Туманы Эрин. Анжелика Заяц

Королевство Эрин. Здесь тонка грань между миром духов и живых. Странные туманы появляются из ниоткуда. В них можно заблудиться. Погибнуть. Попасть в иное место, а то и мир.

   Альфина – дочь торговца, неказистая и неуверенная в себе. Она хочет стать певицей, но ее слабый голос дрожит, а все вокруг смеются. Банши - так прозвали ее за странные пепельные волосы, которых больше ни у кого в Эрин нет. Но только Альфина видит призрака, застрявшего между мирами из-за волшебной арфы. Он просит о помощи. Чем обернется такое знакомство?

   Айне – дерзкая, дикая воспитанница друидов. Туман приходит в лес, сорвав ее посвящение в круг Сестер Бригит. И теперь она бредет одна в темноте, пытаясь найти ответы.

   Что связывает этих двух, непохожих друг на друга девушек? Обеих ждут потери и загадки. И лишь огам – древний алфавит деревьев, укажет верный путь.

***

Альфина

   Шепот тумана

   – Хочешь войти в туман?

   Голос. Он шептал и щекотал ухо, вызывая легкую дрожь. Перед глазами, точно неведомая штора, колыхался бесплотный серый сгусток. То и дело в нем вспыхивали и гасли красные искры. Иногда они складывались в какие-то символы, но лишь на миг. Не разглядеть.

   – Хочу, - не задумываясь, ответила я и сделала шаг.

   Здесь нет места сомнениям. Туман охватил меня предрассветными пальцами. Невесомыми. Холодными. Я на миг сделалась такой же – спрядённой из нитей сумерек. Затем вышла из тумана и снова обрела плоть. Огляделась.

   Душно. Серая дымка опоясывала комнату, границы которой казались размытыми. Сбоку на низком столе дрожала свеча, кое-как разгоняя мрак. Прямо передо мной на огне стоял котел размером с лохань для купания. На гладкой поверхности блестела гравировка в виде трискеля. В котле бурлило, исходило пузырьками варево, наполняя комнату странным запахом. Вначале оно было цвета болотной жижи, затем вдруг стало бурым, а потом фиолетовым.

   Я стояла в нескольких шагах от котла, не в силах отвести глаз. От пара, наполнявшего комнату, было трудно дышать, на лбу выступили капли пота. Варево притягивало, завораживало, хоть и выглядело совсем не аппетитно.

   – Ты ищешь ответы, - раздался шершавый голос из глубины комнаты.

   Напротив меня, по другую сторону котла, возник силуэт женщины в темно-коричневой мантии, покрытой узорами из причудливой вязи. Из-под капюшона проступало лицо, словно кора старой ивы, испещренное морщинами. Несколько седых прядей спадало на грудь. Женщина поглядела на меня тусклыми, но проницательными глазами.

   – Так возьми же их!

   Морщинистой рукой, похожей на сухую ветку, она указала на котел. Жидкость в нем снова стала болотного цвета. Я растерянно моргнула.

   – Искупавшись в водах, ты получишь то, что ищешь.

   – Ч-что?

   Я округлила глаза. Она смерти моей хочет? Если сварюсь заживо, ответы мне уже не понадобятся. Старуха вновь указала на котел. Тонкие потрескавшиеся губы дрогнули в усмешке.

   – Знание ждет тебя.

   Вспыхнула тревога, и я нервно сделала шаг назад. Спиной ощутила сырость тумана. Уже растворяясь в нем, уловила жуткий булькающий смех. А может, это сильнее забурлил в котле зачарованный отвар?

***

– Альфина?

   Услышав голос матери, я вздрогнула. Тарелка, расписанная узорами-трилистниками, выпала из рук, чудом не разбившись. Красные яблоки покатились по полу. Я поспешно склонилась, чтобы подобрать. Вот ведь косорукая!

   – Все в порядке? – покосилась на меня мать. – Ты застыла посреди комнаты и уставилась в одну точку.

   Я быстро собрала яблоки обратно в тарелку и поставила на стол, чувствуя, как раскраснелись щеки, застучало в висках.

   – Да, вполне. Просто задумалась.

   О том, что у меня перед глазами так ярко возник недавний сон, говорить не стала. Я будто снова увидела перед собой старый бурлящий котел, выцветшие глаза старухи, услышала шепот: «Хочешь войти в туман» Хотя за миг до этого просто шла по столовой.

   Мать поджала губы. Все еще с опаской на меня косилась. Я села за стол, взяла нож, разрезала яблоки на дольки. Тонкие пальцы дрожали.

   – Ты все-таки пойдешь? – вновь раздался голос матери. Мое волнение она расценила по-своему.

   – Да, - тихо ответила я, потупив взгляд. Ей пришлось склонить голову, чтобы услышать.

   – Уверена, что это необходимо? – в интонациях металлического голоса звякнуло недовольство. – Там будет много людей и…

   «Я перед ними опозорюсь, - мысленно закончила ее фразу»

   – Зачем лишний раз выставлять себя на посмешище? – поморщилась мать.

   Я опустила голову и, как всегда невнятно, пробормотала:

   – Мне кажется, петь я стала чуть лучше.

   Мать вскинула брови, однако не проронила ни слова. Затем поглядела на меня с откровенной жалостью и отвернулась. Воцарилось молчание, нарушаемое лишь хрустом яблок на моих зубах.

   В столовую вошел отец. Утром он вернулся из плавания, потому все еще выглядел уставшим. Золотисто-каштановые с проседью волосы были небрежно собраны в пучок. Но карие глаза не утратили привычного озорного блеска. Отец еле заметно улыбнулся и подмигнул мне.

   – Привез новые ткани. Нежнейший шелк из Румелии. Посмотри, может, выберешь себе что-нибудь на платье.

   Я благодарно кивнула.

   – Пожалуй, посмотрю.

   Встала из-за стола и направилась к выходу. Уже снаружи задержалась у двери. Голос матери звучал приглушенно, но недовольство в нем слышалось отчетливо.

   – Патрик. Ты представляешь? Она все-таки собралась на это прослушивание.

   – Ну, что ж теперь. Пусть удовлетворит свой пыл да успокоится.

   – Все уже забыли. Относительно. А тут снова разговоры вспыхнут, насмешки. Шутка ли, опозориться перед придворным бардом! Мне и без того стыдно людям в глаза смотреть.

   Едва слышный вздох. Я мысленно увидела, как отец пожал плечами.

   – Замуж ее надо, - задумчиво произнес он. - Почти семнадцать... самое время. Тихая спокойная жизнь. Детишки. Она найдет в этом себя. Все уляжется.

   – Да кто ж возьмет такую, - кисло цокнула языком мать.

   – Ну, как-никак, Альфина – дочь обеспеченного торговца, - хмыкнул отец. - Поговорю с Брайдом. У него три сына. Для младшего, думаю, будет неплохой вариант.

   Я нервно сглотнула. Видала я этого "младшенького" Пэдди. Он ходит в несвежей одежде, разговаривает сам с собой и ест козявки из носа. Его волосы похожи на торчащую в разные стороны солому, а нос выглядит как перезревшая морковка. Что ж, видимо, это и впрямь все, чего я достойна.

   – Патрик, - в голосе матери вдруг мелькнула тревога. - Ей не стоит идти. Вдруг...

   – Не волнуйся, - прервал ее отец. - Оно уже давно не проявлялось. Малышке Альфи грозит только разочарование. Жаль ее, конечно...

   Ощутив во рту горечь обиды, я так и не поняла, чего опасалась мать. Дальше не стала слушать, повернулась к лестнице и отправилась наверх, в комнату. Остановилась перед большим зеркалом, висящим на дверце шкафа. Мда. Мне ли смеяться над Пэдди? Закрыла глаза. Перед внутренним взором всплыл образ матери, так явно, будто она стояла передо мной, а не разговаривала внизу с отцом. Точеные скулы, благородный прямой нос, усыпанный веснушками, глаза цвета лесного ореха. И волосы. Багряные, уложенные в пышную косу-венец. Если бы я унаследовала хоть половину ее красоты...

   Открыла глаза, болезненно поморщилась. Из зеркала на меня смотрело нечто худое и несуразное. Выцветшее. Пожалуй, самое точное слово. Бледная тонкая кожа, сквозь которую видны все прожилки. Лицо с заостренным подбородком, неопределенного цвета глаза: не то светло-серые, не то светло-зеленые. И волосы. Пепельные. Тонкие, словно росчерки первых дождевых капель. На фоне этих волос мое лицо выглядело совсем блеклым. Но было еще кое-что...

   На всем Изумрудном острове мужчины и женщины отличались волосами всех оттенков рыжего. Огненные, золотисто-каштановые, солнечно-русые. Это гордость и достояние народа эрья, отмеченного солнцем. Чем ярче волосы, чем больше на лице веснушек – тем сильнее благословение. И ни у кого, абсолютно ни у кого нет волос холодных оттенков! А уж тем более таких, как у меня. Возможно, я была проклята еще в утробе, оттого и вышла на свет, посеребрённая сединой. Иначе как объяснить, что у таких прекрасных родителей появилась я? Ответа никто не знал.

   Я умудрилась собрать, пожалуй, все недостатки мира. Худоба, впалые щеки, ужасные волосы и непримечательное лицо. Банши – вот как прозвали меня сочные и румяные рыжеволосые сверстницы. Иногда мне кажется, что они правы. Я несу уныние одним только своим видом. А уж если начинаю петь...

   Я тряхнула головой и отошла от зеркала. С грохотом открыла шкаф, перебирая одежду. Сегодня нельзя топить себя в болоте отчаяния! Попыталась отыскать платье, в котором буду смотреться хоть на каплю выигрышнее. Моим любимым был изумрудный атлас со шнуровкой спереди. Но на фоне такого цвета кожа казалась еще бледнее. Я вытащила красное бархатное платье. В этом буду смотреться ярче. Но с другой стороны так и к недостаткам больше внимания. Несколько минут я размышляла, поднимая то одно платье, то другое. Наконец, решилась.

   «Зеленое надену. В красном буду чувствовать себя неуютно»

   Попыталась уложить волосы как у матери. Пепельные пряди, будто издеваясь, струились сквозь пальцы и выбивались из прически. Я покачала головой, расчесала волосы и заплела их в обычную косу, а сверху повязала зеленый шелковый платок. Снова заглянула в зеркало.

   «Все еще выгляжу как Банши. Но теперь, как хорошо одетая Банши!»

   Мысль немного развеселила меня и подняла настроение. Отразившаяся в зеркале улыбка уже не казалась такой вымученной. Пора. Я не сомневалась, что мать захочет дать мне какое-то поручение, чтобы отвернуть от прослушивания, потому, накинув плащ, предпочла незаметно выскользнуть из дома.

   Слишком долго я жила в тени.

   Сегодня просто обязана попробовать.

   Айне

   Ночь духов

   Ритмичные удары в бубен пронзали ночь. Костер пылал жаром, освещая поляну, окруженную ивами. Искры поднимались будто бы до самых небес. Рядом на плоском камне был возведен алтарь. На нем, в подсвечниках из черепов, горели несколько свечей, лежало перо ворона.

   Вокруг костра, подхватывая ритм бубна, танцевали восемь белых фигур. Они то водили хоровод, взявшись за руки, то поднимали вверх ладони, ловя искры от костра, то склонялись к земле. Воздушные белые туники окутывали их тела, словно туман. Верхнюю часть лиц скрывали маски, украшенные перьями. Внезапно фигуры неподвижно замерли, сложив перед собой ладони. От круга отделилась одна, подхватив с земли пучок трав, испускавший клочки дыма. Из ее рта вырвались резкие гортанные звуки, соединяясь в причудливую мелодию, вплетаясь в удары бубна. Затем фигура стала по очереди обходить всех участников круга, обдавая их дымящимся ароматом мелиссы, вербены и лаванды.

   – Сауин. Сквозь тьму.

   – Сквозь тьму. - Отзывался по очереди каждый.

   На миг пламя костра вспыхнуло ярче, а шипение искр перекрыло даже звуки бубна и голоса. Затем оно вновь сделалось размеренным.

***

Облизывая губы, я стояла под ивой вне круга. Наблюдала за танцем Сестер. Нетерпение скопилось, отзываясь дрожью в кончиках пальцев. Несмотря на то, что вне костра воздух оставался холодным, я чувствовала жар во всем теле. Лишь тонкая льняная туника приятно холодила кожу.

   Вот Старшая, закончив обход вокруг костра, повернулась ко мне. От огня на ее лице танцевали блики. Сквозь прорези в маске блеснули глаза. Она поманила меня пальцем. Я тут же направилась к ней быстрым шагом, по пути споткнувшись о корень дерева и бегло ощутив раздражение. Пучок трав широкой кисточкой взметнулся надо мной. Я сделала вдох, быть может, слишком резкий, отчего в нос ударил густой запах трав, вызвав кашель.

   – Сауин. Сквозь тьму, - прошелестела над ухом Старшая и, подняв что-то с земли, протянула мне. – Тропою стихий!

   – Сквозь тьму, - проговорила я, принимая в руки маску из оленьей кожи, украшенную снизу деревянными бусинами и перьями совы. Надела.

   Круг чуть расступился. Я подошла к костру, ощутив, как жар сильнее пронзает тело. Закрыла глаза, делая глубокий вдох. Почувствовала, как сила собирается со всего тела. Сгущается в ладонях, которые наливаются теплом, становятся горячими. Пальцы заблестели, с них сорвалась короткая серебристая змейка и ударила прямо в костер. Раздалось шипение, в воздух выстрелили голубые искры. Сестры отступили на шаг. Я поймала на себе взгляды, мысленно выругалась, но лицо сохранило невозмутимость.

   Настал черед прыжка. Я разбежалась и тенью пронеслась над костром, ощутив, как огонь пронзает все тело. Нижний край туники задымился, но, приземлившись по другую сторону костра, я быстро потушила зарождающиеся струйки пламени. Одна из Сестер протянула мне деревянную кружку. Я сделала глоток, тут же ощутив вкус горьких трав. Стихии усилили возбуждение. Но надо соблюдать ритм праздника.

   Сестра кивнула, приглашая меня в круг. Теперь я могу присоединиться к танцу.

***

– Ты перепутала заклинание, - глаза Иде строго взирали на меня из-под маски. Ее стать безукоризненна, а в голосе привычные оттенки льда. - Нужно было выпустить мерцающую пыльцу, а не молнию.

