Равнодушие 2. Альбина Крон

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ЧАСТЬ 2
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Темные тайны прошлого бесполезно запирать в чертогах души и надеяться, что они никогда не вырвутся на свободу. Страшная правда все равно найдет путь наружу, чтобы достать своими щупальцами наше хрупкое, едва зародившееся счастье.

   Владу пришлось принять трудное решение, и в очередной раз он нанес мне глубокие раны на сердце. Его тайны чуть не разрушили нас, накрыли своей чернотой с головой, но все же оставили крохотное пятно света. Нам предстоит пройти не одно испытание, чтобы вновь довериться друг другу и победить внутренних демонов.

ЧАСТЬ 2.

Темные тайны прошлого бесполезно запирать в чертогах души и надеяться, что они никогда не вырвутся на свободу. Страшная правда все равно найдет путь наружу, чтобы достать своими щупальцами наше хрупкое, едва зародившееся счастье.

   Последняя часть дилогии.

ГЛАВА 1.

Влад.

   Два года спустя.

   Я сидел в кабинете у своего психиатра и держался из последних сил, чтобы не врезать ему по роже. По рукам бегали сотни мурашек, отчего пальцы плохо слушались. Голос врача доносился гулко, словно уши мне заткнули берушами.

   Я – не положительный парень, это ясно, как божий день. Мой отец – страшный, жестокий человек сделал все, чтобы я свихнулся еще в далеком детстве, а мать оказалась слишком слабой, чтобы защитить даже себя, не то, что меня. Я был сломлен, по мнению этого доброго человека напротив меня, в глазах которого слишком часто мелькала жалость. Ненавижу жалость. Готов взорваться каждый раз, когда вижу ее в глазах людей. Ничего удивительного в том, что с недавних пор я до трясучки боюсь увидеть эту жалость в глазах жены.

   Я не могу сделать того, чего просит мой врач, а именно: открыться Арине. Какой в этом смысл?! Она полюбила сильного, умного мужчину, пусть и не всегда уравновешенного. Показывать ей другие свои стороны я не хотел.

   -Вы любите жену? – пауза затянулась, и врач перешел к своей любимой пытке.

   Я поморщился. Головная боль начала зарождаться несколько минут назад, но я выпил столько таблеток перед встречей с Евгением, что меня вряд ли свалит приступ, к тому же, если уйти сейчас, сославшись на головную боль, то упертый Евгений назначит новую встречу и начнет свои пытки снова, и так по кругу, пока я окончательно не свихнусь.

   -Помнится, мы пришли к выводу, что чувствовать я как раз то и не умею, - не весело усмехнулся я.

   -Я так никогда не считал, Владислав, о чем вам, несомненно, известно. Кажется, именно поэтому вы и выбрали именно меня?

   Умный, сукин сын, и не боится меня. Наверное, поэтому я его выбрал.

   -Не то, что я ничего не чувствую, просто…

   Я замолчал, снова в кабинете повисла пауза. Я знал, что Евгений никогда ее не нарушит. Он довольно упрям.

   -Чувствую не так глубоко, ярко… Поверхностно – вот правильное слово.

   Евгений кивнул. Я хотел материться и орать, но мне бы это не помогло. Вообще, самоконтроль – основа всей моей жизни, не познай я это наиважнейшее для себя качество, то очень быстро оказался бы за решеткой.

   -Я хочу понять свое состояние. Понять, смогу ли я быть нормальным?

   -Вы и так нормальный, Владислав. Нормальность, вообще, понятие спорное. Ее рамки очень широки, и вы вполне в них вписываетесь. Скорее всего, вы – более нормальный, чем большинство моих пациентов.

   -Вы можете хоть раз просто ответить на вопрос? Представьте, что я не пациент, а ваш студент. Туповатый студент, - спустя пару секунд добавил я.

   Евгений долго буравил меня взглядом, пока наконец не вздохнул и послушно не начал:

   -Психопатия не считается болезнью. А как лечить то, что не является болезнью?! Господин Ганнушкин обозначил данное расстройство как нечто постоянное и неизменное. То есть, в следствие травм, полученных в действе, ваши нарушения характера останутся неизменными на протяжении жизни. Методы же когнитивно-поведенческой терапии вряд ли будут применимы к вам, а если вы попытаетесь, что ж, большого успеха не ждите. Недоразвитие некоторых отделов вашего мозга попросту не позволит вам стать абсолютно «нормальным», как вы это называете человеком. Но, повторяю, нормальность – очень широкое понятие. Но, диагноз «социопат» я вам никогда не ставил.

   Я невесело усмехнулся.

   — Значит, я обречен?

   Я проигнорировал его последние слова. Слишком многие врачи как раз и ставили мне этот диагноз.

   -Владислав, ответьте мне, почему, по-вашему, я вами занимаюсь?

   Я пожал плечами:

   -Потому как я больной ублюдок, и вам интересно?

   Евгений не сдержал улыбки.

   -Я психиатр, а не психолог. Но, с вами мы просто беседуем. Я не назначаю вам серьезную медикаментозную терапию, не укладываю на обследования и не пытаюсь засунуть ваш мозг под микроскоп. Так вот, почему?

   -Давайте перейдем к тому месту, где вы отвечаете на свой же вопрос, - раздраженно буркнул я.

   -Все дело в том, - спокойно продолжил Евгений, -Что в большинстве случаев, человек с диагностированным расстройством личности, асоциален. Он не испытывает весь спектр эмоций, а лишь копирует чувства. У него попросту нет людей, которые ему дороги, а норм морали не существует вовсе. В последствии, такой индивид не формирует стойкие навыки, которые помогают всем здоровым людям создать семью, завести друзей, построить карьеру. Такой человек опасен и должен находиться под строгим контролем психотерапевта, который медикаментозно будет поддерживать его. Теоретически, этот человек постоянно будет наблюдаться в лечебницах, но никогда не сможет стать таким же, как все. Понимаете?

   Я кивнул, в ожидании, когда же доктор перейдет к главному.

   -А вы относитесь к другому типу. Скажем так, вы – другая сторона медали. Казалась бы, медаль – та же самая, но есть нюансы. По моему, сугубо профессиональному мнению, которое, конечно же, может различаться с мнением моих коллег, вы относитесь к устойчиво компенсированному расстройству личности, и не нуждаетесь ни в какой дополнительной терапии, кроме, пожалуй, походов к психологу, хорошего сна и занятий спортом. Вы - успешный бизнесмен, признаетесь, что любите своих детей, а за жену даже боролись с соперником. То есть испытывали ревность, страсть, даже любовь. Вас назвать асоциальным никак нельзя.

   -Я чуть не убил этого соперника.

   Евгений улыбнулся:

   -Не будьте к себе слишком строги. Очень многие вас бы поняли. Когда на любимую женщину с обожанием смотрит другой мужчина… В каждом из нас просыпается зверь, жаждущий крови. Вы считаете себя опасным психопатом, но, главная проблема психопатов как раз-таки – адаптация в обществе. А вы с этим неплохо справились. Так может, вы и не психопат вовсе? А просто, глубоко травмированный человек?!

   -Вы ведь подтвердили мой диагноз еще в детстве.

   -Скажем так, до меня, вас осматривали еще девять врачей, и все сошлись на одном мнении, с которым в то время, я был согласен, однако, не стоит забывать, что человеческий мозг и его тайны почти не изучены. И даже двадцать светил могут ошибаться. Вы были ребенком. Очень и очень травмированным ребенком, а вскоре появилась агрессия, проблемы со сверстниками, в то время как вы сами не испытывали никаких сожалений или эмпатии к своим задирам. Отсюда и диагноз. Но… может, вы так вели себя, потому что никто не проявил сочувствия к вам в свое время? И таким образом вы, сами того не осознавая, мстили всем подряд?! Не стоит забывать, что все это могла быть всего лишь защитная реакция измученного сознания, а не банальный диагноз, неразборчиво написанный на какой-то бумажке. Неужели пара слов стайки старперов определили всю вашу жизнь?!

   -Не слишком то вы любезно высказываетесь о коллегах, - со смешком сказал я.

   Мне очень хотелось, чтобы его слава оказались правдой.

   -Я на пенсии, мне можно все, - засмеялся Евгений.

   -Только из-за вас меня не упекли в психушку, - тихо пробормотал я. -Спасибо.

   Евгений довольно улыбнулся.

   -Хоть вы и скажете сейчас, что говорите это по привычке, из банальной вежливости, но я уверен, вы испытываете благодарность. Что опять же, немного шатает авторитет моих коллег, не правда?

   -Вы всегда верили, что я не больной, не монстр… Хотя, остальные твердили, что вы были слишком молоды и у вас недостаточно опыта и знаний для подобных суждений.

   -Для этих светил сорок – не возраст, - презрительно фыркнул Евгений. -Вы были ребенком. Озлобленным, обиженным на весь мир, но ребенком, которого за любое проявление чувств жестоко наказывали. Очень жестоко. Ничего удивительного, что психика защитила саму себя отсутствием каких бы то ни было эмоций. Вторичная психопатия — это совсем не то, что первичная. Вы не родились таким, вы таким стали из-за действий взрослых, которые были обязаны вас защищать, а не калечить. И, когда вы поймете, что ни в чем не виноваты, вина и страх уйдут, оставив место лишь душе, которая, поверьте мне, умеет исцеляться гораздо успешнее, чем наше тело.

   Я кивнул. Голова больше не болела, однако, неясная тревога поселилась в сердце. Этот пожилой человек напротив меня совершил ошибку много лет назад, а именно: позволил себе смотреть на меня не глазами профессионала, а глазами доброго человека, который увидел искалеченную душу ребенка. Его эмпатия и сочувствие не позволяли ему видеть всю правду обо мне, но, по неясной для меня самого причине, я мог открыться, пусть и не полностью, только ему. Человеку, который знал обо мне почти все, и не отворачивал взгляд в презрительном молчании.

   -Так что вы чувствуете к жене? - вернулся Евгений к своему вопросу.

   Я улыбнулся и покачал головой.

   -Вы – репейник, вам это говорили?

   Но, Евгения было невозможно отвлечь пустой болтовней. Умные глаза буравили меня взглядом, в ожидании ответа.

   -Я не знаю, как описать это чувство, - начал я. -Ей я говорю, что полюбил. Наверное, любовь – самое приближенное описание к тому, что я чувствую.

   -Но…

   -Но, меня смущает, что полюбил я или как это еще назвать, лишь после того, как чуть ее не лишился. Понимаете, она не играла. Арина никогда не притворяется. Она до нелепого искренна в своих чувствах. Парадокс, не так ли?

   -В том, что вы выбрали эмоциональную женщину, не скрывающую свои чувства, себе в жены, в то время как сами в эмоциональном плане – пересохшее водохранилище?

   -А вы умеете укусить.

   — Эта самая приятная часть моей работы, - улыбнулся Евгений.

   -Она действительно любит этого Роберта какой-то частью своей души. В этом у меня нет никаких сомнений. Однако, этот факт по-настоящему выводит меня из себя.

   -Вы ревнуете, Владислав. И я могу вас понять.

   -Я и сам могу это понять. Ревновать собственную жену – абсолютно нормально, просто я не совсем нормальный, понимаете? Ревнивый муж пару раз врежет тому, с кем спала его жена, возможно, отвесит леща и супружнице, но я… Это совсем другое. Стоит ей задуматься, как я считаю, что она думает о нем, и все чего я желаю в этот момент, пустить ищеек на его поиски, затем привезти ублюдка на полузаброшеную базу и голыми руками вырвать его сердце, которое потом упоительно сожру!!!

   Последние слова я прокричал, отчего сейчас, в зловещей паузе, которая повисла в кабинете, слышно было лишь мое шумное дыхание, которое я всеми силами пытался успокоить.

   Евгений потянулся за чашкой чая, подозреваю, воспользовался моментом, чтобы оттянуть время и не показать мне своего испуга.

   -Вы когда-нибудь вредили Арине? Физически?

   Я с отвращением мотнул головой.

   -Никогда. И никогда не смогу. По крайней мере нарочно. Все дело в моем отце. Вы в курсе подробностей, я лучше отрежу себе пальцы, чем стану хоть в чем-то на него похожим.

   Значит, ваши фантазии касаются лишь любовника жены?

   -Бывшего любовника! - взревел я.

   Сама идея о том, что он был ее любовником, пускала по венам яд моей черной души и заставляло сердце бешено биться в ожидании кровавой расправы. Моя ревность не поддается контролю, она такая же нездоровая, как и я сам.

   Евгений больше не улыбался, в его глазах, впервые за долгое время, я увидел беспокойство.

   -Я не ищу его, - мрачно продолжил я. -Можете не волноваться на этот счет. Но, я совру, если скажу, что не хотел бы найти его хотя бы для того, чтобы убедиться, что с Ариной он не пересекается.

   -Ваша жена отчаянно любила вас долгие годы. Треть своей жизни. Мне даже кажется, что и вы полюбили ее много лет назад. Просто, опасались потерять свой пресловутый контроль. Игнорировали эти чувства, убеждали самого себя, что их нет. Даже, позволили жене завести любовника, однако, стоило ей это сделать, как вы слетели с катушек.

   -Что вы хотите этим сказать?!

   -Лишь то, что говорю. Вы сейчас переживаете предательство любимой женщины. Проходите через все стадии принятия, одну за другой. Только, в отличии от других мужчин, которым изменили, вы не имеете права высказать свои претензии супруге, раз уж сами позволили всему случиться. В этом видите свою вину. Для человека, помешанного на самоконтроле, чувствовать вину, осознавать свою собственную ошибку - провал. А вы, по натуре, победитель, и с провалами справляетесь из рук вон плохо.

   -Она открыла бизнес, - перевел я беседу в другое русло, которое бесило меня не меньше, чем связь Арины с Робертом два года назад. -Сказала, ей надоело сидеть дома. Открыла книжный магазин, по совместительству – кофейню.

   -Красивый и интересный бизнес.

   -Ага, куча литераторов с модно подстриженной бородкой и хипстеров, попивающих зеленую бурду.

   -Матчу? – с улыбкой спросил Евгений.

   Я кивнул.

   -И с этими кретинами жена проводит весь день.

   -Вы ревнуете ее к бизнесу?

   -Нет, я ревную ее к мужикам, с которыми она постоянно общается из-за этого бизнеса. А вы бы не ревновали?

   -Я бы может и испытывал некое беспокойство, но, тот факт, что супруга счастлива, примирял бы меня с некоторыми неудобствами.

   -То, что вы зовете «неудобствами», для меня – ежедневная попытка не совершить уголовно наказуемое деяние.

   -Любовь – прекрасное чувство, однако, оно бы не было настолько прекрасным, если бы было совершенным. Ревность – необходимая ложка дегтя, с которой нужно просто смириться.

   У него все было просто. Я поймал себя на мысли, что Евгений попросту не осознает масштабов опасности, исходящей от меня. Впрочем, разубеждать его, не входило в мои планы.

   -Как реагирует Арина на ваши вспышки?

   -Она о них не знает.

   -Как же это?

   -Вы забываете, док, я умею держать лицо.

   -Но, то, что происходит в вашей душе –ураган, а не штиль. Не лучше бы было, чтобы Арина знала об одолевающих вас позывах?

   -Чтобы она испугалась? Нет. Ни за что.

   Остаток сеанса, или, как их называл Евгений: «беседы», мы постарались не затрагивать больше пугающие меня вспышки гнева. Евгений не был дураком и прекрасно понимал, что мое терпение и доверие к нему не бесконечно. И, хоть я и доверял лишь ему, я в любой момент мог с легкостью отказаться даже от этих редких встреч с откровениями.

   Не могу сказать, что мне стало легче, после разговора, но я определенно чувствовал, что сбросил с себя часть тщательно спрятанного гнева и недовольства.

   Вышел на улицу и жадно втянул в себя свежий воздух. Есть в маленьких городах какая-то необъяснимая притягательность. Размеренная, тихая жизнь со всеми удобствами, друзьями, тщательно спланированной неделей.

   Евгений перебрался сюда недавно, в крохотный, но уютный домик, утопающий в зелени и цветах. По мощенным узким улочкам то и дело прогуливались влюбленные пары, сорванцы на велосипедах и мамы с колясками. Все вокруг дышало умиротворением. На какой-то миг захотелось перебраться с семьей сюда, оставив серый Петербург, бизнес и километровые пробки более молодым и амбициозным.

   Арина взяла трубку сразу.

   -Привет, милая.

   -Влад! – с придыханием ответила она.

   Ей не нужно было говорить, я буквально чувствовал, как она соскучилась.

   -Ты скоро приедешь?

   -Направляюсь в аэропорт прямо сейчас.

   Не выдержал и спросил:

   -Приготовишь лазанью к моему приезду?

   Сейчас ведь я имею на нее право?

   В трубке повисла пауза, которая не сулила мне ничего хорошего.

   -Милый, сегодня в магазине встреча с популярным автором. Он будет подписывать всем желающим свой новый роман. Я не могу уйти.

   -Понятно, - сказал как можно более равнодушно.

   -Но, может я приготовлю ее завтра?

   - Ты всегда готовила ее к моему приезду домой из командировки. А прилетаю я сегодня.

   -Ладно. Я извинюсь перед сотрудниками и поеду домой, - выдохнула жена.

   -Спасибо, - спокойно поблагодарил ее и повесил трубку, не понимая, какого хрена снова злюсь?

ГЛАВА 2.

Арина.

   Я смотрела на погасший экран мобильного телефона и разрывалась между обязательствами по работе и мужем, с которым в кои то веки, у нас что-то вроде гармонии.

   -Арина, у нас не все готово к встрече с автором.

   Я моментально сбросила с себя оцепенение и спросила:

   -Что случилось? Нам сообщили, что мужик он нормальный, лимузинов не требует и ковровой дорожки тоже.

   -Да, но ожидается наплыв, именно поэтому мы пообещали впускать людей по очереди, группами, однако, мостовая слишком узкая, чтобы вместить в себя толпу желающих. Людям может это не понравится, а у нас и так уже два предупреждения из-за жалоб жильцов.

   Я машинально выглянула в окно и вынуждена была признать, что помощница права. Снаружи уже столпились многочисленные подростки, в предвкушении встречи с автором популярной саги о каких-то межпланетных войнах. Признаться, я не читала книги Всеволода Ками, но, знала, что он – новая звезда современной прозы для молодого поколения.

   -Раздай флаеры на бесплатную чашку кофе и десерт в кофейне рядом для тех, у кого есть приглашение на встречу с Всеволодом, и договорись с Марией Николаевной, что после мероприятия, мы заплатим по каждому флаеру рыночную стоимость.

   -Ты гений, - запрыгала от радости Олеся и умчалась выполнять поручение.

   Я лишь улыбнулась ее прыти и решила решить еще парочку дел, в надежде сбежать пораньше.

   Однако, дел было слишком много: важных и не очень, и я совершенно забыла об обещании приготовить ужин для супруга.

   В какой-то момент, восторженные визги снаружи огласили прибытие Всеволода, и я вынуждена была признать, что домой пораньше не попаду. Насколько невежливой хозяйкой я прослыву, если лично не поприветствую важного гостя и не прослежу, что все проходит по высшему уровню?

   Кофейня-книжный магазин – стал моим детищем. Я отдалась новой страсти полностью, воплощая мечты о той части жизни, в которой не властвовал Влад. И мне было приятно видеть, что мой бизнес расцветал с каждым днем. И я вместе с ним. Как оказалось, я не до конца растеряла креативность, о моем скромном магазинчике начали писать в прессе, а в определенных кругах я даже стала кем-то вроде знаменитости. Неожиданно, бизнес, открытый исключительно для души, начал приносить неплохой доход.

   Сначала я просто копила деньги. У нас с Владом настал новый период в отношениях, но я все еще слишком хорошо помнила его угрозы отобрать у меня все, если я вдруг рыпнусь. Поэтому я хотела сделать все возможное, чтобы обезопасить бизнес. По сути, он мне даже не принадлежал, я оформила документы на Фаю, а сама числилась всего лишь наемным директором. И, когда я скопила нужную сумму, я, не задумываясь, пустила ее на выкуп помещения, в котором находился мой магазин. Влад не особо интересовался деталями, что сыграло мне на руку. Фая выкупила помещение на свое имя и тут же оформила дарственную, «подарив» мне мое детище, тем самым спасая его от Влада, в случае развода.

