Одриан лишён способностей, присущих его соотечественникам. Для таких изгоев как он найти своё место в жизни — практически невыполнимая задача. Парню хочется иной судьбы. Он рискует и начинает всё с чистого листа. Только как быть с личным счастьем?
***
— Одриан Олир Тон, вы уверены в принятом решении? Вас устраивают условия? Вы подтверждаете, что даёте согласие добровольно, без принуждения?
В контрасте со строгими гладкими серыми стенами корабельного шлюзового отсека голос звучит мягкий, приятный, бархатный. Такой же нежный, как и сама девушка — большеглазая, изящная, беловолосая цессяночка в кипенно-белой форме, сидящая за переносным столом, заваленным накопителями и бумагами. И всё же у меня и её голос, и она сама вызывают лишь раздражение, которое я стараюсь сдержать и ответить нейтрально:
— Да, уверен. Устраивают. Подтверждаю.
По мне, так подобные вопросы — совершенно лишние бюрократические заморочки. Я указал всё необходимое в анкете, а эти самые «условия» за долгие часы ожидания в очереди прочитаны и изучены мной досконально. С другой стороны, понятно, что секретарь в точности придерживается официального протокола, предписывающего соблюдать формальности.
— Вы не вписали причину, которая привела вас на службу.
Сиреневые глаза, скользнув по тексту заявления, теперь смотрят на меня с укором, а тонкий пальчик девушки указывает на пустую строчку.
— Личная, — ответ лаконичный и вполне нейтральный. Нет у меня никакого желания вдаваться в подробности.
— Спасибо. Так и запишем... — кокетливо похлопав белыми ресничками, цессянка берётся за стилус. Внеся необходимые дополнения, аккуратно откладывает металлизированный корпус в сторону. — Значит, проверяем. Вы выбрали долгосрочный контракт с повышенной степенью риска и полным социальным обеспечением. Далее... Дополнительные условия. Получателем половины вашего заработка либо выплаты в полном объёме компенсации по страховке в случае гибели является Файола Олир Шас, место проживания — Рогранс. Всё верно?
— Так и есть.
— Ваша девушка? — не удержавшись от неуместного в её должности любопытства, секретарь понижает голос и, игриво стрельнув глазами, томно выдыхает: — О! Какой героический поступок! Я бы на её месте точно впечатлилась...
— Мама, — я пресекаю романтические поползновения на корню. — Давайте уже закончим поскорее. Где подписывать?
— Здесь, — разочарованная — определённо её надежд я не оправдал — цессянка показывает на строчку в документе. Потому и заканчивает куда более сухо, совсем казённо: — Империя Объединённых территорий благодарит вас за вступление в ряды защитников её рубежей... Следующий!
***
Неторопливо шагая в отсек интенданта по гулкому, обшарпанному коридору видавшего виды транспортника, летящего на Клеранс, где находится имперская база распределения добровольцев, я никак не могу избавиться от неприятного ощущения, которое оставила в душе процедура найма.
Сколько пафоса и обтекаемых формулировок для желающих заглянуть в бездну! «Повышенный риск», «полное обеспечение», солидная «компенсация»... А если читать между строк, то перспективы вырисовываются не самые привлекательные.
Военный конфликт между планетами империи и неприсоединившимися мирами набирает обороты. Это лавина, которую не остановить, потому что в неё вливаются всё новые и новые звёздные системы. Нынешнему императору приходится прикладывать немало усилий, чтобы организовать полноценную защиту Объединённых территорий. А это значит, что большинству из тех, кто сейчас летит на этом «призывном пункте» суждено погибнуть во славу империи и в угоду чьих-то амбиций.
— Предписание!
В плохо освещённом и оттого мрачном, заваленном тюками и коробками отсеке меня встречает неприветливый рык красноволосого лансианина, лицо которого пересекает не один шрам, уродуя и мешая даже определить возраст. Схватив маленький прямоугольник, который выдала мне секретарь, интендант раздувает ноздри и впивается в документ придирчивым взглядом, словно изначально считает его подделкой. С явной неохотой признав подлинность, изучающе скользит по моей фигуре глазами, а оценив габариты, исчезает за одним из завалов.