   В лунном свете листья ивы, под которыми мы стояли, казались серебристыми. Несмотря на середину осени, они лишь слегка пожелтели.

   – Помню, - в груди нарастало раздражение. Совсем не то, что хотелось услышать во время посвящения. - Но ничего не случилось.

   – Порой одна мелочь приводит к буре, - белое, лишенное эмоций лицо наставницы, проступающее из-под маски, казалось высеченным из ствола березы. – Тебе не стоит идти в рощу.

   – Нет. Я хочу. И готова.

   – Пусть идет, - послышался за моей спиной мягкий голос Старшей. – Ее время пришло.

   – Но сегодня такая ночь! А еще следом придет сама Бригит, - начала было Иде.

   – Так и должно быть. Богиня примет Айне в круг.

   Наставница несколько секунд глядела на меня, затем едва заметно пожала плечами. У костра собирались люди. Молча присаживались на землю, чтобы вкусить даров осени и почтить умерших предков. Пение Сестер стихло, лишь только старый друид продолжал размеренно стучать в бубен.

   – Помни, дитя, - голос Старшей вывел меня из транса. – Нужно следить за огнем каждый миг. Всю ночь и весь день. Не отводи взгляда от пламени! И лишь завтра, когда станет темно и почувствуешь, что она пришла, тут же закрой глаза, встань, молча поклонись и уходи, не оборачиваясь. Помни: что бы ты не чувствовала, не открывай глаз!

   Я кивнула, едва скрывая нетерпение. Зачем бесконечно повторять то, что и так знаю наизусть?

   Кто-то тронул меня за руку.

   – Айне.

   Я обернулась. Риан. Глядел на меня с опаской из-под густых черных бровей.

   – Я видел странный сон. Темнота. Не разглядеть даже пальцев. Страх. Много страха. Я брел наощупь и слышал рык…

   – Это Ночь духов, - скорбно вздохнув, перебила я. – Врата между мирами приоткрыты. Можно увидеть что угодно.

   – Будь осторожна, - только и сказал Риан, склоняясь ко мне.

   Я нетерпеливо приняла его поцелуй в щеку. Можно мне уже пойти?! Старшая подошла, протянула корзинку и череп, в котором на легком ветру трепыхался тонкий огонек свечи. Затем выпрямилась, одарив меня серьезным взглядом.

   – Сквозь тьму. И помни: туман близко.

   – Сквозь тьму. Я справлюсь!

   Альфина

   Ты меня видишь?

   – Альфина? О, здравствуй. Заходи.

   Густой травяной запах порхнул мне в ноздри. Тай приветливо кивнул, открывая дверь шире. И тут же запричитал:

   – Прости, я, как обычно, в ужасном виде…

   Он смущенно улыбнулся. Золотисто-русые, слегка волнистые, волосы были собраны в небрежный пучок, из которого уже выбились пряди. На желтой рубахе расползлось пятно, источавшее мятный аромат.

   Тай провел меня в комнату, где пряный запах ощущался сильнее. Деревянные стены были увешаны пучками трав. На многочисленных полках стояли банки, бутыли и пузырьки с жидкостями разных цветов. Стол у дальней стены ломился от мешочков, веток, корешков, чашек и лежащей поперек метлы. На столе возле двери покоилась опрокинутая ступка с пестиком, из нее высыпался зеленый порошок.

   – Да, надо бы убраться... – Тай неловко почесал в затылке.

   Я улыбнулась. Он говорил так всегда. Нырял в работу с головой, не замечая, что создаёт хаос вокруг. Впрочем, в беспорядке он чувствовал себя как в родной стихии.

   – Ты за настойкой для матери? Или просто поболтать?

   Я нерешительно бросила взгляд на полки.

   – У тебя найдется что-нибудь... ну, в общем, унять волнение?

   – А для чего?

   Я замялась. В голубых глазах Тая зажегся интерес.

   – Погоди-ка. Все-таки решила пойти на прослушивание? Альфи, это же прекрасно! У тебя хороший голос.

   Я опустила глаза и хмыкнула. Тай не слышал моего пения. А речь тоже оставляет желать лучшего – сбивчивая, а то и невнятная. Судит по оттенкам голоса? Видимо, просто хочет приободрить. Спасибо и на том.

   Травник Тайернан был единственным, с кем я общалась. Мать плохо спала, и ей постоянно нужны были расслабляющие настойки. Обычно за ними ходила Изольда – наша служанка. Но как-то она заболела, и я сама вызвалась сходить к травнику. Так мы и познакомились. Тай на пару лет старше. За его привычной вежливостью не очень понятно: движет им интерес или просто жалость к местной девочке-изгою. Склонна думать, что второе. Но, как ни странно, общаться мне с ним было легче, чем с другими. По крайней мере, я могла выдавить из себя хоть пару слов. С тех пор всегда сама хожу за настойками, освободив Изольду от этой обязанности.

   Сейчас Тай задумчиво поглядел на меня, затем покачал головой.

   – Не нужно ничего принимать. Если дам тебе настойку, будешь как сонный мертвяк. Найди опору в себе. И ничего не бойся.

   – Легко сказать, - вздохнула я.

   – Чай с мятой вот могу заварить. Тоже помогает собраться.

   – Ну, давай хоть так.

   Я присела на табурет. Тай по-быстрому смахнул зеленый порошок прямо на пол, выудил чашки из завалов на другом столе, ополоснул, бросил в каждую по горстке трав и повернулся нагреть воды.

   – Значит, ты хочешь стать ученицей Талиесина? – шаря по шкафчикам в поисках чего-то съестного, поинтересовался Тай.

   Я выдавила из себя кислую улыбку.

   – Издеваешься? Я просто хочу…

   Запнулась. А в самом деле. Чего я хочу? Задумавшись, тихо шепнула:

   – Просто спеть на публике. Доказать себе, что могу. Я… пою дома. Когда остаюсь одна, и никто не слышит. Мне кажется… получается не так уж плохо. Но я не уверена.

   Тай придвинул мне дымящуюся чашку и блюдце с булочкой.

   – Можешь спеть сейчас. Я, конечно, не музыкант, но все же смогу оценить, как слушатель.

   Мои щеки мгновенно вспыхнули жаром. Чуть не поперхнулась глотком чая.

   – Н-нет, - забормотала я. – Прости, Тай. Сейчас не могу. Пока не готова…

   Он усмехнулся, скрестив на груди руки и садясь рядом. Мягко сказал:

   – Альфи. Там будет гораздо больше людей, чем один я.

   – Ну… там другое. К тому времени я соберусь. Наверное. И вообще мне пора! А то опоздаю.

   Я быстро сделала еще пару глотков чая, едва не обожгла язык, встала и помахала рукой.

    – Но ты же толком не попила, - озадаченно почесал нос Тай, но я уже была у входной двери. – Ладно, удачи тебе, Альфи.

***

Главная площадь пестрела от люда. Толпа стеклась к трактиру "Жемчужный лебедь", где остановился королевский бард Талиесин. Там же проходило и прослушивание. Собрались тут не только желающие спеть или сыграть, но и просто зеваки. Я мельком глянула на большие часы, висящие на башне Закона. Уже три. Час назад началось. Из окон трактира, под аккомпанемент лютни, лился чей-то сочный голос, исполняющий балладу. Люди с улицы прислушивались. Кто-то, закрыв глаза, качал головой в такт музыке, кто-то хмыкал, поджав губы.

   Неподалеку по кругу были расставлены пестрые шатры. Я сначала не поняла зачем. Потом услышала оттуда звуки настраиваемых инструментов и приглушенное пение. Хм, значит, туда можно зайти, подготовиться, распеться. Я заняла очередь, которая тянулась от самого входа в трактир. Передо мной было много людей. Чувствую, это надолго. В шатры пока тоже не пробраться. Со всех сторон слышались обрывки разговоров.

   – ...ездит по разным городам.

   – ...ищет способных музыкантов себе в ученики.

   – ...Надеюсь, меня заметят!

   – Банши? И ты здесь?

   Я съежилась, услышав знакомый звонкий голос, переходящий в издевательский смех. Обернулась. Пламенные волосы, уложенные в скрученные по бокам косы, уверенный взгляд зеленых глаз, которым она смотрела будто поверх меня, алый плащ, кожаные туфли, расшитые бисером. Кари. Дочь барона Мак-Лея. Мы виделись несколько раз, когда я еще посещала с родителями светское общество. Она почти не изменилась. Рядом, подхихикивая, собрались несколько парней. Сколько помню, Кари всегда появлялась с личной "свитой" обожателей.

   – Надеюсь, у его милости Талиесина есть с собой заговоренная соль, - осклабился один из парней с курчавыми волосами. Я его знала. Дерек – сын пекаря. Интересно, на что он рассчитывает, трясь возле красотки? Что она подарит ему небрежный воздушный поцелуй? - Банши надо гнать. А то беду накликает.

   Ко мне стали оборачиваться и смеяться. Полетели привычные колкие шутки о внешности. Я опустила глаза и немного отошла в сторону.

   – Пожалейте всех, кто там будет, - с нарочитой жалостью вздохнула Кари. - Им же придется это видеть и слышать.

   Снова раздался гогот. Я не отвечала на выпады и вскоре интерес толпы ко мне иссяк.

   – Уверена, что его милость прибыл в Ленстер с одной только целью – найти меня, - небрежно заметила Кари, все еще крутясь где-то неподалеку. Ее тут же коснулись заинтересованные взгляды. - Наверняка наслышан о моем голосе. Отец нанял лучших учителей, чтобы подчеркнуть мои природные таланты.

   Сказав это, Кари начала распеваться прямо здесь. Сильный уверенный голос мощным потоком разлился по воздуху. То опускаясь вниз, то взлетая до небес. Казалось, вокруг затрещали серебристые искры. Разговоры затихли. На Кари смотрели с восхищением или с завистью. Третьего не дано.

   Я молча следила за ней взглядом, чувствуя, как внутри разливается тоска. Вот как? Как она так может? Легко, непринужденно. Никого не стесняясь. Просто брать и петь. Хотя, что удивляться. С таким голосом и внешностью это легко. Я вздохнула и отвернулась.

   Наконец, мне удалось нырнуть в один из шатров и перевести дух. Толпа всегда утомляет. Кружится голова и хочется поскорее оказаться подальше. Хорошо бы распеться, но… я покосилась на полотнище из парусины, отделявшее меня от толпы. Все услышат. Я тут же закрыла глаза и одернула себя. Альфина, дурочка! Никому до тебя нет дела. Все думают, как бы самим преуспеть. Тут в каждом шатре кто-то поет и не стесняется. А тебе еще выступать перед Талиесином и другими бардами.

   Я сделала глубокий вдох и неуверенно запела. Так тихо, что сама едва услышала. Голос походил на слабый огонек свечи, дрожащий на ветру. То и дело я умолкала и прислушивалась, внутренне ожидая насмешек. Как глупо. Меня наверняка даже не слышно. Попробовала чуть громче. Так. А сейчас чуть выше. Ах, нет, не та нота. Соберись, Альфина! Снова глубокий вдох и, наконец, я пропела то место, которое было в балладе самым сложным.

   – Неплохо. Но надо больше воздуха подавать.

   Лишь через секунду я сообразила, что голос прозвучал не в моей голове, а за спиной. Дернулась, точно ужаленная, и, вскрикнув, обернулась. Позади, лениво сунув руки в карманы, стоял парень в черном.

   – Ты… ты что тут делаешь? – от осознания, что он меня слушал, щеки обдало жаром. – Я первая заняла этот шатер!

   В один миг скука на лице парня сменилась ошеломлением.

   – Что? Ты меня видишь?!

   Я растерялась. Несколько долгих секунд мы смотрели друг на друга. Лицо парня было слегка бледным. Короткие каштановые волосы вились, спадая на лоб.

   – Подожди… вот серьезно видишь? – он выставил вперед руки с длинными тонкими пальцами и помахал ими. Светло-зеленые глаза широко раскрыты, а эмоции на лице казались чересчур выразительными.

   В тот же миг мне все стало ясно, и я отвернулась. Наверное, Кари подговорила одного из своих дружков разыграть меня. Что ж, очень мило.

   – Стой!

   Отдернуть полотно шатра и выскользнуть наружу не успела. Парень оказался прямо передо мной. Я резко остановилась, не понимая, как он так быстро и бесшумно опередил меня. И вдруг, бросив взгляд вниз, замерла. Увидела то, на что в спешке не обратила внимания. Босые ноги парня не касались пола. Он будто парил в воздухе. Я непроизвольно сделала несколько шагов назад. Дыхание стало отрывистым.

   – Теперь понимаешь? – серьезно взглянул он на меня.

   Из моего рта вырвалось что-то бессвязное. А он быстро продолжил:

   – Мне нужна твоя помощь!

   Айне

   Роща Пламени

   Туман путался в деревьях, стелился над землей. Мягко обволакивал мои босые ноги, которые бесшумно ступали по лесным дорожкам. В эту ночь лес казался сотканным из призрачных серебристых ниток, поблескивающих во тьме. Ни единый звук не нарушал безмолвия. Рядом с моими ногами ползали змеи, скрываясь в тумане, прыгали жабы. То и дело среди густой листвы мелькали желтые глаза сов, но я не слышала ни уханья, ни треска веток, ни шелеста крыльев. В ладонях дрожал огонек свечи, создавая небольшой круг света.

   Мало-помалу тропинка привела к саду Памяти. Стройные ряды тисов покачивались в призрачной дымке, храня безмолвие и тайны предков. Здесь у корней деревьев покоится прах наших соплеменников, которые ушли За грань жизни.

   По другую сторону сада клубился иной туман. Серый, плотный. Будто сами темные грозовые тучи спустились с неба и полукругом охватили священное место наших предков. Про этот туман знают все. Как знают и то, что нельзя подходить к нему, а уж тем более ступать в него. Если долго вглядываться в размытые грязно-серые сгустки, начинает казаться, будто оттуда кто-то за тобой наблюдает. Будто тьма сгущается и наступает… В тот же миг ты отводишь взгляд.

   Я шагнула в сад, не глядя по сторонам. Здесь холод был ощутимее. Нынешняя ночь – время, когда грань между мирами тонка, и духи предков выходят, чтобы понаблюдать за миром живых. А наше дело – принести угощение, осветить дорогу, чтобы они не потерялись во тьме и знали: о них помнят. Огонек свечи выхватил небольшую поляну в самом центре сада. На ней темными силуэтами вырисовывался круг стоячих камней. А внутри него – плоский камень-алтарь.

