Оглавление
АННОТАЦИЯ
Когда к вечернему чаю вдруг заявляется бабушка с целым списком подходящих женихов, лучшее, что можно сделать - срочно удрать подальше! А тут как раз нужно добыть единорожью шерсть для очень важного проекта… Значит, решено – отправляемся в Заповедник!
Тем более что проект – для парня, в которого я влюблена с детства. Может, хотя бы теперь он обратит на меня внимание?
ГЛАВА 1. День катастроф
— Шери! — мамин голос разнесся по двору, и я испуганно обернулась: не заметила, нет? Кусты эльфийской сирени — не самое лучшее укрытие. — Шерина! Где тебя бесы носят, несносная девчонка?! Шерина Грейс!
Уф-ф, не заметила. Точно не заметила: если уж зовет полным именем, значит, готова хватать за руку и тащить силой, как соплюшку. Постояла на крыльце, оглядывая двор, прикрываясь ладонью от слепящего полуденного солнца. Я замерла, даже дыхание затаила. Зрение у мамы не очень, а я в зеленых штанах и футболке. Сливаюсь с местностью, как шутит папа.
О, а вот и он. Я прижала палец к губам и умоляюще уставилась на идущего от ворот отца.
— Дорогой, ты не видел Шери? Обедать пора, а она снова где-то болтается.
— Не переживай, солнышко. Проголодается — прибежит, еще ни один ребенок на свете не уморил себя голодом.
— Но, Таррен, а как же режим дня!
— Каникулы не для режима, солнышко. Пусть девочка развлекается. В конце концов, ей давно не пять лет, студентка уже. Пойдем, — и, обняв маму за талию, увел ее в дом.
Я перевела дух. Мама слишком повернута на режиме, правильном питании, приличном поведении, «что скажут соседи» и прочей ерунде. Если бы не папа, не знаю, как бы я с ней уживалась. Хотя, если честно, не понимаю, как они ухитряются вот уже двадцать пять лет не просто быть вместе, а жить душа в душу. Они же совсем разные! И как мама до сих пор не завоспитывала папу насмерть, а он не послал ее куда подальше с ее любовью к идеальному порядку?! Еще и двоих детей завели.
Жаль, что не троих. Был бы младший братишка или сестренка, мамин воспитательный пыл не изливался бы на меня в таком объеме. В конце концов, папа прав, мне уже не пять лет! Скорей бы Виэн женился, тогда появится надежда, что мама переключится на внуков. Но братец весь в работе, с девушками у него не складывается. Они с Дагнаром мечтают о собственном деле, хотят открыть охранную контору. То есть, для начала только устанавливать защитные чары, а потом, может, и расшириться. А пока нарабатывают стартовый капитал — не только финансовый, с деньгами дедушка обещал помочь, но сначала им нужно создать себе репутацию и завести хоть какую-то клиентскую базу.
Почему я в таких подробностях и со знанием дела обо всем этом говорю? Да потому что с первых дней, а придумали они это аж четыре года назад, помогаю, чем могу. Конечно, сначала пользы от меня было только в рамках «принеси-подай-отойди», но я старалась. Пока одноклассницы учились делать макияж и прически, я продиралась через университетские учебники по ритуалистике, охранным чарам и общей защитной магии. Пересчитывала за ребятами длиннющие мозголомные расчеты, чертила схемы контуров и училась переносить их с бумаги в магию. А услышав, что и Виэн, и Дагнар тупят в алхимии, а она им позарез нужна, твердо решила стать крутым алхимиком и войти в их команду полноправным партнером. И, между прочим, на факультет алхимии поступила с высшими баллами и первый курс закончила лучшей на потоке!
Я в Дагнара влюблена с детства, чуть ли не с трех лет. Ну ладно, с четырех. Виэну было девять, когда в их класс перевелся новенький, и их усадили за одну парту. С тех пор они и дружат, а я при любой возможности таскаюсь за ними хвостиком. У меня клевый брат, он никогда меня не гнал, хотя пять лет — большая разница. А Дагнар, кажется, вообще считает меня «своим парнем». Дурак.
Да, обычно меня не гонят, но сегодня Вин попросил хотя бы до обеда погулять где-нибудь и не мешать.
— Последняя фаза настройки, ты же понимаешь, правда, Шери?
Настраивали они схему переносного защитного контура для помещений. Между прочим, новое слово в охранной магии, реально прорыв: все существующие сейчас схемы стационарны и привязываются к конкретному зданию еще на этапе строительства. А ведь это очень усложняет жизнь! Вот нужен вам, предположим, склад с дополнительной защитой от пожара, насекомых и грызунов — и вы не можете арендовать какой-нибудь ангар, который зачарован только от ворья, и навесить дополнительные чары, а должны искать сразу нужную конфигурацию. А если не найдете — с нуля строить! И так во всем, начиная от банальных чар конфиденциальности на конторе и заканчивая сложнейшими сигнальными контурами для больниц.
А чтобы на человека охранку навесить, или в походе палатку прикрыть, или, скажем, комнату в чужом доме, где какие-то переговоры проходят — это уже только защитные амулеты, и стоят они, как золотой мост с алмазными фонарями. Так что, если у ребят получится, им и репутация обеспечена, и клиенты, и заказы, и попадание в учебники.
— Я не буду мешать! — возмутилась я. — Разве я хоть когда-нибудь вам мешала? Винтик, мне же интересно!
— Ты у нас умничка, — Вин потрепал меня по макушке, — но Даг считает, что это может быть опасно. Что-то ему не нравится в расчетах.
— Давайте пересчитаем еще раз.
— Да сто раз пересчитывали! — теперь он взъерошил собственную макушку, и я, не сдержавшись, хихикнула. — Понимаешь, все правильно выглядит. Каждый компонент сверили, все справочники перешерстили, все должно получиться. А Даг сомневается. Будь кто другой, я бы сказал «нервы», но ты же знаешь, какая у него интуиция. Вполне может быть, что какую-то мелочь не учли, но вот какую?
Я только вздохнула. Родители тут помочь ничем не могли: мама у нас большой специалист только по бытовым чарам, папа — медик, педиатр широкого профиля, а у Дага родители вообще магзоологи. Дедушки-бабушки тоже все в других областях работают. Вот так и пожалеешь о тех временах, когда поколениями одним делом занимались и семейные секреты копили. А просить помощи у профессоров в университете — да это ж все равно что отдать в чужие руки карту затонувших кораблей! Тут и клятвы не помогут, когда такое на кону, в любой клятве лазейка найдется. Дураков нет.
И вот, значит, сижу я под раскидистым кустом давно отцветшей сирени, наискосок от окна лаборатории, и пялюсь на это самое окно, хотя сработавшие чары все равно видны не будут. Волнуюсь. Даже жаль, что не верю во всякое вроде «подержать кулаки на удачу», от этого кажется, что совсем ничем не способна парням помочь. А я ненавижу ощущать себя бесполезной!
Долго они там еще?
Ответ на свой вопрос я получила в тот же миг, хотя совсем не такой, как хотелось бы. Окно со звоном разлетелось на осколки, я машинально вскинула руки, заслонилась щитом, хотя до меня острые стекла и так не долетели бы. Но, как папа говорит, лучше сто раз перестраховаться, чем однажды попасть в больницу.
Вскочила на ноги:
— Ребята, вы там живы?!
— Да что нам сделается, — отозвался Виэн. — Эх, почти получилось!
