Блондинка в боевой академии. Не хочу жениться! Анна Одувалова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Говорят, не хочу учиться, а хочу жениться. Но для меня это в прошлом. Жениться, то есть, выходить замуж, я тоже не хочу. А к учебе привыкла. Стать лучшей девушкой боевым магом – престижно, выгодно и можно утереть нос бывшему, настоящему и еще одному зловредному!

   На моем пальце сверкало крупным бриллиантом кольцо, которого я не хотела. Его мне подарил мужчина, которого я не люблю, а я стояла и улыбалась искренне и счастливо, как будто сегодня самый лучший день в моей жизни и этот выбор я сделала сама.

ПРОЛОГ

На моем пальце сверкало крупным бриллиантом кольцо, которого я не хотела. Его мне подарил мужчина, которого я не люблю, а я стояла и улыбалась искренне и счастливо, как будто сегодня самый лучший день в моей жизни и этот выбор я сделала сама.

   — Рина, может быть все же беж? – взволнованно уточнила мама, и я перевела взгляд, чтобы дать ответ. В ее руках милая цветочная композиция. Нежные эустомы, плотные бутоны роз и анеомы.

   — Ну, давай беж, — милостиво соглашаюсь я, стараюсь не показать, насколько мне безразличен цвет букета. Этот и, правда, милый, в иной ситуации мне бы он непременно понравился. Но что же делать, если сегодня мне хотелось поменять жениха?

   — Рина! – возмутилась мама. – Это же твоя свадьба! Как тебе может быть все равно?

   Чуть не вырвалось: «Вот так!», но я молчу.

   — Такой же ответ я получила, когда выносила тебе бледно-розовый букет! – продолжила она. — Скоро уже приедет жених, а ты еще не готова.

   — Мама ему ехать из соседних покоев! – огрызнулась я и снова нацепила на лицо милую улыбку. – Прости! Я очень волнуюсь. Все же не каждый день выхожу замуж.

   Мама, которая уже почти успела обидеться, выдохнула и подошла ко мне, взглянув безусловно восторженным взглядом. Таким, какой бывает только у родителей, которые любят тебя со всеми твоими изъянами, и сказала:

   — Ты божественно красива, Рина. Правда, самая обворожительная невеста!

   — Спасибо. – Я подавилась улыбкой, отвернулась к огромному зеркалу и поймала потухший взгляд очень красивой девушки. Даже не верится, что это я. Над моим лицом потрудились на славу, глаза стали синее, губы ярче, а скулы подчеркивает румянец. Подружки невесты и вызванные из столицы стилисты только ушли. Мне хотелось чуть-чуть покоя в этот сумасшедший день.

   Платье стоит столько, что даже мне привыкшей к роскоши, становится страшно. Бриллианты переливаются в солнечных лучах, а искусная ручная вышивка бежит по подолу морозным узором. Так захотела будущая свекровь, сказав, что зимняя свадьба обязывает. Само платье не белое. Это уже мой каприз. Белое платье для меня всегда было символом самого счастливого дня в жизни любой девушки. Сегодня я несчастлива, и имела право не врать хотя бы себе. Поэтому остановила выбор на холодно-розовом оттенке, который всегда мне шел, и не прогадала. Меня запомнят. Нашу свадьбу запомнят.

   Мама еще о чем-то щебетала на ухо, но я ее не слушала. На душе было тяжело. Родительница поняла, что мне нужно побыть одной и ушла, а я осталась стоять возле окна, но даже не взглянула на улицу. Сидеть нельзя, может помяться платье, поэтому я просто замерла. До сих пор не верилось, что уже через полчаса я из сэршела Боевой академии стану женой. Не верю в это, и не совсем понимаю, как я зашла так далеко.

   Дверь открылась почти неслышно. Я скорее почувствовала, чем услышала звук и медленно развернулась.

   Он не должен был быть здесь. Хотя почему не должен? Король же приглашен, а значит, и его верная тень последовала за ним. Высокий, неизменно притягивающий взгляд. Мое сердце, как всегда, замерло, а потом начало стучать часто-часто.

   — Ты красива, — отстраненно и холодно заметил Натаниэль, а я не сразу смогла ответить, потому что с жадностью изучала его. Мощную фигуру, загорелую шею в открытом вороте черной атласной рубашки, красивые губы, на которых застыла злая усмешка.

   — Спасибо… — произнесла с трудом и опустила глаза. Что я еще могу сказать? «Забери меня отсюда?» Но я ему не нужна, он давал мне это понять не раз. Была бы нужна, забрал бы без слов.

   Натаниэль медленно подошел и замер буквально в метре от меня. Невероятных усилий стоило не поднять на него взгляд. Потому что, если бы подняла, то утонула в таких знакомых глазах цвета бутылочного стекла. Невероятная пленяющая меня зелень.

   Он какое-то время смотрел на меня, ждал, что я сдамся. Но нет. Не сегодня. Я упрямо молчала, тогда заговорил он:

   — Надеюсь, корона холмов не будет сильно жать тебе голову. Говорят, она тяжелая и у нее острые шипы. Не поранься.

   Бросив это, Натаниэль отступил к двери. В глазах мелькнула боль, но я не смогла понять ее природу. Да и не хотела.

   — Ты же сам говорил мне. Боевые маги не сдаются, — заметила я.

   — Ты – не боевой маг, — припечатал Натаниэль, используя мои же слова, развернулся и вышел, а я закусила губу, уговаривая себя, что не могу разрыдаться на собственной свадьбе. Не тогда, когда на макияж потрачено три часа. Вот зачем он пришел?

ГЛАВА 1

Два месяца назад

   Два парня, преклонивших передо мной колени, два кольца в открытых коробочках и желание спрятаться за широкую спину третьего. За что мне все это? Когда Адам кинул меня на ковровой дорожке на балу лучших выпускниц, я думала, хуже ситуации быть не может. Что же, я ошибалась. Мироздание! Я это признаю! А теперь можно все отмотать на полчаса назад? Я бы тогда просто сбежала.

   Пауза затянулась. Я чувствовала себя неуютно под сотнями жадных и любопытных взглядов. Выбор надо было сделать быстро и сейчас. Я могла сослаться на учебу, сказать, что хочу сначала закончить Боевую академию и, возможно, это будет воспринято нормально гостями мероприятия. Но я знала своих родителей и родителей Адама. Если они решили разыграть эту партию, дальше станет еще хуже, и совершенно не факт, что в следующий раз у меня будет хоть какой-то альтернативный вариант. Поэтому я выбрала меньшее из зол. Того, для кого помолвка так же невыгодна, как и для меня.

   Я намеренно повернулась вполоборота к Адаму, склонила голову, послала улыбку Сильху и произнесла.

   — Конечно, да. Я ждала этого мига так долго!

   Краем глаза заметила побагровевшую физиономию бывшего и испытала мстительно удовольствие. Вряд ли я намеренно могла унизить его сильнее. Признаться, думала, он не сдержится и кинется на Сильха с кулаками, но разум в кой-то веки в нем победил, а возможно, не разум, а инстинкт самосохранения. Все же нужно быть полным идиотом, чтобы устроить драку на глазах у короля во время официального мероприятия. Такого не прощают даже генералам, что уж говорить о сэршеле последнего года обучения. Тут никакое родительское имя от отчисления не спасет. Адам это понимал.

   Я протянула подрагивающую руку Сильху и позволила надеть себе на палец тяжелое, золотое кольцо с огромным прозрачным камнем, внутри которого подрагивала серебряная магия – семейная реликвия. Я очень надеялась, что правильно истолковала действия Сильха, и эта помолвка — лишь пыль в глаза окружающим. Потому что если нет, меня могут ждать очень серьезные проблемы. Но, увы, проблемы меня ждали при любом выборе.

   С Сильхом — возможные, а вот с Адамом — весьма конкретные.

   Этот жест фейри произвел эффект мощного заклинания-фейерверка. Куча людей, голосов, недоуменных лиц. Я видела, как ко мне пытаются пробраться родители. Заметила мелькнувшую в толпе спину Натаниэля. Думаю, он ушел, потому что пока официально не возвратился к своим обязанностям и мог не находиться рядом с королем постоянно. В общей сумятице я чувствовала себя потеряно, а вот Сильх нет. Он уверенно предложил мне локоть и, уложив на него дрожащую руку с кольцом, сжал мои ледяные пальцы, шепнув:

   — Улыбайся.

   Я прилепила на лицо оскал и приготовилась держать оборону. Первым, естественно, нас хотел поздравить король, который был счастлив, что скучное, официальное мероприятие завершилось именно так. Он лично попросил меня не бросать учебу, а я, находясь в шоке едва, не выпалила. «Да упаси боги! Я только вошла во вкус».

   Видимо, Сильх подозревал нечто такое, поэтому ответил за меня, не позволив и рот раскрыть.

   — Конечно, мы с Риной вместе планируем закончить обучение, и только потом сыграть свадьбу.

   — Ну, зачем же ждать?! – радостно воскликнул Вениамин II и подарил нам похожую на счастливый оскал улыбку. – Обожаю зимние свадьбы и надеюсь, вы заходите видеть меня среди гостей!

   «Какие в грифоний зад зимние свадьбы?» — мысленно взвыла я и прикусила язык, чтобы не сказануть подобное вслух. Только кинула испуганный взгляд на своего женишка. Серебряные глаза фейри были невозмутимы. Он так и задумывал или просто отлично умеет маскировать чувства? Во что ко всем демонам я ввязалась?!

    К тому времени, как до нас добрались мои родители, короля и след простыл. Неизвестно откуда взялась охрана, загородила нас на пять минут от гомонящей толпы, а потом также оперативно испарилась, сопровождая своего господина за сцену к черному выходу. Монарх и так задержался дольше, чем кто-либо рассчитывал. А мы с Сильхом оказались без защиты перед надвигающейся бурей. Хотя, если бы его величество решил задержаться, было бы еще хуже. Если бы он поговорил с мамой и папой, не факт, что я сумела бы уйти из этого зала незамужней женщиной. А так оставалась маленькая возможность все разрулить. Но слишком много народа видело нашу «помолвку» и, если честно, я боялась возвращаться в общежитие. Теперь меня будет хотеть уничтожить не только Адам, но и свои же девчонки. Как минимум две. Я не докажу, что у меня ничего не было с Сильхом, они ведь подозревали меня в наличии любовного интереса. А Сильх подходил как нельзя лучше.

   — Рина! Что это значит? Кто этот мальчик? Мы не давали добро.

   Это была первая фраза мамы. Правда родительница с сомнением покосилась на удаляющегося короля. Она, возможно, не слышала, что он нам сказал, но понимала – его улыбка значит много.

   — Дадите, — уверенно и холодно заявил Сильх. – Позвольте представиться — Сильхель Элатариус из Серебряного дома Наследный Принц Холмов.

   Я видела, как побледнела мама, как изменился в лице отец. Подозреваю, на моей ошалевшей физиономии происходили такие же метаморфозы. Нет, я знала, что Сильх принц. Но наследный! Он реально издевается?

   В глазах мамы я прочитала страх, надежду и попытки что-то просчитать. Да уж, мы их удивили. Но не только они были шокированы, я обернулась и заметила, как к нам приближается еще одна процессия — мужчина, так похожий на Сильха в длинном одеянии, с распущенными белоснежными волосами и две девушки. Точнее, одна красивая черноволосая женщина, которая удерживала правителя Холмов за руку, словно, пытаясь от чего-то предостеречь, и совсем юная девушка лет шестнадцати, почти точная ее копия. Я готова была поспорить – это мать и дочь. Фарфоровая кожа, огромные кошачьи глаза, черные волосы почти до колена и яркие алые губы. Девушка определенно была человеком, но походила на фейри даже больше, чем Сабрина и не меньше, чем сам Сильх. Сестра по отцу? Похоже на то.

   Я выдохнула и приготовилась держать оборону. Ведь понятно же, нас не ждет приятный разговор. Когда этот дурацкий день закончится, и родители уедут, все родители, а не только мои, я придушу Сильха. Медленно и с удовольствием. Или скормлю Твари. Буду отрезать по кусочку и скармливать. Только эти кровожадные мысли позволяли мне хоть как-то держаться, когда сильнее всего хотелось упасть в обморок или убежать.

    В один момент мне показалось, что этот кошмар никогда не закончится. Я намертво вцепилась в руку Сильха и отказывалась ее отпускать. На лицо при этом нацепила идиотскую улыбку. По сторонам старалась не смотреть — боялась увидеть Адама, Натаниэля или Сабрину с Элоизой. Отвечала на вопросы Повелителя Холмов и робела под холодным жестоким взглядом. Если в таких же глазах Сильха читались уравновешенность и безразличие, то в глазах его отца горел какой-то безумный огонь. Он меня пугал, как и сопровождающее его женщины. Их красивые, безмятежные лица были похожи на восковые маски. Ни тени эмоций, дежурные улыбки. На Сильха они даже не смотрели. Хотя нет, сестра бросила мимолётный лисий взгляд, но тут сам Сильх отвернулся. Похоже, эти двое не ладят. Я бы, может, поразмышляла на эту тему и дальше, но приходилось в меру сил поддерживать разговор.

   — Будет интересно познакомиться с тобой поближе, — заметил Повелитель и холодно улыбнулся, а я почувствовала, как напряглась рука Сильха. Он, что боялся? Это открытие неприятно поразило. Впрочем, и у меня от его отца по спине бежали мурашки, но я его в первый раз вижу. Стоило неимоверных усилий взять себя в руки и кивнуть.

   — Мне тоже.

   Повелитель улыбнулся одними губами и произнес.

   — А теперь позволь, мне бы хотелось переговорить с сыном.

   — А если мне бы не хотелось? – холодно заметил Сильх.

   — Будь мужчиной и имей силы не только принимать взрослые решения, но и нести за них ответ. Иначе я перестану уважать тебя.

   — Ты никогда не уважал, — отозвался Сильх, но все же мягко снял мою руку и, кивнув моим родителям, отправился за отцом.

   Гости почти разошлись. Моих девчонок и Адама видно не было, и я, чувствуя, как начинают дрожать руки, повернулась к маме и папе.

   — Рина, это вообще что? – закипая, начал отец. – Я через себя перешагнул, улаживая вопросы с Ризортами, а ты так некрасиво поступила с их сыном.

   — Не стоило переступать через себя. В этом не было никакой нужды. А потом, тебе напомнить, как их сын поступил со мной? – взъярилась я.

   — Так это месть? – удивленно уточнил он, а мне захотелось закатить глаза. Мой папа, как и все мужики-военные, не отличался сильной эмпатией.

   — Нет. – Я выдохнула. – Это не месть. Я еще до приезда в академию пережила расставание с Адама. И вам, помнится, об этом говорила. Здесь, в академии я узнала его с другой стороны, и эта сторона мне не понравилась. Прежде чем организовывать такой сомнительный сюрприз, стоило бы посоветоваться со мной. Не находите?

   Лица родителей выглядели растерянно. Видимо, реально такая светлая мысль, как обсудить предстоящее предложение руки и сердца со мной, им просто не пришла в голову.

   — Милая, он тоже узнал тебя с другой стороны и остался очарован, — подала голос мама. — Поэтому он и просил снова твоей руки. Хотел сделать все красиво, мы не стали препятствовать.

   — Тем хуже для него. – Я оставалась непреклонной. – Хотя, пожалуй, я все равно ему не верю. И никогда за него не выйду.

   — Ну, теперь уж точно. – Папа растерянно провел рукой по волосам. — Надо придумать, как расторгнуть эту нелепую помолвку. Ты ведь несерьезно, дочь?

   Я стояла и молчала. Потому что представления не имела, насколько серьезно то дерьмо, в которое мы с Сильхом вляпались. Сегодня был выбор: Сильх или Адам. Я выбрала меньшее зло. А в какие неприятности влезла, пока не знаю.

   — Плохо, что видел король. — Мама грустно вздохнула и обратилась к папе. – Ты же в курсе, как он не любит, когда такие предложения оказываются просто красивыми словами. Он считает, что это было сделано для привлечения его внимания и обижается.

   — Ну, возможно, получится уладить. – Папа был более оптимистичен. — Родители этого, как его, Сильха тоже недовольны. Хочется верить, у Повелителя Холмов получится решить вопрос с королем. Холмы подчиняются ему только формально.

   — Король сказал, что любит зимние свадьбы… — потерянно произнесла я и поймала мамин испуганный взгляд.

