Купить

Пустая планета. Галина Романова

Все книги автора


 

Оглавление

 

 

АННОТАЦИЯ

Иногда жизнь зависит от случая. Случайная встреча двух кораблей в космосе. Случайно не туда пролетевшая ракета. Случайно оказавшиеся не там двое детей... Вот только дальше уже все будет зависеть не от случая, а от того, какой выбор ты сделаешь.

   

ГЛАВА. Интерлюдия. ВМЕСТО ПРОЛОГА.

Хлопок двери. На миг прорывается крик толпы снаружи, но обрывается.

   Топот ног. Торопливое, захлебывающееся дыхание.

   - Скорее!

   - Вы куда-то торопитесь?

   - Да. Господин президент, вы разве не…

   - Слышу. Прекрасно слышу.

   Дверь. Кодовый замок.

   - Господин президент? Куда вы?

   - Я должен забрать Ключ.

   - Но…

   - Вы куда-то торопитесь?

   - Да. Мы должны как можно скорее покинуть планету. Там…

   - Знаю. Дайте мне минуту.

   Минуту спустя

   - Готово. Можем уходить.

   

ЧАСТЬ 1.

ГЛАВА 1.

Хаддир Шах-Шур привстал на спине оота*, прищурив глаза. Воздух дрожал и колебался, но взгляд хада** легко пронизал дымку.

   (*Оот – двуногая ящерица, используется как верховое животное.

   **Хады – самоназвание местных народностей, обитающих в северной части материка. Есть белые хады, желтые, синие и черные, отличающиеся по цвету накидок. Прим.авт.)

   Пустыня лежала перед ним ровная и спокойная. Горизонт был чист до самого Радужного плато. Но чуть севернее, где проходила старая караванная тропа, замечалось какое-то движение. Наверняка, это массуны*** - до начала сезона туманов оставалось не так уж много времени, значит, их караваны уже отправились в путь.

   (***Массуны – торгово-кочевое племя. Они связывают между собой враждующие племена. Нападать на массунов рискуют либо изгои, либо ушиты – южные племена, враждующие с хадами. Прим.авт.)

   Хаддир Шах-Шур обернулся на свой отряд, окинул быстрым взглядом. Тридцать бойцов, тридцать бичей, тридцать метательных копий. Все подтянулись в седлах, почувствовав на себе взгляд вождя. Лучшие из лучших. Поднял руку, шевельнув пальцами.

   Его поняли без слов. Молча, как один, пришпорили оотов, выстраиваясь полукругом. Повинуясь поводьям и ударам пяток в бока, звери стали прибавлять ход, переходя с размеренного шага на раскачивающуюся рысцу.

   Караваны массунов нужны всем. Они приносят пряности, кафу, ткани, металл – все, без чего не выжить в полупустынных равнинах. Заодно приносят новости. Кроме того, среди них часто встречаются целители, астрологи, гадатели, музыканты и певцы. Праздник приходит в тот оазис, в который заворачивает караван массунов. И нападать на них – последнее дело.

   За охрану массуны платят, нанимая тех же хадов. Каждый караван сопровождает особый отряд. Он провожает кочевников до границ своих владений, где передает его под охрану следующего отряда. И так далее. Взамен караван должен провести один день в главном становище племени.

   Два десятка оотов неслись наперерез каравану, постепенно сближаясь с ним. Чтобы заранее предупредить о своих мирных намерениях, Хаддир Шах-Шур приказал держать копья остриями вверх, а бичи свернуть и убрать. Развернуть боевой бич мгновенно невозможно, и любой сразу поймет, что хад готовится к бою. Если бичи не стелются по песку вслед за оотами, значит, отряд не собирается нападать.

   Караван двигался не спеша. Хаддир Шах-Шур насчитал в нем две с половиной руки вьючных отисов* и полторы без одного руки мутов*. Часть массунов ехала на оотах, некоторые – на мутах. И лишь один – на переднем отисе приметной бело-золотой масти.

   (*Отисы – четвероногие бронированные животные, массивные и неповоротливые, но выносливые. Используются для перевозки грузов.

   Муты – более мелкая и подвижная разновидность отисов. Используются как ездовые животные, кроме того, их разводят ради мяса и шкур. Прим. авт.)

   Заметив хадов, верховые массуны выдвинулись вперед, обнажая кривые ятаганы. Но восседавший на бело-золотом отисе дородный мужчина издал гортанный крик, и всадники остановились.

   Повинуясь жесту предводителя, сдержали своих скакунов и хады, так что Хаддир Шах-Шур подъехал к каравану в одиночестве. Свое копье он кинул мальчику, чтобы освободить для разговора обе руки.