   Признаваться в этом даже самой себе было нелегко, но я вздохнула с облегчением, когда магазин стал сугубо моим. Владу не стоило знать обо всех заморочках, что терзали меня с тех пор, как наш брак перестал быть фиктивным и стал настоящим.

   Честно говоря, мало что изменилось в его отношении. Хотя, говорить так было бы несправедливо. Он честно разогнал всех любовниц, дарил мне подарки и даже ласковые слова, но… Оставался неизменно холодным и неприступным. Иногда мне казалось, что он просто отвоевал меня у Роберта назло. Что-то вроде того, что никто не смеет посягать на то, что изначально принадлежало ему. Глупые мысли. Может, даже недостойные, но они меня по-настоящему мучили и отравляли второй этап нашего брака, который я постоянно мечтала назвать «счастливым», но каждый раз меня что-то останавливало.

   -Арина, простите не знаю вашего отчества, - приятный тихий баритон, с легкой хрипотцой, моментально вырвал меня из невеселых дум.

   Я резко развернулась на каблуках и уставилась на крепкую мужскую грудь. Всеволод Ками был настоящим гигантом под два метра ростом. Неожиданно.

   -Просто Арина, - вежливо улыбнулась я новоприбывшему гостю.

   -Тогда я просто Всеволод, - он обнажил белый ровный ряд зубов.

   Я немного растерялась. Всеволод Ками был далек от образа писателя. Ему бы больше подошло петь в какой-нибудь группе классического рока.

   Выдающиеся бугристые мышцы, кожаные штаны, татуировки рун на запястьях и длинные волосы ниже лопаток, собранные в низкий хвост. Одет он был в полупрозрачную белую рубашку из хлопка, бежевые брюки и мокасины из мягкой, почти необработанной кожи. Ненавязчивый шик.

   -Где я могу расположиться?

   Я улыбнулась и кивнула на организованную трибуну с уютным большим креслом рядом и низким столиком.

   -Если желаете кофе или чай, не стесняйтесь.

   -Я не из стеснительных, - улыбнулся мужчина с легкой игривостью, отчего его карие глаза потемнели.

   А дальше начался форменный цейтнот. Я контролировала всю встречу от начала и до конца, совершенно забыв, что сегодня должна была освободиться пораньше.

   У детей сейчас была няня, поэтому за двойняшек я не беспокоилась, а просьбу мужа о лазанье как-то пропустила мимо ушей. Все же, мой бизнес еще слишком молодой, чтобы полностью полагаться на помощников.

   После официальной части, наступило время дружеского приема, с шампанским и беседами. На эту часть мероприятия допускались лишь те, кто купил VIP-пропуск. Магазин на время приема закрывался, а небольшое пространство кипело стайкой подростков из самых разных семей города, которых объединяло лишь одно: толстый кошелек родителей.

   Я с неким недоумением смотрела на несовершеннолетних девочек, над лицами которых уже не раз поработала рука пластического хирурга. От блеска бриллиантов можно было ослепнуть.

   -Сколько же ты просила за VIP-пропуск? – шепотом поинтересовалась я у Олеси.

   -По тысяче зеленых, - беспечно ответила помощница.

   Я поперхнулась шампанским.

   Финансовая часть вопроса меня мало интересовала, однако, большинство писателей приходили лишь из-за второй неофициальной части, ведь на этой встрече можно было познакомиться с уважаемыми и состоятельными поклонниками, которые авось, да проспонсируют новый шедевр. Поэтому, если мы ожидали популярного автора, билеты приходилось продавать, иначе все желающие бы просто не поместились в магазине. Не говоря уже о тех, кто любит дармовую выпивку и еду.

   Но, с Всеволодом я не ожидала, что прием будет настолько роскошным и многолюдным. Все же, он писал для подростков, а какие могут быть деньги у малолеток?

   Этими мыслями я и поделилась со своей помощницей и подругой. Олеся с жалостью на меня посмотрела.

   -Дорогая, эти детки – сливки современной России. У их папочек и мамочек столько денег, что захоти дитятко справить день рождения на МКС, они его устроят. Что уж тут говорить о раскрутке какого-то волосатого дядечки. Эти малыши смогут сделать его звездой всего лишь пару раз взмахнув карточкой или мобильником.

   Я с неверием покосилась на толпу мажоров. Как-то слабо верилось, но приходилось признать: у многих девушек сумки стоили больше, чем моя первая машина, а я ведь происходила из далеко не бедной семьи.

   -Плохо то, что улицу перекрыли роскошные тачки, - цокнула языком Олеся.

   -Чувствую, что скоро мы получим третье предупреждение.

   -Я разберусь.

   -Ты – чудо, - я послала девушке воздушный поцелуй и неожиданно решила выпить.

   День сегодня был до того суматошный, что бокал игристого мне был просто необходим.

   Всеобщее веселье продолжалось. Всеволод постоянно сыпал остротами, то и дело кидая на меня заинтересованные взгляды, которые я легкомысленно принимала за дежурный комплимент и продолжала делать свою работу.

   Олеся тоже заметила эти многозначительные взгляды автора и несколько раз не сдержалась от колкости. Олеся – классная девушка, знающая свое дело, мы с ней стали по-настоящему близкими людьми, но вот, что касалось ее языка… Девушка никогда не упускала возможности съязвить.

   Веселая, саркастичная, умная и красивая, вот какой была моя помощница, но сейчас, я мечтала на нее рявкнуть.

   -Да ладно тебе, - допивая уже пятый по счету бокал шампанского, оправдывалась подруга. -Ты какая-то затюканная. Нет ничего плохого в том, чтобы оценить крутого мужика.

   -Вообще-то, я замужем.

   -Так и я не в монастыре сегодня ночую, - пожала плечами Леська.

   Я усмехнулась. Олеся – жена крупного бизнесмена, деньги ей были нужны так же, как мне сыпь на заднице. Она просто скучала дома, вот и нашла себе занятие, устроившись ко мне на работу. Муж ее просто обожал, а вот Олеся принимала его любовь, как данность. Она не изменяла супругу, но флирт с другим мужчиной не казался ей чем-то немыслимым. Скорее всего потому, что Олеся одинаково дерзко и пошловато общалась со всеми: и с девушками, и с мужчинами. Влад же, показал себя ярым собственником, так что, иногда, я даже с продавцами боялась общаться с улыбкой, опасаясь его гнева.

   Всеволод, словно почуял, что мы говорим о нем, вскинул голову и неторопливо пошел к нам навстречу.

   -Смотри-смотри, - зашептала Олеся, -Не идет, а плывет. Ну просто крейсер, запущенный впервые.

   Я прыснула в кулак. Всеволод действительно выглядел до нелепого пафосно в этот момент. Он, не спеша, подошел к нам и поочередно взглянул на нас с поволокой. Уверена, многие молоденькие девушки теряли голову от такого откровенно горящего взгляда, но мы то с Олесей были девушками взрослыми, с серьезными, если не сказать - суровыми мужьями. Для нас его образ выглядел смешно.

   Всеволод приложился к ручке подруги, болтая какую-то чушь о нашей красоте. Олеся обернулась на меня и выкатила глаза, высмеивая напыщенные манеры писателя. Я еле сдержала смешок. Серьезной я свою подругу почти не видела, она, как и Фая считала, что жизнь – это череда веселья и повод для шуток, и даже, если случаются черные полосы, то лучше встречать их со смехом, а не со слезами. В принципе, я была с ней согласна. Но, момент, чтобы подурачиться она выбрала не совсем подходящий. Всеволод был популярным писателем и должен был остаться довольным сегодняшним вечером.

   -Все организовано на высшем уровне, - тихим голосом сказал он.

   -Мы старались.

   Олеся скромно опустила глазки в пол, наверняка, пыталась скрыть в них безумные смешинки. Ей уже было под сорок лет, но назвать ее женщиной язык не поворачивался. Она выглядела молодо, наверняка, потому что была молода душой.

   -Какое из моих произведений вам нравится больше всех?

   Олеся уткнулась в свой бокал, нарочито медленно допивая игристое вино. Врать она не любила, и таким образом избегала ответа.

   Я лишь вздохнула.

   -Если честно, Всеволод, то мы не поклонники подростковой литературы, но, судя по всему, вы пользуетесь огромным спросом среди молодой аудитории.

   Он ничуть не обиделся, скорее наоборот, на его губах заиграла искренняя улыбка.

   -Ненавижу фальшивые комплименты, но безусловно люблю правду. Спасибо, что не соврали.

   И снова этот странный взгляд, направленный на меня. Я почувствовала себя неловко. Он смотрел слишком дерзко, буквально раздевая меня глазами. Краем глаза заметила, как Олеся нахмурилась. Я рассказывала ей, что Влад бывает очень ревнивым, и на приемах она частенько прикрывала меня от подвыпивших «поклонников». Однако, на этот раз Всеволод вцепился в меня, точно клещ, и похоже не собирается сдаваться.

   -Не хотите выйти на улицу, сегодня – потрясающая погода. Это так редко для Питера.

   -К сожалению, не могу, - покачала я головой, -Я – хозяйка вашего торжества и должна оставаться на месте, чтобы решить любую проблему в случае чего.

   Он слегка отпрянул, будто ему впервые отказала женщина. Я задела его эго, но играть в невинный флирт – не для меня. Я не Олеся, и не умею ловко лавировать между дозволенным градусом невинного заигрывания и опасной похотью на грани приличия.

   Мне показалось, что Всеволод понял намек и сбавил обороты, от чего, если честно, стало легче дышать.

   Дальше все пошло своим чередом. Когда последние гости, счастливо хихикая, направились к выходу, мы с Олесей вздохнули с облегчением.

   -Суматошный был день, - покачала я головой.

   -А мне нравятся безумные дни, - счастливо улыбнулась подруга. -Дома – тоска зеленая, а здесь, кипит настоящая жизнь! Вот оно счастье: не прозябать в серых застенках.

   -Скромно ты описала ваш дворец в тысячу квадратов, - хмыкнула я.

   Олеся громко засмеялась, от чего ее глаза буквально заискрились весельем. Она выпила много шампанского, но не выглядела пьяной.

   -Я глотнула еще две чашки кофе, - пояснила помощница в ответ на мой вопрос.

   — Вот за что я тебя люблю, так это за профессионализм, - хихикнула я. -Если ты вдруг напьешься на работе, то сделаешь все, чтобы протрезветь.

   -А то, - гордо вскинула подбородок девушка, которая на самом деле приняла мой укол за комплимент.

   Когда мы вышли на улицу я удивленно обозрела пустую улочку.

   -Ты что, снова забыла набрать водителя? Я выпила шампанское, ты сказала, что твой Рома отвезет и меня домой.

   Олеся громко хлопнула себя по лбу.

   -Пустая я голова!

   Я вздохнула.

   -Придется вызвать такси, ничего страшного.

   -Может я вас отвезу? – раздался знакомый голос за нашими спинами.

   -Всеволод? Мы думали, вы давно ушли.

   -Отнюдь, я всегда остаюсь до последнего гостя. Так как на счет моего предложения?

   Он стоял у огромного джипа, лениво облокачиваясь на капот. У меня засосало под ложечкой. Он что же, специально нас ждал?

    -Спасибо, мы закажем такси.

   -Уже поздно, сколько вы его ждать будете?

   Я хотела было высказаться, что центр Петербурга – не пустошь, и такси здесь приезжает всегда быстро, но Олеся уже усаживалась на заднее сидение. Я тяжело вздохнула, но послушно поплелась за неугомонной подругой, убеждая себя, что ничего из ряда вон не происходит. Это просто дань вежливости.

   -У меня заднее сидение завалено, садитесь спереди, - вдруг остановил меня Всеволод.

   Если бы окна его машины не были затонированы, я бы сожгла подругу взглядом в пепел, но даже эту малость мне не позволили. Всеволод галантно распахнул дверь и мне ничего не оставалось, кроме как усесться на кожаное сидение рядом с ним.

   -Кого завозим первой?

   -Меня, - чересчур поспешно сказала я.

   Мой дом был первым по пути, и я не хотела оставаться с писателем наедине. Бог знает что мог подумать Влад, если бы меня подвез домой неизвестный мужчина. А так, все вроде бы прилично. Он подвозит не меня одну, а еще и Олесю. Все вполне невинно.

   Несмотря на мысленную мантру, я почувствовала, как мои ладони все больше потеют. Лишь бы Влад не успел прилететь. Было неприятно признаться в этом самой себе, но я панически боялась мужа. И подобная реакция была странной, раз уж он ни разу меня не ударил, черт, да он даже голос на меня не повышает! Почему же поджилки каждый раз трясутся, стоит мне «накосячить»?

   Всеволод болтал какую-то чушь, снова возобновив свои томные взгляды. Темнота салона и красивый ночной город за окном придали бы романтики атмосфере, сиди я в машине с Владом. Я ерзала на сидении и проклинала свой характер. Ну, почему я не послала его куда подальше и не вызвала такси?!

   Олеся дремала на заднем сидении, изредка вклиниваясь в наш разговор, который больше походил на монолог, так как я почти не отвечала писателю.

   В неловком молчании, мы доехали по пустому городу максимально быстро.

   Я едва не грохнулась в обморок, когда увидела скудный свет в гостиной. Влад приехал даже раньше! А я-то надеялась, что он прибудет в тот момент, когда я судорожно буду запихивать лазанью в духовку. Тогда я бы умудрилась усидеть на двух стульях: и работу не бросить, и обещание, данное супругу выполнить. Но… так не бывает.

   Всеволод едва успел затормозить, а я уже открыла дверь и выпрыгнула на землю, громко протараторив:

   -Большое спасибо, что подвезли. До свидания.

   Я пошла по направлению к воротам, когда неожиданно, писатель тоже вышел из машины и схватил меня за руку. Я испуганно сделала два шага назад.

   Он недоуменно на меня посмотрел, словно не понимая моей реакции. Наверное, так и было.

   -Я подумал, не выпить ли нам по чашке кофе как-нибудь? – сейчас он мало походил на самоуверенного ловеласа.

   В его голосе явственно прослеживались просящие нотки, но он выбрал не тот момент, не ту женщину и уж точно не то место для приглашения на свидание.

   -Я замужем, Всеволод, - строго ответила я.

   -А я умею хранить тайны, - он широко улыбнулся.

   -А я нет, - грубо отрезала я. -Мой муж не будет в восторге, если я вдруг пойду пить кофе с другим мужчиной.

   -Жаль, - с тихой грустью он вновь улыбнулся и залез обратно в машину.

   Я облегченно выдохнула, когда окно открылось и Всеволод дружелюбно помахал мне рукой.

   -Удачи, Арина. Вечер был просто волшебный.

   Я кивнула и развернулась на каблуках, мечтая побыстрее оказаться дома. Обернулась и замерла.

   У панорамного окна в гостиной явственно выделялась тень Влада. И, хоть я не могла видеть его лица, была уверена, что он пристально наблюдает за мной. По телу пробежал табун ледяных мурашек, сердце екнуло от испуга.

   Краем уха услышала звук отъезжающей машины за спиной, но даже не смогла шевельнуться. Влад пристально смотрел на меня, из-за этого ноги приросли к асфальту и отказывались мне повиноваться. Не знаю, как долго продолжалось оцепенение, пока я медленно, словно в воде, не сделала шаг в сторону дома.

ГЛАВА 3.

Арина.

   Весь дом тонул в темноте, лишь из гостиной пробивалась небольшая полоска света. Тишина показалась мне оглушающей, хотя это просто кровь бешено стучала в висках.

   Я сделала несколько глубоких вдохов, прежде чем войти в гостиную. Влад все еще стоял у окна, я могла видеть лишь его спину. Напряженную, точно струна.

   -Привет, - прошептала я, опасаясь сделать шаг к нему навстречу.

   Я так боялась сделать что-то не так. Так боялась, что мы снова вернёмся к той нелепой модели семьи, в которой я его обожаю, а ему плевать… Поэтому страх стал верным признаком того, что Влад где-то поблизости.

   -Привет, - тихо поприветствовал он меня.

   Но не обернулся. Мне хотелось заорать в голос, а потом подскочить к нему и долго стучать кулаками по спине, пока он наконец не повернется и не поговорит со мной нормально!

   Вместо этого я медленно подошла к дивану и устало плюхнулась на него.

   Да пошел он!

   Хочет что-то сказать? Пусть начинает первым, я как обычно оправдываться не буду. Меня просто подвезли с работы! Да, Всеволод перешел дозволенную грань, но я никаких намеков ему не давала. Такое случается.

   Влад же, по-моему, мечтал запереть меня в доме и не показывать никому. Я уже начала скучать по тем временам, когда ему было на меня плевать, и ревность в наших отношениях присутствовала лишь с моей стороны.

   -Кто тебя подвез? – глухо спросил он.

   -Приглашённый автор.

   -А что он хотел?

   Я молчала.

   Влад наконец повернулся и вперился в меня взглядом со стальным оттенком. Его глаза часто становились цвета ртути, переливаясь металлическим блеском.

   -Он вышел из машины и схватил тебя, о чем-то спрашивая. Что он хотел, Арина?

   -Пригласил выпить кофе.

   Влад недобро усмехнулся.

   -И когда же ваше свидание?

   Я покачала головой.

   -Какое свидание, Влад? Я – твоя жена, и с другими мужчинами кофе пить не хожу, о чем ему и сообщила.

   -Как моя жена, ты обещала прийти домой пораньше и приготовить ужин к моему возвращению.

   Я знала, что мне необходимо начать оправдываться, но я слишком устала. Так бывает: если чего-то бояться очень долго, то наступает момент апатии, когда становится плевать.

   -А вместо этого ты весело проводила время, попивая вино с каким-то мужиком!

   Его голос звенел от злости, но голоса он не повышал. Еще бы, Влад всегда держал себя в руках. Ну… большую часть времени. Но, я хорошо помнила, чем заканчиваются его приступы агрессии, стоит ему потерять над собой контроль.

   -Я была на работе, это был Всеволод. Приглашенный автор. Мы с Олесей выпили шампанское, а он нас подвез, потому что Олеся забыла предупредить своего водителя.

   Влад не отрывал от меня глаз, в которых плескалась настоящая ярость. Меня же все больше и больше накрывала апатия.

   -Почему ты не приехала домой пораньше?

   -Сегодня был очень важный день. Я не смогла освободиться.

   Влад отошел на несколько шагов и подошел к бару.

   -Тебе выпить не предлагаю, тебе уже хватит, - язвительно сказал он.

   Я выпила всего два бокала шампанского, но мужа не переубедить, поэтому я оставила его фразу без внимания.

   Он же, взял себя в руки за то время, что наливал себе виски. По крайней мере, больше не смотрел на меня так, будто хочет сожрать. Опустился в кресло напротив меня и сделал глоток.

   -Я разрешил тебе работать только в том случае, если это не будет мешать нашей семье.

   — Это не мешает семье.

   -Да уж, конечно, - скривил губы Влад. -Вместо того, чтобы быть дома с детьми и ждать мужа из командировки, ты весело проводишь время с посторонними мужиками.

   Я снова ничего ему не ответила. Зная Влада, этот разговор продлится до утра, и что бы я не сказала, он все равно будет уверен, что я кругом виновата.

   Он словно почувствовал, что я на грани. Медленно, словно хищник, поднялся и сел на диван возле меня. Поддел пальцем локон волос и задумчиво накрутил его на палец.

   -Милая, - выдохнул он куда-то мне в шею. -Почему ты так себя ведешь? Я поменял билеты после твоего согласия, хотел приехать домой пораньше. Думал, застану тебя на кухне, в фартуке, немного запыхавшуюся и уставшую, но счастливую от того, что я вернулся.

   Его шепот обжигал сердце, я почувствовала себя виноватой. А он продолжил говорить, все еще тихим шепотом, продвигаясь дорожкой из поцелуев еще ниже:

   -Мечтал, что, когда дети будут в постели, прислуга разойдется по комнатам, а лазанья будет в духовке, мы проведем с тобой время только вдвоем, в ожидании ужина, в спальне….