— Ага, «почти убежал», сказал гоблин в зубах у дракона, — Даг осторожно высунулся в окно. — Цела?
— Конечно, — фыркнула я. И только хотела спросить, что теперь будем делать, как примчались родители.
Сначала мама уступила место папе — тот быстро проверил нас диагностическими чарами, убедился, что все трое в порядке, и вот тогда… тогда, как говорится, грянул гром.
В «процесс воспитания» папа не вмешивался. Мы выслушали экспрессивную мамину речь о безответственности, торопливости и неумении предвидеть печальные последствия необдуманных действий, получили приказ «вернуть все как было» в лаборатории — а там пострадало не только окно, внутри все разнесло вообще в хлам и щепки. Но главное — мама пригрозила «найти всем троим занятие на лето, чтобы дурью не маялись».
Она частенько забывала, что Дагнар — не ее ребенок, ну да неудивительно: его родители жили в каком-то совершенно лютом графике, то мотались по всему миру, то засиживались сутками в институте, обрабатывая результаты экспедиций, дедушки-бабушки тоже не помышляли уйти на покой и нянчить внука. Ну а наша мама была совсем не против приютить еще одного мальчишку, так что у нас он жил как бы не чаще, чем дома. И не хуже нас с Виэном знал, что мама покричит, погрозит и успокоится, нужно только кивать с виноватым видом и ни в коем случае не спорить, пока она на взводе.
До конца дня мы «возвращали все как было»: выметали битое стекло и осыпавшуюся штукатурку, пытались починить рабочий стол (ремонтные чары этот хлам не брали, пришлось все-таки выкинуть и заказать новый), а попутно пытались понять, почему же все пошло не так. Похоже было, что банально не хватило мощности у стабилизирующего элемента. Логичный недостаток компактных размеров. А вот как этот минус обойти…
Я почти поймала за хвост мелькнувшую мысль, но тут вошла мама.
— Дагнар, звонили твои родители, просили отправить тебя домой. — Она окинула пристальным взглядом почти восстановленную лабораторию, кивнула: — Молодцы. Приведите себя в порядок, к нам едет бабушка Миэла.
Мы с Винтиком синхронно застонали, а Даг вскочил и радостно заявил:
— Так я, значит, пошел!
— Свяжемся, — кивнул Виэн. Я выдавила улыбку:
— Пока, Даг!
— Пока, — бросил он уже на бегу. — До свидания, тетушка Ви!
Я смотрела на закрывшуюся за ним дверь и чуть не плакала.
Дагнар на бабушку Миэлу — неравноценная замена. Очень неравноценная. Бабушка Миэла — это сущий кошмар. Рядом с ней даже мама кажется неорганизованной безответственной раздолбайкой. Ой, ну вот, стоило о бабушке только вспомнить, и я тут же начала думать ее словами и с ее интонациями! Мы с Винтиком переглянулись, синхронно вздохнули и пошли по своим комнатам. Мыться, переодеваться и морально готовиться.
Ужин был сервирован по-праздничному: мама, наверное, хотела показать, что «не растеряла остатки воспитания». Белая крахмальная скатерть, салфетки, три вида вилок и ножей, в общем, прошлый век как он есть. Я кромсала на мелкие кусочки бифштекс и завидовала папе: он успел втихую созвониться с клиникой и устроил себе срочный экстренный вызов. «Не я такой, работа такая». Хотя бабушка, кажется, только обрадовалась его отсутствию: они с папой друг друга недолюбливают. Винтик ел с отсутствующим видом, наверняка продолжал думать над проблемой стабилизации. А я ловила на себе оценивающие бабулины взгляды и все больше нервничала.
Как и принято «в лучших домах», бабушка заговорила, когда на столе появился десерт. Отломила микроскопический кусочек от сдобной маковой булочки, отправила в рот, запила почти прозрачным несладким чаем — крепкий и сладкий она считала «плебейским» — и спросила:
— Шерина, дорогая, ты действительно собираешься провести лето в компании Виэна и Дагнара?
— Да, а что? Я им помогаю, они меня учат, — я пихнула братца ногой, он встрепенулся, и я спросила: — Виэн, скажи бабушке, я ведь хорошо вам помогаю?
— Ты категорически незаменима, — быстро отозвался тот. — Бабуль, а ты почему спрашиваешь?
— Современная молодежь имеет отвратительную привычку забывать о приличиях, — бабушка снова взялась за булочку, а я чуть не разлила свой чай. Приличия? Она что о нас вообще думает?!
— Бабуль, ты о чем?! У ребят эксперименты, а я, ну, вроде лаборанта у них. Все исключительно прилично! Считай, все равно что летняя практика!
— Не «нукай». Дагнар Файрен многообещающий молодой человек, не спорю, но он не женат и не помолвлен, ты тоже не связана какими-либо обязательствами, поэтому ваше пребывание вместе может быть превратно истолковано. Девушка из семьи Эйсиори должна хранить свою репутацию безупречной.
— Бабуль, я же с ними, — примирительно сказал Виэн. — Старший брат вполне сгодится в качестве гаранта благопристойности, разве нет?
— Я бы не сказала, что «вполне». Скорее «на крайний случай». К слову, Виэн, а ты когда найдешь себе невесту?
— Как только встану на ноги, — с честным видом сообщил братец. — Работа, стабильный заработок, свой дом и ясные перспективы, а потом уже девушки.
Я торопливо отхлебнула чай. Вообще-то девушка у братца была. До недавнего времени. И отставку получила как раз из-за того, что оказалась больше заинтересована в перспективах и заработке Виэна, чем в нем самом. Но бабушке об этом знать не нужно: не одобрит. Она живет понятиями того времени, когда главной целью брака было здоровое и обладающее семейными талантами потомство, а любовь считалась блажью.
— Я все же хотела бы увидеть правнуков, прежде чем придет мой срок, — бабушка неодобрительно поджала губы. — В мое время вы оба уже были бы как минимум помолвлены. Впрочем, мужчине простительно задержаться в холостяках, особенно если он занят преумножением семейного достояния. А вот девушке…
Тревога, запахло жареным!
— Бабуль, в наше время девушке из приличной семьи нужно получить достойное образование, а выскакивать замуж сразу после школы — неприлично. — Я поймала неодобрительный взгляд и закончила с вызовом: — Я все делаю правильно!
— Шерина Грейс! Я же не гоню тебя замуж немедленно! — бабушка сердито звякнула ложечкой. — Длительная помолвка никак не помешает получению образования, но позволит сохранить благопристойность и не даст тебе скомпрометировать себя в студенческой среде, — «студенческой» прозвучало так, будто бабуля хотела сказать «в борделе», но постеснялась. Вот уж… достойная представительница семьи Эйсиори!
— Матушка, Шери заслуживает того, чтобы выбирать не торопясь, — примиряюще сказала мама. — Я думаю, за время своей учебы она отыщет достойного мужа.
— «Она отыщет»! О чем ты говоришь, Виала! Подобрать девушке достойного жениха — обязанность старших. Если ты выскочила замуж, ни с кем не посоветовавшись, это не значит, что твоя дочь должна следовать этому дурному примеру.
Я совсем было собралась едко спросить: а любовь тоже старшие обеспечат? Нет уж, мамин «дурной пример» меня вполне устраивает! Но тут уже Виэн пнул меня под столом, и я опомнилась. Спорить с бабулей — себе дороже.
