Мисс Эндрюс ищет Рождество. Ксения Мирошник

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11

АННОТАЦИЯ

Совет Белокурых поручил мне ответственное задание. И это за две недели до Рождества! А как же ежегодный королевский бал? Вместо роскошного праздника мне достаётся путешествие в захолустье, занесённое снегом.

    Мало того, что мои сёстры покинули унылый Инделбрук тридцать лет назад, и город не освещён светлой магией, так ещё и все жители забыли, что такое Рождество.

    Что ж, придётся променять веселье в столице на разборки старушечьих общин и лютый холод.

    Вот бы успеть помочь горожанам и вернуться домой вовремя.

    А может лучше присмотреться к застенчивому мэру и, наконец, научиться любить зиму?

ГЛАВА 1

   " Уважаемый совет Белокурых!

   Нижайше прошу вас вновь обратить свой взор на Инделбрук, сменить гнев на милость и вернуть жителям нашего города свою благосклонность. Мы, как никогда, нуждаемся в вашей помощи».

   Я скомкала письмо и отбросила его в сторону, а потом гневно стукнула кулаком по сидению. Эта короткая записка даже без подписи уничтожила мои планы на рождественские каникулы, и теперь ночной поезд увозил меня и мои мечты в заснеженный Инделбрук.

   Вчерашним утром родители вызвали меня к себе и сообщили о том, что советом Белокурых было принято решение отправить именно меня на это задание. Много лет назад белые ведьмы отказали маленькому городку у моря в своём покровительстве, но получив призыв о помощи, решили узнать, что же случилось. Поскольку в письме, которое скорее можно было назвать запиской, никакой информации не было мне предстояло выяснить, что же заставило анонима призвать на помощь Белокурых.

   Орден белых ведьм нередко брал под своё крыло различные города и его жителей. Люди в таком случае считали себя счастливчиками.

   Я взглянула в окно и задумалась о сложности предстоящего задания. Разочарование от того, что придётся куковать в провинции вместо того, чтобы посетить ежегодный рождественский бал в столице, билось плачущей птичкой в груди. Мы с кузиной хотели познакомиться с королевской четой и наследниками, потанцевать и покрасоваться в новых нарядах.

   Поезд остановился на одной из крошечных станций, и я вышла на перрон, чтобы размять ноги. Инделбрук находился севернее столицы и, всё ближе подбираясь к нему, я ощущала крепость морозов и суровую порывистость ветров. Пришлось поднять ворот пальто, чтобы закрыть доступ колючим снежинкам к шее. Я поёжилась, а потом подышала на успевшие замёрзнуть кулаки. Станция была совсем маленькой и довольно слабо освещённой, но большая часть пассажиров предпочла выйти на холод.

   Я отчаянно боролась с одолевавшей меня досадой, понимая, что сидеть на своём месте в купе не смогла бы. Уж лучше немного походить по скрипучему снегу.

   Ослушаться родителей и прямого повеления Белокурых я бы ни за что не осмелилась, тем более, что среди них одно из главенствующих мест занимала моя родная тётя Колумбия Пикок. Моя мама в своё время не стала избранной Белокурыми, выбор пал на её сестру Колумбию, а в прошлом году меня выбрали, а кузину Агнес нет. Так было положено. Из одной семьи одного поколения выбирают лишь одну девушку для вступления в орден. Женщины маминой линии Пикок принимали такие порядки безропотно, а их мужья, в том числе и мой отец – с почтением. Быть белой ведьмой считается высшим благом, а стать частью ордена всё равно что достать звезду с неба.

   Моя мама прекрасно знала о наших с Агнес планах, но ничего не могла поделать. Получить задание от благочестивых было честью. Я осознавала это, но словно сущий ребёнок, готова была топать ногами от обиды. Рождественские балы в столице самые роскошные, самые ожидаемые и самые волшебные. Нас с кузиной впервые пригласили во дворец.

   И теперь вместо шёлка и хрусталя я увижу маленькие трухлявенькие домишки, занесённые беспощадными северными снегами. Мама со слов бабушки знает, что, когда ведьмы оставили Инделбрук без своего покровительства, он был настоящим захолустьем. Разве это честно? Вновь ощутив горькое разочарование, я выдохнула и выплеснула ярость крошечной вспышкой, направленной в снег. Под ногами взорвался маленький сугроб, а я осмотрелась, не заметил ли кто? Белокурым не полагается истерить.

   Поезд издал истошный гудок, пришлось вернуться в купе. Завтра вечером я буду в Инделбруке.

   - Да, Чарли, такова уж твоя участь, - пробормотала самой себе, глядя в маленькое зеркальце. – Мало того, что ты не любишь холод и снег, тебе ещё и единственное веселье отменили.

   Вообще-то я не из тех, кто попусту унывает, просто очень не люблю, когда меняют мои планы. Бесцеремонно. Что ж, придётся выяснить в чём там дело и постараться вернуться как можно скорее.

   Кто прислал записку вычислить не удалось, но совет Белокурых отправил весть о том, что я приеду и поселюсь в прежнем доме, принадлежащем белым ведьмам. Тётушка сказала, что там должно было остаться всё, что мне может пригодиться: книги, инвентарь, ингредиенты. Дом был защищён заклинанием и разворовать его никто не мог.

   Я улеглась спать с надеждой на рождественское чудо. Следующий день плёлся еле-еле, демонстрируя лишь снег и пустошь за окном. Это злило всё сильнее. К тому моменту, как поезд остановился на станции Инделбрука, я дошла до точки кипения.

   С собой у меня почти ничего не было, поэтому на перрон я спустилась легко. Мороз тут же беспощадно ударил в лицо, я аж задохнулась порывом ветра. Вместе со мной из поезда не вышел никто.

   - Ну да, кому нужно в эту дыру, кроме меня, - буркнула я, оглядываясь. Неужели меня никто не встречает?

   Унылая станция, совсем скучная, снег почти не чищен. Ноги в лёгких зимних ботинках тут же замёрзли. Я чуть не пританцовывала, не понимая, почему никто не приехал меня встречать. Пальто тоже не особо спасало от холода.

   - Добрый вечер, достопочтенная мисс Эндрюс, - сказал некто полностью замотанный в толстую белую шубу и шапку, закрывающую всё, кроме носа.

   Я смерила незнакомца презрительным взглядом и протянула ему мой саквояж:

   - Достопочтенная моя тётя, я пока просто мисс Эндрюс. Шарлотта Эндрюс. А вы кто?

   - Давайте доберёмся до города, в тепло. Там и познакомимся, - ответил снежный человек.

   - А до города ещё нужно добираться? – капризно ужаснулась я. – Это что издевательство какое-то?

   - Простите, мисс, - сказал человек в шубе, - весь день шёл снег, дороги замело, пришлось приехать за вами на санях и в объезд.

   - На санях? – еле выговорила я.

   Час от часу не легче. Это же на открытом воздухе! Это же и ветер сильнее, и мороз страшнее. Разве так встречают гостей?

   - Мы над погодой не властны, - чуть резче ответил незнакомец. – Прошу за мной.

   Мне пришлось смириться с судьбой и, ощущая обжигающий ноги мороз, заковылять следом. Человек, что встретил меня, шёл уверенно и быстро, завернул за здание станции и остановился у больших резных саней. Признаться, они мне понравились: мощные, надёжные, и даже уютные.

   - Полезайте, - велел мужчина, откидывая толстое подобие одеяла из шкур.

   Я подозрительно взглянула на обитые шкурами сидения и большую подушку под спину. Ветер завывал безжалостно, и я продрогла настолько, что выбирать не приходилось. Как можно элегантнее, чтобы не уронить лицо и престиж Белокурых, забралась в сани и позволила человеку в шубе накрыть меня. Под шкурами оказалось на удивление тепло. Мужчина подошёл к саням сзади и раскинул надо мной подобие крыши, это тут же обрадовало и позволило расслабиться.

   - До города совсем недалеко, но, как я уже говорил, основную дорогу замело, а объездную сегодня раскатали лесники. Потерпите, мисс Эндрюс.

   Больше он ничего не сказал, а я не ответила. Мужчина забрался на сидение прямо передо мной и схватился за вожжи. Не успела я и ахнуть, как сани сорвались с места и довольно мягко понесли меня к городу.

   Под крышей и шкурами было не так уж плохо. Ветер не лупил в лицо. И даже руки согрелись. Немного застыли ноги, но это, я думаю, от отсутствия движения. Раздражение немного улеглось, но паршивое настроение не улучшилось. Да, смириться придётся, но никто не запрещал злиться.

   - А у Агнес сегодня примерка, - вздохнула я.

   Как только мы въехали в город, первое, на что я обратила внимание – это отсутствие хоть какого –нибудь намёка на приближение Рождества. До него осталось всего две недели. Странно. В любом городе…да что там в городе, в любой деревне на моём пути уже висели огни на улицах и украшены ёлки. Я предположила, что в Инделбруке готовятся к празднику позже, а потом обратила внимание на другую странность. Или скорее несоответствие моим ожиданиям. Насколько мне было известно, город должен выглядеть, как полная глухомань, а оказалось, что Инделбрук вполне себе процветал. Улицы почищены от снега, освещали их изысканные кованые фонари: причудливые изгибающиеся и будто завязанные в узел. Дома казались один богаче другого, лавки, словно только вчера открытые, повсюду красота и чистота.

   - Очень странно, - нахмурилась я.

   Мы пересекли весь небольшой городок, минуя центральную площадь с небольшой ратушей, у которой под крышей притаились фонарики, благодаря чему здание смотрелось очень привлекательно. На площади разместились ледяные горки, крошечный каток и пара-тройка довольно умело вырезанных изо льда фигур.

   Дом, где прежде жили Белокурые, находился чуть в стороне от города, на холме, но был хорошо виден с окраины. Стоило нам к нему подъехать, как моё настроение вновь испортилось. В доме не горел свет, он казался пустым и холодным. Видимо моя реакция отразилась на лице, поскольку человек в шубе неуверенно уточнил:

   - Мы не могли подготовить для вас дом, уж простите. Он заперт уже лет тридцать, наверное.

   - Знаю, - холодно ответила я и решительно направилась к дверям.

   Дом был двухэтажным, добротным, с некогда уютным палисадником, который сейчас беспощадно засыпал тяжёлый снег. Я задрала голову и посмотрела на крышу, пытаясь уловить вибрацию магического купола. Заметив его, я сделала ещё шаг к крыльцу и подняла руки, концентрируя в них свою магию:

   - Апери сурсум, - прошептала я, и через несколько секунд дом пришёл в движение. – Советую немного отойти.

   Предостерегая своего спутника, я и сама не осталась стоять, как статуя. Непроизвольно выставив руку вправо, я попятилась, вынуждая незнакомца следовать моему примеру. Дом задрожал, а потом резко распахнул все окна и двери. Многолетняя пыль огромным клубом понеслась прямо на нас, но я вновь выставила руки и сделала движение, ловящее этот мусор:

   - Эванескет.

   Вся пыль, словно намагниченная, начала притягиваться в меньший шар, который всё убывал и убывал, пока и вовсе не исчез.

   Я удовлетворённо улыбнулась, а потом бросила взгляд на своего спутника и разочаровалась. За его огромным воротником лицо скрывалось почти полностью, и я не смогла рассмотреть реакцию. Я не лишена некой доли тщеславия, и мне приятно, когда люди вокруг поражаются моим способностям. А исходя из того, что магии в Инделбруке не было более тридцати лет, мужчина, который меня встретил, мог состроить весьма забавную гримасу удивления. Что ж, и тут просчёт.

   - Идите за мной, - велела я, направляясь в дом.

   Первый шок от одичалого дома прошёл, и я решила как можно скорее создать себе в нём уют.

   - Вы пришлёте ко мне кого-нибудь в услужение? – поинтересовалась я, проходя в двери.

