Железный Пёс. Саша Уолш

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Четыре года назад его звали Джон Кейси, и он возглавлял убойный отдел полиции. Сегодня он Железный Пёс, частный детектив в мегаполисе, полном грязи, человеческих страстей и преступлений. Трагедия отняла у него семью и любимую работу, одарив взамен артефактным протезом. Но сыщик всегда остается сыщиком. И когда к Джону обращается красавица из высших слоёв общества, умоляя защитить её от шантажиста, Пёс берётся за дело. А оно оказывается вовсе не простым. Жестокие преступления, секреты могущественной магической корпорации и старые кровавые тайны сплелись в один клубок. Джону придется приложить все силы, чтобы разобраться с этим смертельно опасным делом. И возможно, в процессе расследования он сумеет найти ещё и второй шанс на счастье и новую любовь.

   Потрясающая обложка — от Lei-Ren Art

***

ГЛАВА 1

(16:20, 12 сентября 2032, Риверсайд, Иллинойс, США)

   — Граната! В укрытие!

   Толпа за ограждением вздрогнула, словно мокрый серый зверь, и отпрянула на шаг.

   Коротким замахом один из бойцов швырнул гранату точно в узкое подвальное окно. Внутри оглушительно грохнуло, мелким крошевом брызнули стёкла и наружу повалил плотный едкий дым.

   — Щиты вперед!

   Тяжёлый удар артефактного тарана сорвал с петель ржавую дверь. Бойцы один за другим влетели в подвал, будто раскалённые гончие. Они были накачаны магией по самую макушку, воздух вокруг искрил от напряжения. Отрывистый лай приказов, приглушенные хлопки выстрелов, скрежет металла и чей-то отчаянный затравленный крик. Ведьмоловы не церемонились. Никогда. Всё будет кончено через минуту.

   А кругом — вспышки фотокамер, гул голосов толпы, вой сирен и нескончаемый дробный стук дождя по серому асфальту, крышам полицейских машин и перевёрнутым мусорным бакам.

   Проклятый город. Здесь почти не бывает солнца…

   — Прямо сейчас мы видим, как отряд бойцов с шевронами корпорации «Артефакт-Индастриз» начинает штурм здания на пересечении Ашленд и Равенсвуд. Здесь в подвале несколько часов назад забаррикадировался преступник с магическими способностями! По нашим данным, одарённый уже убил как минимум одного гражданского и ранил ещё двоих! Грохот, который вы слышите за моей спиной, это светошумовые гранаты, которые используют специалисты корпорации. Полиция города не участвует в штурме и задержании преступника…

   — Уберите чёртовых репортёров! Совсем осатанели. Эддисон, не зевай! За ограждение их! — Капитан шестого полицейского участка раздражённо ткнул пальцем в сторону бойкой парочки журналистов, которая пробралась за периметр и теперь снимала свой репортаж чуть ли не под ногами у штурмующего отряда. Капитан был зол как чёрт. Сегодня он приехал сюда, чтобы лично контролировать операцию. Но работы им почти не досталось. Как и честно заработанной славы. Полицейские могли только оцепить здание, оттеснить зевак и удерживать периметр. Захватом магов теперь по закону занимались спецы-ведьмоловы из «Артефакт-Индастриз».

   Капитан злобно сплюнул в грязь и, неловко перескочив через лужу, шагнул под козырёк соседнего магазина. Там, под полосатым красно-белым тентом, подняв воротник тренча и низко надвинув на лоб шляпу, мрачной глыбой маячил Джон Кейси. Тяжёлый тёмный взгляд — словно смотришь не в глаза человеку, а в холодное дуло револьвера. Плащ небрежно расстёгнут, руки в карманах, обманчиво расслабленная поза. Но капитан Найт слишком хорошо знал цену этому внешнему спокойствию.

   — Привет, Джон.

   Мужчина молча кивнул в ответ. Они и правда были знакомы слишком давно. Кажется, ещё с прошлой жизни. А сегодня стояли плечом к плечу, мрачно молчали и смотрели, как медленно и неизбежно скатывается под откос всё, за что они боролись. Патрульные офицеры, словно злые нахохленные вороны, мокли под дождём. Кто-то голосил в толпе, истерично требовал суда над магами-убийцами. Коротко и яростно подвывали сирены. Сержант Эддисон теснил наглых репортёров за ленточку, репортёры сопротивлялись, хотели жареных фактов и ради сенсации готовы были сунуться в самое пекло. В Риверсайде выживали только такие. Те, что умели вертеться, идти вперед по чужим головам. И добиваться цели, несмотря ни на что.

   — Чёртовы ведьмоловы. — Голос Джона был как ржавый наждак.

   Капитан угрюмо согласился:

   – Да уж… Клятая корпорация купила всех с потрохами. Помнишь, когда мы только начинали? Ведь мы брали магов своими силами. Воров, убийц, контрабандистов и просто дрянное хулиганьё с улиц. Тогда копы были героями! Защитниками. Теперь нашу работу делают корпоративные наёмники, а мы не смеем даже в носу поковырять без их разрешения.

   — Вы и теперь защищаете город. Каждый день.

   — Джон, прошу, не надо красивых фраз. Я теперь тоже капитан участка. Говорить пафосные слова — моя работа. Но всё это чушь, и ты это знаешь.

   Джон тяжело вздохнул и потянулся за сигаретами. Вынул из кармана левую руку, поднося к лицу зажигалку, и в блеклом свете дождливого дня вместо живых человеческих пальцев тускло блеснул серый металл. Мощный, качественный и непомерно дорогой артефактный протез. Такие носили только бойцы армейского спецназа или офицеры-наёмники частных военных компаний.

   Щёлкнула зажигалка, язычок пламени взметнулся вверх, освещая кончик крупного носа, широкий, гладко выбритый подбородок и жёсткую линию губ. Лицо человека, который видел в жизни слишком много и не особенно рад, что выжил. Он выдохнул крепкий табачный дым и бросил цепкий взгляд на капитана.

   — Ты знаешь мою позицию, Ник. По-настоящему важно только то, что мы делаем для города и людей. Давно уже прошли годы, когда нас хвалили за то, что мы хорошо покушали и посидели на горшке. Сегодня мы просто выполняем свою работу и не ждём, что нас погладят по голове.

   — Так и есть, да. Но, знаешь, ты всегда плохо разбирался в политике и интригах. – Капитан Найт вернул Джону хмурый взгляд. — Ты раскрутил дело этого мага. Весь шестой участок пахал без выходных, люди носились так, будто им зад наскипидарили. Мы вместе это сделали, Джон, вывели поганца на чистую воду в самый короткий срок. И что в итоге? «Артефакт-Индастриз» прямо сейчас пакует нашего клиента. Что, к чертовой матери, они делали до этого момента? Да ничего. Но теперь мы охраняем периметр от зевак, а проклятые ведьмоловы будут красоваться перед камерами. В результате «полиция — атавизм исполнительной системы», а корпоративные охотники получают такое финансирование, которое нам и не снилось. Сегодня дети хотят вырасти и стать ведьмоловами, понимаешь Джон? Не полицейскими. А чёртовыми охотниками на людей.

   Джон выдохнул клуб дыма и щелчком отправил окурок в урну.

   — Ноешь, как девчонка.

   Николас Найт вдруг качнул головой и ухмыльнулся одним уголком рта.

   — Я скучаю по тому времени, когда ты был капитаном.

   — Да, я тоже, Ник.

   — Так возвращайся! К чёртовой матери твое детективное агентство! Сейчас ты просто внештатник, ни прав, ни полномочий, даже арест произвести не можешь…

   — Ты тоже не можешь, — невозмутимо парировал Джон и кивнул на клубы дыма в подвале здания, где охотники паковали в артефактные наручники ведьму двадцать первого века. Но капитан лишь отмахнулся от этой шпильки.

   — Ты раскрываешь ворох дел, а отдачи никакой. Я вынужден всю твою работу записывать на кого-то из детективов. Они у меня уже стали чемпионами по раскрываемости, а я даже заплатить тебе не могу толком.

   — Ник…

   — Возвращайся хотя бы главой убойного! Как в старые добрые…

   — Ты знаешь, что этого не будет.

   Капитан тяжело вздохнул и замолчал. Конечно, он знал. Николас давно уже не надеялся получить Джона Кейси обратно в штат. Но он прекрасно понимал бывшего напарника и бывшего начальника. Джон имел чертовски серьёзные причины не возвращаться на службу.

   От заграждения послышались резкие оклики и звук подъехавшей машины. Патрульные расступились, пропуская к оцепленному зданию чёрный фургон с логотипом «Артефакт-Индастриз». Высокий клиренс, мощная подвеска, бронированный кузов с защитой от взрывов.

   — Скоро на танке будут приезжать, с ядерной ракетой на крыше, — хмуро буркнул капитан. — А мы в участке вторую кофеварку полгода ждем. О новых бронежилетах или патрульных машинах даже не мечтаем.

   Джон промолчал. Застывшим мрачным взглядом он смотрел, как открываются задние двери фургона и наружу выходят артифики третьего поколения. Слаженно, чётко, ни одного лишнего движения. Их было четверо. Одинаковые, как под копирку, мужские фигуры, серое пластиковое покрытие вместо кожи. Ни волос, ни одежды, ни одной искры жизни в лицах. Зато у каждого в руках винтовка.

   Капитан досадливо поморщился и бросил обеспокоенный взгляд на бывшего напарника.

   — Чёртовы големы. Джон, здесь всё уже кончено. Иди домой. Не надо тебе на это смотреть.

   Кейси отмахнулся:

   — Я в порядке. Сегодня големы у нас на каждом шагу, куда ни плюнь. Никуда от них не деться. Даже хот-доги продают.

   — Но не все вооружены.

   Джон тяжело вздохнул и промолчал.

***

Из двери подвала сквозь оседающие клубы дыма вышел отряд охотников.

   Толпа за оцеплением загудела и качнулась вперед. Каждому человеку в этот момент хотелось быть на шаг ближе. Увидеть своими глазами эту потрясающую картину. И ведьмоловы не подвели.

   Смотрелись они чертовски профессионально. Кейси видел, что мага выводят картинно, напоказ. Артефактные кандалы крепились на поясе, стягивали руки и ноги человека очень короткими цепями. Арестованный едва мог шагать. Ведьмоловы крепко держали мага под локти, а вооруженные големы организовали эскорт, шли по двое с каждой стороны, наблюдая за периметром и показывая себя во всей красе. Камеры репортеров застрочили вспышками, люди заорали, навалились на заграждение. Полиция едва держала толпу.

   Картинка получилась внушительная. Для среднего обывателя — впечатляющая и вселяющая уверенность. Вот она — удивительная связка специалистов-людей и артификов предпоследнего поколения. Надёжно. Круто. Эффективно.

   Ник прав. Полицию будет сложно упразднить, но рано или поздно они попытаются это провернуть. Заменить людей големами. Безмозглыми магическими созданиями, которые по-настоящему подчиняются только одному хозяину — «Артефакт-Индастриз». Корпорации, создавшей их из проводов, силикона, пластика и трёх тысяч заклинаний.

***

Сквозь струи дождя, перескакивая через лужи, до капитана добрался один из офицеров.

   — Сэр, наши судмедэксперты приехали. Холмс спрашивает, действует ли ещё сегодня протокол судебно-магической экспертизы?

   Увидев рядом Кейси, полицейский кивнул ему:

   — Привет, Джон.

   Капитан вздохнул, массируя пальцами лоб под козырьком фуражки.

   — Холмс меня в могилу сведёт своими закидонами. Вечно ему всё не так, придирается к каждой закорючке. Передай, чтобы брал в охапку своего интерна и, как только увезут мага, пусть спускаются в чёртов подвал и работают по всем протоколам. Без выкрутасов! Сегодня не тот день, чтобы испытывать моё терпение. Иначе я их обоих пристрелю и найму новых умников. Всё равно никто не заметит разницы.

   — Да, сэр.

   Наконец скрученного мага всунули в грузовик, големы вошли следом, и фургон выехал с оцепленной территории. И в этот момент кто-то из толпы швырнул в машину камень. Гулкий удар грохнул о броню, словно выстрел. Джон дёрнулся, с хрустом сминая в железных пальцах зажигалку. Он вдруг с ужасом представил, как из щелей бортовых бойниц высовываются короткие хищные стволы винтовок, и людей обдает свинцовым градом… Как в тот раз… четыре года назад.

   Но всё обошлось. Взволнованная толпа расступилась, и фургон скрылся из виду. Кейси судорожно втянул в себя воздух и оглянулся. Капитан смотрел с сочувствием. Он лучше остальных знал, что пришлось пережить его лучшему другу.

   — Иди домой, Джон. Для нас это дело закрыто. Ты свой гражданский долг на сегодня выполнил. А мне ещё с репортерами бодаться. Не мешайся тут.

   Детектив кивнул, надвинул пониже шляпу и молча шагнул под струи дождя.

   Толпа и не думала расходиться, несмотря на дурную погоду и настойчивые призывы полиции. Зеваки, бродяги, безработные и уличная шантрапа. А еще некормленая стая репортёров.

   Перед десятками камер уже красовался командир-ведьмолов. Высокий плечистый блондин с гордым подбородком и героическим взглядом. Он стоял под вспышками фотоаппаратов, весь в чёрном, по самое горло обвешанный дорогим снаряжением. Бросив короткий взгляд на охотника, Джон без труда опознал у него на поясе несколько мощных артефактов: персональный антимагический щит последнего поколения, исцеляющую сферу и какую-то новую модель биосканера. Ник прав, финансировали этих ребят запредельно.

   — Газета «Ривертайм»! Скажите, сколько людей пострадало от действий преступника?

   Микрофоны и камеры, словно винтовки, были нацелены в лицо ведьмолову, но он и глазом не моргнул. Отвечал так спокойно и охотно, словно до этого репетировал перед зеркалом.

   — Пока ведется следствие, я не могу сообщить точную информацию. На данный момент известно об одном убитом и трёх раненых…

   — Какое наказание ждет его за эти преступления? Говорят, что «Артефакт-Индастриз» всеми силами смягчает приговоры людям с магическими способностями! Это так?

   — Мне об этом ничего не известно, мэм. Единственное, в чём я абсолютно уверен, — преступник будет отдан под суд и понесет заслуженное и справедливое наказание.

   — Газета «Собеседник»! Биржа труда сегодня не способна обеспечить людей рабочими местами, потому что работодатели повсеместно используют артификов. Положение острое и критическое. Чего добивается «Артефакт-Индастриз»? Вы хотите заменить всех людей големами?

   Журналистка явно хотела подцепить ведьмолова. Но он не поддался на провокацию. Вместо этого охотник обвёл взглядом все камеры, словно не отчет о захвате преступника выдавал, а баллотировался в сенат, и ответил:

   — Служить этому городу и его людям — наш единственный долг, важнее которого ничего нет. Каждый из нас готов отдать жизнь за то, чтобы американские граждане могли спокойно спать по ночам. Чтобы ваши дети, любимые и близкие люди были в безопасности. Мы готовы к выполнению своего долга в любую секунду. Когда мы получаем приказ, то выполняем его без раздумий и сомнений. Любая угроза для жителей Риверсайда — будет уничтожена.

   Зеваки вокруг засвистели и зааплодировали.

   «Пафосный ублюдок», — Джон опустил голову и шагнул в сторону, сквозь толпу. Здесь уже и правда нечего было делать.

***

(19:30, 12 сентября 2032, Риверсайд, Иллинойс, США)

   — И капитан Найт просто отдаст им дело? Мы ведь пахали над ним почти две недели. Если б ты не настоял на расследовании, его бы просто отправили в архив. И проклятому колдуну сошло бы с рук все это грёбаное дерьмо!

   Джон резко поднял голову, и взгляд его был откровенно угрожающим.

   — Нина…

   Рыжая, словно белка, девушка сидела напротив детектива за железным столом, заваленным бумагами и стопками справочников. Она хмурила брови и гневно сжимала губы, а золотые веснушки на её детских щеках казались нарисованными. Нина почуяла угрозу в голосе Джона и мгновенно притихла. Словно нашкодившая кошка, втянула голову в плечи и скорчила жалобную физиономию.

   — Прости-прости… Я больше не буду!

   — Выйди-ка за дверь и прочитай, что написано на табличке.

   Нина ссутулилась, надеясь спрятаться за горами папок и коробок с документами. Но Джона этим было не пронять.

   — Ну?

   — Детективное агентство «Аргус», — мяукнула рыжая.

   — Правда? А я думал, там написано «Детский сад "Весёлые зверята"». Я тебе не гувернантка. Ясно?

   — Ну Джон… — Нина умоляюще сложила ладошки перед носом. Будь у неё хвост, она непременно виляла бы им сейчас изо всех сил. — Это же особая ситуация! Ну я же возмущена до глубины моей дамской души этой неслыханной наглостью корпорации! Мне же нужно выразить всю… эту… непередаваемую экспрессию момента!

   — Экспрессия у нее... Ты еще курить начни от нервов и избытка чувств.

   — Нет-нет! — Нина так активно замотала головой, что рыжие кудри взметнулись, словно солнечное облако. — Ни за что!

   — Гляди у меня… И не смей больше ругаться.

   — Я поняла. Честно-честно. Прости…

   Нина Рут виновато улыбнулась. Она лучше многих знала тяжелый и мрачный характер своего начальника. Джона Кейси лучше не злить. Никому и никогда.

   Детективное агентство «Аргус» работало уже почти два года. В этом чуть тесноватом, но уютном офисе их было только двое. Нина обожала свое дело больше жизни, бежала в агентство каждый день, как на праздник. Именно она купила сюда уютные кресла и шикарный кожаный диван, врезала в потолок бесшумную вытяжку, поставила на окно горшок с фикусом, а на стену повесила постеры в стиле тридцатых годов прошлого века. Сегодня это было очень модно.

