Оглавление
- АННОТАЦИЯ
- ПРОЛОГ
- ГЛАВА 1
- ГЛАВА 2
- ГЛАВА 3
- ГЛАВА 4
- ГЛАВА 5
- ГЛАВА 6
- ГЛАВА 7
- ГЛАВА 8
- ГЛАВА 9
- ГЛАВА 10
- ГЛАВА 11
- ГЛАВА 12
- ГЛАВА 13
- ГЛАВА 14
- ГЛАВА 15
- ГЛАВА 16
- ГЛАВА 17
- ГЛАВА 18
- ГЛАВА 19
- ГЛАВА 20
- ГЛАВА 21
- ЭПИЛОГ
АННОТАЦИЯ
Она была уверена, что оставила прошлое в прошлом, начав новую жизнь и новое дело. Она считала, что в этом мире её никогда не найдут, да и зачем, когда ни любимый жених, ни настойчивый поклонник не пожелали принять её условие. Только Садовница не учла, что оба достаточно упрямы, чтобы объединиться, подружиться и вместе всё же выйти на след строптивой возлюбленной. Удастся ли им снова завоевать её доверие и любовь? Она не намерена сдаваться после первой же встречи, и хорошенько подумает, давать ли им второй шанс.
ПРОЛОГ
— Я не буду выбирать.
Стройная молодая женщина с отрешённым и одновременно решительным лицом отошла к окну, держа в изящных пальцах длинный мундштук, и остановилась, выпустив струйку вишнёвого дыма. Тёмные волосы были уложены в замысловатую причёску, украшенную парой заколок с аметистами. Серьги с такими же камнями подчёркивали длинную шею, колье в оправе из серебра лежало на ключицах, а элегантное платье из шёлка глубокого фиолетового цвета подчёркивало фигуру, привлекая внимание к тонкой талии и довольно глубокому декольте. Женщина была красива зрелой красотой, в ней ощущалась уверенность, а в словах звучала решимость.
Двое мужчин, сидевших в креслах, уставились на неё с одинаковым недоумением на породистых, с правильными чертами, лицах. Разные, но неуловимо похожие одинаковым упрямством, сжатыми губами и сердито сверкавшими глазами.
— Что значит, не будешь? – негромко уточнил один из них, брюнет с тщательно уложенными волосами и лёгкой небритостью, подчёркивавшей квадратный подбородок и чувственные губы.
— Не буду и всё, – женщина пожала плечами, уголок губ дёрнулся, но она сдержала усмешку. – Вы добились своего, оба, я не желаю расставаться ни с одним из вас, – она всё же обернулась, обведя замерших мужчин пристальным взглядом. – Но и держать одного в любовниках, а другого в законных мужьях тоже не собираюсь, я вдова, однако моя репутация для меня имеет значение. Так что, или брак на троих, или никто из вас меня не получит, – она упрямо вздёрнула подбородок.
— Нет! – тут же откликнулся второй, широкоплечий, сероглазый, с непокорной рыжей шевелюрой и аккуратной бородкой. – Ты моя невеста, Флорен, и выйдешь замуж за меня! Я не потерплю в нашей постели никого лишнего, а тем более этого… – он запнулся и метнул яростный взгляд на брюнета, сохранявшего невозмутимый вид.
— Я заключал договор на брак с тобой, Фло, – отозвался спокойно брюнет. – О тройном союзе речи не шло.
— Что ж, – на лице Флорен не дрогнул ни один мускул, хотя в глазах и мелькнули разочарование и боль. – В таком случае…
— Дуэль, – сквозь зубы процедил рыжий, прищурившись. – Без вариантов.
Флорен резко вздохнула, тонкие ноздри раздулись, а глаза сверкнули злостью.
— Я уже предупреждала вас обоих, что никакой дуэли, тем более до смерти, – негромко, ровно произнесла она. – Если для вас настолько не имеет значения, чего же хочу я, и я для вас представляю только желанный приз, и никого не волнуют мои чувства, так тому и быть. Никто из вас меня не получит, – и Флорен стремительно приблизилась к двери, дёрнув за ручку.
— Фло!! – раздался слаженный крик ей в спину, однако женщина даже не обернулась, с наслаждением хлопнув как следует и таким образом дав волю эмоциям.
Два самонадеянных идиота, вздумавших доказывать, кто лучший самец! Как ей вообще пришло в голову, что кому-то из них есть дело до её чувств, как вообще угораздило влюбиться, и в обоих сразу?! Флорен сердито фыркнула, сбежала по лестнице и выскочила из дома, пару раз глубоко вздохнув. Глаза щипало от злых слёз, в груди стало тесно, а в душе поселились отчаяние и пустота. Они просто не оставили ей выбора своим упрямством. И как же хорошо, что после недолгого брака она осталась вполне состоятельной вдовой, любви к мужу не было, однако уважения хватило, чтобы он составил завещание в её пользу назло всем мелким родственникам. Так что, в средствах она не нуждалась, и на порталы вполне хватит.
Флорен всегда держала слово, и в этот раз тоже не собиралась его нарушать. Эти двое её больше никогда не увидят, особенно если воспользоваться несколькими перемещениями и запутать следы. Обшаривать мир за миром можно до конца жизни, и так и не найти, где именно она осядет. А там… начнёт жизнь заново, ничего страшного, справится. Махнув извозчику, Флорен села и назвала адрес своего скромного дома, откинувшись на сиденье и рассеянно глядя в окно. Конечно, эти двое наверняка заявятся туда, вот только Флорен там уже не будет. Взять самое необходимое, запас драгоценностей и денег – дело нескольких минут, остальное купит на месте, благо золото ценилось во всех мирах, неважно, откуда монеты. И к порталу, до которого минут пять езды. Догнать точно не успеют, они же не представляют, куда именно направится строптивый приз.
А потом пусть сколько угодно выщипывают друг другу перья, это уже не будет её волновать нисколько. Она вычеркнет их из жизни, как бы болезненно ни было, и никогда не позволит больше ни одному мужчине вмешиваться в её жизнь. Равно как и играть чувствами.
ГЛАВА 1
— Да я лучше к мадам Тарви сбегу, чем замуж за этого!.. – донеслось до Флорен из угла кафе, где она задумчиво пила вкусный кофе с пряностями. – Говорят, у неё девушки сами выбирают мужчин…
Женщина аккуратно скосила глаза и увидела заплаканную девушку, которую держала за руку подруга, сочувствующе гладя по ладони. Это был пятый или шестой по счёту мир, который она сменила, запутывая следы, и вроде можно было выдохнуть. Так далеко её точно не отследят. А вот слова посетительницы вдруг задели что-то в душе, и в голове мелькнула сначала идея, потом и то, как её реализовать. На губах Флорен медленно расцвела предвкушающая усмешка: уж в борделе никому не придёт в голову искать. Расплатившись за еду, она вышла из кафе и глубоко вздохнула, ещё раз мысленно пробежавшись по пунктам. Выбрать дом, не в центре, но и не на окраинах, в добротном, приятном районе. Нанять в агентстве умельцев, которые добудут ей нужную информацию и по надёжным, холостым, приятным мужчинам в этом городе, без слишком специфических пристрастий и сомнительной репутации, и по девушкам, нуждающимся в помощи. Ну и, конечно же, персонал. В первую очередь, найти бы суккубу, которая согласится учить науке страсти подопечных.
Потому что мало помочь избежать навязанного брака или спасти из неудачных отношений. Надо ведь ещё дать шанс на счастье, а для этого по мнению Флорен следует показать девушкам, что общение с мужчиной может приносить удовольствие, причём обоим. Пока она разъезжала по городу, решая вопросы, в голове окончательно сформировался стройный план, что и как организовать, чтобы всё работало как надо. Ну а уже к вечеру Флорен стала обладательницей симпатичного трёхэтажного особняка, окружённого садом, в зажиточной части города. И нанятые ею люди должны были уже завтра принести первые важные сведения. Пока же можно заказать в соседнем ресторане ужин и составить смету, что и как переделать в особняке…
Из погружения в прошлое Садовницу вырвал негромкий стук в дверь, женщина встрепенулась, отогнав воспоминания, и коротко пригласила:
— Войдите.
Створка открылась, впуская Розу, как всегда, одетую в весьма откровенное, мало что скрывавшее платье. Суккуба подошла к стулу для посетителей, села, положив ногу на ногу так, что длинный разрез разошёлся почти до самой талии.
— Что-то случилось? – уточнила Садовница, затянувшись вишнёвой сигаретой.
— Даже не знаю, – протянула суккуба, окинув хозяйку кабинета прищуренным взглядом.
— Кто-то из клиентов ведёт себя неподобающе? – тут же подобралась Садовница, выпрямившись в кресле.
А Роза вдруг усмехнулась, поменяла ногу, в её глазах мелькнули лукавые огоньки.
— Я бы не сказала, – мурлыкнула она. – Только там в гостиной сидит один подозрительный тип, утверждающий, что ему представили не всех девушек.
Садовница поджала губы и пожала плечами.
— Там все свободные, не связанные контрактом. С чего ему взбрела в голову такая чушь?
— Вот и я думаю, – хмыкнула суккуба. – Может, глянешь, разберёшься?
— А что за клиент, кстати? – нахмурилась Садовница, поднявшись.
— Не знаю, новенький, обычный человек, маг, симпатичный, у него рекомендация от одного из наших постоянных посетителей, – пояснила Роза и тоже встала.
— Ладно, пойдём, глянем, что там за буян, – Садовница направилась к выходу из кабинета.
Они спустились на первый этаж, где находились общие помещения для гостей и девушек, прошли анфиладой гостиных, закончившейся небольшим залом с множеством диванов и кресел. На них расположились мужчины в окружении девушек в разноцветных платьях откровенных фасонов. То и дело слышался смех, оживлённые голоса, и на первый взгляд, всем было хорошо, да и сигнальная магия молчала. Садовница правда никого не принуждала, главный принцип «Сада удовольствий» – добровольность и обоюдное наслаждение. Те, кто пока не готов к встречам, и не спускались сюда, хотя сейчас таких девушек не было.
