Супердрама, или Я – твой герой! Аделина Камински

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1. Осколок в наследство
• ГЛАВА 2. Неблагодарная жертва
• ГЛАВА 3. Телохранитель номер один
• ГЛАВА 4. Мачехи и пасынки
• ГЛАВА 5. Шип выходит на охоту
• ГЛАВА 6. Рука помощи
• ГЛАВА 7. Вторжение в личную жизнь
• ГЛАВА 8. Месть, шантаж или провокация?
• ГЛАВА 9. Третья сторона
• ГЛАВА 10. Испытание шопоголизмом
• ГЛАВА 11. Обновлённый курс компании «Скайфарм»
• ГЛАВА 12. Жасминовый шампунь
• ГЛАВА 13. Пророк знает всё
• ГЛАВА 14. Нежеланная гостья
• ГЛАВА 15. Двойное свидание
• ГЛАВА 16. Геройские маскарады
• ГЛАВА 17. Право на второй шанс
• ГЛАВА 18. Лекарство от забвения
• ГЛАВА 19. Закон бумеранга
• ГЛАВА 20. Срывая маски
• ГЛАВА 21. Злодейский дебют
• ГЛАВА 22. Неудавшийся эксперимент
• ГЛАВА 23. О справедливый новый мир!
• ГЛАВА 24. Две миледи
• ГЛАВА 25. Силы, что дремлют внутри
• ГЛАВА 26. Взлёт и падение Джеки Пауэра
• ГЛАВА 27. Торжество справедливости
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Днём она Николь Деламан – капризная дочь ректора геройской академии. Но по ночам превращается в Леди Сумрак – отъявленную злодейку с благими намерениями. Проникнуть в самое сердце злодейского Подполья и уничтожить его изнутри – её главная задача.

   А вот Джеки Пауэр – лучший студент той же академии, и первые места во всех топах по праву принадлежат ему. Истеричку Николь, телохранителем которой его нанял ректор, он ненавидит, зато без ума от Леди Сумрак, укравшей сердце Джеки в одном из патрулей.

   Судьба Хавьера Рохаса сложилась не самым лучшим образом с тех пор, как его родители погибли от рук героев. Он решил сам вершить правосудие, вынужденно заняв злодейскую сторону. Рискованно, если кто-то узнает о его слабости – заботе о малолетних брате и сестре.

ГЛАВА 1. Осколок в наследство

Выражаю отдельную благодарность своему консультанту по фантастическим мирам,

   фантастического мира.

   Подошвы сапог с длинными голенищами, обхватывавших сильные ноги, быстро стучали по поверхности крыш. С одной крыши на другую девушка перепархивала птицей, мягко приземляясь и тут же повторяя маневр. Густые каштановые волосы отражали бледный лунный свет. Верхняя часть лица скрыта под таинственной черной маской, тело обтягивает костюм из черного латекса.

   Всего на мгновение незнакомка обернулась в сторону Джеки, чтобы рассчитать точное расстояние до преследователей. Ее большие серые глаза лишь на секунду скользнули по его лицу, но этого хватило, чтобы блондин замер на месте.

   Нет, быть такого не могло, чтобы из-за какой-то там злодейки Джеки Пауэр не справился с патрулём. Немыслимо! Но как продолжать погоню, если сердце колотится как ненормальное, грозясь вот-вот вырваться из груди?

   А пока в его голове снова и снова крутился образ прекрасной незнакомки, погоня утратила всякий смысл. Они потеряли девушку в завесе тумана, внезапно сгустившегося и опустившегося на крыши. Непроницаемая молочно-белая пелена, в которой, вытянув перед собой руку, не различаешь очертания пальцев.

   – Эй, Джеки! – рука напарника опустилась на его плечо. – Забей. Вызов слишком поздно поступил. Мы в любом случае не успели бы ее перехватить.

   – Я мог бы успеть, – невольно на губах блондина заиграла улыбка. – Но не стал.

   В растворявшемся тумане проявлялся его костюм. Крепкие мышцы были обтянуты плотной тканью черной водолазки с металлическими ворсинками. На груди сияла острая молния. Рваные джинсы и белые кроссовки с высокими пружинистыми подошвами в сочетании с взъерошенными волосами добавляли облику хулиганские нотки.

   – Ее способности тебе никого не напоминают? – как бы между прочим подметил парень со стянутыми в хвост темно-русыми волосами.

   Пусть его костюм не пестрил особенностями наподобие выдающейся золотой молнии, как у напарника, Малкольм тоже был не промах, когда дело касалось успешно завершенных патрулей. Обтекающего черно-красного костюма из огнеупорной арамидной ткани было вполне достаточно, чтобы свободно использовать собственные способности.

   – Что-то знакомое. Никак не могу вспомнить.

   – Прием, Светлячок, ну что у вас там? – раздался обеспокоенный мужской голос из наушника.

   – Всё классно, – ответил блондин, усмехнувшись.

   – Прием. Это Петарда. Потеряли мы ее, – зажав двумя пальцами наушник в собственном ухе, пояснил Малкольм.

   – Одна была?

   – Одна, вроде как.

   – Единственная и неповторимая… – мечтательно протянул Джеки, всё еще не отрывая взгляд голубых глаз от соседней крыши.

   – Бегунья? – продолжали допрос из наушника. – Летунья?

   – Не, больше на синоптика смахивает. Или туманника, если конкретнее.

   – Вот даже как… Ну, возвращайтесь. Делать там уже нечего. Чур, со Светлячка пицца за проваленный патруль, – скороговоркой добавили на том конце и отключились. Подключились снова. – С сырным бортиком! Отбой.

   – Слышал? – тряхнул шатен головой. – Придется сегодня раскошелиться, чтобы Элайджа на нас не настучал. Джеки? – блондина потрясли за плечо. – Да что ж с тобой такое-то?..

   …год спустя

   Не секрет, что наш мир со времен рождения первых потомков современного человечества разделился на две извечно враждующие стороны. На свет и тьму, белое и черное. Добро и зло.

   Говорят, друг без друга они существовать не могут. Находясь в балансе, уравновешивают силы. Создают гармонию, исключают хаос.

   С того злополучного дня накануне 2027 года, когда на Землю в районе центральной Швеции упал метеорит Свенставик, разница между враждующими сторонами стала еще более ощутимой.

   Свенставик принес с собой не только разрушения, череду стихийных бедствий и ценные материалы для изучения внеземной породы. Радиоактивное излучение, накрывшее весь земной шар, как ни странно, не вызвало ни единой смерти от лучевой болезни. Воздействие излучения оказалось иным.

   Гены случайных представителей человечества от новорожденных младенцев до немощных стариков претерпевали стремительные изменения. Мутировали, наделяя облученный своим воздействием организм самыми необычными талантами. Способностями. Суперспособностями.

   Прошло время, прежде чем люди адаптировались к новым порядкам. И всё-таки человечество осознало, что мир уже никогда не станет прежним.

   Кто-то стал использовать свои способности во благо. Так называемые герои, побудившие властей всех стран обучать, направлять и курировать поборников справедливости. Повсеместно открывались специальные учебные заведения – геройские академии.

   Но не зря мы упоминали о конфликте сторон, потому что помимо защитников этого мира, объявились те, кто всеми силами пытался привести мир к хаосу. Злодеи. Лишь они могли противостоять первым, обладая теми же, а подчас и более агрессивными, талантами. Действуя из подполья, они своих академий не открывали. От мелких грабежей до крупномасштабных террористических атак – пути злодейства были неисповедимы.

   Наиболее успешные герои становились всемирно известными идолами, кумирами. Некоторым из них поклонялись миллионы. Индустрия развлечений также претерпела значительные изменения. В своих комнатах подростки переклеивали плакаты с музыкальными группами и актерами на постеры с изображением любимых героев. И не только героев…

   Немногие злодеи тоже превращались в культовых, а как гласит один небезызвестный экономический закон: спрос рождает предложение. Так что постеров с представителями темной стороны всем желающим хватало с лихвой.

   Но бывали исключительные случаи. Герой, на самом деле оказавшийся отъявленным злодеем. Волки в овечьих шкурах. Или же наоборот – злодей, вознамерившийся покончить с Подпольем раз и навсегда, внедрялся в самое его сердце…

   Николь прилежно штудировала теоретические учебники накануне первого учебного дня. Не обладая никакими выдающимися способностями, благодаря отцу и по совместительству ректору геройской академии, расположенной в самом центре Нью-Прюденса, она поступала на первый курс. Вовсе не для того, чтобы стать героем, а для того, чтобы стать одним из агентов, курировавших и координировавших их работу.

   На это рассчитывал ее отец, но не сама Николь. Для того чтобы исполнить свою миссию и завершить дело, начатое ее почившим дедом, ей требовалось знать больше о том мире, в котором она намеревалась существовать. А также о тех, с кем собиралась бороться.

   Устало потерев пульсировавшие виски, она откинулась на спинку стула. И вспомнила тот вечер во всех подробностях. Температура в комнате, запахи медикаментов, барабанная дробь дождя по оконному стеклу…

   Тусклый свет настольной лампы позволял Николь поддаться легкой дремоте. Светлые и слегка вьющиеся волосы девочки лежали на узких плечиках. Серо-голубые глаза, обрамленные длинными пушистыми ресницами, прикрыты.

   Все в этом доме понимали, что Гленну Деламану осталось недолго. Лишь его внучка была убеждена в том, что такой хороший человек, как дедушка, обязательно выздоровеет. Не обладая сверхъестественными способностями, дедушка до последнего вздоха и после него останется для Николь единственным героем и кумиром.

   Дед никогда не считал ее слабой, не проявлял излишней заботы, коим частенько грешили родители. Вместе они оттачивали приемы самообороны, стреляли в тире, практически на равных обсуждали все, даже самые неприятные, подробности новых злодейских преступлений. Устраивали целые дискуссии по поводу того или иного злодеяния.

   Николь очень боялась потерять его. Без деда, самого близкого человека, ее жизнь в этих стенах стала бы совсем невыносимой. Запрет сменялся бы очередным запретом без шанса отыскать лазейку в пучине чрезмерной родительской опеки.

   От низкого с хрипотцой голоса деда девочка встрепенулась, как от выстрела. Однако стоило ей взять Гленна за ослабевшую руку и осведомиться о его самочувствии, ладонь ее развернули. Тяжелое кольцо с черным, поблескивавшем в свете настольной лампы, камнем вызвало недоумение на лице.

   Приподнявшись и выдвинув ящик письменного стола, девушка взглянула на прощальный подарок Гленна. Металл кольца не потускнел, словно само время было бессильно перед украшением.

   – Николь… – повторил дед, и девочка нагнулась к нему поближе, чтобы не пропустить мимо ушей ни слова. Связная речь давалась старику с трудом. – Дорогая моя Николь. Я знаю, девочка ты сильная. Упорная... Достаточно времени мы провели вместе, чтобы я убедился в этом. Никого не слушай.

   – Есть у меня один секрет, – продолжил Гленн после привычного приступа кашля, – который я поклялся унести с собой в могилу. Или же передать эту миссию кому-то другому. Тому, кто мог бы оправдать мое доверие. И принять эту ношу. Нести ее до конца. Я сомневался… тебе ли она достанется. Но решил, что выбор останется за тобой.

   Она до сих пор не сомневалась, что приняла верное решение, но никогда не считала себя защитником слабых и угнетенных. Иногда чувство вины уколом впивалось в ее сердце. Миссия, которую внучка унаследовала от своего деда, должна была доказать всему миру, а в частности семье, что она, Николь, далеко не слабачка и в состоянии за себя постоять. В состоянии сделать то, чего до сих пор не сумел добиться ни один уважающий себя герой.

   Девочка непроизвольно сжала ладонь с лежащим на ней кольцом в кулак.

   – …настоящая реликвия. Такую уже непросто раздобыть. Как только наденешь, твой организм мутирует. А снимешь – вернется в прежнее состояние. Ты можешь стать героем, Николь… или злодеем. Но если решишь продолжить мое дело, то… – старик судорожно втянул ртом воздух.

   Сейчас девушка не плакала. В свое время она как будто уже выплакала все слезы, и теперь они казались ей лишь проявлением слабости, а не скорби по дорогому человеку.

   Приборы, подключенные к Гленну многочисленными трубками и разноцветными проводами, запищали в исступлении.

   На самом деле, она совершенно не знала своего любимого дедушку.

   И всё еще не могла понять, что побудило его действовать под личиной Лорда Сумрака – самого неудачного злодея со времен падения Свенставика. Пусть Гленн Деламан был замечательным человеком, но если бы каждый такой человек рисковал своей жизнью, чтобы уничтожить Подполье, в мире остались бы жить только предатели, лжецы и прочие доходяги.

   Минул уже год с тех пор, как девушка впервые воспользовалась осколком, доставшимся в наследство. Посчитала, что время пришло. Пора было заявить всему миру, что наследие Лорда Сумрака вступило в свои законные права.

   Кольцо с частичкой знаменитого метеорита преображало ее целиком. Вряд ли кто-нибудь узнал бы в пластичной шатенке с волосами по пояс и в плотно прилегающей маске хрупкую блондинку, одетую по последнему писку моды, с двумя очаровательными хвостиками.

   Ощутимая разница была ей на руку, и она старалась максимально отдалить себя настоящую от той злодейки, в которую обращалась по ночам. Внешний вид, походка, манера речи. С каждым месяцем Николь становилась всё сильнее похожа на карикатуру самой себя. Взбалмошная, избалованная, упрямая. Пускалась во все тяжкие, чтобы тень новой злодейки Нью-Прюденса и окрестностей не упала на нее саму.

   Но что было опаснее всего, так это момент перевоплощения. Ее длительное отсутствие в доме и страх быть разоблаченной по возвращению. Целый год сердце Николь отчаянно колотилось, когда она приближалась к родительскому дому, пробиралась в свою спальню и снимала кольцо.

   Проблема решилась, когда девушка переехала в собственное жилище, а страх разоблачения отступил настолько, что она позволила себе хранить осколок метеорита в ящике стола.

   Жизнь в одиночестве прибавила ей смелости. Она брала на себя задания, порой превышавшие ее интеллектуальные и физические возможности, но на удивление успешно справлялась с ними. Особенно тогда, когда город патрулировала команда героя-студента Джеки Пауэра.

   Этот парень был никчемен, и свое громкое имя заслужил далеко не за таланты. Леди Сумрак всегда удавалось уйти от погони невредимой и безнаказанной.

   Николь захлопнула ящичек с такой силой, словно из его недр на нее грозился выпрыгнуть мохнатый паук величиной с ладонь.

   Время уже позднее. Двенадцатый час подобрался незаметно. Стоило немедля залезать в постель и высыпаться перед грядущим тяжелым днем. Первым днем в академии. Ведь помимо учебы придется вести собственные заметки, а для этого ей нужна была трезвая голова на плечах. Здравый рассудок и холодный ум.

   Выключив свет и плотно задвинув жалюзи на панорамных окнах в спальне, девушка улеглась и натянула одеяло по самый подбородок. Даже окружившие ее со всех сторон темнота и тишь не давали закрыть глаза.

   Последний раз она тесно контактировала с большим количеством людей в старшей школе, но со времени выпуска из нее минул год. Будет непросто вливаться в новый коллектив, однако она обязана была слиться с толпой. Свести все подозрения к абсолютному минимуму. Свободно вести беседы о том же, о чем любит поболтать любая нормальная девушка восемнадцати лет. Магазины, макияж, парни…

   Вынув смартфон из-под подушки, Николь сверилась с геройским топом Нью-Прюденса, обновлявшимся журналистами ежедневно.

   Ничего в нем не изменилось. Первое место всё так же занимает Джеки Пауэр. Его счастливая физиономия уже порядком ей поднадоела. Верно, невдомек было журналистам, насколько этот, так называемый, «герой» справляется с патрулями. Точнее, не справляется. И за что им только платят?.. Но тем лучше было для репутации Леди Сумрак в злодейских кругах. Пока она успешно выходит сухой из воды и прилежно исполняет поручения Подполья, растет вероятность встречи с вышестоящими злодеями. А чем ближе она к ним, тем ближе к исполнению посмертной воли деда Гленна.

   Будильник заведен ровно на семь утра. Сумка с учебными принадлежностями бережно собрана, а кольцо со Свенставиком терпеливо дожидается часа, когда сумеречная леди вновь выйдет на улицы города.

ГЛАВА 2. Неблагодарная жертва

– Джеки! Ты что, еще спишь?!

   Пронзительный визг мачехи раздался над самой головой, но не сразу пробудил парня ото сна. Ситуацию исправила свернутая в тяжелый рулон газета, которой его крепко приложили по затылку.

   – Ну тётя-я-я… – рука сама потянулась к ушибленному месту. – Больно же…

   Это было ошибкой. Уже через мгновение Джеки одернул пострадавшую конечность, вскочил с кровати и сменил место дислокации. Впадина за комодом показалась ему наиболее безопасным укрытием.

   Страшна женщина в гневе.

   – Ты видел, который час? Бездельник! Лентяй!

   – Да я всю ночь в патруле был… – блондин понял, что объясняться бессмысленно. И всё же попытался. – Под утро вот только вернулся. Дай хоть пять минуток еще! Ну тётя-я-я…

   – Мальчишка неблагодарный!

   – Никакой я не мальчишка! Мне двадцать один уже. С хвостиком.

   – Я тебе этот хвостик, знаешь, куда засуну сейчас?.. – процедила Ралли Каллахан сквозь зубы, агрессивно приближаясь к импровизированному укрытию Джеки и постукивая газетой по ладошке.

   – Хорошо, хорошо! – выставив перед собой руки в примирительном жесте, Джеки принял свое поражение. – Соберусь и пойду. А перекушу по пути, чтобы времени не терять. Что скажешь?

   Гневно втянув воздух широко раздувшимися ноздрями, сухопарая рыжеволосая женщина с тугой кичкой на затылке медленно покачала головой.

