Оглавление
АННОТАЦИЯ
Камчатка, сказочный край, земля мужественных и смелых.
Отряд оперативного реагирования Инквизиции прибыл сюда по секретному заданию прибыл. Они не просто коллеги, — друзья и возлюбленные.
Приключения, магия, личное мужество и... конечно - любовь.
Одни обретут свои крылья, другие обзаведутся потомством, и даже поженятся (наконец-то!) Коварное и лицемерное зло будет побеждено, и жертвы не станут напрасны.
Третий том, продолжение.
ГЛАВА 1. Встреча
"Человек выпрямляет кривые пути; гений идёт кривыми."
Уильям Блэйк
Рейс Москва-Владивосток-Петропавловск-Камчатский был из разряда популярных и недорогих. Неимоверно долгий, шестнадцать часов двадцать пять минут, пересадка во Владивостоке с вылетом в два часа ночи и прибытием на Камчатку в семь пятьдесят по местному времени.
Если вдруг, вам захочется взять время на размышление, или по отчаянию понадобится быстрый способ запутать следы, то для всех этих целей рейс семь триста один девятнадцать подойдёт безупречно, поверьте.
Пассажиры, летевшие на борту этого самолёта, выслушав ритуал объявления о скорой посадке в авиагавани «Елизово», неспешно готовились: собирали вещи, нащупывали под креслами сброшенную обувь, доставали тёплую одежду, пристёгивались ремнями безопасности к креслам. Традиция, хорошо известная каждому путешественнику, оставалась для всех неизменной.
Электронное табло в салоне извещениями не радовало. Камчатка традиционно не баловала посетителей комфортной погодой. Сентябрь здесь — уже самый разгар быстрой осени. Зябкий плюс одиннадцать, ветер северо-западный, ясно. Утро в Елизово будет бодряще-прохладным.
Лежавшее рядом холодное и капризное Охотское море передавало суровый привет камчадалам. Контраст обещал быть весьма освежающим, особенно после раскалённого огненным августовским муссоном Приморья.
Лишь странная пара, сидевшая по правому борту самолёта у закрытого солнечным фильтром иллюминатора, выделялась из пассажирской предпосадочной суеты. Эти двое спали так крепко, что казалось, способны были проспать и приземление самолёта, и даже высадку в аэропорту.
Белокурая девушка, одетая в тонкие светлые джинсы и серую футболку, опиралась на широкое плечо своего крупного спутника, заботливо укрывшего её своим толстым, серым крупной вязки свитером. Её белые волосы были заплетены в тугую косу, делая похожей на девочку-старшеклассницу, путешествующую под присмотром старшего родственника. Зато мужчина, контрастирующий с ней своей смуглостью и ёжиком тёмных волос, вид имел очень строгий и даже суровый, выдававший в нём служителя «органов», возможно, военного.
Он сидел, вытянув ноги, аккуратно поддерживая рукой голову белокурой девушки, норовившую соскользнуть с могучего мужского плеча и положив вторую руку на подлокотник, умудряясь при этом ещё и, спать очень крепко.
Проверяющая готовность пассажиров к посадке стюардесса, проходя мимо, осторожно тронула его за плечо. Реакция спавшего была пугающе быстрой и бурной. Молниеносный бросок руки, и запястье девушки оказалось сковано железными пальцами.
Стюардесса не успела даже пискнуть, но за долю секунды до неминуемого, казалось, рывка странный мужчина вдруг резко распахнул глаза, полыхнув бутылочно-зелёными искрами тёмного взгляда, и отпустил её тонкую руку.
Его спутница, крепко спавшая справа, в кресле подпрыгнула и схватила соседа за локоть, одновременно гладя его по плечу.
— Простите великодушно, прокля́тая морская болезнь и такая долгая дорога. Устал, очевидно. Со мной так бывает.
Мужчина произнёс это тихо бархатным и низким голосом, улыбнувшись стюардессе практически нежно.
Та быстро отвела взгляд, пожала плечами и лишь заметила:
— Ничего страшного. Всё можно исправить, кроме разве что смерти.
Самолёт заходил на посадку в аэропорт Елизово, делая широкий круг над Авачинской бухтой. Приземление в этой авиагавани всегда считалось чем-то, вроде вершины авиамастерства для пилотов и экипажей.
Борт сделал крутой вираж на снижение над океаном, переходящий в острое пике с прицелом на маленькую площадку у са́мого подножия огромных вулканов.
Минуту назад безупречные конусы льда виднелись ещё там, внизу. Но вот они уже стремительно приблизились и нависли над головой, поражая воображение своей первобытной и сокрушительной красотой.
Существа магически одарённые и разумные, с лёгкой руки литераторов именовавшиеся нынче иными, остро ощущали в этих гигантах чудовищное средоточие потоков первородных энергий. Здесь, на берегу великого Тихого океана, у подножия исполинских вулканов даже высшие и могущественные из азеркинов¹ -иных глубоко осознавали свою физическую ничтожность...
Белокурая девушка, задумчиво разглядывая величественный пейзаж в иллюминаторе, поёжилась и перевела вопросительный взгляд на спутника.
Тот ободряюще улыбнулся, убрав пальцами прядку волос с её лба.
— Лель, мне всё это не нравится. Ты тоже чувствуешь, да?
Молча кивнул, надевая свой свитер на девушку. Закатал рукава, усмехнулся. Даже такая: сонная, немного взъерошенная, трогательная, она была очень красива.
— Венди, не рефлексируй. Зачем ты задёргалась? Я с тобой, Ветерок.
Пробежав длинную посадочную полосу, самолёт развернулся, медленно выкатываясь к финальной части полёта. Остановился. Подъезжающие к бортам массивные трапы ознаменовали конец утомительного путешествия.
Пассажиры неторопливо одевались, брали в руки ручную кладь и выходи́ли в проходы салона, следуя к выходу. Лер и Ди никуда не спешили. В воздухе нарастала тревожная нота, многократно усиливаемая могучим потоком природной энергии Камчатки.
Интуиция Венди вдруг зазвенела натянутой струной. Оба замерли, и эта реакция не была оцепенением от испуга. Два матёрых хищника затаились перед броском. Азарт на сосредоточенных лицах, напряжённая поза охотников.
— Детки, не слишком ли вы серьёзны для первого шага на землю? — за спиной у них вдруг раздался искрящийся смехом низкий, практически рокочущий голос. Очень знакомый, до боли.
Лер скосил взгляд в сторону говорившего. Девушка же молча улыбнулась, откинув косу с плеча на спину и не оборачиваясь, бросила тихо назад:
— Оладушек, солнышко, ты снова с нами? Я соскучилась.
Спутник улыбнулся и, не расслабляя свою напряжённую позу, осторожно взял девушку под локоть, потянув её к выходу.
— Давайте, голуби, быстро выйдем из этого брюха, я в этом чреве стальном чувствую себя так неуютно, как будто бы меня уже съели. Обниматься начнём на свободе. Ещё быстрее давайте. Вперёд, быстро-быстро!
Дракон², а это был, ну, конечно же, он, стремительно двинулся на выход, бесцеремонно расталкивая пассажиров в салоне, и колоритное трио вышло на трап, жмурясь навстречу ослепительно-яркому солнцу Камчатки.
Венди спускалась медленно, словно разминая ноги. Лер выступал на две ступеньки впереди, галантно подавая ей руку, замыкал эту живописную группу представительный блондин, рослый, крепкий, со светлой кожей, в роскошном бежевом костюме песочного цвета, шляпе и с небольшим саквояжем в левой руке. Дракон оставался драконом. Настоящий пижон.
Стоило им сделать первый шаг на землю, как время словно замедлило ход, и события понеслись с сокрушительной скоростью урагана.
Авиатрап вдруг начал смыкаться в горизонтальную плоскость, роняя стоявших на нём пассажиров прямо на твёрдый бетон аэродрома. Спускавшиеся по нему люди стремительно скатывались кричащей лавиной на замерших в конце трапа иных.
Дракон в шляпе быстро развернулся, отодвигая Венди плечом за свою неимоверно широкую спину, отчего-то широко улыбнулся, прижав к груди саквояж, и громко рявкнул на весь аэродром:
— Темпус аго³!
Время остановилось. Со стороны это выглядело как остановленный видеокадр. Просто нажали на паузу. Все участники сюжета, кроме наших старых знакомых, зависли в пространстве и времени.
Венди всё же ступила на землю, а Лер, громко фыркая и чертыхаясь, мгновенно подхватил её на руки и решительным шагом рванул вслед за, бегущим уже впереди, драконом Лефлогом.
— У меня же есть ноги! — девушка возмущённо шипела. — Да я им сейчас!
— Заткнись, дорогуша, — рявкнул быстро бегущий Ладон, развернувшись на полном ходу. — Охота ещё не началась, напугаешь ворон, пусть слетаются все.
— Веселье зато началось! Да, Ветерок, пусть слетаются.
Лер явно был доволен происходящим, улыбался во все свои ослепительные тридцать два белых зуба, весьма непочтительно перебросив громко негодовавшую Ди через плечо. Он уже тоже бежал, хорошо так: размашисто, быстро. Хищники они все такие: только побегать им дай, да на волю.
— Здравствуй, Камчатка, встречай, мой сиятельный зад, я иду, — пробормотала Великая, пытаясь поймать свисающую почти до земли свою многострадальную косу, подметавшую пыль и песок с плоскости аэродрома.
Странное трио быстро приближалось к воротам аэровокзала, отделявшим посадочную зону от пассажирской, когда временная петля, созданная заклинанием, затянулась. Раздались страшный грохот, крики и даже серия взрывов уже далеко позади...
— Ещё быстрее ногами работаем, вялые вы евражки⁴, яги⁵ вас проглоти, — рыкнул Лад, ускоряя свой бег.
В заднем кармане джинсов Венди зазвонил телефон. Пронзительный звук, буквально сверлящий сознание и требующий ответа, прозвучал оглушительно.
— Лер, что там у нас?
— Момент! — продолжавший нести на плече Ди, уже с этим смирившуюся, Лер бесцеремонно похлопал рукой тугую округлость девичьей ягодицы, вынув из заднего кармана назойливый аппарат, и протянул его рядом бегущему Ладу — Ответь!
— Да! Ты на месте? Мы уже у ворот! Нет, нас не задело, мы ждём тебя.
Не прекращая стремительный бег, дракон широко размахнулся и сильным броском впечатал несчастный телефон в стенку аэровокзала. Тот лишь скорбно лязгнул в ответ, разлетаясь на мелкие осколки.
— Ветхий идиот! — отчего-то весело пискнула поднявшая голову Венди, выпуская из зубов свою истерзанную косу. — Аст омния кум инис!
Щедро рассыпанные по щебню осколки телефона вдруг заискрили яркими огоньками и мигом исчезли.
Раздался вой тормозов и у самых ворот, отделяющих территорию авиагавани от внешнего мира, возник фосфорицирующе-красный автомобиль, всенародно любимой марки УАЗ 3151. Он был оборудован, словно для покорения Марса: весь в лебёдках, противотуманных фонарях и каких-то решётках, этот монстр нёсся к воротам, с бешеным воем вращая колёсами, несоразмерно огромными, как будто оскалившимися зубами агрессивных протекторов.
— А вот и наше такси!
Лад хохотнул и, уже не оглядываясь на своих спутников огромными прыжками, помчался к машине.
Лер, легко нёсший на широком плече висевшую там куклой подругу, тоже ускорился, и к разворачивающемуся УАЗу они финишировали практически одновременно. Распахнув пассажирскую дверь рядом с водителем, Гуло рывком закинул на сидение свою драгоценную ношу, синхронным движением рук одновременно захлопывая ее дверь и открывая свою. Запрыгнул на сидение внедорожника, цепляясь за железный потолочный поручень, носком ботинка зацепил массивную ручку двери и на ходу закрыл её.
Под гулкое рычание Лада: «Вот мы и прилетели!» Машина сорвалась с места, будто участник экстрим-авторалли, рискованно разъезжаясь со всё прибывающими в аэропорт служебными машинами МЧС и пожарными. Спустя пять минут, мучительно набирая предельную скорость, они неслись по улице с говорящим названием «Магистральная».
Сидевшие в машине героические пассажиры ещё с минуту переводили дух.
— Ди, ты не могла бы впредь обойтись без ковровой дорожки на выходе и таких нервных встречающих? Очень я волновался, отвык от такой громкой славы, наверное, — подал голос водитель УАЗа.
— Да? Аве, сиятельный Клавдий. А я уж было решила, что эта автоакробатика у ворот — часть театрально-цирковой программы от встречающей стороны. Хотела потребовать клоунов и аниматоров. Их то мне и не хватало.
Сидевшая рядом с водителем Ди тщетно пыталась вычесать пальцами из злополучной косы тонкие веточки и травинки.
Они молча переглянулись, и Ладон звонко хрюкнул, уткнув нос в водительское сидение сзади. Их вдруг отпустило. Все разом расслабились, хохоча во всё горло, громко, до слёз.
Дракон утирал лицо смятой в комок мягкой шляпой, продолжая похрюкивать. Ди прятала изящный носик в широкий отворот толстого свитера, Лер обеими руками ерошил короткий ёжик тёмных волос, громко фыркая на каждом вздохе.
Сиятельный Клавдий, играющий роль их водителя, поддавшись приступу общего веселья, тоже несколько раз сдержанно хмыкнул, растягивая твёрдые губы в плохо сдерживаемой улыбке. Потом всё же бросил взгляд в зеркало заднего вида, взглянув на резвящихся пассажиров, и тоже заржал как жеребёнок, безуспешно пытаясь охладить пыл осенним сквозняком из окна внедорожника.
Вот они и доехали.
Ну здравствуй, Камчатка, край суровых военных, рыбаков, вулканологов и прочих людей сильных духом, красивых, отважных.
________________________________________
¹ Азеркины — (иные) магически одаренные разумные существа, имеющие генетически обусловленную (наследственную) способность доступа к магическому подпространству (Сумеркам)
² Драконы — собирательное название, объединяющее ряд мифических существ, фигурирующих в мифах и фольклоре многих народов мира. Как правило, дракон — крылатый змей.
³Темпус аго — в пер. с лат. «время, остановись». Сложное и имеющее множество трудно прогнозируемых последствий заклинание для краткосрочной остановки времени. Доступно лишь для Великих.
⁴ Евражка — берингийский длиннохвостый суслик, местное название — евражка, также еврашка и овражка (лат. Urocitellus parryii)
⁵ Яги — распр. жарг. нецензурн. — нечисть, обитающие в сумраке злые духи женского пола. Умеют затаскивать в Сумерки не инициированных иных, преимущественно детей, или просто ослабленных или малосильных.
ГЛАВА 2. Немного о деле
«Удача ласкает тех, кто любит дело.» Мария Фариса
— Итак, детки мои беспокойные, пора поговорить и о деле.
Нежно глядя на содержимое запотевшего стакана, Клавдий пытался сосредоточиться. Жмурясь, как кот на весеннее солнце, он живописно возлежал на кожаном белом диване в самом центре гостиной.
Как же он по ним всем соскучился! Этот вечный титан едва не до слёз был рад видеть всю легендарную троицу в добром здравии и даже вполне отдохнувшими.
Милейшая эта компания, собравшаяся поздним вечером в его «служебной резиденции» неспешно заканчивала ужин за столом у окна.
Чистые, сытые, разомлевшие после ванны и вкусной еды. Облачившись в белые и пушистые пижамы, они действительно были похожи на группу детишек-проказников, несмотря на весьма представительные размеры мужчин.
Миниатюрная Ди постоянно роняла на стол огромадный, махровый тюрбан, в который была завернута её грива белых волос. Чертыхалась, скрипела зубами и снова в него заворачивалась. Компания собралась — обхихикаться. И Великие все, просто невероятно могущественные.
В ответ на громко прозвучавшее предложение все промолчали. Лишь Лад нос наморщил и хмыкнул. Он всегда отличался мимической выразительностью: вторая сущность заметно влияла на характеры всех многоликих иных.
— Расследованием эммм... инцидента в аэропорту уже заняты все спецслужбы под личным контролем Сэма, — не выпуская стакана из рук, Клавдий сел на край дивана, запахивая полы длинного, белого халата и поморщившись. — Честно говоря, я давно не видел шефа в такой ярости, детки. Да что там. Никогда и не видел.
— Клавдий. Я, конечно, судить просто так не берусь, но мне кажется, наша «гостеприимная встреча» была просто жестом. Нас предупредили.
— Да, сиятельный Кла. Было бы очень наивно нападать на нас простеньким таким способом. Проверяли и предупреждали, согласен. Даже не то чтобы очень серьёзно. Так... символически.
Ди кивнула задумчиво, прекратив, наконец свою неравную битву с полотенцем на волосах. Развернула свою мокрую гриву, встряхнулась, как птица.
— Знаете, мальчики... Нам, похоже, прозрачно вполне намекнули на прокол в информационной защите. Кто знал об отправке сюда этим рейсом? Решалось же все за неделю, не больше.
Клавдий поежился, вспомнив недавний совсем разговор с разъяренным начальством. Сэм именно так и сказал: «Разогнать всех безопасников к ягам облезлым!»
— Ди, конечно, права, — дракон задумчиво крутил ленту новостей на инофоне. Сводки от МЧС, официальные сообщения о возможном теракте. — Но мне даже нравится. Кстати, никто не погиб. И лично я предпочитаю противников не за спиной. Нам кинули просто перчатку, сиятельные.
— Скорее перчаточку. Вывеску на двери: «Не влезай — убьет!» Пока только вывеску. Клавдий, впереди у нас ночь, девять часов разницы по Москве, нам не спится. Рассказывай, что у тебя тут происходит? Нам сиятельный Сэм только глаза округлял ужасающе, — Лер откинулся на спинку стула у стойки, лениво расчёсывая пальцами волосы Ди, поглядывая на неё из-под тёмных пушистых ресниц.