   Я вошла в круг и поставила череп с огоньком на алтарь, а корзинку – рядом, на землю. Потерла друг о друга замерзшие ладони, дохнула на них. Странно, но дыхание сейчас показалось мне не горячим, а холодным. Вытащила из корзинки ломоть хлеба, разделила на маленькие кусочки и разложила их под деревьями. Затем вернулась обратно в круг и мысленно перебрала в уме имена предков, умерших соплеменников. Почтила их минутой молчания.

   Пора идти дальше. Я встала и, не оглядываясь, пошла на едва различимую сквозь листву сверкающую точку. С каждым шагом она увеличивалась. Становилось светлее, и вот уже показались первые ветки рощи Пламени. Здесь росло тринадцать священных деревьев, которые окружали небольшую каменную беседку. В центре горел огонь, мерцая золотистыми сполохами. Перед беседкой на земле неподвижно сидела фигура в белой тунике. Словно статуя, высеченная из камня. Я подошла ближе. Фигура ожила, пришла в движение, обернувшись ко мне. На миг наши взгляды из-под прорезей маски встретились, затем мы почти одновременно кивнули друг другу. Сестра встала, а я заняла ее место.

   Некоторое время ёрзала, пытаясь сосредоточиться. Медитация и созерцание – сложное занятие, когда ум так и норовит пуститься в лабиринты пустых мыслей. Но вскоре в голове будто сгустился туман. Огонь завораживал. Танец света и тени создавал причудливые образы. На миг показалось, что в пламени мелькнули очертания черепа, который подмигнул мне пустой глазницей. Затем все смешалось в спираль, и я моргнула, потрясла головой.

   Ночь будет интересной.

   Альфина

   В глаза страхам

   Я кое-как подавила оцепенение, тряхнула головой и резко юркнула под ткань шатра.

   – Да постой же! – вновь протянул руки парень.

   – Прости, я… мне надо идти.

   И прямо-таки вывалилась, чуть не налетев снаружи на Кари. Ее густые брови насмешливо приподнялись.

   – С кем ты говоришь? Сама с собой, что ли?

   Кари заглянула в шатер. Мой собеседник стоял прямо перед ней, но она его не видела. Обведя шатер взглядом, выразительно посмотрела на меня и рассмеялась. Тут же вторил смех ее дружков и еще нескольких зевак.

   Ай, да ну их!

   Я нырнула в толпу, тщательно обдумывая произошедшее. Этот человек – он кто? Призрак? Но почему его вижу только я? И что ему нужно? Шея отозвалась напряжением. Сделалось не по себе. К счастью, парень не стал меня преследовать. Но едва удалось унять сердцебиение, как настал новый повод для волнения: подошла моя очередь петь.

   Вытерев друг о друга взмокшие ладони, я протиснулась к дверям трактира. Зашла. Меня тут же поманил за собой человек в зеленом костюме, провел в боковую комнату. Там был зал, укрытый полумраком. Шторы плотно задернуты, не горело ни одной лампы или свечи. Растерявшись, я споткнулась о порог и чуть не грохнулась на пол.

   – Осторожнее, - раздался сухой, но глубокий голос со стороны барной стойки.

    Я густо покраснела. Не отрывая взгляда от пола, сделала еще несколько шагов. Вдруг откуда-то сверху на меня пролилась колонна света. От неожиданности я дернулась. Щеки снова загорелись. Теперь меня хорошо видно! Представляю, как жалко смотрюсь со стороны. Я попробовала приосаниться. Бросила взгляд на барную стойку. По ту сторону сидели несколько фигур, скрытых в густой тени. Лиц не разглядеть. Зато они наверняка прямо сейчас рассматривают меня. Предательская краска все никак не сходила с щек.

   – Ваше имя, – послышался тот бесстрастный голос. Говорил мужчина, сидящий в центре. Его голову покрывала шляпа с широкими полями.

   – Альфина.

   – Как-как? – он слегка наклонил голову и переспросил.

   Рядом с ним кто-то хмыкнул. Я повторила громче и внятнее. Мужчина кивнул, записал что-то в лежащую перед ним раскрытую книгу.

   – Играете, поете?

   – Пою.

   – Без музыки?

   Я потупила взгляд.

   – Ну… играть ни на чем не умею.

   – А что петь будете?

   – «Зеленые рукава»

   Он опять переспросил. Я мысленно прокляла себя и снова повторила громче и медленнее.

   Мужчина сделал знак сидящему рядом с ним. Тот вытащил из-за барной стойки лютню, небрежно прошелся по струнам. Потом зазвучали знакомые аккорды. Я не сразу сообразила, что мне наигрывают аккомпанемент и пропустила момент, когда надо было вступать.

   – Ой, простите! – вскрикнула я и замахала руками. Боги, что за жесты! И без того нелепо выгляжу. А тут совсем размахалась, как ворона крыльями.

   Человек хмыкнул и начал играть сначала. Медленнее. Пора вступать! Голос дрогнул уже на первых нотах. Перехватило дыхание, а поток, готовый вырваться наружу, застрял где-то в районе горла. Как со стороны я услышала свой голос: тонкий, зажатый, не достигающий тех высот, на которые способен. От паники во рту пересохло, и мелодия окончательно съехала в жуткую фальшь. Музыка смолкла.

   – Спасибо, можете идти, - все так же сухо сказал мужчина.

   Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но не нашла сил. Поспешно закивала и на негнущихся ногах поспешила к выходу.

   – …вот зачем такие приходят? - покидая зал, уловила пренебрежительный обрывок фразы. – Лишь бы потратить ваше драгоценное время.

   Я стрелой вылетела из трактира, не глядя по сторонам и не слушая ехидных смешков Кари. Подальше. Подальше отсюда. Мать была права: тут ждал очередной позор. Я неслась по улицам, глотая слезы вперемешку с осенним ветром. Остановилась, лишь добежав до сквера. Плюхнулась на скамейку, закрыв лицо руками.

   Снова. Это снова случилось.

   Дрогнула темная пелена перед глазами, вспыхнуло давнее воспоминание. Праздник Середины лета. Мне восемь. Деревянные подмостки, множество огней, взгляды ярко одетых людей устремлены на меня. Я открываю рот, но тут же перехватывает дыхание, из горла вырываются сиплые звуки. Ни единой живой ноты. Публика не сдерживает улыбок, а кто-то и откровенного смеха. В первом ряду стоит Кари и громко хохочет. Я перехватываю взгляд матери, вижу в ней неприязнь. Стыд за меня. Хочется исчезнуть на месте.

   Воспоминание осыпалось пеплом горечи. Ветер смахнул с лица слезы. Я следила за покачиванием серебристых елей, пытаясь найти спокойствие. Музыка влекла меня с самого детства. Но так уж вышло, что талантом боги обделили.

   – Альфи, не всем дан музыкальный слух, - говорила мать. – Попробуй вышивать. Тоже хорошее занятие.

   Я пробовала. И даже неплохо получалось. Но внутри рождалась песня. Как птица, запертая в клетке, рвалась наружу – расправить крылья и взлететь высоко-высоко. Какое-то время я еще пыталась выступать дома перед гостями и на городских праздниках, хотя мать всегда отговаривала. Исходом неизменно был провал и насмешки. Так и прилипло ко мне прозвище «Банши». Неказистая внешность и жуткий голос. То, что надо для счастья, верно?

   Но я не могла понять одного. Дома, оставаясь наедине с собой, я пела. И была уверена, что получается неплохо. Голос звучал ровно и чисто. Совсем не так, как на публике. Или… мне просто кажется?

   – А я говорил, надо глубже дышать, - раздалось вдруг над ухом.

   Я вздрогнула и обернулась почти со злостью.

   – Снова ты!

   Он парил над землей возле скамейки, небрежно сунув руки в карманы. Взгляд был изучающим.

   – Пришел посмеяться? – бросила я с горечью. - Наверняка ты все слышал.

   – Слышал. Ты чересчур волновалась.

   Я недоверчиво косилась на него. В зеленых глазах не было насмешки. Вдруг мне захотелось сделать одну вещь, но я вовремя спохватилась. Это было бы слишком бестактно. Тем не менее, парень, кажется, разгадал мою мысль. Усмехнулся уголком рта.

   – Подойди и попробуй.

   Я замялась, но любопытство пересилило. Встала, робко подошла и попыталась коснуться его руки. Мой палец прошел его ладонь насквозь, ощутив холодок. Я тут же одернула руку, широко раскрыв глаза.

   – Ты в самом деле призрак?

   – Увы, да, - скривился парень. - Кстати, я не представился. Зови меня Аф. А ты, значит, Альфина?

   – Угу. Но почему ты... - я осеклась, покраснев. Ох, снова бестактно себя веду!

   – Почему я здесь, а не в ином мире? - закончил за меня Аф, выразительно подняв брови. Похоже, такой вопрос его нисколько не смутил. - Об этом и хотел поговорить.

   Он задумчиво пролетел сначала в одну сторону, затем в другую. После вновь замер рядом со мной. На лице мелькнуло оживление.

   – Видишь ли, Альфина. Так вышло, что я погиб, но уже долгое время не могу отправиться на покой, - его слегка приглушенный голос был насыщен холодными оттенками. - Завис между мирами. И не тут и не там. А все потому, что мой дух привязан к одной вещи.

   Я слушала с интересом, отодвинув свои заботы. Как-никак, а этому парню гораздо хуже, чем мне. Аф сделал паузу, внимательно поглядев на меня. Будто ожидал какой-то реакции. Затем продолжил:

    – Столько раз я пробовал освободиться! Но одному не справиться. Однако и тут ждал провал. Я не мог просто попросить кого-то помочь, потому что никто меня не видел! - он бросил последние слова с ожесточением. Скривился. – Пробовал подать кому-то знак. Но встречал в людях только страх. Кто же захочет иметь дело с потусторонней сущностью!

   Я сочувственно хмыкнула. Затем, подумав о чем-то, наморщила лоб.

   – То есть тебя никто-никто во всем мире не видит? Одна только я?

   Аф посмотрел на меня так, будто я сказала глупость. Ответил с легким раздражением:

   – Альфина, у меня не было возможности проверить весь мир. Но да, никто кроме тебя не видел. Все осложняется еще тем, что я не могу слишком отдаляться от вещи, к которой привязан. Так понятнее?

   – Пожалуй. А что за вещь?

   Видимо, Аф подбирался к сути, его глаза возбужденно блеснули.

   – У Талиесина есть арфа, которую он всегда берет с собой. Вот к ней я и привязан.

   Мои глаза распахнулись шире.

   – Арфа? Талиесина? Ничего себе! Как тебя угораздило?

   – Это не столь важно, - махнул рукой Аф, на мой взгляд, слишком поспешно. – Суть в том, что если сыграть на ней определенную мелодию, я освобожусь и обрету покой.

   До меня не сразу дошло, почему он так пристально смотрит мне прямо в глаза. А когда дошло… я вздрогнула.

   – Погоди. Хочешь, чтобы я?

   – Именно, Альфина! – торжественно закончил Аф. – Я бесплотен, и арфы не смогу даже коснуться. А вот ты…

   – Разве Талиесин даст мне поиграть на своей арфе?

   – Конечно, не даст, - Аф и глазом не моргнул. – Он ее вообще никому не показывает. Потому сделать все нужно тайно.

   Я окончательно сбилась с толку. Наконец, смогла понять, что меня смущает.

   – Погоди, почему тайно? Барды владеют магией. Тем более такие знаменитые, как Талиесин. Ни за что не поверю, что он не смог почувствовать рядом призрака.

   Аф заметно растерялся. Он хотел что-то сказать, но лишь беззвучно открывал и закрывал рот, будто обдумывая какую-то мысль.

   – Я… ну, в общем… он знает обо мне, да.

   – Так попроси его помочь!

   Он отвел взгляд.

   – Талиесин не станет мне помогать. На то есть причина. Но это все неважно. Ты должна мне помочь.

   Так непринужденно это сказал. Должна! Я аж рот раскрыла, до конца осознав, во что он пытается меня втянуть. Наконец, смогла вымолвить.

   – Слушай… прости, но то, о чем ты просишь – это слишком для меня. Помочь тебе не смогу. Прости.

   – Но Альфина! – разочарованно скривился Аф.

   Я поспешно встала со скамейки, запахнула плащ и пошла прочь.

   – Ты же представляешь, каково мне! – он не отставал и летел рядом.

   – Да? – я неуверенно остановилась. – Может, расскажешь подробнее? Что у тебя за дела с Талиесином? Почему ты связан с его арфой, но освобождать тебя он не хочет?

   Аф снова замешкался.

   – Давай сначала придумаем план. А потом может и расскажу.

   – Прости Аф, но я так не могу. Всего хорошего.

   Ускорила шаг. Он продолжал лететь рядом и упрашивать меня.

   – Тут недалеко живет мой друг, - как бы между делом сказала я. – Будешь надоедать, попрошу у него порошок, отгоняющий призраков!

   Не знаю, есть ли у Тая такой порошок. Сказала первое, что пришло в голову. Встречные прохожие с удивлением покосились на меня. Опять выгляжу как дурочка, разговаривающая сама с собой!

   Как ни странно, Аф отстал. То ли испугался, то ли смирился, что не стану помогать. Я поправила съехавший набок чепчик и свернула в квартал Торговцев. Ух, ну и сумасшедший сегодня день!

   Айне

   Тьма

   Время. Тягучее, как еловая смола. Кажется, я сижу тут уже не один год. А на деле еще даже не начало светать. Когда ты с ним один на один, время становится твоим судьей. А может, и палачом. Вдох-выдох. Расслабиться и убрать из головы лишние мысли. Но не настолько, чтобы заснуть, хотя веки так и норовят сомкнуться. Сложная задача. Но, естественно, я справлюсь! Огонь поддерживает мои силы и внимание.