   - Конечно, - удивился мой теперь уже гость. – Сейчас же, как только появится свет в окнах, из дома на окраине сюда придут домоправитель мистер Винсент Фултон, горничная Кларисс Эртон, кухарка миссис Одли и кучер мистер Уилкинсон. Они с гордостью станут вашими помощниками.

   - Хорошо, тогда я похлопочу о чистоте. Выгнать пыль недостаточно. Зажгите свет, пожалуйста.

   - Его ещё…

   - Не волнуйтесь, - прервала я его, - заклинание моих сестёр много лет назад привело дом в состояние своего рода спячки. Сняв защитную печать, я восстановила и электричество, и водоснабжение.

   - Удобно, - буркнул мой гость и направился к выключателю, а потом щёлкнул им.

   Свет загорелся, и я увидела перед собой уютную прихожую с маленьким диванчиком, элегантной вешалкой и пустыми вазонами.

   - Эгестио! – скомандовала я, пуская магию в дело.

   Очень неуютно, знаете ли, находиться в жилище, в котором никто не был тридцать лет. Всё вокруг задвигалось, засуетилось, застучало и затрещало, а мы с моим спутником скинули верхнюю одежду. Я повесила пальто на вешалку и обернулась.

   Передо мной стоял молодой мужчина лет двадцати шести или чуть старше в тёплом шерстяном костюме. Высокий, подтянутый, черноволосый, с сияющими голубыми глазами, обрамлёнными озорными ресницами. Я на миг даже оробела. Нет не от красоты, хоть он и был привлекательным. От выражения его лица. Оно показалось мне смущённым, как у робкого мальчишки. Общий внешний вид мужчины никак не стыковался с его застенчивым взглядом.

   Он протянул мне руку:

   - Позвольте, наконец, представиться, мисс Эндрюс. Меня зовут Брейден Брукс. Я мэр Инделбрука.

   Я чуть было не поперхнулась от неожиданности, но воспитание Белокурых не велит белой ведьме демонстрировать непочтение к чинам. Мы безусловно стоим на порядок выше многих из них, но уважение проявить обязаны.

   - Ну вот, - опустил глаза мистер Брукс. – И вы тоже явно озадачены. Полгода назад меня попросили временно заступить на этот пост, но…

   - Нет ничего более постоянного, чем временное? – уточнила я.

   - Именно, - согласился он, а потом добавил: - Позвольте проводить вас в гостиную, следует разжечь камин.

   - Вы знаете, где тут гостиная? – вскинула брови я.

   Мистер Брукс неловко взъерошил шевелюру и улыбнулся:

   - Я вроде как видел план дома. Видите ли, не сочтите за наглость, но мне хоть как-то нужно было подготовиться к вашему приезду. Войти в дом и привести его в порядок мы не могли, пришлось хоть так…

   - Ничего, - надменно оставляя одну бровь вздёрнутой, снисходительно заявила я. – Это я смогу пережить.

   Гостиная оказалась большой и немного безвкусной, на мой взгляд. Но это не проблема. Вскоре я смогу всё здесь переделать под себя. Пока мистер Брукс возился с камином, в комнату вошли слуги. Я даже не стала разглядывать их слишком пристально. Утром можно будет познакомиться поближе. Кухарка тут же бросилась готовить чай, а горничная обустраивать мою спальню. Мистер Фултон оказался совсем юным домоправителем. Это стало ещё одним поводом для удивления.

   - Прошу вас, не беспокойтесь, мисс Эндрюс, - тут же заступился за молодого человека мэр, - Винсент очень умный юноша. Он прекрасный помощник во всех делах. И как секретарь, и как сборщик информации, и как верный соратник.

   - Не стоит защищать его, мистер Брукс, я не старомодна и не считаю, что хорошими домоправителями могут быть только старики с опытом. Прозорливые и смышлёные молодые люди порою оказываются полезнее. – Сама себе удивилась, рассуждала как степенная матрона в свои двадцать два. – Итак, теперь мы сами справимся, мистер Брукс. Завтра утром попрошу вас собрать глав всех городских ведомств для знакомства и короткой беседы. А сейчас не смею вас задерживать. Поздно уже.

   Прозвучало грубовато, но я знала, что нужно было сразу показать, кто главный в этом городе, хоть и временно.

   В гостиную вошла горничная с подносом, мистер Фултон расчистил стол, чтобы девушка поставила на него принесённый дымящийся чай, а мистер Уилкинсон предложил мэру помощь с санями. Прежде чем уйти мистер Брукс посмотрел на меня:

   - Мисс Эндрюс, какие вопросы мы будем завтра обсуждать, если не секрет?

   - Не секрет. Я хочу выяснить, кто прислал Белокурым записку с просьбой о помощи и что собственно за помощь нужна. И ещё хотелось бы узнать, почему город до сих пор не украшен. Скоро Рождество.

   - Рождество? – переспросил мистер Брукс. – Что такое Рождество?

   Я на миг впала в ступор. Как человек, доживший до стольких лет, может не знать, что такое Рождество? Однако, оглядев всех присутствующих в комнате, я совсем растерялась. На их лицах застыл тот же вопрос, что и у мэра.

ГЛАВА 2

   - Вы не знаете, что такое Рождество? – на всякий случай переспросила я.

   Полное недоумение царило на лицах всех собравшихся в комнате.

   - Нет, - совершенно серьёзно ответил мистер Брукс.

   - Рождество – это ежегодный праздник. Люди по всему миру с нетерпением ждут самую волшебную ночь в году. Это и религиозный праздник и культурный. – Я мотнула головой, понимая, что совершенно не представляю, как можно не знать о Рождестве. – Кроме того, это часть нашей магии, часть благословения. Рождественская звезда даёт Белокурым силу. Это время усиления магии. – Я выдохнула и вновь растерялась. – Я видела церковь, вы верите в бога?

   Ответом мне стали дружные кивки.

   - Хорошо, тогда как же рождение Христово?

   - А что рождение Христово? – переспросил мистер Фултон.

   - Именно его олицетворяет праздник!

   - Мы не празднуем рождение Христа, - удивилась горничная.

   Всё это выглядело по меньшей мере странно. Я погасила возмущение, осознавая, что это не глупая шутка, а реальность. На душе стало ещё холоднее. Пусть я не большая любительница зимы и холода, но Рождество чуть ли не главный праздник Белокурых. Да, и всех людей вообще. Я поразмыслила, а потом произнесла, щёлкнув пальцами:

   - Орнатис нативитатис.

   По лестнице со второго этажа спустились три коробки, которые сами собой открылись, являя нам украшения: мишуру, шары, звёзды, кукол и прочее. Входная дверь распахнулась и в гостиной появилась ёлка, занесённая снегом. Она встряхнулась, сбрасывая снежинки, а потом встала в нужный угол. Спустя ещё пару минут вся комната была украшена должным образом.

   - А так? – повернулась я к прислуге и мэру.

   - Очень красиво! – восхитилась горничная, чьё имя я не запомнила. Она осторожно подошла к ёлке и коснулась пальцами её иголок, потом повернула один из шариков и дёрнула мишуру. – Ёлка живая!

   - Ну, конечно, живая, - оскорбилась я. – Рождественская ёлка должна быть живой. Это многовековая традиция. Под ёлкой нужно прятать подарки для близких, чтобы в Рождественское утро они могли их распечатать.

   - Какая красивая традиция, - сказал мистер Фултон.

   - Удивительно, что в вашем городе о ней не знают! – возмутилась я, а потом меня осенило. – Мистер Брукс, задержитесь-ка на минутку и проводите меня в подвал.

   - В подвал? – удивился мэр.

   - Именно так, - хмуро ответила я. – Где тут может быть дверь в подвал?

   Поскольку ни я, ни мои спутники не были в этом доме до сего дня, искать дверь пришлось всем вместе. Она оказалась на кухне, где кухарка колдовала над чем-то мясным. Обнаружив вход в подвал, мистер Брукс зажёг свечу и начал спускаться по лестнице, а я, обратив внимание, как горничная бросилась шептаться с кухаркой по поводу нового праздника, покачала головой и отправилась следом.

   - Что мы ищем? – спросил мэр.

   - Рождественский очаг. Он должен разгораться как раз примерно в это время года и гореть ещё неделю после праздника. Потом просто лёгкое тление в течение года. Это означает, что магия в городе жива.

   - Но Белокурые, уезжая отсюда, забрали своё благословение, - сдвинув брови к переносице, сказал мистер Брукс.

   - Это не совсем так, - пояснила я, обнаружив, наконец, место где когда-то был рождественский очаг. Он мало того, что не горел, так и остыл почти полностью. – А вы, кстати, знаете, почему благочестивые ведьмы оставили ваш город?

   - Нет, мисс Эндрюс, - признался мэр. – Но хотел бы знать.

   Я с серьёзной миной отвернулась от него, скрывая тот факт, что тоже не представляю, почему так вышло. В этот вопрос меня почему-то не посвятили. Итак, дело обстояло мягко говоря не очень хорошо. То, что очаг стал прохладным, ничего хорошего не предвещало. Вскоре магия совсем оставит эти места. Нужно было как можно скорее связаться с тётей Колумбией и посоветоваться. Видимо записка от анонима была настоящим криком о помощи.

   - Благодарю, - сказала я вслух мистеру Бруксу. – Вы можете быть свободны. Завтра собрание в девять.

   Мэр выглядел слегка ошарашенным, но возражать не стал. Это правильно. Он и такие как он обязаны подчиняться покровителям. Да, сёстры покинули Инделбрук, но город никогда не будет свободным от нас. Наша власть здесь навсегда. Мы вольны приходить и уходить, когда вздумается.

   Как только мистер Брукс покинул мой подвал, я поднялась следом:

   - Вы подготовили мою спальню?

   - Да, мисс, - поклонилась горничная. – Вещи разложены, под одеялом грелка.

   - Миссис…- пытаясь вспомнить имя, я обратилась к кухарке.

   - Одли, - подсказала она.

   - Миссис Одли, ужин через час. Я люблю выпечку, жаркое, картофель, кукурузу и чай с мелиссой. Не люблю рыбу и капусту. Остальное на ваше усмотрение.

   - Да, мисс, - поклонилась кухарка.

   Я повернулась к горничной и смерила её настойчивым взглядом.

   - Кларисс, мисс, меня зовут Кларисс.

   - Кларисс, приготовьте мне ванну, я поднимусь к себе через пятнадцать минут. И…- я повернулась к кухарке и по очереди посмотрела на каждую из женщин, - не удивляйтесь ничему. Не бойтесь. Дом кажется мне унылым. Я переделаю его по своему вкусу. Может немного потрясти. – И снова я собралась выйти из кухни, но задержалась. Мама учила быть внимательной к другим. – Есть какие-то пожелания для вашего комфорта в моём доме?

   - Н-н-нет, - пискнула Кларисс.

   - Нем, мисс, - ничуть не робея ответила миссис Одли.

   - Может, у вас холодно или не хватает чего –то? – Я посмотрела в глаза кухарке. – Утварь может для кухни нужна. Прошу вас подумать и ответить утром. Я не хочу, чтобы у вас сложилось неверное представление о Белокурых. Мы ценим наших слуг.

   Обе женщины кивнули, а я обошла все комнаты, разглядывая их, а потом закрылась в гостиной, где принялась колдовать, чтобы сменить старомодные обои и мебель. Я любила всё лёгкое и светлое. Пастельные оттенки, душистые ароматы и поменьше пафоса. Я понимала, что много лет назад убранство этого дома считалось роскошным, но сейчас это старьё вызывало смех. Дом ещё попыхтел немного и стал именно таким, как я решила. Удовлетворённо кивнув самой себе, я отправилась принимать ванну.