Клавдий видел сейчас: они изменились, и очень существенно. Возмужали, стали самоувереннее и сильнее. Особенно Лер, он буквально «светил» своей силой зрелого могущественного азеркина. Ди повзрослела, в ней не было уже Венди — вечной девочки. Молодая, красивая женщина, знающая себе цену и наслаждавшаяся собственной красотой.
Даже дракон изменился. Так меняются вечные, вдруг нашедшие цель своей жизни. Даже взгляд стал целеустремленным, как у гончей, попавшей на след.
Лишь один бедный Клавдий, потерянный между кусками пространства, оторванный от своей вечной любви, от семьи, чувствовал себя тут несчастным и бесполезным. Ну хорошо, пусть полезным, но недостаточно.
Вздохнул тяжко, поймав недоумённый взгляд Ди, и стал всё рассказывать. Ну как всё... То немногое, что удалось узнать, и о том мизерном, что успел сделать.
Всё это лето с начала стремительной ссылки его на Камчатку сиятельный Клавдий налаживал связи, слушал и узнавал. Дело в целом было паршиво. Не напрасно враг всего рода людского так усиленно им намекал после бала*. И самое неприятное: Клавдий просто не понимал, в чём настоящая причина всего здесь происходившего.
Откуда такое внимание всех представителей мира иных к этому захолустью? Толпы нарушителей на границах, буквально штурмующих все преграды, тьма мелкой нечисти в каждом углу, словно вылезла из всех щелей этого мира.Как ночные бабочки, что летели на свет огня, их отлавливали, развоплощали, а они снова все лезли и лезли. Камчатский такой апокалипсис.
Время близилось к полуночи. За темными окнами клубился густой, холодный туман. А Клавдий все говорил и говорил.
— Ты, я смотрю, так удачно сбежал от беременной жены, что работа греет твои душу и тело, как крепкий виски, — устало уронил ему Лер, переместившийся от стола в глубокое кресло и уныло подпирающий щетинистую щеку большим кулаком.
— Беременные наши богини очень... нуждаются в заботе, — тщательно подбирая слова так, словно супруга могла их услышать за десяток тысяч километров, смущенно пробормотал Клавдий и почесал лысину. — Но ты не спеши так страдать, осталось совсем немного, лишь самое важное и касающееся только всех вас.
Его слушатели оживились. Венди сняла капюшон пижамы, успешно скрывавший ее малодушную дрёму, тряхнула успевшими высохнуть волосами и весело улыбнулась, щуря озорные и заспанные глазки. Лад обрадованно потянулся, Лер заёрзал в кресле, словно подчеркивая всю степень своей заинтересованности.
Клавдий явно устал от долгого разговора. Стакан давно стоял на столе, напиток в нём был не тронут. Близко знакомые с инквизитором давно заметили, что он всегда себе наливает, но не пьёт.
— Новости сюда доходят, как караван из Египта и до Китая. Давайте я займу ещё десять ваших минут и всех отпущу. Утро вечера, как известно... И даже по местному времени.
— Да, разумно. Всем надо бы отдохнуть. И тебе, дорогуша. Вид у тебя... — Ладонис скорбно покачал головой, поджав многозначительно губы.
Клавдий молча кивнул, хмыкнул, деловито взглянул на дорогие наручные часы и продолжил свой монолог:
— Моя хорошая новость пусть вас порадует. В связи с «тёплой встречей» группа будет усилена очень скоро. Самое позднее — через неделю прибудут ещё два участника. К сожалению, состав усиления мне неизвестен. Точно наши ребятки, но кто — я не знаю. Сэм не спалился.
— Я кажется, даже догадываюсь, — хмыкнул повеселевший вдруг Гуло. Венди стрельнула глазами в его сторону.
— Вторая прекрасная новость: вы подключаетесь к делу о масштабных хищениях и контрабанде камчатских магеммарисов¹. Да -да.
— «Несколько лет назад после извержения вулкана Толбачик были обнаружены обширные месторождения уникальных минералов, в том числе и феноменальных зелёных камчатских алмазов, главная ценность которых не ювелирная.
Магическое оружие, изготовленное с использованием этих кристаллов, способно отсечь и уничтожить боевую сущность у всех многоликих иных, оставив в живых человека», — прозвучал бархатный голос ино-помощника, лежавшего на столе.
— Да, оставив калеку без магии и ипостаси. И это ещё не всё.
— Может хватит, Клав? Нам бы поспать ещё пару часиков, а с твоими новостями это будет очень трудно сделать, мне так точно приснятся кошмары, — Лер попытался шутить. Слушатели не оценили.
— Осталось всего две минуты, — ехидно заметил дракон.
— Я уложусь. Дальше всё не так уж волнительно, не печальтесь. После извержения на Толбачике было открыто восемьдесят шесть совершенно новых минералов ранее неизвестных науке. И все они обладают сильными магическими свойствами. Как и практически все, что выплёвывают на землю вулканы и гейзеры Камчатки и Курильских островов. И это проблема: до момента полного исследования всех магических свойств этих минералов их невозможно зарегистрировать и официально запретить «дикую» добычу.
— Всё как обычно. Пока системе не дать пинка, она и не полетит, — Лад демонстративно зевнул. Время заканчивалось.
— Понимаете, к чему всё идет?
— Даже успели увидеть.
— Всё, дорогие. Считайте: раздался звонок, время освобождать аудитории. Подробности и план действий — в десять утра по местному времени, — Ладонис Лефлог резко встал, взяв на себя привычную роль руководителя боевой группы. — Лер, проследи за размещением Венди. Всё под твой персональный контроль, как обычно. Контур защиты вокруг нашего дома я замкну лично.
— Так точно, сиятельный сьер Ладон. Комната на втором этаже с северными окнами, артефакты защиты уже выставлены, полог тишины подключен, завеса активирована. Я, с вашего позволения, обращусь. Мое привычное место — на коврике, — Лер лучезарно улыбнулся, повертел головой, разминая широкую шею и извечно сгорбленную спину, выскользнул из кресла и вышел. В дверной проём с тихим шелестом упала пушистая пижама, раздались едва слышные звуки царапающих белый ламинат звериных когтей.
— Мне всё больше кажется, что я — неодушевленная декорация в этом вашем спектакле. Почти табуретка, — проворчала, подбирая белую пижаму, скинутую оборотнем на пол, следующая за ним Венди. — Ей, блохастый, я отвыкла ходить ногами, может, ты снова меня повезешь? — девушка взмахнула светящейся гривой белых волос и исчезла.
— Лад, послушай. Есть еще одна новость, пока только для тебя.
— М-м-м?
— Ты же помнишь о Ге. Она многое знает и видит, супруга моя ненаглядная. Вчера вдруг связалась со мной и просила тебе передать... — Клавдий явно замялся. — Здесь тебя ожидают некие испытания тела и духа. Я это к чему? Не расслабляйся.
— Ты улетишь?
— Ге должна родить в конце октября, пару недель я ещё буду с вами, но потом... Всё очень невовремя, — Клавдий был явно обескуражен, столь извиняющегося тона от него Ладон не слышал, пожалуй, никогда.
— А что она говорит на этот счёт? — дракон ободряюще улыбнулся.
— Ты её знаешь. Молчит и загадочно улыбается, как всегда. В последний раз так вообще напугала: тебя, говорит, тут ещё один ожидает сюрприз, только не злись. Тихо настаивает на моем приезде. Очень тихо. Но очень настаивает.
Ладон усмехнулся. Там у них много осталось «сюрпризов». Но Если Ге решила оставить всё в тайне от мужа — пусть так и будет. Ей точно виднее.
Они были все не только коллегами, сослуживцами и соратниками. Долгие годы их связывало нечто куда большее. Дружба? Братство? Кто знает.
— Спасибо, Кла. Иди и ты спать. Мне что-то подсказывает: каждая минута покоя скоро будет у нас наперечёт. Отдыхаем, пока позволяют.
И они разошлись по постелям.
___________________________________________
¹магеммарис — от лат. gemmares драгоценные камни, обладающие сильно выраженными магическими свойствами.
ГЛАВА 3. Кто ходит в гости по утрам...
«У занятой пчелы нет времени для скорби». Уильям Блэйк.
Утро началось с неприятных и громких сюрпризов.
Примерно в половине четвертого по камчатскому времени раздался первый тревожный звоночек. В прямом смысле этого слова.
Громко звенели разбитые стекла, разлетаясь по всему холлу второго этажа.
Огромная, почти чёрная росомаха внимательно обнюхивала бьющуюся на полу в агонии огромную, тёмную птицу.
Тут же прозвучал ещё один удар, и ещё, и ещё. Грохот стоял, как от камнепада в горах, многократно усиливающийся звоном бьющихся стекол, криком умирающих птиц и воем сработавшего наконец-то защитного контура.
Вылетевшие в холл двое полураздетых мужчин синхронно развернулись лицами навстречу восходящему в широких окнах солнцу, подняли руки и пропели дуэтом низких голосов защитное заклинание.
Сразу стало пугающе тихо. Панорамные окна блестели целыми стеклами, никаких следов нечаянного нашествия, ничего. Только явственный запах озона, испускаемый свежим защитным щитом.
— Драные яги! Кто видел мои штаны, дальновидные сьерры?
— Выйди из Сумерек, Лер, меня трудно испугать твоим волосатым задом, а защиту ты очень нервируешь.
— Лучше бы она волновалась по куда как значительным поводам, — ворчащий оборотень неуверенно выскользнул прямо из стены, быстрым движением завернулся в брошенное вчера на кресле полотенце и исчез в дверях ванны.
— Любое мужское общество без дам быстро превращается в казарму, — в холле второго этажа бесшумно появилась Ди.
Одетая в светлый клетчатый костюм с белой блузкой, волосы заплетены в две ажурные косы, на ногах серые замшевые туфли-лодочки.
Создавалось устойчивое впечатление, что она не просто тут спать не ложилась, а с минуты на минуту убывает на важную встречу: энергичная, подтянутая, свежая.
— Только не говорите мне, что налёт сегодняшнего курятника — дело рук этого белобрысого чудовища, — пробормотал заспанный Клавдий.
— Тебе тоже так показалось? А я побоялся показаться бестактным. Девочка она у нас с тонкой душевной организацией, плохой сон приснился — и сразу кидаться воронами.
Лад тоже не выглядел бодро, в отличие от весело поворачивающего штанины явно чужих брюк Лера.
— Волверине, по какому праву ты решил носить мои вещи?! — драконы всегда щепетильно относились к своему гардеробу, в отличие от зверолюдей.
— Мальчики, я, конечно, дико извиняюсь, но мне вдруг показалось: у нас есть проблемы важнее дележки штанов и художественного словоблудия в мой адрес. Я ошибаюсь?
Венди спустилась в гостиную, располагая инобук на столе, разместив рядом очередной инофон и доставая из нагрудного кармана странный прозрачный плоский предмет в виде слегка мерцающей прямоугольной пластины.
— Итак, что мы имеем. А имеем мы нападение на совершенно секретную резиденцию Инквизиции с использованием запрещенных артефактов и заклинаний одновременно из шести удаленных локаций. Пока вы тут нежно и бережно отправляли птичек домой, я изучала маршрут их полёта. Точно источник атакующих манипуляций определить мне не удалось, но кое-что я успела. Вот, смотрите.
На экране инобука была открыта карта района с красными точками на ней.
— Все шесть атак произведены с полигонов твёрдых бытовых отходов, проще говоря, городских свалок. Что интересно, две из них действующие, две закрыты и реорганизуются, а еще две закрыты почти тридцать лет назад. Они давно забыты, и местные власти усиленно делают вид, что их никогда даже не было. О чем это нам с вами говорит, многомудрые сьерры?
— О том, что у тебя, похоже, алиби. Одновременно в шести местах хулиганить тебе ещё никогда не удавалось, — резво уклонившись от молниеносно полетевшего в него простейшего бытового проклятия в виде диванной подушки, Лер разлёгся на белом диване.
— Второе нападение за сутки, а вы, милостивый наш Гуло, демонстрировали нам пока лишь свою волосатую задницу и редкую для себя разговорчивость. Не правда ли?
Лад был не просто недоволен. Дракон был в тихой ярости.
— Ладушек, меня тревожит твоё внимание к моему подхвостию. Но в одном ты несомненно устойчив — в своей манере меня вечно недооценивать. Хоть в чём-то у нас есть стабильность.
Клавдий слушал вполуха эту весёлую их перепалку и думал:
Как все же забавно: каждый раз их новая командировка начиналась типично. Словно не старые друзья, практически братья, начинали работу в одной команде, а группа отправленных в летний лагерь подростков оттачивала на сверстниках острые зубки. Это он называл про себя «период разминки». Неделю, не меньше, они будут ещё зубоскалить.
Да они же и были бессмертными детьми этого мира. Вечно юные, не знающие усталости и скуки, они напрочь были лишены способности унывать. Разве что погрустить и задуматься. Кратковременно.
Древние, как этот мир, с генетической тягой к справедливости, честные и жизнерадостные.
Летописи утверждают, что все современные азеркины были прямыми потомками древних титанов. Широко образованные, эти неутомимые гении не хотели взрослеть. Не сейчас. Не сегодня.
— Это ты традиционно себя перехваливаешь. Неужели есть повод, хвостатый? Поделись, и я буду тобою гордиться.
— Естественно, есть, как обычно. Я традиционно прекрасен. Что тебе, например, говорит симпатичное слово оппуньо?
Ответом была тишина. Молчавший всё время их перепалки Клавдий резко вскочил на ноги, раздувая ноздри, и взревел низким голосом, возбуждённо потирая руки:
— Немыслимо!
— Как? — дракон резко поднял голову от экрана ноутбука, на котором Ди напряженно рассматривала карты мусорных полигонов. — Почему я не понял?
— Да ты же их просто не нюхал. Мне повезло: интуиция моя хвостатая сработала, и я действительно ночевал росомахой там, на коврике. Эти пичуги просто воняли запретным проклятием. А кстати, что за птички почтили нашу скромную обитель? Отродясь таких здоровых галок не видел. Ди, ты у нас специалист в этой области, чего бояться нам? Они как, очень заразны?
— А вот тут у меня для вас неприятный сюрприз. Даже очень. Столкнулись мы сегодня с типичными представителями восточной черной вороны. Они существенно крупнее европейских воронов, но не в этом проблема.
— Кутху? — Клавдий явно занервничал.
— Именно. Загвоздка в том, что в этих краях необычайно силен шаманский древний культ ворона Кутху.
— Нда. Это почти местный идол. Я уже с ними сталкивался.
— По легендам он и сотворил полуостров и все прилегающие земли. Практически все местные иные инициированы в культе Кутху. Кроме того, я запросила справку из архива Инквизиции, и только что мне сообщили, что на Камчатке процветает уникальный клан зверолюдей, боевой ипостасью которых зарегистрирован черный ворон.
— Корвусы, — они произнесли это хором, разом вспомнив и самого Илью, и всю его историю.
— Прямо с порога и мордой об стол. Поздравляю нас. Ди, может, его сразу вызвать?
— Не знаю. Я вообще бы сюда его не тащила. Не думаю, что он упростит нам задачу.
— Тухлой кильки мне в ваши ботинки, — в моменты растерянности Клавдий начинал ругаться столь витиевато, что непонятно было: смеяться или пугаться. — Сегодня у нас запланирована была встреча с главой этой братии.
— В пятнадцать ноль ноль по местному времени в кофейне на бульваре Пийпа, недалеко от института вулканологии и сейсмологии, — подал тихо голос странный прозрачный предмет на столе.
— Спасибо, — задумчиво пробормотал дракон, и все облегченно улыбнулись.
Оторвавшись от экрана, нервно потиравшая переносицу Ди подытожила:
— У нас есть еще часа три-четыре на отдых. Если я не залезу в горячую ванну, вы познаете все муки общения с уставшей мной. Лер, пожалуйста, загляни ко мне через час. Заботу о моем бренном теле на случай, если я усну и успею уже утонуть, доверяю тебе.
— Как ругать, так меня, как мусор убирать, так тоже я... А! Венди, я счастлив оправдать доверие мокрой королевы, слушаю и повинуюсь, о великая сьерра. А! Только не каблуками!
Ловко уклоняясь от летящих в него туфель, Лер спасся бегством от картинно шипящей и размахивающей руками красотки.
— Дети, — Клавдий ласково вслед им сощурился.
— Вечные дети, — нахмурился продолжавший рассматривать карты дракон.
— Ты сам-то давно стал считать себя мудрым? Посмотри на себя в зеркало. Когда не злишься — совсем же юнец, лет двадцать с лёгким хвостиком.
— Ага, а тебе седин в бороду женитьба добавила, не иначе, — ухмыльнулся дракон, наливая себе кофе.
— Хватит зубоскалить, сиятельные, давайте займёмся пока что вопросом охраны нашего пристанища, уж больно легко оно развалилось сегодня, — внезапно появившийся в дверях гостиной Лер был непривычно серьёзен.
Инквизитор. Зверочеловек-росомаха. Кукловод и Великий.
ГЛАВА 4. Маргарита
«Любая история начинается с первого взгляда». Марк Орион
После тревожного ночного происшествия с птицами быстро решили все намеченные встречи перенести поближе к центру города. Выбрали небольшой, уютный ресторанчик с интригующим названием Gotcha (в пер. с лат. «попался»).
Это незатейливое название такой степени развеселило всех сиятельных инквизиторов, что локация была выбрана единодушно. Столик себе зарезервировали на весь день, кухню рестораторы обещали «с незабываемым местным колоритом».
Всё утро ушло у них на анализ пробоев в защите «резиденции». Особенно прятать там нечего было, но на кону стояла репутация Инквизиции. Уже дважды наши герои пропускали удар, настала пора играть на опережение.
— Уверен? — спросил втискивающийся на водительское сиденье своего приметного автомобиля Клавдий.
