Оглавление
АННОТАЦИЯ
Грустно вздыхая, провинциалка-Юлька Воронцова смотрела в темное окно. Как сделать этот блистательный столичный город своим, родным, домашним по-настоящему прирученным? Весенний вечер становился еще темнее, его прозрачная сиреневость сменилась темно-лиловым, потом фиолетовым цветом апрельской ночи. Зажигались лимонные и апельсиновые огни в окнах домов напротив.
И вдруг Город Стейн-Петерсбёрг скользнул в комнату домашним уютным котом, с апельсиновыми огоньками глаз и шерстью всех оттенков сиреневого, лилового и фиолетового. Город-кот подставил ей мягкую спину и заурчал моторами всех автомобилей, зашипел дверями всех автобусов, трамваев и поездов метро. Это был её Город. Она выстрадала его и приняла в сердце свое. И он стал её родным городом, даже в большей степени, чем тех, кто в нем родился.
ГЛАВА 1 Эль Кантэ
Юлька мечтала о любви. В детстве, играя очаровательных принцесс в пьесах-сказках старшей группы, в отрочестве, танцуя на школьных вечеринках, в университете, готовясь к нескончаемым тестам и экзаменам, она продолжала мечтать.
Кто был виноват, что в её пушистой голове появилась такая странная мечта?
Этого вопроса не было в её мыслях. В них навечно застрял совсем другой вопрос: кто станет её принцем?
Юльку не привлекали озорные мальчишки-одноклассники, не интересовали грубые, некрасивые однокурсники. Её принц не мог быть на них похожим.
И сейчас она представляла загадочного синеглазого блондина в белом свитере и в черных джинсах, пытаясь ухватиться за ручку двери. Эти нехитрые фантазии добавляли в жизнь девушки каплю счастья, такого необходимого и почему-то недостижимого.
Изогнутая металлическая загогулина не давалась вруки. В правой – Юлька держала пачку книг, в левой – сразу три пакета. А еще упиралась в ребра серебристая сумочка, закинутая через плечо. И что делать? Не на грязный же пол ставить покупки? Хоть в зубы бери пакеты.
Звонок заполнил весь коридор первого этажа университетского здания нестерпимо громкой трелью, а Юлька всё еще была за дверью аудитории номер два. От неожиданности она разжала пальцы правой руки, и объемные тома упали на ноги подскочившему к аудитории человеку. Он прошипел что-то и распахнул створки перед Юлькой. Она придерживала дверь коленом, пытаясь поднять книги с чужих ботинок, забрызганных весенней грязью, и войти до появления преподавателя.
Но незнакомец тоже резко нагнулся, чтобы помочь ей, и они стукнулись лбами: от невыносимой боли потемнело в глазах. Юлька вскрикнула и уронила пакеты, только серебристая сумочка болталась на плече, касаясь затоптанного студентами пола. Потирая шишку на лбу правой рукой, незнакомец галантно подал Юльке ладонь левой.
–Простите,–выдохнула девушка, взглянув на синеглазого блондина в белом свитере, но… в коричневых джинсах.
Он вызывал восхищение открытой улыбкой, сияющими глазами, всем своим обликом самого обыкновенного прекрасного принца.
У Юльки задрожали ладони, сердце затряслось заячьим хвостиком. Она словно во сне не смогла положить руку на ладонь незнакомого принца, а вместо этого начала собирать противно шуршащие пакеты, рассыпавшиеся по полу книги, тереть испачканную сумочку рукой. А он не взял ни одной, даже самой тонкой книги, и, молча, проскочил мимо девушки, больше не придерживая створки.
Юлька даже всхлипнула от боли и огорчения, почему он не помог? Она не понравилась этому необычному незнакомцу? Или он не знал, что за зверь такой обыкновенная вежливость? Ну, кто-нибудь е` выручит сегодня?
Она дождалась. Но совсем не того, о ком мечтала! Дверь перед Юлькой, собравшей кое-как все вещи, открыл преподаватель языкознания Ришильев Игорь Николаевич. В студенческом обиходе кардинал Ришелье, так его называли из-за фамилии и большого влияния на декана, на самом деле и на ректора, но об этом студенты не знали.
–Вы продавать сюда что-то пришли? – придержал он Юльку, которая хотела прошмыгнуть на свое место, на последней парте у третьего окна. – Что есть в вашем ассортименте? Бижутерия, парфюмерия, пищевые добавки?
–Не-э-э-эт ничего,–щеки Юльки стали вишневыми, уши запылали предостерегающими огнями светофора.
–А зачем тогда столько всего? Переезжаете? – Ришелье смотрел на неё из-под позолоченных дорогих очков, его улыбка была милой, асам он казался таким симпатичным профессором из жюльверновского романа, гениальным, рассеянным и добрым.
Ага!
Как же?
Язвительность кардинала была такой неуемной, что легенды о его ироничных замечаниях передавались от курса к курсу.
– Да,– пробормотала Юлька, она знала, что Ришелье попытается устроить представление и обсмеять опоздавшую студентку, поэтому ответила непредсказуемо и невежливо, вырвалась, ускользая от обаятельного с виду и язвительного на самом деле преподавателя на свое место.
Ришелье еще постоял секунду – другую, озадаченно рассматривая наглую девушку из-под очков, а потом молниеносно переместился к её парте. Юлька уже рассортировала вещи: пакеты сунула под парту, сумку повесила на спинку стула, книги разложила на парте.
–Подумать только! – Ришелье взял самый толстый том и оглядел замершую в предвкушении представления аудиторию.
Три группы четвертого курса из-за какой-то ошибки в расписании собрались вместе на его лекции. Каждый студент мечтал, чтобы язвительный кардинал его не заметил.
–На филологическом факультете читают книги?! – продолжал Ришелье глубоким красивым голосом. – И что же предпочитают студентки филфака в этом учебном году? – спросил он, брезгливо двумя пальцами открывая книгу. – «Мечтая о любви» Эль Кантэ.
Паузы кардинал держал лучше, чем какой-нибудь актер с мировым именем. Студенты вытянули шеи, гадая, что скажет Ришелье? У Мишки с соседней парты рот приоткрылся от любопытства, у обернувшейся Аниглаза опасно увеличились. Любопытство шло рука об руку с трусостью. Заступиться за однокурсника –ни за что, повеселиться над попавшим под прицел профессорского юмора–с удовольствием.
–Не самый плохой выбор. С вас рецензия на книгу в качестве наказания за опоздание,–после долгой паузы Ришелье аккуратно положил пухлый том на крышку парты.
Юлька, выбравшая «Мечтая о любви» из-за созвучного её мыслям названия, посмотрела на преподавателя. А ведь он не старый совсем. От силы тридцать лет, хоть и седина была в русых волосах, но серые глаза молодо блестели. И никто никогда не слышал про существование мадам Ришелье. Ну, да, он был кардиналом во всём. И влюбиться смог бы только в королеву. Или… в императрицу?
–Больше не опаздывайте! – опять перед ней стоял лощеный холодный и застегнутый на все пуговицы серого безукоризненного костюма профессор.– Точность – вежливость…
–… королей! – давно спевшимся хором ответили студенты, с радостью понимая, что легко отделались на сегодня.
Юлька пыталась записывать самое главное из запутанной и сложной лекции, изредка поглядывая на слайды с таблицами и портретами столпов мирового языкознания. Мысли её улетели к серому нахмуренному небу, темному весеннему утру. На её счастье, дождя не было, а то бы книги, купленные по дороге в любимом магазинчике «Точка, точка, запятая», пострадали бы еще больше. А так она обтерла их кожаные и лакированные бока сухой салфеткой, и чистенькие тома весело заблестели под электрическим светом шаров-ламп.
Аудитория казалась мрачной из-за неяркого освещения, желтые стены словно потемнели до цвета горчицы, коричневый пол в тусклом свете казался черным, а синие парты и зеленая доска выглядели декорацией к старинным фильмам о школе.
–Рецензию напишете по образцу,–бесшумно возникший перед девушкой Ришелье положил на парту визитную карточку,–на этом сайте прочитаете примеры,–подчеркнул он розовым ногтем буквы электронного адреса.
Звонок расколдовал Юльку, статуей застывшую перед мрачно хмурившимся преподом.
Он ушел, а девушка, судорожно запихивая визитку в сумку, опять уронила книги. Их поднял тот самый блондин в белом свитере. Теперь Юлька сумела разглядеть, что его коричневые брюки не джинсовые, а кожаные. И весь он словно светился удивительным обаянием. Её сердце снова забилось быстрее.
–Я новенький,–сказал парень, потрогав синеющую шишку на лбу,–из столицы перевелся.
Язык предал Юльку, она смогла только кивнуть. А студент, у которого она не успела спросить, как его зовут, уже вышел из аудитории.
–Какой симпатичный! Узнала, как его имя? – с верхних рядов спускалась Лянка.
–Не спросила,–буркнула Юлька, хватая все вещи и поспешно покидая аудиторию.
Лянку она недолюбливала, слишком бойкой и удачливой была однокурсница. Симпатичные студенты старших курсов так и вились вокруг Лянки, не замечая застенчивую Юльку.
Юлька побрела к расписанию. И о чудо! Несколько преподавателей заболели, и листок временного расписания радовал одной парой, которая уже прошла.
Такое счастье случалось раз в семестр, поэтому Юлька решила уехать прямо сейчас домой, почитать, подумать, зайти на сайт с книжными новинками.
Рецензия занозой впилась в мозг, пытаясь испортить настроение, но Юлька отмела все домашние задания и заботы, застегнула легкую курточку и выскочила из университета.
Ветер подхватил девушку, завертел, словно серебристую легкую обертку от шоколадки, забрался под воротник, казалось, он продувает её тонкое тело насквозь. Но Юлька не могла на него сердиться, весенний задорный он был её другом и спутником всех одиноких прогулок, ласковый и дурашливый, ветер для неё выглядел, как тоненький светловолосый подросток с зелеными яркими глазами. Представляя теперь его мальчиком в серебристой курточке и ярко-синих джинсах, Юлька налетела на новичка в коричневой расстегнутой куртке.
–А я жду тебя, не знаешь, какое-нибудь кафе поблизости? Я читал книги Эль Кантэ, могу поделиться впечатлениями,–неохотно выпуская Юльку из объятий, проговорил новичок.
–Я Юлька, кстати,–стараясь говорить внятно, борясь с заплетающимся от волнения языком, сказала девушка. – Кафе? Есть тут неподалеку очень уютное «Рыжий кот». А как тебя зовут?
–Александр, зови Алекс,–взял он на этот раз все её пакеты, а книги засунул в свою сумку. – Всё равно провожать, у твоего подъезда и отдам. Веди в «Рыжего кота»!
Она согласилась, помедлив для приличия, которое хотелось запихнуть как можно дальше в один угол с хорошим воспитанием, подсказывающим, что не стоит разговаривать с незнакомыми студентами.
В этот серый, ветреный день девушке хотелось прыгать и петь, потому что вот он– прекрасный принц стоял перед ней, прижимая её вещи к дорогой куртке. Юлька отбросила недоверие, настороженность и пошла по тротуару, показывая дорогу в кафе, она выбрала нарочно самую длинную.
Они шли медленно по городу, шумному и грязному, ранняя весна весь март то вьюжила, то лила дождевые слезы, не собираясь баловать горожан теплом и солнцем.
Юлька смотрела по сторонам, глазами столичного жителя. И город казался ей маленьким, смешным, нелепым, но у неё не вышло долго глядеть на него с точки зрения чужака, ведь город был таким родным, что защемило сердце.
Деревья еще голые, черные, казались темнее из-за того, что с растрескавшейся коры стекали капли прошедшего ночью дождя. Тополя, липы и клены переплелись тонкими ветвями, словно в лесу. На ветках дрожали капли, как слезы на ресницах.
Юльке пришлось выйти на тропинку ближе к дороге, чтобы рассмотреть за деревьями серую полосу асфальта.
Алекс не обратил внимания, что они оба будто выбрались из леса в город, пройдя университетский парк наискосок и шагнув на тротуар, параллельный широкому проспекту. Движение было двусторонним. Дорогих автомобилей, сделанных под старину и очень модных сейчас в столице, попадалось мало. И совершенными диковинками выглядели черные и рыжие электронные кони, запряженные в изящные кареты. Такие экипажи попались им только трижды.
Многоэтажки сменялись двухэтажными домами, а посредине улицы пристроилась белоснежная изящная часовенка светлого чудотворца с пятью золотыми луковичками и золотыми спицами–лучами света на каждой.
«Сотвори чудо»,–попросила Юлька.
По золотой спице, венчающей луковку, скользнул солнечный луч, словно светлый улыбнулся глупенькой девчонке, умоляющей о сиюминутной милости и не понимающей, как важно попросить у света о бессмертии души.
Город будто бы не замечал девичьих страхов и радостей, он жил, шумел, громыхал и работал, совершенно случайно попадая в такт биения сердца Юльки.
Тренькали и шипели новенькие желтые трамваи, хлопали дверцы синих и белых маршруток. Толпа казалась морскими волнами, то накатывающимися на тротуары, то исчезающими в автомобилях и каретах. Вот еще пара электронных коней, рыжих, с золотистыми гривами, пробежала мимо, выбивая копытами белые искры из черного асфальта.
Юлька посмотрела на Алекса, он ничего вокруг не видел, глядел только под ноги, о чем-то сосредоточенно думая. Ему был неинтересен её город, большой и безнадежно провинциальный, не столичный. В столице Юлька не была ни разу.
–Алекс, ты родился в Стейн-Петерсбёрге? – не удержалась Юлька от вопроса, ветер кинул в неё рассыпанными на земле белыми бумажками, а потом закружил белые обрывки, словно в вальсе.
–Да,–просто ответил юноша, качнув головой, будто отбрасывая свои мысли и заметив, наконец, танцующие бумажные лепестки. – Словно последние снежинки,–сказал он, улыбнувшись.
Бумажки-лепестки взметнулись вверх и просыпались колкими снежинками на крылечко кафе.
Самая длинная дорога закончилась.
–Пришли, вот это кафе, о котором я тебе говорила,–сказала невпопад Юлька, сворачивая в узкий переулочек.
И снова, будто чужими глазами посмотрела на стеклянную дверь кафе, на табличку: «Рыжий кот». Изящный силуэт кота блеснул рыжей медью на красной кирпичной стене в осторожных лучах солнца.
Серые облака были побеждены. Солнце отвоевало кусок синего ясного неба. И сейчас ветер гнал обрывки серых полчищ на север, они бежали, как крысы от игрушечной сабельки Щелкунчика. Алекс пропустил Юльку вперед, вежливо придержав дверь.
Внутри стены были тоже из красного кирпича. Огромные фотографии рыжих котов смотрелись на стенах великолепно. Мурлыкнув, потерся об их ноги живой рыжий кот, спрыгнувший со стойки.
Юлька погладила кота, тот благосклонно посмотрел на неё зелеными яркими глазами. Но официантка унесла кота, пробормотав вошедшим какое-то равнодушно-вежливое приветствие.
Юлька и Алекс сели на высокие круглые стулья с длинными спинками за блестящий рыжей медью узкий столик у широкого окна, и Алекс, посмотрев на Юльку внимательно, сказал:
–Я должен признаться…
–В том, что ты не читал книгу? – договорила она за него, насмешливо блеснув глазами.
–Нет, читал, и Эль Кантэ меня представили однажды, и ты его отлично знаешь, но мне нужно поговорить с тобой о других очень важных вещах,–Алекс смял синюю салфетку, потом расправил, словно не зная с чего начать.
Всё так просто было, когда он прочитал её личное дело. Холодок – вестник удачи, прошелся по спине. Еще утром Алекс был уверен, что всё пройдет великолепно. Сомнения настигли его, когда он столкнулся с девушкой лбом. Он нарочно не стал ей помогать, чтобы удивить её, чтобы она думала о нем на занятиях. А потом дождался на улице, уже чувствуя неуверенность и неприятные сомнения в собственной удачливости сегодня.
Теперь, когда девушка сидела напротив за столиком самого обыкновенного кафе, он не знал с чего начать разговор. Её личное дело он помнил наизусть. На красной папке было напечатано крупно:
«Юлия Сергеевна Воронцова». Над именем красным маркером было написано от руки: «Не напугать! Ничего не знает о магии! Уровень– белый!» Это значило, что девушка не представляла, в каком мире она живет на самом деле.
Нет, на уровне обывателей она слышала, что есть гадалки, колдуны, астрологи, но это были шарлатаны, жулики, неприятные лживые люди, наживающиеся на чужих бедах и неприятностях. Истинный мир Великой Славянской Империи ей откроется сегодня, и не до конца, а постепенно, по чуть, чуть.
На фотографии, приложенной к делу, лицо девушки было выразительным, но некрасивым. Сейчас напротив Алекса сидела и радостно улыбалась красавица.
Длинные серебристо-русые волосы, серые глаза и белая кожа славянки – все черты по отдельности были самыми обыкновенными. Но душа девушки сияла в глазах, освещая её нежное лицо и ладное тонкой тело, делая девушку притягательно красивой. Брови, ах, какие у неё были брови, тонкие, темные, словно нарисованные старательным портретистом волосок к волоску. Она облизала пухлую нижнюю губу, потом язык коснулся верхней, такой яркой, изящно очерченной.
Нервничала? Со временем она научится быть спокойной. Сил на вот такое детское ерзанье на стуле у неё не будет.
На изящном небольшом носе никогда не могло быть веснушек. А пушистые темно-русые косички до пояса хотелось распустить, чтобы пышные локоны волной легли на её худенькие плечи.
«Вервольф бесхвостый!»–с горечью подумал Алекс, понимая, что магия девушки начинала действовать на него непредсказуемо и неумолимо, подминая, подчиняя, уничтожая его волю.
Алекс поправил приколотый к воротнику куртки амулет, ему надо было умыться холодной водой, чтобы хотя бы начать непринужденную беседу. Магия девушки была собрана в бутон, который распустится, если всё будет хорошо. Но Алекс–маг – охотник из департамента магии, чуял силу девушки уже сейчас.
–Я руки помою, подожди меня, закажи, что захочешь! – выпалил он и убежал за дверь с нарисованной криво синей буквой «м», будто за ним гнались сотрудники ИнКа.
Парней из ИнКа всё чаще называли инквизиторами, уже не в шутку, а всерьез.
Алекс сунул голову под включившуюся от его движения воду. От ледяной воды он кое-как пришел в себя. Начальство намекало, что ему нужен помощник, но Алекс – лучший в столице охотник за необычными магами, работал один и намеков не замечал. Теперь подумал, что зря. Надо будет присмотреть толкового мага в партнеры. Он помотал головой, прогоняя минутную слабость, и побрел назад.
–Что будем есть? – Алекс вытер голову платком, он знал, что с мокрыми кудрями выглядят сногсшибательно, с точки зрения юных девиц.
Он был так светло обаятелен, что ему дали рабочий ник: «Прекрасный принц».
–А я почему-то подумала…–девушка сидела за пустым столиком, сминая в руках крошечную пачку влажных салфеток.
–Что я сбежал? – Алекс улыбнулся и подозвал официанта, высокого рыжего юношу в алом жилете, в белой рубашке и черных брюках, с приколотым к жилету значком-силуэтом рыжего кота.
Юлька улыбнулась и заказала недорогое привычное: блинчики с малиновым вареньем, пломбир в шоколаде, кофе. Алексу хотелось выпить рюмку водки, но он выбрал салат из фруктов и воду.
