Волшебница по привычке. Валентина Савенко

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Чем может закончиться безобидный ритуал? Провалом? Успехом? Неприятностями? И тем, и другим, и третьим! Ариана всего лишь хотела спасти друга. И потеряла того, кто занозой засел в сердце. Теперь Ариане придется применить запрещенный дар, чтобы вернуть в свою жизнь и рисунки того, за плечами кого раскрываются крылья. А еще не дать безжалостному некроманту, устроившему охоту на нечисть, добраться до ее друзей. Разобраться с тайнами, что скрываются в подземельях ловцов. И понять, что для ведьмы нет ничего невозможного.

ГЛАВА 1

Мелодия стихла, а я все стояла посреди развалин, прислушиваясь. В шелесте ветра, играющего каменной крошкой, в радостном крике птиц, приветствующих восход солнца, мне слышалась печальная мелодия. А стоило прикрыть глаза, как я видела Дамиана. Он был чуть выше, шире в плечах, а за его спиной переливались лиловыми искрами огромные перепончатые крылья.

   Я категорически отказывалась верить, что его нет. Только не его! Он же ловец, он же сильный, и пусть хаос самая опасная из стихий, он не мог проиграть!

   Тихо зазвучала и замолкла злая мелодия.

   Нет, мне не показалось!

   Сосредоточившись на крупицах силы в своих жилах, попыталась создать искры, чтобы нарисовать Дамиана магией, убедиться, я не ошибаюсь. Но на кончиках пальцев не появилось ни одной, даже самой крохотной, вспышки. Руки дрожали, ноги подкосились, я села в пыль. Развалины расплылись.

   Треклятое ведьминское везение! И пусть я не совсем ведьма, а слегка волшебница, но это сути не меняет. Как говорит мачеха: любая женщина в душе немного ведьма и чуточку фея. Вот и я наведьмачила и нафеячила от всей души! Спасла друга, потеряла того, кто каким-то чудом умудрился стать другом… наставником… тем, встречи с кем я ждала, потому что он часть моей жизни. И я ему не позволю так просто исчезнуть!

   Я верю своим ушам! Пока есть хоть пара нот мелодии, я смогу его найти. Я ведь волшебница, та, что помогает нечисти, а Дамиан… он не нечисть, но все же нечто близкое к ней.

   — Ари, его не вернуть, а вот пернатому вполне можно помочь, — напомнил о себе Рэйнар.

   Меня накрыла тень, на небе, окрашенном всеми оттенками алого, завис дракон. Прицелился и камнем рухнул вниз. Подцепил меня лапой и взмыл к облакам. Пара взмахов крыльев, и меня опустили на дорогу, рядом с лежащим на траве Винсом.

   Ветер шевелил алые перья на руках-крыльях, закованная в броню пластин грудь медленно поднималась, острые рога в русых волосах блестели, словно сделанные из гладкого темного камня, глаза друга были закрыты. Раны, которые так меня напугали, медленно затягивались, превращались в белые полосы шрамов.

   Я сердито покосилась на дракона, приземлившегося лапами на дороге, хвостом и тылами в просеку, появившуюся после его переноса из замка.

   — Отвлекал, да, — признался дракон. — Прежде чем бросаться в никуда, надо определить всю эту компанию.

   Рэйнар показал на сидящего в шаге от Винса огненного пса и гидру, крутящую всеми десятью головами. Серебристая крыса спряталась за ее хвостом.

   Дракон прав: надо куда-то поселить нечисть и не совсем нечисть в лице Винсента. И в этом проблема. Друг выглядит так, что даже самый яростный забулдыга протрезвеет и возьмется за вилы. А тот, что посообразительней кинется за стражей и ловцами. И прощай, Винс.

   А от Скалистого остались одни развалины. Отнести его домой? Но дом закрыт.

   — Рэйнар, нам надо в столицу — возьмем ключи от нашего дома. — Я огляделась: куда бы спрятать Винса, пока мы с драконом слетаем к Эн?

   Огненный пес кивнул на кусты, от перспективы сидения в зарослях у гидры и крысы скривились морды.

   — Можно к упырю на постой напроситься, — предложил Рэйнар. — У него довольно просторная пещерка в одной из гор на каменной пустоши.

   — Упыря оставим на потом. — Он, конечно, по словам Дамиана и дракона, дружелюбный, на диете, но я пока не готова играть в шахматы с ним и его соседкой, нежитью с тягой к азартным играм.

   Я обошла Винса, прикидывая как бы так взяться за его плечи, чтобы не выдрать из них перья. Как буду тащить друга, явно прибавившего в росте, старалась не думать. Ноги и руки дрожали, в голове шумело. Только упрямство не давало улечься рядом на мягкую и уютную травку.

   Изумрудная вспышка перед лицом заставила отшатнуться, ноги заплелись, и я рухнула на траву нижним компасом на приключения.

   — Ты чего рычишь, будто тебе хвост теркой трут? — Мирелла тряхнула острыми изумрудными крылышками, поправила одуванчик волос. Сердито уставилась на дракона. — У меня чуть уши не отпали от твоего рева «Мирелла, ко мне!» Я тебе что, собачка?!

   Фея заметила меня, старательно опирающуюся руками о землю, чтобы не упасть окончательно, целиком. Винса, повышенной крылатости и когтистости, рядом. Изу и пса, хвост крысы, спрятавшейся за Изой.

   — Ой! — Мирелла икнула, показала на Винса. — А как это вы его?

   — Ну, — пробормотала я: фея расплывалась и двоилась.

   — Ари вытащила его, Дамиан помог, отдал все свои силы и силы семейного артефакта. Слегка разнес замок. Потерял контроль над стихией, стал крылатым с рисунков, исчез, — кратко изложил суть Рэйнер, край крыла подпер меня под спину.

   — Над какой стихией потерял контроль? — озадаченно моргая, уточнила фея.

   — Хаос, — вздохнул дракон.

   — Тогда он, наверное… совсем… — прошептала расстроенно Мирелла.

   — Нет! — Я оперлась рукой о крыло дракона, встала на подгибающиеся ноги. — Никакого совсем! Я слышу мелодию, плохо, обрывками, но слышу. Он жив, я его найду.

   Шумно дыша, я упрямо смотрела на Миреллу.

   Она грустно улыбнулась и кивнула:

   — Куда он денется. Наше семейство кого хочешь даже с того света достанет!

   Очень на это надеюсь!

   — Мирелла, слетаешь к Эн? — Был один плюс: запрет на «виденье родных» закончился. Сегодня не придется играть в прятки с мачехой и девочками. — Позови ее и пусть ключи от дома возьмет, — попросила я, чувствуя, как от усталости немеют губы.

   — А зачем вам Эн? — Фея покосилась на Винса и выдала: — Его нельзя к нам домой! Там народу больше, чем тараканов!

   Я удивленно уставилась на фею.

   — Ремонт там, — пояснила она. — Дамиан затеял. Сказал, если Эн хочет выкупать дом, то соответствующий цене.

   Дамиан, дипломат. Ремонт последний раз у нас дома был, когда от Эн сбежал отчим. И мне не сказал. Потому что я бы не знала, как его благодарить. А сейчас не знаю, смеяться или рыдать.

   Куда девать Винса? Может, правда, к упырю?

   — Так давайте его в дом Дамиана, — предложила фея, облетая лежащего Винсента и хмуро изучая его новые части тела. — Там такие подвалы шикарные, экономка туда сто лет не заглядывала. Все на Эн сгрузила. Дескать, у нее суставы, а там лестница крутая. А у призрака костей нет! И этих тоже!

   Мирелла махнула рукой в сторону пса, Изы и крысы.

   Первый оскалился, вторая зашипела, только крыса радостно пискнула. Она одна была в восторге о перспективы сидеть в подвале.

   — Может, их как помощников помощников представить? — я устало оперлась о крыло дракона.

   А что, сестры — помощницы мачехи, по договору с Дамианом. А пес, гидрочка и крыска их помощники. Бывает же, что нечисть знакомым людям помогает? Крыска не нечисть, но выглядит похоже.

   Мирелла задумчиво накрутила на палец пушистую изумрудную прядь и согласно кивнула.

   Прежде чем устраивать переселение народов, фея слетала за Эн. Едва мачеха шагнула с золотистой дороги пути, как Винс не нашел ничего лучше, чем, дернув крылом, запустить пару алых перьев в полет. Летели они со свистом и звоном и вонзились аккурат в ветку ели над нашими головами.

   — Мдя, в качестве косы его крылья подойдут идеально, — пробормотала Мирелла.

   Или в качестве ножей. Макс бы точно оценила. Кстати, о ведьмочке. Мне еще ей рассказывать про нашу с Дамианом перепланировку замка.

   — Его отдельно закроем, — Эн, нахмурив прозрачные брови, облетела вокруг Винсента, — пока в себя не придет, никто, кроме меня, к нему не входит.

   Если только стрижку не заказывал.

   Мирелла опасливо поглядывая на крылья Винса, осторожно начала обсыпать его пыльцой.

   Покосившись на дракона, я придвинулась к другу. Я его вытащила, мне и помогать тащить его дальше.

   Эн нахмурилась сильнее, задумчиво наклонила голову. Я приготовилась толкать речь о пользе ведьм, почти ведьм, в перетаскивании живых грузов, но мачеха ничего не сказала. Мне.

   Посмотрев на фею, она скомандовала:

   — В сад.

   — Зароем по шею, пока перья не облезут? — деловито предложила Мирелла.

   — Нет. Ты забыла? Защита дома сразу внутрь не пускает, — едва заметно улыбнулась Эн.

   Конечно, на доме Дамиана должна быть защита.

   Положив руку на предплечье Винса, я удивленно поняла, что перья, способные продырявить толстенную ветку ели, мягкие, теплые как обычная кожа.

   Тихая мелодия нахлынула внезапно. Оглушила, заставила удивленно замереть… и пропала… Не Дамиан. Мелодия была не его. У него она злая, яростная. Тут гибкая, холодная, как ледяной ветер.

   Еще одна нечисть? Но на моих рисунках никого не было?

   — Да здравствуют феи! Самые щедрые существа в мире! — вмешался в мысли голосок феи.

   И мы с Винсом, Миреллой и мачехой оказались посреди пышного сада, на белой мраморной дорожке.

   Мирелла задумчиво почесала шею и пробурчала:

   — Пора завязывать с переносом грузов.

   Похоже, мы слегка промазали.

   Будто в издевку раздалось мерное цоканье каблуков по мрамору.

   Вцепившись в руку… крыло Винса, я, стараясь не обращать внимания на темные круги перед глазами, заволокла его в покрытые оранжевыми бутонами кусты. Затащился друг не полностью, когтистые лапы торчали из-под веток. И вряд ли гуляющая по саду незнакомка примет их за куриные!

   Стиснув зубы, я потянула Винсента. «Курьи ножки» спрятались под ветки, а я рухнула рядом с другом.

   В голове шумело, перед глазами было темно.

   Сквозь шум донесся удивленный женский голос:

   — Эн, что вы делаете?

   — Пригибаю ветки розалии, — невозмутимо отозвалась мачеха. — Вы же хотели, чтобы кусты были развесистей. Вот развешиваю.

   И попутно прикрываю лишние части тела незапланированного гостя. Молодец Эн!

   — Вы же собирались начать уборку подвала? — с подозрением напомнил голос, очевидно, принадлежавший экономке.

   — Начну. Я призрак — я не устаю. Спать мне тоже не нужно, — отозвалась мачеха, под бодрый шелест пригибаемых веток.

   Перед глазами немного прояснилось, Винс едва заметно шевельнулся. Я придавила его руку к земле. Перья под пальцами остались мягкими. Я с облегчением выдохнула.

   — Что это? — тут же взвилась экономка, услышав мое пыхтение. — Я вызываю стражу!

   Только не сражу!

   Я, точно пьяный из канавы, выбралась из веток и приветливо улыбнулась высокой пышной старушке:

   — Здравствуйте! Я Ариана, дочка Эн.

   Мачеха кивнула и деловито спросила, продолжая пригибать ветки, над конечностями Винса:

   — Ари, ты все ветки с другой стороны пригнула?

   — Все! — заверила я, продираясь через заросли к дорожке.

   Честно говоря, не знаю, какой смысл пригибать то, чего не видно, но экономка довольно закивала.

   Она даже спрятала амулет для вызова стражи. Но старушка была не так проста: поизучав мой пыльный наряд пару минут, она спросила:

   — А чего зеленая такая? Чисто под цвет листвы?

   Ой, про то, что у меня сейчас крайне жизнерадостный цвет лица, в том плане, что любой на меня глянувший чувствует себя бодрым и счастливым, я забыла.

   — Так это… — из кроны дерева на другой стороне дорожки выпала фея, — крем это такой. На лицо мажешь и получаешь благородную бледность!

   — Вечно молодежь что-то выдумывает! — пробурчала экономка, еще раз глянула на меня и, бормоча про то, как хорошо было во времена ее молодости: кони толще, возницы стройнее, девы с румянцем, как у пирога, продолжила променад.

   Едва она скрылась за поворотом, Эн вызвала защиту особняка. Алая сфера с символами была не такой сложной, как в Скалистом, но лишних в дом не пускала. Но не в сад.

   У странной особенности оказалось простое объяснение.

   — Мальчишки за цветами и яблоками лазают, — пояснила Эн, убирая сферу. — Миссис Пигл согласна их страже сдать, а Дамиан сказал, что не хочет лишать ее развлечения и гимнастики. Она же сад патрулирует круглые сутки.

   Надо быть с экономкой поосторожней. А то развлечется за наш и стражи счет в два счета!

   Фея добавила пыльцы, вспыхнула дорожка пути, и мы оказались в заставленном старой мебелью помещении с узкими окнами под самым потолком.

   Опять я дома изнутри изучаю. То с кабинета хозяина, то с его спальни, теперь вот с подвала… Да хоть с фундамента, главное, Винса спрятать.

   Эн помогла уложить Винсента на банкетницу с поцарапанным кожаным сидением.

   — Погоди секунду, — сказал она Мирелле, взлетела под потолок и нырнула в кладку.

   — Да иду я! — спустя пару минут, фея тряхнула крылышками, глянула на меня и ответила, видимо, мачехе: — Согласна, благородная бледность у нее слишком благородная, так и хочется в семейную галерею к статуям определить! Сиди тут, его не трогай!

   Вспыхнув изумрудным фонариком, она исчезла.

   Я огляделась, обнаружила колченогое полуразвалившееся кресло. Но только сделал шаг к нему, как Винс шевельнулся. И открыл глаза. Змеиные, желтые, с узкими зрачками. Зрачки расширились, он дернулся вперед. Упал на колени, я бросилась к нему. Винс поймал меня в объятия, выдохнул:

   — Живая!

   Наклонился и начал покрывать мое лицо короткими подцелями.

   А чего это он?

   Ступор длился недолго. Оттолкнув Винсента, я села на пол. Винс снова качнулся ко мне, тряхнул головой и свалился на пол в беспамятстве.

   Ударился, пока я его вытаскивала?

   Дверь в подвал распахнулась, влетала Эн с двумя пузырьками в руках, следом фея с подушкой и одеялом.

   Сгрузив их на банкетницу, Мирелла покосилась на Винса:

   — Скатился, что ли?

   — Пришел в себя и… — я замялась, не зная, как рассказать о приступе с необоснованными лобзаниями всего, что не убежало, — и ушел… то есть вырубился опять.

   — Хорошо, что ушел, — кивнула Мирелла, — лучше ему пока поспать, прийти в себя, так меньше перьями дыр наделает.

   Эн хмыкнула, вручила мне пузырьки. Восстанавливающие зелья из тех, что нам точно не по карману. Ни целиком, ни в виде ингредиентов.

   Я вопросительно посмотрела на мачеху:

   — В этом доме есть небольшой запас лекарств для слуг.

   — Тогда не будем их грабить, — я вернула один пузырек.

   Мачеха улыбнулась, забирая флакон. Фея пробурчала, подлетая ко мне:

   — Для каких слуг? Девочки здоровы. А старушка эта дольше всех нас вместе взятых проживет, со своими суставами и патрулями в саду!

   Пса, Изу и крысу было решено переносить на крыльцо. К парадному входу. Где их встретит Эн. Дескать, прибыла неожиданная подмога. Знакомая нечисть решила заглянуть. Стражу не беспокоить.

   Едва мы с феей оказались на дороге, как я услышала мелодию. Тихую злую, то и дело обрывающуюся, но такую родную!

   Открутив крышку пузырька, я, совершенно не замечая вкуса, опрокинула в себя зелье.

   — Ясно, — сообразила Мирелла, подлетела к носу Рэйнара. — Справишься? В болото ее не занесешь?

    Можно и в болото, если я там найду Дамиана. И вообще, я ведь сама открыла путь к Винсу, вдруг и тут получится?

   — Болота — это твоя стезя, — фыркнул дракон, расправляя крылья.

   — Моя? Я тебе не кикимора! — Мирелла вихрем пронеслась вокруг Изы, пса и крысы, обсыпая пыльцой.

   Вспышка золота, и они вместе с феей исчезли.

   Сунув пустой пузырек в сумку, я, чувствуя себя уже не беговой улиткой, а скаковой мышью, сосредоточилась. Но магия не отзывалась, путь не открывался.

   Не вышло.

   Мелодии стала едва слышной, она то замолкала, то снова звучала.

   — Рэйнар? — я беспомощно посмотрела на дракона.

   — Сосредоточься на месте, куда нам надо, — Рэйнар придвинулся вплотную, подставил под мои пальцы гладкую чешую на передней лапе.

   Если бы я знала, куда нам надо!

ГЛАВА 2

Старательно прислушиваясь, я пыталась представить место. Зажмурилась, чтобы лучше представлялось. Перед глазами замелькали камни… Каменная пустошь?

   Я приоткрыла веки, нас с драконом окружил лиловый туман, под ноги легла золотистая дорожка.

   Миг, и мы оказались нос к носу с бледнолицым красноглазым человеком… упырем в старинной одежде. Он сидел у каменной двери, замаскированной под кучу валунов, на боку которой она была, и из тени смотрел на вынырнувшее из-за горизонта солнце, залившее пустошь алым светом. За спиной упыря шевелилось что-то темное.

   — А, рассветом любуешься! — приветливо фыркнул Рэйнар. — Ловца не видел?

   Упырь отрицательно покачал головой, встал и церемонно поклонился:

   — Фил. А вы я так понимаю, Ариана?

   Я коротко кивнула.

   Снова попыталась уловить мелодию, от которой остались лишь резкие отзвуки, как от эха.

   — А это Ливи, — представил кого-то между тем упырь на диете.

   Из-за его спины высунулся длинный сизый хобот, приветливо помахал и исчез. Нежить, и правда, была приветливой.

   Я ухватилась за ускользающую песню. В голове возникла дорога, на которой мы сидели… Не то! Сосредоточилась и увидела пустырь рядом с логовом шепчущих ящерок. А вдруг?

   Постучав по шее дракона ладонью, я старательно цеплялась за видение.

   Пару секунд спустя, мы стояли на песчаной прогалине, посреди заросшего травой пустыря.

   Всхлипнула мелодии… она была далеко!

   Я так до конца жизни буду за ней гоняться!

   Сев на песок в самую удобную для колдовства позу, в позу мудреца, я сердито зажмурилась. Где же ты?

   Мелодия оборвалась, в голове зашумел прибой, и я рухнула в темноту.

   Пришла в себя лицом в песок, в руке была стиснута палка. С трудом поднявшись, я удивленно уставилась на выведенные линии.

   На песке был Дамиан, крылатый, злой, как вивера, за ним шла нежить, не просто нежить, а бывшая нечисть! Казалось, он ее ведет. И он сам слегка… не живой. Или живой?

   Конечно, живой!

   Я повернулась к дракону:

   — А когда я его нарисовала?

   — Сложно сказать. — Рэйнар смотрел на меня настороженно, словно это я себя нарисовала во главе нежити. — Ты то приходила в себя, то вырубалась. Рисовала и падала опять. Не давала мне ни перенести себя, ни унести.

   Ничего не помню! Постойте…

   — Как не давала? — я стряхнула со щек прилипшие песчинки: представить себя в роли рыцаря, давшего отпор дракону, не выходило. — Как сумеречники? — вырвалось испуганное у меня.

   — Почти.

   — Ты не приказывала, — успокоил дракон. — Просила не трогать, а потом рисовала магией прозрачную пленку между нами.

   Уже хорошо.

   Надо быть внимательней, сознание поблизости от нечисти не терять. Вначале отползать подальше. А то так в сумеречницу превращусь и не замечу!

   Еще раз посмотрев на крылатого Дамиана, нарисованного на песке, я заметила отдельно от него, на прямоугольнике, видимо, имитирующем еще один лист странный силуэт, напоминающий сгусток тумана.

   Это еще что? Новая нечисть? Или я решила для разнообразия туман порисовать? Никак утренние эскизы на драконьей спине над облаками плотно засели в голове — вот вам и тучки, дымки и рисуются!

   Я смахнула рисунок палкой с песка, отбросила ее в траву.

   Тучи тучами, а дракону я себе помочь не дала. Вывод: искать Дамиана в полубеспамятстве, даже выпив зелья, плохая идея. Но как заставить себя остановиться? Как прекратить думать, что Дамиану именно сейчас нужна помощь?

   Для начала найти еще одну цель, ту, что не отнимет много сил. Но и бездельем не будешь страдать.

   — Полетели в Скалистый. Надо найти метлу.

   То, что так просто метелку не истребить, мы с сестрами проверили давно.

   Едва мы с Рэйнаром оказались на живописно освещенных полуденным солнцем развалинах, к нам на всех парах подлели сразу две метлы. Одна моя, на второй сидела растерянная и испуганная Макс. На голове ведьмочки болталась маска, с помощью которой можно было увидеть любую магию. Похоже, маска тоже была их живучих артефактов.

   Из-за обломка стены показался кобольд. Он растроенно озирался по сторонам.

   — Что здесь случилось? — спрыгивая с метлы, выпалила Макс.

   — Я… мы с Дамианом вытащили Винса, он выглядит точно как на рисунке, — решила начать с главного, потом уже бить по голове новостью, что я слегка сумеречница.

   — Ничего, разберемся, — махнула рукой ведьмочка, озадаченно теребя светлую прядь, — где брат?

