Не проходи мимо. Мария Захарова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

«Не проходи мимо» - жизненное кредо моей бабушки. «Помоги ближнему и тебе воздастся» - самая почитаемая ею заповедь. И когда-то, в безвозвратно минувшем детстве, это виделось единственно правильным!

   Однако бабушки давно нет, а жизнь отучила меня верить в людское благородство, взаимовыручку и воздаяние. В этом мире каждый сам по себе. Внимание обращают разве что на родных и близких, и то раз от разу. Так я думала, лелея мечты в скорой спокойной жизни, пока не увидела ее – девочку в желтом платье… И все вновь встало с ног на голову.

ГЛАВА 1

Утро нового дня началось строго по расписанию. Я проснулась с будильником. Пять минут на блаженные потягушки, затем душ, завтрак, накормить кота, быстрые сборы и шагом марш трудиться. На все про все – сорок минут. Жить в четком соответствии с графиком, я научилась давно.

   Еще тридцать две минуты мне требовалось, чтобы спокойным шагом дойти до работы. Бывало, конечно, и быстрее добегала, но это когда погода совсем уж отвратительная. В целом, ни снег, ни дождь, ни мороз меня не пугали. А все почему? Потому что работу свою я не любила. Совсем! Категорически! И будь моя воля, без капли сожаления давно бы помахала ей ручкой, однако моего мнения в этом вопросе никто не спрашивал. У нас же как… Угораздило родиться с даром, будь добр отплати короне за пансион и бесплатное обучение. А то, что таковая забота некоторым, точно кость в горле, государственную машину мало волнует. Есть дар – вот вам указ и исполнители. Точка. Хочешь не хочешь, обучиться и отработать обязан.

   Так что сперва меня - тринадцатилетнюю сикушку - отобрали у единственного родного человека и на пять лет запихнули в школу одаренных детей, с жестким уставом и строгим контролем каждого шага. А после вогнали в очередную кабалу, заставив служить на благо народа в Управлении городской стражи те же самые пять лет. И если первое время душу хоть как-то грела мысль о, пусть и нескором, но возвращении домой, то после смерти бабушки, на прощание с которой меня, кстати, не отпустили, стало очевидно – о безоблачном прошлом лучше забыть раз и навсегда. Возврата к нему уже не будет.

   В общем, израсходовав свои сорок минут, я потрепала провожающего меня Пусика между ушей, закрыла за собой дверь ведомственной квартирки и, крепко прижимая к груди позаимствованный из библиотеки архива фолиант, торопливо слетела по лестнице. Соседей своих я избегала, и столкнуться с кем-либо из них на узком лестничном пролете желания не имела. И не подумайте, тут дело не в моей привередливости или неумении сходиться с людьми, хотя последнего, конечно, не отнять: к двадцати трем годам так и не обзавелась ни одной подругой. Дело в даре. Он, как бы это получше выразиться?.. у меня специфический. Весьма специфический даже! Его и даром-то можно назвать с большой натяжкой.

   Я маг и, одновременно, не маг. Собственной силы, в привычном понимании, не имею. Зато чужую развеиваю только так. Мне нипочем ни боевые файерболы, ни темные проклятья, ни приворотные зелья. Моя сила расщепляет любую магию. Причем не всегда осознанно. Зачастую достаточно случайного прикосновения и чей-то там артефакт-накопитель будет разряжен, дорогостоящий амулет рассыплется пылью, окрашенные магически волосы приобретут прежний оттенок, а резерв запросто уменьшится.

   Как считаете, много найдется желающих свести со мной повторное знакомство? То-то и оно!

   Так что более или менее без последствий, я могла общаться только с ненаделенными силой. Вот только где же их взять в ведомственном доме Управления городской стражи? В том из не-магов найдется разве что низший обслуживающий персонал, и квартирки ради комфортного прохождения службы им никто не выделяет.

   Короче, соседи шарахались от меня, а я шарахалась соседей, во избежание так сказать. Мне только непримиримых врагов не хватало нажить для полного счастья! Случайно соприкоснусь с кем-то, а ему потом резерва не хватит на задании. Кто виноват будет?

   Выскочив на улицу, я на мгновенье притормозила, с удовольствием потянула носом, наслаждаясь запахом долгожданной весны, и ринулась мимо притулившейся за углом трамвайной остановки в нужном направлении. И, да, на городском транспорте я не ездила по той же самой причине – специфическая магия. Неизвестно с кем придется столкнуться в под завязку набитом вагоне. Конкретно магов тут, конечно, не встретишь. Что ни говорили, а платят нам вполне прилично, позволяя не экономить на элементарных благах, но ведь и простые люди не брезгуют всяческими магическими штучками. Представляете, копил человек на что-то там, в самом необходимом себе отказывал, а тут я – гроза магических артефактов, и все усилия насмарку. Слова-то приличного не подобрать!

   Так что остановку я благополучно проскочила, а дальше преспокойненько зашагала по улице, наслаждаясь погожим утром и по-весеннему пригревающим солнышком. Все же налетали на меня редко. А если и налетали, то моей вины в этом не было. Я и без того делала все возможное, чтобы обезопасить окружающих от своей неприятной персоны. Из неприкрытых участков тела только лицо и шея: мой дар наиболее полно раскрывался кожа к коже, так сказать. Ну и волосы еще – ими я просто гордилась. А все остальное надежно упрятано в непроводящую ткань. Она не позволяла мне расщеплять магию при мимолетном соприкосновении, но и панацеей не являлась. Если сознательно ухвачу за руку какого-то мага, да подержу подольше - никакие перчатки его не спасут. Дар протиснется сквозь волокна, и пиши пропало. Не для меня, конечно, для удерживаемого. Но от этого не легче, согласитесь?

   До Управления добралась в отведенный срок. Привычно обошла считыватель: единственная моя привилегия, кстати. Все остальные в обязательном порядке проходят досмотр, будь ты глава оперативного подразделения, простая уборщица или первое лицо ведомства. Мало ли кого могут подговорить, запугать или в слепую использовать. У тех же магов слабостей хоть отбавляй!

   На меня же считыватель всегда реагировал однозначно – разряжался. Точнее сперва его коротило, хотя внятно объяснить, отчего так происходит, даже я не могла. Всегда стояла смирно, ничего не трогала, но что есть то есть. Устройство начинало сыпать искрами, далеко не безвредными для близстоящих, а затем раздавался неизменный пыфкх – и рамка отключалась.

   Вот даже не скажу, сколько раз на моем веку артефакторы управления занимались его перенастройкой. Что-то мудрили, крутили, бились и дорабатывали, но всякий раз я благополучно выводила считыватель из строя. Результат налицо - для меня одной в Управлении имелась обходная калитка. Вещи, конечно, проверяли, но сами телеса пропускали без досмотра. Это единственное, что радовало, если честно. Ждать и терпеть пока эта штуковина загнется окончательно, мне удовольствия не доставляло. Одно дело однополярная магия, встречающаяся в амулетах, заклинаниях и так далее... И совершенно другое синтезированная, когда приходится расщеплять множество разноплановых потоков. После голова трещит – словами не передать как! И слабость жутчайшая: едва-едва до своего подвальчика доползаю. И отхожу потом ни час, ни два, а много дольше, насилу справляясь с рабочим процессом, если таковой имеется.

   И вот тут, справедливости ради, стоит вынести мизерную благодарность нашему нынешнему владыке – Диориду Третьему. Буквально два десятилетия назад он запретил бросать слабый пол на передовую сыскного и военного дела. Иначе бы прикрывать мне своей голопузой тушкой боевых магов от супостатов. Идеальный щит, согласитесь? Любое брошенное в героев передовой заклинание развею, любую магию поглощу, и так, пока не словлю что-нибудь материальное или критичное для организма в целом.

   Да, такие, как я, тоже уязвимы. Одного удара обоюдоострым ножом в верное место достаточно, чтобы навеки вечные отправить к праотцам. Ну и передозировку никто не отменял. Я ж, типа, своей магией чужую обезвреживаю, пусть ее никто и не видит.

   Забрав с ленты сумку и книгу, я кивнула досмотрщику и заспешила в отдел. Стоило уточнить, есть ли первостепенные задания на утилизацию. Мало ли что оперативники успели добыть за ночь.

   Еще один неизменный ритуал последнего почти пятилетия – сунуть нос в просторный кабинет с панорамными окнами, дозваться кого-нибудь, стоя в дверях, выслушать распоряжения и слинять на непосредственное рабочее место – в экранированное аллюниумом подземелье.

   Куда же еще поселить утилизатора? Только туда, где любая ошибка не станет крайней для всего Управления. Я ведь не только утилизирую опасные и отработанные артефакты, я раскладываю их матрицы на компоненты.

   Вот представьте, собрались с десяток магов, пошаманили, помагичили и сообразили Нечто. И это Нечто способно, без преувеличения, разнести парочку кварталов. Что теперь с ним делать? А главное – как найти и обезвредить экспериментаторов?

   Флаг в руки утилизатору. Расщепить заклинание на составляющие части, разделить и вычленить магические потоки, записать каждый из них на портативный носитель и раздать сыскарям, чтобы уже те отличились по-полной и заработали очередные медальки за отличную службу.

   Впрочем, здесь я в претензии не была, и о славе с грамотами не мечтала, ибо оставаться на сверхсрочную работу не планировала. Для меня первостепенной задачей являлось скорейшее окончание службы, когда, наконец, смогу собрать вещички и слинять из этой треклятой столицы куда подальше. Хотя нет, куда именно поеду, я точно знала. Я собиралась вернуться в наш крошечный, уютный городок, притулившийся на берегу озера Лимия. Встретить там самого-пресамого обыкновенного парня – рыбака или охотника, выйти за него замуж и жить припеваючи, навсегда вычеркнув из своей жизни любую магию. А еще никогда более не казать оттуда носа!

   Знаете, как обнаружился мой дар, о наличии которого мы с бабушкой не подозревали вовсе? Глупая я так мечтала побывать в столице, что уговорила бабулю свозить меня на праздник Пресветлых Богов. А на площади перед храмом, зазевавшись, потерялась в толпе. Ревущую девчонку заприметил жандарм – посредственный маг-стихийник, и пока выяснял, что у меня стряслось, благополучно остался без кристалла-накопителя, да еще и с усеченным резервом. Так что бабушке меня уже не вернули, а под белы рученьки скоренько сопроводили в школу, учиться. Где ко всему прочему, за все пять лет обучения, я была одна такая. Редкая у меня магия, как оказалось. Редкая, но востребованная, потому и очутилась в столичном Управлении. Хорошо хоть закон разночтений не подразумевал, и, как и всем прочим адептам, мне назначили пятилетнюю отработку.

   Поднявшись на второй этаж, я сперва заглянула в архив, сдала фолиант по комбинированным магическим плетениям – столкнулась вчера с необходимостью освежить знания, уж больно заковыристый артефакт попался – и отправилась к непосредственному начальству. Тут, правда, меня ждал сюрприз. Никого, кроме Лары в отделе не оказалось, а с той мы совсем уж не ладили. Причем давно, еще со школы.

   Лара, а точнее Лариана, ибо обращаться к принцессе коротким именем мне не дозволялось, являлась дочерью аристократа, кичилась своим происхождением, несмотря на действующий в школе строгий запрет афишировать это самое происхождение, а меня считала несправедливо облагодетельствованной жизнью букашкой, место которой в клоповнике, не иначе. А еще она была красавицей, отличницей, активисткой, гордостью школы, имела в активе сильнейший воздушный дар, аж двенадцатого уровня по шкале Гунтена, и все же ей пришлось наизнанку выворачиваться, чтобы распределиться в столичное Управление городской стражи. Поговаривали даже, что без вмешательства влиятельного папочки дело не обошлось.

   Ну а я - лентяйка и выскочка, по мнению некоторых, уже с третьего курса знала, где именно придется нести повинность. Меня еще во время учебы таскали в Управление, хотя недообученным магам строжайше запрещалось покидать территорию школы. И, естественно, являлась бельмом на глазу для очень-очень многих. Жилось мне от этого ничуть не легче, как вы понимаете, так что о годах обучения светлых воспоминаний у меня не осталось. Как и друзей, собственно.

   За все пять лет заточения в школе со мной не чурался общаться только один человек – Айлир. Когда меня зачислили, он был уже на четвертом курсе. Как и Лара позднее, являлся гордостью школы и лучшим учеником на потоке. Ему прочили карьеру выдающегося по силе боевика, едва ли ни сильнейшего из нынеживущих, но у судьбы на парня оказались иные планы.

   Не могу сказать точно, что же пошло не так, но в один прекрасный момент Айл выгорел, вчистую, так и не успев закончить школу. Разговоры разные ходили. Нашлись даже те, кто обвиняли меня в случившемся, мол, это я, из мести, опустошила резерв признанного красавчика. За что уж я должна была ему мстить, понятия не имею, но мусолили эту версию долго и со вкусом. Я же ревела в подушку, оплакивая исчезновение единственного, кто со мной разговаривал. И не могла себе простить, что в тот день не пришла на полигон, поглазеть на тренировку боевиков, как часто делала. Возможно, будь я рядом, смогла бы предотвратить беду. Потому что по другой версии, Айл не справился с собственным заклинанием, и оно высушило его до дна.

   Но вернемся к Лариане… Длинноногая блондинка в форме с иголочки на мое появление соизволила оторваться от изучения содержимого какой-то папки. Ненадолго, правда. Окинула оценивающим взором, брезгливо скривила губки и демонстративно отвернулась.

   Я мысленно фыркнула. Вот ничуть не удивила!

   В эту игру мы играли постоянно. Она при каждой встрече обливала меня презрением, а я в отместку называла ее коротким именем. Такой вот чудненький обмен любезностями. Самое то для заядлых «подруг», не правда ли?

   - Лара, срочное что-то есть?

   Вопрос, ожидаемо, проигнорировали. В отсутствии свидетелей до общения со мной королевишна никогда не снисходила.

   - Отлично. Официальный запрос пришлю с Виссом. Хорошего дня, Лара.

   - Совести у тебя нет, Ливо Рун! – вдруг взвилась эта ненормальная, теперь уже не просто удивив, а натуральным образом ошарашив. - Ребята жизнью рискуют, а ты окопалась в своем подвале, хотя можешь помочь!

   - Еще какие просьбы?

   Мне не без труда удалось сохранить нейтральное выражение лица, а вот блондинке выдержки определенно не хватало. Она не только вскочила на ноги, в процессе смахнув со стола папку с документами, но и наступала на меня, пылая праведным гневом.

   - Твое место рядом с ними, на выездах, а не в теплом кабинетике! Ты должна кровью платить за шанс выбраться со своей помойки! Сидишь тут, вся из себя такая неприступная, а хорошие люди гибнут ни за что! Зачем только придумали этот закон – не брать женщин на передовую?! Твое место…

   - А твое место, Лара? Где твое место? – оборвала я поток едких словоизлияний. – Бумажки из папки в папку перекладывать каждый может. Уверена, я справлюсь ничуть не хуже. Поменяемся?

   - Я воздушница, а не пиявка! – возмутилась та, так и не перешагнув черту безопасного для себя расстояния.

   А-то как же? Сейчас как сниму перчатки… Как наброшусь… И доведу до истощения! Такая вот страшная и ужасная Ливо Рун.

   Однако я всего лишь бровь насмешливо заломила.

   - Так иди тучи разгоняй, воздушница. Чего юбку протираешь среди боевиков? Уверена, в стране найдется множество деревень с дождливым климатом. На тебя станут молиться, Лара! Ты же об этом всегда мечтала, верно? Так не упускай свой шанс стать божеством для плебеев. Плебеи народ благодарный, знаешь ли. Могут и памятник возвести, увековечив в камне. Станешь единственной и неповторимой грозой туч и облаков.

   На этом я сочла наш незапланированный диалог исчерпанным. Отступила в коридор и захлопнула дверь, отсекая себя от окончательно взбешенной блондинки. Вот только искру любопытства ее неадекватное поведение разжечь успело, и прежде чем спуститься к себя, я заглянула к шифровальщикам.

   Каким-то совершенно непонятным для меня образом, именно этот отдел всегда был в курсе всех горячих управленческих новостей. Вроде бы совершенно не их стезя, но по факту, хочешь выяснить, что происходит – иди к шифровальщикам. К тому же и предлог весомый у меня имелся. Сданный в архив фолиант натолкнул на мысль, что матрица недорасплетенного вчера артефакта, скрывает в себе определенного рода кодировку. Я бы, конечно, и сама могла ее вычленить в итоге, но теперь заставлю делегировать квалифицированного помощника, а заодно и уши погрею. В основном женский коллектив шифровальщиков, обсуждал «горяченькое» в процессе работы.

   Вскоре выяснилось, что все пять этажей Управления городской стражи уже неделю будоражат запредельные новости, и только до моего экранированного подвала отголоски этой тряски не докатились. Эсар-лерд Дорней - наш начальник – объявил об уходе со службы по состоянию здоровья, а на его место, вроде бы, прочат не-мага. И ладно бы только не-мага – прецедент был полвека назад, хоть и неудачный - зеленого юнца, сына какого-то там генерала, выслужившегося в столкновении с песчаниками. Последние наши соседи на северо-западе, кочевые племена, с ахарром во главе, жаждущие отхватить кусок плодородной низинной почвы вдоль реки Сарта. Их неиссякаемый боевой напор и жертвенность, вынуждали Его Величество зорко следить за состоянием на границе, а редкость среди песчаников одаренных позволяла делегировать на линию противостояния простых людей. Вот сынок генерала и проявил себя с лучшей стороны, поразив воображение Его Величества.

   Жаль только имени этого героя я не расслышала. Или его при мне не произносили?

   Впрочем, новости, как таковые, меня взволновали мало. Подумаешь смена руководства! Двадцать три дня продержаться, и я свободна. А там хоть кронпринца ставьте – деревенщине в моей лице дела до этого не будет. Стану бродить вдоль берега озера, ждать своего обычного-преобычного рыбака или охотника и бед не знать.

   Это Ларе стоит переживать о своем светлом будущем. Насколько мне было известно, она планировала задержаться в Управлении, и даже выслужиться. Так пусть старается. А уж получится или нет – совершенно не мое дело. Хоть бабушка когда-то и вкладывала мне в голову, что мимо чужой беды проходить нельзя, былое успело подернуться дымкой. И тем более, если никому нет дела до моих чаяний, почему я должна относиться иначе?

   Так что остаток рабочего дня промелькнул для меня незаметно. Шифровальщица Тьяза мельком глянула на артефакт и, открестившись, быстренько слиняла, сверкая подошвой форменных ботинок. А я, как всегда, разобралась сама. Слила информацию на портативники, и вызвала Висса из курьерского. Именно ему вменялось в обязанности доставлять от меня передачки другим отделам.

   Славный, кстати, парень. Стоять рядом со мной на расстоянии вытянутой руки не боится.

ГЛАВА 2

На службе пришлось задержаться допоздна. Вернувшиеся с выезда оперативники приволокли крайне занятную вещицу, и сразу же спустили ее ко мне в подвальчик. На вид кустарно слепленный из подручных средств медальон, но начинка… Начинка просто загляденье! С таким клубком невообразимых плетений я за все пять лет не сталкивалась!

   Не стану отрицать, сложные задачки меня радовали. Когда ты изо для в день крутишься в опостылевшей донельзя рутине, что-то нетривиальное, способное занять разум воспринимается, как отдушина.

   Так что копалась долго, муторно и нервно. Эта зараза, то и дело проявляла характер, словно заточена сопротивляться утилизатору, но, в итоге, сдалась и обнажила свою суть, коей я мимолетно, но искренне подивилась.

   Будь такое в принципе возможно, я бы сказала, что в основе матрицы артефакта лежит схожая с моей сила. Очень уж подозрительной казалась сцепка. Но допущение было бредовым в своей нереализуемости, так что досужие мысли я отбросила, закончила работу и заторопилась домой. Спать хотелось жутко!

   А еще есть и душ принять, ибо попотеть пришлось нешуточно!

   А утро очередного дня вновь началось с трели будильника, блаженной пятиминутки, душа, завтрака и прощания с Пусиком. Рыжий пушистик уже второй год был моей единственной отдушиной. Я подобрала его на улице еще котенком. Грязный и вымокший под дождем он молчаливо сидел на тротуаре, вынуждая прохожих отекать себя. И я тоже почти обошла, занятая мыслями о готовке ужина и ожидающей поутру засаде с погодой, но тут Пусик тоскливо мявкнул, и что-то во мне надломилось. Такой одинокий и всех отталкивающий, прям как я сама. На том и подружись.

   На службу шла привычными улочками, вот только отведенного времени, чтобы добраться до работы, мне не хватило.

   Сложно сказать, что именно зацепило мое внимание. Вернее, как именно зацепило? Утро, на то и утро, что все куда-то несутся, торопятся, спешат, судачат, делятся новостями. Ловят несущихся вприпрыжку детей, или наоборот, окрикивают, чтобы не отставали. Типичная, в общем-то, картина, ежедневная, набившая оскомину, но...

   Вдруг в нее вклинилась она – девочка в желтом платье. Совершенно точно одетая не по погоде. Бледненькая, почти прозрачная, с растрепанными русыми кудряшками и огромными безднами широко распахнутых темных глаз.

   Спустя часы я грешила, что именно цвет платья стал тем рычажком, что переключил мое внимание на одиноко стоящего ребенка. Я сама с детства любила желтый! А в тот момент просто бросилась через дорогу, отклонившись от вдоль и поперек изученного маршрута.

   Однако меня опередили. К девочке подскочил упитанный горожанин в клетчатом пальто, с козлиной бородкой, оттопыренными ушами и глазками-бусинками, на которые наползали пухлые щечки.

   - Вот ты где, недоразумение ходячее! – принялся отчитывать он, никак не реагирующую девочку. - Где парку опять потеряла, дурилка?! Ох, и влетит нам обоим! Давай, давай, пошли, что застыла? И не вздумай мне захворать, лечить не стану! Мне окромя тебя есть на кого тратиться. Ну, что стоишь?! Кому говорят, идем?!

   Девочку схватили за руку и потянули за собой, а она пошла. Волосики треплет еще прохладный ветерок, юбка платьица льнет к ногам из-за того же ветра, и взгляд отсутствующий, пустой. Именно он, видимо, не позволил мне остаться безучастной.

   Но сперва, каюсь, засомневалась. Некоторое время смотрела странной парочке вслед, а те шли и шли, никому неинтересные.

   А, ведь, удивляться было чему! Как минимум тому же легкому платьицу. Ну не отправит нормальный родитель своего ребенка в таком наряде на улицу в это время года! Да, весна, но так всего лишь ранняя! А уж если самого родителя добротное пальто греет, вовсе абсурд получается.

   И взрослый в пальто имелся в наличии, и полураздетого ребенка за руку держал, ведя за собой. Кем они приходятся друг другу? Куда идут?

   - Ох, и пожалеешь ты об этом, Лив, - сказала самой себе и двинулась следом, предварительно оглянувшись на уже видимое в конце улицы здание Управления.

   Всего ничего не дошла, вот правда! Пяти минут спокойным шагом не наберется! Но чего уж теперь…

   Желтое пятно платья служило мне маяком, не позволяя потерять из виду тех, кого преследовала. Впрочем, они и не пытались скрыться. Спокойно обогнули жандарма на одном из перекрестков, пересекли улицу, миновали еще один квартал, прошли сквозь парк.

   Чем дальше, тем меньше я понимала саму себя. Куда несет? Ради чего? Выговор захотелось получить за прогул? Вот Лара обрадуется!

   И все же ноги несли вперед, не позволяя повернуть обратно. Как привязанная, честное слово!

   Ниточка оборвалась, стоило парочке скрыться за дверьми одного из домов, с цокольным этажом, рядком одинаковых окон и парочкой балкончиков. И вот это мне не понравилось гораздо больше всего остального. Не скажу, что обладаю особым чутьем или развитой интуицией, но… Это ненормально, решиться опоздать на работу, не испугаться отповеди с взысканием, протопать несколько кварталов и вдруг разувериться в правильности совершенного поступка!

   - Что за…

   Подходящего определения не нашлось, но и зацикливаться на его поисках я не стала. Осмотрелась – излившего внимания не привлекаю, вроде бы. На всякий случай стянула перчатку и уверено взялась за ручку. Та поддалась без сопротивления, подтвердив сделанный ранее вывод. Видела же, что лопоухий ключом не пользовался, а это значит - либо дверь не запирается вовсе, либо используется какое-то замыкающее заклятье. Последнее, к слову, отсутствовало.

   Скользнула внутрь и прикрыла за собой дверь, в процессе обесточив отреагировавший на вошедшего магический светильник и тем самым серьезно усложнив себе задачу. Подниматься в потемках по незнакомой лестнице – то еще упражнение! Но я справилась, впрочем, как и всегда, и притаилась у очередной двери, пытаясь понять, что за ней происходит.

