Обещанная. Невеста с изъяном. Кристина Вронская

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
• ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА СОРОКОВАЯ
• ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ
• ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
• ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ
• ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ
• ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ

АННОТАЦИЯ

Меня создали на заказ и отправили в драконий интернат к одному из драконов. Вот только я - изделие с изъяном, который очень не понравится моему Хозяину...

   ХЭ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Тьма. Затхлый запах. Я закашлялась.

   Черным-черно вокруг. Откроешь глаза — темно. Закроешь — темно. Я будто ослепла.

   Кто я такая?

   Я поняла, что сижу на полу. Расставила руки в стороны, и ладони уперлись в холодную деревянную поверхность. Я попыталась сделать глубокий вздох, но воздуха не хватило. Глаза заслезились.

   Подняла руки вверх — деревянный потолок.

   Я словно… в коробке. В большом деревянном… Ящике? Ногами я упиралась в одну из стен. Что это за ящик? Ведь я даже не знаю, кто я. Не помню своего имени, ни где жила, ни что любила… Даже не знаю, как выгляжу.

   Потом опустила руки и молча просидела еще какое-то время в этой темноте и тишине. А потом ящик сотряс ужасающий грохот, от которого у меня екнуло сердце. Стены ящика стали дымиться, я начала кашлять. Грохотнуло еще раз, и дым прекратился, будто его вытянули из ящика. Я услышала, как крышку со скрипом отдирают. Доски натяжно застонали. И услышала голоса. Потом почувствовала свежий воздух, отдающий морем, и увидела свет. Подняла голову и сощурившись, часто заморгала.

   — Посмотри на нее!

   — Эх, Миру повезло! Мне бы такую!

   Мужские голоса: баритоны, басовые, только ломающиеся, подростковые, хриплые, звонкие… Глаза, наконец, привыкли, и я увидела над собой около десятка любопытных лиц молодых парней. Они все были симпатичными и красивыми, но лучше всех был тот, что подошел и дал подзатыльник одному из них, который тянул ко мне руки.

   Темноволосый, с ярко-зелеными глазами, мужественным подбородком, оперся на край ящика и подал мне руку.

   — Как ты? Я не перестарался?

   Я только отрицательно помотала головой.

   Мужчина едва улыбнулся мне. Надо же, как улыбка меняет лицо. Ведь секунду назад это был мрачный человек, с которым мне не хотелось иметь ничего общего. Теперь было не так страшно.

   Я взяла его за руку, не отдавая себе отчета в том, что делаю. Почувствовала крепкое рукопожатие, но не настолько крепкое, чтобы сделать мне больно. Поднялась. Потом он одним сильным движением отодрал одну из высоких стен деревянного ящика. Стена упала с грохотом на землю, подняв клубы пыли. Я, округлив глаза, смотрела на происходящее. Кем надо быть, чтобы иметь такую силу?!

   Я прошла по доске вперед, но внезапно почувствовала слабость в ногах. Колени сами собой согнулись. Он меня поддержал. Все остальные молча наблюдали за мной, некоторые тихо перешептывались. Я заметила его пояс с золотой бляшкой в виде яростно открывшей пасть головой дракона, а потом меня подняли на руки и куда-то понесли, словно я была пушинкой. Чихнула от его резкого, но ненавязчивого парфюма и прижалась к незнакомцу. По сравнению с теми парнями он был молчаливым и сосредоточенным. А мне и не хотелось говорить. Я обрадовалась, что меня вытащили из того ящика.

   Надеюсь, этот человек мне не враг.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Он нес меня на руках и молчал, как и прежде, а я ничего не спрашивала. Посмотрела вверх и увидела над собой небо, похожее на морскую гладь в жаркий летний день. Оно проглядывало ломтями нарезанного пирога сквозь темный высокий потолок, с ажурной деревянной выделкой. Интересно, а если дождь? Или этим парням все равно? Рваные облака медленно плыли по недосягаемому потолку, и я завороженно наблюдала за ними. Потом я взглянула на человека, который меня нес. Его смуглая кожа и гладко выбритое лицо, мягкие темные волосы, внимательный взгляд вдаль… Внезапно он кинул на меня взгляд, и я опустила глаза. Наверное, жутко покраснела. Теперь я рассматривала, что было вокруг нас.

   Шагал над пропастью. Ну, почти. По плиточному, натертому до блеска, полу. Слева возвышались темные, каменные стены громадного дома, которые терялись где-то на небесной глади. А на головокружительной высоте у туманных башен крохотными точками кружили птицы. Не знаю, какие. Эта нескончаемая стена шла и шла, двигалась вместе с нами с левой стороны, со своими бесконечными высокими окнами в витражах, тяжелыми железными и дубовыми дверями. А с правой стороны, огороженная резными узорчатыми посеребрёнными перилами, зияла бесконечная пропасть, которая тянулась до самых дальних гор, коих здесь было в достатке. Далеко внизу можно было увидеть леса и реки, аквамариновыми ниточками тянущиеся к скалистым горным лапам. Я хотела разглядеть получше и выглянула за перила, но он властно меня встряхнул, и я съежилась как котенок, которого несут за шкирку.

   Мы прошли еще немного, то есть он, а я-то просто сидела на руках, и он, наконец, отошел от перил и устремился к одной из высоких дверей. Они были настолько высокими, что надо было сильно задрать голову, чтобы увидеть их конец. Интересно, для кого построен такой высокий дом с такими высокими башнями, окнами и дверями? На дверях выгравированы громадные символы пламени. Но, между тем, я снова услышала его голос: он сказал странные и страшные слова. Тишина. А потом я вздрогнула от внезапного грохота. Стальные двери с неприятным жужжанием и тяжелым стуком потащились от середины в стороны. Он шагнул, даже не дождавшись, пока они полностью откроются. И мы с ним попали в очень длинный, ярко освещенный пламенем свеч, коридор. Светло здесь было и от окон с левой стороны, с поднятыми шторами и завешенными светло-желтыми гардинами. Нам стали попадаться другие парни в коридоре, которые изумленно глядели в первую очередь на меня, а потом на Мира. Если честно, мне не терпелось узнать, как я выгляжу. Они что-то говорили ему, он или кивал, или отвечал кратко. Его немногословность меня удивляла. Почему он не поговорит хотя бы со мной?

   Через какое-то время он завернул по коридору вправо, и толкнул ногой дверь, сбитую из темных лакированных досок. В нос мне ударил запах свежей краски и слабый запах пихты. Дверь тихо закрылась за нами без всякого скрипа. Мы оказались внутри большущей комнаты, ярко освещенной свечами, с высокими книжными шкафами с тысячами книг, красным пушистым ковром, немного более ярким, чем том, что был в коридоре, большой кроватью, аккуратно заправленной, с темно-серого цвета бархатным покрывалом и красными завесями. Недалеко от книжных шкафов горел большой и уютный живой камин, у него стояло два, мягких на вид, кресла с алой обивкой. Но Мир понес меня к кровати. Усадил на нее и встал напротив, глядя на меня пристальным взглядом своих прищуренных ярко-зеленых глаз.

   Я взглянула на Мира, а он смотрел на меня. Затем сказал:

   — Меня зовут Мироальд, — пауза. — Попробуй встать. И не падать, ладно?

   Привстала. Колени снова задрожали. От непривычки? Неужели я так давно не ходила? Удалось. Я стою. Он подошел ко мне на расстояние кисти руки и убрал мои волосы назад. Потом отошел и задумчиво оглядел меня, медленно, останавливаясь взглядом на каждой части моего тела, с головы до ног. Я не совсем понимала, что происходит, но что я могла сказать? Если я даже не знала, кто я. Он подошел вновь ко мне, и теперь стал меня ощупывать. Наверное, так ощупывает пациента врач, когда проверяет, болен ли человек. Потом он взял меня за подбородок и сказал, глядя мне прямо в глаза, разглядывая мое лицо:

   — Надо дать тебе имя.

   Он немного помолчал и сказал:

   — Онифэль. Теперь тебя зовут Онифэль.

   Мне нравилось это имя. Оно казалось красивым.

   — Теперь оденься, а потом я приду за тобой. Одежда на кровати.

   Я обернулась и увидела красивое парчовое платье бирюзового цвета, со слоем атласной льющейся ткани и нашивками из блестящей органзы по краям. Честно, откуда я могла знать такие подробности, названия тканей?

   Я хотела поблагодарить Мира, но его в комнате уже не оказалось.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Я сняла с себя тряпье, в которое была завернута как бандероль и стала одеваться в одежду, оставленную мне Миром. Погладила ткань и улыбнулась, так приятно. И что о тебе заботятся.

   Вскоре я уже прохаживалась туда-сюда в этом прекрасном платье. Мне так нравился шелест юбок, что я, взяв рукой, то и дело, водила ей с юбками вперед-назад.

   — Значит, вот ты какая, — услышала я мягкий голос со стороны двери и подняла глаза на того, кто говорил.

   Прислонясь к дверям, и сложив руки на груди, стоял высокий стройный молодой парень, которому, возможно, недавно исполнилось двадцать два, двадцать три года, и совсем недавно еще был юношей, но мужественность его черт лица уже начала проступать высокими скулами и резко очерченным подбородком. Я молча смотрела на него, не зная, что сказать.

   — Жаль, опоздал. Такое красивое платье… что хочется его поскорее снять.

   Мне показалось, или его ярко-голубые глаза мягко сверкнули? Скорей всего, все-таки освещение.

   — Как же он тебя назвал? — продолжал разговаривать он, змеей скользнув от двери. Его карамельно-русые локоны упали назад, за спину.

   — Онифэль. — зачем-то ответила я.

   Впервые я услышала свой голос.

   — Онифэль, — повторил он, пристально глядя на меня и медленно направляясь в мою сторону. Его свободная белая рубашка из шелка едва заметно колыхалась при каждом шаге. Мне почему-то стало страшно. Что же будет, когда он подойдет? А он уже стоял совсем близко и смотрел в мои глаза. Я заметила, что у незнакомца темные ресницы. Не знаю почему мне захотелось поцеловать его. А он уже накручивал прядь моих волос на палец с золотым перстнем, и привлек меня к себе, положив руку мне на талию.

   — Ты даже не представляешь, как бы я хотел обладать тобой… — прошептал он так, что у меня пошли мурашки по телу.

   — Лэоль! — услышала я знакомый голос.

   Это был Мир. Мой новый знакомый с голубыми глазами отпрянул от меня и взглянул на Мироальда.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Я думала, что Мир разозлится на меня, но его суровый взгляд задержался на Лэоле. Наблюдала, что будет дальше.

   — Здравствуй, Мироальд, — сказал небрежно Лэоль, и это прозвучало так, словно он хотел разозлить Мира.

   Я увидела, как Мироальд с хмурым видом медленно направился к Лэолю. Тот, в свою очередь, сделал шаг от меня и теперь спокойно глядел на то, как приближался Мир, явно не с дружелюбными намерениями.

   — Отойди от нее, — властно сказал Мироальд, остановившись в шаге от моего нового знакомого. — Она моя.

   — Почему именно тебе ее прислали? Ты что, особенный? — в голосе Лэоля слышались нотки обиды.

   — Она с самого начала была предназначена для меня, и я не собираюсь отчитываться перед тобой. Немедленно уходи. — повторил он.

   Я взглянула на Лэоля. Его лицо перекосила непокорность подростка. Он стоял не двигаясь. Потом вдруг бросился на Мира так внезапно, что я ахнула, а Мироальд был сбит с ног.

   — Зря ты это затеял, — прохрипел Мир вслед уходящему из комнаты Лэолю.

   Тот остановился. Потом обернулся и пристально взглянул на Мироальда.

   — Она будет моей.

   — Никогда, — прорычал Мир, и Лэоля поразила огненная вспышка из рук: Лэоля опрокинуло на пол.

   Рубашка дымилась, сам он больно ударился о голый пол у двери. Не успел подняться, как Мир возник над ним, словно тень на закате: решительный, темный как ночь и молчаливый, словно монумент. — Только попробуй еще раз ее коснуться, — угрожающе сказал Мироальд.

   Не могу точно сказать, что я при этом чувствовала, но мне стало приятно от этих слов, сказанных Миром. Я чувствовала защиту. И для меня это было новое чувство.

   Я видела, как тот с ненавистью смотрит на Мира. А через секунду произошло то, что ни я, никто либо другой на моем месте увидеть не ожидал.

   Мира смело с ног огромным белым хвостом гигантского чешуйчатого существа с разинутой зубастой пастью и горящими голубыми глазами. Я не говорила, что комнаты в здании, куда меня принес мир были огромными, а потолки такими высокими, что приходилось голову задирать, чтобы увидеть, откуда льется солнечный свет?

   Его ударило с шумным стуком о стену. Я хотела было подойти к Миру, но не могла пошевелиться, глядя на это творение с нежно-голубой чешуей, шипастая голова которого упиралась чуть ли не в потолок, а белоснежные крылья, задев книжный шкаф с грохотом опрокинули его наземь. Я вздрогнула. Поднялись клубы пыли

   Дракон… Живой дракон…

   Но один ли он такой здесь?

   Услышав за спиной странный шум, рассекающий воздух, я обернулась.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Как такое может быть?

   Передо мной стоял гигантский черный дракон, огромные перепончатые крылья которого были прижаты к мощному чешуйчатому телу. Он сделал шаг влево степенно и важно, повернув шипастую голову с длинными черными рогами в сторону. Изумрудные глаза пылали яростным огнем.

   — Я тебе покажу, почему Онифэль предназначена мне, — низким, рыкающим голосом произнес черный дракон, обращаясь к Лэолю, принявшего боевую позицию.

   Я не глупа. Здесь было два парня: Мир и Лэоль. Они никуда не могли исчезнуть, и то, что драконы появились в тот же момент, в который они якобы исчезли, слишком подозрительное совпадение. Они — драконы. И теперь один стоял слева от меня, другой — справа. А я посреди них.

   — Поцелуй меня, — рыкнул черный дракон, обратившись ко мне. Я вздрогнула и взглянула в его глаза-щелки с вертикальными зрачками кошки. Каждый размером с мою голову. Как его поцеловать? В нос? Лэоль сделал шаг ближе, и даже на лице дракона ясно выражалось недовольство происходящим.

   Но словно какая-то сила влекла меня к нему. Я медленно направилась к Миру. Он дышал негромко и сдержанно, но меня все равно окутывало волной воздуха. Я обратила внимание на его менее чешуйчатый живот: он раздувался и алел так, словно внутри дракона была печка с нагретыми углями. Я почувствовала, как мои руки дрожат. Потом протянула руку к нему и коснулась опущенной ко мне головы Мироальда. Твердая, словно каменная поверхность, и холодная как камень. Я наклонилась к дракону и прикоснулась губами к черной чешуйчатой щеке, ощутив холод мрамора и твердость гранита. В тот же момент я почувствовала, как меня окатило ударной волной с головы до ног, а Мира окутала едва заметная золотистая дымка, которая переливалась на свете солнца, льющегося из окна.

   Я замерла, глядя на него. А он бросился на Лэоля и стал теснить его к стене. Я поняла, что он хочет вывести его из комнаты через окно на улицу. Но Лэоль упирался и, ощериваясь, то и дело обжигал лицо Мира ледяным голубым огнем, отчего Мироальд шарахался в сторону, но огненным залпом не отвечал и пытался избавиться от замерзших льдистых осколков на выдающейся вперед части лица. Лэоль по размеру был несколько меньше, чем Мироальд, и, наверное, понял, что неизбежно проиграет на открытом пространстве, а его гордая натура этого вынести бы не смогла. Лэоль метнулся к двери, но Мир с оглушающим ревущим рыком заградил ему проход, а потом все-таки окатил его красной огненной волной с прозрачно-зелеными языками пламени. Лэоль мотнул головой с закрытыми глазами, и затем сбил Мира сильным рывком.

   Но Мироальд набрал в грудь еще больше пламени и полыхнул им на Лэоля так, что еще один книжный шкаф был сожжен дотла, кресла наполовину, а ковер по-прежнему разливающимся озером полыхал прямо у когтистых драконьих лап и подбирался уже ко мне. Я наблюдала за передвижениями огня, и вот, он полез на гардины со скворчащим звуком, а Мироальд таки вытолкнул Лэоля на улицу, и там они столкнулись в небе над пропастью, у которой стоял замок.

   Я не могла поверить, что причиной этой борьбы была я — девушка из ящика, Онифэль. А они дрались, наверное, насмерть. Я увидела кровь на шее Лэоля, и почувствовала порыв жалости к нему. Окольными путями, минуя огонь, я подбежала к окну, и схватившись побелевшими пальцами за серый длинный и широкий подоконник, на котором я могла уместиться несколько раз, стала наблюдать за тем, как Мироальд с легкостью повергает голубоглазого дракона. Тот отчаянно забил крыльями, как только начавший летать птенец, а потом Мир толкнул его и набрал в грудь побольше воздуха, чтобы распалить пламя внутри себя. Мне стало жаль Лэоля.

   Я не выдержала и срывающимся голосом крикнула в окно:

   — Мироальд! Хватит!

   Это был второй раз, когда я услышала свой голос.

   Черный дракон взглянул на меня.

   Лэоль замахал крыльями и устремился к стене, у которой я стояла. Он летел прямо на меня, в глазах его читались злоба и безысходность. Лэоль направил чешуйчатые лапы с белыми когтями вперед, видимо, намереваясь схватить меня, но все вокруг залило золотым блеском, у меня запрыгали в глазах солнечные зайчики. Когда я проморгалась, тут же отпрянула от окна и увидела лежащего на полу сильно потрепанного Миром Лэоля, с кровоточащей шеей, уже принявшего вновь человеческий облик. Я кинулась к нему. Синяки и ссадины были по всему его юному лицу, губы в крови. Он приоткрыл голубые глаза и серьезно взглянул на меня.

   — Исцели меня. — прошептал Лэоль.

   Но как? Я не умела исцелять!

   Позади я услышала шорох и звук бьющегося от ветра плаща. Обернувшись, увидела Мира с растрепанными темными волосами. На лице, волосах, плаще, лежал тонкий слой пепла.Он шел прямо к нам. Огонь с ковра перешел давным-давно на стены, и мы втроем оказались окутаны пламенем.

