Оглавление
Аннотация:
Я любила свою работу, но когда работа в лице моего директора попыталась полюбить меня, пришлось уволиться. Вернее, меня уволили. Тогда я впервые задумалась: отсутствие семьи или постоянных отношений – это свобода или одиночество? Толком поразмыслить не успела, как меня по ошибке переместили в другой мир, причём, какого-то далёкого будущего, где человечество успешно осваивает космос и братается с инопланетянами. Здесь моё образование и навыки никому не нужны. Спасибо, хоть на опыты не разобрали, а всего лишь выдали замуж...
ГЛАВА 1
«Я люблю свою работу!» – для меня это не лозунг, не мантра, дабы смириться с вынужденной необходимостью, а искреннее признание в сильных тёплых чувствах делу, которое является смыслом моей жизни. Особенно сегодня после успешной презентации маркетинговой стратегии для нового ресторана одной популярной сети. Заказчик остался доволен и уже перечислил аванс в размере половины итоговой стоимости услуг.
Вернувшись из зала совещаний в кабинет, я первым делом сбрасываю туфли на безумно высокой шпильке. Вот за что люблю брючные костюмы, так это за возможность закинуть ноги на стол, не опасаясь сверкнуть нижним бельём, а то в мой кабинет вечно врываются без стука. Командую умной колонке включить энергичную композицию в стиле победного марша и закрываю глаза.
Ура! Я это сделала! Теперь можно немного выдохнуть и взяться за новый проект…
Громкая музыка играет со мной злую шутку. Я не слышу приближающихся шагов и вздрагиваю от неожиданного прикосновения к лицу чьей-то руки. Невероятным усилием воли сохраняю спокойствие, медленно открываю глаза и вижу нависающего надо мной Глеба. Вернее, Глеба Викторовича – директора нашего агентства. Его пальцы мягко обхватывают мой подбородок, подушечка большого провокационно, с лёгким нажимом скользит по губам.
– Какая же ты красивая, – шепчет мужчина, наклоняясь ниже.
Скептически выслушиваю комплимент и в последний момент отворачиваюсь, избегая поцелуя.
Я подозревала, что так и будет, отчаянно надеялась, что пронесёт, и всё-таки вляпалась.
Пытаюсь встать, однако Глеб кладёт ладони на мои плечи и вдавливает обратно в спинку кресла.
– Отпустите, – прошу я. Пока по-хорошему.
Мужчина улыбается, железобетонно уверенный в своей неотразимости. Я, по его мнению, попросту набиваю себе цену вот уже несколько дней подряд, в течение которых этот гад пытается зажать меня при любом удобном случае. Поначалу я не верила в серьёзность его намерений, полагала, что скоро эта ерунда пройдёт – любвеобильный Глеб сменит объект вожделения и оставит меня в покое. Однако игра в кошки-мышки затянулась. Причём кошкой, согласно аббревиатуре моих имени-отчества-фамилии, должна быть я – Кристина Игоревна Савина-Авдеева. За глаза меня так и называют: Киса. Сейчас я кое-кому покажу, что помимо красивой шёрстки у меня имеются острые коготки.
Но, прежде чем это делаю, в кабинет врывается Полина – жена блудливого директора и по совместительству моя лучшая подруга. Полька издаёт нечленораздельный звук, которого вполне хватает для её идентификации. Глеб меняется в лице и ловко переобувается в жертву.
– Кристина, нет! Отпустите меня! – он оборачивается к Полине и показательно ослабляет галстук, который перед этим сам же затянул до предела, дабы супруга подумала, что я попыталась насильно поцеловать бедняжечку, удерживая его за сей предмет одежды.
Закатываю глаза. Неужели подруга поверит?
– В чём дело? Что здесь происходит? Глеб… Почему ты…
– Милая… – начинает было пойманный на горячем сластолюбец.
– Это именно то, что ты думаешь, – подсказываю я, убирая ноги со стола и выпрямляясь. – Причём происходит не в первые.