   А за дверью царила первозданная тишина. Ни звука, ни скрипа, ни иных признаков жизни. Ощущение, что кроме меня на ближайшие сотни квадратных лиг не души. Однако верилось в это с трудом, учитывая, что странная парочка из господина с козлиной бородкой и маленькой девочки вошла сюда буквально только что, и я вновь приложила руку к гладкой поверхности, проверяя ту на наличие магических плетений. Последних не оказалось вовсе, и я, посомневавшись для порядка, осторожно толкнула преграду. Та поддалась, впустив меня в узкий коридор, утыканный неотличимыми на вид дверьми, если бы ни номерные указатели ровно по центру. Похоже, я забрела в самый обыкновенный доходный дом. Сама живу почти в таком же, только ведомственном и повыше.

   И вот тут стало совсем уж непонятно, как быть дальше. Ломиться в каждую квартирку, чтобы удостовериться, что с девочкой все в порядке, точно не выход. Да и как я стану объясняться, интересно, если господин с оттопыренными ушами так и не откроет? Простите, а у вас тут девочка в желтом платье нигде не припрятана? Меня так саму в ближайшую жандармерию скоренько сопроводят и будут, несомненно, правы! А вот нечего покой добропорядочных граждан нарушать, приставая с дурацкими вопросами и необоснованными подозрениями!

   В общем, бестолково потоптавшись на месте, я принялась убеждать себя, что пора сворачивать незапланированную сыскную деятельность, пока сама по шапке не огребла. Вернее, огребу еще от руководства, но то иное, и что уж теперь, вполне заслуженное.

   Опоздания и самовольные прогулы в Управлении не приветствовались. Особенно среди таких, как я – батрачников на отработке. Нет, заболеть и честно предупредить об этом, конечно, можно было. Вот только маги болеют редко и недолго. К тому же в Управлении имелась собственная лекарня с целым штатом сильных целителей. А те, кого угодно на ноги поставят, да в самые кротчайшие сроки. Каких только травм сотрудники ни получают на выездах. Некоторые смело можно назвать несовместимыми с трудовой деятельностью! Однако кто же станет разбрасываться ценными ресурсами? Новой головы целители, пожалуй, не нарастят, но от ожогов на все тело избавят, раздробленные кости соединят, колото-резанные и прочие раны залечат, так что даже шрамов не останется.

   Но все это не обо мне, как вы понимаете. Сломаю ногу – попаду к костоправу, распорю руку – станут зашивать, а уж если обварюсь с ног до головы, как один несчастный в прошлом месяце, по гроб жизни останусь обезображенной. И то, лишь в том случае, если в первые же секунды не скончаюсь от болевого шока.

   Так что вот вам и еще один весомый довод, почему мне не следует лезть на рожон. Однако именно сегодня чувство самосохранения почему-то отказало. Я никак не могла заставить себя сойти с натоптанного места и покинуть коридор. Ни дать ни взять, наваждение какое-то!

   - Ладно, - сдавшись в очередной раз, я моргнула и перешла на магическое зрение, в надежде определить, в каких из квартир имеются постояльцы, после двинувшись влево по коридору.

   Не скажу, что навыком различать ауры живых существ, тем более сквозь стены, я владела в полной мере, как-то не задалось у меня с ним, видимо направленность дара слишком уж неподходящая, однако иногда получалось. Оставалось молиться, что это «иногда» именно сегодня не подкачает.

   И повезло. В первой же квартирке обнаружились женщина с грудным ребенком. Их связь на энергетическом уровне виделась столь явно, что сомневаться в кровном родстве не приходилось. Две следующие, определенно, пустовали. В четвертой хозяйничало какое-то мелкое животное, уж не знаю домашнее или заглянувшее в гости на неприпрятанные вкусности, а три оставшиеся также оказались пусты. Удовлетворенная, я развернулась и заспешила в другую сторону, пока удача не отвернулась в самый неподходящий момент и дар не взбунтовался.

   Но и там меня ждало разочарование. Жильцы в комнатах были, но ни один энергетический слепок не подходил для девочки лет восьми-девяти.

   - Не могли же они испариться, в самом деле, - пробурчала самой себе и переключилась с аур на магические потоки. Возможно ли, что на одной из квартир установлена экранирующая защита?

   Однако очередная инспекция коридора также ничего не дала. Кое-где, определенно, имелись простенькие артефакты, но в основном квартирки можно назвать целиком и полностью амагичными. Никаких защит, даже самых простеньких, на них не стояло.

   - Хм… - вот теперь я вконец озадачилась и, уже не скрываясь, зашла на третий круг, банально ведя рукою по стенам и касаясь кончиками пальцев каждой двери.

   И снова ничего. Совсем ничего. Ничегошеньки просто! Словно ни одну из этих халупок никогда не снимал самый что ни на есть мало-мальски одаренный квартиросъемщик! Ибо даже застарелые, давно неактивные плетения я бы почувствовала.

   - Да быть такого не может! – в сердцах вызверилась я, даже ногой притопнула с досады.

   Впору бери и сомневайся в наличии собственного проклятого дара! Только как это сделать, если тот, за без малого десять лет, не единого разочка не сбоил?!

   - Вот теперь точно не сдамся! – сообщила непонятно кому и полезла в сумку за фонариком, ибо единственное не обследованное место – парадная, а освещения я ее неблагоразумно лишила. – Так, Лив, посмотрим, что у нас тут, - вслух подбодрила саму себя, возвращаясь на темную лестницу.

   Дурацкая привычка, знаю. Обзавелась ею еще в школе, в самый первый год, когда категорически не хватало беззаботного общения со сверстниками. За мной даже на занятиях было закреплено собственное место, рядом с которым остальные адепты садиться боялись. Вот так тут не заговоришь сама с собой, если сплошная безысходность вокруг?!

   Однако и парадная с лестницей мне приятных сюрпризов не преподнесли. За последней обнаружилась только незапертая кладовка с инвентарем для уборки, в которую, если судить по ровному слою пыли на полу, давненько никто не заглядывал к тому же.

   - Так… Но этого просто не может быть! – сообщила я пустому ведру и привалилась к стеночке, продолжая светить фонариком себе под ноги.

   Изгваздалась я в этой кладовке уже прилично, так что о презентабельности внешнего вида можно было не волноваться.

   - И что мы имеем? – возобновила диалог все с тем же ведром. – В парадную вошли? Вошли. Собственными глазами видела. Точку переноса не использовали, я бы почувствовала. Ни в одной из квартир их нет. Тогда где? Из окна, что ли, выпрыгнули? Или через потолок просочились? На крышу?

   Ведро, по объективным причинам, помочь в построении логической цепочки никак не могло, да и ответить возможности не имело, а потому сиротливо светило грязным нутром, и даже не вздыхало потеряно, в отличие от меня самой.

   - Что же я упускаю, а?

   В конце концов, стояние среди пыли и швабр без единой достойной идеи в голове стало видеться совсем уж бесперспективным занятием, и я, смирившись, наконец, с неудачей, решила выдвигаться навстречу выговору с взысканием. Если повезет, те окажутся не слишком уж суровыми, и пару-тройку лишних годиков отработки мне не накинут.

   Однако девочка в желтом платьице и ее колоритный спутник ни в какую не шли из головы, а особенно их необъяснимое исчезновение, и чем ближе подходила к Управлению, тем увереннее склонялась к мысли – следует кому-нибудь рассказать. Кому-то, кто на сыскной работе собаку съел и косточки ее обглодал. А еще, что отнюдь немаловажно, этот кто-то должен согласиться меня выслушать.

   И к моему глубочайшему сожалению, на ум приходила одна единственная кандидатура – эсар-лерд Дорней собственной персоной. Ну не обросла я полезными знакомствами и связями, что поделаешь! И сносным к себе отношением среди оперативников и сыскарей не разжилась, в первую очередь благодаря красотке Ларе, неизменно расплескивающейся ядом в отношении моей персоны. А от переданных по цепочке сведений толку точно не будет. Все равно что анонимку строчить – время тратить. Покрутят в руках, да и отложат до лучших времен. Хорошо если вообще распечатают и прочитают!

   А эсар-лерд Дорней тот челочек, что забирал меня из школы под свою личную ответственность. Он никогда не отшатывался, если сдуру подходила слишком близко. И уж тем более не выказывал пренебрежения к моему незнатному происхождению. Его подобные мелочи, насколько известно, не волновали вовсе.

   Поговаривали даже, что он сам из простых, но я в это не верила. В том же Управлении завистников хватало. Одна Лара чего стоит! Не удивлюсь, если она спит и видит себя на месте главы ведомства. А как же! Аристократка, отличница, одаренная сверх многих воздушница – чем не замена? Может, потому и бесится, что влиятельный папочка для нее самую высокую должность выбить не смог?

   Впрочем, все это лирика, и к моей проблеме отношения не имеет. Моя проблема заключается в девочке и отсутствии каких-либо следов ее нахождения в доме. Вот с ней и следует разбираться, а не о сплетнях и слухах думать!

   - Соберись, Лив, и уже решайся, в конце концов! – мысленно приказала самой себе, готовясь водрузить сумку на ленту считывателя.

   Сейчас досмотрщик все проверит, отметит мое опоздание, и сразу помчусь в кабинет главного. Развернуть меня не должны: имею закрепленное право на обращение в связи со спецификой работы, пусть и не пользовалась им никогда. И отчитываться я не перед кем не обязана – «что», «почему», да «как». А дальше, как говорится, по ситуации: или наживу дополнительных проблем на свою бедовую голову, или выслушают, внемлют и инициируют проверку.

   Эх, бабуля, как же не вовремя я вспомнила о самой почитаемой тобой заповеди! Считанные дни до долгожданной свободы!

   И все же сразу стремглав нестись в кабинет к руководству не рискнула. Сперва спустила к себе, поколдовала над одежкой, избавляя ту от следов инспектирования пыльной кладовки. Переплела косу. А уже после, обогатившись папкой с документами, начала отложенное восхождение на третий этаж Управления. Меня привычно обтекали по самой широкой из возможных дуге, я так же привычно сохраняла внешнюю невозмутимость.

   Впрочем, именно сейчас даже внутри ничего не екало. Не до того было.

   Перед секретарской ненадолго притормозила. Вдохнула, выдохнула и рывком распахнула дверь.

   - Я к главному! У себя? – постаравшись добавить в голос непривычных требовательных ноток.

   Негде мне было учиться командовать. Точнее навык этот забылся за годы отчуждения.

   На мой субъективный взгляд, провалилась по всем статьям, но, видимо, только на мой, ибо слывущая врединой и задавакой Солика Болен – и вот тут я слухам верила беспрекословно! - всего лишь кивнула и даже с места не поднялась, предоставив докладывать о себе самостоятельно.

   Перед дверью непосредственно в кабинет начальства, вновь позволила себе короткие вдох-выдох, и, легонько стукнув костяшками о полированную поверхность, нажала на ручку.

   Была не была! Если Пресветлые не отвернуться, выберусь из той истории без серьезных потерь и с головой не плечах!

    - Эсар-лерд Дорней, Ливо Рун. Разрешите?

   Вместо ответа за чуть приоткрытой дверью что грохнулось и, кажется, разбилось. Однако ни испугаться, ни озадачиться я не успела, ибо следом донеслось резкое и совершенно незнакомое на слух:

   - Входи.

   Вот тут, признаюсь, поджилки позорно затряслись. Я покосилась на секретаршу, рассчитывая хоть на какой-то знак, но та упорно притворялась неотъемлемой частью стола и даже не шелохнулась.

   Еще и из начальственного кабинета прилетело:

   - Входи, сказал же! И дверь за собой закрой! Ну же!..

   В общем, делать было нечего. Я торопливо заскочилась в святая святых Управления и также торопливо прикрыла за собой дверь, в результате оказавшись в едва ли ни кромешной тьме. И замерла возле той самой двери, ожидая, пока зрение хоть как-то адаптируется к отсутствию освещения. Будь при мне сумка, непременно нырнула в нее за фонариком. А так оставалось прижимать папку к груди и обуздывать сбившееся от волнения и страха дыхание.

   Матерь Пресветлая, во что я еще вляпалась?

   Однако ни Матерь, ни остальные Боги на мою мольбу не ответили, а тот, кто скрывается в потемках, разродился новым требованием.

   - Светляк зажги, только не яркий. Не получается лампу запалить.

   Понятное дело об исполнении приказа речи ни шло. Вот погасить – пожалуйста, а зажечь – точно не ко мне. В чем и призналась, в процессе поразившись надломленному звучанию собственного голоса.

   - Как это не умеешь?! Ты маг или кто?!

   - Маг, вроде бы, - выдохнула еще более испуганно. – Маг-утилизатор. Ливо Рун.

   Я ведь не идиотка полнейшая. Смогла сообразить, что руководство со вчерашнего дня успело смениться. Иначе что тут делает неизвестно кто, еще и требует от меня невозможного?!

   - Я позже зайду… Можно?

   - Нет, нельзя! – припечатали меня к месту и озадачили новым «оригинальным» заданием. - Скажи этой выдре за дверью, чтобы принесла свечи. Зажженные! Иначе сведет близкое знакомство с этой чертовой лампой! Что за бардак в вашей дыре твориться?! Элементарное поручение выполнить не можете!

   Стоит ли говорить, что спорить я не рискнула. Выскользнула из темного кабинета, проморгалась в очередной раз и воззрилась на подскочившую с мои появлением Солику.

   - Свечи. Немедленно. Зажженные, - отрапортовала, не хуже действующего курсанта Военной школы.

   - Да, где я ему свечи возьму?! Самодур! – по-базарному всплеснула руками Болен и умчалась из секретарской на всех парах, звонко цокая каблучками изящных туфелек по паркетному полу.

   Я же осталась стоять на месте, отгораживаясь от происходящего папкой с отчетами. С каждым новым часом денек становился все более сумасшедшим, и что-то мне подсказывало, что сворачивать с выбранного курса он отнюдь не намерен!

   Впрочем, вволю посетовать по поводу этого прискорбного события, мне не позволили. Что-то подтолкнуло в спину, вынудив вздрогнуть и отскочить.

   - Ливо Рун, вы еще здесь? – поинтересовался из недр кабинета явно подобревший голос. – Если так, входите.

   Я тоненько выдохнула, зачем-то покосилась на рабочее место отсутствующей секретарши и, решившись, потянула на себя приоткрытую дверь. Выбора-то, по сути, нет. Вряд ли новый глава Управления милостиво согласиться забыть о моей скромной персоне, позволив оставшиеся двадцать два дня безвылазно просидеть в своем подвальчике, а злить руководства, как известно, себе дороже.

    - Указание выполнено, - отчиталась, вновь оказавшись в кабинете.

   За время моего отсутствия, мужчина успел сладить с неуступчивой лампой, и теперь в той плясал бодренький огонек живого пламени, немного разогнавший густую тьму. Впрочем, сказать, что тот справляется в полной мере, было нельзя. Большая часть кабинета по-прежнему оставалась погружена в полумрак, и я даже не сразу приметила высокую фигуру, замершую у наглухо зашторенного плотными портьерами окна. И когда только они здесь появились, спрашивается?

   - Ливо Рун, значит. Маг-утилизатор, - обратились ко мне, и я нарочито бодро кивнула в ответ, только после сообразив, что видеть меня начальство не может, ибо банально стоит ко мне спиной. – Давно в Управлении?

   - Пятый год отработки. Двадцать два дня до завершения срочной службы.

   - Двадцать два дня, значит… По какому вопросу?

   - Эм… С отчетами, - доложила я, кое как вспомнив о папке с документами, с которой едва ли ни срослась за последние пять минут.

    О том, чтобы рассказать о подозрительном исчезновении девочки в желтом платье и ее спутника, понятное дело, речи уже не шло. Я ведь даже понятия не имею, с кем именно разговариваю, и какой станет реакция на мое признание. Еще и лица не вижу, ибо обернуться и взглянуть на подчиненную новый руководитель так и не соизволил.

   - Хорошо. Оставляйте свои отчеты. Я посмотрю позже. Зайдете часа через три, - обрадовали меня скорой возможностью сбежать, вот только без ложки дегтя дело не обошлось.

   Я успела пристроить папку на край стола и уже пятилась к выходу, когда глава ведомства снова вспомнил о моей скромной персоне.

   - Ливо Рун, я могу положиться на вас, не правда ли?

   - Конечно… эм… можете, - все еще не зная, как обращаться, я запнулась, но на заминку, кажется, внимания не обратили.

   - Тогда молчите о том, что здесь увидели. Это ясно?

   - Предельно, - торопливо подписалась я и, уже взявшись за ручку двери, уточнила на всякий случай. – Могу идти?

   - Можете. Жду вас после обеда.

   Понятное дело, дополнительного ускорения мне не требовалось.

ГЛАВА 3

До своего тихого и пустого подвальчика мчалась, практически не разбирая дороги. Даже наткнулась на кого-то не успевшего увернуться. А после приходила в себя и некоторое время лелеяла планы страшной мести Солике Болен, которым, конечно же, не суждено воплотиться в жизнь.

   Вот что той стоило предупредить о засевшем в кабинете самодуре, как сама же выразилась?! Неужели я не заслуживаю даже толики уважения? Почему все кому не лень норовят вытереть об меня ноги? Даже в такой малости!

   Внутри, сплетясь в ядовитый клубок, бурлили обида и злость на весь этот треклятых магический мир. А от мыслей, что Болен элементарно не догадывалась о моем глубоком невежестве, я настырно отмахивалась, не желая обелять ее в собственных глазах.

   Глупость, конечно, но именно сейчас хотелось вдоволь поубиваться над своей несчастной судьбой. Я редко позволяла себе раскисать. Точнее, совсем не позволяла. И ревела в последний раз, когда Айл выгорел. Собственно, тот злосчастный год вообще непонятно, как пережила. Сперва бабушки не стало, а затем почти друга.

   Однако все в этой жизни, так или иначе, проходит, и мой приступ саможаления также подошел к концу. Я отерла последние слезы, нашла в себе силы выбраться из-за стола, умылась, заново переплела косу и вернулась на рабочее место с твердым намерением ни о чем больше не думать и ни во что эдакое не лезть. Дождусь истечения срока отработки и уеду. А уже в родном Дроссе, если возникнет таковое желание, стану помогать самым обычным людям. В конце концов, я неплохо разбираюсь в зельеварении. Немагическом, конечно, но и то хлеб, согласитесь? Возможно, открою небольшую лавочку, в которую станут обращаться постоянно хворающие чем-то старики. Вот тогда и бабушка порадуется, глядя на меня из Чертогов Пресветлых богов. И станет гордиться своей внучкой.

   - А пока… Все пустое, Лив. Все пустое… - сказала самой себе и потянулась за очередным приготовленным к работе артефактом. Как раз до обеда должна справиться.

   Обычно за работой время летело незаметно. Дело свое я знала, хоть и не жаловала, как говорится. Но сегодняшний день обычным не был, и сосредоточиться в должной мере у меня не получалось. Мысли то и дело сворачивали туда, куда не надо, то на исчезнувшую девочку, то на сменившееся руководство, и процесс буксовал. Одно радовало. Меня никто не тревожил и не отвлекал еще сильнее, что, собственно, не удивительно. Висс, конечно, мог заглянуть, учитывая, что на пороге кабинета непосредственного начальства я сегодня не показывалась. Но и тому, что обо мне забыли, не удивлялась. Там – наверху – сейчас, должно быть, «весело» и «жарко». Но главное, всем этим «добрым» людям совсем нет до меня дела.

   Каюсь, в глубине души я даже злорадствовала немного, рассчитывая, что «самодур» в скором времени возьмется наводить свои порядки. Это ведь закон жизни: если меняется голова, то и конечности подлежат пересмотру. Всегда найдутся неудобные, неугодные, а то и вовсе не соответствующие занимаемой должности.

   Когда после происшествия с Айлом к нам в школу назначили нового директора, тот весь преподавательский состав прошерстил на предмет профпригодности. Некоторых уволили, кого-то «попросили» уволиться, и им на смену пришли другие. Не скажу хуже или лучше – не мне судить. Просто другие.

   Но возвращаясь к «самодуру», а точнее к его личности… Решение никуда не лезть и ни во что не встревать, не отменяло того факта, что личность эта по-прежнему является для меня загадкой. Все что могу сказать – довольно высокий, темноволосый, атлетического телосложения, с низким, резковатым тембром голоса. Однако подобный типаж в Управлении не редкость. Большинство боевиков подойдут. А руководство необходимо знать в лицо – приписная истина. Так что, хочу я того или нет, но выбираться из своей экранированной конуры придется, как минимум ради жизненно необходимых сведений. Боюсь, повторная заминка на имени, может выйти мне боком. В результате, вместо того, чтобы перекусить захваченными из дома бутербродами, как обычно делала, я, повздыхав, отправилась в столовую для сотрудников.

   Стоит ли говорить, что сие замечательное заведение я посещала крайне редко? И не потому, что порции маленькие или котлеты подгорелые. Кормили у нас вполне прилично. Еще и цены на стандартный обед очень… очень радовали!

   Нет, не подумайте, я не бедствовала! Вроде бы упоминала, что магам на отработке платят вполне прилично. Однако светлое будущее меня волновало гораздо больше сытного обеда, и каждую свободную монетку я откладывала ради дня грядущего.

   Ну, а как иначе? Что там с моим наследством могло приключиться за почти десятилетие бесхозного существования? Цел ли бабушкин дом? Крепки ли его стены? Вдруг придется чуть ли ни с нуля отстраиваться? Так что сбережения мне были необходимы, и тряслась я над этими самыми сбережениями не хуже многолетнего скряги.

   Но я опять отвлеклась… В столовой всегда было не протолкнуться. И это притом, что немалое количество сотрудников предпочитало разбредаться по соседствующим с ведомством кафешкам. Или и вовсе трудились в поте лица на благо родного королевства, наплевав на нужды насущные.

   Сегодня же, судя по всему, вообще ожидался аншлаг. Слишком уж кучно народ стекался в одном направлении. Для моих целей – подслушать, да разузнать – конечно плюс, а вот в остальном… Признаюсь, стала сомневаться, что найду для себя местечко.

   Однако выбор был не велик. Расспрашивать кого-то в лоб мне, по объективным причинам, не хотелось. Пришлось наступать на горло нежеланию, и вливаться в вереницу проголодавшихся работников.

   Благо отпихиваться локтями мне точно не придется. Вон, девочки из архива, стоило заметить, моментально притормозили, а значит, станут держаться на безопасном для себя расстоянии.

   В общем, без особых проблем разжившись порцией салата и поджаристыми гренками с компотом, а так же фамилией главного, которому перемывали косточки впереди стоящие – Ордэо, кстати - я отправилась на поиски свободного местечка, ибо имечком нового руководителя обогатиться также стоило. И не просто свободного, а желательно находящегося в непосредственной близости от насеста заядлых болтушек из шифровального. В трескотню тех, если что, можно будет и ненавязчивый вопросик вставить, должны ответить. Они когда увлечены новой темой, даже по сторонам не смотрят. Сперва брякают, а уж потом думают.

   Но стоило обратить взор на практически заполненный зал, стало понятно – лимит везения на сегодня исчерпан. Смогла увидеть ауры, Лив, вот и радуйся! Пустующие места, конечно, имелись, но подсаживаться к кому-либо из этих товарищей мне совершенно не хотелось.

    Погнать, конечно, не погонят. Совсем уж перебор! Да и самих себя на смех поднимут, если уж на то пошло – штатного утилизатора испугались. Но свои нервы определенно дороже, и тратить их на общение в штыки желания не было.

   В общем, пришлось совершить почетный круг между рядков занятых столиков и зайти на второй. Тут-то взгляд и наткнулся на свободный столик в дальнем углу, частично скрытый от глаз раскидистым фикусом в кадке. Место не то чтобы изолированное, но, в некотором роде, укромное.

   Хоть я и не частый гость в столовой, именно этот столик неизменно пустовала. Пораскинув мозгами, сообразила, что приватный уголок негласно закреплен за кем-то из высшего руководства. Только это самое руководство, тот же эсар-лерд Дорней к примеру, в управленческий общепит носа никогда не казало, так что вряд ли кому-нибудь помешаю. А что мне в очередной раз у виска покрутят? Сущие мелочи, право слово.

   Так что, задрав нос повыше, я прошествовала к свободному месту и, плюхнув на стол поднос, принялась усаживаться и расставляться, бурча себе под нос:

   - Ох, и дура ты, Лив. Дура-дурой, как пить дать! Нашла время характер показывать. Лучше бы с сыскарями языком зацепилась. Сейчас самодур явится, что делать станешь? Под стол прятаться? Мало было пыльной кладовки, давай пол подолом протрем. Благое же дело... Уборщица раньше домой вернется. Хоть кому-то радость.