   - Ровной тропы и колодца без соли тебе, почтенный Муалла, - приветствовал он массуна.

   - И тебе сладкой воды и мягкой тропы, достославный Шах-Шур, - кивнул тот. – Какими судьбами?

   - Вы в землях желтых хадов. Мы пришли к вам на помощь.

   - Ты прав. Наши охранники оставили нас сегодня на рассвете, - кивнул Муалла. – Но дорога чиста. Ушитов не видели тут уже восемь лун…

   - Ходят слухи об изгоях. Банда Дум-оора появилась по эту сторону Каменной Змеи.

   - Вот как? – на толстом лице массуна появилось озабоченное выражение. – Это не слишком хорошая новость.

   - Но тебе нечего бояться, достославный. Здесь я и мои братья, - Хаддир Шах-Шур сделал широкий жест, словно обнимая своих воинов. – Мы с радостью проводим тебя до границ наших владений… и даже не задержим тебя слишком уж надолго в гостях.

   Торговец хитро прищурился, пытаясь понять, что на уме у охранника караванов. Но бронзовое узкое лицо знатного хада ничего не выражало, а нижняя часть вообще была скрыта полотняным убрусом*, так что на виду оставались только глаза под нависшими надбровными дугами и верхняя часть носа и скул. Его воины, закутанные точно также, вообще замерли, словно изваяния. Даже ооты застыли.

   (*Убрус – здесь головной убор жителей пустыни и полупустыни, закрывающий большую часть лица. Прим. авт.)

   - Ладно. Духи с вами. Поезжайте!

   Приподнявшись, он махнул рукой, гортанно крикнул что-то на своем наречии. Крик подхватили остальные караванщики, разнесли из конца в конец, и все животные и люди снова пришли в движение.

   Хаддир Шах-Шур тоже подал сигнал, и его отряд расступился, пропуская вьючных животных и постепенно разделяясь в две длинные колонны по обе стороны от тропы. Собственные охранники Муаллы при этом разбились на два отряда. Часть поехала впереди, часть переместилась в конец колонны.

   Сам Хаддир поравнялся с отисом, на котором восседал Муалла.

   - Откуда вы сейчас едете и куда держите путь? – завел он традиционный разговор.

   - Издалека. Мы зимовали на Лукомском побережье, после чего, едва начались муссоны, перебрались южнее. Посетили города Тир и Аграм, - неторопливо начал рассказывать торговец. – В Тире застали весеннюю ярмарку, где нам удалось кое-что продать.

   - На юге все спокойно?

   - Нет. Знамения… умганы* твердят о Гневе с Небес. Видели якобы на севере падающие звезды. Говорят, это предвещает неисчислимые беды…

   (*Умганы – собирательное название всех предсказателей, гадателей, авгуров и жрецов. Прим.авт.)

   - Мы на севере, - коротко сказал Хаддир. – Здесь все спокойно и никаких падающих звезд не было.

   Но при этом на небо он все-таки взглянул. Надо будет переговорить со старой Тускун-де. Кто знает…

   - Вы на севере. Но разве мир кончается здесь? Что находится там? – торговец махнул пухлой рукой вправо.

   - Пустыня, - ответил Хаддир.

   - А за пустыней?

   - Горы.

   - А за горами?

   - Не знаю. Я там не бывал. И никто не бывал, даже старики не помнят, чтобы кто-нибудь приходил со стороны гор!

   - Вот видишь, - Муалла назидательно поднял палец. – Никто не бывал… и никто не может сказать, были ли там падающие звезды или нет!

   Хаддир был вынужден признать правоту кочевника. С другой стороны, торговец Муалла первый, кто рассказал о знамениях с севера. И он пришел с юга. А севернее желтых хадов живут синие хады. Они, хоть и немного, но все-таки ближе к северу. И если кому что и замечать, то это им.

   - Что же о Гневе с Небес говорят при дворе тирского арата*? – спросил он, продолжая разговор.

   (*Арат – правитель. Прим.авт.)

   - Что говорят? Готовятся к войне. Что еще могут говорить и делать при дворе? Налоги же подняли. Нам пришлось заплатить на полтора церция больше за каждую меру зерна для своих мутов!

   - Зерно дорожает? – правильно понял намек Хаддир.

   - А также масло и земляные орехи. За порцию масла теперь берут три церции! А за меру земляных орехов – все шесть!

   - Что еще подорожало?

   - Железо, разумеется. Зато пряности упали в цене.