   Чувствуя, что сон уже не прогнать, я поднялась в свою комнату и забралась под одеяло. Память тут же подкинула мысли о потерянной возможности попасть на бал во дворец. Я раздражённо повернулась на другой бок и с силой закрыла глаза, пытаясь отогнать неприятные мысли. Не получилось. Я зарычала и снова перевернулась, а потом задрыгала ногами. Чёрт! Чёрт! Как же обидно.

   Проснулась я разбитой. Встала с кровати, босыми ногами прошлёпала к окну и распахнула шторы. За окном всё было белым бело. Я хорошо видела Инделбрук, он словно бы расположился на моей ладони. На самом деле, стоило признать, что этому городу идёт снег. Они будто единое целое. Я повернула голову чуть в сторону и увидела снежную гладь, будто кто-то бросил простыню сохнуть на морозе. В детстве моя бабушка, которая никогда не входила в совет Белокурых и жила более или менее обособленно, вывешивала бельё на улице. Мне никогда не забыть его запах и лёгкий хруст, когда Аннабель Калвер заносила его в дом. Бабушка всё делала сама, никогда не держала слуг и занималась магией сама по себе. Была кем-то вроде повитухи. Несмотря на то, что Белокурые не принимали её к себе, относились с почтением.

   В дверь робко постучали, а потом Кларисс внесла кувшин с горячей водой:

   - Завтрак будет готов через полчаса. – Девушка внезапно испугалась и добавила: - Если вы велите.

   - Через полчаса мне подойдёт, а теперь достань тёмно-синее шерстяное платье и помоги мне с волосами.

   Как раз где-то полчаса мы и провозились с причёской и нарядом. Платье было строгим, но красивым. Мне необходимо было произвести впечатление на жителей города. Быстрый завтрак и вот я уже в санях, и мистер Уилкинсон везёт меня в город. При свете утреннего солнца город казался не менее красивым. Люди все были довольно хорошо одеты и приветливы. Казалось, их вообще здесь ничего не беспокоит и не тревожит. Я не увидела нищих или беспризорных детей. На меня и мои сани обращали внимание, отвешивали поклоны, мужчины, приветствуя, снимали меховые шапки.

   У ратуши меня уже ждал мистер Брукс. Он заботливо подал мне руку и помог выбраться из саней. Я лишь кивнула здороваясь. Тётя Колумбия настрого запретила дружить с этими людьми. Здесь я как своего рода символ власти. Правда и в мои планы не входило приятельствовать с кем-то из горожан.

   Внутри здания было тепло и довольно уютно. Меня провели в большой зал, в котором уже были люди. Идя к своему креслу, я отметила, что народ пришёл разношёрстный; и пожилые люди, и помоложе. Я степенно подошла к окну, никуда не торопясь и позволяя этим людям рассмотреть меня получше. Лицо моё выражало лишь решительную готовность действовать.

   - Представьте меня, мистер Брукс, - велела я мэру.

   Что-то в его глазах меня насторожило, но я отмахнулась от этих мыслей. Сегодня мистер Брукс был словно недоволен мной, но его мнение не очень-то меня заботило.

   - Друзья, - обратился мэр к собравшимся, - это мисс Шарлотта Эндрюс из ордена Белокурых, некогда покровительствовавших нашему городу и его жителям.

   Я села в кресло и медленно обвела присутствующих взглядом. Мне показалось, что все, кто пришёл на мой зов, разделились на два лагеря. Слева от меня сидели старики. Трое. Ухоженные, опрятные и довольно бодрые. Лет, наверное, под шестьдесят. Сложно сказать точнее. Справа же старушки примерно того же возраста. Как летние одуванчики: милые, лёгкие, забавные. И чуть позади люди помоложе.

   - Мисс Эндрюс, позвольте представить вам представительниц нашей женской общины. Это Эдали, Долорес и Аида Палмер. Три сестры, которые его собственно и организовали лет сорок назад. – Три старушки поднялись и кивнули, я кивнула в ответ. Они производили довольно милое впечатление. – А это, - указывая на стариков, сказал мэр, - мистер Макдональд, мистер Нэш и мистер Кирк. Они представляют мужскую общину. – Мне показалось, что мистер Брукс сказал это как-то устало, обречённо что ли. – Там позади мистер Крайтон – судья, мисс Брукс – нотариус, миссис Хиггинс – главврач больницы, миссис Голдман – начальник городской полиции и мистер Келли – начальник почтового отделения. Все они входят в городской совет. Все вопросы и проблемы мы решаем сообща.

   Я слегка наклонилась, и мистер Брукс тут же догадался, чего я от него хочу. Он подставил ухо, чтобы я могла сказать только ему одному:

   - Что за конфликт? – я пальцем указала на стариков, сидящих будто в разных окопах друг против друга.

   - О, - хмуро отозвался мэр, – это очень давняя история. Даже не знаю, как рассказать её вкратце.

   - Что это ты там шепчешься, Брей? – спросила одна из сестёр Палмер. Голосок у неё был тонюсенький и настолько забавный, что я просто не смогла бы к ней отнестись серьёзно. – Про нас речь? Так дай и нам поучаствовать в разговоре.

   Мэр бросил на меня взгляд, и я кивнула.

   - Мисс Эндрюс спросила, что за конфликт между вами. –Он поводил пальцем от старушек к старикам и обратно. – Я ответил, что это давняя история.

   - Гляди –ка, Гейб, - усмехнулась другая сестра, - даже приезжая молодая леди заметила, как ты кривишь злой гримасой своё лицо.

   - О, нет, дорогая, - вмешалась третья, трогая сестру за руку, - это просто морщины.

   Все три сестры расхохотались. И так задорно, что я едва не улыбнулась. Настолько забавными были эти старики.

   - А ты помолчала бы, фурия, - вытянув в сторону сестёр крючковатый палец, ответил мистер Макдональд. Его седые брови так нахмурились, что мне на миг показалось, сейчас кожа на лбу треснет.

   - Не закрывай мне рот, старый брюзга…

   Почти мгновенно заговорили все шестеро и собрание превратилось в балаган.

   - Господа, - попытался утихомирить их мэр, но, как я и ожидала, они его даже не услышали.

   - Это всё от того, что они не воспринимают вас, как власть, - заметила я поучительно. – Они называют вас сокращённым именем. Это неуважительно.

   - Здесь всё иначе, мисс Эндрюс. Они воспринимают меня, как …

   Я не позволила ему договорить и поднялась с места, а потом негромко свистнула, и все галдящие утратили способность говорить. Сначала они совершенно ничего не поняли, и наблюдать за ними было даже занятно. Однако, не найдя ответов друг у друга, все они повернулись ко мне. Я одарила их строгим взглядом:

   - Я не позволю вам превращать нашу встречу в балаган. Во-первых, у меня есть разговор к вам. Во-вторых, если у вас есть застарелые споры или неурядицы, вы знаете, что можете обратиться ко мне, но для этого нужно выбрать другое время. А в – третьих, вы проявляете неуважение. Прежде всего, к себе.

   Они беспомощно смотрели на меня, выпученными от страха глазами. Я снова вытянула губы в трубочку, но сделала всё наоборот, не выдула воздух для свиста, а втянула его обратно, снимая колдовство.

   - Ну что? Поговорим цивилизованно? – спросила я.

   В ответ старики усиленно закивали и уселись обратно на свои места. Молча.

   - Не научите? – тихо усмехнувшись спросил мистер Брукс.

   - Научу, - холодно ответила я.

   Всё это не нравилось мне больше и больше.

   - Итак, я собрала вас здесь отнюдь не просто так, - выдерживая строгий тон, как учила тётя Колумбия, обратилась я к собравшимся. – И оказалась я в Инделбруке тоже не просто так.

   - Вот да, - вклинилась одна из сестёр Палмер, Эдали, кажется, - очень интересный вопрос. Белокурых не было в городе три десятка лет, а тут…

   Заметив мой суровый взгляд и недовольно изогнутую бровь, старушка прикусила язык. Понимаю, винить их сложно, они давно отвыкли от нашей власти. Забыли, что такое почтение к белым ведьмам. Но, отправляя меня сюда, совет в составе шестерых главенствующих Белокурых, настоятельно рекомендовал сразу обозначить своё положение и быть непреклонной в вопросах проявления уважения.

   - Я прибыла в город, поскольку нам доставили записку от некоего анонима. Он просил вернуть в Инделбрук наше благословение. Я должна выяснить, кто именно написал эти строки и о какой именно помощи он просил. Вы знаете что-нибудь об этом?

   Старики недоуменно переглянулись. Рядом стоявший мистер Брукс тоже удивился, а потом я заметила, как он пожал плечами, отвечая на немой вопрос молодой женщины, которая, кажется была или нотариусом, или начальником полиции.

   - Мисс Эндрюс, - сказал мэр, - думаю, я выражу мнение всех здесь присутствующих, сказав, что мы понятия не имеем, кто мог попросить помощи Белокурых.

   - Тем более, мы в ней не нуждаемся, - сказала та самая девушка.

   Я бросила взгляд на мистера Брукса, чтобы он напомнил мне кто она, и, вдруг, обратила внимание на невероятное сходство этих двоих.

   - Это мисс Элизабет Брукс, нотариус. – Он помедлил, а потом добавил: - Моя сестра.

   - Вы думаете, мисс Брукс? – уточнила я у неё.

   Глядя на эту девушку, я не могла определиться с первым мнением. Элизабет казалась мне бойкой, смелой и самоуверенной. С одной стороны – это отличные качества, тем более для нотариуса. Но с другой – такие люди могут быть настоящими занозами.

   У мисс Брукс была весьма интересная внешность: голубые глаза, чёрные кудри, уложенные и заколотые на затылке, красиво очерченные губы и чуть заострённый нос. А ещё, самым примечательным, на мой взгляд, было то, что Элизабет была в брюках. И я, признаться, пока не понимала, как к этому относиться. В столице девушкам запрещено носить брюки. На мисс Брукс было что-то напоминающее костюм для верховой езды: обтягивающие брюки, высокие сапоги с мехом, шерстяной жилет и пиджак. Обведя собравшихся взглядом, я отметила для себя, что её внешний вид никого не удивляет. Даже старушек, которые обычно со скрипом принимают что-то новое.

   - Я совершенно в этом уверена, мисс Эндрюс, - ответила она таким тоном, что я ничуть не усомнилась в её уверенности. – Город процветает, мы ни в чём не нуждаемся.

   Этот факт я и сама отметила. Инделбрук действительно выглядел цветущим.

   - А как давно? – спросила я. – Как давно ваш город так изменился?

   Молодые не торопились отвечать, а старики, как мне показалось, побаивались рты открывать. Ну прямо из крайности в крайность. Не спрашиваю – болтают, спрошу – молчат. Детский сад.

   - Мистер Кирк? – наугад назвала я имя.

   Пожилой человек поднялся на ноги, посмотрел на своих приятелей и негромко сказал:

   - Давненько. Аккурат после того, как Белокурые нас покинули. И полугода не прошло.

   Я не смогла скрыть удивления. Очень странно.

   - И как это произошло? Не в одночасье же? – я продолжила задавать вопросы. – С чего началось?

   - Ну, - почесав седой затылок, замялся мистер Кирк. Он даже немного покраснел. – Можно кто-нибудь другой расскажет? Я не мастак излагать свои мысли так, чтобы меня понимали.

   Он демонстративно уселся обратно на стул и руки вдобавок скрестил на груди, показывая, что с ним диалог окончен.

   - Мистер Нэш, выручите нас, будьте добры, - пришёл на помощь мистер Брукс.

   - А чего я-то? – возмутился названный мистер Нэш.

   - Не капризничайте, расскажите нашей гостье, как дело было, - попросил мэр.

   Я покосилась на него и заметила, что лицо мистера Брукса заливает краска. Ему снова стало неловко. Нет, ну в самом деле. Это никуда не годится. Старики ведут себя как капризные дети, мэр вот-вот в обморок грохнется. Что это за город такой?