– Вот именно! – подхватывает Глеб в попытке вывернуться из щекотливой ситуации с минимальными потерями. – Твоя подруга давно меня домогается. Я попытался ей объяснить, что больше так продолжаться не может, а она…
Нахальное словоблудие прерывает хлёсткая пощёчина.
Я одобрительно поднимаю большой палец вверх и подхожу ближе. Губы у Полины дрожат, голубые глаза наполнены слезами. Вот-вот прольются. Нашла из-за кого…
– Уволена! – кричит она, срываясь на визг.
Ошеломлённо замираю на месте. Без каблуков я ниже приятельницы на добрые полголовы. Рост у меня средний, это у Полинки – по всем параметрам внешность подиумной модели.
– Поль…
– Убирайся!
Да у неё форменная истерика.
Секретаря в приёмной нет. Конец трудового дня случился полчаса назад. Переработки я не приветствую. Тем лучше, нелепая сцена обошлась без свидетелей.
Глеб приносит жене воды, продолжает настойчиво убеждать в своей невиновности.
Я, понимая, что сейчас доказывать что-либо бесполезно, выключаю музыку, собираю личные вещи, обуваюсь и, кидая через плечо: «Позвони, когда успокоишься», – выхожу из кабинета.
В лифте устало прислоняюсь спиной к стенке кабины. Из зеркала напротив на меня смотрит тридцатипятилетняя женщина в элегантном брючном костюме. Молочно-белый цвет одежды красиво оттеняет бронзовый загар, ради которого я месяц назад на недельку смоталась на море. Формально это был отпуск, по факту – работа на удалёнке.
Задумчиво провожу рукой по слегка вьющимся волосам цвета тёмной карамели с золотистыми переливами. Панику разводить рано, и всё-таки, если уволят, что делать дальше: искать новую работу или как следует отдохнуть? Подаюсь вперёд, чтобы рассмотреть тщательно замаскированные тени под серо-зелёными миндалевидной формы глазами. Досадливо прикусываю губу – следы усталости заметны даже сквозь макияж. Вот что бывает, когда спишь по пять часов в сутки. Пора завязывать отдаваться работе с подобной страстью. «Угу. Лучше найди для этого мужика», – едко комментирует внутренний голос. Передёргиваю плечами, вспоминая Глеба. Нет уж, увольте. «Уже!», – снова сама себе отвечаю и судорожно сглатываю. Работа занимает настолько огромную часть моей жизни, что без неё мне действительно будет одиноко.
Отношения с семьёй у меня весьма прохладные. Родители развелись, когда мне исполнилось десять лет, после чего бессовестно использовали единственную дочь для сведения счётов. Каких только гадостей я не наслушалась от них друг о друге за это время. Потом оба отвлеклись на новых партнёров и от меня отстали. Примеры семейной жизни прочих родственников тоже не вдохновляли на создание первичной ячейки общества. Двоюродные сёстры и братья все без исключения развелись, кто-то отправился на второй круг, но уже без захода в загс, кто-то, как и я, предпочёл свободу.
Безбрачие – свобода это или одиночество? – вот в чём вопрос.
Сегодня я задумалась об этом впервые...
***
На подъезде к жилому комплексу, в котором я относительно недавно приобрела квартиру, меня поджидал неприятный сюрприз: внезапно под колёса автомобиля с обочины сиганула кошка. Я едва успела затормозить. Выходить проверять обошлось или нет – совершенно не хотелось. Моросящий с утра дождь к вечеру усилился, а зонтика у меня с собой не было. Тем не менее жалость к дурной животинке пересилила, и я, прикрывая глаза ладонью, выскочила наружу.
– Кис-кис! – позвала, чувствуя почему-то себя крайне глупо.
Из-под капота раздалось жалобное «мяу».
Я присела на корточки, безжалостно пачкая подол кожаного тренча, и «ласково» попросила:
– Выходи, подлый трус.
Котэ ответил оскорблённым утробным рычанием.