Вот как такой девчонке сказать, что через две недели, её жизнь… ну, не закончится, нет, а станет ужасной? Алекс выпил целый стакан противно теплой газированной воды и задохнулся от пузырьков, рванувшихся обратно через горло и ноздри.
И этот из ИнКа, которого он встретил утром, смотрел так непросто с намеком из-под позолоченных очков: не сломай девушку.
Девушка была видящей. Точнее сказать, такой она станет в день рождения, в двадцать один год. У каждого видящего свое время созревания, кто-то начинает в пятнадцать лет, кто-то в тридцать, а Юлия Воронцова должна пройти жестокое крещение в день совершеннолетия.
ИнК пересчитывал видящих каждый год, но их становилось только меньше. Некоторые были сломаны, другие погибли, третьи наложили на себя руки. В империи оставалось двадцать видящих магов.Юлька станет двадцать первой. «Очко,– министр по связям магов с людьми положил юлькино дело на стол Алекса, бросив,–не навреди».
Первая ступень видящего – возможность воспроизвести любые события прошлого, рассмотрев ткань мироздания. Вторая–надорвать нити, связывающие настоящее с прошлым, не давая чему-то ужасному свершиться. И третья – изменить ткань мироздания в прошлом, повернуть поток, куда будет нужно. Видящие и вообще на людей были мало похожи, а на третьей ступени это уже были создания, к людям отношения не имеющие.
Алекс поболтал стакан с водой на донышке:
–С чего начать?
Его накрыло странное чувство, что не выйдет ничего.
–С Эль Кантэ,–улыбнулась Юлька,–ты его, правда, знаешь?
–Я лично с ним знаком, честное слово,–Алекс, отвел взгляд от недоверчивой гримаски на лице девушки, внезапно вспомнилось лицо председателя ИнКа, очкастого Эль Кантэ, и спину продрали мурашки. – Это ваш профессор языкознания!
–Не может быть! – выдохнула Юлька.
–Почему же? – улыбнулся её вытаращенным глазам Алекс.
Скромный профессор языкознания, провинциальный чиновник, Ришильев управлял из этого милого провинциального городка Верьска всем имперским ИнКом–крепкой командой магов и людей. Инспекционный Комитет постепенно стал контролировать все сферы, связанные с магией. ИнК завоевывал всё новые и новые полномочия и был связан с международным комитетом Равновесия. И за созреванием видящих эти из ИнКа следили с особенным вниманием. Магию в Империи не скрывали, просто не кричали о ней на всех углах. Про магическую оппозицию думать не хотелось. Даже ИнК был бессилен против союза самых странных магов империи.
–Знаешь, Юля,–Алекс заговорил тише, нужного эффекта не получалось из-за пузырьков, вырывающихся из горла и ноздрей, заставляющих его икать, тогда он сделал паузу.
Девушка притихла.
–Мир немного не такой, каким ты привыкла его видеть,–Алекс справился с пузырьками, икотой и волнением одновременно,–Великий Император–Питер, однажды повернувший ход истории в другую сторону, не хуже иного видящего мага, привез из чужих стран не только ученых и мастеров. Он привез в нашу Империю магов.
–А,–рассмеялась девушка,–и ты сейчас достанешь для меня письмо из Штогвартса, так же легко, как фокусник–белого кролика из своей шляпы?
–Штогвартс? – Алекс забавно икнул. – Слышал я что-то такое, вроде бы, –он помахал неопределенно рукой,–но не уверен, что Штогвартс этот существует на самом деле. Хотя, всё может быть. Дальние страны, будто чужие души–потемки. Вот смотри,–Алекс вытянул из сумки книгу Эль Канте, открыл посредине и прочитал:
–Я вызвал почту фэйри, нажав на зеленую кнопку браслета связи.
Алекс оттянул манжету куртки, завернул вверх рукав свитера и нажал зеленую кнопку на серебристом узком браслете, а книгу пододвинул к Юльке. Она читала про ушастого почтальона- фэйри, когда напротив столика возник высокий настоящий фэйри, с изящно изогнутыми кончиками ушей, светловолосый, в серебристом плаще. Определить, кто фэйри: юноша это или девушка, было невозможно.
–Крылатая почта фэйри к вашим услугам,–протянул он в сторону Алекса узкую трещотку-палку с колесиком и тонкой металлической пластинкой внутри.
На трещотки записывались слова на языке фэйри и на русском.
–Сообщение министру по связям с немагическим обществом: я рассказываю видящей о магии в Империи,–сказал Алекс сначала по-русски, потом на щебечущем языке фэйри.
Их язык слегка напоминал китайский.
Колесико завертелось, превращаясь в серебристую полоску.
Фэйри кивнул и исчез, осыпав черный блестящий пол кафе цветочной радужной пыльцой.
–Это розыгрыш? – спросила Юлька, резко захлопнув книгу.
–Я же открыл на первой попавшейся странице, никакого розыгрыша нет, –улыбнулся Алекс,–Эль Кантэ описывает мир магов, который соседствует с миром обыкновенных людей, с документальной точностью. Основой его детективов стали некоторые дела ИнКа, но обыкновенные люди думают, что у писателя буйная фантазия.
–Глупый розыгрыш,–девушка побледнела и отодвинула недоеденное мороженое так резко, что несколько бело-черных капель упало на блестящий столик.
– Говорю тебе, это совсем не розыгрыш, –улыбнулся Алекс. – И ты невольно угадала главное, Юлия Воронцова, ты – часть нашего магического мира, хотя никакого письма я не привез, но пришел за тобой, потому что ты–видящая.
У Юльки выпала из пальцев ложка, которую она вертела, слушая его. Ложка звякала по столу, глаза Юльки расширились, лицо стало еще бледнее. Девчонка испугалась, и, не отрываясь, смотрела на ложку, будто та могла превратиться в бородавчатую толстую жабу.
Алекс помотал головой. Всё-таки онпоторопился.
–Ничего страшного в этом нет,–чем больше боялась девушка, тем спокойнее становился Алекс. – Ты поедешь в столицу в гильдию видящих мастеров. Тебя представят императору и его семье.
–Я требую, чтобы ты показал мне драконов, раз уж я видела живого эльфа,–проговорила Юлька уверенно, но он заметил, что её губы задрожали, а взгляд всё так же упирался в треклятую ложку.
–Правильнее говорить «фэйри». А личные ездовые драконы есть у императора и нескольких великих князей. Обыкновенным людям не положено кататься на волшебных ящерах,–Алекс исподлобья посмотрел на девушку,–ты уж не шутить ли со мной вздумала?
–Нет. Это ты шутишь и как-то зло и глупо. И главное: непонятно зачем?–Юлька сникла и сжалась, будто свет её души померк.
Если у неё и были крылья, то Алекс безжалостно смял их, рассматривая чудесный узор.
–Правда не всегда приятна и красива. Лучше вспомни, не происходило ли недавно с тобой странных совпадений? – Алекс непринужденно перевел разговор на интересующую его тему.
–Было,–выдавила Юлька,–я не успевала на экзамен и пожелала, чтобы преподаватель опоздал, а он…–девушка качнула головой.
–Он живой? – не смог выдержать паузы Алекс.
–Сломал ногу,–Юлька смотрела в вазочку с мороженым,–это сделала я?
–Я наведу справки. Очень может быть,–обрадовался Алекс.
Если магическая энергия уже искала выход и нашла самую крошечную лазейку, созревание будет проходить легче, или это всё-таки удачное совпадение? И преподаватель поскользнулся сам?
–Твой день рождения через две недели, за это время нам нужно подготовиться,–сказал Алекс, заглядывая в браслет.
Ему придется поговорить с Эль Кантэ о сломанной ноге преподавателя, а номер телефона профессора был записан в браслете.
– Мы выедем в столицу сегодня через несколько часов, в университете я всё уладил, с твоим отцом поговорю сейчас,– продолжал он, набирая номер Эль Кантэ.
Юлька была по-прежнему стерто сникшей. Ей не хотелось никуда ехать с незнакомым парнем, который, оказывается, заинтересовался ею из-за служебного задания. Вот тебе и Прекрасный принц!
–Документы покажи,–сказала Юлька тихонько, надеясь, что у него нет удостоверения, он–самый обыкновенный жулик, а ушастый эльф ей привиделся.
–Департамент магии,–Алекс протянул ей кусок пластика с фотографией и печатью.
Медведь с секирой на плече выглядел совершенно живым на гербе государственной печати Империи. Юльке даже показалось, что медведь лукаво подмигнул ей черным крохотным глазом.
–Теперь веришь мне? Тогда едем к тебе домой, необходимо поговорить с твоим отцом,–Алекс слушал длинные гудки в трубке.
–Зачем? – спросила Юлька, прислушиваясь к унылым гудкам.
–Отец тебя отпустит со мной. Вещи соберешь,–Алекс наконец услышал в трубке холодный голос Эль Кантэ.
–Добрый день, профессор, я по поводу Юлии Воронцовой,–заговорил Алекс, стараясь не выдать голосом своего волнения.
–Мы с вами уже беседовали сегодня,–Эль Кантэ был холоден, словно все ещё не растаявшие снега Аляски.
–Она призналась, что воздействовала на преподавателя, тот сломал ногу. Вы провели расследование? Это правда? – Алекс покосился на дрожащую Юльку.
–Это, конечно, не ваше дело, – надменно произнес Эль Кантэ, добавив самым официальным тоном, –но должен сообщить вам, что проведенное нами расследование показало отрицательный результат. Пока видящая Воронцова ни разу не проявила своих способностей.
–Вот как,–Алекс вздрогнул, это было плохое известие,–благодарю вас,–пробормотал он церемонно, словно на приеме у императора Александра Четвертого.
–Будьте осторожны. Девушка с огромным потенциалом,–заговорил вдруг нормальным человеческим тоном Эль Кантэ,–и передайте ей от меня пожелание удачи и что я жду рецензию на книгу.
Он отключился, а Алекс вскочил, оставил под салфеткой деньги и потащил Юльку к выходу, размышляя на бегу, не слишком ли он был груб с ней сегодня.
– Что он сказал? Это не я? – пролепетала Юлька.
–Нет. Ты не при чем. Он пожелал тебе удачи и велел писать рецензию. Будешь собираться, книгу не забудь,–вскочил в уходящий автобус Алекс, впихнув Юльку впереди себя.
–Рецензия? Мне показалось или ты сказал, что Эль Канте – это наш Ришелье? – тихо спросила Юлька, её глаза опять смешно расширились. – Или мне всё привиделось? Как и этот странный человек с ушами эльфа?
–Какой еще Ришелье? – запутался в словах Алекс, подталкивая девушку к свободным креслам.
–Преподаватель по языкознанию–профессор Ришильев, его прозвище в нашем университете – Ришилье,–уточнила Юлька, плюхаясь на сиденье. – И ты не спросил, где я живу. Ты что знаешь?
Она задрожала еще заметнее.
–Конечно, знаю, –ответил Алекс, пристраивая на второе сиденье её и свою сумки. – Точно Ришильев, Эль Канте – псевдоним.
–А я не поверила ни ушам, ни глазам,–вздохнула Юлька.
–Зря,–буркнул Алекс,– ни твои глаза, ни твои уши не врали.
Дальше они ехали молча. На обочинах еще белел снег. Но на черных голых деревьях уже набухли почки. Когда появятся листья, Юлька станет видящей.
«Хорошо бы всё получилось!»–пронеслось в голове Алекса.
Три остановки автобус проехал минут за десять.
Тащивший сумки Алекс шел за Юлькой, дом к которому они свернули, был самой обычной девятиэтажкой. Они скользнули в приоткрытую дверь подъезда, девушка позвонила в квартиру номер двенадцать на первом этаже.
Им открыл, не спрашивая, кто там, высокий седоватый мужчина. Он был немного похож на девушку.
–Юлия должна уехать в столицу. Там её ждет глава гильдии видящих магов. Вы, конечно, знали, что однажды это произойдет? – эти простые слова, сказанные Алексом на пороге после короткого «здрасьте», превратили статного высокого отца Юльки в согнутого горем старика.
–Да, да, да,–суетливо забормотал он, – меня предупреждали несколько раз, что… что…–он не смог договорить, молча обхватил Юльку руками, прижал к себе так сильно, что у неё что-то хрустнуло внутри.
А он не заметил, как не увидел её стеснения перед Алексом. Хоть и не кавалер, но красивый парень, а папка, шмыгающий носом, вздрагивающий и несчастный, торопливо перебирающий её документы, её одежду, вытаскивающий из стопки белья кружевные трусики, смешные бюстгальтеры в горошек, вел себя неприлично странно.
Юлька осторожно отобрала у отца свои вещи, сложила всё необходимое в рюкзачок, сунула документы в кармашек, не забыла и крошечную любимую серебристую сумочку на длинном ремне, положила сверху одежды купленные сегодня утром книги. Казалось, она покупала их год назад.
И только тогда повернулась к отцу.
Он сидел на краешке стула, губы растянула жалкая улыбка человека, у которого отобрали всё в один миг. Сердце Юльки от жалости к нему затрепыхалось, заставляя броситься, обнять, вжаться в него до того самого хруста.
–Папка, ну, что ты родной мой, я звонить буду, я же не умерла, а ты так огорчился, будто меня уже и на свете нет…–залепетала Юлька, вдыхая такой родной горьковатый запах табака, мятный – крема после бритья, терпкий–одеколона,–отпусти меня,–шепнула она ему на ухо.–Я вернусь. Обещаю тебе.
–Маша тоже обещала,–едва слышно ответил отец, еще крепче сжимая Юльку,–больше я её и не видел никогда.
Он коснулся шершавой щекой нежного лица Юльки, неловко ткнулся холодными сухими губами в её нежные теплые губы.
«Только бы не начал пересказывать историю маминого исчезновения в столице, тогда мы никогда не уедем»,–подумала с ужасом и стыдом Юлька.
–А! Еды надо в дорогу собрать! – привскочил отец над стулом.
–Не нужно,–покачал головой Алекс,–до столицы пара часов, там я Юлию накормлю. У нас отличные кафе на каждом шагу.
–Да, да, да,–пробормотал отец, покачиваясь в такт словам из стороны в сторону.
Казалось, он не понимал, что ему говорят, и отвечал на свои мысли, а не на чужие слова.
Юлька всегда чувствовала, что её строгий папа любит её, но не думала, что так сильно.
Она ощутила себя самой дорогой дочерью, самой драгоценной на свете, и её уверенность в необходимости отъезда поколебалась, но только на миг. Остаться дома – значило опять читать о приключениях, да даже о жизни узнавать только из книг!
–Нам пора. Поезд через полчаса, такси у подъезда,–проговорил, поморщившись, Алекс.
Ему было жаль старика, он знал, что Юлька не вернется. Может быть, никогда не вернется. Но он стыдился жалости, сжимающей сердце.
Когда Юлька опять обняла отца, почувствовала, что его щеки мокрые. Старик не замечал, что слезы текут, как вода.
–Я позвоню, пап, как приедем в Стейн-Петерсбёрг,–пообещала Юлька, ненавидя себя за ту радость, с которой она оставляла их жалкую квартирку в захудалом районе и строгого вечно всем недовольного, хоть и любящего папу.
Отец пошатнулся, вставая, его руки, сжимающие ладошки дочери, задрожали. Вяло помахав Юльке рукой, не переступая за порог квартиры, он ушел, как только распахнулись дверцы лифта. Дверь осталась приоткрытой, отец забыл её запереть. Долго смотрел в окно на белый автомобиль, на Юльку с рюкзачком и серебристой сумочкой через плечо, на лощеного столичного парня. Включил заряжаться телефон. Теперь его жизнь сосредоточилась в этом куске пластика. Постаревший на десяток лет за эти страшные полчаса Сергей Павлович Воронцов по-детски свернулся в огромном кресле и начал ждать дочкиного звонка из столицы.
ГЛАВА 2 Стейн-Петерсбёрг
Такси примчало их на вокзал за четыре минуты пятьдесят семь секунд, Алекс от нечего делать заметил время на непривычном тонком телефоне, марку которого ему было не запомнить.
Эта техника пришла в жизнь немагического и магического общества не так давно. Большая сеть, телефоны, планшеты, компьютеры сделали все самые отдаленные уголки Великой Империи ближе.
Но Алексу больше нравилась почта фэйри, яблочково-тарелочковая связь и другие магические штучки, ими он пользовался с детства. Хотя магом он был обычным, чуть выше среднего. Не то, что родители, сильные и известные в столице маги.
– Это будет платформа девять и три четверти?! – выпалила Юлька, когда Алекс, купив билеты, свернул к неприметной палатке в углу вокзала.
– Нет. Это будет самая обычная платформа и самая обыкновенная электричка, – ответил он, покупая журнал в специальном магазинчике для магов.
Когда они устроились у окна в электричке, вихрем примчавшейся к платформе номер семь, Алекс сунул Юльке журнал «Мир магии» за март. Для него там не было ничего интересного и тем более нового.
Очередное заумное эссе о технических новинках на службе магического сообщества, рассказ о выставке картин модного в этом сезоне художника-мага. Полотна сияют в темноте и меняют тона красок при разной степени освещенности.
Дискуссия о смене цвета формы магической полиции с серой на синюю.
Фельетон о нерасторопности, так называемой крылатой, почты фейри. Юлька листала глянцевые странички, словно самый интересный роман о любви, её щеки пылали, а глаза сверкали.
– Какой странный журнал! – выпалила она, прочитав все статьи по несколько раз. – А где реклама волшебных палочек? Здесь есть странная рекламная кампания яблочково-тарелочковой связи. «Купи пять тарелочек по цене одной!» Меняют документы для входа на линии перемещения магов. Прошлогодние не действуют. Есть социальная реклама: не оживляйте памятники столицы, берегите нервы тех, кто не слышал о магии. Но волшебных палочек нет!
– Маги не пользуются волшебными палочками, это самый устаревший артефакт, – скучно зевнув, ответил Алекс.
– А как они тогда оживляют памятники? – уставилась на него Юлька.
К счастью, никто не обращал на них внимания, отвлекающий фон артефакта Алекса действовал на весь вагон.
– Мало ли на свете волшебных вещей, – снисходительно улыбнулся юлькиному пылу Алекс.
– Ты купишь мне еще газет, журналов, я хочу понять, чем живет ваш мир, мне ведь придется теперь жить с вами в вашем магическом мире, – Юлька трогательно потеребила его за рукав куртки.
«Жить? – подумал Алекс,понимая, что стыд заливает его щеки и уши горячим румянцем. – Нет, девочка. Видящие не живут, они медленно умирают».
Он отвернулся к окну, так девушка была прелестна, мила, очаровательна, что ему захотелось высадить её на первой станции, чтобы она вернулась домой. Но он знал, что превращение её в видящую неизбежно, а если это произойдет без специалистов, то будет только хуже. Гораздо хуже. Поэтому он кивал на её вопросы и веселый птичий щебет. А потом, молча, выслушивал её охи и ахи, когда электричка мчалась уже по столице.
Стейн-Петерсбёрг покорял с первого взгляда. Так говорили те, кто не родился в столице.
Хлопали и лепетали о чем-то своем в воздушных потоках ветра флаги Империи. На белых полотнищах возвышались над всеми коричневые медведи с золотыми секирами на плечах. Иностранцы из-за этого зверя язвительно намекали, что медведи бродят даже по улицам столицы. Не было там медведей, звери встречались только на флагах. Это же был герб Великой Империи Славян.
А гранитные набережные охраняли каменные львы и сфинксы, попадались бронзовые зайцы и выдуманные пичуги из детской песенки. Вот и памятник самому Императору-основателю магического сообщества славян будто охранял город. Император Питер – строитель Стейн-Петерсб- ёрга, привез из заграничных путешествий настоящих магов и первых видящих.
