Некромантка по наследству. Марина Снежная

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Еще недавно о такой жизни, как у меня, можно было только мечтать. Любящие и обеспеченные родители. Завидный и привлекательный жених. Много друзей и подруг.

   Как же резко все может измениться!

   Одна встреча. Один старый некромант, который перед смертью передал свой дар именно мне. И вот я уже отверженная! Позор семьи. Без жениха и друзей.

   Но кто сказал, что на нашем провинциальном городишке свет клином сошелся? И что темный дар – это действительно проклятье?

ГЛАВА 1

Мелани

   В маленькой комнатке, где лежала больная женщина, воздух был душным и тяжелым. Не спасало даже открытое оконце – день сегодня выдался солнечным и теплым, а слабый ветерок, иногда залетавший внутрь, плохо спасал ситуацию.

   Тео постоянно морщился и подносил ко рту белый платок, пропитанный дорогим парфюмом. Сесть на что-нибудь здесь барон Рамель, разумеется, не решился.

   Сама я подобными аристократическими заморочками не страдала и потому охотно села на предложенный стул. Старшая дочь больной – двенадцатилетняя Мари, такая худенькая, что на остреньком личике живыми казались лишь большие, не по-детски серьезные серые глаза, стояла по другую сторону кровати. К ее боку жалась пятилетняя сестренка, настороженно и даже испуганно поглядывающая на Тео. Наверняка девочка ни разу так близко не видела настоящего барона.

   Я мысленно хмыкнула. А то, что у этого барона с финансами так плохо, что семья решила женить отпрыска на плебейке, но с хорошим состоянием, в расчет, разумеется, не принимается.

   Вспомнила, как этот хлыщ со своим папенькой впервые явился в наш дом. И как отец всячески угождал столь важным гостям, особенно когда узнал о цели визита. Еще бы! Папа хочет дать своим детям все самое лучшее. Так что моментально ухватился за предложение барона. Мечтает увидеть меня баронессой Рамель. А то, что я вовсе не рвусь стать частью этой обнищавшей, но невероятно заносчивой и высокомерной аристократической семейки, считает детской блажью. Уговорил не спешить с окончательным ответом и подумать. Присмотреться к потенциальному жениху. Вдруг Тео мне понравится как мужчина.

   Скосила глаза на стоящего у дверного проема утонченного и изнеженного аристократа, в чем-то даже женственного, со светло-русыми волосами и серо-голубыми глазами. Весь его вид демонстрировал страдание из-за того, где ему приходится находиться. Утонченные черты искажала брезгливая гримаса, а взгляд то и дело с немым укором устремлялся на меня.

   Нет, в принципе, чисто внешне Тео не вызывал у меня неприятных эмоций. Красивый, изысканный, утонченный. Но вот чем больше его узнавала за время ухаживаний, тем сильнее он напоминал болонку или другую декоративную собачку. Совершенно неприспособленный к жизни, избалованный, нуждающийся в постоянной опеке и комфорте. Я честно пыталась узнать его получше и найти в нем качества, за которые могла бы полюбить. И это точно не хорошо подвешенный язык и умение говорить комплименты, чего у него было не отнять.

   Хотела увидеть в нем настоящего мужчину, на которого можно опереться. Или, по крайней мере, доброго и отзывчивого помощника в моих делах. Уж слишком много для меня значило благотворительное общество, которое я возглавляла в нашем славном городе Ранте.

   Собственно, потому сегодня и притащила Тео сюда. Желала посмотреть, как он поведет себя в непривычной для него среде. Не чужд ли он милосердия и сопереживания. По дороге пыталась пробудить в нем эмоции, рассказывая о бедственном положении, в котором оказалась несчастная семья.

   Муж умер из-за несчастного случая на шахте, оставив беременную жену и двух дочерей на произвол судьбы. От потрясения у бедняжки, что сейчас лежала на кровати, случились преждевременные роды. Ребенок не выжил, а мать вытащили с того света лишь чудом. Но здоровье у нее оказалось настолько подорванным, что вот уже две недели даже с постели не встает. Забота о семье оказалась на плечах старшенькой – вот этой худенькой девчонки, что смотрит на меня, как на последнюю надежду.

   С трудом прогнала набегающие на глаза слезы, вспомнив, как храбрая девочка отыскала меня в городе и бухнулась на колени прямо на пыльную мостовую. Умоляла помочь ее матери.

   – Вы ведь такая хорошая, мадемуазель Мелли! – лепетала она, захлебываясь слезами. – Мне говорили, вы всем помогаете! Помогите нам с мамой!

   Она рассказала о несчастье, случившемся с ее семьей. О том, как все деньги ушли на лечение матери и что последние припасы в доме закончились три дня назад. Ей нечем кормить ни больную маму, ни себя с сестренкой. А у меня сердце кровью обливалось от того, что видела в этих огромных серых глазах. Их взгляд будто проникал в самую душу.

   – Конечно, я тебе помогу! – только и смогла тогда выдавить, а потом подняла девочку с колен и крепко обняла, позволяя расплакаться на моей груди.

   Иногда у меня все разрывалось внутри от собственной беспомощности. От того, что при всех моих стараниях прекрасно понимаю – помочь всем просто не в моих силах. Отец же, которому часто приходилось выделять деньги на мои «причуды», как он выражается, не раз ворчал:

   – В детстве больных собак и кошек с улицы подбирала. Теперь вот за людей принялась! По миру нас скоро пустишь!

   Вообще, конечно, дела у торговой конторы «Фрей и сыновья», созданной еще моим дедом и успешно продолженной отцом и братом, шли замечательно. Деньги лились рекой. Настолько, что даже вон бароны к нам сватаются! Но и использовать постоянно средства отца я считала неправильным. Именно поэтому два года назад, когда мне исполнилось восемнадцать и начала считаться совершеннолетней, и создала «Рантское благотворительное общество».

   Как оказалось, деловая хватка у меня тоже имелась. Используя самые различные доводы, убеждала самых влиятельных людей города делать щедрые пожертвования. Устраивала различные акции и благотворительные концерты, даже целые митинги на улицах. Пыталась пробудить в людях сострадание к чужим бедам и желание помочь. Пожертвования потом уходили больницам и приютам для детей, инвалидов и стариков. Иногда же помогала и в частном порядке. Вот как случилось с семьей Мари.

   – Как вы сегодня, Луиза? – ласково спросила у женщины, что в этот момент разомкнула веки и посмотрела на меня такими же, как у дочери, но воспаленными и покрасневшими глазами. – Лекарь к вам заходил? Он мне обещал о вас позаботиться наилучшим образом.

   – Заходил, – слабым голосом проговорила больная. – Снадобье оставил. Сказал, что если буду принимать неделю, постепенно встану на ноги.

   – Вот и замечательно! – удовлетворенно сказала я. – Значит, выполняйте предписания лекаря, и все будет хорошо.

   – Я и цену этого снадобья спрашивала, – покачала головой женщина. Со вздохом произнесла: – Нет у нас таких денег.

   – Об этом не беспокойтесь! – безапелляционно заявила. – Ваше дело – выздоравливать.

   – Мы не можем принять все это от вас… – попыталась возразить Луиза, но я остановила ее нетерпеливым взмахом руки.

   – Зачем я тогда создавала благотворительное общество, раз не могу помочь тем, кто в этом нуждается? Но если вам так будет легче, то когда встанете на ноги, отработаете потом в больнице. Я уже договорилась о том, чтобы вас взяли туда на работу, если вы того захотите.

   На глазах Луизы выступили слезы благодарности.

   – Вы мне еще и работу нашли! Я ведь не смела и мечтать о том, чтобы меня, темную и необразованную, в больницу взяли!

   – Глупости какие! Все с чего-то начинают. Закончите потом курсы сиделок. Они прямо при больнице находятся. Вот вам и специальность будет.

   – Спасибо вам! – сдавленным от слез голосом воскликнула женщина. – Вы и правда Солнышко наше. Не зря вас так называют. Мне казалось, что в моей жизни уже ничего не будет. Только темнота и пустота. Но появились вы…

   Смутившись, я поспешила закруглить поток ее благодарностей. Вовсе не считала, что сделала что-то из ряда вон выходящее. Если у меня есть такая возможность, то почему бы и не помочь тем, кто в том нуждается? Это вполне нормально. Насколько легче стала бы жизнь, если бы все люди поступали именно так! Протягивали руку помощи в трудную минуту, а не равнодушно проходили мимо.

   – Ну, мы пойдем, пожалуй, – улыбнулась я Луизе. – А вы выздоравливайте и не думайте ни о чем плохом. И помните: вам есть ради кого жить! Ваши дочери в вас очень нуждаются. И они у вас просто замечательные!

   Она лишь кивнула, продолжая смотреть на меня так, что от смущения не знала, куда и деваться.

   Тео не смог сдержать облегченный вздох, когда мы, наконец, вышли из скромного домика. Он тут же демонстративно начал втягивать ртом воздух и обмахивать себя платком. Вышедшая нас провожать Мари принялась благодарить и меня, и барона за проявленное участие. Тео посмотрел на нее, как на вошь, и ничего не сказал. Лишь еще больше скривился.

   – Жду тебя у экипажа, – обратился ко мне напоследок и, надменно вскинув голову, двинулся прочь.

   Я с неодобрением взглянула на него, потом ласково улыбнулась девочке.

   – Все будет хорошо, малышка! – потрепала ее по волосам и протянула кошелек. – Вот, возьми. Этого должно хватить на то время, пока твоя мама не поправится. И ей необязательно говорить об этих деньгах, – заговорщицки ей подмигнула. – А услуги лекаря и снадобье я уже оплатила.

   – Спасибо вам, мадемуазель Мелли! – Мари попыталась опять упасть передо мной на колени, но я решительно пресекла эти попытки.

   – Ну, все-все, перестань! А теперь иди к маме и больше ни о чем не беспокойся. Если еще что-нибудь понадобится, знаешь, где меня искать.

   Попрощавшись с девочкой, я двинулась к открытому экипажу, где уже вальяжно устроился Тео, скучающе оглядывая окрестности. То, что он при этом постоянно морщился и кривил нос, отнюдь не добавляло ему привлекательности в моих глазах. Все больше думаю о том, что была права в своем первоначальном решении. Не такого мужчину хотела бы видеть рядом с собой!

   Отец просил меня продержаться хотя бы месяц, прежде чем давать окончательный ответ. Прошло уже три недели. Но я практически уверена, каким будет мое решение. Да и то, как себя ведет семья Тео при встречах с нами, дает понять, как ко мне там будут относиться. Они вообще, похоже, считали, что оказывают нам великую часть, соглашаясь дать плебейке свое имя. То, что при этом отец отвалит им немалую сумму в качестве приданого, что поможет расплатиться с долгами и несколько лет жить на широкую ногу, в расчет не принималось. Ко мне всегда будут относиться, как к человеку второго сорта, только из-за того, что я не родилась аристократкой или магичкой.

   С такими мыслями подошла к экипажу. Барон Рамель вспомнил о хороших манерах и помог мне забраться внутрь. Хоть и всем видом демонстрировал, что сегодня он мною недоволен.

   Не успела карета отъехать подальше, как Тео не выдержал и начал еще и словесно проявлять свое возмущение:

   – Когда я высказывал желание провести с тобой время, то представлял это как-то иначе!

   – И как же? – невинно поинтересовалась. – Снова пойти в кофейню или ресторацию или наносить друг другу визиты вежливости? Мы уже и так этим не раз занимались.

   – Мы могли бы прогуляться по городу или организовать пикник, – хмуро заметил Тео.

   – Могли бы, – я пожала плечами. – Но я хотела тебе показать, из чего обычно состоит мой день. И какие занятия для меня на самом деле важны. Ты же сам хотел, чтобы мы узнали друг друга получше!

   – Я не считаю это подходящим занятием для девушки из приличной семьи, – надменно проговорил барон Рамель. – А тем более для будущей баронессы! Ездить по трущобам и общаться с вшивыми, грязными простолюдинами.

   – Они не вшивые и не грязные, – отозвалась я, прищурившись. – Как ты мог заметить, в доме у этой семьи пусть бедно, но чисто. И сами они опрятные и аккуратные. Впрочем, дело даже не в этом. Предпочитаешь закрывать глаза на то, что в мире есть бедность, горе и болезни? Жить в своем уютном мирке и считать себя выше остальных?

   – Мне и не нужно считать! – презрительно скривился Тео. – Так и есть на самом деле! Существуют те, кто несоизмеримо выше других. Они по праву занимают свое положение. И есть все прочие. – Тут же снисходительно добавил: – Понимаю, что ты выросла в других условиях и не получила достойного воспитания. Да и твои «причуды» с этим благотворительным обществом никто не пресекал. Но как только ты станешь моей женой, в твоей жизни многое изменится. Матушка наймет для тебя хороших наставников. Проследит, чтобы ты не опозорила нас ненароком перед людьми нашего круга.

   – Я получила хорошее воспитание в доме отца, – едва сдерживая закипающий гнев, возразила на это. – И у меня были отличные наставники, которые научили всему, что нужно знать. Или у твоей семьи есть претензии относительно моих манер?

   – Нет, ты произвела на моих родителей весьма благоприятное впечатление, – неохотно признал Тео. – Но вот то, что ты бегаешь по больницам и приютам, недопустимо! Отец вообще считает, что после свадьбы ты могла бы передать управление благотворительным обществом мне. Не подобает замужней женщине заниматься делами!

   Неужели решили и к благотворительному фонду подобраться? От такой наглости я едва дара речи не лишилась. Прекрасно понимала, куда будет уходить львиная часть средств общества при управлении Тео. В закрома его семейки!

   – То есть, если я выйду за тебя замуж, не смогу заниматься тем, что мне нравится? – очень медленно проговорила.

   – Дорогая, – он снисходительно хмыкнул, – тебе будет просто некогда заниматься всякими глупостями! Светская жизнь, которую мы будем вести среди людей нашего круга, отнимает уйму времени. А потом и дети пойдут.

   Вот, значит, как! Заделает мне ребенка и запрет в четырех стенах, позволяя выходить лишь на время каких-нибудь светских визитов. А его матушка точно превратит мою жизнь в ад постоянными придирками! Женщина она властная и жесткая. Я успела это понять за время нашего недолгого знакомства.

   М-да… Может, сразу сказать барону, чтобы катился куда подальше? Или пусть все будет официально, через отца? Наверное, лучше второе. А то кто знает, чего можно ожидать от сидящего рядом мужчины. Вдруг решит скомпроментировать, чтобы не оставить мне выбора. Иногда и болонка способна больно укусить!

   Видя, что я молчу и не пытаюсь возражать, барон Рамель и вовсе воспрянул духом. Все то время, пока мы ехали в центральную часть города, читал мне нотации и доказывал, как я неправильно себя веду. Расписывал, что за яркая и блистательная жизнь ожидает меня, если сделаю правильный выбор. Говорил о величии рода Рамель и о том, какие они выдающиеся и великие. Если честно, даже голова разболелась. Хотелось его чем-то заткнуть, но приходилось терпеть. Даже обрадовалась, когда увидела приближающийся к нам еще один открытый экипаж с сидящей в нем знакомой девушкой.

   Авелин Бонье – одна из моих подруг и член «Рантского благотворительного общества». Ее отец – второй по значимости предприниматель в городе после моего. Владеет несколькими увеселительными и питейными заведениями разного толка. От тех, что посещает приличная клиентура, до всякого отребья. Если честно, такой уж хорошей подругой я Авелин не считала. Уж слишком она завистливая и зацикленная на собственной персоне. Конечно, в открытую это не проявляет, но в людях я разбираюсь неплохо. Она и в благотворительное общество вступила только для того, чтобы не отстать от меня. Отчего-то с самого детства пыталась со мной конкурировать во всем. А учитывая то, что наши семьи дружили, и мы с Авелин знакомы с детства, это длится практически всю жизнь!

   Внешне мы с ней полные противоположности, хотя каждая по-своему привлекательна. Авелин – темноволосая и голубоглазая, с мраморно-белой кожей. С большинством окружающих, кого считает ниже себя, ведет себя холодно и надменно. Настоящая снежная королева. У меня же смугловатая кожа, золотистые волосы и светло-карие глаза. Янтарные, как у отца. Может, еще и за это меня с детства прозвали Солнышком. А потом прозвище прилипло и пошло в народ, когда многие меня узнали еще и по благотворительным делам.

   Но возвращаясь к нашей с Авелин конкуренции… Так вот, для нее стало настоящим ударом, когда ко мне посватался сын самого настоящего барона. И разумеется, «подруга» делала все возможное, чтобы его у меня отбить. При любой встрече строила ему глазки, пыталась понравиться, засыпала льстивыми комплиментами. Я на это только посмеивалась. Прекрасно понимала, что Тео относится к нам обеим одинаково ровно. Для него имело значение наше приданое, а вовсе не мы сами. Мой отец мог дать больше. Это и стало ключевым. Так что все ее попытки оставались тщетными. Хотя теперь, думаю, у Авелин появится шанс. Я ведь собираюсь в самое ближайшее время дать Тео отставку.

   Авелин помахала нам рукой и велела вознице остановиться. Пришлось последовать ее примеру. Мраморно-белое лицо, в целом красивое, но с чуть длинноватым носом, осветилось лицемерно-радостной улыбкой.

   – Барон Рамель, Мелли, какая встреча! Куда это вы ездили спозаранку? И куда сейчас планируете? Может, поедем в «Розмари» и выпьем кофе? – засыпала она нас словами, не давая и слова вставить.

   «Розмари», кстати, называлась кофейня, тоже принадлежащая ее отцу. Излюбленное место для местной молодежи из влиятельных семей. Мы часто там бывали и когда обсуждали дела благотворительного общества. Уютное и приятное заведение. Да и там можно встретить тех, кто нужен в решении насущных проблем моего детища. Я не стеснялась привлекать к делам благотворительного общества всех, кого могла.

   – Было бы неплохо, – милостиво кивнул Тео. То, что Авелин из кожи вон лезет, лишь бы его очаровать, он, несомненно, замечал. И это ему явно льстило. – А то моя дражайшая невеста устроила мне целое испытание! – он хмыкнул.

   – О, как интересно! Вы ведь мне расскажете, барон? – захлопала ресничками девушка. – Только, наверное, неудобно будет это делать в разных экипажах. Можно, я пересяду в ваш?

   – Конечно, милая мадемуазель, – вежливо улыбнулся Тео. – Я буду только рад пообщаться сразу с двумя самыми красивыми девушками Ранта!

   Я поморщилась от столь грубой лести. Мы с Авелин, конечно, недурны собой, но назвать нас первыми красавицами вряд ли можно. А вот подруге комплимент понравился! Самомнения ей было не занимать, и она и впрямь себя таковой считала.

   Тео вышел из экипажа и помог девушке перебраться к нам, после чего карета Авелин покатила за нами. Я же, наконец, облегченно вздохнула, когда внимание барона переключилось на кого-то еще.

   Правда, тема разговора все равно поначалу касалась меня. Приходилось стоически терпеть. Тео, сгущая краски, рассказывал девушке о визите в дом Луизы и ее детей. Какое это оказалось надругательство для его чувствительной натуры. Авелин охала и ахала, всячески демонстрируя сочувствие пострадавшему барону и неодобрение моему поступку. Ох, чувствую, что в кофейне эта пытка продолжится! Нужно будет придумать какой-нибудь благовидный предлог, чтобы поскорее оттуда слинять.

   Но едва завидев сидящих в «Розмари» еще трех знакомых девушек, поняла, что так легко не отделаюсь. Эти сплетницы пока не обмоют косточки всем, кого знают, не успокоятся. А уходить в разгар разговора будет невежливо. Надежда на то, что нам не придется к ним присоединяться, испарилась, стоило Авелин радостно воскликнуть:

   – О, тут Эмили, Дороти и Лилиана! Пойдемте к ним!

   Я даже догадываюсь, с чего она воспылала таким энтузиазмом. Не терпелось рассказать им, как я опростоволосилась, потащив барона в столь неподходящее место. Выставить меня в неприглядном свете – излюбленное занятие моей «подруги». Ну что ж, восприму это стоически! Вздохнув, расправила плечи и нацепила на лицо привычную вежливую улыбку. Моих настоящих эмоций они не увидят. Не доставлю им такой радости.

   Тео же прямо расцвел от внимания стольких дам, которые смотрели на него с нескрываемым восхищением и всячески пытались ему понравиться. Хотя шансов у них было еще меньше, чем у Авелин. Их родители, пусть и были влиятельными в городе людьми, до уровня наших отцов не дотягивали. И чем больше я смотрела на этого напыщенного петуха, раздувающего перья, тем сильнее убеждалась: нам с ним точно не по пути.

ГЛАВА 2

Шоколадное мороженое с черникой – прямо-таки чудодейственное средство для усиления терпения! Я блаженно зажмурилась, отправляя в рот очередную ложечку вкуснейшего лакомства. Уже второго по счету. Мое любимое! В «Розмари» его готовили просто потрясающе!

   Краем уха слушала разговоры щебечущих за нашим столиком девушек, воспринимая их как фон. Сама в беседе участия не принимала. Разве что когда ко мне напрямую обращались, отпускала какую-то банальность.

   Поймала завистливый взгляд Авелин. «Снежная королева» не могла себе позволить запросто приговорить целых два мороженых. Подруга была склонна к полноте, поэтому за фигурой тщательно следила. Все, что она позволила себе сейчас – чашечка кофе. Мне же всегда было плевать на диеты и прочие глупости. И, как ни странно, могла позволить себе есть все, что хотела. Наверное, помогали моя активность и энергичность. Я редко безвылазно сидела дома. Все время находились какие-то дела, требующие моего непосредственного участия.

   – А вы слышали, что «проклятый дом» уже не пустует? – ворвался сквозь ленивую расслабленность голос Эмили – пухленькой блондинки с постоянно краснеющими от любых эмоций щеками.

   Даже я заинтересованно посмотрела на нее, прервав поглощение мороженого. Пожалуй, эта новость стоила того, чтобы уделить ей внимание. «Проклятым домом» называли мрачный особняк, стоящий в конце Лиловой улицы, где заканчивались благополучные кварталы города. Говорят, когда-то он принадлежал некроманту, что покинул Рант тридцать лет назад. С тех пор дом пустовал, и даже воры обходили его десятой дорогой.

   Впрочем, неудивительно. Некромантия вызывала у людей не самые приятные чувства. Порой слухи, ходившие о темных магах, были настолько нелепыми, что верилось с трудом. И все же нет дыма без огня, как говорится. Я и сама вряд ли бы рискнула общаться с кем-то из этой братии.

   Говорят, что даже если некромант на тебя просто посмотрит, этим может наслать проклятье. Последнее, конечно, бред сивой кобылы, но люди верили. Сама я, к счастью, с некромантами в своей жизни не сталкивалась. Да и в нашем городе не случалось чего-то такого, что бы требовало их вмешательства. В страшные времена «темных войн» нашим землям повезло. Они практически не пострадали. А вот чем дальше от центра континента, тем сильнее проявления «мертвой энергии». Что уж говорить о пограничье с «мертвыми землями», где обитали личи с их устрашающим воинством. К счастью, сильных прорывов за последние сто лет не случалось. Так, по мелочи.

   В сущности, я мало знала обо всем этом. Меня саму некромантия никоим боком не касалась. Так что мне были известны лишь общедоступные сведения. Знала лишь, что еще восемь столетий назад темная магия была такой же уважаемой, как светлая, стихийная и рунная. А вот потом некроманты возомнили себя лучше других и пожелали прибрать к рукам власть на континенте, который полностью занимает наше королевство Айлар. Войны живых с мертвыми, говорят, самое жуткое, что только может быть!

   Меня невольно передернуло, когда представила, как полчища умертвий и вампиров захватывают города и поселения. Живых спасло лишь чудо. А может, то, что впервые обычные люди и маги других направленностей выступили единым фронтом. Они смогли победить, но какой ценой! Большая половина населения погибла, а магический фон изменился навсегда. Концентрация «мертвой энергии» в некоторых местах превратила их в самый настоящий ад. Земли мертвых или небольшие участки, где создания некромантов и они сами становились намного сильнее. Туда обычные люди предпочитали не забредать. Лишь обороняться от нежити, что лезла в обитаемые районы.

   Тогдашний король Бастиан I, которого после окончания войны прозвали Великим, по согласованию с верховным советом магов, издал указ, запрещающий некромантию. В первые десятилетия после этого темных магов подвергали самому настоящему преследованию. Даже тех, в ком дар лишь открылся, нещадно истребляли. Вот только сделали этим лишь хуже! Не учли, насколько мир изменился. И что в некоторых местах без участия некромантов придется ой как туго! Опомнились. Уже наследник Бастиана Великого пересмотрел указ и запретил преследовать некромантов. Напротив, детей с темным даром разыскивали и обучали, а потом отправляли на службу короне.

   Вот только на отношение к ним это никак не повлияло. Да, некроманты были полезны, но их боялись и ненавидели. Считали хищниками, которые в любой момент могут вцепиться в глотку собственному хозяину. Платили некромантам за работу хорошо, но не принимали, как своих. Естественно, темные маги из-за такого отношения не питали теплых чувств к другим людям.

   В нашем городе когда-то тоже жил некромант. Говорят, родился в бедняцком районе Ранта. В мальчике открылся дар, после чего его отправили в Академию магии. Где он пропадал после этого, один Создатель ведает. Но потом приехал в Рант с кое-каким состоянием, купил особняк. Попытался зажить спокойной жизнью. Вот только долго тут не продержался!

   Случилась какая-то грязная история с дочерью одного трактирщика. В ней обвинили некроманта. Преодолев страх, горожане отправились с ним разбираться. Хотели сжечь дом, если темный маг не уберется куда подальше из Ранта. К счастью, уничтожать людей некромант не стал. Сказал, что выполнит их требование, а наутро покинул город. Естественно, дожидаться продажи дома не стал. Да и кто его купил бы? После того, как в нем жил некромант, это место считалось оскверненным.

   И вот теперь такая новость!

   – В смысле не пустует? Его кто-то купил? – спросила я у Эмили, явно наслаждающейся произведенным эффектом.

   – Нет. Старый владелец вернулся! – выдержав театральную паузу, выдала блондинка.

   Воцарилась практически мертвая тишина. Все с одинаково расширенными глазами уставились на девушку.

   – И откуда такие сведения? Почему об этом никто еще не слышал? – первой опомнилась я.

   – Скоро услышат! – отозвалась Эмили. – Некромант въехал прошлой ночью. Мне отец сегодня утром рассказывал. Ему по службе положено знать о таком.

   Это да, глава городской полиции всегда первым узнает о подобном. Стражи на воротах ему наверняка сразу же доложили о том, кто приехал в Рант. А то, что это произошло ночью, ничуть не удивляет. Это простого человека никто бы не впустил в город в такое время. Заставили бы утра дожидаться. Но с магами, а тем более, некромантами, стражники вряд ли стали бы связываться и качать права.

   – Что еще о нем известно? – с интересом спросил и Тео.

   – Да я мало что знаю! – призналась огорченная Эмили. – Случайно подслушала, как отец матери о его приезде рассказывал. А потом меня заметили.

   Авелин снисходительно фыркнула. Сама она вряд ли бы призналась в чем-то подобном. Пыталась аристократку из себя строить, что порой смотрелось довольно комично.

   – Наверняка скоро весь город будет знать подробности, – заметила самая рассудительная из этой компании – Дороти. – Так что все так или иначе выяснится.

   – Ты права, – кивнула я.

   Поняв, что больше ничего интересного узнать не удастся, опять заскучала. А потом и вовсе решила, что и так соблюла необходимые приличия. Пора и честь знать.

   – Ох, я совсем забыла, что мне еще нужно в ратушу заехать! – постаралась сказать как можно искреннее. И пока Тео не увязался следом, добавила: – а потом в больницу. Нужно приободрить больных и помочь персоналу. Барон Рамель, вы со мной? – невинно спросила, прекрасно понимая, что такая перспектива Тео точно не привлечет.

   – Как-нибудь в другой раз, – выдавил кислую улыбку молодой человек.

   – Как же тогда быть с экипажем? – я сделала вид, что задумалась. – Мы ведь на моем сюда приехали.

   – Не беспокойтесь об этом, – оправдала мои надежды Авелин. – Барон Рамель может воспользоваться моим. Я с радостью отвезу его, куда нужно!

   – Тогда просто замечательно! – я широко улыбнулась им обоим. – Ну что ж, до встречи. И хорошего всем дня!

   Послышались ответные любезности, после чего я с чувством выполненного долга покинула кофейню.

   На самом деле ни в какую ратушу я сегодня не собиралась. Хотела воспользоваться редкой возможностью побыть дома и насладиться ничегонеделаньем. Тем более что брат из Нериса* (примечание: Нерис – столица королевства Айлар) прислал последние книжные новинки. С удовольствием почитаю что-нибудь.

   Конечно, больше бы порадовалась, если бы он сам приехал. Уже целый месяц его не видела! Но Себастьян слишком занят развитием семейного дела в столице. Может разве что письма нам время от времени слать. Но из них следует, что все у него там складывается замечательно.

   Отец тоже довольным ходит. Говорит, что за судьбу своих детей теперь может быть совершенно спокоен. Сын стал отличным продолжателем семейного дела, а дочь скоро получит титул баронессы. Вот с последним, конечно, его придется разочаровать, но надеюсь, папочка не слишком рассердится. Он вообще меня очень любит и редко бывает строгим.

   Сидя в экипаже, везущем меня домой, с улыбкой думала о своей семье. Ее, без всяких преувеличений, можно назвать счастливой. Родители друг в друге души не чают. До сих пор порой устраивают себе романтические свидания, чем смешат общих знакомых. Но те, скорее, завидуют, что у них самих не так.

   У нас с братом тоже всегда были очень теплые отношения. Он старше меня на пять лет, и до сих пор считает малышкой, которую нужно защищать. Тео он, кстати, еще не видел, но в письме заявил, что если этот аристократический сосунок, как выразился брат, чем-то меня обидит, ему не поздоровится.

   Радужные размышления прервал чей-то хрипловатый возглас:

   – Мадемуазель, постойте!

   Вздрогнув, я вернулась к реальности и увидела, что ворота нашего дома уже открыты. Экипажу оставалось въехать внутрь. Но именно сейчас меня попытался остановить какой-то старик.

   Сама не знаю, почему, но сердце тревожно сжалось, а потом гулко забилось. Не понимая такой своей реакции, я нахмурилась. Обычно я не склонна к беспричинным страхам. Да и старик не выглядел угрожающим. Скорее, напротив. Прилично одетый, но очень худой, изможденный, с глубоко запавшими щеками. Он едва на ногах держался. Если бы не трость, на которую опирался, наверняка упал бы. В усталых же и печальных глазах читалась затаенная мука. Непонятный страх сменился жалостью.

   – Чем я могу вам помочь, месье? – спросила, приказав вознице остановиться.

   – Вы ведь Мелани Фрей, не так ли? – спросил он вместо ответа, пытливо вглядываясь в мое лицо.

