Ведьма выходит из круга. Виола Редж

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
• ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

В мире, разделённом Гранью на две половины, живёт ведьма Кандис Мелрой. Однажды на улице она встречает странного мальчишку, а потом спасает Пожарного мага, полностью утратившего резерв. И кто бы мог предположить, что два этих незначительных события стронут лавину реальности? Но жизнь Кандис меняется целиком: новый дар Огня, сны про Другую Сторону, вынужденное замужество. А когда друзья и даже родная бабушка уходят через Грань, меняется и мир. И конечно, Кандис обязательно найдёт свою любовь.

ПРОЛОГ

Тот год запомнился всем жителям округа Ровайон изнурительно-жарким летом и лесными пожарами. Над городом стоял запах гари, хлопья пепла летали в воздухе. Люди без крайней надобности из домов не выходили, а на окнах развешивали мокрые тряпки. Тряпки чернели спустя полчаса-час, а всезнающие продавщицы в продуктовых лавках потихоньку шептали покупателям о новом ведьмином круге на Клойском болоте. Горит-де тот круг потусторонним пламенем, и никто не сможет его затушить, пока не придёт из неведомого ниоткуда огненная ведьма.

   Но солнце пекло по-прежнему, лес горел, несмотря на все усилия пожарных магов, а ведьма всё не приходила. Зато объявились трое Повелителей Огня – магов высшей категории из столичной Магадемии Наук. Они обследовали лес вместе с Клойским болотом и заявили возмущенной общественности: никакого ведьминого круга в окрестностях нет. А есть, говоря по-научному, залежи ценного торфа, вот он-то и горит от жары и неосторожного обращения местных жителей с огнём.

   Магадемики быстро оформили документы на разработку природного месторождения торфа – Ровайонское начальство было согласно на все, только чтобы округ снова зажил нормальной жизнью, – и так же быстро уехали назад, в столицу.

   Огонь будто насмехался над людьми. Пожарные маги выбивались из сил, ставя заслоны на пути стихии, лекарни были переполнены, вокруг леса стояло оцепление из жандармских и добровольцев: простых селян и горожан. Они помогали чем могли, обновляли запасы воды и относили пострадавших или обессилевших магов в лекарские палатки.

   Той ночью пожар удалось притушить, и робкая надежда поселилась в сердцах огнеборцев. Но к утру пламя загудело с новой силой и понеслось по кронам деревьев. «Верховой пожар! Отходим!» – скрепя сердце устало скомандовал Главный пожарный маг. И когда люди, обожжённые, измученные, сделали общий шаг назад, загорелась даже земля.

   Спасли их добровольцы. Все двенадцать пожарных магов обгорели, но остались живы. Ржавое рассветное солнце показалось лишь на миг: кто-то всё же догадался позвать из столицы Повелителей Воды. Но Рик Кодар, стоявший в оцеплении, по большому секрету рассказал жене, что за секунду до того, как с неба хлынули потоки воды, огонь погас сам. А через миг прямо перед ним, Риком, появился силуэт огненной ведьмы.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Марисса ворвалась в перевязочную с радостной вестью: пожар прекратился! Я подняла глаза и даже нашла в себе силы порадоваться. Иногда это помогает – просто улыбнуться и сказать самой себе «всё хорошо, всё уже хорошо». Но не сегодня. После суток в сердечно-сосудистом пришлось остаться и помогать в перевязочной, просто потому, что пожилая лекарка Аньель попала с кризом в моё же сердечно-сосудистое, а её сменщица Ола была на дежурстве в оцеплении.

   Марисса споро принялась за очередного пострадавшего (тому повезло, отделался ожогами первой степени), продолжая делиться новостями. Я даже не пыталась вникнуть в её трескотню – что-то про мужа Рика, который видел якобы огненную ведьму, выходящую из пожара. Руки продолжали делать свое дело, и скоро пациент покинул кабинет, благодаря и едва не кланяясь.

   – …Кандис, ты меня слышишь?! – Марисса трясла меня за плечо. – Ты спишь на ходу!

   Да, конечно… Что? Я сплю?

   – Иди домой, Кандис, – Марисса едва не силой вытолкала меня за дверь.

   В коридоре всё ещё была очередь, но подруга права: сейчас я им помочь не смогу. Выложилась до конца, до последней капли силы. Добраться бы до дома… Или остаться и поспать где-нибудь в пустой… Стоп. Пустых палат сейчас нет. Значит, надо переодеться и…

   Перед глазами плавали цветные круги, не хватало ещё хлопнуться в обморок. На чистом упрямстве я вышла на улицу и удивилась прохладе и свежести воздуха: не летали больше хлопья пепла, не было всепроникающего запаха гари, а с неба падали редкие дождевые капли. Кожа впитывала энергию родных стихий, и слабость отступила. Резерв этим не восполнить, но до дома дойти – вполне.

   Прохожие, что попадались мне навстречу, улыбались, и хотелось улыбаться им в ответ. На плитах мостовой блестели лужицы, да и окна домов, с которых живо сняли защитное тряпьё, тоже засияли. Весь город недоверчиво следил за кружащими тучами в надежде, что жара больше не вернётся.

   Я хоть и засыпала на ходу, но тоже поглядывала вверх, вот чуть и не налетела на него. Выглядел парнишка странно: кожа светлая, длинные локоны цвета воронова крыла, одет в тёмное трико и длинный коричневый… скажем, дождевик из бархатистой ткани с белоснежным кружевным жабо на груди. На ногах короткие замшевые сапожки, заляпанные грязью, а на голове маленькая шапочка с длинным пером. Из-под дождевика выглядывали средних размеров ножны.

   В старой крепости на день города иногда ставили исторические сцены, но мальчишка актёром быть, конечно, не мог. Удивившись, я остановилась. Он сердито уставился на меня тёмными, почти чёрными глазами, и я, чтобы не пялиться на него безо всякого повода, вежливо спросила:

   – Привет, помощь нужна?

   Рот мальчишки надменно скривился.

   – Я не нуждаюсь ни в чьей помощи.

   Да и пожалуйста. Больно ты мне нужен. Я последний раз окинула его взглядом, интерес быстро угас, а усталость взяла своё. Скорее домой, упасть и спать.

   К счастью, мой дом не так далеко от лекарни. Квартира на первом этаже небольшого старинного флигеля (в историческом центре нет новостроек), зато с удобным отдельным входом. Ухожу и прихожу я то рано, то поздно, с соседями общаюсь мало, а гости у меня в последнее время бывают редко.

   «Явиласссь», – прошипел вместо приветствия шатья Лелюгрин, мой фамильяр, домоправитель и иногда, если он в хорошем настроении, собеседник.

   Лелюгрин предпочитает показываться в образе большого дымчато-серого кота, хотя бабушка, от которой он перешёл мне, если так можно выразиться, по наследству, обычно звала его Сереньким Волчком. Шатьи – волшебные существа. Разговаривают, облик меняют, заботятся о ведьмах и питаются нашей энергией.

   – Так и с голодухи недолго откинутьсссся, – продолжал шипеть Лелюгрин. – Где ты опять шлялась вссссю ночь?!

   – Подменяла тётушку Аньель в перевязочной, – ответила я, широко зевнув. – Прости, кормить тебя нечем, резерв пуст.

   – Никак совсем умом тронуласссь, ссссама хоть немного поешшшшь! – в тоне шатьи прорезалось что-то большее, чем простое недовольство.

   Есть не хотелось. Вот душ – другое дело.

   – Мешок мослов да стакан крови, кто такую замуж-то возьмет, – ворчал шатья, подогревая мне воду. – Девица должна быть с формами…

   Перепевы с бабулиных слов. Есть они у меня, эти формы, а замуж я не торопилась. И не понимала, отчего Серенький на пару с бабушкой так хотели сбыть меня с рук.

   В душе чуть не заснула стоя. Лелюгрин помог дойти до кровати, а когда щека коснулась подушки, я уже отключилась.

   Сон был удивительно ярким и реальным. И ещё удивительней, что в нём я снова увидела того мальчишку в странной одежде. Правда, в интерьере сна она уже не казалась странной. Я с нездоровым любопытством разглядывала шёлковую обивку стен, сверкающий лаком цветной узор деревянного пола, высокие полуарочные окна с цветными стеклами, диваны и кресла с винно-красными сиденьями обтекаемых форм, вызолоченными подлокотниками и ножками в виде чьих-то лап с тремя огромными когтями.

   На столе, в центре которого стояли несколько потрясающей красоты кубков, вольготно сидел молодой темноволосый мужчина. На нём были высокие ботфорты, узкие черные штаны и чёрная, обтягивающая торс, рубашка, ворот и манжеты которой украшало кружево. Рядом валялся черный же плащ, сверху – широкополая шляпа.

   Лицо мужчины было смуглым, в отличие от моего белокожего знакомца, глаза – пронзительно-светлые. Но манера надменно кривить рот явно досталась обоим по наследству.

   Все это время мужчина и мальчишка о чём-то спорили, но я, поглощённая зрительными образами, совсем не вслушивалась в их слова. И вдруг звук словно взорвал мой мозг.

   – …никак ты трусишь, Крей? – насмешливо спросил мужчина.

   – Да, риата, – склонил голову Крей и…

   Я проснулась.

   Рядом сидел шатья и махал передними лапами, будто пытался взбить воздушную подушку. Ещё и шипел тихо «кышш, кышшш, окаянные». Что с тобой, Волчок?

   – Спи, Кандисс, ссспи, всссё хорошо.

   Я прикрыла глаза, но сон, как назло, не шёл. Перед внутренним взором снова и снова вставала картина разговора двух братьев. Надо же, привидится такое! Будто сама там побывала. Потом усталость взяла своё, и я кое-как заснула.

   В следующий раз проснулась от того, что Волчок вскочил мне на живот – его любимый способ побудки. Что снилось, не запомнила, только звенящий вопль мальчишки «Риата!» так и стоял в ушах.

   – Ссколько можно, – возмущался шатья. – Ссовсем эти кошмарны сстрах потеряли!

   Кошмарны? Нет, сегодняшние сны ничуть не походили на творения вредных духов-кошмарников. Всё было чересчур реально.

   Волчок предложил успокоительного, но спать мне больше не хотелось. На работу – только вечером, сейчас бы поесть поплотней и прогуляться, подышать нормальным свежим воздухом. Энергией Воды я резерв заполнила, а вот Воздух еще нуждался в подпитке.

   Обедоужин, как назвал это Лелюгрин, оказался действительно плотным. Впрочем, по-другому у него не выходило. Если мясное рагу – то мяса там больше, чем овощей, если пирог – то такой, что одним куском наешься. Наверное, лишь благодаря его кормёжке я и выдержала этот почти двухмесячный кошмар, когда поток больных в нашей лекарне вырос из-за пожаров почти втрое.

   Мне справляться с последствиями было легче, чем другим, потому что дар Воды почти уравновешен даром Воздуха. Спасибо бабуле и прочим родственницам по материнской линии. С другой стороны, оба дара довольно слабые, поэтому… Поэтому после начальной ведьминской школы я сразу пошла учиться лекарскому делу, не обращая внимания на бессмысленные уговоры родни не предавать высокое предназначение ведьмы.

   Опять же благодаря дару Воды мне удается лечение разных болезней кровеносной системы. И как раз из-за слабости этого дара я способна влиять на причину болезни точечно. С годами эта способность развилась ещё больше, так что моим наставникам стыдиться нечего. В свои почти тридцать лет я стала ведущей лекаркой сердечно-сосудистого отделения.

   Работа занимала почти всё мое время. Лелюгрин в периоды острого недовольства мною шипел, что однажды я сильно пожалею, что когда-нибудь спохвачусь, но будет поздно. Лучшие годы уйдут безвозвратно.

   Так вот пока они не ушли, пойду-ка на воздух. Гулять.

   Ровайон – не самый большой город и не самый большой округ нашей страны, зато он очень чистый, зелёный, с красивой набережной (Ровайон стоит на левом, высоком берегу реки Этиенны) и даже прекрасно сохранившимся старинным замком-крепостью Ровайей. Много-много лет назад Ровайя принадлежала кузену короля Бернарда Девятого дюку Эллингтону, впоследствии ставшему королём Жилем Первым.

   А сейчас в Ровайе музей с одной из лучших в стране коллекций старинных, под стать замку, картин. Крепостную стену давно разобрали, чтобы замок был виден из любой точки города, зато чуть дальше по течению Этиенны есть развалины форта со сторожевой башней, которую прозвали отчего-то Дюковой. Всем известно, что построили её лет на пятьдесят позже коронации Жиля Первого, но Дюкова башня – такая же достопримечательность Ровайона, как и замок.

   К Дюковой башне я и шла. На её верхней площадке Воздух охотнее всего восполнял мой резерв, но дорога неблизкая. Сначала надо пройти через весь город. На улицах было многолюдно, все спешили надышаться, как и я, свежестью и почти позабытой прохладой: мамаши с грудными младенцами, школьники, старички и старушки, молодые люди и девицы. И в каждом взгляде была надежда: кошмар закончился.

   Спешно выставленные столики летних кафе были заняты сплошь, и, кажется, их хозяева собрались свести двухмесячные убытки к нулю. Кто-то призывно помахал рукой с другой стороны улицы, но я улыбнулась и ускорила шаг. Восполнить резерв сейчас важнее.

   Исторический центр остался позади, окраины с их высотками – тоже. Поднимаясь в гору (форт и башня стояли на изрядном возвышении) мимо садов и огородов за крепкими деревянными заборами, я снова встретила его. Мальчишку в странной одежде.

   Он обогнал меня на хорошей скорости. Почти бежал, и я, конечно, останавливать не стала. Просто пошла следом. Все же я женщина, и я любопытна. Встречаю парня второй раз и помню о нём целый сюжетный и красочный сон. Неспроста это, ой неспроста, как сказал бы Лелюгрин.

   Остановиться всё равно пришлось. Даже отскочить с дороги, потому как не с моими силами заступать путь Призрачным Гончим. Я разглядела их средь бела дня оттого, что по контуру двух огромных (со среднего телёнка) тел пробегали огненные искры, а запах гари облаком летел впереди. И шли они по следу моего знакомого незнакомца Крея.

   Осознавала прекрасно, что помочь ничем не смогу. И всё равно бросилась вверх, вслед мальчишке и Гончим. Не должны твари с Той Стороны хозяйничать в моем мире! И загонять парня, как дичь, тем более не должны!

   Когда я добежала до огромного, с меня ростом, валуна, когда-то обозначавшего границу форта, мальчишка без напряжения держал двух призрачных псов на расстоянии вытянутой руки и с каждой оскаленной пасти срывались клочья дымной пены. Гончие стояли спокойно, не бесновались, не рвались к его горлу, но это было вынужденное спокойствие: от рук парня тянулись жгуты огня. Они обвивали шеи тварей наподобие жутких ошейников.

   Парень что-то говорил. От этих слов контуры Гончих делались ярче, и… вдруг псы запылали, словно два гигантских костра. Запах гари снова заполнил все кругом, я начала задыхаться и привычно вытащила из сумки платок. Закрывать рот и нос этим летом стало жизненно необходимым, так что движение было, можно сказать, автоматическим.

   А когда я подняла глаза, по ним ударила белая вспышка. Взрывной волной меня понесло вниз и впечатало спиной в бок того самого валуна. Спасительная темнота накрыла с головой. Последней мелькнула мысль, что мальчишку больше не увижу. Даже во сне.

   – Ну-ну, давай, приходи в себя, крошка.

   Голос был певучий, словно горный ручей, и такой же красивый и волнующий. Если бы не спина, которую простреливало болью, и не глаза, которые страшно было открыть, я бы, наверное, отнеслась к нему со всем вниманием.

   – Что здесь произошло? Расскажи мне, чтоб я сумел помочь, – журчал над ухом этот редкостный соблазн.

   Голос обволакивал мягкой пеленой, заставляя забыть о боли, заставляя кровь быстрей бежать по жилам, заставляя…

   – Повелитель Воды, – выдохнула я в изумлении.

   У нас на весь Ровайон ни одного Повелителя. Маги с сильным даром в провинции не задерживаются. Откуда же он взялся?

   – Ну вот и ты, крошка, – обрадовался маг. – Может, откроешь глазки и скажешь, как тебя зовут?

   – Кандис, – ответила я, – Кандис Мелрой.

   – Привет, Кандис Мелрой, – с мягкой усмешкой сказал незнакомец. – Хочешь узнать моё имя? Открой глаза, – велел он уже строже.

   Я только крепче зажмурилась. Мне ли не знать, к чему приводят ожоги глаз? А наш лучший окулист магистр Тьери очень, очень далеко отсюда. Внизу, в городе… в своём кабинете.

   Под веками словно разгорался пожар, слёзы… Как я не догадалась, слёзы – та же вода, послушная воле своего Повелителя.

   – Не надо, – попросила я, а влага стекала по щекам, удержать её было невозможно. – У меня может быть ожог роговицы!

   – Тем более мне нужно тебя осмотреть, – быстро ответил маг. – Раз ты знаешь про ожог роговицы, то знаешь и о последствиях. Не трусь, Кандис Мелрой, я помогу.

   Мне удалось ещё немного посопротивляться, выясняя, действительно ли этот маг с завораживающим голосом умеет справляться с последствиями ожогов глаз. Но в итоге выяснилось кое-что иное: мой слабенький дар Воды изо всех сил тянулся к носителю более сильного дара. Требовал довериться, подталкивал, да что там, просто толкался! И я решилась поднять веки.

   Делая это очень осторожно, медленно, я всё равно оказалась не готова к брызнувшей прямо в лицо влаге. Но зажмуриться не успела. Повелитель Воды поймал мой взгляд и уже не отпустил. С другой стороны, ни боли, ни рези я не чувствовала, а смотреть на него было приятно.

   В лице мага было что-то лисье, то ли узкий, чисто выбритый подбородок с продольной бороздкой посередине, то ли слегка раскосые серо-зеленые глаза. А может быть, плутоватая улыбка на красиво очерченных губах? Волосы у него были светлые, почти что белые, а сам он стоял рядом на коленях и…

   – Вот и всё, Кандис Мелрой, нет у тебя никакого ожога, можешь отмереть, – сообщил маг своим невозможным голосом.

   – Правда? – с глупой улыбкой спросила я. – А…

   – А спину твою я тоже подлатал, – перебил он. – Вот только пока ты не восстановишь резерв, нормального выздоровления не получится. Что тут случилось? Ты потратила всю силу до капли.

   – Призрачные Гончие, – вздохнула я, продолжая разглядывать мага. – Потом они взорвались… наверное. Я уже не видела.

   – Призрачные Гончие? Средь бела дня? Ты уверена?

   Я подумала и качнула головой. Может, мне и мальчишка привиделся, и Гончие.

   – Они шли за тобой? – продолжил расспросы маг.

   – Нет, – вот в этом я могла бы поклясться. – Это я шла следом.

   – Кстати, а куда ты шла?

   – К Дюковой башне, – я приподнялась на локтях, и маг тут же подхватил меня под спину.

   – Осторожно, – велел он, наклонившись.

   Губы Повелителя Воды двигались совсем рядом с моими, а вторая рука легла на бок прямо под грудью. Дар бесновался, заставляя действовать, вынуждая ещё плотнее ощущать контакт его ладоней с моим телом, требуя подпитки от более полного источника…

   Да что ж такое-то?! Будто я первый раз вижу мужчину с таким же даром, как мой!

   Я сглотнула и, отвернувшись, произнесла:

   – Мне нужно срочно пополнить резерв, или…

   – Или что? – спросил он с улыбкой. – Набросишься на меня прямо здесь? Так я совсем не против. Заодно и свой резерв пополню.

   Дар Воды затаился в предвкушении.

   – Эй, я даже не знаю, как тебя звать! – возмутилась та часть меня, которой было плевать на происки магии.

   – Ах да, прости, – улыбка вкупе с голосом действовала убойно. – Меня зовут Жером Демерель. Приличия соблюдены? Тогда можешь начинать.

   – Что? – сиплым шепотом переспросила я.

   Голова отказывалась соображать полностью. Собственно, человек на девяносто процентов состоит из воды, доказанный факт, и мозг не исключение, так что этот маг задействовал всю мою внутреннюю воду.

   – Как что? – словно бы удивился он. – Начинай рассказывать, что у вас тут творится. Пожары, призраки средь бела дня, ведьмы без резерва. Весело у вас, в провинции, – заключил он, одним движением подхватывая меня на руки и вставая с колен.

   Я не успела даже охнуть. Он велел держаться за шею и расслабиться. От рук и груди Жерома исходило приятное тепло, концы светлых волос щекотали мою кожу, а пах он водной свежестью.

   – Куда ты? – спросила я с удивлением, когда маг повернул в гору к форту, а не вниз, к городу.

   – Прогуливаясь по этим живописным развалинам, – ответил он с лёгкой усмешкой, – я наткнулся на небольшую каменную поилку для ослов. Воды после вызванного мной дождя там не слишком много, но тебе на первый случай хватит.

   Кровь прилила к щекам. Он провоцирует меня, а я… я ведусь. И все лишь оттого, что мой дар по сравнению с его как радужный мотылек рядом с единорогом. И какая я после этого ведьма? И… стоп! Что-то такое он сказал про свой резерв… Что-то… Вот!

   – Ты… тоже должен восстановить свой резерв?

   – А как же, – произнес Жером проникновенно, – и мои силы не безграничны.

   Пока что он нёс меня на руках, в гору с приличным градусом уклона, разговаривал и даже не запыхался.

   – Но я так и не услышал, что с тобой случилось, – напомнил маг. – Если Гончие гнались не за тобой, где ты так потратилась?

   Я с усилием отвлеклась от нормальных женских эмоций, вызываемых тесным контактом с привлекательным мужским телом, и сообщила ему, где и на что потратила свой резерв.

   – Так ты лекарка… – протянул он. – Постой, как два месяца? Когда из Ровайона пришел запрос, мы решили, что пожару от силы пара недель!

   Я рассказала про безумное лето, про героических Пожарных магов и краткий визит в Ровайон Повелителей Огня.

   – Понятно, – процедил Демерель сквозь зубы. – Саботаж.

   Не знаю отчего, но мне захотелось его разубедить. Доказать, что каждый житель Ровайона делал всё что мог.

   – Саботаж не здесь, – прервал меня Жером. – А у нас, в Магадемии. Придётся разбираться, кто из Повелителей Огня скрыл от нас Ровайонские пожары.

   Оказалось, что между Повелителями Огня и Воды в Магадемии давно существовало соперничество, которое сейчас переросло в открытое противостояние адептов двух магических стихий. Это выглядело настолько странным, что я даже отвлеклась от требований своего дара… теснее прижаться, крепче обнять… поцеловать водного мага.

   Ведьмы умели сочетать магию разных стихий. Мне и в голову не могло прийти, что два моих дара – Вода и Воздух – смогли бы вдруг конфликтовать друг с другом!

   – Огонь боится Воды, – пояснил мне, как неразумному ребенку, Жером. – Страх рождает неприязнь, неприязнь – соперничество, соперничество…

   Соперничество может породить войну, но об этом лучше не думать… Нас, ведьм, всегда учили, что стихии, как и всё в природе, тесно связаны: воздух рождает огонь, огонь – землю, земля – воду, а вода, испаряясь, вновь превращается в воздух. Огонь и вода – противоположные стихии, но к чему им бояться друг друга?

   – Вода может затушить Огонь, – снова взялся объяснять маг, – а Огонь может испарить Воду.

   Так бывает, но… Додумать свою мысль я не успела, потому что вдруг почувствовала вокруг себя живительную влагу. Мы дошли. То есть Жером донёс меня до поилки с водой и сейчас заставил эту воду изливаться вокруг сияющими каплями фонтанных брызг. Или обыкновенного душа.

   Но это всё равно было чудесно. Резерв наполнялся, наполнялся… Я чувствовала, что сил становится достаточно, и запустила процесс самоисцеления. Дар перестал требовать слияния с более сильным носителем, и на какой-то миг мне даже стало жаль, что я смогла устоять. Всё же не каждый день тебя носит на руках Повелитель Воды из самой столичной Магадемии.

   Вот, кстати, надо бы сказать ему, чтоб отпустил. Я подняла глаза и невольно залюбовалась. Когда тебя ласкают потоки родной стихии, даже самое некрасивое лицо становится одухотворённо-прекрасным. Что уж говорить про Жерома. Сейчас он показался мне настоящим принцем из сказки.

   – И? – спросил он в ответ на мою просьбу, не торопясь отпускать. – Это вся твоя благодарность?

   Я понимала, конечно, что надо его отблагодарить. Но, в конце концов, ведьма я или нет? Это мне надо кружить головы мужчинам, соблазнять и… Словом, в моем теперешнем состоянии я была способна лишь изо всех сил держаться, чтоб не пасть перед магом подобно покорённой крепости.

    – Моя благодарность тебе, Жером Демерель, не знает границ, – чётко произнесла я. – Кандис Мелрой, ведьма двенадцатого круга, признает себя…

   – Замолчи! – попытался прервать меня он.

   – … признаёт себя должницей… – продолжила я официальную формулу признания магического долга, – Повелите…

   Не знаю, почему Жером не захотел, чтобы я договорила. Но способ, которым он воспользовался, честным назвать нельзя. Зато он был очень приятным. И… не о том ли я мечтала всю дорогу до ослиной поилки? Губы мага были мягкими, но настойчивыми. У меня перехватило дыхание, глаза закрылись, руки судорожно вцепились в его плечи, а голова запрокинулась, чтобы он… чтоб ему было удобнее целовать мою… шею? Когда успел-то?

   Тут я обратила внимание на ряд других странностей. Например, на расстегнутую блузку и… Сколько времени мы так стоим?! Я напряглась, и он остановился.

   – Кандис? Что-то не так? – спросил он своим искушающим голосом.

   Меня одновременно терзали два совершенно противоположных желания: оказаться как можно дальше от него и… оказаться с ним как можно дальше отсюда. И желательно, чтобы нам никто не мог помешать. Я быстро застегнулась.

   – Здесь немного ветрено.

   – Зато как романтично, – возразил он. – Разве ты не любишь романтику?

   – Я люблю романтику, – честно ответила я. – Не люблю выставлять себя напоказ, – и махнула рукой в ту сторону, откуда по тропе следом за нами поднималась целая группа горожан.

   И не надо меня убеждать, что он их не заметил!

   – Еще один поцелуй, Кандис, – сказал он, просительно заглядывая в глаза. – И можешь считать, что отблагодарила.

   – Поставь. Меня. На землю, – потребовала я.

   – И ты сама меня поцелуешь, – утвердительно произнес маг.

   Я посмотрела на него в упор. Поняла, что другие варианты моей благодарности не прокатят. Жером медленно и аккуратно опустил меня вниз (кстати, пока опускал, я всей кожей ощутила его… рельеф). Твёрдый он, однако. Крепкий, хоть и жилистый. Мышцы (и всё остальное) чувствовались даже сквозь одежду. Просто издевательство какое-то.

   – Господин Демерель! Наконец-то мы вас нашли!

   Сам градоначальник Стэн Вильерс. По крайней мере, голос точно его. Хорошо, что я успела привести себя в порядок!

   – Ослы пришли к поилке, – негромко пробормотал маг.

   Несмотря на обстоятельства, я хмыкнула. Повернуться и поприветствовать окружное начальство он мне не дал, крепко прижав к себе одной рукой. С одной стороны, я понимала, почему. С другой… нет, неприличнее будет показать нашим чиновникам всю степень интереса мага к ведьме.

   – Господин Демерель, куда же вы пропали? – с ласковой укоризной поинтересовался другой голос, женский.

   – Господа, а вы, в своей провинции, весьма бесцеремонные люди, – непринужденно отозвался Жером. – Я прогуливаюсь с дамой. Полагаю, вы будете настолько любезны, что предоставите нам возможность завершить прогулку.

   – Жером, мы тут люди простые, – прогудел третий голос эдакого «доброго дядюшки», – испугались, что пропал наш столичный спаситель-избавитель, искать кинулись. Кто ж знал, что ты с девушкой?

   С этим я знакома, к счастью, не была. Несмотря на кажущееся добродушие, с ним не стоило встречаться в тёмном переулке. Да нигде бы не стоило.

   – Причин для страха больше нет, Антуан? – с нажимом поинтересовался Жером. – И прекрасно. Господа, перед отъездом я обязательно загляну в Управу и задам вам несколько вопросов. А сейчас…

   Он сделал выразительную паузу, и Вильерс – он всегда был сообразительным, иначе на таком посту не удержаться – быстро развернул всю компанию обратно.

   – Какой момент испортили, – вздохнул Жером, когда мы снова остались одни. – На редкость прилипчивые господа. Все утро водили меня по этой вашей Ровайе, как собачку на привязи. После обеда сбежал, так и здесь нашли!

   – Видимо, тоже хотят отблагодарить, – съязвила я, отступая в сторону.

   – Кандис, извиняться не буду, – сообщил маг, не препятствуя моему отходу. – Ты мне очень понравилась. Пойми, увлёкся.

   А как же, понимаю, сама увлеклась.

   – Если бы не ты, ваши чиновники меня б в покое не оставили. И о долге больше не вспоминай.

   Надо же, как сильно он не любит чиновников. Даже долг простил.

   – Ты сделал для меня намного больше, – вздохнула я. – Но можно было не разыгрывать представление, а честно попросить о помощи.

   – В следующий раз – никаких представлений, – твёрдо заявил он.

   Следующий раз. Даже смешно.

ГЛАВА ВТОРАЯ

С Жеромом мы распростились, как только я показала короткую дорогу к Управе. Возвращаться к форту уже не хотелось, да и Воздух восполнял мой резерв самостоятельно. Пусть и медленнее, чем нужно, но для работы мне важнее Вода.

   На улицах царила эйфория. Люди поверили в прекращение пожаров и всячески нахваливали Повелителей Воды в противовес Повелителям Огня. Я тоже не удержалась и в одном из уличных кафе, где вдруг освободился столик, заказала себе большую порцию мороженого и коктейль с каплей абрикосового ликёра.

   – Да не было там никакой огненной ведьмы, – раздалось за спиной, где друг против друга сидели две нарядные дамы. – Говорю ж тебе, что лично готовила гранки для вечернего выпуска. А там интервью с новым начальником магконтроля. И чёрным по белому – пожар не магический.

   – У соседки сын в оцеплении стоял и её видел.

   – Мало ли что ему там почудилось под конец, все на пределе были.

   От кого-то я уже слышала про огненную ведьму, только это сказки: огонь противен нашей природе. И даже упоминание магконтроля сегодня не испортило аппетит. Я доела мороженое, не вслушиваясь больше в чужие разговоры, и лишь после этого с приятным чувством насыщения отправилась в лекарню.

   Смену принимала у шефа – заслуженного лекаря Криса Кристофа. Он – живая легенда Ровайона, который не отдал Костлявой ни одного пациента. КриКри, как называли его все без исключения, вкратце рассказал о «старичках» (к счастью, за прошедшие сутки все стабильны, назначения без изменений) и о вновь поступивших.

   – Мадам Леопольдина. Очередной криз. Давление я ей снизил, но нужно понаблюдать.

   Я забрала у шефа карту назначений мадам, которая регулярно попадала к нам в отделение, ибо не пристало ведущей приме окружного театра принимать успокаивающие настои – «актриса должна жить на нерве!», – и сделала пометку в блокноте: «м.Л. – наблюдать». КриКри подождал, пока я закончу, и заговорил о следующем пациенте:

   – Месье Домажон, предынфарктное состояние, будь с ним повнимательней.

   Когда шеф говорит «повнимательней, Кандис», это означает, что пациент не из лёгких, но всё обойдется. А вот когда он, вздыхая, говорит «тяжёлый»…

   – Главный пожарный маг Паскаль Люмерье. Тяжёлый. Обширный инфаркт задней стенки. Если бы не твоё дежурство, сам бы остался.

   Обширный инфаркт. Это плохо. Особенно для мага, который только что в прямом смысле едва не сгорел на работе. Наверняка резерв у него пуст, а пополнить нечем. Иначе не довел бы себя до такого состояния.

   Кри-Кри ещё раз вздохнул, с лёгкостью прочитав мои мысли, и предложил:

   – А пойдём-ка посмотрим его вместе.

   Паскаль Люмерье лежал под капельницей в ближайшей к ординаторской палате. Глаза его были прикрыты, у носа и рта залегли глубокие морщины, цвет лица серовато-синюшный (землистый, сказал бы Волчок), лоб обожжён, на руках повязки.

   – Он обгорел? – спросила я полушёпотом.

   – Как и все пожарные, – кивнул шеф. – К нам перевели из ожогового. Кандис, я рассчитываю на тебя.

   Дело плохо. Когда КриКри говорит «я на тебя рассчитываю», значит, у пациента практически нет шансов. Предстоит нелёгкая ночь. Я подвесила на пожарного мага следилку – заклинание, что оповестит о любых изменениях в его состоянии, – и повернулась к шефу.

   Глупо говорить, что сделаю всё возможное. Здесь надо было делать и всё невозможное тоже. КриКри, поняв, что я прониклась, удовлетворённо повернулся к капельнице, проверил скорость инфузии и положил руку на грудь пожарного.

   Он гениальный диагност, хотя обладает лишь зачатками дара Земли. А может, как раз поэтому.

   – Кандис, подключайся, – велел шеф.

   Приложив свою руку к щеке пациента, я отпустила дар и прикрыла глаза. Процедура отработана: КриКри передает информацию, а моя задача – принять её без искажений. Вот оно, сердце Паскаля Люмерье. Вот зона поражения. Нет, никаких тромбов, значит, произошел мощный сосудистый спазм нескольких ответвлений коронарных артерий… И если бы маг имел достаточный резерв, он прекрасно бы справился с ситуацией сам.

   А теперь, раз уж я тут, попробую усилить кровоток и снизить активность сердечной мышцы. Вот так. И чуть-чуть добавлю кислорода, ведь Воздух почти восстановился. Шеф мои действия одобрил и, убрав руку, ещё какое-то время постоял рядом. Кожа пожарного… нет, не порозовела, но перестала быть настолько землистой.

   КриКри ещё раз повторил, что надеется на меня и, если что, немедленно приедет. Я в свою очередь, проводив до двери, передала привет его жене Клодетт и от души пожелала спокойной ночи.

   Потом заглянула в палаты к другим поступившим, с мадам Леопольдиной поздоровалась почти как с родной, быстро прошла по отделению – следилка пока молчала. Тётушка Аньель пыталась помогать – жёстко пресекла. Мы все устали за это безумное лето, не хватало ещё осложнений в мое дежурство!