   Я не заметила, как изо рта выпорхнула струйка пара. Лишь когда дрожь пронзила тело, обернулась и обратила внимание, что серый туман охватил беседку в плотное кольцо, поглотив деревья. В тот же миг огонь пыхнул, сжался и стал едва заметным пятнышком. Я быстро поднесла к нему ладони, дохнула. Пламя ожило и слабо взметнулось. То ли показалось, то ли туман еще приблизился. Нет, он не сможет войти в круг священного пламени. Что бы ни думала о себе эта ползучая гадость, посвящения она мне не испортит! Сощурившись, я вглядывалась в темно-серую массу воздуха, краем глаза следя за огнем, продолжая держать над ним ладони. Сердце в груди отдавалось ударами, похожими на звуки бубна.

   Когда в дымчатой завесе мелькнули серебристые сполохи, нервы не выдержали. Сила во мне всколыхнулась, забурлила, наэлектризовав пальцы. С них соскочила молния, ударив в самую гущу тумана. Раздалось шипение, а затем странный звук, как будто треснула скорлупа. Лоб отозвался росчерком боли. В тумане резко что-то вспыхнуло, но лишь на мгновение.

   Напряженное ожидание.

   Я и туман – словно дикие звери, которые замерли друг напротив друга и смотрят, готовые напасть. Кто же первым набросится? Раздалось легкое шипение. Медленно-медленно туман стал отползать. Я осклабилась, почувствовав, как спадает напряжение. Вот он совсем исчез. Огонь разгорелся ярче. Тонкие тени от него плясали вокруг беседки. Так-то лучше. Я закрыла глаза, чтобы перевести дух.

   …А когда открыла, в лицо ударил яркий солнечный свет. Ах, ты ж! Я мгновенно вскочила, дико оглядываясь по сторонам. Сорвала с лица маску, сонно потерла веки. Роща была пуста. Птицы скакали по веткам, наполняя лес веселым щебетом. Огонь добродушно потрескивал. Он пылал ярко и жарко. Я испустила шумный вздох облегчения. Поглядела на небо. Солнце стояло высоко. Уже полдень. Выходит я задрыхла! Вот же ж дохлая ворона! Если кто-нибудь узнает… Еще раз огляделась по сторонам. Нет, не узнает. Никто меня не видел. С огнем все хорошо, он не погас. Я справилась. Подумаешь, подремала чуть-чуть. Ночь была тяжелой. Я почесала голову, пытаясь сообразить, правда ли рощу охватывал туман или мне это приснилось. Махнула рукой. Неважно.

   Осталось досидеть до вечера. Чувствовала я себя заметно бодрее. Вот только есть хотелось. Желудок нетерпеливо урчал. Но в часы бдения не разрешалось вкушать пищу. Только воду. Рядом лежала фляга, и я сделала несколько глотков. Отерла губы. Задумалась. Все-таки хорошо, что я заснула ночью, а не перед самым приходом богини. Надо сосредоточиться и провести остаток дня как следует.

   Снова потянулись минуты, часы. Долгие, изнуряющие. Мышцы ныли от однообразной позы. Ноги затекли. Теряя концентрацию, я теряла и устойчивость к осеннему холоду. Мало-помалу начинала дрожать. Лишь тепло огня не давало замерзнуть. Чтобы отвлечься от неприятных ощущений, напевала под нос, раскачивалась из стороны в сторону. На какое-то время помогло. Но под вечер я стала совсем дохлой изголодавшейся вороной.

   Плавно разливались сумерки. Скоро придет сама Бригит, чтобы сменить меня. Мысль об этом воодушевила и придала сил. Когда совсем стемнело, я закрыла глаза и стала ждать, слушая нетерпеливый стук сердца. И вот позади меня зашелестела листва. Я облизнула пересохшие губы. Богиня. Это же сама богиня! Быстро встала, почувствовав ее присутствие рядом с собой. Поклонилась.

   «Что бы ни случилось, не открывай глаз!» - всплыло в голове напутствие Старшей.

   Сама богиня. Это так торжественно и важно. Я ощутила мелкую дрожь на коже, не решаясь уйти. Будто приросла к земле. Вот бы… хоть одним глазком. Ущипнула себя за такие мысли. А потом… сама не заметила, как не удержалась и приоткрыла веки. Всего чуть-чуть. Но этого хватило, чтобы понять.

   Я узрела лишь тьму.

   Альфина

   Музыка безмолвия

   – Как прослушивание?

   Вопрос матери заставил меня болезненно сморщиться и ниже опустить голову.

   – Я им не подошла.

   Старалась, чтобы голос звучал ровно и не выдал всей глубины моего опустошения. Но, боюсь, не получилось. Пальцы, продевающие иголку с ниткой сквозь шелковую ткань, дрожали. Краешки губ матери едва заметно приподнялись. Хоть она, может, тоже старалась это скрыть, но слишком явно на лице проступило выражение: «детка, ты глупышка, все и так было понятно». А еще, мне показалось, там промелькнуло что-то вроде облегчения.

   Повисло липкое молчание, в котором я как обычно чувствовала себя полной дурой.

   – Хорошо получается, - мать кивнула на шелковую скатерть в моих руках, где я вышивала зелеными нитями дерево.

   Я пожала плечами. Ну да, хоть что-то делаю неплохо.

   – Успеешь к следующему дню солнца? Патрик пригласит Брайда и его сына Пэдди на ужин. Твоя скатерть отлично украсит стол.

   Я вся напряглась. В груди неприятным холодком разлилась досада. О, нет. Хотят устроить мне смотрины? Боги, за что!

   – Все в порядке, Альфина? – во взгляде и легкой улыбке матери не было теплоты. Скорее настороженность.

   Я кое-как заставила себя кивнуть.

   – Да. Постараюсь успеть.

   – Вот и умница.

   Она удовлетворенно кивнула, на миг коснулась прохладными пальцами моего лба, слегка потрепав волосы, и вышла из комнаты. Я так и замерла с иголкой в руках, погруженная в тоску.

   – Развлекаешься?

   Ехидный голос из угла заставил меня вздрогнуть и уколоть палец.

   – Ай!

   Сунула палец в рот, с упреком поглядев на того, кто, небрежно скрестив на груди руки, парил возле окна над полом.

   – Ты… что ты тут делаешь? Говорил же, что не можешь уходить далеко от арфы.

   Нервно покосилась на дверь. Афа никто не увидит, даже если войдет. Наверное. Кто знает, вдруг вся моя семья способна его видеть! Странно, если такая «особенность» есть только у меня.

   – Верно.

   Я растерялась, несколько секунд молча глядя на него.

   – Смотря что узнаю. Да и, понимаешь… Боюсь, такого рода подвиги не для меня.

   Тайно проникнуть к Талиесину… брр! Даже представить себе не могу.

   – Да брось, - Аф лениво махнул рукой, подлетел ближе и присел на кровать. Да, как ни странно сидеть он умел. Заметив удивление на моем лице, хмыкнул. – Я научился взаимодействовать с предметами. Правда, не настолько, чтобы самому сыграть на той злополучной арфе. Что касается тебя… Все мы иной раз даже не подозреваем на что способны.

   – Это не значит, что я готова нарушить закон. Но узнать о тебе было бы интересно.

   – Боюсь, там ничего интересного, - Аф театрально вздохнул. В этот миг он стал походить на грустного барашка, и я закусила губу, чтобы подавить улыбку.

   Он начал говорить медленно и нехотя.

   – Талиесин мне не поможет. Потому что это он убил меня.

   Мое лицо ошарашено вытянулось. Вспомнился едва различимый во тьме силуэт за барной стойкой. Выходит, человек в шляпе убийца?

   – Но... почему?

   – Скажем так, мы давние конкуренты. Позволь не вдаваться в скучные и не имеющие отношения к делу подробности.

   – Ты тоже бард?

   – Вроде того.

   Интересно, почему он всегда отвечает так уклончиво? Я задумчиво разглядывала Афа. Давние конкуренты? Но Талиесин значительно старше. Про него говорят, что он "зрелый мужчина". Аф ему в сыновья годится.

   – Не суди по внешности. Тем более по внешности призрака. - Аф загадочно улыбнулся.

   Он что, мысли мои читает? Рядом повеяло прохладным воздухом. Аф приблизился, побуждая меня вздрогнуть и растерянно сделать шаг назад. Даже не знаю, что больше смущает – то, что он парень или то, что призрак. Брови Афа сошлись на переносице. Взгляд сделался совсем грустным. Умоляющим.

   - Послушай, мне действительно нужна помощь. Некоторые вещи сложно объяснить. Но разве кто-то заслуживает участи вечного скитания между мирами?

   Ощутив неловкость под его взглядом, я отвернулась, делая вид, что поправляю волосы.

   – Все же почему именно я тебя вижу?

   Аф в раздражении дернул плечом.

   – Так сошлись звезды? Какая разница. Ты – мой шанс. И, да, я понимаю, что у всего есть цена, - он скользнул по мне изучающим взглядом. - Помоги мне – и дам тебе пару уроков по раскрытию голоса.

   Растерянность не покидала меня.

   – Видишь ли... я не какая-нибудь авантюристка. А чтобы тебе помочь, нужны особые умения кого-нибудь... не знаю. Из гильдии воров, наверное.

   – О, смотри, я все продумал! - глаза Афа возбужденно сверкнули. - Сегодня вечером барды будут на приеме у графа Дойла. Арфа в комнате Талиесина. Дверь охраняется мощными заклинаниями, но я помогу тебе пройти сквозь них. Все, что нужно – зайти и сыграть. Звукам никто не удивится, подумает, что кто-то из бардов остался.

   – Твой план, может и хорош. Но ты одного не учел: я не умею играть на арфе.

   Аф нахмурился.

   – Совсем?

   – Совсем.

   Я опустила глаза, ощутив, как в душе ковырнулась корка застарелой обиды. Много раз просила у родителей какой-нибудь музыкальный инструмент. Хотела научиться играть. Но в ответ всегда слышала одно:

   – Не нужно, Альфина. Музыка – не для тебя.

   – Странно, я думал, ты музыкант, - в голосе Афа послышалось легкое разочарование. – Но вообще, это неважно. Просто займет чуть больше времени. Там несложно. Просто цепляешь струны пальцами и все. Попробуем подобрать нужную мелодию.

   Я внезапно осознала, что мне не оставляют выбора. В горле неприятно пересохло.

   – Так что ты думаешь о моем голосе? - спросила лишь затем, чтобы скрыть замешательство и выиграть немного времени на раздумья.

   Аф склонил голову набок. Сощурился.

   – Возможно, у тебя есть потенциал. Но придется долго и упорно работать. Так что?

   Я все еще растерянно моргала.

   – Ну... может быть, могу попробовать... Наверное.

   – Отлично! - радостно взвился к потолку Аф. На его лице плясала тень взбудораженного торжества. - Тогда встречаемся в семь у "Жемчужного лебедя". Не опаздывай.

   Он подмигнул и прошел сквозь стену. Я так и осталась стоять с открытым ртом. Распахнулась дверь, побуждая меня чуть ли не подпрыгнуть.

   – Все в порядке? - мать обвела взглядом комнату. - Мне послышалось, ты с кем-то разговаривала.

   – Сама с собой, - буркнула я, садясь обратно за вышивку.

   Несколько секунд она настороженно смотрела.

   – Меня не ждите на ужин, - спохватилась я, прежде чем мать закрыла дверь. - Хочу пораньше лечь спать.

   Она кивнула, видимо, решив, что я все еще расстроена из-за неудачного выступления. А мне всего-то нужно незаметно выскользнуть вечером из дома. Родители не отпустят одну гулять по темноте. Когда мать ушла, я приложила пальцы к разгоряченному лбу. Внутри вспыхивали самые мрачные предчувствия. Может, выкинуть все из головы и действительно лечь спать?

***

– Давай тихо за мной! Прослежу, чтоб никого впереди не было.

   Аф скользнул в полуоткрытую дверь. Минут десть назад там скрылась служанка с полной корзиной овощей. Я нервно сглотнула. Поверить не могу, что все-таки стою здесь, у черного хода «Жемчужного лебедя», а не безмятежно сижу дома! Альфина, Альфина, во что же ты ввязываешься.

   Аф махнул рукой, показывая, что можно идти. Боязливо оглядевшись и поправив капюшон, я тоже нырнула в проход. Шла медленно, все время следя за своим провожатым. У входа в ярко освещенный коридор он остановился, делая знак и мне. Я замерла, прижавшись к стене. По коридору прошла служанка, к счастью, не заглянув в проход.

   – К лестнице! – скомандовал Аф.

   Со стороны главного зала трактира доносились звуки лютни, флейты, веселый смех. Посетителей сегодня много. Я быстро поднялась по лестнице на второй этаж. Там меня встретил пустой коридор, освещаемый тусклым светом ламп. Пусто и тихо. По бокам тянулись ряды дверей в комнаты. Аф знал куда направляться. Он скользнул к самой дальней двери, там и остановился. Лицо стало серьезным, даже немного хмурым.

   – Делай ровно то, что скажу.

   Я тут же внутренне напряглась и поглядела на дверь так, словно это клубок змей. Бросила быстрый взгляд по сторонам. Никого нет. Но что если кто-то войдет или выйдет?

   – Берись левой рукой. Но не за ручку, а с другой стороны. Представь, что ручка находится вот тут. Левой, я сказал!

   Я поспешно сменила руку, которой уже тянулась к тому месту, о котором он говорил. Мало что понимая, пошарила левой рукой на правой стороне двери. Как ни странно, ладонь будто наткнулась на невидимую ручку. Потянула на себя – и дверь открылась! С правой стороны, там, где висят петли. Ох, ну и фокусы у этих бардов.

   – Теперь садись на корточки и ползи.

   Я замерла, глупо уставившись на Афа. Он сделал глубокий вдох и почти ласково сказал:

   – Альфина, что непонятного в слове "ползи"?

   – Я... ну...

   От растерянности щеки опять вспыхнули алым цветом. У моего лица обычно два состояния: мертвяцкая бледность или пунцовое зарево, стоит хоть чуть-чуть разволноваться. Ненавижу оба. Ни одно не делает меня хоть чуточку красивее.

   – Так нужно, чтобы не вляпаться в ловушку, - пояснил Аф. Внешне он казался спокойным, но взгляд выдавал нетерпение и легкое раздражение.

   В платье было жутко неудобно, но пришлось встать на четвереньки и вползти в комнату. Мысленно я в который раз спросила себя зачем вообще все это делаю. Видимо, потому что не умею говорить "нет". Такое внезапное осознание меня совсем не утешило.

   Когда я оказалась внутри, Аф вздохнул с облегчением.