   — Милая, скажи, а этот мальчик Сильх, он тебе сильно нравится? Просто фейри они…

   Вот что я могла ей ответить? Да мне он вообще не нравится. Это было бы честно, но я сдержалась и лишь неопределенно улыбнулась. Божечки, этот день когда-нибудь закончится или нет? Хочу забиться в нору и выйти оттуда, когда все проблемы будут решены. И в идеале еще незамужней.

   Сильх так и не появился, но маме с папой, к счастью, уже нужно было уезжать, поэтому я сумела от них сбежать. Меня настолько утомил и выбил из колеи этот вечер, что я даже толком не попрощалась и оставила без внимания кучу их вопросов. На многие я сама не знала ответа и не хотела прямо сейчас узнавать. Бывает такое состояние, в котором нужно просто отпустить ситуацию хотя бы ненадолго. До завтрашнего утра точно ничего не изменится, а завтра будет новый день, новые мысли и, хочется верить, силы. Я была далека от мечты проснуться и обнаружить, что сегодняшний день был лишь бредовым сном, но, возможно, хотя бы события улягутся в голове, и я пойму, что делать и какие вопросы задавать Сильху. А пока мне нужно было просто немного побыть одной, насколько это возможно в академии. Признаюсь, сразу к себе не пошла, вылезла на крышу, чтобы привести в порядок свои мысли. Но только замерзла в открытом вечернем платье. Мысли так и остались сумбурными. Только еще зубы начали стучать от промозглого осеннего холода, поэтому я отправилась в комнату. А вот там меня ждал сюрприз. Ну не такой уж сюрприз. Я предполагала, что впаду в опалу, и девчонки будут злиться, но не думала, что настолько. В общей просторной прихожей, которая, между прочим, была просторной исключительно из-за меня, точнее, из-за моего позора в душевой, стоял чемодан с моими вещами и клетка с Тварью. К слову, Тварь, девчонки, видимо, покормили, так как она вполне мирно дрыхла, раскинув кривые лапки. А значит, мой секрет перестал быть секретом – это раз, а еще меня, похоже, выселили в одностороннем порядке – это два. И то и другое не радовало. Впрочем, сегодня меня вообще все не радовало.

   Все наши собрались в зале и смотрели на меня зло и насторожено. Не было только Зейны. Что же, я ей благодарна. Элоиза рыдала. Сабрина смотрела волком, Рианна торжествовала, а остальные не понимали, что вообще происходит, просто поддерживали большинство.

   — Как ты могла? – провыла Элоиза. – Ты же знала, что он мне нравится!

   — Ну, ты же смогла выставить Тварь из комнаты, даже не дождавшись от меня хоть каких-то объяснений? – Я знала, что говорю жестко, но у меня тоже имелись претензии обиженной подружке. – Ну а ты что молчишь? — обратилась я к Сабрине. – Давай и ты скажи, как я неправа!

   — Если тебя не смутила влюбленность подруги, вряд ли ты стала бы принимать в расчет мои чувства, — отозвалась Сабрина холодно. – Я тебя поддерживала, а ты воткнула нож в спину. Значит, больше поддерживать не буду. И если ты думаешь, что это колечко гарантирует тебе всего Сильха с порохами, то очень ошибаешься. Он это сделал, чтобы досадить… впрочем, неважно кому… ты все равно не поймешь.

   — А ты понимаешь? – хмыкнула я.

   — Да, я понимаю лучше кого бы то ни было, — отрезала она.

   — Неужели? А тогда почему это… – Меня понесло. Я выставила палец с кольцом в неприличном жесте. – У меня на руке, а не у тебя?

   — Надолго ли? – огрызнулась Сабрина, а я не выдержала и подошла вплотную.

   — Неважно насколько. Ты же умная, просто подумай, как так вышло и почему…

   На самом деле, я действительно считала Сабрину неглупой. И мне хотелось, чтобы она догадалась. Точнее, я была уверена — Сабрина может догадаться, что происходит, если захочет. Элоиза нет. Эта совсем поехала крышей от влюбленности, и ей объяснять бессмысленно. Ну а всем остальным я не считала нужным.

   Наверное, я могла бы устроить скандал, показать весь свой дурной характер и остаться, но у меня не было сил. А еще я считала, совершенно несправедливо, если от общего косяка буду страдать только я. Поэтому просто подхватила свои вещи пошла на этаж к парням. Радоваться своим присутствием Сильха. Очень верю, его положение позволяет ему жить одному. Впрочем, если с ним кто-то живет, этот кто-то отправится к моим девчонкам. Вполне справедливый обмен.

ГЛАВА 2

Я гордо топала по коридору. Как учила мама, повыше задирала нос и, вообще, всем видом изображала полную независимость. В одной руке чемодан в другой — невидимая клетка с копошащейся невидимой, но иногда отчетливо слышимой Тварью. Топать гордо было сложно, потому что мне в спину постоянно доносились шепотки. Если вдруг с утра в академии оставался кто-то, вдруг не знающий Рину Флорейнс, то сейчас таких не осталось. Все видели триумф Сильха и провал Адама, а я выступала в роли переходящего кубка. Поэтому надежда дойти до места назначения незамеченной скончалась, едва я вышла в коридор. Какой-то подлый стукач даже проорал «Адам, она тут!»

   Вот демоны! Еще не хватало обиженного бывшего! Сегодня я его не переживу. Я припустила по коридору и со всей дури стукнула кулаком по двери в комнату Сильха. Мне не открыли. И почему я не удивлена?

   — Рина стой! Я тебя все равно достану! – орал за спиной Адам. Слава богам, с другого конца коридора. Я замолотила в дверь активнее и для верности крикнула:

   — Сильх, если ты мне откроешь, я сожгу твою дверь к демонам! Я очень жить хочу!

   Следовало добавить «у тебя», но я разумно не стала этого делать. Прежде чем начать жить, нужно было сначала попасть вовнутрь.

   — Тебе говорили, что ты очень шумная?

   Дверь перед моим носом приоткрылась бесшумно и неожиданно, и я влетела в темную прихожую, тараня Сильха невидимой клеткой с Тварью. Развернулась и заперла дверь сразу на замок и засов, только после этого кинула на пол чемодан и осторожно поставила клетку, пока решив не убирать невидимость. И так слишком много потрясений.

   — Чего мне только за последнее время не говорили, — отмахнулась я. – Нам надо поговорить, а еще меня выгнали из комнаты. А по коридору за мной гонится Адам, не исключу, если он сейчас начнет ломиться сюда. Но я не виновата.

   Выпалив все это на одном дыхание, я подняла глаза и замерла, уставившись на Сильха. Понятно, почему он мне не открывал, и понятно, почему не стал включать свет. Да и молчание объяснимо. Я так и осталась стоять с открытым ртом.

   — Не поняла… — пробормотала я. – Что с тобой, демоны?!

   Я сделала осторожный шаг и протянула руку, чтобы дотронуться до кровоподтёка на плече, но фейри отшатнулся,, развернулся и ушел в комнату, бросив:

   — Проходи, раз уж явилась. На двери защита. Твой бывший не сможет ее нейтрализовать, а ломиться сюда ему гордость не позволит. С вами, девушками, всегда так — не заметишь, а она уже живет у тебя.

   — Эй! Ты, между прочим, сделал мне предложение! А я этого не просила, и теперь у нас у обоих, похоже, проблемы, — огрызнулась я машинально, и, прихватив клетку с Тварью, прошла в просторную комнату, которая служила сразу гостевой, спальней и кабинетом.

   Я поддерживала разговор, но сама не сводила взгляд с парня. Хотелось спросить: «Кто тебя так?», но, кажется, я знала ответ.

   Сильх открыл мне без рубашки и сейчас стоял спиной, которая была исполосована, словно кнутом.

   — Тебя били… — вырвалось у меня. Сильх повернулся и невесело ухмыльнулся, а потом сказал с пугающим спокойствием.

   — А что, незаметно?

   — По лицу нет, – призналась я.

   — Оно на виду, а на виду все должно быть идеально, — со злостью и горечью признался он, а у меня внутри все похолодело.

   — Рассказывай, — потребовала я, решив, что все остальное подождет. В конце концов, и так мы наворотили дел. Сделанное сегодня не исправишь одним чистосердечным разговором. Травмы Сильха, конечно тоже, но я просто не могла смотреть на это без слез.

   — Э-нет, Рина, — усмехнулся фейри. — Ты ворвалась в мою жизнь, заставила делать невероятные вещи, принесла в мою комнату свой чемодан и теперь заявляешь, что я должен перед тобой отчитаться? Как-то слишком много для одного дня не находишь?

   — Но… — Я растеряно указала на парня рукой, все еще находясь в дичайшем ужасе от следов на его теле.

   — Что «но»? — спросил он, с усмешкой изогнув черную бровь, которая смотрелась странно с его удивительно белыми волосами.

   — Ты считаешь, это нормально… это твой отец из-за меня так? – слова не приходили, и я запиналась, чего со мной не случалось практически никогда.

   — Не забивай голову ненужной информацией, Рина, — отозвался Сильх и прислонился к столу. Кажется, его не смущал ни обнаженный торс – стройный подтянутый с мышцами, которые словно были произведением талантливого скульптора, ни следы побоев. Ссадина на плече, расплывающийся синяк на ребрах, исполосованная спина, которую сейчас не было видно, но я ее слишком хорошо запомнила. – И да. — Сильх отвлек меня от созерцания одновременно прекрасной и ужасной картины. – Долгое время я действительно считал, будто это нормально…

   — Но это… — Я не нашла слов.

   — Не нормально? – усмехнулся он. – Да, так и есть. Но в Главном Доме Холмов свои законы и имя им — Повелитель. А я там рос Рина. И поверь, это… не самое страшное, поэтому, правда, не забивай голову. Я знал, что так будет.

   — Не хочу в Дом Холмов... – прошептала я, ощущая на глазах слезы. Это плохо. Я не готова была разрыдаться перед Сильхом. Не такие у нас тесные отношения, несмотря на предложение руки и сердца.

   — Я тоже не хочу, поэтому и поступил сюда. А вот Дом Холмов мечтает, чтобы принц снова вернулся и находился под контролем.

   — Именно поэтому ты устроил на приеме нелепое предложение руки и сердце?

   — Но ты же ее приняла, – Самодовольно напомнил он.

   — Ты прекрасно видел альтернативу. – Я отмахнулась. – Так ты не ответил на мой вопрос.

   — Ты удивительно настырная.

   — Какая есть.

   — Нет, наличие у меня невесты никоим образом не влияет на планы отца меня вернуть, — сдался Сильх и начал говорить. Правда, все равно неохотно, выдавая мне информацию по крупицам.

   — То есть избил он тебя не из-за меня?

   — Рина, давай закроем эту тему? – попросил парень несчастным голосом.

   — Нет, — отозвалась я. – Не закроем, мне надо знать.

   — Тебе хочется знать. Это немного другое.

   — Хорошо, — я не стала спорить. – Я хочу знать, и я получаю все, что хочу. Всегда. Поэтому рассказывай.

   — Ладно. Я тоже бываю импульсивен, — признался он. – Я хотел позлить свою семью. Как видишь, — он снова невесело ухмыльнулся. – У меня это получилось. Хотел позлить Адама. Ну и немного хотел помочь тебе. Но…

   — Все вышло из-под контроля… — Я кивнула.

   — Все отнеслись к этому слишком серьезно.

   — И что нам делать?

   — Сегодня — спать? – с надеждой поинтересовался он.

   — А глобально?

   — А о глобальном мы подумаем завтра, и сними, наконец, невидимость с клетки со своей тварью. А то постоянно нервно на нее косишься, словно пронесла ко мне в комнату запрещённые вещества.

   Я пропустила мимо ушей последнюю фразу, меня сейчас больше занимал другой вопрос.

   — А откуда ты знаешь, как ее зовут? – удивилась я, а Сильх посмотрел на меня как на идиотку.

   — Ты назвала своего домашнего любимца Тварь?

   Я только пожала плечами и молча убрала защитные чары, явив всю красоту моей собачки миру, ой, простите, одному конкретному фейри.

   — Ну-у… — задумчиво протянул он. — Наверное, я тебя немного понимаю… она, действительно, похожа на Тварь.

   — Это ты еще ее характер не знаешь… — вздохнула я.

   — А узнаю? – со страхом поинтересовался парень.

   — Конечно, если меня не пустят обратно к себе.

   Я оттащила чемодан от входной двери, снова уставилась на Сильха и уверенно заявила:

   — Надо обработать раны. У тебя есть аптечка?

   Сильх посмотрел на меня долгим взглядом и скептически уточнил.

   — Раны?

   — Твоя спина выглядит ужасно!

   — Рина, нет никакого смысла. Все и само пройдет.

   — Конечно, пройдет само, но если помазать заживляющим зельем, то это «само» наступит быстрее, — безапелляционно сказала я и под возмущенный стон парня уверенно походкой отправилась в душевую. Вряд ли аптечка в комнате Сильха найдется где-то в другом месте. У нас висела именно там. Аптечка вообще входила в перечень обязательных вещей, которые быть у каждого боевого мага. Академия сама поставляла заживляющие зелья, и при уборке комнат, запасы постоянно пополнялись.

   Оказавшись в покоях принца фейри, я почувствовал себя нищенкой. Он жил очень даже неплохо по сравнению с нами. Даже, после того как куратор пожертвовал нам свои апартаменты. Натаниэлю выделили примерно такую же комнату. Почему же нам сначала дали по какой-то кладовке? Да и потом все равно поселили по трое! В итоге я вынуждена радовать своим присутствием Сильха.

   — У нас не так шикарно, — озвучила я ему свою мысль.

   — Тут за все можно заплатить, — отозвался из комнаты фейри. – Я не стал скромничать. Экономия – не мой конек. Если пытаюсь сэкономить, получается, как правило, еще хуже и однозначно дороже.

   — И почему мои родители не догадались заплатить? — посокрушалась я.

   — Возможно, потому что они до последнего надеялись, что ты сюда не попадешь.

   — Возможно.

   Я нагло залезла в его ванную комнату, обшарила шкафы, наконец-то, отыскала аптечку и достала оттуда нужные мне зелья. И, прижав к себе все пять баночек, гордо вернулась в комнату.

   — Ты хочешь намазать на меня это все? – капризно спросил Сильх, мигом став похожим на моего кузена, который в детстве всегда начинал реветь первым.

   — Да. Все. Тут от синяков, обеззараживающая, заживляющая и две они, просто, хорошие.

   — Может, хотя бы просто хорошими мазать не будем? – с надеждой уточнил мой случайный жених.

   — Мы будем мазать всем, — заключила я и начала наступать как коршун. Признаться, в один момент показалось, что Сильх попытается скрыться от меня и нырнет под кровать, но он мужественно остался на месте, а я приступила к манипуляциям, не подозревая, что под кровать скоро придется лезть мне.

   — Что мы будем делать? – поинтересовалась я. – Правда, Сильх. Ситуация идиотская. Наши родители верят, что будет свадьба, король верит, что будет свадьба…

   — Король забудет… — не очень уверенно отозвался парень. – Родители… они не в восторге, поэтому просто выдохнут с облегчением. Не парься.

   — То есть мне можно рассказывать девчонкам, что это был розыгрыш? – с надеждой уточнила я.

   — На самом деле… — слова давались Сильху с трудом. – Я буду благодарен, если ты поддержишь эту игру хотя бы до Зимних каникул. А во время них мы с тобой по-тихому для всех расстанемся. Если, конечно, нет претендентов на роль твоего жениха.

   — Ты издеваешься? – фыркнула я. – Если бы были претенденты, поверь, ты бы уже об этом узнал. Если помнишь, два часа назад я приняла твое предложение руки и сердца.

   — А да… точно. – Сильх усмехнулся, и светлая челка упала ему на глаза, когда он наклонил голову.

   Мы оба подпрыгнули, когда раздался стук в дверь.

   — Адам, что б его! – выругалась я, а Сильх лениво отозвался.

   — Не ломись, сейчас оденусь, открою!

   — Да ты уж поспеши, а то придется выломать дверь!

   — Ой-ой… — проблеяла я, осознав, что за дверью не Адам, а Натаниэль. И ремарку про «оденусь» Сильх вставил зря. Ой, зря!

   Я никогда не двигалась с такой скоростью. Отскочила от парня, схватила чемодан, молниеносно нырнула с ним в обнимку под кровать, и уже оттуда активировала невидимость на клетке со спящей тварью.

