал он едва слышно.

   Саяна сжала зубы. Сердце громко стучало, отдаваясь в висках, а пальцы дрожали, сжимая острые осколки вазы.

   – Покиньте этот дом, дан Валку, или я клянусь… – её голос был низким, прорывающимся сквозь гнев и страх, но договорить она не успела.

   Раздался звук хлопков.

   Медленный. Размеренный. Насмешливый.

   – Браво, Золотко, – раздался голос, знакомый до боли.

   Холодный, глубокий, проникающий под кожу.

   Саяна дёрнулась, не веря повернула голову в сторону двери, и её сердце ухнуло вниз. В дверном проёме, небрежно опершись плечом о косяк, стоял Саалий.

   Он был здесь!

   Сколько времени он наблюдал? Сколько слышал?

   Девушка инстинктивно сделала шаг назад, вжимаясь в стену, будто пыталась слиться с камнем. Под цепким, мрачным взглядом мужа ей было неуютно.

   В груди скрутило от странного чувства — сожаления и… вины? Не так она представляла первую встречу с мужем. Не так…

   Почему сейчас, глядя на Саалия, она чувствовала себя так, словно её поймали на горячем? Как будто он застал её… с любовником. Но она ведь ни в чём не виновата!

   Он сам приставил к ней этого…

   Валку…

   Тот тряхнул головой, взлохматил волосы, стряхивая с них мелкие осколки стекла. Пошатываясь, поднялся на ноги, одёрнул смятую рубашку. Он выглядел так, будто и не заметил удара по голове, но теперь не смотрел на неё. Словно её здесь, вообще, не было. Валку смотрел только на Саалия.

   Воздух в комнате стал вязким, плотным, тяжёлым от невидимого напряжения.

   Мужчины играли в свою игру — кто первый не выдержит и отведёт взгляд.

   Саяна ощущала это каждой клеточкой кожи.

   Первым моргнул Валку. Хрипло рассмеялся, качая головой, а затем медленно, с насмешкой произнёс:

   – Неожиданно… – он чуть наклонил голову, прищурившись. – А я думал, ты сюда так и не явишься, Саал.

   В голосе не было страха. Только тёмное, глубинное веселье, словно он не видел в Саалие угрозу.

   А вот Саалий не улыбался. Глаза его сверкнули холодом, в котором сквозила дикая ярость, но таилась и… усталость.

   – А я смотрю, ты меня уже похоронил и решил лапы на мою жену положить? – произнёс он, цедя слова сквозь зубы.

   Валку криво усмехнулся.

   – Похоронил? О нет, Саал, я последний, кто будет желать тебе смерти, – Валку говорил спокойно, размеренно, будто не замечал напряжения, которое давило на всех в комнате. – А твоя жена… – Валку скосил взгляд на Саяну, но тут же вернул его к Саалию, – тебе самому она ведь не особо нужна, верно?

   Слова вонзились в сердце Саяны острой иглой. Она сжала пальцы, ногти впились в ладони, но боль не заглушила ощущения, будто её размазали, превращая в пыль.

   Саалий медленно, словно хищник сделал шаг вперёд.

   – Повтори, – тихо произнёс он.

   Валку чуть наклонил голову, внимательно глядя на него, но не торопился с ответом. Они изучали друг друга, словно два зверя, оценивающие, кто первый нападёт.

   – Не нужна, – повторил Валку, усмехнувшись. – Отдай другому.

   Саалий на мгновение застыл, будто переваривая услышанное, а затем резко произнёс:

   – Вон пошёл, – Его голос вибрировал от гнева, но он всё ещё сдерживал его, удерживал рвущуюся наружу ярость. – Если жить хочешь… а, то ведь хребет сломаю.

   Воздух в комнате завибрировал, наполняясь магией, хотя Саалий даже не поднял руки. Саяна чувствовала, как в нём поднимается нечто тёмное, хищное, и Валку тоже это понял.

   Он больше не усмехался. Его взгляд вспыхнул чем-то странным — смесью уважения и лёгкого разочарования, но он не стал дальше испытывать судьбу.

   Хрипло рассмеявшись, он развернулся и, пошатываясь, направился к выходу.

   Боком протиснулся в дверной проём, не торопясь, с наглостью человека, который привык выходить из игры в последний момент, чувствуя себя победителем даже если проиграл, но… Он больше не бросил ни одного взгляда в сторону Саяны.

   Тяжёлая, давящая тишина накрыла комнату.

   Саяна осознала, что осталась наедине с мужем. Сердце гулко застучало в груди, дыхание перехватило. Пальцы непроизвольно сжались на ткани юбки, вцепившись так, будто это могло её защитить.

   Она чувствовала, что Саалий смотрит на неё. Его присутствие было почти осязаемым. Собравшись с духом, Саяна выдохнула и резко вскинула голову, встречаясь с ним взглядом.

   – И вы просто стояли и наблюдали за всем этим?! – резко и с обидой в голосе произнесла она. Голос сорвался на более высокий тон, чем ей хотелось.

   Саалий не сразу ответил. Он смотрел на неё пристально, задумчиво, мрачно. Его лицо было хмурым, бледным, губы сжаты в тонкую линию, а чёрные волосы рассыпались по плечам, придавая ему вид опасного хищника, который только что вырвался из схватки и ещё не остыл.

   Одет он был просто — чёрная рубашка, чёрные штаны, пояс с амуницией, на бедре ножны. Мужчина, наконец, хмыкнул, хрустнул шеей, словно проверяя, насколько послушно его тело, и направился к ней.

   Шаг.

   Ещё шаг.

   Он двигался, как тень, легко, бесшумно. Приблизился вплотную и замер, нависая над ней, словно скала. Саяна не дрогнула, но в горле пересохло.

   – Хотел определиться… – его голос был тихим, рокочущим. – Мне одного убивать или сразу двоих?

   Она приподняла голову, чтобы их взгляды встретились.

   – И это говорит мне мужчина, у которого две любовницы? – с вызовом, язвительно бросила она.

   Саалий медленно прищурился.

   – А ты как была язвой, так и осталась, Огонёк… – Он склонил голову, его потемневшие глаза вспыхнули, но голос остался низким. – Язык нужно будет Валку вырвать, чтобы меньше говорил то, чего не следует.

   – Больше нечего сказать? – опять с вызовом произнесла она, не отводя взгляд.

   Саалий вздохнул, на мгновение прикрыв глаза, потом снова посмотрел на неё, чуть покачал головой и, поморщившись, хрипло произнёс:

   – У меня уже полгода нет никаких любовниц, Золотко…

   Ему не нравился этот разговор, не нравилось всё, что здесь произошло.

   Внутри клокотала плохо контролируемая ярость и… ревность?

   Да, он ревновал!

   Странное, чуждое для него чувство, которое не давало сейчас нормально дышать. С одной стороны, хотелось заявить права на собственную жену, окончательно присвоить её, сделать своей. С другой… С другой он знал, что сейчас не в том состоянии, чтобы реагировать адекватно.

   Он всё ещё не отошёл от увиденного. От того, как Валку прижимал её к стене. От её сбившегося дыхания. От того, что… Он боялся, что она ответит на поцелуи Валку!

   Саалий не был уверен, что сейчас способен быть нежным.

   В груди бушевало что-то дикое, неконтролируемое, слишком яркое. И больше всего пугало не это. Пугало то, что он знал – если сейчас поцелует её, то уже не остановится. Он больше не сможет притворяться, что всё происходящее ему безразлично. Его тело слишком остро реагировало на эту женщину.

   И… кхорс! Это пугало! Саалий боялся потерять контроль. Боялся влюбиться?

   Нет! Глупость! В его жизни просто нет места романтике, привязанностям, слабости. Он боялся не любви. Он боялся, что эта девушка слишком сильно на него влияет, что она – его слабое место.

   Саалий резко упёрся ладонями в стену по обе стороны от головы Саяны. Глаза скользнули ниже на её губы – стоило только представить, как они поддадутся его поцелую, как внутри всё сжималось. Если он коснётся её – всё… Отрезвил его голос жены – звонкий, с нотками обиды, полный возмущения и… страха.

   Саяна, только пыталась казаться сильной, но она была ранимой, нежной и хрупкой…

   Саалий вздрогнул, а затем внутри взревел зверь, требуя, если не убить Валку, то хотя бы основательно его потрепать и покалечить, но он подавил это желание. Этим можно заниматься чуть позже…

   – Ты изменял мне, когда мы уже были в браке! – Саяна резко выдохнула, нервно покусывая нижнюю губу.

   Саалий прищурился. Она была сейчас зла, но… что-то ещё мелькало в её глазах.

   Ревность? Ему вдруг захотелось усмехнуться. Как мило, она ревнует.

   – Золотко, какие претензии? – его голос прозвучал хрипло, но в нём уже сквозила опасная нота. – Фактически ты только сейчас становишься моей женой. До этого ты была формальной иллюзией. Иллюзией, которую мне навязали, – он выдержал паузу, впитывая в себя её реакцию, а затем медленно добавил: – Впрочем, для тебя этот брак тоже не был добровольным.

   Саяна побледнела, но не отвела взгляд от глаз мужа.

   – В чём я перед тобой виноват? – Саалий чуть склонил голову набок, внимательно следя за выражением её лица. – Перед тем, как тебя должны были передать мне, я избавился от всех ненужных связей, – он хмыкнул. – И заметь, заранее.

   Саяна шумно выдохнула, стиснув зубы, а Саалия её злость, кажется, забавляла.

   – Да и… знаешь, Золотко, – Саалий медленно выдохнул, подавляя в себе желание коснуться её губ, щеки, шеи... – мне не нравится, когда мою жену лапают!

   Голос его стал низким, опасным, рокочущим.

   – Ты сам поселил меня не в своём замке, а в запасной загородной резиденции! – Саяна вздрогнула и выпалила, сверкая глазами. – И сам приставил ко мне этого «доверенного»!

   – Это не мой доверенный, Саяна, – голос Саалия прозвучал холодно, цепко, словно сталь. – Это представитель Тёмного князя. Он должен был встретить тебя, привезти сюда и позаботиться о твоей охране, пока я был занят…

   Она стиснула зубы, дыхание стало прерывистым, учащённым, но не от страха.

   Саалий скользнул по ней взглядом… и понял, что совершил ошибку.

   Челюсть сжалась с болезненной судорогой. Всё внутри сжалось в болезненную пружину. Злость, раздражение, желание – всё сплелось в единый, неуправляемый вихрь. Кхорсово платье подчёркивало каждый изгиб её тела. Линия талии, плавный изгиб бедра, корсет приподнимал грудь, очерчивая её соблазнительную форму, заставляя взгляд непроизвольно задержаться на ней дольше, чем следовало.

   Кхорс, как же она хороша…

   Её ключицы, эта тонкая, соблазнительная линия шеи…

   Воображение предательски подбрасывало образы: его руки на её талии, её кожа, горячая, поддающаяся его прикосновениям… Губы, чуть припухшие после поцелуев… Тело, плавное, податливое, обвивающее его… Голос, срывающийся на стон…

   Кровь мгновенно вскипела.

   Он сглотнул, не в силах оторвать взгляд от её кожи, гладкой, словно бархат, от её ключиц, тонких, хрупких, от этой соблазнительной впадинки между ними.

   Пах налился жаром, мышцы напряглись, инстинкты взвыли, требуя взять своё.

   Её запах…

   Этот проклятый, одурманивающий аромат! Лёгкий, чуть сладковатый, но с ноткой чего-то необузданного, дикого, живого. Запах огня и свободы. Он чувствовал его даже сейчас, а внутри уже бушевала буря.

   Саалий знал, как работает соблазн. Видел женщин, которые пользовались им тонко, искусно. Но Саяна… Она не играла. Она не пыталась никого завлечь. Она просто была такой – живым пламенем, необузданным и естественным.

   И это злило ещё сильнее!

   – Какого кхорса ты так одеваешься?! – голос прозвучал резче, чем он хотел, срываясь на хриплый рык.

   Саяна дёрнулась, будто от удара, но тут же вскинула подбородок, в глазах вспыхнуло золото.

   – Всё согласно нормам этикета! – её грудь вздымалась от злости, губы задрожали, а в глазах плескался жар её магии. – Или мне нужно одеваться в рясу монашек Плачущего дома?!

   Она понятия не имела, что делает с ним в эту секунду. Её дыхание, её порывистые движения, её голос – всё это било по его самоконтролю, заставляя на грани слышимости скрипеть зубами.

   Он злился. На неё. На себя. На свою реакцию. На то, что желание переплеталось с яростью, раздуваясь в ураган, который он едва сдерживал.

   Злило всё – её тон, её дерзость…

   Её тело, её магия, её взгляд, который прожигал его насквозь, разжигая в нём неконтролируемый огонь. Словно сама суть её стихий, огня и воздуха, проникала ему под кожу. Что его буквально разрывало на части, заставляя бороться с собственным телом, с собственным разумом. Его руки дрогнули, но он усилием воли удержался на грани пропасти…

   В груди сдавило, кровь гудела в висках.

   Саалий хотел сорвать с неё это чёртово платье. Заключить её в своих объятиях, впиться в губы, впитать в себя её жар…

   Любить…

   Медленно. Долго. Страстно.

   Вытравить из памяти чужие губы, что коснулись её кожи. Заклеймить её своим запахом. Сделать так, чтобы в её мыслях и желаниях был только он, но… Это было ошибкой!

   Он не мог себе этого позволить! Саалий не мог так легко поддаться ей, этой связи, этим чувствам. Он знал – если поддастся, если переступит грань… он не остановится, а она сможет вить из него веревки. Он считал это слабостью!

   Саалий глубоко вдохнул, сжимая пальцы в кулаки.

   – Все закупки новых нарядов будешь согласовывать со мной! – процедил он сквозь зубы, пытаясь сбить с себя этот странный, необузданный жар.

   Саяна вспыхнула, губы дрогнули, но она тут же, почти без паузы, выплюнула:

   – Да пожалуйста!

   Понимала ли она, что он был опасно близок к потере контроля? Осознавала ли, как тонка грань, на которой он балансирует?

   А готова ли эта девочка на самом деле испытать на себе его страсть и потребность? Готова ли к взрослым играм?

   Однако её ответ…

   Саалий нахмурился, он ожидал бурной реакции, но… не такой и это немного отрезвило. Она так быстро сдалась? Почему?

   Саяна замолчала, но Саалий продолжал смотреть на неё, скрипя зубами. Ему не нравился этот разговор, ему не нравилось её поведение он не мог просчитать его, не чувствовал её мыслей и не понимал, как она может поступить в той или иной ситуации. Всё внутри клокотало, закипая лавиной плохо контролируемой ярости. И чего-то ещё. Чего-то, от чего хотелось вырваться наружу, вдохнуть полной грудью, но вместо этого он оставался здесь, зажатый в собственных мыслях, ощущая, как эмоции штормят внутри.

   Ревность! Он ревновал!

   Это чувство сбивало с толку, вызывало почти животный протест. Всё шло не так, как он рассчитывал. Он не думал, что его может так швырять от одного ощущения к другому. Но сейчас, глядя на неё, он понимал – она изменилась. Не только внешне – стала женственнее, плавнее в движениях, мягче в изгибах. Но и внутренне. Этот огонь, эта уверенность и в то же время слабость… Всё это пугало и притягивало. Саяна больше не была той наивной девчонкой, что сжималась от одного его взгляда и пряталась за спину Алики. Она стояла перед ним и встречала его взгляд гордо, дерзко, будто не боялась. Дерзила! Требовала! Ни вещей, ни украшений… Верности и внимания!

   Тело опять предательски отреагировало. Саалий ощутил, как его пульс сбивается… Проклятье…

   Он знал – если поддастся, если хоть раз позволит себе сорваться, то просто сгорит в этом огне новых для него чувств. А это слабость. Саалий предпочитал не обжигающую, требовательную страсть, а ровное, предсказуемое тепло – то, что не делает тебя уязвимым.

   Но… уже было поздно. Он не мог её отпустить. Просто не хотел отпускать! Но ещё упорно не признавал этого.

   Его пальцы сжались в кулаки, но он заставил себя выдохнуть, успокоиться. Напряжение в мышцах не отпускало, дыхание сбивалось, но он подавил в себе этот жар, этот подступающий шторм. Медленно закатил рукав рубашки, затем, не отрывая взгляда от жены, снял с запястья магический брачный браслет.

   Металл был гладким, прохладным на ощупь, чёрная сталь с серебряными руническими узорами, сплетёнными в изящный орнамент. Каждая линия складывалась в символ рода, семьи, союза. Саалий легко разделил браслет на две половины – одну вернул на свое запястье, вторая осталась лежать в его раскрытой ладони.

   Саяна сглотнула, напряжённо следя за каждым его движением. Она не верила своим глазам, а внутри разлилось тепло и надежда. Он не забыл! Он действительно собирался это сделать! Саалий собирался окончательно закрепить их брак, связывая их не только мирскими обязательствами, но и магией.

   – Посмотри на меня. – Голос Саалия прозвучал низко, глухо, рокочуще, напоминая далёкую грозу.

   Саяна вздрогнула, глубоко вдохнула, подняла голову… и попала в западню его синих глаз. Глубоких, затягивающих, читающих её сейчас насквозь. Между ними что-то происходило, что-то, что Саяна не могла объяснить. Сердце заколотилось быстрее, дыхание сбилось. – Руку. – сейчас его голос был с хрипотцой, тяжёлый, насыщенный чем-то необъяснимым, от чего у неё по коже пробежали мурашки.

   Саяна почти не дышала, медленно подняла ладонь и протянула её ему.

   Касание к коже было холодным, а потом…

   Вспышка!

