Малышка для Лютого. Мари Арно

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ЭПИЛОГ. ИГНАТ
• ЭПИЛОГ. ЛЕЯ

АННОТАЦИЯ

— Уходи, не хочу тебя видеть.

   История любви Леи и Игната Лютого. Это вторая книга цикла «Волки. Горячая кровь, страсть и любовь». Первая книга называется «Игрушка для двух братьев», её так же можно найти в моем профиле или по ссылке: https://feisovet.ru/%D0%BC%D0%B0%D0%B3%D0%B0%D0%B7%D0%B8%D0%BD/%D0%98%D0%B3%D1%80%D1%83%D1%88%D0%BA%D0%B0-%D0%B4%D0%BB%D1%8F-%D0%B4%D0%B2%D1%83%D1%85-%D0%B1%D1%80%D0%B0%D1%82%D1%8C%D0%B5%D0%B2-%D0%9C%D0%B0%D1%80%D0%B8-%D0%90%D1%80%D0%BD%D0%BE

ПРОЛОГ

— Лея! — Игнат припечатывает меня к стене, выбивая из легких весь кислород.

   Грубый, жестокий, властный. Нам с тобой не по пути, оборотень!

   Но почему мое тело тут же отзывается на его прикосновения? Почему я теку, стоит ему дотронуться до меня?

   — Какого черта, Лютый?! — почти кричу на него, понимая, что он застал меня врасплох, и пытаясь скрыть свои истинные чувства.

   А еще я жутко зла на него за вчерашнее. Еще никогда не чувствовала себя такой… отвергнутой!

   Меня сначала раззадорили, завели, заставили умирать от желания, а потом… Потом отправили по адресу «Москва-Динамо»!

   Не прощу, не забуду! И забыть не дам!

   — Уходи, не хочу тебя видеть.

   — Лея…

   — Я сказала, уходи! Проваливай из моей жизни, Лютый!

   Для пущего эффекта бью его кулаком в мощную, накаченную грудь. Даже не шелохнулся!

   Только взгляд его черных глаз потемнел и стал угрожающим. Не напугаешь, волчок! Я тоже на тебя зла.

   Хочу высказать ему все вслух, но не могу.

   Лютый обрушивается на меня грубым поцелуем.

   Сминает мои губы свои, подчиняет, атакует, забирает все, что есть.

   Забирает всю меня. Без боя, вот так просто, одним движением!

   Его руки уже скользят вдоль моей талии, чуть сжимают, посылая по телу немыслимую волну возбуждения. Чувствую, как там моментально становится влажно. Как тянет низ живота, где зарождается сладкая истома.

   Игнат подхватывает меня под ягодицами и поднимает на руки. Я выгибаюсь в спине и прижимаюсь к нему всем телом.

   — Малышка… — шепчет он, оставляя на шее рваные поцелуи-укусы.

   Он возбужден, я чувствую, как его каменная плоть упирается мне между ног. Нас отделяет лишь одежда, все остальные барьеры уже давно сломаны.

   Почти сломаны.

   Двигаюсь бедрами к нему навстречу, понимая, что не в силах больше терпеть.

   Я хочу почувствовать его в себе! Я хочу, чтобы он вошел в меня, хочу чтобы… Сделал своей женщиной.

   Да, я не волчица, я всего лишь человек, но это не значит, что между нами не может быть связи. Как раз таки, между нами она очень сильная – он запечатлен на мне с первого взгляда.

   А я?..

   Все мои мысли вылетают из головы, когда Игнат направляется в сторону кровати и кладет меня поверх шелковой простыни. В его взгляде только желание, ничего больше.

   Он жадно целует меня, в то время как я освобождаю его от белой майки.

   Провожу руками по выпирающим мышцам, по загорелому торсу.

   — Какая ты красивая, малышка! – почти рычит Лютый, прикусывая кожу на моей шее, и стягивает с меня топ, оголяя груди с выпирающими сосками. Его губы тут же подхватывают одну из «налившихся» вишенок, а пальцы находят истекающее смазкой лоно…

   Ох!

   Мы оба хотим этого. Хотим так сильно, что нет сил больше скрывать свое желание, но это…

   Это не правильно!

   Так нельзя, мы не должны, иначе… все закончится навсегда…

ГЛАВА 1

Лея

   — Слышь, крошка, хватит ломаться!

   — Отвали!

   — Я не понял, это что было?

   Пальцы грубо смыкаются на моем запястье и с силой дергают на себя. Я оказываюсь прижата к груди Никиты Ветрова.

   — Язычок твой откушу!

   Ветров клацает зубами, обнажая клыки, и неприятно скалится. Интересно, он — человек или…

   От промелькнувшей мысли становится не по себе.

   Одно могу сказать точно — Никита тот еще судак на букву «М»!

   Хотя, сама виновата!

   О чем я только думала, когда согласилась на уговоры Киры и приперлась на чертову тусовку для старшекурсников?

   А когда поднялась с Никитой в одну из свободных комнат, лишь бы при девчонках, с которыми в жестких контрах, не выглядеть лузершой?

   Они типа должны были подумать, что я крутая, привлекла внимание самого популярного парня из универа, и должны были признать свое поражение.

   Гениальный план, Лея!

   Только ты не подумала о том, что Ветров может оказаться тем еще обсоском?

   — Отпусти, придурок! — вырываюсь, пытаясь лягнуть его между ног.

   Говорят, это самый эффективный защитный прием.

   Но… Ветрову этот прием, что мертвому припарка.

   — Сейчас ты у меня заговоришь по-другому!

   Перехватывает мои запястья одной рукой, заставляя вскрикнуть от боли, а другой больно притягивает за затылок.

   Чувствую, как на глаза наворачиваются непрошеные слезы, когда он яростно обрушивается на мои губы своими. Разве таким должен был быть мой первый поцелуй? Грубым. Рваным. Без капли взаимности.

   Я не из пугливых, но сейчас, находясь в комнате один на один с этим идиотом, даже мне становится не по себе.

   В какой-то момент у меня все-таки получается вырваться из его хватки, но свобода не долго длится. Несмотря на то, что Ветров не качок с грудой выпирающих мышц, сил у него хоть отбавляй.

   — Ты пожалеешь об этом!

   Он неприятно хмыкает и толкает меня в сторону кровати:

   — Малышка Лея, будешь посговорчивей, и тебе даже не будет больно.

   — Я не собираюсь спать с тобой, не трогай меня!

   — Разве не для этого ты сюда пришла?

   Я смотрю по сторонам, пытаясь найти выход. И понимаю, что я в полной заднице!

   Между тем Ветров наступает ко мне, улыбаясь плотоядно, словно маньяк. Вот, что делает с парнями крепкая выпивка и ощущение полной безнаказанности.

   Где была моя голова, когда я решила согласиться на его предложение уединиться?

   И я точно себя не понимаю — как это животное могло мне нравиться?! Он же двух слов связать не может, не говоря уже об адекватности его поведения.

   — Не подходи! — выкрикиваю я, когда Ветров хватается за пряжку ремня и расстегивает молнию на брюках.

   Хватаю с тумбы электронный будильник и со всей дури замахиваюсь на него. Он успевает пригнуться в самый последний момент, и моя попытка спастись разбивается о дверь спальни.

   Еще варианты, Лея? Может, в следующий раз будешь более меткой?

   — А знаешь, так даже лучше. Меня заводят целки, которые любят поломаться…

   Он преодолевает расстояние между нами так быстро, что я от неожиданности вскрикиваю и неуклюже сажусь на кровать.

   — Ты ведь нетронутая, да? Я это сразу понял, — Ник наваливается на меня своим весом, лишая возможности двинуться, а рукой залезает прямо под юбку, вызывая во мне волну отвращения.

   — Не смей!

   — А то, что?.. — его пальцы ползут выше.

   Я шумно сглатываю, понимая, что это все, конец. Я бессильна против Ветрова, вряд ли кто-либо придет мне на помощь — Кира, должно быть, вовсю отрывается с тем, с кем хотела замутить с самого начала семестра.

   Храбрись-не храбрись, но я знаю, что сейчас произойдет. Мне остается только молить, чтобы это все случилось быстро и длилось недолго. Закрываю глаза, не желая видеть мерзкую ухмылку Никиты.

   — Умница, малышка! — горячий шепот обжигает мочку уха и кожу на шее.

   Его пальцы уже тянут вниз тонкую ткань моих обычных, хлопковых трусиков, однако в этот момент раздается оглушительный удар об дверь. Та распахивается совсем как в фильмах — шумно, со стуком об стену.

   А на пороге стоит… Что? Серьезно?! Лютый?!

   Охренеть! Это, действительно, Игнат Лютый или у меня галлюцинации от страха?!

   Впервые в жизни я рада его видеть.

   Нет, не так.

   Безумно рада его видеть!

   — Убери от нее руки!

   — Ты еще кто такой…

   — Руки. Убрал, — рычит Игнат, не сводя яростного взгляда с Никиты.

   — А не пойти бы тебе на…

   Ветров не успевает договорить, потому что Лютый действует без малейшего промедления — отшвыривает моего мучителя одним ударом кулака, а меня оттаскивает подальше и заслоняет собой.

   — Ты еще пожалеешь об этом, придурок! — скулит Ветров, держась за свой, похоже, разбитый нос. — Мой отец тебе такое устроит! И тебе, сука!

   Последнее, конечно же, адресовано мне.

   — Штаны подтяни для начала, — откровенно издевается над ним Лютый и тащит меня за собой к выходу. — Пойдем.

   Я послушно следую за ним, чувствуя невероятную благодарность. Если бы не он, то кто знает как далеко мог зайти Ветров.

   Хотя нет, догадываюсь как. Судя по возбуждению, упиравшемуся мне в бедро, Никита хотел довести начатое до конца.

   Мы идем мимо приоткрытых дверей спален, откуда доносятся не самые пристойные звуки, что не в силах заглушить даже громкая музыка. И я чувствую, как заливаюсь краской.

   — Как ты здесь оказался? — спрашиваю, стараясь не отставать от Игната, который выглядит как типичный Игнат.

   Угрюмый, молчаливый, неприветливый.

   О таком спасителе можно только мечтать!

   — Заезжал по делам к хозяину, у которого твои дружки сняли этот коттедж.

   — Эй, это не мои дружки!

   — А чего тогда в спальне с ним заперлась?

   — Я…

   Ну и как мне объяснить , что я просто дура? Что хотела перед девчонками-старшекурсницами понтануться, а в итоге чуть не лишилась своей невинности.

   Игнат коротко хмыкает, точно обо все этом догадывается. И невероятно выводит меня из себя.

   На глаза наворачиваются слезы обиды, и я с яростью их смахиваю. Хорошо, что в темноте коридора он этого не видит, не хватало еще, чтобы у него появился новый повод для насмешек надо мной.

   — И как ты понял, что меня надо спасать? — стараюсь придать голосу уверенности. И зачем-то добавляю язвительности.

   — А что, не надо было?

   Лютый поворачивается ко мне так резко, что я натыкаюсь об его мощную грудь.

   — Еще скажи, что я вам помешал.

   Задыхаюсь от возмущения, когда замечаю его нахальную ухмылку! Мы давно не виделись, но одно между нами осталось неизменным — взаимные перепалки. И мое желание сбить с него спесь.

   — Может быть, и помешал!

   Восклицаю с вызовом и смотрю прямо ему в глаза. Вижу, как Игнат меняется в лице, когда слышит это.

   Ха, да ты не такой непробиваемый, Лютый!

   — Никто не смеет тебя тронуть, поняла меня?

   — Это еще почему?

   — Потому. Идем.

   Что-то меня настораживает в его тоне, только понять бы, что именно?..

   — Нет уж, я хочу знать! — упираю руки в боки, давая понять, что не сдвинусь с места, пока не получу объяснений.

   — Я запечатлен на тебе, поэтому…— Игнат делает паузу, от чего я замираю, жадно ловя его слова. — Будь добра, не заставляй меня прибегать к крайним мерам.

   — И, что, мне теперь до скончания веков терпеть тебя рядом с собой?

   — Потерпишь, если придется. Пошли.

   И не дожидаясь меня, он направляется прочь из дома.

   Как прикажете это все понимать?!

   Всю дорогу до дома мы едем молча.

   Как-то не до слов, знаете ли, когда внутри тебя кипит злость.

   Бесит! Как же меня бесит, Лютый!

   Нет, спасибо ему, конечно, за то, что он меня спас, но…

   Какого черта, пристал ко мне с этим бредом насчет запечатления?! Я ведь сразу дала понять, что не собираюсь проводить благотворительных акций оборотням, у которых крыша поехала на фоне предрассудков.

   Я слишком ценю свою независимость и свободу, чтобы навсегда становиться чьей-то. И вообще, я хочу, чтобы все было по-любви. По взаимной, большой любви, а не вот это вот все!

   А Лютый, он… Он даже мне не нравится. Он меня бесит!

   Ну был один момент на свадьбе Эли и братьев Борзых, когда Игнат показался мне симпатичным, но это быстро прошло — с этим неотесанным грубияном у нас не было ничего общего.

   Более того… О Лютом ходят нехорошие слухи. Я случайно услышала разговор братьев Борзовых, когда те обсуждали последние новости из мира волков. Я не разобрала всей сути, но речь шла о том, что Игнат не чурался грязной работы, вроде устранения неугодных клану Лютых.

   Нет, даже не хочу об этом думать.

   И вообще, я не хочу себе в пару оборотня, я хочу обычного человека. Просто оборотень с человеком никогда не смогут завести полноценную семью. У них детей-то не будет, а я не то, чтобы мечтаю о них, но все же когда-то придет время, когда мне захочется стать матерью.

   Ну это к слову. Пока меня больше заботит моя учеба в одном из престижных вузов города.

   Между прочим, с мозгами у меня всегда был полный порядок, поэтому поступила сама, хоть Макс, муж Эли, и порывался устроить меня по блату…

   — Приехали.

   Голос Лютого выводит меня из раздумий.

   — Спасибо.

   — Впредь будь осторожней.

   — Ой, только не начинай…

   Я не успеваю договорить, Лютый обрывает меня на середине фразы.

   — Это совет тебе на будущее. Меня может не оказаться рядом в следующий раз.

   По блеску его глаз я понимаю, что сейчас лучше промолчать. Себе дороже.

   — Ну… я пойду.

   Нет, я бы могла, конечно, пустить в ход пару язвительных фраз и все такое. Но… что-то мне становится не по себе от взгляда Игната.

   Он слишком обжигающий, слишком пристальный. Взгляд, который так не вяжется с образом Лютого, вечно холодного и грубого.

   Не могу перестать смотреть на него. Чувствую, как сердце пропускает удар, когда Игнат… Вот же черт! Наклоняется ко мне близко-близко, опаляя своим горячим дыханием…

   Раздается щелчок.

   — Иди.

   Задыхаюсь от возмущения, когда понимаю, что он… просто открыл мне дверь.