   — Отойди от него. — сказала он мне. Что мне оставалось? Я кинула еще один жалостливый взгляд на Лэоля и отошла в сторону. Не зная, почему, я повиновалась Мироальду.

   — Теперь ты понял? — спросил Мир, глядя сверху вниз на Лэоля. Тот в безысходности отвернул лицо в сторону, не желая глядеть на своего противника. Мироальд поднял его за воротник. — Перемещайся в лазарет. И только посмей к ней еще раз подойти.

   Лэоль с ненавистью взглянул на Мира из-под растрепанных карамельных прядей, а потом на меня. Так смотрят на любимую вещь, которой нет возможности обладать или глупо упущенную. Потом Лэоль внезапно заехал кулаком по носу Мироальда так, что я услышала хруст, и с чувством выполненного долга, он дымкой испарился. Я подошла к Миру. Он вытирал кровь с лица. Потом он вставил, опять же, с неприятным хрустом, от которого передергивало, нос на место и взглянул на меня. Синь растеклась у него по переносице.

   — Может, тебе тоже в лазарет? — робко предложила я, прикоснувшись к его щеке.

   — Нет, — после такого «нет» я уже не могла ничего сказать.

   Он простер руки в сторону стен, и огонь стал угасать. Пламя как умирающий, еще цеплялось последними огненными капельками и змеями за ткань, ковры и шторы. Но через минуту в комнате стоял лишь рассеивающийся дым. Лицо у него уже было чистым, как прежде, без подтеков, синяков и ссадин, без крови. Мир проговорил, взяв меня за руку у его лица:

   — Тебя захотят все. Но ты — моя. — он смотрел прямо мне в глаза. — Хорошенько это запомни. — опустил мою руку и прижался своим лбом к моему, прошептав. — Я никому тебя не отдам, ты должна знать это.

   Я опустила глаза. Мы посидели немного в тишине комнаты. Я снова взглянула на него, наши ресницы были так близко друг от друга.

   И я решила, что пришло время задать вопрос, самый важный для меня.

   — Скажи мне, кто я? — сказала я негромко. — Почему ты дрался за меня? Мы ведь никогда прежде не виделись?

ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Он отпустил меня, сделал движение руки в сторону: поднялся шкаф, в него вернулись, одна за другой, книги. Другой шкаф был поднят из пепла, словно феникс, и вскоре стоял рядом со своим шкафом-собратом. Мироальд приводил комнату в порядок с помощью магии, словно хотел собраться с мыслями. Потом он жестом пригласил меня сесть в кресло, а сам встал у окна, заложив руки за спину, и только тогда Мир ответил:

   — Тебя изготовили на заказ специально для меня.

   — Что? — я не могла поверить своим ушам.

   — Один алхимик-чародей собрал тебя из драгоценных камней, золота и платины.

   Я не могла усидеть, и поднялась.

   — Но я же человек…

   По крайней мере, я так думала…

   — Я ведь сказал — алхимик — ЧАРОДЕЙ. Он вдохнул в тебя жизнь, — Мироальд повернулся и направился ко мне.

   Я опустила голову, и пыталась осознать услышанное.

   — Твои глаза — два сапфира, — Мироальд, коснувшись подбородка, заставил заглянуть в его глаза.

   Я с волнением глядела в его изумрудные глаза.

   Но он убрал руку и коснулся моей груди в воздухе.

   — А сердце…из золота, — прошептал Мир. — Моего лучшего золотого слитка, который я хранил у себя всю мою жизнь.

   Я отступила, прижимая руки к груди, словно защищаясь от его слов.

   — Ты принадлежишь только мне. — его тихий голос откликнулся пронзительным эхом в моей голове, и прежде, чем я успела опомниться, Мироальд крепко сжал меня в объятиях. — Я тебя никому не отдам.

   Когда я ощутила тепло в груди там, где скользнула его рука в воздухе, где стучало мое настоящее сердце, я вдруг услышала голос Мира над самым ухом.

   — Пора идти.

   Куда, как? Я растерянно смотрела на него, когда дракон отстранялся.

   — Нужно идти на занятия.

   — О чем ты?

   — Здесь собраны драконы со всей страны. Я — один из них. Мы ходим на занятия, чтобы знать, как выжить в этом мире, а также тренируемся. Пойдешь со мной, — сказал он, обращаясь ко мне. — Чтобы к тебе опять кто-нибудь не пристал.

   Я кивнула.

   Он подошел к дверям и вскоре принес мне красивые туфли-лодочки на низком каблуке.

   — Присядь. — сказал он.

   Я опустилась на краешек кровати и приподняла юбку, а он надел на мои босые ноги одну, потом другую туфлю. Осторожно опустил мою ногу на пол.

   — Что скажешь? — с улыбкой взглянул Мир на меня.

   Я чувствовала себя непривычно и даже немного приподняла плечи, глядя в стену.

   — Мне удобно. — наконец сказала я.

   — Отлично.

   — Спасибо. — поблагодарила я его.

   Дракон протянул мне руку. Я вложила свою руку в его ладонь. Мироальд помог мне подняться.

   — Теперь пошли.

   Он отпустил мою руку, и мне стало так неуютно. Пусть на мгновение. Потому что после он перехватил мой локоть и направился к дверям. Я старалась не отставать.

   Шли по тому же коридору, что и прежде, только шли дальше, продолжая миновать многочисленные окна и двери.

   Я думала о том, что будет дальше. Я не принадлежу самой себе, я не могу выбирать. Я обязана быть всегда рядом с Миром и давать ему силу в бою, чтобы он победил. Я что-то вроде его талисмана, который он носит с собой. Я еще мало чего знаю об этом мире, но мне кажется, так быть не должно. Мне, конечно, жаловаться пока не на что: Мироальд меня и обнимает, и одевает, и защищает.

   Он вел меня, а я послушно шла за ним. Глядя в окна, я ощутила вдруг прилив тоски.

   Мироальд взглянул на меня и спросил:

   — Ты хочешь на улицу?

   Я вздрогнула. Он прочел мои мысли.

   — Да. Я видела там красивые цветы и горные вершины, и леса, и реки… — протянула я, вспоминая то, что заметила, пока он меня нес на руках.

   — Обещаю тебе, что ты не только увидишь поближе, но еще и воспаришь вместе со мной на большой высоте.

   Мне не хотелось летать. Я хотела пройтись сама, и без туфель по земле. Ощутить ногами мягкую траву и понаблюдать за полетом бабочек, сидя у горного ручья. Но, похоже, это случится не скоро. Я поймала себя на мысли, что откуда-то знаю, каково это — ходить по росистой траве. Разве я уже когдща-то ходила? Или это всего лишь мои ощущения? Или просто… магия?

   Вдруг вспомнился раненый Лэоль. Интересно, как он там? Вылечили ли его? И что это значило, когда он попросил меня о том, чтобы я его исцелила? Я не умею лечить драконов. Или только думаю, что не умею?..

   Мы опять свернули вправо по бесконечному коридору, и я увидела впереди залу с роскошными колоннами и ведущими вверх лестницами по две стороны, устланными красными ковровыми дорожками с золотистой канвой по краю. Мы направились прямо к одной из лестниц. Я подняла голову и увидела, как над головой проплывает огромная сверкающая люстра примерно с тысячей горящих свечей. Огни равномерно одинаково горели на всех свечах, и граненные прозрачные стеклянные подвески на люстре отражали этот свет, переливаясь изнутри радужными узорами. Мы стали подниматься по лестнице. Размышляя об одном, о другом, решила начать задавать Мироальду вопросы.

   — Зачем я нужна была Лэолю?

   Мир немного помолчал. Наверное не хотел отвечать на этот вопрос. Но потом я услышала его спокойный голос:

   — Мы — драконы. Ты ничего не знаешь о драконах, хотя алхимик и заложил в твою голову сведения о нас, поэтому ты не особо испугалась, когда мы изменили свою форму. Скорее удивилась. Все, о чем ты знаешь, тоже в тебя заложено алхимиком.

   — Драконам свойственно собирать сокровища и охранять их, порой даже ценой своей жизни. Ничего более важного, более ценного в нашей жизни нет. У каждого дракона есть самое ценное, самое любимое сокровище, за которое он умрет, но никому не отдаст. Раньше у меня таким сокровищем был камень-алатырь с золотой сердцевиной.

   Мы сошли с лестницы и оказались в новом коридоре, который мало чем отличался от того, что был внизу. Те же высокие окна, только здесь наполовину зашторенные, те же пушистые ковровые дорожки. Я заметила, что в этом коридоре полно на стенах разных картин в золоченных рамках: пейзажей, портретов. Были как портреты людей, так и драконов. Белые драконы, черные, зеленые, с рогами и без, с глазами-щелочками всех оттенков, хмурые и веселые, огненные и водяные. Через каждую картину к стене был прикреплен настенный черный подсвечник с изящными узорами художественной ковки. На каждом подсвечнике было по три свечи из темного воска. Они и свет из окон освещали стены красного цвета.

   Навстречу нам шел молодой мужчина с ярко-рыжими, почти красными короткими волосами, чьи ярко-коралловые глаза жадно смотрели на меня. Мне он показался даже более, чем симпатичным, но его странный взгляд меня смутил. Так смотрят на вкусное угощение.

   — Эй, Мир, — он не дал нам пройти, и я не услышала окончание истории Мироальда.

   Мой черный дракон весь как-то напрягся. С чего это он?

   — Куда такую вкуснятину ведешь? — облизнул рыжий губы, глядя с прищуром на меня.

   — Она не для еды. И тем более, тебе.

   Что? Для еды?! Этот парень хочет…

   — Ну дай хоть попробовать, — заскулил незнакомец.

   — Иди своей дорогой. Тебе разве не на тренировку?

   Тот нарочито вздохнул.

   — Так и есть! Ну, мы еще увидимся, клубничка, — обратился он ко мне. — Меня, кстати, зовут Фрианд.

   Фрианд подмигнул мне и улыбнулся милой улыбкой. У него появились ямочки на щеках, и он беззаботно присвистывая, прошел дальше. Хоть он и хотел меня съесть или что-то вроде того, он казался мне веселым

   — Никому не говори как тебя зовут. — вдруг сказал Мир.

   — Почему?

   — Чем больше тебя будут звать по имени, или вспоминать в разговорах, тем меньше сил и удачи буду я получать.

   Мы продолжили путь, а у меня на душе остался неприятный осадок. Мне показалось, или он… думаете только о себе?

   Наконец, Мироальд остановился перед дверьми.

   Дубовые двери со стуком поползли в стороны, открываясь.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   Огромный светлый зал, освещенный тремя громадными хрустальными люстрами по тысяче свечей в каждой.

   Везде, куда только хватало глаз, сидели, расположившись в театральных креслах с багряной бархатной обивкой, драконы.

   В человеческой форме, разумеется. Молодые мужчины, юноши, мужчины постарше и лицом мужественней, разных типажей и разного роста, находились здесь, и теперь смотрели в сторону открывающихся дверей, где стояли мы с Мироальдом. Я смущенно вспыхнула и стала разглядывать белоснежный потолок. Потом украдкой взглянула на Мира: он отпустил меня и подал знак, чтобы я шла за ним. Я украдкой взглянула на него. Вид у него был очень довольный и несколько высокомерный. Мироальд направился к одному из кресел, расположенных полукругом в несколько рядов. Я глянула в сторону драконов: все смотрели на меня и обсуждали, перешептываясь друг с другом, переглядываясь, и с прищуром оценивая мою внешность. Меня уже видели все, и только я сама не знала, как выгляжу. Мир прошел и сел на место в первом ряду и усадил меня рядом. Я услышала грохот со стороны дверей и взглянула в начало Зала: двери, оказывается, закрылись сами собой. Все словно кого-то дожидались. Наверное, учителя, раз это занятие.

   Я стала думать об этом, но мои мысли прервал мужской тенор над головой:

   — Надо же, какая красивая! Ничья!

   Я повернула голову и увидела лицо парня с желто-ореховыми глазами. Вместе с изогнутой формой светлых бровей его лицо приобретало, таким образом, удивленный вид.

   — Она моя, — отозвался Мир, даже не оборачиваясь. — И не смей ее трогать.

   — Твоя! — сказал он. — Как жаль! А как зовут!

   Этот парень говорил одними восклицаниями, ни спокойных предложений, ни вопросов, похоже у него не было.

   — Думаешь, она тебе скажет? — услышала я голос другого мужчины, теперь баритон с любознательными нотками, который выдавал в нем характер любящего жизнь искателя. Я перевела взгляд на него. Белоснежно-прозрачные, странного вида волосы, он задумчиво положил локти на ребро спинки кресла впереди себя, и уткнулся в руки подбородком. Парень не смотрел на меня, но я видела его словно хрустальные, переливающиеся радужным цветом, глаза, и не могла от них оторваться. Наконец, он взглянул в мою сторону, но без улыбки, хотя и особой серьезности на его лице не было. Наверное, этот парень очень красивый дракон. Внешность окружающих меня мужчин полностью соотносится с их формой дракона.

   — Мир ее наверное, так запугал, что бедняжка боится рта раскрыть, — между тем продолжал он, откинув прямые волосы по плечи за спину.

   — Мироальд хорошо со мной обращается. — зачем-то оправдалась я.

   — Ну-ну. Это пока, — услышала я немного сонный и насмешливый голос сбоку от себя, с другой стороны. Короткие иссиня-черные волосы с челкой падали на его закрытые глаза. Он сидел, свободно вытянув ноги вперед, в расслабленной позе человека, который всегда безмятежен, но обо всем знает, и в любой момент готов вставить свое слово. Он несколько приоткрыл один глаз и взглянул на меня. Сонный взгляд цвета индиго.

   Вдруг послышался хлопок и звук рассеченного воздуха. Я уже знала, что такой звук издают драконы, хлопая крыльями. Посреди Зала, в середине, появился просто громадный дракон, примерно семи или восьми метров в росте, с красной блестящей чешуей и сверкающими черными глазами. Он был примерно в два раза больше Мира и, наверное, в три или четыре — Лэоля. Дракон не поздоровался, ничего не спросил, только прорычал низким и неприятным голосом, прохаживаясь взад-вперед перед собравшейся аудиторией:

   — Я чувствую сладкий драгоценный запах и щекочущий нос запах благородного золота. Кто принес с собой это сверкающее сокровище? Разве вы не знаете, что запрещено приносить на занятия Сокровища?

   Мироальд поднялся и ответил:

   — Это мое Сокровище, доцернент Артор.

   — В самом деле? — раскатистый голос красного дракона разнесся эхом по Залу. — Раз ты нарушил правило, и твое Сокровище уже здесь, пусть выйдет вперед и покажется.

   Мир взял меня за руку и помог подняться. Мне было неловко. Почему он не защитил меня? Неужели я должна снова испытывать стыд? Или этот Артор настолько важен, что его нельзя ослушаться? Вид его, конечно, внушал страх.

   На меня смотрели десятки глаз, и еще два громадных черных глаза. Красный дракон начал меня обходить, оглядывая со всех сторон. Мне было не по себе. Я опустила глаза. И сколько же нужно было пространства, чтобы ему так ходить. Меня охватила дрожь, когда его слегка несвежее дыхание окатило меня с ног до головы. Я зажмурилась и непроизвольно сжала ткань платья.

   Но потом вдруг почувствовала как грубая мужская рука схватила меня за запястье. Распахнув глаза, я взглянула в сторону и увидела на месте дракона высокого крепкого мужчину. На его смуглом, гладко выбритом лице отражалось крайнее внимание к моей персоне и жадность, сверкающая в черных глазах дракона.

   Я перевела взгляд на Мироальда, который стоял неподалеку. Неужели ему все равно? Но нет, я увидела, как его глаза потемнели, а лицо выражало крайнее напряжение. Получается, он не может ему возражать?

   — Сядь и посиди у моего стола, милочка. — сказал мне красный дракон, заставляя оторваться взглядом от Мироальда. — Тогда на меня точно будут смотреть наши дракоши. — При этих словах по рядам прокатились возмущенные голоса, недовольные замечания, ворчания и обиженные ядовитые ответы.

   Я не хотела устраивать Миру новые проблемы и послушно уселась за овальный учительский стол. Почувствовала себя красивой птичкой в клетке, которой восхищаются, но выпускать никто собирается. Я вздохнула и уставилась в стол. А когда вновь подняла глаза, меня самым непристойным образом разглядывал привлекательный молодой мужчина в полурасстегнутой светло-мятного цвета шелковой рубашке с ниспадающими на лицо локонами светло-русых волос. Миндалевидные оливковые глаза задумчиво и пристально смотрели на меня, пытаясь поймать мой взгляд. Я отчего-то оробела под этим властным взглядом и не знала, куда деть глаза.

   Ну зачем Мир меня сюда привел?..

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   — Итак, — начал доцернент Артор, — сегодня мы с вами повторим основные месторождения драгоценных камней, и как их добывать, пока поблизости нет этих сумасшедших людей…

   Если честно, я почти ничего не запомнила из лекции Артора. Да и пересказывать то, что он говорил, было бы не особо интересно, разве что драконам. Занятие длилось недолго. Мужчины и парни начали подниматься с мест, шуметь, болтать, смеяться. И все они направлялись к выходу. Я тоже поднялась, увидев, как ко мне шагает Мир с написанным на лице решением побыстрей увести меня отсюда. Но ничего не вышло. Меня окружила добрая часть драконов, которые намеревались меня или потрогать, или спросить о том, не хочу ли я прогуляться с ними, искупаться в горном озере, отужинать и прочее. Я узнала около тридцати разных имен, среди них имя парня с прозрачными переливающимися глазами — его зовут Этель. Парня, который всегда говорит восклицаниями — Карни, а сонного, что сидел рядом со мной — Эрва. Только одного имени я не узнала — мужчины с русыми локонами, котгрый пристально смотрел на меня. Я почувствовала, как меня не больно, но властно взяли под руку и повели к выходу. Я повернула голову в сторону: Мироальд. За спиной я услышала разочарованные голоса драконов и не самые доброжелательные пожелания вслед Миру.