   Бурчала, бурчала, стараясь не смотреть по сторонам, и чуть со стула не сверзилась, услышав из-за плеча:

   - А мне порадоваться позволите? Совсем некуда приткнуться. Ходил кругами. Ходил… И вот…

   Оборачивалась, признаюсь, со скрипом. Еще и ощущение это, будто колом к стулу пригвоздили! Почему-то ожидала узреть за спиной брюнета атлетического телосложения, но увидела блондина. Молодого и симпатичного. Зеленоглазого. Еще и улыбающегося располагающе. Новенький что ли? Не знает, к кому сунулся?

   - Ливо Рун. Маг-утилизатор на отработке, - сразу расставила все точки, но симпатичного, молодого и зеленоглазого мое признание ничуть не смутило.

   Еще шире заулыбался.

   - Эмиллин. Для друзей - просто Милл, - сообщили мне и совсем уж просительно заканючили. - Так можно присоединиться?.. Тут все такие ужасные, подступиться страшно. А разнос жутко тяжелый… Руки оттягивает… Вот прям сильно-сильно…

   После этих слов я соизволила заметить разнос. Что руки оттягивает – ничуть не преувеличение. Такое количество еды мне за три дня не осилить!

   - Это все тебе? – сболтнула я и тут же прикусила язычок, растянув губы в дежурной улыбке. – Садись, конечно, если не боишься. Садитесь, вернее.

   Допускать фамильярности все же не стоило. Это, определенно, лишнее.

   Однако так считала только я, судя по всему.

   - Кого? Тебя? Вот еще… - вновь не впечатлился этот ненормальный, и переполненный разнос занял место на столе. – Фух… Теперь брательник мне трижды должен.

   - За что? – брякнула и поморщилась собственной невоздержанности.

   Вот кто меня за язык тянет, спрашивается? Совсем от счастья обалдела, что ли? Подумаешь, сразу не удрал! Разве это повод растекаться лужицей?!

   - Простите, не мое дело, - поспешила откреститься от необдуманного вопроса и схватилась за приборы.

   Быстрее поем, быстрее освобожу место!

   - Понятное дело за что… - не обратил внимания на отвод зеленоглазый Милл и, вольготно устроившись на стуле, принялся загибать пальцы. - Пищу насущную добыл? Добыл. Местечко для потребления оной организовал? Организовал. Еще и компания приятная. Вовек не расплатится.

   Каюсь, на последнем – точнее предпоследнем заявлении – я поперхнулась и закашлялась. Вот не вовремя решила опробовать гренки, и не в то горло пошло!

   И что же сделал нечаянный сотрапезник? Ни за что не поверите! Он подскочил и принялся лупить меня по спине, словно весь дух выбить собирается. Я едва в тарелку носом не клюнула от неожиданности! Ну, не притрагивается ко мне никто без крайней необходимости. Разве что случайно и по незнанию, кем являюсь. И уж точно не в Управлении!

   - Что ты делаешь?.. Прекрати!.. - смогла прохрипеть между приступами кашля, и «избиение» закончилось. Только теперь едва ли ни вплотную ко мне склонилась светловолосая голова, сообщившая:

   - Спасаю, вроде бы… Или ты против?

   И я закашлялась повторно, теперь уже без участия гренок. Пришлось схватить компот и срочно запить собственную обескураженность. Спасает он, видите ли! А себя от меня спасти не хочет?!

   - Ладно… Извини, если переборщил. Говорят, рука у меня тяжелая, - тем временем повинился самопровозглашенный спаситель и, вернувшись на прежнее место, принялся сноровисто сортировать тарелки, видимо, деля содержимое подноса на свое и предназначенное брату.

   Я же, некоторое время понаблюдав за его действиями, дозрела до закономерного, на мой взгляд, вопроса.

   - Ты разве не маг?

   И да, формальности были мною отброшены. Раз уж мне позволяют «тыкать», чем я хуже?

   - Почему же?.. Маг. Огневик. Восьмой уровень по шкале Гунтена, - до противного обыденно ответствовали мне, и лишь после нарочито подозрительно сощурились. – С какой целью интересуешься?

   - Пытаюсь разобраться, - также честно призналась я.

   - В чем?

   - Зачем ты полез меня… спасать...

   - А разве не должен был? – вроде бы удивился собеседник.

   - Нет. И ты сам отлично знаешь почему.

   - Любопытно… И почему же? Просветишь?

   Он уже давно оставил в покое тарелки, а теперь еще и смотрел на меня выжидательно. Впору бери и верь, что на самом деле не догоняет.

   - Хватит комедию ломать! Я же утилизатор. Вот почему! – бросила, разозлившись на саму себя, ибо поверить в искренность парня очень хотелось.

   Вот только разум твердил, что надо мной натуральным образом насмехаются. И, скорее всего, это очередной розыгрыш. Знаем, плавали! В школе ко мне частенько подсылали желторотых новичков. Правда, таким образом, не меня пытались проучить, а их самих на прочность проверяли, но от этого ничуть не легче, скажу я вам.

   - Ну, утилизатор, и что? Меня тоже утилизируешь? – не пожелал выйти из образа блондин, еще и глаза в притворном ужасе округлил. Правда, дурачился он недолго и продолжил уже серьезно. – Насколько могу видеть, экипирована ты по всем правилам. Да и пара-тройка дружеских хлопков по спине серьезным ущербом обернуться не может. Поэтому не вижу никаких причин, почему я должен от тебя шарахаться. И уж тем более, если требуется моя посильная помощь.

   Подозреваю, что таращилась я на него более чем выразительно, ибо закончив с объяснениями, зеленоглазый хмыкнул и предложил приступить уже к трапезе. Мол, кушать хочется, что аж живот к спине прилип. Ну и ростбиф остывает, что есть несомненное гастрономическое упущение. Собственно, чем и занялся незамедлительно. Устранением упущения, то есть.

   Я же недолго понаблюдав за с аппетитом жующим парнем, решила последовать его примеру. В конце концов, он сам ко мне подсел и даже если врет, лично я ничего не теряю. Ну и деньги за обед уплачены, а разбрасываться последними, как уже говорила, я не приучена.

   Некоторое время вкушали в молчании. Я нет-нет поглядывала на своего сотрапезника, но блондин повышенной заинтересованности не проявлял, и былая нервозность отступила. Поэтому когда ко мне обратились с вопросом, ответила спокойно и без агрессии.

   - Ливо, ты давно в Управлении, если не секрет?

   - Пять лет почти.

   - И как коллектив?

   - Как и везде, наверное, - я неопределенно повела плечом.

   Нашел, у кого спрашивать о коллективе!

   - А ты новенький?

   - Ага. Первый день. Перевелся из Браздонского аналитического. Теперь у вас буду графики строгать.

   - На повышение пошел? – предположила я, вновь не сумев обуздать неуместное любопытство.

   И вообще, чем дальше, тем страннее я себя чувствовала. Блондин общался непривычно легко и открыто. И уже не казался лицедеем. Тут еще и имечко зубодробительное вспомнилось. Эмиллин, определенно, из знати, а раз так, то и амбиции должны быть соответствующие.

   - А вот и не угадала, - подмигнули мне, дожевав очередной кусочек мяса. – На понижение. А вообще, я за братом рванул присматривать. Он у нас… как бы это помягче?... Трудоголик, вот! Сам себя уморит и даже не заметит. – Облизанная вилка указующим перстом ткнулась в нетронутые пока еще тарелки. – Видишь? А обещал вовремя быть. Сейчас доем и брошусь на поиски. Кстати, как думаешь, место не займут, если все так оставить? У вас тут, смотрю, популярненько, - зеленые глазищи обозрели зал за моей спиной.

   - Думаю, нет, - потрясла я головой, успокаивая случайного знакомца, и засобиралась, не желая столкнуться с братцем-трудоголиком способным уморить себя.

   Мало ли как тот отреагирует на мага-утилизатора за одним с собой столиком? Вдруг он менее прогрессивных взглядов, и моя «экипировка» не покажется ему достаточно полной для безопасного общения? Проверять, если честно, никакого желания. Впечатление, оставленное Миллом, хотелось сохранить в памяти. Когда еще удастся вот так запросто поболтать с одаренным и не услышать ни одной гадости в свой адрес?

    - Уже уходишь? – отреагировал на мои действия сосед по столу и образцово опечалился. – Даже не пообщались толком. Нужно будет повторить.

   Я обозрела его с заново проснувшимся скепсисом, но в наигранности так и не уличила.

   - Завтра… На том же месте в тот же час? – бодро предложили мне, и, волей неволей, пришлось снисходить до объяснений.

   - Эмиллин, ты…

   - Милл.

   - Эмиллин, - качнула головой я. – Ты у нас новенький и не знаешь, но с утилизатором дружбу водить не принято. Если хочешь прижиться в коллективе… - интонационно выделив последнее слово. – Держись от меня подальше. Единичный просчет тебе, может, и простят, особенно если спишешь на незнание, то повторный вряд ли. Прости, что сразу не предупредила, ты меня… скажем так, несколько дезориентировал своим напором. А в целом, приятно было познакомиться. Надеюсь, у тебя все сложится на новом месте. Удачи, - я поудобнее перехватила разнос с пустыми тарелками и собралась линять, только не тут-то было.

   - Стоп, стоп… Ну-ка не торопись! – цепкая рука перегнувшегося через стол блондина ухватила меня за запястье, удерживая на месте. – Объясни доходчивее, что-то я не вкурил… Тебя здесь обижают? Так, что ли?

   - Никто меня не обижает! – фыркнула, дернувшись.

   Вот еще, обижаться на замечания всяких придурков! Но на сомкнувшуюся вокруг запястья «клешню» глянула более чем выразительно.

   - Ты бы поаккуратнее. Экранированная ткань не панацея, вообще то. Пропускает.

   - В курсе, - отмахнулись от моего щедрого предостережения, но словив недовольный взгляд, пообещали. – Отпущу, если сядешь и объяснишь нормально.

   - Пресветлые боги, ну, что тебе объяснить? – заново плюхнулась на стул я. – Что непонятного? Все очевидно!

   - Ничего очевидного, - еще более жестко и категорично.

   Куда только делся улыбчивый парень? Не смотри мы друг на друга в упор, решила бы, что подменили!

   - Я утилизатор. Забыл? Я силу у таких, как ты, отбираю.

   - Не отбираешь, а временно понижаешь резерв. И то – не специально, - поправили меня, ничуть, кстати, не расчувствовавшись.

   Взгляд колкий, препарирующий. Держит крепко. Даже голос изменился.

   - Да какая разница как?! – заново разозлилась я и попыталась высвободить руку. Безуспешно, впрочем. Силы, определенно, не равны! – Тебя что, в школе не научили – утилизаторов стоит сторониться?!

   - Нет, не научили. Даже не пытались научить.

   И вот, знаете, поверила! Тем более что отпускать меня, он так и не спешил, хотя и требование выполнила, и убегать не убегаю.

   - Больно, - прибегла к крайнему аргументу, и захват разжался.

    Теперь сидели и сверлили друг друга въедливыми взглядами.

   - Расскажешь? – вновь попытался надавить он.

   - Сам все узнаешь, как только уйду, - не осталась в долгу я.

   - Предпочитаю из первых рук, - еще одна попытка.

   - Жаловаться не приучена!

   На самом дела, я сама не до конца понимала, ради чего упорствую. Ясно же, хоть соловьем стану распевать, мнение изменится кардинально, как только сослуживцы возьмут в оборот. А если еще и Лара подтянется, что не только не исключено, а, наоборот, предсказуемого – мимо новенького, знатного красавчика королевишна точно не пройдет! –вовсе пиши пропало. Втираться в доверие и убеждать моя заклятая подружка умела, как никто другой. И всю из себя разэтакую, оскорбленную в лучших чувствах невинность строить умела!

   Ну и соревноваться с ней в убедительности, мне уже давно не хотелось. Известно же, кому поверят – не мне. Не единожды документально закреплено еще в школе! Даже мой редкий дар не спасал от наказания. Кто-то с антимагическими браслетами сутками ходил и, типа, мучился, а я без воспитательных атрибутов, но зато с саднящей от укусов розог поясницей. Даже парочка белесых шрамов остались, чтобы имела возможность и в дальнейшем освежать воспоминания.

   Так что делиться своим безрадостным бытием с малознакомым парнем я не рискнула. Двадцать два дня дотерплю как-нибудь, и усложнять, точно не стоит. Денек и без того аховый, еще на ковер к новому начальству идти. Поэтому взяла себя в руки, загнала все эмоции поглубже и выдала ровненько:

   - Я ухожу, Эмиллин. Не удерживай, пожалуйста. Освоишься, тогда поговорим, если захочешь. Утилизатор у нас один – не промахнешься, если потребуется. Где искать Ливо Рун, любой скажет. Впрочем, сама скажу. Экранированный подвал у нас тоже один. Правая лестница, вниз до упора. Не промахнешься.

   На этом я поднялась, подхватила разнос и даже шагнула в сторону, чтобы тотчас застопориться, ибо зеленоглазый Милл, продолжающий впиваться в меня препарирующим взглядом, вдруг заявил непонятно кому:

   - Слышал, с чем придется бороться? Дискриминация по силовому признаку.

   - Не глухой, - пригвоздил меня к месту уже знакомый голос нового руководства и потребовал. – Останьтесь, Ливо Рун. Обсудим детали вашего отчета, раз уж так вышло. А ты, дорогой братец, будь добр, оторвись от тарелки и принеси девушке чай. И к чаю что-нибудь.

   - Айл! – возмутился обладатель зеленых глаз и блондинистой шевелюры, а я уже разворачивалась к тому, что раздавал приказы.

   Сердце раненой пташкой трепыхалось в груди. Айл? Он сказал Айл? Не ослышалась?

   - Вот всегда так… Не успел явиться, сразу командовать... Тиран и деспот, – слышала я на периферии сознания, не в состоянии поверить или стряхнут завладевшее всем нутром наваждение. Неужели это он? Он?! Айлир Ран!

ГЛАВА 4

Как и когда из моих рук пропал разнос, я не заметила. Да и вообще, на несколько бесконечно долгих мгновений выпала из реальности, во все глаза разглядывая знакомого незнакомца, в которого превратился некогда приветливый со мной парень. Сказать, что он изменился за эти годы, значит, не сказать ничего. На самом деле, я вряд ли бы узнала его, доведись нам соприкоснуться случайными взорами где-нибудь в толпе. И дело не столько в том, что прошедшие восемь лет кардинальным образом изменили его внешность, хотя и это тоже: остриг волосы, возмужал, раздался в плечах, обзавелся тенью сбритой по вечеру щетины на подбородке. Он просто стал другим человеком! Во всем! Человеком, готовым нести ответственность за свои и чужие поступки. Человеком, которого нельзя заподозрить в открытости или дружелюбии. Человеком, в глазах которого поселился подозрительность и холодная отстраненность.

   Так я думала, пока линия плотно сжатых не дрогнула, изгибаясь в такой знакомой, чуть насмешливой, кривоватой полуулыбке, и это сбило, вынудив допустить мысль о несоответствии внешней оболочки с внутренним содержимым.

   - Узнала? Вот и молодец, – похвалили меня тем самым низким резковатым голосом, что наводил ужас в темном кабинете руководства. – Теперь садись и рассказывай.

   - О чем? – послушалась я, не в том плане, что стала рассказывать, а в том, что села.

   И это было, определенно, вовремя, ибо вдруг почувствовала, что предательски подрагивают не только руки, но и ослабевшие от неожиданной встречи коленки. Нет, рухнуть к его ногам мне, конечно же, не грозило, но трястись осиновым листочком под его взглядом совсем не хотелось.

   - О том, зачем приходила ко мне на самом деле. Отчет твой, я просмотрел, и ничего существенного важного для себя из него не вынес, - терпеливо пояснил Айл и взялся за приборы.

   Похоже, он всерьез собирается не только поговорить, но и пообедать.

   - Не к тебе. К эсар-лерду Дорнею, - поправила я, сцепив руки в замок и мазнув взором по длинной, налезающей на глаза челке.

   Ему шло, и вкупе с легкой небритостью образ получался довольно хулиганский. Вот только впечатление это было обманчивым. Возможно даже, сознательно навязываемым, ради усыпления бдительности. И, вполне вероятно, кто-то не особо внимательный способен на него купиться, вот только не я!

   Ничего по-настоящему хулиганского в сидящем рядом мужчине не было. Достаточно на миг окунуться в графитовые озера темно-серых глаз, чтобы раз и навсегда утвердиться в этой мысли. Взгляд цепкий, рассудительный, пронизывающий. Он разбирал по косточкам и видел насквозь. Так что, ощутив его гипнотическое действие на себе, я окончательно уверилась в правильности изначально сделанных выводов. А еще предельно ясно осознала – Айлир Ран, гордость столичной школы одаренных детей остался в прошлом. Теперь мне предстоит иметь дело с эсар-лердом Ордео, и вот с ним, без каких-либо допущений, играть в зарождающуюся дружбу себе дороже.

   - Простите, эсар-лерд Ордео, - насилу отметя все лишнее и взяв себя в руки, повинилась я. – Не знала, что вы сегодня вступили в должность.

   - Теперь знаешь, - усмехнулись моей покаянной речи и занялись нарезкой мяса. – Я жду, Лив. Судя по твоей ничуть неизменившейся жизни, бесцельно врываться к руководству ты бы не стала.

   - Я…

   - И что же я пропустил? – передо мной поставили новый разнос с чаем и пирожным.

   Честно, даже не знала, что в нашей столовой они имеются!

   - Хотя погодите… - блондин воззрился на брата, потоптался на месте, обогнул того и уселся на стул, после впившись взглядом уже в меня. – Он сказал «Лив»? Серьезно? Я точно не ослышался? Вы, что ли, знакомы?

   Я спешно потупилась, не имея возможности «исчезнуть» иным путем. Бесславное бегство не в счет. Хотя занятный вышел бы финт, сорвись я сейчас в бега сквозь переполненный зал управленческого общепита. Даже представить сложно, сколь возросла бы моя «популярность» в рядах сотрудников. Оставалось сидеть и пытаться переплюнуть фикус в бессловесности. Еще бы мне позволили это сделать!

   - Ливо? Ладно, тогда ты, братец? – не пожелал отстать блондин, которого и дальним родственником черноволосого и темноглазого Айлира язык назвать не поворачивался.

   - Учились вместе, - спокойно просветил Эмиллина несостоявшийся друг моей юности и тотчас осадил, благо, опять же его. – Не будь паяцем, Милл. Не время.

   - Не время, так не время… Побуду паинькой, - недолго отмолчавшись, заявил зеленоглазый. – Но уйти не проси, не дождешься! Стану подслушивать!

   Ввиду выстроенного в голове образа, я, как минимум, ожидала словесного выговора, а дождалась банального и беззлобного смешка. Взгляд помимо воли оторвался от чашки с чаем, на дне которой усердно старался утонуть, и уловил теплоту в графитовых глазах. Правда, она тотчас исчезла, но взволновавшее послевкусие осталось, в очередной раз за день дезориентировав и обескуражив.

   - Лив?

   - Да?..

   - Я все еще жду.

   - Мы ждем, - дополнил Эмиллин, перетянув внимание на себя, за что я, честно сказать, была ему благодарна, ибо из зеленых глазищ блондина и теплота, и участие никуда не делись.

   Выдохнула.

   Событиями неудачного сыскного утра я делилась преимущественно со светленьким братом, ибо на темненького смотреть опасалась. И дело даже не в том, что он пугал меня занимаемой должностью. Мне было сложно не сравнивать Айлира нынешнего с Айлом из прошлого. Вот, к примеру, умудрилась заметить безобразный шрам на лбу, который, видимо, призвана скрывать длинная челка. Еще и руки его затянуты в тонкие перчатки, на которые раньше не обратила внимания. И то, как он, отсиживался в темноте, требуя принести свечи, вспомнилось. И сам собой напрашивался вывод, что не от хорошей жизни все это. Я ведь не видела его тогда, после происшествия. Узнала постфактум о случившемся и все. Мало ли, как там все обернулось на полигоне.

   Ну, а если верить слухам, Айлир служил на северо-западе и вряд ли хоронился в безопасном месте. Оберегая себя любимого, благосклонности государя снискать не получится.

   Все эти мысли и выводы теснились в моей голове в процессе рассказа об исчезновении девочки в желтом платье и ее спутника, существенно мешая краткости и связности изложения. Одно радовало, меня никто не поторапливал. Просто слушали. Айлир же… нет, эсар-лерд Ордэо!.. и вовсе методично расправлялся с обедом, словно все мною описываемое для него фон, не более того.

   Однако в отсутствии внимания с его стороны, я ошиблась. Это стало понятно, когда посыпались уточняющие вопросы.

   - Чердак? Подвал?

   - Не знаю. Других дверей и люков я не видела, иначе проверила.

   - Тебя могли заметить и повести по ложному следу? Ты уже успел сунуть нос в статистику? Что у нас с пропажей детей?

   - Когда бы я успел, спрашивается? – первым отреагировал блондин, а я размышляла, в процессе поражаясь собственной бестолковости.

   Вот вам и самое разумное объяснение произошедшего, о котором совершенно не подумала. Моменты, когда парочка ненадолго выпадала из поля моего зрения, имели место. Так что, да, пустить по ложному следу меня могли. И ощутить распавшуюся иллюзию, у меня бы не получилось, если это, конечно, обычное заклинание, а не действие артефакта. Но тогда выходит - самая большая моя ошибка, что не перешла на магическое зрение раньше. И она же позволяет прийти к выводу – тот, от кого рассчитывал улизнуть господин в клетчатом пальто, магом не является.

   «Да, Лив! Правильно говорят, не умеешь – не берись!» - мысленно попеняла самой себе и принялась излагать то, к чему пришла, ибо моего ответа по-прежнему ждали. И подытожило мое выступление лаконичное, но емкое:

   - Я тебя услышал.

   Собственно оно же подвело черту и под всем остальным. Обедом и общением, в смысле. Айл отложил приборы, промокнул губы бумажной салфеткой, вытянутой и аккуратной «розочки», и отодвинул тарелку.

   - Жду со статистикой, - брату. – Отчет у секретаря. Забери, если нужен, - мне.

   А после он стал собираться, как самый обычный заурядный сотрудник Управления городской стражи. Сгрузил грязные тарелки на разнос, поблагодарил брата за заботу, и уже стоя с этим самым разносом в руках, снова обратился к моей расстроенной из-за собственной глупости персоне.

   - И вот еще что, Лив…

   - Да? – я задрала голову, отлепив-таки взор от хлебной крошки на столе.

   - Пирожное съешь. На вид вкусное. И никаких самовольных розыскных мероприятий. Заметила что-то подозрительное – доложила. Мне лично.

   Очертил рамки дозволенного и ушел, а светловолосый Эмиллин остался. И, знаете, я малодушно порадовалась этому обстоятельству. Только сейчас пришло понимание, что уйма народу видело меня восседающей за одним столом с новым руководством. Хорошо это или плохо, пока оставалось только предполагать.

   Оставшуюся часть дня я безвылазно просидела в своем подвальчике, запершись изнутри. Даже о дожидающемся у секретаря отчете не вспомнила.

   Я поступала так, не то чтобы очень часто, но поступала. В основном, когда плетение попадалось особенно сложное или с прогнозированием конечного результата возникали трудности. Но и без нужды закрывалась тоже, если настроение было соответствующее. Сегодня, сами понимаете, случай был тот самый – настроенческий.

   Сперва ходила из угла в угол, не в состоянии найти себе места. Затем сидела, бессмысленно пялясь на ожидающие своей очереди на расплетение артефакты. Даже ногти пыталась грызть, на нервах вспомнив о давным-давно искорененной привычке. И зажимала уши, когда в дверь барабанили.

   Правда, стучались ко мне редко. Раза два, три от силы, если подумать. Но упорно казалось, что мое убежище осаждают толпы любопытных. Хотя какие толпы? К утилизатору в гости? Смешно, право слово!

   Кстати, о толпах, гостях и повышенном внимании… До своего экранированного аллюниумом подвала я добиралась в сопровождении зеленоглазого Эмиллина, пристающего с расспросами относительно брата, которые я старательно пропускала мимо ушей. Он еще и пирожное нес, оценить вкусовые характеристики которого я не смогла себя заставить даже после приказа высочайшего руководства. И за локоток пытался придерживать, когда спускались по лестнице. И тип моей магии его вот ничуточки не смущал!

   Я, конечно, этот самый локоток упрямо отвоевывала обратно, но и блондину настойчивости было не занимать, а спорить и ругаться в голос, не рисковала, ибо на нас откровенно пялились все кому не лень, недвусмысленно давая понять – горячо обсуждаемых новостей в Управлении сегодня прибавится.

   Ну, а когда рабочий день изжил себя, значительно перевалив за положенные семь вечера, стала собираться. Полюбовалась на нетронутые бутерброды, рассортировала проигнорированные артефакты, выбросила потерявшее форму пирожное и застопорилась у запетой двери. Открывать ее и переступать порог никакого желания!

   Пришлось заняться самовнушением.

   - Так, Лив… А что такого страшного произошло? Айл жив-здоров. Ты же хотела об этом узнать? Узнала. Подумаешь начальник. Часто с начальством пересекаешься? Лара, конечно, побесится. Но разве другого ждешь? Двадцать один день потерпеть. Мелочи, правда?