— Главной ошибкой автора сегодняшних визитов вежливости было твоё сиятельное наличие. Сами того не ожидая, мы вызвали силы магического закона квадры. Будь нас трое — так легко не отбились бы. А четыре связанных менталиста в одной группе сработали, как нерушимое защитное заклинание.
— Нас же пробили.
Усаживавшаяся в машину Ди поёжилась недоверчиво.
— Во сне я неважно колдую, — пробормотал лысый Кла.
— Это точно уже совершенно неважно, — Лад аккуратно дорисовывал фосфоресцирующим маркером семиконечную звезду на дверях дома. — Гуло, где самое главное?
Лер терпеливо стоял за спиной вдохновенного дракона, держа в руках простой резиновый коврик квадратной формы.
— Вот сюда его. Строго по центру. Правее, вечно тебя тянет налево.
— Как скажете, сиятельный сьерр, как скажете, ваша драконистость.
— Все, готово. Попробуем проделать здесь теперь этот трюк. Уходим. И да поможет нам вечный Создатель.
Группа быстро погрузилась в свой красный УАЗ и двинулась в сторону Петропавловска-Камчатского. Прозрачный диск мягко мурлыкал голосом сытого Лера в руках Ди, направляя водителя, параллельно рассказывая о красотах и достопримечательностях на их долгом пути.
Магический помощник обещал сорок семь минут наиприятнейшего времяпрепровождения в путешествии.
— Заткнись, — пробормотал Клавдий, включая женский голос яндекс-навигатора в бортовом компьютере машины.
— Как вам будет угодно, — ответил не то диск, не то сам оборотень и обиженно замолчал.
Ди сладко дремала на плече у задумавшегося о чем-то Лера.
***
— Приехали, детки! — Клавдий припарковал машину на небольшой стоянке у стекляшки Gotcha, быстро вышел и, открыв заднюю пассажирскую дверь, весьма галантно предложил Венди свою руку.
Она умудрилась за несколько всего секунд перейти из состояния блаженно спящего ребенка в образ безукоризненно подтянутой и энергичной леди. Из машины выходила уже совсем другая Ди. Хищница, идущая побеждать. Ай да Венди!
Полутёмный зал уютного ресторанчика был практически пуст, за исключением двух посетителей, неспешно пьющих кофе и обсуждающих что-то неторопливо и с интересом.
— А нас уже ждут, — Клавдий подчёркнуто-вальяжной походкой медленно приблизился к столику посетителей. — Доброе утро, любезные. Надеюсь, мы не опоздали?
— Доброе утро.
Один из гостей ресторана — крупный, высокий мужчина в форме офицера военно-морского флота в звании контр-адмирала — радушно улыбнулся им ослепительно-белозубой улыбкой и уверенно протянул руку.
Седой ёжик густых волос, широкая планка многочисленных наград на кителе, внимательный взгляд тёмных глаз, очень пронзительных и мудрых. Этот иной располагал к себе сразу и однозначно. Свой, светлый.
Его спутница — очень яркая, высокая брюнетка — была похожа на Белоснежку из диснеевского мультфильма. Белая кожа, вишневые глаза, опушённые пушистыми ресницами, густые тёмные волосы... Удивительная красота, лишь подчеркиваемая грацией мягких движений.
— Это мы прибыли несколько раньше. Нас вызвали из штаба Флота в связи с... рядом происшествий, — начала было она, произнеся эти слова необыкновенно бархатным, низким голосом, тонкими пальцами поправляя стойку ворота форменной чёрной тужурки.
Но заметив, что вошедшая четвёрка иных не спешит присесть и напряженно переглядывается, вдруг умолкла.
— Сикка урес! — прошептал Клавдий, щелкнув пальцами у девушки над ухом.
— Позвольте, а с каких пор флот вмешивается в дела Инквизиции? — подал голос Лер, продолжая стоять за спиной улыбающегося офицера.
Моряк рассмеялся, отставляя от себя пустую чашку, и перевёл взгляд на Клавдия.
— Вам тоже кажется, что мы напрасно тут вас ожидаем? — происходящее ничуть не портило ему настроения.
— Отнюдь, я все больше убеждаюсь в правильности решения о нашей встрече, — Клавдий тоже был чему-то несказанно рад.
— Лад, отомри уже. Прошу прощения за неловкость. Разрешите представиться: Венанди Ноктва-Дивина, полномочный представитель Службы Безопасности Инквизиции, оперативно-розыскное управление, тринадцатый отдел, группа особого реагирования. Клавдий Дивин, руководитель нашей группой. Ну и... Вальверине Каперис-Дивин и Ладонис Лефлог. Можете считать их оперативниками.
Ди отодвинула массивную фигуру дракона и уверенно расположилась напротив военных.
— Лер, пожалуйста, сообщи официантам, что мы прибыли и ждём с нетерпением завтрак. Вам заказывать?
Венди перевела взгляд на сидевшую напротив девушку, затем на мужчину и тоже им широко улыбнулась.
— Ничего страшного, вы еще не знакомы с местным колоритом, привыкнете, — моряк галантно привстал, целуя руку Венди. — Прошу любить и жаловать, заместитель командующего Тихоокеанским Флотом, вице-адмирал Виктор Мартынович Оркин. Моя помощница, капитан первого ранга, Маргарита Викторовна Оркина.
— Ба, да у нас тут родственный завтрак, — хохотнул внезапно повеселевший Гуло, присаживаясь к столу. — Лад, ну что ты там топчешься, тебя пологом тишины вдруг прихлопнуло? Садись уже.
— Те самые Оркины? — глухо переспросил дракон.
— Ты ждал Феечкиных? — Лер продолжил резвиться.
— Да, — тихо произнесла, медленно подняв взгляд на Лада, прекрасная Маргарита. — Вы не ослышались.
Быстрый ум древнейшего из драконов, молниеносно сложившего приоритет сегодняшней встречи, военную форму, высшие должности и награды со странной фамилией в один пазл, явно приятно ее удивил.
И добавила:
— Подводные силы Тихоокеанского военно-морского флота России.
Лер перевёл многозначительный взгляд с Венди на Лада и тихо присвистнул.
— Оркины.... Так вы же... косатки. Невероятно. Светлые косатки? Неслыханно. Мне надо срочно это закусить, — Лер соскользнул со стула и решительно направился к недрам кухни ресторана.
Сидевшие за столом ощутимо расслабились.
За несколько минут, прошедших в ожидании завтрака, Виктор кратко посвятил гостей в историю службы многочисленных кланов зверолюдей, издревле проживающих на Камчатке и островах и служащих во благо государства Российского. Начиная с первых русских путешественников, вступивших на эту землю, и до сегодняшнего дня.
Русы-иные диких зверолюдей не обижали, сердечно любили, женились, инициировали к Свету и обращали на службу стране.
Так тут и повелось. На флоте служили косатки. В погранвойсках многочисленные кланы медведей, волков и рысей. Лисы в таможне. Вездесущие кланы Кутху — в авиации и ракетных войсках.
— Я думал, что мем о том, что на Камчатке медведей всегда будет больше, чем людей — не более, чем рекламный трюк для эко-туристов. А оно так и есть. Люди-то у вас среди военных ещё встречаются? — Лер дожевывал огромный аппетитный стейк, ловко орудуя ножом и вилкой.
— Достаточно, чтобы не возбуждать лишний интерес у непосвященных. Все люди, идущие сюда служить, проходят обряд нерушимой клятвы неразглашения. Знают. И молчат. Секретность.
— Итак, должен признаться: вы нас впечатлили. А теперь давайте перейдём к цели нашей встречи.
Клавдий вяло ковырялся в остывающей яичнице с беконом, переваривая поток умопомрачительной информации.
— Вчера в штаб флота поступил сигнал от Пограничного управления ФСБ России по восточному арктическому району. Нас настоятельно просили максимально эффективно содействовать работе вашей группы. По факту ночного происшествия в вашей резиденции уже работает их оперативная группа, — сосредоточенно потирая переносицу, докладывал Оркин.
Есть у военных такая манера — докладывать.
— Руководитель управления — лидер братства воронов. Они кровно заинтересованы в эффективном расследовании ночного нападения, — негромко прокомментировала Марго, снова переводя взгляд на дракона.
Между этими двумя происходило нечто, буквально физически ощущаемое всеми сидевшими за столом.
Маргарита бросала взгляды на Лада, вздрагивая ресницами, сминала салфетку изящными пальцами, теребила красивую серебряную серьгу в левом ухе.
Дракон так и вовсе с самой первой минуты своего появления в ресторане не сводил с неё глаз. В ответ на замечания явно веселящихся от происходящего сослуживцев он хмурился, пытался заставить себя слушать беседу, но снова и снова ловил взгляд Маргариты и замирал.
Такого с великим и древним драконом никогда ещё не случалось.
Не помнил Ладон себя вот настолько растерянным и просто глупым.
ГЛАВА 5. Странные люди
Жизнь — это цирк. Кто-то ходит туда смотреть представление, а кто-то ходит там по канату. Гарри Макгро
Разговор шёл своими чередом, обсуждение перешло к частным темам, а время меж тем неотвратимо близилось к полудню. Впереди был напряжённый день, и собеседники пили уже четвёртую порцию кофе.
Виктор методично отклонял непрерывно тревожащие его звонки, Марго что-то записывала в планшете, постукивая по экрану пальцем красивой руки.
— Прошу прощения за долгую беседу, — сказал, наконец, рассматривающий визитку очередного звонившего и показал ее мельком Марго Оркин-старший.
— Но общество ждёт от нас новостей. Да и ситуация меняется настолько стремительно, что мы вынуждены прервать наше плодотворное общение и покинуть вас. Буду признателен за возможность продолжить беседу в ещё более непринужденной обстановке и в ближайшее время. Нам есть ещё что обсудить.
Он печально усмехнулся, протягивая руку Клавдию, затем Ладу и Леру.
— Сьерра, мое восхищение, — галантно пожал руку Ди без тени намека на кокетство, скорее это был жест отцовский.
Это все означало, что «мы ждём вас в гости», переводя на простой человеческий язык.
Красавица-косатка улыбнулась, элегантно поднялась, одним движением поправляя свое безупречную чёрную форму, расправила плечи, подхватила со стола связку ключей от машины, инофон и двинулась вслед за отцом. Проходя мимо дракона, она вздрогнула вдруг и неловко выронила увесистый комплект ключей из рук. Раздался громкий звон от удара металла о кафель. И тихое женское «Ах!»
Древний дракон подскочил как ошпаренный, метнулся к косатке, подхватив с пола ключи, протянул ей.
— Там... — она кивнула куда-то в направлении стола, — брелок отцепился.
Лад шумно сглотнул, провожая взглядом это её движение, и нырнул послушно под стол.
Вернулся «с уловом», держа в руке тот самый брелок: маленькую фигурку косатки, вырезанную из светлого, почти белого камня.
— Откололся... — прозвучало так виновато, как будто он сам только что это преступно колол или даже грыз рьяно зубами.
— Оставьте себе, — Маргарита осторожно, как будто боясь обжечься, закрыла его открытую ладонь в кулак. — Пусть будет вам талисманом. Хорошо?
Ладон другой рукой нервно взъерошил ёршик светлых волос у себя на затылке. Молча кивнул. Девушка улыбнулась ещё раз всем и, развернувшись, ушла.
Дракон так и замер, глядя ей вслед.
— Оладушек, да ты спятил? Эта рыбка не для детских игр, она сильно и быстро кусается, — насмешливый тон Ди заставил его снова вздрогнуть, как от удара.
Детское прозвище, которым его обозвала великая птица, заставило дракона опомниться. Да, он — самый что ни на есть Оладушек. Не могучий бессмертный дракон, Великий, Инкарнатор, Инфинито, Инквизитор, а толстый пористый блинчик на сковородке.
— Эко тебя развезло, рептилоид. А мы ещё даже не начинали. Одно радует: не только меня так бодрит эта шальная Камчатка, — Лер насмешливо посмотрел ему прямо в лицо. — Уж возьми себя в руки. Кому из нас тут легко, вот скажи мне?
— Мне легко, — допивая свой пятый кофе, проворковал Клавдий. — Мне прекрасно и радостно. Пока мы с вами тут чирикали, на резиденцию уже трижды напали. Спокойно, ребятки, ваша хитрость пока что отлично срабатывает. Но уже сегодня вечером обстановка может измениться. Что там у нас в плане встреч?
— Пограничники, таможня, губернатор, проститутки, — пресным голосом прошелестел прозрачный помощник, лежавший на столе.
— Вороны, лисы, медведь и бабочки, — весело фыркнул Лер. — И мне кажется, начать придётся всё-таки с бабочек.
К столу приближались две колоритнейшие фигуры.
Высокая женская, облаченная в обтягивающий пышное тело красный синтетический комбинезон, испещренный крупными желтыми и оранжевыми цветами. В туфлях на невероятно высоких шпильках крича красками вульгарного макияжа... да, она вполне подходила под определение «бабочка». И венчал эту арт-модерн композицию блестящий и красный парик.
А вот второй персонаж...
Уверенно утверждать что-либо относительно гендерной принадлежности гостя, по определению вечно ехидного Лера, «смог бы лишь патологоанатом».
Невысокая щуплая фигура, облаченная в свитер и потёртые джинсы, уродливые очки, прыщавое бесцветное лицо, низкий засаленный хвост, грубые руки с обкусанными ногтями — придумать более контрастных персонажей было трудно. Эта странная пара уверенно приближалась к зарезервированному командой столику.
— Хаюшки, туси, — произнесло очкастое нечто неожиданно мужским голосом.
Одновременно подхватив стулья от соседнего столика, оба визитера уселись в торце, подчеркнуто игнорируя освобожденные косатками места.
— Позвольте полюбопытствовать, вы приглашены за этот столик? — подал голос Ладон тоном несокрушимо вежливым и холодным. Верный признак того, что дракон очень злился.
— А нам и не требуется. Мы люди вольные, обходимся без приглашений, — цветастая, как тропическая птица, «бабочка» скрипела голосом, будто несмазанная дверь. Совершенно несексуально, странно коверкая ударения и на гласных срываясь на ломкий фальцет.
— Позволю заметить, что мы тоже вольные, свободны не приглашать, — Лер, откинув напряженную спину на спинку высокого ресторанного стула, лениво прикрыл глаза и, выждав момент, когда незваные гости обратили на него внимание, резко приподнял верхнюю губу, демонстрируя им белоснежный оскал с медленно удлиняющимися верхними клыками. Обычно на назойливых человечков такой фокус оказывал необходимо-пугающее действие.
— Мы не стоматологи, прикрой свою пасть, — прошипел очкарик.
Остальные сидевшие за столом, до этой минуты молча наблюдавшие разыгравшуюся перед ними сценку, заинтересованно перевели взгляды на шипящее недоразумение.
Лер подчёркнуто внимательно посмотрел на часы. Перевёл взгляд на визитеров, потёр пальцами едва заметный шрам на горбатом носу.
— Этот дуэт сегодня поет и танцует у нас по программе? Нет? Не оплачивали? Ну тогда отключаем, — вдохнул, не дождавшись ответа, и прошептал очень тихо: сидеть неподвижно, молчать!
Пара странных гостей продолжала сидеть за столом, крупная тетка стремительно краснела лицом, словно в тон своему одеянию, растерянно хлопая ртом. Её мелкий спутник кривил личико, нервно напрягая губы.
— Лер, я понимаю, что колорит местных нервирует. Но на твоём месте я бы не разбрасывался демонстрацией сверхспособностей. Они могут быть подсадными. Уж больно... странные личности, вы не находите?
Клавдий лениво разглядывал их «гостей», крутя в руках чайную ложку.
— Лер, память им подотри, не забудь. Только чистенько, как в аптеке, — подал, наконец, голос сникший после ухода косаток дракон. — Еще пару минут пусть губами пошлепают для закрепления рефлекса, потренируют инстинкт самосохранения и свободны.
— А кстати, Клавдий! — подняла, наконец, глаза от диска вездесущего прозрачного помощника Ди. — Запроси-ка департамент внешней безопасности. Пусть живенько предоставят нам лицензии на нештатные действия. Меньше отчетности. Тебе и так предстоит еще сочинять протокол о встречах со всеми, кто нас почтит тут сегодня, — она покосилась за сидящих за столом немых пришельцев, в ужасе слушавших неторопливый диалог великих иных, — за исключением этого цирка, конечно.
— Легко вам говорить, детки. Вы как саранча налетели, мозг вынесли, потоптались и улетели. А Клавдий — жги трупы, разгребай мусор и пиши отчеты.
— Отмираем, лягушата. Забудьте всё здесь произошедшее. Каждое слово забудьте и каждое наше движение.
Лер щелкнул пальцами перед носом незваных посетителей столика.
— Вы ошиблись адресом? Какая жалость, бывает. Прощайте.
Те неуверенно переглянулись, рассеянно осмотрели ресторан, тётка в красном выхватила из рук Венди протянутую ей рекламную брошюру от ресторана, а серый очкарик вскочил, с грохотом отодвигая стул, и со словами «Чертовы туристы, понаехали, строят из себя, а сами...» они молниеносно покинули зал ресторана.
— Не нравится это мне, — задумчиво произнёс Лер. — От этой бабы отчётливо пахло воронами, а мелкий ...
— От него несло яростью, огромной яростью, в тщедушном человеческом тельце такое разместить невозможно.
Ди тоже о чём-то задумалась.
— Они же просто люди, недоверчивый ты наш, — рассеянно заметил Лад, всё ещё поглощенный разглядыванием внезапного подарка от косатки.
— Может и так, может... но чуйка моя мне тут нашептала, что мы их еще вспомним.
Венди вдруг приложила указательный палец к уху, нажимая средним пальчиком, охваченным тонким серебряным колечком в виде веточки с изящными листьями, на серьгу из того же комплекта. Задумчиво покосилась на окно, кивнула, поправила выбившуюся из кос тонкую белую прядь челки и обронила:
— Мальчики, срочно меняем локацию, на связь вышли вороны, у них очень крупные неприятности.