– Простите, Ваше величество, в темноте не признала, – хмыкнула я, выпрямляясь. – А если так?
Наклонилась к рулевому колесу и вдавила клаксон. Громкий резкий звук даже меня не оставил равнодушной, хотя я в принципе была к нему готова. Слишком пронзительно прозвучал он в тишине дождливого вечера.
Кот выскочил из-под машины, однако убегать не торопился. Присел возле колеса, поджимая переднюю правую лапу. Грязный, мокрый, жалкий, со свежепорванным ухом.
Я снова опустилась на корточки и задумчиво вопросила:
– Что же мне с тобой делать, Твоё величество?
– Мрр-мяу! – внёс предложение мохнатый.
– Окей, – непонятно с чем согласилась я, протягивая руку. Кот приподнялся и небрежно мазнул по ребру ладони мокрой щекой.
Я ещё самую малость посомневалась и всё-таки предложила:
– Поедешь со мной?
Про себя подумала: запрыгнет в машину сам – возьму, нет – пачкать руки не буду.
Вместо рук мне испачкали салон.
Удивительно, но усатый-полосатый, будто верная собачонка, плёлся за мной всю дорогу от парковки до подъезда. Жила я на втором этаже, поэтому подъём по лестнице труда не составил. Возле порога я всё-таки подхватила котейку на руки и отнесла в ванную. Настроила едва тёплую, ближе к прохладной воду и принялась мыть, не обращая внимания на недовольные вопли. Царапался умница-кот вполсилы, иначе я бы его не удержала. В процессе выяснилось, что это всё-таки кошка – крупная, голубовато-дымчатого окраса с пронзительным взглядом ярко-зелёных глаз.
– Не Король, а Королева, – вздохнула я, обрабатывая ссадину на кошачьей лапке.
Что ж, за кличкой дело не стало. Теперь надо решить вопрос с ужином.
Заказав доставку продуктов на дом, в том числе кошачий корм, я приняла душ, переоделась в любимую пижаму из розового плюша, щедро плеснула в бокал виски и с ногами забралась на диван проверить соцсети. В некоторых из них Полина от меня уже отписалась. Чёртов Глеб!
Не заметила, как выхлебала довольно приличную порцию спиртного на голодный желудок. Рядом вспрыгнула успевшая подсохнуть кошка, понюхала пустой бокал, брезгливо чихнула. В отсутствие других собеседников я принялась втолковывать ей о независимости и самодостаточности свободной женщины. Королева щурила зелёные глаза и время от времени чесала за ухом. Надо будет обработать её от всех имеющихся и потенциальных паразитов.
Доставка задерживалась. Я включила для фона романтическую комедию, однако на экран практически не смотрела, варилась в собственных мыслях и машинально наглаживала перебравшуюся на колени кошку.
В конце концов, это нечестно! Я первая познакомилась с Полиной, знаю её больше десяти лет. А Глеб нарисовался только в прошлом году, влюбил в себя наивную подругу чуть ли не с первого взгляда, быстро заделался в зятья владельцу рекламного агентства и подсидел директора. Теперь вот и от меня избавился, а то, не ровен час, сдала бы его жене со всеми потрохами, то есть любовницами. Кстати, до сегодняшнего дня Глеб вёл себя осторожно. Может, его тоже эйфорией от нашего успеха накрыло?
Я горестно вздохнула. Эх, Полька…
Кошка, до сих пор расслабленно мурчащая, вдруг напряглась, навострила уши, вскочила и принялась яростно вылизывать плечо в попытке дотянуться до загривка. Видать, блоха укусила.
– Давай почешу, – благодушно предложила я и коснулась густой мягкой шёрстки. Кончики пальцев пощекотало слабым разрядом тока, что вовсе не походило на ощущения, которые возникают при эффекте статического электричества. Я нахмурилась и снова погладила. Меня цапнуло ещё больнее. Королева недовольно заурчала. В попытке успокоить обняла кошку и прижала к себе. Это стало фатальной ошибкой, о которой я узнала гораздо позднее. А пока лишь темнота, звон в ушах и тошнотворное головокружение.