   Джон поначалу бурчал, ворчал, сопротивлялся и говорил, что это офис для работы, а не для того, чтобы просиживать зад в мягком кресле. Но прошло совсем немного времени, и он оттаял. Полюбил кресло, примирился с фикусом и картинками на стенах, а вытяжка стала просто божьим благословением, потому что курил Кейси прямо в офисе, не отрываясь от размышлений.

   Но сегодня вечером детективы не ждали посетителей и только делали вид, что работали. Тихо бубнило радио, сообщая об очередных митингах за права магически одаренных меньшинств. Джон с мрачным видом листал газету, наполняя пепельницу окурками, и обдумывал последние события, а Нина переживала за шефа и никак не могла взяться за что-то полезное. В конце концов, она поняла, что лучше чашки горячего кофе ничего не придумает, и уже сделала шаг к маленькой офисной кухне, когда в дверь вдруг постучали. Деликатно и негромко. По-женски.

   Джон и Нина молча переглянулись, и детектив коротко кивнул помощнице. Девушка мгновенно нацепила на лицо доброжелательную улыбку и отворила дверь.

   — Добрый вечер, мисс, мне нужна встреча с мистером Кейси, частным детективом. По профессиональному вопросу.

   Джон не видел посетительницу, но отчетливо слышал её голос. Незнакомый, негромкий, но мелодичный. В такой поздний час это могла быть только клиентка, которая не хотела бы огласки своего имени.

   — Добрый вечер, — вежливо проворковала Нина. — Мистер Кейси может принять вас прямо сейчас. Прошу, входите.

   И она вошла. В комнату вместе с ней влился тонкий, едва ощутимый аромат дорогих духов и дождливой ночи.

   Джон невольно замер на мгновение, удивленный её блистательной и нежной красотой. Она стояла перед ним во всем чёрном, с невысказанной мольбой в глазах, одной рукой придерживая на груди шиншилловую горжетку с золотыми кистями, а в другой сжимая крохотный клатч от «Стар-Прада» за пятьдесят тысяч долларов. Но все эти дорогие безделушки меркли перед тем, как она смотрела на Джона. Так глядит женщина в отчаянии, которой некого больше просить о помощи.

   Кейси поднялся из-за стола и учтиво предложил:

   — Прошу, мисс, присаживайтесь.

   Она напряженно опустилась в кресло перед Джоном, а он сел напротив и из вежливости затушил сигарету. Посетительница так волновалась, что несколько мгновений просто молчала, сжимая на коленях сумочку и собираясь с мыслями. Ей было лет двадцать пять, а весь её утонченный и ухоженный вид, мерцающее чёрное платье, дорогие туфли, идеально уложенные локоны тёмных волос — говорили о том, что девушка принадлежит к высшему обществу. Но даже у золотых леди бывают проблемы.

   — Я вижу, что вы взволнованны, мисс. Постарайтесь успокоиться. Моя помощница Нина нальет вам чаю, если угодно.

   Нина бросила на Джона хитрющий взгляд из-за спины незнакомки. Эта рыжая бестия знала своего начальника слишком хорошо. За два года работы «Аргуса» он никогда и никому не предлагал чаю.

   — Благодарю вас, мистер Кейси. Чаю не нужно. — Посетительница украдкой взглянула на железную руку мужчины, его широкие плечи под строгим костюмом и огромный тяжелый револьвер на краю стола. — Меня зовут Адель Штерн. Я здесь по деликатному делу, а вас мне посоветовали как самого лучшего частного детектива в штате.

   Кейси едва заметно кивнул.

   — Расскажите мне всё, мисс Штерн, и я постараюсь решить вашу проблему.

   Чаще всего люди приходят к частным детективам, чтобы раскопать правду о своих неверных супругах или вороватых бизнес-партнёрах. Чуть реже — чтобы найти должников, которые решили улизнуть с деньгами. В «Аргус» же шли с особыми просьбами. Репутация Джона Кейси распространилась далеко за пределы Риверсайда. Клиенты порой приезжали из других городов, только бы за дело взялся Железный Пёс — так его много лет назад окрестили журналисты в своих криминальных колонках. Детектива Кейси нанимали для самых сложных и безнадёжных случаев, которые полиция давно отправила в архив или которые вовсе не стоило выносить на общее обозрение. Жена сбежала с двумя детьми и скрылась без следа. Партнёр ловко мухлюет со счетами и транспортными поставками. Богатая леди подозревает молодого муженька в изменах, но доказательств нет. Не подкопаться, не найти, не вывести на чистую воду. Кейси делал невозможное. Если брался за работу, то каждый раз добирался до истины. Капитан Найт не раз говорил, что такого, как Джон Кейси, сможет остановить лишь смерть. Только убить его не так-то просто.

   Вот и сейчас, глядя в тревожные глаза мисс Штерн, детектив понимал, что дело будет непростым. Девушка потупила взгляд и нервно прикусила губу. Наконец, она собралась с мыслями и заговорила:

   — У меня есть подруга… Я не могу называть её имени. Она совершила ошибку, которая очень сильно навредит её репутации. Но один дурной человек уличил девушку. Он собрал… компромат, постыдные доказательства её глупой ошибки...

   — Я понимаю вас, продолжайте. — Джон уже начал догадываться, о чем будет просить его эта милая дама. Но хотел, чтобы она договорила.

   — Если эта информация выйдет наружу, родители придут в ужас, это уничтожит их… — Она судорожно сжимала в светлых пальцах свой чёрный клатч, и бриллианты ослепительно сияли в свете настольной лампы с зелёным абажуром.

   — Этот человек шантажировал вашу подругу?

   — Да, он делал это.

   — Требовал денег?

   — Дважды. И немалых.

   Джон помолчал, а потом спросил прямо:

   — Вы уверены, что у него действительно есть доказательства против вас? Видели своими глазами?

   Она вскинула на детектива испуганный взгляд. Пронзительный, прозрачно-зеленый, словно бесценный берилл. А Джон смотрел спокойно и строго. Он ждал ответа. С такими людьми лучше не шутить. И мисс Штерн поникла, несчастно вздохнула, понимая, что он обо всем догадался. Брови её вдруг изогнулись двумя скорбными галочками. Ещё миг, и она зарыдает.

   — Ну же, мисс, не плачьте. Мы во всем разберёмся. Даю слово.

   Она кивнула, достала из сумочки платок и торопливо промокнула глаза.

   — Я видела красную папку, в которой были документы. Он показывал её, угрожал, что отправит по почте, если не получит своих денег. Эта папка, мистер Кейси, она снится мне в кошмарах. Я не смогу спокойно дышать, пока не получу её.

   — Вы хотите, чтобы я убедил этого человека прекратить шантаж и отдать вашу красную папку? — Джон прищурился, предчувствуя проблемы.

   — Это было бы идеально, мистер Кейси. Если вы найдете папку, моя благодарность будет безграничной. Лучше заплатить эти деньги вам, чем всю жизнь отбиваться от шантажиста.

   — Это мудрая позиция, мисс Штерн. Как зовут этого человека и когда вы связывались с ним в последний раз?

   — Он назвал имя — Стивен Каполла. Я не уверена, что оно настоящее. В последний раз мы встретились в начале апреля.

   — Почти полгода назад?

   — Да.

   — Так, может, он решил оставить вас в покое?

   — Я ничего не знаю о его решениях, мистер Кейси, но эта неизвестность даже хуже. Красная папка висит надо мной, как дамоклов меч. Каждый день наполнен страхом. Прошло пять месяцев, и я уже без сил от этой пытки. Потому и осмелилась прийти к вам. Я совершенно разбита, сэр.

   — Понимаю. Ожидание хуже смерти.

   — Да. Намного хуже.

   — Стивен Каполла… Хорошо, запишите мне номер, с которого он звонил вам, — железной рукой Джон придвинул к краю стола листок бумаги и карандаш. — И вспомните, что ещё вы о нем знаете? Как выглядит, где работает, с кем общается? Что угодно может оказаться важным.

   Мисс Штерн быстро записала номер и вернула листок на стол. Она едва дышала от волнения. Видимо, шантажист и правда крепко её достал. Девушка поправила шиншиллу на плечах и зябко поёжилась.

   — Я совершенно ничего не знаю об этом человеке. Он лишь дважды звонил мне по телефону. Но за деньгами приходил сам. Мы встречались в центральном парке у пруда с утками. Он высокий, около шести футов, широкоплечий, даже красивый. На вид лет тридцати пяти. По происхождению — североамериканский индеец. Одежда неприметная, обычный серый костюм и плащ. Смуглая кожа, длинные чёрные волосы, тёмные глаза. Говорит негромко, с южным акцентом. Татуировок или шрамов у него я не видела. Он очень скрытный и осторожный, это я поняла сразу.

   — Хорошо. Хоть что-то для начала. Пока мне этого достаточно. Посмотрим, что можно сделать.

   Девушка кивнула, а потом встрепенулась, торопливо открыла клатч, вынула оттуда несколько купюр и положила на стол.

   — Этого хватит для начала работы?

   Джон уверенно согласился.

   — Более чем, мисс Штерн.

   На этом разговор был окончен. Оба поднялись одновременно, Кейси шагнул вперёд, и они очутились лицом к лицу, меньше, чем в шаге друг от друга. Девушка встретилась взглядом с детективом:

   — Благодарю вас, мистер Кейси. Вы мой спаситель.

   Она робко протянула вперед руку, и Джон ответил рукопожатием, осторожно сжимая хрупкую горячую ладонь. Когда он отпустил её, девушка тут же отступила к двери, оставляя после себя тонкий, едва различимый запах лаванды и шалфея.

   — До свидания, мисс Нина.

   — Всего доброго, мисс Штерн.

   Девушка вышла из офиса. А помощница детектива, которая всё время беседы что-то очень увлеченно искала в своём телефоне, закрыла за посетительницей дверь и тут же обернулась. Лицо её было восторженным и хитрющим, как у лисы-разбойницы. Нина обожала необычные и интересные истории. А сейчас она предвкушала что-то совершенно особенное.

   — Джон, ты видел её клатч? Он же стоит, как чугунный паровоз! А её прическа! А туфли! О!

   — У всех женщин есть туфли, Нина. Даже у тебя.

   — Пока вы разговаривали, я поискала мисс Штерн и Стивена Каполлу в соцсетях, дневниках и популярных чатах. Никаких следов.

   Джон даже не удивился.

   — Ну конечно. Имена фальшивые.

   Нина подошла к столу и взяла в руки деньги, которые оставила Адель. Посмотрела на просвет, радостно пошуршала купюрами и, совершенно довольная, убрала задаток в огромный тяжелый сейф с магической защитой.

   — Она красотка, Джон! Шикарная, как куколка. Не спорь.

   — С тобой спорить бесполезно, это и ежу понятно. Красивая она или страшная, но у неё есть проблема, и она платит нам за работу.

   — Но ведь тебе приятно будет ей помочь, правда? Потому что она особенная.

   — С чего ты взяла, что она особенная?

   — Ты предложил ей чаю!

   Кейси только усмехнулся.

   Он сунул револьвер в скрытую кобуру под мышкой и шагнул к шкафу с верхней одеждой.

   — Давай-ка на сегодня заканчивать. Закрой офис, а завтра с утра разберемся с этим Каполлой. Я заеду в участок, разузнаю, не числится ли он с такими замашками шантажиста в базе полиции. А ты проверь его номер телефона.

   — Поняла.

   — Ох уж эти богатенькие дамочки. Сначала нашкодят, а потом не знают, как замести следы. — Джон накинул тренч, надел шляпу и шагнул к двери. — Доброй ночи, Нина. Я в «Левиафан».

   — Пока-пока. До завтра.

***

ГЛАВА 2

(06:50, 13 сентября 2032, Риверсайд, Иллинойс, США)

   С утра снова лил дождь. Мокрое небо, затянутое серыми тучами, навевало тоску и усыпляло насмерть. Джон включил кофеварку, набросил на шею галстук и мрачно посмотрел на себя в зеркало. Тяжелый взгляд, широкая челюсть, виски и затылок коротко выбриты. Длинный горизонтальный шрам над ухом — память о том дне, когда его жизнь была разбита вдребезги. Железные пальцы чутко разгладили идеально ровный узел строгого бордового галстука. Всё как обычно. Сойдёт на сегодня.

   Кофеварка тонко пискнула, и одновременно с ней зазвонил телефон. Джон хмуро взглянул на часы. Звонки в такую рань обычно не означали ничего хорошего.

   — Привет, Нина.

   — Я нашла труп, привет, Джон!

   — Что…

   — Мёртвый человек. В переулке! Он тут лежит, и дождь льет, я мокрая, и он тоже весь мокрый в луже, такой здоровенный, прямо громила… — Девчонка тараторила с бешеной скоростью, и Джон слышал, что голосок её, напряженный до предела, едва не срывался на крик.

   — Нина, постарайся успокоиться…

   — Я знаю, что у меня шок, Джон. Я не глупая. Я раньше никогда не находила трупов. Иду. А он просто лежит. Мертвый. И сразу было видно, что он умер. Такое лицо, Джон! Я сразу это поняла.

   — Тише. Выдохни… Вот так. Не трогай тело, ясно?

   — Да-да. Я знаю. Не трогала, честно-честно.

   — Я сейчас приеду. Ты вызвала полицию?

   — Нет-нет. Тебе сначала позвонила.

   — Вот и умница. Звони дежурному в шестой участок. И скажи, что нашла труп. Я приеду через десять минут.

***

Он приехал через семь. Патрульные уже были на месте. Нина стояла под зонтом рядом с сержантом Эддисоном, и её рыжие кудри сияли ярким солнечным цветком на фоне серого дождливого переулка. Второй офицер обтягивал место происшествия лентой.

   — Доброе утро, сэр! — Нил Эддисон, молодой сержант. Всё время от самого окончания полицейской академии он проработал в шестом участке и еще застал Джона на посту капитана.

   Кейси кивнул и посмотрел на Нину.

   — Ты в порядке?

   Девушка уже успокоилась и теперь жалобно глядела на Джона. Словно щенок, который прищемил лапу и пришел просить утешения.

   — Ладно, давай, иди сюда.

   Кейси обнял помощницу, и она тут же расцвела и заулыбалась, уткнулась носом ему в подмышку, поближе к револьверу. Очевидно, считала, что тут самое надежное и безопасное место.

   — Нил, что здесь? Убийство? — Джон взглянул на тело мужчины. И впрямь громила, как и сказала Нина. Не меньше шести с половиной футов ростом, массивный, хорошо одетый мужчина лет сорока.

   Эддисон вздохнул и бросил на Джона осторожный взгляд. Он всегда побаивался Кейси.

   — Не похоже, сэр. От него за версту разит водкой. Будем разбираться. Капитан Найт отдал мне это дело. Пока едет эксперт, мало что можно сказать точно. Следов крови не видно. Явных причин смерти тоже. Я не медик, но, похоже, парень просто упился насмерть.

   — Ясно.

   — И зачем люди так напиваются? — проворчала Нина из-под руки Кейси.

   — У всех свои причины. — Джон опустил взгляд на помощницу. — Ну? Ты успокоилась? Тогда можешь отцепиться.

   — Ну что ты такой ворчун с утра? — Нина со вздохом отлипла от детектива и стукнула его кулачком в железное плечо. — Я мертвеца нашла, а ты так груб со мной.

   — Прости, забыл сказать «спасибо».

   — Ну то-то же!

   Джон оставил Нину под зонтом и, надвинув шляпу пониже, шагнул к телу. Мужчина лежал поперёк узкого проулка, неловко скособочившись и раскинув ноги. Дорогие ботинки крокодиловой кожи. Шляпы и шарфа нет. Пальто тонкой шерсти изваляно в грязи и насквозь промокло. Яркий шелковый галстук, хороший костюм. Глаза закрыты, а выражение лица абсолютно спокойное. Он словно лёг и уснул здесь под дождем. Интересно, сколько должен был выпить этот тип, чтобы при его огромной массе отдать богу душу?

   Сзади подошел Эддисон. Джон спросил, не оглядываясь:

   — Карманы не проверяли? Документы, телефон?

   — Пока нет, сэр. Мисс Рут очень переживала, я пытался её успокоить.

   Джон отступил на шаг, пропуская сержанта к телу, а сам огляделся вокруг. Местечко было дрянным для того, чтобы встретить тут свою смерть. Уродливые граффити, мокрые ржавые мусорные баки, скрипящие пожарные лестницы, раскисшие рекламные листовки на стенах и вдребезги разбитые фонари.

   Кейси с глухой тоской огляделся. Кто знает, где он сам, в конце концов, умрёт. Взгляд его на мгновение задержался на свежих граффити. Необычный рисунок для этих улиц. Что-то новенькое. Символ неаккуратный, но графически точный. Джон никогда раньше не видел такой стилистики, хотя улицы Риверсайда знал вдоль и поперек. Шпана рисует свои чертовы каляки везде, куда не добираются патрульные и взгляды видеокамер. В этом переулке искать уцелевшие камеры, скорее всего, бесполезно.

   — Документов нет, сэр. Телефона тоже. Но бумажник, деньги и ключи на месте, карманы не вывернуты.

   — Ясно. Ты будешь ещё допрашивать Нину?

   — Да, сэр, я даже не начинал. Для её удобства лучше поехать в участок.

   Джон кивнул, соглашаясь, и они оба обернулись на звук подъезжающего фургона. Мобильная лаборатория судмедэкспертизы доставила команду спецов из двух человек. Руководил здесь Говард Холмс, штатный танатолог.

   — Доброе утро, — пискнула Нина из-под своего зонтика.

   — Какое утро, мисс? Уже давно день, — с шутливым укором ответил эксперт.

   Он был, как всегда, бодр, свеж и аккуратен до предела. Этот парень больше всего в жизни уважал правила, инструкции и подписанные приказы. И жутко бесился, если кто-то нарушал его порядок и чистоту. А его дотошность и въедливость стали в участке так хорошо известны, что даже капитан Найт, добрая душа, частенько избегал судмедэксперта.