   – Теперь закрой дверь. Все той же левой рукой.

   Он приблизился к стоящей на столе лампе, дохнул на нее, и та озарила комнату мягким светом.

   – Арфа в углу за шторой.

   Он ёрзал в нетерпении. А у меня дрожали руки, когда я подошла к бархатной синей шторе и отдернула ее. Увидела кожаный футляр небольшой настольной арфы. В голове стаей испуганных птиц пронеслись мысли. Вдруг меня услышат? Или войдут сюда, заметят. Я нерешительно потянулась рукой к футляру, но Аф резко окликнул:

   – Стой! Нужно прочитать заклинание. Не думаешь же, что Талиесин оставил самое ценное сокровище без защиты?

   Самое ценное сокровище? Я сглотнула. Вновь родилось неприятное чувство, будто зря все это делаю.

   – Запомни и повтори.

   Приди, Дуб двух зеленей,

    Приди, Песнь четырех углов,

   Приди, весна, приди, зима,

    Губы арф, волынок и дудок.

   Он несколько раз прочитал слова заклинания. Я запомнила и сбивчиво повторила. И вдруг края кожаного футляра раздвинулись, из них показалась арфа и полетела прямо ко мне. Я вздрогнула и едва успела подхватить ее руками, иначе арфа бы мне точно впечаталась в лицо.

   Аф округлил глаза.

   – Надо же, сама в руки...

   Он странно косился на меня.

   – Чувствуешь что-нибудь необычное?

   – Н-нет, а должна?

   Я опасливо разглядывала деревянную резьбу в виде причудливых узоров.

   – Ладно, давай играй. - Он бросил взгляд мне через плечо на дверь.

   – Что играть?

   – Музыку, естественно. Попробуй вот эту струну, эту и эту.

   Аф быстро указывал пальцем.

   Я поставила арфу на стол и щипнула струны. Звуки получались слабые, дребезжащие.

   – Та-ак, а если вот эту, эту и еще эту…

   Пальцы касались струн там, где указывал Аф, создавая тусклую невыразительную мелодию. Лицо его все больше хмурилось. Наконец, он в сердцах выпалил:

   – Слушай, ну ты музыкант. Хоть немного. Попробуй импровизировать!

   Несколько секунд я растерянно моргала, затем робко стала щипать струны. Выходило нечто странное, несуразное, и внезапно… Раздался оглушительный звук и что-то царапнуло мне ладонь. А затем меня саму отбросило назад и швырнуло на пол. Я потерла колени и локти. Аф поглядел на арфу, лицо его потемнело.

   «Что за…» - хотела я крикнуть, но все, что получилось – в ужасе открыть и закрыть рот.

   Потому что ни один звук из него не выпорхнул. Аф внезапно замер.

   – Фомор побери! Сюда идут! Быстро хватай арфу и в окно!

   Что? Кто? Как? Зачем? Куда? В голове взорвалась куча вопросов, я пыталась произнести их вслух, но по-прежнему не могла и пискнуть. Звуки застревали где-то внутри, не доходя даже до горла. Даже промычать не удавалось.

   – Я говорю, хватай и прыгай!! – сердито рявкнул Аф. – Видишь, струна лопнула? Он поймет, что здесь кто-то был. Отследит тебя, если арфа останется у него. Бери ее и ПРЫГАЙ!

   Послышался топот из коридора. Меня захлестнула паника. До конца не осознавая, что я делаю и зачем, схватила арфу, быстро затолкала в чехол, метнулась к окну, с грохотом распахнув его. Высоко! Второй этаж. Внизу какие-то кусты.

   – ПРЫГАЙ! – сердито пахнуло мне в уши.

   И я прыгнула, перед этим уловив, как в комнату кто-то вбежал.

   Айне

   Наперегонки с тьмой

   Темно. Нет, не так. ТЕМНО. Ни единого оттенка, блика. Я резко повертела головой из стороны в сторону. Что это? Ночь внезапно опустилась на лес? Но почему такая непроглядная. Я сделала несколько шагов. Споткнулась о кочку, рухнула на землю, ударившись коленом о камень. Выругалась. Позвала:

   – Бригит! Ты здесь?

   Тишина. Резко стало так пусто, так холодно. Будто вместе с красками исчезли и все оттенки тепла. Богини точно рядом нет. Но ведь она была здесь! Только что. Я кое-как встала, сделала еще несколько шагов. Темно. Непроглядно. Ожесточенно протерла глаза. Замелькали радужные пятна, но всего на миг. В груди неприятно саднуло. Я не видела даже очертаний своих ладоней, близко поднесенных в лицу.

   – Да что же такое, дохлая ворона раздери!

   Усилием воли отогнала навязчивые мысли. Нет, быть такого не может. Я только что все видела. Наверное, колдовство. Происки тумана. Точно! Из-за него темень вокруг. Он же недавно подбирался, клубился. Подкрался снова, а я и не заметила. От тумана жди беды. Это все знают.

   – Бригит! – снова позвала я. – Стань мне путеводным огнем!

   Тишина. Холод. Внезапно охватило дурное предчувствие. Я наощупь приблизилась к беседке, пошарила рукой в самом ее сердце. И содрогнулась. Пламя... погасло?! Пальцы нащупали каменную чашу и угли. Холодные, будто обломки льда. Нет. Не может быть!

   Я отдернула руку и отшатнулась. Внутри всколыхнулась ярость. Тысяча дохлых мышей! Сегодня. Мое. Посвящение. Почему именно сегодня случилось нечто, выходящее из ряда вон?!

   – Бригит! - звала с раздражением в голосе. - Что произошло? Ты не можешь оставить меня вот так!

   Проклятый туман. Он погасил пламя. Но где-то же должен быть из него выход. Ужасная догадка маячила на границе с полузабытьем, но я упорно ее отбрасывала еще дальше. Брела, спотыкалась и звала. Наталкивалась на деревья, больно ударялась лбом. Царапала руки о ветки кустов. Дрожала от холода и ярости. Тьма. Все та же тьма. Ни единого лучика. Туман... он охватил весь лес, что ли? Я ведь уже отошла от рощи Пламени.

   И вдруг рядом, в ледяной тишине, прозвучал рык. Затем еще и еще. Я замерла, будто дерево, вросшее в землю. По телу пробежали мурашки. Меня окружали звери. Близко. Я их не видела, но чувствовала запах шерсти, слышала рычание, клекот. Разные, нечеловеческие звуки. Едва выдохнула:

   – Иде! Старшая! Вы здесь?

   Сколько же их тут. Весь круг? Все племя? Но почему они… Рык прозвучал громче. И тогда я почувствовала это. Волны страха, боли, ярости и презрения, исходящие от зверей. Сами собой в голове вспыхнули голоса.

   – Ты...

   – Это все ты.

   – Ты виновата!

   – Из-за тебя...

   Я сглотнула. Внезапно привычная уверенность растаяла утренним сумраком. Всю меня – от корней волос до мизинцев – заполнил ужас. Одна-единственная мысль вспыхнула пожаром.

   "Бежать!"

   И я побежала.

   Альфина

   Это конец

   Дрожь, паника, мелькнувшие внизу кусты, прыжок. Правильной позиции для нормального приземления я, естественно, не знала. Потому запахнулась отчаянием. Хоть и запоздало.

   "Все. Это конец. Сейчас сломаю ногу и..."

   Земля приблизилась в один миг. Но вместо удара мое тело словно шлепнулось в ледяную воду, отчего падение у самой земли сильно замедлилось. Я вообще не поняла что это. Вода? Нет, тело сухое. Сильного удара избежала, но приземлилась прямо в терновый куст, до крови расцарапав кожу на руках. Чудом не выронила арфу. Безмолвно вскрикнула, потому что ни единого звука по-прежнему не вырвалось из горла. Липкие пальцы ужаса вновь сдавили грудь, но думать об этом в сей миг было некогда. Сверху раздались грубые окрики, ругательства.

   – Ну, живо! - Аф мельтешил рядом. - Беги! И упаси тебя боги уронить арфу...

   Так быстро, как смогла, я вскочила, еще больше царапая руки, и побежала по улице. Все было как в тумане. Сердце стучало в ушах и висках. За мной гнались. Я чувствовала себя зайцем, которого преследует свора собак. Бежала, ведомая голосом Афа.

   – Сюда! Сворачивай! Теперь направо!

   Не задумывалась ни о чем. В этот миг способность мыслить напрочь отпала. Только слепой инстинкт и голос Афа подстегивали меня. Улицы, переулки мелькали тусклыми пятнами. Я петляла, падала, быстро вставала и бежала опять, крепко сжимая чехол с арфой. Пока более-менее не оторвалась от преследования.

   Меня занесло на окраину Старого квартала. Несколько заброшенных окон недружелюбно косились выбитыми стеклами. Недолго думая, я подбежала к сараю во дворе полуразрушенного дома. Дверь была не заперта, так что ввалиться в нее мешком не составило труда. Только тогда я позволила себе без сил рухнуть на копну соломы, шумно глотая воздух. В глазах потемнело. Не знаю, сколько мелькнуло времени, прежде чем удалось немного прийти в себя.

   Я бросила затравленный взгляд на чехол. Только сейчас пришло осознание всего, что произошло. Будто спали оковы транса. Ужас мгновенно набросил на меня сеть. Я украла арфу Талиесина! Боги, зачем? Что я натворила!

   Аф задумчиво летал взад-вперед.

   – Струна лопнула. Аккуратнее нужно было играть.

   Я открыла рот, чтобы ответить: "да я легонько касалась струн!" И тут же содрогнулась от незримой ледяной корки. Мне не показалось. Голос... он действительно пропал! Ни звука. Не могу издать ни звука! Я принялась судорожно хрипеть, пытаясь вымолвить хоть один слог, но все напрасно.

   – Что с тобой? - поморщился Аф, наблюдая за моими жуткими потугами.

   Я подняла на него безумный взгляд. Показала на горло, растерянно замахала руками, глаза расширились.

   – Ты потеряла голос? - он произнес это совершенно обыденным тоном. О чем-то задумался. - Занятно.

   И это все? Все, что он может сказать? Да ведь из-за него со мной все случилось! Из-за него я в один миг стала воровкой, преследуемой людьми влиятельного господина! И вдобавок лишилась голоса!

   – Ты, наверное, злишься на меня, - Аф почесал в затылке. Впрочем, особого сожаления на его лице не читалось. - Я не знал, что все так случится. Но нельзя было оставлять арфу там. Все услышали, что в комнате Талиесина кто-то был. Еще и эта лопнувшая струна. Талиесин выследил бы твою энергию. И за порчу его главного сокровища уж точно не пощадил. А так у тебя хоть есть шанс.

   Шанс на что? Как мне теперь возвращаться домой.? Как вообще жить. Как выйти из этого сарая! Я теперь боюсь случайного шороха и звука! А голос? Вернется или...

   В страхе облизнула пересохшие губы. Может, броситься в ноги Талиесину, вернуть арфу, сознаться во всем? Хотя как сознаться, ведь я и слова сказать не смогу. Он не станет разбираться. Придворный бард пользуется в королевстве особым почетом. Второе лицо после короля. Оскорбить его – серьезное преступление.

   – Брось, это еще не самое страшное, что могло случиться, - небрежно отмахнулся Аф.

   Не самое страшное?! В смысле? Да что он… Да как он!

   – Ты все равно не особо-то и разговорчивая. Так что невелика потеря.

   – …?!

   – По крайней мере, ты не упала замертво, как это случилось со мной. Арфа непредсказуема.

   Случилось с ним? Упал замертво? Он же говорил, что Талиесин его убил! Или… В ответ на мой ошарашенный взгляд, Аф лишь усмехнулся. Я попыталась уложить в голове мысли. Он трогал арфу и это его убило?! И после всего попросил меня это сделать снова? Так спокойно рискнул мной? Я содрогнулась, представив, что могло бы случиться.

   – Не полыхай ты так взглядом, - криво усмехнулся Аф. – Я так и предположил, что ты… гм, не совсем обычная, раз видишь меня. Значит, возможно, арфа не причинит тебе вреда. Ну, в крайнем случае, был бы еще один призрак и мне не так скучно.

   Он хитро улыбнулся. Я замерла, не в силах пошевелиться, и просто моргала. Только сейчас открылась истинная сущность этого человека. Да и человек ли он? Альфина, Альфина, какая ты наивная дура!

   – Между прочим, я помог тебе не ушибиться, - ворчливо напомнил Аф. – Когда ты прыгала, прошел сквозь тебя. Это помогло твоему телу замедлиться. Небольшие фокусы призрака.

   Он горделиво приосанился, а я лишь нервно покачала головой и отодвинулась. Ну да, ну да. Помог он мне. После того, как втянул меня во всю эту кашу. После того, как со мной едва ли не случилось ужасное. Да что там. Случилось!

   Аф невозмутимо продолжал.

   – Как бы там ни было, а сейчас и твое и мое освобождение целиком зависит от этой штуки, - он жадно вглядывался в чехол с арфой. – Надо понять, почему лопнула струна. И найти ту самую проклятую мелодию. Спрячь ее, чтоб никто не увидел. Ты была в капюшоне, так что пепельную шевелюру не заметили. Это хорошо. Без арфы, на которой остались твои следы, Талиесин тебя не найдет.

   И что, он разве не способен отследить свою арфу? Куда я ее вообще дену? И как появлюсь дома без голоса? Что вообще теперь делать?! Столько вопросов на языке. И ни один не высказать. Хотя что бы это дало? Афу больше нельзя доверять. Его ответы лживые и неполные. Но и сама я ничего понять не в состоянии. Почему лопнула струна? Мои пальцы едва касались арфы. Явно дело в мощном всплеске магии. Из-за него я и потеряла голос.

   – Подожди до ночи, - вывел меня из задумчивости голос Афа. - Потом аккуратно иди домой. Не волнуйся. Вряд ли кто-то заметит, что у тебя нет голоса.

   Я обиженно вздрогнула. Вот как он заговорил. Вначале мед в уши, а теперь холодное пренебрежение. Самое грустное – понимать, что в чем-то он прав. Я мало разговариваю. И в целом, если за день не произнесу ни слова, родители особо не удивятся. И все-таки...

   Подлец. Какой же он подлец!

***

Вечер. Мелкие капли дождя скреблись по стенам трактира, точно мыши. Человек в черной шляпе, скрывающей лицо, задумчиво осмотрел комнату, остановился у окна. Некоторое время глядел вниз. Отвернулся. Через несколько минут он уже был на улице.

