Пленница Волчьего Пламени. Лана Волкова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Я не знала своего отца. Он зачал меня, умирая от гибельных ран. Изнасиловал мою мать, которая случайно шла мимо и бросилась ему на помощь. Ему было плевать, что его ребенок родится проклятым смеском, обреченным на медленную смерть среди людей.

   И вот по его следу пришел он – чужак в черных одеждах. Занес надо мной меч, чтобы свершить кровную месть. Я неповинна в злодействах отца – но какое чужаку дело? Он пришел на запах. Он пришел убить. Кто и что спасет меня теперь?

ГЛАВА 1

Часы на городской ратуше пробили полдень. Он пересек рыночную площадь - высокий широкоплечий мужчина с жестким, будто вырубленным в скале лицом. Темные волосы ниспадают на меховой воротник. Взгляд серых глаз режет холодом, как сталь.

   Весь облик чужака нес отчетливую, неотвратимую угрозу. Скупые выверенные движения выдавали опытного воина, а длинный меч за плечами предупреждал: задираться не стоит – расправы не избежать.

   На площади стоял шум и гомон. На мужчину тут же обратили внимание – не заметить такого невозможно. Встречные прохожие с опаской расступались перед ним. Торговцы наперебой расхваливали товар гостю в добротной одежде, с оружием в кожаных ножнах превосходной выделки.

   Женщины бросали на него заинтересованные взгляды. Твердая уверенная походка, жесткий взгляд, грубоватая, мужественная привлекательность – ни одна не останется равнодушной, стоит ему лишь пальцем поманить…

   Чужак игнорировал и торговцев, и женщин. Лишь рассекал взглядом толпу. Высматривал кого-то или что-то, то и дело поводил носом, точно принюхивался. Но хоть он был бдителен и насторожен, кое-чего не заметил.

   С первой же минуты, как он вошел в город, за ним неотступно следовала тень.

   Не совсем тень… Яркая, броская женщина. Развевающееся платье сочного алого цвета, длинные рыжие волосы, невероятно красивое лицо с тонкими, точеными чертами… Все это неизбежно привлекло бы взгляды. Все вокруг должны пялиться на рыжеволосую красавицу в красном платье.

   Но она шла по улицам словно невидимка. Никто не оглядывался, не смотрел вслед с похотью, завистью или восхищением. Будто и нет ее в городе.

   Она неотступно кралась за мужчиной, который вышагивал прямой, чеканной поступью. Пару раз он останавливался, осматривался вокруг еще внимательнее и настороженнее.

   Тогда женщина, идущая за ним след в след, замирала, прижималась к стене или ограде. И его взгляд проходил мимо – как и взгляды обычных горожан. Хотя она не пряталась, оставалась на виду. Просто застывала на месте, не шевелясь.

   И чужак отворачивался, шел дальше, не замечая странного преследования.

   Чем больше он углублялся в город, тем резче и нетерпеливее становились его движения. Шаги ускорились. Все чаще вздрагивали крылья носа, как будто незнакомец наконец уловил долгожданный запах…

   Он прошел торговые ряды насквозь. Вот-вот покинет площадь, свернет в один из проулков. Как вдруг рыжеволосая невидимка метнулась вперед. И тут-то на нее обернулись все вокруг, наконец заметив.

   Правда, увидели они лишь бесформенный огненный вихрь. Пришелец тоже обернулся. И молниеносно выхватил из заплечных ножен меч. На лезвии вспыхнули багряные сполохи пламени.

   Алый смерч несся на него – и будто ударился о невидимый барьер. Его отбросило назад. В нескольких шагах от сероглазого чужака стояла рыжеволосая женщина в алом платье. Их взгляды скрестились. В глазах рыжей полыхали ярость и жажда убивать.

   Мужчина занес меч. Женщина тоже вытянула вперед пустую руку. Раздался пронзительный свист – и в ее руке возник огромный серп. Не из стали, а из мерцающих синих искр.

   Рыжая размахнулась. Серп удлинился, превращаясь в магический хлыст. Рассек воздух – и обрушился на чужака!

   Тот отразил удар мечом. Отрубил кончик магического хлыста – но колдовское оружие тут же обрело прежнюю длину.

   Два противника, мужчина и женщина, закружились в смертоносном танце. Рыжая наседала, крутя над головой хлыст и ударяя врага. Темноволосый вращал мечом так, словно клинок был продолжением его тела.

   Синие искры ни разу не коснулись его. Но когда они задевали стены зданий, раздавалось шипение, и в каменной кладке оставалась огромная прореха, словно от тонкого тарана небывалой мощи.

   Из порушенного дома выскочила старуха, неосторожно метнулась в сторону дерущихся. Хлыст задел ее. Раздался дикий вопль безумной боли. Несчастная рухнула оземь, несколько раз дернулась с невыносимым криком. И затихла, распластавшись на земле. Все тело пересекла страшная длинная рана, с обугленной кожей и плотью до самых костей.

   Женщина с хлыстом даже не оглянулась на нечаянную жертву. Все внимание поглотил враг. Она наседала все жестче, все упорнее. И ничуть не уставала. Мужчина был силен, вынослив, тренирован. Но его дыхание начало сбиваться. Противница зловеще оскалилась.

   За все время жестокого сражения враги не обменялись ни словом. Из уст женщины вообще не вырывалось ни звука, точно она была немой. Мужчина то и дело издавал резкое «Хха», выдыхая воздух при движениях. Но говорить не пытался. Лишь отражал удары хлыста да подбирался к незнакомке ближе, чтобы нанести решающий удар.

   Она не подпускала его, ловко уворачивалась. Снова оказывалась на расстоянии замаха хлыста. И тут он внезапно подпрыгнул в воздух – словно взлетел. В мгновение ока очутился рядом с рыжей.

   В этот миг она как раз занесла хлыст над головой. Доля секунды – и он захлестнул бы мужчину, поймал в убийственный захват. Но чужак успел первым.

   Полыхающий меч взметнулся – и обрушился на лоб женщины, раскроив череп пополам. Разжались пальцы, державшие рукоять хлыста. Синие искры погасли, точно их и не было. Женщина рухнула оземь, завалившись на бок.

ГЛАВА 2

Толпа зевак ахнула. Люди уставились на то место, куда упала рыжеволосая. Но не увидели мертвого тела в луже крови. Вообще ничего. Падая, женщина растворилась в воздухе. Истаяла, развеялась, как дым над костром.

   Черноволосый чужак склонился над старухой, которая угодила под хлыст его противницы. Коснулся ее тела, мотнул головой, увидев, что ей уже не помочь. Встал, убрал меч в ножны, повернулся спиной к месту сражения и зашагал прочь.

   Люди косились ему в спину, но никто не смел окликнуть, задать вопросы. Через пару минут явилась городская стража. Битва разразилась так быстро, что стражники только-только подоспели. Им указали, куда ушел чужак. Но когда городовые метнулись в ту улочку, куда он свернул, там не было ни души, ни следа.

   Будто он тоже растворился в воздухе, как его рыжая противница. Можно было подумать, что и сражения никакого не было – людям массово примерещилось. Если бы не убитая старуха с изувеченным телом…

   Городские ворота немедленно закрылись. На центральной колокольне забил набат. Вся стража принялась разыскивать темноволосого чужака в черных мехах и с длинным заплечным мечом.

   А в это время он стоял не где-нибудь, а у дома сотника городской стражи! И в его глазах вспыхивали зловещие алые огоньки. Ноздри вздымались с такой мощью, словно он вдыхал давно желанный запах… или смертельную отраву.

   Толкнув калитку, он вошел во двор, прошествовал к дому. Попробовал открыть дверь – та была заперта изнутри. Тогда он размахнулся и высадил ее одним ударом могучего плеча. Хотя дом сотника был сколочен из добротной сосны.

   Прежде чем обитатели среагировали на шум и взлом, он пронесся по дому черным вихрем. Ворвался в одну из спален – и застыл перед кроватью.

   На ней лежала девушка. Не просто лежала, а металась по постели, словно в горячке. Совсем юная, болезненно исхудавшая. Нежное личико покрывал нездоровый румянец. А черты лица…

   Темноволосый мгновенно узнал их. Они точь-в-точь повторяли черты его преследовательницы. Красноволосой женщины с хлыстом, которая растворилась в воздухе от его смертельного удара.

   Эта на кровати казалась ее юной копией. И локоны такие же ярко-рыжие, пышные, длинные. Они разметались по всей постели, и девушка казалась объятой огнем.

   Чужак стиснул зубы. Похоже, с ним хотят поиграть. Но у него всегда был лишь один ответ на любые игры. Рывком он достал из ножен меч. И занес над постелью. Ни юность, ни красота, ни явная болезнь девушки не остановили его, не смягчили сердце.

   Вдруг у двери раздался отчаянный вопль. В спальню ворвалась женщина и повисла на его руке с мечом. Он молниеносно отшвырнул ее к стене. Женщина снова бросилась к нему.

   - Что ты делаешь?! За что хочешь убить мою Виреллу?! Кто ты такой, зачем ты в нашем доме? Что тебе сделала моя дочь?

   Мужчина вздрогнул. Убивать на глазах у матери – такого он не мог. Хотя все внутри звенело и вопило, каждый клочок кожи, мышц и костей требовал – убей проклятое отродье, убей!

   - Где ее отец? – хрипло выдавил он, не опуская меч.

   - Он мертв! В чем бы он ни провинился перед тобой, Вирелла не виновата! Она даже никогда не видела его!

   - Когда и как он умер?

   Мать не успела ответить. Вместо ее голоса зазвучал другой, тоже женский.

   - Она сказала – мертв, а не умер. Она не знала его живым. Зачала от покойника!

   Стремительно развернувшись, чужак увидел вторую женщину – ровесницу первой. Рядом с ней – раба-охранника. Тот обнажил меч, но страх во взгляде выдавал, что раб отнюдь не рвется в бой с разъяренным пришельцем.

   - Замолчи, злыдня! – выкрикнула мать. – Тебе лишь бы опорочить меня и мою дочь!

   - От тебя и твоей дочери в нашем доме одни проблемы! – огрызнулась вторая. – Сколько раз я твердила Толвару, чтобы выгнал вас! Этот, - она ткнула пальцем в сторону чужака, - явился из-за нее! И что теперь с нами со всеми будет?!

   Чужак мысленно выругался. И наконец опустил меч. Разум начал возобладать над непреодолимым инстинктом, который вел его все это время. Чего только не было в его жизни, но он еще ни разу не встревал в свару двух озлобленных баб, когда шел вершить месть!

   - Ничего с вами не будет, - буркнул он. – Если перестанете кричать и спокойно ответите на мои вопросы.

   - Я расскажу все, что ты хочешь, - быстро ответила мать. – Только не убивай Виреллу.

   - Как ты встретила ее отца?

   Вместо ответа женщина бросилась к двери, толкнула вторую назад в коридор и захлопнула дверь.

   - Позволь говорить не при Фетме. Эта мерзавка ненавидит меня и Виреллу. Все время настраивает мужа – моего брата – против нас. Хорошо, что Толвар чтит богов и не оставит нас без крыши над головой.

   - Рассказывай уже! – нетерпеливо потребовал чужак.

   - Это случилось семнадцать лет назад, - начала мать. – Я была совсем молоденькой, как сейчас Ви… Пошла на озеро искупаться… И вдруг услышала в кустах стон. Мне бы подобрать подол и бежать обратно в город, как если бы стая волков гналась следом… Но я была молода, глупа и любопытна. И сердобольна. Заглянула в кусты – а там мужчина! С огромной раной в груди… и совсем обнаженный. Я не целитель, не понимала, что его уже нельзя было спасти. Я вообще не знала, что делать с такими страшными ранами. Но мне стало безумно жаль его. Я оторвала ткань от подола, подошла к нему, чтобы перевязать рану… А он набросился на меня! Как будто и не был ранен, или не чуял боли.

   Мужчина хмыкнул. Ну конечно. Как будто его влек непреодолимый инстинкт, что сильнее боли…

   - Он опрокинул меня на землю… подмял под себя. Я кричала и вырывалась, но не могла совладать с ним даже раненым. А потом он…

   Женщина запнулась. У нее сперло дыхание. Похоже, чувства переполняли ее даже сейчас, когда она просто рассказывала о случившемся много лет назад…

   - Что он? – спросил темноволосый, уже зная ответ.

ГЛАВА 3

- Он превратился в волка! – выдохнула женщина. – И он… он…

   - Овладел тобой в волчьем обличье?

   - Да… Я была девственницей. В тот миг я чуяла, словно во мне самой остается громадная рана. Думала, он разорвет меня пополам… Но он выпустил меня, скатился на землю... и… и…

   - Издох, - закончил он вместо нее.

   - Верно. А я встала и побрела в город. Вся в крови, своей и его. Я была не в себе. Бродила по улицам и не могла даже отыскать свой дом. Меня отвели к целителям. И я рассказала все, что произошло. Стража отправилась на берег и действительно нашли труп огромного волка.