Многие маги в двадцать первом веке еще носили фамилии своих предков: немцев, французов, англичан и итальянцев. Но появились и славянские династии магов, даже в начале прошлого двадцатого века это было еще невозможно.
На столицу Алекс невольно смотрел глазами Юльки: роскошные кареты, запряженные четверками и шестерками электронно-магических коней, ретро-автомобили, похожие на разноцветных жуков ехали один за другим по старинной мостовой.
Стройные ряды дворцов, отражающиеся в зеркале Реки, свысока разглядывали людей.
Мосты, вздыбившие спины, словно рассерженные мартовские коты перед дракой, ни на кого не обращали внимания.
Город свежий, как новенькая монетка с изображением прекрасной императрицы Евгении Романовой, встретил их ярким светом фонарей и синеющим чуточку тревожным вечером.
–Теперь твоя жизнь будет подчинена протоколу, – начал Алекс, купив еще пачку газет и журналов в специальном киоске для магов, спрятавшемся на вокзале между лавочкой с фруктами и крошечным кафе. – Сегодня я отвезу тебя в гильдию видящих мастеров. Веди себя вежливо, естественно. Не задавай лишних вопросов.
– А не лишние можно? – Юлька развернула первый журнал из пачки: «Магический вестник».
Император под руку с императрицей стояли на развороте, фоном фотографии был белый дракон по имени Синельта. Свита в почтительном отдалении любовалась крылатым белоснежным зверем.
– Дракон! – ахнула Юлька, подпрыгнув на месте.
– На драконе пока не поедем, а карету за нами пришлют, – улыбнулся Алекс.
Черные кони с алыми глазами остановились перед ними через четверть часа. Кони били копытами по мостовой и грызли упряжь.
За ними прислали четверку, не поскупилось министерство для видящей. Кучер приложил ладонь к фуражке, включил яркий свет в карете.
– Никаких вопросов не задавай, – Алекс втолкнул девушку внутрь. – Не кричи, веди себя воспитанно.
– Но это дракон! – не унималась Юлька, подсовывая Алексу разворот журнала.
– А кони? Тебя они не впечатлили? – удивился Алекс.
– Лучше бы автомобиль дали, они какие-то колдоские, – Юлька поежилась, когда карета сорвалась с места и понеслась вдоль каналов, петляя по узким улочкам, словно скрываясь от погони, – даже не так, они дьявольские.
– Ты не понимаешь. Тебе, нам, честь оказали, – ответил Алекс, вытащив из пачки «Магические ведомости» и уткнувшись в сегодняшние новости:
«Серьезная проверка всех академий магии.
Встреча на высоком магическом уровне славянского и немецкого министров магии.
Очередная конференция магов.
Визит Верховного мага Соединённого королевства в Стейн-Петерсбёрг», – просматривал он торопливо заголовки.
– В общем, ничего интересного, – сказал вслух Алекс, откладывая газету в сторону.
– Ты что! А это! – Юлька светилась ярче уличных фонарей. – «Открытый судебный процесс над болотными огнями…» – прочитала она, сверкнув на Алекса глазами.
– Да. В это время года, болотные огни в окрестностях столицы ведут себя отвратительно, – кивнул скучно Алекс.
– А это?! – Юлька открыла призыв к всеобщей забастовке леших, работающих в садах и парках столицы.
Из-за загрязненности воздуха и воды в каналах и Реке, они не могут жить достойно.
– Ну, что ты хочешь, это же 2017 год, – пошутил Алекс.
Юлька не поняла его шутку. В школе и в университете она изучала не всю историю, в её учебниках не было эпизодов, связанных с магами. Сто лет назад, по версии учебника истории для немагов, происходили небольшие волнения: забастовки, демонстрации. И никто ни слова не говорил о том, что трое магов-видящих повернули вспять ткань мироздания, предотвратив жестокий переворот и гражданскую войну. Это произошло в тот день, когда Николая Второго попытались заставить подписать отречение от престола. Это стоило видящим жизни, но спасло Империю. Конечно, их имена записаны в золотой книге великих магов двадцатого столетия, но… вряд ли, они хотели такой славы. А с другой стороны – видящие для этого и были созданы, чтобы спасать своей трудной магией людей ценой своей жизни.
– Какие они? Лешие? Ты мне их покажешь? – Юлька продолжала светиться от радости, и Алексу стало совершенно тошно.
– Их только случайно можно заметить, они такие маленькие лохматенькие зеленые, с глазенками яркими, изумрудными, – пробормотал он, отводя взгляд и чувствуя себя подлецом, крадущим у ребенка новогоднее чудо.
Она думала, что будет жить в ожившей сказке, но сказки о видящих даже в детских книжках с картинками никогда не заканчивались хорошо.
Кони резко остановились у подъезда огромного особняка, облицованного серым камнем. Квадратная башня, увитая волшебным всегда зеленым плющом, округлая веранда, крыльцо с мраморными колоннами, треугольная крыша над основной частью здания. Скромная табличка около двери была написана на языке фэйри.
– Что там? Я не могу прочитать, – Юлька обернулась к Алексу.
– Гильдия видящих мастеров, – ответил он, вытаскивая из внутреннего кармана куртки магический паспорт.
Стоило приложить документк двери, как створки гостеприимно распахнулись. Юлька задержалась на миг, потрогав пальцами стройные колонны.
– Быстрее, – придержал дверь Алекс.
И девушка шмыгнула внутрь.
В широком холле никого не было. Уверенное многолетнее богатство гильдии угадывалось в роскошном интерьере: стены, обитые тяжелым синим шелком, свечи в серебряных шандалах, белая мраморная лестница, с двух сторон полукругом спускающаяся в холл.
– Пойдем, нам назначено ровно в девять, – Алекс подтолкнул девушку к ступеням.
– Мрамор? – Юлька погладила черные прожилки на белоснежных перилах.
– Да, – кивнул Алекс, быстро привычно поднимаясь на четвертый этаж.
Видящие не терпели опозданий, сами были не способны куда-то прийти не вовремя.
Впереди Алекса и Юльки по лестнице брел седой сгорбленный старик. Они обогнали его. Алекс поздоровался, Юлька тоже покивала, завороженно вглядываясь в странного человека. Только яркие черные глаза жили на его пергаментно-желтом лице. Дорогой костюм-тройка черного цвета висел на нем мешком, синий шелковый галстук был украшен бриллиантовой булавкой. Лакированные ботинки сияли. Подпирал он свое немощное тело черной блестящей тростью.
– Это глава гильдии видящих-Иннокентий Романов, – тихо сказал Алекс Юльке. – С ним у нас назначена встреча.
– Какой он, – Юлька передернула плечами, – древний.
– Вежливость и никаких вопросов, – напомнил Алекс ей, когда они вошли в маленькую комнатку.
Здесь стены были наполовину затянуты золотистым шелком, расшитым диковинными радужно-разноцветными жар-птицами, вторую половину украшали дубовые панели темно-коричневого цвета. Пощелкивал огонь в камине из черного мрамора. Бронзовые круглые часы на каминной доске глухо пробили девять.
В этот момент вошел старик. Он опять кивнул им. Махнул ладонью в сторону двух темно- коричневых кресел, стоявших у камина на бледно-желтом ковре. Сам устроился на широком коротком диване, затянутом бархатом такого же оттенка горького шоколада, как и кресла, прикрыл ноги золотистым пледом.
Видящий рассматривал Юльку, внимательно, неприлично долго. Его взгляд скользил по лицу, по ладному телу девушки. Казалось, маг медленно изучает внешнее, чтобы проникнуть, отбросив его, в душу девушки.
На Алекса он не взглянул.
Юлька смотрела на старика украдкой. Она заметила, что он гораздо моложе, чем ей показалось на лестнице. Желтоватая кожа, действительно, выглядела нездоровой, но морщин на лице не было. Волосы были не седые, а очень светлые, длинные, ниже лопаток. Его красивые черные глаза, и особенно сияющий взгляд делал его лицо не красивым, нет, но притягательным. Юлька испытывала безотчетную сильную симпатию к человеку, которого видела впервые.
– Я тебе понравился? – прямо спросил видящий.
Его голос глубокий, шелковый, мягкий, завораживал.
– Да, – просто ответила Юлька.
– Хорошо, – склонил он голову, – я– Иннокентий, ты – Юлия. Мы еще не выбрали тебе мастера-наставника. Может быть, я буду тебя учить. Хочешь?
– Да, – кивнула Юлька.
– Тебе будет трудно, страшно, больно, но ты не бойся. Ты выдержишь,– продолжал он мягко, – я не скажу тебе, что мы можем всё, но мы можем очень многое. И платим за это, непомерно дорого. Так ведь и другие платят. Ни один дар не дается просто так, Юля.
Видящий встал и поклонился.
Беседа была закончена. Алекс подхватил Юльку под руку и увел из комнаты.
– Всё-таки он старый, для такой работы, – тихо сказала Юлька на лестнице.
– Он на шестнадцать лет тебя старше,– ответил Алекс. – Он – дерево. Дуб, скорее всего.
– Как это дерево? – Юлька встала посредине ступеньки.
– А так. В момент, когда видящие проникают в ткань мироздания, отыскивая нити прошлого, связанные узлами с какими-то важными событиями, они становятся похожими на что угодно, только не на людей. Некоторые кажутся каменными статуями диковинных существ, другие – птицами, животными, а некоторые напоминают растения. Иннокентий Романов – дерево, – быстро рассказывал Алекс, помогая Юльке влезть в карету, дожидавшуюся их у дома гильдии.
Он подсунул Юльке журналы и газеты, отвлекая её от тяжелых мыслей. Чем позже она додумается спросить, что делали с этим видящим такого, от чего он в тридцать шесть лет выглядит шестидесятилетним, тем лучше.
– А я? Кем буду я? – Юлька отложила глянцевые журналы, словно потерявшие от столкновения с настоящей жизнью свою увлекательность.
– Этого я не знаю, – тихо ответил Алекс, отгораживаясь от девушки газетой, которая вдруг стала для него необыкновенно интересной.
– Дерево, это как? Словно деревянная кукла? Пиноккио? – Юлька зябко поежилась. – А ведь мастеру Романову меньше лет, чем моему папе! – вдруг осенило её.
Эх, открытий для одного дня было слишком много, и Алекс попытался свернуть разговор на менее скользкую дорожку:
– Ты удивлялась, что лешие устраивают забастовку, ты бы видела, что профсоюз домовых натворил в прошлом году за месяц стачки? – Алекс наметил еще один безопасный поворот для разговора.
– У вас есть свои собственные домми? – изумилась попавшаяся на крючок Алекса Юлька, опять вынырнув из блестящих страниц.
– Что такое домми? – нахмурился Алекс, он не терпел ущербности своих знаний по магии и магическим существам.
Охотникам платят и за поиск информации тоже.
– Ты не читал «Карри Потерра и…»? – Юлька подхватила его эстафету «как можно быстрее ответь вопросом на вопрос».
– Это художественная литература? Такое я не читаю, справочники, энциклопедии, словари меня интересуют гораздо больше, – Алекс отвернулся от девушки.
– Давай купим хотя бы первый том, – кивнула Юлька на сияющую витрину «Листай – города».
– Эй, остановите, пожалуйста, у магазина! – крикнул Алекс кучеру.
Кони пролетели гораздо дальше и картинно остановились у другого магазина «Книжный мир».
– Тоже подойдет, – Юлька выскочила из кареты и вошла в эту чудесную вселенную из бесконечных полок и радужных обложек.
У Алекса, послушно шагнувшего за ней, зарябило в глазах, он зацепился за привычную его взгляду классику: Булгаков, Толстой, Гоголь. Кожаные неброские обложки, золотые буквы названий и фамилии, говорящие сердцу больше, чем какой-то вспотевший Карик. Юльке он солгал, книги он любил, читал и перечитывал, мысленно споря и ругаясь с авторами. Так приятно заметить ошибки мастеров слова в описании классического шабаша ведьм или ежегодного Лунного бала темных магов. Но об этом увлечении Алекс никому не рассказывал. Не к лицу охотнику знать наизусть самый спорный роман Булгакова, мысленно цитировать дивные сказки Гоголя, представлять растоптанный, но не сломанный цветок чертополоха из истории Толстого.
– Вот, нашла! – Юлька вытянула с полки пестрый томик.
Алекс с сожалением кивнул Булгакову, Толстому, Гоголю, даже нелюбимый Достоевский казался теперь дорогим и милым в сравнение с этим англичанином Джоном Молвингом. Алекс расплатился и внимательнее посмотрел на яркие бестолковые картинки: Джоан?
– Так это еще и женщина? – Алекс терпел Эль Кантэ, всё-таки свой брат – маг, но современные писательницы ему не нравились, хоть он и не читал ни одной их книги.
Он считал их всех бездарными априори
– Потом будешь читать, – улыбнулась лукаво Юлька, садясь в карету, – а сейчас скажи, почему драконы без рогов? У этого императорского роскошные крылья, глазищи, уши, и никаких рогов нет!
«Мечтай, как же! Не буду я читать всякие детские книжонки», – подумал Алекс, устраиваясь на подушках, хорошо в карете, места много и уютно.
– У драконов никогда и не было никаких рогов, рога есть только у драконов-оборотней, но они редкость, – выдохнул он, чувствуя, что дико устал за этот бесконечный день, похожий на попадание внутрь книжки «Почемучка. Сто вопросов о магии», которую он зачитал в детстве до дыр.
– А… – неопределенно отреагировала Юлька, утыкаясь в еще один журнал.
Карета принеслась в маленький дворик. Служебную квартирку снимали в обыкновенном спальном районе, ближе к окраине.
– Благодарю вас, – улыбнулся Алекс кучеру.
И потащил Юльку, вещи и кипу журналов к лифту, дом был новый, и домофон еще не установили.
– Нет, – Юлька вернулась за книгой, нарочно оставленной Алексом в подушках кареты, – ты прочитаешь книгу непременно!
Алекс решил и не спорить, и не делать, он часто так реагировал на безумные проекты начальства.
– Девятый этаж, вид из окна приятный, – говорил Алекс замолчавшей вдруг Юльке, открывая дверь и точно так же, как она утром, роняя на пороге сумки и пакеты.
– Устраивайся, а я пойду, – заявил он, расставив вещи на столике у двери.
– Мне страшно, – жалобно проныла девушка. – Останься, а…
– Твоя репутация пострадает. Со временем тебе выберут компаньонку, – нахмурился Алекс, которому очень хотелось лечь на этом мягком белом диване в гостиной, а не ехать на такси через весь город в свою квартиру-студию, пусть уютную, но такую пустую.
Тем более что комплект сменной одежды был в сумке.
– Не могу одна, в чужом городе, не усну, – запричитала по-детски Юлька.
– Ладно, – дал себя уговорить Алекс, – но в первый и в последний раз. Я здесь на диване лягу. Ты в своей спальне устраивайся и непременно запри дверь.
– Зачем? – рассеянно улыбнувшись, спросила Юлька, набирая сообщение отцу. – Благой ночи тебе, – девушка скользнула во вторую комнату квартирки-спальню.
«Дитя, совершенно наивное дитя», – улыбнулся с капелькой умиления Алекс и решил на сон грядущий пробежать глазами первую страничку совершенно зря купленной книги.
Юлька повертелась с боку на бок, оставила звездочку-ночничок, комнату от усталости она не рассмотрела, в чужом месте засыпать было трудно. Голова взрывалась от странных новостей, необычных событий. Пока ничего плохого с ней не случилось, вроде бы. Но о плохом сказал Алекс. Повторил мастер из гильдии. Отец провожал её, словно она уже не вернется. Никогда.
– Надо спать, – прошептала себе Юлька и привычно представила овечек, прыгающих через невысокий серенький заборчик на зеленой солнечной лужайке.
Считать их было удобно, они отличались цветом: серые, белые, черные. Но рассмотреть не получалось, их окутывала странная призрачная дымка. И вдруг одна овечка, будто приблизилась к Юльке, позволяя себя разглядеть. Серые круглые глаза, розоватый нос, темными губами овечка потянулась за изумрудной травинкой, в серой шерсти запутались сухие коричневые листики и длинные желтые соломинки.
– Ты будешь прыгать или нет? – рассердилась Юлька и поняла, что уже спит.
Овечки исчезли, их место заняли розовые облака, летящие над столицей в сторону родного города Юльки. Капризные облака принимали очертания кораблей, карет, паровоза с множеством вагонов, а потом все враз взмахнули крыльями гигантских розовых драконов, и тогда Юлька проснулась с улыбкой счастья на губах.
За окнами был туман, но сквозь него розовым и золотым уже сияло солнце. Где-то далеко буксовал автомобиль, жужжа, словно надоедливый жук, пытающийся перевернуться со спинки на брюшко.
Юлька скользнула в гостиную и беззвучно засмеялась. Алекс уснул с книгой на лице. Судя по зажженному свету и раскрытой на последней странице книге, он оказался увлекающимся читателем, хоть и уверял Юльку в обратном. Она прошла на цыпочках в ванную. А потом так же бесшумно вернулась.
– Ну и дела творятся в Соединённом Королевстве, – хрипло заговорил с ней Алекс, поднимая растрепанную голову от диванного валика. – Надо с коллегами проконсультироваться. Всё обстоит неважно.
– Это фан-та-зия! – рассмеялась Юлька. – Писательница всё придумала! Понимаешь?
– Ну, не скажи, не знаю, кто позволяет им называть жаглами обыкновенных людей, уверен, что такого нет даже заграницей, но в банках у них точно гоблины работают. И у этих парней собственных денег обратно не допросишься, мне друг из Ирландии рассказывал, – Алекс посмотрел на улыбающуюся Юльку и договорил, смутившись, – ничего такая книга, можно даже почитать на ночь.
– То есть всю ночь? – уточнила она нахально.
Он, не отвечая, завернулся в плед и убрел в ванную, бормоча под нос: «Совы – странный вид почты. То ли дело фэйри! Крылатые и разумные. Нет, вредные, конечно, но всё-таки…выглядящие гораздо эстетичнее сов!»
Юлька осматривала гостиную. В утренних лучах солнца комната казалась ослепительной. Белые стены, белый камин, белые диван, пара белых кресел и даже круглый стол был белым. Только алый ковер на черном полу, две черные вазы на камине и россыпь черно-белых фотографий с видами столицы на стене оживляли гостиную, видимо, созданную под девизом: «Сто оттенков белого».
На фотографиях мерцал волшебным светом Стейн-Петерсбёрг. И вроде бы, всё было самым обыкновенным и знакомым по фоторепортажам в газетах, по коротким сюжетам в новостях. Но и сфинксы, и лестницы, и переплетение поднятых мостов в перламутровой дымке белых ночей оставляли в душе привкус настоящего колдовства.
Юльке понравилась и серебристо-сиреневая ванная, но девушка побыстрее шмыгнула в свою спальню, чтобы узнать, как она вписывается в эту странно нарядную квартиру. Вчера рассматривать комнату не было сил. Интересовало только одно, мягкая ли постель? А теперь Юлька ахнула от восторга. Воспитанная небогатым отцом в жесткой экономии: покупаем только самое необходимое, никаких лишних вещей – девушка могла сколько угодно мечтать о такой спальне. Но её семьетакая роскошь была не по карману.