В ответ на немой вопрос Лера добавила:
— Да, это Илья. Он здесь уже. Так вот... внезапно.
Все разом поднялись, Клавдий рукой подозвал официанта, вопросительно подняв бровь, но тот покачал головой:
— Все за счёт заведения, сьерры. Считайте это подарком.
И четверка великих быстро покинула зал ресторана.
На выходе в фойе дракон с Гуло переглянулись и притормозили шедшую впереди Венди.
Ничего не обсуждая, без лишних слов маги выстроили боевую четверку: открывали двери ресторана эти могучие двое, следом быстро скользила изящная Ди, широкой спиной замыкал группу сосредоточенный Клавдий.
У самой машины снова быстрый обмен взглядами, Клавдий перебросил вдруг ключи от УАЗа в руки девушки, усаживаясь на пассажирское сиденье за ее спиной, рядом с водителем молниеносно возник Гуло, дракон же буквально влетел на сидение рядом с Клавдием.
За считанные секунды они загрузившись в пламенеюще-красный автомобиль. И машина сорвалась с места на внушительной скорости, презрев все поребрики и ограждения, через газоны и тротуар — в сторону трассы.
Следом за ними с парковки у ресторана стартовали сразу несколько машин. Визг тормозов, грохот, громкие ругательства, хлопающие двери: два последних водителя явно не были готовы к участию в авторалли.
Ди взглянула в зеркало заднего вида и злорадненько ухмыльнулась.
— Это наш почётный кортеж, или снова гости не из списка приглашенных?
— Меня предупреждали о группе прикрытия, предоставляемой федералами. Но какие из этих прекрасных людей заслуживают доверия, предупредить не успели. Предлагаю пока автономию. До выяснения, так сказать, — Клавдий сосредоточенно тыкал толстыми пальцами в экран телефона.
— Выкинь ты эти отсталые человековые гаджеты, устройства тёмных куда удобней и безопасней, вот выйдем из зоны связи, как ты Ге будешь звонить каждые положенные три часа?
— Он потому за телефоны и цепляется, — фыркнул Лер, оборачиваясь. — Чтобы иметь возможность спрятаться «вне зоны действия сети».
— Гогочите, гуси, дальше. Только крылья не сшибите... Через сорок километров подбираем пассажира и едем по его маршруту. Далее расписание нашего дня будет меняться по мере поступления неприятностей, так сказать. И что-то мне, братцы, подсказывает...
Клавдий закусил губу и продолжил неравную битву с телефоном, лелея надежду его победить.
Неприятности не заставили себя ждать. Стрелка на шкале уровня топлива скорбно сообщила о том, что запас бензина в баке их автомобиля стремительно убывал.
Ди пришлось поворачивать на первый попавшийся им съезд с трассы. Щебенка вела куда-то в сопки, метров через пятьдесят съехали на обочину и тормознули.
Мужчины задумчиво покопались под капотом автомобиля, потыкали щупами в горлышко обоих бензобаков, покачали головами, защелкали языками. И пришли к неутешительному выводу: они были непростительно легкомысленны, оставляя свой единственный транспорт без охраны, понадеявшись на простенькое бытовое заклинание.
Хорошо, что этим транспортом был УАЗик, ремонтируемый посредством молотка, тяжёлого гаечного ключа, пачки жевательной резинки и такой-то там матери. Магию применять было небезопасно: такой напряженности магических полей, как на Камчатке, древние и многомудные ещё нигде в этом мире пока не встречали. Бытовые заклинания не работали или приводили к совершенно неожиданным результатам.
Счастье ещё, что диверсанты, тщетно пытавшиеся взломать это чудо техники, созданной для следования в составе танковой колонны по всем видам бездорожья, явно не владели навыками разрушения военного потенциала страны.
Через пару десятков минут группа была практически готова к продолжению пути. Проводив взглядами проезжавшие мимо машины их несостоявшегося сопровождения, иные единодушно решили изменить свой маршрут. Благо планируемая точка встречи с обещанным пассажиром находилась на пересечении сразу нескольких дорог.
Медленно выехав на трассу, Венди развернула неубиваемый агрегат и поехала в противоположном направлении. Поворот, съезд с дороги, разворот, ещё поворот, снова дорога. Сопровождения не наблюдалось, похоже, их незадачливые диверсанты оказали группе отличную услугу, решив как нельзя кстати повредить бензобак.
Проехав кольцевой разъезд у водозабора реки Тихой, Ди сбросила скорость:
— Впереди ДПС.
Именно там группа должна была забрать своего пассажира и получить обещанную информацию о произошедшем у ворон ЧП.
Но увы и увы, как Ладонис любил повторять: «Планы — это надежды хорошо осведомленных».
ГЛАВА 6. Губернатор
«О нас думают плохо лишь те, кто хуже нас, а те кто лучше нас... Им просто не до нас...» (Омар Хайям)
Припарковав машину в условленном месте, Венди выскользнула из-за массивного руля, и легко спрыгнув на щебенку, оглянулась.
Камчатка завораживала. Громады ледяных конусов вулканов окружали покатые бока сопок, поросших причудливо изогнутыми березами. Толстые, корявые, массивные, уродливые, как горные тролли, деревья были усыпаны уже начинающими желтеть тонкими, резными листьями. Ярко-зеленые пятна гигантских борщевиков, фантастического размера зонтики их засохших соцветий — все тут было необычным, гипертрофированно — неправильным и при этом — околдовывало странным созвучием форм.
Мужчины, лениво выползшие из внедорожника, задумчиво ходили вокруг машины. Молча.
Прозрачный помощник в руке Лада вдруг пискнул, одновременно с этим раздался похожий сигнал из зарослей рябины у обочины. Великие переглянулись, напрягшись и осторожно подобрались к густым кустам.
Вот и первая жертва.
— Ты видишь?
— Это кукла? Следа нет, точек перемещения нет, запахов нет. Табула раса! *
Дракон щелкнул монументальными пальцами руки и провел ладонью в воздухе короткую горизонталь.
Окровавленное тело мужчины, представшее перед ними дернулось, но не исчезло. Венди наклонилась над ним, осторожно вынимая из окоченевших рук прозрачно-серый круглый камушек на стальной цепочке.
— Кровь свежая, а тело застыло так, будто умер он часов десять назад. Амулет узнавания с ним, но он не может быть нашим гонцом. Прикройте меня ребятки, я его потрогаю.
— Переходим в молчанку, братцы. Да, Ди, твою мигрень я беру на себя, — Лер сосредоточенно осматривал кусты и дорожку к ним, наклоняясь все ниже.
— Не оборачивайся зверем, Лер лишние вопросы публики нам пока ни к чему, — в голосе Клавдия снова зазвучали знакомые начальственные нотки.
— Сумерки нами уже «испачканы». Венди колдует вон.
— Зачистить?
— Пусть смотрят. Не до мелочей сейчас.
Ди присела на корточки у странного тела. Лицо ее было сосредоточенно, ноздри играли, словно у пытавшейся взять след гончей. Опустилась на одно колено, всмотрелась в лицо еще раз, медленно положила палец на точку между его бровей. И покойник ... открыл оба глаза.
— Кто ты? — Клавдий, быстро возникший за спиной девушки, аккуратно подхватил ее за запястье, положив вторую руку на плечо.
— Го-лем, — тело отвечало утробным голосом чревовещателя, не разлепляя губ. Белая радужка мертвых глаз без зрачков и белков мерцала в темноте кустов странным желтым свечением.
— Зачем тут?
— Про-верка... — прогудев тоном треснувшего динамика это немудреное слово, голем словно сломался.
Труп снова дернулся, глаза захлопнулись. По худому телу, одетому в застиранный спортивный костюм, прошла мощная судорога. Секунды — и мертвец начал медленно таять, словно снег под майским дождем.
В следующий момент за спиной задумчиво наблюдавших за этой сценой иных раздались звуки, похожие на аплодисменты. Жиденькие, надо признать, в исполнении единственного зрителя, но хлопал в ладоши он громко и очень искренне.
На щебенчатой площадке у красного УАЗа стояла довольно живописная группа.
Ближе к замершим Клавдию и Ди стоял Лер, он медленно перекатывался с пяток на носки, напряженно сутулясь и сунув руки в карманы форменных штанов. Прямо перед ним стоял тот самый «благодарный зритель».
Весьма колоритная фигура: мужчина средних лет, очень высокий, явно сверх меры упитанный. Круглое загорелое лицо, покрытое глубокими рытвинами морщин и шрамов, неоднократно сломанный нос, бритый светлый затылок, отливающий сединой на солнце, такой же длины щетина на увесистой челюсти.
Глаза были похожи на два крупных голубых фонаря: небесно-голубые, яркие, они, словно два живительных источника, сияли в каменистой пустыне лица. Огромные кряжистые руки, почти черные от северного загара, ритмично выколачивали из воздуха громкие хлопки. Звучало довольно насмешливо. Тем не менее в мимике внезапного гостя читалось искреннее восхищение.
— Достаточно, — возникший в нескольких шагах за спиной пришельца дракон шагнул к нему ближе, — к чему этот цирк?
— Вы же получили ответ, — громила ответил неожиданно сиплым голосом, улыбаясь большим ртом, полным желтоватых зубов. — Или рассчитывали на теплое доверие аборигенов к группе столичных визитеров? Вы — птицы пролетные, шуму пока больше, чем дел, отчего бы не проверить?
— Сценку разыграли на уровне драматургии школьного театрального кружка, — проворчал Клавдий, все еще задвигавший за широкую свою спину Венди, норовившую оттуда высунуть свой носик.
— Провинциальная сцена не балует туристов профессиональной труппой и мощными софитами. Зато — все сами, своими руками, — хохотнул снова здоровяк, и не подумав обидеться.
— Он один, — сообщил лениво щурится на клонившееся к закату солнце Ладон, — вышел из Сумерек, глубоко там сидел.
— И с кем мы имеем удовольствие так душевно и незапланированно познакомиться?
Венди все же ухитрилась вынырнуть из-за плеча Кла и приблизилась к гостю.
Тот не ответил сразу, внимательно рассматривая девушку, подошедшую близко. Она была ему буквально чуть выше пояса: маленькая, тоненькая, беленькая.
— Древние... — произнес великан уже очень серьезно. — Какие вы все... Как камушки, окатанные океаном. Гладкие, красивые, твердые...
Эти слова были произнесены очень задумчиво, и звучала в них ясная интонация искреннего восхищения.
— И все же? — Ди была настойчива.
— Наша с вами встреча должна была пройти в... — хрипевший визитер громко закашлялся, — в более неформальной обстановке. И чуть позже. Владимир Викторович Урусов к Вашим услугам.
Осторожно, словно боясь сломать неловким движением, он взял руку ошалело смотревшей на него Ди и, глядя на нее с высоты своего роста, учтиво поцеловал ее тонкие пальцы.
Стоящие вокруг этой пары мужчины ошеломленно молчали, переваривая прозвучавшие слова.
— Тот самый?
— Не похож?
— Впечатлилась.
Ди осторожно, буквально кожей чувствуя исходившее от вставшего близко за ее спиной Лера нарастающее напряжение, вынула руку из огромных пальцев представившегося.
— Мальчики, к нам пожаловал сам Вурус. Собственной персоной, с недавних пор губернатор этих краев, а ранее легендарный Инквизитор великой страны Саха. Неподкупимый, неуловимый и непобедимый. Всегда хотела познакомиться, никак не ожидала увидеть таким...
— Одичавшим?
— Вы ручным себя представляете?
— Только в ваших руках, маленькая сьерра.
— В моих руках, уважаемый Вурус, лишь маленький сигнальный артефакт. А вот то, из чего и где он изготовлен — станет предметом нашего с вами серьезного разговора, но в других декорациях и в другом месте.
Губернатор рассмеялся. Развел руками, теряя четкость очертаний, сделал шаг назад и, нарочито медленно растворяясь, произнес:
— Ну так пройдемте, дорогие гости. Добро пожаловать в Сумерки на краю света.
Оставшиеся молча переглянулись. Первым из реальности традиционно вышел Клавдий, за ним Лер, прихвативший Ди жестом совершенно собственническим, едва та успела быстро нарисовать опорную точку портала у машины. Последним уходил дракон, поставивший «маячок» у машины, он что-то прошипел у двери внедорожника, ласково похлопал автомобиль по капоту, медленно осмотрелся, нахмурился и тоже отступил в Сумерки.
Ладон проделывал это первые за несколько месяцев, немного волнуясь. Так бывает всегда после долгого отлучения от потустороннего мира.
— Сумерки, здравствуйте.
_______________________________
*Табулараса - это латинская фраза, часто переводится как "чистого листа". Заклинание низшего порядка, используемое для снятия всех иллюзорных заклинаний.
ГЛАВА 7. Первая кровь
«Главное отличие в действиях отлично слаженных команд — их слаженность» Л. Лефлог
Яркий огонь пылал в необычном стеклянном и пятигранном сооружении, напоминающем аквариум с круглой конусовидной черной крышкой, переходившей в черную же трубу.
Просторная, практически круглая комната. Стены, облицованные пористым черным камнем, были увешаны коврами из фигурно вырезанных кусочков оленьих шкур, расшитых стеклярусом и резными костяными белыми бляшками.
Кожаные черные диваны, полированные лавки из темного дерева вдоль стен. Гладкий черный каменный пол, в котором отражалось пламя из-за стекла, оказался удивительно теплым.
В центре комнаты стоял сказочной красоты стол, сделанный в виде залитого прозрачной смолой трехмерного макета всего полуострова. На подсвеченной изнутри столешнице был накрыт ужин на шесть персон. По комнате разносились божественные запахи домашней кухни.
Раздался легкий, едва слышный треск. Запахло озоном, и из Сумерек стали появляться долгожданные гости — один за другим.
Взбудораженные, пыльные, заметно осунувшиеся, они буквально падали на каменный глянец пола этого гостеприимного дома.
Вдали от оживленной жизни центрального мира Сумерки был дики, как Великая тайга или сама Древняя степь. На темных тропах таились сумеречные дикие звери или еще хуже — потусторонняя нежить. В самых глухих уголках этого мира до сих пор скитались странные формы сумеречного бытия. То ли следы авантюрных генетических экспериментов древних, то ли эхо вечных магических битв.
Перемещение в этом враждебном пространстве отнимало огромное количество сил, боевые стычки в диких Сумерках изматывали даже великих.
Последним появился, с трудом удержавшись на ногах, светловолосый дракон. Левой рукой он зажимал правое плечо, и из-под пальцев буквально лилась алая кровь.
— А вот и первая кровь, — криво усмехаясь, прохрипел он, — вечно меня тянет в лидеры.
Быстро. Дальше все понеслось очень быстро.
Стремительно бледнеющий Лад, проливающий прямо-таки неправдоподобные потоки крови, оседал прямо на гладкий пол.
Еще быстрее.
Лер буквально подхватил на руки дракона, пошатнувшись под тяжестью огромного тела, но удержал, только лишь зашипев.
Вурус, хозяин этого дома, что-то яростно прохрипел в черный диск на стене.
Ди одним движением оторвав рукав от ветровки, сворачивала его в толстый жгут.
Неслышно появившаяся в дверях гостиной невысокая, крепкая женщина средних лет окинула происходившее взглядом и быстро исчезла.
— Сюда его. Быстро. Откуда столько крови? Что за драные яги?
— Не простое ранение. Драконов, даже давно не обращавшихся, так просто в Сумерках не ранить. Это не физическое воздействие. Чувствуете? — Лер яростно принюхивался к крови, все еще лившейся из-под наложенного Венди тугого жгута.
— Суккуб? Но откуда?
— Gladium libido, — тихо и чрезвычайно серьезно произнес подошедший близко Вурус. — Очень плохо. Очень.
— Меч похоти? Смертельное оружие темных. Страшное, неумолимое, потерянное много веков назад. Запрещенное, тем не менее.
Клавдий растерянно оглянулся на Венди.
— Дозоры я оповестил, Инквизиция... — хозяин дома, не весело ухмыльнувшись, обвел гостей взглядом, — уже на месте.
В комнату вдруг стремительно вошла та самая темноволосая женщина. Быстро подойдя к уложенному на диван раненому, присела с ним рядом и осторожно, почти даже нежно, взяв кисть его холодеющей левой руки, тихо попросила дракона: «Позови. Тебе нужно позвать сейчас ту, которая сможет вернуть».
— Марго, — не открывая глаз, губ почти не разжимая, прошипел сипло Ладон.
— Слава Создателю! — выдохнули все разом вокруг.
Все происходившее занимало секунды.
Для тех, кто стоял в этой комнате, время шло медленно. Оно текло, как загустевшая патока. Медленно капающая кровь. Медленно двигавшиеся иные. Уходящий в небытие бессмертный. За грань. Прекрасный, полный сил, великий. Живший так долго, и словно совсем не поживший.
— В Сумерках буря, Дозоры выставили запрещающие проход артефакты. Она не сможет прийти быстро, — подала голос незнакомка, — Володя? Надо решать очень живо. Я сейчас им займусь, но смогу только немного замедлить уход. У вас есть час, наверное. Это если очень оптимистично.
— Оленька, солнышко, постарайся. Ты можешь почти все, а этот неуклюжий засранец нам всем может еще пригодиться.
Внезапно выяснилось, что Клавдий знаком с говорившей, и даже достаточно близко.
— Ваша компания мне пока мало знакома. А вот Марго... Ради малышки я сотру в пыль все травы этого мира. — Произнесла хозяйка, тщательно ощупывая раненую руку неожиданно сильными маленькими пальцами — освобождаем стол, быстро. Сова и хвостатый, вы будете мне помогать.
Многозначительно переглянулась с Вурусом, тот резко поднялся с корточек у дивана с раненным и вышел, поманив рукой Лера и Ди. Они спешно двинулись следом за ним, покинув уютную гостиную, стремительно превратившуюся в импровизированную операционную.