   - Что с ним сделали?! – встревоженно спросил чужак.

   - Не знаю. Это последнее, что меня волновало. Моя жизнь с того дня превратилась в ад. Никто не женился бы на обесчещенной – да еще волком-оборотнем! А потом я обнаружила, что понесла. Родители выгнали меня из дома. Если бы не милость брата, я погибла бы в лесу. Он всегда любил меня и не мог позволить умереть. Он очень добр к нам с Виреллой, не то что его жена…

   Мужчина вновь обернулся к кровати, где лежала рыжеволосая девушка. Выродок, смесок, полукровка. Ее судьба – быть отверженной как среди людей, так и среди оборотней. Нигде ей не будет места. К тому же волчья кровь будет неуклонно и мучительно убивать ее.

   Стоит ли поддаваться бесполезному милосердию или лучше последовать инстинкту, сделать то, зачем он пришел? Тогда он обретет покой… на время. А она – навсегда.

   Голос женщины вторгся в его раздумья.

   - Скажи… ты знаешь, что с ней? Третьего дня она слегла и не встает. Целители не могут найти причину ее хвори.

   От двери вдруг снова прозвучал голос Фетмы:

   - А что тут знать? Проклятый папаша позвал с собой! Отродье мертвеца долго с живыми не останется! Пускай идет – там ей и место.

   - Это ты проклята, злоязычная! – выкрикнула в ответ мать Виреллы.

   На этот раз темноволосый сам метнулся к двери и вытолкал сварливую бабу взашей. Не хватало еще ему бабских разборок.

   - Когда у твоей дочери в последний раз случились женские дни? – задал он вопрос матери.

   Та покраснела.

   - Пару недель назад.

   - Тогда все ясно. Ее тело требует оборота, - ответил он матери. – Ее лихорадит, оттого что волчья кровь не находит выхода.

   - Оборота?! Моя Ви должна… должна обратиться волком?!

   - Нет. Полукровка никогда не сможет обратиться. Волчья кровь требует того, что человечье тело не может исполнить.

   - И что с ней будет?!

   - Раз в месяц, в середине ее женского цикла, на нее будет находить подобная хворь. Это время, когда человечьи женщины способны к зачатию. То же с волчьими самками. Твоя дочь созрела. Самка в ней требует дать ей самца, совокупиться в истинном обличье и дать потомство. Вот только истинное обличье ей недоступно.

   - И сколько это будет длиться?!

   - Сколько вынесет ее организм. Рано или поздно она умрет от истощения.

   Мать всхлипнула.

   - Скажи, господин… Ты знаешь, как помочь моей Ви?! Ты ведь такой же.

   - Как она? К счастью, нет.

   - Как он. Ее отец. Я видела огонь в твоих глазах. Его глаза тоже полыхали красным, когда он… когда он…

   - Изнасиловал тебя, - вновь чужак закончил фразу за нее. – Верно. Наши глаза краснеют, когда мы движемся к заветной цели. Породить потомство или уничтожить врага. Твой волк не чуял боли рядом с тобой, потому что его вел самый могучий инстинкт – передать свое семя. Он не мог надеяться, что его умирающего найдет невинная дева. И не упустил такой подарок богов. Ну а какую жизнь проживет его смесок – об этом инстинкт не заботится.

   - За что ты ненавидел его? Ты ведь пришел убить Ви из-за него? Что он сделал тебе?

   Оборотень сузил глаза.

   - Человеку ни к чему лезть в наши дела.

   - Я бы и не лезла! Но ты явился в наш дом, занес меч над моей дочерью! Хочешь убить ее за грехи отца, а она ничего не знает о них, и о нем самом! И я тоже не знаю! Будь справедлив и милосерден!

   - Убить твою дочь и будет милосердием. Ты слышала, какая жизнь ей предстоит? Она не обретет ни мужа, ни детей, ибо у смесков не бывает потомства. А через несколько лет ежемесячные хвори сведут ее в могилу. Ты хочешь ей такой жизни?

   Женщина разрыдалась.

   - Молю тебя… скажи, как помочь моей Ви. Я сделаю все, клянусь! Что в моих силах и вне их. Должно же быть средство. Должно!

   Она подняла на него заплаканные глаза. Увидела, как странная тень пробежала по его лицу. Подскочила и вцепилась ему в ворот.

   - Я вижу по твоему взгляду, ей можно помочь! Скажи, как?! Как спасти мою дочь?!

ГЛАВА 4

Он отцепил женщину от воротника, отстранил от себя.

   - Волчья кровь и волчье семя. Больше ничто не может ее спасти.

   - Объясни… - недоуменно попросила женщина.

   - Бывает, волк начинает давать собственную кровь своему смеску. Если это дитя или родившая его человечка дороги волку. Либо кто-то из родственников. Или другие волки – по разным причинам. Но отец твоей дочери мертв. И вся его родня тоже. А посторонним волкам ни к чему делиться своей кровью с чужим отродьем. А уж с отродьем того, кто зачал ее, и подавно.

   - Что ты знаешь о нем? – прошептала женщина. – Кем он был? И кто смертельно ранил его?

   - Что знаю я, тебе ни к чему, - жестко отрезал оборотень. – Людям неведомо, что происходит у волков. Волкам безразлично, что творится у людей. Так заведено искони и так пусть остается.

   Женщина умолкла. Затем задала новый вопрос:

   - Ты сказал – волчья кровь и… волчье семя. Это то, о чем я подумала?

   Он бросил сквозь зубы:

   - Понятия не имею, о чем ты подумала. Волчье семя это волчье семя. Твоя дочь не будет страдать, если ее возьмет в наложницы кто-то из волков. Самка в ней успокоится, если ею будет овладевать самец – пусть в человечьем обличье. Она получит драгоценное семя… и поверит, что зачатие может случиться. Так ведь происходит у вас, женщин. Вы испытываете удовольствие, получая мужское семя… а потом пьете отвары, чтобы вытравить плод. Но в миг удовольствия вашему чреву все равно. Оно раскрывается и блаженствует, не ведая, что вы сотворите с ним после.

   Женщина вспыхнула и опустила взгляд.

   - Я ничего о том не знаю. Мое чрево не испытывало такого удовольствия. Я не была ни с одним мужчиной после того, как меня изнасиловал твой собрат. В нашем городе никто не принял бы в дом обесчещенную женщину. А от негодяев, которые не отказались бы повторно обесчестить, но при том не дать заботы и крова, меня оберегал брат.

   - Тот волк не собрат мне, - рявкнул мужчина.

   - Я не могу знать, кем он тебе приходился.

   Оборотень не ответил. Он переводил взгляд с матери на дочь. Обеим досталась жестокая судьба. Неприкаянные изгои, никому не нужные. И виной тому тот, кого он сам считал злейшим врагом.

   Нить возмездия, которая вела темноволосого по этому пути, привела не к злодею – к жертве. Запах вражьего племени принадлежал несчастному смеску. И как ему теперь быть? Последовать велению инстинкта, прикончить несчастную девчонку? А заодно и мать, которая все равно не вынесет такой утраты.

   Жизнь обеих не представляла ценности. Но они были невиновны. Развернуться и уйти, предоставив мать и дочь собственной судьбе?

   Одно обстоятельство делает такой выбор неразумным. Дормаши. Фантом рыжеволосой женщины, который пытался убить его на рыночной площади. Его сотворили по образу этой девчонки. Чуть более взрослой, чем она сейчас.

   Как такое могло случиться, если она росла вдали от межплеменных дрязг волчьего рода? Разве мог создатель дормаши придать фантому-убийце лицо той, кого он никогда не видел?

   Внешность фантомов всегда имела смысл. Ее не брали у случайных прохожих, не творили в воображении. Ее заимствовали у того, кто был связан с намеченной жертвой некими узами. А значит – девчонка не случайна в его судьбе.

   Задумавшись, оборотень не заметил, что женщина подняла взгляд и вовсю смотрит на него. На ее лице читались такие же сомнения и внутренняя борьба, как на его.

   - Господин… - вдруг промолвила она. – Возьми Виреллу себе.

   - Что?!

   - Ты сказал, она перестанет хворать, если оборотень сделает ее своей наложницей. Она молода, красива и умна. Много мужчин приходили в наш дом и просили продать ее. Толвар и я гнали их взашей. Я не хочу такой участи для своей дочери. Но смерти тоже не хочу. И это лучшая участь, которая может ее постичь. Только ты можешь ее спасти!

   Волк чуть не подскочил до потолка от такого предложения.

   - Мне не нужна наложница-смесок! – рявкнул он. – Предложи ее другому волку.

   - Господин, молю тебя… Другой может быть жесток к ней.

   - Откуда ты знаешь, каким буду я? Я вообще-то пришел убить ее!

   - Вот именно. Пришел убить – а вместо этого ведешь со мной разговоры, отвечаешь на вопросы. Ты не жесток. Ты сможешь позаботиться о ней – насколько умеешь и насколько это в твоих силах.

   - С какой стати мне заботиться о чужом смеске?! Тем более о таком!

   - Пожалуйста, не отказывай! Вирелла принесет тебе много радости! Сейчас она пред тобой больная и страдающая. Но она может быть веселой и смешливой! И она сильна духом. Она достойна тебя, господин. Не отказывай, прошу тебя! Ты не пожалеешь, если примешь ее.

   Оборотень ошеломленно смотрел на женщину. Он больше не находил слов объяснить отказ. И не понимал, почему вообще пытается что-то объяснить. Почему в самом деле стоит и разговаривает, отвечает на вопросы. Вместо того чтобы наконец принять решение.

   Она тем временем бросилась к небольшому сундуку у стены. Он инстинктивно схватился за оружие.

   - Погоди-ка… вот.

   Она достала из сундука пергамент и чернила. Положила на крышку и принялась писать. Затем развернула, чтобы чернила просохли, и поднесла ему.

   - Это дарственная. Чтобы никто не усомнился в твоих правах на Виреллу. Я не знаю твоего имени, но я наложила магическую Печать Намерения. Дарственная настроена на тебя, и любой чародей на службе любого муниципалитета подтвердит твои права. Прошу, господин. Она невинна и обречена. Как однажды я. Но только на моем пути попался тот волк… а на ее – ты. Ты можешь ее спасти.

   Оборотень не успел ответить. Не успел даже раскрыть рот от изумления. Дверь вдруг с грохотом распахнулась в третий раз. В комнату ворвались вооруженные стражники. В грудь пришельца нацелился арбалетный болт.

ГЛАВА 5

- Отойди от него, Кизара! – крикнул предводитель матери, направляя на оборотня взведенный арбалет.

   - Нет, Толвар! – воскликнула женщина. – Не причиняй ему вреда! Он пришел с миром!

   - С миром?! Фетма сказала, он занес меч над Виреллой!

   - Она солгала! Ты сам знаешь, как твоя жена все время врет про меня и Ви.

   - Десяток людей на рыночной площади видели, как он убил старую Алму! Они тоже солгали?

   - Нет, - ответил сам пришелец. – Они не солгали.

   Поначалу он молчал, не встревая в спор брата с сестрой. Лишь выставил меч перед грудью, готовясь отбить болт, если сотник все же спустит тетиву арбалета.

   - Они не поняли происходящего. Старую женщину убил не я.

   - Вот как? А кто? Свидетели видели тебя и огненный вихрь. Затем вихрь исчез, ты ушел, а несчастная Алма лежала мертвой с чудовищной раной!

   - Я сражался с колдовским фантомом, который наслали мои враги. Он исчез, когда я одолел его. А свидетели запомнили только меня – и вихрь. Фантом подчистил им память о своем обличье и нашем сражении.

   - Ты несешь чушь! Я обвиняю тебя в убийстве. Либо ты опустишь меч и отправишься в городскую тюрьму, для дознания и суда. Либо я пристрелю тебя.

   - Попробуй. Полагаешь, твой арбалет окажется сильнее колдовских чар фантома? Я справился с ним. Справлюсь и с тобой, и с твоими людьми.

   На черноволосого ощерилось уже несколько арбалетов. Он хранил спокойствие. Проговорил медленно, без враждебности:

   - Я согласен рассказать тебе все, что знаю сам. Если ты и твои люди опустят оружие – то же сделаю я. В тюрьму с тобой не пойду. Меня привело в ваш город дело. По моему следу враги пустили колдовство. Я одолел его, и дело свое тоже завершил. Теперь я спешу в родной край. Никому не позволю задержать меня.

   - А что тебе понадобилось в моем доме? Если ты не покушался на мою племянницу, зачем тогда пришел?

   - За ней. За твоей племянницей.

   - Ты не получишь ее!

   - Твоя сестра решила по-другому. Покажи! – приказал он матери.

   Та развернула перед братом дарственную, которую только что написала. Тот пробежал взглядом по пергаменту и выругался.

   - Ты спятила?! Зачем?!

