Ангелы возвращаются. Лилия Малахова

Жизнь молодых супругов Вахтанга и Ники наполнена счастьем и трепетным ожиданием первенца. Но несчастный случай перечеркивает все, и молодой человек остается один с новорожденным ребенком на руках. Он берет отпуск по уходу за ребенком и полностью посвящает себя дочке, даже не думая о том, чтобы устроить личную жизнь. Но вот девочке исполнилось три года, и она задает тот самый вопрос, которого так боялся Вахтанг: Где моя мама? И однажды в церкви девочка попросила у Бога вернуть ее маму, которая стала ангелом...

   Это красивая и местами грустная история о том, что нет ничего тяжелее, чем потерять любовь, и нет ничего прекраснее, чем обретенная любовь, а ангелы иногда на самом деле возвращаются...

***

В стандартной двухкомнатной квартире на пятом этаже панельной девятиэтажки было шумно. Компания молодых людей, четверо мужчин и пять девушек лет по двадцать три-двадцать пять, переговариваясь и перешучиваясь, выстраивали в большой комнате стулья вокруг длинного стола, расставляли на скатерти бутылки с вином, салаты, рюмки, минералку, фрукты.

   - Так, ну, все готово, - сказал худой высокий парень, приплясывая в такт музыке. - Можно садиться.

   - Не, давай Вахташу подождем! - раздалось сразу несколько голосов.

   - А где он?

   - Звонил, сказал - задержится.

   - Он у этой, небось, - хмыкнул один из мужчин, - у Маринки.

   - Не знаю, не сказал.

   При этих словах невысокая худенькая девушка нахмурилась и отвернулась к окну. Другая, заметив это, тихонько толкнула ее локтем и спросила, заглядывая в лицо:

   - Никак у вас, да, Ник?

   Ника расстроено махнула рукой и принялась грызть ноготь большого пальца.

   - Ну ладно тебе, Никусь. Не расстраивайся.

   Ника, чтобы прекратить неприятный разговор, подошла к столу и занялась раскладыванием салфеток.

   - Дим, дай еще пачку, - обратилась она к молодому человеку, который предлагал садиться за стол. В этот момент раздался звонок в дверь.

   - О, Вахо, небось, - сказал Дима. - Серег, открой.

   Серега - среднего роста тощенький парнишка в драных джинсах и аляповатой футболке, проскользнул между стульев в прихожую. Щелкнул замок. Ника заволновалась, девушка, которая разговаривала с ней, взяла ее под руку.

   - На, держи. А что, уже все на месте? - донесся из прихожей негромкий мелодичный голос.

   - Вахтанг, ну как всегда - ждем тебя! - отозвался Серега. - Проходи, давай.

   Все девушки, кроме Ники, разом подались к прихожей. Секунда - и в комнату вошел запоздавший гость.

   Можно было предположить, что молодой человек, носящий такое звучное имя, должен отличаться крупным телосложением, гордым профилем, какими-то особенно привлекательными чертами лица. Но в комнату вошел парень лет двадцати четырех, чуть повыше среднего роста, среднего же, ближе к худощавому, сложения, с тонкими музыкальными руками. Оливкового цвета кожа придавала нездоровый цвет его лицу, и этот нездоровый цвет подчеркивали коротко остриженные черные волосы и светло-зеленые с темной обводкой глаза.

   - Привет, - обратился Вахтанг сразу ко всем. Девчонки полезли к нему целоваться, парни ограничились рукопожатием.

   - Вахташ, ты чего всю дорогу от дел отлыниваешь? - спросила одна из девушек. - Мы тут все сделали, стол накрыли, стулья расставили, салатики порезали, а ты как принц Датский только к застолью приезжаешь.

    - Да надо было заехать в одно место, - ответил Вахтанг. - Я там торт привез и вина.

   - Лучше б ты водки привез, - сказал Дима.

   - Да ну, - поморщился Вахтанг, - я ее не люблю.

   - Ха! - воскликнул Дима. - Зато я люблю! О других надо тоже думать. Кать, штопор принеси!

   Катя, та самая девушка, которая разговаривала с Никой, ушла на кухню.

   - А Марина что не приехала? - спросила Даша.

   - Да говорит, голова у нее болит... Не захотела, короче.

   - Ну это у девчонок как всегда - если не хочет, то голова болит, - хмыкнул Юра.

   - Все готово, можно начинать! - объявила Катя.

   Молодежь расселась по местам и застолье началось. Они веселились, шутили, произносили тосты. Подвыпившие мальчики как бы невзначай трогали девчонок то за грудь, то за ягодицы, пробовали целовать. Девочки, тоже пьяненькие, жеманно уклонялись от таких знаков внимания и с широкими улыбками протестовали. И в то же время все они, кроме Ники, зажавшейся в углу, кокетничали с Вахтангом. Отсутствие его подруги открыло им свободу действий, и они наперебой заигрывали с ним, конкурируя между собой. Но Вахтанг как будто отстранился от общего веселья. Он был молчалив, нетороплив в движениях и как будто все время находился в состоянии задумчивости. И только когда Лена под каким-то предлогом встала, подошла к нему сзади и словно мимоходом обняла, прижавшись грудью к его лопаткам, его глаза широко распахнулись, и он замер, не зная, что предпринять в ответ на такое откровенное соблазнение. Все остальные тоже замерли, ожидая реакции Вахтанга на провокацию: доселе еще никому из девушек не удавалось так просто затащить его в постель даже выпившего.

   - Ленка, не елозь по Вахо бамперами, а то Маринка тебе красоту подпортит, - сказал помрачневший Славик, которому давно нравилась высокая статная Ленка, и который тихо ревновал ее к Вахтангу, потому что Ленка явно тому симпатизировала.

   - Да ладно, - ответила Ленка, - ему приятно. Это не Маринкины прыщики. Приятно, ведь, Вахтанчик? - и она, довольно улыбаясь, заглянула ему в лицо и потрепала по жестким черным волосам.

   - Ну, все, девки перебрали, - хмыкнул Юра. - Иди ко мне лучше, иди, иди, - он потянул Ленку за руку, посадил к себе на колени и начал тискать.

   - Так, ребят, - сказал Дима, - квартира родителей, я им клялся, что тут ничего такого не будет. Юрка, заканчивай это тут, езжай к себе и делай там, что хочешь.

   - Да мы ничего, ничего, - ответил Юра, целуя соскальзывающую с колен девушку. Все остальные напряженно молчали.

   - А давайте в следующие выходные шашлычков замутим? - предложил Сергей, чтобы разрядить обстановку. - Вахташ?

   Все повернулись к Вахтангу, поскольку загородные тусовки всегда проходили на даче его родителей.

   - Да, можно, - согласился он. - Если погода будет хорошая.

   - Созвонимся в четверг или в пятницу, идет? - спросил Сергей, обводя взглядом присутствующих.

   - Идет, идет, - подтвердило сразу несколько голосов.

   - Ну вот, Вахташ, с тебя территория и мангал, как всегда.

   Застолье продолжилось, а Вахтанг, все еще чувствуя неприятную дрожь в коленях, рассеянно смотрел по сторонам. И неожиданно встретился взглядом с Никой. Она смутилась и опустила глаза, а он продолжал рассматривать ее, нарушая все правила приличия. Это не осталось незамеченным: Юра толкнул под локоть Сергея и кивком показал на Вахтанга. Сергей махнул рукой, мол, ничего особенного, пялится парень на симпатичную девчонку. Заметила это и Лена и даже хотела опять подойти к Вахтангу, но Юра удержал ее:

   - Сядь, сядь!

   - А давайте за Вахтанга выпьем! - предложила вдруг Катя. - За то, что он у нас есть, такой замечательный друг и просто классный парень. Здоровья тебе, Вахо, и счастья в личной жизни!

   - Спасибо, - ответил Вахтанг, наконец-то отведя взгляд от Ники.

   После того, как рюмки были поставлены на стол, Дима показал пустую бутылку:

   - А ну-ка, в "бутылочку"! - и, положив бутылку на стол, закрутил ее.

   Молодежь хихикала и веселилась, участники игры перебегали с места на место, по стечению обстоятельств чаще всех доставалось целоваться Сергею, а вот Вахтанга жребий почему-то обходил, и Катя по этому поводу заметила, что не иначе, как Маринка заговорила молодого человека. После очередного поцелуя Сергей обвел взглядом присутствующих:

   - Ну, держитесь! - и резко крутанул бутылку. Она завертелась на гладкой поверхности стола, девчонки завизжали, а вращающаяся бутылка сместилась на самый край, где и замерла, чуть покачавшись туда-сюда. Все разом замолчали, а потом дружно завопили: горлышко бутылки показало на Вахтанга.

   - Нет-нет-нет! - замахал руками Сергей. - Я с мальчиками не целуюсь! Вахо, передаю тебе эстафету, - и он поставил перед ним бутылку. - А то ты еще ни разу не поучаствовал, а тут девчонок целых пять, сидят, скучают, несправедливо!

   Вахтанг пожал плечами и запустил бутылку. Девушки затихли - каждая надеялась, что горлышко покажет на нее. Бутылка замерла на полпути к Оле, но вдруг под воздействием какой-то неведомой силы медленно повернулась в обратную сторону и, наконец, остановилась. Ее горлышко показывало точно на Нику.

   - Это не честно! - пряча досаду за игривым тоном, закричала Ольга. - Я с ним еще ни разу не целовалась!

   - Честно-честно! - начала спорить Катя, которой тоже не светило получить поцелуй Вахтанга, и она была рада, что и кто-то еще оказался в таком же положении. - Ее же не трогали, она сама!

   - Сама-сама! - подтвердил Сергей. - Воля богов!

   - Вот черт, - вполголоса сказала Лена.

   Вахтанг встал со своего места, глядя на Нику. Та покраснела и закрыла лицо руками.

   - Та-ак... - протянул Сергей.

   - Вахташа, не пугай девушку, - сказал Юра.

   - Нефиг тянуть, заваливай, чего уж там! - крикнул Слава.

   Вахтанг не обращал внимания на пошлые советы. Он подошел к Нике, аккуратно взял ее за запястья и отвел тонкие руки в стороны. Она посмотрела на него блестящими глазами - если бы не публика, то убежала бы и спряталась. Ни слова не говоря, молодой человек осторожно поцеловал ее в губы. Ника посмотрела на него, в ее взгляде читалось "Еще!", и он поцеловал ее еще раз, уже по-настоящему, прижав к себе и даже куснув ее за губы.

   Зрители зааплодировали.

   - Я ж говорю - заваливай, не церемонься! - опять крикнул Слава.

   - Хорошо, что Маринки нет, она б вам дала тут прикурить, - хмыкнула Даша.

   - Ну и хорошо, что ее тут нет, - парировал Юра.

   Ника и Вахтанг сели на свои места, причем у обоих на щеках играл подозрительный румянец. Игра продолжилась, но Ника вдруг засобиралась домой.

   - Ну чего ты, останься! - начали упрашивать остальные, но она упорно отнекивалась:

   - Мне к экзамену надо готовиться, в среду экзамен.

   Прежде, чем уйти, Ника бросила короткий взгляд на Вахтанга: не проводит ли он ее. Но он как будто ничего не заметил и остался сидеть за столом.

   Далеко за полночь Вахтанг возвращался домой. Таксист не смог подъехать прямо к подъезду - путь преграждали вырытые коммунальщиками ямы. Вахтанг расплатился и пошел эти пятьдесят метров пешком. Прохлада весенней ночи приятно окутывала его, разгоряченного спиртным. Над головой шуршала листва, доносился аромат цветущей черемухи. И вдруг где-то сбоку в кустах присвистнул соловей. Вахтанг остановился. Невидимая птаха помолчала, а потом запела свою прекрасную песню. Молодой человек присел на край бетонного блока, чтобы насладиться этим дивным пением. Он сидел, слушал завораживающие своей красотой трели и думал о сегодняшнем вечере. Он все еще ощущал прикосновение теплых губ Ники, а фантазии уносили его на какой-то далекий берег, рисовали пред глазами страстные картины плотской любви, и в этих картинах его партнершей была не Марина...

   - Вахо!

   Вахтанг вздрогнул и обернулся. Рядом стоял отец. Соловей, напуганный звуком человеческого голоса, замолчал.

   - Ты чего здесь? - спросил отец.

   - Сижу. А ты чего здесь?

   - Тебя пошел встречать. Мать волнуется. Время - полвторого, а тебя где-то носит.

   - Я же говорил, что с ребятами буду.

   - Ну не до полвторого же.

   - А почему нет?

   - Потому что! Или тогда уж оставайся с ночевкой, чтобы по темну не шастать. Идем.

   - А ты чего там расселся-то? - спросил отец, когда они вошли в подъезд.

   - Соловья слушал.