А эту комнату так хотелось назвать своей. Она была похожа на открытую дорогую коробку конфет. Бледно-розовый шелк на стенах. Белая железная кровать с розами на железной спинке. Овальное зеркало в странной раме, казалось, это живые розы, белые и розовые переплелись, чтобы оттенить нежное девичье лицо, сияющие серые глаза Юльки. Столик под зеркалом был изящным, но с металлическими ножками, духи, коробочки с пудрой и тенями, помадой и какими-то незнакомыми штучками в бледно-розовых, хрустально-прозрачных и белых флаконах манили коснуться, подкраситься, открыть, попробовать воспользоваться невиданным богатством дорогой косметики. Удобное розовое кресло и изломанная под странными углами белая этажерка с книгами, белыми и розовыми добавляли штрих домашнего уюта.
Юльке не приходилось жить в квартире с фотографий модного журнала по интерьеру. Она устроилась в кресле, руки потянулись к томикам на этажерке.
«Мечтая о любви» Эль Кантэ», – прочитала она вслух золотые слова на белой обложке.
Странно, Юлька забыла о книге, которую так хотела прочитать еще вчера утром. Ей впервые неинтересны были книги, потому что в выдуманных историях Юлька искала новых встреч, ярких чувств, интересных людей, а теперь её жизнь превратилось в одно огромное захватывающее приключение.
– И что ты здесь прячешься? – свежий с мокрыми кудрями Алекс заглянул в спальню.
Тут он казался неуместным. Слишком девичьей, нежной и прелестной была эта комнатка.
– Завтракать идем, – смутился почему-то он, даже щеки порозовели.
Юлька послушно скользнула за ним.
– А спорт? Есть у вас волшебный вид спорта? – почему-то подумав, что Алекс на метле выглядел бы забавно, спросила Юлька.
– Как этот, как же его, швиддич, что ли? – дернул плечом Алекс, открывая дверь на кухню. – Нет. Летать на метле давно не принято. Это вс равно что, – он замолчал, подбирая сравнение, – есть суши деревянными ложками, расписанными хохломскими узорами!
Кухня была серебристо-зеленой, просторной и уютной.
Юлька присела на краешек зеленого кресла у круглого серебристого стола.
– Я сделаю бутерброды и заварю чай, – с героическим видом объявил Алекс, – потом купим что-нибудь съедобное.
Он двигался по просторной кухне, словно солнечный луч. Его светло-желтый тонкий свитер был каплей яркой краски на серебристо-зеленой палитре отделки кухни.
Алекс, будто играя, нарезал хлеб на тонкие ломтики, потом вытащил из огромного бледно- зеленого холодильника кубик ветчины, кусочек сыра. Солнце только раз успело блеснуть на ноже, и всё было готово.
Алекс скользнул к шкафчикам, и белые тарелочки возниклиперед Юлькой. На них полетели веером прозрачные ломтики белого хлеба, желтые треугольнички сыра и розоватые овальные кусочки ветчины.
Белая чашка, как и тарелка, была квадратной. Пирамидка чая в чашке расправлялась под сверкающей струей кипятка из носика зеленого чайника. Аромат лимона, ловко брошенного Алексом в чай, растворился в солнечных лучах.
Юльке показалось, что вся кухня заискрилась запахом зеленого лайма.
– А ложки будут треугольными? – улыбнулась Юлька, пододвигая к себе квадратную сахарницу.
Смотреть на Алекса домашнего, солнечно милого и уютного было приятно, но сердце перестукнуло тревожно. Этот красивый молодой мужчина был чужим и разговаривал с ней, и кормил её сейчас завтраком только по долгу службы.
– Ложки? Сейчас отыщу, – покивал, не вникая в её слова, Алекс и опять затанцевал по серебристому паркету кухни, улыбаясь каким-то своим мыслям, самая обыкновенная ложка плюхнулась в сахарницу. – Сегодня в полдень тебя ждут император с императрицей. Надо подобрать строгое, красивое платье, – бросил он между прочим, словно Юлька каждый день ходила во дворец пить чай с самим императором.
Все грустные мысли испарились, Юлька покраснела и, заторопившись проглотить хлеб и сыр, подавилась бутербродом:
– Вчера сказать не мог?! – выпалила она, откашлявшись.
– Не мог, ведь приглашение пришло сегодня утром с почтой фэйри, – спокойно ответил, откусывая сразу половину бутерброда, наконец, присевший на зеленый диван Алекс.
Он вертел в руках квадратную чашку и с наслаждением жевал, отпивая чай маленькими глотками. С одной чашкой чая Алекс съел полдюжины бутербродов, пока Юлька доела один, давясь и вздыхая.
– Так за платьем? – спросил Алекс, отставляя чашку и взглянув на кухонные часы – серебристое сердечко.
Стрелки пододвигались к девяти и двенадцати.
– Девять часов. Магазины закрыты, наверное, – пробормотала Юлька, рассказывать, что выбор нарядов е е всегда пугал, ей не хотелось.
– Найдем какой-нибудь открывшийся ни свет, ни заря бутик, – бодро вскочил Алекс, натянул коричневую замшевую курточку и ждал, пока Юлька одевалась, искала в рюкзачке документы и деньги, потом сложила их в сумочку.
– Сегодня кареты не будет? – спросила девушка, повертев головой по сторонам, когда они спустились вниз в серебристой кабинке лифта.
– Нет. Сегодня я покажу тебе, как по столице передвигаются маги, – улыбнувшись проскочившей мимо них хорошенькой девушке, ответил Алекс. – Пока у тебя нет магического паспорта, будешь ездить со мной, потом, когда документы доделают, одна.
Юльке стало неприятно от его взгляда вслед девушке. Хотя Алекс ей ничего не обещал, очень быстро стал важным и близким человеком, но это её ошибка, он чужой ей. Она просто цеплялась за единственного знакомого в чужом городе. Юлька молчала до спуска в метро. Толпа сначала столкнула их к ступенькам, потом закружила и унесла вниз. Но Алекс ловко выудил Юльку из человеческого водоворота, словно блестящую рыбку из водопада, и запихнул в узкую дверцу, шагнув туда вместе с девушкой.
Нет. Он не мог быть ей чужим.
Есть же родство не по крови. Духовное. Или… магическое.
Юлька наблюдала за тем, как Алекс прикладывал документы к странной тумбе, выбирал на ней одну из стрелок, делал несколько шагов вниз по лестнице, потом вправо. Но ничего толком девушка не запомнила. Подумала, что надо бы записать, и вышла вместе с Алексом на сияющий витринами Речной проспект.
ГЛАВА 3 Прием у императора
Но небольшие магазинчики модной одежды были еще закрыты. Цифра десять так часто повторялась на их стеклянных дверях, что Юльке стало казаться, что десятка насмешливо ухмыляется и нагло подмигивает, моргая круглым нулем.
– Придется ждать сорок пять минут, – выдохнула жалобно Юлька.
Но Алекс тянул её за руку, шагая по проспекту дальше и дальше, не теряя надежды найти открытую дверь. И перед ними распахнулись стеклянные створки, наверное, чтобы оправдать спокойную уверенность Алекса.
– Я не буду ничего мерить, – Юлька остановилась у порога, – мне не идут платья.
– Выбери костюм, – Алекс улыбнулся двум хорошеньким продавщицам, подбежавшим к нему, – главное выглядеть прилично и не опоздать на прием.
Дежурные улыбки девушек сменились радостным сиянием, словно в ответ на его искреннюю улыбку.
– Наш магазин «Очаровательная Элли» предлагает покупателям весеннюю коллекцию, созданную молодыми, но уже известными мастерами столицы!
– Какое платье вы хотели бы купить?
– Назовете приблизительную сумму, с которой вам не жаль расстаться? – защебетали обе девушки наперебой, крутясь вокруг Алекса и обходя расстроенную Юльку стороной.
Юлька спряталась за спину Алекса.
– Платье нужно ей, – Алекс изящно закружил Юльку, выставляя е е в центр магазина, – для встречи с работодателями. Нарядное, приличное, дорогое.
Девушки оглядели сжавшуюся жертву, хищно прищурившись, они казались опытными солдатами армии красоты, собирающимися победить острыми советами и колкими комплиментами растерявшуюся провинциалку – покупательницу.
Юльке стало страшно. Она чувствовала себя деревенщиной.
Из пены белого кружева, из волн синего шелка на изящно изогнутых вешалках, вышла, словно всем известная мифическая богиня, удивительно красивая дама, поправила длинные темные волосы, потрогала тяжелое жемчужное ожерелье на изящной шее и ласково улыбнулась покупателям.
– Несите платья бледных оттенков, чуть выше колена, размер восемь – а, может быть, и семь – а, подойдет, – её слова, метко брошенные продавщицам, казались приказами главнокомандущего.
Девушки кинулись наперегонки к вешалкам, прикладывая одно платье за другим к тонкой фигурке покупательницы. Бледно-розовый, нежно-желтый, сияющий сиреневый, яблочно-зеленый – ни один цвет не шел Юльке.
Это отлично видел Алекс, это понимали и продавщицы, и менеджер, с внешностью Афродиты и манерами генералиссимуса.
– Нет. Так не пойдет, – дама стянула с Юльки курточку и мигнула девушкам.
Они обступили бедную пленницу и повлекли её в примерочную.
Юлька безмолвно подчинилась хлопотливым девушкам и их сногсшибательно красивой главнокомандующей.
Девушки-продавщицы посоветовали обязательно снять джинсы, принесли изящные туфельки на шпильке, и забросали примерочную легкой скользящей волной шелка и пеной кружева.
Юльку заставляли выходить к Алексу в каждом новом платье.
Лицо парня вытянулось. Кажется, девушка была совершенно права, и в персиковом, и в салатовом, и в розовом, даже в самом модном в столице весной серебристом оттенке «перл», Юлька выглядела ужасно. Она становилась блеклой, стертой – словно это были не платья, а антимагическая сеть, уничтожающая флер юности, красоты и особенной магии нераскрытой видящей.
– Надо костюмы попробовать примерить, – выдавил Алекс, после пятнадцатого неудачного фиалкового платья из весенней коллекции.
– Нет. Для официального приема во дворце предписывается платье, чуть выше колена, если особа молода и красива, – машинально ответила менеджер и захлопнула рот, навешивая на красивое лицо стандартную улыбку.
– Откуда вы… – начал сердиться Алекс.
И тут одна из девушек принесла черное простое платье.
Юлька смущенно порозовела, выпалив:
– Есть платье! Это!
Алекс был согласен. Черный шелк подчеркивал грудь, тонкую талию и округлые бедра девушки. Юлька сияла и была так хороша, что её хотелось целовать, пригласить на свидание, увезти далеко отсюда и спрятать.
Алекс помотал головой, отгоняя наваждение и самую глупую влюбленную улыбку. Он не имел права даже думать о таком.
– Я уже решила, что не найдем ничего подходящего, – пожаловалась Юлька Алексу. – Спасибо! Я чувствую себя самой прекрасной девушкой этого города!
– Разумеется, платья от «Фе Ии Ка» раскрывают суть любой женщины, – улыбнулась дама.
Увидев цену, Алекс перестал улыбаться, похоже, мастера взяли для ткани бриллиантовые нити.
Впрочем, его кредит был неограничен, и он и думать забыл о чудовищной сумме за одно платье, когда увидел, как порхает, покачивая фирменным пакетом магазинчика, его подопечная, с радостной улыбкой выскочившая из примерочной.
– Теперь в парикмахерскую? – улыбнулась Юлька, готовая на еще одну пытку из-за дивного платья.
– Нет. Сначала надо сделать одну важную вещь, – улыбнулся ей в ответ Алекс. – Зайти в магический салон.
– На картах гадать или на кофейной гуще? – поинтересовалась Юлька, помахав ладошкой девушкам из магазина, выскочившим провожать таких дорогих покупателей.
– Нет. На татуировках, – Алекс вежливо покивал продавщицам.
Юлька встала столбиком, загородив Алексу дорогу:
– Я татуировку делать не буду! – выпалила она.
– Всем ученикам гильдии видящих мастеров делают татуировки, – ответил Алекс, подхватил девушку под руку и потянул к вклинившейся между магазинами стеклянной будочке.
– Доброй магии, – поздоровался он с тонким рыжим парнем, встретившимся им в этой штуковине, напоминающей гигантский стеклянный флакон из-под французских духов.
– Видящая? То есть видящей будет, – рыжий глянул на Юльку. – След падающей звезды на… – он наклонил голову к правому плечу, – на лодыжке. Штаны закатай, носок сними.
Юлька сделала всё, как он сказал, он подставил ей кресло, она зажмурилась. Боли она не боялась, но татуировки всегда ассоциировались в её сознании с пытками.
– Открывай глаза, девочка, – рыжий сидел перед ней на корточках и улыбался.
А на лодыжке её левой ноги змеилась тонкая черная линия, заканчивающаяся семиугольной звездой. – Я ж говорил, всё будет хорошо, – подмигнул он ей, как маленькой.
Юлька быстро обулась, и теперь всегда ненавистный визит в парикмахерскую показался ей самым простым делом.
– Официальный прием, – округлив глаза, сказал Алекс носатому кареглазому парню, в черной атласной рубашке.
Салон был небольшим, почему-то назывался «Грааль», но Юлька, покосившись на светлые стены с изображением серебристой чаши, доверчиво плюхнулась в кресло и снова закрыла глаза.
Мастеру удалось превратить её темно-русые волосы в роскошную волну.
– Спасибо, – пролепетала Юлька, – ей не хотелось отходить от огромного зеркала.
Так она была прелестна. И еще она боялась, что это очарование растает, исчезнет, кто-то сотрет и отберет её мимолетное пушистое счастье: быть самой красивой, самой обворожительной девушкой столицы.
Пока они шли в сторону метро, мужчины открыто улыбались хорошенькой Юльке, кто-то смотрел вслед, а один симпатичный парень с зелеными глазами вообще встал перед ней и присвистнул.
В другой раз Юльке бы не понравилось такое бесхитростное выражение восхищения, но сейчас она даже кивнула нахалу, весело улыбнувшись.
А он стоял и смотрел ей вслед. Она не видела этого, Алекс не поленился обернуться, зеленоглазый маг мог быть из ИнКа. Эта мысль сама по себе всплыла в мозгу, и от беззаботности не осталось и следа. Алекс тащил Юльку за собой, от спешки выкручивая её руку так, что девушка попросила:
– Пожалуйста, отпусти меня.
– То есть? – испуганно обернулся Алекс. – Совсем?
– Нет. Руку больно, – растирая тонкое запястье, объяснила жалобно Юлька.
И Алекс сбавил обороты. Быстро тыкая документами в тумбу, лихорадочно отсчитывая шаги, но терпеливо дожидаясь, когда Юлька подойдет к нему.
Однако за тридцать минут до указанного в приглашении времени они стояли перед беловолосым фэйри, одним из лучших слуг императора.
– Вам приготовлена комната, как вы и просили, – поклонился фэйри, стараясь не смотреть на видящую, невежливо сверлящую его любопытным взглядом.
Что с неотесанной провинциалки возьмешь?
– Здесь переоденешься, а я подожду снаружи, – сказал Алекс, когда они пришли в небольшую комнатку.
– Туфли! – вскрикнула отчаянно Юлька. – Мы забыли их купить!
– Раздобуду и принесу, – кивнул Алекс и испарился.
Он знал старшую фрейлину императрицы, её вмиг разыскал по его просьбе фэйри. Фрейлина дала Алексу пару черных изящных туфелек.
– Велики, – опять выдохнула Юлька.
– Давай сюда, – Алекс взял обе туфельки в руки и проговорил стандартное заклинание уменьшения.
Он резко побледнел, пот выступил на висках, сердце затрепыхалось и камнем упало в желудок, но туфли пришлись как раз впору.
– Хватит на полчаса, потом они станут прежними, – сказал Алекс, подхватывая девушку под ручку, а на самом деле опираясь на её локоть.
– Как тыква? – улыбнулась Юлька дрожащими губами, руки, сжимающие серебристую сумочку, тоже тряслись.
– Какая еще тыква? Заговариваешься от страха? Не бойся ничего, ведь я с тобой, – обнял её Алекс, – бежим, надо успеть!
И они успели, ведь Юлька была видящей и оседлать ускользающее время ей ничего не стоило.
– Юлия Воронцова! – объявил их тот же самый фэйри и распахнул перед ними узорчатые металлические двери.
Юлька не видела вокруг ничего, только светлое, сияющее, как солнце, лицо императора.
Когда она подошла к императору ближе, её охватил искренний восторг.
Александр Четвертый был похож на своих предков: светло-русые волосы, серые глаза навыкате, тонкие дуги бровей, курносый нос, алые крупные губы – всё, как на знакомых портретах в учебнике истории, особенно он был похож на своего предка– Николая Второго.
Военная форма императору подходила необыкновенно.
Сердце Юльки замерло. Неужели, её представляют сейчас настоящему живому Александру Четвертому?! Только бы это был не сон! Она ущипнула себя за запястье и чуть не подпрыгнула от резкой боли.
Юлька всегда немного подсмеивалась над счастьем, распирающим душу Николая Ростова, увидевшего живого настоящего императора. Герой знаменитого романа Льва Толстого так волновался и радовался, что за него было немного неловко.
А теперь сама Юлька трепетала, когда взгляд его величества скользнул по ней, присевшей в глубоком реверансе и думающей, приличное ли платье? Не выскочил ли своенравный локон из прически? Как бы не поскользнуться на паркете и не упасть под ноги августейшим особам. Только бы туфли – забавный эквивалент золушкиной тыквы, не свалились с ног, когда магия внезапно развеется.
А ведь Алекс – настоящий колдун. Все эти мысли растаяли и унеслись куда-то, стоило заговорить императору.
– Приятно познакомиться с новой ученицей гильдии видящих магов, – голос у императора был красивым, ласкающим и слегка мурлыкающим.
– Безусловно, очень приятно, – подхватила его слова высокая стройная дама, с черными грустными глазами, в роскошном платье модного в столице цвета «перл», серебристо-жемчужного. Императрица Евгения. Она была моложе и красивее своих фотографий в газетах и журналах.
– Еще как приятно, – эхом вторил Великий Князь Виктор, наследник престола, тощий белесый юноша, он изящно взял ручку Юльки и поцеловал дрожащие пальчики.
– Мы надеемся на вас. Видящие многое сделали для Великой Империи Славян, и ваша матушка в их числе, – продолжал император. – А пока, что бы вы хотели? Я не волшебник, но постараюсь исполнить вашу мечту, дорогая видящая, Юлия Воронцова.
– Покататься на драконе! – выпалила Юлька и услышала веселый смех.
Императрица расхохоталась, её лицо стало еще красивее.
– Разумеется, это возможно, – сдержанно улыбнулся император, внимательно вглядываясь в личико девушки.
– Вы совершенное дитя, дорогая Юленька, – сжала ладошку девушки императрица, – я пришлю вам приглашение на Весенний бал дебютанток, думаю, вы затмите там всех девиц своей красотой, непосредственностью и живостью!
– Простите, я… – Юлька мучительно покраснела, – не привыкла видеть императора с семьей не на картинке в учебнике истории, – договорила честно она, взглянув исподлобья на императора и наследника.
Император снова улыбнулся, качнув головой и бросив государственному секретарю, стоящему за правым плечом:
– Видящая, они всегда говорят, что думают. Но я люблю своих подданных видящих. И после инициации мы ждем вас на ужин в узком кругу, там будут только свои.
– Благодарю вас, – Юлька опять присела в реверансе и поняла, что увеличившиеся на два размера туфли сейчас свалятся с её ног, как у сказочной Золушки.
– Можете идти, госпожа Воронцова, – проговорил секретарь, высокий синеглазый мужчина средних лет, с шелковой серебристой лентой на сером мундире, протягивая Алексу какой-то документ.