Лансианин... Воины Ланса наравне с остальными участвуют в сражениях, несмотря на то что напрямую военные действия их планету не затрагивают. Никто не остаётся в стороне. Хотя, конечно, двенадцать планет империи — это почти ничто по сравнению с той сотней, что желает их подчинить. К счастью, все в этой сотне друг другу враги, потому нападают поодиночке, а значит, шансы выжить у нас всё же есть.
— Форма! — сурово информирует вернувшийся интендант, роняя к моим ногам стопку белья и ботинки. — Переодеться здесь! Гражданскую одежду сдать на хранение. Получишь обратно по окончанию контракта, цессянин.
В определении моей расы он ошибся и не ошибся одновременно. Да, мой отец — цессянин, но мама — рогранка. На первый взгляд различия между ними не так уж велики. Светлая кожа, белые волосы, фиолетовый или сиреневый цвет глаз — идентичны. Фиолетовые кончики волос — вот, что выдаёт истинного рогранина. Их нет ни у меня, ни у моей сестры. Однако Верена изобретательно подошла к проблеме и окрашивает концы своих волос в нужный оттенок, используя сок из листьев лиастра. Я же никогда не пытался маскироваться под чистокровного жителя Рогранса. Не вижу проблемы в том, за кого меня принимают. Драки с местными мальчишками, которых немало было в моём детстве, не в счёт.
Я без сожаления расстаюсь со своим прошлым, засунув в пакет дорогой, изысканного кроя костюм и вручив его лансианину. Оправив серый мешковатый комбинезон, не самый элегантный, зато из ткани, определённо очень прочной на разрыв, вновь выхожу в коридор. Теперь моя задача — добраться до выделенной в моё распоряжение каюты и отдохнуть. Жизнь большинства военных проходит в общих казармах, даже если это боевой космический крейсер, так что те сутки, которые будет длиться полёт, наверняка последние, когда у меня есть возможность отдохнуть и расслабиться в одиночестве и комфорте.
Приложив немало усилий, чтобы отодвинуть заевшую дверь с нужным мне номером, и заглянув внутрь, я нервно вздрагиваю и смеюсь. Смеюсь над своей самонадеянностью и верой в лучшее, которой давно уже не должно было остаться в моей душе. Я хотел побыть в одиночестве — я это получу. В комфорте... Ну, если считать таковым металлическую кровать без матраса, привинченную к полу, и рядом с ней такой же стол, на котором лежит маленький пакет с суточным пайком, да ещё и на фоне покрытых красно-чёрным налётом древности серых стен, то несомненно — в незабываемом комфорте! Этому транспортнику лет пятьсот, не меньше. Наверняка на нём летали ещё до основания империи, а потому вряд ли мне поведают, представители какой расы это делали!
Всё же шагаю внутрь. Закрыть за собой проём оказывается не менее сложно — механизм, похожий на засов, встал в пазах намертво. Приходится применить силу, чтобы сдвинуть его с места, а потом тихо шипеть и ругаться, зажимая рукой порез на ладони. А ещё жалеть. Жалеть о том, что нет у меня цессянской уникально быстрой регенерации, которую я мог унаследовать от отца. Впрочем, рогранской власти над скоростью роста растений у меня тоже нет. И у Верены тоже. «Бездарные недоразумения, а не дети» — так называл нас рогранский дедушка, отец мамы. Её чувств он никогда не щадил и уж тем более с нами не церемонился.
Способности... Почему они не проявляются у детей от смешанных браков, так никто и не знает, а отсутствие этих самых расовых способностей — самый страшный порок в глазах любого империанина.
Так что мне поворачивать назад поздно, да и незачем. Свой выбор я сделал. У меня нет будущего на Рогрансе. Я устал от снисходительных взглядов и жалости окружающих. Сколько бы я ни пытался, не смогу соответствовать ожиданиям семьи. Значит, начну жизнь с нового листа там, где меня никто не знает. Там, где я могу проявить себя. Там, где я сейчас нужнее всего.