— Поедешь завтра со мной, Шерина, — решительно заявила бабушка. — Твой брат и его друг обойдутся какое-то время, надеюсь, без «лаборанта»? — она прожгла Виэна недовольным взглядом. — Через два дня твой дед представляет обществу новый сад. Будут его коллеги, несколько заинтересованных лиц из сферы недвижимости, несколько вероятных частных заказчиков. Светский бомонд. Пресса, разумеется. В целом достаточно приличное общество. Я представлю тебе нескольких молодых людей, достойных составить пару девушке из нашей семьи.
Катастрофа.
Нет, я люблю дедушкины сады. Я их обожаю. Дед — ландшафтный дизайнер, и, если бы не затея ребят, я бы, честное слово, пошла к нему в ученицы. И я хочу, очень хочу посмотреть на его новый сад! Но именно на сад, а не на светский бомонд и прессу, которые будут там бродить и строить умные физиономии, хотя ничего в волшебных садах не понимают!
— Я помогу тебе собраться, Шери, — мама нахмурилась. — Иначе, боюсь, в твоем багаже будут книги вместо косметики и джинсы вместо приличных платьев.
Дважды катастрофа. Нет, катастрофа в квадрате! В кубе!!
— Никаких помолвок, — быстро сказала я.
— Разумеется, не сразу, — бабушка улыбнулась благодушной улыбкой сытой акулы. — Познакомишься, присмотришься к претендентам. Не забудь, что и они будут тебя оценивать — надеюсь, Шерина Грейс, ты понимаешь, как должна себя держать с ними. Поймать нужного жениха не всегда бывает простой задачей, и первое впечатление многое значит.
Да уж, если пошлю прямым текстом далеко и надолго — мощное будет первое впечатление! Достойное первых полос всей желтой прессы. И плевать бы, но дедулина репутация пострадает, а деда я люблю.
Я пнула Виэна и послала ему отчаянный взгляд. Но братец в ответ только покачал чуть заметно головой. Ладно, поговорим позже.
Бабушка называла фамилии — некоторые я даже слышала раньше. Перечисляла достоинства и недостатки предполагаемых женихов. Спасибо, хоть до демонстрации фотографий дело не дошло! Я заткнула себе рот булочкой и пыталась не слушать. Перебирала в памяти изученные на первом курсе ингредиенты с полным списком их свойств: лучше буду думать о достоинствах и недостатках пурпурной растопырницы, толченого панциря сколопендры и когтей скалистой кошки, чем о каком-то даром мне не нужном Варьене Грайстене, главные достоинства которого — дед-барон и отец-банкир.
И тут меня осенило.
— Точно! — забывшись, я аж подпрыгнула на стуле. — Это то, что нам нужно!
— Шерина, я рада, что ты так высоко оценила молодого Грайстена, но держи себя в руках. И, мой тебе совет, не показывай ему своего интереса настолько явно. Девушек, которые сами идут в руки, крайне редко принимают всерьез.
— Какого еще Грайстена? При чем тут вообще Грайстен? — я растерянно посмотрела на бабулю и повернулась к Виэну. — Винтик, нам нужен любой ингредиент из… сейчас принесу! — выскочила из-за стола и помчалась за справочником.
На бегу открыв нужную страницу, хлопнула книгу на стол:
— Вот, смотри. Таблица компонентов, усиливающих защитные свойства зелий.
— Подожди, зелья-то при чем?
— Да при том, балбес, что в охранных контурах они тоже усиливают защиту! Делается зелье на основе, вот, хоть единорожьей шерсти, — я ткнула пальцем в первую попавшуюся строчку, — и вместо чернил используется! И пожалуйста, все защитные функции, включая стабилизирующую, усиливаются согласно коэффициентам, — теперь я ткнула в столбец с поправочными коэффициентами.
— Алхимик ты наш, — Виэн почесал в затылке. — А ведь может получиться.
— Шерина Грейс!
Я подняла голову. Мама улыбалась, глядя на нас, а вот бабушка была в крайней степени раздражения. Да что там, такой злой я ее видела всего пару раз в жизни. Катастрофа в кубе…
— Пойду собираться, — шелковым голосом проговорила я и сбежала.
ГЛАВА 2. Хорошая ночь для побега
В комнату брата я пробралась через окно, по карнизу, когда мама наконец одобрила набитый платьями чемодан и пожелала мне доброй ночи. Спасибо, мамочка, надеюсь, ночь и вправду будет доброй. У меня на нее грандиозные планы, и сон в них не входит.
Винтик штудировал справочник, и на его выразительном лице было написано: «Ну что я за дебил, забыл материал первого курса!»
— Не будь таким самокритичным, ты просто не любишь алхимию. А я люблю, — я закрыла за собой окно и накинула заглушающие чары. Хотя мама с бабушкой наверняка сидят сейчас в гостиной и обсуждают потенциальных женихов, но мало ли.
— Наша заначка показала дно, — с досадой признался братец, захлопнув книгу. — А дешевого в этом списке — разве что хвосты лунных змееящериц, но от них и эффект будет почти никакой. Судя по сегодняшнему взрыву, нужно что-то классом не ниже русалочьей чешуи.
— Шерсть единорога, — категорично сказала я. — По трем причинам сразу.
— Это каким?
— Первое: у единорогов сильна именно стабилизирующая компонента. Это реально то, что надо, поверь моей интуиции будущего великого алхимика.
— Верю, — кивнул Виэн. — Но всех наших карманных не хватит и на одну шерстинку, а надо сколько?
— Это вторая причина. Мы добудем ее бесплатно.
Я с удовольствием полюбовалась на ошарашенного братца. Он, кажется, хотел сказать, что я сбрендила, или на солнышке перегрелась, или мои мозги все-таки слишком встряхнуло взрывом. Но все это вместил в одно слово:
— Как?
— Единороги ведь подпускают девушек, — поддразнила я, и Винтик повелся.
— Где, Шер, где ты возьмешь единорога?! Или у нас на заднем дворе случайно пасется хоть один?
Можно было бы его помучить, ну да ладно.
— Заповедник, — многозначительно уронила я. — Слыхал?
Как же я люблю, когда у Виэна делается такое изумленное лицо! Конечно, он слышал о Заповеднике, а кто не слышал? Пространственный карман, домен, осколок, отколовшийся от нашего мира, когда в нем еще не было людей, зато магии было — хоть залейся… Споры, что он такое и как образовался, ведутся все пару сотен лет с его открытия. Теорий, монографий, гипотез и диссертаций наберется на нехилую библиотеку, а толку-то? Метресса Айнари, наш препод по пространственной магии, говорит, что на современном уровне науки не существует адекватных и доказательных методов для его исследования, и пока просто набирают материал. Для будущих поколений ученых, которым повезет больше. А так как «для будущих поколений» — не самая лучшая мотивация в мире, то и исследования идут, что называется, ни шатко ни валко.
— Ладно, слушай, — сжалилась я. — Кафедра алхимии допущена к программе изучения Заповедника. Магзоологии, кстати, тоже, это я на Дагнара намекаю. Ну а у тебя, сам же говорил, лучшие результаты по охранным чарам и схемам. Пишем заявления, собираем подписи на кафедрах, визируем у деканов, заверяем у ректора, и пока-пока, мы в экспедицию!
— Вот так просто?! — у Виэна даже голос сел от волнения. — И ты думаешь, нам без проблем это подпишут?
— Я тебе больше скажу, нам даже не придется самим бегать по всем кабинетам! Напишем прямо сейчас, передадим метрессе Айнари, она сама все оформит.