   — Я не знаю, — вздохнула я.

   Светлые брови Макс сшиблись на переносице.

   Пришлось пояснять. Начала я с главного. Макс не выдаст, она вон как натурально сыграла, когда Винса на моих набросках увидела. А у нее, между прочим, брат был с похожим обликом… я только сейчас об этом догадалась.

   — Понимаешь, я сумеречница, — я выжидательно посмотрела на ведьмочку, она поморщилась: не верит. — Да. Но я не совсем сумеречница, я волшебница. Я помогаю нечисти, а не…

   — Да, знаю я разницу! — Макс цапнула меня за руку. — То, что семейного артефакта вместе с замком нет, я вижу. Что с братом?

   Я бы тоже хотела знать.

   Но пока, быстро и по сути описала случившееся.

   Макс оказалось этого мало, она потребовала подробностей. Слушала молча, только сильнее стискивала черен метлы. Кобольд тоже развесил уши. Но он хоть изредка воздыхал и качал головой. Реакция ведьмочки была непривычно безэмоциональной.

   Возможно, оно и к лучшему.

   Хотя я бы предпочла другие эмоции. Порыдать вдвоем — нет ничего лучше для того, чтоб потом вдвоем же придумать что-то дельное!

   Но рыдать Макс не собиралась.

   А мои слезы сами собой высохли.

   Заново переживая случившееся, я дополняла его ремарками о том, что происходило до, и поняла, что обряд магистра только помог мне настроиться на Винса. И не подействовал. Что сумеречник, удерживавший друга, был невероятно сильным. Что удалось вытащить Винса только благодаря артефакту и силе Дамиана. И что спасал он не Винса, а меня. Потому что защита замка не справлялась. И в данный момент с Дамианом может быть все, что угодно… Хаос — самая опасная и непредсказуемая стихия. И то, как она его изменила, сделав крылатым, тому доказательство. Видимо, не просто так ловцы принимают новобранцев в цитадели...

   — Значит, у него теперь крылья и когти? — прищурившись, переспросила Макс.

   Я уверенно кивнула. Не нравится мне ее «теперь»! Почему теперь? Я ведь рассказала про рисунки?

   — Винс в нашем с Дамианом столичном доме? — Макс отпустила метелку, скрестила руки на груди. Дождавшись кивка, спросила: — Животность тоже?

   — Да.

   — Хорошо, — медленно по слогам проговорила Макс, быстро глянула на дракона и выдала: — Забирай своего друга и уходи. Из дома, из моей жизни. Тебе не обязательно жить со мной, главное — появляться, когда придет проверка из Службы надзора. Я вызову, если что.

   Я ошарашенно смотрела на ведьмочку.

   — Брат не был чудовищем, — продолжала она, стискивая кулаки, — у него была проблема с контролем и все, все решал артефакт! Он ему помогал!

   Дамиан не сказал ей. Она не знала, кем он был…

    — Но он его уничтожил ради тебя! — последние слова ведьмочка выкрикнула. Глубоко вздохнула и быстро, не дав вставить ни слова, добавила: — Пес, гидра и крыса останутся. Они ни при чем. Договоренность с твоей мачехой в силе. Я все еще твоя старшая ведьма, не думай, я не забыла. У тебя есть тетради мачехи, учись. У тебя и без меня прекрасно получается. На экзамен я не приду. Доверенных морд у тебя хватает. Исчезни, Ари. Не лезь больше в нашу жизнь. Я сама найду брата.

   Слов не было ни приличных, ни неприличных. В душе поднималась злость и обида.

   — Есть кто? — за обвалившейся стеной прозвучал незнакомый мужской голос.

   Мы с Макс вздрогнули. Нестройно ответили:

   — Есть!

   К нам вышли два стражника с алыми огненными шарами на изготовку. Оценили двух ведьм в позе боевых петухов, кобольда, прячущего нож, и дракона и спросили дежурным тоном:

   — Что случилось?

   — Ремонт! — хором ответили мы с Макс.

   И дружно заулыбались, деловито изучая развалины вокруг.

   Стражник постарше, убрал пламя, плюнул в пыль. Тот, что помоложе, оказался более подозрительным:

   — Для ремонта вы разрушили замок до основания?

   — Капитальный ремонт. — Снова на редкость слаженно пожали мы с ведьмочкой плечами.

   Второй стражник убрал огонь. И вскоре мы только и видели, что хвост золотистой дорожки пути.

   Я повернулась к Макс и сердито выпалила, глядя ей в лицо:

   — Я уйду и Винса заберу. Но ты ничем не отличаешься от Лорана! Ты не веришь в то, что видишь! Он мог тебе не сказать!

   Но кто меня услышал? Никто.

   Ведьмочка мотнула головой, так что светлые пряди ударили по щекам:

   — Нет! Это ты на него похожа! Ты разрушаешь жизнь тех, кто с тобой рядом!

   А вот это запрещенный прием!

   На моих пальцах вспыхнули едва крохотные разноцветные искры.

   «Ари, прекрати. Вы обе ошибаетесь», — дипломат из дракона так себе.

   «А ты вообще меня все время в чем-то подозреваешь!»

   — Дамы, а по какому поводу драка намечается? — прозвучало заинтересованное сверху.

   Отступив от упрямо выпятившей подбородок Макс, на пальцах которой гасли разноцветные искры магии, мы задрали головы.

   Над развалинами парил белый грифон. На нем восседал белый, в смысле, одетый в белое, Лоран. На боку нечисти был привязан бежевый чемодан.

   — По поводу ремонта! — буркнула Макс.

   — Не можем решить, с какой башни его начать, — добавила я, подходя к дракону и подманивая метлу.

   — Поэтому ни с какой не будем, — подхватила Макс, влезая на свою метлу и кивая кобольду. Широко обвела рукой развалины и предложила крайне гостеприимно Лорану: — Можешь проживать!

   Колдун озадаченно смотрел то на развалины, то на нас.

   Макс развернула метлу и нырнула на золотистую дорожку пути. Хедвик исчез между развалинами. Меня подхватил лапой Рэйнар, дракон без лишних слов взмыл в небесную синь и свернул в сторону каменной пустоши. Метелка понятливо неслась за нами, распугивая особо бесстрашных птиц, которых не смутил дракон на пути.

   А Лоран так и висел над развалинами замка. Очевидно, никак не мог оценить щедрый подарок.

   Он хотел жить в Скалистом? Пусть живет. Тем более комната с артефактом, где Дамиан, судя по всему, скрывался, когда его сила выходила из-под контроля, и он превращался в крылатого, разрушена. Качественно, от всей души. Так что никто не найдет ничего подозрительного.

   Удачи, господин шпион!

   Тем временем Рэйнар добрался до каменной пустоши, осторожно опустил меня у горы валунов, внутри которых жил упырь. Дверь была закрыта и замаскирована. Если бы не видела, что тут есть вход, долго бы пришлось наматывать круги в поисках двери.

   В ответ на стук по камню внутри раздалось сонное:

   — Мисс, я, безусловно, рад, что вы решили снова заглянуть. Но я существо ночное, днем нервное, если у вас нет желания пожертвовать немного крови для улучшения настроения, лучше приходите вечером!

   — Вы же на диете? — напомнила я.

   — На диете с шести вечера до восьми утра, — пробурчал упырь, в камне приоткрылась крохотная щелка, — в остальное время я сплю.

    Щель недовольно сузилась.

   — А я к вам с предложением! — торопливо выпалила я, пока нежить не решила захлопнуть дверь.

   «Ну вот, отлично! А то как не ведьма», — фыркнул в голове Рэйнар.

   «Ведьма-ведьма, уставшая, злая, как принцесса в башне, от которой убежал принц, но все еще ведьма. Как стану феей, и решу нести счастье во имя счастья всем, кто не спрятался, скажу».

   Рэйнар усмехнулся.

   Щель задумчиво увеличилась, потом уменьшилась, потом опять стала шире.

   — Предлагаю обмен, — решила брать упыря за клыки, — вы позволите мне и моему другу пожить у вас. А я вам лягушек наловлю. Свежих, толстых.

   — Зеленых? — заинтересовался Фил. — С коричневыми пятнами на боках?

   Эмм…

   «А такие бывают?» — не разбираюсь я в лягушках.

   «Бывают», — судя по тому, как дрожал голос дракона, кто-то мысленно ржал в голос, не по-драконьи, по-лошадиному.

   — Да, именно зеленых с пятнами, — согласилась я, мысленно прикидывая, согласится ли фея приманить Филу лягушек.

   К Лорану она их качественно приманила. Колдун еле отбрыкался от желающих пообщаться амфибий.

   — Друг — человек? — уточнил упырь. — Я не против людей в принципе, но ты людь и он… такой соблазн, — воздохнул он.

   — Ну, он почти… нечисть. — Да, именно так, непонятно почему. И добавила: — Соблазниться им не стоит, у него когти и острые перья, ветку на раз прошибают.

   — Э нет! — Щель исчезла. Изнутри донесся недовольный голос Фила: — Я упырь, а не бессмертный!

   Прилетели!

   — А как же лягушки? Зеленные, в крапушку? — напомнила я.

   Из-за камня донесся тоскливый вздох. Потом ворчливое:

   — Доведет меня эта зависимость до развоплощения! Нет бы сидел себе тихо, кусал грибников раз в полгода, так нет, согласился на переезд. Кто ж знал, что зеленые вкуснее грибников? Хаос побери изобретательность ловца!

   В камне появилась щель.

   — Ладно. Веди сюда своего метателя перьев. Если он меня заколет, стану привидением и буду ходить следом и требовать партию в шахматы! — добавил он сердито.

   На что только не пойдешь, ради друзей.

   — Хорошо, — кивнула я.

   «Мирелла!» — позвала мысленно.

   «Я не могу, у меня старпом категорически отказывается устраивать семейную жизнь! — сообщила зло фея. — Его, видите ли, Макс интересует! Ничего, я ему устрою бурю во имя счастья!».

   Сомневаюсь, что Томаса она напугает. Старпом не прошибаем. Макс ему понравилась. К слову о Макс.

   «Мирелла, тут такое дело…» — И я рассказала о разговоре с Макс.

   «Да я ее замуж выдам! — взвилась фея. — За Лорана!»

    Лоран не выживет. Я была зла на Макс. От нее я точно не ожидала обвинений!

   Фея вздохнула и виновато добавила: «Не могу я прилететь. Это морской баран не хочет идти на свидание, а девушка хорошая. Я ей свидание обещала!»

   Ясно.

   Я попыталась вызвать хоть кроху золота, чтобы сделать путь, но чуда не случилось.

   «Ты это, в сад переносись,— добавила Мирелла.— Я Эн предупредила, она выведет Винса. Там в доме у экономки еженедельная проверка защиты с артефактором. Эн сможет вывести его незаметно. Она вроде как ей помогает, летает по всем этажам, смотрит, где плетение защиты светится, где нет».

   Отлично.

   Поблагодарив фею, я приказала метелке ждать у жилища упыря, подняла голову вверх, высматривая Рэйнара. Дракон парил над пустошью, заметив мой взгляд, понятливо спустился ниже. Вокруг него вспыхнула легкая лиловая дымка, под моими ногами золотистый песок пути.

   У меня вырвался завистливый вздох: когда я научусь так же?

   Пустошь исчезла, и я оказалась на дорожке сада неподалеку от большого светлого особняка, аккурат напротив выходящей в сад экономки в компании седовласого мужчины в куртке.

   Увидев меня, старушка сотворила пару защитных знаков, спрятала амулет для вызова стражи и недовольно пробурчала, поглядывая на спутника:

   — Вот поэтому леди Макс хочет установить защиту над всем садом!

   Похоже, Макс решила с гарантией выкинуть меня из своей жизни.

   — Это еще что за безобразие? — прикрываясь руками от порывов ветра, поднятых крыльями зависшего над дорожкой дракона, возмущенно прошипела экономка.

   Ее спутника явно прикрывал какой-то артефакт: песок и листья падали, натыкаясь на невидимую стену. Одним словом: профессионал!

   И все для меня!

   Я махнула рукой на Рэйнара и вполне миролюбиво пояснила:

   — Это мой фамильяр.

   — Поменьше не было? — Дракон поднялся выше, и старушка брезгливо вытаскивала из прически веточки.

   — Нет, это единственный. Не беспокойтесь, мы с вами жить не будем.

   — Слава всем стихиям. — Старушка тут же потеряла ко мне интерес и повела спутника дальше: — Вот тут леди Макс хочет тоже установить защиту, над всем садом.

   Едва они скрылись за пышным кустом розы на высокой шпалере, как из ствола дерева слева от меня вынырнула Эн, поманила пальцем.

   Пройдя за мачехой, я оказалась у статуи метателя копья. Белоснежный воин впечатлял размерами. И тем, как целеустремленно метил в небо оружием. Сам он был слегка толстоват, широковат, приземист.

   И все это закрывали складки туники, длинной, до подошв сандалий. Туника развевалась, волосы метателя тоже. И завязки на сандалиях. Они каким-то чудом выползли из-под края одеяния. В общем, сразу было видно, что скульптор крайне талантлив и очень знаменит.

   Из-за этого произведения, явно подаренного хозяевам особняка, чтобы точно насладились и прониклись размахом презента, сидел осунувшийся Винс.

   Алые перья красиво блестели на солнце, словно покрытые тонким слоем металла. Рога тоже сверкали. И когти на руках и ногах. Увидев меня, он приветливо улыбнулся, стараясь не показывать клыки.

   — Не надо прятать, — улыбнулась я, — ты выглядишь вполне гармонично.

   — Для нечисти, — горько усмехнулся Винсент.

   — Для человека, — поправила я.

   В кармане платья Эн громко зажужжало.

   — Экономка вызывает, — пояснила Эн, доставая шестигранник синего цвета на веревочке. — Я поговорю с Макс, — пообещала она.

   Я пожала плечами. Мне все равно. Я не собираюсь мириться с ведьмочкой. Я собираюсь вернуть Дамиана.

   Мачеха едва заметно качнула головой:

   — Скажи Мирелле, как устроитесь.

   Я уверенно кивнула: обязательно.

   Эн бодро проплыла через заросли в направлении дома.

   А мы остались с Винсом за статуей.

   «Сейчас, подлечу поближе», — рыкнул Рэйнар.

   — Мам? — позвал знакомый голос с той стороны метателя.

   — Она ушла! — я вынырнула навстречу к сестре, не давая заглянуть за статую.

   Софи удивленно пискнула, радостно повисла на моей шее. Обдала теплом дыхания, огненными искрами, отпрянула, извиняюще улыбнулась. В рыжих волосах вспыхивали и гасли алые язычки пламени.

   Как же я рада, наконец, ее видеть!

   — Ты насовсем? А куда дракона посадим? А как Винс? Ты с ним говорила? — Иногда сестричка хуже гидры, задавала по сто вопросов сразу.

   — Я не насовсем, мне надо возвращаться. С Винсом все хорошо, даже лучше.

   Щеки сестер вспыхнули румянцем. Но тут за моей спиной раздался шорох. Софи нахмурилась, в ее руке тут же появился язык пламени, потом еще один: про запас:

    — Что это у тебя за спиной

   — Статуя, — я вытянула руки и, опасливо косясь на огонь, погладила сестричку по плечам, сминая легкую ткань бежевого платья.

   — Конечно, статуя! — фыркнула Софи. — А за ней точно что-то есть! И я его сейчас…

   Сестра попыталась отодвинуть меня.

   «Рэйнар, помоги! Вниз!» — рявкнула я.

   «Уже».

   Порыв ветра от драконьих крыльев заставил нас зажмуриться.

   — Софи! — пронесся над садом голос мачехи. — Немедленно иди сюда!

   Тон, от которого прятаться нельзя.

   Рэйнар взлетел выше. Сестра, забыв про подозрительную статую, погасила пламя, спрятала руки за спину, шмыгнула, огляделась и торопливо выпаливала:

   — Мне пора!

   И точно лань сиганула в кусты.

   Опять что-то случайно сожгла.

   «Штору на кухне, — угадал ход моих мыслей дракон, — твоя мачеха собиралась ее чуть позже отругать. Но решила поспешить, чтобы нам помочь».

   «Спасибо!» — Вовремя Рэйнар ее позвал.

   Зайдя за статую, я протянула Винсу руку. Когтистые пальцы, торчащие из перьев, осторожно коснулись моей ладони.

   Под нашими ногами вспыхнуло золото, и сад сменили каменные горы и валуны.

   «Приехали», — рыкнул сверху дракон.

   Винс тут же отпустил мою руку. Я постучала в каменную стенку. В ней тут же открылся темный лаз. И мы шагнули внутрь, метелка прытко нырнула следом, каменная створка за спиной тут же захлопнулась.

   Я удивленно замерла: а неплохо он тут устроился!

   Небольшая парадная напоминала обычную, за исключением, что тут все было вытесано из камней. Комод, вешалка, рожок подсвечника. Вместо свечи, правда, ярко светился желто-зеленый блуждающий огонек.

   — Моя комната прямо, Ливи справа, вам налево, — зевая, сориентировал упырь. Ткнул пальцем в Винса, потом в одну из двух невысоких каменных дверей слева: — Тебе самая левая, там стены толще. — Показал на меня: — Тебе не совсем левая, ближе к середине. Устраивайтесь. А я спать.

   И Фил скрылся за дверью посередине парадной.

   Винс прислонился покрытым перьями плечом к углу шкафа: послышался скрежет металла о камень. На дверце остались глубокие борозды. Метелка опасливо нырнула мне за спину.

   Винсент невесело улыбнулся и предложил, махнув когтистыми пальцами на двери:

   — Дамы вперед?

   — Спасенные вне очереди. — Подойдя к двери, ведущей в комнату друга, я повернула ручку и заглянула внутрь.

   Там оказалась кухня.

   Камин, котелок с торчащей из него ручкой половника, небольшой стол и широкая скамья.

   Интересно, что упырь тут готовил? Он же вроде сырым все съест?

   Или не готовил?

   Копоти на стенках камина не было, да и котелок выглядел как новый.

   — Похоже, упырь скучает по прежним временам. — Винс по стенке добрался до скамейки, сел.

   Судя по брошенному на каменное ложе взгляду, он бы сразу лег, но присутствие одной ведьмы мешало. Он ведь сильный!

   — Пошла смотреть свои апартаменты, — улыбнулась я, выскальзывая за дверь.

   За дверью что-то с шелестом упало. Осторожно приоткрытую щелку, я заглянула на кухню: Винс, лежа на скамейке, щурился на полоток.

   Похоже, его упрямое нежелание показывать слабость столкнулось с достойным противником: силой притяжения.

   Пусть отдохнет.

   Прикрыв дверь, я заглянула в свою комнату. Куча камней, гора инструментов, несколько недоделанных каменных скамеек — мастерская камнетеса. Явно увлеченного своим делом, судя по застеленному сухой травой лежаку в углу.

   То, что нужно!

   Закрыв дверь, я растянулась на пахнущей сеном траве. Метелка, покрутившись по углам, напугала горящие в подсвечниках блуждающие огоньки, заставив их возмущенно моргать. И наконец, устроилась в углу у лежака. Закрыв глаза, я приказала себе отдыхать.

   Дамиан… я обязательно тебя верну. Где бы ты ни был и кем бы ты ни был.

***

Шум воды оглушительный, громкий врывался под своды грота. Вода неслась, вода сокрушала камни, с каждым днем расширяя русло. Яростная, и такая прозрачно-чистая, безмятежная, если посмотреть на нее с высоты птичьего полета.

   Дамиан чувствовал себя такой же водой. Крылатая фигура на камне, с прикрытыми глазами, с расслабленными перепончатыми крыльями, что шатром стекают по плечам, и руками, что лежат на коленях. А внутри ярость, желание разрушать… нести хаос… или защищать… оба так сплелись, что сложно сказать, где одно, где второе. Оба приходится сдерживать. И выходит это с трудом…

   Никогда Дамиан не чувствовал хаос внутри так сильно. Чудом удалось уйти с развалин, чтобы не превратить их и всех, кто окажется рядом в пепел, в пыль.

   Ари.

   Как она там?

   Наверняка радуется возвращению друга. Друга…

   Дамиан насмешливо покосился на удлинившиеся когти на пальцах.

   Винс. Парень с рисунков. Вернуть бы его туда, откуда вытащили. Разнести там все! Но узнать, кто и зачем решил превратить его в подобное Дамиану существо, было куда интересней… охотничий азарт охватывал с каждой секундой все сильнее. Найти тех, кто похитил Винса. Найти сумеречника, устроившего охоту на ведьм. Приступить немедленно, разрушить все, что можно. Крылатый посланник хаоса на пороге — чем не довод в пользу выдать всех и немедленно? А потом уничтожить. Все.

   Дамиан тряхнул головой, прогоняя навязчивое желание.

   Никаких уничтожить!

   Побороть ярость и желание разрушать, вернуть человеческий облик, или хотя бы придумать, как скрыть то, что есть.

   Но, главное, понять, насколько серьезно пострадало тело.

   Хаос убрал раны. Но жив ли ты, сказать сложно. С этой стихией никогда нельзя быть уверенным.

   Ароматы воды, земли и травы отвлекали.

   Дамиан поморщился, с трудом прогоняя усиливающуюся ярость.

   Живой или мертвый, чудовище или человек, он все равно продолжит поиски.

   Жаль, Ари придется оставить…

   Ярость поднялась внутри с новой силой, Дамиану пришлось опереться рукой о камень, на котором он сидел. Острые когти оставили глубокие борозды. Даже мысль, что Ариана будет жить без него, приводила в бешенство. Но он не подчинится хаосу. Не причинит боль волшебнице. Никогда!

***

Здоровый, лечебный сон и я так и не встретились. Голову занимали мысли о Дамиане. Я прикидывала и так и этак, каким образом его вернуть.

   Повторить обряд магистра? Он настроил меня на Винса, должен сработать с Дамианом.

   Сев на импровизированной кровати, я попробовал создать путь. Но вышло всего несколько золотистых крупинок.

   Нужна помощь.

   Рэйнар остался на улице, и я решила, что лучше лично сообщить: мою голову посетила гениальная идея, а дракону предстоит выполнить роль бусины-амулета. Желательно подальше от дома упыря. На всякий случай. Все же Фил существо к свету неравнодушное — и общаться с призраком, обожающим шахматы, я не готова.