   – Позавтракаешь дома. Но быстро. И пулей на учебу.

   Дверь в комнату захлопнулась, и ему ничего не оставалось делать, кроме как согласиться с требованиями мачехи.

   Несмотря на нестандартное воспитание, кроме нее у Джеки никого не было. А кроме Джеки никого не было у нее. Первые места в геройских топах Нью-Прюденса для Ралли ничего не значили. Она словно бы воспитывала своего пасынка по статьям, вычитанным из Интернета. Статьям сомнительной популярности и содержания. Но она старалась вырастить из пасынка примерного гражданина, и он чувствовал это. А прилежная учеба в академии, разумеется, способствовала его дальнейшему продвижению по карьерной лестнице и денежному достатку.

   С одной стороны, Ралли не в чем было винить. Но с другой, ее можно было бы винить во многом. Такой вот неординарной женщиной она была.

   Типичный день героя-студента начинался с того же, с чего начинался день любого обыкновенного студента. Поход в ванную комнату, выбор наиболее чистой одежды из общей кучи, учебные сборы.

   Остановившись на пороге комнаты, Джеки задумался. Всё ли он взял? Но понял, что даже если бы забыл какую-нибудь вещь, вряд ли вспомнит о ней сейчас. Эта мысль его утешила, и со спокойной совестью он спустился на кухню.

   В доме семьи Пауэр-Каллахан пахло, по своему обыкновению, слегка подгоревшими панкейками. Джеки настолько привык к этому запаху, что он уже не казался ему неприятным. Напротив, ароматы родного дома после целой ночи, проведенной в патруле, грели душу.

   Ралли готовить не умела, предпочитая доставку еды, но никто ее в этом не обвинял.

   Наскоро перекусив и сделав пару глотков остывшего сублимированного кофе, с перекинутым через плечо рюкзаком парень вышел из дома и широко улыбнулся новому дню.

   Джеки слыл не особым любителем полуторачасовых лекций, дежурств по кабинету, домашних заданий и курсовых работ. Не они позволили ему вырваться далеко вперед по сравнению с круглыми отличниками и самыми ответственными студентами геройской академии. Он просто любил свое дело. А иногда искренней любви к тому, что ты делаешь, достаточно для того, чтобы стать лучшим.

   – Эй, Джеки!

   – Доброго утра, Джеки!

   – Джеки, как ты сегодня?

   По пути он едва успевал отвечать на все приветственные оклики соседей, каждого из которых вытаскивал из передряг хотя бы один раз в жизни.

   Но долгие летние каникулы закончились. Началась учебная пора, и лидер супергеройского топа Нью-Прюденса вот-вот окажется прикованным к парте на большую часть дня. И пусть такой расклад дел не прельщал его, без диплома об окончании академии официальная работа на правительство ему не светит. Крутись, если желаешь приносить пользу обществу. Так было и будет всегда. Жаловаться бессмысленно.

   Даже сейчас, не обремененный обязанностями патрульного, блондин внимательно сканировал местность на наличие угроз честным гражданам. Беда могла прийти из ниоткуда, а исходить – не только от злодеев. Невнимательность, безрассудство, излишняя самоуверенность – часто становились препятствием на пути к благополучию.

   Остановившись на перекрестке перед светофором, он нашел ее. Потенциальную жертву, нуждавшуюся в посторонней помощи.

   Не обращая внимания на красный сигнал светофора, стройная блондинка с двумя хвостиками пересекала пешеходный переход. Мало того, что себя опасности подвергала, так еще и школьный автобус, который уже несся на нее и оглушительно сигналил.

   Джеки среагировал моментально. Оторвав ноги от земли, стрелой подлетел к девушке, заслонил ее от ядовито-желтого «Джиллига» и в нужный момент после мерзкого скрипа колес, нагнувшись, подхватил автобус за бампер, как пушинку. Передние колеса повисли в воздухе, в ноздри ударил запах жженой резины.

   И когда вероятность аварии свелась к абсолютному минимуму, резко выдохнув, парень опустил автобус вместе со всеми его пассажирами на землю.

   Очередной героический подвиг совершен, прекрасная жертва спасена, и настало время принимать заслуженные почести. Своеобразный ритуал, ради которого Джеки готов был еще немного задержаться. В конце концов, приветствие и напутствие студентов не завершится без его участия. Лучший студент геройской академии обязан был держать речь перед остальными и мотивировать на хорошую учебу.

   Выжидающе уставившись на девушку, едва не угодившую под колеса школьного автобуса, он рассчитывал услышать хотя бы скромное «спасибо». На худой конец, ему было достаточно и застенчивого кивка в качестве благодарности. Завышенное чувство собственного достоинства никогда его не беспокоило.

   Но незнакомка не проронила ни слова. Лишь смерила своего героя уничижительным взглядом, резко развернулась и засеменила к тротуару, цокая каблучками замшевых туфель.

   – Ну и злюка… – пробурчал Джеки себе под нос.

   Даже водитель автобуса оказался более признательным, улыбаясь ему во все… почти во все тридцать один зуб и активно демонстрируя поднятый большой палец. Детишки столпились у лобового стекла, привлекая внимание своего героя, и, отсалютовав пассажирам, третьекурсник геройской академии поспешил к началу торжественной части.

   Невежество спасенной незнакомки оставило только легкий неприятный осадок. Ведь немногие благодарят кондитера, покупая лакомство в пекарне за углом. Работа – есть работа.

   – Каждый год лучшему студенту нашей академии выпадает честь обратиться к вам. Наверное, сейчас профессора закидают меня скомканными бумажками за то, что я скажу, но я готов рискнуть!

   Студенты выстроились в спортзале перед сценой в пять шеренг от первого курса до последнего. На лицах первокурсников застыло сосредоточенное выражение лица. Оно сотрется уже спустя несколько месяцев учебы. Гляньте вот на второкурсников. А на тех, кто в третьей шеренге стоит? Какие скучающие физиономии… О четвертой и пятой вообще можно не говорить. Дай им только сигнал, что пора разбредаться по аудиториям, и они с радостью покинут душный спортзал, по пути обсуждая, как увлекательно провели летние каникулы.

   Рожденный с суперспособностями, унаследованными от родственников, ты мнишь себя особенным ровно до того момента, пока лицом к лицу не встречаешься с теми, кто мало чем от тебя отличается. А когда выясняешь, что будущих героев, как и гражданских студентов, обременяют ежедневными лекциями и квартальными курсовыми, весь твой запал постепенно сходит на нет. Рутина способна испепелить даже самые высокие устремления.

   Но только не устремления Джеки. Они были неприкосновенны.

   – Не надейтесь на то, что оценки, успешно сданные зачеты и стопроцентная посещаемость на лекциях сделает из вас достойного героя. Никогда не забывайте о том, ради чего вы здесь на самом деле! Ради того, чтобы людям жилось спокойнее. Ради того, чтобы они были уверены в новом дне, который обязательно настанет.

   – Превосходная речь! – поднялся ректор со своего места, аплодируя. – А теперь мы…

   – Мы – меч и щит на страже граждан Нью-Прюденса! – вскинул Джеки кулак. – Защита и опора наших законов!

   – Достаточно, Джеки…

   – Кто, если не мы, эталоны справедливости? Кто, если не мы?..

   Ренард Деламан нетерпеливо постучал указательным пальцем по своим смарт-часам.

   – Всем спасибо и с началом нового учебного года! – плавно закруглился образцовый студент и под нестройный аккомпанемент хлопков ладони об ладонь спустился со сцены.

   Он был доволен собой, и надеялся, что его речь поможет хоть одному первокурснику не свернуть с намеченного пути.

   Ректор отечески похлопал его по плечу, крепко пожал ему руку, и только после этого блондин присоединился к третьей шеренге аккурат между Малкольмом и Элайджей.

   – Забей… – покачал головой меланхоличный обладатель русого хвостика. – Просто так распинался.

   – Но звучало неплохо, – подбодрил Элайджа. – Да и размять голосовые связки полезно.

   Правый глаз компьютерного гения прикрывала черная челка с отдельной зеленоватой прядью. Бледность лица намекала на нелюбовь к длительным прогулкам, а вот худощавое телосложение, напротив, вводило в заблуждение. Покушать Элайджа любил и слыл преданным поклонником фастфуда.

   Невдомек было Джеки, что неблагодарная девушка, спасенная им меньше часа назад, в настоящий момент находилась в том же здании. Мало того, что в академии, так еще и в спортивном зале через одну шеренгу. Порой, он подмечал самые незаметные для невооруженного глаза вещи и в упор не замечал очевидных.

   При большом желании он мог бы узнать эти глаза из тысячи. Но ни за что на свете не поверил бы, что они могут принадлежать Николь Деламан.

ГЛАВА 3. Телохранитель номер один

Если говорить о Николь, она сразу заметила Джеки. Еще бы. Лучший студент академии долго старался приковать к себе внимание остальных. Язык подвешен хорошо, вот только никому и даром не сдались его напутствия. Люди в шеренге как болтали между собой, обсуждая всякую ерунду, так и продолжали. Только голос немного понизили, дабы не повлечь за собой гнев строгого ректора.

   Но стоило студенту завершить свою речь, Николь отвернулась. Так, на всякий случай. Пусть он и не узнал ее раньше, лицом к лицу, не факт, что не признает теперь.

   Свенставик менял девушку практически до неузнаваемости, вплоть до телосложения, оттенка кожи, структуры, цвета и длины волос. Лишь одно оставалось неизменным в обеих ипостасях – глаза. Она убедилась в этом, подолгу рассматривая Леди Сумрак в зеркале.

   Сейчас она не могла понять одного. Почему герой с такими способностями и столь быстрой реакцией, как Джеки, никогда не использовал свою силу против нее? Никакого труда не составило бы поймать неуловимую сумеречную леди и навсегда оборвать ее злодейскую карьеру, если сочетаешь в себе столько талантов. Сила, левитация, скорость. Николь сама себе призналась в том, что Джеки невероятен, в самом плохом для нее смысле. Тогда почему? Играл с ней в поддавки? Встреча с Леди Сумрак – всего лишь забава для него? Хороша забава, проваливать патрули. За такое по головке не погладят.

   Мутный тип. И теперь он был неприятен ей еще больше.

   Но самое худшее было впереди, после окончания торжественной части. Не все студенты разошлись по кабинетам и приступили к первым в новом учебном году занятиям. Кое-кого ректор попросил остаться, и этими кем-то были Николь, Джеки, Малкольм и Элайджа.

   От такой подставы Николь плотно стиснула челюсти. Надежды на то, что она не пересечется в стенах академии со своим извечным преследователем, канули в лету. Ничего не поделать. Придется играть роль капризной девочки перед этими тремя и рассчитывать на то, что ее не раскусят.

   Натянула привычную улыбку, расправила плечи и вприпрыжку поспешила к отцу.

   – Папочка! – повисла мисс Деламан на руке родителя, а сама лихорадочно думала о том, с какой целью ее посчитали нужным познакомить с командой Джеки. У отца явно были свои планы на дальнейшую судьбу дочери.

   Возможно, намеревался обеспечить ей агентскую практику с первого же дня обучения. Паршиво. Если Николь станет агентом так скоро, ночные вылазки Леди Сумрак сократятся минимум раза в два, а то и больше. Это подорвет доверие Подполья, заслуженное целым годом кропотливой работы. Подобного развития событий допускать нельзя.

   – Николь, – приобняли ее за плечи, и тут же развернули лицом к троице студентов. – Знакомься, Джеки. Это моя дочь – Николь.

   – Это ты… – недовольство отразилось на лице парня.

   «Это я…», – мысленно ответила она, силясь понять, какое именно знакомство он имеет в виду. С ней или Леди Сумрак.

   Ректор и вовсе пропустил его слова мимо ушей.

   – Обговорим кое-что в моем кабинете, – предложил он. – Прямо сейчас. О занятиях не беспокойтесь. Сообщу, что задержались по моей вине.

   Конфиденциальность разговора смутила Николь еще сильнее. Если бы дело касалось только учебы, отцу ничто не мешало бы поговорить с ребятами в любой точке академии. Подозрительно. Но она не дала беспокойству отразиться на своем лице, выразив всего лишь искреннюю заинтересованность происходящим.

   – О-о-о… прогуливать пары в первый же день! – весело воскликнула она. – Ну, папочка, ты даёшь…

   Кинула быстрый взгляд на Джеки.

   Тот скривился, отвел глаза в сторону. Щеки налились легким румянцем испанского стыда.

   Да, такого эффекта Николь и добивалась от своих выкрутасов. Привести окружавших ее людей в смятение, доказать им свою мнимую недалёкость и ни в коем случае не допустить даже шальной мысли о том, что эта девушка на что-то способна. Запойный шоппинг, социальные сети, активная клубная жизнь – вот главные составляющие ее зоны комфорта. Вот ее приоритеты. Дальше ни ногой.

   – Не прогуливаем, а обсуждаем вопрос твоей безопасности, – серьезно заявил Ренард. – Пойдемте.

   «Безопасности?.. Нет-нет, только не снова!»

   Если отец Николь говорил о безопасности, то место имел тотальный контроль. Не какая-нибудь сигнализация или охрана у входа на подъезде к дому, а утыканные камерами комнаты или еще чего похуже. Предлагал он ей как-то установить видеонаблюдение в новом доме, стоило съехать из родительского. Переубедить удалось, но кто же знал, что Ренарда вновь захватит идея установить за дочерью слежку?

   Свои порывы он объяснял одним: «Подполье всегда грозилось уничтожить геройскую академию до основания. А сейчас, чтобы подпилить ее верхушку, достаточно заполучить тебя и шантажом вынудить меня покинуть пост».

   Нет, всё не так, и Николь это знала. В настоящий момент у Подполья слишком много проблем на иных фронтах, и академия – далеко не приоритет. Жаль, что нельзя указать отцу на его заблуждения. Даже намекнуть на них.

   – Ты о камерах? – продолжила мисс Деламан строить из себя дурочку. Разумеется, речь пойдет не о камерах, если он позвал с собой кого-то еще помимо дочери. – Но я же говорила, что они будут меня смущать. Не хочу я под камерами переодеваться!

   – Нет, камеры тут не при чем, – обнадежил ее отец. Тем не менее, переживала девушка не напрасно. – Куда эффективнее о твоей безопасности позаботится телохранитель.

   – Телохранитель?! – возмущенно воскликнул Джеки. Ему эта идея не нравилась настолько же сильно, насколько она пришлась не по душе Николь. – Мистер Деламан, а учеба-то как же? Практика в патруле и прочее…

   – Все детали мы обсудим в моем кабинете. – Ректор был непреклонен

   А Николь просто решила плыть по течению. Перечить влиятельному родителю у нее не выйдет, значит, следовало использовать иные пути.

   Геройская академия мало чем отличалась от обычного колледжа. Пройдясь по просторным коридорам и заглянув в кабинеты, сразу и не подумаешь, что в этих стенах обучаются студенты со сверхспособностями. Только нагрузки больше и практики много, причем для каждой из способностей – индивидуальная.

   Некоторые кабинеты скрыты за огнеупорными дверями. За ними проходили практику все, чьи способности так или иначе связаны с манипуляцией процессами горения. В классах с высокими потолками тренировали мастерство левитации или управления погодой.

   Короче говоря, для каждого нового студента в геройской академии нашлось бы подходящее местечко. Например, агентское, даже если облучение Свенставиком не затронуло ни твою родословную, ни тебя самого.

   Кабинет ректора располагался в тупиковом коридоре на втором этаже. Тяжелая непробиваемая дверь, обтянутая кожей, и две вращавшиеся камеры в начале и конце коридора выдавали манию преследования Ренарда.

   Кодовый замок, магнитный замок, скан сетчатки глаза… Злодеям, решившимся проникнуть в святая святых, пришлось бы хорошенько постараться.

   Николь ухмыльнулась, но как только поймала на себе изучающий взгляд Элайджи, захлопала накладными ресницами и вытянула губки трубочкой.

   Внутреннее убранство кабинета отличалось изысканностью вкуса своего владельца. Дубовый стол, глубокое темно-зеленое кожаное кресло, книжные полки в ряд. Старинный глобус, в недрах которого вполне мог скрываться небольшой мини-бар.

   Своих гостей ректор пригласил усесться на диванчики перед кофейным столиком. Николь заняла место рядом с отцом, ребята сели напротив. Хмурая физиономия Джеки говорила красноречивее слов: «Если речь идет о вашей дочурке – я пас!»

   – Джеки! – развел Ренард руки. – Такой классный парень! Сколько уже времени топ один занимаешь в Нью-Прюденсе? Отец бы тобой гордился так же, как и я.

   Третьекурсник сдержанно улыбнулся.

   Насколько помнила Николь, до отцовского уровня ему было еще далеко. И до матери тоже. Так уж вышло, что популярной чете не удалось воспитать своего сына самим. Все тяготы легли на Ралли Каллахан. Абсолютно чужую женщину для Джеки, всего лишь год прожившую с Лансом Пауэром под одной крышей.

   – Насчет моей просьбы, – от откровенной лести перешел ректор в активное наступление. – Твои способности уже сейчас могут принести огромную пользу обществу. Да, патрули – это неплохая практика. Но вы же стоите на страже наших граждан. Меч и щит, ха-ха-ха! – припомнили парню собственную же приветственную речь в честь начала учебного года. – Так вот, – лицо резко посерьезнело. – Я хочу, чтобы ты стал телохранителем Николь.

   – Почему Джеки? – вклинился Малкольм. – В городе герои перевелись?

   – Проблема не в этом. Не многим из них можно доверить самое дорогое, – он перевел взгляд на сосредоточенную физиономию Пауэра. – Но тебя я знаю еще с малых лет. Ты и пальцем не притронешься к моей дочери. А твои комбинированные способности никому и шанса не оставят. Поэтому выбор всегда был очевиден. Джеки…

   – Как телохранителю, мне придется повсюду за ней следовать, – перебил парень.