— Айнари? Пространственник? А она здесь каким боком?
Нет, ну нельзя же настолько игнорировать новости и интриги родного университета! Хотя что с парней возьмешь, не понимают они великую силу слухов.
— Собирает материал для фундаментального исследования. Не только вы с Дагом мечтаете войти во все учебники. Представь масштаб достижения — воспроизвести пространственный карман, пусть даже не такой огромный, да хоть с комнату размером! Но полностью автономный, не требующий дополнительной энергии, а главное, не угрожающий жизни тех, кто в нем находится. А в идеале, конечно, огромный, с замкнутой экосистемой и полностью независимый от внешнего мира.
Винтик только присвистнул.
— Вот именно, — веско сказала я. — А добровольцев у нее, сам понимаешь, не бог весть какая очередь. Потому что, во-первых, как практику это не зачтут, а во-вторых, нужно согласие родителей.
— Я-ясно… — протянул он.
— Так что, звоним Дагу?
— Сначала у папы отпросимся, тем более если его согласие нужно. — Виэн встал, отложил книгу, которую до сих пор вертел в руках. — Постой, а третья причина? Ты, вроде, две назвала?
— Ну-у, Ви-интик, — протянула я, — неужели сам не догадываешься? Ба-бу-шка! Если я срочно не исчезну, она же точно подсунет мне какого-нибудь баронского внучка или банкирского сыночка!
— Ха-ха, — мрачно сказал Виэн. — И при чем тут именно единороги? Или намекаешь на то, что с баронскими сынками и банкирскими внучонками сложно остаться девственницей?
И это брат! Который, по идее, должен быть ревнителем и хранителем моей чести. Стукнула бы справочником по башке, но книгу жалко.
— Эй, не смотри на меня так! Ты же девушка и моя сестра, а не хищная мантикора.
— Только это тебя и спасает. Ну что, к папе?
А хорошо все-таки, что папа сбежал на работу. Порталы до его клиники у нас всегда при себе, а дома точно не получилось бы поговорить тайком от мамы.
Винтик выключил свет, мы взялись за руки и перенеслись в центральную детскую клинику, прямиком под дверь с табличкой «Таррен Бойле, старший педиатр».
Да, я вообще-то Бойле, так что бабушкино излюбленное «девушка из семейства Эйсиори» — чистой воды аристократическое высокомерие. Вроде как их кровь настолько чище, что перебивает происхождение отца. И — нет, о генетике бабуля слышала. Но считает ее лженаукой, неприменимой к существам выше плодовых мушек.
Одно слово, продукт прошлого века.
— Пап, ты должен меня отпустить, — с места в карьер начала я. — Прямо сейчас, чтобы бабушка не успела нас остановить.
— Куда отпустить? — папа кивнул на диванчик и включил кофе-машину. Нам повезло: ничего экстренного не происходило, в отделении царила сонная тишина, и до нашего появления папа развлекался кроссвордами — газета лежала у него на столе.
— В Заповедник. Помогу ребятам добыть единорожью шерсть.
Папа посмотрел на Виэна, потом снова на меня. Пробормотал:
— Не слабо.
— Ну не с бабушкой же, на женихов смотреть!
Мы помолчали — я сердито, а папа и братец — сочувственно. Потом я налила всем кофе, а Виэн спросил:
— Как ты вообще ухитрился умыкнуть маму из-под бабушкиного бдительного контроля? Это же наверняка, м-м-м, как оно называется? Чудовищный мезальянс? Да я вообще не представляю, где вы могли пересечься!
Папа мечтательно улыбнулся и сказал, таинственно понизив голос:
— Во времена юности вашей мамы для девушки из хорошей семьи считалось правильным и вполне благопристойным окончить курсы оказания первой помощи. Именно с тех пор ваша бабушка предвзято относится к образованию, — и подмигнул, а мы с Виэном переглянулись и расхохотались.
Папа дал нам просмеяться и сказал:
— А теперь давайте сначала и подробно. Насчет бабушки и женихов я понял, а вот при чем тут единорожья шерсть? И как вы попадете туда, где пасутся единороги? Что-то я не слыхал, чтобы в Заповедник водили экскурсии и пускали туристов.
— А мы и не туристы, — и я второй раз, теперь уже для папы, рассказала про метрессу Айнари и ее исследование.
— Ну хорошо, — задумчиво подытожил папа, — а как ты там собираешься единорогов искать? Есть карты или что-то вроде?
— Конечно, есть! Не может не быть, ну сам подумай, мы ж туда не первые идем. А вообще я не знаю подробностей. Спрошу, — я виновато пожала плечами.
— Ясно, о деталях вы еще не задумывались, главная цель — сбежать от бабушкиного помолвочного энтузиазма. Дагнар с вами?
— Я ему еще не звонил, — ответил Виэн. — Сначала хотели с тобой обсудить.
— Прикрыться моим решением от маминого гнева.
— Как-то так, да.
— Я на обход, а вы звоните Дагнару. Надо знать, на двоих аптечку собирать или на троих.
— Папа, ты лучший! — я кинулась ему на шею.
— Я просто надеюсь на то, что вы все, да, и ты тоже, уже достаточно взрослые.
Он вышел, а я вздохнула.
— Виэн, я взрослая?
— Конечно, — он щелкнул меня по носу. — Вон, даже бабуля заметила.
— Да ну тебя! Бабуля… А почему Даг не замечает, можешь объяснить?
— Даг? — Вин уставился на меня, будто впервые видит. Я буквально кожей чувствовала его изучающий взгляд и как будто начала видеть его глазами: он рассматривал меня, отвлекшись от привычного образа мелкой девчонки с косичками, подростка с вечно торчащими острыми локтями, школьницы в строгой форме… Видел меня такую, какова я сейчас. Невысокая, слишком худощавая по бабулиным старинным меркам, но, как по мне, так в самый раз, не корова грудастая с глянцевой обложки. Темно-русые волосы забраны в простой низкий хвостик: я бы покрасилась поярче и сделала стрижку покороче, как сейчас модно, но не очень-то хочется ради такой ерунды ссориться с мамой и бабулей. Глаза красивые, яркие, не карие, а скорее янтарные. Лицо… вроде ничего, а вообще, ну не умею я себя оценивать! Я тоже к себе привыкла, какая есть, такая есть. К тому же с подходом нашей бабушки нужно уделять своей внешности часа два-три в день. Спасибо, мне и без этого есть чем заняться!
— Что? Некрасивая? — я засунула руки в карманы и сжала кулаки.
— Чушь не пори, — задумчиво протянул Виэн. — Ты, сестренка, очень даже… — Тряхнул головой и сказал решительно: — Заметит. А хочешь, носом его ткнем?
— Не надо носом, — буркнула я. Какие парни все-таки дураки… — Звони давай, что ли.
Ну а дальше все так быстро завертелось, что я не успевала думать о чем-то постороннем. Даже о Даге! Папа вручил нам три походных аптечки, потом, дома, собирали рюкзаки почти наощупь, все-таки предполагалось, что мы давно спим. Портал к Дагнару, портал в университет, звонок с дежурного телефона метрессе Айнари… Честное слово, она даже не рассердилась, что ее разбудили среди ночи! Выслушала и сказала деловито:
— Заявления оставьте у дежурного и портальтесь в Русалочье. Погуляете там немного, я все приготовлю и сама вас отправлю.