   - Он может ее спасти, - прошептала женщина. – Пусть он возьмет ее. С нами она будет страдать… и быстро умрет. Он ей поможет.

   - Кто он, бесы его возьми?!

   Сотник обращался к сестре, но пришелец ответил сам:

   - Фернир Волчье Пламя из клана Тарх.

   Глаза сотника изумленно расширились.

   - Волчье Пламя? Клан?.. Ты – оборотень? Родич отца Виреллы?!

   - Нет! – рявкнул пришелец, с неизменной ненавистью, стоило сравнить его с погибшим волком. – Я не родич ему!

   - Тогда зачем ты пришел за Виреллой?

   Волк хмыкнул.

   - Захотел наложницу-полукровку. Твоя племянница… молода, красива и умна! – он сморщил лоб, припоминая материнские похвалы. – У меня будет юная дева согревать постель. А она перестанет хворать со мной и дольше проживет. Никто не внакладе. Поэтому задавай свои вопросы поскорее – а потом я заберу девушку и уйду в свои земли. Так решила ее мать.

   Сотник переводил взгляд с оборотня на сестру и потом на злополучную дарственную. Затем опустил арбалет и подал знак стражникам. Те последовали его примеру. Фернир Волчье Пламя тут же убрал меч в заплечные ножны.

   - Рассказывай, что случилось на площади. Что за вихрь налетел на тебя?

   - Это называется дормаши. Чародейский фантом, который творят колдуны волчьего племени. Его насылают настичь и убить выбранную жертву. Кто-то из моих врагов решил устранить меня таким образом. У меня их достаточно. Оружие дормаши – хлыст. Если ты внимательно осмотришь погибшую старуху, поймешь, что ее убило не колющее оружие, а гибкое. При мне, как ты видишь, лишь меч.

   - Ты мог выбросить его или спрятать магией, - буркнул сотник.

   - Мог. А еще я мог перебить тебя и твоих людей, а затем беспрепятственно уйти из твоего города, не вдаваясь в объяснения. Но ты прекрасно знаешь, что волки не убивают людей, если те не нападают первыми. Потому и опустил арбалет, услышав мое имя. Старая женщина просто угодила под хлыст дормаши – и погибла. Мне жаль, что так случилось. Если бы ей можно было помочь, я бы помог. Но она умерла мгновенно. Радуйся, что дормаши не задел больше людей.

   - Ты привел его в наш город!

   - Мне жаль, - повторил оборотень Фернир. – Приношу тебе и твоему городу клятву, что отыщу создателя фантома и убью его жесточайшей смертью. Он заплатит и за гибель престарелой женщины, и за иные злодейства. Наверняка на его совести хватает преступлений. Привести его в твой город, чтобы вы судили его по своему закону, не могу. У волков свое правосудие. А от вашего человечьего негодяй тут же скроется магией. Потому доверь возмездие мне. Я знаю в нем толк – поверь.

   Сотник растерянно смотрел на оборотня, не зная, что еще сказать теперь. В этот момент в комнате раздался новый голос. Фернир услышал его в первый раз – но в груди что-то заныло, странно и болезненно… как будто голос уже звучал некогда в его прошлом. Далеком и позабытом.

   - Мама, дядя… что происходит?

ГЛАВА 6

Медленно, нарочито размеренно Фернир повернулся на голос. Рыжеволосая Вирелла приподнялась на постели, опираясь на локоть. Потрясенно смотрела на толпу мужчин, заполонивших ее спальню. С девичей стыдливостью подтянула одеяло свободной рукой до самых плеч.

   Кизара бросилась к дочери, обняла.

   - Ви! Как ты, деточка моя?! Где болит?

   - Нигде. Мама, почему здесь стража?

   Дядя девушки немедленно махнул рукой подчиненным, приказывая уйти. Один за другим стражники покинули спальню. Они остались вчетвером: Вирелла, ее мать, дядя и оборотень.

   - Все хорошо, милая! Никто тебя больше не потревожит. Ты точно хорошо себя чувствуешь?.. Ничего не болит, совсем?!

   Девушка залилась пунцом до корней волос.

   - Мама, прекрати! Я же не ребенок!

   Каждой косточкой Фернир чуял, насколько она права. Не ребенок. Совсем.

   Он вглядывался в глаза, которые до сего момента видел только закрытыми. Огромные, прозрачно-зеленые, они напоминали бездонное озеро. Оно манило погрузиться в него глубоко-глубоко… почти утонуть.

   Похоже, Вирелла совсем не сознавала, что едва очнулась от изнурительного недомогания. Ни следа слабости не осталось – лишь злость и протест, что мать сюсюкается с ней при взрослых мужчинах.

   - Прости, милая. Если тебе лучше, то нужно одеться и собрать вещи. За тобой пришел господин Фернир. Ты пойдешь с ним.

   Теперь и девушка обратила на него взгляд. И Фернир ощутил, как его затопило этой бездонной зеленью.

   - Куда?.. Кто он?

   - Он из племени твоего отца. И он позаботится о тебе.

   Девушка вскрикнула.

   - Вы знали моего отца, господин?! Вы расскажете о нем? Вы его родич?

   - Нет! – яростно рявкнул оборотень. – Я ему не родич! И я не стану о нем рассказывать!

   Вирелла опять повернулась к матери.

   - Мама? Я не понимаю…

   - Ви, ты все поймешь позже. Сейчас нужно одеться и собрать вещи. Оставьте нас, пожалуйста! – попросила она мужчин.

   Фернир тут же сделал шаг к двери, не желая мешать девушке одеваться. Но сотник не спешил послушаться сестру.

   - Не надо подгонять Ви, Кизара. С чего ты взяла, что Фернир Волчье Пламя позаботится о ней, если он ярится каждый раз при упоминании ее отца? Стоит разобраться, что их связывало.

   - Это не касается людей! – вновь бросил оборотень. – Я не стану обсуждать дела волков ни с кем из вас!

   - Значит, не получишь мою племянницу! – отрезал в ответ Толвар. – Ты опасен для нее.

   Фернир понимал, что самое верное – просто ответить сотнику, не больно-то и надо, развернуться и уйти. Девчонку навязала ее мать, он прекрасно обойдется без рабыни-смеска. Пусть сами разбираются со своими делами.

   Но все внутри него вскипело и заклокотало от этой идеи. Как будто что-то возопило: «Мое! Не отдам!» Глупость, конечно. Девчонка и в самом деле ему ни к чему. Просто есть загадка дормаши. И проще разгадать ее, имея под боком прообраз фантома.

   Неразумно оставлять девчонку на произвол судьбы, чтобы до нее мог дотянуться пока еще безвестный враг, вновь использовать против Фернира… Да. Так и есть. Он должен забрать ее, чтобы раскрыть противника и не отдать ему в руки возможное оружие.

   - Решение принимает ее мать, а не ты, - заявил он Толвару. – Она решила. У меня есть дарственная. Девчонка принадлежит мне и пойдет со мной.

   - Что?! – воскликнула Вирелла.

   Она опять смотрела на него. Теперь совсем другим взглядом. Испуганным, враждебным.

   - Мама?! Ты продала меня ему?!

   - Так лучше для тебя, Ви! Он тебе поможет!

   - Как?! Ты слышала, он не родич моему отцу и не собирается о нем рассказывать! В чем он поможет мне? За что ты так со мной, в чем я провинилась?

   На глазах девушки выступили слезы.

   - Ви… Ты хворала. Сильно.

   - И поэтому ты решила от меня избавиться? Тогда я уйду сама, к швеям в подмастерья! Зачем продавать меня проходимцу!

   - Ты не слушаешь, Ви… Он помо…

   - Хватит! – взревел Фернир. – Надоели ваши бабские причитания! Ты!

   Он ткнул пальцем в сторону Виреллы.

   - Прекращаешь капризничать и одеваешься. Я выйду за дверь и зайду через пять минут. Не будешь одета – поволоку тебя через весь город в том, в чем застану. Ты! – тычок в Кизару. – Прекращаешь рассусоливать с ней, молча собираешь в котомку ее вещи и отдаешь мне! Услышу ваши свары – зайду и заберу ее как есть.

   Кизара оказалась самой понятливой – тут же раскрыла сундук, достала переметную суму, принялась собирать по комнате вещи и швырять туда. А Фернир обратился к Толвару.

   - Ты. Выходишь вместе со мной, чтобы девчонка оделась. Не мешаешь мне. На моей стороне решение матери и документ, скрепленный Печатью Намерения. Любой чародей из ваших подтвердит, что я в своем праве. Разбирайся с сестрой, когда мы уйдем. А сейчас – за порог.

   Он распахнул дверь и вышел первым. Сотник скрипнул зубами, но последовал за ним, виновато оглянувшись на племянницу. Он и правда не мог ей помочь. Пусть он дал ей приют, но по закону судьбой дочери распоряжалась мать. Он мог выгнать обеих или держать в своем доме – но не пойти против законного родительского права.

   - Если посмеешь обидеть ее… - начал он сквозь зубы.

   Оборотень бесцеремонно перебил его:

   - Ты не узнаешь и ничего не сможешь сделать. Воздержись от пустых угроз. Я обойдусь с девчонкой по совести, но так, как позволяют мои права. Будет умной и послушной – все обойдется ладно. Начнет дурить, как сегодня, получит заслуженный урок. Но тебя это касаться не будет. Что мог, ты уже сделал. Дал обеим, и сестре и племяннице, слишком много воли. Обе слишком много мнят о себе. Ты не приучил их повиноваться мужчине. Теперь этим придется заняться мне, с девчонкой. Ну а с сестрой разберешься сам.

   Сотник метнул в него полный ярости взгляд. Но ничего не сказал. Какой смысл спорить, когда на стороне оборотня закон. А что касается его собственной ответственности перед городом – он сделал все, что полагалось по соглашениям между людьми и оборотнями. Принес клятву самолично разыскать преступника и совершить над ним возмездие. Клятвы оборотней нерушимы – то общеизвестно и закреплено в соглашении. Добиться от него большего сотник не мог. Потому развернулся и ушел прочь от спальни племянницы. Все, что ему оставалось – проклинать самодеятельность сестры. И самого себя, за то что и верно избаловал Кизару и дал слишком много воли.

   А Фернир выждал время, которое сам отмерил женщинам на сборы, распахнул дверь и вошел в спальню.

ГЛАВА 7

Вирелла стояла на ногах, спиной к нему, в платье. Не в красном. Цвета сочной зелени, удивительно оттенявшей ее рыжие волосы. Мать стояла рядом, протягивала переметную суму. Девушка отталкивала ее руку.

   - Я же сказала – не пойду с ним! Уйди с дороги, вылезу в окно и убегу к швеям, пока он не вошел!

   - Поздно, - негромко молвил Фернир.

   Девушка вздрогнула. И, не оборачиваясь, бросилась к окну. Вскочила на подоконник, распахнула ставни. В мгновение ока Фернир оказался рядом. Перехватил упрямицу за талию, перекинул через плечо, будто тюк тряпья.

   - Никогда не пытайся сбежать от волка, - проговорил не повышая голоса. – Не то он перепутает тебя с добычей.

   - Пусти!

   - Пущу. Когда начнешь вести себя смирно. Давай сюда сумку! – скомандовал матери.

   Та послушалась, всхлипывая и утирая слезы на глазах.

   - Не обижай ее, прошу!

   - Ты уже выпросила у меня все, что хотела. Теперь моли своих богов, чтобы девчонка образумилась и не нарывалась. Прощай.

    Он вышел из спальни с Виреллой на плече. Девушка верещала и молотила кулачками его спину. Оборотень не реагировал, просто шел к дверям. Никто не попытался остановить их. Даже не попался навстречу. Похоже, сотник разумно велел домочадцам не вмешиваться.

   Покинув дом, Фернир так и дошел до окраины города с голосящей девушкой через плечо. А там спустил ее на землю. Удерживая широкой ладонью тонкое девичье запястье, вытащил свободной рукой из полы плаща бечевку. Скрутил ей руки, намотал второй конец себе на предплечье.

   - Дальше пойдем так. Вижу, тебе надо немало времени, чтобы угомониться.

   - Все равно убегу – вяжи не вяжи! – выкрикнула девушка.

   Мужчина покачал головой.

   - Не повезло с тобой. Сказал же – не бегай от волка, хуже будет. Не услышала. Не люблю глупых.

   - А мне и не нужна твоя любовь!

   - Взаимно, - бросил оборотень.

   Шагнул вперед, потянул бечевку и девушка невольно засеменила следом. Фернир пошел так быстро, как привык ходить один, не заботясь о «хвосте». Ишь какая борзая выискалась! «Мне и не нужна твоя любовь!» Он вообще-то ей и не предлагал.

   Нет уж, к псам. Фернир просто приведет ее в селение. Объявит приемышем, и не более того. Девка получит защиту, кров и будет под его присмотром. Все! Ничего иного ему от нее не надо. Кроме разгадки дормаши.