   Магия запульсировала, окутала запястья синими искрами, их руки соединились в этом странном жаре, а металл, ставший пластичным, сам лёг на кожу, словно выбирая, как именно соединиться с ней. Где-то глубоко внутри что-то щёлкнуло, как закрывшийся замок.

   Саяна вздрогнула, ощущая, как древняя магия рода ми Шаришанси принимает её, соединяет её с этим мужчиной, вплетается в неё, в её кровь, в неё саму. По венам разлилось тепло, не обжигающее, не пугающее, а странно успокаивающее, живое, родное. Она чувствовала Саалия. Не так, как раньше, не просто его взгляд, его присутствие рядом, а глубже, ближе, будто его сущность теперь была частью её самой.

   Браслет принял окончательную форму, металл похолодел, искры погасли. Теперь они муж и жена по всем законам, по всем традициям, и магия благословила этот союз. Разорвать такой союз крайне сложно…

   Саяна не отрывала взгляда от мужа. Его дыхание стало глубже, взгляд потемнел, в нём мелькнуло что-то тёмное, первобытное, но он тут же подавил это. На миг ей показалось, что он подался вперёд, что их губы вот-вот соприкоснутся, что ещё мгновение – и он…

   Но внезапно он резко отшатнулся, словно его ударило разрядом молнии.

   – Кхорс… – выдохнул Саалий, не глядя на неё.

   Развернулся и, не сказав больше ни слова, быстро пошёл к выходу.

   Саяна замерла, глупо моргнула, не сразу понимая, что произошло. В груди всколыхнулись чувства – от восхищения до разочарования. Он ушёл! Просто ушёл, будто ничего не случилось, будто магия, связавшая их, ничего не значила!

   – Саалий! – окликнула она, не выдержав. – Ты куда?! Ты не можешь меня сейчас вот так оставить!

   Но он не остановился и это только сильнее взбесило её.

   – У меня есть незакрытый вопрос, который нужно решить прямо сейчас, – произнёс Саалий, не оборачиваясь и ускоряя шаг.

   Но Саяна заметила, как его пальцы сжались в кулак, а костяшки другой руки медленно пробежались по ним, будто проверяя, насколько крепки суставы.

   – Ты что, Валку убивать собрался? – выпалила она, догоняя мужа и поравнявшись с ним.

   Саалий даже не взглянул на неё, но в его голосе прозвучала глухая, яростная насмешка:

   – Всего лишь сломаю пару рёбер. Выбью лишнюю дурь… И обозначу, что к чужому лучше не тянуть руку.

   Каждое слово – низкое, опасное, будто он едва сдерживался, уговаривал себя ограничиться только тем, что озвучил. И от этого по спине пробежал ледяной холод.

   Саяна непроизвольно сглотнула. Она уже собиралась сменить тему, но прежде, чем осознала, что делает, вопрос сорвался сам собой:

   – А как он потерял магию?

   И в ту же секунду поняла, что ляпнула лишнее.

   Рывок – и её спина резко впечаталась в стену коридора. Саалий снова загнал её в ловушку, его пальцы опустились ей на плечи, но не сжимались – просто удерживали на месте.

   А взгляд…

   Саяна замерла, встретившись с этими ледяными глазами, и её сердце пропустило удар.

   Ревность!

   Она видела её! Ощущала в каждом движении, в том, как его дыхание стало тяжелее, как скулы сжались сильнее.

   Знал бы он, как его злость обжигает, как заставляет внутри расползаться удовлетворение. Неужели он думал, что мог вот так просто оставить её, а потом вдруг не ревновать?

   Саяна чувствовала, как внутри поднимается глупая довольная улыбка, но со всей силой подавила её, пряча триумф в глубине души.

   – А я смотрю, ми Курман тебя заинтересовал, супруга, – с рычащими нотками в голосе произнёс Саалий.

   В глазах полыхнул холодный огонь, а пальцы на её плечах едва ощутимо напряглись.

   Злился! Он злился!

   И злился в данном случае не потому, что его задела попытка Валку посягнуть на то, что принадлежит ему. Нет. Всё было намного глубже. Рядом с этой девчонкой, с этим чистым огнём, он чувствовал себя так, как не чувствовал себя давно… слишком давно.

   Это раздражало. Это бесило.

   Его бесило даже это её невинное, любопытство касательно другого мужчины!

   Почему?

   Саяна склонила голову набок, стараясь выглядеть безразличной, но он видел, как её зрачки предательски расширились.

   – Просто любопытно, – пожала она плечами, делая вид, что этот разговор ей безразличен. – Я не слышала о таком. Даже полностью обнулившиеся маги медленно, но восстанавливаются.

   – Участвовал в операции Тайной канцелярии. Неудачно… – хмыкнул Саалий. Тело его чуть расслабилось, он, наконец, убрал ладони с её плеч, но не отступил. – Попал на Чёрный рынок в качестве раба. И поучаствовал в экспериментах обезумевшего архимага земли с Лазурных земель, – продолжил он, наблюдая за её реакцией. – Разумеется, не на добровольной основе. Был подопытным кроликом. – Пауза. – Раз за разом его рвали на части, – голос Саалия оставался ровным, но внутри читалось что-то такое, отчего по коже пробежал холодок. – Проверяли, как далеко можно зайти. Какую боль может выдержать человеческое тело. Как оно будет регенерировать, если правильно направить потоки магии. Какую магию можно насильно вплести в живую плоть, – в его голосе сейчас не было эмоций. Только факты. Саяна почувствовала, как внутри всё сжалось. – Они ломали его, – опять тяжелая пауза. – День за днём. Неделя за неделей, – Саалий перевёл взгляд на её глаза. – Он не знал, когда наступит конец. В какой-то момент его магия просто… отказала, – Саалий не отрывал взгляда от Саяны. – Организм сам заблокировал её, чтобы не разрушиться. И он стал не восприимчив к чужой магии, – где-то в глубине глаз Саалия проскользнуло нечто тёмное, непонятное. – Почему полностью не обезумел – сложно сказать, – Саалий говорил так, будто сам был свидетелем происходящего или, возможно, слишком хорошо понимал, как это могло быть. – Он смог сбежать, – его голос стал жёстче. – Но прежде… убил всех, кто поставил на нём эксперимент. Жестоко убил…

   И наступила тишина.

   Саяна сглотнула, чувствуя, как в груди что-то болезненно сдавило. Она почувствовала… жалость к Валку.

   – Я удовлетворил твоё любопытство? – ровным голосом спросил Саалий.

   Саяна не знала, что сказать, не была готова услышать это. Грудь сжалась от странного, тягучего чувства, но… Смогла взять себя в руки и пока Саалий не успел уйти глубже в себя, резко перевела разговор в другое русло:

   – Когда я перееду в твой замок?

   Саалий нервно выдохнул и прищурился, по-новому посмотрев на жену.

   Опять не та реакция. Он ожидал другого. Думал, она не сможет дослушать – но дослушала. Думал, пожалеет Валку – да, в её взгляде мелькнули шок и жалость, но…

   Саяна умела абстрагироваться. Прежде всего её интересовали они. Он и она. Их отношения. А жалость?

   Возможно, она простила Валку… но забывать не собиралась.

   Саалий нахмурился. Супруга всё больше удивляла его. И, что пугало сильнее всего…

   Он начинал теряться.

   Растерянность…

   Вот ещё одно чувство, которое он почти никогда не испытывал. Но теперь оно было рядом с ним и что делать с Саяной он не знал.

   – Не сейчас, – поморщился Саалий, наконец, отступая.

   – То есть ты собираешься оставить меня здесь? – её голос звенел от злости.

   – Золотко, поверь, тебе пока будет лучше именно здесь, – отрезал Саалий и снова пошёл по коридору, оставляя её позади.

   Саяна пару секунд постояла на месте, а потом зло поджала губы и догнала его.

   – Сколько, Саалий? Сколько мне здесь жить одной? Год? Два? Пока тебе не захочется наследника?

   Он не ответил сразу, только хмыкнул…

   – Я подумаю над этим вопросом… – наконец выдохнул Саалий.

   Они вышли в холл.

   – Я потом не пущу тебя в свою постель! – выпалила Саяна.

   Саалий не остановился.

   – Хорошо. Будешь спать в моей… – бросил он через плечо, и в его голосе прозвучала едва уловимая усмешка.

   – Это мы ещё посмотрим…

   Саяна почувствовала, как её злость резко сменяется жаром, но обида душила сильнее. Она сделала резкий вдох, набирая в лёгкие воздух, и в этот момент муж остановился. Резко, стремительно, будто наткнулся на невидимую преграду и развернулся. Посмотрел прямо на неё, а в его глазах снова вспыхнул этот бездонный синий холод.

   – Золотко, – голос его звучал низко, почти угрожающе, – не буди во мне зверя, – его голос прошёлся по ней дрожащей волной. – Он тебе не понравится… – Последние слова прозвучали тихо, но в них было нечто такое, отчего по спине пробежал мороз. – Сказал, что ты пока останешься здесь, значит так и будет, – отрезал Саалий.

   – И что, опять приставишь ко мне доверенного? – с вызовом бросила Саяна, с трудом удерживая себя в руках.

   Саалий выдохнул через нос, пытаясь удержать раздражение, но напряжение в его плечах выдавало внутреннее состояние. Он скользнул по ней взглядом, который мог бы заморозить озеро в разгар лета, не подействовало! Какой мороз, если рядом с этим озером вулкан?

   – Как показала практика, приставлять к тебе кого-то с яйцами между ногами – слишком рискованное мероприятие, – его голос прозвучал медленно в нём чувствовалась опасная, едва сдерживаемая злость. – Можно и рогами обзавестись.

   Губы Саяны дрогнули от возмущения.

   – Так что приставлю к тебе боевую магессу из недан, в возрасте, а не молодую идиотку... Без излишних соблазнов, меньше глупостей наделаешь… и мне спокойнее.

   Саяна зло выдохнула, пальцы сжались в кулаки. Его самодовольный тон, его холодность – всё это выводило её из себя. Бросив взгляд на его лицо, она, не раздумывая замахнулась, намереваясь влепить ему пощёчину.

   Её рука так и не достигла цели.

   Жёсткий, но аккуратный захват – Саалий перехватил её запястье в воздухе. Его пальцы не сжались с силой, не причинили боли, но в этом движении сквозила такая уверенность, что у Саяны по коже пробежали мурашки. На миг в воздухе повисло напряжение.

   Саалий не спешил отпускать её руку, удерживал, чуть сильнее сжимая пальцы, его дыхание стало глубже, а в глазах полыхнуло что-то опасное. Он опять злился. И, кажется, не только на неё.

   – Не делай так, Сая, – ледяным тоном произнёс Саалий, наклоняясь ближе. – Мне не нравится, когда меня бьют по лицу.

   Она чувствовала его дыхание на своей коже. Саалий задержался на секунду. Лишь секунду, но этого хватило, чтобы по телу пробежала дрожь. В этом взгляде сквозило что-то, что заставляло её сердце биться быстрее. Гнев? Вожделение? Желание? Или всё сразу?

   Затем он, словно что-то для себя решив, разжал пальцы, освобождая её руку, и резко отступил. В следующее мгновение, приподняв голову и бросив взгляд ей за плечо, он коротко бросил:

   – Мэс Нар, хозяйка из дома не выйдет, пока не явится её личная охрана. Инструкции получите по маг-связи.

   – Будет исполнено, мой дан, – спокойно ответил управляющий, не выказывая ни малейшего удивления или возмущения.

   Саяна почувствовала, как внутри всё сжалось. Он опять уходит, а она останется здесь одна!

   Она зло прикусила губу, а потом резко вскинула голову, с вызовом глядя на мужа.

   – А с тобой, Золотко, – Саалий резко опустил взгляд на неё, – мы предметно поговорим потом.

   В этом «потом» скользнуло что-то тяжёлое, по-настоящему грозное. Затем он развернулся и быстро покинул дом, громко хлопнув дверью.

   Саяна зло выдохнула, крепко стиснула пальцы. Хотелось что-то разбить. Хотелось кричать, устроить скандал, но… нет.

   Она крутанулась на каблуках, метнула на управляющего ледяной взгляд и резко кивнула:

   – Не бойтесь, мэс Нар, проблем вам создавать не буду. Явится моя личная охрана, а точнее – надзиратель, дайте знать.

   Произнеся это, она быстро направилась к лестнице, поднялась по ступеням на второй этаж и, едва оказавшись в спальне, наконец, дала волю чувствам.

   Саяна упала на кровать и разрыдалась. Но плакала не от слабости, не от страха.

   Она плакала от злости! От обиды! От того, что снова оказалась той, за кого всё решают. Что её мир снова оказался золотой клеткой!

   Но больше всего…

   Она плакала из-за Саалия.

   Потому что, несмотря на всё происходящее, несмотря на его злость, несмотря на этот холодный тон…

   Рядом с ним сердце стучало быстрее. Рядом с ним её магия становилась сильнее. Рядом с ним она не могла дышать – но в то же время не могла не тянуться к нему.

   Этот мужчина завораживал её.

   Этот мужчина был для неё, как пламя – опасное, манящее, неконтролируемое. Стоило подойти ближе – и оно обжигало, но отступить было невозможно.

   Она хотела его!

   Хотела ощутить, как его ладони обхватывают её талию, как сильные пальцы оставляют тепло на коже. Хотела чувствовать его дыхание, обжигающее шею, слышать его голос у самого уха – низкий, хриплый, срывающийся на горячий шёпот.

   Хотела, чтобы он смотрел только на неё. Чтобы его губы оставляли след на её коже. Чтобы его тело прижимало её к себе.

   Но больше всего…

   Она хотела любви.

   Настоящей.

   Хотела раствориться в нём, позволить этому огню вспыхнуть ярче, сжечь её дотла. Хотела потеряться в его руках, в его взгляде, в его силе. Она была готова прыгнуть в эту бездну.

   Он был для неё как магнит – непостижимый, неотвратимый, тёмный и притягательный. Как пламя, сжигающее разум, но дарящее тепло. Как стихия, которую невозможно укротить, но без которой невозможно дышать.

   Она тянулась к нему, как огонь тянется к воздуху, как ночь тянется к звёздам.

   И обе её стихии – огонь и воздух – тянулись к нему, как к единственному, кто мог их усмирить.

   И это сейчас бесило!

ГЛАВА 3

   Кабинет тёмного князя.

   Тёмный князь Атамас сидел за массивным столом, скрестив пальцы в замок. Его взгляд был направлен на документы перед ним, но по напряжённой линии плеч было видно — мысли были далеко. Свет нескольких магических светильников, закреплённых под потолком, отбрасывал тени на его резкие, словно высеченные из камня черты. Жёлтые глаза были слегка прищурены, челюсть сжата – князь не просто анализировал ситуацию, он оценивал, просчитывал, делал выводы.

   Рядом, чуть откинувшись на спинку тяжёлого, обитого тёмной кожей кресла, сидел Валку. Его поза казалась расслабленной, но это была обманчивая непринуждённость – в каждом движении чувствовалась собранность. Он держал в руках несколько листов документов, скользил по ним внимательным взглядом, время от времени чуть шевеля бровью. Длинные белокурые волосы, перехваченные кожаной лентой, были отброшены за плечи, а холодные карие глаза бегло скользили по строчкам финансовых отчётов княжеского дома, сводкам следственного отдела и анализу преступности за последние полгода.

   – Ну что скажешь? – задумчиво произнёс Атамас, чуть откинувшись в кресле и потерев переносицу, словно отгоняя напряжение.

   Валку молчал несколько секунд, словно подбирая слова, затем медленно положил отчёты на стол и, чуть склонив голову набок, ответил:

   – Есть нестыковки. Целая серия странных платежей. Да, суммы небольшие, почти незаметные, но… – он провёл пальцем по строчке в одном из отчётов, задержавшись на имени, затем наклонился ближе, прищурился.

   Атамас плавно развернул в пальцах массивный перстень с чёрным алмазом, вплетённым в гравировку герба княжества.

   – Ну, допустим, воровали всегда… – пробормотал он, чуть качнув головой. – Я эти странности тоже вижу, но…

   – На это и расчёт, – хмыкнул Валку, откидываясь на спинку кресла, постукивая пальцами по краю стола. – Чтобы никто не стал копать в эту сторону, не распыляясь на мелочь. – Он слегка почесал подбородок, словно что-то обдумывая, потом медленно поднял взгляд. – Но… чем активнее идут проверки, тем сильнее дёргаются криминальные структуры. Кому-то это не нравится. А значит… есть страх. А страх – это всегда уязвимость. Кто-то боится не за мелкие хищения, а за нечто большее. Кроме того, корреляция… – он сделал паузу, чуть склонив голову. – Теневой мир княжества реагирует на твои манипуляции, Атамас. Это значит, кто-то их предупреждает.

   Губы князя дрогнули в лёгкой усмешке, но глаза оставались холодными, оценивающими.

   – Думаешь, крыса?

   – Не просто крыса. Жирная крыса, – без лишних эмоций отозвался Валку, сцепив пальцы в замок. – Кто-то получает прибыль от торговли артефактами, оружием, информацией. И одновременно заметают следы. Причём этот «кто-то» – не мелкая рыбёшка. Ищи её в своём доме.

   Атамас медленно постучал пальцами по столу, раздумывая. Затем усмехнулся:

   – Намекаешь на моих советников?

   – Я не намекаю, – Валку спокойно подхватил со стола один из отчётов и выложил перед князем. – У меня не хватает пазлов, чтобы выстроить полную картину. Это всего лишь мои мысли. – Он приподнял бровь, наблюдая за реакцией Атамаса, но тот не выдал никаких эмоций. Лишь спокойно, с привычной грацией, взял документ и бегло пробежал глазами. – Но детали нужно искать в мелочах, – продолжил Валку, слегка вытянув ноги и переплёл пальцы рук в замке. – Ты стал слишком жёстким, Атамас.