   – Да, это я, – тепло ему улыбнулась. – Вы, наверное, к моему отцу пришли? Он сейчас в своей конторе. Но вы можете зайти к нам и немного отдохнуть. А наш экипаж потом отвезет вас к нему, – решила предложить, понимая, что вряд ли бедняга дойдет туда самостоятельно.

   – Нет, мне нужно поговорить именно с вами, мадемуазель Фрей, – покачал головой старик.

   Я несколько озадаченно вскинула брови, но задавать лишних вопросов не стала – именно в этот момент по лицу мужчины пробежала гримаса боли. Мучить его дальше было бы откровенной черствостью.

   – Конечно, садитесь в экипаж. Николя, помоги господину, – велела я вознице.

   Тот спрыгнул с козел и помог старику сесть. Видно было, как последний облегченно выдохнул. Экипаж вкатил в ворота и двинулся по подъездной аллее к дому. Остановился у ступеней, после чего мы с Николя помогли старику переместиться внутрь.

   При виде нас стоящая в холле экономка – пожилая женщина, которую все звали матушкой Беллой, недоуменно округлила глаза. Потом внимательнее пригляделась к старику и издала какой-то свистящий вздох. Лицо ее стало белее мела. Старик же был совсем плох. Он уже сам не мог стоять и практически повис на наших руках. Дыхание у него было тяжелым и прерывистым.

   – Нужно переместить его в одну из гостевых комнат, – приняла я решение. – Матушка Белла, а вы вызовите лекаря! Видите, этому господину совсем худо?

   Заметив, что экономка даже с места не сдвинулась, пока мы с Николя тащили старика по лестнице вверх, я уже раздраженно воскликнула:

   – Матушка Белла, вы меня слышали?!

   – Вы хоть знаете, кто это? – вместо того, чтобы отправиться отдавать распоряжения, дрожащим голосом спросила женщина.

   – Кто бы ни был, для меня важнее всего, что ему сейчас нужна помощь, – сухо сказала. – Поторопитесь!

   Экономка неодобрительно покачала головой, но на этот раз послушалась.

   Дотащить мужчину до гостевой комнаты оказалось не очень-то легко. Хоть он и создавал впечатление, что вот-вот рассыплется от немощи, но все равно был довольно тяжел. Если бы не Николя, сама бы вряд ли дотащила. Но наконец, мы уложили старика на кровать, и я с облегчением повела плечами, разминая натруженные мышцы.

   – Что у вас болит? – мягко спросила, заметив, что старик открыл глаза и обвел нас мутным взглядом. – Лекарь скоро приедет. Но может, мы и сами сумеем вам чем-то помочь? Если сердце болит, то в доме найдется нужная микстура.

   – Вряд ли она поможет, – криво усмехнулся мужчина. – Но спасибо за предложение. – Потом он посерьезнел: – У меня очень мало времени, и я должен вам кое-что передать. Наедине, – добавил, покосившись на Николя.

   Парень нахмурился, явно не желая оставлять меня наедине с незнакомым типом. Но старик при всем желании вряд ли мог быть опасен. А раз для него отчего-то так важно со мной поговорить, было бы жестоко не выполнить просьбу больного человека. Может, даже умирающего. Судя по тому, насколько он плох, второе более чем вероятно.

   – Николя, выйди, пожалуйста! – потребовала строго.

   Парень некоторое время помялся, но под моим суровым взглядом все же сдался и вышел.

   – Может, вы хотя бы представитесь? – я тепло улыбнулась, подходя ближе к старику.

   – Бернард Атталь, – проговорил он, не сводя с меня пристального взгляда.

   Казалось, он ожидал какой-то реакции, но имя мне было незнакомо. И я лишь пожала плечами.

   – Ну, а как меня зовут, вы знаете, – сказала я. – Так о чем вы хотели со мной поговорить, месье Атталь? – спросила у него.

   – Дайте мне, пожалуйста, руку, – попросил он и тут же страдальчески поморщился. Его тело конвульсивно дернулось. Похоже, ему сейчас очень больно.

   Наверное, сработала моя извечная сострадательность. Никогда не могла спокойно смотреть на чужие мучения. Потому и эту просьбу выполнила чисто механически, даже не задумавшись над ее странностью из уст незнакомого человека. А может, посчитала, что одинокий старик желает отыскать во мне хоть какую-то опору. Живое человеческое участие.

   Но едва длинные узловатые пальцы сомкнулись на моей ладони, как я немедленно об этом пожалела. Хватка оказалась на удивление цепкой и болезненной. Вскрикнув, попыталась разжать пальцы, но не сумела. Широко распахнутыми глазами уставилась в глаза старика, которые вдруг начали стремительно темнеть.

   – Прости, девочка, – каким-то надтреснутым скрипучим голосом выдавил он из себя, – в нагрудном кармане найдешь ключ от моего дома. В шкатулке, что стоит на каминной полке в гостиной, отыщешь все объяснения. А теперь прости…

   Мир вокруг вдруг потемнел и сузился до размеров его лица, на котором каким-то потусторонним огнем горели ставшие совершенно черными глаза. А со мной происходило нечто странное: тело бросало то в жар, то в холод. От руки же старика в мое тело будто вливалось что-то чужеродное и странное. Оно оставляло после себя непонятное покалывание.

   Снова попыталась расцепить пальцы старика, но не смогла. Сердце мое колотилось с каждой секундой все сильнее, пока в глазах окончательно не помутилось, и я не потеряла сознание. Последней четкой мыслью было: почему я? За что?..

ГЛАВА 3

Сознание вернулось как-то резко и грубо. Я просто снова вынырнула в реальность и начала осознавать себя. В груди отчего-то жгло и саднило, как будто накануне мне ударили по ребрам. Дышать было тяжело, и я осторожно и медленно втянула носом воздух. Открыла глаза и обвела взглядом комнату. Вовсе не ту, в которую мы с Николя перенесли старика. Мою собственную уютную девичью спаленку, где почетное место занимал огромный плюшевый медведь, когда-то подаренный отцом.

   Судя по тому, что вокруг сгустились сумерки, а освещала помещение лишь одна магическая свеча, уже вечер. В кресле неподалеку клевала носом матушка Белла. Но стоило мне пошевелиться и попытаться подняться, как она тут же вскинула голову. Взволнованно охнула и бросилась ко мне. Но потом будто наткнулась на невидимую стену и отпрянула. Так, словно вспомнила о чем-то, что не позволило сделать то, чего хотелось. Старушка смущенно отвела глаза и спросила:

   – Как вы, мадемуазель Мелли?

   – Сама не знаю, – говорить было тяжело из-за боли в груди, и собственный голос показался чужим и глухим. – Больно. Что со мной произошло?

   – Ох, девочка моя! – экономка с жалостью все-таки взглянула на меня и покачала головой. – Говорила же я, чтобы гнали прочь этого человека! Не послушались.

   – Объясните толком, что вы имеете в виду! – я нахмурилась. – Что это за старик? Вы ведь его откуда-то знаете! И что он со мной сделал?

   – Проклятый Бернард! – словно выплюнула экономка, в глазах ее отразились неприязнь и затаенный страх. – Так его все называли, когда он здесь жил. Как радовались, когда из нашего города убрался! А поди ж ты, вернулся! Еще и таких дел наворотил! – она сокрушенно вздохнула.

   – Каких дел? Объясните, наконец!

   Нет, кое-какие подозрения у меня возникли. О ком только сегодня днем рассказывала Эмили в подобном ключе? Или не сегодня? Неизвестно, сколько я провалялась без сознания. Но как бы то ни было, подозреваю, что старик, которому я так опрометчиво решила помочь, и есть злополучный некромант. Иначе с чего бы матушке Белле так на него реагировать? Она ведь жила здесь в то время, когда некромант еще обитал в Ранте. И судя по всему, узнала его даже столько лет спустя. Но, Создатель милостивый, как это связано со мной?!

   – Это исчадье Бездны не нашло ничего лучше, как перед смертью вам свой дар передать! – чуть ли не с ненавистью к, судя по всему, уже покойному старику, воскликнула экономка.

   В первые несколько секунд ее слова даже толком не уложились в голове. Я лишь оторопело смотрела на женщину. Потом у меня вся кровь от лица отхлынула, а внутри похолодело. О чем она говорит, умертвие ее раздери?! Совсем на старости лет ума лишилась?!

   Видя мою реакцию, матушка Белла опомнилась и поспешно произнесла:

   – Давайте я лучше лекаря позову! Он там с вашими батюшкой и матушкой в гостиной беседует. Ждут вашего пробуждения. Я женщина темная, толком и не объясню вам, как и что. Уж светлый маг поболе моего знает о таких делах!

   И, не дожидаясь моего ответа, старуха выскочила за дверь, словно за ней полчища умертвий гнались. Женщине явно было не по себе находиться в моем обществе.

   А ведь еще недавно относилась ко мне, словно к родной внучке. Могла и поворчать, и приголубить, и добрые наставления дать. Насколько же резко все изменилось!

   Но что такое матушка Белла говорила о даре? Якобы некромант его мне передал. В голове не укладывается. И разве такое бывает? Без помощи мага, действительно, не разобраться. И все же если каким-то чудовищным образом подобное произошло, то выходит, я теперь тоже…

   Меня бросило в холодный пот. Прислушалась к собственным ощущениям, ожидая почувствовать внутри какую-то замогильную тьму или что-то в этом роде. Но помимо саднящей боли в районе ребер ничего такого не ощущала. Я по-прежнему была все той же Мелани Фрей.

   Вспомнила о том, что маги вроде бы видят мир немного по-другому. Замечают какие-то энергетические потоки и прочее, о чем я имела весьма смутное представление. Но мои глаза видели лишь то, что и всегда. Может, это какая-то ошибка? Не передали мне никакого дара. Некромант не успел или ему что-то помешало. Отсюда и боль в груди – побочный эффект от неудачного воздействия. Как же сильно я на это надеялась!

   Через несколько минут за дверью послышались шаги нескольких человек. Я уселась в кровати поудобнее, прислонившись спиной к изголовью, пригладила растрепавшиеся волосы. Порадовалась тому, что раздевать меня не стали, и я по-прежнему в том платье, что и была. Иначе неловко бы себя ощущала. Пусть и понимала, что лекаря стесняться глупо. Но как-то мне повезло со здоровьем, и в последний раз ко мне вызывали целителя еще в детстве. Я тогда простудилась и довольно тяжело заболела. Теперь же, когда стала взрослой, было неловко показываться в неприличном виде перед посторонним мужчиной.

   – Добрый вечер! – первым поздоровался со мной пожилой лекарь, с которым я только недавно общалась по поводу Луизы.

   Очень сдержанный и воспитанный, с умным и живым взглядом немного выцветших с годами голубых глаз. Гилберт Лабен производил исключительно положительное впечатление. Его в Ранте любили и уважали за то, что одинаково относился к любым пациентам независимо от сословной принадлежности. Цены за свои услуги не задирал и не кичился своим магическим даром. Хотя обычно маги смотрели на неодаренных как на неполноценных людей, в чем-то ущербных. Даже самые слабенькие. А Гилберт Лабен был, насколько я знаю, уверенным середнячком.

   – Добрый вечер, месье Лабен, – вежливо откликнулась.

   Улыбнулась вошедшим следом за лекарем родителям. Те явно волновались и робко переводили взгляд со светлого мага на меня, не решаясь заговорить. Обычно отец вел себя куда увереннее. Но похоже, случившееся со мной сильно выбило его из колеи.

   – Как вы себя чувствуете, мадемуазель Мелани? – мягко спросил лекарь.

   В отличие от экономки он обращался со мной ровно так же, как и до этого. Не смотрел, как на какого-то монстра. И от этого стало немного легче. Надежда же на то, что и правда произошло недоразумение, еще больше окрепла.

   – В целом нормально. Только в груди как-то давит и саднит, – произнесла то же, что уже говорила и матушке Белле.

   – После пробуждения магического источника это нормально, – отозвался лекарь успокаивающе.

   Моя улыбка резко померкла, и я судорожно втянула ртом воздух. Тут же закашлялась из-за вспышки боли в груди.

   – Магического источника? – прохрипела, когда слегка отпустило.

   Светлый маг внимательно посмотрел на меня и обернулся к моим родителям:

   – Вы не могли бы на некоторое время оставить нас наедине?

   – Конечно! – суетливо воскликнул отец.

   Потом как-то сгорбился и побрел опять к двери. Мама, все еще очень красивая женщина, обычно жизнерадостная и веселая, тоже казалась тенью себя прежней. Она с тревогой посмотрела на меня своими выразительными серо-зелеными глазами, ободряюще улыбнулась и вышла. Напоследок лишь сказала:

   – Держись, моя девочка! И помни: что бы ни случилось, мы от тебя не откажемся.

   От ее слов к горлу подступил комок, а глаза защипало. Но давать волю слезам сейчас точно не время. Нужно выслушать свой приговор с честью.

   Я дождалась, пока дверь за родителями закроется, и обратила взгляд на лекаря.

   – Говорите все, как есть! Что со мной сделали?

   – Вам передали магический дар, – осторожно сказал светлый маг. – И не беспокойтесь, для здоровья это не опасно. Все неприятные ощущения исчезнут уже через пару дней. Да и вообще боль возникла лишь из-за того, что до этого вы не были одаренной.

   – Разве такое возможно? – глухо спросила. – Я думала, что магом можно только родиться!

   – Для некоторых видов магии существует исключение, – произнес лекарь. – Вообще эта информация секретная. Посвящают в нее лишь магов, проходивших обучение в Академии, или в частном порядке, от учителя к ученику. Но раз уж вы теперь стали одной из нас и это напрямую вас касается, думаю, я имею право ее раскрыть.

   Так, спокойно, не паниковать раньше времени! Нужно постараться выудить у лекаря как можно больше информации. И вообще, может, процесс обратим? Нет, конечно, если бы у меня открылась светлая или стихийная магия, я бы только порадовалась. Но темная?! Такого и врагу не пожелаешь! К старику же, подложившему мне свинью, я сейчас испытывала стойкую неприязнь.

   И почему он вообще выбрал меня?! Вроде бы что-то такое говорил об объяснениях, которые я найду в шкатулке в его доме. Надо будет потом узнать, куда дели ключ. Или он так и остался в его нагрудном кармане? Ох, голова идет кругом от всех этих мыслей!

   С трудом заставила себя успокоиться и сосредоточиться на словах светлого мага. Как ни крути, теперь мне придется вникать во все эти магические премудрости. Хотя бы для того, чтобы разобраться, что со мной происходит.

   – Темная магия – весьма специфический вид дара, – задумчиво произнес светлый маг, устраиваясь в кресле напротив моей кровати. – Если темный маг достаточно силен, за долгие годы в нем скапливается слишком много некротической энергии, что не позволяет ему умереть нормально. Слышали о личах? Высшей нежити, что в основном обитает на мертвых землях. Так вот, личами становятся именно бывшие некроманты. Конечно, если успевают добраться в безопасное место, пока их не уничтожили.

   Поежившись, я отозвалась:

   – Что-то такое слышала. Мертвые некроманты вроде бы даже частично сохраняют разум и способны все так же управлять своими созданиями.

   Он одобрительно кивнул.

   – Так вот. Если могущественный некромант не успевает передать часть своей силы преемнику и умирает в одиночестве, он вполне способен превратиться в такого вот монстра. Поэтому те, кто не желает подобной участи, заранее ищут себе учеников. Это может быть как другой человек с темным даром, так и вообще без него. Передача силы одаренному помогает увеличить его резерв. Неодаренный же становится магом, даже если до этого не имел никакой к тому предрасположенности. Собственно, именно это и произошло с вами. Бернард Атталь перед смертью передал вам свою силу. Кроме того, при нем нашли ключ от дома и документы, где он передает все свое имущество преемнику. То есть вам.

   – Но почему именно мне?! – вырвалось отчаянное.

   – Наверное, вы просто подвернулись под руку, – пожал плечами лекарь.

   – Ну уж нет! Он целенаправленно пришел именно ко мне, – возразила я. – Николя, наш слуга, может подтвердить!

   Светлый маг недоуменно изогнул брови.

   – В любом случае, чем бы он ни руководствовался, мы вряд ли это узнаем, – философски сказал он.

   Похоже, о шкатулке лекарь не знает. Может, хоть там я найду объяснение? Впрочем, сейчас куда больше волнует другое.

   – Я могу от этого избавиться? – напряженно спросила, впившись глазами в светлого мага. – Снова вернуться к нормальной жизни?

   – Сожалею, дитя, – он с сочувствием посмотрел на меня. – Теперь вы одаренная. И этого уже не изменить. Даже если сделаете так, чтобы источник выгорел, вряд ли выживете после этого. А если и выживете, превратитесь в тень себя прежней. Советую вам смириться и учиться жить по-новому. Принять свой дар и по мере сил развивать.

   Его слова прозвучали как приговор. Оглушенная, я молча сидела и смотрела на него, судорожно комкая простыню.

   – Но я ведь вообще не чувствую, что во мне есть какой-то дар! – с трудом разлепив непослушные губы, выдавила. – Может, это все-таки какая-то ошибка?

   – Я осматривал вас с помощью целительских техник, – мягко проговорил лекарь. – Никаких сомнений нет. Вы теперь одаренная. И потенциал у вас очень хороший. Примите совет, мадемуазель Мелани, как только оправитесь и немного придете в себя, поезжайте в столицу. Поступайте в Академию магии, где вам помогут поскорее овладеть своим даром. Некроманты весьма полезны государству, особенно на приграничных территориях.

   – Именно поэтому их все ненавидят? – с горечью усмехнулась.

   – К сожалению, большинство людей суеверны и невежественны, – вздохнул светлый маг. – Они не понимают, что темная магия сама по себе не является злом. Все зависит лишь от того, как ее применять.

   – Вряд ли удастся кому-то это доказать! – вспомнив реакцию матушки Беллы, заметила я. – Скажите, а этот Бернард Атталь… Что он такого натворил? За что его прогнали из города?

   – Как я и говорил, люди склонны слишком быстро навешивать ярлыки и искать виноватых, – покачал головой лекарь. – Я тогда был совсем еще молодым человеком. Только Академию закончил и приехал в Рант, чтобы начать свою практику. Бернарду было лет тридцать пять, когда он поселился здесь. Как и многие некроманты, вел замкнутый и нелюдимый образ жизни. Скорее, вынужденно, чем по собственной воле. Слишком много предубеждений против темных магов. Уж не знаю, как он все же сошелся с дочерью местного трактирщика. Вроде бы сходил пару раз в его заведение, чтобы хоть как-то развеяться. И между ним и той девушкой возникла взаимная симпатия. Потом девчонка тайком бегала к нему на свидания. Впрочем, долго это тайной не оставалось. Кто-то что-то заметил или углядел, и пошли слухи. А за ней ухаживал еще один парень, только безответно. Когда узнал, что ему предпочли некроманта, сильно осерчал. Именно он и начал подбивать народ против Бернарда. Всякие небылицы сочинял про темные ритуалы и то, что рано или поздно некромант начнет проводить жертвоприношения и прочее. Стоило в городе чему-то произойти плохому, как он тут же Бернарда приплетал. А тот считал ниже своего достоинства оправдываться. Официально ему, разумеется, никаких обвинений никто не выдвигал. Но вот однажды дочку трактирщика нашли мертвой на кладбище. Всю истерзанную, изнасилованную, уж простите за такие подробности… – он поморщился. – Тот парень сразу начал кричать, что это некромант сотворил. И что скоро на кладбище будут регулярно находить и других девиц. В общем, люди не выдержали. Даже страх перед некромантом отступил. Пошли жечь дом Бернарда. К счастью, вовремя полиция вмешалась, не допустила. Но магу посоветовали уехать из Ранта, чтобы не доводить людей до греха. Он так и поступил. А позже следствие выяснило, что именно тот парень, что громче всех кричал про вину Бернарда, и совершил то преступление.

   – Так почему же до сих пор именно некроманта во всем обвиняют?! – поразилась я, невольно увлеченная историей.

   – Никто не любит признавать себя глупым и обведенным вокруг пальца. Да и слишком сильны предубеждения против некромантов. Кто-то пустил слух, что парня огульно обвинили, чтобы отвести подозрения от мага. Вроде как государство всегда на стороне одаренных. Настоящего убийцу чуть ли не мучеником выставили! Его даже казнить пришлось в другом городе, иначе толпа бы не позволила.

   – Кошмар какой! – только и смогла выдохнуть.

   И пусть я продолжала испытывать неприязнь к старику за то, что он сделал со мной, возникло и сочувствие. Представить не могу, что Бернард испытал, когда его обвиняли в смерти любимой женщины, выгнали из города. А истинного виновника выставили чуть ли не героем!

   С ужасом поняла, что теперь и ко мне будут относиться не так, как раньше. Подозревать в самых диких вещах, ненавидеть. Я стану изгоем! Хочу ли для себя такой жизни? Нет уж! Не нужен мне этот дар! Хочу жить как раньше. Привычной и размеренной жизнью, где я четко знала свое место. Теперь же все стало каким-то зыбким и ненадежным, словно вместо пола под ногами оказались зыбучие пески.

   – Как видите, Бернард Атталь не был чудовищем, – резюмировал лекарь. – И то, что он передал вам дар, не делает чудовищем вас. Все будет зависеть лишь от того, как вы им распорядитесь.

   – Никак не распоряжусь! – решительно вскинула голову. – Я не собираюсь развивать дар. И ни в какую Академию не поеду. Хочу, чтобы этот инцидент остался в прошлом, как страшный сон.

   Светлый маг вздохнул.

   – Воля ваша, мадемуазель Мелани! Но боюсь, вы не до конца понимаете, насколько сильно теперь все для вас изменилось. В любом случае, если понадобится помощь или совет, обращайтесь.

   Он поднялся с кресла, показывая, что разговор закончен.

   – Спасибо вам, – искренне поблагодарила его. – И вы не могли бы позвать моих родителей? Надо их успокоить. А то на обоих лица не было. Нужно сказать, что со мной все в порядке. Что я такая же, как и прежде.

   На скептический взгляд лекаря при этих словах я предпочла не обратить внимания. Не хочу верить, что так, как раньше, уже никогда не будет. Просто не хочу!

ГЛАВА 4

За завтраком мы старательно поддерживали непринужденную атмосферу. Делали вид, что и правда ничего не изменилось. Когда вчера я поговорила с родителями и объявила о своем решении, они охотно меня поддержали. Отец обещал помочь с продажей имущества некроманта, чтобы его больше никак со мной не связывали. Правда, перед этим я собиралась наведаться туда и заглянуть в шкатулку, о которой говорил старик. А потом планировала забыть и его, и случившееся вчера, как страшный сон.

   – Конечно, придется постараться, чтобы избавиться от особняка, – сказал папа, когда и сейчас разговор невольно зашел об этом. – Но можно попробовать пригласить жреца Создателя, чтобы провел несколько очищающих ритуалов. После этого есть шанс найти покупателя. Хотя деньги придется запросить небольшие, сама понимаешь.

   – Я бы его и даром отдала! – поморщилась я. – Так что это не проблема.

   – Ну уж нет, девочка моя! – наставительным тоном проговорил отец. – Раз уж ты получила какое-никакое имущество, следует распорядиться им наилучшим образом.

   Папа в своем репертуаре – малейшей прибыли не упустит. Впрочем, если бы он не обладал таким качеством, вряд ли бы добился выдающихся успехов в делах.

   Отец еще что-то рассказывал о своих планах, когда я чуть не подавилась отправленной в рот кашей. Прямо из стены нашей столовой как ни в чем не бывало вышел человек. Хотя, судя по тому, что фигура его была полупрозрачной, человеком это существо назвать трудно. Неужели призрак?!

   С трудом скрывая эмоции, я наблюдала за тем, как полноватый мужчина средних лет в ливрее и с подносом в руках проследовал к столу. Встал рядом с моим отцом и принялся деловито подливать ему призрачный кофе. Ни родители, ни слуги, застывшие у стен и обслуживающие нас за завтраком, похоже, его не видели. Видела только я! Стоит ли сказать об этом? Неужели дар некроманта начинает себя проявлять? Я уже призраков вижу!

   Справившись со своим делом, привидение почтительно поклонилось и удалилось обратно в стену вместе со своим подносом. То, что отец прямо сейчас поднес ко рту чашку с кофе, заставило меня передернуться. Конечно, вряд ли невидимый напиток, подлитый к настоящему, чем-то опасен, но все равно не по себе.

   – Папа, не пей это! – выкрикнула прежде, чем подумала о том, как это воспримут.

   Отец даже поперхнулся и закашлялся от неожиданности. Потом с недоумением уставился на меня. Как и мама, тоже прервавшая трапезу.

   – Что-нибудь случилось?

   Ощутила, как к моим щекам приливает краска.

   – Ничего. Просто… кажется… я только что призрака видела. Он тебе что-то в кофе подливал, – выдавила из себя, ловя на себе испуганные и настороженные лица слуг.

   Они вообще сегодня смотрели на меня иначе, но сейчас это было особенно заметно.

   Отец с сомнением посмотрел на содержимое своей чашки, но все-таки отставил ее. Повисла неловкая пауза, и мама решила разрядить обстановку.

   – Гастон, замени, пожалуйста, чашку хозяина, – обратилась она к одному из слуг.

   Тот, стараясь изображать невозмутимость, выполнил приказ, а отец неловко рассмеялся, когда перед ним оказалась новая чашка.

   – В эту, надеюсь, никакие призраки ничего не подливали?

   – Нет, папа, – чувствуя, как горят щеки, произнесла.

   Чувствовала себя полной дурой. Уж лучше бы промолчала!

   Папа все же сделал глоток кофе и довольно зажмурился.

   – Какие у тебя планы на день, доченька? – возобновила разговор за столом мама, делая вид, что никакого странного инцидента только что не было.

   – Поеду в ратушу. На сегодня договаривались о собрании благотворительного общества, – проговорила я. – Потом еще в пару мест загляну.

   О доме некроманта, куда тоже собиралась заехать, упоминать не стала.

   Родители неуверенно переглянулись.

   – Может, тебе еще рано выходить из дома? – осторожно спросила мама. – Ты еще не до конца оправилась после… кхм… болезни. Лекарь сказал, что пару дней тебе лучше побыть в покое.

   – Пустяки! – отмахнулась я. – Чувствую себя отлично. Почти ничего уже не болит.

   Это и правда было так, если сравнивать со вчерашними ощущениями в груди. Сегодня лишь слегка ныло.

   – Хочешь, я все-таки с тобой поеду? – предложила мать.

   – Я уже давно сама справляюсь со своими делами, – возразила в ответ. – Не переживай, мамочка, со мной все будет в порядке!

   Родители опять переглянулись, но говорить ничего не стали.

   М-да, непринужденность за столом, похоже, лишь видимость. Они сильно за меня переживают. Улыбнулась обоим как можно безмятежнее, давая понять, что все и правда в порядке.

   После завтрака по дороге в свою комнату встретила матушку Беллу и остановила ее вопросом:

   – Где я могу найти ключ, который оставил мне месье Атталь?

   Экономка чуть ли не отшатнулась. Потом таким тоном, словно речь шла о чем-то до крайности мерзком, ответила:

   – Он в кабинете вашего батюшки.

   – Понятно, спасибо, – сухо сказала, чувствуя, насколько сильно изменилось отношение ко мне этой женщины.

   Она старательно избегала моего взгляда, а если и смотрела, то исподлобья и с явной опаской. Обидно, конечно. Но наверное, так и узнаешь, кто на самом деле тебе друг. По-настоящему близкие люди примут тебя всякую и поддержат в трудную минуту. И уж точно не поставят во главу угла предрассудки и суеверия!

   Я завернула в кабинет отца и там действительно увидела ключ, лежащий среди бумаг. Ничего похожего в пределах видимости не было – выходит, это именно тот. Оставив отцу записку, что забрала ключ, отправилась к себе. Нужно переодеться перед визитом в ратушу.

   Почему-то долго стояла перед платяным шкафом, не зная, что лучше надеть. Раньше предпочитала одежду светлых тонов и не любила излишней мрачности. Но теперь возникли сомнения. Отчего-то хотелось казаться незаметной и не привлекать лишнего внимания. Похоже, я попросту боюсь появиться на людях, как ни пытаюсь храбриться!

   Стиснув челюсти, решительно выбрала одно из любимых платьев – нежно-зеленое, с затейливой вышивкой по подолу и лифу. Нет уж, прятаться я не собираюсь! Мне нечего стыдиться. Ничего плохого я никому не сделала.

   Не став звать служанку, собрала свои золотистые кудряшки в простенькую прическу, из которой, как всегда, тут же выбилось несколько завитков, и довольно оглядела себя. Еще один предмет зависти Авелин, кстати. У нее самой волосы прямые, и приходится прилагать массу усилий, чтобы завивать их и приводить к тому виду, какой у меня от природы. Хотя сама я охотно бы с ней поменялась. Управляться с этой кудрявой гривой не так-то легко. Да и из-за таких волос никто меня сразу всерьез не воспринимал. Вкупе с маленьким курносым носиком, большими глазами и пухленькими губками это придавало мне чересчур кукольный вид. Ну да ничего, как-то справляюсь! Теперь в Ранте, пожалуй, не осталось тех, кто считает меня безмоглой дурочкой.

   Запихнув в кошелек, который подвешивала к поясу на талии, ключ, я покинула комнату.

   Как ни пыталась храбриться, но сердце было не на месте, чем ближе я подъезжала к ратуше. Да и взгляды горожан, встреченных по дороге, изрядно подпортили настроение. Если раньше при моем появлении почти все расплывались в приветливых улыбках и дружелюбно здоровались или кивали, то теперь смотрели, как на чужую. Во взглядах – холод и настороженность. Так, словно ожидали, что я в любой момент превращусь в жуткое чудовище. Интересно, как меня встретят другие члены благотворительного общества? Неужели вот так же?! Но ведь они знают меня намного лучше, чем кто бы то ни был! Так что не должны.

   Успокаивая себя этими доводами, я вышла из экипажа, остановившегося подле ратуши, и решительно направилась ко входу. В самом здании для нашего общества было выделено отдельное помещение. Туда и я двинулась. Еще на подходе услышала доносящийся оттуда гул голосов. Значит, большинство уже на месте.

   Но стоило мне открыть дверь и перешагнуть порог, как воцарилась оглушительная тишина. Я доброжелательно всем улыбнулась и поприветствовала. В ответ не донеслось ни звука. Моя улыбка начала стремительно меркнуть.

   – В чем дело? – значительно суше спросила я.

   – Это правда то, что в городе говорят? – первой решилась заговорить со мной Авелин. – Ты теперь некромантка?

   – Вряд ли меня можно так назвать, – спокойно отозвалась. – Для того чтобы стать некромантом, нужно учиться. А я этого делать не собираюсь.

   – Но ведь тебе передали темный дар! – осторожно заметила Вероник Гобер – старая дева тридцати трех лет, родственница мэра.

   Эта рано увядшая и некрасивая женщина была моей правой рукой в делах общества. Именно на ее поддержку я рассчитывала больше всего.

   – Сам по себе дар не делает никого чудовищем, – вымученно улыбнулась я. – И я не собираюсь им становиться.