   Отец ничего не сказал и нажал кнопку лифта.

   Три дня спустя под вечер Вахтанг шел по улице, быстрыми шагами отмеряя расстояние до метро. Вдруг краем глаза он заметил знакомую фигурку в светлом платье. Он остановился:

   - Ника!

   Девушка обернулась на его голос, заулыбалась и подошла к нему.

   - Привет, - сказала она. - Домой?

   - Да. А ты?

   - И я домой. Только мне на остановку идти через парк, страшновато как-то. Придется обходить.

   - А чего страшного-то?

   - Да он заброшенный. Говорят, там мужики всякие ходят... В прошлом году напали на девчонку...

   - Давай, я тебя провожу, - предложил Вахтанг. - Обходить-то долго.

   - Ну, проводи, - согласилась Ника.

   - Правда, заросший какой-то, - сказал Вахтанг, когда они вошли в парк.

   - Он раньше очень хорошим был. Здесь качели были, карусель стояла... Вон, видишь, там клумба была.

   Впереди посреди растрескавшейся асфальтовой дорожки Вахтанг увидел островок дикой зелени.

   - А вон там фонтанчик стоял с питьевой водой, - продолжала рассказывать Ника. - А ты что, не был здесь никогда?

   - Нет. У нас там сквер рядом.

   - Понятно...

   Они неторопливо брели по неухоженной аллее.

   - А я сегодня последний экзамен сдала. Теперь ординатура.

   - Ординатура?

   - Да, буду детским хирургом.

   - Страшно же, - сказал Вахтанг, который, как всякий уважающий себя мужчина, очень боялся любых медицинских процедур и инструментов, начиная от шприца.

   - Да нет, не очень. Все дело в привычке. Если думать о том, что сможешь помочь ребенку, то совсем не страшно.

   - А почему именно детским хирургом?

   - Потому что хочу лечить детей. У нас в хирургии в основном мужчины, а дети женщин не так боятся. С женщинами им проще. А ты кем работаешь?

   - В офисе просиживаю кресло, - ответил Вахтанг. - Я аналитик программного обеспечения.

   - Это поэтому ты такой молчаливый? - улыбнулась Ника. - Все время анализируешь?

   - Да нет, я всегда таким был.

   Неожиданно поднявшийся ветер зашумел в кронах старых деревьев, вокруг потемнело, птицы смолкли. Секунда - и тяжелые капли забарабанили по асфальту.

   - Ой, дождик! - воскликнула Ника и бросилась в видневшуюся в нескольких метрах от них беседку, почти полностью заросшую кустами. Вахтанг побежал за ней.

   Беседка была старой, уже начинала разваливаться, отовсюду капало, но все равно она давала хоть какую-то защиту от ливня, накрывшего город сплошной стеной. У Ники стучали зубы от холода. Вахтанг снял ветровку и накинул девушке на плечи.

   - Спасибо, - сказала она. - А тебе же холодно.

   - Ничего, - махнул рукой Вахтанг. Он стоял позади Ники и, не отрываясь, смотрел на нежную русую прядку волос, едва касающуюся шеи девушки. Кожа у нее была светлая и почти ощутимо бархатистая, покрытая тоненьким шелковистым пушком, и Вахтанг с трудом боролся с желанием прикоснуться к ней.

   - Ты чего так дышишь? - повернулась к нему Ника.

   - Что? - вышел из оцепенения молодой человек, смутившись тем, что невольно выдает свои чувства. - Не знаю.

   Ника улыбнулась и отвернулась, что-то вычерчивая ногтем на старой доске. Вахтанг, сдерживая дыхание, смотрел на девушку. Догадывалась ли она о том, что происходило в его душе?

   Дождь хлестал по веткам, обрывая с них листву. Внезапно рядом с беседкой полыхнуло белым слепящим светом, и мощный удар грома потряс землю. Молодые люди невольно прижались друг к другу. Но, словно по волшебству, с этим сокрушительным ударом ливень закончился. Ника подняла голову и посмотрела на Вахтанга.

   - Вахо, у тебя так сильно сердце бьется... Испугался?

   - Да, - ответил тот. - А ты?

   - Я испугалась страшно. Думала - все, конец...

   Она выставила вперед ладошку:

   - Дождик кончился. Идем?

   Они вышли из беседки и побрели по аллее.

   - А когда я была маленькой, мы с мамой тут по выходным гуляли, - сказала Ника. - Вон там было кафе "Ромашка". Там такое вкусное мороженое продавали, с сиропом... И пирожные безе с кремом. Ты что молчишь?

   - Я слушаю, - ответил Вахтанг.

   Ника улыбнулась.

   - Странный ты. Молчишь все время. С тобой поговорить хочется, а ты молчишь.

   - Ты интересно рассказываешь, - ответил молодой человек. - Мне рассказывать нечего.

   - Ну как - нечего. Ты же из Грузии? Расскажи что-нибудь про Грузию.

   - Я не из Грузии.

   - А откуда? - удивленно спросила Ника.

   - Я здесь родился.

   - Ну ты же грузин?

   - Нет. Я грек по матери.

   - Грек?! - удивление девушки, кажется, достигло апогея. - Тебя же Вахтанг зовут.

   - Предки из Грузии, а сами - греки.

   - Так, а по папе ты кто?

   - А по папе - наполовину мегрел, на четверть еврей и еще на четверть русский.

   - Мегрел?

   - Да, это народность такая кавказская...

   - Ну, у тебя прямо фонтан "Дружба народов". А тебя в школе не дразнили?

   - Дразнили.

   - Ой, ты переживал, наверное...

   - Да, по детству переживал, конечно.

   - А сейчас не дразнят?

   - Кто? - теперь удивился Вахтанг.

   - Ну, мало ли... - Ника повернулась к нему и посмотрела в глаза. - Ты хороший, Вахтанг. Ты добрый и спокойный... И... и вообще, - она смутилась и опустила голову.

   Молодой человек растеряно смотрел на девушку, а она повернулась и медленно пошла дальше.

   - Все, пришли, - тихо сказала она, остановившись у выхода.

   - Держи, - она протянула ему ветровку. - Спасибо.

   Вахтанг молча взял куртку.

   - Ну, я пошла, - грустно сказала Ника. - Счастливо тебе.

   - До свидания, - ответил Вахтанг.

   Он стоял и смотрел, как Ника уходит к автобусной остановке, как она поднимается в подошедший автобус, как с шипящим вздохом закрылись двери и автобус покатил вниз по улице. Опять закрапал дождик, и Вахтанг, спохватившись, надел ветровку. Он посмотрел вверх, на клубящиеся темные тучи, и быстро зашагал в сторону метро.

   В субботу компания собралась на даче у родителей Вахтанга. Марина, до которой доползли слухи о возможном интересе Вахо к Нике, на этот раз приехала на своей машине, и не просто приехала - привезла Вахтанга. Она была демонстративно весела, все время то обнимала, то целовала своего спутника, но перестаралась - эта показушная ласковость стала чересчур навязчивой, Вахтанг даже пару раз поморщился после очередных обнимашек. Их друзья тоже уловили что-то не то в поведении Марины, но воздержались от комментариев. Ника, как всегда, сидела в своем уголке одна, почти не участвуя в общей болтовне. Юра попытался было развеселить ее, но она стала еще грустнее, и молодой человек решил ее не трогать.

   - Вахташ, ты будешь шашлыки жарить? - спросил Дима.

   - У Юрки лучше получается, - сказал тот, - я пересушиваю.

   - Ну, с такой фамилией и не умеешь шашлык пожарить! - упрекнул его Дима.

   - А что за фамилия? - спросил Сергей.

   - Вахо, скажи свою фамилию. А то я ее каждый раз забываю, - поддержал Дима.

   - Говорил не один раз, - с тенью неудовольствия ответил Вахтанг. - Вспоминайте.

   - На "Ч" - точно помню, - начал Дима. - Черулава? Нет. Чичкерия?

   - Ичкерия? - подсказала Лена.

   - Нет. Постой...

   - Чебурданидзе? - предположил Юра.

   - Нет, нет... там окончание какое-то... лава... ива... Чихалава... Нет... Маринка, подскажи.

   Но Марина и сама толком не знала фамилию своего парня, но, чтобы не пострадал имидж, только подзадорила угадывальщиков:

   - Давайте-давайте, вспоминайте! Друзья, называется, фамилию лучшего друга не знают.

   - Ну ладно, сдаемся. Вахо?

   - Чарчхалия, - ответил Вахтанг.

   - Во, точно! Надо в сотовый забить, - Дима полез в карман за телефоном. - Буду перед знакомыми хвастаться, что у меня есть друг с такой фамилией.

   - Откровенно говоря, имя тоже доставляет, - включился в разговор Сергей, тоже доставая телефон. - У тебя много знакомых Вахтангов?

   - Один-единственный.

   - И у меня.

   Не сказать, чтобы Вахтангу была сильно неприятна эта ситуация, но и особого веселья он не испытывал: всюду при заполнении документов Вахтанг Давидович Чарчхалия вызывал любопытные взгляды, а то и расспросы, и нередко ему приходилось пояснять, что в Грузии он никогда не был, что еще в конце девятнадцатого века его прапрадедушки с прапрабабушками перебрались из Грузии в Москву, где выросли все последующие поколения Чарчхалия, которые напрочь утратили акцент и даже забыли родные языки - и греческий, и мегрельский.

   - А мы шампуры забыли. Нарубите мне палок кто-нибудь, - попросил Юра.

   - Давай я, - Вахтанг взял нож и ушел к кустам. Его проводили долгими взглядами. Марина изучала выражение лица каждой из девушек, и особенно Ники. Результаты наблюдения не утешило ее: девчонки смотрели на Вахтанга голодными глазами, а Ника была заметно не в настроении и ушла к декоративному пруду.

   - Чего они в нем нашли? - вполголоса спросил Дима у Юры, помогая ему вычистить мангал от золы.

   - Вахтанг, понимаешь ли, - ответил Юра.

   - Думаешь, только из-за имени?

   - А хрен его знает. Они думают, поди, что он о-го-го. Грузин жеж.

   - А на самом деле?

   Юра улыбнулся и посмотрел на Диму:

   - Не знаю, не пробовал. У Маринки спроси.

   На большом, сколоченном из досок столе уже стояли тарелки, стаканы, салфетки, мисочки с салатами. Сергей развел костер и подвесил над огнем котелок с картошкой. Слава резал куски мяса для шашлыка на мелкие, чтобы быстрее прожарились, девушки наводили последний марафет, поправляя посуду. К ним подошел Вахтанг и положил на стол штук семь длинных заостренных прутьев. Глаза у него были удивленные, как будто он увидел нечто из ряда вон.

   - Ты что, Вахо? - спросил Слава, но его опередила Даша:

   - Ой, у него кровь!

   И тут все заметили, что Вахтанг придерживает левую руку, по пальцам которой медленно ползут красные капли.

   - Чем ты? - испуганно вскочил Сергей. - Уй, ё... - и убежал в сторону.

   - Ножом распорол, - ответил Вахтанг. - Хотел там палку срезать, а нож сорвался, и прямо по руке...

   - Ну, Вахташа, ну ты как всегда, - морщась, сказала Марина, нехотя вставая со своего места. - На, платком, что ли завяжи, - она бросила ему носовой платок.

   - Ника! - позвал Юра. - У нас тут раненый! Иди сюда!

   Ника, не понимая, что происходит, подошла к столу, но тут же увидела кровь на руке у Вахтанга.

   - Ой, бедненький... Это надо забинтовать. Ребят, у кого аптечка есть?

   - У меня есть, - Юра кинул через стол ключи от машины. - В багажнике там, в ящике внизу.

   Ника принесла аптечку.

   - Вахтанг, садись, - кивнула она на скамейку, распечатывая упаковки с марлей, ватой и салфетками. - Давай ладошку...

   Ника быстро забинтовала ему руку и не удержалась - погладила по голове. Он поднял на нее немного испуганные глаза.

   - Очень больно? - спросила девушка.

   - Да ничего, - ответил Вахтанг.

   Тут подошла Марина, решившая, что пора вмешаться, и выразительно посмотрела на него.

   - "Скорую" вызывать не будем Вахташеньке? - с раздражением спросила она. - Или уж сразу похоронную команду?

   Ника отошла в сторону. Вся сцена происходила под молчаливым наблюдением остальных участников отдыха. Вахтанг ничего не ответил Марине. Придерживая забинтованную руку, он повернулся к столу. Происшествие быстро забылось, молодежь продолжила веселиться, и только Вахтанг молча сидел за столом, почти ничего не ел и пил совсем мало.

   Когда настало время разъезжаться по домам, Вахтанг сел в машину к Юре. Тот удивленно посмотрел на него:

   - Вахташ, а ты что ко мне? А Маринка?

   - Я домой еду, - ответил Вахтанг.