Мало кто знает, что один из проходов в Заповедник совсем рядом с Русалочьим. Первыми были открыты другие проходы, Горский и Драконий, больше всего информационного шума именно о них. А курортникам совсем не нужно знать, что в двух шагах такая глобальная достопримечательность. Затопчут же! Поэтому о Русалочьем и не шумят на каждом углу.
Так что все складывается отлично! Пусть лучше наш след ведет на модный курорт, чем прямиком в Заповедник. Мама с бабушкой решат, что это «очередной глупый бунт», а папа им не скажет. Так всем будет спокойней.
Общественный междугородний портал в это время суток радовал тишиной и малолюдностью, мы за пять минут оформили билеты, а еще через пару минут вышли из портальной арки к знаменитому Русалкиному Камню.
Глыба необработанного белого ракушечника посреди площади наверняка удивила бы не знающего, но о главной достопримечательности Русалочьего наслышаны, кажется, даже едва вылезшие из пеленок младенцы. Тем обидней, что до сих пор я только смотрела на нее издали!
— Подержи, — сунула Виэну свой рюкзак и побежала навстречу своей самой первой детской мечте.
— Эй, может, переоденешься? — крикнул вслед Вин.
— Не страшно! — отмахнулась я.
Ближний край Камня даже до колена мне не доходил. Маленьких детей туда подсаживают — те родители, которые не повернуты на «это может быть опасным», как мама, а я легко запрыгнула на ноздреватую глыбу и, мелко семеня, пошла вперед. Вперед и выше — Русалкин Камень похож на гребень волны, и под этим гребнем легко поместится даже верзила вроде Дага. Шаг — желание. Пусть у нас все получится. Пусть я увижу единорогов. И добуду шерсть. И схема у ребят заработает как надо. И, пожалуйста-пожалуйста, пусть Даг наконец обратит на меня внимание! То есть, как на девушку, а не маленькую сестренку друга. А бабулины «завидные женихи» пусть найдут других невест, не меня. Я хочу замуж за Дага.
Мир крутанулся, перехватило дух, и я оказалась в воде. В море, шагах в двадцати от берега. Шлепнулась прямиком в плавную, округлую волну, подняв кучу брызг и счастливо завизжав: сошлось! Портал сработал как раз на самом заветном желании! Верная примета.
И море такое теплое, ласковое. В черной воде отражаются яркие-яркие звезды, и до самого горизонта пляшет лунная дорожка. Красиво!
Волна качнула вверх-вниз, я раскинула руки. Как же хорошо!
— Выходи, — крикнул с берега Виэн. — Пойдем на нормальный пляж купаться!
Тоже верно, хоть поплаваем. Здесь совсем мелко, как раз для детишек.
Я еще побултыхалась немного, исключительно для удовольствия, и пошлепала к берегу. Хорошо, что решила сбегать из дома в шортах, а то облепившая ноги мокрая юбка была бы сейчас совсем некстати. А майка… майка и так в обтяжку, и, ого, куда это пялится Даг? Неужели одно желание, про внимание, уже начало сбываться?
Я спрятала улыбку и накинула на плечи полотенце — молодец, Винтик, это ты вовремя сообразил!
— Спасибо, Вин, а почему не высушивающие чары?
— А зачем? Все равно снова в воду полезешь. И скажи честно, ты правда хочешь высушиться? Если да, я сделаю.
— Не надо, — я засмеялась и замотала головой. — Это же здорово, хоть раз в жизни побыть неправильно мокрой!
В Русалочьем мы отдыхали несколько раз всей семьей, но такого чувства ошеломительной свободы у меня не было никогда. Отдыхом рулила мама, а у нее не дернешься, все по графику. Море строго с утра и до полудня, пока еще не слишком жарко, обед в пристойном семейном кафе, дневной моцион в парке, вечерняя «культурная программа» (терпеть эти слова не могу!), и отход ко сну ровно по часам, никакого «посмотреть на звезды» или, о ужас, искупаться в ночном море. И, да, высушивающие чары — обязательны, а полотенце на плечах — дурной тон.
— Вон раздевалки, — махнул рукой Вин, — доставай купальник и вперед.
— Эй, парни, а вы догадались взять плавки?
Даг — не догадался. Зато сунул в рюкзак запасные шорты, и мы вволю насмеялись над «пляжным стилем прошлого века». И наперегонки побежали плавать. Горизонт стремительно светлел, еще немного, и на пляж потянутся самые ранние утренние пташки, а нам надо будет найти открытое спозаранку кафе, позавтракать и ждать сообщения от метрессы Айнари. Когда еще так наплескаемся!
И почему мы раньше никогда не убегали сюда сами, без родителей? Папа, наверное, отпустил бы.
Рассвет над морем и сам по себе — нечто, но этот… На всю жизнь его запомню!
Нет, сначала все было красиво, волшебно и романтично. Узкая полоска облаков над самым горизонтом окрасилась радостно-алым, розовым, золотым, небо прошло все оттенки от лилового до насыщенно-голубого, а море — от черного до глубокого бирюзового у горизонта и серо-зеленого у самого берега, медленно поблекли звезды, и только узкий серпик луны держался какое-то время под солнечными лучами, не желая исчезать. Я сидела на песке, накинув на плечи полотенце, рядом валялся Виэн, и только Даг все еще нырял, словно какой-нибудь кладоискатель.
А потом воздвигся из набежавшей волны и помчался к нам, в своих ярко-синих шортах, облепивших ноги до колена, потрясая чьей-то огромной клешней — правда огромной, с полметра длиной! — и завывая на весь пустой, к счастью, пляж:
— Вы только посмотрите, что я нашел! Сенсация! Ма будет в восторге, это же…
Что или кто «это же», я не дослушала. Вдруг стало обидно и горько: вот с ним рядом, в двух шагах, симпатичная девчонка в закрытом, зато идеально обтягивающем купальнике, и неужели какая-то клешня, пускай даже сенсационная — интересней?!
Я вскочила, разбежалась и врезалась в волну. Обдало с головой, я поднырнула под гребень и поплыла. Море взяло на ручки, обняло — теплое, по-утреннему голубое, а у горизонта затянутое облачной дымкой — только по ней и угадаешь, где заканчивается море и начинается небо. Даже почудилось, что слышу где-то далеко и глубоко песню русалок, но я не стала, конечно же, прислушиваться, мне еще не надоела твердая земля под ногами. Поплаваю и вернусь. А этот дурак пусть обнимается со своей сенсационной клешней!
Я сама не поняла, насколько далеко заплыла, и вернулась на берег аж через час. Ну, если верить воплям Дага и Виэна. Они, видите ли, за меня испугались! Будто не знают, что я отлично плаваю! Вот честное слово, лучше бы кое-кто замечал меня, когда я рядом.
Но вслух я этого, конечно, не сказала. Просто предложила найти какое-нибудь круглосуточное или уже открывшееся кафе, если они не собираются повторять мой заплыв.
— Или вы собирались романтично позавтракать на пляже? Ничего не имею против романтики, но только не с подозрительными клешнями, пусть они хоть сто раз сенсационные.
Братик вместо ответа крепко взял меня за руку. Как маленькую, честное слово! А потом, покосившись на Дага, вдруг предложил:
— Постереги ее с другой стороны, Дагнар. Думается мне, за этой юной девой нужен глаз да глаз. А то вдруг снова уплывет. У русалок, я слыхал, с романтикой все в порядке.