Юлька дернулась и побрела к двери, никого и ничего не видя перед собой и мечтая только об одном: не выпасть из туфель на глазах императора, императрицы и наследника.
Она выскользнула в распахнутые перед ней створки без приключений, но за дверью потеряла левую туфельку.
– Я вас знаю, – улыбнулся ей приятный молодой человек в сером мундире, – он встал на колено, чтобы помочь надеть туфельку.
Но Юлька взяла у него из рук туфлю, скинула вторую, и не без ехидства спросила:
– И как же меня зовут?
– Вы – Золушка, башмачок потеряли, – улыбнулся тот, – а я – комиссар магической полиции, Сергей Петровский.
– Нам очень приятно, – буркнул Алекс, утаскивая Юльку в коридор, – поспеши, если хочешь увидеть драконов.
– Но это было невежливо, – попыталась пискнуть Юлька.
– Полицейских не люблю, – пожаловался Алекс, отвернувшись к окну предоставленной им комнатки, – всегда чувствую себя рядом с ними некомфортно, будто что-то натворил.
– А ты и натворил, – хихикнула Юлька, – туфли стали мне велики раньше, чем ты сказал. Полчаса не продержались на твоем колдовстве!
– Ты не заметила времени, прошло ровно тридцать минут, – ответил Алекс, улыбнувшись.
– «Счастливые часов не наблюдают», – хихикнула Юлька, – бежим! Я хочу потрогать чешую дракона, – договорила она, просияв по-детски счастливой улыбкой. – И ткнуть пальцем в крыло дракона! Это же моя детская мечта, Алекс! Кто бы мог подумать, что она когда-нибудь исполнится!
Алексу опять стало стыдно, но он подавил в себе поднимающую голову совесть. Он взял Юльку за руку и повел её за роскошный бледно-зеленый фасад Весеннего Дворца, с белыми колоннами, в узкий переулок.
Пришлось воспользоваться магическим паспортом, чтобы открыть калитку в высоком металлическом заборе.
– Драконарий, – Алекс махнул рукой в сторону серого ангара, такой величины, что у Юльки сжалось сердце.
Неужели, эти драконы такие большие? Может, лучше повернуть назад? Пока они не сожглиеё своим магическим пламенем?
У ворот, рядом с тачкой, набитой доверху комьями ярко-зеленого навоза, стоял парень с грязной лопатой в руках. Длинный, тощий в перемазанной зеленью кожаной куртке, в прожженной светлой майке, в поперечно разрезанных сверху донизу черных, а теперь наполовину зеленых джинсах. На щеках и носу у него тоже была сажа и какая-то гадкая зелень. Черные резиновые сапоги были ему велики на пару размеров.
«Если бы его отмыть, он стал бы даже симпатичным», – неожиданно для себя подумала девушка.
Грязнуля глянул на Юльку с интересом карими большими глазами, протянул ей перемазанную навозом ладонь.
Юлька, в которой звенел еще смех императрицы, и правая рука пылала от поцелуя Великого князя Виктора, обошла бродягу, видимо, пригретого из милости в драконарии. Иначе объяснить, что здесь делает этот темноволосый оборванец, она не могла. Но Алекс руку ему пожал, посмотрел на него с уважением, а на Юльку с неудовольствием.
– Юлия Воронцова, – представил её Алекс. – А это…
– Ники, – улыбнулся оборванец, не давая Алексу договорить, устыдился, наверное, своего низкого происхождения и грязные руки больше к Юльке не тянул.
– Барышня мечтает покататься на драконе, – выдохнул с осуждением Алекс, – блажь такая пришла в голову… барышне, – процедил он сквозь зубы, отдавая документ грязному парню.
– Мирта сейчас готова к короткой прогулке, но вам вместе со мной придется сесть, новички не могут летать в одиночку, – приветливо улыбнулся Ники, поправляя черные кудри и пытаясь вытереть грязные щеки тыльной стороной ладони.
Документы он сунул в карман куртки.
– Согласна на Мирте лететь? – спросил у Юльки Алекс, повысив голос, словно девушка была глухая, немая или и вовсе недалекая.
– На Мирте, так на Мирте, – пожала Юлька плечами, наморщив нос, сидеть рядом с грязным воняющим навозом бродягой пусть и на самом настоящем драконе ей не хотелось.
Ники вздохнул, глянув на девушку, включил кран в стенке, стянул куртку и майку. Мылся, пофыркивая и мотая головой, отбрасываяс глаз мокрые черные кудри. Ясно: плебей. Натянул красную майку, тоже прожженную у плеча, но пахнущую стиральным порошком и отглаженную. Вместо куртки накинул оранжевый жилет, как у спасателей, такой же сунул Юльке. Он надела, хоть нос опять наморщила, жилет был больше на пару размеров, от него исходил крепкий аромат дешевого табака. У Юльки зачесался нос, и она громко чихнула.
Ники усмехнулся, качнул лохматой головой:
– Идите за мной. Не кричите. Ведите себя спокойно. Это Мирта. Мирта, девочка, застоялась, надо полетать.
Дракон шевельнул черными крыльями и уставился на Юльку желтыми глазами, в которых отражалось по нескольку юлек сразу.
– Её можно погладить? – выдавила девушка, которой стало не по себе рядом с угольно- черным ящером, глаза, которого были чуть меньше неё.
А крылья касались перекрытий потолка в десятиметровом ангаре. Юлька была уверена что определила высоту верно, аудитории её родного университета славились высокими потолками, и были чуть пониже, чем стойла драконария.
– Ну, погладь, только осторожнее, Мирта ведь не кошка, а дракон, – усмехнулся надменно бродяга.
– Вы очень красивая, Мирта, – выдохнула Юлька, осторожно дотрагиваясь до драконьего бока, будто раскаленной металлической терки коснулась.
И только внимательный взгляд Ники не дал ей отдернуть обожженную ладошку и подуть на неё.
– Сейчас я приставлю лесенку, и вы заберетесь в седло. Не разговаривайте много, Мирта не любит пустой болтовни, – сурово сдвинул брови Ники, возясь со складной лестницей, пока Юлька прятала вспухающую мелкими волдырями руку за спину.
Блестящая лесенка качалась, и забираться по ней было страшно, бок дракона вздымался и опадал, он был нестерпимо шероховатый и металлически занозистый. И если бы не огонек насмешки в глазах Ники, Юлька бы отступила. Но желание доказать, что она тоже сможет забраться на дракона, сыграло с ней злую шутку. Юлька быстро вскарабкалась на спину дракона и, увидев где-то внизу маленькую фигурку Алекса и еще более мелкого Ники, закрыла рот ладошками, потому что голова кружилась, и хотелось вопить во всё горло: «Снимите меня отсюда!»
Но отвратительная гордость не давала этому простому желанию ходу.
Ники ловко влез по ноге дракона, уцепившись за складчатое, словно старинный зонтик крыло, обронив негромко:
– А ты молодец, не пищишь, – он пристегнул Юльку кожаными ремнями к седлу очень большому и горячему.
Сам устроился за спиной девушки между бугорками на спине ящера и приказал негромко:
– Мирта, давай выходи на площадку.
С удивительной для такого огромного создания грацией Мирта вышла на бетонированную площадь, похожую на взлетную полосу, и взмахнула крыльями.
У Юльки замерло сердце. Лучи солнца били ей в глаза, но она не могла оторвать взгляда от картины, медленно разворачивающейся под ними.
Столица с игрушечными коробочками разноцветных дворцов, окруживших темный перламутр Реки, пойманной в ловушку из тысячи мостов, с черной сетью ветвей парков на берегах, с блестящими ленточками дорог. Она казалась бесценной игрушкой ребенка-великана или какого-то языческого божества, которому вдруг стали скучны его обычные конструкторы.
Мерно рассекали воздух гигантские крылья Мирты, от пахнущего мятой воздуха, бьющего в лицо, закружилась голова. Юлька качнулась в седле, чувствуя, что сейчас выпадет, и поняла, что крепкие руки Ники обхватили её за талию.
– Не бойся, глупенькая, на Мирте безопаснее летать, чем на аэробусе, – прошептал работник драконария ей на ухо. – Ты лучше посмотри: какой наш город красивый! Потом ты поймешь, что он состоит из несовместимого, словно одна его половина – свет, а вторая – тьма, но это мой родной город. И мне в нем нравится всё:
Гниль сточных канав, позолота дворцов,
Город блаженных и подлецов,
Невинности чистой, прожженной лжи.
Он светел, как хрупкие витражи,
Он темен серым молчаньем домов,
До боли прекрасен ясностью слов,
Сказанных, спетых, прожитых в нем.
Он дорог нам каждым знакомым окном,
Движением улиц, дневной суетой,
Над крышами тусклой вечерней звездой,
Сонной туманностью белых ночей,
Он– просто Город, по сути ничей.
Но твой он и мой…
Юльке казалось, что слова загораются отражением золотого света фонарей на темной поверхности Реки, замершей, будто дорогое зеркало. Хотя фонарям было рано зажечься, это были, кажется, солнечные яркие блики вперемешку с темными тенями от деревьев и катеров.
Особенным теплом прозвучали в душе Юльки последние строчки.
«… твой он и мой…» – слабым эхом повторила Юлька, чувствуя, что Ники направляет дракона вниз.
Стоило Мирте приземлиться, Юлька поняла, что обожженная рука болит нестерпимо и зашипела тихонько, осторожно спускаясь с высоты трехэтажного дома по раскалившейся мгновенно лесенке. Было страшно, поэтому девушка зажмурилась, и если бы не крепкие руки Ники, свалилась бы на асфальт. И при этом в ней звучали стихи, необычные, как город, который открылся перед ней, сидящей на спине дракона, город такой же притягательный, как этот странный юноша.
– Понравилось летать на драконе? – Алекс взял обожженную ладошку Юльки в руки и зашептал какие-то странные слова, белые пузыри втягивались в кожу, оставляя узкие красные полоски.
– Угм, – прошептала Юлька, которую только перестало подташнивать от боли и страха высоты.
– Теперь лучше? – тихо спросил Алекс.
– Благодарю, – кивнула Юлька, поворачиваясь за спрыгнувшим следом за ней Ники, словно стрелка древнего компаса на север.
Ей показалось? Или он всё-таки обнял её, осторожно прижав к себе? Спрашивать о таком не будешь, поэтому она только смотрела на работника драконария, а тот гладил Мирту, глядел только на дракона и разговаривал только с Миртой, будто никого вокруг не было.
Юлька выдохнула, когда светловолосый фэйри сунул узкое красивое лицо в двери и сообщил:
– Ваша карета подана, госпожа Воронцова, – проигнорировав Алекса.
Алекс об этом бубнил всю дорогу, заставив Юльку хихикать и забыть о странном работнике с грубыми руками, обнявшем её с такой необыкновенной нежностью.
Кони домчали их до дома за несколько минут. Лифт вознес на нужный этаж, и они уселись на белый кожаный диван в уютной квартирке, которую Юлька уже называла домом. Девушка смотрела на похрустывающее в белом камине разноцветное пламя, зажженное неизвестно кем, Алекс точил карандаши узким острым ножиком.
– Ну, фэйри, ну, беспамятный! – продолжал он разговор, начатый еще в карете, а потом сказал, глянув на девушку. –Я сегодня опять останусь, если ты боишься ночевать одна, лягу снова здесь, в гостиной.
Юлька быстро-быстро закивала. Ей было одиноко. И никакие случайные объятия странного парня из драконария не могли что-то изменить в её холодной пустой жизни. А воющий ветер за стенами их квартирки и слезы весеннего дождика, забрызгавшие стекла окон, делали мир за дверью еще страшнее. Было уже девять вечера, она написала отцу сообщение и оттягивала момент, когда ей придется лечь спать.
Вчера Юлька уснула от усталости, теперь понимала, что не так измучилась сегодня и провертится на кровати до рассвета, подсчитывая сотню-другую воображаемых овец.
Юлька встала и вскрикнула, столкнувшись нос к носу с изящным фэйри, возникшим посредине красного ковра. Это кажется, была девушка. Сиреневые косы, перехваченные алыми и белыми ленточками, множество серебристых заколок изящно сочетались с черным брючным костюмчиком из бархата и длинными блестящими сапожками, поблескивающими черным лаком.
Дивное создание взмахнуло синими ресницами и сунуло Юльке под нос серебристую трещотку.
– Ей бумажный вариант письма выдайте, пожалуйста, – попросил Алекс, быстро проводя остро отточенным карандашом по нижней губе.
Создание вытащило узкую бумажку из трещотки и торжественно вручило её Юльке.
Не успела Юлька просмотреть написанную на неизвестном языке записку, как ковер заискрился радужной пыльцой. Девица-фэйри исчезла.
– Как мне прочитать письмо? – Юлька вертела бумажонку в пальцах.
– Хочешь, я переведу, – ответил Алекс.
– Нет. А вдруг… – Юлька не говорила, но в голове мелькнуло отчетливо «письмо от поклонника».
– В сети набери «язык фейри, переводчик», но сначала нажми вот этот знак, – Алекс ткнул в семиконечную звездочку в телефоне, который Юлька выхватила из кармана.
Юлька бесцеремонно отобрала у Алекса карандаш и начала записывать слова. Через минуту она с удивлением уставилась на отдельные слова, никак не соединявшиеся в предложение:
« Ужас, радость, знакомство, моя, красавица».
– И как мне написать ответ? – сунув Алексу карандаш и пряча в руках записку, спросила Юлька.
– Там должен быть адрес отправителя, – Алекс смотрел на неё насмешливо. – Давай я погляжу.
– Нет! – вскрикнула Юлька, прижимая письмо к груди, будто кто-то собирался его отобрать.
– Оторви полоску бумаги сверху, – Алекс улыбнулся, забавляясь её испугом.
Юлька сложила лист, оторвала тонкую полоску с адресом. Получилось криво, но она смело положила кусок бумаги в его ладонь.
Ах, если бы это он, Алекс, назвал её в загадочном письме своей красавицей. В конце концов, именно он отлично знал язык фэйри.
Алекс заглянул в клочок, набрал что-то на браслете.
Появившийся у камина за диваном фэйри был так мускулист, что сомневаться в том, что он парень не было смысла. Бледное удивительно красивое лицо и острые кончики ушей – только это и роднило его с беспокойным волшебным племенем. А темные волосы, заплетенные в косу, черная кожаная куртка, синие джинсы были самыми обыкновенными.
– Крылатая почта фэйри к вашим услугам, – проговорил красавец басом.
– Сообщение, – дальше Алекс защебетал на языке фэйри, потом повернулся к Юльке, – что передать-то?
– Мою электронную почту, – краснея перед красавцем фэйри и чувствуя себя неловкой и необразованной провинциалкой, Юлька продиктовала латинские буквы и арабские цифры и попросила, – скажите ему, что мне удобнее читать письма по электронке.
Алекс прощебетал всё на серебристую трещотку, радужная пыльца осыпала голову Юльки.
– Таинственный поклонник пишет? – криво усмехнулся Алекс.
– Не знаю, – ответила Юлька и задумалась.
Кто называл её красавицей? Кто-то из приближенных императора? Тот серебристый комиссар?Или работник из драконария? Ники? А, может быть, это всё просто чеё-то злой розыгрыш? Или вежливая форма речи фэйри?
Или она вообще всё неправильно перевела?
– Иди спать, – Алекс развернул мягкий белый плед из кресла, – знаешь, как в народных сказках говорят?
– Утро вечера мудренее? – машинально ответила Юлька.
– Вроде, так, – кивнул Алекс.
Юлька зажала обрывок письма в руке и вошла в свою небольшую нарядно розовую спальню.
Алекс воровато оглянулся на двери, дождался, пока в квартирке стало очень тихо, и в сладостном предвкушении открыл второй бестолково разноцветный томик про несовершеннолетнего волшебника по имени Карри.
На этот раз, Алекс проснулся сам в пять утра и спрятал несколько записных книжек, в которых не осталось ни одного чистого листка. Алекс, успев уничтожить все улики до пробуждения Юльки, радостно ухмыльнулся, перевернулся на бок и снова уткнулся в недочитанную книгу.
А утром Юлька опять нашла спящего Алекса с раскрытой книгой на носу, но на этот раз она ничего не сказала. Они проспали назначенное время, и Юлька торопилась в ванную.
ГЛАВА 4 Дракон в подарок
Когда через полчаса они открыли дверь, чтобы ехать в гильдию видящих магов, чуть не наступили на коробку, которая лежала на коврике. Коробка, завернутая в ярко-красную фольгу, перевязанная разноцветными ленточками, выглядела очень подозрительно. Она напоминала рождественский подарок.
– Может, кто-то потерял? – Юлька попыталась перешагнуть через коробку, но та завертелась на месте и глухо зарычала.
– Это точно подарок, – Алекс прочитал строчки на эльфийском, небрежно набросанные на блестящей карточке, – тебе от неизвестного воздыхателя.
– Это может быть бомбой? – Юлька отпрыгнула от нарядной бумаги, разбрасывающей по потолку солнечные зайчики, и от разноцветных ленточек, напоминающих о серпантине и карнавалах.
– Нет, – Алекс вскрыл крышку ножом, больше похожим на кинжал, – это не бомба… смотри, какой подарок!
Юлька на цыпочках подошла к коробке и осторожно заглянула внутрь, в уголке сжался в красный комочек маленький дракон, это была копия Мирты, только чешуя малыша переливалась алым и золотым.
– Детеныш дракона? – всплеснула руками Юлька.
– Нет, домашний алый дракон, – он будет всегда таким маленьким, только летать научится и огнем плеваться начнет, – Алекс улыбнулся сиянию восторга на личике Юльки.
– Ой! У него рожки есть! – запрыгала совершенно по-детски Юлька. – Беленькие!
– Да, малютки-дракончики все рогатые, – покивал Алекс, испытывая отвращение к себе, к своему начальству и ко всей Великой Империи Славян.
Как можно превратить в видящую эту смешную девушку, мечтающую о счастье и любви?
Ведь это так немного. И так важно для любой девчонки. Особенно для неё.
– Мы можем его оставить в магической клетке, на кухне в шкафчике всегда есть пара пустых отделений, – сказал Алекс вместо рвущихся из души слов одобрения и ласки этому солнечному зайчику в образе смешной девушки, – нам надо спешить, ведь кафе открывается через четверть часа.
– Зачем нам в кафе? Мы же завтракали, – удивилась Юлька, осторожно просовывая руку в коробку с драконом.
– Это совсем другое, кафе находится в гильдии видящих магов, – буркнул Алекс, выхватывая подарок из-под носа девушки и шагая на кухню.
Следовало узнать, какой напиток подойдет Юльке для восстановления сил. Видящим дают специальный коктейль для раненых, но некоторым становится лучше от кофе, другим не дает умереть от истощения чашка чая, а третьи видящие пьют виски. Каждому выбирают свой восстановитель сил. Он хотел рассказать всё это девушке, прибежавшей следом, но она так смешно гладила дракона и так весело смеялась, что Алекс промолчал.
Он понимал, что поступает неправильно.
Но иначе не мог.
Пусть она еще порадуется. Хотя бы ненадолго поживет в сказочном мирке, словно сплетенном из ярких сюжетов сказок и тумана призрачных легенд.
Секунды ожидания счастья стоят целой тяжелой и пустой жизни мага.
И Алекс с изумлением спросил, не о себе ли он сейчас проговорился?
Прислушался к себе, всё еще наблюдая, как жмурится от ласковых поглаживаний красный дракон, как сияет девушка, и решилне думать об этом.
– Едем, – Алекс закрыл магическую клетку, подключил специальный режим для живого существа и подтолкнул девушку, щебечущую о том, какое имя выбрать для алого дракончика, к дверям.