   Отдала лист назначений младшей лекарке Хельге и предупредила, что ночь проведу в палате Люмерье. Хельга сосредоточенно кивнула и понеслась выполнять – только подол короткого зеленого халатика мелькнул. И надо же было мне остаться в коридоре и посмотреть ей вслед: прямо передо мной соткалась призрачная фигура Зёленой Дамы.

   Те, кто считает, что от призрака легко избавиться, трижды поплевав через правое и дважды через левое плечо, увы, ошибаются: не так всё просто. В нашей лекарне обитал призрак монахини ордена Милосердных Сестер. Сестра Иза всю свою жизнь посвятила монастырской лекарне. И посмертие отдала своему детищу, которое теперь стало главной лекарней города. Мы носим зелёные халаты по традиции: таким всегда было облачение Милосердных Сестер. Считается, что это цвет жизни и надежды, но на самом деле зелёная ткань отлично скрывает красную человеческую кровь. И всего лишь.

   Суеверных пациентов, считавших появление Зелёной Дамы плохим знаком, приходилось разубеждать: она помогала не раз и не два. Я всегда относилась к сестре Изе с уважением, хоть и уставала от её нравоучений. Дело в том, что ведьмы, даже такие слабые, как я, не только видят, но и слышат призраков.

   Вот и сейчас наша Дама сердито выговаривала, что не след позорить зелёное облачение Милосердной сестры такой непристойной длиной, как у Хельги. Тем более в сердечно-сосудистом отделении! Обещала эпидемию сердечных приступов среди болящих мужеска полу от одного только вида Хельгиных ног.

   И если сообщить ей о собственной (полностью противоположной) точке зрения, можно надолго застрять в коридоре. Иза просто блокирует двери, пока ты не выслушаешь всё, что она имеет сказать в воспитательных целях. А на работе не время внимать проповедям. Тем более сегодня, когда… Тонко звякнула следилка, и я невежливо проскочила прямо сквозь ворчащего призрака.

   Успела. Раствор в капельнице закончился, пожарному магу нужна новая порция обезболивающего. Та, что в нём, ещё какое-то время будет действовать, но недолго. Пока готовила новую капельницу, в палату вплыла Иза. Видно, пыталась воспитывать Хельгу, но та – материал неблагодарный. Не слышит призраков совсем.

   Зелёная Дама очень деятельно взялась помогать. У неё отлично выходит снижать температуру – не только вообще, но и в определённых зонах. За это умение сестре Изе можно простить многое. Сердцу пожарного мага нужен был покой, а, как известно, именно это и невозможно. Зато при низкой температуре в организме замедляется всё. И нагрузка на сердечную мышцу падает.

   Правда, ворчать призрак не прекращал. Но теперь на тему «кто умудрился так бездарно перевязать ожогового больного». Усевшись на стул у койки Люмерье, я сосредоточилась и направила все свои силы и внимание в сосуды пожарного. Мне нужно пустить его кровь в обход поражённого участка. Прикрыв глаза, я ещё раз обследовала степень повреждения задней стенки. Да, потом тут будет рубец, но сейчас…

   Сердце мага билось всё медленнее – благодаря усилиям Изы. А я направляла лекарства прямо в зону инфаркта, а основную массу крови, как и планировала, в обход. Время текло неспешно. Иза бормотала молитвы, я молчала. Несколько раз прибегала Хельга, но до утра в отделении не случилось ничего такого, что потребовало бы моего вмешательства.

   Перед рассветом, с первыми лучами которого призракам положено истаивать, Иза твердо сказала:

   – Берегись тварей с Той Стороны. И пожарного побереги. Ему от них уже досталось.

   – От тварей? – рассеянно переспросила я, занятая своим делом. – А вы откуда знаете?

   Но Зелёной Дамы в палате уже не было.

   Когда солнце заглянуло в окно, я удовлетворенно оглядела Люмерье. Этой ночью мы обхитрили Костлявую, а значит, у мага появился шанс.

   Сдавая смену КриКри, я думала о словах Изы. Если Призрачные Гончие свободно гуляют по нашему миру средь бела дня, не мог ли столкнуться с ними пожарный? И если я уступила им дорогу, это не значит, что маг сделал так же. Надо бы выяснить, при каких обстоятельствах он…

   – …Кандис! – оказывается, шеф уже несколько раз задавал один и тот же вопрос.

   А именно, смогла бы я подменить сегодня тетушку Аньель. И не в перевязочной, а в амбулатории на регулярном осмотре, временно заменившем лекарские приемы. Эти осмотры до сих пор проводили младшие лекарки, поскольку все лекари были заняты с тяжёлыми больными или дежурили в оцеплении.

   Конечно, я согласилась. Тем более что до обеда там будет Марисса, а значит, я даже успею поспать. Лелюгрин моему приходу обрадовался. Показалось, будто он вообще не верил, что всё закончилось, что жизнь наконец повернула в обычное русло.

   – Читала? – он повёл головой в сторону лежащей на подоконнике газеты. – Новый начальник магконтроля объявился.

   Я кивнула. Не читала, а слышала, но ни вчера, ни сегодня эта информация не показалась существенной. Слишком я устала. Завтрак был, как всегда, сытный и вкусный: омлет с ветчиной и сыром, оладьи с крыжовенным вареньем и травяной чай. На вопрос, откуда у нас крыжовенное варенье, шатья загадочно промолчал. Но сил что-то выяснять уже не было. На сон оставалось четыре с половиной часа.

   Встала я со странным чувством, будто что-то забыла. Что-то важное. Волчок снова шипел и бурчал, пришлось пообещать, что обязательно покормлю его, как только вернусь.

   Марисса дождалась, пока я переоденусь и вымою руки, и лишь потом сообщила, что больных сегодня намного меньше. Конечно, люди обрадовались, успокоились… Всплеск будет после выходных, когда все захотят расслабиться за вкусной едой с молодым вином. Сосудистые кризы, проблемы с печенью и поджелудочной, похмельный синдром – куда ж без него? Обычный послепраздничный набор.

   Пока же за всю смену из серьезного – только беременная с угрозой кровотечения. Минут пять я приводила в порядок её тонус, а после полчаса приводила в чувство будущего папашу, который навоображал себе невесть что, дожидаясь жену в приёмной.

   Потом в кабинет ввалились несколько подростков. Эти проявили сознательность и решили пройти полный осмотр перед новым учебным годом. Выписала им направления в лабораторию и посоветовала записаться на приём через неделю, когда будут готовы результаты. На самом деле у нас полумагическая лаборатория последней модификации – КриКри постарался, выбил средства. Результаты можно получить сразу или почти сразу – в зависимости от типа анализа. Но детишкам этого знать не надо. Пусть всё остальное рассосётся, а там как раз и черёд сознательных школьников придёт.

   Больше ничего примечательного не произошло. Я даже закончила вовремя, так что Волчок не будет ворчать про мои постоянные опоздания.

   Дорога из амбулатории вела через торговый квартал. Там кое-где сохранились старые двухэтажные лавочки, второй этаж которых занимал сам лавочник с семейством. А ещё глухие высоченные заборы вокруг бывших складов, небольшие особнячки и Дом Торговой гильдии с башенкой и старинными часами над входом.

   Здесь улица расширялась, образуя небольшую площадь. Гильдейские облюбовали её под уличное кафе, где готовили на открытом огне. Идя мимо, невозможно не облизнуться от ароматов жарящихся на углях колбасок или овощей. А гильдейский повар заставлял прохожих заворожённо замереть, когда пёк на большой сковороде лепешки, переворачивая их прямо в воздухе.

   Но сейчас я замерла по другой причине: у жаровни подпрыгивал Крей, вынимая подрумянившиеся сосиски прямо из сковороды. Голыми руками!

   В это время повар делал кому-то отчаянные знаки. Проследив за его взглядом, я поняла – охране! Гильдейский охранник (у него только костюм бутафорский, на самом деле за красивые глаза туда не берут) подходил осторожно, но в его руках было ловчее заклинание, в обиходе – сеть. Отчего же сразу не бросил? Тут я заметила, как повар хватается за раскаленную кочергу и делает шаг навстречу охраннику.

   Мать моя ведьма, да ведь… они оба не видят мальчишку! И я заорала во всю мочь:

   – Крей!

   Он повернулся ко мне с совершенно вытянувшимся лицом. Заодно оценил и сеть с кочергой в руках гильдейских и ловко отступил в сторону. На меня, как на умалишённую, смотрели прохожие. А я следила, как парнишка быстро уходит, и думала – бежать за ним или нет.

   Впрочем, тут всё решил за меня случай. За одним из столиков сидела семья моего давнего пациента: престарелая мать, супруга и двое взрослых сыновей владельца складов Клебэра Манилье. У мсье Манилье неблагоприятная форма наследственного полнокровия, так что периодически мы встречались. Сейчас уже реже, но всё равно, раз в полгода – минимум.

   Старая мадам Манилье всплеснула руками, её невестка тут же отправила ко мне сыновей, которые под руки подвели меня к их столику, а потом хорошо поставленным голосом заявила:

   – Это лекарка Мелрой, от жары да усталости запереживалась. Да вы знаете, каково это – каждый день с такими, как мой Клебэр?

   Я вежливо поблагодарила, выдохнула и поинтересовалась, где сам поименованный. Старая мадам сообщила, что все они ждут, когда Клебэр закончит беседу с главой гильдии. По её знаку девчушка-разносчица тут же подала кувшин с охлажденным виноградным соком и стакан, а потом свежих лепешек.

   От сосисок я решительно отказалась, мне ведь ещё домой, а Лелюгрин обидится, если я приду сытой. Супруга Клебэра заохала: мол, совсем лекари себя не берегут. И снова припев про мешок мослов и стакан крови, только в более вежливом варианте.

   Уходя, я невольно услышала, как повар сговаривался с охранником об устройстве постоянной засады на невидимого похитителя сосисок. Похоже, Крей шалит тут не впервые…

   Шатья обнюхал меня, пришедшую домой с опозданием в час, с нехорошим подозрением. Ну да, пахло от меня приготовленной на воздухе пищей, но есть-то я её не ела! Лелюгрин пошипел немного, что его тут совсем не ценят, но ужин выставил с обычной скоростью.

   Мясо под твёрдой сырной корочкой оказалось мягким и нежным. Баклажаны, запечённые с базиликом, исчезли из тарелки моментально. Травяной чай с куском творожной запеканки – и мне до безумия захотелось спать…

   Где-то здесь была тонизирующая настойка. Лелюгрин без слов и шипенья подал мне склянку тёмного стекла и мерный стаканчик. Бррр… Вкус противный, зато помогает. Я встряхнулась и перешла к дивану. Волчок с предвкушением уселся рядом и потёрся о мою руку лобастой кошачьей головой.

   Шатьи питаются любой энергией ведьм, им подходят даже сильные эмоции, а не только стихии. Вот только с эмоциями у меня нынче не очень. Ночью мне понадобится энергия Воды, значит, отдам Волчку Воздух. Лелюгрин заурчал, зафыркал, закрутился на месте от удовольствия, упал на спину, подставляя ласке пушистый живот.

   Я потрепала его длинную шерсть, погладила, почесала под горлышком – в обличии кота у него и повадки кошачьи. А мурлычет он так, что в шкафу дребезжит посуда. Я оставила его дрыгать лапами в воздухе и блаженно жмуриться, а сама рванула в душ. Теперь переодеться, и в лекарню.

   Во дворе столкнулась с местным клубом пожилых мадам.

   – Кандис, деточка, ты снова в ночь? – спросила мадам Сеницки своим каркающим голосом.

   – Она совсем себя не бережёт, – просипела вечно простуженная, даже жарким летом, мадам Препадье.

   И только мадам Штафнер, как наиболее вменяемая, сообщила:

   – А тебя сегодня искали. Два крайне обходительных молодых человека.

   Сразу два? Я отмахнулась от ценной информации, поблагодарила разом всю троицу и почти бегом помчалась на работу. Надо было слушать пожилую мадам, глядишь, двое мужчин в кабинете КриКри и не застали бы меня врасплох.

   – Кандис Мелрой, наша ведущая лекарка, – представил меня шеф. – Кандис, это господа из магконтроля, просят уделить им немного времени.

   Магконтроль? Только этого не хватало.

   – Где мы можем поговорить, мадам Мелрой? – сразу взял быка за рога остроглазый загорелый шатен в рубашке кричащего морковного цвета и светлых обтягивающих брюках.

   – Здесь, – пытаясь не показать эмоций, сказала я. – Если господин Кристоф любезно подменит меня на… надеюсь, не надолго?

   – Как пожелает мадам, – шеф отвесил мне шутовской поклон.

   Он большой любитель повеселиться, наш КриКри. Только мне сейчас было не до веселья.

   – Ненадолго, – подал голос второй из них. – Всего лишь небольшая формальность.

   Этот был немного старше своего напарника, тоже шатен, тоже загоревший до черноты, только выглядел смертельно уставшим. Вокруг глаз залегли глубокие тени, а на щеках проступила щетина. В сочетании с его аккуратной одеждой приятного серо-голубого оттенка она смотрелась до невозможности странно.

   Шеф демонстративно бросил взгляд на часы и вышел из кабинета.

   – Мадам, мы проверяем жалобу господина Демереля, который заявил о появлении Призрачных Гончих в районе Старого Форта. Как на непосредственного свидетеля он указал на вас.

   Повелитель Воды мигом разонравился.

   – Расскажите, что и при каких обстоятельствах вы видели вчера по дороге к Дюковой башне.

   Я рассказала, затолкав неприязнь как можно глубже. От магконтроля добра не жди. Эта организация официально занималась преступлениями с применением магии, причем дознаватели обладали крайне широкими полномочиями. Вот эти-то полномочия и позволяли им охотиться на ведьм, обвиняя в несусветных вещах. До сих пор помню, как в школе… Я подавила внутреннюю дрожь и прямо посмотрела на магконтролёров.

   – Поймите, Кандис, нам надо проверить ваши слова, – ласково сказал шатен в морковной рубашке.

   – К ведьмам двенадцатого круга ментоскопирование не применяется, – возразил его напарник. – Я уверен, что мадам Мелрой рассказала нам всё, что знает.

   Как раз после ментоскопирования Мюзет Лежари, девочка на год меня старше и такая же ведьма двенадцатого круга, выгорела полностью. И никто не смог привлечь магконтроль к ответственности!

   – Господа, я действительно рассказала всё, что знаю. Простите, меня ждут пациенты.

   Они не удерживали, но я всё равно с трудом подавила желание бежать. Вышла за дверь с достоинством. А что не сказала про мальчишку – так его всё равно никто не видел, в чём сегодня был случай убедиться.

   Шатен в морковной рубашке выскочил чуть ли не следом, нагнал в два шага и ухватил за локоть. Брррр… Да он Ледяной!

   – Кандис, если вы вспомните что-то ещё, свяжитесь со мной.

   Он протянул мне визитку, где было написано «Дознаватель Макс Тьери».

   – Непременно, – кивнула я.

   – А что вы делаете сегодня вечером?

   Мне, несмотря на весь ужас, стало смешно. Неужели он действительно решил склеить ведьму? Нет, дураком этот магконтролёр не выглядел. И вряд ли туда вообще брали дураков.

   – Макс, оставь мадам в покое, – прозвучал усталый голос второго дознавателя. – Раз к Паскалю всё равно не пускают, пойдём.

   Я навострила уши. Не о Люмерье ли речь?

   – Господа, никаких посещений, – из ординаторской вышел шеф. – Я же сказал вам, обширный инфаркт, мы держим Главного Пожарного мага на спецпрепаратах, он вам всё равно ничего не скажет.

   – У него есть шансы вернуться в строй? – тут же спросил Тьери.

   – Его шанс стоит перед вами и никак не может приступить к своим непосредственным обязанностям, – с неожиданной резкостью ответил КриКри. – Кандис, смена началась десять минут назад.

   Я метнулась переодеваться, а когда выбежала, надев зеленый халат, дознаватели уже ушли. Шеф быстро ввёл меня в курс – тетушку Аньель выписали, мадам Леопольдина капризничает, мсье Домажон – улучшение, из новеньких двое с кризами из ожогового, понаблюдать.

   – А Люмерье? – спросила я, отчего-то волнуясь.

   – Стабилен, – ответил КриКри. – Признавайся, что ты с ним сделала? Зона инфаркта как будто бы, тьфу-тьфу-тьфу, уменьшилась.

   – Это не я, это Милосердная Иза. Всю ночь снижала температуру.

   – Ах, Иза-а… – протянул шеф. – Хорошо бы она помогла и сегодня: у меня появилась надежда.

   КриКри быстро избавился от халата и заспешил домой, на семейные посиделки с детьми и внуками: Клодетт устраивала праздник по поводу прекращения пожаров.

   Я проводила его до лестницы и вернулась в отделение, сразу выбросив из головы магконтролёров с их беседами. Сегодня в паре со мной дежурила Мег. Мег надёжная, болтать языком не любит, зато дело делает отлично. В более спокойные времена мы с ней делили ночь пополам и спали по очереди. Сейчас, конечно, так не получится, но всё равно легче.

   Пожарный выглядел всё так же плохо (к нему я заглянула в первую очередь). Впрочем, идут всего вторые сутки, и раз есть надежда, то через неделю ситуация уже должна измениться. Проводя привычный осмотр, я думала, как бы ему пригодилась огненная ведьма, будь таковая в действительности. Она бы поделилась с ним своим огнем, и, восстановив резерв, маг сам бы запустил регенерацию, как это сделала я у поилки для ослов. Считалось, что ведьмы могли делиться силой стихии без помех, а маги между собой обмениваться ею не могли. Со слабенькой ведьмой поделиться – вполне, но не между собой.

   Оставив пожарного под капельницей, я начала вечерний обход. Мадам Леопольдина, давление которой всё никак не хотело возвращаться к норме, жаловалась на скуку.

   В следующей палате разместили новеньких: двух крепких с виду краснолицых селян с подживающими ожогами. Оказалось, они видели, как едва не умер, схватившись за грудь, Главный Пожарный маг. Давление у обоих снизили, но раз шеф сказал наблюдать, буду наблюдать. Впечатлительность в наше время большая редкость, тем более у мужчин. Но лето было тяжёлое, вот нервы и подвели.

   До полуночи я просидела с Люмерье, работая по вчерашней схеме. Иза не появилась, а без неё долго гонять кровь и лекарства могло быть опасно. Ближе к утру повторю, а сейчас больной должен отдохнуть.

   Что я говорила про впечатлительность? Беру все слова назад. Потому что, столкнувшись у лестницы с Креем, сама чуть не схватила инфаркт.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Мальчишка выглядел точно так, как и при первой встрече, только дождевик запылился, а на сапогах отметились грязевые разводы.

   – Ты кто такая? – начал он, останавливаясь в одном шаге. – Что тебе надо?

   – Мне? – сердце колотилось прямо в горле, но я заставила себя говорить спокойно.

   – Ты меня преследуешь!

   Плохо, что я даже близко не представляла, как он смог обойти нашу магохрану, не говоря уже о привратнике. И что там у него в ножнах, не представляла тоже.

   – Молодой человек, вы находитесь в сердечно-сосудистом отделении в уличной одежде и с оружием, – холодно начала я, как вдруг посреди коридора рядом с нами соткался призрак Милосердной Изы. С визгом на грани ультразвука и ужасающим воплем:

   – ПоТуСторонник! Изыди!

   Я прижала ладони к ушам, наблюдая, как раз за разом призрак пикирует на мальчишку, а тот стоит с удивлённым видом и вопрошает:

   – Что случилось, почтенный дух? Я чем-то помешал вашему отдыху?

   – Демон!

   Иза как средство устрашения была бы хороша, только ночной гость совсем не боялся, чем вывел её из себя окончательно. Дверь в ординаторскую заходила ходуном, дежурные лампы по всему коридору стали моргать. Если от шума проснутся пациенты… Допустить этого нельзя.

   Я схватила мальчишку за рукав и одним ловким толчком отправила в ординаторскую, а Изу… С ней мы как-нибудь помиримся, но, к сожалению, других способов успокоить разбушевавшегося призрака я не знала. В большой бутылке на окне у нас поливная вода для множества комнатных растений (КриКри утверждает, что их энергия особенно полезна выздоравливающим).

   Моих не вполне потраченных на Люмерье сил хватило, чтоб окатить Зелёную Даму водой из этой бутылки. Иза от неожиданности охнула и истаяла. Весь полтергейст мигом прекратился. Я с облегчением выдохнула и вошла в ординаторскую, плотно закрыв дверь.

   Мальчишка смотрел на меня оценивающим взглядом. Без опаски, но с недоверием. И у меня причин доверять ему не было. Про Изу сказать можно всякое, но прежде истерик без повода она не устраивала.

   – Ты демон с Той Стороны? – жёстко спросила я.

   – От ведьмы слышу! – оскорбился он. – И это ваша сторона – Та!

   Философский вопрос, какая из двух сторон Та. Выходит, он действительно поТуСторонник? С ума сойти, это же… неужели это правда? Я почти открыла рот, откуда рвались вопросы, когда заметила взгляды, которые гость с Той Стороны бросал в сторону коробки с засахаренными орехами (благодарность от очередного выписавшегося – все знали, что КриКри без ума от орехов). Тут в голове всплыли и ворованные сосиски.

   – Бери, – я подвинула ему коробку.

   – Если ты думаешь купить меня какими-то жалкими подачками… – задрал нос вверх Крей, но как-то быстро свернул свою речь, сглотнул и отвернулся. – Я здесь… для того… – снова начал он, – не для того, чтоб…

   Выдержка отказала, даже любопытство отступило. Видно, это в природе ведьм – накормить голодного, успокоить страждущего, вылечить… Нет, последнее – точно нет. Это мне одной так «повезло». Словом, быстро пошарила по шкафам, достала чайник, заварку, какие-то печенья, остатки апельсинового джема.

   Мальчишка подмёл всё, включая орехи. Чай тоже пришёлся по вкусу. Даже недоверие из глаз почти ушло. А я не знала, что с ним делать. Выставить из отделения, пока никто не видел? Или наоборот? Интересно же, как он к нам попал.

   – Крей, скажи…

   – Откуда ты узнала? – резко перебил он меня, снова ощетинившись.

   – Что?

   – Имя! Откуда узнала мое имя?!

   Пришлось рассказать про сон. Крей выспросил все подробности, вплоть до цвета обивки на мебели, и с детским огорчением признал, что в их с риатой замке плохая защита.

   – Почему? – слегка растерялась я от такого вывода.

   – Не подумали о сновидцах с Той Стороны, – ответил он. – Значит, никто обо мне с тобой не говорил?

   Я покачала головой.

   – И видишь ты меня тоже по странному стечению обстоятельств? – продолжил допытываться Крей.

   Понятия не имею. Просто вижу, и всё.

   – Жаль, – он вздохнул совсем по-взрослому.

   – Извини, мне нужно к больным. Если хочешь, подожди здесь. Если нет, можешь идти до… Тебе есть куда пойти? – быстро исправилась я.

   Крей с независимым видом расправил плечи. Ясно, некуда.

   – Тогда… у тебя есть время до утра. Я буду занята.

   – Чем? – буркнул он.

   – Я – лекарка, – ему, наверное, стоит это объяснить. – Здесь – лекарня, место, где лечат.

   – Да? – не поверил он. – А у нас лечат маги. Ну, или сами, если мага рядом нет.

   – У нас маги тоже могут сами. Если есть резерв, – вздохнула я. – Вот у меня сейчас очень тяжелый больной – пожарный маг, всю магию потратил, поэтому сердце… Всё, – оборвала я себя, берясь за ручку двери. – Сиди тихо.

   К счастью, Люмерье был стабилен. Я для очистки совести заглянула к Мег, которая совсем клевала носом. Увидев меня, она взбодрилась, но болтать было некогда. Мы лишь перекинулись парой фраз в духе «жива?», «жива, а ты?», и я вернулась в палату пожарного.

   Сначала проверила, сколько лекарства осталось в капельнице. Потом дверь отворилась, и на пороге нарисовался Крей. Я шикнула на него, замахала рукой, пытаясь прогнать. Мальчишка не реагировал, уставясь на осунувшееся лицо Люмерье.

   – Тебе нельзя тут находиться! У него инфаркт, сердце, понимаешь?!

   – Сердце, – кивнул Крей. – Понимаю. Я поделюсь с ним силой.

   – Ты? – теперь настал мой черёд впадать в ступор. – Он же… ты же…

   – Я поделюсь, – твердо повторил Крей. – Я умею, я уже делился с риатой.

   – Твой риата – такой же демон… тьфу, такой же, как ты. Вдруг нам не подходит ваша магия?

   – Ему, – он ткнул пальцем в Люмерье, – подходит. Он почти как я.

   Ну и дела. И посоветоваться не с кем.

   – Ладно. Но только под моим контролем.

   Мальчишка пожал плечами и, обходя меня, направился к пожарному. Я остановила, развернув к ординаторской. Заставила вымыть руки, выдала запасной халат, который оказался ему почти до пят, объяснила, как надеть бахилы. Крей ворчал, а я размышляла: они Там все альтруисты?

   Когда мы вернулись к Люмерье, Крей без сомнений подошёл и уселся на его койку. Если бы я знала, что случится потом, никогда, ни за что не позволила… впрочем, нет. Рискнула бы. Ради сердца пожарного.

   Хорошо, что я успела сесть на стул. Крей без предупреждения развернул кисти рук от себя и пустил струю пламени прямо в моего пациента. Лицо, грудь, всё, что не было скрыто под лёгкой простыней, опалило огненной волной. Я в шоке заорала: «Прекрати!» – и попыталась закрыть собой пожарного мага. В тот момент, когда энергия огня без какого-либо сопротивления вошла в меня, прошла насквозь и беспрепятственно полилась в Люмерье, со мной случился… Я не знаю, как точно назвать то, что произошло.

   Как будто открылся третий глаз или… словом, вдруг я поняла, что огонь Крея совсем не опасный, а весёлый и ласковый, как котёнок. И что он не может причинить вред, а, наоборот, очень полезен для пожарного – вон как сразу порозовела кожа, а пульс стал чётче и наполнился силой.

   Я отстранилась и с подозрением посмотрела на мальчишку. Он совершенно спокойно продолжал лить свой огонь на Люмерье, не обращая внимания на меня и мои вопли. Какой же силой он владеет, если вот так спокойно отдаёт и отдаёт энергию? Уровень повелителя, не меньше!

   – Скажешь, когда хватит, – небрежно бросил он. – Я не очень точно определяю, когда пора остановиться.

   – Хватит, – решила я.

   Резерв пожарного уже восполнен, дальше магия сама начнет свое целительное воздействие. Странно было другое – вроде бы чужеродная моим стихиям энергия должна отторгаться, а не проходить насквозь с естественной лёгкостью.

   – Удачно вышло, что ты сунулась под поток, – заявил Крей. – Я и с тобой расплатился.

   Это в каком же смысле?

   – Ну… ты теперь тоже Огненная, – слегка смутился мальчишка.

   Нет, ну не демон ли? Какая я, так его и эдак, огненная? Впрочем, на разговоры времени не было: Люмерье открыл глаза. Я сразу же переключилась. Нужно проверить давление – к счастью, почти норма, пульс ещё частит, но оно и понятно.

   – Воды, – тихо сказал маг, с явным усилием шевеля губами.

   Воды не было, никто ведь не ждал, что он придёт в себя так быстро!

   – Крей, сбегай в ординаторскую, – велела я, – принеси воду и чаш… а, ты ж не найдешь, – я попыталась встать, но рука пожарного с неожиданной силой удержала на месте.

   – Воды, сестра, – повторил он.

   Мальчишка с достоинством встал и сказал, что поищет. А я… решилась. Терять уже нечего. Наклонившись к магу, я встретила его затуманенный взгляд. Он потом и не вспомнит. Я собрала весь резерв Воды и легко коснулась его губ своими. Поцелуй ненадолго облегчит его жажду. Сухие, растрескавшиеся губы пожарного ответили мне с неожиданным энтузиазмом. А его рука, свободная от капельницы, чересчур вольготно вела себя в области моей шеи, не давая никакой возможности отстраниться, и в других обстоятельствах я бы не возражала. Но сейчас за спиной раздалось:

   – Кхгм… Кхгм!

   Мать моя ведьма, ну этого-то каким ветром?! Осторожно и нежно я выпуталась из ставших судорожными полуобъятий пожарного и повернулась к двери.

   – Ну здравствуй, Кандис.

   – Привет, Райан. Что ты тут делаешь?

   – Дежурю, – с намёком на сарказм ответил бывший.

   Ну да, по зелёному халату и мятым зелёным же брюкам можно было бы и догадаться. Но с какой стати? Он же уволился и уехал полгода назад?

   – А ты, как я смотрю, прямо на рабочем месте… и с пациентом, – неодобрительно заметил Райан.

   – Прямо на рабочем месте и с пациентом, – подтвердила я, повернувшись к капельнице.

   Как ни странно, взгляд Люмерье прояснился и продолжал следить за мной. Но пульс выровнялся, дыхание стало более глубоким, а кожа на глазах обретала нормальный цвет. И пить он больше не просил.

   – Кандис, поговорим в ординаторской?

   – Я занята, – ответила я, двигаясь к двери. – Тяжёлый пациент, сейчас пойду менять ему капельницу, так что можешь сказать, что хотел, по дороге.

   Райан развернулся и вышел первым. А Люмерье, заметив мой тревожный взгляд, довольно громко сказал:

   – Кандис, не уходи.

   Это не лекарня, это сумасшедший дом. Он только что лежал без сознания, знать не зная об окружающих, и вот уже «Кандис, не уходи»!

   – Нужно заменить лекарство в капельнице, – вежливо ответила я. – Скоро вернусь, держитесь.

   Только спроважу Райана, разберусь с Креем и вернусь.

   Райан дисциплинированно ждал в коридоре. Оказалось, что его без объяснений отправили в командировку вместе с десятком других столичных лекарей. Неужто и тут постарался Демерель?

   – Что у вас тут вообще происходит? – возмущался бывший совершенно искренне. – Лекарня переполнена, лекари совсем обленились, спят на рабочем месте или…

   – Или целуются с пациентами, это ты хотел сказать? – продолжила я и по глазам поняла – да, попала в точку.

   В этот момент мы дошли до лекарского поста, где, заслышав наши голоса, уже не дремала Мег. Я быстро объяснила ей, что нужно сделать с капельницей у Люмерье, а она, только глянув на Райана, кивнула, поджав губы.

   – А что делает в отделении лекарь Томбс?

   Мег никогда не одобряла моего увлечения, да и Райан её не жаловал. Но сейчас он мило улыбнулся, поздоровался и даже изволил пояснить, что сегодня дежурит в урологии.

   – А-а, – протянула Мег, – видно, вместо лекаря Сомберлье. У старика полное истощение, он последнюю неделю работал без выходных, все молодые дежурили в оцеплении.

   Райан не выдержал и вспылил:

   – Хоть кто-то мне объяснит, что тут творится?!

   Мег любезно согласилась просветить ныне столичного жителя, что в его когда-то родном Ровайоне (она так и сказала «когда-то родном»!) все лето горели торфяники, отчего резко возросли заболеваемость и нагрузка на лекарей.

   Райан пытался задавать вопросы, но Мег ушла готовить капельницу, а я… Мне просто не хотелось находиться рядом с ним. С трудом заставив себя поднять на него взгляд, спросила:

   – Зачем ты пришел?

   – Кто он? – вопросом на вопрос (полностью в своем духе) ответил Райан. – Кто твой любовник?

   – Главный пожарный маг, – отчеканила я. – Ещё вопросы? Нет? Тогда мне надо к больным.

   – Кандис, ты ничуть не изменилась, – упрямо набычился Райан. – Кроме работы, ничего не интересует. Хоть бы спросила, как я устроился в столице, где живу, где…

   – Мне ничего не интересно, кроме работы, Райан, – ответила я. – Пока.

   Крей встретил меня в ординаторской. Отчитался, что больного мага напоил. Я тоже взяла себе чашку, налила воды и выпила её одним глотком. После разговоров с бывшим пить хотелось сильнее, чем после поцелуя с пожарным.

   – Кто это был? – вроде бы нейтрально спросил Крей. – Тот лекарь в зелёном?

   – Бывший, к счастью, уже не мой, – рассеянно ответила я.

   – Тебе с ним видеться не надо, – безапелляционно выдал поТуСторонний гость, вставая. – Мы в расчёте, ведьма. Пора идти.

   – Куда? – удивилась я.

   – Спать, – очень конкретно объяснил мальчишка и широко зевнул.

   – А где ты спишь? – пришлось проявить настойчивость.

   – А что? – снова зевнул он.

   – Ты же у нас… – я замялась, не зная, как покорректней назвать нелегальное пребывание мальчишки с Той Стороны, – вроде как в гостях. До утра можешь поспать тут, на диване, а потом я приглашаю тебя к себе.

   Он посмотрел на меня с удивлением. Даже зевать перестал. Вспомнив, что он постоянно твердил «расплатился», я быстро добавила:

   – А расплатишься тем, что научишь меня управлять твоим Огнём.

   Крей с сомнением покачал головой:

   – Да чему там учить? Нет, я не должен обзаводиться долгами.

   – Воровать ты тоже не должен, – по наитию возразила я. – Вот поймают тебя с сосиской – позора не оберёшься.

   Он вскинулся, мол, не поймают, но решение было принято.

   – Когда в следующий раз мне приснится твой риата, я всё расскажу, – пригрозила я. – И про…

   – Шантаж? – вдруг обрадовался Крей. – Шантаж – другое дело. Значит, зачем-то я тебе действительно нужен, и тогда на мне не будет долга.

   Он шустро скинул сапоги, кинжал (или что там у него в ножнах?) прижал к себе и улёгся на диван, где обычно сидела я на утренних летучках. Подложил руки под голову, став на миг совершенным ребёнком, и тихо засопел. Любопытный, однако, экземпляр поТуСтороннего жителя. Они Там все помешаны на долгах и расплатах? Не откуда ли пошли истории о сделках с демонами?

   Бросив мимолётный взгляд на часы, я с удивлением поняла, что до конца дежурства каких-то четыре часа. Зашла к пожарному, но и тот спокойно спал. Да, это был нормальный сон, а не беспамятство или болезненное забытье.

   Я всмотрелась в лицо Люмерье: а он совсем не старый. И… даже привлекательный. Высокий лоб пересекала только одна вертикальная морщина над переносицей, брови густые, нос прямой, а глаза… какие же у него глаза? Я ведь их видела. И память услужливо подкинула – глаза у него карие, самые обычные, а вот губы…

   Я заставила себя встряхнуться. Что скрывать, целовать пожарного было приятно, а еще приятнее было то, что этот момент застал Райан. Специалистом он был хорошим, нет, очень хорошим, и сначала мне казалось, что целеустремлённость – лучшее качество в мужчине. Только стремился Райан почему-то сначала к карьере, а уж потом… Потом я случайно узнала, что он получил подтверждение на перевод в какую-то столичную лекарню и уже собирает вещи.

