Рождество в проклятых землях. Елена Тихая

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41
• ГЛАВА 42
• ГЛАВА 43
• ГЛАВА 44
• ГЛАВА 45
• ГЛАВА 46
• ГЛАВА 47
• ГЛАВА 48
• ГЛАВА 49
• ГЛАВА 50
• ГЛАВА 51
• ГЛАВА 52
• ГЛАВА 53
• ГЛАВА 54
• ГЛАВА 55
• ГЛАВА 56
• ГЛАВА 57
• ГЛАВА 58
• ГЛАВА 59
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Ждала чудес на рождество? Пожалуйста! Получи и распишись! Меня чудесным образом занесло в проклятый замок, жители которого бессмертны, но не могут покинуть его территорию. Холод и вечный мрак окружают это место прочным заклинанием. Хозяин замка больше напоминает статую, чем живого человека. Хотя жив ли он?

   Что же делать, если одни конкретные глаза меня не пугают? Что делать, если хозяин этого замка страшен и притягателен? Устроить праздник, чтобы расшевелить это болото! И конечно, сунуть нос куда меня не звали…

ГЛАВА 1

Последнее воспоминание, как я стою под уличным фонарём в рождественскую ночь и прошу у медленно падающих снежинок толику счастья. Маленькие и большие снежные создания словно танцуют в морозном воздухе, проживая свою скоротечную жизнь. Пара ударов сердца и каждая из них упадёт на землю, укрывая собой тротуары, дорожки и жухлую траву на газонах. Миллионы белых красавиц лягут под ноги и растают с первыми тёплыми деньками, хотя ещё раньше сгинут под подошвами людей, лапами животных и колёсами машин. Уже утром этот девственно-чистый ковёр будет истоптан.

   Полгода назад умерла мама. Мой единственный родной человек в этом бренном мире. Мысли путались, из рук всё валилось, словно со смертью мамы во мне самой что-то сломалось или умерло. И я, студентка филфака, словно эта снежинка долетела до сугроба и жду. Чего жду? Кого жду? Меня почти отчислили, но я удержалась. Спасибо нашей деканше, она смогла меня встряхнуть, заставила взять себя в руки и вытянуть сессию, хотя экзамены ещё впереди, но о них я уже не беспокоюсь.

   Зато сегодня уволили из кафе, где я подрабатывала официанткой. Одна «леди» решила бурно выяснить отношения со своим мужчиной, резко вскочила из-за стола и начала размахивать руками. Я просто не ожидала такой подставы и выронила полный поднос. Так виновница этой катастрофы ещё и потребовала меня уволить, потому что ей туфельки забрызгали дорогим вином. Один поднос равнялся целой моей зарплате, которую и удержали с меня. И никакие объяснения хозяина не интересовали, он понёс потери, ему их должны компенсировать.

   Что ж, буду искать новую работу! Правда, позже. Праздники, никто не ищет новых рабочих, а если не найти место… Сухари у меня заготовлены. Коммуналку я по привычке уже оплатила даже за январь, а потому сильно рассчитывала на эту зарплату.

   Ощущение ненужности и дикого сосущего одиночества в душе заставило взмолиться.

   — Хоть горсточку счастья. Прошу, — обратилась я к снежинкам, хоть и не ожидала ответа. А он не заставил себя ждать!

   Откуда ни возьмись на меня стремительно летел снежный ком. Огромный! Безумно большой и такой же быстрый. Откуда он взялся? Какая разница, если я и шага ступить не успела. Допросилась!

   Рефлекторно прикрыла голову руками. Зажмурилась, но почувствовала лишь щекотное касание снежинок. И не успела я поднять голову, как земля ушла из-под ног, отправляя меня в короткий, но незабываемый полёт. Приземление оказалось весьма жёстким. Обе ноги прострелило, внутренности содрогнулись, послышался треск. И я повалилась на твёрдую землю, слегка припорошенную снегом. Плечом на этот раз. Застонала, потянулась потереть ушибленные места, как поняла, что куда-то скатываюсь. Пока медленно.

   Распахнула глаза и завизжала, хоть никогда так не делала.

   Кусты, ветки, снег, камни — это всё ерунда! Я стремительно катилась вниз по склону какой-то неведомой мне горы, отбивая последние уцелевшие участки тела. Мысль мелькала, что осталось головой с камнем встретиться и всё — прощай Светочка!

   После второй же ветки и пригоршни снега во рту орать я перестала. Только ускорению это не мешало. Тонкие прутики мгновенно ломались от моих попыток зацепиться. Все ладони изодрала в кровь уже. Вижу, что вокруг полно деревьев, но они словно разбежались с моего пути.

   Как и думала, пять минут полёта закончились сильнейшим ударом.

   Очередная пропасть оказалась для меня последней. Новое падение быстрым, а приземление нисколько не мягким. Если только беспамятство приняло меня в свои объятья ловко и мягко качало некоторое время.

   Пробуждение принесло радость, боль и тысячу тупых вопросов.

   Радость — потому что жива.

   Боль — потому что всё тело ощущалось одним агонизирующим комком. Опять же, потому что жива.

   А вот вопросы вызывала окружающая меня обстановка.

   Начну с того, что я лежала на странного вида тонкой перине или слишком толстом матраце. Под головой в противовес нечто жёсткое. Укрыта одной белой тканью. Хорошо, что не с головой. Но не это самое удивительное.

   Комната. Каменные стены, сложенные из приблизительно одного размера (с мою голову) булыжников различной формы, каким-то невообразимым образом создавали круглое помещение с очень низкими потолками и одним единственным светильником. Последний выглядел почти привычно. Шар размером с волейбольный мяч мягко светился жёлтым светом.

   Единственное окно, расположенное напротив кровати, больше напоминало бойницу. Узкое и маленькое, оно почти не давало света, оставляя помещение в полутьме. Светильник в этом тоже не сильно помогал.

   Извернувшись, почему-то тело почти не чувствовала, я увидела дверь. Такую же низкую и узкую. Допустим, тщедушная и невысокая я в неё легко пройду, но кто-то крупнее… вряд ли. Или здесь живут только карлики? И здесь, это где?

   Запоздалая паника, что в моём городе нет не только гор, с которых я красиво летела кубарем, но и ни одного каменного и явно старинного строения, накрыла меня с головой. Ещё и тело не слушается. Ногами и руками не пошевелить, лишь голову могу поворачивать.

   — Мамочки, — пропищала я, когда послышался за спиной противный и тягучий звук открывающейся двери. Хотелось бежать и прятаться, но моглось только зажмуриться.

   Шаркающие звуки шагов и кряхтение немного успокоили. А приоткрыв один глаз, я увидела сгорбленную старушку в платье неопределённого тёмного цвета до пола, переднике более светлом и чёрном платке, из-под которого выбивался седой локон. «Настоящая Баба-яга», — подумала я и распахнула глаза во всю ширь.

   Совсем не старческий женский голос, произнёсший какую-то тарабарщину, заставил ещё больше удивиться.

   — Где я? — сглотнула я ком в горле, но тут же завизжала от ужаса.

   Старушка повернулась ко мне лицом и опалила нереально ярко-голубыми глазами, которые буквально светились изнутри. Всё остальное просто меркло на их фоне. Старушка поморщилась от моего крика и отвернулась. Она чем-то звенела, а у меня закончился воздух, только кричать вновь я не стала. Смысл?

   Я смотрела во все глаза на скрюченные тонкие пальцы, которые сначала взяли одну склянку, поднесли к изящной чашечке на тонкой ножке, но тут же отставили. Старушка ещё что-то спросила меня, но её язык мне не то чтобы не понятен, даже не знаком. На каком краю нашей родины разговаривают на таком языке, я не могла даже представить. И даже если так, то русский знают все жители страны. Или я не в России? Ещё раз бегло оглядела комнату, но не нашла чего-то ещё более необычного. А она всё говорила. Причём я могла точно сказать, что она меняет языки. Какие-то слова звучали грубо, отрывисто, потом полились мелодично, а затем будто она что-то жуёт. Языки разные, а понимания ноль.

   С тяжёлым вздохом старушка всё-таки что-то накапала в чашку и вновь повернулась ко мне, замерев. Я уже знала о глазах, видела, что со мной явно пытаются поговорить, а значит орать как минимум невежливо. Хотя в моём состоянии и выбора особого нет.

   Тонкая фарфоровая чашка с искусно нарисованными цветами нежно-сиреневого цвета выбивалась и картины жуткого замка. Почему замка? А вот такое ощущение сложилось. Где ещё может быть круглая башня? Сразу представилась принцесса в башне с драконом. Даже смешно стало.

   Старушка на мой весёлый хмык лишь задрала бровь и поднесла чашечку ближе к губам. Пришлось пить в надежде, что там не яд. Женщина кивнула и пошла назад к своему подносу. Я же засыпала, мысленно костеря себя за наивность. А вдруг меня решили расчленить, а я так лоханулась?

ГЛАВА 2

Противный скрип раздражал, вытаскивая моё сознание наружу. Я так хорошо спала, и чего опять соседям неймётся? Праздники же! Нелюди, поспать не дают.

   Попыталась повернуться на другой бок и накрыться странно лёгким одеялом. Не вышло. Даже пошевелить рукой не смогла. Дёрнулась ещё раз и распахнула глаза, резко вспоминая, что я далеко не в нашей с мамой квартире, точнее уже моей квартире, хотя это сейчас неважно. Каменные стены напротив, встретили меня с холодным спокойствием. Я только в лёгкие воздуха набрала, как приятный женский голос раздался откуда-то слева.

   — Теперь ты меня понимаешь?

   В кресле-качалке сидела та самая старушка с неоновыми глазами и слегка улыбалась.

   — Теперь да. Вы что-то сделали? Это чай? Да? — быстро проговорила я, словно куда-то торопилась.

   — Да. Захватила на всякий случай зелье понимания, а оно и пригодилось, — кивнула она, придвигаясь ко мне чуть ближе. — Откуда ты к нам пришла? Что хочешь?

   — Я упала, — пожала я плечами. О! Плечи шевелятся.

   — Я в курсе. Прямо на брата свалилась и сбила его с Оринокса. Хотела бы я это увидеть, но что ж теперь, — шире улыбнулась она. А у меня сложилось впечатление, что совсем она и не старушка. Морщины, седина, но что-то не так. И глаза её меня уже не так пугают.

   — Я не специально, — вздохнула я, отведя взгляд на себя. — Я теперь овощ? Ну, в смысле, я не смогу двигаться?

   — Почему же? Сможешь. Думаю, что завтра уже действие зелья обездвиживания закончится и ты сможешь встать. А пока… — хрустнув суставами, она поднялась из кресла и пошаркала вперёд, наклонилась и что-то взяла с пола. Утка! Здорово.

   — И не смотри так. Стирать постель за тобой я не собираюсь. Да и тебе самой это не понравится.

   Это точно одно из тех ощущений, которые хочется тут же забыть. Фу! Зато потом меня покормили из ложечки какой-то кашей странного землистого цвета. Я лишь надеялась, что и после неё не усну. Нет, дальше мне предстоял допрос.

   — Кто ты? Откуда? И зачем пришла в наши земли? — уселась снова в кресло старушка.

   — Меня зовут Светлана Лунная. Родилась и до сих пор жила в Волгограде, — пожала я плечами. — Как попала сюда, не знаю.

   — Волгоград – это где? Чьи земли?

   — Что значит, чьи?

   — Какое графство или герцогство? Или это в Нуристане? — хмурилась женщина, а я всё меньше понимала о чём мы ведём разговор.

   Только несколько минут спустя мы пришли к единому мнению, что ни одна из нас не может сориентироваться на местности. Зато следующие вопросы заставили зашевелиться волосы у меня на голове.

   — У вас в государстве есть свой источник магии или вы камисты?

   — Магии? Вы о чём? Сказок перечитали?

   — Сказы много полезного несут. Я люблю читать. Значит, вы камисты?

   — Это кто? — дёрнула я рукой, чтобы почесать лоб, а потом воскликнула: — Пошевелилась! Вы видели? Я могу двигаться!

   — Я бы не сказала, что прямо уж двигаться. Пока только рефлексы заработали. Камисты – это люди, живущие в немагических землях.

   — Магии не существует, — усмехнулась я.

   — Ага, а понимаешь ты меня как?

   — Вы же мне что-то дали, — нахмурилась. В дурной голове начинали собираться пазлы случившегося. Скороговоркой я поведала старушке последнее своё воспоминание, не желая верить, что…

   — Ты из мёртвого мира. Теперь всё понятно, — словно новость стала хорошей для неё, старушка хлопнула себя по коленкам и поднялась.

   — С чего это мой мир мёртвый? — стало обидно.

   — Магия — это частичка божественной силы создателя. Каждый мир при создании обладает огромной силой магии. Где-то она множится, где-то сохраняется неизменной, где-то вообще приобретает совершенно другое направление, а в некоторых иссякает и мир считается мёртвым. Ходоков из мёртвого мира мало. Вы редкость, но история и таких знала.

   — Перемещение между мирами – это нормально? — выпучила я на неё глаза. Она так спокойно говорит о таких вещах, словно своё коронное блюдо обсуждает.

   — Несколько раз в год между мирами появляются коридоры, в которые маги либо заходят сами, либо их затягивает. В любом случае, не редкость.

   — Я смогу вернуться домой? — дёрнулась я всем телом.

   — Ты? Нет, — с жалостью улыбнулась она. — В мёртвый мир не попасть. Из него иногда может затянуть в живой мир, а в него никак.

   — Я здесь навсегда?

   — Вряд ли, — коротко усмехнулась она.

   — Почему? Вы же только что сказали, что я не могу вернуться, — совершенно запуталась я.

   — Вернуться в свой мир не можешь. Во-первых, чтобы уйти в другой мир, нужно быть очень сильным магом. А в тебе я вообще не ощущаю магии. Во-вторых, из наших земель тоже не так-то просто выйти. Хотя… — она задумалась.

   — А вы маг?

   Что смешного я спросила? Старушка заливисто засмеялась, даже слёзы стала утирать. И вот опять ощущение, что не старая она от слова совсем.

   — А как вас зовут?

   — Уласта Лунатрац к вашим услугам, — отвесила она нечто похожее на книксен или реверанс (я не особо в них разбираюсь). — Рождена магом жизни, но сейчас лишь знахарь.

   — Не поняла… — призналась я, но тут дверь в комнату резко открылась, являя высокого и светловолосого мужчину с не менее яркими глазами.

ГЛАВА 3

«Какой красавец!» — стало моей первой мыслью.

   Два светящихся кусочка льда из-под густых бровей почему-то не пугали, а завораживали. Чётко выраженные скулы и крупный прямой нос в комплекте с полноватой нижней губой смотрелись брутально. Копна жёстких на вид, светло-русых волос слегка вилась, а пара прядей даже кокетливо падала на высокий лоб. Мощная шея терялась в нескольких слоях одежды, которая выглядела не в пример чище и опрятнее вещей Уласты.

   — Девушку зовут Светлана. Она из мёртвого мира, — весь наш разговор уместился в два предложения. Мужчина осмотрел меня ещё раз, взглянул на поднос с зельями. — Завтра она будет в порядке, хоть и слаба.

   Ещё один осмотр моей безвольной тушки, кивок и всё. Согнувшись в три погибели, мужчина боком протиснулся в дверь и вышел, так и не сказав ни слова.

   — Испугалась? — почему-то спросила старушка меня.

   — Это кто? — выдавила я из себя.

   — Хозяин замка. Хранитель земель и просто глыба обаяния, Даркмес! — скривилась та.

   — Хозяин? — тихо переспросила я. — А он меня не выгонит?

   — Нет, — мотнула она головой, — ты безвредная. А может даже пользу сможешь принести в своё время. Это как жизнь покажет, — махнула она рукой, словно мне это что-то должно сказать.

   Она начала перебирать свои склянки, а я попой чувствовала, что меня опять будут чем-то опаивать.

   — А почему я не могу шевелиться? — нарушила я тишину.

   — Я тебя обездвижила. Ты ведь переломана вся была. А чтобы кости да мышцы срослись, нужно время и покой. Так проще и надёжнее.

   — Это ж сколько я здесь? — ужаснулась я такому простому пояснению, брошенному почти невзначай.

   — Восьмой день. Зелья-то у меня хорошие, магией приправленные. Правда, я боялась, что за столько лет они растеряют её всю, ан нет. Повезло тебе. Дважды!

   — То-то я в восторге от такого счастья, — буркнула я себе под нос.

   — Ты жива, молода, красива, а скоро и здорова будешь. Чего тебе ещё нужно?

   — Прекрасного принца, — зачем-то ответила я.

   — Герцога, — исправила меня Уласта. — И не такой он и прекрасный. Я бы сильно с этим поспорила. А уж характер… — закатила она глаза, протягивая мне очередную порцию чая с зельем.

   — Это просто выражение такое. Я ни в коей мере не претендую на… он герцог?

   — Герцог Даркмес Лунатрац! — кивала старушка слишком весело, а от того вновь казалось, что морщины не настоящие. Хотелось протянуть руку и смахнуть их. Странное ощущение.

   Некоторое время мы молчали. Уласта начала собираться, уже подняла поднос.

   — А читать я теперь тоже могу? Если речь понимаю, то могу же… — спросила я, сомневаясь в такой возможности.

   — Если умела раньше читать и писать, что и у нас сможешь, — пожала она плечами.

   — А ты не могла бы мне книгу какую принести? Я выспалась…

   Старушка осмотрела меня. Тяжело вздохнула и вышла. По моим внутренним ощущениям вернулась она лишь спустя полчаса. Принесла две совершенно разные на вид книги. Большая яркая и тонкая оказалась детской книгой со сказами и оживающими картинками. Вторая, привычного мне формата, но толстая с красной бархатной обложкой. Обе книги она оставила на кровати, ещё несколько раз уточнив не нужно ли мне в отхожее место. И только после оставила одну.