   Он добился своего: я сгорала от стыда. Хотя, была уверена, что останься я дома, и прилети Влад действительно ранним рейсом, он бы заперся в кабинете с бумагами, в ожидании ужина. Но, Влад просто обожал подселять мне чувство вины. Он искренне считал, что если наш брак стал «настоящим», то я должна безраздельно принадлежать лишь ему. Мою работу он ненавидел, а магазин считал блажью, о чем не переставал повторять снова и снова.

   -Прости, - коротко бросила я, вместо пространных объяснений.

   Он тяжело вздохнул и поднялся с места.

   -Я устал после перелета. Пойду лягу спать.

   Что и требовалось доказать.

   У нас все еще были разные спальни. Влад мучился кошмарами и не мог спать вместе со мной. Муж холодно поцеловал меня в лоб, слегка усмехаясь от моего разочарованного вида. Он сумел меня завести поцелуями и томным шепотом куда-то в шею, но оставлял неудовлетворенной, в качестве наказания. Он играл со мной, как огромный кот с маленькой мышкой, а я не хотела играть, заведомо точно зная, что проиграю. Ведь проигрывает всегда тот, кто любит больше.

   А я его любила. Еще больше, чем раньше. Ведь сейчас мою болезненную любовь подпитывали ежедневно. Жестокая игра. Очень жестокая.

   Влад был помешан на контроле, но, если контролировать маленьких детей – это норма, то дрессировать и воспитывать взрослого человека – унизительная пытка.

   Когда он ушел я осталась сидеть в полумраке. Моя сумка лежала рядом, и я все чаще на нее поглядывала. На самом дне сумки, в потайном кармане лежала упаковка транков, и я боролось из-за всех сил, чтобы не принять двойную дозу.

   «Его невозможно любить, Рина. Он пустой…»

   Слова Роберта, сказанные мне на прощание, стали моим кошмаром. Я вспоминала их вновь и вновь, перекручивая в голове, силясь доказать самой себе, что они в корне не верны, но все чаще стала понимать: Роберт был прав. Влад был паршивым мужем, когда не любил меня, и стал абсолютно несносным, когда начал ко мне испытывать чувства.

   Расчетливый, все еще убийственно холодный, но все чаще злой и параноидальный ревнивец, он продолжал пить мою душу по капле.

   А я… Я все еще была слишком слабой и уязвимой от своего болезненного чувства, так мало похожего на любовь.

***

Влад.

   Я гордился собой. Ведь я сдержался. Когда увидел, как этот волосатый дегенерат схватил ее за руку, хотел вырваться из стен дома, обхватить его голову двумя руками и долго бить об асфальт, пока здоровый мужик не превратится в кровавое месиво. Но, я сдержался. Остался наблюдать за ними из дома, оставаясь безучастным и незаинтересованным внешне, но пылая яростью и чистой злобой внутри. То еще сочетание чувств, порождающее безумие в чистом, незамутненном виде.

   Арина… Она почти ничего не ест. Ее щеки ввалились, от чего глаза стали казаться еще больше. Бледная кожа в обрамлении блестящих иссиня-черных волос смотрелась аристократично.

   Я знал, что жена страдает, но она была так прекрасна в своем горе. Мне необходимо было стать мягче, добрее, внимательнее к ней, но… Стоило мне увидеть левого мужика рядом с супругой, и я становился тем, кто я есть: холодным сукиным сыном, с манией контроля.

   Доверять кому-либо я попросту не умел, а научиться у меня так и не получилось.

   Я знал, что никогда ее не ударю, но, когда она приехала поздно ночью с другим мужиком, мне хотелось схватить ее за шею и душить до тех пор, пока в ее темных глазах не заблестели бы всполохи раскаяния.

   Но, ей становилось все чаще плевать. Она устала, я это видел. Но, ничего не мог с собой поделать. Тот факт, что вместо того, чтобы ждать меня дома, она предпочла свой гребаный магазин, по-настоящему меня взбесил. Я ненавидел ее детище всей душой.

   Проклинал себя за те годы, которые она безропотно отдала мне и нашим детям. Если бы я тогда был чуть внимательнее и менее жесток с ней, то сейчас, она бы не боролась так рьяно за свою независимость. Я чувствовал себя дураком, которого обвели вокруг пальца.

   С утра Арина была непривычно задумчивой. Сидела за кухонным столом с остывшей чашкой кофе и просто глядела вперед, практически не мигая.

   -Как спала, милая?

   Он вздрогнула и подняла на меня покрасневшие глаза.

   -Сходим вечером в ресторан? Ты задолжала мне ужин.

   Я болтал без умолку, рассказывая ей о новых заведениях в городе, а она делала вид, что слушает меня. О вчерашнем инциденте мы не произнесли ни слова, но я все еще был слишком зол на нее, изо всех сил стараясь скрыть эту злобу за пустой болтовней.

   -Скоро у тебя день рождения, - улыбнулся я. -Мы не отметили твой юбилей, но предлагаю с шиком отметить эту дату. Пригласишь своих подруг, устроите настоящую феерию, разорив меня на пару сотен тысяч.

   Она улыбнулась, но улыбка вышла какая-то безжизненная.

   -Хорошо.

   Я повеселел. Наконец, жена выдала хоть какие-то эмоции, а то она выглядела нездорово заторможенной.

   Уехал на работу с легким сердцем. Я вчера сдержался, мои претензии были вполне обоснованы, а значит, Арина быстро оттает. Она не умеет долго злиться.

   День выдался сумасшедшим, я разделался со всеми делами ближе к восьми. Неожиданно для самого себя, решил сделать супруге сюрприз и забрать ее с работы, чего обычно не делал. Посмотрел по приложению и понял, что она все еще была в магазине и направил машину в сторону центра.

   Когда я подъехал, Арина уже закрывала огромные стеклянные двери, я приготовился посигналить ей, когда меня опередили. Знакомый джип припарковался у магазина, из машины выплыл вчерашний извозчик.

   Я крепко вцепился в руль, матерясь сквозь зубы, но не сделал ничего, чтобы выдать своего присутствия. Мне хотелось посмотреть на ее реакцию.

   Арина в испуге вскинула голову, а когда увидела волосатого дегенерата вздрогнула. Но, дружелюбно помахала ему рукой. Я приспустил окна, чтобы слышать их разговор. Мою машину прикрывала неоновая вывеска соседней кофейни, поэтому я не опасался быть увиденным.

   -Всеволод, вы меня извините, но я тороплюсь домой. К детям.

   О детях она вспомнила!

   Арина развернулась на каблуках и торопливо зашагала в сторону парковки во внутреннем дворе, где наверняка, парковала свою машину. Всеволод выскочил и в два огромных шага настиг ее. Теперь они стояли прямо у неоновой вывески, но с другой стороны. Я мог хорошо слышать их разговор, но увы, не видел парочку.

   Кровь в венах медленно закипала, словно меня прогревали на маленьком огне, доводя до точки кипения.

   -Арина, я всего лишь хотел вас подвести.

   Напыщенный павлин гребаный!

   В голосе Арины послышались стальные нотки, разливающиеся медом в моем измученном черном сердце:

   -Всеволод, вы ставите меня в неловкое положение. Я не заинтересована пить с вами кофе, ездить с вами в одной машине и вообще, переходить грань деловых отношений. Мой муж очень ревнив, а я не люблю его злить. Умоляю, не усложняйте и без того нелепую ситуацию.

   Сказала это и нырнула во двор колодец. Я мысленно аплодировал своей девочке. Мои страхи оказались напрасными, Арина любит меня и не собиралась сближаться с этим волосатым качком.

   В нашей с ней истории не было предательства, но были измены. Это было странное чувство: ревновать свою женщину, имея на то все основания, но быть не в праве попрекнуть ее другим мужчиной.

   Я сам был душевным инвалидом и наполнил собственный брак бессмысленной болью. Она страдает, потому что любит меня, и я пообещал себе стараться больше. Чтобы не было в ее красивых глазах больше страха, чтобы не боялась меня. Мне нужно учиться доверять ей.

   Все эти мысли были светлыми, радостными, а потому, они напрочь стерли ядовитую ревность с души. Арина не флиртовала, не заигрывала с Всеволодом, не набивала себе цену. Это было видно сразу же. Ревнивый зверь внутри меня понемногу успокаивался.

   Ровно до тех пор, пока я не увидел, как огромная фигура, больше похожая на медведя, чем на силуэт писателя, тихой поступью нырнула в арку, где пару минут назад скрылась моя жена.

   Этот индюк ее что, преследует?! От этой мысли я взбесился до такой степени, что чуть было не дал по газам, мечтая вырвать из бетонной стены железные ворота и задавить ублюдка.

   Но, спустя пару глубоких вздохов, разум взял верх над буйством души. Я тихо вылез из машины и бесшумно пошел за писателем. Двор колодец был очень темным, фонари не освещали ничего. Я чертыхнулся. Ни Арины, ни урода с глупым именем нигде не было видно.

   Прикинув примерное расположение дома, направился в глубь, в закуток темного двора. Спустя пару секунд понял, что бреду не туда. Потому как тишину вечера вдруг нарушил крик Арины. Он громко отразился от старинных стен дома, но моментально затих, словно ей зажали рот рукой.

   Не помня себя от бешенства, ринулся в ту сторону, откуда услышал крик. Я быстро их нашел. Арина поставила машину в закутке двора, как я и предполагал ранее, вот только с другого конца дома.

   Я почувствовал, как кулаки сами собой сжимаются, когда увидел жену, впечатанную в дверь собственной машины огромной тушей. Всеволод возвышался над ней, грубо схватив ее за лицо, он прижимался к ней всем телом.

   Я все так же бесшумно подошел к ним. Глаза Арины расширились от удивления, когда она увидела меня, а волосатый насильник даже не заметил, что теперь не он здесь контролирует ситуацию.

   Вспышки моей агрессии были опасны тем, что я совершенно не контролировал их. Моя сила в приступах умножалась в несколько раз из-за полного отключения инстинкта самосохранения. Мне было плевать, что этот амбал почти в два раза меня больше. Я накинулся на него со спины, самого себя пугая поистине звериным рычанием. Мне даже показалось, что с моих зубов стекала ядовитая слюна, когда я откинул ублюдка от своей жены.

   Я бил его беспощадно. У меня получилось застигнуть соперника врасплох, и я не собирался лишать себя этого преимущества. Всеволод не успел нанести ни единого удара, пока я покрывал его тело ударами кулаков, изредка помогая себе ногами.

   Я бы убил его там, в темном переулке в самом центе города. В этом я не сомневался. Но в какой-то момент, красная пелена ярости перед глазами немного поблекла, вместо кровавых брызг на меня смотрели с немой мольбой знакомые глаза.

   Я мотнул головой, все еще не собираясь останавливаться. Но, теплые руки накрыли скулы, вновь заставляя смотреть в эти глаза, которым я не мог сопротивляться.

   Теперь я видел не только глаза, но и испуганное лицо Арины. Ее пухлые губы что-то говорили, но звук не доходил до моего воспаленного сознания. Слишком бешено по венам тек адреналин, оглушая вес вокруг, оставляя мою ярость наедине с соперником.

   -Влад, - мне казалось, Арина говорит тихо, но на самом деле она кричала. -Влад, успокойся. Он уже не сможет подняться. Слышишь меня?! Успокойся, милый. Все хорошо.

   Тепло ее рук согревало меня, я откинулся на дверь ее машины и прикрыл глаза, медленно возвращая себе контроль.

   Грудь бешено вздымалась, жадно заглатывая кислород, кулаки отказывались разжиматься, но я терпеливо слушал ее голос, медленно вырывающий меня из пучины безумия.

   Спустя пару минут мне удалось успокоиться.

   -Я его убил? – хрипло спросил я.

   -Нет, но он сильно избит. Я уже вызвала скорую.

   Я кивнул.

   -Поехали домой.

   -Влад, думаю, нам нужно дождаться приезда врачей.

   -Я позвоню адвокату и охране, они приедут быстро. Если останусь тут, снова сорвусь и доведу дело до конца, - я с отвращением посмотрел на распластанную тушу у наших ног.

   -Хорошо, милый, как скажешь.

   Арина частенько в последнее время была бледной, но сейчас напоминала живой труп. Я снова напугал ее до смерти. Но сейчас было не до того, виски сжимало со страшной силой. Приступ мигрени был не за горами. Мне было необходимо как можно скорее лечь в постель.

   -Тебе нельзя за руль, - решительно сказала Арина и нажала кнопку на ключах от своей машины. -Я поведу, не смей спорить.

   Как будто бы я смог…

   Я послушно забрался в салон, пахнущий ее духами, и моментально отрубился.

ГЛАВА 4.

Влад.

   Проснулся я на удивление не скоро, да еще и в своей постели. Ошалело вскочил на смятых простынях и огляделся. Какого же было мое удивление, когда на самом краю широкого ложа увидел хрупкую фигурку Арины. Она свернулась клубком и спала как можно дальше от меня, должно быть опасаясь разбудить меня. Я много раз говорил ей, что должен спать один, но по какой-то причине, жена заснула рядом сегодня.

   Ее лицо было умиротворенным. Во сне она выглядела еще более измученной. Я мягко огладил выпирающую скулу с кокетливо свисающим локоном на самый нос. Грудь наполнило новое для меня чувство. Чувство нежности… Странно, но раньше подобные чувства вызывали во мне лишь дети. Арина словно учила меня по крупице познавать все оттенки приятных или, как я их называю, «правильных» эмоций.

   Два года назад, когда мы начали заново отстраивать рухнувший брак, я испытывал к ней два чувства: ревность и похоть. Не самые радостные стороны любви. Однако, это были мои первые эмоции, захлестнувшие меня огромной волной, накрывшей с головой всеми оттенками новых чувств. Я хотел ее безумно. Всегда. Любовницы моментально отошли на второй план. И я, наивный, считал, что этого будет достаточно.

   Что ей еще было нужно?! Чтобы я был неравнодушен? Так я горю от съедаемой меня ревности и похоти. Чтобы я не изменял? Так это вообще оказалось самым простым делом. И все же, моя жена была несчастлива, и я не понимал, что мне делать дальше.

   Она открыла глаза и тут же, словно в насмешку над моими мыслями, я увидел страх в них. Она боялась меня. Я мрачно следил за разгорающимся огнем ужаса на лице супруги.

   -Что случилось? – грубо спросил ее, потому как это переходило все грани разумного.

   Какого хрена она смотрит на меня так, словно это ее я вчера избивал в темном переулке?

   Арина задыхалась.

   -Ничего, - просипела она и отодвинулась еще дальше от меня.

   Я нахмурился. Протянул к ней руку, от которой она отшатнулась. Ее голова дернулась, и я наконец заметил следы на шее.

   Черт! Опять что ли?!

   -Я тебя душил? – хрипло спросил я.

   Язык плохо слушался, поэтому речь была невнятной, но Арина поняла меня и кивнула.

   Я сжал кулак и стукнул им по матрасу. Не может быть!

   -Какого черта ты легла со мной?! Я что, не предупреждал?! – зарычал я.

   Но Арина молчала. Тогда я потянулся к ее шее и как можно мягче, что было очень сложно в данной ситуации, прошептал:

   -Не бойся. Я больше не сплю.

   Она послушно замерла. Я откинул кудри с изящной шейки и мягко коснулся руками красного следа на нежной коже от моих пальцев.

   -Я тут же вырвалась, а больше попыток ты не предпринимал, поэтому то я и решила остаться, - тихо пояснила Арина.

   -Всегда думал, что женился на умной женщине, - в отчаянии закачал я головой. -Арина, о чем ты думала?!

   -О том, что ты меня не тронешь. Как видишь, я была не так уж не права.

   У меня от злости зубы сейчас в крошку раскрошатся, а она смотрит на меня этим испуганным взглядом. От него сердце останавливается. Боже, а если бы я ее убил?

   Арина словно прочитала мои мысли, потому как тут же затараторила.

   -След остался скорее из-за меня. Я испугалась и дернулась чересчур сильно.

   Я ухмыльнулся.

   -Конечно. Ты виновата в том, что муж – конченный! Арина, никогда не ложись спать со мной, поняла?!

   Она ничего не ответила. Тогда я решительно обхватил пальцами острый подбородок и заставил посмотреть на меня:

   -Ты поняла меня, милая?

   -Почему ты так делаешь? Ты поэтому одно время привязывал свои руки?

   Я был удивлен, что она знала. Хотя, что удивительного в том, что жена исследовала мою постель, когда я уходил? Она наверняка еще и рылась в шкафах. Почему-то от этой мысли стало приятно. Моя ревнивица мучилась так же, как и я.

   -Мне снятся кошмары. В них я душу одного…, - в горле запершило, -Одного монстра. Если рядом кто-то спит, я принимаю кошмар за реальность. Что-то вроде лунатизма, но с последствиями, - горько пояснил я. -Спать со мной опасно для тебя. Больше никогда так не делай.

   Она вдруг потянулась ко мне, уткнулась носом в грудь и всхлипнула. Я подумал, что жена вспомнила вчерашний инцидент, но она прошептала:

   -Бедный мой.

   Я сжал зубы. Мне не нужна была ее жалость. Худшее из чувств. Я грубо оттолкнул жену и твердо сказал:

   -Не смей меня жалеть!

   -А я не жалею! – вскрикнула она. -Я хочу разделить хоть немного твою боль, Влад! Не мешай мне!

   И она снова уткнулась в меня носом, согревая своим теплом. Это было сродни мистике, но мое тело неизменно было холодным, почти ледяным, в то время как от Арины исходил жар. Словно температура ее тела всегда была градусов тридцать девять, не меньше. Я неуверенно огладил ее спину. На удивление, чувствовал себя хорошо. Словно на самом деле выспался. Вот только, если бы еще не пытался убить собственную супругу во сне, то обязательно бы повторил эксперимент с совместным сном.

   Арина слегка всхлипывала куда-то мне в подмышку. Она горько плакала. Я решительно оторвал ее от себя.

   -Мне щекотно, женщина! Сжалься.

   Она засмеялась сквозь слезы.

   -Ты расскажешь мне?

   Я отвел взгляд. Как бы я хотел рассказать ей все, но не мог. Дело не только в том, что она после моих откровений наверняка в ужасе сбежит, но еще и в том, что я боялся сорваться. Потерять контроль, упасть в бездну своего безумия, откуда уже не смогу вернуться.

   Арина накрыла ладонью мою руку.

   -Ты можешь не говорить всего, Влад, но и держать это в себе не выход.

   -Я знаю. Я хочу рассказать, да вот только не могу.

   Она улыбнулась.

   -Давай тогда каждый раз, когда у тебя будет порыв поделиться, будешь говорить мне одно предложение.

   Она неуверенно улыбалась, вглядываясь в мое лицо. Я долго думал, но спустя пару минут все же нерешительно кивнул. Об этом и говорил Евгений, мне необходимо научиться говорить о самых страшных тайнах моего детства. Я правда плохо себе это представлял, ведь даже психиатр не знал в деталях, что именно произошло. Но… Говорить по одному предложению, действительно, не показалось таким уж сложным занятием. Хотя, я все равно сомневался, что буду в состоянии произнести самые главные события.

   Я закашлялся, но выдавил из себя так тихо, что Арине пришлось нагнуться к моему лицу, чтобы расслышать:

   -Я сплю один с тех пор, как чуть не задушил ночью бывшую девушку, которую пришлось откачивать врачам скорой помощи.

   Арина внимательно слушала, а потому, я рискнул произнести еще одно предложение:

   -Практически каждую ночь, когда я засыпаю, мне снится, что я душу отца.

   Арина побледнела, и я тут же поспешил ее успокоить:

   — Это не Егор Андреевич, а мой настоящий отец.

***

Арина.

   На лбу Влада выступили многочисленные бисеринки пота, а обычно бледное лицо приобрело нездоровый сероватый оттенок, когда он произнес страшное признание вслух. Я могла бы ужаснуться жестоким на первый взгляд словам, но многие годы подле супруга показали мне, что в его прошлом похоронена страшная тайна. Тайна, которая превратила обычного ребенка в холодного, подчас жестокого мужчину.