   - Ну как было, как было, - проворчал мистер Нэш. – Мы поздней осенью человека нашли у маяка. Он полумёртвый был. Одет хорошо, не пьяный, но в беспамятстве, значит. Лежит, даже не мычит. Ну, мы с Гейбом, молодые были, знамо дело, сильные. Доволокли его до городской больницы…

   - Не поняла, - нахмурилась я, - причём здесь какой-то человек?

   - Ну, так слушать надо, - обиделся мистер Нэш, - я и говорю, нашли мы его, спасли, значит. А он не просто так человек, богач оказался. Мы выходили его, а ему так наш город понравился, что он переехал сюда и развернул своё производство. Да, не одно. Город и попёр. Работа у всех есть приличная. Пенсия. Мистер Холоун установил здесь порядок, заботится о нас. Он наш город и маяк наш очень любит. Летом, знаете, как здесь живописно? А чего ещё рассказывать, я не знаю.

   Я сидела и с поражённым видом слушала эту поистине сказочную историю. Нет, не то чтобы она была совсем уж неправдоподобной, просто немного удивительной. Интересно так выходило. Белокурые лишили город покровительства, а он нашёл себе нового благодетеля.

   - А что случилось с этим вашим мистером Холоуном? Как он оказался в таком плачевном состоянии? – полюбопытствовала я.

   - Он по делам ехал на север, чтобы заключить какую-то сделку, - объяснил мистер Брукс. – На него бандиты напали. Ограбили, чуть не убили. Это нам с Бесс уже мама рассказывала. Нас тогда ещё на свете не было.

   - Какая занимательная история, - пробормотала я.

   Некоторое время я обдумывала всё, что услышала и как будто бы действительно не видела повода вызывать Белокурых в Инделбрук. И вот, казалось бы, тот самый шанс вернуться домой, составив отчёт о ложной тревоге, но что-то меня смущало. Пока сложно было сказать, что именно.

   Я пристальнее взглянула на два лагеря стариков и, подумалось мне, что стоило бы чуть поподробнее узнать об их конфликте. Может, в этом всё дело?

   - Хорошо, - подытожила я с этим вопросом, - будем выяснять. Есть у меня к вам ещё один вопрос. – Тут даже как-то жутко стало. Неуютно. – Вы тоже не знаете, что такое Рождество?

   Как я и боялась, на лицах стариков отразился тот же вопрос, что и у моих слуг.

   - Мисс Эндрюс, - тихо обратился ко мне мистер Брукс, - а это ваше Рождество какое-то важное? Вы всё время о нём спрашиваете.

   Вот тут, признаться, у меня чуть глаза на лоб не полезли. Я давно не чувствовала себя такой растерянной.

   - Важное, мистер Брукс, важное. С этим тоже придётся разобраться. Я так понимаю, ни один житель вашего города даже не слышал о Рождестве. И это очень странно. Очень. Вы что изолированы здесь совсем? Не выезжаете в соседние города?

   - Почему же? – удивился мэр. – Выезжаем, конечно.

   - И что? Зимой не ездили ни разу? – раздражённо спросила я.

   - Ездили, - пожал плечами он.

   - И нигде не видели украшений рождественских? Ёлок? Праздничной атмосферы?

   - Нет, - глядя на меня, как на умалишённую совершенно категорично ответил мистер Брукс.

   - Идиотизм какой-то, - буркнула я. – Быть того не может. Я ехала в поезде и проезжала несколько разных городов, в том числе и соседний. Там везде уже давно всё украшено к Рождеству.

   - А что это за Рождество такое? – осторожно спросила Долорес Палмер.

   У меня голова закипела. Рождество! Это же Рождество! Как можно о нём не знать? Это красота, семейное тепло, угощения и прежде всего предвкушение волшебства. Рождество – это настроение.

   - Не сегодня, - отмахнулась я, пока даже не представляя, как рассказать им. То есть, я конечно, могла бы рассказать, но чёрт возьми, те чувства, которые оно во мне вызывает, внушить невозможно. Это ведь не просто праздник – это сложившаяся веками традиция, которая живёт с нами с рождения и до самой смерти. Это глубина любви, свет улыбок, детский смех, тепло близких людей, уют в душе. – В другой раз постараюсь объяснить.

   Я встала и прошлась к окну, за которым крупными хлопьями сыпал с неба снег. Очень красиво. В этот момент я обняла себя руками и подумала о том, что зима не так уж плоха. Может, мысли о Рождестве навеяли? Обычно я не испытываю таких чувств к снегу. В столице снег- просто снег. Он холодный, а потом ещё и мокрый. Однако, здесь, в Инделбруке, он меня не раздражал. Ладно, всё это чушь. Нужно было что-то решать.

   - Мистер Брукс, - позвала я мэра и, когда он приблизился, велела: - организуйте мне встречу с мужским сообществом, а потом и с женским. Хочу поговорить с ними отдельно. А вы приходите сегодня ко мне на обед. Можете с сестрой. Расскажете суть конфликта, чтобы я была подготовлена.

   Мой повелительный тон явно не понравился представителю местной власти, но спорить со мной или как-то возмущаться он не мог. Этой власти я могла лишить его в одночасье. Хотя…мне почему-то казалось, что мистер Брукс не сильно расстроится. Все эти люди, которых я здесь встретила, не походили на столичных. Там всё предельно ясно, понять кто есть кто не составляет труда. А здесь все какие-то странные. Будто ничем не дорожат. Увидев, как брови мэра огорчённо сдвинулись к переносице, я вдруг почувствовала укол совести. Он что, разочарован?

   - Вы придёте? – как умела мягче спросила я, признавая, что мне нужны союзники. Да, Белокурые порой высокомерны, но это вынужденная мера. Просящих много, как и много наглецов, вероломных подлецов, желающих погреться у благословения белых ведьм. Приходится быть суровыми и сдержанными. Доверять кому-либо с ходу опасно. Да, и вообще, с теми, кому покровительствуют, мои сёстры стараются соблюдать благоразумную дистанцию. Так уж повелось.

   Лицо мистера Брукса будто бы просветлело, но он быстро отвернулся, поэтому я могла и ошибаться.

   - Почту за честь, мисс Эндрюс, - ответил он, снова поворачиваясь ко мне и демонстрируя серьёзное лицо. Только вот щёки вновь слегка тронул румянец. Интересная особенность.

   Я завершила совершенно бестолковое собрание и отправилась домой. Мне просто необходимо было связаться с советом Белокурых и посоветоваться.

ГЛАВА 3

   На улице снег искрился и переливался разными цветами. Крупные снежинки плавно спускались с неба и ложились на и без того уже внушительные сугробы. Детвора с хохотом скатывалась с ледяных горок. Они толкались, падали в снег и вереща вновь поднимались. В душе у меня шевельнулось что-то тёплое и при этом ужасно тоскливое. Я невольно вспомнила своё детство. В столице тоже были горки, и побольше чем здесь, но мы с Агнес никогда с них не съезжали. Нас держали в строгости. Белых ведьм обучают с ранних лет. Моя кузина тоже училась, поскольку Белокурые весьма практичны. Ну, мало ли, вдруг со мной что-то случится, а одна из представительниц нашей семьи должна занять место среди них.

   Агнес не позавидуешь, она знала, что выбрали меня, и, что она вроде как запасной вариант, но никогда не жаловалась. Её тоже воспитывали строго, внушали, что всё это несказанная честь. Даже если места среди Белокурых ей нет. Кузина, стоит отметить, очень порядочная и добросердечная девушка. Если бы вы знали, сколько раз она мне помогала не провалиться на экзаменах. Училась Агнес прилежнее меня, но мы имеем то, что имеем.

   Я затосковала, вспомнив о ней. Думаю, ей бы здесь понравилось гораздо больше чем мне.

   - Мисс Эндрюс, - обратился ко мне мистер Уилкинсон, топтавшийся возле саней, - едем?

   - Нет, - глядя словно в пустоту, ответила я. – Я, пожалуй, пройдусь.

   - Найдёте дорогу сами? – поинтересовался он.

   - Я, что ребёнок неразумный? – тут же вскипела я.

   Кучер стушевался, а потом опустил голову, почёсывая коротенькую седую бороду и что-то бормоча себе под нос.

   - Зря вы так, - строго сказал мэр, выходя из-за моей спины. Его хмурый взгляд пробрал меня до костей. Вновь стало не по себе. Мистер Брукс смог меня удивить. Никакого румянца, стальной взгляд и недовольно поджатые губы. – Мистер Уилкинсон очень хороший человек. Он просто обеспокоился, что вы заблудитесь. Город ведь вам не знаком. Это лишь учтивость.

   Давно меня не отчитывали, как малое дитя. Стало неприятно, и обидно, а ещё я злилась.

   - Позвольте мне самой разобраться, как говорить со слугами, – сухо попросила я.

   Глаза мэра вспыхнули, а потом он кивнул каким-то своим мыслям и, взяв сестру под руку, спустился по лестнице. Мисс Брукс обернулась и пристально посмотрела в моё лицо. Её пытливый взгляд с прищуром поведал мне о том, что городской нотариус хочет понять, что я из себя представляю.

   - В конце концов, она здесь не навсегда, – сказала она брату, совершенно не переживая о том, что я услышу.

   Всё было как-то не так. В смятении я тоже спустилась и пошла по площади. Горожане не выказывают должного уважения, не лебезят. Побаиваются да, но не более того. Они не знают, что такое почтение к Белокурым. Память размылась у стариков, а молодые знали о нас только по слухам.

   В столице всё не так. В Мостлроке детей сызмальства учат признавать авторитет и власть ведьм. Само собой, и мне внушили, что я есть авторитет для любого человека, не обладающего магией.

   Снег игриво скрипел под моими ногами, солнышко выглядывало из-за крыш домов, то подмигивая мне, то прячась, будто призывая поиграть. Люди, что встречались мне на пути, приветливо улыбались, а потом шептались за моей спиной. Но не злобно, а лишь с любопытством. Наверняка, уже почти все знали, что в Инделбрук вернулась белая ведьма.

   Я остановилась посмотреть, как малыши кидаются снежками, разбившись на два лагеря. Внезапно захотелось слепить такой же и бросить в кого-нибудь. Но мысль эту я отогнала, приосанилась и пошла дальше.

   Изобилие товаров в магазинах города удивляло. Инделбрук находится в достаточном отдалении от столицы, к тому же на севере. Однако, глядя на витрины, я видела практически то же разнообразие, что и в Мостлроке. Видимо, мистер Холоун, действительно, печётся о горожанах, как о родных людях. Оттого мне захотелось познакомиться с ним ещё больше.

   Я свернула на одну из улочек и прошлась вдоль неё, изучая красивые жилые дома. Инделбрук производил приятное впечатление, однако, меня этот факт почему-то беспокоил. Странно, правда? Что-то будто скреблось внутри. В отличие от моей мамы, я не могу похвастать отличной интуицией. До неё мне далеко. Но здесь и сейчас, я будто чувствовала что-то недоброе. В груди поселилась тревога. Я растерянно огляделась, чувствуя, как сердце затрепетало, а живот заволновался, будто перед очередным экзаменом, к которому я не очень хорошо подготовилась.

   Моё внимание привлёк прекрасный двухэтажный дом за роскошным кованым забором. Белокаменный, с синей крышей, балконами и мансардой. Каменные дорожки были тщательно вычищены, ёлочки по бокам от лестницы вытянулись стрункой и неправдоподобно ровно раскинули свои ветки вокруг ствола.

   - Эй, детвора! – окликнула я, пробегавших мимо детей. – Чей это дом?

   - Мистера Холоуна, - прокричали они, прежде чем скрыться за углом.