   - Хорошая новость, - кивнул хад, мысленно подсчитывая, сколько мер земляных орехов осталось в поселении и не пора ли прибрать к рукам оазисы по берегам Крокодиловой реки. Издавна те земли были общими - их делили с белыми и черными хадами. Но если земляные орехи и дальше будут дорожать, стоит побеспокоиться о пропитании племени уже сейчас.

   - Значит, ты везешь нам пряности?

   - В том числе. Есть ткани, есть цветная проволока, есть отлично выделанные кожи…

   - А масло и… другое?

   - Масло тоже есть. И я готов продать его тебе по пяти церций за меру.

   - Ты же говорил, что за три?

   - А я что-нибудь должен с этого получить? Мне приходится кормить не только своих жен, детей, родню и слуг, но и животных. Но если у тебя есть на продажу или обмен рабы, то я готов сбавить цену до… скажем, до четырех с половиной церций.

   Хаддир Шах-Шур покачал головой.

   - Нет. В этом году мы не ходили в набег на Озеро Ча.

   - И рабов нет? Жаль. Но, может быть, ты знаешь кого-то, у кого они есть?

   Хаддир честно задумался. Племена хадов не враждовали друг с другом, но ведь есть и соседи, для которых законы не писаны. И порой бывало, что после набега или отражения оного в становищах появлялись пленники. Если они не были знатного рода и не могли заплатить за себя выкуп, таких обращали в рабство. Вернее, старались как можно скорее продать массунам, которые переправляли рабов подальше от этих мест.

   - Советую заглянуть к Горьким озерам, - сказал он. – И поспрашивать Одноглазого Надиссу. Он вроде говорил что-то о большом походе на тот берег…

   - Это далеко, - скривился Муалла. – Лишние два или три дня пути.

   - Э, что тебе путь? Не вся ли он жизнь? – отмахнулся знатный хад.

   - Да, вся наша жизнь – это дорога. Но ведь можно выбрать более легкую тропу…Не всегда проторенные пути плохи. Иногда стоит доверять тем, кто прошел перед тобой.

   Хаддир Шах-Шур кивнул. Что тут можно сказать? Они сами предпочитали одни и те же тропы потому, что знали – пустыня не прощает ошибок. Мир слишком сложен и велик, а человек – так мал. Он – всего лишь песчинка, несомая ветром с бархана на бархан.

   Мир состоит из пустоты. Несутся где-то вдалеке звезды – шары раскаленного газа. Вокруг них по одиноким орбитам вращаются планеты. Время от времени, с разной периодичностью, они проходят поблизости друг от друга. День-два, редко больше – и опять расставание, и опять одинокий полет в пустоте по раз и навсегда заведенному маршруту. Но что с них взять? Они – всего лишь камни, на которых зацепилась жизнь.

   Разумные существа – иное дело. Они не спешат ходить проторенными дорогами. Они мчат, прокладывая свои пути в надежде встретить кого-то, кто может тебя понять. Но эти пути часто ведут к гибели, и не каждая встреча желанна.

   Идущий проторенным маршрутом пассажирский лайнер был уверен в своей безопасности. Только что он миновал станцию слежения, отметившись о времени прохождения и маршруте, и получил рекомендации для дальнейшего продвижения в секторе – они касались в основном появления пары комет и незначительных изменений в плотности метеоритного потока, который пересекает сектор. Капитан отметил показатели и распорядился объявить по громкой связи пассажирам, что ровно через полтора часа корабль окажется в зоне прямой видимости потока, так что до конца суток можно будет даже наблюдать за ним в режиме реального времени. Потом корабль совершит очередной «нырок» и «вынырнет» уже в следующем секторе, точно также отметившись на станции слежения, и… и так далее, до конца полета.

   Лететь оставалось еще пять полных суток. Только на шестые они подойдут к нужной системе.

   Пассажиры скучали. Из-за взрыва сверхновой пришлось немного изменить маршрут и лететь кружным путем, что увеличивало время полета. Капитан от имени компании обещал компенсацию – предлагалось вернуть от десяти до пятнадцати процентов стоимости билета в зависимости от класса, - и это немного скрасило полет. Но все равно люди быстро уставали сидеть в четырех стенах.

   - Решили сэкономить – вот и сэкономили, - ворчал отец. – А все ты! Все твоя спешка! Подождали бы лишние сутки, сели бы на другой лайнер, глядишь, были бы на месте…

   Мать не возражала. Устала спорить, понимая, что отец ворчит просто для отвода глаз. В конце концов, они здесь, а где находятся те, кто остался ждать другого рейса – еще неизвестно. Может, их вообще больше нет. Может быть, этот лайнер последний, кто смог вырваться с Такту. О том, чем закончилось противостояние на родной планете, они узнают еще нескоро – только когда доберутся до конечной станции и подключатся к инфранету.