Клавдий, с ловкостью фокусника составивший остывающий ужин в высокую пирамиду в углу, одним могучим движением переместил массивный стол к пляшущим за стеклом языкам пламени.
— Вспомнил? — хозяйка подняла на него взгляд теплых, вишнево-карих глаз.
— И не забывал. Совсем не изменилась. Привет, сестренка. — Он произнес эти слова неожиданно тихо и нежно. Положил руку ей на плечо — рассчитывай во всем на меня, этот парень лично мне очень дорог.
— Сын?
— Нет — тихо рассмеялся Клавдий, но смех вышел горьким — лучший друг сына. Ученик. Сослуживец, соратник. Да, практически сын.
— Ге? — как и все женщины, она услышала совсем не то, что он сказал, и сама же кивнула себе утвердительно — ну конечно.
— Сможешь? — Клавдий настойчиво возвращал ее мысли к раненому.
— Марго сможет. Я лишь постараюсь его удержать до ее прилета.
В дверь одновременно ввалились вытирающие на ходу волосы одним полотенцем, порывисто дышащие двое: Венди, и Лер. На лице девушки весьма недвусмысленно читалась смесь решительности и негодования. Коренастый Гуло выглядел немного смущенным.
— Как тут у вас? — Девушка резко выдернула полотенце из рук своего напарника, вытерла лицо и принялась быстро заплетать ослепительно белые волосы в тугую косу.
Лежавший на черном диване Лад стал уже ослепительно-белым. Одежду на нем уже растворили магическими манипуляциями. Белая кожа тела отливала красками смерти. Черты лица болезненно заострились, губы были сжаты в страдальческой улыбке. Скорбно нахмуренный лоб. Зажатые глаза — он явно страдал, и боль эта была не только телесной. Болела душа у дракона, болело древнее сердце.
— У людей это состояние называется комой. Все происходит быстрее, чем я ожидала. На грани смерти душа всегда останавливается. Вспоминает. Ему есть что вспомнить. Но времени у нас удручающе мало — ответила им тихо Ольга.
Венди вздрогнула от этих слов и сжала никчемное полотенце в своих руках.
— Вы в одном душе мылись что ли? — пробухтел тихо Кла. Сразу стало немножечко легче дышать. Будто в душной комнате открыли маленькую форточку.
— А как? — прорычала в ответ тихо Ди — за десять минут два человека могут как-то иначе отмыться до степени стерильности? В условиях шторма в Сумерках. Не смешно совершенно, да, Лер?
— Э? А, да сиятельная сьерра, вообще не смешно — тот уже сидел на корточках возле раненого, закатывая рукава пушистого костюма цвета хаки. — Переносим?
— Они разве не? — Спросила Клавдия шепотом Ольга, глаза которой вдруг совершенно округлились.
— Нет, нет. Они партнеры, напарники, друзья детства, но не любовники — твердо произнес Клавдий, заставив Лера снова многозначительно ухмыльнулся.
— Почему же тогда не один из них? Дракон — не самая легкая цель, да к тому же великий, бессмертный.
— Кто знает, кто знает... — Кла снова нахмурился. — У меня нет ответов на эти вопросы. Скажем спасибо драконовым духам везения, удар мог быть смертельным. Я вообще был уверен всегда, что такое оружие — не промахивается. Да, и чудо еще, что эту Марго мы встретить сегодня успели.
— Она разве врач? Та самая Маргарита Касаткина, я правильно понимаю? — Лер деловито перевязывал жгут, убрав напитанные кровью подушки и развернув дракона на диване.
— Она.. Да, и врач тоже. Лучший хирург в нашем крае. Да что там, на всем Дальнем Востоке. Но дело не в этом.
Диалог прервал Вурус, еще более всклокоченный, чем накануне, он внес большой поднос, полный склянок, скляночек, дымящихся мисочек и прочих странных сосудов.
Быстро прошел к столу, щелкнул какой-то невидимой кнопкой, и из торца медленно выехал еще один, квадратный приземистый столик. Поставив на него свою маленькую аптеку (или даже — лабораторию), пробурчал нечто нечленораздельное и стремительно вышел.
ГЛАВА 8. Терапия
«Предвидеть что-либо очень трудно, особенно будущее.» (Пьер Дак)
В руках ее небольшой саквояж, следом твердой походкой шагал абсолютно квадратный персонаж в белом костюме и маске.
Он нес огромный и явно увесистый чемодан очень легко, демонстрируя недюжинную силу. Мгновение, пара уверенных движений — и под руками низкорослого гостя громоздкая поклажа развернулась в некий гибрид лаборатории и портативного диагностического кабинета.
Она уже рядом, у конвульсивно изгибающейся на столе фигуры раненого дракона. Женщина хмурится, сжимая красивые яркие губы в напряженную точку.
Легкое касание — и болезненно корчившееся тело на мгновение замирает. В тонких руках мелькнул шприц с темно-красной жидкостью, быстрый укол в широкое плечо дракона.
Медленно, очень медленно судороги ослабевают. Сжатое словно пружина тело древнего расслабляется.
— На счет три — отпускаем. — тихо, но тоном не терпящим возражений, — раз два три!
Лад буквально растекся бледной лужей по столу. Друзья, его так цепко державшие скрюченными от боли и напряжения руками, тут же без сил повалились на пол.
— Добро пожаловать, дражайшая Маргарита Викторовна. Сегодня вы ангел наш, просто хранитель. Прям с неба на грешную землю.
Едва встав твердо на четвереньки, Клавдий уже попытался шутить.
— Сумерки закрыли. Вы же не можете просто, сиятельные. Раз уж к звездам, то через самые дикие тернии. Пришлось лететь флотским санрейсом.
— Что скажешь? — Ольга даже не пыталась встать с пола, лежала на спине, закинув руку за голову и задумчиво смотрела в отражение огня в потолке.
— Затишье у нас перед бурей. Сейчас тело спит. На пороге вечного сна. И пути назад я не знаю, не понимаю. Как такое случилось с великим драконом?
Произнося эти слова, Марго осторожно брала кровь из вены на неповрежденной руке, соскабливала что-то из раны, быстро передавая все в руки своего сосредоточенного помощника
— Да, прошу прощения, не успела представить: капитан второго ранга Виссарион Аркадьевич Агатов, военный врач широкого профиля, заведующий лабораторией военно-полевой хирургии. Чистокровный гном.
Занимавшийся лабораторией гном приподнял квадратными пальцами очки на мясистом носу.
— Что там у нас, Аркадьич? — подал голос севший наконец у стены губернатор.
— Паршиво, — тот скривил участок лица над маской, подумал, снял маску и, внимательно следя за монитором анализатора лаборатории, снова поморщился, — чрезвычайно паршиво. С рептилоидами традиционно. Они либо не болеют ничем и никогда, либо бесповоротно сразу и насмерть.
— Не ворчи, — устало прервала поток гномьего скрипа Марго. — С этими что? — она кивнула на спавшего на полу Лера и едва видневшуюся у него под рукой Ди.
— Живые, что им станет. Древние зверолюди, прошу прощения, существа повышенной прочности. Они просто спят. Проснутся — будут есть. Бессмертные, здоровые мультиморфы, — пробухтел гном Аркадьевич.
— Марго, послушай... шагнув на путь к самой Грани он позвал Маргариту. Я потому тебя так экстренно и выдергивала, видишь ли... Я рискнула держать его именно этим.
Ольга села, рассматривая изодранные ладони.
Маргарита, до этих слов задумчиво читавшая строки сообщения анализатора, резко обернулась, вздернув брови.
— Как?
— Ты не заметила? Приворотом.
— А я все гадаю, чем же вы его зацепили. И на кого? — ее голос внезапно осип.
— Да на тебя же, Марго! Я об этом тебе и толкую. Посмотри вот на это. Он сам частично успел зацепиться, я только усилила связь ненадолго. И она махнула рукой на все еще судорожно сжимавшийся кулак дракона.
Марго потянулась к побелевшей от напряжения, холодной руке. Просто провела по ней пальцами, и маленький каменный амулет, зажатый в ладони, засветился в ответ.
— Так просто, — прошептала она.
Грустно улыбнулась, потом вдруг всхлипнула и порывисто закрыла лицо руками. Наблюдавшие за ней синхронно напряглись, словно ожидая немилостивого приговора.
— Вурус... — отняв руки от лица, она снова стала легендарным военным врачом Маргаритой Оркиной.
Сосредоточена, бесстрастна, выдержана. Ледяная принцесса Камчатки, как называли ее за глаза подчиненные
— Дайте мне канал иносвязи.
Достала из саквояжа полупрозрачный диск инопомощника, что-то напечатала точеным пальцем на его панели, положила на стол и решительно встала.
— Загружаем его на борт, я ухожу на Войновские. Координаты оставила, свяжитесь с ПВО. На сутки пусть закроют все эшелоны над Жировой бухтой, ориентир — Мегальфа, биообъект. Мутновский и Горелый пусть закроют. Бухту тоже. Придумают пусть причину поправдоподобнее. Водолазные учения, например. По координатам забрать нас послезавтра в двенадцать ноль-ноль по Камчатскому времени. Вертушку свою отпущу, сопровождения не будет.
— Сурово. Одна? — Клавдий с сомнением покачал головой.
— Обсуждать у меня времени нет, или помогаете его загрузить, или я сделаю все сама.
И всем вдруг стало вполне очевидно, что сама она сможет.
В зубах. За ноги, волоком, за шкирку — но утащит дракона косатка.
Бесцеремонно разбудили Лера. Клавдий, стеная и постанывая, опираясь о стену ободранными пальцами, вяло переругиваясь с сиятельным губернатором, волок старого своего друга из дома к вертолетной площадке
Хлопотавшие вокруг женщины быстро собрали одежду, кое-какую провизию, палатку и спальники в большой рюкзак. Гном пристроил туда же внушительного вида аптечку.
Пристегнув укутанного в кокон спальника дракона к металлической раме лавки вертолета, успевшая переодеться в теплые вещи Марго махнула всем рукой. Створка двери вертолета задвинулась, и набирая обороты, винтокрылая птица взвилась в воздух, разметая вечный камчатский туман.
Сплошная пелена облачности, сизой и густой как сметана, окружала легкий санитарный вертолет Ка-226Т. Летели по приборам, что в условиях мятежной природы Камчатки всегда было делом рискованным.
Маргарита сидела на месте второго пилота, пристально вглядывалась в панель навигатора и мучительно размышляла над этой усмешкой судьбы.
Датчики состояния пациента подавали информацию сразу на инопланшет, говоря ей: тяжел, но стабилен.
А она все вглядывалась в эти пульсирующие графики и вспоминала.
В жизни иных тоже есть место сказкам. Предсказания вещих оракулов в их числе, ведь оценив их состоятельность можно, лишь прожив жизнь.
Нет, были непререкаемые авторитеты и предсказатели, та же великая Ге, но они очень редко вообще снисходили до однозначных пророчеств, предпочитая делать вид загадочный и помалкивать.
В жизни Марго была одна сказка. Самая настоящая, как у Ассоль ее алые паруса. Когда-то, в далеком уже детстве, маленькая девочка из могущественного рода Орка* случайно столкнулась со страшною ведьмой морской. Эти древние существа даже в Великом океане уже очень давно стали редкостью. Поговаривали, что поклонники морских русалок после глупой человеческой сказки о «Русалочке» методично и долго истребляли весь род морских ведьм. Как это бывает у человечества — «строго из жалости». Марго все эти годы очень ярко помнила их случайную встречу.
— Через пятнадцать минут на посадку. Я зайду со стороны океана, там облачность будет повыше. Готовьтесь.
Парнишка-пилот тщетно пытался строить ей глазки. Как и все они. Под командованием Маргариты были сотни мужчин. Те люди, кто близко не знал ее, задавались логичным вопросом: такая молодая, красивая, а уже капитан первого ранга. Чья-то любовница?
Иным же достаточно было лишь взгляда на женщину, чтобы понять — могущественная и бессмертная. Из древнего рода зверолюдей, а значит — у нее за спиной стоит целая армия преданных ей бесконечно касаток-властителей океана. В их семье женщина и наследница была драгоценным сокровищем. Ценностью величайшей, будущим матриархом, главой, хранителем рода и талисманом.
Маргарита вздохнула. С самого детства она могла быть кем угодно, но только лишь не собой.
Мысли, как рой назойливых мух, лезли в голову, тревожа сознание. Неужели тот день, что предсказан был ей еще в детстве уже наступил?
Как там ведьма сказала тогда маленькой Маргарите?
«Придет тот, кто заставит твое сердце биться маленькой рыбкой в белой руке. Возроди его. Разверни его вечные крылья навстречу волне и подарок прими драгоценный.»
Просто фраза. Запавшая в душу, мелькавшая в памяти постоянно.
Эта рыбка в руке дракона. Она не может быть совпадением, Марго твердо была уверена. Оставалось засучивать рукава, «возродить» и «развернуть». И если с первой задачей она вполне могла справиться (очень надеялась), то что делать с драконьими крыльями оборотню-касатке?
Вертолет вынырнул из тумана у самой кромки воды, освещая берег мощным лучом прожектора. Внезапно выступивший из белой пелены черный пляж, стена темных скал с будто вырезанными неведомым мастером в них столбами, окружающая со всех сторон. Было уже почти темно, короткий северный день уступал место промозглой камчатской ночи.
Пилот вдруг растерявший всю свою игривость, хмурясь помог ей разгрузиться. Носилки с драконом выкатили прямо на пляж. Пепельно-бледный, неподвижный, он дышал так тихо и поверхностно, что только чуткие датчики утверждали: он жив.
— Вы действительно тут остаетесь одна? Хотите, я сообщу о внештатной и покараулю?
Ба... напрасно она так плохо подумала о парнишке. Он волновался.
— Прости, я не помню твоего имени.
— Костя. Капитан-лейтенант Константин Корвус.
Она рассмеялась. Хитрые птицы, в тяжких мыслях своих она даже не поняла, что рядом с ней ворон.
— Костя, я же...
— Вы женщина. Остальное я знаю. Вокруг неспокойно, а вы тут одна. Обещайте мне, — он вынул из кармана маленький и круглый черный камушек. — Если будет нужна наша помощь — позвать. Кроме всего прочего, мы в долгу перед этим драконом.
Марго удивилась, выразительно бровь изогнув.
Пилот покачал головой отрицательно — это не его был секрет. И вложил артефакт в ее руку.
Вертолет медленно поднимался, осветив на прощание бухту прожектором.
Марго не было страшно: «дитя природы», касатка, зверочеловек, великая, она была у себя почти дома. Но жест Корвуса ее растрогал, сразу стало теплей и светлей.
Несколько бытовых заклинаний (поняла бы она сразу, что рядом ворон, и вещи ему бы таскать не пришлось) — и лагерь готов. Она не просто так выбрала это место: бухта Жировая издревле была известна, как тихая гавань в сумеречных штормах. Здесь всегда было тихо, и ей ничто и никто не сможет теперь помешать.
Очаг, яркий огонь с закипающим чайником на крючке, большая палатка.
Датчики на драконе мерно тикали как часы, напоминая навязчиво: время идет. Пора принять это решение. Возможно — самое важное в жизни Марго.
Или — смалодушничать, сделав несколько робких попыток его избежать.
Время уходит.
ГЛАВА 9. Ожидание
“Самое худшее, когда нужно ждать и не можешь ничего сделать. От этого можно сойти с ума.” (Эрих Мария Ремарк)
Именно на остающихся ложится груз тяжести ожидания.
Они возвращались в дом, терзаемые тревогами.
Медленно вошли они в ту самую комнату, с засохшими лужами крови на гладком полу, мерцающей экранами лабораторией, разбросанными окровавленными полотенцами и бинтами.
Ужин, аккуратно выставленный высокой пирамидой в углу гостиной, выглядел довольно странно.
Ольга обвела взглядом представший перед ними хаос, вздохнула, подошла к стене, нащупав пальцами аккуратный каменный выступ в виде полусферы, погладила его круговыми движениями и что-то произнесла, очень тихо. Весь свет, включая яркие блики от продолжавшего гореть в стеклянном камине огня, на пару мгновений погас.
А когда снова зажегся, перед гостями снова предстала уютная гостиная, стол, накрытый на шесть, снова ждал их на ужин.
И словно не было этого страшного вечера и мучительного сражения со смертью.
— Бытовой артефакт — ответила хозяйка дома на безмолвное удивление гостей — родовой, очень древний, и очень удобный. Пока в Сумерках шторм - заклинания здесь под запретом. А этот помощник всегда под рукой. Давайте-ка подкрепим наши тела и пораскинем мозгами.
— Золотые слова, Оль, садись с нами и ты. Твой светлый ум нам совсем не помешает — устало улыбнулся супруге хозяин дома — Аркадьич, не заставляй себя тоже упрашивать, ребятки, присаживайтесь. Все голодны, как пираньи, а силы вам ваши понадобятся.
Спустя без малого час, торопливо насытившись, участники «мозгового штурма» успевшие обсудить все происшествия последних двух дней, вяло допивали ароматную рябиновую настойку, глядя на неугасимое пламя камина.
— Что ж могу подытожить, други мои и соратники по оружию — сытый Клавдий снова становился ироничен, — ни ягушеньки мне не понятно. Не вижу я пока признаков единой силы. Больно разношерстная собралась компания. Прямо народные гуляния, а не преступность. Что там Дозоры наши воркуют, а, господин губернатор ? Где наши доблестные хранители?
— Дозоры работают. Захлебнулись в дознаниях, но гребут к орг. выводам. Как они мне утверждали еще… о, уже четыре часа назад. Прошу прощения, пойду-ка я их потревожу.
— Иди, сиятельный, потереби наши органы, так сказать. Властною губернаторскою рукою.