   Женщины, которых тут было подавляющее большинство, и несколько мужчин начали переглядываться между собой. И никто из них не спешил меня поддерживать. А ведь еще недавно все они в рот мне заглядывали и всячески демонстрировали дружеское расположение. Как же горько на душе!

   – Выйдите все, пожалуйста! – внезапно воскликнула Вероник. – Нам с Мелани нужно поговорить наедине.

   С удивлением увидела, как все безропотно подчиняются. Так же, как раньше реагировали на мои распоряжения. Похоже, лидер у «Рантского благотворительного общества» сменился. Я невесело усмехнулась.

   Когда мы с Вероник остались наедине, она тяжело вздохнула, глядя на меня с сочувствием и сожалением. Радовало хотя бы то, что как на монстра не смотрит.

   – Мелли, ты знаешь, как я к тебе отношусь, – начала она осторожно. – Люблю тебя и уважаю. И это не изменилось. Но большинство людей… Понимаешь… Не знаю, как лучше объяснить. Подумай сама, захочет ли кто-нибудь помогать в наших делах, если будут знать, что нами управляет некромант? Еще всяких небылиц надумают по поводу того, как мы используем средства. Пострадает наше общее дело. Поэтому для всех будет лучше, если ты добровольно сложишь с себя полномочия.

   – Это ведь мое детище, – глухо сказала, с трудом сдерживая готовые выкатиться из глаз слезы. – Я все это начинала.

   – Понимаю, тебе обидно, – Вероник подошла и положила руку на мое плечо. К ее чести, не выразила никаких негативных эмоций от соприкосновения со мной. Напротив, выглядела искренне опечаленной. – Но подумай, насколько обиднее будет, если все разрушится. Я постараюсь стать достойной продолжательницей твоего дела. Ты можешь на меня положиться!

   – Я могу, по крайней мере, помогать в качестве добровольца? – с трудом выдавила.

   – Вряд ли к этому нормально отнесутся, – она вздохнула и убрала руку. – Пойми, люди боятся таких, как ты. Они вряд ли пожелают принять от тебя помощь. Не хочу, чтобы тебя снова и снова обижали и отталкивали, когда ты попытаешься что-то сделать. А так будет, можешь мне поверить!

   – Ладно, благодарю за откровенность, – проговорила, удерживаясь от слез из последних сил. – Хорошо, можешь считать, что я добровольно отказываюсь от своей должности. И не сомневаюсь, что ты со всем справишься.

   Гордо расправив плечи, я двинулась прочь из комнаты, почти ничего перед собой не различая. Стоило открыть дверь, как от нее тут же отпрянули явно подслушивающие другие члены общества. От меня смущенно отводили глаза, но ни один не подошел, чтобы сказать хоть что-то ободряющее или даже попрощаться. Я сделала вид, что абсолютно безразлична к этому, и двинулась прочь. В ушах стоял надрывный гул, глаза застилала пелена подступающих слез. Не могло быть и речи о том, чтобы ехать сейчас куда-то еще!

   – Домой! – хрипло велела Николя, усевшись в экипаж. Там можно выплакаться всласть и попытаться найти в себе силы справиться со всем, что на меня обрушилось.

   Встревоженная мама, встретившая меня в холле, видимо, все поняла по моему лицу. Я лишь отрицательно замотала головой, давая понять, что не хочу, чтобы она шла за мной. И кинулась по лестнице наверх в свою комнату.

   Не знаю, сколько прорыдала там, уткнувшись в подушку. А потом долго лежала, свернувшись калачиком и подтянув колени к груди. На душе было настолько паршиво, что будущее виделось лишь в черном свете. Неужели я и правда считала, что можно сделать вид, что ничего не было?! Что смогу и дальше жить как раньше?

   В комнату робко постучали, и я досадливо скривилась. Видеть никого не хотелось.

   – Милая, это я, – услышала голос мамы и со вздохом отозвалась:

   – Входи.

   Вымещать на ней свое дурное настроение точно не стану.

   – Ты как, моя хорошая? – ее красивые серо-зеленые глаза были полны беспокойства и любви.

   Она села рядом со мной на постели и погладила по волосам.

   – Не очень, мам, – криво усмехнулась. – Они все от меня отвернулись! Те, кого я считала друзьями или, по крайней мере, приятелями.

   – Мы с папой именно этого и опасались, – вздохнула она. – Послушай, может, тебе стоит переехать к брату в Нерис? Он с радостью тебя примет. Там никто не знает о том, что в тебе открылся дар.

   – Пока не знает, – невесело уточнила я, сделав акцент на первом слове. – Общие знакомые есть и там.

   – И все-таки, мне кажется, в столице тебе будет лучше. Наш город – словно большая деревня. Тут все как на ладони. А в Нерисе куда больше людей и...

   – Я подумаю, мам, – прервала я ее убеждения.

   Тут в дверь снова постучали. В ответ на мое разрешение войти появилась матушка Белла:

   – Письмо для мадемуазель Мелани от барона Рамеля, – объявила она.

   Мама досадливо поморщилась.

   – Давай, она позже прочтет.

   – Нет уж, хочу прочесть его прямо сейчас, – предчувствуя очередную неприятность, возразила я, протягивая руку.

   Белла вложила мне в руки конверт и под неодобрительным взглядом матери поспешила удалиться.

   – Доченька, может, давай, сначала я? – предложила мама, но я решительно замотала головой.

   Распечатала послание и бегло пробежала глазами. На губах появилась усмешка.

   – Чего и следовало ожидать! – сказала, брезгливо отбрасывая письмо. – Барон Тео Рамель уведомляет, что официально отказывается от своего предложения. Скатертью дорожка! Хоть какой-то плюс во всем этом. Теперь не придется огорчать отца тем, что не желаю становиться его женой.

   Мама опять вздохнула и сжала мою руку.

   – Ты, правда, не обижена его отказом?

   – Только рада! – улыбнулась ей уже вполне искренне. – Мне этот самовлюбленный хлыщ и даром не нужен! И вообще, не буду больше раскисать. Жизнь продолжается. Мне просто нужно теперь хорошо подумать, что делать дальше. И не отказалась бы от обеда!

   – Конечно, милая, – явно обрадовалась мать. – Уже через полчаса будут подавать. С тобой точно все в порядке?

   – Абсолютно, мам! Так что не переживай. Можешь идти заниматься своими делами. Это у меня была временная вспышка слабости. Больше такого не повторится.

   Как ни странно, письмо Тео и правда придало мне сил. А еще разозлило. Нет уж, я не доставлю никому из предателей удовольствия видеть мои слезы и слабость! Буду сильной, чего бы мне это ни стоило!

   А после обеда, когда я уже более-менее пришла в себя и раздумывала, как дальше провести день, ко мне явилась неожиданная визитерша. Когда от слуги узнала, что пришла Авелин, немало удивилась. Даже мелькнула мысль, что она оказалась не такой уж плохой подругой. Единственная, кто вообще пришел хоть как-то поддержать меня, а не отвернулся, как от прокаженной. Так что в гостиную, где ожидала гостья, я вошла с вполне искренней улыбкой.

   Но едва посмотрела в едва не лопающееся от самодовольства лицо Авелин, тут же поняла, насколько обманулась. Вовсе не поддержать она пришла! Позлорадствовать. Но пришлось делать вид, что ничего не поняла, и обмениваться светскими любезностями. Предложить гостье чаю и болтать о пустяках.

   Наконец, Авелин приступила к тому, ради чего, собственно, и пришла. Как бы между прочим, девушка невинно протянула:

   – А знаешь, я сегодня видела Тео Рамеля.

   – И что же? – равнодушно спросила, мысленно усмехаясь.

   – Мне так жаль, что вы с ним расстались! – лицемерно посочувствовала она.

   Теперь понятно, что ее сюда привело! Упивается собственным торжеством. Тем, что я потерпела поражение по всем фронтам.

   – Понимаю, что, наверное, жестоко будет тебе об этом говорить, – продолжила, между тем, Авелин. – Но мы ведь подруги. У нас не должно быть никаких тайн! Так вот, Лео дал понять, что в ближайшее время намерен просить моей руки. Я решила, что должна сама тебе об этом сказать. Будет некрасиво, если узнаешь от кого-то другого.

   – Я очень ценю твое благородство! – не удержалась я от легкой иронии. – Ну что ж, совет вам да любовь! Тем более что считаю, что вы друг другу подходите куда больше!

   Похоже, негативной подоплеки Авелин не заметила. Наоборот, ее лицо засветилось еще большим самодовольством.

   – Я рада, что ты все восприняла нормально, – сладко улыбнулась она. – Но надеюсь, поймешь и то, почему мы с Тео не сможем пригласить тебя на свадьбу. Боюсь, люди просто не поймут…

   – Конечно, я очень расстроюсь, – теперь мой голос прямо-таки сочился сарказмом, – но постараюсь это пережить. А теперь, прости, но вынуждена прервать твой визит. У меня еще очень много дел.

   Грубо, конечно, но дольше терпеть общество этой лицемерки выше моих сил! Авелин тоже, похоже, не горела желанием продолжать со мной разговор. Она уже сказала то, что хотела. Пнула труп поверженного противника и сочла свой долг выполненным. Вот только не рано ли ты решила меня хоронить, «подруга»?!

   Когда Авелин покинула наш дом, я поняла, что просто сойду с ума, если продолжу сидеть здесь. Нужно хоть как-то развеяться! И думаю, посещение дома некроманта откладывать больше ни к чему. Хотя бы узнаю, за что мне все это! Он ведь обещал, что в той шкатулке я найду ответы на свои вопросы. Да и отвлечься надо от мрачных мыслей, которые нет-нет, но атакуют, расписывая будущее в темных красках. Странный способ я, конечно, для этого выбрала, решив посетить дом некроманта, – криво усмехнулась. Но пора привыкать, что моя жизнь теперь будет совершенно иной.

   Вернувшись в свою комнату, переоделась теперь уже в темное платье. Пора соответствовать новому статусу! Да и не было настроения наряжаться во что-то яркое.

   Предупредив маму, куда поеду, с трудом убедила ее, что сама прекрасно справлюсь, и в итоге покинула дом в гордом одиночестве. Сопровождал меня лишь Николя, который даже побелел, когда узнал, куда мы направляемся. Но спорить не стал и вообще постарался на меня не смотреть. Так, словно боялся, что я тут же прокляну, если вздумает возражать.

   Мысленно хмыкнула. Какие же все-таки люди бывают глупые и суеверные! Хотя в этом есть и свои плюсы. Как бы ко мне теперь ни относились, никто не посмеет в открытую оскорбить или попытаться причинить вред. Побоятся. Так что вполне могу позволить себе разъезжать по городу в гордом одиночестве даже с наступлением темноты.

ГЛАВА 5

Дом некроманта снаружи и правда производил угнетающее впечатление. Запущенный, с увитыми плющом стенами и одичавшим садом. Даже днем от вида этой серой громадины, смотрящей на мир темными окнами, становилось не по себе. Неудивительно, что люди обходили его десятой дорогой. А отец еще надеется продать! Тут вряд ли обойдется визитами жреца Создателя. Придется потратить кучу сил и денег, чтобы в порядок привести. Да и потом никакой гарантии, что купят, нет. Ну да ладно, я как-то не особенно и рассчитывала на деньги с продажи некромантского дома.

   Николя с трудом открыл пошире проржавевшие ворота и вкатил экипаж во двор.

   – Ну что, пойдем внутрь? – спросила у него, разглядывая строение.

   – Я вас лучше тут подожду! – смущенно отозвался возница.

   Я не удержалась от усмешки. Боится. Хотя обычно этот парень не устает демонстрировать свою силу и мужество перед молодыми служанками. Постоянно задирается с другими мужиками. Но видимо, одно дело – морду кому-то набить, другое – столкнуться с чем-то потусторонним.

   – Вдруг придется долго ждать? – иронично спросила. – Неужели так и проторчишь тут?

   Видя, что мой аргумент его не переубедил, пожала плечами.

   – Дело твое. Но если что, входи. Дверь я запирать не буду. Может, тут на кухне отыщется что-то съестное. Или хотя бы чаю себе сделаешь.

   На грубоватой физиономии Николя отразился такой сверхъестественный ужас, что я с трудом сдержала смешок. Похоже, одна мысль о том, что придется что-то есть в доме жуткого некроманта, его привела в шок.

   – Ну, как знаешь! – не обращая больше внимания на парня, я двинулась к двери.

   Ключ, пусть и с трудом, но поддался, открывая замок. Наверняка тот проржавел за эти годы.

   Внутри тоже оказалось мрачно, а еще очень пыльно. Тут явно давно не убирались. Побродила немного по комнатам и увидела, что более-менее очищены от грязи только гостиная и кухня. По крайней мере, на первом этаже. На второй пока не поднималась. Да и, по сути, интересовала меня только гостиная, где надеялась найти ответы на свои вопросы.

   Шкатулку отыскала именно там, где и указывал хозяин дома – на каминной полке. Пошире раздвинула тяжелые, пыльные портьеры и открыла окна, чтобы впустить побольше света и свежего воздуха. А потом вернулась к шкатулке. Довольно большая, из сандалового дерева, с затейливыми узорами. Или это какие-то магические знаки? Показалось, что они засветились, когда я прикоснулась к шкатулке. Проморгалась и как-то инстинктивно чуть расфокусировала зрение. И тут же изумленно вскрикнула. Свечение стало очень отчетливым. Неужели я все же умею видеть так, как другие маги?! Именно это они называют «истинным зрением»?

   Медленно обвела глазами комнату, замечая, как от некоторых вещей исходит едва заметное свечение. Вспомнила, что обученные маги могут различать отпечатки аур людей и узнавать, каких предметов они касались. Но для меня это пока высший пилотаж. Все, что видела – это какие-то радужные пятна в тех местах, которых, очевидно, недавно касалась рука хозяина дома. Руны на шкатулке светились гораздо ярче, а значит, сами по себе напитаны магией. Отблеск от нее виден даже невооруженным глазом.

   Долго смотреть в истинном зрении не получилось. Глаза очень болели. Видимо, с непривычки. И я с облегчением перешла на нормальное.

   Захватив с собой шкатулку, устроилась в кресле у камина. Коснулась замочка, раздумывая над тем, что буду делать, если он не откроется. Но волновалась напрасно. Небольшая вспышка, будто что-то считывало мою ауру – и замочек щелкнул. Наверное, некромант как-то привязал шкатулку на свой дар, раз меня признали. Внутри оказалось несколько листов бумаги, исписанных корявым, но более-менее понятным почерком. А еще находился какой-то камушек с руной, тоже чуть светящийся.

   Задумчиво перебирая его пальцами, начала читать:

   «К тому времени, как ты будешь читать это письмо, мой преемник, я наверняка буду уже мертв. Надеюсь, что ты именно тот, кому я целенаправленно хотел передать свой дар, и все прошло так, как нужно. Если же нет, буду надеяться, что все равно окажешься неплохим человеком. Иначе я тебя вряд ли бы выбрал. Но все же надеюсь, что сейчас эти строки читаешь ты, Мелани Фрей!

   Скорее всего, недоумеваешь, почему я выбрал тебя. Может, даже ненавидишь меня за это. Позволь объяснить тебе, почему это сделал. Не уверен, что поймешь и простишь, но верю, что не используешь мой дар во вред невинным, как сделал бы мой ученик. Пришлось бежать от него, едва я узнал о том, какой подлой и двуличной тварью он оказался. Но обо всем по порядку. Придется рассказать тебе немного о себе, чтобы лучше понимала мои мотивы.

   Как ты наверняка уже знаешь, зовут меня Бернард Атталь. Шестьдесят пять лет назад я родился в Ранте, в одном из бедняцких кварталов. Родители мои были самыми обычными людьми, пытающимися выжить и прокормить двух своих сыновей. Да, был у меня и брат, младше меня на пять лет. Габриэль. До сих пор с теплотой вспоминаю эту чистую и безгрешную душу, которой суждено было умереть так рано.

   Брат меня очень любил, буквально хвостиком за мной ходил в детстве. И я отвечал ему тем же, всегда был готов защитить и помочь. Не знаю, как бы сложилась наша жизнь, если бы во мне в десять лет не открылся темный дар. Возможно, брат остался бы жив. Я смог бы как-то изменить судьбу. Но все случилось так, как случилось.

   Дар открылся, и об этом стало известно жрецу Создателя нашего прихода. Он тут же распорядился о том, чтобы меня забрали. Родителям выплатили компенсацию в размере десяти солье (примечание: солье – золотая монета, равная ста торлам – медным монетам. Денежные единицы, принятые в королевстве Айлар). Для таких, как мои родители, целое состояние. Отец за месяц зарабатывал всего половину солье. Да и избавиться от потенциального некроманта им тоже хотелось. Поверишь ли, собственные родители теперь меня боялись и больше не позволяли брату со мной общаться. Помню, как маленький Габриэль плакал, когда меня увозили. Нам не разрешили даже обняться на прощанье.

   Не буду тебе описывать в деталях учебу в столичной Академии. Скажу лишь, что для темного мага это самый настоящий ад! Мы жили обособленно от других. Нас ненавидели и задирали при первой возможности. А отвечать тем же мы не имели права. За это следовало жестокое наказание. В некромантах пытались воспитать смирение и железную дисциплину. Для таких, как я – тех, кому учебу оплачивало государство – еще и существовала обязательная отработка в течение десяти лет.

   После пяти лет обучения, меня, пятнадцатилетнего сопляка, отправили на Несскую пограничную заставу. Там я должен был тянуть лямку положенное время. Место это считалось гиблым. Туда ссылали в основном чем-то проштрафившихся вояк и тех магов, которых не жалко потерять. Нежить там попросту лютовала. Протянуть на Несской заставе хотя бы год считалось большой удачей.

   Спросишь, почему меня послали именно туда? Не повезло нарваться на конфликт с сынком одного влиятельного вельможи, что тоже учился в Академии, но на стихийном факультете. Была драка, которую спровоцировал он, но за которую по полной получил я. Тот аристократик оказался еще и мстительным и с помощью отца позаботился о том, чтобы при распределении я попал именно сюда.

   Сам не знаю, как выжил. Наверное, помогло то, что учился я очень хорошо. Многое изучал дополнительно, просиживая допоздна в академической библиотеке. И резерв у меня был очень хороший. Сильный некромант, пусть юный и неопытный, все же имел больше шансов, чем большинство моих сослуживцев по Несской заставе. Положенные десять лет я продержался, потом еще пять лет перебивался по частным заказам. Накопил кое-какие сбережения и однажды решил, что с меня хватит. Хочу, наконец, зажить нормальной жизнью. Узнать, как там моя семья, о которой с тех пор не имел никаких известий.

   Приехал в Рант и приобрел особняк. Разумеется, скрыть то, кто я такой, не представлялось возможности. Некроманты обязаны при въезде в любой город сообщать властям о том, кто они. Таков закон. Да и власти следят за судьбой всех выпускников Академии с темным даром. Рано или поздно на мой след бы вышли, и тогда мне бы грозили крупные неприятности. Обвинение в отступничестве – то преступление, за которое некромантов казнят без всякой жалости.

   Потом я навел справки о своей семье. Известия оказались неутешительными. Мой брат Габриэль умер два года спустя после моего отъезда. Его затоптала лошадь какого-то аристократического хлыща, что во весь опор несся по улице. Тот даже останавливаться не стал, когда это произошло. Оставил изломанное тельце лежать в пыли на дороге. Сердобольные люди принесли Габриэля к моим родителям. Послали за лекарем. Но тот запросил за исцеление такую сумму, что им за всю жизнь не насобирать. Пятьдесят солье. Даже если бы продали свою лачугу, не насобирали бы и половины. А те деньги, что получили за меня, давно уже проели. Без оплаты лекарь лечить брата не пожелал.

   Той же ночью Габриэль умер. Мать не выдержала горя и слегла. Отказывалась есть и пить. Ей не хотелось больше жить. Отец ничего не мог сделать. А после того, как и она отошла в мир иной, крепко запил и окончательно опустился. Умер в какой-то канаве, когда за долги у него отняли дом. Замерз насмерть в одну из зимних ночей.

   Как бы я ни относился к родителям из-за их предательства, но такой участи им не желал. Смерть же Габриэля и вовсе стала для меня страшным ударом! Но я пытался жить дальше. Слишком много в моей жизни было дерьма, чтобы просто опустить руки. Мне казалось, что когда люди лучше меня узнают, поймут, что не стоит ожидать зла, то рано или поздно привыкнут. Я стану своим.

   А потом, как свет в оконце, появилась Анна. Дочь местного трактирщика. Она полюбила меня, несмотря на все те нелепости, что говорят о таких, как я. Мы собирались пожениться, пусть даже отец ее будет против. Возможно, и уехать туда, где сможем начать новую жизнь. В пограничных землях к некромантам относятся терпимее, чем здесь. И там я всегда смогу обеспечить семью.

   Потом Анну убили. Пришлось заплатить немало денег, чтобы полицейский начальник разрешил самому осмотреть труп. К сожалению, это произошло слишком поздно. Минули сутки после смерти. И «поднять» тело и расспросить о последних минутах жизни не получилось. Но я запомнил след ауры того, кто это сделал. Узнал того человека в ночь, когда городские жители явились жечь мой дом. Согласился уехать, когда полиция мне это предложила, но взамен потребовал наказать мерзавца. Иначе вернусь и уничтожу тут все, пусть даже меня потом за это поймают и убьют. Мне было уже плевать. Не хотелось только лишних смертей. Другие люди не виноваты в том, что ревнивый ублюдок, не получивший желаемого, решился на преступление.

   Полицейский начальник мне это клятвенно пообещал. И, к его чести, слово сдержал. Он держал меня в курсе событий и сообщил о том, что подонка казнят. Правда, для этого придется везти в другой город, поскольку горожане продолжали винить во всем меня. Его же считали невинной жертвой, которую оклеветали. Я присутствовал на его казни. Думал, что от этого станет хоть немного легче. Не стало! Внутри лишь образовалась еще большая пустота.

   Я стал еще более замкнутым и нелюдимым. Поселился в глуши и почти не пересекался с людьми. Даже одно время ненавидел их. Не понимал, за что они так с нами, некромантами. Большинство из нас ведь их защищает и не причиняет зла. Да, есть отступники, но не сами ли люди довели их до такого выбора? Когда тебе изо дня в день внушают, что ты чудовище, проклятое Создателем, рано или поздно сам начинаешь так думать.

   Единственным существом, что скрашивало мое одиночество, был пес. Я подобрал его еще щенком, когда он замерзал на улице. Назвал Габриэлем, в честь брата. К сожалению, однажды меня пытались отравить, но пострадал именно он. Я создал из него высшее умертвие. Позже, если захочешь, сможешь прочесть в моих книгах, чем они отличаются от обычных. Передаю его тебе по наследству и надеюсь, ты будешь к нему добра. Габриэль станет тебе верным и преданным другом, как был мне долгие годы.

   Но вернемся к истории моей жизни. Шло время, и здоровье начало подводить. Проблемы с сердцем у меня начались еще после смерти Анны, а потом все лишь усугублялось. К целителям же я принципиально не обращался. Светлые маги требуют за помощь с некромантов вдвое больше, а то и вовсе отказывают, заставляя перед этим поунижаться как следует. По крайней мере, так поступали те, с кем я сталкивался. Да и я не видел смысла продлевать свою жизнь. Смерть казалась долгожданным освобождением от этого бесцельного и пустого существования.

   Вот только пришлось найти ученика, чтобы не превратиться после смерти в высшую нежить. Выбрал толкового и умного паренька, что один из немногих не шарахался от меня при встрече, когда я ездил в их поселение за покупками. Он даже сам со мной однажды заговорил и признался, что всю жизнь мечтал о даре. Каком угодно. Не нравилось ему быть обычным человеком. А магия рисовалась чем-то удивительным и волшебным, что открыло бы мир с новой стороны. Любознательный и пытливый ум парнишки пришелся мне по душе. И я предложил ему стать моим учеником.

   Где-то с полгода он жил со мной, и я обучал его тому, что пригодится впоследствии. Но однажды, когда мы уже вдвоем поехали за припасами, случайно услышал его разговор с другим парнем. Мой ученик пообещал ему, что когда станет некромантом, первым делом нашлет на него жуткое проклятие. Из дальнейшего разговора стало понятно, чем на самом деле руководствовался парень, когда пожелал принять мой дар. Его в поселении постоянно обижали и издевались над ним. Он видел в темном даре возможность расквитаться с обидчиками и наказать каждого, кто проявит непочтительность.

   Я ничего тогда не сказал, но решил, что передавать свой дар ему не буду. Потенциальный отступник – вот, кого я видел теперь в моем ученике. Некромант, что решил не служить людям, а уничтожать их, выступая на стороне нежити. А еще понял вдруг, что для меня не все равно, кому передать свои способности. И что это должен быть тот, кто точно не применит их во вред людям. Не озлобится, не пожелает мстить за обиды. И может, однажды сумеет изменить сложившееся положение вещей. Поможет увидеть в некромантах не только чудовищ.

   Сам не знаю, почему сбежал именно в Рант. Наверное, на склоне лет человека всегда тянет туда, где он родился. Но вначале я остановился в соседнем городке и за деньги собрал побольше информации о том, что творится в Ранте. А особенно о людях, о которых говорят только хорошее. Так и узнал о тебе. Молоденькая девушка, что в свои годы уже столько сумела сделать доброго для людей. О тебе даже в соседнем городе говорили с теплотой и симпатией. И я решил, что ты подходишь для моих целей.

   Мне осталось совсем немного. Я это чувствую. Боль с каждым днем усиливается. Поэтому откладывать надолго передачу дара не стану. Уже завтра утром отыщу тебя и сделаю это. Остановлю себе сердце, когда ты будешь рядом, и передам дар. Прости меня, девочка, но я чувствую, что должен так поступить!

   Все, что у меня есть, завещаю тебе. Этот дом, небольшие сбережения и магические книги. Последнее ты найдешь в тайнике, куда я спрятал пространственную сумку. Она сама по себе ценный и дорогой артефакт. В свое время купил ее за пятьсот солье. Но думаю, она тебе пригодится. Туда легко можно поместить вещи, не ощущая потом никакой тяжести. Тайник найдешь в моей спальне наверху. Приложишь камень-ключ к подсвеченному месту на стене. Теперь ты это свечение точно заметишь.

   Удачи тебе, девочка! И надеюсь, ты правильно распорядишься моим даром.

   С глубоким уважением, Бернард Атталь».

   Некоторое время я тупо смотрела на листы бумаги в своих руках. Чувства испытывала при этом самые разнообразные. Да, мне было жаль человека, чью жизнь нельзя было назвать легкой и счастливой. Но все равно не понимала, почему он обрек на это меня! Конечно, я не использую дар во зло людям, но и вряд ли что-то смогу изменить в их мировоззрении. То, что от меня практически все сразу отвернулись, говорит само за себя.

   Конечно, можно было все-таки отправиться в Академию и освоить новые способности, приносить пользу стране. Хоть так найти свое место в мире. Вот только упоминание того, что за выпускниками Академии негласно следят, меня не слишком прельщало. Я все еще надеялась, что смогу жить нормальной жизнью, пусть и не в Ранте. Там, где никто не знает о моем даре. Меня ведь нельзя назвать полноценным некромантом, так что можно и не сообщать властям о том, кем являюсь.

   А вот что на самом деле показалось полезным и нужным – это пространственная сумка. Такие артефакты могли себе позволить не все, даже за большие деньги. Слишком тонкие манипуляции нужно было проводить артефакторам, чтобы их создать. Далеко не каждый на это способен.

   Тайник я отыскала легко и с сомнением оглядела самую обычную с виду дорожную сумку. Внутри ничего не было, но стоило коснуться специальной руны, нанесенной сбоку, как я увидела подсвеченное магией схематическое изображение содержимого. Очень удобно! Извлекла несколько мешочков с монетами. Пересчитала содержимое. Двести пятьдесят солье. Негусто, если учесть, что это все сбережения мага. Похоже, сказалось то, что он в последние годы не брал никаких заказов.

   Куда больше заинтересовали книги. Замерла в восхищении, открыв первую. Тут же в воздухе вспыхнули светящиеся буквы оглавления. Стоило нажать на любую строку, как книга послушно открывалась на нужной странице. Тут даже был предусмотрен голосовой поиск. К примеру, когда я произнесла слово: «некромантия», в оглавлении остались лишь те страницы, где она так или иначе упоминалась. И если раньше не испытывала особого желания учиться магии, то при виде всех этих диковин разгорелся интерес. Пусть я и не собиралась использовать эти знания, но изучить хотя бы теоретически было бы нелишним.

   Я схватила сумку вместе со всем содержимым и двинулась обратно в гостиную. Там явно удобнее. Вспомнив о том, что в письме некромант упоминал о мертвом псе, настороженно озиралась. Но в зоне видимости его не наблюдалось. Может, после смерти хозяина сбежал?

   Прежде чем устроиться у камина с книгой по «Основам некромантии», все же робко позвала:

   – Эй, Габриэль, где ты?

   Из горла вырвался сдавленный вскрик, когда из угла комнаты материализовалось нечто темное. Выронив сумку, принялась поспешно отступать к двери, глядя как черный сгусток превращается в темно-коричневого пса. Самого обычного. Вот только глаза слишком умные и пронзительные.

   Когда пес в два прыжка преодолел разделявшее нас расстояние, не удержалась на ногах и упала. Уже хотела заорать во все горло, но поняла, что пес вовсе не пытается нападать. Напротив, заметив мою реакцию, попятился и завилял хвостом, всячески демонстрируя дружелюбие. Морда приняла какое-то виноватое выражение. Если бы не знала, что пес мертвый, никогда бы не подумала! Он был совсем как живой! И все же он таким не является, и это до дрожи пугало.

   Видя, что я продолжаю его бояться, Габриэль жалобно заскулил. Никогда не могла остаться равнодушной в таких ситуациях. Тем более что пес не проявлял никакой враждебности. Тут еще вспомнила, что он остался совсем один, без хозяина. Наверняка ему плохо сейчас. И как-то позабылось, что Габриэль неживой. Стало его очень жалко. Протянула руку, пусть и не без опаски.

   Пес в этот раз приблизился медленно, чтобы меня не пугать. Подставил голову под мою руку и начал ластиться. На ощупь он тоже оказался как обычная собака. Может, чуть более холодный. И сердце у него не бьется. Это я почувствовала, когда начала гладить, а собака прижалась ко мне всем телом. Никакого трупного запаха от него не исходило, и это еще больше озадачило.

   Высшее умертвие. Вот, как о нем сказал Бернард. Надо бы и правда почитать, что это означает. Тем более, уже поняла, что собаку не брошу. Просто не смогу! Это будет самым настоящим предательством.

   – Ну что ж, Габриэль, – улыбнулась ему, уже окончательно успокоившись и перестав бояться, – давай посмотрим, что ты из себя представляешь.

   Поднялась на ноги и вернулась в кресло. Собака устроилась у моих ног и пристроила голову между лапами. Я же открыла книгу по магии. Той, что откроет мне новый мир, о котором раньше, как оказалось, практически ничего не знала.