   Мне было страшно, пыльно и вообще совершенно неуютно. Да и как-то ниже моего достоинства. Вообще, спрашивается, зачем я сюда полезла? Под кроватью Сильха убирались давно, в нос лезла паутина, от пыли хотелось чихать и нам с чемоданом не хватало места, поэтому его розовый бок немного торчал. Хорошо хоть на противоположную от двери сторону. Какая же идиотская ситуация! Уж лучше бы я закрылась в ванной комнате. Там намного удобнее.

   Я замерла и постаралась не дышать, надеясь, что Натаниэль уберется быстро. Что ему вообще понадобилось у Сильха? Он почти не вел у парней, не общался с фейри и вообще держался в академии особняком. А сегодня, я думала, уже свалил в столицу, как и велел король. Какого он решил заявиться в самый неподходящий момент?

   — Где она? – голос Натаниэля дрожал от ярости, и мне захотелось испариться. Интересно, если я сигану в окно, меня не успеют поймать?

   Натаниэль, похоже, пришел специально за мной. Я-то надеялась на самый обычный рабочий визит, никак не связанный со своей скромной персоной. Но, увы. Вряд ли под «она» Натаниэль имел в виду что-то или кого-то другого.

   — Кто она? – безразлично уточнил Сильх. – Или что она?

   — Не придуривайся, ты прекрасно знаешь, кого я имею в виду. Твою внезапную невесту.

   Сильх не ответил, почему я поняла буквально через мгновения, когда кто-то ухватил меня за ноги, и вытащил из-под кровати, прям как была в обнимку с чемоданом.

   — Сам нашел, — с каким-то мрачным удовлетворением заявил куратор.

   Я испуганно посмотрела на него и выдала свое коронное:

   — Ой!

   — Вот тебе и «ой»! — прошипел он. – Собирайся и пошли.

   — Так это я вот уже… — Спорить с ним совершенно не хотелось. – Видите, даже с чемоданчиком.

   — Не рано переезжать собралась? – холодно поинтересовался Натаниэль, и почему-то от его голоса стало совсем плохо. Я чувствовала себя… не знаю, предательницей. Хотя объективно ничего не была ему должна, и ни в чем не провинилась. Пока.

   — Она моя невеста, – подал голос фейри.

   Сильх стоял у стены, подпирая ее плечом, и смотрел на разворачивающуюся перед ним сцену с ленивым любопытством. Сильно в наши разборки не вмешивался, скорее, наблюдал за моей реакцией или ждал какой-то условный сигнал. Но я представления не имела: меня надо спасать или не очень.

   — Ну не жена же! – парировал Натаниэль. – Поэтому жить у тебя не будет.

   — А мне больше негде, — отозвалась я несчастно. – Меня выгнали…

   — Неуживчивость – плохое качество!

   Натаниэль подошел вплотную, рывком поднял меня и, закинув меня на плечо, потащил к выходу, как барана, бросив Сильху.

   — Чемодан завтра вернешь!

   — Как скажете! – со смехом отозвался предатель, который буквально пару часов назад вдохновенно звал замуж.

   — Куда ты меня тащишь?! – вопила я под взглядами парней, которые высыпали из комнат, чтобы насладиться моим позором. Особо активно ржущим, я показала из-за спины куратора неприличный жест, и уныло и покорно свесилась вниз, понимая, что орать и вырываться бессмысленно. За пределы академии все равно не унесет. Это место со мной на ближайшие четыре года, и даже гранд-мэрш неспособен это изменить. Королю слишком понравилось то, что он тут увидел. Теперь нам всем придется доучиться. Еще бы придумать, как под этим предлогом избежать свадьбы.

ГЛАВА 3

Я почти не удивилась, когда оказалась в уже знакомой комнате Натаниэля. Он поставил меня на пол посередине гостиной и отступил, уставившись злым взглядом.

   — И зачем ты притащил меня сюда? – поинтересовалась я как можно холоднее. Даже руки на груди сложила, демонстрируя неприступность и отстранённость. Я тут чувствовала себя не в своей тарелке. Слишком сильны были воспоминания о том, как сбежала отсюда в последний раз, после того как Натаниэль целовал меня, прижимая сильным обнаженным телом.

   — Ты не будешь жить у него! – отрезал куратор и, резко развернувшись, подошел к, висящему на стене шкафу. Достал бутылку и плеснул оттуда немного себе в бокал.

   — Ну, здесь я тоже жить не буду. Мне кажется это очевидно, — отозвалась я. – А с девчонками у меня конфликт, который сегодня решать нет ни сил, ни желания. Сейчас я точно туда не пойду. Да и завтра не уверена. Если мне все объявят бойкот, я не стану с боем добираться до своей кровати.

   — Послушай, Рина… — начал Натаниэль, сделав большой глоток. – Ты не будешь жить с парнем. Это ясно? Даже, если он твой жених. Как-то быстро он у тебя завелся, не находишь?

   — А кто сказал, быстро? – зло заметила я. Натаниэль раздражал. Сначала он говорит, что его не интересуются молоденькие студентки, и я в частности, а потом закатывает сцену ревности. Иначе я это представление обозвать не могла.

   — То есть… — Он угрожающе двинулся на меня, и в его глазах вспыхнул настоящий магический огонь. Красиво. Никогда подобного не видела. – Ты целовала меня, но сама встречалась с парнем. Я правильно понимаю?

   От него исходила такая ярость, что стало не по себе, и я пискнула:

   — Ну а какая разница? Тебе же все равно не понравилось…

   — А если бы понравилось? – уточнил он, остановившись прямо передо мной. – Что бы тогда стала делать? Проводить кастинг между нами?

   — Неужели тебя не учили, история не знает сослагательного наклонения? Ты сам меня послал, а теперь злишься, что у меня есть жених? Не кажется это странным?

   — Не кажется, если учесть, что целовала ты меня накануне его внезапного появления! Я молчу про твоего бывшего жениха, который тоже сделал тебе сегодня предложение. Не много ли на одну капризную блондинку?

   — Предложение Адама не моя идея, и даже не его, скорее всего. Это инициатива родителей. Мы не собирались спешить с Сильхом, но раз вышло так… лучше он, чем Адам.

   — То есть у вас все несерьезно? – Натаниэль прищурился. А мне стало страшно, нельзя выдать наш с Сильхом секрет.

   — То есть мы не планировали спешить, — парировала я. – Мы оба учимся.

   — Интересно, его положение и состояние или твое помешает вам жениться и продолжать учиться? Вам вроде как работать не нужно.

   — Да, не нужно. Возможно, мы пересмотрим желание не спешить, — покорно согласилась я.

   — Рина… — протянул Натаниэль, снова закипая. Вот что ему опять не нравится?

   — Ну что? Тебе еще есть что сказать? Если нет, я пошла.

   — Куда?

   — Я пошла ночевать к Сильху. Он хотя бы мой жених. Спать у куратора еще более странно.

   — Не странно, — сказал Натаниэль. – Я уезжаю. Можешь оставаться и ни о чем не переживать.

   — Ну, раз ты уезжаешь, то мне никто не даст тут жить. Комнату передадут кому-нибудь другому.

   — Я не уезжаю навсегда. Я все еще ваш куратор. Меня не будет неделю, может быть две, не больше, — сказал он. – У меня еще есть дела в академии, я планирую закончить расследование, но сейчас появились неотложные дела в столице. Можешь пользоваться моей комнатой.

   — Но это не очень правильно. – Я покачала головой.

   — Жить у парня еще более неправильно, Рина. Поверь, для тебя самой в первую очередь.

   — Я не собиралась у него жить, — наконец призналась я. – Просто переночевать сегодня, а завтра помириться с девчонками. Ну, если не помириться, то хотя бы установить временный мир. Я же не виновата, что они меня выгнали. Я устала и хочу спать.

   — Вот и спи сегодня тут, — сказал он удивительно спокойно. – Только не трогай мое вино. Поняла?

   — Да, как скажешь, — отмахнулась я, а он кивнул и пошел к выходу, оставив меня одну.

   — И Рина… — Натаниэль остановился, взявшись за ручку двери. – Не делай глупостей, пожалуйста.

   — Хотела бы пообещать, но не могу, — с усмешкой заметила я. – Вы вроде бы знаете меня уже достаточно, чтобы понять: это не в моих силах.

   — Ну, хотя бы постараться ты можешь?

   — Постараться могу, – согласилась я, и он ушел.

   Сразу стало пусто и странно. Это место без Натаниэля не воспринималось. Не покидало ощущение, что я пробралась сюда тайно и не имею права тут находиться. Я не могла заставить себя пошевелиться. Все здесь слишком напоминало его. Запах дорого и очень мужского одеколона. На наших мальчишках он чувствовался бы странно, слишком тяжело. Я не могла представить с ним Сильха, которому подошло бы что-то свежее и морозное. С ним совершенно бы глупо выглядел Адам. Но этот запах прочно ассоциировался у меня с Натаниэлем.

   На тумбочке у кровати лежала открытая книга. Я не утерпела и заглянула, пытаясь понять, что он читает, и удивилась. Я эту историю прочитала летом. Нашумевшая новинка одного известного путешественника. Его приключения, описанные хорошим языком с определенной долей вымысла, но все же основанные на реальных событиях. Не думала, что Натаниэль интересуется таким.

   Но почему-то от этого открытия потеплело на душе. Я почувствовала себя немного лучше и потихоньку начала изучать комнату Натаниэля. С трудом заставила себя не соваться в шкафы, но заглянула в ванную комнату. Обнаружила там свежие полотенца и халат, подумала немного и поняла, что не могу и дальше оставаться в вечернем платье и с волосами, на которых скопилась вся пыль из-под кровати Сильха. Было неловко принимать душ в комнате Натаниэля, я чувствовала себя на редкость странно и, пожалуй, неуютно. А вдруг к нему придет кто-то из коллег, что я скажу? А завтра как буду смотреть в глаза парням? Своим девчонкам? Двое предложили руку и сердце, а ночевала в комнате куратора! Ужас и стыд. А ведь Адам обязательно настучит родителям. Даже думать не хочу. В любом случае сегодня я ни за что не выйду отсюда. Слишком устала и морально, и физически. Вот зря Натаниэль напомнил мне про бар. Теперь безудержно хотелось выпить, хотя я совершенно спокойно относилась к алкоголю. В семье у меня было не принято выпивать, особенно детям, даже если они достигли порога совершеннолетия. Конечно же, я не собиралась лезть в бар гранд-мэрша. Но мысли о вине не давали покоя. Надо было ложиться спать, чтобы этот день быстрее закончился, но я не решалась забраться в его кровать. Одна мысль об этом заставляла нервничать. Коленки подкашивались, руки дрожали, а сердце начало биться часто-часто. Я бы так стояла и медитировала на мягкие с виду подушки, если бы меня не вывел из оцепенения стук в дверь. Я подпрыгнула на месте и заметалась по комнате, уже почти снова настроившись нырнуть под кровать. Но я была только что из душа и очень не хотела собирать по второму разу пыль. К тому же первый раз меня нашли, а значит, укрытие должно быть более надежным. Я метнулась к шкафу, а стук повторился и на этот раз настойчивее. Если бы я просто стояла, можно было бы сделать вид, будто в комнате никого нет, но я растерялась, запаниковала, уронила стул, выругалась, так как он упал на ногу, и поняла, что открывать придется, а заодно и объяснять, что делаю в халате в комнате гранд-мэрша. Этот день просто не мог закончиться иначе. Интересно, кого принесла нечистая, и что меня ждет, когда я открою дверь? Может, все же не стоит?

   Я осторожно подошла к двери, замерла, не решаясь взяться за ручку. Метнулась обратно, когда раздраженный голос с той стороны сказал:

   — Рина хватит уже там бегать! Открывай, давай! Я тебе чемодан принесла!

   От облегчения я едва не стекла по стене, возле которой стояла, и тут же кинулась открывать.

   — Зейночка! – Пожалуй, она единственная, кого бы мне хотелось сейчас видеть. — Ты меня не бросила! Я думала, ты с ними. Точнее, сохраняешь нейтралитет. Потому что ты не вышла, когда я пришла в комнату.

   — Вообще-то, я в туалете сидела, — смущенно пробормотала она и потом добавила. – Я никогда не сохраняю нейтралитет. Я же тебе сразу сказала еще у ворот академии — я с тобой. Мне ты не сделала ничего плохого. И мне совершенно все равно, за кого ты собралась замуж. Воду мутят обиженные Сабрина и Элоиза. Хотя… ведь всем же понятно: ни та ни другая Сильху не нужны. Он на них даже не смотрит.

   — Ну, на Сабрину поглядывает, — усмехнулась я беззлобно. Меня ничего не связывало с Сильхом, поэтому и ревновать я его не могла.

   — Смотрит? Нет, это она на него вешается, а он просто до нее снисходил. Видимо, пока ты не появилась… — Я на это не сказала ничего, а Зейна продолжила: — Им поддакивает Риана, которая тебя не любит. Остальные же просто не поняли, что произошло. Но ты не переживай. Сабрина тоже уже не такая злая, как была после праздника.

   — Проходи! – спохватилась я и отступила в сторону. Только сейчас сообразила, что мы разговариваем в дверях. – А как ты нашла мой чемодан?

   — К нам заходил ганд-мэрш, — призналась она. – Ругался. Говорил, как мы неправы и велел принести тебе чемодан от Сильха. – Кстати, Мирра и Альма собирались со мной, хоть Сабрина и была недовольна. Но я их не взяла. Подумала, что, возможно, ты мне скажешь чуть больше, чем им? Или нет? – осторожно поинтересовалась она, а я чуть не разрыдалась от переполнявших эмоций. Как бы я ни пыталась делать вид, будто у меня все нормально, дружеской поддержки мне очень не хватало. Оказывается, я боялась остаться одна.

   — Расскажу, только небыстро. – Я вздохнула. — Тут такое все запутанное. А еще подожди, переоденусь. А то мне очень неудобно в халате куратора. Я себя чувствую как… короче неважно как кто, но мне не нравится.

   Я нашла свой любимый домашний костюмчик и умчалась переодеваться, я не лукавила. В халате Натаниэля я действительно чувствовала себя неправильно. Словно могла рассчитывать на то, что когда-нибудь у меня появится законное право его носить. Очень неуютное ощущение, когда этот конкретный мужчина тебя недвусмысленно послал, но продолжает нравиться, несмотря ни на что.

   Уже натягивая через голову кофту, вспомнила.

   — А Тварь? – крикнула я Зейне. — Ты ее не забрала?

   — Нет! – отозвалась подруга из комнаты. — Твой жених сказал. Цитирую: «А это интересное пока оставь тут! Она меня забавляет».

   — Ой, что-то я волнуюсь…

   — Да, нет фейри, вроде бы, не собирался ее обижать.

   — Я волнуюсь не за нее. Тварь после Адама мужиков не очень жалует. Разве что папу, и то если тот приносит ему вкусняшки, а так рычит. Пару раз даже за палец укусила, когда пытался ее жалеть. Впрочем… — задумчиво протянула я. — Мне самой папу за палец укусить хочется, если он меня пожалеть решил. У него между «жалеть» и «мучить» очень тонкая грань.

   Когда я вышла в комнату, Зейна так и стояла на входе и с ужасом смотрела на кровать магистра. Я подругу прекрасно понимала, тоже не была готова на на это ложе примоститься, поэтому подала пример и уселась рядом на теплый ковер с густым ворсом. Оказалось, прислоняться к кровати Натаниэля не так страшно, но тоже удобно. С чего начать рассказывать Зейне я не знала, а еще чем дальше, тем меньше могла сопротивляться притяжению бара. В конце концов, поднялась и уверенно двинулась к тому месту, где гранд-мэрш хранил свои драгоценные запасы. Он уехал минимум на неделю, значит, успею купить, и он ничего не заметит. А сейчас мне было жизненно необходимо выпить, иначе я так и не смогу заговорить, а потом не смогу уснуть.

   — Ты самоубийца? – взволнованно спросила меня Зейна, и я посмотрела на нее укоризненно. Вот зачем сразу поднимать панику? Мне самой страшно.

   — Не бери, — уперлась подруга.

   — Почему?

   — Ну это же вино гранд-мэрша! Мне просто на ковре-то тут сидеть страшно, а пить его вино и тем более. А если прольем?

   — Не дергайся. Бутылку я ему куплю и он не заметит, что какое-то время одной не хватало, а ковер… ну кто у нас бытовик?

   — Я когда нервничаю, плохо колдую.

   — А я когда нервничаю, плохо могу рассказывать. Вино поможет нам обоим. Надо расслабиться. День был адски тяжелый. Только когда закончится эта бутылка, отвлеки меня и не дай достать следующую. А то потом не расплатимся. Вино из погребов фейри жутко дорогое.

