Остались нам двоим одни воспоминанья. Ольга Токарева

Оглавление

• ГЛАВА 1. Борьба за жизнь Анджа
• ГЛАВА 2. В сердцах холодный лед уж больше не растает
• ГЛАВА 3. Пусть всё пройдет, как снег, весенний талый снег
• ГЛАВА 4. И вновь тревоги и душевные терзанья
• ГЛАВА 6. Чета Магарианских
• ГЛАВА 7. Метание и признание Киары
• ГЛАВА 8. Новый узор на брачной вязи
• ГЛАВА 9. Первое заседание лорд-спикера герцога Анджа Магарианского в верхней палате лордов
• ГЛАВА 10. Заговор верхней палаты лордов против герцога Анджа Магарианского
• ГЛАВА 11. Непредвиденный выход из сложившихся устоев и ситуации
• ГЛАВА 12. Разговор по душам
• ГЛАВА 13. Воспоминания Анджа
• ГЛАВА 14. Свадебный сезон для графа Дирвана Маджонского
• ГЛАВА 15. Семейное счастье
• ГЛАВА 16. Лизи
• ГЛАВА 17. Происшествия в замке Магарианских
• ГЛАВА 18. День рождения Осунг
• ГЛАВА 19. И снова я сваха
• ГЛАВА 20. Все это было с нами как во сне
• ГЛАВА 21. Непредвиденные сюрпризы семьи Магарианских
• ГЛАВА 22. На встречу зова сердца
• ГЛАВА 23. Подбор невесты для Амирана
• ГЛАВА 24. Слезы и счастье Осунг

Том 5

ГЛАВА 1. Борьба за жизнь Анджа

   Стоя на коленях, заключив в объятия сына и жену, Андж держался из последних сил и понимал одно: стоит ему разжать руки—и он упадет.

   Предательская слабость накатила в самый неподходящий момент. Но он так долго мечтал прижать к себе дорогих сердцу людей. Бредил мечтой вновь увидеть любимые лица, послушать стук их сердец, мысленно кричать от счастья и затем с горечью проститься с ними.

   И виной тому послужили сразу несколько причин: каменистая пыль, полностью пропитавшая его легкие, осознание —до недавнего времени— того, что Киара уже давно связала себя узами брака с другим мужчиной, и что его сын называет папой нового хозяина герцогских земель.

   Сколько дней, лежа на жесткой лежанке, смотря в ночную темноту, Андж мысленно представлял, каким родился первенец Магарианских, целовал его маленькие пальчики и любовался Киарой, кормящей грудью Амирана… Почему-то он был уверен, что его строптивая девочка не подпустит к сыну никакую кормилицу.

   Но дни летели, и Андж все отчетливее понимал, что ему не вырваться из места, в котором он оказался. И тогда на смену счастью и любви приходили отчаянье и ревность. Он мог бы томиться в них еще долгое время, но в какой-то момент осознал: «Ты не имеешь права сдаваться, подчиняясь воле обстоятельств. Пробуй, ищи пути дотянуться до разума любимой женщины».

   Но как же трудно было это сделать— искать среди миллионов нитей судеб одну-единственную, связывающую их двоих. И когда он все-таки нашел ее,Андж рыдал от переполнявших сердце ликования и счастья.

   А затем начались опыты методом проб и ошибок. Но он не сдавался, насыщал своей магией линию их судеб, мысленно перенося себя в нее, и медленно продвигался по ней. И когда у него получилось, Андж похолодел, узнав, что Киара умирает.

   Он чувствовал дыхание смерти рядом. Она то ликовала от очередной полученной жертвы, то, наоборот, недовольно бурчала. Шестое чувство подсказывало Анджу, почему старуха с косой ворчит в недовольстве: она ждала выбранную душу.

   Не верилось, что его девочка сдалась. И он бросился к ней, забыв об опасности переноса и о том, что может навсегда остаться невидимым духом, парящим между небом и землей.

   Но ему повезло. Он совершил невозможное.

   Как только его бестелесный дух ощутил прикосновение ветра и покалывание на коже из-за песчинок, Андж понял, что вдохнул жизнь в своего фантома или, иначе говоря, двойника.

   На топчане осталось лежать его неподвижное тело, в котором едва билось сердце. Если бы кто-нибудь увидел его в тот момент, то решил бы, что он умер.

   Он не думал о себе, отмахнулся от липкого холодного тумана и шагнул к своей девочке. И то, что он увидел в ее глазах, когда она шагнула ему навстречу, заставило душу сжаться от горечи. Киара любила его и нуждалась в нем, а он заставил ее страдать и обрек на одиночество. Хотелось выть от несправедливости судьбы, крушить все вокруг и остаться со своей любимой.Но у него хватило сил лишь на легкое прикосновение к ее губам, таким горячим и жаждущим поцелуя.

   Андж не знал, сколько времени пролежал в беспамятстве. Когда он пришел в себя, отовсюду ему слышался душераздирающий крик Киары: «Андж! Андж…! Ты опять оставил меня одну».

   Как же было горько и тошно осознавать, что причинил ей боль! Но он смог совершить невероятное — перенестись к своей жене. С этого момента все свободное от работы время он посвящал изучению магических потоков и познанию ментальной магии.

   Огорчало лишь то, что никак не получалось создать своего двойника. Зато Андж смог установить связь с Киарой через линию судьбы и увидеть ее энергетическое поле. Сначала он не придал значения тянувшимся к ней черным, словно волоски, нитям. Но когда эти нити стали напоминать паучью сеть, он чуть не сошел с ума от страха. Он пытался пробиться к разуму своей девочки, но его попытки были безуспешны. И в такие моменты от бессилия у него перехватывало дыхание.

   Все эти дни он находился в диком отчаянье и не знал, как оградить жену от беды.И опять все вышло случайно. Едва отрешившись от всех звуков и шорохов, Андж устремился к Киаре, но почему-то оказался недалеко от своего замка.

   Сначала он ничего не понимал. Он осмотрелся по сторонам, поправил провод, свалившийся со столба, и, подняв голову, не поверил своим глазам. Его девочка медленно брела по зеленому лугу.

   Когда их взгляды встретились, они бросились к друг другу и слились в жарких объятиях. Он набросился на нее, как изголодавшийся зверь. И ничего в мире не могло быть слаще ее горячих губ, стонов желания и нетерпения.

   Он так спешил подарить ей прекрасные минуты любви. Только боялся, что у него не хватит сил удержать своего двойника, и он не успеет доставить удовольствие своей девочке. Но в этот раз судьба была к нему благосклонна.

   Их охватила страсть, всепоглощающее, затмевающее разум чувство обладания. Они отдались ритму танца наслаждения и испытали наивысшую остроту удовольствия.

   Сладостная нега бежала по их телам. Им так хотелось продлить эти минуты близости, но ему нужно было спешить. Андж едва успел предупредить свою девочку о ее выборе супруга и надвигающейся на нее опасности, прежде чем вернулся в свое тело.

   Лишь спустя время, рыча в отчаянии из-за очередной неудачной попытки встретиться с Киарой, он осознал, что их встреча возможна только тогда, когда она находится на грани жизни и смерти и ее разум открыт. В остальное время его девочка окружена плотным непроницаемым магическим коконом. И он понял все. Киара — маг-стихийник, ее окружают мощные магические потоки. Единственное, что его радовало, это то, что она жива.

   Тогда он начал изучать магические поля в пространстве и энергию, которая окружала ауры людей, находившихся рядом с ним. Ему приходилось осторожно проникать в их разум и исследовать ментальное влияние на расстоянии. За пять долгих лет плена он успешно преуспел в этом вопросе. Оказалось, что на самом деле он ничего не знал о ментальной магии, хоть раньше и думал иначе, а успехи, которых удалось достичь за это время, и которыми Андж так гордился, оказались всего лишь первыми попытками ребенка, учившегося ходить. И он совершил побег только тогда, когда натренировался настолько, что мог с легкостью вторгаться в разум людей и управлять ими.

   Два месяца назад Анджи небольшая группа людей покинули опостылевший материк и отправились на корабле к родным землям.

   Он не раз обращался к Единому в мольбе дать ему сил дожить и увидеть любимых сына и жену. До безумия желал он в последний раз посмотреть в невероятного цвета глаза, в которых отразится тягучий туман или холодная сталь. Все будет зависеть от того, какие чувства к нему остались у его любимой девочки. А потом можно будет и попытать счастье на исполнение его последней воли — быть похороненным в родовой усыпальнице.

   Едва сойдя с трапа корабля на пирс, Андж дошел до песчаного берега, упал на колени и вонзил пальцы во влажный песок, не веря в то, что коснулся родной земли. Его не волновало, что дорога до дома займет еще почти месяц.И каково же было его удивление, когда путь до Сурманианского государства и герцогства занял всего несколько часов.

   От моряков Андж слышал много баек о разгроме хантейков, о непобедимом и отважном Кирсане, а также о том, что наследный принц еще мал, и потому во главе Анджкирсанского государства стоит его мать.

   Моряки также рассказывали, что народ нового государства живет хорошо и доволен правлением регентши. Упоминали они и об удивительных технических повозках, которые называли магаккубусами. Эти повозки имели разное название: «Ягуары», «Мамбы», «Сапсан».

   С восторгом и восхищением Андж рассматривал железную конструкцию, в которой ему было отведено пассажирское место. Во время поездки он любовался видами за окном— ухоженными домиками и графскими усадьбами. Ничто уже не напоминало о войнах, которые когда-то велись на этих землях.

   Ему повезло увидеть вдали столицу нового государства и ее архитектурный шедевр — белокаменный дворец, который возвышался на каменном уступе над синими водами озера.

   Сердце Анджа бешено забилось, когда он подошел к главным воротам замка герцогства Магарианского. Он очень удивился, увидев в сторожке дремавшего охранника, разомлевшего от солнца. И удивило его не то, что охранник спал, а то, что им был дед Урсим. Сколько Андж себя помнил, столько Урсим служил их роду верой и правдой.

   Словно почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, старик очнулся, закряхтел и, увидев у ворот незнакомца, спросил:

   — Тебе чего, служивый?

   От такого, казалось бы, простого вопроса Андж растерялся. Неудивительно, что Урсим принял его за военного. Андж был одет по-походному, а точнее, в то, что подобрали для него моряки: грубую рубашку, старые брюки и стоптанные сапоги. Поверх исхудавшего тела он накинул потертый плащ, а лицо скрыл под капюшоном.

   Столько раз Андж представлял себе возвращение домой и встречу с Киарой и сыном, а теперь опешил и не мог подобрать нужные слова.Сглотнув ком в горле, он глубоко вздохнул.

   — Мне нужно поговорить с новым владельцем герцогства, — произнес он заветные слова и замер, не дыша, в ожидании ответа.

   — Так Его Светлости в замке нет. Они с матерью отправились на гастроли в Марвайское государство.

   Раздосадованный, Андж нахмурился, не понимая, почему ответ Урсима так его смутил. Осознав же причину своего замешательства, он решил уточнить некоторые моменты.

   — Постой, дед… Я, кажется, не совсем тебя понимаю. Мне нужно поговорить с супругом Ее Светлости, — вымолвил Анджи почувствовал, как с его плеч свалился тяжкий груз. Может быть, оно и к лучшему, что Киары и сына нет в замке. Когда они вернутся, он уже будет мертв.

   — Прости, служивый, не уразумею, с кем ты хочешь поговорить? Его Светлость Андж Магарианский сгинул в войне с хантейками, будь они трижды неладны. А Ее Светлость так больше замуж и не вышла.

   — Но как же так? — растерянно произнес Андж. — Как она смогла обойти закон?

   — Так чего его обходить?Наша леди Киара первого претендента на роль ее мужа вызвала на поединок и, вонзив меч ему в пах, лишила его мужской силы. И остальных женихов припугнула, мол, «желаете стать моим супругом, тогда милости прошу принять со мной бой. Меч у меня острый, всех мужского достоинства лишу». Уж после этих слов желающих на роль ее супруга больше не нашлось. А Ее Светлость все мужа с войны дожидается. Не верю, говорит, что он погиб.

   Перед глазами у Анджа все поплыло. Он тяжело и глубоко задышал и, сделав шаг, вцепился мертвой хваткой в толстые железные прутья ворот, чувствуя, как у него из носа потекла горячая струйка крови.

   — Эй!Ты чего, служивый?! — обеспокоенно крикнул старик и поспешил выйти из сторожевой будки, но в очередной раз зацепившись за порог, не удержался и упал на мощенную камнем дорожку.

   — Тише, Урсим. Побереги свои старческие кости, — с заботой произнес Андж, посмотрев на деда.

   — А откуда ты… — старик замолк, так и не озвучив то, что хотел сказать. И потому, как побледнело его лицо, Андж понял, что старый слуга наконец-то узнал его.

   — Как же это…? Ваша Светлость… Вы вернулись… Живы! — не сдерживая слез радости, бормотал Урсим.

   — Да, дедушка Урсим, я вернулся, — сказал Андж.

   Внутри все ликовало, и он почувствовал необыкновенный прилив сил от мыслей: «Моя девочка осталась мне верна. Моя храбрая воительница отвоевала право оставить земли Магарианских за нашим родом. И я во что бы то ни стало должен найти в себе силы увидеть Киару и сына».

   Урсим ловко поднялся на ноги, словно почувствовав вторую молодость, мигом заскочил в сторожевую будку и закричал в трубку, чем-то походившую на музыкальную трубу. И что удивительно:со всех сторон к воротам побежали люди.

   Когда они добегали до Анджа, то останавливались и разглядывали его. И в их глазах читалась радость. Женщины вытирали передниками слезы, которые текли по их щекам, а мужчины растерянно переглядывались. Многих Андж видел впервые, но некоторых легко узнал.

   — Ваша Светлость! — заголосила бойкая черноволосая девушка, в которой он не сразу признал Уану: служанка Киары сильно изменилась. Да и немудрено. Она придерживала рукой большой округлый живот, а за ее юбку крепко держалась девчушка лет пяти, сильно похожая на свою маму.— Вот незадача! — продолжила Уана. — А леди Киара с Амираном уехали на гастроли и заодно родных повидать. Идонт! Выводи из гаража «Мамбу», повезешь Его Светлость в Марвайское государство.

   Увидев в ответ нахмуренный взгляд, она добавила голосу строгости:

   — И не смотри на меня так. Со мной ничего не случится. Рожать мне через два месяца.

   — Я и не волнуюсь... — заявил Идонт и внимательно посмотрел на людей, собравшихся возле ворот. Остановив свой тяжелый взгляд на худощавом мужчине, он сказал: — Жакл!Отвечаешь головой за Уану. Поезжай в госпиталь и привези Гидьона. — Скомандовав,он перевел взгляд на герцога и спросил у него: — Может, вы хотите принять ванну и переодеться после дороги?

   — Нет времени, — ответил Андж и отвернулся, чтобы скрыть новую струйку крови, которая потекла из носа. Видно, волнение и необычный прилив сил не прошли даром, и сейчас перед ним встала очередная задача: успеть увидеться с женой и сыном.

   Сборы были недолгими, и минут через десять они отправились в Марвайское государство. Пока ехали, Идонт рассказывал о событиях, произошедших за десять лет. Андж не скрывал изумления, слушая его, а когда узнал, что Амиран —наследный принц Анджкирсанского государства, так и вовсе онемел на некоторое время.

   Проезжая по землям нового государства, он и в мыслях не мог представить, что владелец этих земель — его сын, а все эти новшества в технике принадлежат Киаре, и она является ее собственником.

   Много чего поведал Идонт герцогу Магарианскому, поглядывая на него с тревогой в зеркало заднего вида. Особенно, когда Андж, начиная кашлять, вытаскивал из кармана замусоленный лоскут ткани, пропитанный кровью,и прикладывал его ко рту.

   — Ваша светлость, вы больны? — поинтересовался слуга с тревогой в глазах.

   — Да… Дни мои сочтены.

   — Так, может, надо было сначала к целителю заехать?

   — Меня уже осматривал целитель на корабле. Думал, что я умру, так и не ступив на берег. Поспеши, Идонт, — сказал Андж и зашелся в очередном глухом кашле.

***

   Андж спешил. Он боялся умереть, так и не увидев свою любимую девочку и сына.

   Прибыв в Сарварс, они подъехали к гостиницам, построенным специально для музыкантов. Охранник у ворот расстроил их, сказав, что все артисты, включая руководство, находятся в концертном комплексе. Только к ним не попасть:все билеты распроданы.

   Чтобы не терять время, Андж попросил Идонта отвезти его к первому пропускному пункту на стадион.Ему пришлось использовать ментальную магию, чтобы без проблем пройти через очередной пост охраны.

   А затем началось самое интересное. Сотни зрителей заняли все места и проходы.Ему снова пришлось применить свой дар и медленно пробираться к сцене, расталкивая людей.

   В какой-то момент он осознал, что проход к сцене недоступен, и его внимание привлекли ложи, в которых находились представители королевской семьи и высшей знати. Тогда он решил выбрать другой путь и направился к длинным возвышениям, которые вели от сцены к зрительским рядам.

   Когда объявили выход таинственной незнакомки, Андж уже стоял у помоста. С тоской в глазах он всматривался в большое табло, на котором отражалась его любимая девочка. Неповторимый голос Киары нельзя было спутать ни с чьим другим.

   И хотя Анджне понимал ни единого слова из песни, но он точно знал, что поет она для него. В ее голосе было столько тоски и любви, столько мольбы, что он не выдержал.

   — Люди добрые, подкиньте меня на помост, — попросил он стоявших рядом мужчин.

   — Ты чего, мужик? Нельзя посторонним.

   — Я не посторонний. Муж ее… Десять лет с войны шел.

   Ему не пришлось применять ментальную магию. Что-то такое они увидели в его глазах, что сразу поверили, подхватили под мышки и с легкостью закинули на возвышение.

   Андж покачнулся от головокружения, едва не упав. Прихрамывая, он направился к Киаре. Когда она прошептала его имя — остановился. Из-за слабости сперва казалось, что ему не пройти этот путь до конца. И все же Андж нашел в себе силы собраться и шаг за шагом снова начал приближаться к Киаре.

   Он успел прикоснуться губами к ее жаждущим поцелуя губам и через это прикосновение передать ей всю свою нерастраченную нежность и ласку.

   Он успел выразить через жадный, страстный поцелуй всю свою любовь и тоску.

   Он успел услышать заветное слово: «Папка!»

   Он успел обнять и прижать к себе дорогих сердцу людей.

   Все, о чем он мечтал, сбылось! Но как же горько расставаться с ними теперь, когда они совсем рядом. Как хочется жить и подарить им то, чего лишил. Но руки ослабли, тело обмякло, и Андж упал у ног любимых жены и сына.

   — Врача! Есть среди вас доктор?!

   Полный страха крик Киары он слышал сквозь туман, и вскоре серое марево поглотила тьма.

   Зрители в замешательстве переглянулись. Только один из них понял, кого имела в виду певица.

   Эрих Харитонов сразу понял, что необходима целительская помощь, и, не медля ни секунды, стал пробираться сквозь толпу зевак к больному. Люди вокруг быстро осознали, к кому он спешил, и, подхватив его, быстро подкинули на помост.

   Бросив недовольный взгляд на толпу, Эрих поправил камзол и побежал к плачущей женщине. Присев возле больного, он провел руками первичную диагностику и отвел взгляд в сторону, боясь посмотреть в глаза матери и сыну. Как же Харитонов не любил такие моменты, когда приходилось говорить, что он бессилен помочь больному.

***

   — Доктор, почему вы молчите? Что с моим мужем? — спросила я, не выдержав его долгого молчания.

   — Простите, леди, задумался. Горная пыль разъела все легкие вашего мужа. В мою клинику иногда приходят больные с такой болезнью, но в данном случае необходим целитель с десятым уровнем силы, к сожалению…

   — Слышать ничего не хочу! — закричала я, понимая, что именно он хочет мне сказать, и схватила мужчину за руки. — Ты спас-сс-сш-шь его, — зашипела я в отчаянии и швырнула свою магию в целителя.

   По его телу прошелся световой разряд, светлые волосы на голове мужчины приподнялись и застыли в форме, напоминавшей пушистый шар, как у одуванчика.

   Целитель покачнулся и рухнул рядом с Анджем.

   — Эрих! — раздался женский вопль со стороны зрителей. Не прошло и минуты, как на помост подкинули миловидную девушку. Она бросилась к мужчине, стала хаотично его ощупывать,затем направила на него руки, после чего у нее в удивлении приподнялись брови.

   — Как такое возможно? — прошептала она, смотря на меня во все глаза. — У мужа был пятый целительский уровень, а теперь его магические каналы так увеличились, что я даже не могу его определить…

   — Вы тоже целитель? — спросила я с надеждой и, не раздумывая, схватила незнакомку за руки.

   — Я всего лишь сестра милосердия со вторым магическим уровнем целителя! — закричала она и отшатнулась, вырвав свои руки из моего захвата.

   Но и того, что я успела влить в нее, хватило с лихвой. Девушку окружило золотое свечение. Кокон из света начал сжиматься и в конце концов собрался шаром в районе ее груди.

   К счастью, целитель уже пришел в себя. Он приподнялся, с непониманием осмотрелся по сторонам и, встретившись со мной взглядом, прочистил горло. После этого он наконец обратил взор на больного.

   — С такими возможностями я теперь и мертвецов, пожалуй, поднимать смогу, — пробурчал он и занялся лечением.

   — Мертвецов не нужно. Вы мне мужа вылечите, — с дрожью в голосе попросила я и шмыгнула носом, чувствуя откат от большой потери магии.

   — Не волнуйтесь, леди, уж теперь-то я точно вашего мужа на ноги поставлю. Полежит денька три в постели и будет бегать, как заново родившийся.

***

   Аргаир с замиранием сердца следил за происходящим на сцене и почти не дышал. Он осознавал, что помочь мужу Киары может только королевский целитель. Однако герцог Арвайский понимал, что его дядя ни за что не позволит королевскому целителю даже приблизиться к больному.

   Мысли герцога Арвайского неслись с невероятной скоростью. Иногда они были полны кипучей ненависти, надменности, иногда —надежды и мечтаний о будущем.

   «Кто бы мог подумать?! — размышлял он. — Это ведь тот самый герцог Андж Магарианский, который прибыл в столицу одиннадцать лет назад и жил в доме Киары. А ведь стоило тогда догадаться. Герцог Магарианский так рьяно защищал Киару. Он что, не понимал, что связывает себя узами брака с обесчещенной девушкой?! Интересно… А он знает, что сын не его? А хотя какая теперь разница?Андж умрет, и Киара станет моей любовницей. Осталось только моего сына у нее забрать, и тогда она как миленькая будет исполнять все мои прихоти. И дядя наконец сменит гнев на милость. Как же я соскучился по ее телу… Это что она вытворяет?! Как такое возможно? Нет… Его не надо спасать!»

   Внутри себя Аргаир рвал и метал, но не показывал этого внешне, холодно глядя на сцену. И только проступившие на скулах желваки выдавали его душевное напряжение.

   Канцлер не мог поверить своим глазам. Андж, который только что лежал без сознания, открыл глаза и приподнялся.

***

   Дрожащими пальцами Андж провел по лицу Киары, очерчивая его овал.

   — Девочка моя, — хрипло прошептал он, но его слова услышали все зрители концертного стадиона. — Как же сильно я тебя люблю. Спасибо тебе за нашего сына. Прости, что не смог сразу сказать тебе это.

   — Больной, вам лучше сейчас помолчать. Прошу вас, не тратьте силы на разговоры, — сказал целитель с беспокойством. — Кто-нибудь, помогите перенести его светлость в другое место.

   — Я сам, — твердо сказал Андж и с трудом поднялся.

   Но его не послушали: с одной стороны его сразу же обняла Киара, а с другой — Сева.

   Амиран не спешил уходить. Он проследил, когда отец и мать скроются за кулисами, и устремил свой взгляд на герцога Аргаира Арвайского. Все мысли этого человека лежали на поверхности. Не нужно было усиливать дар телепата, чтобы понять, о чем думает этот человек, в груди которого билось такое холодное сердце.

   Мальчик проследил, как рука короля Марвайского государства опустилась на руку племянника. А дальше состоялся их немой разговор, который он с такой легкостью прочел.

   «Не волнуйся. Нет разницы, жив муж Киары или нет. Мы заберем твоего первенца», — сказал, ухмыляясь, Гариар Тармийский, не сводя хищного взгляда с Амирана.

   «Вы уверены? Она ведь стихийница. Не забыли, что она устроила с моим замком?» — ответил небрежно Аргаир.

   «Когда жизни ребенка угрожает опасность, женщины становятся очень послушными, — сказал Гариар с усмешкой и неким предвкушением в голосе. — Не считаешь, что сейчас самое подходящее время для похищения?»

   Аргаир встретился взглядом с сыном. Канцлера до костей пронял озноб. Синева глаз мальчика источала лед, от которого перехватило дыхание, а волосы на затылке встали дыбом.

ГЛАВА 2. В сердцах холодный лед уж больше не растает

   Амиран почувствовал, как у него внутри недовольно заворочался Василиск. Мальчику самому был неприятен подслушанный разговор.

   — Хм, — произнес он, сам не заметив того, что копирует мать.

   Его худенькие плечи поднялись от тяжкого вздоха и резко поникли. Ему интересно было посмотреть на своего родного отца, но то, что он увидел и прочитал в мыслях герцога Арвайского, окончательно убедило в том, кого стоило считать настоящим отцом.

   Амиран задумался ненадолго: «Канцлер — циничный, злой человек с холодным сердцем, не знающим, что такое любовь. Правильно мама сделала, что убежала от него. Я бы не хотел, чтобы этот человек был моим отцом. Мой настоящий папка — Андж. И нет никакой разницы, родные мы или нет. В моих жилах течет кровь родов герцогов Магарианских и Арвайских. И я выбираю первый род! Он принял нас с мамой под свое крыло, дал кров, согрел заботой. У моего отца добрая душа и большое, любящее сердце. И совсем недавно я в этом убедился».

   Уйдя в свои мысли, Амиран не сразу понял, что концертный стадион окутывает ропот недовольства.

   Он посмотрел на конферансье. От Лайи исходила такая волна паники, что Амиран решил помочь девушке.Подойдя к ней, он забрал из ее рук микрофон и, дунув в него пару раз, широко улыбнулся.

   — Дамы и господа! Прошу минуту внимания! — сказал он довольно и, дождавшись, когда на трибунах наступит тишина, продолжил: — Хочу отблагодарить вас за понимание, а также пожурить. Посмотрите, как вы напугали нашу замечательную конферансье.— Амиран дождался, когда стихнут смешки, и затем продолжил: — Давайте я немного ей помогу и объявлю выход полюбившейся многим музыкальной группы «Бродяги». Песня, которую они исполнят, называется «Не надо слов», и ее очень любит моя мама. Я уверен, вам она так же понравится . А исполнит ее бас-гитарист Стеван. Прошу поддержать аплодисментами нового солиста!

   Амиран широко улыбнулся, ощутив идущую от парня волну ошеломления, и решил послушать, о чем шептались за кулисами.

   — Я не понял?! Амиран что-то напутал! Я бас-гитарист, а не солист, — с паникой в голосе заголосил Стеван.

   — Да не визжи ты, как девка, у которой на рынке кошель вытащили из самого укромного места, — сказал Марх, заржав, как игривый конь, и, стукнув ручищей по плечу гитариста, строго продолжил: — С Его Высочеством не спорят. Раз объявил твой выход, то вперед. Давай бери свою брынчалку и на выход, а я уж, так и быть, барабанными палочками тебе подыграю. И смотри не подведи, хватит втихаря всем подпевать.

   Губы Амирана разошлись в радушной улыбке, а в глазах загорелись смешинки. Он осмотрел трибуны, задержав—уже холодный —взгляд на герцоге Арвайском и короле, мысленно бросив им вызов, после чего подхватил холодные пальчики Лайи и увел ее со сцены. Они остановились за кулисами и стали наблюдать, как музыканты занимали свои места.

   Марх, сев за барабанную установку, улыбнулся, подмигнул и, покрутив пальцами палочки, задорно прошелся ими по мембранам барабанов, задавая мелодичный ритм музыке.

   Стеван со смущением подошел к микрофону и, перебрав струны бас-гитары, запел мягким, бархатистым баритоном:

   Мы поняли с тобой, что не нужны друг другу.

   Мы поняли с тобой, что между нами вьюга.

   Ни летом, ни зимой нам вместе не согреться,

   Безжизненно стучат не любящих два сердца.

   Мы поняли с тобой, что стали вдруг чужими.

   Холодною зимой метель нас закружила.

   В сердцах холодный лед уж больше не растает...

   В сердцах холодный лед…

   «В сердцах холодный лед», — мысленно повторил Амиран за певцом, убеждаясь, насколько точно слова песни из другого мира характеризуют некоторых людей.

   Обхватив ладонями руку Лайи, принц улыбнулся, послав ей уверенности в себе, и неторопливым шагом направился искать родителей . Именно искать, потому что не мог уловить мыслей отца и матери.

   Если бы он задержался еще хоть на чуть-чуть, то смог бы услышать довольно интересный разговор между высшей знатью Марвайского государства.

   Вот уже одиннадцать лет герцогиню Камисаль Арвайскую изъедала злоба, ивиной тому была графиня Киара Корхарт. После того, как противная бабка вылила на нее ушат новостей, мысли герцогини понеслись стрелой:«Не появись эта певичка на свадебном сезоне, все бы пошло по нашему с отцом плану.

   Король не возражал, он согласился, что я буду отличной партией для Вильгара. Кто бы мог подумать, что в последний момент этот слюнтяй взбрыкнет, как сноровистая кобыла?!Внешность ему моя не нравится! Идиот! Теперь живет с этой вонючкой Сианли. А мне пришлось выйти замуж за эту мерзкую ледышку. А что было делать?! В Марвайском государстве всего два герцога! Пришлось пожертвовать своей молодостью и нервами.

   А чего это муженек сидит такой притихший? Неужто первенца своего нашел? Думает, тайна великая! Да за золото можно и не такое узнать. Было бы желание. Ненавижу! Кто бы знал, как я его ненавижу! Сам прыгал по чужим кроватям, а потом меня оставил виноватой, что я не родила сына с ментальным даром».

   Покосившись на мужа, Камисаль скривила в брезгливости губы, выпятив вперед тяжелый подбородок. Аргаир находился в прострации. Он не замечал никого вокруг, все его внимание было сосредоточено на сыне Киары, и от этого еще больше испортилось настроение. Хотелось вцепиться ногтями в выхоленное ненавистное лицо и мстить, мстить за все годы унижения. Но можно пойти и другим путем, сделать вид, что не расслышала хваленые речи Клэр Маджонской.

   — Можно понять Киару. Муж на войне, денег не хватает, поэтому приходится гастролировать по государствам. Но уж простите меня, чтобы герцогский наследник выступал на сцене — это сверх норм морали высшего общества.

   — А как по мне, хороший сын растет у Киары. Нисколько нет гордыни, злобы и зависти. Впрочем, герцогиня Магарианская всегда отличалась именно этими чертами характера. Жалко, в наше время в девушках ценятся другие качества, — не осталась в долгу Клэр.

   Она хотела огорошить высшее общество еще одной новостью, добавив«из Амирана Магарианского вырастет замечательный правитель», но Гариар не дал ей этого сказать.

   — Дирван… Что-то ты у нас засиделся в женихах. Отправляйся завтра в гарнизон, подтяни выправку, а через месяц устроим тебе свадебный сезон, — самодовольно сказал король, поймав благодарный взгляд Камисаль.

   Старческие плечи Клэр сразу поникли, но она тут же взбодрилась и окинула притихших на выданье девиц из высшего общества. Все сидели, как мышки, боясь попасть под ее цепкий взгляд. Лишь одна не выдержала:покрутилась на месте, словно сидела на иголках, и бросила взгляд на Дирвана.

   «Так, так, так… А вот и еще одна желающая выскочить замуж обратилась с просьбой к королю. Совсем девицы без морали и чести пошли. Не то, что в наше время. Девушки были скромные, лишнего слова боялись сказать и взгляда поднять на мужчин», — подумала графиня Маджонская и, поджав в недовольстве губы, стала обдумывать подходит ли Карэн Шерскинская на роль невестки.

   «Блондинка с приятными чертами лица, стройная и, по всей видимости, влюблена в Дирвана. В приданое графине идет поместье, приносящее доход от выращивания крупного рогатого скота, а также месторождение немалых залежей железной руды. В случае удачного брака все это перейдет к семейству мужа. Было бы очень неплохо прибрать к рукам такое богатство.

   Одна беда:Карэн глупа, как курица, и думает только о нарядах и драгоценностях. Мне осталось на белый свет смотреть лет двадцать, может, чуть больше, и тогда у моего мальчика не останется помощника. Да и жить с такой тупоголовой женой — то еще удовольствие. Опять же, вдруг внуки могут унаследовать материнские гены?Но против королевской воли не пойдешь. Бедный… бедный мой мальчик. Это я во всем виновата!Сидела бы помалкивала, глядишь, и пронесло бы нашу семью от такого «счастья».

   Дирван после высказывания Гариара Тармийского не хуже бабушки заметил брошенный на него взгляд девичьих голубых глаз и оценил свою дальнейшую жизнь:«Не самый лучший вариант, но жениться на этой крысе придется. Гариар уже наверняка получил немалую мзду за наш брак с Шерскинской».

   Камисаль молчаливо злорадствовала: «Наконец-то смогла отомстить этому слащавому красавцу. Все мужчины одинаковы, смотрят на девичью красоту, и им совершенно наплевать на их ум. А ведь я когда-то была влюблена в Дирвана, а он меня даже не замечал, лицо воротил. Стоило только намекнуть королю о Карэн Шерскинской и ее симпатии к графу Маджонскому, как Гариар понял меня без лишних слов. Пусть теперь семейство Маджонских помучается с Карэн, особенно противная бабка. Ах!Как же сладка месть…»

   Глаза Камисаль блестели от ликования, ее грудь высоко вздымалась от возбужденного дыхания, а на губах застыла торжествующая улыбка.

   Может, герцогиня так и просидела бы до конца концерта, но объявили очередной антракт, и ей пришлось подняться с насиженного места и отправиться в дамскую комнату.

   С ухмылкой на лице она наблюдала за Аргаиром, ничего не видящим перед собой. Но когда вслед за ним отправился король с двумя охранниками, Камисаль стало не до ехидства. Только сейчас ей в голову пришла мысль: «Если моя догадка верна и Киара каким-то образом родила от Аргаира, то он сейчас отправился за своим первенцем, и Гариар поспешил ему на помощь. Еще бы! Упустить менталиста! Такой просчет Тармийские не могут допустить. Только если они заберут ребенка, то где будет жить бастард?»

   Эта мысль совершенно ей не понравилась.

   «Я не допущу, чтобы в моем замке жил этот… этот…» — герцогиня так и не смогла подобрать нужного слова,к ней подошла Карэн и стала благодарить за содействие.

***

   Амиран нашел родителей в комнате отдыха. Целитель лечил отца, выводя из его легких пыль, и метод, которым он это делал, был не самым приятным.

   Увидев вошедшего в комнату сына, Андж отодвинул рукой тазик и вытер полотенцем рот. Устало упав на подушку, он посмотрел затуманенным взглядом на Киару и Амирана.

   — Родные мои, вы бы лучше вышли погуляли, пока меня целитель лечит. Зачем вам смотреть на такое непотребство?

   — Я никуда не уйду, — заявила Киараи посмотрела на сына. — Амиран… Сходи, родненький, в буфет, перекуси. Сегодня, наверное, ужинать не придется.

   Она заметила, как Амиран бросил жалостный взгляд на Анджа, и, вздохнув, прошлась рукой по волосам сына.

   — Хорошо, — ответил он. — Тогда я сделаю и для тебя бутерброды и буду ждать вас в твоем кабинете.

   — Молодец, — сказала Киара, глядя на Анджа с беспокойством. Его снова рвало.

   Выйдя из комнаты, Амиран остановился, задействовал свой дар телепата и грустно улыбнулся. Внутринего теплилась надежда, что у канцлера в душе осталось хоть что-то человеческое, и он не придет похищать его у матери. Не раздумывая, мальчик отправился навстречу к бездушным людям.

***

   Они встретились в коридоре второго этажа. Аргаир, выискивая черты рода Арвайских, блуждал жадным взглядом по лицу стоявшего перед ним мальчика, но не находил ни единого сходства—разве что едва заметная родинка над верхней губой.

   — Здравствуй, сын, — сказал он хрипло и сам удивился тому, что произнес.

   Амиран сцепил руки за спиной и, не выражая никаких эмоций, взглянул на Аргаира. Таким же пустым взглядом он посмотрел и на подошедшего короля.

   — Вы ошибаетесь. Своего сына вы убили в чреве моей матери одиннадцать лет назад, — ответил он холодно.

   — Тебе не кажется, что ты еще слишком мал, чтобы говорить взрослым такие слова? — холодно сказал Аргаир, чувствуя в груди нарастающую боль.

   — Мне не кажется. Мама мне рассказала, как вы с ней поступили. И в данный момент мне не ясно, чего вы хотите от меня. К счастью, я не ваш сын и не желал бы, чтобы у меня был такой отец, как вы, без чести и совести.

   — Ты посмотри, как дерзок!— встрял в разговор Гариар. — Материнская кровь бурлит. Ничего, быстро перевоспитаем.

   — Артефакт, настроенный на кровь Тармийского рода, указал на тебя. Ты мой сын, — не унимался Аргаир. — У тебя уже пробудился дар?

   — Да. Я менталист с десятым уровнем магического дара, как и мой папа Андж. Мое родство с родом Магарианских и Тиарских в магической чаше проверил по крови король Даариан . Так что можете выбросить ваши артефакты.

   — Не понимаю, почему ты уговариваешь его?— с ухмылкой сказал Гариар. — Стража, взять мальчишку! — приказал он.

   Услышав равномерные гулкие удары сапог, король обернулся и с недоумением посмотрел на уходящих охранников.

   — Куда вы пошли, бестолковые?! — нервно крикнул он им вслед. — За непослушание повешу!

   — Не нужно так сердиться. Я никуда с вами не пойду, — сказал Амиран, продолжая улыбаться.