ГЛАВА 6

Упоминание про высших умертвий я нашла в разделе «Виды нежити». Как-то незаметно увлеклась и прочитала гораздо больше. Вообще интерес к магии усиливался с каждой секундой. И я поняла, что даже если обучаться в Академии не стану, то ничто не помешает заняться самообразованием. Благо, Бернард Атталь оставил после себя кучу полезных книг. Кое-что из того, о чем читала, я где-то слышала, но многое стало откровением. Уже не говоря о том, что прежние знания были разрозненными и сумбурными. Да и правда в них перемешивалась со столькими глупостями, что отличить одно от другого не представлялось возможным. Теперь же такая возможность появилась.

   Итак, нежить! В первую очередь она делится на искусственно созданную и появившуюся обычным путем. Во втором случае причиной появления служит некротическая энергия, становящаяся более сильной в некоторых местах. На тех же «мертвых землях» участие некроманта для создания обычных умертвий даже не требуется. Человек, умерший там, стопроцентно превращался в тупое и одержимое жаждой живой плоти умертвие. Но некромант мог поднять труп и сам. И в таких случаях подобные существа находятся под его контролем. Между темным магом и умертвием образуется энергетическая нить. Что примечательно, если убить некроманта, его создание тоже погибнет. Именно это в свое время и помогло переломить чашу весов в давней войне. Поняв, что с воинством темных магов сладить гораздо труднее, убивали самих некромантов.

   Помимо обычных умертвий, некромант мог создавать и высших. И вот тут все сложнее. Такое существо можно поднять лишь в двадцать четыре часа после смерти. Тогда оно сохраняет разум и память души, пусть та и покинула тело. И даже внешне умертвие практически не отличается от живого существа. Конечно, любой маг, стоит приглядеться к ауре, поймет разницу. Но для обычных людей все не так очевидно. Плюс высшее умертвие наделяется и особыми свойствами. Благодаря постоянному каналу связи с некромантом может тянуть из него энергию. Это дает невероятную регенерацию и скорость. Кроме того, высшее умертвие способно становиться невидимым и скрываться в ауре хозяина-некроманта. Появляется же по воле последнего. Своего рода фамильяр. Незаменимый помощник и защитник для любого темного мага. Некромант даже ментальную связь с умертвием может установить.

   Последнее я тут же проверила, попытавшись мысленно отдавать приказы Габриэлю. Получилось без всякого труда. Пес послушно садился и ходил по комнате, запрыгивал туда, куда я указывала. От восторга я даже в ладоши захлопала. Потом устыдилась, сообразив, что веду себя как ребенок, и вернулась к изучению. Тем более что Габриэль посматривал на меня с некоторой укоризной.

   Вообще я поняла, что он гораздо умнее, чем обычный пес. Постоянная связь с некромантом дала свое еще и в этом плане. На поддержание высшего умертвия идет, кстати, прорва энергии. Так что далеко не каждый некромант может себе такое позволить без ущерба для себя. В основном на создание фамильяров идут лишь сильные темные маги.

   А еще, что особенно поразило, так это то, что высшим умертвием можно сделать и человека. Вот только расход энергии возрастает на порядок. К примеру, на поддержание Габриэля уходит двадцать процентов моего резерва. А если бы ко мне был привязан человек, была бы почти половина. Вообще превращение в высших умертвий людей категорически запрещено, что лично я полностью поддерживаю. Но сама такая вероятность приводила в трепет. Представила себе, как подобное существо, умеющее становиться невидимым, практически неуязвимое, пока силен хозяин, пробирается по ночному городу и выполняет всякие темные делишки. Жуть! Чем больше узнаю о некромантах, тем сильнее понимаю, насколько они опасны!

   Вампиры, кстати, тоже созданы искусственно. Придумка одного из древних некромантов, что использовал при ритуале собственную кровь. Фактически, вампир – то же умертвие, только более разумное и самостоятельное. Но и оно связано энергетической нитью с некромантом-хозяином. Так что все вампиры, созданные конкретным магом, умирают, стоит того убить. Если, конечно, некромант не успеет передать силу преемнику. Тогда все его подчиненные существа автоматически переходят под управление наследника. Узнав об этом, я даже истинным зрением проверила, узнав, как это делается, не привязана ли ко мне какая-нибудь нежить. Но от моего источника вела только одна нить, зато толстая и прочная. К Габриэлю.

   Облегченно выдохнула. Что делала бы с подчиненными вампирами и умертвиями, даже думать не хотелось. Но таких создают только отступники. Бернард Атталь был вполне законопослушным темным магом.

   Почитала я и про призраков, вспомнив о происшествии за завтраком. Они, оказываются, тоже разными бывают. Непосредственно призраки – энергетический слепок человека, что был сильно привязан к конкретному месту. Или его там задержала какая-то сильная эмоция. Такие призраки не обладают разумом, и их действия имеют явную зацикленность на место и время.

   Но есть и другие – духи. Когда душа по какой-то причине не смогла или не пожелала перейти в иной мир, она превращается в такое вот нематериальное существо. Обычно оно тоже привязано к определенному месту или человеку. Но полностью разумно и способно испытывать все чувства, каким было подвержено при жизни. Главное отличие, по которому даже неопытный некромант может определить, какой перед ним вид привидений – желание установить контакт с живыми. Дух обязательно это сделать попытается, как только поймет, что маг его видит. Кстати, на это способны только некроманты.

   А вот проявления призраков в материальном мире могут заметить все. Только вот далеко не всегда призрак становится настолько силен, чтобы воздействовать на реальные предметы. На это требуется много времени, но вообще реально. Чем старше привидение, тем сильнее в нем скопление некроэнергии. И тем он становится могущественнее. Потому лучше все-таки избавляться от таких существ, еще когда они не доставляют никаких проблем живым.

   Естественно, я сразу захотела узнать, как это сделать. Тут помог раздел заклинаний, доступных некроманту. Обрадовалась, что, по сути, ничего сложного в их применении не было даже для неопытного мага. Практически для всех магических действий имеется звуковая формула. Она вызывает к жизни определенный магический конструкт. Конечно, опытные некроманты могли и обойти звуковое сопровождение, создавая нужное плетение усилием воли. К сожалению, это гораздо сложнее. Так что мои возможности, как новичка, в этом плане ограничены. Стоит кому-то заткнуть мне рот, окажусь совершенно беспомощной. Разве что Габриэль поможет. Ему-то я всегда смогу отдать команду телепатически.

   Но вернемся к призракам. Обычное привидение можно уничтожить с помощью заклинания «развеивание». Оно довольно легкое и не слишком затратное по мане. Но вот когда речь идет о духах, тут сложнее. Требуется заклинание более высокого уровня – «развоплощение». И чем сильнее дух, тем больше оно потребует вливания энергии. Если некромант не рассчитает сил, вполне может выгореть, пытаясь это сделать. А звуковая формула не позволяет вернуть назад воздействие, как возможно с помощью волевого создания плетения. Вот, кстати, еще один недостаток подобного способа! Конструкт при звуковой формуле берет столько, сколько необходимо, из резерва мага. И тот ничего не сможет сделать, чтобы это остановить, если заклинание уже произнесено. М-да, нужно будет попрактиковаться в создании плетений волевым методом. Книги по магическому конструированию в сумке тоже были.

   Рискнуть или нет? Вроде бы по всем признакам то существо, что я видела в нашем доме – обычный призрак. Ничего страшного со мной не случится, если попробую помагичить. А попробовать хотелось! Даже азарт охватил.

   Минут пятнадцать я изучала звуковою формулу «развеивания», пока не вызубрила наизусть. Уже знала, что во время ее произнесения нельзя останавливаться, и очень важна правильность воспроизведения. В книге даже специально ударения стояли, и была фонетическая транскрипция. Если хоть что-то произнести не так, плетение не сработает.

   Габриэль скептически наблюдал за мной, чуть прищурив глаза.

   – Думаешь, у меня ничего не получится? – проворчала, недовольно глянув на него.

   Пес демонстративно зевнул, хотя я знала, что сон ему точно не требуется, как и еда.

   – Ох! – я только тут глянула на окно и обратила внимание, что уже совсем стемнело. Магические свечи сами по себе включились в комнате с наступлением сумерек, потому и не чувствовала дискомфорта при чтении. – Я ведь на ужин опоздаю! – произнесла, поспешно поднимаясь. – Мама с папой наверняка волнуются, что меня долго нет.

   Габриэль вопросительно на меня посмотрел, и я невольно вздрогнула, когда в голове отчетливо возник вопрос:

   «Мне с тобой?»

   Ошеломленно уставилась на пса. Неужели он и говорить может, пусть и мысленно?! Тут же засыпала его градом вопросов, но быстро поняла, что Габриэль способен формулировать лишь самые простые фразы. Да и не мог делать это долго. Ну да ладно. Уже хорошо, что может и такое!

   – Если ты пойдешь со мной, сможешь оставаться невидимым? – спросила у собаки.

   Габриэль подтверждающе гавкнул, дублируя это мысленным посылом в голове.

   – Тогда, конечно, ты со мной! – обрадовалась я. – Только сделай так, чтобы тебя никто не видел.

   Фамильяра я теперь совершенно не боялась. Более того, радовалась его присутствию в своей жизни. Теперь, что бы ни случилось, я не буду одинока!

   Габриэль завилял хвостом, демонстрируя радость. А потом просто растворился в воздухе. Я даже проморгалась, чтобы убедиться, что глаза меня не обманывают. Но пес и правда исчез.

   – Эй, ты здесь? – неуверенно позвала.

   В голове тут же раздалось: «Здесь», – и я облегченно выдохнула.

   – Тогда пойдем, – скомандовала псу и, подхватив пространственную сумку, двинулась к выходу.

   У порога заметила, как магические свечи сами собой погасли. Похоже, маг настроил тут автоматическое освещение. Удобно! Я о таком только слышала. Для подобного нужны особым образом усовершенствованные магические светильники, реагирующие на присутствие живых существ в зоне воздействия. Стоило такое удовольствие недешево. Но если Бернард обучался в Академии не только некромантии, но и той же артефакторике, мог сделать и сам.

   Во дворе обнаружила бледного как смерть Николя, жмущегося к экипажу. Он смотрел на дом с таким выражением, будто оттуда в любой момент мог появиться какой-то монстр. Еще и хлыст в руках судорожно сжимал, будто тот помог бы от нежити. Мысленно усмехнулась. И как только ни сбежал, оставив меня на произвол судьбы? Видимо, долг возобладал над страхом. Но не уверена, что так длилось бы долго. Чем сильнее вступала в свои права ночь, тем активнее становилась нежить – это все знают. Так что лишь вопрос времени, когда Николя решил бы драпать отсюда со всех ног.

   При виде меня он облегченно выдохнул, но осмотрел как-то подозрительно. Я успокаивающе ему улыбнулась, и парень чуть успокоился. Снова занял свое место. В голове раздалось оживленное от Габриэля:

   «Можно, я его напугаю?»

   Фыркнула, с трудом сдерживая смех.

   «Только попробуй! Нельзя пугать людей», – намеренно строго так же мысленно ответила, хотя мой эмоциональный фон пес наверняка чувствовал.

   Мне передали эмоцию легкого разочарования, и я опять фыркнула. Нет уж, не хватало еще, чтобы Николя разрыв сердца получил! И так, судя по его виду, пережил сегодня немалое потрясение. Еще и другим слугам наверняка будет в красках расписывать, с какими испытаниями ему пришлось столкнуться. Наврет с три короба, чтобы произвести впечатление на служанок.

   На ужин я, к счастью, не опоздала. Родители вздохнули с облегчением, когда появилась на пороге столовой. К трапезе они не приступали, ждали меня.

   Разговор за столом проходил вполне нормально. Деликатных тем, связанных с некромантией, или о том, что «жених» дал мне отставку, тоже не затрагивали. Я же, вполуха слушая болтовню родителей, напряженно ожидала появления призрака. Хотелось окончательно убедиться, что это не дух, и трудностей с его отправкой на тот свет не будет.

   Появился полупрозрачный слуга к концу ужина, когда подали чай. Так же степенно прошествовал к месту отца и налил ему из своего заварника. Эх, знал бы отец, что сейчас стоит за его плечом, вряд ли бы вел себя так непринужденно!

   Лихорадочно соображала, что делать. Применить «развеивание» немедленно? Ага, только напугаю всех собравшихся! И шанс на то, что слуги перестанут меня бояться, сведется на нет. Да и видеть нечто подобное в глазах мамы и папы тоже не хочется. Но появится ли призрак в другое время, когда никого в столовой не будет? Вроде бы в книгах упоминалось о чем-то вроде приманивания. Надо будет почитать про это, когда поднимусь в свою комнату. А потом сделаю ночную вылазку. За мыслями об этом было не до переживаний о переменах в собственной судьбе, и настроение стало получше.

   После ужина где-то час штудировала магические книги в своей комнате. А потом едва дождалась, когда можно будет выйти. Слуги, закончив с домашними хлопотами, отправились к себе. Папа наверняка засел в своем кабинете, а мама устроилась в гостиной у камина за рукоделием. Привычный семейный распорядок.

   Стараясь двигаться как можно тише, прошмыгнула по лестнице вниз. Проходя мимо кабинета, увидела полоску света, пробивающуюся изнутри, и удовлетворенно хмыкнула. Все, как я и рассчитала. Мимо гостиной прошла чуть ли не на цыпочках.

   С облегчением выдохнула, когда удалось пробраться в столовую незамеченной. Зажгла один из светильников и плотно прикрыла за собой дверь. Габриэль, тоже решивший поучаствовать в забаве, уже сидел у противоположной стены и заинтересованно наблюдал за моими действиями.

   Чувствуя легкое волнение, я приступила к ритуалу «приманивания». Перешла на истинное зрение и сконцентрировалась на источнике. Начала произносить нужную звуковую формулу. Несколько раз сбивалась с непривычки, но потом все получилось правильно. Вообще я вычитала, что приманить так можно любых существ, в ком есть хотя бы капля некроэнергии. При произнесении формулы темный маг на какое-то время становится своего рода магнитом, к которому будет тянуть нежить. Только бы потом успеть произнести отмену, когда приманю нужного призрака! А то так ко мне слетятся привидения со всего города! При этой мысли я содрогнулась.

   Стоило произнести последнее слово формулы, как я ощутила пульсацию источника. Странное чувство! Будто внутри, рядом с сердцем, есть еще один орган, что тоже бьется, но немного в другом ритме.

   Несколько секунд ничего не происходило, только пульсация все возрастала. А потом из стены неспешно вышел уже знакомый призрак. Он застыл неподалеку от меня, глядя, словно загипнотизированный. Лихорадочно начала вспоминать формулу «развеивания», пока эффект не исчез. Непроизвольно подняла руку, чувствуя, как на ладони начинает формироваться энергетический сгусток. К моменту окончания заклинания он уже превратился в крохотный темный шарик, посверкивающий фиолетовыми сполохами. Его и я бросила в призрака – благо, попасть в стоящую в двух шагах нежить смог бы и ребенок. Полупрозрачное изображение пошло рябью, начало искажаться, а потом с гулким хлопком призрак исчез.

   – Это все? – непонятно к кому обращаясь, ошарашено произнесла. – Подействовало?

   Источник продолжал пульсировать, и Габриэль явно занервничал, пытаясь указать мне на опасность. Вспомнив, что сейчас являюсь магнитом для нежити, обитающей в городе, поспешно произнесла заклинание отмены. Пульсация исчезла, а я облегченно опустилась прямо на пол.

   Ничего себе! У меня получилось! Даже какая-то гордость охватила.

   Эх, еще бы к некромантам не относились с таким предубеждением, и я бы, пожалуй, даже порадовалась обретенным способностям. Ведь сколько пользы могла бы приносить людям! Уничтожать призраков, бороться с другой нежитью. Впрочем, насчет последнего, не уверена, что так бы этого хотела. Передернуло при одной мысли о живых трупах и кровососущих тварях.

   – Ну что, Габриэль, с почином нас! – улыбнулась псу, который негромко гавкнул в знак поддержки.

   – А теперь опять скрывайся, и пойдем спать. День у нас был тяжелый. Надо отдохнуть.

   Проходя мимо кабинета отца, заколебалась. Может, зайти и поговорить? Видно же, как он за меня волнуется. Надо сказать, что все в порядке, и я как-нибудь привыкну. Что случившееся уже не вызывает во мне такого ужаса, как раньше. Но тут услышала приглушенные голоса, доносящиеся изнутри, и замерла.

   Сама не знаю, что потянуло подойти ближе и приложить ухо к двери. И все равно слышно было плохо. Звуки в четкую речь не желали складываться. И вдруг в ухе словно что-то щелкнуло, а речь стала очень ясной. Еще и перед глазами возникла четкая картинка родителей, сидящих в кабинете. Не успела я испугаться, как уловила успокаивающее порыкивание Габриэля в голове. С удивлением поняла, что это еще одна способность высшего умертвия. Преграда в виде обычных дверей не могла остановить такое существо. Оно ведь способно становиться полуматериальным. Так вот, Габриэль проник внутрь кабинета и теперь напрямую транслирует мне то, что там происходит. Удобно, однако!

   Уже первые слова матери заставили нахмуриться и даже дышать через раз:

   – Неужели они и правда теперь от нас отвернутся? – со слезами на глазах спросила она.

   – Если не выполню их требований, то да, – вздохнул отец.

   – Но это немыслимо! Как они могут требовать от нас отказаться от собственной дочери?!

   – Мои партнеры считают, что это не лучшим образом скажется на нашем деле. Сегодня два постоянных клиента разорвали с нами контракт. И это только начало! Как только новость о том, что моя дочь теперь некромант, разойдется по другим городам, где работают наши филиалы, может последовать та же реакция. Представляешь, Уилл Берр заявил, что некромантам не место среди нормальных людей?! Мол, я должен немедленно отправить ее в Академию, чтобы потом могла хоть какую-то пользу приносить. Убивать нежить там, где это необходимо.

   – Наша дочь?! Убивать нежить?! – мама даже руками всплеснула. – Это же очень опасно! Я не могу такого позволить!

   – Я сказал то же самое, – мрачно проговорил отец. – Это будет то же самое, что отправить ее на смерть. Она не воин. А в Академии, насколько я слышал, не делают различий в отношении к парням и девушкам. То есть заслать ее могут на практику куда угодно! Да и Мелли не собирается вообще использовать этот проклятый дар!

   – И что сказал на это Уилл?

   – Что наша дочь уже заражена скверной и рано или поздно она изменит ее. Лучше отослать ее куда-нибудь подальше, пока ничего плохого не случилось.

   – Что ты на это ответил? – напряженно спросила мама.

   – А ты как думаешь? Я ни за что не откажусь от собственной дочери!

   Мама облегченно выдохнула.

   – Вот только нашу контору, скорее всего, придется продать, – устало вздохнул отец. – Пока она хоть чего-то стоит. Даже не знаю, как сообщить об этом Себастьяну.

   – Неужели все так плохо?! – всплеснула руками мать.

   – Репутация в нашем деле решает все, – покачал головой он.

   Дальше я слушать не стала. На душе было скверно и муторно. Я ведь знала, как много значит для папы торговая контора «Фрей и сыновья». Он живет этим! Конечно, то, что готов отказаться от дела всей своей жизни ради меня, приятно согревало сердце. Но могу ли я такое допустить? Ответ очевиден.

   Поднимаясь в свою комнату на едва гнущихся ногах, я уже знала, что завтра утром покину отчий дом. Напишу родителям записку, чтобы не волновались. Прощаться лично нельзя, ведь тогда наверняка попытаются остановить. Они не должны чем-то жертвовать из-за меня. Как тогда смогу смотреть им в глаза? Да и сейчас окончательно поняла, что в этом городе для меня больше места нет.

   Уеду туда, где никто не знает нашу семью. Туда, где смогу начать новую жизнь. А родителям обязательно сообщу, как только нормально устроюсь на новом месте. Когда уже действительно не буду нуждаться в их помощи. Так им будет легче смириться.

   Приняв это решение, я словно сбросила тяжкий груз. Плечи расправились, а походка стала увереннее.

   – Ну что, Габриэль, собираем вещи и готовимся в дорогу! – мысленно обратилась к собаке.

   Услышала радостное гавканье в голове и поняла, что Габриэль только рад этому. А еще ощутила исходящие от него эмоции. В Ранте псу категорически не нравилось. Может, из-за того, что город вызывал болезненные чувства сначала у его прежнего хозяина, теперь и у меня. Но скоро мы оба его покинем.

ГЛАВА 7

Я выбиралась из дома практически на рассвете. Как ни странно, поднялась довольно бодро, стоило Габриэлю ткнуться в меня холодным носом. Без этого «будильника» не факт, что проснулась бы вовремя. До чего же умное создание!

   Вещи собрала еще вчера, сложив все необходимое в пространственную сумку. Жаль, что собственных сбережений у меня нет. Если и появлялась какая-то наличность, то почти сразу жертвовала ее на благотворительность. Но надеялась, что моих скромных драгоценностей и наследства от некроманта будет достаточно на первое время. Транжирить попусту деньги я не собираюсь, никогда не была к этому склонна. Так что, надеюсь, все у меня получится.

   В доме было очень тихо. Даже слуги в такую рань еще спали. Просыпались обычно в пять утра, так что целый час у меня в запасе есть. Да и попросила Габриэля предупредить, если почует чье-то приближение. Чуть ли не крадучись, добралась до входной двери и выскользнула наружу. Двинулась к калитке, находящейся в стороне от главных ворот. Через нее обычно покидали территорию дома слуги.

   Сердце бешено колотилось, а всю меня охватывали одновременно тревожное волнение и какой-то азарт. Никогда не думала, что во мне есть склонность к авантюризму, а поди ж ты! Чем больше я вчера думала над своим решением покинуть Рант, тем сильнее убеждалась, что оно правильное. Я уже достаточно взрослая, чтобы начать самостоятельную жизнь.

   Вот только как отреагируют родители? Наверняка сильно расстроятся. Я, конечно, в записке, оставленной в моей комнате, постаралась убедить, что со мной все будет в порядке. Но сомневаюсь, что это их утешит! Для мамы и папы я все еще остаюсь маленькой девочкой, нуждающейся в опеке.

   На душе потеплело при мысли о родных. Даже захотелось плюнуть на все и вернуться, чтобы в последний раз обнять их и попрощаться по-человечески. Но нет. Тогда о побеге придется забыть. С отца еще станется нанять охранников, что с меня глаз не спускали.

   Передвигаться по спящему городу тоже было непривычно и странно. Возникало ощущение, словно осталась одна в целом мире, а все люди куда-то загадочно исчезли.

   Хорошо, что надела удобную обувь, а то идти пешком далековато. Сначала в тот квартал, где у меня осталось незаконченное дело, а потом и до заставы с телепортом. Надеюсь, родные до того момента не хватятся и не отправятся в погоню. На завтрак мы обычно спускались к восьми, так что у меня целых четыре часа.

   Когда миновала благополучные районы, поплотнее закуталась в свой темно-серый плащ с капюшоном. Специально выбрала ту одежду, что обычно надевала, когда приходилось ездить в больницы или приюты. Скромную и добротную. Представать перед нуждающимися в помощи людьми эдакой расфуфыренной барышней было бы неправильным. Теперь невольно радовалась, что такая одежда была в моем гардеробе. Для всех, кого повстречаю на своем новом жизненном пути, я буду простой девушкой, ищущей пристанище и работу.

   На стук в дверь долго никто не открывал. Все-таки рановато я явилась. Даже занервничала, раздумывая, что делать дальше. Но тут, наконец, послышались шаги, а потом раздался хрипловатый после сна голос Мари:

   – Кто там?

   – Это Мелани Фрей, – отозвалась негромко.

   Понимала, что вполне может быть и такое, что услышав мое имя, девочка придет в ужас. Еще бы! Некромантка для чего-то явилась к ним, когда все нормальные люди еще спят. В том, что слухи дошли и до этой семьи, даже не сомневалась.

   Уже набрала в рот воздуха, чтобы сказать, что просто оставлю на пороге деньги для них, как дверь резко распахнулась. А мне на шею с рыданиями кинулась девочка.

   – Мадемуазель Мелли! Проходите скорей! – она отстранилась и торопливо втянула меня внутрь.

   – Не боишься проклятий? – криво усмехнулась я. – Другие от меня, как от прокаженной, теперь шарахаются!

   – Не верю я в то, что вы со мной можете так поступить! – девочка доверчиво смотрела на меня своими серыми глазищами. – Вы хорошая! И если мы хоть что-то можем для вас сделать, только скажите! Мама тоже вчера говорила, что всегда за вас Создателя молить будет. И ей все равно, что другие говорят!

   Сглотнув подступивший к горлу комок, я ласково погладила девочку по голове.

   – Как мама?

   – Уже гораздо лучше! – просияла улыбкой Мари. – Все благодаря вам! Может, давайте, я ее разбужу?

   – Не надо, – я отрицательно замотала головой. – Пусть спит. Сон для больных – лучшее лекарство. Зашла сюда, чтобы попрощаться с вами. Я уезжаю отсюда. Скорее всего, навсегда. Но твоей маме обещала помощь с работой. Теперь даже не знаю, стоит ли чего-то моя рекомендация, – с горечью усмехнулась. – На всякий случай написала письмо теперешней главе благотворительного общества – Вероник Гобер.

   Вытащив из кармана плаща конверт, протянула девочке.

   – Там я прошу все-таки устроить твою маму на работу. Но на всякий случай оставлю вам и достаточно денег, чтобы не зависели от чужой милости.

   – Ну что вы?! – всплеснула руками девочка, отступая на шаг, когда я вытащила еще и кошелек. – Вы и так столько для нас уже сделали! Вам и самой теперь деньги понадобятся!

   – У меня денег достаточно, ты не переживай, – как можно убедительнее солгала я. – А помогать кому-то лишь наполовину не в моих правилах. Раз пообещала, я теперь за вас в ответе. Так что бери и не возражай. А то обижусь!

   Мари робко приняла кошелек, и я тут же сказала:

   – А теперь прощай. Береги маму! И всегда оставайся такой же хорошей и искренней, как сейчас, – мягко ей улыбнулась и двинулась к выходу, прежде чем Мари проверила, сколько денег в кошельке. Тогда точно не возьмет. Пятьдесят солье для бедной семьи – целое состояние.

   Жалела ли я о том, что отдала им столько денег? Ничуть. Просто не могла поступить иначе. Потом терзалась бы мыслями, как они и что с ними. А двести оставшихся у меня солье – тоже вполне приличная сумма.

   Подходя к городским воротам, невольно замедлила шаг. Вот самое зыбкое место в моем плане. Что если стражники не пожелают за взятку пропустить меня наружу раньше положенного? Ведь ворота открывались лишь в шесть утра. Но попытаться стоит!

   Двое мужчин в кольчугах и при оружии скучающе оглядывали мою приближающуюся к ним фигуру. В капюшоне никто меня не узнавал, так что один из них даже насмешливо воскликнул:

   – И куда так спешишь, красавица?! Или нам компанию решила составить?

   О том, красавица ли я, он мог разве что предполагать, так что я мысленно фыркнула.

   – Мне за ворота надо, – проговорила, останавливаясь в паре шагов. – Пропустите меня, пожалуйста! Если надо, я заплачу, сколько скажете.

   Мужчины переглянулись и один из них похабненько произнес:

   – А если мы оплату натурой потребуем, согласишься? Скучно тут стоять, знаешь ли!

   – Думаю, по десятку торлов* (примечание: торл – медная монета. В одном солье сто торлов) на каждого будет вполне достаточно, – сухо проговорила.

   – Что ж ты так себя низко оцениваешь, детка? – заржал тот, что помладше. – Предпочту натуру!

   Я уже начинала сердиться. Чувствовала, как в голове возникли отголоски недовольства Габриэля.

   – Или соглашайся, или проваливай, – явно издеваясь, подытожил старший из стражников. – А то отвлекаешь нас от работы!

   Его напарник одобрительно поддакнул.

   Кусая губы, я лихорадочно соображала, что делать. Терять столько времени, пока откроют ворота, не хотелось. Тут вспомнился рассказ Эмили, как стражники безропотно впустили некроманта в город ночью. Что если моя сомнительная теперь слава в этот раз сработает в нужную сторону? Эх, была не была! И я сняла капюшон, уставившись на мужчин хмурым взглядом. Улыбки медленно сползли с их лиц. Молодой даже попятился, осеняя себя знаком Создателя.

   – Платы, значит, хотите? – недобро прищурилась я и мысленно велела Габриэлю появиться.

   Возникший рядом со мной силуэт большой собаки, материализовавшейся из сгустка тьмы, произвел сильное впечатление. Отпрянули теперь оба, торопливо доставая мечи из ножен.

   – Не советую использовать оружие, – спокойно проговорила. – На высшее умертвие оно вряд ли подействует. А вот разозлить может!

   – В-высшее ум-мертвие? – заикаясь, проговорил молодой.

   – Ага, – я потрепала пса, грозно скалящего зубы на эту парочку, по загривку. – Видите, я его едва сдерживаю? Габриэль очень не любит, когда обижают его хозяев.

   – Л-ладно, проходи, – выдавил из себя старший. – Только убери пса!

   По моему знаку фигура Габриэля растворилась в воздухе, что произвело на стражников не меньшее впечатление. Поглядывая на меня с явной опаской, они взялись за створки с двух сторон и начали открывать.

   Когда отворилась достаточная щель для того, чтобы проскользнуть наружу, старший мотнул головой:

   – Иди.

   Уговаривать меня не пришлось, и уже через несколько секунд я находилась по ту сторону ворот. Напоследок оглянулась на каменную стену и виднеющиеся из-за нее крыши зданий, и ощутила легкую грусть. Как бы то ни было, этот город был моим родным. Вернусь ли я сюда когда-нибудь? Наверное, только сейчас окончательно осознала, что пути назад нет.

   Отогнав нахлынувшую хандру, решительно направилась по дороге. Примерное направление, где находилась застава телепорта, я знала. До нее пять километров* (примечание: для удобства читателей меры длины и веса будут привычными). Если повезет, по дороге встречу кого-то, кто тоже туда направляется. Может, даже подвезут.

   Вообще подобные телепорты ставились или в очень больших городах или распределялись по одному на несколько населенных пунктов. Слишком затратно было бы содержать больше. Наш Рант не считался достаточно большим, чтобы иметь отдельный телепорт. Сама я лишь пару раз перемещалась таким способом, когда мы всей семьей посещали столицу.

   Вспомнилась шумная застава, где помимо телепорта, находилась и станция наемных экипажей и постоялые дворы. Все куда-то бегут, суетятся, боятся опоздать на свое «окно»* (примечание: существовало расписание, по которому открывался телепорт в разные направления. То время, когда открывался определенный канал перемещения, и назывался «окном»). Тогда я даже оробела и растерялась, не привыкшая к чему-то подобному. Если бы не отец, четко знающий, как и что делать на подобной заставе, пришлось бы нелегко. Но теперь папы рядом не будет. Придется выуживать из головы те крохи, что остались в воспоминаниях, о том, как там все устроено.