   – Разве это плохо? – тихо уточнил князь, не поднимая взгляда от отчёта.

   – Это… привлекает ненужное внимание, – прищурился Валку. – На твоей стороне нарги, клинки, канцелярия, законники. Всё превращается в единый механизм. Все ключевые фигуры в этих структурах принесли клятву верности тебе на крови. Нарги – сами по себе преданные. Ты сблизился с Туманниками, породнился с их престолом, хотя большинство советников думали, что этот союз похоронен. Единственная проблема – отношения с Сумеречными, но даже тут все не просто... Тимар женат на дочери сумеречного князя, ты – на сестре Тимара. Семейный союз сложный, но прочный. Сумеречные открыто вредить тёмным не будут. – Он сделал небольшую паузу, позволив словам осесть. – Инновации, новые законы… – Валку задумчиво провёл пальцами по столу. – Ты методично зачищаешь чёрный рынок, подавляешь криминальные структуры. И это несмотря на то, что большая часть твоих сил сосредоточена на разломах, пустошах и аномалиях. Ты слишком быстро меняешь мир, и не всем это нравится.

   – Продолжай, – спокойно сказал Атамас.

   – Есть «старые» криминальные семьи, – Валку чуть качнул головой, продолжая. – Они просто ведут нелегальный бизнес, не вмешиваясь в политику. А есть «новые игроки». Те, кто не просто зарабатывает, а хочет изменить порядок. И эти новые структуры странным образом переплетаются с аналогичными в других княжествах. – Валку подался вперёд, его взгляд стал чуть более острым, изучающим. – Немаги чувствуют себя уязвлёнными. Возможно, они через это и самореализуются. Все хотят власти, но пока никто не рискнёт пойти против магических семей открыто. Пока.

   – Ключевое слово, – заметил Атамас.

   – Именно, – Валку позволил себе короткую ухмылку. – Ваша работа с сотами древних может спасти мир, но в перспективе его же и разрушить. Немаги с рычагами влияния ведут себя тихо только до тех пор, пока не поймут, насколько они могут изменить баланс сил. – Он чуть откинулся назад, разглядывая князя. – Заседание магсовета на следующей неделе?

   – Да, – усмехнулся Атамас. – Эта информация будет засекречена. До немагов она не дойдёт.

   – Я немаг, а уже в курсе, – рассмеялся Валку, лениво потягиваясь в кресле.

   Атамас, усмехнулся, с лёгкой насмешкой покачав головой.

   – Маг. Запечатанный, – поправил он, сцепив пальцы в замок и пристально наблюдая за собеседником. – Принесённая тобой магическая клятва верности на крови лично мне и моей линии наследования всё ещё активна. Ты сам это чувствуешь. Лишнего никогда не скажешь. Под пытками не сказал...

   Валку поморщился, как от головной боли, и тряхнул головой, словно сбрасывая что-то с сознания.

   – Действует, – нехотя признал он, сжимая пальцы на подлокотнике кресла. Затем прищурился и посмотрел на князя с изучающим интересом. – Знаешь, Атамас… Всё, что ты делаешь с Тимаром… Эти перемены во благо мира и княжеств, но есть те, кто не хочет терять источники дохода. В новых условиях им прижиться сложно. Деньги… – он усмехнулся и покачал головой, – как ни прискорбно, они в основе всех проблем и конфликтов. А хаос, который вспыхивает то тут, то там, может оказаться не случайным. Он может быть системным.

   Атамас склонил голову набок.

   – Мои аналитики работают…

   – Но ты не уверен, что среди них нет крысы, – отозвался Валку, вскинув бровь. – Потому и выковырял меня из моего родового имения, с задворок твоего княжества.

   Атамас хмыкнул, но не стал спорить.

   – Однако я всего лишь человек, – добавил Валку с лёгкой иронией.

   Князь прищурился.

   – Не хочешь вернуться в отдел финансовых расследований? Снова курировать законников? – спросил он, внимательно следя за реакцией собеседника.

   Валку глухо рассмеялся и покачал головой.

   – Атамас, у меня с некоторых пор с головой не всё в порядке, – насмешливо бросил он. – Хотя, если смотреть правде в глаза, прилично не в порядке. И если бы не зелья… Какой из меня сейчас руководитель? А подчинённым я стану паршивым, с моими-то амбициями и скверным характером. Ещё и сорвусь быстрее. Магии нет, но и на меня она теперь не действует. Ненароком шею кому-нибудь сверну… Хотя, кто знает, если нарвусь на серьёзный конфликт, может, сам быстрее сдохну.

   – Почему не хочешь к мозгоправам Тимара податься? – нахмурился Атамас. – Они могут…

   – Чтобы мне память стёрли? – Валку резко покачал головой, перебивая его. - Не хочу забывать. И не хочу, чтобы в моей голове копались! Я обычных лекарей не переношу, а тут мозгоправы… Да и чем память поможет? Если меня на физическом уровне без зелий выворачивает?

   Атамас раздражённо сжал ладони в кулаки.

   – Чтобы тебе мозги вправили, а не память стёрли! Сидеть постоянно на зельях тёмных ведьм, да ещё и созданных на основе заклинаний из кровавого фолианта сумеречных, — плохая идея, Валку! Они тебя выжигают изнутри!

   – Зато я не корчусь от боли и… всё под контролем, – спокойно возразил тот, снова откидываясь на спинку кресла. – Я могу жить, как обычный человек.

   Атамас выдохнул и чуть склонил голову, прищуриваясь.

   – Оставь мою душу в покое, – продолжил Валку наблюдая за князем. – Тебе нужны мои мозги, и они в твоём распоряжении. Восстанавливаться в законниках не буду — я полезнее как внештатный консультант. Сам знаешь, я частное охранно-детективное агентство открыл, есть чем заняться, чтобы полностью не свихнуться. Особенно на задворках княжества, там, где думают, что к ним рука власти не дотянется, – он усмехнулся и склонил голову набок. – Порой под семейное проклятие убийство или кражу спрятать пытаются… Да и… – Валку чуть прищурился. – Репутация у меня уже специфическая закрепилась. А значит, мой нос, который тычется в отчёты разных ведущих ведомств княжества с твоей печатью, разрешением и допуском к секретности… Тот, кто занервничает, может начать делать ошибки. – Валку выдержал короткую паузу. – Приставь за мной наблюдателей…

   Атамас хмыкнул.

   – Не хотелось бы мне, чтобы ты живцом был, – процедил он, сцепив пальцы в замок. – Хорошо. Клинков к тебе приставлю, пусть следят, а ещё станешь временно моим советником. Причём приближённым, – на губах князя заиграла лёгкая усмешка, когда Валку скривился.

   – Как бы клинки и моим убийцам, и мне голову не свернули… – задумчиво произнёс Валку, мрачно скривившись. В его голосе скользнуло что-то странное – лёгкое сожаление, почти невидимая тень усталости.

   Он провёл пальцами по губам, будто обдумывал собственные слова, а затем, медленно, с нажимом, добавил:

   – Скажи, Атамас, это из-за того, что я наг? Можно сказать, последний в своём роде. Грас-то оборачиваться не умеет… Хочешь к сыну своему приставить? Так какой из меня наставник сейчас?

   Князь наблюдал за ним внимательно.

   – Валку, а ты не думал, что сам в себе этих монстров породил?

   Валку усмехнулся, но усмешка вышла пустой.

   – Я сломался, Атамас, – тихо рассмеялся он, но смех этот был хриплым, надломленным. Он поднял руку и постучал кончиками пальцев по виску. – Внутри пусто. Ничего нет. Меня удерживает только сознание и память прошлого, – он замолчал, затем медленно выдохнул и усмехнулся криво, чуть опустив голову. – Я просто знаю, что правильно, а что нет, и живу в рамках вбитых в меня с детства моральных норм. Механически. По привычке. Но жалости… сострадания… – Валку покачал головой, чуть прикрыв глаза. – Я их не чувствую, Атамас. Я монстр. Иногда сам себя боюсь. Эгоизм страшная вещь…

   Князь продолжал молча смотреть на него, изучающе, чуть сощурив глаза.

   – Знаешь, Валку… – он не договорил, дверь скрипнула и разговор мгновенно оборвался.

   В помещение быстрым, уверенным шагом вошёл Саалий.

   Атамас сразу перевёл на него взгляд и дружелюбно усмехнулся, но в глазах было напряжение.

   – Заставил же ты нас понервничать, Саал, – произнёс он. – Есть мысли, как это всё могло произойти? Это уже не первый срыв операции. И у клинков, и у Канцелярии. Да и возгорание на складе артефактов и редких зелий трёхмесячной давности… – князь чуть нахмурился. – Мне не нравится. Артефакторы утверждают, что это было естественное самовозгорание, но я в это не верю.

   – Минуту, мой князь, – мрачно бросил Саалий.

   Кивнув в знак приветствия, он даже не замедлил шага, направляясь к Валку.

   Валку не двигался, только скептически изогнул бровь и усмехнулся, словно предугадывая дальнейшее.

   Саалий подошёл, без единого слова схватил Валку за грудки и рывком буквально выдернул его из кресла. Массивное кресло покачнулось и со скрипом рухнуло на бок, но блондин даже не дрогнул. Только запрокинул голову и… рассмеялся. Низко, хрипло. Почти безумно.

   Зрачки вытянулись в тонкие вертикальные щели, но он не позволил инстинктам взять верх. Лишь холодная насмешка вспыхнула в карих глазах, когда он резко перехватил запястья Саалия, собираясь с силой оторвать его руки от себя.

   Глухой хлопок — Валку мощным движением сбросил захват и стремительно шагнул назад. Однако Саалий не дал ему уйти.

   Рывок – и его кулак с хлёсткой точностью взвился вверх, целясь в скулу. Валку успевает отклонить голову, но всё же удар цепляет скулу. Боль отзывается звонким эхом в висках, но он лишь сжимает зубы, подчиняя её воле, смещает вес и резко выбрасывает кулак в ответ.

   Глухой удар!

   Кровь мгновенно заливает губу Саалия, но он даже не замедляется. Наоборот – ухмыльнулся, отступил на шаг, перехватил баланс и мгновенно пошёл в новую атаку.

   Резкий шаг, обманный финт – и колено врезается в рёбра. Валку уходит в сторону, но не полностью. Удар раскатывается по боку гулким эхом боли, выбивая воздух, и заставляя его на мгновение потерять равновесие. Массивное кресло оказывается у него за спиной в самый неподходящий момент. Валку врезается в него, спинка трещит, ломаясь, но он не падает. Вместо этого использует остатки опоры — отталкивается и устремляется в атаку.

   Рывок, точный кулак в челюсть – Саалий уклоняется, но Валку тут же меняет угол атаки, и новый удар летит прямо в лицо.

   Хруст!

   Кровь стекает по переносице Саалия. Он резко втягивает воздух сквозь стиснутые зубы, но боль лишь раззадоривает его. Одно движение — и его ладонь хлёстко врезается в скулу Валку. Затем второй удар, резкий, точный — треск… и кровь теперь уже стекает по лицу блондина, но тот даже не морщится. Напротив, он использует этот момент.

   Рывок вперёд, обманный выпад, но Саалий чувствует манёвр, смещается, закрывает блок, и кулак Валку вместо челюсти впечатывается ему в плечо. Однако импульс удара сильный — Саалий отступает на шаг, а Валку тут же перехватывает инициативу.

   Удар локтем!

   Саалий гасит его плечом, но Валку не сдаётся — корпус резко разворачивается, резкий удар с левой — в солнечное сплетение.

   На мгновение мир вокруг Саалия становится сжимающейся точкой.

   Но уже в следующий миг он подчиняет дыхание, захватывает Валку за запястье, делает короткий, но мощный рывок, выворачивая его корпус, и швыряет его через себя.

   Треск!

   Журнальный столик разлетается в щепки под весом тела Валку. Стеклянная ваза падает, брызгая водой по полу, книги с полки осыпаются, хлопая страницами.

   Он перекатывается, вскакивает, мгновенно идёт в новую атаку, но Саалий читает его движение на опережение. Резко смещается, перехватывает его за шею, загоняя в ловушку, и прежде, чем тот успевает среагировать, с силой прижимает спиной к стене.

   Полки за его спиной вздрагивают, одна накреняется, несколько книг с глухим стуком падают, вторая срывается и падает на пол.

   Воздух в кабинете звенит от напряжения. Валку больше не сопротивляется. Он медленно поднимает голову, короткий, хриплый выдох срывается с его губ. Уголки рта трогает усмешка, кровь стекает к подбородку, но в глазах нет ни страха, ни злобы. Он смеётся, тихо, сипло… Треснувшая губа снова раскрывается, но он будто не замечает боли.

   Одна рука резко взмывает вверх, сжимаясь на запястье Саалия, другой он сам вцепляется в его горло. Они оба замерли, словно проверяли друг друга и никто не хотел уступать.

   Атамас всё это время сидел за столом, сцепив пальцы в замок, но его поза обманчиво говорила о расслабленности. На самом деле внутри князя всё кипело.

   Его кабинет был превращён в поле боя — осколки стола валялись по полу, одно из кресел превратилось в обломки, книги хаотично раскиданы, в воздухе всё ещё кружилась пыль от рухнувшей полки. Запах крови смешался с запахом разломанной древесины и влаги от пролитой воды.

   Тёмный князь молча наблюдал. Не вмешивался, не бросил ни слова, но его глаза — жёлтые, пронзающие насквозь, сейчас горели тяжёлым, сдерживаемым гневом.

   Он видел, как Валку, размазав кровь по лицу, хрипло смеётся, зажатый в стену железной хваткой Саалия. Как оба не спешат разжимать пальцы, словно ещё не решили, кто первым выпустит противника.

   Глухо хрустнул сустав — кто-то сильнее сжал кулак.

   Атамас дышал ровно, но каждый мускул был напряжён. Звук капель крови, падающих на его идеально отполированный пол, действовал на нервы, но он по-прежнему не двинулся.

   Однако воздух вокруг сгустился, стал тяжёлым, вибрирующим, пропитанным тёмной магией, похожей на напряжённую тьму перед бурей.

   – Вы оба закончили? – наконец, раздался его голос. Низкий… Глухой… Без намёка на терпение.

   Но Саалий и Валку не обратили внимания, они по-прежнему прожигали друг друга взглядами.

   Валку рассмеялся, низко, хрипло, словно не замечая крови, стекающей с разбитой губы. Он дышал тяжело, но страхом даже не пахло.

   – Вот уж не думал, что ты такой ревнивый, Саал, – ухмыльнулся он, смахнув тыльной стороной ладони кровь с подбородка. В глазах скользнул насмешливый, почти испытующий блеск. – Неужто твоё Золотко на самом деле тебе так дорого? Сердце главного клинка пало?

   Рывок – пальцы Саалия сильнее сжались на его шее, сдавливая трахею. Валку ощутил, как мышцы горла напряглись, воздух стал хуже заходить в лёгкие, но он не дёрнулся, не попытался сбросить захват.

   – Я тебе сейчас кадык вырву, Валку, а потом хребет сломаю, – голос Саалия звучал низко, почти беззвучно, но угроза в нём ощущалась на уровне инстинктов. В висках клинка застучала глухая, сдерживаемая ярость. – Ты смог уйти из моего дома на своих двоих только потому, что я знал – женщину ты силой не возьмёшь. Пугал, соблазнял, давил… но не принудил бы.

   – Хотел посмотреть, будет ли тебе верна молодая, красивая супруга? – Валку чуть вскинул брови, словно невинно удивляясь. В уголках губ играла ухмылка, но взгляд оставался холодным, колючим. – Так я тебе, выходит, одолжение сделал… Теперь ты наверняка знаешь.

   Саалий сжал пальцы другой руки до хруста.

   – Совсем страх потерял? Или мозги окончательно выгорели под запрещёнными зельями сумеречных? – его голос прозвучал почти ласково, но за этим скрывалось нечто ледяное, хищное. Валку едва заметно вздрогнул, но не из-за боли. Саалий вглядывался в него с непроницаемым выражением лица, но Валку знал этот взгляд – он был на грани.

   – Тебя Атамас послал встретить мою жену, пока я валялся в лечебнице, как полудохлый кхорс, и обеспечить её безопасность! – с каждым словом хватка Саалия становилась крепче, а дыхание Валку тяжелее. – А не выполнять за меня мой супружеский долг!

   Валку чуть прищурился, хрипло выдохнул.

   – Кто же знал, что ты на самом деле влюбился, – произнёс Валку в его голосе скользнуло что-то новое – не насмешка, не злость, а нечто, напоминающее понимание. Он видел Саалия таким нечасто. – Я думал, тебе жена не нужна, и сам ты не планировал этот долг выполнять… А она… она как живое пламя, а ты – лёд…

   Саалий навалился сильнее, его колено упёрлось в бедро Валку, ещё крепче вдавливая того в стену.

   – А ты лучше меня, Валку? – прошипел он, срываясь на опасную, хриплую насмешку. – У меня может быть ледяное сердце… а у тебя его, вообще, нет! И с головой, похоже, совсем плохо!

   Валку только коротко хмыкнул, не отводя взгляда.

   – Успокойся. На магичек с активированным брачным браслетом я не претендую, – бросил он. Грудь его резко вздымалась и опускалась, но он не пытался вырываться, не делал лишних движений. – Тем более твоё Золотко тебе верное. И, кажется, тоже в тебя по уши влюблена. Огонь, а не женщина…

   – Придушу, как… – Саалий стиснул зубы, голос прорезало глухое рычание. – Валку, я тебе за Золотко яйца оторву и заставлю их сожрать!