   — А я тебя спрашивать не буду, — зашипел в ответ король, наклонившись над мальчиком. — Аргаир, хватай сына, хватит разговор вести.

   — Вы хотите войны? — полюбопытствовал Амиран в ответ на такое заявление, наблюдая за тем, как дернулся и застыл с изумленным лицом Аргаир.

   — Ха… ха-ха-ха, — зашелся в истерическом смехе король. — Мне даже стало интересно, какое государство объявит мне войну за твое похищение?

   — Не знаете? Тогда разрешите представиться: я — Амиран Магарианский, наследный принц Анджкирсанского государства.

   Улыбка мгновенно исчезла с довольного лица Гариара.

   — Даже если ты говоришь правду, мне на это плевать, — быстро опомнился он. — Анджкирсанское государство слишком слабое, чтобы воевать с нами.

   —Вы правы, возможно, мы не готовы к войне. Однако у нас есть договоры, составленные с помощью магии, с Сурманианским и Хантайским государствами. Согласно этим договорам, если одно из трех государств окажется в состоянии войны, все военные силы придут на помощь государству, подвергшемуся нападению. По моим подсчетам, это составит армию численностью около двадцати тысяч человек.

   — Мы устоим. Наши станы неприступны, — не унимался король.

   — Аль Беркар Марендхан тоже считал, что стены его столицы неприступны. Однако моей маме хватило тридцати минут, чтобы вся каменная кладка, опоясывающая столицу Арбурахан, ушла под землю. Вы считаете, что стоит развязывать войну из-за сомнительных артефактов?

   — Подожди, — сипло сказал Аргаир. — Анджкирсанским государством управляет Кирсан, и у него действительно есть сын, но он еще мал.

   — Все верно, — произнес Амиран и широко улыбнулся. — Разве вы не знали, что моя мама участвовала в войне с хантейками и сама лично снесла голову Инавирскому?За ее отвагу и смелость они прозвали ее Кирсаном. Королева Кармит Тиарская за помощь и победу над хантейками подарила маме земли семи государств. Мы придумали название новому государству, соединив в нем имя папы и мамы, отсюда и произошло Анджкирсанское государство. Вам кол, господин канцлер, ваши агенты работают из рук вон плохо.

   — Какой хороший мальчик, — пропел Гариар, смотря с улыбкой на Амирана. — И чей ты будешь?

   — Я наследный принц Анджкирсанского государства, Амиран Магарианский, — ответил Амиран как ни в чем не бывало.

   Аргаир перевел ошеломленный взгляд на дядю, тот продолжал вести себя странным образом.

   — О-хо-хо, — наигранно рассмеялся Гариар. — А я вот король. Аргаир, а мы здесь что делаем? — спросил он.

   Канцлер напрягся и сделал шаг назад, словно боялся заразиться от дяди непонятной болезнью.

   — Мы пришли забрать моего сына, —решил он напомнить ему.

   — Не будь глупцом! Этот славный мальчик не может быть тебе сыном. Он принц, а ты всего лишь герцог, и тебе никогда не носить короны.

   — Спасибо, Ваше Величество, что разъяснили канцлеру такой простой вопрос. А теперь я попрошу вас покинуть это здание. Моя мама вышла меня искать. И если она увидит вас, то боюсь представить последствия. Если за папу она отрубила голову королю Хантайского государства, то за меня от вас и мокрого места не останется, — пошутил Амиран и уже с холодом в голосе приказал: — Уходите. Вам пора занять свои места в ложе.

   Увидев, как почернели глаза Амирана, Аргаир попятился, озираясь по сторонам. Он чувствовал, как на него со всех сторон надвигалась опасность, и ноги сами понесли его прочь от этого места.

   Антракт как раз закончился, и все спешили занять свои места. Опустившись в кресло, канцлер задумался. Он стал перебирать в памяти недавний разговор с сыном и не мог понять, что в конце концов произошло? Он не мог взять в толк, почему они так поспешно ушли? Два менталиста не смогли справиться с ребенком! И этот его пробирающий до костей взгляд черных глаз,не свойственный человеку.

   «Может, и правда, артефакты неисправны? Нет… Амиран —мой сын, но забрать его не получится…»

   Возможно, Аргаир и сделал бы необходимый вывод, но неожиданный инцидент помешал ему.

   Камисаль шла мимо Теодоры Салькафт, которая внезапно схватила его жену за руку и заговорила замогильным голосом.

   — Будет война. Но твой сын не испугается. В награду на его голову возложат золотой королевский венец, — предрекла статс-дама, а затем резко отдернула руку от герцогини Арвайской, словно та была заразна, и с опаской посмотрела на короля.

   Слова предсказательницы заставили герцогиню Камисаль Арвайскую замереть. Ее тяжелый подбородок приподнялся, сердце забилось сильнее в предвкушении власти, а в глазах тут же появилось высокомерие.

   Кровь отхлынула от лица Аргаира. Он резко поднялся и, схватив жену за руку, с силой потянул её на себя. Затем быстро опустил ее в кресло, бросив колкий, холодный взгляд из-под нахмуренных бровей.

   Камисаль раздраженно повела оголенными плечами и поправила воланы тончайшего шелкового платья. Дрожащими от волнения пальцами она коснулась колье с сапфирами, украшавшее ее шею, и лишь затем украдкой взглянула на правителя Марвайского государства.

   От проницательного взгляда короля, в котором читалось что-то недоброе, по спине герцогини пробежал холодок. Однако она быстро взяла себя в руки. Вздернув подбородок, Камисаль гордо расправила плечи, словно уже восседала на троне.

   Герцог Арвайский не мог больше смотреть на свою жену. Он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, и лишь напряженные скулы выдавали его гнев и внутреннее напряжение.

   Перед глазами канцлера стояли изумленные лица высшей знати и холодный, настороженный взгляд дяди. И Аргаир понимал, что этот взгляд не сулил им ничего хорошего. В эти минуты больше всего он хотел вернуть время вспять и задушить Теодору до того, как она произнесет свое предсказание.

***

   Увидев у двери маму, Амиран радостно улыбнулся и поспешил к ней. Он обнял ее и, глядя на взволнованное и усталое лицо, спросил:

   — Как папа себя чувствует?

   — Слава Единому, он справился, — ответила она.

   — А можно я посижу возле него?

   — Конечно, только он спит. Целитель погрузил его в сон и остался рядом, чтобы присмотреть за ним, — ответила Киара.

   Разжав руки,она выпустила сына из объятий и последовала за ним.

   Войдя в комнату, первым делом Амиран легким поклоном головы поблагодарил супругов Харитоновых за лечение своего отца.Затем забрался на кровать, сел рядом с отцом и стал с грустью рассматривать его изможденное лицо.

   Увидев капельки пота, выступившие на его лбу, Амиран заботливо вытер их ладошкой и, тяжко вздохнув, прошептал:

   — Хорошо, что ты вернулся. Нам тебя не хватало. Мы с мамой сильно-сильно любим тебя, выздоравливай скорей.

   Ресницы Анджа дрогнули, с большим трудом он разомкнул их и, увидев Киару с пеленой слез на глазах, нахмурился. Он с тоской смотрел на нее, а уловив рядом с собой тихое дыхание, повернул голову и встретился с заботливой синевой глаз Амирана.

   — Сын… — едва слышно произнес он, и его грудь поднялась от глубокого вздоха. — Мне жаль, что ты рос без меня. Я обещаю наверстать упущенное время. Теперь мы будем вместе, — слетело с бледных губ Анджа, после чего его ресницы отяжелели, и он снова погрузился в сон.

***

   В дверь настойчиво постучали, сразу же приоткрыв ее, и в проеме появилась голова Одона.

   — Ваша Светлость, нам сообщили…

   Он не успел договорить:кто-то толкнул его, и Одон ввалился в комнату, а следом за ним в покои вошли сестра и брат Наирские и Гави.

   Когда они увидели герцога Магарианского, лежащего на кровати, их лица озарились радостью. Санера не смогла сдержать эмоций и, закрыв лицо руками, разрыдалась.

   Одон нежно прижал к себе плачущую жену и стал утешать ее, ласково поглаживая по вздрагивающей от всхлипываний спине. На его безымянном пальце блестел золотой обручальный перстень, а на лице сияла улыбка, полная счастья и нежности.

   — А вы чего вернулись? — поинтересовалась я у него.

   — Мы и так вас подвели. После храма Единого поспешили на концерт и узнали такую восхитительную новость, решили зайти и поздравить вас с возвращением Его Светлости. Мы очень рады за вас.

   — Спасибо. Андж болен и сейчас не может высказать вам свое почтение, — произнесла я и посмотрела на мужа.

   Разум до сих пор отказывался верить в его возвращение, и я то и дело поглядывала на Анджа, чтобы убедиться, что он действительно рядом.

   — Мы тогда пойдем, продолжим выступление, — сказал виноватым голосом Анвар и, схватив Гави за футболку, потащил его на выход.

   Следом за ними ушли молодожены, а я вновь взглянула на мужа и сына. Амиран, подсунув руку под ладонь Анджа, осторожно гладил слегка опухшие, избитые пальцы отца. Прижавшись к ним щекой, он посмотрел на меня.

   — Хорошо, что папка вернулся. Ты больше не будешь грустить и плакать. Он ведь примет меня таким, какой я есть? — с надеждой в голосе спросил он.

   Я понимала, о чем беспокоился мой сын, но пока не знала, как рассказать Анджу нашу тайну. Но мне нужно было развеять опасения Амирана.

   — У нас замечательный отец и муж, но пока мы не будем ничего ему говорить. Время само подскажет, как нам быть в этой ситуации.

   Мы не называли свои вторые сущности, но понимали, о ком идет речь.

   — Я тогда побегу к Лайе. Она сильно волнуется и забывает текст выступления.

   — Беги, но прошу тебя, будь осторожен. Мы находимся в чужой стране, ив ней проживают хитрые и агрессивные люди, — обеспокоенно попросила я.

   — Не волнуйся, мам, — ответил Амиран.

***

   Амиран слез с кровати и степенным шагом вышел из комнаты. У двери он услышал жалобный скулеж кодерана.

   — Джерд… Охранять! — приказал мальчик псу и, закрыв дверь, тут же понесся по коридору гостиницы в направлении концертного здания.

   Все здания для музыкантов и технического персонала были соединены крытыми переходами.Добежав до сцены, Амиран спрятался за кулисами и, используя свой дар телепата, попытался разобраться в хаосе мыслей людей, которые его интересовали. Однако поначалу ему это не удавалось. Тогда он сосредоточился на мыслях людей, сидевших рядом с королём, и постепенно начал понимать, что произошло в его отсутствие.

   Он почувствовал страх, исходивший от одной из дам, которая занимала место в том же ряду, что и королевские особы. Амиран чувствовал эмоции женщины, но, к его разочарованию, не мог прочесть ее мысли: оторопев от ужаса она просто ни о чем не думала. Пришлось направить ей волну спокойствия, чтобы понять, в чем причина ее беспокойства.

   И что удивительно, страх сковывал не только предсказательницу, но и герцога Аргаира Арвайского. Тревога герцога сконцентрировалась вокруг сына, и она была не беспочвенна.

   Король Марвайского государства вынашивал коварные планы: «Придется убить Калиана года через два-три. Не буду делать это сразу, чтобы не вызвать подозрений. Подстрою несчастный случай, а свидетелей уберу, чтобы Аргаир ни о чём не догадался. Все это из-за Теодоры с ее предсказаниями. Трон по праву наследия принадлежит моему сыну, и я не отдам его Арвайским!»

   Амирана обдало такой волной ненависти, что он покачнулся и едва устоял на ногах, так что ему пришлось быстро прервать контакт. Обдумав всё, что он успел прочесть в мыслях интересовавших его людей, он сделал выводы: «У канцлера есть сын, которому угрожает опасность. Можно было бы повлиять на разум Гариара, но новость уже разлетелась по стадиону, подобно осенней листве, подхваченной ветром».

   И все же Амиран попробовал захватить разумы людей, знающих о предсказании, и повлиять на них, но вскоре понял, что не может сконцентрироваться из-за громкой музыки и финальной песни Анвара.

   Наследный принц Анджкирсанского государства вздрогнул, почувствовав на своём плече тяжелую руку.

   — Почему вы так испугались, Ваше Высочество? — с легким весельем в голосе спросил барабанщик.

   — Да так… задумался, — ответил Амиран и тут же спросил: — Одон, разъясни мне, пожалуйста. Если мужчина женится дважды, и у него рождаются дети от разных жен, кем друг другу будут эти дети?

   — Это же так просто! Они будут родственниками по отцу. Странный у вас вопрос, — с улыбкой сказал Онский, глядя на Санеру. — Не забивайте себе голову такими мелочами. Вы ещё слишком малы, чтобы разбираться в хитросплетениях взрослой жизни. Вот подрастете немного, тогда узнаете много интересного. А сейчас позвольте нам проводить вас до ваших покоев. Идонт, наверное, уже волнуется. Детское время давно прошло, а вы всё ещё не в кровати.

   Амиран не стал возражать. За этот день произошло много событий, и ему хотелось спокойно обдумать все хитросплетения той самой взрослой жизни.

   Сначала мальчик зашел в покои матери. Он залез на кровать и, поцеловав спящего отца, пожелал ему спокойной ночи. Затем он прижался к матери, насладился минутами любви и нежности и, пожелав и ей доброй ночи, направился в свою комнату.

   Идонт помог ему в ванной комнате с вечерними процедурами и, уложив в кровать, ушел, оставив принца одного.

   Положив руки под голову, Амиран свыкался с мыслью, что у него есть брат: «Раз герцог Арвайский искал своего первенца, то, выходит, я старший. Это хорошо.И значит, я, как старший брат, должен защищать и заботиться о младшем брате. Интересно, какой он?»

   Увидев проявившихся в покоях призраков, мальчик, отбросив одеяло, вскочил и, подпрыгнув от радости, закричал: «Бабушка! Тетушки!»и тут же бросился навстречу бестелесным духам, уже летевшим в его сторону.

   Обхватив руками пышную прозрачную юбку Кавис, он задрал голову и поделился радостными новостями:

   —Бабушка… Папка вернулся!

   — Знаем, касатик. Только что навещали твоих родителей. Все-таки дождалась наша девочка своего мужчину. Сколько знаю Киару, все поражаюсь ее силе духа и безграничной любви к близким людям, — ответила Кавис, поглаживая рукой голову праправнука.

   — А во мне живет Василиск. Я теперь, как мама, могу в змея превращаться, — продолжал делиться новостями Амиран.

   — Ох, Единый! — хором воскликнули три призрака.

   — Какая у тебя сильная вторая ипостась, — задумчиво сказала старшая из них.

   — Бабуш… Бабуш, расскажи мне о нем, — торопливо, захлебываясь, попросил Амиран.

   — Сначала марш в постель, а уж потом расскажу всё, что вспомню, — добродушно проворчала Кавис, наблюдая, как их любимчик укладывается на кровать. Бросив на правнука любящий взгляд, она продолжила: — Да я не особо много знаю о василисках. Читала как-то при жизни один старинный свиток о необычных сильных магических существах, живших с сотворения мира. Дай-ка припомню, о ком там писали? Так… — Призрак задумался и стал перечислять вслух: — Русалки, оборотни, единороги, драконы, грифоны, феникс, мантикоры, гидры, всё не то… О, вспомнила! Василиск. Этого сильного и могучего аспида еще называли Гарвар. Почему, не могу сказать. Что-то связанное с его необычной силой и вроде бы с его умением шептать.

   Василиск хоть и не имеет острых клыков, как у обычных змей, считается ядовитым. Причина тому — зево рта и его слюна.Накапаешь нам яда для зелий? — спросил, улыбаясь, призрак.

   — Ну, бабушка! — возмутился Амиран.

   — Прости, отвлеклась. Так, что же там еще было? Кажется, писалось еще о том, что Василиск похож на змея, но у него есть крылья, а голова, как у петуха, и гребень даже имеется. Гарвар подкарауливает жертву, но не бросается на нее сразу, а поет предсмертную песню, издавая горлом спокойное тихое посвистывание, тем самым вгоняя жертву в транс.

   — Не-е, баба, это не про моего Василиска. Я уж точно помню змеиную голову и огромные клыки, — ответил задумчиво Амиран и уже хотел обернуться, чтобы удостовериться в этом, но сразу передумал, вспомнив, что после превращения остается голеньким. Бабушка с тетушками хоть и призраки, но всё же женщины.

   Увидев замешательство на лице внука, Кавис подлетела к нему и коснулась холодными губами его теплого лба.

   — Не переживай. Твоя мама тоже необычный метаморф. Нам, смертным, не подвластны задумки Единого. А сейчас закрывай свои красивые глазки, и пусть тебе приснятся радужные сны.

   Амиран послушался совета прабабушки, повернулся на бок и, натянув одеяло до самого подбородка, закрыл глаза. Он практически сразу провалился в мир грез, успев только с сожалением подумать, что не рассказал любимым призракам о встрече с герцогом Аргаиром Арвайским и королем Марвайского государства.

***

   В заботах пролетело три дня. К счастью, Эрих Харитонов сумел справиться с болезнью Анджа. Правда, он всё время повторял: «Ваша Светлость! Моей заслуги в этом мало. Если бы вы каким-то чудным образом не увеличили мой дар целителя, я был бы бессилен излечить вашего мужа. Вы не представляете, сколько людей с такой болезнью умерло практически у меня на руках. Но болезнь коварна, и вам следует следить за состоянием здоровья вашего мужа. Желательно неделю избегать всяких нагрузок, вы понимаете, о чем я говорю».

   Еще бы я не понимала, но на этот счет Харитонов мог не беспокоиться. Мужчины не привлекали моего внимания, и Андж в данный момент не стал исключением. Я безумно любила его, но вот как мужчину не желала.

   — Я всё понимаю и буду следить за состоянием мужа. Но у меня к вам предложение о работе. Предлагаю вам должность главного королевского целителя во дворце Анджкирсанского государства.

   Упускать целителя с таким даром я ну никак не хотела.

   — Неожиданное предложение. Заманчивое, скажу прямо, — ошеломленно произнес Эрих, но тут же нахмурился. — Простите, Ваша Светлость, но должен отказаться. Моя клиника единственная в Марвайском государстве, где лечат бесплатно бедняков. Вы представляете, сколько жизней я спасу?! А если уеду, то не смогу жить спокойно, буду постоянно думать о больных, умирающих людях, которым я бы мог помочь.

   Разубеждать Эриха яне стала. Фанат своего дела, он еще не понимал, что будет работать в своей клинике ровно до того момента, пока новости о его целительской силе не дойдут до Гариара Тармийского .

   — Что же, могу только сказать, что мне жаль. Но если у вас возникнут жизненные трудности, всегда буду рада видеть вас с женой в нашем дворце. А это вам с Маришей билеты на наш финальный концерт. Уверяю, будет нечто невообразимое.

   Мы сидели в императорской ложе. Андж посадил к себе на колени Амирана и, придерживая его одной рукой, смотрел на выступление музыкантов. Другой рукой он зажал мою ладонь и не выпускал ее с начала концерта.

   Я бросала взгляды на мужа. Иногда он, задумавшись о чем-то, хмурился, иногда его губ касалась едва заметная улыбка.В такие моменты он подносил мою руку к своим губам и касался запястья легким поцелуем, и в его глазах отражался бушующий океан эмоций.

   Невозможно описать словами мои ощущения. Одна за другой на меня накатывали волны нежности. Они бережно подхватывали меня и осторожно качалина волнах, с лаской прикасаясь пенными гребнями к моему телу, и тонкая ткань платья не была для них препятствием.

   Я чувствовала себя обнаженной, но ни одно из прикосновений не откликалось во мне. Сердце стучало ровно и размеренно, и мне оставалось только быстро отвернуться, чтобы Андж не увидел на моем лице холодную отрешенность. Я делала вид, что увлечена происходящим на сцене, и со стороны это казалось правдивым.

   Выступление Одона с песней «Женщина-воздух»— своего рода маленький спектакль.

   Подтанцовку исполняют четыре девушки, одетые в наряды в соответствии с их магическим даром. Как только с губ певца слетает:«женщина-воздух», за ним появляется девушка в легком белом шелковом платье до пят. Она быстро перебирает босыми ногами, взлетает и, кружась, парит над сценой.

   Следом за ней из-за кулис выбегает женщина-вода. Девушка в роскошном обтягивающем, повторяющем все изгибы тела голубом платье кружит по сцене, а вокруг нее парят водяные шары.

   Роль женщины-радости исполняет девушка в зеленом платье из тафты, по которому плетутся и расцветают живые цветы. На голове красавицы —венок из цветов.

   Самое захватывающее зрелище происходит, когда венок видоизменяется и начинает плестись по спине девушки, образуя фату из цветущего ковра.

   От женщины-беды невозможно отвести взгляда. На ней надето коротенькое шелковое платье на тонких бретельках. По стройным ножкам прелестницы стелется огонь, с каждым ее шагом окутывая девушку магическим пламенем.

   Вспоминая, каких трудов стоили поиски девушек с таким видом магии, а затем и уговоры выступать на сцене, я всегда улыбаюсь. Трудности заключались в том, что для этого выступления нужны были магички с минимум седьмым уровнем дара. А улыбаюсь потому, что девушку-огонь исполняет столетняя леди.

   На наше объявление о наборе подтанцовщиц откликнулась вдовствующая обнищавшая баронесса Гвинет Серинская.Войдя в мой кабинет, она села в кресло и, поставив между ног костыль, с вызовом посмотрела на меня. На мое заявление, что ей придется кружить по сцене практически оголенной, ответила: «Ха… Пусть кумушки-старухи позавидуют».

   «Только как мне кружить с больными ногами?» — спросила она.

   На лечение баронессы у нас ушло полгода, и если ее ноги вылечили быстро, то подтяжка фигуры и кожи, которыми занимались Ярима и призраки, потребовали куда больше времени.

   После каждого выступления баронесса Серинская получала корзины цветов и записки с различными приглашениями. И надо сказать, что она не отказывалась от них. «Я только недавно поняла, что живу настоящей жизнью, и поэтому хочу взять от нее по полной. Будет о чем в гробу вспомнить», — басисто хохоча, говорила Гвинет, а затем начинала рассказывать девушкам из подтанцовки о своем очередном молодом ухажере.

   Личная жизнь взрослых сотрудников меня мало интересует—лишь бы не заходили за рамки приличий. А вот за молодняком слежу строго. Не сама, конечно, а особый неприметный эскорт, состоящий из мужчин— магов-боевиков. Помимо защиты сотрудников в их службу входит еще и охрана гостиниц.

   — Следующую песню я посвящаю своей жене, графине Санере Онской, — разносится над стадионом, и тотчас постепенно затухают все огни.

   Нас окружает ночь, и лишь звездное небо над головой и ее спутница блекло светят нам с высоты. Но это только на несколько мгновений. Одон начинает петь:

   Если б не было тебя,

   Скажи, зачем тогда мне жить?

   В шуме дней, как в потоках дождя,

   Сорванным листом кружить?

   Если б не было тебя…

   После этих слов два прожектора, включенных с разных сторон, пронизывают тьму и скрещивают свои лучи на воздушном кольце, висевшем над центром стадиона. Застывшая фигура девушки, хрупкой и тонкой, как тростиночка, оживает со следующими словами певца:

   … Если б не было тебя,

   Я б выдумал себе любовь.

   Я твои в ней искал бы черты,

   И убеждался вновь и вновь,

   Что это все ж не ты…

   Не зря мне тогда попались воздушные акробаты на дороге. Дух захватывает от того, как красиво они сейчас исполняют номер. Тариза и Леонард, связавшие себя узами брака. Оба в белом. Она напоминает мне балерину, настолько девушка красива и элегантна. А он —заморского шейха, который бережно держит в своих руках любимую. Невероятная ода любви в их исполнении завораживает, захватывая дух. Особенно в тот момент, когда Тариза падает, а Леонард подхватывает ее практически над самыми головами зрителей.

   От финальной песни «Шоу должно продолжаться» в исполнении Анвара трибуны ликуют и застывают, заворожено смотря на взрывы салюта. Наирский так увлекся выступлением, что в конце песни снял с себя майку и отшвырнул ее в сторону. Пропали девки… Я сама в полном шоке и понимаю, что в этот раз Наирский смог спеть, как легенда моего мира Фредди Меркьюри.

   Вот и подошло к концу наше выступление в Марвайском государстве. Оно преподнесло мне два сюрприза. Я счастлива, что вернулся Андж, а вот с ипостасью сына еще предстоит разобраться.

   Когда мы оказались в покоях, Андж обхватил меня, но я ловко увернулась и, спрятав взгляд,убежала к выходу, но остановилась для того, чтобы сказать:

   — Я пойду Амирана спать уложу. А ты меня не жди. Целитель сказал, что тебе еще месяц нельзя подвергаться нагрузкам.

   Было мерзко и противно, но я ничего не могла с собой поделать. Хуже бы было, если бы я отворачивалась от его поцелуев.

***

   Андж некоторое время смотрел на закрытую дверь и пытался понять хитросплетения жизни. Столько лет он мечтал о жарких ночах с Киарой, а она не желает даже ложиться с ним в одну постель. Нужно было найти причину ее поведения до того, как она вернется, и ответить на этот вопрос могли только призраки.

   — Кавис, — холодно позвал он самую старшую из них.

   Почти сразу же перед герцогом Магарианским возник призрак пожилой леди, которая с удивлением посмотрела на него.

   — Понимаю ваше замешательство, но мне необходим ответ, и я хочу услышать его от вас. У Киары есть мужчина?

   Андж почувствовал, как его горло сжалось в спазме от этого вопроса.

   — С чего ты взял? Наша девочка тебе была верна. Сам посуди. Она отвоевала себе свободу и ни за кого не вышла замуж.

   — Я это уже знаю. Но она так холодно смотрит на меня, и я не чувствую в своей девочке желания быть со мной.

   Появление Хамиры и Симоры было неожиданным, но по их виноватым лицам сразу стало понятно, что они знают ответ на интересующий Анджавопрос.

   — Киара попросила нас о помощи, и мы не могли ей отказать, — ответили тетушки-близнецы.

   — А ну быстро выкладывайте, чего натворили? — хмуро сказала Кавис.

   — Киара зелье холодности выпила. Она не хотела иметь влечение к мужчинам, — сконфуженно ответила Симора.

   — Дуры две безголовые!Полетели к Яриме, будем варить антидот, — ворчливо воскликнула призрачная старая леди. — Андж, ты только не волнуйся. Главное помни, что наша девочка безумно любит тебя и ждала все эти годы.

   Призраки улетели, а герцог стоял посреди комнаты с улыбкой на лице. Страхи, что у Киары есть другой мужчина, улетучились, а об остальном не стоило и волноваться. Теперь пришла его очередь ждать. Спешить он не будет, а будет заново приручать жену к себе.

ГЛАВА 3. Пусть всё пройдет, как снег, весенний талый снег

   Уже третьи сутки Аргаир пребывал в состоянии забытья. В кабинете, где он находился, стоял стойкий запах алкоголя, смешанный с фруктовыми ароматами.

   Подхватив бутылку с ромом, герцог Арвайский налил в бокал коричневую жидкость и сфокусировал затуманенный взгляд на своих слегка трясущихся пальцах. Выдохнув из легких воздух, он поднес бокал ко рту и залпом выпил крепкий алкогольный напиток.

   Канцлер зажмурился ненадолго, задержав дыхание, а когда вновь вздохнул, подхватил ломтик хлеба и, с безразличием откусив от него, стал медленно пережевывать чуть засохшую, пахнущую дрожжами хлебную мякоть.

   Дверь резко распахнулась, и в кабинет вошла хозяйка замка. Она гневно посмотрела на внука и быстрым шагом направилась к столу, за которым он сидел. Схватив бутылку и бокал, Авигель нервно зашагала к секретеру, поставила их на столешницу и, повернувшись, в брезгливости поводила носом.

   — Посмотри на себя, — в негодовании начала герцогиня. — Бродишь босиком по замку в одном халате и исподниках. Лицо от пьянки отекло, щетина, как у бродяги из подворотни, волосы засалились и сосульками свисают. Разве так должен выглядеть глава дома? Какой пример ты подаешь сыну?

   Широкие плечи Аргаира дернулись от смешка, губы разошлись в злорадной ухмылке. Он бросил пьяный взгляд на бабушку и прошелся пятерней по своим черным волосам.

   — Неужели моя драгоценная женушка не донесла тебе? — спросил он и откинулся на спинку кресла.

   — Что не донесла? — нахмурившись, спросила настороженно Авигель Арвайская.

   От звука ее голоса Аргаир скривился в болезненной гримасе.

   — Выходит, умолчала… Стерва… Не поделилась с тобой новостями. Задушил бы гадину, — хрипло вымолвил хозяин замка и сжал в злобе руки. — Авигель, а ты не знаешь, зачем я женился на этой лошади?Молчишь?И я вот не знаю. А пью я из-за того, что нашел своего первенца. Хороший, славный мальчик получился у нас с Киарой.

   Аргаир удрученно хмыкнул и потянулся рукой к столу. Не увидев бутылки и фужера, он почесал грудь и бросил взгляд на бабушку. Увидев, как она покачнулась и стала оседать на пол, Аргаир вскочил и успел подхватить грузное тело под руки.

   Подведя Авигель к креслу, герцог усадил в него бабушку, а сам бросился к секретеру. Плеснув в фужер рома, он метнулся назад и насильно влил горькую жидкость в рот любимой женщине, заменившей им с братом мать.

   Сделав глоток, герцогиня закашлялась и с укором посмотрела на внука. Но затем, вспомнив их недавний разговор, с хрипотцой в голосе попросила: «Покажи».

   Аргаир не стал противиться. Присев на ковер возле кресла, он подхватил старческую ладонь и, закрыв глаза, стал делиться увиденным на концерте.

   Герцогиня Арвайская замерла, только ее широко распахнутые синие глаза и слезы, стекающие по щекам, выдавали внутреннее состояние старой леди. Она достала носовой платок из кружевного манжета своего платья, вытерла мокрое лицо и, тяжело вздохнув, прошептала:

   —Бедная девочка. Сколько ей пришлось вытерпеть и пережить… А ты знаешь, Аргаир, я рада, что она смогла обвести тебя вокруг пальца. И мне жаль, что ты до сих пор так и не понял: такая женщина, как Киара, не склонит голову перед трудностями. Она примет воткнутый ей в спину нож, повернется и посмотрит в глаза недругу. А уж если она полюбила, то отдаст себя полностью этой любви. Такая любовь дарована свыше, а ты отверг ее, за это и поплатился.

   Твой первенец — маленькая копия Киары, и не столько по внешности, хотя многим на нее и похож. Сильный мальчик. Внутренний стержень уже сейчас видно… Гордый… И так же, как его мама, будет защищать свою семью. То, что вы хотели выкрасть сына у матери, не прибавляет вам чести. Надеюсь, ты поговорил с Киарой и попросил у нее прощения за все свои злодеяния?

   — В том-то и дело, что нет. На следующий день я пытался встретиться с Киарой. Вот только все мои попытки сводились к тому, что, не дойдя до гостиницы метров сто, я забывал, зачем пришел к этому месту, разворачивался и приходил в себя в бедном квартале Сарварса. И не важно было, шел ли я пешком или ехал в экипаже, мой разум на какое-то время становился девственно чист, а воспоминания о Киаре и сыне полностью исчезали.

   Когда солнце стало клониться к закату, я, уставший и измученный, присел на камень недалеко от гостиницы. И тогда увидел Амирана.

   Если ты думаешь, что он сам пришел ко мне, то ошибаешься. Он ворвался в мой разум и спокойным голосом сказал: «Ваша Светлость. Если вы не бросите попыток увидеть мою маму, то с вами произойдет то же самое, что с Гариаром Тармийским. Вы навсегда забудете о моем существовании. Убедительно прошу оставить нашу семью в покое».

   — А что произошло с Гариаром? — спросила сдавленно Авигель.

   — Он понятия не имеет, кто такая Киара Корхарт, и знать ничего не желает об Амиране. Он вообще не понимает, о каком первенце я говорю.Наорал на меня и велел выкинуть из головы всякую чушь.

   — Не понимаю…

   — Я тоже сначала ничего не понимал, а потом вспомнил, как Амиран, закинув руки за спину, стоял перед нами и смотрел на нас с превосходством… Знаешь, ба… У меня подкосились ноги, как у тебя недавно.

   — Как такое возможно? — прошептала ошеломленно герцогиня Арвайская.

   — Догадываешься. Амиран — сильнейший менталист. Наш ментальный дар для него — это трепетание бабочки в сети паука. Он управлял нами, словно марионетками. Теперь ты понимаешь, почему я пью третьи сутки? — Аргаир замолк на некоторое время. — Ба… Я собственными руками уничтожил любовь, убил своего ребенка. Мне нет прощения.

   Слезы раскаяния заскользили по щекам главы тайной канцелярии.

   Авигель наклонилась, обхватив голову внука, прижала к себе и стала гладить его черные волосы, приговаривая:

   —После смерти родителей на тебя слишком многое навалилось. Ты пытался найти поддержку у дяди и всячески подражал ему, не задумываясь о том, что Гариар тебя использует в своих целях. И знаешь, мой мальчик, я очень рада, что ты наконец прозрел. Только время не воротить вспять. Киара заслужила счастье, а ты лучше уделяй больше времени своему сыну и жене. Слухи по дворцу поползли, что она любезничает со старшим сыном Гариара.

   — Плевать мне на все ее похождения! Думает, я не знаю, чем она занимается. Чужая она мне. И не в красоте дело. Гнилое у нее нутро!Сына своего ненавидит, и только потому, что я его отец. Ба, ты представляешь, сколько в ее сердце злобы?

   — А в твоем?Ты ведь тоже родного сына стороной обходишь. Ни разу не приласкал, не поговорил как отец с сыном.

   — Прости. Понимаешь, я к нему ничего не чувствую, он словно чужой для меня. Вот и наградил меня Единый за все мои поступки и грехи нелюбовью. Пусто на душе, покрылась коркой льда, и тает наледь, когда думаю о Киаре. Моя единственная любовь, которую сам отверг.

   Аргаир опустил голову на руки, и его плечи затряслись от рыданий.

   Авигель с трудом поднялась из кресла и, шатаясь, побрела к выходу. Схватившись за дверную ручку, она остановилась и глухо промолвила:

   —Порой мы совершаем поступки, о которых будем сожалеть всю оставшуюся жизнь. Тебе остается только смириться с обстоятельствами, взять себя в руки и жить дальше. Не забывай, прежде всего, ты герцог Аргаир Арвайский, глава тайной канцелярии. Человек с холодным сердцем и стальной силой духа. Вот и оставайся таким для всех людей. Можешь позволить себе слабость, когда ты один, но в остальное время не давай никому повода усомниться в твоей силе и стойкости.

   Герцогиня Авигель Арвайская покинула кабинет внука и неторопливым шагом направилась в покои правнука. В ее голове все отчетливей укреплялась мысль: она должна увидеть Амирана и познакомить братьев друг с другом.

***

   Не успела Авигель дойти до своих покоев, как ее догнала горничная.

   — Ваша Светлость! Просили передать: вас в малой гостиной дожидается графиня Теодора Салькафт.

   Авигель замерла, с недоумением смотря на Жанти.

   — А где этот чертов Георг?! Почему ты, а не он оповещает о прибытии гостей? — с недовольством спросила хозяйка замка.

   — Камердинер отправился выполнять распоряжение Его Светлости Вильгара, — поспешила оправдаться девушка.

   — Хорошо…Ступай и скажи графине, что я сейчас приду.

   Настроение старой леди еще больше испортилось. В молодости они с Теодорой были подругами, но жизнь внесла свои коррективы, и теперь единственном местом, где им доводилось встречаться, был дворец. Статс-дама ее величества часто делилась с Авигель сплетнями, гуляющими по дворцу.

   В груди герцогини заныло от предчувствия плохих новостей. Скривив лицо в болезненной гримасе, она сдавленно застонала, потерла рукой больное место и медленно отправилась к месту встречи, размышляя на ходу: «Что же такое могло случиться, что Салькафт не смогла дождаться встречи во дворце на очередном балу, а лично прибыла в замок? Аргаир рассказал мне, что произошло на концерте. Может, умолчал о чем-то?»

   Авигель вошла в малую гостиную и, встретившись взглядом с подругой, сразу поняла, что предчувствие ее не обмануло, более того, Теодора была напугана.

   Пройдя через небольшой холл, герцогиня села в кресло и стала наблюдать за служанкой, расставляющей на столе приборы для чаепития. Дождавшись, когда она разольет чай, хозяйка замка бросила на Жанти строгий взгляд.

   — Ступай… И двери за собой лучше закрой.

   Подруги сидели молча в ожидании, когда останутся одни, и как только это произошло, первой заговорила Теодора:

   — Я всё ждала, что ты отреагируешь на мое предсказание, но не дождалась и решила сама тебя навестить.

   — Не понимаю тебя, — ответила настороженно Авигель, наблюдая, как меняется выражение лица статс-дамы.

   — Разве твоя невестка и внук не поделились событием, произошедшим на концертном стадионе?

   Герцогиня ненадолго задумалась, наблюдая за подругой, размышляя, знает или нет Теодора о первенце Аргаира. И через некоторое время пришла к выводу, что нет. Что же еще случилось во время концерта, и почему никто не удосужился ей об этом донести?Внук погрузился в пьянки, а Камисаль последние три дня смотрит на всех так, словно они все пыль под ее ногами. Выходит, нужно ждать плохих новостей.

   — Не томи… И так на душе словно кошки скребут.

   Собираясь с духом, Теодора поерзала в кресле и, подхватив чашку из тонкого фарфора, стала рассказывать, в голосе ее проскальзывали нотки вины:

   —Не знаю, помнишь ты или нет, но я предрекла Киаре Корхарт, что она станет герцогиней…

   Салькафт ненадолго замолчала, наблюдая за реакцией подруги. Увидев недоумение в синих глазах менталистки, она решительно пересказала события, произошедшие на концерте, и затем, поставив чашку на блюдце, вздохнула.

   Авигель внимательно слушала, хотя и знала половину из услышанного. Ее чуйка вопила о том, что это не все новости, и продолжение не заставило себя долго ждать.