   Перед ним пушились терновые кусты. Намокшие шипы блестели в лучах фонаря, который держал человек. Он подошел ближе, наклонился и внимательно стал изучать кусты. Вскоре нашел то, что искал. На некоторых шипах алели красные капли. Дождь еще не успел их смыть. Человек осторожно коснулся одного из таких шипов. На подушечке пальца остался красный след. Человек поднес палец к лицу, обнюхал, затем лизнул. На несколько мгновений замер. Тускло блеснувшие жёлтые глаза прищурились.

   – Альфина О'Нейл? Любопытно.

   В следующую минуту он уже отдавал приказ.

   Айне

   Сквозь туман

   Разбитый нос, ушибленный лоб, тяжелое дыхание. Боль. Я сидела, прислонившись спиной к дереву, исходя нервной дрожью. Холод заполнил все, даже легкие. Во рту застыл мерзкий привкус крови. Тьма все так же стелилась перед глазами. Она неотступно следовала за мной. И пора признать то, от чего я все время отмахивалась. Не туман скрывает лес. Просто... мои глаза больше не видят!

   Я подняла голову вверх, выплюнув злое, досадливое ругательство, больше похожее на рык. Что? Что я такого сделала? Чем заслужила?! Что стало с племенем? Почему они все меня возненавидели? Огонь... не я же его погасила. Зато ясно чувствовала: лес изменился. Будто исчез его дух, оставив пустую оболочку. Оставив нас всех блуждать в пробирающем до костей холоде.

    А мои глаза! Как вернуть зрение?

   Я испустила долгий выдох, пытаясь унять бессильную злость. Идти некуда, но и на месте сидеть – значит замерзнуть. Встала, покачиваясь. Все же продвигаться надо осторожно. Сколько раз во время недавнего сумасшедшего бега я врезалась в деревья – не счесть.

   Никогда не чувствовала себя такой жалкой и беспомощной как сейчас! Брела, выставив вперед руки, на шатающихся ногах, как лань, еще не нашедшая опоры. Наталкивалась на деревья и кусты, царапала кожу. Как это мерзко и унизительно!

   Вдруг холод усилился.

   Я резко остановилась. Почувствовала. Туман. Он рядом. Притаился как охотник, поджидающий добычу. На расстоянии шага. И вместе с тем, прямо в ушах раздался голос:

   – Хочешь войти в туман?

   Несколько мгновений. Несколько ударов сердца.

   – В бездну все! - прошипела я и сделала шаг вперед.

   Легкость. Как будто стала птицей. Приятное тепло разлилось по телу. Жаль, всего на миг. Затем снова холод и боль. Мир изменился. Это ощущалось. Я чувствовала резкий тошнотворный запах, бульканье и жар на коже, который, впрочем, не согревал. Здесь что-то варят. Трудно дышать. Тесное помещение пропитано паром, от которого слезились глаза.

   – Ищешь ответы? – раздался старческий голос. Женский.

   Я напряглась, но лишь на секунду.

   – Кто ты?

   Раздался смех, почти не отличимый от бульканья. Внутри меня всколыхнулась раздражение.

   – А, впрочем, все равно. Что случилось в моем лесу? Ты знаешь?

   Незримая собеседница хмыкнула и ответила загадочно:

   – Может и знаю.

   Меня тут же прорвало:

   – Что там случилось? Что с моими глазами? Как вернуть зрение?

   Снова булькающий смех. Казалось, она надо мной потешается.

   – Твои глаза бродят далеко от тебя.

   Я раздраженно рыкнула:

   – Ну и бред.

   – Как бы ни так. Ответы здесь. В котле.

   – Очень смешно. Я все равно ничего не вижу!

   – И не надо. Тело подскажет.

   Я не сразу поняла, что она от меня хочет. Сделала несколько шагов. Жар усилился. Горячий пар обжигал кожу.

   – Ты хочешь, чтобы я…

   Смех стал торжествующим. Я выпрямилась. Осклабилась.

   – Думаешь, напугала? Разве что-то может быть хуже, чем потерять себя? Стать презираемой родными. Да гори оно все!

   Разбежалась и прыгнула, будто собираясь нырнуть головой вниз в реку. В тот же миг зловонные булькающие недра приняли меня в свои обжигающие объятия.

   Альфина

   Тысяча ударов сердца

   Я добиралась домой, дрожа и подпрыгивая от случайного звука и тени. Ночью улицы выглядят не так, как днем. Тишина давящая. Деревья и кусты кажутся темными духами, которые протягивают к тебе свои корявые руки. Того и гляди схватят и утащат в сумеречный мир. Все звуки с оттенком зловещего шепота. Мне еще не приходилось в такое время ходить одной. Хотелось поскорее оказаться в теплой постели, накрыться одеялом с головой и забыть обо всем. Жаль, что не получится, и о нормальной жизни теперь только мечтать.

   Аф сопровождал меня. Его лицо оставалось хмурым, задумчивым. Но теперь я не чувствовала себя в безопасности. Скорее наоборот.

   Так мы вышли к дому, никого не встретив. Уже у забора я остановилась. В окнах гостиной и моей комнаты горел тусклый свет ламп. О нет! Похоже, родители хватились меня. И что теперь делать? Они устроят мне допрос прямо сейчас. А я и слова сказать не могу. Еще и арфа эта! Растерянно обернулась к Афу и заметила, что он, сощурившись, на что-то смотрит. Проследила за его взглядом и обомлела. У ворот стояла крытая повозка.

   – Раздери их фоморы! – выругался Аф. – Как он тебя вычислил?

   В этот момент из повозки вышел человек в черном плаще. Я отшатнулась, прячась за дерево, но меня успели заметить.

   – Беги! – снова рявкнул в ухо Аф, а сам полетел к человеку.

   Как затравленный зверь я сорвалась с места и метнулась по дороге обратно. Скрываясь за соседним домом, обернулась. Человек, ругаясь, упал на землю. Аф надолго его не сможет задержать. Максимум, проделает тот же фокус с замедлением, что и тогда со мной. А меж тем из дома выбежали еще двое. Я ускорила бег, больше не оборачиваясь. После дождя было скользко. Несколько раз едва не упала. В голове пылал только один вопрос: Куда? Куда бежать? В жизни так быстро не перебирала ногами. Вот только надолго меня не хватит.

   Повеяло знакомым холодком. Рядом появился Аф.

   – Ну и влипла же ты! - раздраженно буркнул.

   Возмущаться некогда. Преследователи пока далеко, но они бежали по моим следам. Впереди, в тусклом сиянии фонарей, замелькали яркие вывески квартала Ремесленников. Я бросилась в самую гущу домов. Дыхание сбилось окончательно. Еще чуть-чуть – и просто упаду без сил. Раз уж я оказалась здесь, то есть только одно место. Один шанс.

   Помутневшим взглядом отыскала нужный дом. Накинулась на дверь и неистово забарабанила. Казалось, посыпались песчинки вечности, хотя на деле прошло не больше полминуты, прежде чем дверь открылась.

   – Светлейшая Брида! – при виде меня, Тай резко изменился в лице. – Альфи?

   Я ввалилась внутрь, не дожидаясь приглашения, утягивая его за собой. Быстро закрыла дверь, неистово глотая воздух.

   – Что? Что случилось?

   Он смотрел на меня, как на привидение. Не успев и отдышаться, я метнулась в кухню. На очаге кипел котелок с каким-то пряным варевом. Тай часто работал по ночам, готовил отвары. Повезло, что сегодня он тоже засиделся. Я быстро пошарила взглядом и нашла свернутые листы пергамента, на которых он обычно писал состав и название снадобий. Там же и карандаш лежал. Схватила и быстро написала несколько строк. Подала.

   – «Помоги», - прочитал Тай. – «За мной придут. Не выдавай меня»

   Он поднял на меня шокированный взгляд. Затем посмотрел на арфу.

   – Альфи, что случилось? Можешь объяснить подробнее?

   Я нервно замотала головой и похлопала себя по горлу. Не знаю, понял он или нет, но вопросов задавать больше не стал. За окном раздался шум. Тай вздрогнул, затем быстро указал на лестницу.

   – Иди наверх!

   Я побежала, стараясь не слишком шуметь. Юркнула в правую дверь. За ней оказалась комната Тая. Привычный беспорядок, постель не застлана, на столе груда книг. Спрятаться? Но какой смысл? Если они возьмутся обыскивать каждый уголок, то меня все равно найдут. На что я вообще рассчитывала? Только зря подставила Тая. Я закрыла глаза, тяжело дыша. Хотелось выбежать и сдаться, только бы не навредить другу.

   – Уверена, что этому красавчику можно доверять? - с неприязнью в голосе поинтересовался Аф, оказавшись рядом.

   Я нервно пожала плечами. Не уверена. Но больше некому.

   Он звонко цокнул языком, пробормотав какое-то ругательство. Понятно, что этот парниша переживает только за арфу.

   Дом Тая стоит недалеко от входа в квартал. Потому в дверь постучали довольно скоро. Я прильнула к стене, чтобы лучше слышать. Удары сердца грохотали словно ливень. Снизу послышались голоса.

   – Чем могу быть полезен? - любезно кашлянул Тай.

   – Мы должны обыскать дом, - отозвался грубый мужской голос. - В квартале видели воровку. Она, возможно, у кого-то спряталась.

   "Воровка". Я сжалась от этого слова.

   – Если выдашь ее, тебе ничего не будет. А если прячешь…

   В голосе появились угрожающие нотки. У меня во рту пересохло. Ох, Тай!

   – Я никого не видел, - непринужденно ответил мой друг. Его тон оставался ровным. - У меня тут, кхм, свои заботы.

   – Вот как? Значит, мы можем осмотреть дом?

   – Только первый этаж. Дело в том, что наверху у меня лежит больной. Болотная лихорадка. Есть опасность заражения. Я пытаюсь его поскорее вылечить, чтобы не началась эпидемия.

   Несколько секунд длилось молчание. Стук моего колотящегося сердца отдавался в горле.

   – А не врешь? - в голосе мужчины проскользнуло сомнение.

   Я напряглась.

   – Нет, - спокойно ответил Тай. - Я и сам... Посмотрите.

   В следующий миг человек выругался.

   – Лечись! - бросил он. Раздался громкий звук закрываемой двери.

   Я несколько секунд моргала, пытаясь понять, что произошло.

   – Отлично, - Аф облегченно выдохнул. - Твой дружок не такой глупый, как сперва показался.

   Резко открылась дверь в комнату, напугав меня до икоты. Тай озадаченно застыл в проеме, держа фонарь. Видя мою растерянность, улыбнулся одним уголком губ. Выставил вперед ладонь. На тыльной стороне расползлось зеленоватое пятно. Оно въелось в кожу и казалось язвой, покрытой пленкой.

   – Вымазал руку, когда варил болотный мох. Оказалось, очень кстати. Тот человек подумал, что я тоже заразен. Ушел.

   Некоторое время Тай косился на меня. По лицу сложно было понять, о чем он думает.

   – Альфина, все-таки... что случилось? Ты правда украла...

   Я закусила губу. И вот как все объяснить? Нерешительно повернулась к Афу. Невидимый для Тая, он держался в стороне, словно ни при делах. Я сложила пальцы, будто держала карандаш, поводила в воздухе.

   – Ты же не собираешься рассказать ему все? - ворчливо раздалось над ухом.

   Я сердито шикнула. Уж кому-кому, а не ему мне указывать! Тай удивленно следил за моим выражением лица, поглядывая на то место, где притаился Аф. Не понимал, куда я смотрю и почему хмурюсь.

   – Альфи... Ты совсем не говоришь?

   Я кивнула.

   – Но как же так! Ведь еще днем...

   Он покачал головой, прошел к столу, взял стопку бумаг и карандаш, протянул мне. Я задумчиво пожевала губы. Мне нужна помощь. А значит, надо быть честной. Насколько это возможно.

   "Тай, прости меня! Бежать было некуда. Я общалась с призраком. Он попросил о помощи. Надо было сыграть мелодию на арфе Талиесина. Но лопнула струна, а я потеряла голос. Пришлось забрать арфу. Надо ее починить. Но за мной охотятся как за воровкой".

   Тай прочитал, и глаза его округлились. Судя по растерянному виду, он мало что понял. Да и я написала так сбивчиво и глупо! Выдохнула, сжав виски. Тай тоже потер взмокший от напряжения лоб

   – Так, давай по порядку. Говоришь, призрак?

   Я выразительно посмотрела на то место, где стоял Аф. Голубые глаза Тая стали еще шире.

   – Хочешь сказать, он прямо здесь?

   Кивнула.

   – Ага, давай, расскажи обо мне всему миру, - скорбно вздохнул Аф, стоя в своей привычной позе "руки в карманах".

   Я написала на листе:

   "Он обманул меня. Не сказал, что арфа опасна и способна убить".

   – Уф, - Тай прочитал и запустил ладони в волосы. - Можно попробовать его изгнать.

   – Пусть не пыжится, - зевнул Аф. - Я привязан к арфе. Чтобы избавиться от моего общества, понадобится та самая пресловутая мелодия. Да и я нужен тебе, Альфина. Вряд ли ты сама разберешься, как вернуть голос.

   Аф ухмыльнулся. Противно осознавать, но, возможно, он прав. Хоть я все еще не представляла, что делать дальше. Потому пришлось повернуться к Таю и грустно покачать головой. Он опять ничего не понял. Как же тяжело общаться без голоса!

   После примерно получасовых уточнений и нескольких исписанных листов, получилось более-менее объяснить Таю ситуацию. Правда, понимания, что делать дальше, это не дало. На лице Тая читалась все та же растерянность. Я попробовала написать что-то и Афу, но выяснилась, что читать он не умеет.

   Безумие со всех сторон.

***

– Значит, утверждаете, вы не знали, что ваша дочь воровка? Я все правильно понял, госпожа Агнес?

   Человек в черной шляпе стоял, оперев руки о перила лестницы. Его желтые глаза, похожие на совиные, неотрывно следили за Агнес. Лицо, напоминавшее белый морщинистый гриб, ничего не выражало. Но чувствовалось, что человек напряжен, как струна арфы.

   Агнес сохраняла холодную невозмутимость.

   – Уверена, это какая-то ошибка. Альфина – боязливая скромная девочка. Она не способна на кражу.

