Навстречу мечте. Катерина Ши

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

– Можем вообще развестись!

   Я смотрю на мужа долгие несколько минут и понимаю, что он не шутит, более того, явно будет рад от нас избавиться, ведь к этому все и идет – так? Очень долго, целых одиннадцать месяцев с момента рождения сына.

   – Звони своим родителям, пусть привезут мне сына. Будет тебе развод. Можем хоть сейчас уехать.

   Хотя ни черта не можем, ехать просто некуда!

   – Привезут к обеду, как и договаривались.

   Сама тянусь к телефону и набираю номер свекрови, которая успевает взять трубку в тот момент, как ее сын вырывает у меня смартфон.

   – Да привезут тебе его! – орет на меня Паша, а у меня складывается понимание, что малыша моего попытаются отобрать. Ничего не могу с собой поделать, но эти мысли настойчиво лезут в голову, а еще то, как меня яростно оттесняют от телефона, только поддает паники.

   – Если через десять минут мне не привезут сына, то я позвоню в полицию и приеду за ним уже не одна.

   Второе дополнение к циклу "Агентство Элиниум"

ПРОЛОГ

С появлением ребенка, я стала ценить даже самые короткие мгновения, проведенные тет-а-тет. Умыться в ванной одной – это большое достижение, а если при этом удастся почистить зубы – подвиг.

   Как правило, когда сын висит под мышкой, сует руки в кран с водой и всячески участвует в процессе утреннего умывания, времени на себя не хватает, потому что по итогу приходится еще и полы мыть, собирая большое количество воды у ванной, поднимать с пола уроненные вещи. Но сегодня я могу позволить себе блаженно прикрыть глаза и вытянуть ноги, сделать глоток горячего кофе и покачать головой от наслаждения. И пусть завтрак у меня начался в десять утра, в то время, как сын проснулся в шесть – до этого мне не удавалось нормально, спокойно и не торопясь поесть так, как я хочу. Благо утром приехали свекровь со свекром и забрали любимого и единственного внука к себе в гости, обещаясь к двенадцати доставить ребенка обратно.

   Поэтому с девяти часов я просто кайфую, даже не смотрю в сторону раковины, которая доверху забита грязной посудой, не оборачиваюсь на гору белья, которую предстоит перегладить, и делаю вид, что не замечаю бардака в комнате.

   Сейчас я просто радовалась тому, что могу насладиться любимым напитком в относительной тишине. Напрягают крики мужа, которые доносятся из зала. Он опять играет в свою игру, громко комментируя и крича на собратьев по оружию. Обычно такими криками нас с Ярославом прогоняли на улицу, потому что мы своими разговорами и недовольными ворчаниями мешали процессу игры.

   Было всегда жутко обидно и неприятно, но любые разговоры на эту тему сводились к тому, что мы мешаем: кричим, громко разговариваем, отвлекаем и дальше по списку можно перечислять долго и муторно. А то, что ребенок тянется к отцу, то, что ему мама как бы уже и не очень нужна – мы попросту не замечаем.

   Чувствую, как начинаю заводиться, поэтому снова перевожу мысли на позитивный лад, достаю с полки шоколадку и медленно с наслаждением съедаю целых три кусочка. Увы, больше позволить себе не могу из-за набранного после родов веса, который сбросить никак не получается. Знаю, что после беременности организм восстанавливается три года, а у кого-то и больше, но хочется быть прежней: стройной, без растяжек на теле, не такой замученной, выспавшейся, в конце концов.

   Снова смотрю в сторону комнаты, откуда раздается оглушительный рев и качаю головой, понимая, что человек, который играл всю жизнь в компьютер – другим уже никогда не будет. Это раньше было смешно рубиться по сети, а вот сейчас, когда ждешь хотя бы какой-нибудь элементарной помощи – нет.

   Мой мир очень сильно и резко перевернулся, сын этому поспособствовал основательно. Раньше то, что я не замечала, теперь лезет наружу. Я совсем иначе смотрю на быт, на отношения, на наши увлечения. Понимаю, что большая часть обязанностей и большая ответственность лежит на мне, но так как раньше, уже никогда не будет. Именно это и пытаюсь донести до супруга, только он не понимает, почему утром я не могу приготовить полноценный завтрак, почему в туалете долго не посидишь, почему он должен, о боже, поставить чайник самостоятельно. Раньше это все было на мне и что самое интересное – даже устраивало. Сейчас ухаживать еще и за супругом у меня просто нет возможности, да и сил. Уж самые элементарные вещи он мог бы сделать сам, но не делает.

   Когда в кухню заходит муж, я уже стою у раковины и домываю последнюю тарелку. Взгляд периодически соскальзывает на газовую плиту, где стоит совсем не забытая, а просто отложенная в сторону сковорода. Ее оставила на закуску, так сказать.

   – Ань, где мои джинсы, – муж все это время роется в чистом белье, выискивая вещи.

   – В стирке, – припоминаю я.

   – Я же просил их постирать! – он чуть повышает голос, но видимо я настолько к этому привыкла, что реагирую спокойно. Просто оборачиваюсь и отвечаю.

   – Ты про них вчера вспомнил в двенадцатом часу ночи, когда я ушла спать.

   Паша сверлит меня взглядом, бросает собранные в руки вещи обратно и широким шагом покидает кухню. Снова возвращаюсь к своему делу, давлю внутри себя раздражение, которое за последние дни съела большую часть моего терпения и сил. Но через некоторое время вновь поворачиваюсь на голос.

   – А футболка белая?

   – В шкафу на полке, – выключаю воду, уже прекрасно зная, что нужная вещь найдена так и не была.

   – Тут нет! – раздается голос из спальни, а я вытираю руки и иду искать парадно-выходную футболку.

   Минуточку.

   – А ты куда? – смотрю на суетившегося супруга, который успел и про игру забыть, а сейчас носится по квартире, собирая одежду.

   – К Саньку поеду, с ночевкой сегодня у него останусь.

   – А почему я узнаю об этом только сейчас? – такие спонтанные поездки – стали слишком регулярными. У Санька своя семья, в которой мой супруг прописался взрослым дитем, которого жалеют, выслушивают и подкармливают. Дома-то ему плохо, вот и рвется на волю.

   – Я сейчас предупредил, – складывает на груди руки муж и недовольно добавляет: – Я хочу отдохнуть! У меня выходные!

   – Тогда привези мне, пожалуйста, цветы, – подхожу к шкафу и закусываю губу.

   – А цветы-то зачем? – действительно, зачем женщинам цветы? Особенно тем, кому их итак не дарят…

   Я выуживаю нужную футболку и протягиваю Павлу.

   – Потому что ты едешь отдыхать уже третий раз за эту неделю, тебе там весело, приятно. Вот и я хочу получить хоть грамм приятности.

   Паша сверлит меня нечитаемым взглядом, а потом его лицо перекашивается от гнева.

   – Это я должен откупиться, чтобы уехать к другу?

   – Почему откупиться? – удивляюсь. – Ты просто подаришь мне цветы, сделаешь приятно.

   Я смотрю на супруга, уже прекрасно понимая, что не видать мне цветов – опять.

   – Я тебе ничего дарить не буду!

   – Можешь тогда там хоть жить остаться, – произношу в его спину, потому что эти ссоры – они меня достали. Возникают на пустом месте, перерастают в непонятно что. Ну, неужели сложно? Букет из трех хризантем стоит у нас в городе триста рублей!

   – Да и останусь! – резко разворачивает и припечатывает: – Можем вообще развестись!

   Я смотрю долгие несколько минут и понимаю, что Паша не шутит, более того, он явно будет рад от нас избавиться, ведь к этому все и идет – так? Очень долго идет, целых одиннадцать месяцев с момента рождения Ярослава.

   – Звони своим родителям, пусть привезут мне сына, – я прошла мимо, пытаясь собрать в голове мысли. – Будет тебе развод. Можем хоть сейчас уехать.

   Хотя ни черта не можем, ехать просто не куда!

   – Да я сам уеду! – Паше только остается ударить себя в грудь, показывая всю суть своего благородного поступка. – Только вещи заберу и комп!

   – Позвони родителям. Пусть привезут ребенка. Сейчас.

   Четко и внятно проговариваю свои слова. Мое терпение подходит к нулю, меня жутко трясет.

   – Привезут к обеду, как и договаривались.

   Сама тянусь к телефону и набираю номер свекрови, которая успевает взять трубку в тот момент, как ее сын вырывает у меня смартфон.

   – Да привезут тебе его! – орет Паша, а у меня складывается понимание, что малыша моего попытаются отобрать. Ничего не могу с собой поделать, но эти мысли настойчиво лезут в голову, а еще то, как меня яростно оттесняют от телефона, только поддает паники.

   – Если через десять минут мне не привезут сына, то я позвоню в полицию и приеду за ним уже не одна.

   Свекровь все слышит, что-то кричит в трубку, но муж отклоняет звонок и швыряет телефон на кровать.

   – Чего ты добиваешь? – кричит он. – Зачем обижаешь родителей?

   – Я себя защищаю в первую очередь. А теперь можешь валить куда угодно!

   Я закрываюсь в ванной, чтобы через минут пятнадцать встретить родителей мужа и забрать у них, наконец, своего мальчика, который тоже выглядит кислым и неудовлетворенным. В этом есть и моя вина, но он – мой маленький якорь, с которым чувствую себя более или менее спокойно. Только рядом с ним могу выстроить хоть какой-то план действий.

   Свекровь, как и всегда, пытается залезть в мое личное пространство, тянет свои руки, но на этот раз я отступаю, киваю головой на Пашу, который даже не подошел к родителям. Как сел за свой компьютер, так и сидит.

   – Мы разводимся, – припечатываю, даже не давая нам шанса, потому что его нет. К этому все и шло – семимильными шагами, через унижение, насмешки, через крики и уходы из дома. Я поняла, что справлюсь одна. Будет жутко сложно, будет дико непривычно, но с другой стороны – будет намного легче.

   – Как же? Что же? – свекровь бледнеет, хватается за сердце, театрально машет руками, а я ухожу в комнату.

   Зачем вот это все? Нас ведь с сыном в этой квартире даже не прописали, хоть я и вкладывалась на ремонт наравне со всеми, но, видимо посчитали недостойной. Ну, вот она я – недостойная, уйду скоро от вашего любимого сына, даже отсудить себе ничего не смогу, кроме недавно купленной машины.

   Горько усмехаюсь.

   Вот и конец моей сказочки. Ха-ха!

ГЛАВА 1

Несколько месяцев назад

   Свекровь звонит уже пятый раз за эти три часа. Мне кажется, что у работающего человека просто не может быть столько свободного времени на разговоры, но Любовь Петровна находит.

   Сканирую экран мобильного долгим взглядом, все же принимаю вызов, подавив тяжелый раздражающий вздох:

   – Да, Любовь Петровна.

   – Аня, – чуть ли не шепотом произносит женщина, – мне кажется, Паша уезжает совсем не по рабочим вопросам! Я за ним сейчас проследила и все поняла. Он же тебе не звонил?