   Вот уж юмористка! Книги – это отлично, но их нужно листать, хотя бы открыть. Я злилась, смеялась и даже подвывала от отчаянья, но прикладывала титанические усилия, чтобы передвинуть руки. Удалось!

   Сказка о трёх братьях-создателях мне понравилась. Особенно визуальными эффектами. Я не могла и ожидать, что всё произнесённое и прочитанное вслух, оживает своего рода голограммой в паре сантиметров над страницами. Очень впечатляет. Печальный конец истории тоже не стал исключением. Маленькие человечки прямо на моих глазах засветились и стали большими шарами, которые частично ушли под землю. С тех пор эти шары считаются священными источниками магии в мире.

   Следующая сказка о них же, но уже о защитниках и врагах. Даже несколько сказок о том, как люди защищают источники от алчных магов. Они построили величественные замки вокруг, спрятали источники с глаз долой и назначили хранителей. Почему их нужно защищать только не понятно. Если это источник, то он для всех. Почему есть люди без магии? Почему несколько видов магии? Откуда взялось деление?

   Все сказки дальше так и шли о добрых и злых волшебниках. В какой момент появились умертвия я не поняла. Просто в одной из сказок говорилось, что самый сильный и злой маг, чтобы захватить источник, привёл мёртвое войско. Последняя сказка в книге и единственная с плохим финалом. Я даже перевернула книгу форзацем в глупой надежде, что где-то там будет пара предложений о том, что нашёлся супер-маг, который одолел злодея, спас прекрасную деву и жили они долго и счастливо. Только там было пусто. Как малое дитё я обиделась на автора этой сказки. Так нечестно. Сказки должны заканчиваться хорошо, а не захватом мира.

   Расстроилась и решила поспать. Желание читать дальше, а точнее открывать вторую книгу, куда-то исчезло. Нельзя так поступать, всю радость и надежду на чудо забрали такой концовкой. Нет бы какое пророчество написать или: «и будут биться со злом маги всех видов пока не погубят нечисть поганую». Вот так и уснула я с обидой на детскую сказку. А утром меня ждал сюрприз…

ГЛАВА 4

— А-а-а!!! — визжала я на одной ноте, уставившись в то место на стене, откуда на меня изучающе взирало мужское призрачное лицо. Конечно, оно тут же исчезло или точнее, скрылось в камне, но моё сердце не собиралось выползать из пяток.

   — Что случилось? — резко появилась запыхавшаяся Уласта.

   — Там… там… — тыкала я в стену, не в силах совладать с речью.

   Словно услышав меня, из стены показалась голова того мужчины, да ещё и в сопровождении женщины. Я подскочила на кровати, сначала прижимаясь к стене спиной, а потом упала на кровать и схватила плотный валик, что служил здесь подушкой, собираясь отбиваться.

   — Призраки, — пропищала я, перехватывая валик.

   — Ты их видишь? — спокойно удивилась старушка.

   — Д-да, — закивала я, не меняя позы.

   — Интересно… — наклонила она голову и прищурилась.

   — Что интересного? Я боюсь призраков. Могла бы и предупредить.

   — Не упокоенные души умерших могут видеть только близкие родственники или видящие.

   — Мне они точно не родственники. Как их прогнать? — тряслась я со страху, косясь на неподвижную парочку.

   — Не пугайте девушку. Не добавляйте мне работы, — махнула она небрежно рукой в их сторону, — я только-только поставила её на ноги.

   Призрак мужчины закатил глаза, но почему-то исчез и утянул за собой женщину.

   — Они не появятся больше? — не решалась я сесть на постель.

   — Оставь в покое подушку, она тебе в любом случае не поможет. А вот то, что ты видящая, занимательно.

   — Очень! Пережить потрясающее появление в другом мире и окочуриться со страху от знакомства с соседями.

   — Видящая не может быть такой пугливой, хотя… ты ж не из нашего мира. А от этого ещё интереснее, — улыбалась она.

   — Что значит видящая? — закусила я губу, потому что в голове уже каша из странной информации.

   — Видишь то, что недоступно взгляду и восприятию любого другого мага, не то что немагов, — резко развернулась она ко мне и этот блеск в глазах мне ой как не понравился. — Сейчас как раз проверим!

   — Может не надо? — прижала к себе валик, потому что даже сесть на кровать не успела. — Я не переживу ещё одной встречи с призраками.

   — Да это ерунда, — махнула она рукой, словно ничего особенно, — привыкнешь. Лучше скажи, ничего во мне тебя не настораживает?

   — Меня всё настораживает. Есть логичная мысль о том, что я слишком сильно ударилась головой и вообще сейчас в коме или что-то типа того. Как тебе такое?

   — Как с тобой тяжело, — скривилась она, совершенно не походя сейчас на старушку. Вот если не смотреть на общую картину, то есть фигуру, то…

   — Ты не старая, — выпалила я догадку.

   — Ай, молодец! — захлопала она в ладоши совсем как девчонка. — Сколько мне на самом деле?

   — Не знаю, — пожала плечами и предположила: — Не сильно старше меня.

   — А сколько тебе? — прищур любопытный и вновь изменения в ощущениях.

   — Мне двадцать почти. Но ты старше…

   — Да, кивала она. В два раза… почти, — грустно усмехнулась она. — Мне тридцать семь. Двадцать восемь из которых я выгляжу именно так.

   — А что случилось? — плюхнулась я наконец-то на матрац.

   — Ты сказы прочитала? Хоть немного?

   — Все прочла, — вздохнула я, хмурясь. — Неужели…

   — Да, это история нашего мира для детей. Кратко, понятно и с чёткими разграничениями на добро и зло. Как тебе последняя?

   — Не очень…

   — Вторую книгу читала?

   Я отрицательно помотала головой.

   — Прочитай, тогда поговорим. Я ещё книгу о видящих принесу. Но тебе сейчас важно ходить и вообще шевелиться. Хотя бы по комнате.

   Она оставила на столике поднос с едой и ушла. Вот и поговорили!

   Стоило посмотреть на поднос, как желудок взвыл. Подниматься оказалось на удивление непривычно, точнее неустойчиво. Только что я прыгала на кровати, собиралась отбиваться от призраков, а теперь еле иду к столику на дрожащих ногах, да ещё и с остановками. Наверное, со стороны именно я сейчас на старушку похожа.

   Пока ела, смотрела в единственное оконце на синее, не привычное голубое, а именно синее небо. Так хотелось выглянуть, увидеть другой мир, но почему-то накатила ностальгия. Запоздало пришло понимание, что мне не вернуться домой, не сходить на могилу мамы, не вдохнуть её запах, всё ещё оставшийся на одежде в шкафу, не… А нет больше ничего, о чём стоило жалеть!

   Вот такая никчёмная у меня вышла жизнь. Ни друзей, только одногруппники и коллеги. Ни любимого, потому что времени не оставалось, а студентам нужна свобода, в то время как коллег мужчин-то и не было. Женатые повара не в счёт. Ни семьи…

   Получается, что я ничего не потеряла? Как же так? Двадцать лет, а ничего не держит? Только могила матери? И как бы глупо не казалось, но я ревела, глотая слёзы, пыталась смириться с новой реальностью, сохраняя воспоминания в памяти, а маму в сердце. В конце концов, какая разница где хранить память о ней?

   Вот такой «красивой» меня и застал хозяин замка. Зачем или почему он решил зайти? Отчего лишь рассматривает, как нечто удивительное, но не слишком приятное? И молчит! Почему ничего не спрашивает? Не устраивает допрос? Не выставляет свои условия проживания на его территории. Он уж точно знает, что идти мне здесь некуда, а значит даже за еду буду работать. Но нет, просто разглядывает и молчит.

   Смотрю на него как кролик на удава и забываю, насколько непривлекательно выгляжу…

ГЛАВА 5

Уласта показалась из-за широкой мужской спины и сразу место в комнатке закончилось. Она положила мне на столик толстый фолиант, явно потрёпанный жизнью, а потом также молча начала выталкивать хозяина замка. По мне слишком уж вольно с ним обращаясь.

   Мне хотелось многое у него спросить, но вопросы, что растревоженный улей гудели в голове, и никак не желали складываться в нечто цельное. А потому они молча пришли, а я их так же безмолвно отпустила.

   Опять я осталась предоставлена самой себе. Хорошо, что поднос с грязной посудой Уласта забрала. Я же направилась изучать местный санузел, что расположился по левую руку от кровати. Я ничего не понимаю в замках, а потому не могу судить о правильности или неправильности планировки. Ну что сказать? Я в некотором шоке, хотя не удивлена. Как так?

   Бронзовая ванная на изогнутых ножках. В которую можно только сесть, но никак не лечь, встретила меня идеальной чистотой и сверкнула боком. На узкой навесной полочке стояло четыре пузырька, думаю, что это что-то типа шампуня и бальзама. В углу сиротливо стояло странной формы ведро с меховой сидушкой. На стене висело зеркало в полный рост, а рядом стол-табурет со сложенными тремя полотенцами. Всё. Просто и аскетично. Ожидаемо для замка, но всё же непривычно.

   Подходить к окну почему-то стало страшно. Всё знаешь, понимаешь, но…

   Синее небо заволокло тучами, из которых шёл мелкий снег. Он уже укрыл землю и горы, чёрные деревья казались отсюда неживыми. Солнца не видно, зато кое-где проглядывали камни. Почему-то я сразу поняла, что это руины замка. Что же здесь случилось?

   Чуть поодаль, еле видимый из моего оконца, стоял белоснежный конь! Как в сказке. Густая грива чуть ли не до земли, мощное тело и мускулистые ноги. И броня. А ещё ОН. Герцог подошёл к коню, погладил по холке и ловко вскочил на него. Такой большой мужчина, а словно впорхнул в седло. Представлялось, как он разговаривает со своим любимцем, как запускает пальцы в его гриву. И вот уже они разворачиваются и исчезают из поля моего зрения. Прям обидно, я бы ещё понаблюдала…

   Книги заставили задуматься. Конечно, после новости о том, что я какая-то там видящая, не смогла сдержаться и первой открыла именно толстый фолиант, который сильно отличался от детской версии книги. Тяжёлый, с пожелтевшими от времени страницами и каллиграфически выведенными буквами. А от облачка пыли со страниц я несколько минут не могла перестать чихать. И вот…

   Если кратко, то видящие – это очень странные маги и не маги одновременно. Никакими заклинаниями видящие не владеют, потому маги их не воспринимают как равных, так как и не чувствуют. Чаще всего видящие тихо живут среди обычных людей, отвечая магам искренней нелюбовью. Потому и помогают им крайне редко и неохотно. Маги же относятся к видящим крайне настороженно. Причина проста – видящие видят (простите за тавтологию) истинную суть вещей. И призраки любых умерших – это цветочки. Самое важное свойство – способность находить скрытое, тщательно спрятанное, древнее и ложное, чувствовать обман, притворство и грязь. Последнее я поняла для себя, как самые страшные преступления в прошлом человека или мага. Например, отпечаток убитого на всю жизнь остаётся с его убийцей, даже если он сделал это не своими руками. Боль, причинённая другим, тоже оставляет след.

   Закрыла фолиант на середине, чтобы переварить информацию. Почему-то мне представлялись эти описания как аура человека. Но тогда я не видящая, ведь ничего подобного не наблюдаю. А призраки… не знаю, побочка иномирянки. Могу же я не попадать под их классификацию?

   Лежала, смотрела в потолок и поняла, что сама себя такими выводами расстроила. Неужели мне хотелось стать особенной? Пожевала губу и подумала… Да, хотелось. Хотелось перестать быть серой массой, которую не замечают. Я же просила у вселенной счастья. И где оно? Хоть бы дар видящей послала…

   Хлебнула чая из оставленной Уластой чашечки, в который раз вызвавшей у меня диссонанс с этим местом, и продолжила чтение.

   Итак, как и стоило ожидать, правду очень не любят нечистые на руку… что люди, что маги. Видящие не пользовались популярностью ни у тех, ни у других. Однако, в крайних случаях всё же к их помощи прибегали иногда. И даже как-то смогли найти для них собственную нишу – местная полиция. И всё бы хорошо, пока не нашёлся принципиальный видящий, который раскрыл преступления высокопоставленных магов. Кому это не понравилось? Конечно, магам, которые и объявили на видящих негласную охоту. Как они это сделали, мне так и не стало понятно, но факт. Видящих либо истребили как вид, либо все они скрываются. Надеюсь, что последнее. Искренне было жаль их.

   Опять книга с несчастливым концом. Одно разочарование. Я уже настороженно поглядывала на непрочитанную до этого книгу. Как-то грустно всё и невесело. Прям как раньше…

   Захотелось прогуляться. А вдруг нельзя? Или я закрыта на замок?

   На всякий случай дёрнула дверь на себя. Со скрипом, но она открылась, явив мне тёмный, узкий коридор. Точнее даже не так! Небольшую площадку перед дверью, а в стороны соответственно уходила лестница. Как же я забыла, что в башне. Стоило сделать шаг за порог, как на стенах мягко засветились десятки маленьких огоньков. Волшебство!

   Может не всё так плохо?

ГЛАВА 6

Поняла я, что выйти из комнаты самостоятельно плохая идея, когда передёрнулась от холода. А ведь прошла всего этаж. Остановилась, уже обдумывая возвращение в комнату, когда услышала стремительно приближающиеся шаги. И это совсем не Уласта. Испугалась, но почему-то не сдвинулась с места. Примёрзла?

   Светлая макушка показалась первой. Ещё пара шагов и мужчина остановился. Невероятные глаза смотрели прямо в душу. Мгновение замерло, а у меня перед глазами всё поплыло. Я бы сказала, что закружилась голова, но лишь фигура мужчины напротив потеряла не то чёткость, не то цветность, появились какие-то пятна. Словно в стакан с водой капнули разных красок и бросили камешек для кругов. Вот теперь меня замутило. Я тряхнула головой, а в следующий миг ощутила крепкое прикосновение к локтю.

   — Вам плохо? — разлился по камерному помещению бархатный мужской голос, выбивая из меня дух. — Я провожу.

   — Спасибо, — проговорила я пересохшими губами, уже готовая умолять его продолжить, но тот лишь кивнул.

   — Думаю, Уласта поторопилась с верхней одеждой, — говорил мужчина, а я понимала, что влюбилась. В голос!

   — Нет-нет. Спасибо. Мне уже невыносимо сидеть в четырёх стенах, — улыбалась я, разглядывая ворох одежды, что принёс… Мамочки, я забыла его имя!

   Что же делать? Что положено сказать теперь? Дома я бы предложила чаю, а тут…

   Мужчина постоял несколько секунд и вышел, оставив меня с этим сокровищем.

   Я рассматривала бесподобную вышивку на платье, на плаще с меховой опушкой и на длинных перчатках и понимала, что самой такое не надеть при всём желании. Там ещё ворох нижних платьев или сорочек, уж не знаю как правильно. Я даже последовательность всего этого определить не смогла. Где же Уласта?

   Прозрачная голубоватая тонкая женская ручка, показывающая что-то, напугала до смерти. Я не только вздрогнула всем телом, оступилась и повалилась на пол. Оттуда, сидя на холодных камнях и потирая ушибленное, лелеемое место, я наблюдала за жестами призрака-женщины.

   Она явно извинялась передо мной и совершенно не выглядела агрессивной. Более того, она предлагала помочь одеться. И даже смущённо улыбалась.

   — Вы хотите помочь мне одеться? — спросила я на всякий случай. Женщина кивнула. — Кто вы?

   Тяжело вздохнув, я поднялась, а то попа мёрзнет. Женщина неопределённо обвела вокруг себя руками.

   — Вы не можете говорить?

   Помотала головой.

   — Это свойство призраков? Или именно вы не…

   Она развела руками, что я интерпретировала, как – никто не может. Звук с той стороны не проходит? Подумала и сама же усмехнулась. Что же с тобой, Светочка, происходит, если ты с призраком спокойно болтаешь, пусть и вот так?

   Вдруг она замахала руками, словно отгоняя кого-то. Но резко обернувшись, я заметила лишь остаток свечения. Другой призрак ушёл.

   — Вас всего двое в замке? Или есть ещё?

   Я прямо обрадовалась, когда она показала два пальца. Так жестами мы и общались, точнее она указывала на одежду, я надевала и так далее. Кстати, я оказалась неправа. Платье хоть и было на шнуровке, но она затягивалась самостоятельно. Мне даже показалось, что в груди стало чуть меньше. Увы, выдающимися женскими формами я не обладала. Не доска, конечно, но и не вау. Только меня лично всё устраивало. При росте метр шестьдесят пять второй размер самое то.

   Не знаю уж сколько времени это заняло, но из зеркала на меня смотрела я и в то же время не я. Стройная и миловидная девушка с белоснежной кожей взирала из зеркала. В меру тонкие брови взметнулись в удивлении. Серо-голубые глаза в обрамлении пушистых, но коротких ресничек, сейчас сияли предвкушением, да и губы словно более яркими стали. И откуда только румянец взялся? Может и не нужен мне макияж. Совсем по-другому на себя взглянула.

   Тёмно-синее платье из плотной ткани с вышивкой цветами и вензелями по всему лифу, которая нежно спускалась на юбку-колокол, а по подолу лишь небольшими вставками, прикрывалось утеплённым плащом в пол с точно таким же узором, который скреплялся в районе ключиц большим круглым медальоном. К этом наряду нужна высокая причёска, а пока мои прямые светло-золотистые волосы до локтя путались с мехом на воротнике плаща. На голову накидывался достаточно объёмный капюшон, который крепился всё к тому же медальону. Я изначально вообще не поняла, что это съёмный капюшон.

   Короткие ботиночки оказались лёгкими и мягкими. Оставалось надеяться, что и тёплыми, потому что слишком уж тоненькими смотрелись. Мне же вдруг стало страшно выходить на улицу в этом великолепии и возить по снегу подолом. Такую красоту не хотелось портить. Только куда деваться, если уже полностью оделась?