   А волка пусть выберет себе сама. Долго искать не придется. Юные волчата с горячей кровью сами обобьют порог его берлоги, как только увидят такую смазливую мордашку. Пусть хоть всех берет… если справится!

   От такой картинки Фернира покоробило. Но он подавил непрошенное раздражение. Личная жизнь девицы его касаться не будет. Получит семя и спасение от хвори, а ему надо лишь выловить создателя дормаши.

   Так они вышли из города. Вирелла кричала и требовала отпустить ее. Фернир невозмутимо шагал, будто и не слышал ее воплей. Несколько минут – и она то ли выдохлась, то ли поняла, что орать бессмысленно.

   Теперь оборотень слышал за спиной лишь частое дыхание. Смилостивился и сбавил шаг. Все же полукровка не может успевать за ходом нормального волка, даже на двух ногах. Ему не надо привести ее домой обрубком мяса.

   Они прошли пару верст. А затем Вирелла соблаговолила обратиться к нему:

   - Эй! Как там тебя… Фенрир?

   - Фернир! – недовольно поправил оборотень. Он терпеть не мог, когда коверкали его имя.

   - Ты так и собираешься тащить меня на веревке? А если мне надо отойти в кустики? Тоже потащишь?

   - Веревка длинная. Отмотаю побольше, и иди. Одну руку отвяжу.

   - Ну отвязывай.

   Он хмыкнул. Подошел к девчонке, взялся за узел… и ненароком коснулся ее кожи. Между ними пробежал разряд молнии. Девушка вздрогнула. Фернир бросил взгляд, хмыкнул. Быстро перекинул узел на одно запястье, освобождая руки. Затем, как и обещал, отмотал бечеву подлиннее.

   - Ну?

   Полукровка не заставила просить себя дважды. Мигом отбежала к придорожной поросли. Фернир проводил ее взглядом. Она как будто почуяла, обернулась.

   - Что, собираешься пялиться на меня? Когда туда зайду – тоже?

   - Не собираюсь. Твой подвох я и так учую.

   - Ну-ну. Смотри не обманывай. Отвернись!

   Оборотень опять усмехнулся и демонстративно развернулся спиной к кустам. Раздался шелест листвы. Веревка немного подергалась в его руках, затем стала неподвижной. Волк выждал пару минут. Веревка больше не двигалась.

   Он перебросил конец бечевы через дерево и бесшумно подошел к кустам. Принюхался – так и есть! Глупая девица все же дала деру. Он рванул веревку – второй конец прилетел в его руки с обвязанной и надломанной веткой.

   Да уж, нахалка недолго думала и быстро действовала! Фернир даже зауважал ее за упорство и проворство. Ума бы только побольше. Он быстро смотал бечеву, чтобы не мешалась, убрал за пазуху и двинулся на запах.

ГЛАВА 8

Вирелла не глядя неслась сквозь лесную чащу. Колючки чертополоха цеплялись к волосам и одежде. Ветви кустов и деревьев хлестали по щекам, едва не задевая глаза. Девушка не думала об исцарапанной коже, изодранной одежде. Бежала и бежала сломя голову.

   Жуткий нелюдь не станет медлить. Враз кинется в погоню за ней. Если настигнет – Ви не вырвется. Поэтому бежать, бежать быстрее, бежать без оглядки. Плевать на боль, на кровь, струившуюся по щекам.

   С кровью из царапин мешались слезы, которые Вирелла горько лила над предательством родных. Мама просто продала ее заезжему чудовищу. А дядя струсил, не стал защищать ее, стоило монстру рявкнуть на него. Грош цена их любви и заботе!

   Обманули. Предали. Соленая жидкость из глаз лилась и лилась. Царапины немилосердно щипало. Каждый шаг давался все труднее. Ви начала выдыхаться. Сколько еще продлится изнурительная беготня по лесу?

   Тут впереди забрезжил свет. Вирелла рванула к прогалине в лесной чащобе – и увидела утоптанную колею тракта. Она с облегчением выскочила на ровную дорогу, бросилась вперед. И увидела его.

   Он стоял посреди дороги. Непринужденно жевал стебелек, будто ему нечем было тут заняться в ожидании пленницы. Ви стремглав развернулась и рванула в обратную сторону.

   Она даже не различила, что за черная тень пронеслась мимо нее. А в следующий миг перед ней уже стоял проклятый варвар, перекрывая путь.

   - Не набегалась? – спросил со своей гнусной невозмутимостью. – Ничего не забыла?

   Он тряхнул переметной сумой с ее вещами.

   - Куда ты собралась бежать, без денег, без вещей? Домой, к тем, кто отдал тебя мне? Ты еще не поняла, кто ты теперь? Ни разу не видела, что у вас делают с беглыми рабами?

   Виреллу пронизал могильный холод. Рабыня. Она – рабыня этого чудовища. Так решила ее мать! И теперь, если она убежит от него, а ее поймают – отрежут уши и высекут нагишом на центральной площади любого города.

   - Что ты со мной сделаешь?

   - Отведу в земли волков.

   - Зачем?!

   Он поморщился, словно не желал отвечать.

   - Потому что ты – моя собственность. И пойдешь туда, куда я захочу.

   - А потом?! Что станет со мной там? Для чего ты меня туда ведешь?

   - Приведу – узнаешь. Не задавай глупых вопросов. Ты много видела рабов, кто закидывает вопросами хозяев? Часто хозяева им отвечают? Или просто секут наглецов?

   - Дядя Толвар ни разу не поднимал плеть на рабов!

   - Я не дядя Толвар. Привыкай. Пойдешь сама или опять связать тебя?

   - Пойду, - бросила Вирелла.

   Что ей остается? Он во всем прав. У него есть документ, подписанный ее матерью. Его право на нее скреплено навечно. Навечно! Как, как мама могла так с ней обойтись?!

   Оборотень зашагал по тракту. Ви поплелась следом. В голове завертелись ужасные картины ее будущего среди нелюдей. Он заставит ее работать на себя? Или… делать те постыдные вещи, что нужны мужчинам от женщин?

   Вирелла не была неженкой и белоручкой. В доме дяди и мать, и она не были прихлебательницами и дармоедками. Обе старались отработать кров и хлеб. Конечно, самую черную работу им никто не поручал, но они не брезговали помогать и по дому, и на скотном дворе.

   Девушке случалось наблюдать сношения животных – и слуги объясняли ей, что от этого рождается помет. И у людей случается так же. Она знала, как многие мужчины в их городе используют самых красивых рабынь. Пару лет назад дядя Толвар тоже привел одну такую…

   Не прошло и месяца, как бедняжка отравилась насмерть рыбной похлебкой. А дядя потом несколько недель не разговаривал с тетей Фетмой. Мама говорила, что злыдня сжила со свету соперницу.

   Вирелле было безумно жаль красивую девушку с глазами олененка. Она ни в чем не была виновата. Наверняка ей ничуть не хотелось служить подстилкой женатому мужчине и вызывать ненависть его жены. И погибнуть из-за ее ревности. Ее просто продали на утеху и погибель.

   И вот теперь сама Ви в таком же положении. Какая-то рабыня. Ее продали, не спросив ее воли, ее желания. И как этот зверь станет ее использовать – ведомо лишь богам…

   И кто знает – вдруг у него тоже есть ревнивая жена? Волчица, которой порешить соперницу – что травинку растоптать?.. Среди волков уж точно никто не заступится и не станет переживать за пришлую рабыню-человечку.

ГЛАВА 9

Так они шли еще пару часов. А потом оборотень объявил привал и перекус. Интересно, он сейчас пойдет охотиться на зайцев? Сдерет с бедного зверька шкурку заживо и сожрет сырым?

   К удивлению Виреллы, Фернир охотиться не стал. Вытащил из-под широкой полы кафтана кожаный мешочек. Совсем небольшой. Сунул руку внутрь – и достал кусок ароматной буженины! Большой и тяжелый… Который совсем не мог уместиться в таком маленьком мешочке…

   А следом – головку сыра, буханку хлеба – да не черствых сухарей, а свежего и душистого, словно только что из печи! Виреллу аж обдало теплом, исходившим от буханки.

   И даже маленькую скатерку, свернутую в несколько раз. Ви поняла, что стала очевидцем некой запредельной магии. В их мелком провинциальном городке магов почти не было. Несколько лекарей, да и те больше пользовались отварами да порошками.

   Чары использовали только за приличную плату – и в непростых случаях. Слишком много сил отнимало колдовство. Среди простых людей ходили слухи, что сами знахари платили ни много ни мало – днями своей жизни. Потому и не практиковали чары в лечении. Кому охота губить себя самого ради чужого спасения? Да и ради денег не особо.

   Другой магии, кроме лекарской, Вирелла и вовсе не видала. Хотя слышала истории о разных чудесах и диковинах. И вот у нее на глазах творилось самое натуральное волшебство!

   Девушка зачарованно смотрела, как Фернир расстилал скатерку, раскладывал на ней мясо, хлеб и сыр. Нож он отстегнул с пояса. Ловкими быстрыми движениями, не примеряясь, отсек тонкие, идеально ровные куски. Сложил бутерброды. Подвинул пару к Вирелле.

   - Ешь. Захочешь добавки – не стесняйся, еще нарежу.

   Девушка сглотнула слюну. Но не притронулась к зазывно пахнущей пище. Выжидающе смотрела на оборотня. Тот заметил ее взгляд, поднял бровь.

   - Думаешь, отравлю? И зачем оно мне надо? Переводить добротную еду, когда можно спокойно перерезать горло?

   Вирелла вздрогнула. Перед глазами вновь встала картинка, как легко и четко он нарезал бутерброды. А ведь и верно. Что мешало ему так же непринужденно отсечь ей голову? Хоть мечом в заплечных ножнах, хоть этим самым кинжалом. Он с легкостью бы одолел ее и тем, и другим. И голыми руками.

   Это и так понятно. Но он мог подсыпать ей чего-то другого. Того, что заставляет людей терять голову и забывать, что они творят. Такому Ви тоже не собиралась поддаваться.

   Кажется, волчара уловил и эту ее мысль. Хмыкнул.

   - И дурманить мне тебя тоже ни к чему. Хотел бы – взял силой в любой миг.

   Девушка вновь затрепетала. И тут зверь был прав. Она вся в его власти. Ни к чему прибегать к ухищрениям. Он может сотворить с ней все, что ему вздумается. Убить, лишить девственности, продать или подарить другому. Так решила родная мать.

   Слезы вновь подступили к глазам. Прежде чем она всхлипнула, оборотень поспешно бросил:

   - Ешь давай, сколько можно повторять? Хватит себя жалеть! Раз до сих пор не зарезал, не снасильничал – чего бояться-то? Будешь голодом себя морить – силенок сбежать не хватит!

   Теперь Вирелла сама хмыкнула. Ну-ну, можно подумать, пара кусков буженины ей помогут против него. Но упрямиться дальше не стала. Взяла душистую краюху с сочным мясом и сыром, надкусила. И уплела за обе щеки.

   Второй кусок тут же отправился следом. Оборотень усмехнулся и нарезал еще несколько, не дожидаясь ее просьбы. Когда оба насытились, он свернул скатерку и засунул обратно в колдовской мешочек. А затем поглядел на Ви… будто ждал чего-то.

   - Ничего сказать не хочешь?

   - А надо?

   - Нда. Твоих мать с дядей надо самих высечь, за то что воспитали такую невежу. Или у вас во всем городе не принято благодарить за еду?

   Теперь усмехнулась Вирелла.

   - Вообще-то не принято. Рабам. Ни разу не слышала, чтобы раб говорил хозяину спасибо за пищу. Хозяин кормит раба, чтобы тот мог исправно служить и не издох. Это все равно что обувь почистить или кафтан заштопать. Не будешь ведь ходить в грязном и дырявом. Так и полудохлого раба держать ни к чему.

   Оборотень скривился с досадой. Похоже, Ви его уела! Так-то, получи, чудище зловредное! Не все же ему над ней насмехаться.

   - А ты хочешь, чтобы с тобой как с рабыней обращались? Гляди, могу ведь и сделать все, чего ты так боишься.

   Непроизвольная ухмылка сползла с лица девушки. Да уж,

   - Не хочу, - буркнула она. – За еду спасибо.

   - На здоровье. Вставай, пойдем дальше. До заката далеко. Еще успеем пройти немало.

   Она повиновалась, неохотно поднялась с земли и пошла подле него, с трудом приноравливаясь к быстрому шагу оборотня. Он тоже явно старался замедлиться, подстроиться под нее. Но подчас забывался и привычно ускорял шаг.

   - Ты собираешься идти пешком до своей родины? – спросила Ви.

   - А что ты предлагаешь?

   - Я думала, раз ты так богат, чтобы купить рабыню, лошадь тоже мог купить.

   Фернир хохотнул.

   - А ты верхом умеешь ездить? Так, чтобы от рассвета до заката в седле трястись?