   Рассказала мне об этом всезнающая Марисса. Пришлось делать вид, что в курсе, и радостно улыбаться. Попрощаться со мной лично он не захотел. Прислал букет и записку. Боялся, наверное, что прокляну. На следующем дежурстве Мег выставила к чаю потрясающей красоты торт с белыми башнями взбитых сливок, кусочками апельсиновых цукатов и орехами.

   – Избавились, – пояснила она. – Надо отметить.

   За этот торт я до сих пор испытывала тёплую благодарность. Она ни о чём не спросила, просто была рядом и поддержала.

   – …Кандис.

   Да что ж такое-то? Последнее время ухожу в свои мысли и не слышу окружающих… Выспаться бы…

   – Кандис, пошли пить чай, – повторила Мег. – Пожарнику намного лучше. До утра точно сам проспит.

   Я отчего-то на цыпочках вышла из палаты. У Мег был крепкий хинский чай, и до утра мы как-то продержались. А утром КриКри объявил, что лекарня усилена столичными кадрами и все мы можем поочерёдно брать по отгулу.

   Крея я вывела из ординаторской до летучки и сейчас переживала, как он там один. Вдруг на него, невидимку, кто-нибудь налетит или, хуже того, увидит? Едва шеф замолчал, я выскочила в коридор, на бегу снимая халат и даже не уточнив, когда моя очередь брать отгул.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Твоя сердобольность не доведет до добра, – тихо ворчал Лелюгрин. – Да ты хоть знаешь, кто он такой?!

   – Мальчишка с Той Стороны.

   – Ха! Ты так ничего и не поняла!

   Как у шатьи получалось вкладывать столько эмоций в едва слышное шипенье? Крей уже спал, а мы сидели на кухне, доедая свою порцию омлета (я) и нервно стуча хвостом по спинке стула (Волчок). Мне тоже смертельно хотелось спать, поэтому я вяло ковырялась в тарелке и так же вяло отбивалась от нападок фамилиара.

   Встретил он поТуСторонника с такой вежливостью, что мне сразу бы стоило насторожиться. Только что пол перед ним хвостом не вымел, но спиной не повернулся ни разу. Всё это стоило обдумать, но потом, потом. Сейчас я лягу спать и…

   Лелюгрин вскочил мне на плечо, решив донести свою мысль до конца. Я охнула и пригнулась – шатья у меня тяжёлый, раскормленный.

   – Главное, ничего не проссси, – прошептал он в самое ухо. – И не обещай ничего, с тебя ж станетсся!

   Ладно, ладно. Всё равно я сейчас засну…

   – И во сне не обещай!

   Я без сил опустилась на заботливо расстеленную постель, сняла Волчка с плеча, и… очнулась, когда солнце уже почти садилось.

   – …благодарствуйте, ваша сссветлость.

   С кем это мой фамилиар?

   – Когда проснётся твоя хозяйка, передай, что…

   Мать моя ведьма, мальчишка с Той Стороны, как я могла забыть?! Спросонья я туго соображала, но… куда это он собрался?

   Быстро встав и накинув на себя, что подвернулось под руку, я вышла из спальни. Крей стоял у двери, а Лелюгрин ужом вертелся, пытаясь вежливо открыть эту дверь перед гостем и не коснуться его при этом. Размеры моей прихожей не для таких манёвров.

   – Крей, ты куда?

   Оба как-то напряглись от моего вопроса.

   – Я решил более не обременять твой дом своим присутствием, – сообщил мальчишка.

   – Ты не обременяешь, – зевнула я. – Волчок, я есть хочу. Крей, наверное, тоже.

   – Твой шатья уже накормил меня.

   – Ну и что? Посидишь со мной за компанию, – пресекла я его возражения. – Волчок, сделай ему чай.

   Тот совсем по-кошачьи задрал хвост и гордо проследовал на кухню. Я жестом предложила Крею идти за ним.

   – Ты не понимаешь, я должен, – возразил он, всё-таки снимая свой «дождевик».

   Под ним у парня была белейшая рубашка с тем самым кружевным жабо, которое так и тянуло разглядеть поближе.

   – Кому ты опять должен? – вздохнула я.

   Выяснилось, что не кому, а что. Он должен ежедневно ходить по улице по одному и тому же маршруту – от Ровайи через Торговый квартал к Дюковой башне. Вот почему мы так регулярно пресекались – я тоже ходила по тому же маршруту, правда, от лекарни домой. Хотя… один раз пошла и к башне.

   – Ну-ка, ну-ка, расскажи про Призрачных гончих, – вспомнив одно, я тут же вспомнила и про другое.

   Странно, что этот вопрос не пришёл в голову раньше. В это время Лелюгрин уже разогрел для меня грибную похлёбку, такую густую, что в ней стоймя стояла ложка, а перед Креем дымилась кружка с травяным чаем. Шатья делал вид, что совсем не интересуется нашим разговором, и ни разу не дёрнул хвостом – железная выдержка!

   – За гончих я уже расплатился, – вскинулся Крей.

   Ах, вот оно что… Он видел, как меня приложило.

   – Почему сразу не помог? А если бы там не гулял Повелитель Воды? – возмутилась я, отложив даже ложку.

   – Он там и не гулял, – скривился мальчишка. – Ладно, я справился, и пожарник теперь справится.

   Та-ак. А при чём тут Люмерье?

   – Крей, будь добр, всё по порядку, – я снова взяла ложку и приготовилась слушать.

   Оказалось, что парень не знал, когда на него натравили гончих – ещё на своей или уже на нашей стороне. Но он должен был попасть в Ровайю – «я же риате обещал!», поэтому перекинул привязку гончих с себя на главного пожарного мага ещё там, в горящем лесу.

   – Как ты мог? – только и спросила я под грохот выпавшего у Лелюгрина половника.

   – Я обещал риате, что выживу, – упрямо повторил мальчишка. – Я должен. И… я ведь расплатился!

   Выходит, он вовсе не альтруист. Просто узнал пожарного, на которого натравил гончих.

   – А если бы не выжил Люмерье? Инфаркт – это не шуточки!

   – Тогда я бы искал его потомков. С таким долгом… нельзя вернуться, – отвёл глаза Крей.

   Потомков. А если бы их у Люмерье не нашлось?

   – Гончие всё равно тебя выследили, – сказала я со вздохом.

   – Да, – недовольно согласился он. – Только это были другие гончие.

   На парня объявлена охота? Вот ведь… Ладно, о ценности человеческой жизни мы с ним ещё побеседуем.

   – У нас с риатой сложно всё, – слегка скривившись, выдал мальчишка.

   Лелюгрин дёрнул ухом. Я напряглась. Да, ведь он что-то такое пытался мне сказать. Про то, кто есть мой гость.

   – Поэтому, Кандис Мелрой, давай расстанемся сегодня, пока оба не наделали долгов. Моё общество может быть опасно.

   Неожиданно услышать такое от подростка. Он смотрел почти в упор, ожидая ответа, а я подумала, что начали мы с ним не с того.

   – Не верю я в совпадения, Крей. И если бы вы с братом мне не приснились, а…

   – Откуда ты знаешь, что он… – перебил он и сам же резко оборвал свой вопрос.

   Секретная информация? Да любой ведьме с одного взгляда было бы понятно, что они родственники. Лелюгрин забрал у меня тарелку и зашуршал у плиты, откуда уже несколько минут как неслись упоительные ароматы сдобы, а я озвучила парнишке свою мысль.

   – Хорошо, что у нас нет ведьм, – пробормотал Крей с облегчением.

   Нет ведьм? Это… как это? Хотя про Ту Сторону мне было известно только то, что она – Та. Как Там обстоят дела с ведьмами и магией, я до сих пор не задумывалась. Как большинство из нас не задумывались о том, что у нашего мира существует двойник.

   Сторонники теории зеркальности утверждали, что Создатель изначально задумывал всё именно так – два мира, как отражения друг друга. Сторонники идеи биполярности доказывали, что изначально мир был один, и уже потом Он провёл Черту, которая отделила свет от тени, добро от зла, и нас, соответственно, от них.

   Теорию биполярности обеими руками поддерживала церковь – ещё бы, это так удобно: всё зло – оттуда, а сами мы ни при чём. Но, сказать по правде, твари с Той Стороны отнюдь не безобидные зверушки, так что некий смысл в идеях церковников был.

   Ведьмы в теоретические дебри не лезли. В школе нам просто сообщили о Той Стороне, как о данности, и велели не морочить себе и учителям головы. От тварей – бежать, с демонами не связываться. Во всех смыслах этого слова.

   – Крей, ты правда не демон? – на всякий случай уточнила я, придвигая к себе чашку с блюдцем.

   – Не демон, – надулся мальчишка. – Демонов, что ли, никогда не видела?

   До сих пор демоноведение не входило в круг моих интересов, но теперь обязательно загляну в библиотеку и поищу всё, что есть по теме, включая бытописания Святых и откровения отцов церкви.

   Как-то так сложилось, что демонов прицельно изучали именно последние. До знакомства с Благословенной Изой я думала – это от того, что им и заняться больше нечем. Если у человека есть серьёзное дело, вряд ли его заинтересуют поТуСторонние существа. Посмотрела бы я на демоноведов в нашей лекарне. Но сейчас, когда поТуСторонник сидел напротив, эти мысли больше не казались такими уж правильными. Будь у меня хоть немного времени…

   Мать моя ведьма, а который час? Я же… мне же… у меня дежурство!!!

   – Ты не опаздываешшшь, – прошипел Лелюгрин. – Я бы напомнил.

   Фффух, действительно. Можно спокойно допить чашку чая и доесть булочку с корицей. Крей повёл носом, и шатья тут же пододвинул ему целое блюдо выпечки. Там были и крендельки, и булочки, и витушки, и «сердечки». Надо взять с собой на работу, а то вдруг ещё какой голодающий объявится… Жаль, конечно, что наши с Мег дежурства редко совпадали. Она любит печево.

   Как оказалось, Крей тоже не дурак поесть сдобу Лелюгрина. Витушки и крендельки исчезали из блюда с пугающей скоростью. Но мне пора было собираться, и все тоже подскочили. Волчок сунул пакет с булками, а поТуСторонний гость тоже решил прогуляться. Я не стала возражать, только пусть вернётся до темноты.

   Он независимо дёрнул плечом, и я прибегла к уже зарекомендовавшему себя способу:

   – Риате пожалуюсь.

   Сработало. Мы вышли вместе, но на улице не разговаривали, потому что странно было бы говорить с пустым местом – и неизвестно, встретится ли мне ещё кто-то такой же знакомый и решительный, как мадам Манилье, чтоб объяснить окружающим такое поведение.

   Но смотреть на парня никто не запрещал, и я раздумывала, что ему не помешала бы новая одежда, как и обувь, носки и бельё. Все-таки его риата совсем не продумал бытовые мелочи пребывания младшего братишки на нашей Стороне. Хорошо хоть, с кем-то договорился, что Крея встретят и, надеюсь, помогут. А пока этого не случилось, придётся позаботиться.

   Впрочем, все эти мысли выветрились из моей головы, как только я зашла в отделение.

   – Кандис? – удивилась Марисса. – Ты что-то забыла? У тебя же выходной!

   Как это? Я забыла про выходной?! Марисса объяснила, что КриКри поставил меня первой в график отгулов. Ну, раз уж пришла, надо подняться и поблагодарить шефа.

   – Кандис, иди-ка сюда, – обрадовался КриКри.

   Его глаза эдак маньячно поблескивали, он втащил меня в кабинет и накинулся с вопросами. И главным из них был – кто из моих подруг поделился Огнём с пожарным магом.

   – Он делает гигантские шаги к выздоровлению! – радостно восклицал КриКри. – Зона инфаркта уменьшилась вдвое, ты понимаешь, что это прорыв?! Почему сразу не сказала, что можешь привлечь к лечению огненную ведьму?!

   Та-ак… Вот о чём я совсем не подумала… Нет у нас огненных ведьм. Огонь плохо сочетался с ведьминской сутью. Что-то такое нам в школе объясняли, естественно, но я тогда не запоминала вещи, настолько далёкие от насущных потребностей. Я попыталась перевести разговор на столичных лекарей, но шеф не повёлся.

   – Сама не скажешь, я ж не постесняюсь у Люмерье спросить.

   Взгляд в пол и вопрос о состоянии пациента только повеселили КриКри. Он встал из-за стола, застегнул все пуговицы на халате и предложил вдвоём посмотреть пожарного перед уходом.

   В палате Люмерье уже не было капельницы. Да и сам он выглядел не в пример бодрее. Уже полусидел с подушками под спиной и, когда мы вошли, отложил вечернюю газету.

   – Как себя чувствуете? – дежурно поинтересовался КриКри, косясь при этом на меня.

   – Благодарю, намного лучше, господин Кристоф, – ответил он всё ещё хрипловато (не забыть обследовать его на предмет дыхалки!), – здравствуй, Кандис, – теперь больной обратился прямо ко мне.

   – Добрый вечер, господин Люмерье, – сказала вежливо я, лихорадочно соображая, в какой степени сознания он находился во время огненной «атаки» Крея.

   Когда объявился Райан, он уже неплохо ориентировался, а вот до?

   – Дайте-ка мне посмотреть ваше сердце, – КриКри подошел и привычно приложил ладонь к груди пожарного. – Прекрасно, просто превосходно! Кандис, я сказал вдвое? Уже втрое!

   – Кандис – моя спасительница, – громко объявил Люмерье.

   – Не выдумывайте, господин пожарный маг, – возразила я.

   – Кто поделился с вами силой? – в лоб спросил КриКри.

   На губах пожарного расцвела улыбка:

   – Как? Она вам не сказала? Это Кандис – ненаглядная моя, – сообщил он со счастливой миной.

   КриКри развеселился ещё больше. А я вдруг поняла, что не буду ничего опровергать. Я пошла на авантюру с Креевой магией ради сердца пожарного. А теперь, когда эффект налицо, придётся врать и выкручиваться, и способ, предложенный Люмерье, ничем не хуже других.

   – Вы сговорились, – заявил шеф, выйдя из палаты.

   Вообще-то нет, но я собиралась это исправить.

   – Ох, Кандис, а я так надеялся…

   Когда КриКри смотрит на тебя вот так, с выражением почти детской обиды, очень сложно сдержаться и не сказать ему правду. Но Крея выдавать нельзя. Я потёрла лоб и ответила шефу преданным взглядом – мол, ничего не знаю и ничего не скажу.

   – Будешь молчать?

   Я кивнула, отводя глаза. КриКри вздохнул и уже совсем другим тоном поинтересовался, зачем я явилась в отделение. Улыбнулся и вручил мне новый график дежурств, а потом спросил:

   – Так что мне говорить остальным? Что с Люмерье случилось чудесное исцеление?

   Понятия не имею. Вот когда мы с пожарным согласуем версии, тогда и решим. Шеф, кажется, понял, что мыслями я не с ним, и попрощался, на ходу расстёгивая халат.

   Палата Люмерье за время моего отсутствия ничуть не изменилась. Да и сам он, вроде бы, тоже, но поведение полностью сменило вектор.

   – Мадам Мелрой, прошу простить мою вольность в обращении, – сказал он сдержанно, если не сухо. – Это для вашего же блага.

   – Нам нужно объясниться, господин Люмерье. Ваше сердце…

   – Я безмерно признателен за всё, что вы сделали для меня, – тут же перебил он. – Самое меньшее, что могу сделать в ответ – оградить вас от чужого любопытства и неприятностей. Поэтому, дорогая Кандис, ну подойди же ближе, как тяжко быть с тобой в разлуке! – едва не простонал он с такой страстью, что я поёжилась.

   Ах, вот оно что, дверь палаты приоткрылась, и в щель просунулась любопытная мордашка Хельги. Она извинилась и уточнила, действительно ли я сегодня не дежурю.

   Пришлось кивать, садиться на стул возле койки Люмерье, брать его за руку и всячески изображать заботу. Едва не закатывая глаза от восторга, пожарный маг всячески меня поощрял, и «ненаглядная» было, пожалуй, самым нейтральным из его слов.

   – Вы понимаете теперь, о чём я? И это только ваши коллеги, – тут же продолжил он прежним деловым тоном, едва дверь за Хельгой захлопнулась.

   Сражённая актёрским талантом пожарного мага, я молчала, а он… Он на пальцах объяснял расклад. И главным доводом в пользу нашей пылкой взаимной любви оказался… ну, конечно, Крей.

   – Вам ведь придется объяснять, откуда у ведьмы взялся Огонь, – Люмерье оказался гораздо осведомлённее, чем я считала. – Мальчишку выдавать нельзя, а так вы всегда можете сказать, что обменялись стихиями со мной.

   – Как… обменялась? – переспросила я, чувствуя себя полной идиоткой.

   – Вы взяли у меня Огонь, а я у вас – Воду, – спокойно объяснил пожарный. – Такие случаи бывали, как раз при безумной страсти, собственно, поэтому… Мадам, нам не дадут поговорить, дождёмся вашего следующего дежурства, – добавил он тихо и тут же, без перехода, с жаром выдал: – Моя огненная розочка!

   В палату с решительным видом входила незнакомая дама в зелёном халате – видимо, одна из столичных лекарок. Я подхватилась и вылетела вон с кучей вопросов, которых до следующего дежурства совсем некому задать!

   Поход в городскую библиотеку стал теперь целью номер один. Помимо изучения демонов, мне нужно выяснить всё об обмене магическими стихиями при безумной страсти. Никогда о таком не слышала, но пожарный говорил с такой уверенностью, что убедил.

   Я шла домой привычным маршрутом, не глядя по сторонам и размышляя о Люмерье. Надо бы узнать про главного пожарного мага побольше, сегодня он смог меня удивить.

   Допустим, Крея он увидел не в процессе получения энергии, а позже, когда тот принёс воды. Но с чего взял, что мальчишку нельзя выдавать? Откуда узнал, что огненных ведьм не существует? И ещё магконтролёры, которые называли его Паскалем и интересовались здоровьем очень по-дружески…

   – Кандис, ты всё-таки за мной следишь, – раздалось совсем рядом с ухом.

   Крей. Похоже, мы обречены встречаться с ним на улице. На этом маршруте от Ровайи через центр к Дюковой башне. Над нами сгустились сумерки, в прохладном вечернем небе плавали облака, а фонари зажгутся только через полчаса. Так что я открыла рот и успокоила парня.

   – Странно всё это, – по-взрослому покачал головой он. – И на совпадение не похоже.

   И я о чём! Именно странно и совсем не похоже. Мы дошли до дома и, разумеется, заспорили. Крей хотел идти дальше. А я, само собой, нет.

   – Зачем вы так шумите, юноша? – поинтересовалась мадам Штафнер, выходя навстречу из арки двора.

   Кажется, мы с Креем остолбенели. Оба.

   – Это твой родственник, деточка? – просипела мадам Препадье. – Надолго к нам, молодой человек?

   – Ах, как мило он одет, – заметила мадам Сеницки. – Совсем как во времена… Эдит, напомни!

   – Во времена Франциска Третьего, – с готовностью напомнила мадам Препадье.

   – Увлекаетесь историческими реконструкциями? – тут же спросила мадам Штафнер. – Я могу посоветовать вам…

   – Благодарю вас, дамы. Мой… племянник больше не будет шуметь, – перебила я, хватая Крея за рукав и таща в сторону своей двери.

   – Деточка, у тебя же нет ни брата, ни сестры, – удивлённо высказалась мадам Препадье.

   – Он троюродный, – пояснила я, вталкивая мальчишку внутрь.

   В прихожей уже ждал Лелюгрин. Мы с поТуСторонним гостем переглянулись и почти одновременно сказали:

   – Как они увидели тебя?

   – Как они увидели меня?

   Шатья метнулся к своему наблюдательному пункту – кухонному подоконнику. Я проследила за тем, чтобы мальчишка переобулся, и пошла следом.

   – Эти ссстарые перешшшницы? – прошипел Волчок. – Началосссь… Завтра его увидят дети, послезавтра – всссе.

   – Почему?! Я же… – начал Крей и прикусил язык.

   – Я предупреждал, вашша светлосссть, чем дольше вы здессь находитесь, тем большими ссвязями обрассстаете.

   – Но при чем тут невидимость?! – возмутился мальчишка.

   – Вы были невидимы, пока васс тут никто не знал, – соизволил ответить Лелюгрин.

   Впрочем, это мне бы он соизволил. С Креем он продолжал вести себя почтительно, предупредительно и был на удивление разговорчив.

   Оказалось, что все действия мальчишки, каждая встреча со мной, каждая сворованная сосиска и съеденная булка, перестраивали его ауру, наш мир адаптировал поТуСтороннего жителя под себя. И теперь, буквально в ближайшие сутки, он станет полностью видимым. Для всех.

   Новость, прямо сказать, Крея не обрадовала. Он подскочил и начал собираться, заявив, что должен встретиться с тем, кто ему поможет. При этом никакие доводы разума не действовали. И тогда я сказала:

   – Обещаю, что помогу тебе.

   Волчок зашипел, показав весь комплект острых, как иглы, зубов и прижав к голове уши. Да, я помню, что обещать что-то Крею он мне запрещал. Но не отпускать же мальчишку на улицу в ночь – полночь?

   – Что ты хочешь взамен своей помощи? – спросил он торжественно.

   – Ничего, – ответила я.

   Шатья предупреждающе застучал хвостом по подоконнику. Но я и так помнила, что главное – ничего не просить. Крей покачал головой и двинулся к выходу. Эти их глупые долги…

   – Хорошо. Скажи, что ты сам считаешь приемлемой платой, – вздохнула я.

   Волчок перестал стучать хвостом и, прищурившись, посмотрел на меня. Кажется, с одобрением?

   – Ты можешь просить о равноценной услуге моего Дома.

   Он так и сказал – Дома, с большой буквы. Но на сегодня лимит удивления был уже исчерпан. Ни на какие такие услуги от Домов по Ту Сторону я не рассчитывала, поэтому сочла договор формальностью, нужной только чтобы Крей успокоился.

   Отправив парня мыться и спать, я задумалась. Завтра предстоял тяжелый день. Начать с того, что надо купить ему нормальную одежду. Не говоря уже о том, чтобы придумать…

   – Опять в облаках витаешшшь, – возмутился Лелюгрин, правда, шёпотом. – Молодец, с услугой, которую он ссам ссочтет нужной, не прогадала, но в оссстальном…

   – Что там с этой услугой? – устало спросила я.

   – Дом Дигуэнда – герцога Правого Предела – второй по знатности и влиянию после… – начал было шатья и умолк.

   – Крей – будущий герцог? – не поверила я. – Откуда ты столько знаешь про…

   – Шшшш, – выгнул спину Волчок. – Пока что будущий герцог – этот прессссловутый риата. Его сссветлость Крейссстон – второй нассследник.

   – Его светлость? Крейстон? – а я-то решила, что уже ничему не удивлюсь.

   Шатья пошевелил ушами и напомнил, что он предупреждал. Просто напомнил, без особой ехидности. Вроде бы он сегодня до странного общителен, так что я спросила:

   – Знаешь про обмен стихиями у магов и ведьм при безумной страсти?

   Волчок прищурился и спросил с подозрением:

   – Ты ведь не влюбиласссь? Нет, я б заметил. Эх, и влюбиться-то у тебя времени нет, а так, глядишшшь, уж бы и замуж…

   – Невтерпёж? – гаркнула на него я. – Это все бабулины происки, не может фамилиар сам по себе твердить, что мне пора обзаводиться мужем и…

   – Не торопись, – негромко, но как-то внушительно заметил из-за спины Крей.

   Он должен уже десятый сон видеть! Оказалось, я своим воплем разбудила парня. Лелюгрин подхватился, быстро подал нам по стакану молока с мёдом и отправил спать обоих. Отвертелся от ответов. Ну, ничего. Завтра я всё равно пойду в библиотеку.

   Моя квартира небольшая, всего три комнаты, но раньше мне и их было предостаточно. Зато теперь, слыша, как за стеной сопит второй наследник целого герцогства, я задумалась о том, что, может быть, Крея лучше переселить к бабуле – у неё собственный дом. И довольно большой, можно хоть двух наследников разместить.

   Зря задумалась. Второй наследник – в смысле, первый – риата, тут же возник перед внутренним взором. Всю ночь меня преследовал сон о будущем герцоге, который напевал знакомую с детства песенку «Когда плохой Мелрой приходит, то сразу что-то происходит».

   Хорошо, что ведьм с детства учат различать сны. Этот был обычным, даже не связанным с духами-кошмарниками.

   Моя мать, пробывшая мадам Мелрой всего пару лет – год до моего рождения и год после – не разделяла любви свекрови к совместному распеванию народных песен. Впрочем, мне она этого не запрещала. Так о чём я? Да, о сне… Запомнила я всё хорошо, но это же не значит, что он был вещим?

ГЛАВА ПЯТАЯ

Утро началось странно. Во-первых, я выспалась. Во-вторых, Волчок был в прекрасном настроении и даже что-то мурлыкал себе под нос. Музыкальное, я имею в виду. В-третьих, на завтрак у нас была корзина с виноградом и персиками, тающие во рту отбивные и нежная цветная капуста, приготовленная в кокосовых сливках и сухарях с пряностями.

   Крей уплетал отбивные так, что за ушами трещало, какие там, к демонам, сосиски. А я недоверчиво потянулась к корзине. Что-то случилось и бабушка решила побаловать непослушную внучку? Виноград бабули Селестины ни с чем не спутаешь: крупный, прозрачно розовый, медово-сладкий даже на вид.

   Шатья сделал вид, что совершенно ни при чём. И пододвинул чашку с травяным чаем. Я спросила, что всё это значит. Он прошипел, что бабушка прислала фрукты и что, мол, в этом такого?

   Ничего, если бы не маниакальное желание бабули выдать меня замуж. С неё станется приправить виноград приворотным зельем. Я протянула руку, собираясь проверить корзинку распознающим заклятьем. Шатья посмотрел неодобрительно, но ничего не сказал.

   – Я уже проверял, можешь есть, – заметил Крей, подняв голову над своей тарелкой.

   Если верить мадам Препадье и костюм второго наследника действительно соответствует эпохе Франциска Третьего, то… То время на нашей Стороне проходило под знаком ядовитых зелий и гонений на ведьм, что не помешало королеве Магдале стать самой известной отравительницей всех времён и народов. Впрочем, что и взять с урождённой ведьмы второго круга?

   – Ты всегда проверяешь пищу на яды и привороты?

   Крей кивнул, продолжая с энтузиазмом жевать.

   – Вессьма похвальная привычка, ваша светлосссть.

   Я всё-таки сплела простое заклятье и убедилась, что приворотного зелья в бабулиных фруктах нет. Взяла бархатистый зарумянившийся персик и разломила его пополам. Какой аромат… ммм… и сок потёк по пальцам. Я с наслаждением проглотила кисловато-сладкую мякоть и потянулась за следующим, когда Лелюгрин сообщил, что каталог одежды для молодых людей возраста «его светлости» уже доставили.

   После завтрака мы выбирали мальчиш… второму наследнику всё необходимое для нормальной жизни. Правда, сам он откровенно сомневался в том, что наша одежда подходит для его нормальной жизни. Но тут уж назвался грибочком, как говорится, полезай в кузовочек.

   – Что это?

   Перед парнем вращалась трёхмерная магопроекция стильных сандалий – натуральная кожа, сплошные ремешки, причудливо переплетённые между собой, довольно большие отверстия для…

   – Это обувь. Сссандалии. Носсят вмессто сссапог, – покосившись на меня, объяснил Лелюгрин.

   – А это?

   «Это» было белыми кроссовками, сама бы от таких не отказалась. Но Крей смотрел с недоумением. В итоге остановились мы на светлых летних ботинках, которые менее всего оскорбляли высокохудожественный вкус второго наследника.

   Примерно так же он выбирал и брюки, куртки и рубашки (самые строгие классические модели) и кривил губы, возмущаясь, как такое вообще можно носить. Пожалуй, единственным, что привело парня в восторг, были носки. Узнав, что можно менять их хоть по два раза на дню, он затребовал сразу две сотни.

   Хуже всего дело оказалось с бельём. Признать плавки или боксеры таковым мальчишка отказывался наотрез. У него даже не нашлось слов, когда я ткнула в каталожную модель с предложением купить.

   – Что молчишь? Это трусы, то есть панталоны, которые носят под брюками.

   – Пан-та-ло-ны? – по слогам произнес Крей. – Это бабские… для дам, – быстро исправился он.

   Пришлось читать лекцию о гигиене, с которой мы плавно соскользнули на простатит и заболевания, передающиеся половым путем. Шатья хихикал, а второй наследник слушал с горящими глазами и требовал подробностей. В итоге я прибегла к доброму старому шантажу – бельё за рассказ.

   Ну а потом, пока мы ждали магдоставку всего заказанного, я выдала Крею учебник по вензаболеваниям. Он закопался в него с головой, а мне удалось задать шатье несколько вопросов, которые в присутствии поТуСтороннего гостя совсем не хотели сходить с языка.

   – Не хочешь рассказать побольше про Ту Сторону?

   – Не хочу.

   Кажется, приступ говорливости закончился, как только Крей перестал активно участвовать в беседе.

   – Но придётссся, – неожиданно продолжил Лелюгрин. – Заключив договор с Домом Дигуэнда, ты автоматичессски приобрела вассальный ссстатусс.

   Вассальный статус? То есть я теперь должна защищать герцогов вместе с наследниками, платить им подать да ещё и делиться супругом, когда таковой возникнет, не забывая о праве первой ночи?! Смешно.

   Оказалось, Волчок хотел сказать о том, что у меня, как вассала, тоже есть права. И снова смешно. Из школьного курса истории известно, что на нашей Стороне вассалы никакими правами не обладали. Вряд ли на Той есть какая-то разница.

   – Разсс ты вссё знаешь лучшшше, не задавай вопросссов, – возмутился шатья.

   Я прониклась и даже обещала, что не буду перебивать. Но Волчок не поверил, сердито встопорщил шерсть и заявил, что я не должна лезть ни в какие заварушки, иначе Крею придётся защищать непутевую подданную, а он может сделать это так, что мало не покажется.

   Я вспомнила про гончих, которых второй наследник задушил голой магией, и согласилась. Впрочем, у меня нет привычки лезть в заварушки, что бы там себе ни воображали бабушка и Волчок. Пусть я и отношусь к «плохим» Мелроям.

   «Когда плохой Мелрой приходит», – в голове сразу же возник сон и распевающий в нём песни риата.

   – Кто же такой риата? – вышло под нос, негромко, но шатья услышал.

   – Риата – старшшший мужчина в сссемье. Ещё вопросссы? Нет?

   – Есссть, – прошипела я в ответ. – Откуда ты столько знаешь про Ту Сторону?

   – Я там родилсся, – спокойно сообщил Лелюгрин. – Ты, кажетссся, хотела попасссть в библиотеку?

   Какая библиотека, когда тут такие новости! Я вскочила и тут же села назад. Почему никто не говорил мне о том, откуда появились волшебные, меняющие облик существа? Или Волчок у нас один такой, поТуСторонний? А бабушка?! Она не могла не знать. И… другие старшие ведьмы. И раз все молчат, должна быть причина.

   – Почему?

   – Это нашш секрет, – сообщил шатья. – И ты никому не скажешшшь. Договор.

   Бабушка отдала мне договор со словами – «просто подпиши, читать не обязательно». Всегда думала, что там было прописано единственное условие – кормить фамильяра взамен на заботу с его стороны. Надо бы уточнить, что ещё я не знаю про этот договор. Но раз всё равно секрет выдать нельзя…

   – Сказал «а», говори и «б», – с чувством ребёнка, которого в очередной раз провели взрослые, пообещавшие конфету, но потом, зато кашу – сейчас, заявила я. – Тебе там плохо жилось? И как ты перешел на нашу Сторону? И…

   Волчок фыркнул.

   – Мы не можем без ведьм. А Там ведьм нет.

   – Почему?

   Да, ведь Крей тоже упоминал, что у них нет ведьм.

   – Повывели, – кратко сообщил шатья.

   – Нарочно? – не поверила я.

   – Сслучайно, – снова фыркнул он. – У ведьм была правительница Кризалинда (между нами, ссстерва та ещщщё), которая заключила договор с демонами, чтобы отомстить королю Главного предела.

   В голове не укладывалось. А Волчок продолжал:

   – Пределы объединилисссь и уничтожили не только демонов с Кризалиндой, но и вссех остальных. Спохватилисссь потом, да поздно. Те, кто выжил, ушли на эту Ссторону. И мы ссс ними.

   – Бедненький, – рука сама потянулась погладить шатью по шёрстке. – Как же ты…

   – Нормально, – фыркнул он, уворачиваясь впервые на моей памяти. – И здесссь жить можно. В библиотеку не опоздаешшшь?

   – Ты поэтому боишься Крея?

   – Его ссветлоссть Крейсстон заслуживает уважительного отношшшения, – заявил шатья, – хотя бы потому, что силы ему отмерено с избытком.

   Как маг Крей, безусловно, силён. Я помнила и про гончих, и про то, как он делился Огнём с пожарным. Но первый страх прошёл, а потом… потом второй наследник стал для меня обычным мальчишкой, за которым нужно присматривать. И раз уж я обещалась помочь, займусь его документами. Библиотеке придётся немного подождать. А мне – навестить тётку Оливию.

   Если уж быть точной, она мне не совсем тётка. Скорее двоюродная бабка, но называть бабкой Оливию Блоссомье, бессменного руководителя миграционной службы Ровайона на протяжении последних двадцати лет, редкую умницу с твёрдым характером, у меня не поворачивался язык. Оливия приходилась младшей сестрой моей бабушке Мелрой, причем разница в возрасте была значительной – не то шестнадцать, не то восемнадцать лет.

   Тётка Оливия теперь единственная из родственников по отцу, кто остался в живых. Хотя, может быть, отдалённую родню я никогда и не знала? Отец погиб в перестрелке с контрабандистами, когда мне было лет пять. Его брат, тоже жандармский, дослужился до лейтенанта и умер от остановки сердца прямо в баре, где отмечал присвоение звания. Бабушка Мелрой ненадолго пережила старшего сына, и печальное известие я получила, когда второй год училась на лекарку.

   Наша дружба с Оливией началась как раз с похорон. Тогда из всего арсенала ведьминских заклятий я регулярно (благодаря сокурсникам) практиковалась только в антипохмелине. И когда утром на следующий день тётка со стоном облачалась в жандармскую форму, не попадая в рукава кителя, я с легкостью избавила её не только от головной боли и запаха перегара, но и от прочих неприятных последствий. Пили-то мы с ней наравне, только я сразу же чистила кровь, а она… Она же не ведьма.