На страже империи.
***
Военная база встречает прибывших новобранцев предсказуемо: гулкими коридорами, строгими офицерами, инструктажем и определением уровня профессиональных навыков. Последнее делается потому, что нас нужно рассортировать. Так что: два часа за экраном с программой тестирования, ещё час в кресле психолога и три на тренажёре по пилотированию, куда меня отправили по итогам первых двух проверок... Экзамен я сдаю хорошо, если верить рейтингу системы. К счастью, умственные способности не связаны с расовыми. А потом ещё час жду перед дверью с надписью «Штаб перераспределения», пока наконец не оказываюсь перед сидящим за столом офицером-цессянином.
— Так... — просматривая касающиеся меня документы, он выразительно поводит белыми бровями. — Одриан Олир Тон... Угм... У вас хороший потенциал и подготовка. Принято решение назначить вас командиром группы, скажем так... м-м-м... особого состава. Командование полагает, что вы быстро найдёте общий язык с теми, кто, как и вы, лишён расовых способностей. Надеюсь, наше доверие вы оправдаете.
— Так точно.
Хоть и необычная информация — не думал, что здесь окажутся подобные мне империане, — но отказываться от руководящей должности я точно не хочу.
— К знакомству с группой приступаете немедленно. Трое из них на базе уже несколько месяцев, но большинство, как и вы, — новобранцы. Потому советую начать со старожилов. Сейчас они числятся за разными подразделениями. Вот приказы на их переход под ваше командование. Анкеты тех, кто за вами закреплён. Заселяетесь на любой свободный крейсер шестой швартовной палубы. Корабль освоить за сутки. График тренировок и вахт составите сами. Вопросы?
— Никаких.
— Тогда приступайте.
Под прицелом внимательных сиреневых глаз я забираю выданные мне документы и разворачиваюсь на выход. В коридоре останавливаюсь у иллюминатора, чтобы бегло всё просмотреть. Так... Где у нас «старожилы»?
Штурман, Вирас Регрон, цессянин, как и я. Специалист по оружию, Ош Риас, типичный лансианин. Техник, Лириона Аври... Женщина? Они издеваются?
Растерянно смотрю на миловидное личико, обрамлённое желтовато-рыжими волосами. Микрианка. И что она забыла на военной базе? Не иначе, собралась личную жизнь устраивать... Нет, так дело не пойдёт. Мне серьезный техник нужен, а не легкомысленная вертихвостка. Никаких романов на моём корабле! Однако, скользнув взглядом по личным достижениям, понимаю, что поторопился. Оценка уровня квалификации у неё высокая. Может... Может, не так всё и плохо? Тогда с неё и начну.
Техническое подразделение обнаруживаю быстро. Как и девушку. Видимо, мне просто везёт, потому что в первом же отсеке, куда я заглядываю, желая выяснить её возможное местонахождение, вижу двух мужчин, загнавших Лириону в угол. Они её не касаются, но и выйти не позволяют.
— Хватит ломаться, девочка, — с нажимом уговаривает синеволосый вионец. — Тебя тут держат исключительно из-за смазливого личика. Руководство только и ждёт, пока ты определишься наконец.
— И твой отец тебя сюда отправил для этого. Не строй иллюзий, — добивает второй, коротышка, такой же рыжеволосый микрианин, как и сама девушка.
— Это неправда! Я техник! — возмущается малышка, сжимая кулачки. Трогательная, беззащитная, но всё равно решительно настроенная не сдаваться.
— Техник. Женщина, — если первое слово вионец произносит с издёвкой, то второе с придыханием. — Никто тебя в команду не возьмёт. А если и возьмут, то исключительно для...
Под их дружный хохот я понимаю, что услышал достаточно и нет смысла ждать дольше. Бесцеремонно отодвинув в сторону наглых кавалеров, смотрю в широко распахнутые карие глаза.
— Лириона Аври, у вас проблемы?
— Нет, — зло сверкнув глазами, выкрикивает девушка.
— Хорошо, — покладисто киваю я, разворачиваясь к застывшим в недоумении империанам. — А вам проблемы нужны?