   Выпроваживает, как назойливую муху. А сам! Сам ухмыляется так нагло и открыто, что мне хочется заехать ему по фейсу, как любит говорить Кира.

   Мои щеки горят так, что на них можно… ну, как минимум, блины пожарить!

   Выскакиваю из машины и в сердцах хлопаю дверью, от чего чуть стекла не разлетаются. Вру, это же гелендваген, немец чистой породы, что ему будет.

   А внутри автомобиля чистой породы нахал. И ему тоже ничего не будет, а вот со мной…

   Чего я от него ждала?

   Спиной чувствую взгляд Игната. Небось продолжает смеяться надо мной, над тем, что я… Я ведь реально в какой-то момент решила, что он меня поцелует.

   Захожу домой и, закрыв дверь, прислоняюсь спиной к стене. Сердце колотится, как сумасшедшее. Почему он так на меня действует? После каждой нашей встречи я остаюсь круглой дурой.

   А сегодня так вообще — дурой в квадрате!

   Прохожу в спальню, на ходу доставая телефон из кармана куртки. Три пропущенных от Киры и один от Марка, старшекурсника, с которым нам выпал совместный проект по архитектуре.

   Марк, конечно, хоть и не задрот в плане учебы, но… на струнах совести может сыграть весьма недурную симфонию. А еще, он симпатяга и просто хороший парень, с которым реально классно проводить время.

   Тут же перед глазами всплывает образ другого парня. Далеко не хорошего. Совсем не хорошего!

   Ужасно-жутко не хорошего!

   Тело при мыслях о нем отзывается так, словно… думает иначе!

   Ну уж нет, не поведусь я на лже-позывы! Я не верю в сказки про то, где плохиши исправляются под силой любви. Хоть убейте, не верю!

   Да и о какой любви может идти речь?

   Не знаю, может, у меня «любилка» не выросла, но я искренне не понимаю желания многих женщин принадлежать мужчине! Моя сестра Эля вон вообще двоих сразу выбрала. Зачем оно нужно?

   И тут же сама себе даю установку — тогда перестань думать об Игнате, лучше подумай о Марке, о вашем совместном проекте, о светлом будущем!

   Но последнее с громким «Адьёс, неудачница!» исчезает с радаров, когда утром я открываю смс-ку с незнакомого номера. Чтоб тебя!

ГЛАВА 2

Игнат

   — Игнат, ты скоро?

   — Мы уже заждались!

   Эти девицы одни из самых опытных в округе, Гена сказал, что им нет равных по части… удовлетворения мужчин, а я… Черт, я зациклился на ней!

   На этой пучеглазой занозе, которую собственноручно себе и вогнал под кожу. Пустил по венам, как самый медленно действующий яд.

   За что мне это наказание? По-другому ее язык не поворачивается назвать.

   Огромные испуганные глаза-глазюки так и стоят перед глазами, стоит мне прикрыть веки. Они стоят, а член вот не стоит.

   Бабы не те? Нет, с бабами все нормально, работу делают на пять с плюсом, но сегодня я сам не свой.

   — Игна-а-ат… — стонет одна из шлюх Геннадия, раздражая меня еще больше.

   Пока я стою у окна, они развлекаются друг с другом. На совесть отрабатывают свое проплаченное время.

   А я, как сопливый волчонок, утопаю в мыслях о ней.

   Как-то поджидал Лею возле ее универа. Ну как поджидал, наблюдал исподтишка, сидя за рулем своего тонированного гелендвагена. И когда увидел, как ушлепок несчастный, один из ее одногруппников берет ее за руку и отводит в сторону, словил такой неадекват!

   Мне хотелось выскочить из машины и, обратившись в свою истинную сущность, перегрызть ему глотку. Вонзить острые зубы в мягкую плоть, когтями разодрать кожу…

   Да, я никогда не отличался добрым характером. Прирожденный убийца и охотник. Лютый волк.

   Только вот с этой малышкой я превращался в безвольную собачонку. Сука, она превратилась в мою паранойю, в мое наваждение! Я думал о Лее почти все свое время, а теперь и вовсе ходил по пятам.

   Это началось с того момента, когда в край сбрендивший Белый клык, решил устроить вечер жертвоприношения и заманил в ловушку Элю, сестру Леи.

   Никогда не забуду образ худенькой, испуганной малышки Леи, свернувшейся калачиком в огромной клетке.

   Тогда все внутри меня перевернулось. Замкнуло провода, и все. Был волк, нет волка.

   Именно с тех пор я так или иначе присутствовал в жизни Леи. Старался быть не заметным, сталкерил за ней, не в силах перестать этого делать.

   Только вот в вчера, в проклятую ночь, когда Лея решила заглянуть на чертову вписку, чуть не упустил ее из виду. Совершенно случайно оказался в том коттедже, куда эти ушлепки, в основном дети мажоров, собрали половину универа.

   Приехал туда, чтобы перетереть с Хабибом насчет новой темы — хотел арендовать у него складские помещения для семейного бизнеса.

   Только вот Хабиба не нашел, видимо мы с ним разминулись. Зато нашел пропажу.

   Сразу почувствовал что-то неладно, сам не понял, как оказался там, наверху, на втором этаже, как выломал запертую дверь, как врезал этому сопляку, распустившему свои грязные ручонки.

   «Убью, сука!» — зарычал во мне волк.

   И я бы убил, если бы не испуганные глаза малявки…

   Лея действительно была мелкой, по сравнению со мной. Вызывала во мне странное желание защитить ее, уберечь. Никогда и ни с кем такого не чувствовал.

   Да, до той поры, пока рот ее оставался закрытым. Стоило ей его открыть, и, все, волшебство испарялось.

   Злила мне, выводила из себя. Я ее спас от домогательств этого придурка, а она, видите ли, не особо нуждалась в моей помощи. Коза мелкая, вот кто она.

   И угораздило меня запечатлиться с ней. Ну то есть, я не сам выбрал, это фишка такая у оборотней — бац, и ты уже сам не свой. Принадлежишь, например, какой-нибудь Лее Черных, которая тебя ни во что не ставит.

   Самое смешное, что она даже не волчица. Сестра у нее сильнейший гибрид из царского клана Черных волков, все дела, а эта… Пустышка. Человек. Не пара мне вовсе.

   Была бы моя воля, я бы…

   Честно говоря, мне вообще не сдались все эти истинные пары-отношеньки-хуеньки. С бабами у меня и без этого полный порядок, могу заполучить любую. Здоровые отношения и никакого секса в мозг.

   Но меня забыли спросить, ага.

   — Игнат, ну ты скоро? Кисули хотят поиграться с котиком…

   Твою мать, серьезно? Это они меня котиком обозвали? Меня породистого волка-оборотня?

   Сына Аркадия Лютого?

   Ну все, девки, довели!..

   — Выметайтесь обе!

   — Игнат, ты чего?..

   — Я сказал, взяли шмотки и свалили отсюда нахрен!

   Надо бы в следующий раз попросить Гену подобрать более разумный контингент, а не этих, с мочалкой вместо мозга. Хотя, откуда не волчицам знать про то, что сравнение с котиками звучит для нас, волков, оскорбительно.

   И снова мысли возвращаются к ней.

   Да, что мне с тобой сделать-то, Лея?! Как выкинуть из головы? Есть там какая-нибудь таблетка от запечатления? Удивлен, что ее все еще не изобрели.

   Пойти, что ли, поохотиться, как наши деды и прадеды? Хотя, почему я так далеко беру, отец до сих пор любит это дело. Да и братья не против помучать какую-нибудь жертву на досуге.

   И говоря о жертве, я не имею в виду белого, пушистого кролика, потерявшегося меж трех сосен.

   Лютые никогда не отличались мягким характером. Только свежая плоть, только хардкор!

   Даже моя ненормальная сестрица, Стелла, не брезговала подобным.

   Ну Стелла она вообще уродилась той еще… стервой. Устроила целое шоу на свадьбе Борзых и сестрицы Леи, хорошо что я был рядом. Заодно и свои, личные счеты с ней свел.

   Выныриваю из размышлений, когда слышу звонок в дверь.

   Девицы в край обнаглели и решили вернуться? Если так, то из ждет большое разочарование — я сегодня не в духе. Хотя, возможно не помешало бы выпустить пар, иногда секс помогает ничуть не хуже хорошей охоты.

   Думаю об этом, и вдруг ни с того ни с сего перед глазами образ Леи.

   Все, приехали! Я дошел до крайней точки — хочу эту человеческую девку с глазами на пол-лица и несносным характером.

   Рычу себе под нос ругательство покрепче и открываю входную дверь. Сейчас я им устрою разнос…

   Хотя, мою злость можно использовать в других целях. Нагну обеих, будут отрабатывать бабки в усиленном режиме.

   Но моим эротическим фантазиям, кажется, не суждено сбыться.

   И нет, это не Ленка с Маринкой вернулись, это приперлись два незнакомых мне бугая в капюшонах, закрывающих им лица.

   Дементоры, чтоб их…

   Что за маскарад на Хэллоуин? Конфет нет, как и желания с ними возиться!

   Надо бы всерьез задуматься о том, чтобы переехать за город: коттедж с собственной охраной точно того стоит.

   Да, этим и займусь завтра же утром. Наберу нормальных, крепких ребят, подыщу себе жилье в элитном районе.

   Еще лучше в лесу, чтобы можно было иногда как следует выгулять волка.

   Это завтра, а пока…

   — Вы кто? Что надо?

   — Тебе привет от Ветрова! — говорит один из бугаев и, выхватив из рукава пистолет, прямо мне в шею стреляет… какой-то странной хренью.

   Ну такой штукой, типа дротика с острым наконечником, только в ось у нее вставлена ампула с красноватой жидкостью.

   — Что за…

   Моего секундного замешательства хватает, чтобы другой, тот, что повыше и пошире в плечах, ударом с локтя выбил из головы все мысли.

   Последнее, о чем я успеваю подумать — уж лучше бы Ленка с Маринкой вернулись…

   — М-м-м…

   Пытаюсь пошевелиться рукой и… ну хоть что-то! У меня получается.

   Разлепляю веки, чувствуя себя просто паршиво! Давно такого не было…

   Точнее, никогда.

   То, что я вижу приводит меня в бешенство. Вся моя квартира разнесена в пух и прах. Не оставили живого места: шкафы перевернуты, техника сломана, стекла побиты… Даже матрац полностью выпотрошен.

   Догоняю, что мне не просто мстили, но и заодно решили наживиться баблишком.

   Головорезы того, кто их отправил, явно ни черта не смыслят в понятии «чистая работа». Люди, что с них взять.

   Но больше всего меня беспокоит не это. Плевать на бабло, на погром. Какого хера, я не смог с ними справиться?

   Я — сильнейший волк клана Лютых, тот, кому не было равных в боях без правил (да, да, раньше я всерьез занимался этим). Был кем-то вроде Конана МакГрегора или Тайрона Вудли, только в мире оборотней.

   Ну и, спрашивается, в чем дело?

   Я вырубился, как девка, от одного удара человека? Никогда со мной такого не было.

   Пытаюсь подняться на ноги, но те подкашиваются, и я падаю на пол.

   Что за нах?!

   Все мое тело вдруг пробирает озноб, а потом… меня выворачивает наизнанку! В прямом смысле выворачивает!

   Не могу даже с места двинуться, не чувствую ни ног, ни рук.

   Зашибись, приехали!

   Представляю, что будет, если откинусь прямо здесь, на полу. Эту новость точно разнесут по всему миру оборотней. «Первый в мире парализованный волк-оборотень, который сдох в гордом одиночестве после налета людей…»

   Единственное, ради чего можно это сделать — это, чтобы увидеть лицо братьев и отца.

   Лютые так переживают о своей репутации, а тут такое! Да они себе хвосты пооткусывают, когда пресса начнет долбать во все щели…

   Кстати, щели!

   Надо позвонить Генке, он точно поможет. Мы не то, чтобы друзья, скорее приятели, партнеры по бизнесу. Да и доверяю я ему не меньше, чем себе.

   Взглядом ищу телефон. Нашел, только…

   Чтоб его, он на другом конце комнаты!

   Один я знаю, каких мне усилий стоит, добраться до мобильника. Преодолеваю себя, меня чуть снова не выворачивает наизнанку…

   Твари, что они мне вкололи?

   Только дайте мне придти в себя, я вас… Как тузик грелку! На британский флаг порву, сожгу в камине, пущу пепел по ветру!

   Дополз, как пресмыкающееся, лежу, набираясь сил перед решающим рывком.

   — Давай, Лютый, соберись! — чуть ли не рычу сквозь зубы, пытаясь приподняться и достать рукой до стола, но хер там, падаю обратно на пол.

   Хочется скулить, как побитая псина.

   Руки не слушаются, ноги тоже. Все тело не слушается!

   Только мозг еще живой, родненький, да и тот странные образы подкидывает.

   Точнее, один образ, который, кажется, отпечатался на внутренней стороне век. Стоит их закрыть — вижу ее.

   Лею.

   Стоит открыть… Тоже вижу ее.

   Стоп, что?! Вижу Лею наяву?

   Брр.

   Видение подходит ближе и разводит руками, не находя слов.

   — Какого…

   — Такого! Что здесь произошло?

   Для галлюцинаций она слишком громко говорит. Хочется, попросить ее заткнуться, но язык не слушается.

   Интересно, у оборотней может быть паралич? Ну просто по всем признакам похоже, что я того…

   И этого тоже.

   — Э-эя… — еле волочу языком.

   — Так это не шутка?!

   Падает на колени передо мной и щупает мою шею. Пульс ищет.

   Я не чувствую ее прикосновений, но мне все равно приятно.

   — Лютый, ты помнишь, что произошло?

   Ну и как я тебе объясню, если меня даже язык собственный не слушается?

   Закатываю глаза, надеясь, что мелкая догонит, что сегодня собеседник из меня никакой.

   — Так, ладно, спокойно.

   Она говорит это скорее себе, чем мне. Наверное, бесится, что я себя так веду.

   Прости, малышка, ты так мило злишься.

   Хотя, не скажу, что сейчас преследую цель выбесить Лею Черных, просто все, что я могу сделать — это покрутить зрачками влево-вправо, вверх-вниз.

   Кстати, как она тут оказалась? Как узнала мой адрес? Почему вообще приперлась ко мне домой?

   Не то, чтобы я не рад…

   Чего уж скрывать от себя — рад, чертовски рад, что не подохну в одиночестве. Я думаю, это неизбежно. Ну судя по моему отвратительному состоянию, я уже на полпути к деду…

   — Не смей закрывать глаза! — восклицает Лея, заставляя меня подчиниться и открыть веки. — Нет, так дело не пойдет, у тебя пульс слабый… Значит, придется поверить этому придурку на слово…

   Она роется в своей кожаной сумочке и вытаскивает оттуда… ампулу с прозрачной жидкостью и шприц.