   На ходу вытряхивая из волос соломинки, я вышла в парадную, только взялась за ручку входной двери, как открылась ее подруга справа. Из темноты наружу высунулись три серых хобота, над ними блеснули два раскосых алых глаза, и мне вручили небольшую записку, накарябанную на плоском камне углем.

   «Лягушек к ужину. Количество — пятьсот штук», — прочла я.

   — А он не лопнет? — спросила у закрывающейся двери.

   Ливи протрубила что-то тихо в ответ.

   Очевидно, это означало: нечего чужую диету трогать, выполняй сделку.

   Ладно.

   Главное, чтобы Мирелла за помощь не запросила замуж выйти!

   Сунув камень в сумку, я выпустила наружу метелку, увязившуюся следом, вышла сама.

   День клонился к вечеру, солнце давно нырнуло за горы валунов, красиво подсвечивая их лучами и превращая тени от камней в темные кляксы.

   Из тени ко мне и шагнула лань. Ее шкура грозно светилась, в глазах плескалась ненависть:

   — Ты почему не позвала?!

   — Так не было сумеречника, — развела я руками.

   Правда на развалинах его не было, он был по ту сторону пути. Так что чистая правда.

   — Сама найду! — фыркнула упрямая, на всю рогатую голову, лань.

   — И погибнешь, — пришлось забыть о нашем негласном семейном запрете на все, что связано смертью. По-другому она не поймет.

   — Не я — он! — тряхнула рогами лань.

   «Если только не вынесет радости — добыча сама притопала!» — ехидно заметил в голове Рэйнар.

   И вслух:

   — Хватит воевать. Просто живи.

   — Что ты знаешь? — не согласилась рогатая.

   Он как раз и знает.

   — Я был фамильяром вначале волшебника, потом сумеречника. Из-за него погибли мои сестры, — донеся сверху раздраженный рык, нас накрыла тень, на соседнюю кучу приземлился дракон. — Но я, как видишь, снова фамильяр.

   «Волшебницы» повисло в воздухе.

   — Не все же такие извращенцы, — фыркнула лань.

   Ну все, сейчас я ей покажу, где метлы зимуют!

ГЛАВА 3

— Значит, так, рогатая, — я подошла к лани, глянула в большие бархатные глаза, — или ты прекращаешь войну, или я…

   А что я?

   —… найду тебе ведьму!

   — Не найдешь, — отфыркнулась от меня эта… леди и ударила копытом. — Пусть себе зовут, хоть обзовутся, я больше с ними не связываюсь!

   «Зовут? — переспросила я у дракона. Может, я неправильно поняла? — Прямо сейчас?»

   «Похоже, что так», — отозвался Рэйнар.

   То есть эта… тут, а там какая-то ведьмочка никогда не узнает, что у нее была магия… Из-за этой рогатой родственницы баранов!

   От злости свело пальцы, в голове звучали циничные слова лани.

   «Хватай ее и делай путь», — скомандовала я, незаметно подманивая метелку.

   Запрыгнув на метелку, я вцепилась в сияющий рог лани.

   Ну и где же ты колдун? Я попыталась представить, кому привалит такое счастье, как лань.

   Меня обдало порывом ветра, потом стало тепло, словно подошла к пламени, затем свежо, как в дождливый день, следом пришло чувство умиротворения, будто я на краю поля или вспаханной пашни. Последней была ярость… которая схлынула так же быстро, как и появилась. Где же ты?

   Перед глазами сразу появился крохотный белый домик на излучине реки.

   «Давай!»

   Рэйнар спикировал на лань, цапнул ее лапой поперек туловища, и мы дружно влетели на золотистую дорожку. Плюхнулись в воду у берега.

   Рэйнар тут же взлетел.

   Где же ты колдун? Или ведьма?

   Перед глазами промелькнул домик.

   Под деревом у стены стояла колыбель.

   «Нам туда».

   Дракон, чудом не подровняв крону, сел впритык к дому.

   «Ты уверена?» — сомнением посмотрел в сторону люльки, рядом с которой было пустое кресло-качалка, оно покачивалось: видимо, нянька или мать отлучилась на минутку. А тут мы.

   Я, не выпуская рога лани, подбежала к колыбельке. В ней спала розовощекая девочка. Ей было всего года полтора.

   Стоило сосредоточиться, как я чувствовала, что она и есть ведьма лани…

   — С ума сошла? — тихо возмутилась лань, когда дракон придвинул ее ближе, чтобы я могла дотронуться до малышки.

   — Нет, она твоя ведьма. — Я легко коснулась кончиками пальцев светлых кудряшек.

   И что-то пошло не так. Магия лани не потянулась к девочке. Лиловый туман моей магии окутал нас всех. Потом рога лани вспыхнули серебряными искрами, они засияли, потянулись к девочке. И исчезли вместе с моей магией. И только тогда я почувствовала связавшую малышку и лань нить.

   — Только попробуй ее бросить! — убирая руку с головы сонно шевельнувшейся крохотной ведьмочки, пригрозила я.

   — Я что зверь какой? — взмутилась нечисть. — И вообще, предупреждать надо, что можешь без зова стихий колдуна найти!

   — Как без зова? — хором спросили мы с драконом.

   — Вот так. — Лань вывернулась из хватки Рэйнара, выдернула из моих пальцев рог и отогнала от малышки муху, слегка на нее фыркнув. — Что ты за волшебница такая? Колдунов ищешь, без согласия связываешь. А еще доброй казалась!

   А я и есть добрая. Немного злая на некоторых, слегка растерянная, а так очень добрая! По-доброму возьму и свяжу с колдуном!

   — Уходите, мать идет, — лань кивнула на дорожку, огибающую угол дома. — А нам еще с ней в храм идти.

   «Полетели, зло воплоти», — насмешливо хмыкнул в голове Рэйнар.

   «Не доводи до добра», — я направила метлу, следом за драконом, взлетевшим в небо.

   «Ведьму я сам нашел, так что не страшно!» — в голосе была улыбка.

   «А поймать пятьсот лягушек к ужину?»

   «Скорее я упыря на болото отнесу», — отозвался Рэйнар.

   Внизу к малышке подбежала молодая женщина, ошарашенно посмотрела на лань, не веря. Потом обрадованно закружила довольно улыбающуюся кроху.

   «Это она с ланью еще не познакомилась, — ехидно влез в мысли Рэйнар. — Ты больше так не делай, пожалей родителей. Юное дарование придется отдавать на обучение ведьме. Кто такую кроху возьмет?»

   Стихии! Захотелось стукнуть себя по лбу ручкой метлы. Учеба, да. И жить у старшей или в месте, одобренным ею, с доверенным лицом. И месяц, когда нельзя видеть родных.

   Удружила я малышке и ее маме, ничего не скажешь!

   С «видеть» я могу подсказать, а что делать с учебой? Ученица даже говорить еще не научилась! Нужна ведьма, чтобы не трогала малышку лет до пятнадцати. И внесла в доверенные лица лань. И появилась в списке ведьм до того, как малышка попадет в храм.

   Хаос… нужна Макс. И железный довод, чтобы ее убедить.

   «Мирелла! Ты дома? В смысле, в особняке?»

   «На подлете, а что?» — отозвалась фея.

   «Нам нужна Макс, причем немедленно. Рэйнар покажет, куда ее переносить».

   «Будем воспитывать?» — оживилась Мирелла.

   «Нет, буду кланяться в ноги и бить челом», — пробурчала я, глядя на малышку на руках женщины внизу.

   Злость на Макс никуда не делась, но выбора не было.

   «Рэйнар?»

   «Сейчас доставим», — понятливо рыкнул дракон, вспыхивая лиловым и ныряя на золотистую дорожку пути.

   Чтобы лишний раз не мозолить глаза подозрительным оживлением в небе, я поднялась выше, спряталась в облаке.

   Пока мы с метлой парили в сером тумане, вернулся Рэйнар. На его спине сидела недовольная Макс в поварском кителе с вилкой в руке и Мирелла. Судя по всему, ведьмочку вырвали из процесса готовки особо ничего не объясняя.

   Увидев меня, она сердито скривила губы:

   — И это чрезвычайное происшествие? Не поможет, видеть ее не хочу!

   — Можешь закрыть глаза, — ответила я.

   Мирелла ловко обсыпала ее пыльцой, и ведьмочка, оказалась на метелке, аккурат позади меня.

   Заложив вираж, я вынырнула из облака, зависла, так чтобы было видно домик и малышку на руках женщины, девочка, радостно улыбаясь, дергала лань за ухо. Та с видом страдалицы терпела.

   — Вот происшествие, — выдала я, пока Макс не начала говорить или не использовала вместо оружия вилку. — Она ведьма. И она маленькая. Ей нужна старшая ведьма.

   — Я тут при чем? — фыркнула Макс.

   — Ты ведьма. Иначе ее отдадут чужому человеку, и вряд ли он согласится завязывать ей глаза, когда мать рядом. — Я набрала побольше воздуха в грудь и выпалила: — Можешь ненавидеть меня сколько влезет! Хоть ты и неправа! Но помоги им! Пожалуйста! Представь, как этой крохе будет в чужом доме? С чужими людьми?

   — Я неправа? — взвилась ведьмочка, стукнула меня по плечу кулаком. — Я права! Ты превратила моего брата в чудовище!

   — Не я!

    — Ты! Хорошо! — Мирелла мстительно дернула меня за прядь. — Будет им ведьма. Экономка как раз еще одну помощницу требовала, живую и не подростка.

   За спиной вспыхнуло золото, ведьмочка воспользовалась бусиной.

   Мирелла понятливо бросилась за ней.

   Час спустя, когда мать малышки с ланью и мелкой направилась в сторону храма, фея вернулась. Подлетев к женщине, вручила ей лист с именем ведьмы, которую надо выбрать из списка.

   Еще пару часов я торчала в небе на метле, ожидая новостей.

   Все прошло хорошо.

   Малышка чуть не испортила весь план, цапнув рукой за список, но мать была начеку. Направила ее палец на нужное имя. И в особняке Дамиана появилась новая помощница экономки, которая играет с дочкой в прятки. Проблемы повязок решила Макс: парик и немного косметики и для ребенка мама-не-мама, а незнакомая ласковая тетя. То есть маму она не видит — условие закона выполнено.

   Об этом доложила фея.

   Сев на черен метлы передо мной, она спросила, поправляя пушистые изумрудные волосы:

   — А как вышло, что ты нашла рогатой ведьму?

   — Само получилось, — я покосилась на алое небо потом на Рэйнара, — на болото.

   — А как? — не унималась Мирелла.

   Я пожала плечами: не знаю. Я неправильно поняла слова лани. Дракон тоже. Разозлилась. И нашла. Хотя стихии еще не звали нечисть к ее ведьме. А я их зов предвидела? Нет. Я почувствовала стихии и поняла, куда они позовут! Логично. Я волшебница. Могу слышать зов нечисти и помогать ей искать. То есть я могу чувствовать стихии. Просто я слегка забежала вперед.

   Как с нечистью на рисунках. Вначале рисуем, потом встречаем.

   Под ногами вспыхнул золотистый песок, вид на домик в излучине реки сменило болото, залито алыми лучами солнца.

   — Ты теперь всем можешь колдуна найти? — Мирелла появилась изумрудным огоньком, стала собой, подпорхнула к моему лицу, заинтересованно глядя в глаза. — И мне?

   — Эмм… ты хочешь от нас уйти? — я удивленно уставилась на фею.

   Мирелла отрицательно покачала головой:

   — Нет, конечно! Я чисто теоретически, в экспериментальных целях! Надо же проверить? Вдруг это так, единовременное явление на фоне злости?

   Что-то мне не хочется проверять.

   Я направила метлу к знакомому островку.

   Но Мирелла права, надо проверить. А то буду каждый раз, когда кто-то из нечисти меня доведет до злобного желания помочь, привязывать очередную лань к очередной малышке! Макс тогда меня безо всяких обвинений по поводу брата вместо мишени поставит. А в особняке Дамиана будет очень много помощниц и малышей.

   Спрыгнув с метлы на траву, я отпустила ее полетать. А сама, глядя на фею, сосредоточенно пыталась представить ее ведьму… или колдуна.

   Снова легкий порыв ветра, тепло, словно стоишь у камина, затем свежо, как в дождливый день, чувство умиротворение… И ярость… которая схлынула. Где же ты?

   И ничего. Я ничего не видела. Не представляла.

   — Ну что там? — прошептала фея, прижимая руки к груди.

   — Ничего.

   — Не получилось? — задумчиво уточнил дракон.

   — Получилось.

   — Может, ее ведьма еще не родилась? — пробормотала я.

   — Видимо, — согласился Рэйнар.

   — Ну и хорошо! — неожиданно обрадовалась Мирелла. — Вас вот выращу, замуж выдам, внуков дождусь или лучше правнуков…

   «Похоже, она с вами навечно», — хмыкнул в голове Рэйнар.

   Но пока это вечно не наступило, я начала расчищать от травы небольшую полосу земли, сунула под мышку найденную в траве палку.

   — Эй, а чего это у тебя за приступ огородничания? — Мирелла уселась на ствол кривого дерева, поболтала ногами.

   — Кажется, Ари решила повторить ритуал, — предположил Рэйнар, он парил над островком. — Идея не очень, потому что она еще не восстановилась, но отговаривать бесполезно.

   — Вот и не надо. — Отплевываясь от лезущих в рот комаров, я начала вырисовывать на земле руны.

   Сделала все красиво, почти ровно. Встала у края дорожки из символов и с бешенно бьющимся сердцем, подманила Миреллу, взяла ее за руку. Если у меня не выйдет открыть путь, фея будет вместо амулета, раз усиливающего артефакта нет. Боясь дышать, я прошептала:

   — «От того, что возможно, веди меня, к тому, что существует на самом деле!».

   Воображение сыграло со мной злую шутку: Дамиан словно живой встал перед глазами, я протянула к нему руку. И так и осталась стоять.

   Руны вспыхнули. У меня не получилось создать ни одной песчинки. Символы погасли, золото пути, созданное из пыльцы феи, распалось на отдельные крупинки и пропало.

   Ничего не вышло.

   Сев на колени на свежевзрытую палкой землю, я смотрела на бесполезные каракули. Хотелось кричать, топать ногами. Но вместо этого я вытащила из сумки камень с меню упыря и повернулась к фее.

   — Нам нужно пятьсот зеленых лягушек в коричневую крапинку, по бокам, — мотнула головой в сторону пустоши, — туда, к Филу.

   — А чего не тысячу? — хмуро пробурчала фея.

   — Диета у него такая, — пожала я плечами, — поштучная.

   — Есть их? Маленьких-хорошеньких?! — от возмущения у феи и крылья, и волосы встали дыбом.

   «Гм… она точно о лягушках?» — уточнил Рэйнар.

   «Вроде бы», — раньше я любви у Миреллы к амфибиям не замечала.

   — Не поможешь? — спросила без особой надежды, мысленно подсчитывая, сколько кочек надо обскакать, чтобы поймать нужно количество лягушек.

   — Помогу! — нелогично ответила Мирелла, раскосые глаза ярко блеснули.

   Очень надеюсь, Фил нас не выселит, после ее помощи. А мне не придется ловить еще пять сотен лягушек в дополнение к первым.

   — Летите, мы с лягушками вас догоним. — Мирелла деловито огляделась.

   — Нам больше негде жить, — напоминала я, устало поднимаясь с земли.

   Беготня с ланью и неудачный ритуал отняли последние капли сил. Поэтому я была согласна на любой вариант помощи феи, с последствиями потом разберусь. Когда отдохну.

   — Я помню, не старая еще! — фыркнула Мирелла.

   Взгромоздившись на метлу, я направила ее к каменной пустоши. Рэйнар полетел следом.

   Когда пролетали мимо развалин, сердце кольнуло. Так одиноко и уныло они выглядели.

   Кстати, ни Лорана, ни его грифона мы не видели. Не оценил колдун шикарное предложение жить в любой части замка без запретов. А зря. Особенно хороши были бы доклады Лорана главному ловцу и главе Советов магов, моему батюшке: обошел пять башен, ничего подозрительного нет. К слову, доказательств, что именно Дамиан стал причиной капитального, до фундамента, ремонта — тоже!

   Кто был на развалинах?

   Две ведьмы. Вот и обвиняйте. Пусть с вас посмеются. Ведьмы силой никогда не отличались. Про волшебников там ни слова. Нас как бы нет, спасибо, старательно убрали из истории.

   Только вот почему-то моя сила ведет себя как настоящая женщина, то исчезает, то появляется...

   Занята мыслями, я направила метелку к горе валунов, служившей домом упырю. Не слезая с транспорта, повернула ручку и протаранила Фила, поджидающего у двери, когда солнце полностью сядет. Упырь отлетел к шкафу и сердито пробурчал, когда я торопливо захлопнула дверь и спрыгнула с метлы:

   — Вас не учили, что летать по дому на метле невежливо?

   — Нет, меня вырастила ведьма широких взглядов. Мебель не крушить, обстановку не портить, остальное можно, — выдала я и тут же виновато улыбнулась: — Извините.

   — Э, что с тебя возьмешь? Ведьма! — махнул на меня рукой Фил, пристроился сбоку от двери и приоткрыл щелочку.

   Забавно, он что, всегда на закат-рассвет так любуется?

   — Лягушки где? — заметив, что я все еще одинокой березкой торчу за спиной, буркнул он.

   — Скоро прибудут.

   Я ретировалась в свою комнату. Метелка тут же заняла угол между лежаком и заготовкой каменного стула. Я рухнула на траву. С трудом перевернулась на спину. И провалилась в сон.

   Он напоминал калейдоскоп, из обрывков воспоминаний и мыслей.

   …Я вытаскиваю Винса.

   …Сумеречник, неясная фигура из лилового тумана.

   …Дамиан.

   …Нарисованный магией, почти реальный, крылатый.

   …Наш поцелуй. Когда я так растерялась. Он ведь был сам на себя не похож.

   …Прикосновение Винса, когда он тоже был нарисован…

   Сев, я уставилась на горящий в рожке подсвечника блуждающий огонек.

   Прикосновения не просто были как настоящие. Или они и были настоящими! Нарисованный Дамиан, только казался таким. На самом деле я его как-то вытаскивала из скрытой комнаты с артефактом. И он двигался вместе с рисунком, чтобы не выдать себя. Но факт остается фактом: я смогла вытащить его несколько раз. Почти вытащила Винса. Уверена, если бы не было сумеречника и его поводка, у меня бы вышло…

   Значит, смогу и сейчас!

   Соскочив с «кровати», я обсыпала пол травой, свалившейся с края. Огляделась, выискивая свободное место между заготовками.

   — Стихии, за что вы меня наказываете?! — взвыло за дверью голосом Фила.

   Решив, что за пять минут зелья не сваришь, я выглянула в парадную.

   На полу, комоде, шкафу и даже на рогах вешалки чинно сидели зеленые с крапушками на боках лягушки. Посреди зеленого войска стоял упырь. Фил сердито косился по сторонам, сверкал алыми глазами и вздыхал. Из двери одной из комнат торчали хоботы, и блестел от любопытства глаз нежити, любящей шахматы. А у входной в двери висела довольная Мирелла. Она двумя руками держала два больших узелка.

   Увидев меня, Фил подцепил с пола одну из квакух, поднял к лицу. При виде алых глаз и клыков у лягушки улучалось озарение, не иначе. Привстав на задних лапах, она вежливо отсалютовала упырю передней лапой и приветливо квакнула.

   Фил икнул, отдернул руку, потянувшуюся отвесить ответное приветствие, и уронил лягуху на пол. Та, тут же радостно ускакала в задние ряды, на ее место выползла другая.

   — Как мне теперь их есть? — вздохнул уныло Фил, пуская руки.

   Упыря было жалко. Лягух тоже.

   И я осторожно предложила:

   — Может, кого помельче возьмете? Пиявок там, например?

   — Вампир ест вампира? — расхохотался Фил.

   — Мух, комаров, кузнечиков, саранчу, говорят, она вкусная, ее в некоторых странах, как деликатес подают, — предложила я.

   — Я не паук! — сердито буркнул упырь. Поймал еще одну лягушку. Та тут же привстала и присела, сделав кривой книксен. — Вы же мне весь аппетит отбили! Всю зависимость вылечили! Я же теперь опять пойду грибников да поздних прохожих кусать!

   Стиснув в когтистых пальцах лягушку и потрясая ею, выпалил Фил:

   — А там, знаете, сколько гадости всякой? В прохожих этих и грибниках? Не отравишься, так песни горланить до рассвета будешь!

   Фею стенания упыря ничуть не тронули. Она довольно взирала на несчастного голодающего.

   — То наедятся всякого, то упьются бормотухи! А у меня потом голова трещит! — красные глаза гневно блеснули, Фил осторожно опустил лягушку на пол.

   Квакуша снова присела. Упырь обминул фею, приоткрыл дверь, ароматы летней ночи подействовали на лягушек как магнит. Они радостно ринулись наружу.

   — А помощь? — захлопывая дверь за последней беглянкой, проворчал Фил.

   — Какая помощь? — в недоумении переспросили мы с Миреллой.

   После нападения упыря вроде бы помощь не нужна. Разве что ловца или некроманта.

   — Домой довести, донести, дотащить, помочь вспомнить, где дом, если надо, — пожал плечами упырь, — а как иначе? Питье теплое надо, полежать, чтоб изъятие крови незаметно прошло. Чтобы с утра опять за дела свои.

   Эммм…

   — Так вы их не кусали? — озадаченно спросила я.

   — Нет, — Фил глянул на лягушек, вздохнул, — что я душегуб какой? Хватит того, что меня одна зараза укусила. Не от голоду, просто так, попался под лапу. Ее потом ловцы нашли. А я сразу решил. Раз уж случилась такая оказания, надо человеком оставаться… Я крови брал понемногу, чисто в лекарских дозах. Надрез аккуратно инструментом лекарским, и потом зельем все обрабатывал… и домой отводил.

   Очень сознательный упырь! С принципами! А я все не могла понять, как Дамиан так легко посадил его на лягушачью диету.

   Мирелла озадаченно таращилась на вздыхающего Фила, потирающего серую щеку.

   Незадача! Диету мы ему испортили качественно.