   И вот сейчас эта тайна заворочалась, между нами, приоткрывая свое уродливое лицо лишь на мгновение, но и этого хватило, чтобы понять, насколько израненной была душа человека, которого я полюбила.

   Я никогда не знала своего родного отца, его заменил отчим, который пусть и был излишне строгим, но все же искренне любил меня и всегда желал мне добра. Моих родителей нельзя назвать идеальными, но они никогда не били меня, всегда пытались понять, часто баловали и по-своему очень меня любили.

   В жизни Влада отчим появился слишком поздно. Родной отец успел нанести раны на хрупкое сердце ребенка. И с тех пор, Влад покрылся толстой коркой льда, о которую я бьюсь уже много лет.

   Я мягко огладила линию скул, покрытых щетиной, Влад не брился несколько дней, и улыбнулась. Он едва заметно выдохнул с облегчением. Немного загнанное, а от того непривычное выражение лица сменилось на обычную маску. В серых глазах больше не плескалась боль, пугая меня до болезненного спазма в животе.

   -Как ты дотащила меня до спальни?

   Я видела, что ему было жизненно важно перевести тему и с готовностью включилась в диалог, отгоняя тяжелую тишину, повисшую в спальне после признания.

   -Я была не одна, мне помогла Любовь Григорьевна.

   -И вы обе меня дотащили?! – в его глазах было столько удивления, что я расхохоталась.

   -Влад, ну ты же не бегемот.

   -Любовь Григорьевна хрупкая старушка, а ты питаешься одними сухарями последнее время и, уж не обижайся, милая, но твои мышцы похожи на коленку воробья, как же вы смогли меня затащить?

   Он смешно выпучил глаза. Я прыснула.

   -Ты не сразу отключился. Мы тебя растолкали, и ты пытался нам помочь, перебирая ногами. За хрупкую старушку можешь не беспокоиться, Любовь Григорьевна еще и нас с тобой переживет, а я нормально питаюсь и, между прочим, по два часа в зале провожу три раза в неделю, - надулась я.

   -М-да? – с сомнением протянул Влад тщательно меня оглядывая с ног до головы. -Ну давай тогда, показывай свои навыки выносливости.

   Я завизжала, когда он вдруг резко подался вперед и захватил меня в кольцо сильных рук.

   Он щекотал меня, а мое сердце таяло, потому что на лице мужа сияла искренняя широкая улыбка. У меня даже дух захватило от этого зрелища. Он так редко мне улыбался…

   Мы резко перестали смеяться, я сидела верхом на Владе, а он нежно оглаживал мою спину. В застывшей тишине я слышала, как бьется собственное сердце и видела его серые глаза, темнеющие с каждой секундой все больше и больше.

   Влад провел пальцем по линии ключицы и вдруг тихо сказал:

   -Спасибо тебе. Мне на самом деле стало легче.

   Я мягко коснулась губами его губ, а он тихо застонал, сжимая меня в своих руках еще крепче. На нем были лишь боксеры, а на мне тонкая сорочка, которую он нетерпеливо задирал.

   Не успела охнуть, как муж приподнял меня и моментально перевернул на спину, нависая сверху, разглядывая выскочившую из шелковой сорочки грудь. Его глаза отливали ртутью, но сейчас это была не злость, а голод.

   Мужские пальцы мягко огладили соски, приспуская тонкую ткань еще ниже.

   -Для меня надела сорочку? – прошептал он.

   Я удивилась.

   -А для кого еще? Любовь Григорьевна не оценила бы подобный порыв в ее честь.

   Влад вновь улыбнулся.

   -В следующий раз просто ложись ко мне голая.

    Я не успела ответить, он с жадным рыком набросился на мои губы, впечатывая меня в матрас сильным телом. Его руки блуждали по телу, распаляя каждую клетку кожи.

   -Такая горячая, - шептал муж, стягивая с меня трусики. -И в прямом, и переносном смысле, - шептал он. -Мы как пламя и лед. Твоя кожа опаляет мою…

   И это было правда, контраст температур наших тел всегда меня поражал, но в то время, когда мы занимались любовью, он становился еще более очевидным.

   Влад медленно стягивал с меня сорочку, мягко обводя губами каждый миллиметр тела. Его холодные пальцы очерчивали ореолы сосков, заставляя грудь налиться, а меня жалобно скулить.

   Я так хотела его. Всегда. Мне казалось, лишь в моменты нашей близости мы отбрасывали все сложности брака и просто растворялись друг в друге. Вот и сейчас, глаза мужа отливали желанием, переливаясь всеми оттенками серебра, когда он жадно разглядывал мое тело.

   -Такая красивая, - шептал Влад, стягивая с меня крохотные трусики и мягко разводя ноги в стороны.

   Я смущенно попыталась свести их вместе, но мне не позволили.

   -Ш-ш-ш, тебе нечего стесняться. Ты прекрасна.

   С этими словами муж вдруг нагнулся и начал страстно целовать меня внизу. От неожиданной ласки я выгнулась, возбуждение накатило вспышкой невыносимого жара. Влад очень редко позволял себе ласкать меня орально. Подозреваю, ему было трудно нежничать, и поэтому, он предпочитал более грубый, звериный секс.

    Его губы так же казались холодными, как и все тело, в то время как я вся горела. Пожар, зарождающийся внизу, где губы и язык жадно ласкали меня, распространялся по всем венам.

   -Влад, - жалобно всхлипнула я.

   Но он и не думал давать мне передышку. К умелому языку добавились и пальцы, которые наполнили меня изнутри, но не принесли облегчения. Влад мучил меня, умело подводя к краю пропасти, но не давая в нее сорваться.

   -Попроси меня, - вдруг сказал он.

   Перед глазами все плыло от возбуждения, я не понимала, о чем он просит.

   -Что?

   -Попроси меня войти в тебя, малышка, попроси оттрахать…

   Порочный шепот прерывался лишь моими громкими стонами, которые уже было невозможно сдерживать. Я снова и снова мяла простыни под своими пальцами, но не могла избавиться от чувства неудовлетворения. В конце концов, собрала остатки сил и с мольбой прошептала:

   -Влад, трахни меня наконец уже, я так долго не выдержу.

   Он довольно улыбнулся и резко поднялся, быстрым движением заполнив меня всю.

   От ощущения столь желанной наполненности я резко закричала. Муж зарычал, не сводя с меня пристального взгляда.

   -Не вздумай закрывать глаза, Арина, - резко бросил он. -Я хочу видеть, как ты кончаешь.

   Не закрывать глаза было еще тем испытанием. Волны наслаждения накатывали на меня с головой, унося разум куда-то за пределы этой спальни.

   Хриплое рычание мужа говорило мне, что и он уже на грани. Но, стоило мне прикрыть глаза, как Влад тут же останавливался, с тяжелым дыханием ожидая, когда я послушно вновь распахну глаза.

   Я нетерпеливо заерзала бедрами по простыням, вгоняя его лицо в нездоровую бледность.

   -Что ты творишь, - хрипло пробормотал муж и усилил толчки.

   Я больше не закрывала глаза, буквально впиваясь взглядом в его напряженное лицо. Влад словно пил мои эмоции, жадно вдыхая мой запах, переплетая наши пальцы, с каждой секундой все быстрее и быстрее двигаясь во мне, от чего по телу проходили первые судороги.

   -Хочу видеть, как ты кончаешь, - повторил муж, но его голос раздавался словно сквозь вату.

   Я громко закричала, когда оргазм наконец накрыл меня, впиваясь ногтями в его кожу.

   Глаза Влада на краткий миг стали почти черными, а затем, он сорвался вслед за мной и всполохи серебра рассказали мне, насколько и ему было хорошо в тот момент.

   Каждый наш секс, как начало новой мини вселенной. Мы лежали, сплетенные воедино. Без лишних слов, без сил. Словно перерождались в этом безумии, чтобы затем снова начать странную борьбу друг с другом, неизменно заканчивающуюся диким, первобытным сексом.

   Что касалось постели, все у нас теперь было по-другому. Я уже не помнила, какого это: пытаться соблазнить собственного мужа. Влад брал меня в самых необычных местах и позах, без малейшего намека с моей стороны. Сначала мне это льстило. Я упивалась его голодом по мне. Но с каждым разом мне становилось все тоскливей, ведь лишь в постели он открывался мне.

   Хоть, сегодня, мы и перешли какую-то грань откровенности, сейчас, лежа на смятых простынях с собственным мужем, я буквально слышала, как он снова отгораживает от меня свои мысли. Он так боялся, что я узнаю некую тайну из его прошлого, что я уже отчаялась, когда-нибудь достучаться до него.

   Мне не нужно было, чтобы он делился со мной абсолютно всем. Но эта тайна встала, между нами, непреодолимой стеной и разрушала по крупице каждый день. Я молилась, чтобы он смог оставить прошлое в прошлом, но это было невозможно, ведь призраки мучили Влада ежесекундно.

   Наверное, я могла бы сама нарыть информацию, но подобные расследования казались мне предательством. Что ж, наверняка, так оно и было. Пока он сам не переживет этот ужас, пока не победит свои кошмары, никакого прогресса не будет.

   Влад вышел из душа и широко мне улыбнулся.

   -Чем сегодня займешься?

   Я растерялась.

   -Влад, - осторожно начала я. -Всеволод может подать на тебя заявление, ты ведь понимаешь?

   Он поморщился.

   — Это не твои проблемы, детка. Уверен, этот перекаченный медведь не настолько глуп, чтобы стучать на меня. Как-никак он напал на мою жену, а я не успел его забить за это до смерти, уверен, суд будет на моей стороне.

   Я недоверчиво покачала головой. Мне было страшно, потому как писатель, хоть и успел напугать меня до ужаса, все же не сделал ничего вопиюще непростительного. Он подошел ко мне со спины, чем не на шутку напугал, но рот мне заткнул скорее от неожиданности, просто не ожидал, что я закричу.

   Все это я попыталась осторожно донести до мужа, на что Влад лишь презрительно улыбался.

   -Арина, он пошел за тобой в темный переулок. Зажал тебя к машине, да еще и посмел заткнуть рот. Что бы ты мне не говорила сейчас, я не верю, что у парня были добрые намерения.

   Я стушевалась. В чем-то Влад был прав. Однако, уверена, конфликт можно было бы решить словами, а не кулаками.

   Я неуверенно посмотрела в глаза Влада и стушевалась. Что бы я не думала, говорить вслух свое мнение все же побоялась. Глаза мужа отливали опасностью, словно безумие грозило вот-вот выплеснуться наружу.

   -Я отвезу тебя на работу, - тоном, не терпящим возражений, отчеканил Влад.

   Я просто кивнула.

   -Дай мне полчаса. Мне нужно в душ.

   Он проводил меня недоверчивым взглядом.

   Снова порознь. Снова в молчании.

ГЛАВА 5.

Арина.

   Месяц спустя.

   -Влад ей сказал не экономить, а эта дурында не хочет отмечать свой праздник.

   Я стушевалась. С тех пор, как к нам с Фаей присоединилась Олеся, мне было нелегко. Эти две фурии спелись так быстро, что неудивительно, раз уж они были одинаковыми во всем, однако, теперь я постоянно была в меньшинстве.

   Вот и сейчас подруги и слышать ничего не хотели о том, чтобы отметить мой праздник в скромном кругу близких друзей. Нет, им нужна была феерия.

   -Девочки, дата совсем не круглая. К тому же, праздник через пять месяцев, вообще не понимаю, с какой стати планировать торжество так рано?

   -Так тем более стоит отметить! – вскрикнула Фая, -Юбилей то ты пропустила!

   -И даже не проставилась! – поддакнула Олеся. -А праздники такого уровня планируются иногда вообще за год!

   Я презрительно фыркнула. Олеся любила эпатаж и роскошь, а потому решила устроить для меня не праздник, а прямо-таки королевский прием.

   -Я буду чувствовать себя глупо, - отбивалась я.

   Мы сидели на уютной террасе, недалеко от моего магазина. Погода была просто потрясающая, так что, если бы не эти две неугомонное идиотки, я бы чувствовала себя более чем расслабленно.

   -Вы хотите устроить Содом и Гоморру, а не праздник.

   -Без доли распутства, взрослая жизнь – фуфло! – громко продекламировала Фая и заказала еще бутылку вина.

   — Это уже вторая, - я в очередной раз неодобрительно покачала я головой.

   Вместо ответа, две девушки лишь фыркнули. Я не выдержала и засмеялась. В нашей троице я была самой зажатой, а потому саму себе частенько напоминала ворчливую старуху Шапокляк.

   Девчонки на перебой принялись рассказывать о том, какой праздник можно устроить, я же с опаской косилась на часы.

   Странное дело, но Влад ни разу не набрал меня, хотя время позднее. В последнее время муж был странным. Я уже давно привыкла к его закидонам, но все же, даже для него было нетипично быть настолько погруженным в дела. Может проблемы на работе? Он все реже проводил время дома, снова запретил приходить к нему в спальню. И частенько смотрел на меня со странной смесью тоски и отчаяния. Я все чаще вспоминала, как тяжело мне было с ним в прошлом. Создавалось впечатление, что те плохие деньки возвращаются.

   Мне пришлось отвлечься от невеселых дум, так как в этот момент Фая громко хлопнула в ладоши перед моим лицом.

   -Арина! Где ты витаешь? Снова в мечтах о своем любимом?

   Они громко засмеялись, но не обидно. Влад стал более терпимым к Фае, а она взамен не отпускала колкости по поводу него. Так сказать, наступила мнимая гармония.

   -Знаете, что, - я решительно разлила вино в бокалы. -А я именно вам двоим даю задание организовать мой праздник!

   Две пары глаз удивленно на меня уставились.

   -Что правда?

   Я засмеялась:

   -А чего бы и нет? Но, все строго в рамках приличия, все же там будут родители одноклассников моих детей, а также, деловые партнёры.

   Девчонки наперебой принялись исторгать из себя безумные идеи. Мне показалось, что я еще не раз пожалею о своей затее, но было радостно смотреть на их возбужденные мысли. Непонятное беспокойство не отпускало меня. Я не могла расслабиться под щебет подруг, постоянно проверяя телефон.

   Влад был параноиком, но он ни разу за сегодня не набрал меня. Хотя, опять же, в последнее время он перестал быть параноидальным. В очередной раз мне подумалось, что мы возвращаемся к старой модели нашего брака. Не самой счастливой, надо заметить.

   Я сделала вид, что мне нужно в туалет, а сама отошла, чтобы набрать мужа. Телефон отключен. При чем как рабочий, так и личный номер. Это было не просто странным, а очень странным. Влад никогда не расставался с мобильником, иногда решая дела, посреди ужина.

   Я почувствовала, как все тело покрылось испариной. Глупости. Да и что могло случиться?

   «Плохие новости разносятся гораздо быстрее хороших», - убеждала я саму себя, но долгожданное спокойствие так и не наступало.

   Остаток вечера я сидела с тяжелым сердцем, должно быть из упрямства, не срываясь домой. Девочки даже не заметили перемены в моем настроении, так сильно были увлечены предстоящим праздником.

   Меня отвезти должен был водитель Олеси, и я возблагодарила бога, когда мы наконец засобиралась по домам.

   Фая громко расцеловала нас в обе щеки и умчалась на стоянку такси, а вот от Олеси скрыть свою нервозность у меня не получилось.

   -Что тебя так тревожит? – спросила подруга, стоило нам загрузится в ее машину.

   Я покосилась на водителя, который был полностью увлечен дорогой.

   -Влад, - неохотно призналась я. -За весь день так и не позвонил. Такое редко случается.

   Ты врешь. Не так уж редко в последнее время.

   Лицо Олеси вытянулось.

   -Арин, твой муж – серьезный бизнесмен, неужели он никогда не срывался в командировки?

   -Срывался, но всегда звонил.

   -Может с телефоном что случилось, или ты была недоступна, - все так же недоуменно протянула подруга.

   Я кивнула, но спокойствия ее догадки мне не принесли. Непонятным образом все тело сковал страх.

   -Он подрался с Всеволодом недавно, - внезапно выпалила я. -Примерно месяц назад.

   -С этим писакой? – глаза Олеси буквально выпали из орбит. -Неужели недо-альфа решил к тебе подкатить?

   -Еще как, - тяжело вздохнула я. -Так еще и не придумал для этого лучшего места, чем глухая и темная подворотня, недалеко от магазина.

   Олеся присвистнула.

   -Во дает. Он хоть жив?

   Я кивнула.

   -Так, малость помятый. Боюсь, как бы не написал заявление.

   Неожиданно Олеся разразилась громким смехом.

   -Ты наивна, - покачала она головой, когда приступ прошел.

   Я в непонятках уставилась на нее.

   -Такие как Всеволод никогда не пойдут против такого, как твой Влад. Самоубийца он что ли? Да с такими деньгами, как у вас, можно избивать пусть и талантливых, но обычных писак хоть каждый понедельник.

   Я немного успокоилась.

   -Не переживай, - серьезно продолжила помощница, -Влад наверняка уже дал ему гораздо больше отступных, чем гордость этого амбала.

   -Все равно, как-то беспокойно мне, - протянула я. -Он ведет себя уж больно странно.

   -А мужики вообще все странные, - хмыкнула Олеся, так и не поняв причины моего смятения.

   Впрочем, я и сама не могла объяснить, что меня так мучило.

   -Хочешь, зайду в дом вместе с тобой?

   Машина как раз остановилась напротив ворот моего дома.

   -Нет, что ты. Все это, наверняка, пустяки, - замахала я руками и улыбнулась, так как Олеся смотрела на меня настороженно. -Просто переволновалась. Сейчас буду дозваниваться ему на мобильный.

   -Ну ладно, если что, звони.

   Мы расцеловались на прощание, и я наконец зашла в свой дом. Подозрительно тихий дом.

   Крадучись, прошла в сторону комнат детей и убедилась, что они мирно сопят в своих комнатах. Мой вздох облегчения чуть не разбудил Танечку, и я поспешила удалиться.

   Влада нигде не было. Но, ничего удивительного. Он частенько задерживался в офисе.

   Я не спеша приняла душ, коря себя за постоянные взгляды на экран телефона. Ни одного пропущенного, ни одной смс.

   Когда часы в столовой отбили четыре утра, а телефон мужа все еще был отключен, я запаниковала по-настоящему. Что с ним могло случиться?

   Прошла в кабинет Влада, где царил идеальный порядок. Собралась было уйти, как заметила сверток на столе, в красивой праздничной упаковке.    

   Может муж готовил мне подарок к Дню Рождения? По какой-то причине все говорят о нем, несмотря на то что в запасе еще несколько месяцев. Впрочем, подарок без повода, ведь тоже приятная вещь?

   Любопытство на какой-то миг перевесило чувство надвигающейся беды, и я, словно ребенок, подбежала к столу.

   Упаковка была разорвана, наверное, Владу не понравилась оберточная бумага, а может, этот подарок вообще предназначался не мне. От последнего предположения меня бросило в жар. Нет, только не это. Еще раз мне его измены не выдержать.

   Я с опаской взяла самую обычную черную коробочку и открыла ее. Внутри лежал темно-зеленый бархатный чокер с серебряным сердечком-подвеской.

   Красивая вещица. В коробочке так же лежала карточка.

   Надпись гласила: «Милой Арише». Я улыбнулась, но потом нахмурилась. Я была уже слишком стара для чокеров, да и в юности никогда их не носила. Странный подарок мне выбрал муж. Хотя, может это какая-то сексуальная игра? И Аришей он меня никогда не называл…

   Тем не менее, я улыбнулась. Чокер был дорогой, но уж больно не подходил мне по стилю. Но, я все равно решила надеть его на какое-нибудь свидание с мужем.

   Надеюсь, муж не рассердится, что я нашла подарок раньше времени, да еще и сама себе его «подарила». Радость от того, что он думал над упаковкой, над тем, что может мне понравиться, заполонила меня полностью. Я почти забыла, что даритель чокера, по какой-то причине пропал. А между тем, стрелка часов неумолимо приближалась к пяти утра.