   Валку едва слышно усмехнулся.

   – Поздно, – бросил он, кровь стекала к подбородку, но он будто не замечал её. – Твоя жена и так мне там всё отбила. Хороший удар… от всей души… Умная, умелая девочка… – Он глубже вдохнул, откинув голову назад, словно окончательно принимая свою судьбу. – Да и голова до сих пор болит… Ваза, кстати, прошлой эпохи была? Жалко…

   – Валку… – прошипел Саалий.

   Гнев в нём ещё кипел, пульсировал в каждом мускуле, требовал выхода, но прежде, чем он успел что-то сделать, раздался глухой удар.

   Кулак Атамаса со всей силой обрушился на стол. Звук был оглушающим, он прокатился по кабинету, как громовой раскат.

   Князь медленно поднялся, движение было плавным, но напряжение в его теле чувствовалось физически.

   – Оба разошлись в разные стороны! – рявкнул он, голос был низким, глухим, пробирающимся в каждую клетку.

   Но Саалий не отпускал Валку. Его плечи вздымались в тяжёлом дыхании, Саалий пытался взять под контроль ярость и злость.

   – Саалий, – голос Атамаса прозвучал ещё холоднее, уже без намёка на терпение. – Руку разжал! И выпустил шею моего личного советника на свободу.

   В воздухе повисло зловещее молчание. Потом Саалий резко разжал пальцы и отшатнулся назад, будто только что осознал, насколько далеко зашёл.

   Валку, кашлянув, провёл рукой по горлу, не спеша поднимать взгляд. Затем усмехнулся, смахнул с губ кровь и едва слышно пробормотал:

   – Удивил, клинок… А раньше я никогда не ошибался. Всё же желаемое так легко выдать за действительное, когда движим эгоизмом…

   Саалий развернулся к Атамасу, сердце его всё ещё бешено колотилось в груди.

   – Кхорс меня побери! – рявкнул он, гневно вскинув руку. – Зачем ты отправил этого психа присматривать за моей женой?!

   Атамас стиснул челюсти, глухо выдохнул, а затем, прожигая взглядом Саалия, резко прошипел:

   – А кого мне, по-твоему, надо было отправить нянчиться с твоей женой? Женой, которую ты восемнадцать месяцев благополучно игнорировал?! Её должны были передать тебе через полгода, а ты без вопросов согласился с требованием Кира ждать ещё год! – его голос был низким, напряжённым, срывающимся на рычание. – Мне самому надо было за ней ехать?! Нарги заняты, ты и твои клинки валялись в лечебнице на грани смерти! Хорошо, что успели вызвать особую группу с лекарями Сиона, иначе вы бы сейчас гнили в могиле, а не ломали мне кабинет!

   Саалий зло выдохнул, отодвинул единственный уцелевший стул и сел, скрестив руки на груди. Дерево жалобно скрипнуло, прогнулось под его весом, а в следующий миг с громким треском развалилось под ним на части. Главный клинок глухо рухнул на пол.

   – Кхорс… – он зло выругался, резко поднялся, оттряхнул одежду, окинул взглядом обломки и, не сказав больше ни слова, развернулся и облокотился о подоконник, стиснув челюсти.

   Атамас мрачно посмотрел на поломанный стул, затем прожёг взглядом Саалия.

   Валку, хрипло откашлявшись, подошёл к креслу у стола князя, поднял его и опустился на него. Провёл ладонью по горлу, осторожно потрогал разбитый нос, затем губу, скривившись, когда по пальцам потекла новая струйка крови.

   Атамас смерил обоих мрачным, ледяным взглядом.

   – Из всего этого хаоса я понял одно, – наконец, раздельно произнёс он и тяжело опустился в своё кресло. Его руки с силой сжали подлокотники. – Ты, Валку! – князь резко ткнул в него пальцем, словно вбивая слова. – Ещё раз повторится что-то подобное – лично кастрирую! – Напряжённая тишина повисла в кабинете. – Может, тогда у тебя мозги начнут работать лучше, – голос князя стал предельно ровным, даже тихим, но в этой тишине чувствовалась реальная угроза. – Тебе что, свободных баб не хватает?! Сходи в дом отдыха! Спусти пар!

   Валку чуть поморщился, провёл пальцем по разбитой губе и хрипло ответил:

   – Домом отдыха брезгую… Не люблю общедоступных женщин, – его голос был приглушённым, без обычной насмешки. – Виноват. Не удержал… зверя внутри. Просто… она – пламя. Рядом с ней… словно живым себя чувствуешь. Думал, если Саалий откажется, сам на ней женюсь.

   Саалий сорвался с места, резко двинувшись вперёд.

   – Я тебе шею всё-таки сломаю! – зарычал он, но Атамас поднял руку останавливая его.

   – К подоконнику вернись! – князь раздражённо скривился, его голос был чётким, требовательным.

   Главный клинок зло выдохнул, но послушался, снова облокотившись о подоконник, скрестив руки на груди.

   Атамас повёл плечами, размял шею, после чего его взгляд медленно обвёл разгромленный кабинет. Осколки стола валялись по полу, одно из кресел разбито в щепки, книги раскиданы повсюду, от рухнувшей полки всё ещё поднималась пыль.

   – Кхорсовы дети, кабинет разнесли… – князь мрачно прошипел, сжав переносицу, прежде чем вновь перевести взгляд на Валку. – Валку, это даже повториться не должно! Ты меня знаешь. Я сказал – оторву, значит, оторву.

   – Я уже обозначил, что на магичек с активированным брачным браслетом не претендую, – Валку глубоко вдохнул и выдохнул, чуть запрокинув голову. – Да и смысл? Если она его любит… – его голос прозвучал спокойно, без эмоций, но он не отводил взгляда от Саалия.

   Главный клинок криво усмехнулся.

   – Что это было, Валку? – мрачно спросил Атамас, чуть сузив глаза. – У тебя что, кровь на девушку откликнулась?

   Саалий тут же напрягся. Валку медленно опустил голову, коротко рассмеялся, но без веселья.

   – Во мне магия либо запечатана, либо спит. А может, её, вообще, там больше нет, – выдохнул он. – Ничего у меня не откликнулось. Расслабься, клинок, – Его голос стал глухим, усталым. – Не повторится. Не претендую. Просто… живым себя почувствовал. Вот и… – он помедлил, затем медленно, хрипло добавил: – Но нет во мне любви к твоей женщине. Просто симпатия, – он махнул рукой, указывая на разгромленный кабинет. – Если тебе этого мало, чтобы, между нами, вопрос был закрыт, – Валку откинулся в кресле и чуть ухмыльнулся, – я в твоём распоряжении в любое время…

   – Я сказал – вопрос закрыт! – рявкнул Атамас, и его кулак вновь с глухим ударом опустился на стол. – Ещё не хватало, чтобы мои верные люди друг другу глотки рвали! – князь зло окинул их взглядом, потом чуть прищурился. – Кулаки чешутся? Завтра оба на тренировку! Ползком уйдёте… Хотя… – его голос приобрёл задумчивые нотки, когда взгляд скользнул по Саалию.

   Тот стоял у подоконника, тяжело дыша, а на рубашке в районе старой раны уже расползалось тёмное пятно.

   – У тебя сейчас регенерация спит, зелья действуют не в полную силу… – медленно, с насмешкой протянул Атамас. – Решил сделать жену вдовой раньше времени?

   Саалий не ответил, только напряжённо сжал челюсти.

   – Тёмных маленьких архимагов княжескому престолу вначале оставь и воспитай! – сухо добавил князь, открыв тумбочку, достал баночку с кровоостанавливающей мазью и, даже не глядя, запустил её в Саалия.

   Главный клинок рефлекторно поймал её на лету, но движения его были чуть рваные, пальцы дрогнули, когда он начал расстёгивать рубашку, откидывая её в сторону, чтобы обработать рану.

   Тем временем Атамас мрачно перевёл взгляд на Валку.

   – Тебя что, женить, как Саалия? – его голос теперь звучал не без издёвки, но в глазах сверкнул интерес. – Чтобы дури в голове и других частях тела стало меньше?

   Валку фыркнул, покачав головой.

   – А ты жени… – ухмыльнулся он, но усмешка вышла какой-то пустой, словно он сам не верил в свои слова. – Мне действительно жена нужна. Желательно – милая, светлая и добрая магичка.

   Атамас насмешливо изогнул бровь.

   – Ты сам это сказал. Не вздумай потом взвыть, когда окажешься женатым! – усмехнулся он. – Но учти, назад дороги не будет.

   Валку поморщился, но промолчал. Князь, всё ещё с лёгкой усмешкой, перевёл взгляд на Саалия.

   – Похвально, что на жену брачный браслет надел. – Его глаза слегка сузились. – Какого кхорса она живёт не в твоём замке?

   Саалий медленно вдохнул, но промолчал.

   – Я тебе вопрос задал! – голос Атамаса стал резче, требовательнее.

   – Через неделю заберу, – глухо выдохнул Саалий, ощущая, как начинает закипать от злости. – Дай мне в себя прийти после дряни, которой я надышался в степи, и раны зализать!

   Атамас хмыкнул.

   – Вижу, как ты их зализываешь. – Он кивнул на кровь, что продолжала просачиваться сквозь ткань повязки. – Только то, что ты ещё раненый, спасает тебя от хорошей трёпки, Саалий! – Князь тяжело провёл рукой по лицу, на секунду задержался в раздумье, затем нахмурился. – А теперь объясните мне, как два моих самых значимых ведомства могли так провалиться?

   Тишина в кабинете стала вязкой, гнетущей.

   – Ты, Саалий, решил лично поучаствовать в деле – похвально. – Голос Атамаса стал холоднее. – Иначе магов с приличной силой мы бы не досчитались… Твои клинки тебе жизнью обязаны, агента канцелярии жаль…

   Князь откинулся в кресле, взгляд жёлтых глаз был хищным и внимательным.

   – Кхорс, где теперь искать Сафарина?

   Саалий напрягся, но ответил без эмоций:

   – Тварь ушла в Срединные степные земли.

   Атамас поморщился.

   – Мы туда не пройдём.

   – Агентов среди тоэлков у нас нет. – Голос Саалия прозвучал жёстко. – У Канцелярии тоже.

   Атамас тихо выругался, затем, резко выпрямившись, ударил ладонью по столу.

   – Либо найдите мне Сафарина и перебейте всех браконьеров, либо сами пойдёте дежурить на земли наргов! – его голос был как раскат грома. – И если хоть один ёжтир пострадает…

   Договорить он не успел. Дверь распахнулась, и в кабинет уверенным шагом вошёл Шиторше ми Крэге – новый глава Тайной канцелярии. Ему было около тридцати, короткие серебристые волосы, правильные черты лица, выразительные зелёные глаза, рост выше среднего, фигура поджарая, мускулистая, в движениях чувствовалась выучка воина. Одет в чёрный камзол и брюки, из оружия – только нож на бедре. Высший некромант. Он скользнул взглядом по разгромленному кабинету, окинул Саалия и Валку оценивающим взглядом. Затем присвистнул.

   – Что у вас здесь произошло? – задумчиво, но с явным любопытством протянул он.

   – Ты лучше скажи, какого кхорса твои люди оказались не в том месте и не в то время? – хмыкнул Атамас, лениво кивнув в сторону подоконника, где Саалий промокал рану тонкой салфеткой, нанося мазь на кровоточащий разрыв кожи.

   Свободных, уцелевших стульев в кабинете не осталось – разбитые обломки мебели валялись под ногами, а воздух был тяжёлым, с запахом крови и разломанной древесины.

   – По-видимому, мой приказ с детальным согласованным планом работы обеих групп кто-то подменил, – голос Саалия был холодным, но в глубине читалась злость. Он отложил баночку с мазью, застегнул рубашку. – Подмена произошла не в секретариате, – Саалий выдохнул, слегка сжав пальцы в кулаке. – Мои люди уже проверили…

   – Значит, в Канцелярии крыса, которая совершила подмену? – Атамас нахмурился, скрестив руки на груди.

   – Крыс наверняка много. Думаю, и у меня тоже. Чтобы провернуть подмену быстро, нужно было знать изначальное содержание приказа, – Саалий криво усмехнулся, но в его глазах вспыхнул опасный огонь. – Я уже ищу. Но так, чтобы не спугнуть. Увы, над этим вопросом работает мало людей — только те, кому я безоговорочно доверяю.

   – Что скажешь, Шиторше? – задумчиво спросил князь, его голос был ровным, но напряжённым.

   Глава Канцелярии усмехнулся, достал свернутый листок бумаги и протянул его Саалию.

   – С приказом всё оказалось намного интереснее, чем кажется, – произнёс Шиторше.

   Саалий развернул документ и резко вскинул бровь, его глаза на мгновение сузились.

   – Как…? – Он глубоко вдохнул, затем, переведя взгляд на Шиторше, недоверчиво покачал головой. – Марас…

   – Марас чист. – Шиторше пожал плечами, ухмыльнувшись. – Говорит правду. Я у Мара его мозгоправа позаимствовал.

   – Ты у нас шустрый, однако, – усмехнулся Саалий, слегка потерев висок.

   – Жаль, что такой дар у тёмных не проявляется, а светлые делиться не хотят, – глава Канцелярии хмыкнул, сложив руки на груди. – У них таких мало.

   – Тогда как? – Саалий кашлянул.

   – В чём суть? – вмешался Атамас, переводя взгляд с одного на другого.

   Валку сидел молча, разминая ушибленный нос и вникая в разговор, но глаза его внимательно следили за происходящим.

   – В приказе нет ошибок. – Саалий, нахмурившись, вернул свиток Шиторшу. – Но если Марас говорит правду, то он видел в нём совершенно иное!

   – Чернила проверяли? – подал голос Валку, едва заметно поморщившись от боли. – Или оттиск магии иллюзии?

   Шиторше рассмеялся тихо, но с каким-то хищным удовольствием.

   – Зрите в суть, дан ми Курман. – Он чуть склонил голову. – Только сегодня мои артефакторы и маги-аналитики смогли зафиксировать остаточный шлейф магии иллюзий.

   Атамас едва заметно нахмурился, но взгляд стал жёстким.

   – Только проблем с сумеречными нам не хватало, – голос князя стал низким, почти рычащим.

   – Не думаю, что это дело сумеречного престола. – Валку медленно наклонил голову, задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику. – Скорее личная заинтересованность… или наёмник.

   – Покажи мне нищего высшего сумеречного мага из дипломатической миссии, – Атамас хмыкнул, но в глазах вспыхнул ледяной свет. – Опять интриги…

   – Это может быть работа артефакта. – Валку говорил спокойно, но в его голосе чувствовалась сосредоточенность. – У сумеречных свой внутренний конфликт, им не до игры на чужих землях, – Он на секунду замолчал, затем продолжил: – На подставу, чтобы столкнуть наши княжества лбами, тоже не похоже. – Валку пожевал губу, размышляя. – Если бы хотели оставить след, чтобы мы его точно нашли, сделали бы всё иначе, тут явно другое.

   Атамас медленно кивнул, его взгляд стал ещё более напряжённым.

   – А ведь у нас есть один конкретный посол из сумеречных, который мог затаить злость… – Саалий усмехнулся и провёл костяшками пальцев по краю подоконника, но глаза его горели опасным огнём. – Он легко мог согласиться участвовать в более масштабной интриге, желая отомстить. Но почему не лично мне?

   – Мог, – Атамас кивнул, уголки его губ дрогнули в недоброй усмешке. – И не только посол, но и племянник Сумеречного князя. Вы как показала практика у меня все вспыльчивые, а у меня политические вопросы потом… – Он развернулся к Шиторше и произнёс: – Шиторше, сумеречное посольство на твоей совести. Ищите!

   Глава Канцелярии кивнул, его взгляд стал хищным.

   – Ищите крыс в своих ведомствах! – глухо приказал князь. – Оба! – Он повернулся к своему главному клинку. – Саалий, я хочу знать, почему ловушку подготовили именно на клинков. На моих лучших боевых магов! Ты из-за ранения на время выпал из ситуации, но сам понимаешь, что всё серьёзно. Кроме того, на тебе ещё работа с наргами и разломами — её никуда не денешь. Скоро Магический совет, свяжись с Сионом, будешь его сопровождать, – Атамас сжал кулак на подлокотнике. – Всё это начинает меня раздражать, – голос князя прозвучал глухо, тяжело.

   Шиторше провёл рукой по подбородку, взгляд его был сосредоточенным, внимательным.

   – Атамас, мне кажется, кто-то намеренно хочет столкнуть моё ведомство с клинками, – голос главы тайной канцелярии был спокойным, но в нём слышалось напряжение. – Понять бы, зачем… – он замолчал, прищурился, словно обдумывая возможные варианты, затем медленно выдохнул. – Разыграем спектакль конфликта?

   – Нет, – Валку наклонился вперёд. – Лучше наоборот — покажите явное сближение. Пусть думают, что структуры действуют как единый механизм. Те, кто рассчитывал на хаос, начнут метаться, и мы их увидим, – он бросил мимолётный взгляд на Атамаса и продолжил. – Мелкие крысы засуетятся, пытаясь усилить конфликт и отчитаться перед кем-то выше. Мелкие мишура. – Валку чуть ухмыльнулся, но во взгляде мелькнул холодный расчёт. – Нам нужна не мелочь. Нужно заставить нервничать главную крысу, – он замолчал на пару секунд, затем медленно добавил, глядя на князя: – И боюсь, это может быть кто-то… очень близкий к тебе.

   – На моих родственников намекаешь? – Атамас чуть усмехнулся, но взгляд его был жёстким.