Взглянув на стремительно засыпающую Венди, Клавдий тронул за плечо державшего ее на руках Гуло
— Иди, уложи ее, и сам иди спать. Будут новости — разбужу сразу же.Отбой по лагерю, детки.
Лер встал осторожно, держа трепетно на руках пробурчавшую снова что-то про ноги девушку, вопросительно взглянул на хозяйку, та кивнула:
— Я провожу. Виссарион Аркадьевич, пойдемте. Я постелила в нижней гостевой, вам понравится.
И они удалились.
Лер шагнул в небольшую светлую комнату, дверь в которую любезно открыла перед ними хозяйка этого дома. Светлые стены, белая мебель: письменный стол с офисным креслом, резной двухстворчатый шкаф, узкая кровать под меховым покрывалом. Ольга движением пальцев зажгла неяркий свет над столом.
— Это комната дочери, она иногда приезжает еще, располагайтесь. Постель застелена.
Лер с привычным вниманием осмотрел помещение явно предназначавшееся для Венди, шагнул к кровати, откинув пушистое покрывало, и осторожно уложил девушку. Она уже крепко спала. Осторожно укрыл, решим не раздевать ее, дабы не удивлять снова хозяйку дома, молча за ним наблюдающую. Та видимо собиралась проводить гостя в его комнату, но Лер махнул ей рукой:
— Не ждите меня. Я лягу вот тут, у двери, вам погрею порог. Росомаха не очень смутит ваши стены?
— От каких таких демонов охранять будет зверь прекрасную эту принцессу?
— От персональных ее тараканов, прекрасная сьерра, дикие они у принцесс, необузданные.
Ольга задумалась на секунду, словно оценивая грустную шутку, и кивнув ему напоследок, ушла.
У камина в гостиной остались лишь Клавдий с Урусовым.
— А мы с тобой, дружище, посидим еще немного совсем. Не возражаешь?
— Волшебно! У меня тут настойка лимонника, антистресс двухгодичной выдержки даром простаивает. Пора обкатать. Обсудим-ка заодно проблемы всего человечества. Грядущие и миновавшие. Вздрогнем.
И настоящие мужчины сели вершить судьбы этого мира, крепко сжимая стаканы с настойкой в могучих руках.
…
Утро выдалось необыкновенно теплым и традиционно уже туманным. Словно из теплого молока , вокруг дома выныривали колоссальные вершины вулканов, озаренные солнцем и пушистые склоны сопок, покрытые лесом каменных берез, как драконьи спины — взъерошенной океанскими штормами чешуей. Даже извечная какофония чаячьих криков не звучала этим утром. Будто все вокруг ожидало новостей. Хороших новостей, нужных всем, как будто воздух.
Но время шло. Тягостно тянулось, словно океанский туман в полном штиле. А вестей все не было.
Иные вяло ковыряли вкуснейший завтрак. Сварили и выпили весь кофе, что был в запасах дома Урусовых. Перемыли кости Дозорам, сначала местным, потом столичным, затем общемировым. Приложили Инквизицию, вкупе с людскими властями и прочими попавшимися под руку нечестивцами.
Дошли до жен. Пересчитали детей. Сбились со счета. Перешли к внукам — стало полегче. Внуков еще просто не было. Только Клавдий рассчитывал дедом стать вскорости. Полегчало.
Венди успела выспаться, сгрызть до крови остатки разбитого схваткой с телом умирающего дракона маникюра, измерить шагами вертолетную площадку на крыше дома, пересчитать все сопки вокруг, раз десять заплести и расплести косу. Она сделала даже попытку поругаться с Гуло, только чтобы в очередной раз убедиться в невозможности этой затеи.
Очень сильно устала от всей проделанной этой работы и снова заснула на широком диване в гостиной.
Лер украдкой вздыхал, наливал снова кофе, молча забирал Венди с крыши, собирал разбросанные нервничающей девушкой вещи, подкладывал подушки под голову и укрывал теплым пледом.
Ничего нового. Все, как всегда. Эта женщина - вечный ребенок, а он — ее бессменный спутник.
Наблюдавшая за ними Ольга удивлялась. «Почему не она?» Бессмертная дева, не знавшая, казалось, любви ни к кому, кроме себя. Такая уязвимая, но вместе с тем — такая важная в иномире фигура. Что такое знал о них меч похоти, тот самый, что не ошибается и никогда не промахивается?
Странное это было оружие, легендарное. Ударом его клинка, в смертных убивалась любовь, выжигалась, как будто бы пламенем. Оставался лишь пепел: голая похоть и страсть.
Со светлыми же бессмертными все было много сложнее: любовь сама была частью их Света. Многогранная, бесконечная, яркая. Поразить величайшего можно было лишь в пятна сомнения. Многие древние ими грешили: профессиональная трансформация. Трудно вечно любить, невозможно. Еще сложней себе в этом признаваться.
Дракон их любил сразу всех, а вот, как выходит: именно в его щите оказалась та самая дырка. И теперь вся надежда была на случайное совершенно знакомство.
Чем больше Венди об этом всем думала, тем более сомневалась. Лишь странная реакция Оркиной на случившееся им давала луч веры в любовь. Она словно бы знала что-то такое, что всем остальным было неведомо…
Ближе к вечеру тягостного дня, по каналам иносвязи стали приходить тревожные новости от Дозоров. Очень тревожные новости.
Аномальные шторма в Сумерках вызвали всплеск выхода всякой магической нечисти из разломов межмирья. Карта этих брешей висела в кабинете Вуруса, каждый иной военный в этих краях знал ее наизусть, и мог нарисовать даже во сне.
Если иные не выстоят - будет большое землетрясение, даже, возможно - цунами. Жертвы среди людей, техногенные катастрофы, все это сулило действительно большие проблемы. Заниматься делами о нападениях на столичных гостей было сейчас просто некому.
Вурус выслушивал онлайн доклады, тяжко вздыхал, тер мохнатый затылок обеими сразу руками и требовал кофе. Ольга заговорщицки заваривала цикорий, капала капельку ароматизатора и передавала все с Венди. Врать мужу она не умела.
Ближе к ночи первого дня губернатор, прочтя очередную сводку событий, вызвал свой вертолет и улетел. Молча, сосредоточенно, никому ничего не сказав. Не до них ему было.
Лер с Клавдием спорили ожесточенно весь вечер, Венди слышала их чутким ухом совы.
Гуло рвался на помощь. Руки великих, бессмертных и боевых светлых могли бы значительно облегчить работу защитникам.
Клавдий же был неумолим: у группы есть абсолютно другое задание. Они еще не приступили не просто к его исполнению, они даже в курс дела еще не вошли, а уже понесли ощутимейшие потери. Это могло говорить лишь о значимости их миссии.
А вдруг все происходившее вокруг сейчас тоже нацелено против группы? Вдруг бои в разломах - наживка?
Лер обзывал шефа слепым параноиком, но терпел.
Оставалось лишь ночь продержаться.
ГЛАВА 10. Клятва дракона
«Если двое людей должны быть вместе, они найдут путь друг к другу.» (Чак Басс)
Полный штиль. Максимум океанического прилива бы уже пройден, к утру океан отступит, обнажив полностью широкий черный пляж.
Полнолуние. Огромная круглая как блин Луна уже взошла и медленно выкатывала свое колесо к зениту. Очень скоро наступит «час икс»: по едва шевелящейся плоскости моря будет разлита серебристо — молочная дорожка пути Маргариты.
А ей еще нужно так многое себе сказать. Себе самой.
Она смотрела на этого странного мужчину, так внезапно вторгшегося в ее жизнь. Как долго косатка ждала его... Именно этого: могущественного, великого древнего и одновременно — такого сейчас уязвимого.
Алмазная нить его жизни лежала в ее руках. А Луна все всходила.
Пора начинать.
Медленно поставила кружку с горячим чаем на влажный песок, потянулась. Предстоящее уже не пугало. Ощущение правильности происходящего давало ей сил. Как там говорил Марк Аврелий?* Будь что будет.
Встала, открыла аптечку, минуту подумав достала небольшой шприц и ампулу. Запрещенное фенамин-содержащее вещество, мощнейший стимулятор. Никакие заклинания сейчас им не помогут, магическая медицина бессильна. Причина, по которой дракон не переходил в свою главную ипостась или хотя бы ее подобие, ей как врачу была совершенно непонятна. Хотя... прямо скажем, не каждый день ей приходилось иметь дело с древними и легендарными.
Расстегнула пуховой спальник, отодвинула датчики, обнажила бедро, невольно залюбовавшись совершенно божественным его телосложением. Хорош дракон был просто сказочно. Безупречен, прекрасен. Каждая клеточка тела — как произведение высочайшего искусства античности. Даже тыкать иголкой в него было прямо-таки святотатством.
Уколола, посматривая на данные с датчиков. Доза наркотика была действительно лошадиной. Медленно, очень медленно пульс учащался, активность мозга существенно возросла, — дракон просыпался.
Секунда — другая, она отвернулась, смотря на Луну. Время у них еще было, немного, но все же.
Шумный выдох заставил ее оглянуться, и тут же споткнуться о взгляд. Искристый, фосфорицирующе-голубой, тяжелый, как небо экватора, взгляд древнейшего из драконов. Близкий. Она упала в него, как в глубочайшую из пучин, безнадежно, стремительно, неизлечимо.
Да, не ошиблась тогда в предсказаниях ведьма. Это он.
Сидевшая рядом прямо на песке Маргарита молча протянула ему так странно связавший их артефакт. Маленькая безделушка, подарок от древнейшей из морских ведьм, снова загадочно замерцавший теперь уже в женской руке.
Дракон медленно сел, накрыв ладонью ее подарок. Еще очень холодной ладонью.
Он молчал, а она будто боялась произнести свое первое слово. Так и сидели: молча глядя в глаза друг другу, на берегу великого Океана. Он и она, мужчина и женщина.
Дракон снова резко выдохнул.
— Марго... Маргарита Вик...
Она быстро прижала его чувственные губы указательным пальцем, покачав головой. Он все понял.
— О произошедшем рассказывать мне не нужно. Я все слышал. Скажи лучше, что ты надумала. И почему... Нет, об этом позже.
Произнося это все он медленно разминал словно застывшие мышцы шеи и рук.
Маргарита задумалась. Врать смысла не было, — дракон явно не глуп.
— Прима аматор**. Есть такой древний ритуал, ты должен знать о нем.
Ладон вздрогнул всем телом, изумительно воззрившись на нее, как на новое чудо света. Она отвернулась, снова пристально разглядывая Луну.
— Все действительно так безнадежно? А где ты собираешься взять...
Тут на него навалилась невероятная мысль. Невозможная даже.
— Не смотрите так на меня. Пожалуйста. Да.
Голос женщины дрогнул, она продолжала смотреть туда, где светило небесное неумолимо поднималось все выше.
Женщине стало вдруг отчего-то мучительно-стыдно. Попыталась отгородится от него переходом на «вы», спрятаться, скрыться. Лучше бы и не будила дракона. Да только не было у нее под рукой никаких веществ, стимулирующих мужское либидо даже в умирающих.
Бесконечно нежные, крепкие руки мужские осторожно обняли ее сзади за плечи. Робко вздрогнула, дернулась отстраниться — не отпустил. Притянул к себе, прижал к драконьей широкой груди, словно закрыв от всех бед этого мира. Стало тепло и уютно, как дома. Тихий вздох прямо в волосы:
— Маленькая ты моя. Как же долго тебя я искал. Неужели мы встретились?
И Марго понимала всем сердцем, каждой частичкой бессмертного тела и женской души: он не лжет ей во имя спасения. Слишком Ладон этот был светлым. Но все равно напряглась. Не могла просто иначе.
Здесь и сейчас она не была больше блистательной Оркой*** Марго, единственной дочерью величайшего Виктора. Рядом с драконом сидела испуганная очень девочка, мучительно вспоминающая азы женской физиологии, исключительно для собственного спокойствия.
Как он понял?
— Посмотри на меня, сердце мое. Я хочу принести тебе клятву.
Марго удивилась. Развернулась к нему, тщетно стараясь смотреть только в глаза. Многоликие не стесняются обнаженности, просто... его совершенство мешало ей думать сейчас.
Дракон же смотрел на нее. С восхищением? Вовсе не с тем, что привыкла ловить она во взглядах всегда бывших рядом мужчин. Нет, так смотрят на чудо природы. Поймать такой взгляд от древнейшего из существ этого мира? Невероятно.
Ладон попробовал было проделать простую магическую манипуляцию, хотя бы одеться, чтобы девочку эту не очень смущать, но сразу понял: он полностью опустошен. Пустой, как стакан после бурной попойки. И физическая его сила сейчас тоже очень слаба.
Самым простым решением было теперь умереть. Не дать ей принести свою жертву. Так ему говорил холодный разум древней рептилии. Но Ладон не всегда был драконом. Кровь титанов, гордая и горячая громко кричала ему: вот она! Тоже мне «жертва» — обычное дело, с каждой женщиной происходит однажды! Ты искал ее столько лет, она сама пришла к тебе, неужели ты станешь отказываться?
Нет, не станет. Сейчас он был только титаном. Но титанова правда — закон его жизни.
— У тебя есть что-то острое?
Он вздохнул. Согласно правилам жанра нужно было сейчас романтично отращивать коготь, пускать себе кровь и все сделать красиво. Но... тут приходилось быть просто Ладоном.
— Не нужно.
— Марусенька, солнышко, не заставляй меня очень жалко кусать свою руку. Я все равно это сделаю, но некрасиво и больно. Ты же врач? Помоги мне.
Вздохнула, провела пальцем по зияющей у плеча ране дракона. Крови было достаточно. — Да, больше не нужно.
Поймал ее руку, задержав тонкие пальцы в своих.
— Смотри на меня, мне очень нужны глаза твои.
Послушно поймала взгляд, голубой и бесконечно-нежный.
Она была потеряна сейчас, а он был мужчиной, ведущим. Пора брать это все в свои руки, Ладон.
Погрузил палец в рану, даже видевшая многое врач и хирург дрогнула. Окровавленными пальцами провел по ладони левой руки, обводя кровью линию жизни.
— Жизнью и смертью дракона клянусь.
Марго гулко сглотнула.
— Зачем? Мне не нужно...
— Служить этой женщине и оберегать ее. Не принуждать никогда и ни в чем. Твое «нет» Маргарита, дочь племени Орка для меня и вовеки теперь нерушимо. Твое «да» — до конца моей жизни — священно.
Он протянул окровавленную ладонь: клятву нужно было принять. С огромным трудом она заставила себя прикоснуться кончиками пальцев к линиям крови на его безупречной руке. Алые капли друг стали сияющими и растворились, оставив лишь небольшое облачко света над их руками. Сама рана вдруг сжалась, полностью не закрывшись, но выглядя уже вовсе не так устрашающе.
Они снова молчали. Легкое прикосновение пальцев на лбу, движение вниз, нежно очерчивающее женские скулы.
— Моя золотая. Прости, но никаких жертв мне не нужно. Я очень давно тут живу, и знаешь... ушел бы спокойно. Если бы.
Спросила его молча взглядом.
— Если бы не нашел здесь тебя. Не смейся, просто почувствуй: — разве я лгу?
Нет. Она не собиралась смеяться и чувствовала его, как себя. Он не лгал и это было невозможно.
— Подумай теперь хорошо. Передо мной сидит женщина, которой я хочу посвятить свою жизнь. Ты готова?
Как он все перевернул!
До этой его странной клятвы все было так ясно и гладко: она — врач, все предстоящее ей сегодня — обычная магическая процедура. Ну хорошо — не обычная, но со вполне предсказуемыми результатами, устраивающими их обоих. Ведь так? А теперь, это древний и вечный, словно бы выворачивал ее душу, забираясь в самые потаенные ее уголки.
Маргарита зажмурилась, снова ощутив трепетные движения мужских пальцев на коже. Как касание крыльев бабочки. Они будили в ней нечто еще незнакомое.
Вздохнула. Дракон осторожно взял ее за руки, притянул к себе, развернул, усадил на колени (прикрытые спальником), осторожно обнял.
Он задал вопрос. И после его этой клятвы великий не будет спорить ни с одним из ее решений. Хорошо, пусть будет так.
— Да.
Очень тихо, почти беззвучно. Тихий смех прозвучал ей в затылок.
— Ты меня еще не проклинаешь?
— Не задавай мне вопросов, пожалуйста. На многие я не готова ответить.
— Последний. Один. Можно?
Он тронул рукой заколку на которой держалась вся ее замысловатая прическа: жгут — восьмерка, тугой, строгий и гладкий.
— Со мной сегодня ты волен делать все, что желаешь.
Усмехнулся.
— Только то, что мы оба желаем. Я слышу тебя и бессловно.
— Эмпат?
Женское любопытство способно проснуться и в самый разгар апокалипсиса.
— Это одна из самых страшных моих тайн. Менталист и эмпат. Но твоих мыслей я не читаю. Только чувства.
Он щелкнул заколкой, выпустив на свободу гладкий водопад темных волос. Марго стало вдруг легче. Дракон выдохнул восхищенно и резко.
— Ты, наверное, просто роскошный любовник. Очень красив и ...
— Да. По другому быть просто не может, подумай сама — он развел руками волну женских волос на две половины, обнажая девичью шею.
Мягкий поцелуй, заставивший косатку резко вздохнуть. Ей вдруг стало жарко.
Расстегнула застежку на куртке, сняла ее и была поймана на попытке раздвинуть молнию форменной блузки.
— Знаешь, за всю свою долгую жизнь я впервые сейчас ощущаю себя не любовником. Возлюбленным? Женихом? Даже не знаю. С тобой мне просто необходимо отдавать себя, ничего не получая взамен. Не лишай меня этого счастья. Пожалуйста.
Он произносил эти слова своим потрясающим голосом. Таким змей — искуситель соблазнял Еву на заре всех времен. Какая женщина может устоять перед драконом?
Марго и не собиралась.