   Повезло мне лишь когда до пункта назначения оставалось меньше двух километров. К тому времени я уже изрядно устала и едва переставляла ноги. Не привыкла все-таки к долгим пешим переходам. Будто сжалившись надо мной, Создатель послал на моем пути какого-то торговца с тремя повозками. За пару торлов он разрешил мне забраться на одну из них. Так что остаток пути я провела в относительном комфорте.

   К заставе мы подъехали к половине седьмого утра. Магические часы, установленные прямо на башне, внутри которой располагался телепорт, были видны издалека. Время тут имело ключевое значение, так что за ним давали возможность следить всем желающим. Въезд на территорию заставы был свободным, и повозки торговца, выстояв небольшую очередь, спокойно въехали внутрь. Там я распрощалась с ним и, постоянно озираясь, двинулась к башне. Приходилось то и дело уворачиваться от проезжающих повозок и лошадей или снующих повсюду людей. Даже в такую рань тут уже было приличное количество народу!

   Сам телепорт находился снаружи и был огорожен магической защитой и охраной, чтобы никто без оплаты туда не пробрался. До открытия «окна» он представлял собой просто гигантскую металлическую арку. В башне же находились стойки, где продавались билеты, а также магическая доска, где проявлялись доступные на ближайшее время маршруты. Вот возле нее я надолго зависла, понимая, что настал момент делать выбор.

   Какое место выбрать для дальнейшего проживания? Притом нужно выбрать одно из ближайших «окон». Отец, без сомнения, догадается, куда я подалась. Лишь вопрос времени, когда приедет за мной на заставу. К тому времени меня уже не должно здесь быть.

   В конце концов, выбрала «окно», открывающееся в одну из телепортационных застав на востоке. Это достаточно далеко от наших земель. А поблизости от того телепорта, как следовало из все той же доски, есть не меньше двадцати населенных пунктов. В какой из них ехать, определюсь уже на месте. Постараюсь максимально запутать тех, кто может выйти на мой след. И немаловажно то, что это «окно» откроется всего через полчаса.

   Решительно побрела к стойке для заказа билетов и встала в конец очереди. Едва успела к нужному времени приобрести билет. И почти сразу пришлось устремиться к телепорту. С помощью магического усилителя уже объявили «окно» на нужную заставу. Вслед за пешими и конными попутчиками, а также повозками с грузом я побрела к засветившейся белым светом с радужными переливами арке.

   Прежде уже видела открытый телепорт целых два раза, но и сейчас он произвел сильное впечатление! С восторгом смотрела на это чудо магической науки и представляла, сколько накопителей требуется для его поддержания. Ясное дело, что билеты стоили немало! И чем дальше расстояние, тем дороже. Мне вот пришлось заплатить целый солье.

   Стоило переступить через арку, как возникла яркая вспышка. Пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть. Окружающие звуки стихли, словно я разом лишилась не только зрения, но и слуха. А потом едва заметный толчок – и вновь в голову ворвались привычные звуки.

   Проморгалась и поспешила двинуться дальше, чтобы не загораживать проход. Вокруг была такая же застава. Даже на какое-то время показалось, что я никуда не переходила. Но по чуть изменившемуся говору большинства окружающих поняла, что это все же не так. Я и правда на востоке королевства!

   Немного растерянная и чувствующая себя все более одинокой и беспомощной, побрела, сама не зная куда.

   Так, соберись, Мелли! Тебе нужно определиться, куда ехать дальше. Вон неподалеку какие-то экипажи и повозки. Можно присоединиться к ним, заплатив за это деньги.

   К счастью, особой разницы, куда ехать, не было. Так что кто первым согласится, к тому и присоединюсь.

   Звучный голос какого-то человека врезался в мои мысли, будто само провидение дало ответ:

   – Есть еще три места в дилижансе до Тарлина! Всего за пятьдесят торлов довезем. Безопасность гарантирована. В отряде охраны есть маг!

   Не став больше раздумывать, я кинулась туда, пока меня кто-то не опередил. Что это за Тарлин такой, понятия не имела. Но решила, что расспрошу по дороге попутчиков.

   Поравнявшись с коренастым и мощным мужчиной лет сорока пяти, что выступал зазывалой, робко сказала:

   – Я бы хотела оплатить проезд в вашем дилижансе.

   Он благосклонно улыбнулся:

   – Конечно, мадемуазель! Пятьдесят торлов.

   Я извлекла из кошелька нужное количество медяшек и протянула ему. Тщательно пересчитав, мужчина кивнул и проговорил:

   – Ваш багаж могу закрепить на крыше дилижанса.

   Замотала головой и прижала к себе пространственную сумку.

   – У меня багаж не тяжелый. Можно я прямо с ним?

   – Лишь бы другим пассажирам не мешал, – пожал плечами зазывала и тут же потерял ко мне интерес, завидев пожилую пару, что направлялась к нам.

   Я полезла в открытую дверь солидной по размеру крытой повозки с двумя парами окон по обе стороны. Там уже набилось девять человек. Всего же это чудо техники вмещало двенадцать. Села на одно из оставшихся свободным сидений. Даже место у окна досталось! Сумку затолкала под сиденье, чтобы никому не мешала – благо, она была средних размеров.

   Не успела нормально устроиться, как рядом со мной начала присаживаться та самая пожилая пара. Мужчина, который зазывал в дилижанс, заглянул внутрь, оглядел всех и важно заявил:

   – Отправляемся!

   Облегченно перевела дух. Вовремя я подсуетилась!

   Посмотрев в окна, увидела, что дилижанс окружил отряд из четырех человек. Похоже, охрана. Интересно, кто из них маг? По виду трудно определить. Даже в истинном зрении пока маг не начнет колдовать, его ничем не отличишь от обычного человека.

   – Скажите, пожалуйста, а до Тарлина далеко? – поинтересовалась я у старушки, сидящей рядом со мной.

   – Часов восемь со всеми остановками, – приветливо улыбнулась она мне. – До трех пополудни доберемся, деточка.

   – Так долго? – удивилась я. Если вспомнить, что у нас расстояния от заставы до городов были не больше двух часов, было чему недоумевать.

   – Вы, видать, не местная? – вмешался в разговор и старик. Потом, вспомнив о правилах приличий, представился: – Орланд Минуа. А это моя жена Грета.

   – Мелани Фирье, – проговорила, назвав другую фамилию. Имя решила не менять, благо, оно довольно распространенное. – И да, я не местная. Из центральных земель.

   Врать в этом не стала, понимая, что засыплюсь на первых же уточняющих вопросах.

   – А что ж тебя сюда-то занесло, деточка? – удивилась Грета.

   – Обстоятельства так сложились, – тоном дала понять, что не хочу развивать эту тему.

   Супруги покивали, с любопытством поглядывая на меня. И пока не засыпали новыми вопросами, начала расспрашивать их о местных реалиях:

   – Так почему телепорт находится настолько далеко от населенных пунктов?

   – Не от всех, – возразил Орланд. – Это Тарлин далековато находится. А рядом с ним телепортов не построили. Владения графа Дюкрейна, а не королевские. Есть, говорят, один телепорт прямо в замке графа, но для обычного населения он не захотел строить. Слишком накладно. Это ж приходится и заставу содержать и постоянную охрану, уже не говоря о накопителях. Вот и приходится добираться дилижансами. В Тарлин ходит только один, так что тебе повезло, что успела. А к кому туда едешь? Мы вот дочь решили навестить. Она за тарлинца замуж вышла два года назад. Внук недавно родился.

   – Поздравляю вас! – улыбнулась я. – А я ни к кому конкретно. Просто слышала, что неплохой городок. Вот и решила попытать там счастья.

   – Это правда, город хороший, хоть и небольшой. Вот только рядом некромант-отступник озорует. Так-то днем нежить не показывается. Вялые они при дневном свете становятся. А вот по ночам лучше за пределы города не выходить. Всякое может случиться.

   Я ошарашено уставилась на них. Как-то до этого момента нежить и некроманты-отступники были для меня чем-то далеким. Габриэль не в счет. Да и не относилась я к нему как к нежити.

   – А в город нежить не проникает? – настороженно спросила.

   – Там повсюду защитные руны установлены, – успокоил старик. – Да и гарнизон в городе есть, а еще полиция. Плюс отряд магов, которые придут на выручку, если надо. Они и окрестности патрулируют регулярно, за порядком следят. Граф за это отдельно доплачивает. А то ведь отступникам и разбойникам дай волю, совсем страх потеряют! Да и в нашем дилижансе есть сигнальный артефакт, хоть и одноразовый. Поднимут тревогу в случае опасности. Тогда из Тарлина к нам навстречу подмога выдвинется. Но это на крайний случай. Так-то, как я и говорил, днем нежить не лютует.

   – Тогда для чего целых четыре воина в сопровождение? – спросила задумчиво. – Еще и с магом. Это ведь наверняка дорого обходится владельцу дилижанса. Плату за проезд не окупает.

   – Так ведь он не только нас везет, но и кое-какой товар от купцов да почту. Купцы отдельно оплачивают, а за почтовые услуги королевская казна платит. Пассажиров мог бы и совсем не брать, но кто ж от дополнительной прибыли отказывается?

   Я еще какое-то время порасспрашивала пожилую чету о Тарлине, потом они заговорили о себе и дочери. Вполуха слушала их, радуясь, что они оказались словоохотливыми и меня расспросами не донимали.

   Потом мерное покачивание повозки утомило, и я вовсе задремала. Засыпая, подумала о том, что было бы хорошо проснуться, уже когда приедем. А то разглядывание пейзажей за окнами и монотонная речь попутчиков быстро наскучили.

   Вот только проснулась я раньше. И пробуждение оказалось не слишком приятным…

ГЛАВА 8

Дилижанс вдруг подбросило на каком-то ухабе. Послышался треск, и повозка едва заметно накренилась. Ошалело хлопая глазами, я пыталась понять, что произошло. Кто-то из сидящих позади женщин завизжал. Заглянувший в дилижанс возница хмуро сообщил:

   – Ось треснула. Все вылезайте. Нужно будет починить. Есть кто рукастый в помощь?

   Вызвался только один мужчина лет пятидесяти с грубоватым, обветренным лицом. Остальные пассажиры, оказавшиеся бесполезным балластом (и я в том числе), вылезли из дилижанса и отошли в сторонку. Многие воспользовались неожиданной задержкой, чтобы размять ноги, сходить в кустики и перекусить. Я с собой, к сожалению, еды взять не догадалась, так что могла лишь с завистью наблюдать за остальными. Заметив мой голодный взгляд, пожилая пара, расстелившая скатерть на траве у обочины, подозвала меня.

   – Присоединяйся к нам, девочка! – дружелюбно предложил Орланд. – Грета нам в дорогу столько наготовила, что сами не справимся.

   Могла бы, конечно, из деликатности отказаться, но видно, что предложено от чистого сердца. Да и голод не тетка! Так что с радостью присоединилась к нехитрой трапезе: пирогам с курицей и грибами и бутербродам с ветчиной и сыром. Все оказалось очень вкусным, и я уплетала за обе щеки, позабыв про манеры. Старики же с умилением на меня поглядывали и улыбались.

   – Ешь-ешь, дорогая! – мягко сказала Грета. – На здоровье.

   Я даже смутилась и покраснела. Мелькнула невеселая мысль: отнеслись бы они ко мне так же, если бы знали о моем даре? Но проверять не собиралась. Если повезет, о том, кто я на самом деле, никто и никогда больше не узнает.

   Насытившись, я, как и остальные, принялась наблюдать за попытками возницы и его добровольного помощника починить ось. Другие мужчины и воины помогали тем, что приподнимали дилижанс, пока пытались исправить колесо. Судя по все более мрачным лицам, получалось не очень. И пассажиры со все большей тревогой поглядывали на солнце и негромко переговаривались.

   – Почему все так нервничают? – спросила у своих попутчиков.

   – Так ведь если ремонт займет много времени, можем до заката и не успеть до Тарлина добраться! – отозвался Орланд.

   Он тоже уже не улыбался и выглядел встревоженным.

   – А что будет, если не успеем? – глухо выдавила я.

   – Как бы на нежить не наткнуться! – пояснил старик. – Она с наступлением темноты везде по окрестностям шастает.

   – Так ведь у нас маг есть! И еще трое воинов, – попыталась проявить оптимизм.

   – На них вся надежда, – вздохнула Грета.

   А Орланд добавил:

   – Маг вроде неплохой. Эженом Лари зовут. Он давно подрабатывает в охране обозов. Светлый маг. Уверенный середняк. Да и остальные парни – опытные вояки. Ну и у многих из нас найдутся артефакты, что отпугнут нежить.

   – И у вас тоже есть? – спросила с интересом.

   – А как же! В дальнюю дорогу без защитных артефактов только самоубийца отправится.

   Я опять покраснела, но говорить о том, что даже не подумала об этом, не стала. В моих краях подобного разгула нежити отродясь не было. Если и появлялся какой-то неупокоенный, то одиночный, и с ним легко справлялись. Лично я же с подобным и вовсе никогда не сталкивалась. Но видимо, пара что-то такое поняла по моему взгляду, потому что старик покровительственно улыбнулся:

   – Ты, главное, к нам поближе держись, девочка!

   – Эти артефакты настолько эффективны? – спросила осторожно, поняв, что скрыть мое полное незнание местных реалий уже не получится.

   – Ну, как тебе сказать? – начал пояснять Орланд. – Обычных умертвий сто процентов отпугнут. А вампирам понадобится какое-то время, чтобы защиту пробить. Наши охранники же на месте стоять не будут и вмешаются. Не думаю, что на нас нападет такая толпа, чтобы это было по-настоящему опасно. Но уж лучше и вовсе не рисковать. Чем раньше доберемся до Тарлина, тем спокойнее.

   – Понятно, – кивнула я.

   Слова старика немного уняли нервозность. И все же было сильное желание достать магическую книгу и посмотреть, какие существуют заклинания от вампиров и умертвий. А то я пока только с призраками научилась справляться. И то с самыми безобидными. Но о конспирации тогда можно будет вовсе забыть, если увидят мою книгу. Придется довериться попутчикам и надеяться, что они знают, что делают.

   С осью провозились часа четыре. За это время всеобщая нервозность настолько усилилась, что люди начали роптать. Кое-кто даже высказывал намерение отправиться пешком. Вот только не факт, что успеют своим ходом достичь города. Да и, помимо нежити, был риск нарваться на разбойников.

   Но наконец, ось была починена, и возница велел всем забираться внутрь. Пассажиры с облегчением принялись устраиваться по своим местам.

   – Как думаете, успеем добраться до заката? – спросила у пожилой пары, наблюдая в окно за лениво передвигающимся по небу дневным светилом.

   – Шанс есть, – подбодрил Орланд и меня, и с тревогой смотрящую на него жену.

   Вот только, видимо, удача сегодня оказалась не на нашей стороне. Уже когда, по заверению старика, до города оставалось не более четырех километров, ось снова треснула. Матерясь так, что у меня даже уши запылали, возница велел всем выбираться.

   – Пешком придется идти, – угрюмо сказал он, оглядывая жмущихся друг к дружке пассажиров.

   – Не успеем! – возразил ему светлый маг. – Да и напасть могут неожиданно. Лучше вызвать подкрепление из города, а пока занять тут оборону. Может, повезет, и никто на нас и не нападет за это время.

   Возница молча кивнул, соглашаясь с ним. Видимо, авторитетом маги тут пользуются непререкаемым.

   Пока Эжен Лари создавал магическую защиту вокруг нашей импровизированной стоянки, остальные расселись неподалеку от дилижанса и обреченно наблюдали за темнеющим небом.

   – А почему никто костер не разводит? – почему-то шепотом спросила у Орланда.

   – Так это как самим дать знак нежити: мол, вот мы где, кушать подано, – криво усмехнулся старик. – Уж лучше посидим в темноте!

   – Вы правы, – я снова устыдилась собственной глупости.

   М-да, все больше понимаю, насколько же не приспособлена к реальной жизни. Или это здесь она настолько суровая и страшная?

   Представила себе родной дом и свою уютную спаленку. Родителей, которые всегда оберегали от всего плохого. Тяжело вздохнула. Нет уж, не буду я жалеть о принятом решении при первых же трудностях!

   Сигнал тревоги маг подал сразу же после установки защиты. В его руках вспыхнул какой-то сверкающий белый камень, а потом едва заметно замерцал. Орланд пояснил, что в каждом городе, где есть сторожевые отряды, существуют артефакты, работающие на прием таких сигналов. Наш же еще и будет служить маячком-ориентиром, чтобы спасатели могли нас найти.

   – Наверняка отряд магов пришлют, – успокаивал нас старик. – А они верхом. Так что доберутся до нас быстро.

   Мы с Гретой закивали и немного успокоились. Хотя виднеющийся в отдалении лес с наступлением темноты казался все более угрожающим. Я переключилась на истинное зрение и попыталась разглядеть возможную опасность. Но пока ничего не увидела. Вокруг находились только ауры попутчиков и охраны.

   Минут пятнадцать все было тихо и спокойно, хотя воины стояли наготове со взведенными арбалетами. Сияние на их болтах, видимое даже невооруженным глазом, говорило о том, что они с магическим усилением. Маг же сидел, скрестив ноги, на земле, и медитировал. Наверное, резерв восполняет. При медитации, говорят, это происходит быстрее.

   Эх, если бы я не была настолько никчемным некромантом, может, тоже бы пригодилась! Даже рискнула бы раскрыть свою тайну. Но пока проку от меня никакого. Только еще больше людей напугаю, если признаюсь.

   Предупреждающее рычание Габриэля в голове заставило похолодеть.

   «Что там, мальчик?» – спросила у него мысленно.

   Вместо ответа высшее умертвие послало мне образ подкрадывающихся к нашей стоянке темных фигур. Я насчитала не меньше десятка. Проклятье!

   Пока я раздумывала, предупредить об этом людей или нет, и как отвечать на закономерные вопросы о том, откуда знаю об опасности, светлый маг тоже что-то почуял. Резко открыл глаза и обратил взгляд в сторону леса.

   – Внимание! – воскликнул, поднимая руку. – У нас гости!

   Похоже, он не только медитацией занимался, а и поисковую сеть раскидывал, – подумала с невольным уважением. Сама я такого не умела, но решила, что обязательно попробую научиться. Только бы выбраться отсюда!

   – Сколько и кто? – коротко спросил один из воинов.

   – Однозначно нежить. Передвигаются слишком быстро для обычных умертвий. Скорее всего, вампиры. Числом пятнадцать.

   Воин негромко выругался.

   – Целая стая! И откуда взялось столько?

   – Может, некромант-отступник перехватил наш сигнал, – предположил светлый. – Послал их сюда, рассчитывая добраться раньше спасательного отряда.

   – Умертвия тоже будут?

   – Если и будут, то позже. Пока вижу только вампиров.

   – Ясно.

   Больше на разговоры никто времени не тратил. Воины встали так, чтобы охватить как можно большую зону обзора. Светлый маг тоже поднялся, пристально вглядываясь в темноту. Судя по расфокусированному взгляду, смотрел через истинное зрение. Орланд внезапно шепнул мне и Грете:

   – Забирайтесь под дилижанс. Там хоть какое-то укрытие.

   – Думаешь, они прорвутся? – испуганно спросила женщина.

   – Их слишком много, так что все может быть. Но будем надеяться на лучшее!

   Он снова подтолкнул нас в сторону дилижанса. Мы с Гретой подлезли под днище и замерли там. Нашему примеру стали следовать и другие. К чести мужчин, они предоставили право прятаться там только слабому полу. Сами остались, нервно сжимая в руках артефакты защиты. У кого-то в поклаже оказалось оружие, и его раздали тем, кто намеревался помогать охране. Даже Орланд взял какой-то неказистый с виду меч. Была еще и пара арбалетов, только с обычными болтами. Светлый маг, заметив действия пассажиров, принялся заколдовывать их оружие. Клинки засветились белым, а на болтах тоже появилось свечение.

   – Действия хватит минут на пятнадцать, это ведь не руны, так что не зевайте! – предупредил он.

   Мужчины молча кивнули и тоже заняли оборону вдоль магического круга защиты. Наплевав на все, я подтянула сумку к себе поближе и вытащила из нее нужную книгу.

   – Что это? – с недоумением спросила Грета.

   – Магическая книга, – тихо отозвалась. – Простите, что не призналась вам сразу. Я тоже маг, пусть и совсем слабый. Способности только недавно открылись. Но может, смогу как-то помочь. Поищу заклинания из тех, что попроще.

   Женщина кивнула и снова обратила внимание на происходящее на стоянке. Похоже, название книги она заметить не успела. Иначе вряд ли бы отреагировала так спокойно. Я с удивлением осознала, что магическое оглавление обычные люди видеть не могут. И буквы в книге для них не подсвечиваются, позволяя видеть в темноте. Это я поняла, когда поймала несколько недоуменных взглядов и шушуканий по поводу того, что пытаюсь что-то читать при таком освещении. И вообще, нашла время!

   Решив не обращать на это внимание, принялась лихорадочно листать. В разделе боевых заклинаний нашла те, что могут использовать темные маги против любой нежити и обычных людей. Попробую выучить самое простое: «стрелу праха». Остальные вряд ли сейчас осилю. Мысленно повторяла нужную формулу, заучивая наизусть, и одновременно расширенными глазами наблюдала за происходящим снаружи.

   А там творился самый настоящий ад! Вампиры двигались с поистине поразительной скоростью. Казались смазанными тенями, появляющимися то у одного, то у другого края круга. Натыкались на защиту, пытаясь ее пробить, и было заметно, как она начинает проседать. Энергетические нити становились все тусклее.

   Разумеется, защитники не стояли на месте и пытались достать этих гадов арбалетными болтами или мечами. Вампиры же проникнуть за пределы защитного контура не могли. Вот только за все время удалось ранить лишь одного, и то не иначе как чудом. Кто-то из воинов болтом пронзил его плечо. И думаю, если бы снаряды не были магическими, это бы мало подействовало на нежить. Но светлая магия начала разъедать плоть вампира, будто кислота. Он взвыл и отступил за спины сородичей, пытаясь выдернуть из плеча болт.

   Одному из наших тоже не повезло. Когда пытался ткнуть мечом в вампира, тот потянул его за собой, хоть и выл от боли в обожженных магией руках. Но человек оказался за пределами круга. Его с невероятной скоростью утащили за собой за спины других вампиров. У меня кровь застыла в жилах, когда увидела, как вопящему мужчине вырывают целый кусок из шеи, а потом с наслаждением и утробным рычанием пьют оттуда кровь. В горле помутилось, и я даже перестала повторять заклинание. Как парализованная, только и могла, что смотреть на эту бойню.

   Дела защитников шли не очень хорошо. Слишком много противников! А маг ничем не мог помочь обычным людям. Все его силы уходили на поддержание защиты. Видно было, в каком напряжении он находится. Будь вампиров поменьше, магу наверняка бы хватило сил еще и послать в кого-то парой заклинаний. Сейчас же, стоит ему отвлечься от защиты, как ее немедленно прорвут.

   Один из воинов все же сумел поразить вампира мечом, отбросив арбалет, который некогда уже было перезаряжать. Но поплатился за это жизнью. Его тоже вытащили наружу. И за смерть сородича вампиры фактически растерзали его.

   Где-то рядом со мной заплакала женщина, у нее началась истерика. И это меня словно отрезвило. Вновь принялась изучать заклинание.

   «Габриэль, ты сможешь им чем-то помочь?» – мысленно обратилась к псу.

   «Вампиров слишком много, – последовал ответ. – Скорее всего, при этом погибну, а ты останешься без резерва. Все будет уходить на поддержание моей жизни. Мой долг – защищать тебя. Вмешаюсь, только когда опасность будет угрожать конкретно тебе».

   Я потрясенно замерла. Не думала, что Габриэль может выражать свои мысли так сложно. Но в ответ на мое недоумение пришел ответ, что это одна из установок, данных хозяином при его создании. Он просто передает мне то, как ему следует действовать в подобных ситуациях.

   «А если я тебе все равно прикажу?» – спросила у него.

   «Сделаю», – неохотно признал Габриэль.

   «Тогда делай!» – потребовала, видя, как защита круга все же прорывается.

   Светлый маг пошатнулся. На его лбу выступили крупные капли пота, что было видно даже при лунном свете. Его хватило еще лишь на два заклинания, белой вспышкой прорезавших ночь. Два вампира упали, корчась в муках, но сразу четверо их собратьев скопом кинулись на мага.

   Я закрыла глаза, не в силах смотреть на это. Потом все же открыла и почувствовала, как по щекам побежали слезы. От мага остались лишь окровавленные ошметки. Остальные защитники погибли в считанные минуты.

   Габриэль носился среди всего этого хаоса и пытался хоть как-то изменить ситуацию. Но вампиров и правда было слишком много. Нескольких он укусил, парочке смог перегрызть глотки. Но остальные рвали и его плоть, обнажая мясо до костей. Я чувствовала, как из меня потоком уходит энергия, помогающая Габриэлю регенерировать и продолжать действовать. Но вряд ли это продлится долго!

   Грета рядом со мной вся тряслась и громко рыдала, глядя на изувеченное тело мужа, лежащее в нескольких метрах от нас.

   А потом дилижанс затрещал, откинутый в сторону несколькими вампирами. Женщин начали вытаскивать одну за другой, чтобы в считанные секунды осушить.

   С трудом сумела хоть как-то взять себя в руки и дрожащим голосом начала произносить формулу. Вот только то и дело запиналась, и приходилось начинать все сначала. Только когда один из вампиров ухватил за шиворот Грету и подтащил ее к себе, наконец, договорила до конца. На ладони вспыхнул черный сгусток, который я послала в это чудовище. В полете сгусток принял форму черной стрелы с фиолетовым наконечником, вонзившейся вампиру в шею.

   Как смогла так удачно попасть, сама не знаю! Скорее всего, просто повезло. Вампир выпустил Грету из рук, и она упала на землю. Я тут же кинулась к ней, на ходу снова читая заклинание. Послала новую «стрелу праха», появившуюся уже гораздо быстрее, в нового противника.

   Рядом оказался и Габриэль, не позволяя никому подойти ближе. Но я видела, как он слабеет, и сама чувствовала, что вряд ли смогу выпустить много заклинаний. Судорожно прикрывала собой тело не подающей признаков жизни Греты и делала, что могла.

   Обреченно смотрела на шестерых оставшихся в живых вампиров. Пусть двое из них были ранены, но от того не стали менее опасными. С горечью понимала, что мы с Габриэлем не продержимся и минуты. Нас может спасти лишь чудо!

   Неужели вот так и умру здесь, в этом Создателем забытом месте?! Как глупо и страшно! И как же не хочется умирать! Наверное, понимаешь это особенно отчетливо только на пороге смерти. Когда от твоего желания уже ничего зависит!

   Ну что ж, по крайней мере, умру с честью, до последнего прикрывая невинного человека. А если до Греты все-таки доберутся, то хорошо, что она сейчас без сознания. Ничего и не почувствует. В отличие от меня.

   Вспомнила растерзанный труп светлого мага и содрогнулась. Потом сцепила зубы и решительно направила в приближающегося врага еще одну «стрелу праха». Последнюю. Больше я вряд ли что-то смогу сделать. В груди, там, где пульсировал источник, болезненно ныло. И я понимала, что это значит. Энергии, помимо той, что подпитывала Габриэля, остались крохи.

   Я бы могла оборвать нить, связывающую меня с псом, и тогда меня бы хватило еще на какое-то время. Но одна мысль о том, чтобы собственноручно убить единственного друга, что у меня остался в этом мире, была нестерпима. Нет, мы умрем с ним вместе! Так будет правильно.

   Габриэль, которому явно передались мои мысли, дико взвыл и предпринял новую отчаянную попытку добраться до одного из врагов. Вцепился в его плечо, выдернув целый кусок плоти, а потом взмыл в воздух от сильного удара. Упал в нескольких метрах от меня и больше не смог подняться. Я же с ужасом смотрела на приближающихся ко мне оставшихся трех существ. Их бледные лица с оскаленными ртами, на которых виднелась кровь, и жуткими, совершенно черными глазами, лишенными белков, не предвещали ничего хорошего.

ГЛАВА 9

Внезапно вампиры насторожились и одновременно повернули головы в сторону дороги. Неуверенно глянули на меня, словно не зная, стоит ли тратить на меня время. Из последних сил выдохнула формулу «стрелы праха» и приподнялась. Вытянула руку с заплясавшим в ней черным сгустком вперед. Вампиры приняли решение и стремительно кинулись прочь. Правда, не забыли прихватить с собой по паре трупов, которые перекинули через плечи.

   Я с недоумением смотрела им вслед. Зачем им уже мертвые тела? Ведь они питаются кровью живых. Впрочем, куда больше волновала собственная судьба.

   Поверить не могу, что уцелела в этой бойне! Что бы вампиров ни спугнуло, это спасло мне жизнь!

   Попыталась подняться, но не смогла – слабость навалилась на спину чугунной плитой. Тогда я просто поползла в сторону неподвижно лежащего Габриэля.

   – Ты как? – хрипло спросила, с ужасом оглядывая чудовищные раны на его теле. Будь он жив, после такого точно бы умер!

   Пес жалобно заскулил, но послал мне успокаивающие эмоции.

   «Нужно просто восстановиться. Как только твой источник начнет наполняться, запустится и моя регенерация».

   Облегченно выдохнула, но тут же напряглась, когда Габриэль добавил:

   «Сюда идут маги. Именно они спугнули вампиров. Мне лучше стать невидимым»

   Я только кивнула. Нельзя, чтобы маги его увидели. Иначе, не разобравшись, могут и добить.

   – А ты сможешь последовать за мной в таком состоянии? – с сомнением спросила, усаживаясь рядом.

   Меня тут же повело, и я едва не упала, но все-таки смогла удержаться в сидячем положении.

   «Не переживай. Где бы ты ни была, я тебя позже найду», – послал ответ Габриэль, и я окончательно успокоилась.

   Взгляд упал на Грету, так и продолжающую лежать на прежнем месте. Не успела решить, сумею ли преодолеть обратный путь к ней, как в отдалении послышался топот копыт. А вот и маги! Еще не зная этих людей, я радовалась им, как самым близким друзьям. Если бы не они, меня бы уже не было в живых!

   Вскоре они свернули на тот поворот дороги, где сейчас находилась я, и их силуэты стали отчетливо видны. Шесть человек, подсвечивающих себе путь магическими светляками. Они остановились неподалеку от меня и окинули взглядом окружающую обстановку. Лица магов помрачнели.

   – Не успели! – в сердцах выкрикнул самый младший с виду. Паренек не старше меня самой. Тощий и щуплый, с торчащими вихрами.

   – У нас все-таки есть выживший, – заметил другой – внушительного вида здоровяк лет тридцати пяти с кустистыми бровями и окладистой бородой – и кивнул в мою сторону.

   Но на меня, испачканную кровью и грязью, едва взглянули.

   – Я их все еще чую! Всего трое, – обратила на себя всеобщее внимание единственная девушка в отряде, одетая в облегающий кожаный доспех. Ее рыжие волосы были стянуты в тугой высокий хвост. – Передвигаются с грузом, поэтому ушли не так далеко.

   – Тогда попытаемся догнать! – проговорил еще один мужчина. Видимо, он у них был главным, раз все ждали именно его распоряжения. Суровый, мужественный блондин с пронзительным взглядом светлых глаз. – Торен, останешься с выжившей!