   За бутылкой хорошего вина разговор пошел веселее. Хотя у меня создалось впечатление, что первое время Зейне оно просто не лезло в горло. Она пару раз даже закашлялась и призналась.

   — Ну не могу я! Не могу! Как вспомню, кому оно принадлежит, так сразу же встает поперек горла!

   Но это только первый бокал. Очень скоро Зейна вообще забыла, что именно она пьет. Подносила бокал ко рту механически. Во многом потому, что я решила не скрывать ничего. Пока переодевалась в ванной комнате, думала, о чем стоит говорить, а какие сведения лучше оставить при себе, но поняла, что не могу так. Больше не могу.

   Зейна поддержала меня в тот же миг, когда увидела перед входом в академию. Не бросила, когда все отвернулись, а значит, честность – это меньшее, чем я могу ей отплатить. Рассказывать все пришлось, начиная с нашей первой встречи с Натаниэлем. Это было так давно, что казалось в прошлой жизни.

   — Ты представляешь. — Я сделала глоток вина, зажмурилась и, усмехнувшись, продолжила. – Иду я вся такая красивая, волосы назад, свита за спиной. Платье развевается, искорки огня в волосах. Мы этот выход репетировали месяц! Все должны смотреть в мою сторону — и тут он. Сбил с ног, я как идиотка посидела на полу. А он поставил на место, словно опрокинутую вазу, и помчался дальше. Ну, я и нахамила. Да еще именем своим козырнула. Дура!

   — А он тебя из вредности внес в списки? – понимающе хмыкнула Зейна.

   — Знаешь… а я ведь до сих пор не в курсе, как оно было. Вероятнее всего, именно так.

   Потом рассказала о поцелуях, о том, как обидно меня отшил Натаниэль. А после про Сильха. Точнее, про обещание ему помочь.

   — То есть, этот таинственный парень, в которого ты влюбилась не Сильх или Адам, а Натаниэль?

   — Ну…— Я пожала плечами и отпила еще вина. – Нет таинственного парня. Но Сильх им точно не станет. Мне кажется, он и предложение мне сделал тогда, когда убедился, я точно не схожу по нему с ума. Предполагаю, ему сейчас больше нужен друг, а не девушка. Не знаю, что произошло в Холмах, как это связано с его отцом. Но… Сильх отличается от наших парней. Он кажется старше, что ли…словно то, что их волнует сейчас — девчонки, секс, отношения — для него перестало быть важным. А может, и не было.

   — Думаешь, он не по девочкам? – подозрительно поинтересовалась Зейна.

   — Да, судя по Сабрине, девочки его все же интересуют или интересовали… не знаю. Просто ему нужен друг. Как-то случайно вышло, что у меня немного получается им стать. И я ему помогу. Не могу подставить, после того как он спас меня от Адама.

   — А как же Натаниэль?

    — Натаниэль уехал, а до этого четко сказал, что думает про отношения со студенткой. Он сделал свой выбор.

   — И ты не будешь бороться?

   — Ты что? – Я невесело усмехнулась и допила свой бокал вина. – Я же Рина Флорейнс. Я не бегаю за парнями. Это они бегают за мной.

   — Да кто бы сомневался, — фыркнула Зейна и расслабленно прислонилась к кровати. И в этот момент раздался стук в дверь. Я едва бутылку с остатками вина не выронила на ковер. Точнее, я-то выронила, просто Зейна успела подхватить.

   — Да что же это такое… — прошептала я, пытаясь слиться с ковром. – Это покои гранд-мэрша или проходной двор? Кого принесла нечистая, и как объяснить то, что мы тут засели с винищем?

   Стук повторился. Я осторожно подошла к двери и замерла, прислонившись ухом к щели. Сердце бухало в груди, и больше всего хотелось провалиться сквозь пол, желательно прямиком к себе в уютную кроватку в родительском доме.

   — Кто там? – осторожно спросила дрожащим голосом.

   — Подкроватный монстр! – раздраженно отозвался Сильх из коридора, и я второй раз за вечер облегченно выдохнула.

    Даже открыть не сразу сумела. Оказывается, от волнения у меня начали нехорошо трястись руки. А может, не от волнения, а от алкоголя.

   — Ты, что, пьяная? – удивился он, когда сделал шаг в покои Натниэля.

   — Нет.

   Я замотала головой и вытянулась по стойке смирно, а потом возмущенно выдохнула.

   — Эй! А тебе-то что?! Ты же не мой настоящий жених! Что раскомандовался-то?

   — Ага! И об этом уже знаю все! – с обидой выдохнул Сильх.

   Он раздраженно кивнул в сторону Зейны, которая сидела на полу и прижимала к себе пустую бутылку из-под вина Натаниэля. На лице фейри читалось разочарование, а я поняла, что глупо попалась. Хочешь хорошо сделать одному, обижается другой.

   — Я не все! – наконец отмерла подруга и подала голос, осознав, что ситуацию надо спасать.

   — Что известно одной девчонке, известно всем, — сказал Сильх.

   — Нет. Я могила. Ничего не скажу, никого не выдам. Правда!

   — Правда, — подтвердила я, а Сильх вздохнул и прошел в комнату. Подумал и присел рядом с Зейной.

   — У вас еще осталось? – спросил он, указал он на вино.

   — Ну-у-у… технически нет… — протянула я.

   — В смысле?

   Я посмотрела на парня внимательно и печально двинулась к бару Натаниэля под вопль Зейны.

   — Ну Рина! Наверное, все же не стоит. Ты же сама просила не пускать тебя еще за одной бутылкой!

   — Так я же не себе? – отозвалась я.

   — Что не стоит? – встрял Сильх.

   — Она ворует вино у куратора.

   — Все правильно! – Фейри самодовольно ухмыльнулся. — Он упер мою невесту, пусть и ненастоящую. Я выпью его вино. А вам уже хватит.

   — Почему это нам хватит? – Я нахмурилась и притянула бутылку поближе к себе.

   — Я пришел сказать, что Адам решил объявить сегодня очередное идиотское задание. Подумал, ты не захочешь пропустить.

   — Не захочу… — пробормотала я. — И снова мне не сказал, мерзавец.

   — Он сказал мне, а мы вроде как вместе. – Сильх пожал плечами. — Мы можем считать, что он просто тебя не нашел. Давай уже сюда мое вино!

   Сильх отнял у меня бутылку, открыл и с наслаждением сделал глоток.

   — У нас, вообще-то, бокалы есть, — недовольно пробухтела Зейна.

   — Мне и так нормально.

   — А мне нет, — надулась она. – Я не Рина, мне никуда идти не нужно.

   — Справедливо, — согласился фейри и налил моей подруге, а я обиженно уселась рядом на ковер.

   — Ты должен мне бутылку вина.

   — Не тебе, — невозмутимо отозвался Сильх. – А гранд-мэршу, но этот долг возвращать не буду. Он забрал тебя. Мне кажется справедливый обмен. Причем тебя забрал, а твою Тварь оставил.

   — Он про нее слава богам не знает, — отмахнулась я.

   — Очень занятная зверюшка.

   — Может, вернешь? – с надеждой спросила я.

   — Куда, Рина? Сюда? Тогда бы задолжаешь куратору не только две бутылки вина. Она уже пыталась сожрать мой ботинок.

   — Это потому что у тебя, наверное, нет еды, — отозвалась Зейна, которая после вина немного ожила. Она недолюбливала Сильха, и никогда с ним не общалась, но сейчас оттаяла.

   — Конечно, нет. А зачем мне еда в комнате?

   — А вдруг захочется?

   — В смысле? – удивился он.

   — Тебе не хочется вечером попить чаю с конфеткой? – поинтересовалась я.

   Он посмотрел на нас как на идиоток, а я решила, что жизнь Сильха была крайне печальной, раз он не понимает прелести чая и конфеток вечером. Надо будет как-нибудь напоить, раз уж он волей судьбы стал моим женихом.

   — В общем, не хочешь, чтобы страдали ботинки, клади на вид печенку, — посоветовала ему Зейна. — Тварь найдет, сожрет и успокоится.

   — Ага, крошек мне в кровать накидает. Хватит мне там шерсти.

   — Она что решила спать с тобой? – изумилась я.

   — А что ей нельзя на кровать? – нахмурился фейри. Ему явно это пришлось не по душе.

   — Просто, Тварь терпеть не может мужиков.

   — Не знаю, мы с ней общий язык нашли быстро. Тварь, конечно, и есть тварь. Но забавная.

ГЛАВА 4

На сбор, назначенный Адамом, мы шли вместе с Сильхом, как пара. Признаться, мне так было даже удобнее. Я ним я чувствовала себя защищённой, а еще мне нравилась недовольная физиономия Адама. По большому счету я не теряла ничего, а приобрела много. Беда в том, что я знала поговорку про бесплатный сыр и очень боялась, что сама того не ведая угодила в такую мышеловку.

   Адама буквально корежило от моего цветущего вида, и я наслаждалась этим фактом. Вообще, мы трое привлекали внимание. Все присутствовали при некрасивой ситуации на приеме, и я бы не пожелала никому оказаться на месте Адама. Перед сотней зрителей, перед королем я предпочла ему другого. Это очень унизительно.

   Впрочем, едва меня начинали терзать угрызения совести, как я тут же вспоминала, что Адам поступил со мной ровно так же в конце весны, а сейчас… он хотел загнать меня в угол, поставить в безвыходную ситуацию, а если бы поступил по-человечески и сначала поговорил со мной, то не опозорился бы. Но он не стал. Это его выбор. А я по его милости выбора была лишена. Еще непременно поговорю об этом с родителями, но, по всей видимости, не сейчас. Сейчас предстояло разобрать с текущими проблемами. Одной из которых была учеба. Натаниэль уехал, а значит, защитить нас от произвола некому. Придется переть к цели самим. А кроме этого, нужно доходить до зимы в роли девушки Сильха, утереть Адаму нос на испытаниях и помириться с девчонками. Я ждала от Адама гадости, но, на удивление, мой бывший сегодня не выпендривался. Он сделал лучшее, что мог. Притворился, будто меня нет. Да и вообще объявил следующее испытание без пафоса, присущей ему театральности и даже не сказать, что сильно надо всеми поиздевался. Через неделю должен был состояться смотр — вполне официальное мероприятие, призванное оценить уровень подготовку сэршелев. Нам предстояло придумать и представить на смотре свой символ. Все просто и даже немного скучно. Я, признаться, ожидала от Адама большего. Огонька. Вызова. А тут символ. У меня навскидку появились сразу две идеи. Мы не стали задерживаться под недовольными взглядами Адама и его дружков, ушли одни из первых.

   Не хотелось испытывать ничье терпение, и я решила все же воспользоваться предложением Натаниэля – заночевать в его покоях, а завтра с утра поговорить с девчонками и вернуться к себе, даже если кто-то будет против. Не мои проблемы, я им дала время прийти в себя, а завтра новый день, новые силы.

   Сильх уперся и проводил меня почти до двери. Повернул в сторону своих покоев, только когда я ему показала, что до двери осталось несколько метров и на этих метрах меня не поджидает ничего страшного. Парень задумчиво посмотрел на меня, словно хотел возразить, но все же развернулся и ушел. А я усмехнулась. Такая трогательная забота о фиктивной невесте смешила. Я подошла к двери в комнату Натаниэля и заметила торчащий из прихлопа сложенный вчетверо клочок бумаги. Сначала я подумала, что это Зейна оставила мне послание, когда уходила. Но зачем пихать в дверь, если можно оставить внутри комнаты?

   Я осторожно развернула записку и прочитала.

   «Мне очень нужно с тобой поговорить. Это важно. Без Сильха. Сабрина» Ниже шли указания, где она будет меня ждать. Судя по времени, Сабрина оставила записку не больше пятнадцати минут назад, а значит, я успею с ней встретиться. Интересно, что она хочет мне рассказать? Снова какие-то гадости? Впрочем, я никогда не могла победить любопытство.

   Даже заходить к себе не стала. Развернулась и пошла на первый этаж. Сабрина написала, что будет ждать меня в одной из аудиторий. Наверное, ночью это было лучшее решение, если хочешь поговорить с кем-то с глазу на глаз. В наших апартаментах, где кроме нас еще семь человек поговорить наедине было решительно невозможно. А ждать меня возле покоев Натаниэля Сабрина не стал. И правильно, ее там могли увидеть.

   Да и мне сейчас, главное, не попасться никому из проверяющих, а то мало загонят спать, так еще в ту комнату, к злым девчонкам и рыдающей Элоизе. А завтра отправят чистить клетки грифонов. Кстати, к грифонам стоит наведаться. Интересно, Натаиэль забрал своего черного?

   Коридоры были пустыми и темными. Лишь на лестничных площадках горели неяркие фонари. Но я уже хорошо успела изучить эти коридоры и не боялась заблудиться. Шла уверенно, держалась поближе к стене. Так хоть есть шанс, что не заметят. Впрочем, дисциплина в академии соблюдалась, как правило, хорошо, поэтому нужды патрулировать коридоры ночами не было. Мне не везло только с Натаниэлем, кроме него, проверяющие мне не встречались. С другой стороны – все бывает в первый раз. Но, видимо, не сегодня. Как я и предполагала, на пути мне не встретился никто.

   Я без приключений дошла до первого этажа открыла дверь аудитории и позвала.

   — Сабрина?

   В аудитории было темно и, на первый взгляд, безлюдно, поэтому я не спешила туда заходить. Но мне помогли. Со всей силы толкнули в спину и захлопнули сзади дверь. Я с ужасом услышала, как провернулся ключ в замочной скважине. Я осталась одна кромешной темноте и тишине. Какая же я идиотка! Даже мысли не допустила, что меня хотят заманить в ловушку! Пальцы покалывала огненная магия, но я понимала, использовать свою силу в закрытом помещении, с кучей деревянных и легковоспламеняющихся вещей нельзя. Я скорее себе наврежу, чем защищу. Говорят маги стихии могут использовать огонь, полностью подчиняя его себе. Но пока это не мой уровень, а сейчас я еще сильно волнуюсь. Что за идиотская шутка?

   Я испуганно дернулась назад, толкнула дверь, но чуда не случилось, она оказалась заперта. Сейчас я отчетливо чувствовала, что не одна в темной аудитории. Шаги раздавались совсем рядом. Страх подталкивал начать разговор, спросить кто тут, но я упорно молчала. Просто вслушивалась в шаги в тишине. Здесь или Сабрина, или Элоиза или…

   — Адам… — с глухой усмешкой сказала я, и тьма ответила мне ругательством. Я угадала. Зачем он вообще все это затеял?

   — Ну что… добегалась, мышка… — произнес парень из темноты, и в следующий миг я почувствовала, как мое горло сжали руки, а меня толкнули к стене. Пожалуй, сейчас стало по-настоящему страшно. Мелькнула мысль, а что если это не дурацкий розыгрыш и не игра? Зачем он меня заманил сюда? Что собирается делать?

   — Думаешь, можешь меня вот так прилюдно кинуть меня, Рина-а! – прошипел он, растянув последнюю гласную в моем имени и вдавливая меня в стену, а я испуганно захрипела, чувствуя, что воздуха становится все меньше. Он совсем сошел с ума?

   Я попыталась ударить его ногой и даже попала ребром ботинка по голени. Адам зашипел и на секунду ослабил хватку, что позволило мне вырваться. Вывернулась ужом и кинулась прочь, понимая, то далеко не убегу. Аудитория закрыта. Он тоже это прекрасно понимал, поэтому даже не спешил меня догонять.

   — Далеко не побегаешь, Рина! — нехорошо усмехнулся он. От холодного тона по спине пробежали мурашки.

   — И что ты сделаешь мне? – стараясь, чтобы голос не дрожал, спросила я, двигаясь в обход парт и пытаясь держаться так, чтобы впереди меня всегда находилась парта. В темноте было почти ничего не видно, и только препятствие передо мной гарантировало хоть какую-то защиту от Адама. Я могла без проблем зажечь один из светильников или повесить магический маяк, но понимала, тогда видеть буду не только я, но и он. А я не хотела, чтобы Адам меня видел, потому что мне было очень и очень страшно, а темнота могла помочь скрыть испуг.