   Стоп, стоп, стоп! Мы так не договаривались!

   Это еще что за игра в больного и доктора, которого я не вызывал?! Который даже не доктор!

ГЛАВА 3

Лея

   Руки жуть как трясутся, но я стараюсь себя не выдавать.

   Чертовски страшно видеть Игната в таком состоянии. Он сам на себя не похож.

   Просто груда мышц, лежащая на полу без движения. Если бы не бегающий взгляд, я бы подумала, что он… Ну того.

   Даже думать об этом страшно. Хотя, страх — это не единственное, что я пережила за последний час.

   Унижение. Отчаяние. Безысходность.

   Я так боялась не успеть. Боялась, что из-за меня Игнат поплатится жизнью.

   Успела, но не факт, что все получится.

   Стараясь не встречаться с Лютым взглядом, с видом знатока набираю в шприц жидкость из ампулы, которую получила от Ветрова.

   Да, да, от того самого Никиты Ветрова, что пытался залезть мне под юбку. Кто бы мог подумать, что он окажется не просто обсоском, но еще и мстительным обсоском.

   Когда я прочитала сообщение с неизвестного номера, все внутри меня похолодело. Я не знаю, почему, но мне стало страшно за Игната.

   «У тебя есть 2 часа, чтобы спасти своего телохранителя».

   Хоть я и сразу поняла, о ком идет речь, Ветров не поленился и прислал мне фото Лютого, лежащего в отключке на полу.

   Как оказалось, на полу своей же квартиры.

   — Что, малышка Лея, думала, натравишь на меня своего пса, и дело с концом? — так и начал свой разговор Ветров.

   Мы встретились на нейтральной территории. Это было моим условием.

   Пф, условием? Скорее, просьбой. Я была не в том положении, чтобы ставить условия.

   Об этом мне тоже напомнили. Причем весьма грубым тоном.

   Деваться было некуда, поэтому… Стерпела, съела.

   А сама про себя думала, зачем мне это? Кто знает, может, Ветров блефует?

   Фотка тогда откуда?

   — Где он? Что с ним?

   — Переживаешь?

   — Интересуюсь.

   — Язвишь?

   Молчу. Сейчас мое молчание реально на вес золота.

   Ну с психами лучше так, поаккуратней.

   А Ветров тот еще псих, потому что… я вижу в его глазах недобрый огонек. Такие, обычно, хотят кому-то что-то доказать.

   — Что тебе нужно? — не выдерживаю, прерываю гляделки.

   — Мне нравится, как быстро ты переходишь к делу, — говорит это Никита, а сам кругами вокруг меня ходит. — Кто он тебе?

   — Какая разница?

   — Не забывай, малышка Лея, я здесь устанавливаю правила и задаю вопросы.

   Снова молчу. А у самой сердце не на месте. Впервые такое чувствую, как будто взяли и сжали его тисками — то отпускают, то снова сжимают.

   — Кто он тебе?

   — Никто. Просто знакомый…

   — Просто знакомый? — издевательская усмешка Никиты ясно дает понять, что я не угадала с ответом.

   Ну извините, тут я говорю правду, придется либо поверить, либо…

   — Не ври мне. Зачем ему тебе спасать?

   — Он просто оказался поблизости.

   Теперь Ветров молчит. Правда, недолго.

   Потом он ржет, хлопая в ладоши, изображая невероятное веселье.

   — Ты сама-то в это веришь?

   Ой, все, не веришь, не надо.

   — Что ты с ним сделал?

   — Беспокоишься?

   Бесит, меня жутко бесит манера Ветрова отвечать вопросом на вопрос.

   И сам он тоже бесит.

   В сотый раз удивляюсь своей глупости — сохла по этому куску… э-мм, дерьма, считая его эталоном мужской красоты.

   Сейчас я не вижу ни его красоты, ни чего-то другого.

   — Что тебе нужно?

   Захожу с другой стороны. Читала в одной умной книжке по психологии, что на проблему нужно смотреть шире.

   Куда уж шире, да?

   — Умница, Лея, ты схватываешь на лету.

   Ветров подходит ближе и проводит пальцами вдоль моей скулы, заставляя меня внутренне напрячься.

   — Я не люблю, когда меня обламывают, детка, — его шепот громче крика. — У меня из-под носа увели сладкий кусок, думаешь, я оставлю это безнаказанным?..

   Вздрагиваю, когда Никита двумя пальцами зажимает мне щеки и заставляет посмотреть на него.

   — Я хочу, чтобы мы продолжили начатое, иначе…

   Делает почти театральную паузу.

   — Иначе твой пес подохнет, подавившись собственным языком.

   Я закрываю глаза, понимая, что у меня нет выхода.

   Сердце разрывается на части при мысли о том, что с Игнатом что-нибудь случится. Я сошла с ума, да?

   Постойте, может быть, запечатление — это заразно? А что если… Ну у меня тоже что-то переклинило в голове и за ребрами, и я начала чувствовать привязанность к Лютому?

   Нет, этого быть не может, я же человек, а не волчица, все, что я могу — это влюбиться…

   За один вечер?

   Не смешно, Лея. Совсем не смешно.

   — Ну так что? — Ветров фирменным движением руки зачесывает волосы назад.

   Так и хочется съездить ему по морде разок, а то и два. Понимает ведь, что я в безвыходном положении.

   Нет, выход, конечно, есть. Послать Ветрова далеко и надолго, а самой пойти домой и зажить спокойной жизнью.

   Но покой нам только снится. Я себя съем за то, что бросила Лютого в беде. На минуточку, это из-за меня у него проблемы с Никитой.

   Знала бы, чем мне обернется эта вечеринка, отказалась бы на нее идти. Заглянула бы к Марку, добили бы проект и не стояла бы сейчас, не вымаливала у Ветрова пощады Лютому.

   Опять у тебя нет выбора, Лея. Давай, будь добра, расплачивайся своим «цветочком».

   — Хорошо.

   Мои слова звучат глухо, но Ветров их слышит. Он улыбается и, протянув руку, обводит контур моих губ, вызывая во мне волну отвращения.

   — Малышка, я знал, что ты не глупая. — Наклоняется близко-близко, опаляя меня горячим дыханием. — Тебе понравится…

   Очень сомневаюсь.

   Вслух, конечно же, ничего не говорю. Под его пристальным и похотливым взглядом чувствую себя неуютно. Никита осматривает меня так, словно только что приобрел куклу из секс-шопа.

   — Где Игнат? — стараюсь, придать голосу уверенности.

   — У себя дома.

   — Я поеду туда, мне нужен адрес.

   В глазах Ветрова проскальзывает удивление.

   — Малышка Лея, так ты еще не разучилась говорить правду. Выходит, вы с ним не так близки?

   — Нет, я пыталась донести это до тебя.

   — Тогда это все меняет…

   Может быть, Никита одумается? Слабо в это верится, но все же…

   Подулись и забыли, разве оно того стоит?

   — Конечно, меняет, Никита! — трясу головой и хватаю его за руку. — Отпусти Лютого, давай забудем все, что произошло и…

   Он жестом прерывает мою речь.

   — Детка, детка, ш-ш-ш, — прикладывает большой палец к моим губам. — Все меняется для него, но не для тебя. Я буду твоим первым.

   Сглатываю, чувствуя как горят щеки. Во что я вляпалась? С кем связалась?

   От Ветрова исходит какая-то странная энергетика, он словно заклинатель змей подчиняет меня своей воле. Я ощущаю рядом с ним какой-то животный страх, как будто Никита в любой момент может причинить мне вред.

   — Ты отпустишь Лютого? — спрашиваю я, стараясь не показывать своих эмоций.

   — Уже отпустил.

   Вскидываю на него взгляд.

   Не поняла, что это значит?

   — Он… свободен? — зачем-то переспрашиваю.

   — Свободен, — на тонких губах Ветрова вновь красуется самодовольная ухмылка. — Если выживет, то свободен…

   Мое сердце падает куда-то вниз. Летит и разбивается на тысячу осколков.

   Страх сменяется злостью. Если этот засранец думает, что может играть со мной, как кошка с мышкой, то он сильно ошибается!

   В конце концов, моя сестра сильнейший гибрид! Я и сама, хоть и человек, при желании могу надрать задницу своему обидчику.

   — Немедленно скажи мне, где сейчас Игнат?! — бросаюсь на Ветрова с кулаками, прописываю ему звонкую пощёчину, от чего его щека моментально становится красной.

   Заношу руку еще раз, но он ее перехватывает и толкает меня к стене. Фиксирует мои руки своей ладонью и поднимает над головой.

   — Не дай мне пожалеть о своем решении, малышка Лея. Не доводи до крайности.

   — Хватит! Хватит издеваться надо мной! Что ты сделал с Игнатом?

   — Пока еще ничего, но если ты будешь и дальше размахивать своими руками, я сделаю.

   В глазах Никиты проскальзывает что-то темное, что заставляет меня замереть. Почему я никогда не замечала того, что он… выглядит старше своих лет? Что в его улыбке нет ни капли света и радости?

   Вновь чувствую страх. Сильный, парализующий каждую клеточку. Да, его не спутать ни с чем другим.

   — Я не буду… — проговариваю охрипшим голосом. — Только скажи, где он и как мне его спасти…

   — Завтра в восемь жду тебя у себя дома.

   Я прекрасно понимаю, для чего.

   И Ветров тоже понимает, что я приду.

   Да, Ветров уверен, что я попалась, поэтому ослабевает хватку, освобождает мои запястья.

   Тру их, чувствуя, как они ноют. Чертов садист!

   — Это антидот.

   Бросает мне ампулу и шприц, которые я чудом успеваю поймать.

   — От чего? — спрашиваю я, совершенно сбитая столку.

   — Так, ты хочешь спасти Лютого или нет?

   В другое время я бы ответила ему рифмой покрепче, но я не в том положении, чтобы торговаться с этим психом.

   Я понимаю, что меня сегодня ждут торги похлеще. С временем, которое играет против меня.

   Поэтому сейчас, стоя на коленях перед Лютым и держа в руках шанс на спасение в виде шприца с антидотом, мне хотелось лишь одного… Отмотать время вперед, когда все останется позади.

   Когда я точно буду знать, что все сработало.

   А что если Ветров подсунул мне пустышку? Или, наоборот, дал мне ампулу со смертельной дозой яда или что там ввели его ребята?

   Но, опять же, у меня не было выбора. Придется идти ва-банк и рисковать.

   — И-игнат, ты только не шевелись, — говорю я, чем удостаиваюсь от Лютого очередного «фейспалма» одними глазами.

   Не обращая на это никакого внимания, подношу набранный шприц к его шее и целюсь примерно в ту точку, которую мне показал Ветров на себе.

   Вдох-выдох. Ну же, Лея, сделай это?

   Одним движением руки ввожу иглу Игнату в шею и впрыскиваю все содержимое шприца.

   Убираю и зачем-то закрываю глаза.

   Я это сделала. Неужели я это сделала?

   Нет, нужно проверить, все ли в порядке с Игнатом.

   Открываю глаза и понимаю, что… что-то пошло не так!

   Почему я так думаю? Да потому, что Игнат, он… лежит передо мной с закрытыми глазами без малейших признаков жизни. Я не вижу, чтобы его грудная клетка вздымалась от дыхания…

   — Что же я наделала?! — отбрасываю шприц в сторону и тормошу Лютого, пытаясь то ли привести в чувство, то ли оживить.

   — Так, так, так… Пульс, надо проверить пульс, — бормочу себе под нос и трясущимися руками приставляю пальцы к его шее.

   Замираю, пытаясь расслышать биение сердца, но…

   — Нет! Нет, нет, нет, не может быть!

   Пульса нет. Совсем нет!

   Получается, что…

   Неужели я собственными руками убила Игната Лютого?..

ГЛАВА 4

Игнат

   Малышка испугалась. Я видел это по ее глазам, по трясущимся рукам.

   Боялась, но хотела меня спасти. Сомневалась до последнего, что-то бормотала себе под нос, но я не мог расслышать — из-за этой гадости, что пустили по моим венам, все мои органы чувств вышли из строя.

   Все, да не все.

   Горячее волчье сердце ходило ходуном, и всему виной была ее близость.

   — И-игнат, ты только не двигайся…

   Очень смешно. Я уже говорил, что пока ротик этой малышки закрыт, она еще терпима? А вот откроет, и все, злит меня до ужаса.

   У меня уже была мысль, чем я могу занять ее рот, ничем хорошим эта мысль не закончилась. Холодный душ и попытка успокоить проснувшегося волчонка.

   Ну да, было дело. После одного раза я запретил себе даже думать в этом направлении. Мне хватало проблем, да и не пристало взрослому мужику пускать слюну на эту студентку, проще говоря, козу мелкую.

   Мелкую и строптивую.

   Если бы не запечатление, все было бы проще. Например, не лежал бы тут, как мешок дерьма, ни чувствуя ни рук, ни ног, не говоря уж о других органах.

   Лея делает вдох-выдох и фигачит мне в шею свой укол, который, как я понял из ее монолога, дал этот ушлепок недоделанный, Ветров.

   Выпускает все содержимое мне в кровь и, вытащив иглу, закрывает глаза.

   А я чувствую, что все. Не могу дышать, не могу соображать. Отключаюсь.

   Неужели все? Финита ля комедия?..

   Не, ну, малышка Лея тоже, нашла кому доверять!

   Только дайте прийти в себя, я этого малолетнего подонка раскатаю по асфальту…

   — Игнат, пожалуйста, очнись! Не умирай! — причитает Лея, тормоша меня что есть силы.

   Я бы рад открыть глаза, подвигать конечностями, успокоить ее, но, сука, не могу.

   Я как будто впал в недокому. Стал овощем? Если так, то тогда сразу меня пристрелите, негоже волку валяться беспомощным.

   Ну Ветров, ну шакал, ты еще пожалеешь, что с Лютым связался!

   — И пульса нет, — Лея щупает мою шею своими прохладными пальцами.

   А мне от этого приятно, даже очень.

   Самое странное, что я чувствую каждое ее прикосновение. Выходит, я все еще жив?

   В ту же секунду догоняю, что… Вот, что значит, вылетело из головы! Совсем забыл про то, что в критических ситуациях сердце оборотней начинает работать на «минималках». То есть, даже пульс не различить, настолько тихо и медленно бьется сердце.

   Главное, бьется. С остальным как-нибудь разберемся.

   — Игнат, не смей умирать! — слышу я причитания Леи, и следом она обхватывает мое лицо руками.

   Гладит его, пробегается пальчиками по моим скулам, впалым щекам, лбу.

   Вот теперь я точно умер.

   Окончательно и бесповоротно.

   Все псы после смерти попадают в рай? Да, теперь я в этом уверен. Потому что… Я там.

   Еще никогда не чувствовал себя так…

   Я не знаю, блаженно! Восхитительно! Охуенно!

   Удивительно, в эту самую секунду мой рай находится в руках малышки Леи.