   Вот, значит, как. Тот самый дом. Я ещё немного постояла у ограды, пытаясь унять волнение, а потом зашагала к своему жилищу. Пройти весь город не заняло много времени и не отняло много сил. На самой окраине я замедлила шаг и залюбовалась видом на свой дом. Белокурые знали, что делали, когда выбирали его. Глядя с того места, где я стояла, он казался погружённым в сугроб, но при этом возвышенным над городом. Сказочный, волнительный и ничуть не скромнее особняка мистера Холоуна. Надо будет расспросить о нём слуг.

   Дойдя до крыльца, я ощутила как здесь, на возвышенности, ветер неласково бьёт в лицо. Руки тут же покраснели, а щёки будто коркой покрылись.

   - Колючка, - буркнула я то ли ветру, то ли морозу.

   В дверях меня встретил мистер Фултон. Он заботливо принял мою верхнюю одежду, а потом проводил в гостиную и отчитался:

   - Пока вас не было, прислали весточку от мистера Холоуна. Он желает представиться сам и представить дочь. – Винсент протянул мне карточку, я бросила на неё короткий взгляд. – Спрашивает, когда вы посчитаете возможным.

   Я задумалась. Встретиться с негласным главой города просто необходимо, и как можно быстрее. Он тоже не тянет кота за хвост. Тут же дал о себе знать. Мистеру Холоуну явно хочется понять, чего я хочу и буду ли сносить его с пьедестала.

   - Хорошо, - не глядя на домоправителя, ответила я, - отправьте ответ. Буду ждать их с дочерью завтра на ужин. Но дайте понять, что это будет встреча не только с ним. Не выделяйте его. Вы поняли?

   Я посмотрела в молодое довольно умное лицо и увидела лёгкую улыбку. Винсент понимающе кивнул:

   - Вы соберёте всех значимых людей города у себя, а мистер Холоун будет просто одним из них.

   - Верно. Пусть будет на равных со всеми. Никаких привилегий.

   - Сию минуту составлю ответ и отправлю, - поклонился молодой человек.

   - Распорядитесь подать чай и лёгкие закуски, и сообщите миссис Одли, что к обеду у нас гости. Мистер Брукс с сестрой. Пусть чай принесут в кабинет. У меня дела. – Я собралась отправить мистера Фултона, но спохватилась: - И конечно же, оповестите миссис Одли о завтрашнем ужине. Поинтересуйтесь, не понадобится ли ей помощь. Пусть организует всё, как ей будет удобно. А сами наймите на завтра ещё прислугу для обслуживания ужина. Я не очень люблю посторонних в доме, но приличия того требуют.

   - Да, мисс, - вновь поклонился Винсент. – Немедленно займусь.

   Я сменила чуть вымокшее на подоле платье и расположилась за столом кабинета. Кларисс принесла чай и сэндвичи. Я умяла их так быстро, что даже не заметила. Стоило подготовиться к беседе с Белокурыми. Они ждали отчёта, да и у меня была масса вопросов.

   Первое задание казалось мне ужасно ответственным, поэтому стоило подойти к нему со всей серьёзностью. Да, тот факт, что я пропущу рождественский бал расстраивал, но чем быстрее я смирюсь, тем спокойнее будет всем. Позволив себе ещё минутку погрустить по этому поводу, я распахнула один из шкафов и ожидаемо обнаружила в нём старинное зеркало. На полочке перед ним стояла толстая несгораемая свеча. Прежде чем применить зеркало для связи, я для начала воспользовалась им по назначению. Привела себя в порядок, напустила серьёзный вид и успокоила дыхание.

   - Ну что, Чарли, пора. – Я зажгла свечу, подышала на зеркальную гладь, а потом написала на ней заклинание.

   Мне ещё не приходилось связываться с советом Белокурых таким способом, ибо они всегда были рядом. Я чувствовала себя необычайно взволнованной.

   Вскоре зеркальная поверхность пошла рябью, я подёрнула плечами и потопталась на месте, за что мама непременно осудила бы меня, ведь я выдавала свою нервозность. Зеркало засияло, а потом в нём появилось лицо Хейзел Макнелли, главы совета и мудрейшей из нас. Её чистейшие голубые глаза смотрели на меня с радостью. Сестра Хейзел была женщиной шестидесяти пяти лет, с густой рыжей шевелюрой и почти всегда сдержанной улыбкой.

   - Добрый день, Шарлотта, - поздоровалась она.

   - Добрый день, сестра Хейзел.

   - Ты добралась? Всё хорошо?

   - Да, - ответила я, изо всех сил скрывая своё недовольство этим заданием. Ни одна белая ведьма не должна знать о моих чувствах. Честь и достоинство во главе всего. Я должна с радостью принимать всё, что мне выпадает. – Благодарю. Меня встретили и помогли с домом.

   - Это хорошо, - мягко улыбнулась глава совета.

   Надо признать, что она была единственной пожилой леди среди нас, которая мягко, но настойчиво продвигала перемены в кругу Белокурых. Строгие правила, по её мнению, могут привести к внутренним сопротивлениям у сестёр. Все шесть могущественных ведьм совета обладают одинаковой властью и равным правом голоса, а выдвижение на пост главы лишь номинально, для того, чтобы одна из них могла говорить от лица всех. С сестрой Хейзел мне было проще всего. Я обрадовалась, что на мой зов откликнулась именно она.

   - Сестра Хейзел, я прибыла по вашему заданию, но нахожусь в некотором смятении.

   - Что не так, Шарлотта? – удивилась она.

   Я поведала обо всём, что узнала, чем привела главу совета в глубокую задумчивость.

   - Согласна, это очень странно, - спустя несколько минут ответила она. – Мы покидали Инделбрук накануне Рождества, и он был довольно скромным городком.

   - Простите, вы тоже когда-то жили здесь? – удивилась я.

   - Да, и была среди тех, кто уезжал оттуда последней из сестёр.

   - Сестра Хейзел, - аккуратно обратилась я, - расскажите, пожалуйста, почему Белокурые вообще покинули этот город. В чём была причина отказа в благословении? Жители что-то натворили?

   Глава совета печально вздохнула, а потом недовольно поджала губы:

   - Нет, всё гораздо тривиальнее. Совет Белокурых того времени решил, что город не перспективный и должен жить сам собой. Много лет назад подобное нередко практиковалось.

   - Как это? – изумилась я. – То есть, они просто бросили этот город на произвол судьбы? Но ведь каждый знает, что оставленный ведьмами город не жилец. Без нашего благословения люди отчаиваются, радость уходит из их жизни. И на такое обрекают заслуженно! Разве нет?

   - Да, так и есть. В основном. Но…бывали случаи, когда приходилось принимать сложные решения. Ведьм на всех не хватает…

   Я в ужасе смотрела в лицо сестры Хейзел и не верила тому, что слышу. А почему я раньше об этом не знала? Вдруг, холодок пробежал по спине.

   - А жители Инделбрука знают об этом?

   - Нет, и не должны узнать! – резко сказала глава совета. – Это может их разозлить и пошатнуть твой авторитет. Ты должна быть непреклонной, стойкой, строгой и решительной. Веди себя, как полагается любой белой ведьме. Ты – хозяйка положения, ты вернувшаяся в город власть! Дашь слабину, и прошлые ошибки наших сестёр выйдут наружу. Это может плохо закончиться для тебя.

   От неожиданности я даже отпрянула от зеркала. Как же так? Почему мне не рассказали об этом перед поездкой в Инделбрук?

   Открыто возмутиться я конечно не осмелилась, но на душе остался неприятный осадок.

   - Значит, ты говоришь, что город процветает? – прищурилась сестра Хейзел. – Это значит, что он не превратился в захолустье?

   - Не превратился, - сдержанно согласилась я. – Он не разросся, конечно, как столица, но выглядит, как новенький. Добротные дома, товары самые современные, люди вполне довольные. Не видно нищеты.

   Глава совета задумалась, закусила уголок губы и опустила глаза. Я наблюдала за тем, как меняется её лицо и отчего-то внутри ликовала. Нет, вы не подумайте, я не злорадный человек, просто в этот момент чувствовала себя ученицей, увидевшей фиаско не самого любимого педагога. Несомненно, я уважала всех Белокурых и с почтением относилась к совету, но…Но было но.

   - Как думаешь, с чем это связано? – спросила она меня.

   - Мне не нужно об этом думать, горожане сами рассказали. – И я поведала сестре Хейзел о мистере Холоуне. – Невероятное везение.

   - Чарли, ты не ребёнок, - натянуто улыбнулась глава совета, - и в везение верить не должна. Пойми, наше благословение заставляет город сиять, а отсутствие его – меркнуть. Обычно, стоит ведьмам покинуть город, как он просто умирает. – Мои глаза округлились. – Не в прямом же смысле. Люди разъезжаются поближе к свету нашей магии, а город превращается в призрак. Здесь, отчего-то вышло не так. Удача не могла просто так найти Инделбрук. Ты виделась с этим мистером Холоуном?

   - Ещё нет, но он просится на встречу со мной. Я назначила на завтра ужин.

   - Смотри-ка, не оставил тебя без внимания, - усмехнулась сестра Хейзел. – Он будет прощупывать тебя, испытывать на прочность. Не робей перед ним. Он скорее всего привык, что в Инделбруке его почитают. Нужно показать ему, что ты главнее. Справишься?

   Когда прозвучал вопрос, я думала о том, как добиться подобного, если в этом городе ведьмы уже не в чести. Да, отрицать нашу власть, дарованную короной, в плане законности горожане не могут, но ведь Белокурые бросили их много лет назад, а мистер Холоун подарил городу новую жизнь. В плане уважения, причем добровольного, мистер Холоун безусловно меня затмит. Стало как-то не по себе, почему я должна лишать его этой заслуженной привилегии? Потому что меня так учили?

   Если быть до конца честной, то я никогда ещё сама не отстаивала значимость Белокурых. Я всю жизнь жила в столице и со мной постоянно был кто-то старше и авторитетнее. Мне не приходилось кому- то что-то доказывать, кому-то противостоять.

   - Чарли! – повысила голос глава совета. - Ты справишься? Мы, конечно, ожидали, что город в более плачевном состоянии, и твоя поездка должна была быть короткой, но никто не застрахован от сюрпризов . Тебе понадобится помощь?

   - Нет. Я справлюсь, - как можно убедительнее произнесла я.

   - Хорошо, - кивнула она. – Меньшего я и не ожидала от тебя. А теперь внимательно послушай. Очень внимательно присмотрись к этому мистеру Холоуну. Человек, возродивший город, не может быть просто человеком, я думаю.

   - Вы хотите сказать, что он маг? – нахмурилась я.

   - Не исключаю такой возможности. Только будь предельно внимательной и осторожной. Он может быть, как белым, так и тёмным магом. Если ему что-то нужно от города, то он может стать угрозой. Он будет бороться за свою территорию.

   - Но, - задумалась я, - если он всё же светлый маг и просто полюбил этот город и захотел ему помочь…

   - Это не даёт ему права претендовать на главенствование. Никто, кроме совета Белокурых, не может предъявлять свои права на города нашей страны. Лишь мы им покровительствуем, - прозвучал непреклонный ответ.

   - Но…мы же оставили этот город. Он считался не перспективным.

   - Мы всегда можем передумать, - заявила сестра Хейзел. Какой бы современной и лояльной я её не считала, сейчас глава совета поступила, как любая из Белокурых. Она невозмутимо указывала на то, кто главный. А люди – это всего лишь люди. – Думаю, я не должна напоминать тебе о таких простых истинах.

   - Нет, - пробормотала я.

   - Итак, жду твоего отчёта после ужина. Открой глаза и уши. Выясни, что там такое творится и доложи.

   - Да, сестра Хейзел.