   Почему-то казалось крайне важным не выдать страх, как перед агрессивным, сорвавшимся с привязи псом. Именно такие ассоциации рождал сейчас Адам. Мне нужно было очень быстро соображать, что делать и как спастись, только вот в голове не осталось ни одной мысли. Даже кричать бессмысленно. Никто не услышит… хотя, попытаться-то можно. И, прежде чем Адам успел на меня еще раз накинуться в темноте, я заорала, что есть мочи на всю академию.

   Расплата последовала мгновенно. Парень бросился ко мне прямо по партам и снова толкнул к стене, зажимая мне рот ладонью. Я попыталась укусить его, но ничего не вышло, он был сильнее и был опасен. А может, просто хотел напугать, но у меня не было желания в этом разбираться. Я рванула из его рук, пытаясь побороть грубую силу, но поняла, что трепыхаюсь, как муха, попавшая в паутину. Злой и обидный смех разозлил, и я полыхнула, позволив себе на миг превратиться в пламя. Адам с визгом отпрыгнул, пытался взывать воду, но воином он был неплохим, а вот магом посредственным. Тех жалких капель, которые он смог вызвать было недостаточно, чтобы погасить мой огонь.

   — Не смей приближаться! – прошипела я, но он только выругался.

   — Ты, Рина, идиотка, хочешь все спалить к демонам?

   — Тогда я спалю и тебя! – огрызнулась я неуверенно. Я действительно боялась, оказаться запертой в аудитории, охваченной огнем. Это не шутки даже для огненного мага. Мы можем вызвать пожар, а вот потушить нет. Как только пламя с наших рук охватывает все вокруг, мы перестаем его контролировать. Но когда-нибудь я все равно научусь полностью подчинять себе стихию. Тогда мне будет никто не страшен!

   — Не спалишь! – Он снова кинулся, на сей раз, схватив за косу, и развернул к себе, спиной. Горячие губы коснулись шеи, и меня передернуло от отвращения. – Тебе надо было начать так себя вести раньше… тогда, возможно, я бы не бросил тебя!

   — Бросил бы! Ты слишком труслив, чтобы идти против своих родителей… это понятно всем.

   — А ты, значит, не труслива? – Он потянул сильнее, заставляя меня выгнуться, и я вскрикнула, чувствуя себя полностью беспомощной, а Адам упивался властью. – Я чувствую твой страх, Рина…

   — А я чувствую твой…урод… — тихо шепнул Сильх где-то рядом и у меня невольно вырвался вздох облегчения.

   Не знаю, что за моей спиной сделал Сильх, но рука, схватившая меня за косу, разжалась, и Адам взвыл. Я поспешно отскочила в сторону и приготовилась к драке. Но ее не было. Сейчас я хотела знать, что происходит, поэтому зажгла неяркий свет.

   Адам пятился от Сильха, а фейри наступал. Я не понимала, что именно напугало моего бывшего, но в его глазах читался ужас. Мне казалось, Сильх двигался расслабленно, медленно и даже слегка лениво. Ничего страшного в его движениях не было. Правда видела я его только со спины.

   Ударил он один раз, совершив неуловимое движение куда-то в солнечное сплетение моего бывшего. Адам согнулся и захрипел, а фейри наклонился и что-то тихо шепнул ему на ухо. После этих слов, Адам, поднимаясь, уронил стул и умчался на такой скорости, я даже не успела прийти в себя.

   — Ты как? – Сильх подскочил ко мне и придержал за локоть. В его голосе было столько беспокойства, что я не утерпела и разрыдалась, прижимаясь к его плечу.

   Парень осторожно обнял меня за плечи, словно боялся, что разобьюсь. А я не могла остановить слезы. Все еще не верила, что он пришел так вовремя.

   — Эй? – позвал меня фейри, и я вскинула на него глаза.

   Светлячок, зажженный из крохотной огненной искорки, висел прямо над нами, и я хорошо могла разглядеть лицо парня, который внимательно на меня смотрел. В его серебряных глазах мерцали магические искры, длинные тени от ресниц падали на щеки и он был невероятно красив. Так, как не бывают красивы люди.

   Я прижималась к нему, потому что только он сейчас обеспечивал защиту. Его сердце билось так спокойно, что и я приходила в себя. Паника отступала. Надо бы отстраниться, но мы замерли рядом, словно мира вокруг не существовало. Передо мной был только он и его губы, которые оказались сейчас в опасной близости. И я, не отдавая себе отчет, облизнула свои, поддавшись очарованию момента…Между нами повисло напряжение и я догадывалась, что произойдет дальше. Судя по потемневшим глазам, Сильх тоже.

   Он нежно наклонился ко мне и мягко провел подушечкой большого пальца по губе, выдохнув:

   — А тебе это точно надо, Рина? Назад пути не будет…

   Я смотрела на серебро в его глазах, чувствовала ровно бьющееся сердце, ладони, согревающие мне спину, и понимала, что нет… Сильх задал этот вопрос не просто так. Мне оно не надо.

   — Ты успел меня очень хорошо узнать. Не надо… это неправильно и ни к чему хорошему не приведет.

   Напряжение момента спало и я, выдохнув, отступила, а он улыбнулся с кривой усмешкой, сделавшей его еще привлекательнее, и сказал:

   — И правильно. Молодец. Я уважаю тебя, Рина Флорейнс.

   — А если бы я не отстранилась, ты бы поцеловал меня? – спросила я лукаво.

   — Да. – Он не стал отрицать. – Я же не железный, а ты очень красивая.

   — Но тогда… — Я осторожно спросила и закусила губу, но Сильх понимал меня без слов.

   — Я не хороший парень, Рина. Не лучше, чем твой Адам. Только сильнее и, может быть, удачливее. Мне сложно отказаться от возможности обладать красивой девушкой, особенно если о ней не может перестать думать тот, кто меня бесит. Но… — Он помрачнел. Иногда я думаю, что во мне слишком много от отца.

   — В смысле?

   — Я не умею любить. А ты достойна, Рина, того, кто тебя полюбит…

   — Ты знаешь, иногда я тоже думаю, что неспособна любить, — призналась я в ответ и поняла, что лукавлю. Поэтому добавила: — Точнее, моя любовь — это нечто такое, очень быстро проходящее. Совсем недавно я была уверена, что моя судьба – это Адам. А сейчас меня передергивает от отвращения, когда его вижу.

   — Нам всем нужно обжечься, чтобы потом начать лучше разбираться в людях.

   — Значит, ты обжигался?

   — Выходит так…

   — Тогда ты врешь, что не можешь любить… Ой, не смотри на меня так! – Я отмахнулась. – Не меня. Ты красив как… — Я замерла, подбирая слово. – Точно. Ты красив, как долбанный фейри, и это сбивает с толку, но мне ты нравишься как друг. Я тебя не обидела?

   — Ты меня в очередной раз порадовала. А сейчас пошли? С этого урода станется, побежит докладывать мэршам, что в аудитории кто-то есть.

   — Давай только на крышу, а не в комнату. Я не хочу оставаться одна. И я боюсь…

   — Адама не бойся, он не посмеет к тебе приблизиться больше. Поверь. Он, думаю, сейчас осознал, что проиграл, и молится всем богам, чтобы этот инцидент не всплыл.

   — А он не всплывет? – уточнила я.

   — Это зависит только от тебя. Но я не стал бы ничего рассказывать.

   — Почему?

   — Потому что, если дашь огласку, он почувствует себя в своей тарелке. Наврет родителям и твоим тоже, наймет адвоката и выставит так, будто просто хотел поговорить, а ты неправильно поняла и психанула. Адам не дурак и быстро придет в себя.

   — А если я не скажу?

   — Он будет бояться, что его секрет всплывет… Пока он боится последствий, то неспособен думать.

   — А как только они наступят, начнет выкручиваться и преодолеет препятствие.

   — Именно. Я же говорю, ты очень умная девочка, Рина.

   Мы отправились на крышу и болтали там о пустяках до тех пор, пока небо не начало светлеть, и на горизонте не вспыхнула золотом полоска рассвета. Я была благодарна Сильху за то, что он не торопил меня. Отвлекал, забалтывал, и я забывала то, что со мной случилось. Постепенно холодный, липкий страх отступал, уходила и внутренняя дрожь, которая ощущалась в скованных мышцах. Я расслабилась. Ко мне даже вернулось хорошее настроение и фирменная уверенность в себе. Или самоуверенность? Тут уж кому, как больше нравится. С Сильхом было хорошо. Мы с ним, оказалось, похожи в своей непримиримости и принципиальности. В стремлении быть лучшими и в необходимости скрывать ото всех свое истинное я, чтобы не дай боги не продемонстрировать слабость. Как ни странно, даже не случившийся поцелуй не оставил между нами неловкости. Наверное, нам был необходим подобный эпизод, чтобы сделать для себя выводы и двигаться дальше.

   Напрягало лишь то, что я рассказала ему всю свою жизнь, но про него самого не узнала ничего. Он не скрывал, но отвечал так обтекаемо, так умело переводил разговор в другое русло, что я поняла – своими расспросами не добьюсь ничего. В этом суть фейри, их невозможно заставить делать то, что они не хотят. Они слишком хитры и коварны. Не нам, людям, тягаться с ними в искусстве ведения диалога.

   — Вот демоны! – Я раздраженно посмотрела на рассвет. – И как завтра будем вставать?

   — Молча. – Сильх пожал плечами. – У нас еще целых четыре часа для сна. Более чем достаточно.

   — За это время невозможно выспаться, — недовольно буркнула я и сразу почувствовала себя особенно несчастной. Терпеть не могла ранние подъемы, а уж ранние подъемы после бессонной ночи и подавно. Ладно, хоть пили мы с Зейной совсем чуть-чуть и, кажется, когда-то в прошлой жизни, а не в начале этого сумасшедшего вечера.

   — Знаешь, иногда мне кажется, в моей жизни должна была появиться такая балованная девочка, как ты, — усмехнулся он. – Просто чтобы я понял, что такое нормальная жизнь, нормального человека, у которого есть деньги и положение в обществе.

   — И это мне говорит принц фейри? – Я фыркнула.

   — Моя жизнь и вполовину не так прекрасна, как тут думают многие.

   — Да уж точно! – отозвалась я. – Если для тебя четырёхчасовой сон – это норма, то да, жизнь была к тебе несправедлива и жестока. Устрой себе завтра развлечение богатых деток. Я тебе помогу?

   — И какое? – насторожился Сильх.

   — Проспи первую пару, а еще лучше две. Почувствуй себя королем жизни.

   Я отшутилась, хотя сердце сжал ледяной кулак. Что же творилось с Сильхом в холмах? Он явно был не готов говорить на эту тему. И в ответ на мою шутку искренне улыбнулся, словно благодарил за то, что я тонко чувствую грань, за которую не стоит лезть.

   Сильх проводил меня до комнаты, и едва оставшись одна, я, не раздеваясь, рухнула на кровать и уснула в тот же миг. А думала, буду ворочаться с боку на бок, то вспоминая, что я лежу на кровати Натаниэля, то возвращаясь мыслями к кошмару, который мне пришлось пережить из-за Адама.

   Ну, а с утра я традиционно проспала. Вообще, ничего нового. Если я легла под утро и рядом не оказалось никого, кто мог бы меня поднять, то итог закономерен. Хорошо хоть, встала я не к обеду. Пожертвовать пришлось только утренним душем и прической с макияжем. Но так как первой в расписании у нас стояла верховая езда, то невелика беда. Никто даже не догадается, что мой бледный вид и небрежная коса – это признак спешки. Зато успею заскочить в столовую и позавтракать. Точнее, закидать в себя какую-нибудь еду и залить все это кофе, чтобы открылись глаза. Главное, никого не убить по дороге. Не выспавшаяся, я удивительно склочное и неприятное в общении существо. Хуже невыспавшейся Рины, только невыспавшаяся и голодная Рина.

ГЛАВА 5

Девчонки сидели за нашим привычным столом. Я подумала и устроилась напротив них, предварительно дружески кивнув Зейне, которая тут же пересела ко мне. Я не собиралась никому навязывать свое общество. Зачем? Я с ними не ругалась, значит, не мне с ними и мирится. С удивлением обнаружила, что за завтраком нет Элоизы. Это странно. Вряд ли она уже успела поесть и уйти. Обычно Элоиза всех ждала, чтобы отправиться в столовую, и в комнату тоже возвращалась в компании. Есть такие люди, которым непременно нужна толпа, чтобы чувствовать себя комфортно.

   — Рин, скажи, ты вчера поздно вернулась? – спросила меня Зейна и в ее голосе послышала непонятная мне тревога.

   — Да. – Я кивнула. – У меня была просто очень насыщенная, ночь. Расскажу, когда вокруг будет народа поменьше.

   Подруга, к моему удивлению, даже не сильно заинтересовалась. Это меня удивило еще больше, и я почувствовала, что начинаю нервничать. Следующая фраза Зейны только усилила это чувство.

   — Скажи, а ты Элоизу не видела?

   — Нет. – Я покачала головой. – А что произошло?

   — Мы вчера поругались. – Зейна вздохнула. – Я когда вернулась от тебя, она словно с цепи сорвалась. Твердила, что ты предательница, ну и я тоже, раз ходила к тебе мириться. Я всегда спокойно ко всем отношусь и редко ругаюсь, но тут не выдержала и рявкнула на нее. Потому что сама она может вести себя, как хочет. Ругаться, мириться – это ее дело. Но зачем указывать другим? Высказала ей, что думаю. Сообщила, что ты сегодня вернешься в комнату, и если она против, может переезжать на диван в гостиной, под бок к такой же обиженной Сабрине или куда хочет. Но выгонять тебя, ни у кого нет права.

   — И?

   — Она психанула и ушла…

   — И больше не вернулась?

   — Нет. Я разозлилась, легла спать, а с утра ее кровать даже расправлена не была. Представления не имею, куда она могла деться ночью.

   — А что девчонки?

   — А что они? – Зейна вздохнула. — Наш скандал слышали все. Сабрина ночью куда-то ходила… но, говорит, ее не видела.

   — Да уж... – Я вздохнула. Про Сабрину даже вспоминать не хотелось, не то что видеть. Но она, словно, услышала наш разговор и появилась рядом. Если с остальными девчонками я готова была вести диалог, мириться и даже сделать вид, будто ничего не произошло, то с ней нет. Поэтому я отозвалась грубо.

   — Что тебе надо?

   — Поговорить. – Она поджала яркие губы.

   — Не стоит, — отозвалась я, а Зейна уставилась на нас с интересом.

   — Но, мне нужно.

   — Тебе? – Я подняла бровь. – А я тут при чем? Помнится, вчера ты в записке мне писала то же. Один раз я поверила тебе и повелась. Больше такого не повторится.

   — Сильх попросил извиниться, — нехотя призналась она. Мне ее даже жаль стало. Было видно, как тяжело ей даются слова. Но вот что интересно, ослушаться его она не посмела.

   — Ах, Сильх просил? Ты смешная и жалкая. Ты вчера меня так сильно подставила… — Я покачала головой. – Ты заперла меня в аудитории с этим придурком…

   — Что она сделала? – удивилась Зейна, но мы с Сабриной не обратили на ее возглас внимания.

   — Этот придурок твой бывший.

   — Да! Мой обиженный бывший! И ты меня заперла с ним! А теперь просишь прощения, так как велел Сильх. Ты больная? Мне не нужны твои извинения, и видеть я тебя не хочу.

   — Рина, извини. Я, правда, была неправа, Адам сказал, что он просто хочет поговорить.

   — А ты, такая идиотка, ему поверила? Не смеши. Я тебя уже успела узнать.

   Сабрина опустила глаза, подтверждая мои догадки. Она действительно догадывалась, что Адам хочет не просто со мной поговорить.

   — Нет, Сабрина, я не хочу тебя прощать и видеть тоже не хочу.

   — Я буду тебе помогать, как и раньше, — не сдавалась девушка.

   — А вот это однозначно нет. Я тебе больше не доверяю. И будет лучше, если ты просто станешь держаться от меня подальше!

   Мне совершенно не хотелось выяснять с ней отношения. К тому же меня сейчас значительно больше волновало, куда пропала Элоиза. Не могла же она бесследно раствориться в академии.

   Сабрина наконец-то ушла, и я выдохнула. Разговаривать с ней совершенно не хотелось. Сейчас меня больше волновали другие проблемы. А Сабрина даже не была мне подругой. Ее и приятельницей назвать сложно. После такого поступка, я просто вычеркнула ее из своей жизни. Мне действительно было все равно, испытывает она угрызения совести или нет. Если она не будет со мной рядом, то точно не сможет подставить. Все логично.