   – Не проблема. Дом у моей дочери большой. И для тебя, и для вашей команды места хватит.

   Николь закусила губу.

   Не хватало, чтобы троица героев контролировала каждый ее шаг. Даже после переезда ей не дают возможности вздохнуть спокойно. Пора было брать ситуацию в свои руки.

   – Папу-у-уль, а это не слишком? – повисла она на его плече. – Всё-таки трое парней с девушкой в одном доме…

   – Мне нужно ухаживать за мачехой, – добавил Джеки. – Она не сможет жить одна.

   – Ах, да. Ралли Каллахан, – припомнил мистер Деламан, отмахиваясь от хнычущей дочери, слёзно настаивавшей на своей самостоятельности. – Я найду для нее лучшую сиделку, в меру своих возможностей. И ее пособие по инвалидности… его давно следовало увеличить. Негоже офицеру в отставке получать столь малую сумму. Так что? По рукам, Джеки? Окажешь мне такую услугу?

   – Мне, в принципе, всё равно где зависать, – высказал свое мнение Элайджа. – Железо бы хорошее было. А пиццерии там есть поблизости нормальные?

   – Забей… – выдохнул Малкольм.

   Николь понимала, что от решения Джеки зависел весь ее образ жизни на ближайшее время. Свенставик придется повсюду брать с собой, комнату запирать на ключ, с заданий возвращаться тихо, как мышка. Но она ни в коем случае не откажется от вверенной ей миссии. Ни за что.

   – По рукам, мистер Деламан. Но только после того, как Ралли останется под присмотром.

   Что ж. Ей следовало такого ожидать.

   «Чертов Джеки Пауэр и вся его команда, – в мыслях прошипела Николь, наблюдая за тем, как эти двое пожимают руки. – С вами или без вас Леди Сумрак всё равно выйдет на улицы».

ГЛАВА 4. Мачехи и пасынки

– И это того стоило? Как думаешь?

   Пессимистичная провокация Малкольма побудила Джеки опустить стакан с содовой и задумчиво уставиться на держатель для салфеток. Будто бы на одной из салфеток вот-вот проявится дельный совет или предсказание. Но справедливости ради следует отметить, что если бы что-то подобное и произошло, Джеки вряд ли пошел бы у совета от высших сил на поводу.

   Слишком уж парень свыкся с самостоятельностью. С принятием собственных решений, своими достижениями и, конечно, ошибками. Куда уж без них?

   – По крайней мере… – неуверенно выдавил из себя блондин, – …у нас появилась работа. Помимо патрульной. Иногда смена обстановки… она…

   – Улучшает настроение, – с мягкой улыбкой подсказал Элайджа.

   – В точку! – ткнул в него пальцем Джеки.

   – Мотивирует.

   – Именно!

   – Нет, – безапелляционно отрезал Малкольм, бросив недоеденный бортик от пиццы обратно в коробку. – Просто наш Джеки – любимчик пердуна Деламана, и отказать ему – выше его сил. Я же прав?

   Две пары глаз уставились на героя, но от неприятного разговора с друзьями его отвлек раздавшийся звонок. Смартфон завибрировал в кармане джинсов и, выставив перед собой указательный палец, парень быстро приложил телефон к уху, даже не глядя на экран.

   – Алло?

   – Джеки… – слабый старческий голосок соседки, раздававшийся по ту сторону, никогда не предвещал ничего хорошего. – Дорогуша…

   – Да, миссис Андерсон?

   Тишина. Он нервно сглотнул.

   – Что-то случилось? – поспешил уточнить он, переглянувшись с напарниками.

   – В вашем доме… – продолжила соседка, постепенно переходя на громкий шепот. – Я слышала странный шум. Грохот. Непонятный… Такого раньше никогда не было, и вот опять…

   – Я скоро буду, миссис Андерсон. Сидите дома.

   Дрожащей рукой он засунул смартфон в передний карман, кивком ответил на красноречивые взгляды Малкольма и Элайджи, вскочил из-за столика и выбежал из кафе.

   Джеки уже понимал, что это мог быть за грохот. С кем он связан и что следовало предпринять. Каждый раз Джеки обещал себе: «Уж в следующий раз первым делом обязательно вызову скорую помощь», но, припоминая обещание, данное Ралли, никогда этого не делал.

   Всё потому, что он уважал свою мачеху ровно в той же степени, что и заботился о ней. Такое отношение не могло не вызывать противоречий, особенно учитывая некоторые обстоятельства, связанные с состоянием ее здоровья.

   Он не бежал. Он буквально перепархивал с крыши на крышу. Этой ночью он не идет в патруль, так что экономить силы не было смысла.

   Уже минут через десять он стоял на пороге дома. Смеркалось, однако свет в окнах не горел. Ралли не успела его включить.

   Взяв себя в руки и стиснув зубы, Джеки приоткрыл входную дверь. Вошел и почти сразу же, в полумраке, отыскал глазами тело своей мачехи. Свернувшееся в комочек перед лестницей на второй этаж.

   А он думал, что ей наконец-то стало лучше. Несколько недель кряду ни единого приступа, но… почему-то снова всё пошло наперекосяк.

   – Ралли… – включив в коридоре свет и склонившись над женщиной, Джеки внимательно осмотрел ее.

   Переломы? Нет. Видимо, повезло в этот раз. Растяжения? Пожалуй, могли быть. Об ушибах и ссадинах говорить нечего. Лететь с лестницы – действо не из приятных.

   Теперь предложение ректора о профессиональной сиделке выглядело еще более привлекательным. Она уж точно будет рядом с Ралли во время очередного приступа. Не то что Джеки.

   Из востребованного лидера геройского топа сиделка никакая.

   Аккуратно подняв мачеху на руки, парень отнес ее в комнату, уложил на кровать. Набрал неотложку и спустился вниз дожидаться приезда. Жаль, что это был единственный логичный выход из данной ситуации. И пусть после пробуждения Ралли кричит на него от бессильной злобы и осознания собственной слабости. Ее физическое здоровье казалось Джеки важнее своего ментального.

   Не прошло и десяти минут, как карета парамедиков остановилась перед домом. Должно быть, адрес этот уже выучили наизусть. А пока женщину обследовали, Джеки предпочел остаться на кухне, буравя взглядом вазу с погнившими фруктами.

   Нет, не зря он ввязался в эту авантюру с охраной дочери ректора. Претила ему столь чудная роль, но польза от нее будет ощутимая, если мистер Деламан выполнит все обязательства со своей стороны.

   Медики вскоре уехали, заверив парня, что пока еще здоровью Ралли ничего не угрожает. Ключевые слова «пока еще». Не ровен час, случится очередной приступ во время подъема или спуска по лестнице, и на этот раз Ралли свернет себе шею.

   В такие моменты Джеки задавался вопросом: «Какой толк от моих суперспособностей, если я не в состоянии помочь самому близкому мне человеку?» Священная обязанность героя – спасать людей, угодивших в беду. Но если этот человек не хочет, чтобы его спасали, тогда… что тогда делать герою? Оказывать помощь насильно? Будет ли она тогда считаться помощью или… злодейством?

   Вопросы морали всегда остро стояли перед Джеки, однако в одном он был уверен на все сто процентов. Любви покорны и герои, и злодеи. Не важно, к светлой или же темной стороне силы ты принадлежал.

   Поднявшись по лестнице, он миновал комнату отдыхающей мачехи и прошел в свою. Закрыл дверь. А со стен на него дерзко взирала Леди Сумрак. Жаль, что поймать взгляд настоящей девушки герою удавалось не так часто, как хотелось бы. Лишь плакаты и статуэтки спасали в нелегкое время.

   – Такие дела, миледи, – пожал Джеки плечами, вынимая из шкафа дорожную сумку. – Но если из-за всей этой истории меня отстранят от патрулей, я выскажу мистеру Деламану всё, что думаю насчет его затеи. Всё выскажу, вот увидишь. Не то чтобы… – фигурка за фигуркой в сумку отправлялось содержимое серванта, – …в работе телохранителя не было перспектив, но я же всё-таки герой. Я нужен городу, а не какой-то там богатенькой девчонке. Нет-нет, миледи, только не ревнуй. – Аккуратно открепляя плакаты от стены, блондин принялся сворачивать их в один объемный рулон. – Мое сердце уже занято. И проживание под одной крышей с дочуркой мистера Деламана на моей верности никак не отразится. Даю слово. Слово Джеки Пауэра!

   Постучав в грудь, он отложил рулон в сторону и переключился на одежду. Затем на прочие бытовые мелочи, а уже после этого трепетно уложил плакаты в сумку и застегнул змейку.

   Он был уверен, что Ралли отпустит его восвояси. Еще и похвалит за получение перспективной должности, но только лишь потому, что считает себя обузой. На самом деле ей будет одиноко. С сиделкой или без нее. И как бы Джеки не старался подступиться к мачехе, ему не удавалось выудить из нее признание. Признание в том, что с того дня она уже не способна жить без посторонней помощи.

   – Эх… – взъерошил Джеки и без того растрепанные волосы на затылке. – Как-то… быстро я собрался.

   Впопыхах набитая вещами сумка в руках говорила куда красноречивее слов. Он и сам устал ежедневно бороться с принципиальной тёткой. И терзаться в сомнениях, всё ли у нее хорошо. Чувствовать себя виноватым, даже если невиновен ни капли. Будучи ребенком, подростком, а теперь еще и на пороге взрослой жизни.

   Кто кого из них воспитывает? Кто о ком заботится?

   – Джеки, ты?..

   Объявившаяся на пороге комнаты женщина, закутанная в клетчатый плед, заставила его непроизвольно разжать руку, и дорожная сумка с шумом упала на пол.

   – …куда-то собрался?

   – Я…

   – Если хочешь сбежать от своей нерадивой тётки, мог бы подождать хотя бы до утра.

   – Нет-нет! – он нелепо замахал руками, призывая Ралли не делать поспешных выводов. – Это не то, что ты думаешь.

   Однако женщина нисколько не изменилась в лице. Как будто уход пасынка из отчего дома был делом самим собой разумеющимся. Ни обиды, ни злости, ни грусти. Ничего.

   – Ты же хотела, чтобы я продвигался по карьерной лестнице, верно?

   Ралли вскинула бровь.

   – И мистер Деламан, он… дал мне работу. Серьезную работу. Сам мистер Деламан.

   – Надо же. – Отведя взгляд в сторону, мачеха сильнее закуталась в плед. – Такому бездарю, да серьезную работу. Как неожиданно и приятно.

   А пока Джеки провожал ее обратно в комнату, поведал и о некоторых деталях, касавшихся в частности самой Ралли.

   – Сиделка? Мне? – последовала вполне предсказуемая реакция. – Я что, похожа на престарелого инвалида? Едва сорок семь стукнуло.

   – Давай посмотрим правде в глаза. – На сей раз он решил не увиливать и сказать всё как есть, в лицо. Кто, если не он? – У тебя эпилепсия. И я уже не первый раз застаю тебя в той же ситуации, в которой застал сегодня. Даже если ты в сотый раз попытаешься убедить меня в том, что всё нормально, я в сто первый раз отвечу, что одну тебя не оставлю. Сперва я лишился матери, затем – отца. Неужели думаешь, что я переживу еще одну потерю? В конце концов… ты меня воспитала, тётя. И либо ты принимаешь такие условия, либо я отказываю мистеру Деламану. Всё просто.

   – Джеки…

   Она хотела сказать что-то еще, но, видимо, ей не хватило сил. Коротко вздохнув, женщина откинула голову на подушку и прикрыла глаза.

   Всё, что оставалось Джеки – чмокнуть мачеху в лоб и выйти из комнаты, тихонько прикрыв за собой дверь. В конце концов, даже самый упрямый человек не способен игнорировать факты.

   Нет, разумеется, он не уйдет сейчас. Обязательно дождется прибытия сиделки, а уже после этого отправится на территорию своенравной девчонки. Одна только мысль о совместном проживании с девушкой вгоняла его в ступор. Если Леди Сумрак узнает об этом, не сочтет ли Джеки безнравственным? Или неверным? Или и то, и другое?

ГЛАВА 5. Шип выходит на охоту

Новое место – новые возможности. Так предполагал Хавьер, покидая родную страну и оставляя свое прошлое позади. Всё, кроме брата с сестрой, гитары в чехле, походного рюкзака за плечами и надежд на светлое будущее. Кто же знал, что проблемы начнутся уже на границе?

   Сейчас, стоя перед арендованным одноэтажным домом в одном из самых грязных районов Нью-Прюденса, Хавьер позволил себе усомниться в ожиданиях. Не так-то и плохо они жили в Мехико. Не считая извечного преследования со стороны блюстителей закона. Как бы то ни было…

   – Добро пожаловать домой! – бодро улыбнулся он младшим, подхватил их под ручки и направился к крыльцу.

   Главное, что они избавились от хвоста, а дальше дело за малым. Привести в порядок это богом забытое место, устроить детей в ближайшую школу и заявить о себе в Подполье. Чем быстрее он со всем справится, тем скорее сможет сделать небольшую передышку. А пока расслабляться нельзя.

   – Хави… думаешь, здесь будет лучше? – неуверенно подняла глаза на брата темноволосая девочка и вновь перевела взгляд на творящийся в доме беспорядок. – Мне… можно сказать по-испански?

   – Habla, – дал старший брат временное послабление.

   – Es horrible…

   – Да, я и сам вижу, насколько всё ужасно, – согласился он. – Но прибраться – дело времени, да? Скоро будем чувствовать себя как дома.

   Ему и самому хотелось бы в это верить. Ведь дом – это место, где ты чувствуешь себя в безопасности. Если так подумать, то в безопасности они не чувствовали себя уже давно. А затем облава в Мехико, пункт досмотра на границе, осложненный двумя маленькими детьми побег…

   Оставив рюкзак и гитару на грязном полу перед дверью, Хавьер прошел на кухню, уселся на высокий табурет за стойкой и улыбнулся уголками губ, когда Мария уселась рядом с ним. Даниэль в свою очередь, отличавшийся серьезностью не по годам, поспешил приводить план «уборка» в исполнение немедленно.

   – Может, пройдемся еще раз по правилам? – предложил сестренке Хавьер, и та вымученно вздохнула. – На всякий случай.

   – Давай-давай. Ничего сложного. Уже много раз повторяли.

   – Если увидим на пороге незнакомцев – сбегаем через заднее окно. Если не успеваем сбежать – прячемся под кровать.

   – Дальше.

   – Не говорить на испанском.

   – Чтобы?..

   – …быстрее заговорить на английском.

   – Отлично. Продолжай.

   Девочка принялась загибать пальцы.

   – Никому не называть наш адрес, выполнять домашние задания, никому не сообщать твое имя, завтрак – самый важный прием пищи, не брать твой телефон, следить за Даниэлем, не показывать свои силы, мыть за собой посуду и…

   – И?..

   – Не связываться с героями.

   – Вот и хорошо. – Раскрытая ладонь Хавьера опустилась на голову Марии. – Умница.

   – Ты уверен, что нас здесь не найдут? Почему тогда им нужен был твой паспорт там, на пункте?

   – Потому что мы нелегалы. Это не из-за того, что меня узнали или типа того. Так что не переживай. Но осторожность никогда не помешает.

   – Ты сказал, что мы начнем новую жизнь…

   – Да, так и есть.

   – Значит, ты… не пойдешь в Подполье?

   – Чтобы начать новую жизнь, нужны деньги.

   – Хави!

   – Проверь, как там Даниэль.

   – A veces no te soporto, – процедила девочка сквозь зубы, но, несмотря на свое недовольство, послушно отправилась исполнять поручение.

   Хавьер усмехнулся.

   Сколько бы они ни обижались друг на друга, сколько бы ни ругались, семья – это святое. По крайней мере, в семье Рохас это всегда было непреложной истиной. Ну а бремя кормильца после смерти родителей выпало на тогда еще подростка. Бунтарский пыл пришлось охладить, забросить тусовки, друзей и начать зарабатывать единственным доступным на тот момент способом.

   Хотя, чего уж греха таить, злодейский путь привлек Хавьера не только заработком, но и возможностью отомстить. Отомстить тем, кто оставил его, Марию и Даниэля без возможности расти в полноценной семье. Кто заставил их выживать и лишил всех прелестей детства.

   Герои.

   Одно это слово, услышанное на улице, по телевизору или из динамика чужого смартфона, заставляло Хавьера стискивать зубы до скрежета.

   – Нам нужна посуда, – вернулась Мария на кухню, держа в руках упаковку одноразовых тарелок и маленький сотейник без ручки.

   – Будет.

   – И продукты.

   – Тоже.

   – Когда собираешься этим заняться?

   В такие моменты девочка сильно напоминала мать. Хавьер невольно улыбнулся, ведь он хорошо знал родителей, в отличие от брата и сестры. Однако ему не на что было жаловаться. Всё хозяйство лежало на Марии, и ее повелительный тон был вполне оправдан. Семья не должна ни в чем нуждаться, а продукты и вовсе задача первостепенная.

   – Так уж и быть, маленькая хозяйка, – подмигнул он девочке. – Дай только умоюсь, чтобы люди от меня не шарахались.

   Хавьер несколько преувеличивал масштабы проблемы. Да, долгая дорога вымотала их всех, но на его внешнем виде нисколько не отразилась.

   Несмотря на затворнический образ жизни, женским вниманием парень обделен не был. Особенно иностранок. Их привлекала смуглая кожа, густые черные волосы и родинка на левой скуле. Большие карие глаза, по-женски пушистые ресницы, доставшиеся от матери; а теплому взгляду Хавьера и полному лживой любви голосу невозможно было не довериться. Чем он и пользовался в свободное от работы на Подполье время.

   Пройдя в ванную, брюнет крутанул вентиль крана и плеснул в лицо холодной водой. Поднял голову, чтобы взглянуть на отражение в треснутом зеркале.

   – Сойдет.