   – Нет, не звонил, – вздыхаю.

   – Вот! – словно разгадала тайну века, кричит женщина. – Он уехал к любовнице!

   Давлюсь остывшим чаем и безуспешно пытаюсь откашляться. Сын смотрит на меня подозрительно, но воспринимает все это за игру. Улыбается, смеется, а мне вот совсем не весело.

   – Любовь Петровна, вы, конечно, извините, но говорите полный бред.

   – А вот и нет!

   Мама супруга начинает рассказывать о том, как провела целую спецоперацию. Она за сыном не только следила, но и узнавала, с кем он общается, сколько из этого окружения женщин, какого они возраста, и в каком семейном положении находятся. Выходила за сыном на улицу, чтобы точно убедиться, что он садится днем в машину один.

   К слову, муж и свекровь работают в одной организации, поэтому на работу даже добираются вместе. Во время этого долгого пути женщина может вынести и внести мозг раз сто, совсем не думая о последствиях. Было много случаев, когда после таких разговоров супруг приезжал взвинченный и отказывался со мной разговаривать. По итогу выяснялось, что я никаким боком к его злости не причастна, просто он нашел того, на ком отыграться….

   – И? – тороплю ее, потому что уже устала от этих бессмысленных разговоров.

   – Он постоянно куда-то уезжает, с кем-то общается по телефону, выходя из кабинета! – я даже представила, как горят ее глаза праведным гневом.

   – Угу, – отодвинула телефон в сторону. – Я к сыну пойду, он что-то капризничает.

   Прервав разговор, я благополучно отключила звук телефона, ведь как чувствовала, что меньше чем через час звонок повторится снова. И ведь эта женщина даже не вспомнила о том, что в это время я укладываю ребенка на дневной сон. В общем-то, заигралась свекровь в Шерлока Холмса, нужно будет обязательно поговорить с мужем. Просто больше такого количества телефонных разговоров я не выдержу.

   Что и говорить, но родителей супруга в нашей жизни много. И я им, конечно, благодарна за помощь, но иногда ее бывает слишком много, даже тогда, когда об этом не просишь.

   Мы с Пашей познакомились совершенно неожиданно, да как это часто бывает у многих. Это было самое беззаботное и легкое время, когда по дороге на работу мы могли целоваться на каждом светофоре, когда позволяли себе много того, на что приличный бы человек закрыл глаза и густо покраснел. Но эта была наша жизнь, которой предшествовал бурный роман и самое потрясающее предложение руки и сердца на свете. Я не медлила ни секунды, соглашаясь выйти замуж за этого человека, он мне казался не таким, как другие, у нас было много общего, даже какие-то планы и цели на жизнь. Однако, был еще одно «но», я все же смотрела – обеспечен ли мой мужчина или нет. Мое детство было сложным, запомнилось большим количеством переездов и вечных разговоров о том, что нам на не что даже купить еды. Я боялась, что у моего ребенка будет точно так же, поэтому без зазрения совести искала подходящую кандидатуру и нашла.

   Квартиру Павлу подарили родители, а вот дорогой ремонт мы делали сами, даже всю мебель и технику покупали вместе. Где-то, конечно, можно было сэкономить огромные суммы, но мы были молоды, готовились к свадьбе, работали, так что могли позволить больше, чем среднестатистический человек в нашем городе. За пышной свадьбой следовали вполне себе обычные будни, смена вида деятельности, какие-то встречи с друзьями, игры по сети до утра. Все было шикарно. Однако, как бы хорошо нам не было все эти годы, я не могла назвать нашу семью полноценной. Жить для себя можно до старости, а мне дико хотелось ребенка. Нашего, общего, самого любимого и долгожданного. Все же нам было не по восемнадцать лет, а уже почти под тридцать, а это тот самый возврат, когда не просто пора, а уже стоит поторопиться. Но у нас каждый раз ничего не выходило. Я могла винить себя, могла винить медицину и врачей, которые пичкали меня таблетками, которые каждый месяц брали бешеные деньги на анализы и разводили руками со словами: «Пробуйте дальше!» Все чаще неудачи переходили в жуткие депрессии, ведь нет-нет, да так и начнешь себя чувствовать неполноценной, а это для женщины страшно. Хотеть детей и не иметь возможности их хоть как-то получить – невероятно подкашивает не только самооценку и здоровье, но и смысл всей жизнь. Пусть кто-то говорит о том, что можно взять и из детского дома малыша, можно, я не спорю, если на это есть обоюдное согласие, если один из супругов не встает на дыбы и не бьет себя в грудь, что хочет только своего, а другие для него не существуют. И мы пробовали, снова и снова, пока, наконец, тест не показал долгожданные две полоски.

   Сказать, что я была на седьмом небе от счастья – значит, ничего не сказать. Я уже тогда трогала свой еще плоский живот и замирала от восторга, когда понимала, что внутри меня уже есть жизнь.

   Естественно, этой новостью обрадовала мужа, когда он привел домой своих родителей. Рады были все, особенно бабушка и дедушка, которые очень уж долго ждали внука, и время от времени лезли в нашу личную жизнь, давая «бесценные» советы по зачатию ребенка. Я тогда узнала, что нужно положить топор под подушку, чтобы получился мальчик. А как представила, думала, рассмеюсь в голос от всей важности этого момента. Топор? Вы серьезно? Мне даже было страшно спрашивать, пробовали ли они спать вместе с ним.

   Всю беременность я чувствовала себя более чем отлично, если бы родители мужа не относились ко мне, как к хрустальной вазе – было бы еще лучше. Свекровь решила, что может контролировать меня от и до, раз во мне появилась еще одна жизнь. Я, конечно, рада, что она пытается заменить мне мать, с которой мы уже около десяти лет нормально не общаемся, но иногда женщина перегибала палку.

   Начнем с того, что она неожиданно решила убираться в моем доме. Любовь Петровна делала это от чистого сердца и совершенно не так, как нужно было мне. Развозя тряпкой грязь по комнатам и рассказывая, где женщина успел протереть пыль, я искренне желала ей побыстрей уйти домой, чтобы переделать все самой. Меня не слышали, к моим пожеланиям не прислушивались, пока мы чуть было не поругались. Отстояв свою территорию, я никак не думала, что свекровь возьмется за мой холодильник.

   Каждый день количество приготовленной и принесенной еды росло, меня мутило от запаха котлет, а муж уминал все за обе щеки, и пока я опять не рявкнула, меня не услышали.

   – Я вас очень прошу, – говорила очередной раз, чувствуя, как трясутся руки, – не нужно ничего приносить, когда не попросим. Мы не успеваем есть, продукты пропадают!

   – Так ты тоже ешь!

   Быть понятой и услышанной оказалось сложно, но хоть все контейнера переехали обратно к хозяйке, а нам по выходным перепадал какой-нибудь салат, жирно заправленный майонезом или та еда, которая мне была противна.

   Еще одной точкой моего терпения стала поездка на дачу, которая находилась в черте города, но в частном секторе. Продавать эту дорогую землю родители мужа не хотела, а выстроить добротный дом, коих вокруг было много – не могли. Но, хоть канализацию провели, печка работала исправно, но больше для душевной радости, так как тут и котел висел, который грел одну комнату и кухню исправно.

   Я уже была на приличном сроке, когда мы просто решили съездить на шашлыки. Естественно, абы какие кусочки я не ела, выбирала самые прожаренные, жевала не торопясь, наслаждаясь вкусом и ароматом. Но мой аппетит был резко прерван, когда в тарелку была опущен кусок шашлыка.

   – Кушай, Аня, – заботливо проговорила свекровь и руками пододвинула мне кусок поближе.

   Я всегда была немного брезгливой, а тут почувствовала, как предыдущий еще недоеденный кусок встал поперек горла.

   – Спасибо, не хочу.

   Отодвинула от себя тарелку.

   – Ты что? Смотри, какой прожаренный! – и на моих глазах этот кусок не разрезали ножом на две части, а разломали руками.

   Сказать, что я находилась на грани истерики, значит ничего не сказать. Мне так плохо давно не было. Все, что успела съест – медленно, но верно просилось наружу.

   И вот сейчас после разговора со свекровью, я ощущала ту же мерзость, что и ранее. Снова она пытается проникнуть в нашу жизнь, любыми окольными путями.

   Естественно, когда супруг вернулся с работы, я очень его попросила поговорить с материю.

   – Паша, я все понимаю, ты единственный ребенок, она тебя любит – но это уже ни в какие ворота не лезет.

   Муж только махнул рукой.

   – Не хочу с ней связываться – бесполезно. Она как придумает что-то, хоть стой, хоть падай.

   Ну, после ее выдуманных рассказов, крохи сомнения и у меня появились. Все же, с появлением ребенка наши отношения очень сильно поменялись и охладели.

   Мы стали чаще ссориться не только из-за постоянного контроля, который мог произойти совершенно неожиданно: родители мужа приходили без приглашения, когда я их совершенно не ждала: ходила в растянутой майке, коротких шортах с гулькой на голове, потому что супруг в этот момент был либо в магазине, либо у друга.

   И при виде проносящейся мимо меня Любовь Петровны, которая заглядывала в каждый угол комнаты и приходила с прищуренными глазами, у меня перехватывало дыхание от негодования.

   – А где Паша? – и так эту фразу растягивала, что я начинала злиться.

   – У друга, – отвечала, стараясь найти под рукой халат, чтобы хоть его на плечи накинуть.

   – Точно у друга? Я сейчас ему позвоню.

   Пашка мог на звонки матери не отвечать, а я вот почему-то была обязана, хотя со временем стала забивать на это – зачем портить себе настроение, когда его и так фактически нет?

   Наши ссоры еще заключались в том, что я набрала после родов приличное количество килограмм, обзавелась животиком и щеками. Супруг искренне не понимал, почему все это приобретенное добро не ушло вместе с родами. Сначала были тонкие и прозрачные намеки на мою внешность, потом они становились все более откровенными, пока не переходили в оскорбления. Но поделать я ничего не могла, диеты и упражнения, которые регулярно делала, не способствовали уменьшению веса, зато заметно ухудшали мое самочувствие и общее настроение. И нет-нет, да и думаю о таинственной сопернице, которая точно должна была быть стройной и высокой, не то, что я.

***

У нас уже давно сложилось, что супругу мы всегда покупали дорогие и стильные вещи, все же он работал в приличном месте, занимал руководящую должность и находился на людях. Я могла купить себе что-то и на распродаже, особо не думая о качестве вещи, больше смотря на низкую стоимость. И это как-то укоренилось. Сама осознаю, что добровольно подпитала эту почву, но порой становилось очень обидно, когда мне категорически отказывали в покупке какой-то нужной, но дорогой вещи.