   Сейчас меня гораздо больше волновало исчезновение Элоизы. Мы с Зейной не виделись со вчерашнего вечера, но у нас накопилось столько новостей, что мы не успели обсудить их за оставшиеся до начала занятия пятнадцать минут. Пришлось бежать. Я едва не налетела на Адама, который шарахнулся от меня, как от прокаженной. Сильху я просто махнула, показывая, что я его заметила и припустила за Зейной быстрее. В итоге мы успели и даже переоделись, а вот мэрш-тренер задерживался, что и спасло нас от наказания.

   Девчонки уже стояли на улице возле открытого манежа, где проходили тренировки по верховой езде.

   При виде нас они оживились, и Мирра подошла первой, за ней тут же потянулась Альма. Сабрина замерла рядом с видом побитой болонки. Одна Риана даже не думала к нам присоединяться, всем своим видом демонстрируя презрение. Две ее подружки нерешительно мялись рядом. Но на них мне было совсем наплевать. Я могла уважать врагов, если они были этого достойны. Но я терпеть не могла вот таких, не определившихся. Трусость у меня вызывала презрение. А у этих решительности не хватало даже на то, чтобы сейчас сделать выбор.

   — Девочки, — начала Мирра без попыток извиниться или как-то намекнуть на наши разногласия. – Что будем делать с исчезновением Элоизы? Сейчас придет мэрш Дарий и будет спрашивать, где она.

   — В каком смысле? – фыркнула Рианна. — Скажем — она ушла. Ведь так и есть.

   — Как можно, девочки? – возмутилась Альма. – Нельзя ее выдавать! А если она психанула и сбежала в город? Сейчас придет в себя и вернется, думаете, Элоиза скажет спасибо за то, что вы ее сдали? Нельзя же покидать академию! Давайте скажем, что она плохо себя чувствует.

   — А если с ней что-то случилось? – спросила я. – Нужно сказать.

   — Рина, ты совсем?! – Сабрина ненадолго вышла из образа страдающей болонки. – Что с ней может случиться на территории боевой академии? Она вчера была злая, вот и сбежала. Правильно говорит Альма. Вернется к обеду.

   — А если нет?

   — Вот если нет, тогда и будем решать, что делать. Впрочем, Элоиза твоя подружка, а не моя. Хочешь ее заложить, закладывай, мне без разницы. Но потом не удивляйся, если она не захочет с тобой говорить.

   — Ну, она и сейчас не хочет, — заметила я. Но в словах Сабрины был смысл, поэтому я решила. – Давайте, и правда, подождем до обеда. Ну куда она могла пропасть?

   — Хорошо. – Зейна кивнула. – Мне ее исчезновение не нравится, но я тоже считаю, что с ней ничего не могло случиться на территории академии. А если бы она, упала с лестницы или еще произошел какой несчастный случай, об этом бы узнали сразу.

   Решение пока ничего не говорить о пропаже Элоизы мне далось с великим трудом. Я волновалась. Прокручивала в голове варианты и в очередной раз убеждалась, что тут безопасно. Понимала, Элоиза ушла сама и вернется, а значит, нужно ее просто прикрыть, но все равно нервничала. Поэтому была рассеяна и невнимательна. Едва снова не попала на наказание, так как напрочь проигнорировала вопрос мэрша, заданный три раза подряд. Сосредоточиться у меня получилось, только когда я поняла – верховая езда у нас будет не на лошадях, а, как и полагается настоящим сэршелям, на грифонах.

   Это был восторг. Восторжище. Я готова была нарезать круги по манежу, словно Тварь, привезенная в загородный дом, на заднем дворе которого можно гоняться за маленькими разноцветными птичками. Мне всегда хотелось попробовать оседлать грифона, но у родителей в конюшне были только лошади. Впрочем, папа говорил: «Научилась сидеть на лошади, усидишь и на грифоне». Вот и проверим.

   Для нас вывели девять невероятно красивых, мужественных грифонов, с каждым из которых хотелось найти общий язык. Я даже не знала, какой зверь мне нравится больше.

   — А черного гранд-мэрш Ларье забрал? – вырвалось у меня грустное.

   — Да нет. — Наш преподаватель неопределенно мотнул головой в сторону загонов. – Здесь он. Только строптивый, скот. Никого к себе не подпускает. Больно характер мерзкий.

   — А можно мне попробовать? – неожиданно даже для самой себя заканючила я. – Ну, пожалуйста!

   Вокруг манежа потихоньку начали собираться парни. Всем было интересно, как мы будем первый раз в жизни держаться в седле боевых грифонов. Мэрш посмотрел на меня с жалостью и легким презрением, которое я тут видела достаточно часто.

   — Ну что ты, девочка, его не смогли покорить лучшие наездники. Что можешь ты? Он даже гранд-мэрша подпускал к себе неохотно.

   — Ну, пожалуйста! — Еще раз попросила я. – Очень хочу попробовать. Мне кажется, мы подружимся.

   — Дружиться будешь с парнями после выпуска. А это боевой грифон. Он тебя заклюёт, а академии потом выплачивай компенсацию твоим родителям! Речь прощальную составляй. Нет.

   — Я не буду лезть на рожон. Ну, дайте попробовать?

   Для меня это стало делом принципа. Слишком много было вокруг зрителей. И мои девчонки, которые наблюдали с интересом, а некоторые, типа Рианны, со злорадством. Парни, ждущие мою неудачу. Нет уж! Я обязана была не просто попробовать, я обязана была на нем прокатиться. Это дело чести, я же решила стать тут лучшей!

   — Ну, хорошо, — наконец сдался мэрш. – Но только если он сам тебя к себе подпустит. Все ясно?

   — Как скажете! – Я даже не думала скрывать радость. – Буду очень осторожна!

   — Жди тут.

   Я подпрыгивала от нетерпения. И немного нервничала, так как все внимание было направлено на меня. Не то чтобы я не привыкла к вниманию. Привыкла и его любила, но вот в своих силах сейчас не была уверена. Это заставляло волноваться. Вдруг это моя иллюзия, что без труда получится справиться с грифоном, который и Натаниэлю-то покорялся без особого желания? А я всегда считала, если бросила кому-то вызов, то будь уверена, что сумеешь победить, иначе зачем все это?

   Грифона вывели минут через десять. Точнее, со стороны это смотрелось так, будто бы грифон выволок за собой погонщика. Черный гордо вышагивал, расправив крылья, и косил в нашу сторону янтарным глазом, а погонщик просто ехал следом за ним на пятках, цепляясь за поводок. Мэрш просто шел рядом. Мне казалось, он вообще не хочет смотреть на то, что тут будет происходить. Вероятно, прикидывал, как будет оправдываться перед моим отцом после того, как грифон меня раздерет на куски.

    Мою голову сейчас некстати посетили схожие мысли. Я и забыла, насколько черный величественен. Грифон сделал круг по манежу и замер, облюбовав место недалеко, от выхода и в стороне от остальных грифонов. Подумал и вообще повернулся к ним задом и тут заметил нас. Склонил голову набок, попятился и упал назад, смешно растопырив крылья. Не забыл, значит, заичка. Выходит, не все потеряно. Или сейчас, или никогда. Противника, в данный момент грифона, надо брать, пока он не опомнился.

   — Удачи! – услышала я в спину от Зейны, расправила плечи и с уверенностью, которой не испытывала, пошла в сторону грифона. Я делала к нему шаг, а он проворно отползал от меня на пятой точке. Не проявлял агрессии, не клекотал, даже не бежал (видимо, это противоречило его грифоньей гордости), но всеми силами избегал более тесного знакомства.

   — Ну, ты же знаешь, что я упрямая… – Мой голос был максимально ласковым. Таким получалось даже Тварь из-под дивана выманить. – Покатай меня по-хорошему, а?

   Мне показалось или в глазах грифона мелькнул ужас, и Черный весьма красноречиво замотал головой, хлопнул крыльями и даже пытался клекотать, но я показала ему кулак. Кулак грифона впечатлил, и птиц заткнулся. Но не сдвинулся с места, а я коварно прыгнула прямо к нему, сокращая дистанцию. Такой ошарашенной морды мне видеть еще не доводилось.

   — Ты же хорошая птичка? – голосом маленького тролля уточнила я. – Хорошая? Значит, покатаешь меня. Пять минут позора, и ты свободен. Зато никто не будет бить лопатой по клюву и истошно орать. Согласись, я ведь прошу немного. Позволь мне потешить собственную эгушку. Я, когда вокруг все унижены, бываю весьма благодушна.

   Не знаю, почему грифон все же покорился. Возможно, и правда был умным и понимал — я не отстану. Он медленно встал и опустил передо мной крыло, приглашая подняться на спину. Я ликовала. Вокруг стояла потрясенная тишина. В этот момент мне очень нравилось быть в центре внимания. Главное — теперь не свалиться позорно с его спины.

   Мне было страшно, но в то же время внутри все вибрировало от прилива адреналина. Когда Черный взмахнул крыльями и взмыл в воздух, дыхание перехватило от восторга. Было страшно соскользнуть с лоснящейся спины, на которой я сидела без седла. Но я вспомнила слова папы, что посадка на грифоне не очень отличается от посадки на лошади, только на грифоне всадника дополнительно страхуют крылья, – с ними почти нереально упасть — и расслабилась. Только обхватила крепче мощную шею. Видимо, слишком сильно, так как раздался недовольный клекот.

   — Ой! Прости! – пробормотала я и ослабила хватку. Грифон сделал круг над академией и плавно опустился в центре манежа перед замершей от изумления толпой. Даже мэрш-погонщик стоял с открытым ртом и не мог вымолвить ни слова. Едва львиные лапы коснулись земли, Черный тут же по кошачьей брезгливо передернулся. Типа покаталась, все, теперь давай слезай с меня. Противно же!

   — Спасибо, мой хороший! – шепнула я ему на ухо и соскользнула, чувствуя исходящее от грифона раздражение. Но я смогла это сделать! Я утерла им всем нос и доказала, что достойна учиться в боевой академии. Вытянувшаяся рожа Адама, который направлялся в сторону манежа в сопровождении своих друзей была высшей наградой. Их пара стояла сразу же после нашей. Я переживала, что мы с ним пересечемся, а сейчас, пожалуй, даже обрадовалась.

   Сильх тоже стоял тут, но по его лицу было сложно что-либо разобрать. Я бы сказала, ему глубоко безразлично, на каком грифоне я летала и летала ли вообще. Такие мелочи фейри не волновали, но когда я спешилась, он первый перемахнул через забор и подскочил ко мне, приобнял за талию и чмокнул в нос – поцелуй был легкий и почти неощутимый.

   — Ты у меня большая молодец, — сказал он, старательно изображая моего жениха, а я улыбнулась и сделала вид, будто обнимаю его за шею. На самом деле просто шепнула на ухо.

   — Издеваешься?

   — Да нет, — так же тихо ответил он. – Грамотно и красиво всех утерла. Не могу не уважать. Но грифона жалко.

   — Почему? – Я удивилась и даже отстранилась. Не переживала, что нас услышат. Вокруг стоял гомон, и занятие, в любом случае, оказалось сорвано. Все обсуждали случившееся и капали на мозг мэршу, требуя, тоже дать попробовать объездить Черного.

   — Ну, а сама как думаешь? – усмехнулся Сильх и указал подбородком в сторону парней, наперебой доказывающих свою крутость. Они даже про меня забыли. Кажется, всех сейчас занимало одно – они думали, как доказать, что не хуже.

   — Пожалуй, даже посмотрю на это безобразие. А ты не хочешь попытаться? – поинтересовалась я ехидно.

   — Нет, — отозвался Сильх, уводя меня за границы манежа. – Прилюдно позориться – это не мое.

   — То есть заранее признаешь поражение?

   — Просто знаю. Он сегодня никого к себе не подпустит.

   — Откуда такая уверенность? Адам, каким бы мерзавцем ни был, сидит на грифонах лет с трех. Он весьма хорош.

   — Такие, как Черный, или выбирают себе наездника сами, или покоряются сильнейшим. Адаму до сильнейших все же далеко, во сколько бы он ни взлетел первый раз.

   — Ты хочешь сказать, грифон выбрал меня?

   — Именно. И именно поэтому его так и не объездил гранд-мэрш.

   — Но, нам же сказали, Черный позволял куратору…

   — Вот именно позволял… — перебил меня Сильх. — Сегодня позволяет, а завтра передумает. Слишком ненадежно. Погонщик всегда должен быть уверен в своем грифоне.

   — Но сейчас на них ездят только для удовольствия. Не думала, что все так сложно.

   — Видишь ли, падать с высоты птичьего полета только потому, что у грифона испортилось настроение – сомнительное удовольствие. Не находишь?

   Следующий час оказался одним из самых увлекательных за время, проведенное в академии. Все же имелось у меня одно весьма сомнительное качество. Мне очень нравилось быть первой. Особенно в тех отраслях, в которых от меня этого никто не ожидал. Поэтому сейчас у меня было просто отличное настроение. Я даже про исчезновение Элоизы не вспоминала. Просто наслаждалась шоу под название «Сэршели боевой академии пытаются объездить Черного грифона гранд-мэрша».

   За смешными и нелепыми попытками Адама хотя бы подойти к Черному наблюдала с особым удовольствием. Стоящий рядом со мной Сильх только хмыкал.

   — Наслаждаешься?

   — Всеми фибрами души, — не стала спорить я, наблюдая за тем, как бывший улепетывает от разозленного грифона под хохот однокурсников. – Можно не уходить отсюда, пока их всех не разгонят?

   — А у тебя разве нет занятий? – поинтересовался парень.

   — Есть, но там не так интересно.

   Мои девчонки уже убежали, хотя сначала тоже смотрели с наслаждением, а я не смогла. Знала, что получу дополнительное задание и выговор, но все равно не смогла отказать себе в удовольствии понаблюдать за тем, как сэршели третьего курса не могут справиться с тем, что удалось девушке-первогодке. Ну, прекрасно же!

   — Кстати, — поинтересовалась я. – А сам-то ты почему не учишься? У вас же тоже должны быть занятия. Причем, если не ошибаюсь, сейчас общая с нами история магических учений.

   — Сегодня нет настроения, — отозвался Сильх, и я посмотрела на него с удивлением. Хочу его спокойствие и невозмутимость.

   — Прекрасно быть принцем фейри. Тоже так хочу, а то я прогуливаю занятия в академии первый раз и то вся извелась от беспокойства. Придется отрабатывать.

   — Не завидуй, Рина. Я же старше вас.

   — Правда, что ли? – удивилась я.

   — Да. – Он хмыкнул. – На два года. Я учился раньше… впрочем, неважно, где учился. Но большинство общеобразовательных предметов я уже прошел, поэтому могу их не посещать. Иногда под настроение все же посещаю. Тут подача материала не такая, как в Академии Холмов, бывает интересно. Но сегодня ты права, самое интересное представление тут. Кстати, как у тебя дела? Помирилась с подружкой? Что-то я ее сегодня тут не видел.

   — Не помирилась, — мрачно заметила я.

   — Не переживай. Она поймет, что была неправа… просто, значит, ей нужно чуть больше времени.

   — Она пропала, Сильх, — призналась я. – И я очень волнуюсь.

   — Пропала? Когда и как? – насторожился парень.

   — Вчера ночью сбежала из комнаты и не вернулась. Девчонки с утра поняли, что она не пришла. Перед занятиями мы решили пока ее не сдавать, но я не уверена в правильности этого поступка. А если все же с ней что-то случилось? Получается, мы ее предаем.

   — Вероятнее всего, нет, — успокоил меня Сильх. – Смоталась в город. Порыдает подружкам и вернется. Ну, куда тут еще можно деться?

   — Очень на это надеюсь.

   Я вздохнула. Вернувшееся беспокойство не хотело исчезать.

   — Если хочешь, могу после обеда сгонять в город и попробовать найти ее. Вы знаете, где она живет? Она вообще местная?

   — Да, Элоиза местная. Ее адрес можно узнать у Зейны. Ты возьмешь меня с собой? – с надеждой уточнила я.

   — Хорошо. — Сильх пожал плечами. – Как скажешь. Но не боишься, что нас поймают? Первокурсникам нельзя покидать территорию академии.

   — Я боюсь другого. Вдруг с Элоизой что-то случилось, — призналась я. – Поэтому, надеюсь, к обеду она объявится сама.