   – Не думаю, что кто-то хочет посадить на трон нового князя, – Валку пожал плечами, в голосе звучала стальная уверенность. – Тем более у тебя уже есть наследник. И не просто наследник, а с зачатками дара тёмного архимага, активной кровью песчаных нагов и стихией ветра, которая ему подчиняется. Сильная кровь… слишком сильная, – он покачал головой, на миг задумавшись, затем продолжил: – Сейчас цель другая — ослабить твоё влияние, отвлечь. Человек, который за этим стоит, не стремится к прямой власти. Он любит закулисную игру. Он создаёт хаос, натравливает структуры друг на друга, манипулирует информацией. И если я прав, то следующим шагом будет попытка убрать уже твоих верных людей — именно из твоего ближнего круга. Ловушка на клинков — это, во-первых, ослабление твоих политических позиций и влияния, а во-вторых… проба. Тут, конечно, много вопросов… Уж слишком нагло действовали тоэлки…

   – Но они выжидали, чтобы мы вмешались первыми, – задумчиво произнёс Саалий.

   – Значит, они наверняка не знали, где вы и есть ли вы там вообще, – качнул головой Валку. – Поэтому и убили агента под прикрытием, чтобы вас спровоцировать. Отсюда… крысёныш не знает всех подробностей, не имеет доступа ко всей информации! Это сужает круг подозреваемых!

   Атамас откинулся в кресле, взгляд его был тяжёлым, оценивающим.

   – Значит, работаете втроём. – Он перевёл жёлтые, холодные глаза с Валку на Саалия, затем на Шиторше. – Без мордобоя, в тесном дружном кругу. – Голос князя был хрипловатым, но твёрдым. – Если мне ещё раз придётся разнимать вас, придушу всех троих, – в кабинете воцарилась напряжённая тишина. – И ещё… Если Лина начнёт задавать ненужные вопросы, отправляйте её ко мне и не мелите чушь, моя жена не идиотка, но… Нечего княгине лишний раз нервничать, – он снова скрестил пальцы в замке, затем, уже без тени эмоций, добавил: – Выработайте общую стратегию работы и обмена информацией. Раз в неделю – отчёт. Не задерживаю!

   Валку усмехнулся, неторопливо поднялся с кресла, провёл рукой по подбородку, стирая следы крови, и, сделав приглашающий жест, одним лишь движением ладони указал Саалию и Шиторше на дверь.

   Саалий хмуро усмехнулся, но промолчал, а Шиторше лишь коротко кивнул. Они втроём быстро покинули кабинет князя.

   Атамас остался в одиночестве, тяжело опираясь локтями на стол. Он закрыл глаза на секунду, позволяя гневу улечься, затем резко взял артефакт-связи.

   – Слуг пришли, пусть уберутся в моём кабинете, – голос князя звучал устало, но властно. Он массирующими движениями провёл по вискам, а потом дал ещё одно распоряжение своему личному секретарю. – И найди бытового мага. Мне нужна новая мебель…

ГЛАВА 4

Запах крови смешался с ароматом древесного дыма и металла. Магическая пыль и капли боевых зелий всё ещё оседали на коже, впитывались в ткань плаща, оставляя матовый, липкий налёт. Вены зудели от остаточного напряжения – слишком долго держал боевые плетения, слишком глубоко погружался в магические потоки, не обращая внимания на нагрузку.

   Тело ныло, мышцы сковывало ломотой, но разбитая губа и царапины на правой скуле были ничем по сравнению с внутренним выматывающим ощущением опустошённости. Он сотрясался изнутри не от боли, а от напряжения, которое даже после закрытия разлома не спешило отпускать.

   Саалий медленно шагнул из магического портала и замер у массивных дверей резиденции клинков. Не торопился переступать порог. Нужно было прийти в себя.

   Боевые маги расходились – кто-то направлялся в госпиталь, кто-то плёлся в казармы, чтобы смыть с себя грязь, зализать раны и хотя бы несколько часов провести без ощущения магического выгорания. Дежурные, оставшиеся у разлома, доложили: всё стабильно, территория под контролем, вторичные выбросы закрыты, смешанная группа из светлых, сумеречных и тёмных магов напитала защитные артефакты, нарги завершили запечатывание. Стихийники туманников успокоили разбушевавшуюся стихию и отвели её подальше, обеспечив надёжную стабилизацию.

   Но раздражение никуда не уходило. Оно не имело конкретной формы, не имело явной причины, но с каждым мгновением врезалось всё глубже. Саалий непроизвольно сжал пальцы, почувствовав, как ноют суставы. Он поймал себя на мысли, что снова думает о жене.

   Четыре дня...

   Четыре дня прошло с их встречи – с того момента, когда он по-настоящему ощутил, что Саяна принадлежит ему.

   Он был занят, ночевал в кабинете в резиденции клинков, не наведывался в загородное имение лично, но связывался с ней по артефакту связи. Разговоры были лёгкими, отрешёнными, почти ни к чему не обязывающими. Они говорили о вещах, не имеющих значения, избегали тем, которые могли бы зацепить. Саяна больше не спрашивала, когда он заберёт её к себе, и это настораживало. Да и, вообще, она вела себя так, словно ничего не произошло. И самое главное – никаких претензий. А он каждый раз ожидал неудобных вопросов и скандала.

   А ещё... его злило то, что он скучал по ней. Регенерация наконец-то вернулась, рана на груди затянулась, городской дом был приведён в порядок. Он мог бы её уже забрать, должен был забрать...

   Саалий стиснул челюсти, выдохнул и медленно покачал головой.

   – Кхорс меня побери... я веду себя как идиот, – глухо пробормотал он. – Валку прав... Пути назад у меня уже нет, что же меня так штормит...

   Наклонился, схватился за холодную металлическую ручку двери, но в тот же миг замер, резко вскинув брови.

   Лёгкий звон голосов и смех...

   Он не поверил себе, но звук, от которого внутри всё сжалось, был слишком реальным. Глухой, почти панический толчок внутри заставил его действовать мгновенно. Рывком распахнув дверь, Саалий вошёл в холл – и застыл.

   Саяна!

   Она сидела на массивном столе, свободно покачивая ногой в алой туфельке. Свет магических светильников играл на золотых пряжках, отблескивал на тонкой коже, скользил по изгибам её фигуры.

   Жена была здесь!

   Её платье...

   Тёмно-вишнёвое, с чёрным кружевом, мягкими волнами переливалось оттенками живого пламени. Закрытое декольте придавало ему строгий вид, но ткань подчёркивала каждый изгиб её тела, заставляя взгляд невольно скользить по тонкой линии ключиц, изгибу талии, контрасту нежной кожи и глубокого оттенка ткани.

   Саалий медленно выдохнул, но это не помогло. Саяна выглядела слишком хорошо.

   Придраться было не к чему – волосы собраны, плечи прикрыты, украшений минимум, строгий силуэт платья вроде как не даёт простора для фантазий, но, кхорс, почему он всё равно не может отвести от неё взгляд?!

   Слова Валку вспыхнули в памяти, словно горячий клинок, вонзившийся в сознание.

   "Она как живое пламя, а ты – лёд..."

   "Ты влюбился, Саал."

   Нет!

   Он не мог влюбиться. Не был на это способен. Или был?

   Пальцы Саалия сжались в кулаки, суставы хрустнули, выдавая напряжение, которое он не мог подавить. Он желал её как женщину. Хотел, чтобы она была рядом. Ревновал...

   Ревновал к любому мужчине, который осмелится даже просто посмотреть в её сторону!

   Но... любовь ли это?

   К своему изумлению, Саалий осознал, что никогда раньше не любил.

   Желание – да. Влечение – безусловно. Но любовь?

   Он не знал, что это!

   Женщины... другие... Красивые, опытные, страстные... Но ни одна из них не трогала его так, как эта упрямая, чересчур живая, огненная девушка.

   Саяна...

   Всё смешивалось в нём, заставляя тело напрягаться, мысли путаться, чувства вспыхивать без предупреждения. Но главное было одно – она его жена! И именно за неё он был готов убивать.

   – Нет... – прошептал Саалий, осознавая, что наг прав.

   Брак по приказу превращался во что-то иное против его воли. Как бы ни задевала его эта ситуация, но... брак – реальность, жена нравится, и браслеты уже активированы!

   Собственный голос показался ему слишком резким, но никто его так и не заметил. А сам Саалий не сводил взгляда с жены, заворожённо наблюдая, как она смеётся, наклоняясь ближе к одному из его боевых магов.

   Она не выглядела роковой женщиной... но она горела! Ярко! Непостижимо ярко!

   Огненная, но нежная. Манящая своей естественностью, своим открытым, неподдельным теплом.

   Опасная – не красотой, а своей природной магией притяжения.

   Идеальные линии фигуры, плавные движения, лёгкие жесты... даже строгий наряд подчёркивал её грацию. Этот тёмно-вишнёвый цвет с чёрным кружевом, эти золотые пряжки на алых туфельках – всё сливалось воедино, создавая образ, от которого невозможно было отвести взгляд.

   Она не играла, не манипулировала, не строила из себя недоступную богиню, она просто жила! Горела!

   Воспламеняла окружающих своей искренностью, заражала эмоциями так, что даже его люди – суровые, закалённые в бою – выглядели рядом с ней почти домашними ленивыми котами.

   По позвоночнику Саалия пробежали огненные искры, а дыхание на миг сбилось. Он едва сдержался, чтобы не выругаться вслух. Грудь заполнил глухой, тягучий гнев, за которым нарастала тёмная волна ревности.

   Саяна...

   Она не принадлежала этому месту. Она не могла принадлежать этому месту. И в то же время – подчинила его себе!

   С лёгкостью вписалась в строгий, суровый уклад, где никто не жаловался, не расслаблялся, не позволял себе лишних эмоций и слов. Вокруг неё были его люди – те, кто привык к крови, смертям, ночным рейдам, жестокой необходимости убивать.

   Оперативники, разведчики, тактики, некроманты.

   И все они...

   Смущались! Мялись, подбирали слова, избегали взгляда и, кхорс их побери, улыбались!

   Кто-то беспечно пил чай. Кто-то жевал чёртовы пирожки, которые явно притащила его жена.

   Этот абсурдный, невыносимый контраст выбил почву из-под ног.

   – Кхорс!

   Рваный выдох сам вырвался сквозь зубы. Во-первых, с какого кхорса эти бойцы, закалённые в битвах, сейчас сидят в холле, обсуждая пироги?! Во-вторых, с чего бы его Золотку здесь так свободно себя чувствовать? Она не просто не стеснялась, она вела себя, будто всегда тут была! И своя среди своих! Не скованная, не зажатая испуганная лань – наоборот. Её голос звучал легко, беззаботно, в нём не было лести, не было желания поиграть, очаровать, соблазнить.

   Она просто была естественной и искренней, и их тянуло к ней! Не как к женщине – хотя, конечно, они все мужчины, и невозможно было не заметить её красоту, но дело было не в этом. Она воспринимала их такими, какие они были, слушала, принимала всерьёз и в этом было что-то до боли правильное.

   Саалий знал этих людей. Он знал, как их меняет жизнь на грани выживания. Знал, какими они становятся, когда для мира они – просто оружие. И сейчас, видя, как суровые мужчины просто смеются, просто живут мгновением, он понял – это заслуга Саяны. И… это одновременно умиляло, но ещё сводило его с ума.

   Ревность рычала в груди, поднималась, требовала действия. Да, здесь были все семейные. Да, они смотрели на неё не как на женщину, а как на что-то… особенное.

   Но всё равно. Они тянулись к его жене! К его женщине! Собственник внутри ожил и зарычал, оскалив пасть.

   – Вот так из-за мелочи и глупости дана ми Шаришанси нам пришлось ночевать в брошенной берлоге медведя… – раздался насмешливый голос.

   Саалий перевёл взгляд на говорившего.

   Грунс – коротко стриженный брюнет с мощными плечами, один из его оперативников.

   – Представьте наши глаза, когда ночью в берлогу всё же вернулся её хозяин! – Грунс довольно усмехнулся, встряхнув плечами.

   – Не преувеличивай, Грунс, – фыркнул аналитик Сирс, подтягивая кружку с чаем к себе. – Думаю, твоя физиономия напугала мишку сильнее, чем он тебя.

   – Да иди ты, Сирс… – добродушно рыкнул Грунс, не сдержавшись, и толкнул аналитика локтем в бок.

   По холлу прокатился новый взрыв смеха. Саалий почувствовал, как пальцы опять сжимаются в кулак.

   – Дана, а вы нам ещё принесёте пирожков? Очень вкусно…

   Саалий резко перевёл взгляд, заметив одного из следопытов, который с надеждой смотрел на его жену.

   – Попрошу кухарку мужа, чтобы раз в неделю готовила, и их сюда вам доставляли, – усмехнулась Саяна, чуть наклонив голову набок.

   Саалий почти рванулся вперёд, но следопыт тут же резко замотал головой.

   – Ой, нет, не надо! Нам ещё жить хочется, дана! Дан Саалий вряд ли потерпит такой набег на его кухню…

   По залу прокатилась волна хохота, а у Саалия дёрнулась щека.

   – Дана Саяна, это действительно вы сами делали? – подал голос один из разведчиков. В руках он вертел маленькую перламутровую баночку, на которой золотыми буквами выгравировано имя Саяны.

   Крем? Пахнущий… ванилью?! Саалий едва не задохнулся от злости и возмущения.

   – Да, – кивнула она, даже не подозревая, что её муж уже готов кого-то убить. – Я зельевар, диплом с отличием, естественно, все лицензии у меня есть.

   Она расстегнула маленькую сумочку, аккуратно подобранную в тон платью, и достала ещё три таких же баночки.

   – Разбирайте, мальчики. Жёнам подарите. Вы ведь их наверняка не балуете подарками, – и с лёгкой, естественной улыбкой добавила: – У меня лучшие крема. Обновляют, отбеливают кожу, убирают раздражение… ещё и немного ускоряет регенерацию.

   Баночки мгновенно разлетелись по рукам. Одну даже не поделили – но, к счастью, до драки не дошло.

   – Подаришь тут подарок, когда домой возвращаешься, а тебе не рады… – проворчал некромант, хмурясь. Видимо, настроение у него испортилось.

   – А вы, дан Карл, что лично сделали, чтобы ситуация была иной? – Саяна усмехнулась, доставая из сумки длинный флакон с лазурным зельем и сунула его в руки мужчины. – Для волос, ускорит рост, сделает их мягкими как шёлк. Думаю, ваша супруга будет в восторге… и, возможно, потеплеет. Разве это сложно — проявить внимание и подарить чуточку тепла?

   Карл недоверчиво посмотрел на флакончик, но не оттолкнул его, а наоборот — сжал пальцами, словно размышляя, действительно ли подобная мелочь может что-то изменить.

   – А дочь будет рада подобному подарку? – задумчиво почесав небритый подбородок, спросил Олд, маг-тактик.

   Саяна чуть склонила голову, внимательно его разглядывая.

   – А девочке сколько?

   – Девочке уже замуж пора, – скривился он, словно проглатывая кислое вино. – Всю душу вытрепала, никто ей не нравится, а время идёт.

   – Крем — хорошо, но лучше возьмите ей кольцо с лунным камнем, – улыбнулась Саяна. – Оно помогает смягчать эмоции. А с дочерью попробуйте откровенно поговорить. Она ведь наверняка скучает по вам…

   Олд тяжело выдохнул, качнув головой.

   – За моими деньгами и модными нарядами она скучает… Глава рода скоро потеряет терпение.

   – А жена?

   – Да обе они…

   – Жене цветы хотя бы раз в неделю, а дочери… – Саяна задумчиво произнесла. – Кинжал! Но украсить его у ювелира драгоценными камнями!

   – Зачем клинок?

   – Вы клинок, а кинжал — не просто красивая побрякушка, а нечто связывающее вас с ней. Своеобразное признание…

   Мужчины загудели, кто-то рассмеялся, кто-то понимающе кивнул. В воздухе повисло напряжённое, но приятное оживление, полное скрытого одобрения.

   Даже Золанда, суровая охранница Саяны, привыкшая к битвам и опасности, молча сидела рядом, крутя кинжал в руках. На её лице мелькнула лёгкая улыбка. Но как только её взгляд столкнулся с горящими злостью глазами Саалия, женщина мгновенно побледнела, напряглась и выпрямилась.

   Это не укрылось от остальных. Холл мгновенно, словно замер… Пирожки застыли в руках, чашка с чаем зависла в воздухе, кто-то нервно сглотнул. Только Саяна не сразу поняла, что происходит. Она почувствовала изменение в атмосфере, но не сразу нашла его источник.

   – Саяна… – голос Саалия прозвучал, как удар молнии.

   Девушка вздрогнула и повернулась, встречаясь взглядом с мужем. Она улыбнулась! Непринуждённо, естественно, совершенно не подозревая, что этим ещё сильнее подливает масла в огонь.

   Соскользнув со стола, Саяна невозмутимо чуть расправила юбку, будто её только что не застали в центре внимания целой группы его боевых магов.

   Её лёгкость… Её непринуждённость… Её неосознанная грация…

   Сейчас Саяна раздражала его до безумия!

   – А мы тут… – её голос звучал тепло, в глазах плясали озорные искры. – А я тебя жду.

   – Зачем? – выдохнул Саалий, не отводя взгляда от жены.

   Саяна слегка прикусила губу, но всё же не отвела глаз.

   – Поговорить нужно, – тихо произнесла она.

   – Хорошо… – хмыкнул Саалий, пробежавшись взглядом по залу, где все его клинки застыли в оцепенении, боясь лишний раз пошевелиться. – А я смотрю, у вас работы нет? – холодно произнёс Саалий. – Мальчики…

   Мужчины среагировали мгновенно. Разведчики исчезли в коридорах, аналитики схватили папки и устремились к своим рабочим местам, оперативники моментально нашли срочные дела. Холл опустел…

   Только Золанда не сдвинулась с места.