***
Прихожу в себя в странном месте, похожем на футуристическую научную лабораторию. Причём сама я вместе с Королевой сижу в большой стеклянной колбе под прицелами десятка пар глаз одетых в белые халаты людей. Они смотрят на меня с не меньшим изумлением, чем я на них. Ощущаю себя героиней старого фантастического фильма и точно также упираюсь ладонями в стекло, широко растопырив пальцы, наклоняюсь вперёд, смотрю исподлобья и плотоядно улыбаюсь. Бойтесь меня, кем бы вы ни были. Солидарно моему настрою Королева выгибает дугой спину и угрожающе шипит. Окей, бойтесь НАС!
Вот что бывает, когда потребляешь на пустой желудок крепкий алкоголь…
Люди начинают переглядываться, переговариваться, некультурно тыкать в меня пальцем. Молчание и спокойствие сохраняет только один – высокий брюнет с необычного фиолетового цвета глазами. Он стоит, скрестив руки на груди, и смотрит на «подопытную зверюшку» испытующим взглядом, решая – провести эксперимент или усыпить. Вместо белого халата на нём какое-то подобие брони, облепившей тело как вторая кожа. Материал с виду тонкий, гибкий, но явно прочный с лёгким металлическим блеском. Он то ли прорисовывает мышцы, то ли создаёт их фактурную видимость. В любом случае широкие плечи и узкие бёдра у брюнета свои. Под его тяжёлым, изучающим взглядом становится не по себе. И не мне одной. Судя по лицам «белых халатов», они его тоже побаиваются. Картина маслом на тему «К нам приехал ревизор», не иначе.
Стучу указательным пальцем по стеклу, дабы привлечь внимание того, кто стоит к «колбе» ближе всех, знаками даю понять, что хочу выйти. «Белые халаты» переглядываются, смотрят на меня, на приборы, снова на меня. Брюнет им что-то говорит, они смущённо отвечают. Наконец, один из них нажимает заветную кнопочку, и стеклянные стенки с тихим шипением поднимаются.
Первой на пол спрыгивает кошка, по-хозяйски обнюхивается. Я пока только спускаю ноги с платформы, на которой сижу, и выжидательно смотрю на окружающих меня людей. В голове полная каша. До кучи ещё и подташнивает.
– Добро пожаловать, мадам. Вы меня понимаете? – набирается смелости пожилой мужчина в очках, скорее защитных, чем корригирующих.
Очень даже понимаю! Не родной, но всё-таки хорошо знакомый английский язык!
– Да, – на всякий случай дополнительно киваю.
– Как вы себя чувствуете?
Прислушиваюсь к ощущениям. Как-как… Как в сказке. Или во сне. Потому что то, что я вижу, не может быть адекватной реальностью.
– Где я?!
– Гхм, – прежде чем ответить, мужчина откашливается. – В ходе эксперимента по перемещению живого объекта в параллельный мир и обратно вы случайно вошли с подопытным в близкий контакт и появились здесь.
– Всего-то? – усмехаюсь я, радуясь, что благодаря воздействию алкоголя, нахожусь в приподнятом настроении, иначе бы давно ударилась в панику. Или не ударилась, но смотрела бы на мир гораздо мрачнее. – Что ж, верните туда, откуда взяли, и я даже не буду задавать дурацких вопросов, например, почему понимаю ваш язык. Или почему вы использовали бедную кошку, которая чуть не попала под колёса моей машины? А если бы попала, эксперимент бы провалился? Или вас устроил бы любой исход, в том числе летальный?
Мужчины растерянно переглядываются, а единственная в их команде девушка подхватывает Королеву на руки и ласково прижимает к груди.
– И что вы будете с этим делать? – вдруг спрашивает брюнет. Голос звучит равнодушно, но мне почему-то чудится угроза.
Мой собеседник в очках начинает оправдываться:
– Мы не можем сейчас вернуть её обратно. Для этого нам не хватит энергии. Для выработки необходимого количества понадобится не менее двух лет.