   — Ты не должна с ними разговаривать, — сказал он.

   — Но почему?! — мне вдруг начало надоедать, что Мир меня ограничивает. Мне хотелось поговорить с драконами, о чем-то узнать.

   — Потому что я тебе запрещаю, — ответил он, глядя на меня из-под дугообразных темных бровей.

   Мы уже были в коридоре. Я ошарашенно взглянула на него.

   — Почему ты со мной так обращаешься? — спросила я. Внутри меня ноющей болью разлилась обида.

   — Я с тобой обращаюсь прекрасно, — возразил Мир. — Ты в полной безопасности, одета, обута, и я ценю тебя.

   Так и есть. Он прав. И что мне было еще нужно? Но что-то снедало меня изнутри. Что-то было не так. Но что — я понять не могла. Мироальд быстрым шагом шел по коридору. Сзади развевался его длинный темный плащ. Я поняла, что мы возвращаемся в его комнату.

   — Я не хочу назад в комнату, — сказала я.

   — Ты пойдешь туда, куда я тебя поведу. И сделаешь то, что я тебе скажу, — тоном не допускающим возражений, сказал Мироальд.

   — Почему я не могу выбирать сама? — спросила я. Голос у меня оборвался от горечи.

   — Потому что ты принадлежишь мне.

   — Значит, я для тебя просто вещь? — я остановилась и одернула руку, обида застряла комом в горле, а глаза жгли злые слезы.

   Мироальд тоже остановился и несколько растерянно взглянул на меня.

   — Я не понимаю, почему ты такая. — наконец сказал он, оторвав от меня взгляд.

   — Какая?

   — Ты не любишь меня, — услышала я его глухой голос.

   Я не знала, что ответить на это. Смутные образы возникли в голове, но я ничего не вспомнила.

   — Я должна любить тебя? — спросила я растерянно.

   Он медленно оглядел меня, как товар на витрине.

   — Ни одного изъяна. Но почему ты не любишь? Алхимик должен был вложить в тебя чувство любви и привязанности ко мне. Но я вижу, что он этого не сделал.

   Я молчала.

   — Он вложил в тебя любовь не к конкретному дракону, не ко мне. Я только сейчас понял, что в тебе есть крупицы чужих сокровищ. Они чужеродны. — Мироальд подошел ко мне и приложил голову к моей груди. Я почувствовала, как моей кожи коснулись прохладные локоны его темных волос.

   В коридоре разлилась такая тишина, от которой стоял гул в ушах. Мироальд медленно поднял голову и сделал шаг от меня. Молчание. Угнетающее, тяжелое.

   — Любовь ко всем драконам. К каждому, — бесцветным голосом произнес он и поднял на меня, наполненные разочарованием и горечью, глаза. Я еще не до конца осознала суть происходящего, поэтому с непонимающим видом смотрела на дракона. — Ты такая прекрасная, — тихо сказал Мир, подойдя снова ко мне вплотную и перебирая мои волосы. — Само совершенство. И принадлежишь мне не до конца. Не до конца… — повторил он, и его голос угас. Он помолчал немного, блуждая взглядом по моему лицу. Потом убрал руку с золотыми перстнями и негромко сказал, — Подумай. Когда будешь готова вернуться ко мне, приходи в мою комнату. — Больше не произнеся ни слова, Мироальд заложил руки за спину и уверенным шагом направился по коридору.

   О чем я должна подумать?

   Я оглянулась ему вслед, наблюдая за тем, как от ветра, веющего из окна, изящно развеваются его волосы и колышется плащ.

   А если я не захочу вернуться?

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   Я прислонилась к стене, глядя на улицу через окно.

   Во мне смешалось несколько эмоций: обида, злость, тоска. Часть меня требовала немедленно вернуться к Миру. Видимо это потому, что сокровищ тянуло к своему хозяину. Но другая моя часть, та, что была в меньшинстве, возмущалась и не собиралась возвращаться к тому, для кого ты просто вещь. Какие-то птицы пролетели косяком, маневренно облетев одну из башен дома драконов. Свежий чистый воздух заполнял все вокруг, а облака, как и прежде, плыли по небесной глади, такие безмятежные и спокойные. Только у меня на сердце поднималась буря. Я не успела решить, что делать дальше, как услышала шаги позади себя и оглянулась. Передо мной стоял, сунув руки в карманы брюк из темной ткани, доцернент Артор.

   «Что ему нужно?» — подумала я, настороженно и несколько испуганно глядя на вальяжно подходящего ко мне мужчину, в глазах которого сквозило неуемное желание обладать. Я смутилась. И Мира поблизости не было. Вся моя злость вмиг улетучилась, и на ее место пришел страх. И почему я сразу не пошла за ним?..

   — Онифэль. — Услышала я свое имя, произнесенное низким голосом. Я вздрогнула и подняла на него глаза

   — Пройдем в мой кабинет. — властно сказал дракон.

   Меня окатило холодной волной. Предчувствие какое-то плохое.

   — А что я сделала?

   — Как что? Ты и забыла? Сорвала мне урок, меня никто не слушал, и дракоши ничего не запомнили из моей лекции.

   — Извините. — Я покраснела как рак. — Но вы же сами…

   — Раз ты живешь в Драконьем Замке, ты должна меня слушать. Понятно?

   Ну вот опять. Опять я «должна»?

   — Я… Я никуда с вами не пойду. — последнее слово почти не звучало, а в горле пересохло.

   — Не пойдешь?

   — Мне нужно вернуться к Мироальду. — сказала я, опустив голову и направившись вперед, там где стоял децернент. Другого пути не было.

   Он преградил мне дорогу, и сердце пропустило удар. В мгновение оказался в сантиметре от меня и резко приподнял мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. Но я упорно смотрела вниз.

   — Не бойся ты так, — сказал он, — Я не такой уж страшный в человеческом облике.

   — Если вы хотели меня отчитать… Я вас слушаю, — произнесла я, слыша как мой голос дрожит.

   — Я вызываю студентов в свой кабинет, чтобы сделать им замечание. — проговорил он мне в губы. Мне было неприятно. Я попыталась отвернуться, но он ощутимо держал мой подбородок.

   — Но я не студент. — сказала я, сверкнув на него глазами. — И ни в чем не виновна.

   Я все же мотнула головой, и он отнял свою руку от моего лица.

   — Дайте мне пройти. — сказала я, сжимая юбки и глядя перед собой.

   — Только тогда, когда я буду полностью удовлетворен твоим наказанием, и проучу этого умника Мироальда.

   Дракон больно схватил меня за предплечье и дёрнул к себе.

   — Я не принадлежу вам! Отпустите меня! Я Сокровище Мироальда! — сказала я то, с чем спорила несколько минут назад.

   — Сокровище. Но сокровище легко можно украсть. И тогда оно будет принадлежать тебе. — прижав к себе, проговорил он мне на ухо, так что по спине прошли мурашки.

   После чего он развернул меня и спиной прибил к стене. Его рука упёрлась в стену рядом с моей головой, а вторая рука обняла меня за талию.

   — Какие чистые сапфиры, только посмотрите… — почти шепотом проговорил дракон, глядя мне в глаза.

   Я замерла и молчала, не зная, что сказать.

   — Тебе нечего делать у Мироальда. — продолжал дракон мне в шею, — Он еще сопляк. А я тебе могу дать все, что только пожелаешь.

   — Для тебя я тоже буду только красивой вещью, — проговорила я в сторону. — Ты не будешь меня любить.

   Он не успел ответить, даже если собирался, вдруг раздался голос со стороны:

   — Оставь девушку в покое, — но это был совсем не голос Мироальда.

   — Это кто мне тут приказывает? — спросил красный дракон, повернув голову в сторону, и всё равно не давая мне сбежать. Я взглянула в сторону.

   Тот самый русоволосый дракон. Он смотрел спокойно на доцернента и стоял, не двигаясь.

   — Ты понимаешь, что бросаешь вызов мне, Красному Дракону? — с усмешкой спросил мужчина, наконец убрав руку от стены и отходя от меня. Я прикрыв глаза, выдохнула, не зная кого благодарить за это.

   Я отошла к окну, поправляя платье. Голова кружилась. Я взглянула на молодого дракона, чьи оливковые глаза случайно скользнули по моему лицу.

   — А ты понимаешь, что будешь биться с Лесным? — спокойно задал встречный вопрос тот.

   Артор расхохотался так, что я вздрогнула. Я могла бы попытаться сейчас уйти, а они опять пусть себе дерутся, как Мир с Лэолем. Но вряд ли мне бы удалось проскользнуть мимо Артора. Теперь на моём пути было два дракона. Я так жалела, что у меня нет ни магии, ни умения летать…

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

   Я не успела ничего понять, как мужчины изменили форму на драконью. И едва успела отскочить от окна: красный дракон вылетел стрелой через него на улицу, кутающуюся в сумерки. Меня оттолкнуло порывом ветра, шторы взметнулись вверх со стегающим звуком. Я упала на пол, больно ударившись локтем. Но зеленый дракон не спешил догонять Артора: он неспешной четырехлапой походкой двинулся к окну и запер его, удерживая равновесие на задних когтистых лапах. Случайно задел огромным хвостом вазы в коридоре, в которых стояли розы, и стекло разбилось на осколки, упав на пол. Я сидела на полу, глядя как лужицы растекаются, а в них валяются раненые цветы. Шторы упали до пола, закрывая окно, и все то, что можно было увидеть в нем. Потом обернулся и взглянул на меня своими оливковыми глазами. Дракон смотрел точно таким же взглядом, каким смотрел на меня в человеческом облике: пристальным, проникающим в душу.

   Он повернул голову с шипастым загривком в сторону, и я впервые увидела, как дракон принимает человеческий облик. Хвост, шипы, кожистые крылья, рассеивались блестящей зеленой пылью по воздуху с концов, двигаясь к середине. А потом, словно отпуская все ненужное, пыльца рассеивалась окончательно, и дракон представал в человеческом облике. Превращение происходило за несколько секунд, поэтому случайному взгляду сложно было уследить за сменой формы. Я услышала рев красного дракона за окном и вздрогнула. Лесной дракон протянул мне руку, а когда я ее подняла, схватил. Я поднялась как можно быстрее, после чего мы побежали. Правда, совсем в противоположную сторону. Лесной дракон обманул доцернента — он не собирался с ним драться. Его рука крепко сжимала мою ладонь.

   — Как тебя зовут? — на бегу спросила я.

   Тот обернулся и обаятельная улыбка едва коснулась его губ.

   — Лекстон. Можно просто Лекс.

   — Мы ведь убежали? Может, остановимся… Я устала, — пожаловалась я.

   — Я хочу отвести тебя в безопасное место, где Артор тебя не найдет. Он еще рыщет в окрестностях замка в поисках меня и тебя. Нужно переждать в другом месте. Подождать, пока он успокоится.

   — Хорошо, — я кивнула.

   Это было разумно.

   Коридор кончился, и мы оказались у винтовой лестницы, устланной алой ковровой дорожкой, ведущей наверх.

   Лестница в башню. Лекс ступил на нее и стал быстро подниматься. Железо отдалось негромким звуком, прокатываясь по каменным стенам башни. Я шла за ним, но плохое предчувствие грызло меня изнутри.

   Лестница, казалась нескончаемой. Лекстон не молчал, он спрашивал, несмотря на то, что после бега и быстрого шага говорить труднее, чем обычно.

   — Значит, Мир заказал тебя у алхимика, чтобы он сделал тебя из его сокровищ?

   — Да, — выдохнула я.

   Мы миновали, наверное, уже двадцать ступеней.

   — Почему же его не было рядом, когда напал Артор?

   Я молчала, продолжая подниматься, и слышны были лишь наши шаги по железной лестнице.

   Правда, почему тебя не было рядом, Мироальд?

   Я решила ответить:

   — Он понял, что во мне есть и чужие сокровища, — едва слышно произнесла я, но дракон услышал, и обернувшись, взглянул на меня с прищуром. Потом отвернулся и ускорил шаг. Лекс промолчал, и меня это сильно обеспокоило.

   Почему он промолчал? Что это значит?

   Лестницу делила небольшая лестничная площадка, на которой он и остановился. Еще переходя на последние ступени перед ней, я почувствовала, что здесь холоднее, чем внизу. Я тоже остановилась и подняла голову вверх. Где-то далеко над головой терялся конусообразный потолок башни, а лестница удалялась от меня длинной веревкой к небу.

   — Мы пришли, — сказал дракон, оторвав меня от созерцания башенной верхушки.

   Я перевела на него взгляд. Лекс устремился к железной двери, которую я заметила не сразу. Отворил он ее не с помощью слов, и даже не с помощью магии. А длинным, изящно выкованным ключом. Дверь с железным стуком приоткрылась. Дракон сделал усилие, потянув на себя — дверь выше и шире его в два раза. Он пропустил меня вперед и тихо прикрыл дверь после.

   Я огляделась. Поняла, что нахожусь в обширной комнате, объятой полумраком, и освещаемой лишь пламенем свеч. Ими были уставлены два длинных стола и каменные выступы в стенах. Свечи стояли и на тихо потрескивающем камине, и у большой двуспальной кровати, застеленной тонким шелковым покрывалом мягкого зеленого цвета. Этот цвет напомнил мне о траве, о теплом воздухе, о вершинах гор, которые я видела через окна.

   Но было холодно. Я обхватила плечи руками. Пальцы были ледяными. Вдруг мне захотелось расплакаться. Боль давила изнутри. Я чувствовала себя одинокой, беззащитной перед этими драконами. Неужели такая моя жизнь? Может ли быть жизнь лучше для такой как я?

   Я опустилась на пол и присела у холодной стены.

   — Онифэль?

   Я видела в полумраке лицо Лекстона.

   — Что ты делаешь?

   По моим щекам одиноко текли слезы.

   Он сел рядом со мной.

   — Ну что ты плачешь?

   Я ничего не могла ответить, ком встал в горле.

   «Как не вовремя», — услышала я так ясно, будто он это сказал. Меня словно ужалило что-то в сердце. Он досадует, что я плачу? Я повернула голову и взглянула на Лекстона. Он смотрел куда-то в сторону, но потом взглянул на меня. Мы так сидели некоторое время.

   Он протянул руку и вытер мои слезы со словами:

   — Не сиди на холодном полу. Есть место получше, где можно сидеть и не только…

   Он протянул мне руку, я поднялась. Лекс повел меня вглубь комнаты. Я опустилась на кровать.

   Дракон отошел от меня к столу и налил из стеклянной черной бутылки немного красновато-вишневой жидкости в бокал. А потом с этим бокалом подошел ко мне. Его рубашка была полурасстегнута. Я смущенно отвела глаза.

   — Выпей. — он присел передо мной, глядя на меня и протянул мне бокал рукой в золотых перстнях с хризолитами. — Тебе станет легче.

   Его проникновенный голос успокаивал. Я, не поднимая глаз, взяла из его рук бокал и поднесла ко рту. Сладковато-терпкая жидкость. Я никогда такого не пила.

   Мне понравился напиток, и я сделала еще один глоток. В голову ударило, я чувствовала, как сознание медленно мутнеет, и я все воспринимаю не так как раньше. Не так все ясно и четко. Лекстон молча взял у меня из рук бокал и поставил его на пол. Потом взглянул на меня мерцающим взглядом оливковых глаз. Он не улыбался. Мне хотелось спать. Или я только думала, что хотела спать?

   — С тобой не случится ничего плохого… — проговорил тихо он. — Я позабочусь о тебе.

   — Ты говоришь правду? — спросила я. В голове было туманно как над горами, которые я видела через окно.

   — Конечно, я говорю правду. Если станешь моей, я никогда не брошу тебя как Мироальд.

   Лекс опустился рядом со мной. Я хорошо видела его лицо. Дракон провел пальцами по моей щеке.

   Но я услышала и еще кое-что:

   «Если твой поцелуй может дать дракону такую силу, то что тогда произойдет, если…»

   Дракон молчал.

   Неужели я действительно... слышу его мысли?

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

   Я вернулся к себе в комнату. Тихо. Пусто.Двери негромко закрылись. Движением руки я опустил шторы. Мне мешал свет. Он раздражал меня.Потом прошел к камину и сел в кресло у него. Я любил этот камин. Смотришь в его нескончаемо колыхающееся пламя и забываешь обо всем. Сам того не осознавая, поднес руку ко рту и ощутил губами металлический холод колец.

   Все мои надежды напрасны. Теперь любой дракон может ее себе присвоить.

   Какая все-таки пустая комната. Раньше я этого не замечал. Может, стоит принести сюда мою золотую скульптуру из сокровищницы? Или украсить стены видами природы? Добавить книг… Нет, все не то.

   В ней начала играть странная жажда свободы. Она хочет наружу. Не хочет меня слушать. Но почему? Ведь я прав.

   «А я должна тебя любить?"Да. Я думал, что получу всё разом. Идеальную девушку. Талисман от бед. Несравненное сокровище. Послушную невесту. Но я до сих пор не сказал ей. Но... Откуда у неё воля?Разве она… Человек?

   Онифэль моя, но её сердце мне не принадлежит. А ведь её сердце самое важное для меня сокровище!Что сделал алхимик? Почему не до конца выполнил заказ?

   А если попытаться удалить из нее осколки других сокровищ? Сделать ее полностью моей. Но каким образом? Вдруг это ранит Онифэль? А что, если осколки в ее сердце? Тогда она умрет. Я с досадой вздохнул. Мне не хотелось делить ее ни с кем. Она — мое сокровище. МОЕ.Я должен немедленно написать ему.

   Я прошёл к столу, приготовил перо и чернила. Золото перстня переливалось на солнечном свете. Я не мог перестать думать об Онифэль.

   Столетиями хранил у себя алатырь и вот, захотел оживить его. А теперь происходит непонятно что. Нет, как я могу ее оставить? Ведь она совершенно не умеет защищаться.Я начал писать.

   «Что ему нужно?» — страх Онифэль.Что?Что, если ею завладел уже один из драконов?