   Призрачная дама сложила ладошки на груди в умилении. Я тоже себе сейчас нравилась как никогда. Сделала глубокий вдох, поблагодарила женщину, бросила последний взгляд в зеркало и решительно взялась за ручку двери. И конечно, не ожидала, что та сама откроется.

   — Уласта! — воскликнула я, но тут же радость встречи исчезла с моего лица. — Что с тобой?

   — Старость, — улыбнулась женщина. Я же видела муку и отчаянье на её лице.

   — Ты же не старая на самом деле. Что случилось? Расскажи мне, — забеспокоилась я.

   — Я не хочу об этом говорить. Пойдём, я тебя со всеми познакомлю. Наш замок покажу, — предложила она.

   — Я вижу, что тебе тяжело ходить. У тебя ноги болят, — настаивала я, даже не задумавшись, откуда знаю это.

   — Видящая входит в силу. Это хорошо, — на этот раз улыбка была искреннее. Уласта бросила взгляд мне за спину, а потом схватила за руку и потянула на выход. Обернувшись, я ещё успела увидеть растаявший след призрака в стене.

   Упрямая женщина скрипела и кряхтела, но шла по ступенькам. Я ещё трижды предлагала ей вернуться в свои комнаты и отдохнуть, но меня не удостоили даже нормальным ответом. Лишь хмыканье.

   Массивная дверь на улицу распахнулась на удивление тихо, а за ней стоял ОН. Герцог собственной персоной. Неужели, он меня ждал? Сердечко забилось в груди от надежды и ожидания.

   — Спасибо, — кивнул мужчина Уласте, нежно проведя по её руке от плеча к локтю. Непонятное для меня действо. Немного обескуражило. — Дальше я сам.

   — Хорошо провести время, — подмигнула Уласта и более бордо направилась в сторону. Меня же жестом пригласили на прогулку.

   — А…

   — Вы же не против, если вашим гидом по замку стану я? — дрогнул уголок его губ.

   — Только за, — сглотнула я ком в горле. Настолько волнительно стало на сердце.

ГЛАВА 7

Морозный воздух наполнял лёгкие. Облачка пара срывались с губ, а я, чтобы не пялиться на герцога, перевела взгляд на замок. И ужаснулась.

   Может быть с моей памятью что-то не так, может с глазами, но мне казалось, что замок огромный, а тут…

   Три башни и два крыла между ними. Четвёртая башня разрушена до самого основания. Просто зияющая дыра. Да, замок построен когда-то незамысловато квадратным, а по углам башни с открытыми сверху площадками под крышей-зонтиком. На основных строениях замка узкие, но высокие и частые окна с арками. Те же камни, те же стены, но ощущение побитой собаки. Я точно могла сказать, где стены восстановлены полностью (конечно, возле разрушенной башни), а где частично. И последнего имелось в достатке. И я даже могу точно сказать, что основные заплатки в стенах с другой, внешней стороны.

   — На замок постоянно кто-то нападает? — с замиранием сердца спросила я, оглядываясь на молчаливого хозяина сего строения.

   — Каждый год, — кивнул он спокойно, смотря куда-то. Я проследила за взглядом.

   Из пары окон на третьем верхнем этаже правого крыла шёл странный сизо-зелёный пар или дым. Там что-то варилось.

   Внутренний двор замка выглядел не так, как я себе его представляла. Почему-то мне казалось, что здесь должен быть зимний сад или просто мини парк для прогулок. Но никак не конюшни, овчарни, псарня и коровник. А ещё натянутые бельевые верёвки буквально везде.

   — Мы давно живём ограниченно в замке. За стенами бывает порой очень опасно, — с тяжёлым вздохом ответил на мой безмолвный вопрос герцог.

   — А что за стенами? Я же… — чуть не призналась, что видела его уезжающим на белоснежном коне.

   — За стенами мёртвый лес, проклятые земли. Хищники иногда появляются, но не найдя добычи, могут напасть и на человека.

   — Что здесь случилось? Почему проклятые земли? Почему лес мёртвый? Почему на вас постоянно нападают? И в конце концов, почему вы живёте в таких условиях? Можно же уехать, — недоумевала я.

   — Мой отец напортачил с заклинанием защиты. Теперь никто из живущих здесь покинуть эти земли не может, — ответил он только на последний мой вопрос. Не соврал, но я чувствовала, что там очень много чего рассказать осталось. И я даже открыла рот, чтобы спросить о себе, но он заговорил первым.

   Сухо и безэмоционально он показывал на места содержания животных, а потом и внутренние помещения замка. Конечно, в разрушенную часть меня не водили, но и этого хватило.

   Одно крыло выделено под жилые комнаты из соображений экономии (топить легче, ведь здесь не бывает лета, снег не сходит с этих земель никогда). Второе крыло, через башню, в которой жила я, все помещения заняты теплицами, частенько даже многоярусными, потому что растения низкорослые, требуют одинаковых условий, но главное, что они на разных стадиях развития. На одном уровне видны лишь ростки, на другом уже приличные кустики с цветками, а на третьем краснеют помидоры, висят небольшие огурчики, перец, фасоль, горох или кокетливо выглядывают из грунта морковь и редис.

   В третьем оказалась алхимическая лаборатория. Именно отсюда я видела дым. И хотя я ничего в таких вещах не понимала, стало немного любопытно, но не пустили. Опасно, могу что-то задеть и…

   — В последнем крыле оружие, — махнул мужчина рукой, но направился наружу.

   — А вы мне его не покажете? — проснулся мой интерес. Вдруг очень важным показалось сходить именно туда. Зачем, если я не только не разбираюсь в оружии, но пацифист по жизни? Не знаю, просто ощущение.

   — Тем оружием уже и воевать некому. А моё в моих комнатах, — сжал он губы и ускорил шаг. Я еле за ним поспевала.

   Неожиданно для меня мы вышли с другой стороны замка. Заснеженный лес сверкал в редких солнечных лучах, но почему-то не радовал глаз. Не могу объяснить, чего мне не хватало, но этот вид навевал лишь тоску и скорбь.

   — Лес умирает, — наконец-то смогла я разобраться в ощущениях.

   — Всё вокруг умирает, — резко и зло бросил герцог, но тут же прикрыл глаза и сделал глубокий вдох.

   — Расскажите мне. Пожалуйста!

   — Зачем вам это? Я думал, что вы тут же попросите… — он неопределённо махнул в горы.

   — Я думала об этом, но… — врать не хотелось, но и признаться, что от одного его взгляда у меня дрожат коленки, а голос… этот бархатный тембр я готова слушать и слушать. Как это объяснить? — Я иномирянка, у меня здесь нет ничего. И если вы не против, я бы хотела остаться и учиться жить в этом новом для меня мире.

   — Я не против, но обязан вас предупредить. Я понятия не имею как повлияет на вас проклятье.

   — В чём заключается риск? — нахмурилась я.

   — Вы заметили, что в замке только старики? — приподнял бровь он, отвечая вопросом на вопрос.

   — Да, это странно, но… Вы же…

   — Я исключение. Теперь и вы тоже, только надолго ли. Уласта сказала, что вы видящая. Идёмте, — он поманил меня назад в замок. Зачем выходили? Или он передумал?

   Пару минут спустя мы уже оказались во внутреннем дворе.

   — Смотрите. Что вы видите? — обвёл он рукой двор. Двое стариков подняли на нас взгляды.

   Лишь пристально всмотревшись в мужское покрытое морщинами и бородавками лицо, я снова испытала то странное и неприятное ощущение двойного изображения. Хотелось смахнуть эту маску дряхлости с молодого, скорее всего ровесника герцогу, мужчины.

   Перевела взгляд на старушку в сторонке, насыпающую зерно из тележки в плоскую чашку. Седые волосы пошли рябью в моих глазах, обнажая водопад блестящих медовых волос.

   — Они все под проклятьем? Все они не старики на самом деле, — прохрипела и пропищала я. Можно было и раньше догадаться, что что-то тут нечисто, ещё по Уласте, но…

   — Да. И это не просто внешность. Их тела состарились. Они дряхлеют, — кажется герцог даже зубами заскрипел.

   — Раз это проклятье, значит, его можно снять, — уверенно заявила я, ни на секунду не сомневаясь в такой возможности. И тем страннее и одновременно приятнее было увидеть его настоящую улыбку, пусть даже грустную. А вот взгляд полыхнул неоновым светом, но тут же всё исчезло под веками. Мужчина просто спрятал взгляд. Так и захотелось воскликнуть «Ага, я права», но что же с ними не так?

   — Вы умеете кататься на лошади? — неожиданно спросил он.

   — Ну… на пони как-то в детстве каталась, — нахмурилась я, — а что?

ГЛАВА 8

— Приглашаю вас на конную прогулку по моим землям, — чуть усмехнулся герцог, что не вызывало доверия, но он тут же добавил: — посмотрите, увидите.

   — Увижу, — вздохнула я, поняв его намёк на «видящую», — только что это даст? Если бы к этому имелась какая-то особенность. Снимать там заклятье или ещё что.

   — Всему своё время. Вы просто пока не раскрыли полностью свой дар. Магию, как и тело надо тренировать.

   — Даркмес! — взволнованный мужской голос не позволил мне ничего ответить герцогу. — Кхм, лорд Даркмес, там Шторм взбесился!

   Спокойный до этого момента мужчина просто преобразился на глазах. С места он рванул в открытую дверь, не оборачиваясь и не утруждаясь даже словом в мою сторону. Слуга сначала тоже попытался побежать за герцогом, но остановился и посмотрел на меня. Несколько секунд, но герцог уже скрылся внутри замка, а я направилась за ним. За мной следом шёл слуга и я чувствовала его нетерпение.

   Стоило немного пройти и с виду старичок обогнал меня. Я ничего не имела против. Про себя отмечая, что герцог лишь кажется холодным, а на самом деле…

   Загоны для животных мне показали, но внутрь я не проходила. И вот довелось заглянуть. От порога было прекрасно видно, как огромный белый конь трясёт длинной гривой, вскидывает задние ноги, ударяя в стену и заставляя всю конструкцию дрожать. Герцог (теперь я запомню, как его зовут) Даркмес храбро стоял перед ним и пытался обуздать дикий нрав. Больше никого из слуг в загоне не было, все толпились снаружи.

   Конь не реагировал на хозяина, он продолжал рваться, словно его кто-то звал или тянул. Вдруг мне привиделась какая-то пульсирующая нить, истончающаяся на глазах. Она шла к груди коня откуда-то извне.

   — Нет, лорд, ничего не давали, не обижали, — донёсся до меня чуть ли не плачущий голос слуги.

   — Его кто-то зовёт на помощь, — выдала я, хоть и сама не знала, почему именно такой вывод сделала из этой нити.

   — Вы уверены? — резко обернулся ко мне герцог. Я же только решительно кивнула и закусила губу. — С дороги! — воскликнул он, вскакивая на коня.

   Тот самый слуга схватил меня за руку, утаскивая за собой и освобождая путь.

   Два удара сердца, а конь уже мчится в открывшиеся ворота, расположенные прямо позади загона.

   — А ему никто не поможет? Не надо… — спросила я всех и никого.

   — Я провожу вас, — со вздохом произнёс слуга, потянув в сторону замка.

   — Может хоть телегу какую отправите следом? — не унималась я, почему-то это казалось важным.

   Я смотрела в сомневающиеся лица местных жителей и нашла-таки поддержку.

   — Эх, поеду покатаюсь. Давно за стенами замка не был, — хлопнул себя по бокам один мужичок. Теперь язык не поворачивается даже мысленно называть их стариками.

   Именно сейчас мне стало как никогда их жаль. Многие молодые и здоровые, кто-то постарше, кто-то помоложе, но оказаться обречёнными на старческое тело со всеми вытекающими… ужасная участь. И нет, я не думаю, что в старости нет ничего хорошего или все старики лишь доживают свой век. Моя бабушка, которой уж семь лет как нет с нами, называла меня своей радостью. Именно она водила меня в садик, она пекла пирожки и делала со мной песочное печенье, она вязала мне свитера и шапки, а потом и навязывала их, когда я подрастала. Из-за бабушки я рано научилась убирать за собой. Может, она и не столь стара была, как я её воспринимала, а может и нет, но, когда раздавалось оханье и кряхтение родного человека, я не могла сидеть равнодушно. Весело пекли печенье вместе, значит и убирались вместе.

   Тяжело вздохнула и мысленно улыбнулась от воспоминаний. Я любила бабушку, а она меня.

   А им? Что уготовано этим людям в телах стариков? Где их маленькие радости, что будут муку по кухне рассыпать? Только сейчас я поняла, что здесь вообще нет никого моложе герцога. Никаких заколдованных подростков и детей. Только взрослые. Странно.

   Меня потянули в сторону и лишь из окна своей комнаты я увидела, как сани, запряжённые низеньким конём (видимо, порода другая), скрываются из виду. Сначала я так и стояла у окна, но потом поняла, что в уличной одежде очень жарко. Переодевшись, я вернулась к созерцанию зимнего спящего леса, продолжая удивляться странному ощущению именно умирающего леса. Мне бы взять книгу про видящих и перечитать ещё раз, но я даже не могла ни о чём другом думать. Волновалась.

   Ещё сильнее я распереживалась, заметив стремительно несущегося герцога на коне. А где сани? А куда он так…

   Быстро накинув тёплый плащ на плечи, я побежала вниз. Никто мне не запрещал выходить. А там…

   Герцог раздавал приказы, слуги охали и куда-то бежали, сам же он развернулся и поскакал назад. Я осталась в недоумении. Только собралась у кого-нибудь что-то спросить, как на нос приземлилась снежинка. Большая и пушистая. Я моргнула и подняла голову. С тёмно-синего неба летели зимние красавицы, медленно кружась в воздухе.

   — Началось… — услышала я недовольное ворчание.

   — Надо готовиться, — с тяжёлым вздохом произнесла женщина.

   И почему все словно темнее стали? Казалось, даже воздух загустел от тяжести атмосферы. Но ни спросить кого-то, ни сделать что-либо я не успела. Самые глазастые заметили герцога, тянущего сани. А в санях…

ГЛАВА 9

Конь герцога тянул сани с упрямством быка. Та лошадь, что была запряжена изначально, еле поспевала за ним налегке. Даркмес бежал рядом с санями, а вот мужичок сидел рядом с кем-то окровавленным.

   Сани стремительно въехали на территорию замка. Их тут же окружил голосящий народ. Я же лишь смотрела на истерзанное, еле живое тело серой кобылицы, такой же породы, как и Шторм. Последний слегка всхрапывал, но не мешал людям снимать её с саней, заносить в загон и оказывать помощь бедному животному. Я чувствовала себя не лучше, чем Шторм, потому что толку от меня в такой ситуации никакого.

   Зачем я к нему подошла? Ещё и бесстрашно погладила по горячему боку. Вот никогда не думала, что это так приятно. Бархатная и плотная кожа с микроскопическими шерстинками ласкала пальцы, вызывая улыбку. Только переведя взгляд на ошарашенную от такой наглости морду коня, поняла, что лишканула с проявлением чувств.

   — Привет, — не нашла я ничего умнее, как поздороваться с ним. Конь нервно фыркнул, косясь на мою ладошку, которую я так и не убрала, но не отступал и не брыкался. Я же улыбнулась ещё шире и погладила его.

   — С ней всё будет хорошо, — кивнула я на загон, где суета не утихала. И мне даже показалось, что меня не только поняли, но и приняли, потому что глубоко вздохнули и шумно фыркнули.

   — Вы бы осторожнее со Штормом. Он может и укусить, — голос герцога вырвал меня из созерцания этого прекрасного животного.

   — Вы на него наговариваете. Шторм благородный и воспитанный мужчина. Невесту себе спас, — подмигнула я коню, который даже приосанился.

   — М-да, ещё никто не мог сказать, что Шторм воспитанный, — усмехнулся мужчина у меня за спиной, а вот обсуждаемый как-то интересно приподнял губы, не размыкая зубов, что получилась ну очень опасная улыбка. Несколько десятков тонких передних и более широких и плоских задних зубов явно намекали на опасность данного вида. А мне почему-то стало смешно. Почему-то представилось, как Шторм показал герцогу язык. С чего такие ассоциации?

   Шторм несколько раз слегка фыркнул, а Даркмес более сдержанно посмеялся. Обстановка чуть разрядилась и это замечательно. Только после образовалась несколько неловкая пауза. И почему я не знаю о чём говорить с мужчинами? Особенно с этим…

   — Я услышала, что замок собирается к чему-то готовиться. Не расскажите к чему? — вспомнила я о непонятном.

   — Да, снег пошёл, — кивнул мужчина, подняв голову к небу. Но его лицо не выражало и толики удовольствия, которое испытываю я от снегопада. Даркмес стал озабоченным, даже желваки на скулах заходили.

   — К чему нужно готовиться? — напряглась я, а потому не ожидала, что моё лицо обдадут потоком горячего дыхания.

   — Ой, Шторм, тебе бы зубы почистить, — зажала я нос рукой, за что на меня недовольно дыхнули ещё раз. Какой умный конь!

   — В нашем мире есть три сезона года. Каждый из них связан не только с природой мира, но и с магией. Весень — самый активный магический сезон. Природа просыпается ото сна, источники силы тоже, но чуть раньше, а потому магия разлита в воздухе. В книгах написано, что её чуть ли не руками черпать можно, — вздохнул герцог, всё ещё рассматривая снег. — В жатник люди собирают урожай, делают запасы, в том числе и магические. Источники готовятся ко сну, так же, как и природа, а эти самые спокойные магические потоки прекрасно ложатся в амулеты, артефакты, защитные заклинания. Химос — время сна. Снег укрывает землю, источники засыпают, магии практически нет.

   — То есть, сейчас случилась смена сезона? Наступил Химос? — про себя я по-прежнему называла сезон зимой.