   С тех пор прошло уже больше десяти лет, но мадам Блоссомье по-прежнему предпочитает обращаться в таких случаях ко мне, а не к жандармскому лекарю. А я знаю, что у неё найду поддержку во всем – начиная от покупки квартиры и заканчивая… Да, заканчивая документами для второго наследника Дигуэнда.

   Тётка сделала вид, что вовсе не удивилась моему визиту, а я непринуждённо сказала:

   – Пообедаем вместе?

   Пока мы выбирали столик в кафе рядом с офисом миграционной службы, разговор крутился только вокруг наконец-то завершившихся пожаров. Потом она, не торопясь, ела рататуй, а я рассказывала, что обзавелась нахлебником, то есть сюзереном с Той Стороны. На этих словах тётка едва не поперхнулась, но сохранила хладнокровие.

   – Кандис, я подумаю, что можно сделать. Но только в обмен на ужин. До сих пор вспоминаю ту утку с апельсиновым соусом, – она мечтательно закатила глаза.

   – Сегодня, – предложила я. – Утку не обещаю, но у нас есть южные фрукты.

   Оливия обрадовалась и начала, с её слов, прикидывать варианты. Но сперва уточнила, сколько парню лет.

   А я-то об этом спросить не догадалась! Пришлось говорить, что на вид – лет тринадцать.

   – А ты, случайно, магоснимок сделать не додумалась?

   Я объяснила, что мальчишка пока ещё не виден полностью, так что неизвестно, получится ли на магоснимке.

   – Надо же, всяких мигрантов видывала, – глаза Оливии загорелись от любопытства. – А поТуСторонних нет. Он маг?

   Одарённым надо регистрироваться в магконтроле, и как я сама об этом не подумала? Возникла малодушная мысль, что Волчок был прав и что с малолетним герцогом связываться не стоило. Но теперь-то деваться некуда.

   – Если ты откажешься, я пойму.

   Оливия ответила, что сначала познакомится с мальчиком, а уж потом посмотрит. На том и порешили. Крей же не дурак в том, что касалось собственной безопасности (он ведь риате обещал!). Надо объяснить, чтобы магией не баловался, и амулет экранирующий прикупить.

   Я проводила тётку до офиса, а потом всё-таки повернула к библиотеке. Впереди катила поливальная машина, и в струйках воды на мостовой резвились солнечные зайки. На небе ни облачка, неужели снова вернётся жара? Но мысли о погоде не смогли надолго заглушить мысли о Крее и всякой ерунде, которая началась после знакомства с ним. Вот так живёшь себе, живёшь, а потом появляется этакое поТуСтороннее чудо и всё переворачивает с ног на голову. Даже собственный фамилиар оказывается… да тоже поТуСторонником и оказывается!

   Сама не заметила, как дошла. Городская библиотека – длинное приземистое здание из красного кирпича – располагалась почти на границе исторического центра с кварталами новой застройки. Мне повезло: у входа навстречу попалась очень задумчивая Трикси Лесолей. Трикси, как и я, ведьма со слабым даром, зато смогла найти себе дело по душе. А по душе ей читать и рыться в старых фолиантах, а ещё добывать оттуда информацию: Трикси заведует информационным отделом библиотеки.

   На солидную даму при должности не похожа совершенно: на голове несерьёзные кудряшки, очки с трудом держатся на кончике носа, одета как подросток, зато посмотришь в глубокие серые глаза – и сразу понимаешь, что её время стоит очень дорого. Мы с ней родственные души, и дело не только в слабом даре.

   – Кандис? – она совсем не удивилась моему приходу. – Пришел свежий «Вестник лекаря», там есть статья по твоей специализации, хочешь?

   Что за вопрос, хочу, конечно! Но не сейчас. Я вкратце обрисовала Трикси объект своего интереса – обмен стихиями при безумной страсти мага и ведьмы. Были ли такие случаи в истории, как можно доказать, что…

   – Да я тебе с ходу назову хоть десяток таких случаев, – перебила Трикси, едва не всплеснув руками. – Ты и сама наверняка их знаешь! Ромина и Джулиано, Марисабель и Хосе-Игнасио, да те же Антуан и Хуанита! Её муж даже устроил показательное возвращение с того света, чтобы доказать факт измены!

   – Трикси, мне нужны не доказательства измены, а доказательства, что обмен стихиями возможен! И, кстати, почему в безумной страсти замечены только наши южные соседи?

   – Темперамент, наверное, – задумалась подруга. – Хотя вот Каденза Кантерлотская и Шайнинг Армор из Западных Штатов, они…

   – Трикси, доказательства, – напомнила я.

   Слушать Кантерлотскую историю не было никакого желания.

   – Пойдём-ка ко мне, – решила Трикси. – Доказательства, доказательства… Были доказательства! – воскликнула она с торжеством, закрывая за мной дверь своего небольшого кабинетика.

   Кабинетик был завален периодикой, но не раритетами. С ними Трикси обращалась куда как аккуратнее, во всяком случае, со стула для посетителей не стряхивала. Я со всем вниманием приготовилась слушать, и она начала:

   – Ты, конечно же, знаешь про Луи и Белинду.

   Конечно. Эти по крайней мере соотечественники. Правда, жили во времена Франциска Четвёртого, зато история любви, записанная в их письмах, потрясает не только красотой словесных оборотов, но и глубиной обоюдных чувств.

   – Так вот, Луи был монахом.

   Я кивнула. Он не имел права любить светскую красавицу Белинду, а она, окружённая аристократами, просто физически не могла обратить благосклонное внимание на скромного святого отца. Однако случилось, как случилось. Они познакомились, и вспыхнула та самая, пресловутая безумная страсть.

   – Его изгнали из ордена как раз по результатам обследования церковной комиссией, обнаружившей, что, помимо его природного дара Земли, у него появилась Вода.

   – Ну Вода, ну появилась, а страсть-то тут при чём? – возмутилась я.

   Мне хотелось чего-то более определённого, чем столь давняя история, даже несмотря на понимание – самой по себе Воде у мага Земли взяться неоткуда.

   – У Белинды был дар Воды, – как маленькой, объяснила мне Трикси. – Если бы не обследование, подтвердившее, что обмен имел место, Луи оставили бы в ордене, понимаешь? А так – факт нарушения целибата зафиксирован, хорошо хоть от церкви не отлучили. А почему ты интересуешься?

   Очень хорошее качество в человеке – сначала подробно ответить на вопрос, а уж потом выяснять, зачем он был задан. Большинство поступает наоборот.

   Я вкратце рассказала, как благодаря желанию спасти пожарного сама оказалась под ударом. И тут Трикси удивила:

   – Мальчишка с Той Стороны? И ты молчишь?! Познакомь нас!!!

   Вспомнился тот интерес, едва не взорвавший мозг, когда я осознала, что Крей действительно поТуСторонник. Надо было догадаться, что у Трикси всё будет ещё серьёзней. Её глаза засверкали воодушевлением:

   – У меня столько вопросов! Это же сенсация, впервые мы можем точно выяснить, как живут на Той Стороне! Кто живёт, есть ли у них своя письменность, культура, искусства?

   В Трикси проснулся научный интерес, а в таком состоянии с ней шутки плохи. Посыпались вопросы, на каком языке мы общаемся и точно ли он (мальчишка) такой же, как мы? Вдруг есть шестые пальцы на ногах или, может быть, хвост? А что, про жителей Той Стороны достоверных сведений нет.

   Я махнула рукой и пригласила её на ужин. Но уже завтра. Крей точно станет видимым и, надеюсь, согласится говорить.

   – А сегодня нельзя? – с умильной гримаской спросила Трикси.

   – Сегодня мне в ночь, – я вскочила и стала прощаться. – Жду тебя завтра.

   Про тётку умолчала, потому что Трикси со своим научным интересом иногда забывалась, а я не хотела давать даже такой незначительный шанс недоброжелателям Оливии.

   Будучи двадцать лет на таком посту, очень сложно не обзавестись недоброжелателями. У нас вообще жандармских не любят. Согласна, среди них встречаются не самые лучшие представители рода человеческого, но разве не в любой профессии так?

   Мои родные по отцу были жандармами. Все. И прадед, и дед, который погиб на посту задолго до моего рождения, и даже бабушка Мелрой – она служила в секретариате жандармерии до самой пенсии. Оливия рассказывала, что бабушка встретила дедушку именно на службе.

   Она много о чём рассказывала. Даже о том, что семью Мелрой прокляли. Один из преступников, который обладал даром, или его подружка-ведьма. Оттого, мол, и столько смертей, и больше некому продолжить династию потомственных жандармов. Но это точно глупости, потому что бабушка Селестина никогда бы не позволила маме выйти замуж за проклятого. И уж тем более родить меня.

   По дороге домой я зашла в винную лавку папаши Крюмона и купила бутылку хорошего красного вина. Мне, к сожалению, выпить не удастся, зато Оливия будет довольна.

   Она пришла даже раньше, чем я ожидала. Лелюгрин с торжеством поставил на стол, накрытый парадной скатертью номер два (парадную скатерть номер один он бережёт, уж не как бы к моей свадьбе, тьфу-тьфу-тьфу!) с вышитыми фиалками и венками из мелких полевых цветов, блюдо свиных кармашков, фаршированных грибами. И это помимо уже стоявших там фасоли в остром соусе, тёплого овощного салата со спаржей и лёгкого салатика из бабулиных фруктов в заправке из нежного творожного сыра.

   Я добавила к этому вино, а тётка, едва попав в квартиру, стала принюхиваться в предвкушении. И то сказать, ароматы от мяса с грибами и острого соуса смешивались, образуя какой-то уж вовсе умопомрачительный коктейль. Даже привычной к кулинарным изыскам Волчка мне пришлось сглотнуть слюну.

   Похоже, Оливия и забыла, из-за чего, точнее, кого, приглашена на ужин. А Крей очень внимательно прислушивался и приглядывался к новому человеку.

   – Оливия, позволь представить тебе нашего гостя. Крей, это моя тётя Оливия.

   – Рад встрече, мадам, – куртуазно поклонился второй наследник.

   Тётка с трудом, но всё же переключила внимание на него и, осмотрев со всех сторон, выдала:

   – И почему ты мне сказала, что он видим лишь частично?

   – Потому что сегодня его видят лишь те, кто недавно пересёк грань или приближается к ней, не в обиду вам, – пояснил Волчок. – Прошу к столу.

   Оливия ответила, что ради такого ужина как-нибудь стерпит, и живо уселась на своё любимое место – лицом к окну. Мы с Крем тоже не зевали, хотя он-то, конечно, демонстрировал герцогские манеры, даже салфеточку на шею повязал. Правда, ухаживать за дамами не стал, и вино тётке наливала я.

   Какое-то время разговор не клеился: слишком вкусно Волчок готовит. Но потом Оливия стала задавать Крею вопросы. Так я узнала, что парню действительно тринадцать, что титул его – маркиз и что надолго он у нас задерживаться не планирует.

   – Долго или нет, документы всё равно нужны, – вздохнула я.

   – И как звучит ваше полное имя, юноша? – очередной вопрос был вроде бы логичным.

   – Маркиз Дигуэнд, – ответил Крей, поморщившись.

   То ли не понял, то ли наоборот, но разбираться вдруг стало некогда: тётка замысловато выругалась, поминая отчего-то крупный рогатый скот вкупе с поленьями, а потом уставилась на мальчишку с почти суеверным ужасом.

   – Не может быть, – выдохнула она.

   Лицо стало наливаться нездоровой краснотой, и я быстро подсунула ей стакан вина, который Оливия опрокинула одним махом, а потом нервно твердила, что «так не бывает» и «она не соврала».

   – Мадам знакомо моё имя? – изысканно-вежливо поинтересовался Крей, но в глазах притаился напряжённый интерес.

   Этот вопрос словно отрезвил Оливию, во всяком случае, она коротко выдохнула и сказала своим нормальным тоном:

   – Кандис, позволь представить тебе персональное проклятие семьи Мелрой.

   Лелюгрин насторожился, я фыркнула. Про персональные проклятия я, как ведьма, знаю если не всё, то очень и очень многое. Так вот, мальчишка с Той Стороны быть им никак не может. Оливия заметила недоверие и начала рассказывать.

   Оказывается, после смерти моего дяди бабушка Мелрой... Говорят, что нет ничего страшнее для матери, чем похоронить собственных детей, так что понять её несложно… Так вот, бабушка впала в странное состояние. Оливия не могла всё время находиться рядом с сестрой, но ежевечерне её навещала. И вот однажды она застала бабушку не просто пьяной, а, как говорят у нас, «на бровях». Она хихикала, плела какую-то несуразицу, пела и приплясывала. Словом, Оливия всерьёз испугалась и вызвала лекаря.

   Лекарь применил вытрезвляющее зелье, и уже за полночь сознание бабушки прояснилось. Она посмотрела на сестру и связно сказала:

   – Моих детей сгубило проклятье. Проклятье дигуэнд.

   Оливия решила сначала, что это бред. Потом долго и тщательно выясняла, не существует ли в действительности такого проклятья. Специалисты, к которым она обращалась, о таком и слыхом не слыхивали. Тогда она попыталась расспросить сестру, но та дала очень смутный ответ: «Проклятье настигает каждого, кто заключит сделку с демоном».

   Оливия не успокоилась и теребила её до тех пор, пока не выяснила, что ни один из племянников сделку с демоном не заключал.

   – Дигуэнды не демоны, – холодно заявил Крей.

   Волчок зашипел. А я спросила:

   – Отец и дядя не заключали. Но ведь ты выяснила, кто заключил ту сделку? Ведь выяснила, Оливия?

   Она кивнула и ответила:

   – Их дед.

   Стив Мелрой. Мой прадед. Я даже забыла про ужин. Конечно, о сути сделки Оливия не знала. Крей, как оказалось, тоже. А о проклятии бабушке рассказала её свекровь – мать дедушки – на его похоронах. Дескать, все беды от демонов, и смерть её мужа и сына – тоже на их совести.

   – Неправда! – вскинулся Крей.

   – Обратите внимание, господа и дамы, что в семье Мелрой не было магичессски одаренных. Кто-то внушшшил несчассстной женщине, что её дети прокляты, – негромко прошипел Волчок.

   Тётка в изумлении уставилась на шатью, Крей поблагодарил его кивком головы, а я задумалась. Действительно, моя прабабушка была простой горожанкой, откуда у неё могла возникнуть мысль о проклятии? Да ещё связанном именно со сделкой с демоно… с поТуСтронним жителем?

   – Крей, а ты точно ничего не знаешь о сделке твоих родственников со Стивом Мелроем?

   – Твой прадед умер… сколько лет назад? – задал встречный вопрос второй наследник.

   Так сразу и не вспомнишь… Путём сложных подсчётов мы с Оливией пришли к цифре семьдесят семь. Крей вздохнул и сообщил, что его дед к тому моменту тоже отправился к Свету, значит, если сделку заключал действительно Дигуэнд, то это был его отец. А про отца ему вообще известно очень мало.

   Ладно. Раз про Ту Сторону мы узнать доподлинно не можем, будем выяснять про Эту. Я сообщила, что завтра к нам на ужин придёт лучший специалист по добыванию информации – моя подруга Трикси – и уж она-то найдёт сведения о прадеде Стиве. А сейчас мне пора на дежурство.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Первой, кого я встретила в лекарне, была Марисса. Она посмотрела на меня глазами обиженной девочки и с лёгким надрывом начала:

   – Я думала, ты моя подруга, а ты! Как ты могла?! Молчала столько времени! Я про твою неземную любовь узнала от Хельги, и то случайно!

   Интуиция заверещала, как пожарная сирена. Я огляделась по сторонам, но вокруг никого не было. Только стены, выкрашенные в цвет мяты, белые деревянные стулья для посетителей и закрытый по летнему времени гардероб. Магохрану пока не активировали, так что с улицы ещё мог зайти кто угодно.

   – Я всё тебе расскажу, но не сейчас, – осторожно пообещала я.

   Интуиция продолжала вопить.

   – Как вы хоть познакомились? – Мариссу распирало от любопытства.

   Я промямлила, что всё случилось так внезапно, и остановилась.

   – Но это было ещё до того, как твой пожарник поступил к нам в лекарню?

   Прислушавшись к интуиции, я неуверенно кивнула. Марисса оживилась:

   – Я помню, как ты обрадовалась окончанию пожаров. Ты тогда ещё не знала, что он пострадал?

   Кивнув более уверенно, я чётко ощутила, что сделала всё правильно, простилась с Мариссой и побежала в отделение.

   А в кабинете КриКри оказалось людно. Помимо самого шефа – давешняя решительная дама в зелёном халате, незнакомый мне мужчина и Райан.

   – Это Кандис Мелрой, наш ведущий специалист, – представил меня начальник. – А это лекари Элен Маризель и Люка Межон. С мсье Томбсом ты знакома.

   Я поздоровалась, ловя от столичных лекарей недоверие, зависть и что-то ещё – трудноуловимое, но похожее на профессиональное уважение. Быстро же по лекарне разнеслась благая весть.

   – Кандис, ваш успех бесспорен, – заявила решительная Элен Маризель. – Мы с Люка предлагаем вам…

   – Нет, – жестко оборвал её КриКри. – Никаких статей в «Лекарском вестнике», не забывайте о тайне исцеления.

   – Этот уникальный случай… – размеренно начал Люка, но я уже не слушала.

   Извинилась, что должна принимать дежурство, и вышла из кабинета. КриКри вслед мне заметил, что ни статьи, ни патенты не помогут лечению других пациентов, ибо случай действительно уникальный. И прочим больным применённый мной метод никак не подойдёт.

   Не успела я выдохнуть, как следом выскочил Райан, нагнал, ухватил за руку и громко зашептал:

   – Ты права, зачем нам эти статьи? Давай напишем монографию! Она прославит твоё имя, тебя пригласят в столицу, и мы…

   Вырвав свою руку, я спокойно ответила «нет» и пошла дальше. Райан и всегда-то был упёртым, а уж с такой гениальной идеей его и вовсе не остановило бы моё «нет». Но сегодня Томбсу не повезло: внезапно открылась дверь палаты Люмерье. Оттуда полилась такая волна энергии, что у меня встали дыбом все мельчайшие волоски на руках.

   – Кандис! Птичка моя жаркая, как я соскучился!

   Пожарный протянул мне руку (рука была смуглой и какой-то внушительной, что ли?), излучая одновременно страсть и угрозу. Я, испугавшись, кинулась к нему с возгласом «Нельзя вставать!», лишь потом добавив чуть смущённое «Паскаль», и прямиком попала в крепкие объятия. Кто б мог подумать, ещё три дня назад он был на грани и я радовалась, что отвоевала у Костлявой ночь. Не могу сказать, что сейчас передо мной был мужчина, пышущий здоровьем, но на ногах он стоял вполне уверенно и, пожалуй, твёрдо знал, чего хотел.

   Я закрыла дверь прямо перед носом Райана, строго велев Люмерье ложиться.

   – Только если с тобой, мой пламенный цветочек, – игривым тоном ответил он, внимательно глядя куда-то мне за спину.

   Ах да, в коридоре же нас могут слушать. И я выдавила из себя робкое:

   – Я тоже скучала.

   Он улыбнулся – без всякой игривости, одобрительно, и… внезапно издал долгий чмокающий звук. Очевидно, изобразил поцелуй. Несмотря на серьезность ситуации, я развеселилась и… – откуда что взялось? – заговорила со страстным придыханием:

   – Часы считала… Минуты… Секунды… Без тебя они кажутся вечностью…

   – Кандис, – простонал он, подхватывая эстафету, – моё сердце принадлежит тебе без остатка!

   – А моё – тебе, – сдавленно ответила я, срываясь в истеричное хихиканье.

   Пожарный погрозил мне пальцем, я с трудом подавила неуместное веселье, шепнула, что зайду позже, а потом собралась на выход – всё же у меня дежурство, а не свидание.

   КриКри дождался меня, чтобы предупредить: все уже знают про чудесное исцеление, надо быть осмотрительней. Да, пожалуй, предложенная Люмерье версия – единственный приемлемый выход из положения. Сегодня нужно будет обговорить детали знакомства, потому что «поделиться» с ним энергией я бы в действительности смогла только в одном случае – если бы наша «безумная страсть» уже привела к обмену стихиями.

   Шеф вздохнул и задумчиво сообщил, что раз зона инфаркта стала сокращаться сразу же после моего первого дежурства, как отмечено в карте пациента (он и об этом побеспокоился!), то я большая молодчина, раз действовала так осторожно, постепенно восполняя резерв главного пожарного мага.

   Я с чувством поблагодарила КриКри за готовый план. По крайней мере, теперь понятно, что вопросы ему уже задавали. Будут задавать и мне, поэтому отвечать нужно в унисон. И, значит, не зря интуиция так вопила при разговоре с Мариссой. Завтра вся лекарня будет знать, что наши с Люмерье «чувства» вспыхнули ещё до того, как он обгорел и попал к нам в отделение.

   То ли судьба была ко мне благосклонна, то ли жизнь и в самом деле начала налаживаться, но сегодня наши дежурства с Мег опять совпали. В отделении стояла спокойная тишина, поступил всего один пациент с подозрением на тромбоз бедренной вены, и с ним я провела около часа. На мой взгляд, проблема была не в вене, а в артерии, но это мы обсудим завтра с КриКри. Пока же мсье Тилье стало лучше, я обновила ему капельницу и пожелала доброй ночи.

   Мег тоже заканчивала вечерние манипуляции, постепенно в палатах стихали разговоры выздоравливающих и гас свет.

   – Приходи на чай, – сказала Мег. – Надеюсь, Томбс не дежурит.

   И я надеюсь. На сегодня общения с ним хватило. Но на всякий случай подвесила на ручку двери в отделение заклинание-маячок, которое должно было предупредить о любом входящем в эту дверь. Так будет спокойнее. И на дверь ординаторской. И на дверь палаты Люмерье – там я собиралась провести достаточно времени, о чём и предупредила Мег. Та без улыбки кивнула, и я поняла – прикроет.

   Когда я вошла к главному пожарному магу, он спокойно спал. Вообще-то правильно, во сне вся энергия тратится только на исцеление, но для меня было неожиданностью, что…

   – Кандис? – спросил он, не открывая глаз.

   Так легко проснулся или притворялся?

   – Как вы себя чувствуете? – по привычке поинтересовалась я у пациента.

   – Благодарю, вполне сносно, – сообщил он, усаживаясь на постели.

   В палате было темно, только свет уличных фонарей попадал через приоткрытое окно вместе с ночным прохладным воздухом. Я зажгла дежурный светильник, испытывая странную неловкость. Режим нарушать нехорошо, но сейчас – необходимо.

   – Раз уж мы с вами разыгрываем «безумную страсть», надо согласовать детали знакомства.

   – Безусловно. Но сначала нам… – он сделал паузу и мягко улыбнулся, – надо привыкнуть обращаться друг к другу по именам и на «ты».

   Я обещала, что буду тренироваться всю ночь. Потом мы решили, что познакомились во время моего единственного дежурства в оцеплении – КриКри считал, что использовать мои способности надо рационально, то есть на пользу сердечников, в отделении. А встречались мы… Где же нам было встречаться, если Главный пожарный маг ни разу не покидал леса в районе возгорания? В его палатке, разумеется.

   Но самое весёлое было потом. Паскаль серьёзно посмотрел на меня и сообщил:

   – А ещё нам придётся создать соответствующие ситуации воспоминания. Ведьмы двенадцатого круга не подлежат процедуре ментоскопирования, а вот простые пожарные маги вполне.

   При сильном даре маг или ведьма ментоскопирование переносят легко. Слабый дар будет сопротивляться до последнего. Выгорит, но память считать не позволит. Почему происходит именно так – неизвестно. Возможно, что светила из столичной Магадемии уже давно разобрались с причинами, но с нами не поделились.

   Я прикусила губу:

   – Думаете, магконтроль заинтересуется?

   – Если дело получит широкую огласку – обязательно, – вздохнул мой пациент. – У меня есть кое-какие связи, и на уровне Ровайонского отдела я постараюсь всё замять.

   Но, увы, у нас тут полно столичных лекарей, которые уже планируют статьи. И магконтролёры уже один раз приходили по мою душу… Стоп. Они приходили не только ко мне. Они ещё справлялись о состоянии Люмерье и, кажется, один из них называл его Паскалем. Я задала вопрос и получила ответ.

   – Мой друг работает в магконтроле.

   Мелькнула мысль – который из тех двоих? – и пропала. Сейчас надо было думать совсем о другом. Я посмотрела в лицо Паскаля. Он привлекательный мужчина, но, мать моя ведьма, как я должна создать достоверные воспоминания о безумной страсти у больного на четвёртые сутки после инфаркта?!

   – Кандис, я понимаю, что тебе сложно, – снова вздохнул Люмерье. – Но давай начнём с малого.

   С малого? Да пожалуйста. От одного поцелуя хуже ему не станет, тем более если я опять подключу магию Воды. Я пересела к нему поближе и сказала:

   – Расслабьтесь. Воспринимайте происходящее как лечебную процедуру, потому что возбуждение приводит к повышению давления, а вам нельзя.

   Он… мать моя ведьма, он страдальчески прикрыл глаза и тихо спросил:

   – И как тогда сформируются нужные воспоминания?

   Вспомнилось высказывание тётки про крупный рогатый скот и поленья. Он что, правда не понимает, что пока зона инфаркта не зарубцуется…

   – Всё будет хорошо, – успокоил меня мой же пациент, осторожно обнял за плечи и притянул к себе.

   А я, между прочим, отвечаю за него! Наши лица продолжали сближаться. Я осторожно погладила пальцами по небритой скуле и пустила в ход стихию Воды. Она охладит его пыл. И каково же было моё удивление, когда я почувствовала ответ его дара! Его дара Воды!!!

   Глаза распахнулись сами собой. Так что, обмен действительно имел место?! Но… как? Судорожно дёрнувшись, я вдруг осознала, что нахожусь в капкане рук пожарного мага. Наши губы соприкоснулись, а дальше… Дальше в контакте оказались и наши стихии. Удивительно, но Огонь и Вода находились в редкостном согласии и требовали… две заразы требовали полного слияния!

   Воздуха не хватало, поцелуй всё длился и длился, унося меня в водно-огненную воронку, выбраться из которой оказалось совершенно невозможно. Да и не нужно. Там было хорошо. Там ничего не имело значения, кроме нас двоих, и гулко билось сердце… Сердце? Сердце пожарного, которому это может навредить!

   Отрезвляющая мысль заставила отстраниться.

   – Как ты себя чувствуешь? – слова дались с трудом, в теле бушевали две стихии, и только Воздух позволял держаться на плаву.

   – Живым, – отрывисто бросил пожарный.

   Похоже, ему было так же тяжело остановиться, как и мне. Вот что бывает, когда два дара… Стоп.

   – Откуда у тебя дар Воды? Я точно помню, что ты Огненный!

   – Он был у меня и раньше, – успокаивая дыхание, ответил пациент. – Очень-очень слабый, практически бесполезный, поэтому о нём никто не знает. Теперь я не буду его скрывать.

   Продумать всё до последней мелочи, просчитать реакцию окружающих и собственные действия, едва очнувшись после обширного инфаркта. Сразу начать прикрывать меня и Крея. Играть, да так талантливо… Не слишком ли для простого пожарного мага? Кто ты на самом деле, Паскаль?

   Вот когда я пожалела, что не успела расспросить о Люмерье Оливию. Тётка, как правило, знала всю подноготную любого мало-мальского начальника, неважно, жандармского или из Корпуса быстрого реагирования, к которому относились и пожарные.

   – А что ты помнишь после того, как пришёл в себя?

   – Твой поцелуй, – прикрывая глаза, ответил он вполне уверенно.

   – А… мальчиш…

   – Этого Райана? – прервал меня маг. – Очень хорошо помню, сразу мне не понравился.

   – А…

   – А больше ни-че-го, – с ударением на каждом слоге твёрдо произнес Паскаль.

   Всё это время я разглядывала его исподтишка. Ожог на лбу уже полностью сошёл, оставив после себя несколько пятнышек молодой нежной кожицы. На руках всё тоже практически зажило. Щетина на скулах и подбородке. Морщинки в углах глаз. Чётко прорисованные носогубные складки…

   Сидели мы всё ещё вплотную друг к другу, и, надо сказать, это здорово мешало соображать. Иначе до меня бы уже дошло, почему он настойчиво игнорирует вопросы о Крее. Нельзя, чтоб воспоминания о нём сплетались с воспоминаниями о… нас. От досады я прикусила губы.

   – Кандис, не делай так, пожалуйста, – негромко попросил пожарный маг.

   А ведь он на меня не смотрел…

   – Не делать – как?

   – Я всего лишь мужчина, – признался он довольно спокойно. – И когда ты делаешь так…

   Да ладно, и в мыслях не было. Вроде бы у нас деловые отношения, хотя… закреплять результат теперь определенно придётся. Но сначала проверю давление. А то пульс и в самом деле зачастил. Мужчина… Это хорошо, конечно, но в первую очередь он – мой пациент.

   Паскаль терпеливо перенёс обследование. Поначалу, правда, пытался отвертеться, не хотел меня отпускать, а когда я положила ладонь ему на грудь, даже накрыл её своей. Давление всё-таки повысилось, так что пришлось снижать. Его Вода была намного слабее моей, но так активно взялась помогать, что к норме мы вернулись намного быстрее, чем я ожидала.

   – Кандис, я и так в неоплатном долгу, – вздохнул Паскаль. – И ты продолжаешь со мной возиться…

   – Паскаль, ты тоже делаешь для меня всё, что можешь, – возразила я. – Я понимаю, каково тебе играть в безумно влюбленного. Воспоминания должны быть правдоподобными, да? Тогда…

   Я наклонилась к нему и поцеловала. Не учла только, что могу снова потеряться в огненно-водном вихре, внутри которого были только мы одни. И это казалось таким… естественным, таким правильным, что… Словом, когда я стала задыхаться и попыталась отстраниться, оказалось, что мы лежим вместе на узкой койке в судорожном объятии, халат задрался до талии, а в животе поселился горячий пульсирующий комок.

   – Кандис, – его хриплый шёпот вызвал волну дрожи, – я же просил, Кандис…

   Больше всего на свете я хотела продолжить… то, к чему мы оба были готовы. Стихии сейчас были ни при чём. Полгода без мужчины давали о себе знать, к тому же после такого поцелуя на разогрев я бы получила разрядку, просто дотронься он до меня пальцем. А не тем, что сейчас впивалось в мое бедро.

   К демонам, у него инфаркт, четвёртые сутки, я не могу пустить все наши усилия под откос, чтоб удовлетворить сиюминутное желание. Вода неохотно, но отозвалась, в первую очередь надо остудить кровь. Поскольку мы и так лежали в обнимку, специально делать ничего не пришлось. Стихия выполнила привычную работу, снизила давление и пульс.

   – Ты удивительная, – сглотнув, почти спокойно сообщил пожарный. – Я завидую тому, с кем ты…

   – Молчи, – велела я. – Просто у меня полгода никого не было, вот и сорвалась – целуешься ты здорово.

   Он осторожно подцепил пальцами мой подбородок, заставив посмотреть в глаза. Очевидно, там легко читалось неутоленное желание, потому что он – молча, как велела – кивнул и опустил ладонь на мой живот.

   Я задохнулась (тугой узел внутри стал даже болезненным) и попыталась стряхнуть его руку.

   – Лежи, – строго сказал Паскаль. – Я знаю, что делать.

   Его пальцы легко проникли под бельё и нашли клитор. Разрядка пришла сразу же, как я и думала. Не думала, что она будет настолько бурной: сладкой судорогой встряхнуло всё тело от макушки до пяток. Я очень старалась не стонать, но… кажется, не вышло.

   – Хорошо, – с удовлетворением прошептал маг.

   В его голосе звучали какие-то странные нотки. Но в тот момент я ещё не могла соображать. Пара минут ушла на то, чтоб осознать – мой пациент только что… К демонам, он в порядке, мне хорошо, и настоящие воспоминания есть.

   – Спасибо, – я слегка потянулась, собираясь встать.

   Маг выразительно вздохнул.

   – Тебе надо отдохнуть, а мне поработать.

   – Я тут только и делаю, что отдыхаю, – слегка ворчливо отозвался он. – Зайдёшь ещё?

   Куда ж я денусь? Вскочив, поправила халат. Сил как будто прибавилось. Настроение тоже поднялось. Вот бельё придется сунуть в очиститель, только настроить на минимум: это ж дорогой трикотаж, а не хирургические инструменты.

   В отделении было тихо. Дежурные лампы приглушены, пациенты спали, кое-кто даже похрапывал. В окна заглядывала молчаливая луна. Мег у себя на посту читала книжку, которую сразу отложила, завидев меня. Ничего не сказав, сразу поставила чай.

   Я извинилась и пошла в процедурную, к очистителю. Потом вернулась в ординаторскую – взять контейнер с фруктовым салатом и плюшками от Волчка. К хинскому чаю Мег – самое то.

   Мег плюшкам обрадовалась. У нее со сдобой особые отношения. Впрочем, сейчас и во мне проснулся зверский аппетит. Пресловутая безумная страсть… А ведь если подумать, то, что я чувствовала, целуя Паскаля, больше всего и напоминает сумасшествие. А уж то, что я позволила себе забыть о лекарской этике, вообще никуда не годится!

   – …на себя не похожа, – говорила в это время Мег, – светишься вся. Пожарник – молодец.

   Я отхлебнула чай и лишь потом спросила:

   – Почему?

   – Томбса отвадил, – сообщила она. – Передай своему Волчку, что плюшки бесподобны.

   Мы допили чай, она снова взялась за книгу, а я вернулась к своим мыслям. Стихии вели себя возмутительно. Так, будто точно знали, что от нас хотят.

   Объяснить это с точки зрения нормального человека невозможно. Как если рука или, скажем, печень, вдруг обрели бы собственную волю и стали что-то требовать от своего хозяина. Наши с Паскалем Огонь и Вода весьма настойчиво стремились к прямому контакту. Что, если безумная страсть – как раз такое проявление желания стихий?

   Интересно, занимался ли кто-нибудь изучением природы безумной страсти? Завтра, то есть уже сегодня надо подкинуть эту идею Трикси, ей должно быть интересно. А ещё уточнить у бабушки Селестины, почему ведьмы предпочитают не связываться с магами, сплошь и рядом создавая семьи с простыми мужчинами? Не оттого ли, что с обычным человеком ты точно уверена, что любишь его сама, а не по наущению стихии?