   После того, как зеркало вновь стало просто зеркалом, я ещё некоторое время стояла перед ним, ощущая неясную тревогу. На душе остался неприятный осадок. И почему я его ощущаю? Я никогда не спорила с Белокурыми и рассуждала практически так же, как глава совета. Но гораздо проще так думать, когда вокруг тебя сильные ведьмы. Здесь я совершенно одна. Что ж, придётся побороться. Да, эту мысль я попыталась вбить в голову, но с кем и за что нужно бороться?

   Обед был накрыт вовремя, я тщательно к нему подготовилась. Как меня учили. Белокурые должны выглядеть безупречно. Глядя в зеркало своей спальни, я поправила жакет и воротник блузы, одёрнула юбку и подобрала волосы. А потом отработала холодный взгляд, которым, по мнению совета, должна блестяще владеть каждая белая ведьма.

   Я спустилась в гостиную как раз в тот момент, как мои гости прибыли. Мистер Брукс и его сестра выглядели напряжёнными. Как мне показалось, им не очень-то и хотелось идти на этот обед. По их лицам я ясно прочитала, что они лучше бы съели жабу на болоте, чем провели несколько минут со мной. Странным образом это задело меня. Я поприветствовала их, а потом пригласила к столу.

   Обед прошёл сухо и почти в полной тишине. Каждый из нас по два-три раза пытался начать разговор, но ничего не вышло. Никто не был в нём заинтересован. То есть, мне конечно нужно было поговорить о делах, но не за столом же. Было в высшей степени неловко. Я наблюдала за тем, как Брейден и Бесс переглядывались время от времени. Брат периодически делал сестре какие-то знаки, видимо, пытаясь остановить какие-то её порывы. Как только подали десерт, я не выдержала:

   - Мисс Брукс, - обратилась я к ней, - вы что-то хотели сказать или спросить?

   - Нет, - поспешно ответил за неё мэр.

   - Я всё вижу, мистер Брукс. Прошу, не одёргивайте сестру, пусть говорит, что желает.

   - Ой, вот это вы сейчас зря сказали, - прикрыв рукой лицо, едва слышно произнёс он.

   А я, признаться, даже заинтересовалась, что же такое может сказать мне его сестра. Я повернулась к ней и превратилась в сплошное внимание.

   - Вы надолго к нам, мисс Эндрюс? – нахально вздёрнув одну бровь, спросила Бесс.

   - Не могу точно сказать, - ничуть не растерявшись ответила я. – Всё будет зависеть от того, смогу ли я сделать то, зачем меня сюда пригласили.

   - Хорошо, а что именно вы должны сделать?

   - Я же уже сказала…- нахмурилась я.

   - Нет, оставьте эту версию для тех кому за пятьдесят, - довольно дерзко выпалила мисс Брукс. – Я не поведусь. У ведьм всегда есть свои чёртовы планы на всё вокруг.

   - В каком смысле? – поразилась я.

   - Бесс, прекрати, пожалуйста, - попросил её мэр, пытаясь взять за руку.

   Однако мисс Брукс отодвинула свою руку и заговорила ещё горячее:

   - Поправьте меня, если я не права, мисс Эндрюс. Много лет назад вы по каким-то причинам оставили наш город, а сейчас вдруг вспомнили. Почему? Не потому ли, что он процветает? Производство, которое здесь организовал мистер Холоун, приносит отличный доход и может принести ещё больше, если его приберут к рукам ваши сёстры, или как вы там себя называете. Король дал вам почти безграничную власть, и вы решаете, чему быть, а чему умирать.

   Из её уст прозвучало отвратительно, но не менее правдиво. Я вновь ощутила неприятное чувство растерянности, которое пришлось незамедлительно подавить. На лице моём не дрогнул ни один мускул.

   - Звучит слишком резко и не вполне правдоподобно, - ответила я. – Я явилась сюда исключительно из-за просьбы о помощи. Меня направили разобраться.

   - Хорошо, допустим. Разбирайтесь на здоровье. Но вы ведь, словно венценосная особа явились туда, где вас никто не ждал. Почему вы решили, что, приехав сюда спустя три десятка лет, можете диктовать нам свои правила и порядки? Инделбрук маленький городок, я не спорю, но на севере уже весьма ценный. Мы справлялись без вас и справимся дальше. Вы отвернулись, так и стойте к нам спиной, как и прежде. Мы не против.

   - О боже, Бесс, - покачал головой мистер Брукс. – Куда тебя понесло?

   - Ничего, мистер Брукс, - сказала я, сглотнув комок в горле. Да, мисс Брукс вела себя нагло, но что из того, что она сказал не было правдой? – ваша сестра имеет право на своё мнение. Я не велю её казнить.

   - Нет, ты слышал, Брей? Она не велит меня казнить! Вот о чём я говорила, власть!

   - Бесс, мисс Эндрюс всего лишь пошутила, - заливаясь краской, сказал мэр. – Прошу прощения…

   Я поднялась из-за стола и отвернулась. Мне нужно было воспользоваться паузой, чтобы скрыть улыбку. Эти двое отчего-то вызывали смешанные чувства. Они такие настоящие, такие живые. Вернув лицу прежнее выражение, я пригласила их в гостиную:

   - Давайте уже поговорим о делах. Мистер Брукс, расскажите мне о сути конфликта между общинами.

   Я опустилась в кресло и предложила гостям диван. Они оба тоже сели, но мистер Брукс смотрел исключительно на меня, а его сестра блуждала взглядом по комнате, не без интереса разглядывая украшения.

   - Ну-у-у, - протянул мэр, - это довольно старая история. Я даже не берусь утверждать, что наши старики сами помнят, как всё началось. Видите ли, в своё время в Инделбруке были очень популярны отдельные общины. Так сказать, кружки по интересам. Женщины занимались рукоделием, чтением, делились рецептами, чувствами, успехами. Мужчины пили бренди, рыбачили, играли в карты. Невинно, не на деньги, само собой. Так уж повелось. Таким образом они отдыхали от семейных дел и неурядиц.

   - То есть, в общины входили только семейные люди? – уточнила я.

   - Нет, конечно, нет.

   - По началу да, - вступила в беседу Бесс. – Домохозяйки так развлекались. Но позже присоединилась и молодёжь. В городе нечего было делать по вечерам, особенно зимой.

   - Да, - вновь взял слово её брат, - сначала это было просто увлечение, а потом переросло чуть ли не в смысл жизни.

   - Хорошо, ничего плохого в это мне вижу, - насторожилась я. – Из-за чего возник конфликт?

   - Из-за маяка, - закатила глаза Бесс.

   - Маяка? – переспросила я.

   - Ну да, - Брейден поднялся на ноги и довольно эмоционально жестикулируя продолжил: - видите ли, мисс Эндрюс, маяк наш довольно живописное место, очень уютное, но в какой-то момент ставшее совершенно ненужным. – Я хотела спросить почему, но мэр и без того собирался пояснить. – Суда стали ходить другим путём, и маяк просто перестал быть нужным.

   - Ну вот наши общины и стали за него бороться. Спор идёт уже больше тридцати лет.

   - Тридцати? – изумилась я. – Вы серьёзно?

   - Абсолютно, - категорично заявила Бесс. – Никто не собирается уступать.

   - Мужчины по праву просят маяк, чтобы рыбачить рядом, а женщины находят его уютным местом для уединения.

   - Это же абсурд! Столько лет не найти компромисса. А поделить его нельзя было? Два дня в неделю одна община, два – другая.

   - Да вы что? – усмехнулась Бесс. – Женщины категорически отказались делить маяк. У них своё царство, где нет места мужчинам. А иначе в чём тогда смысл отделения от них общиной?

   Мисс Брукс растёрла лоб ладонью и откинулась на спинку дивана. Я вновь обратила внимание на её наряд. Бесс тут же поймала мой взгляд и наверняка хотела выкинуть что-нибудь колкое, но брат ей не позволил.

   - Вот мы и живём среди этого безобразия уже довольно долго, - бросая сестре многозначительный взгляд, сказал он.

   Я мысленно усмехнулась. Признаться, эта парочка мне даже нравилась.

   - И что? Белокурые не смогли решить этот вопрос?

   - Конфликт сторон их нисколько не беспокоил. Тогда он только-только зарождался, и ваши сёстры не приняли его всерьёз. Наверное, они и подумать не могли, что всё так затянется.

   - Иногда мне даже кажется, что нашим старикам просто так нравится.

   - В каком смысле? – решила я уточнить.

   - Ну, знаете, - легкомысленно махнув рукой, сказала Бесс, - они так привыкли воевать, что уже не представляют свою жизнь без этого конфликта. Будто, если отменят его, тут же умрут со скуки.

   Я некоторое время молча размышляла над словами мисс Брукс. Отчасти она права, иногда так бывает. Люди так привыкают к чему-то, что не желают что-то менять из страха неизвестных последствий.

   - Проводите меня к маяку, – велела я.

   - Сейчас? – удивился мистер Брукс.

   - Да, я бы хотела сама посмотреть. Это далеко?

   - Н-нет, - растерянно ответил мэр. – На санях минут пять от вашего дома.

   - А пешком? – сама от себя не ожидая спросила я.

   - В два раза дольше, но холодно…

   - Вы беспокоитесь обо мне или о себе? – поинтересовалась я.

   - О вас конечно, - ответила за брата Бесс. – Брей не умеет заботиться о себе.

   И снова мистер Брукс покраснел до кончиков волос:

   - Дело вовсе не в этом. Просто вы не привыкли к нашим морозам, и одежда у вас не подходящая. Обувь опять же…

   - Не волнуйтесь, мистер Брукс, - ответила я резко. Взращенное с детства чувство превосходства вылезло не совсем кстати. Меня учили показывать тем, кто хоть как-то во мне усомнится, что они не правы. – Я белая ведьма – мне несложно сменить гардероб.

   - Да, мисс Эндрюс, - сухо ответил мэр. – Глупо было с моей стороны.

   Как странно и быстро менялся этот человек прямо на глазах. То робкий и будто зябкий, то строгий и холодный. Он вызывал необъяснимое любопытство. Изучая его лицо, я не смогла отвести глаз вовремя и была застигнута врасплох его сестрой, которая наградила меня неприязненным взглядом.

ГЛАВА 4

   - Вы будете перевоплощаться прямо здесь? – иронично выгнув бровь, поинтересовалась мисс Брукс.

   - Если вас не смутит, - скопировав её мимику, ответила я.

   - Нисколько, - равнодушно пожала плечами она.

   И снова меня задело отсутствие интереса с её стороны. В столице многие любили смотреть, как колдуют ведьмы. А сами ведьмы делали это с величественным снисхождением. Именно сейчас я поймала себя на мысли, как глупо это звучит. Зачем весь этот пафос? А может дело в самом Инделбруке? Он простой, и люди здесь простые. Всё, что я собой олицетворяю, здесь кажется неуместным. Я застыла на месте, чувствуя, как холодок пробежал по спине.

   - Хиемс вестимента суа, - пробормотала я и щёлкнула пальцами.

   На мне тут же появились тёплое пальто с огромным меховым воротником, меховые сапоги, шапка и меховая муфта. Довольная собой я подняла глаза и встретила скептические взгляды мистера и мисс Брукс.

   - Что –то не так? – на этот раз ощущая прилив жара, спросила я.

   - Это конечно всё очень красиво и, наверное, модно в столице, - хмыкнула Бесс, - но здесь вы околеете уже через пару минут. Пальто смешное, право слово. Да, воротник роскошный, но это, пожалуй, всё. Оно не греет. – Мисс Брукс бесцеремонно потрогала полы пальто и снова скривилась. – Кларисс! – Крикнула она, и я вздрогнула от неожиданности. Через пару мгновений прибежала горничная. – Девочка моя, будь добра, принеси мои вещи.

   Кларисс кивнула и с готовностью выполнила просьбу. Бесс разложила передо мной короткое пальто раза в три толще чем моё, тёплые варежки и меховую шапку, которая закрывала уши полностью.