   Вдохнула, выдохнула и снова обратилась к самой себе.

   - Сейчас открываешь дверь, улыбочка, и домой. Дома Пусик ждет. Голодный. Ему и пожалуешься. Да он вообще о тебе не помнит! У него своих проблем валом! – заявила той самой двери, у которой мялась.

   Еще бы она ответила для разнообразия. Но разнообразия, понятное дело, не случилось.

   Однако проклюнувшийся гнев добавил решимости. Я уверенно схватилась за ручку, провернула ключ в замке и толкнула преграду, чтобы тотчас убедиться в надуманности собственных страхов, ибо ничего! Тишина, пустота и безучастные к моим внутренним метаниям ступени, убегающие ввысь, в большую жизнь. Вот и последовала за ними, предварительно заново заперев дверь и активировав охранку. Ну а как иначе? Вдруг что опасное пропадет, а вся ответственность на мне.

   А уже в холле первого этажа стало ясно, что просидела я в своем подземелье много дольше, чем сама предполагала. Уж не знаю, настенный хронометр сломался, или сама по рассеянности неправильно определила время, однако за окнами темно, а во всем помещении из сотрудников только ночной досмотрщик на посту.

   Похоже, отработала я свое утреннее опоздание с запасом!

   - Доброй ночи, - вежливо попрощалась я, расписавшись за отбытие с рабочего места, и, награжденная безэмоциональным кивком, устремилась на улицу.

   Я всегда так делала. В смысле, здоровалась и прощалась, даже если мне не отвечали. Просто давно решила для себя: не имеет значения, какой перед тобой человек, главное, кто есть ты сам. А себя мне хотелось уважать.

   Конечно, данная установка работала не всегда. С той же Ларой, к примеру, я не считала себя обязанной проявлять вежливость. Жирно будет! Ну, а досмотрщик такой же заложник обстоятельств, как я сама. Он, может, и рад держаться от меня подальше, да только должность не позволяет. А от вмененных инструкцией обязанностей, сами понимаете, никуда не деться.

   С заходом солнца на улице заметно похолодало, еще и ветер поднялся. Накинув на голову капюшон, я покрепче затянула поясок плаща, чтобы не задувало, и заспешила в сторону дома. Конечно, домом, как таковым, я ведомственную квартирку не считала. Мой дом остался в Дроссе, и уже совсем скоро он распахнет для меня свои ласковые объятья. Во всяком случае, мне очень хотелось в это верить. Небольшой, но уютный, он был для меня мерилом счастливой и беззаботной жизни. Он хранил воспоминания о родителях, которых сама я не помнила, и, конечно, о бабушке – той, кого беззаветно любила и о ком до сих пор глубоко скорбела.

   Но вернемся к квартирке… Прожив почти пять лет на одном месте, в одной не особо-то и большой комнате, и не имея иного угла, где можно приткнуться, волей неволей начнешь называть это место домом. К тому же, там меня ждал Пусик. Пусть четвероногий, но друг, а это уже что-то да значит.

   С этими мыслями я и шагала по улице, привычно не допуская столкновений со встречными прохожими и отступая от обгоняющих, пока вдруг рядом со мной не пристроилась высокая фигура в темном, с ходу огорошив вопросом:

   - Почему ты не сбежала, Лив? Ты же могла это сделать. И наверняка хотела.

   Я чуть не навернулась от неожиданности. Отличное завершение сумасшедшего дня – расквашенный нос! Но Айлир среагировал молниеносно, поддержал и помог сохранить равновесие, лишив меня сомнительного удовольствия в экстравагантной позе растянуться на тротуаре.

   - Так почему, Лив?

   - Ты напугал, вообще-то, - буркнула высвобождаясь, хотя сердце колотилось в груди, как заведенное.

   И не только от испуга, от прикосновения тоже. Похоже, знание, что он маг, до конца не выветрилось из головы. Да и знакомую щекотку почувствовала, на мгновенье приложившись щекой к его груди, что однозначно заявляло, о капельке вытянутой из чего-то силы. Вероятно, из артефакта или амулета.

   Не знаю, ждала ли я этого или нет, но извиняться за внезапное появление Айл не стал. И вообще ничего не говорил больше, просто шагал рядышком, ибо я моментально заспешила дальше. Ждал, видимо, когда успокоюсь и соберусь с мыслями. И дождался встречного вопроса.

   - Куда?

   Он был прав. Я не единожды задумывалась о бегстве из школы. Даже всерьез готовилась. Но разум, в итоге, всегда брал верх над чувствами.

   - Мало ли… Страна большая.

   - И всю жизнь прятаться? Я так не хочу.

   - А чего ты хочешь, Лив?

   - Просто жить, как все нормальные люди. Создать семью, воспитать детей…

   И да, я легко поделилась своими мечтами, потому что ничего зазорного в них не видела. Это же чудесно быть кому-то нужной, иметь близких людей и жить ради них!

   Однако углубляться в эту тему мне все же не хотелось. Пока свобода не обретена, обсуждать ее, что ковыряться в гнойном нарыве. А я отнюдь не мазохистка, и лишней боли терпеть не желаю. Поэтому с тропинки сокровенных надежд и чаяний я свернула.

   - Раз уж у нас сегодня вечер откровений, ответь и ты… Почему Ран? Почему не Ордео?

   Мне, правда, было любопытно, даже замедлилась, ради такого дела. Это сейчас я знала, кто он на самом деле, а когда-то догадки строила. «Ран» фамилия неаристократическая, так же, как и моя – Рун. Но в школе об Айле говорили, именно как об аристократе. Несоответствие, согласитесь?

   - Райнор.

   - Что? – теперь и вовсе остановилась, чтобы иметь возможность видеть его лицо.

   - Райнор – мое второе имя. Поэтому «Ран». Дед всегда говорил, хочешь доказать, что чего-то стоишь, добейся этого сам, без оглядки на именитых родственников.

   Я мысленно хмыкнула, в очередной раз за день попеняв себе за несообразительность. Так вот все просто, оказывается. Никаких семейный тайн, скелетов в шкафу и интрижек на стороне, а ведь когда-то воображение подкидывало истории одна другой невероятнее.

   Однако, пустое…

   О чем говорить дальше я попусту не представляла. Ну и рассудительность, наконец, напомнила о себе, соединив оба имени с фамилией. Айлир Райнор Ордео – красиво и бесконечно далеко от Ливо Рун. Вот вроде бы всегда знала и не помышляла ни о чем таком, а сейчас отчего-то расстроилась.

   Айл также молчал, и чем дальше, тем непонятнее становилось, ради чего он здесь. Но выяснять мне не хотелось. Да и какое я имею право задавать вопросы наиглавнейшему руководству? Руководство само решает, где ему быть и что делать. Так и шли, размышляя каждый о своем.

   Ну, а когда до ведомственного жилья стало рукой подать, всего-то завернуть за угол и я на месте, Айлир остановился.

   - Доброй ночи, Лив. Не задерживайся так больше. Эммилин поднял статистику, и она мне не нравится.

   Все на этом. Ни объяснений, ни пояснений, только удаляющаяся спина, с которой и простилась.

   - Доброй ночи, Айл.

ГЛАВА 5

Следующий день ознаменовался капитальной загруженностью. Авралом, по-простому. Ночью оперативники накрыли какой-то притон с нелегальным товаром, и меня буквально завалили кустарно слепленными артефактами разного уровня опасности. Теперь их следовало как можно скорее расплести и передать информацию сыскарям, чтобы те попытались взять след изготовителей. Вроде как есть подозрение, что они еще в городе, а упускать подпольных мастеров магического дела, соответственно, нежелательно.

   В общем, сидела я над этими артефактами безвылазно, до рези в глазах и подрагивающих от напряжения рук. Еще и на Висса приходилось отвлекаться, которого гоняли ко мне за кристаллами-накопителями едва ли ни каждые полчаса. Последнее жутко раздражало, ибо являлся тот всегда не вовремя, и в третий раз упустив поток из-за его прихода, я вызверилась на сослуживца, пригрозив сделать того своей личной батарейкой. И подействовало, несмотря на абсурдность заявления, так что последние час сорок пять меня никто не беспокоил.

   Но вот пришло время обеда, и я, с чистой совестью отложив работу, собралась расслабиться и перекусить в тишине. Размечталась, называется!

   В запертую изнутри дверь бодро забарабанили, когда заваривала себе чай. Я покосилась на хронометр, убедилась, что время положенного перерыва не вышло, и послала предполагаемого Висса в долгое пешее путешествие по трудно проходимой гористой местности.

   Неймется кому-то, честное слово! Имею я право отдохнуть положенный час, в конце концов, или нет?!

   Так что стук я вызывающим образом проигнорировала. Наполнила любимую чашку ароматным напитком, отключила нагревательную плиту, которую, к слову, приобрела на собственные средства, и стянув защитные перчатки уселась за маленький столик в зоне для отдыха, так сказать. Ее я, кстати, также оборудовала сама, хотя двигать тяжеленный шкаф, чтобы скрыть от посторонних глаз этот уголок, было ой как непросто. Но оно того стоило! В моей мини столовой имелся даже кактус, который я в один из дней слямзила с подоконника на втором этаже. Кто уж его там оставил, знать не знаю, и выяснять не хочу, но растеньице натуральным образом загибалось, и в обозримом будущем грозилось вовсе распрощаться с жизнью, а в моем экранированном подземелье, вот, ожило. И даже отсутствие естественного дневного освещения его не смущало.

   А сделав первый глоток, блаженно зажмурилась от удовольствия. Заварку я собирала сама из разных сортов чая с добавлением трав, и этот сбор получился особенно удачным: вот пей и наслаждайся! Еще бы настырный «барабанщик» сгинул куда-нибудь, желательно безвозвратно!

   Однако тот, судя по всему, задался целью проверить на крепость мои нервы. Частота ударов снизилась, а вот громкость, определенно, повысилась. Складывалось впечатление, что стучатся ко мне уже не кулаком, а подошвой форменного ботинка, к примеру. Так и виделся Висс, привалившейся к створке спиной и дубасящий дверь ногой.

   - Чтоб тебя шурм слопал, - пожелала я сослуживцу и взялась за бутерброд.

   Вот только под монотонный аккомпанемент глухих ударов кусок в горло лезть отказывался. Недолго подавившись из упрямства, я поняла, что быстрее несварение заработаю, чем незваного гостя отважу, и пошла открывать. Стоит ли говорить, что милой и безобидной девушкой я в тот момент не выглядела?

   Впрочем, от того, кто скрывался за дверью, подозреваю, не спасли бы даже боевые файерболы. Зеленоглазое торнадо в лице Эммилина Ордэо попусту не приемлет преград!

   - Сколько можно стучать?! – с ходу обрушились на меня и, уцепив за руку, поволокли за собой по лестнице. – На том же месте, в тот же час… Забыла? Я тебе вкусняшек набрал, чуть руки не отвалились пока пер. Сижу теперь, как дурак, обставленный тарелками! Мало того, что братец слинял в неизвестном направлении, еще и ты кинуть собралась?! Где в этой жизни справедливость?!

   Опомнилась я только на середине лестничного пролета. И взвизгнула, ухватившись свободной рукой за перила.

   - Эмиллин!.. Милл, пусти, идиот! Твоя магия!

   А та, рождая щекотку на коже, благополучно утекала в никуда. Перчатки-то я не надела, когда отправилась отваживать доставалу, а он держал крепко.

   - Вот шурм лохматый… Прости. Я не хотел, - опомнился мой похититель, разрывая контакт.

   Однако ни испуганным, ни раздосадованным он при этом не выглядел. Скорее уж растерянным. Я же наоборот, и испугалась, и разозлилась пуще прежнего, и была готова лезть в драку.

   Вот чем он думает, скажите на милость?! Какой приличный маг станет врываться к утилизатору и за руки того хватать?! Ненормальный!

   В чем и обвинила: зло, громко и доходчиво. Что подтвердило не менее злое и «зубастое» эхо. Ко мне же как – дверь-лестница-дверь, и обе оборудованы закрывающими механизмами. Техника безопасности.

   - Зачем кричать-то? Я же извинился… - захлопало глазами блондинистое недоразумение, и стало понятно – словесно вразумлять дело гиблое. Со слухом проблемы!

   И с кулаками налетать тоже не выход. Да и не смогла бы я, если честно. Годами выстраиваемый барьер не позволил бы. Установка «не притрагиваться к магам» настолько глубоко въелась в подкорку, что никакой злостью не вытравишь!

   Поэтому посопев, побесившись, я выдала умное:

   - Думать учись, прежде чем делать! – и затопала обратно в свой подвальчик, уверенная, что догонять не станет.

   Сейчас очухается, поймет, сколь сильно я его приложила голыми-то рученьками и умчится в себя приходить, да резерв пополнять. Ошиблась.

   Огневик на данный момент седьмого уровня по шкале Гунтера, если не ниже, конечно, потопал за мной, просительно канюча:

   - Лив, я же извинился… Прощения попросил… Не заметил. Бывает… Хорош беситься…

   Пффф…

   - Я тебя ждал, ждал… А ты не пришла. Еще и открывать не хотела…

   Дважды пффф…

   - А Айл помчался девчонку твою спасать, и с собой не взял… Я, между прочим, тоже на нервах, вот и налажал…

   - Что Айл сделал? – заподозрив себя в слуховых галлюцинациях, застопорилась я перед самой дверью, которую собиралась смачно захлопнуть перед носом преследователя. – Кого спасать?

   - Девчонку твою. Расскажу, если пообедаешь со мной, - быстро сориентировался ушлый шантажист. - Жду в столовой.

   И добил напоследок, перед тем как запрыгать через две ступеньки.

   - Там жуть просто, ты даже не представляешь какая!

   В итоге, в управленческий общепит я мчалась резвой козочкой, даже не думая, как выгляжу со стороны. Перчатки натянула, дверь заперла, охранку включила и вперед за информацией.

   Братец начальства легче легкого нашелся за тем же столиком. Подозреваю, и вчера отлично знал о моих самовольных захватнических действиях, но сейчас не об этом. Плюхнувшись на стул, я воззрилась на своего визави, готовая испепелить его взглядом.

   - Говори!

   - Поешь для начала, - глянули на меня и пододвинули тарелку с жарким.

   - Эмиллин!

   - Милл…

   - Совести у тебя нет! - возмутилась я, но теперь даже взгляда не удостоилась.

   - Пока все не съешь, ничего не скажу. Я Айлу обещал проследить, но ты этого не слышала.

   Похлопав ресницами, точно детская кукла-наклоняйка, я схватилась за приборы и принялась жевать. Откуда-то точно знала, не шутит, и пока не съем, слова не вытяну. Так что пришлось расправиться и с жарким, и с салатом, и чаем обед отшлифовать. Правда, на чае мой сотрапезник сжалился и приступил к объяснениям.

   - Ночью, в левобережье оперативники отработали склад. Помимо контрабанды разного рода, в нем нашлись три ребенка. Маги с начинающим раскрываться потенциалом. Два мальчика и девочка. Их готовили к отправке на черные рынки Тирнелии.

   Я в ужасе охнула в голос. Участь, ожидавшая детей, была настолько незавидной, что даже представить страшно! В Тирнелии вовсю процветала работорговля. На черных рынках ежедневно продавался и покупался «живой товар», о дальнейшей судьбе которого оставалось только догадываться.

   - Один из мальчишек оказался будущим утилизатором, - тем временем продолжал Эмиллин. – Его магия хоть и не раскрылась до конца, на подавитель и глушилку действовала соответствующе. Поэтому он смог описать место, где его держали до перевозки. Ну, а ментал вытащил из головы одного из задержанных примерную точку на карте – Красный квартал. Сейчас там проводится полномасштабная зачистка. Если повезет, то и твоя пропавшая малышка найдется.

   Продолжая пребывать в полнейшем ужасе, я благодарно кивнула и отодвинула от себя чашку с недопитым чаем. Опустошить ее я вряд ли смогу. Тут бы уже съеденное удержать и не опозориться.

   Нет, я, конечно, понимала, что на улицах всякого дерьма хватает. Нельзя работать в Управлении городской стражи и смотреть на мир сквозь розовые очки. Но чтобы у нас – в столице, утыканной жандармериями, словно еж иголками – воровали детей и отправляли их с Тирнелию… Уму непостижимо, честное слово!

   - Короче… Ждем возвращения братца, тогда все и узнаем, - подытожил вышеизложенное блондин и порадовал меня очередным безумным предложением. - А давай прогуляемся? Тебе бы подышать немного... Выглядишь замученной.

   Естественно, реакция моя была соответствующей.

   - Тебе скучно живется, Эмиллин? Давай еще обнимемся и поцелуемся, что мелочиться? Мало было лестницы?

   - А давай! – подмигнул мне этот ненормальный и, подавшись навстречу, заговорщически зашептал. – Только братцу не говори. За роман на работе, он мне голову открутит. Сам не ам, и другим не дам – в этом весь Айл.

   И знаете, что самое парадоксальное? Я так и не смогла сообразить, всерьез он говорит или издевается. Склонялась, конечно, к последнему, но и в то, что готов попробовать, тоже верилось. И чтобы не позволить уже собственной фантазии разгуляться, я обозвала его шутом гороховым, схватила поднос с посудой и позорно удрала, даже не предложив расплатиться за обед.

   Висс объявился только после пяти, и я тут же взяла его в оборот, выясняя, что у нас с последними новостями. Но курьер подробностей происходящего не знал, еще и косился на меня обижено, так что любопытство осталось неудовлетворенным. А в районе семи вечера, вовсю прокручивала идею отправиться на поиски зеленоглазого блондина. Уж он-то наверняка в курсе всех дел. Ну, как минимум, точно знает, вернулось ли руководство с зачистки в Красном квартале и чем там все закончилось, если закончилось, конечно.

   Однако до реализации дело не дошло. Не смогла убедить себя в целесообразности подобной эскапады. Аналитики заседали в другом крыле, а время, что называется, самое бойкое. Народ не в кабинетах торчит, а по домам разбредается, так что прошмыгнуть незамеченной вряд ли получится. Да и здравые опасения не застать блондина на месте имелись. Засвечусь дополнительно, будто и без того мало, а выяснить ничего не выясню.

   Тут-то и припомнилась мне оставленная в кабинете наиглавнейшего руководства папка с отчетами. Точнее, в данный момент дожидающаяся меня у секретаря. Чем ни повод под благовидным предлогом наведаться в приемную и выяснить, вернулся Айл или нет? Тем более что забирать ее так и так придется. Болен вряд ли станет облегчать мне жизнь и самолично передаст документацию в отдел оперативных разработок.

   В общем, захватив свежие отчеты, я отправилась вызволять старые, и, знаете, не прогадала. Солика обнаружилась на своем законном месте. На первый взгляд раздраженная, а, по факту, непривычно вежливая и скоростная. Папочку мне выдали, даже заикаться не пришлось, но более всего удивило другое.

   Со мной же обычно как, даже при самом хорошем раскладе… Следует вручить разнарядку – пристроили на край стола и отодвинулись, сама забирай.

    А тут вдруг и поднялась, и сама нашла, и из рук в руки передала, и почти не покривилась. Подумаешь, держала за уголок, что уронить недолго… Так не уронила! Чудеса, да и только!

   Я над этой занятной метаморфозой позависала недолго, собственно, пока новые документы в папку вкладывала, и переключилась на дела насущные.

   - Эсар-лерд Ордэо у себя?

   - У себя, не принимает, - ответствовали мне, усевшись обратно на рабочее место.

   - Совещание? – не удержалась от нового вопроса я, и снова получила ответ, пусть и довольно лаконичный.

   - Нет. Указание не беспокоить.

   - А на утро окошко есть? Мне нужно… - что именно «нужно» с ходу не придумалось, и я смолкла, глядя на запертую дверь начальственного кабинета. Плюс ко всему заново сомнения обуяли.

   А стоит ли горячку пороть? Так или иначе, детали узнаю. Из сводок, к примеру. Или из той же прессы. Если дело резонансное, без шума никогда не обходится. Газетчики – народ шустрый и вездесущий. Свое дело знают. А тут еще и новый руководитель, выгоревший маг к тому же. Только из-за него одного стоит сунуть нос, как можно глубже. Уверена, уже завтра будет и что почитать, и над чем подумать.

   Собственно, на оформлении этой самой уверенности меня и поймал взгляд пасмурных графитовых глаз.

   - Ливо Рун… Вы ко мне? – вопросило собравшееся выйти из кабинета руководство, и я заторможено кивнула, краем глаза успев заметить, как резво развила видимость бурной деятельности Солика Болен: самопишущее перо так и запорхало, что-то там каллиграфически выводя.

   Даже взгрустнулось немного от зависти: мне такого помощника никогда не завести. Все сама, еще и разборчивым почерком, чтобы лишних поводов ответ держать не нашлось.

   Вот что за мысли лезут в голову?!

   Плотнее обнявшись с папкой, я просочилась в святая святых Управления, мимо ожидающего моих действий начальства. На этот раз в кабинете горел общий свет, но в воздухе еще чувствовался запах недавно затушенных свечей. А сами свечи обнаружились на руководительском столе в количестве трех штук. Пузатые такие, дымчато-серые, и разряда тех, что обычно стоят на алтарном камне в часовнях Пресветлой Матери, только те в ажурных плошках, а эти на подносе.

   Я ненадолго залипла на них взглядом, пытаясь уяснить для себя причину их необходимости, но процесс буксовал, да и Айлир отвлек, отодвинув для меня стул.

   - Присаживайся, раз пришла, - вновь перейдя на неформальное общение.

   Послушалась, наблюдая за тем, как он занимает собственное место. После встретились взглядами.

   - Нет, Лив, - сообщил мне хозяин кабинета, вскинув руку ко лбу, но так и не коснувшись оного. Только челку тронул. – Мы нашли еще пятерых детей, но девочки, подходящей под твое описание, среди них нет. – Вздохнул, потер висок и улыбнулся устало. – Но посмотри на это с другой стороны. Возможно, ты нагнетаешь, и ничего странного с ребенком не происходило. Семьи бывают разные, Лив, и неблагополучных среди них много. Могли и наказать за потерянную вещь, заставив мерзнуть. Методы воспитания у каждого родителя свои.

   Я медленно кивнула, отлично осознавая, что он пытается сделать – успокоить. Но и разумное зерно в его словах имелось. Этого не отнять. Хотя, почему-то думалось, что сам Айлир в сказанное не верит.

   - Ясно. Тогда я пойду, да? – не стала обвинять его в неискренности.

   К тому же выглядел Айл измотанным. И продолжал натирать висок, словно спасал себя от головной боли. Хотя, почему «словно»? Вероятнее всего, так и есть. Еще и глаза покрасневшие, точно после бессонной ночи.

   В груди шевельнулась участие. Захотелось подойти, легонько приобнять, погладить по голове, как гладила меня бабушка, и я обалдела от такого своего желания. Обалдела настолько, что замерла испуганным зверьком, вцепившись в многострадальную папку, как утопающий в соломинку.

   Вот откуда такие мысли, спрашивается?!

   - Лив… – обращение заставило вздрогнуть и отшатнуться.

   Он смотрит пристально и, видимо, ожидающе. Если и был какой-то вопрос, то я его благополучно прослушала, а переспрашивать неловко.

   - Я говорю, не задерживайся сегодня. Иди домой, - не стали мурыжить меня, и я торопливо подскочила, чтобы тотчас запятиться к двери.

   - Хорошо. Я вас услышала, эсар-лерд Ордэо, - таким образом открещиваясь от собственных опасных порывов. – Задерживаться не планировала.

   А он поморщился и отвернулся к занавешенному окну, обронив напоследок:

   - Можете быть свободны, Ливо Рун.

   Ну, а я что? Я послушалась и шустренько выскочила за дверь. Указание дано – указание услышано. Сейчас загляну к оперативниками, сдам, наконец, бумаги, затем к себе, проверю все перед уходом, и ноги моей до завтра в Управлении не будет. Тютелька в тютельку заявлюсь и также отчалю вечером. Терзают смутные сомнения, что не просто так меня вчера провожали и сегодня домой гонят. Может, придумываю, конечно, но… «Но» не додумалось.

   Задерживаться в секретарской, сами понимаете, я не собиралась. Однако на пути выросла Лариана Вижрелье, собственной ненаглядной и глубоко ценимой персоной. Как всегда идеальная, от корней волос до мысков лакированных туфелек, в одной руке сумочка, через другую перекинут плащик, вся из себя такая ослепительная, хоть глаза закрывай, или жмурься, как на солнце. Но главное, она нарушила мои планы, загородив собой дверной проем. Даже если захочу протиснуться, не факт, что получится не задеть.

   Я по привычке застопорилась, хотя конкретно с Ларой, моя установка не прикасаться к магам неоднократно сбоила. Что поделаешь, если давняя вражда вносит свои коррективы даже в устоявшиеся поведенческие стереотипы? Мои, вот, частенько норовили отказать. Конкретно эту особь женского пола постоянно хотелось хорошенько оттаскать за волосы, и плевать, маг она или не маг!