   — Да. Обычно дней десять идёт снег, а потом всё замирает, — наконец-то он опустил голову и взглянул на меня.

   — Прямо всё? — не поверила я. — Ветер же остаётся.

   — В наших землях сам по себе сильный ветер не появляется. Запомните, если вдруг поднялся ураган, прячьтесь, —Даркмес сделал шаг ко мне и почти навис. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Мужчина не шутил.

   — Это опасно? — сглотнула я.

   — Очень. Особенно для вас. Если не передумали оставаться в замке, то вы всё увидите собственными глазами.

   — А десять дней будет непрерывно идти снег?

   — Да. Бывает даже метель.

   — А я люблю снег, — зачем-то сказала я, отводя взгляд и ловя снежинку на ладошку. — Рождество, снеговики, санки, ёлка, огоньки и веселье… — улыбалась я, вспоминая детство.

   Когда я выросла из детских санок, а купить новые большие маме оказалось не по карману, я каталась на картонке и на рюкзаке пару раз, чего греха таить. Ох и влетело мне тогда от мамы. Но в основном просила у других детей, смиренно принимая отказы или ожидая очереди. И это тоже хорошо в какой-то степени. Помню, как в одну из зим кто-то из пап нашей местной оравы залил нам ледяную горку. Нашим восторгам не было предела. Некоторые даже уроки прогуливали, чтобы покататься без толкотни. Даже травмы, которые неизбежны при таком ажиотаже нескольких десятков детей и подростков, никого не пугали.

   — Рад, что у вас с этим связаны только хорошие воспоминания, — дёрнул щекой герцог. — Не могу сказать того же о себе.

   — Так давайте наверстаем, — встрепенулась я. — Мама всегда просила наслаждаться маленькими радостями, а не бесконечно ждать большого чуда на Новый год. Так можно и всю жизнь прожить, ничего не увидев и не попробовав.

   Зачем я ему это рассказываю? Теперь он посчитает, что я дитё малое, несерьёзное и вообще…

   Сама пожалела о своих словах, стоило увидеть снисходительную усмешку на его губах. И он даже приоткрыл рот, собираясь мне что-то ответить, как…

   — Даркмес, мы смогли. Уласта гений! — подбежал к нам улыбающийся мужичок.

   Я взглянула на него, и голова закружилась. Интересно, я когда-нибудь привыкну к двойным картинкам? Мужчина чуть старше герцога, широкие плечи, крупные ладони, лучезарная улыбка. И всё это словно в дымке морщин, кустистых бровей и тремора рук. Ужас просто.

   — Что-то не так? Вам плохо? — забеспокоился объект моего созерцания, протягивая ко мне руку, но так и не коснувшись.

   — Всё нормально, просто впечатлений много. Акклиматизация и вообще… Я лучше к себе пойду или в библиотеку, если можно.

   — Хорошо, проводи, — снова стал серьёзным и ледяным Даркмес.

   Мужчина шёл впереди меня, а я не могла оторвать взгляд от копны ярко-рыжих, но гладких волос. Я-то их вижу, в отличие от остальных.

   — Вам бы очень пошла коса. Такая длинная, толстая. Девушки бы просто губы себе все искусали от зависти к таким волосам.

   Зачем? Вот зачем я это сказала вслух? Мужчина остановился, словно вкопанный, потом медленно повернулся ко мне.

   — Вы видите меня без… — он нарисовал круг около своего лица.

   — Простите, пожалуйста. Я не хотела вас расстраивать. Это случайно вышло. Болтаю всё, что на ум придёт, — отступила я от него на два шага.

   — Да, не самое удачное качество для герцогини, но… вы ВИДИТЕ!

   И столько восторга в глазах.

   — Как я вам? Красавчик? — широко улыбался он.

   — Не то слово. Ещё косу и глаз не оторвать, — улыбнулась я, а он рассмеялся, весело и заливисто.

   Пришлось ему на словах описать его же внешность. Странно, я думала ему будет обидно понимать, что всё это скрыто, но оказалась неправа.

   — Почему вы это так подробно спрашиваете? До всего этого вы же…

   Опять мысль о том, что те события могут быть не самыми приятными, и не стоит ворошить прошлое, пришла запоздало.

   — Память такая интересная штука. Многое стирается из неё. Становится не таким ярким, а иногда и мутным. Даже вспоминая, уже сам иногда не веришь, что она не подводит, что всё это было на самом деле.

   — Расскажите, что здесь случилось? — попросила я. Герцог уходит от ответа, Уласта тоже, может в этот раз мне улыбнётся удача?

   — Заклинания и обряды нельзя прерывать или вмешиваться. Последствия могут оказаться… — он тяжело вздохнул и снова показал на себя, — не самыми приятными.

   Не повезло. Что же вы скрываете? И как докопаться до истины?

   Двери небольшой библиотеки мне показал ещё герцог. Она находилась в жилом крыле. А вот заходить внутрь в тот раз мы не стали. Теперь оказалось самое время.

   — Советую найти историю нашего герцогства, — тихо сказал мужчина, закрывая за мной дверь.

   Ага, мне дали намёк. Только где искать? Я в ужасе оглядывалась по сторонам. Библиотека казалась мне небольшой?..

ГЛАВА 10

В принципе помещение библиотеки оказалось не таким и большим, но это скорее книжный склад. Стеллажи от пола до потолка вдоль всех стен, даже над дверью, заполнены свитками, талмудами и совсем уж ветхими на вид томами. При этом на полу вдоль них кривыми стопками лежали книги, словно их стаскивали сюда в спешке, да так и не разобрали. По наитию я провела пальчиком по ближайшей стопке, оставляя явное свидетельство, что за них никто уже давно не брался.

   И как здесь что-то найти?

   Словно в ответ на мой невысказанный вопрос из стены вышла призрачная дама. Я поздоровалась и после осознала, что совсем не испугалась её появления. Привыкаю?

   Жестами она указала мне направление, но тут появился её призрачный супруг. И он как раз не выказывал довольства. Мужчина попытался перегородить мне путь, но только добавил мне решительности узнать правду. Я с улыбкой протянула руку, демонстративно показывая тщетность его попыток меня остановить таким образом. Женщина широко улыбнулась, а мужчина дёрнул подбородком, но не сдвинулся. Ну что ж…

   Прохладное ощущение на коже руки навело на мысли о безопасности прохождения через призрак, но я ошиблась.

   Стоило сделать шаг и полностью оказаться окружённой им, как меня словно током пронзило, а сделать вдох оказалось невозможным. Хаотичным потоком на меня хлынули обрывочные воспоминания из жизни призрака. Ничего не разбирая в тех картинках, не понимая сути происходящих событий, мне хотелось кричать.

   Всё закончилось так же неожиданно, как и началось. Ноги меня не удержали, и я тяжело осела на пыльный каменный пол, схватившись за голову, которая раскалывалась нещадно.

   — Что это было? — простонала я, обращаясь к активно и беззвучно ругающимся призракам, которые тут же замерли. Мужчина бросил на меня злой взгляд и резко растворился в стене. Женщина же наоборот, выглядела грустной и обеспокоенной, она жестами пыталась извиниться за мужа.

   — Не извиняйтесь. Я сама виновата. Не подумала, что такое может случиться. Просто это оказалось больно, — морщилась я. Она что-то старалась мне сказать, но я не понимала. Тогда она, закусив губу, прикоснулась ко мне, передавая воспоминание.

   Я ощущала себя на её месте, юной девушкой в учебной комнате, где учитель что-то объяснял. Я прислушалась.

   — Одни и те же заклинания, ритуалы и обряды могут приобрести совершенно разные свойства, в зависимости от намерений и доброй воли, — размеренно говорил солидный мужчина с густой бородой.

   — Но профессор, если это так, то почему существует тёмная магия? — спросила хозяйка этих воспоминаний высоким приятным голосом.

   — Тёмной магия становится от намерений мага. Запомните, магия не добрая и не злая, она не несёт в себе света или тьмы. Их она черпает из души мага. Мы и только мы задаём ей направление. Именно поэтому все обряды требуют добровольную жертву. И не важно, что именно вы хотите отдать или получить, добрая воля наполняет обряд силой.

   — А как же тёмные обряды? Там уж точно о доброй воле речи не идёт, — этот вопрос прозвучал от другой девушки.

   — Не всегда. Там тоже может быть добровольная жертва, но намеренья чёрные, гадкие и злые. Ну, например, существует обряд передачи силы. Один маг увеличивает собственный резерв за счёт другого. В случае, если доброй воли от жертвы не удалось добиться, обряд может не получиться вовсе или результат станет минимальным, но всегда будет сопровождаться смертью дающего. Если маг сам решит передать силу другому, то он не только передаст её, успешно завершив обряд, но и сохранит собственную жизнь. Чувствуете разницу?

   Девушки закивали, а профессор продолжил:

   — Но есть ещё нюанс. Смиренное решение передачи, усилит принимающего мага ровно на столько же, сколь был силён дающий. А вот с умыслом… например, мести, ненависти и злости — усилит в несколько раз.

   — А как же любовь? — пискнул кто-то, а мужчина улыбнулся.

   — Любовь. Да, девушки, любовь тоже очень сильное чувство, она тоже усилит обряд в разы. Но кто ж в своём уме по любви отдаст свою силу другому взрослому магу?

   — Обманом, к примеру, — язвительно заметил кто-то.

   — Мать может защищать своё дитя, — предположила моя визави.

   — Оба вариант возможны. Но! Первую мне жаль, а вторая рискует жизнью, — мужчина поднял руку, останавливая вопросы. — Объясняю. Мать и дитя — это уникальная связь, которая образуется задолго до появления самого мага. И любящая мать в таком ритуале может неосознанно отдать всю себя без остатка, не только магию, но и жизненную энергию. Саму жизнь по этой связи. Именно поэтому женщин в положении берегут как зеницу ока. В случае опасности, вся защита утекает к не рождённому младенцу, оставляя женщину ни с чем. Учёные маги до сих пор не пришли к единому мнению на этот счёт, так что стройного объяснения такому явлению в природе магии у меня нет.

   — Это ужасно, — вздыхали девушки.

   — Не всё так плохо. Это крайне редкие случаи. Но добрая воля очень важна, она чуть ли не более существенна, чем уровень магического резерва…

   Картинка померкла, а из меня вырвался тяжёлый вздох.

   — Добрая воля, — повторила я, пытаясь осознать услышанное. — Вы сами показали мне воспоминание, потому я не испытываю никакого дискомфорта?

   Дама кивнула.

   — А ваш супруг не собирался делиться со мной, поэтому…

   Призрак вновь закивала.

   — Спасибо вам.

   Я искренне её благодарила, ведь это важная информация. Последняя фраза профессора у меня из головы теперь не шла.

ГЛАВА 11

Книгу по истории замка я всё же нашла. В соседней маленькой комнатке, не в пример чище и ухоженнее предыдущей. Толстенный древний талмуд словно священная реликвия лежал на массивном дубовом столе (хотя здесь может быть и другое дерево). Я немного оторопела от этого вида, а потому и не сразу заметила стул с мягким сиденьем и спинкой.

   Решив, что я не унесу его отсюда, даже пытаться не буду, уселась за стол и с каким-то необыкновенным трепетом открыла. Летопись. Это не просто история, а вручную записанная хронология событий каждым владельцем замка.

   «Я пришёл на священную землю, как и многие, за силой, но остался здесь навсегда. Мой резерв не увеличился, но сердце очаровалось красотой этого места», — гласила первая запись. А потом на нескольких страницах шло вдохновенное описание уникальных растений, растущих только здесь.

   «Это ужасно! Они пролили кровь на священной земле. Я прогнал их, но они пришли мстить уже мне. И снова пролили кровь. Я бежал, спасаясь…»

   Следующая запись сделана намного позднее:

   «В местах, где была пролита кровь, растения умерли. В самом начале жатника встретил целую поляну сухой травы. Заряженная магией роста вода помогла мне восстановить её, но это нельзя оставлять так!»

   «Я поселился рядом и теперь пытаюсь сохранить священное место, пока эти глупцы не уничтожили всё. Источник им даёт силу, а многие маги возвращаются и снова пытаются увеличить резерв, не понимая, что делать это бесконечно нельзя».

   Дальше шло несколько записей с нелицеприятными высказываниями в адрес магов, которые постоянно сюда приходят заряжаться, но не думают о вреде, который несут источнику.

   «Мне ещё предстоит выяснить, почему именно меня источник не усиливает, в отличие от других магов. Хотя это не столь и важно. Я понял, что мой резерв всегда полон, даже в Химос».

   Единственной хорошей, но по мне крайне короткой новостью стало рождение сына у рассказчика. И ни слова о жене, что неприятно царапнуло сердце. Строительство большого каменного дома и предсмертный наказ сыну, который оказался с такой же странной особенностью, стеречь эту землю. Интересно, почему так? А ещё, почему он не ушёл? Всем источник увеличивает резерв, делая сильнее, а ему и его отцу ничего не достаётся. Зачем жить около него? Охранять ещё…

   Следующие записи нового мужчины тоже казались сухими, но содержательными: «Кое-кто решил не мелочиться, а поселиться около источника. Я никогда не слышал стонов в этих местах. Жена и сейчас их не слышит, а я не могу спать. Кто-то плачет, но кто? Это сводит меня с ума…»

   «Сегодня я понял, что мой отец не был сумасшедшим. Я тоже слышу стон. Это сама земля зовёт на помощь. Растения умирают. Земля умирает. Надо что-то делать! Я установлю щит. Дам время на восстановление. Мне пришлось и самому спрятаться под куполом. Они безумны».

   «Только на третий год маги явились ко мне с миром. Переговоры оказались тяжёлыми. Я преобразовал защиту. Теперь она пропускает только тех, кто пришёл с добрыми намереньями. Никогда не думал, что подлых магов столько, но я держусь».

   «Мы с друзьями решили построить замок вокруг источника. Камень надёжнее сохранит защитные заклинания. Двадцать лет у нас ушло на строительство, но оно того стоило. Я спокойно передаю управление замком сыну».

   Далее множество записей о том, как замок отражал атаки магов, которых не пропускало заклинание. Причём написанных почти десятком разных мужчин-рассказчиков. Получается, что в такой «приятной» обстановке жило не одно поколение. Зачем? Почему не уйти?

   Последние две страницы пугающе коротки:

   «Брат хотел поработить источник. Я успел, не дал…»

   «Защита предков, наложенная на стены, слабеет. Видимо, кровная связь сильнее. Дядя никак не успокаивается. Снова войско подступает к нашим воротам!»

   «Мы живём в полуразрушенном замке. Отец пожертвовал собой для защиты. Купол нерушимо стоял двадцать три года. Сегодня его держал уже я. Самый невезучий хранитель источника! У всех моих предков сыновья, а у меня дочь. Почему? Что теперь будет? Я вымотан. Каждый химос к нашим стенам приходит целая армия. Пока магия не спит, защита держится сама, но стоит источнику уснуть…

   Высшие силы издеваются надо мной! Мой сын, моя радость, оказался блаженным. Он не сможет принять бразды правления. Не сможет выстоять против войска. Кажется, я буду последним хранителем нашего источника. Мои силы на исходе».

   Следующую и последнюю запись сделала единственная женщина: «Жертва отца сработала неправильно. Мама погибла, успев родить брата. Купол пал, но мы стали неуязвимы перед магией и оружием. Теперь мы живая защита источника. Если бы не старость, что постигла нас, и переживать бы не о чём стало».

   — Что ты тут делаешь? — резкий голос герцога заставил не только выпасть из собственной задумчивости, но и подпрыгнуть на стуле.

   — Читаю, — откашлялась я.

   — Это закрытая комната. Как ты сюда попала?

   — В библиотеку? — захлопала я глазами.

   — Уласта тебя сюда привела? — прищурился он.

   — Нет, призрачная дама, — я не понимала его злости. Ничего секретного я не прочитала. То же, что и в сказках, которые принесла мне Уласта, но от первого лица и далеко не столь художественно.

   — Мама, — резко развернулся Даркмес в сторону, — не уходи, — попросил он.

   Женщина подплыла к мужчине, кусая губы. Почему она смотрит на него такими глазами, будто сейчас расплачется?

   — Зачем?

   Она почти положила ладонь на его грудь в области сердца.

   — Это глупости, — отступил он. — Придумали сказки и верите в них!

   — Идите к себе! — скомандовал он мне. И как-то не хотелось спорить с ним в таком настроении.

   Я поднялась, но обошла его медленно, прямо глядя в глаза. Хотелось показать, что не боюсь его и на этом всё не закончится. Наоборот, мне ещё интереснее стало понять, что он скрывает. Такое противное ощущение внутри, будто я собираю пазл из тысячи кусочков, которые все держу в руках. Осталась самая малость — собрать картину.

   Почему-то вспомнились уроки физики, когда я никак не могла понять магнетизм и то злосчастное правило буравчика. Я и к учителю приставала, и к однокласснице-отличнице, и книги разных авторов перелопатила, а уж сколько роликов на «Ютубе» пересмотрела, чтобы докопаться до сути. В итоге, тему не только поняла и выучила на пять, но и чуть на олимпиаду из-за неё не попала. Успела слинять.

   Вот и сейчас возникло это чувство — поставить всё с ног на голову, но понять, что случилось и как это исправить.

   — Вот, раз уж вам так нравится читать, — сунул герцог мне в руки какую-то книгу и проводил взглядом до самой двери. Только в коридоре я взглянула на всученное. И не удержалась от тихого смеха.

   Интересно, он сам-то видел, что именно мне дал? Идея возникла лишь от одной картинки на обложке.

ГЛАВА 12

Волшебные сказки! Именно они попали в мои ручки. Яркая, явно магическая картинка с мигающими огоньками и почему-то цветами на стенах замка, вокруг которого лежит снег, не могла не натолкнуть на мысль. Так и хотелось потереть ручки и предвкушающе улыбнуться.