   Ближе к утру я ещё раз заглянула к Паскалю. Он спал, все показатели были в норме, так что будить не стала. Смену сдавала Люка, который больше о статьях в лекарских журналах со мной не заговаривал.

   На утренней летучке обсудили больного с подозрением на тромбоз, и КриКри обещал ещё раз осмотреть его со всем тщанием. А потом прозвучала радостная новость: дежурства в выходные добровольно взяли на себя столичные лекари. Два выходных! Почти три, потому что сегодня мне тоже не надо выходить: к полноценной работе вернулся еще и лекарь Картрайд, во время пожаров постоянно дежуривший в оцеплении.

   Так что домой я вернулась в замечательном настроении. Даже спать хотелось не так сильно. Впрочем, Лелюгрин и Крей настояли. Первый, как обычно, заботился, а второй… Второй наследник желал, чтобы во сне я обязательно увидела его риату и узнала, как обстоят дела на Той Стороне.

   Что ж, как вассал, связанный клятвой (в нашем случае – договором), я была обязана прислушаться к пожеланиям, и потому улеглась без сопротивления. Главное, чтобы меня разбудили не позже пяти вечера – Трикси работает до шести, но с учетом её интереса к Крею вполне может явиться пораньше.

   Его светлость первый наследник Дигуэнд сниться упорно отказывался. Может быть, потому что Крей и Лелюгрин сидели рядом и громко шептались. Шатья, оказывается, берёг мой сон, а юный маркиз хотел помагичить, чтоб передать со мной послание риате. Пришлось выгонять обоих.

   Но даже после этого сон пришёл не сразу. Зато уж когда пришёл, я сразу попала на яркую сцену поТуСторонней жизни Дигуэндов.

   Риата сидел в изящном кресле с обивкой приятного салатового цвета, закинув ногу на ногу. Вместо ботфорт сейчас на нём были… не сильна в названиях старинной обуви, но больше всего это походило на туфли с эффектной пряжкой и небольшим каблуком. Икры обтягивали белые чулки, выше начиналось что-то вроде панталон из золотисто-коричневой блестящей ткани. Камзол на тон темнее, белоснежная рубашка с кружевным жабо, заколотым большой брошью с кроваво-красным камнем, а из рукавов вываливались кружевные же манжеты.

   – Перестарок, – тут же парировал риата. – Господа, вы плохо подготовились. Неделю вам на поиски, не справитесь – найду сам.

   Он выверенным движением поднялся и… исчез из сна. А я вдруг оказалась в доме бабушки Селестины.

   Яркое солнце Юга, увитые зелёным виноградом стены, белые филейные занавески, кухня с большими окнами и круглым дубовым столом без скатерти. Бабушка ставит передо мной чашку со своим любимым напитком – чаем из засушенных лепестков немейской розы. У него приятный, чуть кисловатый вкус и благородный тёмно-бордовый цвет. А ещё немейская роза способна разрушить любые чары. Даже если добавить в такой чай приворотное зелье, оно не сработает. Поэтому я смело делаю глоток.

   – Прабабушка Мелинда была с Той Стороны?! – потрясённо восклицаю я и… просыпаюсь.

   В голове ещё плавали остатки снов, когда рядом неслышно возник шатья с чашкой напитка из немейской розы.

   – Ты пришел к нам с Мелиндой? – в лоб спросила я, потому как странности окружали, а проявлять дипломатичность было недосуг.

   Лелюгрин невозмутимо сообщил, что Мелинду на руках принесла ее бабушка Магнефис, а вот мать Мелинды, моя пра-пра-бабка Солтрейя погибла, прикрывая их отход.

   – Мелинда хотела отомстить за смерть Солтрейи?

   – А ты бы на её мессссте не хотела?

   Это сложно – поставить себя на её место. Но сходить с ума из-за мести? Я верю в предназначение. У каждого из нас оно своё, кто-то должен спасать людей, кто-то изобретать новые заклинания, кто-то печь вкусный хлеб. Выбирая вместо призвания месть, человек предаёт самого себя. Это как сделка с демоном – ты заведомо в проигрыше.

   Представив, как прабабушка Мелинда каждый день встречала ненавистью, ибо враги остались за Гранью, я поёжилась. Так что там произошло в тот день, когда моя мать привела в дом своей матери моего отца?

   Но Волчок не позволил мне задать вопрос, предупреждающе зашипев. Дверь приоткрылась, и второй наследник нетерпеливо спросил:

   – Видела риату?

   Я кивнула, потирая виски – слишком много тайн, слишком мало объяснений, так и голова скоро кругом пойдёт.

   – Ну и? – поторопил Крей.

   – Жениться собирается, забраковал при мне трех невест – Элайну, Ровассию и…

   На лице поТуСтороннего гостя проступило явное разочарование:

   – Ты видела прошлое.

   – С чего ты решил, что мне покажут настоящее? – пожала плечами я. – Это же просто сон.

   Похоже, такая простая мысль шла вразрез с представлениями Крея о сновидениях. Он заявил, что это неправильно и в следующий раз я должна дать ему над собой помагичить. Ну нет, в следующий раз я собиралась просто выспаться. Дискуссию прервал дверной звонок.

   Ураган по имени Трикси едва не смёл меня со своего пути.

   – Где он? Ну? – возбуждённо спросила она, скидывая на пол свой лёгкий рюкзачок.

   Подруга, как обычно, была в коротких брючках – кюлотах, майке с оскаленным черепом на груди и в кепке козырьком назад. Очки съехали на нос, кудрявые пряди торчали во все стороны, и я, предложив всё-таки кепку снять, быстро и тихо сказала:

   – Трикси, у меня к тебе просьба. Точнее, одна просьба и одно возможное совместное исследование.

   Слово «исследование» заставило её отложить немедленный прорыв в квартиру и затормозить на пороге. Я в двух словах рассказала о своих предположениях по поводу безумной страсти, и Трикси заинтересованно уставилась мне в глаза.

   – Ты с ним… да? И стихии были… да?!

   – Потом, – прошипела я совсем как Волчок, – это – потом, без Крея.

   – Что – без Крея? – за моей спиной стоял второй наследник.

   Глаза Трикси восторженно заблестели, рот округлился:

   – О-о, это он?

   – Трикси, позволь представить тебе Крейстона Дигуэнда, нашего гостя с Той Стороны. Крей, это моя подруга Трикси, она…

   – Вы очаровательны, Трикси, – небрежным тоном сообщил второй наследник, – позвольте сделать вам небольшой подарок.

   Жестом фокусника он извлёк из воздуха алую розу на длинном стебле и вручил её Трикси. Мы с подругой переглянулись, она, слегка оторопев, поблагодарила мальчишку, а я забрала цветок, чтобы поставить его в воду.

   – Ну что же вы, Трикси, – серьезно сказал Крей, – прошу в гостиную, до ужина ещё есть время, так давайте займём его приятной беседой.

   Тут пришёл и мой черёд изумляться светским навыкам общения второго наследника. А Трикси, почти не растерявшая свой исследовательский задор, прошла в комнату и уселась в лучшее кресло. Правда, Крей не торопился уступать ей первую партию.

   – Сколько вам лет, Трикси? – вежливо осведомился он. – Кандис рекомендовала вас как лучшего специалиста по добыванию информации, но вы выглядите столь молодо, что…

   – А ты тоже ничего, – наконец смогла вставить слово та. – И вообще, Крейстон…

   – Крей. Для вас, Трикси, просто Крей, – перебил её второй наследник.

   Бардак надо было прекращать, а то фырканье Волчка слышно даже из кухни.

   Рассказ о вчерашних откровениях Оливии заставил Трикси сосредоточиться, а Крея насупиться. Ещё бы, ведь тётка так до конца и не поверила, что он, второй наследник, маркиз Дигуэнд, не демон и не источник проклятия семьи Мелрой!

   – Значит, сделка, – раздумчиво сказала она. – Проклятья точно нет?

   – Бабушка уверена, что нет, – ответила я.

   – Хорошо. Завтра на работе я посмотрю все доступные источники. Ну а сегодня Крей расскажет о своей семье, и тогда мы поймём мотивы герцога, заключившего сделку с жандармом.

   – Ужин, – нейтрально вклинился Лелюгрин. – Остывает.

   И Крей возмущался произволом, уже сидя за столом.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– И подытожим, – Трикси аккуратно держала чашечку с дорогим сюаньским чаем. – Ты знаешь о своей семье до обидного мало.

   – Кандис тоже, – буркнул второй наследник, растерявший за ужином все свои великосветские замашки.

   Сейчас он сидел возле стола на моём любимом стуле и что-то чертил черенком ложки на салфетке, давно допив свой чай.

   – Прадед Кандис умер задолго до её рождения, – парировала Трикси. – А твой отец всё ещё жив. Кстати, если он жив, почему старшим мужчиной в семье ты называешь брата?

   – Я больше ничего не скажу, пока ты не поклянёшься в верности Дому Дигуэнд, – твёрдо заявил второй наследник.

   – Закрытая информация, – покивала головой Трикси. – Хорошо, клянусь, но взамен ты возьмешь меня с собой на Ту Сторону.

   – Трикси, ты сошла с ума?! – вырвалось у меня. – Это может быть опасно! Там нет ведьм!

   – Вот, кстати, а почему Там нет ведьм? – Трикси всем корпусом развернулась к Крею.

   – Ведьмы призвали демонов, – нехотя ответил второй наследник. – Люди гибли, и нам пришлось объединиться, дабы изгнать и тех, и других.

   – Вот всё ты врёшь, – не поверила Трикси. – Ведьмы и демоны? Смешно.

   Крей не ответил, глядя на неё с престранным выражением, а подруга продолжила:

   – Кандис, ты слышала? И почему молчишь?

   – Потому что он прав. Ведьм Там не осталось, – сообщила я сведения от своего фамильяра. – Все, кто выжил, перешли на нашу Сторону.

   – Серьёзно?! Я обязательно должна побывать на Той Стороне, – глаза Трикси зажглись энтузиазмом, – это же уникальный пласт сведений, о котором у нас никто не знает! Я буду первой!

   Я хотела сказать, что первой она точно не будет, как вдруг почувствовала силу магического договора в действии. Горло словно сдавило, да так, что я закашлялась, а из глаз брызнули слезы. Рядом тут же оказались Волчок и чашка простой воды. Я сделала глоток, а шатья ещё и лапой по спине похлопал. Желание говорить пропало, а вода показалась чистым нектаром.

   – Так никто и не знает? – переводя взгляд с меня на Трикси, спросил второй наследник.

   – Выживших было немного, – голос охрип, и я снова сделала глоток. – А у нас и своих ведьм всегда хватало.

   Но у Крея было своё мнение.

   – Постыдная правда колет вам глаза, – с изрядной долей высокомерия сообщил он. – Тем, кто опустился до сговора с демонами, не место среди людей.

   Мы с Трикси снова переглянулись. Каждая ведьма знала и о демонах, и о том, что связываться с ними нельзя. Об этом нам даже в школе твердили, и эта аксиома в доказательствах не нуждалась.

   – Сделка с демоном недопустима априори, – строго сказала Трикси. – А теперь вернёмся к тому, что случилось с твоим отцом.

   – Герцог Дигуэнд пропал, – ответил Крей. – Среди погибших его не нашли, так что, может быть, Кризалинда бросила его в свои подвалы или…

   Нос мальчишки вдруг покраснел, а голос прервался.

   – Кто такая Кризалинда? – шёпотом спросила Трикси.

   Я, так же шёпотом, объяснила. Подруга покивала, запоминая, а Крей справился с собой и продолжил:

   – Поэтому брат управляет герцогством, но пока не прошло положенное время, наследовать отцу он не может.

   Тут в моей голове что-то щёлкнуло.

   – Положенное время?

   – Да, – кивнул Крей. – Пропавшему без вести можно наследовать только по прошествии двадцати двух лет от официальной даты исчезновения.

   – И ты хочешь сказать, – медленно начала я, – что с того момента прошло меньше двадцати двух лет?

   Дождалась ответного кивка Крея и посмотрела на Трикси. Она ответила удивлённым взглядом. Да, ведь это моя прабабка бредила местью, не её…

   – А на нашей стороне сменилось пять поколений, – выдала я семейную тайну. – Получается, что время у нас течёт иначе, чем у вас!

   – Откуда ты знаешь? – едва не подскочила Трикси.

   – Моя семья с Той Стороны, – призналась я под предупреждающее шипенье Волчка.

   – Ты – подданная Кризалинды! – обличающе ткнул в меня пальцем Крей.

   – Я – подданная Объединенного Королевства Окан-Лотрании и Островов, – отчеканила я. – Моя родина здесь, а не Там, что бы ты об этом ни думал.

   – Да ладно вам, сейчас не это важно, – оборвала нас с наследником Трикси. – Если время Тут и Там течёт по-разному, у нас – быстрее, а у них медленнее, то договор с прадедом Кандис мог заключить не только отец, но и брат Крея!

   – И что? – скептически спросил второй наследник.

   – Выкладывай, зачем риата отправил тебя на нашу Сторону, – велела подруга. – Уверена, причина была веской.

   – Я же говорил, – отвёл глаза поТуСторонний гость. – Пока риата не вступил в права, как законный герцог, есть много желающих устроиться на его месте.

   – То есть банальная грызня за власть, – перевела Трикси.

   – И кто же эти желающие? – спросила я, чтоб отвлечься от навязчивого воспоминания.

   В моей голове вновь звучала песенка «Когда плохой Мелрой приходит» в исполнении риаты. Что, если это не игры моего подсознания, а доказательство? Что, если именно он, первый наследник, и заключил договор со Стивом Мелроем? Тогда Трикси права!

   – …граф Галиас, граф Солрей, безземельный герцог, – перечислял в это время Крей врагов своей семьи.

   – Безземельный герцог – имя? – спросила Трикси, которая отобрала у Крея салфетку и делала на ней пометки.

   – Безземельный герцог, – пожал плечами Крей, – это прозвище. А зовут его Мартелл Ле Олонн.

   Трикси не отстала, и Крей рассказал, что этот Ле Олонн незаконнорожденный брат герцога Левого предела, признанный бастард, который мутит воду то в своём герцогстве, то в вотчине Дигуэндов.

   – Так спровадили б его домой, – возмутилась я.

   – Держи друзей близко, а врагов ещё ближе, – спокойно ответил второй наследник. – А дома у него нет, потому и прозвище – Безземельный.

   Трикси педантично выспросила об остальных претендентах на герцогский трон, перенесла свои пометки на поданный Волчком лист нормальной бумаги и снова принялась за второго наследника.

   – Так кого или чего боится твой риата? Боится так, что отправляет любимого младшего брата на другую сторону, в полную неизвестность?

   – Не в полную, – запротестовал Крей. – У меня был план, как добраться до города и по каким улицам ходить…

   – Чтобы встретить человека, который должен был помочь, – продолжила я. – Предполагаю, что это была я – последняя из Мелроев.

   Трикси сказала, что доказательств этому пока нет, и продолжила педантично расспрашивать второго наследника.

   – Прошшшу прощения, но время позднее, – вдруг вмешался Лелюгрин. – Подать второй ужин?

   Оказалось, что скоро полночь – мы так увлеклись, что этого совсем не заметили. Я выспалась днём, Трикси в исследовательском порыве забыла обо всём, а Крей, похоже, был привычным.

   – Подать, – распорядился он уверенно. – Мне мяса, дамам пирожных.

   – Крей, есть на ночь вредно, как лекарка тебе говорю.

   Трикси подхватилась, поблагодарив Волчка, и стала собираться. А Крей снова удивил:

   – За Трикси пришлют карету?

   В пределах исторического центра Ровайона все, как правило, передвигались пешком. Конечно, можно вызвать такси, но я так надеялась переговорить с подругой наедине, проводить её и прогуляться по ночным улицам…

   – Я живу неподалеку.

   – Я её провожу, – сказали мы почти одновременно.

   Второй наследник живо нырнул в спальню за своим не то длинным кинжалом, не то коротким мечом.

   – Я провожу, – заявил он так, что сразу стало ясно – спорить бесполезно.

   В итоге, убедив его оставить оружие, мы вышли из дома втроём. На улице было оживлённо. Прогуливались парочки, молодёжные компании и даже семьи – завтра выходной, первый нормальный выходной после прекращения пожаров. Неудивительно, что люди, всё лето просидевшие взаперти, стремились гулять, пусть и в ночь-полночь.

   Горели яркие фонари, освещая фасады старинных зданий с балконами, колоннами и литыми чугунными решетками. А если поднять голову и посмотреть вверх, были видны даже звёзды на чистом чёрном небе. Лёгкий ветерок дарил свежесть: как раз то, что нужно после жаркого августовского дня.

   – И всё-таки, чего так боится риата Дигуэнд? – задумчиво спросила Трикси скорее себя, чем второго наследника. – Послушай, – вдруг остановилась она, – ты ничего не рассказал о вашей матери.

   – Моя мать умерла почти сразу после войны, – ответил Крей. – А мать риаты…

   – Сочувствую, – вздохнула я.

   – Стоп. У вас один отец, но разные матери? – спросила Трикси.

   – Да, – подтвердил он. – А что, это важно?

   – Рассказывай, – велела подруга.

   Оказалось, что мать риаты после развода удалилась с малым кругом приближённых в небольшой замок неподалеку от столицы и никак не влияет на политику.

   – У вас практикуют разводы? – в Трикси вновь проснулся учёный. – По инициативе мужа или жены?

   – По обоюдному согласию, – буркнул Крей. – Герцогиня Лусия часто повторяла, что устала от отца и что рада развестись.

   Верилось в это с трудом. Но тему продолжать не стали: пришли. Дом Трикси стоял возле красивого сквера. В окне на третьем этаже горел свет. На подоконнике мелькала туда – сюда хвостатая тень: шатья подруги больше любил образ белки. Мы попрощались, причем Крей не забыл вручить Трикси забытую розу, и подождали, пока она поднимется и помашет нам из окна.

   Возвращаясь через сквер, я снова смотрела в небо. Звёзды мерцали загадочно и как-то тревожно. Мне тоже было неспокойно. И за себя, и за Крея тоже.

   – Ты так сильно не любишь ведьм?

   – Есть за что, – буркнул второй наследник. – Ты вот, например, вообще из семьи, что служила Кризалинде.

   Похоже, эта Кризалинда стала для Крея персонификацией зла: с таким омерзением он каждый раз выплёвывал её имя. Неожиданно я подумала, что кто-то из семьи Дигуэнд вполне может оказаться убийцей пра-пра-бабушки Солтрейи… К демонам, я про неё даже не знала почти всю свою жизнь! Заставив себя глубоко вдохнуть и выдохнуть, я спокойно ответила:

   – Моя пра-пра-бабка была убита, когда защищала свою мать и маленькую дочь при переходе на эту Сторону. Но я не собираюсь мстить за неё ни тебе, ни твоему риате, ни кому бы то ни было ещё с вашей Стороны.

   – Ты не такая, как они, – великодушно объявил Крей. – Иначе я бы не остался в твоём доме.

   Мы шли по ночному городу, и я отчего-то прониклась словами мальчишки, решив рассказать о ведьмах нашей Стороны. Объяснить, что мы в самом деле не такие и что все ведьмы в зависимости от уровня дара делятся на двенадцать кругов. Самые одарённые – это первый круг, потом – по нисходящей. Как правило, помимо силы, вхождение в тот или иной круг обеспечивает и личные склонности.

   Например, ведьмы второго круга прекрасно разбираются в ядах и прочих особенных зельях, ведьмы пятого способны заставить цвести даже старый трухлявый пень, ведьмы одиннадцатого круга обладают непревзойдённым вкусом, вследствие чего за них вечно идет грызня между ведущими дизайнерскими фирмами и модными домами.

   Моя мать как раз из одиннадцатого. Дар Земли сделал её первоклассным архитектором, у которого отбоя нет от заказчиков. Имя Вайолет Дилинджер периодически встречается даже в колонках светской хроники, ведь построенные ею дома, как правило, собственность очень богатых людей… Но я, кажется, отвлеклась.

   Ведьм первого круга очень мало, самые целеустремлённые из них открывают собственные школы или лаборатории, уходят в науку или общественную деятельность, лишь бы избежать интереса сильных мира сего. Затеряться среди них – самая верная тактика, как говорит бабушка. Впрочем, иногда им везёт и в любви, и самое известное доказательство – брак нашего премьер-министра Лиланда Гроссвуда и Амели Кремьен.

   Амели – подруга моей бабушки Селестины, так что я знаю, о чём говорю. Самое главное, самое ценное с точки зрения тех, кто у власти, свойство ведьм первого круга – всегда добиваться поставленной цели. К счастью, действительно к счастью, их совсем немного. И заполучить такую ведьму в союзники тоже нелегко.

   – Они опасны, – сделал вывод второй наследник. – Тайное оружие.

   – О, – я невесело усмехнулась, – за ними тщательно следят. Есть такая организация – магконтроль.

   Идею магконтроля Крей воспринял мгновенно, заявив, что им тоже нужно завести что-то подобное. А мне надо было промолчать, не буди, как говорится, лихо. Но нет, накликала.

   Навстречу нам вывернула знакомая парочка из магконтроля: ледяной маг и его коллега.

   – Мадам Мелрой! Сегодня вы не на работе?

   Когда нервничаю, забываю имена случайных знакомых. Ну как же его… Брайан? Дик? Вспоминай, Кандис, он же дал тебе визитку!

   – Доброй ночи, господа. Первый полноценный выходной за последние три месяца.

   Хорошо, что я стояла спиной к фонарю, а Крей молчал.

   – Решили подышать воздухом?

   Это второй, его имени не помню вообще… Я вежливо согласилась, что воздух сейчас диво как хорош, а он сказал:

   – Макс, давай проводим.

   Точно, Макс! Макс Тьери, а второй… нет, не помню… В надежде отвертеться от высокой чести я сказала, что почти дошла до дома.

   – Паскаль бы не простил, оставь мы его девушку одну в столь поздний час, – возразил он.

   – Вы знаете Паскаля? – я расплылась в глуповато-счастливой улыбке. – Он замечательный, верно?

   – Верно, – улыбку мне вернули.

   – По правде говоря, мадам, мы знаем его несколько с иной стороны, – не удержался от шпильки ледяной маг. – Но да, не заметить Паскаля невозможно.

   Пока он говорил, я просчитывала варианты, продолжая изображать влюблённую идиотку, точнее, безумицу. А Крей, к счастью, молчал и дальше. В новой одежде он выглядел обычным подростком, а волосы, собранные в хвост, не слишком выбивались из модных нынче тенденций.

   – Для меня было таким ударом узнать, что у него инфаркт, – лепет получался каким-то невразумительным, но мне поверили.

   – Для нас тоже, – отозвался Макс. – Хотя теперь я понимаю слова вашего шефа о единственном шансе.

   Я потупилась. Хорошо, что при свете фонарей никак не разглядеть, есть румянец или нет. Изображать смущение мне до этого не приходилось. Да много чего не приходилось – до прибытия некоего поТуСтороннего гостя.

   – Зато теперь Паскаль идёт на поправку, – пришёл на выручку второй… демоны, как же его зовут?! – Когда он сможет вернуться к работе?

   – Как правило, пациенты с таким тяжелым инфарктом после выписки проходят длительный этап восстановления, – здесь я чувствовала себя намного увереннее, но всё равно не поднимала глаз. – Однако есть надежда, что у Паскаля рубец будет совсем небольшим и недели через две…

   Не сказать, чтобы они обрадовались, но две недели всё же лучше, чем два месяца. И тут Крей впервые подал голос, измученный такой, слабый и тихий:

   – Кандис, я устал.

   Ещё один комедиант на мою голову.

   – Сейчас придём, и сразу спать, – ответила я с заботой. – Простите, мой племянник с утра на ногах, – обратилась уже к мужчинам. – Не беспокойтесь, мы в двух шагах от дома.

   Магконтролёры переглянулись. Кажется, не больно-то им и хотелось нас провожать. Макс дежурно улыбнулся и заявил, что с племянником отпустить меня не страшно. Я с облегчением выдохнула, попрощалась, и мы наконец разошлись в разные стороны.

   Крею я сказала о том, что эти люди из магконтроля, едва мы свернули в ближайший проулок. Он оживился и всю оставшуюся нам дорогу твердил, какая замечательная организация – магконтроль. И как она полезна для общества. Я периодически вставляла своё «да, но»… но он не давал мне продолжить. И только когда за нами захлопнулась дверь, и Лелюгрин, фырча совсем по-кошачьи, принялся отряхивать свою шубку, я поняла.

   Кто-то из ушлых магконтролёров повесил на меня следилку. Да так, что я и не заметила. Шатья повернулся хвостом, махнул им по моим рукам и прошипел:

   – Чисссто.

   Мне поплохело. Хорошо, что Крей догадался. Только как? Второй наследник душераздирающе зевнул и заявил, что сам поступил бы так же, оставалось только внимательно смотреть. А ещё он заметил, как с меня считывали ауру. Ну, это-то как раз неудивительно. Главное, что не считали с него!

   Пожалуй, Крея, как только будут готовы документы, стоит отправить к бабушке. Это в нашей ситуации будет самым разумным.

   Ночью я не видела никаких снов. Оттого утром проснулась полная сил и желания поскорей что-то сделать. Второй наследник ещё спал, Волчок сидел на кухонном подоконнике и умывался, водя лапой по шикарным серым в крапинку усам. На завтрак он приготовил нежнейшую овсяную кашу с кусочками фруктов и орехов, гренки с сыром, яйца по-королевски с тонко порезанным и зажаренным до хруста беконом и травяной чай.

   Подумав, что успею сбегать в лекарню ещё до утреннего обхода, я схватила ложку. Кстати, надо взять немного еды и для Паскаля: пусть всё выглядит правдоподобно. А контейнеры уже стояли полными. И термос. Я покосилась на шатью, который продолжал умываться.

   – Да, я слышал, как ты шепталась с Трикссси, – невозмутимо ответил он. – Этот маг для тебя важен, так что пусть поправляетссся.

   Если имеешь дело с волшебными существами, лучше прислушиваться к их словам. Я тоже была заинтересована в том, чтобы Паскаль поправлялся как можно скорее. Когда ажиотаж вокруг чудесного исцеления стихнет, его друзья из магконтроля перестанут обращать на меня столько лишнего внимания.

   Еда от шатьи поможет магу, там столько полезного… Эти мысли я додумывала уже по дороге к лекарне. Над городом вставало не по-августовски яркое солнце, хотя ночная прохлада ещё таилась в тени на тротуарах. День обещал быть жарким.

   Магохрана пропустила меня беспрепятственно, никто из персонала не удивился, а я, поднявшись в отделение, первым делом поставила на двери маячки, а вторым разбудила пожарного мага. Потом выспится.

   Он обрадовался почти по-детски, а я, сунув в его руки контейнер с кашей и ложку, рассказала о встрече с магконтролёрами.

   – Кто они тебе? Чего ещё я должна опасаться?

   – Не думаю, что Фабьен тебя в чём-то подозревает.

   А, так тот второй – Фабьен. Надо запомнить.

   – Это скорее проверка на всякий случай.

   Настроение у Паскаля подыспортилось. Видно, понял, что не будь той следилки, я бы не прибежала к нему с утра пораньше.

   – Со мной был племянник.

   – Отправь племянника к другой родне, – веско посоветовал Паскаль.

   Именно это я и планировала, как только тётка Оливия сделает ему документы. Но что-то, какая-то мелочь – тревожила, свербела, словно чих в носу, пока…

   – Ты тоже из магконтроля? – слова слетели с губ прежде, чем я успела додумать.

   – Нет. Уже нет, – после секундной запинки ответил маг. – Ушёл из-за сердца – это ведь у меня не в первый раз.

   – Просто в те разы твой резерв был полным и ты справлялся? – спросила я, кляня себя на все лады.

   Он кивнул.

   Дурацкая придумка про безумную страсть… А ведь мне придётся играть, пока Люмерье не выпишется. Идиот риата, нашёл время отправить к нам своего брата. Вот кому я бы отомстила с удовольствием! Это он не побеспокоился о безопасности мальчишки, это из-за него по следам Крея пошли призрачные гончие, а тот… Что взять с малолетки, не нашёл ничего лучше, как перекинуть привязку псов на бывшего магконтролёра – теперешнего пожарного.

   Демоны, и я ещё с ним… Бррр!

   – Ты больше не придёшь? – спросил маг с закаменевшим лицом.

   – Как я могу не прийти, – с фальшивой улыбкой ответила я. – Тут моя работа, да ещё и любовь. Безумная.

   – Плохая была идея. Прости.

   – Единственно возможный выход, – я по-прежнему фальшивила, стараясь говорить бодро.

   – Кандис, ты спасла мне жизнь. Я никому не позволю навредить тебе.

   Я не отводила взгляд. Возможно, он говорил искренне, но мне от того не легче. С другой стороны, он ведь больше не работает в магконтроле. Но кого ты обманываешь, Кандис? Бывших магконтролёров не бывает, как не бывает бывших лекарей или жандармов. И то, что он сейчас на моей стороне, ничего не значит.

   Нужно взять себя в руки и спокойно, очень спокойно, проверить состояние пациента. Я по-прежнему, нет, ещё сильнее, заинтересована в том, чтоб он поскорее выздоровел.

   Люмерье безропотно позволил мне провести диагностику. Сердце билось размеренно и ровно, давление хорошее. Надеюсь, что рубец будет совсем небольшим.

   Что же добавить к лечению, кроме еды от Волчка? Пожалуй, только лечебную гимнастику. Ничего, что прошла всего неделя, за эту неделю он прошел путь выздоровления, на который обычный человек потратил бы месяц или полтора. Быстро показав упражнения, потребовала сделать первый раз при мне.

   Пожарный маг вздохнул и встал. Мать моя ведьма, я и не знала, что он так высок. И сложён отлично… Стоп. Это не мои мысли! Это стихии нашёптывают, им ведь неинтересно мнение носителя. Затолкав все три дара поглубже, я исправно проверяла пульс после каждой серии, следила за дыханием, в конце ещё раз измерила давление. Всё в пределах допустимого. Я скупо похвалила пациента и велела повторить весь комплекс ещё пару раз.

   Маг кивнул. Я собрала пустые контейнеры и предупредила, что сегодня постараюсь забежать ещё с обедом или ужином, как получится.

   – Не надо, Кандис. Здесь вполне прилично кормят.

   Конечно, в нашей лекарне замечательные повара, но еда от шатьи магу всяко полезнее. Да и легенду поддерживать надо. Особенно теперь, после встречи с приятелями Люмерье.

   – Я очень хочу, чтобы ты выздоровел, так что изволь быть хорошим пациентом.

   Паскаль скупо улыбнулся, а я подумала, что он мог бы быть и хорошим другом, если бы не досадная мелочь – магконтроль в анамнезе.

   Домой я пришла с желанием кого-нибудь придушить – желательно Демереля или будущего герцога Дигуэнда с его врагами вместе. Волчок в это время кормил завтраком второго наследника. Я, не разувшись и не вымыв руки, прошла на кухню, оперлась ладонями о стол и, склонившись к невозмутимо жующему Крею, отчеканила:

   – Ты будешь жить у моей бабушки. Здесь оставаться небезопасно.

   Второй наследник поднял на меня глаза и спросил:

   – Что случилось?

   Волчок зашипел, передо мной оказалась большая глиняная кружка с травяным чаем, но я продолжала стоять.

   – Если мы поторопимся и уедем сегодня, то ничего и не случится.

   – Это из-за магконтроля? – Крей отложил вилку и взялся за свою чашку. – Вряд ли они…

   – Что ты знаешь о ментоскопировании? – перебила его я. – Ничего? Тогда изволь послушать.

   Мальчишка философски отнёсся к информации, повергавшей меня в безотчётный ужас. Оказалось, что у них Там есть маги-менталисты. Их немного, и они вроде такого же тайного оружия, как наши ведьмы первого круга. И отчего-то я даже не удивилась, узнав, что менталистом был его пропавший отец.

   – Ты уходила ссспокойной, что-то сказал твой маг? – поинтересовался Волчок, когда я всё-таки залпом опрокинула в себя подостывший чай.

   – Да, – досаду скрыть не удалось. – Он тоже из магконтроля.

   – Ты спасла ему жизнь. Он тебе должен, – слегка покровительственно сообщил Крей. – Это закон, Кандис.

   – Вообще-то спас его ты.

   Успокаивающий чай начал понемногу действовать, так что я даже вымыла руки и разулась.

   – Не-ет, – мальчишка выглядел таким довольным, словно сделал замечательную пакость. – Я лишь вернул долг. А когда возвращал, кое-что заметил. Он был не жилец, его спасла твоя магия. Твоя и того почтенного духа, которого мы встретили в…

   – Иза, – я прикрыла глаза. – Ещё один свидетель. Если они догадаются, что можно допросить Изу, мы все пропали.

   – Призрак благосссловенной сессстры?

   – Да. Самое плохое, что с того раза я больше её не видела…

   – Я выясссню, – Волчок развернулся к окну.

   – Спасибо, – поблагодарила я шатью. – Крей, сейчас я иду за твоими документами, потом сразу за билетами. Моя бабушка живет на юге, у неё огромный дом и сад, тебе там будет хорошо.

   – Договор у меня с тобой, а не с твоей бабушкой, – возразил второй наследник. – Если желаешь его прервать, так и скажи, и я пойду искать того, кто должен был меня встретить.

   – Крей! Мы же решили, что это я – последняя Мелрой.

   – Мы ничего не решили. Это были предположения – твои и Трикси. И я обещал риате, что уйду от точки перехода не дальше дня пути. Когда он позовёт, я должен сразу же вернуться.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Оливия ждала меня в своём любимом кафе, хозяева которого были беженцами из нищей Харзваны. Когда-то тётка помогла им осесть в Ровайоне, и с тех пор все члены большой семьи Руузами числили себя её вечными должниками.

   Здесь было безопасно, пахло кофе, корицей и кардамоном, а ещё какими-то сладостями. Оливия, чуть сдвинув крохотную чашечку, к которой она периодически прикладывалась, положила на нарочито грубый стол из плохо обработанного дерева конверт. Я быстро заглянула внутрь.

   – Джеральд Каррик-Дьюи? Ничего себе имечко.

   – У твоего деда Дьюи – он был с Островов, если помнишь, – в родне имелся троюродный брат Каррик. Его внук Джеральд пропал 4 года назад. Вышел в море с рыбаками и не вернулся. Сама придумай, где он был в это время и что делал.

   Посттравматическая амнезия – самый подходящий вариант. А где он был, не так и важно. Важно было узнать про Люмерье.