   Она резко поднялась, вставая в стойку, и кажется, даже перестала дышать. Ей не повезло — раствориться в резиденции клинков так же стремительно, как другие, она не могла. Её работа сейчас стояла возле стола и неуверенно переминалась с ноги на ногу, но откладывать разговор с мужем не собиралась.

   Саяна нервно облизнула пересохшие губы, не сводила взгляда с Саалия. Её грудь стала чуть быстрее вздыматься, привлекая к себе внимание, щёки залились нежным румянцем. Она даже не осознавала, как пристально смотрит на него, как её взгляд скользит по его фигуре, отмечая каждую деталь.

   Саалий же это слишком хорошо видел!

   Дыхание сбилось, а по телу разлился жар. Он ощущал её внимание, видел, как её взгляд медленно спускается с его лица вниз, на шею, затем на мускулистую грудь, на расстёгнутые верхние пуговицы рубашки, которая плотно облегала его мускулистое тело. Её взгляд был предательски красноречив, он будто касался кожи, и от этого волна раздражённого возбуждения только сильнее всколыхнула кровь.

   Кхорсова девчонка…

   Саалий пожалел, что успел стянуть с себя залитый кровью плащ и бросил его в артефакт утилизатор. Он сейчас стоял перед ней в чёрных штанах и тёмно-синей рубашке, измятой, запачканной после боя, но ей, похоже, было всё равно. Она не замечала грязи на его запястьях и лице, её явно не смущала его помятость, зато взгляд её выдавал…

   Она смотрела на него, как на желанного мужчину. Саалий, едва слышно выдохнув, сделал шаг вперёд. Потом ещё один.

   Его пальцы замкнулись на её локте — уверенно, крепко, но не причиняя боли.

   – Идём, Саяна.

   Она даже не успела возмутиться. Всё вокруг исчезло – зал, люди, даже Золанда, молча стоявшая в стороне, не посмела вмешаться. Муж стремительно увёл её прочь, не позволяя ни задать вопрос, ни возразить.

   Лишь спустя несколько мгновений Саяна запоздало осознала, что он напряжён, зол, раздражён, но… почему? Неужели он рассчитывал, что она будет безвылазно сидеть в загородном имении, ожидая его милости? Да, она не предупредила его о своём приезде, но и не видела в этом ничего страшного. Она – его жена. И у неё было дело. И именно поэтому её пропустили!

   Дежурные маги не стали препятствовать, позволив ожидать мужа внутри. Правда, немного подкупить их лояльность пирожками тоже пришлось...

   Но Саалий... Он... кажется, был вне себя.

   И это действительно было так. Сейчас он сам не знал, чего ему хотелось больше – убить своих людей за такую безалаберность или выпороть её за самовольство.

   Но одно он знал точно – Саяна не должна была сегодня быть здесь! Ей, вообще, здесь не место!

   Резиденция клинков – не место для жён, тем более для его жены.

   И эта мысль злила его ещё сильнее. Он знал, что внутри ведомства затаилась крыса. Любая утечка могла стоить слишком дорого, а Саяна сейчас была здесь, в центре всего! Это опасно...

   Но больше всего его злило, как она смеялась с его людьми. Как смотрела на них, как они смотрели на неё. Ревность – разрушительная, глухая – рвала его изнутри, и он даже не знал, как с этим справляться.

   Он никогда раньше не ревновал. Никогда не испытывал такой всепоглощающей ярости на ровном месте, из-за пустяка! Саяна даже не давала повода для ревности, не пыталась привлекать к себе внимание, но это только сильнее выводило из себя. Она просто была сама собой, а он хотел, чтобы эта лёгкость, этот взгляд, эта искренность принадлежали только ему!

   Саалий поморщился – самому было смешно, что он метался из одной крайности в другую. То не хочет приближать жену и избегает её внимания, то жаждет, чтобы оно было направлено только на него...

   Когда они оказались в кабинете, Саалий гулко захлопнул дверь, а затем, наконец, отпустил её руку, делая шаг назад.

   Холодный взгляд прожёг жену, но потом он медленно перевёл его на охранницу, которую сам же приставил к ней.

   Золанда… Она молча следовала за ними и сейчас просто стояла в стороне.

   Опытный боевик, не из дан, потому посвятила себя службе. Одна из лучших среди женщин, но не высший маг, зато мастер тактики. Замужем не была, но долг княжескому престолу отдала, родив ребёнка. У неё был сын — одарённый, пусть и с магией средней силы. Он уже взрослый, поступил в академию и больше тянулся к отцу, чем к матери.

   Сама же Золанда полгода назад получила серьёзное ранение, из-за которого уже не могла ходить в боевые рейды. Бумажная работа не подходила, поэтому теперь она занималась охраной.

   Но сейчас…

   Она выглядела так, словно её только что заперли в клетке с диким зверем. Саалий, скрестив руки на груди, смерил её тяжёлым взглядом.

   – Объяснись, – голос Саалия прозвучал глухо, почти тихо, но в этой тишине скрывалась ледяная, опасная ярость. Воздух в кабинете стал вязким, напряжённым, словно сам магический фон резиденции клинков среагировал на его состояние. – Золанда, почему я не в курсе, что моя жена решила навестить меня?

   Каждое слово вибрировало в пространстве, отдаваясь гулким эхом в стенах. Охранница машинально вытянулась по стойке смирно, не смея моргнуть. Пальцы, державшие кинжал, сжались чуть крепче, но она не сделала ни единого движения.

   – Дан, я не думала, что это важно. Не было приказа…

   – Свободна. Жди за дверью.

   Саалий не повысил голос, но его хрипловатый тембр, наполненный холодной непреклонностью, прозвучал сильнее любого крика. Золанда молча кивнула и быстро вышла. Саалий медленно перевёл взгляд на жену.

   Саяна стояла неподвижно, но он чувствовал её нервозность – не в позе, нет, она держала себя прямо, с достоинством, а в дыхании, в том, как её пальцы чуть сильнее сжали ручку сумочки.

   Саалий выдохнул, пытаясь потушить внутренний гнев, сдержать ревность, не поддаться необъяснимому желанию сорваться. Обогнул стол, опустился в своё кресло, сцепив пальцы в замок, и холодным взглядом кивнул жене на стул напротив.

   Но, вместо того чтобы сесть в кресло, как он ожидал, она спокойно обошла его стол и приблизилась вплотную. В глазах её не было ни капли страха.

   Саяна, несмотря на внутреннее волнение, плавно вытащила из сумки бланк с прошением и положила его перед мужем. Затем, не говоря ни слова, достала из своей сумочки салфетки, флакон с зельем, баночку с кремом... Её движения были неторопливыми, но уверенными. Она не спрашивала разрешения...

   Прежде чем Саалий успел что-то сказать, её пальцы осторожно коснулись его лица.

   Тёплые... Лёгкие... Почти невесомые...

   Саалий едва сдержался, чтобы не вздрогнуть. Саяна начала осторожно стирать засохшую кровь и пыль. Её прикосновения были мягкими, почти ласковыми, и это сбивало с толку. Он замер, на миг потеряв дар речи.

   – Что ты делаешь?

   Голос прозвучал хрипло, глухо, почти сдавленно. Он не убрал её руки, не попытался отстраниться, но посмотрел на неё пристально, изучающе. В его глазах полыхнул странный, непонятный ему самому жар.

   Саалий привык к боли. Привык к резким хваткам, к жёстким бинтам, к грубым движениям лекарей. Он терпел боль молча, не реагируя, но он не привык к этому...

   Не привык к трепетным, заботливым прикосновениям. Женщины, что были у него раньше, жаждали страсти, силы, напора. Им было неважно, ранен он или истощён, покрыт кровью или шрамами. Они смотрели на него, но не видели. Хотели его тела, но не его самого. Он дарил им подарки, они дарили ему страсть – всего лишь игру, в которой не было ничего настоящего.

   А сейчас... Саяна.

   Она не просто видела его, она, словно принимала его целиком. Так, как есть. Со всеми его шрамами, грубыми отметинами, его миром, его жизнью.

   Саяна фактически появилась в его жизни совсем недавно, но уже рушила всё, что он считал нерушимым. Меняла привычки, стирала границы. С ней он начинал чувствовать иначе – слишком ярко, слишком живо...

   Её пальцы мягко скользнули по шрамам на правой стороне лица. Осторожные, будто запоминая их форму. Саалий инстинктивно напрягся, но в её взгляде не было ни страха, ни брезгливости.

   Он забыл, что злился. Просто смотрел на неё, ловя себя на том, что этот момент – её лёгкие касания, её спокойствие – были для него важнее, чем он хотел признать.

   – Ран серьёзных у тебя нет, но мелкие царапины и грязь – плохое сочетание, – тихо сказала Саяна, словно рассуждая вслух.

   Очередное осторожное прикосновение. Лёгкое покалывание от очищающего зелья, но Саалий едва это ощутил. Слова Саяны звучали тихо, почти небрежно, но в них было что-то тёплое, обволакивающее, словно она просто хотела помочь, не ожидая ничего взамен.

   – Прости, я не думала, что явлюсь так не вовремя, – пожала плечами Саяна.

   Она будто не осознавала, насколько выбивает его из привычного ритма. Сменив салфетку на чистую, она пропитала её зельем и вновь коснулась его лица. Саалий чувствовал, как жидкость впитывается в кожу, как слегка жжёт царапины, но не отстранился, не сделал ни единого движения, чтобы остановить её.

   – Я привыкла, что к брату могла спокойно приходить, вот... – она тихо хмыкнула, будто самой было забавно осознавать, что муж и брат – совершенно разные. – Но я действительно по делу!

   Саяна отложила салфетку, открыла баночку с кремом и, зачерпнув немного подушечками пальцев, начала мягкими, медленными движениями втирать средство в его кожу.

   Саалий прикрыл глаза. Не потому, что ему было приятно. Не потому, что он наслаждался. А потому, что не знал, что с этим делать.

   Что делать с тем, что внутри него начинало рушиться что-то привычное, а на смену приходило нечто новое и непонятное.

   – А крем зачем? Это из разряда ваших зелий красоты? – хмыкнул Саалий, чуть склонив голову набок, наблюдая за женой.

   – Ну к лекарям же ты не обратишься? – парировала Саяна, набирая кончиками пальцев ещё немного крема и вновь осторожно касаясь его лица.

   – Зачем? Всего-то царапина… – Саалий лениво откинулся на спинку кресла, но взгляд остался напряжённым, пристальным, изучающим. – Но ты не ответила…

   – Антисанитария, а не “всего-то царапина”, – фыркнула Саяна, нахмурившись и чуть резче, чем следовало бы, набирая ещё немного крема. – У него мощный эффект ускоренной регенерации. После его использования не останется шрамов, да и старые смягчатся, кожа станет эластичнее…

   Саалий тихо рассмеялся, но в этом смехе скользнула тень иронии, смешанная с чем-то ещё — странным, непонятным даже ему самому.

   Саяна тут же сузила глаза, сердито посмотрела на него, но не остановилась.

   – Кто вам, мужчинам, сказал, что шрамы украшают?

   Его смех мгновенно оборвался, взгляд потемнел, стал колючим.

   – Не устраивает моя внешность? – голос Саалия прозвучал глухо, вкрадчиво, с той опасной тишиной, что предвещала бурю.

   Он сцепил пальцы, чуть сдвинулся в кресле, но продолжал пристально смотреть на неё. Слова жены почему-то задели. Он не ожидал их услышать от неё. От кого угодно — но не от неё. Особенно после такого трепетного…

   Саяна даже бровью не повела, но её взгляд смягчился, будто она почувствовала его напряжение.

   – В тебе меня устраивает всё, – тихо произнесла она, пожав плечами.

   Но Саалий уловил, как чуть дрогнули уголки её губ, как в глубине взгляда мелькнул едва заметный свет… Она с трудом скрывала улыбку! Она осознала, что ему не всё равно, как она относится к нему… нравится ли он ей… Это ещё больше его задело, а Саяна спокойно продолжила:

   – Но это не означает, что, если можно сделать так, чтобы зажило без шрамов, нужно оставлять их. И это не означает, что стоит скептически относиться к их выведению!

   Саалий промолчал, нахмурился, молча подхватил бланк прошения, пробежал по нему взглядом, затем нахмурился ещё сильнее. Его пальцы едва заметно сжались, но выражение лица оставалось непроницаемым. Через секунду, даже не раздумывая, он отложил лист обратно на стол и произнёс:

   – Нет.

   Саяна замерла, её глаза расширились, словно он только что сказал нечто непонятное.

   – Что «нет»?

   Саалий поднял на неё взгляд. В этом взгляде не было ни тени сомнения и он пояснил:

   – Нет. Я не подпишу твоё прошение.

   Саяна моргнула ещё раз, словно не веря своим ушам.

   – Почему?!

   Её голос дрогнул, но в следующую секунду она резко выпрямилась, спина напряглась, а руки скрестились на груди. Она уже не просто спрашивала – требовала объяснений.

   – Поговорим об этом потом. Сейчас не время, – Саалий откинулся в кресле, сцепил пальцы в замок, взгляд остался спокойным, но что-то в нём подёрнулось тенью.

   – А когда будет время? – дыхание Саяны стало чуть резче.

   Саяна не просто злилась – обижалась. И это ощущалось в каждом её движении, в том, как дрогнули ресницы, как губы чуть дрожали от сдержанных эмоций.

   Саалий вдруг почувствовал, как в груди что-то болезненно сжалось. Нахмурился, но не проронил ни слова. Он не собирался пояснять своё решение, не сейчас… В конце концов, она его жена. Она должна была принимать его слово как данность. Должна была доверять ему! Теперь не Кир отвечает за неё, а он.

   – Что ты мне предлагаешь? – голос Саяны стал чуть ниже, напряжённее. – Безвылазно сидеть в твоём загородном имении?

   – А тебе там совсем нечем заняться? – прищурился Саалий, медленно подаваясь вперёд. – Там безопасно Саяна!

   Саяна не отступила, но он видел, как её губы дрогнули от сдерживаемых эмоций.

   – Саалий, почему «нет»?

   – Я сказал – не время!

   Голос его прозвучал твёрдо, отрывисто, но в нём не было гнева, только непреклонность и напряжение.

   Саяна выдохнула сквозь зубы, затем её лицо стало удивительно спокойным. Опасно спокойным, и это насторожило Саалия.

   Она медленно выпрямилась, вскинула голову и с нажимом произнесла:

   – Тогда, дорогой супруг, я прямо сейчас поеду в твоё основное имение и поселюсь в нём! И ты не сможешь меня выставить на улицу!

   Тишина в кабинете стала почти осязаемой.

   Саалий посмотрел на жену. В его глазах мелькнуло что-то – не раздражение, не злость, а почти восхищение. Он видел перед собой не просто упрямую девчонку, а женщину, способную бросать вызов, и это заставило его по-другому взглянуть на неё.

   Пальцы чуть расслабились, но он тут же снова сцепил их в замок, будто напоминая себе, что не должен уступать, не может уступить. Медленно откинувшись на спинку кресла, он изучающе окинул её взглядом, словно взвешивая всё заново.

   – Прекрасно, радость моя, – голос его прозвучал ровно, без явной насмешки, но с ноткой упрямства и чего-то, что он сам пока не хотел признавать. – Раз тебе так сильно хочется стать моей женой по-настоящему…

   Саалий сделал паузу, давая ей возможность осознать скрытый смысл слов.

   Саяна заметно напряглась. Губы дрогнули, пальцы сжали край юбки, но вместо ответа она лишь упрямо сжала челюсти и не отвела взгляда. В её глазах бушевало всё сразу – злость, вызов, обида… и что-то ещё, не до конца оформленное, но уже пробирающееся наружу.

   Саалий всё это видел, но уступить сейчас не мог и, откровенно говоря, не хотел. Он просто не привык это делать, особенно в вопросах, где был твёрдо уверен, что поступает правильно.

   Саяна одновременно выводила его из себя и... восхищала. Где-то в глубине души поднималось странное чувство. Не гнев, не раздражение – что-то куда более опасное. Опьяняющее...

   Взгляд Саалия медленно скользнул вниз – по её плотно сжатым губам, по вздымающейся груди, по тонким пальцам, всё ещё сжимающим ткань юбки. Она злилась, но не собиралась отступать. И он вдруг понял, что даже раздражение на неё сейчас не могло заглушить другое чувство – желание! Чистое, сырое, безжалостное.

   Вены загудели, напряжение в теле сковало мышцы, требуя выплеска. Он едва удержался, чтобы не потянуться к ней, не заключить в свои объятия, не попробовать её губы, не заставить её уступить другим способом – тем, который сейчас казался единственно правильным.

   Это любовь?

   Саалий осознал, что никогда не смотрел на женщин так. Раньше ему было всё равно – желание вспыхивало резко, сжигало, требовало выхода, а потом исчезало, не оставляя ничего. Он привык воспринимать женщин как мимолётные страсти, но сейчас всё было иначе.

   Он не просто хотел её. Он жаждал именно Саяну – её огня, её яркости, её непокорного духа. Это чувство не отпускало, не угасало, а наоборот, разрасталось, как бушующий пожар. Но всё равно – он упрямо пытался отрицать очевидное.

   Да, он желал её!

   Но что ещё он к ней чувствовал? Почему это желание казалось не просто потребностью тела, а чем-то более глубоким, почти невыносимым в своей силе?

   Саалий медленно выдохнул, продолжая изучать её взглядом, словно пытаясь разобраться в собственных ощущениях. Он понял одно: ему уже не всё равно. Она стала для него чем-то большим, чем просто женщина в его жизни.