   Еще до ужаса было обидно, когда меня лишали подарков на праздники. К тому, что на восьмое марта и день влюбленных мне даже цветы не дарят, я привыкла, смирилась, даже уже лишний раз не задавала вопросы и не устраивала истерики. Был у нас случай, когда на женский день к нам домой приехали друзья. Подруга помогала готовить салат, весело рассказывая о том, что ей купили модную шубу и кучу нужных аксессуаров к ней, я же в этот момент думала о том, что даже достойного нижнего белья не имею, чего уж говорить о верхней одежде.

   Мужья наши вышли в магазин и отсутствовали минут тридцать, а уж когда вернулись, то я с сожалением и завистью смотрела, как супруг подруги дарит ей розу и нежно целует в губы, поздравляя с праздником. Мой ненаглядный вернулся с бутылками пива и закуской.

   – А мне цветочек? – тихо спросила я, с надеждой заглядывая в пустые и холодные глаза. Что я там пыталась найти, до сих пор не знаю, но никак не ожидала увидеть злость и призрение.

   – Да достала ты меня! – проорал он, ухватил за руку и потащил в кухню. – Ты чего меня перед другом лохом выставляешь?

   – А ты меня перед ними кем выставляешь, а?

   Мы ругались довольно громко, благо сын умел спать в любых ситуациях, что меня радовало, а знакомых приводило в замешательство. Да, Ярослав мог и на улице заснуть, и гостях, и в машине. Ему не мешало совершенно ничего, даже работающая дрель в соседней квартире.

   Друзья, конечно, попытались нас помирить, предложили не зацикливаться на подарке, но как об этом не думать, если на свой день рождения супруг мог позволить себе собрать большую толпу гостей, купить дорогой алкоголь и выбрать себе далеко не дешевый подарок, а мне – шиш с маслом.

   А ведь попросила себе плойку с насадкой, далеко не самую дорогую… И, ни тебе подарка, ни гостей. Только он и его родители, которые прилично опоздали. Да и супруг именно в мой день рождения решил помочь другу с переездом. Просто шикарно, почему бы нет?

   Да что говорить, подобное отношение было и к ребенку. Его крики бесили и раздражали, Паша не понимал, почему он не садится на горшок, а я терпеливо объясняла про то, что в год это невозможно, он ходить только научился. И мои утренние высаживания никак не влияют на то, что сын сам встанет и пойдет в сторону горшка, когда почувствует позыв.

   О том, чтобы купить ребенку новую игрушку порой даже речи не шло. Начинался разговор с фразы: «Сколько?» И если, по мнению мужа, стоимость была слишком высокой, то меня просто игнорировали. Порой я тихонько радовалась тому, что некоторые хорошие вещи нам доставались в «наследство» от детей наших соседей, от дочери моего старшего брата. Как бы ни хотелось мне чего-то нового, довольствовалась тем, что было в наличии.

   Конечно, глаза мои стали открываться довольно широко, а новые факты про мужа били наотмашь, заставляя очень часто закрываться в ванной и тихонько лить слезы. Я вдруг стала понимать, что не могу жить с таким человеком, но идти было совершенно некуда. Жить было не на что. Те копейки, что получала, разлетались только так. Иногда даже было непонятно, а успела я получить пособие или нет?

   Да и жить под одной крышей с человеком, которого ты стала считать просто чуть ли ни соседом – тошно. Я пыталась исправить этот факт, следила за собой, готовила вкусные ужины или обеды, начисто убирала квартиру, хотя с маленьким ребенком это просто нереально сделать, но полы были вымыты всегда, пыль протерта, вещи разобраны. И все равно я что-то делала не так, либо ко мне уже попросту придирались, поэтому на многое плюнула, позволяя себе днем лишний час поспать вместе с ребенком, чаще уходила гулять, особенно когда позволяла погода, да и как-то общение с супругом сошлось на нет. Паша этому явно был рад, потому что сам никаких шагов навстречу не делал.

   Неожиданно в какой-то момент я поняла, что просто устала.

   Это был обыкновенный воскресный день, когда свекровь по привычке пришла в гости рано утром, обрадовалась наличию бубнящего на нее сына и предложила забрать внука на улицу. Я была этому несказанно рада, как раз успела накормить Ярика, так что быстро собрала ребенка и передала его с рук на руки матери Паши. А как только за ними закрылась дверь, метнулась к окну, чтобы проследить, как мой ребенок вместе с бабушкой выходит из подъезда и идет кататься на качели.

   Поняв, что переживать мне не за что, я даже почувствовала, как плечи опустились, как на спину давит семейная жизнь, будь она неладна, чувствовала, как мои ожидания разбиваются о гору разочарования.

   Моя реальность оказалась совсем не такой, какую успела нарисовать. Оказалось, что Паша был просто не готов к семье, к ребенку, до сих пор считает, что все должны и обязаны подстраивать под его потребности, как это было ранее. И самое ужасное понимать, что ничего, совсем ничего не чувствуешь к человеку, который некогда был тебе дорог. Даже негативных эмоций нет – пустота.

   Даже злиться и обижаться на него не было никаких сил.

   В этот день мой мир окончательно перевернулся и, кажется, именно тогда наступила точка обратного отсчета моего падения в пропасть, падения в никуда…

ГЛАВА 2

Настоящее

   Свекровь весь следующий день пыталась нас помирить, но муж собрал вещи и уехал к товарищу, явно пить и жаловаться на свою судьбу, я же стояла посередине квартиры под пытливым взглядом женщины, и не знала, как мне быть, куда идти.

   – Мы не можем вас отправить на съемную квартиру! – заявила свекровь.

   Отлично, я ведь даже где-то в глубине души рассчитывала остаться именно тут. На съем тоже рассчитывала, но еще знала, что в их второй однокомнатной квартире не было ни ремонта, ни нормальной кухни, где смогу что-то приготовить для ребенка. Здесь было просто идеальное место, которого я не достойна. Да и… забыла же совсем, я тут букашка, без бумажки на прописку.

   – Мы отдадим тебе вторую квартиру, – продолжала вести разговор свекровь. – Но сначала сделаем там хоть небольшой ремонт. Обои переклеим для начала.

    Она рассказывает, чего не хватает в той квартире, а я понимаю только то, что там не хватает лифта, подъезд узкий и таскать на себе коляску на третий этаж будет тем еще разнообразием в жизни. Но молчу, потому что уже приблизительно понимаю, куда они клонят. Хотят отдать мне для проживания квартиру, чтобы я не трогала их сына, не трогала машину и позволила ребенку видеться с бабушкой и дедушкой.

   Я пока молчала, понимая, что там нас тоже прописывать не будут. Ярослава может еще и да, но меня… Нет. Значит, что нам остается делать? Правильно, биться до конца. Пусть обо мне думают, что хотят, сейчас я промолчу, но ради блага своего ребенка подниму голову и даже откроюсь не только для них всех, но и для себя с новой стороны. Теперь мне есть за что бороться – счастье и благополучия сына на первом месте.

   – Вы пока поживете на даче! – свекровь даже на ноги подскочила, радуясь новой идеи. – А что, там тихо, воздух чистый, дом в хорошем состоянии, даже туалет и душ не на улице! А мы пока сделаем косметический ремонт!

   Лишь согласно кивнула, понимая, что жить я буду теперь под прицелом и внимательным надзором. Ладно, мы продержимся, а я пока смогу найти себе работу или подработку. Сейчас каждая копейка на счету.

   Когда родители Павла ушли, я обвела квартиру спокойным взглядом и пошла собирать сумки и два чемодана. Кстати последнее мне даже привезли, наверное, чтобы не тратила семейный бюджет на покупку нового.

   Сын мирно спал в своей кроватке, когда я монотонно собирала наши вещи – складывала кофточки и штанишки, теплые вещи, обувь. Большую часть своих вещей я благополучно оставила на прежних местах. Как говорится, в новую жизнь с собой старье тащить не надо. Даже поношенную обувь, от которой давно хотела избавиться, но не могла – оставила. Вообще моя кучка вещей смотрелась дико, если сравнивать вещи сына и мои. Но, что имеем.

   В квартире оставила и часть верхней одежды. Пуховик порвался и на новый мне сказали не рассчитывать, предложив зашить место разрыва. Осенняя куртка не лезла после родов, я чудом проходила в ней в этом году, наполовину расстегнутой.

   Личные вещи забрала все, даже отключила от питания компьютер и принтер. Уж его-то я точно не оставлю! Даже сложила с собой часть посуды, которая могла пригодиться на первое время, забрала мультиварку, фен…

   За весь вечер и ночь муж так ни разу и не позвонил, точно так же, как и друг, который часто нас мирил… Ну и ладно, обидно – но ничего уже не изменить.

   Переезд начался у меня утром, только сын был покормлен, а посуда помыта, за мной приехали. Свекровь прошла мимо меня к внуку и стала ворковать с ним, пока свекор, хмуря брови, стал перетаскивать вещи в машину.

   – А компьютер куда? – воскликнула свекровь.

   – С собой! – строго посмотрела на нее. – Я его купила на свою зарплату, и если мы сейчас начнем делить имущество, то подниму всю историю личных трат!

   Она поджала губы и резко отвернулась. Ну и молчи сиди, еще неизвестно, кого сюда Паша приведет. Другая молчать не будет, на место вас быстро поставит.

   Переезд занял меньше двух часов, и совсем скоро я осталась одна в дачном доме, среди огромных особняков и больших земельных участков.

   Коляска медленно въехала во двор, который зацвел по весне. Люблю это время года, когда природа просыпается от зимней спячки, когда словно тянется к солнышку. На деревьях распускаются листья, появляется зеленая трава. Красота. Я вот тоже чувствую, что начинаю, как и цветы, распускаться заново.

   Свекор перетащил вещи в дом и, кивнув на прощание, быстро уехал. Свекровь нас даже не проводила, осталась дожидаться сына, забрав у меня ключи, и обещала звонить и навещать своего любимого Ярославушку.

   Из коляски на меня смотрел голубоглазый красавец, которая улыбался уже зубастым ртом, и по выражению лица было понятно, что обожает меня больше всех на свете. Эти чувства были взаимны! Вот кого можно любить больше себя, так это своего ребенка, который достается нам, женщинам, далеко не по щелчку пальцев. Нужно приложить немало усилий, вытерпеть боль, чтобы потом не спать ночами, качая на руках и переживать вместе с малышом его первые трудности в этом мире.

   За спиной послышался звук колес по асфальту, и я обернулась, боясь увидеть мужа. Но нет, это сосед приехал на своем огромном черном внедорожнике и теперь, скрываясь за тонированные стеклами, ждал, когда откроются автоматические ворота. Вообще, почти все живущие здесь люди прятались за высоченными заборами, в своих мини-замках, словно вот-вот наступит крестовый поход и им придется обороняться. Одна я, да бабушка в конце улицы имели неприметный кованый забор чуть ниже человеческого роста и жили как на ладони у всех остальных. Я вот за кронами деревьев могла скрыться, которых в небольшом саду было немного, но хоть что-то.