   — Авигель, ты ведь понимаешь, что дар предсказания у меня проявляется вспышками, и когда это произойдет, я не знаю. Уж лучше бы достался дар воздушницы или на худой конец —земли, чем эти предсказания, из-за которых меня то высмеивают у всех на глазах, то вцепляются клещами, лишь бы я рассказала их будущее. Я вообще удивляюсь твоей невестке. Другая бы на ее месте хватала бы сына и бежала подальше из Марвайского государства, а она ходит, словно у нее самой на голове уже корона надета.

   После этих слов Авигель почувствовала, как её грудь словно сдавило тисками, и ей стало трудно дышать.

   — Не тяни, — хрипло произнесла она, откидываясь на спинку кресла и закрывая глаза. Её дыхание участилось.

   — Прости. Может, целителя позвать? — с нотками тревоги спросила графиня, но, увидев, как, открыв глаза, на нее зло посмотрела подруга, продолжила: — После антракта Камисаль проходила мимо меня, я нечаянно схватила ее за руку, и на меня нахлынуло пророчество.Будет война. Но твой сын не испугается. В награду на его голову возложат золотой королевский венец. Авигель, ты ведь понимаешь, что я не виновата?

   Страх за правнука придал сил герцогине, нужно было действовать и как можно быстрее.

   — Как отреагировал Гариар? — спросила она холодно, не моргая уставившись на вестницу плохих новостей.

   Теодора наблюдала, с какой быстротой подруга отреагировала на ее новость. Перед ней сидела уже не разбитая болезнью и горем престарелая леди, а собранная, хладнокровная женщина, готовая к решительным действиям.

   — Я не менталист, но прожила во дворце столько лет, что научилась отлично определять по выражению лиц венценосных особ не только их настроение, но и то, о чем они думают. Тебе лучше спрятать Калиана.

   — Спасибо, Теодора. Век этого не забуду, — сказала, встав, Авигель, но, подумав, чем мог грозить подруге этот разговор, обеспокоенно спросила: — А как же ты сама? Гариар дознает о твоем визите ко мне, и тогда тебе несдобровать.

   — Из больших зол я выбрала одно. Меня отлучили от двора Ее величества. Я в срочном порядке продала особняк, собрала все необходимое и перед тем, как уехать, решила навестить тебя, — вставая, ответила с грустью в голосе бывшая статс-дама. Подойдя к подруге, она приобняла ее за плечи. — Не знаю, увидимся мы еще когда-то или нет, но я желаю, чтобы у вас все сложилось хорошо.

   Отстранившись от Авигель, Теодора торопливо направилась на выход. Тяжело было покидать родные земли, но жизнь была дороже. И положа руку на сердце, ей надоело выполнять приказы Альберины. С возрастом королева становилась все невыносимее.

   После ухода подруги Авигель первым делом подхватила колокольчик для вызова слуг и яростно затрясла им. При виде вошедшей служанки она отдала распоряжение: «Немедленно разыщи мне Юдовского».

   Пока Жанти разыскивала камердинера, Авигель строила план побега, но перед этим необходимо было выполнить задуманное.

   Она бросила холодный взгляд синих глаз на вошедшего камердинера.

   — Георг, почему тебя нет на своем рабочем месте?

   — Прошу прощения, Ваша Светлость, выполнял поручения Его Светлости герцога Вильгара.

   Мужчина склонил голову в поклоне и застыл, дожидаясь порицаний или указаний:всё зависело от настроения хозяйки замка.

   — Опять отправил подарок одной из своих любовниц? Можешь не отвечать, и так догадалась. С его-то запросами он скоро разорит нашу герцогскую сокровищницу, которую собирали не одно поколение его предков. Ладно, с этим вопросом пусть Аргаир разбирается. Завтра к обеду пусть к парадным крыльцам подадут карету, отправлюсь с внуком в Раинивское государство. Там отличные озера и места для отдыха. Отдохнем месяц-два, а потом отправимся в Тарханское ханство. Узнала, что там отличные базары, съезжаются торговцы со всего материка. Хочу для внуков породистых жеребцов купить.

   — Простите, Ваша Светлость. Завтра в столице большое событие — уезжают артисты. Начиная с обеда, вся главная площадь и прилегающие к ней улицы будут перекрыты. Отложите на денек, а лучше три, ваш отъезд, пока из Сарварса не схлынет основная масса людей, приехавших посмотреть выступление музыкантов.

   Камердинер не представлял, насколько помог старой герцогине.

   — Хорошо, отложим поездку на три дня. Но двуколку все равно вели подать часам к десяти. Заеду в банк, а потом погуляем с Калианом по площади, пусть посмотрит на музыкантов.

   — Ваша Светлость, смею доложить, что горничные в замке тоже мечтают хоть одним глазком на артистов поглядеть, — сказал Георг и оцепенел, поражаясь своей храбрости.

   Авигель задумалась лишь на мгновение и тут же отдала распоряжение:

   — Передай управляющему, что я велю отпустить завтра всех желающих посмотреть на шествие музыкантов, только пусть оставит охрану у ворот.

   Заметив удивление в глазах мужчины, герцогиня направилась приводить план побега в действие.

   Первым делом хозяйка замка зашла в сокровищницу и взяла мешочки с алмазами. Путешествие с правнуком научило ее многому. Прежде всего, что человека легко могут отследить по снятию денег в банке. В прошлый раз ее так и выследили ищейки. Вручили письмо, в котором Аргаир настойчиво просил ее вернуться домой.

   Тогда она обрадовалась, думала, родители соскучились по сыну, но,когда возвратилась,пожалела об этом. Ни одного ласкового взгляда и слова в сторону Калиана. Оказалось, требовалось всего лишь их присутствие на дне рождения наследника престола. Вот такая ирония судьбы.

   Только в этот раз их с правнуком ожидает неизвестность и не одна сложность. Прятаться придется не месяц и не год, а, возможно, всю жизнь и под чужими именами. Золотых монет много в банке не снимешь, ибо ищейки имеются не только у Аргаира, но и у Гариара. Быстро донесут, что герцогиня Арвайская сняла со счета большую сумму денег.

   Чтобы не вызвать ни у кого подозрения, покидать Марвайское государство придется в спешке и налегке. Благо дорожное платье с кармашками по корсету у нее имеется:будет, куда спрятать драгоценные камни.

   Она заказала себе такой наряд практически сразу после приезда. Портниха удивилась, но Авигель решила не прибегать к помощи ментальной магии, а поделилась выдуманной историей, как ее обокрали в одном из городов. Портниха и ее подмастерья поахали и безупречно сшили ей платье.

   Одеждой и домом они с Калианом обзаведутся, когда будет уверенность, что их побег удался и за ними никто не следит. Но что делать потом и как жить, герцогиня не знала, да и не хотела заглядывать так далеко. Главное — спасти правнука. Сколько лет королевский двор высмеивал предсказание Теодоры, но, когда оно сбылось, все ясно осознали, что, насколько бы ни было смешно пророчество, оно сбывается.

   Для Авигель правнук давно стал родным ребенком. Старая леди пока не представляла, как ее тихий, слабый мальчик будет сражаться на поле брани. Уж простит ее Теодора, но не верила герцогиня, что на голову Калиана возложат корону.

   Она-то не верит, а Теодор поверил. Вот и приходится спасать светло-русую головушку правнука.

   В замке их гаража стоял «Сапсан», которым пользовался Аргаир, но брать для побега данный вид транспорта было бы не резонно. Слишком заметно. Придется тратить лишние деньги на магаккубус. Недавно появилась такая дорожная услуга. Но зато до границ западных ворот Марвайского государства они доберутся за четыре часа. В Кувайском государстве задерживаться не будут, возможно, сделают круг и отправятся в Анджкирсанское государство. Там их уж точно искать не станут.

   Оставшиеся до вечера часы герцогиня Авигель Арвайская посвятила прощанию с замком, в котором прожила большую часть своей жизни. Старая леди бродила по этажам и с грустью вспоминала молодость, замужество, рождение и смерти близких сердцу людей. Дрожащими пальцами она прикасалась к тем или иным предметам интерьера, прошлась взглядом по галерее портретов Арвайских. Не забыла Авигель и о муже. Заглянула в склеп, положив руку на мраморную надгробную плиту, шептала ему прощальные слова с горечью в душе и слезами на глазах, понимая, что свое тихое пристанище она найдет на чужбине.

   Тревога, тоска и мысли о дальних краях жгли грудь болью. Хозяйка замка вытерла бежавшие по щекам слезы и, покинув склеп, отправилась к младшему правнуку.

   В отличие от старшей невестки, Сианли любила сына, и, если бы не тошнотворные волны запаха, витавшие вокруг нее, возможно, их брак с Вильгаром и удался бы.

   Сделав всё, что считала нужным, и отдав последние распоряжения, Авигель отправилась в свои покои. Служанка помогла ей с вечерними процедурами, и, как только голова герцогини коснулась подушки, она практически сразу уснула младенческим сном.

   Просыпалась Авигель рано, можно сказать, с первыми петухами, и новое утро не стало исключением. Встав с постели, она отправилась в гардеробную, отыскала нужное ей платье и занялась прятаньем алмазов. Драгоценные украшения она положила в ридикюль с двойным дном. Одно из них было дорого ей как память о муже. Колье, украшенное россыпью синих бриллиантов под цвет ее глаз, было подарено ей за сына. Теперь оно по праву наследия перейдет к Калиану, и, возможно, он подарит его своей супруге. Авигель не знала, доживет ли она до этого часа, но ей очень хотелось подержать на руках своего праправнука или праправнучку.

   Удостоверившись, что она выполнила всё, что задумала, герцогиня Арвайская побрела к кровати. Накрывшись одеялом, она хотела дождаться прихода служанки, но волнение и усталость взяли свое, и герцогиня задремала.

   Утро для Авигель проходило как в тумане. Вот вроде подготовила всё к отъезду, попрощалась с домом, но разум кричал ей:

   «Это навсегда!

   Никогда больше твоя нога не ступит на эту скрипучую ступеньку лестницы.

   Никогда больше ты не пройдешься по аллее парка.

   Никогда больше не увидишь любимых сердцу людей.

   Никогда больше не посмотришь в их глаза, не прикоснешься рукой, не почувствуешь в ответ тепла и любви».

   «Хватит!»— сказала себе Авигель и, взяв внука за руку, вышла на парадное крыльцо.

   Перед тем, как покинуть Марвайское государство, она хотела увидеть и проститься с еще одним своим правнуком.

   Георг Юдовский проводил задумчивым взглядом уезжающую двуколку. Хозяйка замка сегодня была потерянной и грустной настолько, что смотреть в синеву ее глаз совершенно не хотелось. Плакала душа герцогини Авигель, как будто она навсегда прощалась с домом. И камердинер поверил бы своему предчувствию, но кто же уезжает без багажа? Не по правилам это высшей знати. Не по правилам. А уж он-то знает на отлично все каноны общества. Недаром с рождения живет в замке Арвайских.

***

   Поездка в банк много времени не заняла. Отправив своего кучера в замок, Авигель взяла Калиана за руку и не спеша пошла по каменной дорожке тротуара.

   Столица готовилась к предстоящему параду на главной площади.

   Городовые покрикивали на прохожих, случайно или нет оказавшихся в огороженной зоне. Газетчики громкими криками заманивали купить у них свежую прессу и предлагали ознакомиться с колонками новостей. А самые нетерпеливые жители и гости столицы уже занимали места у ограждений и вели разные разговоры. Порой слышались споры, какая из музыкальных групп лучшая.

   Авигель, погруженную в свои заботы,не интересовали все эти разговоры. Нужно было до начала шествия артистов успеть попасть к северным воротам. Увидев свободный закрытый экипаж, она остановила его. Указав, куда их следует доставить, герцогиня села в карету, и через полчаса они прибыли в нужное место.

   Выйдя из кареты, герцогиня Арвайская застыла в изумлении. Людская толпа сплошной стеной заняла все пространство вокруг ворот. Осталась свободной лишь главная дорога, по бокам которой плотным строем стояли служители порядка.

   — Простите, Ваше Сиятельство, но вам едва ли удастся попасть на ту сторону. Чтобы увидеть начало шествия артистов, люди место с вечера занимали, — поделился сведеньями извозчик и, приподняв головной убор в знак почтения, поехал своей дорогой.

   Авигель растерянно смотрела на людскую массу, которая уже собиралась вокруг них. Очередной толчок локтем в бок придал ей решительности. Сжав сильнее маленькую ладошку правнука, герцогиня, задействовав ментальный дар, уверенно стала пробираться через толпу.

   Едва они подошли к оцеплению, стражи порядка сделали на шаг вперед, освободив им проход. Авигель бросила недоуменный взгляд на молодых людей. Стояв солдатской выправке, они со сосредоточенными лицами наблюдали за толпой вокруг. Решив не испытывать судьбу, она прошла между стражами, вновь удивившись, увидев, как они заняли прежние места, сдерживая возмущение толпы.

   Впервые Авигель находилась в такой ситуации. Они с Калианом единственные шли по пустынной дороге, а с двух сторон гудел недовольно народ. Сердце глухо стучало от непонимания ситуации и, стыдно признаться, от страха. Стараясь не прислушиваться к злобным выкрикам, герцогиня поспешила к воротам, и, к ее удивлению, им не задали ни единого вопроса, запросили только уплату за выход из столицы.

   Едва они беспрепятственно вышли за ворота столицы, как их глазам открылся потрясающий вид на одноэтажное строение. Его крыша представляла собой закрытую разноцветную стеклянную полусферу.

   Много слышала Авигель о стадионе от шушукающих по углам слуг, но, увидев небывалое сооружение воочию, замерла ненадолго, с восхищением рассматривая творение архитекторов.

   Насмотревшись на новую конструкцию, герцогиня направилась к зданиям. Одно из них примыкало к стадиону, а другие тянулись цепочкой и соединялись между собой одноэтажными проходами, возведенными из того же материала, что и купол концертного комплекса.Некоторые слова были для нее новыми. Но она старалась шагать в ногу со временем. Не хотелось перед обществом выглядеть белой вороной.

   Подходя к гостиницам для артистов, герцогиня Арвайская отметила, что они огорожены высоким железным забором из толстых чугунных кольев. Проход на территорию, к ее сожалению, был закрыт и охраняем, но, к счастью и очередному удивлению, едва они подошли к нему, их беспрепятственно пропустили.

   Вокруг гостиниц царила суета: все готовились к завершающему шествию артистов по главной площади столицы Сарварс.

   Авигель и Калиан прогуливались не спеша. Они останавливались, чтобы с любопытством и интересом рассмотреть необычные длинные открытые повозки и музыкальные инструменты, которые были выставлены на них, а также девушек разных возрастов, одетых в одинаковые белоснежные костюмы, расшитые золотой тесьмой.

   Короткие юбки до колен, которые носили девушки, сначала шокировали Авигель. Однако, видя, что они не испытывают никакого смущения, она вскоре привыкла и перестала обращать на это внимание.

   Пройдя мимо артистов, они оказались около «Ягуара», возле которого стоял черноволосый синеглазый мальчик лет десяти. С легкой улыбкой на устах он рассмотрел Авигель и, бросив взгляд на Калиана, широко улыбнулся.

***

   — Анвар… Нам через час выдвигаться, а я до сих пор не получила от тебя список людей. Я не собираюсь из-за тебя торчать у южных ворот Сарварса. Оставлю тебя на растерзание фанаток, — недовольно пробурчала я и, повернувшись, застыла, уставившись на герцогиню Арвайскую. — Авигель? — удивилась я, не понимая, наяву она стоит передо мной или мне мерещится? Увидев же, кого она держит за руку, я тяжело сглотнула.

   — Прости, что нарушаю твой покой, — попыталась оправдаться Авигель. Выглядела она полностью растерянной и встревоженной. — Я не задержу вас, посмотрю только и сразу же уйду.

   Глаза герцогини покрылись мокрой пеленой, и от этого мне стало не по себе. В принципе, старая герцогиня не сделала мне ничего плохого, пытаясь оправдать поступок внука, даже родовое колье подарила. А с другой стороны, что она могла сделать против желания Гариара?Прошлого не воротишь, остается только пожинать плоды нами содеянного.

   — Амиран… Познакомься с герцогиней Авигель Арвайской, — прошептала я обреченно, понимая, что их встреча уже состоялась, и в этой ситуации мне уже ничего не изменить.

   — Рад с вами познакомиться, бабушка Авигель, — сказал Амиран, продолжая улыбаться.

   Крылья носа герцогини затрепетали от рвущегося наружу плача. Положив дрожащие руки на плечи мальчика, она чуть подтолкнула его вперед.

   — Наследный принц Анджкирсанского государства, Амиран Магарианский, — представился сын и протянул руку для знакомства мальчику, стоявшему напротив.

   — Герцог Калиан Арвайский, — ответил тот.

   Он с осторожностью сжал горячую ладонь и тут же отстранился, прижавшись к ногам бабушки и затравленно посмотрев на Амирана.

   — Ты чего? — удивленно спросил он.

   — Ты же будешь сейчас надо мной смеяться? — сказал Калиан и сжал со всей силы женскую ладонь.

   — С чего вдруг мне нужно над тобой смеяться? — удивление так и сквозило в голосе принца.

   — Надо мной все смеются, потому что я некрасивый, а особенно принцы Тармийские.

   Я во все глаза смотрела на этого светло-русого мальчика. В его глазах читалась обреченность и, пожалуй, пустота. Страшно, когда в таком возрасте уже надорвано маленькое сердце и холодеет душа.

   — Не обращай внимания на дураков.

   — Амиран, — строго сказала я, но он, не обратив на меня внимания, продолжил разговор.

   — Это девочкам нужно быть красивыми, и то не всех их природа красотой наградила. Моя мама говорит, что мужчину красит его внутренний стержень, сотканный из силы духа, доброты, порядочности и ответственности.

   — У тебя, наверное, добрая мама, а меня моя… — Калиан замолчал, подбирая слова, и тут же продолжил: — Меня сильно прабабушка любит.

   Губы Амирана расползлись в широкой улыбке.

   — А у меня прабабушка — призрак. Хочешь, я тебя потом с ней познакомлю? Есть еще тетушки-призраки. Сейчас они все находятся в замке моей бабушки Яримы. Она ведьма. Варит со своими родственницами-призраками разные зелья. После летнего лагеря заеду к ним в гости.

   — Я никогда не видел призраков, но, если ты их не боишься, значит, они не страшные. А что такое летний лагерь? — с любопытством спросил Калиан, отстранившись от юбки бабушки.

   Мы с Авигель с удивлением смотрели на мальчиков и слушали их непринужденный разговор.

   — Вот ты даешь!Лагерь — это так круто! В моем государстве есть выход к водам океана. На побережье мама выстроила пятиэтажные здания для отдыха детей. Летние каникулы — это пора отдыха. Вот мы и отдыхаем всей академией на берегу моря. Купаемся, загораем, в игры играем, а вечерами поем песни у костра. Дивка недавно нашла на берегу сундук. Ты бы видел, чего там только не было…

   Амиран восхищенно рассказывал о найденных сокровищах, а я едва сдерживала рвущиеся вверх уголки губ. Нужно было как-то расшевелить детский «муравейник», вот и подговорила физрука зарыть на берегу сундук с добром. На наших лицах тогда так и застыло предвкушение.Вместе с детьми мы веселились, срывали большой замок с петель, открыв крышку, вытаскивали разные принадлежности для морского путешествия, а настоящий фурор произвели золотые монеты на дне сундука. Дивмия рыдала, когда узнала, что по закону всё найденное ею добро принадлежит ей. Тринадцатилетняя девочка-сирота в один день стала баснословно богатой.

   — Мама, а я могу, как принц Анджкирсанского государства, пригласить в гости бабушку Авигель и Калиана? — отвлек меня от воспоминаний голос сына.

   Он взял меня за руку и стал делиться жизнью сына Аргаира. Выдернув руку, я прервала контакт и, пряча предательские слезы, быстро отвернулась. От того, что увидела, хотелось не просто рыдать, а выть. Я не понимала, как можно не любить родного ребенка?

   «Неужели его вина заключается в том, что он не унаследовал дар менталиста?Да что же у них вместо сердца?!» —мысленно вопрошала я.

   Всхлипнув, я быстро вытерла побежавшие по щекам слезы и, нацепив на лицо улыбку, повернулась.

   — Ты можешь по своему усмотрению пригласить любого человека в гости. Познакомишь Калиана со своими друзьями, а если ему понравится, он может продолжить учиться вместе с тобой в магической академии.

   — Ура! — закричал Амиран. — Мамочка, ты у меня супер! Тогда я, Калиан и бабушка Авигель поедем вместе с Идонтом в «Мамбе», а ты с папой —в «Ягуаре», — продолжил он и, схватив Калиана за руку, потянул его к аккубусу.

***

   Авигель оторопело смотрела на внуков, скрывшихся в металлической повозке. События развернулись слишком быстро, и она не успела вставить даже слова, как их судьба с правнуком уже была решена. Переведя взгляд на Киару, она с удивлением заметила, что та не выразила никакого негатива из-за их неожиданной поездки с ними. Мало того, она была задумчива и грустна, но ровно до той минуты, как увидела приближавшегося к ним высокого седовласого мужчину. Ее лицо озарилось счастьем, а в серебре глаз засияла любовь.

   — Андж, — произнесла она. Казалось, в ее голос вплелся перезвон маленьких колокольчиков. — Мы поедем домой не одни. Амиран пригласил в гости герцогиню Авигель Арвайскую и ее правнука, — продолжила Киара.

   Авигель, пожалуй, впервые за свою жизнь увидела настоящее проявление чувств между мужчиной и женщиной. Пока они смотрели друг на друга,вокруг них образовывался невидимый обычному взгляду кокон, сотканный из нежности и бережной ласки. Герцогиня Арвайская хватала ртом воздух, в моменты, когда ее окатывали исходящие от пары волны любви, в которых хотелось купаться до бесконечности.

   Мужчина с неохотой оторвал взгляд от Киары и, посмотрев на Авигель, сказал:

   — Разрешите представиться, герцог Андж Магарианский, муж и отец моего маленького семейства. Я рад, что мой сын проявляет гостеприимство. Буду признателен, если вы посетите наш замок перед тем, как отправиться к берегам моря. А сейчас позвольте, я помогу вам подняться в аккубус, через десять минут мы выдвигаемся.

   Герцогиня Арвайская не возражала, она безропотно приняла мужскую руку, от которой веяло силой и опорой, и без раздумий вошла в «Мамбу». Сидя в салоне, Авигель с удивлением наблюдала, как Амиран расставлял на столе чашки для чая, а Калиан с улыбкой на лице робко помогал ему ставить тарелки с нарезкой.

   Они едва успели перекусить, как водитель предупредил их:

   — Дамы и господа, прошу пристегнуть ремни безопасности. Наш корабль начинает свой полет. За бортом плюс двадцать семь градусов. В салоне температура регулируется артефактами. Как только покинем зону турбулентности, сможете расслабиться и найти себе развлечение. Только, Ваше Высочество, не забудьте убрать за собой машинки и солдатиков.

   Авигель не поняла и половины из слов мужчины. Она замерла от страха, ощутив, как железная повозка плавно качнулась и медленно тронулась с места. Увидев широкую улыбку Амирана, герцогиня непроизвольно улыбнулась в ответ.

   Пристегнувшись, она наблюдала за меняющимися картинами за окном и молчаливо молилась Единому о переменах в жизни, а какие они будут сейчас — не так важно. Главное, она смогла вырвать правнука из цепких лап Гариара. Хотя старая герцогиня и находила все последние события весьма странными. Будто кто-то сильный и заботливый вел их по дороге, известной только ему.

***

   Наорав на Анвара, в последний момент вручившего мне полный список нашего коллектива, я вошла в «Ягуар», но, встретившись взглядом с мужем, сразу выкинула из головы все ненужные заботы.

   Андж чувствовал себя еще слабо. Заботливо уложив его на лежак, я села рядом и, взяв его руку, млела от синевы глаз, в которой бушевал огонь обожания и страсти. Хотела бы я ответить тем же, но пока не могла. Кавис и тетушки тоже молчали, и это волновало.

   Наш «Ягуар» замыкал процессию. Медленно, вот уже около часа, мы двигались по главной площади Сарварса. В салон доносилась музыка и песни, навевая умиротворение. В какой-то момент я посмотрела в окно и неожиданно встретилась с бушующей синевой глаз Аргаира. Его взгляд блуждал по моему лицу, и я ощутила не только его прикосновения, но и всё, что он переживал в данный момент. Канцлер с тоской обвел овал моего лица, очертил пальцем щеку, бережно прикоснулся к моим губам.

   Время словно остановилось в этот момент. Я успела прочитать по его губам: «Прости», и наш зрительный контакт разорвался.

   — Киара, что с тобой? — обеспокоенно спросил Андж. — Ты вся побледнела, словно призрака увидела.

   — Увидела… Призрак прошлого.

   — Призраки прошлого нас с тобой еще будут беспокоить не раз. Это жизнь. И нам никуда не деться ни от них, ни от воспоминаний. Иди ко мне, моя девочка. — Андж приподнялся и, обняв меня, прижал к себе. — Я сделаю всё, чтобы в твоих дальнейших воспоминаниях были только радостные и счастливые события…

ГЛАВА 4. И вновь тревоги и душевные терзанья

   Я робко вошла в полутемную комнату, которая когда-то была нашей семейной обителью, и замерла, нервно сжимая руки. Как давно я не была здесь, и Андж тоже.Окинула беглым взглядом знакомый до боли в сердце интерьер. Все осталось как прежде, и казалось, будто и не было этих десяти лет.

   Распахнутые настежь окна впускали в покои ночную летнюю прохладу. Легкий ветерок пытался пробраться сквозь белую воздушную кисею, раздувая ее, словно парус. Столкнувшись с непреодолимой преградой, он улетал прочь, чтобы через мгновения снова налететь на нее. Проказник нашел себе веселую забаву. Мне бы его безмятежность.

   Слуги основательно подготовились к нашему приезду. Все вычищено, убрано, постельное белье заменено, край покрывала откинут, намекая, что семейное ложе только и ждет хозяев замка. Обстановка вокруг будто кричала о надвигающихся событиях предстоящей ночи, вот только меня сковал страх.

   Сколько лет я мечтала о близости с мужем, но, дождавшись наконец этого момента, растерялась и едва сдерживалась от желания убраться подальше. Я запуталась и не представляла, как объяснить Анджу мою холодность. Пришлось бы признаваться в событиях, произошедших пять лет назад. А мне совсем не хотелось выворачивать наизнанку ту боль и грязь. Иногда мне казалось, что я до сих пор не отмылась от прикосновений Исариама.

   Так ушла в себя, что не услышала, как подошел Андж. Дернулась, когда его руки легли мне на талию и прижали к себе. Жаркое дыхание, а затем и прикосновение губ к изгибу моей шеи запустили табун мурашек по коже.

   — Почему не ложишься?

   Его шепот, слегка хриплый, снова вызвал у меня мурашки, но на этот раз от отвращения. Мои глаза расширились от осознания, что я соприкасаюсь с его возбужденным телом. Меня сильно тряхнуло, ия быстро высвободилась из его объятий и поспешила к кровати.

   — Не желаешь с дороги ополоснуться?

   Воцарившаяся в покоях звенящая тишина резанула слух. Но вскоре ее нарушила тяжелая поступь. Ничего не ответив, Андж скрылся в ванной. А мне будто передались его разочарование, тревога и боль. Грудь сдавило от жалости и отчаянья, и я постаралась дышать осторожно и тихо.

   Я присела на край кровати и провела ладонями по лицу, чтобы избавиться от усталости. Устремив пустой взгляд в пол, тихо произнесла: «Здравствуй, белый пушистый писец! Что будем делать?»

   Не получив ответа, прислушалась к шуму воды и погрузилась в воспоминания о сегодняшнем дне.

   Выезд из столицы не обошелся без приключений. Мы уже почти доехали до южных ворот Сарварса, когда Одон, резко вывернул руль и затормозил,виртуозно выругавшись (я даже не подозревала о существовании подобных слов в его лексиконе).

   По инерции я упала на Анджа и оказалась в его крепких объятиях.

   — Ваша Светлость! Простите! Какая-то умалишенная прорвалась через оцепление и бросилась под колеса, — крикнул, оправдываясь, Онский.

   Я приподняла голову и увидела встревоженный взгляд мужа.

   — Не ушиблась? — спросил он с заботой и потянулся к моим губам.

   — Всё хорошо, — сказала я, отводя взгляд. — Пойду проверю, кому там жить надоело.

   Я высвободилась из его объятий и поспешила к выходу.Представшая передо мной картина сначала шокировала, а затем позабавила.Девушка лет семнадцати ревела, как белуга. Упираясь туфельками в дорожную плитку, она отбивалась руками от стража порядка и, повернув голову, с мольбой смотрела на Одона.

   — Что здесь происходит? — поинтересовалась у стража, но ответил Онский.

   — Ваша Светлость! Девушка, по всей видимости, вас ищет,— виновато ответил он.—Вцепилась в меня и кричит: «Я на сцене выступать хочу!»

   — Я петь хочу! — завизжала незнакомка и вцепилась зубами в руку мужчине.

   Когда он ослабил хватку, девица вырвалась и с мольбой посмотрела уже на меня.Я покачала головой, представив, что ждет бедняжку за нападение на стража порядка.

   — Так это же Белка Залвиг из Серого переулка! — крикнул кто-то из толпы. — В трактире Выдры пол моет. Певичкой себя возомнила, — продолжил мужчина и заржал в голос.

   Его смех дружно подхватила толпа, а девушка затравленно осмотрелась по сторонам и запела.

   О, ночь — это мой мир.

   Девушки, раскрашенной огнями города.

   Днем ничего не имеет значения.

   Только ночь мне…

   — Так, стоп! — оборвала я ее пение, услышав хрипотцу в голосе.

   В толпе в очередной раз послышались свист, улюлюканье и разные шуточки.Не обращая внимания на толпу зевак, я подошла к девушке.

   — Ты от волнения чуть голос не сорвала, — сказала добродушно и, смотря на нее, задумалась.

   Санера, по всей видимости, завершила свое выступление. Вокалисток много, все рвутся на сцену, но нет в них изюминки. А Белка в данной ситуации чем-то напомнила мне молодую Наирскую. Чем конкретно — не знаю. Возможно, стремлением возвыситься над своими страхами, отбросить все в сторону и идти напролом к цели. Осталось познакомиться с будущей солисткой, у которой неплохое сопрано, заняться ее обучением, и через год или два она завоюет свою публику.

   — Как тебя зовут?

   — Белтрис, — понуро прошептала девушка, тяжко вздохнув и шмыгнув носом.

   — Вот что, Белтрис, мы с тобой сделаем так. Забрать тебя, не предупредив твоих родных, не могу. Поэтому нам придется задержаться ненадолго. Одон, пока нас не будет, организуйте с Севой и Анваром небольшое выступление. Подготовьте две маг площадки, подберите репертуар и начните с «Собора Парижской Богоматери». Пусть Исанри цыганский наряд наденет… Ой, да что я тебе объясняю, вы и без меня все прекрасно знаете!А ты, красавица, — обратилась я к девушке, — поедешь со мной. Покажешь, где ты живешь?

   — Так, дома никого нет. Неужели вы возьмёте меня с собой? — спросила она недоверчиво и тут же продолжила: — Мы с папой живём вдвоём. Он сейчас на работе.

   — Хорошо, на месте разберемся, — ответила я, и вскоре мы держали путь к западной части столицы.

   Отец Белтрис занимался оформлением сделок в конторе. К моему удивлению, Нурас Залвиг, узнав, что дочь уезжает в другую страну, заартачился и ни в какую не захотел отпускать ее.

   — Какая из нее певица? Мала еще… Пусть дома сидит! — нахмурившись и нервно размахивая руками, закричал мужчина.

   В принципе, я понимала главу небольшого семейства. Единственное дитя и уезжает неизвестно куда. Предложила ему поехать с нами, посмотреть, как Белтрис обустроится на новом месте. Но Нурас продолжал упираться, и в какой-то момент мне захотелось развернуться и уйти. Накатило. Достало всё!Остановил меня от этого шага обреченный вид девушки и, как ни странно, внезапно всколыхнувший азарт: кто из нас в этой ситуации сдастся первым?

   — За вашу поездку плачу сто золотых, — предъявила я последний, самый весомый аргумент, и он подействовал.

   Желтый металл перевесил все аргументы, и через пятнадцать минут мы подъезжали к дому семейства Залвиг. Отец и дочь сходили за документами, прихватили с собой немного вещей, предупредили соседей о своем отъезде и сели в мобиль.

   Я уверенно вела «Ягуар» по дорогам Сарварса к месту остановки нашего коллектива. Но неожиданно нам пришлось остановиться перед затором из конных повозок и прохожих.

   Высунув голову в окно, я услышала разлетающуюся по городу музыку. Динамики работали исправно, передавая выступление Анвара с песней «Ты женщина».

   В тиши ночной, при свете звезд

   Мечты плетут узор незримый.

   Душа полна несбывшихся грез,

   Надежды, чувств неизъяснимых…

   Понимая, что зевак соберется только больше, я задействовала магию. Приподняла мобиль над повозками и, нарушая все правила, продолжила движение по воздуху.

   Толпа была в восторге. Некоторые даже пустились в пляс и начали подпевать. И это неудивительно, ведь многие не смогли попасть на концерт. Для них это выступление музыкантов стало настоящим подарком.

   Заметив мой «Ягуар», Наирский распрощался со зрителями, и мы тронулись дальше. У южных ворот столицы я дополнила список новыми пассажирами, расплатилась за транспорт и людей, и мы продолжили путь.

   Бросив взор на видневшийся вдалеке лес, я вспомнила о пристанищах всех ведьм рода Парвийских. Небольшой дом на берегу бурной реки стал и моим убежищем. Его бревенчатые стены — свидетели моих переживаний, борьбы за жизнь, страхов, осознания и привыкания к новой жизни в новом теле и новом мире.

   Где-то там, у синих быстрых вод, я рыдала, изливая душевную боль от предательства Аргаира. Вымещая внутреннее терзание, в порыве отчаянья тогда я неосознанно создала каменное существо. Мой первый защитник застыл и вот уже почти двенадцать лет стоит в ожидании моего возвращения.

   Не знаю, может, я себе что-то напридумывала, но после воспоминаний о каменном изваянии на душе стало грустно. Возникло острое желание поменять планы. Заприметив большую поляну, я умчалась вперед и вырулила на нее, приглашая остальные магаккубусы ехать за мной.

   Подъехав к мобилю Наирского, я высунула голову в окно и крикнула ему, что уезжаю ненадолго, а они вместе с коллективом пока могут перекусить и отдохнуть на цветущем лугу.

   Зная, что на лес наложено заклинание, я решила не испытывать судьбу. Родовые земли Парвийских мы преодолевали по воздуху на «Ягуаре». Проводив грустным взглядом черепичные крыши дома и дворовых построек, направилась к нужному месту.

   Остановив мобиль, я зависла в метре над каменным волком. Развеять же его рука не поднялась.Возможно, в те мгновения внутренним чувством я ощутила его непоколебимую стойкость и преданность. В голову пришла неожиданная мысль— проверить, насколько разумны мои создания. Влив в каменное создание магию, я дала установку: искать меня, но двигаться только в ночное время.

   Минут через десять мы вернулись на поляну и, немного отдохнув со всеми, продолжили свой путь длинным кортежем.

   Лишь на границе Марвайского государства со мной произошло небольшое недоразумение. Хотя к себе я его отнести никак не могла: оно касалось двух новых пассажиров.

   Все документы нашего коллектива находились у меня. Предоставив их на пропускном пункте, я села рядом со столом стража и стала наблюдать, как он записывал имена и фамилии. Взяв документы герцогини Авигель Арвайской и ее внука, он ровным красивым почерком стал выводить: «Нармин Овунская, баронесса, Шенолла Овинская, баронесса».

   В изумлении я приоткрыла рот, но тут же резко его закрыла, клацнув зубами.Стражник, сделав вид, что не заметил моего конфуза, почесал голову и продолжил записывать в журнал имена и фамилии людей, убывающих из Марвайского государства.

   Наше дальнейшее путешествие прошло без приключений, и к вечеру мы добрались до замка. Ужин был поздним, а размещение гостей заняло некоторое время.

   Только сейчас, сидя в тишине, я осознала, что появление Арвайских возле нашей гостиницы было неслучайным.

   «Амиран, — прошептала я вкрадчиво. — Ну, маленький прохиндей, поговорю с тобой завтра по душам. В мой разум тебе не пробраться, а вот на других ты знатно потренировался».

   Услышав, что в ванной перестала течь вода, я сразу же отвлеклась от мыслей о сыне. Они исчезли, как туман, который рассеивается от лёгкого дуновения ветерка.

   Наступившая тишина окутала меня, и от волнения я задышала часто и неглубоко. Закрыв глаза, я вздохнула и замерла в ожидании Анджа.

***

   До ванной комнаты было всего несколько шагов, но и они дались Анджу с трудом. Не надо быть менталистом, чтобы понять, что женщина, которую ты любишь, обнимаешь и целуешь, воротит от твоих прикосновений. Он словно искупался в ледяных водах состойким запахом отвращения. А когда стал удаляться от жены, за ним потянулся шлейф, сотканный из разочарования, душевной боли и жалости.

   С прискорбием он осознал, что все планы приручить к себе его девочку, обречены на провал. Стоило ему только прикоснуться к Киаре, как ее сразу выворачивало от омерзения. Внезапно он отчетливо понял, что не готов находиться возле нее в роли какого-то друга с чувством благодарности. Он не просто желал Киару, он сгорал от желания насладиться близостью с ней. Дать ей то, чего она была лишена все эти годы.

   Андж открыл кран, чтобы наполнить ванну водой. Стоило ему закрыть глаза, как перед глазами возникали яркие образы. Мысленно он срывал стоны удовольствия жены, крики ее наслаждения. Кожей ощущал жар женского податливого тела. Он желал, чтобы его девочка вновь расцветала рядом с ним. Чтобы с ее лица сошла отчужденность, глаза заблестели от счастья и любви, воздух наполнился ее радостным смехом, и она стала той прежней Киарой, встретившейся ему на лугу.

   — Кавис, — призвал он призрака.

   Самая старшая из ведьм тут же предстала перед ним.

   — Как продвигаются дела по поиску антидота для Киары? — спросил Анджс горечью,предвидя ответ.