   Юра не стал ни о чем еще спрашивать, и так все было понятно.

   - Дим, к Маринке давай, у меня уже места нет, - сказал он подошедшему приятелю.

   - Да? А я думал...

   - Ничего ты не думал, давай к Маринке, - раздраженно махнул рукой Юра. Дима хмыкнул и пошел к Марининому "Фольксвагену". Юра видел, как Марина долгим мрачным взглядом посмотрела на Вахтанга. Дима сел к ней в машину, и девушка уехала, даже ни с кем не попрощавшись.

   Вахтанг открыл дверь и вошел в квартиру. Навстречу вышла мать.

   - Вахо, приехал? Как погуляли? Ой, а что это у тебя с рукой?

   - Порезался.

   - Может, в больницу надо?

   - Я был в больнице, - соврал он - если бы не ответил так, мать запилила бы необходимостью визита к врачу.

   - И что? Сильно?

   - Да нет, забинтовали.

   - Ну иди, поужинай...

   Вахтанг повернулся к матери:

   - Мам, я из-за стола. Я не хочу.

   - Ну, чаю хоть попей.

   - Не трогай меня, ладно? - с легким раздражением попросил молодой человек и ушел в свою комнату.

   Он плотно закрыл дверь, выпил таблетку обезболивающего, разделся и лег на кровать. Несколько минут Вахтанг лежал, глядя в потолок. Раненая рука ныла, иногда в ране начинало пульсировать, поначалу Вахтанг никак не мог удобно пристроить руку, но потом его веки потяжелели, глаза закрылись сами собой, и молодой человек заснул.

   Вахтанг проснулся утром около девяти. Солнце освещало комнату через незанавешенное окно. Он посмотрел на свою забинтованную руку - боль прекратилась, как будто ничего и не было. Он поковырял бинт, пытаясь рассмотреть, что там под ним, но слои марли лежали очень плотно, и эту затею пришлось оставить. С кухни слышались негромкие голоса - родители, наверное, уже завтракали. Вахтанг любил их обоих, пусть мать иногда доставала чрезмерной заботливостью, а отец был порой излишне строг, но этот уголок в московской девятиэтажке был тем местом, где его всегда были рады видеть, любого. Родители были вместе уже без малого тридцать лет. Вахтанг не знал, было ли между ними что-то негативное - родительские проблемы его никогда не касались, он всегда видел отца и мать спокойными и доброжелательными, и в тайне мечтал о такой же своей семье. Друзья, его ровесники, уже успели как минимум по одному разу развестись, нажить внебрачных детей, и у большинства в личной жизни была настоящая чехарда. Насмотревшись на их приключения, Вахтанг не торопился связать себя узами брака. Он был единственным парнем из их компании, который к двадцати четырем годам не обзавелся ни женой, ни ребенком. В отношениях он был крайне осторожен, особенно с учетом того, что девушки всегда вились около него. Трудно сказать, что их привлекало в молодом человеке - необычное имя, нехарактерная для средней полосы России внешность или чуть печальное выражение лица - дефицита в женском внимании он не испытывал. Однако первая девушка у него появилась только на третьем курсе института. Та, видимо, рассчитывала на скорый брак, но Вахтанг не торопился делать предложение, и через год кандидатка в невесты исчезла, по поводу чего Вахтанг и не переживал. Потом была другая, с которой познакомился на работе. Тоже не сложилось - она ждала от мужчины с кавказской фамилией дорогих подарков, а тот не собирался проявлять щедрость, полагая, что нет смысла вкладывать в девушку, с которой не видел своего будущего. И эта подруга быстренько нашла себе другого. Третьей девушкой стала Марина.

   Марина любила Вахтанга, но любила по-своему, не жертвенной, а собственнической любовью, как любят нравящуюся вещь. Вахтанг, скорее, был для нее не возлюбленным, а долгожданным трофеем, добытым в жестокой конкуренции с себе подобными, и который было жалко упустить - чувство превосходства над конкурентками и звание победителя дорогого стоили. Она строго следила за тем, чтобы Вахтанг не смотрел в другую сторону. Где-то в глубине души Марина отдавала себе отчет в том, что Вахо вряд ли сделает ей предложение, и что она так и останется для него всего лишь очередной сексуальной партнершей, не более. Заставить его жениться на себе она могла только одним способом: забеременеть. Если поначалу она применяла меры к тому, чтобы беременности не случилось, то через полгода, заметив взгляды Ники в сторону Вахтанга, Марина, напротив, стала стремиться к тому, чтобы зачать, но у нее не получалось. Сославшись на аллергию, она убедила его отказаться от презервативов, заверив, что все заботы по предохранению возьмет на себя. Но уловка не удалась: то ли у Вахтанга были проблемы, то ли это была так называемая биологическая несовместимость - за почти год отношений беременность не наступила. Тайком от Вахтанга Марина прошла обследование, но никаких патологий в ее организме не обнаружили. Тем не менее, проходил очередной месяц, и очередной тест с одной полоской летел в мусор. Марина злилась, тосковала, отчаивалась. С каждым месяцем она чувствовала, что Вахтанг все сильнее отдаляется от нее, и причина этому была проста: он не испытывал к ней никаких чувств. Такие отношения не могли продолжаться бесконечно, рано или поздно настал бы тот день, когда Вахтанг влюбился бы в другую и оставил бы Марину. Последние два-три месяца эта угроза ощущалась реальной как никогда - Ника чересчур открыто проявляла свой интерес к молодому человеку. Превосходя Нику во внешности, Марина проигрывала ей в другом: Ника была нежной, ласковой девушкой, мальчики любили ходить к ней поплакаться, попить чайку и поговорить по душам. Было похоже на то, что многие из них хотели бы завести с ней более близкие отношения, но Ника уклонялась от знаков внимания, говоря, что пока еще не встретила мужчину, который ей понравился бы, но истинная причина того, что она не принимала ухаживаний, открылась не так давно: она была влюблена в Вахтанга. Марину Ника раздражала. Она воспринимала Нику как угрозу, интуиция подсказывала ей: именно ласковая Ника реально может завладеть сердцем ранимого и чувствительного грека. Оказаться брошенной для Марины было бы катастрофическим унижением. Надо было либо срочно беременеть, либо... самой бросить Вахтанга. Если уж и суждено выйти из этой игры, то надо сделать это с красивым лицом.

   После ситуации на отдыхе, когда Вахтанг публично показал свою обиду на Марину и не сел к ней в машину, кажется, настал самый благоприятный момент устроить скандал и красиво хлопнуть дверью. Все поняли, что между ними пробежала черная кошка, поэтому их разрыв не вызвал бы слишком много вопросов.

   Весь вечер Марина репетировала сцену, продумывала обвинения, в какой момент надо будет встать, гордо развернуться и уйти. Она не знала, что ее опередили. И кто? - сам Вахтанг. В то утро, когда он проснулся на своей постели с забинтованной рукой, под тихие переговоры родителей на кухне он принял решение. Окончательно придя в себя после сна, он взял сотовый и набрал номер Ники.

   - Ника, привет. Это Вахтанг.

   - Здравствуй, Вахо. Как себя чувствуешь?

   - Нормально. Уже не болит. Я тебе вчера даже спасибо не сказал.

   - Да ладно, я не обиделась. Тебе не до этого было.

   - Спасибо, - сказал Вахтанг, потом немного помолчал и спросил:

   - У тебя какие планы на вечер?

   - Опять шашлыки? - грустно спросила Ника. - Не хочу.

   - Нет, не шашлыки. Я подумал - может, мы с тобой встретимся? В кафе где-нибудь?

   Ника ответила не сразу, и по голосу было понятно, что она взволнована.

   - Давай...

   Вахтанг приехал в кафе за полчаса до назначенного времени. Зашел в заведение, потом увидел на улице ларек с цветами и вышел. Еще издали он положил глаз на бело-розовые розы, отличавшиеся крупным размером. Подошел, выбрал самую, на его взгляд, красивую, попросил упаковать, расплатился и вернулся в кафе. Заняв столик, он припрятал цветок на стуле и стал ждать.

   Прошло еще минут пятнадцать, пока, наконец, Ника появилась в кафе. Вахтанг поднялся ей навстречу и ощутил непривычное волнение, до слабости в коленях, до гулко бьющегося в горле сердца. Ника подошла и подняла на него серые глаза:

   - Привет.

   - Привет, - Вахтанг извлек из укрытия розу и протянул Нике.

   - Спасибо... - глаза девушки засияли от восторга. Она бережно прижала цветок к груди и с любовью посмотрела на Вахтанга.

   - Садись, - пригласил он. - Выбирай, - он передал ей меню. К ним тут же подошел официант.

   - Мне, пожалуйста, мороженое с клубничным сиропом, салат "Цезарь" и кофе. А к кофе яблочный штрудель, - сказала Ника. Официант записал заказ и повернулся к Вахтангу.

   - А мне тоже самое, - сказал он.

    - Что такое штрудель? - почти шепотом спросил он, когда официант ушел.

   - Пирог такой типа рулета. Очень вкусный, - так же тихо ответила девушка и рассмеялась: - Вахтанг, ты такой милый!

   Он улыбнулся, и девушка замерла, с восторгом глядя на него:

   - А у тебя такая приятная улыбка...

   - У тебя тоже, - сказал Вахтанг и взял ее за руку. Ника сначала опустила глаза, а потом вновь посмотрела на него. Она хотела что-то сказать, но тут подошел официант и поставил перед ними салаты.

   Из кафе они вышли, когда уже начало смеркаться. Они брели по улице и оба думали о том, что им не хочется расставаться друг с другом. Обоим было так по-родному тепло, нежно, близко, что казалось - они знакомы вечность. Ника что-то рассказывала, Вахтанг улыбался и даже раз подумал, что так много он не улыбался еще никогда, и что так хорошо ему еще ни с кем не было. И он даже не сразу понял, что они пришли к подъезду Ники.

   - Я пойду? - спросила она.

   - Ты здесь живешь?

   - Третий этаж. Квартира двенадцать.

   - Наверное, надо бы тебя пригласить, - продолжила она, - но маме не нравится, когда я кого-то приглашаю без ее разрешения.

   - Понял. Просто провожу до дверей.

   - Не надо до дверей. Мама может выйти и тогда будет скандал.

   - Чего же она у тебя такая ругачая-то?

   - Переживает за единственную дочку.

   - А я тоже один у родителей.

   - Мама тоже любит ругаться?

   - Скорей не ругаться, а просто все время обо все расспрашивает.

   - Понятно.

   - Но до лифта я тебя все равно провожу, - сказал Вахтанг.

   Они вошли в подъезд. Ника потянулась к кнопке лифта, но Вахтанг поймал ее руку и прижался губами к теплой ладошке.

   - Я не знала, что ты такой, - с нежностью сказала Ника. - Сейчас ты живой такой, настоящий, и совсем не мрачный.

   - Не хочу тебя отпускать...

   - Мне надо идти, - сказала девушка. - Правда, Вахо. С тобой очень здорово, но мне пора.

   Вахтанг прикоснулся губами к ее пальчикам и нажал кнопку вызова. Когда Ника зашла в лифт, он вздохнул, неохотно выпуская ее руку из своей руки.

   - Не вздыхай, Вахо. Еще увидимся.

   - Позвони мне, когда войдешь в квартиру. Я буду ждать здесь. Позвонишь?

   - Обязательно.

   Двери лифта закрылись, кабина поехала вверх. Вахтанг слышал, как Ника вышла из лифта на своем этаже, как она открыла и потом закрыла дверь. И тут у него в кармане запищал сотовый.

   - Да? - ответил Вахтанг.

   - Я на месте, - коротко ответила Ника и сбросила звонок. Вахтанг вышел из подъезда и, глупо улыбаясь, побрел к метро.

   Прошло два дня. Вахтанг, у которого голова шла кругом от охватившего его чувства влюбленности, напрочь забыл о том, что есть еще один человек, которого тоже неминуемо должны были коснуться перемены в его личной жизни. В среду вечером, когда он подъехал к дому и хотел уже поставить машину на сигнализацию, его окликнули. Он обернулся. В паре шагов от него стояла Марина.

   - Привет, - сказала она, нервно переступая с ноги на ногу.

   - Привет, - Вахтанг напрягся. Все-таки объяснений не избежать.

   - Ты почему не приехал в воскресенье? - спросила Марина.

   - Не смог.

   - И позвонить тоже не смог? - она оглянулась по сторонам, словно ожидала кого-то увидеть. - Значит, так, Вахташа. Ты думаешь, я ничего не понимаю и не вижу? Думаешь, я не знаю, что она вокруг тебя ошивается? А ты умник - ручку тебе завязали, ты и растаял.

   - Секунду, - сказал Вахтанг. - Какие у тебя ко мне претензии? Я тебе ничего не обещал. Мы просто встречались.