— Намекаешь, что готов их создать? — презрительно хмыкает вионец, пробежав глазами по моей одежде и не найдя нашивок, соответствующих какому-либо званию. — Силёнок-то хватит?
Молча раскрываю экран, сунув приказ ему под нос. Да, у меня форма без знаков различий — не успел я ещё добраться до местного интенданта, но статус определённо выше. А в военной среде это принципиально.
— Лириона, идёмте, — коротко приказываю. — Или вы предпочитаете остаться в этой... компании?
Выбор она делает правильный, выскользнув в коридор.
— Что за!.. — взвивается микрианин, пытаясь схватить исчезающую добычу за руку и остановить, но вионец, коротко прошипев «дихол!», оттаскивает его в сторону. Тем самым избавляет меня от необходимости применять силу. Хотя, вот честно, я бы с удовольствием этой «необходимостью» воспользовался!
По длинному коридору, ведущему к швартовным палубам, девушка безропотно идёт за мной следом. Однако едва оказываемся в тесной лифтовой кабине, медленно поднимающейся на шестой уровень, тихо всхлипывает, вжимаясь в стену и глядя на меня с такими испугом, словно я на казнь её везу.
— Что? — я хмурюсь, не видя причин для подобной реакции.
— Не хочу в фаворитки! — она ошарашивает меня признанием.
— Я разве предлагал? — изумляюсь ещё сильнее.
— И в любовницы тоже!
— Дихол! Какие ещё любовницы? Какие фаворитки? Ты техник? Твоя анкета? — В который уже раз раскрываю на экране досье своей группы.
— Д-д-да, — непонимающе хлопает ресничками Лириона.
— Вот и займись своими профессиональными обязанностями, — припечатываю я, шагнув из раскрывшихся створок на звонкую решётчатую палубу и присматриваясь к белым светящимся указателям. — Ты на базе не первый месяц. К кораблям допуск был? Нам бы не ошибиться с начинкой. А то получим сверху конфетку, внутри... гм... И воюй как знаешь.
— Был допуск. Все, кто не участвовал в боевых вылетах, работали на техобслуживании. И я тоже!
В голосе всё ещё недоверие, но чувствуется, что девочка успокаивается, даже вновь характер показывает. И меня это радует. Да, я капитан, отвечаю за свою группу, а значит, не только командир, но и нянька, однако меньше всего хочется возиться с женскими истериками.
— Нет, нет, только не этот! У него ходовая нормальная, но в стабилизаторах дрянь полная. На тестах выдают норму по показателям, а по факту ултриза жрут в десять раз больше, — ужасается Лириона, когда я, увидев вполне приемлемые характеристики, указанные на стенде перед шлюзом очередного «претендента», высказываю предположение: «Может, подойдёт?»
— Хорошо, — полностью доверяю её опыту. — Тогда... Этот?
Поднырнув под мою руку, чтобы изучить заинтересовавшее меня описание, Лириона смешно морщит носик, вспоминая то, что ей известно об этом корабле. Я же не удерживаюсь от улыбки. Действительно, милое несоответствие серьёзной ответственности, переложенной на плечи женского обаяния. У меня стойкое ощущение, что я позволяю девушке поиграть с суровой реальностью. Вот только для неё это точно не игра.
— Подойдёт.
Голос звучит не слишком уверенно, а в ответ на мои вопросительно поднявшиеся брови раздаётся:
— У каждого корабля своя специфика. Преимущества и недостатки. Не бывает идеальных.
— И какие же особенности у «Л78-09-Цс»? — я с любопытством смотрю на ничего мне не говорящий номер.
— Это цессянский крейсер. Требуется тонкая настройка и подгонка автоматики под пилотов. Маршевые двигатели и стабилизаторы работают независимо. Ну и корпус... — руки девушки скользят по воздуху, оконтуривая нечто длинное, тонкое, с двумя хвостовыми лопастями. — Изящный, можно сказать.
— Выносливый, несмотря на внешнюю хрупкость, и строптивый, словно хинари, — не удерживаюсь я от усмешки. — Решено. Берём!