   Странно, но Оливия в ответ на мой вопрос полную характеристику не выдала. Оказалось, что Главный пожарный маг назначен к нам меньше года назад, ни с кем особенно не дружил и не враждовал, вёл себя так, будто работа – всё, что его интересует в жизни. Ни подковёрной возни, ни попыток подсидеть начальника Корпуса быстрого реагирования.

   – Серый мыш, рабочая лошадка, никто на него и внимания не обращал, – сообщила тётка. – А почему он тебя интересует?

   Когда я рассказала про свою «безумную страсть», Оливия развеселилась:

   – Давай-ка я с ним встречусь в нерабочей обстановке, поговорю, выясню, чем дышит. Как знать, может, ты за него замуж пойдёшь, а я ни сном ни духом?

   Я поперхнулась и долго пыталась откашляться. Кто-то из Руузами заботливо подал стакан воды. Стихия быстро вернула меня в чувство, и я сердито прошипела:

   – Ни за что!

   Тётка продолжала веселиться:

   – А как же страсть? Не приведи Создатель, в подоле принесёшь? Не-ет, только замуж!

   Надо было бы отшутиться, съязвить что-нибудь, но слишком свежи были воспоминания об утреннем разговоре с магом, поэтому ответила я серьёзно:

   – Он из магконтроля.

   Оливия мигом подобралась и спросила, откуда сведения. Потом обещала, что выяснит всё, что сможет. В её голосе откровенно звучали нотки недоверия.

   – Не надо, – попросила я. – Не привлекай лишний интерес. Ко мне и так уже два магконтролера привязались.

   Оливия упрямо сжала губы, но я давила как могла, и она нехотя кивнула.

   Когда я рассказала, что Крей, то есть Джед, не хочет ехать к бабушке, тётка философски заметила:

   – Какая разница? Или ты думаешь, что Селестина сможет его защитить? Нелегальный мигрант, несовершеннолетний, да он даже статус беженца получить не сможет.

   Мало того, Крей – маг уровня Повелителя. Если он попадётся магконтролю, в лучшем случае его ждёт закрытый интернат для одарённых. В худшем – тюрьма на острове Анаран, чьи стены полностью блокируют любой дар любого уровня.

   Я вздохнула и поблагодарила тётку. Она подняла руку, и рядом тут же возник кто-то из Руузами. Худой, смуглый, темноглазый, в традиционных полосатом халате и тюрбане – такой же, как все остальные. Оливия негромко попросила вывести меня через другой выход. Проходя следом за ним через узкие извитые коридоры, комнаты с низкими потолками, сплошь устеленные коврами, просторную кухню с изрядно закопчённым гигантским очагом, я то и дело натыкалась на разновозрастных детей.

   – Если госпоже ведьме нужно спрятать мальчика, – вкрадчиво прозвучал слегка надтреснутый голос моего провожатого, – Руузами помогут.

   – Спасибо, – дежурно поблагодарила я.

   – Пусть приходит в любое время.

   Он сказал это, открывая передо мной дверь, вместо прощания. Я кивнула, обещая запомнить, и вышла в узкий проулок, заставленный мусорными баками. Туда были обращены лишь задние стены домов, в которых не было окон. Квартал, где обитали беженцы, умел хранить тайны.

   Трикси ждала в Библиотеке. Глаза горели исследовательским азартом, она едва не приплясывала, ухватив меня за руку и порываясь утащить из своего кабинетика в какой-то архив.

   – Ты не представляешь, что я нашла!

   – А мне обязательно на это смотреть? Может, просто расскажешь?

   – Обязательно! Ты будешь гордиться! – заявила она.

   Оказалось, что она получила доступ к архиву жандармерии, а я должна увидеть всё своими глазами, так что хватит изображать из себя подпорку для стены.

   Насчет подпорки я была с ней согласна, время нынче дорого. Архивы библиотеки и города располагались в подвалах со смежными стенами. Трикси, бывшая на хорошем счету у архивариуса, легко договорилась с духами-подвальными, которым, разумеется, кирпичная кладка помехой не была. И подвальные проявили себя во всей красе.

   С их помощью Трикси разыскала архив жандармерии и дело моего прадеда Стива. Старший сержант Мелрой был убит во время патрулирования и посмертно награждён медалью за отвагу, потому что даже с пулей в сердце сумел задержать преступника.

   Не знаю, о какой гордости говорила Трикси, но я, глядя на старые пропыленные бумаги, не испытывала ничего, кроме странного чувства узнавания. Мне казалось, будто сейчас я что-то вспомню – и всё пойму.

   – Представляешь, преступник оказался одержимым! – возбужденно блестя глазами (очки опять съехали на нос), сказала Трикси. – Ты понимаешь, что это значит?

   – Не совсем, – медленно ответила я.

   – Им управлял подселённый дух! – с торжеством заявила подруга. – Дух с Той Стороны! Но и это ещё не всё!

   Она перелистывала страницы, пока не остановилась на нарисованном от руки плане старого города. Пунктир и стрелки на нем отмечали путь от Ровайи через центр к Дюковой башне. Дотошный жандарм, которому было поручено расследовать смерть сослуживца, отразил в деле точный маршрут патрулирования моего прадеда. Стив ежедневно бывал в Торговом квартале, обходя монастырь Благословенных Сестёр. Совсем рядом с моим домом и лекарней.

   По той же дороге должен был ходить Крей. Получалось, что второго наследника на нашей стороне должен был встретить именно Стив. Сделка с прадедом перешла по наследству мне, последней Мелрой. Вот оно, доказательство, которое так хотел получить второй наследник.

   Я попросила Трикси пролистать дело прадеда до конца. Были там и магоснимки, и заключение эксперта, и даже признание убийцы, когда того освободили от духа-поТуСтронника. Но встряхнуло меня от короткой пометки перед признательными показаниями. Экзорцистом, изгнавшим подселённый дух, была мать-настоятельница монастыря Благословенных Сестер Изабелла Стрибланд. Наша Зеленая Дама.

   – Отлично, – без эмоций заметила Трикси. – Ты же сможешь расспросить её? Мне не нравится, что убийцей оказался одержимый.

   – Да, – согласилась я. – Это выглядит подозрительно. Особенно в свете проблем с наследованием у Дигуэндов. Правда, сестру Изу расспросить не так-то просто…

   Начать с того, что я облила её водой и призрак мог обидеться. Недаром с тех пор я Изу не видела. Но мысль Трикси уже летела вперед.

   – Надо бы проверить, нет ли чего схожего в смертях других Мелроев, – продолжила она. – Загвоздка только в том, что архивы жандармерии за последние пятьдесят лет хранятся не здесь.

   Если они хранятся в Жандармском Корпусе, то Оливия поможет. Я, не вдаваясь в подробности, рассказала подруге про документы, согласно которым второго наследника зовут Джеральд Каррик-Дьюи. И о том, что настоящий Джед пропал 4 года назад.

   – Седьмая вода, – констатировала Трикси. – Ладно, пойдём наверх, я посмотрю, что можно нарыть о твоём родственнике.

   В своём кабинетике она вызвала портативный терминал королевского информатория – системы, доступной только госслужащим. Городская библиотека могла похвастаться доступом к этой системе. Другое дело, что уровни доступа у библиотекаря и премьер-министра различались на порядок. Но сейчас нам помогала магия ведьмы со слабым даром, который был заточен на ловлю самой мелкой рыбы в мутном информационном море.

   Следить за работой Трикси, когда она полностью забывает обо всём, кроме предмета поиска, очень сложно. Она делает запросы с такой скоростью, что видны только порхающие пальцы, а ответы с информационной строки не всегда удаётся запомнить с первого взгляда.

   К счастью, вся значимая информация выводится на бумагу посредством самопишущего пера. Создать связь пера напрямую с отвечающей строкой Трикси смогла ещё в период ученичества, так что сейчас всё происходило автоматически. Шар информатория, вращаясь, висел над столом, похожий своим сине-зелёно-коричневым цветом на географический глобус, руки ведьмочки по локоть находились внутри, отвечающая строка вспыхивала и гасла, чтобы вспыхнуть вновь, а перо писало. Казалось, что Трикси с удовольствием нырнула бы в шар с головой.

   – Джеральд жил на Апернале, как будем объяснять отсутствие акцента? – быстро спросила подруга.

   – Четыре года после исчезновения он провёл в другой среде, – так же быстро ответила я.

   Остров Апернале был самым северным из островов Объединенного королевства, его жителей отличал особый говор. А ещё они были такими же бледнокожими, как второй наследник.

   – Другую среду надо создать? – Трикси посмотрела на меня вопросительно.

   – Надо, – кивнула я. – Полагаюсь в этом на тебя. А мне придется разбираться с пожарным и призраком Благословенной сестры.

   – Да, пожарный! – подруга мигом потеряла интерес к информаторию. – Что ты хотела рассказать про «безумную страсть»?

   Я поёжилась. Рассказывать ничего не хотелось, но раз обещала… Вкратце описав события предыдущей ночи, подытожила – толкала к слиянию стихия. С обеих, насколько я поняла, сторон.

   – Доказательной базы не хватает. Нужно провести серию экспериментов!

   – Нет. Это без меня, – отрезала я.

   – Тебе не понравилось?! – поразилась Трикси. – Но вчера ты была довольна!

   Я вспомнила головокружительный оргазм и своё прекрасное самочувствие. Вчера. Это было только вчера?

   – Он из магконтроля, – ответила я сквозь зубы. – Уволился по состоянию здоровья, год назад стал работать Главным пожарным магом Ровайонского...

   – Откуда ты знаешь? – перебила Трикси. – О! Сейчас посмотрим по базе…

   Она снова нырнула в шар терминала. Я ждала, украдкой глядя на часы. Бывшего магконтролера надо было покормить домашним… обед мы уже пропустили, теперь остается ужин.

   – Странно, – растерянно сказала Трикси. – Никаких данных о Паскале Люмерье до июня прошлого года в базе нет.

   – Данные засекречены? – удивилась я.

   – Их просто нет, – ответила подруга. – Он возник из ниоткуда.

   Разве так бывает? Бывает, не бывает… есть! Теперь Трикси не успокоится, пока не выяснит, где находится и что из себя представляет это «ниоткуда». Интуиция снова завопила, как пожарная сирена. Надо срочно переключить энергию подруги.

   – Пожарного я беру на себя, а ты, пожалуйста, возьми второго наследника. Он отказывается уезжать из Ровайона, потому что когда риата позовёт, он должен быть не больше чем в дне пути от точки перехода.

   – Точка перехода! – Трикси увидела новую цель. – Об этом нужно разузнать как можно скорей! У меня скоро отпуск, самое время, чтоб побывать на Той Стороне.

   Едва не схватившись за голову, я быстро принялась просчитывать, что может отвлечь подругу от опасной затеи.

   – А как же Крей? Ведь ты понимаешь, что парень застрял тут надолго?

   – Его же позовёт риата? – подозрительно переспросила Трикси.

   – Да, но разница во времени! Хорошо, если у них сейчас день закончился. Тот, из которого Крей уходил.

   Трикси нахмурилась.

   – Если надолго, – она бросила быстрый взгляд на календарь, – то надо озаботиться выбором школы для твоего одарённого «родственничка».

   – Лучше тебя этого не сделает никто, – сказала я убеждённо. – И адаптировать мальчишку ты уже обещала.

   – Вот умеешь ты находить проблемы и втягивать в них меня!

   – И с каким же удовольствием ты втягиваешься… – с намёком на ехидство ответила я.

   Мы переглянулись и рассмеялись. Трикси отключилась от информатория, собралась, закрыла кабинет, и мы вышли из библиотеки.

   Несмотря на послеполуденный зной (увы, жара снова вернулась), мимо то и дело пробегали стайки детишек, компании подростков торопились занять столики в летних кафе, люди постарше ныряли в охлаждённые недра баров и модных лавок… В городе кипела жизнь. И в эту жизнь надо было вписать одного поТуСторонника.

   Крей и Лелюгрин не обратили на наш приход никакого внимания. Они играли в триктрак. Подозреваю, что к нам игра попала с Той Стороны, потому что Волчок относился к своей доске с набором шашек с редким трепетом. То и дело бряцали кости, отсчитывая ходы, второй наследник с азартом называл цифры.

   – Волчок, мухлюешь, – небрежно заметила Трикси.

   – Фрррр, – пренебрежительно отозвался шатья.

   – Не может он мухлевать! – возмутился Крей. – Мы же договорились!

   – Договорился волк с овечкой, – зловещим тоном выдала я. – Мы хотим есть. Крей, для тебя новости.

   Новое имя маркизу не понравилось, но ещё больше не понравилась мысль о том, что на нашей стороне он задержится намного дольше, чем рассчитывал. Риата обещал ему, что решит все вопросы месяца за три-четыре.

   Трикси прикинула что-то на пальцах и выдала, что на нашей стороне пройдет приблизительно три года девять месяцев. Так что за это время второй наследник успеет получить обязательное среднее образование и вернётся домой уже совершеннолетним.

   Крей сжал зубы, нахмурился и сообщил, что не доверяет математическим способностям ведьмы.

   – Партию в триктрак? – усмехнулась в ответ Трикси. – Если выигрываю я, ты веришь на слово. Если ты, я дам все выкладки, сам просчитаешь.

   – Это ничего не изменит. Я не собираюсь задерживаться тут столько времени. Риата предупредил бы.

   Если риата действительно заботился о брате, то должен был всё просчитать. И предупредить – это уж как минимум! Неужели он не знал? Верится с трудом. С другой стороны, ведь и мы ничего не знали, пока не сопоставили сроки и даты. С третьей стороны, прежде чем отправлять близкого родича на Ту Сторону, стоит выяснить про неё всё досконально. А как иначе?

   Впрочем, я ведь могу просто спросить. Пушистый эксперт по поТуСтороннему как раз звал на кухню. Трикси уселась на его место у доски и рассматривала шашечные позиции, всем видом демонстрируя интерес. Крей сердился. В его голове, видимо, никак не укладывалась необходимость ждать призыва риаты почти четыре года.

   – Волчок, мог риата не знать, что время у нас течёт настолько быстрее? – спросила я, усаживаясь за стол.

   – Всссяко может быть, – ответил шатья. – Там информации про Эту Сссторону тоже не так много.

   Я привела свои доводы.

   – Высссокородные герцоги чаще интересуютссся политикой, а не наукой, – обтекаемо ответил Лелюгрин. – А есссли его ввели в заблуждение?

   – Кто?

   – Ты слишком много хочешшшь, – махнул он хвостом, отправляя Трикси стакан холодного оранжада вместо аперитива. – Я не ссслужу при герцогском дворе.

   Выводы из скупых откровений Волчка я научилась делать давно. Кто служит при дворе Дигуэндов и обладает достаточными знаниями? Придворный маг, надо полагать? Если риата ему доверяет…

   – Крей, у вас есть придворный маг? – громко крикнула я в сторону комнаты.

   – Конечно, – ответил второй наследник.

   И замолчал. Через миг они с Трикси уже были на кухне. Волчок тут же поставил дополнительный прибор и стакан оранжада. Пока мы отдавали должное нежнейшему супу-пюре из сельдерея, Крей размышлял. Потом мы перешли к отбивным из телячьей печёнки, а он медленно заговорил:

   – Я… не думал, что это важно, но наш маг…

   Впервые я видела второго наследника таким неуверенным. Даже когда он воровал сосиски в Торговом квартале, даже когда смотрел в оскаленные пасти призрачных гончих, не говоря о нашей первой встрече, парень всегда был окружен незримой аурой силы и достоинства. И вдруг…

   – И что же маг? – переспросила Трикси. – Кстати, какой у него уровень дара и стихия?

   – Придворные маги – всессстихийники, – прошипел Волчок. – Не отвлекайтессь, ваша светлосссть.

   Мы с Трикси переглянулись и отложили вилки. Как же так?! На Той Стороне магии больше, а маги – сильнее?! Совмещать в себе все четыре стихии невозможно!

   Шатья предостерегающе шикнул, а второй наследник в это время продолжил так же неуверенно:

   – Я случайно видел, как магистр Тубарон шептался с Безземельным Герцогом. Может, это ничего не значит, но сейчас я подумал, что…

   – Что надо было сказать риате, – закончила за него Трикси. – Что ещё ты знаешь про этого Тубарона?

   Крей пожал плечами. Что, мол, он может знать про придворного мага? Трикси принялась перечислять:

   – Давно ли служит? Материальное положение? Долги? Любовницы?

   Волчок фыркнул. Я перевела на него вопросительный взгляд.

   – Обязанносссти, – прошипел шатья.

   Безмолвно подтвердив вопрос – раз мой эксперт так интересуется, значит, есть причина – я приготовилась слушать. Как оказалось, круг обязанностей придворного мага был чрезвычайно широк. Он следил за магохраной герцогского замка, имел доступ к любой корреспонденции, заклинал погоду, лечил господ и слуг, был обязательным членом Малого Совета при риате – словом, магистр Тубарон обладал обширной информацией обо всех сторонах жизни семейства Дигуэнд. Кроме того, он же обучал второго наследника магическим премудростям.

   Но Лелюгрин удовлетворенным не выглядел. Впрочем, Трикси тоже. Она снова стала сыпать вопросами: знал ли магистр, что Крей отправится на другую сторону? Когда риата впервые заговорил о переходе? Когда Крей видел Тубарона вместе с Безземельным Герцогом, до или после этого разговора?

   Крей посмотрел на неё с недовольством. Эти вопросы только казались беспорядочными и не связанными между собой. Я эту связь видела. Он тоже.

   – Магистр готовил обряд для перехода. Конечно, он знал.

   Мы затаили дыхание, но второй наследник не торопился продолжать. Волчок налил ему второй стакан оранжада, Крей шумно отхлебнул, забыв о герцогских манерах…

   – Поподробнее, Крей, – попросила я. – Что за обряд?

   – Как это происходит? – перебила меня Трикси. – Ты просто делаешь шаг и… уже на другой Стороне?!

   Второй наследник посмотрел на нее эдак покровительственно и стал разъяснять, что просто так перейти грань невозможно. Только с помощью своей стихии. Его стихия – Огонь, так что он шёл сквозь огненный туннель. А обряд призван облегчить переход и подготовить Грань к прорыву.

   Волчок отвернулся к окну и начал вылизывать шерсть, всем видом демонстрируя пренебрежение. Похоже, волшебным существам не требовались обряды, чтобы перейти с одной стороны на другую. Но Трикси вцепилась в Крея, как клещ, задавая всё новые и новые вопросы.

   Отделить зёрна информации от шелухи она сможет и без меня. Мне же пора навестить пациента, которого надо кормить домашним ужином.

   Шатья наполнил контейнеры, я сказала, что вернусь быстро, и заторопилась в лекарню. Всю дорогу твердила самой себе, что Люмерье нуждается в дополнительном лечении. В конце концов, когда я принимала решение позволить Крею поделиться Огнём, осознавала, что легко не будет. И если бы в тот момент я знала, что пациент из бывших магконтролеров, всё равно поступила бы так же. Или… нет? К демонам, сделанного всё равно не разделаешь.

   Прохлада едва заметным дуновением остудила улицу. Казалось, весь город в едином порыве решил освежиться и прогуляться. Семьи, парочки, подростки – на старинных мостовых исторического центра негде было бы упасть даже яблоку. А возле лекарни я встретила Рика. Он ждал свою Мариссу, чтоб повести её выпить стаканчик холодного сидра после дежурства. Я улыбнулась и помахала ему рукой.

   Из дверей выбежала Марисса в красивом зелёном платье с пышной юбкой, чмокнула Рика в нос и спросила:

   – Кандис, ты с нами?

   Я покачала головой. В другое время – с удовольствием, но не сейчас.

   – Ах, как же я могла забыть! Твоя любовь ждёт не дождётся! Представляешь, – она повернулась к Рику, – Кандис влюбилась в Главного пожарника Люмерье. У них там просто ух что творится!

   Рик посмотрел на меня округлившимися глазами. Пришлось подтвердить, что, увы, влюбилась. В собственного пациента.

   – Он что, тут, да? – спросил Рик. – Марисса, да ведь он тоже её видел!

   – Кого? – удивилась я.

   – Огненную ведьму! Перед тем, как начался дождь, из огня к нам вышла ведьма!

   Рик был возбуждён, и я посмотрела на Мариссу. Та пожала плечами – что, мол, поделать, если Рик вбил себе в голову…

   – Рик, тебе, наверное, показалось. Понимаешь, огненных ведьм… – я хотела сказать – не бывает, но вовремя осеклась.

   Ведь и я сама теперь в некотором роде огненная…

   – Не показалось, – твердил Рик. – Марисса тоже не верит, а ты спроси своего пожарника! Я же рядом стоял, и он тоже видел её, точно говорю!

   – Спроси, спроси, – поддержала мужа Марисса. – А то Рик мне с этой ведьмой житья никакого не даст.

   Пришлось согласиться. Мы тепло распрощались, пожелав друг другу хороших выходных, и разошлись. Поднимаясь по лестнице в отделение, я и думать забыла про Рика с его ведьмой. Видеть Люмерье решительно не хотелось. А ведь надо будет улыбаться и держать лицо. Жаль, что я не актриса.

   Паскаль должен был ждать, так почему же он так удивился, когда я вошла в палату? Деловито расставив контейнеры на прикроватном столике, пожелала приятного аппетита. Пожарник неловко взял в руки ложку и едва не опрокинул на себя суп. Волчок не переживёт, если я позволю так бездарно пропасть его кулинарному творению.

   – Будь осторожнее, это готовил мой шатья.

   – Кандис, мы ведь договорились, что ты отправишь племянника к другой родне.

   – Он не захотел, – ответила я машинально.

   – Сделай так, чтоб захотел, – с нажимом произнес Люмерье.

   Откуда он знает, что Крей остался?!

   – Если бы ты отправила его к мадам Дьюи, сейчас вы как раз были бы на вокзале, – вздохнул маг.

   Да, Южный экспресс уходил примерно в это время. Откуда он знает про бабушку? Ах да… Бывших магконтролеров не бывает. Что ему стоило выяснить всю подноготную обо мне и моей семье?

   – Ему грозит опасность?

   Маг отложил ложку и обстоятельно вытер её салфеткой. Открыл контейнер с отбивными, и по палате разлетелся аромат специй. Даже я, наевшаяся час назад, непроизвольно сглотнула слюну. Он же и вовсе закатил глаза и причмокнул, выражая восторг.

   – Феноменально! Да. Выходи за меня замуж!

   В его голосе возникла знакомая экспрессия. Потом пропала и возникла снова. Нас опять пытаются подслушать?! Я быстро приоткрыла дверь – никого. Но на всякий случай кокетливо ответила, что подумаю.

   Он снова вздохнул и принялся есть. Я, вовремя вспомнив, что всё ещё его персональная лекарка, стала расспрашивать о самочувствии, реакции на физическую нагрузку, давлении…

   – Ты можешь сама убедиться, что у меня все хорошо, – ответил он, продолжая с аппетитом уничтожать ужин.

   Могу, конечно. Только прикасаться к нему лишний раз нет ни малейшего желания. Стихии вроде бы молчали, не толкались, с советами и пожеланиями не лезли, но… мне чудилось исходящее от них предвкушение. Или это паранойя разыгралась? В любом случае смерить давление и сосчитать пульс необходимо.

   С одной стороны, мне стоит задержаться – вдруг появится Иза? С другой, задерживаться рядом с Люмерье не хотелось совсем. А он в это время открыл бутылочку с оранжадом и смаковал каждый глоток.

   Я запустила руку в сумку – там была ещё одна бутылочка. Я прихватила её для себя, и очень кстати. Обратившись к Воде, запустила заклятье подобия. Теперь оранжад, попавший в организм пожарного, по принципу подобия сообщит свои изменившиеся параметры оранжаду в моей руке. И я узнаю всё бесконтактным способом, надо лишь немного подождать.

   Подождала. Ещё подождала. Ни-че-го. Стихия молчала, оранжад оставался просто напитком. Я с подозрением взглянула на Люмерье.

   – Ты заблокировал свою Воду?

   – В некотором смысле… да. Я тоже хочу поскорее выздороветь, так что стихии не расходуют энергию вовне.

   Неожиданно. Неужели магконтролеров учат так виртуозно управляться с собственной магией? Интересная тема, надо бы поговорить об этом с КриКри…

   – Молодец, – похвала вышла как-то сама собой, – в понедельник расскажу шефу, не против?

   Он улыбнулся и покачал головой:

   – Не против.

   Надеюсь, это действительно ускорит восстановление, и тогда маг выпишется раньше, чем мы рассчитывали. Я собрала контейнеры и со вздохом протянула руку – посчитать пульс. Потом измерила давление. Всё в пределах нормы. Ну и хорошо, можно идти.

   – Я буду скучать, – сказал Паскаль мне в спину.

   – Я приду завтра, – скороговоркой, не оборачиваясь, ответила я и толкнула дверь.

   Пациенты ужинали. По коридору неслись ароматы мясного рагу, а из ординаторской звучал сердитый голос Мег. Кого она так отчитывает? Я остановилась и прислушалась.

   – Это вы – дежурный лекарь, и это ваша обязанность – оградить пациентов от лишних стрессов, – выговаривала кому-то Мег. – Недопустимо, чтобы больной, перенесший тяжелейший инфаркт, терпел подобное! Я доложу обо всём заведующему!

   Через миг дверь распахнулась и Мег вылетела мне навстречу.

   – А, Кандис! Вот хорошо, что ты тут! Томбс обнаглел до того, что явился к твоему Люмерье с предложением… – она запнулась и продолжила, – прости, он тебе, наверное, уже рассказал?

   Оказалось, Райан посмел требовать у Паскаля оставить меня в покое, потому что лишь пожарный стоит на пути моего счастья. Я сжала кулаки. Нет, это уже ни в какие ворота!

   – Пожарный молодец, правда, давление потом поднялось, но мы справились, – продолжила Мег. – И мне надо было бы промолчать, но тут дежурит столичный юнец, он Томбсу в рот заглядывал. Пришлось мальчишке ставить мозг на место. Неудачно ты мимо шла.

   Ах вот оно что. Один требует, второй стихию блокирует, чтоб я ничего не заметила! Все, все, как один, гады! Я развернулась и влетела в палату пожарного. Вид у меня был препотешный: злюсь я редко, но если уж случается, то лицо покрывают красные пятна, а волосы топорщатся, как намагиченные.

   Паскаль даже подскочил с койки.

   – Лежать, – рявкнула я. – Почему не сказал про давление?

   Несмотря на команду, маг не то что не лёг, а сделал шаг навстречу. Преодолев расстояние между нами в два движения, я растопыренной ладонью ткнула его в грудь. Справа, конечно, и вполне осторожно. Как бы я ни злилась, всё равно он мой пациент.

   – Успокойся, – сказал пациент, осторожно обнимая за плечи, – ничего не произошло.

   Он казался надёжным, как скала, и таким же непоколебимым. Нет, упрямым!

   – Ты поэтому заблокировал стихии? Ты…

   – Я, – согласился он, ловко развернув меня к койке и усадив рядом с собой. – Не хотелось добавлять тебе проблем. Мег нажаловалась?

   – Нет, – буркнула я, – случайно услышала. Давай договоримся, что ты будешь честным. Я – твоя лекарка и должна знать такие вещи.

   – Моя лекарка, – повторил он, словно пробуя слова на вкус.

   Находиться в такой близости от бывшего магконтролера было странно. Странно, потому что желания отодвинуться не возникло. Стихии были ни при чём, мои молчали, его работали только на выздоровление.

   – Что он тебе наговорил?

   – Кандис, я не хочу это обсуждать.

   Ну да, а давление скакнуло. Мег не стала бы без причины паниковать!

   – Прокляну мерзавца, – пробормотала я вполголоса. – Полгода назад не прокляла, а сейчас – прокляну!

   Паскаль уселся поудобнее, по-прежнему придерживая меня за плечи, и спросил, что произошло полгода назад. Не знаю отчего, но рассказать захотелось. Начав говорить, я вдруг спохватилась и потребовала, чтоб пациент лёг.

   – Если только с тобой, моя огненная розочка, – ответил он с мягкой усмешкой.

   Провокатор. Мы остались сидеть. В палату было сунулся тот желторотый лекарь, которого отчитывала Мег, но быстро ретировался, завидев меня.

   Паскаль оказался отличным слушателем. И вопросы задавал к месту. Наверное, ему в магконтроле и допрашивать не приходилось, особенно таких глупых ведьм, как я.

   – Рик Кодар говорит, что ты видел огненную ведьму, – отчего это всплыло в памяти именно сейчас?

   – Был какой-то всполох, – ответил маг. – Но все мы к тому моменту плохо соображали, могло и померещиться.

   Разумное объяснение. Ладно, пора домой: за окном уже стемнело. Стребовав с Паскаля обещание, что он больше не будет врать, я встала.

   – Мег за тобой присмотрит. И чтобы больше никаких стрессов.

   Маг развёл руками – дескать, он совсем ни при чем, стрессы сами его находят. Я попрощалась и вышла с мыслью попросить Мег дать ему на ночь успокоительного. Но не успела: дорогу преградило призрачное сияние. Мне явилась Зелёная Дама.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Сестра Иза была в бешенстве.

   – Демоны! Кругом демоны! Всеблагой Создатель в своей мудрости сотворил их для посрамления истинно верующими, а не для…

   И так целых четверть часа. Отвлечь её не получалось, подручных средств никаких, кроме бутылочки с оранжадом. Но его выливать было жалко. Возмущенный призрак не стал блокировать двери, так что сейчас на меня, стоящую посреди коридора рядом с полупрозрачной фигурой в зеленоватом сиянии, пялились и больные, и молоденький лекарь, и Паскаль. К счастью, Мег сразу поняла, что у него может снова подскочить давление, и пошла успокаивать. Только благодаря её усилиям маг не волновался и ждал, когда Иза меня отпустит.

   Не надо было просить Волчка разузнать, как связаться с призраком. Зелёная Дама сочла оскорблением, что какие-то там волшебные тварюшки (не иначе, демонские прислужники!) посмели расспрашивать о ней в Астрале. Плюс явление Крея и мое успокоительное орошение не добавили мне очков в её глазах.

   Но спектакль для отделения пора было прекращать. Да и вопрос к Изе был из разряда неотложных.

   – Мать Изабелла, простите, но мне нужна ваша помощь.

   Зелёная Дама как раз открывала рот для очередной тирады. Сейчас, глядя на неё, я вдруг полностью поняла смысл выражения «с разбегу налететь на стену».

   – Так меня не называли слишком давно, – ответила она после долгой паузы, нервно замерцав по контуру.

   – Вы помните обряд изгнания подселённого духа из убийцы жандарма Стива Мелроя?

   – Я… – она заколебалась, причём как в переносном, так и в прямом смыслах. – Я… кажется… пом… ню… но…

   – Расскажите, – взмолилась я. – Мне это очень важно, Стив – мой прадед, и…

   – Я не могу…

   Нервное мерцание усилилось. Кажется, Иза собралась истаивать?

   – Почему?

   – Запрет… Но если ты согласна, я покажу, – уже несколько уверенней сказал призрак.

   – Я согласна! – даже если мой крик запоздал, то…

   То всё равно Иза узнает о нем. Рано или поздно, но мироздание донесёт до неё эту информацию. Хотя уж лучше бы раньше…

   Паскаль даже вопросов задавать не стал – на что, собственно, я дала согласие. Я вдруг почувствовала, как его Огонь словно прошёл сквозь меня. Судя по облегчению во взгляде, результаты сканирования пожарного обрадовали. Гад, но сейчас злиться на него не получалось.

   Мег быстро разгоняла выздоравливающих зевак по палатам. Длинный коридор пустел, хлопали закрывающиеся двери… Я смотрела на мага и думала, что уже второй раз пытаюсь попрощаться и уйти, а не выходит.

   – Тебе нужно отдохнуть, дорогой, ты совсем забыл о режиме, – демонстративно-заботливо, потому что молоденький лекарь всё стоял в дверях ординаторской, сказала я.

   – Ещё одну минуточку, – страстно выдохнул пожарный, маня меня к себе.

   Я сделала шаг навстречу, как образцово-показательная возлюбленная. При этом ненавязчиво втолкнула его внутрь палаты, закрыла дверь и выдохнула.

   – И как тут без стрессов? – грустно спросил он. – Ты точно в порядке?

   – Точно, – ответила я. – Иза… хорошая. Ложись, а то я так и не уйду.

   – Сначала провожу, – возразил Паскаль. – Хотя бы до лестницы дойдёшь без происшествий?

   Я посмотрела на пожарного и хмыкнула. Разве Иза – это происшествие? На работе со мной такое бывает регулярно. Ладно, пусть проводит. Стоя в дверях палаты.

   – До завтра.

   Эхо его слов летело за мной по коридору, а взгляд не отпускал, пока я не вышла из лекарни. Следилку подвесил, ну надо же! Я уже представляла, как Лелюгрин будет ворчать, стряхивая с меня чужие заклинания второй день подряд, когда вдруг… Взгляд отпустил. Я оглянулась и увидела тень Люмерье в окне палаты. Тень махнула мне рукой. Помахав в ответ, я заспешила домой. И без того потратила тут втрое больше времени, чем собиралась. На улице темно, горят фонари… Интересно, что выяснила Трикси?

   Дома меня как будто и не ждали. Трикси и Крей с азартом играли в триктрак, Волчок встретил без видимого интереса и даже не прошипел своё обычное «где шляласссь». Зато мой рассказ про скандал, учиненный Зелёной Дамой, произвёл фурор.

   – Подумаешшшь, цаца какая, – возмутился Волчок.

   – Не понимаю призраков, – вторила ему Трикси. – Что ей так не понравилось?

   – А казалась таким почтенным духом, – поддержал обоих Крей.

   – А главное, не сказала ничего, – пожаловалась я. – У Паскаля сегодня и так давление повышалось, хорошо, что Мег дежурит.

   Трикси прищурилась:

   – Он снова Паскаль?

   – Не выдумывай, – отмахнулась я. – Он мой пациент.

   Трикси, как маленькая птичка, склонила голову набок и пристально оглядела меня с ног до головы. Да-да, так я тебе и поверила, говорил её взгляд.

   – Ладно, – она поднялась, бросив незаконченную партию, – доиграем потом. Мне пора. Провожать не надо.

   Крей, вскочивший было следом, застыл как вопросительный знак.

   – Безопасссно, – прошипел Лелюгрин.

   Если уж шатья говорит, что безопасно, ему надо верить. Крей был недоволен, но одному ему точно нечего делать в провожатых, а вдвоём нам теперь ходить не стоит.

   Трикси сумела объяснить это как-то подозрительно быстро.

   – Завтра я зайду за тобой, мы прогуляемся в Ровайю, – обещала она второму наследнику на прощание. – А ты в это время займёшься своим пожарным, – добавила она в ответ на мой вопросительный взгляд.