Хм. Неплохо. Возможно, в моем братце все-таки просыпается иногда что-то похожее на хитроумие. Вот и Даг пробурчал что-то вроде «никаких русалок» и при этом, похоже, даже смутился. По крайней мере, взгляд от своей сенсации точно оторвал!
Кафе мы нашли совсем рядом с пляжем, буквально в двух шагах, и подавали там сплошь морепродукты. Скажу я вам, акула по-боцмански после часового заплыва идет на ура! Под шуточки, что лучше встретиться с нею здесь, чем в море…
Да и кофе оказался очень даже неплох. Крепкий, ошеломляюще ароматный, он прогонял сон не хуже бодрящего зелья. А какие к нему подавали сырные лепешки, м-м-м…
Мы долго там сидели, пили кофе и слушали прибой. Плескались волны, кричали чайки, а за спиной пробуждался город. Далекие голоса и шум моторов, обрывки музыки, как будто кто-то никак не мог выбрать, на чем остановиться, и перебирал песню за песней, мелодию за мелодией. В кафе потянулись первые, самые ранние посетители за дозой утреннего кофе и горячими, с пылу с жару лепешками. Я прислонилась к плечу Дага, а он и не подумал отстраниться. Правда, как-то странно замер, будто пошевельнуться боялся. Может, до него и правда вдруг дошло, что я взрослая и, надеюсь, довольно симпатичная девушка, а не только их с Виэном бессменный ассистент? Было бы здорово. Ну а если нет — ничего, наверняка в нашем путешествии будут еще подходящие моменты, чтобы показать ему эту простую истину!
В общем, чудесное утро.
Было. Пока перед нами не возник мамин бормотунчик. Он у мамы приметный: золотая яркая сойка, почти материальная, и отлично передает интонации, а не просто бормочет, как у магов послабее. Вот так посмотришь, послушаешь, и аж зло берет — наглядно же видно, насколько мама сильная магичка, а строит из себя чинную домохозяйку, у которой все интересы — муж, дети, уют и правильное питание.
— Шерина Грейс, куда бы ты ни сбежала, немедленно домой! Бабушка ждет! — судя по голосу, мама была на грани между паникой и бешенством. Мы с Винтиком переглянулись и в один голос скомандовали:
— Валим!
— И подальше, — подхватил Даг. Не хуже нас знал, что мама вполне способна отправить по следу бормотунчика ищейку! Когда дело касается детей, понятия личного пространства и приватности становятся для нее исключительно теоретическими.
ГЛАВА 3. От бабушки так просто не уйдешь
Спрятаться от ищейки проще всего в толпе, а где найти толпу рано утром в приморском городе? Ясное дело, на рынке! Туда мы и отправились. Узкие извилистые улочки были почти пусты, только разъезжали на своих велотележках молочники да направлялись к морю самые нетерпеливые ранние пташки из отдыхающих. В этой части города не было ни отелей, ни многоквартирных «муравейников», только небольшие одноэтажные дома за невысокими заборами из белого и желтого ракушечника. Красивые и опрятные, как на глянцевых картинках из журналов о садовом дизайне: белый кирпич, красная черепица, начищенная бронза флюгеров, и все это — в пышных волнах зелени. Заборы увиты диким виноградом, стены домов — лиловым, пурпурным, фиолетовым клематисом, алыми и желтыми плетистыми розами, плющом и хмелем. А тротуары настолько чистые — поверишь, будто их здесь с мылом моют!
И стоило бы насладиться утренней тишиной и свежестью, но я всерьез опасалась, что мама найдет нас раньше, чем метресса Айнари все утрясет и приготовит. Плакали тогда все мои планы, отправят как миленькую женихов смотреть! Парням такие ужасы не грозили, но они хотели довести до ума свою разработку, а для этого я была нужна здесь, а не где-то на великосветских приемах. Так что мы все трое почти бежали — и выглядели, наверное, очень подозрительно. Редкие прохожие на нас косились, а одна мамочка с ребенком лет шести и вовсе подхватила свое чадо на руки и перешла на другую сторону улицы.
— Давайте замедлимся, — предложил Даг, — иначе закончится тем, что нас остановит слишком бдительный полицейский.
— Скажем ему правду, — фыркнула я. — Что я спасаюсь от бабушки и толпы женихов.
— К тому же рынок уже близко, — добавил Виэн, — слышите?
И правда, сюда уже доносился гул голосов, чем-то напоминающий неумолчный рокот прибоя. Мы прошли мимо пустующих столиков закрытого еще уличного кафе — над головой парусами под ветром хлопал сине-белый полосатый тент; мимо запертого на ключ лотка мороженщицы, ярко разрисованного кукольными забавными зверушками; мимо афишной тумбы, оклеенной листками объявлений до состояния полной лохматости, и вот он, за настежь распахнутыми коваными воротами — знаменитый Русалочий рынок.
О здешнем магическом рынке ходит столько самых невероятных баек, что у нас в университете его считают то ли порождением недобросовестной рекламы, то ли вовсе мифом. Ингредиенты, артефакты, книги, схемы ритуалов, контракты с мастерами — болтают, что здесь можно найти, купить и продать абсолютно все. Ну кто в здравом уме поверит в такое уникальное место?! И я не верила, но, правду сказать, любопытство грызло. А тут такой шанс посмотреть своими глазами!
Мы азартно переглянулись.
— Вот и посмотрим, — Виэн достал блокнот и принялся перерисовывать висящую на воротах схему секторов. Его, ясное дело, интересовали защитные схемы и артефакты, но я заметила, что зону алхимиков он тоже отметил — вряд ли ради меня, скорее уж решил прицениться к единорожьей шерсти. Хотя, чего уж, мне тоже интересно, почем здесь продают нашу потенциальную добычу.
— Главное — не застрять в этом раю до вечера, — решительно сказала я. — Думаю, у нас есть пара часов, а потом нужно будет позвонить Айнари, узнать, как наши дела. А то ведь она тоже с нами не сможет связаться, пока мы здесь.
И мы отправились… правильно, в зону охранных схем. А чего еще ожидать от двух маньяков с грандиозными планами и одной скромной меня?
Посмотреть здесь, конечно, было на что. Опорные рунные камни — россыпью и готовые связки, алхимические чернила с заданными уровнями силы и векторами воздействия, кипы схем и расчетов — я-то ничего в них не понимала, но парни зарылись в это богатство по уши, еле оттащила, когда поняла, что они готовы немедленно скупить половину как минимум! Ну да, скупить, а платить чем? В пожизненное долговое рабство? Хотя от букиниста и я с трудом ушла, таких редкостей в университетской библиотеке не сыщешь. Но и стоили они — профессорскую зарплату надо получать, а не жалкую стипендию, чтобы позволить себе хотя бы раз в месяц пополнить здесь книжную полку.
Пожалуй, в россказнях о Русалочьем рынке есть какая-то доля правды…
О времени мы забыли. Переходили от прилавка к прилавку, от одного торговца к другому, и опомнились, только услышав совсем рядом пронзительное:
— Пи-ирожки-и, горя-ячие пирожки с мясом! Покупай, пока не остыли!
— Жрать охота, — очень в тему высказался Даг.
— Покупай на всех, — предложил Виэн, а я посмотрела на часы и ужаснулась. Давным-давно пора было связаться с Айнари! И от маминого поиска нас наверняка спасла только толпа вокруг. Но никакой гарантии, что наша суперзаботливая мамочка вместе с разгневанной и оскорбленной бабушкой уже не прочесывают Русалочье лично!
Даг сунул мне пирожок, я кивнула, откусила — м-м-м, и правда, вкусно!