   Отвернувшись, я подхватила сына на руки и понесла к двери. В небольшом холле, который соединял кухню и гостиную, быстро раздела своего богатыря, который моментально посеменил ногами в сторону пакетов с игрушками.

   Пока Ярослав играл, быстро убрала его вещи в комод, помыла обувь и сложила в ящик у входной двери, и поспешила в кухню, где принялась за обед.

   Ближе к вечеру мы вышли во двор, где свекровь успела поставить маленькую пластиковую горку, да качели, которые никакого доверия не вызывали. Неплохо бы поставить песочницу, ведь скоро лето, будет довольно тепло, а значит быть нам на свежем воздухе весь день. Особенно это касается выходного, когда не будет ни сада, ни работы.

   Я просто не знала, на какой срок сюда попала. Благо живу рядом с хорошим магазином, через квартал даже есть парк, но – слишком отдалена от поликлиники и другой инфраструктуры.

   Внеся в голове примерный список трат, который нужно будет сделать обязательно, я стала обращать внимание, что к дому соседа стали съезжаться машины. При этом почему-то все неизменно ставили свой транспорт у моего забора, преграждая выход из дома.

   – Молодые люди, – окрикнула парня с девушкой, которые вообще не постеснялись и припарковали свою машину около калитки, – машину от дома уберите.

   Именно в этот момент и вышел гостеприимный хозяин. Я его и до этого мельком видела, а сейчас могла рассмотреть высокого мужчину, прилично одетого явно в брендовую и дорогую одежду. Он поприветствовал гостей и, выглянув из-за их плеча, нахмурился.

   – Машину уберите, – повторила я, вставая на ноги и смотря строго ему в глаза.

   – Да мы ненадолго, – отмахнулся от меня хозяин тачки, но был остановлен моими словами.

   – Ну, раз вам не жалко своего железного коня, тогда конечно, идите!

   Чертыхнувшись, назвав меня то ли стервой, то ли ведьмой, парень отъехал на приличное расстояние от забора и, зверствуя, направился к хозяину особняка.

   – Ну и бабы у тебя тут живут!

   – Сам в шоке! – на меня так выразительно посмотрели, что любой бы другой человек смутился, испугался… Не знаю, никаких приятных чувств явно бы не испытал, но только не я. Мне было плевать на их мнение, на их слова и вот эти гневные взгляды тоже. Я живу тут, а значит, мне решать, что будет происходить на территории дома и в пяти метрах от него.

   Вечер наш незаметно подходил к концу, на улице довольно громко играла музыка. Хорошо, что Ярослав спит в любое время дня и ночи и плевать хотел на шум вокруг себя. Увы, если начнет капризничать, то спать мы не будем вместе.

   Сын засыпает быстро, хоть и ворочается во сне. Я же плюю на поиски работы и то, что хотела сделать. Сегодня у соседа явно пьянка, которая растянется до утра. У него будет играть музыка, которая слышна у нас довольно хорошо. Хоть закрывай окна, хоть нет – ничего не поможет. Но еще больше раздражают женский смех, визги и громкий мужской хохот. Не знаю почему, но меня охватывает зависть. Раньше мы точно так же гуляли до утра, а теперь… А теперь у меня есть тот, чей сон берегу всю ночь, кого обнимаю и глажу по кучерявой темной головке. У меня есть сын, который намного лучше всего, что могло со мной случиться.

***

Музыка за окном стихла только ближе к четырем часам утра. Я, как и предполагалось – совсем не выспалась, а вот Ярослав довольный и счастливый проснулся в семь часов и потребовал каши.

   Что ж, деваться некуда, попробую отоспаться в послеобеденное время, а сейчас, подбираю мешки под глазами, кряхтя, встаю с кровати и иду в сторону кухни, которая больше напоминает маленький необитаемый остров: плита на две конфорки, один разделочный стол, навесная полочка и старенький низенький холодильник. Первым делом нужно поставить чайник, потом сделать утренние процедуры, которые заключались в умывании. Потом можно попробовать посадить маленькую вредину на горшок.

   Сегодня субботнее утро, когда все нормальные люди (где нет детей), спят и видят десятый сон. Те, у кого есть дети, ломают голову над законом несправедливости. Почему в будние дни чадо не поднимешь, а в выходной он встает сам? Удивительные и очень непонятные эти дети, с какими-то своими загадками. Кажется, по выходным они начинают своим родителям мстить за всю неделю ранних подъемов.

   Мы же по выходным часто убирались, ездили в самый ближний магазин, где затаривались едой. Если бы не коляска, в которой сын любил до сих пор кататься, не донести бы мне все на себе. Обычно выходило по два, а то и три пакета, часть которых убиралось в коляску, а часть неслась мною. Чувствовала себя каждый раз актером цирка, который шел по канату с грузом наперевес. Так и я шла по дороге, одной рукой, как самый настоящий профессиональный гонщик управляла коляской, а во второй держала пакеты.

   Сейчас же мысленно готовилась к тому, что снова будет тяжело, что потом будет болеть спина и руки, но зато у нас будет забит продуктами холодильник, а значит, на неделе тратить время еще и на заход в торговый ряд не нужно. Собравшись и одев сына, я посадила его в коляску, мысленно пожелала нам удачи, приказав себе держаться и не ныть, и выкатила детский транспорт со двора на дорогу.

   Какая красота! Воздух чистый, солнышко яркое, соседи спят, а коты уже облюбовали капоты дорогих иномарок.

   – А на этой можно лужу сделать, – посоветовала черному упитанному коту, который всегда как царь ходил по дороге и шугал заблудившихся собак, – этот дядя очень плохой и ему нужно сделать гадость.

   Дожила, Анна Алексеевна, разговариваешь с местными котами, подбиваешь их на проказы. Но, с другой стороны, если кот за меня отомстит и убежит, то ему ничего не будет от хозяина машины. А вот я буду довольная, счастливая, совесть моя будет чиста, даже миску молока поставлю своему помощнику или кусок курицы вытащу!

   В общем-то, я не стала дожидаться, сообразит и выдавит из себя хоть что-то местная гроза собак или нет, и повезла Ярослава дальше.

   Ох, все же здесь, вдали от города было намного лучше. Воздух что ли чище, да и не так шумно, на самом деле. Если не считать вчерашней гулянки, то соседи тихие и не конфликтные, никто никого не донимает. У нас в доме, где я до этого жила столько лет, вроде тоже было довольно неплохо. Лично на этаже все друг друга знали и могли без стеснения обратиться за помощью. Но это только у нас. В соседнем подъезде соседи часто ссорились из-за того, что у одних дома собака воет, а другим ребенка надо укладывать, кто-то после тяжелого трудового дня включал музыку и расслаблялся, а другим тишину подавай, ну и был человек, который в девятом часу вечера вспоминал, что еще не пользовался перфоратором или молотком. Весело, однако.

   В магазине, который неизменно открывался в девять утра, было пусто, что не могло меня не радовать. Отставив коляску в сторону, пересадила сына в тележку и, тяжело вздохнув, предупредила его:

   – Сейчас мы с тобой будем покупать еды!

   – Ням-ням! – сообщил ребенок, протягивая руки в сторону фруктовых детских пюре. – Ням-ням! – еще раз для непонятливой мамы более требовательно, да с выражением.

   Пюре мы, конечно, взяли, одно сынишка съел сразу же всего за минуту. Другие я надежно спрятала за его спиной в недрах тележки. На кассе, конечно, все будет раскрыто, но сейчас главное быстро и оперативно пробежаться по рядам, пока мой неугомонный жук притих.

   Быстро забив тележку, я поспешила на кассу, где ловко стала выкладывать продукты на ленту.

   – Пакет надо? – привычной и заученной фразой проговорила кассир.

   – Надо! Четыре! – можно, конечно, было остановиться на трех. Но я всегда была еще тем перестраховщиком.

   Когда продукты пробили, и я оплатила внушительную сумму, по сути ни за что, покатила ребенка дальше.

   – Сейчас, мой дорогой, нужно будет маму подождать.

    Я успела собрать один пакет, когда послышался первый и еще пока предупреждающий возглас. Руки привычно заработали быстрее, я на автопилоте стала отвлекать малыша стихами, которые за этот год выучила предостаточно. Моих манипуляций хватило еще на пару минут, дальше Ярик решил, что пора бы и ногами походить, и стал активно выбираться из коляски, в которую его успела посадить. Да только ремни безопасности не давали сдвинуться с места и осуществить план побега.

   Сын прибегнул к самому мощному оружию – слезы. Ох, он и ревел, пока я быстро загружала в нижний отдел коляски пакеты, пока подхватывала другие. Ни печенье, ни пюре не могли сгладить плохое настроение обиженного ребенка, с которым я мчалась домой, как сумасшедшая.

   Свернув на нашу улицу, я все так же беседовала с сыном, стараясь не повышать голос, вот только он смотрел на меня своими умненькими и хитрыми глазками, а рот открывала все шире и шире.

   – Ну, Ярослав Павлович, ну держись! – теперь пришла моя очередь насупиться.

   Рука, в которой был пакет, уже затекла, пальцы онемели, но я упорно перла свою ношу дальше, поглядывая в сторону дома. И нужно же было прямо у самой калитки пакету порваться.

   Я просто чувствовала, как руке неожиданно стало легко, а когда опустила голову вниз, то заметила лежащие на асфальте яблоки, бананы, творожки, которые к моему счастью не прохудились, бутылка молока откатилась чуть в сторону.

   – Вот тебе и приехали, – пробубнила, поднимая голову к небу. Почему-то именно сейчас совсем неожиданно появились слезы, которые вот-вот готовы были пролиться.

   – Мама! – сказал Ярослав, забыв про свои слезы. – Дядя!

   Мне как-то было все равно на дядь и теть. Тяжело вздохнув, я опустилась на корточки и вытерла набежавшие слезы прямо плечом. Подняла первый пакет с фруктами, когда рядом с моим лицом появились чьи-то до блеска начищенные ботинки.

   – Давайте помогу, – пробубнил сосед, приняв точно такую же позу, как и я, и, действительно, стал помогать.

   И не было того надменного взгляда, коим наградили меня вчера на ночь.

   – Спасибо, – ответила я, принимая из его рук продукты и распихивая их по коляске рядом с Ярославом, который в свою очередь только и твердил:

   – Дядя! Дядя! – тот самый дядя, которого он с таким упоением звал, чуть заметно улыбнулся.

   – Дядя! – подтвердил он и, кивнув на прощание головой, пошел к своим раскрытым воротам, из которых торчал нос огромного черного железного монстра.

   – Кака! – сказал на прощание Ярик и мужчина даже обернулся.

   – Пока! – исправила я сына. Эти его слова вызвали у меня на губах умилительную улыбку.

   – Пока! – махнул рукой уже доброжелательный сосед, ну а мы, наконец-то, зашли домой.

   Все каки и дяди остались там, сейчас же мне предстояло не только все перемыть и разобрать, но и приготовить супчик любимому ребенку, сделать себе салат, ужин…

   – Кака! – заявил сын, когда я уже собиралась с силами для второго рывка.