Четверть часа они добирались по средней портальной сети к особняку гильдии видящих магов.
– Потрясен, как всё запущено в Соединённом Королевстве! – не удержался Алекс, начал делиться впечатлениями с Юлькой. – Представь, у нас прошлой весной в трубы попали водяные, так была катастрофа, чуть ли не чрезвычайное положение объявили, а у них? Василиск в канализации! Нашли случайно! Если бы не их главный вредитель, этот потусторонний змей так и жил бы себе дальше в трубах припеваючи! Каково?!
– Василиск, – задумчиво протянула Юлька, – василиск, говоришь… Стоп! – она встала перед Алексом. – Так это же история из второй книги про Карри! Алекс, ты прочитал и вторую книгу тоже?
– Я?! Нет! – Алекс потянул Юльку за руку. – Просмотрел, можно сказать, пролистал. Но отчетам не хватает внятного оформления, эмоции в документах ни к чему. Главное: кто, где, когда и что?
– Говорят, это лучшая книга современности, – улыбнулась Юлька. – Тебе нечего стесняться, книга всем нравится.
– Не знаю, как книга, а ясности мысли при изложении необычных событий никто не отменял, – пробормотал покрасневший Алекс и с радостью перевел разговор на другую тему. – Мы пришли, вот и кафе.
Узорчатый указатель, повернутый стрелкой вправо, таинственно вещал: «Кафе «ВВ».
Им пришлось обойти особняк, потому что вход в кафе был в другом подъезде. У стеклянных дверей с позолоченными вензелями «ВВ» стоял усатый швейцар в алой форме и черной фуражке с алым кантом. Юлька приоткрыла рот, разглядывая этого странного человека, распахивающего двери перед людьми, идущими парами и группками завтракать в кафе с буквами вместо названия.
– Кто такие? Не велено пускать, – загородил дорогу перед Юлькой и Алексом только что приветливо улыбающийся остальным посетителям швейцар.
Алекс сунул ему под нос удостоверение, и усатый так же как перед другими радушно распахнул и перед ними сверкнувшие бронзой и стеклом створки.
Юлька почувствовала себя не в своей тарелке, увидев, что это не кафе и не маленький уютный ресторанчик, к которым она привыкла в своем городке, а большой столичный ресторан.
Посетители совершенно потерялись в огромном зале. Они разговаривали вполголоса. О чем? Было неслышно, потому что на возвышении у дальней стены тихо наигрывал нежную мелодию музыкант за огромным белым роялем. Его задумчивый профиль над нотами из-за игры света и теней казался печальным.
Пьеса струилась незнакомо грустно, переливалась и сияла неожиданными извивами, рассыпалась колокольчиками, разбегалась крошечными фейри и снова соединялась в широкое бескрайнее море, шумящее волнами, звенящее надвигающейся бурей.
– Устраивайся, – шепнул Алекс, помогая Юльке сесть за круглый столик, покрытый накрахмаленной белоснежной скатертью.
Официантов в зале не было. Юлька осмотрелась с любопытством. Ресторан старался быть похожим на роскошную гостиную в старинном особняке.
У одной стены в трех массивных сервантах розового дерева блестел хрусталь и белел фарфор, у другой – раскрыл безразмерную пасть камин из розового мрамора. Белый рояль сиял лаком и золотыми вензелями у третьей стены.
Столики, круглые небольшие, стулья, белые самые обыкновенные, заполняли всю эту странную гостиную. Пол был мозаичный из белого, черного и ярко-розового камня. Стены из черного дерева, потолок белый, легкие золотистые люстры и такие же бра наполнили медовым светом всё пространство вокруг.
Человек, который подошел к ним был совершенно не похож на хозяина такой респектабельной гостиной, которой притворялся ресторан-кафе видящих магов.
Хозяин был мал ростом, худ, безмерно носат и лыс. Большие черные миндалевидные глаза и пухлые губы на смуглом узком лице, подчеркивали его, скорее всего, итальянское происхождение. Так бы выглядел итальянский крестьянин или хитрый средневековый царедворец в шелке и бархате, кардинал в неизменно красной сутане, а, может быть, солдат или маг? Одно было ясно, он – сеньор печального образа.
– Что вы любите утром попить с булочками и конфетами? – спросил он неожиданно глубоким густым голосом иуставился на Юльку.
Она задумалась, больше всего Юлька любила компот, чтобы в нем было много розовых абрикосов и поменьше сморщенных темных груш.
– Компот, – пролепетала она, краснея от его серьезного внимательного взгляда.
– Это хорошо, – кивнул печальный сеньор и исчез за стойкой у четвертой стены.
Новенькая барная стойка блестела металлом и темными боками пыльных бутылок дорогого вина.
– Попробуйте, милая девушка, – печальный сеньор поставил перед ними прозрачный кувшин с розовой жидкостью и два узких длинных бокала.
За стенками кувшина плавали, покачиваясь и медленно тая, матовые кубики льда.
Позвякивая льдинками, печальный сеньор налил компота и Алексу, и Юльке.
Она глотнула, вкус был приятный, но у папы компот получался гораздо вкуснее.
– Спасибо, – пробормотала Юлька.
И заметила, что на неё смотрят все посетители.
– На всякий случай вам надо попробовать чай, кофе, шоколад, какао и кофе со сливками, – сказал печальный сеньор и тут же приволок поднос, заставленный чашечками и блюдечками.
После каждого глотка он внимательно разглядывал Юльку и спрашивал:
– Ну как?
Она краснела и благодарила. Но когда выпила крошечную в три глотка чашку с шоколадом, почувствовала себя сильной и готовой покорить мир. Но! Возможно, так на девушку подействовали все напитки разом?
– Особенно хорошо! – выпалила она, немного помедлив.
– Возьмите с собой, – печальный сеньор налил шоколад в узкую фляжку с гравировкой «Ю. В. – двадцать один», – милая девушка, меня зовут сеньор Данцетти, я помогаю видящим магам выбирать напиток, который быстрее восполнит их силы после работы. Полагаю, что ваш – шоколад. Но будем проверять на практике.
Юлька взяла флягу и поблагодарила еще раз, отметив, что посетители отвернулись, будто потеряв к новенькой видящей всякий интерес.
– Теперь к секретарю гильдии видящих. Тебе надо заполнить анкету, – преувеличенно жизнерадостно проговорил Алекс, отводя взгляд в сторону.
Они вышли из ресторана, швейцар поклонился им, сняв фуражку, Юлька вежливо покивала в ответ и побежала за Алексом, который, не оглядываясь, быстрым шагом обходил здание. Вот и другой подъезд. Алекс привычным движением приложил к двери документы.
– Нам назначено на одиннадцать, сейчас без трех минут, подожди здесь, – неожиданно невнятно пробормотал Алекс. – Мне надо отнести отчет, заехать домой за кое-какими вещами, компаньонку для тебя уже, наверняка, нашли, но я сегодня еще раз переночую в гостиной, неудобно, но что поделаешь. Надо посмотреть, как вы будете общаться. К обеду я зайду за тобой.
Когда Юлька, стоявшая у подножия мраморной лестницы, увидела секретаря, она поняла, почему Алекс сбежал, бормоча без передышки свои эти шитые белыми нитками отговорки.
Больше всего тонкая девушка в черном мужском костюме-тройке напоминала темный клинок мага из дорогого иностранного фильма. Узкие черные глаза блестели, острый нос казался острием клинка, странно обрезанные черные гладкие волосы тоже подчеркивали этот сложившийся образ живого оружия.
– Идите за мной, – голос у девушки был неожиданно звонким.
Юльке показалось, что это звякнула сталь.
Секретарь провела Юльку по темному коридорчику в небольшой кабинет без окон, с абстрактными черно-белыми картинами на стенах, узким металлическим столом и огромным компьютером. Грандиозный экран перегораживал комнатку, делая её зрительно еще уже.
– Юлия Воронцова, двадцать лет, студентка филфака Верьского университета, – секретарь бормотала под нос, уткнувшись в экран, – вы садитесь, Невызревшая, – кивнула она в сторону круглой табуретки на одной ножке, такие обыкновенно ставят у роялей.
Юлька кое-как пристроилась на краю табуретки.
– Все документы в наличии, все пункты соблюдены, – продолжала колдовать дамочка-меч над документами на экране компьютера,– компаньонка! – вскрикнула вдруг она, звонко хлестнув себя по бедру.
Юлька испугалась, если компаньонку выберет острая, словно зубная боль, девица-секретарь, это будет неприятная особа.
– Вам не хватает только компаньонки, – нажала на какие-то кнопки девица-секретарь.
Зашумел принтер, поползли из него длинные листы с какими-то черно-белыми таблицами и радужно-разноцветными графиками.
– Компаньонка будет предоставлена уже сегодня, – сообщила острая девица, – распишитесь, что никаких особенных пожеланий у вас нет, вот тут. И можете идти.
Её последняя фраза напоминала военную команду.
Юлька неловко черкнула на документе свою подпись. Получилось криво. Но Юлька была рада освободиться. Она вышла к подножию лестницы и увидела существо, сидящее на нижней ступеньке. Больше всего головастик походил на большой корень старого дерева, он болтал ножками, не достающими до пола, и перебирал ручками, с тремя отростками-пальчиками каждая.
– Видящая, – прошипел он, потом повел отростком-носиком и качнул головой, сросшейся с туловищем. – Невызревшая… Но всё равно дом-то у тебя есть? Возьми на работу, а? Я ить домовой высшей квалификации. Готовлю, за животиной хожу и вообще, – он жалко шмыгнул коричневым носиком-отростком, и две крупные капли-слезинки выкатились из его желтых крохотных глазок.
Юлька хотела сказать, что у неё нет животины, но тут девушка вспомнила об утреннем подарке и спросила:
– И за драконом сможешь приглядеть?
– За драконом? За большим или домашним? – уточнил лохматик и подпрыгнул над ступенькой от выкрика Алекса.
– Фирс!
– А чё Фирс-то? Опять Фирс, Фирс… а я, может, жить хочу, как все нормальные домовые, не среди ненормальных магов энтих, а в семье… чтоба тепло было, уюта охота опять жа, – выдохнул лохматик и исчез.
– Ты зачем его спугнул? – Юлька расстроилась, ей лохматик-домовой очень понравился. – Он, конечно, не Домми из истории о юном волшебнике Карри, но всё равно милый и забавный.
– Этого милого и забавного надо будет выкупать у гильдии, носком, даже парой носков не обойдешься! – пожал плечами Алекс. – Таких денег ни у тебя, ни у меня нет. Считай, что разденут нас с тобой до нитки! Ты? Ты его видела?! – Алекс вдруг встал посредине холла, выпустив ручку двери.
– Конечно, я и тебя вижу, – буркнула Юлька. – Во-первых, у меня есть глаза, а во-вторых, я же видящая, как ты мне рассказываешь все последние несколько дней.
– Недозревшая ты еще. Я его вижу, потому что я – маг, а ты не должна. Надо докладную написать: непонятно же, плохо это или хорошо? – устало пробурчал Алекс. – Пойдем, погуляем немного по Зимнему саду. Хочешь? – он открыл перед Юлькой двери.
Девушка очень хотела посмотреть на легендарный Зимний сад, но пока они шли туда, в её голове сложился дерзкий план по освобождению милого лохматика-Фирса. Юлька приняла решение взять его в семью. Хотя на самом деле у неё был дракон, Алекс и неведомая компаньонка, а никакой семьи здесь не было. Но Юлька задрожала от восторга, чувствуя себя Карри, который подарил носок смешному малышку-Домми!
Зимний сад с дорожками, словно расчерченными великанской линейкой, и со статуями из белого пластика, не понравился Юльке.
Черные, тщательно подрезанные ветви деревьев и кустов выглядели зловеще голыми. «Как жизнь настоящих магов, – грустно подумал Алекс и тут же одернул себя. – Хватит. Маги живут долго, их жизнь наполнена интересными заданиями и важными знаниями, грех жаловаться. Особенно рядом с видящей».
– Мы возвращаемся! – объявила Юлька, взяв Алекса под руку.
– Куда? Зачем? – Алекс выглядел мрачным и скучным и чувствовал себя хуже некуда.
– Туда, – Юлька махнула рукой и сказала для верности, – в гильдию к видящим, я подписала документы, но теперь я не согласна с одним пунктом!
Алекс кивнул и потянул Юльку к магическому переходу. Она не вертела головой по сторонам, как раньше, просто шла за Алексом, настраиваясь на трудный разговор с острой девицей-секретаршей. Но когда предстала перед ней и выдохнула просьбу:
– Разрешите написать мои особенные пожелания! – покраснела от ушей до пяток и стала смотреть в пол, чтобы не видеть гнева острой девицы.
Алекс вообще остался в коридоре.
– Как такое может быть?! – рявкнула девица. – Вы же со всеми пунктами были согласны только что! Что у вас изменилось?!
Юлька, молча, пережидала вопли и поток риторических вопросов девицы-секретаря.
Когда та замолчала, Юлька твердо произнесла:
– Давайте новый лист, старый, полагаю, испорчен моей подписью. Если вы не согласитесь на мои особенные пожелания, я уеду сегодня же домой.
Девица крутанулась в кресле, молча, распечатала новый документ, прошипела:
– Сюда впиши! Ровно в эти строки!
«Мне необходим для помощи в моем доме Фирс, я прошу отдать домового под мою ответственность», – быстро написала Юлька и протянула бумагу секретарше.
Юлька боялась, что та рассмеется ей в лицо, но острая барышня пошипела про себя и позвонила куда-то.
– Подожди в коридоре, решается твой вопрос, – буркнула секретарша, не глядя на Юльку.
Острой барышне явно высказали что-то неприятное, поэтому она разозлилась. Но Юльке было всё равно, она хотела, чтобы лохматик-Фирс обрел теплый уютный дом и какую-никакую семью.
– Это несколько странное пожелание, но юную Невызревшую обижать отказом не годится, – заговорил с ними самый обыкновенный на вид человек, высокий статный, с русыми коротко остриженными волосами и серыми глазами, неслышно возникший перед ними.
– Здравствуйте, – пролепетал Алекс, вытаращив глаза и пытаясь поклониться до пола.
– Я, кажется, никогда вас не обижал, Прекрасный Принц. Тот наш серьезный разговор не в счет. Почему же вы меня так сильно боитесь? – человек задумчиво рассматривал дрожащего, как в лихорадке, Алекса.
– Я и не… – зубы Алекса застучали, и он не мог выговорить больше ни одного слова.
Незнакомец казался очень довольным, он сладко улыбнулся и приказал:
– Домовой, выходи, хозяйка, прими, домового Фирса!
– А я чё, я ничё, вы-то как будете без меня разгребаться, – ворчал знакомый Юльке лохматик- Фирс.
Увидев девушку, Фирс просиял:
– А… это ты, Невызревшая! Так я очень даже за! Очень, очень!
Он исчез и появился в тот же миг, уже с крошечным узелком в тонких лапках.
– Возьми Фирса на руки, – шепнул Алекс, – поклонись, и бежим отсюда! Пока не передумали и не отправили за нами погоню!
– Кто это был? Маг? – Юлька с удовольствием держала на руках мяконького и легкого домового. Который сжимал лапками серенький узелок в уютный мелкий горошек.
– Это заместитель главы гильдии видящих магов, – Алекса передернуло, как от озноба.
– Да, ты видящей-то правду не боись говорить, – улыбнулся Фирс, – энтот мужик-мастер пыток Малюта Тимофеев, девочка, и однажды Алекс с ним познакомился ближе, чем любому хотелось бы.
– Не твое дело, Фирс, – буркнул Алекс, едва сдерживая крупную дрожь.
– Понятно, – Юлька прижала домового к животу, как котенка, правой рукой и крепко сжала руку Алекса – левой.
– Спасибо, Юль, – вздохнул он, переставая дрожать.
– Почему он назвал тебя «Прекрасным Принцем», скажешь? – Юлька отпустила ладонь успокоившегося Алекса.
– Это мой ник, – честно ответил Алекс.
И Юлька захохотала, стояла и смеялась, на неё оглянулись пара-тройка прохожих, и только Фирс смотрел с неодобрением:
– И чё, простое погонялово, нечего ржать тут, Сашка – маг отличный, посильнее некоторых и уж точно поумнее, – заворчал Фирс,ерзая на руках у Юльки.
– Я не над Алексом смеюсь, а над собой, когда его увидела, сразу назвала мысленно «Прекрасным принцем», – тихо сказала Юлька, всё еще широко улыбаясь, и побрела по тротуару, стараясь поудобнее устроить на руках ухмыльнувшегося на её слова Фирса.
Алекс стоял и молчал, если сказать, что в его глазах было изумление, то значит, ничего не сказать. Его глаза стали большими и слегка безумными. Алексу было стыдно. Надо было сегодня же рассказать этой глупышке правду о видящих магах. Он принимал это решение так долго, что еле-еле догнал Юльку с Фирсом у дверцы магического перехода.
Они попали домой через десять минут.
Фирс заметался по квартирке, стоило им войти.
Он тихонько причитал: «Запущено-то всё как… Ой! Не знаю, с какого бока и подступаться… Хозяева… Неча сказать! Развалили хозяйство…»
Юлька смылась в свою комнату, открыла книгу Эль Канте и прикинулась очень увлеченной чтением, Алекс кормил дракончика листьями салата, поил чистой водой и рассеянно отвечал на вопросы Фирса:
– Веник где? Ну, есть где-нибудь. Ведро? Не видел. Пылесос? В кладовке, вроде. Как зовут дракона? Не знаю, мы ему имя еще не придумали. Погоди, драконище, сейчас салатика достану! – Алекс забрался в холодильник почти целиком, жалея, что не уговорил Юльку не брать к себе домового.
Фирс укатился вглубь квартиры пыльным бабушкиным клубком.
А дракончик ловко вытащил из-под локтя Алекса кусок замороженного мяса и, громко урча, перетащил добычу на стол, там и рвал сырое мясо на прядки, закатывая глаза от наслаждения.
– Юль! Иди сюда! Первая атака Фирса позади, а нам надо дракону имя дать! – позвал Алекс, пряча в микроволновку третий роман про Каррика, который он успел купить, пока ждал Юльку, застрявшую с документами.
Секретаря Гильдии Алекс побаивался, но это было нестыдно, маги старались с ней дела не иметь, а если уж приходилось, сводили до минимума, потому что характер у Адель был очень плохой, а полномочия немаленькие. Она была видящей наполовину, но чувство, что она видит тебя не только насквозь, но на сто метров под тобой, будоражило и вызывало мурашки отвращения.
Юлька просунула в щель нос, пробормотала:
– И правда, Фирса тут нет, – и устроилась на табурете.
Дракончик прыгнул к девушке на колени и подсунул алую голову под её ладошку. Юлька погладила малыша, как пушистого котенка и улыбнулась ему:
– Как же тебя назвать, малыш?
Дракончик таращился на неё и молчал, а потом захрустел чешуей, сворачиваясь на юлькиных коленях.
– Звертка, – предложила Юлька.
Дракончик поднял головенку.
– Откликается! – заулыбалась девушка.
– Звертка! – позвал Алекс.
Малыш плюнул огнем на его джинсы.
– Да уж отзывчивый! – засмеялся Алекс и получил кусок прожеванного мяса на ботинки.
– Это Фирс уже что-то где-то приколачивает? – вытянула шею Юлька на отчетливое бум-бум-бум!
Громкий стук повторился.
– Думаю, это в дверь стучат, – Алекс выскочил в коридорчик и распахнул дверь.