   Чувствую, как кровь начинает разгоняться по всему телу с удвоенной силой, как запускает мотор из плоти и крови, как вновь появляется возможность различать запахи, четко слышать звуки…

   В нос тут же ударяет запах ее духов. Нежных таких, чуть цветочных. Он смешивается с ароматом ее невинности, и это в очередной раз сносит мне крышу.

   Глупышка думает, что я умер, и, всхлипывает, обняв меня за шею…

   Твою мать, она, что, всерьез рыдает?!

   Нет, все стерплю, только не женские слезы. Нужно срочно подавать признаки жизни.

   Пытаюсь пошевелить рукой и ногой. Получается, подумать только! Еще никогда я не был так рад элементарным возможностям своего волчьего организма.

   Получить-то получается, но я понимаю, что не хочу уходить из рая. Не хочу отрывать эту малышку от себя.

   Надо, Игнат, надо. Пока Лея не залила слезами всю квартиру.

   Шучу, конечно. Дело не в этом, а в том, что… мне не хочется видеть ее такой. Разбитой, расстроенной, рыдающей.

   Пусть лучше язвит и смеется, потерплю. А вот это вот все — не смогу вынести. Чувствую, что внутри меня все переворачивается, когда Лея такая.

   Осталось только бабочкам крылышками запорхать перед глазами, чтобы я окончательно поехал. Побочный эффект запечатлевания, он и не такое творит с сознанием оборотней.

   И не только с ним — у кого-то меняется поведение, у кого-то стиль охоты, образ жизни.

   А у меня, вот, сдвиг по фазе случился.

   Ну реально, чуть не умер на холодном полу собственной квартиры, но вместо того, чтобы поскорее приходить в себя, лежу и балдею в объятиях малышки Леи.

   Сам не замечаю, как рука тянется к ней и касается ее спины, намереваясь погладить…

   Лея испуганно ойкает, точно увидела перед собой покойника, и неуклюже садится прямо передо мной. Под короткой юбочкой успеваю заметить белое белье, обычное такое, без всяких там кружавчиков и прочих дамских штучек.

   И это заводит меня сильнее, чем все старания Ленки и Маринки, чьими услугами я собирался воспользоваться до прихода ко мне мстителей этого сопляка.

   — Так… ты живой?

   — Твоими стараниями… — голос охрип от долгого молчания, откашливаюсь и оттолкнувшись от пола сажусь рядом с Леей. — Испугалась?

   Не знаю, зачем я это спрашиваю, но сегодня даю себе небольшое послабление — как никак, вернулся с того света, мысли еще не успел привести в порядок.

   Я жду от Леи очередной колкости или язвительного комментария, чего угодно, но только не этого.

   Она бросается вперед, ко мне, и с чувством обнимает меня за шею.

   В этот момент меня прошибает насквозь. Обнимаю ее в ответ, прижимая к себе как можно крепче.

   Мягкая, податливая, Лея льнет ко мне, как маленький котенок.

   Чертов рай! Кто бы мог подумать, что можно охуевать от невинных объятий этой несносной девчонки?

   Обнимашки — это, конечно, хорошо, мило, прекрасно, но… Близость ее тела так же запускает во мне все порочные механизмы.

   Я понимаю, что у меня уже стоит по стойке смирно.

   Нет, есть, конечно, вероятность, что после пережитого стресса, организм решил проверить каждый орган на работоспособность, вот только что мне с этим делать?

   Изнывать от дикого желания, чувствуя близость девичьего тела?

   Или… выпустить «волчонка» погулять и разложить ее прямо здесь на полу разгромленной квартиры?

   Тут же фантазия подкидывает кадры того, как это могло быть. Я бы стянул с нее это простенькое, белое белье, раздвинул упругие, молочные бедра и медленно вошел в узкое лоно, заполняя собой сначала наполовину, потом полностью…

   Да, должно быть, это и есть райское наслаждение!

   Думаю об этом и понимаю, что только сильнее возбуждаюсь. А мне нужно наоборот, остыть!!!

   — Ой! — Лея возвращает меня к реальности, и я понимаю, что она почувствовала, как волчонок уперся ей в ногу.

   Ну извините, нечего тут сверкать своей звездочкой и лезть ко мне обниматься. Я же взрослый мужик, да еще и оборотень, завожусь на раз-два.

   До Леи, кажется, доходит. Краснеет, отодвигается от меня и одергивает юбочку, пытаясь прикрыть коленки.

   Зря. Ножки у нее зачетные, не худенькие палочки, чуть округлые, с красивыми икрами и покатыми бедрами…

   Р-р-р! Стоп!

   Апорт, блин, Лютый! Тормози от греха подальше!

   — Как ты меня нашла? — задаю вопрос, а сам пытаюсь успокоиться.

   — Никита дал адрес. И антидот тоже.

   — Убью гаденыша!

   Пальцы сами по себе сжимаются в кулаки, когда вспоминаю про Ветрова. Лея как-то испуганно дергается, но я успеваю перехватить ее взгляд, который она тщательно отводит.

   И в лице поменялась, не слепой, вижу.

   — Что он потребовал взамен?

   — Ничего.

   — Очень смешно. Какая плата?

   — Я же сказала, что смогла с ним договориться. Ничего не нужно.

   — А на меня почему не смотришь? — касаюсь ее подбородка двумя пальцами и поворачиваю в свою сторону. — Что ему нужно, Лея?

   Как бы малышка не пыталась скрыть, я же вижу, как поменялось выражение ее лица. Промелькнувшие страх и отчаяние не спутать ни с чем другим.

   У оборотней вообще на такие вещи чуйка хорошо работает.

   — Лея, говори.

   — Нечего говорить.

   — Сам узнаю, будет хуже.

   Молчит. Молчит и губу нервно кусает.

   А я смотрю на это, и…

   Опять-двадцать пять. Хочу сам укусить.

   Лея действует на меня совершенно неправильно, потому что ведусь на ее невинный вид, как щенок…

   — Нравится? — зачем-то спрашиваю я, чувствуя, что завожусь от ее смущенного вида.

   Алые щеки становятся почти пунцовыми, смотрит на меня снизу вверх своими огромными глазами, еще влажными от слез…

   Внутренне рычу, понимая, что не видел ничего более соблазнительного. Ленка с Маринкой со своими умелыми ласками и эталонным минетом рядом не стояли.

   Усмехаюсь. Малышка Лея, видимо, принимает это на свой свет и истолковывает все по-своему.

   — Хватит это делать! — бросает она гневно и отводит взгляд.

   — Я еще не начинал.

   Демонстративно дергаю за резинку спортивных штанов, от чего Лея издает какой-то непонятный звук, больше похожий на писк.

   Как будто мышка попала в капкан.

   Ну если так, то мы оба попали.

   — Зря я тебя спасла! — выкрикивает Лея в сердцах, на этот раз краснея больше от злости, чем от смущения.

   Не знаю, что на меня находит, но… чувствую то же самое! Ее слова, они бьют по моему самолюбию, заставляя меня выйти из себя.

   — Зря говоришь? — хватаю за локоть и рывком поднимаю ее на ноги, не сводя с нее яростного взгляда. — Ну так впредь не делай то, о чем можешь пожалеть. Я не просил тебя о помощи, сама пришла. И я даже знаю почему.

   — Почему же?

   — Тебя гложет чувство вины, малышка Лея. Мы оба знаем, из-за кого я оказался в этом дерьме.

   Бля, перегнул палку. Вижу, как Лея дергается, словно я только что влепил ей пощечину.

   Нет, ну она тоже хороша, вывела меня из себя. У нас, у Лютых, вообще короткое терпение, мы никогда не отличались терпеливым характером.

   А еще мне хотелось, чтобы она усвоила урок — будет думать, прежде чем запираться по комнатам с похотливыми сверстниками.

   — Ты думаешь, я только из-за этого?Какой же ты невыносимый! — восклицает Лея и, вырвавшись из моей хватки, мчится к двери.

   Вот и поговорили.

   Я не бегу за ней, не останавливаю. Зачем? Чтобы нарваться на очередную претензию? Видите ли, зря спасла она меня.

   Почему я не жалею о том, что вытащил ее из под Ветрова? При всем, что со мной случилось, я реал не жалею.

   — Черт! — в сердцах бью кулаком об стену, раздирая в кровь костяшки пальцев. — С тобой даже поговорить нормально не получается!

   Уже стоя под струями прохладного душа, понимаю, что переборщил. Я ведь тоже был не прав, накинулся на малышку, которая, возможно, впервые в жизни столкнулась с подобной херней.

   Столкнулась, но не испугалась, нашла способ меня спасти, а я, вместо того, чтобы, блять, в ноги ей упасть и благодарить, наорал на нее, как псих.

   И я не думаю, что этот сукин сын Ветров просто так отдал ей антидот. Ну с этим ублюдком у меня еще будет отдельный разговор, урою, псину!

   Выхожу из душа и тут же набираю номер Гены Огурчика. У меня он, кстати, так и записан в телефонной книге.

   Нет, кореш мой не зеленый и не с пупырышками, он по меркам баб очень даже ничего. Просто давняя история, от которой вот осталось смешное прозвище.

   — Ну что, выпустил пар с девками? — первое, что спрашивает Генка, едва берет трубку.

   Да, блять, выпустил. Чуть последний дух не испустил, ладно хоть доктор Айболит вовремя подоспела.

   Теперь вот в другом место болит похлеще.

   Вкратце рассказываю ему о случившемся, заставляя друга присвистнуть от услышанного.

   — Нах ты им дверь открыл, Лютый? — переспрашивает он удивленно.

   Знал бы сам, нах?

   Хотя нет, знаю, кажется. Я был слишком занят мыслями о малышке Лее, вот и потерял бдительность.

   — Мне нужно выследить этого гандона, — говорю я, игнорируя вопрос Гены. — Но для начала, хочу нарыть на него всю инфу. Чем живет, чем дышит.

   — Да без проблем, скажу ребятам, сделают в лучшем виде.

   — Спасибо. Слушай, еще можешь двух своих бойцов отправить по одному адресу? Я хочу, чтобы они с Леи глаз не спускали.

   — Не вопрос. Это та девка, что тебя спасла?

   — Да, она. Но там есть еще кое-что.

   — И что же? — переспрашивает Генка заинтригованно.

   А я не знаю, что сказать. Стоит ли говорить ему о том, что не дает мне покоя даже во снах???

   — Я на ней запечатлен.

   — Да ла-а-адно?! Я думал, что это все брехня.

   — Меньше думай, Ген, — отмахиваюсь от него, понимая, что сейчас не лучшее время для обсуждения теории запечатления.

   Особенно с оборотнем, который зарекся никогда и ни с кем не заводить серьезных отношений. Такой вот он, неуловимый Гена. Прямо крокодил Данди.

   — Ладно, Игнат, я понял, тебя сегодня лучше не злись. Кстати, ты в курсе, что твои братья опять за старое?

   — Подозревал. Ладно, с ними разберусь сам, спасибо, что сообщил.

   — Давай, на связи.

   Гена отключается, и мне даже становится совестно от того, что я на него вспылил. Все-таки, он — единственный, с кем можно потрепаться по душам и кто точно не подставит в бизнесе.

   А еще у него самые отбитые парни, однако свою работу они выполняют на пять с плюсом. Без грязи и лишних свидетелей.

   Так что я уверен, что этого щенка Ветрова они быстро к стенке припрут. Не, на самом деле, я собираюсь лично с ним встретиться, но сначала хочу узнать его подноготную.

   Откидываюсь в кожаном кресле и понимаю, что не выходит забыться. Закрываю глаза, и перед глазами снова лицо малышки Леи. Искусанные губки, напуганный взгляд…

   Не, такими темпами, я откинусь от спермотоксикоза. Надо бы выгулять волка, и это я не про своего дружка в штанах, я про истинную сущность.

   Поднимаюсь с кресла и прямо так, в спортивных штанах и майке, выхожу из дома. Благо лес совсем рядом, можно спокойно погоняться за какой-нибудь мелкой добычей, вроде зайцев.

   Ну а что, я хищник, оборотень, чтобы остыть, самое то.

   Зайдя вглубь соснового бора, превращаюсь в волка и бегу вперед, чувствуя, как затекшее тело приятно ноет от такой физической нагрузки.

   Вот он настоящий я. Лютый, который ни за что не променяет свободу.

   Не знаю, сколько времени я так провожу, но достаточно для того, чтобы мой волк завыл от наслаждения. К тому же, охота выходит довольно не дурной — давненько я так не выбирался.

   В отличие от своих братьев и отца, люди для меня давно перестали быть чем-то вроде добычи. Да, я все еще ставлю оборотней выше них, стебусь над их слабостью, но вот истязать их ради самоудовлетворения не стану.

   Грязная работёнка, которую я выполнял в молодости, тоже осталась в прошлом, да и там я скорее запугивал неугодных отцу, нежели перегрызал им глотки.

   Благо, Лютый-старший остался в прекрасном неведении, иначе устроил бы мне веселуху. Как это, сын Аркадия Лютого, да не может кого-то убить?

   Мысли об отце заставляют меня зарычать. Щекотливая тема, нах я о ней думаю сейчас, когда итак все пошло по… Не так, как я планировал.

   Разворачиваюсь в сторону дома и решаю, что дальше нужно идти в своем настоящем обличье — не хочу светиться среди местных. Этим людям только дай повод для страха, так они сразу придумают очередную сенсационную новость и объявят, что в лесу завелся какой-нибудь чупакабра или кто похуже.

   Решить-то решаю, а вот превратиться обратно в человека не могу. Просто не дает организм, не получается и все. Пытаюсь, пытаюсь, но безуспешно! Как был волком, так и остаюсь им.

   От ярости скребу когтями по земле.

   Что за нах??? Только этого мне не хватало!

   И что прикажете делать?!

ГЛАВА 5

Лея

   Я еще никогда не была такой злой!

   Просто… Р-р-р! Хочется разнести к черту все на свете!

   Я, значит, спасаю этого несносного гада, а он мне вместо спасибо претензии высказывает?

   Сама не помню, как добираюсь до дома, как влетаю в квартиру и с размаху хлопаю дверью. Получается, слишком сильно. Даже глухая соседка, живущая за стенкой, не выдерживает и стучит по батареи.

   Ой, да идите вы все лесом!

   Как же обидно слышать такое от Лютого. Не знаю, почему, но в какой-то момент я почувствовала, что мы… можем быть на одной волне.

   Я так сильно за него испугалась, думала, что он не выкарабкается, а Игнат взял и тупо нахамил мне.

   Да я ради его спасения пожертвовала собой!

   Тут же вспоминаю, что завтра вечером меня ждет расплата. Ветров уже прислал смс-ку с напоминанием.

   «Не забывай, малышка Лея, долг платежом красен.»

   Боже мой, какие пафосные слова, за которыми скрыто обычное желание потрахаться. Угораздило же меня вляпаться в такое.