Однако один гость сразу привлекал к себе внимание тем, что сидел в кресле у стены, в одиночестве, хотя Садовница и заметила, как на него бросали заинтересованные взгляды. Она застыла на пороге, не в силах отвести глаз, и порадовалась, что умеет держать лицо и не дать эмоциям отразиться на нём. Эта рыжая шевелюра, знакомая бородка, чуть прищуренный взгляд, в котором бурлила гремучая смесь упрямства, облегчения и радости… Садовницу словно под дых ударили, в голове стало пусто и звонко – она никак не ожидала, что один из преследователей вот так нагло заявится чуть ли не на следующий день к ней в заведение. Ещё и узнает правила и обзаведётся рекомендацией.
— Вот теперь вижу, что все тут, – негромко произнёс рыжий, и хотя в зале было довольно шумно, она услышала.
Тут же время побежало своим чередом, Садовница отмерла, резко выдохнула, отчего крылья носа раздулись, и отрывисто бросила:
— В мой кабинет. Живо!
Изнутри поднялась злость, смыв все остальные эмоции, в том числе растерянность. Ну уж нет, она не позволит снова поломать всё то, что с таким трудом выстроила за этот год!
— Благодарю, девушки, вынужден вас покинуть, вы все славные, но перечить хозяйке не смею! – послышался за спиной голос с отчётливыми ехидными нотками.
Садовница даже не оглянулась, стремительно шагая обратно к лестнице и всем существом ощущая пристальный взгляд рыжего засранца. Причём в большей степени тем, что пониже спины, и даже талии. И очень возмущало, что предательское тело отзывалось на этот бесстыжий взгляд горячими волнами, от которых сбивалось дыхание! Да, оказывается, не все чувства утихли, хотя времени прошло достаточно. Первые месяцы работа помогала отвлечься и не думать, не обращать внимания на тупую боль, засевшую в груди, а потом она просто привыкла. Теперь, как выяснилось, никуда чувства не делись, и сквозь злость нет-нет да пробивалось волнение и неуместная радость…
Женщина поднялась на третий этаж, прошла к кабинету и распахнула дверь, направившись к своему столу, услышала, как с тихим щелчком закрылась створка. Резко развернувшись, Садовница села в кресло и коротко кивнула на стул.
— Внимательно слушаю, зачем ты сюда явился, – сухо произнесла она, затянувшись и пристально глядя на незваного гостя.
— За тобой, – просто ответил он, проигнорировав стул и остановившись напротив, с другой стороны стола. – Я соскучился, Фло, – чуть тише добавил и опёрся ладонями, слегка наклонившись к Садовнице. – Мы соскучились.
— Мы? – она заломила бровь, подавив желание отодвинуться вместе с креслом. – Интересная постановка ответа, – иронично хмыкнула хозяйка дома.
— Мы с Морисом, – рыжий усмехнулся, его глаза блеснули. – Как ты и хотела, мы помирились. Совместные поиски сбежавшей любимой женщины сближают, знаешь ли.
Сердце Садовницы пропустило удар, а потом забилось быстрее. Помирились… Но что ей с того, когда у неё тут налаженная жизнь, бросать которую она совершенно не собиралась?
— Рада за вас, – дёрнула Садовница плечом и затянулась сигаретой. – Что дальше?
— А дальше, – рыжий наклонился ещё ближе, его голос стал низким, вкрадчивым, и у женщины по спине прокатилась волна горячих мурашек. – Будем возвращать тебя. Как ты и хотела, брак втроём. В этом мире он тоже возможен, мы узнавали, – глаза рыжего блеснули, и Садовница всё же отодвинулась, упрямо вздёрнув подбородок.
— Моё предложение имеет срок годности, – фыркнула она и скрестила руки на груди. – Я отлично тут устроилась и не желаю ничего менять в своей жизни…
— А никто и не собирается отнимать у тебя твоё дело, – перебил её рыжий. – Тем более, хорошее дело делаешь, под прикрытием борделя для избранных, – а в следующий момент он легко перемахнул стол и оказался прямо перед оторопевшей Садовницей. – Но вот насчёт срока годности можно поспорить.
И прежде чем она успела опомниться, наглый гость ухватил её за подбородок, не давая отвернуться, и наклонился, прижавшись к упрямо сжатым губам. Ох… Женщина и рада была бы не ответить на поцелуй, однако тело снова предало: кровь полыхнула, послав волну огня, дыхание перехватило, и от шеи до самых кончиков пальцев прокатились колкие мурашки. Низ живота знакомо заныл, и Садовница вдруг вспомнила, что весь этот год у неё не было мужчины… Губы сами раскрылись навстречу, отвечая на жадный, голодный поцелуй. Язык рыжего ворвался, поглаживая, исследуя, дразня, и остаться равнодушной просто не вышло.
Она даже не поняла, в какой момент оказалась на ногах, притиснутая к сильному телу, а наглые руки уже обнимали, скользили по плечам и спине, обжигая даже через два слоя платья. И как так получилось, что теперь Садовница прижималась к краю стола, опираясь на него ладонями, тоже осталось для неё совершенно непонятным. Голова отчаянно кружилась, между ног всё тяжело пульсировало, а напряжённые соски болезненно ныли, жаждая ласки. Рыжий нежно покусывал её губы, тут же прихватывал и втягивал в свой горячий рот, выпивал дыхание, и Садовница даже не сразу поняла, что тихий, протяжный стон – её собственный.
Это отрезвило не хуже ведра холодной воды на голову. Она со всхлипом откинула голову, а потом, повинуясь мысленному приказу, сработала охранная магия – Садовница не зря вложила в неё прорву денег, наняв самых искусных магов для неё. Чтобы ни одна мразь не попыталась добраться до скрывшихся здесь девушек. Яркая вспышка, и рыжий гость с воплем отлетел, чуть не выбив окно, а Садовница, глубоко вздохнув и кое-как придя в себя, коротко произнесла только одно слово:
— Вон.
И указала рукой для верности на дверь. Ну, вдруг Джек не поймёт, в каком направлении убираться.
ГЛАВА 2
Она совершенно не удивилась, когда рыжий спокойно поднялся, отряхнулся и окинул её внимательным взглядом.
— Думаешь, это остановит нас? – невозмутимо произнёс он, усмехнулся и всё-таки направился к двери, пока Садовница пыталась совладать с эмоциями, пристально следя за гостем.
Нас. Значит, Морис тоже где-то здесь, в городе. Плохо… Она ничего не ответила, Джек вышел из кабинета в полной тишине, и даже ничего не сказал напоследок. Это и насторожило больше всего, и беспокойство пополам с волнением возросли в разы. Чего ожидать от них?! Нанять телохранителя? Не выходить на улицу теперь без него? Садовница чуть не фыркнула в раздражении, а потом мановением руки подняла кресло и устало опустилась в него, прикрыв глаза и откинувшись на спинку. Фло. Как же давно она не слышала и не вспоминала это имя…
— Всё в порядке? – раздался неожиданно голос Розы, и Садовница встрепенулась, выпрямилась, глянув на заглянувшую суккубу.
— Да, – коротко ответила женщина. – Разобралась.
Роза окинула её заинтересованным взглядом и усмехнулась.
— Я так понимаю, внезапный поклонник? – тёмная бровь выгнулась, в тоне суккубы отчётливо слышалось ехидство.
Садовница поморщилась, хотя от воспоминания о поцелуе губы тут же начало покалывать, и она чуть не потянулась их потрогать. Да, демоны всё побери, соскучилась за год…
— Один из, – буркнула Садовница. – Больше ноги его здесь не будет! – категорично заявила она.
Второй раз у него точно не получится пробраться сюда, как и у Мориса. Нет уж! Надо было соглашаться тогда, когда она предлагала, а то, что в процессе поисков они помирились, это не её забота. Тихонько хмыкнув, суккуба прикрыла за собой дверь, не став выспрашивать подробности, за что Садовница была ей благодарна. Демоница очень чутко ощущала, когда хозяйка «Сада» готова к беседе, а когда лучше не приставать. Остаток вечера прошёл спокойно, даже от её людей в городе не пришло никаких неприятных известий. Помощь Садовницы пока никому не требовалась… Кто бы ей самой ещё помог.
Утром эмоции улеглись, и к завтраку она приступила в спокойном настроении. Ночью никто не беспокоил, не пытался влезть в окна – да и не получилось бы, – а впереди ждали привычные дела. Проверить бухгалтерию, почту, проведать девушек, посмотреть, всё ли у всех в порядке, и прочее. Поев, Садовница вновь отправилась в кабинет и первым делом взялась за почту. Отложив несколько благодарственных писем, она просмотрела счета, несколько приглашений в течение недели на мероприятия, куда вполне не зазорно было бы пригласить владелицу борделя, пусть и элитного. Тихонько хмыкнув, Садовница улыбнулась: на них-то она и находила новых клиентов для своих девочек, тех, кто мог бы позаботиться и в будущем, возможно, составить кому-то из них счастье.
А вот увидев сложенный и запечатанный листок без подписи, женщина замерла, не торопясь брать послание и совершенно точно зная, от кого оно. Только вот что несло?.. Поджав губы и резко выдохнув, Садовница взяла и одним движением вскрыла, пробежав несколько строчек, написанных твёрдым, разборчивым почерком. «Надо поговорить. Приходи сегодня к восьми вечера, ресторан «Тысяча и один вкус», поужинаем». Без подписи, но она и не требовалась, Садовница прекрасно знала, кому принадлежит оттиск печатки на сломанном сургуче. Графу Морису Форчеру, тому, кто не поленился просить у короля высочайшим указом заключить брак с вдовой Флорен Артаз. Упрямый баран!..
Садовница прищурилась, побарабанив пальцами по столу и небрежно отбросив послание. Поговорить в самом деле надо, расставить все точки, иначе ей и правда останется только запереться в доме и никуда из него не выходить. Но если она отправится на эту встречу… В «Тысяче вкусов», одном из самых дорогих и престижных ресторанов города, имелось целых три этажа, на первом – общий зал со столиками, на втором небольшие залы для частных мероприятий и компаний, и наконец на третьем – отдельные кабинеты для тех, кому требуется уединение. Садовница не сомневалась, Морис выбрал последнее. А это значило, что так просто её с ужина никто не отпустит, и секс точно будет.