   Я набирала его номер снова и снова, разбудила водителя, который так же не знал, куда мог подеваться его хозяин. В тот момент, когда я уже готова была нанимать детективов и поднимать на ноги полицию, Влад наконец позвонил. В те минуты я еще не знала, что столь долгожданный звонок разделит мою жизнь на «до и после».

   От облегчения и радости я не сразу поняла, что у него странный голос. Какой-то пустой и безжизненный. Не равнодушный как раньше, а такой, словно он до смерти устал, и каждое слово, срывающееся с его уст – мучение.

   -Влад! – я не сдерживала гнев и негодование. -Что произошло? Куда ты пропал?

   -Я улетел.

   -В командировку? – не поняла я.

   Десятки вопросов крутились в голове. Почему не позвонил? Какая командировка? Почему не оставил хотя бы записки, раз уж так торопился? И какого хрена наконец решил позвонить лишь к пяти утра? И почему у него такой странный голос?

   Влад молчал и ничего не говорил. Ужас заставил пальцы, сжимающие айфон, задрожать.

   -Милый, что-то произошло?

   -И да, и нет.

   -Ты пугаешь меня.

   Я без сил опустилась на диван, уже понимая, что новости, которые мне сейчас скажет муж, мне не понравятся.

   -Арина, прости.

   -За что?

   -Я…Я не могу…

   Он судорожно сглотнул. Я отказывалась что-либо понимать.

   -Не можешь что?

   -С тобой больше не могу. Прости.

   Я так и сидела на диване, в полной темноте, широко раскрыв рот. Он что, серьёзно? Что, черт возьми, происходит?

   -Милый, это какая-то шутка?

   Влада можно было бы описать множеством слов, но в одном я была уверена точно: никто и никогда не называл его шутником. Но, сейчас, я молила Бога, чтобы впервые в жизни мой супруг решил пошутить. Так по-дурацки, так жестоко, но всего лишь пошутить…

   -И ты мне сообщаешь об этом вот так? – не поверила я. -По телефону, в пять утра?

   -Я не успел попрощаться. Нужно было срочно уехать.

   Я начала задыхаться.

   -Куда уехать?!

   -В Воронеж.

   Я замотала головой так рьяно, словно могла физически расставить скачущие мысли внутри черепной коробки по полочкам, как гребаная Марта Стюарт банки с крупой в шкафчике.

   -У тебя другая женщина в том городе, куда ты улетел?

   Повисла тяжелая пауза. Я слышала, как судорожно Влад вздохнул, прежде чем в очередной раз разбить мое сердце вдребезги.

   -Да. Я встретил ее месяц назад и…

   -И что? И что?! – заорала я прямо в трубку, держа ее перед собой.

   Но, быстро постаралась взять себя в руки, опасаясь разбудить детей. Лишь на задворках сознания я была счастлива, что детей он не забрал. Словно я всегда подсознательно ждала от него чего-то подобного. Он все-таки смог меня удивить.

   -Влад, ты можешь нормально объяснить? – мой голос был полон страха и мольбы.

   Наверное, Владу привычней было, когда я говорила с ним именно так, а не требовала громко четких ответов на свои вопросы, потому как даже его интонация изменилась, снова накрывая меня лавиной равнодушия.

   Он говорил медленно, по слогам, словно тяжелым молотком вгоняя ржавые гвозди прямо в сердце:

   -Я. От. Тебя. Ухожу.

   -Но… Как же так? Так резко? Без объяснений? Все ведь было так хорошо?

   — Это для тебя было хорошо, - неожиданно сорвался он. -А мне не было хорошо. Наш брак был идеальным до того, как стал настоящим. Ты же все испортила! Эта твоя ревность, неуместные приходы в мою спальню, когда я не раз и не два четко давал понять, что спать предпочитаю один! – теперь была его очередь кричать.

   Я ни черта не понимала.

   -Я твоя жена, Влад. Разве могут быть мои приходы в твою спальню неуместными?

   -Могут, Арина. Еще как могут. Ты родилась с золотой ложкой во рту, и совсем не знаешь этого мира. У тебя все розовое и пушистое, правильное и романтичное. Но для меня все не так. Тошнит от этой твоей сладости. Ты не настоящая, потому как никогда не познавала горечи.

   -Еще пару недель назад ты избил мужчину, который меня зажал в темном переулке… - растерянно пробормотала я, в душе поражаясь странным метафорам, которыми он пытался меня описать.

   -Ты – мать моих детей, Арина. Ни один ублюдок не смеет тебя касаться без твоего на то позволения. То, что я ушел, не значит, что, если у тебя будут проблемы, я их не решу. Дом остается тебе, деньги я перевел на твои счета, городская квартира тоже тебе, сеть отелей, которые тебе оставил отчим – твои. Естественно, на твой бизнес я тоже не претендую. Сейчас у меня много дел в этом городе, но, когда я вернусь в Петербург, я хочу видеть детей тогда, когда мне этого захочется. Ты будешь препятствовать этому?

   Его деловой тон меня окончательно добил.

   -Нет, - глухо ответила я. -Ты – их отец и можешь видеть их, когда захочешь.

   -Спасибо, - искреннее поблагодарил он. -Юрий Григорьевич с тобой свяжется в ближайшее время.

   -Какой Юрий Григорьевич? – я отупела за последние минуты до уровня инфузории.

   -Мой адвокат, - словно глупому ребенку, пояснил Влад. -Ты можешь прислать своего, они обо всем договорятся.

   -Но у меня нет адвоката…

   -Так найми, - немного раздражённо выдал Влад.

   -А зачем мне? Если ты захочешь у меня что-то забрать, то мой адвокат никак тебе не помешает, - пожала я плечами, словно он мог меня видеть.

   — Значит, все бумаги подготовит мой, хорошо?

   -Ладно.

   Повисла давящая пауза. На какой-то момент мне показалось, что сейчас он громко заорет: «Купилась!», но он хранил убийственное молчание.

   -Пока, - безжизненный голос мужа, в котором не чувствовалось даже капли сострадания, все же поставил последнюю точку над «И».

   Я растерянно сидела на диване, сжимая в одной руке телефон с погасшим экраном, а в другой – красивый зеленый чокер.

   Вот почему он разорвал подарочную упаковку. Он передумал дарить мне украшение. Он просто в один момент вдруг решил, что больше не может и в тот же день уехал.

   И даже это сделал так равнодушно, словно выселился из номера отеля, а не ушел из дома. Я не могла поверить, что он в очередной раз поставил меня на колени перед самим собой, изнывающую по нему, с раскрошенным сердцем и разбитыми надеждами.

   Влад был по-настоящему жесток, деспотичен и несправедлив. А я была просто дурой, раз умудрилась полюбить подобное чудовище.

ГЛАВА 6.

Арина.

   Очнулась я от противного писка. Странный звук, у меня на будильнике стояла другая мелодия. Я попыталась открыть глаза, но сделать это оказалось труднее. Спустя пару минут, мне все же удалось осмотреться.

   Одно я поняла точно, я не дома. Страх в очередной раз накрыл с головой. Черт. Мои дети!

   Попыталась встать с кровати, но сил не хватило. Я лежала в частной палате какой-то клиники.

   Что за хрень? Я что попала в аварию?

   Откинулась на подушки и постаралась вспомнить, что произошло, после того как я поговорила с Владом.

   Не помню. Абсолютно ничего не помню.

   Я осмотрела свои руки и ноги на предмет синяков и ссадин. На аварию мало похоже, раз уж я вся целёхонька. Да и не села бы я в машину после нашего разговора. Для чего? Чтобы доехать до дома его родителей в Воронеже и в очередной раз умолять?! Я так устала выклянчивать его любовь, что, пожалуй, похоронить ее в своем сердце – лучший вариант из возможных.

   Дверь в палату приоткрылась, Любовь Григорьевна тихонько прошла внутрь, даже не взглянув на меня.

   -Любовь Григорьевна, - охрипшим, каким-то не своим голосом позвала я экономку.

   Она тут же вскинула голову и вперилась в меня неверующим взглядом.

   -Дочка, - тихо проронила пожилая женщина, прежде чем кинуться в мои объятия.

   -Ну что вы, - смутилась я. -Все хорошо.

   -Как ты себя чувствуешь? – она лихорадочно осматривала мое лицо.

   Я не сдержала улыбки.

   -Сил особо нет, а так все хорошо. Что произошло?

   -Сердце, милая. Я нашла тебя рано утром, у тебя случился инфаркт миокарда.

   Я потрясенно слушала экономку. Инфаркт?! Мне слегка за тридцать, а проблем с сердцем никогда не было.

   -Врач говорит при хроническом стрессе такое случается. Тебе нужно заботиться о себе, - она укоризненно покачала головой. -Все эти твои приступы, говорила ведь, что нужно обследоваться у врача!

   Я же была рада, что она, наконец, перестала мне «выкать». Любовь Григорьевна звала меня «хозяйкой», а от подобного обращения у меня дергался глаз.

   -Сколько я пролежала? Ничего не помню.

   -Ты то проваливалась в сон, то впадала в это свое состояния апатии, которое всегда меня так пугало.

   Она продолжала меня отчитывать, но мне уже было все равно. Я чувствовала себя гораздо лучше, а сил у меня после приступов никогда особо не бывает. Просто на этот раз, видимо, я чересчур сильно перенервничала.

   -Любовь Григорьевна, милая, а дети? Где дети?!

   Я попыталась вскочить с койки, но сухая рука женщины, на удивление, обладающая серьезной силой, буквально вдавила меня обратно в кровать.

   -С детьми все хорошо. Приехал Владислав Егорович, они дома с няней, отец приезжает пораньше.

   -Влад здесь? – не поверила я. -В городе?

    Старушка кивнула.

   -Ходил эти дни серый, как камень. Ни разу не сорвался ни на одного врача, но все его тут боятся, как огня. Выписал какого-то профессора из столицы, так тот через три часа уже проводил анализы.

   Я покачала головой. Какая прыть. Уверена, если бы я померла, он бы так же устроил мне самые лучшие похороны, а гроб бы заказал из редкого красного дерева.

   Ублюдок.

   -А уж как мне досталось, - делилась новостями Любовь Григорьевна.

   -За что?!

   -За то, что молчала про твои приступы. Я же сразу врачу все рассказала. Ты уж прости меня, старую, испугалась я очень. А Владислав Егорович, - она махнула рукой. -Даже уволил меня. Потом правда понял, что тебя это расстроит, а врач строго предупредил: никаких стрессов. После этих слов, тут же вернул, даже жалованье повысил, вот.

    Я собиралась поблагодарить заботливую женщину, но в этот момент, в палату зашел Влад.

   -Я побегу, - тут же спохватилась Любовь Григорьевна и вскочила со своего кресла. -Оставлю вас наедине. Поправляйся, дочка. Приведу детей завтра, им не терпится тебя увидеть.

   Она пулей вылетела в коридор. Влад недоуменно проследил за ее прыткостью.

   -Признаться, удивлен, что ты настолько близка с прислугой.

   -Она мне очень дорога, не называй ее прислугой.

   -Хорошо. Прости.

   Он так и стоял посреди палаты, покачиваясь на каблуках, своих пижонских туфель. Хранил молчание, как обычно. Вот только я уже отказываюсь играть в эти игры. Не буду просить, умолять, требовать объяснений. Надоело.

   Решил уйти? Скатертью дорога.

   Странное дело, но мне даже стало как-то легче. Нет этого подвешенного состояния больше. Страха его разозлить или потерять. Все оказалось просто: мой самый страшный кошмар сбылся, муж от меня ушел. Только вот на деле, это оказалось не таким страшным, как я себе представляла.

   -Я должен был сообщить это лично. Сделать все мягче. Я струсил, прости.

   В его голосе не было сожаления, лишь сухая констатация фактов.

   -Хорошо, - пожала я плечами.

   В этот момент он наконец повернулся и посмотрел на меня.

   -Хорошо? Что хорошего, Арина?! Ты упала посреди гостиной, тебя могли найти дети! Ты хоть представляешь, как бы ты их напугала?!

   Сказал и тут же зажмурился.

   -Ты и меня напугала. Черт. Почему не говорила мне о проблемах со здоровьем?!

   -Когда приступы случались, тебе было плевать, а когда наш брак стал настоящим, приступы прошли, - пояснила я.

   -Если бы я знал… - он досадливо покачал головой, и в этот раз я отчётливо увидела страх в его глазах.

   Он испугался за меня.

   -Все ведь хорошо, - попыталась я его успокоить.

   Меня саму уже не на шутку пугала эта навалившаяся апатия, но я хотела, чтобы он ушел. Исчез из моей жизни. Я не хотела его больше видеть, тем самым отравляя себя вновь.

   Он странно себя вел, хотя, Влад всегда был странным. Меня бы скорее удивило его нормальное поведение.

   -Тебе нужно отдыхать. Пить лекарства, ходить по магазинам, спать. Я заберу детей с собой, пока ты не поправишься.

   Я побледнела.

   -Влад, ты ведь обещал… Не смей. Не надо со мной так.

   Он недоуменно посмотрел на меня и тут же затараторил:

   -Нет-нет, родная, что ты… Я забираю их на время. У тебя будет полная опека, обещаю.

   Я немного успокоилась, но все равно смотрела на него с недоверием.

   Он все же опустился в кресло подле койки и, не мигая, смотрел на меня. Затем осторожно взял меня за руку и мягко обвел пальцами по костяшкам.

   -Такая хрупкая, - прошептал едва слышно.

   На его лице отразилась настоящая боль.

   -Не хочу отпускать тебя…

    Эти жестокие слова были сказаны таким тихим шепотом, что я была уверена, что у меня слуховые галлюцинации. Он ведь сам меня бросил, так чего теперь так сокрушается?!

   Пытается меня обмануть?

   -Влад, дети – это самое важное для меня.

   -Т-ш-ш… Ты ведь должна будешь подписать все бумаги, глупая. Там будет ясно сказано, что дети остаются с тобой. Я не обману тебя, обещаю.

   Мне стало легче дышать. Невидимые тиски слегка разжали внутренности. Влад умел держать слово.

   -Я заберу их к родителям, а когда тебе станет легче, привезу обратно.

   -Но, дети мне не в тягость.

   -Врачи сказали, что месяца три тебе нужно будет восстанавливаться и проходить диагностику. Так что, это не обсуждается.

   -Кто она?

   Я все же не удержалась от вопроса, хотя клялась себе, что приму удар от него достойно.

   Влад едва заметно поморщился.

   -Ты ее любишь?!

   -Нет.

   -Тогда, почему?!

   Он в чем-то сомневался, словно порывался открыть мне какую-то тайну, и я уж было решила, что сейчас муж все мне объяснит, но… Нет. Его лицо снова не отражало ни единой эмоции. Это была лишь вспышка, которую он благополучно подавил. Он не расскажет мне. Я всеми фибрами души чувствовала, что муж не хочет этого развода, но причину, по которой он, словно упрямый осел, твердил о расторжении брака, мне озвучивать точно не собирался. Вновь загадки.

   -Так нужно, Арина. Просто поверь мне.

   Я громко фыркнула.

   -Поверить тебе? Ты меня бросаешь в тот самый момент, когда я и поверила тебе. Поверила, что у нас что-то может получиться, но ты, как всегда, жестоко спустил меня с небес на землю.

   Он молчал и смотрел куда-то в стену. Несокрушимый сукин сын.

   -Прости меня. Ты не заслужила всего этого. Ты достойна большего. Большего, чем я, Арина.

   -Может позволишь мне решать?!

   Но, ему было плевать на мою боль. Он снова замыкался в себе. И тогда я пообещала себе, что задам ему последний вопрос, а после перестану искать ответы на вопросы, которые мог бы дать мне только он.

   -Ты меня любишь?!

   Он не ожидал этого вопроса. Растерянность отразилась в каждом его жесте.

   -Любишь, Влад?! – с нажимом повторила я.

   -Люблю, -наконец выдавил он из себя. -Но с тобой быть не могу. По крайней мере сейчас.

   -А причину мне, конечно же, не объяснишь? – невесело засмеялась я, опасаясь, как бы у меня не случилась истерика от его непрошибаемой логики.

   Хотелось орать и крушить все вокруг, а в первую очередь врезать этому напыщенному гаду передо мной.

   Влад словно прочитал мои мысли, потому как сказал:

   -Если хочешь меня ударить, мешать тебе и защищаться я не буду.

   -Если ты вот так меня бросишь, Влад. Не объясняя причин, так равнодушно… - мой голос дрогнул. -Еще и признавая напоследок, что все еще любишь… Наверняка для того, чтобы я мучилась еще больше, гадая, что за черт в тебя вселился… То ты должен знать: я не прощу, понял?! Не прощу. Потому что у каждого есть свой предел! Я и так слишком на многое закрывала глаза, но больше я просто не смогу. Физически не выдержу, как ты не понимаешь?

   Он закрыл глаза и сделал глубокий вздох. В очередной раз я понадеялась, что муж что-то мне объяснит, хотя, уже догадывалась, что этого не будет. Он все решил за обоих и отступать не собирается. Я могла бы сдохнуть там, в гостиной, он бы все равно считал себя правым. Не прошибаемое упрямство, на грани с тупостью.

   -Уходи, - безжизненно попросила я.

   Он хотел что-то сказать, но я покачала головой:

   -Смысл говорить что-то мне, Влад? Я все равно не приму от тебя ни обещаний, ни заверений. Просто уходи. Оставь меня одну. Я буду учиться жить без тебя.

   Он побледнел. Словно мои слова на самом деле смогли причинить ему боль. Я усмехнулась.

   Я никогда не могла причинить ему боль. Зато он всегда наслаждался переливающимися эмоциями на моем лице. Чертов вампир, выпивший всю мою душу.

   -И ты… - он запнулся. -На самом деле никогда не сможешь меня простить?

   Я с недоумением уставилась на него. Лицо пока еще мужа было напряженным, он терпеливо ждал ответа. Его глаза сузились, в нем застыла немая мольба. Я отказывалась что-либо понимать. Какой смысл в разводе, если ты планируешь вымаливать прощение? Я ни черта не понимала, и понимать уже не хотела. Заколебали меня его загадки, упрямое молчание о причинах странного поведения. Меня заколебала собственная любовь к нему, которая оказалась настоящим ядом, способным отравить всю мою жизнь.

   -Влад, уходи, - в звенящей тишине наконец попросила я. -И не нужно меня навещать. Когда привезешь детей, передай их на руки Любовь Григорьевне. Нет смысла нам с тобой встречаться.

   Его веко слегка дернулось, а челюсти сжались почти до хруста. Бледная кожа стала почти прозрачной, но муж послушно поднялся с кресла и направился в сторону выхода. Напоследок обернулся, вперился в меня глазами, цвета ртути, словно давая условные пару секунд на то, чтобы я передумала. Но, то ли нездоровая апатия была тому причиной, то ли я просто истощилась до предела, но на меня его взгляд больше не действовал. Я упрямо отвернулась к стене, избегая мистической магии его взгляда.

   Послышался громкий звук, Влад с силой хлопнул дверью напоследок, а я почувствовала, как по щекам бегут слезы.

   Через пару минут в палату снова вернулась Любовь Григорьевна.

   -Господи, что у вас тут произошло?

   -Ничего нового, - буркнула я. -Просто муж в очередной раз вытер об меня ноги.

   -Он разбил окно в сестринской, - покачала головой экономка. -Я его таким бешеным не видела никогда.

   Я лишь фыркнула.

   -Устроил мне эмоциональные качели и наблюдал за моей агонией, но я опять что-то сделала не так, вот он и взбесился.

   Любовь Григорьевна села на мою постель и мягко погладила мои волосы.

   -Ничего. Справишься, -уверенно заключила старушка.

   Я согласно кивнула, но в душе зарождались первые сомнения.

ГЛАВА 7.

Арина.

   Полтора месяца спустя.

   Я выбежала из магазина и побежала в сторону машины. Дождь лил сплошной стеной. Наверняка, домой я приеду позже, чем собиралась. При такой погоде опасно ехать быстро. Добежала до автомобиля и нахмурилась. На капоте снова лежал странный цветок. Почти каждый день кто-то оставляет мне сувенир. Загадочный, но безусловно красивый подарок: изгибающаяся тонкая лоза, с которой свисают небольшие ярко-розовые цветы в форме сердца. Я не знала, что это за растение, но смотрелись они просто потрясающе.