   Ви покраснела. Ездить она, конечно же, умела. Но целый день в седле ей и верно не по силам… Но и пешком в такую даль не легче.

   - Кроме того, кое-чего ты не знаешь. Ни одна лошадь не примет волка всадником. Встревожится, даже если я просто окажусь рядом. А уж если попытаюсь сесть на нее, совсем взбеленится. Так что верховая езда не для меня.

   - И ты все время ходишь пешком?

   - Вообще-то волки перемещаются на большие расстояния в истинном обличье. Но с тобой это не получится. Разве что посадить тебя сверху – как всадницу на коня. Но к такому ни ты, ни я не готовы.

   Если до этого щеки Виреллы покрыл стыдливый румянец, то теперь она залилась пунцом от ушей до кончиков волос.

   - Я лучше пешком, - буркнула и засеменила быстрее.

   И будто услышала беззвучное хихиканье оборотня. На самом деле он и не думал смеяться, молча шел вперед. Это Ви упорно казалось, что он каждым словом и движением высмеивает ее.

   Не прошла даром жизнь с теткой Фетмой и ее подпевалами, которые норовили высмеять Виреллу и ее мать по поводу и без повода. Вот и этот оборотень… Боги знают, что у него на уме. А ей мерещится, будто он над ней постоянно издевается.

   Вскоре сгустились сумерки, а ее хозяин продолжал путь. Вирелла принялась озираться по сторонам. Фернир заметил, как она вертит головой, тут же послал ехидную ухмылку.

   - Волков боишься?

   - Волков, лихих людей… кого угодно. Мы будем идти всю ночь?

   - Не всю. Пока еще видна дорога. Потом сойдем с тракта на ночлег.

   Ви вздохнула, но беспрекословно пошла за оборотнем дальше. Когда она совсем выбилась из сил, думала – вот-вот упадет на дорогу, тот скомандовал привал. Они сошли с дороги, устроились под деревом. Фернир скинул с себя толстый меховой плащ и бросил Вирелле.

   - А ты?..

   - Я не изнеженная девица, привык спать хоть на голой земле. Укрывайся и спи.

   Ви не заставила просить себя дважды. Постелила плащ, рухнула оземь, завернулась в него и чуть не провалилась в сон в ту же минуту. Но тут за деревьями хрустнула ветка, выдергивая ее из дремоты.

   Не успела она и глазом моргнуть, как Фернир взметнулся черным вихрем, скрылся между деревьев… а через минуту появился вновь, волоча за собой пленника. Человека.

ГЛАВА 10

Вырываясь, тот выкрикнул:

   - Да пусти ж ты меня, Ферн! Лешак тебя задери! Кто так друзей встречает!

   - Псиная шкура! – сплюнул оборотень и выпустил пленника из стального захвата. – А кто подкрадывается к друзьям, словно тать в ночи? Скажи спасибо, что я тебе сразу глотку не перегрыз. Откуда ты взялся?

   - А то ты не знаешь! – фыркнул «тать в ночи», поправляя куртку, чуть не содранную с его плеча оборотнем. – Из родной столицы, вестимо. Только не говори, что до тебя не дошли слухи обо мне. Драгоценная матушка – медведь ее задери – разнесла грязь обо мне по всем городам и весям.

   - Не только разнесла, еще и награду пообещала за твою голову, - прибавил Фернир.

   - Теперь ты понимаешь, почему я крадусь, а не иду прямо и открыто, как добропорядочный странник. Днем все пути для меня закрыты. Так что я прячусь в лесу, а иду ночью.

   - Еще и обмазался какой-то дрянью, что я и запах твой не признал.

   - Да не мазался я! – расхохотался незнакомец. – Прежде от меня пахло дворцом, дорогим вином, роскошными шлюхами. А теперь разит помойкой. Мне и обмазываться не пришлось. Пара недель скитаний, и принц-изгнанник воняет хуже последнего попрошайки. Да я и есть попрошайка. И воришка. Карманы набиты золотом – я успел запастись перед бегством. Но сам понимаешь – стоит грязному оборванцу засветить золотую монету, его тут же сдадут страже. Ну а стража уже передаст меня в лапы матушке Риззе…

   Фернир хекнул.

   - Н-дя. И как же тебя так угораздило, Грей? Ты, конечно, тот еще оболтус. Но стать изгоем, за чью голову объявлена награда… Ту шлюху королева Ризза повесила, слышал?

   Принц по имени Грей скорбно вздохнул.

   - Да уж. Девчонка ждала награды – услужила ведь самой королеве. А получила петлю. Матушка не церемонится с пешками.

   Оборотень фыркнул.

   - Хочешь сказать, ты не сам завалил потаскуху на священном алтаре богини? Твоя мачеха во всем виновата?

   - А кто еще?! – взвился принц. – Бесы, Ферн! А то ты не знаешь, что я даже пьяный в стельку помню, где я и что творю. Предаться разврату со шлюхой на алтаре – такого не учудил бы и спьяну. Та дуреха подсыпала мне какую-то ядреную отраву. Я и не помнил, что сделал с ней. И где. Может, ничего не было, но Ризза заставила девку сознаться. Наверно, награду пообещала. А наградила виселицей. И меня собралась повесить рядышком. Только верный слуга помог бежать. Так я и превратился в ночного скитальца. Сколько еще так промыкаюсь, пока не попадусь стражникам или еще кому, охочему до золота… Ты ведь мне поможешь, Ферн, дружище?

   Вирелла поняла по акценту этого Грея, что он с Закатных островов, с какого-то из мелких королевств, разбросанных в море. Островитяне поклонялись морской богине и повсюду воздвигали ей алтари.

   И этот Грей использовал такой алтарь как ложе утех с продажной женщиной… Тем самым заслужил повешение – будь он хоть трижды принц. Осквернение святынь не прощалось нигде и никому. В их землях святотатца живо передадут островной королеве –а уж если та назначила награду…

   Фернир спросил:

   - Как я должен тебе помочь? Разменять твое золото?

   - Ну… На худой конец… Ты точно не выглядишь оборванцем, к тебе стража не прицепится, ежели зайдешь к ювелиру. Но я хотел от тебя иного. Возьми меня с собой.

   Волк насторожился – разве что уши не поджал в человечьем обличье.

   - Куда это тебя взять?

   - К волкам. Ты же домой продвигаешься? – и прибавил: - Девицу твою не трону, ни пьяный, ни трезвый. Ежели сам не предложишь, - ухмыльнулся принц-оборванец.

   Вирелла вздрогнула. А ведь Фернир мог и предложить. Когда в их дом приезжали гости-мужчины, дядя выводил им рабынь, выбрать для утех любую приглянувшуюся. И она теперь рабыня.

   Она так напряглась, что не заметила, как сузились зрачки Ферна. Ему намек Грея тоже пришелся не по душе. Оборотень рявкнул:

   - Это исключено! Человеку не место среди волков.

   - Но ее ты ведешь с собой, - принц снова ткнул в Ви. – А она – человек. Иначе вы не тащились бы пешком, а уже неслись к границам со своей оборотнической силой.

   - Это мое дело, кого я веду и как тащусь! – вновь прорычал Фернир. – Тебя не касается!

   Грей поднял руки.

   - Конечно, не касается, дружище! Заметь, я и не спрашиваю, зачем девчонка с тобой и что ты собираешься с ней делать. Меня касается лишь моя шея. Как долго она сможет избегать встречи с веревкой. Ты ведь понимаешь, что здешним магам опознать меня и отправить матушке Риззе – раз плюнуть. По-настоящему я смогу укрыться лишь за океаном… или в Волчьих Землях. Улизнуть за океан я опоздал. Так что вся надежда на тебя. Ты же не бросишь оклеветанного друга на погибель? В свое время я тебя не бросил.

   Ферн скривил гримасу. Что-то в словах Грея пришлось ему не по душе. Напоминание, что однажды он сам влип в проблемы, с которыми не справился сам? Или необходимость вести человека к волкам?

   - Голодный? – внезапно спросил он беглеца.

   Тот весь подобрался.

   - Спрашиваешь! А я и думаю, что это дружище Ферн пытает злосчастного скитальца, а накормить не думает.

   - Садись.

   Оборотень снова достал колдовской мешочек. Разложил скатерку, щедро нарезал припасы. Грей жадно набросился на пищу. Пока он отъедался, Фернир обратился к Вирелле:

   - Ложись обратно, засыпай. Мы сейчас тоже уляжемся, как только Грей насытится. Завтра предстоит долгий путь.

   - Фы фсе зе фозьмеф меня ффобой? – издал островной принц с набитым ртом.

   - Жуй молча. Утра вечера мудренее. Выспимся, отойдем подальше от города – и разберусь, что с тобой делать.

   - Фпафибо, друвыффе Ферн!

   Принц чуть не бросился обнимать оборотня, но тот придавил его к земле тяжелой лапой.

   - Сказал же, ешь молча. А ты спи, - последний приказ уже обратился к Ви.

   Любит же волчара командовать. Но Ви деваться некуда – он ее законный хозяин. Придется привыкать к его властным приказам и командам. Не испытывать его терпение, не проверять – на что он способен в гневе.

   Девушка вновь сомкнула глаза. И почти сразу погрузилась в сон. Но выспаться этой ночью ей было не суждено. Ее резко выдернуло из сна. Кто-то схватил ее под мышки и рывком поднял на ноги.

   - Проснись! – оглушил резкий окрик Ферна. – Уходим!

   Открыв глаза, Вирелла увидела меж деревьев алые проблески. В нос ударил запах гари. Пожар! – поняла девушка. Лес горит. Прямо вокруг них.

ГЛАВА 11

Растормошив девушку, оборотень бросился к храпящему принцу.

   - Надень плащ! – скомандовал Вирелле, пока расталкивал парня.

   Ви быстро послушалась, и не думала возмущаться его командным тоном. Подступающее пламя выжгло любые возмущения. Тем временем Грей вскочил на ноги, повел носом. Крепко выругался.

   - Добралась, сука! Не побоялась лес поджечь на чужой земле! Ты же вытащишь меня, дружище Ферн?! Не бросишь в огне, не дашь поганой твари спалить мои косточки?

   - Не пори чушь. Зачем я тебя разбудил? Но ты отвечаешь за девчонку головой. Свалится – издохнешь на том же месте.

   - Не надо угроз, Ферн. Я позабочусь о ней.

   Ви ничего не поняла. То есть, поняла, что Грей ругает мачеху. А вот почему принц отвечает головой и обещает позаботиться? Ведь речь о ней, о Вирелле…

   В следующий миг она чуть не завизжала. На месте Фернира стоял громадный волк, покрытый черной шерстью. Ви хотела с криком броситься наутек. Но не могла сделать и шагу.

   Ноги приросли к земле и отказывались повиноваться. И за спиной что-то треснуло и обрушилось на землю, напоминая девушке – они окружены огнем. Дальше хлеще: волчара согнул лапы и прилег на землю. При этом повернул морду к Вирелле, с таким выражением, будто чего-то хотел от нее.

   Та не шелохнулась. Но тут принц Грей подскочил к ней, схватил под руку и потянул к волку.

   - Скорее! Садись на него! На своих двух мы не пробьемся через пламя и дым.

   Вирелла стряхнула шок и потрясение. На ватных ногах шагнула к оборотню. Застыла перед громадным телом волка, не понимая, как на него сесть. Грей обхватил ее за талию, поднял и усадил. Затем вспрыгнул на широкую спину сам и обхватил девушку за талию.

   Ви почувствовала под собой вибрацию. А затем волк издал рык – как будто недовольный…

   - Спокойно, Ферн, я просто держу ее, чтобы не упала! Сам же сказал – отвечаю головой. Давай, скачи уже. Не то останемся здесь втроем, истлеем до костей.

   Фернир поднялся на ноги. На мгновение замер, прижал уши… и рванул с места как стрела! У Ви заложило уши. Она ждала, что вот-вот оглохнет. Чудовищный свист взрезал воздух со всех сторон. Они пролетели сквозь пламя, даже не опалившись.

   И оборотень не сбавил скорость. Казалось, наоборот наддал – хотя куда уж быстрее! Ви почувствовала себя самой настоящей стрелой, выпущенной из арбалета. А свист вдруг отдалился. Словно ее и Грея накрыл невидимый купол.

   С изумлением Вирелла смотрела по сторонам. Лес проносился мимо так быстро, что смазывался в ее глазах в единое пятно. При этом их не задевали ветви, в лицо не летели комья грязи из-под волчьих лап.

   Похоже, оборотень окутал их некой защитной магией, чтобы они выдержали сумасшедшую гонку. Рыкнул на ходу – грозно и требовательно. По всему телу Ви пробежала странная дрожь. А Грей разжал и убрал руки с ее талии.

   - Все понял, дружище Ферн! Ты поставил защиту, и больше мне не надо отвечать за девицу головой. Все делаю, как ты пожелаешь!