   Холмс был одет в желтый клеёнчатый дождевик и нёс в руке металлический чемоданчик с инструментами. Он вежливо кивнул присутствующим и тут же надел перчатки, принимаясь за работу. Второй эксперт, многодетный отец-одиночка с вечным недосыпом, работающий на чистом кофеине, занялся фотографиями места происшествия.

   — Документов нет. Сможем определить личность? — Эддисон ёжился под струями дождя, вжимая голову в плечи, и заглядывал Холмсу через плечо.

   Танатолог ответил спокойно и уверенно:

   — Снимем отпечатки, сделаем слепки зубов. Найдем. Тело не двигали?

   — Нет.

   — Отлично. — Холмс терпеть не мог, когда кто-то трогал мёртвых до его приезда. Он открыл чемоданчик, включил диктофон и приступил к работе.

   Определение температуры тела, степени окоченения мышц и бог знает чего еще. Джон наблюдал за возней умников и терпеливо ждал. Совершенно успокоенная и повеселевшая Нина успела сбегать в кофейню и принести два стакана горячего кофе. Эта девушка была неутомимой и несгибаемой. А её вечный оптимизм, кажется, стал заражать даже Джона. Два года назад Кейси жил в своей одинокой берлоге совершенно нелюдимым типом, озлобленным и яростным. Он ненавидел всё вокруг: эту страну, этих людей и даже Господа Бога. И что с ним стало сегодня? Живёт, работает, иногда шутит и даже смеётся. А всё Нина Рут. Рыжая бестия.

   Наконец, Холмс закончил свою возню и взглянул на сержанта.

   — Фиксирую стойкий запах алкоголя. Ран и повреждений на теле не вижу.

   — Всё-таки упился? — Эддисон предвкушал быстро закрытое дело, галочку в отчёте и премию.

   — Да, вероятнее всего, или алкогольная кардиомиопатия, или острое отравление алкоголем. Точно скажу после анализов.

   Электронный термометр пискнул в последний раз. Холмс аккуратно вынул длинный острый щуп из носа жертвы и сверил показания.

   — Время смерти… Семь часов назад.

   — То есть час ночи?

   — Именно так. От часа до часа с четвертью.

   Холмс убрал инструменты, закрыл свой чемоданчик и поднялся с колен.

   — Я забираю тело в лабораторию. Отчёт закончу завтра днём.

***

В шестом участке, как всегда, было шумно. Звонили телефоны, гудели и вспыхивали голубым сиянием штатные магические шары, дежурный на кошмарном испанском что-то втолковывал причитающей толстой мексиканке. Из-за решетки КПЗ, словно злые павианы, орали забулдыги и уличные девки. Офицеры и служащие сновали туда-сюда с документами и коробками, переговаривались и перекрикивались. А над всем этим витал неистребимый запах дрянного кофе, свежеотпечатанных на принтере листов и вчерашней блевотины из обезьянника. Незабываемо.

   Нина чувствовала себя здесь, как золотая рыбка в пруду. Маленькая, любопытная и юркая, она ладила со всеми, даже с некоторыми задержанными из числа постоянных клиентов. Поэтому, едва переступив порог, рыжая лиса только хвостиком махнула и исчезла в водовороте полицейского быта. Джон не беспокоился за неё здесь, Нина умела за себя постоять, и бедняге Эддисону придется написать целое сочинение на сорок листов, прежде чем мисс Рут закончит свои свидетельские показания.

   С Джоном здоровались все без исключения. Даже те, кто не застал его на посту главы убойного отдела. Он был здесь легендой. Изредка за бутылочкой пива в «Левиафане» капитан Найт жаловался, что его самого уважают не так сильно, как Джона. Но Кейси всякий раз отмахивался и говорил: «Ты не обязан никому нравиться. Просто делай всё, что в твоих силах. Твоя цель — не добиваться уважения, а раскрывать убийства».

   Сейчас Джону нужна была информация по делу мисс Штерн. Он прошел через весь зал, мимо кухни и допросных, до самого конца коридора. Здесь вместо таблички на двери красовался неоновый дракон. Джон вошел без стука. У Адама Хендрикса был отдельный кабинет, официальный позывной «Киберзмей» и волосы цвета взбесившейся фуксии.

   — Пресвятая Матерь, Хендрикс, ты сегодня как злобная Барби. — Джон ошарашенно замер на пороге, глядя на молодого парня, копающегося среди электронных и артефактных приборов. — Вчера же только был нормальный зеленый в полосочку.

   — Тигровый аквамарин, — меланхолично уточнил Киберзмей. — Это уже не тренд.

   Кейси покачал головой и прикрыл за собой дверь.

   — У тебя волосы когда-нибудь отвалятся от таких выкрутасов.

   — Вы просто консервативны в силу возраста, сэр.

   — Ты это о чем? — Джон удивленно замер.

   Адам спокойно пожал плечами, глядя в десяток мониторов сразу:

   — Когда люди стареют, у них исчезает желание самовыражения. Они стремятся к внешним признакам общепризнанных штампов стабильности и принятых норм.

   — Стареют? Мне тридцать восемь…

   Адам поднял на Джона недоумённый взгляд:

   — Ну да, я так и сказал.

   Выражение лица детектива было непередаваемым в этот момент. Но Кейси сдержался и не стал спорить с человеком, который и вправду годился ему в сыновья.

   — Ладно, умник, сможешь поискать для меня одного парня? Стивен Каполла.

   — Без проблем.

   Адам повернулся в кресле и защёлкал по клавишам.

   — Есть два совпадения.

   — Показывай.

   Техник вывел на экран две фотографии.

   — Первый — Стивен Коппола. Спортсмен-гребец из Нью-Йорка. Призер Пекинской Олимпиады…

   — Нет, вот наш парень. — Джон уверенно ткнул пальцем в сторону второго изображения. — Надо же. Имя всё-таки настоящее.

   — Ладно. Стивен Каполла. Тридцать четыре года. Фотография из базы полиции Риверсайда.

   — Угу. Я так и думал. Давай подробности.

   С экрана монитора на Джона смотрел молодой мужчина с яркой внешностью североамериканского индейца. Мисс Штерн была права, примечательное лицо.

   Киберзмей щёлкнул по клавишам, пролистал несколько документов и подвел краткий итог:

   — Родился в Техасе. Четыре года назад переехал в Риверсайд. В двадцать девятом был арестован и предстал перед судом присяжных, обвинялся в изнасиловании и убийстве семнадцатилетней Энн Симонс. Оправдан. Почти сразу после завершения дела стал работать на «Артефакт-Индастриз».

   — Черт…

   — Да уж. Причём у парня никакого научного или узкопрофильного образования. Он проучился один семестр в Ирвин-Вейли на факультете инженерного дела и электроники. Но его отчислили. Даже в армии не служил. А его должность в корпорации неизвестна.

   Джон задумчиво кивнул каким-то своим соображениям:

   — Вряд ли его взяли в «Артефакт-Индастриз» хотя бы уборщиком без особых причин и сразу после суда. Если только…

   — Если только он не маг, — закончил Адам вполне очевидную мысль Джона.

   — Да уж. За такими ребятами корпорация присматривает. Если это правда, то боюсь, подобраться к нему даже для обычного разговора будет нелегко. Тут же заткнет мне рот визиткой своего адвоката.

   Киберзмей в этот момент листал какие-то документы, связанные с Каполлой, по базе преступников и открытых дел. А потом хмыкнул и поджал губы.

   — Поговорить с этим парнем точно будет непросто. Но по другой причине. Он уже полгода как мёртв.

   — Мёртв? — Такого поворота детектив ожидал меньше всего. — Ты уверен?

   — Абсолютно. Передозировка наркотиками. Дело от девятнадцатого апреля этого года, вели в нашем участке. Ответственный офицер — сержант Нил Эддисон.

   — Так вот почему он исчез полгода назад… — Джон задумчиво смотрел на фотографию Каполлы на мониторе. — Спасибо, Хендрикс. Ты очень помог.

***

Кейси вышел из кабинета техника и спустился в подвал. На стене у лестницы висел потертый металлический указатель с надписью «Архив. Лаборатория судебной экспертизы».

   Здесь, внизу, всегда было тихо и холодно. Тусклый свет жёлтых ламп, забранных железными решетками, гулкое эхо и жутковатый, едва ощутимый коктейль запахов тлена и антисептика.

   Джон прошел мимо лаборатории и свернул к архиву. В этом царстве пыльных коробок и пожелтевших папок вот уже полвека безраздельно правила миссис Норрис. Циничная и насмешливая старая леди, которая пила бурбон и курила, как черт. На вид ей было лет двести, но острота её памяти могла сравниться только с остротой языка. Однажды она заявила, что собирается выйти замуж за молодого красавчика-байкера лет семидесяти. У него был великолепный трехколёсный электро-велосипед. Новенький, подаренный внуками на юбилей. В участке так прониклись этой новостью, что преподнесли миссис Норрис мотошлем патрульного полицейского с наклейкой шестого участка. Но через неделю бойкая старушенция объявила, что помолвка расторгнута.

   — Я узнала, что фамилия моего женишка — Оттовордемгентшенфельд. Не думайте, мальчики, что я рассталась с мужчиной мечты из-за пустого каприза. Нет. — Бывшая невеста тогда закурила крепкую папиросу и весело рассмеялась. — Оттовордемгентшенфельд. Кто из вас, маленьких придурков, сможет произнести это прямо сейчас? Ну? А ведь вам пришлось бы повторять это каждый божий день. «Доброе утро, миссис Оттовордемгентшенфельд». «Спасибо, миссис Оттовордемгентшенфельд». Ну как вам такое? Нет, я не могла обречь моих милых мальчиков на такое безумие. Никогда.

   Кейси любил эту бодрую язвительную старушку.

***

— Добрый день, миссис Норрис.

   Хозяйка архива оторвалась от рекламного журнала тату-салона и приветливо кивнула Джону.

   — Здравствуй, дорогой. Как твоя рука? Не отросла?

   Кейси невольно улыбнулся:

   — Пока нет. Но я стараюсь изо всех сил.

   — Ну-ну, молодец. Чего тебе? — Она затушила окурок в пепельнице и отложила журнал.

   — Хочу взглянуть на дело от девятнадцатого апреля этого года. Смерть Джона Каполлы.

   — Давай-ка посмотрим, что у меня есть для тебя. — Миссис Норрис прищурилась, скользя взглядом по полкам стеллажей, под завязку забитых коробками. — Каполла… Это часом не тот индеец, который обдолбался фентанилом в портовом районе? — Она вытащила коробку и перенесла её на стол перед Джоном. — Ну точно он… Ох и шпана. Вот потому мы так и живем, мальчик мой. Пока чёртовы русские строят свой магический излучатель, чтобы стереть нас в порошок, наши болваны дохнут в канавах от передоза. Знаешь, что я думаю? В конце концов, чтобы Соединённые Штаты погибли, никакое супер-оружие не потребуется. Мы и сами неплохо справимся…

   — Ладно, миссис Норрис. Мы здесь просто делаем всё, что от нас зависит. И надеемся на лучшее.

   — Ты всегда был оптимистом, Джонни. За это я и люблю тебя... Ну и ещё за твою милую мордашку.

   Кейси усмехнулся и откинул крышку коробки. Папка с делом была очень тонкой, буквально несколько страниц. Отчёт патрульного, который прибыл по вызову. Показания очевидца, обнаружившего тело. Перечень личных вещей погибшего со склада улик. Протокол допроса двух подозреваемых. Результаты аутопсии, заключение о причине смерти и конверт с фотографиями с места происшествия. Везде подписи сержанта Нила Эддисона.

   Джон мельком пролистал бумажки, не вникая в детали, и открыл конверт.

   Снимки датированы девятнадцатым апреля, половина четвертого утра. Яркая вспышка фотоаппарата выхватывает из темноты детали резко и жестко, словно молния. Неглубокая канава рядом с портовым складом. Вокруг всё поросло бурьяном, на дне бликует вода – грязная жижа вперемешку с мусором. Тело Каполлы осело в канаве, облокотившись на один берег, как на спинку удобного дивана. Голова откинута назад, лицо спокойное.

   Кейси просматривал фотографии одну за другой и вдруг замер, разглядывая снимок стены склада рядом с канавой. Здесь, поверх афиш, объявлений и пятен ржавчины красовался уличный арт. Свежий, сделанный белой краской из баллончика. Сложно-геометрический и детальный. Несмотря на несколько неаккуратных потёков, фигура была выведена очень старательно.

   — Что за чёрт…

   Детектив быстро просмотрел остальные фотографии из конверта, но других снимков этой стены не нашёл. Он уже видел этот знак. Сегодня утром на месте смерти громилы в крокодиловых туфлях.

   — Я возьму это дело, миссис Норрис.

   — Всё тебе неймется, дорогой? Распишись вот здесь. — Хозяйка архива подвинула к Джону журнал учёта и ручку.

   Детектив чиркнул свою подпись и вышел, забирая с собой картонную папку со всей информацией, что была у полиции на Стивена Каполлу.

***

Николас Найт увидел Джона из-за стеклянной стены своего офиса и махнул ему рукой, приглашая зайти. Кейси плеснул в кружку отвратного кофе, прихватил из коробки чуть зачерствевший пончик и зашёл в офис капитана, вклиниваясь в середину разговора. Молча уселся в потертое кожаное кресло у стены и приготовился к цирковому представлению.

   Капитан сидел за столом и хмуро смотрел на молодого крепкого паренька в белом халате, который чувствовал себя здесь, между Джоном и Ником, словно потерянный олененок среди хищных тигров. У парня была разбита и аккуратно заклеена пластырем левая бровь, а костяшки кулаков ссажены. Видимо, прошлая ночка была жаркой. Но это не угасило его рабочего пыла.

   Капитан потыкал пальцем в раскрытую папку у себя на столе и угрожающе уточнил:

   — То есть ты хочешь сказать, что я должен сейчас поднять на уши федерального обвинителя, вломиться в кабинет судьи и убедить дать нам ордер на обыск по какому-то там убийству двадцатилетней давности?

   — Да, сэр.

   Это был Шон Уайт. Бесстрашный интерн из лаборатории судебной экспертизы. Он работал в шестом участке всего несколько недель, но Джон уже понял, что парень толковый. Целеустремлённый, эрудированный и с явным талантом в профессии. Он со своей судебной антропологией воистину творил чудеса.

   Работа Шона касалась неопознанных останков, истлевших до костей. И за эти несчастные четыре недели в участке он выклевал капитану мозг до самого дна. Почти все погибшие, чьи кости попадали к нему на стол, оказывались жертвами стародавних убийств. И эти убийства надо было вносить в реестры, расследовать, заводить по ним дела, назначать ответственных офицеров и описывать в целом кургане отчётов. Найт готов был повеситься от неуёмной активности старательного интерна. Но Шон Уайт не знал жалости.

   — Убеди меня! — рыкнул капитан.

   «Зря сказал. Лучше бы просто поверил на слово», — с улыбкой подумал Джон и сделал глоток кофе.

   — Конечно, сэр. — Интерн не растерялся ни на миг. Он сделал шаг вперед и кончиком карандаша указал на одно из изображений на столе перед Найтом. — Обратите внимание вот сюда. Когда я собирал череп убитого, то нашёл небольшое пятно на смыкании венечного шва. Это указывает на субдуральную гематому, вызванную сильным ударом в венечный шов. Это и есть причина смерти. А сожгли тело уже после того, как жертва умерла. Вероятнее всего, чтобы скрыть убийство. Также в трещине черепа я нашёл частицы серебра, органически-минерального агрегата карбоната кальция и конхиолина…

   — Эй, мы с детективом Кейси всё ещё здесь, и у нас нет докторской степени. Ни одной на двоих! Джон, ты понял хоть что-то?

   — Ни словечка.

   — Уайт, говори на человеческом языке. Пожалуйста. Что за… агрегат-карбонад?

   — Перламутр. Это серебряная шкатулка, инкрустированная перламутром.

   — Жертву убили, ударив по голове шкатулкой?

   — Да, сэр. В деле есть несколько фотографий. На одной из них наша жертва в доме своего кузена. Там на каминной полке стоит антикварная серебряная шкатулка с узорами из перламутра. Я уверен, что именно она и есть орудие убийства. Эта вещь — семейная реликвия. Убийца не выбросит ее…

   — Черт тебя подери, Уайт! Я понял.

   — …она всё ещё там. Если получим ордер и возьмем мазок, я уверен…

   — Да, да. Ты меня убедил.

   — …мы найдем следы крови жертвы.

   — Отличная работа, Уайт. Ты молодец. Проваливай. Я уже звоню судье.

   — Спасибо, сэр!

   Абсолютно счастливый интерн выскочил прочь из кабинета. Джону казалось, он так сиял, что в подвале можно будет еще пару месяцев не вкручивать лампочки.

   Капитан и правда позвонил судье. Поручился головой за исследования своих экспертов. И получил ордер на обыск. За это время Джон доел пончик, выпил последний глоток кофе и закурил. Ник положил телефонную трубку и горестно вздохнул.

   — Ни минуты покоя… Эти эксперты меня в гроб загонят, честное слово. Что один, что второй. Маньяки, как на подбор.

   — Если станет совсем туго, то можно поставить в «Аргусе» ещё один стол. — Джон шутил, конечно. Он знал, что Ник не отступится от работы в полиции. Это была его жизнь.

   — Нет уж. Заманчиво, конечно, но я останусь. Местные пончики ничем не заменить, — хмыкнул капитан, подтверждая мысли Кейси. — А Шон молодец. Я не видел эксперта круче. Надеюсь, он останется с нами надолго.

   — Да.

   — Только не вздумай передать ему это!

   Джон с усмешкой покачал головой, затушил окурок в пепельнице и поднялся на ноги.