   – Пациентом, – проворчала я.

   Трикси скорчила смешную рожицу и умчалась. А Крей стал требовать, чтоб я немедленно ложилась спать и узнала у его риаты, когда он собирается звать второго наследника назад.

   – Я не хочу в школу, – жёстко высказался он. – Хочу вернуться домой, и как можно скорее!

   Слегка опешив, я спросила, неужели Крей не любит учиться? Второй наследник скривил губы и сообщил, что уже получил необходимое образование. То, чему учат в наших школах, никогда не пригодится ему, маркизу Дигуэнду, на своей Стороне. И зачем тогда забивать голову ненужными вещами?

   – Неужели на нашей Стороне вообще не учат тому, что могло бы пригодиться тебе на родине?

   – Учат, – он пожал плечами совсем как Трикси, – только не в школе. А ваши странные законы почему-то не позволяют учиться там, где хочется. Ложись спать и скажи риате, что...

   – А где бы ты хотел учиться? – перебила я сюзерена (было очень интересно).

   – Трикси сказала, что юриспруденции учат только в университете, – сердито ответил второй наследник и снова потребовал: – Ложись спать!

   Лечь спать я была не против. День оказался довольно нервным. Но сначала неплохо бы принять душ, выпить успокаивающего чаю, покормить Волчка, наконец… Он уже крутился вокруг, словно чувствовал, что я думаю о нем. И, кстати, высказал его светлости практически моими словами мои же мысли.

   – Женщины, – Крей завел глаза к потолку. – Как с вами тяжело. Поторопись, мне нужно связаться с риатой.

   Я ещё раз объяснила, что связаться с ним не могу. Я просто вижу сон – картинки из жизни человека, который когда-то заключил договор с моим прадедом. А магичить над собой не разрешаю.

   – Ты не понимаешь, мне нужно его предупредить! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! – второй наследник приложил к груди руки, согнутые в умоляющем жесте.

   Я усмехнулась. Нет, мой дорогой.

   – Просто впусти мой Огонь! – продолжал через дверь упрашивать Крей.

   Нет, сейчас я смою с себя пыль и пот, выпью чай и… Тугие струи душа быстро освежили кожу, смывая усталость, дурные мысли и тревогу. Родная стихия дарила энергию и просветляла разум. Хорошо, впущу я Огонь. Что дальше? И о чём предупредить? Разве Крей не хотел скорее вернуться домой?

   Вытершись, завернулась в полотенце, и… демоны, у меня же там юный маркиз, а я без халата. Пришлось звать Волчка.

   – О чём он хочет предупредить брата?

   – О придворном маге, – фыркнул тот: как, мол, я сама не догадалась.

   – А что там с магом? Точно предатель?

   – Скорее всссего. Триксси высспросила, он какой-то родственник бывшшшей герцогини.

   Мы вышли из ванной вместе, на кухонном столе меня ждала чашка чая. А второй наследник, полный решимости, ждал под дверью.

   – Ладно, – сказала я. – Пользуешься моей добротой. Так и быть, впущу я твой Огонь. Что сказать риате?

   – Что вокруг него заговор, и что Тубарон наверняка замешан. И ещё – чтобы немедленно звал меня назад! Опасность грозит не мне, а ему!

   В сон я провалилась мгновенно. Вот только что Волчок мурчал, мои пальцы перебирали пушистую шерсть на боку, напряжённый Крей сидел в другой комнате, но так, чтоб видеть меня через открытую дверь, и… всё. Ласковый Огонь второго наследника полыхал в моих руках ярким сгустком тёплого оранжевого света. Иногда я подбрасывала его вверх, как в детстве мяч, и снова ловила. Вокруг было светло, но восприятию мешала какая-то липкая и вязкая субстанция… Вроде мучного клейстера.

   Странный сон. Интуитивно я понимала, что клейстер здесь не просто так. Но как от него избавиться? Отпустить огонь, шепнуло подсознание. Но если я его отпущу, не смогу предупредить. «Ты в любом случае не сможешь». Подсознание говорило голосом Паскаля. Вот только этого мне и не хватало. «Клейстер – защита от мальчишки». Похоже, маг-всестихийник постарался. Ладно. Огонь взлетел так высоко, как я смогла подбросить. И мутная белая пелена тут же рассеялась.

   Проступили очертания небольшой комнаты, совсем не похожей на герцогские покои, к которым я, кажется, уже почти привыкла. Мебель там была скудная, на полу полотняный коврик, у окна из мелких, не больше ладони, стеклышек в грубом деревянном переплёте стояло незнакомое приспособление. Больше всего оно напоминало пюпитр на высокой ножке. Только вместо прямоугольной подставки для книг было что-то круглое, затянутое полотном… Пяльцы? Точно, вот и корзинка с цветным шёлком, а рядом подушечка для игл.

   Дверь отворилась, и в поле моего зрения возникла девушка в скромном платье. Личико показалось мне милым, на щеках рдел румянец, губы чуть припухли, а глаза с обожанием смотрели на… Мать моя ведьма, это риата? На смуглом лице играла счастливая улыбка, взгляд светился, да и весь он выглядел так, будто получил заветный приз. Привалившись спиной к двери, будущий герцог сбросил с себя чёрный плащ, выпустил из рук шляпу… Через миг они самозабвенно целовались.

   Я почувствовала себя извращенкой, подглядывающей за чужим счастьем. Пыталась отвернуться, не смотреть, зажмуриться, наконец. Без толку. Они целовались без удержу, пили друг друга, как воду в пустыне, и, кажется, собирались переходить к более активным действиям.

   Сжав зубы, я взмолилась – ну хоть это пусть без меня! Как будто я не обычная женщина, у которой за полгода был один-единственный оргазм! Если что, у меня и своих эротических фантазий хватит. Кто-то услышал мои молитвы. В следующем фрагменте видения риата одевался, а девушка лежала, свесив вниз тонкую кисть.

   – Ты уже уходишь? – спросила она, чуть приоткрыв глаза.

   – Я буду ждать тебя, Райнбрин.

   Она хотела сказать что-то ещё, но тут меня вынесло из бедно обставленной спальни. Кажется, я даже во сне перевела дух. И тут же попала в горящий лес. Сейчас я смотрела глазами Рика, рядом стоял закопченный Паскаль, а из стены пламени прямо на меня двигался Крей.

   Не доходя пару метров, он исчез. А потом хлынул дождь. Рик, как и все, закричал, едва не запрыгав от радости. Дождь лил стеной, подминая под себя пожар. Пахло гарью и свежестью одновременно. Сон совершил новый кульбит, теперь я видела всё чуть сбоку. К обгоревшим пожарным магам, словно раздвигая бегущую с неба воду, шёл Жером Демерель.

   – Носилки, – раздался усиленный эхом голос Повелителя.

   Он стоял рядом и держал над пожарными защитный полог – видел, что своей защиты у них не осталось. Я тоже это видела… Или понимала… Пока их не унесли, он держался возле Паскаля. Стоял и молчал. А потом из облака гари за его спиной вылетели Призрачные гончие. Повелитель Воды обманчиво медленно развернулся и…

   Я вскочила. В ушах стучала кровь, перед глазами всё ещё стояли оскаленные пасти демонических тварей. Демерель развеял их с неимоверной лёгкостью, но мне было страшно.

   Зажёгся ночник. Его приглушённый свет заставил зажмуриться. Шатья оказался рядом в то же мгновение.

   – Всё хорошшшо?

   – Не знаю, – ответила я тихо. – Странный сон.

   – Кошшмарны?

   – Не знаю, – снова повторила я. – Сделай мне чай из немейской розы.

   Спустя два вдоха и выдох в руках очутилась чашка с напитком. Шатья потёрся о мой бок, я сделала глоток и с чувством допила всё без остатка.

   – Что видела?

   – Крей спит? – ответила я вопросом на вопрос и, лишь получив подтверждение, продолжила: – Эротический сон. Про риату и его Лилитану.

   – И всссё?

   – Нет, – я зябко передернула плечами. – Пожар. Крей вышел из стены пламени, его увидел муж Мариссы и решил, что перед ним была та самая Огненная ведьма.

   – Шшшшш, – экспрессивно прошипел Лелюгрин.

   – Вот и я про то же… Крей говорил, что шёл через пламенный туннель. А сколько он шёл? Учитывая разницу во времени?

   – Шшшшшшш, – второй раз прошипел Волчок.

   – Не нравится мне всё это… И гончие… И Повелитель Воды… И Паскаль… Я хочу поговорить с бабушкой.

   – Хорошо. Ложиссссь.

   Я послушно выполнила его распоряжение. Свет погас, шатья тут же устроился у меня на груди и замурлыкал. На удивление тихо и нежно, как колыбельную пел. Засыпая, я успела удивиться – он как будто совсем ничего не весил, а ведь на самом деле тяжёлый.

   Бабушка встретила меня в саду. В небе неестественно низко сияла луна, жёлтая, как круг сыра. Рядом благоухали немейские розы. По приказу своей хозяйки они стали расти выше и выше, пока не окружили нас сплошной стеной. Бабушка изящно крутанула правой кистью, и розы стали сплетаться, образуя над нами сплошной купол.

   – Кандис! Какая страсть? Какой обман?

   Про это я рассказать как раз и не успела. Проснулась.

   Лелюгрин лежал рядом и ворчал в усы, что его ведьмы всем хороши, только слишком любят все рассусоливать. Вот и не доходит информация. Или доходит, но не вся.

   – Волчок, а ты знал про заклятье Мелинды? – негромко спросила я.

   – Конешшшно, – он сердито встопорщился. – Она ни в чём не знала меры. А уж когда всссё случилоссссь… Мы с твоей бабушшшкой долго искали, но нашли граничное усссловие – замужество. Но тебе же карьерррру подавай!

   У любого заклятья, как и проклятья, всегда должно иметься граничное условие. То, при котором заклятье можно снять. В моём случае это оказалось замужество… Мальчик без магических способностей, конечно, идеальный вариант. Но что, если бы родилась девочка?    

   – Почему без способноссстей? – возмутился Лелюгрин. – Могла бы найти сссебе мага, на сыне заклятье распалоссссь бы всссё равно. Вот девочка… С девочкой мы получили бы лишь отсссрочку.

   – Не-ет, – я покачала головой. – Я не хочу своей дочери подобной судьбы. Тебе надо было рассказать мне обо всем раньше.

   – И ты б поссслушала? – сарказм Волчка был осязаем, почти как его мощная лапа, толкнувшая меня в бок.

   Слушать такие бредни от собственного фамильяра? Увольте, я пока в своем уме. Была, пока эти бредни не ворвались в мою жизнь… А может, я тоже помешалась, как Мелинда? Вот и сны странные, и маги со стихиями. Не бывает такого с нормальными ведьмами!

   – Ты оказаласссь в фокусе, – прошипел шатья. – С одной стороны – последняя в роду Мелроев. На тебя легла тяжесссть договора. С другой – заклятье Мелинды. Поэтому ты видишь эти сссны. А маги… Это просссто маги.

   – Просто маги? – возмутилась я. – Один до прошлого года вообще не существовал, если верить базе, а второй…

   – Да-да, жду расссказ про второго.

   Я поведала ему сокращенную версию знакомства с Повелителем Воды. И словно заново окунулась в тот день. Жером, как оказалось, был знаком с Паскалем, а значит, не мог не знать о пожарах, и лично прикончил парочку призрачных гончих. И так мило изображал неведение… Зачем? Я же никакого отношения к делу не имела, так стоило передо мной притворяться?

   – Тогда не имела, – поправил шатья. – А может, он знал немного большшше?

   – Вот и мне интересно, кто он на самом деле и что обо мне знал. Волчок, а мог этот сон быть просто сном? Ведь если я вижу риату и Ту Сторону, ты сам сказал, это из-за договора и заклятья Мелинды. А здесь была наша Сторона… Вдруг на самом деле… это лишь игры подсознания?

   – Или кто-то хочет передать тебе информацию, но не может сссделать это обычным путем.

   – Кто? – я досадливо передернула плечами.

   – Тебе лучшшше знать, – прижмурился Волчок. – Всставай. Скоро проснетссся маркизс.

   Вот кстати, что сказать Крею? Он, боюсь, будет сильно разочарован тем, что сеанс связи вновь не удался. И уж про Лилитану ему точно говорить не стоит. А про пожар?

   – Посоветуйссся с Трикссси. Она нашшла с ним общщщий язык. Вмессте вы…

   Но дальше раздался изрядный шум, как будто упало что-то тяжёлое. Волчок выгнул спину, спрыгнул на пол и неспешно потрусил разбираться. Я заторопилась следом. Всклокоченный Крей сидел на ковре возле дивана и потирал бедро. Второго наследника тоже преследуют дурные сны?

   – Ты видела риату? – требовательно спросил, резко вставая, он. – Что с ним?

   – Доброе утро, ваша светлость, – церемонно поздоровалась я. – Как спалось?

   – Кандис! Я задал вопрос!

   – Целых два, ваша светлость.

   – Клянусь Светом, я… – мальчишка заполыхал, как костер, – я… очень зол, – закончил он, с трудом взяв себя в руки.

   Повелитель Огня, как я могла забыть? Подросток, проблемы с контролем… Спалит мне квартиру к демонам. В голове мелькнул обрывок какой-то мысли. И ускользнул.

   – Понимаю. Плохой сон?

   – Неважно, – буркнул он.

   – У меня точно плохой, – вздохнула я. – Ты вышел из огненного туннеля в лесу? И сразу попал под дождь?

   Крей кивнул.

   – А магов вокруг заметил?

   – Я же говорил, что перекинул привязку гончих на пожарного, – недовольно сказал второй наследник. – Конечно, заметил.

   – Повелитель Воды там был?

   – Не было его, ты уже спрашивала, Кандис! Почему я должен отвечать на твои вопросы, а ты на мои…

   Я снова вздохнула.

   – Мои ответы тебе не понравятся. С твоим Огнем я бы вообще не попала на Ту Сторону. И поговорить с твоим братом, прости, не удалось.

   – Нет, – почти что с отчаянием простонал Крей. – Нет, всё должно было получиться!

   – Мне кажется, защита стоит именно от тебя.

   Мальчишка запустил руки в свои вихры.

   – Что же делать? Как его предупредить? – забормотал он.

   Волчок из кухни прошипел, что первым делом надо умыться и позавтракать. Поскольку это относилось к нам обоим, я решила показать пример. А когда вышла из ванной, Крей уже уплетал блинчики с творогом.

   – Мне нужно вернуться, мне нужно вернуться, – твердил он при этом, как заклинание.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Трикси появилась около десяти. Всё время до её прихода я и так и эдак пыталась объяснить Крею, почему мне нельзя видеться с его риатой. В заклятье он не поверил. Просто не поверил – и всё. Он же не испытывал ко мне никакого влечения, а тоже наследник. Когда я бестактно заявила, что, во-первых, он ещё маловат, а во-вторых, договор был заключён не с ним, маркиз отмахнулся. Мол, отговорки.

   Способа попасть на Ту Сторону самостоятельно Крей не знал. Или здраво оценивал свои возможности, что в итоге заставило его искать обходные пути.

   Трикси с порога оценила наши насупленные брови и сердитые взгляды.

   – Давно они так? – спросила она Волчка.

   – Лаютсся? – шатья оторвался от важного дела – вылизывания задней лапы. – Да сссразу после завтрака и начали.

   – Причина?

   Причин было много. На самом деле я больше беспокоилась из-за Крея, а не из-за его брата. В конце концов, Райнбрин взрослый и опытный – мужчина, маг и боец, и если проглядел заговор, то моей вины в этом точно нет. А вот если магконтроль пронюхает, что второй наследник…

   – Крей, ты знал, что пожар у нас продолжался больше двух месяцев? – этот вопрос я задала одним из первых.

   – Я слышал, что в городе об этом болтали. И про огненную ведьму, и про…

   Тогда он ещё не срывался на шипенье, как Лелюгрин. Вот когда я сказала, что причина пожаров – его огненный туннель, а ведьма никакая не ведьма, а юный маг по фамилии Дигуэнд…

   Трикси быстро извлекла из нас всю информацию, достала блокнот и деловито принялась писать, задавая уточняющие вопросы.

   – Сколько примерно времени, по твоему ощущению, ты шёл через туннель огня?

   – Трудно сказать, – Крей дернул плечом. – Магия все искажает. Но, наверное, полчаса, не больше.

   Волчок фыркнул. И снова принялся за гигиенические процедуры.

   – Не сходится, – заявила подруга. – С учетом коэффициента разницы времени, туннель должен был существовать около трёх суток. У нас-то горело почти два месяца.

   – Его видели выходящим из пламени. Рик Кодар и… Паскаль, наверное, тоже.

   – Мне это не нравится.

   Мы все согласились с Трикси. Ситуация не нравилась никому.

   – Рассмотрим варианты, – предложила она. – Допустим, Крей возвращается.

   – Нет, – немедленно возразила я. – Это опасно.

   – Но тут тоже, вспомни про магконтроль.

   – Я не знаю, как вернуться, – признался Крей. – Мы с риатой решили, что…

   – Что он тебя позовет, – кивнула я.

   – Как вернуться? – переспросила Трикси. – Это правильный вопрос. Думаю, что ответ... – тут она хрипло закашлялась.

   Волчок быстро поднес ей воды, а я с подозрением посмотрела на фамильяра. Неужели… ответ всё время был у нас под боком?!

   Лелюгрин в ответ зашипел, выгнул спину и распушил хвост. Крей тут же заинтересовался и спросил в лоб. Ему хорошо, он договоров с шатьями не заключал…

   – Я не сссмогу передать поссслание на Ту Сссторону, – соизволил ответить Волчок и снова уселся в нормальной позе, обернув хвостом передние лапы. – Но…

   Мы, все трое, даже подались вперед. Выдержав театральную паузу, шатья продолжил:

   – Я сссмогу открыть проход.

   – Да! Свет услышал мои просьбы! – воскликнул Крей. –Собирайся!

   – Ты же не думал, что мы тебя отпустим? – спокойно спросила Трикси.

   – Фырррр, – высказался Лелюгрин.

   – Вы не сможете мне помешать! – ощетинился второй наследник. – Я должен вернуться!

   Вскочив, я схватила мальчишку за плечи и пару раз встряхнула. Он действительно не понимает, что…

   – Я разрываю наш договор, – холодно заявил он, когда я, опомнившись, выпустила его.

   – Бесполезно. Договор достался мне по наследству. Я отвечаю за тебя, хочешь ты того или нет.

   – Возвратимся в конструктивное русло, – Трикси была сама безмятежность. – Крей, Кандис, послушайте. Риата Дигуэнд, отправляя брата в наш мир, сказал наверняка не всё. Скорее всего, у него были крайне веские причины так поступить.

   Волчок одобрительно взмахнул хвостом.

   Я вспомнила простушку Лилитану и мысленно согласилась. Трикси между тем приводила самые вероятные, по её мнению, причины. Политический кризис и заговор были вне конкуренции. На втором месте был кризис экономический, на третьем – желание риаты дать брату самое лучшее образование, что можно сделать только по нашу сторону грани.

   Крей фыркал, как Волчок, но слушал. Почему-то собственная безопасность в качестве повода для ссылки в наш мир казалась ему не столь привлекательной, как раскрытие заговора.

   Постепенно подруга подводила его к мысли, что возвращение может фатально сказаться на планах риаты.

   – Прошло слишком мало времени, – тоном человека, убежденного в своей правоте, говорила она. – Твой брат сейчас, возможно, только готовится схватить заговорщиков, а те, скорее всего, думают, что твоё отсутствие…

   Второй наследник кивнул, соглашаясь. Тугая пружина тревоги, скрутившая все внутренности в узел, начала расслабляться. Я исподтишка показала Волчку кулак. Додумался. Брякнуть такое!

   – Подумаешшшь, – прошипел он в ответ.

   Гордо встал, развернулся и пропал на кухне.

   Наблюдая за этим дефиле, Трикси продолжила:

   – Но передать информацию риате Дигуэнду необходимо.

   Как? Как это сделать? Крей снова подобрался, в глазах возникли хищные огоньки.

   – Ты знаешь способ?

   – Конечно. Ты напишешь письмо. А я его передам.

   – Нет! – сказали мы в один голос.

   Трикси развела руками, мол, на вас не угодишь. Как она не понимает, что там опасно! Ведьм там, мягко говоря, не любят.

   – А я знаю, как замаскировать ауру, – сказала подруга негромко.

   – Ты – ведьма, – по-взрослому вздохнул Крей. – А уж если замаскируешь ауру, двух шагов с нашей стороны не сделаешь. Убьют.

   Логично. Ведьма – враг. Замаскированная ведьма – вражеская шпионка, значит, враг вдвойне!

   – Вы не поняли. Я знаю, как изменить ауру совсем. До неузнаваемости.

   – Это невозможно, – уверенно возразил второй наследник. – Даже если ты пройдешь мимо стражи, Тубарона провести не удастся.

   – Так придумай, как мне встретиться с твоим братом, минуя придворного мага, – мило улыбнулась Трикси.

   Глядя на неё, я вдруг подумала, что подруга добьётся своего, и неважно, опасно это или нет. Сейчас исследователь в ней умело прятался за наивным взглядом и доброжелательной улыбкой. Но стоит выпустить его наружу, как энергия Трикси сметёт все преграды.

   Крей рьяно принялся доказывать – миновать Тубарона и его защиту во дворце невозможно. И сам не заметил, как увлекся задачей. Мальчишка. Ему всё это – лишь партия в триктрак, ещё не понял, что на кону собственная жизнь…

   – А где начинался переход с вашей Стороны? Если не во дворце, то неподалёку?

   – Конечно, не во дворце! – вскинулся Крей. – Иначе на этот фейерверк сбежались бы все придворные. Если шатья сможет открыть переход, то выход с нашей Стороны тоже будет в лесу.

   – Трикси, сначала ты должна показать, что действительно сможешь полностью изменить ауру, – вмешалась я, окончательно осознав, что не мытьем, так катаньем подруга попадет туда, куда так хочет.

   Она кивнула – покажет, а потом напомнила про Паскаля. Да и Волчок показательно гремел чем-то на кухне. Чем? Контейнеры давно стояли готовыми. Я прихватила еду для пожарного, строго-настрого наказала без меня никуда не ходить и никаких решений не принимать, сунула в сумку чистый зеленый халат и побежала в лекарню.

   Паскаль занимался. Причем это была вовсе не та гимнастика, которую вчера ему показывала я. Теперь показывал он, и это было достойное зрелище. Мне лишь однажды довелось видеть тренировку хинских боевых магов. Как-то в нашей лекарской школе объявились двое хинов: учитель и ученик. Внешне я бы никогда не смогла различить их между собой – оба с небольшими черными глазками, полным отсутствием мимики, бритыми налысо черепами, коренастыми фигурами и неизменной вежливостью. Выручали стихии: учитель был магом Огня, ученик – магом Земли.

   Однажды после лабораторной по физиологии мы с одногруппниками собирались отметить чей-то день рождения. Я ждала их у выхода, ждала и не дождалась. Решив выяснить, что задержало приятелей, завернула в раздевалку, и… поняла, что все они увязли тут надолго.

   Хины тренировались, сдвинув мешавшие им вешалки к стене. Оба были босы и обнажены по пояс, их смуглые тела резко контрастировали с белой тканью штанов на завязках. Они как будто танцевали парный танец. Плавные текучие движения, во время которых мышцы перекатывались под кожей, сменялись молниеносными ударами, отразить которые сумел бы лишь такой же обученный хинский боец. Я это видела лишь потому, что с ударом в противника летела смертоносная магия, которую ученик отражал, а учитель впитывал… Бррр, до сих пор мурашки по коже.

   Сейчас Паскаль танцевал в одиночку и, конечно, без смертельных заклятий. Но и это впечатляло. Его высокая фигура двигалась с изяществом хищника, плавно обходя по кругу всю палату. Он опасен, пискнуло подсознание. Но демонски хорош, возразили стихии. И я была склонна согласиться с ними всеми.

   Заметив меня, маг резко остановился.

   – Смотрю, тебе намного лучше, – сказала я вместо приветствия.

   – Намного, – улыбнулся он. – Гимнастика тзи-бо помогает эффективнее направлять энергетические потоки. У меня пока не очень ладится, но…

   Если это называется «не очень», то… Похоже, мой взгляд был очень выразителен, потому как Паскаль забрал у меня сумку со словами «чем так вкусно пахнет». Но я не собиралась задавать вопросы. Какое мне дело, где он осваивал хинскую гимнастику? Мало ли чему можно научиться в магконтроле.

   – Что с племянником?

   – Всё хорошо, – я отошла к окну. – Но задерживаться у меня он не хочет.

   – Правильно, – кивнул маг. – Ему лучше пожить у бабушки.

   Окно выходило на улицу. Я рассеянно смотрела на двор лекарни, залитый почти полуденным солнцем. Очередной жаркий день.

   – Он хочет домой, – слова вырвались сами собой.

   Паскаль продолжал с увлечением есть. Блинчиков с творогом Волчок не пожалел. Но что-то заставило меня обернуться и заметить – маг подобрался, как… ну да, хищник перед броском. Что-то преследуют меня движения его танца.

   – Завтра я попрошу выписки.

   Это прозвучало так буднично, что сначала я даже не поняла, о чём он.

   – Какая выписка? Ты здесь всего неделю, и…

   – …и достаточно, – перебил он. – Я практически здоров, обследование это подтвердит.

   – Возражаю категорически, – произнесла я. – Тебе необходимо наблюдение ещё… дня три минимум!

   – Разве я против? Наблюдай, – отозвался он. – Хоть круглосуточно.

   К такому развитию ситуации я готова не была. Почему-то казалось, что Паскаль… Стоп, крамольная мысль. Он просто пациент. И уйдёт из лекарни, как и из моей жизни, едва наступит выздоровление. Это нормально. Так происходит всегда. Но… я буду настаивать на самом скрупулезном обследовании и, если найду хоть малейшее отклонение…

   – Кандис, тебе же будет проще, когда я выпишусь, – вздохнул маг, внимательно следивший за результатами моих раздумий.

   Они, к сожалению, отражались на лице. Но я пожертвовала для него слишком многим и не хочу, чтоб всё это пропало зря. Мне проще не будет.

   – Учти, если случится повторный инфаркт, я и пальцем для тебя не пошевелю.

   Паскаль доел последний блин, тщательно вытер пальцы, закрыл контейнер и с непонятным выражением ответил:

   – Никудышный из тебя шантажист. Всё со мной будет хорошо.

   – Откуда такая уверенность?

   – Я же говорил, это не впервые.

   Сколько раз я видела в глазах пациентов такое же упрямство? Сто? Тысячу? Неважно. Когда мужчина что-то вобьёт себе в голову, спорить с ним бесполезно. Во всяком случае, сегодня он ещё тут, а завтра… Завтра я поговорю с КриКри, он должен прислушаться к моим словам!

   Сообщив, что приду сегодня ещё раз, я отобрала пустую посуду и развернулась к двери. Но демоны дёрнули за язык.

   – Я бы хотела ознакомиться с твоим анамнезом. Сколько было инфарктов, когда, где ты лечился, результаты обследований. Куда мне нужно сделать запрос?

   – Запрос? Да я тебе и так всё расскажу.

   Он был обманчиво расслаблен, но я уже научилась различать, когда идёт игра на публику.

   – Мне нужна официальная история болезни. Когда ты приехал в Ровайон, хоть медосмотр проходил?

   Маг предсказуемо ответил, что не помнит. Ладно, в Корпусе быстрого реагирования и в Жандармерии общая медчасть. Сделаю запрос, как только завтра выйду на работу.

   Домой я возвращалась очень быстро, предпочитая теневую сторону: на улице снова жара. Небо чуть подёрнулось белёсой дымкой, но по-прежнему ни облачка. Скорей, скорей к комфорту. К моему дорогому Волчку.

   Но дома… к моему удивлению, встречали тишина и пустота. Неужели Трикси в мое отсутствие уговорила шатью открыть проход через грань и ушла, вот так, не предупредив, без подготовки ушла в неизвестность?! А Крей?! Паника на миг овладела мной целиком. Что делать?! Куда бежать, где искать?!

   Хорошо, что стояла я в тот момент перед зеркалом. Когда пламя показалось из кончиков пальцев, постепенно поднимаясь все выше и охватывая предплечья, меня едва не накрыл ступор. Лишь усилием воли удалось загнать Огонь внутрь. Вместе с ним исчезла и паника. Тем более что на кухонной двери висела записка: «Ушёл встречать Селестину».

   Бабушка всё-таки приехала. Ну, хоть будет у кого спросить, что делать с растущим огненным потенциалом.

   До возвращения Волчка с бабулей я так и просидела на маленьком табуретике между кухонной дверью и зеркалом, размышляя, когда в моей жизни всё пошло наперекосяк. То ли в тот миг, когда впервые увидела второго наследника, то ли когда поцеловала Паскаля…

   Дверь распахнулась от мощного толчка. Сначала к моим ногам по полу подъехала огромная корзина, доверху набитая виноградом, потом откуда-то прямо в руки спланировала сумка со всевозможными овощами – морковка, петрушка, огурчик, горох, томаты и спаржа, ох… Такой набор увидишь только на витрине овощной лавки или если в гости приезжает родная бабушка – ведьма пятого круга.

   Потом в прихожей объявилась сумка на колесиках, в которой что-то деликатно позвякивало. Похоже, бабуля привезла несколько бутылок вина собственного производства. Следом – ящик персиков. И под конец ведёрко абрикосов. Бабулины абрикосы – это сказка. Крупные, розовато-оранжевого цвета, с бархатистой шкуркой и нежной сладкой мякотью. Я люблю их больше персиков и винограда, вместе взятых.

   – Теперь у неё настроение получшшше, – сообщил бабуле Лелюгрин после того, как я ухватила самый верхний абрикос и, забыв о гигиене, отправила его в рот.

   В квартиру они вошли одновременно, только шатья задержался, деловито вытирая лапы о заранее приготовленную влажную тряпочку. А бабушка просто смотрела на меня и улыбалась.

   Спустя полчаса, когда Волчок выставил на стол вазу с эстетично разложенными в ней фруктами и подал по чашке чая из немейской розы, а мы с бабушкой перестали выяснять, когда последний раз виделись не во сне, я спохватилась и спросила:

   – А где Крей и Трикси?

   – Почём мне знать? Шляютссся где-то, – в привычной манере прошипел шатья. – В Ровайю собиралисссь.

   Точно, ещё вчера. В такую жару самое время посетить замок, где вывешены полотна старых мастеров. Для них с помощью магии всегда поддерживается определённая температура, как минимум градусов на пятнадцать холоднее, чем на сегодняшнем солнце.

   – Волчок рассказал мне, – прервала мои размышления бабушка. – Так что теперь я хочу знать только одно: откуда у тебя Огонь.

   Вздохнув, я рассказала про то, как попала под поток огненной магии Крея. Бабушка задумалась.

   – Это уже не объяснишь проклятьем Мелинды… Но я не верю в такие совпадения, – сказала она Волчку.

   Тот нервно застучал хвостом.

   – Да помню я, помню, что у нас в роду были огненные, – ответила ему бабуля, будто бы продолжая давно начатый спор. – Но прошло столько времени, и мы ведь Здесь, а не Там…

   Тут я навострила уши. Значит, огненные ведьмы когда-то существовали? Просто не на нашей Стороне? И… надо выяснить, что мне делать с растущим потенциалом.

   Рассказ о том, как я заполыхала, потеряв контроль над эмоциями, они восприняли с недоверием. Пришлось показывать. Едва не подпалила скатерть, потому что привыкла работать со своим слабым даром. Огонь уже сейчас превосходил по силе и Воду, и Воздух вместе взятых. Тот посыл, на который они откликались, был чересчур сильным для огненной стихии. И ответ она дала адекватный.

   – Фрррр, – высказался Волчок. – В доме нужен огнетушшшитель.

   – А ты на что? – сердито спросила бабуля. – Доверила тебе единственную внучку, и вот она уже Огненная ведьма, здрасьте-пожалуйста!

   – Что мне делать с потенциалом?! – повысила голос я, а то этим двоим только дай попрепираться.

   Волчок посмотрел на бабушку, бабушка на Волчка, а потом оба синхронно повернулись ко мне и сказали в один голос:

   – Пожарный маг!

   Я посмотрела в их решительные глаза и так же решительно ответила:

   – Замуж не пойду.

   – А зачем сразу замуж? – слегка сфальшивила бабушка. – Пусть первое время присмотрит за твоим Огнём, из-за него же ты получила этот дар?

   – Фыррр,– утвердительно высказался шатья.

   – Да вы с ума сошли! Оба!

   – Тебе будет проще контролировать стихию, – уговоры продолжались.

   – И на огнетушшшителе сссэкономим.

   – Он мой пациент! И пока ещё не выписался из лекарни! – кажется, я снова начинала приближаться к точке возгорания. – А огнетушитель куплю сегодня же! Два! Амулет и Самый лучший амулет!

   – Кандис, – бабушка заметила, что я вот-вот заполыхаю. – Успокойся, милая, это лишь на время. Не хочешь замуж – никто не гонит. А скоро он выписывается?

   Я закрыла лицо руками. Сговорились они, что ли?

   – Даже если его выпишут завтра, против чего я буду очень возражать, то…

   – Зрррря, – возмутился Лелюгрин. – Выписссывай и приводи ссссюда.

   Я подняла на него глаза. Чтоб Волчок сам попросил привести в дом мужчину?! Помнится, Райана он на дух не переносил… Что такого особенного в пожарном?

   – Бабушка, ты смогла что-то выяснить про Люмерье и Демереля?

   Бабушка оптимистично заверила, что Амели обязательно поможет. Жене премьер-министра не составит труда узнать про обоих всю подноготную. Эти слова несколько обнадежили, но расслабляться было рано. Волчок заявил, что пожарного надо кормить ещё лучше.

   – Хорошее питание – залог выздоровления, – согласилась бабуля. – Я отберу ему самый спелый виноград. Кандис, ты же поделишься с беднягой абрикосами?

   Когда она говорит таким тоном, сопротивление бесполезно. Напомнив себе, что взрослой состоявшейся ведьме не след скатываться в подростковую истерику, я уняла жар в кончиках пальцев и встала из-за стола. Нашла свою большую сумку-холодильник и демонстративно поставила внутрь всё ведёрко.

   За спиной красноречиво вздохнули, а потом Волчок сказал:

   – Это для её же блага.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Когда я застегнула сумку и проверила, смогу ли её поднять, на пороге внезапно объявилась Оливия. Они с бабулей обменялись приветственными поцелуями в щёчки, а мне хотелось спросить в лоб, по какому поводу визит, но было неловко. Правда, тётка тут же призналась, что проделала долгий путь в такую жару исключительно с одной целью: напроситься со мной в лекарню. Ей не терпелось увидеть Паскаля.