Юлька выглянула из-за его плеча.
ГЛАВА 5 Компаньонка
– Приветики! Я – Хлоя, – сияющая девушка стояла на пороге, в руках она держала изящный голубой чемодан.
На плече девушки висела голубая сумочка в пару к чемоданчику.
Из завитков каштановых волос торчали острые ушки, предающие девушку. Хлоя была фейри.
Белая кожаная курточка подчеркивала пышную грудь и тонкую талию, такие же брючки выглядели на её стройной фигурке великолепно.
Юлька была очарована столичным стилем девчонки, к тому же Хлоя казалась гораздо моложе Юльки. И была такой прелестной. Нежное лицо идеально овальной формы, большие зеленые глаза, красивый нос и пухлые губы. Выглядела она, будто модель или знаменитая актриса.
– Ты – фэйри? – вытаращила глаза Юлька. – Разве фэйри могут быть дуэньями? То есть компаньонками?
– Ну, у меня солидный возраст, – сверкнула ярко-зелеными глазами девушка. – Мне тридцать девять лет. Человеческих. Год в жизни фэйри несколько длиннее. Так что у вас я взрослая, а в нашем обществе только-только достигла совершеннолетия, – она изящно впорхнула в квартирку. – Мы здесь будем жить? Не так уж плохо. А ты и есть видящая? Не думала, что человеческие девушки бывают такими хорошенькими. Не знала, что видящие настолько похожи на людей.
Она весело трещала, безостановочно тараторила и осматривалась, как боец на новой территории. С точки зрения, как здесь удобнее будет воевать?
Видно, ей понравилось.
– Жить можно, – сделала она вывод, устраиваясь в кресле в гостиной, и тут о колено Хлои потерся дракон.
Алекс и Юлька смотрели на Хлою. Это была хорошая проверка…
Фэйри рассеянно погладила ласковое создание и взяла его на колени, словно он был котенком, а не домашним драконом.
– Симпатяшка, как называть? – Хлоя почесала дракошку за острым ушком.
Ему не понравилось, и он плюнул в девушку огнем.
– Тише, тише, кроха, зачем со своими воевать? – почесала Хлоя его под подбородком.
Дракон заурчал и закрыл глаза, засунув голову под мышку Хлои.
Контакт был установлен.
– Это Звертка, – сказала Юлька, садясь на диван и открывая книгу.
– Где я буду спать? – Хлоя прервала сонное сопение дракончика и молчание Алекса и Юльки.
– Я уезжаю к себе, гостиная в полном твоем распоряжении, – ответил Алекс.
– Я не живу в гостиных, – пожала плечиками Хлоя.
– Квартирка двухкомнатная, придется, – Алекс чувствовал радость, что сегодняшний разговор о судьбе видящих можно отложить. – А пока закажем что-нибудь вкусное на обед? Они ушли на кухню, пообещав позвать Юльку, когда всё будет готово. Дракончика Алекс забрал с собой.
Интересно, они и еду закажут через почту фэйри?
Юлька устроилась на диване в гостиной и открыла почту, улыбнулась смешным совяткам с алыми яблоками в когтистых лапках. Сразу же на глаза попала записка от А.Р.:
«Привет, тебе понравился подарок-дракончик? Прижился у вас в доме? Как ты его назвала?»
«Звертка, спасибо. Кто вы такой, А. Р ?» – Юлька нажала на кнопку «отправить» и замерла с бьющимся сердцем над открытой почтой.
Ответа не приходило.
Она могла бы написать еще много всего, что в восторге от подарка, что хотела бы знать, зачем он вдруг решил общаться с ней? А, может, под буквами А. Р. спряталась женщина? Юлька закрыла почту и ушла к себе, вытащила книгу и попыталась читать. Всё-таки ей приказано было написать рецензию. Но мысли её сейчас были далеко-далеко. Она вспоминала полет над городом, чужим, незнакомым. Будет ли она когда-нибудь своей в блистательной столице Империи?
Когда Юлька поняла, что читает в десятый раз одну и ту же строчку, опять зашла в почту. Ничего.
– Она читает! И не учебник! Не журнал «Модный маг»! – всплеснула идеальными ручками Хлоя, влетев в комнату Юльки. – Идем, поешь, надо обсудить подготовку к Весеннему балу дебютанток. Ты должна будешь танцевать, ходить, шутить, говорить, не как провинциалка, а как столичный маг в третьем поколении.
– Но я только недавно узнала, что я… маг, – Юлька отложила книгу, – и с платьями сложно, мне не каждый цвет к лицу.
– Тогда закажем белое платье, но это завтра, а сейчас будешь есть пирожные специальной вилкой, – распорядилась Хлоя, – не замирай ты на месте, двигайся уже!
– Какие пирожные! – Юлька вбежала в кухню и облизнулась, увидев на квадратных тарелочках изящные финтифлюшки из крема, взбитых сливок и кусочков ананаса, сверху украшенные вихрями шоколадной стружки.
Девушка хотела схватить первое пирожное рукой, но Хлоя остановила ей, щелкнув по пальцам.
– Берешь в правую руку вилочку, в левую тарелочку и ешь так, чтобы всем было завидно, – проговорила Хлоя и откусила половинку пирожного, не подумав брать вилку.
Пирожное соскользнуло с тарелки, когда Юлька уже подцепила кусочек ананаса.
– Ужасно, – качнула головой Хлоя, съевшая уже третье пирожное, – сосредоточься. Это не так уж трудно.
– Да, Юль, ты уж постарайся, – кивнул Алекс, подъедая пирожное за пирожным.
Юлька старалась так, что по спине уже потек пот, но вторая попытка оказалась хуже: тарелочка шмякнулась на пол вместе с остатками пирожного.
– Руки из мягкого места у ей растут, – сделал суровый вывод промелькнувший на кухне Фирс.
– И ладно, и наплевать, разогрейте мне лучше бутерброд, – попросила Юлька у Фирса, оттолкнув тарелочку с пирожными.
Тот покивал и открыл микроволновку, сляпав бутерброд из колбасы, масла и булки.
– А это кто тут готовил? – вытащил Фирс, блеснувшую лаком переплета разноцветную книгу.
– Карри Потерр? – ахнула Хлоя. – Это кто читает такой ужас?
– Я, – потянулся за книгой Алекс.
– Почему ужас? – спросила Юлька. – Уже третий томик? Алекс, поздравляю тебя, ты подсел на эту историю!
– Там нет фэйри, – прошипела Хлоя, запихивая в рот два пирожных сразу. – Это ужасное упущение. Есть великаны, есть волшебники… кого только нет! А про фэйри ни гу-гу, ни полгугу! Ни одного звука!
– Ешь, пока горячее, – буркнул Фирс, подавая бутерброд на квадратной тарелочке.
– Благодарю, Фирс, – кивнула Юлька, с интересом рассматривая Хлою.
– Но там есть эти… домовые эльфы – домми с большими ушами, – пробормотал Алекс, уже завязший в книге с головой.
– И хулиганистые фикси, – улыбнулась Юлька, поймав негодующий взгляд Хлои.
– Тебе пора, – Хлоя отобрала у Алекса пирожное и начала выталкивать его из-за стола.
– Ты что? – Юлька вытаращила глаза на фэйри. – Алекс работает со мной. Дай ему поесть.
– Пусть дома ест, – Хлоя пнула Алекса под колено. – До свидания, маг! Ступай себе! Пока ещё до дома доберешься!
– До завтра, Юль, – Алекс покосился на непонятно из-за чего взбесившуюся Хлою и помахал рукой Юльке.
Хлоя выскользнула из кухни, с презрением оглядев Юльку и Фирса.
Когда за Алексом закрылась дверь, Юльке стало не по себе. Ей нужно было за что-то ухватиться. Таким шатким вдруг стал чужой столичный мирок, в который она попала. Сначала она вцепилась за дракончика, но он зевал, зевал и заснул.
– Положь его в магическую клетку, я программу-то поставлю, потом и ты научишься, – сказал мягко Фирс.
Юлька осторожно устроила дракончика. И опять ей нужно было что-нибудь, что удержало бы её на поверхности, над отчаянием, куда она норовила нырнуть с головой. Юльке было страшно, казалось, что она сейчас улетит отсюда, если не будет якоря.
И она нашла!
Телефон.
Юлька, отчаянно торопясь, написала отцу. Дождалась его ласковых, полных любви слов. Но это было лишь несколько звеньев цепи для якоря. Самого якоря еще не было. Звенья болтались в воображаемой темноте и поблескивали.
Юлька зашла на почту, не надеясь на ответ, вдруг увидела письмо от А. Р. От этих двух букв ей стало теплее. Сердце забилось быстрее. И стало светло. Но она еще боялась, что якорь так и не появится.
«Добрый вечер, я познакомился с тобой недавно, милая Золушка. И надеюсь, еще не раз встретить тебя».
Дежурные фразы, пустые слова. А якорь появился во тьме, потому что за трогательной неумелостью выражать чувства была необыкновенная теплота.
Девушке так показалось.
Юлька обдумывала, что написать А. Р, но уже могла выдохнуть и идти тихонько в спальню.
Там был сюрприз. Хлоя спала в её постели, не забыв сменить белье. Стопка белья для стирки лежала на полу у двери.
«Вы – самый таинственный человек на свете. Надеюсь, человек, а не фэйри», – быстро набрала Юлька.
– Идем-ка, девонька, я тебе в гостиной постелю, тама диванище большой, тебе спокойно будет, – потянул Юльку за рукав Фирс, неведомо как очутившийся в спаленке.
– Но там… – Юлька сжалась, якорь блеснул, сердце забилось ровнее, страх растворился, – ладно.
– И дракоша на куфне, и я там же, не бойся, девонька. Видящие страха не ведают. Живут недолго они, но ярко, милая. Горят, как звезды поднебесные, – лепетал успокаивающе Фирс.
Юлька не слушала, набирала:
«Благодарю за ваше письмо, мне приятно. Но, вы не могли бы напомнить, где мы с вами познакомились?» – дописала она уже в гостиной, пока Фирс расстилал белоснежные простыни на диване.
Письмо ушло к неизвестному отправителю. Фирс, пожелав снов хороших и самых сладких, исчез за дверью. Юлька надела принесенную Фирсом пижаму и легла, представила отца, Алекса, императора и уснула. Не успев даже вообразить пушистых овечек.
Во сне Юлька падала в пропасть. Вокруг стояли Алекс, Хлоя, сеньор Данцетти, видящий Романов и еще какие-то незнакомцы. Она тянула к ним руки, но они отступали от расширяющейся пропасти.
Шмякнувшись на твердое дно пропасти с такой силой, что заболела спина, Юлька проснулась, сев на полу. Было темно. Страшно. Никакого якоря больше не существовало.
Юлька услышала чье-то шумное прерывистое дыхание. «Видящие страха не ведают» – прозвучали в её мозгу слова Фирса.
Девушка вскочила и, схватив со столика телефон, включила его.
В белом кресле сидел седой видящий в сером костюме. Юлька вскрикнула и бросила в него телефоном.
– Тише, – видящий скользнул к ней, сжал запястье девушки, – не кричи… Начнем сейчас. Ты чувствуешь страх?
– Да, то есть, нет, – Юлька злилась на него и ничего не чувствовала.
– Одиночество?
– Нет.
– Отчаяние.
– Нет.
– Отлично, – видящий толкнул девушку на диван и закрыл ей глаза ладонями, словно играл в детское «Угадай, кто я?» – представь себя чем-то другим.
– Я… я не умею, – пролепетала Юлька, ощущая, как пахнет корицей и лимонной корочкой от ледяных пальцев видящего.
– Давай! – видящий резко оттолкнул её.
И она опять падала во тьму, но страха не было, была только смерть там внизу, неумолимая, неотвратимая смерть.
Юлька представила себя привычно Алисой, упавшей в кроличью нору, вот книги с любимыми лимериками, с шелестящими желтоватыми страничками, вот банки с апельсиновым сладким вареньем, серебряные карманные часы – смерть стала намного ближе.
Юлька заставила себя стать перышком, белым маленьким, с тонким крепким стержнем, с белым пушком у основания – смерть была различима, фигура в черном плаще, с блеснувшей острием косой. Юлька закрыла глаза руками и запылала. Смерть сгорела в ней, в огне, которым она стала. Девушка даже почувствовала запах горящей ткани, пылающих костей и плавящегося металла, услышала треск и шипение. Но она была всё в той же глубокой пропасти. И выбраться оттуда огню было невозможно. Юлька увидела ветви, это огромное дерево протягивало ей свои сучья, оно скрипело и качалось, и срок его конца был близок. Это его смерть белела голым черепом там в пропасти. Юлька скользнула ярким пламенем по ветвям к его кроне и выпала из ветвей-рук видящего на ковер. Теперь жесткие ветки стали человеческими руками, худыми, перевитыми веревками вен, но руками.
– Вы получили отсрочку, – прошептала Юлька.
– Не жалей, что потратила свои силы на меня. Я тебе пригожусь, дитя, – он исчез, а Юлька забралась под одеяло.
Она думала, что не уснет, но тьма казалась теперь домашней, словно прирученной. Юльке снилось, что она стоит у окна.
Грустно вздыхая, она смотрела в темное окно. Как сделать этот блистательный столичный город своим, родным, домашним по-настоящему прирученным? Весенний вечер становился еще темнее, его прозрачная сиреневость сменилась темно-лиловым, потом фиолетовым цветом весенней ночи. Зажигались лимонные и апельсиновые огни в окнах домов напротив.
И вдруг Город скользнул в комнату домашним уютным котом, с апельсиновыми огоньками глаз и шерстью всех оттенков сиреневого, лилового и фиолетового. Город-кот подставил ей мягкую спину и заурчал моторами всех автомобилей, зашипел дверями всех автобусов и поездов метро. Это был её Город. Она выстрадала его и приняла в сердце свое. И он стал её городом, даже в большей степени, чем тех, кто в нем родился. И якорь ей не был нужен. Все якоря всех кораблей Города принадлежали ей, видящей, которая сожгла здесь смерть. «… твой он и мой… – прошептала Юлька, – … твой он и мой…», – повторила она.
Утром Юлька не могла встать. Тело ломило. Болели все кости. Во рту был привкус горелого.
– Дай-кось, – Фирс приложил ко лбу Юльки теплую ладошку с тремя отростками-пальчиками, – горишь, девонька. Счас липового чаю с малиной принесу, меду, льду на голову. Лежи тихохонько!
– Вставай! – рявкнула Хлоя.
– Не кричи ты, фэйри, – качнул головенкой Фирс, – заболела видящая, Невызревшая-то наша. Лапушка… Не мешай ей, к обеду будет готова. Когда ей прийти-то наставник назначили?
– К полудню пригласили, – буркнула Хлоя, включая планшет и устраиваясь в другом кресле подальше от дивана.
Юлька послушно пила чай из ручек Фирса, ела малину, свежую из синего круглого блюдечка, проглотила ложечку меду. И попросила Фирса:
– Телефон, дай, там он, – она помахала за кресло напротив дивана.
Фирс принес из-за кресла разбитый заглохший телефон.
Секунду Юлька и Хлоя смотрели на планшет, принадлежащий фэйри. Юлька, спрыгнув с дивана, преодолев молниеносно расстояние до Хлои, выхватила планшет из рук хозяйки, сказала:
– Я отдам, только почту проверю, – и упала на пол.
Ноги подогнулись.
– Притворяешься? – Хлоя стояла над Юлькой.
– Нет, – Юлька, сидя на полу, набрала сообщение папе, а потом, воровато оглядываясь, открыла свою почту.
Логины и пароли она помнила наизусть.
От черных букв А. Р. напротив нового письма по телу разлилось тепло. Она торопливо нажала на строчку дрожащими пальцами.
« Привет. В небе!»
«Здравствуйте. Романтично. Но… где же ответ на первый вопрос?» – быстро написала Юлька.
Загадок не убавлялось. Юлька тщательно закрыла почту и отдала планшет Хлое. Ползком добралась до дивана, свернулась клубочком под одеялом.
– Поспи, девонька, – заглянул в гостиную Фирс, положил на лоб завернутый в полотняную салфетку лед.
Юлька свернулась потуже и сладко уснула. Жар, боль и усталость уходили из тела. Во сне она видела небо, город, будто со спины дракона.
– Одиннадцать, Юль, нам пора, – трясла её за плечо Хлоя.
В черном брючном костюмчике Хлоя была ослепительно красива.
А Юлька казалась себе бледной и некрасивой. Но боли не было, только слабость и испарина на лбу. Юлька быстро скользнула в ванную, вымылась, вытерлась и влезла опять в пижаму. Она вернулась в свою комнату. Фирс уже застелил постель, убрал белье с дивана в гостиной.
Юлька быстро оделась, она выбрала черные джинсы, белую блузку, на ходу накинула куртку, влезла в кроссовки и побрела за Хлоей. Та читала из планшета расписание на день:
– В полдень занятие с видящим Романовым, в два часа примерка платьев в мастерской мадам Тривиньи, в половине третьего выбор туфель в мастерской мсье Жаки. В пять встреча с Алексом дома. Почти выходной, – подвела итоги безжалостная Хлоя.
– Да, – неперечливо буркнула Юлька, – только еще телефон мне надо купить. Папе звонить.
– Я куплю, пока ты занимаешься с наставником, – кивнула Хлоя.
Она провела Юльку по той средней линии передвижения магов, по которой её водил Алекс. Они вошли в дом видящих по документам Хлои.
– Кабинет тринадцать, – прочитала Хлоя в планшете, – это туда, – кивнула она в сторону от мраморной лестницы.
Юлька постучала в дверь с цифрой тринадцать, и створки распахнулись.
– Это мой кабинет. Мы будем встречаться в разных комнатах этого дома. Твоя задача – запоминать, как они выглядят. Внимательно оглядись, – видящий в том же сером костюме-тройке сидел на краешке современного офисного кресла, белая спинка с валиком для затылка и ромбами простежки. – Запоминай тщательно и надолго, чтобы в любой момент вызвать его в памяти. Сядь, – видящий кивнул на кресло.
Юлька осторожно опустилась в кресло, перевела взгляд с наставника на комнату.
Руки наставника лежали на белом столе, странной формы. Пожалуй, ромбовидной. Камин черный, прямоугольный, блестящий, как черные шелковые обои на стенах, с золотыми пчелками с ноготок на мизинце, но нарисованы пчелы были так точно, что казались настоящими насекомыми.
Три круглых окна с крестом рамы и белыми овалами подоконников.
Два белых кресла, приятных, уютных. С подушками белого и черного цвета, с вышитыми золотом теми же крошечными пчелами. Под белым потолком капли светильника, похожего на застывший летний дождик.
Ах! И экран компьютера, клавиатура, отодвинутая от рук наставника.
– Готова? – наставник придвинул к себе клавиатуру и включил компьютер.
– Да, – Юлька еще раз молниеносным взглядом окинула кабинет.
– Закрой глаза, – приказал маг, – и представь, что происходило в этой комнате пять дней назад.
– Не получается, – после сотни тщетных попыток сказала Юлька и открыла глаза.
Их щипало от усилий, в висках болело, в затылке появилась какая-то тяжесть. Снова заболели кости, заныла спина.
Закрыв глаза, она видела всю комнату, в мельчайших подробностях, но никого и ничего в комнате не было.
– Не выходит? А ты попытайся еще раз, – маг посмотрел насмешливо.
– Попытайся от слова «пытка»? – обнаглев от усталости, болии отчаяния, спросила Юлька.
– Да-а-а… – прошептал он ей на ухо, легко перетекая через стол, словно был бесплотным, – и жизнь наша – пытка. А ты бездарна. И сейчас мучаешь меня без всякой отдачи.