— Заглянем в сектор ингредиентов, и хватит на сегодня, — скомандовал Виэн, и я, едва не уронив наполовину съеденный пирожок, схватила его за руку.
— Нет. Нет, Вин. Просто — хватит на сегодня. Давай свалим в какое-нибудь тихое место с телефоном, а потом будет видно. А то ведь мама вполне может вспомнить вчерашний справочник и сообразить, где нас поискать.
Парни переглянулись и дружно кивнули.
Позвонила я из телефонной будки возле рыночного кафе, в лучших традициях шпионских детективов. Повезло — метресса Айнари ответила сразу. Вот только практически одновременно с ее «Куда вы запропали» в будке возник мамин бормотунчик. И я, выслушав метрессу, выбежала к парням с такой скоростью, будто за мной гналась вся толпа бабулиных женихов. Выпалила:
— Мама с бабушкой здесь! А Айнари ждет нас в пончиковой Розины на Цветочной улице. Она же не знает, что нам не до расспросов и не до прогулок по улицам!
— Шер, спокойно. Выйдем с территории рынка и возьмем такси. — Виэн сверился с планом в своем блокноте. — Ближайший выход там, пошли быстрее. Ты права, нас наверняка начнут искать в зоне ингредиентов.
— Но мама за столько лет наловчилась находить нас быстро где угодно… — я вздохнула. — И почему бабушка не явилась на пару дней позже? А главное, почему ей именно сейчас приспичило искать мне жениха?
— Тебе ищут жениха? — вытаращился Даг.
— Здрас-сь-те! Я, кажется, говорила уже. Или нет?
— Я думал, ты пошутила, — убито ответил он.
— Ну да, а на самом деле я серое бесполое существо, которому женихи не нужны в принципе. Даг, вот честно, я бы обиделась. Только сейчас не до обид и тем более не до шуток, потому что если бабушка за что-то берется…
— Хватит вам, — оборвал Виэн, — нашли время.
И мы рванули к воротам.
Студенческая жизнь, по крайней мере в нашем университете, отлично прокачивает умение лавировать в толпе. Да и народу в этой части рынка было чуточку поменьше, чем в нашей столовой в обеденный перерыв. Вот там точно снесут и не заметят, стоит хоть на миг зазеваться. А здесь всего-то и нужно обходить стороной самые привлекательные прилавки. И не попасть в общее течение, конечно. Дагнар, как самый внушительный, прокладывал путь, я держалась за его спиной, успевая вертеть головой — все-таки как много здесь мы еще не успели рассмотреть! Обязательно нужно будет зайти еще раз, когда вернемся. Может даже, потратить на этот рынок целый день. Эх, мечты… «потратить пару тысяч» звучало бы гораздо лучше. Если бы они у нас были.
Стоянка такси располагалась сразу же за воротами. Логично, если подумать: мало ли с какими покупками отсюда выходят, не все можно переправлять порталами. Мы сели в ближайшую машину, я выпалила:
— Цветочная улица. Пончиковая Розины. Знаете?
— Я-то знаю, а вы нет, — неторопливо ответил водитель, и не подумав запустить двигатель.
— И почему не едем? — спросил Виэн.
— Если желаете, покатаю, не вопрос. Хоть вокруг всего города и обратно. А Цветочная улица вот она, и ваша пончиковая — за два дома отсюда. Во-он вывеска болтается.
— Ой, — я невольно хихикнула. — Простите, пожалуйста. И спасибо!
— Приятного аппетита, — хохотнул таксист.
В пончиковой одуряюще пахло сдобой, корицей и почему-то малиной. Посетителей здесь хватало, к прилавку и кассе выстроилась целая очередь. Айнари помахала от дальнего столика:
— Сюда! Взяла для вас с ежевичным вареньем, — сообщила, когда мы пробрались к ней и расселись. — Изумительно вкусные, нигде больше таких не попробуете. И фирменный чай с горным тимьяном. И не смотрите с таким нетерпением, я, конечно, ждала вас пораньше, но на самом деле мы никуда не опаздываем. Не настолько, чтобы не выпить чаю.
— Я бы вас и не узнала, если бы случайно столкнулись, — восторженно призналась я. — Доброе утро, профессор.
Сейчас метрессу Айнари можно было принять за кого угодно, но не за профессора престижного университета. Скорее уж за студентку. Пестрый сарафан, распущенные волосы, минимум косметики. Любой сильный маг долгие годы может выглядеть молодым, но среди преподавателей в учебное время такое не принято. Профессиональная этика. Но сейчас-то каникулы, и даже самые заслуженные из нашей профессуры имеют полное право отдохнуть на всю катушку.
Свой пончик, надкушенный, она держала в руке и улыбалась так заразительно, что мне стало завидно. Сама себе хозяйка, ни от кого бегать не нужно. Тоже так хочу!
— Но нам лучше здесь не засиживаться, — почему-то шепотом продолжала я. — Здесь где-то наша бабушка, ищет меня, а это…
— Шерина, — разнесся по залу хорошо поставленный бабулин голос, — ты могла бы предупредить, что собираешься встретиться с подругой. Я не волновалась бы так сильно.
— Побег не удался, — пробормотал Виэн.
На бабулю оглядывались, но взгляды, как она выражалась, «толпы» ее никогда не смущали. Она шла, рассекая народ, как боевой линкор — волны, выпрямив спину, спокойная, с идеально уложенной прической-короной, в своем любимом курортном платье старомодного покроя «дриада на выданье», цвета топленого молока и с артефактной ручной вышивкой. Вряд ли кто-то здесь мог оценить, что платьице стоит дороже всей этой пончиковой, хотя… может, и могли. Не все, как наша бабушка, считают, что внешность должна соответствовать статусу. Вон, хоть та же метресса Айнари, на вид самая обычная студентка на каникулах, а ведь маг первой категории и профессор с мировым именем!
— Познакомь же нас, — бабушка неодобрительно приподняла бровь, бросила взгляд на Дага, и тот, мгновенно вскочив, отодвинул для нее стул.
— Мей Айнари, — спокойно представилась метресса, опустив все свои звания, должности и регалии. — Кажется, ваша внучка немного в прострации. Попробуйте пончики, они здесь хороши.
— Благодарю, милочка, в моем возрасте сладкое вредно.
Они уставились друг на друга с таким похожим выражением, что мне резко захотелось оказаться подальше от обеих. Хотя, казалось бы, что может быть общего?! Почтенная дама с изысканным макияжем и тщательно закрашенной в модный оттенок «зимняя вишня» сединой, идеальная до последней нитки и умеющая это продемонстрировать, и юная девушка в легкомысленном цветастом сарафане, с падающими на плечи ярко-каштановыми локонами и с пончиком в руке. Надкусанным.
— Шерина, выходи из своей, хм, «прострации», — нет, у бабули абсолютный талант: всего лишь интонацией сказать больше, чем пьяный матрос, которому на ногу якорь свалился! — Доедай, и отправимся.
Но тут включились вбитые для «общества» рефлексы. Я выпрямила спину — не хуже бабушки! — и спокойным голосом безупречно воспитанной «наследницы поколений достославных предков» спросила:
— Куда отправляемся, бабушка? Я никуда не отправляюсь.
— Ш-шерина Грейс-с! — бабуля зашипела не хуже змеи. — Мы же все обговорили.