Она ничего не могла с собой поделать, тело, истосковавшееся по мужчине, отозвалось на эту мысль жарким томлением и горячей пульсацией между ног. А за год воспоминания об умелых руках и губах, оказывается, ничуть не померкли. Только вот, не запутает ли это ещё больше и без того непростую ситуацию?! Но не пойти нельзя, и к себе приглашать тоже не вариант. Значит, остаётся только подстраховаться. Слава богам, Садовница в своё время продумала и этот момент, ведь тех, кто хотел вернуть свои игрушки, сбежавшие в «Сад удовольствий», было достаточно. И некоторые из них проявляли завидную настойчивость в стремлении добраться до девочек. На губах Садовницы появилась лёгкая улыбка, в глазах блеснул хищный огонёк.
— Ладно, мальчики, поговорим, – мягким, грудным голосом произнесла она.
К встрече стоило тщательно подготовиться, но сначала закончить с делами, чем женщина и занялась. А вот после обеда можно и заняться приготовлением к вечеру, и в первую очередь посетить женский салон «Жемчужина красоты», куда Садовницу впускали без всякой предварительной записи. Потому как однажды она помогла племяннице владелицы, отыскав внезапно пропавшую девушку в загородном поместье одного мерзавца. А потом можно и платьем заняться…
В салоне Садовница провела несколько часов, позволив умелицам привести себя в полный порядок и должный вид. Расслабляющий массаж, несколько ванн в минеральных источниках, обёртывания, нежные крема, от которых кожа буквально засияла. Да, давно она не прихорашивалась перед тем как встретиться с мужчиной! Нет, конечно, Садовница следила за собой и регулярно бывала в салоне, но рангом попроще. Сейчас же… Эти двое должны увидеть, что она без них вовсе не зачахла, а выглядит даже лучше, чем раньше. Да, пожалуй, именно так. Из «Жемчужины» она прямиком отправилась за нарядом, в салон, где шили для её девочек.
— Рови, мне нужно что-то особенное! – заявила Садовница, едва завидев хозяйку ателье, лично вышедшую встречать дорогую гостью.
Безупречно очерченная бровь Рови поднялась, в глазах мелькнуло любопытство.
— Насколько особенное? – уточнила она, тем не менее зная, что не получит ни единого намёка на сплетню – Садовница отлично умела хранить свои секреты.
— Важная встреча, – подумав, женщина всё же добавила с непроницаемым лицом. – С мужчинами.
Рови ничего не сказала, лишь кивнула и сделала жест рукой, направившись к лестнице наверх, где находились индивидуальные примерочные.
— Сейчас покажу, – дождавшись, когда Садовница устроится на диване, произнесла Рови и ненадолго вышла.
А потом вернулась с тремя манекенами, плывшими за ней, и на каждом красовалось платье. Причём трёх её любимых цветов, насыщенно-фиолетового, винно-красного и глубокого синего, почти чёрного. Однако взгляд сразу остановился на втором, шёлковом. Ничего лишнего, руки открыты, глубокий вырез не подразумевал под низ ничего, бёдра подчёркивала драпировка с запахом, а дальше юбка расходилась мягкими складками. На плечах накидка из мягкого, невесомого меха. Плавные линии, дразнящий силуэт, однако никакой вульгарности или излишней откровенности. То, что надо.
— Это, – Садовница указала на него, и Рови удовлетворённо улыбнулась.
— Почему-то не сомневалась, – хмыкнула она.
Расплатившись и забрав наряд, женщина поспешила домой, до встречи оставался всего час. Придётся сегодняшним вечером за старшую остаться Розе – только суккубе Садовница могла доверить своё заведение и быть уверенной, что в её отсутствие ничего серьёзного не произойдёт.
Садовница медленно подошла к зеркалу, окинула себя взглядом: идеально. Вырез открывал ложбинку и намекал на соблазнительные округлости, драпировка подчёркивала плавный изгиб бедра. Глубокий винный цвет оттенял матовую кожу и придавал глазам особый блеск. Женщина брызнула духами, поправила тщательно уложенные пряди и кивнула отражению:
— Что ж, пора.
Она покинула дом через второй, неприметный ход, поймала извозчика и назвала адрес, откинувшись на мягкое сиденье. Чем ближе подъезжала, тем сильнее билось сердце, эмоции удавалось контролировать с некоторым трудом. Они не должны увидеть её волнение, ни в коем случае! Иначе отстоять свою свободу будет крайне сложно, эти двое упрямые, как целое стадо ослов. Но или они сейчас договорятся, или… или всё было напрасно. Садовница вздёрнула подбородок и сузила глаза, в которых блеснул опасный огонёк. Ну нет, не напрасно.
Тем временем экипаж остановился, женщина вышла перед элегантным трёхэтажным зданием с вывеской, украшенной магическими разноцветными огоньками. У двери стоял дворецкий в форменной ливрее и белых перчатках, он с поклоном открыл перед ней дверь, впуская в холл. Зеркала, позолота, хрусталь – всё роскошно и элегантно, и, конечно, здесь гостей встречал администратор в строгом чёрном костюме.
— Госпожа?.. – он вопросительно посмотрел на неё.
— Флорен Артаз, – без запинки ответила она, хотя не пользовалась этим именем, казалось, вечность.
— О, да, конечно, прошу за мной, – сразу заулыбался администратор и повёл её внутрь ресторана.
Общий зал с наполовину занятыми столиками, негромкая, приятная музыка, тонкий аромат цветов. Широкая лестница, двумя крыльями расходящаяся на второй этаж, и изящная винтовая – на третий. Короткий коридор, дверь…
— Прошу, вас ждут здесь, – администратор с поклоном распахнул перед ней створку.
Садовница на мгновение задержала дыхание, потом медленно выдохнула и переступила порог, высоко держа голову и расправив плечи. Что бы её сегодня ни ждало здесь, она собиралась выйти отсюда победительницей.
ГЛАВА 3
Внутри всё больше походило на уютную гостиную, чем на ресторан: стены, обитые шёлком, большая картина, имитирующая окно в сад, изящные магические светильники, дававшие приглушённый свет, отчего в помещении царил интимный полумрак. Вместо стульев – удобный диван, широкий, чуть изогнутый, с плюшевой обивкой, с которой не соскользнёшь. Стол же поддерживался магией, подстраиваясь под клиентов по высоте, чтобы было удобно есть и не уронить ничего на одежду. Да, тут всё продумано… Даже отсутствие стульев, ну или их попросили убрать.
Наконец блуждающий взгляд Садовницы остановился на тех, кто сидел на диване. Конечно же, свободное место оставалось между ними… Граф Морис Форчер, как всегда, безупречен в тёмном костюме и белоснежной рубашке, взгляд пристальный, чуть прищуренный, лицо серьёзное, непроницаемое. Джек Скавелл наоборот, с широкой, довольной ухмылкой, откровенно рассматривал гостью, одетый в брюки, рубашку и расстёгнутый жилет. Оба просто возмутительно хороши, за этот год почти не изменились, и сердце Садовницы пропустило удар, а потом пустилось вскачь. Однако на лице не отразилась ни единая эмоция. Воздух в помещении, казалось, сгустился настолько, что его можно было резать пластами, а в ушах тихонечко звенело от напряжённой тишины.
Первым её нарушил Морис.
— Шикарно выглядишь, Фло, – произнёс он негромким, приятным голосом, и уголок его губ приподнялся, а в глазах мелькнуло неприкрытое восхищение.
Она с невозмутимым видом кивнула и выгнула бровь, окинув помещение выразительным взглядом.
— А стулья здесь не предусмотрены? – непринуждённо поинтересовалась она, а внутри между тем всё сладко обмерло от смутного предвкушения.
— Мы тебе место оставили, – Джек похлопал по сиденью рядом с собой. – Присаживайся, готовят здесь божественно.
Садовница хмыкнула, не торопясь подходить, и не удержалась от язвительной фразы:
— Да? А я хоть успею попробовать всё это великолепие? – она кивнула на стол, где под специальными заклинаниями подогрева стояли разнообразные блюда.
— Успеешь, конечно, – граф оставался серьёзным, впрочем, как и всегда, он был сдержаннее Джека. – Мы же поговорить позвали.
— Ну да, ну да, – иронично протянула Садовница, но всё же не стала дальше показывать характер, обошла стол и опустилась на свободное место между мужчинами.
— Но сначала – ужин, – категорично заявил Джек и первый потянулся к салатнице, чтобы положить ей на тарелку.
Удивительно даже, как слаженно действовали эти двое, и ни одной подначки или провокации, как бывало раньше, когда они оказывались в одном пространстве. Попеременно ухаживали, подкладывая ей изысканных блюд, бокал не подливали, едва она пригубила его – пить Садовница не торопилась, не желая туманить сознание алкоголем. Однако за столом имелся и прохладный лимонад с мятой, что оказалось очень кстати. Пока ели – блюда и правда оказались восхитительными, – мужчины поддерживали лёгкий, ни к чему не обязывающий разговор. О том, какой тут красивый и удобный город, мягкий климат, о грядущей новой премьере – это, конечно, Морис, завзятый любитель светских мероприятий. О разнообразии лавок и магазинов, и как тут легко найти всё нужное для артефактов – это Джек, дипломированный артефактор, мастер на все руки и в родном мире владелец целой сети различных мастерских.
Конечно же, Садовница догадывалась, о чём эти непринуждённые разговоры, что именно они означают: эти двое в самом деле спелись, и за всё время, пока находятся здесь – кстати, как долго? – тщательно разведывали новую территорию. Вот только, зачем? Она надеялась, что сумеет выяснить. Когда дело дошло до десерта, воздушного сливочного суфле с ягодами и нежнейшим ванильным кремом, Садовница снова пригубила бокал и откинулась на спинку дивана, чтобы видеть обоих мужчин. Вступительная часть закончена, пора приступать к серьёзным вещам.
— Итак? – она выгнула бровь и чуть прищурилась. – Я вас внимательно слушаю. Зачем вы явились сюда?
Да, провокационный вопрос, но с чего-то ведь надо начинать. Джек, конечно же, весело ухмыльнулся, тоже откинулся и словно невзначай положил руку на спинку, в опасной близости от её плеч.
— А не хочешь для начала узнать, как мы помирились? – в тон ей спросил он, и горячие пальцы легко, едва ощутимо пощекотали основание шеи.