   Как представлю, что меня ждет… Ох, зря я согласилась, все равно никто не оценил моей помощи!

   Нет, я не из тех кисейных барышень, которые топят за первый секс после свадьбы, просто… Ну какой девочке не хочется отдать свою невинность достойному парню, а лучше мужчине?

   А я собираюсь лечь под обсоска и мудака Ветрова, чуть не убившему Лютого. Если Никита способен на шантаж и такую подлость, то сомневаюсь, что он будет со мной нежен и внимателен. Заберет свое, чтобы удовлетворить свое раздутое (очень сильно!) эго и дело с концом.

   Не факт, что по всему универу не растреплет о нашей близости.

   Я, конечно, могу нажаловаться Эли и братьям Борзым, но они сейчас в Штатах, греют свои волчьи задницы на белоснежном песку Майами. Да и как это будет выглядеть?

   «Ой, Эля, я тут захотела выпендриться и нарвалась на неприятности, можешь, пожалуйста, прислать своих мужей, чтобы они разобрались с одним придурком?»

   Не, отстой! Не хватало еще из-за меня нажить им неприятностей!

   Больше не могу так, нужно успокоиться!

   Иду в ванную, раздеваюсь и залезаю под душ, чувствуя, что немного расслаблюсь под теплыми струями воды.

   Беру ароматный гель для душа и, выдавив его на ладошку, намыливаю себя. Мысли снова переключаются на Лютого.

   Совершенно некстати, вспоминаю его накачанные руки, голый торс, темную дорожку волос, исчезающую за резинкой спортивных штанов.

   Чувствую, как низ живота сладко тянет. Пальчики сами по себе скользят вдоль живота вниз, туда, где сосредоточено мое естество. Смываю гель, понимая, что там итак все мокрое от смазки, и в первый раз касаюсь своей набухшей бусинки.

   Провожу двумя пальчиками вверх-вниз, чуть надавливая в нужном месте…

   Что серьезно, я собираюсь поласкать себя, утопая в мыслях об Игнате?

   О том самом Игнате, который наговорил мне столько всего и обвинил в своих проблемах?

   Нет, ни за что!

   Но тело, словно в протест моим словам, отзывается очередным сладким спазмом, и мне ничего не остается, как сдаться!

   Ох, неужели я хочу этого… с ним?!

   Закрываю глаза, понимая, что да, хочу. Никогда этого не делала, а тут… Накатило желание и вытеснило все мои сомнения, стеснения.

   Ну последнего у меня, не сказать, что было много, скорее скованность. Это Эля, моя старшая сестричка, всегда отличалась скромностью и покладистым характером, а вот я… Что выросло, то выросло, короче.

   Пальцы погружаются глубже, раздвигая мокрые складочки. Закусываю губу, подбирая более быстрый темп.

   Перед глазами Игнат, будь он не ладен! Его накачанные руки с выступающими венами, его тяжелый взгляд, который может означать что угодно — от «я тебя хочу, малышка» до «я тебя хочу убить, мелкая».

   И, почему-то, сейчас мне хочется, чтобы это было первое, нежели второе.

   Фантазии уносят меня куда-то в безмятежную даль, заставляя забыть о том, где я нахожусь.

   Еще никогда я так ярко и остро не чувствовала свое тело!

   Волны возбуждения накатывают все быстрее и быстрее, грозясь накрыть меня с головой. Поднимаю ногу и ставлю на подъем в душевой, подбирая более удобную позу.

   Теплые струи воды скользят вдоль тела, попадают на налившиеся вишенки моей груди… Ох…

   Понимаю, что вершина наслаждения уже очень и очень скоро, нужно только продолжать двигаться в том же ритме.

   Представляю, как Игнат прижимает меня к стене и целует, руками сжимая плечи. Интересно, он делает это грубо, так же, как ранит словами, или все-таки нежно? Даже не верится, что такой, как Лютый, способен на нежность и ласку…

   Внезапно картинка в моей голове меняется, становясь из откровенно-эротической… странной. Вместо Игната я вижу… волка. Большого, огромного волка с нереальными желтыми глазами.

   Он смотрит на меня с призывом и мольбой, и я каким-то шестым чувством понимаю, что это… Игнат.

   Резко открываю глаза.

   Низ живота полыхает адским пламенем, но я не могу ничем себе помочь. Мое настроение меняется так же, как и мое… Что это было? Видение? Сон наяву?

   На глаза наворачиваются слезы от того, как много чувств одновременно на меня накатывают.

   Неудовлетворенность, обида, страх.

   Домываю с себя остатки пены и шампуня и, замотавшись полотенцем, выхожу из ванны. Дрожу всем телом, то ли от холода, то ли от чего-то другого.

   Почему мой мозг вдруг начал представлять Игната в его волчьем обличье? Неужели что-то случилось?

   Я убежала из его дома, а вдруг…

   Вдруг Ветров обманул меня и под прикрытием антидота дал еще более изощренный яд? Мы с Лютым решили, что все позади, а он только начал свое действие?

   Чувствую, что не могу никак успокоиться. Сердце бьется как ненормальное, заставляя меня нервно мерить комнату шагами.

   Нет, так не пойдет!

   Беру телефон в руки и ищу в адресной книге номер Игната. Нет, это не я его туда внесла, это Эля постаралась, я уверена. Она всегда считала, что Лютый может стать мне хорошим другом и защитником, и просила быть с ним повежливее.

   Ага, обязательно, только пусть сначала он научится манерам.

   Заношу пальчик над именем «Лютый», намереваясь набрать его номер…

   Черт, я серьезно хочу ему позвонить и удостовериться в том, что с ним все в порядке?

   После всего, что Игнат мне наговорил?

   Обида перебарывает мой импульсивный порыв, и я отбрасываю мобильный подальше, чтобы не было искушения изображать из себя сестру милосердия и подставлять вторую щеку под пощечину.

   Не дождешься, волк! Мне на тебя плевать!

   Если повторят почаще, то можно даже поверить в это.

   Отличное завершение дня: злая, обиженная, неудовлетворённая.

   Иду в комнату и забираюсь под одеяло, желая только одного — поскорее заснуть и проснуться тогда, когда в моей жизни наступит полный штиль.

   Будь ты проклят, Игнат Лютый!

   Ты сам стал моей проблемой номер один!

   Конечно, той ночью я не смогла как следует поспать. То и дело просыпалась от кошмаров, в которых неизменно присутствовал Лютый.

   Мне все время казалось, что я не одна в комнате, что кто-то наблюдает за мной, пока я сплю. Короче, больная фантазия разыгралась не на шутку!

   Утром отыскала свой телефон, а там… очередная смс-ка-напоминание от Ветрова.

   «Малыш, не опаздывай.»

   Какая досада!

   Итак без настроения проснулась, а тут еще и это… С громким, негодующим стоном откидываюсь на кровать.

   И что мне делать? Чем меньше времени остается до нашего свидания, тем сильнее мне становится не по себе.

   Неужели я пойду и отдамся Никите?

   А что если…

   Тут же вспоминаю его слова. Без глупостей, иначе сильно пожалеешь.

   Я ведь прекрасно поняла, на что он способен. Даже против такого сильного оборотня, как Лютый, у него нашлось оружие. Маленький шприц с ядом.

   Выходит, нет управы на Ветрова?

   В конце концов, есть вероятность, что, получив свое, то бишь меня, Никита наконец-то отстанет, и все заживут спокойной жизнью.

   Сама-то в это веришь, Лея?

   Может быть, все и заживут такой жизнью, но точно не ты. После вчерашнего моими верными спутниками станут кошмары, где в главной роли выступает Игнат.

   Игнат… Блин, сама не понимаю, как пальцы снова находят его номер.

   Хочется позвонить и… просто узнать, как у него дела? Жив ли он, как себя чувствует и… может быть, рассказать о планах Никиты на меня и мое тело.

   А может, реально стоит это сделать?

   Кто знает, вдруг Лютый найдет выход из этой щекотливой ситуации?

   Тут же себя одергиваю.

   Снова подставить его и потом чувствовать себя виноватой? Во второй раз антидота может не оказаться в моих руках, и что тогда?

   — Нет, ни за что! — удаляю номер Лютого из контактов, тем самым отметая эту совершенно глупую мысль.

   Нет номера, нет соблазна его набрать.

   Весь остаток дня провожу так, словно вечером меня не ждет расплата. Занимаюсь проектом, переписываюсь с Марком, слушаю любимую музыку.

   Ну а что, помирать так с песней!

   Нет, никто меня, конечно, не убьет, подумаешь, всего-то лишат невинности, но…

   Черт, Лея, ты серьезно? Строишь из себя крутую девчонку со стальными яйцами?

   В какой-то момент напряжение достигает крайней точки и я, усевшись прямо на пол возле своей кровати, реву, как ненормальная.

   Мне очень-очень страшно! Еще никогда не чувствовала себя в таком отчаянном положении! Как мышка, которую загнал в угол наглый и беспринципный кот, Ветров.

   Кот, это еще мягко сказано.

   Настоящий хищник, есть в нем что-то дьявольское. И это нифига не привлекает меня, а наоборот, пугает, отталкивает.

   Лютый, вот, тоже хищник, но… Я чувствую, что меня ведет от его близости.

   Может, все-таки позвонить ему?

   Нет, ни за что!

   Да и номера больше нет, забыла?

   Тема закрыта.

   Бросаю взгляд на часы — половина седьмого. Нужно собраться и ехать к Ветрову.

   Он точно слышит мои мысли, потому как я получаю от него еще одно сообщение.

   «Мой водитель тебя заберет.»

   Какая щедрость! Какая забота! Так не терпится присунуть, что шлет за мной карету с экипажем?

   Из вредности одеваюсь максимально не презентабельно. Оверсайз футболка, потрепанные джинсы, кеды. Белье тоже максимально простое, спортивное.

   Чай не с милым иду видеться, обойдется!

   Волосы, так и не успевшие высохнуть после душа, собираю в хвост, на лице, естественно, ноль макияжа.

   Уже у самого выхода в карман рюкзака кладу перцовый баллончик. Мало ли, вдруг пригодится.

   Выхожу из подъезда и сердце вновь куда-то в пятки уходит. Машина уже приехала, ждет меня. Черная такая, блестящая, тонированная… В лучших традициях современного Дон Карлеоне.

   Подхожу к ней, делаю глубокий вдох и, открыв дверь, сажусь.

   Вот и все, назад дороги нет. Впервые у меня нет сил даже на то, чтобы верить в лучшее.

   Потому что я влипла. Очень серьезно влипла.

ГЛАВА 6

Игнат

   С трудом разлепляю веки и не сразу могу понять, где я. Чувствую себя настолько отвратно, что хочется вновь забыться крепким сном.

   Если оценивать мое состояние по пятибальной шкале, то примерно минус два.

   Мне реально так херово, что хоть на стену лезь.

   Лежу весь такой немощный на полу ванной комнаты своей элитной трешки с панорамными окнами и видом на город. Было бы смешно, если бы это не происходило со мной во второй раз за сутки.

   Сначала из-за гандона мелкого, Ветрова, а потом…

   Кстати, а что было потом?

   Сука! Голову пронзает дичайшая головная боль, когда я пытаюсь вспомнить события вчерашней ночи.

   Со стоном перекатываюсь на бок и прикладываюсь лбом об прохладную поверхность кафеля. Дожили: оборотень со стажем умирает от мигрени.

   Когда меня немного отпускает, делаю еще одну попытку.

   Вот превращаюсь в волка, вот бегу, как сумасшедший по лесу, радуясь свободе, вот… рою землю лапами, раздирая дерн когтями.

   У меня получилось обратиться в человека. Вот только не с первого раза, не со второго и даже не с десятого. Сбился со счету, с какого!

   Единственное, что я помню, это… Лею. Как наблюдал за ней за спящей, как мысленно просил о помощи. И как мне могла помочь эта малышка?

   Наверное, память перетасовывала воспоминания, вводя меня в заблуждение. Не мог же я, в самом деле, забраться домой к Лее и сидеть у ее ног всю ночь? Зачем оно мне?

   По-хорошему, нам с ней стоит держаться подальше друг от друга. Говорят, что в некоторых случаях такой способ помогает запечатленным оборотням продолжать жить своей жизнью, не обременяя ни себя, ни свою пару лишними обязательствами и проблемами.

   А проблем у меня, как часто говорит Генка, хоть жопой жуй.

   Кстати, Генка…

   Кое-как поднимаюсь с пола и, наспех ополоснув лицо холодной водой, иду в свою спальню.

   Кажется, там я вещи скинул, а потом на четвереньках до ванной дошел или…

   Рычу от ярости, понимая, что у меня жесткие провалы в памяти. Здесь помню, здесь не помню, здесь вообще сам додумал.

   Нахожу телефон под кроватью, естественно батарея на нуле.

   Первое желание — разбить об последний писк дизайнерской мысли — кирпичную стену, что отделяет одну комнату от другой.

   Второе…

   Стоп, зачем я парюсь?

   Просто выкидываю мобильник на кровать и иду за другим. Рабочий телефон у меня всегда заряжен и наготове.

   Генка тут кстати записан по фэн-шую «крокодилом Данди». И от него пропущено штук тридцать звонков, не меньше.

   — Лютый? Какого хера трубки не берешь?!

   — И тебе здравствуй. Что случилось, неужели мы все уронили, Генка?

   — Кончай прикалываться, Лютый! У нас тут бизнес собираются отжевать, в главном офисе шмон по всем фронтам.

   — Ген, погоди истерить. Объясни нормально, что произошло? — пытаюсь притормозить друга, бросая взгляд на часы.

   Время доходит до семи вечера. Это, что же, я провалялся без сознания почти сутки?

   — Не по телефону. Подъезжай к моему дому, там поговорим спокойно, — голос Гены слишком напряженный, из чего я делаю вывод, что ситуация реально патовая.

   — Подскочу через час. Слушай, а пацаны твои следят за мелкой?

   — Черт, совсем забыл, — я даже слышу, как Гена хлопает себя по лбу. — Она с кем-то уехала, парни должны были пробить инфу на тачку.

   — И?

   — Что «и»?

   — Ты издеваешься, Геннадий? Куда Лея уехала? Что там ребята нарыли?

   Чувствую, что вновь нахожусь на грани того, чтобы выйти из себя.

   Спокойно, Иполлит, спокойно.

   — Да я тут зашиваюсь с делами, упустил этот момент…

   — Гена, к кому она села? Живо узнай.

   Слышу, как он переспрашивает у своих. Все это время не дышу, чувствуя, как зверь внутри меня тоже притаился на мгновение.

   — Все, пробили. Это машина Ветрова Никиты. Точнее, его отца, Руслана.

   Гена говорит что-то еще, но я его не слышу. Лея поехала к этому сукину сыну.

   Поехала, чтобы… Что?!

   Какие у нее могут быть встречи и дела с этим придурком, после всего того, что произошло?!