   Зрелище метеоритного потока привлекло всеобщее внимание, тем более, что особых условий для досуга на лайнере не наблюдалось. Комната видеоигр, тренажерный зал, бар и «салон» - вот, собственно, и все. Ни бассейна, ни танцкласса, ни оранжерей, ни вирт-сервиса. Даже соцсети работали с перебоями, новости запаздывали на несколько дней, а последние трое суток вообще принимала только локальная, внутрикорабельная. Но подсматривать за работой пилотов или в который раз читать переписку в общем чате – новостей тоже не было, и люди без конца обсуждали одно и то же, порой скатываясь на взаимные оскорбления – быстро надоело. Поэтому в «салоне» к полудню собрались все.

   Когда потолок над головой внезапно «испарился», сменившись огромным экраном, люди испустили вздох.

   Метеоритный поток завис как раз над кораблем, прочертив экран из конца в конец. Он напоминал веретено – центральная часть слегка утолщалась, там было больше ярких точек, которые мерцали и переливались, словно праздничная иллюминация. На какое-то время все замолчали и залипли, глядя на экран, запрокинув головы. Слышались только восторженные шепотки. Большинство летевших этим рейсом практически никогда не покидали родную систему, путешествуя разве что по трем ее населенным планетам и десятку астероидов. Но даже те, кто по работе или отдыхая отправлялись в другие миры, ни разу не сталкивались с подобным явлением. И зрелище поразило всех одинаково.

   Но прошло время, и людям оно наскучило. Расстояние до потока было слишком велико, и пусть он переливался и мерцал, а отдельные его частички меняли свое положение, все равно постепенно пассажирам стало скучно наблюдать одно и то же несколько часов подряд. Они начали понемногу расходиться. Некоторые достали смартфоны, открыли свои странички и стали записывать свои впечатления.

   - Пошли, Тим, - Дара потянула брата за руку. Тот стоял, запрокинув голову и пристально всматриваясь в потолок. – Ну, пошли…

   - Погоди, - Тим дернул сестренку, - постой.

   - Чего тут стоять? Ну, пошли-и-и…

   - Куда? – мальчик не смотрел на девочку. Его внимание было приковано к метеоритному потоку.

   - Ну… куда-нибудь. Пошли на нижнюю палубу сходим?

   - Мы там уже были.

   - Тогда… тогда пойдем, полазаем где-нибудь…

   - Прогонят.

   - Ну… ну, тогда я не зна-ааю… - заныла она. – Ну, Тим, ну пошли! Ну, хоть куда-нибудь!

   - Ты иди, - он расслабил пальцы. – А я тут еще побуду.

   - Да зачем? Что там интересного? Звезды как звезды…

   Тим вздохнул и решился на то, что не стал бы делать в другое время. Зажмурился. Как все-таки несправедливо, что именно он должен опекать Дару! Ну, да, он старший брат, но это еще ничего не значит. Да, он ответственный, но зачем ему девчонка? Как же она надоела! Скорее бы прилететь! Там, куда спешат родители, они, по крайней мере, не будут сидеть в замкнутом пространстве корабля. Мальчик знал – слышал кое-что – о том, почему им так внезапно пришлось покинуть родину, но он предпочитал об этом не думать. Это проблемы родителей, а не его.

   Нет, вообще на корабле дети были, но Тим и Дара оказались самыми старшими. Ему уже исполнилось десять лет, сестренке вот-вот исполнится семь. Остальные все младше. Им на откуп отдали кают-компанию, где сейчас несколько измученных постоянными визгами и суетой мамаш по очереди опекали десяток малышей.

   Досчитав до десяти, он открыл глаза. И понял, что ему не померещилось.

   А Дара, как назло, все дергала и тянула его за собой.

   - Да отстань ты! – не сдержался мальчик, вырывая у нее руку. – Вот прилипла! Уйди, если тебе надоело, а я останусь!

   - Но почему? Что там интересного!

   - А вон, - мальчик, все еще находясь под впечатлением, поднял руку, ткнув в экран. – Присмотрись. Видишь во-оо-он ту звездочку?

   Дара задрала голову.

   - Нет.

   - Совсем-совсем не видишь?

   - Их там штук миллион, наверное!

   - Вон та, оранжевая. Приглядись. Видишь, три огонька выстроились в ровный ряд? Рядом с краем центральной панели?

   - Ну, вижу…

   - А она чуть ниже. На полпальца, - Тим показал, насколько. И мигает еще так… ритмично.