   По пути в комнату я не только «пугала» окружающих хорошим настроением, но даже успела заглянуть к спасённой. Там узнала, что и не конь это вовсе, а локаен. Всеядное, но хищное и редкое животное. За одну такую особь можно дом купить. Хотя я б тут поспорила, дом бывает разным и в различной местности его ценность тоже может сильно разнится. Но не стала даже заикаться. У меня зрела мысль.

   Главное, я узнала, что локаена жива и идёт на поправку. А Шторм ходит вокруг неё и бдит. Моего участия здесь не требуется.

   Много сказок рассказывали о приключениях волшебных существ, таких как гигантские птицы, морские создания, отдалённо похожие на водяных или русалок, и детей леса, что я для себя интерпретировала как дриады и лешие, но главное – праздники. Именно информацию о них я искала и нашла.

   Зиму, то есть химос, провожали публичным принудительным таяньем снежных или ледяных скульптур. Сначала их лепили или вырезали изо льда, а потом магией растапливали. Так провожали снег и холод, встречая магию и весень. Огоньки и танцы присутствовали, но не то не являлись обязательным атрибутом, не то само собой разумеющимся. Но красочные магические картинки говорили обо всём. Смотреть как люди бросают снег в воздух, словно конфетти, с восторгом на раскрасневшихся лицах с иллюстрации, очень вдохновляюще. Что уж говорить о рисунках с танцами на проводах весеня.

   Весень провожали свадьбами. Да-да, все и одновременно женились перед масштабной уборкой урожая. И там речь не шла о ломящихся от яств столах. Нет, люди и другие существа украшали себя цветами, кто во что горазд. Бабочки, которые почему-то здесь спали большую часть года, то есть бодрствовали только в весень, считались провожатыми в новую жизнь и были неотъемлемой частью празднества. Более того, если пару осыпала пыльцой бабочка, воспринималось как благословение высших, а, следовательно, пара будет счастливой.

   Жатник провожали как раз богатыми столами, как символом плодородного года и сытого химоса. Угощения готовили все и для всех. Не угостить кого-то, даже незнакомого путника – навлечь беду и голод на всю семью. Если верить сказке буквально, то такое может случиться. Не думаю, что кто-то рискует проверить правдивость такого поверья. Гостеприимно открытые двери – символ этого праздника.

   То есть, мы пропустили именно проводы жатника, раз у нас на дворе наступил химос. Ай-яй-яй! Надо это исправить. И не важно, что открывать двери не перед кем. Главное расшевелить их, а там возможно они и расскажут чего интересного…

   Утро я встретила полная решимости. Уласта, которая по моей просьбе принесла более простой и скромный наряд, аж воздухом поперхнулась, когда я попеняла ей, что они профукали праздник.

   — Что нам праздновать? У нас теперь всегда химос. В той или иной степени, — печально вздыхала женщина.

   — Это не повод отказываться от веселья. А вдруг сказки не врут, и отказавшись от празднества вы сами на себя навлекли беду? Надо это исправлять! — уверенно и уже ловко одевалась я.

   — А ты куда собралась? — смотрела она на меня недоумённо.

   — На кухню, конечно. Буду знакомиться с местной кулинарией и готовиться к празднику. И не важно, что мы чутка опоздали.

   Откуда во мне эта инициативность взялась? И почему все смотрят удивлённо, но не препятствуют, не запрещают? Одна призрачная дама нежно улыбалась, сложив руки на груди и кивая. Мои действия одобрены! Значит, я на правильном пути.

   Кухня встретила меня тощим дяденькой, который имел ну очень громкий и высокий голос. При этом четверо подчинённых резво шаркали ножками под его команды. Мне достался прищуренный подозрительный взгляд.

   — Я понимаю, что новенькая и в замке, и в этом мире, — начала я после приличествующего приветствия и представления, — и правила уж точно устанавливаю не я, но… Я узнала, что вы пропустили праздник. А совместное веселье – самый лучший повод познакомиться со всеми жителями и замком. Поможете мне?

   — У нас не веселятся, — недовольно нахмурился шеф-повар.

   — Для радости не нужен повод. Мама всегда говорила, жить здесь и сейчас, потом может и не быть. И повод у нас есть. Местный праздник проводов жатника и встречи химоса.

   — У нас всегда химос, — бурчал мужчина в годах. Он чуть ли не единственный, кто действительно в возрасте и без проклятья. На вид около шестидесяти.

   — Я это уже слышала. И отвечу то же! Вы не празднуете и лишь усугубляете и без того неприглядную картину вокруг.

   — Нам действительно нужно готовиться, но отнюдь не к празднику, — глубокий и спокойный голос герцога Даркмеса из-за спины заставил непроизвольно вытянуться.

   — А к чему же? — развернулась я, с улыбкой наблюдая дёрнувшиеся желваки на его лице. Что же вы скрываете? Почему мне нельзя этого знать? И если это что-то неизбежно, судя по вашим лицам, то зачем скрывать? Я же всё равно рано или поздно всё узнаю.

   — А мне нравится идея с праздником, — раздался голос Уласты, которую за спиной герцога и не видно.

   — Что? — повернулся тот к ней боком.

   — Да, я подумала немного и поняла, что это самое то. Надоело ощущать себя старухой и развалиной, хочется танцев, — подмигнула она мне.

   — Как хочешь, — махнул мужчина рукой.

   — Вы разрешаете организовать бал? — крикнула я вдогонку, потому что мужчина почти скрылся в коридоре.

   — Бал? — рассмеялся вдруг он, запрокидывая голову. А мне так хотелось увидеть его лицо в этот момент. — Это будет нечто. Хорошо, разрешаю. Но не в ущерб… — последнее строгое обращение предназначалось Уласте, которая аж просияла.

   — С чего начнём?

ГЛАВА 13

Начали с обхода замка, чтобы выбрать место для проведения праздника, а оттуда уже плясать. Параллельно я выясняла, как раньше проходили праздники, что прям откровенно опечалило. Из воспоминаний Уласты, выходило тихое семейное застолье в украшенной большой столовой. Мне это не подходило, как же, как и ни одно помещение.

   — Перед замком достаточно большое пространство до первых кустов и деревьев. Можно натянуть шатёр, вынести столы, украсить всё огоньками и снеговиками. Места много, есть где развернуться.

   — Не думаю, что это хорошая идея, — скривилась Уласта, — И вообще, откуда мы музыку возьмём? Этот замок пару десятков лет уже не слышал музыки.

   — И никто не умеет играть? Как вообще можно жить без музыки? — ужаснулась я. Наверное, сказывается воспитание в век технологий, потому что я никак не могла представить себе жизнь в тишине. Да, последние дни прошли без музыки, но сейчас я осознала, что именно её мне и не достаёт. Я настолько привыкла, что фоном всегда есть какая-то мелодия, которая частенько даже настроение может изменить, что до этого момента и не осознавала звуковой пустоты. Может со временем привыкну?

   — Как-то так. Забот полно, — вздыхала Уласта, — Всё? Праздник закончился, не начавшись?

   — Вот ещё! А откуда бралась музыка в твоём детстве? Неужели целый оркестр держали?

   — Нет, конечно, — фыркнула Уласта, — Был когда-то менестрель, потом уехал вместе с семьёй.

   — Один менестрель? А как же магия? Даже со страниц сказок слышен смех и тихая музыка. Неужто нет никакого…

   — Точно! Пойдём, — засияло её лицо радостью и она, схватив меня за руку, потянула в последнее крыло, в которое меня так и не пустил герцог. Оружие, говорите? Вот и посмотрим. Мысленно я уже потирала ладошки, ведь затея начинает работать.

   Рано я радовалась или нет, не могу сказать, потому что меня целенаправленно привели в небольшое помещение, где всякая всячина оказалась свалена в кучу. Я даже захлопала глазами, представляя сколько времени может уйти на поиски чего-либо здесь.

   — Магия сама по себе разлита вокруг нас только в весень и житник, а, чтобы задать ей направление, требуются заклинания и предметы, на которые они накладываются. Если не пополнять силой такой предмет, чары рассеиваются. Но мы живём в особом месте. На источнике магии, который спрятан глубоко в земле, поэтому магия держится значительно дольше. Раньше вообще никуда не уходила. Стоило лишь раз зачаровать что-либо и всё, — развела она руками, — только если вывезти куда-то.

   Меняя так и распирало от очередного вопроса: «а что случилось с источником?» Пришлось даже щёку внутри прикусить, чтобы не прервать столь опрометчивые откровения.

   — Есть шанс найти что-то работающее?

   — В основном тут игрушки Даркмеса, но есть что-то от родителей и даже предков. Наверное.

   — А почему всё в таком… — я обвела горы хлама руками.

   — Не нужное в быту, — пожала плечами Уласта. — Но у мамы была шкатулка музыкальная. Хитрая такая. Мне в детстве казалось, что в ней тысячи песен. Когда выросла, мне объяснили, что она может сыграть любую музыку, которую когда-то слышал человек, нужно лишь подумать о ней, вспомнить и представить.

   — И всё? Никаких там… заклинаний?

   — Нет, заклинание вплетено в саму шкатулку при создании. Представляешь и прикасаешься к крышке. Магия.

   — Давай искать? — улыбнулась я.

   Поиски затянули меня настолько, что я несколько раз пыталась отпустить Уласту, но нашла потрясающий стул. Чем он меня там поразил? С первого взгляда неказистый, потрёпанный жизнью предмет мебели подстраивался под тело сидящего. Уласта аж блаженно застонала, откидываясь на спинку, которая магическим образом наклонилась и стала шире. А ещё из ниоткуда появилась подставка под ноги.

   — По-моему, это очень нужный предмет. Тебе так не кажется? — не могла не умиляться я виду довольства на лице Уласты.

   — Да, очень. Утащу-ка я его к себе, — подмигнула она.

   В основном здесь хранились заколдованные игрушки. Три коня, что оживали, стоило к ним прикоснуться, неслись вперёд, гарцевали, трясли гривами, с которых срывались искорки магии. Солдатики, что выстраивались в шеренгу, меня не прельщали, их я отложила в сторону. А вот карету и куклу решила забрать. Идея на глазах обретала чёткие очертания.

   — Мамина кукла, — вздыхала Уласта, глядя как я отряхиваю пыль с вертящейся в руках девушки в пышном когда-то платье.

   Големы, выглядящие как тучные человечки из камней, оказались вполне враждебными ребятами и, стоило к ним прикоснуться, огрели меня своими дубинками по лбу. Уласта даже посмеялась.

   — Больно, между прочим, — ворчала я, уворачивась от такого неожиданно грозного оружия.

   Русалка обдала меня настоящими брызгами, но не вырывалась, а лишь нервно била хвостом и трясла ярко розовыми волосами. Ещё несколько странных существ, не поддающихся классификации моего мира, тоже не проявили дружелюбия. Даже милый белый котёнок размером с ладошку умудрился поцарапать.

   Разобидевшись на поведение игрушек, я стала брать их через ткань рукава. Без прямого контакта с кожей рук, такие игрушки оставались неподвижны.

   Имелись тут и музыкальные инструменты детского размера. И они в отличие от других игрушек содержали в себе лишь заклинание сохранности. То есть сами не играли.

   — Воздушный шкаф, — улыбалась Уласта, когда я добралась до откровенно перекошенного и травмированного двухдверного раритета, который никак не отреагировал на моё прикосновение. А мне было и страшно, на что он способен, и любопытно одновременно. Какими свойствами могли наделить шкаф? — У нас таких всего два осталось. Этот сломан физически. Я несколько лет назад просила мужчин отремонтировать его, но… — она пожала плечами.

   — А что он делает?

   — Чистит одежду, конечно. Помещаешь внутрь грязную, а забираешь чистую, — сказала, как само собой разумеющееся.

   — То есть, вот это всё, — показала я на гору отломанных ножек, непонятных лоскутков и прочих явно деталей чего-то иного, — уже не починить? Так зачем хранить?

   — Сюда закидывали всё, что успели спасти. Видишь же, что ближе ко входу, всё действующее, а вот дальше вряд ли всё будет столь удачно.

   — Но мы не нашли шкатулку. Она вообще большая, маленькая? — оглядывала я горы всякой всячины.

   Шкатулку мы отыскали уже к вечеру. Не работающую. Обидно стало до слёз.

   — Что случилось? — голос Даркнеса заставил вздрогнуть.

   — Как вы умудряетесь так тихо ходить? — выдала я, хватаясь за сердце.

   — Это вы слишком невнимательны. Так в чём причина слёз?

   — Мамина шкатулка не работает, — ответила Уласта. А я почувствовала себя тормозом.

   — Мамина? Вы родственники?

   — Уласта моя старшая сестра, — нахмурился Даркнес. Мне оставалось лишь открыть рот в удивлении, ведь они не… пригляделась к Уласте и поняла, что ошиблась. Без этой старческой внешности они очень даже похожи. Но она выглядит его ровесницей, а может быть и младше даже.

   — Я же говорила тебе в первый же день.

   — Наверное, я прослушала. Но… как же так? Вы… — я не знала, как облечь свои ощущения в слова.

   — Даркмес родился на следующий день после… — Уласта обвела своё лицо рукой.

   Я кивнула, принимая такое объяснение. Воцарилась тишина. Такой глупой себя я ещё не ощущала. Просмотреть и даже прослушать такой факт. А ещё видящей себя возомнила! Тьфу…

   — Так зачем вам этот хлам? Решили в игрушки поиграть?

   — Между прочим, праздник и предполагает веселье, а не грусть и скукотищу, — вскинулась я, оскорбившись в лучших чувствах, затолкав самобичевание внутрь на потом. Будет ещё время в одиночестве обдумать всё.

   — Мы пришли сюда за музыкой, но нашли много интересного, — поднялась Уласта. — Поможешь дотащить этот чудесный стул до моей комнаты?

   Даркмес только закатил глаза и поднял стул, а Уласта подмигнула мне, оставляя одну. Неужели, мне доверили одной здесь окопаться?

   Странные чувства во мне вызывал этот мужчина. С одной стороны, мне хотелось любоваться им и его голосом, настолько он казался идеальным. С другой, я не знаю о чём с ним говорить, всегда смущаюсь.

   Брат с сестрой давно уже скрылись из виду, а я всё смотрела им вслед. Пришлось немного встряхнуть себя, напомнить, зачем сюда пришла и продолжить поиски.

   Меня и до этого тянуло в дальний правый угол комнатки, но я не решалась почему-то при Уласте. Что-то внутри останавливало. Теперь же…

   Что я искала? Да без понятия. Но нашла прозрачную банку с какой-то пыльцой, открывать не стала, просто отставила в сторонку. Сразу возникла идея посыпать снег на ветвях деревьев этим порошком. Должно получиться красиво и празднично. Потом ещё бабочку обнаружила со сломанным крылом. Из шести прозрачных крылышек с ярко-красной окантовкой в наличии имелось лишь пять. Грустно, но и её я отложила. Плоский камень размером с книгу тёмно-серого цвета с перламутровым отливом тоже казался важным, хоть я и не знала для чего он. И лишь увидев умилительного, пусть и очень запылённого и с обугленным ухом, зайку с достаточно большим для него подарком в лапах, я поняла ради чего на самом деле здесь копалась.

   Ощущение не подвело. Стоило мне взять его в руки, как зрение вновь размылось, и за сетью из нескольких слоёв заклинаний, я увидела книгу или скорее блокнот, что надёжно спрятался в подарке. На самом виду.

   Схватив зачем-то свои последние находки, прикрыв за собой дверь, я почти бежала в свою комнату, чтобы раскрыть заячий секрет.

ГЛАВА 14

Устроившись на краю кровати, предварительно сгрузив находки на стол, я подозревала, что всё не может быть столь просто, но…

   С замиранием сердца кончиками пальцев коснулась первого слоя заклинаний, в ожидании чего-то. Наверное, фильмы про мумии и их гробницы не прошли зря. Я чувствовала, что это охранные чары, а значит, что-то может произойти, но ничего. Странным казалось завихрение на боку коробки, в которой спрятан блокнот. Оно имело своеобразную сложную форму завитушки, которую просто так никогда не нарисуешь. По наитию я пальцем проследила этот узор и вздрогнула от щелчка, слишком громко прозвучавшего в тишине комнаты.

   Защитные заклинания на зайце никуда не исчезли, не померкли и не изменились, но коробка открылась, явив мне небольшую книжицу с серой мягкой и потрёпанной обложкой. Брать её в руки оказалось ещё более волнительно, чем открывать тайник. Ведь ничем иным, как тайником это быть не могло. Чей же он?

   Аккуратно отставив зайчика в сторону, я открыла дневник. Надпись гласила: «Ирион Лунатрац урождённая Пуранке». Неужели, это дневник одной из жён хранителей источника? Уже с неимоверным любопытством перевернула страницу. «1187 химос от сошествия». Я так поняла, что это местное летоисчисление, но даже отдалённо не представляла какой год сейчас. Да и пусть. Читаем и не отвлекаемся. Раз меня к нему тянуло, значит, оно мне надо.

   Продираясь сквозь дебри явно старых или вообще незнакомых мне слов, я не заметила, как в комнату вошла Уласта, да не одна.

   — Нашла что-то интересное? — улыбалась женщина, в отличие от брата. Как же сложно воспринимать их родственниками. Теперь надо одёргивать себя по поводу их внешности. И это жутко некомфортно.

   — Не знаю ещё. Там, на столе… — поднялась я, пытаясь засунуть дневник под подушку. Наивная, разве это могло скрыться от пронизывающих глаз герцога?

   — Что это? Что вы прячете? — холодно спросил он.

   — Нашла какую-то книгу среди тех вещей, — максимально беспечно сказала я, пожимая плечиком, хоть и сама слышала, что голос дрогнул.

   — Покажите, — протянул он руку. Два удара сердца на замешательство, и я кладу дневник в его раскрытую ладонь, в которой он почти тонет. Сначала он осматривает его снаружи, затем и открывает. И его брови ползут вверх.