   Рука застыла над листом бумаги, и капля упала на безупречно чистый лист.Испортил.

   Сначала я хотел смять лист, но потом подумал об Онифэль. Я ведь бросил её посреди коридора! С ней может случиться что угодно!

   Я должен вернуться. Никто не защитит ее кроме меня. Клялся оберегать ее. И даже если она принадлежит мне не до конца… — горечь сжала сердце тисками.

   Хотя в неё и были заложены основы, но она родилась совсем недавно, а драконы в интернате отнюдь не отличаются ни хорошими манерами, ни добродетелями.

   Я ощущал эмоции всех своих сокровищ, но Онифэль — сильнее всего. Сердце внезапно пронзил укол боли, словно спицей, разливаясь изнутри. Я прижал руку к груди, сжав ткань рубашки. Слышал ее тихий голос у себя в голове.«Я должна вернуться к Мироальду…»

   Я вскочил. Ты и вправду хочешь вернуться?..

   «Кто это? Он спасет меня?» — появился кто-то еще…От кого она спасается? От кого бежит? Я остановился посреди комнаты, прислушиваясь к ее голосу, который звенел падающими алмазами на плиточный пол.

   «Это разумно… Это разумно… Укрыться…» — эхо раздается, словно по пещере с высоким потолком.Я напряженно вслушивался в ее голос, приложив пальцы к вискам, прикрыв глаза.«Какая длинная лестница… Так высоко, но неба не видно»Башня! Что она там делает? Там же…

   Я задержался взглядом на испорченном листе бумаги, после чего бросил перо рядом с ним, поднялся и поспешил к дверям.

   Зеленый Дракон. Кто угодно, но только не он!

   Я успею позже написать письмо чародею, а сейчас я должен удостовериться, что с Онифэль всё в порядке, и ни один из драконов не смел посягать на мое Сокровище… И… Испортить его.

   Идти далеко. Добежать я не успею.

   Я метнулся к одному из окон в коридоре, на бегу преображаясь в дракона. Меня обдуло порывом уже вечернего ветра. С усилием взмахнув тяжелыми крыльями, я поднялся и воспарил у высоких стен замка, двигаясь по направлению к Одинокой Башне.Он ответит... Если причинил зло Онифэль.Даже если она не до конца мне верна… все равно. Она моя.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

   Лекстон мягким, но требовательным движением уложил меня на кровать. Я смутно осознавала, что происходит. Чувствовала, что руки Лекса снимают с меня платье. Шнуровка на корсете тянется красной струйкой. Тонкий корсет снят. Платье спускается куда-то вниз. Я остаюсь в одной нижней сорочке...

   Внезапно раздался грохот: кто-то выбил дверь. Я услышала рев…

   Лекс бросился к дракону, ворвавшемуся в комнату, который начал разносить все вокруг. Я подтянула платье выше и вскочила. Я слышала мысли Мира... Неужели это он? Пришел, наконец?..

   Мироальд задул все вокруг черным огнем, не ожидая, пока Лекс примет драконью форму. Тот с проклятиями начал менять облик. Теперь в комнате было два дракона. Они задели свечи, те опрокинулись на пол — ковер запылал. Так как здесь окон не оказалось, то и вылетать, чтобы драться, было некуда. Места двоим драконам здесь мало. Поэтому они вышли на лестничную площадку. Я услышала рассекающее воздух хлопанье четырех крыльев, которое с каждой секундой становилось все дальше. Я закрыла руками уши. Видимо, драконы решили вылететь из башни и сразиться там.

   Из-за выбитой двери мне стало еще холодней. Я дрожала. Зато начал согревать огонь, который пополз на стены, на ножки кровати. Я с ужасом смотрела на то, как огонь морем охватил пол комнаты, а я как на островке сидела на кровати.Скорей бы Мир вернулся за мной! Он же не забыл обо мне?.. Я была одна в комнате и не слышала никаких звуков. Но не успела толком погрустить, потому, что зазвучал мужской голос, который слышала до этого. Правда, сразу я не смогла определить, кто это был.

   — Я чувствую запах сокровищ. Здесь есть сокровища? Если есть, отзовитесь.

   И я увидела фарфоровое лицо с полупрозрачными волосами и кристальными глазами, отражающими всеобъемлющее пламя как стекло. Голова парня высунулась у дверного косяка в комнату. Я лихорадочно пыталась вспомнить, как его зовут, но из головы все вылетело, и я чувствовала странную пустоту внутри.

   — Помоги мне, — дрожащим голосом сказала я, хотя сразу подумала о том, что, наверное, он тоже захочет со мной что-нибудь сделать. Может надо было лучше промолчать и сгореть в огне? Тогда бы меня больше никто не трогал...

   Кристаллический дракон обвел глазами комнату и, наконец, увидел на кровати меня — сжавшийся грустный комочек, еще и опоенный вином. В который раз удивляюсь тому, откуда я все это знаю.

   — А-а, это ты, — произнес он без всяких эмоций. — Сиди, я сейчас подойду.

   Подойдет?! Кругом полыхает пламя, а он… спокойно шагает через огонь, словно по полу, который не горит. Вскоре он стоял у кровати — такой живой, с любопытным взглядом разглядывающий меня.

   — Что тут вообще происходит? — спросил он.

   — Если вытащишь меня, я расскажу.

   Он посмотрел на меня, словно хотел сравнить честность сделки. Но я не знаю, что он думал на самом деле.

   — Вот это ты шуму наделала.

   Я молчала.

   Заметив, как я дрожу, он вздохнул, и, сняв со своих плеч короткий плащ, сказал:

   — На вот. Накинь. Мне-то все равно, мне не бывает ни холодно, ни жарко. Удивительно, что тебе бывает, ведь ты Сокровище, а не человек.

   Он взял меня одной рукой под ноги, другой обнял за плечи и поднял. Я, наконец, вспомнила, как его зовут. Этель. Обхватила его руками за шею, и сразу же почувствовала свежий, морозный воздух. Такой, наверное, в горах, на вершинах. Я вздохнула и устало положила ему голову на грудь.

   — На волю хочу, — призналась я.

   — Можем слетать как-нибудь к горам, — ответил он. Дверь была уже недалеко. — Правда, тебя надо сначала отпоить от вина ледниковой водой, а потом тебе стоит отдохнуть.

   Мы вышли на лестничную площадку, и я снова задрожала, потому что повеяло холодным вечерним ветром из окон.

   Смутно я услышала звуки хлопающих крыльев за окном и рев дракона. Не знаю, что было потом — мое сознание провалилось во тьму.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

   Мне больше не холодно.

   Я чем-то укрыта и лежу на кровати. Да, на кровати. Чувствую телом матрас.

   Темно. Слышу шум дождя. И грустную мелодию на фортепиано.

   Приподнимаюсь и сажусь на кровати.

   Мне кажется, я другая.

   ДРУГАЯ.

***

Я поднялась и осмотрелась. У окна стоит черное фортепиано, за ним — Мироальд. Волосы у него мокрые (от дождя, видимо), взгляд угнетенный.

   Мелодия усиливается, обрастает нотами нижней октавы, я слышу, как педаль оживляет звучание, как мелодия льется, смешиваясь с дождевыми каплями, громом и молнией, как отзывается в ней боль и горечь, потеря и ужас. Она заставляет пьянеть, забыть обо всем, но меня не трогает. Мое сердце словно покрылось ледяной коркой.

   Я подошла к Мироальду.

   Последнее

   Ля

   , сыгранное в две руки. Он переводит взгляд сияющих во тьме зеленых глаз на меня.

   — Как я здесь оказалась? — спросила я.

   Мироальд молча взглянул на меня, и опустив голову, прикрыл крышку пианино. Воцарилась такая тишина, что слышны были лишь стучащие по стеклу дождевые капли. Я не чувствовала ни боли, ни стыда, ни страха.

   — Я забрал тебя из Разрушенной Башни. — произнес он негромким голосом.

   — Ты победил Зеленого Дракона?

   — Возможно.

   Снова молчание.

   — Ты опять собрался со мной в молчанку играть? — зачем я это говорю? Ведь я совсем не такая.

   — Этель наполнил тебя своей силой. — мрачно произнес Мир.

   — Я знаю. Ну и что?

   Мироальд поднялся и, подойдя ко мне, тронул мои локоны.

   Я ничего не ощущаю. НИЧЕГО. Только холод внутри.

   — О, что же он с тобой сделал, мое Сокровище... — Мироальд нежно и крепко прижал меня к себе. Но мне было все равно. Я — осколок льда.

   — Отпусти меня. — сказала я.

   — Почему ты сразу не вернулась ко мне? — в бессильном гневе воскликнул Мир, отойдя от меня.

   — Я хотела. Но ты сам виноват. Ты не вернулся за мной.

   — Я сражался за тебя!

   — Что мне твои сражения, когда рядом тебя нет.

   Похоже, это ранило его. В глазах у Мира, вторя дождю за окном, загоралось зеленым огнем страдание.

   — Перестань так говорить! Прекрати! — он взял меня за плечи и уронил мне голову на грудь.

   — Я изменилась. Где твоя Онифэль? Дай мне другое имя.

   — Ты — моя Онифэль. — потухшим голосом произнес он, глядя мне в глаза и пытаясь заметить в них хотя бы искру тепла.

   — Сегодня ты со мной, а завтра меня похитит кто-нибудь еще. Как ты будешь рядом? — я пытливо заглянула в его глаза, которые были так близко, что я могла рассмотреть его ресницы.

   — Я их уничтожу. Никто больше не посмеет тронуть тебя.

   — Это ты уже говорил. Я избавлю тебя от этого. Я уйду.

   — НЕТ! — такой горечи я не слышала ни в одном голосе. Он схватил меня вновь за плечи и крепко сжал, — Ты останешься!

   — Хватит мне приказывать. — я попыталась освободиться, но он не отпускал меня. Полыхнула молния и осветила в полумраке его несчастное лицо.

   — Мы... просто должны подождать. Когда действие силы Этеля закончится. — Мир отпустил меня и сел на кровать, уронив голову на руки. Я тихо присела рядом, глядя на него.

   — Скажи, ты ради меня все сделаешь? — поинтересовалась я.

   Он внимательно взглянул на меня.

   — А чего ты хочешь?

   — Свободы.

   Молчит. Нахмурил темные брови. И я молчу. Мы вместе сидим ночью в полумраке, в этой тишине, нарушаемой лишь треском огня из камина и шелестом дождя.

   — Ты плачешь. — негромко сказал он, глядя на меня.

   — Я? Нет.

   Он подставил руку, и я увидела, как крохотные блестящие камешки падают ему на ладонь. Я провела по щекам и ощутила пыль на пальцах. Взглянув на них, я увидела серебристую пыльцу.

   Я действительно плакала. Но не ощущала этого.

   — Моя Онифэль! — негромко воскликнул Мироальд, сжимая в руке мои слезинки. Ты где-то там, внутри, ты все еще та Онифэль, которую я знаю, которая мне дороже всего на свете. за которую я готов умереть! Онифэль, ты должна меня услышать! — он взял мое лицо в руки. По моим щекам продолжали катиться алмазные капельки. Я видела, как они опускаются на руки к Миру, и отскакивая от них, падают в ворсинки ковра.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

   Гром. Раз за разом. Мне не страшно.

   Мироальд вскочил, и преобразившись в дракона, подхватил меня. Я не успела заметить, как очутилась на спине черного дракона. Я видела каждую его рану от сражения с другими драконами за меня, его сколотый один рог. Я взялась за скользкий загривок и прижалась к Миру. Он вылетел в окно, паря под чистым дождевым небом, усеянным звездами, которые, то и дело, прятали тучи. Я начала промокать, мое платье цвета спелой сливы прилипло к телу, волосы намокли, и мешали смотреть. А Мир не останавливался, парил под дождем, и я прижималась только сильнее, чтобы не соскользнуть с его чешуйчатой спины. Куда он меня нес, я не знала. Да и мне было все равно.

   Всполохи молнии. Раз, два. Я закрыла глаза. Лицо мне обдувал едва заметный ветер, а мы поднимались все выше и выше, воздух становился все свежее.

   "Услышь меня, Онифэль"

   . — услышала я его голос, но как-то смутно, словно издалека.

   — Ты что-то сказал?

   — Я молчал. — рявкнул низким голосом Мир.

   Тогда что это было?

   "Моя Онифэль".

   Снова. Но он молчит. Как такое может быть?

   И вот я услышала еще кое-что. Стук его сердца. Я закрыла глаза и прислушалась. Положила руку на сердце к себе. Не в такт. Сердце дракона билось все ритмичнее, все громче, словно искало путь к моему.

   Еще один раскат грома, оглушительный, резкий и гулкий.

   — Прости меня. — я хорошо услышала это.

   Большие черные блестящие капли летели прямо на меня. Сначала я подумала, что это дождь, но дождь так не идет, его не задувает ветер так, что капли лужицами разбиваются о мои руки. Я поняла, что это было.

   Слезы дракона.

   А потом произошло то, чего мы не ожидали. Внезапный удар молнии. В крыло Мироальда. Он заревел от боли и стремительно начал падать.

   Корка на ледяном сердце словно дала трещину.

   — Мир!

   — Мы падаем в бездну, мое Сокровище. — бесцветно проговорил Мироальд, и его голос потонул в новом раскате грома. Мы падали вместе, под проливным дождем. Я чувствовала, как мои слезы-алмазы летят наверх, к тяжелым облакам, к звездам, закрытым тучами. Я услышала будто не свой голос, который всхлипывал и говорил:

   — Я прощаю тебя.

   Боль заполнила мое сердце, я сильней прижалась к Мироальду и закрыла глаза. Руки у меня начали соскальзывать с его шипастого загривка, дым от драконьего крыла перемежался с запахом дождя, звенело в ушах от грохочущего звука... Я узнала, что это.

   Смерть.

   И я поняла, что ошибалась.

   Я не боюсь смерти.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

   "Онифэль, Онифэль..."

   Лед на моем сердце окончательно треснул.

   — Мироальд, мы умрем?

   — Нет, мое Сокровище. — я услышала его голос будто издалека. — Держись крепче. Я попробую выжить. Ради тебя.

   Я уже насквозь промокла, и за каплями, повисшими на ресницах, не видела ничего. Жалость тисками сомкнулась на моем сердце, когда я услышала приглушенный рев дракона, пытающегося взмыть в небо одним крылом.

   — Мироальд! Мироальд!

   — Я слушаю тебя, Онифэль.

   — Если я дам тебе своей силы, ты сможешь подняться?

   Сердце мое стучало так, словно прямо сейчас было готово унестись ввысь, к молнии и грому. Паленая кожа дракона резким запахом била в нос. Я чувствовала, что мы вот-вот разобьемся.

   — Да. — грохотнул Мир, и я даже не сразу поняла, был ли это рев дракона или же гром.

   Но руки соскользнули, и я, резко вздохнув, стремительно стала падать вниз. Все вокруг будто замедлилось. Широко раскрыв глаза, раскинув руки, я смотрела в полные грусти глаза Мироальда.

   "Мироальд..."

   "Онифэль... Онифэль, я подхвачу тебя..." — эхом раздавался в голове мужской голос, принадлежащий моему дракону.

   "Меня уже не спасти. Поднимайся вверх..."

   Но Мироальд, сделав последнее усилие, извернулся и ринулся ко мне. Меня ослепило магической вспышкой. Я сама не поняла, как оказалась на его спине, скользкой, всей в дыму. Я, как могла ухватилась за шип поближе к его голове и дотянушись до его щеки, крепко поцеловала в черные чешуйки. Золотистый отблеск прорезал ночь и тонкой, едва заметной дымкой, окутал дракона вместе со мной. Он воспрял с новыми силами и устремился в сторону гор, под шумящим проливным дождем.

   — Мироальд! Получимлось! — я искренне радовалась этому, улыбка сама собой возникла на моем лице.

   — Потому что мы сделали это вместе. — мягко проревел он, и то и дело, ныряя здоровым крылом в воздух, пошел на снижение.

   Сердце мое радостно трепетало от предвкушения того, что должно было произойти. Мы были почти у гор, а под нами расстилались леса, и веяло уже свежим, морозным воздухом с гор. Сразу пришла неприятная ассоциация с Этелем, но тут же растворилась, дав волю моему воображению. Дождь сходил на нет. Я, спокойная и счастливая, прижалась к Миру, сжав один из его позвоночных гребней.

   Мы летели недолго. Меня даже начало клонить в сон, но каждый раз, когда Мир нырял здоровым крылом в воздух, пытаясь удержать равновесие, я приходила в себя. Дождь становился все более мелким, и, наконец перестал идти совсем. Я вздохнула. Мироальд пошел на снижение. Я сильнее обхватила шип дракона у головы. Он мягко опустился на мокрую траву, подняв капли дождя с растений. Здесь был такой свежий лесной воздух, что я, глубоко вздохнув, улыбнулась. В последнее мгновение посадка вышла жестковатой из-за его прожженного крыла. Я молча слезла со спины дракона, и стала ждать, пока он примет человеческую форму.

   Мироальд преобразился в мужчину, черную пыльцу с которого унес вглубь леса ветер. Я сразу же заметила кровавую, жженную рану на его руке. Кровь пропитала весь рукав его рубашки и стекала к локтю.

   — О, Небо! — я быстро подошла к нему, взяв за руку. — Мироальд! Ужас! Ты ранен... — прошептала я.

   — Онифэль. — поднял на меня глаза Мир, — Эта рана — ничто, по сравнению с тем ледяным взглядом, которым ты смотрела на меня там, в замке.

   — О, Мир... — я опустила с горечью глаза, — Ты же знаешь, что это все Этель! Он… Как, как... — слово явно существовало, но только я его, кажется, не знала.

   — Вампир. — мрачно закончил дракон. — Но его больше здесь нет, так что успокойся.

   Потом осторожно повернул мое лицо в сторону и ахнул:

   — Кто тебе поставил эту позорную печать?

   Я поняла, что он имеет в виду Красного Дракона.

   — Артор. — тихо сказала я.

   Его глаза смотрели с ненавистью на меня, но ненависть эта предназначалась не мне, а ворам, посягнувшим на его Сокровище, на меня.