– Тогда утилизируйте, – небрежно махает рукой в мою сторону брюнет.
– В смысле? – испуганно округляет глаза «белый халат».
«Нет тела – нет дела», – примерно так я перевожу следующую фразу, прозвучавшую в ответ, и чертыхаюсь сквозь зубы, поскольку мне даже нечем мстительно запустить в практичного гада. Вот была бы я в тапках, а ещё лучше в лодочках на шпильках…
ГЛАВА 2
Дальше начался галдёж, который я толком не успевала для себя переводить. Одно дело, когда говорят по одному, и совсем другое – когда в складчину. Кое-что я, конечно, уловила. Порадовало, что здешний народ оказался довольно гуманным и с «утилизацией» большинством голосов не согласился. Правда, закрадывалось ощущение, что некоторые индивидуумы проявили сострадание исключительно из-за нецелесообразности озвученного выхода из сложившейся ситуации. Один из них так и вовсе предложил, как следует меня изучить, а потом пустить в разведение. То есть взять всяческие анализы, поставить некоторые опыты и попробовать получить потомство.
– Представляете, – возбуждённо делился он идеей, – ребёнок от родителей из двух разных миров!
Брюнет снисходительно слушал, изредка на меня поглядывая. А я… Я икала. То ли от страха, то ли от голода. Королеву куда-то унесли, и мне стало совсем одиноко. Волны отчаяния ещё не захлестнули меня с головой, но уже вовсю подкатывали к самому горлу.
Ой! Кажется, меня сейчас стошнит.
Я прижала ладонь ко рту в отчаянной попытке сдержаться. Почему-то показалось жутко унизительным, если меня вывернет наизнанку при всём честном народе. Брюнет правильно оценил моё состояние, схватил с ближайшего стола какой-то контейнер (надеюсь, с чем-то ценным) и сунул его мне под нос. От подобного приглашения я не смогла отказаться. Всё то время, пока прочищала желудок, мужчина стоял рядом и, более того, заботливо придерживал мои волосы, чтобы они случайно не испачкались. Наконец всё закончилось и мне сунули в руки салфетку.
– Я выслушал ваши предложения. Решение приму сегодня чуть позже, а пока проведите общее обследование, – прозвучал над моей по-прежнему склонённой головой всё тот же равнодушный голос.
– Это, должно быть, последствия переноса, – пробормотал седой мужчина в очках, забирая из моих дрожащих рук контейнер.
– Мои образцы… – трагически провыл кто-то.
***
– Пожалуй, это было чересчур, – неодобрительно покачал головой руководитель исследовательской группы с пафосным названием «Интеграция миров» Солт Нитуш.
– Что именно? – уточнил его собеседник Брендон Келлар – офицер службы безопасности, командированный на космическую станцию «Сиенция» для проверки её деятельности.
Мужчины сидели в рабочем кабинете Нитуша и безбожно кусочничали бутербродами с чаем, несмотря на скорое приближение ужина.
– Зачем вы сказали про утилизацию?
– Хотел проверить её стрессоустойчивость.
– Жестоко.
– Не более чем ваше «пустить в разведение».
– Это не я!
– Какая теперь уж разница, – отмахнулся Брендон. – В любом случае данное предложение – самое дельное.
Нитуш едва не подавился и поспешно отложил надкушенный бутерброд обратно на тарелку.
– Кажется, я снова не совсем правильно вас понимаю, гард Келлар, – осторожно заметил он.
– Выдадим замуж, пристроим в семью, – с усмешкой пояснил Брендон. – Как бы вам не хотелось пустить иномирянку на опыты, я этого не позволю, не упрашивайте.
– Да что вы такое говорите! – всплеснул руками словно крыльями его собеседник. – Какие могут быть опыты над живым человеком?!
– Тайные, – невозмутимо предложил вариант Келлар. – Однако, как водится, всё тайное рано или поздно становится явным. У нас выборы президента на носу. Нельзя допустить скандала.