   Впрочем, все последнее пятилетие наших непростых отношений, я не позволяла себе поддаваться на провокации. Лара, конечно, старалась, пакостила, из себя пыталась выводить, но я жестко наступала на горло собственным обиде и жажде мести, ради того самого светлого будущего, в котором моей заклятой подружки не будет. Сорваться сейчас, значит, похоронить саму мысль о скорой свободе. Мы уже давно не ровня, как, хоть и на словах по большому счету, считалось в школе. И розгами мне не отделаться. Она Вижрелье, а я Рун, и «Рун» не спустят физического насилия над аристократкой, будь я хоть трижды ценным сотрудником и единственным магом-утилизатором в Управлении городской стражи. Между нами непреодолимая пропасть из положения, влияния и возможностей этого самого влияния. Даже эсар-лерд Дорней предупреждал – не связывайся, отстоять не смогу. И я, в целом, запомнила, только изредка позволяя себе словесно огрызаться.

   Вот и сейчас, увидев меня, Лара зримо скривилась. Аккуратная бровка вопросительно изогнулась. Ну, и сам вопрос последовал. Не мне, конечно, Солике Болен.

   - А эта что здесь делает?

   - Ливо Рун? Работает? – вернули непонимание блондинке, поразив меня до глубины души.

   Я даже от разыгрываемого Ларой спектакля отвлеклась, ради того, чтобы посмотреть на секретаршу.

   А посмотреть было на что. Лицезреть этих двоих, скажем так, в непосредственной близости друг к другу мне не доводилось. И, похоже, взаимной приязни между ними не существовало. Хотя, о чем это я? Солика себя ценила ничуть не меньше Лары, и, наверняка, видела в той конкурентку. Еще и более знатную.

   - Ее вызвали? – и в без того звенящий голосок вклинились требовательные нотки.

   - Конфиденциальная информация, - отрезала Солика и в свою очередь попыталась задавить авторитетом. – Вы по какому вопросу? Как доложить?

   - Я сама о себе доложу! – отрезала Лара и освободила для меня путь к бегству, вплыв в приемную.

   Однако исчезнуть по-тихому неожиданно расхотелось. Я сдвинулась к стеночке, продолжая смотреть на Солику, и та не разочаровала. Подорвалась с места и заградила путь в кабинет начальства, выпятив не то чтобы выдающуюся, но вполне себе приметную грудь, соблазнительно выглядывающую из выреза форменного платья.

   Я, кстати, такой похвастаться не могла. Не наградила Пресветлая Матерь женскими прелестями. В том смысле, что выпячивать на показ мне было нечего. А в целом, по-девичьи точеной фигуркой Боги не обделили. Все вполне себе пропорционально и симпатично. Точно знаю, потому что ловить одобрительные взгляды приходилось. Не скажу, что особо радовалась по этому поводу, но и слез не лила. Пусть смотрят, главное, чтобы руками не трогали.

   - Велено не беспокоить!

   - Меня это не касается! - повелительно бросила королевишна и нарвалась на не менее вызывающее.

   - Эсар-лерд Ордэо относительно вас особых распоряжений не давал!

   Тут, каюсь, даже несмотря на невнятное настроение едва совладала со смешком, ибо мерзенько захихикать захотелось невыносимо. Уж простите, но лицезреть неприкрытое ошеломление на лице заклятой подруженьки - дорогого стоит!

   Впрочем, та быстро взяла себя в руки, обвинительно сдвинула ровненькие бровки и ткнула в меня пальчиком:

   - А относительно этой давал, получается?!

   - Конфиденциальная информация, - повторилась Солика Болен, так и не сдвинувшись с места. – Если желаете, могу записать на завтра.

   На этой чудесной ноте я сочла свое присутствие излишним и попыталась ускользнуть, благо выход освободился, вот только осуществить желаемое мне не позволили.

   - Ты! – припечатал меня ухоженный пальчик, цели, ожидаемо, не достигший. – Совесть поимей! Снова станешь бегать за ним? Мало, что Райнор из-за тебя выгорел? Карьеру сломать решила?!

   - Ты меня с кем-то путаешь, Лара, - не удержалась от язвительного замечания я, внутренне подобравшись, готовая ко всему.

   Когда она вот так открывается… И нет, не передо мной, перед другими, мирного разрешения противостояния ожидать не стоило. А как избежать склоки, я пока не сообразила. Не готовилась к этой встрече.

   Но расплескиваться эмоциями мне не пришлось. На пороге начальственного кабинета вновь показался Айлир.

   - Что здесь происходит? – громыхнул его вопрос, и Лара из злобной фурии моментально перевоплотилась в милейшее создание, несправедливо третируемое вредной секретаршей.

   - Райнор, я пришла обсудить с тобой парочку важных вопросов, а меня не пускают, представляешь?

   Талант просто!

   - Ты же меня примешь, не так ли? Я трижды заходила сегодня, но тебе, похоже, не доложили.

   Я успела заметить, как Айл вновь едва заметно поморщился. А еще отчего-то подумалось, что в изначально произнесенную Ларой фразу так и просится что-то типа «милый» или «дорогой». Очень уж неполно прозвучало, да и интонации предполагают. Плюс ко всему демонстрируемое прилюдно панибратство. Несмотря на наше давнее знакомство, я бы никогда не позволила себе обратиться к руководителю только по имени.

   Собственно, на этой, оказывается, неприятной для меня мысли, я сочла, что досматривать «представление» точно не стану и прорвалась-таки в коридор. Благо на пути теперь никто не стоял. Ну, и задержаться не попросил, что также могло случиться.

ГЛАВА 6

И снова утро. Будильник, душ, завтрак, и не характерное для меня состояние сонливости. Я никогда не страдала бессонницей, но сегодня категорически не выспалась! А все почему? Потому что голова полнилась разнообразными мыслями, и сон бежал без оглядки большую часть ночи, мстительно сверкая голыми пятками. Даже успокоительный настой пришлось заварить, но и он не помог. В том плане, что оставшееся до рассвета время полнилось кошмарами.

   Мне снилась девочка в желтом платье. Она смотрела на меня огромными грустными глазами, а после отворачивалась и уходила. Я бежала за ней, звала, просила остановиться, подождать, но все бесполезно. Меня не слышали. А затем она исчезала, оставляя меня на незнакомой улице, чтобы через некоторое время появиться вновь. И так по кругу.

   Так что на работу я шла вялая, раздраженная и хмурая, собственно, как сам наступивший день. Свинцовые тучи затянули небо, скрыв за собой солнце, и грозили разродиться скорым дождем. Даже зацепилась за кого-то на повороте, не рассчитав траекторию. Благо претензий мне высказывать не стали. Разошлись мирно.

   А Управление жило обычной суетливой жизнью. Кто-то куда-то спешил, иные, наоборот, никуда не торопились. И отовсюду лилась речь, но прислушиваться к чужим разговорам мне не хотелось совершенно.

   Поэтому, заглянув к непосредственному начальству за дневными распоряжениями, я заторопилась к себе, намереваясь укрыться от всего этого гомона за толстой дверью пустого и тихого экранированного подвальчика.

   Не судьба!

   Заклятую подруженьку я заметила заблаговременно и схоронилась за углом, переждав, пока та грациозно проплывет мимо в компании симпатичного шатена-боевика. А от зеленоглазого недоразумения ускользнуть не получилось. Буквально напоролись друг на друга, столкнувшись нос к носу, а тут никакие ухищрения не спасут. Да и можно ли спастись от этого любителя экстремальных приключений большой вопрос? Подозреваю, вздумай я спрыгнуть с крыши, к примеру, он, не задумываясь, повторит.

   - О, Лив нашлась! А я от тебя! – обрадовался нашей встрече братец наиглавнейшего руководства и, уже почти привычно сцапав меня за руку, поволок куда-то.

   Признаюсь, даже вырываться не стала. Хочется ему над собой издеваться - флаг руки! А мне только типуна на языке не хватает для полного счастья! Да и сил, чтобы спорить, не было. Позавчера нервный день, вчера выложилась, а тут еще и бессонная ночь ко всему прочему. Ноги практически заплетаются!

   Однако сообразив, что движемся в сторону выхода – вот совсем выхода! - мне расхотелось быть безропотно ведомой.

   - Эмиллин… Милл! – не дожидаясь, когда поправит. – Я на отработке. У меня каждый шаг под роспись.

   - А я тебя еще вчера отпросил, - жизнерадостно сообщили мне, не сбавляя шага. – И мы ненадолго. В Листэра смотаемся и назад.

   - Куда, прости? И как это отпросил? У кого? – попыталась застопориться, но не тут-то было. – И что мы забыли в Листэра? – дошло-таки до меня и вырваться стала гораздо активнее.

   Какая Листэра? Какое отпросил? Какое быстро? Не хочу!

   Чтобы вы понимали, Листэра – это закрытый исследовательский центр. О нем, в среде магов, гуляют байки одна другой страшнее. Мол, там проводятся эксперименты над одаренными, ставятся опыты по скрещиванию силы и всякое такое. В школе даже шептались, что Его Величество разрешил использовать для этих целей одаренных первогодок. Вроде бы те, в ком сила еще не до конца раскрылась, являются наиболее подходящим для опытов материалом.

   Короче, слухи ходили разные. Не то, чтобы я в них верила безоговорочно, но некоторые опасения имела. Все же совсем на пустом месте подобные разговоры обычно не рождаются.

   Да и не пускают в Листэра всех кого ни попади. Первый уровень секретности, как никак! Вход строго по пропускам.

   В общем, я не просто остановилась, осознав все это, а попыталась врасти в землю. Могла бы, корни пустила, честное слово!

   Блондин это почувствовал, развернулся и посмотрел вопросительно.

   - Что не так? – оценил мой «жизнерадостный» настрой и быстро пришел к верному выводу. – Это из-за Листэра, что ли? Не переживай, я обо всем подумал. У тебя пропуск есть. Вот! – этот самый пропуск мне бодренько продемонстрировали, выудив из нагрудного кармана и тотчас засунув обратно, будто опасался, что отбирать стану.

   Но я ничего отбирать не собиралась, конечно, и идти никуда тоже не собиралась, о чем и сообщила категорично, однако осталась не услышана.

   - Лив, ну ты чего? Это же не свидание, а по делам, - вроде бы даже обижено протянул он, но я только сильнее насупилась.

   - Нет у меня никаких дел в Листэра и быть не может!

   - Ладно… Сюрприза, похоже, не получилось… - Милл вздохнул и принялся излагать. – В общем, мне не нравится, что уникальный дар сделал тебя изгоем. И вообще, я не понимаю, почему никто не озаботился решением этой проблемы раньше. Еще и слухи о твоей якобы повышенной опасности кем-то усердно подогреваются. Меня уже с десяток раз предупредили, чтобы держался подальше. Поэтому, мы с тобой сейчас отправимся в Листэра и поговорим с дядей Андором. Узнаем, может ли он что-то предложить. Уверен, вот это все… - меня оглядели с головы до ног, вероятно, имея в виду непроводящую ткань, - прошлый век, не меньше. Моя прабабка к ста годам, и то себе больше позволяла. Так что, прекращай стоять столбом, и пошли. Я планировал до обеда вернуться и Айла в столовую затащить, а то, как вчера, получится.

   - А что вчера? – заинтересовалась уточнением я, ибо, что думать о первой части, пока не представляла.

   - Как что? Полночи на складе проторчал, потом весь день в Красном квартале. Я же говорил – трудоголик. Матушка мне голову с плеч снимет, если он опять в лечебницу загремит, - изобразив не то удушение, не то отрывание этой самой головы. – Так мы идем? Или с тобой та же беда, что с мои братцем? Если ради себя, то только из-под палки?

   - Не надо из-под палки, - качнула головой я, все еще продолжая пребывать в знатной растерянности. Но и упираться мне больше не хотелось. – А дядя Андор – он кто?

   - Друг отца. Ведущий специалист отдела разработок. Артефактор. Я как тебя увидел, всю из себя такую экипированную, сразу о нем вспомнил. А отец договорился о встрече. Ну, так что? Идем или я зря старался?

   - Не зря, - я снова качнула головой. – Только, прости, не понимаю, чем он сможет помочь.

   - А не нужно понимать, Лив. Нужно выяснять. И сейчас у тебя есть такая возможность. Ты же не из тех пустоголовых, кто верит, что в Листэра магов по косточкам разбирают? – вдруг подозрительно сощурившись, и увиденное ему, похоже, не понравилось. - Ох, не разочаровывай меня, Ливо Рун. Вот очень прошу! Кому, как ни тебе знать, на что способны короткие умы с длинными языками?! Такого насочиняют, что сам от себя впотьмах шарахаться станешь! А я, между прочим, уже третий день рядом с тобой круги нарезаю и ничего… Не помер пока.

   И так он все это сказал, что я прониклась до глубины души и покаянно потупилась, признавая за собой вину. Стыдно стало настолько, жуть просто!

   Еще и бабушка вспомнилась со очередной своей присказкой: в чужом глазу соринку видим, а в своем бревно не замечаем. Как раз тот случай и есть!

   - Вот и славно… - оценил ненамеренную демонстрацию Эмиллин и заново сцапал меня за руку. – Все-таки ты прогуляешься со мной, Ливо Рун. Объятья с поцелуями не обещаю, но…

   - Какие такие объятья с поцелуями? Ты мне тут нравственные устои подчиненных не расшатывай, иначе уволю.

   Я, подскочив от неожиданности, развернулась посмотреть на вмешавшегося, хотя, кто это был, уже и так знала - Айл. А посмотрев, стушевалась под пронзительным взором графитовых глаз.

   Кстати, сейчас он уставшим не выглядел, а вот отстраненным и далеким очень даже.

   - Эсар-лерд Ордео, - прошелестела усредненное приветствие, с трудом поборов желание попятиться.

   Таким он пугал, и виделся чужим.

   - Ливо Рун, - кивнули мне, и взгляд переместился на брата. – Эмиллин.

   И вновь я ожила чего-то резкого, но кроме этого самого «Эмиллин» ничего не услышала.

   Зато блондин словоохотливости не растерял.

   - А ты не подслушивай, братец. У тебя обязанности другие. Если запамятовал, могу напомнить, - меня подтянули ближе и махнули руководству рукой. – Как вернемся, отчитаюсь. Не переживай. До встречи, в общем.

   И уж не знаю почему, но наиглавнейшее начальство смягчилось. Заново обозрело нас обоих и кивнуло. Подозреваю, что не мне, а родственнику, на чем и разошлись. А далее… Далее меня совершенно беспардонным образом увлекли в выбранную сторону, а после и вовсе выпихнули на улицу, где уже вовсю накрапывал пока еще не слишком сильный дождик.

   - Вот шурм лохматый… - попенял этому обстоятельству неунывающий зеленоглазый болтун и, накинув мне на голову капюшон так и не снятого по приходу плаща, предложил. – Бежим.

    Бежали до ближайшей трамвайной остановки, причем в отличие от меня, блондин дороги не выбирал, и я успела повредить с пяток погодных щитов, а то и больше. Все же непосредственно перед Управлением концентрация одаренных весьма плотная, и прятаться от непогоды под зонтами те не приучены. Ну, а укрывшись от мороси под крышей остановки, Эмиллин и вовсе расхохотался.

   - Представляешь, а я ведь успел забыть, как это здорово – промокнуть под дождем.

   - Поздравляю, - буркнула я, в отличие от спутника никакой радости не испытывая.

   Мокнуть, мерзнуть и оскальзываться мне приходилось часто. И сделать то, что, не задумываясь, сделал блондин – высушиться – я не могла. А вот урвать еще кусочек его магии пока бежали, у меня получилось без труда, и настроение испортилось еще сильнее. Если так дело пойдет и дальше, в смысле меня продолжат бесстрашно хватать за руки, то за неделю я его, как минимум, ополовиню.

    Так что я отодвинулась подальше, как от него, так и еще от трех человек, ожидающих прибытие очередного трамвая, и принялась стряхивать влагу с рукавов. Плащ был еще совсем новый, по осени купленный, и водоотталкивающая пропитка, на мое счастье, не успела растерять устойчивости к непогоде. Хотя от полноценного ливня, даже бы она не спасла.

   - Хм… Прости, не подумал, - вдруг вклинилось в мои мысли, и подняв голову, я увидела выходящего под дождь Эмиллина.

   - Что ты делаешь? Зачем?

   Ну, согласитесь, логичный вопрос? Как-то слабо верилось, что он вздумал продолжить освежать вспоминания.

   - Уравниваю наше положение, конечно же, - подмигнули мне. - Не должно мужчине ходить сухим и довольным, когда его дама вынуждена терпеть неудобства.

   - Но я не твоя дама.

   - Ошибаешься… - подмигнув повторно. – Это же я тебя на прогулку вытащил, значит, моя. Чем ответишь?

   Отвечать я не стала. Глаза многозначительно закатила и вернулась к прерванному занятию. Пусть думает, как хочет. Его дамой я от этого точно не стану.

   В прибывший трамвай прорвались легко, и без негативных для кого бы то ни было последствий. Эмиллин успел занять для меня заднее крайнее сидение в одиночном ряду, а сам встал так, чтобы никого не подпускать. Я была благодарна, но сказать, так ничего и не сказала. Честно, хотелось помолчать, а еще лучше – подремать.

   - Из того, что отговаривать меня не стали, делаю вывод – на общественном транспорте ты, хоть изредка, но передвигаешься, - наклонился ко мне блондин, когда борьба с сонливостью была почти проиграна.

   Под мерное покачивание вагона, я окончательно разомлела. Голова, ища себе опору, так и клонилась к стеклу, а веки тяжелели буквально на глазах

   Я поморгала, возвращая привычную четкость зрению, и оторвала взор от окна, за которым люди под зонтиками и маги под щитами спешили по своим делам. Дождь, кстати, разошелся и стал сильнее.

   - Случается, если погода совсем плохая, - ответила все еще не разогнувшемуся спутнику. – Мне проще пешком, сам понимаешь. И я привыкла. Ничего страшного.

   - Дерьмовая привычка, знаешь ли, - выдали мне и над чем-то задумались, похоже.

   А я… Я тоже задумалась. Вернее вспомнила, тот единственный раз, когда от поездки на трамвае получала истинное, колоссальное и ничем не омраченное удовольствие. Со мной была бабушка. Мы ехали со станции дилижансов на храмовую площадь, и я безостановочно вертела головой во все стороны, восхищаясь каждой мелочью. Столица так разительно отличалась от провинциального Дросса, что в голове не укладывалось. Высокие дома, широкие дороги, нарядные люди, сверкающие витрины… На улицах не встретишь ни одного запряженного экипажа, и уж тем более телеги. Только самоходные кареты мчатся куда-то, и трамваи размерено катят своих пассажиров к месту назначения. Я восхищалась всем подряд и делилась этим восхищением с бабушкой. А она улыбалась и гладила меня по волосам, приговаривая: «Не там ты видишь счастье, внученька. Счастье – оно в другом». Еще бы я слушала, глупая!

   - Лив?

   - Да? – я в очередной раз встрепенулась.

   - Скажи, а… Хотя нет. Не нужно, - передумал мой спутник. - Нам выходить на следующей остановке. Прости, но опять мокнуть придется. Если бы знал, зонтом разжился. Правда-правда…

   - Верю. Я и сама без зонта, помнишь? – улыбнулась. – Милл..

   - А?

   - Ты сам-то не мокни, ладно? Это лишнее... Серьезно… А у меня иммунитет к любой погоде. Прорвемся!

   - Прорвемся, - согласился он и улыбнулся как-то особенно. Нежно, что ли? В общем, мне понравилось.

   Виднеющиеся на небольшом отдалении этажи здания закрытого исследовательского центра «Листэра» встретили нас глухим забором огороженной территорией, охраной у пропускного пункта и, конечно, рамкой досмотра. На последнюю я смотрела с нескрываемой враждебностью, ибо понимала – обойти чудо-устройство в этот раз не получится, а сил противостоять его многополярной начинке чуть да маленько.

   А еще, сочла своим долгом предупредить. Вернее, уточнить.

   - Эмиллин, а что будет, если я и им считыватель сломаю?

   - Милл… - не задумываясь, поправил меня парень, а уже после возрился округлившимися от удивления глазами. – Что ты сделаешь?

   - Считыватель сломаю, - повторила я. – Меня в Управлении в обход пускают. Устали восстанавливать.

   - Хм… Об этом я не знал, - наморщился гладкий лоб, и меж бровей ненадолго залегла задумчивая складка. – Ладно, сейчас выясним, как быть. В конце концов, можно и сюда вызвать, - вернув лицу прежнее беззаботное выражение. – А страшная ты, оказывается, женщина, Ливо Рун. Скоро начну бояться.

   - Очень смешно, - надулась я очередной шуточке и демонстративно отвернулась.

   Охрана досконально изучив наши пропуска, выслушала опасения за сохранность оборудования, озадачилась и пришла к единственно доступному безопасному решению – переложить ответственность на старшего. Его мы прождали минут семь-десять, все это время продолжая мокнуть под дождем, ибо по эту сторону забора укрыться было негде. Но и старший по смене взваливать ответственность на собственные могучие плечи отказался, предложив блондину оставить меня за территорией, а самому пройти досмотр и заняться решением моего вопроса с теми, кто имеет право принимать решения подобного рода. Эмиллина это, определенно, не устроило.

   Не могу сказать, что он ругался, но говорил так, что охранники утратили расслабленность и один из них помчался куда-то. А вернулся в компании полноватого мужчины с глубокими залысинами в зеленовато-сером рабочем халате.

   - Дядя Андор! – сквозь решетку ворот приветствовал новое действующее лицо Эмиллин, и я, отбросив показное безразличие, присмотрелась внимательнее.

   На вид ни чем непримечательный человек. Не броские, я бы даже сказала незапоминающиеся черты, модная нынче аккуратная бородка, собранные в хвост волосы – мимо пройдешь и не запомнишь. Однако тот факт, что он является ведущим специалистом отдела разработок «Листэра», сам по себе заявлял о некой уникальности. Я даже на магическое зрение рискнула перейти, ожидая увидеть большой силовой потенциал, но и его не обнаружила. Средненький маг-артефактор воздушной направленности, в Управлении и посолиднее сотрудники имелись, причем на гораздо менее значимых должностях.

   - Эмиллин, мальчик мой! – приветственно махнул рукой работник закрытого исследовательского центра и что-то негромко сказал главному по смене.

   Тот энергично замотал головой, а затем банально ткнул пальцем в мою сторону, и я спешно вернула на место маску показного безразличия. На самом деле, подобные жесты меня давно и глубоко задевали. Еще со школы, когда выделяя утилизатора для новичков, на меня вот также беззастенчиво указывали пальцем. И с тех давних пор, как ни старалась пересилить себя, ничего существенно не изменилось. Разве что желание бежать и прятаться больше не появлялось.

   За тем, что происходило дальше, принципиально не наблюдала. Еще и капюшон поглубже натянула. И, в целом, предпочла бы отойти в сторону, но Милл не пустил, заново схватив за руку и удерживая подле себя.

   Ну, а когда договоренность была достигнута, и нас впустили-таки внутрь охраняемой территории – меня через обесточенный считыватель, вынудив снять плащ и подвергнув ручному досмотру, не добавившего положительных эмоций ни мне, ни отряженному выполнить проверку охраннику, а блондина сквозь работающий - «дядя» Андор, повторно поздоровавшись с Эмиллинем и кивнув мне, деловито велел следовать за собой.

   В конечном итоге оказались в небольшой комнате, чуть ли ни точной копии моего экранированного подвальчика, с той лишь разницей, что окна в количестве двух штук имелись в наличии, а вот шкаф и обеденный уголок отсутствовали.

   - Входите, располагайтесь, а я пока попрошу организовать для нас горячий чай и что-нибудь к чаю, - запустив внутрь, посоветовали нам и оставили осматриваться.

   Я чрезмерно любопытствовать не стала, всего лишь мазнув беглым взглядом по обстановке, и принялась стаскивать с себя плащ, чтобы озадачить блондина его просушкой. Эмиллин не отказал, заодно высушив свой форменный китель, а после расположились за длинным столом друг напротив друга.

    - Дядя Андор – это для тебя, а мне как обращаться? – успела вспомнить до того, как этот самый «дядя» вернулся.

   - Тебе все имена и регалии? – хитренько уточнили у меня, и пришлось вскинуть руки в капитулирующем жесте.

   - Достаточно самого простого.

   - Тогда аэсс Фрадбери.

   Меня аж со стулом вместе тряхнуло.

   - Аэсс? Серьезно? Ты издеваешься?!

   - Лив, ну что ты опять завелась? – состроил невинную моську мой визави. - Дядя Андор - отличный мужик. А родственников, даже совсем дальних, как известно, не выбирают.