   — Не бойся, Ник, мир не узнает о твоём добром сердце.

   Кейси шагнул к столу, и они с капитаном пожали руки.

   — Пойду, пожалуй. Мне нужен Эддисон.

   — Удачи, Джон.

***

ГЛАВА 3

Кейси попрощался с капитаном, потому что увидел через стеклянные стены кабинета пламенеющие отсветы рыжих кудрей. Нина болтала с Шоном Уайтом возле двери в кухню, и её миленькие ужимки издалека говорили Джону о том, что девчонка отчаянно вертит хвостом перед молодым симпатичным интерном.

   — И ты правда можешь узнать, сколько лет человеку по его черепу? — Она кокетничала, накручивая на палец длинный локон.

   И эти взгляды между ними явно не впервые.

   — Лучше, конечно, смотреть в комплексе с другими костями скелета. Но можно и по черепу. Он очень информативен. Определяют возраст человека в основном по зубам и по степени зарастания швов между костями…

   — Скажи, сколько мне лет! — Нина вдруг подалась на полшага ближе и очаровательно улыбнулась той поистине дьявольской женской улыбкой, которая обещает любому мужчине сущий ад, если он назовет неверную цифру.

   — Девятнадцать.

   — О!

   — Но это не связано с антропологией. Я видел твои водительские права, — смущённо признался парень.

   Нина рассмеялась так заразительно и весело, что у красавчика-интерна не осталось ни шанса.

   — Это потрясающе, Шон. У тебя настоящий талант!

   — Капитан бы с тобой не согласился.

   — Эй! — Нина мимолетно и ободряюще тронула парня за плечо. — Перестань. У капитана такая работа — держать вас всех в ежовых рукавицах. Помни, что ты делаешь очень важное дело. Ты добиваешься справедливости для тех, кому никто не мог помочь. Благодаря тебе убийства не остаются безнаказанными даже через столько лет. Ты молодец, Шон!

   — Я… Спасибо. — Интерн смущенно и радостно заулыбался. Но в тот же миг увидел Джона, резко посерьёзнел и отступил на шаг.

   — Мне пора. Там ещё кости ждут.

   — Пока-пока, — мяукнула вслед рыжая чертовка и хитро оглянулась на детектива.

   — Хватит глазками стрелять, слышно что-то по громиле в крокодиловых туфлях?

   Нина тут же подобралась и навострила ушки:

   — А мы им займемся?

   — Придётся. Вот, взгляни. Стивен Каполла был найден мёртвым пять месяцев назад. Это фото с места смерти. — Детектив раскрыл папку и показал удивлённой помощнице снимок с белым знаком на стене склада.

   Девчонка озадаченно нахмурила лоб, потом медленно округлила губы и протянула:

   — О-о-о… Этот знак был в переулке. Сегодня утром.

   — Молодец. Да.

   — А как умер Каполла? — Нина была серьёзной и собранной, а в голосе сквозило предвкушение. Она чуяла, что дело резко осложнилось, и это ей очень нравилось.

   — Передозировка фентанилом.

   — А у громилы острое алкогольное отравление… Простите… — Нина поспешила отскочить с дороги офицера, который тащил в архив огромную стопку коробок с делами.

   — Давай отойдем, ради бога. — Джон указал пальцем на стол Эддисона, и детективы двинулись через рабочий зал, как сквозь бурный водоворот.

   Нина понизила голос и сообщила то, что ей удалось разузнать.

   — Наш утренний здоровяк из переулка — некий Бен Батлер. Его опознали по слепкам зубов и отпечаткам пальцев в базе преступников Риверсайда. У него было свое дело. Фирма называется Батлер… Трапперс… «Батлер Траппингс»! Этот тип занимался декорированием протезов.

   — А за что его взяли?

   — За подделку фирменных артефактных протезов. Оказалось, что он маг.

   — Твою мать…

   — Это плохо? — жалобно спросила Нина.

   — Слишком много мутных совпадений в смертях Каполлы и Батлера. Пока ничего подтверждённого, кроме граффити. Но я собираюсь всё проверить. Если эти две смерти связаны, значит, они совсем не случайны.

   Мисс Рут с улыбкой потёрла ладошки, предчувствуя настоящее сложное дело. Она обожала загадки и тайны, и ничего с этим поделать было нельзя.

***

Эддисон сидел за столом и бодро складывал бумажки в стопку, явно собираясь поскорее закончить плёвое дельце. Увидев детективов «Аргуса», он вопросительно уставился на Джона снизу вверх.

   Кейси положил перед сержантом папку с подписью «Стивен Каполла».

   — Помнишь это дело, Нил? Ты вёл его пять месяцев назад.

   Эддисон нахмурился, заглядывая в документы, и тут же кивнул:

   — Да, конечно. Помню этого парня. Передознулся и почил в канаве возле порта. Все наркоши рано или поздно так кончают. А что случилось?

   Джон подвинул стул и присел. Коротко ткнул пальцем в раскрытую папку:

   — Расскажи мне об этом деле.

   Эддисон озадаченно нахмурился и непонимающе уставился на Кейси, потом перевёл взгляд на Нину, но рыжая только пожала плечами.

   — Э… Ну экспертиза показала, что парень жёстко перебрал с дозой, и у него отказало сердце. Правда, сначала у меня была версия, что это убийство с ограблением.

   — Вот как?

   — Да. Карманы жертвы обчистили, сняли золотые часы с руки и распотрошили бумажник. Но я в тот же день проверил ближайшие ломбарды и нашел двух придурков-бездомных, которые пытались сбагрить украденное добро. Местные забулдыги. Увидели мужика в канаве. Подумали, что он пьяный или под кайфом, и решили поживиться.

   — Эти двое точно не причастны к смерти Каполлы? — Джон в задумчивости тихонько постукивал по столу железным пальцем.

   — Да, сэр. Эксперты установили время смерти, но как раз в этот момент наши чертовы бомжи дрались с парочкой других бродяг возле мусорки портового бара. На видео с камеры наблюдения есть точное время. И оно пересекается со временем смерти жертвы.

   Эддисон напряженно поглядывал на железную руку Кейси. Лишь однажды он видел этот магический протез в действии. С тех пор сержант чувствовал себя неуютно всякий раз, когда оказывался слишком близко. Поэтому сейчас он старательно вспоминал детали, чтобы детектив поскорее отвязался от него.

   — Вот, взгляните, сэр. Тут, кроме видеосъемки, есть протокол показаний свидетеля. Вышибала того бара услышал шум у черного входа и разогнал потасовку, отоварил болванов резиновой дубинкой и перцовым баллончиком. Но он точно запомнил каждого из этих бродяг, в том числе и наших подозреваемых. Так что те парни просто не могли убить, им осталось только обчистить карманы погибшего.

   — Понятно.

   — И самое главное, экспертиза четко установила: нет никаких признаков того, что это убийство. А передоз был смертельный. Я не помню точных цифр, сэр, но тут в деле есть копия отчёта лаборатории. Если хотите, узнайте подробности у Холмса. Он вам подскажет всё по-научному.

   — Ладно. А кто забрал тело жертвы?

   — Да никто. Тело было отдано на кремацию и захоронено за счёт государства. Личные вещи до сих пор в хранилище улик.

   — Понятно. Нил, у тебя уже есть фотографии от экспертов по сегодняшнему трупу в переулке? Бен Батлер.

   — О, вы уже в курсе… — Сержант напряженно вздохнул и нехотя вытащил из-под папки с делом Каполлы документы сегодняшнего расследования. — Вот они. Держите.

   Джон принял конверт, вытряхнул стопку свеженьких фотографий и положил перед Эддисоном снимок с белым знаком-граффити на мокрой красно-кирпичной стене.

   — Ничего не напоминает?

   — Э… — Сержант нахмурился ещё больше, с абсолютно непонимающим лицом таращась на фотографию. — Какая-то мазня, кто его знает, что эта шпана малюет своими баллонами.

   Кейси вынул из дела Каполлы апрельский снимок с тем же знаком на стене склада у канавы. Положил две фотографии рядом.

   — Каполла и Батлер.

   — Да, сэр. Это какой-то знак. Я понятия не имею, что он означает. Говорю же, уличные детки рисуют везде, где бог на душу положит.

   — Один и тот же знак нарисован на местах смерти двух человек. Думаешь, совпадение?

   Эддисон, наконец, понял, к чему клонит бывший капитан. И сделал умоляющее лицо.

   — Сэр... Я не думаю, что тут есть какая-то связь. Это же просто граффити. Дурацкие подростковые рисунки. То черепа у них, то стрелки, то знаки. Чёрт их разберет, что они рисуют. Эксперты сказали, что это отравление алкоголем. При чём тут какие-то знаки? Да ни при чём.

   — Я тебя понял, Эддисон. Можно тебя попросить? Придержи это дело на недельку. Не закрывай. Я всё же хочу проверить кое-что.

   — Сэр, но…

   — Успеешь ты получить свою галочку, Нил. Никуда она от тебя не денется. Но если вдруг вскроется что-то ещё — получишь медаль.

   Эддисон вздохнул и обречённо кивнул. Он уже понял, что Железный Пёс вцепился в дело. И не отпустит, пока не раскопает всё до самых корней. Сопротивление бесполезно.

   — Отлично. Позволишь снять копии с дела Батлера?

   — Да. Берите.

   Мог бы и не спрашивать.

***

(19:50, 13 сентября 2032, Риверсайд, Иллинойс, США)

   В офисе «Аргуса» пахло крепким свежесваренным кофе и едва заметно — табачным дымом.

   — Мне кажется, ты был слишком строг с Эддисоном сегодня. — Нина уютно расположилась с чашкой и ноутбуком на мягком кожаном диване. Она пролистала уже сотни страниц в гугле, но пока не нашла ничего и близко похожего на таинственный белый знак.

   — Не защищай его. Он этого не заслужил. — Джон сидел за столом и с хмурым видом просматривал документы из дел Каполлы и Батлера, пытаясь найти общие знаменатели. — Он ленивый халявщик, вот что я скажу.

   — А ты знал, что у него дочь-подросток в инвалидном кресле?

   — Ребекка. Ей двенадцать. И поэтому я должен его пожалеть? Будь я капитаном, Эддисон уже летал бы по городу, как обосранная муха, в поисках этих чёртовых знаков.

   — Но ты не капитан, — спокойно парировала Нина. — Или ты решил вернуться в убойный отдел?

   Кейси рыкнул что-то невнятное и уткнулся в отчёт судмедэксперта.

   — Ну ладно тебе, не сердись, Джон. Просто… не все такие ненормальные фанаты своего дела, как мы с тобой. Некоторые работают чётко в рамках закона, чтобы поскорее вернуться домой.

   — А мы что, не так делаем?

   — Нет. Мы с тобой идём домой, чтобы поскорее вернуться на работу.

   Джон хмыкнул. И не поспоришь. Нина была чертовски проницательна. Иногда — даже слишком.

   — Кстати о фанатиках. Что сегодня у Уайта с лицом? Он выглядел так, будто вчера выстоял матч на боксёрском ринге.

   Нина хихикнула в кулачок. Щёки её под золотыми веснушками тут же порозовели.

   — Он такой умный, да?

   На лице Кейси отобразился настолько безграничный скепсис, что девчонка высунула язык и скорчила Джону совершенно неприличную рожу.

   — Всё у него прекрасно с лицом, мне нравится. Когда я спросила об этом, он сказал: «Ты бы видела другого парня». Это было очень круто.

   — О, то есть это была настоящая драка? А я думал, его просто побили одноклассники в младшей школе.

   — Да ну тебя, Джон! — Нина рассмеялась во весь голос. — Шон хороший парень. Не цепляй его.

   — Все они хорошие, пока не начинают затаскивать девушек на заднее сиденье машины.

   — Не переживай, папочка. Если Шон меня обидит, ты его пристрелишь.

   — Именно так я и поступлю.

   Нина только фыркнула и отмахнулась. А потом сделала глоток кофе из чашки и поинтересовалась:

   — Ну что скажешь насчет этих двух дел? Есть какие-то зацепки?

   Джон устало потёр пальцами висок.

   — Ничего нового. Оба погибших жили в Риверсайде. Оба числятся в базе преступников города. Оба погибли случайно. Возле каждого из тел есть чёртов белый знак.

   — И оба колдуны, — напомнила Нина, поднимая вверх палец.

   Но Джон покачал головой.

   — Нет. В базе одаренных зарегистрирован только Бен Батлер. Насчет Каполлы — это пока лишь неподтвержденное предположение. Нет никаких свидетельств этому, а брать в расчет мы должны только факты. Что у тебя по знаку?

   Нина грустно захлопнула ноутбук.

   — Я просмотрела тридцать три миллиона картинок. Но ничегошеньки не нашла. Думаю, это или какой-то секретный знак… Знаешь, вроде символа тайных обществ, масонской ложи. Или это просто авторский арт, который вообще никогда и нигде раньше не существовал. Человек придумал его и рисует, чтобы оставить свой след.

   — Вроде подписи?

   — Именно.

   — А не слишком сложно для автографа?

   — Все зависит от величины эго.

   Джон задумчиво нахмурился и щелкнул зажигалкой, прикуривая сигарету.

   — Знак абсолютно идентичен на обеих фотографиях?

   — Да-да, в точности. До самой мелкой закорючки. Знаешь, я думаю, это действительно автограф.

   Нина отложила ноутбук, скинула туфли и подтянула ноги под себя, устраиваясь в углу мягкого дивана, словно маленькая рыжая кошечка.

   — И чей же?

   — Убийцы, разумеется. Ведь обе жертвы — преступники. Насильник-убийца и мошенник-фальсификатор. Возможно, здесь действует какой-то линчеватель. А наши ребята — вполне допустимые цели для какого-нибудь психа, повернутого на законности. А знак — это его личная подпись.

   — Нет. Это не линчеватель. — Джон мотнул головой.

   — Ну почему? — заныла Нина. — Хорошая же версия!

   — Во-первых, смысл линчевания или кары — в показательности. Эти убийства должны быть жестокими и абсолютно понятными каждому, даже самому тупому человеку. Они должны нести смысл и послание. «Все, кто нарушат закон, умрут. Преступишь закон — и я приду за тобой». Вот что должны нести послания народного мстителя. А здесь ничего. Никаких следов убийства. Люди умерли случайно.

   — А во-вторых?

   — А во-вторых, при нашем количестве всякого преступного отребья в городе этот знак должен быть уже на каждом углу.

   — Ну, может, он и есть. Мы же не искали. Думаю, надо просто побродить по улицам и посмотреть по сторонам. Расспросить местную шпану. Может, кто-то видел этот знак в городе.

   Джон криво усмехнулся одним уголком рта.

   — Значит, в том, что это убийство, у нас разногласий нет?

   — Я верю в твое чутье, Джон. Оно ещё ни разу нас не подводило.

   Детектив кивнул и закрыл папки с делами. Здесь рассматривать было уже нечего.

   — Я всё же думаю, этих двоих что-то объединяло по преступным каналам. Возможно, это их и убило. — Кейси задумчиво вертел карандаш в железных пальцах. — Общие преступные связи, бизнес, долги, общие враги — вариантов масса. Если Каполла занимался шантажом, то случай с нашей клиенткой мог быть не единичным. Всё это нужно проверять.

   — Ну ладно, — бодренько пискнула Нина. — Значит, у нас две версии: линчеватель и общие связи. Предлагаю разделиться, чтобы поскорее охватить все варианты. Ты можешь разузнать про близких друзей и родственников. Может, они что-то расскажут. А я прогуляюсь по улицам, поболтаю с местными ребятами, я знаю пару парней из одной банды. Вдруг кто-то видел наш знак...

   Джон молча смотрел на Нину.

   Нина улыбалась все лучезарнее с каждой секундой.

   — Ну что? Это рациональное и тактически верное… предложение.

   — Ещё одно такое тактическое предложение, и я запру тебя в кладовке. Поняла? Будешь работать, не выходя оттуда.

   — Ну Джон!

   — И никакой дедушка тебе не поможет.

   — Не надо дедушке говорить! Ну я же взрослая, самостоятельная, между прочим, женщина! — Девчонка заскулила во весь голос. — Почему ты так со мной поступаешь? Мы ведь партнёры! Мы должны поровну делить обязанности. А ты никогда не берёшь меня ни в какие опасные места! Ну почему? Почему?

   Кейси тяжело вздохнул. Голос его казался спокойным, но было абсолютно ясно, что возражать детективу не стоит.

   — Во-первых, ты не партнёр, а помощник. Я за тебя отвечаю, а ты делаешь то, что я говорю. А во-вторых, в офисе полно работы. Целый воз. Хочешь, прямо сейчас дам тебе заданий на три дня вперед?

   — Нет, Джон! Нет! Ну, пожалуйста, возьми меня с собой! Я буду очень послушная, честно-честно. Ни одного слова не скажу без твоего разрешения. Обещаю.

   — Зачем тебе это нужно, скажи? Ты уже забыла, как перепугалась утром? Сколько человеческих трупов ты видела за свою жизнь? Один?

   — Три, — насупилась Нина, хмуря брови и упрямо поджимая губы.

   — Тогда зачем ты так рвёшься в самую грязь?

   — Шутишь? Я хочу стать детективом! А как я им стану, если буду сидеть в офисе? На улицах — самое интересное! Там настоящие люди. Не какие-нибудь бумажки, папки и фотографии. Живые преступники, свидетели, потерпевшие. Это не просто «загадки в журнальчике для одаренных детей», тут всё настоящее.

   — Ты теперь эту фразу мне будешь до конца жизни вспоминать?

   — Ну да. — Нина улыбалась так хитро, что Кейси понял: он уже проиграл это сражение.