   Я хмыкнула. Поначалу, наивно полагала, что это Влад пытается быть романтичным, однако, спустя две недели отбросила эту мысль, как самую глупую. Влад бы преподносил по огромной корзине этих цветов. Одинокая лоза на капоте – не его стиль от слова «совсем». К тому же, глупо потребовать у жены развод, а после закидывать ее цветами. Тогда кто же? Неужто у меня появился тайный поклонник?

   Дождь не повредил тонкие нежные лепестки. Совсем даже наоборот, вода словно напитала цветы, из чего я сделала вывод, что веточку положили недавно, раз стихия не смогла испортить подарок неизвестного. Предположительно всего за пару минут до конца моего рабочего дня. Почему-то от этой мысли стало неуютно. Кто-то, о ком я не имела ни малейшего понятия, знал о моем расписании и привычках. Теперь, я была бы рада, будь это Влад.

   Появилось глупое желание позвонить теперь уже бывшему мужу и спросить не он ли присылает мне сувениры. Но, я тут же отбросила эту мысль. Он может использовать странные послания, как предлог, чтобы не возвращать мне детей, а этого я допустить никак не могла.

   Домой я приехала поздно, с опаской косясь всю дорогу на странный цветок, который я положила на переднее сидение. Впервые за много дней мне пришло в голову, что все это может быть проделками нездорового человека. Ну, на самом деле, я ведь не в старшей школе, чтобы так за мной ухаживать. В моем возрасте принято приглашать в ресторан, а не играть в тайного поклонника. Чем дольше я об этом думала, тем более странным мне казалось поведение незнакомца.

   Оставаться дома одной было страшновато. Я пожалела, что отпустила Любовь Григорьевну навестить сына с семей. У женщины родился очередной внук.

   На следующий день, я ужинала с девочками и поделилась с ними своими страхами.

   Фая лишь улыбалась моим опасением, а Олеся и вовсе не углядела в произошедшем ничего опасного.

   -Подумаешь, - пожала она плечиком. -Мало ли юродивых ходит по улицам.

   -Думаете, ничего страшного? – спросила я, слегка успокаиваясь.

   -Тебе сейчас о здоровье думать надо, а не о таинственных посланиях.

   -К тому же, - вклинилась Фая, -Недалеко от твоего магазина есть школа и университет. Ты не думала, что кто-то из старшеклассников попросту влюбился в тебя наивной юношеской любовью?

   -Думаешь?.. – протянула я с сомнением.

   Такой вариант мне не приходил в голову.

   -А что бы и нет? – продолжала настаивать Фая. -Мальчики в этом возрасте частенько тащатся по взрослым тетенькам, а цветок на капоте машины – их стиль обольщения. Подойти к тебе и пригласить куда-то такой поклонник не может, по понятным причинам, ты ведь сразу его пошлешь, вот он и вздыхает со стороны.

   -А что? Вполне здравая мысль, - кивнула Олеся.

   Подруги были абсолютно спокойны, и это спокойствие передалось и мне.

   -Ты лучше скажи, кого на праздник позовешь?

   Я смутилась. Девочки не оставили в покое мысль о торжественном приеме в мою честь. Я же, отнекиваться от них уже просто устала. Но, в очередной раз попыталась воспротивиться их напору:

   -Я только что пережила трудный развод, не думаю, что сейчас подходящее время…

   Олеся зажала рот ладонью и издала неприличный звук, Фая вторила ей в ответ громким «фу-у-у». Я вжала голову в плечи, оборачиваясь по сторонам.

   -Перестаньте! – зашипела я на подруг.

   -То, что ты рассталась со своим гранитным камнем, не значит, что нужно похоронить себя заживо, - деловито сказала Олеся и закинула тарталетку в рот.

   — Вот именно, - поддакнула ей Фая, бросив на меня укоризненный взгляд.

   Эти двое слишком быстро спелись.

   -Да делайте, что хотите, - махнула я рукой и подозвала официанта, чтобы заказать себе десерт.

   Олеся склонила голову в сторону и вдруг спросила:

   -Ты в зал то ходишь? Сильно похудела и бледная какая-то. Нужно питаться получше и походить на йогу.

   -Пока нет.

   -Детка, так нельзя.

   Олеся у нас была адептом правильного питания и тренировок, правда, почему-то алкоголь она не считала вредным. Вот и сейчас, наша модель пила вино, но зато осуждала нас с Фаей за десерты.

   -Ты злая, потому что голодная, - засмеялась Фая.

   -И то правда, - тяжело вздохнула Олеся, да так жалобно, что я не выдержала и расхохоталась.

   Мы постоянно подтрунивали дуг над другом, и что самое странное, никто в нашем трио никогда не обижался. Но, в одном Олеся была права, мне стоило снова начать заниматься. Правда, в зал к Виталику я идти была не намерена. Теперь, когда мы с Владом в разводе, я опасалась, как бы он снова не начал за мной «ухаживать», что в понимании Виталика означало пытаться меня затащить в постель при любом удобном случае.

   Девочки засобирались домой, но меня в пустой дом не тянуло. Я уже отсчитывала дни, когда Влад привезёт моих малышей домой.

   -Я останусь и позвоню детям по видеосвязи, - грустно улыбнулась подругам.

   Олеся и Фая с сочувствием на меня посмотрели, но послушно расцеловали и убежали по домам. Я осталась одна за большим столом у панорамного окна и с нетерпением достала телефон. Ответил мне Ваня.

   -А Таня уехала с бабушкой покупать форму для танцев, - пояснил сын.

   Я с умилением смотрела на курносую мордашку и не могла им налюбоваться.

   -Мам, а когда ты нас заберешь?

   -Через сорок четыре дня, - без запинки выпалила я.

   -Ты уже выздоровела? – в голосе моего ангела явственно звучал страх.

   -Почти, - улыбнулась я.

   Зря тогда Любовь Григорьевна привела детей ко мне в палату. Мой измученный вид их сильно напугал. К тому же, как оказалось, никакого инфаркта у меня не было, перепуганная экономка нещадно сгустила краски.

   -Дедушка говорит, что ты ела мало каши, но это ведь смешно, - сморщил нос Ваня. -Он всегда нам это говорит, когда мы отказываемся есть.

   Я засмеялась. Дети уже слишком взрослые, чтобы вестись на подобные уловки. Мы поболтали с Ванечкой пол часа, и я почувствовала, как сердце наполнилось теплотой и ожиданием.

   -Передай Танюше, как сильно я ее люблю, - попросила я сына.

   -Так она знает, - пожал ребенок плечами, -Ты же ей с утра это говорила.

   Я не сдержала улыбку. Когда мой сын повесил трубку, я так и сидела, уставившись в экран мобильника. Конечно, я порывалась спросить у детей, живет ли с ними какая-нибудь женщина, но каждый раз сдерживала этот порыв, не вызывающий к самой себе ни капли уважения. Влад сказал, что ушел к другой женщине, но кто она? Где они познакомились? Как долго он обманывал меня?

   Эти и еще тысячи других вопросов так и роились в моей голове. Я не всегда могла отгородиться от них. Чаще, они мучили меня долгими одинокими ночами, когда я часами смотрела в одну точку, пытаясь оправиться от сокрушительного удара.

   Мне было плохо. Очень плохо. Так плохо, что за первые недели, я сгрызла чехол на айфоне, сдерживая себя, что есть сил, чтобы не набрать номер Влада, чтобы вновь не умолять его.

   Моя гордость казалась мне чем-то по бабьи глупым. Какая к черту гордость, если без него вся моя жизнь померкла? Будто у художника в один момент закончились все краски, кроме серого цвета? Цвета его глаз…

   В груди что-то постоянно ныло, и я знала, что прописанные врачами таблетки, мне не помогут. Это глупое сердце изнывает без него. Ревность и боль отравляли каждую клетку организма, оставляя после себя выжженную пустыню, вместо души.

   Я не ненавидела его, хоть и пыталась. Я оказалась заражена настолько, что готова была прощать ему абсолютно все, и это открытие неприятно удивило. Где заканчиваются границы этой больной одержимости? А где заканчиваются его границы тотального равнодушия ко мне?!

   Даже подруги не знали, как тоскливо мне было возвращаться в пустой и мрачный дом. Вот уж ирония, Влад – самый серьезный и неприступный человек, из всех, кого я знала, но без него, дом, словно погрузился в опасную депрессию, вместе со мной.

   Поэтому, я никуда не торопилась в тот вечер. Снова и снова заказывала горький травяной чай, в надежде, что сонный сбор поможет мне сегодня заснуть. Многочисленные прохожие то и дело сновали под окном, освещение в ресторане сменилось на вечернее. Стало гораздо уютнее, но одиночество, оно не покидало меня даже в толпе.

   -Рина?

   Голос звучал хрипло, с нотками неверия и грусти. Я уже знала, кого увижу перед собой, когда вскинула голову.

   Роберт стоял напротив моего столика, но не улыбался, как всегда. Его лицо было словно высечено из камня, напряженное и в чем-то даже суровое.

   -Роберт, - я попыталась улыбнуться, но у меня ничего не вышло.

   Выдавать хоть какие-то эмоции сейчас мне было не под силу, все актерские навыки я потратила на подруг и Ванечку.

   Роберт.

   Я стоял и не мог оторвать от нее глаз. Она была прекрасна, как и всегда для меня, но что-то было не так. Я наблюдал за девушкой почти час, но за это время на ее лице не промелькнуло ни единой эмоции. Она бездумно пялилась в окно, совершенно не замечая ничего и никого вокруг.

   Я с неудовольствием отметил, что кожа ее лица неестественно бледная. Она потеряла в весе килограмм десять, и теперь больше походила на бестелесную тень, чем на веселую цветущую женщину, с которой я попрощался два года назад. И вот, снова стою перед ней, готовый бросить все к ее ногам, лишь бы улыбнулась мне, совсем как раньше, без этой надрывной натуги в глазах, словно что-то болезненно и беспощадно вытесняло из ее сердца любую радость.

    -Роберт, - тихо позвала Рина, но ее улыбка напоминала скорее судорогу, чем радость.

   Я словно отмер. Широко улыбнулся и присел к ней за стол.

   -Не возражаешь?

   Она испуганно дернулась и в этот момент, в ее глазах всего на секунду, но загорелся огонь, который моментально потух, будто его и не было. А может, эта эмоция на самом деле – плод моего воображения. Она кивнула на стул напротив.

   -Чего одна?

   -Была с подружками, но они уже ушли, а я вот решила выпить еще чаю.

   Она, не мигая, смотрела на меня, а я, наоборот, опасался пялиться, чтобы не напугать ее. У меня чесался язык спросить ее, как она, где ее муж? Они все еще вместе? Но я не решался, Рина выглядела раненой птичкой, и я не хотел спугнуть ее.

   -Не возражаешь, если я поужинаю? Страсть, какой голодный, - улыбнулся я.

   Она долго не отвечала, я видел, как внутри девушки происходит настоящая борьба. Но, потом она бросила взгляд на улицу за окном и неожиданно кивнула.

   -Почему нет?

   Я ликовал.

   -Стейк, мясной салат, суп «харчо», бокал двойного виски и минералку, - продиктовал я подошедшему официанту.

   Взглянул на Рину и решительно добавил:

   -И большой бокал красного сухого для дамы.

   Официант кивнул и удалился так быстро, что Рина даже не успела отменить последний пункт моего заказа.

   -Рина, ты бледная, как тапочки на покойнике, - отрезал я, -Бокал красного не повредит.

   -Я на машине вообще-то.

   -Возьмешь такси, какая проблема? – пожал я плечами.

   Хотел было добавить, что ресторан совсем недалеко от ее магазина, но опасался, что так она поймет, что я интересовался ее жизнью. Не как умалишенный маньяк, конечно, но и не как бывший любовник, переживший расставание достойно.

   -Как у тебя дела? – неожиданно спросила она.

   Я улыбнулся.

   -Потрясающе. Открыл автосалон.

   -Серьезно? – столько удивления на ее лице.

   Я кивнул.

   -И, как ты сама догадалась, наверное, там есть огромная секция мотоциклов.

   Она неожиданно засмеялась.

   -Класс. Покажешь как-нибудь?

   Я удивленно на нее уставился. Разве ее ревнивый муженек не будет против? Невысказанный вопрос повис в воздухе, но отвечать на него она не торопилась.

   -Без проблем, - как ни в чем не бывало ответил я спустя пару минут тягостного молчания.

   Словно не было ничего удивительного в нашем совместном ужине и разговоре. Словно ее муж не избивал меня с особой жестокостью за то, что попытался забрать ее себе. Словно я не сгораю каждый раз, когда ее губы трогает искренняя улыбка.

   Я никогда не питал иллюзий о том, что излечился. Я вспоминал ее каждый чертов день. Заваливал себя работой, чтобы стало хоть немного легче, но все без толку. Она въелась под кожу, отпечаталась на сердце и не собиралась никуда уходить.

   Я знал, что мне не следовало к ней подходить сегодня. Совсем, как всегда, стоило остаться в тени, наблюдая за ней с безопасного расстояния. Но, она пялилась в окно битый час, и я просто не смог пройти мимо.

   Мне не нужен был тайный роман с ней, мне просто захотелось, чтобы она не смотрела бездумно в окно, с печатью боли на лице.

   Медленно, но Рина начала оттаивать. Ее взгляд уже не был таким пустым, она с интересом выслушивала мои мысли о новых моделях мотоциклов, которые я недавно приобрел для салона. Часто вставляла комментарии, из чего я сделал вывод, что мой новый бизнес ее заинтересовал. Я продолжал рассуждать об экономической ситуации в стране, не выпытывая у нее подробности ее жизни с Владом или о ее детище.

   А, когда Арина заказала себе второй бокал вина и салат, я еле сдержался, чтобы как последний кретин не захлопать в ладоши. Она оттаивала. Очень медленно, но, верно. Улыбка на ее лице загоралась все чаще, а щеки наконец покраснели, то ли от удовольствия, то ли от вина, но мне, если честно было все равно.

   Когда с едой было покончено, я расплатился по счету и предложил, не особо, впрочем, надеясь на успех:

   -Может прогуляемся?

   Она кивнула так быстро, словно только и ждала этого предложения. А я вдруг поймал себя на мысли, что она просто не хочет идти домой и оттягивает момент своего возвращения, как может. Или мне просто хочется так думать?!

   Мы гуляли под холодными порывами ветра, но абсолютно не чувствовали холода. Рина все время осматривалась, будто не прожила в этом городе всю свою жизнь.

   -Какой же прекрасный город – Петербург, - с легкой улыбкой вдруг сказала она.

   -А раньше ты не замечала? – подмигнул я.

   -Коренные жители привыкают к подобной красоте, а зря.

   Мы гуляли почти два часа по серому, но такому уютному городу. Часто, мы даже не разговаривали, просто шли рядом, как старые приятели, а я… Я ненавидел сам себя за то, что вновь чувствовал, как оживаю рядом с ней.

   Наверняка, в пошлой жизни я совершил какой-нибудь гадкий поступок, раз в этой меня так жестоко наказывают.

   Мы не заметили, как прошли по всему центру.

   -Пора уже домой, - с грустной улыбкой вдруг сказала Рина, а я так и не смог придумать причину, по которой она могла бы остаться еще.

   Да и погода не располагала к долгим прогулкам, Рина насквозь промокла и дрожала. Мне стало стыдно.

   -Я закажу тебе такси.

   -Спасибо.

   -Водитель приедет через четыре минуты, - сказал я.

   Рина вдруг потянулась и обняла меня. Я оторопел, но послушно прижал к себе дрожащую девушку.

   -Спасибо.

   -За что?

   -Я отвлеклась от грустных мыслей сегодня.

   -Всегда рад.

   «Что же у них происходит в семье?».

   -Когда покажешь мне свой салон?

   -Что на счет завтра? Я позвоню?

   -Заметано.

   Машина как раз подъехала, и я с неудовольствием выпустил ее из кольца своих рук.

   Каким-то шестым чувством я точно знал: все напрасно, как бы ей не было хорошо со мной, она не вернется. Но, я давно смирился с этим. Я просто хотел, чтобы она была счастлива, пусть и не со мной. Счастливой же Рина не выглядела, и это причиняло физическую боль. Она страдала. И даже, когда девушка ушла от меня, выбрав мужа, мне не было так мучительно больно, как сейчас.

   Я был уверен, что у них с Владом наладилось, и моя девочка улыбается. Но, он выжег ее полностью, оставив лишь тень от той веселой хохотушки, которую я знал. Чертов вампир, который сломал мою и ее жизнь.

ГЛАВА 8.

Влад.

   У нас в доме был установлен умный глазок. Полезная вещь, особенно, когда уезжаешь в командировки. Стоит кому-то позвонить в домофон, или открыть дверь ключом, как мне на телефон приходит уведомление. Арина заезжает обычно во двор на машине, а потому я удивился, когда в полночь, пришло уведомление.

   Кто к ней мог прийти в такое время? В груди кольнуло неприятное предчувствие.

   Я потянулся за мобильником и нахмурился. Камера видеофона показала промокшую на сквозь бывшую жену. Однако, несмотря на холод, она глупо улыбалась. Что произошло? Где ее машина? К сожалению, Арина не долго маячила перед камерой, и я не смог узнать больше. Одно успокаивало - бывшая была одна.

   Но, против воли, под ложечкой засосало. Мы развелись всего полтора месяца назад, но, рано или поздно, она вернется домой не одна. Я слишком самонадеян, считая, что жена не будет мне изменять. Хотя, «измена» не совсем подходящее слово, все же, она вправе считать себя свободной.

   От этих мыслей во рту стало сухо. История повторяется.

   Я перевел взгляд на послание на столе. Что за ублюдок устроил охоту на мою семью, а главное зачем ему это нужно?!

   Первым делом я считал, что из меня хотят вытрясти деньги, но шантажисту бабло было не нужно. Ему нужен был мой позор, мои мучения, мой страх за Арину и детей.

   Ублюдок обещал, что не тронет ее, если мы разведемся. И слово свое держал. Пока… Доверять незнакомцу, который знает о тебе все тайны, и о котором сам ты не имеешь ни малейшего понятия, глупость.

   Сегодня, странная женщина подстерегла детей в парке и передала няне «подарок от старого друга их папы». Я с ненавистью смотрел на тяжелый железный паровозик, который не был предназначен для игр детей. Такие модели обычно коллекционируют взрослые. Они слишком тяжелые, чтобы быть безопасными для детей.

   В детстве я был странным ребенком, который любил подобные вещи. И именно таким паровозиком я убил своего отца…

   Но, кто об этом узнал?! Кто смог откопать точно такой же паровоз? А главное, зачем?! Чтобы показать мне, что добраться до моих детей легко?! Чтобы подселить страх в моей душе? Неприятно было признавать, но неизвестный добился, чего хотел.

   Я устало вздохнул и набрал домашний номер. Арина ответила быстро.

   -Привет, - коротко бросил я.

   В трубке повисло молчание.

   -Что-то с детьми? – сухо поинтересовалась Арина.

   -И да, и нет. С ними все в порядке, но Ваня просится в летнюю школу в Лондоне.

   -Но… Я не видела их полтора месяца.

   -Если хочешь, можешь поехать в Лондон с ними.

   «Так было бы даже лучше».

   -Не думаю, что это верное решение.

   -Им уже почти восемь лет, Арина. Они должны получить лучшее образование. Частная школа, занятия конным спортом, теннис, уроки английского и физики.

   -Танечка не любит точные науки.

   -Таня пойдет на курсы рисования, в школе развито много направлений.

   -Я против. Я хочу видеть своих детей, а не ждать месяцами, когда смогу их обнять.

   Я устало вздохнул.

   -Я говорил с врачом. Тебе необходимо восстановление, но ты плохо стараешься. Пропускаешь приемы, не пьешь лекарства.

   -И это причина, по которой ты отберешь у меня детей?

   «Это стало настоящей манией у нее.»

   -Арина, они мечтали об этой школе с пяти лет, тебе ли не знать?! Там многие дети живут по полгода с шести лет.