— Но, бабушка, разве не ты всегда повторяешь, что главой семьи должен быть мужчина? Я все обговорила с папой. И, в конце концов, со мной брат. Извини, бабушка, твоему мероприятию придется обойтись без меня.
Бинго!
Или, выражаясь терминами приличной для времен бабулиной молодости классической драмы, немая сцена.
Как приятно иногда сыграть в дурочку. «Главой семьи должен быть мужчина», — о да, бабуля обожает эту фразу. Но проговаривает ее с эдаким ироничным скепсисом, и сразу становится ясно: «должен» совсем не значит «так и есть». Ну да, дедушкой она вертит как хочет — тот, правда, прекрасно видит все ее ухищрения, по-моему, его это даже развлекает. А папа для нее вообще гнусный соблазнитель, сбивший с пути праведного единственную дочь. В общем, наша бабуля высшую ступеньку семейной иерархии забронировала для себя, прекрасной и безупречной.
А тут я с наивными глазами. Надеюсь, что с наивными, зря, что ли, тренировала перед зеркалом взгляд примерной девочки.
Наверное, не меньше минуты мы с бабулей мерялись взглядами. Хотя мне показалось, что прошла целая вечность. Еще бы! Впервые в жизни я рискнула открыто пойти против бабушки. Даже мама себе такого не позволяла!
Не знаю, чем бы все закончилось, случись такое дома. Но скандалить на публике бабушка считала неприемлемым. Окинула меня испепеляющим взглядом, часть которого досталась и метрессе Айнари. Процедила, поджав губы:
— Надеюсь, Виэн, ты проследишь, чтобы твоя сестра не наделала еще больше глупостей.
Поднялась и вышла, гордо, как королева в изгнании.
Айнари смотрела вслед, слегка приподняв брови, с выражением «что за странный цирк я сейчас наблюдала?», потом слегка пожала плечами и вернулась к пончику и чаю. Остальных посетителей в принципе больше интересовали пончики, чем наш оставшийся почти незамеченным камерный скандальчик. Ну а я… я не могла поверить, что все закончилось в мою пользу!
Или оно и не закончилось? Разгневанная бабушка вполне способна организовать второй акт. «Но позже», — успокоила я себя.
А пончики и в самом деле оказались изумительны. Зря бабушка отказалась пробовать.
ГЛАВА 4. Как пройти в Заповедник
— Итак, молодые люди, к делу, — негромко сказала Айнари, когда мы все съели по пончику и попробовали душистый фирменный чай с тимьяном. Легким движением поставила над столиком купол от прослушки, сцепила пальцы в замок. — Ваши документы в порядке, разрешения на посещение Заповедника получены и оформлены, отправляться можно хоть сейчас. Но хочу предупредить: на первый раз не заходите далеко и ограничьте время. Три, четыре дня, больше не надо. Если все будет в порядке, можете потом сходить еще раз. Или не раз, как пожелаете.
— Почему так? — спросил Виэн.
— Слишком отличается магический фон. Обычно это не во вред, некоторым даже на пользу, но иногда бывает тяжелая реакция. Был даже случай, когда пришлось вернуть человека в первые часы. Как среагируете именно вы, надо смотреть на практике. Первый раз у всех пробный. Если почувствуете хоть что-то непонятное — возвращайтесь, и будем разбираться, что к чему. Это ясно?
— Да, — дружно ответили парни, а я кивнула.
— Хорошо. Далее. Вы на поиски ингредиентов, верно?
— Да, — отозвалась теперь уже я. — Очень нужна шерсть единорога. У ребят эксперимент.
— Пожелаю удачи, — кивнула Айнари. — Выносить добытые ингредиенты не запрещено, в разумных пределах и за определенный процент, но есть условия. Не охотиться, не мародерствовать и не мусорить.
— В каком смысле мародерствовать?! — Виэна, беднягу, аж передернуло.
— В прямом. Гнезда и логова не разорять, растения с корнем не выдирать, в древних могилах клады не искать. Вести себя, в общем, как приличные люди.
— Мы приличные, — заверила я.
— Ну, я обязана предупредить. Советую принять всерьез. Вам ведь не нужно пожизненное занесение в черный список.
Она замолчала, задумчиво нас оглядывая.
— С боевкой у вас как?
— Хорошо, — без зазрения совести соврал Даг. — У Шерины слабо.
Вот зараза, а меня заложил! Да у них у обоих «приемлемо» с натяжкой, и то из жалости! Хотя, судя по мелькнувшей на губах метрессы Айнари улыбке, она заглянула в наши зачетки и знала правильный ответ.
— Что ж, тогда отправимся. Я на машине. Пойдемте.
— На машине? — удивился Даг. — Я думал, портал…
— Здесь порталы сбоят. Да и смысла нет. Сами увидите.
«Машина» оказалась экскурсионным внедорожником, таких по Русалочьему ездило немало. Айнари села за руль сама, аккуратно тронула с места и объяснила:
— Заповедник не афиширует местный проход. Мы стараемся не выделяться из общей картины туристов. Автомобильные экскурсии в горы здесь популярны, а порталы привлекают внимание. Пока едем, можете задать вопросы.
— Где искать единорогов? — тут же спросила я.
Айнари пожала плечами:
— Не мой профиль. Но они там точно есть.
— Мне вот интересно, почему Заповедник еще не разграбили дочиста, — проворчал Даг. — Нас так легко туда пустили. И это «в разумных пределах», его ж как угодно трактовать можно.
— Вот как угодно, так и трактуйте, — Айнари свернула на идущую резко в гору узкую улочку, и мотор утробно зарычал. — Вернетесь — поговорим на эту тему более детально, а пока просто поверьте, что в дирекции не дураки сидят.
— А что там? — спросил Виэн. — За этим проходом?
— Горы, — пожала плечами Айнари. — Долина. Что там растет и кто водится — честно, не знаю. И никто, по-моему, точно не знает. Одни рассказывают одно, другие другое. У вас будут фиксирующие артефакты, всем такие даем, но они записывают только магофон и физические параметры. Экстренные порталы для эвакуации — на самом деле никто еще ими не пользовался, но все когда-то бывает в первый раз, так что на безопасности не экономим. Так, что еще? В пещеры не суйтесь, они толком не исследованы. Палатка у вас есть?
— Палатка, еда, даже печка, чтобы там дрова не искать, — я ткнула пальцем в битком набитый братишкин рюкзак. — И даже охранные амулеты.
— Отлично.
Тут машина остановилась перед воротами самого обыкновенного дома. Айнари посигналила, ворота медленно открылись, и мы въехали в небольшой двор. От улицы его отделяла высокая живая изгородь, как и другие дома на этой улице, а со стороны соседей… со стороны соседей вообще ничего не было, даже не понять, где граница дворов.
— Эта улица вся принадлежит дирекции заповедника и постоянным сотрудникам, — метресса Айнари выпрыгнула из машины и широко улыбнулась. — Со стороны не догадаешься, верно?
— Но это ведь не секретно? — спросил Виэн. — Раз вы так просто нам рассказали?
— Сказать вам честно? Это попросту никому не интересно. Заповедником занимаются энтузиасты. Ажиотаж был в первые годы после его открытия, а потом… — Айнари пожала плечами. — Сами поймете.
Мы зашли в дом — здесь оказалась скучная, безликая контора, метресса Айнари выдала карту Заповедника, аварийные порталы и записывающие артефакты, мы расписались, а потом метресса сказала:
— Как-то мало у вас вопросов. Ладно, пора. Вам в ту дверь, идите.
Простая