   Кейси в упор смотрел на свою юную помощницу. За два года он уже научился различать её хитрости и настроение. А скрытые мотивы стали не такими уж скрытыми. Поэтому сейчас Джон отчётливо видел, что девчонка действительно хочет участвовать в этом деле. И боялся, что если запретит, то она тайком пойдёт следом, начнет прятаться по углам и наверняка угодит в передрягу. Пусть уж лучше будет на виду.

   — Ладно…

   — Спасибо! — Нина запищала от радости, прижимая ладони к щекам. — Ты самый лучший начальник в мире!

   Джон поднялся из-за стола, застегивая пиджак.

   — Ну раз ты так воодушевилась, начинай искать информацию о связях жертв. Близкие родственники, друзья, любовницы, коллеги. Посмотрим, может, кто-то выведет нас на чёртову красную папку.

   — Хорошо. Начну прямо сейчас. Только знаешь, что я думаю? — Нина смотрела на детектива, который уже надел тренч и снял с вешалки шляпу. — Наша мисс Штерн не так уж проста. Если такой человек, как Стивен Каполла, шантажировал её… то что же, упаси господь, в той красной папке?

   Джон взглянул на девушку и спокойно ответил:

   — Сначала раскрутим этот клубок. А потом решим, что с ним делать.

   — Признайся, Адель просто тебе понравилась. — Нина умильно улыбнулась, подпирая щёку кулачком.

   — Не представляю, о чём ты говоришь, — усмехнулся Джон и шагнул к двери.

   — Ну конечно.

   — Доброй ночи, Нина. Я в «Левиафан».

   — Пока-пока.

   Дверь за детективом закрылась. По ногам тут же пролетел вечерний сквозняк. Нина поёжилась и бодро вскочила с дивана. Вечер в офисе обещал быть уютным и полным работы.

***

Бар «Левиафан» располагался совсем рядом с «Аргусом», на той же улице. Неброская вывеска светилась жёлто-оранжевым, а у двери сонно курил огромный, как гора, вышибала в полосатом костюме и шляпе, похожей на мятый пирог. Кейси привычно шагнул внутрь, окунаясь в полумрак и запахи пива, сырных тостов и хлеба с чесноком.

   Джону здесь нравилось. Неяркое тёплое освещение, чистая посуда и хорошая выпивка. Здесь всегда тихонько бормотал телевизор, ненавязчиво играла музыка. Скрипели стулья, клубился сигаретный дым. Здесь играли в карты, пили на спор, смотрели матчи, праздновали с поводом и без, шутили, смеялись и иногда пели что-то на русском. Здесь собирались мелкие бандиты, старые контрабандисты, футбольные болельщики и заядлые игроки в покер. Здесь дрались, но никогда не убивали. Здесь обыгрывали, но не крали. Здесь была своя атмосфера.

   Джон приходил по вечерам. И каждый раз за стойкой, бессменный и вечный, стоял хозяин бара — Борис Врубов. Натирал стаканы и приглядывал за порядком. Ему было лет пятьдесят, и он в этой жизни видел абсолютно всё. Бориса били, в него стреляли, его выбрасывали из окон и сбивали машинами. У него однажды даже башка горела, когда какой-то пьяный молодчик разбил об нее бутылку абсента, а следом — пепельницу с парочкой недокуренных сигар. Голова Бориса пережила пожар. А вот пепельница оказалась тяжелой. И теперь над ухом бармена красовался длинный кривой шрам.

   Джон коротко отсалютовал хозяину, присел на высокий стул у стойки и задал дежурный вопрос.

   — Привет, Борис. Как дела в России?

   — Репа подешевела. Теперь-то заживём, — невозмутимо ответил бармен. — Чего налить?

   — Грин Спот.

   Жёсткая сивуха. Кейси залпом осушил стакан. Детектива передёрнуло, он поморщился и достал сигареты. Жизнь всё еще не стала лучше, но пищевод уже горел, словно печная труба, а в желудок дошел, наконец, полыхающий смоляной комок, жаркий и пряный.

   — Тяжёлый денек? — сочувственно поинтересовался Борис.

   — Непростой.

   — Как и у всех нас, Джонни. Ну, тогда советую текилу.

   — Наливай…

   Сегодня в баре было не слишком шумно. Люди спокойно пили за столиками у стены, тихонько общались, проклиная нынешнюю власть и обсуждая секретное межконтинентальное магическое оружие русских, которое со дня на день уничтожит Штаты. Барная стойка была почти свободна, только Большой Том, как обычно, спал лицом на столе. Борис не выставлял его прочь. Он всерьез считал, что спящий Том придает «Левиафану» колорит. Вреда от пьянчужки не было, зато картина казалась Врубову крайне красочной и каноничной для такого заведения. «Если в баре никто не спит мордой на столе – это не бар», — говорил Борис и вытирал со стойки лужицу слюней Тома.

***

Джон просидел в «Левиафане» около получаса. Курил, пил виски и размышлял о расследовании. В этом деле ему не нравилось абсолютно всё. Слишком явно торчали из него уши крупнейшей корпорации Соединенных Штатов. А такие намёки означали только одно: на каком-то этапе детективов «Аргуса» вежливо попросят остановиться. И если они не послушают — можно ждать чего-то посерьёзнее. От пули в спину до сфабрикованных обвинений по любой долгосрочной статье. И впутывать в это Нину очень не хотелось. Но пока всё было тихо, и стоило подумать о завтрашнем дне.

   В этот момент дверь бара отворилась и внутрь вошла девушка. Джон узнал её мгновенно. Этот хрупкий силуэт и изящный профиль нельзя было спутать ни с чем. Адель остановилась на пороге, оглядывая бар. А потом увидела Джона, и на лице её появилась едва заметная мимолетная радость. В тёплом тусклом свете девушка шла под взглядами местных мужчин – блистательная, ослепительно красивая, словно королевский бриллиант, упавший на старый пыльный ковер.

   — Добрый вечер, мистер Кейси. — Она шагнула очень близко, почти вплотную, и принесла с собой тонкий запах лаванды и шалфея.

   — Здравствуйте, мисс Штерн. Очень мило, что вы зашли.

   Девушка присела на высокий стул рядом с детективом и посмотрела на Джона. Взгляд её был тягучим и завораживающим. Прозрачно-зеленым, колдовским. Она едва заметно улыбнулась и тихонько проговорила:

   — Ваша чудесная помощница сказала, что вы здесь.

   Борис тоже засмотрелся на девушку, но быстро пришел в себя и поинтересовался:

   — Что-то выпьете, мисс?

   В этот момент Том, который сладко дрых на стойке, вдруг шумно съехал со стула и грохнулся на пол.

   — Бурбон, — громко и отчетливо сказала Адель. — Безо льда.

   Борис милейше ощерился и живо плеснул бурбона в идеально чистый стакан.

   — Ваш заказ. — Бармен аккуратно поставил выпивку перед девушкой, а потом чуть перегнулся через стойку и позвал: — Эй, Томми. Ты там живой? Кажется, тебе пора домой. Баиньки, дружище. Пока ты спишь на стойке, ты придаешь моему бару колорит. А когда валяешься под стулом, ты выглядишь как рвань. Я правильно говорю, Джон?

   Кейси только хмыкнул и взглянул на Большого Тома, который уже совершенно проснулся и теперь возился в попытке подняться на ноги.

   — Эй, парни, да поднимите вы Тома. Пусть уже отправляется спать. — Борис призвал на помощь завсегдатаев бара, и Тома в две минуты подняли, отряхнули, надели на голову шляпу и выпроводили за дверь.

   — Хорошо, что Томми всегда платит вперед, — ухмыльнулся русский. А потом повернулся к девушке за стойкой. И Джон заметил дьявольский огонёк в глазах старого прохвоста. — Вы уж извините, мадам, за эту безобразную сцену. Том у нас парень хороший. И главное, безобидный. Обычно он мирно спит и никогда не падает. Но, видимо, ваша красота валит наповал даже спящих. Я вот с трудом на ногах держусь, когда смотрю на вас.

   Борис был харизматичным, а его улыбка — на удивление приятной. Но его пикап всегда изрядно отдавал деревенщиной. Хотя Джону нравилась эта бесхитростность. Она касалась этого человека во всём.

   Детектив снова бросил короткий взгляд на девушку и кивнул бармену:

   — Остынь, Борис. Девушка со мной. Мы просто хотим поговорить.

   — Оставляю вас, голубки, — мгновенно сдал позиции Врубов. — Если что-то понадобится, только позовите.

   Бармен отошел к другому краю стойки, и Адель бросила на детектива взгляд, полный благодарности. Они сидели рядом, их локти не соприкасались, но напряжение ощущалось даже в воздухе.

   — Я хотела узнать, не удалось ли вам отыскать что-то по моему делу?

   — А я хотел узнать, что вы от меня скрываете. — Джон подался вперед, лишая её пространства. Но Адель не отстранилась. Она смотрела прямо в глаза детективу. Умоляющий взгляд, испуганно приоткрытые губы, ослепительная линия ключицы и притягательный изгиб тела — трогательная и невинная фея.

   — Что же я могу скрывать от вас, сэр?

   — Пока мне это неизвестно. Но зачем тратить время? Ведь я всё равно узнаю.

   Адель едва заметно улыбнулась и сделала крошечный глоток бурбона.

   — Поэтому я и пришла к вам, мистер Кейси. Вы лучший детектив из всех. И только вы сможете спасти меня.

   — Стивен Каполла умер полгода назад. Вы знали?

   Она или действительно не знала, или хорошо притворялась. Но улыбка исчезла с её лица в один миг, о чем Джон очень пожалел. Сейчас мисс Штерн выглядела не просто удивленной, но даже испуганной.

   — Сэр, но если он умер, то кто-то проводил расследование. И, возможно, обыскивал его дом. Тогда моя красная папка могла попасть в чьи угодно руки.

   Джон затушил сигарету и глотнул виски.

   — Судя по документам расследования, квартира, в которой жил Каполла, принадлежала корпорации «Артефакт-Индастриз». Не думаю, что он хранил такие вещи в этом доме.

   — «Артефакт-Индастриз»?

   — Он работал на них после того, как его оправдали в суде по делу об изнасиловании и убийстве.

   — Боже мой! Так он еще и убийца! Я так и знала…

   — Его оправдали. Вина не доказана.

   Адель горестно покачала головой и в отчаянии сделала большой глоток бурбона. Поставила опустевший стакан на стол и поискала взглядом бармена.

   — Повторите, пожалуйста.

   Борис плеснул новую порцию и бесшумно исчез, словно призрак.

   — Может быть, его и оправдали, но только совершенно опустившийся и беззаконный человек мог так хладнокровно пытать бедную девушку жестоким шантажом.

   Она вздохнула, снова смотрела на детектива своими колдовскими глазами, будто затягивала в омут. Джон усмехнулся, отвёл взгляд и сказал:

   — Я предполагаю, что корпорации удалось вытащить Каполлу сухим из воды по какой-то причине. Вам точно больше ничего неизвестно об этом человеке?

   Адель встрепенулась и взволнованно прижала к груди руки.

   — Я пришла сегодня к вам именно поэтому. В нашу последнюю встречу с этим ужасным человеком мы сидели на лавочке в парке. И вдруг, когда мы разговаривали, у Каполлы зазвонил телефон. Я на мгновение увидела на экране фотографию девушки-азиатки. Очень красивой. До сегодняшнего дня я никак не могла вспомнить её имя, ведь я смотрела на экран всего долю секунды. Но сегодня днём меня словно озарило.

   — Как её зовут?

   — Юи Ван Ли.

   Ангельское лицо и мягкие темные локоны волос по плечам. Хрупкая фигура, словно произведение искусства. Вся она невольно подавалась вперёд, будто инстинктивно желая быть ближе к человеку, который обещал защитить.

   — Разговор был очень коротким. Но он назвал её «милая». Я помню это точно. Думаю, это его подруга.

   — Или подельница. Хорошо, мисс Штерн. Мы найдём эту девушку. И я очень надеюсь, что вы не лжете мне.

   — Я бы не посмела, мистер Кейси. Думаю, вы не тот человек, которому можно солгать и остаться… безнаказанным.

   Джон прищурился.

   — Только не говорите, что вовсе не умеете врать. В это я точно не поверю.

   — Каждая женщина умеет, сэр. Но делает это лишь когда есть острая необходимость. Разве я кажусь вам коварной?

   Они смотрели друг другу в глаза. И расстояние между ними становилось всё меньше. Кейси видел множество самых разных людей в своей жизни. Убийц, наркоторговцев, фальшивомонетчиков, мошенников и мелких контрабандистов. И за все годы своей нелегкой работы детектив научился различать в людях коварство. Он чуял преступников, словно пёс чует кровь и страх. Чаще всего люди не могли скрывать свою вину полностью. И Джон без труда различал это в мелких деталях поведения, в каждом движении, слышал в их голосах.

   Сейчас же он смотрел в глаза женщине, от которой сложно было отвести взгляд. И отчетливо видел на её лице только неподдельный скрытый страх и глубоко затаённую искреннюю боль.

   Джон хмыкнул и сказал:

   — Я думаю, вы что-то скрываете, но вы не злонравная лгунья. Я обещал, что разберусь с вашей проблемой. Будьте уверены, всё будет именно так.

   Адель мягко коснулась пальцами его запястья.

   — Спасибо вам, мистер Кейси. Кроме вас, мне не на кого рассчитывать.

   Она посмотрела на него так, словно взглядом погладила по щеке. А потом поднялась и поправила на плечах горжетку.

   — Мне не стоит задерживаться здесь. Доброй ночи, сэр.

   — Может быть, довезти вас до дома?

   — Благодарю, мистер Кейси. Меня ждёт такси.

***

ГЛАВА 4

(09:20, 14 сентября 2032, Риверсайд, Иллинойс, США)

   — Как прошло ваше свидание с Адель? — Нина подпёрла кулачком подбородок и просто лучилась радостью и умилением.

   Джон повесил тренч в шкаф, взглянул на помощницу и в полном бессилии развел руками.

   — Не было никакого свидания, Нина. Мне кажется, в твоей рыжей голове иногда происходят вещи, которым не место в реальном мире.

   Но девушка только усердно покивала в ответ.

   — Конечно-конечно. Как скажешь. Только почему ты сегодня такой невыспавшийся?

   Кейси опустился в кресло и потер пальцами глаза, пытаясь выгнать из-под век усталость.

   — Я думал о деле. Мисс Штерн заходила вчера в «Левиафан». Сказала, что у Каполлы была подружка. Азиатка по имени Юи Ван Ли. Вечером я искал информацию по ней. Не заметил, как почти прошла ночь.

   — Ох, Джон… — Мисс Рут и в самом деле с искренним сочувствием взглянула на начальника. — Я сварю тебе кофе.

   — Спасибо, Нина. Ты ангел.

   Когда офис наполнился волшебным ароматом арабики, а Кейси, отпив пару глотков, начал приходить в себя, Нина открыла папки с делами.

   — По Каполле удалось узнать только одно — он был очень непростым парнем. По нему вообще нет никакой информации, кроме той, что мы уже нашли. Даже его медкарты изъяты из больничных архивов, а протоколы заседания суда присяжных по его делу об убийстве — засекречены. То, что ты смог разузнать о его подружке — это просто чудо. Потому что по документам у него вообще нет никаких связей. Ни родителей, ни жены, ни детей. Полный вакуум.

   — Ну прямо секретный агент на службе корпорации.

   — Я тоже так подумала.

   Джон допил последний глоток кофе и отставил кружку в сторону. Он заметно взбодрился и был полностью готов к новой битве.

   — А что по Батлеру?

   — О, по этому господину много разного. Страховки, машины, кредиты, залоги, штрафы за парковку и просрочку платежей. Всё как у людей.

   Нина вынула из папки несколько листов и передала Джону.

   — До суда он не был зарегистрирован в базе одарённых и официально его компания «Батлер Траппингс» занималась художественным декорированием протезов. Я видела рекламные фотографии с его сайта и говорю тебе — это тюнинг на все сто. Если б у меня был протез, я бы точно пошла к этому парню.

   — Понятно. Но этого ему показалось мало.

   — Да. Бен Батлер был магом-артефактором. И очень талантливым, как выяснилось. Он подделывал товары от всех ведущих фирм по производству протезов. От самых простых механических до топовых магических моделей «Артефакт-Индастриз».

   — Ого. И всё в одиночку?

   — Да. Говорю же, у парня был настоящий талант. В результате ему дали двенадцать лет за подделку, махинации и мошенничество в крупных размерах. А также обвинили в краже запатентованных технологий, хотя улик по этому обвинению так и не нашлось.

   — Да уж, не пожалели бедолагу. И за убийство дают меньше.

   — Вот именно. Прокурор на суде его просто раскатал в лепёшку. Представил чуть ли не террористом и угрозой национальной безопасности. Я не знаю, как бедняге не дали вышку с расстрелом после таких жёстких обвинений. В итоге он отсидел пять лет в общей колонии и год назад вышел по амнистии. Полностью осознал свою вину, раскаялся, встал на путь исправления.

   — Чем занимался в этот год?

   — Да всё тем же. Видимо, протезы — это его жизнь. Фирма перешла к нему от отца-художника, поэтому неудивительно, что он не бросил своё родовое занятие.

   — А его отец тоже занимался подделками?

   — Нет-нет, ничего такого раньше за «Батлер Траппингс» не замечалось. Видимо, Бен родился магом, утаил это от государства и решил использовать все свои таланты на полную катушку. А это, как мы знаем, незаконно.

   — А что с семьёй?

   — Родители умерли. Детей нет, есть жена Маргарет и младший брат Джим Батлер. Ну и пухлый список клиентов, поставщиков и перекупщиков.

   — Никаких намёков на связи с Каполлой? — Этот вопрос был сейчас самым важным в деле Батлера.

   Нина со вздохом пожала плечами.

   — Ни одной ниточки.

   — Значит, мы что-то упускаем.

   Джон поднялся на ноги. На его хмуром лице отчётливо читалась решимость.