Набираю на панели регистрации код доступа и, убедившись, что белый цвет указателя «вакантно» изменился на красный, то есть «занято», распоряжаюсь:
— Я иду собирать остальную команду, а ты топай на «Хинари». Каюту выбери комфортную, одноместную. Не спорь с командиром, — добавляю в голос строгих интонаций, заметив, как Лириона насупилась. — Да, ты техник, такой же член экипажа, как и остальные, но это не значит, что жить должна в стеснённых условиях. Ты мне нужна на вахтах выспавшаяся, бодрая, уверенная и готовая качественно выполнять свою работу. Так что... Приказ ясен? Выполнять!
Маленькая фигурка уже исчезла за сомкнувшимися створками шлюза, а я ловлю себя на том, что по-прежнему стою, глядя ей вслед. Ещё и улыбаюсь. Вот уж не думал, что служба окажется настолько приятной.
***
Команда у меня... Пёстрая. И это ещё мягко сказано. Восемь членов экипажа, и все разных рас. Если, конечно, это уместно учитывать, ведь отсутствие способностей уравнивает нас всех. И тут уже не важно, какой у тебя цвет волос, оттенок кожи или иной внешний признак.
Задумчиво скольжу взглядом по выстроившимся в шеренгу империанам. Высокие и низкие, насторожённые и открытые, мужчины и... женщина! М-да... Жаль, что настоящих специалистов, готовых прямо сейчас приступить к своим обязанностям, всего четверо, включая Лириону. Остальным нужен практический курс, ибо навыки их исключительно теоретические. Я уже не говорю про боевые...
— Капитан Одриан Олир Тон, — отчеканиваю, наконец остановившись и заложив руки за спину. — В обстановке экстремальной разрешаю использовать звание или имя. «Хинари», — обвожу выразительным взглядом помещение рубки управления, в котором мы сейчас находимся, — крейсер, побывавший в сражении и вернувшийся в строй после ремонта. Кто-то из вас спросит, почему таких славных ребят не отправят воевать на новеньком корабле, только что сошедшем со стапелей. Не заслужили! Командование не даст привилегий сомнительному экипажу без боевого опыта, а мы пока никак себя не проявили! Запомните, все здесь лишены способностей. И я в том числе. Потому не потерплю никаких склок, подначек или косых взглядов! Как ваш командир, я сделаю всё, чтобы мы не повторили судьбу первого экипажа. Те, кто намерен мне в этом мешать или с чем-то не согласен, могут подать рапорт и уйти прямо сейчас, пока ещё есть возможность.
С удовлетворением наблюдаю, как облегчение разглаживает хмурые лица, а из глаз исчезает тревога. Кто-то даже выдыхает радостно и тихо шепчет: «Повезло!»
Так, кто это у нас такой расслабленный?
— Дер Жогс, — впиваюсь взглядом в коренастого жгучего брюнета-рооотонца, стоящего с левого края в расхлябанной позе, и напрягаю память, чтобы вспомнить его досье. — Если к завтрашнему утру вы не будете знать наизусть все возможные позывные и частоты для связи, вам придётся учить их всю следующую ночь. Учтите, если вместо практических занятий будете играть в «Ривус», то отвратительная подготовка скажется на рейтинге всей команды. И премиальных мы не получим!
Внимательно слежу за реакцией. Не обиделся, не испугался. Подтянулся, коротко по-деловому кивнул. Отлично. Продолжим.
— Сейчас у всех свободное время на обустройство. Через два часа собраться в кают-компании. Знакомство с политической ситуацией начальство полагает для нас обязательным. — Позволяю себе усмехнуться и разрешаю: — Разойтись!
То ли слова я нашёл правильные, то ли мотивацию верную, но с этого момента поведение моей команды было безупречным. Даже на Лириону, старательно делающую вид, что внимание других ей безразлично, мужчины стали смотреть как-то проще, спокойнее, хотя до моей эпической речи взгляды у некоторых были... своеобразные. Объяснимые, конечно. Я ведь тоже не сразу её принял как специалиста.