   Как-либо высказаться по этому поводу, я попусту не успела. Дверь открылась, и в комнате появился объект разговора, бодро возвестивший с порога:

   - А вот и я! Чай нам сейчас подадут, а пока давайте продолжим знакомство. Меня зовут Андор Фрадбери, а вас, милая барышня, насколько я помню, величают Ливия.

   - Ливо. Ливо Рун, - поправила я, наблюдая, как сотрудник центра устраиваться за столом рядом с блондином.

   - Ливо… Хм… Ливо – какое замечательное, а главное редкое имя. Вам известно, что у этого имени фракрисские корни?

   Я отрицательно качнула головой, ибо ни о каких корнях мы с бабушкой никогда не разговаривали. Знала лишь, что имя мне досталось от мамы, а фамилия от отца.

   - Ливо – это сокращение от имени богини Ливоланты. Во Фракрии имя богини священно, и произносить его вслух можно только по время молитвы. Вот и появились Ливо: не богини, но, как бы, имеющие к ней отношение. Кстати, так очень часто называют девочек, обещанных богине с рождения.

   - В жертву? – зачем-то уточнила я, вспомнив другого фракриссого бога – Эжедена. В школе нам говорили о нем, как о кровавом боге.

   - Ну что вы, милая барышня? Какие жертвы? Пресветлая упаси! – протестно всплеснул руками мой собеседник. – В услужение! Храмы богини полны юных послушниц. Они служат ее гласом и проповедуют мир, любовь и равновесие.

   Я благодарно кивнула, выражая признательность за полученные знания, и продолжила наблюдать за аэссом Фрадбери с толикой здравой опаски.

   Ну, а как еще я могла смотреть на кровного родственника правящего дома? «Аэсс» это же не седьмая вода на киселе, а очень-очень–очень близкое родство. Их кровь краснее прочей – как говорила моя бабушка. А еще она говорила: «Не переходи дорожку аэссу. А если перешла, схоронись так, чтобы никто не нашел». Уж не знаю, чем ей не угодили высокородные, но наставление это, как оказалось, мне запомнилось. И дремало где-то глубоко внутри, пока не пришло время напомнить о себе.

   А еще было совсем непонятно, что он делает в «Листэра»? Неужели более приближенного ко двору места не нашлось? Вроде бы все самые благородные из благородных обычно крутятся в высшем свете, или я совсем ничего в этой жизни не понимаю?

   Хотя, с другой стороны, кто я такая, чтобы подвергать сомнению поступки сильных мира сего? Хочется ему трудиться на благо родного государства в закрытом исследовательском центре, вот и трудится. Как-то я сильно сомневалась, что и «аэссам» с магическим даром положена обязательная пятилетняя отработка.

   Плюс ко всему – ну очень вовремя! – озаботилась еще одним вопросом: насколько высоко в социальной иерархии находятся братья Ордэо? С кем за одним столом обедала и за ручку расхаживаю? Что у них папа генерал, я помнила из слухов, а вот ничего более существенного выяснить так и не удосужилась.

   Еще одно наглядное подтверждение, что не стать мне ни сыскарем, ни оперативником, ни, тем более, аналитиком. Не то, чтобы я хотела, сами знаете, но детали такого уровня упускать из виду нельзя даже утилизатору на службе в Управлении городской стражи!

   - А вот и чай, наконец! - вдруг подскочил наш эмоциональный хозяин, довольно потирая руки. – Сейчас отведаем за знакомство, так сказать, а уж потом о делах. Что скажете?

   Я повторно кивнула, отлично понимая, решения здесь принимаю не я, и покосилась на беззвучно подхихикивающего блондина. Видимо, ему, подобное поведение ведущего специалиста отдела разработок «Листэра» в новинку не было.

   Хотя, какое «видимо»?! Определенно, не было. Вон как глазками сверкает и явно забавляется моей растерянностью, так и напрашиваясь на щекотку голыми рученьками!

   В общем, я показательно насупилась и сосредоточилась на доставившей угощение женщине. Лет сорока-сорока пяти, склонная к полноте, круглолицая, миловидная и смущающаяся. Поняла по тому, как вспыхивали румянцем пухленькие щечки, стоило той мазнуть взором по ведущему специалисту, алчно взирающему на составляемую с перекатного столика сдобу. Ей весьма шли и белый чепец, и кипенно-белый фартук, выгодно подчеркивающий достаточно тонкую талию и крутые бедра, расставляя акценты в нужных местах. И она чем-то напомнила мне бабушку. Наверное, этим самым фартуком. Бабуля, когда хлопотала на кухне, всегда повязывала передник. Не белый, правда, малиновый, но все же… И мне точно такой пошила, но я лишь единожды его примерила. Затем мы уехали в столицу, а искать путь домой мне приходится до сих пор.

   Похоже, невольная ассоциация на некоторое время выкинула меня из реальности, потому что вернулась я в нее благодаря обращению аэсса Фрадбери, когда никакой подавальщицы в переднике в комнате уже не было.

   - Что же вы стесняетесь, милейшая Ливо? Чай выше всяких похвал, я гарантирую. А выпечка, и вовсе, пальчики оближешь. Дражайшая Танрия нас балует, как видите. И руки у нее золотые: из любых продуктов конфетку сделает.

   Я в очередной раз кивнула и поспешила отпить из предложенной мне чашки. И даже почти согласилась в аэссом: чай, определенно, не дурен, но мои сборы мне нравились больше. А вот к выпечке притрагиваться не спешила. Отереть перчатки, оставленной для меня салфеткой, конечно, можно, но есть в них я, в некотором роде, брезговала. Одно дело, столовые приборы держать, орудуя ложкой или ножом с вилкой, и совсем другое непосредственно пищу. Собственно, и поэтому тоже избегала посещать управленческую столовую. Гораздо приятнее закрыться у себя и наслаждаться едой, ни на кого и ни на что не оглядываясь.

   - Лив? Что-то не так? – подал голос доселе хранящий молчание блондин.

   Я зыркнула исподлобья, чтобы молчал, и заново уткнулась в чашку. Но этого злыми взглядами не проймешь, судя по всему, ибо зеленоглазый тотчас обратился к аэссу.

   - Дядя Андор, полагаю, Лив несколько неловко себя чувствует.

   - С чего это? – вопросительно воззрились на меня, отложив корзиночку с кремом, и брата наиглавнейшего начальства захотелось сиюминутно придушить. – Что вас смущает, милейшая Ливо? Неужели моя компания? – теперь уже укоризненный взгляд достался блондину. – Что ты опять наговорил?

   - Ничего, кроме правды, дядя Андор! Я всегда кристально честен, вы же знаете, – предельно невинно захлопал глазками Эмиллин, и я бы даже рассмеялась, будь ситуация иной и находись мы в другом месте.

   - Твоя предельная честность иногда точно ком в горле, - попенял зеленоглазому аэсс и заново сосредоточился на мне. - Милейшая Ливо, очень прошу, не обращайте внимания на словоблудства этого балбеса. Я его вот с таких знаю! - продемонстрированный размерчик недвусмысленно намекал на младенчество. - И уже тогда он веревки вил из всех, кому не повезло оказаться поблизости.

   - Почему это не повезло? Никто не жаловался, насколько мне известно, - не остался в долгу «балбес» и - в который уже раз? - подмигнул мне, после упоенно закатив глаза. Так и читалось – любите меня любимого, я весь ваш.

   В общем, не сдержавшись, я все-таки прыснула, и сидящие напротив мужчины синхронно расплылись в одобряющих улыбках.

   - Делайте так почаще, милейшая Ливо. Смех вам к лицу, - назидательно заявил старший из них и похлопал по руке блондина. - Я уже понял, в чем наша беда, и чем смогу - помогу. Только мне нужно время и, желательно, образец силы.

   - Это невозможно, - вновь насторожилась я. - Магия утилизатора разрушит любой накопитель.

    - Кто вам такое сказал, не поделитесь?

   Если бы Андор Фрадбери был близоруким и носил очки, он бы обязательно спустил их на кончик носа, как эсар-лерд Оллерди из школы одаренных. Дурацкая ассоциацию, знаю, но вот вспомнился этот пронизывающий взгляд поверх пенсне. Поймать его на себе, значило обеспечить повышенный спрос и предвзятость. И гонять станут «от» и «до», пока не докажешь великолепное знание предмета.

   Но мне было не привыкать. Отбоялась в свое время и ответила уверено, не допуская возражений.

   - Опыт, в первую очередь. И с ним не поспоришь.

   - А вот я поспорю! Еще как поспорю! – на глазах преисполнился энтузиазма аэсс, вскакивая на ноги: даже о недоеденной корзинке забыл. – И наглядно вам это продемонстрирую! - подорвавшись к двери, у которой ненадолго притормозил, чтобы потребовать. – Не отлучайтесь никуда, я скоро!

   Я же, стоило ему скрыться, тотчас воззрилась на блондина.

   - Что? – отреагировал улыбкой это непрошибаемый оптимист. – Я же говорил: дядя Андор – мировой мужик. Сейчас вернется и все нам покажет. Тебе же самой интересно, верно?

   Вернее быть не могло, и я поумерила пыл, отложив претензии на потом.

   Ждать пришлось недолго. Мы все еще мерялись с блондином пытливыми взглядами, когда ведущий специалист «Листэра» грохнул на стол несуразную бляху черного цвета с крошечным глазком прозрачного камня посередине.

   - Что это? - обрела дар речи я, вдоволь налюбовавшись на непонятную вещицу.

   - Мое изобретение… Новейший секционный накопитель. Способен впитать более двух разнополярных силовых потоков, - сообщил аэсс Фрадбери и предвкушающее потер руки. – Давай!

   Я даже спрашивать не стала, чего от меня ждут. Стянула перчатку и сцапала бляху, насколько это возможно сжав в кулаке. Подозреваю, что выглядела при этом довольно вызывающе, ибо была уверена – артефакту конец, но нет… Ощущения, сопутствующие развешиванию магии, так и не появились. Я попусту ничего не почувствовала, словно держала в руке уже пустую болванку.

   Такого же быть не может!

   - Как? – вопрос сорвался сам собой. – Как вы это сделали?!

   Я не смогла отказать себе в желании убедиться. Стянула вторую перчатку и стиснула артефакт между прижатых ладоней. Снова ничего. Металлическая поверхность была прохладной на ощупь, а выпирающий глазок камешка ощутимо впился в ладонь – все на этом.

   - Нижайше извиняюсь, но этот секрет я вам раскрыть не могу. Не имею права.

   - А посмотреть можно? Обещаю не расплетать? – не особо рассчитывая на успех, зашла с другой стороны, ибо разобраться хотелось очень.

   И была награждена неожиданным разрешением.

   - А посмотри! Даже интересно, что увидишь! – подпрыгнул на стуле аэсс, судя по всему, за охватившим азартом, даже не заметив, что на миг забылся и отступил от формальностей. – Заодно и уровень прикинем. Я ведь правильно поминаю – проверке вас не подвергали?

   - Не подвергали, - скоренько согласилась я и также скоренько перешла на магическое зрение, пока разрешение не отозвали. И мысленно ахнула от увиденного.

   Артефакт в моей руке пульсировал заключенными в него магическими потоками, которые тактильно по-прежнему никак не ощущались. Что-то, к сожалению, не могу сказать, что именно, не пропускало мою магию и не позволяло дотянуться до заключенной внутри силы.

   Уже ничего не видя и не слыша вокруг себя, я положила накопитель на стол, и принялась вычленять матрицу базового плетения. Получалось, так себе. Сбивали с толку заполненные образцами секции. Последних я, кстати, насчитала аж шесть штук, и только две из них пустовали.

   И это само по себе было безумным прорывом! Те кристаллы, с которыми я привыкла работать, без ущерба для структуры плетения могли вместить максимум два разноплановых потока, и то близкой по ключевой направленности силы. Здесь же я видела и огневую структуру, и водную, и даже ментальную, которая всегда очень плохо поддавалась секреции.

   В общем, сойти с ума было от чего, и я сходила, чем дальше, тем больше обалдевая и проникаясь глубочайшим уважением к Андору Фрадбери. Если это его разработка, то он, несомненно, гений!

   - Ну что, милейшая барышня? Чем порадуете? – отвлек меня от вычленения базового рисунка матрицы аэсс и сразу предупредил. – Вижу, вопросов у вас много, но на все не отвечу. И сперва мы выслушаем вас!

   - Вопросов бездна, - моргнув, согласилась я, и с сожалением откинулась на спинку стула.

   Полученная информация продолжала систематизироваться к голове, и мне требовалось немного времени, чтобы более или менее с ней свыкнуться. Или скорее поверить в ее жизнеспособность!

   - Так… Ну, во первых, здесь использован какой-то новый сплав, блокирующий магию утилизатора.

   - В точку!

   - В составах я не сильна, поэтому гадать не стану. Далее… Основным звеном матрицы является ахроит, если не ошибаюсь, и это он. На нем завязаны секционное деление и устойчивость ограничений. А вот сама матрица престранная, хотя и кажется немного знакомой, но разглядеть ее четко мешает собранная внутри сила. Если мне будет позволено взглянуть на пустой артефакт, смогу сказать точнее.

   Пока говорила, не особо отслеживала эмоции слушателей, занятая формулированием мыслей, но стоило выдвинуть предложение, поняла, что на меня взирают с искреннем восхищением.

   Что и подтвердили словесно.

   - Да вы настоящий брильянт, милейшая Ливо Рун! Редчайшей чистоты брильянт! Эмиллин, ты где нашел такое чудо?! Почему наши спецы ее пропустили?! Почему ее нет в «Листэра»?!

   - Я не хочу в «Листэра», - вставила, но услышана не была.

   - Наш лучший утилизатор проигрывает по всем статьям! Он бы и десятой доли из сказанного не вычленил! Это же просто великолепно! Мне бы такую помощницу!

    Как он усидел во время этой пламенной речи, я так и не поняла. А еще испугалась не на шутку. Если аэсс вздумает меня закабалить, настояв на переводе в «Листэра» не факт, что получится отвертеться. И во что это выльется лично для меня, даже представлять страшно!

   - Я не хочу в «Листэра!» - повторила громче и, подозреваю, несколько истерично, опередив собравшегося высказаться блондина.

   - Это почему же, позвольте узнать?

   И вновь этот взгляд поверх несуществующего пенсне. Аж в дрожь кинуло.

   - Смею предположить, Ливо собирается покинуть нас после отработки, - все же вставил зеленоглазый, и теперь на меня воззрились с большей претензией.

   - Как это «покинуть»? Зачем? Почему?

   - Я жить хочу… Нормально…

   Каюсь, самой себе показалась неубедительной.

   - А нормально, это как? Разъясните, будьте столь любезны.

   - Дома… Жить…

   - А дом ваш где?

   - В Дроссе, - соврать или умолчать, даже в голову не пришло, а, видимо, стоило.

   - Дросс… Дросс… Это у нас севернее Критца, если не путаю… - потер переносицу аэсс. – Да, бывал там однажды. Но что в Дроссе делать утилизатору? Городок из тридцати улиц... Никакого приложения силы... Чем вы собираетесь там заниматься, Ливо?

   И столько неподдельного недоумения в голосе, что не поверить в искреннее участие невозможно.

   - Жить! – уже более уверено повторила я и мысленно пообещала себе, поквитаться с блондином.

   Как я это буду делать, пока не единой мысли. Но что на меня натравили ведущего специалиста отдела разработок закрытого исследовательского центра, аэсса по совместительству – точно не забудется, и расплата найдет своего героя. Нападки на себя любимую я могу простить, ибо есть цель, а вот покусившегося на мечту – вряд ли. Вернее, никогда!

   - Дядя Андор… - отвлек аэсса блондин. – Мы с другим пришли, помните?

   - А? Да-да… Помню, мой мальчик. Кхм… Образец, Ливо… Вы не оставили образец.

   - И как мне это сделать? – уточнила, обрадовавшись, что тема моей дальнейшей жизни оказалась закрыта.

   - Очень просто, - аэсс Фрадбери указал на свою разработку. – Надавите на свободную секцию и выпустите силу. Артефакт сам аккумулирует ее в нужном месте.

   Я послушалась, предварительно заново перейдя на специальное зрение, и, несмотря на всю сложность собственного шаткого положения, с восхищением, наблюдала, как обычно невидимая глазу магия утилизатора обретает цвет и заполняет доселе пустую ячейку.

   Восхитительно просто! Восхитительно нереально!

   - Ну, вот и все, - ведущий специалист отдела разработок забрал артефакт и банальнейшим образом сунул его в нагрудный карман халата. – Я изучу образец и свяжусь в Эмиллином, тогда поговорим более предметно. А вам, милейшая Ливо, пока предлагаю хорошенько обдумать мое предложение.

   - Какое предложение? - уточнила только потому, что этого вопроса ждали, и не спроси я, оно бы в любом случае прозвучало.

   - Я предлагаю вам должность в «Листэра». Либо сейчас, сразу, либо после отработки.

   - А если я откажусь? Заставите? – Голосок, признаюсь, задрожал.

   - Ну, что вы? Нет, конечно. Я далеко не приверженец радикальным мер, и, к тому же, считаю, что человек волен сам решать, чем ему заниматься. Поэтому все, что могу, это просить вас подумать о выгодах. В «Листэра» ценим и уважаем каждый сотрудник. А с вашим потенциалом, вы непременно станете жемчужиной нашего центра. И…

   - Дядя Андор, прекратите переманивать ценных сотрудников Управления. Айлир вам за это спасибо не скажет, - встрял блондин, и мне показалось, что он чем-то глубоко недоволен.

   - Твой Айлир только в должность вступил. Знать не знает, насколько ценные кадры у него имеются, и ничего не заметит, - ворчливо.

   - А вот и нет. Ошибаетесь. Они с Лив давно и близко знакомы.

   - Вот как…

   На меня глянули с каким-то новым интересом.

   - И он отлично знает, где мы сейчас. Да и я против.

   - Ты-то почему?

   Блондин перехватил мой взгляд и лукаво сощурился.

   - А кто мне компанию за обедом будет составлять, если Лив уйдет?

ГЛАВА 7

В Управление, как и хотел того братец наиглавнейшего начальства, вернулись ровнехонько к обеду. Всю дорогу от «Листэра» я хранила задумчивое молчание. И нет, я не наказывала блондина за устроенную встречу, как вы, возможно, подумали, мне просто было, над чем поразмыслить.

   Впрочем, и сам блондин с разговорами не приставал. Уж не знаю, что там творилось в его голове, но меня он не трогал, вплоть до момента, когда оказались на месте.

   - Так… Я к брату, - сообщили мне, дождавшись, когда обойду считыватель, и сверились с большим настенным хронометром, прежде чем поставить перед фактом. – Через двадцать минут жду в столовой, и не вздумай прятаться. Найду.

   - От тебя спрячешься, пожалуй, - буркнула я и, не прощаясь, заспешила к себе.

   Жутчайшим образом хотелось снять заново намокший плащ, а еще хотелось остаться наедине с собой. Чересчур насыщенное утро, слишком много впечатлений. Да и не привыкла я, столь долго находиться в тесном контакте с кем бы то ни было! Пусть Эмиллин и не дергал меня на обратном пути, но его присутствие остро ощущалось в мелочах: то руку подаст, то придержит, то, наоборот, подстегнет. В трамвае, опять же, играл роль буфера. В общем, не отходил ни на шаг. Так что, ворвавшись в свой пустой экранированный подвальчик, я торопливо заперлась и, для начала, привалилась к двери, отпуская безумное внутреннее напряжение. А уже после, немного расслабившись и совладав с эмоциями, занялась тем, о чем мечталось: переобуванием, избавлением от верхней одежды и пристраиванием ее на просушку. Домой ведь еще возвращаться, а дождь, если судить по обложенному тучами небу, прекращаться не собирается.

   В результате, двадцать минут промелькнули незаметно, и когда настало время выдвигаться в сторону управленческого общепита, я в очередной раз помянула блондина недобрым словом. Вцепился как клещ в шумра - никакого спасения! И отказать нельзя!

   В столовую брела нехотя, зорко отслеживая реакцию окружающих. Каждую секунду ждала нелицеприятного высказывания в свой адрес, но меня не то игнорировали, не то просто не замечали.

   Впрочем, невидимкой я была для многих, в том смысле, что заговаривать со мной, мало кто считал нужным. Точнее даже – никто не считал, если рабочей необходимости не было. А последняя, если и возникала, то только у оперативников и сыскарей. Так что, подозреваю, большинство сотрудников Управления даже имени моего не знали, и вычленяли утилизатора сугубо по одежде, как-никак единственная на все здание серая мышь.

   И, нет, не подумайте, истовым приверженцем сего во всех отношениях замечательного цвета я не была и дома носила исключительно яркие вещи, в противовес обыденности, так сказать. Но так уж получалось, что при обработке ткани непроводящим составом, тот разъедал любой краситель, поэтому вне ведомственной квартирки я появлялась исключительно в сером. Разве что верхнюю одежду могла себе позволить повеселее, но и от нее, в итоге, отказалась. Зачем людям голову дурить? Вдруг примут за кого-нибудь другого? А так любой маг признает во мне утилизатора и сам станет держаться в сторонке, мне же проще. Хотя, как выяснилось, на некоторых мой предупреждающий окрас все же не действует.

   А в столовой меня ждал очередной сюрприз, и на этот раз не от блондина. Хотя и этот расстарался, как выяснилось чуть позже. Эмиллин, видимо, не считал нужным опираться на мои вкусовые пристрастия, и обед из трех блюд дожидался меня на дальнем начальственном столике.

   Впрочем, сейчас не об этом, а о заклятой подруженьке. Хоть мои появления в управленческом общепите можно по пальцам пересчитать, я точно знала, что королевишна там вовсе не показывается. Не ее уровень вкушать пищу насущную в местах лишенных должной привилегированности. Все пять лет в школе она, не скрываясь, бесилась по тому же поводу. Мол, почему она, носительница голубой крови, должна терпеть присутствие всякого быдла, не имеющего представления о манерах и поедающих второе ложкой? Из-за них у нее пропадает аппетит и расстраивается пищеварение. И это притом, что свой собственный «элитный» уголок Лара организовала. Даже нашла тех, кто стал подносить ей еду и убирать со стола после.

   Я, кстати, до сих пор пребываю в глубоком недоумении, каким образом она очутилась в нашей школе? Для знати, ведь, имеются свои собственные учебные заведения, и «быдла» вроде меня там днем с огнем не сыщешь, даже если расстараешься! Вот бы и училась среди себе подобных, наслаждаясь собственной значимостью! Но нет, ее почему-то к нам занесло!

   Впрочем, ладно… Прошлого не изменишь, и убиваться по нему, по меньшей мере, бесперспективно. Возвращаемся в настоящее.

   По какой-то причине, и, кажется, я точно знаю по какой, если принимать в расчет сцену, невольной свидетельницей которой являлась вчера, Лара, изменив себе, заявилась в столовую и теперь восседала за столиком в компании Паоли Стардвори – еще одной «доброй» души: не столь броской внешне, не столь родовитой, но от этого не менее гнилой изнутри. С Паоли Лара сошлась уже в управлении, и первая стала бессменным приложением последней. Уж не знаю, что там за взаимоотношения их связывают, но конкуренции между этими двумя, вроде бы, не существовало. Во всяком случае, о стычках между ними я никогда не слышала, поэтому давно пришла к напрашивающемуся выводу - два сапога нашли друг друга и составили подходящую по взглядам и гонору пару.

   Естественно, моего явления в столовую ни та, ни другая не пропустили, но вместо вдоль и поперек изученной брезгливой гримасы мне неожиданно достался пылающей откровенной ненавистью взгляд. Не будь я выхолощена морально и физически, наверняка бы отреагировала более остро, все же столь откровенного проявления собственных «теплых» чувств ко мне, Лара себе не позволяла: держалась в рамках уничижительной язвительности и показного пренебрежения, а тут вдруг ничем неприкрытая ярость. Но я была вымотана тремя последними сутками и сил зацикливаться на реакциях заклятой подруженьки не имела. Мазнула взором и отвернулась к раздатке, намереваясь занять очередь. Тут-то меня и выцепил фонтанирующий бьющей через край энергией блондин, не поленившийся оторвать пятую точку от стула и прошествовать за мной через весь зал.

   - Ты опоздала! Идем, я уже все взял!

   - Я никогда не опаздываю, - заявила обижено и позволила отконвоировать себя к начальственному столику.

   Айлир пока отсутствовал, но хлеб насущный для него также припасли.

   - Эмиллин, признайся, зачем тебе все это? Чего ты хочешь добиться, я не понимаю? – хмуро уточнила я, занимая приготовленное для меня место. – Возьми шефство над кем-нибудь другим, а? Кандидатур много, правда. А меня все устраивает.

   - Врешь! – припечатал зеленоглазый и всучил мне ложку. – Братец тоже твердит, что его все устраивает, но меня не проведешь. Я вижу. Ты ненавидишь собственный дар, а он страдает из-за его отсутствия. Знаешь, зачем он полез к песчаникам? Сдохнуть героически хотел! И почти добился желаемого, только повышенное чувство ответственности не позволило. Чтобы спасти десяток солдат, пришлось выбираться самому.