   — Откуда он у вас? — с нотками металла в голосе спрашивает Даркмес.

   — Достала из зайца, — показала на игрушку, не в силах даже попробовать возразить, — точнее из подарка в его лапках.

   Даркмес тут же сунул дневник в руки Уласте, а сам стал вертеть игрушку. И мне прямо виделось, как яркость его неоновых глаз меняется при осмотре. Это пугало и завораживало. Почему этот мужчина так на меня действует? Это же неправильно.

   — И вы просто взяли и достали дневник супруги первого хранителя? — вскинул он взгляд на меня.

   Со вздохом сбивчиво объяснила ему, точнее им, как и каким образом я это сделала. Пришлось ещё трижды уверить, что никаких препятствий или негативных последствий не почувствовала. Но следующие его действия выбили из меня дух.

   Даркмес резко поставил игрушку на стол и схватил мои руки. Холодные, но не обжигающие, сильные пальцы вертели мои ладошки в разные стороны. Он ещё и наклонился ниже, чуть ли не нюхая их. Моё сердце заходилось в бешеном ритме где-то в районе горла, не то пытаясь выскочить к нему, не то перекрыть дыхание нерадивой хозяйке, которая млела от аккуратных прикосновений мозолистых пальцев. Почему-то представлялось, как в этих руках лежит меч, а потом фантазия подкинула картинку… Ох, Света, остановись!

   — Светлана! — воскликнула Уласта. — Даркмес, прекрати! Она сейчас в обморок упадёт.

   Лишь слабое прикосновение к локтю вернуло меня в реальный мир. Что это было?

   В голове до сих пор мелькали мутные картинки нашего с герцогом танца и поцелуя. Могу поклясться, что ощущаю холод на собственных губах, словно действительно только что соприкоснулась с…

   — А почему кожа холодная? — ляпнула я, глядя в его нереальные сияющие сейчас глаза.

   — Какой есть, — грубо ответил мужчина и тут же отпустил мои руки. Так обидно стало на душе, хоть плачь.

   — Дарк! — воскликнула Уласта, а потом мягко добавила мне: — Не принимай на свой счёт, он у нас обделён женским вниманием, вот и не знает, как себя с девушками вести.

   — Что? — почти рёв от обсуждаемого. — Ну, знаете что…

   Не узнали, потому что, обдав нас праведным гневом своих глаз, он резко развернулся и вышел, почти выбежал.

   — Зачем вы так? — вздохнула я.

   — Потому что это правда. Скажи честно, тебе нравится Даркмес?

   — Я ничего о нём не знаю. Он же только рычит и смотрит, — ушла я от ответа.

   — Будем исправлять, — кивнула Уласта скорее своим мыслям, чем мне. — Так что ты нашла?

   Она мастерски ушла от темы, а потом и вовсе засияла от восторга. Оказалось, что тот самый странный плоский камень, местный аналог ксерокса. Он копирует всё, что на него положат. Конечно, в зависимости от размера. Если подсунуть его под кровать, вторую такую же не получишь, а вот бабочку или для начала её крыло, чтобы отремонтировать, легко. Именно это она мне и продемонстрировала.

   Сначала аккуратно не то сломала, не то как-то сняла (я не уследила), а потом положила на камень, провела по его узкой части от угла к углу пальцем и… перламутровый цвет каким-то волшебным образом стал казаться дымом внутри камня. Он клубился сизым цветом, пару раз сверкнув голубым, а потом словно вздохнул тяжело, выпустив маленький клочок тумана, и на его поверхности соткалось ещё одно, точно такое же крыло бабочки.

   — Волшебство, — тихо произнесла я, будто до этого ничего не видела. Хотя… такого не наблюдала ещё.

   — Теперь Даркмес сможет отремонтировать бабочку, — довольно улыбалась Уласта, сгребая игрушку и крылья в ладонь. — Кстати, это не пыльца, это магические светлячки. Я в детстве боялась темноты. И мама создала их для меня. Вся моя комната была усыпана ими. Они светятся только в темноте. И это очень красиво.

   Она ушла, забрав бабочек, но забыв дневник. Свою идею украсить пыльцой, а точнее светлячками деревья вокруг, я оставила на потом, вернувшись к чтению дневника. И разочаровалась немного.

   Из всего написанного я поняла самое главное – источник сам выбрал себе хранителя. Ирион не знала подробностей, но писала в полной уверенности, что источник каким-то образом общался с её мужем, пусть и всего единожды в жизни. Так первый хранитель примирился с участью жить именно здесь. Однако, в основном дневник был об их жизни, о муже, о сыне, об её открытиях в зельеварении, а ещё о животных. Впечатление, что прочитала мемуары счастливой женщины. И это вызывало лишь тепло на сердце. Я искренне за неё порадовалась, пусть и жила эта Ирион несколько веков назад.

ГЛАВА 15

После прочтения дневника, под впечатлением не иначе, мне снились красивые сны о потрясающих бабочках и светлячках, парящих между деревьев, шумящих изумрудной листвой под мелодичные трели пичуг и весёлый мальчишеский смех. Я не видела лиц, но почему-то была уверена, что это мои муж и сын играют в прятки.

   Никаких тайн, никаких проклятий и неоновых глаз. Возможно, именно поэтому я проснулась в приподнятом настроении, готовая хулиганить, как в детстве. Желание пойти и развесить светлячков прямо сейчас бурлило внутри. Так что, взяв банку и прихватив множитель (так этот камень назвала Уласта), я резво спустилась вниз, собираясь позавтракать прямо на кухне. Но меня перехватили.

   — Хорошо, что я вас встретил, — кивнул мне герцог, вывернувший из-за поворота. Я еле успела затормозить.

   — Доброе утро! — всё ещё в хорошем настроении пребывала я.

   — Доброе, — вновь кивнул он. — У меня к вам дело.

   — Какое? — удивилась я, пытаясь поймать его взгляд. Что опять не так?

   — Я по дороге всё объясню. Пойдёмте, — развернулся он, уже сделав пару шагов в другом направлении.

   — Нет, — поджала я губы. Хулиганское настроение так и зудело под кожей. — Я вчера осталась без ужина, теперь ещё и завтрака хотите лишить. Ах, бедная я несчастная, голодом меня морят! — попыталась сложить руки на груди, но банка со светлячками мешала. Играла как могла, закатывала глаза, но смех прорывался наружу.

   — А… — растерялся Даркмес.

   — Сначала завтрак, потом дела. Как говорят в моём мире — война войной, а обед по расписанию! — я даже указательный пальчик подняла вверх, для создания важности.

   — Мудрые слова, — дрогнули уголки его губ. — Что ж, как хозяин сего замка я просто обязан вас накормить.

   — Напоить и спать уложить, — тихо посмеиваясь, дополнила я его слова.

   — Что? — моргнул он непонимающе.

   — Ничего, — махнула я рукой. — Настроение у меня сегодня такое замечательное, — широко улыбнулась, перехватывая банку.

   — Позвольте, я понесу вашу тяжёлую ношу, — мне показалось, что в его голосе тоже послышалась шутливость.

   — Ах, что вы, что вы… — сквозь рвущийся смех, продолжила я. — Но будьте аккуратны.

   Мужчина всё же забрал у меня банку и уже словно никуда не спеша, направился не в сторону кухни. Я не стала ничего спрашивать, просто наслаждалась солнышком. Стоп! Солнышко?

   Я резко остановилась, поднимая глаза к небу.

   — Ух ты, — выдохнула я, восхищённо наблюдая за удивительной картиной.

   Среди тёмных снежных туч пробились всего три лучика солнца. Да такие яркие, светлые, что каждая снежинка сверкает и лучится, словно маленькая падающая звезда, только скорость и размеры не те. Яркие огоньки, в которые превратились снежные красавицы, медленно кружили в воздухе, освещая всё вокруг. Вдруг показалось, что это мой чудесный сон пробивается в реальность и вот-вот зазвучит птичья трель или скорее звон бубенцов. Рождественское чудо.

   И без того прекрасное настроение озарилось этим светом, будто благословением свыше. Я счастливо улыбнулась этому миру и посмотрела на мужчину. Даркмес улыбался. Так светло и чисто, что глаз не оторвать.

   — Вам очень идёт улыбка, — не удержалась я.

   — Можно на «ты», — усмехнулся он.

   Мы стояли, смотрели друг другу в глаза, молчали, но что-то между нами менялось. По крайней мере ощущение создавалось именно такое.

   — Хм, вы ещё голодны? — откашлялся он.

   — Света. Можно просто Света, — настал мой черёд усмехнуться.

   — Вам идёт, — сказал и смотрит.

   — Спасибо, — прозвучало как-то неловко. Это же комплимент?

   Привёл он меня в столовую, где уже почти всё убрали. Увидев нас, женщина застыла на пороге.

   — Принесите завтрак для Светланы сюда, — обратился Даркмес к женщине, а потом посмотрел на меня: — Прошу.

   — Раз уж мы ждём, расскажите, какое дело у вас ко мне с утра возникло?

   — А я думал, мы перешли на «ты», — вздохнул мужчина, откидываясь на спинку стула.

   — Прости, — чуть вновь не обратилась к нему на «вы». — Так что?

   — В замке есть ещё один тайник, — как-то странно дёрнул он головой. — Как минимум, известный нам. Так вот, я подумал, что ты можешь помочь мне открыть его.

   — Конечно, — пожала я плечами, но тут же спохватилась: — Мне не положено знать, что там?

   — Я сам не знаю. Полагаем, что какие-то очень важные записи отца.

   — А почему вы у него самого не спросите? Он же призрак этого замка, — не поняла я.

   — Потому что общаться он категорически не желает. Я его и видел-то не больше десятка раз за все годы. Мама постоянно рядом где-то, но она ничего о тайнике не знает. Так что? Поможешь?

   — А что взамен? — прищурилась я, хоть плана никакого не имела.

   — Вот так? Хорошо, — усмехнулся Даркмес. — Что ты хочешь?

   — Уласта, сказала, что вы можете починить музыкальную шкатулку и бабочку.

   — Но…

   — Я хочу устроить праздник, а какое веселье без музыки и танцев?

   Именно в этот момент в столовую вошла служанка и чуть не опрокинула поднос.

   — Хорошо. Я чиню шкатулку, ты открываешь тайник. Договорились?

   Эх, я прямо чувствовала, что поторопилась с желанием. Но ничего другого в голову не пришло.

   Остальное время мы молчали. Я ела овощи с хлебной лепёшкой, а он просто ждал.

   Путь к тайнику меня несколько обескуражил.

   — А вы показали мне не весь замок, — заметила я, когда мы прошли в коридор, которого ранее не видела, точнее даже проёма для него.

   — Этот замок хранит очень много секретов, но ты же видящая. Неужели не…

   — Не заметила. Уласта говорит, что я ещё не вошла в силу.

   — Вот и проверим. Осторожнее! — воскликнул он, но моя нога уже предательски скользнула с каменной неровной ступени, обрекая на недолгий полёт. На мгновение стало обидно. А в следующее моё тело обхватывают сильные мужские руки, крепко прижимая к твёрдому телу. Настолько близко, что я чувствую его морозный запах с нотками грейпфрута. Так и захотелось ещё носом повести.

   — В порядке? — с беспокойством спрашивает он, немного отстраняя от себя, а мне не хочется отлипать, но надо. Нахожу твёрдую опору под ногами и решительно киваю. У самой же под ладошками вздымается мужская грудь. И пусть под одеждой я не чувствую ни его тепла, ни биения сердца, что-то мне подсказывает – оно колотится не меньше моего собственного.

   Стоило ли поднимать голову? Чтобы утонуть в этих странных, но таких притягательных глазах. Сердце уже давно забыло об испуге и сейчас колотилось совсем не от него. Мысли в голове разбежались, а я замерла в ожидании.

   — Хм, я буду держать тебя за руку для страховки, — отстранился Даркмес, а я чуть не застонала от расстройства. А чего ты ждала, наивная девчонка?

ГЛАВА 16

Кусая губы, я не могла ни о чём думать кроме его немного прохладной руки. Кожа к коже. Невинное касание, но как же трепещет сердечко в груди.

   Ступени и стены быстро мелькали мимо. Потому появление широкой арки стало для меня неожиданностью.

   Круглое помещение явно расчищалось от завалов, но не это самое страшное. Комната навевала ужас и боль. Пальцы сами собой сжались в кулаки, а шаг назад я сделала неосознанно.

   — Не бойся. Тайник в дальней стене, — спокойно произнёс Даркмес.

   — Вижу, — прохрипела я, сглотнув ком в горле. И не обманула. Я видела сгусток магических плетений в стене впереди и немного вправо, но намного больший, красный и пульсирующий, словно огромное живое сердце под землёй. И от его вида меня начало мутить. Почему-то казалось, что оно болит и зовёт на помощь. Даже думать не хочу откуда такое ощущение, но факт.

   — Тебе плохо? — почувствовала я прикосновение прохладной ладони и ко второй руке.

   — Голова закружилась. Что здесь произошло? — отвела я взгляд от пола на чёрные обугленные стены.

   — Здесь отец проводил ритуал по установке новой защиты замка. Именно тут всё случилось, — с тяжёлым вздохом проговорил он. Даже в не самом лучшем самочувствии я ощутила дрожь в мужском голосе. Ему больно об этом говорить. И я поняла почему, по следующим его словам.

   — Здесь погибли родители, — отпустил он меня, поворачиваясь как раз к центру комнаты, — здесь родился я.

   Он смотрел в одно конкретное место на полу. Я же, взглянув именно туда, готова была расстаться со своим завтраком. Тень. На серых камнях лежала тень, будто отпечаток тела. Видела как-то фотографии, сделанные в Нагасаки после взрыва. Но увидеть нечто подобное в реальной жизни, своими глазами – это… это за гранью!

   — Давай, в следующий раз, — подхватил Даркмес меня на руки и боком стал подниматься по ступеням. Я и пискнуть не успела. Зато крепко вцепившись в мощную мужскую шею, прижала голову к плечу и вдыхала его аромат. Удивительно, но всю дурноту как рукой сняло. Волшебный мужчина. Я даже улыбнулась этой мысли.

   — Хорошее настроение вернулось? — поставив меня на землю, спросил он удивлённо.

   — Меня никогда не носили на руках, — призналась я слишком беспечно.

   — Я думал, тебе плохо, — сложил он руки на груди. И вот как ему объяснить, что всё правда и лишь его запах действует на меня странно?

   — То место пропитано… — я не могла подобрать правильного слова.

   — Смертью, — дополнил он.

   — Не только. Агонией. Да, именно агонией пропитано помещение. Я не знаю, что за ритуал проводил ваш отец, но защитой там даже не пахнет. Нечто страшное и жуткое… Брр…

   Меня передёрнуло.

   — Думаю, ты пока не всё умеешь считывать. Надо поискать ещё книги про видящих. Если они сохранились.

   Считает, что я всё неверно поняла? Немного обидно, но переубеждать его я не стала, допуская возможность ошибки. Или надеясь на неё?

   Он уже сделал несколько шагов в сторону, когда я поняла, что чего-то не хватает.

   — А где моя банка? — спохватилась я.

   — В столовой на столе, — махнул он рукой. — Я поищу книги, а ты будь готова попробовать завтра. В тайнике очевидно что-то очень важное.

   — Ты надеешься, что там ритуал для снятия проклятья?

   — Нет. Но отец явно что-то сильно изменил в существующем ритуале, чтобы такое получилось. Я должен узнать, что!

   Я кивнула, хотя он уже не смотрел в мою сторону. Что ж, стоит признать, что как девушка я его не интересую. Сердце больно сжалось в груди, словно его ударили. Я даже погладила себя же, успокаивая. Этого стоило ожидать. Только почему же так обидно?

   Настроение улетучилось, как лучики солнца. Свинцовые снежные тучи плотно висели на небе, не оставляя и толики пространства для света. Лишь мелкие снежинки кружились в воздухе. Не снегопад даже, а так, мелочь какая-то.

   Вздохнув, я решила не отступать от намеченных планов и пойти рассыпать светлячков вокруг поляны, где будет праздник. Что хотите делайте со мной, но веселье будет! А тайну этого замка я всё равно раскрою, просто не сегодня…

   Стоило выйти на нужное место, как улыбка сама собой расползлась по моему лицу.

   Два локаена гуляли по поляне. Высокий и мощный Шторм смотрелся горой в сравнении с тонконогой и изящной спасённой девочкой. И между ними уже имелась видимая связь. Она теперь не выглядела как нить, скорее полотном окутывала её в большей степени, но и к нему уже тянулась.

   Шторм заметил меня и остановился, притоптывая на одном месте. Его спутница сделала к нему шаг ближе. Невольно ищет защиты? Такая красивая парочка, что невозможно не умиляться.

   — Привет. Как у вас дела? — заговорила я с ними, словно они могли ответить. Шторм как-то заковыристо фыркнул, будто на своём языке. А локаена тряхнула гривой и подняла морду выше. О как!

   — Тебе дали имя? — обратилась я к ней и получила гривой по лицу. Не думаю, что она сделала это специально, но…

   — Я так понимаю, нет. Будешь Буря. Шторм и Буря – хорошая парочка! — посмеивалась я, глядя в ошарашенные глаза локаены. Шторм же явно смеялся. Но следующего её поступка я точно не ожидала.

   Буря резко толкнула мордой меня в грудь и уронила в снег, а потом и вовсе начала закапывать в него. Я не чувствовала в этом действии агрессии, восприняв как игру, которой тут же поддалась. Снег взвивался в воздух, осыпаясь на меня или Бурю, доставалось даже Шторму, который не сразу присоединился к игре. Лошадиное фырканье и мой смех разносились по окрестностям замка, отвлекая жителей от своих дел и маня наружу.