   — Единственный общий знаменатель у этих двух смертей — чёртов знак на стене. Им и займемся в первую очередь. Пока не узнаем, что он обозначает, вообще ничего не поймём.

   — Согласна. — Нина сегодня предусмотрительно надела удобное платье, туфли на плоском каблуке и совершенно непримечательный тёмный плащ. — Я готова.

***

Джон остановил машину возле боулинг-клуба «Ультрамарин». Жизнь тут кипела всю ночь. Гремящая музыка, яркие голые красотки в перьях и блёстках, куча выпивки, кокаин и тяжелые перекаты шаров по блестящим дорожкам. Но поздним утром здесь было тихо. Только ветер гонял по улице бумажные стаканчики и мокрые газеты.

   — Почему мы приехали сюда? Здесь работает кто-то из местной банды? — Нина оглядывалась вокруг, стараясь не наступить в лужу.

   Джон спокойно миновал охрану и открыл перед девушкой дверь.

   — Что-то вроде того. Держись рядом. Ни на шаг от меня, поняла?

   — Поняла-поняла, — взволнованно пролепетала Нина, шагая в фойе, словно в чёрную звериную нору. Тяжёлый ковер и бархатные портьеры глушили звуки. Всё вокруг пропитали запахи сигаретного дыма, кальяна, спиртного и полироли для шаров. А сумрачная темнота была пугающей и опасной. Джон улыбнулся, чувствуя, как Нина испуганно вцепилась в его локоть. А потом он толкнул дверь в зал, и вокруг сразу стало светло.

   «Ультрамарин» принадлежал банде Малыша Пита. Они там как-то себя окрестили поначалу, лет пять назад — то ли «Ночные фурии», то ли «Туннельные змеи». Но все звали их просто бандой Малыша Пита. Джон огляделся по сторонам. В этом клубе ничего не менялось уже много лет. На полу конфетти, кровь и золотые пайетки, повсюду бутылки пива после вчерашней бурной ночи, а в одной из дорожек шесть здоровенных дыр от пуль — кому-то не повезло с шарами в этот раз. Джон только головой покачал. Он и сам не любил проигрывать, но не до такой степени, чтобы расстреливать кегли.

   Стойка администратора пустовала, кафетерий тоже. Но здесь вовсе не было безлюдно. Человек шесть или семь вольготно расположились за столиками у дорожек — молодые парни опасного и угрюмого вида. Кто-то лениво жевал бургер, кто-то спал лицом прямо на столе. Не для всех это утро стало лёгким.

   — Так это не просто боулинг-клуб? — отчаянно прошептала Нина. — Это логово банды?

   — Ну ты же хотела увидеть всё по-настоящему. Так?

   — Эй, вам тут чего? — Крупный чёрный парень, по самое горло забитый татуировками, поднялся из-за стола и шагнул наперерез детективам.

   Нина вздрогнула и спряталась за спиной начальника.

   — Доброе утро, джентльмены. Я Джон Кейси. Частный детектив. — Он поднял левую руку и снял с головы шляпу, одновременно ненавязчиво демонстрируя сверхмощный артефактный протез и огромный револьвер под мышкой. — Мне нужен Малыш Пит.

   Татуированный быстро оценил намек и отступил на шаг. Зато сзади и по бокам начали подтягиваться остальные. Медленно, словно волки, они брали гостей в кольцо, рассматривая со всех сторон.

   — Гляньте, какая цыпочка к нам пришла…

   — Рыженькая.

   — Эй, малышка, у тебя есть парень?

   Но вдруг откуда-то сверху, сквозь насмешливый лай молодых шакалов, прорезался голос посильнее:

   — Капитан Кейси! Приветствую в моем клубе. Чем обязан столь раннему визиту?

   Люди тут же замолчали и оглянулись. Со второго этажа по лестнице с шикарной ультрамариновой подсветкой спускался красивый высокий мужчина. Дорогой белый костюм в тонкую полоску, лакированные туфли и штучные антикварные часы на длинной золотой цепочке. Малыш Пит не улыбался, внимательно и цепко оглядывая гостей.

   Джон едва заметно кивнул, приветствуя босса местной банды.

   — Здравствуй Джеймс. Ты знаешь, что я уже давно не капитан.

   — Ничто не изменит нашей сути, ведь так? Что бы ни случилось, я навсегда останусь Малышом Питом. А ты — капитаном. Такова жизнь.

   Джон усмехнулся:

   — Знаешь, я не скучал по твоей философии.

   Малыш Пит остановился прямо перед детективом, вальяжно демонстрируя шикарный галстук белого шёлка с заколкой из настоящего бриллианта. По-видимому, дела у банды шли очень неплохо всё это время.

   — Так что тебе нужно здесь, Джон? Моим людям не нравится, когда в их дела лезут копы, даже бывшие.

   Кейси понимающе кивнул:

   — Я пришел не для того, чтобы совать нос в ваш бизнес. У меня к тебе просьба личного характера.

   — Тогда добро пожаловать. — Хозяин сделал радушный жест рукой, пропуская гостей вперёд. — Зачем ты затащил сюда эту прелестную юную барышню? Разве таким ангелочкам стоит появляться в подобных местах?

   — Это моя помощница, мисс Нина Рут. Хочет стать частным детективом. У нее было большое желание посмотреть на бандитов Риверсайда в их естественной среде обитания.

   Нина испуганно глядела из-за плеча Кейси, и глаза её были как две круглые плошки.

   Малыш Пит внезапно рассмеялся, добродушно и весело.

   — Воспитываешь, значит. Родительский инстинкт никуда не девается. Понимаю. Нам всем нужен кто-то близкий.

   — По постулатам Фрейда в твоем исполнении я тоже не скучал, — сказал Кейси, отсекая все возможные разговоры о своём прошлом, старых ранах и потерях. Джон ненавидел психологию. И Малыш Пит это знал.

   Когда все трое уселись за вип-столик, окружённый зеленой изгородью, детектив вежливо отказался от выпивки и в упор взглянул в глаза хозяину «Ультрамарина».

   — Мы с Ниной работаем сейчас над важным делом. Два человека убиты. Полиция не станет расследовать, а ведущий офицер спит и видит, как закроет дело и получит галочку. Ты знаешь, как это бывает.

   Малыш Пит резко посерьезнел и нахмурился. Он нервно вынул из кармана пачку сигарет, и Джон железной рукой поднес ему зажигалку. Пит прикурил, выдыхая дым в потолок. В лице его сквозила неприкрытая злость.

   — Чёртовы фараоны… не обижайся, Джон. Ты не из их числа.

   — Ничего. Я тебя отлично понимаю.

   — Да. Да. Уж ты понимаешь, как никто другой. Это правда.

   Нина смотрела на эту сцену, словно зачарованная. Когда Джон начал рассказывать главарю уличной банды об убийствах, девушка испугалась. Зачем начальник творит такую глупость? Зачем посвящает преступника в детали? Надо было просто спросить про знак на стене и выведать всё, что известно этим людям... Но когда Малыш Пит заклокотал и разъярился, а детектив продолжал подогревать его, явно склоняя на свою сторону, Нина поняла, что зря усомнилась в крутости своего начальника. Он всегда знал, что делает. Всегда…

   А Малыш Пит бесился:

   — Полиции плевать на таких, как мы! Ведь все, кто живет дальше Эквил-Роуд и Пенс — вообще не люди. Мы для них — просто черви. Сдохнешь, и никто пальцем о палец не ударит, чтобы отыскать хоть какие-то концы. Чертов Риверсайд. Поганый город в поганой стране.

   Люди Пита примолкли по углам. Достаточно далеко, чтобы не попасть под горячую руку. И достаточно близко, чтобы услышать любое слово.

   — Так было с моим братом. Так было с твоей семьей, Джон. Ублюдки просто закрыли дело. Словно и не было этих людей на свете. Тим был хорошим парнем, ты знаешь!

   — Да, Джеймс. Я знаю.

   — Мой брат, он не был связан со всем этим… — Малыш Пит резким движением руки обвел свои владения. — Тим просто занимался наукой. Исследовал своих дурацких ящериц. Он мог стать профессором. Доктором ботаники или чего-то там ещё. Мама так гордилась им. Очень… Но когда он посреди бела дня получил три пули и умер в вонючей подворотне, полиция просто закинула это дело в пыльный ящик. Если бы не ты, Джон, убийцу вообще не стали бы искать.

   Эта тема явно была для Малыша Пита очень болезненной. Он стукнул кулаком по столу и яростно затянулся сигаретой.

   — А ты сам, Джон? Что эти скоты сделали для твоей семьи, пока ты лежал в больнице с пулей в башке? Они закрыли дело! Я узнавал. Они списали всё на несчастный случай. Сбой в программе големов. По телеку рассказали, какой ты герой и молодец. Сколько людей ты спас в этом… несчастном случае. И что ты получил? Пурпурное Сердце и корзинку фруктов? Да. Вот она, страна свободы и справедливости. Просто эта справедливость, она для людей. А мы не люди. У нас нет ни прав, ни защиты. Нихрена нет. Грёбаные големы сейчас живут лучше многих из нас. Их охраняют и защищают. Их ценят.

   — Только потому, что они чья-то собственность. У тебя, по крайней мере, есть свобода.

   Малыш Пит расхохотался так неожиданно и нервно, что Нина вздрогнула.

   — Свобода… А ты романтик, Джон. Большой и неисправимый романтик. Мы все здесь големы. Бегаем по кругу, словно заводные мышки. Вертимся и крутимся, танцуем, едим, убиваем и трахаемся. Но это всё — только дозволенные рамки. Отсюда нет выхода. Сделать что-то за пределами этих границ мы не сможем. Сделать что-то большее, по-настоящему важное — нет, не сможем. Потому что иначе наше дело закроют. И никто не найдет для нас справедливости.

   — Мы делаем то, что в наших силах, — мрачно сказал Кейси. Этот разговор тоже нелегко ему давался. — И сейчас мы пытаемся найти убийцу.

   — Думаешь, это кто-то из моих ребят? — просто спросил Малыш Пит.

   — Нет. Но я надеюсь, что твои ребята смогут помочь. Вот, взгляни, — вздохнул Джон, словно отстраняясь от болезненных воспоминаний, и вынул из внутреннего кармана тренча копию фотографии с места смерти Батлера. Белый рисунок на мокрой кирпичной стене. — Я думаю, что этот знак как-то связан с обеими смертями. Он был нарисован рядом с телами.

   Малыш Пит взял в руки снимок и, напряженно хмурясь, смотрел на него несколько секунд. Потом поджал губы и покачал головой.

   — Не знаю, что это за чертовщина. Но я понял твою мысль. Это наша территория. Разошлю своих ребят вечером, может, кто-то видел такие знаки или в курсе, про художника.

   — Спасибо. Без этого знака мы в тупике. — Детектив поднялся на ноги, и Нина торопливо вскочила вслед за ним.

   — Это сильно запоздало… Но прими мои соболезнования, Джон. Мне жаль, что это случилось с твоей семьей.

   — Да. Мне тоже.

***

— Это были бандиты! Настоящие! И он мне такой: «Эй, цыпочка, а у тебя есть парень?» — Нина растопырила локти, выпятила подбородок и ужасным простуженным голосом передразнила одного из ребят Малыша Пита.

   — Да, Нина, я там был. Надеюсь, тебе не понравилось это знакомство.

   — Это было жутко круто! И очень страшно. Я испугалась.

   — И правильно. Это не дамский роман и не кино. Это реальная жизнь. Бандиты в таком районе на своей территории способны на самые ужасные вещи. И порой им даже не нужны для этого причины.

   На улице опять шёл дождь. Отвесные струи воды, словно стена, рассекали мокрый мир на части. Детективы остановились под козырьком «Ультрамарина» и ждали такси, чтобы Нина могла поехать в участок.

   — Понимаю, что занятие муторное и почти бесполезное, но вдруг что-то отыщешь. Две смерти — это только то, что мы нашли случайно. На деле жертв может быть больше. Нужно всё прошерстить. Вдруг увидишь что-то похожее.

   — Да-да, я понимаю, — радостно улыбнулась девушка. — Придется просмотреть целые горы дел о передозах и перепоях. Ничего. Шон сегодня дежурит в лаборатории. Он мне поможет.

   Черный автомобиль подъехал вплотную к козырьку клуба.

   — Такси, сэр. Мисс.

   Нина забралась на заднее сиденье. А Джон, облокотившись о крышу машины, сказал помощнице:

   — Как-то в «Левиафане» я услышал от Бориса дельную фразу. «Одна девушка в лесу за час собирает два килограмма черники. Один мужчина за час собирает три килограмма черники. Но это нахрен совсем не значит, что вместе они соберут пять килограммов».

   Нина захохотала и махнула рукой:

   — Ох уж эта дурацкая манера считать вес в килограммах… Так делают только ученые и военные.

   — И русские, — с улыбкой добавил Джон и захлопнул дверь машины.

   Кейси отправил помощницу в участок, а сам собрался навестить вдову Бена Батлера.

***

Дом стоял в неплохом районе. Хорошая инфраструктура, низкий уровень преступности, магазины, школы для детей и развлечения на любой вкус. Жилье здесь обошлось бы в кругленькую сумму. Детектив позвонил, и дверь ему открыла невысокая, отчаянно молодящаяся блондинка лет сорока. Обтягивающее красное платье с ярким белым цветком на груди, дорогие туфли, броский макияж и плотное облако вызывающих духов. Эта женщина вчера узнала о смерти мужа... Каждый справляется с горем по-своему, но Джон отметил про себя, что Мэгги Батлер была совсем не похожа на убитую горем вдову. Он показал ей удостоверение.

   — Миссис Маргарет Батлер? Добрый день. Я Джон Кейси, частный детектив. Работаю на полицию Риверсайда. Вы не могли бы уделить мне пару минут?

   — Мистер Кейси. — Она окинула фигуру сыщика взглядом с головы до ног, словно прикидывая, съесть его прямо тут или для начала пригласить в гостиную. — Прошу, входите.

   Джон снял шляпу и шагнул в дом.

   — Соболезную вашей утрате, миссис Батлер, — сказал детектив, присаживаясь в атласное кресло с отделкой из кружева ручной работы. Гладкие подлокотники под пальцами были прохладными, а выгнутая спинка уютно поддерживала плечи.

   — О, да. Благодарю вас. — Мэгги сидела напротив через столик, и лицо её было образцово грустным. — Не верится, что Бена больше нет.

   Джон бросил взгляд на серебряный поднос на столе. Там возле графина с бренди стояли два стакана с маслянистыми остатками дорогой выпивки на дне. Вчерашние.

   — Скажите, когда вы видели мужа в последний раз?

   Она вскинула на него удивлённый взгляд из-под пушистых накладных ресниц.

   — Три дня назад.

   — Вот как? Вы в ссоре?

   — Что вы, сэр, вовсе нет. — Она печально опустила голову и трагично сжала руки у груди. — Просто каждый из нас был занят своей работой. Бен вечно пропадал в мастерской. Я организовываю свадьбы. Это всё отнимает много времени и сил, вы понимаете? Мы в последнее время редко видимся… Виделись. Конечно. Теперь его нет со мной… — Мэгги на мгновение сделала жалобное лицо и прикоснулась к глазам кончиком сухого платка. — А что случилось? Почему вы спрашиваете?

   Джон мельком оглядел обстановку дома. Богато обставленная комната. На стенах репродукции дорогих картин, тяжёлые шитые портьеры на высоких окнах, в коридоре у двери распределительный щиток магического энергоядра с логотипом «Артефакт-Индастриз», как в любом состоятельном доме Риверсайда. Мебель, текстиль и украшения, артефактная техника — всё это требовало больших денег.

   — Знаете кого-то, кто мог бы желать зла вашему мужу?

   Лицо женщины на миг сделалось озадаченным, а потом она тревожно встрепенулась.

   — Вы думаете, Бена убили?

   Джон спокойно наблюдал за этими метаморфозами. Мэгги не любила своего мужа и жонглировала эмоциями, чтобы соблюсти приличия. Скорее всего, смерть супруга принесет ей выгоду, она получит наследство, и теперь перед гостями вдова с трудом сдерживала облегчение. Но слово «убийство» никому не нравилось. Оно всегда сулило проблемы. Поэтому теперь миссис Батлер всполошилась по-настоящему. Джон не стал облегчать её участь и уклончиво ответил:

   — Мы хотим проверить все версии. Вам знаком этот человек? — Детектив положил на столик фотографию Стивена Каполлы.

   — Это убийца? — Мэгги бросила на снимок взгляд, полный ужаса и презрения.

   — Нет, миссис Батлер… Прошу вас, сосредоточьтесь. Вы очень поможете, если попытаетесь вспомнить.

   — Да, конечно. Вы должны понять, эта ужасная новость совершенно выбила меня из колеи. У меня словно вырвали сердце. И я не знаю, как жить дальше.

   — Понимаю. Это очень тяжело. — Джон старательно удерживал спокойный тон. — Но я верю в то, что вы сильная женщина и справитесь с этим горем. Посмотрите на снимок, пожалуйста. Вы когда-нибудь видели этого мужчину?

   Мэгги тяжело и горестно вздохнула. Потом взяла в руки фотографию, и левая бровь её заинтересованно вздернулась.

   — Нет. Я никогда его не встречала. Лицо очень уж примечательное. Я бы запомнила.

   — Не сомневаюсь. Что ж, спасибо за…

   — Мистер Кейси! — Мэгги быстро поднялась вслед за детективом. — Если вы ищете того, кто мог убить Бена, то вам нужен Билли Блэкмор.

   Джон прищурился, разворачиваясь к вдове.

   — Кто это?

   — Конкурент. Его компания называется «Перфект Скин». Знаете, обычно я не слишком вникала в дела мужа, но этот Билли так доставал Бена, что только о его проделках мы и говорили за завтраком. Эти двое постоянно жутко грызлись из-за бизнеса, а не так давно даже подрались. Бен всегда во всём был лучшим, и Билли ужасно злился, вечно звонил по телефону, ругался и угрожал.