   Зачем сопротивляться этому чувству? Они муж и жена. Их брак не распадётся, им теперь всю жизнь быть вместе. Почему бы не взять то, что принадлежит ему по праву? Зачем мучить самого себя?

   Она ведь сама решила ускорить переезд, да и он понимал, что пора жену забрать к себе и собирался это сделать. Саалий чувствовал, что долго так не выдержит… Так почему не сейчас?

   А прошение… Что ж, раз ей так важно это прошение... Сейчас не время, но это не будет длиться бесконечно. Он решил, что поговорит с ней об этом вечером, дома, когда они останутся наедине. В его спальне... В его кровати...

   Саалий протянул руку, активируя артефакт-связи.

   – Норн, зайди.

   Дверь скрипнула, и в кабинет шагнул Норн – огромный, массивный мужчина с повязкой на одном глазу. Одет в чёрные штаны и рубашку, широкий пояс с амуницией. Он не задавал вопросов, не выказывал эмоций – только внимательно всматривался в Саалия, ожидая приказа.

   – Доставь мою жену и её охранницу в мою основную резиденцию, – голос Саалия был спокойным, но непререкаемым. – Убедись, что до моего появления дома дана Саяна не покинет его пределов.

   Норн молча кивнул и перевёл взгляд на Саяну, но та уже вспыхнула от злости. Сжала губы, затем резко схватила бланк прошения со стола и запихнула его в свою сумку. Но зелья и крем, которыми только что обрабатывала лицо Саалия, оставила на столе.

   – Прекрасно! – холодно произнесла Саяна, затем развернулась на каблуках и гордо вышла, с шумом захлопнув за собой дверь.

   Саалий проследил за женой тяжёлым взглядом. Норн вздохнул, коротко кивнул и неспешно направился к двери, но даже его массивная фигура не могла смягчить гнетущую атмосферу, повисшую в комнате. Как только дверь за ним закрылась, Саалий глубоко выдохнул, закрыл глаза и сжал кулаки.

   – Кхорс… – вырвалось из груди низкое, почти звериное рычание. Он резко провёл ладонью по лицу, стискивая зубы, но внутренний гнев не отступал.

   "Я делаю это, чтобы защитить тебя... Но ты же не поймёшь..." – пронеслось в мыслях.

   Как ей объяснить, что сейчас действительно не время? Что даже здесь, в его кабинете, обсуждать это небезопасно? Артефакты защиты работали исправно, но… Саалий сознательно не выставлял дополнительную защиту в кабинете и не пользовался артефактами тишины.

   Крыса, что затаилась в его ведомстве, ещё не найдена.

   Он ненавидел это чувство – знать, что враг рядом и не иметь возможности поймать его за руку. А Саяна... Её присутствие – лишнее напоминание, куда ещё можно нанести удар. Он понимал, что это раздражение направлено не на неё, а на самого себя, но это не делало его злость слабее.

   Чтобы утихомирить собственные эмоции, Саалий заставил себя переключиться на работу. Отчёты, планы, аналитика... Всё это должно было помочь ему отвлечься, но мысли упрямо возвращались к Саяне. Она не уходила из головы, как бы он ни пытался себя заставить сосредоточиться.

   Домой он вернулся ближе к девяти часам вечера. Был уставшим, раздражённым, но где-то в глубине души тлело предвкушение... Теперь Саяна в его доме. Теперь – часть его жизни, под его крышей. Она сама захотела оказаться здесь, потребовала этого, добилась. Неужели думала, что сможет остаться для него лишь женой на бумаге?

   Саяна не настолько наивна. Она должна была понимать, к чему ведёт этот переезд. И её слова...

   "В тебе меня устраивает всё."

   Эта фраза засела в его голове и не желала исчезать. Она звучала странно спокойно и уверенно, не оставляя ни единого намёка на сомнение или колебание.

   Саалий шагнул через порог, закрывая за собой массивную дверь, и тут же навстречу ему вышел управляющий. Мужчина выглядел немного нервным, словно предчувствовал грозу.

   – Где моя жена, мэс Урис? – голос Саалия прозвучал низко, напряжённо, когда он размял шею, будто сдерживая что-то внутри.

   Как только в поместье активировали защитный барьер и силовое поле, Норн, его личный помощник и секретарь, покинул дом ми Шаришанси и вернулся в резиденцию клинков. Теперь за супругой следила Золанда, и, судя по регулярным отчётам, которые ему теперь поступали, глупостей Саяна не делала и открыто гнев не проявляла.

   – Дана Саяна только что поднялась в покои, чтобы отдохнуть… – осторожно сообщил управляющий.

   – Так… Как только поняла, что я вернулся, сбежала? – хмыкнул Саалий, начиная осознавать, что без конфликта не обойдётся.

   Жена серьёзно обиделась. И, судя по всему, её не устроил его категорически короткий ответ «нет». Её упорство даже восхищало, но от этого ситуация не становилась проще. Он не привык объяснять свои решения, тем более в рабочей обстановке. Хотел обсудить это дома, но, похоже, разговор будет сложнее, чем он рассчитывал.

   Даже если бы Саалий сейчас объяснил, что её затея действительно опасна, Саяна не поверила бы. Не восприняла бы его слова всерьёз. Решила бы, что он просто хочет её контролировать.

   – Спасибо, Кир… – пробормотал Саалий, раздражённо щурясь. – Разбаловал сестру… – он перевёл взгляд на управляющего. – Чем супруга занималась днём?

   – Осматривала дом, сад, библиотеку… Долго задержалась в нежилом крыле, – кашлянув, произнёс Урис. – А ещё… сменила меню.

   Саалий нахмурился.

   – Я надеюсь, после этого все остались живы?

   – О… дана Саяна в этом плане не вредит, – поспешил успокоить его управляющий. – Блюда стали разнообразнее и… полезнее, но, кхорс, это вкусно!

   – И в чём же она вредит? – с опаской поинтересовался Саалий, поднимая бровь.

   Урис снова кашлянул, явно подбирая слова.

   Саалий закатил глаза. Похоже, его ждёт долгий и увлекательный вечер. Спасибо, Атамас…

   – Прямо говорите, мэс Урис, – фыркнул он, готовясь услышать, что ещё успела сделать супруга.

   – Дана выбрала спальню напротив вашей, – на одном дыхании выпалил Урис, торопливо потупив взгляд.

   Воздух в комнате, словно сгустился, стал тяжелее. Саалий замер, ощущая, как внутри поднимается медленный, глухой гнев.

   – Что? – его голос прозвучал низко, с пугающей медлительностью, за которой всегда скрывался настоящий шторм.

   – Дан, я же не могу... – Урис нервно сглотнул, но так и не осмелился поднять глаз.

   – Свободен! – ледяным голосом бросил Саалий, сдерживая накативший гнев.

   Урис исчез быстрее, чем тень в узком коридоре.

   Саалий медленно выдохнул, но это не помогло. В груди пульсировало тяжёлое, злое чувство, будто кто-то сжал рёбра в тиски. Пальцы сжались в кулак, ногти впились в ладонь.

   – Значит, отдельная спальня... Золотко... – прошипел он, чуть склонив голову набок, словно обдумывая ситуацию.

   Он резко развернулся и направился к лестнице, двигаясь быстро, размашисто, не сбавляя шаг даже на поворотах.

   Она не просто выбрала комнату напротив – она сделала это демонстративно. Напоминая, что её тело ему не принадлежит, что он не может взять её, когда захочет. Жена таким способом говорила ему «нет»!

   Саяна знала, что он её желает, понимала, чувствовала это! Сама ведь тоже тянулась к нему, тоже горела! Чего стоил её сегодняшний взгляд...

   И тем не менее... пошла на принцип!

   Саалий стиснул зубы. Он прекрасно знал женщин, знал, как они ведут себя, когда пытаются удержать контроль в споре. Но Саяна? Она, которая в первый же день потребовала проживания под одной крышей... Открытый вызов! Демонстративный! Что ж...

   – Хочешь войны? – прошипел он сквозь зубы. – Это плохая идея, Сая!

   Ступени под его весом отзывались глухим эхом. Сердце стучало в рёбрах, с каждым шагом дыхание становилось глубже, но не ровнее.

   Почему она делает это? Почему не понимает, что играет с огнём?

   Саяна специально его злит, Саалий это понимал. Но... у неё раз за разом получалось выводить его из себя!

   Дразнит...

   Разве она не понимает, что он – не тот мужчина, с которым можно играть? Что он – опасен даже для тех, кого… любит?

   Саалий резко остановился перед её дверью, сжав кулак так, что в суставах что-то глухо щёлкнуло. Пламя гнева внутри разгоралось, превращаясь в пожар.

   – Манипуляция... – рыкнул он себе под нос и ударил в дверь, постучав резко, настойчиво.

   Дверь приоткрылась. Всего на пару сантиметров. В проёме мелькнуло её лицо – внешне спокойное, но глаза выдавали внутренний шторм.

   – Ты подпишешь моё прошение? – без лишних прелюдий спросила Саяна.

   – Нет, Саяна! – рыкнул Саалий, теперь не собираясь уступать ещё и из принципа. Он положил ладонь на дверь, собираясь надавить, но она захлопнулась у него перед носом.

   Глухой хлопок, щелчок замка…

   Саалий медленно выдохнул. Пальцы с силой сжались на дереве.

   Вот как ты решила? Значит, так...

   Он усмехнулся, холодно и мрачно, но внутри бурлила смесь злости и... восторга. Эта девчонка умудрялась каждый раз ставить его в тупик.

   – Кхорс... Золотко... – его голос прозвучал обманчиво мягко, почти ласково, но под этой мягкостью таилось нечто опасное.

   – Тебе так трудно дать мне это кхорсово разрешение? – голос Саяны был приглушён, но в нём слышалась искренняя обида.

   – Саяна, не сейчас! Поговорим об этом позже!

   – А если я попрошу Кира открыть лавку на имя его рода? – в её голосе прозвучал вызов. – Это будет выглядеть странно, но знай – я не откажусь от своей идеи!

   Саалий резко усмехнулся.

   – Твой брат светлый, и у него нет тех же прав здесь, что и на Туманных землях, Саяна! – жёстко ответил он. – А Алике тоже не дадут такого разрешения.

   Он снова надавил на дверь, но она не поддалась.

   – Открой дверь... супруга... Поговорим о наших взаимоотношениях...

   – Поговорим позже, супруг! – издевательски отозвалась Саяна, копируя его тон.

   Саалий замер.

   Она не просто отказалась, она язвила! Никто не смел с ним так разговаривать! Ему, вообще, не перечили!

   – Кхорс меня побери... – его голос стал низким, тягучим, почти шипящим.

   Саалий медленно выдохнул, отступил на шаг, борясь с нахлынувшей яростью. Ему казалось, что внутри всё клокочет от гнева, и он не знает, как этот гнев выплеснуть.

   – Ладно. Я хотел, как лучше, Сая. Ты сама выбрала стиль наших взаимоотношений! Потом не жалуйся!

   Рывок! Саалий со злости ударил кулаком в стену. Глухой хруст... С потолка осыпалась каменная крошка. Суставы ныли от удара, но он не обратил на это внимания.

   – Хочешь раздельные спальни? Хорошо. Тогда не рассчитывай теперь поселиться в моей! – его слова прозвучали, как удар. – И заруби себе на носу – мной не стоит пытаться манипулировать. Добром это не закончится! Спокойной ночи... жена...

   Он развернулся и быстрым шагом вошёл в свою спальню, с силой захлопнув дверь. Громкий звук разнёсся по коридору.

   А Саяна дрожала.

   Она прижалась спиной к холодной поверхности двери, медленно оседая вниз. Губы дрожали, глаза щипало, в груди разрасталось болезненное чувство эмоционального срыва, которое невозможно было остановить. Она чувствовала, что поступает неправильно. Что идёт на поводу у своей обиды. Что злится не только на него, но и на саму себя... но было уже поздно.

   Им нужно было поговорить. С Саалием нужно вести себя иначе. Спокойно, продуманно, сдержанно... Но сейчас она просто не могла. Она так не умела и...

   Слишком многое наложилось одно на другое – его категоричность, её ожидания, злость, желание доказать, что она не просто марионетка, не слабая девочка, которую можно держать взаперти.

   И ещё... его взгляд. Тот, каким он смотрел на неё там, в кабинете.

   Горячий, требовательный, собственнический.

   От этого взгляда внутри всё сжималось в сладком, болезненном напряжении, и... в то же время это пугало. Пугала первая близость. Пугала неизвестность. Она ведь так и не поняла, что он к ней чувствует. Просто желает её? Или... не только?

   Саяна сжала пальцы, вцепившись в подол платья. Она чувствовала, что перегнула. Что ещё немного – и он сорвётся...

   Может быть, именно этого она и хотела? Вывести его из равновесия, заставить почувствовать то же, что чувствовала сама? Разве это сложно — объяснить свой отказ? Кем он видит её в своей жизни? Ей что, безвылазно сидеть в доме и ждать его внимания как милости?

   Но стоило представить его лицо – жёсткое, напряжённое, злое, с этими холодными глазами... и... шрамами...

   И страх накрыл её, смешавшись с жалостью. Сердце сжалось… Саяна зажмурилась, вцепилась в свои плечи, пытаясь сдержать сбивчивое дыхание, но всё равно не смогла удержаться.

   – Дурак... – выдохнула почти беззвучно, и по щекам скатились первые слёзы.

ГЛАВА 5

Саалий тяжело выдохнул, прикрывая глаза. Ночь выдалась беспокойной, и сон не принёс долгожданного отдыха. Он не помнил, когда в последний раз просыпался таким разбитым. Тело горело, каждая клетка, словно вибрировала от напряжения, нестерпимо напоминая о неудовлетворённом желании. Разум, безжалостно цепляясь за тени сна, услужливо рисовал жаркие сцены – слишком яркие, слишком реальные.

   В его мыслях не было безликой женщины – там была только Саяна. Её золотистые волосы раскинулись по подушке, сияя в тусклом свете магических светильников, а тонкие руки тянулись к нему, слабо сжимая плечи. Её дыхание обжигало кожу, пальцы скользили по его спине, вызывая дрожь. Он гладил её бёдра, чувствовал, как она извивается под ним, отвечая на каждое движение жаркими стонами. Её голос, хрипловатый и тихий, шептал его имя, требуя большего...

   Саалий рывком сел на кровати, тяжело дыша, и сжал зубы, разгоняя горячие образы. Он грубо провёл ладонью по лицу, чувствуя, как сердце бьётся слишком быстро, а пальцы дрожат, выдавая внутренний разлад.

   – Кхорс!

   Какого кхорса его так накрыло? Он не помнил, когда последний раз терял контроль над собой из-за женщины.

   Раньше всё было предельно просто. Женщины, приходящие в его спальню, сами знали, зачем пришли. Они не требовали ни слов, ни обязательств – только страсть и немного нежности, ровно столько, сколько он готов был дать. Он тоже знал, чего хочет – разрядки, короткого отдыха от повседневного напряжения. Всё было по-честному – брал и отдавал ровно столько, сколько требовалось, без лишних слов и сожалений.

   А сейчас? Сейчас всё изменилось. Если он удовлетворит желание на стороне – потеряет её. Саяна не простит и точно узнает. Да и сам Саалий уже не хотел никого другого.

   Он с трудом поднялся с кровати и прошёлся по комнате, пытаясь унять ноющую потребность в движении. Тело сжигало напряжение. Слишком яркие сны сегодня снились, слишком явственно ощущалось её присутствие рядом. Он злился на себя за слабость, за то, что позволил чувствам захватить его так внезапно и, кажется, бесповоротно.

   Магические светильники едва освещали пространство, но тонкие лучи рассвета уже пробивались сквозь окна. Саалий подошёл к большому зеркалу, оглядел своё отражение. Волосы взъерошены, взгляд тяжёлый, на скулах напряжённые тени. Он провёл ладонью по подбородку, потёр щетину. Ночью он не хотел думать о жене, а сейчас... Мир, словно сузился до этой юной, маленькой, хрупкой женщины.

   Его взгляд непроизвольно упал на закрытую дверь. Там, напротив, её спальня. Она там, в своей кровати, в тонкой ночной рубашке... Всего в нескольких шагах – протяни руку, толкни дверь... И он просто замер, чувствуя, как тело непроизвольно напряглось от одного только образа.

   – Кхорсова девчонка... – выдохнул Саалий сквозь зубы, запустив пальцы в волосы и взлохматив их.

   Он с раздражением прошёлся по комнате, чувствуя себя пойманным в ловушку собственных мыслей. Никогда раньше не было такого. Ни одна женщина не заставляла его терять покой, не горела в сознании даже во сне. Ни одна не вызывала такого желания… и не только плотского! Ещё было желание защищать и оберегать. Ни с одной женщиной он не чувствовал себя настолько... живым.

   Саалий остановился перед окном, устремив взгляд на сад, уже озарённый первыми лучами. Почему именно она? Почему эта маленькая, юная, чистая и до отчаяния упрямая девчонка захватила его мысли и не даёт покоя? Почему именно её хочется прижать к себе, ощущать тепло и... заботу?

   Вчерашний вечер снова встал перед глазами – её мягкие руки, втирающие мазь в шрам на его щеке. Крохотные пальцы, осторожные и нежные, касались его кожи, будто стараясь не сделать больно. Он помнил, как замер, ошеломлённый, когда почувствовал нечто большее, чем просто тепло. Это было... правильно. Приятно. Даже слишком.