Короткие касания губами шеи, горячее дыхание рядом и эти руки, медленно размыкающие молнию блузки. Будто случайно каменными запястьями накрывающие грудь. Она закрыла глаза вслушиваясь в себя, ловя эти новые ощущения.
Запрещенные и позабытые, словно закопанные.
Как давно она запретила себе быть просто женщиной слабой, желанной? С самого детства, наверное. Отец усиленно вводил ее «в курс политических дел» и она быстро усвоила: у нее не было прав на ошибку.
Первый мужчина «принцессы косаток» обязательно станет отцом наследника. Анатомия, физиология вида, судьба. Дракон об этом не знал. Вопросы задавать она запретила, пусть будет так. Марго же сама все решила.
Он раздевал ее очень медленно, чувственно и невообразимо нежно.
Кто бы мог подумать, что простое избавление от одежды может стать такой волнующей их обоих прелюдией.
Волна возбуждения скатывалась от затылка к хвосту. Марго улыбнулась: у нее не было сейчас хвоста, как удобно.
Дракон ласкал ее плечи, поглаживая, целуя, спускался все ниже, тихо щелкнул застежкой белья. Секундная пауза. Да, она напряглась, а он тут же почувствовал и незамедлительно остановился. Не лгал. Он вообще ей не лгал.
Расслабилась, сбросила тонкие лямки, закинула руки за голову, прислонившись к могучей фигуре дракона. Рваный вздох и горячие руки накрыли тяжелую грудь.
Надо же... они подошли безупречно друг другу. Огромные ладони дракона вместили в себя увесистые полушария идеальной формы и белизны.
— Какая ты. Восхитительная, совершенная. — Усмехнулся, медленной лаской вызвав целый шторм ее чувств. — Я дракон, дорогая. И вот-вот овладею сокровищем. Знаешь ли, что это значит?
Удивленно открыла глаза, обернулась, посмотрела в лицо, коснувшись скулой его груди.
Поцелуй в гладкий лоб, в переносицу, ниже.
— Я тебя никому никогда не отдам теперь. И свое «да» ты сказала.
Поцелуем ворвался ей в рот, не позволив ответить словами.
В жизни Марго предостаточно было других поцелуев. Разных: робких и опытных, деловых и вполне сексуальных. Но этот... перечеркивал все то, прошлое первым же соприкосновением губ.
Пожар? Шторм? Точно — стихийное бедствие. Он смыл разом ее все сомнения и жалкие страхи. Поднял с самого дна сознания женщину. Настоящую, сильную и прекрасную. Это было похоже на взрыв, она за мгновение потеряла себя во времени и в пространстве.
Мир медленно крутился вокруг, как в воронке. В нем остались лишь только они, вдвоем. Дыхание в унисон, сердцебиение в одном ритме.
___________________________________________________________
Марк Аврелий?* «Делай что должно и будь что будет.» Первым эту фразу произнес древнеримский император Марк Аврелий . Точнее его фраза звучала так: «Делай, что должен, и свершится, чему суждено»
Прима аматор** (пер. с лат. «первый (лучший) любовник» древний ритуал с участием девственницы, дарующей своему первому мужчине жизнь.
Оркой*** — (лат. Orcinus orca) — или косатки вид китообразных из семейства дельфиновых (дельфинов) парвотряда зубатых китов. Единственный современный представитель рода косаток. Признан самым крупным представителем своего семейства и единственный среди современных китообразных настоящий хищник, преследующий теплокровных животных.
©Нани Кроноцкая
ГЛАВА 11. Жизнь за жизнь
Иногда лучший способ погубить человека — это предоставить ему самому выбрать судьбу. (М. Булгаков)
Когда-то давно, в ранней юности, молодая косатка попала в смертельные объятья «белой волны». Волны — убийцы, легенды, самого страшного врага всех подводников и китов.
Ее вытащили из самой немыслимой глубины, в смертельном пике падения, практически мертвую и раздавленную. Марго спас отец, которому пришлось сделать дикий и немыслимый выбор между дочерью и женой. Как он жил потом с этим, каково ему было встречать каждый день с этой мыслью?
За это решение Маргарита платила все эти годы собой. Ее жизнь ей больше не принадлежала: она была посвящена роду косаток. Как монахиня как жрица.
Время шло, и в последние годы отец все чаще заговаривал с ней о потомках. Она не возражала, это было бессмысленно. Но повторения своей судьбы Марго никому не хотела. Достаточно им Маргариты. Пусть братья решают вопрос престолонаследия за нее. Ее ребенка они не дождутся.
Но сейчас... Сама плутовка судьба словно подкинула ей решение этой задачи. Жизнь за жизнь. Прямой обмен, древнейший из ритуалов. Вот только...
Совсем как тогда, в водовороте великой и страшной волны, ее уносило все дальше.
Не думала матриарх рода косаток, блистательная Маргарита, что с ней это возможно. Так быть просто не может.
Одни только прикосновения, один поцелуй, и вот она уже переступила черту, за которой назад пути не было. Теперь — только вперед.
Дракон мучительно — медленно разорвал поцелуй, глядя прямо в глаза, заглядывая в самую душу. Она сидела у него на руках, полуголая, тяжело дышащая, возбужденная и решительная.
Провел руками по ребрам вниз, положив обе ладони на восхитительно — выпуклый изгиб тонкой талии. От этой нехитрой ласки, Марго застонала, тихо, сквозь зубы, выгнув спину ему навстречу, толкнув вперед восхитительную тяжелую белую грудь увенчанную твердыми вишневыми навершиями. Глаз было не оторвать от этой картины. Линия живота, как песчаная дюна.
Она вдруг оглянулась на море.
— У нас мало времени. Видишь, дорога к Луне? Она только для нас. Помоги мне, пожалуйста.
Маргарита потянулась к ремню брюк, он все понял. Легкий поцелуй в лоб, осторожно перенес девушку с колен, потянул вверх, ставя на ноги.
Она чуть не упала — поймал, осторожно расстегивая все эти пуговицы и пряжки. Дракон был терпелив, покрываю открывающиеся участки женского тела дорожками из поцелуев. Она разгоралась, как пламя костра навстречу дыханию ветра.
Минута — другая и у ног одной из прекраснейших женщин этого мира смиренно и на коленях стоял великолепный и древний дракон.
Маргарита погрузила пальцы в его вьющиеся тяжелые волосы. Под светом Луны он казался белее, чем снег. Уткнул лицо ей в живот и не хотел отрываться.
— Нам пора. Идем. Пожалуйста, делай все, как я скажу. Соглашайся и не удивляйся. Ты мне обещаешь?
— Я поклялся.
Медленно встал, косатка взяла его за руку и шагнула к воде.
Шепотом произнесла заклинание, легкое движение правой руки и пенистая океанская рябь вдруг застыла. Лунный свет разлился по ней, будто ртуть, образуя дорогу. Куда? К самой Луне, вероятно. Марго ступила на воду, как на паркет. Шаг, другой, ноги их не тонули, поверхность пружинила лишь слегка. Ладон удивился. Подобную магию видеть ему еще не приходилось, морские народы хранили великое множество тайн.
Косатка шла медленно и неуверенно, он вдруг почувствовал ее очень ярко: слабая, очень испуганная, эта женщина снова шла выполнять свою миссию. Неужели не понимает? Остановился, к себе притянув, крепко обнял. Дрогнула, поднимая глаза в которых блеснули вдруг слезы.
— Маленькая, ты боишься меня?
Головой покачала. Мужчина ее сейчас обнимающий, вдруг стал для нее самым главным во всем этом мире. Она верила ему, как никому прежде. И дело было не в клятве.
Осторожно поцеловал ее веки, губами собрав каждую капельку слез. Оглянулся на гладкую лунную дорогу впереди, и подхватил ее на руки. Хотела ему возразить: физическое состояние дракона было плачевным, а действие наркотика — не бесконечным. Даже сейчас, сквозная рана, нанесенная предательским клинком ему в спину, чуть кровоточила.
Но даже пискнуть не получилось, он снова прервал все возражения поцелуем.
Так они и «пошли»: по лунной дорожке красиво и гибко шагал могущественный Ладон неся на руках драгоценную ношу. Тяжело ему не было, но даже целуя вишневые губы косатки дракон мучительно думал. Вспоминал ритуал и все то, что когда-либо слышал о нем.
Великий Лефлог уже знал однозначно: он умирает. Забавное состояние для бессмертного. Решение этой отчаянной женщины было единственно верным, просто — единственным.
Для него. А она? Как вообще так случилось, что глава рода воинов все еще девственна? А это он понял, еще там, в их самую первую встречу в кафе, просто почувствовал и не поверил, отбросив невероятную мысль.
Она — оборотень. О темпераментах зверолюдей ходили легенды, и дракон не однажды возможность имел убедиться во всей их правдивости. Правда... Была еще Ди, тоже — вечная дева. Но у той был нерушимый когда-то обет и служение деве — богине. Тут тоже что-то подобное?
Яги! Какая же она сладкая! Невероятная. С каждым шагом вперед он все лучше чувствовал ее мысли и душу. С каждой минутой все более убеждался: нашел. Это его была женщина. Именно та, о которой мечталось и грезилось.
Дорожка вдруг развернулась в похожую на арену площадку, круглую, как Луна.
Марго отстранилась, дыша тяжело. Губы припухли, щеки покрыл нежный румянец.
Спустил ее с рук. Отступила, оглянулась на линию берега, словно бы примерялась.
Обернулась обратно к нему, скользнула взглядом по его фигуре, на миг задержавшись, глаза округлила невольно. Ну да. Он дракон, природа щедро его одарила, тут было чем впечатлить, и не только невинных дев.
— Каково имя рода твоего, дракон?
— Мое имя Ладонис Лефлог и я последний в древнем роду Алмазных и первородных титанов.
Снова удивленный взгляд, даже вскинула брови, но повеселела заметно.
— Я, бессмертная Маргарита, глава клана Орка дарую жизнь Ладонису Лефлог последнему в древнем роду Алмазных и первородных титанов. В обмен я прошу жизнь другую.
Она шагнула навстречу.
— Да. Да. Я согласен. Беру, отдавая.
Круглая площадка вспыхнула, вокруг нее встала стена белого пламени, отгородившаяся от них весь мир.
Но Ладон этого просто не видел. Только глаза ее, снова испуганные и решительные.
— Возьми же меня, как женщину берет ее первый мужчина. И пусть кровь, пролитая в свете Луны, будет залогом исполнения этой клятвы.
Еще шаг к Ладону и буквально упала ему прямо в руки. Только успела заметить, что кровь, кажется уже пролилась и совсем не ее. Рана дракона выглядела все хуже и он снова начал бледнеть.
— Что ты, маленькая моя. Это же я, я.
Снова подхватил ее на руки, опустив на упругую поверхность их ритуального круга. Маргарита зажмурилась. Ну уж нет, дорогая. В этом жанре дракон был виртуозом и знал все женские тайны, как собственные пять пальцев, если не лучше.
Она не боялась прикосновений, откликалась на поцелуи и ласку, осталось немного, чуть-чуть. Покорить ее разум.
Неспешно и нежно дракон играл свою партию, пока еще сольную. И уже очень скоро ее тело запело в ответ.
Марго знала отлично всю физиологию процесса соития женщины и мужчины, ничего романтичного в этом не видя, не веря в чувственную красоту. А теперь... Ей казалось, что крылья растут за спиной. Под чуткими пальцами и губами этого невозможно-нежного и прекрасного мужчины она взлетала. Кричала, взрывалась, теряя последние следы сознания, превращаясь в невесомое привидение, тень Маргариты.
Капля крови упавшая ей на лицо, вдруг отрезвила. Распахнула глаза. Поймав взгляд его, ослепительно-льдистый. Сияющие глаза на стремительно бледнеющем лице. Превозмогая себя он дарил ей наслаждение.
Толкнула мягко его, он послушно, но удивленно подвинулся.
Плавно уложила на спину, целуя и гладя безупречную кожу дракона. Пробежалась пальцами по предмету своего удивления, Ладон отчетливо застонал, зубы сжав и поймал ее руку.
— Иди ко мне. Ты уверена?
Настал ее черед закрывать его рот поцелуем. Медленно, очень медленно опускалась Марго на Ладона. Словно нанизываясь на острие боевого копья. Он замер послушно, лишь рваное дыхание выдавало его возбуждение. Боль была очень острой. До слез. Захотелось мучительно отстраниться, оттолкнуть от себя ее причину, не дать проникнуть в себя, разорвать эту преграду. Ладон обнял ее, скользнув по спине горячими ладонями, медленно опустил к себе на грудь, останавливая.
— Не спеши, маленькая. Остановись, дальше я сам. Героизм в этом деле не нужен, просто чувствуй.
Руки танцевали сложные танцы на теле, губы вызывали дрожь и зажигали пламя, боль уходила, слезы он высушил поцелуями. Грудь косатки словно тянулась к мужским ладоням и рту. Уже к первому, медленному и тягуче-наполняющему движению она устремилась сама.
Это было так странно... Только что ты была человеком закрытым, а теперь внутри тебя родилась эта страсть, скручивающая, разрывающая, изнывающая. Наслаждение от наполненности и тоска от потери. Хотелось еще и еще, громче, ярче, чтобы его стало больше, прижаться раствориться и позволить ему утонуть в своей страсти.
Мысли все растворялись, глаза видели только Ладона, ловящего взгляд ее, смотрящего с восхищением, с незнакомым ей все еще чувством. Страстью?
Их разрывало, крутило, несло будто в шторме. Стоны, всхлипы, крики, глубокие поцелуи. Они подходили к вершине, натягивалась незримая тугая струна.
Дракон крепко обнял ее, перевернулся, нависнув над женщиной, вглядываясь в ее лицо, пронзительный и могучий удар, еще один, снова и снова. Остро и резко нахлынувший жар, ее выгнуло, как от дикой боли, и громкий женской крик пронесся над водой. Не крик ужаса или боли, нет. Так звучит наслаждение.
— Моя, только моя теперь, слышишь?
— Твоя. Да.
Одно длинное, медленное заключительное движение тугих мужских бедер, рык дракона, огненная пульсация. Марго показалось, что внутри у нее забилось чье-то большое сердце, горячее и пылающее. Бесконечно нежный его поцелуй, шепот древнего заклинания прямо в губы, яркий свет и Ладон отключился.
Она успела плавно уложить его рядом, мгновенно придя в себя, и привычным жестом пощупала пульс.
Жив, слава Создателю. Они успели. Теперь лежать, не шевелиться и ждать, когда Луна вернет обоих на берег. Их ноги так и остались переплетены, но тяжелое тело дракона для Марго не было бременем. Она отчего-то почти наслаждалась его этой тяжестью.
Страшная рана на глазах затянулась, на руках его вдруг стали прорисовываться маленькие блестящие ослепительно — белые чешуйки.
Дракон возвращался. Она осторожно выбралась из-под него, окончательно перевернув на спину. Ладон просто спал. Осторожно поцеловала, пристраиваясь под бок мужчины, горячий и бесконечно-надежный.
От него исходила великая сила, светя, согревая, волнуя. Великий дракон. Отец ее будущего ребенка, в этом косатка не сомневалась: ритуал был исполнен. И то, что перед ней был тот самый древнейший Ладон, очень многое вдруг изменило.
Нет, Марго не надеялась на продолжение этой истории. Простая косатка, пусть даже бессмертная и тот, чьим именем люди называли созвездия. Но ребенок ее, дочь (у матриархов все первенцы — дочери) будет теперь иметь право выбора.
С этой прекрасной мыслью она уснула, примостив голову на могучем плече у Лефлога. Ей все удалось. Аллилуйя.
©Нани Кроноцкая 2025 Специально для feisovet.ru
ГЛАВА 12. Крылья над морем
“Умереть за любовь не сложно. Сложно найти любовь, за которую стоит умереть.” (Фредерик Бегбедер)
В своей долгой жизни Марго еще никогда не просыпалась от поцелуя. Так странно.
В далеком детстве не было мамы, нежно будившей дитя свое этим прикосновением нежности. Потом, и всю жизнь, каждый день начинался с сигнала к подъему.
Открыла глаза, десять секунд на приведение мыслей в порядок, подъем, гимнастика, водные процедуры, одевание, завтрак и служба. Учеба в школе, потом в Академии тоже была частью службы. А отпуск было положено тратить на «путь к совершенству»: экспедиции, познавательные путешествия, конференции. В ее мире не было места для нежности.
Словно бабочка порхала по скулам Марго, приближаясь к чувствительной линии губ. Просыпаться совсем не хотелось. Не улетай, поцелуй, останься со мной.
Тихий шепот ей в губы:
— Марусенька, начинается шторм. Маленькая моя, тебе все же придется проснуться.
Прислушалась. Странно: ветер действительно дул, гул моря — предвестник большого шторма слышен уже был очень громко. Но весь этот шум раздавался как будто за крепкими стенами дома. Где она?
Открыла глаза, была тут же поймана в плен его взглядом. Дракон нависал над ней, закрывая весь мир.
— Как ты, маленькая?
Марго только теперь поняла: он этой ночью из самых последних физических сил, до потери сознания зачаровывал ее малую боль. Врач в ней возмутился, врачебная этика не допускала подобных жестов со стороны пациента. Но юная женщина, разбуженная в ней этой ночью, была просто в восторге. Глупая, она готова просто была плакать от счастья: — о ней позаботились!
— Зачем, Ладон? Миллионы женщин...
Молча положил ей палец на губы, заставляя умолкнуть. Чувственно обвел им линию рта.
— Мне нет дела до миллионов. У меня есть одна, — порывисто и громко выдохнул — но если я тебя прямо сейчас поцелую, мы никуда не уйдем. А шторм будет нешуточный. Слышишь?
Молча кивнула. Медленно села. Чувствовала себя она великолепно, слегка устыдившись тому, что дракона не осмотрела. Но выглядел он прекрасно, взгляд только темнел и чешуя стала вдруг появляться на лбу и на скулах.