   Почувствовав поддержку Сильха, я немного успокоилась. Одно занятие, конечно, пропустила, так как наблюдала за третьекурсниками, пытающимися объездить моего грифона. Ну хорошо… Нашего с Натаниэлем, а вот на следующую пошла. К тому же все интересное закончилось. Упрямый Адам сумел заскочить Черному на спину, и потом летел через весь манеж. Особо не пострадал (только гордость), но мэрш не стал дожидаться серьезных травм и велел увести грифона в загон, а я с чистой совестью отправилась учиться.

   Сидела рядом с Зейной, но никак не могла сосредоточиться. Предмет был неинтересным, а мэрш, его читающий нудным, а еще на меня слишком много навалилось за последние дни. В голове не укладывались все мысли.

   Натаниэль уехал только вчера, а я уже скучала и искала в его действиях какую-то подоплеку. Он пустил меня в свою комнату, потому что я ему небезразлична или потому что беспокоится обо мне, как о студентке? Вот вроде бы он поставил все точки; все считают меня невестой принца фейри; У нас никакого совместного будущего, да и гранд-мэрша нет в академии. Так почему же я никак не успокоюсь?

   Зато эти мысли отвлекали от переживания за Элоизу. К концу третьего занятия стало понятно — до обеда она не вернется, и нужно с этим что-то делать. Мы собрались с девочками в столовой, планируя обсудить дальнейшие действия. Я уже решила рассказать, что хочу съездить в город с Сильхом и попытаться найти подругу, когда в столовую ворвался взволнованный мэрш Адриан и направился прямиком к нашему столику. В груди все сжалось, я уже чувствовала, ничего хорошего он не скажет.

   — Когда вы в последний раз видели Элоизу? — Требовательно спросил он. – Мэрш-тренер сказал, будто она приболела и лежит у себя в комнате, но это ложь. И соврали ему вы. Где она?

   — Ну почему же ложь… — начала Сабрина. Я пнула ее под столом. Есть моменты, когда обманывать дальше неразумно и бессмысленно. Но слова уже были сказаны. Мэрш Адриан обвел нас тяжелым взглядом и, вздохнув, сообщил:

   — Потому что в лесу недалеко от академии второкурсники, которые сегодня бежали марш-бросок, нашли ее тело. Так когда вы видели ее живой в последний раз?

ГЛАВА 6

Слова мэрша на всех подействовали как удар. Резкий, наотмашь. Мне показалось, что просто не хватает воздуха в легких, и именно от этого кружится голова и не получается вымолвить ни слова. В столовой воцарилась потрясенная тишина. Дар речи пропал не только у нас, но и у тех, кто сидел за соседними столиками и невольно слышал разговор. Я не верила словам мэрша Адриана, они казались бессмысленным набором звуков. Совершенно неправильных. Такого просто не может быть, не с Элоизой, не сегодня, не в этом месте. Произнесенные слова просто не должны были прозвучать. А как иначе? Я же не успела с ней помириться. Она хотела завоевать Сильха, а не умереть.

   Мой разум понимал значение этой фразы. Я прекрасно слышала сказанное мэршем, но не могла отреагировать, просто потому что до сердца слова еще не дошли. Остались где-то на уровне разума, который анализировал, пытался понять, как такое могло случиться, но не мог прочувствовать и до конца осознать, поэтому я просто ошарашенно молчала, как и все остальные.

   Первой выдала невнятный всхлип самая эмоциональная Альма. Видимо, путь информации к сердцу у нее оказался самым коротким.

   — Что значит «тело»? – пропищала она, а серые глаза наполнились слезами. – Как?

   — А вот так! – Мэрш, пригладил рукой жидкие волосы, и устало присел рядом с нами на свободный стул. — Мы ведь даже сразу не поняли, кто это. Вы же сказали, Элоиза у себя. Но ребята ее опознали. Не так у нас много девушек учится. Вас всех знают в лицо. Потом комнату проверили. Поняли — Элоизы там нет. И на занятиях нет. Увы. Это не ошибка. Так когда она ушла, и почему никто об этом не знал, кроме вас?

   — Ночью, — сдавленно призналась Зейна.

   — Почему не сказали?

   – Мы думали, она сбежала домой и вернется…

   — Боялись! – разрыдалась Альма. – Выходит, это мы виноваты?

   — Виноват тот, кто сделал это с ней… — жестко сказал мэрш.

   — Что сделал? – Мой голос звучал неестественно и хрипло. Я его не узнавала.

   — Она задушена… — немного помолчав, все же сообщил мэрш. – И виноват в этом только тот, кто это сделал. Она с кем-нибудь ругалась?

   Я посмотрела на преподавателя долгим взглядом и призналась.

   — Со мной. Она ревновала меня к Сильху, поэтому сильно злилась.

   — И со мной, — поддержала меня Зейна. – Она ушла, после того как поругалась со мной.

   — Так… — Мэрш мрачнел. – А с тобой из-за чего?

   — Я защищала Рину. Элоиза выгнала Рину из комнаты, а Рина имеет такие же права там жить, как и Элоиза.

   — И Рина ночевала… — вкрадчиво начал мэрш.

   — У Сильха… — тихо отозвалась я и опустила глаза. Стыдно, но не приплетать же еще гранд-мэрша. К тому же формально я провела почти всю ночь с Сильхом. Ну, ту ее часть, в которой не участвовала в обсуждениях на крыше и не бегала от Адама. Но об этом я пока не была готова говорить. И вообще, слишком много людей этой ночью оказались не у себя в комнатах.

   — Нда… — Мэрш выглядел нерадостным. Он-то рассчитывал, что мы все вместе спали в покоях и можем подтвердить невиновность друг друга. — Сильх подтвердит?

   — И я подтвержу… — Сабрина тихо вздохнула. – Я их видела.

   — А ты что делала ночью вне комнаты? – простонал наш собеседник.

   — Гуляла, — прошипела она.

   — Ждите, — велел мэрш. – С каждой из вас будем говорить отдельно.

   — Вы же не думаете, что ее убила одна из нас? – с ужасом уточнила Рианна. – Тем более задушила! Мы же хрупкие! И она была нашей подругой!

   — Твоей – не была! — жестоко отозвался Сабрина. – У тебя друзей тут вообще нет!

   — Можно подумать, они у тебя есть! – Наша заучка не осталась в долгу. – Ты вообще только своего фейри слушаешь. И сейчас нет никакой гарантии, что не врешь!

   — Девушки тихо! — возмутился мэрш. – Не время для ссоры.

   — Просто мы бы никогда не убили Элоизу… — всхлипнула Альма. – Мы бы вообще никого не убили… — несчастно пробормотала она. – Неужели вы думаете, мы способны…

   — Мало ли что я думаю? — Мэрш вздохнул. — Кого это волнует? Будет расследование, и из каждого вытрясут душу. Я уверен, прибудет проверка из столицы. Экспериментальная группа, первые девушки-боевые маги, благословение короля — и смерть… это все грозит нам неприятностями…

   — Наша подруга погибла! – взвыла Альма. – А вы думаете о неприятностях.

   — Поверьте, и вы скоро будете думать о них, — пообещал мэрш и поднялся. – Занятия на сегодня отменены, но у нас особое положение, поэтому находитесь у себя в комнате, пожалуйста. Если с кем-то из вас захотят поговорить, то позовут.

   — А Элоиза… — тихо произнесла я. – Скажите, Элоиза где?

   — За ней скоро приедут родители… — сказал мэрш и отправился к выходу, а мы остались изумлённо смотреть ему вслед. Обедать расхотелось. Я сама не замечала, как по щекам текут слезы.

   Мы потрясенно молчали. Даже не смотрели друг на друга. Кусок в горло не лез, и я не стала давиться, пытаясь заставить себя закончить обед. Чувство голода притупилось. Смысл сказанного доходил медленно и осознание буквально убивало. Она была такой юной и не хотела умирать, еще вчера мы ругались, а позавчера непринужденно болтали, а сегодня ее нет. Нет. Слово, которое не хочется употреблять по отношению к Элоизе.

   — Но как? Почему? – всхлипнула Альма, высказав общую мысль. Только вот ответа никто из нас не знал.

   — Куда она вчера пошла? – хрипло выдохнула я.

   — Просто выскочила из комнаты, как ошпаренная. Я думала, вернется, как остынет… — глухо пробормотала Зейна. — Это я виновата.

   — Прекрати, — одёрнула ее Сабрина. — Мэрш прав. Виноват только тот, кто ее убил. Ты ни при чем. Она убежала и попала в неприятности. И мы не знаем, в какие…

   — Если бы я ее не довела…

   — Если бы… я ее не разозлила… — Мой голос дрогнул. Иррациональное чувство вины было слишком сильным.

   — Сильх ей все равно не светил, — снова отмахнулась Сабрина. – Не вините себя. Это неправильно, и главное, ничего не изменит. Никто из нас не виноват, — припечатала она. – Но тот, кто виноват где-то поблизости. И это пугает. Кто и зачем ее мог убить? Она же была безобидная, как герань!

   — Не сравнивай Элоизу с геранью! – обиделась Альма, а Сабрина закатила глаза. Интересно, она вообще кому-то способна сопереживать?

   — Думаю, виновника найдут быстро, – уверенно заявила Рианна. – Это же боевая академия. Проверят тех, кого не было…

   — Да всех не было, — сокрушенно отозвалась я. – Адам объявлял очередной этап своего дурацкого соревнования. Там присутствовала куча народу. Все эти люди мотались по академии. Мы с Сильхом всю ночь сидели на крыше. Сабрина…

   — Я была с Адамом, — отозвалась девушка, а я покачала головой. Ни она, ни я не хотели рассказывать про инцидент, а это означало только то, что мы все врем. Даже друг другу. Я была уверена только в себе и частично в Сильхе. Этой ночью он отлучался лишь ненадолго. Но ушел под утро, его не было минут сорок, когда я ругалась с Адамом… нет, и даже в нем я не могла быть уверена. И от этого становилось страшно.

   Разговор не клеился, меня тяготили люди вокруг. Парни даже не сунулись к нам, хотя я видела, что хотели. Даже Сильх смотрел настороженно. Его глаза говорили: «Хочешь обсудить?», но я только покачала головой и сбежала из столовой, чувствуя, как душат рыдания. В комнате кинулась на кровать и закрыла голову подушкой. Почти не удивилась, когда руку ткнулся холодный мокрый нос – Тварь. От Сильха она сбежала и пришла ко мне. Это было приятно, я притянула ее поближе к себе и разрыдалась.

   Друг за другом вернулись девчонки, Зейна пришла одна из последних и забилась в угол на свою кровать, подтянув ноги к груди. Я сначала хотела подойти к ней и поговорить, но потом решила оставить в покое. Ей нужно было время все осмыслить и побыть одной. Да и мне тоже. Мы острее всех ощущали потерю и еще не могли избавиться от чувства вины. Неважно, насколько справедливым было это чувство. Да, вина лежит лишь на том, кто убил Элоизу, но мы могли бы этого не допустить, если бы оказались рядом.

   Я была бы рада уснуть, но сон не шел. И я просто лежала на кровати в обнимку с Тварью и уныло пялилась в потолок, слушая как часы на стене отсчитывают минуты. Тик-тик-тик. Это звук раздражал. Впервые в жизни мне хотелось подскочить и как следует проораться в пустоту, выплескивая всю боль, которая скопилась в душе. Но как-то неловко вопить в комнате, где кроме меня еще Зейна. Да и девчонки за стенкой вряд ли порадуются. Сумасшедшая по соседству им точно не нужна.

   На пустующую кровать Элоизы, на ее небрежно брошенную сумку, платье, висящее на стуле, мы старались не смотреть. Родители девушки или еще не приехали или не нашли в себе сил зайти в ее комнату и забрать вещи.

   День тянулся медленно и уныло. Мы даже чай не попили и, не сговариваясь, не пошли на ужин в столовую. Все ждали. Причем непонятно, чего именно. Новостей? Того, что нас вызовут на личный разговор к ректору или проверяющему мэршу из столицы, а может быть слов: «Все это ошибка, и в самом деле Элоиза жива»? Я внезапно поняла, что буду на это надеяться, пока не увижу ее тело.

   Мы с Зейной за весь день не проронили ни слова, и это тяготило сильнее всего. Она чувствовала себя виноватой? Или невольно перекладывала вину на меня? Ведь причиной ее вчерашнего конфликта с Элоизой была именно я. Наверное, следовало спросить, но я не могла. Слишком боялась услышать, что мои подозрения верны.

   Мэрш Адриан пришел после ужина. Он постучался в дверь, и когда Сабрина открыла, велел позвать меня.

   — Сейчас, — крикнула я из своей комнаты. – Соберусь только!

   — Рина, проверяющий ждет тебя в приемной ректора! – сообщил мэрш откуда-то из коридора. — Ответишь на вопросы. Остальные тоже приготовьтесь. Но с вами будут беседовать, скорее всего, завтра.

   — Почему они позвали тебя? – встрепенулась Зейна и села на кровати. – Она смотрела на меня с испугом.

   — Не знаю. – Я пожала плечами. На самом деле, мне не нужно было собираться. Я валялась на диване в том же, что надела с утра. И сейчас не видела смысла переодеваться. Платье не помялось и ладно. Да и если бы помялось, в данный момент меня это волновало меньше всего. Но мне нужно было время прийти в себя и настроится.

   Вот, казалось бы, лежала весь день, ничего не делала, настраивайся – не хочу, а визит мэрша выбил из колеи. Снова тряслись руки, и хотелось плакать.

   — Ну я пойду… — пробормотала тихо и поднялась.

   — Да иди… — флегматично отозвалась Зейна. — Но все же, почему позвали тебя?

   — Потому что, наверное, я с ней поругалась… и об этом все знали. Решили со мной поговорить с первой.

   — Думаешь, они тебя подозревают?

   — Думаю, они подозревают всех, — ответила я и вышла.

   Остальные девчонки сидели в общем зале – испуганные и взъерошенные. Словно птички на жердочке. Боялись и волновались все. Мне тоже было страшно представить, что в смерти Элоизы, пусть косвенно, мог быть замешан кто-то из нас.

   Коридоры академии были непривычно пусты. Видимо, парней тоже разогнали по комнатам. И если обычно все просто игнорировали комендантский час, то сейчас, похоже, за этим следили строго. Тишина и ни души.

   У входа в кабинет ректора дежурили два незнакомых мне сэрша. Судя по нашивкам на их мундирах – личная королевская охрана. Интересно, как быстро сюда сбегутся родители сэршелов? Убийство в академии – это не шутки. И почему еще не приехали мои? Или все дело в том, что пока никто не знает? Сказали только родителям Элоизы? Жаль, я вряд ли получу ответы на свои вопросы.

   Я представилась сэршам, и после того как один из них мне кивнул, зашла в просторную ректорскую приемную. Тут горел слабый боковой свет, а у окна спиной стоял он… Мое сердце совершило в груди кульбит и рухнуло в желудок, когда я поняла, какого именно проверяющего прислали из столицы. Я могла узнать его всегда – и широкий разворот плеч, и военную выправку, и короткий ежик темных волос. Натаниэль.

   Я не успела ничего сказать, только стояла и смотрела на широкую спину, когда гранд-мэрш резко развернулся, видимо, ощутив мое присутствие.

   — Хвала богам погибла не ты… — выдохнул он и, кажется, в одно движение оказался рядом и совершенно неожиданно сжал в объятиях. Я даже пискнуть не успела. Оказалась притиснута к мощному телу. Руки висели, словно безвольные плети, а над ухом гулко и сильно билось его сердце.

   Мой пульс подскочил. Я ведь мечтала об этом? О том, чтобы он первый сделал шаг навстречу, о том, чтобы обнимал меня, будто я самое ценное в его жизни. Я вдыхала запах Натаниэля, чувствовала его руки на спине, и голова кружилась от счастья. И не давал покоя лишь бьющийся в висках вопрос — неужели кто-то должен был погибнуть, чтобы Натаниэль просто меня обнял? Показал хотя бы на миг, что не каменная статуя.

   — Я волновался за тебя, — выдохнул он мне в волосы, а я не удержавшись, ехидно спросила.

   — И с чего бы?

   — Не знал, кто погиб… — очень серьезно отозвался гранд-мэрш и немного отстранился. Я не удержалась и подняла глаза, встретившись с его пронзительно-зелеными. Он выглядел действительно встревоженным и уставшим, а еще в его взгляде застыла боль. — На какое-то время… я подумал, погибшей могла быть ты…

   — Но почему ты подумал на меня? – удивилась я.