   Волк уркнул. И продолжал нестись дальше. Вирелла недоумевала, как ее не трясет и не выворачивает наизнанку. Когда они с матерью ездили в соседний город на ярмарку, повозка подскакивала на каждом ухабе. А тут…

   Стоило закрыть глаза – и можно подумать, что она сидит на веранде дядиного дома, в его любимом кресле-качалке. Вроде покачивается – да и только. Наверно, тоже магия работает.

   Ви решила не открывать глаз – иначе ее начинало подташнивать от мерцания смазанных теней по бокам. Едва не задремала – и тут же ее тряхнуло. Словно Ферн в волчьем обличье налетел на кочку.

   Она открыла глаза и осознала, что в дремоте откинулась спиной на грудь принца. А волк продолжал нестись дальше со своей непостижимой магией. Она снова вздремнула – и опять тот же результат.

   Грей позади тихонько хохотнул.

   - На земле отоспишься, малышка! Не то дружище Ферн уронит нас обоих. Может и не подобрать – я его знаю!

   Раздался короткий, но очень громкий рык. Грей продолжал ухмыляться.

   - Понял, дружище, умолк! Ты у нас не слишком юморной парень!

   Ви не понимала смысл их шуток. Усвоила только – лучше ей не дремать во время этой сумасшедшей скачки. И отодвинуться подальше от Грея. Чтобы не скатиться в дремоту, девушка стала прокручивать в голове разные мысли.

   И первая мелькнула: Фернир сначала разбудил ее, а потом Грея… Хотя тот его давний друг, а ее он встретил лишь вчера. Так ценит свое имущество?

   Вирелла думала, что гонка продлится до рассвета. Но стояла глубокая темень, когда оборотень сбавил скорость. Вместо размазанных пятен по бокам стали проступать силуэты деревьев. Для Ви так и осталось загадкой, как они проносились по лесным чащам и оврагам.

   Затем волк и вовсе замедлил бег, пошел неторопливой трусцой, остановился и прилег на землю. Грей спешился и протянул руку Ви. Девушка неуклюже спрыгнула на землю, опираясь на принца.

   А когда обернулась – увидела Фернира в человечьем обличье. Его волосы даже не растрепались.

   - Всем спать! – распорядился он тоном, не терпящим прекословия. – С рассветом продолжим путь.

   И первым рухнул под раскидистыми ветвями старого вяза. Ви не заставила упрашивать себя дважды. До рассвета наверняка немного, а ей так и не дали сомкнуть глаз. А волку и подавно надо выспаться, чтобы продолжать безумную гонку.

   Она улеглась с обратной стороны дерева, закутываясь в плащ. Грей устроился под соседним. Вирелле отчего-то хотелось быть поближе к Ферниру. Словно чуяла, что только он защитит ее при опасности.

   Девушка мгновенно провалилась в сон. Казалось, ее растормошили почти сразу же. Она тут же вздрогнула – память подбросила запах горящего леса. Но в следующий миг ощутила лишь запах мяса и душистого хлеба.

   Фернир держал в одной руке надкусанную краюху с толстым шматом мяса поверх, а другой тряс Виреллу.

   - Просыпайся, беги в кустики и завтракать. Привязывать надо – или хватит ума не бегать?

   Ви мотнула головой. Бегать в незнакомом лесу за невесть сколько верст от родного города она не собиралась. Фернир отошел к расстеленной скатерти, уселся рядом с Греем и продолжил наворачивать бутерброд. Грей тоже воодушевленно точил мясо и сыр, прикусывая хлебушком.

   Вирелла отбежала в кусты. На душе скребли кошки – она привыкла совершать с утра омовение. Но тут лес. И она, несвежая, немытая перед двумя чужими мужчинами. А ведь Фернир наверняка снова перекинется волком. Придется сесть на него.

   Говорят, у оборотней небывалый нюх… И она будет сидеть на нем, не омывшись. Стыд и стеснение грызли девушку, пока она шла обратно к полянке. Фернир велел поторопиться, и она быстро съела бутерброд, запив небольшой кринкой молока. Свежего и парного, будто только что из-под коровы.

   Как оно оказалось в магической сумке оборотня? И кто его доил? Фернир сказал, лошади боятся оборотней. А коровы?

   Пока она доедала и допивала, ее новый хозяин встряхнул скатерть и убрал в волшебную торбу. Затем встал – и в мгновение ока обратился волком. Прилег, предлагая седокам забираться на спину.

   Грей тут же шагнул к нему, а Ви замешкалась, думая о своей неомытости. Волк сердито зарычал.

   - Идем, малышка, - поторопил принц. – Помогу.

   Вдвоем они уселись на волка. Фернир поднялся на лапы – и безумная гонка началась вновь. Только теперь они мчались не в темноте, а в проблесках рассветного солнца.

   Вирелла сидела вся зажавшись, словно надеялась уменьшить собственный запах. Но они неслись вперед, мир по сторонам размазывался цветным пятном… и вскоре она забыла о своей проблеме. На этой нечеловеческой скорости запахи тоже размывались и терялись.

   Они остановились незадолго до полудня. Фернир прилег, позволяя седокам сойти. Перекинулся человеком, и Ви увидела на его лице – впервые с момента их знакомства – довольное, почти умиротворенное выражение.

   - Ну, можете расслабиться! Путь окончен. Мы на границе волчьих земель. Добро пожаловать!

   И прибавил, обратившись к Грею, почему-то с насмешкой в голосе:

   – Уж здесь твоя мачеха нас не достанет.

   - Еще бы, - фыркнул тот. – Она не отрастила такие длинные руки. Спасибо, друг. Я обязан тебе жизнью.

   Фернир зашагал вперед, расправив плечи и вдыхая полной грудью воздух родной земли.

   - Тогда уж неведомым поджигателям. Без них я бы еще подумал, тащить тебя за собой или нет. А из-за них думать стало некогда.

   - Неведомым?.. – переспросил Грей, поспевая за товарищем. – Стой, так ты не веришь, что это Ризза устроила пожар?! А кто еще? Не за твоей красоткой же охота.

   - С чего ты взял? – усмехнулся оборотень. – Что ты знаешь о ней?

   Островной принц повернулся к Ви и смерил пристальным взглядом, словно увидел в первый раз. Мотнул головой.

   - Шутник Ферн. Она невинна и чиста, как я до своих четырех годков, когда научился изворачиваться и врать. Посмотри, как ошалело смотрит по сторонам. Сразу ясно, из своей деревни носа не высовывала.

   Вирелла и правда шла вслед за мужчинами, изумленно озиралась вокруг. Она любила изучать карту земель в кабинете дяди. И он с удовольствием показывал и объяснял ей, поощряя любознательность.

   Волчьи земли по этой карте лежали далеко-далеко на восток. Неужели колдовской бег оборотня помог достичь их за несколько часов? На что способна их магия?    

   Она и не сразу услышала, что мужчины заговорили о ней. Разглядывала непривычные взору деревья, травы, цветы, бабочек и птиц. Принюхивалась к незнакомым запахам. Волчьи земли раскинулись в лесостепи. И сейчас троица уходила от опушки густого леса глубже на восток, по пестрому разнотравью вперемешку с седым пушком ковыля.

   Она не понимала, долго ли им еще идти. И как она вообще выглядит – граница волчьих земель. Пока что Ви не видела и не слышала ни одного волка. Кроме Фернира, который продолжал обмениваться колкостями с Греем.

   Беглый принц то ли устал проигрывать в искусстве замаскированной иронии, то ли просто надоело пикироваться с другом. Он сунул руку в карман и достал небольшой прямоугольный предмет. Поднес к губам, дунул, извлекая переливчатую трель.

   Вирелле доводилось слышать губные гармошки. Чаще у заезжих музыкантов – в ее городе обходились свиристелками попроще. Ей нравилось протяжное звучание инструмента.

   Грей играл хорошо. Даже удивительно для настоящего принца. Ви думала, они только сражаются да вершат государственные дела, но уж точно не музыку играют. Фернир как будто тоже заслушался. Не прерывал парня. А уж такой терпеть не станет, что не по душе.

   Так, под задорные напевы губной гармошки, они шли по степи. Вдруг впереди послышались шум и возня. Вирелла вздрогнула, но Фернир продолжал идти вперед – и она последовала за ним, только подбежала поближе. Раз волк невозмутим, значит, опасности нет. Но рядом с ним ей все равно спокойнее.

   Они поравнялись со стаей собак, которые грызлись друг с другом – но явно не насмерть, словно в шутку, играясь. Ви отпрянула за спину Фернира. Сбившиеся в стаю псы опасны, легко нападают на людей. А у него меч.

   Тут один из псов вырвался из общей кучи малы. В мгновение ока исчез – и на его месте очутился ребенок. Босоногий мальчишка в тунике и шортах.

   - Волчье Пламя вернулся! – завопил он радостно. – Покажи его, Ферн? Много вражьих голов посрубал?

   - Тебе не перегнать, - ухмыльнулся тот. – Пока не вырастешь.

   Один за другим собаки стали превращаться в детей – как мальчишек, так и девчонок. Все сгрудились вокруг Фернира, гомоня, закидывая вопросами и шутками. Оправившись от потрясения, Ви разглядывала тех, кто остался в животном обличье.

   И поняла, что это не собаки, а волчата. Которые вырастут в очень, очень больших волков. Таких же по размеру, в которого превращался Фернир.

   Вся эта голоногая ватага обступила Ферна со всех сторон. Детишки гомонили, упрашивая показать какое-то волчье пламя. Старший оборотень пытался отшучиваться, но ребятня не отставала. Самые настырные принялись бесцеремонно хватать волка за ладони и пытаться ущипнуть.

   - Ладно! – заявил Фернир, резко встряв на месте. – Ну-ка, разошлись подальше! Он не любит праздных зевак. Может и поранить.

   Ребятишки отскочили, но недалеко. В глазах полыхало любопытство. Фернир вытащил меч прямо из заплечных ножен. Ви даже не поняла, как оборотень извернулся, чтобы совершить такой трюк.

   По лезвию пробежали багровые сполохи. Девушка вздрогнула. Она словно слышала зов клинка. Кровь… Больше крови… Дай… Убить. А Фернир провел ладонью вдоль лезвия. Будто погладил успокаивающе. И сполохи угасли.

   «Волчье Пламя…» - восторженно перешептывались маленькие оборотни. Так значит, это кличка меча, а не самого Фернира.

   - Нагляделись? – спросил волк и, не дожидаясь ответа, закинул клинок обратно в ножны.

   Ви не удержала облегченного вздоха. Все те недолгие минуты, что меч оставался обнажен, она так и слышала пугающий зов. Ненасытную жажду крови. Ее крови.

ГЛАВА 12

Окруженные ватагой ребятни, они шли вперед. Мальчишки приставали к старшему оборотню, требуя подробностей, как он убивал врагов. Фернир ухмылялся и обещал показать всем смельчакам на тренировочном ринге. Пацанята нисколько не пугались таких угроз, а тут же подняли гвалт, забивая очередь сражаться с ним.

   Девчонки шушукались друг с дружкой и с откровенным любопытством косились на Виреллу. Восхищенно и завистливо – на ее длинные пышные рыжие волосы. Доставалось немного интереса и Грею. Совсем чуть-чуть. У него-то всего лишь губная гармошка, а не огромный меч!

   Они шли еще больше часа, а то и все два. И достигли кромки нового леса. Ступив под ветвистые кроны, Вирелла увидела, что этот лес вовсе не дикий. Деревья в нем росли не как попало, а упорядоченно, с просторными промежутками.

   И в этих промежутках стояли маленькие, но очень добротные избы. Двери почти везде были распахнуты настежь. Многие обитатели, слыша оживленный детский гомон, выглядывали наружу, а затем приветствовали Фернира и разглядывали чужаков. Кто-то, как дети, с любопытством. А кто-то – с настороженностью.

   Ви изрядно смутилась размерами домов. Они оказались ну совсем маленькими. Крепко сбитые, из толстых бревен. Но если в такой живет полноценная семья, им должно быть очень, очень тесно внутри.

   Еще сильнее ее смутило отсутствие всякой охраны перед лесным поселением оборотней… Их компания свободно прошла с поля в лес и далее – к селению. Пусть с ними была местная ребятня, и часовые могли признать Фернира.

   Но где-то же эти часовые должны стоять. А Ви не увидела вообще никого. С другой стороны – Ви и богов не видела. А боги есть. По крайней мере, так говорят жрецы. Может, как с богами – так и с часовыми, да и с хижинами? Если простая человечка Вирелла чего-то не видит, значит – это просто она не видит и не понимает?

   Надо расспросить Фернира, когда он будет в настроении. Он вроде совсем не злой. Не надругался. Накормил. Заботился о ней всю дорогу. Может, и на вопросы ответит.