   — Стейк хочешь? — неожиданно предложила Мирелла, водрузила узелки на край комода, забралась в один из них.

    — С кровью? — с надеждой спросил Фил.

   — Я фея, не вампир, — отозвалась Мирелла.

   А это мысль!

   — А как вы вообще к мясу относитесь? — спросила я.

   Мирелла застыла с завернутым в бумагу маслянистым куском своего любимого стейка.

   Упырь пожал плечами:

   — Никак, не ем.

   Вот и отлично!

   — Думаешь, договориться с мясником? — Мирелла отогнула край бумаги, задумчиво откусила кусок от обжаренного до золотистой корочки мяса.

   В животе тут же заурчало.

   — Ага, ты же вроде говорила, что у него помощника нет. Вот помощник, со сдельной оплатой. Главное, не устает. И работает, когда все спят. Удобно! Из недостатков доставка сотрудника на работу и обратно. Ну так упыри — народ сильный, не за одного живого трудиться может, окупятся бусины. — Мясник должен согласиться, он мужик хваткий, сразу экономию почует и возьмет нового работника.

   А что касается того, что он слегка неживой.

   Так стража даже когда беглого преступника ловила, не смогла к нему на склад пробиться. Мясник стеной стоял. Вопил на них, что грязные и нанесут всякого. Сам его оттуда вынул, икающего и дергающегося. Некоторым лучше мясо видеть уже кусковое, так сказать.

   — Я договариваться! — Мирелла вручила мне один узелок. — А ты есть и спать!

   Второй всучила метле, высунувшейся из-за моей спины.

   — Это Винсу.

   Я и сама…

   — А ты не вздумай нести ему сама, есть и отдыхать! — уперев руки в бока и не выпуская стейка, угадала ход моих мыслей фея. — Или не хочешь вернуть Дамиана?

   Хочу.

   — А ты проследи, — махнула она хоботам, те согласно кивнули. — И ты тоже! — Это уже Филу. — И ты! — обращаясь к Рэйнару.

   «Сами справятся», — буркнул дракон.

   И меня дружно затолкали в комнаты. Метелка выскользнула наружу. И дверь закрылась.

   Еще бы дозор приставили!

    Хмыкнув, я расположилась на ложе с узелком.

   Внутри оказался стейк, вишневый компот во фляжке и несколько ломтей хлеба. Похоже, Мирелла успела не только лягушек заколдовать, но и домой слетать. Вилки, ножа и тарелки не имелось, зато была салфетка.

   Уминая мясо с хлебом, я запивала его сладким вишневым отваром и прикидывала, где лучше всего нарисовать Дамиана. Так, чтобы он, когда окажется комнате, сильно не разнес мастерскую упыря.

   Хотя… пусть разносит! Я сама Филу, что хочешь, из камня изваяю, лишь бы получилось вернуть Дамиана!

   Отложив половину стейка, я оставила полфляжки компота. Вытерла руки, завернула их в тряпку. Дамиан, наверное, голодный.

    Шумно вздохнув, я встала между импровизированной кроватью и горой инструментов.

ГЛАВА 4

Представить Дамиан было легко. Я узнала, что он крылатый и все встало на свои места. Озадаченность, смущение ушли. Был только он. С крыльями и силой ловца.

   Стряхнув с кончиков пальцев россыпь разноцветных искр, я начала рисовать.

   Алая, синяя, зеленая, желтая, лиловая… росчерки и линии… Крылья и глаза, плечи и руки…

   Дамиан стоял перед глазами, а я всего лишь переносила его образ на магический «холст». Старалась уловить грустный изгиб губ и плавные линии крыльев, которые касались пола и издалека напоминали плащ.

   Время остановилось, время перестало течь… был лишь Дамиан, которого я рисовала магией, старательно выводила каждую черточку, каждую прядь волос, каждый лоскут порванной рубашки, прожженных брюк, пострадавших во время разрушения артефакта Брайсов.

   Чем детальнее становился рисунок, тем точнее хотелось его сделать… чтобы не отличить от оригинала.

   Мазок за мазком, линия за линией...

   Пальцы касались уже не пустоты, а почти осязаемой ткани, кожи, крыла… Еще немного и я смогу взять его за руку. И привести сюда.

   Чем дольше я представляла Дамиан, тем больше деталей появлялось на моем рисунке, тени под глазами, зажившие шрамы в прорехах одежды. Прозрачная стена за его спиной, камни…

   Где он? Что это за место?

   Я создала россыпь синих искр и на крыльях появились капли, мелкие, как пыль. Вода. На камнях за его спиной мне почудился мох. Такой растет в пещерах на берегах рек. Река?

   Добавив пару линий на висок Дамиана, я задержала руку чуть дольше. Под пальцами была теплая кожа. Моя ладонь сама легла ему на щеку. Нашла!

   — Живой!

   Сотканный из магии Дамиан шевельнулся, комнаты заполнила полная ярости и желания разрушать мелодия:

   — Не уверен.

   — А я уверена! Не бывает теплых умертвий! Все они разной степени холодности, это я как дочка призрака говорю!

   — Ты слишком мало знаешь о хаосе, — уголки губ Дамиан тронула грустная улыбка.

   — Ну и что? — Я заглянула ему в глаза: как же я рада видеть его!

   Осторожно взяла за руки, не отрывая взгляда. Сердце замерло: получится? Представить, место, где он… у реки, в пещере, под водопадом.

   Золотистые искры вспыхнули под ногами.

   Дамиан подался вперед, наклонился и коснулся моих губ поцелуем. Легко, ласково.

   Золото пути погасло.

   — Я опасен. Не сейчас, — отрицательно покачал головой.

   Песня зазвучала громче, в ней было больше злости, желании разрушать. Чувство, что в Дамиане есть нечто напоминающее нечисть накрыло волной, заставило замереть. Не человек, не нечисть. Что хаос вселил в него? Нет. Что сделал с ним?

   Мелодия становилась громче.

   Дамиан мотнул головой, потер виски.

   Нечто в нем не было чужим, оно ощущалось как часть его… как магия нечисти, как его сила. И эта сила пыталась превратить его в полного ярости и желания разрушать монстра! Чтобы он, как охваченная ярость нечисть, крушил все. Нечисть…

   Я вздрогнула, заметив, что Дамиан отступает, начинает исчезать. Наши руки все еще соприкасались, и я стиснула его запястья, вцепилась в ткань, созданную из магии.

   Искры магии вспыхнули вокруг меня разноцветным фейерверком, закружились смерчем, сложились в пламя, рассыпались комками, потекли водой на пол, превращаясь в золотую дорожку пути.

   Вот оно!

   Я потянула. И мои пальцы прошли через рассыпающийся магический рисунок.

   Не получается!

   Хорошо. Ладно.

   Я не могу привести его сюда. Нет артефакта или помощи самого ловца — не важно. Но кто помешает мне пойти к нему?

   Он почти нечисть. А я волшебница. И я вижу его и место, где он. И мне не нужно бояться похитителей, как с Винсом.

   Сосредоточившись на водопаде и камнях, я прикрыла глаза, потянулась вслед за едва слышной мелодией.

   И снова вокруг бушевал вихрь из стихий. Разноцветные искры, осыпались, легли под ноги, превратились в золотистую дорожку пути.

   Я шагнула на нее, не сомневаясь.

   Ледяная вода окатила с головы до пят, взвизгнув от неожиданности, я отшатнулась, оказавшись в теплых объятиях Дамиана.

***

Захотел увидеть и вот результат.

   Дамиан осторожно поднял потерявшую сознание Ариану, отнес в сухую часть пещеры. За неимением других способов согреть драгоценную ношу, устроился на камне, усадил ее на колени и закрыл крыльями.

   В душе тесно переплелись ярость и желании защищать. Хаос нашел лазейку. Почувствовав, что Ари его рисует, Дамиан решил не сопротивляться и посмотреть на волшебницу. Убедиться: с ней все в порядке. В итоге не сдержался. Поцеловал. Как тогда в первый раз. Его желания усиливала мощь хаоса в крови. Противостоять ей было сложно. Тот поцелуй, когда Ари привела его своим рисунком первый раз, долго будил в нем злость и ревность… к самому себе. Ари ведь не знала, что крылатый и он одно лицо. А злость питала ярость.

   И вместе с ней росла разрушительная сила. И в Дамиане оставалось все меньше человеческого.

   Но сейчас что-то изменилось.

   Ари была рядом, и он сидел на месте, боясь ее потревожить. И ярость нашла совершенно другой выход. Капли, падающие с потолка, шум воды. Лиловая дымка окружила его и волшебницу, не давая первому попасть на Ариану и защищая от оглушающего шума водопада.

   Как долго сила будет в таком доброжелательном настроении, Дамиан не мог сказать. Но очень надеялся, что времени хватит, чтобы истощенная магически Ариана пришла в себя, и он успел унести ее подальше от себя.

   Как у нее вообще вышло открыть путь к нему?

   На вытаскивание Винса ушли все ее силы, силы артефакта и силы Дамиана.

   Сейчас Ари действовала одна.

   Результат лежал в его объятиях.

   Дамиан осторожно провел тыльной стороной ладони по щеке Ари.

   Откуда у полукровки волшебницы такие силы? И о чем забыли, старательно затирая упоминания о сумеречниках, историки и маги?

   Склонив голову, Дамиан коснулся губами виска Арианы.

   Она вздрогнула и открыла глаза. Пару минут непонимающе смотрела на крылья, укутывающие ее по самую шею. Потом повернулась к нему, в глазах появилась радость. Подскочив на месте, она обняла его за шею, уткнулась носом в ямку над ключицей и выдохнула:

   — Получилось!

***

Аромат пыли и старого дерева окутывал, едва слышно звучала злая мелодия. Тепло крыльев согревало.

   А я все никак не могла оторваться от Дамиана: закрыв глаза, я пыхтела словно еж, уткнувшись в его шею.

   Вышло! Получилось!

   Мышцы подрагивали от перенапряжения, в голове шумело, блузка, юбка и волосы, вымоченные под водопадом, липли к коже, но я была невероятно счастлива.

   Получилось!

   Не знаю, сколько я сидела на коленях Дамиана, сопя ему в шею. Ловец не торопился размыкать объятия из рук и крыльев. Иногда поглаживал меня по волосам, касался губами макушки.

   Нашла. Я его нашла.

   Сипло выдохнув, я подняла голову. Стена водопада, подсвеченная солнцем, пропускала достаточно света, чтобы я могла оценить большую пещеру.

   Камни кое-где были разрушены в пыль, которая перемешивалась с пеплом.

   Тонкую, едва заметную лиловую дымку, окружающую нас с Дамианом. И самого Дамиана.

   Темные от сырости, пепельные волосы были взъерошены. В карих глазах темно-лиловый, полный хаоса, зрачок. Крылья под цвет волос. Серые, с лиловыми росчерками, словно хаос оставил печать, напоминая, что именно он создал их… их и изменил Дамиана.

   Я все еще ощущала его как некое существо, напоминающее нечисть.

   — Страшный? — насмешливо спросил Дамиан.

   Я отрицательно покачала головой, провела кончиками пальцев по сгибу крыла, укутывающего меня теплым щитом:

   — Волшебный… сказочный… уникальный.

   Дамиан негромко хмыкнул:

   — Не такой уж уникальный.

   — Винс такой же?

   — Почти.

   — Что с тобой случилось? — я заглянула в грустные глаза, в глубине которых таилась ярость.

   — Я стал ловцом. Сам. — Дамиан обнял меня, положил подбородок на мою макушку.

   Вытащил руку, пальцы на которой были украшены острыми графитовыми когтями, на их кончиках вспыхнуло лиловое пламя. В нем загорались и гасли разноцветные искры: алая, синяя, зеленая, желтая.

   — Знаешь, почему в хаосе есть искры других стихий? — Дамиан шевельнул пальцами, заставляя лиловое пламя стать вихрем и переползти на ладонь.

   — Почему? — я заворожено смотрела, как вихрь становится каплями, потом ростком и, наконец, снова просто лиловой дымкой без формы. — В нем есть другие стихии?

   — Нет. — Дамиан сжал кулак, а когда разомкнул пальцы, на его ладони плясам огонек, крутился вихрь, висели капли воды и перекатывались частички земли.

   — Он есть во всех стихиях? — я осторожно коснулась кончиком ногтя вихря.

   Он вздрогнул и превратился в лиловую дымку.

   — Он и есть первая стихия. — Дамиан шевельнул пальцем, превращая в вихрь лиловый туман и создавая еще один его клочок. — С него все началось. Им и заканчивается.

   Он отпустил стихии, и они зависли в воздухе, расположившись точно, как в круге стихий, предназначенном для контроля над силами.

   — Но почему об этом не говорят? — новое знание ошарашило, заставило задуматься.

   — Говорят, но в высших школах. Считается, что остальным это знание лишнее, напугает, заставит бояться еще больше эту, безусловно, полезную в умелых руках стихию.

   А некроманты и ловцы и так для всех не от мира сего. Первые опасные, вторые вообще ужас ужасный.

   Если хаос во всех стихиях, и они вышли из него…

   — Значит, вот как ловцы пробуждают силы других стихий! — прошептала я.

   Заключают сделку с хаосом, и он просто создает в них магию.

   — Но что взамен? — Эн всегда говорила, что у всего есть цена.

   — Обмена как такового нет. Свойство не врожденное, чтобы вынести силу стихий тело и душа ловца меняется. — Дамиан невесело усмехнулся. — Ловцов не просто так боятся, считают непредсказуемыми. Это хаос вытаскивает самое плохое в их душе. Делает своим воплощением в мире живых.

   — Но вы… они, — исправилась я, мне казалось, что относить Дамиан к ловцам нельзя, он другой, — они ведь не крушат направо и налево и… выглядят людьми?

   Дамиан вытянул руку, поймал стихии, сжал пальцы, превращая магию в пепел.

   — Потому что вы не видите всех. Выходят из цитадели не все… Одни не выдерживают силы хаоса. Других уничтожают свои. Остаются только те, кто может стать человеком и всю жизнь жить только в этом облике. Оборотни — сказка, и ловцы делают все, чтобы они ей и остались.

   Представив, что творится в стенах цитадели ловцов, я громко икнула.

   Дамиан коснулся губами моих волос, обнял двумя руками:

   — Но весь фокус в том, что легко контролируют свой внешний вид только те из нас, в ком меньше хаоса.

   А значит, и силы.

   — Поэтому среди ловцов все время находятся сторонники изучения аномалий вроде меня, самородков, возникших без позволения, вне стен цитадели. — В голосе Дамиан прозвучала злость и ярость. — Но чтобы отправить к живодерам от магии, надо вначале доказать, что нет контроля над силой. Иногда это сделать не так просто.

   Когда новоявленный ловец умный и у него есть мощный семейный артефакт… который я уничтожила!

   — Официально изучать можно только таких, как я, — усмехнулся Дамиан.

   — А неофициально? — я вспомнила Винса, его крылья, его когти и то, что я периодически ощущала его как не-человека, но и не-нечисть…

   — Неофициально за это казнят. Но иногда это не останавливает магов, желающих получить сильного ловца.

   — Винс, — я грустно вздохнула.

   — Да… — Дамиан сильнее обнял меня.

   Тихая мелодия, которую я почти не замечала. Стала громче, злей.

   Дамиан сипло выдохнул в макушку, а потом внезапно отпустил, убрал крылья, ссадил с колен. Рывком оказался на ногах. Отступил в глубь пещеры.

   Едва заметная лиловая дымка, закрывавшая нас от грохота воды, разрослась, по-прежнему закрывая и меня, и его.

   Дамиан дернул головой, прикрыл глаза, сипло выдохнул.

   — Слушай, слева от водопада тропинка, по ней можно выйти наружу, пойдешь на закат, выйдешь к Скалистому, поторопись, — сквозь стиснутые зубы прорычал он. — Уходи! Скорее!

   Дамиан снова дернул шеей, отвернулся. Оперся руками о стену. В камень впились острые когти, посыпалась крошка. Крылья за его спиной расправились, сверкнули лиловые всполохи, алые узоры заструились по перепонкам. Крылья заметно подросли, края стали острыми, на сгибе проклюнулся коготь. Крылья без труда крушили потолок, обсыпая Дамиана камнями, которые до него не долетали, превращаясь в пепел.

   — Ари, уйди! — рык-просьба.

   Он повернулся. В глазах чистый хаос, ни намека на радужку. Когти на руках стали заметно длиннее, вокруг них начал клубиться лиловый туман. Дамиан стиснул пальцы в кулаки, острые когти вспороли кожу. Он даже не поморщился. Глядя на меня, прошептал:

   — Беги. Быстро.

   Песня стала оглушительной, в ней почти осязаемо билась ярость. Она же плескалась в глазах Дамиана, билась в его кулаках лиловыми сгустками, которые он не отпускал. На его щеках ходили желваки, под одеждой закаменели мышцы.

   Еще немного и в пещере будет полное ярости создание, так напоминающее нечисть…

   Нечисть!

   Я ухватилась за мысль, которая в прошлый раз слишком быстро промелькнула, не успев оформиться.

   Пусть… он нечисть. А я волшебница. Сумеречница. Та, кто может управлять нечистью.

   Мне не нужна власть, могущество, чужая сила. Я всего лишь хочу помочь Дамиану справиться с опасной сущностью.

   И если для этого придется превратиться в чудовище. Я согласна.

   Набрав побольше воздуха в грудь, я позвала магию, бросаясь к Дамиану. Проскользнула между крыльями, оказалась рядом с его грудью. Положила окутанные лиловыми огоньками пальцы на шею.

   — Уходи! — в полных хаоса глазах ярость боролась с болью, руки и крылья Дамиан дрожали, он с трудом их сдерживал.

   Чтоб не причинить боль, не задеть.

   — Вряд ли получится, — нервно хмыкнула я, — видишь ли, я решила стать монстром.

   Мои ладони скользнули на шею Дамиана. Перед глазами промелькнул поводок на шее тигра и цепь, от которой я трудом избавила пса. Пальцы начали рисовать, сплетая из магии цепочку со звеньями в полпальца. Меньше той, что держала Винса, но достаточно прочные, чтобы остановить яростное создание, в которое превращается Дамиан.

   Очень надеюсь, что достаточно прочные!

   Скрежет зубов Диамина, его тихий рык заставил рисовать еще быстрее.

   Еще немного…

   Лиловая цепь аккуратно легла на шею Дамиана, звенья сомкнулись на его груди. Это был не ошейник, а украшение, помощь…

   Вырисовывая одно звено за другим, я закрутила цепь вокруг запястья… так бы поступил любой сумеречник, именно так они управляли всеми… знания напоминали пресловутую память крови, когда правильные действия всплывают сами.

   Но я не хочу никого подчинять!

   Сняв цепь с руки, я представила, что она тянется к мой груди и закручивается вокруг сердца… сердца, которое не может позволить Дамиану исчезнуть.

   Вздрогнула, натягиваясь цепь, я покачнулась навстречу Дамиану. Мои плечи тут же обняли теплые пальцы. Сквозь мокрую ткань я чувствовала, как на них уменьшаются когти.

   Яростная песня стала тише, спокойнее… Но злость не уходила.

   Отодвинувшись от Дамиана, я подняла на него глаза.

   Хаос все еще бился в его зрачках, крылья царапали острыми краями стены, но на губах ловца была грустная улыбка.

   Похоже, даже сумеречник не может ему помочь… Нет! Сможет!

   Я сдернула с его шеи цепь, разорвала петлю и направила ее прямо к его сердцу. Я рисковала, толком не зная, что делаю. Если сумеречники управляют, надевая на шею поводок. То я хочу помочь. Всем сердцем. Ему. А значит…

   Край цепи обернулся вокруг невидимого мне сердца Дамиана. Он качнулся ко мне. Глаза удивленно расширились. Лиловое сияние медленно окружило его крылья. И так же неторопливо исчезло. Крыльев не было!

   Вытянув руку, я дотронулась до плеча ловца. Опустила глаза, гляди на прочно связывающую нас цепочку.

   — Не так я представлял выражение «соединить сердца», — улыбнулся Дамиан.

   — Ты видишь? — Я провела пальцами по его плечу, коснулась шеи, дотронулась до впалой щеки.

   — Я ловец, — едва заметно пожал плечами он, наклонился и накрыл мои губы поцелуем.

   Вместо слов благодарности, вместо возмущения, вместо укоров… То сладкие, то яростные прикосновения, от которых кружилась голова и хотелось нарисовать звезды. Настоящие. А потом открыть путь к ним. Смотреть на них, вместе с Дамианом…

   — Помнишь свое категорическое «да» в день нашего знакомства? — отрываясь от моих губ, улыбнулся Дамиана.

   Я отрицательно покачала головой. Вообще ничего не помню!

   — Однажды я спрошу снова, и ответ принимается только один, — Дамиан легко поцеловал мой висок.

   Намек более чем прозрачный. И я растерялась.

   — Шутишь, значит, когти больше отращивать не станешь, — пробурчала я, отступая.

   — Если только немного. — Дамиан отпустил меня, поднял руку: на его пальцах наметились когти… наметились и исчезли. — Контролировать стало проще.

   Хорошо.

   Цепь между нами натянулась. Зазвенела. И исчезла.

   Я замерла, испуганно глядя на ловца. Неужели все зря?

   Но Дамиан отращивать крылья не торопился. Стоял, прислушивался к себе.

   Я тоже прислушалась. Стоило сосредоточиться, как я почувствовала цепочку. Прочно связывающую меня и его. От сердца к сердцу. От удара к удару. От магии к магии. Но мне хотелось ее увидеть. Подняв руку, я слегка коснулась воздуха у груди. Вспыхнули лиловые полупрозрачные звенья. Все хорошо!

   Почти.

   Моя сила требовала подчинить… Его разрушить и… защитить. Именно это чувство: защитить — заставило меня торопливо затолкать мерзкое желание подчинить, приказать, куда подальше.

   — Мы все еще связаны, — задумчиво заметил Дамиан.

   — Да, — с облегчением выдохнула я, опускаясь на камень.

   Создание цепи вымотало сильнее, чем переход по пути к Дамиану. Но была и хорошая новость: в этот раз обошлось без обмороков. А то не ведьма, а лист осенний какой-то, так и норовлю упасть к чьим-то ногам! Поправка. Не ведьма. И даже не волшебница. Сумеречница. Пора бросать привычку считать себя волшебницей.