– Но вы не отправите меня обратно домой? – испугалась Юлька ледяного холода, который пронизал внезапно её потяжелевшее тело.
– Придется, – пожал он плечами. – Бездарей в гильдии не держим.
Юлька зажмурилась.
В сердце вошла игла резкой боли. Дышать было нечем.
Юлька увидела комнату, контуры которой стали слегка размытыми, а потом людей в ней.
Наставник сидел в кресле, печатая, словно играя какую-то музыкальную пьесу на компьютерной клавиатуре.
Напротив, на её месте, сидел человек. Она его узнала сразу. Это был император.
– Мы выбрали двадцать первую принцессу для цесаревича. Согласно пророчествам, как старинным, так и новым, его жизнь завязана на этом числе – двадцать один. Его спасет двадцать первая девушка. Но вы можете уточнить сейчас, в каком смысле двадцать первая, видящий? – император был печален и встревожен.
– Цесаревич в игре, ваше величество. Как и двадцать первая, – посмотрел наставник на императора.
– Да, принцесса ему понравилась, – кивнул император, краснея, – мы боялись, что, когда ему будет двадцать один, случится неизбежное, однако ему уже двадцать четыре. Он жив. Вероятно, из- за длинной помолвки с принцессой под номером двадцать один. Цесаревич должен жениться на ней, ради закрепления эффекта?
– Что еще говорят о несчастье с цесаревичем придворные видящие? – уточнил наставник, опять поворачиваясь лицом к императору.
– Он не прошел опасную линию судьбы, он продолжает находиться на ней, – выдохнул император.
– Повремените с браком. Она симпатична ему, но мы не можем отобрать у юноши возможность встретить любовь, – видящий смотрел на императора так, что казалось, что он видит его насквозь. – С принцессой нет четкости. Я вижу другое лицо, другое имя. Взгляните, ваше величество, – наставник повернул экран к императору.
Юлька видела сначала линии, искры, вспышки, а потом они сложились в её собственное отражение.
– Видящая? – ахнул император. – При чем тут она?
И стало темно, больно и мокро.
– Очнись, – наставник вылил на Юльку половину кувшина воды. – Что ты видела?
– Императора, – Юлька села, во рту была кровь, платок нашелся в кармане куртки, она приложила его к губам, белая ткань стала красной, – больно, – пожаловалась девушка наставнику.
– Да, но это неважно, ты научишься терпеть любую боль, главное, информация, – наставник наклонился к ней, – ты видела? Кто она, двадцать первая девушка для цесаревича?
– Это я, – быстро ответила Юлька и заплакала.
Стало так тоскливо, что лучше было умереть прямо сейчас.
– Для первого раза не так уж плохо, но можно бы и лучше поработать, – наставник капнул в чашку с шоколадом светлую жидкость и размешал, – пей, будет не так тоскливо. Завтра придешь под вечер. Продолжим работу. Не забудь компаньонку. И странно изменилось прошлое в твоем видении, тогда это была принцесса Анна, её увидели мы оба с императором.
– До завтра, – пробормотала Юлька, выпив чашку шоколада залпом, не ощутив никакого вкуса. – Может быть, я ошиблась, ведь я еще не вызревшая? – девушка с надеждой посмотрела на наставника.
– Узнаем, – буркнул он, – со временем.
Юлька не хотела быть невестой бледного Виктора. Ведь у неё был таинственный А. Р.
Хлоя ждала за дверью:
– Бежим! – дернула она Юльку за руку.
– Куда? – Юлька от неожиданности упала на Хлою.
– Неуклюжая, – прошипела Хлоя, – я чуть ноготь не сломала из-за тебя! Человек… – она произнесла это слово, как худшее ругательство на свете.
– Ну! Скажи, чем тебе не нравлюсь я и вообще люди?! – рявкнула Юлька, толкнув Хлою на пол.
Но та неожиданно устояла на ногах, посмотрела грустно и протянула бутылку с апельсиновым любимым лимонадом Юльки:
– Выпей, будет получше. Я не поняла, что он тебя уже заставил провести сеанс из первого цикла, извини.
Юлька отвинтила крышечку и сделала большой глоток: прохладный лимонад наполнил рот сладостью с апельсиновым ароматом, а быстрые пузырьки защекотали в носу. Юльке стало немного лучше. Она уже не понимала, почему ей хотелось ударить Хлою.
– А ты почувствовала? – Хлоя смотрела на Юльку, как на чудо морское.
–Что? – Юлька отдала ей бутылку лимонада.
– Кем ты станешь, ну… видящие они… обращаются, не то, чтобы они меняют свою суть, но даже люди вокруг видят то, чем они становятся.
– Нет. Я не почувствовала, – призналась Юлька.
И это не было неправдой. Она не была обязана рассказывать Хлое о вчерашнем страшном сне. Если это был сон, в чем Юлька сейчас не была уверена. И в нем она стала пламенем.
– Телефон? – Юлька протянула ладонь к Хлое.
– Купила, – Хлоя отдала Юльке белый прямоугольничек с яблочком на обратной стороне.
– Но, это очень дорого, – прошептала Юлька.
– Ты – ученица гильдии видящих, для тебя нет таких понятий как «дорого», – Хлоя смотрела с интересом, – ты же потомственная видящая ведьма, неужели твоя семья настолько бедна, что такая штука тебе кажется дорогой?
– Не твое дело, – беззлобно бросила Юлька, слово «ведьма» неприятно царапнуло её сознание.
– Я восстановила всё, сохранила твой номер, – Хлоя взяла Юльку за руку, – пойдем, потом посмотришь почту.
– Почему ты решила, что я полезу сразу в почту? – Юлька встала на тротуаре.
– Брось, я видела, как ты ЕГО письмо читала. Хоть красивый? – улыбнулась Хлоя.
– По меркам фэйри, человек не может быть красивым, – буркнула Юлька.
Сказать этой совершенной девушке с ушками, как у эльфов в иностранном кино, что её избранник ей неизвестен, было выше её сил.
ГЛАВА 6 Подготовка к балу дебютанток
Воровато оглядываясь, Юлька открыла почту.
Там было новое письмо от А. Р.!
И Юлька готова была расцеловать Хлою.
«Я – самый обыкновенный человек, Юля. Разочарована? Перейдем на «ты»? Я не старик и не видящий маг, не люблю церемоний. Наскучить успели».
«А я – видящая. Они называют меня: «Невызревшая». Мне хотелось бы встретиться с вами, с тобой. Это возможно?»
Юлька нажала «отправить» и поняла, что краснеет. Кто он? Вдруг это просто злая шутка?
– Если гадости пишет, только скажи. Мы его найдем и с ним побеседуем по-свойски! – нахмурилась Хлоя.
– Нет, я… он… что ты? Все в порядке, – Юлька сунула телефон в карман и предложила. – Я готова к продолжению марафона, идем, платье выбирать.
– Рано еще, четверть второго. Зайдем в кафе? – Хлоя поправила безупречные каштановые локоны.
– Хорошо, – Юлька послушно шла за Хлоей.
Она едва смотрела по сторонам. Кажется, кафе было итальянским, называлось «Венеция» – вокруг причудливо соединялось красное, черное, белое. Тихо играла музыка. По экранам на стенах, задрапированных красным шелком, плыли длинные венецианские лодки по каналам-улочкам ненастоящей черно-белой Венеции. Девушки-официантки щебетали по-итальянски. Юлька смотрела в широкое окно, мимо пробегали люди, проезжали смешные ретро-автомобили, даже катили кареты. Но мирок Юльки сосредоточился в двух буквах: «А. Р.» Это была все та же мечта о любви. Только она обретала форму. Форму двух букв!
– Салат из груш, клубники и абрикосов, шоколад с булочками, лимонад. Тебе надо подкрепиться. Твоя фляжка с шоколадом у меня, – Хлоя привычно сделала заказ.
Черноволосая сероглазая официанточка с косой темной челкой, но светлыми локонами, мило улыбнулась, поправив кокетливый алый фартучек поверх белой офисной блузки и черной юбки до колена.
Еду принесли через несколько вздохов.
Юлька пила по глоточку горячий шоколад и отщипывала от булочки по крошке.
«Неужели, я предназначена цесаревичу Виктору. Он симпатичный. Но… – Юлька задумалась так, что роняла крошки булки на стол, – А. Р. написал, что мы познакомились в небе, а там я была только с работником из Драконария, с Ники. Почему тогда он – А. Р?»
– Хватит крошить булку. Здесь нет птиц, или ты думаешь, что я отведу тебя в темный лес и там брошу? И тебе понадобятся крошки, чтобы из темной чащи выбраться? – Хлоя смотрела на Юльку и кусочки булки на столике.
– Не выдумывай, ты – мой друг. Ты не причинишь мне зла. Идем выбирать платье, – грустно сказала Юлька.
Ей казалось, что она совершенно запуталась. Любовь усиливала волнение и страхи.
– Здесь недалеко, – кивнула Хлоя, допивая лимонад. – Тебе понравятся платья, они прекрасны!
Девушки и, правда, оказались в мастерской через несколько минут.
«Мастерская мадам Тривиньи» – звучало по-исторически значительно. На деле это был вполне современныйкрошечный магазинчик-ателье с приятной светловолосой женщиной-хозяйкой, всё понравилось Юльке с первого взгляда.
– Посмотрите, какое платье вам больше всех нравится? – хозяйка улыбнулась, кивнув на роскошные наряды розового, желтого и голубого цвета.
Под пышными юбками были обручи, к корсажам прилагались корсеты.
– Не пугайся, это магическая мастерская, – Хлоя оглядела Юльку, потом платья. – Нам нужно белое: верх кружевной, юбка лучше всего атласная, расшитая мелкими бриллиантами.
– Нет! – Юлька отшатнулась от венчального платья для принцессы. – Я не хочу такое платье.
– Тогда розовое, – распорядилась Хлоя.
– Не знаю, думаю, розовый цвет мне совсем не идет, – пожала плечами Юлька, включая телефон и открывая почту.
Но там была только реклама. Никаких новых писем от А. Р.
Пустота.
– Я бы посоветовала примерить несколько плаьев и выбрать подходящее, – доброжелательно улыбнулась хозяйка.
– Да, мы примерим, – Хлоя потянула Юльку за собой. – Платья невесомые, корсеты очень удобные. Попробуй.
Юлька равнодушно влезла в розовое платье.
– Ужасно! – выпалили они хором с Хлоей.
– Может, сиреневое? – Хлоя выскользнула из примерочной за новым нарядом.
Юлька сняла платье, очень удобное, невесомое. Вот что имела в виду Хлоя, повторяя несколько раз, что платья магические!
– Салатовое, сиреневое и лиловое, – Хлоя вместе с хозяйкой завалили примерочную платьями.
– У вас есть черные платья, – потрогав шершавое кружево и скользкий шелк, спросила Юлька.
– Такой цвет не рекомендуется для нарядов дебютанток, – ответила хозяйка.
– А попробуем синий? – предложила уже Хлоя.
Платье цвета чернил было простым и изящным. Неглубокое декольте, атласный корсаж и роскошная юбка на каркасе.
– По-моему, чудесно! – надевшая платье, Юлька запрыгала и обняла Хлою.
– Смотрится неплохо, – кивнула Хлоя, блеснув зелеными глазами. – Благодарю, мадам Тривиньи, отличное платье.
Пока Хлоя платила за наряд, пока платье запаковывали в круглую роскошную коробку, Юлька включила телефон. Но на почте болталась только еще одна надоевшая реклама.
Вздохнув, Юлька побрела за Хлоей покупать туфли.
Они выбрали прозрачные туфельки из мягкого пластика, будто хрустальные и синие кожаные туфельки на высоком изящном каблуке.
– Но я… – Юлька поморщилась, она уже успела зайти на почту, прочитать еще три нудные рекламы, поймать сердце, ухнувшее до пола, отбросить слова «он больше никогда не напишет», и сесть в кресло в мастерской обуви, – не умею ходить на таких высоких каблуках.
– Научу, – буркнула Хлоя, выбирая туфли для себя.
– Хлоя, – Юлька повертела в руках коробочку с туфельками, – а ты будешь сопровождать меня на бал?
– Да, но… – Хлоя уронила изящную белую туфельку, – ты должна найти для бала кавалера. Без пары туда идти нельзя. Но… – фэйри подмигнула, – думаю, с этим у тебя проблем не будет?
Юлька поняла, что в ответ сейчас разревется, и увидела расплывающиеся от слез черные буквы А. Р. на только что пришедшем электронном письме.
Он ответил!
Ответил!
Юлька ткнула в письмо так, что чуть не разбила экран телефона.
«Встретимся сегодня, в четыре, в кафе «Снежная обезьяна. Твоя компаньонка расскажет, как туда добраться».
Юлька посмотрела, сколько времени? Было уже без четверти три.
Надо бы переодеться, чуточку подкраситься, умыться, и… сердце билось, краска прилила к щекам.
– Свидание назначил? – безошибочно определила по просиявшему лицу Юльки Хлоя.
– Да. Мне нужно переодеться, подкраситься, идем скорее домой, Хлоя, – попросила Юлька, дрожа.
– Хорошо, – Хлоя выплыла из мастерской, распорядившись прислать им выбранные туфли.
Юлька только удивилась, что фэйри нашла пять пар, пока она успела примерить две.
– Где он будет ждать тебя? – обернулась через плечо Хлоя.
– В кафе «Снежная обезьяна», – пробормотала Юлька, зубы стучали, было так страшно, что холодный пот потек по спине.
Вдруг загадочный А. Р. окажется фриком? Или он будет красив, а она не сможет понравиться ему?
– Я отведу тебя туда, – кивнула Хлоя, – а ты разрешишь взглянуть на него, потом я скажу, подходит ли он для роли кавалера на балу дебютанток.
– Ладно, – Юлька дрожала и еле-еле переставляла внезапно ослабевшие ноги.
– А ну, стой! – приказала Хлоя.
Юлька прислонилась к тумбе у входа на линию передвижения магов.
– Посмотри-ка мне в глаза, – Хлоя мягко улыбнулась.
Юлька понимала, что к ней применили магию фейри, но стало гораздо легче. Она совершенно успокоилась.
– Теперь бежим, времени не так уж много, – Хлоя потащила Юльку за собой.
Они добрались до дома за десять минут. Еще пять ушло, чтобы пробежать по лестнице.
– К обеду опоздали, конечно, но супчик я разогрею, – завел Фирс с порога.
– Фирс, все потом, потом, – Юлька, схватив полотенце, проскочила в ванную.
Главное не думать о встрече, а только о том, что осталось очень мало времени. Она вымылась за четыре минуты, закуталась в полотенце, скользнула в свою комнату, быстро натянула хорошенький джинсовый сарафанчик, надела плотные колготки, курточку, простые туфли на маленьком каблучке. Расчесала, все еще влажные, слегка вьющиеся волосы и, стараясь сдержать дрожь в пальцах, подкрасилась: ресницы, румяна, губы.
– И это все? – Хлоя заглядывала в комнату. – Давай я тебе сделаю приличный дневной макияж.
– На бал накрасишь, сейчас надо бежать, у нас всего полчаса! – Юлька схватила Хлою за тонкое запястье. – Быстрей.
– Ладно, мне тоже захотелось увидеть этого парня, – Хлоя снисходительно улыбнулась, – первый что ли?
– Да, – на лету проговорила Юлька.
– Куда?! Без обеда-то?! – прокричал вслед Фирс.
– Фирс, не огорчайся, мы обязательно поужинаем дома, – ответила Юлька и побежала вниз, прыгая через три ступеньки.
Хлоя провела Юльку до кафе за четверть часа.
Кафе со странным названием «Снежная обезьяна» расположилось в центре города.
– Рано пришли, – ткнула в планшет Хлоя.
– Почему рано? Ровно четыре, – Юлька опять задрожала.
– Зайдем через пять минут, – мягко сказала Хлоя, опять внимательно глядя на Юльку, – поправь помаду, выдохни, идем!
Это было странное кафе: все в нем было черным.
Черный зеркальный потолок с золотыми шариками светильников, черные матовые стены, черный пол, черные круглые столики и черные овальные кресла.
Белоснежными были игрушечные обезьяны, небольшие, длиной в две ладони Юльки. Обезьяны гроздьями висели на полках над черной стойкой, на прямоугольниках зеркал, спускались с потолка на блестящих веревках, и смотрели с узких экранчиков на стенах грустными черными глазками.
Юлька поняла, что не знает, как выглядит А. Р. Она встала посредине кафе и смотрела на забавных обезьян и нескольких посетителей.
– Юлия Воронцова? – к ним подошла официантка в белом жилете, белой блузке и черной пышной юбочке.
– Да, – кивнула Юлька.
– Для вас заказан столик, но вам передали записку, – официантка протянула Юльке конверт.
«Пришлось отложить встречу. Обстоятельства против нашего свидания. Предлагаю встретиться завтра. Реши, где и когда, обещаю быть точно А. Р.»
– Он что не придет?! – Хлоя поджала губы. – Ни один фэйри никогда не посмел бы поступить так с барышней!
Юлька не ответила, её затошнило от белых обезьян, она подумала, что так и будет дальше, она будет замирать, ждать, дрожать, а Он так и не появится. Может быть, Его и не существует? Он – её выдумка, просто мечта о любви.
Реальность резко побледнела и стала расплывчатой.
– Ваш заказ оплачен, – официантка уже вела Хлою к изящно сервированному столику.
– Садись, Юль, здесь потрясающие пирожные, – Хлоя подтолкнула Юльку к черному столику.
Юльке хотелось уйти. В горле застыли комком слезы. Ей нужно было услышать голос близкого человека. Сейчас же.
– Мне надо… – Юлька выскочила на улицу и набрала номер.
– Юля? Что стряслось? – сразу ответил Алекс, рядом с ним гудели чьи-то деловые голоса.
Она перепутала номера, ведь ей хотелось поговорить с папой.
– Все хорошо, ты приедешь в пять к нам? Фирс приготовил обед, – Юлька перестала дрожать.
Реальность снова стала на место. Встревоженный голос Алекса поддерживал и успокаивал её.
Юлька подумала, что пригласит Алекса на бал и совершенно пришла в себя.
– Конечно, буду, – почему-то обрадовался Алекс. – У меня есть подарок для тебя.
– Жду тебя, – улыбнулась сквозь слезы Юлька и нажала отбой.
Она позвонила отцу, разговаривала с ним полчаса, успокаиваясь и становясь серьезной, невлюбленной, но все равно счастливой Юлькой, той, которая не знала о своих магических способностях и человеке с инициалами: А. Р.
Она попрощалась с отцом, и боль вернулась на место, в сердце. Чудо росло, ширилось, расцветало радужными красками и лопнуло, как мыльный пузырь, забрызгав лицо грязными каплями отчаяния.
– Пойдем, скоро приедет Алекс, – вошла Юлька в кафе.
– Я еще не попробовала все виды пирожных! – возмутилась Хлоя, кивнув на тарелочки, которыми был заставлен столик.
– Мы запакуем пирожные вам с собой, – заверила официантка, радостно улыбнувшись.
Когда девушки вернулись домой, Алекс уже сидел на кухне, перед ним стояла тарелка грибного супа и миски с закусками, салатами, хлебом, булочками.
Фирс носился по кухне в таком воодушевлении, будто к ним приехал сам император.
– Еще пирожные, из «Снежной обезьяны»! – Хлоя плюхнула коробку на подоконник.
– Как дела? – явно обрадовался девушкам Алекс.
– Все хорошо,