   - А ты знаешь, я думала, что мы будем вместе, - ответила Марина, с трудом сдерживая подступившие слезы.

   - Чтобы кто-то был вместе, надо, чтобы этого оба хотели. Я - не твоя собственность. Встречаюсь, с кем хочу.

   - Понятно... - Марина надела солнечные очки. - Ну что ж, Вахо, счастливо оставаться.

   Она развернулась, совсем не так, как репетировала, и пошла прочь вниз по улице. Главное, что она удержалась и не стала унижаться перед ним.

   Когда компания собралась через две недели на очередные дачные посиделки, главным событием того дня стал тот факт, что Вахтанг приехал не с Мариной, а с Никой. А вот Марина вообще не приехала. Никто ни о чем не стал расспрашивать, все и так было ясно, хотя друзья были несколько озадачены такой ротацией. Большинство из них было уверено в том, что Марина не выпустит Вахтанга из своих рук. Но молчаливый и, как казалось, пассивный Вахтанг неожиданно для всех проявил характер.

   Ближе к полуночи все разъехались. На даче остались только Ника и Вахтанг. Девушка стала собирать со стола посуду, но Вахтанг остановил ее:

   - Брось, завтра уберем.

   - Завтра? - обернулась Ника. - А... Домой?

   - Останься, - Вахтанг стоял, прислонившись плечом к дверному косяку, и смотрел на нее, едва улыбаясь. Ника немного растерялась, а он подошел к ней и обнял:

   - Чего ты боишься?

   Она пожала плечами.

   - Просто... У меня еще никого не было... - девушка покраснела. - Я решила, что это у меня будет только с человеком, которого я буду любить...

   Вахтанг внимательно смотрел на нее, ожидая продолжения этой милой исповеди, но девушка замолчала.

   - То есть я не подхожу под твои требования? - спросил молодой человек. Она метнула на него быстрый смущенный взгляд, покраснела еще больше и ответила:

   - Подходишь...

   И обхватила его шею руками и поцеловала в губы. Вахтанг крепко обнял ее, поцеловал так, что девушка глубоко и часто задышала, и тихо сказал:

   - Не бойся. Тебе понравится.

   Если до этого дня на отношения Вахтанга и Ники смотрели как на возможную месть Вахтанга Марине за обиду, то теперь в глаза знакомых они были сложившейся парой. Понятное дело, если девушка задерживается с парнем на даче, в то время, когда все разъехались, это значит, что они больше, чем просто друзья. Юра и Даша порадовались за Нику - наконец-то она была с любимым человеком. Дима, которому нравилась Ника, был раздосадован, как и Катя, официально считавшаяся девушкой Димы, но на самом деле мечтавшая о Вахтанге. И, конечно, больше всех чувствовала себя обманутой Марина. Она считала Вахтанга тюфяком, не способным принять решение, и полагала, что несмотря ни на что, рано или поздно она обустроит дело так, что тот женится на ней. А Вахо взял да и переиграл партию. Тихий омуток оказался густонаселенным рогатенькими бесенятами. Тугодум Вахо, кто бы мог подумать. Бросил ее и стал встречаться с Никой. А судя по тому, что неулыбчивый и малообщительный Вахо стал веселым и разговорчивым, причина такого демарша могла быть только одна - Вахтанг был влюблен. И каждый раз от этой мысли у Марины горько сжималось сердце: она, в след которой оборачивались мужчины, не смогла покорить сердце молчаливого грека, а Ника, не отличавшаяся выдающейся внешностью - смогла. "Ну почему она? Почему не я, почему она?" - думала она, иногда встречая на улице счастливо обнимающуюся парочку. Но ей не оставалось ничего, кроме как делать вид, что она их не замечает.

   Через месяц после того, как Вахтанг начал встречаться с Никой, он привел ее домой и представил родителям:

   - Мам, пап, это моя невеста, Ника.

   Мать схватилась за сердце и осела на стул. Отец молча окинул взглядом избранницу сына и подставил к столу четвертый стул:

   - Присаживайся, Ника.

   Первый совместный вечер можно было назвать удавшимся с натяжкой. Мать молчала и сверлила кандидатку в невестки неприветливым взглядом. Зато отец разговаривал с ней вполне дружелюбно, и Вахтанг видел, что ему его выбор пришелся по душе. Ника, смущаясь, отвечала на вопросы, а Чарчхалия-младший сел между матерью и девушкой, чтобы Ника не чувствовала себя уж совсем неуютно под строгим взором будущей свекрови. Но через час девушка решила, что на первый раз хватит, и засобиралась домой. Вахтанг ушел вместе с ней.

   Когда он, проводив Нику, вернулся, мать приступила к нему с расспросами. Вахтанг особо не вводил родителей в свою личную жизнь. Да, мама знала, что у него есть девушка, или что он начал встречаться с другой, но никого из предыдущих подруг он не представлял как невесту, поэтому перспектива его женитьбы была чем-то размытым и почти призрачным. Несмотря на то, что Вахтангу шел двадцать пятый год, для нее он был прежним милым мальчиком с большими грустными глазами. И вдруг - невеста! Сын, оказывается, вырос и стал мужчиной. И готов начать новую жизнь с женщиной, которую выбрал себе в жены.

   - Ты уже все решил? - с тревогой спросила мать.

   - Да.

   - Ну... Ты хоть бы посоветовался с нами...

   - В чем?

   - Ну как... Ты же... Она же...

   - Я зарабатываю достаточно, на вашей шее сидеть мы не будем. Будем снимать квартиру. В чем я должен советоваться?

   - Просто как-то неожиданно...

   - А когда было бы ожиданно? Я вас познакомил, когда будет свадьба - скажу. А остальное вас не касается.

   - Вахо, не разговаривай так с матерью, - в коридор вышел отец.

   - Да ну, па, надоело это все. Мне не десять лет.

   - Я понял.

   Отец взял мать за плечи и отстранил к стене.

   - Сын, ты на самом деле твердо решил жениться?

   - Я уже сказал - да.

   Отец немного помолчал, а потом протянул ему руку:

   - Ну что ж... - он вздохнул. - В общем-то, не рано и не поздно.

   Они обменялись рукопожатием, и отец похлопал Вахтанга по плечу:

   - На свадьбу хоть не забудь позвать.

   - Давид, ну скажи ему! - со слезами в голосе воскликнула мать.

   Тот повернулся к ней:

   - Что сказать? Парню двадцать пять скоро. Мы с тобой поженились - тебе было двадцать, мне двадцать три. А ему - двадцать пятый. Теперь уже внуков осталось ждать. Радуйся лучше, что по бабам не мотается, а как нормальный мужик жениться собрался.

   - Мужик?! - мать всхлипнула. - Да какой он мужик? Он же еще ребенок совсем, куда ему жениться?

   - Вахо, не слушай ты ее, - махнул рукой отец, - бабье дело, сам знаешь, мы для них до пенсии дети. Иди, иди, - он втолкнул хлюпающую носом жену в комнату и закрыл дверь.

   Вечером мать убежала к подруге пожаловаться на горькую судьбу и слишком рано повзрослевшего сына, а отец потихоньку постучал в дверь к Вахтангу. Тот открыл.

   - Слушай... - как будто немного стесняясь, сказал отец, - пойдем с тобой, посидим, поговорим по-мужски...

   Вахтанг молча прошел за ним на кухню и от удивления даже замер на пороге: на столе стояла бутылка водки, вазочка с солеными грибами, блюдо с зеленью, огурцами-помидорами, сковорода с жареным мясом и кастрюля с отварной картошкой.

   - Садись, давай, - подтолкнул его отец. - Выпьем, давай, что ли, за твою женитьбу... Чтобы у тебя все хорошо было... Заявление-то подали? - спросил он, опрокинув стопку.

   - Нет еще.

   - Ну ты не медли особо-то... Деньги-то есть на свадьбу?

   - Есть.

   Отец встал, ушел в комнату и через минуту вернулся.

   - Что есть, это хорошо... На, вот, еще возьми, - он передал сыну стопку пятитысячных купюр. - Не отказывайся - обижусь. Это от меня лично тебе на свадьбу. Для меня это тоже важно понимаешь? - сын женится... Это - событие. Вырастил, значит...

   Они просидели за столом часа два. После, видя, что захмелевший сын едва не засыпает, Давид проводил его до кровати, помог раздеться, уложил, накрыл одеялом и минут пять еще стоял над спящим Вахтангом. И потом, поддавшись слабости, провел рукой по жестким черным волосам сына.

   Подбодренный поддержкой отца, Вахтанг через неделю привез Нику в ЗАГС, и они подали заявление. Девушка светилась от счастья, а молодой человек не мог сдержать улыбки, глядя на подругу, так искренно радовавшейся скорому замужеству с человеком, которого любила. И сам Вахтанг испытывал радость по этому поводу, и это чувство не омрачило даже то, что мать Ники весьма неодобрительно отнеслась к выбору дочери - "нацмен", как она выразилась, на ее взгляд, был не самой подходящей компанией для девушки. В свою очередь мать Вахтанга каждый день плакала и причитала над его решением создать семью. Ей не нравилось ни то, что сын женится, ни его невеста, ни время, которое они выбрали для свадьбы - вообще все. Она, зная, что молодые проводят время на даче, под разными предлогами стала наведываться туда через день, демонстративно обращаясь к сыну тоном повелителя, чтобы невестка видела, кто тут главный. И дошло до того, что Вахтанг едва не поругался с ней, благо отец предотвратил ссору.

   - Вахо, - сказал он, взяв его под руку и отведя в сторону. - Она так переживает, не обижайся.

   - Да есть у меня деньги, и квартиру уже нашел, - отозвался Вахтанг. - Достала просто уже.

   - Вахо! Будь мужчиной. Не подключайся к этим разборкам. Уходи на квартиру, чтобы своя территория была. Только ключи матери не давай.

   За месяц до дня свадьбы Ника раздала приглашения друзьям. Единственным человеком, кто не получил такого приглашения, была Марина, к тому времени практически прекратившая общение с прежней компанией. Как-то раз встретив ее, Даша спросила:

   - Ты слышала - Вахташа женится?

   - Ой, Боже мой, на ком? - спросила Марина, вложив в интонацию все свое презрение.

   - На Нике. А ты что, не знала?

   Марина поджала губы.

   - А, на этой... Конечно, знала. Жалко мне его.

   - Почему жалко?

   - Ну почему? Залетела - теперь не отвертишься, придется жениться. Легко, что ли, с нелюбимой-то жить?

   - А ты откуда знаешь? - удивилась Даша.

   - Москва - большая деревня. Ну ладно, пошла я.

   - А тебя-то пригласили? - спросила Даша вслед.

   - Пригласили. Только я не пойду, - как можно более равнодушно ответила Марина. - Встреча у меня важная на этот день назначена. Возможно, получу хорошую должность в серьезной компании.

   - А-а, - протянула Даша. - Давай-давай.

   Никакой встречи у Марины не было. Не могла же она сказать, что ее не пригласили на свадьбу? Обида, горечь поражения, чувство, что ее жестоко унизили, вновь всколыхнулись в душе. Она чувствовала себя уязвленной. Вахтанг бросил ее, тут же встал встречаться с Никой да еще и практически сразу сделал той предложение, которого она, Марина, за год так и не дождалась. Просто издевка какая-то. Выходит, она на него рассчитывала, а он просто использовал ее. Он обвел ее вокруг пальца. Лез к ней в постель, а жениться решил на другой... Марина понимала, что она была не теплой ласковой девушкой, которой хотелось бы положить голову на плечо и поплакаться на жизнь, и в этом плане она, конечно, проигрывала Нике, но такой уж у нее характер - что ж теперь, она не имеет права на личное счастье? Ее можно вот так запросто подвинуть? Раздосадованная девушка повернула к магазину, в котором у ее родной старшей сестры Ларисы был отдельчик пряжи и товаров для рукоделия.

   - Привет, сестренка! - Лариса встала из-за прилавка ей навстречу, и они поцеловались. - Что мрачная?

   - Да плохо все.

   - Что такое? Садись, Мариш, - Лариса достала вторую чашку и стала наливать кипяток.

   - Помнишь Вахтанга?

   - Темненький такой? - заулыбалась Лариса. - И глаза светлые? Помню. Ты же вроде с ним рассталась.

   - Я-то рассталась...

   - Что, просит вернуться?

   - Если бы... - Марина взяла из вазочки конфету. - Женится.

   Лариса оценивающе посмотрела на сестру.

   - А ты переживаешь, что ли? Я так поняла, что у тебя любви-то особой к нему не было. Женится - и пусть. Нашел человек свое счастье.

   - А я?

   - А что ты? Он тебе что-то обещал?

   - Нет.

   - Говорил, что любит?

   - Нет.