   - Вот это одежда для зимы в Инделбруке. Ещё штаны есть, но я не смогла в них прийти, ибо Брей сказал, что вы меня осудите. Но в наших краях шутки с морозом плохи. Обморожение довольно неприятная вещь. Сегодня не очень холодно, но прогулка за город может пройти не без последствий. Так что, я бы вам посоветовала сменить наряд ещё раз. Правда, здесь уже на ваше усмотрение. Мне жаль Брея, если ему придётся тащить вас на себе обратно.

   Её слова были колкими и с явной неприязнью, но всё равно, как бы Бесс не хотела скрыть это от меня, в них была забота.

   - Я могу казаться вам высокомерной, - начала я, после чего мистер Брукс тут же сверкнул острым взглядом в сестру, которая скорее всего не оставила бы мои слова без укола, - но мне не чуждо благоразумие. Если вы поподробнее объясните мне, что за штаны, я сменю гардероб ещё раз.

   Бесс сделала это незамедлительно, и через мгновение я стала счастливой обладательницей набора тёплой одежды.

   - Вы пойдёте с нами? – спросила я у неё.

   - Нет, у меня встреча. Мистер Нэш должен прийти на консультацию.

   Бесс подарила брату загадочный взгляд и ретировалась, пообещав, что обязательно придёт на завтрашний ужин.

   Мы с мэром вышли на улицу, и я поразилась, как дневное солнце отражается от искрящегося снега и бьёт в глаза. Это было ослепительно. Я зажмурилась.

   - Да, вашим глазам пока непривычно, - сказал мистер Брукс, увлекая меня за собой на тропинку за моим домом. – В столице, наверное, вы не видите столько снега?

   - Нет, не вижу, но я его и не очень люблю.

   - Как это? – искренне удивился он.

   - Ну, это очевидно, по-моему. Он холодный, мокрый и скользкий, когда замёрзнет.

   Некоторое время мистер Брукс смотрел на меня, как на дитя неразумное, а потом совершенно неожиданно рассмеялся. Громко, задорно и с большим удовольствием. Я изумлённо взирала на него, а он всё никак не мог остановиться. Я даже почувствовала, как моё лицо стало несчастным.

   - Простите, мисс Эндрюс, - пытаясь стать серьёзным, сказал он, - безусловно, в ваших словах есть логика, но как можно не любить снег? Зима просто прекрасна! Она волшебна сама по себе. – Он остановился и развёл руки в стороны. – Разве в другое время можно увидеть такую красоту? Посмотрите на деревья, насколько они прекрасны будто, как мы с вами, одеты в зимние пальто. Только белые и немного мохнатые.

   - Мохнатые? – невольно улыбнулась я.

   - Ну-у-у, - протянул он смущённо, - а как ещё сказать-то? Я не поэт.

   И снова мэр покраснел, как мальчишка. Я засмотрелась на то, как кровь приливает к его щекам.

   - Интересная особенность, - сказала я задумчиво.

   - О чём вы?

   Я указала варежкой на его лицо, а он, как только догадался, отвернулся и зашагал дальше.

   - Да, есть у меня такой минус.

   - Отчего же минус? – удивилась я.

   - Мои эмоции спрятать невозможно. Совершенно. Никогда. Это злит меня с самого детства. Стоит только смутиться, - он посмотрел на меня, - а вы же знаете, что мужчины не любят показывать смущение, рассердиться, разволноваться или что-то в этом духе, как моё лицо без промедления выдаёт меня с потрохами.

   - Должно быть неудобная особенность, - понимающе кивнула я, представив на мгновение, что она моя. Я даже содрогнулась. – Нет уж, не просто неудобная, это же кошмар. Тем более для мужчины.

   - Вот именно! – обрадовался он. – Вы меня понимаете. Если девушке ещё хоть как-то можно прожить с этим, то мужчину мало кто будет воспринимать всерьёз, зная, что чуть что и он покраснеет как помидор. – Он развернулся ко мне всем телом и пошёл спиной вперёд. – Но не вздумайте меня жалеть! Я справляюсь, честно.

   Его довольно милая непосредственность меня позабавила. Если я правильно всё понимаю, то мистер Брукс был довольно лёгким в общении человеком. Отходчивым, позитивным и дружелюбным. И правда, как мальчишка. Но вспомнив, какими холодными и колючими могут быть его глаза, я не торопилась записывать мэра в свои приятели.

   - Вы что-то говорили о снеге и любви к нему? – напомнила я, чтобы сменить тему.

   Мы шли по довольно широкой дороге, которая была специально расчищена для саней и пешеходов, желавших посетить маяк. Мороз, крепкий и колючий, всё время щипал меня за нос и щёки, изо рта вырывался белоснежный пар, но прогулка оказалась довольно приятной.

   - Да! Говорил, - согласился он, возвращаясь к нормальному способу передвижения. – Снег – это красиво. А снежинки! Они, когда с неба падают, тоже разными бывают. Вы замечали? То крупными, будто хлопья, то мелкими и задиристыми. Быстрыми, медленными, плавно крутящимися в воздухе. Иногда можно засмотреться и потерять счет времени. А чего стоят узоры на окнах? Вы обращали внимание, что они никогда не повторяются?

   - Нет, - призналась я. – Никогда, если честно, не уделяла этому внимания.

   - А зря, мисс Эндрюс, ведь зима – волшебница. Настоящая!

   - А я, по- вашему, не настоящая? – встрепенулась я.

   Мистер Брукс вновь резко остановился и серьёзно посмотрел на меня:

   - А при чём здесь вы? Я разве что-то сказал о вас? – Он поправил шапку, которая сползла на глаза и шагнул чуть ближе. – Могу я спросить? – Я неуверенно кивнула, глядя ему в лицо. Появилось странное чувство неловкости, захотелось отступить или поправить пальто, или сделать хоть что-то, чтобы не быть так необычайно близко к этому человеку. Нет, не подумайте, мэр не нарушал моих границ, не приближался непозволительно, но даже на таком расстоянии, мне показалось, что дистанция между нами очень маленькая, хоть на самом деле такого не было. – Отчего вы такая?..

   - Какая? – тут же ощетинилась я.

   - Ну, знаете, я даже не знаю, как сказать. Мы ведь вас не обижали, приняли должным образом.

   - И?..

   - Ну, вы ведёте себя…да, я понимаю, что власть, дарованная вам…Нет, не так. Возможно, вы имеете право на некое высокомерие, но помимо этого, вы в штыки воспринимаете всё. Вам все время кажется, что кто-то вас критикует или пытается принизить? Вы колючая! – Последнее слово ему самому понравилось. Видимо, мистер Брукс искал именно его, поэтому даже радостно улыбнулся, когда смог сформулировать то, что хотел. А потом он вновь залился краской. – Простите, мисс Эндрюс, если я сказал что-то не то…но, поверьте, я не хотел вас обидеть или что-то…

   - Довольно, мистер Брукс, - прервала я его ощущая, что его слова вновь задели меня за живое.

    Отчитывать его за непозволительные слова в адрес Белокурой я не стала. Не было желания. Мэр вновь негромко извинился, а потом уже молча зашагал дальше. Мне почему-то стало ужасно тоскливо. Беседа была неплохой. Я давно не видела настолько воодушевлённых собеседников. Чтобы как-то отвлечься, я начала разглядывать красоты, которые расписывал мистер Брукс. Он шёл чуть впереди, поэтому я могла свободно любоваться деревьями. И правда, как интересно. В Мостлроке деревья никогда не выглядели так. Или я не замечала? Мохнатые ветки, я даже улыбнулась, вспомнив слова мэра, тоже искрились многообразием снежинок. Деревья принимали причудливые формы: склонялись под тяжестью, упавших на них сугробов, концы некоторых из них спустились так низко, что утонули в снегу у корней, другие переплетались между собой и так застывали, а кое-какие местами оставались голыми. Или, вероятнее, становились из-за частого посещения птиц, которые то садились на них, то взлетали. И почему я раньше не обращала на это внимание? Вероятно, причина в том, что в столице я редко бываю одна и ничем не занята. Да, я сейчас тоже не одна, но мистер Брукс был занят собственными размышлениями и, в конце концов, это он завёл разговор о зиме.

   - Мы пришли, - сухо сообщил он, стараясь не смотреть на меня.

   Я посмотрела вперёд и увидела действительно роскошное место. Маяк, старинный, но добротный, явно отреставрированный, без видимых повреждений, благородно возвышался на утёсе, за которым было бескрайнее море. Сейчас, само собой, замёрзшее. Я дошла до края и не без восхищения посмотрела на белую гладь впереди. Вот она – мать природа. Дух захватило от подобного могущества. Вот, где настоящее величие. Возможно, мистер Брукс был прав, когда говорил про настоящее волшебство. Нам почти неподвластны силы природы. Да, мы, маги, можем иногда использовать её крупицы, считая себя выше других, но и природа, когда гневается, может отплатить за высокомерие. Случаи бывали.

   Порыв ветра ударил в лицо, больно ударил, но я не отвернулась, впервые ощущая себя как- будто свободной. Глаза заслезились, и я, признаться, даже не поняла, от ветра или от нахлынувших чувств. Захотелось взлететь, подняться над морем и впитать в себя зимнюю стужу. Я даже не представляла, что мне это нужно. В Инделбруке я дышала свободнее. Почему?

   - Мисс Эндрюс, - робко коснувшись моего плеча, окликнул мистер Брукс, - вам не холодно? Ветер, наверное, обжигает ваше лицо. Глаза из-за него слезятся.

   - Из-за него ли, - пробормотала я, не представляя слышал ли мой спутник. – Войдём внутрь?

   Мэр кивнул и пошёл к дверям, а я вновь бросила взгляд на бескрайние белые просторы и испугалась собственных ощущений. Нужно было поскорее выбираться из этого города и возвращаться домой.

   Мистер Брукс открыл передо мной дверь, и мы вошли.

   - Ух ты! – не сдержалась я. – Здесь очень уютно.

   - Согласен. Вполне можно жить. На втором этаже есть спальня. Наши горожане ухаживают за маяком, поддерживают здесь порядок.

   - Вижу, - проводя пальцем по книгам на полках, сказала я.

   Комната внутри была довольно просторной. Здесь имелись диван, стол со стульями, старинный буфет, пара сундуков, пара резных лавок и кресла. Для женского клуба самое то. Я заглянула в дверной проём и обнаружила небольшую кухню с занавесками на окнах.

   Развернувшись обратно к комнате, я внезапно почувствовала что-то странное, словно укол. Непростой. Магический.

   - Что –то не так, мисс Эндрюс? – спросил мэр обеспокоенно.

   Я нахмурилась ещё больше, сделав шаг и ощутив концентрацию мощной магии. Мне пришлось повертеть головой и сделать несколько шагов то в одну сторону, то в другую, прежде чем я смогла найти, где источник. Как я поняла, прямо в стене.

   Решив не тянуть с этим, я провозгласила, сосредоточив всю свою мощь в ладонях:

   - Апери сурсум!

   Толчок был такой мощности, что меня отбросило в противоположную стену. Чудом я осталась на ногах. Мистер Брукс, стоявший чуть в стороне, взирал на меня ошарашено, но стоило ему повернуть голову к стене, которую я буквально вскрыла, он не сдержал удивлённого возгласа. Мы оба добрых пару минут смотрели на то, что скрывалось за этой стеной.

   - Что это, мисс Эндрюс? – шёпотом спросил мэр.

   - Это магический котёл, - так же тихо ответила я. Я не видела таких сколько?.. Да нисколько. Никогда не видела. Только в книжках. Это такая древность.

   - И похоже он что-то варит, - не решаясь сделать шаг, пробормотал мэр.