   — Пока нам нечем тебя порадовать, — с нотками вины в голосе ответила призрачная леди. Она поднесла курительную трубку ко рту, но не стала прикуривать, а тут же продолжила: — Понимаешь, Киара сама принимала участие при варке зелья. В котелок бросала всё по списку. Как мои девки просмотрели, что в баночку с тимьяном ползучим попались листья герани?Была бы Киара ведьмой, сразу бы определила, что листики различаются по форме и запаху. Сама по себе герань не вредная, но есть такая категория людей, у которых ее запах вызывает стойкое отвращение. Данный листик усилил свойства зелья в три раза. А теперь представь, сколько лет наша красавица использовала капли. Ярима в панике. С поставщиком трав расторгла контракт. Только от этого всем в данный момент ни холодно ни жарко.

   — Всё ясно, — произнёс Андж с расстройством в голосе. — Благодарю за искренность.

   — Есть надежда, что со временем зелье потеряет силу.

   Кавис попыталась подбодрить герцога Магарианского, но ее голос отчего-то дрогнул.

   — Спасибо, леди, но мне не нужно ложных надежд. Я надеялся, что приручу Киару к своим рукам, но единственная попытка и та оказалась провальной.

   — Здесь я тебе смогу помочь, но ты должен держать себя в руках. Никакой близости, которая бывает между мужчиной и женщиной. А сейчас налей воды в стакан, — попросил призрак.

   Андж выполнил просьбу Кавис и стал наблюдать за ее действиями.

   Призрак ведьмы подлетел к стакану, прикурил трубку и медленно выдохнул сизый дым на поверхность воды. Прозрачная жидкость позеленела, а затем вновь приобрела обычный цвет.

   — Пей не останавливаясь.

   Заговоренная вода отдавала тиной, и Андж едва смог сдержать рвотный позыв, но все же выполнил приказание Кавис, после чего, тяжело сглотнув, недоверчиво посмотрел на нее.

   — Понимаю, водичка не самая приятная, но теперь ты хоть сможешь руками к Киаре прикасаться. И не забывай:никаких поцелуев! — исчезая, крикнул призрак старой леди.

   — Хоть что-то, — прошептала он в ответ.

   Ванна наполнилась водой, но разлеживаться в ней не хотелось. Встав под струи душа, Андж быстро ополоснулся, накинул халат и направился в свои покои.

   Киара сидела на краю кровати изадумчиво смотрела перед собой, не замечая его прихода.

   — О чем задумалась, моя красавица? — спросил он и присел рядом с ней.

   Ничего не ответив, Киара прислонила голову к его плечу и застыла, продолжая безучастным взглядом смотреть перед собой.

   Андж горестно простонал, поднял жену на руки и посадил к себе на колени.

   — Прости меня, я не смог удержаться. Твоя грусть разрывает мне сердце. Позволь мне хотя бы немного насладиться твоим присутствием, почувствовать тепло твоего тела, услышать твоё лёгкое дыхание и поверить, что всё это не сон, а реальность.

   Грудь Анджа поднялась от глубокого вздоха и резко опустилась. Затем он продолжил:

   — Одному богу известно, как сильно я тосковал по твоей улыбке, по твоим сияющим от счастья глазам, по каскаду волос, которые словно туман окутывают твоё тело и несут с собой нежный аромат лотоса.Если бы ты только знала, как я скучал по тебе, моя красавица. Дни и ночи мои мысли были заняты тобой и нашим сыном. Не отталкивай меня. Позволь насладиться твоим присутствием в моей жизни, поверить, что я действительно вернулся домой, где меня всё это время ждали. А потом мы найдём выход из ситуации, в которой ты оказалась.Ты невероятная. Моя смелая, отважная и такая ранимая девочка.

***

   — Андж, — нежно произнесла я и прильнула к его груди. — Я должна признаться тебе…

   Я хотела рассказать ему о своём предательстве, но не смогла. Горло сдавило, и слёзы потекли по моим щекам. Андж обнял меня еще крепче и начал укачивать, словно маленького ребёнка.

   — Не стоит ни в чём признаваться. Кавис уже всё мне рассказала, — прошептал он.

   От боли и отчаяния у меня защемило сердце. Уфа посмотрела на меня своими чёрными глазами-пуговками и прошипела: «Я шу-шу-шу-шала». Она обвила хвостом торс Анджа и посмотрела на меня с тоской. А я не смогла больше сдерживаться.

   Мои плечи задрожали, и я разрыдалась. Мы обе очень скучали по нашему любимому человеку. Мы не теряли надежды, что он жив. Теперь он рядом с нами, но тоска, разрывавшая душу, не ушла. Казалось, что она поселилась в нашем сердце навсегда.

   Меня одолевали противоречивые чувства. Одна часть меня жаждала тепла и нежности, а другая призывала к сдержанности и отстранённости. Я смотрела в синие глаза своего мужа. Он умел пробуждать желание одним лишь взглядом, не касаясь меня, и от этого мне становилось ещё грустнее.

   — Ты вернулся, а я всё не верила. Знаешь, я искала тебя там, на поле боя. Я кричала, выла, бродила среди искалеченных мёртвых тел. Я вглядывалась в застывшие лица, в остекленевшие глаза, в которых отражался холод, и меня трясло от мысли, что я повинна в смерти тысяч мужчин. Некоторые из них были совсем юными… Им бы жить, любить, детей растить, а я отняла у них жизнь.

   Андж, мне очень часто снится один и тот же сон. В этом сне я снова на поле брани, среди мертвецов, а над ними кружит вороньё. Я машу руками, пытаясь прогнать каркающих падальщиков, но они не улетают, а лишь отчаянно кричат, будто я помешала их пиру. В какой-то момент я цепляюсь ногами за убитого солдата и падаю, пытаюсь встать, но не могу.Андж…

   Я вцепилась в полы его халата, слёзы ручьями стекали по моим щекам, а я изливала всю свою боль мужчине, которого ждала так долго.

   — Андж… Иногда я думаю, что должна была погибнуть там, на поле боя. Если бы я нашла вечный покой, то не страдала бы от боли и одиночества.

   Эта боль, она как океан. То она накатывает на меня тихой зыбью, то накрывает огромной волной. И я, как утопающий, барахтаюсь, задыхаюсь в холодных водах одиночества. Я зову тебя, прошу вернуться. Но знаешь, какой ответ я получаю? Тишину. Звенящую, зловещую тишину, которую порой нарушают лишь мои всхлипы.

   Иногда мне кажется, что я действительно умерла на том поле боя, что меня больше нет. Я улыбаюсь, смеюсь, дышу, живу и не живу одновременно. Я словно нахожусь в коконе пустоты, а одиночество выжгло во мне все чувства.

   Я не знаю, как мне быть и как жить дальше. Ты рядом, но я даже не могу коснуться твоих губ. Скажи, это судьба так надо мной издевается или мстит за невинные жизни?Пожалуйста, не уходи больше. Не оставляй меня одну. Прошу, только не оставляй меня, — сипло попросила я у мужа и вновь прижалась головой к его груди.

***

   — Прости меня. Это я должен был защищать вас. Я… — Андж замолчал и, тяжело сглотнув, продолжил: — Прости, что тебе пришлось пережить столько боли. Прости меня, моя девочка, за то, что все эти годы ты жила в одиночестве. И не вини себя ни в чем. Война не для женщин. И прости меня, что тебе пришлось взять в руки меч. Все эти годы я жил нашей встречей. Ты помогла мне выжить. Твой шепот в ночи и мольба вернуться давали мне силы жить дальше. Твоя любовь спасла меня. Не дала сдаться. Я люблю тебя. — Андж осторожно, с нежностью прошелся рукой по голове Киары. — Закрывай глаза, моя необыкновенная девочка, а я буду охранять твой сон и отгонять от тебя одиночество и плохие сны.

   Через несколько минут Кира мирно засопела. Не выпуская ее из рук, Андж осторожно поднялся и прилег на кровать. Облокотившись на спинку, задумчиво стал водить пальцами по руке жены. Вдруг он почувствовал, что коснулся чего-то прохладного и твердого.

   Нахмурившись, он некоторое время смотрел на черную чешую, отливавшую серебром, затем перевел взгляд и встретился с темными глазами Уфы, в которых отражалась тоска.

   — Здравствуй, моя красавица. Низкий тебе поклон от меня. Спасибо, что оберегала мою девочку.

   Змея положила голову на плечо Анджа и, закрыв глаза, задремала.

   «Мы шш-шдали… шш-ку-шали… долго», — уловил Андж обрывок мысли перед тем, как провалиться в ночные сновидения.

***

   Проснулась я от жара в теле. Прилипшие к лицу влажные от пота пряди волос вызывали легкую щекотку. Я отбросила их в сторону и тут же почувствовала нестерпимый зуд на бедре. Засунув руку под одеяло, я почесала зудящее место, застонав от наслаждения и облегчения. Странные неприятные ощущения под ногтями мгновенно сбили всю сонливость. Откинув одеяло, я застыла в шоке, уставившись на тонкие полоски кожи, хаотично разбросанные по простыне.

   Не успела я ничего предпринять, как из ванной комнаты вышел муж, уже успевший принять душ. Его черные с проседью волосы были влажными, а полотенце, обмотанное вокруг бедер, скрывало его обнаженное тело, на котором поблескивали капельки воды.

   — С добрым утром, моя красавица, — сказал Андж, улыбаясь, и, подойдя к кровати, словно пушинку подхватил меня на руки. — Я ванну наполнил с твоим любимым душистым настоем, — непринужденно продолжил он и направился в ванную комнату.

   Андж наблюдал за моим испуганным лицом, и казалось, будто он ожидал чего-то. Опустив меняв ванну, он подхватил мокрые края ночной сорочки, ловко снял шелковую бирюзовую ткань и тут же бросил на пол. Жадным, восхищенным взглядом Андж окинул мой стройный стан. Зацепив пальцами прозрачную полоску тонкой кожи, свисавшую с чуть выпирающего живота, молчаливо рассмотрел ее и, не дождавшись объяснений, непринужденно отправил вслед за сорочкой.

   — Давай я помогу тебе помыться. Ночью у тебя был жар, ты металась в бреду, сбрасывала с себя одеяло, а раскрывшись, начинала бормотать, что замерзаешь от холода. Пришлось прижать тебя к себе и наблюдать, как твоя кожа пузырилась и отслаивалась тонкими полосками, похожими на пергамент. Никогда ничего подобного не видел, но и ты ведь у меня самая необыкновенная.

   С меня в одно мгновение слетело оцепенение. Я опустилась в пенную теплую жидкость до самого подбородка, стараясь не смотреть на мужа, лишь прислушиваясь к его шагам. Когда его пальцы, втирая шампунь, стали осторожно массировать мне голову, я закрыла глаза.

   В нос ударил знакомый аромат лотосов. Меня удивляло, откуда Андж знает, как пахнут лотосы, и я решила спросить у него об этом.

   — Андж, а ты откуда знаешь запах лотосов?

   — Есть в нашем имении небольшой водоем. Летом его водную гладь покрывают роскошные зеленые широкие листья с удивительными нежными желтыми соцветиями. Нашел я этот водоем, когда был мальчишкой лет десяти, и с тех пор каждое лето посещал тот уголок, чтобы полюбоваться этим чудом природы.

   — Ммм... Я исколесила все герцогство вдоль и поперёк, но не находила того места, о котором ты говоришь.

   Я недоверчиво посмотрела на мужа, а он в ответ только улыбнулся и надел мне на нос шапку из пены.

   — Обязательно покажу тебе это место. Устроим на берегу пикник. Только я и ты, а перед нами живое, завораживающее своим видом цветное покрывало, олицетворяющее нежность, красоту и чистоту, — прошептал Андж, наклонившись к моему уху.

   Его руки осторожно заскользили по моим ключицам, постепенно спускаясь вниз, захватывая всё больше моего тела.

   — Не бойся, моя красавица, я только тебя помою.

   Услышав ласковый шепот, я отдалась во власть уверенных рук, которые с нежностью обмывали мои груди, ласкали вершинки твердеющих сосков и скользили вниз по животу. Прикоснувшись к треугольнику волос, они вернулись обратно.

   Я, словно зритель со стороны, наблюдала за действиями Анджа. С каждым разом его прикосновения становились увереннее. Нет, он не изучал меня заново, он хорошо знал, где на моем теле находятся зоны сосредоточения удовольствия.

   Он уверенно проник в мое междуножье, дразняще задел вершинку сладострастия и вернулся к твердым горошинам сосков. Мягко обхватив их пальцами, слегка покружил по ним, а потом уже властно возвратился к междуножью. Я тут же сжала ноги, поймав его палец в плен.

   От его ласковых движений мой разум туманился в сладостном дурмане. Из моей груди то и дело вырывались стоны наслаждения. Я выгибалась и недовольно зарычала, когда он остановился.

   Открыв глаза, я встретилась с его взглядом, в котором бушевал океан желания. Дыхание мое участилось. Сглотнув, я посмотрела на узкие бедра мужа и оттопыренное полотенце. Недолго думая, сорвала мягкую ткань и застыла, жадно глядя на его возбужденную плоть.

   — Как ты красив, — сипло прошептала я, не скрывая восхищения. Вновь посмотрела в синеву глаз мужа, и меня захлестнула волна его желания. — Хочу тебя, — шептала и хныкала я в нетерпении.

   Изнывая от горевшего внутри желания близости и дрожи нетерпения, в ожидании я прикусила нижнюю губу и тут же была подхвачена на руки.

   — Девочка моя, — прошептал Андж и жадно впился в мои губы.

   Как мы оказались на кровати, я не поняла. Заметалась по ней от прикосновений жарких губ, ласково блуждающих по моему телу. Я ощущала, как во мне разгорался вулкан желания. Разум был занят только одной мыслью — о близости.

   — Андж-ж, — с моих губ сорвался хриплый стон, и я замерла в предвкушении, когда его тело нависло надо мной.

   Едва его возбуждённая плоть медленно вошла в меня, я, не сдержав крик наслаждения,отдалась во власть его движений. Я потеряла связь с реальностью, всё моё внимание было сосредоточено на сладостном слиянии наших тел. Моё дыхание участилось, а волны удовольствия становились всё сильнее.

   Достигнув пика наслаждения, я прижалась к Анджу, желая слиться с ним, и закричала от болезненно-сладких спазмов удовольствия, которые наполнили мой низ живота жаром.

   Андж сдавленно простонал, и нас затопили чувства сладкой неги. Он неохотно разомкнул объятия, ия недовольно захныкала. Мне не хватает его. Я хочу большего. Я хочу, чтобы этот момент длился вечно. Я хочу растворяться в его руках, таять от его нежных и ласковых губ. Я хочу ощущать его внутри себя, кричать в волнах экстаза и сгорать в пламени нашей страсти.

   — Прости, моя красавица. Обещаю тебе жаркую ночь. А сейчас нам пора одеваться. Амиран потерял нас и спешит в наши покои.

   Упоминание о сыне спустило меня с небес на землю. Меня словно волной смыло в ванную комнату, а следом за мной вошел и Андж. Подхватив халат, он быстро надел его, при этом не спуская с меня жадного взгляда.

   Вздохнув, он вышел, а я залезла в ванную и нырнула под пенистую воду. Только сейчас я поняла, почему у меня произошла линька.

   «Уфа! — обратилась мысленно к своей ипостаси. — Спасибо тебе, моя красавица. Ты в очередной раз помогла мне. Если бы ты только знала, как же это сладко — быть рядом с любимым мужчиной».

   Увидев лукавый блеск в ее черных глазах, я вынырнула из воды и, нахмурившись, задумалась о ее странном поведении. Уфа редко разговаривает со мной, только в исключительных случаях, а я вот теперь сиди и думай: чего она такая хитрая?

   Глава 5. Сильная, но такая слабая женщина

   В гардеробной я долго выбирала платье:никак не могла остановить выбор на одном.

   — Леди Киара, — приоткрыв дверь и просунув голову в проем, прошептала Уана.

   — Чего шепчешься? — спросила я у служанки. — Проходи, не бойся. Андж ушел на мужскую половину.

   Девушка толкнула дверь, но так и осталась стоять в дверном проеме, ее глаза застилала пелена слез. Шмыгнув носом, она продолжила тихонько причитать:

   — Ох… Как же я рада за вас… Вы же такая… такая… добрая, а вам вон что досталось. Столько лет в одиночестве прожили. Слава Единому, воздал вам за ваши страдания и любовь к людям.

   Я рванула к девушке, обняла ее и, прижав к груди, стала гладить широкую спину, вздрагивающую от рыданий. Набрала Уана лишних килограммов за эту беременность, а впереди ведь еще два месяца. Надо Гидьону выговор устроить. Плохо следит за беременными.

   — Спасибо, золотко, за добрые слова, но плакать в твоем положении нельзя. А то малыш расстроится. Детки —они все чувствуют.

   — Пусть вместе с мамкой поплачет от счастья. Я ведь часто думаю: что со мной было бы, останься я у графа Барванского?Уж точно не такая жизнь меня ждала бы. А теперь живу счастливо. Муж у меня, дом, о котором и не мечтала, дочурка… сыночка скоро рожу. И всё благодаря вам.

   — Вы с Идоном одинаковые. Все за детей меня благодарите, да так, будто я свечку вам держала и советы раздавала, как детей делать.

   — Леди Киара! Вам бы только шутить, — отстранившись от меня, ответила, улыбаясь, девушка.

   — И в мыслях не было. А почему ты не в декрете? — спросила я, добавив голосу строгие нотки и хмуро посмотрев на Уану.

   — Как же я могу доверить Канге такое знаменательное дело? Она ведь в этом ничего не смыслит. Отправила ее к вашей гостье.

   — М-м-м, — промычала я, схватившись за голову.

   Совсем забыла об Авигель с внуком. Они отправились с нами спонтанно, даже не прихватив гардероба.

   — Не волнуйтесь, Ваша Светлость. Идонт посоветовался с Лихватским. Кстати, хорошего вы нового управляющего подобрали. Так старается. Они с мужем с раннего утра съездили в столицу и в самом элитном ателье купили все необходимое для леди Авигель. А для ее правнука подобрали новую одежду в гардеробе Ее Высочества. Все равно ему все не переносить, а детки так быстро растут. Они и спали в одной комнате.

   — Не поняла… Это как? — застыв в удивлении, спросила я.

   — Мальчики вечером так заигрались, что Амиран не захотел расставаться с Калианом. Приказал принести из соседней комнаты кровать и поставить в его покоях.

   — Так… — Недовольство так и перло из меня. — Мне это совсем не нравится.

   Нахмурившись, я призадумалась: «Странно. А почему это я так легко согласилась на присутствие в нашем замке Арвайских? С какого боку припека я должна жить с ними под одной крышей? Да, мальчишку жалко, но это не повод, чтобы я каждый день видела перед собой напоминание об Аргаире. И Авигель —та еще артистка. Никогда не забуду, как она прикинулась немощной на свадебном сезоне для младшенького внука и пыталась прочитать мои мысли. Будет шастать по замку и выведывать у слуг про мою жизнь. С менталистами надо держать ухо востро. Что вообще происходит? Я, конечно, добрая, но не мать Тереза…»

   Мгновенно я поняла, откуда ветер дует.

   «Амиран… А ведь я уже возмущалась его поведением, и вот опять своеволие. Вот мелкий…» — задыхаясь от негодования, я не смогла подобрать подходящего слова для сына и его проделок.

   — Ваша Светлость, для сегодняшнего дня вам подойдет брючный костюм голубого цвета, — прервала мои размышления Уана.

   — Почему ты так решила? — спросила я отрешенно, задумчиво поглаживая подбородок и все еще находясь под впечатлением от своих умозаключений.

   — Так ведь понятно!Его светлость столько лет отсутствовал. Захочет посмотреть на родные земли. Ясное дело, что вы его сопровождать будете, и не абы как, а за рулем «Ягуара». Да и вы в этом костюме такая красавица, — восхищенно проговорила служанка, снимая с вешалки платье из муслина для завтрака.

   — Началось, — проворчала я недовольно.

   — И не спорьте, Ваша Светлость. Что гости о вас подумают, если вы будете в одном наряде целый день ходить?

   — С ума сойдут. А лучшим бы вариантом для меня было, чтобы они быстрей смылись куда подальше.

   Уана прыснула смешком и принялась помогать мне с одеванием.

   Завтрак прошел в молчании. Я недовольно посмотрела на сына, и он без слов понял мое настроение.

   Выйдя из-за стола, я, стараясь не выдать своего взвинченного состояния, сказала:

   — Амиран. Пройдем со мной в кабинет.

   Как только мы зашли в помещение, я посмотрела в его глаза и сухо спросила:

   — Амиран. Вижу, ты уже догадался, почему я пригласила тебя для разговора. Ты ничего не хочешь мне рассказать?

   — Нет, — ответил он резко и, хмуро поглядывая на меня, в упрямстве поджал нижнюю губу.

   От такого заявления сына я опешила. Подобное поведение было ему совершенно не свойственно. Повисло долгое молчание, а я всё никак не могла подобрать слова, чтобы продолжить разговор.

   Ситуацию спас Андж. Он вошел в кабинет, окинул нас безмолвным взглядом, а затем спросил:

   —Не помешаю вашему приватному разговору?

   — Нет. Извини, что сразу тебя не пригласила. Я пытаюсь выведать у Амирана, как в нашем замке появились гости?

   — Не совсем понимаю твою претензию. Ты ведь не возражала, когда он приглашал Арвайских погостить?

   — Ну еще бы я возражала! — воскликнула я, всплеснув руками, и нервно заходила по кабинету. — Правда ведь, Амиран? — остановившись, задала вопрос сыну, недовольно посмотрев на него. Было видно, что виноватым он себя не чувствовал. «Вот ведь упертый! И в кого, спрашивается?» — промелькнуло у меня в голове. — У нас был уговор, что Амиран не должен применять свой телепатический дар к людям.

   — Не ментальный? — спросил в удивлении Андж.

   — Амиран — телепат. Может слышать мысли людей и управлять их разумом на расстоянии, —решила я открыть мужу магический дар сына.

   На лице Анджа расплылась широкая улыбка. Присев на корточки перед Амираном, он спросил с искрами восхищения в глазах:

   — Невероятно… И на каком расстоянии ты можешь влиять на разум людей?

   — Не замерял, но далеко. Могу в большом городе услышать мысли всех людей, но мама запретила мне это делать. Говорит, я еще мал.

   — Правильно говорит. Выходит, ты нарушил уговор, и мама права в своем недовольстве?

   — Я не мог поступить иначе. Если вы прикажете покинуть наш замок Калиану и бабушке Авигель, то я уеду с ними, — дрожащим голосом проговорил Амиран и опустил голову.

   Мои брови взлетели вверх. Я не просто опешила, я совсем не понимала, как вести себя в данной ситуации.В принципе, это наша с ним первая ссора, и, получается, из-за Арвайских. Семейство, которое принесло мне столько боли, опять вклинилось в мою жизнь.

   — Что же… Если мы тебе настолько безразличны, то я не могу мешать твоему решению, — проговорила я и, тяжело сглотнув, отвернулась к окну, стараясь удержать набежавшие на глаза слезы.

   — Мамочка! — крикнул Амиран.

   Рванув ко мне, он вжался в меня,обняв за талию, и разрыдался.

   Из моих глаз тоже хлынули потоком слезы. Повернувшись, я обняла сына и погладила его по черным волосам. В голове мелькнула мысль, что еще года два, и он сравняется со мной в росте.

   — Утро сегодня у нас какое насыщенное на разговоры, — сказал Андж, поднимаясь с колен. — Амиран… Что тебя тревожит?

   — Его убьют, — ответил он сипло. — Я должен его защитить.

   — Кого? — спросила я удивленно, отстранив от себя сына.

   — Калиана. Когда целители папу лечили, я на сцене притаился. Простите меня. Я нарушил слово. Слушал мысли короля Гариара и сидевших рядом с ним людей. Среди них была прорицательница. Она совершенно случайно предсказала Камисаль Арвайской , что на голову ее сына возложат корону. Гариар сразу поверил ее предсказанию и решил убить Калиана. Не сразу, а года через два. Но я подумал, что лучшего случая спасти мальчика не представится.

   Нахмурившись, я задумчиво смотрела на Амирана, нахлынувшая злость испарилась, как прошлогодний снег. Я вновь прижала к себе сына, шепча:

   —Ты поступил правильно, но в следующий раз обязательно согласуй с нами свое решение. Я не хочу, чтобы моим разумом управляли,пусть даже собственный сын.

   — Я тобою и не управлял. К тебе же не пробиться, — раздосадовано высказался Амиран. — Я только бабушку Авигель поторопил придти к нам и помог ей пройти через кордоны, — дополнил он и потупил взор в пол.

   — Хм… — хмыкнула я в очередной раз. — Вот и назначим герцогиню Авигель Арвайскую вашим учителем по королевскому этикету. Она его на отлично знает, а ты подтянешь свой трояк.

   — Ма-а-ам, — протянул в ответ сын. — Зачем мне этот этикет? Ты ведь его не знаешь, и ничего страшного нет. Тебя все равно все уважают и боятся.

   — Ну спасибо, сынок, — возмутилась я, — такого я от тебя не ожидала. Да и не королева я, а герцогиня. Но, чтобы ты больше не упрекал меня моим воспитанием, буду вместе с вами ходить на занятия.

   — Лучше бы молчал… — протянул Амиран и, развернувшись,понуро побрел к выходу.

   Проводив недоуменным взглядом сына, я посмотрела на Анджа. Увидев в его глазах смешинки, чуть не набросилась на него с кулаками.

   — Я не поняла, что это сейчас было? Может, на него повлияло общение с детдомовскими детьми?

   Сделав два шага, Андж поднял меня на руки и, смеясь, закружил. Остановившись, бережно опустил на пол и, подхватив волосинки, выбившиеся из моей прически, ласково заправил их за ухо со словами:

   —Я тоже в детстве бегал с деревенскими ребятами и, как видишь, вырос нормальным мужчиной. Наш сын начинает взрослеть и выражать свое мнение. Не переживай. Я вернулся и теперь займусь его воспитанием.

   — Тогда добавлю тебе еще двух мальчишек. Нашего гостя и наследного принца Сурманианского государства. Он тоже без отца растет и, на мой взгляд, сильно разбалованный. Может, Амиран попал под его влияние?

   Андж весело рассмеялся и, обняв меня, прижал к себе.

   — Не понимаю, почему ты смеешься?

   — Да так… Счастлив, что живу, что дома, среди самых близких мне людей, счастлив, что любуюсь любимой женщиной.

   — Прости. Перегнула палку. Мне, как заботливой мамаше, кажется, что мой сын самый лучший.

   — Так и есть. Ты самая лучшая и заботливая мать на свете. А теперь нам нужно пригласить Арвайских для разговора. Для их безопасности будет лучше, чтобы никто не знал их истинного происхождения. Необходимо сменить им имена и фамилию.

   — Я с тобой полностью согласна. Как только Гариар Тармийский узнает, что опасность для его трона в виде Калиана исчезла из его поля зрения, он отправит своих шакалов на поиски мальчика. Необходимо запутать все следы.

   Подойдя к артефакту связи, я приказала Жаклу привести ко мне в кабинет наших гостей и Амирана.

   Когда все собрались, я села в сторонке, а Андж приступил к разговору с герцогиней.

   — Ваша Светлость, мы знаем, что повлияло на ваш побег из Марвайского государства.

   — В Тарханском ханстве у меня есть должник, директор банка Ристаф Прольских. Он без раздумий подтвердит, что вы его дальняя родня по отцовской линии. Нужно только навестить его и предупредить, — встряла я в разговор.

   — Вот и отлично. С этого момента вы Сигаль и Калин Прольские. По личной просьбе вашего племянника Киара приняла вас на работу в качестве учителя по этикету. Ваш правнук будет жить и учиться в магической академии Анджкирсанского государства, в одной группе с Амираном и наследным принцем Сурманианского государства Викрантом Тиарским. Как видите, я нисколько не занижаю статус Калиана. Он получит самое необходимое образование. От вас осталось лишь согласие, — закончил Андж свою речь и замолк в ожидании.

   — Я и представить не могла, что вы проникнитесь судьбой моего правнука и предложите нам кров и пропитание, — герцогиня замолкла, едва справляясь с нахлынувшими эмоциями, а затем продолжила: — Я благодарна вам и без раздумий приму все ваши условия. Только слуги в вашем замке уже знают, кто мы.

   — Об этом не беспокойтесь. Эта проблема легко решаема. А сейчас разрешите вам предложить прогулку к санаторию. Отдохнете на горячих источниках, пока мы с супругой объезжаем герцогство. Давно не был в родных землях, хочется посмотреть на подданных.

   — Буду вам премного благодарна. Много хорошего слышала о целебных свойствах горячих источников.

   — О, круто! Мам, а можно мы с Калианом поедем до санатория на мотокортах? — вклинился в разговор сын.

   — Амиран… Мне стыдно за твое поведение. Ты ведь будущий правитель, а ведешь себя в присутствии гостей как дворовый мальчишка.

   — Прости меня. Обещаю с начала учебного года подумать над своим поведением, — виновато сказал он и замер в ожидании моего ответа.

   Так и хотелось выругаться и надавать кой-кому подзатыльников, но пришлось сдержаться. Посмотрев на Авигель и увидев в ее глазах страх за правнука, я строго сказала:

   — Калиан только учится водить мобили, поэтому разрешаю взять двухместную модель. Водите поочередно. И прошу тебя, Амиран, не забывай про осторожность на дороге. Идонт присмотрит за вами, поедет следом на «Ягуаре 2» вместе с леди Сигаль. Да, Амиран, вот еще что: из бассейна не забывайте вылезать.

   — Да знаю я! Детскому организму нужно полноценное питание и отдых, — смеясь, сказал Амиран и, подхватив за руку Калиана, выбежал из кабинета.

   За ними последовали и мы.

   У главного крыльца я еще раз дала наставление Идонту. Проводила взволнованным взглядом удаляющийся мотокорт, затем пригласила Анджа занять место в нашем «Ягуаре».

   День прошел плодотворно. Мы побывали во всех деревнях герцогства, посетили новый коттеджный поселок для работников детского дома и больницы.Андж разговаривал с людьми, а я стояла в сторонке и, улыбаясь, наблюдала за ним.

   Вечером, приехав в замок, мы отужинали, а потом немного посидели в малой гостиной, делясь впечатлениями о прожитом дне. Делились, конечно, дети. Они восторгались рассказами о купании в бассейне и езде на мотокорте. А когда пришло время укладываться в кровати, я поцеловала сына и Калиана, пожелала им спокойной ночи и направилась в покои.

   Устала так, что «кыш» не могла сказать. Приняв ванну, я присела на край кровати в ожидании мужа. Он задержался на конюшне: знакомился с моим подарком. Хоть бы копытом в лоб не получил от Крейзи. С этого коня станется.

   К моему удивлению, Андж вышел из ванной комнаты. Он медленно подошел к кровати, опустился передо мной на колени, обхватил меня руками и, заглянув в глаза, попросил:

   — Девочка моя, знаешь, что я хочу услышать от тебя больше всего?

   Он замолчал. Подхватив толстую косу цвета тумана, стал медленно расплетать ее и вновь продолжил говорить:

   — Хочу услышать от тебя правду о твоей жизни.

   — Правду… — Простое слово, а резануло меня, словно нож по сердцу. Как бы я ни любила Анджа, открыться перед ни мне могла. Протянув руку, я очертила пальцами овал его лица, и на меня нахлынули воспоминания о жизни на Земле. — Я отвечу тебе песней.

   Я тихонько запела.

   Сколько раз ошибалась по жизни, я ломала крылья свои.

   Сколько раз находила спасенье, где не было даже пути.

   Сколько раз смотрела в глаза беспощадному страху и боли.

   Сколько раз оставалась одна, разрывая сердце до крови…

   Я любовалась синевой глаз любимого человека и мысленно просила у него прощения за то, что не готова открыться полностью. Мой голос дрогнул, но я продолжила петь.

   … Падала, падала, падала… и вновь поднималась.

   Боль убивала меня, но я возрождалась…

   Падала, падала, падала… вновь поднималась.

   Я сильная женщина была, такой же осталась.

   Каждая строчка песни заставляла меня пережить заново мое детство, уход из семьи отца, пьянство матери, предательство человека, которого любила. Боль опять раздирала меня надвое, поднимала к небесам и швыряла вниз. А я собирала себя по осколкам, поднималась, продолжая песней передавать свою жизнь и смерть.

   … Сколько раз я пыталась найти свое счастье, но не судьба.

   Сколько раз я тонула в любви, только были не те берега.

   Сколько раз я пыталась найти свое счастье, но не судьба.

   Сколько раз поднималась я вверх, а потом в пропасть летела.

   Сколько раз говорила себе — Все пройдет, нужно лишь только время.

   Не знаю, поймет ли и примет Андж мое признание, но я пока не готова приоткрыть свою душу. С этой песней я купалась в лаве боли, вновь переживала свое попадание в мир Карварс. Вновь переживала насилие и побои. Вновь металась в бреду на постели, поднималась ввысь и падала, крича от боли предательства Аргаира. Хватала ртом воздух от осознания, что беременна. Взлетала, кружась в небесах от счастья и любви, которой окружил меня Андж. Кричала от боли, когда отрезали мои крылья, и я…

   … Падала, падала, падала… и вновь поднималась.

   Боль убивала меня, но я возрождалась…

   — Знаешь, Андж, иногда мне казалось, что мое сердце и правда разорвется от боли. Я, как птица феникс, многократно сгорала и вновь возрождалась из пепла. Что двигало мною, я не знаю. Возможно, вера, что я встречу человека, который меня полюбит. Но я и предположить не могла, что и ты причинишь мне боль. Она была необъятна. Захлестнула меня с головой и не давала сделать глоток свежего воздуха. Порой мне казалось, что боль достигла своей цели и я умерла. Если ты еще раз исчезнешь из моей жизни, то я уже не смогу возродиться. Не все посильно сильным женщинам, и они порой сгорают, как свечи.

   — Прости меня, моя сильная женщина, — прошептал сдавленно Андж.

   Подхватив концы пояса халата, он дернул за них, развязывая. Откинув полы шелковой ткани, стал покрывать нежными прикосновениями губ мою оголенную белоснежную кожу. В каждый поцелуй Андж вкладывал любовь. Просил прощения. Возносил «свою сильную женщину» теперь уже на высоты наслаждения, слушал мои стоны удовольствия, крики экстаза, тихие мольбы прекратить эту сладостную пытку неги.

   Лаской и нежностью Андж растил своей девочке новые крылья. Возносил до небес и медленно покачивал в коконе любви свою спящую слабую женщину. И все это время в его голове звучала песня, которую пела для него Киара…

ГЛАВА 6. Чета Магарианских

   Андж вошел в гардеробную и застыл. На него нахлынули воспоминания десятилетней давности, его последнее переодевание перед уходом на войну, прощание с Киарой.

   Он прошелся рукой по одежде, висевшей на плечиках, так и нетронутой в годы его отсутствия, и замер, смотря на фрак из темного шерстяного сукна, доставшийся ему от деда. Единственная вещь, оставленная после смерти самого дорогого человека:остальные пришлось приказать продать. Нужно было пережить очередную зиму и как-то прокормиться не только ему, но и слугам, оставшимся в замке.

   Как же давно это было! Вокруг царил голод, смешанный с отчаянием и беспомощностью. И неизвестно, как сложилась бы жизнь, если бы не случайная встреча с одной девушкой.

   Она ворвалась в его жизнь, словно ураган. Эта смелая незнакомка, не признающая никаких общественных правил, почти сразу же попросила его взять её в жёны. Её глаза кричали, молили о помощи, в них отражалась глубокая душевная боль. Разве мог он отказать такому напору?

   «Интересно, что это за блюдо такое — пельмени? Нужно как-нибудь напомнить моей красавице об обещании».

   Андж не заметил, как его губы расплылись в улыбке.

   — Прошу прощения, Ваша Светлость, за то, что отвлекаю вас от дум. Меняледи Киара прислала вам в услужение, — послышался знакомый голос.

   Андж повернулся и увидел стоявшего перед ним старого слугу.

   — Урсим?! — удивился он.

   — Так точно. Я. Ее Светлость давно гнали меня со стражей, говорили, что негоже в таком возрасте, как у меня, стоять под проливными дождями и морозиться в холода, открывая ворота. Да только я все никак не хотел уходить с насиженного места. А тут вы вернулись. Вот и подумал:отчего же напоследок жизни не послужить хозяину?Ваша Светлость, вы не смотрите, что я стар, буду исправно прислуживать вам, от чистого сердца, так сказать.

   — Буду только рад, — слукавил Андж. Он уже привык справляться без слуги, но статус не позволял и дальше обходиться без него. — Давай, Урсим, подумаем, во что бы мне одеться? —смотря на свои старые вещи, задумчиво произнес Андж.

   — Так об этом и хотел вам сказать. Ее Светлость велели передать, что новую одежду для вас уже привезли, сейчас Жакл доставит.

   Услышав стук, Урсим зашаркал к двери и, открыв ее, придирчиво осмотрел герольда. Заострив внимание на мужских руках, державших стопку белья, старик отошел в сторону, пропуская дворецкого со словами: «А вот и вещи ваши принесли».

   Андж вышел из гардеробной, с прищуром смотря на худощавого мужчину.

   — Разрешите, Ваша Светлость, ознакомить вас с ассортиментом одежды, — игнорируя Урсима изадрав нос, высокомерно сказал Жакл. Он разложил вещи на кровати и начал рассказывать: — Мода за ваше отсутствие сильно изменилась. Сейчас мужчины отдали предпочтение костюмам, а в повседневной одежде многие господа надевают брюки и рубашки с длинным рукавом. Молодежь практически поголовно носит джинсы и футболки. Замечу, очень удобные вещи. Линии одежды от «Киары» давно завоевали сердца людей во многих государствах. Вот, кстати, нижнее мужское белье, трусы-боксеры. Старики до сих пор носят исподники.

   Жакл бросил ироничный взгляд на Урсима и тут же обернулся с вопросительным видом к Анджу, как бы спрашивая у него: «Что из предложенного предпочтет его светлость?»