   — Я им отомщу. Я убью их. — мрачно сказал он, сжав губы.

   — Нет, прошу, только не сейчас! — я по-прежнему держала в руках его сильную руку, и умоляющим взглядом смотрела ему в глаза. — Не оставляй меня. — почти прошептала я. Ком подступал к горлу, я чувствовала, что сейчас вновь из глаз покатятся по щекам колючие алмазные слезы.

   Взгляд Мироальда смягчился. Он высвободил свою руку из моих, и положив на голову, аккуратно прижал меня к себе. Вторая его рука обняла меня за талию. Мое сердце успокаивалось, я чувствовала, как умиротворение разливается по телу. Я обняла дракона в ответ, закрыла глаза и прижалась щекой к его крепкой груди. Мы стояли так посреди прекрасного леса, на траве, покрытой дождевой влагой, посреди тьмы, которая могла поглотить все, кроме нас. Он перебирал мои волосы и только повторял мое имя:

   — Онифэль, моя несчастная Онифэль... Никто больше не притронется к тебе, потому что я теперь ни на шаг тебя не отпущу от себя.

   Одной моей части было страшно после таких слов, другой — спокойно. Я не смогла выбрать, что же во мне сильнее, и перестала думать о чем-либо вообще, наслаждаясь тем, что стою босой на лесной траве в объятиях Мироальда.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

   Не знаю, сколько мы так стояли среди омытого и свежего после дождя леса, но я вдруг почувствовала, что стало холоднее. Он сразу заметил то, как я дрожала и спросил:

   — Ты не хочешь вернуться в Замок?

   Я не хотела. Нет, только не в замок! Вздрогнув, испуганно помотала головой. Может быть потом, но не сейчас. Не могу снова видеть эти стены, шторы, ковры... Бесконечные лестницы. Нет.

   Тонкая ткань платья нисколько не грела, и я только сильней прижалась к Миру. Но он отстранил меня рукой, и я растерянно взглянула на дракона. А мужчина быстро расстегнул рубашку, и я впервые увидела его прекрасное и крепкое тело, холодного светлого оттенка, оттененное полумраком ночи. Не успела я насладиться этим зрелищем, как он уже накинул мне рубашку на плечи.

   — Спасибо. — тихо сказала я.

   — Постой здесь недолго, я соберу дров и разожгу костер.

   Меня охватила паника — я не хотела снова быть пойманной неизвестным драконом. Вцепилась ему холодными пальцами в жилистую руку и прошептала:

   — Пожалуйста, разреши мне пойти с тобой. Не оставляй меня.

   Мироальд пристально взглянул мне в глаза, и я услышала его мысли:

   "Она права. Драгоценные Драконы только по ночам и охотятся. Могут быть поблизости, так что лучше пускай идет со мной".

   Вслух же он сказал:

   — Хорошо. Идем.

   Я взяла его под руку и не желала отпускать даже тогда, когда он хотел собрать сухой валежник для розжига. Но, все-таки пришлось. Стояла в рубашке Мира, ощущая его запах и смотрела на него. Несмотря на то, что раненый и уставший точно так же, как я, (а может, и сильнее), он — воплощение мужественности и храбрости. Делает все, лишь бы мне было хорошо. Я ощутила в груди укол вины: как я могла в нем сомневаться? Он единственный мой защитник, единственный, кому я могу доверять.

   Где-то в высоте небес, в кронах деревьев, ухнула сова. Он подошел ко мне с охапкой валежника в руках, и мы вместе направились назад на поляну.

   Я невольно улыбнулась.

   Вскоре мы уже стояли у сваленной кучи валежника, и Мир прстер руку над собранными ветками. Я поняла, что творится магия, потому что сырой валежник стал стремительно высыхать, а потом вдруг вспыхнуло пламя. Я подошла к Мироальду, и взглянув ему в глаза, произнесла:

   — Давай, я вылечу твою руку.

   Когда Лэоль просил меня излечить его, я не знала, как это делается. Но осознание сейчас пришло будто само собой. К тому же, я заметила, что его рана начала затягиваться. Скорей всего, это все еще действовала моя сила.

   Мироальд внимательно взглянул на меня, освещенный сверкающим огнем.

   — Неужели ты вспомнила?

   — Смутно... Кажется,

   ты

   меня этому научил.

   Я опустила голову и прикоснулась губами к его обожженной, все еще горячей, коже. Я сама не заметила, как из меня полились звуки музыки. Мелодия. Я помню ее.

   Подняла голову, продолжая держать в своих руках израненную руку дракона. Мои губы приоткрылись, и я запела:

   В далеком краю обнаружил меня,

   Камень живой Мироальд.

   Это была та же мелодия, что играл Мир на фортепиано.

   Лечат раны эти слова,

   Я их пою для тебя.

   Он смотрел на меня нежным, мягким взглядом. Было что-то еще в этом взгляде, чего я понять не смогла.

   Благословенье снизойди

   Даром моим излечи.

   Я видела, как с каждым словом ожог исчезает, кровь возвращается назад в плоть дракона, рана стягивается.

   Существо это желаньем моим,

   Любовью ко всем созданьям земным.

   Когда из моих уст вылетела последняя нота, рука Мироальда была вновь чистой и здоровой. Я отпустила его.

   — У тебя чудесный голос. — негромко сказал дракон. — Я так хотел услышать, как ты поешь. Благодарю тебя за исцеление.

   Я кивнула, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Мне так хотелось, чтобы Мир меня обнял вновь! Но мужчина лишь смотрел на меня. И я спросила его:

   — Ты научил меня этой песне?

   — Да.

   — И лечить — тоже?

   Дракон взял мои руки в свои и ответил:

   — Когда я тебя только нашел, понял, что ты невероятно одаренное Сокровище. В форме живого камня ты излечивала, но не так скоро. А когда ты приняла человеческую форму, твой дар усилился. К тому же, я думаю, что пение только усиливает его. Я всего лишь разбудил в тебе этот дар.

   Я удивленно смотрела на Мира и не могла поверить в это. Я действительно способна излечить любое больное существо! Мои губы сами собой растянулись в счастливой улыбке, а Мироальд нежно провел по моей щеке и негромко произнес:

   — Ты сильно устала. Тебе нужно отдохнуть.

   Дракон отпустил одну мою руку, другую же, продолжая сжимать, вел меня к дереву. Мы прошли совсем близко от костра, и я почувствовала жар на левой руке. Он расчистил еще мокрую траву у дерева, и присел на нее, опершись на сильнопахнущий дождем ствол дерева. Я заметила, что здесь, под сенью раскидистого бука, суше, чем на траве у костра.

   — Приляг. Положи голову мне на колени. — мягко, но властно проговорил Мир.

   — Ты разве не устал? — спросила я, садясь с ним рядом. Руками я сразу ощутила прохладу травы. Конечно, я видела, что мужчина измотан днем, таким же тяжелым, как и для меня. И я знала то, что он вряд ли признается в том, что утомился. И я была права, потому что дракон ответил:

   — Это неважно. я буду охранять твой сон до тех пор, пока ты не восстановишь силы, моя Онифэль.

   Он взглянул на меня. Я убрала пряди мокрых волос с его лица и улыбнулась. Мне стало тепло на душе после этих слов, и я прилегла на его ноги. Не могу сказать, что мне было удобно, но это не имело никакого значения. Я чувствовала себя счастливой здесь, в тишине леса, в воздухе, наполненным листьями и горными вершинами, вдали от драконьего замка, без его драконов и удобств.

   Над собой я видела чистое синевато-черное небо с редкими звездами-огоньками, и дышала полной грудью воздухом, омытым дождем.

   Глаза медленно сами собой закрывались. Я засыпала под треск яркого костра, окутанная теплом пламени и чувством защищенности, причиной которому был Мироальд.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

   — Вставай, Онифэль.

   Эти слова мне прошептали на ухо нежным голосом. У меня пошла по телу дрожь, и я приоткрыла заспанные глаза. Все двоится… Мироальд. Улыбнулась, и он улыбнулся мне в ответ.

   Поняла, что больше не лежу на коленях Мира, под головой у меня сооружено нечто вроде подушки из горы сухих, но не крошащихся листьев. На моих плечах по-прежнему накинута его рубашка, а он по-прежнему обнажен до пояса. Мельком я кинула взгляд на костер — пламя догорало.

   — Уже утро? — я спросила так, потому что небо казалось несколько светлее, чем накануне, но все-таки еще стояла темнота, и, к тому же, стало холоднее. По телу пошла ледяная дрожь.

   — Да, мое Сокровище, — негромко проговорил дракон и подал мне руку, чтобы помочь мне подняться. — Ты ведь пропустила вчера свой первый закат, не так ли?

   Я кивнула, и меня охватило неприятное чувство после беглых воспоминаний о вчерашнем дне. Вскоре я уже стояла возле Мира. Глаза привыкли к темноте, и я увидела его лицо — зеленые глаза поблескивали во тьме. Мужчина сказал:

   — Но рассвет ты пропустить не можешь. Идем.

   Мироальд взял меня за руку, а я подняла свободной рукой юбки, и мы устремились в сторону от поляны, через деревья. Трава была по-прежнему мокрой, и когда холодные капли касались моих щиколоток, я вздрагивала.

   — Осторожно, ветка.

   Я переступила.

   — Еще одна.

   Опять переступила.

   Вскоре мы вышли на лесную тропу, а впереди я увидела, что лес гораздо реже. Мы двигались именно вперед. Совсем недалеко от нас я услышала пение утренних птиц. Тьма рассеивалась. Продолжая идти за Миром, я подняла голову и увидела, что небо светлеет. Оно уже было ярко-синим. Потом я вновь посмотрела вперед. Лес совсем поредел, мы шли к чему-то вроде поляны, с которой только что ушли. Только вот она чем-то отличалась от того места…

   Мы прошли еще дальше, и я увидела полуразрушенную каменную стену. Это напомнило мне разрушенную башню, но я постаралась больше не вспоминать о ней. Мир двигался именно к этой стене, а я за ним. С каждым моим шагом небо будто светлело еще больше. Это было забавно. Когда мы подошли к стене, тьма уже окончательно рассеялась, и все виделось в голубоватых сумерках.

   — Смотри, — шепнул он.

   И я, взявшись за край стены, взглянула за нее.

   Ах!

   Оказывается, мы стояли у обрыва, возвышающегося над глубокой пропастью с зелеными лугами и ручьями, и стаями птиц, взмывающих к небу, которое было прекрасней всего. Пурпурно-синие облака, меняющие цвет на моих глазах, становились цвета индиго, затем лиловыми, а небо все светлело и светлело, разливаясь лимонными и розовыми оттенками, переходя по краям в бледно-оранжевый, золотя облака, делая их ярко-оранжевыми, затем красноватыми. А из-за темного горизонта показалась верхушка сияющего шара, который с каждой секундой поднимался все выше. Птичьих голосов стало больше, воздух будто стал немного теплее. Я, сама того не осознавая, прижалась к Миру, застыв взглядом на этом чудесном зрелище. Он легонько прижал меня к себе, и я ощутила, как рука Мироальда легла мне на спину. Солнце поднималось все выше, стремясь занять свой трон высоко в небесах. Первые лучи слепящего диска упали на то, что было под нами далеко впереди: осветили луга, вылезших из укрытий животных, оросили теплым светом перья птиц, парящих в небе. И солнце, наконец, взошло, а я осознала, что вокруг совсем светло, и пришел новый день.

   — Это так прекрасно, Мироальд, — прошептала я.

   — Да, Онифэль, но ты все равно сияешь ярче солнца, — ответил мужчина, глядя на меня. Я посмотрела в его глаза и будто растворилась в их холодной блестящей зелени. Сердце мое застучало сильнее, будто громче, чем обычно.

   — Поцелуй меня, — прошептала я, и почувствовала, как мужчина перебирает мои волосы. Он наклонился ко мне, и я ощутила сладкий вкус его губ. Мои губы сразу же отозвались на его поцелуй. Я ощутила, что он прижал меня к себе еще крепче, держа другую руку на моей талии. Если вначале наши губы едва касались друг друга, то сейчас мы целовались, как в последний день, и дыхание у нас было на двоих… Поцелуй, пронизанный первыми лучами солнца, наполненный светом и счастьем.

   Я навсегда запомнила этот рассвет.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

   После этого Мир произнес:

   — Пора возвращаться.

   Теплота ушла, а где-то внутри неприятно заныло.

   — В Замок? — упавшим голосом спросила я, хотя и сама знала ответ на этот вопрос. Я немного отстранилась от Мироальда, но в глаза ему смотреть не перестала.

   Дракон кивнул.

   — Может, мы смогли бы укрыться в другом месте? Там, где нет других драконов… — я кинула взгляд, полный надежды, в сторону освещенных солнцем гор. Но у меня появилось стойкое ощущение того, что Мир будет неумолим.

   — Я, как и многие другие драконы, состою в Золотом Ордене, — проговорил он, — Это драконий Орден. Одно из его правил — после вступления в Орден не покидать Замок Драконов более, чем на три дня. За три дня можно успеть сделать все свои дела, даже в Стране Северного Сияния. Это правило действует до совершеннолетия дракона.

   У меня появилась надежда.

   — Когда же у драконов наступает совершеннолетие?

   — В двести двадцать два года.

   — Вот это да! — не могла я удержаться, чтобы не воскликнуть. — Неужели драконы так долго живут?

   Мой вопрос вызвал у Мироальда смех.

   — О, Онифэль. Ты такая забавная. Конечно. Драконы живут до тысячи лет.

   — А сколько тебе сейчас?

   — Двести девятнадцать.

   Я ахнула:

   — Еще три года! Нельзя ли покинуть Орден?

   — Вступление в Орден закреплено темной магией и моей кровью. Случится нечто плохое, и даже я не знаю что, если я попытаюсь покинуть Орден. Так что, потерпи еще три года, мое Сокровище.

   Я почувствовала его теплые губы у себя на лбу.

   — Я выдержу все, только ты был бы рядом. Только вместе с тобой, — прошептала я.

   Мироальд обнял меня и вновь прижал к себе.

   — Я буду рядом. И первым делом, расквитаюсь с теми, кто обидел тебя.

   Мужчина еще крепче прижал меня к себе. В его сильных руках я чувствовала себя такой маленькой и защищенной… А потом дракон, отпустив меня, отошел в сторону. Через несколько секунд он вновь принял драконью форму и огромным черным обсидианом возвышался теперь над обрывом, нетерпеливо подметая громадным хвостом землю.

   — Забирайся, — его ревущий голос отозвался эхом вокруг, падая в обрыв.

   Я едва улыбнулась и, схватившись за один из шипов на позвоночнике Мира, залезла ему на спину.

   Дракон взмахнул крыльями, абсолютно здоровыми, и воспарил над лугами и реками. Я глубоко вздохнула и, сощурив глаза, взглянула на сияющий диск солнца на лазурном небе.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

   Через какое-то время я увидела стены драконьего замка, в котором для меня не было ни радости, ни любви.

   Как бы я хотела сбежать! Быть по-прежнему подальше отсюда и лежать на траве, смотреть на небо, ни о чем не думая, ни о чем не беспокоясь. Три года я здесь не выдержу. Мир обещал быть всегда со мной, но сама я не знаю, хочу ли я этого? Ведь для него я такой же осколок красивого камня, как и для остальных драконов. Сердце сжала обида. Лесной воздух, костер, рассвет, — все это сейчас казалось сном. Хотела бы я заснуть и больше никогда не просыпаться, оставаясь навсегда в этом чудесном сне.

   Мироальд опустился на обширную площадку, выложенную каменными плитами перед замком. На этой стороне замка я еще не была. Приземлился он мягко, опустив кожистые крылья. Я услышала, как они едва коснулись пола. Дракон подождал, пока я слезу, и только после этого сложил крылья на спине. А через нескольк секунд передо мной стоял темноволосый, обнаженный по пояс, мужчина. Мироальд, освещенный лучами взошедшего солнца. Такой сильный, такой прекрасный. На мне по-прежнему была надета его рубашка.

   В саду находился только садовник. Здесь я не видела людей, но вспомнила неясные образы и голос Мироальда, рассказывающий мне о людях. Этот человек был старым и согбенным, в соломенной шляпе и закатанных по колени штанинах. Я задумалась о старости. Каково это быть — таким близким к смерти? Но мне не дали вдоволь поразмышлять над этим, потому что Мироальд сказал:

   — Пора идти.

   — Извини, я забыла тебе вернуть рубашку. — сказала я, спохватившись, и скинула ее с плеч. — Ты спас меня от холода.

   Мир улыбнулся и протянул руку, чтобы забрать свою вещь. Он случайно задел своими пальцами в перстнях мою руку. Я опустила глаза, потом вновь подняла их на Мироальда. Солнце выскользнуло из-за облаков и его луч упал на лицо мужчины. Дракон сильно сощурился, его глаза превратились в зеленые щелки. Он смотрел на меня, накидывая рубашку себе на плечи. После того, как он застегнул пуговицы до середины груди и поправил воротник, протянул мне локоть. Я взяла его под руку и, стыдливо опустив глаза под внимательным взглядом Мира, зашагала вровень с ним. Глупую улыбку скрыть было сложно — она никак не желала исчезать с моего лица. Даже несмотря на огорчение, которое мне принесло возвращение в замок, я не могла не радоваться солнцу и запахам цветов, звукам жужжащих пчел и пения птиц. И тому ощущению защищенности, которое источал Мир, сильными волнами распространяющееся вокруг.

   Наконец, мы ступили под своды величественного Драконьего Замка. Тоска пойманной бабочкой забилась в моей груди. Мы вновь шли с Мироальдом вдоль теряющихся в небесах стен башен. Но с этой стороны я замок еще не видела. Хотя он казался все тем же, справа от меня расстилалась широкая каменная площадка и сады с благоухающими цветами, цветущими деревьями и аккуратными дорожками, выложенными светлым камнем.

   Надеюсь, я вижу все это не в последний раз. Мироальд свернул в тот миг, когда я невольно вздохнула, думая о том, что меня снова ждет в стенах замка.