   Затем взял оставленную у входной двери гитару, натянул кепку и вышел из дома.

   Пожалуй, игра на гитаре была единственным законным способом заработка денег для Хавьера. Без наводок Подполья лучше не рисковать, а злодеи, как известно, выходят на улицы ближе к ночи. Был у музыканта-самоучки также иной повод устраивать выступления на людных площадях. Приближенный к избранному им ремеслу. Слухи, сплетни. На первый взгляд пустые, но на деле довольно информативные разговоры со случайными слушателями. Хочешь жить – умей вертеться, и Хавьеру это было известно не понаслышке.

   Порой, втираясь в доверие, он неплохо наживался, а способности всегда позволяли ему выходить сухим из воды. И всё-таки… здесь он чужак. Америка, Нью-Прюденс. У американцев свои нравы и вкусы, но с другой стороны – тут о нем никто не знает. По крайней мере, Хавьер надеялся на это. Начиная с чистого листа, будь уверен в том, что не оставляешь за собой чернильный след.

   Разумеется, он задумывался о словах Марии. Да и лишний раз подвергал семью опасности, что давило на него сильнее, нежели все остальные злоключения. Однако Хавьер не знал другой жизни. Это была его своеобразная зона комфорта. Он знал как заработать. Знал, как накормить и обеспечить вещами первой необходимости. А что ждет его за границами преступности – нет. Даже если бы он устроился кассиром в небольшом круглосуточном магазинчике у заправки, это не удовлетворило бы его. Стабильность – не его конек. И героям он никак не насолит, стоя за кассой и вопрошая, не нужен ли пакет покупателю, купившему одну лишь пачку жвачки.

   Яркое солнце слепило глаза. Не такое теплое, как в Мехико, но достаточно противное для того, чтобы сосредоточиться на осмотре окрестностей.

   Район как район. Не преступный, но внешне мало чем отличавшийся от него. Выставленные на дорогу пузатые мусорные мешки, заплеванные тротуары, пестрые граффити. Забытое богом место, в которое приличные люди носа не кажут. Противоречиво, но в подобных местах Хавьер чувствовал себя безопаснее, нежели в чистых и шумных кварталах города. Хаос – ничто по сравнению с охранявшимся героями порядком.

   Подтянув ремешок чехла, парень ускорил шаг, чтобы успеть забраться в притормозивший на остановке автобус. Неизвестно пока, с какой частотой они ездят, и как долго ему добираться до центра. Благо, автобус оказался практически пустой, и Хавьер занял место у окна в самом конце салона.

   Дабы не просиживать штаны бесцельно, еще раз сверился с топом героев Нью-Прюденса, обновлявшимся ежедневно. Первую строчку всё так же занимал Джеки Пауэр – студент геройской академии лишь на пару лет младше. Это позабавило юного главу семьи Рохас. В родном Мехико борьба за первое место была сродни спортивному состязанию. То один, то другой. Лица на фотографиях серьезные, важные, грозные. Смазливому малолетке вцепились бы в глотку, если бы тот каким-то чудесным образом угодил в топ десять, не говоря уже о первом месте. Либо местным было плевать на соперничество, либо дело крылось в чем-то другом. Разберется. Впереди еще не один день плодотворной службы на Подполье. Добраться бы до него поскорее, а главное – зарекомендовать себя.

   Покинув автобус, брюнет осмотрелся. Стеклянные высотки, броские вывески магазинов и кафешек, пробки на светофорах. Вполне себе типичный город-миллионник. Затеряться есть где, а еще тысяча и один способ показать себя.

   Ныряя в лоно оживленного Нью-Прюденса, он рисковал так же сильно, как если бы решил отсидеться на окраине. Если не было другого выхода, что ж, приходилось идти напролом и верить, что выйдет сухим из воды. В конце концов, ему было не привыкать.

   Отыскав подходящую точку для своего концерта, Хавьер присел возле фонтана. Шум воды не заглушал звона струн, поэтому грешно было отказываться от такой хорошей сцены. Сняв кепку, Хавьер перевернул ее и положил перед собой, а после, глубоко вздохнув и собравшись с мыслями, коснулся струн.

   Игра расслабляла его. Отрезвляла. Пусть и на некоторое время, но он отключался от бесконечной круговерти и позволял себе оставаться один на один с мыслями. Изредка в них промелькивало что-то хорошее, но быстро поглощалось негативом. Обочина его сознания была сильно захламлена, а разбираться во всем этом не было ни мотивации, ни желания.

   Прохожие бросали в кепку монеты. Иногда купюры, так что на продукты к сегодняшнему ужину денег уже хватало. Кто-то задерживался рядом, но надолго не оставался. Большой город, дел непочатый край. Всё понятно. Вот одна девушка решила задержаться подольше. Присела на ближайшую скамью, подперла щеки кулаками и уставилась на музыканта, как на диковинную зверушку. Но стоило Хавьеру улыбнуться ей, блондинка резко отвернулась.

   «Недотрога», – подумал он. Только и всего.

   Однако недотрога обеспеченная. Спустя несколько минут, она бросила уличному музыканту купюру. Крупную купюру. Аж двадцать долларов, а это целых четыреста песо. Хороший ужин на троих, да еще и на завтра деньги останутся. Но деньги – это еще не всё. Ему нужна была информация. И он ее достанет.

   Сняв пальцы со струн, Хавьер лучезарно улыбнулся щедрой незнакомке. Улыбка, ловящая в сети лучше любой суперспособности.

   – Gracias.

   – Это тебе спасибо за развлечение, – внезапно вздернула носик девушка. – Приподнял настроение. Немного. – И направилась восвояси.

   – Подожди, – окликнули ее. Руки парня легли на корпус гитары.

   Блондинка с длинными хвостиками нехотя обернулась.

   Вроде бы, школьница. Блузка, юбочка в клетку. На плечи накинут пиджак с вышитым гербом учебного заведения. Хоть девушка и выглядела молодо для своих лет, Хавьер раскусил ее. А всё потому, что видел этот герб раньше, в Интернете. Герб Нью-Прюденской геройской академии, как же.

   – Позволишь узнать, как зовут эту героиню? – и снова всё та же улыбка. Нежная, располагающая. Но отчего-то девушка отвела взгляд и прикусила губу.

   – О… я не героиня, совсем, – взяла она себя в руки. Почти в прямом смысле – сжав кулаки. – Так, координатор.

   – Миссия координатора тоже важна. Очень даже.

   Всего на мгновение во взгляде незнакомки промелькнуло отвращение. Мгновение, но Хавьеру удалось поймать его и заинтересоваться причиной столь резкой перемены.

   – Хорошо, раз ты так считаешь, – усмехнулась блондинка. Задрала подбородок и засеменила прочь.

   Проводив ее взглядом, Хавьер поднял кепку с земли, спрятал в карман заработанное и тоже поспешил покинуть площадь у фонтана. Кое-что интересное он всё-таки узнал, а потому вылазка прошла не зря.

   Насколько же хорошо в Нью-Прюденсе налажена система координации? Город большой, героев много. Всем ли хватает агентов? А если хватает, должным ли образом подготовлено местное Подполье? Много вопросов накопилось. Стоило поскорее найти на них ответы.

   Домой старший брат вернулся уже под вечер с пакетом продуктов, набором простеньких тарелок и чашек, а также новеньким сотейником. На сегодня роль главы семьи Рохас была исполнена, потому оставшееся время он посчитал нужным уделить второй своей роли.

   Тем не менее, ужина он дождался. Не хотелось разочаровывать Марию своим отсутствием за столом. Да и готовила девочка сносно. В одиннадцать лет уже такая хозяйственная, что гордость брала.

   Восьмилетний Даниэль, казалось, был менее приспособлен к жизни. Ему было всего два года, когда родителей не стало, а основы педагогики ни Хавьеру, ни Марии не были известны. Ребенок рос самостоятельно, впитывая в себя, как губка, всё, что видел по телевизору. Хлопот мальчишка не доставлял, но это пока.

   – Нашел Подполье? – неожиданно прервала сестра напряженное молчание.

   – Собираюсь.

   – Сначала побольше о нем информации накопай. Кто знает, какие у них тут правила? И не думай, что тебя тут примут с распростертыми объятьями, даже если ты… – Мария перегнулась через стол и добавила уже полушепотом, – …Эспина.

   – Эспина я был в Мексике. Для gringo я Шип.

   – Тс-с-с!.. – приложила сестра палец к губам.

   – Я хочу, чтобы ты это знала и сообщала мне, если объявлюсь в новостях. Телек, статьи, соцсети – что угодно. Чем больше внимания привлеку, тем выше станет мой гонорар. Понимаешь?

   – А что дальше? Насколько высоко должен подняться гонорар, чтобы ты бросил это дело? Это ведь не из-за денег. Мне не соврешь. Это из-за героев. Тебе просто нравится им палки в колеса вставлять, вот и всё.

   – Я поел! – резко встал Даниэль из-за стола. – Спасибо, Мария.

   Сестра заметно стушевалась, и Хавьер наконец-то нашел лучший момент для того, чтобы уйти. На этот раз он вышел из дома не с гитарой, а с сумкой, в которой лежали все составляющие костюма. Доехал до центра города, отыскал безлюдный переулок и переоделся.

   Черный спандекс теперь обтягивал тело Хавьера с кончиков пальцев на ногах и по самую шею. Поверх накинул черный плащ до колен с широкими бортами, который одновременно служил защитой от дождя и ночного холода. Обернул вокруг шеи алый шарф, надвинул его на нос – единственный яркий элемент в облике Шипа, для лучшей узнаваемости журналистами, а также для сокрытия лица. Вставил ноги в высокие берцы, потуже зашнуровал их и выпрямился. Не забыл он и про жесткие перчатки с небольшими прорезями в центре ладони, защищавшие от последствий собственных сил. Оставалось спрятать сумку с повседневными вещами за кучей сваленных друг на друга коробок возле мусорного бака и приступать к поискам информации о местонахождении Нью-Прюденского Подполья. Главное, чтобы эти поиски не растянулись надолго.

   Колючие стебли роз вырвались из прорезей на его перчатках, с необычайной скоростью достигли близлежащей крыши и обвились вокруг антенны. Втягивая стебли обратно, парень поднялся по принципу автоматического крюка-кошки, а оставшиеся стебли после секундных манипуляций последовали за остальными – внутрь тела своего хозяина вместе с шипами и бутонами красных роз.

   – Что ж… – прищурившись, он окинул взглядом окрестности. – Пора выходить на охоту. Добро пожаловать в Нью-Прюденс.

   Habla (исп.) – Говори.

   Gringo (исп.) – Собирательное понятие, обозначающее англоговорящих иностранцев.

ГЛАВА 6. Рука помощи

«Уже завтра. Завтра, завтра, завтра…» – про себя повторяла Николь, меряя шагами гостиную.

   Уже завтра вечером к ней нагрянет троица героев, согласившихся защищать ее неизвестно от чего, еще и по указке дорогого папочки. Так просто свыкнуться с этой мыслью Николь не могла. А если за ней круглосуточный присмотр организуют? Как тогда покидать дом по ночам? Как перевоплощаться?

   Возможно, ей стоило устроить бунт. Просто взять и не пустить гостей на порог. Позвонить отцу и настоять на своей самостоятельности. Но не будет ли это выглядеть слишком подозрительно? Не догадается ли отец, что его ненаглядной дочери есть, что скрывать? Какой бы шаг она не сделала в сторону сохранения тайны, всё может выйти с точностью до наоборот.

   Лежащий на столешнице смартфон завибрировал. Девушка взяла его в руки.

   Неизвестный номер звонил на вторую SIM-карту. И очень некстати, потому что сейчас было вовсе не до грязной работы. Коротко вздохнув, приняла вызов.

   Роботизированный голос на том конце разъяснил злодейке суть грядущей ночной вылазки. Место, время, цель и задачу. Николь предстояло перехватить автомобиль владельца контрольного пакета акций фармацевтической компании «Скайфарм» и забрать кейс с документами. Затем оставить кейс в условленном месте и дождаться заказчика.

   На первый взгляд, задача не казалась сложной. Леди Сумрак и до этого успешно пополняла склады Подполья краденным. Способности у нее подходящие для подобных дел. Но она видела опасность в другом. Успеет ли вернуться к тому моменту, когда порог начнут обивать телохранители? Да и всегда существовала вероятность получения увечья, которое сложно объяснить. Если же в сегодняшнем патруле будет Джеки Пауэр, следовало действовать вдвойне осторожно.

   – Эх…

   Других вариантов не нашлось. Поэтому, собравшись с мыслями, Николь надела кольцо.

   Ее бросило сначала в жар, потом в холод. Корни волос защекотало, мышцы налились новой силой. За считанные секунды блондинка обратилась в шатенку, хрупкая девушка в ловкачку, а простой человек в обладателя суперсил.

   Влияние Свенставика было сродни уколу адреналина. Казалось, что невозможное возможно. За что бы ты ни взялся – всё непременно получится. А еще сродни зависимости, потому что чем дольше Николь обходилась без кольца, тем сильнее жаждала его надеть.

   Губы ее тронула легкая ухмылка. Наконец-то можно было не притворяться и не строить из себя невесть что.

   Облачаясь в комбинезон из латекса, который уже стал для Леди Сумрак второй кожей, и надевая маску, Николь трепетала. Поскорее бы вдохнуть прохладный ночной воздух, стоя на краю крыши в самом сердце Нью-Прюденса. Она так соскучилась по этому.

   Завершив создание образа, Николь покрутилась перед зеркалом, кокетливо похлопала отражению ресницами, выключила свет и покинула дом. Задача ясна, на пальце кольцо, и этой ночью она всё еще вольна, как птица.

   Прошло всего около получаса, а Леди Сумрак уже изучала маршрут, по которому, согласно наводке заказчика, должен был следовать автомобиль акционера «Скайфарм». Эффективнее всего было бы перехватить его на одном из светофоров, но в таком случае пришлось бы уповать на удачу. Хотя в своей удаче Николь была уверена.

   Вернувшись в точку «А», она решила преследовать цель и уже в ходе наблюдения выбрать наиболее благоприятный момент. Оперлась на металлическое заграждение крыши напротив указанного в наводке здания…

   – Пожалуй, эта ночь не могла бы стать еще более приятной без вас, – раздался мягкий мужской голос позади нее.

   Она обернулась и встретилась взглядом с незнакомцем в черном плаще. Широкий красный шарф скрывал половину его лица.

   Николь напряглась. Незнакомцы во время вылазки на задание – всегда не к добру. Особенно обладатели сверхспособностей. Выбирая между героем и злодеем, на всякий случай желательно склоняться к герою и заранее приготовиться к противостоянию. Борьбе или побегу. Для Леди Сумрак скорее второе, нежели первое. Не из слабости, а из стремления не навредить. В конце концов, злодейка она только под прикрытием.

   – Расслабься, Леди Сумрак. Мы на одной стороне. Начитан о твоих заслугах, но мой послужной список не меньше.

   – Не помню, чтобы мы виделись раньше.

   – А я нездешний, – развел незнакомец руками. – Буквально сегодня перебрался в ваш очаровательный городок. Виды красивые. Есть куда сходить. Важнее вопрос иной: много ли здесь работы и прилично ли за нее платят?

   – Я всё еще не припоминаю, чтобы мы виделись раньше, – выгнула бровь Николь, на что злодей в красном шарфе драматично вздохнул.

   – Ах да. Прошу простить мои манеры, – поспешил исправиться он. Стебель с бутоном вырвался из его ладони. Легким движением руки он отломил его и протянул цветок девушке. – Меня называют Шип.

   – Филокинез? – покрутила Леди Сумрак красную розу в руках.

   – Именно.

   Ни героев, ни злодеев с подобной способностью Николь еще не приходилось видеть. Не сказать бы, что Шип произвел на нее особое впечатление, но заинтересованность появилась.

   – Я не прошу за ручку привести меня в Подполье, – продолжил злодей, сделав шаг вперед. – Хочу лишь оказать посильную помощь в сегодняшних делах, чтобы оно само обратилось ко мне. Позволите?

   Леди Сумрак никогда не работала в паре, хотя злодейские группы мало чем отличались от геройских. Некоторые отщепенцы спевались вместе после удачных вылазок и в последующем предпочитали действовать сообща. Нет, ее такие компании не радовали. Во-первых, потому что ее отношение к Подполью было ровно таким же, как у любого добропорядочного гражданина. Во-вторых, она боялась раскрытия. Если бы в ходе ожесточенной схватки или погони с ее пальца слетело кольцо, ничью спину Николь прикрыть уже не смогла бы. Свою спасать пришлось бы, пока не поздно. Ну а в-третьих, она не доверяла никому, кто добровольно решил ступить на злодейский путь. И никакие розы не помогут изменить ее решение.

   – Нет, – отрезала она, бросив цветок под ноги. – Думаю, тебе стоит найти себе другого напарника.

   – Да я же не кусаюсь, – еще один шаг незнакомца в ее сторону, и девушка приняла боевую стойку. – Ты у нас, значит, одиночка. Ни с кем не делишься заработанным, да? Но я и не претендую.

   Стебель брошенной розы оживился, медленно обвил щиколотки сумрачной леди, пополз вверх.

   Она была готова к такому исходу событий. Никогда не знаешь, чего ожидать от «коллег», но однозначно ничего хорошего. Не отрывая глаз от Шипа, Николь обратилась к одной из сверхспособностей, временно дарованных ей Свенставиком, а именно – дематериализации собственного тела. На этот раз частично – до уровня коленей, чтобы отпрыгнуть в сторону от приставучего растения и высвободиться из его оков.

   – Неуловимая Леди Сумрак, – пробубнил оппонент себе под нос, хмыкнул. – Вот, что они имели в виду. Неуловимая в прямом смысле этого слова. Так что там… насчет задания?

   «Задание!» – запоздало вспомнила злодейка.