   Какая сейчас разница. Главное, чтобы я успел к ней.

   А Ветров уже может начать убегать.

   Потому что поймаю, убью собаку.

   Я еду по адресу, куда предположительно поехала Лея.

   Эта мелкая реально с головой не дружит, раз решила сунуться в логово этого шакала.

   Ребята нарыли достаточно компромата на его отца, сам Ветров, на удивление, оказался чистым.

   Да, перетрахал половину универа, но при этом не баловался запрещенкой, ни в каких мутных схемах не участвовал.

   А еще у этого обсоска куча поклонниц, прямо местная рок-звезда. И это при его поведении?

   Ну ничего, если понадобится, отзвездим по морде так, что быстро научится манерам. Перестанет трогать чужое.

   Волк внутри меня нетерпеливо рычит, когда попадаю в пробку. Куда все едут в это время?

   Нет, мне, конечно, будучи волком было бы быстрее добраться до дома Ветрова, но я еще от последнего обращения не отошел. Не хватало облажаться в самый важный момент.

   А он важный, нутром чую. Эта малышка неспроста туда поехала, соврала мне, что замяла вопрос с этим ушлепком.

   Я примерно догадываюсь, что он попросил в обмен на антидот. Его намерения были ясны еще в прошлый раз, наверное, как и мысли. Не успел прочесть, был слишком зол, что ни о чем не мог подумать, кроме как начистить ему морду.

   — Да, Ген?

   — Игнат, слушай, пацаны мои уже там, может, пусть дверь ломают?

   — Я им потом сам руки-ноги пообламываю. Я первый войду туда, пусть сидят мирно по кустам и ждут указаний. Надо будет, позову.

   — Ладно-ладно, я тебя понял.

   Генка отключается, а я чувствую еще большую злость. Какого хера, веду себя с ним как мудак? Из-за этой девчонки совсем крыша поехала.

   Ну, Лея, вот вытащу тебя оттуда и потом поговорим по-взрослому.

   Вместо особняка Ветровых я приезжаю в подобие охотничьего домика, спрятанного в тени деревьев в густом лесу. Лес — полностью моя стихия, но здесь нет ощущения спокойствия и свободы. Мы, волки, очень чутко улавливаем такие вещи.

   Бросаю свой гелик у дороги и иду к входной двери. Знаю, что ребята Гены наблюдают за происходящим со своих позиций. Жестом показываю им, чтобы оставались на местах.

   Осторожно открываю дверь и слышу музыку, доносящуюся со второго этажа. Какая-то попса, от которой уши вянут.

   В два счета поднимаюсь по лестнице вверх, понимая, что медлить нельзя.

   Вышибаю закрытую дверь спальни, навалившись на нее всем телом и очень вовремя — этот гандон как раз навис над Леей, пристроив свой стояк между ее ног.

   — Ты с первого раза не понял, да? — хватаю его за шиворот и припираю к стене лицом.

   Но вместо того, чтобы бояться и умолять о пощаде, этот кусок дерьма начинает смеяться.

   Весело ему, блять.

   Ну сейчас будет еще веселее, когда не сможешь улыбаться с порванным ртом.

   — Я тебя предупреждал, что если приблизишься к ней снова, убью!

   — Валяй, псина, — хрипит Ветров, не переставая веселиться. — Только сначала проверь, как твоя малышка…

   Что-то в его словах меня напрягает и я бросаю взгляд в зеркало, чтобы взглянуть на Лею.

   Су-у-ука! Это еще что за прикол такой?!

   Вместо нее на кровати, нагло раздвинув ноги, сидит совершенно незнакомая девка и удивленно переводит взгляд с Ветрова на меня. Она издалека очень похожа на Лею, а я когда врывался в эту чертову комнату, особо не приглядывался она это или не она.

   — Ублюдок! — посильнее прикладываю гандона об стену, чувствуя, что еще немного и вылезет моя волчья сущность, которая просто разорвет его к херам. — Где она? Где Лея?

   — Она в надежных руках. Цела и невредима, если ты понимаешь, о чем я.

   — Слышь, ты, гандон, не испытывай мое терпение. Где она, говори, пока я тебя не убил.

   А я действительно очень близок к этому. И уже хочу швырнуть Ветрова на пол, как вдруг в комнату врываются ребята Генки.

   Девка испуганно пищит и пытается прикрыться простыней.

   — Что, уже не так весело? — рычу я Ветрову в лицо. — Что ты с ней сделал?

   — Ничего, — ухмыляется, но уже без прежней бравады в голосе. — Но, вот, мой отец может. Она ему понравилась и он забрал ее себе, как и твой бизнес.

   И вот тут все встает на свои места.

   Нас с Генкой развели, как двух глупых щенков, как лохов последних. Почему я сразу обо всем не догадался?!

   Хочу набрать друга, не успеваю — входящий с неизвестного номера, и я каким-то шестым чувством понимаю, кто это.

   — Слушаю?

   — Вижу, ты уже догадался, кто это.

   Всегда поражали такие люди, у которых завышено чувство собственной важности.

   Ты для меня хер какой-то неизвестный, с чего я должен знать, кто ты, да еще и падать ниц, судя по тону.

   — Кто это?

   — Тот, кому ты будешь прислуживать в ближайшее время.

   Нормааальная такая заява. Кто-то попутал берега.

   — Твоя малышка у меня, — продолжает старый ублюдок, явно рассчитывая на то, что выведет меня из себя и зацепит на крючок.

   Ладно-ладно, чего врать, я уже вышел из себя и на крючке, но этому гандону это знать не обязательно.

   Ребятам жестами даю приказ связать мелкого ушлепка и его девку. Те не успевают издать и звука. Я уже говорил, что ребята у Генки дай божЭ?

   — Она не моя, — сам пытаюсь выиграть время, пока разговариваю с отцом Ветрова.

   Сбегаю по лестнице вниз, выхожу на улицу и иду к гелику.

   — Оставь свои сказки для кого-нибудь другого, — вновь хриплый, лающий смех, напоминающий скулеж побитой собаки.

   Я близок к истине, потому что лично прибью его, если с Леей что-нибудь случится.

   — Адрес? — рычу я в трубку, понимая, что пока Ветров-старший ведет в счете.

   Нет, ну можно, конечно, напрячь Генку, но это займет дольше времени.

   — Возьми моего сына с собой, он укажет тебе дорогу. А я пока разогрею малышку…

   И с этими словами бросает трубку.

   Сукин сын!

   Я ему такой разогрев устрою, что он забудет собственное имя!

   — Ребят, приведите мелкого сюда, — бросаю я бойцам Генки, и те сразу выполняют мою просьбу.

   — Полезай в машину, поедем к бате твоему.

   Ветров лыбится, словно я сообщил ему о чем-то очень хорошем. И мне это, блять, совсем не нравится. Зверь внутри меня тоже рычит, норовя выйти наружу.

   — Показывай дорогу, — стараюсь успокоиться, понимая, что нельзя срываться.

   Они только и ждут этого, знают прекрасно, какой у меня характер. Уверен, эта семейка пробила на меня и Лею всю инфу, которую только смогла найти.

   — Выруливай на главную дорогу и своим тупоголовым прикажи, чтобы за ними не плелись. Никакого хвоста, иначе твоей крошке придется попрощаться кое с чем…

   — Достаточно!

   Сдаю себя с потрохами. Сука, и как прикажете сдерживаться?! Зная, что жизнь Леи находится в руках ненормального старого утырка, решившего лично мстить за сына.

   Ладно, хоть у мелкого придурка хватает мозгов молчать остаток пути, подавая голос только в нужные моменты.

   Уже подъезжая к дому, я вдруг чувствую вспышку страха и гнева, и, кажется, прекрасно понимаю, чьи это эмоции.

   «Держись, глупышка!» — мысленно прошу Лею, хоть она меня и не услышит.

   И даю себе слово, что как только разрулим все с Ветровыми, обязательно нужно поговорить с Леей.

   Я бы этой мелкой по попе еще надавал за непослушание. Для профилактики, конечно.

   Фантазия включается в самый неподходящий момент и подкидывает кадры того, как можно это сделать.

   Например, задрать ее джинсовую юбочку до талии, приспустить беленькие трусишки и съездить хорошенько ремнем по упругой, молочной попке, оставляя красные следы…

   Р-р-р! Стопэ, Лютый! Сначала спаси эту малышку, а потом уже фантазируй. Тоже мне, рыцарь со стояком нашелся!

   Ну и все-таки, для начала лучше поговорить. Это когда словами через рот, а не ремнем по попе.

   Да, определенно, серьезный разговор нам не помешает. А пока…

   — Звони своему папаше, гандон, пусть ворота откроет и бойцов своих уберет.

ГЛАВА 7

Лея

   Я прихожу в себя и первое, что вижу перед глазами — это массивную люстру с тысячью стеклянными лепестками.

   Я, будучи любителем искусства и необычных дизайнерских решений, конечно, могла бы полюбоваться красотой этого творения, поразмышлять о том, как она гармонично вписалась в интерьер этого дома, но…

   Мне, блин, совсем не до этого! Задницей чую, что нахожусь не там, где стоит находиться молоденьким девушкам. Да и в принципе, никому из нормальных людей не стоит быть здесь.

   Подумать только, я стала пленницей сумасшедшей семейки. Такое разве что в фильмах ужасов можно увидеть. А у меня тут внезапное смешение реальности и хоррора.

   Чувствую, как затылок ноет от боли. Кажется, кто-то ударил меня по голове, и я свалилась без сознания. Может быть, Ветров-младший, может быть, Ветров-старший.

   Какое невероятное сочетание! Сразу два кровных психа, просто, браво, Лея!

   Так, еще и руки-ноги связаны. Но это ладно, ожидаемо.

   А вот отсутствие на мне привычной одежды уже напрягает.

   Меня раздели, наверняка, как следует полапали за это время, и одели в…

   Что это вообще? Пеньюар? Униформа секс-рабынь? Не, треш какой-то!

   — Очнулась?

   Хриплый мужской голос заставляет меня вздрогнуть от неожиданности и дернуться.

   — Тише, тише. — Он подходит ко мне и садится рядом, из чего я делаю вывод, что лежу, привязанная к деревянному столу. — Ты очень красивая, тебе говорили это? — его рука словно невзначай скользит по моему бедру, вызывая у меня лишь волны отвращения.

   Ну потому что я никогда не хотела зажечь с мужчиной постарше. Сильно-сильно постарше, судя по его седым вискам. В остальном, он выглядит довольно «свеженьким», но на мой вкус, его холодный взгляд портит всю картину.

   Как и тот момент, что его пальцы, такие же холодные, как и взгляд, не покидают поверхность моего тела. И нифига не возбуждают, наоборот, чувствую, как спину прошибает липкий, неприятный пот.

   — Что вам нужно? — спрашиваю я, закашлявшись от долгого молчания.

   — От тебя — лишь полное послушание. Будешь хорошей девочкой?

   Молчу, потому что… Я в принципе по жизни не стремлюсь к этому — быть паинькой и следовать кучи ненужных правил, но не думаю, конечно, что Ветров-старший спрашивает меня именно об этом.

   Нечего мне ему сказать. Зато есть огромное желание съездить ему между ног и убежать отсюда.

   Но я реалист. Прекрасно понимаю, что второе за гранью фантастики. Не получится, ведь я даже не знаю, где мы находимся.

   Ну по времени напоминает средневековье. И по действиям Ветрова-старшего, тоже. Меня как девственницу хотят принести в жертву какому-нибудь богу богатства и благополучия?

   Или самому дьяволу?

   Судя по взгляду отца Никиты, скорее второе, чем первое.

   Тут же думаю о том, что его сын был еще не самым плохим вариантом. Я бы вообще избежала многих проблем, если бы дала ему еще тогда, в коттедже на вечеринке.

   Нет, вру, конечно. Не дала бы. Поступила бы так же, как и поступила, а вот Лютый…

   Интересно, если бы он знал, сколько на него свалится проблем из-за моего спасения, поступил бы так же, как и поступил?

   Сомневаюсь, что да. При всей нашей странной связи, я поняла одно — он даже не рассматривает меня, как девушку.

   Ну именно как ту девушку, с которой можно целоваться, обниматься и…

   — О чем ты подумала, малышка Лея? — пальцы Ветрова-старшего пробегаются от бедра вверх.

   Ох, черт! За мыслями о Лютом сама не заметила, как на шелковой ткани проступили очертания острых вершинок моей груди.

   А этот успел заметить мимолетную реакцию моего организма и принял все на свой счет.

   — Отпустите меня.

   Я стараюсь, чтобы мой голос звучал как можно тверже, хотя сама до ужаса боюсь происходящего.

   Но Ветров-старший лишь качает головой и рушит всякую надежду на то, что мы с ним сможем договориться.

   Он не собирается договариваться, он просто хочет меня отыметь.

   Однако воплотить его планы в жизнь не дает громкий удар об дверь. Еще и еще.

   И я чуть не плачу от радости, когда слышу знакомый до боли голос.

   Голос Лютого.

   Я повторяюсь, но…

   Я вновь чертовски рада его видеть!!!

   — Как ты это сделал?

   — Что именно?

   — Спас меня. Почему Ветров-старший так быстро отпустил нас?

   Мы идем к машине Лютого.

   — Испугался твоего боевого вида.

   — Что? — останавливаюсь на полпути, не веря своим ушам. — Ты сейчас шутишь надо мной? Издеваешься?

   — Ты задаешь слишком много вопросов. — Игнат открывает дверь своего гелика и кивком головы указывает мне на пассажирское сиденье.

   Подхожу ближе и со всей дури закрываю дверь, заставляя его поморщится от громкого хлопка.

   — Я никуда не поеду, пока не объяснишь мне все.

   — Лея, здесь не самое лучшее место для выяснения всех подробностей.

   — Либо говоришь, что ты дал взамен Ветровым, либо я остаюсь прямо здесь.

   Для пущей убедительности топаю ногой. На мне все еще чертов пеньюар (спасибо, что не прозрачный) и чулки. Даже обуви нет, так мы торопились покинуть резиденцию этих психов, что я выбежала практически в чем мать родила.

   — Тебя это не касается. — Почти рычит, а сам скользит взглядом по моей вздымающейся груди.

   Взглядом, от которого мне становится не по себе. Хочется прикрыться, что я и делаю, обхватив плечи руками.

   Почему-то все аргументы, еще секунду назад вертевшиеся на кончике языка, куда-то делись, оставив меня одну.

   — Накинь это, — Игнат вдруг стягивает с себя кожаную куртку и опускает мне на плечи, чуть сжав их перед тем как убрать ладони.

   — Спасибо.

   Чувствую, что краснею, поэтому встряхиваю волосами, от чего те падают мне на лицо, закрывают щеки. Хотя бы так!

   — Поедем отсюда.

   Знаю, что это не вопрос, но все равно киваю и скорее забираюсь в машину.