   Мэгги с мольбой смотрела на Джона.

   — Арестуйте этого подонка, прошу вас. Ему мало было строить козни моему бедному Бену. Теперь он ещё и убил его.

   — Этому пока нет никаких подтверждений, миссис Батлер. Благодарю за информацию, я проверю её как можно скорее.

   — Что ж, вам виднее. До свидания, мистер Кейси!

   — До свидания.

***

Дождь никак не переставал. Заливал лобовое стекло, дорогу и накрывал серой пеленой весь город. Словно из потустороннего мира поблескивали сквозь туман огни небоскребов, мигали светофоры и стоп-сигналы машин. Риверсайд был блистателен и ужасен. Сверкающая верхушка, элита будто парила над облаками – с её шиком, непомерными деньгами, новейшими магическими технологиями, властью и излишествами. А внизу, в грязи, нищете и вечном яростном ужасе жили все остальные. Люди здесь боялись каждый день. Всего подряд. Налогов, ещё большего повышения цен, пули в живот от обдолбанного грабителя в ближайшей подворотне, неминуемой и неизбежной третьей мировой войны, в которой главным оружием будет вовсе не ядерная бомба. Но самое главное — у людей не было больше ни надежды, ни веры. Жизнь превратилась в ежедневное выживание. А такие, как Джон Кейси, неутомимые железные псы, просто бегали по кругу, пытаясь сохранить хоть какую-то видимость порядка. Возможно, поэтому сейчас детектив так упорно и яростно брался за работу. Он больше ничем не мог помочь своей стране. Оставалось лишь делать то, что он умел лучше всего в своей жизни.

   — Здорово, Кейси. Чего припёрся?

   Хранилище улик шестого полицейского участка было местом ссылки для провинившихся офицеров. Смертельно скучная, однообразная и в то же время ответственная работа в полном одиночестве, без солнечного света и свежего воздуха. В последние четыре года вечным стражем этого подземелья служил сержант Харви О’Конел. Этому драному ирландскому волку никак не удавалось угомониться. Он пил, как дьявол, дрался со всеми подряд, нарывался на выговоры и пошёл бы под трибунал, если бы капитан Найт вовремя не запихнул его в хранилище. Видит бог, это место верой и правдой оберегало окружающий мир от неуёмного ирландского бунтаря. Потому что даже потеря ноги и дешёвый государственный механический протез не сумели урезонить Харви. Он всё еще мог наподдать под зад любому в этом здании.

   — И тебе привет, Харви. Как здоровье?

   — Не дождёшься!

   — Ну конечно. А я так хотел выпить на твоих поминках. Сказать о тебе пару добрых слов.

   Ирландец задумчиво кивнул:

   — Да, за это и помереть не жалко. Что ты там? Гоняешь этих сосунков наверху?

   — По мере сил.

   Харви скинул левую ногу с табуретки и с трудом поднялся. Дешёвый пластиковый протез был не слишком удобным, натирал, скрипел, и под ним постоянно чесалась коленка. Без ноги было совсем худо, но ирландец все же дико ненавидел свой протез. Детали, отпечатанные на принтере в китайском подвале – обычная механика, проще только деревянная палка. Но это всё, что могла покрыть страховка Харви. Джон мельком взглянул на свои железные пальцы. Его магический протез заменял всю руку и часть плеча вместе с лопаткой. Он был вживлен в нервную систему и работал как настоящая рука, разве что осязания не хватало, но точность и чуткость этого сверхдорогого артефакта были запредельными. Не говоря уже о его основных боевых качествах. Джон никогда в жизни не смог бы оплатить это всё из своей зарплаты.

   — Говорят, ты опять копаешь старые дела, Кейси. Надеюсь, когда-нибудь тебе полегчает. Когда засадишь достаточное количество ублюдков за решётку. Что тебе принести?

   — Личные вещи по этим смертям. — Джон протянул ирландцу клочок бумаги с номерами дел Каполлы и Батлера.

   — Будешь забирать?

   — Нет, посмотрю здесь.

   Сержант, хромая и матерясь на чём свет стоит, скрылся среди стеллажей. Через несколько минут он вернулся и поставил перед сыщиком две серые картонные коробки. Это всё, что осталось от людей. Так мало. Джон хмыкнул, размышляя о том, что лежало бы в его личных вещах после смерти. Телефон, бумажник, ключи, револьвер и обручальное кольцо на цепочке. Пожалуй, вот и всё. Кейси вздохнул и снял с коробок крышки.

   — Так ты думаешь, это убийства? А вещички лежат в разделе несчастных случаев. — Харви облокотился на стол и заглянул в коробку.

   — Доказательств нет. Но мне тут кое-что не дает покоя. — Джон задумчиво перелистывал страницы блокнота Батлера. Имена, названия запчастей, суммы, адреса. Ничего, что навело бы на дельную мысль.

   — Кое-что? — передразнил ирландец, и презрительно цыкнул. — Жопная чуйка, это, конечно, здорово. Но для дела нужны факты.

   — Я работаю над этим.

   — А может, ты ищешь то, чего нет?

   Кейси вздохнул, ероша волосы на затылке.

   — Не знаю, Харви. Но я должен всё проверить.

   — Валяй, приятель. Но не зарывайся в это слишком глубоко. А то потом разоришься на мозгоправах. Уж поверь.

   Вещи Батлера после окончания расследования заберет жена. А вот коробка с именем Стивена Каполлы стояла в хранилище уже почти полгода. Джон разложил улики на столе и перечитал опись — всё на месте. Золотой «Ролекс», новая модель этого года. Разряженный мобильник с извлечённой сим-картой. Эксперты просмотрели её и приложили отчет к делу: в телефонной книге только номера такси, службы доставки и ресторана морской кухни. Сообщения и список звонков стерты.

   «Осторожный парень. Явно знает, как заметать следы», — подумал Джон, откладывая телефон в сторону.

   Дорогой кожаный бумажник был почти пустым — бродяги выпотрошили его полностью. В том же пакете лежали кредитные карты и пачка наличных, шесть сотен долларов с мелочью. Ни личных визиток, ни фотографий семьи, парень даже счастливый билетик не носил с собой на память. Но Каполла явно любил красивые вещицы. Здесь среди всего прочего лежал крупный шарик из красного стекла, Джон взглянул сквозь него на свет. Внутри замерла вьюга прозрачных пузырьков. Серебряный портсигар с филигранно тонкой гравировкой был очень похож на частный заказ. Вытравленная картинка изображала охоту индейцев на бизона. Джон отщелкнул крышку. Внутри, словно патроны в обойме, гнездились тёмно-коричневые сигариллы.

   И зажигалка была под стать портсигару, на её боках красовались костяные накладки с узорами индейских народов.

   Булавка с галстука, узорчатое кольцо с сапфиром, ремень с черепом быка на пряжке, маленький ключик на кожаном шнурке. И наконец — пропуск в лабораторию «Артефакт-Индастриз». Джон вертел в руках белый пластиковый прямоугольник с магнитной полоской. Название корпорации, фотография Каполлы, его имя и личный номер. Даже должность не указана.

   Джон сложил вещи обратно в коробку и закрыл крышку.

   — Ну как? — Харви ухмыльнулся, прикуривая дешёвую папиросу. — Готов назвать имя убийцы?

***

ГЛАВА 5

Джон плеснул в кружку кофе и с мрачным видом отхлебнул гадкого варева. Ник был прав — местных пончиков и кофе ничто не затмит и не заменит. Такой дряни не найти, пожалуй, во всём Риверсайде.

   Работа в участке кипела, как в бурном котле. По коридору сломя голову промчался дежурный офицер, в допросной кто-то орал, телефоны трезвонили, как на пожаре, а у ближайшего стола представитель Министерства Юстиции саркастично и ядовито отчитывал провинившегося детектива. И метафоры там были такие, что Джон поневоле блаженно заслушался. Не выговор — песня!

   Комната отдыха в шестом участке тоже давно потеряла свой главный смысл. Люди всё так же обсуждали ограбления, допросы и убийства, просто в здешних стенах это называлось перерывом на обед.

   В двери раскаленной торпедой влетел детектив Ковальски, высокий, шумный, стремительный и неизменно экспрессивный. За ним едва поспевал судмедэксперт Говард Холмс. Ковальски с ходу атаковал кофеварку и коробку с пончиками. Взяв славную добычу, он плюхнулся на диван и толкнул Кейси плечом:

   — Привет, дружище! Охренительный денек, скажи? У меня тут мужик в машине застрял на переезде, и его сбил поезд. Бам! Тачку на куски, всё горит, Холмс четыре часа собирал тело по частям!

   Если бы Джон не знал Ковальски много лет, он бы решил, что детектив плотно сидит на метамфетамине, или ему пора провериться у мозгоправа на тему маниакально-депрессивного психоза. Но нет, Ковальски был чист и полностью здоров. Просто он родился очень жизнерадостным и энергичным человеком. Словно огромный неуёмный фонтан эмоций и страстей.

   Поэтому Кейси по привычке просто молча покивал — Ковальски не нуждался в ответах, ему хватало того, что говорил он сам. Однако Холмс не был согласен с Джоном. Эксперт шагнул следом за громогласным детективом и разложил перед ним на столе несколько снимков.

   — Взгляните, детектив. В останках я нашел два вида стекла. Закаленное армированное и силикатное.

   Ковальски в один присест проглотил пончик и мельком глянул на фотографии.

   — Так. В машине все окна из закалённого стекла. Откуда другое?

   — Второе — диоксид аморфного кремния, — ответил эксперт.

   — Что это?

   — Обычный стеклянный контейнер.

   Ковальски с Кейси переглянулись, и Джон пожал плечами:

   — Типа банки?

   — Да, сэр, — уверенно кивнул Холмс.

   Ковальски хмуро и пронзительно взглянул на эксперта.

   — Не мог просто сказать «это банка»?

   — Во всём должна быть точность, детектив.

   — Ну раз ты такой умник, пойди и выясни, что это была за банка и что в ней могло лежать.

   — Я уже анализирую частицы, результат будет после обеда. Но предварительно могу сказать — на осколках есть следы опиатов.

   — Банка с наркотой. Ясно. Наш парень или сам употреблял, или приторговывал.

   — Но это всего лишь предположение…

   — Всё-всё, спасибо за наводку. Пойду потрясу поганцев-приятелей нашей жертвы. Холмс! Будь другом! Когда наколдуешь результаты, брякни мне. Буду точно знать, за что намять бока этим ублюдкам!

   — Хорошо, — устало и обречённо вздохнул эксперт.

   Ковальски умчался, словно торнадо, оставляя после себя пустоту и звенящую тишину.

   Кейси с сочувствием взглянул на эксперта.

   — Есть что-то по телу Батлера?

   — Да, сэр. Отчёт готов. Хотите посмотреть?

***

Секционная была, пожалуй, самой пугающей комнатой во всём шестом участке. Ни допросные, ни КПЗ не вызывали и вполовину таких же сильных чувств. Гулкое эхо под потолком, тревожная и тягостная смесь запахов разложения и антисептика, хромированный блеск стерильных столов, голая плитка на полу и чёрные резиновые фартуки на железной вешалке у стены. Это было мрачное и холодное царство Говарда Холмса. Джону никогда не нравилось спускаться сюда. И сейчас он шел по коридору и надеялся, что Холмс, как всегда, расскажет всё сжато и быстро.

   — Слышал, что вы заинтересовались этим делом, сэр, поэтому оставил для вас копию отчёта. Детектив Эддисон еще не забрал... — Эксперт толкнул двери в секционную и на мгновение замер на пороге, а потом резко вздрогнул и бросился вперед.

   Джон шагнул следом и увидел, что интерн Холмса сидел рядом с секционным столом, облокотившись на него верхней частью тела и уронив голову на руки. Было похоже, будто он просто упал без сознания.

   — Мистер Уайт… — В голосе Холмса прорезалась паника. Он тремя пальцами прикоснулся к сонной артерии своего интерна. — Шон!

   Интерн вздрогнул и подскочил с места. Лицо сонное, с отпечатком пуговицы на щеке, волосы взъерошены, а воротник халата измят.

   — Что… Я… зачем вы щупаете мне пульс, мистер Холмс?

   — Я думал, вы умерли!

   — Почему?

   — Ты лежишь на столе, где разделывают трупы, — подсказал Джон, скептично разглядывая уже совершенно проснувшегося интерна.

   — Я не умер, просто сильно устал. Дело очень сложное, я работал всю ночь…

   — Так! Новое правило! — Холмс побледнел от злости и возмущённо воздел вверх указательный палец. — Спать только на диванах и кроватях! Слышали о таких, мистер Уайт?

   — Да, сэр…

   — Отлично! Выйдите вон с глаз моих долой. И не забудьте потом помыть после себя стол.

   Совершенно несчастный парнишка растерянно потоптался на месте, но Холмс явно не шутил, высылая его прочь. Шон горько вздохнул и шагнул к двери. Когда он поравнялся с Кейси, детектив сжалился и тихо сказал:

   — Нина сейчас в архиве у миссис Норрис, и ей точно не помешает помощь.

   Интерн заалел, как маков цвет, и мгновенно испарился.

   «Славный всё же парень. Только бы не брал в привычку спать на столах для трупов. Такое добром не заканчивается». — Детектив представил, как обрадуется сейчас Нина этой встрече, и усмехнулся про себя.

   — Что ты нашел, Говард? — Джон шагнул вперед, осторожно оглядывая стерильную холодную комнату.

   Эксперт покопался в папках, вынул несколько рентген-снимков и прикрепил плёнки к яркой лампе. Он указал кончиком карандаша на очертания костей погибшего.

   — Взгляните, сэр. На рентгене я обнаружил следы недавних переломов трапеции и ладьевидной кости, а также трещину на лучевой кости левой руки. Давности около трех недель, со следами начала заживления. Защитные переломы.

   — Что это значит?

   — Обычно подобные переломы появляются, когда человек поднимает руку вот так. — Холмс выставил раскрытую ладонь вперед, прикрывая лицо и голову. — В попытке защититься.

   — Его чем-то били, Батлер подставил руку, и от удара треснули кости?

   — Именно так, сэр.

   — Понятно. Видимо, стукнули чем-то тяжелым.

   — Да. Округлым продолговатым предметом.

   — Вроде биты?

   — Или широкой трубы. Гематомы под кожей до момента смерти уже начинали рассасываться, но всё ещё отчетливо видны.

   Джон цепким взглядом осмотрел рентген и фотографии синяков на руке погибшего. Нужно иметь недюжинную силу и храбрость, чтобы напасть на такого могучего здоровяка, как Бен Батлер. Кейси всё больше укреплялся в мысли о бандитских разборках. Но это никак не вязалось с предварительной причиной смерти.

   — Так от чего всё-таки умер Батлер?

   Холмс перелистнул страницу отчёта.

   — Агрегация эритроцитов, набухание эндотелия сосудов микроциркуляции, сладжи в венулах и кардимиоцитолизис говорят нам… — Эксперт бросил быстрый взгляд на поскучневшее лицо детектива и оборвал перечисления. — Не буду вас утомлять деталями, сэр.

   — Спасибо.

   — Все эти признаки наиболее эффективны при диагностике смертельного отравления этанолом.

   — То есть всё же упился насмерть?

   — Если угодно использовать именно эту терминологию, то да.

   — Ты абсолютно уверен?

   — Сэр. Содержание алкоголя в крови — почти пять промилле. Это два литра чистой водки. Рост погибшего два метра и три сантиметра. Вес — сто двадцать килограммов. Но даже для его мощной комплекции эта концентрация смертельна.

   Джон вздохнул и нахмурился.

   — Ясно. Что ж, спасибо.

   Джон чувствовал, что дело разваливается прямо у него в руках. Инстинкт противоречил уликам, и Кейси не мог игнорировать ни то, ни другое. Конечно, тупики в следствиях бывали и раньше. Единственное, что помогало в таких случаях по-настоящему — это копать. Дальше, глубже, внимательно пересматривать всё сначала, по кругу. До тех пор, пока не отыщется зацепка. Поэтому Джону оставалось лишь методично отрабатывать все возможные и невозможные варианты и источники.

   — Полгода назад, в апреле, в порту нашли тело парня по имени Каполла. Стивен Каполла. Это дело вёл Эддисон, а вы делали экспертизу. Не припомните?

   Холмс вздрогнул и озадаченно уставился на детектива.

   — Прошу прощения, это неожиданный вопрос. Пять месяцев назад. Я помню дело… Но не подробности. Что именно вас интересует, сэр?

   Джон иногда завидовал Холмсу. Самое большое потрясение для него — забыть детали экспертизы полугодовой давности. Кейси махнул рукой, показывая, что не слишком надеется на полезный ответ.

   — Ничего конкретного. Просто хочу спросить, не показалось ли тебе, что между этими двумя преступлениями есть сходство?

   — Сходство? — Эксперт озадаченно смотрел на детектива.

   Джон почти слышал, как стремительно жужжат и щелкают шестеренки в голове танатолога. Пришлось сжалиться и пояснить:

   — Я рассматриваю версию убийства, а не случайные смерти.

   На лице Холмса тут же отразилось понимание.

   — Ясно, ищете сходства, которые помогли бы составить профиль убийцы.

   Джон молча кивнул. Говард, не тратя лишних слов, сверился с журналом, покопался в ящике железной картотеки и отыскал папку с отчетами по делу Каполлы. Открыл, сверяя написанное полгода назад с сегодняшним отчетом. Потом поджал губы, хмыкнул и задумчиво покачал головой.

   — Сэр, при беглом сличении… Я не вижу сходств и общего почерка убийцы. В крови Стивена Каполлы обнаружено смертельное содержание фентанила, а именно три миллиграмма. — Эксперт со значением потыкал пальцем в таблицу отчета.