– Замуж? Просто замуж? Но ведь это такой уникальный случай! Мы бы сами ещё долго не решились отправить ТУДА человека! А теперь у нас есть ОНА! От НЕЁ мы можем многое узнать о параллельной реальности!
– И что? В чём целесообразность этих знаний? Судя по ранее полученным сведениям, тот мир намного отстаёт от нашего в общественном развитии. Нам нечему у них учиться и уж тем более незачем учить их.
– Тогда почему бы просто не оставить иномирянку здесь на станции и через два года отправить назад? – не сдавался Нитуш.
– Никто не собирается отправлять её назад, – снисходительно усмехнулся Келлар. – Это слишком накладно. Впрочем, если докажете, что от вашего проекта есть практическая польза, возможно передумаю. Пока же я вижу лишь нерациональное расходование бюджетных средств, что и зафиксирую в своём отчёте.
– И кто? Кто согласится взять её замуж? – попробовал зайти с другой стороны Солт Нитуш.
– Само собой кто-нибудь из посвящённых.
– Боюсь, в моей команде не найдётся желающих, – проворчал учёный, ставя локти на стол и растирая лоб кончиками длинных сухих пальцев.
– Не найдётся – назначу, – многозначительно пообещал Брендон. – Некоторым вашим умникам пора начать размножаться.
– А вот с этого места, пожалуйста, поподробнее! – неожиданно раздался за спиной женский голос.
Келлар вздрогнул и обернулся. Сквозь щель между переборкой и створкой двери внутрь отсека, служившего Нитушу кабинетом, заглядывала иномирянка. Оставалось только догадываться, как она здесь оказалась и сколько времени простояла никем не замеченная.
Брендон перевёл негодующий взгляд на Солта. Учёный виновато потупился и начал невнятно оправдываться:
– Гм, створку иногда заедает – до конца не закрывается.
– Можно войти? – нахально поинтересовалась подслушивающая их разговор любопытная особа.
Мужчины снова переглянулись. Келлар продолжал недовольно хмуриться, Нитуш смущённо что-то мямлить про необходимость своевременного ремонта и свою вечную рассеянность, затем всё-таки коснулся нужной кнопки на встроенной в стол сенсорной панели, чтобы впустить иномирянку.
– О! Еда, – первым делом обрадовалась она и тут же пожаловались: – Ваши изверги меня не накормили. Разрешили только зубы почистить. Видимо, не захотели дышать перегаром. Сказали скоро ужин и куда-то ушли, а я, голодная, осталась. Вот и решила прогуляться.
Девица болтала без умолку и под шумок складировала к себе в тарелку всё съестное, что оставалось на столе. Затем обернулась в поисках, куда бы присесть. Вот только в кабинете Нитуша с сидячими местами было туго. По наблюдениям Солта рабочие совещания проходили гораздо быстрее, если их участники оставались на ногах.
Иномирянка, недолго думая, устроилась прямо на полу возле стены, скрестив ноги. Что-то в её движениях и взгляде показалось Брендону подозрительным. Похоже, как бы отчаянно женщина не храбрилась, она была на грани нервного срыва.
– Как твоё имя? – спросил он, чтобы привлечь её внимание, целиком и полностью отданное еде.
Попаданка подняла серо-зелёные глаза. Так и есть – они были полны слёз.
– Кристина.
Тем не менее голос звучал спокойно и уверенно. Она будто бы держала истерику на крепком поводке, признавая её наличие, но до поры до времени не давая воли.
На Кристине по-прежнему была розовая пижама. Рядом стояли белые пластиковые шлёпанцы, которые она принесла в руках. Видимо сняла, когда подкрадывалась к двери, чтобы никто не услышал её шагов. Просто поразительное попустительство со стороны коллег Нитуша! Отпустили гулять на все четыре стороны, как какую-то кошку, хотя даже последнюю лучше было бы держать в клетке. Мало ли какие «образцы» она попытается сожрать?