   — Ари! — рявкнуло по ту сторону стены из воды.

   Дамиан прищурился, шагнул ко мне, подхватил на руки.

   Я с благодарностью обвила его шею руками. Своими ногами я могла дойти только до земли, собственно, под ними. В том плане, что они бы точно подогнулись, и я уткнулась бы в мох носом.

   «Ари, что с тобой?» — рыкнуло в голове.

   Снаружи водопада донеся громкий плеск. Потом в пещеру засунулась драконья морда. Заметив меня на руках Дамиана, Рэйнар шумно выдохнул. Потом замер, всматриваясь в меня.

   — Я стала сумеречницей, — честно призналась я дракону, вяло дрыгнула рукой, пытаясь постучать Дамиана по плечу: — А это моя первая жертва.

   «Жертва» фыркнула и зашагала к водопаду.

   Рэйнар мотнул головой, чуть не снес кусок камня над головой, обдал нас брызгами и вынырнул наружу.

   Когда Дамиан вынес меня по узкой тропке из-под водопада и посадил на заросшем травой берегу, залитом лунным светом, со звездного неба упал черный дракон.

   Не сводя сияющих янтарем глаз с ловца, сидящего рядом со мной, он устроился напротив.

   — Рэйнар… — я хотела объяснить, но дракон перебил.

   — Помолчи, Ари, — рыкнул он сердито, дернул крылом и выдал: — дай хоть претензии ему предъявить!

   Дамиан хмыкнул и кивнул. Я пожала плечами: ну ладно.

   — Что вас, людей, все тянет других во всякие аферы втягивать? Нормальная же была ведьма. Вполне разобралась, что к чему. Так нет, ты со своими крыльями тут! — Рэйнар шумно вздохнул. — И не обвинишь тебя, что само обидное! Умеете вы, люди, найти себе благие цели, чтоб хвост отвалился и голова отпала!

   И это говорит дракон, который воевал на стороне людей против сумеречников? Я с трудом сдержала улыбку.

   Заметил.

   — А ты чего сияешь, чудо ты мое на метле? — возмутился Рэйнар, обошел нас с Дамианом, улегся, подставил нам под спины теплый бок, прикрыл крылом, положив голову на передние лапы. — Лучше бы я тогда за той белой драконицей полетел! Были бы малыши, стихии не позвали… пока дети не вырастут, они не зовут… Второго колдуна испортили! Ну, давайте, вещайте, как до такого докатились?

   Дамиан придвинулся ближе, обнял меня, заставляя опустить голову на мерно поднимающуюся грудь. И начал рассказывать с момента как одна волшебница решила его нарисовать магией, а он подумал, что это неплохая идея, меня увидеть…

   Ровный голос Дамиана убаюкивал, тепло его рук согревало, дарило уют… и я уснула.

ГЛАВА 5

— Караул! Чего сидите? Бегом к упырю! — вопль феи ворвался в сон, заставил дернуться.

   — Фил решил закусить пернатым? — спросил Рэйнар.

   — Если бы! Скорее наоборот!

   Открыв глаза, я сонно заморгала.

   Мирелла изумрудным светляком висел перед моим лицом, а я весьма вольготно дрыхла в объятиях Дамиана, устроившегося у бока дракона.

   На горизонте алела тонкая полоса рассвета.

   — Винс решил закусить упырем? — озадаченно уточнил Рэйнар.

   Дамиан помог мне подняться, встал сам.

   — Скорее нашел альтернативу осиновым кольям! — Мирелла обсыпала нас пыльцой, облетела вокруг Рэйнара, махнула на него рукой:

   — А хаос с тобой, пока долетишь… а там любая сила пригодится! — И обсыпала пыльцой.

   Золото пути вспыхнуло под нашими ногами.

   Высокий берег реки у водопада исчез, появились горы камней. Вместо дома упыря разбросанные булыжники, остатки мебели, вперемешку с обрывками тряпок.

   Над развалинами гремела полная злости и желания крушить песня.

   Посреди этого безобразия стоял Винс, его окружала едва заметная лиловая дымка и вполне видимый желтый прозрачный воздушный купол. Под ним кроме самого Винса оказалась зверюшка, размером с корову, с тремя хоботами, алыми глазами и черепашьим панцирем на спине. Втянув голову под него, Ливи закрывала от летящих во все стороны алых стальных перьев Фила.

   Винс с рыком посмотрел по сторонам. Заметил нас. Темные рога на его голове сверкнули, по алым перьям прошла волна, купол треснул, и в нас полетели острые клинки.

   Мирелла с визгом нырнула за мое плечо. Рэйнар взмахнул хвостом, пытаясь сбить их. Промазал.

   Перья со звоном врезались о закрывший нас лиловый заслон, выставленный Дамианом.

   Винс взревел. Он явно себя не контролировал. Им двигало лишь одно желание: разрушать. Все, что попадается на пути.

   Дамиан отодвинул меня, шагнул ему навстречу.

   Не он. Идти должен не он.

   — Куда?! — пискнула Мирелла.

   Я догнала Дамиана.

   — Сумеречники контролирую многих, — пояснила, в ответ на его хмурый взгляд.

   — Чтоб контролировать, надо вначале подойти. — Дамиан дернул меня за руку, запихнул к себе за спину, выставил лиловый щит, в котором вспыхивали и гасли алые всполохи.

   Винс зарычал, я придвинулась ближе к надежной спине. Торопливо вызвала магию. На пальцах вспыхнули лиловые искры, поглядывая через щит Дамиан на Винса, я старательно вырисовывала из магии цепь.

   Дамиан осторожно продвигался вперед. Взмахами руки, прикрывая от перьев то ноги, то живот, то голову. Не нападал.

   Винс зверел от этого на глазах.

   Когти росли, проклевывались новые перья взамен отбитых щитом. Рога на голове сияли. Пластины на груди вздымались. Пальцы на ногах отрастили настоящие ножи, чешуя на них становилась все гуще, прочнее.

   Цепь в моих руках становилась все длиннее, прочнее.

   Забросить бы ее отсюда. Но нет. Надо прикоснуться. Иначе никак.

   Единственное, что я могла сделать заранее, закрепить цепь на себе. Посмотрев на грудь, где четко ощущалась связь с Дамианом. Я решительно потянулась концом цепи к сердцу. Петля вышла быстро и оказалась куда слабее, чем та, что принадлежала Дамиану.

   Почему?

   Времени на загадки не было — мы подошли почти вплотную к рычащему от ярости Винсу, истово лупящему по щиту Дамиана перьями и когтями.

   — На счет три я нападу, ты сможешь его коснуться, — не оборачиваясь, тихо сказал Дамиан.

   Стиснув цепь, я шумно выдохнула.

   Дамиан убрал щит и ударил лиловой плетью, сотканной из магии по рукам Винса, он взвыл, опустил их. Перья осыпались пеплом.

   Я нырнула под руку Дамиана. Коснулась когтистой руки Винса, направила конец цепи прямо к его сердцу.

   Но звенья с насмешливым звоном прошли насквозь. Винсент рыкнул, замахнулся свободной рукой. Дамиан схватил его за поднятую над моей головой конечность. На миг они замерли, глядя друг на друга.

   Я снова бросила цепь и опять она не захотела свиваться в петлю.

   Да что это такое?! Почему?

   Я подскочила вплотную к покрытой панцирем груди.

   — Клыки! — рыкнул Дамиан.

   Я запоздало заметила острые клыки, нацелившиеся на мою руку. Забросила петлю вокруг талии Винсента. Мысленно попрощалась с запястьем, закручивая.

   Винсента дернуло назад, Рэйнар стиснул его лапой. Перья тут же прошили чешую. Дракона взревел, но не выпустил. Дамиан с размаха врезал в челюсть Винсу. Сверху на его голову рухнул булыжник, Мирелла стряхнула с пальцев остатки пыльцы.

   Рык Винса разнесся по пустоши.

   Я закрепила конец цепи.

   И нас с Дамианом отбросило ударом когтистой лапы.

   Полет длился недолго — цепь натянулась, я свалилась на колени, Дамиан дернулся за мной.

   Звенья звенели. Я чувствовала связь с Винсом. Ярость и злость. И снова злость. Ярость постепенно утихала.

   А вместе с ней исчезала цепь. Оставалась лишь связь.

   Винс, держась руками за голову, мотал головой. Перья осыпались, падали на землю, превращались в прозрачные вихри и исчезали. Когти уменьшались, рога исчезали в волосах. Последней пропала чешуя на ногах и панцирь на груди. Винс обессиленно опустился на колени.

   За его спиной Рэйнар зализывал раны на передней лапе, бурча:

   — Еж недоделанный, чтоб тебе на гвоздь сесть!

   Мирелла порхала рядом, подсыпая на раны пыльцы. Зажить быстрее не заживут, но боль снимет.

   Дамиан встал с земли, протянул мне руку. Мы вместе подошли к Винсу. Он, потряхивая головой, словно в уши попала вода, в недоумении косился по сторонам.

   — Это я все тут? — наконец прошептал он.

   — Нет, это переезд, — улыбнулся Дамиан, глядя на что-то сбоку от меня.

   Скосившись, я увидела несчастного поцарапанного упыря и его защитницу. Ливи, как могла, прикрывала его массивным туловищем от лучей поднимающегося солнца.

   — Фил, что скажешь о временном проживании в уютном темном подвале? — Дамиан подошел к упырю и нежити.

   — Что угодно, хоть подвал, хоть подземелье! Лишь бы от него подальше! — упырь показал на Винса трясущимся пальцем.

   Винс, хмурился, глядя на него в недоумении.

   — Это вряд ли получится. — Покачал головой Дамиан, кивнул фее. — Дом у меня остался один.

   Мирелла понятливо начала обсыпать дракона пыльцой, Винсу тоже досталось. Полная горсть, прямо в лицо.

   — Прости! — ничуть не раскаиваясь, извинилась фея.

   Упырь громко вздохнул, обнял хобот нежити, протянул костлявую руку Дамиану. Ловец взял ее, протянул вторую мне.

   Вспыхнула золотистая дорожка. Мы оказались на площадке посреди сада. Пронзительно зазвенело, загрохотало. Вокруг нас возникли разноцветные пленки. Дамиан ловко их истребил, бросив несколько сгустков хаоса. Прижал меня к своему боку, видимо, чтобы не мешала бросать.

   Когда последняя пленка, пытавшаяся окутать нашу компанию, исчезла, а вой стих, он, нахмурившись, пробормотал:

   — С каких пор в саду есть защита?

   Ой. Про нововведение Макс я забыла предупредить.

   — С тех пор как твоя сестра выселила Ари из дома! — выдала Мирелла, выбираясь из-за хобота нежити.

   — Как много я пропустил… — прищурился Дамиан, обернулся, ловко открыл путь.

   Упырь и нечисть исчезли, как раз когда в сад влетела экономка с амулетом. Она тут же испуганно взвизгнула, узрев Винса, на котором из одежды только потрепанные штаны, больше напоминающие обноски. Следом на ней неслась Эн с девочками. Софи и Катарина с огнем и льдом на изготовку. Мачеха с кухонным полотенцем. За ними пятерка стражников. По пятам за служителями закона гидра размером с быка и оскалившийся огненный пес. Замыкала отряд свалившаяся с неба Макс в испачканном мукой кителе на метле.

   Увидев нашу расположившуюся на площадке компанию, все затормозили.

   Кроме стражи. Эти, оценив потрепанный вид и дракона за спиной, тут же проскользнули вперед, рассредоточились, явно готовясь ударить по незваным нарушителям покоя почтенных граждан магией.

   — С добрым утром, дамы и господа! — насмешливо поздоровался Дамиан, вел себя так, словно на нем был камзол расшитый золотом и корона, а не дырявая рубашка и потрепанные жизнью и магией брюки с такими же видавшими виды сапогами.

   Стражники переглянулись, спрятали амулеты, стали ровно, сменив бойцовскую позу на обычную строевую, ровную.

   Софи, увидев Винса, подпрыгнула и покраснела. Мачеха обрадованно заулыбалась. Макс буквально просияла, дернулась к брату, заметила меня попасмурнела. Направила метлу прямо к ловцу, но ее на подлете остановил жест брата.

   — Простите, господа, за беспокойство, — обращаясь к стражникам, Дамиан вежливо склонил голову, — моя экономка забыла внести меня в защиту дома, очевидно, я слишком долго не давал ей отпуска.

   Стражники переглянулись, отсалютовали и ушли.

   — Миссис Пигл, вы в отпуске, — Дамиан посмотрел на экономку.

   Старушка нахмурилась:

   — Но как же дом? Кто проследит? А продукты? Их же точно несвежими привезут! И заказ на новые шторы в гостиную. Его кто заберет? И счета за охранные амулеты…

   — Эн вполне сможет заменить вас, отдыхайте, — приказал Дамиан.

    Никогда не видела, чтобы на отдых отправлялись как на каторгу!

   — Винс, постарайся лишний раз не выходить из дома, — ловец создал под ногами Винса золотистую дорожку пути. — Эн принесет поесть и все, что тебе понадобится.

   Мачеха понятливо кивнула. Винс исчез. Софи тихо вздохнула, Кати ее ткнула локтем в бок, она сердито покосилась на сестру.

   — Макс, за мной, в кабинет. — Дамиан отпустил мое плечо, быстро зашагал в сторону особняка.

   Макс спрыгнула с метлы и заспешила следом.

   Не успели они скрыться за поворот аллеи, как девочки с визгом повисли на моей шее.

   — Приехала! — обрадованно выпалили десять голосов, и нас всех сгребли большие лапы.

   — Пусти! — дружно пискнули мы с сестричками, не оценив объятий гидры.

   — Вредины! — обиделась Иза, выпустила нас и стала крохотной.

   Повиливая хвостом, потопала в заросли, напевая что-то всеми головами.

   Огненный пес, ткнулся в мою ладонь носом и тоже отправился на променад.

   Мирелла продолжала хлопотать над лапой Рэйнара. Дракон вполне комфортно занял почти всю площадку.

   Никто из них не убегал с криками — сумеречница! А я тем временем двух ловцов сдерживаю. Связь с ними ощущается четко, стоит только сосредоточиться на Дамиане или Винсе.

   Я больше не волшебница, я сумеречница и с этим надо жить.

   Я больше не смогу помогать нечисти находить своих ведьм. Но все еще могу найти сумеречника. Не так как волшебники, без пути. Сложно и долго, но это возможно.

   — Ой, бедный! — всплеснула руками Кат, глядя на дракона, отбросила на спину белую косу.

   Девочки бросились помогать фее. Если у дракона не отрастет вторая голова, после такого лечения, я очень удивлюсь.

   Эн подлетела ко мне, коснулась призрачной рукой щеки, улыбнулась:

   — Хочешь булочку с корицей?

   Я устало кивнула.

   Эн взяла меня за руку, как маленькую, и повела в дом.

   Светлый двухэтажный особняк с колоннами внутри оказался просторным, обставленным без всяческих доспехов и старинных горшков по углам.

   На уютной кухне, запивая чаем булочки, я сказала Эн, кем стала. Каждое предложение давалось с трудом. Одно дело сделать выбор, когда стоишь на краю. И у тебя два выхода: назад или вперед. И другое, глядя в родные глаза, подбирать слова, чтобы пояснить, почему ты решила стать монстром.

   — Вот так. Теперь они оба связаны со мной, — едва слышно закончила я, отставляя кружку, которую крутила во время рассказа в руках, — и это не просто фигура речи. Я чувствую связь... и если сосредоточусь, смогу ее увидеть. Она как цепь. Дамиан ее тоже видел…

   Мачеха слетела со стула, обогнула край стола, за котором мы сидели, обняла и тихо сказала:

   — Все правильно, девочка.

   Закрыв глаза, чтобы не видеть, как через ее платье просвечивает солнце, я тихо сказала:

   — Я знаю, мама.

   Слово сорвалось само. Эн никогда не настаивала на том, чтобы я звала ее мамой. Даже разговора не было. Девочкам она запретила спрашивать у меня, почему я называю ее по имени. Все шло само собой. Пока я не стала чудовищем. Сама. Добровольно.

   — Пойдем, я покажу тебе комнату и помогу расчесать волосы, — прохладные пальцы Эн погладили меня по голове.

   — Спасибо, мам, — ответила я.

   Непривычно. И так тепло на душе, словно сидишь у камина, завернувшись в плед.

***

— Ну и что за военные действия без моего участия ты тут устроила? — присаживаясь на край стола, спросил у сестры Дамиан.

   Макс отпустила метлу, та тут же встала у окна, замаскировавшись в шторе.

   Метелка сестры всегда чувствовала, когда над головой ее ведьмы сгущаются тучи. И занимала наиболее выгодную для побега позицию.

   — Никаких действий, — пожала плечами Макс, сердито нахмурилась и выпалила: — а что я должна была делать? Замок в пыль, артефакт разрушен, ты внезапно отрастил крылья и пропал!

   Сестра сердито стукнула кулаком по подлокотнику.

   — Зачем было обвинять во всем Ари? — Дамиан прищурился.

   — Уже нажаловалась? — скривилась сестра.

   — Нет, просто сказала, что ты выселила их из особняка.

   — Нажаловалась! — зло усмехнулась Макс. — Ты из-за нее стал чудовищем!

   Дамиан отрицательно покачал головой:

   — Я такой со дня гибели деда и отца.

    Похоже, идея скрыть от сестры истинный масштаб проблемы, рассказав только о ее части: проблемах с контролем над силой, была не просто плохой, а отвратительной.

   — Так что выселять надо было меня, — добавил он с грустным смешком.

   — Да, ты поступил подло! — Макс снова стукнула кулаком по подлокотнику. — Но это ничего не меняет!

   Не понял?

   Дамиан вопросительно приподнял брови.

   — Это из-за нее ты стал крылатым, — выдала Макс.

   — С каких пор у тебя появилась женская логика? — нахмурился он. — Поясни?

   Цепочка: брат был крылатым, скрыл, я узнала, что он крылатый, значит, она виновата. Это точно его сестра говорит?

   Макс закатила глаза, поморщилась и пробурчала:

   — А что пояснять? Все просто.

   Дамиан так бы не сказал.

   — Ты стал ловцом с проблемами. Скрыл от меня их часть, как последний гад. Но это не важно. И все шло более-менее хорошо. Но потом Ари… и артефакта нет, и ты себя не контролируешь. И все из-за ее упрямого желания вытащить друга немедленно! — Макс последовательно загибала пальцы, но на последней фразе сжала их в кулаки и подскочила с кресла: — Почему я должна ее прощать?

   Дамиан потер пальцем висок, кожи коснулись когти. В душе поднималась злость.

   — Почему она не думала о тебе, когда втягивала во все это? Только ее друг, да? Что с тобой неважно? — Макс нервно дергая руками, шагала по комнате.

   — Она не знала, что я и крылатый с ее рисунков одно и тоже лицо, — Дамиан медленно выдохнул, когти нехотя убрались, зато начало тянуть плечи, еще немного и появятся крылья. — Она не звала, не приглашала, не хотела втягивать меня. Я сам пришел. Иначе бы она погибла.

   — Вот и я об этом! — Макс остановилась, упрямо тряхнула волосами. — Она не думает ни о ком, кроме себя и своих проблем! Ей всего лишь надо было подготовиться, заранее все продумать!

   Дамиан не сдержал смешок:

   — И это говоришь ты?

   — Да! — Макс нахмурилась, покачал головой. — Потому что ты у меня один. И я не хочу, чтобы ты погиб…

   — И ты ради этого готова обвинить всех? — ярость заставила сказать его чуть резче, чем хотел.

   Сестра вздрогнула как от пощечины.

   — Нет! — выдохнула она сердито, отворачиваясь, и прошептала едва слышно: — Не могу тебя потерять. Я не помогла папе и дедушке… а теперь ты. Почему они не написали мне? Почему не позвали, когда на Скалистый напал сумеречник?! Почему выбрали Лорана?

   Голос Макс дрогнул.

   Дамиан в два шага оказался рядом с сестрой. Развернул и замер, не зная, что делать. В глаза Макс блестели слезы.

   Сестра никогда не плакала. Ни разу в жизни. Ругалась, крушила мишени. Но не плакала. В день, когда от рук сумеречника погиб отец и дед, она разнесла весь арсенал. Кобольд две недели вытаскивал из стен дротики, так глубоко их вбила в кладку сестра.

   — Ты была ребенком, — он коснулся ее щеки, погладил по растрепавшимся светлым волосам.

   — Я была ведьмой! — упрямо тряхнула головой Макс, отступая и сердито вытирая щеки. — И не позволю Ари навредить тебе.

   Прилетели.

   Дамиан поморщился. Крылья рвались наружу. Вместе с яростью и желанием нести хаос. Сдерживать его выходило с большим трудом.

   — Знаешь, я в чем-то понимаю Лорана, — неожиданно сказала Макс. — Когда теряешь то, что тебе дорого, ты готов на все, чтобы если не вернуть это, то не дать ему повториться. Но Лоран заблуждается. А я вижу все верно.

   «Объявляю войну Ари», — повисло в воздухе.

   — Прежде чем воевать. — Дамиан отошел от сестры, ярость заставляла стискивать зубы, смешивались с желанием защищать. Сестру от себя и Ари от нее. — Ариана помогла мне стать собой.

   Макс поморщилась.

   И это стало последней каплей.

   Развернулись за спиной крылья, на руках появились когти.

   Сестра отступила на шаг, а потом заворожено уставилась на него.

   Борясь с желанием разнести что-нибудь, Дамиан процедил, сквозь стиснутые зубы:

   — Она стала сумеречницей, чтобы помочь мне. Мы связаны. Учти это, если решишь воевать.

   — Тогда все понятно! — Макс стиснула кулаки, покраснела от злости. — Она контролирует тебя! Управляет!

   — Нет. Она ничего не делает. Ее сила помогает справиться с вот этим, — Дамиан развел когтистыми руками, прикрыл глаза, старательно прогоняя ярость.

   Крылья нехотя начали исчезать, оставляя разрывы на ткани рубашки. Когти уходили медленнее.

   — Это ты так думаешь! — выпалила Макс.

   Плечи снова начало тянуть.

   Упорство было семейной чертой Брайсов. Но упрямство сестры выводило из себя.