   Я нахмурилась, но в отличие от мистера Брукса, шагнула ближе. Котёл выглядел сказочно. По-другому и не скажешь. Резная ручка, рисунок на пузатом боку и надписи. Котёл пыхтел и переливался всеми цветами радуги, а ещё из него то и дело вылетали искры и всполохи красного, белого и зелёного цветов.

   - Откуда он здесь взялся? – тихо спросил мистер Брукс.

   - Вы думаете, я знаю? – удивилась я. – Впервые его вижу.

   - Это что-то плохое?

   Я подошла ещё ближе и заглянула в котёл. Огня под ним не было, но он всё равно выполнял свою функцию, готовя какое-то зелье. Я прислушалась к ощущениям, руками пошарила вокруг, но ничего негативного не обнаружила.

   - Не думаю, - ответила я. – Видите ли, мистер Брукс, волшебные котлы уже давно не используются и я, на самом деле, мало о них знаю. Тёмного ничего не вижу, но сами понимаете, несанкционированное использование магии, без контроля кого-то из нас, запрещено.

   - Но вы же говорите, что ничего плохого не происходит.

   - Поймите, мистер Брукс, в городе, где давным - давно нет магии – это по меньшей мере странно. Кто-то без вашего ведома и согласия использует волшебство, а вы и не знаете, какое именно и зачем. Согласитесь, не очень хорошо.

   - В общем, да, - кивнул мэр. – И что делать? Вы можете его выключить?

   - Во –первых, - продолжая изучать котёл, пробормотала я, - остановить его может только тот, кто запустил, а, во-вторых, без предварительного изучения делать этого нельзя. Категорически. Мы же с вами не знаем, что именно он варит и для чего. А вдруг мы сделаем что-то ужасное. Прежде чем что-то предпринимать, нужно найти ответы на наши вопросы.

   - Но как?

   Честно сказать, меня очень заинтересовала эта вещица. Это было что-то из прошлого, что-то, некогда стоявшее у корней ведьмовства. Соприкоснуться с подобным чудом было удивительно. Даже нервы пощекотало немного. Я улыбнулась и вновь осмотрела находку.

   - Вам, похоже, нравится, - улыбнулся мистер Брукс.

   - Ещё бы! – не сдержалась я. – Вы даже не представляете какое это чудо! Котёл – в наше время уникальная вещь. Я бы познакомилась с тем, кто им обладает!

   Я просто не смогла скрыть своего восхищения, а мистер Брукс искренне улыбался, любуясь моей реакцией. Ну вот, сама его мальчишкой называла, а веду себя, словно подросток. Я заставила себя сдвинуть брови и отойти, наконец, от котла.

   - Я никому не расскажу, - усмехнулся мистер Брукс и озорно подмигнул мне.

   Я смущённо отвернулась, а потом решила, что самым правильным будет пока что замуровать котёл обратно. Всё это не может быть случайностью. И Рождество, и процветание города, и эта находка. Стоит подумать об этом хорошенько и напомнить себе всё, что я знаю о котлах.

   Выходя из дома, я невольно обернулась на чудесное место и вдруг поймала себя на мысли, а стоит ли рассказывать сёстрам о том, что я видела? Или же попробовать разобраться самой? Наверное, всё же самой. Пока. Дальше видно будет. А вот с кузиной поговорить можно, она может быть полезной.

   Мы с мистером Бруксом назад шли неторопливо, каждый думал о своём, любуясь заходящим солнцем. Уже ближе к дому я решила спросить:

   - Каков он- мистер Холоун?

   - Ну, - сдвинув шапку на затылок, растерянно сказал мэр, - он очень элегантный, образованный, порядочный…

   - Нет-нет, это то, какое он производит впечатление, - прервала я, - а что вы сами думаете о нём? Только откровенно. – Мистер Брукс удивился, а я добавила: – Прошу.

    В городе у меня нет союзников, и я здесь совсем одна. Легко им там в столице учить меня как здесь себя вести. Но мне вдруг показалось, что я будто бы не с того начала. Моё высокомерие только отвратит этих людей от меня, а мне завтра нужен тыл.

   - Сложно сказать, - задумался мэр. – Знаете ли, я вырос у него на глазах. Для многих детей он словно добрый дедушка. Почти всегда весёлый, приветливый, открытый. Но с возрастом…

   - Что? – жадно глотая каждое его слово, нетерпеливо подтолкнула его я.

   - Не знаю даже как это объяснить…

   - Попробуйте, мистер Брукс, это…важно для меня.

   Он поднял на меня глаза и тут же утонул в моём доверчивом взгляде. Это немного обескуражило мистера Брукса, но в уголках губ мелькнула несмелая улыбка.

   - С возрастом я стал ощущать это по-другому. Знаете, когда ты думаешь, что вот так улыбаться всегда и всему просто невозможно. Это как-то…

   - Не по-настоящему? – помогла я.

   - Ну да, будто неестественно. И, вы знаете, я бы ни за что не хотел как-то очернить мистера Холоуна, он так много сделал для города, но…просто…

   - Не волнуйтесь, я не подумаю, что вы наговариваете, это ведь просто ваши ощущения.

   - Благодарю, - улыбнулся он.

   - Хорошо, - наслаждаясь его обаянием, сказала я, – давайте проверим ваши ощущения. Что вы думаете обо мне? Что чувствуете?

   Ой, как же зря я об этом спросила. Стало тут же неловко, и я побоялась спугнуть мистера Брукса, но его глаза всё ещё искрились радостью.

   - А вы не обидитесь? – уточнил он, прищуриваясь. – И не заколдуете меня?

   - Не обещаю, - рассмеялась я. – Разве что, в цыплёнка превращу или мышонка.

   - Эй, - поддержал он мой смех, - а почему не во льва или тигра?

   - Я боюсь больших кошек, - призналась я. – И всё же, мистер Брукс?

   - Мне пока очень сложно сложить о вас впечатление. Вы разная. То высокомерная, надменная и даже грубая, то милая, вот как сейчас, юная и непосредственная. Но такая вы, будто только с собой. Мне кажется вы запрещаете себе быть собой. То есть, я хочу сказать, вы пытаетесь держать лицо, соответствовать статусу и прочее, но внутри вы другая. И вот эта другая – она настоящая. И мне она нравится больше.

   Я недоумённо уставилась на него. Он меня и правда видит именно такой? Но как же так? Я должна выглядеть серьёзной, взрослой и точно знающей, что делаю.

   - Простите, мисс Эндрюс, если я вас обидел или как-то задел, но вы спросили…

   - Нет-нет, не извиняйтесь, - пробормотала я задумчиво. Его слова мне не понравились. И не то чтобы совсем, но та их часть, где он говорит, что я лишь пытаюсь соответствовать статусу. Это очень плохо, если заметил кто-то ещё. Мистер Холоун вычислит меня на раз два.

   - Не волнуйтесь, мисс Эндрюс, - неожиданно беря меня за руки, горячо заговорил мэр, - никто кроме меня не заметил. После собрания в ратуше наши старики называли вас фурией и грымзой.

   Я отпрянула от неприятного удивления:

   - Даже так?

   - Ой, простите, что-то я всё не то говорю, - растерялся мистер Брукс, краснея до корней волос, выглядывающих из-под шапки. – Я это к тому, что они не разгадали. Они на самом деле считают вас злющей ведьмой, наглой и надменной.

   Честно, я даже не знала радоваться мне или плакать. По мере того, как я всё больше хмурилась, мэр всё больше краснел и даже начал заикаться:

   - П-п-простите, я что-то несу к-к-какую-то чушь…

   Мне показалось, что коснись я его лица, мои пальцы вспыхнут. Как же неловко стало моему спутнику. И стыдно. Но, знаете, я нисколько не обиделась. Разговор, и правда, вышел странным, но настоящим. Мне вдруг стало ясно, что так мне нравится больше. Честно и от души. Мистер Брукс не заискивал, не льстил, не пресмыкался передо мной, как перед Белокурой, он просто говорил со мной, как с обычной девушкой. Его нервозность, смущение и растерянность были мне по душе.

   - Благодарю вас, мистер Брукс, - улыбнулась я. – Надеюсь, так будет и дальше. – Он явно не понял, о чём именно я говорила. Я озорно подмигнула, чтобы немного расслабить его: - Пусть и дальше, кроме вас никто не догадывается, что я иногда бываю чуть добрее фурии.

   - Хорошо, - искренне удивился он, - но у меня тогда есть условие.

   - Условие? Вот как? – насторожилась я.

   - Конечно! Раз я знаю вашу тайну, пусть со мной наедине, - попытался он объяснить, но осознав двусмысленность собственных слов, вновь раскраснелся, - если нам ещё доведётся вот так гулять. - И снова что-то не понравилось ему в этой фразе. Мистер Брукс нахмурился и даже как-то обиженно надулся. - Или при других обстоятельствах…

   - Условие, мистер Брукс, - поторопила я его, понимая, что он заблудился в собственных словах.

   Это ужасно умиляло. Я не помню, чтобы когда-нибудь прежде чувствовала себя вот так легко и непринуждённо рядом с кем-то.

   - В общем, со мной рядом, когда никто другой не видит, будьте, пожалуйста, собой, - торопливо выпалил он, а потом зашагал прочь от моего дома.

   В двери я вошла с улыбкой на губах. Странный получился день, а завтра ждёт очень интересный ужин.

ГЛАВА 5

   - Не знаю, Агнес, - вздохнула я, взбираясь с ногами на диванчик у окна. На улице уже совсем стемнело, я погасила в гостиной свет и зажгла на ёлке огоньки, - здесь всё как-то по-другому.

   - Что ты хочешь сказать?

   Моя кузина, внимательно наблюдавшая за мной из зеркала, нахмурилась, а я поспешила её успокоить:

   - Не в плохом смысле. Здесь уже давно забыли о Белокурых и…да нет, дело даже не в этом. В Инделбруке совсем другие люди. Всё как-то проще, мягче, спокойнее.

   Я положила руки на спинку дивана, а на них подбородок и засмотрелась на пушистый снег, падающий с неба. Он казался отчего-то тёплым и уютным. Я перевела взгляд на ёлку и снова вздохнула. Осознание того, что все, кто меня окружают, совершенно не представляют, что же такое Рождество, погрузило меня в уныние. Дома, когда этот праздник никуда не пропадает, его воспринимаешь, как что-то обыденное, а сейчас я откровенно тосковала по Рождеству. И даже по ожиданию его наступления. Рядом со мной не было никого, кто бы точно так же, как и я, поддавался праздничной эйфории.

   - И тебе это нравится? – прерывая мои размышления, спросила Агнес.

   - Я ещё не поняла, - вспомнив о чём шла речь, ответила я. – Мне…необычно и…странно, но неплохо.

   - Может, это от того, что нет надзора? – улыбнулась кузина.

   - Может, - тихо рассмеялась я. Я рассказала Агнес абсолютно всё, зная, что могу полностью доверять сестре. Она никому не расскажет. – С одной стороны – это здорово, а с другой – не очень. Решения –то самой принимать придётся.

   - Согласна, ответственность немалая, причём не только за себя, но и за весь город.

   - Спасибо, дорогая, успокоила, - насупилась я. – Так ты поможешь разобраться?

   - Само собой! Котёл – это чудо расчудесное. Опиши мне его. – Я сделала так, как велела сестра. – Даже лучше, чем я когда-либо представляла. Что думаешь делать?

   - Мне необходимо найти владельца. Я не стала говорить мистеру Бруксу, что он может быть опасен даже если я не почувствовала ничего негативного.

   - И правильно, нечего волновать людей понапрасну.

   - Загвоздка в том, что он может стоять здесь уже очень давно. Мало ли, возможно, его хозяин много лет как покинул эти места. Вот тогда будет задачка. Если не вычислю его, придётся пойти на радикальные меры.

   - Будешь