   - Ты мне для чего сейчас об этом рассказываешь? – я натужно сглотнула, уловив главное: Айл был в плену и выбрался. Возможно, и шрам его оттуда. Вряд ли песчаники считали необходимым залечивать раны противника так, чтобы следов не осталось, а застарелый рубец вывести довольно сложно.

   - Затем, чтобы ты очнулась и перестала, наконец, видеть жизнь в темных тонах. Она гораздо красочнее и многограннее!

   - Для тебя, может, и красочнее, и многограннее! Только не стоит примерять собственную рубаху на других! – не осталась в долгу я, ибо достало.

   Эта его непонятная забота достала. Попытки разрушить годами выстаиваемую стену, отгораживающую меня от мира одаренных. Желание убедить, что утилизатор значимый член общества. Да ничего подобного!

   Я почти десятилетие тащу на себе эту ношу, и один единственный неравнодушный не сможет изменить устоявшегося мировоззрения. Утилизатор необходим, но никогда ему не стать равноценной частью магического мира. Всегда найдется очередная Лара, которая станет всеми силами отравлять жизнь! И те, кто к ней прислушивается, тоже найдутся! Это аксиома, которую не развенчать сотням тысяч инакомыслящих. Бояться всегда проще, нежели пытаться докопаться до истины. Я уяснила это настолько давно, что практически срослась с этим знанием: выход для меня один – отрезать себя от всего магического. И я сделаю это, как только минует срок отработки. Никакой магии! Никаких одаренных! Только те, кто не умеет видеть силу и не умчится с криком, если я по какой-то причине подойду слишком близко!

    – Я не хочу быть магом, – отшвырнув ложку, принялась цедить слова, точно от этого они прозвучат более внушительно. - Я не хочу, строить свою жизнь на всеми ненавидимой силе. Я не хочу жить, постоянно оглядываясь и опасаясь навредить. Просто оставь меня в покое! Дай отслужить двадцать дней, и я перестану раздражать тебя повсеместной несправедливостью. И, вообще, будь уже честен, Милл! Что тебе от меня надо? Я слишком давно разучилась верить в бескорыстность, чтобы вдруг проникнуться!

   - Ты уже прониклась, хоть и пытаешься отрицать, - позволив мне высказаться до конца, отрезал этот непробиваемый и широченно заулыбался. - Я, наконец-то, стал Милом. За сегодня уже который раз? Ты здесь. Ты позволяешь себе огрызаться. Ты оживаешь, Лив, и это чудесно! А если предельно откровенно... – улыбка внезапно сошла с его лица, и взгляд стал донельзя серьезным. – Ты ничего не изменишь, спрятавшись в своем Дроссе. Ты не изменишь себя. Ты не изменишь мир. Мы те, кто мы есть, и это нужно просто принять. Думаешь, в Дроссе для тебя распахнут объятья только потому, что ты местная? Думаешь, тебе позволят свободно ходить по улицам? Заблуждаешься! В глубинке люди еще сильнее подвержены всяческим предрассудкам. Да тебя уже там боятся, Ливо Рун! А стоит хоть раз ошибиться, возненавидят. Желаешь, чтобы твоим именем пугали детей, Лив?

   Он еще что-то говорил, но я уже не слышала. И, нет, я не сбежала, и не попыталась закрыть уши… Я ничего не сделала, меня просто оглушило. Оглушило его словами. Это было то, о чем я многие годы запрещала себе задумываться. То, от чего старательно пряталась. То, чего боялась больше всего на свете – лишиться мечты. И сейчас Эмиллин безжалостно растаптывал ее, рушил с таким тщанием возводимый карточный домик, доказывая, что мне нет места в обычной жизни. Что вернуться к ней у меня не получится никогда!

   Я ведь, пусть и смутно, но помнила бабку Галяшу, что жила у самого озера в крошечном домике без двора. Ее поносили многие, ведьмой звали, и, как сейчас понимаю, отнюдь не за крутой нрав. Она зельями приторговывала, получше тех, что в аптечных лавках стояли, но народной любви ей это не принесло. Мы – детвора – по вечеру от бабки Галяши с криком разбегались и по кустам прятались. Так с чего я взяла, что меня не постигнет та же участь?

   Не знаю, сколько сидела так, заключенная в кокон безвозвратно порушенных надежд. Звуки вернулись с вопросом присоединившегося к нам Айлира.

   - Что здесь происходит? Ливо Рун? Эмиллин?

   Я моргнула, только сейчас ощутив, что по щекам катятся слезы, и стало в сотни раз горше, ибо своих слез я не желала показывать никому.

   - Простите, эсар-лерд Ордэо - я спешно потупилась, схватила салфетку и промокнула глаза. – Неважно себя чувствую. Разрешите уйти.

   И даже подниматься начала, рассчитывая на понимание, однако Айл внезапно взял меня за руку, придерживая.

   - Что случилось, Лив? Мой брат тебя чем-то обидел?

   - Ни в коем случае. На правду не обижаются, какой бы неприятной она не была.

   Продолжая прятать взор, я попыталась отнять руку, но Айл держал крепко. Бережно, но крепко.

   - Эмиллин?

   - Что? Чего ты ждешь, братец? Лив уже все сказала.

   На блондина я также глаз не подняла, хотя и была честна ранее. На правду не обижаются, вот только это не спасает от боли.

   - Подробностей, - добавил конкретики новый мучитель, и я вздрогнула.

   - Не надо подробностей, Айл. Пожалуйста. Я не хочу больше об этом.

   И ведь понимала, насколько жалко выгляжу в их глазах, но промолчать не смогла. Еще и слезы вновь набежали, мутя взор.

   - Пожалуйста. Можно я пойду? - уже без особой надежды.

   Однако Айлир и тут удивил.

   - Хорошо. Иди. Но наша беседа на этом не закончена. Ясно?

   Я торопливо кивнула, не желая сейчас думать о продолжении. Сейчас хотелось одного, выскочить из управления и бежать. Бежать, пока сил даже на мысли не останется. Но и этого я себе позволить не могла. Поэтому, обретя свободу осторожно поднялась на ноги, еще раз кивнула Айлиру, затем его брату, и с достоинством, во всяком случае, я на это очень надеялась, пошла прочь. Лишь сердце рваным ритмом билось где-то в горле.

   А когда проходила мимо одного из столов, уже в спину мне прилетело преисполненное неприкрытой издевки замечание.

   - А я говорила, как только Райн появится, эта безликая пиявка пробкой вылетит из столовой. Это Милл у них пришибленный, вечно с убогими носится, а Райн все отлично понимает. К тому же она ему жизнь сломала, а такое не забывается.

   И вот знаете, в любой другой день я бы выдержала этот удар, и ни за что бы не опустилась до устраивания сцен, но сегодня… Сегодня мой внутренний стержень, изрядно подточенный сперва аэссом Фрадбери, а затем блондином, не выдержал и надломился. Я развернулась к заклятой подруженьке, а это, конечно же, была именно она и вещала, вроде как, Паоли, а не мне, и в приватной беседе, исключительно из-за ненамеренной громкости тона ставшей всеобщим достоянием. Хотя нет, вру, не всеобщим. До начальственного стола вряд ли долетело. А вот те, кто сидел поблизости, заинтересованно притихли.

   Не могу сказать, что в тот момент плохо соображала, но и наперед, совершенно точно, не думала. Мне просто необходимо было ответить. Показать, что я нечто большее, нежели все сносящее бессловесное существо. Доказать не заклятой подруженьке, а себе самой. Видимо, Милл, все-таки прав, и что-то во мне изменилось за последние три дня, только, как показала практика, не настолько кардинально, как ему хочется.

   Так что я вернулась к столу, оперлась руками о столешницу, и приблизила свое лицо к Лариному насколько позволяла ее ширина.

   - Еще раз ты скажешь мне в спину какую-то пакость, Лара, я забуду, что являюсь законопослушным утилизатором. И мои руки, уже без перчаток, не станут упираться в стол. Я терплю тебя десять лет. И знаешь, оказывается, мое терпение не безгранично.

   - Тебя осудят за намеренное причинение вреда, - та хоть и сбледнула немного, но ответила уверенно и даже урезонить вызывающим взглядом попыталась, но я не прониклась.

   - Пусть так… Но и ты не останешься в стороне. Я молчать не стану.

   - Сыграем в «кто кого»?

   А вот тут, каюсь, подумалось, что молчать не станут и навострившие ушки свидетели. И что благоволящих ко мне среди них днем с огнем не сыщешь. И что вряд ли их показания будут объективными и непредвзятыми.

   В общем, необходимость отстоять себя перед Ларой резко перешла из разряда «жизненной необходимости» и разряд «оно тебе надо, Лив?», но и ударить в грязь лицом, ко всему прочему, прослыв трусихой, я себе позволить не могла. Так что пришлось наступать на горло подкрадывающейся панике и растягивать губы в едкой улыбочке.

   - С удовольствием, Лара. С огромным удовольствием. Ты, видимо, подзабыла, но я весьма азартный игрок.

   Только после этого я позволила себе распрямиться, показательно неспешно отнять затянутые в перчатки руки от стола, отвернуться и продолжить свой путь к выходу. Не знаю уж, как там реагировала Лара, но никаких реплик мне вдогонку брошено не было.

   Оставшуюся часть дня я безвылазно просидела у себя в подвальчике, пытаясь сосредоточиться на работе. Сосредотачивалось из рук вон плохо. Я, честно старалась, не думать ни о чем, кроме подлежащих расплетению артефактов, но мысли, то и дело, сворачивали либо на Айлира и обещанное продолжение, либо на Лару с ее необъяснимой ненавистью ко мне, или на Эмиллина с его ожиданиями, а то и на аэсса Фрадбери, принадлежность которого к королевской крови постепенно переставала страшить. На последнего даже чаще, чем на всех предыдущих. И чем дальше, тем лояльнее я относилась к его предложению перебраться в «Листэра». Даже сам закрытый исследовательский центр уже не пугал. Подумаешь, неизвестно какими изысканиями занимается. Если мне не суждено обустроить свою жизнь в Дроссе, какая разница, над чем работать? Вдруг Андор Фрадбери не обманул, и в «Листэра» каждый сотрудник ценим и уважаем?

   Однако до принятия взвешенного решения я так и не дозрела. Да и мечта о спокойной жизни отпускать не торопилась. Я ведь буквально срослась с ней за эти годы, и каждый мой шаг был шагом ей навстречу, а тут… Словно воздуха лишили!

   Еще и внутренние метания вымотали настолько, что сил держаться на ногах не осталось. По завершении рабочего дня я едва-едва подняла себя с кресла, чтобы обуться для улицы и облачиться в плащ. Как до дома добираться стану – тайна за семью замками!

   В результате снова подзадержалась и покидала управление если не последней из дневных сотрудником, то в числе таковых. Привычно простившись с досмотрщиком, заблаговременно натянула на голову капюшон, ибо дождь не прекратился, все еще продолжая орошать землю, и нырнула в преждевременно сгущающиеся из-за непогоды сумерки.

   Моментально стало зябко и захотелось взвыть раненым зверем. Но я лишь втянула голову в плечи и побрела в направлении ведомственной квартирки. Привычные тридцать две минуты, судя по состоянию, обещали растянуться как минимум в час, а то и больше, но альтернативы я не видела. Поездка на трамвае была отметена еще до выхода, ибо третью за день попусту не выдержу, а наем самоходного экипажа – это не про утилизатора. С ними я «дружу» примерно как со считывателем. Закоротит где-то в пути, и прощай денежки. И ладно бы только денежки, хорошего настроения извозчику поломка точно не добавит.

   В общем, сцепив зубы и прилагая усилия, дабы сохранять сосредоточенность, я упрямо брела к месту назначения, когда меня вдруг укрыл купол немаленького по размеру зонта, и крепкие пальцы ухватили за локоток. Первая мысль – Эмиллин - видимо, за день привыкла к его бесцеремонности в этом отношении - но оказалось, Айлир, и желание возмутиться сдулось само собой.

   - Я же просил не задерживаться, - напомнили мне, вынудив остановиться и подставив собственный локоть для опоры.

   - Не люблю толкотню, - подрастерявшись сперва, нашлась я и зачем-то приняла предложение, умостив ладонь на выставленном в приглашении локте.

   Хотя, зачем врать себе самой? Хоть ненадолго опереться на твердую руку мне было жизненно необходимо, а Айл… Айл, вопреки всему, до сих пор воспринимался, как, если ни родной, то близкий и понимающий человек. Может, это тоже неосуществимая мечта, но и с ней проститься я точно пока не в силах!

   - Я провожу, - сообщили мне, и как-то сразу стало теплее.

   Однако это самое «потепление» при здравом размышлении испугало.

   - Не стоит этого делать. Я сама справлюсь.

   - Спорите с начальством, Ливо Рун? – он совершенно точно усмехнулся, хотя вывод основан скорее на внутреннем впечатлении, нежели на более объективных причинах.

   Поэтому и ответила насколько могла обтекаемо.

   - Я никогда не спорю с начальством, если начальство не переступает рамки и остается таковым.

   - Принято, - теперь смешок был более очевиден, и я невольно улыбнулась.

   Даже прилив сил ощутила, хотя с чего вдруг?

   Мы пошли дальше.

   - Отчитывать станете? – не удержалась от вопроса, когда воцарившаяся между нами тишина стала нервировать.

   Вряд ли моя эскапада против Лары осталась им не замечена. Да и та могла нажаловаться.

   Хотя почему «могла»? Наверняка так и сделала!

   Тем удивительнее стал ответ Айла.

   - Нет. А должен?

   - Ты серьезно? – растерявшись, я тут же отвесила себе мысленную оплеуху.

   Какое «ты», Лив? Совсем берега попутала?! Перед тобой эсар-лерд Ордэо!

   Еще и дистанцироваться попыталась, только безуспешно. Ладонь от локтя отняла и все на этом. На большее не хватило.

   - С Милом ты более дружелюбна, - теперь уже Айлир нарушил молчание, и я мысленно закатила глаза, всем нутром коря его за размывание границ.

   Сложно держать себя в рамках, когда собеседник нарочито их не соблюдает!

   Еще и подробности нашего знакомства не ко времени вспомнились. Я, прячущаяся за лавкой в школьном парке, и он – красавец небожитель-старшак, заметивший зашуганную первогодку. Конечно я тогда не спросила, почему не прошел мимо, и навсегда запомнила протянутую мне руку, которую от неожиданности приняла. А после любовалась издалека, радуясь любому коснувшемуся меня взгляду. И смаковала эти моменты, отгородившись от вдруг ставшего жестоким мира одеялом. А уж когда Айл снова со мной заговорил… Одна Пресветлая знает, сколь безграничным и всеобъемлющим было мое счастье.

   Однако сейчас речь не обо мне, а о блондине. И объясниться мне все же пришлось, ибо повисшая пауза ответ подразумевала.

   - Эмиллин не спрашивает моего согласия. Он, как лавина, либо погребет, либо вынесет. С ним трудно. Не знаешь, чего ждать.

   - А с кем просто?

   - С тобой, - вновь забывшись, ляпнула я и тут же исправилась. – Было просто. А сейчас только с Пусиком легко.

   - Пусик – он…

   - Кот, - пояснила и досадливо прикусила губу.

    Премилая картинка вырисовывается – утилизатор и кот лучшие друзья! Пресветлая Матерь, вот что же мне не молчится, спрашивается?!

    - У меня тоже был кот когда-то. Эффи завали... Невыносимо характерный гаденыш. Царапины залечивать не успевал.

   - Что с ним стало? – проявила любопытство и тотчас покаялась, услышав ответ.

   - Издох от ран. Забрался на псарню, и его подрали. Седьмицу мучился.

   - Прости.

   - За что? Ты разве отцовская стая?

   - Нет, но…

   - Вот и не стоит.

   Добавлять себе неловкости я не стала и, закусив щеку изнутри, во избежание, так сказать, принялась смотреть по сторонам. Идти с ним рука об руку было легко. Куда только усталость делась?! Тот же дождь уже не раздражал и не казался препятствием. Наоборот, виделся приятным бонусом, скрывающим от чрезмерно любопытных взглядов. Я даже ругать себя пыталась за подобное отношение, только получалось также плохо, как с вливанием в работу. Плюс ко всему, ладонь на сгибе его локтя даже сквозь одежду и непроводящую ткань перчатки ощущала тепло живого тела.

   Похоже, я ненормальная, смаковать это обстоятельство! Завтра наступит новый день, и вернутся руководитель с утилизатором, между которыми пролегли сотни, тысячи нерушимых традиций и взглядов!

   Однако даже эта мысль не спасла и не разрушила обуявшего умиротворения. С Айлиром рядом мне было спокойно. Если вернуться в мечту о доме и размеренной жизни, ему там самое место. Не испугается, не убежит, слова злого не скажет. Только мечта подернулась сетью трещин, и Айл не парень из родного Дросса. Мы, как солнце и луна, способны встретиться лишь в крайне редких случаях. Первое «затмение» случилось десять лет назад, второе сейчас, а третье… Третье может уже не случиться, только подумаю я об этом завтра. Сейчас же хотелось просто идти, слушать, как барабанит по зонту дождь и наслаждаться моментом. Вот только вдоволь насладиться, мне было не суждено.

   Не представляю, как я его заметила – довольно далеко впереди, на другой стороне улицы, с насажанным на самую голову зонтом, еще и видимость с освещением хромают. Да и клетчатое пальто, не сказать, чтобы встречалось в единичном экземпляре, все же довольно модная расцветка в этом сезоне. Однако и заприметила, и рассмотрела, и узнала. И, конечно, не смогла промолчать. Даже о собственном обещании, не обращаться к Айлу по имени забыла.

   - Айлир, вон тот господин, что увел девочку с желтом платье!

   - Где?

   Зонт над нами чуть вспорхнул, увеличивая обзор, а сами мы остановились.

    - На той стороне. Рядом с парнем в синем дождевике. После пары под погодным. Сейчас дорогу переходить будет.

   На этот раз я мешкать не стала, и уже смотрела на подозреваемого магическим зрением. Тот, определенно, был одаренным, навскидку разряда пятого по шкале Гунтена, но этого не афишировал. А еще, насколько могла судить, при нем имелось несколько заряженных артефактов, только какой направленности и силы определить на расстоянии не получалось.

   - Держи зонт и иди домой, - велели мне, да так сухо, что заморгала в растерянности.

   - Почему домой? Зачем?

   Я уже представляла себе, как мы сейчас проследим за подозрительным господином и выведем его на чистую воду.

   - Лив, не спорь!

   Мне попытались всунуть зонт, но я отказалась принимать, еще и руки за спину спрятала для надежности.

   - Ливо Рун! – графитовые глаза недобро сверкнули, однако я сегодня столько всего пережила, что реагировать на очередной выверт безумного дня даже не подумала.

   - Здесь ты мне не начальник, - сообщила наиглавнейшему руководству и выскользнула под дождь, отлично понимая, что сегодня преследовать господина в клетчатом пальто одной не придется.

   Тот, кстати, успел миновать перекресток и стремительно удалялся, грозя затеряться среди спешащих куда-то пешеходов.

   Догнали меня моментально.

   - С ума не сходи. Ты едва на ногах держишься.

   - Уже полна сил, - и это была чистейшая правда.

   Ноги без устали несли вперед, а в венах бурлил взрывоопасный коктейль из азарта с адреналином. Если в предыдущий раз я шла и сомневалась в разумности собственного поступка, то сейчас и следа сомнений не было. Всю столицу насквозь пройду, но не потеряю! И остановить себя не позволю!

   - Не беги, - одернули меня и не позволили метнуться через дорогу. – Что ты видишь?

   - Маг пятого-шестого уровня. При себе артефакты. На данный момент дар не использует, - не стала артачится я, вовремя вспомнив, что ничего из этого Айл видеть не может.

   - С аурой что?

   - Не знаю. В глубинном зрении не сильна, - теперь уже нехотя и с сожалением.

   Опираясь на теорию, я понимала, о чем он спрашивает, но на практике червоточины никогда не видела. Максимум, что могла определить по ауре, и то не всегда, примерный возраст и половую принадлежность.

   - Жаль, - обронил Айл, и мы снова замолчали.

   Преследовали долго. Миновали два квартала, затем свернули с бульвара Клеевара на Литейную, с Литейной на Двух капитанов. Перешли через мост, покинув Дворцовый остров, и все это время я не могла взять в толк, почему господин в клетчатом пальто в такую погоду перемещается пешком? Будь я на его месте, с удовольствием бы катила в трамвае или на самоходном экипаже. Тем более что бедствующим преследуемый никак не выглядел. Да и вообще, бедствующий маг – полнейший нонсенс. По какую бы сторону закона не оказался одаренный, заработок везде будет приличный.

   В результате предпринятой нами слежки мы с Айлиром оказались в квартале Оранжевых фонарей или Черепичных крыш: оба названия актуальны и используются в равной мере. Здесь в основном обитал зажиточный средний класс, а сам квартал свалился обилием разноплановых мастерских, чаще всего семейных и наследственных. Наш же подозреваемый, бегло осмотревшись напоследок, скрылся в недрах прославленного питейного заведения «Дружная компания», коих по городу, ни много ни мало, целая сеть. Фишка его заключалась в том, что в «Дружную компанию» вход женщинам был заказан. А еще они никогда, ни под каким видом не разглашали информацию о своих посетителях.

   Помнится, два года назад оперативники бились над делом Дружелюбного маньяка. Кстати, «дружелюбным» он был прозван потому, что отлавливал исключительно завсегдатаев «Дружной компании». Так вот, тогда грандиозный скандал разразился. Ну, в смысле, в определенных кругах грандиозный, обыватели о нем, конечно, не знали. Эсар-лерду Дорнею даже петицию Его Величеству пришлось писать, ибо надавить на владельца «Дружной компании» не получалось и сотрудникам Управления не позволяли установить следилки внутри помещений питейной сети. К сожалению, не скажу точно, кем этот владелец является – имя его нигде не афишировалось, но, видимо, тот птица крайне высокого полета, ибо обязать его помогать следствию смогли лишь после обращения к самой высшей власти.

   Пока я приходила в себя от столь жуткой несправедливости – оказаться лишенной возможности продолжить слежку, Айл, не советуясь, принял решение.

   - Жди меня в кондитерской.

   И хоть возмущаться было бессмысленно, провожала я его крайне недовольным взглядом. Еще и без зонта осталась, который Айлир зачем-то забрал с собой.

   Правда смысл данного действия открылся мне почти сразу, когда внешность наиглавнейшего руководства, складывающего зонт на пороге заведения, оказалась преображенной, превратив жгучего брюнета в невнятного цвета шатена. Большего сказать не могу, ибо ко мне Айл не поворачивался, но подозреваю, что и черты претерпели существенные изменения. Видимо, использовался строжайше запрещенный к массовому использованию артефакт наложения объемной иллюзии. Такую никакое магическое зрение и уровень дара не возьмет. Ну, кроме утилизатора, конечно. А мы, как известно, птицы редкие.

   В общем, дождавшись пока Айлир вслед за господином в клетчатом пальто скроется в недрах нечтущего женщин питейного заведения, я вздохнула и принялась искать кондитерскую, назначенную местом моего ожидания. Та обнаружилась моментально, всего-то напротив, и называлась незамысловато – «Сладкая жизнь», так что ошибиться было невозможно. Порадовало одно, если занять столик у окна, ничто не помешает мне наблюдать за «Дружной компанией».

   В кондитерской, периодически заказывая свежий чай, который подносила молчаливая девушка-разносчица, я просидела до закрытия, то есть, практически два часа, но Айл так и не появился. В глазах рябило от обилия посетителей ныряющих и выныривающих из питейки через дорогу, однако те, кто интересовал, куда-то канули.

   Естественно, чем дальше, тем сильнее я волновалась. Вспомнилось утро и газетный киоск, мимо которого прохожу ежедневно. И передовица «Столичного вестника» вспомнилась, на которой красовалось лицо нового главы Управления городской стражи. Мне тогда захотелось прикупить, вдруг что интересное вычитаю, но решила отложить до вечера. Отложила, называется. Сижу теперь, извожусь из-за этого самого лица. Что если Айл все-таки столкнулся с утилизатором? Его же рассекретят, а он выгоревший!

    В итоге, к моменту закрытия обозначенного временного пристанища, накрутила себя более чем знатно и уже всерьез подумывала мчаться в ближайшую жандармерию, но до этого, на мое счастье, дело не дошло. Иначе, как бы стала объясняться, понятия не имею!

   Айлир стремительно прошел мимо меня, когда за спиной с громким щелчком затворяемого на ночь замка, закрылась за последним посетителем дверь кондитерской. Находясь на взводе, я не сообразила, что это он, и если бы ни короткое «не отставай», вполне могла остаться стоять столбом, гипнотизируя взглядом дверь «Дружной компании». Но узнав голос, очнулась и бросилась следом, а догнав, пристроилась рядом.