   Глядя по сторонам, Ви и не заметила, как им навстречу вышла большая группа людей. Мужчин и женщин, одинаково облаченных в штаны и плотные холщовые рубахи. У каждого – и каждой – на поясе висел клинок. Кинжал или короткий меч. Оно и понятно – длинным в лесу не порубишься…

   Ви снова невольно отступила за спину Фернира. И уловила, как он напрягся при виде этой группы людей. Она еще точнее поняла – при виде их предводителя. Впрочем…

   Просторная рубаха и штаны скрывали очертания фигуры. А волосы острижены короче, чем у самого Фернира. Так что Вирелла и не сразу поняла, что группу воинов возглавляла женщина.

   Зато Грей понял сразу. И видать, наметанным мужским оком ухитрился прикинуть стати воительницы под бесформенной одеждой. Потому присвистнул по-мужски оценивающе, признавая женские достоинства.

   Оборотица метнула на него взгляд. Ви не почувствовала в нем ни обиды, ни женской беззащитности – как бывало иногда у нее, когда она шла по улицам родного города, а навстречу шумная ватага парней, свистела и хохотала вслед.

   Девушку безгранично смущали такие мужские взгляды. Она хотела сжаться в комочек, заползти в темную незаметную дырку, чтобы ни одна живая душа ее не разглядела там. Потому что она с детства видела, как сжималась и пугалась подобных взглядов и окликов мать. И ругала Виреллу, стоило кому-то посмотреть так на нее, входящую в девичество. Как будто девушка сама виновата, будто напрашивалась на взгляды парней.

   Оборотица, казалось, и вовсе не почуяла мужского интереса чужака. Смерила его ледяным бесстрастным взором. Словно шарила по телу в поисках оружия. Убедившись, что Грей не вооружен, мгновенно утратила интерес.

   Скользнула взглядом по Вирелле. Вроде бы – беглым и еще более безразличным, чем к Грею. Но у Ви по затылку пробежал холодок. Захотелось скрыться от этих глаз. Убежать подальше.

   Как от меча Фернира, звенящего жаждой крови. Ее, Виреллы.

   Девушка невольно шагнула еще ближе к хозяину. И почувствовала, как взгляд оборотицы стал еще острее и холоднее. Словно жажда перерезать горло человеческой пришелице усилилась.

   За что она так к Ви? Что девушка ей сделала? Или оборотица ненавидит людей? А может – полукровок? Или… вина Виреллы, что она шагнула ближе к Ферниру?! Волчица недовольна?..

   Весь обмен взглядами занял лишь несколько секунд, пока мысли в голове Виреллы летали и вихрились. А затем Фернир наклонил голову и молвил:

   - Приветствую тебя, Лорни, дочь Трейвора. Что нового в клане, пока я отсутствовал?

   - Приветствую, Фернир Волчье Пламя. Третьего дня приходили Сыны Ледяной. Двое наших пали.

   Волчица назвала имена. Фернир склонил голову и так стоял молча минуту. Вооруженные воины сделали так же. Ви просто стояла, отмечая, что голос у Лорни неожиданно нежный и мелодичный. Вот уж чего не ждешь от девицы, которая так грубо стрижется и одевается.

   Окончив траурное молчание, волки зашевелились. Лорни продолжала:

   - Остальное сам услышишь от отца и старейшин за обедом. Час близится. Ты умеешь выбрать верное время, - ухмыльнулась она.

   Фернир не оценил шутку.

   - Если бы умел, подоспел бы к битве, - отрезал жестко. – Идем к столу.

   Волчица тряхнула остриженной копной.

   - А эти? Чужакам к столу нельзя…

   - Без поручительства, - прервал ее Фернир. – Ты знаешь порядок. И знаешь, что я тоже знаю. Вперед!

   Жесткие и командные нотки заставили Лорни повиноваться. Виреллу согрела мысль, что гордая волчица так же беспомощна перед упертым несгибаемым Ферниром, как она сама – бессильная и бесправная человечка.

   Влившись в компанию вооруженных оборотней, троица двинулась вглубь поселения. Детишки вышагивали рядом, подбоченились с серьезным видом, даже гомонить перестали.

   Нелюди остановились, когда подошли к высокому, широкому навесу. Он крепился на толстых кольях, прочно врытых в землю. Под ним стоял сколоченный из досок стол. Такой громадный, что за ним уместилась бы вся компания – и еще столько же.

   Чуть поодаль умещалось некое подобие походной кухни. Походной – потому что под открытым небом. Подобие – потому что все-таки в селении, а не на марше. Группка женщин суетилась у костров с чанами. Судя по размерам чанов, готовили еду на все поселение. Судя по запаху – готовка шла к завершению.

   С противоположной стороны селения к навесу подошла дюжина чело… оборотней. Фернир сделал шаг навстречу, поклонился тому, что шагал впереди.

   - Приветствую, Трейвор, вождь Избранных Смелого Ветра. Скорблю с тобой о павших братьях.

   И вновь волки склонили головы и умолкли. Неужели они почитают павших минутой молчания каждый раз, когда упоминают их? Если это племя сражается нередко, им тогда вообще некогда разговаривать.

   - Приветствую, Фернир Волчье Пламя. Есть ли срочные новости, которые потребно доложить немедленно?

   - Новости важные есть, вождь. Но вполне могут подождать обстоятельной беседы на сытый желудок.

   Предводитель клана кивнул. И вперился колючим хищным взглядом в чужаков. Вирелла поежилась. Также неуютно было под негостеприимным взглядом Лорни. А ведь это отец и дочь…

   - С тобой гости или добыча? – с усмешкой вопросил Трейвор.

   - И то, и другое, - вернул ухмылку Фернир. – Позволь представить тебе Грея, беглого принца Закатных Островов. В свое время он оказал мне услугу. И я возвращаю долг, укрывая его в наших землях от преследования мачехи.

   Трейвор нахмурился. Чем-то слова Фернира его насторожили. Но вопросов он не задавал. Лишь коротко бросил:

   - Обсудим после обеда. А девица?

   - О ней я тоже расскажу обстоятельно после обеда. Пока лишь приношу полное ручательство за обоих. Готов ответить за любые поступки пришельцев в клане Избранных Смелого Ветра.

   После недолгой паузы Трейвор кивнул. Выражение его лица – грубого и недружелюбного – оставалось хмурым. Но тем не менее он произнес:

   - Клан принимает твое поручительство, Фернир Волчье Пламя. В свой черед заверяю, что любые проступки и деяния по невежеству и незнанию наших порядков встретят должное понимание и снисхождение. Прошу каждого члена клана при необходимости просвещать чужаков и помогать им свыкнуться с нашими обычаями. В случае же злоупотребления гостеприимством, а так же умышленного причинения вреда клану и его членам, кара ляжет как на пришельцев, так и на поручителя.

   Проговорив это, вождь метнул короткие взгляды сперва на Грея, затем на Виреллу. И махнул рукой к столу. Там кухонные мастерицы уже выставили на стол несколько чанов помельче, а из самых крупных принялись разливать варево по плошкам.

   Вирелла смотрела на кухарок и подавальщиц и думала, нужно ли ей к ним присоединиться. В доме дяди она всегда помогала на кухне. Но здесь чужая земля и чужие обычаи. Даже вождь это отметил в своей речи, приветственно-предупреждающей.

   А еще она – рабыня. И должна делать то, что велит хозяин. Прикажет – она пойдет хоть разливать еду, хоть отмывать чаны. А без его приказа самовольничать не след.

   Фернир знаком велел своим подопечным идти за ним. Подвел их к краю огромного стола и указал садиться. Сам же отошел на другой край, где уже усаживался вождь и другие воины. Сел в первой десятк близких к вождю.

   Все верно – воины с вождем, рабы на отшибе. Странно, что на землю не усадили, подбирать объедки с господского стола. На земле вокруг стола, к слову, сидели дети. Не с объедками конечно. Им точно так же разлили и расставили плошки с ароматным варевом.

   Ребятня шумела и галдела, но к еде не притрагивалась, ожидая знака вождя. Да, с дисциплиной в волчьем клане было строго. Едва Трейвор поднялся – как смолкли даже дети.

   В руках вождь держал посеребренный кубок, опровергая людские суеверия, что оборотни боятся серебра. У ближних к нему дружинников стояли такие же. У воинов, сидевших дальше – попроще, из медных сплавов как будто. У Виреллы и ее соседей – в основном соседок – обычные глиняные плошки, более высокие и узкие, чем для еды.

   - Избранные Смелого Ветра! – обратился вождь к клану. – Сегодня мы не раз поминали наших братьев молчанием. И с началом трапезы помянем их вновь, выпив за их покой в вышних мирах. Клан Избранных Смелого чтит своих воинов и не оставляет даже в посмертии. Слава!

   - Слава! Слава! – подхватили сперва дружинники, а затем и простые члены племени.

   Все встали, беря в руки кубки и плошки с медовым настоем. И залпом осушили вслед за вождем. Ви крикнула прославление вместе со всеми, хоть и не знала павших. И заслужила одобрительные взгляды соседок.

   Волчицам пришлось по душе, что чужачка последовала обычаю и помянула их соплеменников. А Ви почувствовала облегчение после холодных настороженных взглядов вождя – а главное, его дочери. Появилась надежда, что не все женщины оборотней будут к ней так недружелюбны, как Лорни.

   Девушка сделала осторожный глоток. Как знать, что за брага у волков. И с удовольствием допила до дна. Напиток оказался мягким и приятным на вкус, браги там было едва-едва. Вирелла в детстве такое пила.

   Почтив погибших, волки сели и принялись за еду. Такую же вкусную, как бражка. Вирелла ела с удовольствием, отмечая взгляды соседки слева – волчицы лет сорока на вид. Та косилась на пришелицу с любопытством. Преодолевая робость, девушка решилась завязать разговор.

   - Меня зовут Вирелла, добрая женщина. Я родилась в городе Саврон неподалеку от морского побережья. Позволишь ли узнать твое имя?

   - Тамри, - ответила волчица. – Ты учтива, полукровка Вирелла.

   - Благодарю, Тамри. Но как ты узнала, что я полукровка?

   - По запаху, - пожала плечами женщина. – Волки познают мир запахами. Вы, люди, тоже. Но вы не осознаете, ни звуков, ни запахов. А для нас в них целый мир.

   Ви не знала, что на это ответить, поэтому лишь кивнула, принимая слова волчицы. А та в свою очередь спросила:

   - Волчье Пламя привел тебя, чтобы давать свое семя?

   - Что?! – не сдержала потрясения Вирелла.

ГЛАВА 13

Она воскликнула так резко и громко, что услышал весь стол. Вождь и дружинники, в отличие от женщин, уплетали за обе щеки молча. Изумленный вскрик Виреллы долетел даже до них, несмотря на огромный размер стола.

   Фернир тут же встал с места и прошел к их краю. Быстро оценил обстановку – шокированную мордашку Виреллы и смущенную – Тамри. Обратился к соплеменнице:

   - Что случилось, Тамри? Нужна моя помощь?

   Волчица мотнула головой.

   - Да нет, Волчье Пламя. Я нечаянно смутила вопросом твою… подопечную. Не хотела обидеть.

   - Вирелла? – строго глянул оборотень.

   Девушка сглотнула.

   - Я… я тоже не хотела обидеть почтенную Тамри. Прошу прощения, что невольно повысила голос и нарушила трапезу.

   Фернир сверкнул глазами. Обе женщины потупились в землю, и он пожал плечами, собираясь закрыть инцидент и вернуться на место. Но тут вмешался новый женский голос:

   - Тамри спросила полукровку, собираешься ли ты давать ей свое семя, Фернир Волчье Пламя.

   Ви вздрогнула и сжалась в комочек. Та, кто повторил предположение Тамри на весь стол, сидела через три места от них. У волков и верно тонкий слух.

   Лицо оборотня окаменело. Вирелла зажалась еще сильнее. Вот точно так же она чувствовала себя, встречаясь в родном городе с компанией парней-охальников. Язык присох к небу, ответить нечего. Потому что страшно, что они сделают после ее ответа. Проходишь мимо, молча снося насмешки и непристойности.

   Тут вождь Трейвор громко рассмеялся.

   - Так, ну в постельных делах можно разбираться и после трапезы! Садись обратно, Фернир. Пусть бабы болтают о бабьем, как им и назначено природой. Не след мужчине встревать, даже если он поручился за одну из них! А уж если женился, тем более!

   И подмигнул одному из дружинников. Видать, мужу то ли Тамри, то ли той другой волчицы, бесстыжей.

   Фернир резко развернулся и прошагал к своему месту за столом. Лишь тогда Ви осмелилась поднять глаза… чтобы как раз заметить, как дерзкая волчица, встрявшая не в свое дело, обменялась взглядом с Лорни.

   Дочь вождя послала той почти незаметный одобрительный кивок. И по спине Виреллы побежали мурашки. Тяжко встретить наглых мужчин, готовых посмеяться над невинной девушкой. Но нет ничего хуже, чем стать мишенью для женщины.