   Обернулась в сторону машины, которую зрительно должна была вести. Повезло. Ровно в тот же момент автомобиль акционера тронулся с места. Выехал с парковки, начал набирать скорость.

   Незнакомец более не волновал Николь. Внимание целиком и полностью переключилось на белый «Мерседес», и прыжок за прыжком сумеречная леди поспешила нагонять цель. От одной крыши к другой, носок к носку по самому краешку. Спиной Николь чувствовала, что Шип следует за ней по пятам. Красный шарф мелькал в поле периферического зрения, но если она отвлечется на него сейчас, можно упустить акционера. Придется немного потерпеть.

   – Преследование? Грабеж? – выдвинул предположения невольный напарник.

   – Второе.

   – Тогда почему нельзя было сделать всё на месте? Пока машина не пришла в движение.

   – Потому что указания поступили другие, – нехотя отчеканила Николь. Не отстанет ведь.

   – И в каком же кармане у тебя лежит методичка? – не удержался Шип от веселого смешка. – Так уж и быть, сегодня возьму на себя роль твоего наставника. Смотри и учись, как надо, Леди Сумрак.

   – Стой!.. – запоздало окликнула она, но злодей уже спускался вниз, обвивая колючими стеблями пожарные лестницы, рекламные баннеры и столбы уличных фонарей.

   Никаких указаний относительно способа кражи документов ей не поступало. Но если этот идиот привлечет ненужное внимание, станет виновником аварии и созовет к автомобилю всех копов в округе, она лично засвидетельствует его никчемность в Подполье. Ни ногой туда не ступит.

   Желания провалить задание у Леди Сумрак не было никакого, так что она тоже поспешила спуститься с крыши, ловко спрыгивая с выступа на выступ всё ниже и ниже. Как можно ближе к месту развития событий.

   Тем временем, Шипу удалось остановить машину прямо на ходу при помощи всё того же филокинеза. Вырвавшиеся из-под земли, толстые розовые стебли обхватили белый «Мерседес» акционера с обеих сторон, прижимая к дороге. Не успевавшие затормозить автомобили позади, выруливали на встречку и тротуар, врезались друг дружке в бампера.

   Паника еще только разгоралась, когда злодей запрыгнул на белую крышу, выбил окно со стороны переднего пассажирского сидения и схватил мужчину, обнаруженного там, за воротник.

   – Ты знаешь, зачем пришлось совершить вынужденную остановку. Отдавай.

   Николь спустилась несколько поодаль, но прекрасно слышала каждое слово агрессивного «напарника».

   – Или хочешь стать консервами в смятой банке? – продолжил наседать Шип, а машина затрещала под натиском стягивавшихся стеблей. – Как только я досчитаю до трех. Раз… – задние стекла рассыпались на мелкие осколки, – …два… Что ж, было приятно иметь с вами дело!

   И, обернувшись к девушке, виновник аварии продемонстрировал черный кейс.

   – Оно? – уточнили на всякий случай.

   – Кажется.

   Слишком быстро, спонтанно и шумно всё произошло.

   – Тогда валим. Не отставай.

   С этими словами Шип оторвал ноги от корпуса автомобиля и взмыл в воздух. Шумно вздохнув, Леди Сумрак пришлось последовать за ним, дабы не упустить добычу.

   – Куда теперь?

   – В Лайтвудский парк, – ответила сумеречная леди, нагнав злодея на одной из крыш.

   – Держи, раз такая самостоятельная, – перекинули ей кейс, и она поймала его за ручку на лету.

   Доверия к новому знакомому всё еще не было никакого, но его выкрутасы вызывали по большей части заинтересованность, нежели раздражение. С одной стороны, не пришлось пачкать руки, но с другой – неизвестно, к каким последствиям может привести агрессивная стратегия Шипа.

   Звуки полицейских сирен оповестили о том, что погоня началась. Скоро к ней присоединятся герои, и придется сбрасывать хвост. О координатах конечной точки никто не должен знать, чтобы заказчик забрал документы незаметно и сохранил инкогнито.

   – Что в кейсе?

   – Тебе знать не положено.

   – А я уж думал, что мы сработались. Какая жалость.

   Шип натянул шарф повыше, и почти в тот же момент за спиной Николь раздался взрыв. Не настолько мощный, чтобы сбить ее с ног, но достаточный для того, чтобы не отвлекаться на пустые разговоры.

   Второй взрыв.

   – Оперативно, – подметил брюнет, оглядываясь. – Всё-таки координаторы у вас получше, чем те, к которым я привык.

   – Поэтому и действовать осторожнее надо, – не удержалась она от едкого замечания. – А не заливать про консервные банки.

   – Но зрелищно же было, согласись?

   – Эй, миледи! – фигура, неожиданно выросшая перед беглецами, заставила Николь резко притормозить и скривить лицо.

   «Ох, ну только не он. Только не сейчас…»

   – Я так надеялся, что это будешь ты, а не!.. – Джеки осекся на полуслове. Хмыкнул, прищурился, скрестил руки на груди. – А это еще кто такой?

   Оценивающий взгляд прошелся по Шипу с головы до ног. Тот терпеливо ожидал вердикта лидера геройского топа.

   – Ты же никогда не работала в паре! – В голосе блондина сквозила настолько глубокая обида, что злодей удивленно изогнул бровь. – И вдруг решила сделать исключение? Почему? Нет, я никуда не уйду, пока не ответишь, какие отношения вас связывают.

   Из-за реакции Джеки и неуместных вопросов, погоня героев за нарушителями закона превращалась в фарс.

   Он и раньше казался Николь редкостным идиотом. Инфантильным, болтливым, даже вульгарным в каком-то смысле. Не счесть насмешливых комплиментов, услышанных от него в свой адрес. Но грань-то должна быть. Даже у идиотов.

   Однако Шипа допрос позабавил. Хохотнув, названый напарник Леди Сумрак собственнически положил локоть на ее плечо.

   – Это и есть топ номер один героев вашего города? Надо же. Какой чувственный парень.

   – Руки убери от моей миледи! – прошипел «чувственный парень» в ответ, стиснув кулаки. – Или я за себя не отвечаю.

   – Твоей миледи? Интересно.

   – Ты еще слушаешь этот бред?! – не выдержала Николь, сбрасывая руку Шипа с плеча. – За нами погоня, между прочим!

   – Наконец-то хоть кто-то это понял, – раздался за спиной голос второго преследователя, а Николь, сильнее сжав ручку кейса, обогнула возмущенного блондина и продолжила путь к Лайтвудскому парку. Через некоторое время к ней присоединился и Шип.

   – Он бережет тебя, как свою любимую. Этот Джеки Пауэр.

   – Еще чего! Просто издевается. Не заостряй внимание.

   – Он дал нам уйти.

   – Из-за своего непрофессионализма!

   – А мне так не кажется.

   Погоню сопровождала не только перепалка злодеев, но и крики Джеки в спины преследуемых.

   – Эй! Ты не ответила на вопрос! Давай поговорим как взрослые люди! Миледи! Я ничуть не хуже этого типа! Посмотри на меня!

   Надеясь всё-таки быть услышанным, блондин сократил расстояние до минимума. Вытянув вперед кулак для лучшей обтекаемости в воздухе, он поравнялся с Леди Сумрак и продолжил наседать уже в полете.

   – Я понимаю, насколько мы разные, миледи. Но дай же мне шанс. Хоть один единственный! Ты узнаешь получше меня, я – тебя, и мы…

   Пробив головой наружный блок кондиционера, герой временно оторвался от девушки. Это была прекрасная возможность скрыться от преследователей, так что воспользоваться ею стоило незамедлительно.

   – Встретимся у входа в парк.

   Кейс перекочевал в руки Шипа, а на крышу опустился плотный молочно-белый туман – еще одна способность, дарованная Свенставиком. Чаще всего, именно она позволяла Леди Сумрак избавиться от хвоста.

   Но отчего-то портфель с документами вернули Николь.

   – Иди сама. Я передумал. Хочу пообщаться с вашими героями. Ну, знаешь, с глазу на глаз.

   – Я с тобой тоже! – сбили злодея с ног.

   Даже сквозь туманную завесу было видно, как остервенело Джеки машет кулаками в воздухе прямо над головой Шипа, не в состоянии попасть в цель.

   Его противник среагировал быстро. Колючие стебли обхватили тело героя, затягиваясь, удушая, разрезая одежду и кожу.

   Взрыв. Взрыв. Еще один взрыв.

   Последняя взрывная волна таки задела Леди Сумрак, и ее отбросило к самому краю крыши, лишив при этом самого дорогого на данный момент – кейса с контрольным пакетом акций. Ноги потеряли точку опоры, и Николь соскользнула вниз, в последний момент успев ухватиться за шершавую поверхность кончиками пальцев. Посмотрела под ноги. Попыталась найти место, куда можно спрыгнуть, но не нашла его. Лишь гладкое стекло окон на высоте нескольких десятков этажей.

   – Чёрт…

   – Держись!

   Сделав над собой усилие, Леди Сумрак взялась за протянутую руку в жесткой перчатке. Подтянулась. Еще, еще чуть-чуть…

   И вот в руке помощи остается лишь кольцо с осколком метеорита.

   Пальцы моментально разжимаются, не выдерживая столь большой нагрузки на хрупкое тело, и Николь с пронзительным свистом в ушах летит вниз.

   Казалось, время остановилось. Но опасность разбиться об асфальт почему-то меркла по сравнению с вероятностью раскрыть свою личность.

   За секунду до того, как Николь потеряла сознание, она почувствовала, что чьи-то руки подхватили ее.

ГЛАВА 7. Вторжение в личную жизнь

Запоздало Джеки заметил, как его любимая соскальзывает с крыши. Туман был настолько плотным, что уследить за сохранностью сумеречной леди казалось задачей невыполнимой. И всё-таки он увидел. Моментально сорвался с места, спрыгнул вниз и подхватил девушку на руки.

   – Джеки… – прошептала та.

   У нее не был сил даже на то, чтобы обвить его шею руками. А в свете луны глаза ее сияли как… как…

   «Как две луны».

   Эрудицией Джеки не блистал.

   – Ты как принцесса. Принцесса в руках героя, поклявшегося защищать тебя. В моих руках.

   – О, Джеки…

   – Не нужно, миледи. Береги силы. Сейчас я отнесу тебя в безопасное место. Больше никто не причинит тебе вреда.

   Они медленно потянулись губами друг к другу. Ох, как же долго он ждал этого самого момента! Сердце трепетало, как и ресницы на прикрытых глазах…

   – Да блин, отвали же!

   Очнувшись, Джеки не сразу смог понять, где находится. Но обнимать Малкольма ему явно не хотелось. Еще сильнее ему не хотелось делать это в классе на виду у нескольких десятков пар глаз под аккомпанемент смущенного кашля преподавателя.

   – Вот так всегда… – Огорчению Джеки не было предела. – На самом интересном месте…

   Вчера, когда он снова упустил свою миледи, да еще вместе с каким-то левым парнем, все геройства отошли на второй план. Теперь светлую голову занимали беспокойные мысли, одна хуже другой. Джеки не считал себя знатоком отношений между мужчиной и женщиной, но тот факт, что одиночка Леди Сумрак обзавелась напарником, заставлял его злиться. И завидовать.

   Но, помимо сна, были прерваны и духовные терзания парня. Потому что зычный голос ректора раздался из динамиков.

   – Джеки Пауэр, пройдите в мой кабинет. Немедленно.

   Друзья переглянулись, пожали плечами. Однако на заклание виновник торжества отправился в одиночку. Были у него мысли, что неожиданный вызов напрямую связан с недавним соглашением. Но неужели нельзя было дождаться перерыва?

   Нет, если сиделку для тети Ралли ему представят именно сейчас, он не имеет ничего против. И всё-таки…

   Стандартная процедура для того, чтобы попасть в кабинет мистера Деламана, была произведена. Как верно подметил однажды Малкольм: «Сканирование всех частей тела, кроме задницы».

   Короткий сигнал оповестил героя о том, что можно войти, и он переступил порог с надеждой, что все условия договора теперь соблюдены.

   Ректор молча сидел в своем удобном кресле, поэтому Джеки, не забыв поздороваться, уселся на один из неудобных стульев напротив рабочего стола.

   – У меня пропала дочь, – произнес Ренард, выдержав продолжительную паузу.

   – Николь?

   – Твой вопрос имел бы резон, будь у меня несколько дочерей.

   Спокойный тон ректора не предвещал того, что уже через мгновенье мужчина вскочит с места и заорет:

   – Да, Николь! Черт бы побрал эту беспокойную девку!

   – Тише, мистер Де… – парень по инерции вытянул перед собой руки, защищаясь от праведного гнева взволнованного отца. – Спокойно. Дышите полной грудью… При каких обстоятельствах?

   – Пока неизвестно.

   Мужчина вернулся в кресло и активно заиграл желваками.

   – С чего же вы взяли, что она пропала?

   – На занятия не явилась, дома отсутствует, звонки игнорирует, в соцсети последний раз заходила вчера вечером.

   – Это всё? Ну вы и паникёр, в самом деле! – хохотнул Джеки, но как только увидел мрачную мину ректора, быстро посерьезнел. – Она ведь молодая девушка, живущая одна. Без родителей.

   – На что же ты намекаешь? – Под левым глазом собеседника забилась жилка.

   – На то, что у Николь есть личная жизнь. Это ведь ее право… ну, находиться где угодно и заниматься тем, чем хочется.

   – Джеки… – Мужчина прикрыл глаза устало потер виски. – Я нанимал тебя в телохранители не для того, чтобы ты читал нотации своему заказчику. Это первое. А второе – я имею полное право знать, где находится и чем занимается моя единственная дочь.

   – Значит, мне надо ее найти?

   – Именно для того я тебя и вызвал, Джеки. Да. Найди Николь и отчитайся, как только приведешь ее домой. Период контрольных не скоро, – более миролюбиво добавил он. – От пары пропусков по уважительной причине успеваемость не изменится.

   – Хорошо, мистер Де. Сделаю, что смогу.

   – И да, Джеки… Сегодня вечером ваша команда переезжает.

   – Знаю.

   Никакого желания у него не было преследовать свободолюбивую Николь. Но задание есть задание. Не скоро еще герой перейдет на службу государству. И до выпуска из академии любая его профессиональная деятельность подчиняется напрямую ректору учебного заведения.

   Джеки решил не беспокоить ни Малкольма, ни Элайджу. Если уж огребать от разъяренной девушки за вмешательство в личную жизнь, то друзей в это лучше не втягивать. До поры до времени.

   В кабинет парень вернулся только за рюкзаком, а выйдя за ворота академии, пустился в размышления.

   «Итак, с чего бы начать?»

   Вариантов у Джеки было несколько, и ко всем он был неодинаково равнодушен.

   Во-первых, он рассматривал центр Нью-Прюденса, где, так называемая, «золотая молодежь» тусуется частенько. Масса увеселительных заведений, кафе, модные магазины. Во-вторых, пешеходную улицу Бревери с ее салонами красоты, французскими бутиками и кофейнями на каждом шагу. Но если предположить, что Николь вообще могла не ночевать дома, список возможных мест расширялся в геометрической прогрессии. Это и ночные клубы, и гостиницы, и спальные районы…

   В любом случае, стоя на месте, в поисках не продвинешься, поэтому с надеждой на удачный исход Джеки отправился на задание. Хотя это было равносильно тому, чтобы найти иголку в стоге сена.

   Поскольку попутно Джеки не мог не исполнять свой геройский долг по отношению к честным гражданам Нью-Прюденса, даже если его об этом не просили, поиски обещали стать еще более долгими. Поймать карманника, снять кота с дерева, остановить несущуюся на строителей балку в полете, перевести старушку через дорогу. Попутно со всем этим он выискивал свою цель, интересовался у прохожих ее местонахождением, внимательно изучал окрестности с высоты птичьего полета. Но пока что безрезультатно. Разумеется, он мог прибегнуть к таким методам, как отслеживание телефона, не без помощи Элайджи – их координатора и технического специалиста, однако в самом крайнем случае. Если только возникнет мысль, что дочь ректора и впрямь находится в опасности.

   Близился уже третий час поисков. Пусть мистер Деламан сказал, что дома Николь не обнаружили, пришлось проверить еще один из очевидных вариантов. Хуже от этого не будет, так что, сверившись с адресом, Джеки поспешил к указанному в сообщении от ректора дому.

   «Неплохо устроилась», – только и подумал парень, окидывая взглядом жилище в обеспеченном районе.

   Логично, что на любимой и единственной дочери мистер Деламан экономить не будет, так что Джеки нисколько не удивился тому, что лидер геройского топа Нью-Прюденса живет в разы хуже студентки-первокурсницы.

   Поднявшись на крыльцо, Джеки нажал на дверной звонок. Покачался с пятки на носок и нажал еще несколько раз, прежде чем дверь отворилась, а с порога его встретила девушка, на поиски которой он потратил добрую половину дня.

   На ней не было лица. Покрасневшие глаза, следы от размазанной косметики под ними, губы искусаны. Волосы были убраны в небрежную кичку и топорщились из нее во все стороны.

   – Привет. Милая… пижамка.

   Джеки решил не заострять внимание на недостатках. Женщины такого не любят.

   – Ты чего здесь забыл?

   – Ну… ты же знаешь своего отца, – решил не увиливать Джеки. – Тебя не было на занятиях, и на звонки ты не отвечала, поэтому…

   – Он послал тебя на мои поиски как собаку-ищейку?

   – Я не хотел соглашаться, но…

   – Я дома. Доволен? Увидимся вечером. Вы еще успеете мне осточертеть.

   С этими словами дверь захлопнулась перед самым лицом Джеки.

   Никогда прежде он не испытывал к людям неприязни. Понимал, что в жизни каждого бывают свои взлеты и падения. Плохое настроение и грубость в чужой адрес – не причина, а, скорее, следствие этих вещей.