   – Вот как? - тонкие брови Талиесина слегка поползли вверх. - Почему тогда эта «скромная боязливая девочка» сейчас, посреди ночи, не в своей постели? И почему убегает от моих слуг?

   Короткий миг молчания. Агнес едва заметно поджала губы.

   – Она сильно расстроилась из-за неудачи на прослушивании. Наверное, убежала, чтобы выплакаться вволю. Ваши амбалы напугали ее. Неудивительно, что так отреагировала.

   Талиесин переводил взгляд с Патрика на Агнес. Казалось, этот взгляд проникает прямо в голову и ворошит мысли. Агнес непроизвольно коснулась амулета-трискеля, висящего на шее.

   – Господин Патрик. Госпожа Агнес. Вы ведь знаете, какое наказание за кражу у королевского барда?

   Патрик едва заметно вздрогнул. Агнес лишь вскинула подбородок, выдержав взгляд Талиесина.

   – Сперва докажите. Альфина ничего не крала.

   Амулет на шее вспыхнул зеленым огнем, но лишь на миг. От Талиесина это не укрылось. Желтые глаза сощурились, будто пытались заглянуть в самую душу.

   – Далеко ей не уйти. Скоро ее найдут.

   Он внимательно следил за реакцией Агнес. Та по-прежнему оставалась невозмутимой. Лишь когда Талиесин отошел, взяла мужа за руку.

   – Думаешь, она в самом деле? - одними губами шепнул Патрик.

   Агнес молчала. Мыслями она была далеко.

   Айне

   Шаги в темноте

   Ночь. Пылает костер, отбрасывая тени на пляшущие вокруг него фигуры. Лицо одной мне знакомо: Старшая. Но выглядит моложе. Она останавливается возле обнаженной девушки. Разметавшиеся рыжие волосы, веснушки, большие глаза, в которых отражается костер.

   – Богиня избрала тебя, - торжественно говорит Старшая.

   Несколько мигов лицо девушки выражает растерянность и испуг. Затем она делает глубокий вдох и подходит к костру. Пара ударов сердца – и ее тело исчезает в языках пламени. Сестры поют гимн богини-матери. Спустя еще несколько мигов девушка выходит из огня по ту сторону. Ни волосинки не опалено. На лице пылает экстаз, тело источает красноватое сияние. Голоса становятся громче, пока не смешиваются в один сплошной гул, от которого голова идет кругом.

***

Я моргнула. Видение, мелькнувшее перед внутренним взором, исчезло, вернув привычную тьму. Некоторое время я не двигалась, пытаясь понять, живая ли вообще. Память смутно рисовала булькающий смрадным варевом котел, обжигающую боль, от которой лопалась кожа. А до этого, наоборот, пробирающий холод. Я была в тумане? А потом прыгнула в котел? Несуразица. Вряд ли осталась бы невредимой. И, выходит, меня обманули. Старая карга! Где же ответы на вопросы? Зачем мне показали кусок чужой жизни? И где я вообще сейчас? Как всегда, некому ответить. Со злостью пнула камень. Он гулко ударился о землю. Прислушалась. Судя по звуку, впереди не лесная тропка.

   Я сделала несколько шагов. Под ногами оказалась грубая утоптанная земля. Дорога. Затем втянула носом воздух. Обернулась. Оттуда тянет свежестью. Там лес. Но не мой. Пахнет иначе. Осознала, как все это время мои пальцы что-то сжимают. Продолговатая и узкая деревянная плашка с вырезанными на ней черточками. Ощупала. Длинная черточка, а в центре ее пересекает одна короткая, ведущая чуть вправо. Феда огама! Буква древнего алфавита. Друиды им владеют. Иде обучила и меня, еще до посвящения в круг. Каждый знак связан с каким-то деревом. У меня в руках сейчас Бет – Береза. Начало пути.

   Я внезапно осознала, что посвящения-то не состоялось. Вспомнила, что сегодняшний (или уже вчерашний?) день должен был стать знаковым для меня, а вместо этого обернулся полным сумасшествием. Выругалась. Крепко сжала плашку в руке. Осторожно двинулась по дороге, то и дело выставляя вперед руки, дабы снова не врезаться во что-нибудь. Ужасные ощущения, когда не видишь дороги. Постоянно теряешь равновесие.

   Вскоре я уловила чьи-то шаги позади. Ускорилась, сжав кулаки. Пыталась всколыхнуть силу внутри себя. Надеюсь, хоть ее-то не растеряла. Внезапно раздался лай, а следом голос:

   – Ветер, спокойно!

   Голос мужской. Молодой, чуть хрипловатый. Пес прекратил лаять, лишь некоторое время еще рычал. А я, как назло, споткнулась о крупный камень и рухнула бы на землю, но крепкая рука подхватила меня.

   – Осторожнее! Оу…

   Человек оказался рядом, я уловила его дыхание прямо перед собой. Резко освободила руку. Он неловко замолчал, видимо взглянув мне в лицо.

   – Ты тут совсем одна?

   – А тебе что за дело?

   Запах псины смешался с запахом свежей крови. Похоже, эти двое только что с охоты.

   – Ну, просто… холодно, ты едва одета. Еще и босиком. Лицо в крови. Явно тебе нужна помощь.

   – Ты кто такой вообще?

   Я не знала, чего ждать от незнакомых людей. Вряд ли что-то хорошее.

   – Меня зовут Финн. Мать держит трактир неподалеку. Пойдем, отдохнешь и приведешь себя в порядок.

   – Что это за место?

   – Келс, графство Мит. А ты не местная?

   Названия мне ни о чем не говорили.

   – А тот лес, - я указала себе за спину. – Он как-нибудь называется?

   Финн хмыкнул.

   – Лес да и лес.

   Впрочем, под каким именем люди знают мой лес, мне тоже неведомо. Мы зовем его Великий лес или Лес Духов. Продолжала допытываться:

   – Он большой?

   – Кто?

   – Лес конечно, - раздраженно буркнула я. – Уж явно не твой пес. Визгливо лает, обычная мелкая шавка. Не волк.

   Собака, будто поняв, что о ней говорят, возмущенно рыкнула. Финн засмеялся.

   – Может и обычный пес, но помощник в охоте отличный. А ты чего лесом интересуешься? Заблудилась?

   – Слишком много вопросов, - отрезала я.

   – И ты ни на один не ответила.

   – Тебя это не касается.

   – Хорошо, хорошо, - хмыкнул Финн. - Но позволь все же помочь.

   Он коснулся моей руки. Я напряглась и сделала шаг назад.

   – Не бойся меня.

   Колебалась. Вроде бы опасности от него не исходит. Если, конечно, я не потеряла способность чувствовать. Может, и неплохо было бы привести себя в порядок. В животе нестерпимо заурчало. Голодная, как медведь после спячки!

   – Хорошо, веди, - нехотя бросила. - Потом за мной придут.

   Пусть не думает, что я тут одна и беспомощная! Поем, отдохну и убегу.

   – Хорошо.

   Финн попытался еще раз взять меня за руку, но я вновь отстранилась.

   – Сама справлюсь.

   Настаивать не стал. Пошел первым, я двинулась за ним. Но вскоре поняла, что идти без поддержки – не лучшая идея. Медленно, да и малейшая яма или неровность на дороге лишала меня равновесия.

   – Может, все-таки помогу? - снова предложил Финн.

   Я сквозь зубы согласилась и взяла его под локоть. С поддержкой дело пошло лучше. Так непривычно – ступать где-то кроме лесных троп. Я ни разу не покидала родной лес. О жизни за пределами слышала только из рассказов старших. Ну, еще из сказок и легенд.

   – Как тебя звать-то? - непринужденно спросил Финн.

   – Тебя не касается.

   Друиды именами не разбрасываются. Слишком многое в них сокрыто.

   – Ты не очень-то приветлива, - усмехнулся.

   – Лес большой? - я продолжала выяснять то, что мне нужно.

   – Не очень. Я в нем часто охочусь, почти все тропы знаю.

   Значит, это не тот.

   – Большой там, за рекой.

   Наверняка, он указал куда-то, но я этого не видела. Ага. Может быть, там мой лес? Узнаю точное направление и пойду. Найду кого-то из друидов, с кем все в порядке. Узнаю, что случилось. Не могло безумие охватить весь лес. С такими мыслями я вновь обрела уверенность.

   Альфина

   Карр!

   Короткий рваный сон не принес облегчения. Я и там бежала, задыхалась, падала, вставала и опять бежала. Меня настигали, в плечо впивались ледяные пальцы, в ушах сердито стучало:

   – Воровка! Казнить ее!

   Я открывала рот, чтобы закричать, но из горла не вырывалось даже короткого писка. В безмолвном отчаянии следила, как меня хватают и волокут куда-то. Грязная мостовая. Серые капли дождя. Безысходность.

   Я в ужасе подпрыгнула и села на постели. Сердце колотилось, как зверь в мышеловке. За окном смазались краски холодного осеннего утра. Не сразу пришло осознание, что я в безопасности. Тай любезно предоставил свою комнату, чтобы, изможденная, я смогла отдохнуть. В шее ощущалось тепло и приятное покалывание. Перед сном Тай наложил мне компресс с подорожником и еще какими-то травами. Укутал шарфом, в надежде, что голос восстановится. Я попробовала что-нибудь сказать. Увы. Все так же походила на рыбу, которую выбросило на берег и она судорожно открывает рот в надежде глотнуть воды. Я вздохнула и убрала повязку с горла. Кожа в том месте покраснела.

   Когда спустилась вниз, застала Тая за варкой очередных снадобий. По кухне разлился смешанный аромат, в котором отчетливее всего выделялась горечь. Он хоть спал? Я грустно поглядела на друга. Судя по черным кругам под глазами, если и спал, то совсем недолго. При виде меня, Тай приветливо кивнул.

   – Повесил табличку, что заболел и пока не работаю. А ты садись. Сейчас придумаю что-нибудь на завтрак. И еще выпей вот это. Натощак надо.

   Он придвинул мне кружку с зеленоватой вязкой жидкостью. Выглядело неаппетитно, да и пахло не очень. Но я послушно сделала глоток. Рот обожгло горечью, от которой меня чуть не вырвало. С трудом заставила себя проглотить. Пару секунд спустя напал кашель, от которого я согнулась пополам и долго не могла вернуться к нормальному дыханию. Пока не выкашляла слизь. Тай протянул миску, чтобы я могла сплюнуть. Он все это время наблюдал за мной, качая головой. Потом сделал пометку в блокноте.

   – Так, этот не помог. Но все равно польза в отваре есть. Ты очистила легкие. Неприятно, зато полезно. Попробуем другие.

   Он подошел и ободряюще похлопал меня по плечу.

   – Не волнуйся, Альфина. Мы вернем тебе голос.

   Рядом послышался страдальческий вздох. Аф просочился сквозь стену.

   – Вот не пойму, твой друг в самом деле такой глупый или просто рисуется перед тобой? Пытаться побороть проклятие Талиесина какими-то травками… это просто верх тупости!

   Он презрительно поднял вверх большой палец. Я бросила на него взгляд, полный упрека. По крайней мере, Тай хоть что-то пытается делать, а не просто болтает языком.

   – Пошарился по кварталу, - небрежно заметил Аф. – Сюда стянули стражу для наблюдения. Ищейки Талиесина чуют, что ты залегла где-то здесь.

   Я обеспокоено почесала подбородок. Плохо дело. Лишь бы не навредить Таю. Он вновь ободряюще улыбнулся мне и поставил тарелку со слегка пригоревшей овсяной кашей. Рядом положил толстый ломоть хлеба.

   – Прости, стряпня у меня не самая лучшая. Но, чем богат.

   Я не ела со вчерашнего вечера. В подавленном состоянии и не хотелось. Но силы нужны. Так что пришлось заставить себя и съесть хотя бы половину. Тай придвинул мне чай, в котором улавливался аромат мяты и чабреца.

   Я заметила, что Тай смотрел сквозь меня, погруженный в мысли. Кусал губы, теребил волосы.

   – Есть еще один рецепт, - пробормотал, вставая. – Сейчас поищу книгу.

   Он убежал наверх. Аф продолжал тяжко вздыхать, изрядно действуя на нервы. Я обычно спокойная, но сейчас едва ли не изнывала от желания придушить его. Редко кому достаются такие бурные эмоции с моей стороны.

   – Пока этот шут занимается бесполезными делами, предлагаю обсудить важное. Я-то точно знаю, что надо делать.

   Да неужели?

   Аф, не обращая внимания на мой скептический взгляд, продолжил:

   – Полагаю, что починить арфу, а также подобрать нужную нам с тобой мелодию, способны лишь друиды. Барды у них обучаются, а значит, им ведомы все тайны музыкальных инструментов.

   Мысль, конечно, интересная, вот только где найти в Ленстере хоть одного друида?

   – Слышал, что несколько племен живут в Забытом лесу. В общем, - бодренько продолжил Аф, - тебе пора отправляться в путь! Талиесин все равно уже знает, кто ты. Не даст тебе жить спокойно.

   Я нервно сглотнула. Отправиться в путь? Я? Такая мысль приводила в ужас. Я никогда не покидала Ленстер. Да еще и в одиночку. Это безумие.

   – Правда, тут вытекает небольшая проблемка, - он размышлял вслух, совсем не обращая внимания на мою реакцию. – Наверняка у всех выходов из города уже выставили стражу. А ты… гм, слишком примечательная особа, чтобы спутать с кем-то другим.

   Аф критично оглядел меня сверху вниз.

   – Волосы. Ни у кого таких не видел. Интересно, в кого ты уродилась? Мать согрешила с Банши?

   Я побагровела, сжав кулаки. Как он смеет говорить такие гадости?!

   – Ладно, ладно, не кипятись, - Аф примирительно замахал руками, но с лица не сходила самодовольная усмешка. Какой же он мерзкий! – Мне, в общем-то, все равно. К делу это отношения не имеет. Вот только почему ты не покрасила волосы, чтобы хоть не выделяться среди горожан? Полагаю, так жилось бы легче.