   - Ну что там?

   - Позже, - коротко ответствовали мне и, ухватив за руку, утянули в проулок.

   Из проулка мы вышли на Шалевую улицу и прямиком к трамвайной остановке, на которой, к тому же, стоял готовый отправиться вагон. Я оглянуться не успела, как оказалась в этом самом вагоне. Благо хоть время позднее, час-пик давно миновал. Да и дождь, пока я заседала в кондитерской, успел прекратиться, так что свободные места имелись в наличии.

   Айл усадил меня на одно из спаренных сидений, а сам устроился ближе к проходу, тем самым отгораживая от иных пассажиров.

   - Так что там? Ты его видел? – меня буквально распирало от любопытства.

   - Видел. И даже поговорил.

   - Поговорил? О чем?

   Естественно, я обалдела. Ни о каком разговоре мне не думалось. Считала, оглядится, посмотрит, последит, подслушает, в общем, разведает обстановку, но чтобы поговорить!

   - О непростой доле слабосилка, - Айлир усмехнулся. – И заказ сделал. Он приторговывает подпольными артефактами, Лив. И вряд ли является их создателем.

   - А?..

   - О твоей пропаже ничего сказать не могу. Ты же не думаешь, что он прячет ее в кармане? - Вот вроде понимала, что он не со зла, а все равно стало обидно. - Его возьмут в разработку, чтобы выйти непосредственно на умельца. Если в процессе что-то станет известно о девочке, я тебе сообщу, договорились? Сама не лезь! Это понятно?!

    Я безрадостно кивнула и отвернулась к окну. И нет, дуться я не собиралась. Он прав. Не с моим уровнем подготовки рваться на передовую сыскного дела. Да и свою лепту наверняка еще внести придется. Если Айл сделал заказ, то разбираться с ним придется мне, больше-то некому. Ну, а я уж расстараюсь, никаких сомнений!

   Из трамвая выбрались на Заречной площади. Кольцевые линии не сообщались, и доставить нас на Дворцовый остров вагон не мог. Тут вновь попыталась отвязаться от опеки наиглавнейшего руководства, ибо до ведомственной квартирки было рукой подать, но то притворилось глухонемым и отправилось сопровождать дальше. В итоге, прощаться предстояло на том же самой углу, что и день назад. Мне мнилось, что, как и в прошлый раз, обменяемся ничего не значащими вежливыми фразами, однако Айлир рассудил иначе.

   - Не позволяй Лариане третировать себя. Станешь терпеть, она никогда не отстанет. И если Милл в чем-то перегибает, говори, я приструню. Он у нас натура увлекающаяся, и иногда забывает о тактичности.

   Стоит ли говорить, что и первое и второе меня знатно шокировало?

   Уж не знаю, насколько комично выглядела в тот момент, но Айлир скупо улыбнулся.

   - Завтра на службу ты не приходишь. Послезавтра получишь новый график. С сегодняшнего дня каждому служащему на отработке, как и всем прочим, положены два выходных в неделю. Твой завтра.

   - Но…

   - Никаких «но», Ливо Рун! Даже если здесь и сейчас я вам не начальник, завтра увижу, взашей выставлю из Управления. Доброй ночи.

ГЛАВА 8

И снова утро. Трель не отключенного по вечеру будильника и первый за почти пять лет выходной. Понятное дело, я не представляла, куда деть себя!

   Моя устоявшаяся жизнь вдруг оказалась разрушена. Пятиминутка превратилась в получасовое валяние, освежающий душ в принятие ванны. Завтрак и тот растянулся, ибо торопиться необходимости не было!

   Даже Пусик пребывал в недоумении и шоке, беспрестанно обтираясь о ноги. Шутка ли, хозяйка настолько засиделась за столом, что забыла насыпать корм с миску!

    Дальше – больше. В кои-то веки, занявшись наведением порядка в светлое время суток, я выковыривала своего любимца из-под кровати, за что не единожды была бита лапой, покусана и оцарапана. И это я не говорю, насколько злостно меня обшипели за подобную самодеятельность: Пусик категорически не терпел влажный пол и считал своим законным правом отсидеться в самом недоступном для уборки углу, на который мне, убивающей свободное время, вздумало покуситься.

   В общем, к полудню я была зла, украшена царапиной на подбородке и снова не знала, чем занять себя, ибо начищать и натирать больше было нечего. Тут-то мне и вспомнился не прикупленный вчера «Вестник».

   - Славно… Будем газеты читать, - буркнула самой себе и отправилась одеваться.

   А уже облачившись, как положено утилизатору, сообщила не кажущему носа любимцу.

   - Пусик, я ухожу. Если не встретишь, когда вернусь, пеняй на себя!

   На улице, словно в издевку, отличная погода. Солнышко светит, пичуги чирикают и ни одной напоминающей о прошедшем дожде лужи. Сразу видно, водники из коммунальной службы всю ночь пахали не покладая рук, приводя город в порядок!

   Я, конечно же, оценила объем сделанного и засопела расстроено. Никогда не думала, что оказавшись без работы, стану на стену лезть. И свою жизнь в Дроссе представляла… ленивой, наверное. Всегда виделось, что просыпаюсь по желанию, собираюсь не спеша и иду заниматься чем-то необходимым, а тут вдруг оказалось, что неспешность и размеренность – это не про меня!

   До газетного ларька мчалась со скоростью выпущенной из магически усиленного арбалета стрелой. Прикупила три разных издания и полетела обратно. А на входе в парадную столкнулась с оперативником, имени которого не помнила, но знала, что полгода назад тот с отработки перешел на постоянку.

   Странно, что еще не выселили.

   Парень он был видный, броский даже: высокий, широкоплечий, темноволосый и чернобровый. Кудрявые вихры всегда в живописном беспорядке спадали на плечи, а слишком пухлые, на мой взгляд, губы в нужный момент гнула кривоватая улыбка. Но сейчас не о внешности…

   Жил он двумя этажами выше, если не ошибаюсь, и всегда уступал мне дорогу, если судьба сводила нас на лестничном пролете. Не здоровался, но и словесной грязью не поливал, знаков уважения не выказывал, но и брезгливо не морщился, позволял беспрепятственно пройти мимо себя и все на этом. А тут вдруг меня наградили той самой кривоватой улыбкой, которую частенько адресовали девочкам шифровальщицам.

   - А ты с сюрпризом, мышка Ливо Рун… Кто бы знал… - для меня придержали входную дверь,

   Как не споткнулась на ровном месте от такой любезности, сама не понимаю!

   А уже вдогонку, когда взлетела по лестнице, донеслось:

   - Я тебя не обижал! Помни об этом!

   И эхо этих слов преследовало меня до самой квартирки!

   - Что это было? – переведя дыхание, спросила я у проявившего сознательность и вышедшего навстречу кота, после присев на танкетку.

   Пусик тотчас забрался ко мне на колени, видимо, вину, таким образом, замаливал. И преуспел. Ластились друг к другу долго. Мне оттаптывали коленки, я чесала за ушком, и весь это обмен ласками сопровождался глубинным мурчанием.

    А обед проходил под эгидой поглощения свежайших столичных новостей. Причем, ту самую статью об Айлире, из-за которой помчалась в киоск, я оставила на десерт. Глупость, конечно, полнейшая, но мне показалось неправильным, узнавать о нем что-то новое, уплетая вчерашние котлеты с макаронами. Так что, покончив с едой, я перемыла грязную посуду, достала из холодильного шкафа продукты, из которых собиралась позднее готовить ужин на сегодня и на завтра, заварила себе свежий чай и уже с чашкой перебралась в кресло.

    Статья о новом главе Управления городской стражи занимала всю передовую страницу, часть из которой была отдана под привлекший мое внимание снимок. На нем Айлир выглядел значительно моложе, нежели сейчас, но, как мне виделось, мягче. Облачен был в форму элитного подразделение пограничной королевской гвардии, и девственно чистое чело, которое не скрывала налезающая на глаза челка, недвусмысленно заявляло - безобразный рубец на лбу им получен позже. И, все же, это был Айл! Уже не тот светящийся изнутри парень, что протянул руку потерянной девочке-утилизатору, но еще не эсар-лерд Ордэо, умеющий препарировать глазами-лезвиями, сыпать сухими фразами и улыбаться скупо, словно улыбку из него вымучили. Каюсь, залюбовалась ненадолго, уж очень он напоминал себя прежнего.

   Ну, а когда приступила к чтению, стало не до восхищенных вздохов. Какую бы цель не ставил перед собой автор, копнул он очень глубоко. И как по мне, многие факты стоило бы вынести за скобки, а еще лучше оставить этот скелет в родовом шкафу семейства Ордэо и запереть там на замок. Никогда не понимала стремления репортеров обнажить то, что должно оставаться сокрытым.

   Так я узнала, что у Айла должна была быть сестра близнец, но его мать, произведя на свет первого ребенка, не смогла разродиться вторым, и обе скончались. Отец Айлира недолго носил траур, и спустя всего шесть месяцев женился повторно на Саитане Олире Дьярони, которая уже через год подарила ему второго сына – Эмиллина Таорана Ордэо. Если верить статье, отношения между братьями с самого детства были соперничающими, а когда Айлир выгорел, заявлялось, произошло это из-за ошибки преподавателей, и вовсе разладились, вынудив последнего покинуть родной дом и пойти служить на границу. В этом месте, признаюсь, хмыкнула недоверчиво и посоветовала автору тщательнее проверять надежность источника. Я, конечно, не эксперт в области человеческих душ, но со всей ответственностью могу заявить, Милл не играл, демонстрирую заботу о брате, а искренне радел за его благополучие. И про обещание матушки оторвать блондину голову, я помнила. Вряд ли таковое имело место быть, если бы та относилась к пасынку так, как, пусть и завуалировано, преподносит издание.

   В общем, чем дальше, тем стремительнее ширилось во мне чувство гадливости от прочитанного. Складывалось впечатление, что Айла намерено стремятся выставить в невыгодном свете. И, нет, ничего конкретно порочащего честное имя наиглавнейшего начальства написано не было, наоборот, его всячески нахваливали – ответственный, смелый, герой, но то, как все это преподносилось, рождало неприятный осадок. Так что на моменте, где автор вознамерился покопаться в личной жизни старшего из братьев Ордэо и принялся делиться его успехами на любовном поприще, я в сердцах смяла газету и прекратила чтение. Если все это попытка восхваления нового руководителя Управления городской стражи, то я совершенно ничего не понимаю в жизни!

   После долго сидела, бессмысленно палясь в окно и пытаясь избавиться от ощущения, будто вымазалась в чем-то. Пусик мне добросовестно помогал, сперва помотав по полу скомканную передовицу и загнав ту под шкаф, а затем мурча под боком.

   Ну, а когда ужин был готов, новая порция грязной посуды вымыта и вытерта, выяснилось, что день еще даже не думает клониться к ночи. Я мысленно застонала, помянув ласковым словом доброе руководство и его нововведения. Вот что Айлу стоило потерпеть двадцать дней, а уже потом переворачивать привычный уклад обязательной службы с ног на голову?! Отрабатывали все без выходных последние три десятка лет, и ничего – не умер никто!

   На самом деле, я, конечно, лукавила. Знать не знала, когда и кем именно была утверждена подобная схема отработки. Да и принимала ее, как данность, в целом, не задумываясь, что где-то может быть иначе. Хотя, похоже, так оно и было, раз Айлир имеет возможность вносить коррективы. Будь график утвержден на уровне королевского указа, вряд ли бы у него получилось что-то менять по своему усмотрению.

   Но, как бы там ни было, для меня лично это ничего не меняло. Как показал сегодняшний день, я срослась со своей жизнью много крепче, нежели привыкла считать. И чем дальше, тем серьезнее это открытие дезориентировало. А еще пришло понимание, что сама по себе, как таковая, работа мне нравится. Меня увлекает решение сложных задач. Я испытываю удовлетворение и некую гордость за свой труд, когда сыскарям, опираясь на полученные от меня данные, удается поймать и обезвредить очередного безумного изобретателя. И мне не хочется, чтобы от кустарных, несбалансированных по силе безделушек страдали и несли потери безвинные люди. Еще бы понять, что теперь с этим открытием делать!

   И вот на этом фоне мне вновь вспомнился аэсс Фрадбери, несмотря на высокое положение в обществе, работающий в закрытом исследовательском центре. Правда, подумалось почему-то не о его предложении перейти на службу в «Листэра», а об улучшенном накопителе, способном поглощать и удерживать магию утилизатора. Что-то ведь зацепило меня в его матрице, что-то показалось знакомым. Только вот что? И почему сейчас, на фоне всех предыдущих размышлений, мне это кажется чрезвычайно важным?

   Некоторое время я упорно ломала голову над этим обстоятельством, но поймать за хвост ускользающую мысль так и не получилось. А затем раздался стук в дверь, ставший для меня, вот просто, громом среди ясного неба! Аж с кресла подскочила, переполошив разомлевшего на моих коленях Пусика.

   И, нет, ничего неоправданного или удивительно в такой моей реакции не было. С лету и не вспомнить, когда в последний раз слышала этот звук не применительно к экранированному подвальчику на работе, а к месту непосредственного проживания. Ну, не ходят к утилизатору гости! Не хотят! Только я сама дважды в день пересекаю порог, и все на этом!

   Разве что год назад ремонтник заглядывал. Тогда у соседа снизу завелось мокнущее пятно на потолке в ванной комнате. Сам он с претензиями являться не рискнул, нажаловался смотрящему за ведомственным жильем. А уже тот прислал для устранения протечки работника.

   В общем, на входную дверь я смотрела долго и с обоснованным подозрением, предполагая, что тот, кто за ней, банальнейшим образом ошибся. Однако стук повторил, а к третьему разу обрел некую нетерпеливость, если, конечно, ту можно определить по звуку, и мне, ничего не оставалось, как стряхивать оцепенение и идти открывать.

   За дверью обнаружился… посыльный с букетом цветов? Синенькая униформа сети магазинов «Первоцвет» мешковато на нем топорщилась, а весьма юный возраст вполне определенно заявлял – парень не маг.

   Я не поверила своим глазам, и уточнила несколько недружелюбно:

   - Вы к кому?

   Перенаправлять посыльного по нужному адресу у меня желания не было. И даже не потому, что самой мне никогда не дарили цветов. Просто я довольно плохо знала имена своих соседей, а демонстрировать собственное невежество редко кому приятно, согласитесь?

   - Ливо Рун? – также не очень-то располагающе поинтересовались у меня, видимо, долгое стояние под дверью подпортило настроение.

   Ну, или что другое, откуда мне, в принципе, знать?

   Пришлось согласно кивнуть и осмотреть парня с возросшей подозрительностью. Кто-то решил надо мной поиздеваться?

   - Примите и распишитесь, - сообщили мне, одновременно суя в руки и букет, и доставочный лист.

   На последнем я сосредоточилась в первую очередь.

   - Это, видимо, какая-то ошибка. Я не жду букета, - сообщила, удостоверившись, что явился посыльный по указанному в карточке адресу.

   - Ливо Рун? – заново поинтересовались у меня и, не дожидаясь ответа, продолжили. - Ливо Рун. Продольная два. Доставка после трех. Распишитесь о получении, и я пойду.

   Тут он бросил два быстрых взгляда по сторонам, и я пришла к выводу, что посыльный чувствует себя неудобно в ведомственном доме управления. Возможно, даже опасается магов.

   - Если отказываетесь от получения, тоже распишитесь. У меня еще десять адресов, - поторопили меня.

    Я снова глянула в карточку, не до конца заполненные строки в ней имелись. Уж не знаю в количестве скольки штук, не считала, но с тем, что рабочий день посыльного в самом разгаре, не поспоришь. Так что пришлось брать перо, не то соглашаться, не то отказываться от доставки, и забирать букет, который мне едва ли ни под нос сунули. А уже снова запершись изнутри, я принялась изучать свалившееся прямо в руки пахучее богатство.

   Впрочем, букет не был огромным и помпезным, как те, что частенько виднеются в витринах цветочных магазинчиков. Скорее уж скромным и простеньким, но очень ароматным. Во флористике я, к сожалению не сильна, насчитала пять нежно-персиковых гвоздик, а все остальное сочла элегантным дополнением, хотя еще какие-то цветочки в букете имелись, и, возможно, особенно пахучими являлись именно они.

   - И от кого же ты? – поинтересовалась у букета, так и не отыскав карточки с именем дарителя.

   Я знала, что таковая должна иметься, если даритель не желает сохранить инкогнито. Мой, похоже, желал, ибо никакой маломальской записочки нигде не нашлось.

   - И что мне с тобой делать?

   Вопрос, понятное дело, риторический. Что выбросить рука не поднимется, я уже поняла. Даже если букет - чья-то злая шутка над утилизатором, цветы не виноваты. Жаль, конечно, что стазисного заклинания я их успела лишить, и простоят недолго, но пару-тройку дней должны порадовать. В конце концов, это мой первый букет, какими бы ни были, в итоге, мотивы дарителя!

   Настоящей вазы у меня не имелось, и под нее пришлось приспособить графин с широким горлом. Букет в графине смотрелся неуместно, но я махнула рукой на эстетику и водрузила тот в самый центр обеденного стола. Все равно никто кроме меня не увидит.

   Вообще-то, тех, кому требовалось ведомственное жилье для прохождения службы, государство снабжало всем необходимым для жизни минимумом. Чашки, ложки, тарелки, кастрюли, постельное белье – все это в квартирах имелось уже при заселении. Не скажу, что новое и непользованное, кроме белья, пожалуй, но в целом добротное и в идеальном состоянии. То есть двузубой вилки и чашки со сколом – не встретишь, если только сам этим сколом обзавестись не поможешь.

   Я вот, каюсь, тарелки била и заменяла их на новые, а прикупить вазу для цветов - даже мысли не возникало. Оказывается, зря.

   Как бы там ни было, остаток дня прошел в безмолвном любовании. Я, конечно же, поломала голову – кто и ради чего меня так «ароматно» облагодетельствовал, а затем попусту приказала себе забыть на время о не соизволившем представиться дарителе. Если это тот, кто кажется наиболее вероятным, сам признается, не смолчит. А если я заблуждаюсь, то и смысла ломать голову нет.

   Впрочем, был у меня и еще один вариант, но верилось в него с наибольшим трудом. Хотя, чего греха таить, именно его хотелось бы принять за основной.

***

Спалось мне на удивление хорошо, и на службу, несмотря на мытарства внепланового выходного, явилась бодрой, отдохнувшей и полной сил. Заглянув к непосредственному руководству, разжилась разнарядкой на день, выяснила, что работы за сутки отсутствия у меня прибавилось, и помчалась в свой экранированный подвальчик, едва ли ни потирая руки в предвкушении.

   Вот ведь выверт судьбы и насмешка над далекоидущими планами! День без привычного занятия, и мне уже не терпится приступить! Впору бери и задавайся вопросом, а о том ли тебе мечталось, Лив?

   Висс явился тотчас за мной, даже переобуться не успела. Дождался, пока сверю наличие, и отбыл. Я же, подготовившись, взялась за дело. Работа спорилась, сила не подводила, и так, пока не споткнулась на очередном, подпадающим под полную утилизацию, артефакте.

   Если судить по базовому рисунку матрицы мне попался простенький пугач. Таковыми повсеместно пользовались торговцы уличных палаток, когда возникала нужда отойти по естественным причинам, а убирать товар с прилавка виделось делом муторным или трудоемким. От профессиональных воров или налетчиков, конечно, не спасет, а вот поддаться сиюминутному желанию стянуть, что плохо лежит, не позволит. И в перечне «безделушка» числилась также – единозарядный бытовой пугач третьего разряда, однако при ближайшим рассмотрении артефакт им не являлся, ибо заточен был не на эмоциональное воздействие, а на ментальное.

   Не скажу, что в первую же секунду принялась бить тревогу. Нет. Сперва сочла решение горе-мастера ошибочным, а результат случайным. Но когда взялась непосредственно за расплетение, поняла, что как-то сталкивалась с чем-то подобным. Помнится, говорила уже – ментальная магия плохо поддается секреции. Так вот, также плохо она ложится на базовые рисунки бытовых по назначению матриц. По сути, вообще не ложится. Оттого менталы ценятся не менее утилизаторов. Их магия правильно работает лишь только в комплекте с носителем, так сказать. То есть, применить заклинание, скажем, корректировки памяти в отложенном исполнении невозможно. Это вам не иллюзия, которых на одну болванку можно насадить великое множество, главное чтобы объем и заряд позволяли.

   Поэтому утилизацию я приостановила и принялась думать. Первым делом, естественно, на ум пришел накопитель аэсса Фрадбери. В нем явно использовалось похожее по структуре плетение, но, ибо покопаться в нем глубже мне не удалось, а в том, что видела сейчас я, определенно, рылась, мысль была отброшена.

   Тогда настала очередь папки с отчетами. Не той, что отношу в отдел, а подшитой лично для себя. В ней я собирала самые интересные и неожиданные решения нелегальных артефакторов. А то и вовсе казусные – такие при всем желании повторить невозможно. Это был мой личный архив, куда вносились не только сухие факты, но и сопутствовавшие работе мысли. Последние частенько помогали, если вновь попадалось нечто похожее. В нем-то я и копалась, когда пришло время обеда.

   - Так и знал, что рассчитывать на твою сознательность не приходится, - сообщили мне, вынудив подскочить и упустить из рук очередной исписанный лист. – Заработаешь язву, будешь знать.

   Справившись с испугом, я обозрела нарочито недовольным взглядом незваного гостя, покосилась на дверь, которую, в пылу трудового азарта, похоже, забыла запереть и подняла с пола оброненный лист.

   - В столовую не пойду, даже не заикайся. Хватило впечатлений, - имея в виду в первую очередь Лару, но Эмиллин понял по-своему.

   - Прости. Знаю, что перегнул. И место неудачное выбрал. Но ты же в скорлупе, Лив. Не ударив, не вытащишь!

   Отвечать на это «извинение» я не стала. Положила на стол подобранный лист и повторила еще более категорично.

   - В столовую не пойду!

   - А мы не в столовую. Мы в гости.

   - Куда мы?

   Он уже рядом, так что оборачиваться и заново ловить взгляд не пришлось.

   - В гости. Здесь недалеко. Еды по дороге прикупим. Чего-нибудь жутко сытного и вредного. Жареных пирожков, к примеру.

   - Отличная профилактика язвенной болезни, - фыркнула я, совершенно не понимая, как реагировать. – А что же братец? За ним кто проследит? – не рискнув назвать Айлира по имени, а «эсар-лерд Ордэо» показалось совсем уж неуместным.

   Эмиллин же досадливо покривился и не пытался этого скрыть.

   - Он нем и пекусь. Забаррикадировался от меня зараза. Если стану силой ломиться, разговоров не оберешься. Лив, помоги, а? Ты его охранку на раз-два обесточишь, а мне светиться перед соседями.

   Как там говорят, иллюстрируя крайнюю степень изумления? Челюсть отвалилась? Тогда моя рухнула и пол пробила! На два, нет, три несуществующих этажа! Даже слов внятных не подобралось! Мычала что-то несуразное, а блондин смотрел все просительнее.

   - Нет, - в конце концов, выговорила я и плюхнулась на стул, спасая собственное обалдевшее тельце от бесславного падения на пол.

   А мыслишки, тем временем, принялись играть в салочки и сыпать вопросами. Что с Айлиром? Как это – забаррикадировался? Почему? Отчего Милл бьет тревогу? А если без моей помощи не обойтись?

   Впрочем, ни один из них я не озвучила. Упорно делала вид, что вчитываюсь в собственноручно написанное, хотя ни единой буквы рассмотреть не получалось. Те тоже играли в салочки и прыгали с места на место, не желая собираться в понятные разуму слова.

   На подтаскиваемый поближе стул также внимания не обратила.

   - Лив, я серьезно, помоги… Очень прошу! Айл вчера явился сам не свой. Наверняка позавчера в личину рядился, а у него с любой иллюзорной магией конфликт и откат нарастающий. А сегодня вообще не пришел. Я уже мотался на проверку, дома труба. Не войти. Все охранки активированы. Он же там преставится, если не помочь. А сам не попросит никогда. Упрямый, хуже барана.

   - Хуже кого? – зачем-то переспросила я, а у самой сердце отправилось в сумасшедший галоп.

   Он же из-за меня, из-за «Дружной компании» и господина в клетчатом пальто объемную иллюзию активировал!

   - Барана. Это такое…

   - Не нужно мне объяснять! А знаю, как выглядит баран! – подорвалась со стула, нечаянно перевернув последний. - Вы оба ненормальные, чтоб ты знал! Один сам себя гробит, другой в друзья к утилизатору набивается! Самоубийцы! – в процессе метнувшись к шкафу за плащом и уличными ботинками.

   Далее уже бурчала себе под нос, переобуваясь.

   - Пресветлая