   — Спасибо, Жакл, за консультацию.— Андж отблагодарил слугу и тут же посмотрел на старика. — Урсим, я в ванную, а ты пока займись гардеробной, собери все мои старые вещи. Жакл, пришли молодых парней в помощь и проследи, чтобы они унесли коробки с одеждой на чердак. Жена обещала мне сегодня прогулку по торговым рядам Рианула, — непринужденно бросил он и, подхватив все необходимое, отправился выполнять утренние процедуры.

   Оделся Андж быстро. Бросив мимолетный взгляд на зеркало, посмотрел на свои босые ноги, пошевелив пальцами, хмыкнул и направился к двери. К его удивлению, Урсим стоял у входа, словно солдат, держав руках недостающие детали одежды.

   — Ваша светлость, — склонившись, вымолвил слуга.

   — Урсим… Давай договоримся: ты не склоняешь передо мной спину. — Сев в кресло, Андж стал надевать носки и туфли из плетеной кожи, продолжая говорить: — Мы вместе пережили самые трудные времена. Ты голодал, отдавая мне кусок своего хлеба.

   Встав с кровати, герцог переступил с ноги на ногу, привыкая к новой обуви, и, вскинув голову, посмотрел на старика.

   Увидев пелену слез у него на глазах, сделав шаг, обхватил в благодарности худые старческие плечи. Отстранившись, вновь взглянул в поблекшие глаза и, заметив в них непонимание, слегка хлопнул по плечу слуги.

   — Не удивляйтесь. Я знал об этом. Каждый раз, когда я ел чёрствый хлеб и плакал, я благодарил Бога за то, что рядом со мной есть такие добрые люди. Мне было очень стыдно, что я объедаю вас. В то время я быстро рос, и поэтому всегда был голоден. Спасибо вам. Я буду помнить об этом до конца своих дней.

   Ещё раз обняв слугу, Андж быстро вышел из комнаты, оставив старика наедине со своими мыслями.

   Войдя в комнату жены, Андж застыл. Он с восхищением окинул ее стройную фигуру, одетую в брючный костюм нежно-голубого цвета. Киара вдевала в ушные мочки золотые сережки с нитями из бриллиантов.

***

   Улыбнувшись своему отражению, я отошла назад и перевела взгляд на мужа.

   — Андж… Великолепно выглядишь. Мне уже начинать ревновать тебя? — спросила я, счастливо улыбаясь.

   В синеве глаз герцога заплясали озорные огоньки. Быстро преодолев расстояние между нами, он подхватил меняна руки и закружил, смеясь. Остановившись, прошелся жадным взглядом по моему лицу, губам, открытым ключицам и заманчивой ложбинке. Промычав что-то неразборчивое, Андж впился в мои чуть приоткрытые манящие к поцелую губы.

   — Киара! — раздался раздражённый женский голос. Не дожидаясь разрешения, гостья распахнула двери, продолжая возмущаться: — Когда ты собиралась мне об этом сказать?!

   С неохотой разорвав поцелуй, Андж посмотрел на вероломную виновницу вторжения в наше пространство.

   — Кармит! — крикнула я и начала извиваться, чтобы Андж наконец поставил меня на пол. Он сделал это с явной неохотой.

   Я наблюдала за подругой, которая с широко раскрытыми глазами рассматривала моего мужа с ног до головы. Почувствовав укол ревности, я удивилась этому ощущению.

   — Андж, позволь представить тебе Её Величество Кармит Тиарскую, королеву Сурманианского государства и по совместительству мою подругу, которая иногда бывает слишком прямолинейна.

   Андж улыбнулся, глядя на брюнетку, которая не обратила внимания на мои слова. Он обошёл меня и направился к королеве. Склонившись перед ней, взял её тонкую артистическую руку и, едва коснувшись её губами, сказал:

   —Очень рад знакомству. Разрешите выразить своё восхищение вашей красотой.

   Когда он отпустил руку кареглазой брюнетки, на её щеках проступил румянец. Справившись со смущением, королева обратила свой взор на меня.

   — Значит, слухи были не беспочвенны, — прошептала Кармит и, отступив на шаг, с грустью вновь взглянула на герцога. — Киара, счастливица, дождалась мужа… Я так рада за тебя. Организуем по этому случаю бал! — с азартом воскликнула королева, очнувшись от дум.

   — Кармит, ты ведь знаешь, что я не люблю все эти сходки высшего общества, — недовольно пробурчала я.

   — Нужно срочно успеть пошить новые платья. Я буду в чёрном, а ты в белом сног шибательном наряде, — сказала королева, не обращая внимания на мои слова.

   В глубине её карих глаз я заметила предвкушение.

   — Шить ничего не нужно, в моем ателье тебя дожидается платье «Золотая рыбка». Хотела преподнести его тебе перед днем твоего рождения, но придется ускорить момент.

   — Тогда я поехала в Рианул, затем во дворец. Отдам указания о предстоящем мероприятии. Уже изнемогаю от желания увидеть изумленные лица сиятельных лордов!Да, кстати, Киара, пусть Викрант погостит у тебя: очень просился к Амирану. А вас, герцог Андж Магарианский, я приглашаю на заседание палаты лордов, которое состоится в конце авгура. Точная дата будет указана в приглашении, — сказала Кармит и выпорхнула из комнаты.

   — Я вижу, ты в хороших отношениях с королевой, — поинтересовался Андж.

   — Да, мы подруги. Знаешь, война на многое открывает глаза, а также выявляет худшие и лучшие качества человеческой души, — ответила я.

   — Ясно. А что это за палата лордов? — вновь полюбопытствовал он.

   — Долгая история, расскажу при удобном случае. А сейчас завтрак. После такой бурной ночи я готова слона съесть, и нужно перехватить двух принцев. В прошлую их встречу они на мобкортах вынесли левое крыло оранжереи. Хорошо, сами не пострадали. После того, как заставила их цветочки сажать, катаются только по парку. А если учесть, что к ним прибавился еще один гонщик, то нужно предупредить всех слуг, чтобы были начеку.

   Войдя в малую обеденную залу, мы застали разговор троих детей.

   — Викрант, ты представляешь, Калиан —маг-огневик. У него десятый уровень магической стихии.

   — Круто! — восхитился принц.

   — Вот и я об этом ему говорю, а он мечтает стать менталистом, — продолжал возмущаться сын.

   — Ты чего, Калиан?— изумился принц. — Ты ведь будущий маг-боевик. Да с твоим уровнем дара можно без всяких заклинаний фаерболы одной мыслью создавать.

   — Не знаю… Я пока так не умею, — воодушевленно ответил герцог и, повернувшись, посмотрел на прабабушку.

   — Вот поступишь в магическую академию, там тебя и не такому научат, — хихикнув, ответил Амиран.

   — Особенно, как девичьи косы к спинкам стульев привязывать, — невозмутимо напомнила я сыну о его проделках.

   — Мам, ну чего ты такое говоришь?Было-то один раз, — начал оправдываться он, но, увидев, как у меня приподнялась бровь, тут же исправился: — Ладно, не один, а пять… Так я ведь так больше не делаю, — поспешил заверить меня Амиран.

   — Вот и отлично. Ты, как принц, должен показывать примери быть предметомподражаниядля сверстников. Я рада, что Ее Светлость леди Авигель теперь займется уроками этикета. А сейчас давайте завтракать. Ее Величество решила устроить во дворце бал в честь возвращения Анджа. По этому случаю мы с отцом уедем в столицу— обновим гардероб. Вернемся вечером, а вы ведите себя прилично, чтобы я не краснела перед Ее Светлостью.

   Завтрак прошёл в тишине. Я поцеловала на прощание троих мальчиков, поднялась в свою комнату, надела шляпу и перчатки, взяла маленькую дамскую сумочку и направилась к выходу.

   «Ягуар» уже ждал нас у парадного крыльца. Мы с Анджем сели в машину и отправились в путь.

   Состроив самую невинную мину на лице, я шла по коридорам дворца и делала вид, что не замечаю ехидно-улыбчивые лица высшей знати.

   «Чтоб их всех чесотка пробрала! — ямысленно костерила их и тут же искала себе оправдание: — В конце концов, может же женщина расслабиться хоть раз в жизни?!»

   Меня в очередной раз повело в сторону, и я почувствовала, как захват руки на моей талии усилился.

   — Осторожно, дорогая, — промурлыкал Андж, подведя меня к двери.

   От такого обращенияя остановилась и посмотрела в синеву его глаз. В ней плясали бесенята. Порочно-притягательные губы Анджа разошлись в хитрой улыбке.

   — Улыбочка у тебя, как у Чеширского кота, — обиженно высказалась я, качнувшись.

   — Это какая? — поинтересовался он и поводил в удивлении бровями.

   — Во все тридцать два зуба, — отчеканила я в ответ, мгновенно выпрямив спину, и тут же попыталась сфокусировать взгляд на втором Андже, появившемся рядом с нами.

   — Вау! У меня два мужа, — выдала я, имне почудилось, что мой голос был похож на карканье вороны.

   — И кого из нас ты предпочтешь? — томно шепнул мне на ухо ближний из них, обдав своим горячим дыханием, от которого по моему телу пробежали мурашки возбуждения.

   — Тебя, —выдала,не раздумывая, и сразу нырнула рукой под лацкан фрака.

   Поцарапав ноготками рубашку, в недовольстве поджала губы и приподняла брови, пытаясьлучше рассмотреть синеглазого красавца. Не увидев второго Анджа, в удивлении полюбопытствовала:

   —А где второй муж?

   — Ушел. Ты же выбрала меня.

   — Вот дурак! Не мог подождать?Может, я уже передумала. Мы, женщины, такие непостоянные создания. Ладно, обойдемся без него, —пробурчала я обиженно и, развернувшись, толкнуладвери покоев.

   Если бы не Андж, валяться бы мне у порога. Придержав меня, он закрыл двери и медленно убрал руку с моей талии, давая мне полную свободу действий.

   Не чувствуя точки опоры, я первым делом сбросила туфли и, шатаясь, побрела к кровати. Присев на ее край, зажмурилась со стоном блаженства.

   — О, моя бедная женская доля, — простонала я и, распахнув ресницы, с завистью задержалавзгляд на туфлях мужа. Пошевелив пальцами ног, сморщила нос от боли и тут же захныкала. — Везет же некоторым.

   Опустившись передо мнойна колени, Андж подхватил моистопы и стал нежно поглаживать, с довольным прищуром любуясь моим выражением лица.

   — Боже мой, какой кайф, — с полустоном промычала я, чувствуя, как медленно боль уходит из ступней.

   — Моя девочка… Ножки у нее устали танцевать, — с лаской в голосе проворковал он.

   — Да… Кармит сегодня была в ударе. Никогда не видела, чтобы она так веселилась. Всё требовала продолжения банкета, — хихикнула я, и мой рот расплылся в широкой улыбке.

   — Не-е-т, — протянул муж, — продолжения банкета требовала ты, а королева только смеялась и хлопала от радости в ладоши. Затем заставляла всех поднять бокалы за счастливое воссоединение четы Магарианских и тут же выходила танцевать, одним взглядом своих карих глаз приглашая всех следовать своемупримеру. Хочу заметить, что трезвых людей на сегодняшнем балу не осталось.

   — Так им всем и надо, — истерично засмеялась я и, раскинув руки в стороны, упала спиной на кровать, выдав крик души: —О, Боже! Как же хорошо жить, а жить хорошо еще лучше.

   — Моя красавица, — с надрывом зашептал Андж, коснувшись губами тонкого капрона, облегающего мои стройные ножки.

***

   Задержав на нём внимание, Анджпроник руками под тонкий шелк платья и медленнолаская Киару пальцами стал продвигаться вверх. Добравшись до кружевной резинки чулок, с нежностью очертил ее и, помычав, коснулся оголенной кожи. Но, увидев, что его любимая сильная женщина уснула, разочарованно вздохнул.

   Стараясьне разбудить жену, Андж осторожно раздел ее, снял все украшения и вытащил шпильки из волос. Он с восхищением замер, когда на ней осталось лишь одно кружевное бельебежевого цвета. Чем-то оно напоминало корсет, только совмещенный с трусиками. Полюбовавшись безмятежно спавшей женой, Андж осторожно принялся освобождать ее и от этой детали женской одежды.

   Спустив до талии плотную ткань, он в очередной раз застыл, любуясь притягательными женскими возвышениями, сводящими его разум с ума с первых мгновений, как он их увидел. Розовые ореолы грудей с твердыми вершинками манили насладиться их вкусом. Не став отказывать себе в удовольствии, Андж наклонился, обхватил руками дразнящие разум полушария, едва помещавшиеся в его ладонях, и полюбовался ими. Поочередно с нежностью коснулся губами сначала одного соска, затем другого и с огорчением отстранился.

   Следующие минут пять Анджпытался понять, как снять оставшуюся деталь одежды. Он подтянул кружевную ткань к бедрам жены, но дальше она не пролезала.

   Вернув одеяние к первоначальному виду, Андж со вздохом прошелся пятерней по своим волосам и принялся дальше исследовать корсет, выискивая крючки. Через некоторое время, так не найдя их, он в очередной раз вздохнул и, присев рядом с Киарой, устремил взор на ее холм Венеры — так когда-то его девочка называла бугорок с треугольником волос. Он очень любил целовать это место, даря жене незабываемые ощущения.

   Очертив рукой притягательный холмик, Андж прошелся по атласной ленте, заканчивающейся бантиком. Потянув за бант, он с удивлением обнаружилкрючочки, спрятанные под тонкой тесьмой.

   Качнув головой, Андж хмыкнул иловко расстегнул семь маленьких металлических застежек. Откинув кружевную ткань, он промычал от восхищения, и в его глазах тут же вспыхнуло желание. Но, переведя взгляд на спящую жену, он вздохнул с сожалением и продолжил избавлять ее от последней детали одежды. Когда он перевернул жену с живота на спину, его взгляд застыл на шрамах от острых клинков.

   Андж осторожно взялКиаруна руки и крепко прижал к себе. С болью в сердце он покрывал поцелуями её макушку и шептал:

   — Моя девочка… Моя храбрая воительница. Сколько же тебе пришлось пережить. Прости меня… Прости за всё. Я не знаю, сумею ли искупить свою вину перед тобой. Смогу ли растопить лёд, который сковал твою душу.Смогу ли вновь разжечь в твоём сердце огонь любви.Я лишь хочу, чтобы ты вновь почувствовала себя живой и любимой. Хочу, чтобы ты поверила, что я рядом и никогда больше не оставлю тебя одну. Прости меня, моя девочка, за боль, которую я тебе причинил. Прости за часы и годы одиночества.

   Да, Андж понимал, что Киара хоть и испытывалак нему чувства, но не могладо конца поверить, что он рядом, потому исмотрелана него так, словно в любую минуту онмогвновь исчезнуть из ее жизни. Внутри нее до сих пор жилстрах. Страх потерять его. И он сделает все, чтобы ее глаза цвета раскаленного серебра лучились счастьем.

   Андж встал и подошёл к изголовью кровати. Поддерживая Киару одной рукой, другой он отбросил сперва покрывало, затем одеяло. Бережно положив любимую женщину на пуховую перину, он заботливо укрыл её.

   Собрав разбросанные вещи жены, он отнес их в гардеробную, затем разделся сам и, накинув халат на плечи, вернулся в покои. Сбросив его на прикроватную тумбочку, осторожно, чтобы не разбудить жену, прилег на кровать.

   Однако его приход не остался незамеченным. Киара сразу же прижалась к нему, положила голову на плечо, обвила рукой и по-хозяйски закинула свою чудную стройную ножку на его ноги.

   Андж широко и счастливо улыбнулся, а через минуту уже крепко спал.

***

   Я проснулась от головной боли и ощущения, будто за ночь я побывала в пустыне Сахара, и эта пустыня основательно иссушила меня. Ресницы казались невероятно тяжёлыми, и мне было трудно их поднять.

   Глубоко вдохнув, я хотела что-то сказать, но знакомый запах, ворвавшийся в ноздри, заставил меня замереть. Я не могла спутать его ни с каким другим.

   Последний раз я была во дворце в день смерти принца Аль Исариама Атманджана. Теперь же я ощущала под своей рукой тело мужчины. Воспоминания о событиях пятилетней давности нахлынули волной ужаса.

   Меня как ветром сдуло с постели вместе с одеялом. При виде обнажённого мужчины мой рот искривился, и я издала звук, похожий на шипение. Я почувствовала, как мои руки подрагивали от нервного напряжения. Магия хлынула из меня. Хрустальные подвески на люстре зазвенели, а сам дворец слегка затрясся и закачался.

   — Киара! Посмотри на меня!

   Я услышала до боли знакомый голос. Но мой разум находился в плену ужаса от того, что я натворила, и меня еще сильнеебила дрожь.

   Мужчина каким-то невероятным образом оказался возле меня. Он положил руку мне на затылок, запрокинув мою голову, нервно закричал:

   — Киара! Посмотри на меня. Это я… Андж!

   Родная синева глаз, в которой бурлилижалость и боль, вернули меня в реальность. Я протянула дрожащую руку к лицу мужа, обвела пальцем сжатые губы, прижалась к его груди и, не выдержав,разрыдалась. Иногда из меня вырывались признания.

   — Пять лет назад я чуть не предала тебя. Ненавижу эти покои… Они мне напоминают о моменте моей слабости. Мне до тошноты стыдно за тот поступок. Но поверь, я не виновата. Исариам применил артефакт соблазнения. У меня словно разум помутился, — замолчав,я поднялаголову, посмотрела в глаза мужу и, не увидев в них осуждения, продолжила: — Я убила его. Не спрашивайкак.Никто об этом не знает… Увези меня отсюда.

   Мой плач перешел в хныканье. Тело продолжало трясти от пережитого ужаса.

   — Не плачь, моя девочка, и не кори себя ни в чем. Я простил бы тебе любого мужчину, — прошептал Андж, с нежностью целуя мои мокрые от слез губы.

   Придерживая меня, он взял одеяло и, отбросив его в сторону, поднялся. Он подхватил меня на руки и направился в ванную комнату.

   Через полчаса мы держали путь к нашему замку.

ГЛАВА 7. Метание и признание Киары

   Герцогине Авигель Арвайской не спалось. Вот уже и первые лучи рассвета проникли сквозь неплотно задернутые шторы, а ей все никак не удавалось погрузиться в сладостную дрему и отвлечься от дум.

   Перевернувшись на бок, Авигель прислушалась к пению птиц за окном и тяжко вздохнула. Уснуть старой герцогине мешали мысли о доме и правнуке.

   Прошло всего-то несколько дней с тех пор, как они сКалианом сбежали, а в его характере уже произошли явныеизменения. Никогда еще она не видела его настолько раскрепощенным. Слетели застенчивость и замкнутость, и проявилисьсовершенно другие черты. В голубизне его глаз больше не отражалисьотчуждение и пустота.

   То, с каким восхищением он надевал шлем и катался с принцами на этих новых детских магкортах, сломало все шаблоны о его темпераменте. Когда Калиан обогнал Викранта, он весело смеялся и кричал от счастья. Авигель никогда не видела правнукатаким жизнерадостным.

   Она за сердце схватилась от волнения, когда принц Сурманианского государства, сняв шлем, подошел к ее правнуку. Авигелько всему была готова, но не к тому, что принц, поздравляя Калиана с победой, смеясь, похлопает его по плечу.Амиран, улыбаясь, тоже поздравлял брата.

   Только с недавних пор у герцогини закрались сомнения: а на самом ли деле ее правнуки — братья? Ни о какой схожести между ними не было и речи. Они разные,словно небо и земля.

   На Арвайских сын Киары не был похож, а вот черт Анджа в нем проявлялось много. Многие говорили, что Амиран лицом весь в мать, Авигель же считала, чтои характерами эти двое точно похожи. Оба прямолинейные, можно сказать, даже дерзкие. И еще одна отличительная черта объединяла их: они оба обращалисьсо всеми на равных. Для них не было разницы, кто перед ними стоит— лорд, служащий или нищий.

   Хватило одного просмотра памяти внука, чтобы убедиться в этом. Как лихо мальчик вел разговор с королем и Аргаиром!Ни капли страха в глазах, лишь одно превосходство, словно он был выше их, как по силе, так и по уму. И, по всей видимости, по магическому дару он так уж точно затмевал всех ранее видимых ею менталистов. Но, с другой стороны, как же хотелось, чтобы этот сильный и умный ребенок был ее правнуком.

   Привстав, Авигель взбила подушку и, опустив на нее голову, продолжила вспоминать события, изменившие их жизнь, ине заметила, как уснула. Разбудилее веселый женский смех и крик: «Андж! Хватит таскать меня на руках!»

   Герцогиня уже и забыла, когда так лихо вскакивала с кровати. Встав у окна, она чуть отодвинула тяжелую портьеру и, вытянув шею, стала наблюдать за четой Магарианских, приехавших с бала.

   Андж, держа жену на руках, страстно целовал ее, можно сказать, у всего замка на виду. Неслыханное поведение для человека, имеющего такой статус в высшем обществе. Но почему-то, смотря на этих двоих, герцогиня не находиланичего предосудительного. А наоборот, виделатолько безграничную любовь и испытывалакапельку зависти.

   «А интересно, знает ли герцог Магарианский о том, что Киара побывала в руках насильников? Может, и не целовал бы ее так…» — промелькнуламысльу Авигель.

   Она замерла, наблюдая, как Андж с неохотой разорвал поцелуй и устремил взглядна нее.

   Герцогиня Арвайская и рада была бы уйти с места, на котором стояла, но ноги словно приросли к полу. Тело пробивала непроизвольная дрожь, и женщину сковал липкий страх, окутав с головы до ног. Будтов назидание она услышала в своей голове голос Анджа: «Я знаю, через что пришлось пройти Киаре. И это не терзает мой разум и не мешает безмерно любить мою девочку. Я благодарю Единого за то, что она осталась жива и есть в моей жизни. Для меня великое счастье, что из всех мужчин мира Карварс она удостоила именно меня чести стать ее мужем. И впредь я попрошу вас держать свои мысли при себе».

   «Простите. Я не со зла. Старческое любопытство», — залепетала герцогиня и ощутила, как с нее спало оцепенение.

   Шатаясь, она дошла до прикроватной тумбочки и, нажав на артефакт вызова служанки, побрела в ванную комнату, сгорая от стыда и содрогаясь от мысли, о том какой силы магический дар у герцога Магарианского. Аргаир, Гариар, да и она в том числе, в подметки ему не годились.

   Мысленно ухмыльнувшись мыслям герцогиниАрвайской, Андж донес жену до ступенек и, поцеловав ее, шепнул со страстью в глазах: «До вечера еще далеко, а я уже сгораю от желания близости с тобой. Предлагаю детей с Авигель отправить в пансионат, пусть в бассейне целый день плещутся, а мы с тобой отправимся в укромное местечко с цветущими лотосами».

***

   — Ух ты… Я двумя руками за. Душ только приму и переоденусь. Тебе бы тоже не мешало сменить фрак на повседневную одежду, — крикнула я, взбегая по ступенькамкрыльца.

   Первым делом я отправилась в комнату к сыну и, увидев сонные лица мальчишек, улыбнулась.

   — Что?Ночью спать не хотелось, а сейчас ходите, как зомби?— пожурила я их.

   — Мам, а кто такие зомби? — сразу спросил Амиран.

   — Восставшие мертвецы.

   Округлив глаза и вытянув вперед руки с растопыренными пальцами, я направилась к сыну,раскачиваясь из стороны в сторону. По пути схватила Калиана и пощекотала его, затем поочередно поймала Викранта и моего непоседу.

   Насмеялись мы от души. Хохот и визг разносилисьповсемузамку. Поцеловав детей, я пригрозила им пальцем со словами:

   — Быстро в душ и завтракать!Затем отправляетесь купаться в бассейн.

   — А вы с папой с нами не будете купаться? — вновь полюбопытствовал Амиран.

   — Нет, — загадочно ответила я, сияя от счастья и, не вытерпев, поделилась: — Андж пригласил меня на свидание. Обещал показать водоем, покрытый цветущими лотосами. Хотите с нами?

   — Не-е-е… Цветочки неинтересно, — ответил Амиран. — Мы лучше купаться будем.

   — Вот и хорошо. Сейчас все завтракаем и отправляемся, кто куда хотел. А через три дня поедем к морю.

   — Леди Киара, уговорите маму, чтобы она меня с вами отпустила, — попросил Викрант с надеждой в глазах.

   — Хорошо, я поговорю с ней. Только уговор:ведите себя прилежно, чтобы я за вас не краснела.

   Андж сидел за рулем «Ягуара». Он смотрел на дорогу, иногда бросая на меня взгляды и улыбаясь.

   Заняв место на пассажирском сиденье, я делала вид, что не замечаю его взглядов, и, щурясь от ярких лучей Сол , то и дело убирала с лица волосинки, которые трепал влетавший в открытое окно ветер.

   Мы проезжали по нашим землям. Высунув руку в окно, я приветливо махала попадавшимся на нашем пути селянам, а они отвечали мне улыбками и сгибали спины в поклоне.

   Ехали мы минут двадцать. Заметив вдалеке видневшийся лес, Андж кивнул.

   — Практически приехали. Дальше дороги нет, только тропа. Нам придется поменяться местами. Не рискну так высоко поднимать магмобиль.

   Я не стала возражать, лишь заметила:

   — Ты отлично водишь мобиль, словно всю жизнь был за рулем.

   — О… Благодарю за комплимент. У меня была такая строгая учительница и так доходчиво объясняла мне устройство магмобилей и принцип вождения, что грех было не научиться.

   Вспомнив, как объясняла Анджу задачу водителя, я прыснула от смеха.

   — Что, смешно? — поддел он и тут же продолжил, чуть изменив голос, подражая мне: — Ничего сложного в вождении мобилей нет, практически так же, как лошадью управлять. Включил артефакты скорости, обхватил руль руками, нажал на педаль движения и сиди на дорогу смотри.

   Андж напомнил мне, как я учила его вождению, когда мы удрали из дворца и отправились домой, и я улыбнулась своим воспоминаниям.

   — Зато как действенно. Нам теперь водитель не нужен. Будем рулить вдвоем.

   Заняв водительское место, я подняла «Ягуар» над кронами деревьев и тихонько направила его в сторону, которую мне указал муж.

   Лес казался непроходимым. Хвойные и лиственные вековые деревья росли вперемешку. Сочные листья всевозможных форм и размеров сливались в сплошной зеленый покров, переливавшийся всеми оттенками зеленого. Но сколько я ни всматривалась, так и не смогла увидеть знакомые деревья.

   — Места, наверно, грибные, — сказала я с завистью и тут же вспомнила, как в осеннюю пору садилась в электричку и уезжала за город.

   Грибы и ягоды были еще одним моим дополнительным заработком. В прошлой жизни соседки-пенсионерки с удовольствием покупали у меня лесные дары.

   — Любишь собирать грибы? — спросил Андж.

   Я в очередной раз отругала себя: «Ливия, соберись. Нельзя расслабляться. Не забывай, что ты попала в тело графини, а уж они точно по лесам не ходят. Андж — самый лучший мужчина, но ты пока не готова открыть перед ним душу. Пусть прошлое останется в прошлом».

   Воспоминанья навели грусть, и настроение резко испортилось. Я уже и забыла, когда в последний раз называла себя родным именем. Мне расхотелось смотреть на лотосы, но ровно до той минуты, пока я не увидела желто-зеленый ковер.

   — Боже мой! Какая красота! — воскликнула я, опуская «Ягуар» на небольшую поляну, расположенную перед водоемом.

   Когда я вышла из мобиля, мне показалось, что я попала в сказочный рай. Вокруг стояла романтическая тишина. Лишь иногда ее нарушал стук дятла в лесу или заливистая трель малиновки, засевшей в ветвях какого-то дерева. Невероятной красоты бабочки и стрекозы порхали над цветами.Совсем рядом доносилось грозное жужжание шмеля. Всю поверхность водоема закрывали большие зеленые листья и прекрасные кувшинки с ярко-желтым оттенком лепестков. И все это дополнялось чарующим ароматом сладостного нектара и свежести воды.

   Подойдя ко мне, Андж обхватил мою талию руками и, прижав к себе, шепнул:

   —Вижу, мой сюрприз удался. Раз я тебе угодил, прошу, спой для меня.

   Я с удивлением посмотрела на него.

   — Не удивляйся… Обожаю, когда ты поешь.

   Что-то такое тягучее и тоскливое я увидела в синеве глаз мужа, что сразу поняла, какую песню исполню для него. Вывернувшись из его объятий, я пошла по цветочному ковру, дотрагиваясь руками до длинных стеблей травы. В памяти всплыли слова песни «Воля», которую исполняла MIRAVI:

   Я в прошлом оставлю всю горечь, ненастье и грусть,

   Мне так, мне так свободно,

   Расправлю я крылья, и с ветром я в небо взлечу,

   Есть моя воля…

   Я изобразила руками взмахи крыльев, закружилась, поднимая их вверх и опуская вниз. Затем остановилась, повернулась и с болью посмотрела на мужа.

   Грязные руки касались чистого тела.

   Я так не хотела (я так не хотела).

   Теперь я умею себя защищать.

   Тогда не умела (тогда не умела).

***

   Андж застыл, слушая необычное исполнение песни. Каждым словом Киара передавала ему боль своей души.

   …Прости меня за то, что не была рядом,

   Когда тебе было больно, я тебя не знала.

   Твои шрамы я любовию покрою,

   И я за руку войду в огонь с тобою.

   Я — это ты, только сильная внутри…

   Быстрым шагом Андж направился к Киаре. Подойдя к ней, подхватил на руки и стал покрывать лицо поцелуями, шепча: «Девочка моя… Ты опять плачешь. Я рядом с тобою… Расскажи, что тебя так терзает? Поделись своей болью».

   — Я в прошлом оставлю всю горечь, ненастье и грусть… — ответила она словами песни и медленно поцеловала его в губы. Отстранившись, посмотрела в синеву его глаз и провела пальцем по его влажным губам. — Я люблю тебя… Мой Андж… Мой единственный мужчина. Хочу чувствовать нежность и ласку твоих рук. Сгорать в огне твоих поцелуев. Хочу, чтобы ты называл меня своей девочкой и шептал слова о любви.

   Скрывая душевную боль, Андж на мгновение зажмурился, а когда открыл глаза, на его лице сияла улыбка. Вздохнув, он понес Киару к «Ягуару» и разложил сиденья. Наблюдая за лицом жены глазами, полными любви и страсти, Андж медленно приподнял подол ее легкого цветного платья и, сняв его, издал утробный рык желания.

   Анджу казалось, что он никогда не любил свою девочку так сильно, как в эти часы. Он доказывал ей свою любовь, смывал с души все ее горечи и печали. Возносил ее в экстазе к облакам, прижимал к себе, когда она опускалась с небес на землю, и, нанося поцелуи на разгоряченное тело, шептал о любви.

   До самого вечера райский уголок природы оглушали крики и стоны наслаждения.

***

   Вынырнув из очередного экстаза, я потянулась, как кошка. Заметив на лбу Анджа комара, шлепнула со всего маха и, увидев округлившиеся от удивления глаза мужа, расхохоталась.

   — Это был намек, что я плохо старался? — спросил он, улыбаясь.

   — Это был намек, что нам пора домой. Иначе нас комары съедят, — подыграла ему и, взяв платье, стала одеваться. — А насчет старания, я бы была не против того, чтобы мы отдыхали в этом месте каждый день. Ты был восхитителен. И, кстати, пяточку на правой ноге ты целовал большее количество раз, чем на левой. Приедем— попросишь у нее прощения и исправишь свою оплошность.

   — Намек понял, — смеясь, ответил Андж, застегивая пуговицы на рубашке.

   Ответив ему улыбкой, я села за руль, включила последовательно все три артефакта скорости, и минут через семь мы уже подъезжали к нашему замку.

   Первым делом мы направились в ванную. Андж вымылся первым и быстро покинул комнату, а я, стоя под струями воды, вспоминала ласки мужа и мечтательно улыбалась, чувствуя себя самой любимой и желанной женщиной.

   Накинув халат, я направилась в покои и была приятно удивлена расставленными на столе тарелками с мясом и овощами. Разложив вилки и ножи, Андж разлил по бокалам красное вино и пригласил меня к столу.

   После сытного ужина меня потянуло в сон. Но я нашла в себе силы и сходила в игровую комнату навестить детей. Пожелав им спокойной ночи, я отправилась в семейные покои. Едва моя голова коснулась подушки, я мгновенно провалилась в царство Морфея. И кажется, в эту ночь Бог послал мне красочный сон.

   Я вновь была на берегу чудесного водоема, но не с Анджем. Девочка лет пяти, очень похожая на меня, просила сорвать красивый желтый цветок. Наклонившись, я сорвала лотос, а когда распрямилась, увидела девчушку, бегавшую по поляне. Она весело смеялась и, помахав мне рукой, закричала: «Мамочка! Смотри, как красиво вокруг».

   Улыбаясь, я направилась к ней и, подойдя ближе, подхватила на руки. Только вместо девочки у меня на руках оказалось неведомое существо или зверушка. Я таких никогда не видела.

   — Мамочка! — воскликнула она голосом девочки.

   Я мгновенно проснулась. Хватая ртом воздух, нервно осмотрелась по сторонам. Постепенно до меня начал доходить смысл удивительного сна. В неверии я обхватила низ живота и застыла. Все мое существо ощетинилось при голосе Анджа:

   — Киара… Что с тобой?

   Я отскочила от него, как от смертельной опасности. Вжавшись в изголовье кровати, с прищуром смотрела на мужа, пока в моей голове витала лишь одна мысль: «Бежать. Мне нужно бежать. Любой ценой защитить мою девочку».

   Андж растерянно смотрел на меня, будто не узнавал, а во мне бушевал ураган противоречивых эмоций. То я, словно хищница, хотела броситься на него и разорвать, то, утопая в страхе, готова была вскочить с кровати и бежать в неизвестность.Могу поспорить, все эмоции легко считывались с моего лица.

   Переведя взгляд на мои руки, он удивленно поднял брови, будто о чем-то догадался.

   — Далеко собралась? — спросил он, стараясь выглядеть спокойным, хотя голос его слегка дрожал.

   Я в ответ помахала головой. Сначала утвердительно, потом отрицательно, еще крепче обхватив низ живота.В голове роились шальные мысли, и все они сводились к одному: мне нужно защитить своих детей от общества людей.

   С тех пор как Андж вернулся, мы с сыном не говорили об оборотничестве. Я не знала, как объяснить мужу, что нам с Амираном нужно уединиться в комнате, чтобы потренироваться превращаться в пресмыкающихся.

   А моя нерождённая дочь… Что с ней будет? Она приснилась мне пятилетней, а это значит, что первый её оборот произойдёт в этом возрасте или даже раньше. Хорошо, если это случится при мне, но что если я буду в отъезде? Люди, увидев такого зверя, могут просто убить её. От этих мыслей хотелось выть от отчаяния.

***

   — Девочка моя, может, поделишься со мной своими страхами? Пойми, я ведь тебе не враг, — сдавленно произнес Андж.

   В ответ Киара оскалилась, и Андж понял, что она не осознаёт своих действий. Он тяжело вздохнул от отчаяния и закрыл глаза. Посидев так некоторое время и немного успокоив дыхание, Андж вновь взглянул на жену и, увидев, что она встала с постели и надела халат, чуть не вскрикнул от безысходности.

   Он встал, надел халат и подошел к окну. Отодвинув штору, вгляделся в ночную темноту, прислушиваясь к звукам в покоях.

   Киара шла очень тихо, и Андж скорее почувствовал, чем услышал её тяжёлое дыхание, когда она проходила мимо.

   — Если ты уйдешь, я умру, — сжав кулаки, сдавленно сказал он, чувствуя, что тоска захватила его полностью, а сердце сковала боль, да так, что трудно стало дышать, а разум затуманился.

***

   Услышав голос Анджа, я застыла на месте, не сводя глаз с двери. Спасение было так близко, нужно было только закрыть уши руками, не слушать никого и бежать. Бежать, пока есть время. Бежать, пока не стало слишком поздно. Пока…

   Мои губы предательски задрожали, из глаз хлынули слезы, оставляя на щеках горячие дорожки. Меня разрывало на части от противоречивых чувств. Я безумно любила своего сына и Анджа. Я ещё не до конца осознала, что беременна, но уже была готова защищать своего ещё не рождённого ребёнка. Спасая детей, я обрекала Анджа на смерть. И нутром чувствовала, что его слова — это не пустые угрозы. Он действительно умрёт от тоски и одиночества.

   Я не умерла от этих двух составляющих только потому, что у меня был Амиран. А у Анджа не останется никого. Разве могу я обречь его на то, что пережила? Нет… Тысячу раз нет.

   Всхлипнув, я закрыла лицо руками и разрыдалась.

   Андж, не раздумывая, бросился ко мне. Упав на колени, он обхватил руками мои бедра, прижался лицом к чуть выпирающему животу, зашептав:

   —Не уходи от меня. Не лишай меня счастья. Я долгое время был так одинок. Ты — дар судьбы. Без тебя и детей я ничто в этом мире. Вы для меня этот мир.

   — Ты… ты ничего не знаешь и не понимаешь, — всхлипывая, пробормотала я ему в ответ.

   — Доверься мне. Расскажи, что тебя так тревожит? Я приму и пойму любую твою правду, потому что люблю. Люблю тебя, моя девочка, такой, какая ты есть. Чтобы там ни было у тебя за плечами, это прошлое, которое есть у каждого человека. Я вот, например, когда был в плену, чтобы не умереть от голода, ел червей и личинки. А пойманные в мою ловушку крысы были для меня деликатесом. Я боролся за свою жизнь. И терпел все это лишь с одной целью: увидеть тебя и сына.

   Услышав признание Анджа, я поняла, что так и не спросила у него, где он был эти долгие пять лет. Всхлипнув, я вытерла рукавом халата мокрое от слез лицо. Собрав пряди своих волос, отбросила их за спину и, шмыгнув носом, посмотрела на мужа.

   В его черных волосах прибавилось проседи, а ведь он такой молодой!Чуть старше меня, но уже практически весь седой. Я ведь так и не узнала у него, как он попал в плен? Что пережил в разлуке с нами? И сейчас, не задумываясь, я готова его бросить. Уйти раз и навсегда из его жизни. Но что же мне делать? Чтобы признаться в малом, придется открыться полностью—иного выхода нет. А может, это и к лучшему?Может, после моего признания он сам отвернется от меня?