   Вот обязательно проехаться по всем больным мозолям? Или думает, что все вокруг глупцы и только он великий гений. Разумеется, мать пробовала красить мне волосы, и не раз. С помощью ромашки и шафрана пыталась придать золотистый оттенок, а отваром из ореховой кожицы – рыжину. Но все было тщетно. Мои волосы не вбирали и капли иного цвета. Отец даже привозил из Румелии необычную траву. Как уверяли продавцы, ее нужно было залить кипятком, размешать в кашицу, нанести до волосы и подождать до утра. После этого они приобретут «цвет жгучего пламени». Уж не знаю, врали они или это я такая проклятая. Однажды я целых три дня держала на голове эту кашицу. Но, когда смыла, все осталось, как прежде. Ни волосинки не прокрасилось.

   – Попробуй, вдруг получится, - Аф, как назойливая муха, кружил рядом. – Чтобы выбраться из города, тебе обязательно надо замаскировать внешность. Сделаться неузнаваемой.

   Вернулся Тай, листая на ходу книгу в толстом черном переплете. Я жестом попросила листок с карандашом. Написала все, о чем говорил Аф. Тай читал, растерянно запустив пальцы в волосы.

   – У него вши? – не выдержал Аф. – Что он там все время копается?

   О, боги, какой же острый у тебя язык! Чтобы понять тонкую натуру Тая, нужно с ним больше общаться. На первый взгляд, он действительно казался странным. Просто Тай вечно в своих мыслях и будто бы даже в других мирах. Зато его снадобья – лучшие в Ленстере.

   – Забытый лес? – Тай крутил прядь волос, переводя растерянный взгляд с меня на листок пергамента,

   – Да, да, понимаю. Тебе, красавчику, сложно представить, как можно оторвать зад от насиженной печки и куда-то отправиться.

   Жаль, все, что я сейчас могу – это метать рассерженный взгляд и шипеть. Впрочем, даже будь у меня голос, не уверена, что смогла бы заставить Афа прекратить свои язвительные шуточки. Растерянность Тая мне отлично понятна, ибо сама чувствую то же самое.

   – А может, все-таки договориться с Талиесином? Хочешь, пойду с тобой, попрошу за тебя?

   – Ох, дурак. Совсем дурак, - Аф шумно и презрительно выдохнул.

   Я покачала головой. И написала.

   "Боюсь, Тай, выбора у меня нет"

   – А не думаешь ли ты, что призрак хочет заманить тебя в очередную ловушку?

   Тай подозрительно огляделся по сторонам, пытаясь понять, где Аф.

   Думаю. Такое вполне в его стиле.

   – Ну да, ну да. Конечно, я такой плохой, только и мечтаю всем напакостить, - с привычным сарказмом проговорил Аф. - Между прочим, я весьма заинтересован в том, чтобы ты осталась жива-здорова. Ты единственная, кто меня видит. И с твоей помощью у меня есть хоть какой-то шанс освободиться.

   Вот только твои методы не назовешь безопасными. Я продолжала стоять, глупо хлопая ресницами, чувствуя, как все больше путаюсь. Тай выглядел примерно так же. Но вдруг он выпрямился. На усталом лице появилась решимость.

   – Если точно соберешься в лес, то и я с тобой. Нельзя тебе в одиночку.

   Я некоторое время оторопело глядела, все еще не веря, что он серьезно. В глазах защипало и затуманилось. Поспешно смахнула слезы. Все-таки один настоящий друг у меня есть в этом сером городе!

   – У-ух ты! - Аф томно прикрыл глаза и хмыкнул. - А он не так бесполезен, как кажется. Я восхищен! Теперь, если нам понадобится пожертвовать кем-то ради спасения...

   Не выдержав моего, полыхающего гневом, взгляда, он расхохотался. Вот же! Мерзкий, глумливый тип! Жаль, что не заставишь его замолчать. Даже нельзя запустить в него чем-то!

   – Все в порядке, Альфи? - участливо поинтересовался Тай.

   Я кивнула. Затем взяла пергамент и написала: "Спасибо. Хоть ты и вовсе не обязан помогать мне".

   Мимолетно улыбнувшись, Тай принялся ходить по комнате взад-вперед, усердно размышляя. У него слегка дергался левый глаз, когда он нервничал или погружался в хаотичные, требующие быстрого решения, раздумья.

   – Вот что.

   Он резко остановился, что я даже вздрогнула. Такой серьезный и решительный взгляд.

   – В бабушкиной книге описан рецепт зелья изменения внешности. Я, конечно, ни разу не алхимик. Но попробовать можно. С благословением Бриды может, что и выйдет. Если верить написанному, зелье способно на время изменить лицо. Тогда мы вдвоем сможем выйти из города, минуя стражу. Тебя никто не узнает, даже если будут вглядываться.

   Что ж, план звучит хорошо. Я задумалась, как вдруг резкий стук со стороны окна заставил меня вздрогнуть. А следом за ним – протяжное: "карр!" Мы с Таем почти одновременно подпрыгнули. В комнату дохнуло холодным ветром. Взметнулись со стола бумаги. Глянув на окно, я оторопела. На открытой створке сидела ворона и, казалось, внимательно глядела на нас глазом-бусиной. Я нервно облизнула губы. Мне показалось, Тай сильно побледнел. Затем сорвался с места и замахал руками перед вороной:

   – А ну кыш!

   Несколько секунд птица еще невозмутимо сидела. Наверное, у меня уже галлюцинации, раз показалось, что ворона будто бы глядит с насмешкой. Затем она словно нехотя взмахнула крыльями и улетела. Тай поспешно захлопнул окно и задвинул плотную желтую штору.

   – Странно, - бормотал он. - Вроде бы я с утра не открывал окно и не двигал штор.

   Я все еще завороженно стояла, вспоминая образ вороны на оконной раме. Почему-то он казался предвестником беды. Почему ворона так нагло залетела в дом? Мне тоже казалось, что окно с утра было закрыто. Да и Тай ведет себя странно. Его пальцы исходили мелкой дрожью. На мой вопросительный взгляд он ничего не ответил и уткнулся в книгу.

   Похоже, теперь загадки подстерегают на каждом шагу.

***

Талиесин стоял в саду О’Нейлов, вытянув вперед руки. Ветер шелестел в золотистых волосах. На раскрытых ладонях змеились короткие молнии. Губы сосредоточенно шептали:

   – Приди, Дуб двух зеленей,

    Приди, Песнь четырех углов,

    Приди, весна, приди, зима,

    Губы арф, волынок и дудок.

   Вначале это был шепот, но он становился все громче, все неистовее. Отзываясь на этот голос, ветер завихрился вокруг барда, взметнув полы его плаща. Откликнулись листья и травы сотней едва различимых, но хорошо понятных Талиесину голосов. Однако ни один голос, ни один шепот не дал ответа.

   Он резко опустил руки. Ветер тут же утих, утихла и листва. Взгляд Талиесина был полон гнева и одной капли изумления.

   – Кто же ты такая? И как тебе это удалось?

   Айне

   Зверь внутри

   – Мы пришли!

   Скрип. Похожий на то, как деревья раскачиваются под ветром. Стук за моей спиной, лязг. Наверное, дверь. Так вроде бы называется вход в жилище людей. Собачий лай, запах соломы и навоза. Воркование каких-то птиц на земле. Снова скрип. Ноги ступили на что-то твердое, непривычное. Дерево. Под ногами. Очень странно. Снова стук за моей спиной, лязг. Голоса, которые на миг умолки. Затем возобновились. Тепло. Запах жареного мяса, от которого заныл живот и рот наполнился слюной. Где-то рядом огонь.

   – Ма, дай какое-нибудь платье.

   Хоть мои глаза неспособны увидеть лица матери Финна, но я отчетливо уловила исходящую от нее волну недовольства.

   – Пойдем, наверху переоденешься.

   Он снова взял меня за руку, подвел к чему-то.

   – Тут лестница, аккуратнее.

   Лестница? Слышала о таком из рассказов старших. Моя ступня натолкнулась на возвышение. Над ним еще одно возвышение. Затем еще и еще. Я словно шла по сложенным стволам деревьев. Непривычно. Снова скрип.

   – Отдохни. Скоро приду.

   Финн ушел. Я стояла, прислушиваясь к ощущениям. Снизу доносились приглушенные голоса. Сделала несколько шагов, уперлась в стену. Часть ее подалась вперед под моими пальцами. Лицо окатила струя холодного ветра. Я как птица, которая сидит внутри большого дерева и выглядывает из дупла.

   Вновь послышались шаги. Вошли двое. На пол бухнули что-то тяжелое. Повеяло паром и густым травяным запахом. Финн подошел, взял мою руку, подвел и стал касаться ею предметов.

   – Вот тут бадья, тут вода – горячая и холодная. Тут полотенце. Мэри поможет тебе вымыться, если хочешь.

   Не знаю, кто такая Мэри, но на всякий случай я отказалась.

   – Сама справлюсь.

   – Точно? – с сомнением спросил Финн.

   – Точно. Уходи уже!

   – Как скажешь. Платье на кровати, позади тебя.

   Стук закрываемой двери. Я тщательно прислушалась. Ушли. Подождала несколько минут. Тишина. Точно никого рядом. Только тогда скинула тунику, осторожно ступила в бадью. Невольно вспомнила видение и бурлящее варево. Все-таки кто же пытался заморочить мне голову? Увлекшись мыслями, я обожглась, сунув ладонь в горячую воду. Выругалась. В одиночку вымыться оказалось непросто, но я справилась. Хоть и пролила воду на пол. А когда вылезала, так едва не опрокинула бадью. В голове крутились ругательства. Ненавижу свою беспомощность! Вытерлась. Стала шарить руками, искать платье. Нащупала два. Кое-как натянула оба. Запуталась в шнурках спереди. С волос стекали капли воды. Мокро и холодно.

   В дверь постучали.

   – Ты уже все? – кашлянул Финн.

   – Да.

   Он зашел. Смущенно кашлянул.

   – Эм, ты нижнее платье надела сверху. Надо наоборот.

   – Верхнее, нижнее… какая разница. Зачем вообще столько платьев?

   – Ну… так нельзя. Неправильно поймут. Все-таки пусть Мэри тебе поможет. Это служанка. Не бойся.

   Я сквозь зубы согласилась. Пришла женщина. В ноздри ударил запах пота. Помогла натянуть платья, зашнуровала. Попутно пыталась вынюхать кто я и откуда. А еще про мою татуировку трискеля на руке. Не вышло.

   – Теперь обувь, - моей ноги что-то коснулось.

   Я замотала головой, сунув в карман плашку с символом.

   – Нет. И так нормально.

   Она удивленно хмыкнула.

   – Пойдем, помогу спуститься.

   Мэри взяла меня под руку. Провела за дверь. Спуск по лестнице. Меня усадили на скамью. Запах мяса защекотал ноздри. Я тут же неистово набросилась на еду. Как голодный зверь, терзающий добычу. Мясо и картошка. Вкусно, сочно.

   Мой тонкий слух среди нескольких голосов уловил обрывок приглушенного разговора.

   – ... не пойми откуда взялась, - женский брюзжащий голос. - Кто такая вообще? Еще и не заплатит за еду и ночлег.

   – Она наверняка в беде, мама. - Голос принадлежал Финну.

   – Мы не приют для бродяг.

   Я усмехнулась, возвращаясь к мясу. Мне тут не рады. Это взаимно. Вскоре подошел Финн. Присел рядом.

   – Теперь ты в порядке? - в его голосе проскальзывала неловкость. Не знаю, понял ли, что я слышала, или нет.

   – Да. Спасибо. Тепло и вкусно.

   – Твои друзья точно поймут, где ты?

   – Поймут.

   – Что ж, хорошо.

   Я закончила есть. Повисло глупое молчание.

   – Извини, если что не так, - все-таки оправдывался за нерадушный прием матери. - После смерти отца мать одна тут всем заправляет. Из помощников – я да Мэри. А людей по этой дороге не сильно много ходит.

   Я пожала плечами:

   – Мне все равно.

   Говорить с ним не о чем. Встала. Попробовала найти лестницу. Врезалась во что-то.

   – Эй, куда прешь! - раздался грубый, словно медвежий рык, голос.

   Я в ответ огрызнулась, но меня цепко схватили за руку.

   – Стащить хотела что-то, бродяжка?

   – А на лицо так ничего, - вмешался другой голос, гнусавый и противный. – Если не смотреть в глаза.

   Раздался мерзкий пьяный хохот.

   – Отпусти, падаль! – взвизгнула я, пытаясь вырваться. С яростью и отвращением чувствовала, как некто крепкий пытается усадить меня себе на колени.

   – Что, киса прыгнула сама в лапы Гаю? – хохотнул гнусавый. – Это никак судьба.

   – Развлечемся, - у самого уха пробасил первый мужлан. В нос ударил мерзкий запах кислого пойла.

   – Эй, отпустите ее, она со мной, - раздался ледяной голос Финна.

   – В очередь, парниша, - грубо рыкнул державший меня медведь.

   Когда он попытался лапищами притянуть меня к себе, внутри шевельнулся зверь. В голове началась дикая пульсация, во рту появился вкус крови. И боль. Раздирающая все тело на части. Треснуло платье. Зашевелились кости и кожа.

   – Что за… - мужик резко отпустил меня.

   Я упала на пол, воздела голову вверх. Из горла вырвался крик, переходящий в жуткий вой. Тут же исчезли все звуки. Но лишь на несколько мгновений. Затем со всех сторон послышались истошные вопли. Залаяли собаки.

   – Волк!

   – Оборотень!

   – Нечисть! Бей ее.

   Я дернулась, зарычав. Потрясла головой. В этот раз перекинулась быстро. И без оплошностей. До последнего теплилась надежда, что в звериной форме смогу видеть. Но нет. Все та же тьма перед глазами. Только ощущения обострились. Ярость подхлестывала. Первым порывом было броситься к мужлану и вцепиться в горло зубами. Человечий разум в последний миг взял верх. Нельзя. Нет времени. Бежать. Скорее бежать. Я развернулась и понеслась, доверяя лишь инстинктам. Они выведут меня отсюда.

   Раздались вопли, грохот и ругательства. Я резко врезалась мордой в стену. Заскулила. Слишком поддалась панике. В такой обстановке сложно прислушаться к себе. Надо собраться. Надо…

   В следующий миг острая боль вонзилась в бок. Я зарычала, падая и теряя силы.

   – Попалась, дрянь!

   После всего, что произошло, мое сознание не выдержало и рухнуло в небытие.

   Альфина

   Первые шаги

   – Брида, благослови напитки эти! Пробуди дух, даруй силу.