   - А чего тогда? Сестренка, если мужчина спит с тобой, это не гарантия, что он на тебе женится. Ты знала, на что шла. Скажи просто, что тебе обидно, что не ты его, а он тебя первый бросил. Ты нафантазировала, а он виноват? Просто ты смотрела на него, как на гарантированного мужа, думала, что он твой, никуда не денется. Ты его чувств в расчет не приняла. А у него тоже душа есть. Нашел он девушку, с которой ему лучше, чем с тобой. Если бы ты встретила парня, с которым тебе было бы лучше, чем с ним, ты бы его бросила?

   - Бросила бы.

   - И не морочилась бы тем, что он чувствует. Так ведь? А он почему должен с тобой считаться? Бери печеньки, вкусные.

   - Ты понимаешь, наверное, все так и есть... Но мне обидно. Правильно ты говоришь - потому что он меня бросил, а не я его.

   - И что теперь-то?

   - Гадость какую-нибудь сделать хочется.

   Лариса улыбнулась.

   - Скажи ему, что беременна. Главное, чтобы его девушка об этом узнала.

   - А потом что? Ой, извини, я соврала?

   - Да не важно, что потом. Главное - ты им нервы помотаешь.

   - Нет, это как-то примитивно, - сказала Марина, поразмыслив над идеей сестры. - А потом это надо было сразу делать. А сейчас он сразу догадается, что я вру. Два месяца молчала, и тут вдруг поняла, что беременная. Нет, не поверит. Дурой себя выставлять? Не хочу.

   - Ну, сама смотри тогда. Ты же, я так поняла, замуж за него не особо хочешь, а просто отомстить?

   - Ну да.

   - Хочешь, я тебе в фотошопе его фотку сделаю, как он с кем-нибудь трахается? Невесте его подкинешь.

   - И что это даст? Он может сказать, что фото старое, еще до знакомства с ней.

   - Ну не знаю тогда. Налей ей клею в туфли, стекла битого подсыпь. А еще лучше - оставь ты их в покое. Мелко это - мстить. Это однозначно говорит о том, что ты проиграла. Знаешь, как говорят - хочешь отомстить врагу - стань счастливой. Вот и стань счастливой. Найди себе парня нормального. Что ты за этого Вахтанга уцепилась? Он богат?

   - Да нет.

   - Дом свой есть?

   - Нет. В квартире живет с родителями.

   - Машина хоть есть?

   - Нет, на отцовой ездит.

   Лариса фыркнула:

   - Нашла, о чем жалеть. Ладно б, у тебя любовь была великая, что света белого без него не видишь, тогда еще можно понять. А из-за такого нищеброда убиваться? Найди богатого мужика, влюби в себя, чтобы на руках носил, и Вахтанга этого забудешь, как страшный сон. Глядишь - еще он на тебя работать будет, машину тебе мыть.

   Марина ушла чуть успокоенная, но оброненное слово уже полетело по знакомым, разнеслось и преумножилось. Известие о беременности Ники мгновенно стало новостью номер один. Марина была довольна, она намеренно как бы невзначай провоцировала разговоры о предстоящей свадьбе Вахтанга и с удовольствием слушала, как девчонки обсуждают причину столь скорого брака. Правда, нашлась умница, а именно Ленка, которая чувствительно кольнула ее:

   - Вот, ты с ним год жила и ничего, а у нее чуть ли не с первого раза получилось.

   - А я и не собиралась! - скривила губы Марина. - По залету замуж выходить? Еще чего!

   Ленка только хмыкнула в ответ. А Марина сделала вывод и ушла в тень, решив, что дело сделано, и будет разумнее просто наблюдать со стороны за развитием событий. А события развивались.

   Катя шла по улице и вдруг ее взгляд выцепил знакомую фигуру. Она остановилась. Вахтанг выбирал цветы у уличного торговца. Чуть помедлив, она не спеша подошла к нему.

   - Привет.

   Он обернулся.

   - Привет.

   - Ну что, когда поздравлять будем?

   - В приглашении все написано, - ответил Вахтанг, забирая букет.

   - Да я не об этом.

   - А о чем?

   Катя немного помолчала, а потом сказала:

   - Цветочки покупаешь? Правильно, беременную жену радовать надо.

   Вахтанг нахмурился:

   - Ты о чем?

   - Ну как, о чем? Ника же беременная.

   Вахтанг смотрел на нее круглыми глазами.

   - Ника беременная? Кто тебе сказал?

   - Ой, ты еще скажи, что не в теме, - усмехнулась Катя.

    - Я реально не в теме. Кто тебе сказал?

   - Ты серьезно? - теперь удивилась Катя. - Все об этом говорят, что Ника беременная, что вы поэтому и свадьбу играть собрались.

   - Ты это от кого услышала?

   - Да какая разница от кого?

   - Скажи мне, от кого ты это услышала. Я хочу знать, кто языком трепет.

   - Ну, мне Дашка сказала.

   - А ей кто сказал?

   - Не знаю, я не спрашивала... Так это неправда? - крикнула она вслед уходящему Вахтангу. Тот вернулся.

   - По меньшей мере сегодня утром это было неправдой.

   - Так, может, она тебе не сказала?

   - Как это - она мне не сказала?

   - Ну, я не знаю, какие у вас там отношения...

   - У нас нормальные отношения, - повысил голос Вахтанг. - Иди и скажи этой Даше своей, чтобы не в свои дела не лезла! - и быстро пошел к машине.

   - А чего так нервничать-то? - вполголоса спросила сама себя Катя.

   Час спустя она сидела у Даши в квартире.

   - А кто тебе сказал, что Ника беременная-то?

   - Да не важно, кто. А что?

   - Вахтанг не в курсе.

   - Как - не в курсе?

   - Я сегодня его видела. Стоит, покупает цветы. Ну, я такая подхожу к нему, "Привет", говорю, он мне тоже - "Привет", ну я его и спрашиваю, когда, мол, поздравлять-то будем? А он смотрит на меня и не понимает, о чем речь. Не знает он ничего!

   Даша во все глаза смотрела на подругу, а потом ее осенило:

   - Катька! Так это же, наверное, она не от него беременная! Поэтому и не говорит ему ничего - боится, что жениться передумает!

   - Да ладно тебе!

   - Ну а что? А после свадьбы скажет: "Милый, я беременна!", а мужики насчет этого тупые, он и не поймет, что ребенок не его. Как докажешь-то?

   - Точно! А как же Вахтанг? Надо ему как-то сказать об этом. А то ведь женится так...

   Вахтанг пришел домой чуть пораньше. Ника вышла ему навстречу из кухни в передничке и с лопаткой в руке.

   - Привет, милый, - она поцеловала его.

   Вахтанг вручил ей букет, прошел в ванную, а потом на кухню, где на столе его уже ждала стопка аппетитных сырников со сметаной.

   - Как на работе? - спросила Ника.

   - Нормально, - ответил Вахтанг, расправляясь с сырниками и одновременно украдкой присматриваясь к ее фигуре. Минут через двадцать, так и не заметив ничего подозрительного, он все же спросил:

   - Ника, а как ты насчет детей думаешь - когда будем заводить?

   - Ой, Вахо... Даже не знаю. Мне кажется подождать надо хотя бы полгодика... Свою бы квартиру нужно. Накопить или хотя бы в ипотеку взять. А что - ты срочно хочешь детей?

   - Да нет... В смысле я их хочу, но не прямо сейчас.

   - Кстати, насчет детей. Представляешь, кто-то сплетню пустил, что я беременная. Мне сегодня два человека звонили, спрашивали, когда рожать.

   - А меня сегодня тоже спрашивали.

   - Да? Это кто-то из наших гадость сделал. Тебе кто сказал?

   - Катя. А ей сказала Дашка.

   - А мне Олька сказала.

   Они разом замолкли и посмотрели друг на друга, потому что подумали об одном и том же человеке.

   - Это Марина, - сказала Ника. - Это она пустила сплетню. Из нашей компании только она не спрашивала меня, когда рожать.

   - Ну и подруги у тебя. С такими подругами врагов не надо.

   - Да не подруги мы. Они все - девчонки твоих друзей. Ну и Марина - твоя бывшая... Это она из-за тебя злится. Может, поговорить с ней?

   - Да ну еще, ерундой заниматься. Не обращай внимания.

   Все бы ничего, только следующим утром Вахтанг получил смс-ку с неопределившегося номера: "твоя невеста залетела от другого". Это его взбесило. Вечером он подкараулил Марину около ее дома и, когда она подходила к подъезду, преградил ей путь.

   - О, молодожен, - с презрением хмыкнула Марина. - Решил заглянуть по старой памяти? Поздно спохватился, дверь закрыта, а ключик потерян.

   - Ты чего языком своим молотишь? - спросил Вахтанг.

   - Я? Молочу? Ты что, Вахташ, с дуба рухнул?

   - А это что?! - Вахтанг сунул ей в лицо телефон с смс-кой.

   Марина усмехнулась.

   - Это месть, Вахташа. Блюдо, которое подают холодным. Но, если честно, это не я написала.

   - Блюдо? Ты сама-то не подавись этим блюдом, - в голосе Вахтанга было столько злости, что Марина, провожая взглядом его фигуру, удаляющуюся прочь, подумала, что совсем не знает его. С ней он никогда так себя не вел, а тут как лев кинулся защищать честь девушки... Любимой девушки. Она все смотрела ему в след и думала о том, что никогда Вахтанг не был ее. Его сердце никогда не принадлежало ей, он никогда не любил ее. Может быть, даже и самой простой симпатии не испытывал. Припоминая историю их знакомства, Марина только сейчас поняла, в чем была ее главная ошибка: она предложила себя, а он не отказался, и она решила, что завоевала его. А он просто не отказался... И похотливым кобелем его трудно было назвать, влюбился же он в Нику, которая и особой красотой не отличалась, и фигурка так себе, обычная...

   На свадьбу Марина все-таки пришла. Нет, подходить и поздравлять, конечно, она не стала. Она стояла на безопасном расстоянии, чтобы быть неузнанной, и наблюдала за веселящимися гостями. Новобрачные до какого-то момента были скрыты от ее глаз толпой, но потом все расступились - Вахтанг и Ника решили сфотографироваться перед дверями ЗАГСа. И вот тогда она увидела их. Ослепительно красивое платье Ники, Вахтанг, который был просто прекрасен в классическом черном костюме... Марина повернулась и пошла вдоль по улице.

   За свадебным столом молодые получили подарок от родственников с обеих сторон: им вручили ключи от однокомнатной квартиры, так что супруги могли не опасаться за суверенитет своей территории и жить отдельно и от тещи, и от свекрови, хотя и неподалеку. Ника готовилась к ординатуре, Вахтанг работал, а вечерами они наслаждались обществом друг друга. С друзьями они хоть и виделись, но уже не так часто, им хотелось как можно больше времени провести вдвоем. И на даче у родителей Вахтанга компания собралась только в августе и то чисто мужским коллективом - закрыть сезон, а девушки остались на квартире Ники и Вахатнга. Подвыпив, Дима сообщил друзьям, что Катя беременна.

   - Жениться теперь надо, - сказал Сергей.

   - Жениться... Я от первой женитьбы еще в себя не пришел, - ответил Дмитрий.

   - Не, Дим, а как ты хотел-то? - спросил Слава. - Любишь это - люби и саночки возить. А ты как чумной какой-то. С первой по залету, сейчас опять залет.

   - Не, не... - упрямо бубнил Дима.

   - И что, ты ее бросишь теперь?

   - Ну, не брошу... Не знаю.

   - Неправильно это, - вдруг сказал Вахтанг. - Ребенка сделал - отвечай. Ей его не ветром надуло.

   - А чего? - оправдывался Дмитрий. - Оно мне надо было?

   - А ты прям первоклассник, не знаешь, откуда дети берутся, - настаивал Вахтанг.

   - Вахо, ты женился, когда твоя залетела - ты готов к этому был. А я не готов!

   - У меня никто не залетал, - возмущенно посмотрел на него Вахтанг. - Я не по залету женился. Я женился потому, что хочу быть с ней. Детей заведем, когда придет время.

   - Как не по залету? Все же... Блин, это ты просто женился?

   - Да, я просто женился. А сплетни Маринка распускает.

   - Мстит, что ли?

   - Типа того.

   Дмитрий ничего не сказал, только грустно передвигал стакан с места на место.

   В это же время их девочки сидели за столом в квартире молодоженов. Лена начала наполнять фужеры вином, а Катя открыла пакет с соком.

   - А чой-то мы сок пьем? - спросила Даша.

   - Пьем, - невесело отозвалась Катя.

   - Что случилось? Ты же не за рулем.

   - Да вот... Аист меня, девочки посетил.

   - Шутишь...- раскрыла рот Ольга.

   - Такими вещами не шутят. Тест две полоски показал.