Впрочем, ко времени, назначенному для сбора, я понял, что с выводами поторопился. А всё потому, что, проверяя внутреннюю диспетчерскую связь, услышал из динамика:
— ...фаворитка капитана наверняка. Лучше не связываться.
Я даже не понял, кто именно говорил, но решил не разбираться и оставить их в этом заблуждении. Лишь бы не болтали при самой Лирионе и не нервировали малышку. Серьёзную. Сосредоточенную. С необычайно уверенным видом занявшую место в первом ряду кают-компании перед плоским экраном, на который в качестве заставки проецировалась карта империи — двенадцать звёздных систем в окружении сотни враждебных миров. Б-р-р... До костей пробирает.
Не знаю уж, что меня подтолкнуло, но вместо того, чтобы сесть в стороне, я опускаюсь на свободное сиденье рядом с Лирионой. Косой взгляд девушки игнорирую, делая вид, что куда больше меня интересует личность того, кто будет промывать нам мозги. Неужели Вэрр Рос? Командор эскадры Ипера, собственной персоной? Невероятно...
Теперь уже действительно забыв о своей соседке, пристально всматриваюсь в знакомые черты. Мне пару раз доводилось видеть этого иперианина во дворце деда — он контролировал поставки вооружения, закупленного Рогрансом. Тёмно-зелёные волосы, сплетённые в толстую косу, пронзительно жёлтые глаза, крючковатый тонкий нос, нависающий над тонкой верхней губой, в то время как нижняя, куда более толстая, презрительно изгибается, обнажая белые зубы.
Его наружность напоминает одну хищную птицу — обитателя Рогранса. Стремительную, хитрую, цепкую, никогда не упускающую свою добычу. Не самый приятный облик. И характер ничуть не лучше. Хотя бы потому, что слушать его и не выйти из себя, пожелав придушить, невозможно.
— Всё? Идёт запись? — удивлённо округляет глаза иперианин, прокашливается, вид принимает самый серьёзный и при этом смешливо фыркает: — Готов поспорить, никто из вас не догадается, какая планета стала причиной нынешнего конфликта. А я вам подскажу! Начинается на «и», но это не Ипер!
Его паясничество и загадки совершенно излишни. Причина — Исгре, планета системы Ичос, «сосед» нашего Ду-Пле. И это общеизвестный факт для любого империанина, который хоть раз видел сводки новостей. Потому Вэрр Рос и продолжает:
— Исгре, Исгре... Планета, имеющая самое лучшее техническое оснащение, в том числе и военное, просит помощи от тех, кто такового не имеет... — Командор наигранно хватается за голову и взъерошивает волосы. — Я не поверил, когда увидел запрос в своём ведомстве. Немыслимо! Как если бы на Ле исчез весь снег разом!
— Достаточно, командор, — обрывает его куда более суровый голос. На экране появляется ещё один военный. Похоже, его положение вполне сопоставимо со статусом Вэрр Роса, если этот лансианин позволяет себе перебить выступающего и взять слово. Мужчина мне совершенно незнаком, потому я весь обращаюсь в слух, надеясь разобраться, кто же он такой. — Самонадеянность исгреан вкупе с нежеланием признать свою слабость и запросить помощь у других планет привела к опасным последствиям. Обратись они своевременно, многих проблем можно было избежать...
Об этом я слышал. Мой дед и дядя Эстон с истинно рогранским энтузиазмом и легкомыслием полагали, что противостояние завершится быстро. По их мнению, это было делом пары недель. Когда мама высказала предположение, что Исгре потребуется поддержка, никто не воспринял её всерьёз. Сочли за признак глупости, «в общем-то, простительный женщинам, которые ничего не смыслят в политике и вмешиваются не в своё дело». Мой отец не согласился бы с ними и поддержал бы мнение мамы, но... увы. В живых его уже не было.
— Насчёт «избежать» я бы посомневался, принц Аврон Лед ош’Лак, — скептично вносит свою лепту Вэрр Рос, наконец раскрывая тайну личности своего собеседника.