   И всё-таки поведение дочери ректора не могло не раздражать. С самой первой их встречи и по настоящий момент, всем своим видом она выказывала героям пренебрежение. Зачем тогда поступала в академию? Какой в этом смысл?

   Джеки с прежней настойчивостью позвонил в дверь.

   – Ну что еще? – вновь уставилась на него постная физиономия.

   – Напиши своему отцу, что ты дома. И не думай, что если… – назидательно подняли указательный палец.

   – Договорились.

   И дверь опять захлопнулась.

   – Бли-и-ин… – потер Джеки ушибленный нос. – Лучше б тебя тогда автобус переехал.

   Но тут же мысленно извинился перед девушкой за подобные, недостойные героя, мысли. Если он – меч и щит на страже Нью-Прюденса, то обязан защищать всех. В том числе сивых, убогих и неблагодарных. Менее обидно, впрочем, не становилось.

   Взглянув на часы, Джеки понял, что еще успевает заскочить на последние пары. Как бы ему ни хотелось продолжить импровизированный дневной патруль, пришлось возвращаться и грызть гранит науки. Да и с друзьями обсудить новые факты о той, с кем им предстоит делить крышу над головой в ближайшие дни.

   – Главное – не поддаваться на провокации, – заявил Малкольм с таким видом, словно накануне окончил двухнедельные курсы конфликтологии. – Если просто плыть по течению – не свихнешься.

   – Нам придется провожать ее в академию, потом – домой, – напоминал Элайджа, растягивая гласные. – Следить, чтобы она никуда не сбегала ночью…

   – Нет, это уже слишком, – оборвал Джеки. – Пусть ходит, куда захочет, но присылает сообщения, что с ней всё в порядке.

   Ребята остановились возле ворот академии. По одним лишь обреченным выражениям на лицах было понятно, что для команды Джеки наступили непростые деньки. Наверное, любой бы на их месте радовался предстоящему соседству с привлекательной и к тому же обеспеченной девушкой. Ровно до тех пор, пока не узнал бы эту молодую особу получше.

   – По ходу дела разберемся, – предотвратил Элайджа назревающий спор. – Может, и не всё так плохо. Идите, пакуйте вещички. Встретимся на месте.

   Они разделились, а Джеки еще предстояло познакомиться с сиделкой для мачехи. Вещи-то он упаковал давно.

   Женщина, нанятая для ухода за Ралли Каллахан, уже сидела на кухне и попивала чай, когда Джеки переступил порог родного дома. Мачеха держалась особняком, даже не стараясь улыбаться хотя бы для вида. Она не любила чужаков. А распространяться о своих слабостях не любила еще сильнее.

   – О, Джеки! – помахали ему рукой. – Рада встрече! Столько раз слышала, а вживую увидеть повезло только сейчас.

   Волосы сиделки были собраны в жиденький хвостик, на нос натянуты смешные очки с круглой оправой. Смешные, потому что были слишком большими для такого маленького лица, и в них женщина чем-то напоминала пчелу.

   – Здравствуй…

   Он не знал, как к ней обратиться. Вроде бы, человек, нанятый для Ралли, должен был быть взрослым, серьезным, образованным. Но с другой стороны, с ней придется делиться самым сокровенным. Тем, о чем, разумеется, Ралли ей никогда не расскажет.

   – Мы тут как раз знакомились. Присоединяйся.

   Джеки присел за стол, а его мачеха всё так же стояла у столешницы, скрестив руки на груди.

   «Вот же упрямая».

   Неужели, ее саму ни капельки не беспокоит собственное здоровье? Жить в выдуманном мире, где с тобой всё хорошо, приятно.

   – Я Миранда Дэвис, – представилась женщина, и они с Джеки обменялись рукопожатиями. – Буду для Ралли верной подругой в твое отсутствие.

   Мачеха недовольно хмыкнула. Подруги ей были не нужны, но, представься Миранда сиделкой, сделала бы еще хуже.

   – Расскажи, какие тут у вас порядки? Во сколько, обычно, встаете? Во сколько ложитесь? Как часто в город выходите?

   – Ну… – Джеки замялся. – Вообще, встаем когда как. Ложимся тоже. Меня часто в ночной патруль назначают, поэтому я редко провожу время дома.

   – Тебе собираться не нужно? – Ралли заговорила впервые с того момента, как пасынок переступил порог. – Не трать время. Мы сами разберемся.

   – Что ж, приятно было познакомиться. И берегите тётю.

   – Обязательно!

   Такой вот незамысловатый диалог между ними состоялся. Даже если Ралли ничего не расскажет о состоянии своего здоровья, рано или поздно Миранда сама станет свидетелем приступа. Тогда уже не будет смысла отнекиваться.

   Забрав сумку из комнаты, Джеки спустился вниз. Еще раз взглянул на парочку за столом и, глубоко вздохнув, хлопнул входной дверью.

   Даже так, его жизнь в доме Николь будет в разы хуже. Он чувствовал это. Но покинуть отчий дом оказалось сложнее, чем предполагалось. Потому что не успел он пройти и несколько метров от порога, как дорогу ему перегородил велосипед.

   – Привет, – улыбнулась соседка с ярко-синей почтовой сумкой через плечо. – Ты… куда-то уезжаешь?

   Улыбка быстро испарилась с лица, как только девушка заметила в руках Джеки сумку еще крупнее своей.

   – На задание. Секретное, – подмигнул Джеки, и соседка в ответ хихикнула.

   – Надолго? День? Два?

   – Месяц… два? – высказал он собственные предположения, и улыбка девушки снова исчезла.

   – Мы же собирались, вроде как, в настолки. Ну, в эти выходные…

   – Теперь не получится. Как-нибудь в следующий раз, Эбби. Обещаю.

   – Ладно.

   Еще несколько шагов по тротуару…

   – Джеки!

   Парень обернулся.

   – Джеки, я… – произнесла она и закрыла рот. Затем снова открыла, но вздохнула и после этого добавила: – Береги себя, хорошо?

   – Конечно. Кто же будет защищать Нью-Прюденс кроме меня?

   Эбигейл драматично закатила глаза и, усмехнувшись в ответ, Джеки наконец-то смог уйти.

   По пути его не отпускали мысли о том, как скоро Миранда и Ралли найдут общий язык. Беспокоился он не только о мачехе, но и сиделке. Хватит ли той терпения и профессиональных навыков, чтобы позаботиться о женщине с таким непростым характером? Не сказать бы, что у Джеки это получалось, а ведь он знал Ралли уже много лет.

   Оттолкнувшись обеими ногами от земли, парень взмыл в воздух. Сумка нисколько не мешала полету, к тому же так Джеки быстрее доберется до центра.

   Не хотелось ему прямо сейчас наведываться к Николь и разбираться с тараканами в ее голове. Вести разговоры ни о чем, выслушивать едкие комментарии в свой адрес. Еще пару часов он мог потратить на внеплановый патруль, дабы убедиться в том, что город безопасен для вечерних прогулок. А еще облегчить для коллег ночное патрулирование, за что его не один раз благодарили.

   Спокойнее всего Джеки было тогда, когда он ощущал свою полезность. Работа временно поглощала неприятные мысли и заряжала бодростью не хуже энергетика в жестяной банке. Порой, в самые трудные периоды своей жизни блондин часами мог патрулировать окрестности. Возможно, это и сделало его лидером геройского топа. Работа и хобби, хобби и работа… Вот, как он относился к своим обязанностям. Со всем уважением и теплотой.

   К тому же… вдруг, он встретит Леди Сумрак? Да, она выходила на улицы лишь тогда, когда на город опускалась глубокая ночь, но вдруг сегодня ему повезет? Хорошо бы, учитывая все проблемы, свалившиеся на него разом.

   Вчера они расстались примерно так же, как и всегда. Она сбежала, он отчитывался за проваленный патруль. Если бы только Малкольм подумал о чувствах своего друга хоть раз и отошел на второй план. Дал ему возможность поговорить. Может, тогда Джеки сумел бы объясниться. Хотя если припомнить, что у миледи появился напарник, еще и противоположного пола… Возможно, он встретит хотя бы его и заставит ответить на заданные вчера вопросы?

   Но нет. Злодеи этим вечером действовали на удивление тихо. Или же вовсе затаились.

ГЛАВА 8. Месть, шантаж или провокация?

Трель дверного звонка выдернула Николь из размышлений. Из того месива, в котором она пребывала весь этот день.

   Глубокой ночью девушка очнулась на одной из скамеек в Лайтвудском парке. Одна и без кольца с осколком метеорита на пальце. Паника накрыла ее с головой, ведь впервые за все эти годы она потеряла подарок деда. Драгоценность, которую хранила как зеницу ока.

   В бесцельных поисках Николь провела время до рассвета, а затем ей пришло сообщение с незнакомого номера:

   Кольцо у меня. Встретимся на том же месте в 23:00

   И немного погодя:

   Это Шип

   «Нет, нет, нет…» – лихорадочно крутилось в мыслях.

   Если он снял кольцо с пальца, значит, видел ее. Николь Деламан. Он видел, кем является Леди Сумрак на самом деле, и если в ход пойдет шантаж, ей ничего не останется, кроме как согласиться на поставленные условия. Исхода хуже и быть не могло. Лучше уж провалить одну миссию, чем лишиться всех последующих. И более того – быть раскрытой, сесть за решетку вместе с остальными злодеями и не завершить дело, начатое дедом.

   А если говорить о завершенных делах, то, пока Николь была в отключке, Шип, судя по всему, отдал кейс заказчику самостоятельно. Сообщений о провале миссии не поступало, так что всю славу филокинетик решил забрать себе. Но это лишь капля в море по сравнению со всем остальным. По сравнению с теми проблемами, с которыми еще предстоит разобраться. В одиннадцать часов вечера.

   Пока что придется побыть гостеприимной хозяйкой и расселить по комнатам телохранителей, нанятых отцом. Ничего не поделаешь. Ведь ей в семье права голоса не давали.

   Не прекращающийся звон вдребезги разбивал нервы, и так натянутые тонкими струнами. Дабы не усугублять ситуацию, Николь всё-таки пошла открывать. Попозже придумает способ выскользнуть из дома на встречу с Шипом.

   С порога на нее воззрились три пары глаз. Джеки и дружки из его команды. Она сразу узнала Малкольма, отличавшегося взрывоопасным нравом. Но третий парень во время патрулей никогда не попадался Николь на глаза. Значит, это их координатор.

   Держи своих друзей близко, а врагов – еще ближе. Неизвестно, поможет ли ей подобная тактика. Учитывая, что в какой-то степени команда Джеки приходилась Николь союзниками, а Леди Сумрак – врагами.

   Какой же сложный мир она для себя создала.

   – Мисс Деламан, мы прибыли по поручению вашего отца, чтобы охранять вас от всех опасностей Нью-Прюденса. Надеюсь, вы пойдете нам навстречу в наших устремлениях. Спасибо.

   Сейчас Джеки казался серьезным, как никогда прежде. Уж точно более ответственным, нежели в патрулях или сегодняшним днем. Поначалу Николь немного растерялась, но быстро взяла себя в руки и вжилась в одну из своих ролей.

   – Да, конечно. Проходите, – она сделала шаг назад, пропуская троицу внутрь. – Обувь снимайте при входе, не топчите здесь. Бардак не устраивайте – убирать будете сами. Я не готовлю, так что проголодаетесь – заказывайте доставку. А еще – в комнату мою ни ногой. Там мои… женские секретики, которые мальчикам знать не положено. Если хотите чувствовать себя как дома, то придется очень постараться. Надеюсь, у вас получится.

   Она тараторила и тараторила. Закатывая глаза, хлопая ресницами, надувая губки, активно жестикулируя. Со стороны это казалось ей настолько наигранным и мерзким, что у самой к горлу тошнота подкатывала. Но чем менее выгодным будет свет, в котором Николь себя выставляла, тем с меньшим желанием с ней захотят иметь дело. Пусть и саму воротит не по-детски.

   – Комнаты себе выбирайте сами. Моя – самая дальняя по коридору.

   – По какому коридору? – почесал Малкольм затылок.

   – Найдете.

   Посчитав монолога достаточным для экскурсии по дому, Николь прошла в гостиную. Уселась с ногами на диванчик, взяла в руки миску с разноцветными сладкими колечками и включила телевизор.

   Пока ее новые телохранители тихо переговаривались в холле и разбредались кто куда, девушка лениво переключала каналы, подолгу ни на одном из них не задерживаясь. Всё равно мысли были далеко от происходящего на экране плазмы.

   – …вчерашнее происшествие на Уикли авеню заинтересовало не только полицию Нью-Прюденса, но и Мексики.

   Этот канал Николь решила не переключать. Набрав горсть колечек в ладошку, высыпала ее в рот и принялась медленно жевать, вслушиваясь в каждое слово.

   – Злодей, известный на родине по прозвищу Эспина, то есть Шип, долгое время находится в розыске на территории Мехико и соседних городов. Что же побудило его объявиться в нашем славном Нью-Прюденсе? Беркли?

   Ведущая новостей передала слово коллеге, сидевшему с ней за одним столом.

   – Спасибо, Наоми. Подозреваю, что уголовное преследование. Еще прошлой ночью мы получили ответ на запрос из федеральной полиции Мехико. Как оказалось, двадцать семь дней назад она вышла на след Шипа, но разоблачить злодея не удалось. Дом, в котором он проживал, был зарегистрирован на чужое имя, а сам Шип в него так и не вернулся.

   – Предупреждаем, что злодей отличается крайне агрессивным поведением, – вновь взяла слово ведущая. – И по отношению к гражданам, и по отношению к героям.

   – По словам очевидцев, на Уикли авеню его видели в компании Леди Сумрак. Есть предположение, что теперь они работают в паре.

   «Ой бли-и-ин…»

   Николь хлопнула себя ладонью по лицу и медленно провела ею до самого подбородка.

   Как будто у нее и без вмешательства Шипа проблем было мало. Работала себе спокойно, лишний раз не отсвечивала, следы заметала почти всегда.

   Мотивы названого «напарника» до сих пор были ей неясны. Если на тебя уже едва полиция не вышла, и ты перебрался в другое место, тогда зачем устраивать представление у всех на виду? Не лучше ли действовать осторожно и не лезть на рожон, раз уж остерегаешься раскрытия? Или вовсе залечь на дно.

   – Э-э-э… привет? – зачем-то еще раз поздоровался Джеки и, махнув рукой, уселся в кресло возле диванчика. – Телек смотришь, да?

   – Ну да.

   – Э-э-э…

   Парень посмотрел по сторонам, выискивая подсказку, с чего бы начать разговор. Видать, ничего дельного ему в голову не приходило. Это немного позабавило Николь, но помогать ему она не стала.

   – Раз уж мы теперь живем вместе, – наконец собрался он, – считаю, нужно узнать друг друга получше.

   – Хорошо, – согласилась Николь, не отрывая взгляда от телевизора. – Ты согласился на эту работу, чтобы у твоей мачехи появилась сиделка. Чем она больна?

   – Ну…

   – Сам же сказал, что нам нужно узнать друг друга получше. Значит, отвечай. Чё, слабо?

   Набрав в рот горсть цветных колечек, девушка громко ими захрустела.

   – Да нет. Тут такое дело… Раньше она работала на семьдесят первой базе. Ты знаешь, наверное. Которая за городом.

   – Предположим.

   – Ну вот. Где-то лет пятнадцать или больше назад там злодеи диверсию совершили. Ради припасов. Оружия, техники, карт и прочего. Ралли бросилась в комнату, где радиоаппаратура стояла, чтобы доложить об всем. К ней ведет длинная-длинная лестница.

   – И?

   – Там ее и поймали. Она некоторое время провела в коме. Мой отец навещал ее. Он тогда участвовал в операции. Ну и… из комы она вышла, только с лестницами у нее теперь особые отношения.

   – Твоя мачеха боится лестниц?

   Николь впервые слышала о таком странном недуге.

   – Не то чтобы боится. Просто когда она поднимается по ней, у нее может начаться приступ. Эпилепсия. Поэтому… поэтому я и хочу, чтобы у нее появился кто-то, кто сможет вовремя на помощь прийти. А услуги хорошей сиделки стоят дорого, так что…

   – Мой отец знал, на что давить.

   – Пожалуй.

   – …а теперь к другим новостям. В фармацевтической компании «Скайфарм», известной своими биологически-активными добавками, накануне поменялось руководство. Новый владелец контрольного пакета акций сегодняшним утром заступил на пост генерального директора…

   – А ты? – снова отвлек Джеки. – Почему решила поступить в академию?

   – А почему нет? Всё вокруг героев крутится. Почему бы и мне крутится среди них?

   – Ну… это неправильно. Если ты хочешь помогать людям, то это понятно. Но если не хочешь, какой тогда смысл работать среди нас?

   – Ты, значит, поборник справедливости, Джеки Пауэр? Для тебя ни слава, ни деньги ничего не значат?

   – Наверное… нет?

   – Может, ты просто не такой уж и хороший герой? Почему ни разу не смог поймать Леди Сумрак?

   – Я мог бы. Просто не хочу.

   – Почему?

   – Эй, Джеки! – голос Малкольма раздался из глубины дома. – Ты если комнату себе не выберешь, мы сделаем это за тебя!

   – Прошу прощения, – моментально откланялся Джеки и поторопился присоединиться к команде.

   Николь осталась в гостиной, похрустывая приторными колечками. Минуту, две, три она смотрела куда-то сквозь экран телевизора, прислушиваясь к возне в коридоре. Громким разговорам, смеху. И поняла, что ведет себя крайне неосмотрительно. Ее безразличие могло показаться героям странным, наигранным. С большей вероятностью хозяйка дома проявила бы к новым сожителям интерес. Да, голова ее была забита совсем иными вещами, но хотя бы изобразить интерес можно ведь.