   - И что ты теперь?

   - Не знаю...

   - А это Димкин?

   - Димкин! - с раздражением ответила Катя.

   - А что тут не знать? - сказала Лена. - Дел натворил - пусть женится, ибо нефиг. А то в постельку они все горазды, а как дите поднимать, так у них сразу амнезия наступает.

   - Да не хочет он жениться.

   - Ну, умник, ничего себе...

   - Да мне пусть хоть без штампика, лишь бы совсем не бросил.

   - А ты рожать решила?

   Катя не ответила.

   - Ладно, девочки, - вмешалась Даша, - давайте выпьем за нас, хороших, чтобы у нас все было прекрасно. Кать, здоровья тебе.

   - Хорошо вам говорить, а тут висишь, болтаешься...

   - Да ладно, Катюх... - подбодрила подругу Лена. - Никуда он не денется. Будет брыкаться - свяжем и в ЗАГС притащим.

   Они выпили.

   - Ник, а ты вино пьешь? - спросила Ольга.

   - Да, а что?

   - А... Тебе же нельзя вроде.

   - С чего бы это?

   - А ты разве не беременная?

   - Девочки, хватит уже обсуждать этот вопрос. Эти слухи распустила Маринка, чтобы отомстить. А кто-то из вас еще додумался Вахо смс-ку отправить, что я от другого залетела.

   - Ты серьезно? - удивилась Ольга.

   - Представь себе. Ну как вам не стыдно, девочки? Мы же общаемся несколько лет, и вы такую подлянку хотели сделать. Это же все легко проверить, неужели вы могли подумать, что Вахо купится на этот развод? Как я могу быть беременной от другого, если я вообще беременной не была? И, кстати, Вахо у меня был первый и единственный. Так что свалить на другого не получится.

   - Это ты ни разу еще до него? - улыбнулась Лена.

   - А какое твое дело? - спросила Ника. - Я твоих парней не считаю.

   - Ленка, правда, - вступилась за Нику Оля, - какое твое дело? А я, например, жалею сейчас, что с семнадцати лет начала.

   - А я с пятнадцати, и не жалею, - повела плечом Лена.

   - Девочки, хватит ссориться, - сказала Катя. - Ну, я эту смс-ку отправила. Извини, Ника. Вот Бог меня и наказал...

   - Ну ты даешь, Катька... - покачала головой Ольга.

   Дальнейшее застолье проходило без обычного веселья. Катя грустила, Дашка молчала, потому что боялась, что Катя вспомнит, что и она приложила руку к этой интриге с мнимой беременностью Ники, Ника сидела и думала, что, пожалуй, последний раз она приглашает эту компанию в гости, а Ольга и Лена посчитали, что как-то неприлично веселиться вдвоем при таком упадническом общем настроении. Они так провели еще часа полтора, а потом стали собираться. Перемыли посуду, прибрали со стола и разбрелись по домам. Когда дверь за ними закрылась, Ника вздохнула с облегчением. Она всегда чувствовала себя белой вороной среди них, а теперь, когда Катя созналась в подлости, общаться с этой компанией расхотелось совсем. Так и получилось - само собой, без приложения дополнительных усилий их сообщество рассыпалось. Катя ждала ребенка и не могла участвовать в посиделках и не отпускала от себя Диму. Дашка бросила Сергея и нашла себе нового парня, которому не были интересны прежние друзья его девушки. Лена к всеобщему удивлению отбила у Оли Юру, а Оля, не особо-то и горюя, переметнулась к Славе. И теперь приятели общались крайне редко, от случая к случаю, а их холостяцкие посиделки канули в Лету.

   Жизнь Ники и Вахтанга проходила без каких-то особых потрясений. Родители их почти не трогали, хотя Вахтанг почувствовал, что мать отдалилась от него, а в гостях у тещи он предпочитал вообще молчать. Главное - до скандалов не доходило, и на том спасибо. Молодые всегда приезжали к родителям вместе, чтобы ни у свекрови, ни у тещи не было соблазна покапать на мозги своему дитятку что-нибудь на тему второй половинки. И только в начале октября Вахтанг приехал к своим один.

   - Ты что-то один? - спросил отец.

   - Ника плохо себя чувствует.

   - Что это? Заболела?

   А Вахтанг немного помолчал, подумал, видимо, подбирая слова, а потом сказал:

   - Да нет, не заболела. Ребенок у нас будет.

   - Ва-а-ай! - воскликнул Давид. - Мать! - крикнул он в комнату. - Мать, иди сюда!

   Ирина вышла немного недовольная:

   - Ну, что еще случилось?

   - Ну что, бабка... Готовь пеленки - внук у нас будет.

   - Внук?! - всплеснула руками Ирина. - Ника беременная?

   - Да, вот, сын обрадовал с утра.

   - И сколько времени? Когда родить?

   - В конце июня, что ли, - ответил Вахтанг.

   - Это сейчас и месяца, наверное нет... - быстро подсчитала новоиспеченная бабушка.

   - Ты за рулем? - спросил Давид сына.

   - Да.

   - Ай, ладно, пойдем, выпьем по такому поводу.

   - Да я ненадолго, пап, мне домой надо, Ника одна там.

   - Вахо, ну не отказывай отцу... Ну что ты, такое дело - и не выпить? Мой сын сам станет отцом! Это ж... событие! Я-то в другую категорию перехожу - дед теперь. Пойдем, пойдем, стопочку опрокинем.

   - Мне тогда вина.

   - Хорошо, хорошо. Мать, на стол нам подай что-нибудь, да сама садись.

   - Мне два глотка, - предупредил Вахтанг. - Мы лучше потом нормально отметим.

   - Хорошо-хорошо. Ну, сынок... - Давид налил вина в три фужера. - Как это сказать-то поприличней... Молодец, в общем, ты. Попал, куда нужно. Прицел что надо.

   - Да ну тебя, - осудила мужа Ирина. - Все на пошлость сведет. С внуком нас, а их с ребенком!

   Когда через полчаса Вахтанг уехал, мать захлюпала носом.

   - Что еще не так? - сурово спросил отец.

   - Как же мне Вахташеньку жалко... - прорыдала Ирина, вытирая глаза салфеткой.

   - Почему?

   - Ой, не знаю, не знаю... Сердцем чувствую, хлебнет он горюшка... Охомутала девка нашего мальчика... Скорей забрюхатеть поторопилась, боится, что уйдет... Я уж и сомневаюсь что-то, а его ли это ребенок-то...

   - Ты опять за свое? - взъелся Давид. - Может, мне посомневаться - Вахтанг мой или не мой? То-то он ни на меня, ни на тебя не похож - выродок! Волосы черные, а глаза зеленые, в кого, интересно?

   Ирина испуганно замолчала, уставившись на мужа непонимающими глазами.

   - Ты что, белены объелся? - спросила она, немного придя в себя.

   - А ты не объелась? Уж и не знаешь, какой еще грязью девчонку облить! Забыла, как сама со свекровью жила? Сколько вы мне крови попили? То одна, то вторая! - Давид в сердцах швырнул стул в сторону, вышел в коридор, но тут же вернулся.

   - Вот что, - погрозил он жене пальцем, - если ты еще раз какой-то такой разговор заведешь, я... уйду нафиг. Не трогай их, поняла? И Вахтангу не вздумай сказать, что тебе там что-то показалось. Не трепи нервы парню.

   - Как хочешь - если я увижу, что ребенок на него похож, то успокоюсь. А пока не увижу - что хочешь со мной делай, думать буду.

   - Думай, что хочешь, только языком не мели! - и Давид ушел в комнату, хлопнув дверью.

   Полетели неделя за неделей. Новый год, затем весна... В родительских семьях разворачивались настоящие драмы: мать Вахтанга подозревала невестку в измене, мать Ники боялась, как бы зять не загулял от беременной дочери, но ни Вахтанг, ни Ника ничего не знали о бушующих страстях. Они жили своим маленьким уютным миром, наполненным любовью и ожиданием рождения третьего члена семьи. Если для Ники, как для женщины, происходящее было хоть как-то узнаваемо, пусть по рассказам подружек или по учебникам, то для Вахтанга открывался целый мир. Его удивляло и умиляло все: растущий живот супруги, ее плохое самочувствие по утрам, первые толчки малыша. Он боялся, что с супругой что-нибудь случится и не отходил от нее ни на шаг, с работы мчался быстрее домой, успевая только по пути купить букетик для любимой, и все выходные проводил рядом с ней. Давид ходил грустный и жаловался Ираклию на то, что стал чувствовать себя стариком.

   - Хорош тебе, - сказал Ираклий. - У меня двое внуков, ничего, живой пока. Еще и сам заделать могу, жена только уже не может... А кого ждете-то, пацана или девочку?

   - Молчат, не говорят, - ответил Давид. - Интригу держат.

   На самом деле Вахтанг и Ника сами не знали, кто должен родиться. Отправляясь на очередное УЗИ, Ника спросила его, хотел бы он знать пол ребенка.

   - Нет, - ответил Вахтанг, - пусть будет тайной. Так интересней.

   - А ты знаешь, я тоже не хотела знать, - улыбнулась Ника. - Правда, в этом есть какая-то тайна свыше. А коляску и одежду купим нейтрального цвета, зеленую какую-нибудь. Или желтенькую.

   - Тогда ждем, - сказал Вахтанг.

   Ника поцеловала его:

   - Ты - лучший на свете!

   Вахтанг улыбнулся и поцеловал ее в ответ:

   - Лучшая - ты. А я на втором месте.

   В апреле Катя родила мальчика. Молодые супруги поздравили ее, она показала им сына. Вахтанг с большим интересом рассматривал новорожденного и даже немного подержал его на руках.

   - Ну что? - спросила Катя. - За своим-то будешь ухаживать?

   - Буду, конечно. Прикольные они, - сказал Вахтанг. - А Димка помогает?

   - А где он, Димка-то? - грустно усмехнулась Катя. - Так, заходит иногда...

   Вахтанг нахмурился, но ничего не сказал.

   Ближе к родам они стали потихоньку покупать приданое. Вахтанг с удовольствием своими руками собрал комод для детских вещей, кроватку, подвесил балдахин. Ему нравилось ощущать ответственность за жену и за будущего ребенка.

   - Спасибо, Вахо, - сказала Ника, полюбовавшись кроваткой. Она наклонилась к сидящему на полу мужу и поцеловала его. Вахтанг смотрел на супругу влюбленными глазами.

   - Ты рад, Вахо? - спросила она.

   - Конечно. А что, не видно?

   - Видно. У тебя такие глаза счастливые, - цепляясь за кроватку, Ника села рядом с ним. Вахтанг обнял ее, поцеловал в лоб.

   - Сколько у нас еще времени? - спросил он.

   - Месяц. Даже меньше. Сейчас тридцать шесть недель. А должно быть сорок. Ой, толкается! Наверное, я как-то не так села.

   Вахтанг положил ладонь на живот супруги и заулыбался.

   - Ага, дерется... Наружу хочет выбраться.

   - Побыстрей бы. Я уже устала от живота, так тяжело, что прямо кошмар какой-то.

   - Ну, потерпи уж, чуть-чуть осталось... - Вахтанг убрал с лица супруги прядку волос. - Я тут подумал - может, нам двушку взять?- спросил Вахтанг.

   - Двушку? На какие деньги?

   - Эту квартиру продать, и взять двушку по ипотеке. А мы - молодая семья, нам там еще и проценты какие-то должны маленькие начислить.

   - Да? Ты узнавал?

   - Вчера на работе к юристу нашему ходил. Одной комнаты мало. Пока ребенок маленький, то нормально, но он же вырастет. А там и второго надо будет...

   - Ну, Вахо, если мы потянем... Было бы хорошо.

   - Если что - мои точно помогут.

   - Не знаю насчет моих родителей... Мама тебя так... не очень любит...

   - Я это уже заметил. Моя мама тебя тоже не очень любит, так что мы в равных условиях. Думаю, мы и без их помощи обойдемся, не хотят помогать - не надо. Мой отец поможет, и дядя.

   - Дядя у тебя классный. И папа тоже, улыбнулась Ника.

   - Тогда завтра схожу в банк. Надо узнать подробности.

   - Я тоже с тобой пойду.

   - Хорошо.

   На следующий день Вахтанг отпросился с обеда с работы, заехал домой поесть и потом вместе с Никой отправился в банк. Но, когда они вышли из машины, Ника увидела магазин для будущих мам на другой стороне улицы.

   - Вахо, мне нужно в тот магазин, давно хотела попасть.

   - А что там?

   - Да кое-что к родам купить нужно.

   - Нас вообще-то к трем ждут.

   - Ну, давай, я пойду в магазин, а ты в банк, а потом мне все расскажешь? Ну, пожалуйста...

   - Может, сначала в банк, а потом в магазин?