   — Можешь думать, что хочешь, — прорычал Дамиан, открывая глаза и в упор глядя на сестру. — Но без Ари я в первый же час разнесу не только дом, но и половину города. Больше не успею, меня остановят. Скорее всего.

   Макс побледнела, в ее глазах страх за него боролся с нежеланием поверить, что Ари ведет себя не так, как все сумеречники, и с неприязнью к младшей ведьме.

    — Твоя маска уцелела? — Дамиан медленно убирал когти, ярость билась в душе, требовала, соблазняла тем, что стоит что-то сокрушить и станет легче.

   — Да. — Макс непонимающе развела руками. — Зачем она?

   — Неси, увидишь.

   Дамиан сипло выдохнул.

   Пока сестра бегала за маской, он почти поборол ярость и снова стал выглядеть как обычный человек.

   — Надевай, — приказал он, кивая на белую маску в руке сестры.

   Макс приложила маску к лицу, долго возилась с завязками.

   А Дамиан просил стихии только об одном, чтобы его предположение оказалось верным. Потому что иначе придется звать Ари. А она не заслужила выслушивать необоснованные претензии сестры.

   — Готово. — Глаза в прорезях маски вопросительно смотрели на Дамиана.

   Сосредоточившись, Дамиан пожелал увидеть с Ари связь. Потом коснулся пальцами воздуха перед грудью. Как в пещере Ариана.

   Лиловое свечение, появившееся спустя пару секунд, было едва заметным, но доставочным, чтобы понять, что от его сердца тянется цепочка, сплетенная из магии. У Ари выходило полностью показать ее. Но она ведь ее сделала, а он всего лишь захотел увидеть. Все логично.

   — От сердца… — удивленно выдохнула Макс, снимая маску и глядя на брата круглыми глазами.

   Ведьма, обучавшая сестру, была той еще умелицей. Маску, подаренную сестре, как первой ученице, купил ее отец. Потому что ведьма хотела вручить ей пустой пузырек. И училась Макс фактически сама.

   Почти. Дамиан разыскивал и отправлял ей записи из семейных архивов. Отец и дед искали умелых ведьм, просили написать пару слов, об той или иной стихии, как обучаться ею управлять. Среди прочих отправленных сестре записей были и исторические. Для общего понимания, что такое ведьма и как с этим жить. Там было и о сумеречниках немного.

   Везде маги описывали их связь с подчиненной нечистью одинаково. Если увидишь ее, она точно поводок идет от шеи нечисти к руке сумеречника.

   Ари связала их с Винсом по-своему.

   — Но если она не управляет… — Макс стянула с головы маску, хлопнулась на кресло.

   Пару минут сестра, забыв маску на коленях, кусала губы, постукивал кулачками по подлокотникам, затем вздохнула и покачала головой:

   — Я все равно не смогу быть с ней рядом.

   — Кхе! — громко откашлялись под дверью, в кабинет не дожидаясь разрешения, перенеслась фея. — Там это. Винс с вашей наследной крысой в подвале встретился. То есть с крысой по наследству. В общем, из кладовки вещи выносить не нужно. Проще щепки метлой вымести.

   Макс в недоумении вытаращилась на Миреллу.

   — Перья у него, когда не надо стальные, бьют не хуже кинжалов, — пояснила фея. — Так вот, он уже нормальный. Крыса жива, шустрая она у вас.

   Вспыхнув изумрудным огоньком, Мирелла исчезла.

   — Этот парень, Винс, он как ты? — нахмурилась сестра.

   Дамиан кивнул.

   Надо что-то думать со всеми этими внезапными превращениями. Причем быстро.

ГЛАВА 6

Эн проводила меня на второй этаж. Моя комната была крайней. Первое, что бросалось в глаза, когда в нее входишь: окна. Большие арочные, занавешенные невесомым кружевом штор, которым играл легкий ветерок, влетающий в распахнутые створки. Солнечный свет и пастельные тона мебели создавали атмосферу уюта и тепла. А вот самого тепла, царящего за окном, все же там было лето в самом разгаре, не чувствовалось. Между хрустальными подвесками на люстре были спрятаны охлаждающие воздух амулеты.

   Кровать с легким пологом, туалетный столик с мягким пуфом, шкаф, пара кресел, уютный диван, чайный столик, секретер — все, что нужно. И никакой темноты и запустения, как в Скалистом. Камин тут был. Но декоративный. При желании можно было активировать амулет, и за тонким стеклом вспыхивали иллюзорные дрова.

   Я сразу же бросилась к окнам. Из двух увидела подстриженные зеленые вершины деревьев и разбегающиеся мраморные дорожки сада. Еще два показали ограду, которой был обнесен особняка и кусок газона у него. Последние два широкая улица, по которой катили богатые кареты и спешили всадники, и часть подъезда к парадному входу.

   Как художник я сразу оценила возможности. Хочешь на сад смотри, хочешь на забор любуйся, хочешь улицу изучай. Идеально!

    — Надеюсь, это не чья-то бывшая комната? — вспомнив приключения со свадебным платьем в замке, вопросительно глянула на Эн.

   Открыв дверцу шкафа, она доставала оттуда халат и полотенце.

   — Нет, — улыбнулась она, — это гостевая.

   Уже хорошо.

   Эн, как и обещала, помогла распутать волосы.

   Пока я осваивалась в ванной, смывая следы «ремонта» Скалистого и приключений под водопадом, она принесла мне сверток, перевязанный ленточкой.

   Сняв обертку, я счастливо заулыбалась и обняла ма… маму. Внутри был простой альбом и перо для рисования. Тоже самое простое. Но у меня и такого не осталось. Все кануло под обломками Скалистого.

   — Не забудь отдохнуть, — улыбнулась Эн, поглаживая меня по волосам.

   — Не забуду, — пообещала, подтаскивая кресло к окну со стороны улицы.

   Но едва я доволокла его до цели, как через подоконник перевалилась потрепанная метелка с поцарапанным черенком. Обиженно шурша прутьями, она радостно кинулась к Эн.

   Ой, про нее я совсем забыла! Упыря спасли, нежить защитили, Винса остановили. А метлу забыли.

   — Ты моя бедная. — Эн погладила прутья, насмешливо прислушалась к шелесту метлы.

   Утварь явно жаловалась на нерадивую хозяйку и желала вернуться к старой.

   Эн покосилась на меня, ее тонкие брови едва заметно дрогнули. Она брать метлу обратно не собиралась.

   — Ну прости ты меня! — спохватилась я.

   Метлу было жалко. Она Винсу стейк относила, а он потом ее перьями почистил.

   Метла недовольно зашуршала, полетела в сторону окна.

   — Хочешь новую веревку? — предложила я. — Вощенную?

   Метла затормозила, развернулась и забралась в угол за шкафом.

   Хочет.

   — А у нас есть веревка? — тихо спросила я у Эн.

   — Моток, — хмыкнула она, — в подвале, во второй от входа комнате, слева, ключи на стене у лестницы.

   Эн отправилась готовить обед, а я, отложив альбом и перо, решила, что банный халат не самый лучший наряд для прогулки по дому. И полезла в шкаф. Эн сложила туда свои наряды и часть вещей девочек, которые могли мне подойти. Все мои вещи остались под развалинами Скалистого.

   Выбрав простое черное платье с небольшими вставками коричневого кружева по корсажу и вдоль выреза, темные чулки и простые черные туфли из мягкой замши, я отправилась добывать веревку.

   В отличие от замка планировка особняка была просто и понятной. И даже при всем моем везении и умении найти в трех дубах сорок дорог, я благополучно нашла нужную кладовку. Отыскала среди гвоздей и запасной черепицы на крышу моток плотной светлой провощенной веревки с палец толщиной. Заглянув на кухню, добавила к ней увесистый нож, больше напоминающий секач. Остальные были заняты. Их точил кобольд. Елена, мать малышки-ведьмы, помогавшая Эн, норовила подложить ему новые предметы для заточки: топоры, терку. Она была в восторге и от дома и от работы и от Макс.

   Я бы тоже была счастлива на ее месте: дочку не отобрали, малышка будет спокойно расти.

   Но от этого моя злость на Макс никуда не делась. Она видела меня и ни малейшей попытки извиниться!

   К себе я вернулась хмурая.

   Метла встречала меня на пороге комнаты, увидев моток, радостно растопырила прутья. За три оборота веревки и красивый бантик мне простили и забывчивость и поцарапанное помело. Получив желанную веревку, она тут же полетела красоваться перед зеркалом туалетного столика.

   Взяв моток и нож, я собиралась отнести все обратно, но тут со стороны окон, выходящих на улицу донеся недовольный женский голос:

   — Что еще за доклад? Зачем докладывать! Я его мать! Я хочу немедленно видеть сына!

   Подойдя к окнам, я высунулась наружи и убедилась: да, мать его. Мать Дамиана, леди Брайс, собственной элегантной беловолосой персоной с змеей, фамильяром, на руке штурмовала крыльцо особняка. Роль препятствия на путь неожиданно выполняла экономка. Судя по горе чемоданов у выхода, старушка основательно подошла к отпуску. Или решила, чем дольше будет собирать вещи, тем больше вероятность, что появится причина остаться.

   — Извините, леди, но я должна доложить! — Старушка стояла намертво, не давая леди пройти в дом.

   — Так бегите уже! — ехидно посоветовала леди Брайс.

   Миссис Пигл скрылась из вида, леди дернулась вперед, тоже исчезла, послышался стук и ее возмущенное:

   — Да я на вас в суд подам!

   — За что леди? — отозвалась экономка. — За закрывание двери в доме, где я служу?

   — За покушение! Вы чуть не лишили меня лица!

   — А вы уверены, что это я? — не отступила миссис Пигл. — Лица вы лишились, когда решили объявить сына сумасшедшим.

   Ого, а старушка за Дамиана горой!

   — С моим лицом полный порядок, а вот вы можете остаться без длинного носа, если не перестанете его совать, куда не надо! — прошипела леди.

   — Вот, с лицом порядок, а вы в суд, в суд, — сварливо пробурчала экономка.

   Эх, жаль, не видно, какое лицо сейчас у леди!

   Я вывесилась наружу сильнее. Взобралась на подоконник.

   — Бегите-бегите,— ядовито подогнала старушку леди. — Или решили уморить меня до смерти стоянием на пороге?

   — Что вы леди, вас морить бесполезно, не уверена, что веревка и нож помогут! — отозвалась старушка.

   — Вы мне угрожаете? — взвилась мать Дамиана.

   — Я? — искренне удивилась экономка. — Я говорю, здоровые вы, леди! А веревку надо взять и нож. Не забыть.

   Я вытянула шею, придвинулась к краю своего насеста. И подоконник закончился. Замахав мотком веревки и ножом, я полетела вниз с тихим визгом, от которого шарахнулись кони, проезжавшей мимо кареты, а кучер сотворил защитный знак. Но моя встреча с газоном под окнами не состоялась, под меня ловко поднырнула метелка. Довольно шурша, лихо отнесла к крыльцу с колоннами и сгрузила прямо у двери, в шаге от удивленно нахмурившейся леди Брайс и торчащей в приоткрытой двери экономики.

   — Доброго дня! — я приветливо улыбнулась, развела руками.

   Леди Брайс в ярости глядела на веревку и нож. Прозрачная сверкающая серебром змейка на ее запястье угрожающе зашипела, полностью разделяя эмоции ведьмы.

   — А я тут веревку несла, — на всякий случаи отступила ближе к экономке и двери.

   — В траурном платье? — зло прошипела леди.

   Я покосилась на свой наряд. Да, черное. Но…

   — Оно не траурное, а обычное, не преувеличивайте.

   — Я преувеличиваю? — глаза блондинки гневно блеснули, на пальцах вспыхнули искры. — Я желаю видеть сына! Или уже его труп! Поверьте, вам не удастся долго скрывать его гибель. Никто не смог бы пережить разрушение артефакта, ни стены этого мерзкого замка, ни человек.

   Как хорошо, что Дамиан и я слегка не люди.

   — К сожалению, предъявить труп будет несколько проблематично, — в тон леди отозвалась я, — по той простой причине что он…

   — Нежить? — ахнула леди Брайс, заламывая руки так, что послышался треск костяшек.

   А меня посетило желание посоветовать ей обратиться к лекарю. Не могут нормальные суставы так трещать! Ту недолго и сломать их, если каждый раз так яростно изображать горе.

   — Как же так? — продолжала радостно убиваться леди, явно мысленно видя себя в Совете магов. — Мой сын? Нежить!

   — Жить, — не согласилась я.

   Экономка согласно кивнула.

   — И собираюсь жить еще долго, — раздалось насмешливое сверху.

   Мы с леди дружно слетели по ступенькам, подняли головы.

   Из окна второго этажа высунулся «труп» собственной персоной. Вымытый и переодетый. Рядом с Дамианом стояла Макс. Она недовольно смотрела на мать, изредка бросая на меня косые взгляды.

   Леди Брайс замерла, придирчиво разглядывая сына. Все молчали, ожидая очередной пакости. И леди не подвела:

   — Сколько это может продолжаться, сын? Ты снова потерял контроль над магией! Разнес замок!

   Шустро она. Только что никто не выживет, когда артефакт разрушится. Теперь все выжили, а Дамиан виноват!

   — Уничтожил семейную реликвию! — продолжала леди, сама не подозревая насколько права.

   За одним исключением: реликвию крушили мы с ним вдвоем. И не случайно, из-за выброса магии. А целенаправленно.

   — Хоть ты ему скажи! — Леди Брай возмущенно посмотрела на дочь.

   Макс пожала плечами, вытащила метлу и ответила матери:

   — Что сказать? С братом все в порядке. А Скалистый тебе никогда не нравился. Все, его нет.

   — Вы невозможны, оба! — леди Брайс сердито ткнула пальцем в Дамиана и дочь, развернулась на каблуках.

   И под громкой шипение фамильяра, не ожидавшего внезапной качки, влезла в карету.

   — Я так этого не оставлю! — выпалила леди, высунувшись из окна.

   — Знаю, — терпеливо кинул Дамиан, — передавайте привет главному ловцу и главе Совета магов. И скажите им, что разрушение даже самого сильного артефакта не всегда смертельно. Все зависит от количества магии в нем. Наш капитально потратился на защиту Скалистого.

   — Это все отговорки! — Леди задернула шторку, и карете покатила прочь.

   Дамиан едва заметно качнул головой из стороны в сторону, глядя вслед уезжающей матери. Потом пригласил к себе экономку: кажется, кто-то остается, еще бы такой щит против незваных гостей грех отпускать. Макс взобралась на метлу.

   А я поднялась по ступенькам к двери.

   — Ты куда это несла? — спросила старушка, открывая дверь и кивая на веревку и нож.

   — На кухню и в подвал.

   — Вот и неси, — строго пробурчала она, в морщинках у выцветших глаз пряталась улыбка.

   Проворчав себе под нос что-то про метлы и бурную молодость, она заспешила в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

   Метлы, точно!

   Обернувшись, я подманила метелку. Вместе с ней ко мне подлетела Макс.

   Остановив свой транспорт в шаге от двери, ведьмочка выпалила:

   — Спасибо, что нашла брата!

   Развернулась, собираясь улететь.

   Я цапнула ее метлу за помело:

   — И это все?

   Я не мстительная, у меня просто повышенное чувство справедливости.

   Макс нехотя посмотрела через плечо и процедила:

   — Извини. Я была неправа.

   Таким тоном обычно проклинают.

   Но прицепиться не к чему — хотела извинения, получила. Крепко, от всей души.

   Метелка ведьмочки вывернулась из моих пальцев. Макс лихо взмахнув затянутыми в светлые брюки ногами, подлетала к Томасу, укрывшегося в тени дерева у края дороги. Рыжеватый и плечистый старпом радостно заулыбался, увидев ее, запрыгнул на метлу, обнял Макс за талию и они унеслись в залитое солнцем небо.

   Мне бы порадоваться за ведьмочку, но злость не давала.

   Извинилась она!

   Вернув на место веревку и нож, я отправилась к себе.

   В комнате метелка крутилась перед зеркалом, любуясь бантиком. У кровати растянулся огненный пес. Подоконник ведущего в сад окна оккупировал Иза. Гидрочка плела венок из мелкой гвоздики. Словно и не переезжали из замка.

   Сбросив туфли, я с ногами забралась в кресло у окна с видом на оживленную улицу. Устроив на коленях альбом, взяла перо.

   Я больше не волшебница. Теперь мои рисунки просто рисунки.

   Грустный вздох вырвался сам, рука замерла над пустым листом.

   Пятьсот лет назад ведьмы пытались захватить власть. И для войны использовали сумеречников. Разновидность ведьм. Пока эта разновидность не начала забирать чужих фамильяров и пленить нечисть, они называются волшебниками.

   Волшебники — хорошие ребята. Помогают нечисти искать своих ведьм и колдунов, слышат ее зов. Могут открывать пути. Предчувствовать появление нечисти, через свой талант. И, как оказалось, не только появление. Я видела, что случится с Изой…

   Но я уже не волшебница. Я по другую сторону.

   Ведь стать сумеречником так просто.

   Достаточно подчинить себе нечисть или чужого фамильяра, привязывая к себе. И вот ты чудовище. Внешне все та же. Но пути не можешь открывать, помогать нечисти не можешь, предчувствия нет.

   Единственное, что остается общим с волшебником, умение находить себе подобных. Но для этого надо полностью овладеть магией, всей, что есть.

   А тетради Эн сгинули под развалинами. Зато у меня есть целая Эн! Да.

   Я задумчиво посмотрела на спешащие внизу кареты: стук колес, свист возниц, скрип рессор. Музыка.

   Музыка! Песня!

   Я чуть не свалилась с кресла, резко подскочив на ноги. Подняла с пола упавший альбом, прижала к себе.

   Песня!

   Я слышала песню, когда привязывала к себе Винса! После того, как привязала Дамиана! Стала сумеречницей. А сумеречники не слышат зова нечисти!

   Именно… нечисти.

   Хлопнулась обратно в кресло, подтянула ноги к груди, глядя на голубое небо за качающимся кружевом штор.

   Нечисти… А Дамиан и Винс не нечисть. Они нечто похожее, созданное хаосом. А я сумеречница, которая понадеялась на чудо.

   — Не спишь? — Мирелла изумрудным фонариком возникла рядом с креслом, отряхнулась, поправила край зеленого, сотканного из листьев платья.

   — Прыгает! — вместо меня ответила гидра, водружая венок на голову и приступая ко второму. — Туда-сюда! Альбом роняет, поднимает!

   — Зарядка это хорошо, — потерла острый подбородок фея. — Только выспаться надо вначале, потом. Ну или наоборот… Так я чего прилетела? А! Я улетела — никаких катастроф не устраивай, пока меня нет!

   — Я?

   — Ну а кто у нас их источник?

   Я.

   — Не круши больше ничего, — продолжала Мирелла. — А я женихов устраивать. Твоих между прочим!

   Она сердито потрясла тонким пальцем.

   Я пожала плечами:

   — Ну извините, не готова я пока к серьезным отношениям, свадебным амулетам и нудной речи жреца!

   — Так и не готова? — ехидно прищурила раскосые глаза фейка.

   Вспомнились посиделки у водопада. Поцелуй.

   Уши заполыхали как рассвет над морем.

   — Ладно, неготовая ты наша, когда до готовности дойдешь, скажи. — Мирелла задумчиво нахмурилась и радостно просияла: — А! Наглый ловец зовет тебя в кабинет! Летела мимо окна, никого не трогала, а он куда, зачем. И позови Ари. В общем, иди в кабинет, прямо и пятая дверь... или шестая… а ладно!

   И прежде чем я успела отказаться, обсыпала меня пыльцой. Щедро, от души, так что я вообще ничего не видела за плотным облаком золотистых частиц. Кашляя, я перенеслась из кресла на что-то твердое и теплое. Наверное, в кресло, откуда только что кто-то встал. Разгоняя руками пыльцу, опустила ноги. Чуть не уронила альбом с пером. Чихнула.

   — Будь здорова! — насмешливо пожелало «кресло» голосом Дамиана.

   Чихнув еще раз. Я сквозь остатки пыльцы разглядела улыбающегося ловца, на руках которого сидела. Стол, за ним, собственно, сидел он. Шкафы с книгами. И кресла с диваном. На последнем обосновался мрачный Винс. Глядя на нас, он медленно дышал. С его кожи неторопливо исчезали перья. Сосредоточившись, я почувствовала его ярость.

   Я дернулась к другу, но меня удержали.

   — Спокойно, с ним все в порядке, просто он не ожидал твоего появления, — заверил Дамиан, покосился на мои босые ступни.

   Потом глянул на Винсента.

   — Да, — процедил он сквозь зубы.

   Ярость угасала, оставалась злость.

   — Поэтому я и позвал тебя. — Дамиан подхватил меня на руки, встал, отнес к креслу, усадил.

   Винс продолжал дышать, убирая перья.

   Какая сильная реакция на неожиданность! А если кто крупнее меня вывалится? Рэйнар, например. Он же его перьями своим в решето превратит!

   — У нас обоих весьма бурная реакция на звуки, хлопки и прочие раздражители. — Дамиан посмотрел на окно, один из его личных раздражителей укатил на карете и обещал вернуться. — Я решил проверить догадку.

   Он пошевелил пальцами:

   — Она оказалась верна. Рядом с тобой контроль дается легче.

   — Угу, — пропыхтел Винс, разглядывая дырявую рубашку.

   Новую. По крайней мере она была такой до моего появления.

   Спинка дивана тоже была новой, то есть целой. Отодвинувшись, Винс обернулся вполоборота, осматривая ровные ряды надрезов.

   Если он и дальше так будет мебель портить, каждый раз, когда меня нет рядом, Дамиан разорится на новой.

   — Собственно, поэтому, — Дамиан показал на диван, — Винс временно переселятся в подвал. Там стены толстые, толще, чем у Фила. В соседней кладовке сделаем зал для тренировок, будем учиться контролю без Ари.

   — А Фил? — всполошилась я, откладывая альбом и перо на подлокотник.

   Несчастный бездомный упырь и его неживая компаньонка тоже сидели в подвале.

   — Он переезжает к мяснику. Вместе с Ливи. — Дамиан покосился на стопку бумаг на краю стола, сел в кресло. — А я напишу ему несколько проверок, от разных дат на случай повышенного интереса стражи.