   И смотрю куда угодно, только не на Игната, что садится рядом и, заведя мотор, выруливает на проселочную дорогу.

   Весь остаток пути до дома мы едем молча. Я медленно, но верно утопаю в запахе его терпкого одеколон, которым пропитана кожанка, а Лютый, он…

   Просто ведет машину. Ни лишнего слова, ни лишнего взгляда.

   Мне кажется, Игнат тоже чувствует то напряжение, что проскользнуло между нами во время разговора.

   Напряжение, ну-ну. Теперь это так называется?

   И то, что низ живота горит адским пламенем при одном взгляде на его сильные, в меру мускулистые руки, это тоже из-за напряжения?

   Ерзаю на месте, от чего мое и без того коротенькое платье задирается вверх, оголяя кружевной пояс чулок.

   Я успеваю перехватить быстрый взгляд Лютого, который он бросает на мои ноги.

   Интересно, а он… Чувствует хотя бы что-то?

   Ну… интересую ли я его, как женщина, или нет?

   Слышала от Эли, что многие волки даже не воспринимают не-волчиц в этом плане. Считают себя выше того, чтобы связываться с ними, любить их, заниматься с ними сексом.

   От мыслей о последнем низ живота опаляет жаром.

   Сейчас не об этом, Лея. Вернись туда, откуда начала.

   Да-да, не все такие человеколюбы, как те же мужья Эли, Макс и Эмиль. Но там у них своя история, так что, можно сказать, Эля стала редким исключением.

   К тому же я слышала, что Лютые всегда были ярыми противниками отношений с людьми, так что не удивлюсь, если мое общество не приятно Игнату и он изо всех сил сдерживается, чтобы не высадить меня где-нибудь на трассе…

   Не успеваю додумать эту мысль.

   Машину вдруг бросает на обочину, а затем и вовсе выкидывает в кювет, от чего я больно ударяюсь виском об дверную раму и вырубаюсь.

   Я прихожу в себя на незнакомой кровати и первое, что вижу… сидящего передо мной волка.

   Я бы, наверное, испугалась, если бы моя сестра не была оборотнем, и не раз показывала себя в деле. О, да, Эля в волчьей ипостаси - это что-то! Даже Макс с Эмилем очкуют, я уверена, на задних лапках перед своей ненаглядной готовы ходить.

   Издаю нервный смешок. Истерика? Прекрасно, только ее мне не хватало.

   Хорошо, что я прекрасно знаю, кто передо мной, но, вот досада, совершенно не понимаю, как мы оказались…

   У Игната дома?

   Нет, не похоже. Я успела запомнить интерьер его квартиры, хоть там и был погром. То была холостяцкая берлога в стиле лофт, а тут скорее жесткий прованс в самом фиговом исполнении. В смысле, халупа со скрипучей кроватью и досками вместо паркета.

   Зато пахнет соснами и смолой. Дыши не обдышись!

   — Лютый, с тобой все в порядке? — спрашиваю, заметив странный взгляд волка.

   Почему он не превращается в человека? Или решил проверить мои нервы на прочность?

   — Слушай, не смешно! — бросаю я и сажусь на кровати, подобрав под себя ноги.

   Я все еще в том жутком платье из шелка, чулках и кожаной куртке Игната. Замерзла так, что зуб на зуб не попадает, причем только заметила.

   — И-игнат?

   Понимаю, что не все в порядке, когда волк начинает тереть лапами нос.

   — Эй? Что случилось?

   Жалобно скулит, разрывая мое сердце пополам.

   Не выдерживаю и протягиваю к нему руку, намереваясь успокоить.

   Волк затихает, наблюдает за моими движениями и… вдруг бросается прямо на меня.

   — Ай!

   Как же больно он меня поцарапал своими острыми когтями, но не думаю, что все обошлось бы только этим, если бы не цепь, которую я сразу не заметила.

   Лютого посадили на цепь, ошалеть можно!

   Он, словно прочитав мои мысли, вдруг издает недовольное, утробное рычание.

   Тот, кто был моим защитником, попытался меня убить.

   Отчего-то мне становится страшно, и я отодвигаюсь к самому краю кровати.

   Под пристальным взглядом желтых глаз волка вряд ли я смогу поспать сегодня.

   И всего лишь один вопрос крутится в моей голове все то время, пока мы сидим с Игнатом друг напротив друга. Он — на полу, я — на кровати.

   Кто это с нами сделал?

ГЛАВА 8

Игнат

   Просыпаюсь на полу незнакомого дома (понимаю, что это именно дом, а не квартира, по хвойному запаху).

   Сосны-пихты — это, конечно, охуенно, но не в тот момент, когда ты пережил кошмарную ночь.

   Снова режим «здесь помню, здесь не помню», и это вымораживает больше всего!

   Я не привык быть таким. Жалким. Беспомощным. Не владеющим ситуацией.

   Я же Лютый, привык рвать, метать, добиваться своего.

   И то, что было вчера, никак не вяжется со мной прежним.

   Но и деталей того, что со мной было, я вспомнить не могу.

   Поднимаюсь с пола и только сейчас замечаю, что ноги в цепях.

   Ну сукин сын, Ветров, решил меня как собачонку приручить? К ногам своим посадил?

   Значит, все-таки в курсе того, кто я на самом деле. Старый добрый прием — отпустить с миром, а потом отправить за нами хвост, чтобы заставить платить по долгам.

   Но долга-то на самом деле нет никакого, есть только желание потешить свое самолюбие. Свое и сыночка, который впервые получил отказ от девки.

   Кстати, девка…

   Перевожу взгляд на кровать и только сейчас замечаю ее. Лежит, сопит под одеялом, укуталась, словно замерзший котенок.

   Что вчера было ночью? Нас с Леей достали из искореженной машины и притащили сюда, кинули до прихода в сознание?

   Лея вдруг что-то бормочет во сне и переворачивается лицом в мою сторону. Замираю, когда вытаскивает из-под одеяла одну ножку и обнимает ею лежащую рядом подушку.

   Несмотря на всю паршивость ситуации, в которой мы оказались, несмотря на мое убитое состояние после пережитой ночи, у меня, блин, стоит по стойке смирно!!!

   Одного взгляда хватило на это беззащитное создание, спящее самым сладким сном на свете.

   Лея все еще в чулках — кружевная резинка притягивает взгляд к ее стройной ножке и я как школьник не могу перестать пялиться на это зрелище.

   Перевожу взгляд на ее лицо, на чуть приоткрытые губы, которые так и просят, умоляют меня прикоснуться к ним, ворваться языком в ее маленький ротик и попробовать на вкус.

   Р-р-р… рычу на себя!

   Вокруг полный швах творится, но волчья физиология работает как по часам!

   Любуюсь малышкой, и случайно замечаю красную, свежую царапину на ее руке. Так, и на щеке такой же!

   Что за нах?! Это Ветров ее так???

   Порываюсь подойти, прикоснуться к Лее, но забываю про цепь.

   — Сука! — ругаюсь про себя, когда замечаю, что напугал малышку, и она проснулась от громкого лязга металлических колец.

   — Игнат?!

   Подскакивает на кровати и садится, усугубляя мое физическое состояние упавшим с плеч одеялом.

   Она в том блядском платье, которое ей подобрал сумасшедший папаша Ветрова-младшего, и…

   Она прекрасна!

   Но крайне напугана!

   — Что случилось? — спрашиваю я Лею, не зная с чего начать разговор.

   Голос из-за долгого молчания хриплый.

   — Мы попали в аварию, я потеряла сознание, а когда пришла в себя, то мы уже были здесь.

   — Тебе что-нибудь сделали? Он тронул тебя? — киваю на ее щеку, которая выглядит чуть-чуть припухшей из-за царапины.

   Лея лишь мотает головой, заставляя меня нервничать еще сильнее.

   — Лея, не ври мне. Я убью этого гаденыша! Он тебя тронул?

   — Нет, нет, со мной все в порядке.

   — Кто это сделал?

   Отводит взгляд в сторону, и я чувствую, как на задворках сознания рождается нехорошая догадка.

   — Лея, говори. — Почти рычу сквозь зубы, злясь на всю эту ситуацию.

   Ситуевина, вот что с нами происходит.

   — Это сделал ты…

   Ее тихий голос режет меня без ножа. Ни разу в жизни не поднимал руки ни на женщин, ни на волчиц, а тут такое.

   — Я был в обличье волка?

   — Да. Но ты… — снова молчит и смотрит куда-то в сторону.

   — Лея, объясни все как следует, твое молчание никак не поможет нам в дальнейшем спасении.

   — Ты был… Ну каким-то невменяемым.

   — Это еще как?

   Хотя, сам примерно догадываюсь, что она имеет в виду. Если уж я толком не помню, что было ночью, то, наверное, не стоит думать, что вел я себя, как примерный волк.

   — Скулил, царапал когтями пол, — действительно, деревянные доски подо мной испещрены тонкими бороздками, — и не только пол.

   — Я накинулся на тебя в зверином обличье?

   — Я хотела тебе помочь, ты так жалобно на меня смотрел, что я не выдержала.

   Лея краснеет, а у меня снова сжимается сердце, когда я слышу ее слова.

   Но где была ее голова??? Лезть к оборотню, пусть даже знакомому, более чем безрассудно.

   — Тебе не стоило изображать из себя мать Терезу и беспокоиться обо мне. Лучше бы подумала о себе, о своей безопасности.

   Вываливаю всю свою злость на малышку, не в силах остановиться. Слишком испугался за нее, как бы не было тяжело это признавать.

   Почему тяжело?

   Да потому что я знаю, что мне нельзя ни к кому привязываться.

   Особенно к Лее.

   Впервые за все время нашего общения малышка… ничего не говорит в ответ.

   Не отбивается, не язвит, не посылает меня куда подальше.

   Только кусает нижнюю губу и отворачивается в сторону.

   Лучше бы она нагрубила мне! Наорала, высказала все, что думает!

   Я бы все стерпел, не чувствовал себя таким подлецом.

   Уверен, тот, кто запер нас здесь, хотел добиться именно этого.

   Сомнений в том, что это был Ветров-старший нет. Ладно, я был в отключке, но неужели малышка его не видела?

   Уже хочу задать этот вопрос Лее, чтобы немного разрядить обстановку, как вдруг дверь открывается и на пороге появляется…

   — Гена? Какого черта?!

    — Гена? Какого черта?!

   — Что, Лютик, не ожидал?

   — Ну ты и гад! — огрызаюсь на друга, который подходит ближе и бросает мне ключ от цепи с наручниками.

   — Гад не гад, но жизнь тебе и этой знойной малышке спас.

   Ухмыляется, поигрывает бровями, короче, ведет себя как типичный Геннадий Бабник.

   Как окажемся вдвоем надо бы ему объяснить что к чему, чтобы шары свои не подкатывал к Лее, а то вон она как смущается, глазками своими большими хлопает.

   — Теперь по порядку все выкладывай, — говорю Гене, наконец-то, освободившись от цепей. — Только сначала давай позавтракаем нормально, а то я…

   — Злой, когда голодный. Знаю, Лютый, знаю. Ты и без завтраков-ужинов злой.

   Гена ржет и машет в сторону двери.

   — Поляна накрыта, милости прошу.

   — Пойдем? — отчего-то как дурак мнусь перед кроватью Леи.

   Наверное, пытаюсь сгладить ситуацию со своим срывом на ней. Она реал хотела как лучше, а я… повел себя как мудила.

   — Детка, если тебе нужно освежиться перед завтраком, ванная комната прямо здесь, — Гена тычет в сторону двери напротив кровати. — И я всегда к твоим услугам, если надо потереть спинку.

   Лея не выдерживает и фыркает, и я даже в какой-то степени рад, что Гена разрядил обстановку.

   Но все же ему не стоит так явно навязываться к малышке. Волк внутри меня против, да и не только он.

   — Ладно, пошли, Гена, перетрем кое-что, оставим Лею.

   Обрушиваюсь на друга почти сразу, как за нами закрывается дверь.

   — Какого хера, Геннадий?

   — Меня назвали полным именем — жди беды.

   — Без шуток.

   — Игнат, ну ты же понимаешь, что я без шуток не жилец?

   — Сейчас не об этом.

   — Ладно, понял — на эту малышку наложено вето. Только одного не пойму, ты запечатлен или запал на нее? — усмехается, но вопрос задает на полном серьезе.

   А я… Ну и что я должен сказать в ответ?

   — Просто не трогай ее. Она еще мелкая, неискушенная. Ее чуть не трахнул сумасшедший старик, а тут еще ты.

   — Да я не удержался, эта Лея так мило краснела. Но вето, так вето. Кстати, насчет старика, ты в курсе, что он нас решил с голой задницей оставить?

   — Да, в курсе. Шмон в офисе — его рук дело.

   Гена кивает, и мы молчим некоторое время, каждый думая о чем-то своем.

   Генка о чебурашках, что перевернули офис верх дном, а я…

   О том, что здорово разозлился. На кого? Да вообще на всех. Пойду мстить по списку, угадайте, кто стоит первым пунктом?

   Ветров, сукин сын, со своим гаденышем мелким.

   — Ты нас как нашел? Как вытащил?

   — Да у меня бойцы мои за вами поехали. Ну я попросил подстраховать вас, выходит, что не зря.

   — Не ты один, видать, хвостом увязался.

   — Ты о Ветрове?

   Киваю, скрипя зубами от злости.

   — Тогда зря. Это не он вам аварию устроил.

   А вот это новость!

   — Кто же тогда?

   — Лютый, как давно ты начал отключаться от реальности в самый неподходящий момент? — вижу по выражению лица Гены, что он не ржет, на полном серьезе спрашивает.

   — Ты сейчас к чему клонишь? — спрашиваю его сощурившись.

   — Судя по тому, как ты напрягся, проблемы все-таки были, да?

   — Харэ вопросом на вопрос отвечать. Говори прямо, что ты имеешь в виду.

   Начинаю заводиться, потому что… Потому что гладиолус, блять!

   — Ты отключился прямо в дороге, Лютый, поэтому машина укатила в кювет. Твоя малышка нормально так головой приложилась, но сотряса нет, чисто ушиб. У тебя тоже все до свадьбы заживет, но…

   Гена медлит, взгляд свой отводит в сторону, словно целка, увидевшая впервые мужчину.

   — Что «но», Геннадий?

   — Короче, у тебя полный дисконнект между человеческим обличьем и волчьей сущностью…

   — Что за нах? Ты о чем сейчас?

   — Да, я пригласил Марка, ты же знаешь, он хорошо во всем этом шарит. Его вердикт был таким. Но это еще так, на словах, без подтверждения. Тебе надо поехать к нему в клинику, полностью обследоваться.

   Слушаю Гену и просто не понимаю, что происходит. Я — сильнейший волк своего клана вдруг стал… больным?

   Даже не помню, когда я в последний раз приезжал в клинику к Марк Марковичу. Да и зачем? Все нормально работало, жалоб не было.