   — Во-первых, сообщение послали сразу же, когда еще не разобрались, кого именно нашли в лесу. Сказали блондинка, личность устанавливали, а, во-вторых… — он замолчал и уткнулся мне лбом в лоб. – Наверное, просто именно тебя я сильнее всего боялся потерять…

   — Ты же понимаешь, что потерял меня раньше… — тихо ответила я. – Тогда, когда оттолкнул.

   — А потерял ли? – хрипло спросил он. И от этого нового, немного изменившегося голоса было не по себе. У меня ноги стали ватными, и чтобы не упасть, я сама обняла его, а он воспринял этот невинный жест, как команду к действию.

   Наклонился ниже и поймал мои губы в плен. Я оказалась к этому не готова, растерялась перед его напором и поэтому быстро сдалась. Я ждала этого очень долго. Знала ведь, его поцелуи — словно наркотик для меня. От них кружится голова, замирает дыхание и невозможно отстраниться первой.

   А сейчас и Натаниэль не спешил разорвать упоительные объятия. В этом поцелуе я чувствовала его отчаяние. Мужчина действительно боялся, что погибшей могла оказаться я и, хоть мне и становилось стыдно перед Элоизой, но мне было приятно это волнение.

   Мы стояли так, кажется, целую вечность, вжимаясь друг в друга и глотая каждый судорожный вдох и не знаю, когда бы смогли отстраниться, если бы не раздался стук в дверь. Я отскочила от Натаниэля, как ужаленная. Наваждение спало, и стало почему-то очень стыдно. На лице гранд-мэрша застыла ошалелая растерянность, когда он хрипло отвечал.

   — Да-да…

   — Гранд-мэрш… тут такое дело… — В кабинет сунулась голова одного из сэршев. Я не стала ждать, когда мужчины поговорят, просто пробормотала извинения и пулей выскочила из кабинета. Знала, сейчас Натаниэль не станет меня останавливать.

   Безусловно, нам нужно было поговорить. И о смерти Элоизы в том числе. Но не сейчас. Совершенно точно, не сейчас.

ГЛАВА 7

Я разволновалась и мчалась по коридору без остановок. Влетела в комнату запыхавшаяся, с трясущимися руками и бешеным взглядом. Забыла, что меня ждут и волнуются, а мой вид демонстрирует, как прошел допрос. Явно не гладко, судя по моему состоянию. Девчонки ведь не знают, что связывает меня и Натаниэля.

   — Рина, все хорошо? – Ко мне кинулась Мирра. – Что ты узнала? Произошло еще что-то плохое?

   — Ничего… — Я покачала головой и сглотнула. — Все нормально, правда. Просто разнервничалась. Простите, напугала вас. Сейчас приду в себя.

   — Нас тоже вызовут сегодня? – пискнула Альма.

   — Нет. – Я выдохнула, пытаясь успокоить дыхание. — Не думаю. Мне кажется, сейчас надо попытаться поспать. Завтра с утра будут разбираться. И этот проверяющий из столицы…

   — Что с ним? — Альма, кажется, готова была упасть в обморок от страха.

   — Он очень злой? – Вот уж от Мирры я такого вопроса не ожидала. Она производила впечатление самой пофигистичной из нас.

   — Это Натаниэль, — пояснила я. — Они прислали Натаниэля…

   — Это хорошо или плохо? – Альма нахмурилась.

   — Скорее, хорошо, — заметила Сабрина. – Он хотя бы, действительно, будет искать того, кто убил Элоизу. Гранд-мэршу не наплевать на нас. Другой бы попытался все замять. Да и ректор, думаю, будет пытаться. Академии крайне невыгоден скандал. И так все пристальное внимание направлено на нее. Сначала наша группа, которая кинула тень на безупречную репутацию элитного мужского заведения, а теперь убийство. Поэтому Натаниэль – это, определенно, хорошо. Он непохож, на человека, который будет замалчивать важные факты в угоду ректору.

   — Но плохо, так как, значит, он точно не вернется к курированию нашей группы. Как думаете, кого нам дадут? – поинтересовалась Зейна.

   — Не знаю, — ответила я, удивляясь, что подругу интересуют такие вопросы, когда всех занимает исключительно убийство Элоизы. – Честно сказать, мне все равно. Я спать. День был адским. Не могу больше бодрствовать, возможно, завтра станет чуть лучше.

   — Это вряд ли, — «приободрила» меня Сабрина. – Но поспать и, правда, стоит.

   Я уснула не сразу, хотя очень хотела. До звона в ушах. Но едва закрывала глаза, как сразу видела перед собой лицо Натаниэля. Зачем я убежала? Возможно, стоило поговорить с ним сегодня. Как он поведет себя при свете дня? А вдруг снова сделает вид, будто ничего не произошло? Что тогда делать мне?

   Наверное, поступить так же. Если он снова предпочтет забыть про поцелуй, не прощу. И не позволю собой играть. Если Натаниэль завтра пройдет мимо меня, как ни в чем ни бывало, больше я его к себе не подпущу. «А если не пройдет?» – спросил вредный внутренний голос, и я растерялась. Что делать в этом случае, я не знала. У меня ведь была договоренность с Сильхом. Я обещала притвориться его девушкой. Смогу ли я предать парня? Он ведь на меня рассчитывает. Но… с другой стороны, мои выдуманные отношения значили для меня намного меньше, чем произошедшее между мной и Натаниэлем сегодня.

   Усыпала я успокоенная, так как разобралась хотя бы в себе. С утра проснулась довольно бодро. В комнату влетела взъерошенная Мирра. С воплем.

   — Встаем скорее! Там король приехал с визитом! И еще родители! Много разных родителей! Кажется, весть о смерти Элоизы вышла за пределы академии! И нам велели спешить!

   — Но король-то должен был знать еще вчера… — сонно пробормотала я, с трудом понимая, что Мирра от нас хочет. Она была слишком активна для раннего утра.

   — Он и знал, но дело такое резонансное, пришлось приехать сюда. Всем велено привести себя в порядок и быть на центральной площади! Бегом девочки, мэрш Адриан обещал, что тех, кто будет долго копаться, он оденет сам.

    Ничего не скажешь очень бодрое начало дня! Мы напоминали сонных осенних мух, которые жужжат возле открытой форточки, но неизменно налетают на стекло и друг друга, создавая хаос и суету.

   Мы не могли поделить ванную, запутались в очередности, и в итоге сборы вышли длиннее, чем обычно. Причем у всех. Я даже после душа не проснулась. Коса, которую торопливо заплетала, получилась кривая, а пиджак от парадной формы застегнула неправильно. Пришлось перестегивать все это немыслимое количество пуговок. В итоге в дверь уже барабанил мэрш Адриан и грозился из коридора разными карами, а я не могла найти один сапог, Зейна пыталась причесать непослушные, торчащие в разные стороны кудряшки, у Сабрины был накрашен только один глаз. А подводка упала между комодом и стеной. И они с Миррой пытались ее оттуда достать. Хотя, на мой взгляд, умыться вышло бы быстрее.

   Одна Рианна была невозмутима и собрана и смотрела на нас со снисходительным превосходством. Ее подружки выглядели не так безупречно, у одной были наизнанку надеты колготки, другая не смогла найти сумочку, и поэтому держала блокнот и ручку, трепетно прижимая их к груди. Но они все вышли в коридор с независимым видом, оставив нас копаться дальше.

   — Вот ведь, стервы! – выдохнула Альма. Она тоже собралась, но стояла и ждала нас. Действуя по принципу – опаздывать так всем. Если опоздали все, это, значит, нам просто дали мало времени на сборы. А если кто-то успел собраться, то остальные — копуши.

   Из комнаты мы выскочили взъерошенные и уже не в духе. А тут еще мэрш Адриан отчитал и пообещал наряд в грифоньих вольерах завтра с утра за то, что не можем быстро одеться. Мне хотелось придушить Рианну. Впрочем, нет худа без добра. Я все равно собиралась наведаться к грифонам. А тут и время искать не придется. Все равно надо туда идти.

   — Девочки, милые, — взвыл мэрш Адриан. – А сейчас бегом на главную площадь. Рина, найди своего ушастого!

   — Кого? – удивилась я.

   — Жениха. Стой с ним рядом, держи за ручку и улыбайся.

   — Зачем? – Я буквально оторопела от немыслимого приказа мэрша. — Элоизу же убили. Я думала, мы по этому поводу собираемся и куда-то бежим без завтрака. Причем тут я, Сильх и еще улыбка? Улыбаться меня сейчас вообще не тянет. Ни с Сильхом, ни без него.

   — Король расстроен произошедшим. Спрашивал про «единственный позитив в академии» — вашу милую парочку. Стой рядом с женихом и изображай счастье. Нацепи улыбку влюбленной идиотки, я знаю, у вас всех в арсенале такие есть. После них мужики женятся, а потом не могут понять, как так получилось.

   — Я, вообще-то, доучиться сначала хотела, — выдала я.

   — Не хотела, — отмахнулся от меня мэрш. – Сама мне об этом говорила меньше месяца назад.

   — Ну, так когда это было. Вы что не знаете? Мы девушки создания непостоянные.

   — Давайте, непостоянные создания, бегом! Отстаивать честь академии. В прямом смысле этого слова. Стоять придется долго. Тут куча желающих что-то сказать. Король, члены попечительского совета. Родители… дурдом, короче.

   Мы послушно помчались на улицу и почти добежали, но меня из толпы выдернула обеспокоенная мама.

   — Риночка, ты как? – заголосила она, и я не узнала свою холодную родительницу в этой слегка растрепанной женщине, близкой к истерике.

   — Нормально, — просипела я. – Но если ты посильнее сожмешь мои ребра или задержишь меня подольше, будут проблемы.

   — Какие? – удивилась она, но объятия, от которых было трудно дышать, разжала.

   — Разные, — уклончиво отозвалась я, думая, как бы потактичнее сказать маме то, что обязательно услышу от мэрша Адриана, если опоздаю туда, где мне уготована роль главной обезьянки в цирке.

   — Ну ладно, беги, моя хорошая, и знай! Мы с папой тебя благословляем. Так даже лучше!

   — Благословляем на что? – взвопила я, но мама уже отступила под натиском мэрша Адриана.

   — Ну, Рина! – возмутился он, оттеснив маму и ухватив меня за руку. – Пообщаешься с матушкой еще! Не последний раз видитесь! А вот ректора нашего не исключено, что последний. Поторопись! Он хороший, между прочим, человек! Только вот невезучий! Такое несчастье на закате карьеры!

   — Это почему в последний? – спросила я ошарашено.

   — А потому, что, если в твоей академии убивают студентку из экспериментальной группы, отставка – это не самый плохой вариант. Побежали, давай, быстрее и белобрысого своего высокомерного нахала найди. Хотя, зачем его искать? Сильх! Сюда!

   Мне не нравилось, с какой скоростью события закручиваются вокруг меня. Странная фраза, брошенная мамой, визит короля, указание, выданное мэршем для нас с Сильхом — делать вид, будто мы пара, и все это на фоне возвращения Натаниэля и нашего с ним поцелуя. От плохого предчувствия мне хотелось выть и убраться отсюда подальше. К Натаниэлю. Чтобы снова попасть в его объятиях, ощутить вкус губ и понять – я ему не безразлична. Почему я вчера испугалась и сбежала? Надо было поговорить и не отпускать! Но кто же знал, что утро будет таким бодрым. Я, правда, искала способ улизнуть, но мэрш Адриан предусмотрительно держал меня за руку и не отпускал. Второй он поймал такого же немного ошарашенного Сильха, притянул нас друг к другу и поставил парой, соединив наши руки. Я чувствовала себя, как на прогулке по детскому парку с кузеном. Не хватало только мне сладкой ваты, а ему шарика.

   Не знаю, что представлял Сильх, стоя рядом со мной посередине коридора, но смотрел он на меня растерянно и немного виновато.

   Мэрш Адриан не отходил ни на шаг, раздавал инструкции и контролировал, чтобы мы бодренько топали на выход. Даже времени поговорить не оставалось.

   — Что вообще происходит? – спросила я одними губами, а парень лишь пожал плечами, показывая свою неосведомленность. Его лицо стало растерянным.

   Мы вышли на улицу и обнаружили, что вся площадь заполнена людьми. Родителей была даже больше, чем студентов. Я заметила папу, который, как всегда, был занят переговорами. Только вот его спутник мне не очень понравился… отец Сильха. А рядом две красивые и похожие друг на друга женщины. Точнее, я уже знала — женщина и юная девушка с длинными черными волосами. Они напрягали Сильха. Я слышала, как он шумно выдохнул и сильнее сжал мою руку.

   — Ты в порядке? – шепнула я.

   — Прорвемся, — коротко ответил он и потащил меня в толпу. Но далеко ему уйти не дали. Мэрш Адриан бдел и поставил нас в первый ряд поближе к месту, где будет выступать король. На свою родню Сильх даже не смотрел. Но его плечи и спина были напряжены. Он злился и нервничал, чувствуя их присутствие.

   — Может, сбежим? – тихо и несчастно спросила я. – Тебе ведь тоже тут не нравится.

   — Нельзя, — коротко бросил он. – Нас хотел видеть король. Даже я, принц фейри, обязан считать с его мнением.

   — Намекаешь на то, что мне будет совсем худо, если ослушаюсь? – простонала я.

   — Не тебе, твоим близким, скорее всего, — отозвался Сильх. – Это правило тех, в чьих руках власть. Они оказывают давление на человека через семью и тех, кто ему дорог. Не подставляй родителей из-за каприза. Мы, возможно, совершили ошибку, попав ему на глаза, но сейчас не время игнорировать просьбы. Просто переживем этот день.

   — Твой отец такой же? Он тоже играет людьми?

   — О, он в этом мастер. – Сильх хмыкнул. — К счастью, я знаю об этом с детства. Поэтому у меня нет тех, через кого он может на меня надавить. А вот у него есть… короткий взгляд через плечо на двух черноволосых.

   — Но он-то так не думает… — прошипела я. Очень не хотелось стать той, через кого оказывают давление. – Вообще-то, он видел нас с тобой и видел твое предложение руки и сердца.

   — Мой отец не так глуп, как ты думаешь. Он знает, таким образом я его злю. Но он вынужден подыгрывать, не понимает, как далеко я могу зайти, и его это бесит…

   — В этом и смысл… нас с тобой?

   — А это уже наши семейные тайны, — хмыкнул парень, мне очень не понравился этот смешок. В тайны дома фейри я вникать не хотела, только вот, так или иначе, оказалась в них вовлечена. Впервые я подумала о том, что совершила величайшую глупость, приняв одно из колец тем вечером. Слишком хотела утереть нос Адаму, растерялась, не хотела портить шоу для короля. Не думала, что зайдет так далеко.

   Продолжить разговор с Сильхом не получилось. Перед собравшимися на площади сэршелами и их родителями появился король в сопровождении свиты, в которой был и Натаниэль. Гран-мэрш стоял совсем недалеко от меня и его горячий взгляд обжог пальцы руки, которую сжимал Сильх. Я попыталась ее освободить, но фейри держал крепко, а король смотрел на нас с умилением. Вырываться было бы слишком неправильно, и я замерла, приклеив к лицу улыбку, как и велел мэрш Адриан. Сердце сжалось, когда Натаниэль отвернулся. Он, как и все собравшиеся, верил, что мы пара, а я вчера слишком поспешно сбежала, не объяснив, что это не так.

   Было долго и нудно. Король толкал речь, ректор ему поддакивал и в конце, как и предполагал мэрш Адриан, подал в отставку. Видимо, и правда, так было принято. На подведомственной ему территории произошло событие, которое положило тень на репутацию академии и самого ректора. Король делал вид, будто сожалеет, но признал, что в данных обстоятельствах – это «правильное и мужественное решение», но пока не порадовал нас информацией о том, кто сменит ректора на посту. Это вопрос предполагалось решить позже. Впрочем, мне все равно. Я и к этому не привыкла, и кто его заменит, мне без разницы. Но, по-человечески, мне, конечно, было его жаль. В смерти Элоизы его вины точно не было.

   Его величество выразил соболезнованием нам всем из-за случившегося несчастья, обещал лично проконтролировать, как идет расследование и обязательно наказать виновных. В общем, все, как обычно. Неискренне, но мотивирующе. Я уже думала, что наша с Сильхом миссия закончена, и скоро нас всех отпустят заниматься своими делами и я, наконец-то, поговорю с Натаниэлем и все объясню. Я даже расслабилось. Как выяснилось очень даже зря.

   Я прослушала часть речи короля, очнулась от своих мыслей только на фразе.

   — Зимний бал — волшебное время, и мы верим, несмотря на невзгоды,