   Да с такими бумагами, стража к нему близко не подойдет. Личное покровительство ловца. Да что там стража, местные стороной обходить будут.

   — Надеюсь, его дело не пострадает, — пробормотал я.

   — Наоборот, будет процветать, — хмыкнул Винс.

   Дамиан согласно улыбнулся.

   — Никаких поборов, никаких лишних запросов от властей и попыток взять мясо подешевле. Красота, — пояснил Винсент.

   Точно.

   Фил и Ливи пристроены. Место для проживания и тренировок есть… что же меня смущает?

   — Ари, — Дамиан с улыбкой посмотрел на меня, — тебе придется побыть моей невестой.

   Я поперхнулась воздухом.

   — Как? Зачем? — прокашляла я.

   — Действительно, зачем? — сердито сверля взглядом ловца, переспросил Винс.

   Надо что-то делать с его взглядами. Он ведь друг. Но… невеста?

   — Почему невеста? — глядя на спокойного, как скала, Дамиана, выпалила я.

   — Я бы с удовольствием заперся в подвале с Винсом, — Дамиан откинулся на спинку, посмотрел на свои ногти, усмехнулся: — но мои добрые враги с этим будут не согласны. После разрушения Скалистого, я наверняка получу в два раза больше заданий. А еще парочку приглашений на официальные мероприятия у тех, кто ради благосклонности главного ловца и Совета магов не побояться пожертвовать домом и парочкой гостей.

   Они такие. Увы. Лже-магистр и мой батюшка очень не хотят видеть Дамиана в совете.

   — Поэтому Ари должна быть рядом. Вариантов всего два: либо личная помощница. Но их присутствие уместно не везде. Либо очень ревнивая невеста, — закончил Дамиан.

   Я снова поперхнулась.

   Винс шумно дышал, прикрыв глаза. Перьями не обрастал и то хорошо.

   — Ари, не беспокойся, у тебя получится, — добавил он. — Для ревности достаточно неотрывно быть рядом.

   Вспомнились слова Эн, что некоторые юные леди, точно клещи, висят на кавалерах.

   Ладно, и я повишу.

   Выдохнув, я согласно кивнула.

   Дамиан улыбнулся, в глазах промелькнул хаос. А сами глаза показались мне ну очень хитрыми. Вспомнились слова про то, что он однажды сделает мне предложение. В нынешней ситуации они выглядели не так романтично. Просто намек на сделку и никакого повода для смущения… кроме нашего поцелуя.

   Чувствуя, как вспыхивают щеки, я заставила себя отвлечься.

   Упырь и нежить нашли новый дом. Что меня смущает в старом?

   Экономка и мать младшей ведьмы Макс! Вдруг увидят то, что не надо? Когтистого хозяина или его пернатого гостя, который вовсе не в манто из перьев.

   — А как же миссис Пигл? — перескочила я со скользкой темы своего оневестивания.

   — Что касается лишних глаз. — Дамиан посмотрел на дверь. — Я хотел снять Елене и малышке небольшую квартиру рядом с кулинарным колледжем, чтобы она помогала Макс там. Но Макс решила снять дом и переехать. Так что Елена и девочка едут с ней.

   То есть ведьмочка настолько не хочет меня видеть? Обидно.

   — Про миссис Пигл выяснился любопытный факт. Она служила в доме одного господина, к которому имела интерес тайная служба короля. Так вот, ее не смогли подкупить никакими способами. Она не рассказала ни слова о происходящем в доме. И до сих пор молчит. У нее принцип все, что происходит в доме, остается там же. — Дамиан поправил бумаги. — Сегодня она подтвердила. Сказала, что ее больная спина не сможет зайти туда, куда ее не посылали, а ее глаза уже старые видят плохо.

   — Я бы тоже так сказал, — поморщился Винс. — Старуху надо уволить, она нас продаст.

   Я в недоумении повернулась к Винсенту:

   — Откуда такие познания? Ты ее видел один раз!

   Винс пожал плечами:

   — Ее один, других много раз. До Стоундара моя семья много путешествовала.

   — Старушку не трогаем. Она лишний повод себя контролировать. — Не дал возмутиться Дамиан. Пристально глянул на Винса: — А вот о твоей семье хотелось бы услышать подробнее. У вас были маги воздуха раньше?

   Воздуха? Ну да, я же рисовала Винса желтыми искрами и над развалинами убежища упыря был именно воздушный купол.

   — Почему были? — Винс откинулся на спинку дивана, положил руки на колени. — Есть. Моя мать — маг воздуха. Слабый, конечно. Даром давно не пользовалась. Ткачество ей приносило доход. Зачем магия.

   Логично, но все равно странно. За три года она никому из соседей не проговорилась, что она маг. Видимо, действительно, магия ей совсем не нужна.

   — Когда дар проснулся у тебя? — Дамиан прищурился, заинтересованно глядя на Винса.

   Тот передернул плечами, поежился, нервно взлохматил волосы, сжался весь.

   — В день, когда меня украли. — Наконец, выдал Винсент. — Я в этом плане в маму, долго сила просыпается. Я как раз в храм шел, регистрироваться.

   — И что было потом? — тут же последовал вопрос ловца.

   — Ничего. Стукнули по голове. Пришел в себя среди камней, в тумане. Ничего не видно, не слышно. Непонятно где.

   — А подробнее? — не отстал Дамиан.

   Винсент начал рассказывать. Все, что он говорил, я знала из наших разговоров через рисунки. Дамиан выслушал его внимательно и потом спросил о жизни его семьи до Стоундара.

   Жизнь как жизнь.

   Мелкий оружейник и ткачиха. Переезды из города в город, из страны в страну, чтобы повыгодней продать товар. Иногда они оседали где-то на время, потом ехали дальше. В Стоундаре задержались: дела пошли.

   — Теперь опять поехали, — закончил Винс, — я им письмо написал, сказал, я пока задержусь.

   Он сжал пальцы в кулаки, покрутил запястьем, словно хотел высмотреть следы перьев:

   — Пусть думают, что со мной порядок. А все это похищение — мой заскок. Пошел лучшую жизнь искать. Забыл написать. Теперь спохватился.

   А я сумасшедшая девица, которая его упрямо искала. С губ сорвался невеселый смешок.

   — А что мне было делать? — виновато развел руками Винс.

   — Сказать, что тебя похитили, перепутав с богатым сынком. Разобрались, позволили сбежать. И теперь ты наслаждаешься… — Дамиан нахмурился, поднялся с кресла, выглянул в окно, — волей.

   Подняв руку, он кому-то помахал рукой, улыбаясь. Улыбка была просто зверской.

   Не поворачиваясь, она сказал:

   — А вот и наша первая проверка на устойчивость. Винс, пересядь ближе к столу. Ари, держись рядом со мной. — И кому-то снаружи: — Сразу сюда переноситесь. Что время на лестницу терять?

ГЛАВА 7

Пересаживание Винс принял оригинально. Подорвался с дивана, сдвинул кресло вместе со мной так, чтобы между нами с Дамианом был стол, и замер у шкафа, стоявшего в шаге от меня. С видом крайне заинтересованным вытащил с полки книгу.

   Обернувшись, Дамиан лишь тонко усмехнулся и присел на край стола рядом со мной. Не вписывались в идеальные дружеские посиделки только мои босые ноги, но я постаралась спрятать их под стол. Чтобы тоже не выглядеть бездельницей, открыла альбом и взяла перо.

   Вспыхнула золотистая дорожка пути, и в кабинет вошли леди Брайс и главный ловец.

   — О, матушка, решили убедиться, что за прошедший час я не стал умертвием? — ядовито поприветствовал гостей Дамиан. — И свидетеля прихватили?

   — Я по другому поводу, — отказался лорд Юдеирн, протягивая хозяину кабинета конверт, расцвеченный праздничной позолотой.

   — О, заделались курьером? — Дамиан забрал письмо.

    Его руку тут же цепко схватила мать. Леди Брайс удивленно нахмурилась.

   — Теплый, — подтвердил со смешком Дамиан, отцепил ее пальцы от своего запястья и обращаясь к главному ловцу: — Обязательно буду. С невестой.

   Винс громко всхрапнул, стиснул книгу так, что она заскрипела. Главный ловец удивленно на него покосился. Потом нахмурился. Винс ослабил хватку, глядя на Юдеирна совершенно спокойно. Леди Брайс тихо шипела. Точнее, шипела ее змейка, а сама леди глядела на сына, словно он предстал перед ней в крылатом облике.

   — Поздравляю, буду рад познакомиться с невестой, — искоса поглядывая на Винса, скороговоркой, свершено дежурным тоном, поздравил лорд, шага на дорожку пути.

   — Ничего, найдет кто-то из твоих бастардов себе прачку, я на тебя посмотрю, — пробурчала ему вслед леди Брайс, обмахиваясь выуженным из складок юбки кружевным платком.

   Гм. Бастардов? Помнится, главный ловец утверждал, что у него нет детей. В этом они были с моим батюшкой солидарны! Оказывается, оба врали.

   Платок леди хлопнулся на стол рядом с Дамианом, а его владелица засыпала сына вопросами:

   — Кто она? Где ты ее нашел? Почему я ничего не знаю? — леди Брайс щелкнула змейку по хвосту, та замолчала.

   Она серьезно? На самом деле думает, что сын должен ей отчитываться? Глава рода?

   — Как ты мог заключить помолвку, не представив ее? — продолжала кипятиться леди Брайс. Причем умудрялась делать это элегантно: никаких красных пятен или нездоровой бледности, легкий румянец на белоснежной коже и яростный блеск глаз. — Как ты мог заключить помолвку, не спросив разрешения семьи?

   — Во-первых, вы знакомы, — Дамиан протянул мне руку, я послушно переплела его пальцы со своими, — Ариана, моя невеста. Во-вторых, семья в моем лице и лице Макс согласна.

   — Она? Невеста? — у леди закончились слова.

   — Я, — ее тон задел.

   Я не принцесса, конечно, но и не девица из веселого квартала.

   — Да ты знаешь, чья она дочь! — Леди Брайс прожигала меня взглядом.

   — Вашей подруги, — подсказала я.

   — И какого-то проходимца!

   — Глава Совета магов с вами не согласится, — усмехнулся Дамиан.

   — А мне какая разница? — леди уже несло на метле по кочкам. — Не быть этому!

   Она взмахнула юбкой, достала бусину амулета.

   — Только через мой труп и то не поможет, стану привидением и помешаю!

   — А у меня с драконом дар некроманта, — невинно сообщила я, — и у меня неплохо получается освобождать нежить от посмертия.

   Чуть преувеличила свои способности.

   — Не быть этому! Никогда! — И с победным воплем леди шагнула на золотистую дорожку.

   — Отношения со свекровью редко складываются, — скептически заметил ей вслед Дамиан.

   — Особенно если пообещать ее упокоить, — хмыкнул Винс, ставя на полку книгу. Посмотрев на меня и искоса бросив взгляд на ловца, добавил: — Пойду-ка я подвал благоустраивать.

   Я тоже хотела уйти. Но на стол Дамиана вывалилось письмо с знакомой печатью: его опять куда-то посылают. И я, как зверски ревнивая невеста, иду с ним.

   — Надеть, что не жалко? — понятливо спросила я, глядя на символ ловцов.

   Дамиан кивнул, отодвинул послание и потряс конвертом, украшенным позолотой, всученным ему главным ловцом.

   — Мы приглашены на закрытый вечер лично к лорду главному ловцу.

   Ого! А заклятые друзья ловца подошли к вопросу его превращения в чудовище основательно!

   — Событие состоится через неделю, — тонко улыбнулся Дамиан, забрасывая письмо на угол стола.

   Чувствую метлой и котелком, на вечер будет нужна ну очень ревнивая невеста. Что ни на шаг не отпускала нечастного жениха!

   Дамиан щелкнул пальцами, под мои ноги легла золотистая дорожка пути, и я оказалась в комнате.

   Иза плела венок, шесть голов же украшали цветы, остальные в нетерпении шипели. Пес дрых. Метла торчала у зеркала.

   Откопав в шкафу старую блузку Эн и брюки Софи, я переоделась. На ходу натягивая растоптанные ботинки Катарины, выскочила из комнаты.

   И чуть не протаранила грудь Винса.

   Поймав меня в объятия, он, резко сделал несколько шагов в сторону и увлек в простенок с большим окном.

   Что за утаскивание ведьм?

   То обнимает, то лицо мне обслюнявил, то перьями обрастает, когда меня фиктивной невестой объявляют. И теперь вот это.

   Я возмущенно глянула в глаза друга. Он поставил меня у стены, в шаге от окна.

   — Ари, мне надо сказать тебе… — Он нервно кусал губы.

   А я решила не ждать, когда он, явно получивший где-то там, в пещере, по голове и заклинившийся на мне, разрушит нашу дружбу.

   — Винс, не надо. Ты мой самый лучший друг, — виновато улыбнулась я.

   Винсент сердито прищурился. Оперся руками с двух сторон от моей головы.

   — Я слишком долго была твоим единственным собеседником, — торопливо добавила я. — Вот теперь тебе и кажется… что я…

   Слова не подбирались. Выходило все равно обидно для него.

   — Мне ничего не кажется, — наклонившись к моему уху, прорычал Винс, — и я никогда не был твоим другом. И не буду.

    Отодвинулся, посмотрел так, что захотелось закрутиться в штору на манер восточной женщины.

   — Ари… а я… — На нас из коридора смотрела Софи.

   Рыжие волосы сестры вспыхивали племенем, щеки алели.

   Винс зло улыбнулся, подмигнул сестренке и зашагал в сторону лестницы.

   Софи проводила его взглядом. Спохватилась и выпалила:

   — Пойдешь с нами на прогулку?

   Мне хотелось прогуляться с сестрами. Но меня ждал Дамиан и его работа, на которой пугать местных жителей можно только умертвиями, а не крыльями ловца.

   Я отрицательно покачала головой.

   — Не сейчас, — махнула руками сестричка, — вечером. Сейчас мы с Кати маме по дому помогаем.

   — Тогда с удовольствием. — Я подбежала к Софи, попыталась ее обнять.

   Но сестричка увернулась и убежала в сторону лестницы.

   Что за день такой?

   Все ведут себя не так, как обычно!

   Макс из дома выезжает, чтобы меня не видеть. Дамиан предложил стать фиктивной невестой. Винс вообще признался, что я ему нравлюсь. А он друг! И сестра что-то себе надумала.

   Больше всего меня беспокоил Винс. Он ведь упрямый. Как ему объяснить, что я его люблю, конечно, но как лучшего друга? Не слушает совсем. Будто оглох.

   — Отличный наряд! — отвлек от мыслей о Винсе Дамиан, выходя из пятой двери. — Рэйнар, мы сейчас выйдем. Перенесемся вместе. Пока я с местной проблемой разберусь, вы повторите, что мы прошли.

   Мдя.

   Разрушенные замки, сумеречники, упрямые друзья… А учебу никто не отменял!

   Пока я думала о превратностях учебы, Дамиан оказался рядом. Взял мою руку и водрузил себе на локоть. Вторую приложил снизу.

   — Держись крепко, — с улыбкой приказал он.

   Я вцепилась в него, ожидая всего чего угодно. От переноса на голову Рэйнара, до выпрыгивания из окна на золото пути.

   Но Дамиан, поглаживая пальцы лежащей сверху руки, неторопливо зашагал дальше по коридору. Я засеменила следом.

   — А зачем? — не выдержала, когда мы добрались до украшенной резными балясинами лестницы.

   — Тренируемся, — хмыкнул Дамиан, — ты моя очень ревнивая невеста.

   — Скорее очень цеплючая, — усмехнулась я, покосилась на впившиеся мертвой хваткой в рубашку ловца пальцы, ослабила захват.

   — И крайне любимая, — добавил Дамиан, когда мы шагнули на первую ступеньку.

   — А, ну да, только очень влюбленный парень будет терпеть ревность и круглосуточные попытки оторвать ему руку, — рассмеялась я, вспомнив слова Эн.

   — Членовредительство во имя любви, — согласился Дамиан, мы неторопливо шествовали вниз по ступенькам, — девушки помолвочные кольца на пальцы натягивают, независимо от размера. А их избранники радуются тому, что висят на его руке, а не сидят шее.

   Сразу представился румяный молодой лорд при полном параде, у которого точно плащ за плечами реет пышная юбка бального платья его избранницы. А сама леди, скромно сидит на его шее, выставив обтянутые чулками ноги всем на обозрение и зависть. И идут они так ровно до первой двери. Дальше все засвистит от умения леди уворачиваться от препятствий.

   — На руке удобнее, — хмыкнула я.

   — Смотря где, — скептически заметил Дамиан, — на погосте, с нежитью, удобнее на закорках, заодно и руки свободны.

   — Надеюсь, мы не будем проверять это способ ношения невесты?

   Покосившись на пояс, я убедилась, что за все беготней не забыла свой неизменный аксессуар. А альбом и перо в него сунула чисто по привычке, сама не помню когда.

   — Все зависит от того, что именно водит кругами и морочит голову мужчинам одного маленького городка, — ответил Дамиан уклончиво.

   — Мужчин? Только их? — заинтересовалась я.

   — Именно так.

   Пока мы спускались с лестницы, шли через светлый холл к двери и топали по залитой солнцем дорожке в площадке, где обосновался дракон, Дамиан обрисовал мне ситуацию.

   Тихий провинциальный городок посреди королевства. Нежить видели последний раз сто лет назад. Да и то, банши была залетной. В том смысле, что летала в другой город побольше. Очевидно, где было больше тех, кого можно напугать полуночными воплями.

   Так вот, все тихо-смирно. Городок живет, плотина на реке достраивается, местный маг и стража ставят рекорды по игре в карты, думают чемпионат организовать, так поднаторели.

   И тут у мужиков начали случаться провалы в памяти. Исчезнут на ночь, вернутся слабые, как младенцы. Народ на кладбище грешил. Но маг и стража ничего не нашли. Вызвали ловца.

   Кого послали? Дамиана.

   — Странная какая-то нежить — отпускает назад, — пробормотала я, глядя на дракона, сидящего на площадке.

   — Что за нежить? — зевнул Рэйнар.

   — Заботливая и культурная, всех жертв домой возвращает, — усмехнулся Дамиан, мы подошли впритык к дракону, встали в тени крыла.

   — Прямо как Фил был! — фыркнул Рэйнар.

   — Там не упырь, — отрицательно покачал головой Дамиан.

   — А кто? — глядя, как под ноги ложится золотистый песок, я тихо выдохнула: мне так уже не сделать.

   — Это я как раз и собираюсь выяснить. — Дамиан шагнул на дорожку пути, увлекая меня.

   Рэйнар за нами.

   Сад исчез, и мы оказались у недостроенной плотины. С двух сторон реки возвели каменный заслон, который должен был сомкнуться в середине. Но судя, потому что трудилось тут от силы с десяток человек, случится это нескоро.

   Прежде чем подойти к рабочим, Дамиан подсадил меня на спину Рэйнара и приказал летать на небольшой высоте над плотиной. Мне попробовать призвать нечисть, Рэйнару следить, чтобы призыв не вышел из-под контроля и не полез пугать рабочих.

   И мы с драконом отправились в патруль, так сказал Рэйнар.

   Пока поднимались над вершинами деревьев, я не спускала с Дамиана глаз, боясь увидеть крылья. Но ловец спокойно беседовал с прорабом, поглядывал по сторонам.

   — Да не бойся ты, твой ловец уже успел по саду поскакать, пока ты переодевалась, — фыркнул Рэйнар, заметив, как я буравлю взглядом Дамиана. — Чуть выше деревьев и взмах моего крыла от тебя до него — дальше он начинает когти отращивать.

   — Хорошо, что он такой шустрый. — Я вот ничего не успеваю!

   Нет, одно я всегда успеваю, радовать свое ведьминское везение очередным концом света местного масштаба.

   — Призывай давай, — поторопил дракон, точно вороны перед снегом нарезая круг над плотиной.

   Сосредоточившись, я потянулась к нашему с Рэйнаром совместному дару. На пальцах послушно появился лиловый туман.

   Ищем нежить.

   А она не ищется.

   Спокойное место, так сказал Дамиан. Очень спокойное.

   Два часа кружения и ни одной даже самой захудалой черепушки.

   — Да чисто тут, — фыркнул Рэйнар, когда я была готова попросить его спуститься и пешком пойти с обходом, как на болоте.

   — Как чисто? Ты почему сразу не сказал? — Глупый вопрос, потому что мне надо учиться.

   Ладно.

   — А кто мужчин околдовывает? — нахмурилась я.

   — Вот и мне интересно, — весьма «содержательно» отозвался Рэйнар, закладывая очередной круг над плотиной.

   Внизу Дамиан беседовал с очередным работником. Кстати, известие о прибытии ловца произвело неизгладимое впечатление на местных. На плотине заметно прибавилось народу. Почти в три раза. Стройка стала напоминать муравейник. Среди муравьев быстро сновал Дамиан. Что-то спрашивая то у одного, то у другого работника.

   А мы все парили.

   — Сколько мы еще будем летать?

   — Пока не позовет. — Рэйнар держался ровно чуть выше вершин деревьев, — не тебе одной нужна тренировка.

   Точно!

   Дамиан тоже тренируется. Быть человеком.

   Потянувшись к нашему совместному с драконом дару некромантии, я опять создала лиловую дымку на ладонях и позвала нежить. Старалась. Повторяла снова и снова. Пока Рэйнар не фыркнул насмешливо:

   — Хватит уже, а то так достучишься до какой-нибудь очень древней пакости.

   — Так тут же чисто? — смахивая туман, ехидно напомнила я.

   — Из другого места приползет, порадует народ.

   Вот этого точно не надо!

   Посмотрев на алые облака, я с удивлением поняла, что солнце клонится к закату. А Дамиан все еще допрашивает новых и новых работников и просто зевак, решивших заглянуть на стройку, чтобы увидеть диковинного зверя — ловца.

   Похоже, моя прогулка с девочками не состоится.

   Жаль. Но любопытство быстро задавило сожаление, сев на него толстой пушистой, явно кошачьей попой. Если не нежить, то кто, околдовывает местных мужчин?

   Ответа я не знала, поэтому вытащила из сумки альбом и перо и решила порисовать. После разгрома Скалистого я не сделала ни одной черточки пером. Так вышло.