   — Что тебя угнетает, Онифэль? — участливо поинтересовался Мир. Ну, во всяком случае, мне показалось, что участливо.

   — Мы выйдем снова за пределы замка? — спросила я его. Грусть сквозила в моем вопросе. — В лес, в сады? К горам? — я в ожидании подняла глаза на мужчину. Его взгляд смягчился, и Мироальд ответил, остановившись у высоких, деревянных дверей.

   — Конечно.

   Я хотела бы сказать, что ответ Мироальда меня успокоил, но это было не так. Дракон произносил странные и страшные слова, а я в эти минуты вновь находилась далеко отсюда и смотрела на усыпанное звездами ночное небо. Поэтому, когда двери внезапно с треском ползли в стороны, я вздрогнула от неожиданности. И поняла, что все еще стою у входа в Драконий Замок. Я нахмурилась, и мы с Миром шагнули внутрь.

   Я робела задать дракону не тот вопрос, но все-таки спросила:

   — Мы идем в твою комнату?

   — Нет, Онифэль. В другое место.

   Меня съедало любопытство. Мы уже прошли по коридору мимо трех окон, как я вновь поинтересовалась:

   — Куда?

   Мир помолчал, потом ответил:

   — К ректору.

   Теперь меня занимал вопрос "зачем?", но я решила дождаться, пока мы придем туда, куда нужно. Раз Мироальд промолчал, значит это скоро выяснится.

   На лестнице на третий этаж мы столкнулись с Этелем. Лучше бы наши дороги не пересеклись. Он ухмыльнулся, заметив, что я по-прежнему одета в его платье. Мне стало неловко за это перед Мироальдом, и я опустила глаза. Надеялась, что Мир забыл о том, что произошло вчера. Я не хотела сейчас ни ссор, ни драк. Но, к сожалению, черный дракон остановился, и мне пришлось сделать то же самое. Он загородил дорогу Этелю, а мне бросил, продолжая буравить взглядом кристального дракона:

   — Отойди к перилам, Онифэль.

   Я решила, что они сейчас вновь изменят форму на драконью и вылетят драться на улицу.

   — Не хочешь ли чего-нибудь рассказать, Кристальный Дракон? — требовательно спросил у Этеля Мироальд.

   Тот смотрел на него спокойно, немигающим взглядом хрустальных глаз, в которых переливалась радуга.

   — Через час занятия магией у децернента Локвуса.

   — Ты пытаешься смеяться надо мной? Над Черным Драконом? — в голосе Мироальда прозвучали угрожающие нотки. Он навис тенью над светлым Этелем.

   — Вовсе нет. — ответил бесстрастно тот, — Это правда.

   Мир схватил его за руку, и крепко сжав, дернул в мою сторону.

   — Посмотри на нее, и скажи, что не знаешь этого Сокровища!

   Я опять стала вещью. Почему меня никто не называет девушкой? Мне обидно.

   Наши глаза с Этелем встретились, и я спешно отвела их в сторону. Потому что вновь ощутила, как мои щеки начинают пылать.

   Кристальный дракон с силой вырвал руку из рук Мироальда и ответил:

   — Нет, я знаю Онифэль.

   — Не смей звать ее по имени! — сдвинул темные брови Мироальд.

   Не успел Этель ничего понять, как его ошеломил огненный залп из рук Мира.

   “Магия” — пронеслось у меня в голове.

   Но через секунду кристального дракона охватило голубое сияние, и даже я почувствовала холодную волну, исходящую от него. Свежий морозный воздух.

   Этель выпрямился, полностью покрытый едва заметной ледяной корочкой, уничтожив полностью огонь Мира, заживив раны, восстанови ткань одежды. Я очень удивилась, глядя на это. Этель размахнулся и ответил ударом Миру, послав в его сторону вихрь ледяных сколов, заостренных книзу. Мироальду удалось избегнуть нескольких, но мелкий лед вонзился в плечи и руку Мироальда.

   — Мироальд, прошу, перестань! Мы должны идти!

   Но этот огонь в глазах говорил мне о том, что мой хозяин не намерен останавливаться.

   — У меня тоже нет сейчас желания драться с тобой. — отозвался Этель, разглядывая лед. Кровь черными пятнами пропитала рубашку дракона.

   — Ты ответишь за то, что сделал. — проговорил Мир, морщась от боли.

   После этого все было как в тумане: перестрелка черным огнем и белоснежно-лазоревыми всполохами, обмен враждующими взглядами и язвительными словами. Очнулась я будто в тот момент, когда они стояли друг против друга, измотанные боем, тяжело дыша. На груди Мироальда я видела черную кровь и синяки, на Этеле — переливающуюся серебристую.

   "О, Небеса!, — взмолилась я, - Как же мне увести его отсюда?"

   Я вздохнула и сказала:

   — Прошу вас, достаточно. Вы оба ранены. Пойдем, Мироальд. — я взяла дракона за руку, а он посмотрел на меня и ответил:

   — Я не успокоюсь, пока он не будет лежать у моих ног. Излечи меня.

   Я взглянула на Этеля. Он был ранен, возможно, даже больше, чем Мироальд, и если я вылечу Мира, он, несомненно, победит. Я чувствовала себя неловко перед Этелем. Я не хотела, чтобы Мироальд забил его до смерти. Впервые я прибегнула к хитрости.

   Прикоснувшись пальцами к его груди, начала негромко:

   "В далеком краю обнаружил..."

   Ах!

   Я отпустила Мира, и откинулась назад, падая на пол. Я знала, что Мироальд меня подхватит. Закрыла глаза и ощутила его сильные руки под своей спиной.

   — Онифэль! — в его голосе послышался испуг.

   Я задержала дыхание и не двигалась, стараясь ни о чем не думать. Потом я услышала то, что хотела услышать:

   — Закончим потом.

   Он подхватил меня на руки и понес вперед, мимо Этеля.

   — Умно. — сказал он, я услышала шорох его одежды и ощутила обдавший меня легкий холодок.

   Не знаю как, но Этель понял, что произошло.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

   Только после того, как Мироальд отошел на достаточное расстояние от Этеля, я приоткрыла глаза и шевельнула руками:

   — Онифэль! — Мир остановился и взглянул на меня. Я, конечно, попыталась изобразить на лице удивление и спросила:

   — Мироальд? Что случилось? Я вылечила тебя? Где Этель?

   Дракон остановился и поставил меня на ноги. Я вопрошающе посмотрела на него. Мужчина немного помолчал, потом ответил:

   — Ты внезапно потеряла сознание, и тебе не удалось меня исцелить. Я отложил бой с Кристальным до лучших времен.

   — Да? Из-за меня?

   Мир кивнул. Его глаза внимательно смотрели на меня. Дракон провел рукой по моей щеке — я ощутила прохладу его пальцев и прикрыла глаза.

   — Ты сейчас себя хорошо чувствуешь? — спросил он негромко.

   Я закивала.

   — Тогда пойдем. Нужно сделать это как можно быстрее.

   "Сделать что"?

   Мужчина преодолел последние ступени лестницы и ступил на пол коридора третьего этажа.

   — Мироальд, твои раны...

   — Со мной ничего не случится. Займусь этим позже. Поторопись, Онифэль.

   Я не сразу поняла, что от меня требуют, потом спохватилась, приподняла юбки платья и заспешила следом за драконом.

   Когда мы преодолевали последние шаги к месту, куда направлялись, я, шагая рядом с ним, тихонько спросила:

   — Мироальд, ты каждый раз будешь мстить за меня?

   — Каждая твоя слеза будет отмщена. — решительно ответил мужчина, не глядя на меня. А я смотрела на него и понимала, что он не отступит. Я опустила голову и подумала о том, что будет, если с Мироальдом что-нибудь случится. Что, если он зайдет слишком далеко в своей ярости? И придет день, когда он не вернется. Поняла, что в тот день умру. Я неосознанно взяла за руку Мироальда и ахнув, сразу подняла глаза на него. Дракон взял обеими руками мою руку и сжав, приложил ее к своему лбу.

   — Я чувствую твой страх. Не бойся, мое Сокровище. Я не оставлю тебя.

   Как он не устает это повторять? Но на душе мне стало немного спокойнее. Через несколько мгновений мы уже стояли у резных дубовых дверей, и Мироальд стучался в них. Я молча ждала, пока нам откроют.

   Наконец, они распахнулись, и на пороге появился высокий и стройный светловолосый мужчина лет сорока. Его золотисто-карие глаза словно глядели насквозь. Парчовая золотая мантия скатывапась вниз с его плеч, на которые был накинут темно коричневый плащ с вышивкой золотыми нитками.

   Мироальд склонил голову. Я решила, что нужно сделать то же самое, и последовала его примеру. Через секунду Мир смотрел на дракона в золотом (а я не могла предположить никого иного в драконьем замке), а тот сказал мягким, спокойным голосом:

   — Добро пожаловать, Мироальд. Заходи.

   И он, больше не сказав ни слова, повернулся и зашагал вглубь комнаты, приглашая следовать за собой. Я переглянулась с Миром, спрашивая глазами

   “Можно мне зайти?”

   Мироальд кивнул. Он взял меня за руку, и мы вместе зашли в комнату.

   Кабинет с таким же высоким потолком, как и в любой другой комнате Драконьего Замка. Портреты драконов на стенах поблескивали в солнечном свете, льющемся из окна. Мне даже показалось, что они сияют разными цветами вне зависимости от освещения. Возможно, это снова было колдовством. Бесконечные книжные шкафы в длину и ширину тянулись у всех четырех стен комнаты, уставленные бесчисленными книгами. Мне очень хотелось познакомиться с книгами, и я решила потом попросить Мироальда почитать мне, и научить читать меня. А, может, я уже умею? Спрошу в общем, потом. У окна с раздвинутыми в стороны золотисто-желтыми шторами находился широкий письменный стол с резными ножками. На нем аккуратно стояли чернильница с пером, пачка пергамента, лежали куски воска для печатей. Посреди стола — толстая книга в кожаном переплете. Я не посмотрела, что было написано на обложке. Дракон в золотой мантии простер руку, предлагая сесть на диван Мироальду. Сам он расположился за письменным столом. Мир сел, потом кинул быстрый взгляд на меня. Я услышала в голове его мысли:

   "Стой. Так решил Золотой Дракон".

   Я остановилась на его глазах долгим взглядом и сжала ткань платья, ожидая, что будет дальше. А дальше золотой дракон взглянул на Мироальда и спросил:

   — Что тебя привело ко мне?

   Мироальд кивнул в мою сторону.

   — Как вы уже поняли, это Сокровище.

   Светловолосый мужчина тряхнул головой, и волнистые пряди волос упали ему на глаза. Он, наконец, взглянул в мою сторону. Потом немного помолчал, окидывая меня взглядом, и сцепив руки в замок перед собой на столе, проговорил:

   — Да, я помню, как ты говорил мне, что отправляешься к алхимику, чтобы оживить осколок алатыря. — он немного помолчал, потом продолжил, — Вижу, что он постарался на славу.

   — Да, так и есть. — ответил Мир. — Но, дело в том, что...

   Мироальд посмотрел на меня, потом на золотого дракона.

   — Он использовал чужие сокровища. — приложил задумчиво руку в золотых перстнях с рубинами к губам золотой дракон.

   Мироальд удрученно кивнул. Золотой дракон снова молча сидел, глядя теперь на стол. Я услышала щебет птиц с улицы. Уже стояла полуденная тишина.

   — Я хочу знать, штейгер Авао, как мне избежать назойливости со стороны других драконов. Ваш мудрый совет сейчас для меня важен. Он стоит жизни моему Сокровищу.

   Авао задумчиво сощурил ореховые глаза с желтизной, глядя на меня. Потом поднялся, и, заложив руки за спину, повернулся к окну. В кабинете штейгера вновь повисла тишина. Потом он проговорил, не оборачиваясь:

   — Драконы всегда будут посягать на твое сокровище, Мироальд. Потому что это самое прекрасное существо, которое каждый из них когда-либо встречал. И, ествественно, каждый захочет владеть этим Сокровищем, и быть ему единственным хозяином.

   Мир молча смотрел в спину золотому дракону, ожидая, что тот скажет дальше. Мне это было также небезразлично.

   — Чтобы тебе выстроить защиту вокруг Онифэль (я вздрогнула и подумала

   "Откуда он узнал мое имя"?

   Хотя, наверное, уже все его знали в Драконьем Замке), вам нужно укрепить связь.

   — Какую? — уточнил со вниманием Мироальд.

   Авао повернулся и взглянул на него:

   — И духовную, и телесную. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю.

   Мироальд кивнул, а я вспыхнула: я тоже поняла, что он имел в виду.

   — После того, как вы будете полностью доверять друг другу, драконы не смогут причинить зла твоему Сокровищу. Ее будет защищать ваша общая сила.

   — Что это за сила? — спросил Мир.

   Авао взглянул на Мира, потом на меня, и ответил с улыбкой:

   — Люди зовут ее

   Любовью.

   Мы с Мироальдом переглянулись.

   Мы шли с Миром по коридору, возвращаясь в его комнату. Глядя на вершины гор за окном, я размышляла о словах Авао.

   Итак, мы должны доверять друг другу. Я взглянула на Мироальда. Его лицо нахмуренно, взгляд сосредоточен. Видимо, он думал о том же самом.

   — Что мы теперь будем делать, Мироальд? — спросила я, сжимая руками его руку. Под пальцами я чувствовала крепкие мышцы дракона.

   Мир взглянул на меня, и немного помолчав, ответил:

   — Сейчас мне нужно идти на занятия. Поэтому я решу это после них.

   "Я". "Я решу". Я, а не мы.

   — Я пойду с тобой? — спросила я, глядя на его немного растрепанные волосы.

   — Нет. — ответил Мироальд. — Сейчас я отведу тебя туда, где тебя не посмеют тронуть драконы.

   Видимо, не в комнату. Потому, что в нее может свободно войти любой, как выяснилось. Но, тогда, куда?

   — Это далеко? — решила спросить я. И опять услышала краткое "нет".

   Но мы шли, и шли, спускались по лестнице, и снова шли, пока не оказались под первым этажом замка. Я даже не подозревала, что здесь есть подвальный этаж с низкими потолками и сырыми, темными коридорами. Но, если честно, я о многом не знаю. Ведь я здесь всего второй день... Во всяком случае, я так думаю. Возможно, что прошло и больше времени. Я же несколько раз была без сознания.

   Потом непроглядная тьма осветилась огнем из рук дракона. Где-то внизу шарахнулась серая крыса, в темноте кажущаяся черной. Ужас. Я прижалась к Мироальду.

   — Зачем мы сюда спустились? — спросила я. В душу мне закрадывалось неприятное предчувствие.

   — Хочу тебе показать свою Сокровищницу.

   Что? У Мироальда есть сокровищница? Но почему он собрался мне показывать ее именно сейчас, когда ему нужно идти на занятия, а мне вернуться в его комнату, чтобы меня не трогали драконы?

   Но я промолчала. Глядя на огонь в его руке, поежилась. Холодно и сыро. Темнота пугает. Тишина, нарушаемая лишь изредка шарканьем лапок крыс по каменному полу или хлопаньем крыльев летучих мышей в соседнем коридоре. Скорей бы мы уже дошли. Мне здесь не нравилось, я хотела вернуться наверх, туда, где светло.

   Я потеряла счет времени в этих однообразных коридорах. Больше всего я боялась, что Мир оставит меня здесь. Наконец, Мироальд свернул еще раз и остановился у стальной двери цвета меди. Мягко отстранил меня от себя. Мне это не понравилось. А потом наклонился к замочной скважине и что-то прошептал так тихо, что я не услышала. Спросить, что он сказал, я робела. Дверь щелкнула, будто открытая изнутри. Мироальд потянул ее за край на себя (ручки не было). Пропустил меня вперед (чему я была рада, не хотела оставаться одна в темном коридоре хоть на миг), а затем вошел сам. Я услышала стук двери о дверной косяк.

   Здесь было также темно, но через секунду по всему помещению зажглись свечи и факелы и осияли то, что здесь находилось. Я была поражена настолько, что не могла произнести ни слова.

   Огромная комната, в два раза больше, чем комната Мира, вся по периметру выложенная золотом и серебром до самого потолка, ровными рядами. Слитками, монетами, готовыми ювелирными изделиями, кубками, ложками, диадемами и коронами, обручами, браслетами, и прочим, и прочим. Посередине кругами по принципу улитки насыпаны драгоценные камни разных размеров: один круг рубинов, гранатов, агатов, второй круг малахитов, яшмы, изумрудов, третий — янтаря, хризолитов, четвертый — сапфиров, лазуритов, топазов, пятый — турмалинов и ониксов. Еще три или четыре круга всевозможных камней, которые вообще известны миру. В середине стоял письменный стол с инструментами для выделывания ювелирных изделий и стул за ним.

   — Добро пожаловать домой, Онифэль. — проговорил Мироальд, положив мне руку на плечо.

   "Это не мой дом". — мелькнуло у меня в голове. Хотя я поняла, что прожила здесь достаточно долго.

   — Теперь ты будешь оставаться здесь, пока меня не будет рядом. — прозвучал голос Мироальда как приговор.

   Я обернулась к нему и испуганно взглянула на дракона.

   — Ты хочешь оставить меня здесь? Среди крыс и мрачных стен? Как я проживу здесь час или два, если не могу дышать спокойно в этом месте хотя бы минуту? Не оставляй меня! — я взяла его за руки, пытаясь взглядом заставить Мира передумать. Но он сжал мои руки и ответил:

   — С тобой здесь ничего не случится, Онифэль. Ты зря волнуешься. Крысы и мрачные стены за пределами этой комнаты. Здесь тепло, и никто тебя не побеспокоит.

   — Ты запираешь меня как птицу в клетке? — прошептала я, пытаясь поймать его взгляд. Но Мироальд не смотрел на меня. Он убрал мои руки и повернулся к двери, чтобы уйти. Я хотела его удержать, но поймала лишь воздух. Сжала пальцы, приложив их в груди, где что-то больно укололо. Обида. Дверь захлопнулась. Я кинулась к ней и приложила ухо к холодной стальной поверхности.