   Тот самый щуплый паренек, что заговорил первым, недовольно поджал губы. Но перечить командиру не стал, а уныло произнес:

   – Слушаюсь, лейтенант Мерлен.

   Еще один член отряда – стройный и очень интересный брюнет с собранными в хвост волосами и чуть прищуренными карими глазами, не сдержал усмешки.

   – Малек, не переживай, вот подрастешь чуток, и тебя на первый план выпихивать будем!

   Тот лишь обреченно вздохнул. Последний член их команды – высокомерный с виду парень лет двадцати трех, с темными волосами и выразительными зелеными глазами, одетый как аристократ, лишь фыркнул на эту перепалку.

   – Ирен, запусти в лошадей ускорение, – приказал командир.

   – Во второй раз? – с сомнением спросила она. – Опасно!

   – Если хотим догнать вампиров, придется рискнуть, – возразил он.

   Не став больше спорить, девушка пробормотала какое-то заклинание. На ее ладони вспыхнуло светлое пламя. Она разделила его на пять частей и запустила в лошадей.

   – Готово!

   В следующую секунду лошади понеслись в ту сторону, куда скрылись вампиры, с такой скоростью, что у меня челюсть отвисла. Никогда такого не видела! Теперь вполне верилось, что вампиров удастся догнать. И буду надеяться, что среди магов обойдется без потерь. Все же теперь перевес на их стороне.

   Паренек по имени Торен некоторое время с завистью смотрел вслед скрывшимся товарищам, потом перевел взгляд на меня.

   – Вы в порядке? Не ранены?

   Он слез с коня и подошел ближе, всматриваясь в мое лицо. Светляки исчезли вместе с отрядом, но лунного света в принципе хватало, чтобы разглядеть происходящее. Парень протянул мне флягу с водой и какую-то тряпицу.

   – Нет, не ранена, – поспешила заверить, протирая измазанное лицо мокрой тканью. Но тут сообразила, что нужно как-то пояснить, почему сижу на земле и не могу подняться. Не говорить же правду о том, что у меня магическое истощение! Тогда закономерно спросят о направленности моей силы. – Один из вампиров меня просто об землю приложил. Ушиблась немного. Но думаю, скоро все пройдет.

   – Лиса вернется и подлечит вас, – широко улыбнулся парень.

   – Лиса – это девушка-магичка, которая на лошадей воздействовала? – уточнила я. – Ее ведь, кажется, Ирен называли.

   Торен чуть смутился.

   – Да, ее Ирен зовут. Лиса – это кличка. У всех членов отряда они есть. Как-то повелось так. А меня Торен зовут. Торен Обер.

   Кличку свою он называть не стал, но я вспомнила, что его назвали Мальком. Понятно, почему озвучивать не захотел.

   – Очень приятно, – улыбнулась ему. – Я Мелани Фирье. Можно просто Мелли.

   Тут взгляд снова упал на то, что творилось вокруг, и улыбка сразу увяла.

   – Торен, посмотри, пожалуйста, может, еще кто-то выжил.

   Он тоже посерьезнел, но покачал головой.

   – Если бы так, Ирен бы сразу увидела. Она светлый маг. Может сразу отличить живых от мертвых.

   – Даже Грета? – сдавленно спросила я, глядя на лежащее неподалеку тело пожилой женщины. Так надеялась, что она всего лишь в обмороке!

   Торен для моего успокоения подошел к ней и проверил пульс. Потом покачал головой.

   – Мне жаль. Похоже, ударилась виском при падении. Она ваша родственница?

   – Нет, – глухо отозвалась, – просто попутчица. Но она была замечательным человеком. Ее муж тоже. Его тело забрали вампиры. Они оба ехали к дочери в Тарлин.

   Торен еще больше помрачнел.

   – К кому именно, не знаете?

   – Кажется, они говорили, что дочь зовут Аннет Лакре. У нее еще недавно сын родился.

   – Знаю такую, – огорченно произнес парень. – Жена булочника.

   Воцарилось неловкое молчание.

   Торен, чтобы чем-то себя занять, начал оттаскивать трупы в одно место, причем вампиров пристроил отдельно. Людей прикрыл какой-то рогожей, найденной в дилижансе, и произнес:

   – За нами следом воины с телегами едут. Хотели вас всех на них вывезти отсюда. Но теперь придется мертвых доставлять, – он вздохнул.

   – И часто тут у вас такое? – тихо спросила, когда парень сел рядом со мной и уставился вдаль.

   – Чаще, чем хотелось бы, – он покачал головой. – Некромант-отступник так и норовит укусить исподтишка!

   – Почему вы его просто не поймаете?

   – Это не так просто! – невесело усмехнулся Торен. – Он в глухой чащобе себе логово сделал. Все подступы умертвия и вампиры охраняют. С нашими силами туда не стоит потыкаться. Поляжем все. Граф наш, конечно, пытался снарядить большой отряд, чтобы почистить там все. Вернулись крохи. И то еле ноги унесли. Там ведь уже «мертвое место». Умертвия и вампиры даже среди дня в полной силе. В общем, с тех пор стараемся вылавливать хотя бы тех, кто на окраину леса выходит.

   – Понятно, – поежилась я. – Скажите, а зачем вампиры забрали тела? – задала новый вопрос.

   – Так ведь некромант потом из них вампиров или умертвий сделает. Пополнит свое воинство. Наверняка вампиры не рассчитывали, что столько их поляжет в этой атаке. А то бы на вас не напали. Вообще поражаюсь, как вашей охране это удалось! – он с уважением посмотрел туда, где лежали тела двенадцати вампиров.

   Говорить о том, что большую половину из них прикончили мы с Габриэлем, разумеется, не стоит.

   – В отряде был сильный светлый маг, – сказала полуправду. – Вроде бы Эженом Лари его звали.

   – Да, хороший был маг, – почтительно произнес Торен. – Хотя я не думал, что настолько. А вы как выжили, мадемуазель Фирье?

   – Можно просто Мелли, – улыбнулась ему, старательно уводя разговор в сторону. – Мы ведь с вами почти одного возраста.

   Он чуть смутился, на щеках выступила краска.

   – Хорошо. Тогда ко мне можете обращаться просто Торен.

   – Можно и на «ты», – продолжила смущать парня.

   Малек еще больше покраснел и отвел глаза.

   – Ты говорил, что у вас в команде у всех есть клички. А какие? – нужно чем-то его отвлечь, чтобы избежать неприятных вопросов. И вроде бы, получается неплохо. – Можешь вообще рассказать немного о своей команде? Мне очень интересно побольше узнать о своих спасителях.

   Похоже, я нащупала правильное направление. Торен оживился и с удовольствием принялся рассказывать. Я же внимательно слушала, стараясь запомнить как можно больше. Все же мне среди этих людей предстоит жить. Нужно знать, кто чем живет. А заодно и какие порядки в городе.

   – Город у нас небольшой. Так что в сторожевом отряде, который граф содержит, всего пятьдесят человек. Плюс наш отряд магов. Официально охраной города занимается капитан Дюпре. Он командует гарнизоном и магами. Помимо нашего лейтенанта Мерлена, есть еще двое, что приставлены к обычным воинам. Ну, и конечно же, в Тарлине есть полиция и ополчение. Но ими руководят мэр и начальник полиции. Только в случае нападения на город абсолютно все переходит под управление капитана Дюпре.

   Затем Торен начал рассказывать о своей команде и о себе. Заметила, что о командире – лейтенанте Лансе Мерлене по прозвищу Беляк, он говорит с нескрываемым восторгом. Видимо, тот для него чуть ли не кумир. Беляком этого сильного мага сразу двух стихий: водной и воздушной, прозвали из-за цвета волос. Да и, как говорил Торен, когда Ланс магичит, глаза у него тоже настолько светлеют, что становятся почти белыми. Ему двадцать восемь лет, вдовец. Последнее заинтересовало. Как в таком молодом еще возрасте он потерял жену? Но когда попыталась выяснить, Торен уклонился от ответа. Сказал, что лейтенант ему уши надерет, если будет о его личной жизни болтать.

   Сам Торен только в прошлом году закончил Академию магии. Ему всего двадцать один. Водник, но до силы Ланса ему далеко. Пока еще едва дотянул до среднего уровня. Но потенциал есть. О последнем Торен говорил с гордостью, явно желая произвести на меня впечатление.

   Вторым по авторитету для Торена в отряде был Джори Ибен по прозвищу Медведь. Земляной маг тридцати трех лет от роду. Поняв, о ком он, невольно подумала: надо же, а выглядит старше! Наверное, из-за бороды. Надежный, всегда готовый подставить плечо товарищу, немногословный, предпочитающий делать, а не говорить. Джори единственный из команды, у кого есть жена и дети. Причем последних трое.

   Единственную девушку в отряде зовут Ирен Камбер или Лиса. Прозвище ей дали из-за рыжих волос, так-то она на эту хищницу не слишком похожа. Скорее, прямолинейная и лезущая напролом, чем хитрая и коварная. Ей двадцать пять лет и она светлый маг, причем довольно сильный.

   – Лиса могла бы где угодно неплохо устроиться, – уважительно сказал про нее Торен. – На куда большие деньги!

   – Так почему предпочитает оставаться здесь? – невольно заинтересовалась я.

   – Есть причины, – загадочно отозвался Торен, состроив лукавую гримасу.

   Я мысленно фыркнула.

   – Тоже тебе уши оторвет, если будешь про нее сплетничать? – насмешливо спросила.

   Торен неопределенно хмыкнул, давая понять, что так и есть.

   Два последних члена команды тоже заинтересовали. Клод Морель по прозвищу Змей – тот самый красавчик-брюнет, что сразу бросился в глаза, двадцати шести лет от роду, бывший акробат и бродячий артист. В нем открылась магия воздуха, и мальчика забрали в Академию. Но ловкость и гибкость в нем остались. А еще умение производить впечатление на женщин. Бабник еще тот, о чем Торен зачем-то предупредил меня особо. Так, словно я собралась на него вешаться.

   И последний – самый настоящий виконт. Сын графа Дюкрейна, что владеет этими территориями. Я даже удивилась. Как это допустили, чтобы он служил обычным магом в отряде? Даже не командиром. Но и тут, видимо, была какая-то загадка, которую противный Торен не пожелал мне раскрывать. С прозвищем Мартину Дюкрейну заморачиваться не стали. Обзывали просто Аристократом или Аристо. И в поведении он вполне оправдывал свое прозвище. Смотрит на большинство людей свысока. Но как огненный маг он хорош, этого у него не отнять.

   К тому времени как вернулись маги, мне уже казалось, что они мои старые знакомые. Столько о них узнала от Торена. Все-таки не зря ему грозят уши оторвать – язык у парня без костей! Хотя всего он мне так и не рассказал, конечно.

   Не успели фигуры всадников показаться вдали, как Торен умолк и вскочил. Жадно впился взглядом в товарищей, наверняка боясь, что кого-то не хватает или кто-то ранен. Но нет, все они были живы-здоровы. А от вида отбитых у вампиров мертвых тел, летящих по воздуху прямо за отрядом, у меня отвисла челюсть. Видимо, Клод Змей постарался. Воздушная магия все же очень удобная штука!

   Красавчик, проезжая мимо ошарашенной меня, посмотрел с некоторым интересом и даже подмигнул. Потом плавно слевитировал тела рядом с теми, что устроил под рогожей Торен.

   Я заметила, что Ирен окинула меня не слишком приязненным взглядом. А ведь раньше даже внимание едва обратила. Или когда я умылась, стала воспринимать иначе? Как конкурентку на мужское внимание, что ли? Тоже мне, нашла время и место! Я сейчас точно не думаю о том, чтобы строить кому-то глазки.

   Впрочем, стоило Лансу Беляку в упор посмотреть на меня, как все мысли куда-то улетучились. Теперь он был гораздо ближе, и я могла рассмотреть его детальнее. Особенно когда спешился и двинулся прямо ко мне. Высокий, мускулистый, с впечатляющим разворотом плеч и мужественным, привлекательным лицом. Не таким смазливым или утонченным, как у Клода или Мартина, но без сомнения, красивым. Той суровой красотой, какая присуща воинам и диким варварам. Еще и энергетика у него вблизи оказалась такая, что я почувствовала себя еще более маленькой и слабой. Хорошо что сидела на земле, а то бы точно ноги подкосились! Еще и эти глаза, кажущиеся при лунном свете двумя голубовато-серебристыми драгоценными камнями, буквально завораживали. И то, что он не менее пристально уставился на меня, изрядно выбивало из колеи.

   В горле пересохло, и я не могла произнести ни звука. Только и могла, что пялиться на этого мужественного красавца.

   Рядом послышалось насмешливое хмыканье и ехидный голос Клода:

   – Беляк, не смущай девочку! Она скоро дара речи лишится от страха. Или так понравилась, что глаз отвести не можешь?

   Как ни странно, Ланс, вместо того, чтобы огрызнуться или ответить в том же насмешливом тоне, почему-то смутился. Но глаза все-таки отвел. Я медленно вдохнула воздух, только сейчас сообразив, что почти не дышала все это время.

   Избегая смотреть на производящего на меня столь странное впечатление мужчину, огляделась вокруг. Тут же поймала чуть ли не ненавидящий взгляд Ирен. Пораженно замерла. Это еще что такое?! Только заметив, как она хмуро посмотрела еще и на Ланса, все осознала. Так вот почему талантливая светлая магичка торчит в этом городишке! Она имеет виды на лейтенанта. Почему-то от этой мысли по сердцу заскребли коготки. Так, а вот последнее странно! И мне категорически не нравится.

   – Где эти олухи с повозками? Что-то не слишком торопятся! – скривился виконт Дюкрейн, явно не желая дольше необходимого торчать рядом с трупами.

   – Угомонись! – сухо бросил ему Ланс. – Если настолько не желаешь тратить время на выполнение наших заданий, в любой момент можешь покинуть отряд.

   Аристократ недобро зыркнул на него, но ничего не сказал. Похоже, между ними какая-то кошка пробежала. И уже давно. О том, что это за кошка, поняла, когда Мартин через какое-то время с тоской посмотрел на Ирен. М-да, ну у них в команде и отношения! Целый любовный треугольник. И двое, похоже, остаются в команде только из-за неразделенной любви. Или в отношении Ирен и Ланса она все же разделенная? Опять эти коготки... Проклятье! Не буду вообще об этом думать! Мне нет дела до всех этих людей. Конечно, я им благодарна за спасение, но не больше.

   Но стоило Лансу опять направиться в мою сторону, как сердце ухнуло куда-то вниз. С трудом удалось сохранить нормальное выражение лица и не проявлять эмоций.

   – Расскажите нам в деталях, что тут произошло, – спросил строгим голосом маг.

   От недавнего смущения не осталось и следа. Да и оно, вероятно, всего лишь почудилось.

   Пришлось что-то говорить, щедро разбавляя правду ложью. Не знаю, поверили ли мне до конца, но опровергать не стали. Удовлетворились версией о героическом подвиге светлого мага, в одиночку положившего почти половину вампиров.

   – Ирен, осмотри ее на предмет повреждений, – выслушав меня, коротко распорядился Ланс.

   С облегчением выдохнула, когда он от меня отошел. Все-таки энергетика у него просто невероятная! У меня эмоции рядом с ним просто зашкаливают.

   Я несколько напряглась, когда светлая магичка двинулась ко мне. Что если, запустив диагностику, распознает, что во мне есть источник, и какой именно?

   – Со мной все в порядке! – вскинув руку, остановила ее. – Вы появились как раз тогда, когда вампиры собирались на меня напасть. Но сделать они ничего не успели.

   Ирен навязываться не стала и, скривившись, произнесла:

   – Было бы предложено! Как будто мне делать больше нечего, чем возиться со всякими замарашками.

   Замарашками?! Я едва не задохнулась от возмущения. Да, моя одежда, конечно, вся в крови и грязи, но ведь не из-за моей же нечистоплотности! Явно довольная произведенным эффектом, Лиса с усмешкой отвернулась и двинулась за Лансом, отошедшим в сторону. Вампиров он велел Мартину сжечь, не став их осматривать. И это мне на руку. Если бы внимательнее осмотрели раны, без сомнения, поняли бы, каким видом магии их убили.

   Наконец, подъехали две телеги с отрядом из полутора десятка человек. У всех при себе имелись арбалеты с магическими болтами. Уверена, что и мечи были с магическим усилением. Воины погрузили трупы на телеги, куда положили и вещи, вытащенные из дилижанса. Их собирались передать родне убитых. Торен мне уже отдал мою сумку, с которой я после этого не желала расставаться и прижимала к груди.

   Снова посмотрев в мою сторону, Ланс проговорил:

   – Вам придется тоже сесть на одну из телег.

   При одной мысли о том, что буду ехать среди трупов, к горлу подкатила тошнота. М-да, некромант из меня тот еще, похоже! Посмотрев на мое изменившееся лицо, лейтенант сказал более мягким тоном:

   – Или можете сесть на лошадь к кому-то из наших.

   – Можно, я поеду с вами? – вырвалось прежде, чем вообще сообразила, что говорю.

   Но сказанного не воротишь. Пришлось опять игнорировать обжигающие взгляды Ирен и насмешливые – Клода. Ланс как-то странно на меня посмотрел, но кивнул.

   – Хорошо, – показалось, что голос его прозвучал чуть более хрипло, чем раньше.

   Радуясь, что за время передышки резерв немного восстановился, и я уже могу кое-как двигаться, поднялась. Подошла к лошади Ланса и с сомнением взглянула на нее. А вот взобраться в седло вряд ли смогу. На лошади меня, конечно, учили ездить, но не в таком же состоянии!

   Почувствовала, как горячие сильные руки смыкаются на моей талии, и у меня перехватило дыхание. Будто жаром опалило, а сердце забилось так, что чуть ли из груди не выпрыгивало. Но Ланс всего лишь усадил меня в седло и тут же отпустил.

   Пока я приходила в себя от пережитых непонятных ощущений, он сам легко вскочил на коня позади меня. О, Создатель, на что я подписалась?! Чувствовала жар его тела, находящегося так близко, слышала стук сердца, отчего-то не менее учащенный, чем у меня, и не знала, как привести эмоции в порядок. На лицо Ланса даже не смотрела. Понимала, что это станет последней каплей.

   Оставалось только поражаться тому, насколько сильные эмоции во мне вызывает этот совершенно незнакомый человек. Я как будто с ума схожу! И это мне очень не нравится! Или он на всех женщин так действует? Именно поэтому Ирен не желает с ним расставаться? Буду надеяться, что так и есть. Иначе возможное объяснение слишком сильно пугает. В любовь с первого взгляда я никогда не верила.

   Едва не охнула, когда над ухом раздался голос лейтенанта, от которого по моему телу побежали мурашки:

   – Если хотите, можете держаться за меня. Так легче будет удерживать равновесие.

   Ну уж нет! Если я его еще и коснусь, страшно представить, что со мной будет. Замотала головой и отвернулась, вцепившись в лошадиную гриву. Буду держаться лучше за нее. Конь недовольно всхрапнул и повел головой. Вскрикнув, едва не упала, но большая сильная рука удержала, обняв за талию. Второй рукой Ланс направил коня вслед за уже движущимися впереди другими всадниками. Я едва дышала, чувствуя горячее, безумно волнующее прикосновение его ладони. Наверняка он замечает, как сильно бьется мое сердце. Не хочется даже думать о том, что сейчас обо мне думает!

   – Не бойтесь, Мелани, – неожиданно мягко проговорил он, отчего я судорожно выдохнула. – Конь вас не сбросит. Я не допущу.

   Слава Создателю! Он посчитал, что я просто боюсь ездить верхом. Какое облегчение! Буду и дальше делать вид, что так и есть. Дергано кивнула и опять отвернулась, чтобы он не увидел выражения моих глаз.

   Остаток пути до Тарлина вообще прошел как во сне. Не могла думать ни о чем, кроме находящегося рядом со мной мужчины и тех ощущений, что испытывала в его объятиях. Но как ни странно, испытала разочарование, когда мы все-таки доехали, и Ланс ссадил меня на землю.

   Неужели это все? Я никогда больше его не увижу? Так, а ну опомнись немедленно! – мысленно отхлестала себя по щекам и постаралась придать себе более вменяемый вид. Сейчас нужно думать о более важных вещах! Найти какое-то пристанище в городе, где смогу отдохнуть и привести себя в порядок.

ГЛАВА 10

Ланс

   Побросав в себя вкусный и сытный ужин, приготовленный приходящей кухаркой, Ланс вздохнул. Вечер обещал быть таким же скучным, как и множество до него. В трактир, что ли, наведаться? Там хоть компанию для выпивки всегда можно найти. Впрочем, с выпивкой лучше не усердствовать, а то так и спиться недолго!

   Это понял еще в первые месяцы после смерти Валери. Тогда именно вином пытался заглушить свою боль. Почти потерял человеческий облик. Помогло назначение на должность лейтенанта и работа, которой завалили. Отец, как всегда, вмешался в его жизнь, когда об этом не просили. Но в тот раз Ланс и правда был ему благодарен. Правда, понял это уже значительно позже, когда выбрался из того болота, куда затягивало горе.

   М-да, об отце сейчас тоже лучше не думать, а то еще больше тянет пойти в трактир и напиться. Отношения у них всегда были сложными и неоднозначными.

   Хотя и неудивительно. Узнать, что твой отец не какой-то рядовой воин, что умер до твоего рождения, а граф Дюкрейн – хозяин земель, где ты вырос, то еще потрясение!

   Когда граф Дюкрейн впервые вмешался в его жизнь, Лансу было шесть. Мать, на тот момент уже жена местного суконщика, умерла при родах. Ребенок тоже не выжил. Отчим же не захотел взваливать на себя обузу в лице пасынка. Впрочем, если бы знал, кто на самом деле его отец, мог бы и расстараться. Но мать его в это не посвящала. Так что отчим просто сдал Ланса в сиротский приют и зажил своей жизнью.

   Вот только пробыл там мальчик недолго. Уже через два дня за ним приехал богато одетый господин, перед которым все в приюте на задних лапках ходили. Ланс видел его и раньше несколько раз, когда тот проезжал по городу со свитой. Граф Жюст Дюкрейн. Настоящий великан с мужественным лицом и пронзительным взглядом очень светлых голубых глаз. Таких же, как у него самого. Правда, в тот момент мальчик об этом даже не задумался. Он сильно оробел, когда оказалось, что граф приехал именно к нему.

   Ланса Жюст Дюкрейн забрал с собой. Поселил в хорошем доме с прислугой и няней, а позже нанял и гувернера. О том, кем на самом приходится мальчику, признался значительно позже, когда тому исполнилось десять. В тот день мир для Ланса навсегда перевернулся. Он уже был достаточно взрослым, чтобы понять всю подоплеку ситуации. Граф когда-то позабавился с его матерью, заделал ей ребенка и был таков. И только фамильная гордость вынудила вмешаться в судьбу ребенка. Не мог допустить, чтобы его сын рос в приюте. Хотя Жюст Дюкрейн утверждал, что долгое время не знал о том, кем ему приходится Ланс. Мать не известила о своей беременности. Но зато оставила завещание, где просила сообщить графу о сыне в случае ее смерти. Хотела, чтобы он позаботился о мальчике, когда она больше не сможет.

   Ланс тогда спросил, почему же Дюкрейн не забрал его к себе в замок. Заморочки аристократов о том, что бастардов не выпячивают и не показывают в открытую людям своего круга, были ему чужды. Хотя граф пытался ему это объяснить.

   Наверное, Ланс так и не простил отца именно за то, что считал его постыдным пятном на своей репутации. Пусть и по-своему заботился. Содержал, дал приличное воспитание, время от времени навещал. А когда в Лансе открылся магический источник, оплатил обучение в Академии. Кстати, направленностью дара мальчик полностью пошел в отца. Сильный маг воды и средний – воздуха.

   По окончанию Академии Жюст Дюкрейн позаботился о том, чтобы Ланса приняли на службу в сторожевой отряд, для начала обычным магом. Дом, где до того жил мальчик, переписал на него, и счел свой долг перед ним выполненным. Ланс сначала хотел гордо отказаться от того, что посчитал подачкой, но потом рассудил, что это глупо. Но вот выплатить стоимость дома по мере того, как будет нормально зарабатывать, был намерен. Так впоследствии и поступил, хотя отец с крайней неохотой взял у него деньги.

   Вскоре после возвращения в родной город Ланс встретил Валери. Девушка вместе с родителями только недавно переехала в Тарлин, где они открыли торговую лавку. Тихая и скромная девушка с огромными голубыми глазами, с восторгом смотрящими на него, запала ему в душу сразу. После недолгих ухаживаний Ланс сделал ей предложение. Так в его доме появилась хозяйка. Уже через три месяца Валери сообщила, что ждет ребенка. Радости Ланса не было предела. Он тогда ходил счастливый и постоянно улыбался, из-за чего над ним все беззлобно подтрунивали.

   О том, как в один миг разрушилась вся жизнь, вспоминать было больно до сих пор. Ланс стиснул зубы и стукнул кулаком по столу, отчего жалобно звякнула посуда.

   Пожалуй, смыслом жизни после смерти жены и нерожденного ребенка для него стала работа. Он теперь был лейтенантом, и от него зависела уже не только собственная судьба, но и жизнь тех, кого ему доверили. А потом команда стала для Ланса и чем-то большим, чем просто сослуживцы. Они стали для него настоящей семьей.

   Из прежнего состава теперь с ним остались только Медведь и Змей. Остальных уже не было в живых, о чем Ланс до сих пор вспоминал с затаенной болью. Чуть позже появилась Ирен, а совсем недавно Малек. Особое место в команде занимал Мартин. Младший брат по отцу. Когда ему сообщили о том, кого направили в его подчинение, посчитал это дурацкой шуткой. Но отец, самолично приехавший к Лансу домой, уговаривал не отказываться. Поделился своими трудностями, связанными с Мартином.

   Мальчишка рос избалованным, злым и мстительным. Мать в нем с детства души не чаяла и многое ему позволяла. Вот и результат! Своей вины граф, конечно, не умалял. Занятый кучей других дел, он не слишком заботился о достойном воспитании сына, спихнув все на жену и гувернеров. В итоге выросло то, что выросло.

   Мартин даже с трудом Академию закончил. Несколько раз едва не исключили за постоянные дуэли и чересчур дерзкое поведение. Графу пришлось давать большие взятки, чтобы младший сын все же смог доучиться. Но когда Мартин вернулся домой и начал и тут вести разгульную жизнь, к которой привык в Академии, терпение отца иссякло. Невзирая на слезные мольбы графини, объявил сыну ультиматум: или тот берется за ум и доказывает свою полезность, работая обычным магом, или он от него откажется. Граф надеялся, что Ланс, у которого в отряде была идеальная дисциплина, окажет на Мартина хорошее влияние.

   Так в команде появилась постоянная головная боль для лейтенанта. Поначалу все без исключения члены отряда готовы были самолично придушить заносчивого сосунка, который требовал к себе особого отношения. Но столкнувшись с реальными опасностями и поняв, как важно иметь рядом того, кто подставит плечо в трудную минуту, Мартин постепенно начал меняться. Еще и влюбился в Ирен, отчего не пожелал покидать команду, даже когда граф разрешил это.

   А вот отношения между братьями так и оставались сложными. Мартин, разумеется, быстро узнал, кем ему приходится Ланс, и в восторг от этого не пришел. Плюс еще его бесило, что отец поставил бастарда главным над законным сыном. Да еще и ревность примешивалась! Ирен не скрывала симпатии к Лансу, а на ухаживания Мартина лишь посмеивалась.

   Интересно, сколько это все будет продолжаться? – с тоской подумал лейтенант. Два года уже живет как на огненном артефакте, что вот-вот взорвется. А недавно довелось повстречаться и с сестренкой! Восемнадцатилетняя пигалица, чьей надменности могла бы позавидовать любая принцесса, решила навестить Мартина в гарнизоне. Якобы тот совсем забыл о семье, в замок Дюкрейн и носа не кажет. На Ланса же девчонка смотрела как на вошь или таракана. И даже не пыталась этого скрывать. Лейтенант сделал вид, что его это нисколько не волнует, хотя на самом деле такое поведение сестры больно уязвило. Жаль, что с семьей ему так не повезло!

   Нет, пожалуй, и правда стоит сегодня немного расслабиться в трактире, а то нехорошие мысли прямо-таки одолели. Может, еще потом и в заведение матушки Жюли наведается. Постоянной женщины после смерти Валери у него не было. Перебивался доступными девицами. Даже не из-за того, что посчитал бы это предательством по отношению к жене. Все-таки прошло уже пять лет. Давно пора жить дальше. Но при одной мысли о том, чтобы снова попытаться завести с кем-то отношения, его прямо коробило. Не испытывал по отношению ни к одной из тех, кто его окружал, чего-то хотя бы отдаленно похожего на чувство к Валери.

   Иногда ему казалось, что сердце и вовсе будто выморозило. Были лишь физиологические потребности, которые можно удовлетворить со шлюхами. Перед ними не нужно притворяться и делать вид, что испытываешь нечто большее. Может, еще и поэтому Ланс отвергал все попытки Ирен сблизиться.

   Нет, чисто внешне она противна ему не была, даже нравилась. Но Ланс прекрасно понимал, что ничего серьезного предложить ей не сможет. Этим лишь разрушит сложившиеся отношения в команде, когда начнутся упреки и выяснение чувств. Так что придумал для девушки веское оправдание, якобы не хочет смешивать работу и личную жизнь. А на ее предложение выйти из отряда и быть рядом в ином качестве, честно сказал, что не готов к этому.

   Боялся, что после такого Ирен точно все бросит и уедет из Тарлина. Но нет. Наверное, она продолжала на что-то надеяться, раз оставалась рядом. Может, на то, что когда-то Ланс увидит в ней нечто большее. Жаль, конечно, ее разочаровывать. Но похоже, подобные чувства в нем и вовсе атрофировались. Так и проживет одиноким холостяком до конца своих дней, что его вполне устраивало.

   Уже когда Ланс поднялся и собирался все же отправиться в трактир, раздался громкий стук в дверь. Кого еще нелегкая принесла? Впрочем, особой досады по этому поводу он не испытывал. Если найдется кто-то, кто отвлечет от мрачных мыслей, позволяя не прибегать к выпивке, это даже хорошо.

   Распахнув входную дверь, он увидел взволнованного Торена. Тут же насторожился.

   – Что-то случилось, Малек? Ты чего такой всклокоченный?

   – Меня за вами капитан Дюпре послал, – начал торопливо объяснять парень. – На сторожевой артефакт пришел сигнал о помощи от Эжена Лари.

   – Это парень, который дилижансы и обозы сопровождает? – уточнил Ланс.

   – Именно. Капитан говорит, что дилижанс, который к трем часам ждали, так и не приехал. Наверное, в беду попали! Велел нашему отряду выдвигаться вперед, а за нами воины с телегами поедут. Попросил, чтобы я вам передал.

   – Понял. Надо наших собрать, – кивнул лейтенант. – Ты, давай, к Медведю и Аристократу дуй. А я Змея и Лису извещу.