   – Какая замечательно здравая мысль! – подхватила бабушка. – Давайте пойдём и все вместе его навестим.

   – Это уже за гранью, – тщательно давя истеричные нотки, возразила я. – Оливия, ну уж от тебя не ожидала.

   – Вчера я пропустила стаканчик в компании начальницы секретариата нашего Корпуса, – ответила тётка. – Она говорит, что Главный пожарный маг – очень порядочный мужчина.

   Я посмотрела на нее с недоверием и одёрнула задравшуюся во время манипуляций с сумкой юбку лёгкого платьица в легкомысленный горошек.

   – Наши секретарши лучше любых ищеек, – продолжила Оливия. – Будь он плохим человеком, уже бы унюхали.

   Бабуля слушала очень внимательно, а потом спросила:

   – А что у него с личным? Неужто никто на такого не позарился?

   Я едва удержалась, чтоб не застонать в голос, и малодушно сбежала из собственного дома, прихватив сумку. Это уже по инерции, ведь навещать Люмерье после всего сказанного не было ни малейшего желания.

   Впрочем, таскаться по жаре с увесистым грузом тоже не хотелось. Так что я завернула в Торговый квартал, нашла свободную лавочку на солнцепеке (лавочки в тени предсказуемо оказались заняты) и с мстительным удовлетворением принялась за абрикосы. Ополовинив ведёрко, я немного успокоилась и начала размышлять более-менее здраво.

   Во-первых, бабуля с Волчком и примкнувшей к ним Оливией не отступятся. Нейтрализовать я их смогу, только если переключу внимание на другого кандидата. А сейчас это невозможно из-за демоновой «безумной страсти». Плохо. Очень плохо.

   Во-вторых, с моей стороны будет нечестно не предупредить пожарного мага о том, что сезон брачной охоты на него открыт. Мало ли, вдруг бабушке с тётушкой удастся заморочить ему голову?

   В-третьих…

   – Кандис! Голову не напекло?

   Вот кого не ожидала встретить, так это Трикси с Креем. Они же должны были пойти в Ровайю? Я вкратце обрисовала ситуацию с приездом бабули. Трикси с сочувствием предложила переночевать у неё, второй наследник нахмурился.

   – Почему у вас такие маленькие дома? – задумчиво спросил он. – Приезд родственницы – уже катастрофа. Когда к риате приезжает герцогиня Лусия, он просто выделяет ей дальнее крыло дворца.

   Хорошо, что Крей не понял, в чём именно заключается катастрофа… Однако истина есть и в его словах. Надо переговорить с мадам Препадье, она сдаёт внаём соседнюю квартиру. Отселю туда бабушку и Волчка и…

   – Есть что-то хочется, – сообщила Трикси. – Крей, ты как?

   Второй наследник сразу оживился и сообщил, что знает совсем рядом хорошее место, где подают жареные сосиски. Я подхватила сумку и послушно пошла за ним и Трикси в кафе Торговой гильдии.

   Мы обосновались за пустым столиком под тентом. Гильдейские любили старину, поэтому в ходу тут были лавки на кованых ножках, тент поддерживали толстенные деревянные столбы, а столики имели внушительный вид из-за толстых столешниц, покрытых светлым лаком.

   Пока ждали сосисок, я всучила каждому по кисти винограда и спросила, есть ли успехи с взломом защиты Тубарона.

   – Вот поедим и устроим мозговой штурм, – ответила Трикси. – Завтра мне надо написать заявление на перенос отпуска, чтобы в самом крайнем случае в среду уже быть свободной.

   С ужасом представив, что уже в среду… я судорожно спросила:

   – Мы же хотели попасть в архив жандармерии?

   – Вот как договоришься с тёткой, так и сразу.

   Хорошо, что Трикси напомнила. А то со всеми этими брачными атаками я совсем забыла поговорить с Оливией. Принесли сосиски, лепешки и запотевший кувшин сока. Оказывается, меня тут запомнили как ведьму, избавившую заведение от сосисочного вора, потому как торговцы – люди ушлые. И связали мой внезапный крик с прекращением краж. Так что сок нам в счёт не внесли.

   Крей съел свою и мою порции и полсосиски Трикси. Надо сказать Волчку, чтоб взял блюдо на вооружение. Потом я пожаловалась на растущий потенциал Огня, и Крей с удивлением согласился – да, рост налицо. И нужны упражнения, как для развития дара, так и для самоконтроля. Трикси в своей кепке стала похожа на любопытную ворону из детской книжки, очки опять съехали на нос, она подалась вперёд и спросила:

   – А дар уже превосходит двенадцатый уровень? И что ты будешь делать дальше?

   – Не выдумывай, – отмахнулась я. – Из Круга не выйду в любом случае.

   – Сам по себе Огонь у ведьмы – уже чудо.

   Я закатила глаза. Началось. Если она хоть слово скажет про исследования… Но Трикси сделала успокаивающий жест:

   – Не волнуйся, от меня никто ничего не узнает. Но о потенциале я бы проконсультировалась.

   Я кивнула на Крея. Вот, мол, мой консультант. Но второй наследник быстро открестился – он по ведьмам не специалист. Подруга посмотрела с ожиданием. Не-ет, только не это…

   – Я понимаю, пожарный на редкость подозрительный тип. Хочешь, сходим к нему вместе и я сама задам все вопросы?

   Предложение было заманчивым. Но интуиция тихо нашёптывала, что лучше бы мне поговорить с Паскалем самостоятельно. Или не говорить вообще. В любом случае отнести ему фрукты придется. Отсрочка, которую я дала самой себе, закончилась. Да и ситуация после общения с нормальными людьми, не озабоченными моим срочным замужеством, перестала казаться такой безнадежной.

   Так что я покачала головой. Вот если бы они подождали меня у лекарни, пока я занесу фрукты, то у меня был бы повод не задерживаться там надолго. И потом поучаствовать в мозговом штурме (чтобы точно знать о будущих проблемах). А ещё… очень не хотелось возвращаться домой ко вновь созданному «Обществу содействия срочному замужеству Кандис».

   Трикси мгновенно раскусила мои резоны. И пообещала, что они с вторым наследником обязательно дождутся меня, только будут прогуливаться в тени под каштанами, а не во дворе лекарни. Мы расплатились за еду и неторопливо пошли в нужную сторону. Трикси трещала без умолку, показывая Крею исторические здания Торгового квартала.

   Но когда мы вышли на почти пустой проспект, они поменялись ролями: Крей повторял всё, что она рассказала только что. Подруга у меня золото, обещала адаптировать поТуСтороннего гостя – и выполняет. Не то что я, до сих пор не удосужилась рассказать парню про родственников с Апернале…

   У поворота к лекарне мы расстались. Я заторопилась, формулируя про себя то, что собиралась сказать пожарному магу. По лестнице в отделение взлетела, не чувствуя веса сумки. Интуиция кричала, что другого шанса поговорить у нас не будет. Но как же мне не хотелось сообщать Люмерье о своих проблемах…

   Он открыл дверь палаты, едва я вошла в отделение, выхватил сумку и с укоризной сказал:

   – Зачем ты носишь такие тяжести?

   Из других палат повыглядывали любопытные носы пациентов, так что пришлось отвечать очень ласково, что в сумке фрукты для него, любимого. Материализовавшаяся рядом буквально из воздуха Хельга завистливо вздохнула. Я поздоровалась и наконец-то отгородилась от чужого любопытства за дверью палаты.

   – Кандис… – вздохнул пожарный. – Мне неловко… Ты не обязана…

   – Там абрикосы и виноград, – сообщила я нейтрально. – Абрикосы полезны для сердца, так что ешь и набирайся сил для отпора моим озабоченным родственницам.

   Он посмотрел вопросительно, и я скороговоркой пояснила причинно-следственные связи между приездом бабушки, фруктами и его предполагаемой ролью моего жениха.

   – И учти, что бабуля способна на всё. Например, прийти сюда и потребовать, чтоб ты на мне женился.

   Кажется, он развеселился. Я нахмурилась.

   – Не думаю, что мадам Дьюи будет действовать столь прямолинейно. Хоть мне и лестно, что…

   Ему лестно! С ума сойти, ему – лестно! Я снова почувствовала опасный жар в ладонях.

   – Вдох – выдох! Ну! – резко скомандовал маг.

   Переключить внимание мне удалось. Я дышала как велено: быстро, медленно, снова быстро, концентрируясь на вдохе, удлиняя выдох… Пока не успокоилась.

   – Когда это началось? – по-деловому спросил Паскаль.

   – Сегодня, – буркнула я.

   Он прикрыл глаза и спустя долгий миг сообщил:

   – А идея твоей бабушки не так плоха, как кажется. Брак – фиктивный, конечно, – будет логичным завершением наших «отношений».

   Я снова выполнила свежезаученный цикл дыхательных упражнений и смогла спокойно ответить:

   – Это лишнее.

   – Хорошо, – не стал спорить он. – Я подумаю, что ещё можно предпринять.

   – Я сейчас же куплю амулет-огнетушитель, – собиралась ведь, а, поди ж ты, бабуля с Оливией совсем задурили голову. – Не волнуйся, ешь абрикосы и готовься к визиту моей родни.

   Он вздохнул и ответил:

   – Не люблю абрикосы…

   Доверия его слова не вызвали. Я полезла в сумку и вытащила крупный фрукт с намерением скормить его пожарному.

   – Смотри, какой красивый. А сладкий какой, мммм…

   Поднеся руку к его рту, я заметила мученическую гримасу. И где справедливость?! Обожаю абрикосы, можно сказать, от сердца отрываю, а этот… нехороший маг ещё нос воротит! Съем сама, вот!

   Вкус блаженства… Облизываясь, услышала судорожный вздох. Демоны, что… происходит? Паскаль смотрел потемневшим взглядом, похоже, даже зрачки расширились… Да что же за день такой сегодня? Лишь бы давление не подскочило!

   – Мне… трудно, – признался маг, когда я положила руки ему на грудь и шею, чтоб проверить пульс и начать лечение. – Ты… такая красивая…

   Что за чушь он несёт? Сейчас уберу сердцебиение, и… Стоп. Он же не всерьёз? Или… вдруг до меня дошло, что у него… Вдруг у него давно не было женщины, как у меня – мужчины? Ладони ощутимо нагрелись, я… что я делаю? Свежие ожоги ему точно не нужны!

   Но Огонь словно стекал с рук и впитывался в его кожу, не нанося никакого вреда. Наоборот. Голова закружилась, я вдруг почувствовала себя лёгкой, почти невесомой, захотелось смеяться, захотелось… К демонам, ведьма я или нет? Покачнулась, потеряв равновесие, и крепче вцепилась в мага.

   – Остановись, прекрати, – звучал чей-то голос.

   Я воспринимала его как странный, но отчего-то не посторонний шум. Может, потому что он звал меня по имени? Откинув голову назад, я посмотрела в лицо зовущему. В нём было что-то знакомое…

   – Другого выхода нет, – прошептали его губы.

   Губы я помнила лучше всего. Кажется, мы были вместе… потом, когда он, прижав меня к стене, поцеловал, память стала проясняться. Это уже происходило: и огненно-водный вихрь, уносящий всё дальше и глубже, и жаркая дрожь, и сладкий миг, когда сердце замирает в предвкушении… И… так не хочется возвращаться…

   – Кандис… – простонал он, с трудом оторвавшись от моих губ.

   В глазах потемнело, я устояла на ногах лишь потому, что его тело прижимало моё к стене. Дальше все случилось очень быстро. Мои руки скользнули за его спину. Мышцы… рельеф потрясающий…

   – Хочу тебя, – сдавленно прошептал он.

   – Возьми, – ответила я.

   Огонь закружил нас обоих, Вода что-то мурлыкала на периферии, его короткие поцелуи жалили шею и плечи… Я торопливо изогнулась, пытаясь одной рукой избавиться от белья, а второй продолжая ласкать его спину. Он почти зарычал от нетерпения, его ладони оказались под моими ягодицами. Сильные руки подняли меня вверх, наши лица наконец-то оказались на одном уровне. А потом, чуть спустившись и обхватив его ногами, я поняла, что не только лица.

   Поёрзав немного, вырвала первый короткий стон. Застонала сама, когда он вошёл, но ещё не начал двигаться. Что было дальше, помню плохо. То ли я была первой, то ли мы пришли к финишу одновременно? Когда сознание вернулось, мы тяжело дышали, стоя у всё той же стены. Сладкая волна оргазма накатила снова, когда я всего лишь переступила с ноги на ногу. Что-то мне мешало, а, трусики зацепились за каблук…

   Автоматически сосчитала его пульс и проверила давление. Для мужчины после такой нагрузки… вполне, можно сказать, даже неплохо.

   – Ты невозможна, – простонал мужчина, опускаясь передо мной на корточки.

   Выглядел препотешно. Вид ошалевший, как у выигравшего в лотерею, рот до ушей, волосы всклокочены… Зато помог выпутаться из безнадежно испорченной детали гардероба.

   Ладно, я сейчас, возможно, тоже не красавица. Зайдя в санузел, быстро привела себя в порядок и убедилась, что внешность почти не пострадала. Только с этим маньячным блеском в глазах надо что-то делать.

   Он вошёл следом. Было странно видеть его в зеркале и одновременно спиной ощущать присутствие… Да что там, было вообще странно осознавать, чем я только что занималась в стенах родного отделения.

   – Кандис…

   – Что Кандис? Чуть что, сразу Кандис, – беззлобно проворчала я, пряча улыбку. – Платье мятое, белья лишилась, абрикосы…

   Он обнял меня, прижав спиной к себе, положил подбородок на моё плечо и серьёзно сообщил:

   – Абрикосы не пострадали. Остальной ущерб возмещу.

   Уступив ему место (гигиена превыше всего!), я попыталась ладонями разгладить платье. Маг вздохнул и велел стоять спокойно. По ногам будто просквозил тёплый влажный ветерок, и все замятости мигом исчезли. Вышли мы вместе. В палате всё на своих местах, никаких посторонних предметов, следов и даже флюидов, будто только что закончилась генеральная уборка. Даже стена устояла…

   Интересно, нас слышала вся лекарня или только ближайшие соседи? И ещё… ЧТО СО МНОЙ БЫЛО?!

   – Ты утратила контроль над огнём, – с тяжким вздохом ответил Паскаль. – Тебе нужны постоянные тренировки, иначе стихия…

   Приплыли. Я попыталась вырвать свою руку, но маг не позволил.

   – Ещё я хотел сказать, что ты… самая удивительная девушка из всех, кого я знал.

   – А знал ты многих, – фыркнула я, отворачиваясь.

   Но сердиться как следует – ни на него, ни на Огонь – не получалось. Уж если быть откровенной, удовольствие получала я, а не стихии. Может, мы просто играли-играли и доигрались? Изображаемая страсть достигла критической массы и… взорвалась в нас, как подземный вулкан?

   – Ты же понимаешь, что ревновать к прошлому – глупо? – с мягкой усмешкой спросил маг.

   От удивления я снова повернулась к нему и оказалась в бережном захвате.

   – Пожалуйста, будь осторожна, – попросил он. – Или… я стану твоей тенью.

   – Это угроза? – спросила я, подняв голову.

   На его лице читались нежность, забота и… что-то ещё, а глаза блестели почти так же маньячно, как мои. Главное – не смотреть на губы. Не смотреть! Не…

   – Не смотри на меня так, – прошептал он рядом с ухом. – Я слишком слаб, чтоб сопротивляться.

   Слабым он мне не казался, но… раз говорит…

   – Тогда пусти, мне пора. Меня там… ждут.

   Мать моя ведьма, и правда, меня же ждут Трикси и Крей!

   – Еще чуть-чуть, – попросил он.

   Еще чуть-чуть, и я сама уже никуда не уйду… К счастью, он вовремя разомкнул объятия.

   Торопливо сбегая по лестнице, я думала о том, что купить в первую очередь – амулет или бельё. И то, и то сейчас – предметы первой необходимости. Решено, какая лавка попадется первой, в ту и зайду.

   С разбегу влетев в тень каштановой аллеи, я закрутила головой в поисках Трикси и Крея. Они сидели на лавочке и с большим азартом ели мороженое. Соревнование устроили, кто быстрее?

   При виде меня Трикси хитро улыбнулась:

   – Вижу, всё хорошо. Он согласился?

   Я кивнула и лишь потом подумала – о чём она? Трикси заверила, что лишь о том, будет ли пожарный маг помогать справляться с моим растущим потенциалом. От воспоминаний о той помощи, которую он оказал, сердце сладко замерло.

   – Неприлично быть такой довольной, когда у нас серьёзные проблемы, – буркнул Крей.

   Он был прав, но только с одной стороны.

   – Когда ведьма довольна, весь мир радуется, – наставительно сказала Трикси. – Пошли, Кандис надо ещё амулет купить.

   Амулет второй наследник выбирал лично, едва не пробуя каждый на зуб. В итоге я стала обладательницей изящного браслета, который надела на руку сразу же. Так же поступила и с новыми трусиками в бельевой лавке. Трикси отвлекала второго наследника у манекенов, разряженных в модные яркие купальники, а я натянула бельё прямо в примерочной.

   А потом пришлось включаться в разработку плана проникновения во дворец Дигуэндов. Трикси выспросила у Крея все подробности, а он уже нарисовал подробный план, как от точки перехода добраться в вотчину Дигуэндов. Ещё бы хорошо показать Трикси образ риаты. Мало ли кто может представиться герцогом?

   Оба со мной согласились, только вместо образа предпочли ауру. Я бы воспроизвести её всё равно не смогла, так что даже почувствовала себя лишней, когда они стали обсуждать мельчайшие детали и нюансы, взяв за основу ауру Крея.

   Но и мне было о чём подумать. Во-первых, домой возвращаться нельзя. Едва я покажусь на глаза бабуле и Волчку, они поймут, что произошло. А с учётом сегодняшних разговоров нас с Паскалем поженят прямо в лекарне и немедленно. Он, правда, сам предложил фиктивный брак, но теперь я сомневалась, что его предложение было искренним.

   Нет, я не забыла, что он бывший магконтролёр. Но отчего-то перестала критично относиться к этому факту. Сейчас-то он пожарный маг… С огненным темпераментом. А как целуется… и…

   – Кандис, ты с нами?

   Согнав с лица мечтательную улыбку, я огляделась. Мы шли по направлению к набережной Этиенны. Если свернуть налево, можно пройти через квартал беженцев. И поужинать у Руузами, раз уж собственный дом теперь недоступен. Вроде бы времени после обеда прошло всего ничего, а аппетит уже разыгрался…

   Но в воскресенье религия предписывала выходцам из Харзваны строгий пост и духовное очищение, так что кафе было закрыто. Жаль. Кормят тут вкусно. Развернувшись к фасаду спиной, я вдруг заметила небольшую калитку в глухом заборе. Когда мы шли мимо, она чуть приоткрылась.

   – Госпожа привела мальчика? – спросили меня Руузами – мужчина и замотанная до глаз во что-то белое женщина, стоявшие плечом к плечу.

   Я замялась. На самом деле я хотела лишь поужинать, но… на всякий случай…

   – Это он, – показала я на Крея. – Джед, если со мной что-то случится, ты придёшь сюда, и эти люди позаботятся о тебе.

   Крей состроил невозмутимую мину и с достоинством кивнул.

   Но едва мы отошли на достаточное расстояние, оба накинулись на меня. Трикси возмущалась из-за беспокойства обо мне, а Крей оттого, что я не предупредила о таком повороте.

   – И что с тобой случится? Я же должен знать, когда мне надо бежать и прятаться?! И чем расплачиваться?

   – Да успокойтесь, – повысила голос я. – Это на самый крайний случай, и они сами предложили помощь. Платить не надо.

   – Запасной вариант? Ладно, я запомню, – согласился Крей.

   Трикси кивнула и задумчиво сказала:

   – Что-то расхотелось гулять. Айда ко мне, перекусим и всё обговорим.

   Есть хотелось всё сильней, так что я безропотно развернулась и, оставив за спиной уже видневшуюся между домами набережную, направилась обратно. Трикси снова начала рассказывать о самых известных городских зданиях, мимо которых мы проходили. Здесь когда-то, очень давно, был квартал бедноты, но с тех пор в Этиенне утекло слишком много воды, и селиться неподалеку от набережной стало престижно.

   Старые ветхие лачуги давно снесли, но, чтобы не нарушать очарование старины, фасады зданий были выдержаны в соответствующем стиле, а количество этажей всегда равнялось трём. Конечно, внутри кварталов стояли многоэтажки – людям надо где-то жить. Зато вдоль тротуаров во множестве располагались маленькие кафе, а в особнячках «под старину» лавки перемежались с офисами адвокатов, аптекарскими домами и нотариальными конторами.

   Крей послушно повторял названия улиц, а я захлебывалась слюной от вкусных запахов корицы и ванили – мы шли мимо самой известной булочной-кондитерской Ровайона «Сладкий дюк». Крей скривился – как, мол, можно так унижать герцогский титул, используя его вместо торговой марки? Трикси начала было объяснять, но, заметив выражение моего лица, сжалилась. Мы зашли в кондитерскую, я сразу же взяла себе два куска яблочного пирога и шоколадный кекс и, едва усевшись, принялась есть.

   Крей, глядя на меня, заказал пирогов с ягодой, а Трикси – большую чашку чая и фруктовый десерт со взбитыми сливками. Отсутствием аппетита никто не страдал, но я время от времени ловила на себе задумчивые взгляды подруги.

   – Наверное, это растущий потенциал требует столько энергии? – спросила она, когда я пошла за добавкой.

   – Возможно, – ответил Крей. – Раньше я не сталкивался с подобным.

   Да, раньше и я с многим не сталкивалась… Например, с необходимостью избегать бабулю и собственного фамильяра. А Волчок, наверное, расстроится, если я не приду ужинать.

   У Трикси с её шатьей таких трудностей никогда не было. Во всяком случае, она не жаловалась. Я спросила, в силе ли предложение переночевать. Она с энтузиазмом закивала.

   Бегать от проблем – не самый лучший способ их решения, заявило подсознание. Вот и решай их само, огрызнулось сознание. Я вздохнула. О проблемах думать не хотелось. Но… бегать на самом деле нехорошо. Всё-таки ко мне приехала бабушка.

   – Пусть у тебя переночует Крей, – попросила я.

   – Я останусь с тобой, – возразил второй наследник. – Я в ответе за Огонь, да и за тебя тоже.

   Мы с Трикси переглянулись, я пожала плечами, а она с уважением сказала:

   – Ты по-хорошему удивляешь, Джеральд. В таком случае мы сейчас пойдём не ко мне, а к Кандис.

   Теперь Крей пожал плечами, а я… что скрывать, я обрадовалась. Поддержка мне не помешает, а если там ещё и Оливия, силы будут слишком неравны. Мы вышли из «Сладкого дюка» и свернули на Королевскую улицу. Она вела прямо к дому Трикси, а оттуда мы срезали путь через дворы и к моему дому попали спустя каких-то полчаса.

   К вечеру город наполнялся народом, кто-то возвращался от родни из пригородов, кто-то – с пляжей Этиенны, кто-то сознательно дожидался вечера, чтоб прогуляться по прохладе. Так что очередной встрече с магконтролёром по имени Фабьен я почти не удивилась.

   В этот раз он был один и, завидев меня, помахал рукой. Я улыбнулась в ответ, мы поздоровались и остановились, как добрые знакомые.

   – Я слышал, что Паскаль скоро выписывается? Ему лучше?

   – Да, но я, как его лекарка, буду настаивать на тщательном обследовании, – я похлопала ресницами и простодушно спросила: – А кто вам сказал про скорую выписку? Паскаль?

   – Да, – едва заметно смутился магконтролер. – Я навещал его вчера.

   Кивнув, я снова улыбнулась. Врёт. О выписке мой маг заговорил только сегодня. Обменявшись ещё парой фраз о погоде и отдыхе, мы распрощались и разошлись.

   Крей всю дорогу восхищался Ровайей и старинными картинами, не давая вставить нам с Трикси ни слова, так что я снова подумала о следилке. Но дома Волчок обнюхал меня и вежливо поинтересовался, как прошёл день и подавать ли ужин. Посторонних заклинаний на мне не было.

   Не было и бабушки с Оливией. Сердце зашлось в бешеном галопе, когда я представила, как в этот самый миг они сватают меня Паскалю.

   – Расслабьсссся. Они просссто гуляют, – прошипел Лелюгрин.

   – И ты даже не спросишь…

   – Я уже ссспросил – ужин подавать? – возмутился шатья.

   – Подавай, – распорядился Крей.

   Трикси, которая дисциплинированно молчала всю дорогу, попросила объяснений. Я рассказала ей про Макса Тьери и его товарища Фабьена, которые работают в магконтроле и однажды уже вешали на меня следилку. Волчок фыркнул, и Трикси сразу переключилась на него.

   – Лелюгрин, а мой Фарчик сможет открыть проход на Ту Сторону?

   Фарчем звали ее фамильяра.

   – Не сссоветую. Он слишшшком неопытен в такого рода делах, – вкрадчиво отозвался Волчок.

   Сегодня шатья приготовил рагу из овощей, привезённых бабулей, и нежной телятины. Эта простая пища в его исполнении приобрела столь дивный вкус и аромат, что все мы, несмотря на пироги в «Сладком дюке», съели по большой тарелке.

   Подавая на десерт виноградное желе, Волчок всё присматривался к моему новому амулету и наконец признал, что придраться не к чему. Трикси подкидывала вопросы про организацию перехода, а Крей принюхивался (на самом деле принюхивался, как какой-нибудь пёс) к вещам бабушки. Их шатья разместил в большой комнате, где ещё сегодня утром можно было сыграть в триктрак или посидеть, откинувшись, в кресле.

   И вещей-то, на первый взгляд, было немного, но… Квартира сразу стала казаться маленькой и тесной. А уж когда пришла сама бабушка… Она провожала домой Оливию, поскольку предварительно две дамы устроили дегустацию привезённого южного вина. Надегустировались. Бабуля свежа, как цветущая роза, а тётка… Надо завтра забежать к ней перед работой, подлечить.

   Я представила бабушке Крея и Трикси. Все вели себя безупречно: второй наследник поцеловал ей руку, как положено по герцогскому этикету, Трикси тут же стала задавать вопросы о сортах столового и винного винограда, условиях его хранения и прочей виноградарской работе. Бабуля была польщена. Если она и заметила изменения в моей ауре, то ничем не дала этого понять.

   Беседа текла непринуждённо, я даже слегка расслабилась и подумала, что день был удачным. Только абрикосы остались у Паскаля, который их не ест. Не любит. Любит, возразило подсознание. Огонь тихо заворочался, согревая приятными воспоминаниями, но абрикосов всё равно было жаль.

   – …так что, абрикосы ему понравились?

   Оказалось, бабуля уже второй раз спрашивала о судьбе моих любимых фруктов. Я пожала плечами:

   – При мне он их не ел.

   – Непорядок, – посуровела бабушка. – Надо, чтоб ел. Волчок, собери еды для Паскаля. Кандис, ты плохо следишь за своим пациентом.

   Как-то она эти абрикосы всё же начаровала… Причём в расчёте на него, а не на меня, иначе спрашивала бы не о том. Какое счастье, что маг не ест абрикосы!

   А потом меня стали недвусмысленно выпроваживать из дома. Трикси, смекнувшая, что к чему, встала и заявила, что сходит со мной в лекарню.

   – Что ты, дорогая, я сама схожу с Кандис, – возразила бабуля, поправляя и без того безупречную прическу.

   – Тогда я провожу Трикси, – вскинулся второй наследник.

   Бардак пора было прекращать. Паскаля я всё равно увижу завтра, за ночь он никуда не денется. А там… на суточном дежурстве, глядишь, и удастся его уговорить подождать с выпиской.

   – Ужин пожарному магу отнесёт Волчок, – твёрдо сказала я. – Мне нужно узнать, свободна ли квартира мадам Препадье, так что Трикси пойдёт со мной. А ты, бабушка, расскажи Джеду про дедушку и его родню с Апернале.

   Возражать пытался только Крей. Остальные прониклись. Даже Волчок. Даже бабуля.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Утром я чуть не опоздала на летучку, а все потому, что Оливия никак не могла проснуться и открыть мне дверь. Лечить её пришлось едва ли не в коридоре. Хорошо, что я вспомнила про архивы жандармерии и попросила доступ для Трикси.

   По той же причине с Паскалем я увиделась только на обходе заведующего. КриКри сделал вид, что ничуть не удивился, когда пожарный маг очень решительно заявил, что чувствует себя полностью здоровым и хочет уйти из лекарни.

   – Это замечательно, господин Люмерье, но пока я не увижу результатов обследования, вы никуда не уйдёте, – вежливо ответил шеф. – Кандис, завтра утром доложишь.

   – Да, шеф, – я опустила ресницы, чтобы скрыть торжество. – За сутки мы проведём все возможные обследования.

   Услышав слово «сутки», Паскаль всё пытался поймать мой взгляд, но я упорно его отводила. КриКри привычно положил руку на грудь пациента и прикрыл глаза. Через полминуты он их открыл и с почти детской радостью выдохнул:

   – Рубца не будет! Кандис, как ты этого добилась?!

   – При активном участии пациента, – скромно ответила я. – Он владеет некоторыми методиками оздоровления, о которых…

   – Поздравляю! – КриКри экспрессивно схватил ладонь моего мага и крепко пожал. – Вы достигли редчайшего успеха!

   – Кандис меня спасла, – покачал он головой, энергично отвечая на рукопожатие. – Я не мог её подвести.

   Даже сквозь опущенные ресницы я чувствовала его взгляд, вот только не могла понять – играет он сейчас или говорит искренне.

   – Пожалуй, я не буду возражать против досрочной выписки, – будто невзначай заметил шеф. – Кандис сегодня на сутках, как раз будет время оформить бумаги. Если, конечно, ничего не случится, – добавил он нашу привычную оговорку.

   – А я могу рассказать о своих, как вы говорите, методиках оздоровления, – предложил Паскаль.

   – Чудесно. Тогда мы зайдем после обеда и всё решим, – ответил довольный КриКри.

   Шеф развернулся к выходу, я же, наоборот, сделала шаг к Паскалю. Он взял мою ладонь и поднёс к губам, я тихо шепнула, что скоро забегу, с трудом удерживаясь от желания растрепать его волосы.

   – Сутки? – спросил он, отпуская руку.

   Я кивнула и побежала вслед за КриКри.

   День потёк своим чередом. После обхода я заполняла карты, осматривала вновь поступивших – к счастью, все лишь с кризами, – раздавала назначения младшим лекаркам дневной смены. Паскаль, чтоб не скучал, сразу был отправлен в лабораторию – пусть там сделают всё как надо.

   Ближе к обеду, когда основные неотложные дела были завершены, я заглянула к шефу.

   – Господин Люмерье – на редкость здоровый человек, – заявил он, едва я успела прикрыть за собой дверь. – Я сделал запрос по месту его работы, медкарта – идеальная.

   Я чуть не хлопнула себя по лбу – сама ведь хотела это сделать! Посмотрев ответ из медчасти Корпуса быстрого реагирования, пожала плечами. Да, идеально, но никто не знает, что было раньше…

   – Пообедай и сходим к нему. Послушаем, что скажет про свои методики.

   Я быстро рассказала про хинскую гимнастику и гармонизацию энергетических потоков. КриКри стало любопытно, но на обед он меня отпустил.

   В ординаторской я встретила… Волчка. Накануне они с Паскалем нашли полное взаимопонимание, и, чего я уж совсем не ожидала, абрикосы вернулись ко мне в сумке фамильяра.

   – Он обойдётссся, сссам сссказал, – прошипел шатья. – А ты – ты их любишшшшь.

   Бабушка только головой покачала. Я даже подумала, что она всё же не магичила с фруктами.

   Сегодня, видимо, Волчок принёс пожарному обед.

   – Сссама-то поешшшь, – возмутился фамильяр. – Утром ничего не взяла!

   Я собиралась в столовую, но, раз уж так вышло, зачем отказываться. Пока я жадно глотала благоухающий на всю ординаторскую овощной суп с сырными гренками, Волчок сообщил мне последние новости. Бабушка отвела Крея к Трикси в библиотеку, после чего все должны были навестить Оливию. Он, Лелюгрин, как обычно, взял на себя самое трудное – обеспечивать нас провиантом. И выдал мне два контейнера с котлетами и тушеной цветной капустой. На сладкое мне предлагались пирожки с персиками.

   – Паскаля покормил? – спросила я с набитым ртом.

   Шатья согласно махнул хвостом и развернулся к двери. Спустя неуловимый миг его облик «потёк», и за дверь выходил уже молодой мужчина не слишком выразительной внешности в зеленом халате и брюках. Как раз такой, какой ни у кого в лекарне не вызовет удивления, а потом сразу забудется. Во дворе он появился уже в любимом кошачьем виде. Я проводила его взглядом, доела последний пирожок и решила, что успею забежать к своему магу.

   Паскаль стоял у окна, тоже, видно, провожал Волчка. На звук моих шагов он обернулся стремительно, я не успела и охнуть, как оказалась в его объятиях. Внутри что-то тонко завибрировало, будто струна под умелыми пальцами настройщика. Странное чувство, когда не нужно слов, нет мыслей… Хочется лишь принимать объятия и в ответ прижимать к себе изо всех сил…

   – Кандис, можно мне… – прошептал маг над ухом.

   Я судорожно зажмурилась и затрясла головой. Скоро придет КриКри! Отпускать его не хотелось, но… Я вполне отчётливо ощущала растущий интерес мага, и это было очень приятно, только не вовремя…

   – Я просто хотел узнать… – начал он снова, едва я решила быть благоразумной и поскорей отстраниться.

   Отстраниться Паскаль не позволил, осторожно поцеловав в висок возле уха. Я замерла, а потом выпалила:

   – Да. Нет! Не скажу!

   – Я веду себя как дурак, – вздохнул он. – Это потому, что рядом с тобой невозможно думать ни о чём… кроме…

   Я тоже вздохнула. Ведь не девчонка в период гормонального буйства, но глупею на глазах. Стихии радостно зашевелились, почуяв ослабление контроля. Мне надо было опустить голову, но я сделала ровно наоборот, успев заметить, как расширились его зрачки, а потом…

   Потом нас снова затянуло в огненно-водную воронку. Сладкий-сладкий поцелуй… Реальность исчезала, растворяясь на периферии, а в центре были я и он. Огонь дарил тепло и свет, Вода