   В какой момент, кому и от кого досталось снегом, когда простое швыряние холодных хлопьев переросло в полноценную игру в снежки, я не могу сказать. Но к появлению Даркмеса на поляне уже десяток старичков присоединились к веселью.

   — Что здесь происходит? — громкий голос герцога резанул по ушам.

ГЛАВА 17

Извиняющийся бубнёж и опушенные взгляды стали для меня неожиданностью. Чего они испугались, что так быстро ретировались? Даже Шторм притих, а Буря прижалась к его боку.

   — Какой ты страшный, оказывается, — усмехнулась я, ни капли не испугавшись гнева герцога.

   — Обычно говорят пугающий, — прищурился он. — Только ты не боишься. Даже когда впервые увидела.

   — А должна? — продолжала улыбаться я, а он сверлил меня взглядом, выдерживая театральную паузу.

   — Пока вы развлекались… — он откашлялся. — Не думаю, что в нашей библиотеке имеются книги с какой-либо полезной информацией о видящих. Придётся действовать по наитию.

   — То есть, верить моим ощущениям? — приподняла я бровь.

   — Есть другие варианты?

   — Нет. Но сегодня вернуться туда я не готова. Уж простите. У меня другие планы…

   — Играть в снегу, — кивнул он снисходительно. — Вижу.

   — Вообще-то, — оскорбилась я, — это весело. Вы хоть пробовали?

   — Пробовал, что? — моргнул он.

   — Играть в снегу, как вы выразились, — передразнила я его.

   — У меня уйма дел… — вздохнул он и бросил взгляд на притихших локаенов.

   — Надо исправлять, — подмигнула я Буре, быстро наклоняясь и сгребая снег в плотный комок. Рывок вперёд, непонимающий взгляд Даркмеса и снаряд летит точно в цель, рассыпаясь и обдавая холодными каплями ошеломлённое мужское лицо. Вдох. Ровно один вдох. И герцога осыпает облако поднятого Бурей снега.

   — Ах так! — рычит мужчина, опаляя меня взглядом своих неоновых глаз. И я понимаю, что задумка удалась.

   Присесть на корточки, быстро собирая очередной снаряд, и броситься наутёк. Первый снежок пролетел мимо меня, как и мой. Секунда на следующий и бежать.

   — Буря, помогай! — смеясь, кричала я, когда уже два снаряда прицельно попали мне в спину.

   — А ну, стоять! — окрик Даркмеса и ржание Бури.

   Знала, что нельзя оборачиваться, но картина растерянного мужчины в снежном облаке стоила того. На этот раз снежок попал мне в лоб. Вот это точность! Зато я отвисла и запустила в него ещё два, не успев убежать. Увернулась, но упала. Хорошо, что за эти дни снега выпало достаточно много, чтобы не удариться, а лишь развалиться в прохладной перине.

   — Я победил! — навис надо мной довольный Даркмес, демонстративно подкидывая снежок в руке.

   — Уверен? — широко улыбнулась я, протягивая руку и хватая его за ногу. Чем я думала в тот момент? Явно не о безопасности!

   Секунда и он вскидывает руки в бесполезной попытке устоять, а потом с тихим «ох» падает на спину. Только в этот момент я испугалась собственному поступку. Вдруг фантазия нарисовала жуткую картину с травмой головы.

   — Ты в порядке? — подскочила к нему я, на этот раз нависая над ним. Ошалелый взгляд и улыбка стали мне ответом.

   — Нечестно играешь, Света, — посмеивался он, не делая попыток подняться.

   — Ничего не обещала, Дарк, — в том же тоне ответила я, разваливаясь рядом в снегу. — Смотри! — воскликнула я, тыча пальцем в чудо.

   На самом деле ничего сверхъестественного не случилось. Просто свет нашёл прореху в плотных тучах, освещая мелкое снежное кружево и заставляя всё вокруг сверкать. Почему-то казалось, что сама природа одобряет веселье, устав от бесконечности уныния.

   — Красиво… — прошептал мужчина.

   Сейчас казалось, что он наслаждается моментом вместе со мной. И нарушить это потрясающее единение просто кощунство. Но всё проходит…

   — Поднимайся, а то простынешь и оставишь нас без праздника, — со вздохом сел в снегу Дарк.

   — Ага, значит, моя идея не так уж и плоха? Может и светлячков рассыпать поможешь? — села и я.

   — Легко, — поднялся он на ноги, протягивая мне руку, за которую я с удовольствием взялась.

   Сначала мне пришлось рассказать задумку, описать что и где я вижу, как будет проходить празднество и чего бы ещё хотелось. Дарк ничего не говорил, лишь слушал и смотрел. Иногда качал головой, улыбаясь, чем жутко нервировал.

   — Что? Будет здорово, — не выдержала я.

   — Ничего. Ты забавная, — стало мне ответом.

   — Обещал помочь, а ничего не делаешь, — сложила я руки на груди и состроив обиженную мордочку, но улыбка рвалась наружу, что не осталось незамеченным. Дарк улыбался в ответ, откапывая банку со светлячками. Лишь по счастливой случайности мы не разбили её.

   Он высыпал горсть маленьких жёлтеньких крупинок на ладонь и уже хотел что-то сделать, когда я его остановила. Множитель нести в руках мне показалось неудобным, потому я спрятала его в одном из пяти потайных карманов в юбке. Очень удобная штука!

   Дарк размножал и рассыпал огоньки по снежным шапкам деревьев и кустов вокруг всей поляны. Он использовал магию, а я не переставала наблюдать за ним. Сначала он даже смутился от моего пристального внимания, но я нашла отмазку.

   — Я же никогда не видела магию в действии, в смысле, создание заклинания. Ула приносила уже готовые зелья. На замке уже имеются заклинания. А вот так…

   — Ты видишь нити?

   — Да. Это красиво, как живое кружево, — кивала я, нисколько не покривив душой. Ну, подумаешь, не стала уточнять, что смотреть именно на его лицо в процессе – отдельное наслаждение. Сосредоточенный и одновременно какой-то одухотворённый вид. Неоновые глаза не дают точно понять, куда он смотрит: вперёд или куда-то внутрь себя. Однако, Дарк, творящий магию – это нечто непередаваемое.

   — Я бы не сказал, что стало светлее, — пожал он слегка плечами, когда все светлячки закончились, осыпав окрестности.

   — Выходи сюда после заката.

   — Приглашаешь? — широко улыбнулся он.

   — Да, — подмигнула я, подумав, что смогу устроить сюрприз.

ГЛАВА 18

Мужчина галантно проводил меня до самой двери моей комнаты в башне.

   — Ты не против, что я сократила твоё имя? — спросила я, уже сделав шаг внутрь, когда он спустился на пару ступеней вниз.

   — Ула меня так называет. Теперь и ты, — мягкая улыбка не сходила с его лица. Я кивнула, принимая это как хороший знак. Ула, также кстати сокращённое имя, его сестра, самый родной человек. И если мне разрешили аналогично…

   Сердечко порхало в груди от надежды, щёки краснели, а улыбка прописалась на губах.

   Переодевшись в сухое, я отправилась атаковать кухню. И мне всё равно, что эти заколдованные старички посмеивались надо мной и отводили глаза. Главное, что выдавали необходимое. Как мужчины тащили скамейку, которую неизвестно где нашли, отдельная история. Столы в замке наперечёт, все нужны в деле и вынести на поляну они их готовы лишь на сам праздник. Ну и пусть!

   А вот с корзинкой для ужина на свежем воздухе, как ни странно, никаких проблем не возникло. Здесь имелись термоса с магическим подогревом или охлаждением, куда мне налили нечто похожее на глинтвейн. Какие заговорщические взгляды при этом на меня бросали…

   Готовая к свиданию под любопытными взглядами чуть ли не из каждого окна, я сидела на скамейке ещё до заката. Тишина, красота, но скучно стало уже через пять минут. Дарка не видно, даже любопытные стали потихоньку исчезать, а я решила скатать первого снеговика. всё равно планировала их сделать. За этим занятием меня и застали.

   — Я подумал, что ты на сегодня наигралась, — голос Дарка за спиной прозвучал насмешливо, а как вытянулось его лицо, когда я развернулась, открыв вид на комочек снега. — Не великоват? Ты ведь его даже не поднимешь. Да и я не потяну.

   — Его и не нужно поднимать. Это нижняя часть снеговика, — объясняла я с улыбкой, прихлопывая последний слой снега. — Нужно скатать ещё два поменьше.

   — Помочь? — усмехнулся мужчина. И мне эта улыбка не казалась злой или насмешливой, скорее недоумевающей. Что ж, придётся показать ему что да как.

   — В ваших традициях делать снежные и ледяные фигуры на праздник. Почему же ты не знаешь, как они делаются?

   — Наверное потому, что при мне праздников не было, — пожал он плечами, а мне стало так жаль мальчика, выросшего в атмосфере скорби и выживания. — Ула пыталась делать что-то для меня. Ту же шкатулку мы слушали, а потом…

   Он надолго замолчал, я не тревожила его мысли. Мы уже докатали снежные шары до нужного размера.

   — Теперь их надо сложить друг на друга, — рассказывала и показывала я. — Ещё пару веток в качестве рук, — стала оглядываться я.

   Дарк сам принёс ветки, отошёл немного в сторону, чтобы осмотреть получившееся творение.

   — И правда красиво, — с нотками восхищения проговорил он, смотря поверх снеговика.

   Я развернулась, чтобы увидеть мерцающие мягким желтоватым светом светлячки на ветвях деревьев и кустов.

   — Волшебно, — довольно улыбнулась я, ведь всё получилось именно так, как хотелось.

   Мы немного помолчали, а потом я предложила сделать глаза из камешков, а нос из морковки.

   — Зачем? — не понял Дарк.

   — Так лицо же, — усмехнулась я, глядя под ноги и понимая, что эти вещи надо было подготовить заранее, под снежным покрывалом сейчас ничего не найдёшь.

   — В нашем мире лица статуям и скульптурам не делают. Во избежание, так сказать, — пожевал он губами.

   — А что может случиться? Это же просто снеговик. Фигура из снега, — не поняла я опасений мужчины.

   — Ула, наверное, тебе давала только добрые сказы. Но поверь, есть масса не совсем приятных и даже жутких. Не знаю, насколько они соответствуют действительности, но никто лица не делает.

   — Почему? — всё равно не понимала я, но уже взяла на заметку прочитать и такие сказки.

   — Глаза – отражение души или возможности её существования. Пока у мёртвого есть глаза, его тело можно поднять. Если статую с глазами заколдовать, она тоже будет выполнять приказы. При этом никаких моральных ограничений у них нет.

   — У вас есть зомби? — воскликнула я, а видя его непонимание, уточнила: — Ходячие мертвецы?

   — Есть, — спокойно пожал плечами Дарк, словно ничего особенного или страшного в таком явлении нет. Я даже не знала, как на это реагировать, лишь огляделась по сторонам, чем развеселила мужчину. — Не бойся. Мы ходоков не держим.

   Мне спокойнее не стало, потому что его тяжёлый вздох и задумчивый взгляд говорили о многом.

   — Но они приходят? Да? — затаила я дыхание.

   — Да. Каждый химос являются. Но тебе не стоит бояться. Они в замок не попадут.

   — Я не боюсь, — решительно мотнула я головой, пытаясь сообразить, что именно меня насторожило больше. — Зачем они приходят? Явно не на чай.

   Я не любитель ужастиков, не смотрю их из принципа, но плакаты, рассказы одноклассников и прочее не смогли пройти мимо меня, а потому фантазия уже рисовала полчища голодных зомби с вытянутыми к нам руками и требующих мозгов. Брр! Меня передёрнуло от отвращения, но почему-то не от страха. Странно…

   — Давай не будем, — скривился он. — Думаю, если не заколдовывать твоего снеговика, ничего страшного не случится. Есть идея! Я сейчас!

   Что пришло ему в голову?

   Я даже пискнуть ничего не успела, а мужчина уже быстро отдалялся в сторону двери.

   Оглянувшись на лес, представив так нечто пробирается сюда среди деревьев, оставляя кусочки одежды или мёртвой плоти на ветвях, меня замутило. Зачем я вообще об этом думаю? Как свидание могло превратиться в это?

   Оставшись одна на наряженной огоньками поляне, я не знала куда себя деть. Посмотрела на скамейку, на корзину и поняла, что совершенно не хочу есть. Всё настроение пропало. Зато при взгляде на снеговика, опять поймала себя на мысли, что не понимаю, чем он может быть опасен. Вспомнились советские мультфильмы с говорящими снеговиками. Особенно мне нравился почтовик. А вдруг мой тоже будет весельчак и добряк? Почему-то очень захотелось доказать, что нельзя бояться всего на свете.

   Наверное, из чувства противоречия я начала катать ещё снежный шар.

   — Одного мало? — голос Дарка выдернул меня из задумчивости.

   — Да. Поставлю их в ряд на границе с лесом и будет у нас личная снежная армия. А ещё надо заставить их петь рождественские песни. Будет здорово и весело. И ни капли они не опасные!

   — Я и не говорил, что твоя снежная скульптура опасная, — пожал он плечами.

   — Ты сравнил его с ходячим мертвецом! — возмутилась я.

   — Прости. Не хотел тебя обидеть. Смотри, что я принёс, — небольшая сумка с четырьмя небольшими морковками предстала перед моим носом, а из кармана он вытащил зелёные камешки, размером с ноготок. — А насчёт рта завтра что-нибудь придумаем. Это же подождёт?

   — Конечно, — улыбнулась я. — Вообще-то снеговики не планировались сегодня.

   — А что…

   — Ужин на скамейке и красивый лес, — оставила я в покое снег, отряхивая замёрзшие пальцы. Даже не заметила, как окоченели. Тёплое облако, мгновенно налетевшее, согрело руки, но я ничего не успела сказать.

   — Это отлично, ведь я голоден. Чем будешь кормить? — воодушевился Дарк, стряхивая снег со скамейки небольшим порывом ветра. Такая милая магия.

   — Спасибо, — улыбнулась я, присаживаясь. Может, вечер ещё не окончательно испорчен?

   Что можно взять с собой, как не бутерброды? Я ещё думала о шаурме, но они ничего не слышали о тонком лаваше. Жаль, сама я рецепта не знаю, но надо будет попробовать. Зато поедание снеди оказалось забавным. Дарк сжимал еду слишком сильно, буквально выдавливая начинку. Дважды у него чуть не выпали капли соуса, один раз бутерброд решил и вовсе распасться, выдавив кусок мяса из себя. У меня же постоянно падали крошки и не получалось нормально откусить. В итоге на щеках остались следы соуса, но я нисколько о них не жалею.

   Дарк сначала посмеялся надо мной, а потом взял салфетку и аккуратно вытер. Такая ерунда, по сути, но почему-то этот взгляд неоновых глаз, нежные прикосновения и словно замершее мгновение заставляли трепетать глупое сердечко в моей груди. Непонятно откуда-то взявшаяся стая птиц, что пронеслась с каким-то невероятно громким криком у нас над головами, резко оборвала прекрасный момент. Мысленно обругала птиц, но внешне старалась улыбаться. Взгляд Дарка настороженный и внимательный почему-то заставил напрячься.

   — Что-то не так? — спросила я без особой надежды на прямой и честный ответ. Я всё ещё помнила, что они что-то от меня скрывают.

   — Поздно уже. Не пора нам вернуться в тепло?

   С тяжёлым вздохом я кивнула и поднялась. Всё же свидание не удалось. Или нет? Что-то же между нами промелькнуло в тот миг? Оставалось лелеять надежды…

ГЛАВА 19

Утром на завтрак меня провожала призрачная дама. Она зазывно махала рукой, что не оставляло сомнений в её намереньях. Сначала я подумала, что меня зовут в какой-то очередной тайник, но нет. Достаточно быстро я оказалась у дверей той самой столовой, где уже сидел Дарк. Призрак растворилась в воздухе, а я осталась стоять на пороге.

   Мужчина, увидев меня, поднялся из-за стола и кому-то что-то показал жестом.

   — Доброе утро! Рад, что ты пришла, — кивнул он, еле заметно улыбаясь. Практически одними уголками губ.

   — Доброе. Меня сюда заманили, — сдала я свою провожатую.

   — Это исключительная забота.

   — А где Уласта? Я её давно не видела, — нахмурилась я.

   — Ула варит очередные свои зелья. Сегодня мы ещё и в лес пойдём, чтобы собрать для неё коренья.

   — Сегодня? А кто пойдёт? А меня возьмёте? — воодушевилась я.

   — При соблюдении мер безопасности, да. Присаживайся, будем завтракать. Ты же помнишь про тайник?

   — Помню, — вздохнула я, не признаваясь, что возвращаться в то странное и неприятное место мне совершенно не хочется. — А какие меры?

   — Не отходить от меня, быть всегда на виду и в случае опасности выполнять любые приказы беспрекословно.

   — Логично. Это я могу, — усмехнулась я, принимая такие правила. — А что за коренья и почему именно сегодня? Кстати, когда именно?

   — На закате. Да-да, именно так. Я не знаю всех подробностей, это лучше Улу спросить. Одно могу сказать, наши земли уникальны, пусть и в таком, не лучшем состоянии. Но всё же в местном лесу произрастают множество растений, которые приспособились даже к снегу и морозу. А время какое-то особенное рассчитывает опять же Ула, — пожал он слегка плечами.

   В этот раз путь к тайнику прошёл спокойнее, а всё потому, что Дарк с самого начала взял меня за руку и вёл по ступеням, не отпуская ни на секунду. Только и ощущения внутри бурлили другие. Теперь я знала куда иду и что увижу. Как бы отключиться от окружающей обстановки и не… видеть? Не воспринимать?

   То же круглое помещение, всё с теми же тайниками. И тот, что под землёй, почему-то казался ещё более больным. Я даже не знаю, как такое можно объяснить словами, но словно сердце замедлялось. Оно до сих пор билось, но ритм сбивался. Хотелось броситься ему на помощь, сделать хоть что-то, но ноги стали ватными и не сдвигались с места. Точнее, я их почти не чувствовала.