   Поэтому, отложив миску в сторону, Николь отправилась к остальным. Причем застала их за весьма увлекательным занятием. За тем, как лидер геройского топа Нью-Прюденса расклеивает по всей комнате плакаты с изображением злодейки. Леди Сумрак во всех мыслимых и немыслимых позах заполняла собою стены, в то время как Малкольм и Элайджа сопровождали процесс ироничными комментариями.

   Буквально на минуту Николь лишилась дара речи. Брови медленно поползли вверх, пока она рассматривала изображения самой себя в несколько другом амплуа. При этом силилась понять, к чему всё это?

   – Ты бы хоть постеснялся в чужом доме свою миледи развешивать, – осадил Элайджа, завидев хозяйку дома.

   – Да забей… – лениво протянул Малкольм. – Он же без нее не заснет, как ребенок без ночника.

   – Это что за фигня такая?!

   Джеки обернулся только тогда, когда услышал пронзительный визг Николь.

   – Не фигня, а Леди Сумрак, – поправил он.

   – И чего она здесь забыла?

   – Когда она на меня смотрит, – влюбленный взгляд Джеки скользнул по всем плакатам на стене, – я чувствую себя лучше. Тоже собираешься мне нотации читать, да? Герой и злодейка не могут быть вме-е-есте, бла-бла-бла. Но я верю, что настанет тот день, когда мы… В общем, когда я смогу ей признаться, и она тоже поймет, что мы созданы друг для друга. Вот так.

   Тишина воцарилась в комнате. Будто бы ожидая вердикта Николь на всё сказанное, Джеки уставился на нее, не мигая. Застыли и его напарники, предчувствуя зарождающуюся бурю.

   А Николь, в свою очередь, после непродолжительной паузы, засмеялась. Сначала тихо, но постепенно этот смех усиливался, набирая обороты.

   – Ха-ха-ха-ха!

   Слезы брызнули из глаз девушки, и она никак не могла заставить себя остановиться.

   Ну надо же! Так вот, к чему были все эти комплименты, странные вопросы, стремление познакомиться поближе. Не издевки это были вовсе, как она думала на протяжении года. Просто нежные мальчишеские чувства. В нее влюбились! Вернее, не в нее, а в Леди Сумрак, еще делало это открытие еще более абсурдным. Казалось бы, вот она, перед тобой. Только руку протяни. Но нет. Сколько бы Джеки на нее не пялился, ни в одной извилине мозга не ёкнуло.

   – Поразительный идиотизм! – уже вслух высказалась Николь, утирая слезы в уголках глаз. – И что же? Думаешь, шансы у тебя есть?

   – Да, – последовал предельно серьезный ответ.

   – Ха-ха-ха!..

   – А ты, можно подумать, никогда не была заинтересована в отношениях.

   Это уже Элайджа встал на защиту трепетных чувств друга.

   – Нет. Но если бы это произошло, нашла бы кого-нибудь себе под стать.

   – Это тоже верно, – хмыкнул Малкольм. – Сложновато будет злодейку перевоспитать. Если ты сам не готов на ее сторону переметнуться.

   – Я уверен, что она одумается. Рано или поздно.

   – А если нет?

   – Тогда на месте разберемся.

   Уверенности Джеки было не занимать. По крайней мере, на словах. Хотя иных аргументов в пользу несуразности подобных отношений Николь найти пока не могла.

   Зато теперь она знает немного больше, и это ей только на руку. Еще бы научиться выискивать способы избавления от Малкольма, и выполнить любое задание во время патруля команды Джеки станет еще проще.

    За исключением того, что Свенставик сейчас неизвестно где. И непонятно у кого.

   Мысли о грядущей встрече с Шипом вернулись, и короткая передышка настроения не улучшила.

   Закрывшись в своей комнате и усевшись за рабочий стол, Николь принялась думать, как эту встречу организовать наилучшим образом.

   Конспирация будет не лишней, даже при том, что Шипу известна ее настоящая личность. Дочь ректора геройской академии в сопровождении злодея, о котором весь вечер в новостях трубят, не просто пятно на репутации. Куда хуже. Если присовокупить то, что с Леди Сумрак они, якобы, в сговоре и действуют заодно, то получается еще интереснее.

   Второй вопрос состоял в том, каким образом ей покинуть дом незамеченной. Можно дождаться, пока все улягутся спать, но распорядок дня троицы ей неизвестен.

   Может, они все до единого полуночники, привыкшие к частым ночным патрулям? Но личное пространство хозяйки дома они, в любом случае, побеспокоить не должны. Если чувство такта имеется.

   Часам к девяти вечера, решив заранее обезопасить себя, Николь прошла на кухню, набрала стакан воды и оповестила новых сожителей о том, что собирается ложиться. Это ее стандартный режим дня, а потому желательно ее сон не тревожить. А лучше придерживаться того же распорядка, что и она, дабы в последствии на этой почве не возникало проблем.

   После этого девушка заперлась в комнате, выключила свет и выждала час, прежде чем совершить побег. Переоделась в заранее подготовленную одежду и вылезла в приоткрытое окно.

   С конспирацией она особо не заморачивалась, но в этот раз обошлась без ярких вещей. Волосы завязала в низкий хвост, надела берет. Достаточно для того, чтобы под покровом ночи в спутнице Шипа не признали Николь Деламан.

   До Лайтвудского парка она добралась на метро. Людей в этот час на улицах было немного, и в вагоне девушка ехала почти одна. За исключением тех, кто сегодня согласился поработать внеурочно, судя по деловым костюмам и осунувшимся лицам.

   Чего Николь могла ожидать от этой встречи? На Шипа в настоящий момент у нее не было никаких рычагов давления, в то время как у него в «заложниках» находилась самая дорогая для Леди Сумрак вещь. Николь не была бы удивлена, если бы узнала, что Подполье уже связалось с новым злодеем и договорилось о сотрудничестве. Сообщил ли он о кольце? Или же сообщит о нем, если сумеречная леди не согласится с условиями, которые он перед ней поставит?

   Не принимая целиком ни одну из сторон конфликта, Николь чувствовала себя в одиночестве. Она ни к кому не могла обратиться за помощью, поэтому и приходилось рассчитывать исключительно на собственные силы.

   Вероятно, были и другие такие же, как она. Овцы в волчьих шкурах. Но действовали они настолько осторожно, что догадаться об истинных намерениях таких злодеев было невозможно.

   Когда Николь заходила в парк, она уже понимала, что ничем хорошим эта встреча не закончится. Присев на скамью, на которой ее оставили прошлой ночью, девушка тщетно пыталась вслушаться в тишину, окружившую ее со всех сторон. Взявшую в тиски. Ну а стоило кожей ощутить чье-то присутствие позади себя, а ноздрями втянуть резкий химический запах, как всякая надобность в догадках отпала сама собой.

   Она даже не сопротивлялась. Знала, что это бесполезно. Оставалось лишь плыть по течению до тех пор, пока не получит доступ к сверхспособностям.

ГЛАВА 9. Третья сторона

Хавьер никогда не считал себя моралистом. Стоило ему войти в образ, и у него частенько сносило крышу от тех возможностей, что открывались при сохранении инкогнито. Но в то же время он понимал, что уподобляться людям, лишившим жизни его родителей – неправильно. Низко. Подло. Да, время от времени он позволял себе кое-где смухлевать. Выставить Шипа в выгодном для него свете. Впрочем, на что-то большее он не был способен. Острое чувство справедливости хоть и тянуло на дно, но также не давало захлебнуться окончательно.

   Он не отрицал, что существует истинное зло. Те, для кого разрушение – самоцель. Те, для кого чужая боль приносит наслаждение. Но сколько бы Хавьер ни пытался уподобиться им, ничего у него не получалось.

   Потому-то он сейчас и пасовал. Взвешивал все за и против своей затеи, поглядывая на сидящую перед собой девушку.

   Она пока не пришла в себя. Мерно посапывает со связанными за спинкой стула руками. Связанными ногами, кляпом во рту и повязкой на глазах. Меры предосторожности, не более.

   Вот сумеречная леди шумно вздохнула, покрутила головой, зажевала зубами кляп и снова застыла.

   – Прошу прощения за столь дерзкий выпад с моей стороны, – начал Хавьер, подходя к девушке. Присел перед ней на корточки, заглянул в лицо, не выражавшее ни единой эмоции. – Я отпущу тебя при одном условии. Если убедишь меня в том, что тебе можно доверять. Других выходов я не вижу. Согласна?

   Она закивала, и сперва Шип стянул повязку с ее глаз.

   – Видишь? Только ты и я. Ну и заброшенный завод, на котором тебя всё равно никто не услышит. Я хоть и приезжий, но места выбирать умею. Лучше поверить мне на слово.

   Девушка снова кивнула, и на этот раз Хавьер избавил ее от кляпа.

   – А теперь ответь, откуда у тебя такая интересная штука? Это же осколок Свенставика? Сколько раз про него слышал, а увидеть впервые удалось.

   – Я отвечу, если буду чувствовать себя на равных.

   Голос Леди Сумрак был тверд. Даже учитывая свое положение, она оставалась спокойной как удав. Это не могло не вызвать уважения, пусть Хавьер редко испытывал это чувство по отношению к женщинам.

   – Каким образом? – изогнул он бровь.

   – Раз я говорю с тобой без маски, ты тоже говори без нее. Сними шарф.

   – А ты понимаешь, что мое положение сейчас выгоднее твоего?

   – Да. Но докажи, что мы здесь одни. Докажи, что звать на помощь бессмысленно. Докажи, что твое лицо могу увидеть только я.

   – Неплохо, Леди Сумрак. Наверное, я бы рискнул, не будь у меня семьи. Я, знаешь ли, не за свое инкогнито беспокоюсь в первую очередь.

   Девушка сдвинула брови, стянула губы в ниточку. Того и гляди, ножкой начнет топать от гнева и бессилия. Ужасно, когда что-то идет не по плану.

   Вернувшись к столу напротив, Хавьер скрестил руки на груди.

   – К тому же, мы так и не выяснили, на чьей ты стороне. Были бы на одной – вопросов бы не возникло. Я всё еще не против работы в паре. Это довольно эффективно, с твоими-то способностями. Но Свенставик можешь носить не только ты, и это еще один повод не идти тебе навстречу. Как считаешь?

   Подбросив кольцо в воздух, Хавьер схватил его налету. Ухмыльнулся.

   – Я считаю, что не будь мы на одной стороне, ты избавился бы от меня сразу, а не задавал вопросы. Тем более один на один.

   – И в то же время ты даже не пытаешься сбежать.

   – Знаю, что ты мне ничего не сделаешь.

   – Интересные выводы.

   – Еще интереснее то, что я могу сказать тебе правду. Хотя бы потому, что тебе никто не поверит. А я имею слишком большой вес в этом городе для того, чтобы выбраться сухой из воды.

   – Тем меньше поводов доверять тебе.

   – Может быть. И тем больше поводов сотрудничать.

   Поведение пойманной и связанной девушки в руках злодея не могло не удивлять Хавьера. Казалось бы, беззащитная, она вела себя настолько уверенно, будто в рукавах ее запрятан не один козырь.

   – Свенставик я унаследовала от человека, который считал героев далекими от идеала. И сама я того же мнения. Они слишком озабочены своей популярностью вместо того, чтоб заниматься реальными проблемами города. Борьбой с преступностью. Поэтому, чтоб показать героям, чего они стоят, я хочу сделать всё сама. Нет, я не злодейка. Но и не герой. И даже не координатор. Я сама по себе. Понимаешь теперь, почему я никогда не работаю в паре? Я скорее на стороне справедливости. Но и не считаю, что герои и справедливость – это одно и то же.

   Пожалуй, никто бы так подробно не объяснил Хавьеру, что он чувствует сам. Проживать жизнь рядового гражданина, имея при этом суперспособности, ему не хотелось. Но и вставать на сторону тех, кто обрек его на жалкое существование, тоже не было желания. Оставался только третий вариант. Он метался меж двух огней, потому что точно так же, как Леди Сумрак, не причислял себя ни к героям, ни к злодеям. Никому не доверял. Всё делал сам.

   – Почему тогда ты учишься в геройской академии?

   – У меня есть на это причины. И они касаются моей настоящей личности. Короче, всё сложно.

   Девушка опустила голову, и в тот же момент Хавьер стянул шарф. Когда их взгляды вновь пересеклись, сумеречная леди сморщила лицо. Как от пощечины.

   – Неужели, я такая же тупая, как Джеки Пауэр? – выпалила она. И закатила глаза.

   – Что?

   – Ничего.

   Если бы Хавьер хотел, то заметил бы смущение, охватившее девушку. Но сейчас он был сосредоточен на более серьезных для себя вещах. Странное чувство завладело им. Трепет? Ему наконец-то представилась возможность посвятить кого-то в свою непростую историю. Кого-то, кто мог бы попытаться понять его. Кого-то, кто мог бы потенциально стать его союзником.

   – На самом деле…

   Нет. Не стоит выкладывать всю правду начистоту. Он начнет издалека, постепенно приближаясь к сути.

   – Мне было семнадцать, когда родители погибли. В тот день они поехали в торговый центр, а я остался дома. Присматривать за братом и сестрой. Из новостей в прямом эфире узнал, что в том торговом центре начался пожар. Герои эвакуировали граждан. Этажи рушились, люди задыхались от дыма. Короче, творился полнейший хаос. И я побежал туда. Встретить их. В больницу поехать вместе, когда их выведут оттуда. Когда прибежал, эвакуация уже закончилась. Но… их нигде не было. Мне сказали, что некоторых просто не удалось спасти, но я не верил. Как всесильные герои могли не справиться с каким-то пожаром? Пусть и в таком огромном помещении. А потом увидел записи с камер, выложенные в Интернете. Эти уроды выводили только тех, кто не был под завалами. Тех, кто буквально у самого входа толпился. Просто не хотели тратить время. И когда они ушли, мои родители всё еще были там. Они умирали, и ни один сраный герой не пошевелился, чтобы разобрать эти завалы. Ни один. А я ведь и сам героем хотел стать. В академию поступить. Людей спасать. Но после того дня… клал на всех героев вместе взятых. Вот так я скатился до того, чтобы работать на Подполье. Не от жизни в довольстве, знаешь ли.

   Высказался. Он высказался и почувствовал, как с плеч рухнуло что-то очень тяжелое. Даже дышать стало чуть легче. Вдохнул, выдохнул полной грудью.

   – Именно поэтому мы должны доказать всем, что герои не способны принести ощутимую пользу. Если кто-то другой уничтожит Подполье, люди перестанут боготворить их. Они поймут, что вполне можно справиться и без их помощи.

   – Я уже понял, к чему ты клонишь.

   – Как тебя зовут?

   – Хавьер.

   – Николь.

   – Что ж. Не могу не подумать над таким заманчивым предложением.

   Похищения, грабеж, шантаж – это мелочи. Мелочи, по сравнению с тем, чтобы лишить героев работы, а не обеспечивать ею. Странно, что это прежде не пришло ему в голову. Наверное, сомневался в своих силах. Или же гнев не позволял мыслить рационально.

   Обойдя стул, на котором сидела Николь, он разрезал веревки, высвободив ее руки. Затем веревки на ногах. А после протянул кольцо, поблескивавшее в свете одинокой тусклой лампы.

   – Думай побыстрее, потому что работы предстоит еще много, – улыбнулась девушка, потирая отекшие запястья.

   – Сперва мне хотелось бы послушать и твою историю. От начала до конца.

   – Если у тебя есть время, я расскажу. Только не на заброшенном заводе, идёт?

   – Договорились.

   Когда они вышли на улицу и пошли через промышленный район, Николь не умолкала ни на секунду. Историю она и впрямь начала с самого начала, рассказывая о родителях, о дедушке. Обо всех злоключениях, которые ей пришлось пережить. Эмоции на ее лице сменяли друг дружку с поразительной скоростью, но чем дальше углублялся рассказ, тем скучнее становилось Хавьеру выслушивать всё это. Он с трудом подавлял зевоту. Понимал, что девушке наконец-то представился шанс высказаться хоть кому-нибудь о наболевшем, как и ему. Только поэтому не перебивал. Однако все мелкие подробности можно было бы опустить, не пускаться в философские рассуждения, не задавать риторические вопросы.

   Под конец рассказа Хавьер чувствовал себя выжатым, как лимон. Шея затекла от постоянных кивков, и хотелось побыть в тишине хотя бы несколько минут, переваривая услышанное.

   – А что насчет Джеки Пауэра? – поинтересовался он в надежде добыть полезную информацию и для себя. – Ты говоришь, что он преследует тебя с первой вылазки. И отпускает, не задерживая.

   – Ах да! Я только сегодня узнала. Это, конечно, полнейший бред, но, кажется… – Николь прикусила губу, сдерживая смешок, – …Пауэр влюблен в Леди Сумрак. Причем уже довольно давно.

   – Я бы не сказал, что сильно удивлен. По его поведению и так было понятно.

   – Нет, ты не понимаешь. Это какой-то фанатизм. Он всю комнату обклеил плакатами. Причем самое странное, что при всём этом, не узнает меня в лицо.

   – Или не хочет узнавать. У вас же довольно натянутые отношения, судя по твоим же словам. Может, он не смеет и предположить, что его любимая девушка и ты – один и тот же человек.

   – Зато теперь я знаю, что Леди Сумрак вольна вертеть им как пожелает. Разве это не удобно?

   «Удобно», – мысленно согласился с ней Хавьер.

   Чувствами вообще легко манипулировать. Оттуда и было его пренебрежение к женщинам. Привлекательность, харизма, умение слушать – важные качества для того, чтобы завоевывать сердца. Иногда комплименты стреляют более метко, чем пули. А слова ранят больнее ножа.

   Вместо ответа Хавьер усмехнулся.

   – А ты приехал сюда со своими братом и сестрой?

   Так они плавно перешли к его жизни, распространяться о которой он не любил.

   – Да.

   – Как их зовут?

   – Мария и Даниэль.

   – Сколько лет?

   – Одиннадцать и восемь.