   Ну Ветров, только дай оклематься, своими руками тебя придушу!

   Все проблемы с обращением начались сразу после того, как он вколол мне какую-то херню. Кто знает, что там было под видом антидота.

   — Есть еще кое-что, Игнат.

   — Что еще, Гена? Неужели это не предел моих мучений?

   — Ты чуть не загрыз малышку Лею во время ночного обращения, так что… Вам не стоит оставаться вдвоем наедине. По-крайней мере, надолго.

   — Ты чуть не загрыз малышку Лею во время ночного обращения, так что… Вам не стоит оставаться вдвоем наедине. По-крайней мере, надолго.

   Не больно-то и хотелось.

   Кому я вру? Очень даже хотелось, ведь так, Лютый?

   Хотелось запереть чертову дверь спальни и никогда ее оттуда не выпускать.

   Или ворваться в ванную прямо сейчас и взять ее прямо там, в душе.

   Хорош, Игнат, кровь разгонять! Надо тормознуть, иначе плохи дела…

   — Что-то она долго себя намыливает, — Гена, словно прочитав мои мысли, бросает взгляд в сторону ванной комнаты. — А не пойти бы мне проверить…

   — Стоять! — рявкаю я и выставляю руку вперед, загораживая другу проход.

   — Ладно-ладно, без нервов! Иди сам проверь, только держи себя в руках.

   С этими словами Гена направляется в сторону кухни, оставляя меня одного. Что-то мне подсказывает, что его последняя фраза не относилась к моему новому «недугу».

   Да, плевать! Чертовски устал и зол на всех, даже на друга.

   Еще эта мелкая вечно как выкинет что-нибудь вон из ряда выходящее, хоть стой, хоть падай.

   И когда я возвращаюсь за ней в комнату, я… Блять, я стою в прямом смысле этого слова!

   Стою, у меня стоит.

   Охереваю от того, что вижу.

   И Лея, кажется, тоже. Она даже не пытается прикрыться. Только хлопает своими глазищами большими.

   Какого хера, малышка не одета???

   С кончиков ее мокрых волос стекает вода, и я невольно слежу за каждой каплей, что касается ее нежной кожи.

   Огромным усилием воли беру себя в руки. В голове одни маты.

   — Почему так долго? — голос хрипит так, словно я мучился жаждой дня три.

   Хотя… разве ЭТО и не есть жажда??? Я хочу попробовать эту малышку на вкус, хочу раздвинуть ей ноги и провести языком по ее нежным лепесткам, срывая с губ громкие стоны.

   Но пока вместо стонов я слышу лишь тихое:

   — Искала во что можно одеться.

   — Зачем?

   Вопрос вылетает на автомате. Не, ну реал такую красоту под одеждой прятать, это один из смертных грехов, я считаю.

   Эта малышка — сама ходячий грех.

   Волчонок в штанах изнывает от желания, причиняя ощутимую, физическую боль.

   Тише-тише, парень, нам даже думать в этом направлении не стоит.

   — В смысле, зачем?

   Готов хлопнуть себя по лбу. Ляпнул так ляпнул, сдал себя с потрохами.

   — У тебя же была одежда, — пытаюсь исправить ситуацию.

   Не дураком же себя выставлять.

   Хотя судя по покрасневшим щекам и по быстрому взгляду, брошенному на мое причинное место, она обо всем догадалась.

   Ну еще бы не догадалась, да, Лютый? Стояк размером с Останкинскую башню не спрятать даже за широкими штанами.

   — Твоя кожаная куртка и та ночнушка? — О, неужели ожила, раз в голосе улавливаются нотки скептицизма.

   — На, возьми пока это.

   Стягиваю с себя футболку и бросаю Лее, а сам быстрым шагом направляюсь в сторону двери.

   Останусь рядом с ней еще на секунду, и кранты!

   — Не задерживайся, Гена хочет обсудить произошедшее.

   Не дожидаясь ее ответа, выхожу.

   Пока мой волчонок не вышел из-под контроля и не взял ее прямо там, завалив на огромную кровать.

   Сука. Я сдохну такими темпами от перевозбуждения, Ветрову даже не придется прилагать больших усилий.

   Захожу в столовую, где Гена уже сидит за столом и вовсю наяривает завтрак. Лыбится, заметив мое состояние.

   Охуеть как смешно!

   — Потер спинку?

   — Отвали.

   — Лютый, давай начистоту, — понижает он голос, — ты ее хочешь, но не решаешься из-за того, что она — человек?

   Рычу про себя, понимая, что…

   Если бы!

   Все моральные принципы, навязанные моей семьей, канули в лету, едва я запечатлелся с Леей.

   Но я не готов признаться в этом даже самому себе, что уж говорить о Гене.

   — Да, поэтому. Доволен?

   — Или дело в том, что ты мне херни про запечатление навешал, а сам реал на нее запал? — не унимается Гена.

   Умник хренов!

   — Закрыли эту тему. Не зли меня, Геннадий.

   Друг хочет сказать что-то еще, но тут в столовую заходит Лея, и он затыкается.

   И на том спасибо.

   — Как дела, малышка? А мы уже решили, что ты превратилась в рыбку и уплыла.

   Лея оставляет реплику Гены без комментариев и садится на стул, напротив меня.

   Моя футболка для нее все равно, что платье. Разве что ножки не скрывает, едва прикрывая попку.

   Втыкаю вилку в бекон, чувствуя себя волком в пубертате. Это когда хочется трахать все, что движется.

   — Что ты хотел обсудить? — обращаюсь к Гене, пытаясь отвлечься.

   Он рассказывает обо всем, что с нами успело произойти после ухода от Ветрова: и про аварию, и про то, как мы тут очутились.

   И про то, как ему пришлось посадить меня на цепь, ведь по-другому я просто не успокоился бы.

   — Что все это значит? — подает голос Лея. — Это Ветров сделал, да?

   — Ты про то, что происходит с Лютым?

   — Да. Если помните, в ту ночь ему вкололи непонятную хрень, а потом мне дали антидот, но не факт, что это был он.

   — Марк не смог обнаружить в крови Игната ничего похожего на яд, — качает головой Гена. — Скорее, это была пустышка либо другое вещество, которое активировало кое-что похуже…

   Напрягаюсь, внутреннее чувствуя грядущий пиздец.

   Но то, что Гена говорит в конце, это просто… вынос мозга в чистом виде, какая-то хуйня из женских сказок.

   — Марк Маркович сказал, что тебе нужно обратиться к Елене Ворониной, она сможет помочь. Тут без вариантов, медицина бессильна.

   Что, нах??? К Ворониной? К этой шарлатанке с самомнением царицы?

   Может, мне еще найти, не знаю, волос из задницы единорога и яйцо Кощея?

   Спокойно, Игнат, спокойно.

   — Это шутка, Гена?

   — Нет, Игнат. Если бы. Кажется… тебя прокляли.

   Зашибись. Приехали. Выходите.

ГЛАВА 9

Лея

   — А разве оборотня можно проклясть? — восклицаю я удивленно, переводя взгляд с Гены на Игната.

   На последнего я вообще стараюсь поменьше смотреть, потому что… Опасно! Очень опасно!

   Ох, низ живота вновь горит, причиняя мне ощутимый дискомфорт.

   — Конечно, нет! — почти выплевывает Лютый. — Просто Геннадий шутить не умеет.

   — Гена не так выразился. Проклята эта мелкая, но все плюшки собираешь ты, Лютый.

   Не знаю, что меня пугает больше: то, с каким невозмутимым видом говорит все это друг Лютого, или то, как реагирует Игнат.

   Он воспринимает эту информацию, как стеб, не более.

   — Гена, ты давно проверял голову? Мне кажется, твои постоянные гулянки не прошли бесследно.

   — Лютый, ты можешь мне не верить, но Марк не станет говорить то, чего не знает.

   — Марку давно пора на пенсию.

   — То есть в запечатление ты не веришь, а в эту чушь с проклятиями ты поверил?

   — Да.

   Не, этому Геннадию, конечно, не занимать спокойствия. Лютый звереет на глазах, а ему хоть бы хны.

   Мне тоже… хны, но… Неприятненько как-то знать, что тебя могли навлечь на какую-то фигню, вроде проклятия.

   — Ты себя послушай со стороны. Если бы знал, кто такая Лена Воронина, сразу бы взял свои слова назад.

   — Ты сначала сходи к ней, а там уже отрицай, — пожимает плечами Гена и закидывает в рот виноградинку.

   — Приплыли! — отмахивается Лютый и, встав из-за стола, уходит.

   Вот и начались первые акции протеста.

   — А кто такая Лена Воронина? — спрашиваю я у Гены, воспользовавшись наступившим молчанием.

   — Профессиональная ведьма.

   Тут уже у меня наступает стадия отрицания.

   — Что за бред?

   — Малышка, я ценю твое рвение поддержать Игната, но… это правда.

   Дурка подъехала незаметно. Нет, одно дело верить в оборотней, зная, что твоя сестра одна из них, а другое — в бабу Ягу. Ну ведьма — это же и есть что-то из этой песни, точнее, сказки?

   А мы-то сейчас не в сказке, в реале, где нас чуть не убили, а перед этим меня… мою девственность чуть не принесли в жертву.

   — Ничего не понимаю, — признаюсь я честно Геннадию, который смотрит на меня с усмешкой. — Хватит ржать, а? Ты когда-нибудь бываешь серьезным?

   — Мы с тобой поладим, мелкая. Твоя нервная система предназначена для тренировки моего красноречия.

   — Придурок! — фыркаю я беззлобно, понимая, что… даже разозлиться на него как следует не могу.

   Но зато очень сильно злюсь на Игната. Хоть бы объяснил нормально, что происходит, вместо того, чтобы устраивать акции протеста и уходить, хлопнув дверью.

   — Собирайся, отвезу тебя домой.

   О, тут как тут. Легок на помине.

   — А как же проклятие?

   — Собирайся. Ты едешь домой. — В голосе Игната отчетливо слышна сталь.

   Ой, это что же, за плохую весть от гонца будет отдуваться… Лея?

   Но перечить Лютому не решаюсь, уж больно грозный у него вид. Не то, чтобы я его боялась, просто столько всего навалилось, что я реально сейчас хочу оказаться дома.

   — А что теперь будет? Ветров с сыном отстанет от нас? — бью сразу в лоб своим вопросом, едва мы с Игнатом отъезжаем из владений шута Геннадия.

   — Тебя больше никто не тронет. Можешь спокойно жить прежней жизнью.

   Сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. После всего, что произошло, после того, что мы вместе пережили, сделать это будет нереально.

   Моя прежняя жизнь тоже была полна приключений, но треш с Ветровым пока в топе.

   — Что ты ему предложил… ну взамен меня?

   — Тебя это не касается.

   — В смысле не касается? — хлопаю глазами. — Ты ослышался? Он хотел принести МЕНЯ в жертву! Меня, Лютый, значит, касается напрямую!

   — Этот вопрос в прошлом. Они использовали тебя, чтобы добраться до моего бизнеса. Не знаю, как, но все эти мутки с младшеньким похожи на продуманную провокацию.

   Чувствую, что окончательно во всем запуталась. Плюс удар головой и бессонная ночь дают о себе знать, соображаю я очень туго.

   — Ничего не понимаю… Я Никиту знаю с универа.

   — Малышка Лея в следующий раз не ведись на смазливых гандонов, которые хотят залезть тебе под юбку. — Игнат говорит это, и я вижу, как сильно он сжимает руль.

   А мне вдруг становится… весело. Нет, веселье нездоровое, не отрицаю, но… Мне показалось, или я действительно расслышала нотку ревности в его словах?

   Если это так, то… что, Лея? Забудешь о своих планах на будущее и окончательно потеряешь голову?

   Ну подразнить-то можно немного?..

   — А на кого мне тогда вестись? — спрашиваю я, украдкой бросив на него взгляд из-под ресниц и ерзаю, от чего бесстыдно короткая футболка, что все еще на мне, ползет выше, оголяя мои ноги.

   Тут же вспоминаю то, что произошло утром. Я видела, как среагировал Игнат на мою наготу, не слепая. Если бы он тогда подошел ко мне и поцеловал…

   Я реально этого хотела! До дрожи в коленях, до слабости в ногах!

   Хотела, чтобы он… Ох, там была огромная кровать, на которой мы могли устроиться как следует и…

   Мне вдруг становится очень жарко!

   Все горит огнем: низ живота, щеки, тело. Я попала, да?

   Облизываю пересохшие губы, понимая, что уже знаю ответ на свой вопрос, но вот Игнат… он просто невозможен!

   — Тебе еще рано, мелкая. Лучше думай об учебе. Проблем и без тебя хватает.

   Вот же засранец!!! Мелкая, значит??? Я для него проблема, значит? Это мы еще посмотрим!

    — Останови машину.

   — С чего это вдруг? — Игнат хмурится и бросает на меня удивленный взгляд.

   — Просто останови машину. Дальше я сама.

   — Куда ты сама? — вижу, что он реально в шоке от моих слов.

   — Домой доеду сама.

   — С ума сошла? В таком виде? С голой задницей?

   — А тебе какое дело? — надуваю губки, жутко злясь на него, но отчего-то смотреть ему в глаза не могу. — Моя задница. Хочу мерзну, хочу…

   Не успеваю договорить, потому что Игнат резко бьет по тормозам и останавливается прямо посреди дороги.

   Слава богу, она немноголюдная, иначе кто-нибудь точно мог въехать нам в зад.

   Блин, видимо, сегодня все вертится вокруг слова «зад».

   — Ты ненормальная.

   Я с возмущением поворачиваюсь в его сторону, желая высказать ему все, что о нем думаю, но…

   Игнат буравит меня таким взглядом, что я забываю все слова на свете.

   — Ты не лучше. — Почему мой голос такой хриплый, а Лютый дышит так, словно только что пробежал стометровку.

   А потом… Он вдруг притягивает меня к себе, обхватив за затылок, и с гневным рыком впивается в мои губы.

   Этот поцелуй, он… Жесткий! Властный! В нем ни капли нежности, только чистая нефильтрованная страсть.

   Я отвечаю на него с тихим стоном, чувствуя себя пленником, которого подвергают пыткам на электрическом стуле.

   Разряд — и все мысли вылетают из головы, оставляя лишь одну. Почему так хорошо???

   Игнат углубляет свой поцелуй, заставляя меня жадно хватать воздух между короткими перерывами.

   Я так хочу прижаться к нему, но нас отделяет чертова коробка передач. Свожу ноги вместе, не в силах унять того жара, что охватил низ живота.

   Широкая ладонь Игната ползет ниже, сжимая по пути мою талию, очерчивая бедра и… О-ох! Он разводит мои ноги в сторону и едва ощутимо касается моего лона.

   Мне вдруг становится стыдно. Не знаю, почему, но стыдно от того, что там все безобразно влажное и явно ждущее какого-то продолжения.