   — Передоз…

   — Да. Угнетение дыхания, остановка сердца. А в деле Батлера — отравление алкоголем. Возраст, вес, комплекция, общий типаж, даже раса – не совпадает. Никаких сходств. Пожалуй, кроме того, что они оба — мужчины. Но я просмотрю эти отчеты ещё раз более подробно. И если обнаружится хоть какое-то совпадение, сообщу вам немедленно.

***

До самого вечера они просидели в архиве. Перебирали дела минувших дней, покрытые пылью несчастные случаи с передозировками и отравлениями.

   Нина и Шон жались друг к другу, как воробьи на ветке, крылом к крылу. Перешептывались и перемигивались, оглядывались через плечо. Интерн то и дело комментировал интересные отчеты судебных экспертиз, а рыжая лиса подбадривала мистера Уайта, подсматривая через локоть и «случайно» касаясь его плеча.

   Конечно, молодежь больше баловалась, чем работала, но всё же дело понемногу двигалось. Шон старательно помогал в поисках, скрупулезно и тщательно просматривая старые папки.

   В итоге через пару часов Говард Холмс явился в архив и уволок своего интерна чуть ли не за ухо, отчитав попутно Нину, которая «своими глупостями ставит под угрозу будущую карьеру мистера Уайта». Нина, конечно, ужасно надулась, разобиделась и назвала Холмса ретроградом и тираном. После того, как за экспертом закрылась дверь, разумеется.

   — Ничего, деточка, твой сладкий осётр уже на крючке, — хитро подмигнула расстроенной девушке миссис Норрис. — Пусть потрепыхается и поскучает. Горячее будет следующая встреча. А на этого сопляка Холмса, — скептично взмахнула рукой старая леди, — не трать свои дамские чувства. Он того не стоит.

***

— Привет, Борис. Как дела в России?

   — Гей-парад в день ВДВ.

   Джон задавал свой дежурный вопрос каждый раз, когда заходил в «Левиафан». Он уже и не помнил, с чего много лет назад началась эта традиция. Но порой детективу казалось, что Борис не шутит.

   — Привет, Джон. Что будешь пить?

   — Виски со льдом, — сегодня Кейси был настроен на мирный вечер.

   Но кое-кто думал иначе.

   — Эй, бармен, а что это у тебя за акцент такой? Ты часом не русский? — Подвыпивший мужичок офисного вида в расхлябанном модном костюме в полоску и рубашке с мятым воротничком сидел с краю за стойкой и хмуро смотрел на Бориса, сжимая в руках бутылку пива. Вызов его был не слишком уверенным, но голос звучал звонко. Эти две фразы привлекли внимание почти всего бара. Парень явно зашел сюда впервые. Поэтому завсегдатаи с интересом повернули головы, ожидая, чем закончится представление.

   Хозяин «Левиафана» видел в своей жизни слишком много, чтобы всерьёз реагировать на такие выпады. Поэтому, продолжая протирать стаканы белоснежным полотенцем, он спокойно и хмуро сказал:

   — Меня зовут Борис Врубов. Как думаешь, приятель, откуда я родом?

   — Я тебе не приятель! Понял? — мгновенно взвился офисный планктон. — Чего ты не едешь в свой Советский Союз? Или, может, ты тут шпионишь за нашими людьми? А? Ваши грёбаные военные строят ведьмо-бомбу… или этот, как его… магический излучатель! Который распечет мозги всем нашим людям, и мы станем как животные, чтобы вы могли потом использовать нас или убить всех…

   — Конечно. И съесть. — Борис холодно взглянул на бушующего клиента и мельком опустил взгляд под стойку. Джон знал, там у старого бармена лежал короткий злой обрез, снаряженный, начищенный и готовый к работе. Но Врубов никогда не демонстрировал его без острой необходимости. — Давай завязывай с этим, парень. Тут мирный бар, и люди хотят спокойно провести вечер. Если тебе не нравится моё заведение, катись в любое другое. Книга жалоб в толчке, в рулонах. Можешь там расписаться, будет чем зад подтереть.

   Менеджер среднего звена обернулся, ища патриотической поддержки у людей. Но кто-то от ближнего столика ответил ему с хриплым техасским акцентом:

   — Ты, парень, лучше Бориса не трогай. Говорят, он родился в тюрьме в северном море на острове Октябрьской Революции. Но потом его оттуда выгнали за плохое поведение. Так что лучше закажи водки. И не вздумай улыбаться, русские этого не любят.

   Мужики вокруг заржали, как кони. Джон усмехнулся, а Борис налил расстроенному новичку водки за счёт заведения.

   Телевизор над барной стойкой крутил вперемешку рекламу и новости. «Энергоблоки повышенной ёмкости от корпорации "Артефакт-Индастриз" в каждый дом для каждой семьи. Безопасность, сохранение природы, чистая магия! Купи сейчас и оставь в наследство правнукам». На экране два безликих артифика третьего поколения дружно протягивали зрителю ярко светящуюся сферу, окутанную лазурными сполохами магической энергии. «Наше ядро будет работать вечно!»

   «На Кларк-сквер продолжается акция протеста, организованная общественным движением "Магия внутри людей". Протестующие устанавливают палатки для проведения круглосуточной акции, сообщает наш корреспондент. Движение транспорта на площади прекращено. Активисты сооружают баррикады из мусорных баков и скамеек.

   Движение "Магия внутри людей" выступает против насилия в отношении одарённых. Лидеры движения объявили о начале очередной серии масштабных акций гражданского неповиновения. По их словам, первый день этих протестов стал "историческим днём начала пробуждения американского народа, единства, консолидации и достижения победы". Протестующие требуют отставки сенатора Оливера Джексона за его позицию по ужесточению мер безопасности и сдерживания лиц, обладающих магическими способностями.

   Сейчас мы видим транспаранты с лозунгами "Магия — это наука". "Прогресс неостановим" и "Прекратите насилие. Молитесь за наше будущее". На площадь прибывают отряды полиции…»

   Кто-то в баре не выдержал, и началась обычная вечерняя дискуссия:

   — Людей хлебом не корми, дай только поорать, побегать с транспарантами и выразить протест.

   — Это еще что! Говорят, появились активисты, которые борются за права големов.

   — Какие у них права? Они же роботы.

   — Не роботы, а магические артефакты.

   — Один хрен… У меня дома артефактная стиральная машина. Может и за её права кто-то вдруг захочет побороться?

   — Я вам так скажу, — вставил своё слово Борис. — Люди бесятся от того, что не работают. Если все начнут пахать с утра до вечера, некогда будет протестовать.

   — Это да. Только работы сейчас не найти. Всё занято големами. Производства, фабрики, даже доставка. Зачем платить живым людям, если можно поставить артификов на круглосуточную работу…

   — Добрый вечер, мистер Кейси.

   Джон, погруженный в размышления о беспросветном будущем страны, не заметил, как Адель вошла в бар. Девушка с улыбкой присела рядом с детективом на высокий стул у стойки и бросила короткий взгляд на бармена.

   — Бурбон безо льда, пожалуйста.

   Борис расплылся в улыбке и в ту же секунду придвинул к девушке стакан.

   — Добрый вечер, мисс Штерн. Вы сегодня просто ослепительны. — Джону очень нравилось то, что он видел.

   Нежный овал лица и хрупкая шея, темные мягкие локоны волос на плечах. Шикарное серебристое платье, унизанное кристаллами, тускло сверкающими в сумраке бара. И вся она была словно укутана мягким абрикосово-медовым сиянием, теплым и нежным. Адель взглянула на детектива из-под густых ресниц и тоже едва заметно улыбнулась.

   — Вы всегда смущаете своих клиенток в процессе расследования?

   Их взгляды надолго встретились, и Джон в очередной раз удивился волшебному цвету её зеленых глаз.

   — А вы смутились?

   — Ничуть, — тихо ответила девушка и сделала маленький глоток бурбона. — Я слышала, здесь обсуждают… големов. Что вы думаете на их счет?

   — Я о них вообще не думаю! — Джон произнес это резче, чем хотел. Увидел, что девушка едва заметно отстранилась, опуская взгляд. И тут же постарался загладить свой жесткий тон. — Простите, Адель, не хотел вас напугать. У меня старые счеты к этим тварям.

   Мисс Штерн тут же снова улыбнулась.

   — О, я для вас уже просто Адель?

   — Не заставляйте меня извиняться ещё раз. Дважды за минуту — это слишком.

   Девушка задумчиво поджала губы, а потом милостиво кивнула.

   — Ну что ж, пусть будет так. Но тогда я буду звать вас Джон.

   — Идёт. — Кейси поднял свой стакан. — За более близкое знакомство…

   Адель отложила клатч на стойку и расстегнула горжетку. Драгоценная шиншилла медленно соскользнула с хрупких плеч, и Джон снова засмотрелся на удивительную красоту этой невероятной женщины. Она придвинулась к детективу чуть ближе и понизила голос, делая беседу совершенно приватной. Кейси чувствовал тонкий, едва ощутимый запах лаванды и не мог оторвать взгляда от губ девушки. А она говорила о деле.

   — Я знаю, что могу рассчитывать на тебя, Джон. Ты обещал защитить меня и сдержишь слово.

   — Так и есть. Но мне всё равно кажется, что ты многое скрываешь.

   — Все мы скрываем разные вещи. И ты тоже. Никто не любит ворошить прошлое, если оно причиняло много боли, правда? Ты всё узнаешь. Когда придет время. Я обещаю.

   Сердце ухало в груди тяжелым молотом, кровь стучала в ушах, заглушая шум телевизора, разговоры людей и весь остальной мир. Остался только голос Адель. И взгляд. Тягучий, неотрывный, словно густая патока. И улыбка, немного насмешливая и одновременно беззащитная.

   — Я очень не люблю, когда меня водят за нос, Адель.

   — И я не собиралась этого делать. Клянусь тебе.

   — Что в той красной папке на самом деле?

   — То, что может уничтожить меня. Больше не скажу, Джон. Не спрашивай, я не могу тебе ответить. Я и без того рискую всем, приходя сюда. В моих словах не было лжи, клянусь. Если красную папку найдут и вскроют, у меня не останется шансов. Прошу тебя, просто отыщи ее. Спаси мою жизнь. Умоляю тебя…

   Она сжала вдруг его пальцы так трепетно и горячо, что у Джона ёкнуло сердце, забилось быстрее. Он невольно подался вперед, наклоняясь к её губам. Ещё ниже. Так близко, что их лица разделяли жалкие дюймы. Непреодолимые.

   Кейси сморгнул и выпрямился, мгновенно отстранился. Адель прикусила губы, в смятении отворачиваясь и опуская взгляд к своему почти опустевшему стакану. Джон с усилием потер глаза пальцами. Это алкоголь гудит в его голове. Тяжелый день, спиртное и старая сдавленная тоска по настоящему человеческому теплу. Нельзя поддаваться своим болезненным слабостям и запутывать и без того непростое дело. Он вытащил пачку сигарет из кармана и резко чиркнул зажигалкой, прикуривая.

   — На сегодня зацепок почти нет. Завтра я съезжу к мисс Ван Ли, подруге Каполлы. Может быть, он посвящал её в свои дела или оставил на хранение красную папку.

   Адель смотрела на Джона с таким пронзительным сочувствием, будто он был большим раненым зверем. И она изо всех сил хотела прикоснуться, погладить хотя бы кончиками пальцев, но боялась, что этот пес отгрызёт ей руку. По самый локоть.

   Мало кто осмеливался проявлять сочувствие к Джону Кейси. Но Адель, видимо, была из тех женщин, которых не пугают мрачные, нелюдимые мужчины, избитые жизнью до полусмерти. Таких женщин не удержать. Джон догадывался, что прежде, чем нанять его для расследования, Адель узнала всё, что только могли дать пресса и интернет. А уж там было с избытком трагичных и страшных подробностей о детективе. Было чему посочувствовать. Но Джон больше всего в жизни ненавидел, когда его жалели.

   Девушка словно почувствовала перемену настроения собеседника. Она кивнула, соглашаясь с завтрашними планами Кейси, а потом накинула на плечи шиншиллу, взяла клатч и поднялась с места.

   — Спасибо тебе за всё, Джон. Мне очень страшно, но я постараюсь держаться. Потому что я верю в тебя. Больше всех людей в этом мире.

   Она вдруг подалась вперед, и расстояние между ними перестало существовать. Адель коснулась губами его щеки мимолетно и легко. Но это прикосновение оставило такое тепло, будто она поцеловала его в самое сердце.

   Еще миг, и она исчезла, оставляя мужчину наедине с едва ощутимым запахом лаванды и шалфея.

***

ГЛАВА 6

(09:40, 15 сентября 2032, Риверсайд, Иллинойс, США)

   — Ведь обещали сегодня по телевизору, что дождя не будет. И пожалуйста! Льёт как из ведра! Да ещё этот жуткий туман… — Продрогшая Нина сердито фырчала на пассажирском сиденье, пытаясь стряхнуть капли воды с плаща и привести в порядок прическу.

   — Думаю, синоптикам стоит взять в штат парочку ведьм для гадания на погоду. — Джон, сидя за рулем, напряженно вглядывался в дорогу сквозь залитое дождем лобовое стекло. Видимость упала почти до нуля. — Толку будет больше.

   Офис компании «Перфект Скин» выделялся среди соседних лавок и магазинчиков оригинальной ретро-вывеской. Фанерная красотка в корсете и кружевных чулках лежала на спине, задрав одну аппетитную ножку и игриво покачивая другой. На фоне современных неоново-безликих вывесок эта королева рекламы заметно выделялась.

   Над дверью звякнул колокольчик, и детективы вошли внутрь. Здесь было тихо, пахло тальком, морским ароматизатором и стерильной чистотой. Сверкающие витрины, мягко подсвеченные желтыми лампами, мебель в стиле пятидесятых годов прошлого века. Потрясающая смесь уюта и блистательного шика. Нина тут же забыла про дождь, туман, промокшие туфли и испорченную причёску. Она будто попала в сказку. Её с самых юных лет слишком сильно интересовали протезы, кибернетика и улучшения человеческого тела. Девчонка с восторгом листала новые выпуски фирменного журнала «Артефакт», где на главных страницах обычно говорили о последних моделях магических имплантов. Волосы-хамелеоны, голографические ногти, армейская бронированная кожа с защитой от взрывов, глазные фотофильтры, нейронные карты памяти, жабры и даже функциональные крылья. Всё что угодно от корпорации «Артефакт-Индастриз». Были бы только деньги.

   Нина обожала все эти вещи, встроенные в человеческое тело: яркий пластик и угрюмое мощное железо. Но здесь, в «Перфект Скин», была своя, совершенно особенная атмосфера. Тут на полках светящихся витрин лежали самые настоящие человеческие руки и ноги. Кейси даже нахмурился, приглядываясь к мелкой сетке морщинок на согнутом запястье хрупкой женской руки за стеклом. Волоски, поры кожи, родинки и капиллярный рисунок… Эта кожа была по-настоящему идеальной.

   — О, сэр, я вижу вашу великолепную, потрясающую руку от армейского сегмента «Артефакт-Индастриз»! — Из дальней двери в главный зал пулей вылетел мужчина лет сорока пяти. Худой, как хвощ, ростом не выше Нины, одетый с иголочки по последней моде и набриолиненный так, что Джон почти видел своё отражение в его гладко зализанных чёрных волосах. А парень точно был знатоком и профессионалом своего дела. Он смотрел только на левую руку Кейси. Почти с таким же восторгом, как и Нина. — Лимитированная серия! Премиальное качество. Не думал, что когда-то своими глазами увижу эту модель в действии. Потрясающе! Добрый день, меня зовут Билли Блэкмор. Я хозяин и мастер компании «Перфект Скин». Мы производим первоклассную киберкожу, высокохудожественную и индивидуальную для каждого клиента. Сугубо. Частный. Подход.

   — Ваша киберкожа — это просто нечто! — радостно запищала Нина. — Она невероятная, я нигде не видела работы более естественной и натуральной. Вы настоящий художник, мистер Блэкмор! Это так круто!

   — Благодарю, мисс. Редко встретишь такого тонкого целителя.

   — Что вы! Такого качества я не встречала даже у «Артефакт-Индастриз»! Удивляюсь, как они до сих пор не выкупили ваш рецепт!

   — Нина… — Джон устал выслушивать этот бесконечный обмен любезностями и поток восхищенного писка.

   Мисс Рут тут же замолчала, но продолжала зачарованно оглядываться вокруг и улыбаться так счастливо, словно только что сюда прилетел Санта на волшебных оленях и оставил ей одной все подарки. А Джон вытащил из кармана удостоверение.

   — Меня зовут Джон Кейси. Частный детектив. Эта увлечённая леди — моя помощница мисс Нина Рут.

   — Чем обязан, мистер Кейси? — Улыбка Блэкмора стала не такой широкой, как секунду назад. Он понял, что перед ним не клиенты, а потенциальные неприятности.

   И Джон не стал разочаровывать.

   — Мистер Блэкмор, вы знакомы с человеком по имени Бен Батлер?

   Торговец тут же скрестил руки на груди, словно отгораживаясь от детективов. А лицо его стало вдруг совсем недовольным.

   — Что? Он всё-таки написал на меня заявление? Вот ведь жадный жук.

   — Я не хочу делать выводы, не выслушав вашу версию. Расскажите, что между вами произошло?

   — Произошло то, что Бен получил по заслугам!

   — Вот как? — Джон сощурил глаза, и под этим пристальным холодным взглядом малорослый и гиперактивный, словно хорек, Блэкмор тут же почувствовал себя неуютно.

   — Он крал мои идеи!

   — Понимаю, — кивнул детектив. — На вашем месте я бы тоже страшно разозлился. Вы тяжело трудились, а он просто взял и присвоил то, что было вашим. За такое и убить не грех.

   — Да! Так и было! Он сволочь, так ему и надо. Я не буду отпираться.