   Слова из Хавьера приходилось вытаскивать чуть ли не клещами, и отвечал он сугубо для того, чтобы расположить к себе собеседницу. В конце концов, ее доверие – ценный ресурс. По крайней мере, сейчас, когда помощь со стороны необходима. Да и как его семье навредит девушка без суперспособностей? Хоть брат не унаследовал генетические мутации, он смог бы за себя постоять в случае чего. А Мария и подавно. Хавьер лично тренировал ее.

   – И всё это время ты работал на Подполье? Воспитывая детей? А ты ответственный.

   – Не сказал бы… Большую часть времени они всё равно были предоставлены сами себе. Я только обеспечивал их всем необходимым. Кстати, еще раз спасибо за ту двадцатку.

   – Пожалуйста. – Даже в тусклом свете фонарей было заметно, как покраснели щеки Николь. – Мне просто… понравилось, как ты играл. И пел. Я когда-то учила испанский, когда была маленькой. Но сейчас уже всё забылось.

   – Многого ты не потеряла, – приободрил ее Хавьер, на ходу натягивая шарф на нос. – Тебя подбросить до дома? Со мной быстрее, чем на метро. Или воспользуешься кольцом?

   – Приберегу его до следующей вылазки, – мягко намекнула Николь на то, что совсем не против компании нового напарника еще хотя бы на некоторое время.

   Хороший знак. Значит, удочка закинута удачно. Большего пока и не нужно.

   – Тогда... запрыгивай.

   С девушкой на спине Шип рассек воздух колючими стеблями.

   По возвращению домой ему стоило побольше разузнать в Интернете о Джеки и Николь, чтобы обдумать последующие действия. Дочь ректора геройской академии – серьезное знакомство. А если и лидера геройского топа удастся перетащить на свою сторону – и того лучше.

   Хавьер не стал расспрашивать Николь о том, каким образом Джеки угораздило занять первое место, да еще и удерживаться на нем так долго. Разговоры о нем ее только смешат, и ничего полезного из них не почерпнуть. Но если пацан настолько хорош, ничего не мешает обзавестись еще одним союзником. Подставить-то можно в любой момент, если что-то пойдет не по плану.

   Из разговоров сумеречной леди Хавьер многое понял о том, как устроена геройская система Нью-Прюденса. На первый взгляд, местные герои казались более участливыми к проблемам граждан. Менее подвержены лени, междоусобицам и дурным привычкам. Но стоило проверить это наверняка. Не так-то просто избавиться от стереотипов, подкрепленных собственным опытом.

   Приземлившись у окон комнаты Николь, Хавьер опустил ее на землю.

   – Я бы пригласила на чашечку чая, но сам помнишь, какая компания у меня гостит.

   – Такая, что ни в коем случае напрашиваться не буду.

   – Мой номер. Гражданский.

   Они обменялись контактами.

   – Можешь звонить, если появятся вопросы. И я свяжусь, если узнаю что-нибудь полезное.

   – По рукам, – улыбнулся Хавьер краешками губ. – Buenas noches, Леди Сумрак. Будь осторожна.

   – Всегда осторожна, не считая кражи Свенставика.

   – Значит, тебе повезло, что его украл я.

   Бросив последний взгляд, девушка нырнула в приоткрытое окно, оставив Шипа в гордом одиночестве. Не слишком осмотрительно с ее стороны, потому что первым же делом Хавьер обошел дом и проверил его на наличие камер. Чисто. Выходит, что отец Николь их так и не установил вопреки своему беспокойству. Скорее всего, Леди Сумрак боролась с ним до последнего за клочок личного пространства для того, чтобы обеспечить безопасность своему второму образу. С телохранителями только не удалось, но всегда стоит помнить о человеческом факторе. Люди больше подвержены уловкам, нежели качественная техника.

   Завершив осмотр, Хавьер отправился домой. Мария, наверняка, еще не спала. Уложила Даниэля в кровать и читает, сидя на кухне. Сколько бы он ни просил, сестра всё равно дожидалась возвращения брата допоздна.

   Так и оказалось. Стоило только переступить порог, как громкий вздох Марии раздался с кухни.

   – Ужин в холодильнике, – оповестила она, не отрываясь от книги. – Разогреть?

   – Я сам. Как день прошел?

   – Школу нашла. Осталось только документы занести. Тебе, разумеется.

   – Сделают через пару дней. Тогда и устрою вас. Только чур не прогуливать!

   Мария взглянула на него так, словно услышала сейчас самую нелепую в мире шутку.

   – Хорошо, забыли, – сдался брат, доставая из холодильника новенькую, но тяжелую из-за содержимого, сковородку.

   – Ты, кстати, просил накопать инфу на Леди Сумрак. Я всё скинула в папку на рабочем столе.

   – Леди Сумрак меня теперь не столько интересует, как Николь Деламан.

   – А-а-а… Вот, чем ты занимался. Деламан – это фамилия ректора академии, если я не ошибаюсь.

   – Об этом я и сам в курсе. Мне нужно что-то такое, о чем она мне не расскажет.

   – Тебе? Не расскажет? Не поверю. Или свидание не удалось?

   Разобравшись с плитой, Хавьер уселся напротив сестры.

   – Удалось. Более чем. Мы согласились на интересное сотрудничество.

   – Просвети-ка меня.

   Мария даже книгу отложила в сторону, чтобы лучше вникнуть в рассказ. Сомнений не оставалось, что ей понравится услышанное. Она всегда скептично относилась к стороне, которую выбрал Хавьер. Сейчас же у него появился реальный шанс перелезть на другую сторону баррикад. Стоило ли им воспользоваться?

   Buenas noches (исп.) – Спокойной ночи.

ГЛАВА 10. Испытание шопоголизмом

Громкая музыка прервала сладкий сон Джеки, и он спрятал голову под подушку. А ведь такой замечательный сон снился! Еще буквально пару минуточек досмотреть, и заряд бодрости на весь день обеспечен.

   Музыка становилась громче. Басы заставляли фигурки, расставленные на полочках, подрагивать в такт ритму. Но Джеки всё еще было не сломить. Настоящий герой держится до последнего. До последней капли пота, крови и слёз. Таковы они и есть – доблестные защитники справедливости. На страже честных граждан и даже собственных снов.

   – Выруби уже! – раздался раздраженный голос Малкольма откуда-то издалека.

   – Подъем! Сегодня выходно-о-ой! – ответил ему веселый женский.

   – В том-то и дело!

   – А значит, мы едем за поку-у-упками!

   – За какими еще, нахрен, покупками?!

   Бытовое противостояние грозилось вылиться во что-то похуже. И, кажется, этому дому нужен был тот самый герой, который остановит зарождающуюся катастрофу.

   – Эх… – обреченный вздох из-под подушки говорил о том, что остатки сна окончательно покинули голову Джеки. Пора было идти на новые подвиги, и без всяких там пяти минуточек.

   – Раз… два… три!

   Он резко скатился на пол вместе с одеялом, обнимая подушку обеими руками. Для него это был самый эффективный способ настроиться на продуктивный день. Ведь когда летишь с кровати, понимаешь, что кто-то всё еще спит, кроме тебя – ты уже летишь с кровати…

   Поднявшись с пола и сделав десятисекундную зарядку на все группы мышц, Джеки наконец-то вышел из комнаты и лучезарно улыбнулся обеим сторонам конфликта. Наряженной в розовые шмотки Николь и взъерошенному в спортивных штанах Малкольму.

   – С добрым утром, мисс Деламан. Здорова, Малкольм. Давайте-ка мы пойдем на компромисс. Ты вырубишь музыку, – ткнул он пальцем в девушку, – а ты пойдешь собираться, – указательный палец переместился в сторону напарника. – Раз уж договор обязывает, то и за покупками едем все вместе. Одной веселой и дружной компанией.

   И тот, и другая глянули на него с явным неудовольствием, но разошлись. Даже на том можно было сказать им спасибо.

   Наскоро приняв душ, Джеки прошел на кухню. Чужой холодильник он открывать не хотел, дабы не нервировать хозяйку. Да и всё равно в нем бы ничего не оказалось. В этом доме не готовят. Вместо этого он налил себе свежесваренный кофе из кофейника и облокотился на столешницу с чашечкой в руках.

   Джеки быстро заметил, как шустро взгляд мисс Деламан скользил по его торсу, и запоздало вспомнил, что стоит перед ней в одних лишь домашних штанах. Непорядок.

   – Мисс Деламан, это тело принадлежит Леди Сумрак. Целиком и полностью, – поспешил предупредить он девушку.

   – Да не больно-то и хотелось, – фыркнула та и уселась за стол спиной к нему.

   Ему показалось, что плечи Николь дрожали.

   «И что смешного я сказал?»

   – Подкаблучник, – неожиданно выдала девушка, на что Джеки выпал в осадок. – Вел бы себя по-мужски, может, твоя миледи тобой и заинтересовалась бы. А так… кому ты вообще будешь нужен, если прохода женщине даешь? Не все, знаешь ли, восприняли бы такой подход адекватно. – Пауза. – Я просто уверена, что методы у тебя агрессивные, ни на что не намекаю.

   – И что же тогда делать? – развел Джеки руками.

   – Не знаю. Заставь ее ревновать, к примеру. Действенный способ, если девушке на тебя тоже не всё равно. А если ей плевать – тогда ты об этом узнаешь первым.

   «Хм…»

   Вот тут он уже серьезно призадумался. Может, в чем-то мисс Деламан и права. Стоило опробовать и ее способ. Если не получится – никогда не поздно вернуться к прежним.

   Размышлял Джеки долго, но ровно до той поры, пока к ним не вышли Малкольм с Элайджей. Блондин единственный щеголял в одних штанах, а потому оставалось дождаться только его.

   Было около девяти часов утра, когда они вышли из дома.

   Никто не знал, какие трудности ожидали троицу героев впереди. Не знал этого и Джеки, когда заходил в торговый центр следом за истовым шопоголиком.

   Всего через час он был увешан цветастыми пакетами и больше походил на рождественскую ёлку, нежели на поборника справедливости. Не для того он рождался с силовой мутацией, чтобы таскать на себе всю эту одежду, косметику и прочую ерундистику. Да он даже о марках таких был не в курсе, которые на большинстве пакетов написаны, куда уж там? Зато о них знала Николь, и продолжала неистовствовать, транжиря отцовские деньги и не испытывая при этом ни стыда, ни совести. Хотя бы капельку!

   Пакеты уже заслоняли бдительному герою обзор, и приходилось откидывать их на плечи или за спину.

   Хотя больше он сочувствовал своим верным друзьям, также взявшим на себя бремя носильщиков. Малькольм всё еще держался, а вот тощий Элайджа тащился за ними следом с титаническим усилием. Подволакивая ноги, борясь с тяжелой отдышкой.

   «Когда-нибудь это закончится… – надеялся Джеки. – Когда-нибудь она скупит весь этот чертов торговый центр, и тогда успокоится…»

   – Мы же телохранители, а не грузовой отсек самолета, – простонал Малкольм позади. – Джеки, останови ее!

   И когда новый пакет надели Элайдже на правое ухо, друг не выдержал. Колени предательски подогнулись, и он пал под тяжестью обстоятельств.

   – Спасайтесь… – Казалось, это были его последние слова. – Уходите.

   – Элайджа! – обернулся к нему Джеки, но тот покачал головой. Хотя со стороны казалось, что качаются только пакеты. На ушах.

   – Оставьте меня.

   – Джеки, ему уже не помочь! – подкидывал дров подрывник. – Мне и самому недолго осталось.

   – Держитесь. Прошу вас, держитесь…

   – Ну, развели тут демагогию! – крайне нетактично прервала Николь драматический момент.

   – Элайджа вообще не держал ничего тяжелее компьютерной мышки. Или куска пиццы! – заступился Джеки за своего координатора.

   Пакеты друга яростно закивали.

   – И вообще, если ты с самого начала хотела просто от нас избавиться, то могла бы…

   Джеки внезапно осёкся. Нет, у него не перехватило дыхание от пакетов, висящих на шее. Просто на другом конце торговой галереи он заметил нечто, завладевшее всем его вниманием. Зоркий глаз разглядел фигурку на витрине, и в мгновение ока парень бросился туда, ловко огибая покупателей.

   – Это же… – нос и губы впечатались в стекло. – Я вефь тофко-тофко офовмиф пфетсакас…

   На витрине в рассеянном свете светодиодных ламп стояла изящная фигурка Леди Сумрак. Кокетливо подмигивая покупателям сквозь ладошки, сложенные сердечком, миледи заглядывала Джеки в самую душу.

   И ему было абсолютно всё равно, что предзаказ уже оформлен. Он желает заполучить это произведение искусства прямо здесь и сейчас! А предзаказ всегда можно отменить. Да, так он и сделает!

   Сбросив в себя пёстрые пакеты и сложив их в одну высокую горку у входа в магазинчик, уверенной походкой Джеки зашагал к кассе.

   – Утречка, Сэм! Что это за преступление средь бела дня?!

   – А-а-а, Джеки… – улыбнулся ему продавец из-за стойки.

   Это был престарелый усатый мужчина с забитыми татуировками руками и в футболке с изображением настолько древней рок-группы, что никто из ровесников Джеки, включая его самого, о существовании такой группы не слышал.

   – Миледи приехала, а вы ни слова! – упер парень руки в бока.

   – Да только с утра привезли, богом клянусь! Даже написать не успел. Зато отложил одну заранее, специально для тебя.

   – Правда?!

   – Я же знаю, кто у нас тут главный ценитель прекрасного, – подмигнул дед.

   – Беру! – обернувшись, ткнул Джеки в сторону новенькой фигурки.

   В то время ее уже со всех сторон придирчиво осматривала мисс Деламан. Прищурившись, поджав губы, потирая подбородок. Как оценщик, от которого зависит стартовая цена лота на аукционе.

   – Какой… разврат, – вынесла свой вердикт Николь. – И какое они вообще имеют право использовать изображение человека, не уведомив его об этом? Нарушение закона. Кто за это отвечать будет?

   – Откуда ж вы, девушка, знаете, дала она свое согласие или нет? – усмехнулся Сэм.

   – Ну… не думаю, что эта злодейка за популярностью гонится. Не любит нигде светиться. Потому и знаю.

   – Даже если так, бизнес есть бизнес, – пожали в ответ плечами. – Вряд ли злодей будет подавать в суд на изготовителей сувениров. Кстати, Джеки. Как там Ралли поживает?

   – Она… – краем глаза блондин продолжал наблюдать за тем, как мисс Деламан прогуливается между стеллажей и морщится, – …сейчас с сиделкой. Звонил ей вчера вечером. Говорила, что всё хорошо.

   – Натерпелась женщина. Пора бы ей и отдохнуть. От тебя в том числе, – хохотнул Сэм. – Что ж. Тридцать долларов за фигурку. Скинуть могу… долларов пять, так уж и быть.

   – Двадцать пять… – протянул Джеки, копаясь в карманах джинсов.

   Чуть ли не наизнанку их выворачивал в поисках купюр, но в итоге выудил только несколько монет и смятую десятку.

   – Бли-и-ин… ну в самый ответственный момент! Пока я с предзаказа оплату верну, вечность пройдет.

   – В долг сейчас никак не могу, парень, – покачал головой продавец, доводя рыскающего по карманам Джеки до состояния отчаяния. – За аренду скоро платить. Нет-нет, никаких щенячьих глазок. Уже не подействует.

   – Ладно. Подожди минутку.

   И со всех ног герой помчался к своей верной команде. Прогибавшейся под тяжестью плодов шопоголизма.

   – Займите тринадцать баксов, а? До стипендии.

   – Джеки, у нас стипендия в один день, – вымученно протянул Малкольм. – Как думаешь, есть ли у нас деньги?

   – Есть то, что мы в общак скидывали, – напомнил Элайджа, сидя на полу. – Но это на пиццу. А деньги на пиццу неприкасаемые.

   Мыслительный процесс активно запустился в голове Джеки. Попросить у мистера Де аванс? Постричь соседям газон? Продать старые вещи на барахолке? Согласиться дать интервью для журнала «Герои нашего времени»? Одна идея хуже другой!

   – Держи.

   Сначала Джеки на автомате принял фигурку из рук Николь. Глянул на Леди Сумрак затем на Николь. Потом снова на Леди Сумрак, а после…

   – Нет-нет-нет! – пихнул он ее обратно. – Взятки я не принимаю.

   – Это не взятка, – спокойно заявила мисс Деламан.

   – Тогда что?

   – Я просто хочу, чтобы ты был мне должен. Лидер геройского топа Нью-Прюденса торчит мне тридцатку. Ха-ха! Это забавно.

   – Нет. Я всё-таки дождусь предзаказа и…

   – Если ты сейчас же не примешь эту долбанную фигурку, – прошипела она ему в лицо, – я выкуплю их все и сожгу. Даже ту, которую отложили специально для тебя. Да, слух у меня хороший.

   Крик Джеки, казалось, превысил частоту фальцета, прежде чем парень прижал пресловутую фигурку к груди и бодро закивал.

   – Вот и славно, – вскинула подбородок Николь. – А теперь я хочу выпить кофе. Встретимся на фудкорте. И подбери мои вещи.

   – Одна пойдешь?

   – Вы всё еще думаете, что в торговом центре мне что-то может угрожать? – ответила она вопросом на вопрос, резко отвернулась и направилась предположительно в сторону кофейни дальше по коридору.

   – Поздравляю, Джеки. Теперь ты куплен за фигурку Леди Сумрак, – вздохнул Элайджа, неторопливо поднимая пятую точку с пола.

   – Забей… Он был куплен еще раньше. Мистером Деламаном.

   – Уговор есть уговор, – пресек Джеки дальнейшие споры.

   Ему и самому жутко не нравилось ощущать себя должным. Уж тем более какой-то девушке без совести и тормозов. Мало ли, чего она потом потребует? Но на сытый желудок, по наблюдениям Джеки, мысли приходят более светлые и позитивные.