   - А тебе там не интересно будет. Ты же не любишь магазины.

   - Ну ладно. Позвонишь, когда освободишься, я скажу, где встретимся.

   - Я ненадолго, - Ника провела пальчиком по щеке мужа.

   Вахтанг выпустил ее из объятий. Ника направилась к дороге, по пути обернулась и с улыбкой помахала ему. И пошла дальше. Вахтанг потерял ее из вида и двинулся в сторону банка. Он шел и улыбался своим мыслям, не замечая ничего вокруг.

   Интуиция, или что-то еще заставило его остановиться. Неожиданный приступ тревоги накрыл его. Вахтанг обернулся - на дороге столпились десятка два людей, рядом останавливались машины. В следующий миг он понял, что люди что-то тревожно кричат. Вахтанг быстро пошел, а потом побежал к дороге.

   За пять шагов до пешеходного перехода он понял, что кого-то сбила машина, и от этой мысли стали подкашиваться ноги. Расталкивая людей, он пробрался в центр толпы. На пешеходном переходе лежала Ника. Вахтанг молча опустился перед ней на колени и осторожно притронулся к волосам. Ее лицо, бледное, застывшее, было похоже на кукольную маску. Светлые волосы разметались по асфальту, а из-под головы медленно растекалась кровь.

   - "Скорую" вызвали, - сказал кто-то, наклонившись к нему. - Вы ей кто?

   - Это моя жена, - ответил Вахтанг.

   Он взял Нику за руку. Он ничего не мог сказать, страх словно отнял у него способность думать, говорить, понимать. Со стороны он казался совершенно спокойным, но на самом деле он едва не терял сознание. Не слыша, как кричат возбужденные мужчины, пинками бьющие пьяного водителя, как причитают женщины, он беспомощно гладил Нику по волосам и все время заглядывал ей в лицо, надеясь, что она придет в себя...

   Тишина в больничном коридоре давила. Иногда раздавались чьи-то шаги, мимо проходила медсестра или врач... Каждый раз Вахтанг поднимал голову - но никто ничего ему не говорил, проходили мимо, как будто не замечая его, и молодой человек снова погружался в ожидание. На стене висели большие круглые часы, иногда Вахтанг смотрел, как медленно двигающаяся стрелка отсчитывает секунды - секунды надежды. Раз ничего не говорят, значит, надежда есть, Ника борется...

   Кто-то подошел и встал рядом. Вахтанг поднял голову. Мужчина лет шестидесяти с усталым лицом, в голубой медицинской форме, забрызганной кровью... Вахтанг поднялся и замер, глядя ему в глаза.

   - Сколько вам лет, молодой человек? - спросил врач.

   - Двадцать пять.

   Врач покивал головой, а потом положил руку ему на плечо и вынудил сесть. Вахтанг, не отрываясь, смотрел на него.

   - Пришлось вызвать бригаду акушеров, провели срочное кесарево сечение. Родилась девочка, рост сорок пять сантиметров, вес два шестьсот тридцать. У ребенка небольшая гипоксия, но это не страшно. Неонатолог вам подробнее расскажет.

   - Неонатолог? - переспросил Вахтанг.

   - Это специалист по новорожденным детям.

   - А... моя жена? - спросил молодой человек после тягостной паузы.

   Врач вздохнул.

   - К сожалению... не удалось... травмы, не совместимые с жизнью... Мы сделали все, что было можно... Чудо, что спасли ребенка. Ваша супруга боролась до последнего. Сердце остановилось в тот момент, когда перерезали пуповину. Крепитесь.

   Вахтанг сидел, словно оглушенный. Врач говорил что-то еще, он не слышал его. Медик за подбородок поднял его голову, похлопал по щекам.

   - Держитесь, держитесь, молодой человек...

   К ним подошла медсестра. На руках у нее был сверток.

   - Вот, ваша дочка, - она показала Вахтангу ребенка. - Подержите.

   Ему на руки положили шевелящийся кулек. Вахтанг взглянул на крохотное сморщенное личико. Малышка притихла, а потом широко открыла глаза и взглянула на него молочно-голубым взглядом, и сердце Вахтанга замерло и сжалось от боли: как будто Ника посмотрела с той стороны бытия. У него задрожали руки, он побоялся, что уронит ребенка, и передал его медсестре:

   - Возьмите...

   - Мы сейчас решаем, в какой роддом перевезти девочку, вам потом сообщат. Будете навещать ее.

   Медсестра ушла. Хирург принес Вахтангу воды.

   - Сейчас езжайте домой, решайте необходимые вопросы. Здесь, к сожалению, делать уже нечего. Соболезную вам.

   Вахтанг вышел из отделения. Голова кружилась, ноги подкашивались. Чтобы не упасть, он прислонился к фонарному столбу. Сесть за руль сейчас он не в состоянии. Вахтанг позвонил отцу.

   - Па... Ты можешь меня забрать сейчас?

   - Откуда?

   - Из больницы...

   - Что случилось? В аварию попал?

   - Нет... Нику сбила машина...

   Отца привез к больнице Ираклий. Давид посадил сына в машину, а сам сел за руль. По пути ему удалось выудить из Вахтанга информацию о происшедшем. Вахтанг был в странном заторможенном и одновременно возбужденном состоянии, он то погружался в прострацию, то начинал беспокойно ерзать на сиденье, оглядываясь по сторонам, как будто ища кого-то или чего-то. Давид побоялся оставлять его одного и привез его к себе домой. Помог сыну выйти из машины, взял его под руку и так довел прямо до кровати.

   - Ложись, Вахо.

   В комнату кинулась было мать, но отец не пустил ее. Он вышел, закрыл дверь, и Вахтанг услышал, как отец сказал:

   - Ему надо побыть одному. Не лезь к нему сейчас.

   Отец избавил Вахтанга от тягостной процедуры оповещения родителей Ники о трагедии - он сам позвонил сватам и сообщил им о случившемся. К вечеру в доме собрались все родственники с обеих сторон. Мать Ники билась в истерике, а когда к собравшимся вышел Вахтанг, накинулась на него:

   - Это ты виноват! Ты виноват! - кричала она, молотя его кулаками по груди. - Почему ты не пошел с ней?! Ты должен был не оставлять ее!

   - Не смей прикасаться к моему сыну! - мать Вахтанга набросилась на сватью и вцепилась ей в волосы. Мужчины растащили женщин в стороны. Вахтанг, на которого эта стычка произвела удручающее впечатление, хотел было уйти назад в комнату, но в глазах потемнело, и он по стене сполз на пол.

   - Мальчик мой! - закричала мать, кидаясь к нему. - Воды, дайте воды! Вахо! Вахо! Вахо, посмотри на меня! "Скорую" вызовите, ему плохо!

   Мужчины на руках отнесли Вахтанга на кровать. Приехавшие врачи привели его в чувство и тут же вкололи снотворное. Вахтанг не слышал, как ругались его мать и мать Ники, как их мужья и другие мужчины распределяли обязанности по организации похорон - он спал тяжелым болезненным сном, в который, как вспышки солнечного света прорывались фрагменты прошлой жизни и милых сердцу воспоминаний. Под утро эти воспоминания выстроились в яркое цветное видение. Ему снилась Ника. Он слышал, как она смеется, ощущал на своей коже ее прикосновение, тепло ее ладони в своей руке... Проснувшись, и еще не открыв глаз, он потянулся, улыбаясь еще не покинувшему его сну, и зашарил рукой по постели. Его пальцы коснулись прохладной простыни, и его словно дернуло током: Ники нет.

   Вахтанг сел на кровати, осмотрелся. Ночью, во сне видя Нику, он с облегчением думал, что какой страшный сон ему приснился, а Ника вот она, рядом, живая и веселая. Но пробуждение вернуло все на свои места. Сном был как раз тот счастливый кусочек жизни, а реальностью - вот эта холодная постель. Вахтангу опять захотелось заснуть и больше не просыпаться. Он снова лег, закрыв лицо руками. "Вот так люди и подсаживаются на всякую дрянь, - подумал он, - уйти от этой реальности, от боли этой.... Я бы не отказался сейчас. Наширяться и забыть все, жить в своем мире..." Справиться с болью никак не получалось. Не хотелось открывать глаза, не хотелось дышать, вообще жить. Иногда ему казалось, что сердце замедляет удары, и сейчас он умрет, и он ждал этого. Но в комнату осторожно постучали. Дверь приоткрылась, вошел отец. Постоял рядом, вздохнул, потом присел на край кровати.

   - На работу позвони, предупреди, - и подал сыну сотовый.

   Вахтанг набрал номер начальника отдела.

   - Николай Сергеевич, это Вахтанг, - его голос звучал непривычно слабо. - Я не смогу сегодня выйти на работу, и завтра тоже. И после завтра. У меня тут... Похороны, в общем.

   - Родители? - чуть подумав, спросил Николай Сергеевич.

   - Нет... Жена.

   На этом последнем слове Вахтанг выронил телефон и замер, закрыв лицо руками. Отец положил руку ему на плечо:

   - Вот так, жизнь эта гребаная....

   - Я жить не хочу, - тихо ответил Вахтанг.

   - Я понимаю тебя. Но ты уже себе не принадлежишь. У тебя дочь. Ты нужен ей. Мы-то вырастим, но ребенку нужны родители, хотя бы один. Не делай ее сиротой, Вахо.

   Дочь. Вахтанг за ночь забыл о том, что у него теперь ребенок, что он - отец.

   - Надо съездить, - сказал отец. - Надо навестить ребенка, она осталась совсем одна. Ты - единственная ниточка для нее. Давай, Вахи, бери себя в руки.

   Вахи... Детское имя Вахтанга. Так его звали лет до двенадцати, пока у мальчика не начали пробиваться усики. С тех пор родители обращались к нему либо по полному имени, либо Вахо. Отец был скуп на эмоции, и Вахтанг иной раз думал, что тот недостаточно мягок с ним, и, будучи ребенком, порой даже завидовал сверстникам, которых отцы могли назвать Сереньками или Митьками. И вот отец сейчас упомянул детское имя. Жалел, наверное. И всегда, наверное, жалел, и, наверное, Вахтанг для него тоже, как и для матери, был ребенком, нуждающимся в ласке и заботе, а эта жесткость - ну такой он, не умеет быть ласковым.

   Отец как будто услышал мысли сына и неожиданно сказал:

   - Ты, наверное, думаешь, что я слишком суров с тобой... Меня так воспитывали. Отец мне всегда говорил: "Будь мужчиной, будь сильным, мужчины не плачут и не сюсюкаются, это женское дело - лить слезы и обниматься". Я так и старался делать... Потом я понял, что это неправильно. Но изменить себя уже не могу. Ты очень дорог мне, Вахи. Хотя со стороны может казаться, что я равнодушен к тебе. Нет, ты мой сын. Я не умею говорить красивых слов, ты помни о том, что ты всегда у меня здесь, - отец приложил руку к сердцу. - Я очень переживаю за тебя, за то, что случилось... Поверь мне. Видишь, как у тебя все... - он вздохнул. - И я очень боюсь, что и тебя не станет... Не покидай нас, Вахи. Не уходи... Ты просто знай, что если что - я всегда рядом. Если ты захочешь поговорить или выпить, скажи мне, я буду рядом. А сейчас собирайся, надо ехать.

   - Мать где? - спросил Вахтанг, выйдя в коридор.

   - Спит. Ей вчера тоже "скорую" вызывали. Накачали чем-то, сказали, спать будет долго.

   Отец почти насильно заставил Вахтанга поесть, проследил, чтобы сын побрился, сам выбрал ему рубашку.

   - Готов? - спросил он, наблюдая, как Вахтанг отсутствующим взглядом смотрит в зеркало.

   - Да, - едва слышно отозвался тот.

   - Идем.

   Отец привез Вахтанга не в ту больницу, где они были вчера, а к родильному дому, куда перевели новорожденную девочку. Этот роддом специализировался на выхаживании недоношенных детей. Мужчины сначала прошли в ординаторскую, чтобы узнать о состоянии малышки.

   Врач окинула их взглядом, потом дала им маски и взяла с вешалки два белых халата:

   - Идемте.

   Она провела их в отделение интенсивной терапии и показала на один из прозрачных пластиковых инкубаторов:

   - Вот ваша девочка. Состояние удовлетворительное с учетом срока рождения и перенесенной травмы... Есть гематома на спинке, сейчас наблюдаем. Кушает сама, дышит сама. Если ничего экстраординарного не произойдет, то через пару недель выпишем. У нее, в принципе, вес и рост нормальные, патологий нет. Легкая недоношенность, но многие дети рождаются и на более ранних сроках и прекрасно себя чувствуют. Она, в общем-то, не наша пациентка, это перестраховались, так сказать, ввиду особенности обстоятельств рождения... Вон там помойте руки, можно подержать ее за ручку, - обратилась врач к Вахтангу. - Вы тоже можете, - повернулась она к его отцу.