   — Что под землёй? Что под этой комнатой? — прохрипела я.

   — В смысле? — нахмурился Дарк.

   — В прямом. Под этой комнатой есть что-то магическое и почти живое. Не существо какое-то, но оно явно имеет чувства, ему больно, оно погибает.

   Я как смогла интерпретировала это нечто.

   — Ты уверена? — дрогнул его голос.

   — Да. Что это? — кивнула я, сглотнув ком в горле.

   — Источник. Раньше это была алтарная комната. Сюда приходили прикоснуться к источнику и увеличить или восполнить свои силы. Но после того обряда он исчез, все посчитали, что… что… — откашлялся Дарк, — что источник разрушен.

   — Он скрылся от вас, — уверенно заявила я.

   — Ты сказала, что он погибает? — сжимал он губы с тонкую линию.

   — Ну… я не могу с уверенностью это сказать, но впечатление именно такое. Я…

   Не в силах полностью передать тошнотворный комок чувств, что во мне вызывает спрятавшийся источник, я стала оглядываться, словно в обломках возможно найти ответ или подсказку.

   — Думаю, я тебя понял. И тем более важно открыть отцовский тайник, — с решимостью во взгляде кивнул Дарк на дальнюю стену.

   Сделав глубокий вдох-выдох, я решилась приблизиться к тайнику и максимально обойти тень на полу. Вот ни за что на свете я не коснусь этого места.

   Внешне ничем не отличающаяся стена имела сразу несколько плетений. Они немного отличались друг от друга плотностью, оттенком и мерцанием. Сложные и замысловатые виражи магических нитей тянулись на достаточно большой площади. И если принцип открытия такой же, как и у игрушечного зайца, то…

   Я приглядывалась к мудрёному орнаменту, выискивая нечто особенное и почти поймала, но…

   — Твою ж… — вскрикнула я, от неожиданности отшатнувшись от внезапно выскочившего на меня призрака мужчины. Он махал руками у меня перед лицом, явно прогоняя. Глаза мерцали гневом, а губы быстро шевелились, беззвучно высказывая мне гадости. Не нужно было слышать слова, чтобы понять это.

   — Отец, — встал рядом со мной Дарк, немного оттесняя назад от агрессивно настроенного приведения. Последний перевёл своё внимание на сына, но не прошло и секунды, как и в его адрес посыпались нелестные высказывания. И чем больше ругался призрак, тем больше во мне крепло негативное к нему отношение. Я стояла, смотрела на эту безобразную сцену и понимала, что не так уж и случайно случилась та трагедия…

   — А ну, прекратите! — хлопнула я в ладоши, чтобы привлечь внимание. Вообще, как-то нечестно, что призраки нас слышат, а мы их нет. Зато я могу всё ему высказать! — Я не знаю точно, что здесь случилось и тем более причины произошедшего, но последствия удручающие. И то, что вы не даёте даже попытаться исправить ситуацию, наталкивает меня на закономерные мысли о том, что такая ли уж это случайность?

   — Света, что ты… — неуверенно попытался перебить меня Дарк, но я злилась и чувствовала свою правоту.

   — Вы не собирались ставить защиту. Верно? — напирала я на призрака, который на несколько секунд выглядел обескураженным, но быстро взял себя в руки, задрал подбородок и выпрямился, окидывая меня уничижительным взглядом. Только от меня уже невозможно скрыть испуг. Значит, я права! — Какой обряд вы проводили? Что здесь делала ваша жена? Почему погибла? Что пошло не так? Я вижу, что вы знаете ответы.

   Призрак лишь деланно величественно дёрнул головой и растворился.

   — Ну и говнюк! — в сердцах высказалась я.

   — К-хм… — изумлённо смотрел на меня Дарк.

   — Что? Ты не понял, что он всё знает и молчит? Почему ещё он может скрывать правду о случившемся, если не прямая вина? — всё ещё злилась я, но по отведённому в сторону взгляду, поняла, что признавать мою правоту как минимум неприятно. Только это проблемы не решает. С каждым мгновением здесь мне всё больше хочется раскрыть тайну.

   На этот раз я более решительно подошла к стене, намеренная открыть тайник, но…

   Нити замерцали, а потом вспыхнули, ослепляя.

   — Ой!.. — вскрикнула я, потому что глаза словно обожгло. Плотно сжав веки, прикрывая глаза ещё и руками, я сыпала проклятья в адрес одного мёртвого герцога. И мне всё равно, что обо мне подумает Дарк. Это война!!! Его отец напал на меня!

ГЛАВА 20

На руках Дарк принёс меня в какую-то комнату, где Ула наложила повязку на глаза и дала отвар, от которого я уснула.

   — Успокойся, с ней всё будет в порядке, — тихий голос Улы доносился до моего сонного сознания.

   — Ты уверена? А если она ослепнет? Ты представляешь, что он мог натворить? — голос Дарка дрожал от гнева. — Я давно подозревал, что с обрядом что-то не так, но это…

   — Мама, перестань мельтешить. Лучше бы с отцом переговорила, — голос Улы звучал устало.

   — Да! Я смотрю, его всё устраивает. Он всегда был садистом? Или только в посмертии? — продолжал злиться Дарк. Я делала вид, что всё ещё сплю. Во-первых, любопытно узнать, о чём они могут спорить. Во-вторых, удручающе, что они сами в действительности не знают правды. В-третьих, приятно знать, что Дарк обо мне переживает.

   — Ой, не надо его защищать! — рыкнул Дарк. — Я был там. Света ничего особенного даже сделать не успела, а он явно препятствовал вскрытию тайника. И знаешь, я согласен с ней. Отец повинен в случившемся. Отец виноват в твоей смерти. Он обрёк всех нас на такую жизнь! И продолжает издеваться над нами.

   — Мам… — попыталась что-то вставить Ула.

   — Если ты действительно хочешь нам помочь разобраться во всём и снять проклятье, то хотя бы сдерживай его. Напомни ему, что на нас с Улой закончится его славный род. Или он именно этого и добивается? Может проклятье спадёт именно с нашей смертью?

   — Дарк, не надо… — теперь уже беспокойство слышалось в голосе Улы.

   — Что не надо? — представлялось, что Дарк испепеляет сестру взглядом. — Мы пленники замка. Навечно! Или это для тебя новость? Сама же говорила, что Света наш единственный шанс. И что теперь? ОН вредит ей. Как ей смотреть в глаза будем, если что?

   — Я уверена, что со Светой всё будет нормально. Я же проверила. Это просто временное ослепление. Больно, неприятно, но не фатально.

   — Очень надеюсь. В противном случае, я лично выведу её из наших земель. Поняла? И мы продолжим здесь гнить отцу на радость!

   От звука хлопнувшей двери я вздрогнула всем телом, чем привлекла внимание. Ну, не ожидала я такого грохота. Пришлось быстро ориентироваться и слегка постанывая разлеплять веки.

   Я старательно изображала внезапное пробуждение, откладывая выводы о подслушанном. Тот факт, что меня могут просто вышвырнуть, как котёнка за шкирку, больно колол сердечко, но я стремилась не спалиться здесь и сейчас. А уж обмозговать успею после.

   Ула хлопотала вокруг, спрашивала о самочувствии, показывала пальцы, предметы. И несколько минут спустя мы обе облегчённо выдохнули. Я здорова, но на память не жалуюсь…

   Будто поджидая нужного момента под дверью, вошёл Дарк.

   — Как ты? — спросил он, дёрнув щекой.

   — Она в порядке, как я и гово… — начала Ула, но мужчина поднял руку, жестом останавливая сестру. — Я оставлю вас.

   — Я… нормально, — произнесла я, хотя сказать хотелось многое. — И пока возвращаться к тайнику не готова. Прости.

   — Что ты. Я понимаю. Не удивился, если бы ты предпочла далее не помогать. После такого происшествия, — отвёл он взгляд, вздыхая.

   Тишина, повисшая в комнате, угнетала. Каждый из нас думал о своём. Мои мысли кружились вокруг замершего мужчины. Высокий, статный, широкоплечий, красивый и несчастный. Вновь ловила себя на мысли, что мне его жаль. Главное ему об этом не сказать.

   — Но я бы слепила снеговика или… точно, — даже немного подпрыгнула, вспомнив, — а как же коренья? Ещё не поздно? Или я всё проспала?

   — Не поздно, — улыбнулся Дарк, — сейчас чуть за полдень. Время обеда.

   — Приглашаешь? — шутливо поиграла я бровями, но неожиданно получила серьёзное приглашение.

   Стоило Дарку закрыть за собой дверь, чтобы дать мне время привести себя в порядок, как из стены выглянула призрачная дама. Весь её вид говорил о скорби, хоть она и не имела прямого отношения к «проделкам» мужа. Но и сказать я ничего не успела. Леди метнулась ко мне, словно чего-то боялась, и схватила за руку. Я почувствовала лишь колючий морозец на ладони перед тем, как погрузиться в воспоминание.

   — Элли, я всё понимаю, ты его любишь. И пусть для меня по-прежнему сие загадка, я принимаю это как пренеприятный факт. Но ты не можешь отрицать того, что с Нако что-то не так. Он не то что не любит дочь, он её сторонится и злится постоянно. Я не столь часто бываю у вас в гостях, но вижу это. Ты должна что-то делать. Нельзя всё так оставлять! — Говорила приятная женщина с красиво уложенными каштановыми локонами и небольшой полнотой. Она выглядела на несколько лет старше призрачной дамы, имя которой теперь мне известно.

   — Ты же знаешь, что первенца я потеряла. Он не может мне простить сына, — шмыгала носом Элли.

   — Ты в случившемся не виновата! — вскочила с диванчика женщина и начала ходить из угла в угол, но при этом ничуть не нервируя герцогиню. — Он не может винить тебя в этом. Это во-первых. А во-вторых, Ула тем более не в ответе за планы отца. Как так можно?

   — Ты не понимаешь. У них в роду всегда первыми рождались сыновья. Наследники. Будущие хранители, которым передавались знания. А я…

   — А ты тут ни при чём. Так судьба распорядилась. Я уверена, что Ула не глупее вырастет.

   — Нет, она обычный маг, как ты или я. Даже немного слабее, чем я.

   — Так в этом всё дело? В силе? Он завидует? — остановилась женщина, уперев руки в бока. Мне она уже нравилась. Чем-то мою бабушку напоминала…

   — Чему завидовать? Ула не может стать хранителем. А я не могу вновь забеременеть, — чуть ли не плакала несчастная затюканная женщина.

   — Брось его! — Внезапно женщина села вплотную к Элли и взяла ту за руку: — Сестрёнка, уезжай. Он привязан к этому месту, а ты нет. Бери дочь и уезжай. Начнёшь жизнь заново. Мы тебе поможем.

   — Нет, — мотала Элли головой, уже всхлипывая. — Я не могу. Нет…

   Грохот в реальном мире крайне неприятно выдернул меня из чужих воспоминаний.

   — Мама, что ты делаешь? — взревел Дарк, но призрачная дама метнулась к стене и растворилась.

   — Света! — крепко схватил он меня за руки. — Что с тобой? Что она сделала? Ты здесь? Ты меня слышишь?

   — Не кричи. Голова кружится, — скривилась я.

   С громким выдохом Дарк опустился у моих ног, прямо на пол. Головокружение уже прошло, но я продолжала молча смотреть на склонившуюся к моему запястью светлую макушку. Пальчики аж зудели от желания зарыться в эти волосы, но разум брал своё.

   — Я в порядке, но всё ещё не одета для обеда. Подождёшь ещё немного? Я постараюсь быстро.

   — Может лучше принести сюда? — поднял он на меня взгляд.

   — Нет, я не больна. И про поход в лес тоже помню, — улыбнулась я, стараясь выглядеть уверенно.

   — Тебя не свернуть с пути? — ответил он мне светлой улыбкой.

   — Нет. Я маленькая, но очень упрямая.

   Мы смотрели друг другу в глаза. Я тонула в мягких неоновых бликах. И этот миг был прекрасен.

ГЛАВА 21

Поздний обед прошёл спокойно и без разговоров о тайниках и призраках. К моему удивлению, Дарк даже не спрашивал о том, что мне показала его мама. Я же пыталась понять, зачем она мне это показала. Я уже поняла, что призрачный герцог не любил дочь.

   Дарк живо интересовался моей идеей праздника. Пытался переключить внимание? Если и так, ему удалось. Я рассказывала и не переставала наслаждаться его улыбкой и взглядом. В какой-то момент возникло ощущение, что я могу сейчас вообще что угодно говорить, а он и не заметит. И почему-то меня это нисколько не обижало. А потом он не только подал мне руку, но нежно коснулся запястья и медленно склонился к нему, глядя в глаза.

   Прохладные пальцы держали мою ладошку мягко, но уверенно, а глаза завораживали. Сердечко в груди не могло определиться – замереть в ожидании или выпорхнуть в руки этому мужчине с самыми потрясающими глазами во всех мирах. Тёплое дыхание на коже сковало лёгкие. Долгое прикосновение губ чуть не довело до обморока. Толпы мурашек в восторге пустили волну по моей коже. А разорвав контакт губ с кожей, он позволил мне выдохнуть. По-моему, я сделала это слишком шумно и явно, потому что уголки его губ дрогнули самодовольно. Ну, что я могу поделать, если Дарк вызывает вот такую реакцию в моём теле. Ужасаться или радоваться – я не знала.

   — Ужина не будет, если ты собираешься в лес.

   — Переживу, — откашлялась я. Зачем так на меня смотреть? Пронзительно и выжидающе. Что я должна сделать по его мнению?

   — Тогда смею предложить прокатиться на Шторме. Он вроде бы тебя принял.

   — На Шторме! — чуть не подпрыгнула я от радости, ведь тайно желала этого. — Но я не умею ездить на лошади. Пони из детства не в счёт.

   — Смотри, не вздумай назвать его лошадью. Он тебе этого не простит.

   — Ой, постараюсь запомнить, — закусила я губу, а Дарк рассмеялся.

   — Шторм не даст ничему случиться. Не прыгай на нём, не пытайся слезть на ходу и не выдёргивай волосы. А в остальном всё будет хорошо. Пойдём.

   — Надеюсь, — двинулась я за ним, мысленно благодаря Улу за брючный костюм. О, вспомнила, он называется оттоманка. Поверх плотных и эластичных брюк надета длинная приличествующая юбка с двойным запахом впереди. Таким образом, пока я стою или иду, смотрится как платье, но стоит сесть, как разрез раскрывается, не сковывая движения. Хотя я бы предпочла без этой, безусловно красивой, но лишней юбки.

   Лошади и локаены содержались в одной конюшне, но на некотором расстоянии друг от друга. И почему-то у локаенов было одно большое пространство на двоих, в то время как лошади стояли в отдельных узких стойлах.

   — Локаены умные создания. Может даже умнее нас, — как-то загадочно проговорил Дарк, подмигивая. И в тот же момент Шторм гордо задрал морду и тряхнул гривой. Буря притоптывала копытами, которых за длинной шерстью на ногах и не видно. А вдруг там и не копыта вовсе? На секунду задумалась и решила, что мне всё равно.

   Первым с загон зашёл, конечно же, Дарк. Он погладил по морде Бурю, но та быстро отстранилась, даже пару шагов в сторону сделала. Шторм его боднул в плечо, привлекая к себе внимание. Даже смешно стало.

   — Ревнивец? Да твой я, твой, — смеялся Дарк, запуская обе руки в гриву локаена. — Покатаешь нас со Светой?

   Одобрительное фырканье и кивание стало ответом. Буря же издала какой-то странный звук не особо похожий на ржание, скорее недовольное кряхтение, чем удивила всех.

   — Заходи, — пригласил Дарк меня внутрь, но стоило мне сделать шаг, как перед носом возник золотистый бок локаены. А я почему-то думала, что она песочного цвета, но сейчас на таком расстоянии прекрасно видела, что короткие шерстинки на теле золотистые, а вот грива лишь слегка отсвечивает в свете.

   — Причесать бы тебя, ещё большей красавицей станешь, — произнесла я вслух.

   — Легко, — усмехнулся Дарк, поглядывая на меня из-за неё. — Видимо, кататься ты будешь на своей красотке. К Шторму тебя не пустят. Да?

   Ему ответили несколькими короткими фырканьями, которые ничем кроме согласия быть не могли. И лишь ржание Шторма оказалось громче.

   — Хочешь сказать?.. — спросила я, не уверенно переводя взгляд с Дарка на притихшую Бурю.

   — Да, — кивал Дарк, — тебе оказали честь, выбрав в хозяйки. Только учти, ни на одной лошади или другом локаене ты ездить не сможешь больше.

   — И не собиралась! — воскликнула я и порывисто обняла Буру за шею, неожиданно понимая, что под гривой не мягкая кожа, а какая-то твёрдая, я бы сказала броня.

   — Щитки нащупала? — понимающе улыбался Дарк. — Это естественная защита локаенов. Щитки предохраняют шею от других хищников.

   — А остальное? — хлопала я глазами.

   — А тело они прекрасно защищают зубами, — усмехнулся Дарк, а Буря «улыбнулась», демонстрируя ровный ряд белоснежной защиты.

   — Улыбка – огонь! — восхитилась я. — И пахнет не так ужасно, как от Шторма. Так что подумай ещё, — поиграла я бровями, на что Буря прыснула, а Шторм заворчал и отвернулся. Правда, хвостом досталось хозяину.

   — Зачем ты так… — неодобрительно покачал головой Дарк, а в глазах смешинки. — Шторм очень чистоплотный локаен. Сейчас и его расчешу, заплету и дам вкусняшку.

   Дарк так мило говорил со своим локаеном, что невозможно не любоваться. Если бы мне ещё кто дал. Кое-кого не устраивало отсутствие внимания.