   Тяжело сглотнув, я сказала:

   — Хорошо… Я расскажу тебе, что пришлось пережить Ливин Корхарт.

   Я высвободилась из объятий мужа и подошла к кровати. Забравшись на неё, села у изголовья, подтянула ноги, обхватив их руками, и уставилась вперед пустым взглядом. Дождавшись, когда Андж сядет рядом,я погрузилась в воспоминания и начала свой рассказ.

   — Ты не представляешь, что значит для молоденькой девушки осознавать, что ей исполнилось восемнадцать лет. Столько мечтаний о высоком! О встрече с человеком, которого обязательно полюбишь. Сколько скрытых надежд о нежной и трепетной любви... Все началось с известия о бале…

   Я говорила и говорила, стараясь не упустить ни одной детали плена и насилия, но, когда подошло время рассказать о моем превращении в Уфу, ненадолго замолкла.

   — Риан…

   При упоминании имени подруги по несчастью мои губы исказились в кривой улыбке. Подняв голову, я устремила взгляд на стену, словно пыталась рассмотреть на цветных обоях ее призрак. И если бы он сейчас появился, я бы бросилась к нему. Каталась бы возле ног, кричала от боли, режущей сердце надвое, и просила бы прощения за то, что не смогла помочь и спасти нас.

   От волнения мое тело пробила нервная дрожь. Андж тут же подхватил меня на руки, укутал одеялом и прижал к себе. Это придало мне немного сил, и я вновь заговорила:

   — Она умирала долго… Знаешь, такая маленькая, худенькая… От нее остались одни кости, обтянутые кожей. Ее несчастное тело покрывали желто-зеленые гнойные раны. Мне до сих пор иногда мерещится запах гниющей плоти. Ты не представляешь, что это — каждый день смотреть на умирающего человека. Риан до последнего верила, что к ней вернется магия, и она освободит нас. А мне каждый раз кажется, что я окунулась в страх и не нашла способа, чтобы освободить нас от душегубов.

   — Не кори себя. У тебя бы не хватило сил противостоять двум сильным мужчинам, — сипло сказал Андж.

   Он подхватил мои трясущиеся пальцы, поднес к губам и стал согревать своим дыханием.

   Забота мужа тронула меня до глубины души. Слушая, как учащенно стучит его сердце, я поняла, что мне нужно рассказать о своем первом магическом даре.

   — Когда Риан умерла,— тихо проговорила я, —от нее отделился едва заметный сгусток энергии. Он метнулся ко мне, проник в мое тело, и я потеряла сознание. Сперва я не понимала, что со мной произошло, но совсем скоро мне удалось это выяснить. Но перед тем, как ты узнаешь правду, я хотела тебе кое-что показать.

   Андж тяжело сглотнул, когда увидел, что держит у себя на коленях Яриму.

   — Киара, не шути так. Я практически раздет, и мне совершенно не хочется обнимать в таком виде тещу, — заверил он.

   — А так? — сказала я и стала оборачиваться в самых, на мой взгляд, красивых девушек. Остановив свой выбор на Кармит, я прижалась к груди мужа, продолжив рассказ. — От Риан я получила дар метаморфа. Могу перевоплощаться в кого угодно. Так что, если заскучаешь со мной в постели, исполню все твои фантазии.

    Я сказала это лишь для того, чтобы услышать от него ответ. Естественно, я не собиралась менять свой облик. Как только у Анджа появится такое желание, то наши дорожки сразу разойдутся в разные стороны.

   — Ты знаешь, королева, конечно, красивая девушка, но не в моем вкусе. Для меня обнимать чужую женщину равносильно тому, что обнимать фаянсовую вазу. Холодно, бездушно, и смотреть на нее совершенно не хочется. Лишь одной женщиной заняты мои мысли. К ней одной я спешу. Любуюсь только ее улыбкой. Обожаю целовать ее губы,тону в наслаждении, когда проникаю в нее. А знаешь почему? Да потому, что в этот момент мы становимся с ней одним целым. А объединяет нас и наполняет души счастьем наша с ней любовь. Я люблю только тебя. Ты мой мир. Прошу, запомни это и никогда больше не меняй свой облик на нашем семейном ложе. Верни назад мою самую обворожительную девочку, по которой я уже соскучился.

   Признание Анджа разлилось сладким бальзамом в груди. Я вернула свой прежний облик и решила идти до конца.

   — Когда насильники наигрались, они решили убить меня изощренным способом, бросив в комнату, в которой я находилась, Уфу. Сложно сейчас описать, что со мной происходило в тот момент. Во мне сконцентрировался клубок желаний, сотканный из страха, мести, борьбы за жизнь и победы любой ценой. Дар метаморфа повел себя странным образом. Я обернулась самой смертоносной змеей мира Карварс и сцепилась в смертельной схватке с чешуйчатым аспидом. Я выиграла бой, но была ранена.

   — Покажи мне свою вторую ипостась. Дай посмотреть на твою красавицу, — попросил мягко Андж.

   Отстранившись от груди мужа, я всмотрелась в синеву его глаз и увидела в ней неподдельный интерес и нетерпение.

   — Ну что ж, смотри и трепещи, бесстрашный мужчина, — поддела я его и совершила оборотничество.

   — Здравствуй, красавица, — зашептал Андж, проведя рукой по черной блестящей чешуе. — Спасибо тебе, храбрая воительница, что защищала и спасала мою девочку. Я в неоплатном долгу перед тобой.

   Он обнял змею, когда она положила голову на его плечо, и с нежностью погладил прохладную чешую.

   Долго находиться в образе аспида я не могла: распирало любопытство. Я вновь совершила оборот, изрядно удивившись тому, что муж поглаживал мою спину.

   — Неужели тебе ни капли не страшно? — с удивлением спросила у него, когда спустилась с его плеча.

   Герцог Магарианский смотрел на мое изумленное лицо и счастливо улыбался. Он поцеловал мой аккуратный носик, скользнул по чуть открытым губам, загадочно шепнув:

   —Мы с твоей красавицей уже знакомы.

   — Что?!Ты видел меня в образе Уфы? — воскликнула я и тут же обратилась к змее: — Уфа! Как это понимать?

   Ответа, конечно, не услышала— змеюка даже головы не подняла. Вот вредина!Зато услышала смех мужа и его признание.

   — Когда уходил на войну, твоя красавица решила попрощаться со мной. Ты сладко спала, а она предстала передо мной в своем облике. Скажу честно, тогда я чуточку испугался и опешил. Но в черноте ее глаз отражалась твоя человеческая сущность. Не знаю, как это описать, но,хотя у вас разный цвет глаз, смотрите вы одинаково.

   — Почему ты молчал? — не унималась я.

   — Семья строится на доверии. Мы с тобой прожили вместе совсем маленький отрезок времени. Впереди у нас долгая жизнь, и я хочу, чтобы между нами не было тайн. А теперь сгораю в нетерпении и хочу услышать твою историю, как тебе удалось спастись и выжить?

   Обида на Уфу и Анджа мигом прошла, да и в чем их обвинять? Наоборот, на душе стало легко, словно с меня спала непосильная ноша. Прижавшись к мужу, я продолжила рассказывать ему о своем побеге, Яриме и плане поиска душегубов. Я все говорила и говорила о том, как выследила их и убила. Не утаила и то, какую лепту внес в мою жизнь Аргаир.

   — Знаешь, пережитое наложило на мое подсознание отпечаток. По всей видимости, я неосознанно искала себе сильного защитника и увидела его в Аргаире. Потянулась, влюбилась, а он меня очищающим зельем опоил. Мне в очередной раз сломали крылья и показали, где мое место. Как же в те дни мне жить не хотелось. И если бы не Уфа, у меня никогда бы не было детей. Может, ты не поймешь, но для меня не так страшны насилие и предательство:это все можно пережить. Время зарубцует шрамы на сердце, душа распахнется к новой любви… А вот знать, что ты никогда не сможешь почувствовать, как в тебе зарождается жизнь, не сможешь держать на руках свое дитя… Это выше моих сил.

   Я продолжила пересказывать свою жизнь, ничего не утаивая. Смеялась, описывая нашу с ним встречу. Всплакнула и передала все свои чувства, испытываемые в разлуке. Стыдно было говорить о том, как меня ловко поймали.

   — Всё хотела у тебя спросить. Как так получилось, что там, в пустыне, я отчётливо тебя ощущала? И потом…наша с тобой ночь. Надеюсь, это был ты?

   В моем голосе проскальзывали нотки страха, и Андж поспешил меня успокоить:

   — Не бойся. Да, это был я. Находясь в одиночестве, я много думал о том, как ты управляешь своим магическим даром, и решил попрактиковаться. Оказалось, что я мало знал о менталистике. И теперь понимаю, что читать мысли людей только при прикосновении к ним — это как детская игра в песочнице. Я много работал и тренировался, оттачивая магическое мастерство. И когда мне наконец удалось прорваться к тебе, я не мог поверить в свою удачу. Сложно описать всё это словами.Скажу коротко: у меня получилось создать своего двойника и отправить его к тебе. Не волнуйся. Я управлял им и разговаривал с тобой, чувствуя всё, что происходило между нами.

   — Постой, постой, — взволнованно воскликнула я. — Не совсем уверена, но кажется, ты создал портал!

   Увидев, как густые брови мужа сошлись на переносице, я поспешила его успокоить:

   — Андж, ты даже не представляешь, какое открытие совершил!Мортон со своей бандой артефакторов уже несколько лет пытаются создать портал, но всё безуспешно. Боже мой! — заскулила я. — Ты только представь: открыл портал дома — и вот ты уже во дворце Анджкирсанского государства! Это же прорыв! Я тебя обожаю!

   От переизбытка чувств я впилась в губы мужа.Не знаю, где Андж нашел в себе силы, но, с неохотой разорвав наш затянувшийся поцелуй, он ласково провел рукой по моим волосам и произнес с печалью в голосе:

   — Я так понимаю, Уфа спасла тебя от яда скорпионов. Расскажи, что было дальше?

   Я медлила с ответом, понимая, что придется рассказать об Исариаме. Чтобы отвлечь мужа, я решила прибегнуть к маленькой уловке и поерзала у него на коленях, но, мой план не сработал: соблазнить Анджа так ине удалось. Тогда,вздохнув, я продолжила рассказывать о своей жизни.

   — Вот, пожалуй, и все… Хотя нет… Забыла сказать, что у Амирана тоже пробудилась ипостась. Он — Василиск. Грозный такой змей. Моя Уфа и та его побаивается.

   — И ты хотела от меня это скрыть?

   Услышав в голосе мужа недовольное возмущение, я тут же поспешила его задобрить.

   — Не было времени рассказать об этом. О том, как Амиран обращается в змея, спросишь у него сам. Тем более, вам ещё предстоит заниматься вместе. Наш сын уже взрослый и стесняется меня. Понимаешь, после превращения мы остаёмся без одежды.

   Андж нахмурился, будто был чем-то недоволен, но сил продолжить беседу у меня уже не оставалось. Я зевнула, закрыв глаза, и почти задремала, как вдруг Андж растормошил меня и спросил, затаив дыхание:

   — Киара… Ты ведь хотела убежать, потому что поняла, что беременна?

   — У нас будет доченька, — полусонно ответила я, — она приснилась мне. Лет в пять наша девочка совершит оборот. Но я не знаю, в кого она будет перевоплощаться. Не видела никогда таких зверей. Нам придется хорошо следить за ней и охранять. Беда будет, если ее оборот произойдет без нас. Люди могут не понять и убить нашу девочку, — шмыгнув носом, прошептала я, прежде чем провалиться в долгожданный сон.

***

   Андж осторожно снял с жены халат, уложил её на постель и, наклонившись над её животом, прошептал: «Здравствуй, моя доченька! Ты такая крошечная, но я уже безумно тебя люблю. Не могу выразить словами, как я счастлив, и с нетерпением жду твоего появления на свет. Нет. Мы все будем тебя ждать — твои мама, папа и старший брат».

   Он нежно коснулся губами живота Киары, затем взял одеяло и бережно укрыл им свою любимую девочку. После этого он лёг рядом, обнял её и уснул со счастливой улыбкой.

   Однако где-то в глубине его сознания промелькнула мысль: «Киара так и не призналась, что её душа пришла из другого мира».

ГЛАВА 8. Новый узор на брачной вязи

   Я проснулась от монотонного шума дождя. Мелкие частые капли шуршали по листьям деревьев за окном. Моя голова лежала на груди Анджа,а его тело было оплетено моей рукой и ногой.

   Послушав, как ровно билось сердце мужа, я улыбнулась, потёрлась щекой о его горячую грудь и почувствовала, как внутри меня разливается блаженство. В этот момент думала о том, как долго я ждала этих мгновений: просыпаться в объятиях любимого мужчины, слышать его дыхание, вдыхать запах его тела и наслаждаться осознанием того, что я любима.

   Рука мужа, лежавшая на моей талии, медленно переместилась на мои ягодицы и начала нежно их поглаживать. От этих прикосновений по моему телу пробежала приятная дрожь.

   — Андж…

   — М-м-м… — нечленораздельно ответил он.

   — Андж-ж… — застонала я, когда его пальчики добрались до самого сокровенного и занялись любимым занятием—дарили мне наслаждение.

   — Андж, — произнесла я сипло и ещё теснее прижалась к его горячему телу, позволяя чувствам захватить меня.

***

   Герцог Магарианский был полностью поглощён страстью своей жены. Он наслаждался её учащённым дыханием, ощущением ноготков на своём теле и звуками, срывающимися с ее губ.

   На пике наслаждения он страстно поцеловал свою девочку, ловя её крик удовольствия, и сжал в объятиях. Он испытывал удовлетворение от того, что смог заставить Киару почувствовать себя на верху блаженства, и из его горла самопроизвольно вырвался сдавленный рык.

   В эти моменты он обожал наблюдать за своей женой. Он погружался в эту страсть и чувствовал блаженство, когда она открывала глаза и смотрела на него затуманенным взглядом.

   Андж дождался, пока дыхание Киары станет ровным, снова поцеловал её, и затем медленно отстранился.

   — Доброе утро, мои красавицы, — шепнул он ей на ушко.

   Андж слегка прикусил мочку и медленно проложил цепочку поцелуев, направляясь к невероятно притягательным возвышенностям с твердой вершинкой наверху. Заласкав их поочередно, он продолжил путь к выемке живота.

   Коснувшись ее губами, герцог Магарианский закрыл глаза и от охватившего его счастья едва слышно прошептал: «Доброе утро, доченька. Как тебе спалось?»

   — Андж… Давай выбирайся оттуда. Наша доченька тебя еще не слышит… И вообще, я не мытая, — пробурчала Киара недовольно.

   Вдохнув запах, витавший под одеялом, и уловив аромат желания жены, Андж с довольной улыбкой на лице коснулся губами ее треугольника волос, наслаждаясь блаженством. Но краткий миг блаженства неожиданно прервал громкий крик сына, вбежавшего в их спальню, от чего Андж чуть не вскочил с кровати.

***

   — Мамочка! — закричал Амиран возбужденно.

   Я вздрогнула. Одной рукой вцепилась в край одеяла, а другой оттолкнула Анджа, который, пытаясь встать, чуть было не сбросил с меня пуховое одеяло.

   —Только попробуй раскрыть меня. Быстро уходи оттуда! — шикнула я на него и тут же бросила нервный взгляд на сына.— Амиран, мы ведь уже обсуждали, что нельзя без разрешения входить в комнату родителей.

   — Мамочка, — сказал Амиран и посмотрел на отца, который наконец-то выбрался из-под одеяла. Его глаза заблестели от слёз.— Папа… У меня будет сестрёнка?

   — Сынок, я же просила тебя не читать чужие мысли, — сказала я, всё ещё находясь в некотором смятении от его внезапного появления в нашей комнате. И подумала: «А если бы у нас с Анджем был секс? Какой бы это был позор!»

   — Я не подслушивал, но почувствовал сильную волну радости, исходившую от папы, и услышал его крик: «У меня будет дочка!»

   Бросив мимолетный взгляд на виновника недоразумения, я зажала одеяло под мышками и вытянула руки, приглашая сына к нам.

***

   Амиран рванул вперед, но остановился в нерешительности возле кровати.

   — Иди к нам, сынок, — с улыбкой пробасил Андж. — Я уже поздоровался с твоей сестрёнкой, теперь твоя очередь.

   Когда сын подполз к ним, Андж подхватил его на руки и посадил спиной к Киаре. Обняв плачущего первенца Магарианских, отец семейства стал его успокаивать.

   — Доброе утро, сынок. А чего это ты слезы льешь? — шутливо спросил он.

   — От радости. У меня будет младшая сестренка. Я теперь буду не один.

   — Мы рады, что ты понял свою роль старшего брата. Но знаешь, ночью твоя мама рассказала мне много интересного. Например, она упомянула, что у неё есть вторая ипостась — Уфа, а у тебя — Василиск. Я очень рад за вас. Иметь таких сильных защитников — это дар свыше.

   Андж разговаривал с сыном, одновременно наблюдая за тем, как Киара быстро одевалась, стоя у кровати. Второпях она запуталась в поясе халата, и, хотя не было произнесено ни слова, Андж знал, чтоКиара ругалась про себя.

   — Надеюсь, ты познакомишь меня со своим защитником. А потом мы начнём учиться оборотничеству. Я не представляю, как это происходит у вас с мамой, но очень хочу разобраться в этом процессе.

   Андж поцеловал сына в макушку, когда тот обхватил его руками и прижался к нему изо всех сил.

   — Мы с мамой очень любим тебя. Ты наш первенец и наша опора. Я вижу в тебе много хороших качеств: воспитанность, скромность, любовь к людям, вежливость, дружелюбие. Умножай эти качества; как будущему правителю, они тебе очень пригодятся.

***

   Завязав наконец-то пояс халата, я подошла к кровати и, улыбаясь, провела рукой по волосам сына и мужа.

   — Мальчики, как же я вас люблю.

   Они синхронно вскинули головы, посмотрели на меня практически одинаковой синевой глаз и сказали одновременно: «Мы тебя тоже любим».

   — Утро у нас выдалось замечательным и полным приятных неожиданностей. А теперь всем — в ванные комнаты. Сегодня я планирую навестить Яриму.

   — Ура! Мы поедем к бабушке! — закричал Амиран и спрыгнул с рук отца. — Мам, а можно я Кавис и тетушкам расскажу, что у меня будет сестренка? — спросил он и застыл в ожидании ответа.

   Я кивнула в знак согласия и проводила сына задумчивым взглядом, пока он убегал из комнаты. Затем, нахмурившись, я повернулась к мужу.

   — Андж… Как получилось, что у Амирана кровь Магарианских?

   Он подхватил меняна руки и направился в ванную комнату, на ходу обмолвившись парой фраз:

   — Перед тем как уйти на войну, я провёл древний обряд на крови, чтобы признать ещё не рождённого ребёнка своим сыном. Это было после того, как ты уснула.

   Он с жаром поцеловал меня, не давая заговорить.

   Пожалуй, я погорячилась, отправившись в дорогу в первые дни беременности. Едва мы приехали к маме, меня вывернуло наизнанку. Пока я разговаривала с «белым другом», призраки обеспокоенно кружили вокруг меня и переговаривались между собой:выясняли, какая из трав поможет от недомогания.

   — Киара, милая, в прошлый раз тебе помог гербарий, чтобы определить пол ребёнка. Может быть, он поможет и в этот раз?— с надеждой предложила Кавис.

   — Хорошо, — промычала я в ответ, вытирая лицо полотенцем. — Показывайте, где у вас здесь запасы сена?

   С надеждой отправив в рот тонкие сушеные стебельки, я прожевала их, не испытав никакого блаженства. А ведь в прошлый раз засекреченная трава показалась мне наивысшим наслаждением. Подумав, что у девочек все, возможно, не так, я решила на всякий случай понюхать травку для мальчиков. Но, как только поднесла ее к лицу, мгновенно почувствовала рвотный позыв. Вернув травинку к семейству растений, собранных по определенным свойствам, вздохнула тяжко. Пригодится кому-то другому данная травушка-муравушка.

   Пообедав, мы разделились на группы: мальчики ушли обсуждать порталы, а мы с девочками устроились на диванах летней террасы. Любуясь буйством цветов, я, как обычно, положила голову на материнские колени и начала рассказывать обо всем, что произошло с нами в Марвайском государстве. Затем поделилась новостью о том, что поведала Анджу о событиях, произошедших со мной с момента появления в мире Карварс. Я говорила и говорила, в пол уха слушая бурчание Кавис.

   — Зря ты так поступила. Не каждый мужчина может принять факт, что женщина, которая живет с ним, подверглась насилию. Киара, ты все время забываешь, что менталитет этого мира совершенно другой. Хотя и Андж словно не из этого мира. Надеюсь, твое признание не повредит вашему счастью.

   — Если бы после моего признания Андж отвернулся от меня, значит, он не мой мужчина. И вся наша любовь была лишь блестящей мишурой. Ба, и ты права. Мне иногда кажется, что Андж вылеплен из другого теста. Как же мне повезло с ним. Я его просто обожаю и безумно люблю. Минуты без него кажутся вечностью. Вот сколько времени прошло?Ая уже скучаю по моим мальчикам. На море скоро поедем. Не хотите с нами?

   — У тебя, можно сказать, начался медовый месяц. Не будем вам мешать, — ответила Ярима и с улыбкой на лице продолжила бережно перебирать мои волосы. — Интересно будет увидеть ипостась твоей доченьки.

   — Нам тоже всем не терпится увидеть существо, которого ты описала, — прошептала задумчиво Симора. — Всех зверей в памяти перебрала, и ни один под описание не подходит. Кавис, а ты как думаешь, что за вторая ипостась будет у нашей праправнучки?

   — Я поговорила с Аргуром, и он сказал, что под описание подходит только одно магическое существо — химера. Они существовали с самого начала мира, но потом внезапно исчезли, как и многие другие магические животные.

   — Это что же получается? — не вытерпела я. Чуть приподнявшись, я оперлась рукой о диван и с любопытством посмотрела на призрак прабабушки. — Единый наградил ипостасью меня, и теперь я буду всегда рожать детей, имеющих вторую ипостась?Что-то мне страшно…

   Опустив взгляд на левое запястье, я провела рукой по брачной вязи и с изумлением заметила, что рисунок изменился.На спине змеи теперь разместились золотые крылышки, чем-то схожие с крыльями летучих мышей.

   — Девочки… — промямлила я и продолжила уже с восхищением: — Посмотрите, какая красота! Оказывается, моя доченька будет летать, — и тут же прошептала: — А если она упадет? Что-то мне страшно за нее.

   Глаза вмиг наполнились слезами, ия испуганно пробежала взглядом по лицамматери и призраков.

   — Да-а-а уж, — протянула Кавис. —Вопрос сложный. Но эту проблему легко решить, — торопливо добавил призрак старой леди, взглянув на мое заплаканное лицо. — Обучением полетов нашей праправнучки мы займемся сами. Лучших учителей ты не найдешь.

   Я вздохнула, почувствовав, как гора упала с плеч. Устало улыбнувшись, я вновь положила голову на колени матери и даже умудрилась задремать, а когда проснулась, увидела сидевшийнапротив нас небольшой мужской коллектив.

   Подхватив меня на руки, Андж попрощался с Риамскими и призраками. Мы сели в «Ягуар» и отправились домой.

ГЛАВА 9. Первое заседание лорд-спикера герцога Анджа Магарианского в верхней палате лордов

   Я находилась в малой гостиной и, стоя у окна, наблюдала за мальчишками, которые играли с Джердом на газоне.Одну вазу с цветами они уже успели перевернуть, цветына двух других были вырваны с корнем. А уж о количестве комьев земли на ровно подстриженной зеленой траве лучше и вовсе умолчать.

   Вредный пес!Сколько его ругала за разгром, да все без толку. И ведь сидитслушает и смотрит такими преданными умными глазами, что сразу понимаешь:собака проникласьи в следующий раз будет обходить стороной все цветочные клумбы. Но как только они с Амираном начинали играть, он мгновенно забывал обо всех моих наставлениях.

   А в данный момент на лужайке резвились целых три подростка: весело смеясь, они убегали от огромного пса, впечатлявшего своими размерами.

   Я перевела взгляд на герцогиню Арвайскую. Она сидела в беседке и внимательно следила за забавой детей. Каждый раз, когда Джерд догонял и сбивал с ног одного из мальчишек, она вскакивала и хваталась за сердце. С ее лица отливалакровь, и Авигель становилась похожей на призрака.

   — Мелкие проказники. Доведут бабку до инфаркта, —пробурчала я себе под нос.

   — Что вы говорите? — спросил Гидьон, на мгновение оторвавшись от местной газеты. Не услышав ответа, он снова погрузился в чтение.

   Вот уже неделю целитель практически неотрывно находится рядом и зорко наблюдает за моим состоянием. Эта беременность протекает совсем по-другому. Заветная травка не помогла избавиться от тошноты, которая сопровождаламеня с утра до вечера. Ладно бы еще тошнота! Но при любом раздражающем запахе меня выворачивалонаизнанку— самое подходящееописание того, что со мной происходит.

   — Ваша Светлость! Прибыла Её Величество Кармит Тиарская, — с важным видом доложил Жакл.

   «Еще один позер. Любит играть на публику», — подумала я.

   В этот же момент в залуворвалась королева, чуть не сбив с ног слугу. Жакл сделал непринужденное лицо, и только брови, взлетевшие на лоб, выдали его мнение о венценосной особе. Откланявшись, герольд удалился, закрыв двери, а я перевела взгляд на подругу.

   — Киара! Что-то ты чересчур бледная. Тебе нужно срочно обратиться к целителю, — с порога начала раздаватьуказания королева. Она бросила сумочку на кресло и только тогданаконец заметила Гидьона, погрузившегося в чтение. — Кхм... Кхм… — нервно прокашляла Кармит, привлекая к себе внимание пожилого мужчины.

   Целитель поднял голову и некоторое время смотрел на королевус недоумением, но в конце концовузнал ее. В старческих глазах промелькнулрадостный огонек, и Гидьон, быстро встав и поклонившись, произнес с улыбкой на лице:

   — Ваше Величество! Вы, как всегда, великолепны.

   Кармит усмехнуласьв ответ, и на её лице засияла улыбка. Она кокетливо покрутилась на месте, расправляя воланы своего длинного бирюзового платья. Затем снова взглянула на меня и нахмурилась.

   — Я чего-то не знаю? Что-то случилось с герцогом? Ты заболела?

   — Успокойся. Я всего лишь беременна.

   — Как?! Уже?! — с удивлением спросила подруга и, сняв белые перчатки, бросила их к сумочке.

   — У женатых людей такое бывает, — пошутила я.

   — А-а-а! Это так неожиданно! — воскликнула королева и бросилась меня обнимать. Она засыпала менявопросамии тут же сама на них отвечала: — Ты уже знаешь, кто у тебя родится? Я бы хотела, чтобы это была девочка! Мы бы поженили её с Викрантом.

   — Ты угадала. Будет девочка. Но давай оставим вопросженитьбы наших детей до их совершеннолетия. Вдруг они на дух не будут переносить друг друга?Я бы хотела, чтобы мои дети сочетались узами брака только по любви. Да и не хочу заглядывать так далеко. Мне еще девять месяцев согревать под сердцем мою девочку. А потом роды. Знаешь, всякое бывает.

   — Что за чудовищныемысли?!У тебя целитель под боком. Да и госпиталь рядом. Там такой штат врачей!Умереть точно не дадут.

   — Спасибо, подруга, на добром слове, — ответилая, вздохнув, и прикусила щеку от мгновенно подступившей к горлу тошноты. — А ты какими судьбами?

   — За сыном приехала, — поделилась Кармит, отодвинув легкую белую занавеску. Она вытянула шею и посмотрела в окно на играющих ребят.

   — Лето скоро закончится, дай ребенку отдохнуть. Хочу забрать их на море. Викрант только и ждет твоего приезда, чтобы ты отпустила его с нами.

   — А как же уроки политики и королевского этикета? — возразила Кармит.

   Я тяжко вздохнула.

   — Кармит, вот скажи, сколько еще лет Викрант будет ребенком?

   — Что за странный вопрос?Лет до тринадцати, может, пятнадцати, а потом его начнут подготавливать к коронации и служению Сурманианскомугосударству.

   — Вот видишь. Осталось меньше пяти лет, а ты хочешь лишить своего сына самого прекрасного. Королем он у тебя будет, дай бог, лет сто, а вот в детство уже никогда не вернется. Не лишай его радости. Викрант — умный мальчик, успеет познать все радости королевской жизни.

   — Ты права. Всё время удивляюсь твоему восприятию жизни. Словно ты намного старше меня, хотя мы практически ровесницы.

   — Кто понял жизнь, тот больше не спешит. Смакует каждый миг и наблюдает, как спит ребенок, молится старик, как дождь идет и как снежинки тают, — ответила я словами Омара Хайяма, замечательного восточного мудреца и философа из моего мира.

   От меня не ускользнуло, что подруга вмиг погрустнела, и я, поинтересовалась, нахмурившись:

   — Какие-то проблемы?

   — Поссорилась с Фираном. Дашкевский хочет семью, детей, а я не могу ничего ему дать из вышеперечисленного. Ты бы видела, как одна из моих фрейлин поедает его глазами.

   «Еще бы, — ухмыльнулась я про себя. —Все во дворце знают темперамент королевы, и если она чуть ли не зубами вцепилась в мужчину, то, по всей видимости, в постели он удовлетворяет ее полностью».

   А вслух предложила:

   — Отошли от себя фрейлину, и дело с концом.

   — Тогда мне придется их всех удалить, а это противоречит дворцовому этикету. Не представляю, что делать. Я впервые люблютак, как никогда и никого не любила. Хочу настоящую семью и, как ты говоришь, простого женского счастья. Но видно, всё это не про меня.

   Кармит селана диван ипотупила печальный взгляд. Ее красивое лицо осунулось, и в этот момент она казалась такой маленькой и незащищенной.

   — Через два дня заседание высшей палаты лордов. Явка всех членов обязательна. Передай Анджу, что его присутствие желательно, — задумчиво продолжила подруга.

   Что-то явно терзало ее изнутри, и какое-то время Кармит сидела молча, углубившись всвои мысли, а затем, видимо, вспомнив о чем-то, она неожиданно подскочила с дивана, быстронадела перчаткии, взяв сумочку, направилась к дверям.

   Дойдя до середины комнаты, королева очнулась от своих раздумий. Внезапно развернувшись, подбежала ко мне и крепко обняла.Подруга запрокинула голову, пытаясь сдержать рвущиеся наружу слезы и, нервно сглотнув, прошептала:

   — Я очень рада за тебя. И ты права: отпущу Викранта с вами. Пойду обрадую его… И еще… Хочу, чтобы он учился с Амираном в академии Анджкирсанского государства.

   Спустя несколько минут я наблюдала за встречей подруги с ее сыном. За столь короткое время Кармит сумеласправиться со своим состоянием и сейчас вновь щебетала, как птица возле своего птенца. Я горько вздохнула. Вот тебе еще один королевский «козырь»: люби, но о супружестве не мечтай.

   Мои размышления прервало острое ощущение голода. Быстро сообразив, чем его утолить, я отправилась на кухню.

   Удивительно, но отбивная с кровью подействовала на меня как кислородный коктейль, и меня сразу же потянуло в сон. Я решила немного вздремнуть. Все равно Анджа не было дома: вот уже несколько дней он находился в отъезде, занимаясьуправлениемделами герцогства.

   У дверей своих покоев я сладко зевнула, а войдя в комнату, сразу же устремила взгляд на кровать. Мои ногисами несли меня к мягкой перине. Я положила голову на пуховую подушку, закрыла глаза и почти сразу погрузилась в сон.

   Некоторое время Гидьон оставался в моих покоях: хотел проверить мое состояние и убедиться, что у меня крепкий сон. Он практически не удивился, когда я затребовала приготовить чуть прожаренную говяжью вырезку. Видимо, помнил, что и впервую беременность у меняиногда тоже бывалистранные запросы в еде. Посетовал Шанвейский лишь на то, что яне соизволила скинуть с себя платье.

   Пробуждение было приятным. Сквозь сладкую дрему я почувствовала, как прогнулась перина. Меня охватило трепетное волнение, едва я ощутила прикосновение горячих губ к моему виску. Умопомрачительный аромат хвои и свежести, ударивший в нос, вызвал улыбку на моемлице, и от мысли, что Андж рядом, меня бросило в жар.

   Приоткрыв глаза, встретилась с ласкающей синевой глаз любимого мужчины.

   — Как спалось моим красавицам? — спросил он, вскользь поцеловав мои губы.

   — Мне кажется,я впервые спала так сладко с момента, как узнала, что беременна. Знаешь, нашей малышке требуется мясо и кровь.

   — Раз требуется, прикажу, чтобы данное блюдо всегда присутствовало на столе. Мне доложили, что приезжала королева.

   — Да. Кармит принесла новости, как сорока на хвосте. Расскажу после того, как приму душ. Помогать мне не надо, справлюсь сама, — поспешно заверила я Анджа, заметив, что он собирался встать с кровати.

   Я быстро провела вечерние процедуры и вернулась в постель. Положив голову на плечо мужа, обнялаего рукой и рассказала ему о том, что услышала от Кармит.

   — Уже несколько раз слышал о палате лордов. Не расскажешь, что она собой представляет и откуда взялась? — поглаживая мое бедро, спросил Андж.

   — Как бы тебе проще объяснить в двух словах… — задумчиво ответила я. И после недолгих раздумий все-таки решила рассказать все по порядку. —После смерти принца Аль Исариама Атманджана в Сурманианском государстве ощущалось напряжение. Все ожидали новую войну. К счастью, мне удалось уладить конфликт. А когда вернулась, вновь встал вопрос о новом женихе для Кармит. Только королева была такой удрученной после смерти Исариама… Она плохо соображала, закрывшись в покоях, плакала часами… И тогда Грей увидела спасение своей воспитанницы во мне. Телохранительница явилась ко мне в замок и, бросившись в ноги, умоляла спасти Кармит.

   После событий, произошедших во дворце, я практически поклялась, что моей ноги там не будет, но мне стало чисто по-человечески жаль Тиарскую. Хоть на ее голове и красовалась корона, она все равно оставалась слабой молодой девушкой.

   Я прибыла во дворец и, скажу тебе, вовремя:давно не видела такого столпотворения мужчин высшего сословия. Они собрались в тронном зале и, разбившись на группы, спорили, какой из принцев лучше подходит на роль короля. Уставшая же Кармит в это время сидела на троне и с безразличием смотрела, можно сказать, в никуда. Она и меня-то заметила не сразу, а когда это все-таки произошло, королева, еле сдерживая рыдания, вымолвила: «Киара?!»

   Именно в тот момент мне пришла идея. Хлопнув в ладоши, я привлекла к себе внимание всех собравшихся господ.

   «Достопочтенные лорды, — обратилась я к собравшимся. — Мы все ещё не можем прийти в себя после внезапной кончины принца Аль Атманджана. Но жизнь продолжается, и теперь нам предстоит решить важнейшую задачу — выбрать нового короля Сурманианского государства.

   Однако после всего, что произошло с Исариамом, я хочу задать вам вопрос: так ли нам необходим человек, который не имеет никакого отношения к нашему государству?»

   Кто-то из толпы не выдержал и воскликнул:

   «Ваша светлость, вы говорите вздор! Как может существовать государство без короля?»

   По залу прокатился тихий ропот, некоторые из лордов засмеялись, вероятно, над моим недальновидным замечанием. Но я не стала комментировать этот возглас, лишь улыбнулась и продолжила:

   «В нашем государстве есть королева и будущий наследник престола. Мы не знаем, с какими намерениями прибыл к нам принц Исариам, но все мы были свидетелями его увлечений. И кто знает, может быть, это была лишь малая часть его недобрых мыслей. Но, как говорится, о покойниках говорят только хорошее…Поэтому я плавно перейду к потенциальным женихам нашей королевы. Мы вновь сталкиваемся с той же проблемой: мы не знаем, какие мысли у них в голове. Возможно, они прибудут в наше государство с намерением со временем убить будущего наследника и посадить на трон своих детей, рождённых в браке с королевой. При этом мы не можем подвергнуть принцев ментальному воздействию, так как это будет оскорблением с нашей стороны».

   Вот тогда в тронном зале и наступила могильная тишина. Ты бы видел их недоуменные лица.А Кармит, вцепившись в подлокотники трона, дышала через раз и с испугом кидала беглые взгляды на лордов. Я так думаю, она пыталась предугадать, кто из них могзащитить ее сына.

   Сперва графы растерялись, озадаченно поглядывая друг на друга, но минут через десять толпаобратиласвойнемойвзор на меня. Догадались: раз я завела эту речь, то, по всей видимости, знаю, как выйти из сложившейся ситуации. Каждый из них понимал, что в моих словах былабольшая доля правды. Я сказалаим, что уже высказала свое виденье. Но недовольные всегда найдутся, и поэтому в мой адрес полетели вопросы

   «Оставить государство без короля? Да нас просто засмеют соседние страны!»

   «Принц ещё мал, а королева молода и не может объективно оценивать ситуацию в стране».

   «Советники тоже не подходят для этой роли».

   И так далее. Наговорили тогда много, но все разговоры сводились к одному: королева не может управлять государством. Я, естественно, помалкивала, но, когда отдельные возмущенные выкрики переросли в единый громкий гул, вновь хлопнула в ладоши, в очередной раз привлекая к себе внимание.

   «Если вы считаете, что Кармит не справится в одиночку, предлагаю следующее решение. Мы можем создать палату лордов, куда смогут войти все желающие».

   «Чушь!» — воскликнул граф Ридварский. Он не мог простить мне увечье, которое я нанесла его сыну, и относился ко мне с явной неприязнью.

   Я взглянула на него и попросила объяснить, что он имелв виду. Граф тут же ответил:

   «Как вы себе это представляете? На данный момент в тронном зале собралась лишь малая часть знати.Такого помещения, чтобы собрать всех, просто не найдется. Да и как проводить заседания? Мы же не будем знать, о чем думают лорды в другом конце помещения!»

   Я тщательно обдумала его словаи через пять минут высказала свою идею, чтобы повысить статус Тимрака.