   Поглядывая вниз, я стала выводить на листе линии. Было так странно просто рисовать. Не нечисть, не людей с лишними частями тела, а просто пейзаж. Стройку, работников, алое небо над ними.

   Набросок вышел простым и лаконичным.

   Но мне хотелось другого.

   Перевернув страницу, я нарисовала Дамиана. Крылатого, сильного, яростного. В крылатом облике он выглядел на удивление гармонично. Словно хаос не изменял его, а только вытащил наружу то, что было спрятано внутри. Сила, страсть, желание защищать.

   Улыбнувшись, я отыскала взглядом прототип своего рисунка.

   Дамиан, стоя на краю недостроенной плотины, следил за рабочими, уходящими в сторону небольшого белокаменного городка. Речной ветерок взъерошивал его пепельные волосы, кажущиеся в вечерних сумерках совсем темными, на губах играла задумчивая полуулыбка. Плечи были расправлены. Крыльев не было, но казалось, они там есть. Невидимые, сильные, опасные.

   И тут я почувствовала себя настоящим сумеречником. В душе появилась радость: мы связаны, он мой! Не сможет уйти. Тряхнув головой, я прогнала неприятные мысли, оставившие в сердце колючий, как иней, след из злости. Он не мой. И я ему просто помогаю. Потому что иначе он пропадет. А я… не смогу без него.

   Дамиан махнул рукой, приглашая нас сесть.

   Пока Рэйнар выбирал место, где его приземление не уничтожит навезенные за день материалы для стройки, я, перевернув лист, быстро набросала Винса. Алые перья, опасные, стальные, когти и чешуя на ногах, когти на пальцах, рога в прическе. Змеиные глаза и пластины на груди. Он пугал. Но тоже выглядел на удивление гармонично.

   Однако глядя на рисунок, я чувствовала только ярость и злость.

   Именно злость была в его голосе, когда он сказал, что никогда не был моим другом.

   Три года. Три года он им не был. А я была. Неужели, он не видел, что я смотрю на него как на старшего брата, друга, товарища? На что надеялся? И как мне теперь ему объяснить, что это бесполезно? Но ведь не слушает.

   — Вечерние эскизы не удались? — Дамиан подошел к Рэйнару, приземлившемуся на узком пятачке между толстыми бревнами и камнями.

   Подхватив меня, помогая спуститься со спины дракона.

   Заглянул в альбом в моих руках, качнул головой, выжидательно глядя на меня.

   Ах да, эскизы! Догадался, что мы с драконом и феей не просто так по вечерам облака рисовать летали. Я училась.

   — Эскизы удались, даже странно, что теперь я могу рисовать все, что хочется, — я затолкала в сумку альбом и перо. — А что ты узнал?

   — Что наша душегубка предпочитает рабочих с плотины, исключительно их. Не абы как, а здоровых. — Дамиан направился к берегу.

   Я заспешила следом. Рэйнар поднялся на крыло и летел над нами, закрывая сереющее небо.

   — А еще все пострадавшие чувствуют, кроме слабости, разной степени недомогание: боли в мышцах, суставах, и у них волшебным образом появляются новые мозоли на пальцах. — Дамиан остановился у края невысокого обрыва, всмотрелся с темную воду под ним и глинистую полоску узкого пляжа. — А еще после таких нападений плотина волшебным образом оказывается чуть шире и выше, чем была до него.

   Спрыгнув вниз, он вытянул руки:

   — Не бойся.

   А я и не боюсь!

   Подойдя к краю, я прицелилась. Трава под подошвой заскользила, я свалилась аккурат в объятия Дамиана.

   — Вот такая интересная у них тут ситуация. А у главы этого города и руководителя стройки пять дочерей, все ведьмы. А лекаря тут отродясь не видели, лечатся все у них. А жена у него умерла, — ставя меня на землю, закончил Дамиан.

   Не нежить. О людях заботится.

   — Может, они местную нечисть чем-то разозлили? — предложила я, разглядывая темную воду с разбросанными по ней листьями кувшинок.

   — Или не ее, — глаза Дамиана хитро блеснули, он присел на корточки и сунул руку в воду.

   Лиловые искры под водой вспыхнули и погасли.

   Из глубины недовольно булькнуло:

   — Чего хулиганишь?

   — И тебе доброго вчера, водяной, — хмыкнул Дамиан, отряхивая с пальцев капли воды.

   Я придвинулась ближе к ловцу, вытянула шею всматриваясь.

   В темной глади, точно водоросли под водой, подрагивал лик хозяина реки. Ракушки вместо волос, нос картошкой, рыбьи глаза. Борода из жемчужин.

   — Чего надо? — пробурчал он.

   Рядом с его лицом промелькнуло женское с волосами из водорослей, украшенными ракушками. Одно, второе, третье. Водяной отмахнулся от русалок.

   — Ты плотину строить помогаешь? — вопрос Дамиан прозвучал утверждением.

   Мог водяной с русалками морок на мужиков навести, чтобы они и ночью плотину строили? Мог. И сам мог помогать после захода солнца? Да. Водяные и русалки плотины любят. Самое им раздолье. Но только вот атласы нежити Эн, которые я листала в детстве, утверждали, что водяному и русалкам от реки далеко не отойти. А город стоит в доброй паре миль отсюда. Как они мороком до горожан достали? Днем его не наведешь, только ночью. А ночью работники раньше не работали.

   — Да, подмогаем помаленьку, — побулькал водяной, — они ж как за середину взялись. Стало тяжело. Сразу работа и застопорилась. Глава их столь не подгонял, все без толку. Ползет да так медленно, что у меня русалки не выдержали, начали по ночам камни укладывать. А потом и я, чем хуже них?

   — Не они эти, — я показала на воду и мелькающих в ней русалок и сердито надувшего щеки водяного.

   — Я тоже так думаю, — улыбнулся Дамиан, кивнул водяному. — Спасибо за ответ.

   А у главы пять дочек. Ведьм. Повезло мужику. Такой отряд кого хочешь на путь истинный наставит. Не силой, а хитростью. Или запасом зелья, сваренным всеми скопом. Тем более все лечиться к ним идут. После рабочего дня наверняка за бодрящим зельем очередь из работников. И матери нет, чтобы остановить ведьмочек.

   — Это ведьмы постарались? — предположила я. — Отцу решили помочь?

   Дамиан кивнул.

   — Эй, тут выход трудящихся на ночные принудительные работы идет, — сообщил Рэйнар, закладывая над нашими головами круг.

   — За работу, девоньки! — скомандовал водяной.

   Из воды на волне одна за другой выплыли русалки, рыбьи хвосты им ничуть не мешали ловко прыгать по берегу. Следом выполз водяной. Толстый, с перепончатыми руками.

   — А ну-ть подвинься! — прополз мимо меня. Встал на хвост и бодро поскакал следом за русалками в сторону плотины.

   Я с завистью проследила, как они преодолевают склон обрыва. Мне тут карабкаться и карабкаться!

   Дамиан, видимо, не располагал временем для заползания, подхватил меня на руки и ловко выскочил на склон, поставил меня и зашагал следом за водяным. Я пошла за ним.

   У плотины царило оживление не хуже чем днем. Спящие работники, с закрытыми глазами, ловко таскали камни, быстро укладывали. Русалки помогали, водяной занимался бревнами. Силы у него на пятерых. Среди сонных мужчин суетились не только русалки. Пять девочек, примерно одного возраста с моими сестрами, плюс-минус пара лет, в рабочей одежде трудились наравне со всеми. Две по две близняшки. И одна старшая.

   — А вот и наши злодейки. — Дамиан обогнул мужика, тянущего груженную камнями тачку.

   Я догнала его:

   — Что с ними будет? — спросила едва слышно.

   К ведьмами закон строг. За меньшее в тюрьму на полный пансион отправляли.

   — Я, конечно, монстр, но не до такой степени, — хмыкнул Дамиан. И обращаясь к ведьмочкам: — Добрый вечер, дамы, и что вы тут устроили?

   Девочки испуганно ойкнули. Уронили камни. Самая старшая, на вид моя ровесница. Выступила вперед, пытаясь закрыть сбившихся в кучку сестер:

   — Это все я!

   — Что вы, мисс? — заинтересованно переспросил Дамиан.

   — Все это, — потупилась ведьмочка, развела руками, — зелье сварила, в бодрящее подлила, всем раздала. Я помочь хотела. Чтобы плотину быстрее закончили. Чтобы папа больше не волновался, у него сердце слабое…

   Ведьмочка стиснула пальцами запястье, с надеждой поглядывая на грозного ловца.

   Дамиан с трудом сдерживал улыбку.

   — Больше так никому не помогайте, — грозно сдвинув брови, отрезал он, — а то сдам вашему отцу.

   Правильно. Что им тюрьма? Отец куда важнее.

   — Лучше с русалками и водяным нормально поговорите, они помочь хотят, — предложил Дамиан. — А что касается ваших неправдивых работников… Так и быть напишу, что их нежить привлекла. Особая. Заводится, когда ленятся.

   — А такая бывает? — хором спросили девочки.

   — Еще как, — уверенно кивнул Дамиан. — Крылья как у летучей мыши, когти, силы невероятной. Только она крушит все, а не работать заставляет. Но я об этом не напишу.

   И с прищуром глядя на оживившихся радостных ведьмочек:

   — Еще раз добавите в зелье для бодрости или любое другое ваши приправы, вернусь.

   Девочки дружно замотали головами.

   Дамиан подцепил меня под руку, и мы пошли вдоль берега реки.

ГЛАВА 8

— Вот поэтому я и не уступаю голоса в Совете магов матери, — сказал он, когда плотина осталась далеко позади, — практически все ведьмы за пятьсот лет стали недоучками. А это хуже, чем подрывное заклинание, оно хотя бы известно, когда рванет. А тут в любом месте любая ведьма может такого натворить, что не каждый ловец потом разберется.

   Глядя на вьющуюся вдоль берега светлую тропинку, идущую между обрывом и раскидистыми ивами, он добавил:

   — Тут не в тюрьму и под печать. Тут законы менять надо...

   Согласна.

   Но кто позволит? Ведьмы — зло, это прочно сидит в головах людей.

   — По крупице, по мелочи, — добавил он задумчиво.

   — Согласен, — отозвался Рэйнар. — Сумеречники сумеречниками, а ведьмы совсем ничего не умеют. А неумеха и недоучка такая парочка, что любого архимага в тупик загонит без злого умысла.

   Или заставят нерадивых работников трудиться в поте лица.

   — А завтра, после полудня, мы с тобой едем на внеплановое заседание совета, — сообщил Дамиан.

   — Я в качестве невесты? — не знаю, зачем уточнила я.

   Дамиан кивнул.

   Уже завтра?

   А вот и вечные женские спутники: нечего надеть и где взять деньги. Как же без них жилось хорошо! Но я невеста лорда Брайса. Придется что-то придумать.

   — Я не знаток моды, но пару имен модисток матери помню. Думаю, они согласятся отдать тебе что-то из готовых заказов. — Дамиан остановился, задумчиво посмотрел на луну и звезды. На время.

   Одним махом решил мою проблему. И даже ничего не потребовал взамен. В этом весь он!

   — Полетаем? — предложил Дамиан, махнул рукой Рэйнару.

   Обнял меня рукой за талию, под нашими ногами вспыхнул золотистый песок пути. Шаг, и мы стоим на спине дракона, быстро поднимающегося над облаками.

   Забравшись так высоко, что казалось, нет ничего кроме луны, звезд, бархата темного летнего неба и сизой пелены облаков внизу, Рэйнар завис, расправив крылья.

   Отпустив мою талию, Дамиан отступил на шаг, прикрыл глаза, слегка дернул плечом. За его спиной медленно раскрылись крылья. Лиловые узоры и алые росчерки на пепельном фоне завораживали.

    Взмахнув крыльями, Дамиан взлетел.

   — Ты умеешь летать? — заворожено выдохнула я.

   — Научился, еще в Скалистом. — Дамиан поднялся на пару футов вверх. — Там был довольно большой зал для контроля над стихиями и комната, где находился артефакт, тоже достаточно просторная. Во время полета не так просто себя контролировать, так что это своего рода тренировка. К тому же, отличный способ убраться подальше, если превратился и не смог открыть путь.

   Расправив крылья, он ринулся вверх. Казалось, решил долететь до звезд. Но завис, добравшись до условной высоты вершин деревьев.

   — Дальше только ярость, — пояснил он, подлетая ко мне и подхватывая на руки.

   Взвизгнув от удивления, я вцепилась в его шею. Ветер ударил в лицо, заставил спрятать его на груди Дамиана. Потом воздушные потоки стали не такими сильными, взмахи огромных крыльев — реже.

   Повернув голову, я замерла от восторга. Мы медленно парили среди звезд, над волнами облаков, летели прямо на желто-серебристую красавицу луну.

   — Это невероятно! — я посмотрела на Дамиана и замерла.

   Звезды не шли ни в какое сравнение с ним. Сильным, смелым, крылатым.

   — Ты такой… — слова не находились, я могла только нарисовать, чтобы показать.

   Но альбом и перо испортили бы момент. Лишив его всей сказочности.

   — Такой…

   Темная бровь насмешливо дрогнула, Дамиан подсказал:

   — Монстр?

   — Нет. Ты как ураган, такой же опасный и завораживающий, — я дотянулась до крыла, легко коснулась алого росчерка, — почему алый?

   — Потому что до того как стать ловцом я был магом огня.

   Для мага пламени он очень спокойно вел себя в нашу первую встречу. Окажись я в круге сестрички, без румяной корочки бы не вышла. А Дамиан со мной беседы беседовал.

   Смешок сдержать не удалось.

   Дамиан вопросительно прищурился, с подозрением глядя на меня. Пришлось пояснить:

   — Ну, когда я свалилась с крыши ратуши в твой круг стихий, ты был очень спокоен.

   — Не поверишь, — губы Дамиана тронула лукавая улыбка, — но тогда я смог сдержаться только благодаря твоему обещанию сообщить лазутчикам, чтобы бегали лучше. Попыткам сжевать рукав моей рубашки, предложению стать уборщицей и упорным поискам подземелий.

   Вывод, ни одно создание хаоса не выдержит целеустремленности ведьмы! Хотя тогда я еще ведьмой не была.

   Мои пальцы скользнули по алому узору, Дамиан тряхнул головой. Очевидно, прикосновение к крылу причиняло ему неудобство.

   Я убрала руку, чинно обняла руками его шею.

   — Так лучше?

   — Нет, но лучше.

   Это у меня женская логика?

   — На сегодня достаточно, — сообщил Дамиан, высматривая внизу дракона. — Завтра попробуем потренироваться вместе с Винсом дома, пока у дома еще есть подвал.

   Что бы Винс ко мне ни чувствовал ему тоже нужно осваивать контроль над силой пробужденной хаосом.

   Дамиан приземлился на спину Рэйнара. Поставил меня на чешую, прикрыл глаза. Я точно завороженная следила, как вспыхивают лиловыми огоньками, исчезая крылья. Вот исчез последний всполох, и я встретилась с задумчивым взглядом Дамиана.

   Ловец взмахнул рукой. Под нашими ногами и лапами дракона зазолотился путь. Мы оказались на площадке посреди сада.

   Рэйнар тут же стряхнул нас на крыло.

   Я с визгом скатилась по теплой перепонке, Дамиан поймал меня, хмыкнул и ловко встал на ноги, а потом поставил меня.

   — Освобождайте мое спальное место! — проворчал дракон, мордой выпихивая нас с площадки и укладываясь с комфортом так, что огромные крылья частично легли на деревья, напугав до икоты спящих птах.

   Закрыв глаза, Рэйнар засопел.

   Я задумчиво посмотрела на его крылья, потом на Дамиана.

   — А тебе крылья спать не мешают?

   Ловец потер ладонью шею, пожал плечами:

   — Как-то не пробовал.

   Ну да, если он с крыльями — он в ярости. Там не до сна.

   — Ари, — тихо произнес Дамиан, глядя на меня.

   Я замерла, сердце перестало биться. По его лицу плясали узорчатые тени от листьев, его пальцы осторожно коснулись мое щеки.

   — Ари! — обрадованно выкрикнул куст голосом Катарины.

   Сестричка выпала из зарослей:

   — Сколько тебе можно ждать? Мы же погулять хотели? А сейчас так поздно, что мама нас точно не отпустит! — выпалила она на одном дыхании. — А я тут крысу почти поймала…

   Заметила Дамиана, спрятала руку за спину.

   — А то Софи говорит, что я не смогу ее поймать, только заморозить.

   За спиной сестрички возмущенно запищало. Кат вздрогнула, подпрыгнула. Из-за ее спину выскочила наследная крыска семейства Брайс, и радостно попискивая, удрала в густые розы с другой стороны дорожки.

   — Ее лучше не ловить, а приманивать на сыр, — проследив за побегом хвостатой, просветил Дамиан. Улыбнулся и с чинным поклоном поцеловал мою руку: — Не забудь, завтра с утра у нас с моей невестой посиделки в подвале, а после полудня мы едем навещать совет.

   Отпустив мою руку, он зашагал к дому.

   — А кто его невеста? — удивленно теребя светлую косу, спросила Кат.

   — Не поверишь, но это я.

   — Ты уверена? — с сомнением переспросила Катарина, на пальцах сестрички засеребрился иней, выдавая ее волнение с головой. — Ты же не хотела замуж?

   — Так получилось.

   — Кат! Там мама ругается, что ты сковороду к плите приморозила! — на дорожке, ведущей к дому, появилась Софи, радостная улыбка, что ругают не нее, сползла с лица сестры, стоило ей увидеть меня.

   Ну вот, она то чего? Мало мне Винса с его не-дружбой! Так сестра решила за что-то на меня дуться!

   — Ари выходит замуж! — выдала Софи.

   — За кого? — щеки Софи вспыхнули нездоровым румянцем, рыжие волосы, мокрые, распущенные по плечам, пламенем, руки огонь охватил от пальцев до плеча.

   Рукава платья протестующе затрещали. Ткань, конечно зачарованная, но огненный шторм точно не переживет.

    — Не выхожу, а временно побуду невестой Дамиана, — я, нахмурившись, смотрела на огненную сестричку: не понимаю, как почему ее так разозлила новость о моем замужестве? Сама же с фей и Кат собиралась мне пять женихов на выбор искать?

   — Лорда Брайса? — переспросила Софи, пламя на ее руках начало уменьшаться.

   — Да, — уверенно кивнула я. — А ты что подумала?

   — Ничего! — Лицо Софи зарделось еще сильнее, стало похоже на спелый помидор. Искоса глянув на Кат, она пробормотала: — Я к маме! Надо же ей сказать, что Ари — невеста.

   — Она знает! — В кроне дерева вспыхнул изумрудный фонарик, из листьев вынырнула фея, в ее руках была свернутый газетный листок.

   — Тогда я помогу… — Краснея еще больше, Софи постучала пальцем по верхней губе и радостно выпалила: — Помогу ей сковородку отморозить!

   И осыпая искрами кусты роз вдоль дорожки, сестричка сбежала.

   Мирелла проследила за ней задумчивым взглядом.

   — Что с ней такое? — ошарашенно спросила я.

   — Я спрошу! — Катарина бросилась следом.

   Я дернулась за сестрой: лучше я сама.

   — На, — фея перегородила путь, всунула мне в руку газету, — читай, колонка происшествий. А Софи пусть лучше Кат спросит. Тебе она сейчас не ответит.

   — Почему?

   — Ну, есть у меня одна догадка, — уклончиво отозвалась Мирелла. Ткнула тонким пальцем в лист в моих руках. — Читай.

   А мне гадай, какая муха укусила сестру!

   — Да читаю! — я развернула газету.

   Колонка происшествий занимала половину листа и привлекала громким названием: «Некромант лютует! Кто душегуб, чьи преступления скрывали власти?»

   По спине скользнул холодок нехорошего предчувствия. Сумеречник опять возобновил охоту на ведьм?

   Пробежав глазами по строчкам, я поморщилась от слов, написанных целиком заглавными буквами. Прочти их отдельно и получишь фразу. Газетчики таким нехитрым способом доводили до «темного народа» то, за что их могли отправить в острог, напиши они об этом прямо.

   Скажи: «Власти бездействую!» — тебе тут же за сеточку посадят на очень долгий срок. А выдели эти слова по отдельности в тексте, повествующем об ужасах нападений и ничего.

   Не знаю, как народ, но меня эти крупнобуквенные послания раздражали, мешали читать.

   Смысл статьи, если убрать подробные описания соседей, родни, случайных прохожих, пойманных знатокам пера и слова рядом с домами, где случилась беда, смысл оставался весьма нерадостный.

   Сумеречник снова нападал. Две ведьмы и колдун. Одна в столице, двое в пригороде. Фамильяры безвременно почивших не найдены.

   Я чувствовал свою вину. Сумеречник продолжает темное дело, а все никак не научусь владеть всеми силами. Надо хоть что-то сделать! Учиться само собой. И хотя бы узнать подробности нападений, хоть немного. Может, это как-то поможет мне в поиске сумеречника?

   «Рэйнар!» — мысленно позвала я дракона.

   — А? — отозвался он.

   Услышав о новости из газеты, он прорычал:

   — Посмотрю что там, как раз хотел на охоту слетать.

   — На куда? — свернув газету, я зашагала в сторону дома.

   Мирелла нырнула в заросли и исчезла.

   — Чем я, по-твоему, питаюсь? — усмехнулся Рэйнар.

   Я споткнулась, ну да, стейка дракону будет маловато.

   — Стейки Эн я, конечно, люблю, но они мне, что вам сухарики, — прогудел дракон. — Вот и летаю в лес или в горы раз в неделю.

   Мдя, хороша ведьма! Даже не спросила, что ест ее фамильяр.

   — Да не хмурься ты так, — рассмеялся Рэйнар. — Молодые ведьмы почти все думают, что фамильяры воздухом питаются.

   — Ты там осторожно, ладно? — попросила я.

   — Ари, — хмыкнул дракон, — как сумеречники привязывают нечисть?

   — Прикосновением… но он может тебя обмануть! Приманить! — не согласилась я.

   — Ари, я не вчера вылупился и давно уже не лечу на помощь к тем, кто внезапно стал инвалидом, увидев меня