   Ярослав стоял в руках со штанами и памперсом, в котором эта самая «кака» когда-то была!

   – Где она? – взмолилась, выбегая из кухни. Только мытья ковра и полов мне для полного счастья не хватало! А маленький голопопик, довольный собой, с удовольствием показал мне, где успел раздеться.

   М-да, сегодня очень веселый день у меня будет, раз такое насыщенное утро!

ГЛАВА 3

С того памятного дня прошло уже больше трех суток. И, никто нашим здоровьем, самочувствием и тем, как мы устроились – не интересовался. Было ли обидно? Наверное, уже нет, за сына если только. Привыкла, что я была несколько отдельно от общей семьи, что все равно оставалась на другой стороне берега, хоть и верила в иллюзию полной семьи. Кстати, за эти дни муж, пока еще настоящий, даже не перевел денег на продукты. Ладно, видимо придется воевать по полной программе, правда все равно мне просто жизненно необходимо найти работу или подработку. Желательно, чтобы она была удаленной, ибо куда-то деть ребенка не выйдет. Есть подруга, которая посидит с Ярославом, пока я отъеду по своим делам, но у нее у самой сын, который старше моего на год. И мы видели, что это, когда встречаются погодки, да еще и если у них одни и те же интересы. В садик отдавать – так наша очередь еще не подошла, да и медосмотр пройти необходимо.

   Ох, голова кругом, хоть записывай все, что мне нужно сделать в самые ближайшие дни. Но вот именно сейчас я могла зайти на сайты нашего города и посмотреть вакансии.

   Среди большого количества объявлений, где требовались продавцы-консультанты, администраторы и разнорабочие, на месте рекламы вылез сайт агентства «Элиниум». Писали они о том, что найдут работы для совершенно любого человека, в каких бы жизненных ситуация он не находился, с какими бы трудностями не столкнулся. Верилось с большим трудом, но сайт сохранила в закладки и вернулась к нему уже вечером, когда и с сыном погуляла, и дела свои сделала.

   Оформление было красивым, немного необычным, за счет свадебных платьев и большого количества детей. Хозяйка агентства понравилась – уже предпенсионного или пенсионного возраста женщина, которая улыбалась с картинки широкой доброй улыбкой. Так, пожалуй, могут улыбаться только самому близкому человеку, которого рады видеть. Да и глаза у нее были добрыми, хоть вокруг них собрались лучики морщин, они словно призывали позвонить и прийти на консультацию, обещая мне работу с постоянным заработком и все чудеса света.

   Не поверила и закрыла вкладку, хоть даже успела большое количество отзывов почитать, которые выглядели неправдоподными и составными. «Нашла себе мужа, нашел жену…». Ну бред же, честное слово!

   На следующий день погода резко изменилась, и я узнала, что дом не так хорош, как его описывали. В кухне текла крыша, и это неприятное открытие сильно меня огорчило. Позвонив свекру, который не взял трубку, я решила переговорить со свекровью.

   – Здравствуйте, Любовь Петровна.

   – Здравствуй, Аня.   

   Я чувствовала, как напрягся ее голос, но продолжила разговор.

   – В доме крыша протекает, ее можно как-нибудь починить?

   На том конце телефона тяжело вздохнули и произнесли:

   – Ну конечно, нет! Мы ремонт делаем в нашей однушке, а тут знаешь, сколько сложностей?! Трубы менять, обои переклеивать!

   – Так может ничего не делать? Я со спокойной совестью перееду на съемную квартиру.

   – Ну куда, ну куда ты поедешь?! – воскликнула она. – Кто тебе платить за это все будет? Тут хоть мы сами за свою квартиру квартплату будем вносить, пока ты на работу не выйдешь.

   – Подождите, то есть вы не хотите в этой квартире прописать меня и сына?

   – Что за глупости? Ты прописана в одном месте, Ярослав в другом…

   – Все ясно, до свидания.

   Положив трубку, я дождалась, когда за окном кончится дождик, и выкатила коляску с сыном на прогулку. Находиться в этом доме было ужасно, меня душили стены, а в глазах закипали злые слезы. А еще, горечь во рту не проходила.

   – На что ты только надеялась, дура, – ругала себя, – выходные закончатся, пойдешь подавать заявление на развод и алименты. Будем судиться. Не мне, так пусть сыну платит.

   Дорога до магазина не везде была ровной. Некоторые ямы успели полностью залить водой, приходилось обходить их стороной, тащить транспорт сына на себе, переступая грязевые потоки. Меня они не волновали совершенно. Душевное состояние было ужасным, мне просто жизненно было необходимо купить что-то вкусное, пусть маленькую шоколадку. Она скрасит пять минут, пока буду ее поедать, но, по крайней мере, должно стать лучше.

   На улице было уже темно, а уж когда я вышла из магазина, так и подавно. Идя по своему маршруту, я не сразу поняла, что за мной следует мужчина. Мне кажется, я на этот момент совсем ни о чем не думала и никого не замечала.

   Свернув в свой проулок, я невольно отметила, что сосед сегодня отсутствует, только следы машины и видны, еще как-то подозрительно молчит его собака. Да, я ее видела – огромная черная псина, которая без проблем откусит руку, а при желании перегрызет и шею. И только я об этом подумала, как впереди замаячил силуэт пса, прямо у ворот моего дома!

   Резко остановившись, я поняла, что сюрпризы на этом не закончились.

   – Деньги давай! – пробасил пьяным голосом мужик, который стоял в нескольких метрах от меня. Его руки были спрятаны в карманы толстовки, на голову натянут капюшон. А у меня внутри все похолодело, я даже коляску к себе придвинула чисто на инстинктах.

   – Ты че, глухая? Деньги давай!

   Сын в коляске заворочался и стал хныкать.

   – У нас нет денег, – проговорила я, потому что и правда все, что имелось, хранилось на карточке. В карманах могла затеряться мелочь на такси, но не более того.

   – Да мне плевать, – заорал, делая шаг ко мне, – золото снимай, иначе…

   За спиной раздалось утробное рычание. Я просто застыла изваянием, боясь не то, чтобы зашевелиться, я боялась вздрогнуть и обернуться. Соседская собака стояла сначала за моей спиной, потом пружинистым прыжком оказалась передо мной.

   Пес рычал не на меня, он меня с сыном защищал. Скалил пасть, замерев словно перед прыжком, готовый в любой момент напасть на того, кто нас с Ярославом решил не просто напугать, а все отобрать… И это в лучшем случает.

   Холод, который был внутри меня, быстро стал расходиться. Недолго думая, дернула на себя коляску и со всем ног побежала в сторону дома. Уже у калитки расслышала мужской ор, рык пса, но было совершенно не до этого. Я даже вкатывать детский транспорт не стала, подхватила ребенка на руки и забежала на участок, стараясь найти в карманах легкой куртки ключи.

   Мужчина продолжал орать, но голос его звучал отдаленно, а я… не справилась... сползла на ступеньки, прижала к себе плачущего сына и разревелась в голос, раскачиваясь из стороны в стороны. Мне было так плохо, что вот-вот могла потерять сознание.

   Как же испугалась, как же я разнервничалась. А что, если бы эта большая собака не выбежала из-за ворот, что бы было тогда с нами? С моим Ярославом?

   Честно пыталась справиться с эмоциями, но не могла. Я все же слабая женщина, которой нужно рядом надежное плечо, нужен человек, к которому можно просто прижаться, без лишних слов. Я же даже такого не достойна, я как слепая нашла человека, который не был надежным, который не оказался любящим…

   Когда мне в руку уткнулся мокрый нос, даже не вздрогнула. Перевела взгляд на собаку, которая смотрела на меня умными глазками. Уши торчком, сидит на задних ламах и так нежно и аккуратно лижет мои пальцы. Ярослав почти сразу перестает плакать и переключает взгляд на пса, который даже приветливо стал вилять хвостом.

   Теперь уже у меня из глаз льются слезы облегчения, я сама тянусь в сторону собаки и крепко ее обнимаю за шею, даже улыбаюсь, когда язык породистого пса слизывает с моих щек слезы.

   – Райф! – раздается голос соседа.

   Вот это да, даже не заметила, что он приехал и уже, по всей видимости, ищет своего верного и преданного товарища.

   – Райф! – раздается еще раз, и пес срывается с места, а я смотрю ему вслед, снова ощущая дикую тоску.

   Но сидеть в одиночестве долго не пришлось, Райф привел помощь в виде хозяина, который втолкал коляску во двор и, оценив обстановку, спросил:

   – Что случилось?

   Сам же мужчина внимательно смотрел, как его собака возвращается к моим ногам, как кладет голову на вытянутые лапы и притихает. На его лице изумление и недоверие, он даже растеряно прячет руки в карманы брюк и подходит еще ближе.

   – Вы плакали? – хмурится. – Райф вас обидел?

   – Райф нас только что спас, – совсем тихо говорю и снова начинаю плакать.

   Похоже, пока я просто не переварю в себе события этого дня, не смогу успокоиться. Мужчина растерян моей истерикой и тем, что Райф снова начинает меня утешать, не забывая про Ярослава, и только после этого все же помогает мне подняться на ноги, сам справляется с замком в двери и заходит внутрь.

   – У вас тут вся стена мокрая…

   Он говорит это между делом, но я молча отвожу взгляд.

   – Подождите, а вы что тут делаете? – он внимательно осматривает комнату. – Вы же сюда с мужем и родителями приезжали исключительно на отдых.

   Ну да, так было раньше.

   – Я теперь здесь временно живу.

   Мужчина поднимает голову, замечает составленные в углу небольшой совмещенной с кухней комнатой сумки и только после этого заявляет.

   – Пошлите ко мне. Напою вас чаем, успокоитесь и расскажите, что же случилось.

   Отговоры и уверения, что я успокоилась, сосед не принимает. Зато дает время на то, чтобы я собрала вещи. Ведь когда сказала, что сыну пора спать, он ответил: «Вот и уложите ребенка в теплой комнате с нормальной кроватью!»

   Я собираю один пакет, в который беру то, что нужно Ярославу, да себе вещи на смену и плетусь вслед за мужчиной. Он забирает вещи, сам закрывает дом и калитку и широким шагом доходит до своего дома.

   Мне жутко неловко, стыдно, но зато так безопаснее. Вряд ли бы я сегодня смогла уснуть, зная, что где-то недалеко ходит тот жуткий тип.

***

– Проходи, – говорит сосед, когда за нами закрываются высокие ворота. – Лев, – представляется, открывая дверь в свой дом.

   – Аня, – шепчу, но меня все равно слышат и кивают.

   Лев провожает меня в комнату на втором этаже, где располагается огромная кровать, встроенный шкаф во всю стену с большой зеркальной поверхностью. Именно там я и замечаю, насколько жалко выгляжу, как покраснело лицо, и прилипли волосы к вискам и щекам.

   – Ванна тут, – он указал на дверь чуть в стороне, – полотенце чистое сейчас принесу.