Потянулась рукой, перехватил бвстро, целуя.
— Маргарита. Или ты одеваешься, или придется осваивать ипостась змея морского. Мне давно говорили — пора. Начинать?
О! Она совершенно забыла, что не одета. Покраснела, пытаясь прикрыться, он зарычал, протянув ей одежду и выскользнул из палатки.
— Спасибо.
— Пожалуйста, только быстро. Позавтракать мы уже здесь не успеем, физические щиты не моя специальность, его скоро фактически сдует, я думаю.
Ага. Значит поставил «колпак». Один из самых энергоемких заградительных щитов в этом мире. Такое делать умели только великие. Бронебойная вещь, у нее получалось подобное сделать размером, разве что с небольшой чемодан.
Быстро оделась, изумляясь все больше. В выданной ей стопке вещей было все: аккуратно сложенное белье, футболка, носочки, непромокаемый альпинистский костюм с утеплением. Совершенно новые, севшие на нее, как влитые. Так странно.
Высунула голову из палатки, упершись в спину сидевшего перед входом дракона. В нос ударил его изумительный запах: он пах солнцем. И летней грозой, и тропическим ливнем.
— Прости. Я не рискнул нарушать твое личное пространство и копаться в вещах. Вряд ли ты приготовилась предварительно к ... такой бурной ночевке.
— А как?
Глупый, женский вопрос. Марго была женщиной, а любопытство, как всем известно, неотъемлемая черта каждой носительницы двойного набора кода Х*.
Улыбнулся, пристально смотря на наступающий океан. Одной рукой вытащил женщину из палатки, обнял, усадил между коленями, целуя в макушку.
— Маленькая, но есть же темная служба телепорт — доставки. Иносвязь вполне доступна и здесь. Никакого почти волшебства, просто сервис.
Ну да, вообще просто, особенно если не знать стоимость этой услуги. Маргарита поежилась.
— Тшшшш. Марусенька, давай договоримся вот сразу. Я получаю огромное удовольствие, заботясь о своей женщине. Не надо сомнений.
— Ты стал читать мои мысли?
— На лице все написано, маленькая. Я собрал наши вещи, осталась палатка. Поможешь?
Попыталась скрыть изумление.
— Куда мы?
— Я попытаюсь построить портал туда, видишь? В Сумерках буря, серьезная, баллов восемь. Придется сразу учитывать все возможные отклонения. Буду минут через двадцать. Щит может снести еще раньше. Справишься?
— Я косатка, вообще-то.
Ладон засмеялся, раскатисто, очень искренне.
— Я волнуюсь за пирожки Ольгины, они очень вкусные. Там для тебя кофе в термосе, я сварил. Перекуси, пока не пришлось косатке все ловить хвостом по волнам.
Быстрый поцелуй, пружинистый взлет мужского могучего тела и дракон был таков. А женщина вдруг осиротела. Очнись, Маргарита безмозглая. Он улетит очень скоро и не вспомнит об этом камчатском своем приключении. А ты здесь останешься, совершенно одна.
Ну и что же? Не давать себе даже ложечку счастья, портя его бочкой дегтя? Зачем? Пока он здесь и рядом, она позволит себе этот маленький рай персональный, на берегу бушующего осеннего океана, под грохот наступающего урагана.
Мой, только мой.
Как заманчиво это звучало. Как понравились Марго слова эти драконьи: «заботится о своей женщине». Кто подумать бы мог, что ей это станет приятно.
Тряхнула головой, заплела волосы в тугую косу, заколола острой палочкой, тут же валявшейся на песке. Куда они вчера подевали заколку? А, пустое. Она разум тогда потеряла и ... Усмехнулась. Скорее — приобрела. Интересно, правду ли говорят, что драконы беременность чувствуют с первого дня? Не хотелось бы.
С этими глупыми мыслями, она собирала палатку, утягивала свой рюкзак, с сомнением рассмотрев все его содержимое. Надо отдать должное древнему: он ничего не забыл, даже датчики и медицинское оборудование были аккуратно загружены в бокс аптечки. Только модуль носилок из вертолета стоял сиротливо на мокром песке.
— Я обратно на них не поеду.
Совершенно бесшумно оказавшись у нее за спиной, он обнял Маргариту за плечи, целуя в висок.
— Да уж. Ты готов?
— Абсолютно. Надо же, щит еще цел.
Кстати да. Она так задумалась о своем девичьем, что и забыла про эту защиту от ветра. Где-то там свистел ураган, берег уже содрогался от ударов океанических волн, а она ковырялась в аптечке.
Оглянулась. Ого, «колпак» в исполнении древнего впечатлял. И это «не его специальность» ? Она в жизни не видела сооружений такого размера. Метров тридцать, не меньше. Сколько же силы в этом древнем? Невероятно, с ней рядом стоит маг уровня «бог».
Стоит и нагло смеется ей прямо в лицо, демонстрируя безупречные зубы, ямочки на небритых щеках, тяжелый и упрямый свой подбородок со впадинкой. И глаза эти, сейчас они цвета океанской волны. Создатель, удержи Маргариту!
На одно плечо подхватил огромадный рюкзак, в руку аптечку, другой рукой за талию привлек к себе крепко Марго и шагнул в открывшееся перед ним пространство портала.
Вышли они уже наверху.
Ну как «вышли»: были выброшены сумеречным шквалом прямо на вертикальные камни, в нескольких метрах от площадки наверху. Маргарита судорожно вцепилась прямо в спину мужчины, обхватив его крепко руками, ногами, как ствол могучего дерева.
— Держись, маленькая! Не вздумай меня отпускать, внизу зубы!
Зубы. Косатка, вытянув шею, пыталась рассмотреть то, что было у них под ногами. Ей совсем не понравилось это увиденное: чернеющие столбы из вулканических пород (базальты, кажется) острыми копьями стремились в небо, образуя смертельный оскал частокола.
Летать она не умела. Море стремительно наступало на берег, казалось, будто где-то в океане сорвало гигантскую плотину. Шторм, уже девятибалльный, продолжал стремительно раскручивать свой волчок и в Сумерках и в реальности.
Дракон одним точным движением мощной руки закинул на площадку рюкзак и аптечку. Вцепился, как клещ в почти гладкую вертикаль скалы над бушующим океаном.
Маргарита зажмурилась. Никакая магия в такой шторм не возможна. Оставалось молиться на силы дракона. Ветер очень быстро крепчал, хотя еще минуты назад даже ей, привыкшей к ударам Камчатской стихии, это казалось никак не возможным.
Вечно висеть они так не могли. Даже силы великой косатки не бесконечны, а Ладон же держал их двоих.
— Почему ты не оборачиваешься?
Это ей бесполезна сейчас была суть косатки. Падать пятитонной тушей китовьей на «зубы» было ничуть не приятнее гибели от падения с огромной высоты человеком. А он?
— Я забыл, как. Со времен Геракла не оборачивался, представляешь.
Он шутит?
Но судя по белому совершенно лицу и окровавленным пальцам Ладона — не до шуток великому. Ничего себе.
И тут Марго вспомнила, наконец, что она врач. Перед ней — пациент, пусть могущественный и легендарный, но ему срочно требуется ее помощь. А то, что от его излечения сейчас зависит ее жизнь — не важно, Марго. Ну же.
Уткнулась носом в спину, прошептав заклинания тишины и внимания. Старый метод: когда пострадавшего врач фокусирует на себе, сразу становится проще.
— Ладон, послушай меня. Ты должен раскрыть свои крылья. Позови его.
— Он молчит. Я убил его.
Скала вдруг задрожала. Яги! Шторм в Сумерках на Камчатке часто переходил в землетрясение. Посыпались камни, Дракон словно прилип к стене, а вот Маргарита начинала слабеть. Нужно срочно было что-то делать. Она знала: только шок, стресс, неумолимое желание жить и спасти ее может вынуть сейчас из Ладона дракона. Но как?
Оставался один только метод. Выбор был невелик: или погибнуть вдвоем, или дать ему лично спастись, или... увидеть второе рождение дракона.
Он быстро назад оглянулся, прохрипел сипло:
— Не вздумай!
Вот же... эмпат — менталист.
— Прости. Живи дальше. Спасибо тебе.
И отпустила, просто пальцы разжав.
Словно в замедленной съемке увидела Маргарита расширившиеся зрачки глаз Ладона. Звуки обрушились вдруг на ее сознание как удар. Камнепад, шторм внизу, ураган. Проступающие чешуйки на его лице, пальцы рук, вырезаемые огромными когтями, его энцефалитка, расползающаяся на спине, блеск чешуи. Хвост, стремительно устремившийся вниз.
«Не успеет.» — Подумала. И еще: «Какой он огромный и великолепный!»
Сознание уходило, оглушая ее, ослепляя. Марго падала, прямо на острые зубы скал. Уходила.
И у самого острия камня вдруг под ней оказались огромные крылья.
— Держись, маленькая!
Всплеск самых последних сил, вынырнула из полуобморока, услышав вдруг этот пронзительный зов, и вцепилась руками, ногами, зубами. Спасены. Быть теперь продолжению этой истории.
Колоссальные белые крылья величайшего из бессмертных взметнулись навстречу ярости океана. Он был словно огромный фрегат, управляемый лишь одним капитаном. Непослушное тело и драгоценная ноша. Только держись, маленькая. Не для того он получил свою жизнь сегодня ночью, чтобы сразу тебя потерять. Он вдруг понял со всей очевидностью: не нужна ему больше вся эта бесконечная жизнь без этой отважной и безрассудной. Предпочел бы упасть на скалу закрывая ее острие, чтобы только спасти.
Похоже, Ладонис Лефлог, проклятие Эрис* тебя все же настигло.
Сделал круг над бухтой, подстраиваясь под ветер и пошел прямо на скалы. Землетрясение успокаивалось. Нашел глазами площадку с закинутыми на нее рюкзаком и боксом аптечки. Примерялся, кожей чувствуя девушку на спине.
— Идем на посадку, пристегните ремни!
Только драконы, наверное, способны так глупо шутить в одном шаге от смерти.
Лапами ухватил свою ношу, поднялся выше и буквально упал на большую поляну. Все, точно теперь спасены, то есть живы.
Из самых последних сил нащупал свою Маргариту, задвинул под горячий бок, спрятав от этого дикого мира. Весь сжался, словно летучая мышь, сложил крылья, спрятав голову под толстыми складками кожи. Подумать успел: «Как в палатке» — и выключился.
______________________________
* Проклятие Эрис - речь идет об эпизоде в книге "Я бегу по снегу босиком".
ГЛАВА 13. Ураганное утро
«Умение ставить разумные вопросы — признак зрелости ума и проницательности.» (Иммануил Кант)
— Лель, мне страшно.
От такой фразы оборотень не то что проснулся, он подскочил в кувырке через голову. Сказаны эти слова были очень тихо, и даже спокойно. Но Ди пришедшая посреди ночи к нему под бок за поддержкой? Такое событие было способно пошатнуть этот мир.
Он впервые позволил себе спать не под дверью ее спальни, на коврике в виде зверя, а в постели своей на кровати и даже в трусах. И что же? Стоит в изголовье, как свечка, отсвечивая копной белокурых волос словно бы привидение.
— Ветерок, что случилось? Кто напугал вдруг бесстрашную Венди? Только не говори мне, что темноты испугалась.
Смешно. Авеморф — сова боявшаяся темноты. Но она даже попытки не сделала улыбнуться. Да что происходит?
Тоненькая белая фигурка скользнула к кровати.
— Можно?
— А когда было нельзя, моя радость? Иди сюда.
Вздохнув, откинул одеяло, малодушно надеясь, что девушка не заметит его вполне логичного состояния. Отодвинулся, выстраивая между телами преграду из оставшейся части постели. Он хоть и железный, но Ди явно нуждалась сейчас не в возбужденном оборотне под боком.
Нырнула, мерцая в темноте фиалковыми глазами. Прижалась дрожа. Проклятые Яги, о чем бы подумать таком неприятном...
— Так и будешь трястись и молчать?
Осторожно поцеловал ее в волосы.
— Ты сам не слышишь? Ураган.
— И давно ты пугаешься ветра?
Дом Вуруса стоял на огромной площадке над океаном. Внизу — сотни метров отвесной скалы. Вокруг — настоящий камчатский «танцующий» лес, из огромных и толстых коряжистых берез, будто замерших в ритме безумной джаги-джаги.
Шторм бушевал, ветер все усиливался, но «гнездо» Вурусов знало ветра и сильнее. Гигантские океанские волны бились в камчатские берега своими огромными лбами, сотрясая полуостров. Стихия. Надо заметить, что за всю свою длинную жизнь Лер еще не видел подобного. Хотя, судя по поведению Вурусов, — местным жителям все это было привычно.
— Лель, это не ветер. В Сумерках ураган. Сам послушай.
Да, привычное каждому иному магическое измерение словно взбесилось. Не вытянуть из него даже толику магии. Разве что, оборот им остался доступен сегодня. Но и это не страшно, совсем не впервые.
— Ей, птичка. Зачем ты испугалась? Я же здесь, рядом.
Молча кивнула, вдруг вздрогнув. Обнял ее плечи. Ну что с ней поделать? Не мог Гуло заставить себя видеть в ней только коллегу. Ему давно уже было все очевидно: и то чем закончится эта история, и даже крутые ее повороты. Они с Венди неизбежно окажутся в одной постели и совсем не друзьями. Он не будет ее торопить, в этом просто нет смысла.
— Знаешь, мне снова приснился страшный сон.
Лер напрягся, осторожно провел пальцами по ее правой ладони. Его подарок: помолвочное кольцо-артефакт на защиту было на месте.
— Нет. Мне снился ты, и еще один кто-то. Два страшных зверя сцепившиеся в страшной драке. Жутко, насмерть.
— М? Я, конечно же, стал победителем? Не сомневаюсь.
— Я проснулась. И пришла сюда. Поцелуй меня, Лель.
Маленькая искусительница. Она тянулась к нему как котенок к теплой печке, грела свой продрогший бочок и холодные лапки. А ему как все это вытерпеть, вот скажите, проклятые и похотливые яги?
Неторопливо и нежно прижался губами ко лбу.
— Нам вставать не пора, Ветерок? Там Вурус прислал вчера какое-то невероятное количество информации. Я даже не стал начинать изучать. Все равно мне уже не уснуть. Как считаешь?
— Есть хочу теперь.
Поцеловал свою птицу в висок, отводя прядь белых волос за ухо, смотря прямо в глаза. Они замерли, пристально глядя друг на друга.
— Пойдем. Только ты первая, я в душ. Нужно немного остыть. Разбуди кухню, она среагирует на тебя и попроси два кофе. Остальное я сам.
Молча кивнула, вставая, пошла и уже от двери оглянулась на Лера, скользнув тонкой рукой по ребру косяка.
— Лель, а скажи ты... ты меня все еще — замялась не пару секунд словно бы размышляя над формулировками — любишь?
Явно не это хотела спросить. Лер едва удержался от смеха. Вот скажи как, Создатель, эта женщина умудряется быть одновременно и властной бессмертной великой, следователем, инквизитором, просто крупным специалистом и девочкой лет шестнадцати? Вот уж не повезло ему с его вечной любовью. Хотя... Других таких точно нет больше во всей нашей Вселенной. Сорвал Гуло джек-пот.
— Тебе продемонстрировать, Ветерок? Ты уверена?
И стал медленно отодвигать от себя одеяло.
Ее хватило ровно на пять секунд. Глаза округлила свои фиолетовые, лицо закрыла руками и рванула на кухню под его тихий смех. Невозможная.
Маленькое и забавное утреннее происшествие его немного расслабило. Пять утра, самое время вставать и трудиться.
Вчера он умышленно отговорил Клавдия хвататься за аналитику ситуации в регионе. Они очень устали: произошедшее с Ладом совершенно выбило из колеи даже таких закаленных бойцов, как их группа.
Только сейчас отчего-то Гуло вдруг стало спокойно. Друг жив и у них там все хорошо быть просто обязано, как это ни странно звучит. А значит — настало время работать, терять драгоценные часы больше нельзя.
Душ ледяной он конечно же принял. Но рабочие мысли выколачивали любовную дрожь ничуть не хуже этой нехитрой процедуры. Бриться не стал: этот процесс настраивал его всегда на лад благодушный и расслабленный.
Быстро вытерся, чувствуя всей своей кожей: там Венди наверняка уже насмерть сражается с кухней.
Не угадал: к моменту его тихого выхода на территорию эту волшебную и заповедную, (владения Ольги) узкая барная стойка уже украшалась источавшими божественный запах настоящего арабского кофе двумя тонкими фарфоровыми чашками на ювелирно — изящных блюдцах.
Гуло был кофеманом, именно Ди его и вовлекла в круг этого порока. Они умудрялись пить кофе где угодно и в любое время земных суток. Это стало давно ритуалом, во время которого, казалось, наступал резонанс двух умов и сознаний этих великих иных.
Многие годы эта странная пара общалась мысленно, зная друг в друге практически каждую клеточку. Они не раздражали друг друга, умудряясь даже теперь, когда их отношения так осложнились, обходиться без ссор.
— Что прислал Вурус?
Ди прервала тишину. Чужих ушей вокруг не было, и она ощущала физически: к ментальному разговору Гуло сейчас не готов.
— Уже у тебя на планшете. Гора информации, самой разношерстной. Сводки происшествий по Камчатскому краю за последние три года. Криминал, ЧС, эпидемии, пропажи людей, сейсмическая активность и погодные аномалии. Плюс данные от зоологов — атипичные миграции морской фауны, эпизоотии. Техногенные катастрофы, аварии и происшествия. Огромный стог сена, в котором нам предстоит найти невесть что, может даже соломинку.
— Да, кстати. Что мы в этом ищем? Я до сих пор не поняла, если честно, зачем мы здесь. Принести в жертву дракона? Разрушить