   Его удаляющиеся шаги. Мир даже не попрощался. Я стояла у двери и слушала до тех пор, пока в коридоре не воцарилась полная тишина. Потом опустилась на каменный пол, и прижав колени к груди, спрятала в них лицо и заплакала. Меня слышали лишь монеты, крысы, да камни. Только Мироальд не слышал.

   Мое очередное шмыгание носом нарушил голос.

   — Здравствуй, сестра... Здравствуй...

   — Кто это сказал? — я испуганно подняла голову и осмотрелась, но никого, кроме Сокровищ, не обнаружила.

   Тогда кто же это говорит? Может, мне послышалось? Но нет, снова голос:

   — Это мы, сестра... — их много. Много тихих, звенящих голосов. Они идут отовсюду, со всех углов комнаты. — Мы — твои братья и сестры.

   — Сокровища? — прошептала я, наконец осознав, что происходит. Меня словно окатило ледяной волной.

   Со мной говорят Сокровища. Такие, какими я, скорей всего, была раньше. До того, как меня оживил алхимик.

   — Да... — слышу опять, — Это мы, сестра... Мы видим, что ты приняла человеческий облик... Но мы свою сестру везде узнаем, везде почувствуем... Ведь и ты нас сразу узнала, правда ведь?

   На самом деле, нет. Я забыла о том, что когда-то я была таким же каменным осколком, каак и они. Я не подумала о них, как о своих родных. Потом я поднялась и начала прохаживаться вдоль рядов с золотом и драгоценных кругов на полу. Все они меня приветствовали. Ощущала я себя странно, общаясь с золотом и камнями. Но раз они со мной говорили, то и мне стоило отвечать. Потом я поняла, что слышала их вовсе не ушами, а мысленно. И начала общаться с ними точно так же, как пробовала мысленно общаться с Миром.

   "Я теперь выгляжу, как человек, и должна служить Миру". — ответила молча я, разглядывая цепочку рубинов у ног.

   "Ты служишь ему сотню лет, будь же верна до конца. Он наш хозяин, и защитит тебя от всех бед". — сказали мне изумруды.

   "Сотню? Значит, я живу так долго?"

   "И проживешь во много раз дольше, потому что не человек". — ответили аметисты.

   "Но я хочу на волю".

   "Это дурные мысли, отгони их. Сокровищу следует быть послушным и верным своему Хозяину". — сказали мне слитки золота, — "А твои мысли о свободе — человеческие. Забудь о свободе навсегда".

   "Забудь о свободе навсегда". — повторяло все вокруг. — "Твоя свобода в том, чтобы служить Хозяину. Так ты обретешь свое счастье".

   Мне не понравились их слова. Я верила в то, что когда-нибудь я уйду из этого места. С Мироальдом, или без него. Я не знала, насколько жесток тот мир, что за стенами Драконьего Замка, но верила, что не хуже того, в котором я находилась сейчас. Все это время я ощущаю себя одинокой, чужой. Даже здесь, среди этих всех сокровищ, моих собратьев, я была чужой. Где мне место, я не знаю. Я надеюсь, что я найду его там, где поют птицы и пахнут цветы, высятся горы и текут реки. Там, где нет холодных, одиноких стен.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

   Я опустилась на пол, опершись о стену. Убаюканная голосами Сокровищ, я уснула.

   Я вновь иду по все тому же темному коридору, появляется Мироальд. Я бегу к нему, но он хмыкает и уходит от меня. Я бегу долго, уже задыхаюсь, но он не останавливается. А потом я попадаю в ловушку. Большая золотая клетка. Дверца захлопывается, я с ужасом осознаю, что это Мир. Он улыбается в полутьме и смотрит на меня. Потом говорит:

   — Ты до самой смерти будешь жить в моей клетке. Никогда не выберешься отсюда. Будешь смотреть на темные стены, и никогда ольше не увидишь свет солнца.

   Я плачу, кидаюсь к стене клетки, сжимаю прутья и плаксивым голосом молю о свободе. Но Мир глух ко мне. Он гладит меня по щеке и говорит:

   — Ты — ничто. Ты моя игрушка, милая. И я хочу с тобой поиграть в одну игру... Онифэль. Онифэль. Онифэль.

   Под ногами я ощущаю движение, и заплаканными глазами смотрю вниз. Кричу, потому что пол под моими ногами превратился в кишащий крысами серый ковер. Не удерживаю равновесие и падаю назад. Последнее, что вижу — улыбку Мироальда, а потом меня накрывает волна крыс, и я погребенная под ними...

   просыпаюсь. Задыхаясь, вижу перед собой нахмуренное лицо Мира. Он держал меня за плечи. Я продолжая сидеть, шарахнулась в сторону, но дракон меня удержал.

   — Что тебе приснилось, Онифэль? — спросил Мир, и я расплакалась.

   — Сокровище мое, что же ты? — растроганно произнес Мир, и обняв меня, прижал к себе.

   — Н-не з-знаю. — я сама удивилась тому, что не сдержала слез.

   — Это всего лишь кошмар, Онифэль. — Мироальд гладил меня по голове и утешал как ребенка. Но мне и вправду стало спокойнее. Я дрожала, будто от холода, но знала, что это был страх. Сон был так реален, что я все еще сомневалась, что не сплю.

   Мы какое-то время сидели так на полу, Мир шептал мне слова утешения (которые я уже не вспомню), продолжал крепко прижимать меня к себе, гладить по волосам. Когда я поняла, что мне уже получше, я сказала:

   — Спасибо. Прошло.

   Мироальд отстранился от меня затем, чтобы взглянуть на мое лицо, с которого я сейчас руками утирала серебристую пыльцу слез.

   — Ты уверена?

   Я не знала, что ответить, поэтому просто кивнула. Мир взял меня за руки и помог подняться. Не отпуская моих рук, он провел своей по моей щеке, и почти шепотом, тихо спросил:

   — Отчего же ты так плакала?

   И я сказала:

   — Боялась, что ты оставишь меня здесь навсегда. Не вернешься.

   Отчасти это было правдой.

   Мироальд приблизился ко мне и поцеловал медленно в лоб. Я закрыла глаза. Потом он сказал:

   — Ты должна знать, что я никогда тебя нигде не оставлю. Даже в моей любимой Сокровищнице. Ты — мой талисман, Онифэль. И всегда будешь с мной. А я — с тобой.

   Я подняла на Мира глаза, а он ответил мне долгим, серьезным взглядом.

   И только сейчас я заметила на его лице слабые следы от синяков и кровоподтеков на лице и руках.

   — Мироальд, что произошло? — спросила испуганно я, отодвинув прядь его темных волос.

   — Ничего. — быстро ответил дракон, мягко отстранившись от меня. Я поняла, что он не хочет об этом говорить. Робела спросить, “дрался ли ты с кем-нибудь снова?”

   — Идем, ты ведь хотела побыстрее уйти отсюда.

   Он слишком быстро вышел из Сокровищницы. Меня это отчего-то укололо. Ему не нравится то, что я интересуюсь этим. Подняла юбки и вышла оттуда, мысленно попрощавшись со своими братьямии и сестрами. А они сказали мне:

   "До встречи, сестра. Будь покорна Хозяину".

   Я жалась к Мироальду, как испуганное животное, которое только что вытащили из привычной среды обитания. Старалась не смотреть на эти серые стены и не замечать шороха мелких крысиных лапок по камню пола. Не знаю, сколько мы шли, но, наконец-то, впереди показалась лестница.

   — Пойдем быстрее, я прошу тебя. — взмолилась я, и Мироальд тотчас ускорил шаг.

   Вскоре мы уже поднимались по лестнице. Наши шаги гулкими отзвуками падали вниз, в подвальные темные коридоры.

   — Мироальд, куда мы сейчас идем?

   — Это, конечно, странный вопрос, — ответил мне дракон, когда мы зашагали по коридору первого этажа, — Но не хочешь ли ты есть?

   "Что это значит — хотеть есть?"

   — Вроде бы нет.

   Мироальд внимательно взглянул на меня и сказал:

   — Я подумал о том, что, возможно, если ты выглядишь как человек, то и... должна испытывать голод и жажду.

   — Но это ведь только оболочка. Я по-прежнему Сокровище. — на удивление, мудро для себя, ответила я.

   — Верно. — кивнул Мир.

   Он еще что-то спросил у меня, и я что-то ответила, прижимаясь к его руке, но мои мысли были далеко за окном.

   Я стояла на том же самом месте, где мы с Мироальдом встречали рассвет, и смотрела на багровеющее закатное небо.

   Да, близился конец дня. Сколько же я провела в Сокровищнице? Видимо, не час, и даже не два, а гораздо больше. Как же такое может быть?

   — Онифэль?

   — Да? — я взглянула на Мира. Он завернул за очередной угол, а я вместе с ним.

   — Что ты думаешь о том, что сказал штейгер Авао?

   — Я... — рассеянно протянула я, и вдруг на нашем путе возник Эрва. Сапфировый дракон с ленивыми движениями и ярко-синими глазами (думаю, у меня были такие же синие, ведь Мир сказал, что они из сапфира). Я ощутила, как у Мироальда на руке сразу напряглись мышцы. Взглянув на него, увидела, что дракон нахмурился. Но Эрва, сунув руки в карманы, казалось, ничего от нас (и, конкретно от меня) не хотел, а просто проходил мимо. Его полуприкрытые, сонные глаза окинули меня взглядом, потом Мироальда.

   — А-а. — протянул он, поравнявшись с нами, — А я-то думаю, из-за чего весь сыр-бор. Это ты, значит, подрался с децернентом Артором?

   Что?

   Я быстро взглянула на Мира.

   — Мироальд, это правда? Он же такой огромный, как...

   — Со мной все в порядке. — ответил сквозь зубы дракон, с недовольством глядя на зевающего Эрву.

   — Зачем ты это сделал? — спросила взволнованно я, не отрывая взгляда от Мироальда.

   Он, наконец, взглянул на меня и ответил:

   — Я ведь обещал тебе, Онифэль, что каждая твоя слеза будет отмщена.

   Широко раскрыв глаза, я смотрела на Мира. Сама того не осознавая, сжала его руки до побелевших костяшек пальцев.

   — Это, конечно, все очень мило, — услышала я опять сонный голос Эрвы, — Но тебя вызывает штейгер.

   — За то, что я подрался с этим негодяем Артором? — вспыхнул Мир, резко повернувшись к сапфировому дракону.

   Тот, прикрыв глаза, кивнул.

   — Идем, Онифэль. Поскорей с этим разберемся. — сказал мне черный дракон.

   Я была готова следовать за ним, но Эрва перегородил нам дорогу.

   — Что? — Мироальд сжал кулаки.

   — Он сказал “только ты”. Онифэль не должна идти с тобой.

   — Мироальд... — прошептала я. Мы обменялись взволнованными взглядами.

   — Я пригляжу за ней, иди. — взглянул Эрва на Мира.

   — Думаешь, я оставлю свое самое дорогое Сокровище на тебя, того, кто их пожирает?! — воскликнул в ярости Мироальд.

   — О, да не волнуйся. Я только что пообедал. Меня твое Сокровище не интересует. К тому же, это приказ штейгера. То есть, он отвечает за сохранность Онифэль, а не я. Мне не веришь, понятно. Но доверяешь ли золотому дракону? — спросил спокойно Эрва, когда Мир вплотную подошел к нему с самыми недружелюбными намерениями.

   Я видела лишь спину Мира, но даже так живо представила его сведенные к переносице брови и взгляд немного исподлобья. Он был готов драться с Эрвой даже прямо сейчас, не восстановившись после боя с Артором. Ах, Мироальд...

   — Иди, Мироальд. — проговорила я негромко, подойдя к нему. Тронула за руку и продолжила, — Со мной все будет нормально.

   Дракон повернулся ко мне, и взяв меня за плечи, прислонился своим лбом к моему.

   — Я могу доверить тебя лишь самой себе, Онифэль, если меня нет рядом. Береги себя, пока я буду достаточно далеко, чтобы не суметь защитить тебя.

   Я закивала, в горле застрял ком. Не могла говорить, закрыла глаза. Меня овеяло терпким запахом Мира, а потом его плащ взметнулся, и он зашагал вперед по коридору, даже не оглянувшись.

   Я смотрела ему вслед, и краем глаза видела, как садится солнце за окном.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

   Когда Мироальд исчез из виду, и я больше не слышала его шагов, подошла к окну, положив руки с локтями на подоконник. Я чувствовала себя напряженной рядом с Эрвой, потому что не знала, что он будет делать в следующую секунду. Я непроизвольно сжала кулаки, глядя на вершины гор за окном и вдыхая свежий воздух. Эрва подошел ко мне и встал рядом, окно ведь было широкое.

   — Чудесный закат, верно? — его мягкий голос звучал усыпляюще.

   — Да, — я не знала, стоит ли с ним говорить. От моих разговоров с драконами одни беды.

   — Тебе тяжело, наверное, быть Сокровищем, при этом выглядя как человеческая девушка?

   Я взглянула с удивлением на Эрву. А он на меня не смотрел. Сонный взгляд дракона застыл на верхушках деревьев, озаренных последними лучами уходящего солнца.

   Я кивнула.

   — Тяжело.

   Эрва запрыгнул на подоконник, который был каменным выступом у окна, и, усевшись на нем, положил одну руку к себе на живот. Потом взглянул на меня и спросил:

   — Я слышал, они пытались тебя...

   Как о таких вещах вообще можно говорить?!

   — Некрасиво спрашивать меня об этом, — ответила я.

   Тот усмехнулся.

   «Что смешного?»

   — Ты должна уметь за себя постоять. Ты Сокровище в логове драконов, думаешь, тебя тут будут по головке гладить и пряниками кормить? — смотрел на меня, потом с беззаботной улыбкой опять взглянул в окно.

   Мне не нравилось то, что говорил Эрва. Но, скорей всего, он был прав. Что за черта у этих драгоценных драконов говорить все так, как есть? Постарались хотя бы немного быть тактичными.

   — Я не умею драться, — ответила я, оправдываясь.

   — Драться необязательно, — ответил Эрва.

   Я была в замешательстве.

   — Ты можешь заставить любого дракона делать то, что ты хочешь и что тебе нужно.

   — Почему ты мне все это говоришь? Ты разве не дракон?

   — Я дракон. Но ты меня не интересуешь, Онифэль. К тому же, я в принципе не люблю других драконов. Поэтому даю тебе совет.

   — Почему…

   — Почему ты меня не интересуешь? — он взглянул на меня. — Меня увлекает духовная часть этого мира, а не физическая. Любование прекрасным, разговоры, размышления о тайне бытия — все это мне в большей мере интересно, чем использование тебя, — он сделал паузу, а я его не перебивала. — У меня, как и у любого дракона тоже есть Сокровища. Но их довольно немного, и каждое из них связано с одним из эпизодов моей жизни, каждое хранит воспоминания. Собирание Сокровищ ради Сокровищ — это глупо.

   Эрва зевнул, и мне захотелось зевнуть самой, но этого не произошло, потому что он снова взглянул на меня и сказал:

   — Ты отражение желаний любого дракона. Ты можешь, проникая в его мысли, внушить ему страх, ужас, любовь, желание, отторжение, ненависть, боль — любую эмоцию. Именно так поступают древние сокровища с потревожившими их покой драконами: вкладывают в драконов желание овладения ими — Сокровищами, с целью погубить.

   — Но как… — все это не укладывалось у меня в голове.

   — Тебе нужно просто захотеть, Онифэль, — Эрва спрыгнул с подоконника и вновь оказался рядом со мной. Дракон был выше меня. — И насчет других драконов… Ты слишком чувствительная, и сама их притягиваешь к себе.

   Я вспомнила о том, что глядя на Лестара на занятии, я очень захотела узнать, кто он такой. Неужели во всем этом виновата только я?

   — У них разве нет своей воли? — спросила я Эрву, когда он оперся о стену рядом с окном и завел руки за спину.

   — Есть. Но драконы теряют контроль рядом с тобой. Ты действуешь на них, как заколдованный артефакт, принуждая к действиям.

   — И… Мира?

   — Возможно, если мыслить в таком ключе. Хотя, он же твой Хозяин. Будь я твоим Хозяином, я думаю, что тоже бы тебя защищал, насколько мне хватало бы сил.

   Я немного помолчала, как и Эрва.

   — То есть, ты даешь мне эти советы просто так, потому что хочешь помочь мне?

   Тот взглянул на меня, и прикрыл глаза, кивая.

   — Да, Онифэль. Просто помочь. Мне здесь скучно, и я хочу посмотреть, что выйдет из нашего общения с тобой.

   Мне ужасно захотелось обнять его и расплакаться. Но я считала это недопустимым. Нет, нельзя себя вести как ребенок и кидаться на шею к каждому. У меня есть один Мироальд, и больше никого… Но он такой милый… И понимает меня…

   — Ты чувствуешь, что делаешь прямо сейчас, Онифэль? — посмотрел на меня из-под полуприкрытых век Эрва.

   — Что? — робко спросила я его.

   — Ты вызываешь у меня желание прижать тебя к себе. Почему? Ведь я не склонен к таким порывам. Значит, это твое влияние. У меня довольно сильный контроль над собой, своими действиями и мыслями, поэтому меня это касается не так люто, как других. Но все же я ощущаю это достаточно сильно. Постарайся следить за порывами своей души.

   Я в растерянности смотрела на Эрву, а на его лице играла все та же безмятежная улыбка. Не насмешка, нет. Просто улыбка. Он перевел взгляд в сторону, окидывая взглядом коридор, а я не знала, что и думать.

   Выходит… я во всем виновата… Эрва говорит правду?

   Правду, конечно. Потому что то, что он сейчас описал, было абсолютно верно. Мироальд страдал только по моей вине.

   Я опустила голову, в горле застрял ком. Но не успела я все обдумать, не успела сжать сердце горечь, как услышала приближающиеся шаги.

   «Должно быть, это Мир».

   Я подняла голову и посмотрела в начало коридора.