   «Граф, вы абсолютно правы. Я вижу решение этого вопроса только в создании верхней и нижней палаты лордов. Попасть туда смогут лишь те, кто выкупит вакантное место. За место в первых рядах придётся заплатить, допустим, около пятисот миллионов, а за возможность участвовать в государственных вопросах — примерно сто миллионов. Купленное место можно будет передавать по наследству или выкупить у тех, кто решит больше не участвовать в дебатах и политике государства».

   Заметив, что Ридварский собирается возразить мне, я сделала неожиданное заявление: «Я готова заплатить один миллиард за должность лорд-спикера в верхней палате лордов и предлагаю её моему мужу Анджу Магарианскому. Его заместителем станет лорд-канцлер. Стоимость этой должности будет варьироваться от нижней до верхней суммы — одного миллиарда. Доблестные лорды, вы, наверное, задаетесь вопросом: «Почему так дорого?» Ответ очевиден. Высшая палата лордов предназначена для состоятельных людей. И не в деньгах дело. Эти люди удерживают в своих руках миллионы, значит, у них цепкий и хваткий ум, который так необходим в государственных вопросах и политике. Если кто-то захочет перекупить у меняместо лорда-спикера, я всегда готова к переговорам. Хочу заметить, что могу приобрести этот чин и за десять миллиардов, а может, и более. Всё будет зависеть от того, как пойдут торги».

   Ты бы видел лица сиятельных лордов. Разделала под орех я их знатно. И знаешь, в какой-то момент мне показалось, что Тимрак Ридварский вступит со мной в переговоры за твою вакансию. Но, возможно, он понял, что тебя в тот момент не было и, выходило, что он мог стать лордом-канцлером и одновременно возглавлять верхнюю палату лордов.

   Конечно, я не рассказала Анджу, что история создания палаты лордов, которую я использовала, принадлежит старушке Англии из моего мира. В мире Карварс эта история немного отличается.

   — Никто не ожидал, что ты вернёшься с войны. Особенно граф Ридварский. Представляешь, теперь ему придётся тебе подчиняться.

   — Удивительно, что лорды пошли на это и добровольно платили большие деньги за право занять место в палате лордов, —задумчиво произнес Андж.

   — Все стремятся к власти, — пожала я плечами. — А когда ты понимаешь, что можешь влиять на государственные решения, это ощущение возносит до небес.

   — И сколько же человек в верхней и нижней палатах?

   —В верхней палате девять человек, с тобой будет десять. В нижней палате — семьдесят три. Но в любом случае, голос королевы остаётся решающим в любых вопросах.

   Я едва успела прикрыть зевок рукой.

   — Что-то я сегодня слишком много спала. И даже мальчишек перед сном не поцеловала...

   — Не волнуйся, я был у них. После того как Авигель ушла из их комнаты, туда влетела Кавис, и они уговорили её рассказать историю. Я успел услышать конец сказки, в которой химера победила злого короля гоблинов. На мой взгляд, призраки готовят детей к тому, с чем им ещё предстоит столкнуться в жизни.

   — Моя бабушка —очень мудрая женщина. Она так много знает, а о том, что ей не ведомо, спрашивает у душ, которые ещё не ушли на перерождение. Если бы не она, я бы до сих пор не знала, в кого обернётся наша дочь. И еще, чуть не забыла. Кармит влюбилась в графа Фирана Дашкевского. Только ты ведь понимаешь, что ее женскому счастью не бывать?Ей не позволят выйти за него замуж. Она выглядит такой несчастной. Мне ее так жаль… — последние слова я произнесла уже сонно.

   «Как же здорово, что я смогла открыться Анджу и теперь могу свободно обсуждать с ним любые темы», — подумала я, погружаясь в приятную темноту.

***

   Андж осторожно убрал с лица жены волосы пепельного цвета и заботливо укрыл ее одеялом. Глядя на безмятежное лицо и спокойное дыхание Киары, он поцеловал ее губы и осторожно встал с кровати.

   Спать совершенно не хотелось. Нужно было обдумать услышанное и понять, какую выгоду или опасность для их семьи представляет верхняя палата лордов.О нижней палате Андж не думал, поскольку люди, занимающие места там, имели слишком мало влияния.

   Ему предстояла встреча с «акулами» Сурманианского государства, и, учитывая, что герцогов Магарианских несколько лет уничтожали, он не надеялся на теплый прием.

   Накинув халат, Андж отправился в кабинет. Он хотел побыть один, в тихой обстановке, чтобы ничто не мешало его размышлениям. Необходимо было предугадать ходы высшей знати, а может, и обыграть их…

***

   Я сидела на пуфике в гардеробной и наблюдала за Анджем. Скинув темно-вишневый шелковый халат, он надел боксеры и, посмотрев на меня, улыбнулся с хитринкой в глазах.

   Злодей… Не дал полюбоваться своими упругими ягодицами!Пришлось довольствоваться длинными накаченными ногами, выпирающими мышцами торса и широким разворотом плеч.

   Заметив в синеве его глаз всполохи смеха, я надула губы, закинула ногу на ногу и сделала вид, что меня совершенно не интересует его полуобнаженная натура. Полы моего халата при этом разошлись, нахально демонстрируя наготу.

   — Киара… Мы только что встали с постели. Если ты будешь меня соблазнять, я опоздаю на заседание палаты лордов. А мне бы не хотелось, чтобы обо мне сложилось предвзятое мнение.

   Андж игриво подмигнул мне, провёл пятернёй по волосам и, не торопясь, продолжил одеваться.

   Он бросил взгляд на пряжку в виде змеиной головы, выполненную из белого золота с добавлением титана. Два черных опала в змеиных глазницах поблескивали при каждом его движении. Взор притягивали не только они, но и разинутая пасть с четырьмя острыми клыками. Новомодный аксессуар крепился к черному поясу из прочной кожи крокодила с фактурным узором. Дизайнер постарался:отразил в пряжке внутреннюю суть хищника.

   — Может, возьмешь другой ремень? — недовольно спросила я, закусывая губу.

   Внутри меня закипали эмоции от одной лишь мысли о том, все девицы во дворце будут пялиться на выступающую и притягивающую взгляд деталь одежды моего мужа. А там, смотри, и еще чего насмотрят!Волна ревности хлестнула по сердцу в очередной раз.

   Я задумалась: «И что со мной происходит в последнее время? Неужели гормоны? Так вроде рано еще».

   Тогда я заглянула внутрь себя и увидела недовольство во взгляде черных глаз Уфы. И мне сразу стала понятна причина взрыва ревности.

   — Андж… Тебя Уфа ревнует, — хихикнула я, увидев его взлетевшие от удивления брови.

   Герцог Магарианский опустился передо мной на колени и, нежно обхватив мои тонкие запястья, поочередно коснулся их губами.

   — Передай своей красавице, что я люблю только вас. А еще мою маленькую доченьку.

   Развязав пояс халата, он наклонился и запечатлел поцелуй на моем животе. Обхватив меня руками, Андж положил голову на колени и, закрыв глаза, сдавленно зашептал:

   — Мои девочки… Не могу передать словами всю гамму чувств, которую испытываю, думая о вас или любуясь вами. Вы моя жизнь, мое спасение. Без вас не было бы меня. Вы открыли мне мир любви, счастья и семьи. Я безумно счастлив, что я отец и муж. Но самое восхитительное в этой жизни то, что я понимаю и знаю, что любим. Для меня не существует других женщин. Отбросьте в сторону чувство ревности. Я принадлежу только вам. Всегда говорил и буду говорить вам об этом не раз.

   Опустив голову, я коснулась губами его седой макушки. Вздохнув, отстранилась и сразу пригрозила с нотками строгости и смеха в голосе:

   — Герцог Андж Магарианский, вам придется срочно переодеться. Эти брюки вы безбожно помяли.

   — Как скажешь, моя королева, — ответил он, поддерживая игру, а затем встал и начал переодеваться.

   Больше Андж не затягивал процесс одевания. Застегнув пуговицы пиджака, он поправил золотые запонки на манжетах, придирчиво осмотрел себя в зеркале и перевел взгляд на меня.

   Я встала и, подобрав концы пояса на халате, завязала его потуже. Осмотрев Анджа с ног до головы, я осталась в полном восторге. Черные кожаные туфли отлично сочетались с костюмом-тройкой из темно-синей кашемировой шерсти и шелка, который казался почти черным.

   Я поправила галстук мужа и,привстав на цыпочки, нежно коснулась губами его нижней губы. Затем, отстранившись, прошептала с лёгкой загадочностью в голосе:

   — Возвращайся скорее, мы будем ждать тебя.

   Андж тут же с жадностью прильнул к моим губам. Затем с неохотой оторвался от них на мгновение и снова нежно поцеловал.

   — Моя сладкая девочка, вижу, что чувствуешь себя лучше. Как ты смотришь на то, чтобы завтра отправиться на море? Мальчишки изнемогают в ожидании поездки.

   — Я двумя руками за. Пойду переоденусь и дам указания по поводу нашего отъезда, — подмигнув мужу, я развернулась и, плавно покачивая бёдрами, пошла в комнату.

   Меня снова охватывает безрассудное веселье, и я не в силах с ним справиться. Я никак не могу насытиться присутствием Анджа в нашей жизни. Мне не хватает его дыхания, его губ и непередаваемой синевы глаз, излучающей любовь. Мне его всегда мало.

   Я боюсь, что это лишь сладкий сон, и Андж может исчезнуть в любой момент. Но я не хочу говорить ему о своих страхах. Мне кажется, он и так всё прекрасно понимает, поэтому иногда смотрит на меня с болью в глазах. Мне нужно время, чтобы привыкнуть к мысли, что мой любимый мужчина рядом.

***

   Для поездки в Рианул к парадному крыльцу Анджу подали новенький двухместный «Кентавр»стального цвета. Эксклюзивный гипераккубус был выпущен в единственном экземпляре специально для него. Новая модель превосходила старые магаккубусы как по более обтекаемому дизайну корпуса, так и по мощности. Аккубус дополнили еще двумя артефактами мощности, и он был способен ускоряться с места до первой «сотни» всего за пять секунд, а его максимальная скорость превышала 300 км в час.

   Андж уже успел насладиться скоростью, когда управлял «Ягуаром». Ему не терпелось испытать и новый магаккубус, но, увы, его статус не позволял ему сделать этого.

   За руль сел один из водителей, работавших на их семью. Харви Литвинов, молодой мужчина лет тридцати, отличался холодной строгостью, в отличие от второго шофера. Кин Рыжий был весельчаком и балагуром, знал много забавных историй, и во время поездки его рот практически не закрывался. Что интересно: при всех различиях в характере, оба водителя были чем-то схожи по внешнему виду.

   Оба мужчины голубоглазые, светло-русые, среднего роста, крепкого телосложения, оба с седьмым магическим даром воздушника. Разве что носы у них сильно разнились. Харви имел нос с горбинкой, а у Кина он был удлиненный.

   Заняв место рядом с водителем, Андж перекинул ремень безопасности и, защелкнув его, дал Харви команду трогаться.

   Двери гипераккубуса плавно опустились и бесшумно закрылись. «Кентавр» поднялся над землей метров на десять и рванул с такой скоростью, что Анджа вжало в сиденье. Но буквально через несколько минут скорость стала практически незаметной. Герцог Магарианский расслабился и устремил свой задумчивый взгляд куда-то вдаль;все равно рассмотреть что-либо при такой скорости было практически невозможно.

   За час они прибыли к столице Сурманианского государства. Сбавив скорость, Харви аккуратно повёл «Кентавр» по улицам города. На протяжении всего их пути многочисленные зеваки останавливались на тротуарах, чтобы рассмотреть новую модель магаккубуса, по словам Киары — спортивной внешности.

   Большая площадь была предназначена для парковки магаккубусов и карет. Харви Литвинов ловко притормозил возле западных ворот дворца и нажал на кнопку открытия дверей.

   Отстегнув ремень безопасности, Андж вышел из «Кентавра» и, осмотревшись по сторонам, направился к крыльцу. Киара рассказала, что заседание верхней палаты лордов происходит в большом королевском кабинете, и объяснила, какими путями к нему пройти.

   Поднявшись по ступенькам, Андж заметил двух суровых стражников, которые несли караул у входа во дворец. Лакей, стоявший у двери, низко поклонился и поспешил открыть тяжелую створку. Когда сиятельный лорд переступил порог, слуга с осторожностью закрыл дверь за его спиной.

   Так уж вышло в жизни Анджа, что во дворце он был считанные разы, и то в далёком детстве. До казни родителей его приглашали на дни рождения отпрысков королевской крови.

   Поднимаясь по лестнице, герцог окунулся в воспоминания и не сразу расслышал женские возгласы. А когда оказался на нужном этаже, то увидел королеву, окружённую фрейлинами. Не раздумывая, он направился к ним.

   — Ваше Величество! — произнёс Андж, слегка поклонившись. — Я очень рад видеть вас. Вы, как всегда, прекрасны! На мой взгляд, бирюзовый цвет придаёт вам лёгкость и очарование. А кафы на ваших прелестных ушках добавляют изящества.

   Герцог Магарианский наклонился, взял тонкие аристократические пальчики Кармит и нежно поцеловал их.

   — Андж… Вы умеете создать атмосферу радости, — произнесла королева с лёгкой игривостью, наблюдая за церемонией приветствия.

   Подняв голову, Андж улыбнулся краешками губ, в его синих глазах заискрилось восхищение. Выпустив изящную женскую руку, он распрямился.

   — К сожалению, Ваше Величество, я вынужден вас покинуть. Мне нужно идти, — произнёс он, бросив взгляд на фрейлин, которые с любопытством наблюдали за ним.

   Андж снова поклонился и, развернувшись, быстро направился к выходу.

***

   — Кто это такой? — не сдержав любопытство, спросила одна из фрейлин.

   — Герцог, — ответила Кармит, выдержав паузу, словно ожидая дальнейших вопросов.

   — Какой красивый мужчина.

   — А из какой он страны?

   Щебет девушек слышался со всех сторон.

   — Герцог Андж Магарианский живёт в нашем государстве, — ответила Кармит. — Его супруга — герцогиня Киара Магарианская. Вы, наверное, слышали о её подвигах на войне. И даже на арене в бою с графом Вильямом Ридвирским она продемонстрировала своё мастерство владения мечом. Поэтому я советую вам даже не смотреть в сторону герцога. Киара Магарианская — маг-стихийник. Она может заживо похоронить своих недругов под землёй одной лишь мыслью. Киара ждала своего супруга с войны десять лет. Он осчастливил её во второй раз. Герцогиня ждёт ребёнка, и, поверьте,очень ревниво относится к любым восхищенным женским взглядам на её супруга. Я убедилась в этом на себе.

   После слов королевы воцарилась мёртвая тишина. А Кармит лишь тихо посмеивалась про себя, выжидая, пока её «курицы» осознают сказанное.

   — Ой! А кому принадлежит такой красивый магаккубус? — спросила заинтересованно новенькая фрейлина, с любопытством смотря в окно.

   Подойдя к окну, Кармит взглянула на новенький аккубус. Его поверхность, окрашенная под цвет стали, сверкала под солнечными лучами так ярко, что глаза заболели от бликов.

   — Хм… А кто нам мешает выяснить это? — с лёгким высокомерием произнесла Кармит и направилась к выходу.

   Она уже догадывалась, что на этой технической повозке во дворец прибыл именно герцог Магарианский, но в ней разгорелось любопытство и желание поближе рассмотреть новый транспорт.

   Глаза фрейлин загорелись неподдельным интересом. Они мгновенно забыли о герцоге Магарианском и поспешили за королевой.

***

   Лакей с готовностью распахнул дверь перед Анджем. Войдя в кабинет, герцог с недовольным видом осмотрел помещение. Интерьер был выполнен в тёмно-вишнёвых и коричневых тонах. Вдоль двух стен стояли стеллажи, заполненные книгами и старинными фолиантами. Одну из стен украшала огромная карта материка Инданис с расположенными на нём государствами. Пол покрывал большой ковер. В центре комнаты стоял овальный стол на резных ножках, вокруг которого располагались массивные стулья с высокими спинками и одно кресло. К нему-то Анджи направился.Он занял свое законное место и стал ждать прибытия уважаемых лордов.

   Вскоре они появились. Входя в кабинет, члены верхней палаты на мгновение замирали при виде герцога Магарианского, но, быстро справляясь с эмоциями, занимали свои места. Как только последний из них сел, Андж поднялся и с хмурым видом окинул взглядом всех собравшихся мужчин.

   — Уважаемые господа! Позвольте представиться. Я герцог Андж Магарианский, занимаю должность лорд-спикера. Рад объявить сегодняшнее заседание открытым. Прежде чем мы начнём, я хотел бы познакомиться с вами. После этого мы обсудим вопросы, которые не были решены на прошлых заседаниях. И если у нас будет время, то мы сможем внести поправки в несколько законов.

   Члены верхней палаты лордов переглянулись, в их взглядах читалось явное недовольство.

   — Граф Тимрак Ридвирский, занимаю должность лорд-канцлера, — первым представился мужчина, который вызывал у Киары явное отвращение.

   После лорд-канцлера остальные члены верхней палаты лордов по очереди начали вставать со своих мест и представляться.

   Андж старался запомнить имена и фамилии графов. Имена двоих из них были ему хорошо знакомы, но он не хотел уделять им много внимания. Всё это было в прошлом, которое разрушило жизнь семьи Магарианских.

   — Рад знакомству и надеюсь на наше сотрудничество, — сказал он, садясь на свое место.

   — А я что-то не понял. Почему наш лорд-спикер в перчатках? Боится руки замарать?— ухмыляясь, крикнул развалившийся на стуле Лирней Пискуневич и осмотрел собравшихся мужчин надменным взглядом.

   Самый молодой из членов верхней палаты лордов не отличался особым умом, но с этим ничего нельзя было поделать. Глава семьи, Райн Пискуневич, выкупил место для своего наследника.

   Андж ухмыльнулся про себя.

   — Лорд Лирней, учитывая вашу молодость и незнание уставов для магов, не оскорблюсь, а отвечу на ваше замечание. Все маги-менталисты, выходя в общество, обязаны надевать перчатки. К вашему сведенью, я имею десятый уровень ментальной магии и владею ею в совершенстве, — ответил Андж, отметив в уме, как побледнели лица графов. Сиятельным лордам явно было что скрывать.

   — Мы осведомлены о вашем магическом даре, — сказал невозмутимо Тимрак. — Но позвольте заметить, вы первый день, как возглавляете верхнюю палату лордов, а уже хотите обсудить поправку законов. Лорд-спикер, вы в глаза высказали нам свое недоверие. На мой взгляд, прошло слишком мало времени, чтобы вы адекватно оценили работу обеих палат лордов.

   — Лорд-канцлер, у меня и в мыслях не было высказывать недовольство вашей работой. Вы правильно заметили, что с момента моего возвращения из плена прошло чуть больше двух недель. Но мне хватило этого времени, чтобы разобраться в вопросе наглого обкрадывания капиталов моей семьи, — увидев изумление в глазах лордов, Андж продолжил. — Моя супруга, герцогиня Киара Магарианская, принимала участие в последней битве с хантейками. Она жертвовала миллиарды на обеспечение продовольствием, обмундированием и лечение воинов. И до сих пор герцогиня Магарианская обеспечивает деньгами семьи, оставшихся без кормильца. Ко всему прочему, замечу, что она открыла большой детский дом, тем самым избавив Сурманианское государство от беспризорников.

   Киара — альтруист. Она очень щепетильно отнеслась к вопросу помощи пострадавшим и обездоленным людям и тем более детям. Насколько я смог разобраться в данном вопросе, моя супруга до сих пор жертвует миллионы. И у меня, как у нормального мужа и гражданина Сурманианского государства, возникает вопрос: а где были вы, господа? Могу смело ответить вам на него. Или вы, достопочтенные лорды, делаете вид, что не замечаете, какие колоссальные силы и средства жертвует моя супруга для жителей Сурманианского государства, или вам все равно, как они живут и какие трудности испытывают. На мой взгляд, это недопустимо для верхней и нижней палат лордов. В первую очередь вы придумываете законы для государства и его граждан и наказываете тех, кто посягнул на них.

   На этом заседании я хотел бы поднять вопрос об отчислении средств на содержание госпиталя, детского дома и семей, потерявших кормильца во время войны. Каждая семья, чей доход за месяц превышает тысячу золотых, должна будет выплачивать в казну от трёх до десяти процентов от своих доходов. Как вы уже могли догадаться, чем выше доход, тем больше процент, который придётся заплатить владельцу капиталов.

   — И почему это я должен расставаться со своими деньгами из-за каких-то голодранцев? — возмутился Лирней.

   — Хотя бы потому, что, когда эти люди вырастут, они не будут воровать в вашем графстве, а станут трудиться на благо Сурманианского государства. И если вдруг начнётся война, они встанут на защиту родины, потому что в трудную минуту их жизни государство проявило о них заботу, — произнёс Андж, обведя собравшихся холодным взглядом, не терпящим возражений.

   — Я всё равно не понимаю, — настаивал Пискуневич. — Мы так хорошо жили, спокойно, никто с нас не требовал никаких процентов. А теперь, с вашим приходом, нам придётся принять закон, который лишит нас части капиталов. Это вызывает у меня недовольство, — прямо заявил граф.

   — Вы совершенно верно подметили, что жили спокойно, без каких-либо проблем. Однако с моим появлением вам придётся пересмотреть своё представление о беззаботной жизни, — невозмутимо ответил Андж. — К сожалению, на этом я должен покинуть вас. Целитель, беспокоясь о моём здоровье, разрешил мне ненадолго уехать из замка. Завтра мы с семьёй отправляемся на морские берега Анджкирсанского государства. Господа… — Андж вновь обвёл холодным взглядом собравшихся в кабинете мужчин. — Мы встретимся через месяц. Во время моего отсутствия прошу вас проанализировать наш разговор и мои замечания. Также прошу вас подготовить черновик нового законопроекта и представить его на рассмотрение Её Величеству Кармит Тиарской.

   Закончив свою речь, герцог Андж Магарианский встал и, не говоря больше ни слова, покинул кабинет.

   Лорда-спикера провожали недовольные взгляды членов верхней палаты лордов. На их лицах читалось явное осуждение герцога Магарианского и его нового закона.

   Больше всего негодовал граф Тимрак Ридварский. Столько лет он по праву занимал достойное место в верхней палате лордов!Ему кланялись, перед ним заискивали, смотрели на него с раболепием, но теперь, с возвращением ненавистного герцога, он лишится всех привилегий.

   Все труды пошли прахом!Да он их просто высмеял… Плюнул в глаза, заявив, что все законы, которые они обсудили и приняли, не имели никакой цены и смысла.

   Тимрак сжал кулаки от ненависти, встал и не спеша направился к выходу. В его голове крутилась лишь одна мысль: «Я найду способ избавиться от Анджа Магарианского».

ГЛАВА 10. Заговор верхней палаты лордов против герцога Анджа Магарианского

   Граф Тимрак Ридварский третьи сутки безвылазно сидел в своем кабинете. Он отлучался ненадолго лишь по нужде, а затем вновь опускал свое тело в нагретое за эти дни кресло.

   Все это время компанию графу составлял большой хрустальный фужер. Тимрак Ридварский сбился со счета, сколько раз он наполнял его темно-бордовым вином. Граф выпивал залпом терпкий сладко-кислый напиток, даже не замечая послевкусия, и погружался в тягостные раздумья.

   Слуги в замке таинственно переглядывались и в закутках шушукались между собой. Последний раз в таком состоянии главу графского семейства Ридварских они видели года четыре назад, когда наследник рода получил ранение. Ох и натерпелась тогда прислуга…Отец семейства ходил мрачнее тучи, а графиня, закрывшись в покоях, рыдала дни напролет. Оттаяли супруги, лишь когда их сыну перестала угрожать смертельная опасность.

   В тот день целитель с довольной улыбкой на лице сообщил: «Ранение, полученное Вильямом в бою,я исцелил».

   Чита Ридварских выжидающе смотрела на него, явно требуя больше деталей, и целитель продолжил: «Здоровью графа больше ничего не угрожает. Он остался полноценным мужчиной и сможет продолжить уважаемый графский род Ридварских».

   Вот только никакие уверения целителя не смогли пресечь людские слухи. Нет, никто не осмеливался осмеять Вильяма публично. Но стоило ему лишь отвернуться, как на лицах собеседников появлялись ехидные улыбки, многие окружающие не скрывали смешинки в глазах.

   Чтобы пресечь все слухи, Вильяму пришлось жениться. Через год в замке Ридварских раздался плач новорожденного. Крепкий малыш своим требовательным криком развеял все слухи и подозрения о мужской несостоятельности Вильяма.

   Трясущейся рукой Тимрак взял бутылку с вином. Он хотел налить себе еще вина, но не удержал тяжелую стеклянную емкость. Она глухо ударилась о стол и, покатившись по ровной поверхности, упала на пол.

   Посмотрев на темное пятно на ковре, граф сморщил лицо в недовольстве. Вздохнув, он схватился за колокольчик, чтобы вызвать слугу, но в этот момент дверь распахнулась, и в кабинет вошел его сын.

   — Отец.

   Вильям остановился посередине комнаты и, поводив носом, недовольно нахмурился и с неприязнью окинул взглядом отца, служившего ему когда-то примером подражания.

   В кабинете стоял стойкий запах перегара. В стельку пьяный глава семейства находился в самом неподобающем виде.Он сидел, вульгарно развалившись в кресле. Тёмно-зелёный шёлковый халат, вышитый золотыми нитями, изрядно измялся. Полы его разошлись в разные стороны, демонстрируя хлопковую пижаму в мелкую синюю полоску, полностью обляпанную пятнами тёмно-вишнёвого цвета. По всей видимости, в моменты прояснения сознания Тимрак пытался полами халата спрятать свой неряшливый вид. Но всё, на что его хватило, — завязать пояс на два узла наверху выпирающего живота.

   Мать не приукрасила реальность, говоря: «Еще немного, и у твоего отца помутится рассудок. Не понимаю, что могло случиться?»

   — Стоило мне уехать на три дня, и тебя уже не узнать. — С некоторых пор, а лучше сказать, с рождением сына, Вильм стал разговаривать с отцом на равных. — Может, поделишься: что заставило самого влиятельного человека в Сурманианском государстве опуститься до уровня пьянчужки из харчевни?

   Тимрак подался вперед и, вцепившись в подлокотники кресла, сощурил глаза, пытаясь рассмотреть говорившего. Узнав сына, он поднес фужер к губам и, запрокинув голову, начал жадно глотать. Через некоторое время, поняв, что в его глотку так и не влилось ни одной капли жидкости, Тимрак отнял пустой бокал ото рта и, покрутив его в руке, истерично захихикал. Отсмеявшись, граф из-под бровей посмотрел на сына и тут же со всей злобой швырнул фужер о стену.

   Хрупкое стекло мгновенно разлетелось на множество осколков. Один из них вскользь прошелся по щеке Тимрака, оставив после себя ровную черту, которая тут же окрасилась алым цветом. Собравшись в тяжелые капли, кровь потекла по белой коже, утопая в трехдневной щетине. Машинально махнув ладонью по щеке, граф гневно закричал, срывая голос.

   — Самого влиятельного говоришь?! Нет больше моего влияния!Магарианский теперь руководит верхней палатой лордов. Ненавижу… Как же я его ненавижу, — прохрипел граф, сжав кулаки до побелевших костяшек.

   Увидев, как налилось кровью лицо отца, Вильям поджал губы. В его голубых глазах мелькнул испуг за главу семейства. Дрогнувшим голосом он поспешил его успокоить:

   — Неужели сдался? А ведь ты меня с малолетства учил: Ридварские никогда не сдаются. Любыми путями достигают своей цели.

   Облизнув пересохшие губы, Тимрак некоторое время озадаченно смотрел на сына. Затем на его лице отразилось понимание, брови взлетели вверх и тут же сошлись вместе. Тяжело выдохнув, он расслабился и откинулся на спинку кресла.

   — Мы и так, как могли, скрывали, что находимся на грани разорения. А если Андж Магарианский воплотит в жизнь свой новый закон, мы точно обанкротимся, и все будут, смеясь, плевать нам в спину, — обречённо промолвил Тимак и, погружаясь в мысли, закрыл глаза.

   Новость не обрадовала Вильяма. Герцогская семейка продолжала приносить им одни неприятности. Но Вильям считал, что отец приукрашивал события. Даже если все их прииски перестанут приносить прибыль, накопленных средств должно хватить лет на десять безбедной жизни.За это время можно найти выход из затруднительного положения. Пристально посмотрев на главу их семейства, Вильям передернул в брезгливости носом. Всё сложнее было дышать перегаром и витавшим в воздухе запахом немытого тела.

   — Не нужно преувеличивать. Выход всегда можно найти. Сейчас приглашу к тебе слуг, пусть приведут тебя в порядок. Проспись, а завтра расскажешь, что произошло на заседании верхней палаты лордов.

   Всю ночь Вильям ворочался в постели. Выныривая из сна, он возвращался к разговору с отцом и прокручивал в уме все встречи с герцогиней Магарианской. Она казалась ему холодной, неприступной скалой, и так хотелось скинуть с нее всю спесь. Но не удалось. Сражаясь с ней на мечах, он предвкушал победу. Только в какой-то миг в Киару словно вселился злой дух. Она кричала слова на непонятном языке. Ее лицо искажалось в зверином оскале, а в черноте глаз лихорадочно метались языки пламени. Именно в тот момент он понял, что сражается не с человеком, а со зверем, для которого этот бой — цена его жизни, и он не уйдет, пока не победит.

   Когда эта хрупкая девушка победила его, глаза застелила ненависть. Только последнее слово всегда остается за Ридварскими, и он ударил. Сожалел ли он когда-либо о том, что сделал? Нет, сто раз нет.

   Известие о том, что герцог Андж Магарианский вернулся, в вергло Вильяма в шок. И не только его. В каждом доме Сурманианского государства пересказывали эту неожиданную новость. В семьях, потерявших своих мужей и сыновей, появилась надежда на возвращение близких. Только вот уже подходит к концу третья неделя, но пока никто так и не узнал: а где же был герцог Магарианский все эти десять лет?

   Поняв, что очередными воспоминаниями он разогнал остатки сна, Вильям, откинув одеяло, встал с кровати и всунул ноги в тапки. Он подошел к окну и, отодвинув тяжелую портьеру, стал прищурившись всматриваться в ночную темноту, не замечая, как вновь улетает мыслями в прошлое.

   Киара, не раздумывая, ответила на его удар. Осрамила… Покрыла позором так, что он с трудом смог пресечь смешки и разговоры о своей мужской несостоятельности. Вильям не заметил, как, подхватив тонкую белую кисею, сжал ее со всей силы. Глубоко вздохнув, он разжал кулаки и выпустил из рук легкую материю, скривив в недовольстве пухлые губы.

   Хотел ли он отомстить за свой позор? Да.Но Вильям жаждал не просто мести: он желал убить строптивую герцогиню. Для этой цели он даже нанял нужных людей. Только все их попытки потерпели крах. Суеверными душегубы никогда не были. Но когда четвертое спланированное покушение на Киару провалилось, лиходеи, вернув задаток, намекнули, что герцогиню охраняет высшая сила, а с ней они не хотят вести борьбу. Ибо после каждого покушения во сне умирал один из их банды. Жить хотелось всем, оттого они и пошли на попятную.

   Вильям хмыкнул. А ведь они тогда не поверили и решили нанять других душегубов. Но, словно им в предупреждение, сразу после этого произошли обвалы в трех шахтах по добыче руды. А в одном из рудников и вовсе исчезла золотая жила. Это и насторожило отца. Через день они отправились к провидице в Пуарское государство, граничащее на севере с Сурманианскими и Анджкирсанскими землями.

   Графиня Гринея Увирская пользовалась большой популярностью у высшей знати. Её предсказания всегда были точны.

   Когда её чёрные глаза заволокла пелена, Гринея заговорила замогильным голосом:«Стойкая душа. Прошла через смерть, боль, надругательство, скорбь, снова смерть и боль… Сколько же ее, этой раздирающей сердце боли.

   Они с отцом тогда наблюдали, как побледнело красивое лицо графини, а по ее щекам покатились слезы, оставив после себя мокрые ручейки. Оцепенение сошло с Гринеи, и в черноте глаз отразилась усталость. Бросив на них осуждающий взгляд, она едва слышно прошептала: «Вижу, вы не вняли моим словам…»

   Тяжко вздохнув, она продолжила: «Мое дело —предупредить вас. Вы уже лишились некоторых благ, и, если не оставите мысли навредить герцогине Магарианской, потеряете все. А теперь покиньте меня».

   Руки графини Увирской обессилено упали на колени. По ее мертвецки-бледным щекам вновь скатились горошины слез. Закрыв глаза, она отдалась во власть рыданий.

   И не ведали графы Ридварские, когда уходили от предсказательницы, как застывала ее душа, вновь соприкасаясь в судьбоносной реке со страницей из другого мира. Как вздрагивала она от черноты глаз хищницы и ее разинутой в предупреждении пасти. И как улыбалась, наблюдая за игрой маленькой Химеры и большого Василиска. Как хмурилась, пытаясь рассмотреть за завесой тумана неведомые ей ранее силуэты хищников. Но Гринея точно знала, что для спасения этого мира герцогиня Киара Магарианская родит сильных властителей.

   А для Ридварских уж больно нелепым казалось пророчество. Да и напутала что-то графиня, назвав герцогиню Киару Магарианскую Ливией. Может, и неверны предсказания, одновременно думали они тогда, пока ехали в «Мамбе-3». Ненависть и злоба застилали глаза. Единодушно мужчины решили по приезде домой найти еще одних исполнителей для убийства. И именно в тот момент произошло событие, ввергнувшее их в шок и заставившее мгновенно переосмыслить предсказание.

   Неведомая сила, подхватив «Магаккубус», подбросила его вверх и, швырнув на землю, кувыркая, протащила по дороге. Спасли их от неминуемой смерти ремни безопасности, которые они еще не успели отстегнуть.

   Без труда они догадались, что это было предупреждение. Не проронив ни слова на остатке пути до своего замка, Ридварские пришли к обоюдному умозаключению: не смотреть в сторону герцогини Киары Магарианской и выкидывать из головы любую всплывшую о ней мысль.

   Теперь же их головной болью стал герцог Магарианский. Но о нем Гринея ничего не говорила. Так может, заказать устранение Анджа? Пришедшая в голову мысль разлилась в груди, как подогретое вино.

   Сладко зевая, Вильям прикрыл рукой рот и, потянувшись, решил еще немного поспать. Заря на горизонте только заявила о начале нового дня. Времени хватит для того, чтобы выспаться и как следует обдумать то, что скажет отец. Хотя главное он и так уже озвучил. Андж Магарианский, заняв место лорд-спикера, хочет ввести новый закон, и, по всей вероятности, он касается налогов— и немалых. Но не мешало бы узнать, что по этому поводу думают члены правления верхней палаты лордов.Вильям решил написать им всем приглашения утром.

   Своими рассуждениями он успокоил себя. И, едва голова, покрытая густыми светло-русыми волосами, коснулась подушки, а веки Вильяма сомкнулись, он тут же провалился в сон.

   Одна спокойная ночь не смогла вернуть лоск главе семейства Ридварских. Осунувшееся лицо и мешки под глазами выдавали его недавние виноизлияния. Пришлось прибегать к помощи целителя. Как только Тимрак почувствовал прилив сил, он отправился с сыном в кабинет и там подробно пересказал ему то, что происходило на заседании верхней палаты лордов под руководством Анджа Магарианского.

   Услышанное Вильяму не понравилось.

   — Так, может, нам нанять убийц? Насчет смерти герцога Гринея нас не предупреждала, — сказал он, смотря на отца.

   Тимрак устало посмотрел на сына.

   — Именно это и пришло мне на ум впервые минуты. Только смерть Анджа сразу после первого заседания верхней палаты лордов насторожит общество, и больше всего королеву. Как же…Ее подруга будет лить горькие слезы, — с ехидством сказал он. Увидев, как после его слов омрачилось лицо сына, Тимрак вздохнул. — Кармит подниметвесь сыскной отдел, и первыми, кого проверят менталисты, будем мы. Мне, знаешь ли, не очень хочется попадать в их цепкие руки. Нужно придумать, что сделать с герцогом, до того, как он вынесет новый закон на согласование с королевой. А она его обязательно подпишет, и после этого наши деньги будут перетекать в королевскую казну.

   — И откуда он только свалился на наши головы? Жили же прекрасно без него, — нервно высказался Вильям.

   — Ходят слухи: был в плену, — задумавшись, ответил Тимрак, остановив внимание на последних словах сына: жили же прекрасно без него.

   По телу графа прошлась волна жара. Где-то в пузе засвербило. Верный признак того, что он на верном пути, осталось только выстроить логическую цепочку и выйти на правильный ответ. Но сделать это Тимраку не дали.

   В кабинет вошел слуга и сообщил, что пожаловал граф Нертон Гурванич. За ним практически сразу пожаловали остальные члены верхней палаты лордов. Немного дольше пришлось дожидаться Лирнея Пискуневича. С идиотской улыбкой на лице молодой человек прошел через весь кабинет и, сев в единственное свободное кресло, вальяжно развалился в нем.

   Встав с кресла, Тимрак сделал знак сыну, чтобы тот закрыл дверьи активировал артефакт, защищавший от прослушивания. Проследив за действиями Вильяма, граф окинул взглядом лордов.

   — Достопочтенные господа. Я собрал вас здесь для того, чтобы услышать ваше мнение о последнем заседании под руководством герцога Анджа Магарианского.

   И тут граф Ридварский почувствовал, как прорвало «плотину» негатива. Каждый член палаты, перекрикивая друг друга, старался высказаться по поводу нового закона.

   Сидя в кресле, Тимрак наслаждался негодованием единомышленников и радовался в душе. Как только крики поутихли, он встал и, окинув всех доброжелательным взглядом, широко улыбнулся.

   — Очень рад, что наши мнения совпадают, но, как вы уже поняли, уважаемые господа, этого мало. Мне совершенно не хочется расставаться со своими кровно заработанными деньгами и кормить на них нищебродов и сирот. До момента возвращения лорд-спикера нам с вами необходимо решить, как обезопасить собственные карманы от загребущей руки Анджа Магарианского. Хочу услышать вашемнение, — высказался Тимрак и, заняв прежнее место, стал дожидаться высказываний. Увидев, с какими хмурыми лицами графы переглядывалисьмежду собой, он заметил: — Только прошу вас не думать об убийстве герцога Магарианского. Вы же не хотите, чтобы менталисты выкручивали ваши мозги наизнанку?