   Она громко выдохнула.

   -Когда ты их хочешь отправить?

   -Через месяц идет набор.

   -Хорошо, я приеду. Это-то мне можно?

   -Конечно, - против воли на моем лице заиграла улыбка.

   Это было опасно. Неизвестный ублюдок не должен был считать, что развод фиктивный, но я не смог ей отказать. Да и сам с нетерпением ждал, когда увижу ее. В который раз я подумал, что мне стоило все рассказать жене, и не мучать нас обоих, но я отогнал эту мысль прочь. Я не мог рисковать семьей. Пока я не выйду на шантажиста, он должен быть уверен, что я нахожусь в полной его власти.

   -Сколько времени они пробудут в Лондоне?

   -Три месяца.

   -Ох.

    — Это стандартный курс подготовки.

   -У нас есть квартира в Лондоне? То есть, у тебя?

   -Есть.

   Меня покоробило от ее поправки. Арина сильно злилась и имела на это право, но, впервые мне в голову пришла мысль, что моя жена не простит меня после, когда все закончится, и я смогу ей объяснить, почему принял подобное решение.

   -Я могу там остановиться на эти три месяца?

   -Да. Но, неужели ты оставишь магазин?

   -Оставлю. Я прилечу в Воронеж, соберу их в школу, и мы улетим втроем.

   -Хорошо.

   В трубке повисла пауза.

   -Как у тебя дела? Все хорошо? – тихо спросил я, внутренне сгорая от желания узнать, что с ней сегодня произошло, и почему она вернулась домой насквозь мокрая и пешком.

   -Неплохо, - неожиданно веселым голосом вдруг сказала Арина. -Ты знаешь, думала будет хуже, но…

   Я замер. Слышать такие признания от нее было неприятно, но я ничего не сказал.

   -Столько лет боялась, что ты уйдешь, - грустно добавила она. -Прощала твои измены, равнодушие, холодность, а сама мучилась приступами апатии, в конце концов, довела себя до серьезных проблем со здоровьем… А когда ты ушел, и мой самый страшный кошмар сбылся… Все как-то встало на свои места. Я словно научилась заново дышать, будто с меня свалился целый камень. Так что не переживай обо мне, Влад. У меня все хорошо.

   Я ничего не ответил. Если бы прям сейчас жена бросила бы трубку, договорив столь обидные для меня слова, мне бы было легче. Это бы означало, что она сказала их от обиды. Но, Арина просто ответила на мой вопрос, и я был уверен, что она не соврала.

   От этого стало еще хуже.

   -Влад, я промокла под дождем и мечтаю принять горячую ванну, у тебя еще есть ко мне вопросы?

   «Да, черт тебя дери, есть! Какого хрена ты промокла под дождем?»

   Внутри меня кипела ярость, я хотел разбить телефон об стену, но снаружи, как и всегда, я оставался спокойным.

   -Нет, больше нету. Спокойной ночи.

   -И тебе.

   Она моментально повесила трубку, видимо, на самом деле торопилась, а я еще долго сидел и смотрел на экран мобильника, где на заставке стояла наша семейная фотография с детьми.

   Не знаю, сколько я так просидел, но в конце концов, мой покой нарушил отчим. Он неуверенно заглянул в кабинет и робко спросил:

   -Можно?

   — Это твой дом, - улыбнулся я.

   -Но купил то его ты.

   Мой отчим был очень хорошим и добрым человеком. Мягкий, иногда даже чрезмерно, кроткий, какой-то тихий и абсолютно не амбициозный. Он с детства относился ко мне хорошо, почти сразу полюбил меня, и я была благодарен ему за это. Он меня вырастил, стал мне настоящим отцом, но, по какой-то причине, мужчина меня боялся.

   Конечно, подростком я был замкнутым, угрюмым ребенком, с опасным психическим расстройством, но к нему я всегда старался относиться уважительно, так как он искренне и всей душой любил мою мать. После родного отца, мать обрела спокойную гавань с этим человеком, и понемногу начала забывать свое прошлое.

   Если бы только не объявился неизвестный шантажист и не разворошил осиное гнездо.

   -Я хотел поговорить с тобой, - кашлянул отчим.

   Я кивнул на два кресла в углу.

   -Выпьешь чего-нибудь?

   Он неуверенно кивнул. Видимо, разговор предстоял непростой, раз отчим решился на глоток спиртного. Я разлил по бокалам алкоголь и протянул ему хрустальный бокал. Он сделал неуверенный глоток.

   -Сынок, - начал он, -Я навещал маму в больнице.

   Я вздохнул. Ублюдок прислал матери те же подарки, что и мне, неудивительно, что она сорвалась.

   -Отец, это не психушка, - терпеливо начал я старую тему, -Ее данные не попадут ни в одну картотеку. Это просто пансионат для тех, у кого был легкий нервный срыв.

   -Я знаю, Владик, знаю. Уж тут я доверяю тебе полностью. Я о другом. Твоя мама рассказала мне.

   Моя рука с бокалом дрогнула, но я не уронил напиток. Годы самоконтроля…

   -Что именно она тебе рассказала?

   -То, что тебе пришлось сделать, чтобы защитить ее и себя.

   Он смотрел неотрывно на мое лицо. В его глазах плескалось бескрайнее сочувствие и жалость. Я почувствовал, как бледнею. Ненавижу жалость.

   Как мать посмела?! У нее не было на это никакого права!

   -Не вини свою мать, - правильно угадал отчим мое выражение лица. -Ей очень непросто, она не могла не поделиться со мной.

   -Что именно она рассказала?

   Отчим вновь неотрывно смотрел мне в глаза. На моем лице не дрогнул ни один мускул. И не такие пытались расколоть.

   -Она сказала, что ты, будучи ребенком, убил собственного отца, чтобы защитить ее.

   Я хотел засмеяться. Громко, надрывно. Мне хотелось орать ему в лицо: «И это все? Боже, да если бы это и была наша с ней самая великая тайна!»

   -Да, убил, - холодно кивнул я.

   Взгляд отчима вдруг перестал быть мягким, в нем появились нотки решимости, которые я никогда раньше не видел.

   -И правильно сделал, сын.

   -Знаю.

   Он растерялся. Наверняка, бедолага считал, что это и есть тот самый непосильный груз вины, который мы с мамой несем в себе годами.

   -Срок давности никто не отменял, ты был ребенком, тебе ничего не угрожает.

   Я хмыкнул.

   -Неужели, ты считаешь, что я боюсь законного правосудия?

   -Тогда чего? – растерялся родитель.

   Я глубоко вздохнул. Он не заслуживал такого обращения. И он не виноват, что я почти ничего к нему не чувствую. Так уж получилось, что эмоции вообще не моя стихия. Лишь Арине удалось пробиться сквозь мою темную многотонную броню. Она словно сделала меня лучше. Будто приоткрыла завесу многогранных эмоций. Я еще не научился наслаждаться ими, познавать все оттенки любви, радости, но осознал, что чувства полезны. Я медленно начинал становиться нормальным. И мне это нравилось. Пока один чокнутый сукин сын не подставил всю мою семью и меня под удар.

   Я наклонился к отчиму и тихо начал говорить:

   -Ты был добр ко мне и к моей маме с самого первого дня. Ты искренне полюбил ее глубокой, преданной любовью. И стал мне хорошим отцом. Поверь мне, мы с мамой никогда не говорили тебе о нашем прошлом не потому, что не доверяли, и не потому, что нас могли арестовать, хоть это и правда.

   Он нахмурился.

   -Тогда почему?

   Я без сил откинулся на спинку стула и устало продолжил:

   -Иногда, темные тайны прошлого настолько ужасны, что лучше их не бередить. Лучше похоронить их где-то глубоко-глубоко и никогда не вспоминать.

   -Я знаю, что твой отец был очень жестоким человеком, который издевался над тобой и мамой, но…

   -Если бы мой отец был банальной мразью, избивающей жену и сына, мы бы тебе рассказали, - резко перебил я его.

   Лицо отчима побледнело. Он закашлялся.

   -На сколько все было плохо, по десятибалльной шкале?

   -Двадцать пять, - невесело засмеялся я.

   -Тебе грозит опасность? Твоей маме? Моим внукам?

   Я медленно кивнул.

   -Поэтому ты развелся с Ариной?

   Я поморщился.

   Отчим покачал головой, но опять кивнул:

   -Девочка тебя не простит, Влад.

   -Зато будет живой и невредимой, - отрезал я, но против воли в груди что-то запульсировало от боли.

   Он прав. Арина не простит. Она уже учится жить по-новому, без меня. И годы моего равнодушия помогут ей забыть меня, как страшный сон.

   -Тебя шантажируют?

   Очередной кивок с моей стороны. Отчим поставил пустой бокал на журнальный столик и жестом попросил налить еще.

   -Что будешь делать?

   -Сложно что-то предпринять, когда тебя шантажируют. Неизвестный знает обо мне все, я о нем – ничего. Единственное, что я знаю: маме в лечебнице безопасно. Детей я отправлю в Лондон, Арина собирается поехать с ними, так что на деле, я убиваю двух зайцев одним выстрелом.

   -А ты?

   -А я постараюсь выйти на урода.

   -Что, если он… Если его цель – ты, а не твоя семья?

   -Так это ведь хорошо, - не понял я его испуга.

   -Что же в этом хорошего?!

   -Для меня самое главное безопасность близких, а уж о себе я в состоянии позаботиться сам.

   -Для меня самое главное тоже безопасность близких, - твердо вдруг выдал отчим, -А ты – мой сын. Так что, пообещай быть предельно осторожным.

   Я немного растерялся.

   -Конечно. И… Спасибо тебе.

   -Арина – хорошая жена, - вздохнул отец, -Ты не думал, что ей можно довериться? Рассказать все?

   -Чтобы ее грохнул чокнутый ублюдок? – выгнул я бровь. -Пока я намерен выполнять все его требования, в попытках подобраться к нему как можно ближе.

   -Так значит, его требованием был развод?

   -Да.

   Отчим уставился на меня.

   -Ты понимаешь, что это может быть кто-то, кто неравнодушен к твоей жене?

   -Конечно, я думал об этом. Наш брак не был идеальным. Но, я проверил всех, кто имел с ней контакт за все годы нашего брака. Пусто.

   «А как бы мне хотелось, чтобы шантажистом оказался Роберт… Но нет. Этот гад на самом деле любил Арину, и несколько нанятых мною детективов, подтвердили, что он не шантажист, а попросту, мерзавец, мечтающий отобрать у меня жену.»

   -То есть, получается, что хотят навредить тебе? Раз потребовали, чтобы ты бросил собственную жену, с которой у тебя только начали налаживаться отношения?

   Я кивнул.

   -Да. Кто-то хочет разрушить мою жизнь. Запугать мою мать, запугать меня, Арину.

   -Ему нужны деньги.

   -Не похоже. Я, конечно, не предлагал, но и он не просил.

   — Это может быть связано с делами компании?

   -Не перебор ли для бизнесменов? – покачал я головой. -Логичнее было бы просто скинуть мне папку с информацией и пообещать обнародовать ее, если я не продам, например им компанию. Я бы все сделал, как миленький, и подобные игры были бы просто ни к чему. Нет… Этому уроду интересна сама игра. Процесс, а не итоговый результат.

   -Найди его, - кивнул отчим.

   По его лицу было понятно, что я сумел его не на шутку испугать.

   -И увези детей подальше отсюда, а о твоей матери я позабочусь.

   -Спасибо.

   Он направился к выходу, но неожиданно обернулся.

   -Я люблю тебя. Ты ведь знаешь это?

   Я опять растерялся.

   -Знаю. И я тоже тебя люблю, - немного сухо ответил я.

   -Что бы ни случилось с вами в прошлом, я буду на вашей стороне, - вдруг жестко сказал отец. -Что бы вы не сделали, - добавил он.

   И в тот момент я поверил ему. Мой отчим не был похож сейчас на мягкого человека. Его глаза отливали почти ненавистью и были полны решимости.

   — Это много значит для нас.

   Он наконец ушел, а я смог выдохнуть. Приход Егора выбил меня из колеи. Он вел себя странно. Впрочем, вся моя семья сейчас вела себя странно.

   Я поймал себя на мысли, что хочу немедленно позвонить одному из парней, приставленных к Арине и спросить его, чем моя жена занималась, что пришла домой так поздно, да еще и на такси. Но, быстро себя одернул. Меня это не касается. Я обязан думать лишь о ее безопасности. Она и должна вести такую жизнь, чтобы у неизвестного не возникло ни единого сомнения, что мы развелись и его условия выполнены.

   Но, мерзкие картинки так и всплывали перед глазами. Что, если она связалась с тем недоумком писателем? А что? Гулять под дождем вполне вписывается в тупорылую романтику, которую мог бы организовать вшивый писака.

   Я почти зарычал. Не глядя на часы, набрал номер приставленного к бывшей жене человека.

   Игорь ответил почти сразу.

   -Где она была? – закричал я в трубку.

   -Э-э-э, обедала с подругами, потом гуляла.

   Я был готов врезать кретину, если бы находился рядом, но вместо трехэтажного мата, я терпеливо, даже немного ласково, уточнил:

   -Одна гуляла?

   -С парнем.

   -С каким?

   -Он подсел к ней в ресторане. Они вместе поужинали, потом отправились на прогулку. Думаю, одна из причин, по которой она взяла такси до дома, это то, что они успели довольно далеко отойти от парковки, где она оставила машину. А также, тот факт, что за ужином, объект выпил несколько бокалов вина.

   -Несколько?

   -Да.

   Арина очень редко пьет, а тот факт, что она выпила несколько бокалов вина с незнакомцем и вовсе походил на бред сумасшедшего. Из соображений безопасности, охрана Арины ничего не знала о ней. Соответственно, парень не смог бы мне с точностью сообщить был ли это Виталик, писатель или Роберт. От мысли о том, сколько мужиков крутятся вокруг моей жены, я хотел взвыть.

   Черт!

   -Узнай все, что за фрукт возле нее вертится.

   -Сделаем.

   Я повесил трубку, но спокойствия никакого не чувствовал. Может стоило на самом деле все ей рассказать?

   Ни разу в жизни я не произносил вслух того, что происходило в нашем доме, когда я был маленьким. Никому и никогда. Даже психолог не знал полной картины случившегося. Единственный свидетель, моя мама – медленно, но, верно, съезжала с катушек на протяжении всей моей жизни. Это было достаточным основанием, чтобы считать, что я поступаю верно, никому не приоткрывая завесу смердящей тайны нашей семьи.

   Арина не выдержит правды, она ее окончательно добьет.

ГЛАВА 9.

Арина.

   С Робертом мы стали видеться гораздо чаще, не переходя грань дружеских отношений. Я понимала, что делаю что-то не так, но одиночество буквально топило меня в депрессии. Сейчас, я не могла от него отказаться. А Роб… Роб был рядом, как всегда, когда я нуждалась в нем.

   Он показал мне свой новый бизнес и даже предложил взять меня на работу, правда, после произнесенных слов моментально покраснел.

   -У меня есть работа, Роб, - мило улыбнулась я.

   Он закивал головой, словно китайский болванчик.

   -Прости, я как-то забыл.

   Роб напоминал мне влюбленного подростка, каким был когда-то давно в нашей общей прошлой жизни. Он не делал никаких шагов мне навстречу, должно быть чувствовал, что я не готова сейчас окунуться в бурный роман. Влад пережевал меня и выплюнул, мое сердце оказалось израненным настолько, что впускать туда кого-то казалось чем-то нереальным. Роб был прав два года назад, когда говорил, что Влад выпьет из меня всю душу.

   Мы сидели на веранде ресторана, я уютно куталась в плед, но ела мороженное, чем вызывала смех у Роба.

   -Если ты коченеешь, то зачем ешь холодный десерт?

   -Мало ты знаешь, о настоящей любви к мороженому, - парировала я.

   Повисла пауза. В последнее время мы все чаще молчали, словно, между нами, стеной стояла тема, которую мы оба старались избегать. Видимо, Роберту это надоело, потому как сегодня он решил задать свой вопрос:

    -Рина… Я хотел спросить у тебя, касательно твоего мужа…

   Мой собеседник весь как-то сник и даже покраснел. Я тяжело вздохнула, понимая, что отмалчиваться дальше у меня не выйдет.

   -Мы развелись.

   Сказала и тут же отвела взгляд в сторону, потому как глаза Роберта заполыхали восторгом, который он даже не пытался скрыть. Этот восторг отозвался болью в груди. Вот и все. Я произнесла страшную правду вслух. И небо не разверзлось, мир не остановился, хотя сердце и замерло на пару мучительно болезненных секунд. Спустя минуты три Роберт все же взял себя в руки.

   -Почему? – слишком равнодушно, чтобы бы я ему поверила, спросил он.

   Я невесело усмехнулась.

   -Кабы я знала, Роб… Мне не сообщили.

   Роберт, не говоря ни слова, поднялся со своего места и подошел ко мне. Я смотрела в одну точку, не раздумывая над тем, что он собирается делать. Мужчина сел на диван и притянул меня к себе. Меня обдало приятным запахом такого знакомого парфюма. Я уткнулась куда-то ему в грудь и глубоко вздохнула.

   Он не произнес ни слова, но мне этого было и не надо. Его большая ладонь мягко оглаживала мои волосы, когда я поняла, что из глаз катятся слезы.

   -Поплачь, - с болью прошептал Роб. -Тебе станет легче, вот увидишь.

   Я сдерживала слезы изо всех сил, но организм плохо меня слушался, и с каждой секундой я все горше рыдала на плече своего бывшего возлюбленного, оплакивая бывшего мужа.

   Ситуация казалось дикой и неправильной, но странное дело, лишь Роб смог заставить меня наконец выплеснуть боль, которая зрела в душе долгими одинокими ночами.

   Он не произнес ни слова, пока я плакала, а я горько думала о том, насколько несправедлива к нам обоим оказалась судьба. Роберт любил меня чистой, искренней любовью и Бог свидетель, он заслуживал ответного чувства. Почему же мое глупое сердце выбрало того, кто попросту не умеет любить?!

   -Когда ты плачешь, мне хочется сдохнуть, - прошептал он на ухо. -Но, умоляю тебя, Рина, поплачь. Нельзя боль держать в себе слишком долго.

   И я плакала, беззвучно, но судорожно, в объятиях мужчины, которого очень хотела бы полюбить.

   Я почти не помнила, как мы оказались у него дома. Роберт категорически отказался отвозить меня домой, а я почти не возражала, потому как возвращаться в пустое жилище, мне не хотелось.

   Я видела, что он чего-то ждал от меня. Возможно, первого шага, но я была слишком подавлена, обрушившейся на меня болью. Странное дело, у меня словно внутри лопнула пружина, выпустив наружу слезы и горе, которое до этого момента я как-то умудрялась в себе сдерживать.

   Роберт был в своем репертуаре. Он ничуть не обиделся, наоборот, всячески меня успокаивал, а после истерики бережно закутал в плед, сделал какой-то безумно вкусный травяной чай и бесперебойно отвлекал меня веселыми байками, которые в какой-то момент на самом деле смогли меня отвлечь от невеселых дум.

   Утро было солнечным. Я проснулась на огромной кровати в хозяйской спальне, в полном одиночестве. На удивление чувствовала себя хорошо. Словно вчера не я билась в безобразной истерике на глазах у бывшего мужчины. Роберт остался на ночь на диване, и я была благодарна ему за то, что он не воспользовался двусмысленной ситуацией. Несмотря на то, что с Владом у нас так ничего и не вышло, я не хотела кидаться в объятия Роберта. Он не заслужил быть вторым. Ему необходимо было забыть меня, как страшный сон, и встретить хорошую девушку, для которой станет единственной любовью. Я же… Была слишком поломана Владом. И моя больная любовь к бывшему мужу так или иначе, но всегда будет стоять, между нами.

   Мне вдруг стало стыдно. Я будто бы пользовалась чувствами Роба ради собственного спокойствия. С ним было легко, мне действительно становилось чуточку легче рядом с веселым и развязным парнем, однако, мое поведение было эгоистичным и неправильным.