   Так и есть, Мироальд. Он быстро подошел ко мне и, кинув настороженный взгляд на Эрву, взял мои руки в свои, спросил:

   — Все хорошо?

   Я кивнула.

   — Мы просто разговаривали, — ответила я.

   На лице Мира проступила тень удивления, смешанного с досадой.

   — Неужели?

   — Да.

   — Что сказал штейгер? — полюбопытствовал Эрва, сунув руки в карманы.

   — Тебя это…

   Скажи, он же помог мне. Желание.

   Я посмотрела на сапфирного дракона, но его лицо ничего не отражало.

   — Мироальд, пожалуйста, — я мягко сжала его руки. — Скажи, все в порядке? Что он сказал?

   Мир взглянул на меня, потом отпустил мои руки и ответил:

   — Да. Артор три часа назад улетел в Сибирь, на переговоры с русскими драконами.

   — Зачем? — удивилась я.

   — Штейгер хочет собрать всех под свое крыло, — отозвался Эрва, и я взглянула на него. — Пока это не успел сделать кое-кто другой.

   Кто — другой?

   — Другой? — спросила я.

   — Ты ведь не думала, что это единственный Интернат Драконов? — спросил Эрва, взглянув мне в глаза.

   — Достаточно. Пошли, Онифэль, — проговорил Мироальд, повернувшись, чтобы уходить.

   — Тебе все равно придется ей рассказать, — сказал нам вслед Эрва.

   Мир положил мне руку на спину, быстро шагая вперед. Я, подняв юбки платья одной рукой, старалась идти быстрей. Обернувшись, я увидела, как Эрва смотрит на меня. Потом он повернулся и зашагал в противоположную сторону. Я отвернулась, опустив голову. Я думала о том, что Мир должен мне рассказать. Что-то связанное со мной? Что-то плохое? Я боялась спросить сейчас у него. Может, позже, когда он будет в лучшем расположении духа. Мы дошли почти до конца коридора. Потом стали подниматься по лестнице. Я поняла, что наш путь лежит назад в комнату Мира.

   — Мироальд! — услышала я мальчишеский голос впереди нас. Мир остановился, а я вместе с ним. К нам шел с верхнего этажа темноволосый подросток. Я поняла, что он тоже дракон. Только очень молодой.

   — Что тебе, Ридри?

   — Твоя комната разворочена. Я проходил мимо и увидел.

   — Кто это сделал? — спросил угрожающе Мир и отпустил меня, а я взглянула по сторонам. На лестничной площадке, до которой мы не успели дойти, в проеме, ведущем в правый коридор, стоял Лекстон. Я узнала его по изящной небрежности в одежде и азуровым прядям волос. Он о чем-то говорил с неизвестным мне драконом. А рядом с ним стояла девушка. Живая девушка. Она не была Сокровищем: я не слышала ее мыслей. Не чувствовала волн вечного блеска, исходящего от братьев и сестер.

   Человеческая девушка в Драконьем Замке.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

   Я взглянула на Мира и увидела, что он занят разговором с Ридри. Лекстон тоже говорил с каким-то драконом. Девушка стояла позади него. Оглядываясь по сторонам, она заметила меня и задержала взгляд на моем лице. Я кивнула ей и указала жестом, чтобы она отошла в сторону. Мне нужно с ней поговорить. Знает ли она, на что идет? Сомневаюсь.

   Мы отошли с ней за выступ в стене, который находился позади высокой мраморной колонны. Она начала первая:

   — Здравствуйте. Вы живете здесь?

   Меня удивило ее вежливое обращение. Не знаю, чего я ожидала, но удивило.

   — Да. Я собственность вон того Дракона, — указала я подбородком в сторону Мироальда.

   — Собственность? — переспросила девушка. На вид мы были сверстницами, и я думаю, что должна описать ее. Овальное лицо с заостренным подбородком, темно-карие глаза в обрамлении черных ресниц и волнами идущие густые, каштановые волосы. Одета в легкое, батистовое платье цвета сирени, обута в темно-фиолетовые легкие туфли без каблука. В целом, девушка была красивой. Неудивительно, что Лестар обратил на нее внимание. Вот только где он ее нашел?

   — Да. Я только выгляжу, как человек, но на самом деле… — я увидела, как Мир прощается с Ридри, и тот собирается уйти. — Мало времени.

   Девушка с удивлением смотрела на меня.

   — Как тебя зовут?

   — Мария.

   — Я Онифэль. Мне очень приятно, — заметив, как взгляд Мироальда остановился на мне, я быстро добавила. — Это Замок Драконов. Они принимают человеческий облик. Ты должна бежать, а иначе умрешь. Они…

   — Онифэль, нам пора, — услышала я голос Мироальда над ухом, а потом ощутила, как он взял меня за руку.

   — Беги, — одними губами произнесла я, глядя на испуганную девушку. Мир буквально тащил меня за собой, и я зашагала рядом, отвернувшись.

   Не успела даже спросить, кто она такая, и как здесь оказалась. Да, она испугалась. Но теперь она знает правду, и подумает над моими словами. Надеюсь, что помогла ей.

   — Что ты сказала этой девушке?

   Это был первый раз, когда я солгала.

   — Ничего, — пожала я плечами. — Я успела спросить лишь как ее зовут и сказать свое имя, а потом мы обменялись любезностями, похвалив платья друг друга.

   — Больше ничего? — пристально взглянул на меня Мир, когда мы поднимались по лестнице.

   Я знала, что ему нельзя рассказать правду. Если честно, я боялась, что за это снова окажусь в подземелье среди сокровищ. Я ни за то не хотела туда возвращаться. Поэтому, выдержав его взгляд, я ответила:

   — Ничего.

   Спустя несколько секунд дракон отвел глаза и проговорил:

   — Кто-то устроил погром у меня в комнате.

   — Неужели просто так? — спросила я.

   — Вряд ли. Мне кажется, что-то искали. Скорей всего, не нашли.

   — Что же они могли искать? Что-то небольшое и ценное? — я взглянула на Мира, и он ответил мне взглядом.

   — Я почти ничего тебе не рассказывал о себе.

   Так и есть.

   — Просто не было времени.

   Я слушала дальше, продолжая смотреть на него.

   — Некоторые драконы являются Хранителями. Хранителями какого-то волшебного артефакта. Я Хранитель.

   Он помолчал, а мне не терпелось узнать. Мироальд взглянул на меня и, остановившись, я остановилась вместе с ним, ответил:

   — Скоро я тебе все расскажу. Потерпи еще немного, — он заправил прядь моих волос за ухо. Я, наверное, выглядела огорошенной.

   Почему он не сказал сейчас? Настолько великая тайна, что он не говорит даже своему самому ценному сокровищу?

   Мироальд продолжил шагать, и я пошла дальше, прильнув к его руке. Мы шли уже по коридору, и скоро должны были достигнуть комнаты Мира.

   Когда, наконец, мы с ним оказались на пороге, я была в ужасе. Все вещи Мира были разорваны в клочья, разбиты вдребезги, переворочены с ног на голову. У фортепиано откинута верхняя крышка, свисала с инструмента, как голова мертвого животного. Книги все вытащены из шкафов и разметаны по полу. Некоторые страницы выдраны: их перемещал по комнате ветер из открытого окна. Кровать разобрана по частям: подушки на полу, покрывало и одеяло перемешаны, простыня задрана и обнажала матрас. Зелья, стоящие у него в каминном шкафу почти все на полу, их содержимое разных цветов уже почернело на ковре и повисло капельками на осколках. Из-за разбитых зелий в комнате стоял очень странный запах. Я взглянула на Мироальда: тот свел брови и смотрел на все это безобразие, сжав кулаки. Потом молча, не говоря ни слова, вошел в комнату и прошел на середину.

   — Зайди, — сказал он мне. Что я и сделала. Сразу после этого, едва я успела войти, он раздраженно взмахнул рукой, и дверь с грохотом закрылась. Затем он начал наводить уборку в комнате с помощью жестов и магической силы. Я стояла, опершись на стену, и заложив руки за спину. Смотрела на него.

   «Как его жаль. Он такой хороший, а ему вечно строят всякие козни».

   Мне захотелось сделать для него что-то хорошее. И я решила, что после того, как он закончит… Да, мы сделаем это сегодня.

   Уборка продолжалась недолго. Все снова так, как прежде, когда мы с ним были здесь в последний раз.

   — Задерни шторы, пожалуйста, — попросила я, отойдя от стены и двигаясь к Мироальду. Он взглянул на меня и сделал короткий жест в сторону окна. Шторы опустились, а я стояла уже возле него. Тогда я обвила руками шею Мира и встала ближе.

   — Онифэль.

   — Т-ш, — сказала я и медленно приблизилась лицом к его лицу. Мироальд немного наклонился ко мне, так как я была несколько ниже, и, наконец, наши губы соприкоснулись. Мягко, нежно. Я прикрыла глаза. Мы начали целоваться. Наслаждаясь каждой секундой. Мир обхватил меня за талию и крепче прижал к себе. Мы целовались точно так же, как в прошлый раз: сначала медленно, затем все ускоряясь с каждым разом, пока нежности не пришла на смену страсть. Я ощущала биение его сердца, его резковатый запах, в котором сегодня проскальзывали еще пряные нотки, ощущала его мягкие волосы на щеке. Ветер мощным порывом взметнул шторы и задел нас. Волосы приподнялись и перемешались, а я не обращала внимания.

   — Давай сделаем это, — прошептала я.

   — Ты уверена, что этого хочешь?

   — Вопрос в том, хочешь ли ты, — я открыла глаза и взглянула на Мироальда. Слова были не нужны. За Мира все говорили его глаза. Он приподнял меня, взяв на руки. Я обхватила его ногами, а потом, вновь закрыв глаза, отыскала его губы, и мы продолжили поцелуй. Потом я ощутила спиной мягкость его постели, и увидела Мира над собой. Рубашка у него была полурасстегнута, и я, расстегивая ее до конца, ощутила, как сползает с плеч платье. Сначала я смутилась, но потом заставила себя ни о чем не думать.

   — Мироальд… Это было невероятно. - сказала я после.

   — Онифэль. Моя Онифэль, Мое Сокровище. — он приблизился и поцеловал меня, и я ответила на его поцелуй, чувствуя, как приятное тепло разливается по телу. - Когда мы будем далеко отсюда, мы с тобой… поженимся. Если.. ты хочешь, конечно. - проговорил он, с нежностью глядя на меня и перебирая мои волосы.

   Я взглянула на своего дракона.

   — Ты хочешь?

   — Конечно. Ты, в конце, концов. Моя невеста. Моя идеальная невеста…

   С одним изъяном… - я погрустнела, продолжая рисовать пальцем на груди Мира узоры.

   — Что такое?

   — Но мой недостаток…

   — Не беспокойся об этом. Мы найдем алхимика, и обо всем узнаем. Я все равно люблю тебя.

   — Любишь? Правда? - я наивно уставилась на него.

   — Конечно, Онифэль. - Мир нежно поцеловал меня в лоб.

   Я немного успокоилась и положила голову ему на грудь.

   — Тогда… Я скажу “да”, когда ты меня спросишь.

   Я взглянула на Мира. Дракон коротко поцеловал меня в губы с улыбкой. И я тоже улыбалась ему в ответ.

   Я снова положила голову ему на грудь и закрыла глаза, наслаждаясь присутствием Мира.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

   Я решила, что сейчас подходящий момент, чтобы узнать о его артефакте. Тот, который Мир охраняет. Лежала на боку и смотрела ему в глаза, а Мироальд смотрел в мои. И я спросила:

   — Если я спрошу, ты скажешь мне?

   — Спрашивай, — он поцеловал меня в лоб, завернув прядь моих волос за ухо.

   — Что за артефакт ты охраняешь?

   Лицо Мира посерьезнело. Он смотрел поначалу на меня, затем лег на спину и взглянул вверх. Я не отводила от него взгляда. Мне казалось, что он рассердился на меня, и я ругала себя мысленно за то, что спросила. А потом вспомнила о том, что говорил Эрва. Не знаю, зачем это мне, но я должна узнать. Я пододвинулась поближе к нему и, опустив голову на его грудь, прошептала:

   — Скажи мне, Мир.

   Зря я это спросила.

   Мироальд не мог противиться моему желанию. И он ответил:

   — Он в тебе, Онифэль. Артефакт. Твое… сердце. Золотой тетраэдр, дающий силу любому, к кому прикоснется. Но, так как он внутри тебя, это действует только через поцелуи, кровь или…

   — Постель, — обида разлилась в моей груди огненным озером, а потом страшные когти стали рвать мое сердце. Я отодвинулась от Мира и, прикрыв покрывалом грудь, села на краю кровати, опустив голову.

   — Онифэль, — удивленно сказал Мироальд. — Я хотел сказать тебе позже. Не понимаю, почему так вышло…

   — Потому что я захотела, — глухим голосом проговорила я. — Я захотела, и ты ответил.

   Почувствовала, как Мироальд придвинулся ближе ко мне.

   — Что? — спросил он.

   — Значит, ты врал мне с самого начала. Что я Сокровище.

   — Нет, ты действительно…

   Я взглянула на него, ощутив, как слезы падают блестящими камешками на покрывало и скатываются по моим коленям на пол.

   — Ты врал, что меня хотят заполучить другие драконы, потому, что я Сокровище. Но они меня хотели, потому что я даже не красивое Сокровище, а просто какой-то… какой-то… — я не могла больше сдержать слез, и заплакала, уткнувшись лицом в ладони.

   Мироальд, похоже, не знал, как меня утешить. А как утешают артефакты?

   Он взял меня за плечи, но я вырвалась.

   «Отпусти меня, отпусти меня немедленно, сейчас же».

   Мир отпустил меня. Я схватила свое платье и стала неуклюже натягивать его на себя. Но меня не интересовало, как я выгляжу. Я хотела побыстрее убраться отсюда. Даже не став затягивать легкий корсет, я отыскала туфли и, обувшись, двинулась к дверям.

   — Онифэль! Подожди! — вдруг очнувшись, громко сказал Мироальд.

   Но я даже не обернулась.

   «Что ты будешь делать, если твой артефакт уплывет из рук?»

   Я с усилием толкнула дверь. Надо было тянуть на себя. Мельком я увидела, что Мироальд уже поднялся, на нем были штаны, он натягивал спешно рубашку.

   Наконец, удалось.

   Я открыла дверь и, протиснувшись в достаточно открытый проем, оказалась в темном коридоре, освещенном лишь горением свеч на стенах. С окон повеяло уже ночным холодом, и я поежилась. А потом, подняв юбки, побежала по коридору, сама не знаю, куда. Но подальше от комнаты обманщика, который даже меня не любит.

   Я шла по коридору, совершенно расстроенная. Ведь я думала, что с Мироальдом у нас может все получиться, что мы сможем полюбить друг друга и сражаться вместе против других драконов. Но все обернулось не так. Снова очередная ложь. Почему мне нельзя сказать все, как есть, с самого начала? По пути я затянула корсет и на ощупь завязала ремешок бантиком. Здесь было по-прежнему холодно, и никого в коридорах. Неужели все спят по ночам? Впрочем, я думаю, что даже еще не совсем ночь. Возможно, около десяти или одиннадцати вечера. Услышав шаги за своей спиной, я решила, что это Мироальд и, стараясь передвигаться тихо, заспешила к лестнице, чтобы спрятаться под ней. Едва я успела забежать под ступени, как увидела того, кто шагал сзади. Это был Лэоль.

   «Что он тут делает?»

   Выглядел он также опрятно, как и в прошлый раз, когда я видела дракона впервые. Одет в ту же белую шелковую рубашку, волосы светлыми волнами лежат на плечах, спадая на спину. Темные штаны с белыми сапогами до колен. На пальцах блестели серебряные кольца. Он озирался так, словно собирался совершить что-то не очень хорошее. Я заметила что-то у него в руках. Приглядевшись, я увидела, что это золотой перстень. Похож на один из перстней Мироальда, но ведь многие драконы носят перстни. Это могло быть чье угодно украшение. Лэоль отошел от окна в тень, но я по-прежнему могла видеть дракона. Он раскрыл ладонь — на ней лежал перстень. Другой рукой он провел над раскрытой ладонью, шепча какие-то слова, мне незнакомые. Я поняла, что это заклинание. И почти была уверена, что плохое. Возможно, что Лэоль и устроил беспорядок в комнате Мира, а потом забрал кольцо, теперь его заколдовывает. А что, если, это не перстень Мира, а его собственный, и Лэоль просто делает его лучше с помощью заклинаний? Я в это не верила. К тому же, он носил только серебро, как я заметила, а перстень был золотым. А еще, когда не делают ничего плохого, так не оглядываются. Это был взгляд вора и злодея. Потом я услышала еще чьи-то шаги, но сверху. Кто-то двигался к лестнице. Лэоль тоже их услышал и, нахмурившись, с досадой спрятал перстень в карман штанов. Потом повернулся к окну, делая вид, что любуется видом. И я услышала незнакомый голос:

   — Лэоль, что ты здесь делаешь?

   Я услышала шаги прямо над головой. Дракон спускался по лестнице.

   — А, децернент Митерн… Здравствуйте, — повернулся к нему Лэоль. — Просто решил подышать свежим воздухом.

   — А на своем этаже этого делать нельзя? — я увидела темно-бордовый плащ спустившегося мужчины.

   Он подозревал Лэоля.

   — Почему я ощущаю здесь Сокровище? — спросил Митерн, осматриваясь. Лэоль смотрел на него так же, как и я на них двоих: со страхом. Он-то думал, что децернент почувствовал перстень, который он пытался заколдовать, а на самом деле это была я. Не думаю, что небольшое кольцо могло источать мощные сияющие волны, такие, как источаю я. Хоть бы они меня не нашли. Я очень тихо переместилась дальше, вглубь проема под лестницей. Сердце отчаянно билось. Не хотела, чтобы меня нашли и выволокли отсюда… Тогда я буду выглядеть очень глупо. Но если этот дракон опытный искатель Сокровищ, тогда он, конечно, найдет меня. Я почти задержала дыхание, глядя на то, как рыжий децернент прохаживается