   – Слушаюсь, лейтенант! – бодро воскликнул Торен, и его словно ветром сдуло.

   Ланс только усмехнулся, глядя ему вслед. Хороший парнишка! Только вечно пытается доказать, что не хуже остальных. А ведь опыта пока маловато. Приходится постоянно задвигать. Сегодня как раз была очередь Торена дежурить в вечернюю смену при гарнизоне, и ожидалось обычное скучное времяпрепровождение. А теперь есть возможность ввязаться в драку! Вот Малька всего и распирает от нетерпения. Но Ланс радовался, что не придется самому отправляться в городскую резиденцию Дюкрейнов. Пусть за Мартином Торен сбегает. Джори же живет по пути туда, так что и к нему пусть забежит.

   Ланс поднялся наверх и переоделся в кожаный доспех. Взял оружие и вышел из дома. Оседлав коня, вывел из конюшни. Помчался в том направлении, где жили Клод и Ирен. Оба не имели своих домов в городе, а снимали квартиры в доходном доме. Говорили, что раз семей у них нет, этого им вполне достаточно. Ланс и сам продал бы дом – он явно был слишком велик для него одного. Но слишком много тут было воспоминаний о Валери. Когда-то они были здесь счастливы. И он хотел хоть так сохранить ее частичку, раз оказался не в состоянии защитить.

   Отогнав несвоевременные мысли, лейтенант сосредоточился на дороге. Уже через десять минут находился у доходного дома Антуана Лефрана, рассчитанного на шесть довольно больших и респектабельных квартир. Привязав лошадь к коновязи, решительно застучал во входную дверь.

   Слуга-привратник в дорогой ливрее открыл и почтительно склонил голову, узнав Ланса:

   – Добрый вечер, господин лейтенант.

   – Добрый, Серж. Клод и Ирен дома? Или куда-то развлекаться ушли?

   – Дома, господин лейтенант, – отозвался, пропуская его внутрь.

   Дорогу Ланс прекрасно знал, потому сходу кинулся к лестнице, ведущей на верхние этажи. Квартиры располагались на втором и третьем, на первом же были столовая, зал для тренировок, музыкальная комната и оранжерея, где постояльцы могли проводить досуг. Стоили квартиры в этом доме недешево. Десять солье в месяц. Но маги могли себе это позволить. Оклад у них был тридцать солье, у лейтенанта – сорок. Когда рачительный Джори ворчал, что покупка дома им бы обошлась в итоге дешевле, Ирен лишь фыркала в ответ:

   – Меня все вполне устраивает. К тому же тут отлично кормят и убирают. Не нужно заморачиваться еще и по этому поводу!

   Клод был того же мнения. Так что доходный дом стал их постоянным пристанищем, которое никто пока менять не собирался.

   Ланс сначала решил зайти к Клоду – благо, тот размещался на втором этаже. Потом уже они вместе поднимутся к Ирен на третий.

   Стучать в дверь пришлось довольно долго. Начав раздражаться, Ланс громко крикнул:

   – Змей, у тебя там что очередная подружка? Давай слезай с нее и открывай дверь! Важное дело есть!

   Через какое-то время послышалось ворчание, и наконец-то дверь распахнули. Судя по встрепанному Клоду, на котором был лишь халат, он и правда развлекался. Вряд ли просто спал. Время еще не такое позднее. Скептически оглядев его с ног до головы, Ланс хмыкнул и, отодвинув его плечом, вошел внутрь.

   – Собирайся, давай! Нас на внеочередное задание отправляют.

   – Что там стряслось? – проворчал Клод, закрывая за ним дверь. – Без нас не обойдутся?

   – Нет. Похоже, нападение на дилижанс. Маг, конечно, с ними есть. Но сколько защита продержится, неизвестно. Надо поспешить. Ладно, ты пока одевайся, – подумав, сказал он, – а я сам тогда к Ирен поднимусь.

   – Постой! – как-то чуть смутившись, произнес Клод.

   Видеть на его наглой смазливой физиономии смущение приходилось нечасто. Ланс удивленно вскинул брови.

   – Не надо никуда идти. У меня она, – пояснил Змей, кивая в сторону спальни.

   Он считает, что Ланса это волнует? Похоже, да.

   – Тогда пусть выходит и поднимается к себе. Позже намилуетесь, – спокойно сказал. – Ладно, раз вы такие стеснительные сегодня, я вас на улице подожду.

   С этими словами он развернулся и вышел из квартиры. Уже спускался по лестнице, когда сверху хлопнула дверь и послышались торопливые шаги.

   – Ланс, постой! – раздался взволнованный женский голос.

   Он закатил глаза, но тут же постарался придать лицу невозмутимый вид и обернулся. На лестничной площадке стояла Ирен, завернутая в одну простыню. Роскошные рыжие волосы, словно яркое пламя, обрамляли хорошенькое личико. Каре-зеленые, чуть раскосые, как у кошки, глаза с каким-то странным выражением смотрели на него.

   – Ланс, я не хотела, чтобы ты узнал, что мы…

   – Да все в порядке! – поспешил он прервать ее, пока не наговорила лишнего. – Вы люди взрослые и не обязаны ни перед кем отчитываться. Если боишься, что я буду осуждать личные отношения в команде, то напрасно. Лишь бы это на деле не отражалось. Это только у меня есть заморочки по этому поводу. Вас они не касаются.

   – Неужели тебе все равно, что я… – она судорожно комкала на груди простыню, глядя с обидой и горечью.

   – Мы ведь с тобой не давали друг другу никаких обещаний, так что я не имею права в чем-то тебя упрекать, – пожал плечами Ланс.

   Разговор его все больше напрягал.

   – Поверь мне, – она посмотрела на него с каким-то болезненным выражением, – если бы ты только сказал, что не против быть со мной, я бы даже не глянула в сторону Клода! Мы с ним вообще спим просто от скуки, когда других подходящих партнеров нет. Он ничего для меня не значит. Я все еще люблю только тебя!

   Ланс тяжко вздохнул. И вот что сказать, чтобы не обидеть ее?

   – Ирен, мы ведь уже говорили на эту тему, – осторожно начал он. – Я ничего не могу тебе предложить. Разве что дружбу.

   – Ланс, уже ведь пять лет прошло! – она покачала головой. – Почему ты запрещаешь себе жить нормально? Разве твоей жене было бы приятно сознавать, как ты себя до сих пор истязаешь из-за чувства вины?

   Лицо лейтенанта словно окаменело. Поняв, что затронула запретную тему, Ирен прикусила губу и виновато умолкла.

   – Мы не будем об этом говорить, – медленно проговорил Ланс. – Да и нет сейчас времени выяснять отношения. Есть люди, которые нуждаются в нашей помощи. Так что быстрее собирайся и выходи во двор. Я прикажу подготовить ваших с Клодом лошадей.

   Не дожидаясь ответа, Ланс развернулся и продолжил спускаться. В сердце будто вонзались острые шипы, как и всегда, когда ему напоминали о случившемся с Валери. И разговоры о том, что его вины в ее смерти нет, что он себя терзает понапрасну, вызывали раздражение и даже гнев.

   Есть его вина! Он обещал любить и защищать жену и будущих детей. Давал клятву в храме Создателя. А когда возникла необходимость, ничего не смог сделать! Несмотря на всю свою магическую силу. Так какого рожна они все лезут ему в душу и давят на самое больное?!

   Выйдя на улицу, Ланс жадно втянул свежий вечерний воздух. Нужно успокоиться. На задание следует отправляться с трезвой, холодной головой, иначе ничего хорошего из этого не выйдет.

   К тому моменту, как Клод и Ирен вышли к нему, он уже смог взять себя в руки и, кивнув на стоящих неподалеку лошадей, отдал приказ выдвигаться.

ГЛАВА 11

Все собрались перед городскими воротами достаточно быстро. Только Мартин ворчал, что его вне дежурства выдернули. Но к такому поведения графского сына все уже привыкли, так что не обращали внимания. Ирен обычно не преминула бы отвесить какую-то язвительную реплику в адрес изнеженных аристократов. Но сегодня была непривычно молчалива. То и дело поглядывала на Ланса, будто пытаясь что-то прочесть по его лицу. Он же делал вид, что ничего особенного не произошло. Чем раньше они оба забудут этот неприятный разговор, тем лучше.

   – Выдвигаемся! – скомандовал Ланс, когда им открыли небольшую калитку в воротах.

   Когда оказались снаружи, Мартин соорудил «светляки», чтобы освещать им путь. Ирен же по приказу лейтенанта навесила на лошадей «ускорение». Они и так потратили непозволительно много времени на сборы. А у попавших в беду людей каждая минута на счету. Так что домчались до нужного места в рекордные сроки. И все равно опоздали!

   Еще на подходе туда Ирен предупредила:

   – Живых людей почти не чувствую. Вампиров трое.

   Ланс нахмурился.

   – Неужели опоздали? Среди них же хороший маг был! Должны были продержаться не меньше получаса.

   Но стоило им выехать к тому месту, где лежал опрокинутый дилижанс, как стало понятно – продержаться так долго у защитников не было ни шанса. Чудо еще, что вообще кто-то в живых остался! На этого счастливчика – вернее, счастливицу – он взглянул лишь вскользь. Какая-то женщина, чье лицо не было четко видно не только из-за темноты, но и из-за слоя крови и грязи. Вампиров в зоне видимости не наблюдалось. К сожалению, истинным зрением их в состоянии засечь только светлый или темный маг. Но Ирен заверила, что нежить уже улепетывает отсюда. Только пятки сверкают. Да еще и прихватили с собой материал для создания новых сородичей.

   А вот этого допускать не следует! И Ланс немедленно объявил о погоне. С выжившей оставил Малька. Все же он самый неопытный. А на роль прикрытия на случай непредвиденных обстоятельств сгодится. Артефакт защиты от нежити у него при себе. Да и как маг кое-что может. Не подпустит врага какое-то время ни к себе, ни к женщине. Тут же мрачно подумал, что тем, кто ехал в дилижансе, защита не помогла. Слишком много вампиров. Те смяли ее в считанные минуты. А на подпитку Эжену Лари явно сил не хватило. Он и так совершил невозможное, положив столько тварей! – подумал Ланс уважительно. Настоящий герой!

   Под «ускорением», повторно наложенным Ирен на лошадей, они без труда нагнали бегущих с грузом вампиров. Те моментально просекли ситуацию и, сбросив с себя тела мертвецов, приготовились к обороне. Чтобы магам труднее было их достать, рассредоточились, скрывшись среди деревьев и кустарников. Совсем уйти им не позволила Ирен, накинув «светлую завесу» на окружающую территорию. Ее возможностей хватало проделать это на сто метров. И этого сейчас оказалось достаточно. Вампир, первым попытавшийся проскочить, ударился о преграду и с воем отскочил назад.

   Поняв, что отступать некуда, вампиры приготовились к бою. От вида их оскаленных ртов и горящих потусторонним огнем черных глаз без белков невольно пробирала дрожь. Наверняка еще и «жути» нагнали! Одна из особенностей вампиров, которую они успешно применяют при охоте. Создают такой эмоциональный фон, чтобы противник от страха действовал менее эффективно. Но с подобным вполне можно бороться. В Академии их учили создавать «ментальный щит», ослабляющий воздействие. Да и когда подключается инстинкт самосохранения, даже обычный человек в состоянии переступить через собственные страхи и сражаться за жизнь. А тут целых пятеро магов! У проклятой нежити ни шанса!

   Джори заставил ту территорию, на которой они находились, вспучиться ямами, постоянно оказывающимися в разных местах. Это значительно затрудняло передвижение вампиров. И пока они преодолевали преграды, другие маги издалека расстреливали их магическими плетениями. Пусть от большинства вампирам удалось увернуться, но часть попадала в цель.

   Змей удачно заарканил «воздушным хлыстом» одного – и пока тот находился на одном месте, Ирен сноровисто добила его «стрелой света». Со вторым справился «водный сризень» Ланса, лишивший тварь головы. С оставшимся схлестнулся в поединке Джори, двигаясь с поразительной для такого здоровяка скоростью. Но магов учат направлять часть своего резерва на усиление и ускорение тела, а Медведь владел этим умением виртуозно.

   Остальные, поняв, что друг и сам справится, молча наблюдали за схваткой, хоть и были готовы подстраховать в случае чего. Наконец, перерубленное наискось на две половины тело последнего вампира рухнуло на землю.

   – Готово, – флегматично сказал Джори, снова внешне превращаясь в неповоротливого здоровяка.

   – Молодец! – Лиса подняла вверх большой палец. – Побил свой личный рекорд по скорости. Убил его всего за пять секунд.

   – Похоже, все, – резюмировал Ланс. – Змей, собирай тела и двинули обратно. Некромант наверняка уже в курсе их смерти. Может устроить нам еще какие-нибудь «сюрпризы». Или, по крайней мере, пошлет кого-то на разведку. Проверить, почему столько его упырей полегло. Не то чтобы я был против размяться, но там, на дороге, Малек с женщиной остались.

   Все согласно закивали. Пока Клод с помощь воздушной магии левитировал трупы, Мартин сжег тела вампиров, чтобы некромант не сумел их опять поднять. И вскоре они уже мчались обратно к дилижансу.

   К счастью, с Тореном и его подопечной все было нормально. Ланс спешился и двинулся к ним, чтобы расспросить подробнее о том, что здесь произошло. И чем ближе подходил, тем лучше мог разглядеть женщину. С удивлением понял, что она совсем еще девчонка. Лет двадцать – двадцать один, не больше. Она уже очистила лицо, и теперь это стало особенно заметно.

   Ланс сам не мог понять, почему не в состоянии отвести глаз от этого хорошенького личика с большими светло-карими глазами, маленьким носиком и пухлыми губками. Да еще эти забавные кудряшки, выбившиеся из прически и золотистым ореолом обрамляющие голову, придавали какое-то особенное очарование. Сердце почему-то забилось как-то рвано, во рту пересохло. Он даже рассердился на себя за такую реакцию. Неужели хорошеньких женщин не видел? Видел ведь и покрасивее этой малышки! И все же что-то в ней буквально притягивало, вызывая внутри какие-то щемящие ощущения.

   В последний раз нечто подобное происходило с ним, когда встретил Валери. Но и тогда мог лучше себя контролировать. Сейчас же, как последний идиот, самым натуральным образом пялился на нее, чем наверняка смущал девушку. В больших глазах, кажущихся вблизи янтарно-золотистыми, застыло какое-то странное выражение. Она тоже неотрывно смотрела на него, но скорее, от удивления и непонимания. Не знает, чего ждать от этого белобрысого верзилы-мага, что ее буквально пожирает взглядом, – Ланс мысленно усмехнулся, чувствуя какую-то странную нежность к незнакомой девушке.

   Очарование момента нарушил Змей в своей привычной издевательской манере:

   – Беляк, не смущай девочку! Она скоро дара речи лишится от страха. Или так понравилась, что глаз отвести не можешь?

   Эх, если бы он знал, как сильно попал в точку! Ланс даже смутился, чего с ним давно уже не случалось. Проклятье! Нужно взять себя в руки, а то это становится уже смешным. Куда только подевались его привычная холодность и сдержанность к женщинам, что не покидали после смерти жены? Возникало ощущение, словно эта девочка, вызывающая ассоциации с солнечным зайчиком, прорезавшим окружающую тьму, взяла и разом все разрушила. Разморозила спящие до этого эмоции. Или просто приворожила. М-да, ну и хаос в его голове творится!

   Даже обрадовался, когда Мартин снова начал проявлять недовольство. Было на ком выместить раздражение. Потом Ланс начал отдавать команды остальным и кое-как привел в порядок свои эмоции. Настолько, что все-таки решился опять подойти к девушке и задать интересующие его вопросы. Для отчета капитану нужно будет узнать подробности того, что здесь произошло.

   Он надеялся, что странное наваждение уже исчезло и девушка перестанет вызывать такую сильную реакцию. Не тут-то было! Пришлось собрать в кучу всю свою выдержку, чтобы вновь не начать на нее пялиться, не в силах сказать ни слова. Но ему можно было собой гордиться. Внешне получилось ничем не проявить тех чувств, что вызвала ее близость. Правда, при этом сильно спасало то, что он старался не смотреть девушке в глаза. При разговоре окидывал взглядом окружающую территорию и членов отряда, якобы не желая утрачивать бдительность. Да и то, что девушка рассказывала, действовало отрезвляюще.

   В принципе, все произошло так, как он и предполагал. Дилижанс, в котором ехала Мелани Фирье, как она представилась, по пути пришлось ремонтировать – ось сломалась. Потому и задержались. Во второй раз дилижанс сломался здесь. Маг решил подать сигнал о помощи и выставил защитный контур, остальные же приготовились к обороне. Если бы вампиров не было так много, все закончилось бы благополучно. Но с таким количеством защитники справиться не смогли, как и удержать контур дольше.

   Хотя и так сумели совершить почти невозможное! Глядя на груду тел вампиров, лежащих неподалеку, Ланс мог лишь восхищаться мужеством людей. Жаль, что единственное, что он в состоянии для них сделать – позаботиться о том, чтобы похоронили достойно.

   Но самым удивительным было то, что Мелани, похоже, вообще не пострадала. Настоящее чудо! Ланс на всякий случай все же велел Ирен ее осмотреть. Мало ли, вдруг девушка просто не желает никого напрягать, а на самом деле повреждения есть. Но она категорически отказалась. На что Ирен вдруг отпустила едкую реплику. Ланс с удивлением посмотрел на нее и встретил дерзкий, вызывающий взгляд, в котором, однако, читалось и что-то еще. Неужели приревновала к Мелани? И, как ни странно, не ошиблась. Вероятно, каким-то женским чутьем почуяла опасность от девочки в этом плане.

   Ланс же пока не знал, как ко всему этому относиться. Проще было бы поскорее отделаться от Мелани и вернуться к прежней, размеренной и привычной жизни. И, скорее всего, так он и поступит. Так что зря Ирен паникует! Чувства лишь причиняют боль и все усложняют. Ему проще их не испытывать вовсе, пусть порой от пустоты и одиночества становится так муторно, что выть хочется от тоски. Но с этим он как-то справится. И чем больше проходит времени, тем меньше неудобств доставляет ему одиночество. Он к нему привыкает, и оно ему даже начинает нравиться. Так зачем что-то менять?

   Наверное, если бы Ланс не был настолько выбит из колеи, то тщательно осмотрел бы тела убитых людей и вампиров. Окончательно бы удостоверился, что все именно так, как и говорит Мелани. Но сейчас хотелось поскорее убраться отсюда и избавиться от девушки. Да и смысла обманывать у нее нет. К тому же нарываться на встречу с новой нежитью, посланной некромантом-отступником, не стоит, пока рядом беззащитная девушка. Может случайно пострадать в схватке, если никто из них не успеет ее прикрыть. Так что Ланс велел Мартину сжечь вампиров, а трупы людей погрузили на все-таки доехавшие с отрядом воинов телеги. Видя, что Мелани не торопится устраиваться в одной из них, вынужден был опять к ней обратиться:

   – Вам придется тоже сесть в одну из телег.

   Девчонка посмотрела на него с таким ужасом, что он мысленно чертыхнулся. Нет, ну он точно идиот! Предложить такое этому нежному цветочку, который явно к виду трупов непривычен. Тем более после того, что ей пришлось недавно пережить. Этих людей она ведь еще недавно видела живыми и здоровыми. С кем-то из них, возможно, и общалась.

   Ланс уже более мягко предложил ей поехать с кем-то из сопровождающих. Рассчитывал, что воины или кто-то из ребят его отряда не откажется устроить девушку на своей лошади. Но вот на то, что она попросится к нему, не рассчитывал совершенно. Едва не выматерился в голос при мысли о том, что с ним будет твориться, когда она окажется настолько близко. И все же отказываться не было веской причины. Тем более еще и Клод косился эдак насмешливо. Явно что-то заподозрил. Этот парень всегда был на редкость проницателен, когда речь шла об отношениях с противоположным полом. Лучше сделать вид, что ему вообще плевать!

   – Хорошо, – чуть более хрипло и взволнованно, чем хотелось бы, отозвался он.

   Молча принял из рук девушки сумку и прикрепил к седлу. Потом вопросительно уставился на нее. Опять мысленно чертыхнулся. Рассчитывать на то, что едва держащаяся на ногах девушка сама взберется на лошадь, было с его стороны глупо. Пришлось ухватить ее за талию и подсадить, отчего по телу сразу же пронеслась жаркая волна, а в паху болезненно заныло. Гнилое умертвие всем в зад! Давно уже с ним не было подобного! Возбудился, словно одолеваемый гормонами подросток, всего лишь от одного прикосновения к ее телу.

   И в то же время ловил себя на мысли, что ему снова хочется прикоснуться к этой девушке. И не только прикоснуться… Опять обрушив на свою голову несколько ругательств, он вскочил в седло позади Мелани.

   Она явно чувствовала себя неуверенно, но держаться за него не решалась. Возможно, инстинктивно ощущала опасность и не желала провоцировать. Кто знает, что творится в этой очаровательной кудрявой головке? Он украдкой вдохнул аромат ее волос, который не смогли заглушить никакие неприятные запахи. С трудом удержался от того, чтобы не делать это в открытую, уткнувшись носом в ее макушку. О, Создатель, да что же с ним творится?! Ведь уже не мальчик! Опытный мужчина, рассудительный и умеющий держать себя в руках. Вот только не когда рядом эта девчонка, так неожиданно ворвавшаяся в его жизнь.

   Когда лошадь тронулась с места, он понял, что Мелани точно упадет, если не станет за что-то нормально держаться. Сказал ей как можно дружелюбнее, чтобы не напугать:

   – Если хотите, можете держаться за меня. Так легче будет удерживать равновесие.

   Она так отчаянно замотала головой, что он недоуменно поднял брови. Неужели девочка его боится? Тогда почему захотела ехать именно с ним? Иногда он совсем не понимал женщин.

   Когда она едва не упала, стиснул зубы и сам обхватил ее талию одной рукой. Нет уж, раз взялся довезти целой и невредимой до города, упасть с лошади не позволит. Показалось, что она даже дышать перестала. Только сердечко билось часто-часто, как у всполошенного зайца. От нежности, в этот момент захлестнувшей все его естество, в горле образовался ком. Так хотелось покрепче обнять, прошептать что-то ласковое, зацеловать это испуганное милое личико. Но разумеется, ограничился лишь успокаивающими словами:

   – Не бойтесь, Мелани. Конь вас не сбросит. Я не допущу.

   Надеялся, что она и правда всего лишь боится лошади, а не его самого. По крайней мере, отрицать девушка не стала. Лишь судорожно кивнула и начала постепенно нормально дышать.

   Лансу приходилось прилагать немало усилий, чтобы быть начеку в дороге. Мысли то и дело устремлялись к сидящей перед ним девушке. Она его волновала так, что думать о чем-то другом было трудно.

   М-да, нужно будет по приезду в город посетить-таки заведение матушки Жюли! А то сегодня ночью вряд ли уснет. Или плюнуть на все и отправиться к Ирен? Она точно не прогонит. Только вот потом и не отстанет, – мелькнула здравая мысль. Он ведь не желает связывать себя обязательствами с кем бы то ни было. Так что это не лучшая идея.

   Интересно, а хватило бы у него сил отказаться, если бы Мелани предложила то же самое? Ощутив новый прилив крови к паху, Ланс сцепил зубы. О таком вообще лучше не думать. Не поездка, а самая настоящая пытка! Девчонка же еще и ерзает иногда, пытаясь поудобнее устроиться в седле, не подозревая, что этим лишь усугубляет его состояние.

   Но вот, наконец, и стены Тарлина! Стражникам пришлось открыть ворота полностью, чтобы пропустить телеги. Лица у них были хмурыми. Все же надеялись, что спасатели привезут сюда живых людей. Лейтенант отряда воинов, которых прислали им на усиление, вполголоса рассказывал стражникам, что произошло. Те угрюмо кивали.

   Ланс соскочил с седла и спустил девушку вниз. Вернул ей сумку и уже хотел с облегчением отправиться восвояси, но почему-то не смог. Стоял и переминался с ноги на ногу, глядя в лицо Мелани, растерянно оглядывающейся вокруг. Просто оставить ее посреди ночи в чужом городе, где с ней может случиться что угодно, ему бы совесть не позволила.

   – У вас есть к кому здесь пойти? – обреченно вздохнув, спросил.

   Она замотала головой. Потом гордо вскинула подбородок и постаралась принять независимый вид:

   – Не беспокойтесь, лейтенант, я найду, где остановиться.

   Ага, найдет она! Приключений на свою аппетитную задницу! Усмехнувшись, Ланс решительно сказал:

   – Значит, так. Тут неподалеку есть постоялый двор. Переночевать сможете там. А дальше уже разберетесь, что делать.

   Мелани одарила его благодарной улыбкой, отчего сердце ухнуло куда-то вниз, а внутренности буквально обожгло. Когда улыбается, она становится и вовсе неотразимой. Интересно, знает об этом? Наверняка. Потому и пробует на нем свои женские чары.

   Наверное, что-то в его глазах снова ее напугало, потому что улыбка Мелани увяла. Она даже отступила на шаг и неуверенно заозиралась. Казалось, в любой момент может сорваться с места и попросту сбежать от него. Ланс постарался убрать с лица наверняка голодное выражение и спокойно произнес:

   – Ну что, пойдем?

   Девушка, избегая смотреть на него, неуверенно кивнула.

   До постоялого двора они добирались молча. Снова взбираться на лошадь Мелани отказалась, сказав, что пойдет пешком. Лансу пришлось последовать ее примеру. Не будет же он ехать верхом, пока женщина идет рядом пешая!

   Не выдержав напряженного и явно тягостного молчания, все же решился завести разговор:

   – Скажите, Мелани, что вообще привело вас в Тарлин? Насколько понял, родни и знакомых у вас тут нет.

   – Просто хочу начать новую жизнь, – тихо отозвалась она. – Прошу вас, не нужно ни о чем расспрашивать.

   Ланс бросил несколько заинтригованный взгляд в ее сторону. Что за тайны могут быть у этой девчонки? Или из дома сбежала, из-за чего-то рассорившись с родней? Но кто он такой, чтобы требовать от нее откровенности? Не хочет, пусть не говорит.

   – Ладно, не буду, – сделав безразличный вид, проговорил. – Но что дальше-то собираетесь делать?

   – Найти жилье и какую-нибудь работу, – устало произнесла девушка. – Правда, не представляю, как это сделать. Но у меня есть кое-какие сбережения, так что рассчитываю купить небольшой домик. Если, конечно, денег хватит. В ином случае придется снимать жилье.

   – Я могу помочь, – слова вырвались прежде, чем он вообще сообразил, что предлагает.

   Мысленно выругался. Но что уж теперь? За язык никто не тянул.

   – Нет, спасибо, – вежливо отказалась Мелани. – Вы и так много для меня сделали. Не хочу больше вас напрягать. Как-нибудь сама справлюсь.

   – Как скажете, – он даже обрадовался, что есть повод взять свое предложение назад.

   Дальнейший путь намеренно не заводил больше разговоров. Чем отстраненнее будет от нее держаться, тем лучше.

   Передав девушку с рук на руки хозяину постоялого двора «Три путника» и попросив его позаботиться о ней, с облегчением ретировался. Мелани напоследок скупо его поблагодарила за помощь, но больше не улыбалась. И он этому даже порадовался.

   Вскочив на лошадь, направил ее по темной улице, раздумывая, куда направить стопы. Можно было и правда завалиться в заведение матушки Жюли. Но внезапно Ланс понял, что мысль об этом не настолько уж захватывает. А перед глазами снова и снова возникает милое личико, обрамленное золотистыми кудряшками, и большие янтарные глаза, в которых словно заблудились солнечные блики.

   Тяжело вздохнув, Ланс направил коня в сторону трактира. Ему, определенно, нужно выпить. Может, это поможет вытравить назойливый образ из головы. А завтра он забудет встреченную сегодня девушку окончательно. Будет жить своей жизнью, где для нее нет места.

ГЛАВА 12

Мелани

   Я настолько устала, что даже толком не стала разглядывать комнату, в которой меня разместили. Порадовалась лишь, что тут имелась отдельная уборная, где был и душ с магическим подогревом. Хозяин предлагал принести ужин, но я отказалась. После той кровавой бойни, в которой побывала, мне бы кусок в горло не полез! Слишком свежи еще впечатления.

   А вот помылась я с огромным удовольствием. Смыла с себя кровь, пот и грязь. Одежду скомкала и сунула в пространственную сумку. Застирывать уже сил не было. Как-нибудь потом. Благо, запасная имелась.

   Переодевшись в ночную сорочку, с облегчением упала на довольно удобную кровать. И почти сразу уснула. Сказывалось еще и магическое истощение, не позволившее долго предаваться мучительным размышлениям. Организм счел, что сон – лучшее лекарство.

   Среди ночи смутно почувствовала, как в руку ткнулось что-то холодное и мокрое. Приоткрыв веки, увидела очертания собачьей головы, чей нос как раз и разбудил.

   – Габриэль… – пробормотала, улыбаясь.

   Как хорошо, что с ним уже все в порядке! А потом сон опять смежил веки, и я опять отключилась.

   Проснулась поздно. За окном вовсю светило солнце. Наверняка уже десять или даже одиннадцать. Вот это я засоня! Зато чувствую себя заметно взбодрившейся. И тяжелые воспоминания как-то потускнели. Казались чем-то вроде дурного сна. Пусть я и понимала, что это страшная реальность, но лучше не буду зацикливаться. Жаль людей, но к сожалению, я ничем не могу им помочь. Нужно как-то жить дальше.

   В номере был колокольчик для вызова прислуги. Потянув за шнурок и дав понять, что нуждаюсь в их услугах, поднялась с постели.

   – Габриэль, ты тут? – ласково позвала.

   Надеюсь, его возвращение сном как раз не было.

   В углу комнаты материализовалась фигура большого пса, позевывающего и делающего вид, что тоже спал. То, насколько высшее умертвие перенимает повадки живой собаки, невольно впечатляло. Так впору вообще забыть, что он на самом деле мертвый!

   – Вот ведь притвора! – беззлобно проворчала. – Ты как, мальчик?

   Пес потрусил ко мне и ткнулся мордой в руку, выпрашивая ласку. Рассмеявшись, я потрепала его по голове.

   – Вижу, все уже в порядке, – перейдя на истинное зрение, с удовлетворением заметила, что нить между нами снова насыщенная и четкая.

   Тут в дверь постучали, и я поспешно шикнула на Габриэля:

   – Прячься!

   Он растворился в воздухе, а я, накинув на себя простыню поверх ночной сорочки, пошла открывать. За дверью стояла молоденькая служанка.

   – Доброе утро! – одарила она меня лучезарной, хоть и немного щербатой улыбкой. – Вызывали, госпожа?

   А мне нравится местное обслуживание! Невольно ощутила благодарность к лейтенанту, что привел меня не в какой-то клоповник, а именно сюда.

   Так, а вот думать об этом блондине точно не стоит! Вон сразу к щекам жар прилил. Наши пути с ним теперь вряд ли пересекутся. Разве что случайно на улице увижу.