   Сосед уходит быстро, а возвращается уже с двумя белоснежными банными полотенцами, которые оставляет на краю раковины. Он так же тихо и незаметно удаляется, а я, наконец, выдыхаю, раздеваю ребенка и сглатываю очередной ком.

   Сын всегда любил водные процедуры, мог больше получаса плескаться в ванне, но последние дни у него такой возможности не было, а сейчас он сильно устал, переволновался из-за меня и теперь нехотя хлопал ладонями по воде.

   На все у нас уходит минут десять. Вернувшись в комнату, я замечаю, что в ней появились три стула с высокой спинкой и две подушки. Я всячески стараюсь подавить глупую улыбку, но как же чертовски приятно, что кто-то позаботился о тебе и твоем ребенке. Даже, кажется, что нахожусь в параллельной вселенной, но нет – это всего лишь дом соседа, человека, который смотрел на меня свысока. Никогда бы не подумала, что в трудную минуту поможет именно он.

   Укладывая сына в кровать, стараюсь лишний раз не подходить к нему. Одежда моя оставляет желать лучшего, а переодеться хочется после быстрого душа, который мне точно не помешает. К счастью, Ярославу не надо много времени, его глазки быстро соловеют и закрываются. Аккуратно обкладываю его подушками, пододвигаю стулья, чтобы ребенок не свалился с кровати. Взяв вещи, бегу в душ, где моюсь не долго, но получаю от этого колоссальное удовольствие, чего уж скрывать. Как могу, просушиваю волосы полотенцем и, посмотрев на корзину для белья, убираю туда все, что было нами использовано.

   Свои же вещи заматываю в ком, чтобы аккуратно убрать в пакет. Я не знаю, стоит ли мне выходить или трусливо спрятаться в комнате и уснуть, но хотя бы поблагодарить Льва за такую собаку я должна.

   Осторожно спускаюсь на первый этаж, где располагается просто огромный холл с кухней и гостиной. Лев что-то разогревает, крутится у новомодной плиты, а когда замечает меня, то кивает головой на обеденный стол. Он настолько большой, что я насчитала только с одного края шесть стульев. Опустившись на ближайший из них, вздрагиваю, когда рядом со мной ставится большая чашка с чаем.

   – Тут травы, чтобы успокоиться, – комментирует Лев и уходит.

   Я грею руки о стакан, смотрю куда-то сквозь и поэтому не сразу реагирую, когда меня зовут.

   – Аня, – терпеливо и даже немного мягко произносит сосед, – кушай и рассказывай.

   Передо мной действительно стоит тарелка со спагетти и ароматным мясом, но аппетита нет. Хорошо, что перед выходом мы с Ярославом покушали, но все равно принимаюсь за еду, чисто потому, что неудобно отказывать.

   Когда моя порция заканчивается, я поднимаю взгляд на Льва, который расслабленно сидит напротив меня. Сейчас он выглядит совершенно иначе, чем несколько дней назад, когда к нему приезжали друзья. Тогда был высокомерным, брезгливым, но сейчас просто уставшим и внимательным.

   – Спасибо, – шепчу. – Райф нас с сыном сегодня спас.

   – От кого? – он смотрит внимательно, глаза чуть прищуренные.

   – Не знаю, – честно отвечаю, – за нами мужчина увязался, я его не сразу заметила. А потом он потребовал денег или золото…

   – Ясно, – мужчина посмотрел в окно, а потом еще раз на меня.

   – Сможешь узнать его?

   Но отрицательно мотаю головой.

   – Было темно, и я сильно испугалась. Ну и на голове у него был капюшон.

   Лев снова кивнул и как-то тяжело вздохнул.

   – Только мне кажется, Райф его немного потрепал…

   – Почему так думаешь? – Лев даже подался вперед.

   – Потому что мужчина уж больно истошно орал.

   Вновь опускаю взгляд и понимаю, что чертовски устала за сегодня, что сил уже нет даже на то, чтобы два слова связать. И еще в груди какое-то давящее неприятное чувство образовалось. Так бывало, когда подолгу полноценно не спишь и взваливаешь на себя непосильный груз забот. Сегодня, скорее всего, ко все прочему добавился накопившейся стресс, который никак не может найти место выхода. Главное не заболеть, а то у моей подруги после стрессовых ситуаций отнимается спина.

   – Иди спать, я все узнаю.

   Лев первым встает из-за стола и забирает тарелки.

   – Я помою, – говорю, но слышу, как он фыркает в ответ.

   – Иди спать, Аня. Тебя сын уже заждался, да и отдохнуть нужно. Выглядишь, честно сказать, жалко.

   Я это и сама понимаю, поэтому еще раз благодарю Льва и ухожу в выделенную нам комнату. Сил моих хватает только на то, чтобы приоткрыть окно и лечь на свою половину кровати. Убираю лежащие между мной и сыном подушки, пододвигаюсь как можно ближе к своему ребенку и, наконец, расслабляюсь.

   Закрыв глаза, я начинаю проваливаться в сон и только слышу, как доносится голос Льва со стороны улицы.

   – Найди мне эту гниду, Райф.

   Пес то ли чуть слышно фыркает, то ли взвизгивает, но совсем скоро становится очень тихо, и я окончательно засыпаю.

ГЛАВА 4

Лев

   Мой верный друг и товарищ, которого боятся даже те друзья, что часто бывают у меня в гостях, неспешно бежит впереди и постоянно оборачивается. Словно проверяя, иду я за ним или нет.

   Как так получилось, что он выбрался из вольера и покинул территорию дома? Ранее за ним подобное не наблюдалось. Нет, по территории двора, да в доме он всегда бегал, высунув язык изо рта, но чтобы без разрешения уйти в самоволку, что-то новенькое. Но я так понимаю, не будь его в это позднее время на улице, случилось бы нечто ужасное и непоправимое. Две искалеченные души – одна из них детская и невинная, вторая потерявшаяся и никому не нужная.

   Но, не будем о плохом.

   Странно только, что этот огромный лоб, рычащий на всех и вся, вел себя сегодня как маленький щенок! Да он даже мне себя гладить не позволяет, не то, чтобы лечь рядом со своим хозяином и прикрыть глаза. Рядом с Аней мой «бешеный» и «невоспитанный» пес (по мнению всех) был примером для подражания. Даже на ребенка смотрел так, словно они вместе росли с рождения.

   Однако эта сторона собаки пока осталась так мною и не раскрыта, зато были вопросы поважнее. То, что рассказала Анна, нельзя было оставлять просто так, поэтому за псом я спешил.

   Мужчина, который попытался напасть на женщину с ребенком, нашелся быстро. Жил он в конце улицы в старом деревянном доме. Сразу видно, что за свою жизнь он ничего не нажил. Дверь, в которой даже замок отсутствовал, была широко распахнута. В комнатах пусто, один матрас на полу. Вот на нем горе нападавший и сидел, баюкая руку.

   Райф, который не желал оставаться на улице, угрожающе зарычал, но подходить к человеку не стал. И на том спасибо!

   – Уберите собаку! Уберите! – истошно заорал мужик, забиваясь в угол. Я лишь оценил то, что из руки кровь не хлыстала, конечность находилась на своем родном месте и даже функционировала. Вон как замахал ею, потом даже стал опираться, чтобы отползти. Будь на ней серьезные раны, подобная манипуляция вряд ли бы случилась. Значит Райф пугал, накидывал зубы, но свой приговор в исполнение не привел, хотя мог бы.

   – Вы сегодня на девушку с ребенком напали?

   Мужик побледнел, сначала покачал головой, а потом затараторил:

   – Я! Я больше не буду!

   Ну, это совершенно неизвестно – будет или нет. Ждать, когда кто-то на его пути попадется, тоже не вариант. Выйдя на улицу, я глубоко вдохнул свежего воздуха, поморщился. Понимая, что после такой прогулки придется одежду перестирывать, да и самому мыться, и позвонил товарищу, которому быстро описал ситуацию.

   – Сейчас приедут ребята, – утвердительно ответил он. – Девушка заявление напишет?

   – Завтра, сегодня уже спит.

   – Понял, тогда позвоню!

   Собственно, только после этого медленно побрел домой, понимая, что жутко устал за эти дни и… как на зло, знакомые снова напрашиваются на «гости». Гулянки и шумный отдых на данный момент меня совершенно не интересовали, пахать приходилось за троих, а то и четверых. И если бы ни верный друг, который к себе никого не подпускал, вообще бы жил в кабинете. А так приходится возвращаться домой, выгуливать это исчадие ада, которое выводит всех собаководов, которых я до этого нанимал. Ну а что? Командировки, задержки, да личная жизнь. Мне тоже требуется смена обстановки, а брать Райфа с собой я просто иногда не могу. Оставляю этого хулигана дома под присмотром, а он? Не ест, огрызается, бросается на клетку и распугивает тех, кто должен за ним следить.

   – Я рад, что ты помог Анне, – говорю псу, который с самым важным видом идет рядом, – только больше не сбегай!

   Сам же понимаю, что снова придется искать помощника, ибо через несколько недель мне предстоит поездка в другой город, да на целых пять дней. Не брать же с собой это чудо?

   Как только приходим домой, а ворота за нашими спинами закрываются, пес пару раз тычется своим здоровенным лбом мне в руку и уходит в переломанный вольер. Закрываю за ним шаткую калитку, качаю головой и иду в сторону лестницы. Правда перед этим поднимаю голову и нахожу окна спальни, где сейчас отдыхают мои нежданные гости. К слову, мне очень нравится, что они не пьют, не разбрасывают бычки и не матерятся. Тихо заняли комнату – и не слышно их, не видно. Такое соседство мне подходит.

   Когда закрываю дверь, то первым же делом осуществляю задуманный план, а после ухожу в комнату, где моментально засыпаю. Хотя с этим у меня проблем нет – сплю всегда и везде, не важно, удобная кровать или промятый диван. Иногда достаточно принять горизонтальное положение и прикрыть глаза.

   Утром же, когда разодрал глаза и сощурился, чтобы разглядеть на телефоне время, понял – сложная неделя не прошла даром. Я проспал до девяти, хотя обычно в выходной день подрывался в восемь, чтобы погулять с псом и сделать завтрак.

   Потянувшись, достал из шкафа домашние шорты и затих, потому что дома было тихо. Так, а где Аня с сыном? Бегом покинул комнату и первым же делом проверил их спальню. Мало того, что пусто, так еще и кровать застелена и никаких признаков того, что тут кто-то ночевал, нет. Поспешил в столовую, но ни там, ни в гостиной моих соседей не было, зато на столе стоял остывший завтрак… для меня.

   Ну и последней инстанцией был двор. А вот тут все оказалось еще интереснее: ни коляски, ни девушки, ни пса. Это что, Аня его гулять потащила? Сама? А Райф? Неужели не сопротивлялся? Не орал истошно, не скалился?