   – Идиот! Что мешало тебе сразу забрать жену к себе? – Саалий раздражённо выдохнул, опять бросив взгляд на закрытую дверь. – Занят? Крысу ищешь? Ну так какая разница, где бы она ждала твоего появления? Здесь или в загородном доме? Правы и Атамас, и Валку... Но! Кхорс…

   Саалий хмуро усмехнулся и качнул головой, вновь проводя ладонью по лицу, пытаясь унять жар.

   По закону она – его, но прикоснуться к ней сейчас нельзя.

   – Саяна должна понять, что моё слово – закон. Капризам нет места в этом доме!

   Он отошёл от подоконника и рывком накинул рубашку, с трудом борясь с внутренним гневом. Да, Саяна должна почувствовать, что он главный. Но при этом... Кхорс. Саалий до боли стиснул зубы, чувствуя, как остатки раздражения сменяются смутным сожалением. Не хотел силой ломать её нежность. Не хотел видеть в её глазах холод и отстранённость, если заставит подчиниться приказу.

   – Кхорс... Что ж ты со мной делаешь? – прошептал Саалий, чувствуя, как мысли вновь тянутся к её тёплой улыбке, к мягкому голосу, к тому взгляду, который она на него бросила, когда лечила его щеку.

   Саалий знал – просто тела ему будет уже мало. После её заботы, её смеха после того, как увидел её искренность и доброту... Почувствовал её огненную сущность… Теперь он хотел не только страсти. Хотел её целиком – и огонь, и тепло, и мягкость, и упрямство. Всё. Без остатка.

   Вчера...

   Саалий не привык объяснять женщинам свои решения и поступки, но вчера он хотел поговорить с Саяной. Объяснить, что в целом не против её затеи с лавкой красоты. Это похвально – когда женщина чем-то увлечена, когда у неё есть дело, которое приносит радость. Намного лучше, чем если бы она скучала в четырёх стенах или, наоборот, погрузилась в другую крайность – не вылезала бы со светских приёмов, которые обожают устраивать местные даны.

   Он хотел объяснить, что сейчас её затея просто не ко времени. Всё слишком сложно. В княжестве происходят не совсем приятные вещи, и речь не только о "крысах", расползающихся по ключевым ведомствам. Власть Атамаса пытаются ослабить. Людей канцелярии просто увели в другое место, а его клинков хотели не просто запутать – убить! Кто-то не просто хотел сорвать операцию – тоэлки могли бы просто не явиться на встречу. Но ловушку приготовили для клиентов – смертельную! Выжили только потому, что он оказался там. Этого не ожидали.

   Нужно найти ответ на вопрос – кому мешают клинки? Это может касаться и его самого лично. Слишком многим он перешёл дорогу и слишком многим сломал хребет. Что это? Попытка мести? Или всё связано в сложный клубок интриг? Где пересекается всё – и Атамас, и он, и война ведомств, которую пытаются разжечь, и хаос, о котором говорит Валку? Амбиции недальновидных магов, желающих занять его место?

   Саалий сейчас искал ответы. Проводил тайные проверки, создавал ситуации, чтобы заставить крысёныша хоть как-то выдать себя. И параллельно продолжал повседневную работу. Аномалии, пустоши и разломы жили своей обычной жизнью, и до личных проблем магов им не было дела. Артефакты стабилизации требовали постоянной подпитки и модернизации, энергетические линии выстраивались заново, но из-за нестабильности системы сот случались прорывы. Хорошо, что пока мелкие твари лезут...

   А Саяна – это то место, куда проще всего ударить. Наивная, доверчивая девочка... женщина... молодая, обаятельная и желанная женщина.

   Жена.

   Саалий мрачно усмехнулся, мысленно поправляя себя. Его представления и о жене, и о супружеской жизни быстро трансформировались. Он не успевал всё это осмысливать и раскладывать по полочкам сознания.

   Но как объяснить ей всё это так, чтобы она поняла, прониклась и не задавала лишних вопросов? Многие вещи он просто не может ей рассказывать. Кроме того, Саалий привык, что его слушают. Он привык давать приказы, а не вести светские беседы. Не привык, чтобы ему перечили... и он ненавидел манипуляции!

   Саяна... она взбесила его вчера.

   Мало того что пыталась шантажировать, так ещё и выставила идиотом перед слугами в собственном доме, а потом захлопнула дверь перед его носом!

   – Что же, девочка... Собираешься и дальше играть в эти капризы? – выдохнул Саалий, чувствуя, как гнев вновь просачивается в голос. – Эмоции – это хорошо, но у меня тоже есть принципы!

   Он быстро оделся, не позволяя себе больше задумываться о прошлой ночи, и вышел в коридор. Резко остановился напротив двери жены, будто невидимая сила притянула его к ней.

   Рука сама взметнулась вверх, потянулась к двери, но он сжал пальцы в кулак и медленно опустил её, заставляя себя не поддаваться эмоциям.

   Нет. Не сейчас.

   Он медленно вздохнул и развернулся, уверенно зашагав вниз по лестнице.

   В голове уже выстраивался распорядок дня: завтрак, работа, подготовка к магсовету, проверка состояния вчерашнего разлома, где произошёл прорыв, отчёты, планы, анализ разведданных... Этот год выдался "весёлым".

   Твари другой реальности, словно почувствовали, что древняя система сот нестабильна. В последнее время энергетический фон был напряжённым, питающие защитные барьеры артефакты приходилось наполнять чаще, и всё равно иногда не удавалось избежать прорыва. Хорошо, что пока мелкие твари пробиваются – с ними хоть управиться легче.

   А Саяна...

   Где-то на заднем плане мыслей она всё равно оставалась, вызывая противоречивые чувства – раздражение, досаду и странное, почти неуловимое желание вернуться и всё-таки поговорить.

   Саяна в это время тоже бодрствовала. Мысли путались, ломались на резких переходах от злости к сожалению, от обиды к непониманию. Она лежала в полумраке, ворочаясь на широкой кровати, и вслушивалась в звуки дома. За ночь глаз так и не сомкнула – слишком бурно всё кипело внутри.

   Злилась. Обижалась. И... сожалела.

   – Неправильно. Всё неправильно... – прошептала Саяна, тяжело вздохнув.

   Она понимала, что вчера поступила импульсивно. Слишком резкая реакция, слишком открытый и агрессивный протест. Она же знала, что её муж не просто человек, не просто маг... Занимать должность главного клинка тёмного князя, быть правой рукой Атамаса – это значит всегда стоять на грани. Саалий слишком часто смотрит смерти в лицо. Он не привык уступать, он стал жёстким и непоколебимым. У него другая логика – логика войны и приказов. Он не живёт эмоциями.

   Чтобы добиться от него положительного результата, к мужу нужно искать другой подход – не давить, не вызывать на спор, а заставить его вспомнить, что такое нежность. Но одно дело – понимать это, другое – воплотить в жизнь, когда внутри всё кипит, и сначала делаешь, а потом думаешь...

   Они с Саалием такие разные...

   Почему же её так тянет к нему? Почему её упрямство оказалось сильнее, чем доводы разума?

   Саяна закрыла глаза, вновь вспоминая их вчерашний разговор – его лицо, злость, ревность... Потом в этих глазах появилось тепло и... желание! Она это видела, чувствовала... и ревность тоже чувствовала. Ей даже нравилась эта ревность. Ведь она доказывала, что муж не равнодушен. Он не ледышка! Но только...

   Саяна резко села в кровати, взлохматив волосы дрожащими пальцами.

   – Как же глупо! – прошептала она, с трудом сдерживая горечь. – Сама себя загнала в ловушку! Хотела разозлить его? Поздравляю, Саяна, получилось! И что теперь?

   Она хотела показать, что может быть независимой, способной постоять за себя. Хотела доказать, что не марионетка, не слабая девочка, которую можно держать взаперти. Да, но в итоге... теперь она одна. А не рядом с ним. И разрешения у неё так и нет...

   Единственный положительный момент – теперь они живут в одном доме. Но... в разных спальнях. До взаимопонимания очень далеко. До любви с его стороны – ещё дальше. И что-то подсказывало Саяне, что не явись она вчера в его ведомство, Саалий всё равно вскоре бы её забрал из загородного имения. Её вчерашний выпад... фактически не имел никакого следствия, кроме ссоры.

   Саяна уткнулась лицом в ладони, сжимая подол ночной рубашки, словно пытаясь удержаться на месте и не расплакаться.

   – Что делать? – выдохнула она почти неслышно.

   Внезапно за дверью послышались тяжёлые, размеренные шаги. Саяна задержала дыхание, подскочила с кровати и на цыпочках подошла к двери. Прижалась к ней щекой, чувствуя холодную поверхность. Сердце бешено стучало в груди. Она боялась дышать, боялась лишний раз шевельнуться.

   Он! Саалий!

   Саяна чувствовала его присутствие, чувствовала безошибочно – будто могла уловить каждое его движение даже через преграду двери. Ей даже казалось, что слышит его дыхание.

   Несколько секунд тишины. Потом шаги...

   Спокойные, уверенные – они удалялись. Он просто ушёл.

   Саяна прикрыла глаза, стиснув зубы, и в груди резко заныло. Злость и боль захлестнули её, смешавшись в единый горячий комок.

   Почему он так с ней? Почему не постучал?

   Да, она вчера перегнула палку, и что? Если бы он сейчас постучал... Если бы просто вошёл...

   Так хотелось броситься ему на шею, прижаться к твёрдому, сильному телу, утонуть в его объятиях, укутаться в его силе...

   Но он не постучал. Он ушёл…

   Саяна сжала плечи, стараясь справиться с накатившим отчаянием. Он мог бы войти... Но Саалий выбрал просто уйти, как будто... Как будто её протест – это не вызов, а стена!

   – Дурак... – прошептала Саяна, чувствуя, как губы дрожат, а по щекам одна за другой катятся горячие слёзы.

   Она медленно опустилась на пол, прислонившись спиной к двери, и обхватила колени руками. Слёзы стекали по лицу, тихо смачивая ткань ночной рубашки. Внутри разрасталось ощущение пустоты и безысходности. Она не хотела ссориться, не хотела делать ему больно. Но отчего-то каждый раз всё выходило, наоборот.

   Почему он не понял? Почему просто не вошёл? Почему он, вообще, так с ней поступает?

   Мало того, что он её не встретил... Да, она догадывалась, что на то были серьёзные причины, но... Ей этого не озвучили! А мысли... Они могут обманывать! И если факт того, что Саалий её не встретил, можно ещё как-то оправдать, то... Он поселил её отдельно!

   А потом? Четыре дня его не было – только сухое общение по артефакту связи и всё! Ни слова о том, когда он явится или когда заберёт её к себе! Разве она устраивала скандалы? Нет, успокоившись, Саяна даже решила не надоедать супругу, а занять себя делом. Столкнувшись с проблемой в виде разрешения... Да, не сообщила, а подготовившись, явилась прямо к нему в ведомство. Хотела застать врасплох, очаровать, уговорить...

   И ведь выбрала скромный наряд! А когда увидела его – всего в грязи и крови... Сердце тогда сжалось от боли. Хотелось подойти, коснуться, проявить заботу...

   А Саалий?

   Отказал в малости! Даже объясниться не захотел! А на её импульсивный выпад... Язва с подтекстом...

   "Если она хочет стать фактически его женой..."

   Что он от неё ждал? Послушания? Покорности? Думал, что она обрадуется этой язвительной фразе? Будто она вешается ему на шею? В конце концов, она его официальная жена! А он? Что взамен? Думает, что она так сильно хочет оказаться в его постели? Не на таких условиях! Да и он сам её желает! Обиделся, что она выбрала отдельную спальню? А что, нужно было сразу после такого игнорирования прыгнуть в его кровать? Муж смилостивился и разрешил ей жить рядом?

   А он не думал, что ей может быть просто страшно?

   Страшно на инстинктивном уровне. Это у него – любовницы... А он для неё первый... Мужчина... Муж... И вместо любви и хотя бы капли тепла – холод и язвительность...

   Его принудительно женили? Так и она замуж за него не рвалась!

   Зачем тогда надел магический брачный браслет? Требовал бы развода! Да, было бы больно, но в Туманном княжестве всё привычно и там Кир...

   – Дура! А я-то подумала, что браслет – проявление чувств и признание... – с обидой в голосе произнесла Саяна, растирая слёзы по щекам. Настроение резко изменилось. Она быстро встала на ноги. Плакать больше не хотелось. – Значит, вот так, дорогой супруг?

   Саяна резко развернулась и вбежала в почти пустую гардеробную. Вчера она заказала только три платья, пару комплектов для сна, нижнее бельё и брючный костюм для прогулок – всё из каталога, который ей принёс управляющий поместьем. Потом вещи доставили и аккуратно развесили в выбранной спальне. Вместе с заказом модистка передала дане ми Шаришанси несколько свежих каталогов одежды.

   Усмехнувшись, Саяна резко сдёрнула с себя ночную сорочку, швырнув её на стул. Глаза вспыхнули упрямым огнём, а пальцы сами потянулись к тёмно-красному платью – тонкое кружево по лифу, открытая линия плеч, смелое декольте, ажурные вставки на талии и животе. Юбка не пышная – тяжёлая ткань струилась по бёдрам, облипая их и подчёркивая стройные ноги. Элегантное, но смелое – явно не для прогулок.

   Это должен был быть сюрприз – только для его глаз...

   Ну что ж, пусть посмотрит! Не пустит её в свою комнату? Это она не пустит его в свою комнату! По крайней мере – пока он не начнёт вести себя иначе...

   Саяна быстро заплела волосы в косу, тугую и аккуратную, словно стараясь зафиксировать свои разбушевавшиеся чувства. Пальцы слегка дрожали от раздражения. Лёгкое движение – серьги с агатами защёлкнулись в ушах, аромат ванильных духов облаком окутал её, успокаивая и придавая уверенности.

   Она посмотрела на своё отражение в зеркале – огонь в глазах, уверенность во взгляде, но на самом деле... внутри всё болело и обжигало, штормило. Сердце металось между злостью и отчаянием.

   – Спокойно, Сая, всё хорошо, – прошептала она сама себе, делая глубокий вдох. Подхватила один из каталогов с отметками запланированных покупок и уверенно шагнула к выходу.

   – Хотел согласовывать закупки для моего гардероба? Пожалуйста...

   Да, она опять шла на поводу у эмоций и обиды, но... не могла себя остановить. Быть умной, покорной и понимающей не хотелось. Хотелось разозлить, хотелось вновь увидеть огоньки ревности в его глазах, хотелось полюбоваться темнеющим взглядом...

   Этот каталог, который сейчас держала Саяна в руках, был чистой провокацией. Ночью, сгоряча, она отметила в нём самые смелые, вызывающие наряды... специально, чтобы позлить. Потом, придя в себя, бросила его в мусорную урну и... всё равно достала обратно. Глупо. Но как-то...

   Когда Саяна спустилась вниз, в трапезной уже сидел Саалий. Уверенный, спокойный – ни единой эмоции на лице. Он ел суп, перелистывая новостной вестник, но, услышав шаги, поднял глаза.

   И когда увидел её – ложка выскользнула из пальцев и со звоном упала в тарелку.

   Губы разомкнулись, но слов не последовало. Она заметила, как его взгляд на мгновение затуманился, будто захватило дыхание. Но уже в следующую секунду муж собрался, словно поставив внутренний барьер.

   И появилось раздражение... Дикое, обжигающее. Его губы вытянулись в тонкую линию, взгляд потемнел и скользнул с её лица вниз – по линии ключиц, груди, талии, ногам... Потом снова вернулся к лицу – напряжённый и колючий.

   Саяна сделала вид, что ничего не заметила. Медленно, с гордо поднятой головой, она подошла к столу и опустилась на своё место напротив мужа, аккуратно поправив подол платья, чтобы ткань ещё сильнее обтянула бёдра.

   – Доброе утро, супруг, – улыбнулась она, не сводя с него взгляда.

   Саалий не ответил сразу, будто слова застряли в горле. Потом коротко хмыкнул, словно признавая про себя, что её выходка задела.

   – Я надеюсь, дом покидать ты сегодня не намерена, – его голос прозвучал ровно, но в нём явственно слышались нотки злости. Муж ещё раз скользнул взглядом по её груди, задержавшись на кружевных вставках, и чуть прищурился.

   – Напротив, – Саяна невинно пожала плечами. – У меня сегодня много дел...

   – Каких? И куда ты собираешься?

   Саяна чуть приподняла бровь, опустив взгляд на ногти с показной небрежностью, словно его вопрос не заслуживал серьёзного ответа.

   – А разве Золанда не отчитывается перед тобой о каждом моём шаге? – протянула она, стараясь держать голос ровным и спокойным.

   – Хорошо... – голос Саалия прозвучал с рычащими нотками, будто он изо всех сил удерживал клокочущую внутри злость. – Тогда переоденься!

   Саяна медленно подняла голову и прищурилась, отчётливо чувствуя, как по телу пробегает волна дрожи.

   – Чем тебе не нравится моё платье? Всё в пределах приличия...

   – Саяна! – он подался вперёд, опираясь ладонями на стол, словно пытаясь подмять её волю силой взгляда. – Даже слуги не должны тебя в этом видеть!

   Саяна не отпрянула, не дрогнула. Вместо этого с вызовом потянулась за свернутым журналом, который до этого момента положила на стол и сунула его мужу прямо под нос. Саалий машинально схватил его, едва сдержав порыв швырнуть обратно.

   – Что это? – он посмотрел на неё холодно, но внутри всё бурлило, как в кипящем котле.

   – Мой переезд из загородного имения в твою резиденцию получился спонтанным, – произнесла Саяна, сцепив пальцы в замок и опёршись на них подбородком. – Как я понимаю, ты против того, чтобы я поехала и забрала свои вещи. Значит, мне