   Я быстро приняла душ и умылась. Из зеркала на меня смотрела измученная тень, а не женщина: щеки ввалились, кожа была какой-то серой, а волосы тусклыми. Я болезненно исхудала, так как питалась довольно редко. В общем, было совершенно непонятно, почему Роб все еще безостановочно твердил о моей привлекательности.

   На кухне никого не было, значит, Роберт еще спал. Я решила приготовить блинчики на завтрак, надеясь таким образом хоть немного искупить свою вину за то, что вчера непростительно сильно расклеилась.

   Когда на тарелке появилась небольшая ровная стопка ажурных блинов, на кухню просунулась лохматая голова Роба.

   -Боже, я думал, что запахи мне снятся, - широко улыбнулся он.

   -Прости, похозяйничала.

   Он усмехнулся и наконец зашел в кухню полностью. Против воли я покраснела, на парне были лишь серые треники, а вот футболку он не подумал на себя надеть. Я уже и забыла про количество кубиков на прессе бывшего, от того, покраснела.

   Роб хитро прищурился, но никак не прокомментировал мое смятение.

   -Хозяйничай в моем доме, хоть всю жизнь, - слишком серьезно сказал он.

   Я отвернулась, от просквозившей в его голосе печали.

   «Я даю ему надежду, хотя сама не знаю, имеем ли мы шанс на будущее.»

   Голос совести упрямо вторгался в мои скачущие мысли. Роберт был добрым, веселым, честным парнем, способным на эмоции, в отличии от равнодушного бывшего мужа, так по какой- же причине, Влад так и не покидает мое сердце, когда, казалось бы, разбил его на тысячи осколков?!

   -Налетай, - слишком весело, а от того фальшиво, пропела я и поставила перед Робом тарелку с блинами и сметану.

   -Помнишь, как я люблю?

   -Помню, - кивнула я, снова отводя взгляд.

   -Рина, - тихо прошептал он и внезапно схватил меня за руку.

   Я испуганно дернулась, но не вырвала ладонь из крепкого захвата. Он притянул меня к себе и усадил на колени. Я послушно села, но опасалась смотреть ему в глаза, так и пялилась на мужскую ключицу.

   Роберт нежно заправил выбившуюся прядь мне за ухо. Его дыхание слегка участилось. Он молчал, я тоже не проронила ни звука. Роб легонько поцеловал меня в шею, от чего по телу пробежали предательские мурашки.

   -Ты пахнешь так сладко… - прохрипел он.

   В голосе явственно просквозили нотки возбуждения.

   -Роберт, - умоляюще начала я.

   -Я знаю, девочка моя, знаю… Ты не готова. Мы не должны… А после… После, ты, как всегда, выберешь его. Но, может хоть на мгновение… На пару минут…

   Его голос был полон мольбы, вводя меня в странный транс. Я словно со стороны смотрела на нас, не в силах отпихнуть его от себя. Это было неправильно, но тело предавало меня. Оно слишком долго находилось в состоянии стресса и требовало отдыха.

   Я кивнула, словно в замедленной съемке. Тембр его голоса завораживал. Воздух между нами наэлектризовался и стал таким плотным, что сделать вдох казалось практически невозможным.

   Вопреки моим словам, кожа в тех местах, где Роб лишь слегка ее касался, разгоралась все сильнее. Я изо всех сил старалась сдержать легкий стон, когда мужские пальцы огладили шею, в том месте, где он меня всего минуту назад поцеловал.

   -Почему ты любишь этого ублюдка даже тогда, когда он развелся с тобой? – прошептал Роб мне на ухо.

   Я дернулась, столько боли в его голосе…

   -Я… Не знаю… - я не узнавала собственный голос, он был чертовски глухим.

   -Может пора его разлюбить, Рина? И дать мне настоящий шанс? Я не хочу быть твоим любовником, делить тебя с ним. Но, я приложу все усилия, чтобы ты забыла его. Чтобы в твоей головке остался лишь я один.

   Мне не дали ответить, на этом моменте своей речи, пропитанной отчаянием и мольбой, Роберт с громким стоном поцеловал меня. Я не ожидала столь смелого шага и от того оторопела, замерла на несколько мгновений, на протяжении которых, Роб все глубже погружал язык в мой рот, вызывая знакомые мурашки по всему телу.

   Сопротивление слабело с каждой секундой. Я уже, сама не помнила, почему секс с Робертом для меня должен быть табу. Все грани правильного и неправильного мгновенно стирались под его натиском.

   В какой-то момент он отстранился, от чего я протестующе застонала. В его глазах отливала настоящая бездна, мы оба умудрились распалиться не на шутку.

   -Ты уверена? Я не хочу, чтобы ты жалела.

   Его шепот и попытка отстранится от меня вызвали бурю негодования во всем теле. Секунду спустя, я уже сама бесстыдно накинулась на него, притягивая к себе ближе за шею, царапая оголенную спину и помогая ему стянуть с меня футболку.

   Роб подтянул меня за задницу к себе и усадил на колени, раздвинув ноги. Я оседлала его, чувствуя промежностью готовый член в просторных брюках.

   Его пальцы были везде: ласкали возбужденные соски и тут же устремлялись вниз, туда, где наши тела соприкасались друг с другом, вызывая болезненную истому.

   -Прости, милая, долго я не выдержу, - задыхаясь, выдавил из себя Роберт с заметным трудом.

   Я и сама уже изнемогала.

   В какой-то момент, Роб приподнял меня на себя, ловко отодвинул тонкую полоску стрингов и одним быстрым движением наполнил меня всю. Я выгнулась в руках мужчины, исторгнув какой-то животный крик, который на несколько секунд напугал меня саму.

   А Роб моментально начал двигаться во мне, с оголтелой жаждой хищника. Его глаза меняли цвет, а зрачки расширились до такой степени, что теперь глаза казались черными.

   Я завороженно следила за бледным лицом мужчины, который смотрел на меня с нескрываемым вожделением, похотью и … любовью.

   Роб безжалостно вторгался в мое тело снова и снова. С хриплыми стонами, рычанием, рваными словами, смысл которых не доходил до моего сознания, так как я и сама с головой нырнула в сумасшествие, что происходило в данный миг с нашими телами.

   Мне было его мало. Хотелось его жестче, быстрее, громче. Стоны сливались воедино, в один непрекращающийся всхлип, прерываемый лишь влажными звуками наших тел.

   Это было порочно, страстно, ненасытно, опустошающе… И в корне неправильно.

   Роб шептал о том, как долго он этого ждал, а я все жестче впивалась ногтями в мужские плечи, оставляя следы на загорелой коже, тщетно стараясь удержать дрожь, зарождающуюся в самом низу, где его член, все еще ненасытно в меня вторгался снова и снова, будто желая заклеймить собою…

   -Кончай же, Рина, я больше не могу, - громким криком взмолился любовник, и я наконец взорвалась в оргазме, задрожав в его руках, выкрикивая его имя снова и снова, пока стены моего лона сокращались вокруг его члена, вознося нас обоих на вершину удовольствия, приправленного горечью.

   Когда все закончилось, мне казалось, я оглохла. На несколько секунд связь с реальностью была потеряна, а Роберт в этот момент отчаянно пытался восстановить дыхание.

   — Это было потрясающе, - наконец выдохнул он, и улыбнулся мне своей коронной мальчишеской улыбкой.

   Он все еще не выпускал меня из своих объятий, восторженно разглядывая мое лицо. Я боялась показать ему, как меня напугало то, что произошло, между нами, за завтраком. Так не должно было быть. Я точно знала, что все еще люблю Влада, тогда почему, мое тело кончает так же сладко с Робертом?!

   Внутри я чувствовала себя настоящей шлюхой. Для Роба это был не просто секс, и он никогда не обманывал меня. Так что же творю я с человеком, которому не желаю причинить боль?!

   Все это было слишком для одного дня. Я решительно вывернулась из объятий мужчины и попыталась скрыть свое смятение за глупой улыбкой.

   -Извини, я тороплюсь на работу, сегодня важный день.

   «Вранье.»

   -Я тебя отвезу, - с готовностью кивнул Роберт.

   -Не стоит! – слишком громко запротестовала я. -Мне все равно возвращаться за машиной, возьму такси.

   С этими словами я развернулась на пятках и побежала в сторону спальни, где ночевала. И как только я умудрилась не натворить глупостей ночью, но оторваться по полной за завтраком?!

   Покачав головой от осознания уровня своей глупости, я быстро привела себя в порядок и поспешно натянула джинсы.

   Когда я уже схватила сумку и намеревалась выскочить из комнаты, наткнулась на тяжелый взгляд Роба, который стоял в проеме и наблюдал за моими сборами.

   -Сбегаешь?!

   Я замешкалась.

   -Нет, что ты…

   Мой испуганный голос выдавал меня с потрохами. Роб медленно направился ко мне, его глаза не мигали, на миг мне даже стало страшно.

   -Рина, - напряженно заговорил он, приподняв мое лицо за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза, в которых плескался настоящий огонь и даже злость. -Я люблю тебя.

   Он словно твердил мне прописные истины, по слогам, как глупому ребенку. Его лицо не отражало того, о чем он говорил. Безжизненная маска проникала мне в самую душу.

   -Я буду ждать тебя, пока ты не оправишься от развода. Буду поддерживать. Но, не позволю больше играть со мной. Ты поняла меня?!

   Я медленно кивнула, все еще не в силах противостоять его странному взгляду.

   Он мягко огладил мои скулы пальцами и улыбнулся так, словно ничего не случилось. Передо мной снова стоял хорошо знакомый парень, с озорной улыбкой и смешинками в глазах.

   Я поняла, что запуталась окончательно. Мне необходимо было выкинуть бывшего мужа из сердца, это правда, вот только, я не знала, что возникнет обязанность впустить туда другого постояльца. И что-то мне подсказывало, что в этот раз Роберт не отойдет безмолвно в сторону. Он словно решился бороться до победного конца, вот только я не желала становиться его личным трофеем.

ГЛАВА 10.

Арина.

   День пролетел незаметно. Я задержалась в магазине допоздна, придумав себе кучу неотложных дел, так как, до трясучки боялась, что Роберт встретит меня после работы и между нами завяжется вновь бурный роман, к которому я была не готова. Олеся весь день на меня странно косилась, но я мастерки избежала всех неудобных вопросов от подруги, чем не на шутку ее рассердила.

   Однако, все мои старания были напрасны. Когда ближе к полуночи я впервые взяла в руки личный мобильник, то не обнаружила ни единого звонка, ни смс от Роба. Может мне и вовсе показался этот его жесткий взгляд? Парень мало походил на сталкера. Все же я его неплохо знала.

   Я заметно повеселела и пошла в сторону стоянки. Меня никто не окликнул, от чего я окончательно расслабилась. Под дворниками лежала уже привычная мне веточка нежных цветов, которую я машинально закинула в салон. Настроение поднималось с каждой минутой. Я даже повопила в голос под какую-то попсовую песню, пока ехала домой.

   И только въехав во двор, веселье куда-то испарилось. Дом встречал меня непривычной темнотой. Я сидела в салоне автомобиля и вспоминала времена, когда муж ждал меня в полумраке гостиной, а перед сном я могла заглянуть к детям и понаблюдать за ними пару минут. Теперь всего этого нет. Мне нужно подняться к себе, принять душ и лечь в постель, чтобы этот день побыстрее закончился и начался новый, приближая меня к долгожданной встрече с двойняшками.

   Я провалилась в сон без сновидений. И готова была поклясться, что просплю до самого полудня беспробудно. Однако, глубоко во сне, еще до того, как я открыла глаза, неясное беспокойство окутало сознание, словно удушливым одеялом в жаркий летний день. Это мало походило на кошмар, скорее на неясное чувство опасности, о котором интуиция буквально вопила и выталкивала меня из объятий Морфея.

   Я изо всех сил пыталась остаться в сонном царстве, так как хотела выспаться, но неясное чувство тревоги вновь и вновь накатывало. В конце концов, я окончательно проснулась, но, вот уж странность, по неясной для меня самой причине, не открыла глаза. Я имитировала сон и мерное дыхание, словно и не просыпалась. Хотя, в доме я была одна, и для кого устраивала столь глупый концерт было мне не понятно. Собственное странное поведение я не могла объяснить даже себе.

   Я постаралась понять причину своего душевного раздрая, но кровь в висках стучала слишком громко, весь организм напрягся до предела. Я почувствовала, как капля пота скатилась по виску. Я не слышала постороннего в спальне: ни шороха, ни звука шагов, ни дыхания. Ничего. Так что же меня так напугало?

   Осторожно открыла глаза, но ничего не увидела. Тихо развернулась и включила бра над кроватью. Так и есть. В комнате никого, кроме меня не было. Так какого хрена со мной происходит?

   Решив, что мне просто приснился реалистичный кошмар, который и разбудил меня, я решила спуститься на кухню и выпить успокаивающие капли, чтобы разогнать неясный ужас внутри, а после заснуть более здоровым сном. Встала с кровати и набросила халат на плечи, только тогда машинально бросила взгляд на вторую подушку на кровати.

   В моей комнате стояла двуспальная кровать, несмотря на то что ночевала я здесь всегда одна, за исключением тех редких ночей, когда кому-то из детей не спалось в собственной кровати. На второй подушке в данный момент лежала уже знакомая мне веточка нежных цветов.

   Я замерла, со всевозрастающим ужасом глядя на цветы, которые в данный момент выглядели зловеще.

   Я не могла поверить в то, что видела. Даже пару раз потерла глаза кулаками, надеясь, что стресс за последние недели вызвал во мне галлюцинации. Но, треклятая ветка цветов так и не исчезла.

   Сложно описать, что я почувствовала в тот момент. Ужас? Не совсем. Я чувствовала, как моментально сошла с ума. Грудь вздымалась ходуном, руки тряслись и, несмотря на все попытки успокоиться, взять себя в руки не удавалось.

   Я все же кубарем скатилась с лестницы, чтобы убедиться: все двери закрыты, окна тоже. Так как же неизвестный проник в мою спальню, чтобы оставить мне зловещий сувенир? Теперь, цветы не казались мне красивыми, совсем даже наоборот: сердцевидная форма лепестков скорее таила в себе угрозу.

   Я почувствовала, как в тишине дома застучали собственные зубы, выдавая чечетку истинного страха.

   -Думай! – приказала я себе вслух, но голос был полон ужаса и не вселил в меня должной уверенности. -Должно быть какое-то разумное объяснение, - забубнила я.

   -Я взяла ветку цветов из машины и машинально принесла ее с собой! – заорала я вслух и вздрогнула от звука собственного голоса.

   От этой догадки я повеселела. В последние дни я настолько растерянна, что вполне могла забыть, как занесла цветы в дом.

   Объяснение мне понравилось, за исключением одного: я готова была поклясться, что не заносила странный подарок в дом. Проверить догадку можно было только спустившись вниз к машине. Слава богу освещение двора у нас включалась из дома. Прежде чем выйти на улицу, я оббежала все комнаты, чтобы разглядеть каждый уголок участка. Все это было похоже на паранойю, но, разумеется, посторонних во дворе не было.

   Я быстро выбежала из дома, который уже и не казался мне оплотом безопасности, и немного нервно открыла машину со второй попытки.

   Худшие подозрения подтвердились: ветка цветов лежала на пассажирском сиденье. Я не заносила ее в дом, как полагала. А жаль. Тогда можно было бы все списать на собственную растерянность и стресс.

   Я повертела странный цветок в руках, зашла в дом и уселась на кухне, положив перед собой два подарка от неизвестного. Поверить теперь в теорию девочек, о том, что некий прыщавый школьник влюбился во взрослую женщину вроде меня, не представлялось возможным. Даже самый умный школьник, вряд ли бы обошел новейшую систему сигнализации.

   Мне стало по-настоящему страшно. Я боялась оставаться одна. Но, кому звонить? Подругам? У Олеси семья, а пугать и без того впечатлительную Фаю мне не хотелось. Конечно, проще всего было позвонить Роберту, но в будущем это могло мне не хило аукнуться, ведь я решила его избегать. Пора уже завязывать с метанием между двумя мужчинами. Я чувствовала, что медленно пила душу Роба, совсем, как Влад мою. А становиться бездушной стервой, похожей на супруга, мне не хотелось.

   Я чертыхнулась. Нервно прошлась по кухне и задумчиво налила себе большую порцию красного вина.

   Еще немного и наступит день, когда в этот дом вернутся мои дети! От этой мысли кровь застыла в жилах. Боже, я этого не хочу! Какой-то псих врывается ко мне в дом и оставляет странные послания. А если бы дома были дети?! Меня затошнило. Нет. Детей нельзя возвращать из Воронежа. Пусть лучше будут с отцом и его многочисленной охраной!

   Я сделала несколько глубоких вдохов и решила набрать Влада. В этой ситуации мне показалось логичным позвонить ему, ведь он что-то там говорил, что я мать его детей, и он всегда будет мне помогать. Что ж, время похоже наступило.

   Влад ответил почти сразу. Его голос не был сонным, наверняка, снова засиделся за бумагами допоздна.

   «Это больше меня не касается», - напомнила я себе.

   -Здравствуй, Влад.

   -Арина? Что-то случилось? Сейчас четыре часа утра.

   -Я в курсе, - не сдержавшись, грубо буркнула я. -У меня есть часы.

   Голос Влада смягчился.

   -Почему ты звонишь?

   -Я… Я хотела тебя попросить.

   -О чем же?

   В трубке повисла тишина. Он не торопил меня, не закидывал вопросами, просто ждал, когда я решусь ему объяснить, какого черта звоню в такое время.

   -Я… Я не приеду в Воронеж за детьми. И…

   Я мяла салфетку, не решаясь произнести следующую фразу вслух.

   -Пусть лучше пока поживут у тебя, хорошо? Я заберу их позже.

   Я громко вздохнула. Коря себя за то, каким беспомощным голос казался даже мне. Наверняка, бывший муж считает меня истеричкой.

   -Арина, что случилось?

   Он говорил со мной с непривычной нежностью.

   -Кто-то проник в дом, - на выдохе, наконец, призналась я.

   -Что-о-о?!!

   Он закричал в трубку так громко, что я невольно отпрянула от телефона. От обычно сдержанного Влада подобный порыв был неожиданным.

   -Ты уверена?

   -Вполне.

   На том конце провода я услышала, как бывший муж яростно стучит по клавишам.

   -Час назад в доме был скачок напряжения, буквально на пару секунд. Затем, охрану сняли пол часа назад.

   — Это я. Выходила во двор, проверить все ли в порядке. У тебя есть доступ к отчетам охраны? – не без удивления поинтересовалась я.

   Признаться, я как-то не подумала об этом.

   -Скачок напряжения вполне мог быть спровоцирован. Пока включалось резервное питание, некто и в самом деле мог проникнуть в дом. Но, спустя три секунды все работало как надо.

   Голос Влада вдруг стал напряженным. До меня только спустя минуту дошло, о чем он говорил. Я перешла на шепот:

   -Ты хочешь сказать, что этот «кто-то» до сих пор в доме?!

   -Я подозреваю, что он покинул дом, когда во двор вышла ты и сняла дом с охраны. Каким-то образом он знал, что ты решишь выйти во двор, а может, ему просто повезло.

   -Божечки, - ахнула я.

   -Охрана к тебе уже едет, будет примерно через три минуты.

   -Три минуты? Они что, за углом ждали?!

   Влад ничего не ответил, напряженно стуча по клавиатуре. Последующие минуты, мы сидели и молчали. Вполне в духе бывшего мужа. Конечно, я ожидала от него некого сочувствия, но вместо этого, он просто делал то, что от него требовалось, не разводя сантименты. В чем-то, подобная черта характера казалась мне достоинством, но, иногда, просто хотелось обыкновенного «Как ты, милая?».

   В дверь позвонили, я подпрыгнула на стуле.

   -Охранника зовут Вячеслав, это он, - тут же раздалось в трубке. -Открой ему дверь и выполняй все его указания. Ему можно доверять. Он бывший военный, поэтому может показаться тебе излишне суровым, но свое дело мужик знает.

   -Слушаюсь, - буркнула я, уже порядком успев успокоиться.

   Теперь, все происходящее казалось мне чем-то нелепым. Но, внутренний голос