   Постояв с минуту один на один с мыслями, я проверил дверь на улицу, которая оказалась не запертой, а потом даже выглянул. И да, идут втроем, никого не трогают. Аня с коляской, и привязанный поводок Райфа к четырехколесному средству передвижения.

   Я даже вышел полностью, чтобы посмотреть на эту умилительную картину. Значит, как со мной гулять, то уберите этот черный жгут, а как без меня – сама покорность!

   Когда Аня поравнялась со мной, то осторожно отвязала поводок и передала его мне.

   – Доброго утра. Мы тут немного погуляли вместе…, – она замялась, не зная, что сказать дальше.

   – Да, спасибо.

   – Это вам спасибо! – вскинула голову. – Вы меня очень-очень выручили и Райфик! Он у вас чудесный!

   «Райфик» самодовольно завилял хвостом, тявкнул пару раз ради приличия, ну а Аня еще раз поблагодарила и, развернув коляску, покатила в сторону своего маленького домика.

   – Аня, вам если помощь нужна, обращайтесь!

   Девушка замерла, обернулась и коротко кивнула. Вот только я больше смотрел в ее глаза – потухшие, уставшие, но искренние, поэтому благодарность я прочитать успел, прежде чем соседка скрылась за невысоким забором.

   – Ну что, друг мой! Ты меня удивляешь! – сообщил псу. – Я скоро уеду, а тебе нужно будет подружиться с тем, кто будет за тобой ухаживать.

   Уже по глазам этой умной собаки вижу, что вся задумка моя разлетится в пух и прах.

   – Правда, Райф, я не смогу тебя на этот раз взять.

   Но от меня высокомерно отвернулись, не желая слушать. Ладно, приведу ему человека, тогда и поговорим. Иного выхода у нас все равно нет.

   Дома меня ждал завтрак, который быстро разогрел и смел так, словно его и не было. Сам же печальным взглядом обвел хоромы и понял, что даже наличие огромной территории не спасает меня от чувства давящих стен. Грустно, одиноко и тоскливо. Вот честно.

   Спас меня звонок товарища, который предупредил, что подъедет минут через десять и переговорит с Аней. Она как раз должна дать показания и написать заявление. Отлично, есть повод выйти из дома и не сидеть взаперти. А там видно будет, может, действительно друзей приглашу, а может, сам куда-нибудь уеду.

   Правда, второй вариант мне нравился все больше и больше.

***

– Что ж вы, Анна Алексеевна, ребенка в таких некомфортных условиях держите, – подшутил друг, а соседка вся побледнела, собралась так, словно ее Ярослава сейчас кто-то забирать будет.

   Стукнул Сергея локтем в бок, чтобы не приставал к девушке с неудобными вопросами, а он словно не заметил моих действий. Вот же, не может держать язык за зубами!

   – Вот, угол весь мокрый и сырой…

   – Я скоро съеду, – лопочет Аня, отводя взгляд. И не очень мне это нравится. Затравленный вид, какая-то безнадега в глазах.

   Это же замечает и товарищ, смотрит на меня и продолжает допрос:

   – А сюда вас что привело? Вы прописаны в другом городе.

   – Развод меня сюда привел, – безжизненным голосом говорит соседка, – нас сюда привезли жить на время ремонта в другой квартире.

   – Сама-то в это веришь? – Сергей качает головой.

   – Не верю, – честно сознается Аня и поднимает голову, когда в дом заходит семейная пара в возрасте, а именно хозяева этого дома.

   – А что тут происходит? – женщина обводит нас хмурым взглядом, только потом внимательно рассматривает Аню с Ярославом.

   – А вы кто будете? – Сергей показывает свое удостоверение.

   – Я, Любовь Петровна, бабушка этого ребенка! – восклицает женщина, а вот свекор хмурится, но пока молчит. Лишь меня замечает и повторно кивает в знак приветствия.

   – Мы оформляли протокол. На вашего внука, – делает акцент друг, – с его мамой хотели напасть с целью кражи.

   Любовь Петровна взмахивает руками и оседает на пол, к ней, к слову, никто не спешит, ибо если она и испугалась, то не настолько.

   – Нам бы хотелось узнать, где отец ребенка, и почему годовалый малыш живет в таких условиях?

   Женщина мнется, ищет немую поддержку у мужа, который молчит. Лишь хмуро обводит помещение взглядом и качает головой. Его строгий взгляд, направленный на жену, не обещает той ничего хорошего.

   – Я решу этот вопрос, – обещает мужчина и забирает Ярослава у Анны, чтобы вместе с ним выйти на улицу. А Сергей очень спокойно продолжает говорить.

   – Я так понимаю, тут разводом пахнет? – он задает этот вопрос, словно сам только что догадался до такого. – Тогда предоставим молодой маме хорошего адвоката. Есть нажитое в браке имущество?

   – Да, – шепчет Аня, – машина.

   – Нет ничего! – вторит ей Любовь Петровна и зло поглядывает на девушку, которая поднимает голову и уже твердо произносит:

   – Мне понадобится помощь адвоката.

   – Отлично! – восхищается Сергей ее смелостью и подталкивает вперед. – Вот лучший из лучших! Он поможет по-дружески и по-соседски.

   Аня не верит, а свекровь ей усмехается и выходит. Видимо понимает, что ничего не выйдет. Только я и сам загорелся этой идеей – помочь и отрубить кусок имущества если не Анне, то ее сыну так точно.

   – Диктуй свой номер, – прошу Аню и заношу ее в список важных контактов. – Сейчас начнем собирать документы, а после командировки возьмусь за дело.

   – Побыстрее надо, Лев, сам видишь… – Сергей выводит меня из дома и, прощаясь с девушкой и родителями ее мужа, которые играют с внуком в траве, добавляет. – Склюют ее.

   Я и сам понимаю, но сейчас взяться не могу, переадресовывать Аню в чужие руки тоже не хочется, да и не кому, если честно.

   – Я постараюсь как можно скорее во всем разобраться.

   Мы жмем с Сергеем руки, а я обвожу взглядом недружелюбную свекровь девушки, которая уже с кем-то разговаривает по телефону, смотрю на хмурого мужчину, пытающегося одернуть женщину, и на Ярослава, про которого уже забыли. Благо к нему спешит молодая мама, которая чувствует себя крайне некомфортно в компании родственников.

   Я ухожу, чтобы не быть красной тряпкой для озлобленной женщины, а сам думаю, как разрулить дела, да быстро съездить в офис в другой город. Понимаю, что нужно ускориться, но вопрос опять-таки встает о том, что помимо работы у меня есть еще и Райф… Его куда деть?

   Остаток вечера я провожу за городом в живописном месте. Собака резвится и носится по поляне, бегает за палкой, ныряя прямо в воду. Я же много думаю, не получается у меня переключиться от работы, а еще все мысли о том, как прошел вечер у Ани. Навязывать ей свою компанию не хочется, мало ли, не нуждается в общении. Да и лезть в чужую жизнь не желаю, однако сам переживаю. Знаю я, как одни люди выводят других, как одними словами умеют задеть такие струны души, которые лопаются моментально, не выдерживая критики, обидных слов и обвинений. Я боюсь, что это все придется пережить девушке.

   Возвращаюсь домой с тревожными мыслями и застаю у ворот дома машину товарища, который пытается до меня достучаться и дозвониться.

   – Я тебя потерял, – машет рукой Юра и орет на всю улицу.

   – Тише ты, – шикаю на него, жму протянутую ладонь, – соседи все спят.

   – И что? – искренне удивляется тот. – Пусть спят.

   – Ты так орешь, что можешь разбудить, – качаю головой, косясь в сторону дома напротив. – Тем более тут дети живут.

   Денис выгибает бровь и растягивает губы в улыбке.

   – В этом доме живет мегера, – говорит так, словно лично знаком с Аней. – Сам вспомни, когда я припарковался у этой развалюхи, что было?

   Развалюхой он назвал дом. Да, и сейчас мне стыдно за тот высокомерный взгляд, которым наградил девушку. Говорю же себе, что людей судить нельзя, если не знаешь их хоть немного лучше, чем просто «соседка напротив».

   – Ты не прав, – качаю головой, – пошли, раз приехал.

   Эх, не ждал я гостей, но Юрка приехал жаловаться на жизнь и на свою очередную пассию, которая ему выносит мозг. Не знаю почему, но слушаю весь этот бред, понимая, что завтра поеду на работу, даже несмотря на то, что будет выходной, еще и в агентство заеду…

   – Ты меня не слушаешь!

   – Извини, брат, день тяжелый, – не вру, зевая на полную.

   – Ладно, – примирительно вздыхает Денис, – не против, если останусь до утра?

   Смотрю на три бутылки пива у его ног и качаю головой.

   – Гостевые комнаты в твоем распоряжении, – хлопаю его по плечу и ухожу в комнату спать.

   Все. Этот день выжил из меня последние крохи сил.

ГЛАВА 5

Анна

   Весь вечер свекор висит на телефоне, точно так же, как и свекровь, только Андрей Сергеевич отходит в сторону, чтобы я не слышала разговора. А вот его жена открыто рассказывает подруге, какая я неблагодарная дрянь. И ведь выгнать их из дома не могу, вот в чем беда! Ни прав у меня нет, ни слова – так ведь и жила все время, да по всей видимости и дальше бы находилась в подобных условиях, если бы гордость голову не подняла. И, что странно, я нисколько не жалею и свое мнение менять не буду. Уж лучше так, чем в компании этих лживых и высокомерных людей.

   Обидно, что принимали меня они за няньку для своего сына, которая оденет, накормит и согреет. Удобная девушка и удобная жена, которая была готова подстраиваться под любые прихоти. А тут внука захотелось им, мне сына – он и стал камнем преткновения. Я уделяю все внимание ему, а муж ушел на второй план. И закономерно вопрос: как так-то? Ты должна быть и здесь, и там, и везде.

   Я с трудом дожидаюсь момента, когда эта «показательная забота» уберется с участка и оставит меня одну. Я уже была готова открыть компьютер и искать вакансия, даже вспомнила про агентство, в которое лично пойду завтра утром, лишь бы как-то начать решать сложившуюся ситуацию. Да, мне нужен юрист, и судя по тому, как рекламировали Льва – он лучший. Но у таких всегда все расписано по минутам, а ждать, когда у мужчины освободится хоть час на меня не хочу, это может произойти не скоро, а что за это время предпримет Любовь Петровна, неизвестно.

   Когда родственники прощаются, и за матерью мужа закрывается дверь в машину, ко мне подходит Андрей Сергеевич и тихо говорит:

   – Собери вещи, я за вами завтра вечером приеду и на квартиру отвезу. Не говори только никому, иначе скандал будет.

   Я киваю, не веря в то, что говорит мужчина. Он же, кажется, даже обнять меня хочет, но не на глазах у жены.

   – Извини, Анют, что воспитали такого оболтуса, – он целует Ярослава в щеку и уходит, понурив голову.