   Граф Ридварский усмехнулся, подметив, как лорды стали прятать удрученные взгляды.

   Время шло, но никто из них так и не придумал способ избавления от лорд-спикера. В какой-то момент лорд-канцлер вернулся к словам сына и застыл, поймав, наконец, убегавшую от неготак долго мысль. Он с замиранием произнес:

   —Чтобы Андж Магарианский не успел предоставить королеве новый указ, нам нужно, чтобы он лишился должности лорд-спикера в верхней палате лордов.

   — Вы, наверное, забыли? Так хочу вам напомнить: пять лет назад герцогиня выкупила это место за один миллиард золотом и пообещала перебить любую цену. По этой причине мы и не стали с ней торговаться, уступив место для ее несуществующего на тот момент мужа. И я совсем не понимаю, каким способом вы хотите лишить его должности лорд-спикера? — высказался Нертон Гурванич, смотря темными глазами на Тимрака.

   — Ошибаетесь, граф. Я всё прекрасно помню, поэтому и предлагаю единственный подходящий вариант — воссоединить семью, — с довольной улыбкой на лице сказал граф Ридварский. Увидев непонимание на лицах собравшихся, он продолжил с блеском в глазах: — Раз сын Анджа и Киары — наследный принц Анджкирсанского государства, предлагаю отправить к нему его родителей.

   — Чушь, — не остался в долгу граф Савск Юркевич. — Герцог Магарианский никогда не оставит своих владений, а уж его супруга и подавно. Стоит только вспомнить, с какой отвагой она воевала, так сразу пропадает охота связываться с этим семейством.

   — Так мы и не будем лишать их узаконенных по праву земель. Мы обратимся к королеве с прошением: «В связи с возвращением герцога Анджа Магарианского предлагаем воссоединить семью и присоединить к Анджкирсанскому государству герцогские земли Магарианских. Герцогская чета Киара и Андж Магарианские не могут субъективно оценивать и принимать законы Сурманианского государства по той причине, что их сын Амиран Магарианский является наследным принцем, а в будущем и королем, Анджкирсанского государства. Во избежание государственных конфликтов члены верхней палаты лордов просят Ее Величество Кармит Тиарскую пересмотреть границы Сурманианского государстваи отписать герцогство Магарианских Анджкирсанскому государству».

   — Хм… Пожалуй, это лучшее из предложений, что мы могли услышать, — довольно высказался Савск. —Осталось изложить ваше предложение на бумаге и завтра с прошением явиться к королеве.

   — Не мое, а наше общее предложение, — с нотками высокомерия высказался Тимрак. — Мой сын сделает все в лучшем виде. На этом считаю наше закрытое заседание оконченным. Господа… — Граф обвел всех надменным взглядом. — Завтра после обедни встречаемся во дворце. Явка всех членов верхней палаты лордов обязательна.

***

   Кармит была изрядно изумлена, когда ей доложили, что члены верхней палаты лордов просят у нее личной аудиенции. Принять их королеварешила в тронном зале. Устроившись на троне, онапоправила корону: отчего-то сегодня символ королевской власти сильно оттягивал голову. Положив руки на подлокотники, Кармит в нетерпении ожидалаприхода лордов.

   После боя Киары и Вильяма Тиарская на дух не переносила всё семейство Ридварских. При виде лорд-канцлера она едва сдерживала себя от желания высказать ему в лицо все, что думала.

   — Ваше Величество! — начал с пафосом Тимрак. — В связи с возникшими в высшем обществе изменениями в Сурманианском государствечлены верхней палаты лордов составили вам прошение. Просим вас ознакомиться с ним, — сделав два шага, он передал свиток королеве.

   Развернув фолиант, Кармит бегло пробежала по нему глазами, а затем вдумчиво, вникая в каждое слово, перечитала заново.

   — Что?! — взревела она. — Ах вы, кровожадные вурдалаки! Вампиреныши недобитые! С единственной подругой решили меня разлучить! — Подавшись вперед, Кармит швырнула в опешившее лицо лорд-канцлера свиток и, намертво вцепившись руками в подлокотники, завизжала: — Вон! И чтобы духу вашего больше здесь не было! Повешу тварей! Нет, сначала головы отрублю, а затем повешу!

   Такой свирепой королеву еще никто и никогда не видел. И хотя многих слов лорды не знали, они были твердо уверены, что Кармит Тиарская выполнит свое обещание. И не беда, что она перепутала порядок действий: после отсечения головыим будет уже безразлично, вешают их или четвертуют.

***

   Вторые сутки подряд члены верхней палаты лордов осаждали замок Ридварских. Хмуро поглядывая друг на друга, они выжидали, кто из них первым найдет выход из сложившейся ситуации.

   — Да-а-а, — протянул граф Уил Вискевский после затянувшегося молчания.

   — Да-а-а, — вторил ему граф Гаруан Чинген, убрав руку от лица. На его гладко выбритом подбородке остался четкий оттиск родового перстня.

   — А ведь так всё хорошо придумали, — с раздражением в голосе сказал граф Гурванич и, пригубив вино, бросил осуждающий взгляд на мирно посапывающего в кресле графа Пискуневича.

   — Как же вы правы, господа. Задумка была выше всех похвал. Отсоединяем герцогство от Сурманианского государства— и мы свободны от еще одних налогов, — подхватил разговор Тимрак, послав воздушную магическую волну на неожиданно захрапевшего молодого повесу.

   — Жениться не буду! — подскочив, рявкнул Лирней и окинул изумленным взглядом смотрящих на него мужчин.

   Придя в себя, он нахмурился и через минутупроизнес, покачав головой:

   —Хорошоеще, что все живы… И я в том числе. Простите, господа, всю ночь глаз не сомкнул. Обдумывал, как нам головы на плечах сохранить. Я ведь, в отличие от вас, еще молод.

   Закончив свою речь, он как ни в чем не бывалозанялисходное положение и вновь заснул.

   Члены палаты лордов переглянулись, скривив в иронии губы. Все знали о ночных похождениях Лирнея. Но надо отдать должное молодому человеку, умел он держать язык за зубами. Никогда из его уст никто не слышал порочащие слова о девицах, которые поддались его обаянию. Удивляло и то, что молодые леди, пожиравшие ловеласа глазами,так же помалкивали о том, чем же граф Пискуневич так их привлекал.

   — Уж больно ЕёВеличество были страшны в гневе. Никогда ее такой не видел, — продолжил разговор граф Вискевский.

   Он прошелсяпятерней по широкому лбу и забросилназад упавшие на лицо густые черные волосы.

   Члены верхней палаты лордов, отведя взгляд от Лирнея, переключили внимание на Уила, а затем посмотрели на Тимрака, их бывшего лорд-спикера.

   — Нам нужны сведения. Почему Её Величество прибывает в таком… — граф замолчал, подбирая нужное слово, дабы не оскорбить королеву, — негодовании?

   Все присутствующие в кабинете мужчины вновь перевели взор на спящего графа Пискуневича.

   — Лирней! Проснитесь наконец-то и примите участие в обсуждении темы, волнующей нас всех! —крикнул в раздражении Тимрак.

   Молодой ловелас мгновенно подскочил иосмотрел полусонным взглядом повернутые в его сторону лица.

   — Инесса на ушко шепнула, что королева словно обезумела, узнав, что ее подруга беременна, — поделился новостью граф и, подхватив фужер с вином, залпом осушил его. Увидев, как искривилисьв брезгливости лица членов палаты, Лирней поспешил извиниться: — Простите, господа, во рту всё пересохло.

   — Кто такая Инесса, и насколько правдивы ее слова? — Ридварский стал вытягивать сведенья из Лирнея.

   — Инесса — одна из фрейлин королевы. Находясь практически всё время возле нее, леди знает, чем живет и дышит Ее Величество. А у юных девиц такой подвешенный язычок…Имона не только превосходно работает, но и делится со мной всем интересным, — ответил непринужденно ловелас, бросив заскучавший взгляд на пустой бокал.

   Члены верхней палаты лордов, пропустив мимо ушей часть речи Лирнея, переглядывались, пытаясьвспомнить некую Инессу. Но через некоторое времяони поняли, что в составе фрейлин королевы такой девушки нет.

   Нахмурив брови, Тимрак впился взглядом в графа Пискуневича. Все члены палаты лордов последовали примеру лорд-канцлера.

   — Господа, не ломайте голову. Я всех своих девушек называю Инессами, — сказал Лирней с довольной улыбкой на лице. — Некоторые отцы слишком ревностно относятся к моим похождениям, и чтобы обезопасить себя и не быть разоблаченным, я придумал, как огородиться от лишнего внимания и агрессии.

   На лице Тимрака проявилось раздражение, в голубизне глаз вспыхнула злость на ушлого ловеласа. Но ярость мгновенно сменилась удивлением, едва в кабинет вошел его сын.

   — Вильям, что-то случилось? — спросил он.

   — Нет. Но, если члены верхней палаты лордов не будут возражать, я бы хотел поучаствовать ввашем закрытом заседании. Знаете, как говорят, предложитьсвежий взгляд на проблему, которая завела нас всех в тупик, — ответил Вильям, окинув колким взоромсобравшихся в кабинете мужчин.

   Только сейчас графы заметили сильное сходство между Ридварскими. Переглянувшись, они практически одновременно качнули головой в знак согласия. Для них было очевидным, что со временем место отца в верхней палате лордов займет его сын, как, впрочем, и у них самих.

   Подойдя к окну, Вильям обернулся, машинально оперся руками о подоконник и, не отрывая взгляда от отца, спросил:

   —Каких результатов вы добились в обсуждении вопроса о герцоге Магарианском?

   — Пока никаких. Единственное, что узнали:герцогиня Магарианская беременна, и по этой причине королева сходит с ума.

   — И кто поделился такими важными сведеньями? — полюбопытствовал Вильям и, увидев, на кого устремились взгляды, в удивлении вскинул брови. — Лирней… Хм… Может, еще что-то припомнишь?

   Пискуневич в недовольстве поджал красиво очерченные губы и устремилхолодный и, пожалуй, расчетливый взгляд черных глаз на Вильяма.

   — Может, и поделюсь, — сказал он. Взяв бутылку, графналил в фужер вина и, подхватив его двумя пальцами, поднес к лицу, вдохнулбукет аромата с нотками миндаля изадумчиво пригубил. — Понимаете, господа, я уже пошел наперекор себе. Стоит только раз нарушить свое кредо, и все твои принципы полетят прахом. Но так как я стал заложником обстоятельств, то скажу лишь малую толику того, что и так известно многим, но, как посмотрю, не вам… Фиран Дашкевский предложил нашей королеве стать его женой.

   — А я смотрю, Фиран не дурак, в короли метит, — усмехаясь, перебил Лирнея Савск Юркевич.

   — При всем уважении, выошибаетесь, — невозмутимо ответил Пискуневична выпад графа Юркевича. — Граф Дашкевский любит Кармит и, прекрасно понимая, что королем его никто не изберет, предлагает ей обзавестись хотя бы совместными детьми. Большего мне вам сказать нечего, — закончив сухо речь, молодой человеквновь пригубилвино истал внимательно следить за дальнейшимразвитиемсобытий.

   — Если наша королева желает выйти замуж и обзавестись детьми, так почему бы нам не пойти ей на уступки?Дети так отвлекают от вопросов государства и его управления, — воодушевился граф Гуванич и, заметив устремленные на него удивленные взгляды, добавил: — Выдадим Кармит замуж.

   — Вы в своем уме? — возмутились одновременно Уил и Тимрак.

   Последний сразу пояснил, в чем заключается бессмысленность этой затеи:

   — Ее Величество и так негодует. Она готова нам головы отрубить лишь за то, что мы разлучаем ее с подругой. Представляете, что будет, если мы выскажем ей, что государство должно обзавестись королем? Варианта два: нас всех арестуют в тронном зале, как предателей Сурманианского государства, и мы практически сразу окажемся в лапах главы тайной канцелярии. А если вдруг Кармит так захочет детей, что согласится связать себя узами брака, то сразу возникнет вопрос о необходимости верхней и нижней палат лордов. Мы выложили немало финансов за эти места, чтобы их потерять.

   На некоторое время в кабинете повисла тишина. Все понимали, что граф Ридварский прав и недаром столько времени занимал место лорд-спикера. Но через некоторое время тишину нарушил задумчивый голос Савска Юркевича.

   — А ведь в этом что-то есть. Только не перебивайте— не хочу потерять мысль. В словах Нертона о семье и детях есть смысл. Мы разрешим Ее Величеству выйти замуж за Фирана Дашкевского. — Увидев возмущение на лицах членов верхней палаты, он поднял руку в предупреждении и продолжил: — Я не говорю о том, что мы должны короновать графа Дашкевского. После соединения узами брака Кармит Тиарская останется королевой. Викрант еще мал и не скоро пройдет коронацию. Да и оставлять государство без коронованной особы— это, на мой взгляд, преступление. Граф Фиран Дашкевский также останется при своем титуле. Так как в крови Кармит течет королевская кровь, то дети, рожденные в этом браке, будут иметь герцогский титул. Но они не могут претендовать на трон в виду отсутствия в них королевской крови династии Тиарских.

   — И тем самым мы избавляемся от расходов на сирот, нищебродов, госпиталь и герцогского семейства Магарианских. К тому же не нарушаем иерархическую лестницу в Сурманианском государстве, — высказался Вильям с довольной улыбкой на лице.

   — Об этом я не подумал, но вы, молодой человек, чрезвычайно умны, — похвалил Вильяма Савск, с достоинством окинув взглядом собеседников. — И как видите, господа, мы не зря занимаем место в верхней палате лордов. Лучшего решения просто невозможно найти. Я уверен, Её Величество Кармит Тиарская заинтересуется нашим предложением.

   — Я тоже в этом уверен. Но в этот раз мы не будем предъявлять ей наше решение:поручим это дело главному королевскому советнику. Он человек рассудительный и хорошо влияет на королеву. А теперь, господа, прошу вас проголосовать, согласны ли вы с данным решением проблемы.

   Увидев поднятые руки, граф Тимрак Ридварский довольно улыбнулся.

   Кармит держала в руках свиток и не могла успокоить слегка трясущиеся руки. В груди пылал огонь, сотканный из ненависти, злости и негодования. А разум кричал от мысли и надежды на маленькое женское счастье.

   Когда советник поднес ей свиток от верхней палаты лордов, сперва она хотела, не читая, разорвать лист бумаги на мелкие кусочки. Но, взглянув в старческие глаза, поумерила свой гнев и теперь сидела в раздумьях. На одной чаше весов располагалась преданная дружба с Киарой, на другой — семья, любовь, дети.

   Что выбрать? Ответ так очевиден… Но мысли летели в прошлое, и тело сковывал страх. Без Киары уже давно не существовало бы Сурманианского государства, да и других государств, по всей видимости, тоже. Страшно даже подумать о том, что стало бы с ней и с ее сыном. Без этой гордой, самодостаточной девушки с глазами цвета серебра она останется одна, как тонкая осинка в темном дремучем лесу.

   За столько лет Кармит привыкла полагаться на мнение герцогини Магарианской. Как обходиться без ее помощи и поддержки? Да и не будет ли выглядеть предательством с ее стороны отсоединение герцогских земель?

   — Я отправляюсь с вежливым визитом в Анджкирсанское государство, — задумчиво сказала Кармит и, встав с кресла, приказала советнику: — Приготовьте документы. Первый об изменении границ Сурманианского государства. Второй об отсоединении герцогства Магарианских с прилегающими к нему землями и постройками к Анджкирсанскому государству. И не забудьте составить третий указ, в котором точно опишите изменения в моем семейном положении. А также охватите вопрос с титулами и правами моих детей с графом Фираном Дашкевским. Подпишу его после возвращения. И еще, чуть не забыла. Графство Дашкевского слишком маленькое. Раз мы лишаемся части земель, пусть палаты лордов подумают: где можно прикупить земли для новых герцогских владений? Рассчитываться за них будут те, кто подписал сей свиток. Таково мое слово.

   Поставив точку в решении возникшего вопроса, Кармит улыбнулась одними уголками губ.

   «И все-таки последнее слово осталось за мной. Верхняя палата лордов считает меня глупышкой и думает, что руководит всеми делами в государстве. Пусть графы млеют от этой мысли. Во всех уголках Сурманианского государства у меня есть свои люди, докладывающие о том, что происходит в головах высшей знати. Пусть думают о том, что защищают свои владения артефактами от прослушивания. Если бы они знали, насколько устарели эти безделушки. А хотя… лучше им и не знать. Чем дольше они находятся в неведенье, тем проще получать сведенья и быть во всеоружии…» — рассуждала Кармит, идя по коридорам дворца.

***

   «Ваша Светлость! Её Величество Кармит Тиарская прибыла», — невозмутимо сообщил дворецкий.

   Я в удивлении приподняла брови и, встав с кресла, пошла навстречу подруге, впорхнувшей в гостиную залу.

   — Киара! — воскликнула Кармит так, словно не видела меня целую вечность.

   Обняв подругу, я подвела ее к дивану и, посадив на мягкие пуфики, присела рядом. Не зная, с чего начать разговор я, захлопав ресницами, с осторожностью спросила:

   —Надеюсь, в Сурманианском государстве всё спокойно?

   — Да что с ним будет?!Я к тебе вот по какому вопросу, — пряча взгляд, воскликнула королева и, вскочив с места, нервно заходила по комнате. — Киара, ты самая лучшая подруга! И я, честно, не знаю, что мне делать.

   Увидев пелену слёз на глазах девушки, я испугалась и настороженно сказала:

   —Та-а-к, а вот с этого момента поподробнее.

   Слушая оправдания Кармит, я довольно улыбалась, поражаясь в душе ее откровенности и понимая, что эта девушка за обе мои жизни стала для меня единственной подругой. На первое место она поставила нашу дружбу, а уж потом свое счастье.

   — Кармит, — с грустью вымолвила я и, подойдя к ней, обняла с заботой. — В первую очередь ты должна думать о своем счастье, и я, если честно, не понимаю твоего волнения. Также я предельно удивлена решением палат лордов. Выходит, пять лет назад мы не зря их создали. А также уверена, что Андж не будет противиться отсоединению герцогства от Сурманианского государства. Он столько натерпелся от Тиарских и высшего света, что потеря места лорд-спикера в верхней палате лордов — меньшее, о чем он стал бы беспокоиться.

   — А как же наша с тобой дружба? Мы ведь не сможем больше видеться так часто. Чтобы приехать к тебе, мне придется каждый раз писать прошение о посещении Анджкирсанского государства. Дипломатия, черт ее подери! — недовольно воскликнула Кармит. Подобрав края платья, она упала на диван.

   — Нашла, о чем беспокоиться, — улыбнулась я, присев рядом с ней. Подхватив прохладные ладони, я заглянула в черноту ее глаз, в которой бушевал ураган эмоций. — Только между нами, девочками, скажу по секрету:Мортон и его банда работают над созданием портала. Андж сказал, что практически знает, как им помочь в решении этой задачи.

   — Портал? — переспросила Кармит, нахмурив черные брови.

   — Понимаешь, я тоже мало что в этом смыслю, поэтому скажу коротко: с его помощью можно будет перемещаться из одного места в другое, и притом на большие расстояния. Представляешь, задействуешь артефакт и перенесёшься из своих покоев к нам в замок или во дворец, — похвасталась я, продолжая улыбаться.

   — Сложно всё это представить, но очень хочется верить, что у вас получится. Киара, ты не представляешь, у меня словно гора с плеч упала. Я так боюсь потерять нашу дружбу, — поделилась она своими страхами.

   — Нашу дружбу может разрушить только предательство. Но мы с тобой столько пережили, что я уверена: наша дружба нерушима. А сейчас отправляйся в свои покои. Уже практически ночь. Андж рассказывает детям занимательные истории, не будем ему мешать. Завтра увидишься с сыном и услышишь ответ от мужа. Я уверена, что Андж без разговоров подпишет все документы.

   Поцеловав меня в щеку, Кармит ушла, а я, зная, что Андж засиживается с бумагами в кабинете, подхватив свиток, решила встретиться с ним.

   — Киара?! — удивился Андж, увидев меня. — Почему до сих пор не в кровати? — не спуская ласкового взгляда с моего лица, он опустился передо мной на колени и обхватил руками мои бедра. — Я так соскучился, — прошептал он и, поднявшись на ноги, потянулся к моим чуть приоткрытым губам.

   Целоваться с мужем было сладостно и томительно, но в голове витали другие мысли, которые требовалось срочно обсудить. Разорвав поцелуй, я подхватила пряди его волос и, убрав их назад, шепнула:

   —Кармит приехала… Хочу, чтобы ты почитал документ, который она привезла.

   Андж бросил ехидный взгляд на стол. Взяв свиток, он развернул его и бегло прочитал. В синеве его глаз тут же вспыхнуло довольство.

   — Быстро же палата лордов придумала, как от меня избавиться. А ведь я только припугнул их дополнительными налогами. — Весело рассмеявшись, Андж перевел взгляд на меня. Глубина его глаз излучала любовь и нежность. — Теперь, если с нами, не дай Единый, что-то случится, за нашими детьми присмотрит Амиран. Моя девочка, я люблю тебя. Всё сделаю для твоего счастья. У меня много желаний, и одно из них—чтобы зарубцевались все шрамы на твоей душе. Мы будем жить с нашим первенцем в одном государстве. И никто, слышишь, никто, не омрачит больше твою жизнь. А я сделаю всё, лишь бы твои глаза лучились радостью.

   Слушая Анджа, я была удивлена тем, насколько спокойно он принял решение верхней палаты лордов, словно уже знал, что написано в свитке. И тут меня проняло догадкой.

   — Как ты это сделал?

   — Моя девочка… Какая умница… Догадалась, — шептал Андж. Подхватив мои тонкие запястья, он с нежностью поцеловал их поочередно и шепнул: — Применил свой магический дар. Вложил в головы нескольких лордов, как избавиться от ненавистного герцога Магарианского. И заодно подсказал им, как осчастливить королеву. Славная девушка не должна завидовать счастью подруги и потом ругать себя за нехорошие мысли. Вы обе заслужили женского счастья. И ты знаешь, я, пожалуй, не буду сегодня разбирать отчеты по Анджкирсанскому государству. Сегодня ночь принадлежит только нам. Я буду показывать и доказывать своей девочке, как ее люблю.

   Пока я ошеломленная обдумывала слова Анджа, он подхватил меня на руки и понес выполнять задуманное.

ГЛАВА 11. Непредвиденный выход из сложившихся устоев и ситуации

   Просыпаться совсем не хотелось. Я улыбнулась от воспоминаний о том, как Андж выводил языком и губами узоры на моем теле. Не услышав рядом дыхания мужа, я поняла, что он уже проснулся и ушел, дав мне выспаться после бурной ночи.

   Я прошлась рукой по месту, где он спал. Постель еще хранила теплоту его тела, которая неудержимо манила меня. Подхватив подушку, я прижала ее к лицу и утонула в мужском аромате. Этот запах всегда был для меня особенным. Я наслаждалась исходящей от подушки энергетикой сильного мужского тела, действующей на меня успокаивающе. Так, словно я тонула во вселенной, где тишина и покой окутывают и защищают тело, прячут душу в коконе любви, через который не пробиться ни боли, ни одиночеству и никаким невзгодам.

   Вечность бы вдыхала этот притягательный аромат, растворялась в букете дурмана древесных ноток кедра, полыни имха. Но я жду, когда он развеется, и проявится потрясающая нотка мускуса. Она пробуждает во мне первобытный животный инстинкт, волнующий разум своей силой.

   Нашей доченьке тоже нравятся эти запахи. Только войду в ванную, начинаю, как чокнутая, открывать все мужские аксессуары для ухода за телом. Нанюхаюсь и сижу обалдевшая от счастья. Интересная у меня в этот раз беременность.

   Положив руку на низ живота, я мысленно послала доченьке нашу с Анджем любовь и пожелала ей расти крепкой и здоровой.

   Дверной скрип, похожий на скулёж щенка, вывел меня из мечтаний. Убрав подушку от лица, я встретилась с ласковой синевой глаз любимого мужчины.

   — Андж, — практически промурлыкала я, ликуя от счастья.

   — С добрым утром, моя красавица, — ответил он, улыбаясь.

   Пройдя по покоям, он поставил поднос на прикроватную тумбочку, и я сразу уловила аромат ванили. Привстав, втянула носом запах жареных сырников. От вида полного стакана сливок мой рот мгновенно наполнился слюной, а желудок издал грозное урчание.

   — Проголодались, мои девочки, — шутливо сказал Андж. Присев на край кровати, он подхватил пальцами мой подбородок и коснулся губами припухлых ото сна губ.

   С неохотой отстранившись, он стал наблюдать, с каким удовольствием я завтракала.

   — Как же я обожаю сливки, — закрыв от удовольствия глаза, я залпом освободила стакан от жидкости.

   — Симора сегодня прилетала и рассказала об этом. Также поделилась, что беременность у твоей матери протекает хорошо. Расстраивается только, когда Растиан уезжает на работу. Пять дней без любимого мужчины даются ей нелегко. Очень обрадовалась известию, что наше герцогство отделилось от Сурманианского государства. Заглянула к тебе и улетела делиться новостями.

   Я задумчиво пережевывала кусочек сырника, а,очнувшись от размышлений, рассказала о своих задумках.

   — Андж…Я вот что думаю… Пора наших министров переселять к нам поближе. Не дело это — мотаться на работу туда и обратно. Мысли всё равно о доме и семье. В столице и во многих бывших государствах, захваченных хантейками, остались бесхозными земли, на которые так и не заявили права. И знаешь, какая у меня еще идея?Разрешить жителям Анджкирсанского государства выкупать титулы. — Увидев, как брови мужа взлетели вверх, а лицо его застыло в удивлении, я поспешила обосновать свою точку зрения. — Сам посуди. Многие мои знакомые живут очень хорошо, скопили приличное состояние, но выйти в высший свет они не могут, сам понимаешь, по какой причине. Вот мы и можем предложить им выкупить баронский титул, допустим, за триста тысяч золотом, а графский — в два раза дороже или за миллион.

   — Не думаю, что высший свет радостно примет это известие. Их родовые корни идут чуть ли не с зарождения мира, — удрученно сказал Андж.

   — Так мы можем сделать артикул к инициалам или другое обозначение, и тогда всем будет понятно, что у этого человека в жилах не течет голубая кровь, а титул куплен.

   — Насчет крови понял, а вот насчет всего остального не совсем…

   — Ну, допустим, купленный титул в документе будет обозначаться как граф Артур Сар Инвайский или барон Уильс Рон Ланивскевич. Есть еще варианты: за графами идут виконты, а за баронами — маркизы. У меня есть в услужении очень хорошие люди, отец и дочь Кувальские. По статусу они купцы. Омир смог бы купить для них титул, допустим, маркиза. У Дилар были бы шансы появиться на балах в высшем свете и найти себе жениха из баронов или, чем черт не шутит, из обедневших графов. Сева Лакрес настолько богат, что может спокойно купить себе графство, а может, и королевство, только что толку ему с этого? Он как относился к низшему сословию, так и остался в этой категории граждан. А вот если бы он был виконтом, то мог бы взять себе в жены баронессу, а может, и графиню, если бы ее родители согласились на такой мезальянс. — Отставив тарелку в сторону, я с расширенными от возбуждения глазами смотрела на мужа и поспешила озвучить, пришедшую мне в голову мысль.—Подожди минутку, я даже придумала кое-что!Можно сделать так, что, если разные по сословию люди заключают брачный союз, то в документе титул супругов будет записываться с учетом того, кто стоит выше на иерархической лестнице. И, естественно, рожденные в таком браке дети будут иметь титул, как у родителей. К тому же можно акцентировать внимание на том, что за невесту теперь можно не давать выкуп, а, например, выплачивать родителям обозначенную ими сумму. Это я к тому, что бесприданницы смогут связать себя узами брака. Ну какая же я молодец, так хорошо всё придумала!

   Андж радостно рассмеялся, увидев мою довольную улыбку с белым ободком от сливок вокруг губ. Не в силах сдержаться, он впился в эти губы в страстном поцелуе. Затем, слегка отстранившись, и провёл пальцем по моему аккуратному носику.

   — Так и думал, что без твоих друзей не обошлось. Ты, как курица-наседка, с ними возишься. И второй вариант нравится мне больше. Соберем твоих министров и выставим этот вопрос на обсуждение. Да, кстати, почему ты не создала палаты лордов, как в Сурманианском государстве?

   — Зачем мне эта головная боль?У меня и министры хорошо разбираются не только в своих должностях, но и в государственных вопросах. Всё решаем сообща.

   — Я всегда был уверен в твоих умственных способностях.

   — Что мой ум по сравнению с твоим? До сих пор не могу поверить, как ты ловко прокрутил с верхней палатой лордов. Получается, ты можешь управлять разумом человека так же, как и Амиран?

   — Нет. Я так и остался менталистом. Научился внушать человеку свои мысли на небольшом расстоянии, а вот читать чужие мысли могу только через соприкосновение. Амиран же —телепат. Сама знаешь, что он с легкостью может читать мысли людей и управлять ими без прямого контакта. Я думаю, такой дар у него получился из-за слияния крови двух менталистов.

   Я задумчиво посмотрела на Анджа. С какой легкостью он говорило том, что в венах нашего сына течет кровь другого мужчины. Мне стало неприятно от воспоминания об Аргаире.

   — Возможно, ты прав. Как идут дела у Амирана с тренировками по оборотничеству? — быстро перевела я тему разговора.

   — Я восхищен его Василиском. Хотели сегодня потренироваться и поохотиться на природе.

   — Сегодняшнюю ночь мы проведем в море. Хочу купаться. Чешую в соленой водичке помыть.— Увидев хитрые искры в глазах мужа, я весело рассмеялась. — А если серьезно, то Кармит может показаться странным и неправильным, если ты будешь уединяться только с Амираном. Подумает, что ты игнорируешь Викранта. То же самое может подумать и Авигель. Я уже молчу о самих мальчишках. Я ведь заметила, как они к тебе тянутся. В общем, ты понял.

   — Амиран через две недели пойдет учиться в академию. Когда же мне с ним заниматься?

   Я задумалась.

   — А ты знаешь, это ведь выход. У всех детей проходят уроки по обучению их магическому дару. Будешь преподавать Амирану уроки менталистики. На этих занятиях вам никто не помешает совершенствовать оборотничество. Может, еще придумаете заклинание, как после завершения оборота в человека оставаться не голым, а одетым. Поражаюсь своему уму и находчивости!— воскликнула я и набросилась на Анджа. Завалив его на постель, я легла ему на грудь и, вздохнув, счастливо улыбнулась и прошептала: — Знаешь, ты самый лучший. Самый хороший, любимый муж и отец. Мой Андж. Обожаю тебя и люблю...

***

   Погода на улице стояла великолепная, легкий ветерок и яркое солнце влекли насладиться последними деньками отдыха. Андж засел в кабинете, а я решила найти Кармит и поговорить по душам.

   Я крутилась возле зеркала, рассматривая свой наряд—белый сарафан прямого кроя в пол из легкого ситца в мелкий синий горошек. Уши украшали кафы в виде бабочек из тончайшего золота. Осколки драгоценных камней, закрепленные в прожилках крыльев, весело играли в отблесках лучей света, проникающих через распахнутые створки окна.

   Расправивна плечах небольшие фонарики и поправив вырез, я перекинула косу за спину, всунула ноги в лодочки из мягкой белой кожи и, подхватив дамские аксессуары, вышла из гардеробной.

   Маленькая сумочка, отделанная белыми кружевами, висела на левой руке, в правой я держала парасоль. Повертев зонт в руках, я вернулась в гардеробную и заменила его на шляпу с большими полями: терпеть не могу, когда обе руки заняты!

   Следуя старой примете, я постояла у зеркала, чтобы возвращение не принесло неприятностей и не испортило предстоящий день, и только после этого уже окончательно покинула комнату.Горничные наводили порядок в покоях. Улыбнувшись двум молоденьким девушкам, я поспешила на выход.

   Наша летняя резиденция возвышалась на высоком утесе, замыкая собой город Рис-Арпиварт.Выйдя на площадку, я окинула восхищенным взором лазурные воды моря. Полюбовалась чистым голубым небом, кричавшими в полете чайками и, вдохнув полной грудью морской свежий воздух, счастливо улыбаясь, нажала кнопку вызова лифта.

   Пустая кабина прибыла быстро, и через минуту я уже ступала по тротуарной дорожке, ведущей к летним лагерям. Как говорят: всё своё ношу с собой. В моем случае на душе как-то спокойнее, когда мое детище рядом.

   Трехэтажные домики дружными рядами были выстроены на прибрежных скалах. Повозилась я в свое время, изменяя ландшафт, но зато теперь моя детвора находится в сторонке от городских строений и не мешает своими криками горожанам и гостям, прибывшим на отдых.

   Людей, загорающих на пляже, было мало, практически все купались в море. Малышня из детского дома и та сидела возле лягушатника и полоскала ладошки в воде, поднимая грязную песчаную взвесь.

   Я застала Кармит, скачущей по мелкой гальке возле одного из пирсов. Посмотрев в сторону, куда было направлено всё её внимание, я ухмыльнулась: «Вот уж заботливая квочка».

   — Викрант! Немедленно выйди из воды! — взволнованно кричала она.

   — Мам… еще чуть-чуть! — отвечал он, нырнув очередной раз с пирса.

   — Прекрати мальчишку позорить, — сказала я, подойдя к подруге. — Видишь, перед девчонками красуется.

   Сощурившись, я стала наблюдать за ребятами.

   — Мам! Смотри, как я умею бомбочкой нырять! — закричал Амиран, увидев меня, и, зажав нос пальцами, с разбега прыгнул в воду.

   Дождавшись, когда он вынырнет, я помахала ему рукой и показала поднятый вверх большой палец.

   — Викрант! — переходя на фальцет, завизжала Кармит после очередного падения сына в воду.

   Увидев столб брызг, я весело рассмеялась и, подхватив взвинченную подругу под локоток, повела ее по набережной, успокаивая ее разговором.

   —Что ты так переживаешь?—Я кивнула в сторону герцогини Арвайской, сидевшей в кресле под большим зонтом. —Авигель вот, в отличие от тебя, уже смирилась с неизбежным и сидит только нервно веером помахивает.

   — Как ты можешь быть такой спокойной? — возбужденно спросила королева.

   — Видишь вышки? — поинтересовалась я у нее и на всякий случай устремила взгляд на железные конструкции с открытыми площадками и домиками наверху. — На каждой такой вышке находится маг-воздушник и водник. Они неотрывно следят за детьми. За коронованными особами установлена отдельная слежка. Так что можешь быть спокойной за своего сына. Давай лучше в город поедем, погуляем, поговорим о переменах в твоей жизни. Мне кажется, ты боишься.

   Кармит остановилась и в очередной раз бросила взволнованный взгляд на пирс. Я дернула ее за руку и повела дальше, приговаривая:

   —Не сходи с ума. Детство — такая прекрасная пора. Вот вырастут наши мальчишки, повзрослеют и уже не будут с пирса прыгать бомбочкой. Поплывут брассом, кролем или баттерфляем.

   — Умеешь ты успокаивать. Так сложно представить Викранта взрослым, — с печалью в голосе поделилась подруга своими думами.

   — Не вижу на твоем лице радости. А хотя, может, твои тревоги и имеют под собой почву. Корона на голове бывает ох как тяжела. Надеюсь, нашим сыновьям не упадут на плечи тяготы войны.

   — Радует, что мы заключили магический договор, и хантейки в этот раз встанут на защиту наших земель.

   — Куда они денутся?А если забудут, то я напомню, почём фунт лиха стоит, — ухмыльнулась я.

   — Какой еще фунт? Что за лихо? — удивленно спросила Кармит.

   — Не обращай внимания на мои слова. — Завидев стоявший у главных ворот «Сапсан», я ускорила шаг, говоря на ходу и ловко уводя в сторону наш разговор: — Пойдем быстрее к воротам, на магаккубус успеем, как раз до центра довезет.

   — А почему мы не на твоём «Ягуаре»? — поинтересовалась Кармит, немного с удивлением смотря на незнакомых людей, занимающих сиденья.

   — Мой аккубус очень заметный, а я люблю бывать в городах инкогнито и слушать, о чём думает народ Анджкирсанского государства, — наклонившись, прошептала я ей на ухо.

   Прижав палец к губам, я намекнула, что лучше помолчать, и, переведя взгляд в окно, стала любоваться бескрайними просторами бирюзовых вод.

   Я привела Кармит в свой любимый ресторан, расположенный на главной площади Рис-Арпиварта. Мы не стали заходить внутрь заведения, а разместились под тенью открытой террасы. Лозы винограда с широкими листьями и еще зелеными гроздями оплетали ее деревянные столбы. Для любителей посмотреть на красоту природы в оплетенной лианами решетке оставались небольшие проемы, через которые открывался превосходный вид на море и причалившие к пристани корабли.

   Я с улыбкой наблюдала, как Кармит с искренним любопытством изучала окружающий мир, сидя за нашим столиком на двоих, накрытым белоснежной скатертью.

   Взяв меню, я бегло пробежалась глазами по перечню блюд. При виде картинки «Черепаховый суп» тяжело сглотнула подкатившую тошноту и быстро пролистала оставшиеся страницы. Сладости заказывать не стала:пить потом сильно хочется. Остановившись на напитках, наконец определилась с заказом.

   Официант мгновенно улавливал, на каких блюдах останавливался мой палец. Приняв мой заказ, он склонил в поклоне голову и перевел взгляд на вторую посетительницу. Пока Кармит разбиралась, чем будет перекусывать, я устремила взор на берег.

   Пенящиеся барашки лениво наползали на песок и тут же убегали обратно. Многие прохожие с детьми кормили чаек. Возбужденный крик птиц доносился до нас, давя на уши. «Вот уж вечно голодающие бестии», — подумала я про себя и, задействовав магию, убрала воздушной волной крикливых созданий подальше, заодно поставив заслон.