По позвоночнику тут же скатилась волна обжигающих мурашек, и Садовница едва не вздрогнула, снова поспешно глотнув вина. Надо бы осадить, но она опасалась, что голос выдаст, поэтому повела плечами, глядя прямо перед собой, и как можно безразличнее обронила:
— Ну если так хочется посвятить меня в детали, то пожалуйста. Но потом я жду ответа на свой вопрос.
Ответил неожиданно Морис, причём вдруг усмехнулся, и его глаза весело блеснули.
— Да ничего особенного, – лениво отозвался он, удобно устроившись в углу дивана, и локтем опёршись на спинку. – Как водится, сначала вульгарно набили друг другу морды, без всякой магии, потом красочно послали друг друга, потом несколько месяцев мотались каждый по мирам, пытаясь найти твой след, – усмешка Мориса стала шире. – А потом оно само как-то получилось. Вдвоём искать сподручнее, чем по одиночке.
— Очень занимательная история, рада за вас, – невозмутимо отозвалась Садовница, стараясь не обращать внимания на действия Джека – его пальцы так и продолжали легонько, едва ощутимо блуждать по шее, оставляя за собой шлейф горячих мурашек. – И вашей крепкой мужской дружбе тоже. Я-то здесь при чём?
А вот тут Морис моментально стал серьёзным, не отрывая от неё глаз.
— При всём, Фло, – негромко ответил он, и таким тоном, что Садовница нервно стиснула пальцами бокал, чуть не сломав ножку. – Между вариантами потерять насовсем любимую женщину из-за собственного упрямства и попробовать всё же пойти на компромисс, чтобы остаться с ней, я выберу второе.
— Мы выберем, – тут же поправил Джек, причём тем самым бархатистым голосом, от которого поджимались пальчики на ногах и сбивалось дыхание. – У нас было достаточно времени, чтобы всё обдумать, смириться и принять сложившуюся ситуацию, – он аккуратно вынул бокал из пальцев Садовницы, и губы рыжего словно невзначай мазнули по изящному изгибу, заставив кожу вспыхнуть.
— И это ответ на твой вопрос, Фло, – подхватил Морис, пока она пыталась усмирить взметнувшиеся эмоции и дышать по-прежнему размеренно. – Мы явились за тобой.
Она тут же вскинулась, выпрямилась, нахмурив брови.
— Я не вещь! – категорично заявила Садовница, в душе после их слов воцарился некоторый сумбур. – Чтобы меня забирать!..
Насколько искренне они говорили? Не только ли для того чтобы она снова не сбежала?.. А потом снова возьмутся за старое и будут перетягивать её, как одеяло, каждый на себя?
— Ш-ш-ш, – Джек тут же обвил её талию второй рукой, мягко увлекая назад, и вот теперь совершенно определённо его губы нежно прижались к бешено бьющейся жилке на шее. – Тихо, Фло, конечно же, ты не вещь, – успокаивающе произнёс он, теперь мимолётно коснувшись уголка её рта. – Никто и не считал тебя вещью…
— Вы понимаете, что я не потерплю никакого соперничества? – настойчиво продолжила Садовница, продолжая смотреть в глаза Морису – из них двоих у него, помнится, сильнее выражались собственнические инстинкты… – Никаких отдельных спален, никаких отчётов, кто где и с кем был, никакой слежки и ревности! Никакого секса по расписанию и… статуса любимого мужа, – чуть запнувшись, добавила она, незаметно сглотнув: Джек так и не убрал руки с её талии, а пальцы уже поглаживали не только шею, но и плечо, и спину, забираясь под меховую накидку. И это волновало, отвлекало, мешало сосредоточиться на разговоре, однако Садовница упрямо желала сначала выяснить всё до конца. – Уверены, что понимаете, на что соглашаетесь?
Так хотелось поверить, шагнуть навстречу… Словно и не было этого долгого, одинокого года. Но было откровенно страшно, потому что второй раз она не переживёт вот этого вот всего, да и бросать уже налаженную жизнь и опять бежать в никуда – точно не то, к чему она готова. Морис подался вперёд, поймал её руку и начал нежно перебирать пальцы, не сводя задумчивого, пристального взгляда, в котором загорелся шальной огонёк.
— А давай проверим? – вкрадчиво спросил он, медленно поднёс пальчики Садовницы к губам и перецеловал каждый, заставляя вздрагивать. – Прямо сейчас?
Конечно, она знала, что так будет, что никто просто так её отсюда не выпустит. Но… сразу втроём?.. Кто бы знал, что владелица элитного борделя смутится, как девчонка, от этой мысли, вряд ли поверил. «А что, милочка, ты ожидала, что один целомудренно постоит за дверью, пока ты тут будешь развлекаться с другим? – ехидно отозвался внутренний голос. – Сама же только что заявила, никаких раздельных спален!» Вообще-то Садовница предполагала, что на встречу явится кто-то один, Морис, например. То, что жених и любовник пришли вдвоём, было для неё некоторой неожиданностью. С Морисом так вообще они дальше поцелуев не успели зайти, спать с двумя одновременно тогда она считала для себя неприемлемым. Пока не осознала, что настойчивые ухаживания графа принесли свои плоды, и её угораздило влюбиться в двух мужчин сразу…
Между тем, рука Джека переместилась с талии чуть выше, так, что ладонь легла на упругий холмик, скрытый всего лишь одним слоем тонкого шёлка. Нежно сжала, большой палец обвёл напряжённый сосок, проступающий под тканью и не оставивший никаких сомнений, что под платьем у Садовницы ничего нет. Сверху, по крайней мере. Она же не смогла удержаться от ироничного замечания, хотя голос предательски охрип:
— Что, неужели потренировались, перед тем как прийти за мной?..
— Ага, книжки умные в библиотеке почитали, – фыркнул ей на ухо Джек, а губы Мориса уже перешли на запястье, язык вычерчивал невидимые узоры на нежной и очень чувствительной коже, вспыхивавшей от каждого прикосновения. – Преимущественно непристойного содержания…
— Вот и проверим, насколько фантазии сходятся с реальностью, – натурально мурлыкнул Морис, пощекотав горячим дыханием запястье.
Придвинулся ближе, а его взгляд теперь не отрывался от руки Джека, пальцы которой скользнули уже по обнажённой коже вдоль выреза, погладили ложбинку и… Его ладонь уверенно нырнула под шёлк, накрыв полушарие и мягко помассировав. Тело Садовницы облила жаркая волна, скрутившись внизу живота огненной спиралью, между ног болезненно заныло, и она неосознанно крепче сжала колени. Как, оказывается, соскучилась по прикосновениям, по мужчине… Интересно, а Морис такой же хороший любовник, как Джек?
— Фло-о, а у тебя только сверху ничего под платьем нет? – словно уловив, о чём она думает, протянул граф низким, вибрирующим голосом, и от его вопроса внутри всё сладко обмерло в предвкушении.
Она всего мгновение помедлила, собираясь с духом, потом мысленно махнула на всё и чуть сдвинулась, удобно прислонившись к Джеку и с вызовом вздёрнув подбородок.
— А ты проверь, – негромким, грудным тоном ответила Садовница, слегка улыбнувшись, и чуть выгнулась, прижавшись бедром к его колену.
Пусть всё идёт, как идёт, а она потом решит, что же ответить этим двоим. Не отпустить её они не смогут, если хозяйка «Цветов удовольствий» вовремя не вернётся домой, то знающие люди начнут искать. Только Садовница решила озвучить это позже, пускай мальчики думают, что выиграли. Тем слаще будет воспитывать их потом.
ГЛАВА 4
Всего на мгновение Морис замер, а Джек – она ощутила – напрягся, после чего ладонь графа легла на её ногу чуть ниже колена и медленно начала подниматься, потянув за собой тонкий шёлк. Одновременно руки Джека скользнули по плечам Садовницы, и через миг лиф платья оказался спущен, полностью обнажив розовые холмики с тёмными горошинами уже напряжённых сосков. А ведь Морис смотрел на них первый раз, и как смотрел… Она не сдержала прерывистого вздоха, вцепившись в платье и не зная, чего в эмоциях сейчас больше, проклятого смущения или возбуждения, огненной волной промчавшегося по венам. Джек же добавил переживаний, его ладони обхватили уже оба полушария, большие пальцы обвели вокруг вызывающе торчащих вершинок, и около уха раздался его хрипловатый смешок.
— Ну что, не тянет врезать мне в морду? – ехидно поинтересовался он, и Садовница едва не задохнулась от возмущения – ну зачем провоцировать?!
Тогда и не надо было всё вот это вот начинать! Ведь если сейчас Морис поддастся, это означает, что все сказанные раньше слова – пустой звук… Однако граф вдруг усмехнулся, выгнул бровь, а его ладонь уже поднялась выше колена, до самого бедра, сминая тонкую ткань, пока взгляд блуждал по открывшемуся зрелищу.
— Знаешь, за этот год я столько раз думал, как оно всё будет, что практически свыкся с этой мыслью, – с убийственной невозмутимостью отозвался он, и рука Мориса уверенно нырнула под шёлк, погладив затянутое в чулок бедро Садовницы. – И не поверишь, но мне нравится то, что я вижу, – добавил он задумчиво, склонив голову и продолжая наблюдать, как пальцы Джека неторопливо ласкают её грудь.
— Сейчас-с я кому-то в морду врежу! – прошипела разъярённой коброй Садовница и тут же охнула от неожиданности – наглый рыжий чувствительно сжал тугой бутон, послав по телу разряд острого удовольствия пополам с лёгкой болью.
— Милая, расслабься, – выдохнул ей на ухо Джек и тут же нежно погладил вершинку. – Я же просто разряжаю обстановку…
Она даже открыла рот, чтобы выразить всё, что думает по этому поводу, однако не смогла: губы Джека скользнули по шее, скуле, и наконец прижались к её губам, требовательно, жадно, почти грубо. Как там, в кабинете. Слова резко пропали, растворившись в жарком томлении, на несколько восхитительных мгновений Садовница просто выпала из реальности. Эмоции накатывали волнами, дыхание сбивалось, а ошалевшее сознание лишь отмечало отдельные детали. Скользящие по груди и животу горячие ладони Джека, оставляющие на коже обжигающие мурашки. Пальцы Мориса, гладившие обнажённое бедро уже над кружевом чулка и постепенно поднимающиеся всё выше.