   Вахтанг крадучись подошел к инкубатору. Девочка не спала, лежала, глядя в потолок. Вахтанг не знал, что делать, происшедшее за последние сутки было слишком тяжелым для понимания: он одновременно овдовел и стал отцом. Молодой человек понятия не имел, что надо делать с маленькими детьми и замер, глядя на ребенка.

   - Потрогайте ее, - подсказала врач.

   Вахтанг осторожно просунул руку в отверстие в стенке инкубатора и притронулся к маленькому плечику. Новорожденная медленно скосила в его сторону глазки и едва повернула лохматенькую головку.

   - Посмелей, посмелей, вы же папа. Дайте ей палец.

   Вахтанг сунул палец в крошечную ладошку, и малышка сжала его.

   - Рефлексы в норме, - удовлетворенно сказала врач.

   Девочка разжала ладошку, Вахтанг как-то осмелел и погладил ее по ножке, потом притронулся к головке и отдернул руку.

   - У нее на голове что-то мягкое, - с испугом сказал он.

   - Это родничок. Место, которое пока не закрыто костью. Так и должно быть.

   Вахтанг отошел в сторону. Его отец тоже пообщался с девочкой, причем еще более робко, чем сын.

   - Я уж и забыл, какие они, маленькие-то, - сказал он. А потом добавил, присмотревшись к внучке:

   - На мать похожа.

   Эти слова больно резанули Вахтанга, который немного отвлекся от своего горя. Отец понял это и начал собираться:

   - Пойдем, Вахо. Завтра заехать не сможем, весь день будет занят. Послезавтра приедем.

   Вахтанг не сразу понял, почему они будут завтра заняты весь день, он сидел в машине и думал об этом почти половину пути. И понял, только увидев за окном золотые кресты какой-то церкви: завтра похороны. "Да что ж так быстро-то", - подумал он.

   Отец отговаривал его ехать в морг, он боялся, что сыну будет слишком тяжела обстановка этого заведения, но Вахтанг настоял на том, чтобы быть там. Когда они прибыли на место, там было уже человек двадцать родственников с обеих сторон. Подъехал катафалк, и светлый деревянный гроб вывезли в зал. Вахтанг, который уже два дня не видел Нику, сделал шаг вперед с единственным желанием: увидеть ее. Все-таки где-то в глубине души еще теплилась надежда, что это какая-то чудовищная ошибка, что в этом деревянном ящике окажется другой человек... Увидев знакомые черты, он каждой клеточкой тела ощутил: это все. Конец. Это была Ника, его Ника. Бледная, со ссадинами на лице, которые были видны даже через фату. В белом платье, в котором она выходила замуж... Дальнейшее происходило как в тумане. Вахтанг плохо помнил, как они приехали к дому, где у подъезда стояла толпа друзей, родственников, одноклассников, сотрудников, как кто-то говорил ему слова утешения, как не своим голосом выла мать Ники, как потом на кладбище отдавали последнее целование... Он подошел первым, дрожащими руками откинул фату и склонился над белым застывшим лицом. Может быть, надо было что-то сказать, но он не смог. И только прижался губами к твердой холодной руке Ники, и никак потом не мог отойти от нее, так и стоял, вцепившись в гроб. Кто-то взял его под руку и отвел в сторону, и до него донеслись чьи-то слова, оброненные с упреком:

   - Слезы не проронил...

   Кажется, это была мать Ники.

   Вахтанг отошел от могилы, чтобы не видеть, как будут забрасывать землей гроб. Его разум отказывался воспринимать происходящее. Потом подошел отец, взял его за локоть и увел в машину. Длинной черной вереницей, расцвеченной яркими пятнами букетов, шли те, кто пришел проститься с Никой... Через час два десятка автомобилей подъехали к ресторану. Люди выходили из машин молча, все были подавлены. Случайные прохожие обращали внимание на то, что среди гостей преобладала молодежь - "Молодого кого-то хоронят". Вышел распорядитель и пригласил всех пройти в зал. Сдержанно стучали по паркету ножки стульев, шурша, покачивались большие черные банты на скатерти. Обстановка была невыносимая. Никто из присутствующих не решался что-либо сказать. Наконец, после десятиминутной неловкой паузы Давид поднялся с места.

   - Раз все молчат, то я скажу, - начал он. - Говорить трудно, но я постараюсь. Мы, две семьи, понесли тяжелую утрату. Мы потеряли невестку, жену нашего сына, вторая семья потеряла в ее лице единственную любимую дочь. Мы знали Нику меньше года, в июле исполнился бы год, как он представил ее нам... А мужем и женой они были того меньше. Хорошая девочка была. Очень обидно, что так получилось... Вахо, сынок, мы скорбим вместе с тобой. Маргарита и Валера, примите наши соболезнования. Очень горько нам всем. Светлого человека не стало. Доброго, хорошего. Наверное, наверху таких людей не хватает, раз их забирают отсюда. Но это еще не все. Есть человечек, который потерял самое дорогое, что у него могло быть - мать. Так уж получилось, что теперь этот день для нас станет одновременно и днем скорби, и днем радости. Одновременно с трагедией произошло другое событие: родилась наша внучка, дочка Ники и Вахтанга. Сынок, пусть дочка дает тебе сил жить. Вы нужны друг другу.

   При этих словах Вахтанг поднял на отца глаза, казавшиеся огромными из-за темных кругов. Во взгляде сына было столько тоски и горя, что Давид осекся на полуслове. Он потянулся к сыну и крепко обнял его.

   - Земля пухом, - едва слышно закончил Давид.

   С поминок Вахтанг уехал через час, не выдержав то тут, то там начинающихся рыданий и тоскливых слов. Ему было плохо, физически плохо. Его душевная боль была столь велика, что уже переходила в реально ощутимую физическую. Он вызвал такси и приехал в их квартиру, в которой не был уже три дня. Открыл дверь, вошел. И замер на пороге, вдохнув родные запахи теперь уже безвозвратно ушедшей жизни. Сейчас ему казалось, что он попал в зазеркалье, в другой мир, который сохранил все, что было у него до того трагического дня, все надежды, всю радость ожидания, всю любовь, которую дарила ему Ника. И на какой-то миг ему опять показалось, что он проснулся после ночного кошмара, что сейчас из комнаты выйдет Ника, обнимет, проведет ласковой ладошкой по щеке, улыбнется и спросил, как дела... Вахтанг прошел в спальню, постоял в дверях, а потом сел на кровать.

   Давид не сразу заметил исчезновение сына. Он подождал, решив, что, возможно, Вахтанг отошел в туалет, но когда тот не появился в зале ни через пять минут, ни через десять, отправился на его розыски. Он обошел все помещения, даже заглянул на кухню - Вахтанга нигде не было. Он набрал номер его телефона. Гудки пошли, но трубку никто не взял. Давид подошел к брату.

   - Ираклий, Вахо пропал.

   - На сотовый звонил?

   - Не отвечает.

   - Так, может, он в туалете?

   - Нет его, я уже везде посмотрел.

   Мужчины вышли в холл и еще раз набрали номер Вахтанга.

   - Слушай, может, запоет где.

   Но телефон не отозвался.

   - Его здесь нет.

   Они вернулись в зал и стали опрашивать друзей Вахтанга. Но никто ничего не видел, и только, когда они разговаривали с Димой, Даша вспомнила, что видела, как он садился в такси.

   - Куда он мог поехать? - спросил Ираклий. - На кладбище?

   - Нет, - чуть подумав, ответил Давид. - Я думаю, что он на квартире.

   Они, как сговорившись, сорвались с места и выбежали к машине.

   - Здесь, - с облегчением сказал Давид, показывая на приоткрытую дверь квартиры. - Вахо! Вахо!

   Они обежали квартиру, заглянув в каждую дверь. Давид даже вышел на балкон и посмотрел вниз. Он уже начал нервничать, как услышал голос Ираклия:

   - Он здесь, здесь!

   Давид кинулся в спальню.

   Ираклий стоял на коленях у кровати.

   - Вахи! - Давид бросился к кровати.

   - Закутался в покрывало, его и не видно здесь.

   - Вахи... Сынок... - Давид убрал в сторону покрывало, подсунул руку под голову сына. - Вахи...

   Давид прижал голову Вахтанга к груди. Ираклий ушел на кухню, и скоро вернулся с чайной чашкой, в которую был налит коньяк.

   - Ну-ка, Вахо, давай...

   Молодого человека лихорадило, и зубы несколько раз ударили о край чашки.

   - Тихо, тихо... - Ираклий помог Вахтангу сесть, вдвоем с Давидом они поддерживали его, пока тот пил коньяк.

   - Не могу больше, - отвернулся Вахтанг от чашки, сделав несколько глотков.

   - Ложись, - Давид поправил подушку, стащил с сына брюки и рубашку. - Спи.

   Он накрыл его одеялом, потом нашел руку Вахтанга и сжал подрагивающие пальцы сына в своей руке...

   Марина сидела на веранде ресторана в плетеном кресле и курила.

   - Привет, - к ней подсела Катя.

   - Привет, подруга.

   Девушки помолчали, при этом Марина смотрела куда-то вдаль, а Катя изучающе сверлила ее глазами.

   - Ну что, - начала она. - Он теперь свободен. Можно открывать сезон охоты.

   Марина перевела на нее подозрительный взгляд.

   - Тебе-то что? Ты свой кусок жуй, на чужой не засматривайся.

   - А ты уже и решила - мой он или чужой?

   Марина приподняла бровь, изображая удивление:

   - А что, Димочка у нас в расчет не принимается?

   - А тебе-то что? - спросила Катя, повторяя тон Марины.

   Та хмыкнула:

   - Голодные игры? Победитель получает все? Ну, попробуй.

   - Зачем он тебе-то нужен? У него же ребенок теперь, - ответила Катя. - У меня-то хоть опыт есть, я знаю, как с детьми обращаться.

   - А что мне ребенок? - с вызовом подалась к ней Марина. - Неужели ты думаешь, что ему кто-то ребенка доверит? Мужикам дети не нужны, для них дети - побочный продует секса. Ребенком бабушки пусть занимаются.

   - Посмотрим, - с уверенностью в своей правоте сказала Катя.

   Следующие две недели Давид не отходил от Вахтанга ни на шаг. Поочередно с Ираклием они просто пасли его - боялись, что он что-нибудь сделает с собой. Давид даже спал в комнате сына на раскладушке, вскакивая ночью и проверяя, где Вахо. Через знакомых Вахтангу сделали больничный, чтобы он мог как можно больше отдыхать. Отец изо всех сил старался переключить его на заботу о новорожденной дочери, но молодой человек находился в заторможенном состоянии и плохо воспринимал действительность. Он часами лежал на кровати в полусонном состоянии, за день мог произнести одно-два слова и почти ничего не ел. И каждый день Давид почти насильно заставлял Вахтанга подняться с кровати, чтобы ехать в больницу. Через три дня новорожденную перевели из роддома в Филатовскую больницу - у девочки началось воспаление легких, ей становилось то хуже, то лучше, в общее отделение из реанимационного девочку перевели только через две недели, и Вахтанг смог взять ее на руки. Она уже сильно изменилась, личико уже не было таким сморщенным, и сейчас было очень хорошо видно: девочка похожа на Вахтанга. Когда ребенка дали отцу, Давид увидел, как изменилось выражение лица Вахо, и у него появилась надежда, что сын все-таки справится с депрессией и найдет в себе силы жить. Отец наблюдал, как сын уже по-свойски держит ребенка на руках, гладит по щечке, трогает крохотные тоненькие пальчики, и тревога покидала его сердце: Вахтанг будет жить.

   Когда они ехали обратно, Давид спросил:

   - Вахи, ты, наверное, так переживал за ребенка? Ты боялся, что с ней что-нибудь случится?

   Тот посмотрел на него немного удивленно:

   - Да.

   - Что ж ты не сказал ничего?

   - А так это не понятно?

   Давид пожал плечом:

   - Я думал, ты из-за Ники...

   - Па! - почти крикнул Вахтанг. - Не надо про Нику!

   - Прости, сын...

   Вахтанг отвернулся в окно.

   Забирать дочку из роддома Вахтанг приехал с отцом и дядей. Мать, сославшись на плохое самочувствие, отказалась участвовать в мероприятии - не хотела встречаться со сватьей. Собрать вещи для новорожденной помогла двоюродная сестра Вахтанга Наира, дочь Ираклия. Медсестры, которые знали о том, что сегодня забирают дочку погибшей женщины, не скрывая любопытства, заглядывали в фойе посмотреть на молодого отца. Вахтанг разнервничался и в какой-то момент беспомощно оглянулся на отца. Тот подошел к нему и положил руку на