   - Н-ну, - после небольшой паузы отозвалась сестра. – Вижу. И что?

   - И то, - от возбуждения мальчик несколько раз переступил с ноги на ногу, - что она увеличилась в размерах! И еще – она сместилась. Была раньше на уровне тех трех точек, а теперь – ниже.

   - Ну и что? – иногда его младшая сестра была на удивление тупой.

   - И то, что никакой это не метеорит. Это корабль!

   - Что? Правда?

   Космос огромен. Это всем известно, но мало, кто правильно представляет себе его истинные размеры даже в пределах одной галактики. Тысячи, сотни тысяч кораблей бороздят его просторы, но можно провести в полете год и не встретить ни одного. Лишь внутри обжитых систем корабли попадаются чаще – примерно раз или два в сутки. Они летели двенадцатый день и первый раз встретили кого-то еще.

   Несколько минут дети молча наблюдали за мерцающей звездочкой.

   - А кто это? – поинтересовалась Дара.

   - Понятия не имею. На таком расстоянии даже класс определить невозможно. Кроме того, у нас нет никаких приборов слежения…

   - Интересно, капитан знает? – подумал вслух Тим.

   - Наверное, - пожала плечами Дара. - Он знает все.

   - Тогда, может быть, спросим у него, что это за корабль и откуда он взялся?

   - Это отличная идея! – Тим крепко ухватил сестру за руку. Его радовало и то, что она перестала капризничать и спорить, и то, что есть, наконец, чем заняться.

   Капитана нашли на центральной палубе. Он шел на мостик, и ребята налетели на него из-за поворота.

   - Мы вас искали, - выпалил Тим.

   - Вот как? – голос капитана был вежлив и сух. Эти пассажиры совсем обнаглели, раз подсылают к нему детей. И зачем он только подписался на этот рейс!

   - Вы про корабль знаете? - огорошил его мальчик.

   - Какой еще корабль?

   - Ну, тот, который там… летит в нашу сторону, - он ткнул пальцем в потолок. – Мы видели его в метеоритном потоке.

   - Когда?

   - Только что, - Тим кинул взгляд на наручный комм, - примерно четыре минуты и сорок семь секунд тому назад.

   - Целых четыре минуты, - капитан не смог сдержать сарказма. – Молодой человек, вы знаете, на каком расстоянии от нас находится этот поток?

   - Нет.

   - От него до нас тридцать шесть астроединиц*. Да, мы постепенно сближаемся, но на расстоянии в двадцать астроединиц начнем маневр уклонения. Даже если какой-то метеорит случайно выбьется из потока, его скорость будет слишком мала, чтобы…

   (*Астроединица – международная мера космических расстояний, равная расстоянию от Земли до Солнца. Прим.авт.)

   - Это не метеорит. Это корабль! И он летит прямо на нас!

   - Ты в этом уверен? – не дождавшись быстрого ответа, капитан сделал шаг вбок, обходя детей. – Вот когда у тебя будут доказательства, тогда и говори. А сейчас мне некогда. Я на работе!

   И взрослый прошел мимо детей. А ведь что стоило ему хотя бы подняться в «салон» и внимательно посмотреть на экраны!

   Согласно обещанию капитана, экраны в «салоне» были открыты до официального объявления отбоя, но вверх уже почти никто не глядел. Всем приелось зрелище практически не меняющейся полосы метеоров. Да, некоторые из мерцающих отраженным светом звезд «огоньки» стали чуть ярче, но и только. Да, один из них слегка пульсирует. Но чтобы это заметить и сделать выводы, надо наблюдать за ними долго, час или два.

   Тим пробовал, но родители быстро пресекли его исследовательский порыв. Это же глупо, что мальчик сидит на одном месте и таращится на звезды. Он может сломать себе зрение, а там, куда они летят, с врачебной помощью могут возникнуть сложности. Пусть лучше на планшете второй раз пересмотрит «Метеоритного гонщика». Мать лично увела сына в каюту, сунула в руки планшет и не велела отвлекаться.

   Выбраться в «салон» мальчик смог лишь во время ужина, поскольку «салон» и столовая для пассажиров были одним и тем же помещением. Из-за тесноты большинство из них питалось у себя в каютах – просто приходили, забирали подносы с разогретыми пайками и уходили к себе. В «салоне» ели лишь некоторые. Тим захотел было занять свободный столик в углу, и даже распаковал на нем свой паек, но мать решительно потянула его за собой:

   - Это еще что? Пошли в каюту.

   - Ну, мам, я хочу…






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

130,00 руб Купить