Пока наконец не добрались до чувствительного местечка, ничем не прикрытого. Замерли на мгновение, а потом Садовница ощутила, как Морис решительно дёрнул тонкую ткань вверх, до самой талии, открывая её тело окончательно. Всхлипнув, она судорожно вздохнула, прерывая поцелуй, широко распахнула глаза, безуспешно пытаясь справиться с дрожью, прокатившейся от шеи до самых кончиков пальцев. Морис смотрел не отрываясь, пальцы блуждали вокруг, по самому низу живота, по бёдрам, дразня, но не притрагиваясь. А между ног всё жарко пульсировало, голодная пустота внутри разрасталась, требуя удовлетворения, и мышцы сводило болезненно-сладкой судорогой. Она хотела Мориса не меньше, чем Джека, и сейчас собственные желания уже не так пугали, как до побега. Ведь тогда Флорен не считала правильным обманывать Джека и спать с другим мужчиной одновременно…
— Сколько раз я представлял этот момент, – хрипло произнёс граф почти шёпотом, его взгляд потемнел, а ноздри хищно раздулись. Пальцы нежно, невесомо коснулись самого начала складочек, и Садовница едва не охнула от вспышки предвкушения. – Чуть не свихнулся от собственных фантазий…
— Прекрасная возможность реализовать их, не натирая мозоли на руке, – ехидно отозвался Джек, и в следующий момент чуть наклонился, подхватив ногу Садовницы под колено и одним движением подняв. – Можешь приступать прямо сейчас.
Она едва не охнула от неожиданности и окатившей волны замешательства пополам с пряным, острым восторгом. Морис шумно выдохнул, не отрывая взгляда от сокровенного местечка, полностью открытого, и медленно наклонился.
— Отличное предложение, – вкрадчиво произнёс он, горячие ладони погладили бёдра Садовницы. – Давно хочу попробовать тебя на вкус, сладкая моя…
Да уж, похоже, эти двое и правда за время её отсутствия успели подружиться и не просто смириться с тем, что им придётся делить одну женщину на двоих. И она окончательно расслабилась, погрузившись в жаркую пучину желания, позволив этим двоим действовать так, как они хотели. А Садовница будет получать удовольствие, и судя по шквалу эмоций, в разы сильнее, чем раньше. Потому что теперь рядом двое мужчин, между которыми она так и не смогла сделать выбор, и к которым тянуло одинаково. Язык Мориса коснулся самого низа живота, вырисовывая жаркие узоры, и она снова судорожно вздохнула, чуть выгнувшись и бесстыдно отставив и вторую ногу, открываясь больше для пикантной ласки. Одна рука Джека вернулась на грудь, поглаживая, мягко массируя, играясь с сосками и то сжимая их, слегка оттягивая, то нежно обводя по кругу. Они стали настолько чувствительными, что реагировали на малейшее прикосновение вспышками яркого, на грани болезненности, удовольствия. Тело плавилось, дыхание срывалось, а кровь шумела в ушах, и когда наконец язык Мориса коснулся влажных складочек, Садовница не сдержала короткого стона, выгнувшись сильнее.
— Хочешь, расскажу, как ей нравится? – снова произнёс Джек, и она услышала тихий смешок около уха.
— Спасибо, в инструкциях не нуждаюсь, – отозвался Морис, на мгновение оторвавшись от своего занятия, и Садовница чуть не застонала снова, на сей раз от разочарования.
Да чтоб этих мужиков демоны разорвали!.. Ну сколько можно говорить?!
— Хватит болтать! – тихо рявкнула она, тяжело дыша, и закинув руку назад, рывком наклонила голову Джека к себе, впившись в его рот горячим, нетерпеливым поцелуем.
Пальцы Мориса легко пробежались по внутренней стороне бёдер Садовницы, вызвав лавину мурашек, и она ещё успела услышать насмешливый ответ графа:
— А он когда нервничает, всегда говорливый становится.
После чего Морис снова наклонился, раздвинул мягкие лепестки ещё шире, и кончиком языка медленно обвёл набухший бугорок, лишь дразня пикантной лаской. Вспышка удовольствия опалила изнутри, огнём разошлась по венам, скрутилась внизу живота сладкой судорогой, и Садовница приподняла бёдра, стремясь прижаться к порочному рту, продлить ощущения. А Джек не отрывался от её губ, быстро перехватив инициативу, и уже его язык ворвался внутрь, играя, исследуя, захватывая, и – повторяя те же движения… Шквал эмоций подхватил, закружил, утянул за собой, воспламеняя каждую клеточку, и наслаждение и правда было в разы сильнее, ярче, пронзительнее. Когда тебя ласкают сразу четыре руки, со знанием дела и уверенно, пусть даже Морис делал это в первый раз… У них с Джеком было достаточно времени, чтобы обсудить, так сказать, все детали…
Пальцы графа мягко проникли внутрь, пока язык продолжал тщательно вылизывать, проникая везде, игриво щекотать чувствительную точку. Губы так же мягко прихватывали влажные лепестки, посасывали, втягивали скользкий кусочек плоти, заставляя двигать бёдрами в такт. Садовница потерялась в ощущениях, почти перестав чувствовать собственное тело, и даже не заметила, в какой момент судорожные вздохи превратились в негромкие стоны. И как так получилось, что Джек ловко переместил её, устроив поудобнее и при этом не отпустив ногу… А его губы спустились по шее ниже, к упругим холмикам груди и жаждавшим продолжения ласки напряжённым бутонам сосков. Им всем уже стало не до разговоров, потому что было слишком хорошо – Садовнице так точно. Она стремительно летела в пропасть без дна, а Морис умело удерживал её на самой грани удовольствия, чутко ловя момент, отстраняясь и согревая горячим дыханием разнеженное местечко, поглаживая пальцами вокруг. Не иначе, мстил за то, что она так долго не поддавалась и не допускала его к своему телу…
— Давай же, попроси его, – хрипло выдохнул ей в губы Джек, подняв голову, и на мгновение их взгляды встретились.
Да, пожалуй, мальчики хорошо познакомились за это время, вон как понимают друг друга… А Садовница уже и сама чуть не хныкала, нетерпеливо ёрзая, сдаваясь под напором желания. Напряжённые нервы тихонечко звенели, разнеженное лоно горело огнём, вспыхивая от малейшего прикосновения. Попросить… Что ж, наверное, Морис всё-таки заслужил эту маленькую уступку, за то, что смог отодвинуть свои собственнические замашки ради того, чтобы быть с ней вместе. Между тем, Джек, усмехнувшись, снова наклонился и чувствительно прихватил зубами сосок, оттянув его, Садовница всхлипнула, выгнувшись и царапнув обивку дивана. Пальцы Мориса снова погладили откровенно мокрые складочки, язык повторил их путь, и она сдалась.
— Ри-и-ис!.. – простонала она, дрожа от напряжения. – Пож-жалуйста… Сделай это уже, демоны тебя раздер-ри! – последние слова она буквально прорычала, уже просто не в силах сдерживаться.
Ответом ей послужил одновременный смех двоих, наполненный хриплыми, чувственными нотками. Точно, спелись, гады… А дальше все мысли вылетели из головы, потому что Морис сжалился. Прижался ртом к раскрытой, влажной плоти, его пальцы одним плавным движением проникли в неё почти на всю длину, и одновременно язык мягко прижал пульсирующий бугорок. Садовница задохнулась от взрыва наслаждения, перед глазами беззвучно взрывались звёзды, а из груди вырвался длинный стон, пойманный поцелуем Джека, непривычно нежным и ласковым.
Она пошевелилась, приоткрыла глаза и сразу наткнулась на пристальный взгляд Мориса, в котором читалось неприкрытое желание. Тёмное, тягучее, моментально воспламенившее кровь, будто и не она сейчас купалась в наслаждении. Садовница медленно улыбнулась, выпрямилась, мягко высвободившись из рук Джека – он не стал удерживать, – и подалась навстречу Морису.
— Продолжим? – мурлыкнула она, ничуть не стесняясь собственной наготы – платье собралось на талии, и по-хорошему, снять бы его совсем.
А сзади вдруг обвились руки Джека, и его вкрадчивый голос произнёс около уха:
— Ты же не рассчитываешь, что я постою в сторонке, пока вы тут развлекаться будете, м-м, Фло-о?
ГЛАВА 5
Она усмехнулась, повернула голову, встретившись глазами с рыжим, и насмешливо отозвалась:
— Джеки, милый, ты плохо меня слушал? Если я говорю, что никаких отдельных спален и секса по расписанию, значит, и никаких стояний в сторонке! – Садовница провела ладонью по щеке Джека и добавила низким, хрипловатым от эмоций голосом. – Кроме всего прочего, я владелица борделя, и уж поверь, в теории разбираюсь.
Глаза Джека вспыхнули, бровь поднялась, пока ладони вновь принялись путешествовать по её телу.
— Значит, только в теории? – уточнил он.
— А вот сейчас и попрактикуемся, – ответил вместо Садовницы Морис, и от предвкушения в его тоне по телу женщины прокатилась горячая дрожь, вновь воспламенив пожар внизу живота. – Только это снимем, мешаться будет, – и он решительно потянул болтавшееся на талии платье наверх.
«Ты смотри, как спелись, однако…» – успела мимолётно удивиться Садовница, но спорить не стала и послушно подняла руки, позволяя Морису избавить её от одежды. Миг, и наряд алой лужицей приземлился на пол, а по телу уже блуждают четыре руки, причём совершенно не мешая друг другу… И теперь уже губы Мориса накрыли вершинку груди, прихватили, втянули в горячий рот. Язык медленно обвёл вокруг, перекатывая, как карамельку, и Садовница выгнулась, не сдержав судорожного вздоха. Её пальцы стиснули плечи Мориса, наткнулись на ткань, и она требовательным, по-прежнему хриплым голосом произнесла:
— Мне тоже это мешает, между прочим!