   Даже знаю, что Любовь Петровна набросится на него с расспросами, но теперь понимаю, что ее муж будет молчать или скажет что-то, что успокоит неугомонную женщину. Сама нахожусь на раскаченных эмоциональных качелях, когда и плакать хочется, и смеяться.

   Я же, как только машина скрывается за поворотом, закрываю калитку, смотрю на пустеющий дом напротив и захожу к себе в темную комнату с кухней под боком. Сыну включаю мультики, а сама ищу адрес агентства, в которое завтра поеду. Если судить по отзывам, то работу тут может найти даже слепой и безрукий, надеюсь мне с ребенком тоже смогут хоть что-то подобрать. Да хоть надежду пусть подарят, уже большое дело в моем случае.

   Большую часть ночи собираю обратно сумки и думаю о том, что эти переезды меня рано или поздно выведут окончательно из себя. С ребенком на руках менять место жительства безумно тяжело – ведь не только мне привыкать к новым условиям, но и малышу. Я уже мысленно готовлю себя к плачу ночами, к истерикам, к капризам. Но в тоже время очень надеюсь на то, что свекор, действительно, нашел нам нормальное место, где нам будет комфортно, где никто не будет донимать меня и Ярослава.

   Забыться сном удается только под утро, а в девять мы на такси уже выезжаем из дома, чтобы через двадцать минут стоять перед бизнес центром, на втором этаже которого находится нужный офис.

   Даю себе минуту на то, чтобы взвесить все за и против и сделать первый неуверенный шаг вперед, за ним второй и третий.

   Лестница, ведущая на нужный этаж, кажется такой высокой, что к концу пути я просто выдыхаюсь, торможу на последней ступени и удобнее перехватываю Ярослава, который с интересом вертит головой и явно желает потрогать каждую деталь интерьера лично. Но приходится идти дальше, хотя сердце в груди готово выскочить.

   Дверь в агентство гостеприимно раскрыта, и я быстро захожу в приемную, чтобы поздороваться с сидящими за широкими и удобными столами девушками.

   – Здравствуйте! – одна подскакивает и провожает меня до диванчика вдоль стены, сразу с полки достает какую-то игрушку и протягивает ее Ярославу. – Вы подобрать работника или сами хотите устроиться?

   – Сама, – выдыхаю, поражаясь скорости, с которой персонал агентства перемещается по просторному помещению.

   Вот только что девушка стояла рядом со мной, а сейчас убежала к еще одной двери и скрылась за ней. Пока Ярослав интересовался длинным серым котом, которого ему так щедро даровали для игры, я смотрела на стеллажи с папками, да на улыбающихся девушек, которые были такими жизнерадостными и живыми, что хоть вой от зависти. Все как одна в красивых платьях, в которых им даже не жарко в этот ясный день, а я в джинсах, ибо даже брюк у меня нет. И то, эта деталь гардероба сегодня жалобно затрещала, намекая на то, что ходить больше трех лет в одном и том же (почти каждый день) – большая наглость с моей стороны.

   Пострадать как следует даже не успеваю. Та, что встретила меня в этом офисе, появляется передо мной и приглашает пройти для беседы.

   Осторожно перебрасываю огромную сумку через плечо и захожу в просторный светлый кабинет и натыкаюсь взглядом на невысокую женщину, которую очень хочется назвать бабушкой, но язык не поворачивается.

   – Здравствуйте, – здороваюсь.

   – Доброго утра, как добрались до нас, не устали?

   Меня с сыном усаживают на диван, где уже сидит высокая и ухоженная клиентка, а на коленях у нее маленькая собачка, которая дрожит при любом движении рядом с ней. Правда собачонка замирает, когда на нее обращает внимание Ярослав.

   – Я, Светлана Сергеевна, – представляется тем временем хозяйка кабинета.

   – Аня, – как-то так само выходит, что называю себя простым, а не полным именем, да и без отчества.

   – Очень приятно, Анна, а этот замечательный ребенок?

   А этот замечательный ребенок рвался к собаке, а она, в свою очередь к нему.

   – Ярослав, – перехватив сына удобнее, попросила, – сынок, не трогай собачку, она чужая.

   – Нет-нет, – возмутилась женщина в белом костюме, – вы первые, кого Эльза приняла!

   Даже ради демонстрации она свою собаку пустила вперед к сыну, а вот теперь пришла моя череда волноваться. Однако пес понюхал ребенка, потом меня и радостно завилял хвостом.

   – Аня, – послышался голос Светланы Сергеевны, – вы ищете работу?

   Я только кивнула.

   – Вы ее нашли!

***

Суть моей будущей работы заключалась в том, чтобы гулять с Эльзой до обеда и после. К слову – это был лучший график, потому что я могла в это время гулять с сыном.

   Однако была еще одна загвоздка. Хозяйка собаки должна была лично завозить своего питомца мне, а после всех дел забирать. Я же пока не могла даже сказать в каком приблизительно районе буду жить.

   – Розочка, – обратилась к женщине Светлана Сергеевна, – я расскажу обо всех тонкостях Анне. Думаю, за день или два эта незначительная проблема, как проживание, решится.

   Женщина была согласна на все – даже на ожидание, взяла мой номер телефона и попросила начальницу агентства прописать сумму больше той, что была указана первоначально.

   На этом маленькую собачку подхватили на руки, лишая такого замечательного друга, как мой сын, ну а я осталась под внимательным взглядом Светланы Сергеевны.

   – Расскажите, с какими трудностями вы столкнулись. Будем их решать.

   Я даже закашлялась от неожиданности и глаза опустила. Как-то раскрывать душу незнакомому человеку не было никакого желания, даже если этот человек к себе располагал и сам предлагал помощь.

   – Как-то неудобно, – решаюсь ответить, потому что уж очень долго молчу.

   – Неудобно в туфлях на шпильке целый день ходить, а помощь просить удобно, особенно, если ее предлагают безвозмездно! Чем быстрее мы решим твою ситуацию, тем скорее ты сможешь выйти на работу и получить за нее…

   Светлана Сергеевна копается в документах, надевает очки и зачитывает сумму, которую я могла получить раньше за месяц работы в небольшой фирме, при этом работая далеко не по восемь часов.

   Брови мой приподнялись сами собой, а рот раскрылся от удивления.

   – И это еще Роза сказала к этой сумме сделать надбавку! Чудесно же!

   – Не то слово, – согласилась я с хозяйкой этого агентства. Как же раньше не решилась сюда прийти? Здесь же… Ну просто невероятное везение! Фортуна!

   – Рассказывай!

   Ну я и рассказала, понимая, что мне ведь, действительно, могут помочь.

   Светлана Сергеевна слушала мой короткий рассказ крайне сосредоточенно. Я же старалась сильно в подробности не вдаваться, лишь рассказала о свекрови, которая была везде и всегда, о запросах и требованиях мужа, о предложенном разводе и о том, что я теперь живу в дачном домике. Точнее, уже не живу, потому что свекор решил меня по-тихому перевезти в другое место.

   – Поняла-поняла, – женщина призадумалась, сняла очки и уставилась в окно. – Есть у меня в наличии замечательный юрист, но уж больно завален работой, даже на личную жизнь времени у него совсем нет. Эх, такой экземпляр пропадает… Обязательно вас потом познакомлю, – как бы между делом пробормотала Светлана Сергеевна.

   Я старалась молчать, позволяя Ярославу теребить журнал на столе, отрывать кусочки от бумаги и делать все то, что позволит мне завершить разговор.

   – Так, юриста я найду. Полина! – после окрика в кабинет забежала та самая девушка, что проводила меня сюда. – Найди мне номер Севостьянова. Он нам должен!

   Девушка широко улыбнулась и убежала.

   – Так, а мы пока составим договор, подпишем его и я вас отпущу. Анюта, как переедешь, сразу позвони, хочу знать, где ты жить будешь.

   – Хорошо, Светлана Сергеевна.

   На все ушло у нас очень мало времени. Коллектив Светланы Сергеевны, да и сама женщина работали быстро и слаженно, типовые договора у них всегда были под рукой, так что заполнила все свои данные за считанные минуты, а в это время Ярослав вовсю развлекал начальницу агентства, которая улыбалась счастливой и широкой улыбкой. Когда часть документов была передана мне, потянулась за телефоном, чтобы вызвать такси.

   – Анечка, вы сейчас куда? – Светлана Сергеевна помогла моему сыну достать со стола ручку.

   – Домой…

   – Я вас отвезу, а то маленький устал уже. И это удобно!

   Про усталость ребенка заметила давно и мысленно думала над тем, как буду развлекать Ярика дорогой. Да ведь еще и машину надо дождаться, а это значит – истерики не избежать.

   – Спасибо, – я даже не знала, как отблагодарить эту женщину, что смогла войти в мое положение, подобрать работу, да еще и с сыном нас домой отвезет. Да она за час сделала больше, чем кто-либо за последний год.

   Женщина прощается с девочками в приемной ненадолго, обещает вернуться в офис с наивкуснейшим тортом, а потом ведет меня на стоянку, где помогает сесть в большую белую машину.

   Я поражаюсь Светлане Сергеевне все больше и больше! Она ловко надевает солнцезащитные очки, выруливает со стоянки и неспешно двигается по улицам города. Вот только то тут, то там ей сигналят, моргают дальним светом, а она периодически машет рукой в ответ.

   – Клиенты, – поясняет женщина, – самые дорогие и постоянные.

   Так мы и добираемся до моего дома, при этом всю дорогу мне рассказывают интересные рабочие истории, слушая которые хочется смеяться и головой качать, уж больно неправдоподобно они звучат.

   – А ты не хочешь найти свою вторую половинку? – Светлана Сергеевна осматривает мой скудный домик и переводит взгляд на противоположную сторону. Ну да, у Льва тут целый замок выстроен.

   – Я никак от прошлой половинки не избавлюсь, про новую даже думать не хочу.

   – Понимаю, – соглашается женщина, правда как-то быстро, словно о чем-то своем думает. – Жду твоего звоночка!

   На этом и прощаемся.

   Дома я кормлю Ярослава и укладываю спать. Сама тоже прикладываю голову на диван и мгновенно проваливаюсь в сон. Утро выдалось очень насыщенным, я до сих пор не верю в то, что случилось. Да и как в такое можно поверить, если твоя проблема решилась за один присест. Да такого не бывает! Кому нужен работник с ребенком, ведь разные обстоятельства бывают! Но – нужен, оказывается.

   Невольно вспомнила Райфа, Эльзу и горько про себя усмехнулась. А ведь когда-то я мечтала стать ветеринаром. И… моя мечта так и осталась где-то за горизонтом. С животными я всегда хорошо ладила, мне об этом многие говорили, но на тот момент я не нашла нужной поддержки, поэтому ушла за всеми на экономический. Не скажу, что ловила звезд с неба, да и свою работу никогда не любила и честно задумываюсь о том, чтобы выйти из декретного в другое место.

   После сна ребенок чувствовал себя намного лучше, так что пока я вытаскивала вещи поближе к выходу, Ярослав спокойно играл в немногочисленные