   – Доброе утро, – поприветствовала девушку в ответ. – Скажите, сколько уже времени?

   – Примерно половина одиннадцатого, госпожа.

   – На завтрак, выходит, я уже опоздала, – отозвалась я. – Не могли бы принести что-нибудь сюда? Можно какую-нибудь кашу или пироги. Без разницы. Я такая голодная, что съем, что угодно! – добавила, чувствуя, что желудок уже практически к ребрам присох.

   Вчера с обеда маковой росинки во рту не было. А от ужина сама отказалась. Организм же после магического истощения явно нуждался в подзарядке.

   – Сейчас принесу, госпожа, – отозвалась девушка, и уже через секунду ее не было. Проворная какая!

   Я же направилась в ванную, где привела себя в порядок и окончательно взбодрилась. К тому времени как вернулась служанка с моим поздним завтраком, уже переоделась в платье и привела в порядок волосы. Как всегда, сделать прическу совершенно гладкой и строгой не удалось. Кудряшки то и дело норовили вылезти из плена. Махнув на это бесполезное занятие рукой, оставила как есть.

   На кашу и пироги с вишнями я накинулась так, словно не ела, по меньшей мере, двое суток. Даже не знала, что в меня столько может влезть! Но наконец, окончательно насытилась и довольно откинулась на спинку деревянного стула, не в силах больше впихнуть в себя ни кусочка.

   Посмотрев на появившегося сразу после ухода служанки Габриэля, который нагло забрался на кровать и оттуда с интересом наблюдал за мной, улыбнулась.

   – И что теперь будем делать? Может, пойдем для начала город посмотрим? Надо нам с тобой найти постоянное жилье. Денег у нас, правда, негусто. Чуть меньше двухсот солье. Но если выбрать какой-нибудь совсем скромный домик, может и хватить.

   Пес лишь повел головой, демонстрируя, что его эти заботы совершенно не волнуют. Фыркнув, я поднялась и потянулась, разминая мышцы. Надо будет с хозяином договориться, чтобы оставил за мной эту комнату еще на пару дней. Неизвестно, смогу ли сразу найти другое жилье. Стоило тут проживание немало – тридцать торлов в сутки. Но сюда входило и питание, так что меня вполне устраивало.

   Накинув плащ, я велела Габриэлю сопровождать меня в невидимом облике, и вышла из комнаты. Стоило спуститься в общий зал на первом этаже, в такое время малолюдный, как я без труда нашла хозяина. Он стоял за стойкой и лениво протирал кружки. Но не успела направиться к нему, как взгляд упал на вставшего при моем появлении одного из посетителей. Он сидел в дальнем углу, и потому я сразу и не заметила его. Но стоило разглядеть получше, как я немедленно сбилась с шага и замерла. Смотрела на приближающегося ко мне Ланса, как кролик на удава. Что он тут делает?!

   Выглядел лейтенант не лучшим образом. Так, будто ночь провел довольно бурно. Круги под глазами, сами они казались чуть воспаленными. И смотрел как-то странно. Будто сам не понимал, что вообще тут делает. И тем не менее, это выражение быстро сменилось непонятной решимостью. Я даже отступила на шаг, испугавшись такого настроя.

   – Доброе утро, мадемуазель Фирье!

   Надо же, а вчера называл меня просто Мелани и не заморачивался. Почему-то переход на официальное обращение с его стороны был неприятен.

   – Лейтенант Мерлен? – так же официально отозвалась. – Доброе утро. Что вы здесь делаете?

   – Можно просто Ланс, – неожиданно предложил он, пытливо уставившись на меня. Так, словно пытался что-то отыскать в моем лице.

   – Хорошо, – скупо улыбнулась, – тогда и вы можете обращаться ко мне просто по имени.

   Он тоже улыбнулся, а у меня от этой улыбки сердце забилось как всполошенная птица. Проклятье! А я ведь надеялась, что моя реакция на этого мужчину перестанет быть такой сильной. Вчера он выступил в роли защитника, и я, естественно, прониклась. Но ведь сегодня все по-другому. Так почему я опять смотрю на него, словно полная идиотка, и не могу и слова сказать. Мысли тяжелые и неповоротливые, как каменные големы. Взгляд Ланса отчего-то потемнел. Потом лейтенант чуть хрипло сказал:

   – Вчера вы говорили о том, что ищете жилье. Так вот. Я тут поспрашивал людей. Есть один дом на Зеленой улице. Хозяйка перебирается к дочери в другой город, а тут свое имущество распродает.

   Я настолько поразилась, что он, несмотря на мой вчерашний отказ, все равно решил помочь, что даже не нашлась, как отреагировать. Молча стояла и смотрела на него, хоть и понимала, что это становится неприличным. А в душе возникло какое-то приятное и щемящее чувство. Лейтенант просто взял и помог мне, без всяких просьб с моей стороны. Далеко не каждый так поступил бы на его месте. Ведь кто я ему, в сущности? Случайная знакомая, не больше.

   Но молчание затягивалось, и пришлось что-то говорить.

   – Сколько она просит? – спросила, с ужасом думая о том, что денег может не хватить.

   – Отдаст за сто тридцать, но без торга и сразу. Хочет как можно скорее уехать. Дети здесь не могут задерживаться долго, так что перевезти ее хотят в ближайшие дни. Потому так дешево. Но дом отличный. Пусть не слишком большой, но в хорошем состоянии. Еще и с мебелью и всей необходимой утварью. Если вам не хватит средств, я могу одолжить, – неожиданно предложил он чуть смущенно.

   Я решительно замотала головой.

   – Нет, у меня достаточно средств, чтобы его приобрести.

   – Отлично, – опять улыбнулся Ланс. – Тогда можем прямо сейчас отправиться смотреть дом. Если он вам подойдет, сразу и оформите сделку. Я нанял для вас извозчика. Он ждет снаружи.

   – Вы слишком добры, – обескуражено проговорила.

   Он и об этом подумал! Вспомнил, что мне было неловко сидеть с ним на одной лошади, и позаботился о другом варианте. Теперь я смотрела на Ланса по-новому. Уже не как на пугающего меня моей реакцией на него совершенно незнакомого мужчину. Ланс оказался чутким и внимательным, всегда готовым помочь. В нем были именно те качества, которые я больше всего ценила в людях. Но очаровываться раньше времени не стоит. Вдруг он делает это с какой-то целью?

   Так что пока просто понаблюдаю, как он проявит себя дальше. Прекрасно понимала, что могу легко влюбиться и потерять голову. Моя реакция на него однозначно об этом говорила. Я же о нем практически ничего не знаю! Только то, что после смерти супруги он так и не женился. А совсем без женщин такой мужчина вряд ли обходится. Наверняка у него есть подружки, с которыми проводит время. И если я интересую Ланса именно в таком качестве, то нам с ним однозначно не по пути.

   Так, чего это я вообще?! Мужчина всего лишь помогает мне с покупкой дома, а я уже сделала свои выводы и домыслила кучу скрытых мотивов. Даже стыдно стало. И я тоже улыбнулась Лансу и последовала за ним к выходу. С хозяином говорить не стала. Если дело выгорит, сюда я вернусь только чтобы забрать вещи. А комната оплачена ровно на сутки, так что до вечера будет числиться за мной.

   В наемный экипаж я села одна. Ланс не стал меня смущать и ехал верхом на собственной лошади рядом с каретой. Я этому только порадовалась. Если бы мы оказались с ним в замкнутом пространстве так близко, неизвестно что бы со мной творилось. Впрочем, очень даже известно. Тяжело вздохнула. Надо что-то с этим делать! Никогда не думала, что притяжение к кому-то может быть настолько сильным.

   От нечего делать и чтобы занять мысли чем-то другим, смотрела в противоположное окно от того, рядом с которым ехал Ланс, и рассматривала город. Пока все, что видела, мне нравилось. Город по размеру меньше, чем мой родной Рант, но может, это и к лучшему. Люди в маленьких городах обычно добрее и душевнее, что ли. По крайней мере, мне так всегда казалось.

   Мой взгляд лениво скользнул по стоящей на обочине женщине в простом коричневом платье. Ее волосы были растрепаны, взгляд темно-серых глаз исполнен глубокой тоски и отчаяния. Я даже вздрогнула. Что у нее случилось, что так смотрит на всех проходящих и проезжающих? Уже хотела попросить остановить экипаж и подойти к бедняжке, но тут заметила, как один из прохожих просто прошел сквозь нее.

   Призрак! Я невольно отшатнулась и теперь наблюдала за ней лишь украдкой. Если это дух, то может понять, что я ее вижу. А мне бы не хотелось светить своими способностями.

   Услышала жалобный, какой-то немного неестественно звучащий, будто звенящий голос:

   – Помогите мне, пожалуйста! Выслушайте! Умоляю вас!

   Она пыталась хватать прохожих за руку, заглядывала им в глаза, но никто ее не видел. Люди просто проходили мимо. Острое чувство жалости захлестнуло, и я с трудом подавила порыв все-таки спросить, в чем дело. А потом представила, как изменится взгляд Ланса, обращенный на меня. Подернется презрением и гадливостью, стоит ему только понять, кто я. Моя жизнь, что только начинает налаживаться, сразу пойдет под откос. Я ведь решила уже, что не буду пользоваться своими способностями! Не хочу, чтобы ко мне относились как к отверженной. Не для того уехала из родного города.

   Прости меня, дух! – вздохнув, подумала, радуясь, что, наконец-то, мы отъехали достаточно, чтобы я не слышала ее призывов. Да и, вполне возможно, что это обычный призрак, зацикленный на повторении одних и тех же действий. Тогда никакой реальной помощи ему и не нужно. Остается утешать себя этой мыслью, потому что от собственного малодушия до омерзения гадко.

   Зеленая улица вполне соответствовала своему названию. Тихая и уютная, с большим количеством деревьев вокруг маленьких двухэтажных и одноэтажных домиков. Мне она сразу понравилась, и я поняла, что куплю дом, даже если не будет соответствовать моим ожиданиям. Но к счастью, он не разочаровал. Я ходила вслед за хозяйкой – благообразной старушкой с доброй улыбкой и ее дочерью по помещениям, и чувствовала, как настроение резко ползет вверх.

   – Тут замечательно! – наконец, озвучила я свое мнение, когда мы вернулись в гостиную на первом этаже, где ждали Ланс и зять старушки. – Мне все подходит. И я готова немедленно оформить документы и внести оплату.

   Хозяева явно обрадовались и вместе со мной отправились к стряпчему. Ланс по-прежнему нас сопровождал, хотя я думала, что посчитает свой долг выполненным и уйдет. Но его присутствию я была рада. Оно дарило чувство защищенности и спокойствия.

   К тому времени, как справилась со всеми делами и заселилась в дом, была усталой, но довольной. Старушка и ее близкие покинули дом, оставив меня здесь хозяйкой.

   Мы с Лансом сидели в гостиной и пили чай. Он даже помог мне сделать покупки, показав, где в городе можно все приобрести по выгодным ценам. Что бы я без него делала, ума не приложу! Да и мой страх и недоверие по отношению к нему за этот день развеялись. Я уже даже не так противилась притяжению, которое он вызывал.

   – Ну что ж, я, пожалуй, пойду, – поднялся вдруг Ланс. – И так уже вам сегодня изрядно глаза намозолил.

   – Ко мне можно на «ты», – улыбнулась я ему, испытывая острое чувство благодарности. И дождавшись ответного предложения, добавила: – Не знаю, что бы без тебя делала! Ты мне так помог!

   – Пустяки, – он отмахнулся.

   – Я провожу, – поднялась следом за ним, и мы направились в сторону входной двери.

   На пороге лейнтенат немного замялся, потом предложил:

   – Послушай. Завтра воскресенье. Да и у меня нет дежурства. Ты бы не хотела прогуляться со мной в парке? Это наша главная достопримечательность, – хмыкнул он. – Многие любят там проводить свободное время.

   – С большим удовольствием! – в этот раз я совершенно не жалела, что не стала даже обдумывать ответ. Мне было хорошо с этим мужчиной, и я хотела узнать его получше.

   Видя, как на его лице появилась улыбка, от которой суровое лицо сразу смягчилось, а в глазах появились яркие искорки, опять ощутила знакомое волнение. Какой же он все-таки привлекательный!

   Поймала себя на том, что хочу снова ощутить его сильные руки на своей талии. А еще почувствовать, каковы на вкус эти четко-очерченные губы. Такие ли они твердые, как кажутся? Или наоборот. Я даже зависла, глядя на эти самые губы. С трудом отвела взгляд.

   – Мне за тобой заехать? – уточнил Ланс.

   – Нет, – пожалуй, слишком поспешно сказала. Нет уж, в этот раз может и не так повезти, и в наемном экипаже нам придется ехать вдвоем! – Давай встретимся уже на месте.

   – Хорошо, – он не стал настаивать. – Тогда буду ждать тебя в парке у главного фонтана в полдень. Время подходит?

   – Вполне, – кивнула ему и с облегчением выдохнула, когда мы, наконец, распрощались.

   Не то чтобы меня напрягало присутствие Ланса. Скорее, наоборот, даже слишком нравилось. Особенно когда мы находились очень близко. Тогда возникало ощущение, что между нами воздух прямо искрит, а меня так и тянуло к нему прикоснуться. Но то, что Ланс назначил мне свидание, говорило о том, что мои чувства не безответны. И это вызывало внутри целый шквал эмоций. Впервые поняла выражение «бабочки в животе». Именно такое странное порхание внутри я и ощущала сейчас. Может, все-таки не зря я решилась на столь резкие перемены в жизни? И тут, в Тарлине, найду свою судьбу и буду счастлива. Как же хочется на это надеяться!

ГЛАВА 13

Ланс

   Выйдя из дома Мелани, Ланс некоторое время стоял и смотрел на закрывшуюся за ним дверь. Ловил себя на том, что на губах сама собой появляется улыбка, а на душе так легко, как уже давно не было. И пожалуй, он больше не испытывал сомнений насчет того, правильно ли поступил. А ведь мог сейчас сидеть в своем пустом доме и терзаться мрачными мыслями!

   Наверное, ему есть, за что сказать спасибо Змею. Подумав об этом, Ланс с неохотой отвел взгляд от дома Мелани и, что-то весело насвистывая, двинулся к оставленному около изгороди коню.

   В памяти всплыл вчерашний вечер. Он тогда и правда пошел в трактир, планируя напиться до полной невменяемости. Благо, не его очередь была на следующий день отправляться в патруль. Так что мог себе позволить. Сознательно проигнорировав компании из стражей и полицейских, выбрал единственный свободный столик в углу. Велел трактирщику принести сразу две бутылки вина и закуску.

   Успел опрокинуть в себя половину одной, когда на пороге трактира появился Клод. Ланс досадливо поморщился. Не то чтобы ему была неприятно общение со Змеем. Скорее, напротив. Тот был замечательным собеседником и душой любой компании. Но вот как раз сейчас Ланс был не расположен к разговорам. Слишком уж мрачное настроение. Надеялся, что Клод его не заметит и присоединится к кому-то другому. Но тот внимательно обвел глазами помещение и просиял улыбкой, увидев его. Гнилое умертвие ему в зад! – мысленно выругался Ланс, но нацепил ответную улыбку, чтобы не обижать друга.

   – Так и знал, что найду тебя здесь! – хмыкнул Клод, плюхаясь на табурет напротив. – Ходил к тебе домой, но никто не открыл. Решил, что ты отправился развеяться после вылазки.

   – И не ошибся, – Ланс подозвал подавальщицу и велел принести еще одну кружку для Змея. – Надеюсь, составишь мне компанию?

   – Не откажусь, – легко согласился Клод.

   Пухленькая девица-подавальщица, вернувшаяся с требуемым, отчаянно строила глазки Змею. Поставила перед ним кружку и намеренно продемонстрировала поближе внушительную грудь. Явно нарывалась на продолжение общения. Воздушный маг игриво ущипнул ее за зад, но сказал:

   – Не сегодня, малышка! У нас тут чисто мужской разговор.

   Девчонка фыркнула, но настаивать не стала. Лишь напоследок подмигнула и удалилась, усиленно виляя бедрами. Они оба непроизвольно проводили ее взглядами, потом вернулись к выпивке. Клод налил себе вина, посерьезнел и проговорил:

   – Давай помянем тех, кому сегодня не так повезло, как нам, и кто остался на той дороге.

   – Давай, – Ланс поднял и свою.

   Они выпили, не чокаясь, и некоторое время за столом царило молчание. Потом Клод осторожно сказал:

   – Скажи, ты из-за этого такой хмурый? Винишь себя за то, что не успели вовремя?

   – Мы сделали, что могли, – покачал головой лейтенант. – И я это прекрасно понимаю. Так что нет, не виню.

   – Ты прав, – кивнул Змей. – Значит, из-за того, что увидел у меня в квартире?

   – Да с чего ты взял?! – Ланс в сердцах стукнул пустой кружкой по столу. На них начали оборачиваться, и он сбавил тон: – Клод, я уже не раз говорил, что Ирен для меня всего лишь член команды.

   – Понимаю, – с явным облегчением произнес Клод. – Но сомнения все-таки оставались. Я бы не хотел терять друга из-за недоразумения.

   – Не потеряешь, – улыбнулся Ланс. – Буду даже рад, если переключишь внимание Лисы на себя. А особенно если у вас получится что-то серьезное.

   – О, нет, ты что?! – театрально испугался воздушный маг. – Если она всерьез на меня переключится в этом плане, придется срочно бежать! Ты же знаешь мое отношение к браку!

   – Ты неисправим! – рассмеялся лейтенант. – А не боишься, что Лиса обидится на такое отношение, и ты одного из друзей все-таки потеряешь?

   – Нет, конечно! У нас с ней в этом плане полное взаимопонимание, – беспечно отмахнулся Змей. – Со мной она только для разрядки время проводит. Понимает, что склонять ее к чему-то серьезному я точно не стану. В этом плане она лишь тебя рассматривает.

   Ланс вздохнул.

   – И вот как ей объяснить, чтобы и думать об этом забыла?

   – А ты заведи постоянную подружку! – предложил решение Клод, разливая уже вторую бутылку.

   Лейтенант скривился.

   – Плохой совет. Потом придется думать, как отделаться теперь уже от нее!

   – Послушай, – лукаво протянул Клод, – мне кажется, если подойти к выбору с умом, то и желание отделаться исчезнет. Вот, к примеру, та малышка из дилижанса! Она ведь тебя зацепила, или я вообще ничего не понимаю в этой жизни!

   Ланс грозно свел брови, но на Змея это не подействовало.

   – Скажешь, не так? – нагло улыбался он, с интересом наблюдая за реакцией лейтенанта.

   То ли вино все-таки дало свое, то ли и правда захотелось хоть с кем-то поделиться своими сомнениями, но Ланс со вздохом признался:

   – Так. Она мне понравилась. Пожалуй, даже слишком.

   – Ого! – присвистнул Клод. – В твоем случае это о многом говорит! Так в чем же дело? Начинай действовать, пока кто-то не опередил. Девочка очень даже ничего!

   – Не стоит, – возразил лейтенант, залпом опрокидывая в себя новую порцию вина. – Я уже свыкся со своей холостяцкой жизнью. И ничего менять не хочу.

   – Ланс, ты только не обижайся, – как-то сочувственно глядя на него, произнес Змей, – но не стоит обманывать самого себя. Не создан ты для холостяцкой жизни! Это видно невооруженным глазом. На самом деле одиночество тебя гнетет. Иначе бы не заливался вином в трактире, а нашел какую-нибудь доступную бабенку, что сняла бы напряжение. Ты устал от случайных связей. Тебе хочется кого-то любить, о ком-то заботиться. И получать в ответ то же самое. Мешает только чувство вины, которое ты в себе взрастил. Так, словно предашь Валери, если позволишь себе снова полюбить.

   – Не надо о Валери! – глухо воскликнул Ланс.

   – А может, как раз надо? Хоть раз выговориться и выплеснуть это из себя. Ты ведь ни с кем по душам не обсуждал свое отношение к тому, что произошло. Держишь все в себе уже пять лет. Накручиваешь себя постоянно. Так и рехнуться можно! Поверь мне, я и правда отношусь к тебе как к другу. Или даже брату. И со мной ты можешь поговорить о чем угодно.

   Змей был непривычно серьезен. Из глаз исчезли насмешка и лукавство. Ланс в некотором удивлении смотрел на него. Похоже, Клод и правда хочет ему помочь и искренне верит в то, что говорит. Что ему нужно выговориться. Можно, конечно, привычно съехать с темы и жить, как раньше. Но наверное, сегодня и правда что-то изменилось. Эмоции так и норовили выплеснуться наружу. А от вина легче не становилось. Скорее, наоборот.

   – Хорошо, – хрипло сказал он, опуская голову и заново возвращаясь в тот жуткий день, когда все произошло.

   Вначале говорить было тяжело и мучительно. Если бы Клод хоть раз прервал каким-нибудь ободряющим восклицанием, он бы просто замолчал. Но друг был сегодня на удивление тактичен. Он сидел тихо все то время, пока Ланс выплескивал наружу все, что угнетало столько лет. Лишь в конце, когда лейтенант посмотрел на него совершенно больным взглядом, будто ожидая приговора, покачал головой и произнес:

   – До чего же ты себя довел, старина! Уму непостижимо! Надо было раньше заставить тебя поговорить. Вот скажи, ты считаешь себя всемогущим?

   Лейтенант в некотором удивлении посмотрел на друга.

   – Нет, конечно.

   – Богом, быть может?

   – К чему ты ведешь? – уже в некотором раздражении отозвался он.

   – К тому, что ты не мог даже предположить, что так все обернется с Валери. С тем же успехом она могла умереть, попав под экипаж или чем-то заболев. Ты не всемогущ, Ланс! Не в твоих силах уберечь кого-то от всего на свете.

   – Ты не понимаешь… – устало махнул рукой Ланс.

   – Вот именно, не понимаю! Хоронить себя заживо из-за того, что ты не можешь изменить и исправить, просто глупо. Можешь набить мне сейчас морду, но так и есть. Ты идиот, Ланс!

   Глаза лейтенанта сверкнули гневом, он сжал кулаки. Но Змей смотрел на него с легкой улыбкой и даже не делал попыток защититься. Пальцы сами разжались. Заметив это, Клод довольно хмыкнул и разлил новую порцию вина по кружкам.

   – Скажу больше. Ты будешь вдвойне идиотом, если упустишь шанс на счастье, который Создатель сам тебе подкинул.

   – Говоришь о Мелани Фирье? – пристально глядя на него, произнес Ланс.

   – Именно. Раз уж она так сильно тебя зацепила, стоит рискнуть! Это лучше, чем потом жалеть остаток своих дней и наблюдать за ее жизнью рядом с другим.

   При этой мысли у Ланс даже в глазах потемнело. Тут же захотелось отыскать этого «кого-то» и хорошенько начистить ему физиономию. М-да, вот это он набрался! Совсем уже себя не контролирует…

   Но в чем-то Клод прав. Ему до безумия хочется быть рядом с этой девушкой. А мысль о том, как она будет встречать его дома, улыбаясь своей лучезарной улыбкой, вызывала внутри какое-то щемящее чувство. Да, он действительно хотел бы этого! Снова вдохнуть жизнь в свое жалкое и унылое существование. Заботиться о ком-то, любить. И почему-то именно эта девушка рисовалась в подобном качестве. Больше никто другой.

   – Может, ты и прав, – озвучил он, наконец, результат своих размышлений другу.

   – Тогда выпьем за это! – радостно воскликнул тот, поднимая кружку.

   – Не боишься, что Ирен тебе голову оторвет, если узнает, какие ты мне советы давал? – невольно усмехнулся Ланс, чувствуя себя так, словно с плеч свалился тяжкий груз.

   – Боюсь, конечно! – весело отозвался он. – Рука у нее тяжелая. Поэтому, надеюсь, все останется между нами. И вообще, было бы неплохо переключить ее внимание на Аристократика. Вот тот бы уцепился за нее всеми конечностями! Совсем парень голову потерял. Ирен говорит, даже жениться предлагал.

   – Ты серьезно?! – приподнял брови Ланс. – Вряд ли граф ему это позволит.

   – А почему бы и нет? – пожал плечами Змей. – Ирен, конечно, не голубых кровей, но сильный маг. А это чего-то да стоит! К тому же она будет держать муженька в ежовых рукавицах, чтобы не зарывался.

   – Тут ты прав! – они оба рассмеялись. – Ну да ладно, – резюмировал Ланс, – пусть сами разбираются. Я в их отношения лезть не хочу. Чревато.

   – Как и я! – поддержал его Клод. – Оба друг друга стоят. Вспыхивают, как факелы, от любого пустяка!

   Вечер получился на удивление приятным. Правда, домой Ланс добрался в таком состоянии, что сам поражался, как не упал с коня. Утешал тот факт, что Клод был не лучше. Лейтенант надеялся, что и с ним по дороге ничего не случилось.

   Стоило доплестись до кровати, как он тут же вырубился, даже не раздеваясь.

   Ожидаемо, утром проснулся в жутком состоянии. Разбудила кухарка, загромыхавшая чем-то внизу. Ланс даже скривился, когда приподнял голову от подушки – внутри словно кто-то молоточками непрерывно стучал. Душ слегка взбодрил, но не до конца.

   К счастью, сердобольная женщина, лишь глянув на спустившегося лейтенанта, все поняла и приготовила какой-то травяной отвар, помогающий при похмелье. Сразу стало легче. Даже аппетит прорезался. Поедая вкусный и сытный завтрак, он вполуха слушал сплетни женщины, что сновала по кухне и развлекала его беседой.

   Зацепившись за что-то в ее рассказе, Ланс даже есть прекратил. Попросил повторить. Вот оно! Одна из соседок, живущих на той же улице, что и кухарка, продает дом. Чем не повод начать приводить в исполнение свой план по сближению с Мелани? Ей ведь нужен дом! Она сама об этом говорила.

   Вот только на трезвую голову вчерашний решительный настрой несколько подувял. Снова вернулись сомнения. Нужно ли ему все это? И все-таки Ланс сразу после завтрака отправился на постоялый двор «Три путника». Словно что-то тянуло его туда, как бы ни пытался сопротивляться.

   Расспросив хозяина, узнал, что постоялица еще не спускалась. И он решил подождать ее в общем зале. Заказал себе еще отвара и так и сидел там, настраиваясь на разговор с девушкой. Как правильно его построить, чтобы сразу не отпугнуть.

   А долго она спит! Время шло, а Мелани все не появлялась. Наверное, промедли она еще с полчаса, он бы ушел. Решил, что не судьба, и дольше торчать здесь попросту глупо. Но девушка появилась.

   И стоило ему взглянуть на нее, как все прочие мысли улетучились. При дневном свете она казалась еще красивее. Такая солнечная, светлая! На Мелани постоянно хотелось смотреть. Даже настроение само поднималось при взгляде на нее.

   Все оказалось лучше, чем он мог себе представить. За то время, что находился рядом с ней, Мелани ему все больше нравилась. То, как она общается с людьми, как держит себя, улыбается. И правда, маленькое солнышко, согревающее все вокруг своим теплом. Ему нравилось купаться в лучах ее тепла. Особенно когда она смотрела на него с искренней теплотой и благодарностью, улыбалась ему. В такие моменты хотелось горы свернуть.

   А еще Ланс интуитивно почувствовал, что понравился ей. Да и, будь иначе, она бы не приняла его приглашение на свидание. Но теперь он твердо знал, что не отступится! Сделает все, чтобы завоевать это прелестное создание. Никому ее не отдаст! А Клоду нужно будет проставиться за хороший совет, это однозначно.

   Мелькнула было мысль о Валери, о том, что он невольно предает ее память, но в этот раз как-то вяло и неуверенно. Может, и правда хватит терзать самого себя? Нужно дать себе шанс на счастье. Валери вряд ли бы хотела, чтобы он всю жизнь провел один, несчастный и терзающийся чувством вины.

   Она была добрая и хорошая девочка, его Валери. Чуткая и понимающая. А еще любила его больше всего на свете…

   К горлу подступил комок, но в этот раз мысли о жене не принесли горечи. Лишь светлую грусть и сожаление. И рядом с обликом Валери появился другой. Такой же светлый и теплый, но живой. А еще к этой девушке его безумно потянуло сразу, едва увидел. Наверное, это и правда судьба…

ГЛАВА 14

Мелани

   На свидание я собиралась с таким волнением, какого никогда не испытывала при встречах с Тео Рамелем. Перемерила весь гардероб, подбирая что-то подходящее. Хотелось выглядеть как можно привлекательнее и в то же время не вызывающе. Наконец, остановилась на зеленом платье с золотисто-коричневым узором. Немного открытое декольте держалось в рамках приличий, но и подчеркивало все достоинства. Шею украсила кулоном с желтым топазом. Знала, что от этого мои глаза кажутся еще более золотистыми. Волосы не стала укладывать в строгую прическу. Позволила им рассыпаться по плечам и лишь слегка присобрала у висков. Видом своим осталась довольна. Надеялась, что понравлюсь и Лансу.

   До парка оказалось идти совсем недалеко. Дорогу туда указали местные, которые были очень доброжелательными и словоохотливыми. Так что пришла раньше назначенного времени. Села на скамье неподалеку от большого мраморного фонтана. От летнего зноя спасала тень раскидистого дуба и свежесть, исходящая от водных брызг. Неподалеку от меня прогуливались и другие люди, наслаждаясь чудесным воскресным днем.

   Место и правда замечательное! Прикрыв глаза и довольно жмурясь, как кошка на солнце, я наслаждалась моментом. В последнее время деньки у меня выдались те еще, так что такие минуты покоя и умиротворения особенно ценны.

   – Не помешаю? – раздался рядом приятный мужской голос.

   Уже обращая взгляд на говорившего, я понимала, что увижу не лейтенанта. Голос был мне незнаком. С интересом оглядела молодого человека лет двадцати восьми с вьющимися темными волосами. Глаза у него были темно-карими, почти черными, очень живыми и выразительными. Черты лица немного неправильные: нос длинноват, а губы слишком тонкие. Но в целом довольно интересный мужчина. И фигура ничего. Это прекрасно подчеркивал темно-зеленый костюм хорошего покроя, указывающий на неплохой достаток. Мужчина с не меньшим интересом разглядывал меня саму. И судя по особым искоркам, загоревшимся в глазах, ему нравилось то, что он видит.

   – Вообще-то я кое-кого жду, – попыталась сразу дать понять, что ему ничего не светит.

   – Тогда позвольте хотя бы скрасить ваше одиночество до того момента, как этот кто-то придет, – не стал отступать мужчина.

   Я пожала плечами. Отказывать было бы невежливо. Мужчина ничего плохого мне не сделал, да и откровенно не приставал.

   – Хорошо, – я чуть отодвинулась, подтверждая свое разрешение.

   – Позвольте представиться, – прежде чем сесть рядом, вежливо склонил голову собеседник. – Эмиль Карне.

   Титула никакого не назвал. Значит, не аристократ. Уже хорошо! Те обычно настырные и наглые, и слово «нет» от простолюдинки так просто не принимают.