В голову ударила хмельная, бесшабашная волна, все сомнения и размышления окончательно отошли на второй план. Если уж они все вместе так далеко зашли, значит, есть надежда… Но Садовница подумает об этом потом, позже. Морис поднял голову, прищурился, и в его глазах мелькнуло хищное выражение. Медленно улыбнулся и выпрямился, взгляд неторопливо прошёлся по её телу, не скрытому больше ничем, на мгновение задержался на раздвинутых ногах – ладони Джека легли на бёдра Садовницы, мягко надавив и раздвинув чуть шире. Она же откинулась на рыжего, спиной ощутив, что он как раз уже ухитрился стянуть рубашку, и прикосновение к его обнажённой груди окатило очередной волной жарких мурашек. Как же она соскучилась по этим ощущениям, по нему самому! При этом глаза Садовницы не отрывались от Мориса, от его порочной улыбки, и пальцев, нарочито медленно расстёгивавших рубашку.
— Я безумно рад слышать от тебя это, Фло, – произнёс он низким, бархатистым тоном, и его улыбка стала шире.
И наконец одним движением снял лишнюю одежду, небрежно бросив сверху на её платье. Взгляд Садовницы жадно заскользил по рельефному торсу, подмечая крепкие, чётко обозначенные мышцы, тёмные, плоские соски, впадинку пупка и убегавшую под пояс штанов тёмную полоску…
— Ну что, нам встать рядом, чтоб ты сравнила? – игриво заметил Джек, и его губы скользнули по изгибу шеи, оставляя шлейф обжигающих мурашек, а пальцы шаловливо погладили мягкие складочки.
Садовница издала смешок, провокационно потёрлась попкой о выразительную выпуклость и парировала:
— Может, ещё линейку взять? Вы тут мериться пришли или делом заниматься?
И не давая возможности никому ничего ответить, подалась вперёд, обхватив ладонями лицо Мориса и прижавшись к его губам. От собственного пряного привкуса, оставшегося на них, поцелуй приобрёл особую пикантность, Садовница едва не задохнулась от нахлынувших эмоций. Морис тут же перехватил инициативу, поцелуй стал жадным, нетерпеливым, таким, что заныли губы. Его язык исследовал, завоёвывал, не оставлял ни шанса на сопротивление, и Садовница с радостью сдалась, прильнув к горячему телу. Ладони женщины скользили по плечам и спине, пальцы с упоением ощупывали мышцы, ощущая, как они перекатываются под гладкой кожей. Как же долго она мечтала об этих прикосновениях!.. Как мучилась от невозможности позволить себе такую вольность, не обманув никого и не предав! И как же сейчас сладко прижиматься к Морису, отвечать на его поцелуй, и понимать, что не придётся никому врать…
— Попробуем кое-что новенькое, Фло-о? – протянул Джек, и его ладони мягко провели по упругим ягодицам Садовницы, чуть сжали.
Ответить она не могла – Морис всё не прерывал поцелуя, тягучего, горячего, сладкого, как карамель, пока его пальцы уверенно пробрались между её ног, снова коснувшись влажных складочек. Она всхлипнула прямо ему в губы, прогнулась, сходя с ума от бушевавшего шквала ощущений. Это было… необычно, волнующе, и хотелось скорее продолжить, попробовать наконец то, о чём она знала действительно лишь в теории. В конце концов, за этот долгий год нет-нет да думала, как оно могло быть, если бы эти двое упрямцев сразу согласились на её предложение…
Пальцы Садовницы зацепились за пояс штанов Мориса, она с судорожным вздохом прервала поцелуй и посмотрела на него шальным, пьяным взглядом.
— Почему это всё ещё на тебе? – хрипло выдохнула она, облизнув припухшие после сумасшедшего поцелуя губы.
— Какая нетерпеливая, – так же хрипло рассмеялся Морис и встал, не сводя с неё глаз.
Именно в этот момент пальцы Джека скользнули между её ног, собирая влагу, а потом… чуть выше, между ягодицами. Она беззвучно охнула, широко раскрыв глаза, выгнулась сильнее, опёршись на ладони и тяжело дыша. Это оказалось очень неожиданным, Садовница даже немного отвлеклась от расстёгивавшего штаны Мориса, чутко прислушиваясь к собственным ощущениям. Всё-таки теория – это одно, а вот как сейчас… Мягкие поглаживания не вызывали неприязни или дискомфорта, лишь волновали и заставляли подаваться навстречу, пряное любопытство щекотало низ живота и заставляло нервы вибрировать в предвкушении.
— Будет удобнее, если ты раздвинешь попку, – жарко выдохнул ей на ухо Джек, на несколько мгновений прижавшись к спине Садовницы.
— Думаю, будет удобнее, если я это сделаю, – тут же раздался голос Мориса, и в следующую минуту он оказался снова на диване.
Она ахнуть не успела, как ладони графа легли на упругие ягодицы, Морис подтянул её к себе, поймав приоткрытые губы жарким поцелуем. Приподнял, одновременно разведя розовые полушария, и Садовница ощутила, как по влажным лепесткам скользнула гладкая головка… Сдержать длинный стон не получилось, когда женщина почувствовала плавное движение внутри. Удовольствие окатило горячей волной, скрутило мышцы сладкой судорогой, и Садовница подалась вперёд, шалея от восхитительных переживаний, от этой наполненности. Всхлипнула прямо в губы Морису, замерла на несколько мгновений, смакуя ощущение твёрдого, горячего ствола. Именно в этот момент пальцы Джека мягко надавили на упругое колечко, осторожно проникнув в не совсем привычное место.
Садовница в голос охнула, откинув голову и широко распахнув глаза. Это было слегка неожиданно, пикантно и придало удовольствию острую, пряную нотку. Замерли все трое, она поймала внимательный, чуть напряжённый взгляд Мориса.
— Фло? – хрипло выдохнул он, тяжело дыша.
— Всё в порядке? – тут же отозвался Джек с нотками беспокойства.
Она же длинно выдохнула, чуть пошевелившись, плавно приподнялась и снова опустилась, раздвинув ноги и прижавшись крепче к графу. Не сдержалась, издала довольный смешок и выгнула бровь, глядя ему в глаза.
— Мальчики, я давно не девственница, чтобы меня пугали эксперименты в постели, – мурлыкнула она, скользнув ладонями по плечам Мориса, и опять движение бёдрами, чтобы ощутить, как скользит внутри напряжённый член.
— Вот и славно, – тут же отозвался Джек, обвив её талию и прижавшись к спине, а пальцы второй руки продолжили поглаживать, растягивать, уже увереннее проникать, щедро приправляя наслаждение новыми, терпкими оттенками.
Губы Мориса скользили по её шее, плечам, груди, дразня тугие, чувствительные бутоны сосков, прихватывая их и посасывая, отчего по телу Садовницы прокатывались волны сладкой, горячей дрожи. Её собственная рука уверенно опустилась вниз, раздвинула мягкие складочки, добираясь до нежной сердцевинки, пальцы погладили набухший бугорок. Она выгнулась, коротко застонав, удовольствие накрыло с головой, отозвалось ослепительной вспышкой, огнём пронеслось по венам. Всё вместе слилось в яркую карусель эмоций и ощущений, сознание больше не цеплялось за каждого мужчину, кто и что с ней делал. Ласкающие руки и губы, казалось, были везде, удивительным образом не мешая друг другу, превращая её тело в податливый воск. Кожа вспыхивала от малейшего прикосновения, чувствительный бугорок тяжело пульсировал в такт движениям, Садовница полностью погрузилась в восхитительный водоворот ощущений.
Пока вдруг рука сзади не исчезла, а к тугому колечку прижалась гладкая, горячая головка. Рука Джека обхватила за талию, удерживая, рваное дыхание обожгло нежную шею, а вторая ладонь накрыла её, в самом низу живота.
— Я теперь тоже первый, – с низким, хриплым смешком произнёс он.
И не дожидаясь её ответа, двинул бёдрами, плавно входя в упругую глубину.
Садовница захлебнулась шквалом эмоций, вцепилась в плечи Мориса и выгнулась, запрокинув голову и не сдержав длинного стона.
— Да-а-а!..
Острое осознание, что теперь она принадлежит им двоим, и это не изменить, отозвалось внутри пронзительным, на грани, удовольствием, и Садовница окунулась в него с головой. Открыла глаза, встретилась с горящим, потемневшим взглядом Мориса, и медленно улыбнулась.
— Поехали? – прошептала она непослушными, припухшими после сумасшедших поцелуев губами.
И они снова начали двигаться, теперь все вместе, в странном, завораживающем ритме. Неровном, причудливом, однако все трое удивительно быстро подхватили его, легко подстроившись. Горячая нега разливалась по ставшему невесомым телу, было так упоительно, ощущать внутри двоих сразу. Чувствовать, как твёрдые стволы скользят, проникая до упора, постепенно ускоряясь, неудержимо увлекая за собой в тёмную воронку пряного, пикантного удовольствия. Садовница задыхалась, воздуха катастрофически не хватало, она царапала плечи Мориса, цепляясь за него в безуспешной попытке удержаться на грани, оттянуть ещё чуть-чуть сладкий миг. Кажется, просила ещё, сильнее и глубже, чаще, кажется, они тоже что-то говорили, вряд ли пристойное и нежное, но её это не волновало.
Она первая достигла долгожданной разрядки, не сдержав долгого, ликующего крика – и плевать, даже если кто-то услышит. Следующий был Морис: глухо рыкнув, он стиснул Садовницу в объятиях, и после нескольких мощных толчков зашипел сквозь зубы, уткнувшись ей в грудь. А она поймала ещё одну волну, мягче и не такую сокрушительную, тихо всхлипнула, зажмурившись.
— Фло-о-о!.. – Тягуче, низко застонал Джек ей в шею и расслабленно обмяк, тяжело дыша и так и не разжав рук.
Как же хотелось продлить эти мгновения, не возвращаться в реальность… Но так не бывает, и придётся расставить все точки до конца, и именно сейчас. Садовница позволила себе ещё несколько минут понежиться в горячих, крепких объятиях, а потом глубоко вздохнула, выныривая из томной неги, и настойчиво пошевелилась.
— Всё было просто отлично, мальчики, но мне пора домой, – как можно спокойнее произнесла она, внутренне подобравшись.
Вот сейчас и станет ясно, насколько эти двое готовы к компромиссам и в самом деле начать всё сначала, только уже втроём.
ГЛАВА 6
В гостиной воцарилась тишина, и Садовница ощутила, как напряглись оба от её слов. Она поймала внимательный, пристальный взгляд Мориса – рук он так и не разжал.