   Ибо в ход пойдут не прямые насмешки, не грубое охальничество. А тонкие игры и хитросплетения, призванные неумолимо раздавить неугодную. От таких преследований иная могла и голову в петлю сунуть, и в речку нырнуть с камнем на шее.

   Был один такой случай в родном городе Ви. Девушка тремя годами старше жила на соседней улице. И что-то не поделила с дочкой городского главы. Что с ней после творили – невозможно даже описать. Ибо вроде бы и ничего особенного.

   Невинные на первый взгляд насмешки, оброненные вскользь шуточки. Перешептывания за спиной, демонстративное избегание… Бедняга как будто оказалась в центре заколдованного круга, куда никто не мог проникнуть.

   И ни один чародей-дознатчик не выявил бы следов порчи или другого зловредного колдовства. Потому что магии не было. Обычный сговор девиц-ровесниц, который в одночасье отрезал бедняжку от нормальной городской жизни. И через месяц она исчезла. Тело вскоре прибило потоком к берегу.

   Отец покойной не поскупился, вызвал из столицы мага. И тот не нашел следов насилия или надругательства. Винить было некого. Несчастная сама оборвала жизнь, не успев даже начать жить…

   Вирелла вспомнила свой страх – встретить в волчьих землях жену Фернира, которая пожелает избавиться от соперницы. Никакая женщина не выбежала навстречу оборотню… кроме Лорни.

   И вроде бы как та во главе вооруженного отряда встретила пришельцев. Исполнила долг по охране родных земель. Но Ви ясно чуяла холод и недружелюбие молодой волчицы. И этот обмен взглядами…

   Неужели ее теперь ждет женская травля и вражда? Та же, что принудила ее землячку наложить на себя руки? Как ей выстоять? Ведь Фернир ей не поможет. Ни один мужчина не защитит от женщины, возжелавшей сжить кого-то со света…

   Остаток обеда Вирелла высидела как на иголках. Кусок не лез в горло, доброжелательная Тамри молчала и больше не заводила бесед. Ну а как же – вдруг чересчур эмоциональная чужачка опять рявкнет что-нибудь на весь стол…

   Вот и началась изоляция Виреллы… Тамри, которая изначально отнеслась с теплотой, теперь избегает ее. Дальше-то чего ждать?

   Но к счастью, девушке пришлось разувериться в своих опасениях. Трапеза завершилась. Вождь объявил Ферниру, что ждет его в «советной избе». Тот кивнул, но выйдя из-за стола, направился не вслед за Трейвором, а к Вирелле.

   - Тамри, - обратился он к волчице. – Позволишь просьбу?

   Та кивнула, и оборотень продолжил:

   - Вождь ждет меня для доклада. Не знаю, как скоро я освобожусь. Окажи любезность, проводи гостей в мою избу и поясни, как тут у нас все устроено. Замыкающее заклятье сниму.

   Женщина вновь кивнула с явной охотой и угодливостью. Похоже, она была рада оказать услугу такому воину. И от этого понимания Вирелла снова напряглась. Хоть Тамри и не молода, но весьма хороша собой. Если у нее виды на Фернира, подругами им не стать. Боги ведают, какого подвоха придется ждать от нее девушке…

   Фернир, не ведая о страхах своей рабыни, поблагодарил Тамри и удалился вслед за вождем. Волчица повернулась к Вирелле.

   - Пойдем! Нужно еще твоего принца прихватить.

   - Он не мой принц.

   Тамри рассмеялась.

   - Хорошо хоть не кричишь! Все-то я тебя смущаю. Ты видать, девушка невинная, вот и стесняешься моей прямоты. Сразу видно, что у людей росла. Мы, волки, проще относимся к делам между мужчиной и женщиной. Пообвыкнешься, да и перестанешь робеть. Волчьи самцы любят самок смелых и решительных. И Фернир не исключение.

   - Я не самка! И мне все равно, кого любят ваши самцы. И Фернир в том числе.

   Тамри хохотала в голос. Беззлобно, и с прежней теплотой. Похоже, Вирелла ошибалась в ее видах на своего хозяина. Наверно, с ее стороны можно не бояться враждебности и соперничества. Но пусть боги заставят эту женщину поменьше болтать о всяком непристойном! Или хотя бы не так громко, чтобы все вокруг слышали.

   - Ладно, прости! Разберетесь сами, кто у вас кого любит. Пойдем в избу. Эй, принц!

   Грей помахал в ответ, сверкнув широкой улыбкой. Улыбался он по-королевски, сразу ясно, что принц.

   - К твоим услугам, прекрасная! Готов сыграть тебе музыку или завоевать королевство – лишь бы такая очаровательная прелестница не переставала улыбаться!

   Тамри и не переставала веселиться. То ли по характеру смешливая, то ли волчьи гости такие забавные.

   - Подумаю над твоим предложением, человеческий принц. Как только надумаю, что мне делать с целым королевством, тут же обращусь к тебе! А пока позволь показать тебе будущее жилище.

   Перекидываясь шутками-прибаутками, Тамри и Грей направились прочь от стола. То есть, Тамри направилась, а принц шел подле нее и балагурил. Вирелла засеменила следом. Отметила про себя, что они пошли обратно к границе селения, не углубились в лес. Тамри пояснила, остановившись у совсем маленькой избы:

   - Вот здесь живет Фернир. В приграничных кланах одинокие воины, без семьи, селятся на окраине. А в центре – семейные.

   Женщина толкнула дверь избы и махнула рукой, приглашая заходить. Грей галантно пропустил вперед Виреллу. Девушка поежилась и вошла. Неужели им придется втроем жить в такой тесноте?

   Но стоило ей шагнуть через порог, как все тревоги рассеялись. Внутри избы пахло чем-то легким, приятным и успокаивающим. Хотя и верно было тесно. И почти никакой мебели! Ни стола, ни стульев, ни кровати. Лишь тяжелый кованый сундук да множество полок, добротно приколоченных друг над другом по стенам, да десяток крючьев.

   На полках расставлены разнообразные инструменты и всякие штуковин, которыми так любят окружать себя мужчины. На крючьях висела одежда и пучки сушеной травы. От них исходил тот благостный умиротворяющий запах. И нигде не пылинки – хотя жилище пустовало без хозяина.

   Хоть нервничать Вирелла перестала, вопросы не оставляли ее. Неужели они будут спать здесь втроем, прямо на полу? Она – в одной комнате с двумя мужчинами?!

   Тамри выразительно фыркнула, разделяя недоумение Виреллы.

   - Вот такая холостяцкая изба! Уж не знаю, как Фернир собирается дать вам приют. Так-то женский закуток тут водится – даже у завзятых холостяков. Без женщин-то они не обходятся! – вновь хохотнула волчица. – Ну а наша сестра сундуками не обходится, про то всем холостякам ведомо!

   Она шагнула к узкой и низкой дверце, приоткрыла ее и подозвала Виреллу. Девушка заглянула внутрь. Совсем тесная каморка была втрое меньше и без того маленькой избы. При этом во всю стену было вырублено широкое оконце.

   А напротив него – огромное ростовое зеркало! Рядом – удобный рукомойник и чан для воды. В каморке стоял единственный на избу стул, ну и неизменные крючья по стенам, да с вешалками. Да уж, холостые оборотни и верно знали, без чего не обойтись любой женщине.

   Вирелла не успела задаться другим тревожным вопросом: а где же оборотни нужду справляют… и в каком обличье. Тамри отошла к дверце у противоположной стены и пояснила:

   - А вот уборная. Волки очень чистоплотны, уборные в каждой избе. В боевом походе можно всякое стерпеть, а вот у себя дома грязи не приемлют.

   Замечание несказанно воодушевило и Ви, и Грея. Принц немедленно поинтересовался:

   - Сможешь ли ты, прекрасная, подсказать, где набрать и подогреть воды? Или нужно дождаться нашего доброго хозяина?

   Волчица кивнула.

   - Покажу колодезь. А для нагревания у нас зачарованные камни.

   Она раскрыла дверцу. Уборная была разделена на два отсека. В одном – широкий стульчак и мойка, в другом – просторная лохань и пара ведер. В углу лежал крупный булыжник, с виду – самый обыкновенный. На него и указала Тамри.

   - Опусти его в лохань с водой, и через пару минут можешь окунаться. Летом мы не греем воду, но вы делайте, как вам нравится. Чистые рушники возьмите в сундуке.

   У Виреллы чуть ноги не пустились в пляс от этих волшебных слов – окунаться, чистые рушники! Ей не терпелось скорее приступить к омовению. Она была готова таскать тяжелые ведра наравне с Греем, лишь бы скорее окунуться.

   Но прежде чем отпустить Тамри, следовало еще выяснить, где же им предстоит спать. Вот только она не успела задать волчице вопрос. Дверь избы распахнулась и на пороге появилась женщина. Та самая подпевала Лорни, которая оконфузила Виреллу за обедом.

   - Вот она где! Ты что о себе возомнила, смесок? Тебя тут и кормить должны, и потом посуду за тобой отмывать? Почему не убрала за собой и не пошла помогать отчищать чаны?

ГЛАВА 14

Советная изба располагалась в глубине селения. Большая и просторная, чтобы вместить всех воинов клана. Сейчас вождь держал малый совет – только из дружинных старшин. В избе собрались одиннадцать оборотней. Причем две из них – женщины. Лорни и еще одна воительница, постарше и не такая привлекательная, как дочь вождя. А вот короткий меч она держала ловчее некоторых мужчин, снимая с пояса и складывая у входа в избу – как полагалось по обычаям совета.

   В центре избы стоял большой стол. Но не деревянный, как следовало ожидать. Столешницей служил овал из темной матовой амальгамы. Загадочный материал выбивался из привычных деталей быта оборотней. Манил взгляд, затягивая в свою непроглядную черноту.

   Остальное в избе было деревянным – стулья вокруг необычного стола, лавки вдоль стен, бадья с водой и черпаки – для тех, у кого во время совета пересохнет горло от долгих обстоятельных обсуждений.

   Трейвор дождался, пока старшины усядутся за стол. И обратился к Ферниру:

   - Рассказывай, названный собрат. Как случилось, что человек, объявленный преступником по своему закону, попал в земли волков. Волки никогда не ссорились с людьми, не нарушали их законов и не укрывали их преступников.

   Фернир поднялся.

   - Вождь и старшины. Я знаю принца Грея много лет. Он гуляка и шалопай. Но он чтит законы своей земли и ее богов. После смерти отца его мачеха узурпировала корону. И пожелала избавиться от пасынкка – хотя Грей даже не рвался к власти. Она обвинила его облыжно, а единственную свидетельницу своей лжи быстро казнила как соучастницу. Я знаю, что Грей не совершал преступления. Однажды он крепко выручил меня. И я не мог бросить в беде того, перед кем имею долг. Таков порядок волков. Я следовал нашему закону, когда привел с собой принца Грея.

   Договорив, он остался стоять, ожидая ответа вождя. Тот слушал, чуть наклонив голову.

   - Ты ведь понимаешь, что если королева Ризза потребует выдать преступника, я не смогу воспрепятствовать. Твой долг – твое личное дело. Клан не пойдет на конфликт с человеческим королевством.

   - Я это понимаю, вождь. Но чтобы потребовать выдачи, королеве нужно сначала узнать, у кого требовать. Волчьих кланов много. Каждый живет собственной, обособленной жизнью. Люди в наших кланах не разбираются. Даже если Ризза выследит пасынка до встречи со мной – а это вряд ли – ей придется еще искать меня. Все это займет время. И человеческий принц выиграет его. Ну а дальше может случиться многое. Ризза не бессмертна, а знать ее королевства горда и спесива. Она может и сама оказаться в изгнании – или на плахе. Позволь человеку переждать на земле клана. А если гонцы королевы придут – даю слово не втягивать клан в конфликт с людьми.

   Трейвор хмыкнул, услышав формулировку Фернира. Не втягивать клан в конфликт – не значило избежать конфликта. Но Фернир этими словами пообещал, что будет действовать как одиночка. А это его выбор и его право.

   - Есть у старшин возражения?

   Оборотни молчали. Лишь один, кряжистый и седоусый, самый старший из всех, включая вождя, сказал:

   - Волчье Пламя принял на себя ответственность. Если люди придут – он либо выдаст им человека, либо уйдет вместе с ним и будет сражаться за пределами клана. Он следует порядку и мы не вправе ему мешать.

   Несколько воинов согласно кивнули. А Лорни вымолвила:

   - Не вправе. Фернир поручился за человека и принял ответственность. В согласии с порядком. Но еще он привел сюда и поручился за смеска из Проклятых. А это против порядка. Никто ему не воспрепятствовал – даже я. Ибо вождь Трейвор согласился подождать объяснений. И теперь мы сгораем от нетерпения, Ферн.

   Оборотень аж вздрогнул от неожиданной фамильярности воительницы. Особенно после того, как она назвала отца не отцом, а вождем – не как дочь, а как воин клана.