— Фло? – осторожно спросил граф, а Джек только крепче обнял, шумно дыша в шею. – В смысле, домой?
Она мысленно вздохнула, завозилась, выпутываясь из объятий – нехотя, но её всё же отпустили. Садовница поднялась, повернувшись к ним спиной и всем телом ощущая теперь уже два пристальных взгляда, наклонилась и подняла платье.
— А что вы хотели? У меня здесь своё дело, своя жизнь, думали, пришли, сказали, что на всё согласны, и я сразу останусь с вами? – она оглянулась через плечо, одарив обоих выразительным и насмешливым взглядом, полюбовалась ошарашенными физиономиями и аккуратно переступила, натягивая платье. – Нет, драгоценные мои, вы на испытательном сроке. Хотите отношений, убедите меня, что вы этого заслуживаете, – Садовница поправила платье на плечах и повернулась, ещё раз обведя замерших мужчин глазами. – Заслужите моё доверие, – чуть тише добавила она уже серьёзно. – И тогда поговорим снова. Спасибо за чудесный вечер, всё было здорово.
Даже если они что-то хотели сказать, она уже отвернулась и решительно направилась к двери. Её никто так и не остановил, и у Садовницы даже мелькнуло удивление: неужели и правда, прониклись и задумались? Оставили свои собственнические замашки? Пальцы сжались на ручке, и тут в спину прилетело задумчивое от Джека:
— Значит, не запрещаешь видеться с тобой?
Садовница усмехнулась, обернулась и выгнула бровь, посмотрев на него.
— Нет, – коротко ответила она, усмешка стала шире. – Но на общих основаниях, дорогие мои, и без всяких соревнований и соперничества. Спокойной ночи, мальчики, – и Садовница наконец вышла, аккуратно прикрыв дверь.
Всю дорогу домой с её губ не сходила улыбка сытой кошки, а в памяти мелькали картинки недавно случившегося. Тело отзывалось на них мягкой истомой, хотелось жмуриться и мурлыкать, натурально. Ох, да, втроём это оказалось ещё упоительнее, чем ей представлялось, острее, пронзительнее… И Морис. Она наконец-то узнала, что он отличный любовник, ничуть не хуже, чем Джек, и – было мало, да. Хотелось ещё, уже никуда не торопясь, смакуя каждое мгновение.
— Но не будем торопиться, – пробормотала она, откинувшись на спинку сиденья и глядя в окно рассеянным взглядом.
Теперь ход за мальчиками, она свою позицию озвучила. Пусть подумают, обсудят, наметят план действий… Садовница захихикала, как девчонка, от предвкушения всё внутри замерло, и стало ужасно интересно, как же будут действовать. Везде вдвоём, или всё-таки сделают следующий шаг к доверию и по одному тоже станут устраивать свидания? Что ж, судя по всему, её ждут впереди крайне насыщенные дни, и это не могло не радовать. В душе словно распахнули окна, и туда ворвался свежий, насыщенный ароматами, воздух. Она только надеялась, что не совершила ошибку, дав им второй шанс, и они правда смогли договориться. Хотя, зная обоих, вряд ли их актёрских способностей хватило бы на то, чтобы так мастерски отыграть страсть на троих не так давно. Нет, всё это было искренним и настоящим, в этом Садовница не сомневалась.
Значит, оставалась надежда, что и правда этого года им хватило, чтобы осознать: если они не хотят потерять её окончательно, значит, дальше только втроём, все вместе.
К завтраку ей доставили коробку её любимых пирожных – крошка воздушного безе, смешанная с ванильным кремом и украшенная свежими ягодами. Причём доставленных именно из той кондитерской, где покупала сама Садовница. А ещё, красивый, украшенный золотыми виньетками, билет на вечернюю премьеру в театре. Губы женщины тронула довольная улыбка, сердце забилось чаще: и правда, подумали и приняли правила игры. Что ж, театр она любила, ходила туда регулярно, несмотря на то что вроде как владелицу борделя, пусть и элитного, не должны впускать в приличные дома. Да полноте, некоторые замужние дамы даже втайне присылали ей благодарности за то, что она не пускает на порог женатых, в том числе и их мужей. Сколько бы денег они ни предлагали, и какое бы положение ни занимали. Так что, в спину не тыкали, не шушукались и не кривились презрительно. А иногда даже приглашали на какие-нибудь камерные мероприятия.
— Зачёт, мальчики, – вполголоса произнесла Садовница, отправив в рот ложку лакомства и зажмурившись от удовольствия.
Театр не требовал такой тщательной подготовки, как вчерашняя встреча, поэтому после завтрака она как обычно отправилась в кабинет, заняться счетами и отчётами. А спустя буквально несколько минут послышался негромкий стук и заглянула одна из горничных.
— Госпожа, там к вам господин Наблюдатель, – доложила она, присев в реверансе.
Так Садовница называла своих ищеек, специально обходясь без имён. Так проще и безопаснее для всех. А магия не позволит чужому под этим именем проникнуть в дом, у каждого имелся амулет, настроенный только на него, и в чужих руках абсолютно бесполезный. Она кивнула, отложив бумагу.
— Пусть заходит, – распорядилась, внутренне подобравшись.
Появление Наблюдателя говорило о том, что он нашёл ещё одну бедолагу, которой требовалась помощь, и сама девушка не могла прийти в «Сад удовольствий». А вот по какой причине, Садовница надеялась, сейчас ей расскажут. Через несколько минут в дверь раздался негромкий стук, и порог переступил мужчина. Ничем не примечательный, совершенно обычной внешности, на такого два раза на улице не обернёшься. Очень удобно в его деле, никто и не вспомнит такого.
— Прошу, – коротко произнесла Садовница, жестом показав на стул.
— Вот, – так же кратко ответил Наблюдатель, положив перед ней смятый клочок бумаги.
Она взяла, развернула. «Помогите, прошу вас». И всё, ни подписи, ничего.
— Кто это? – уточнила Садовница.
— Вчера я был на закрытой вечеринке барона Дерка, это от его помощницы, мисс Карамельки, как её все называют, – отчитался Наблюдатель.
Женщина побарабанила пальцами по столу, чуть нахмурившись.
— Что про неё известно? – обронила она, рассеянно смяв записку.
— Только то, что она всё время рядом с ним, везде, по слухам, его любовница. Участвует во всех его вечеринках и грязных оргиях. Барон расплачивается ею со своими деловыми партнёрами и просто друзьями, – начал рассказывать Наблюдатель. – Не отпускает от себя ни на шаг, из дома она выходит только в сопровождении его или телохранителя.
— Ага-а, – протянула Садовница, внутри завозилось глухое раздражение, как всегда, когда она слышала вот такие вот истории.
Развратный ублюдок, нашёл себе игрушку! Как же она ненавидела таких вот мразей, и как же хотелось лично участвовать в их наказании! Но нет, нельзя, у неё же репутация.
— Почему она не уйдёт от него, как вообще оказалась на этом месте? – продолжила расспросы Садовница.
— Мои люди уже выясняют всё, что можно, про эту Карамельку, – порадовал Наблюдатель – он и правда знал своё дело. – К завтрашнему утру отчёт будет у вас.
— Хорошо, – медленно кивнула она. – И я бы хотела завтра же услышать твои соображения, как ей можно помочь.
— Да, госпожа, все сделаю, – Наблюдатель склонил голову.
— И о бароне этом побольше разузнай, – добавила она, прежде чем отпустить.
Садовница слышала о нём, вскользь, вроде как ведёт праздный образ жизни аристократа, сорит деньгами, посещает всякие светские мероприятия. Но при этом, опять же, по слухам, ссориться и портить с ним отношения не рисковал никто. А вот почему, вопрос интересный. Вот её люди и выяснят, пока же текущие дела не ждали.
…Весь день Садовница ловила себя на смутном ожидании. И когда беседовала с некоторыми девушками, прислушивалась, не раздастся ли из холла звонок, и на улице, не подойдёт ли кто. Но нет, её никто не беспокоил, не пытался настойчиво добиться внимания. И это с одной стороны было приятно, но с другой самую чуточку раздражало: Садовница ведь уже настроилась на противостояние… Время к вечеру подобралось незаметно, просто, поужинав, она вдруг обнаружила, что через час уже надо ехать в театр. Ведь никто не говорил, что заедет за ней, да и гости скоро уже приезжать начнут. Садовница отправилась в гардеробную, окинула прищуренным взглядом многочисленные наряды, потом тихонько хмыкнула и решительно сняла с вешалки одно из платьев. Из бархата насыщенного синего цвета, украшенного прозрачным бисером, таинственно поблёскивавшим на свету. Оно мягко облегало фигуру, оставляя открытыми руки, сверху небольшой вырез, оформленный драпировкой, а вот сзади… глубокий вырез почти до самой поясницы открывал спину, и под этот наряд у Садовницы имелось и украшение. Длинная нитка жемчуга с бриллиантовой каплей-кулоном.
Да, провокационно, на грани даже, но её никогда не волновало мнение окружающих. Да и потом, репутацию надо поддерживать всё-таки. Усмехнувшись своим мыслям, Садовница вернулась в гостиную и обнаружила там гостью.
— М-м, ты снова нас покидаешь сегодня вечером? – протянула Роза, окинув хозяйку борделя прищуренным взглядом.
— В театр пригласили, – невозмутимо откликнулась Садовница и повернулась к суккубе спиной. – Помоги, будь добра.
Роза подошла и начала расстёгивать, потом шумно втянула воздух и мурлыкнула:
— От тебя пахнет возбуждением, дорогуша. Вечер вчера прошёл бурно, я так понимаю?
— О, весьма, – томно вздохнула Садовница, вспомнив ужин.
— Значит, встреча с прошлым прошла продуктивно? – продолжила осторожные расспросы Роза.
— Мы, скажем так, пришли к соглашению, – женщина повела плечами и позволила платью соскользнуть на пол. – А там будет видно, – и она решительно взяла приготовленный наряд.
Конечно же, под ним оставались лишь тонкие трусики из чёрного кружева и чулки. Вряд ли у этих двоих хватит наглости приставать к ней прямо в театре, а ни в какие гости она потом ехать не собиралась. Хорошенького понемножку.
— Ну, остаёшься снова за главную, – Садовница накинула на плечи палантин из невесомой, мягкой шерсти, улыбнулась и направилась к выходу из апартаментов.
— Хорошо развлечься, – раздалось ей вслед весёлое пожелание от суккубы.
Садовница даже не представляла, насколько оно оказалось верным.
ГЛАВА 7
Она спустилась в пока ещё пустой холл – до открытия дверей оставалось полчаса, – взялась за ручку и распахнула створку… И замерла, уставившись на остановившийся напротив особняка экипаж. Из него вышел Морис, в чёрном камзоле и штанах и белоснежной рубашке, и от его неторопливого взгляда Садовнице стало жарко.
— Прошу, госпожа, – своим бархатным, пробирающим до глубины, голосом произнёс он и улыбнулся уголком губ.
Садовница едва сдержала прерывистый вздох, едва заметно кивнула, сохраняя невозмутимое выражение, и плавно подошла к экипажу, опёрлась на руку графа и забралась внутрь. Из вредности и принципа разместилась на свободном сиденье, напротив Джека, причём так, чтобы занять целиком, опёршись на ладонь и положив ногу на ногу. Поймала внимательный взгляд рыжего, небрежно кивнула снова и обронила:
— Привет, Джек.
— Привет, Фло, – негромко поздоровался он и весело ухмыльнулся. – А под этим платьем у тебя тоже ничего нет? – Джек выгнул бровь, в полумраке насмешливо и с вызовом блеснули глаза.
— Пусть это останется моей маленькой тайной, – одарив его ответной улыбкой, не поддалась на провокацию Садовница.
— Ну, всё тайное рано или поздно становится явным, – небрежно произнёс Морис, усаживаясь рядом с Джеком.
От его ласкающего взгляда моментально стало жарко, и дыхание на мгновение сбилось. Садовница не сдержала усмешки и выгнула бровь.
— Мальчики, мы в театр едем, – насмешливо хмыкнула она. – Там надо вести себя прилично.
От Джека донеслось весёлое фырканье.
— Никогда не умел вести себя прилично, – отозвался он.
— Придётся учиться, – ей доставляло удовольствие вести этот двусмысленный разговор, и где-то в глубине души мелькнуло смутное сожаление, что в театре действительно особо не уединишься.
Пожалуй, она не прочь повторить вчерашний вечер… Но не сегодня, а то привыкнут к хорошему, расслабятся ещё. Дальнейший путь до театра прошёл в непринуждённой, лёгкой беседе, мужчины вели себя безупречно, что опять же, и порадовало, и чуть-чуть разочаровало. Однако взгляды говорили лучше любых слов, что мысли обоих далеки от приличных. Через четверть часа экипаж остановился перед театром, Морис вышел первым и подал ей руку, Садовница опёрлась на неё, и тут горячие пальцы Джека медленно, едва касаясь, провели по обнажённой спине. Она вздрогнула, едва поймав судорожный вздох, по коже прокатилась волна щекотных мурашек.
— Теперь я знаю, что сверху у тебя под ним точно ничего нет, – жаркий шёпот обжёг шею чуть пониже уха, и Садовница поспешно вышла, разрывая между ними расстояние.
Положила ладонь на предплечье Мориса, а через мгновение с другой стороны появился Джек и по-хозяйски положил руку ей на талию. Садовница хмыкнула, но не одёрнула, глядя прямо перед собой. Ладно, можно позволить маленькую вольность, всё-таки он был её официальным любовником и почти женихом. Пока не появился Морис… На них косились, пока они поднимались по широкой лестнице наверх, где находились ложи – судя по всему, билеты заказывал Морис и воспользовался своим титулом, не иначе.
— Прошу, госпожа, – он остановился около одной из дверей и распахнул её, склонив голову.
Садовница шагнула, окинув быстрым взглядом и низкий бортик, и мягкие кресла, и даже диван. Столик с прохладительным напитком в графине, ваза с фруктами, и отдельно блюдо с маленькими корзинками с разнообразными начинками. Всё, чтобы угодить важным гостям. Что ж, неплохо, она сама выбирала ложу, когда посещала театр. При желании тут имелись даже бархатные, тяжёлые портьеры… Но нет, такого вопиющего нарушения приличий она точно не допустит. И Садовница опустилась в одно из кресел, проигнорировав диван. Джек с невозмутимым видом придвинул второе ближе и сел, и его рука легла на спинку её кресла, в опасной близости от плеч. Усмехнувшись про себя, Садовница тут же поднялась и подошла к бортику, преувеличенно заинтересованно рассматривая остальных зрителей.
— А народу прилично, – словно в задумчивости протянула она, скользя рассеянным взглядом по ложам и рядам внизу.
— Ну так премьера же, понятное дело, – раздался голос Мориса около самого уха, и его ладони легли на бортик по обе стороны от неё.
А горячие губы медленно скользнули по шее сзади, и одновременно свет в зале погас, погрузив его в густой полумрак. Светилась только сцена. А Морис прижимался к Садовнице слишком уж тесно, не оставив возможности ни повернуться, ни отойти. Вот же ж!.. Вцепившись в бортик, доходивший всего лишь почти до пояса, она тихо прошипела:
— Мор-рис-с!.. Что ты делаешь?!
— М-м? – протянул этот нахал, и его ладони оказались на её бёдрах, а жаркое дыхание всё так же щекотало основание шеи, рассыпая щекотные мурашки по всей спине. – А что, тебе не нравится?
— Мы в театре! – сквозь зубы процедила Садовница, в крови гуляла гремучая смесь волнения и раздражения. – И… люди вокруг!
— Так темно же, нас всё равно не видят, – мурлыкнул Морис, а его ладони между тем спустились ниже, начав потихоньку подтягивать мягкую ткань вверх. – И бортик достаточно высокий…
— Да вы шалун и любитель пикантных удовольствий, господин граф! – послышалось сзади насмешливое фырканье Джека.
— С кем поведёшься, от того и привычки, – усмехнулся в свою очередь Морис, и не думая останавливаться.
А Садовница понимала, что если сейчас поднимет шум, то привлечёт к себе внимание. Даже то, что представление на сцене уже началось, не спасёт. Она сглотнула, стараясь дышать размеренно, и почти ничего не видя: отвлекали руки Мориса, неумолимо поднимавшие бархат, и его губы, оставлявшие на шее и спине обжигающие, лёгкие поцелуи.
— Я очень соскучился, Фло, – жарко прошептал он, щекоча дыханием ставшую слишком чувствительной кожу. – Ты мне всю ночь снилась…
Она не сдержала хриплого смешка, тело само слегка выгнулось, совершенно не поддаваясь контролю. Вместо крови по венам текла густая, тягучая карамель, низ живота уже стянуло сладкой судорогой желания. Стало всё равно, где они находятся, и что на них кто-то может смотреть…
— Ты с ума сошёл, Рис, – пробормотала Садовница, чувствуя, как горячие ладони уверенно скользнули под неприлично задранную сзади юбку.
— Давно уже, Фло, – снова прошептал Морис, его пальцы погладили обнажённые бёдра женщины. – И меня это полностью устраивает…
Скользившая где-то на самой границе сознания мысль, что Джек наблюдает за всем этим безобразием и даже не пытается остановить или вмешаться, придавала происходящему пикантную, пряную нотку. А заодно и лишний раз Садовница получила подтверждение, что мужчины и правда не собирались за неё соперничать.
— Хм-м, знаете, а наблюдать, оказывается, не менее интересно, чем участвовать, – опять послышался голос Джека, уже тоже слегка хриплый, с низкими, вибрирующими нотками.
Морис издал негромкий смешок, его пальцы мягко погладили самый низ живота Садовницы, едва прикрытый кружевом трусиков. У неё перехватило дыхание от всплеска ощущений, а от предвкушения внутри всё сжалось.
— Ну и кто тут извращенец? – хмыкнул граф ну очень довольным тоном.
Похоже, им тоже доставляло удовольствие поддразнивать друг друга. Садовница всё же чуть повернула голову, чтобы посмотреть на Джека, и едва не задохнулась от острого всплеска эмоций. Рыжий сидел, развалившись, пристально смотрел на неё, на его губах играла порочная усмешка, а глаза, казалось, слегка светились в полумраке. При этом он совершенно бесстыдно расстегнул штаны, обхватил ладонью напряжённый ствол и пока ещё медленно, словно разогреваясь, водил вверх-вниз. От непристойного зрелища Садовница тихо всхлипнула, не в силах отвести взгляд, а Морис именно в этот момент настойчиво коленом раздвинул ей ноги.
— Наклонись, Фло, – повелительно шепнул он и одной рукой обвил её талию, потянув на себя.
Со стороны вряд ли бы кто заметил, бортик позволял скрыть всё самое интересное. Однако следовало держать себя в руках и не дать эмоциям отразиться на лице. Самое сложное… Ведь и голос придётся сдерживать… По-прежнему не отпуская края, Садовница чуть отстранилась, послушно расставив ноги, шалея от неприличности происходящего. От того, что Джек смотрит, что не скрывает своего возбуждения, от пальцев Мориса, уже проникших под тонкое кружево и неторопливо гладивших мягкие складочки, заставляя вздрагивать от каждого прикосновения.
– Пожалуй, кое-что всё же лишнее на тебе, милая, – мурлыкнул граф, его губы прошлись вдоль позвоночника, и Садовница ахнула, выгнувшись и не в силах сдержаться.
Морис стремительно наклонился, легко стянув с неё бельё, и выпрямился, а пальцы уверенно раздвинули влажные лепестки, добираясь до сладкой сердцевинки. Садовница тихо зашипела, пытаясь справиться с эмоциями, ногти царапнули бортик, и она дёрнулась, когда хулиган Морис нежно погладил набухший бугорок, крепко удерживая её одной рукой за талию.
— Спокойно, Фло, я же только начал, – вкрадчиво произнёс граф, не прекращая размеренных движений, лаская и дразня чувствительное местечко.
— Р-рис, – выговорила она непослушными губами, уже позабыв, что не так давно собиралась соблюдать какие-то там приличия. – М-может, не здесь… – попыталась высказать сумбурную мысль Садовница, сама не заметив, в какой момент бёдра начали тоже двигаться в такт размеренным ласкам Мориса.
Это было сумасшествие, но такое острое, яркое, волнующее, что останавливать не хотелось. Ведь их действительно вряд ли кто видит, основное